Чувственная миссия (дальше)

К новой цели

К оборотням

Утром я проснулась и сразу ощутила, что моё тело гладит много рук. Чувствовала томление и напряжение. Нега плескалась в каждой клеточке. Я распахнула глаза и выгнулась, осознавая, что руки у меня раскинуты, а ноги согнуты в коленях и раздвинуты. Я спала, а они позволили себе такие ласки, от мыслей о которых меня бросило в жар, и я сильно покраснела. Я непроизвольно сразу откатилась к краю и встала, прикрываясь руками. Посмотрела на мужчин, они выглядели по-разному. Алсион, кажется, очень сильно возбуждён. Его сдержанность удержала его на месте, хотя я заметила, что он дёрнулся за мной.

Дроми громко призывно урчал, и он, в отличие от демона, плавно переместился, словно перетёк вслед за мной, и теперь был с краю кровати. Остальные остались на местах, и Мельтем, Гелм и Басмин выглядели очень довольными, они лучше скрывали свои чувства, хотя и они казались наэлектризованными в нашей общей повышенной сексуальной атмосфере.

Прогрессом было то, что они не держали и ничего не стали делать. Но, словно я маленькая, или они маленькие, а я их куколка, меня бережно одели и сказали, что надо поесть и лететь дальше. Кормили почти из рук, а когда я пискнула про самостоятельность, от мужчин практически в прямом смысле слова посыпались искры. Больше я не настаивала. В полёте Алсион, как и вчера, держал меня на руках. Интересно рассказывал о степи и показывал небольшие оазисы и зверей, обитающих здесь. Я рассматривала местность с высоты, и за занимательной экскурсией время пролетело незаметно.

В течение дня я участвовала в восполнения нужд своих и мужчин, а потом дальше смотрела на мир Торог в руках демона. К вечеру незаметно задремала и проснулась ночью, когда демон снижался. Меня грело тёплое тело Алсиона. Но на улице уже стояла ночная прохлада. Мельтем, опускаясь, выпустил струю пламени, и зажёгся костёр. Басмин спрыгнул с ещё не приземлившегося дракона, и у меня аж сердце ёкнуло, как он сиганул с такой высоты. Но он красиво перекатился по земле и сразу же поднялся и начал колдовать. Поднял вокруг костра стену камней, защищая стоянку от пожара. И ломанулся в чащу. Притащил сухое дерево. Тут же поломал его. Вышли нехилые такие дровишки.

Костёр вспыхнул ещё ярче, и я поняла, что великан замёрз в полёте. Мельтем обернулся мужчиной и вместе с Дроми сразу отправился греться. Я заметила, что мужчины посматривали на меня, и глаза у них вместо ярких фиолетовых, зелёных, синих и голубых совсем чёрные. Они время от времени так смотрели на меня, что у меня аж внизу живота ныло.

Кажется, им всё труднее сдерживаться! Мой демон — смелый и строгий. Мой гепард — нежный и проказливый. Мой дракон — хитрый и мудрый. Мой великан — добрый и находчивый. Мой эльф — маг и плут. А ещё хороший брат. Он в первую очередь всегда помогал обустроиться Горсиону, а потом уже заботился о себе.

Горсион вёл себя совсем незаметно. Я периодически забывала, что он по-прежнему путешествует с нами. Гелм ночью не отводил его в наш домик. Он стелил ему на улице. Мне не приходилось смущаться присутствием слепого повелителя, и я о нём даже не вспоминала.

Но всё же у меня проскальзывало чувство вины. Я понимаю, что Горсион сам виноват, но перед Гелмом ощущаю себя должницей.

Сегодня, как и раньше, вначале быстро обустроила место. И пожелала всем еду. За ужином Дроми сообщил, что мы почти прибыли. Завтра мигом будем на границе его земель.

— Мигом нельзя. Нельзя подлетать к твоим землям на драконе. Нас сразу в плен возьмут, — напомнил Алсион. И Гелм поддержал его.

— Мне придётся надеть иллюзию ауры эльфа, — поддержал дракон. Я согласилась, что на человека со своей внешностью он не тянет. Гелм кивнул, протягивая ему нужный артефакт: браслет с золотым ободком на запястье.

Все быстро и дружно закончили с едой и попросили меня дом, как и в прошлый раз. Про кровать уже ничего не сказали. Но у меня с памятью проблем не наблюдается, сама всё сделала как вчера. Такую же высокую. Для меня слишком высокая и большая. Но я ведь опять для мужчин старалась.

Мужчины вошли все вместе, когда было готово. Дроми потёрся и, урча и содрогаясь телом, выпустил когти в кровать. Я смотрела на его руки, которые в эту секунду были с огромными острыми когтями, и на порванные простыни.

— Частичная трансформация, — спокойно объяснил Мельтем.

— Когда трудно сдерживаться, вторая ипостась прорывается. Поэтому сегодня ты будешь спать одетая, моя Арифи.

— «Сами виноваты», — подумала я. Нечего было, пока я сплю, ласкать меня.

Гелм положил на себя. Крепко обнимал и поглаживал нежно. Басмин в эту ночь остался ночевать у костра. Они все устали, а я услышала мерное дыхание и сползла на пол. Завернулась в чью-то рубашку и вышла на улицу.

Подошла к костру. Смотрела на звёзды. Пока лежала, не смогла заснуть после сна в полёте. Не заметила, как сзади подошёл великан. Уже когда он встал совсем близко, поняла: он не спал. Его руки легли на плечи, и я стояла умиротворённая его силой.

— Крелт дал согласие на обладание тобой, мы можем в любое время устраивать свидание. И ты, маленькая, привыкнешь ко мне и всем нам и потом больше не будет тяжело.

Я вздохнула и вернулась в постель.

— А наш великан первый общается с Хранителем и узнаёт новости. У него ещё больше загадок, чем я думал, — сонно пробурчал Гелм и погладил меня по голове. С двух сторон схватились за мои руки.

— Надо будет выпытать у него, почему так и что он скрывает, — предложил Алсион.

— Он нам всё расскажет и сделает всё, что надо, — добавил Мельтем.

