Вжжик! Вжжик! Часть 9. Усадьба Анны

От этой спокойной деловитости слуг, от того, что на его вопли и метания никто не обращал ни малейшего внимания, Илья вдруг притих и повис на руках Василия. Все бесполезно... Он ничего не может сделать, и эта чужая злая женщина сейчас его высечет... И с этим ничего не поделать...

Мальчик всхлипнул. Ну почему, почему эта история, начавшаяся как забавное приключение, так ужасно закончилась? Ведь они правда не виноваты, у них же просто не было другого выхода, иначе их сочли бы трусами...

Василий ловко уложил мальчика на лавку, тут же прижал ладонью спину, чтоб не вскочил, подхватил одно полотенце и, пропустив его пониже лопаток Ильи, быстро привязал.

- Вот и порядок. На-ка.

Он бросил другое полотенце Степану.

Степан охватил вторым полотенцем щиколотки мальчика и притянул их к скамейке.

- Вот и ладно. Сейчас вот так еще...

Третьим полотенцем он связал руки. На всякий случай. Мальчишка, видать, непривычный, небось, не улежит спокойно...

- Готово дело, Анна Владимировна, - обратился он к хозяйке, по-прежнему стоящей глядя в сторону, - Можете, значит, начинать.

Анна обернулась и растерянно оглядела привязанного к скамье мальчика. Господи, неужели это она всерьез намерена отхлестать его вот этим прутом?

Девушка перевела взгляд на стоящих рядом слуг. Возникла соблазнительная мысль вручить прут одному из них, а самой уйти отсюда, немедленно...

Но нет, она тут же задавила эту мысль в себе. Если уж она решилась наказать мальчиков таким образом, она не позволит хлестать их постороннему человеку, к тому же слуге. Ей придется сделать это самой, выдержать это неприятное дело до конца.

Вот только как же это делается... Анна нерешительно подошла к скамейке. При виде сжавшегося перед ней тела решимость вновь начала ослабевать...

Илья не мог даже толком обернуться и посмотреть, что делается за его спиной. Привязанный, он чувствовал себя отвратительно беспомощным и беззащитным. И как-то особенно остро ощущалось каждое дуновение воздуха на обнаженной части тела.

Услыхав шаги тети за спиной, он в ужасе сжался и зажмурился. Вот сейчас... Сейчас начнется... Это...

Подавив соблазн зажмуриться, Анна слегка размахнулась прутом и в первый раз стегнула по белым ягодицам мальчика.

Как ни готовился Илья к началу, боль вспыхнула совершенно неожиданно. Ягодицы словно обожгло, и он понял, что это началось. Мальчик пронзительно взвизгнул, не столько даже от боли, сколько от неожиданности и испуга.

Вот значит, как это бывает...

За стеной все стихло. Как ни вслушивался Никита, ничего слышно не было. Все, что ли? Да нет, наверное, не может быть, чтобы это было так быстро. Или может?

Но если это все... Значит, сейчас придут за ним? 8-O

Мальчик в ужасе заметался по комнате. Может, запереть дверь? Или сбежать куда-нибудь? Или... Да нет, куда тут сбежишь... Не в лесу же ночевать...

Никита попытался взять себя в руки и успокоиться. Может, это все не так уж страшно? Но тогда отчего же Илья так орал? Нет, наверное, это очень больно...

Ох, Боже, взмолился Никита, пусть все обойдется, пусть меня не высекут, я буду самым-самым послушным... Но сосредоточиться никак не удавалось, так что даже помолиться толком он не сумел. Мысли прыгали с одного на другое...

И тут за стеной раздался короткий визг. 8-O Никита замер, прислушался... Так значит, ничего еще не кончилось?

Анна внимательно посмотрела на попку мальчика. На них медленно проступала розовая полоска. Кажется, ничего особенно страшного... Во всяком случае, все это выглядело, кажется. Не так страшно, как она ожидала. Впрочем, она ведь ударила даже не в полсилы...

Размахнувшись посильнее, женщина нанесла второй удар.

Ай-яяяййй!!!

Этот удар оказался гораздо больнее... Илья рванулся, но привязали его надежно, не вырвешься. Ох, что же это... Сколько же еще таких жгучих ударов ему предстоит вытерпеть? Да ведь он просто не может! Не может ни одного единственного!

Да, кажется, это было очень больно. И полоса в этот раз проступила по-ярче... Но ведь ему и должно быть больно, для этого и наказание, разве не так? Скрепя сердце, Анна взмахнула прутом еще раз, с прежней силой, потом еще...

Илья отчаянно вопил и извивался, насколько позволяла привязь. Это было больно, ужасно больно! Он понимал, что порка не сулит ему ничего хорошего, но не ожидал, что это будет так больно! Наверное, он умрет прямо сейчас...

Но, к собственному удивлению, он вовсе не умер. Тетя Аня взмахивала прутом не спеша и в промежутках между ударами мальчик даже успел подумать, что если только переживет это ужасное наказание, то никогда больше, никогда в жизни он не сделает ничего запретного! Только бы это скорее прекратилось...

Из-за стены доносились ритмичные вопли, и Никита с ужасом догадался, что вот оно, началось... Только сейчас началось, а до этого было что-то другое. Ох, бедный Илья... Но эту мысль тут же вытеснила другая: бедный я... Мне-то ведь тоже это предстоит... Неужели это так больно?

Вжжик! Вжжик!

Анна еще дважды опустила розгу на ягодицы мальчика. Сколько же ей дать ударов? Об этом она как-то заранее не подумала. Дюжину? Много это или мало? Наверное, не очень много. Ох... Для нее не много, а для него... Как же он вертится, как кричит, le pauvre petit garcon...

Но, наверное, того, что было, слишком уж мало? Нет, придется продолжить...

Подумав, девушка перешла на другую сторону лавки и нанесла на порозовевшие ягодицы племянника два следующих стежка.

Вжжик! Вжжик!

Взвизгнув под очередными двумя ударами, Илья сжался, готовясь к следующему, но его почему-то не последовало. Неужели... Ох, неужели все?