«Мама Даниила» - Глава 1: «Щель в двери» (Мама заставила лизать)

«Мама Даниила» — Глава 1: «Щель в двери»

Андрей пришёл к Даниилу после института — как обычно. Они должны были вместе готовиться к контрольной по физике. Но Даниил задерживался — то ли забыл, то ли с кем-то завис. Андрей не стал звонить — просто поднялся на третий этаж, дважды нажал на звонок — и услышал знакомый голос из-за двери:

— Кто там?

— Это я, тётя Алла. Андрей.

— А-а, заходи, заходи! Ключ под ковриком, сам знаешь.

Она даже не вышла — доверяла ему, как родному. Он был в доме с 12 лет, ел её пельмени, смотрел с ней старые фильмы по выходным, когда Даниил уезжал к бабушке. Она называла его «мой второй сын» — и он ненавидел это. Потому что хотел быть для неё не сыном.

Он вошёл, скинул кроссовки, пошёл на кухню за водой — и проходя мимо ванной, замер.

Дверь была приоткрыта. На сантиметр. Она забыла закрыть — думала, что захлопнула. А может, и не забыла... просто решила, что в доме никого нет.

Из щели лился тёплый пар. Звучала вода. И — её голос. Она напевала себе под нос что-то из старого джаза. Легко. Раскованно. Как будто была одна в мире.

Андрей замер. Сердце колотилось так, что, казалось, она услышит. Он сделал шаг вперёд — тихо, почти не дыша — и заглянул внутрь.

Тётя Алла стояла под душем — обнажённая, мокрая, с каплями, стекающими по шее, груди, бёдрам. Её тело было... совершенным. Стройное, подтянутое, с изгибами, которые не скроешь даже под строгим офисным костюмом. Грудь — третий размер, упругая, с тёмными сосками, которые сейчас набухли от тепла. Бёдра — плавные, как в рекламе нижнего белья. Попа — округлая, подтянутая, с лёгким загаром, будто она всё лето загорала топлес.

Она выключила воду. Обернулась. Взяла полотенце — но не спеша. Сначала провела руками по телу — медленно, как будто любуясь собой. Потом взяла шёлковый халат — тот самый, бежевый, с поясом — и накинула на плечи. Но не завязала. Халат слегка приоткрылся — и Андрей увидел: на ней было кружевное бельё. Чёрное. С вышивкой. То самое, что она носила под рубашками и юбками-карандаш. То, что никто не видел уже... сколько? Год? Два?

Она вышла из ванной — и не заметила его. Прошла мимо, напевая, и направилась в спальню — одеваться. На работу. Там её ждали отчёты, совещания, подчинённые, которые боялись её ума и восхищались её стилем. Начальница отдела. Женщина, перед которой все молчат, когда она входит в зал. Умная. Хитрая. Мудрая. И — абсолютно одинокая.

Муж? Вечно в командировках. Зарабатывает хорошо — но дома почти не бывает. Цветы? Редко. Секс? Давно забытое слово. А ей — 38. Она ещё хочет чувствовать себя женщиной. Хочет, чтобы её желали. Целовали. Трахали — до потери сознания. Хочет стонать, кричать, кончать — не в одиночестве, а под чьим-то взглядом. Под чьими-то руками.

Андрей знал это. Он чувствовал это — в каждом её взгляде, в каждом жесте, в каждом комплименте, который она отмахивалась, но потом улыбалась чуть дольше, чем нужно.

Он пошёл на кухню. Налил себе воды. Выпил. Сердце всё ещё бешено колотилось.

Он знал — это только начало.

🔥 ГЛАВА 2: «ПОДСМОТРЕЛ — И ПОПАЛСЯ»

Он не мог перестать думать о ней.