— Как миленький, — муркнул Дроми.

Я вздохнула. Ну вот!.. Эти точно узнают про артефакт власти и заставят Басмина принять корону. Но это потом. А сейчас надо спать. А то от картинок в голове и страшно, и волнительно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

С Крелтом

Когда проснулась, то мужчины на улице бодро махались мечами и кулаками. Алсион в спарринге с Мельтемом, а Дроми с Гелмом. Басмин воткнул себе деревянный столб и лупил его своими пудовыми кулачищами. Кажется, они подготовились к завтраку. Я ушла в своё пространство и вернулась одетой и свежей. Дроми, увидев меня, муркнул:

— Кисонька, ты невероятно хороша!

И гепард тут же получил порез от эльфа и зашипел, принимая проигрыш. Алсион быстро победил Мельтема и первый подошел обнять и поцеловать. Они все обступили, и каждый приник, поворачивая голову к себе. Басмин тоже был со всеми, но я потерялась в ощущениях и в сильных руках. Они целовали и целовали, и у меня всё больше кружилась голова от настойчивых поцелуев. Дроми после поцелуя хрипло и чувственно прошипел.

— Котёнок, Басмин ночью сказал правду, Хранитель согласился, чтобы мы тебя приручали. Мы будем часто устраивать свидания, и ты привыкнешь к нам и нашей любви и страсти. — Я бы зашипела на это в ответ, будь я кошкой. Вместо этого я вырвалась и бодро пожелала всем доброго утра и потопала к костру. Магичить завтрак.

Мужчины, не одетые после спаррингов, пошли за мной завтракать. Следили внимательными взглядами, и во время еды каждый сказал что-то от себя.

Алсион неожиданно произнес:

— Моя девочка, будь послушной, — говорил очень тепло и с заботой. Но всё же это было приказание.

Мельтем улыбнулся:

— Сегодня проснулась моя прекрасная злюка.

Я клацнула в его сторону зубами, и он рассмеялся.

— Злая ты мне непередаваемо нравишься! — Я всматривалась в сияющие голубые глаза дракона и видела, что это так и есть.

— А добрую я тебя непередаваемо люблю, — добавил он с нежностью. Я осталась в раздрае.

Дроми съел завтрак первый и теперь подошёл и обнял, тёрся и урчал. Я просто млела от этого большого и ласкового парня. Он поцеловал и слегка прикусил. Не больно, а ласково. Тут же пригрозил:

— Только попробуй от меня куда-то деться!.. — Вроде шутит, но прижал так сильно, что, похоже, это была не шутка.

Гелм помогал брату, а потом сел сам завтракать. Он с любовью сказал:

— Я так рад быть рядом, Арифи! — И глаза его сияли.

После того как мы нашли Горсиона, он постоянно был грустным. А сейчас вроде уже немного оклемался, и сегодня его голос был бодрым, как и раньше. Он, как и Алсион, предостерёг:

— Ты рискуешь, Арифи. Магия у драконов нас к тебе не пускала. А будешь капризничать, и никому не известно, что может быть. Я знаю — для тебя многое непривычно, но лучше принять всё как есть.

Для меня, не привыкшей к тому, чтобы покоряться, это было трудно. Но согревало, что Гелм переживает и заботится обо мне.

Басмина тоже сказал, что любит меня. Я наколдовала всем на завтрак кофе с блинчиками, и когда сделала первый глоток любимого напитка, настроение сразу повысилось.

Мужчины от такого завтрака пришли в хорошее настроение. Блинчиков каждому досталось раза в три больше, чем мне, и все стали сытыми и решительными.

Сразу после трапезы они засобирались.

— Пора в путь! — сказал Алсион.

Я выдохнула и кивнула.

Мы стоим у границы земель оборотней. Совсем не сюда я хотела идти. С самого начала я намеревалась направиться к людям. Но каждый раз приходилось корректировать свои желания и планы.

А когда мы сюда добрались, появился Крелт. Он знал нашу цель и появился, чтобы перенести для наполнения Силой и детализировать новое задание. Вначале расписал и конкретизировал нам план. В этот раз ещё больше, чем для драконов.

— Оборотни вышли из шахт в очень плохом состоянии. Вражда у оборотней разгорелась ещё сильнее, — именно это нам и рассказал Дроми. И поэтому этого мы направились в его страну. — Там сейчас очень нужны целители. Я дам тебе исцеляющие артефакты и мази. Назовёшься ученицей целителя, и сразу будешь востребована. Помощники целителям тоже очень нужны. Так что дело найдётся всем. Но самое главное, прислушивайтесь к разговорам. Присмотритесь. Больше всего я боюсь, что там никто намеренно не пытается вызвать неприязнь, — объяснял нам Крелт сложившуюся обстановку.

— Думаю, это не интриги. Вероятно, стремление идти на войну — это вполне обоснованное и справедливое желание большинства. Но вам всё равно надо найти самых яростно настроенных и убедить их отказаться от мести.

Я уставилась на него. Как он себе это представляет? Потом вспомнила фильмы про войну, песни, клипы и уже начала думать, что делать. Мужчины тоже призадумались.

— Ты справишься! — подбодрил меня Хранитель. Потом в руке Крелта появилась сумка.

— Артефакты, мази, — протянул он мне поклажу. Хранитель уже всё сложил, и даже довольно аккуратно. Ещё дал два кристалла с объяснениями про вложенные артефакты и отдельно про мази.

— После того как всё просмотришь, будешь как настоящий ученик целителя. А вот раскрывать, что ты Белая Птица, пока нельзя. Только когда минует угроза войны. Тогда ты появишься с наградами. И, думаю, оборотни догадаются, за что получили их.

Ну что ж. Разберусь по ходу дела. Часто всё складывается не так, как планировалось.

Тут Крелт неожиданно распорядился:

— Басмин, забери сумку. Теперь Арифи надо перенести к очагу магии.

Я протянула руку великану и отдала полученное от Крелта. Хранитель сразу взял меня за руку. Обнял и велел мужчинам:

— Идите в город. Предъявите документы Арифи и скажите, что она скоро будет.

