Мачеха и ее подруга: Урок унижения или Голая подруга

Я стоял посреди комнаты, чувствуя себя абсолютно голым, хотя на мне были простые черные шорты и майка. Приказ мачехи звучал в ушах: «Жди. И веди себя прилично».

Светлана, моя мачеха, восседала на диване, как королева на троне. Ее ноги, загорелые и ухоженные, были изящно скрещены. На ступнях — открытые босоножки на высоченном каблуке, подчеркивающие каждый изгиб. Педикюр — идеальный, кроваво-красный лак, будто капли свежей крови на мраморе. Она попивала мартини, ее глаза холодно и оценивающе скользили по мне.

Дверь открылась, и вошла она. Подруга Светланы, Вероника. Я видел ее пару раз — высокая, с темными волосами до плеч и пронзительным, хищным взглядом. Она была одета в облегающее черное платье, а на ногах — такие же высоченные шпильки, черные, с острыми носами.

«Вероника, дорогая, проходи»,— томно произнесла Светлана, не двигаясь с места.

Вероника окинула меня взглядом с ног до головы, губы тронула легкая, насмешливая улыбка. «Ну что, Светлана, это тот самый… проект, о котором ты говорила? »

«Ммм, именно он»,— Светлана протянула руку и указала на пространство перед диваном. «Подойди сюда. Встань на колени».

Мое сердце колотилось где-то в горле. Унижение и пьянящее возбуждение смешались в коктейль, от которого кружилась голова. Я молча опустился на колени на прохладный паркет. Ковер был убран — видимо, специально.

«Вероника сомневается, что ты действительно полезен, мой мальчик», — Светлана говорила мягко, но каждое слово било точно в цель. «Она считает, что ты просто избалованный сопляк. Я решила доказать обратное. Показать твои… истинные таланты».

Вероника села рядом с Светланой, откинулась на спинку дивана и закинула ногу на ногу. Острая черная шпилька покачивалась в сантиметре от моего лица. Я чувствовал запах кожи и лака.

«Ну что, мальчик-раб», — Вероника говорила грубо, нарочито снисходительно. «Светлана говорит, ты умеешь себя вести. Что умеешь служить. Правда? »

Я кивнул, не в силах вымолвить ни слова.

«На словах мы все умеем», — фыркнула Светлана. «Докажи. Сними с Вероники туфлю. И покажи, как ты ценишь красоту, которую тебе позволено лицезреть».

Дрожащими руками я потянулся к ее ноге. Вероника не помогала, лишь смотрела на меня сверху вниз, с нескрываемым любопытством и издевкой. Я почувствовал тепло ее кожи, снял туфлю. Ее ступня оказалась в моей ладони — ухоженная, с высоким подъемом и таким же безупречным педикюром, темно-бордовым. Пальцы были длинными, изящными.

«Целуй», — скомандовала Светлана. Ее голос стал жестче. «Каждый палец. Каждый миллиметр. Заставь ее почувствовать себя богиней».

Я наклонился. Губы коснулись косточки на щиколотке. Кожа была нежной, почти бархатной. Я чувствовал ее вкус — легкую солоноватость дня, смешанную со сладковатым ароматом туалетной воды. Я перешел к пальцам, забираясь губами и языком между ними, покоряя каждую пядь территории. Я делал это с рабской преданностью, полностью отдаваясь унижению. Это было и наказание, и высшая награда.

Вероника тихо застонала, ее дыхание стало чуть глубже. «Он и правда старательный», — прошептала она Светлане, но так, чтобы я слышал.

«А теперь мою очередь», — сказала Светлана. Она протянула мне свою ногу. Процедура повторилась. Я снял ее босоножку, и погрузился в поклонение ее ступне. Я целовал ее пятку, провел языком по всей длине подошвы, снова добрался до пальцев, слизывая невидимые соринки, отдавая дань лакому алому цвету.