После того дня — того момента в коридоре, когда он увидел её в шёлковом халате, с каплями воды на ключицах и кружевом, просвечивающим сквозь ткань — его мозг будто перестроился. Каждый раз, когда он приходил к Дани, он ловил себя на том, что смотрит не на экран телефона, не на учебник, а на неё. Как она ходит по кухне в носках, держа в руке чашку кофе. Как закатывает рукава, когда моет посуду. Как наклоняется за чем-то в холодильнике — и юбка слегка задирается выше колена.

Он начал говорить ей комплименты. Не как школьник — как мужчина.

— Тётя Алла, вы сегодня особенно красивы.

— Это платье... будто сшито для вас.

— Вы пахнете... как запретное желание.

Она смеялась. Отмахивалась. Говорила:

— Перестань, глупый. Ты мне как сын.

Но однажды — всё пошло не по плану.

Он пришёл к Дани в субботу днём — якобы за учебником по химии. Даня задерживался — уехал с друзьями на каток. Тётя Алла открыла дверь в халате — том самом, бежевом, шёлковом — и, кивнув ему, бросила:

— Заходи, я сейчас. Только переоденусь. Меня через час ждут на совещании.

Он кивнул. Прошёл на кухню. Налил себе воды. Стоял. Ждал.

И услышал — шорох ткани. Лёгкий стук вешалки.

Она переодевалась. В спальне. Дверь — приоткрыта. Как всегда. Она не привыкла закрываться — в доме были только «свои».

Он сделал шаг. Потом — ещё один. Подошёл к двери. Заглянул внутрь.

Она стояла спиной к нему — в новом нижнем белье. Белом. Ярком. С вышивкой по краям. С тонкими бретельками, облегающим бюстгальтером и кружевными трусиками-стрингами. Грудь — третий размер, упругая, соблазнительная. Талия — тонкая. Попа — округлая, подтянутая. Ноги — в чулках до середины бедра.

Он замер. Сердце — в горле. Дыхание — перехватило.

И в этот момент — она обернулась.

— АНДРЕЙ?! — её голос прозвучал, как удар хлыста.

Он не успел отпрянуть. Не успел притвориться, что просто проходил мимо. Она видела, как он смотрел. Как жадно смотрел. Как впитывал каждую деталь.

— Отвернись! — приказала она, резко натягивая халат. — Сейчас же!

Он медленно повернулся спиной. Уши горели. Но в голове — уже навсегда запечатлелся образ: белое бельё. Тонкая талия. Твёрдые соски под тканью. Чулки. Стринги.

— Закрой дверь! — крикнула она.

Он закрыл. Стоял, как провинившийся школьник. Сжав кулаки. Не от стыда. От желания.

Через минуту она вышла — уже в строгой блузке, юбке-карандаш, с собранными волосами и холодным взглядом.

— Андрей. — голос — ледяной. — Ты понимаешь, что только что сделал?

Он молчал.

— Я тебе как мать. Ты — друг моего сына. Ты входишь в этот дом, как в свой. Я доверяю тебе. А ты... подсматриваешь, когда я переодеваюсь?

Он поднял глаза. Посмотрел ей прямо в лицо.

— Я... не хотел... — начал он.

— Не важно, что ты хотел, — перебила она. — Это неприемлемо. Непростительно. Ты нарушил мою личную границу. Моё пространство. Моё тело — не зрелище для любопытных глаз. Особенно — для мальчика, который мне как сын.

Он не отводил взгляда.

— Вы... не просто «как мать», — тихо сказал он. — Вы... женщина. Очень красивая. И я... не могу этого не видеть.

Она замерла. Глаза — расширились. Губы — сжались.

— Молчи, — прошептала она. — Просто... молчи. И уйди. Сейчас. И не приходи... пока я не позову.

Он кивнул. Повернулся. Пошёл к двери.

На пороге — остановился. Обернулся.

— Вы были... невероятны, — сказал он. — В том белье. Белом. Я... запомню это навсегда.

Она не ответила. Только сжала кулаки.

Он ушёл.

P. S. Напишите, пожалуйста, как вам рассказ в комментариях. Хотите ли продолжения?