После этого мы исчезли. Интересно, куда мы пойдём за Силой в этот раз? А появились мы в пространстве Хранителя. И я была голышом. О-о-о! Ну всё ясно!.. После небольшой паузы он сразу впился в мои губы. Целовал как безумный.

— Я так скучал! — шептал, гладя моё тело и сжимая чувствительные места. Потом положил на диван сверху себя и, гладя, сказал мне в волосы:

— Надо поговорить, — он выдохнул и вдруг сообщил:

— Арифи, в этом мире не принято отказывать своей паре. Я приподняла голову, внимательно посмотрела на него. Похоже, он начал читать мне нравоучения.

— Мир магический. От каждого «нет» или «да» зависит многое, — продолжал Хранитель. Я лежу голышом, а он мне втирает:

— Ты знаешь, что каждый твоя пара а ты постоянно вырываешься и сопротивляешься. — Я возмутилась и захотела уйти. Но он удержал и крепко сжал.

— Арифи, всё дело в твоих страхах, но частые свидания помогут привыкнуть к близости и ты перестанешь бояться — для меня это очень весомая причина чтобы по чаще отдыхать.

— Я что, насиловать себя должна? — сердито спросила я.

— Просто позволь им разжигать тебя. И тогда тебе будет не так страшно.

Я всё ещё вырывалась из его рук, а он не отпускал.

— А что, если нет? — спросила я сердито.

— Помнишь, мужчины говорили о наказании. Они сделают это. И магия будет давить на меня тоже наказать тебя, а потом ещё она сама накажет тебя.

Я психанула.

— Какая-то ерунда! Я же не маленькая. Что за бред? «Накажет, накажет…».

Крелт хмыкнул.

— Так и наказания не для маленьких, а интимные взрослые игры. — Говоря, он огладил моё тело, и я отбросила его руку.

— Ты так возбуждающе сердишься и сопротивляешься! — прошептал он мне в шею, а сам стал бороться со мной. Мои руки были им схвачены и заведены назад. Он потянул запястья вниз и выгнул меня. Сразу припал к груди и сильно захватил губами. А вторую руку положил мне туда и стал нажимать. Где-то, где слишком чувствительно.

Я заполыхала и громко застонала. И мне становилось всё приятнее и всё горячее. Я чувствовала, что он убрал руки, но только сильней выгнулась ему навстречу. И непроизвольно раскрылась для него.

— Да, моя Арифи, — прошептал он. Его рука двигалась, и меня почти сразу накрыло лавиной удовольствия. Я закричала и выгибалась. Стонала и где-то там, в своей невесомости удовольствия, взрывалась снова.

Он дрожал от возбуждения, и я ощутила, как Крелт приподнял меня, и я была резко насажена на его плоть. Закричала, вцепившись, а Хранитель, держа меня за талию, двигал моим телом, поднимая и резко, с силой нанизывая на свой член, опускал.

Я кричала каждый раз, ощущая себя пронзённой, совершенно растянутой и наполненной. Горячая страсть бурлила в крови, но Крелт меня сильно мучил. Он двигал меня, не оставляя мне выбора, и я ощущала, как снизу входит и входит большая плоть. Я скакала на нём, мучительно крича и выгибаясь, мотала головой.

Крелт сильными руками не позволял мне отклониться от своего большого члена, нанизывая на него опять и опять. Резко опуская вниз и пронзая меня, он с силой вжимал моё тело в свои бёдра, и я мучительно извивалась, когда внутри его член с силой ударял, и я была заполненная им.

Хранитель поднимал и опускал меня всё быстрее. Я кричала тонко, и голос мой дёргался вместе с телом. Сильное мучение и яростный огонь страсти поглотили меня, и я взорвалась нестерпимым мучительным удовольствием и кричала, содрогаясь и двигаясь на члене Крелта. Он застонал, кончив, и, нанизав меня на себя со всей силы, оставил вжатую в свои бёдра и пронзённую. Чувствуя, как это трудно, я со стонами елозила, и наконец он снял меня с себя и положил рядом.

— Такая странная любовь, что, казалось, меня убивают, — простонала устало. Он лёг сзади и обнял.

— Скоро ты сама не сможешь без такой любви, и тогда я буду любить тебя ещё сильнее, — довольно проговорил Крелт и гладил меня, успокаивая. Отдохнув, я ощутила, как мне хорошо лежать с ним.

Когда мучение и эйфория утихли, нежность всё равно осталась. И я знала, что он меня любит не меньше. А может, и больше. Поэтому я знала, что он не угрожал, а просто беспокоился и предупреждал.

— Крелт, что за наказание может быть? Что магия сделает такого? — спросила я и посмотрела внимательно. И увидела ответ ещё до того, как он его произнёс.

— Арифи, у драконов я понял, что магия заставит тебя подчиняться, даже если ты не согласна. Не во всех мирах такие правила. В этом мире магия управляет таким образом. Она считает, что так должно быть. В этом магическом мире слишком опасно отказывать мужчинам в том, на что они имеют право. Переизбыток энергии или эмоций может привести к взрыву. Это очень серьёзно. Магия настаивает, чтобы ты поняла это.

Я не обижалась на Крелта за то, как обрисовал мне будущее. Видела, что это не его несгибаемость, а правила магии, которые он тоже вынужден исполнять. Он не стал обсуждать мои мысли.

Мы ещё побыли вместе. Нам было хорошо вдвоём. А потом он переправил меня. Первым делом — наполняться магией.

Знойная пустыня. Дышать нечем из-за жара и песчаной бури. Я вся сразу была облеплена песком. Крелт поставил купол. Стряхнул с меня всё лишнее и повёл вперёд. Невдалеке сверкало магическое озеро. В этот раз довольно большое. Я в него вошла, и Крелт запел заклинание. Я стала вбирать и наполняться. Хранитель внимательно следил за процессом. Кажется, он удивлялся тому, как много в меня вбирается.