Они перешептывались надо мной, смеялись — негромко, похадно, оценивая мою технику, мое подобострастие. Их смех обжигал сильнее, чем любое оскорбление. Я был вещью, развлечением.

«Думаю, он заслужил право на большее», — Светлана положила руку на колено Веронике. «Что скажешь? Он будет служить нам обеим. Одновременно».

Вероника ухмыльнулась. «А он справится? »

«Проверим».

Светлана встала с дивана и подошла ко мне. Она взяла меня за волосы и притянула лицо к своему паху. Платье было без трусов. Прямо передо мной была ее киска, уже влажная, с аккуратной полоской волос. Пахло ею — терпко, сладко, по-взрослому.

«Лижи», — приказала она.

Я высунул язык и коснулся ее половых губ. Она вздрогнула и сильнее вцепилась мне в волосы. Я начал работать языком: широкие движения по всей ее щели, потом сосредоточился на bukvoeb. run клиторе, водя вокруг него быстрыми кругами. Она застонала уже по-настоящему, ее бедра начали двигаться мне навстречу.

В это время Вероника подошла сзади. Она присела, обняла меня за грудь, и ее пальцы потянулись к застежке моих шорт. «А этот скромник все еще в одежде», — прошептала она ей на ухо. Шорты и трусы упали до колен. Ее рука обхватила мой член, который был тверд, как камень, и пульсировал от каждого прикосновения.

Она начала дрочить мне, в такт движениям моего языка на киске Светланы. Это было сюрреалистично и невероятно горячо. Я вылизывал одну женщину, пока другая мастурбировала мой пенис. Их стоны смешивались в единую симфонию разврата.

«Хватит», — вдруг рыкнула Светлана. Она оттолкнула меня от себя и повернулась к Веронике. «Ложись. Его лицо тебя ждет».

Вероника с готовностью опустилась на ковер, раскинув ноги. Светлана силой опустила меня между них. «Добей ее. Чтобы кончила. Или тебе хуже».

Я снова уткнулся лицом в женскую плоть, теперь в другую. Вероника была более чувствительной, она громко кричала и дергалась, когда я водил языком по ее вздувшемуся клитору. Ее соки текли по моему подбородку. Светлана в это время стояла над нами, играла своей грудью и наблюдала с властным удовлетворением.

Вдруг Светлана оттащила меня от Вероники, которая застонала от неудовольствия. «На сегодня с него хватит. Он еще должен получить свою награду».

Она толкнула меня на спину и присела сверху, но не на мои бедра, а выше. Она нависла над моим лицом, ее киска была прямо надо ртом. «Кончай, раб. Кончай сам, глядя на то, ради чего ты все это терпел».

Ее слова были последней каплей. Рука Вероники снова сжала мой член, ее движения стали быстрыми и точными. Я смотрел вверх, на сморщенный анус Светланы, на влажные губы ее вагины, чувствовал ее запах и вкус на своих губах. Мое тело напряглось, и с низким стоном я кончил, мощными толчками, сперма брызнула на мой живот и грудь.

Наступила тишина, нарушаемая только нашим тяжелым дыханием.

Светлана медленно поднялась с моего лица и встала, глядя на результат. Вероника с интересом облизнула губы.

«Видишь? Старательный мальчик», — сказала Светлана, обращаясь к подруге. Потом ее взгляд упал на меня. «А теперь… Убери за собой. Вылижи все. Дочиста».

Она не шутила. В ее глазах стояла холодная сталь. Я, все еще дрожа от оргазма, подчинился. Поднялся на локте, наклонился к лужице на своем животе, провел рукой и слизал собственную сперму. Это был соленый, горьковатый вкус полного подчинения. Я слизал все, до последней капли, под их смех — теперь уже благосклонный и довольный.

«Хороший мальчик», — протянула Светлана, проводя пальцами по моей щеке. «Теперь можешь идти. Жди новых указаний».

Я пополз на кухню, как побитая собака, оставляя их вдвоем — двух довольных богинь, обсуждающих своего нового, преданного раба.