Вокруг — буря. Кругом песок скрежещет и ходит будто волнами. В потёмках бури окружающий ландшафт непрерывно меняется. Крелт стоит под куполом, а я в месте Силы, которое буря обтекает, как река — камень. Но вот я впитала всё, и неистовая песчаная вьюга снова облепила меня песком. Крелт сразу забрал к себе под купол.

Отряхнул меня. Сказал, что сейчас перенесёт сразу к оборотням. И одел, как принято у них. Странная, в общем-то, одежда. Но мне уже не привыкать.

Тонкая хлопчатая сорочка и плотная длинная юбка. А сверху — передник с карманами. Но передник двусторонний. Старинный. И тоже из плотного сукна. Тут не только «здравствуй, Средневековье!», тут ещё привет бедному Средневековью.

Исцелять

Краг

Крелт сказал, что перенесёт меня одну. Напомнил, что предотвратить угрозу войны слишком важно. Сообщил, что предупредил моих мужчин. Времени у нас практически нет даже на сон. Но не отменил свидания. Сказал сделать всё лучшим образом — и отдыхая вдохновляться приятными моментами.

Себя, любимого, Крелт так же не ограничивал. И предупредил, что мужчины будут меня наказывать. И он тоже хотел этого.

— У тебя новое время. И вероятно каждый вечер по окончании дел у оборотней твои мужчины, скорее всего, придумают для тебя что-то новое.

Предупредив Крелт поцеловал и перенёс меня. Я появилась у оборотней. Успела коротко взглянуть на своих мужчин, как меня под руку подхватил какой-то вихрь и потащил.

— Быстрее, девушка! Ни на что нет времени. Я зашиваюсь. Потом помилуетесь с кем хотите,— он вложил мне в руки мою сумку и втащил в залу.

«У-у-у-ужас!.. Я уработаюсь». — Поняла, оглядывая требуемый объём. Зала была огромная. На полу рядками лежали оборотни. Лежаки были постелены прямо на камне. И это были нескончаемые ряды. И таких залов было несколько.

А я вообще-то не целитель. И к лекарству у меня никогда ничего не лежало. Несомненно, я всегда была благодарна тем, кто оказывал медицинскую помощь. Но побывать на их месте точно не мечтала.

Только всё равно приступила к делу. Оборотней было очень жаль. И вот уже который час я бегаю между израненными и избитыми оборотнями. Занимаюсь вначале теми, кто похуже. Я уже выучила, где какой артефакт и где какая баночка с мазью. Работала как заведённая. Вроде меня пытались останавливать, но я не могла прекратить.

У многих оборотней была кнутом исполосована спина. И не только спина. Многие раны были в ужасном состоянии, ведь их никто не лечил. А на спине они не могли себя зализывать. Вообще у них отличная регенерация. Но драконы били их плёткой, смоченной в серебряной воде. У оборотней к этому веществу была стойкая аллергия.

Местный Альфа отдал для раненых половину своего дворца. Альфа — это что-то типа короля для оборотней. Целитель объяснил, что Альфа предпринял эти меры временно. Я думала, что потом всех выгонят, но услышала другое. Их правитель полностью освобождает под нужды раненых одну из своих резиденций. И скоро все переберутся туда. Там будет просторней и удобней.

Здесь, в залах раненым было неудобно. Каменный гранитный пол мало подходил для измученных тел. Многие раненые были перекинуты в своих животных.

Лекарь объяснил, что это от шока. Животные и в правду выглядели ужасно. У меня постоянно наворачивались слёзы. Плакать хотелось, так что я с трудом терпела. К тому же очень устала. Когда меня повело в сторону, хотя шла прямо, то лекарь понял, что мне нужен отдых.

Спросила.

— Сколько часов я тут?

Лекарь со вздохом сказал:

— Пять, почти шесть,— потом лекарь опять тяжело вздохнул и отпустил меня. Сказал не искать тех мужчин, с которыми я прибыла. Они заняты на обустройстве резиденции.

— Даю вам отдохнуть. Но не тратьте времени. Не задерживайтесь. Вы сами видите, как нужны здесь.

Я вспомнила про своё пространство и поняла, что не буду разочаровывать мужчину. Вот он удивится, что я так быстро восстановилась.

— Идите в те двери. Потом — вдоль по коридору. Заверните направо и выбирайте там любую комнату. Это гостевые покои. Там никто не живёт и никто вас не побеспокоит.— Я кивнула, будто поняла и запомнила.

Устало поплелась по коридору. Голова пухла от множества событий. Даже толком не помнила, куда надо заворачивать. Вроде налево. Комнаты повсюду. Плетусь.

Вдруг из одной из дверей вышел крупный мужчина. Примерно такой же бугристый, как и Алсион. Внешность тоже хищная. Многие оборотни выглядели непередаваемо хищно. Хотя, моего демона надо ещё постараться, что бы превзойти.

Этот оборотень был одет в простой военный камзол. Тут многие примерно так же одевались.

— Вы уже здесь заселились? Тогда я в следующую пойду,— заговорила с будущим соседом. Видать не все гостевые комнаты пустовали.

— Вы это мне? — мужчина недоумевал. А чему он удивляется? Странный какой-то. Я с ним заговорила, а он удивился. Может, он дикий. Вот целитель — рубаха-парень. Болтает без умолку.

— Конечно, вам. Я тоже буду жить в гостевой комнате. Той, что рядом с вашей,— он странно подавился воздухом.

— Где жить? — просипел он.

— Да вон там,— всё больше и больше удивляясь, показала я на двери следующей комнаты.

— А вы кто? — посмотрел он на меня пронзительно.

— Я помогаю лекарю. Уже шесть часов на ногах. Поэтому мне очень нужен отдых. Я быстренько посплю и снова буду лечить раненых.

Тут я вспомнила того оборотня, который был в самом плачевном состоянии. И слёзы всё же побежали из глаз. Губы задрожали, и я заплакала, совершенно не желая так позориться перед кем-то. Но слёзы было не остановить.

Бросилась поскорее скрыться от странного мужчины. Но он меня вдруг поймал, и я оказалась в его объятиях. Всхлипывала, как ребёнок. Прижалась к сюртуку и обильно мочила его слезами и всем остальным.

Мне стало немного легче, и я отодвинулась. Посмотрела на большущее пятно и вздохнула.

— Понравился носовой платок? — стал снимать он запачканную вещь. Потом взял чистый край снятой одежды и высморкал мой шмыгающий нос.— Всё равно уже чистить. А ничего другого нет. Я, к сожалению, не был готов встретиться с плачущей целительницей.

Я только вздохнула.

— Спасибо. Я всё же пойду — сказала тихо и двинулась по коридору вперёд.

— Отдохните как следует! — посоветовал он мне вдогонку, и я услышала удаляющиеся шаги. Зашла в двери комнаты и думала только о кровати и больше ни о чём. Нашла то, что искала. Ни на что не обращала внимания и упала на довольно мягкое и просторное ложе. Стала вырубаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я даже не вспомнила про своё пространство. И вообще ни о чём. Просто заснула.

Рывком проснулась. Ощущение было, что надо куда-то бежать. Потом вспомнила про раненых оборотней и вскочила. Чуть не упала обратно на кровать. В комнате стоял тот встреченный мной сосед. В стене оказалась дверь, ведущая в его покои. Она была открыта. Он надевал белую шёлковую рубашку и смотрел на меня.

Я вначале уставилась на него, а потом молча подошла и выпихнула его туда, откуда пришел. Изумление на его лице вряд ли можно описать. Наверное, женщины здесь ведут себя более робко. Хотя они же тоже оборотни. Значит, должны быть раскованными.

Поэтому я больше не думала о том соседе и зашла в своё пространство. Там я как следует расслабилась в ванной. Хорошенечко поухаживала за собой и понежилась. Пока не нашла какой-нибудь местный салон красоты, оставалось довольствоваться собственными силами.

Я переоделась, причесалась и рванула помогать целителю. Выбежала из комнаты и влетела в объятия того мужчины. Он почему-то крепко обнял. Я тут же отстранилась, разрывая кольцо его рук. Он пустил и сказал:

— Извините меня. Эти комнаты изначально планировались как апартаменты супружеской пары. Поэтому спальни смежные и между ними есть дверь. А я не удержался от любопытства и посмотрел, как вы спите.

Может, поэтому он так удивился. Вероятно, я не должна была сюда заходить.

— Я сама перепутала. Это от усталости. А сейчас мне снова надо бежать,— хотела я пойти дальше, но он удержал.

— Вы до этого так устали, а сейчас рветесь обратно и даже не поели.

А я о голоде совсем забыла. Но после его слов мой желудок будто только их и ждал. Сразу громко возмутился и я, покраснев, посмотрела на мужчину.

— Определённо я прав. Решено. Вы пойдёте кушать со мной.

Но я подумала о других мужчинах. О своих мужчинах. Лекарь сказал, чтобы я не искала их. Они задействованы на переделывании резиденции. И если уж мне кушать с кем-то, то точно с моими мужчинами. Они, наверное, хоть что-то выяснили, пока я полностью упахалась и обо всём забыла.

— А где готовящаяся резиденция? — спросила я у этого оборотня. Он наверняка знает.

— Вас там кто-то ждёт? — нахмурился мужчина. Я удивилась его реакции. Чем это он недоволен?

— Да, там мои спутники,— подтвердила я.

— У вас с кем-то из них отношения? — спросил он ещё более хмуро.

Я удивлённо отступила.

— Я не обязана перед вами отчитываться. Я даже не знаю, кто вы. А уже такие вопросы.

Хотела уйти, но он шагнул, преграждая дорогу.

— Я — Краг. Извините, что не представился сразу. А как ваше имя, прелестная целительница?

Он что, за мной ухаживает? Надо скорее сказать, что у меня есть пара. Ему надо понять, что ухаживать за мной не стоит.

Краг почему-то на мои объяснения отреагировал совсем не так, как я ожидала. Он сказал, что уже догадался.

— И тем не менее вам надо поесть. А резиденция далековато отсюда. И вас наверняка просили скорее вернуться. Поэтому остаётся покушать со мной. Общий обед уже закончился.

Мне не хотелось соглашаться. Но мужчина настаивал не только на словах. Он взял меня под руку и уверенно повёл.

Мы оказались в какой-то маленькой столовой. Явно на две персоны.

Где только такую нашёл? И не будет ли хозяин этого дворца, местный Альфа, против такого? Я быстренько поинтересовалась этим. Мы как раз расселись друг напротив друга, и выглядело это провокационно. Словно я на свидании в ресторане. Было романтично.

Краг снова странно закашлялся.

— Он против не будет. А вас беспокоит внимание Альфы?

Я тут же ответила:

— Предпочла бы держаться от него подальше. Начальство надо видеть только при вручении благодарственных наград.

Краг изумлённо таращился на меня. А я подняла крышку от тарелки и увидела, что еда нас ждала. Не стала думать над тем, специально ли Краг это организовал. И почему он так сделал. Просто начала есть.

— Спасибо, что рассказали мне об этом,— поблагодарил Краг, прежде чем приступить к трапезе.

— Но я хотел вас успокоить. Альфа очень ценит целителей и не стал бы возражать против того, что одна прелестная целительница поест в его маленькой столовой — Краг говорил со странными запинками. Но я не поняла, к чему они. Альфы здесь какой-то секретный.

— Я поняла. Не хочу больше о нём говорить. А вы чем занимаетесь? — поинтересовалась я статусом своего спутника. Но Краг почему-то расстроился моим пренебрежением их Альфы.

— Наш правитель совсем неплохой. Он заботится о своём народе.

Я быстро ответила:

— Значит, он не допустит новой войны. Но кто вы здесь? Вы не сказали,— Краг внимательно посмотрел на меня.

— Я военачальник. А почему вы считаете, что войны не должно быть?

Я уже почти всё съела. А Краг ещё раньше всё быстро подчистил.

— Это же просто. Зачем нужны новые пострадавшие. — Отодвинула пустую тарелку и быстро попила приятного чая.

— А как же месть? — спросил Краг. Я встала и собиралась направиться в импровизированный лазарет.

— Мстить можно по-разному, — вспомнила я политические и экономические санкции в странах бывшего своего мира.

Краг не вставал из-за стола и сказал спокойно.

— Я вас провожу к больным. Вначале расскажите мне: что вы имеете в виду? — сразу видно — военачальник. Всё остальное ему неведомо. Только война!

— Мне же надо идти. Я и так задержалась! — воскликнула я.

— Садитесь. Вы всё равно без меня будете долго искать дорогу. Тут много коридоров, и можно заблудиться — я вспомнила, что в эту столовую он и в правду вёл меня путано. Села и сказала.

— Можно закрыть вывоз своих товаров в страну, к которой враждебно настроены. Вы производите мясо и другие сопутствующие товары? Ну вот оставьте их без мяса и кожаных изделий, и они сами взвоют и приползут к вам на брюхе.

И тут Краг поддержал. Значит, не такой уж и узкомыслящий.

— А до этого надо выкупить единоличное право на подобную продукцию. И право взимать штрафы за незаконное производство и продажу. Вот тогда точно взвоют и приползут. Я об этом уже думал,— тут он тяжело вздохнул.

— Но другие военачальники не считают, так как вы. Они жаждут крови, и таких большинство,— я видела, что он искренне переживает за народ. И я чуть не ляпнула свою идею. Я же хотела попросить мужчин помочь мне организовать концерт. Сделать антивоенную музыкальную пропаганду.

Но у меня не получилось поговорить с ними. А этому военачальнику раскрываться не хотелось. Я только упомянула, что у одного моего спутника есть идеи. Он сразу спросил, у кого. Я решила сослаться на Дроми и назвала его имя.

— Дроми? Герой предыдущей войны? Он большую часть раненых перенёс на себе и вытащил их из боя. А до этого героически сражался. А потом мы думали, что его убили, но он вроде оказался жив. Или ожил. Я точно не знаю. Правда после этого замкнулся в себе и жил в основном лишь тем, чтобы вызволять пленных собратьев.

Ох, мой Дроми, мой лапа!.. Он знаменит на своей родине.

После этих слов Краг выглядел откровенно ревнующим.

— Дроми — твоя пара? — спросил он меня. Взял вдруг мою руку, лежащую на столе. Осторожно сжал в своих ладонях. Я аккуратно высвободила конечность и сразу сказала, что мне надо возвращаться.

Он повёл меня, но шёл рядом и снова пытался взять мою руку. Вообще он мне показался хорошим парнем. Надеюсь, он не придумает себе лишнего. Не собираюсь давать ему необоснованную надежду.

Он проводил меня до коридора и указал направление. Потом предупредил, что позже снова позовёт меня кушать.

— Зачем? — резко спросила я. Он открыл рот что-то ответить, а я не дала. Сразу сказала.

— Не надо. Я найду своих спутников.

Он опять нахмурился.

— А если я хочу этого? — спросил он придвигаясь.

Я пожала плечами и сказала небрежно:

— Ну и что? Вы же не всегда получаете то, что желаете. — И начала его обходить. Он снова заступил дорогу. Я шагнула от него, а он стал надвигаться.

— Я почти всегда получаю то, что желаю,— возразил он.

— Не в этот раз,— врезалась я спиной в стену. Он сразу наклонился и поставил руки вокруг, зажимая меня в кольцо. Вижу: тянется ко мне поцеловать. Пыталась увернуться а он словно унюхал что-то фыркнул по звериному и сам отошёл.

— От тебя пахнет столькими мужчинами, что я подозреваю ты не только целительница, но и доступная женщина. А мне отказала, что бы набить цену.

Он развернулся и ушёл. Придурок оскорбил меня за отказ. Я обиделась и негодовала на него. Но в тоже время обрадовалась. Он отстал и я могла теперь пойти вперёд. Больше я в эту сторону — ни шагу.

До конца коридора я дотопала, а куда дальше идти — не знала. Но тут подбежал какой-то оборотень и сказал, что проводит целительницу. Он привёл в те залы, где были раненые, и оставил.

Я сразу приступила к делу. Вначале много думала где там мои мужчины, но потом нужды оборотней заполнили все мысли.

Раненые, а потом ещё и еще раненые,— и я даже о самой себе подумать не могла. А вот лекарь теперь почему-то на меня странно смотрел. И по-другому разговаривал. Более уважительно и внимательно. Исчезла его разговорчивость. И он загрузил меня так, что под вечер я просто выползала оттуда.

Лекарь почему-то показал мне комнату рядом с залами и велел ночевать там. При вопросе о том, чтобы мне как-то найти своих спутников, он вдруг сказал, что все вопросы не к нему, и ушёл. Я даже догадывалась, с кого спрашивать, и была полна возмущения. Мстит мне военачальник хренов.

Такое меня не устраивало. Я не оборотень и не обязана настолько подчиняться. Вот только разыскать мужчин я тоже не смогу. Можно, конечно, попытаться. Но что из этого выйдет? Ладно, не попробую — не узнаю.

Это была глупая идея. Поняла я сразу как нашла выход из дворца и вышла на улицу. Вокруг — кромешная тьма. Кое-где стоят факелы, но свет идёт в основном от лун. Я не успела пройти нескольких шагов, как меня окликнул мужской голос.

— Эй, киса! Ты что, гуляешь одна? Иди сюда, я тебя согрею!

А было действительно прохладно. Ведь дворец был близко. Ещё можно было вернуться. Но я по инерции пошла вперёд. Ужасно глупо. Я же понятия не имела, где искать своих мужчин. Но упёрто ломанулась куда-то.

Меня вдруг обступили три оборотня.

— Какая детка! — протянул один из них. И они придвигались ко мне. Я пискнула, что целый день исцеляла раненых. Они резко остановились.

— Целительница? — втягивая воздух рядом со мной спросил один из них.

— Да — просипела испугано.

— Ну чего испугалась? Ты у нас здесь больше чем королева — хмыкнул тот который говорил а другие поддакивали.

— Мы проводим если боишься — после таких слов уже не так сильно боялась.

— Мне нужен дом Гепарда Дроми, — попросила тихо.

— Дроми героя войны? — переспросил один из них и я кивнула. Они переглянулись и повели. Оказалось Дроми здесь каждая собака знает.

Примерно через полчаса меня подвели к какому-то дому. Я уже окончательно устала. Но как будто открылось второе дыхание, когда я увидела, как из дома выходят мои мужчины.

Алсион, Дроми, Мельтем, Гелм и Басмин. Даже по великану я соскучилась. Сразу бросилась к ним. Меня обняли. Прижали. Стало спокойней и легче.

Дом Дроми

Дома у гепарда

Оказалось — кто-то приказывал не отпускать моих мужчи. Их отпустили только сейчас. Гелм сразу перенёсся к дому Дроми. А перемещаться одним не позволили. С ними шёл один из гвардейцев.

— Поговорим у меня, — муркнул гепард и подхватил меня на руки. Я прижалась к нему, и он довольно заурчал.

В его доме был интерьер из тёплых тонов. Всё бежевое. Темнее или светлее. А мебель — коричневая. Вообще симпатично и уютно. И мужчине подходило.

Он проводил нас в гостиную и посадил меня на диван.

— Все очень устали. Разговаривать лучше утром. Усталость — плохой советчик. После отдыха будем соображать лучше.

Словам оборотня никто не стал возражать. А вот спать все пошли в его спальню. Только Горсион остался в гостиной.

К утру я совсем не отдохнула. Как засыпала, помню смутно. Потому что начала вырубаться ещё на диване. И уже почти спала, когда подхватили и понесли в спальню. Проснулась раздетой и лежавшей сверху Дроми. Открыла полусонные глаза — а на меня смотрят пять мужчин. И смотрят с определённым интересом.

Поцеловали, пока я лежала. Каждый поворачивал мою голову к себе. Губы у мужчин были горячие, а поцелуи — страстные. А взгляды непонятные. Сейчас они просто ушли.

Вышли, давая мне ещё полежать. Потом пригласили за стол. Я сходила в своё пространство. Как следует отоспалась там, а то выходило что я урывками спала пару часов днём и часа четыре ночью. В своём пространстве можно было как следует доспать. Потом приводила себя в порядок. Полежала в ванной под приятными струями. С ароматными гелями и маслами. Поухаживала за собой.

Вышла, уже одетая по-местному, но в ткани не из этого мира. Не хотелось мучтть тело грубыми волокнами. Поэтому фасон тот же, а смотрится потрясно. За столом накинулась на еду, и мужчины наблюдали за мной. Я поинтересовалась почему.

— Я не устаю на тебя смотреть. Как впервые взглянул — и до сих пор смотреть на тебя хочется только больше, — сказал Алсион. Я довольно выдохнула. Дроми схватил на руки и урчал в волосы. Гелм со вздохом напомнил, что надо продвигаться к завершению задания.

— Арифи, ты ведь не позволишь мне совсем истосковаться по тебе, иначе я буду совсем буйным, — попросил Мельтем. На эти слова все согласились, что у них будет так же и мне нельзя им отказывать. А Басмин снова призвал обсуждать дела, а не пытаться напугать меня.

Мы начали обсуждать, какие у кого были мысли. Пока длилось обсуждение, на руках меня подержали все. Оказалось, мужчины уже начали разговоры против войны. Пока готовили с другими оборотнями резиденцию, то каждый с кем-то разговаривал. Осторожно, но подводили к тому, что лучше обойтись без жертв.

Вот какие они молодцы! А я рассказала, с кем поговорила, и Дроми хмыкнул.

— Он, конечно, военачальник, кисонька. Но Краг — Альфа. Он тебя обманул. Я-то думал, почему на тебе запах Альфы?.. И мы чувствовали, как он брал твою руку. Это было неприятно. Хорошо, что выдержка Алсиона не дала сбой. Но уже сегодня мы тебе, дорогая, за всё воздадим!

Ну вот!.. Краг мало того что наврал и оскорбил, так ещё довёл моих дорогих мужчин. Пусть только попробует подойти! Я ему скажу пару ласковых. А о том, что будет сегодня не стала думать. Авось обойдётся.

Озвучила мужчинам идею с концертом. Рассказала об упоминании в разговоре с Крагом, что у Дроми есть мысли. Очень подробно описала всё и добавила, чтобы подходил, если нужно будет объяснить ещё какие-то детали.

Дроми, как и других, заинтересовала возможность увидеть в своём мире концерт. Тем более что они уже слышали музыку из моего бывшего мира. Они не очень верили в действенность этой идеи. У них такого не было, и поэтому они не знали, насколько это хорошая пропаганда. Но отказываться попробовать воплотить не стали. Хотя собирались, как и в предыдущий день, разговаривать с оборотнями. А Дроми собирался сразу подойти к Альфе.

Им также стало ясно, почему их до этого удерживали. У кого столько влияния. Но моим дорогим было лестно и приятно, что я скучала по ним и хотела их найти. Сегодня они собирались обратно. Поцеловали меня, и Гелм перенёс Алсиона Мельтема и Басмина с собой на перестройку резиденции. И Мельтем как-то хитро взглянул на Дроми. Мы с гепардом остались одни и Дроми должен был пойти со мной во дворец.

— Вначале, котёнок, мы вспомним, что моя кисонька должна быть наказана, — громко урча, сказал оборотень и посмотрел на меня, как кот на сметану. Впрочем, что я, он ведь действительно кот. И по его взгляду видно, что я его лакомство.

— Дроми! — удивлённо воскликнула. Нас оставили одних. А я побаиваюсь даже самого слова «наказание». Не говоря о том, что помню, какой Дроми несдержанный и как он меня мучает во время близости.

— Арифи, ты приняла меня, какой я есть. Ты знаешь, кисонька, я такой, и ты согласилась быть со мной. Теперь будь послушной, котёнок, — глядя с предвкушением и урчанием, говорил мой гепард. А я люблю его. Этого кота. И моя любовь сильнее страхов, иначе не согласилась бы на его дикую страсть.

— Дроми, чего ты хочешь? — спросила с вызовом, отодвигая опасения подальше. А Дроми придвинулся вплотную.

— Моя кисонька решила быть храброй, — довольно протянул парень. Коротко и жадно припал к моим губам, а потом потянул за собой. Упал в кресло и расстёгнул вначале рубашку, а потом штаны. Я большими глазами смотрела, что он делает. Дроми, приподнимая бёдра, совсем стянул штаны и посмотрел на меня. Я обалдело уставилась на его голые бёдра и мужское естество.

— Ты постоянно ходишь так? — спросила, видя, что он возбуждён.

— С тобой, моя кисонька, по-другому не выходит, — муркнул он и, раздвинув ноги, съехал на кресле полулёжа, а меня положил на себя. Его губы обхватили мой рот, и он целовал так нежно и так урчал, что я от нежности почти растеклась на нём лужицей. И тут Дроми прервал поцелуй и, обхватывая плечи, потянул меня вниз вдоль своего тела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Моя, моя кошечка, хочу, чтобы ты целовала меня, — проурчал он с хриплым придыханием и беззащитной возбуждённой просьбой. Горящими золотыми глазами смотрел с ожиданием, на которое я отозвалась интересом.

Он пустил, и я сама наклонила голову и осторожно поцеловала шёлковую кожу парня. Он стал урчать ещё громче и зарыл руку в моих волосах, осторожно поглаживая.

Я посмотрела на него. Дроми выдохнул:

— Да, — и я наклонилась, целуя уверенней и сильнее. Поцелуями спускалась ниже и ниже, и уже целовала его вздрагивающий пресс и собиралась остановиться на этом, но рука Дроми, захватив мои волосы, потянула меня ниже. Он остановил меня, когда моя голова была у его паха.

— Дроми, — осторожно произнесла, а пальцы парня оказались у меня во рту. Я ощутила на пальцах горечь мази, которой меня мазали во время интима, и заволновалась. Замычала удивлённо, а он наклонил меня, надавливая на затылок и раскрывая мой рот шире.

Мои глаза стали на пол-лица, когда Дроми надавил мою голову, и я ощутила, как головка его члена вошла в мой рот. Я мычала, ощущая, какая она большая.

— Кисонька, да, — громко муркнул мой гепард и, дрожа, содрогнулся и выстрелил сперму.

— Да, моя кошечка, — мяукнул Дроми, держа член у меня во рту и дрожа. Потянул мою голову, снимая с себя, и приподнял, кладя меня выше и нежно, с удовольствием целуя.

Я, удивлённая, ответила ему. Поняла, что мне не противно и не обидно. Поняла, что я действительно, на самом деле люблю Дроми. Меня скорее удивила такая игра, а напугала не так сильно. Видимо, я уже больше доверяю магическим мазям и артефактам. И большая часть опасений из-за непривычки.

— Моя бесстрашная кисонька, — муркнул Дроми и тёрся об меня с мурчанием и мурлыканьем. Обожаю его кошачью натуру. Он согревает меня, и всё, даже самое страшное, с ним кажется легче. Иначе как бы я принимала его звериную жестокость.

Работа

Дроми долго целовал потом оделся и снова долго целовал не желая расставаться. Полтом всё же проводил меня до целителя. Поцеловал при всех и подошёл к ближайшему охраннику. Они вместе ушли. Охранников было много. Только на тех коридорах, где вчера водил меня Краг, охранники не стояли.

Я сразу приступила к работе. Тех оборотней, которых я подлечила, переводили в другой зал. Но, к сожалению, прибыли другие. И тоже в плохом состоянии. Я старалась, как и вчера.

Сегодня целитель совсем со мной не разговаривал и посматривал странно. Через какое-то время он остановился и отправил меня на обед. Сказал идти за охранником.

Я пошла и всё больше удивлялась. Мы куда-то шли и шли. А охранник впустил меня в кабинет и закрыл дверь. Там за столом сидел Краг и что-то писал. Рядом стояли два подноса с едой. Он посмотрел на меня.

— Проходи. Садись! — И указал на кресло рядом со столом. Я сразу вспомнила кем он меня при последней встрече назвал и сложив руки на груди даже не подумала садиться.

— Что вам нужно? — спросила и сверлила взглядом ожидая объяснений. Он быстро дописал какую-то бумагу. После этого расставил подносы себе и мне и велел поесть.

— Поговорим сразу после этого. — Я сузила глаза.

— Твои спутники всё равно не смогут присоединиться — опять, наверное, не выпускает их.

— Твоё сердитое сопение ничего не изменит, — заметил он.

— А твой голод ухудшит твоё самочувствие, — добавил весомо.

— Мне нужны целители, поэтому я тебя не трогаю. Но если ты не сможешь исцелять, то мне придётся подумать как кприменить тебя по другому. — Я возмущённо выдохнула.

— Уже знаешь, кто я? — Я кивнула.

— Тогда понимаешь, что я не преувеличиваю.

Я вздохнула и села. Стала есть. Он тоже приступил к трапезе и сказал как бы между делом:

— Я чувствую, чем пахнет твой рот. Теперь я уверен, что ты не просто целительница, а в начале походная девка, а потом уже целительница. Все знают, как Дроми заботится о своих собратьях, и я не удивлён тем, что он отпустил тебя исцелять. Но уверен, что твоя работа не помешает ему поделиться такой красивой девкой со мной. Своим Альфой. Никогда не любил шлюх. Но ты исключение. Твоя красота пробуждает такие желания, которых я никогда не испытывал. Я не буду себя удерживать. Теперь я знаю, что ты просто прикидывалась недотрогой, а сама очень даже доступная.

Возражать и что-то доказывать я не стала. Надеялась, что когда он уже будет знать, что я — Белая Птица, отстанет. А ещё я, наверное, попрошу Крелта избавить меня от посягательств Альфы. В общем, потом — это потом. Какие бы планы ни были у Крага, с моими они никак не совпадали.

Я быстро поела. Но не давилась. Почему-то у него всё равно вышло быстрей. Во время еды и когда отставил поднос, он внимательно смотрел на меня. Вошли охранники и забрали пустую утварь. Вероятно, Краг отдаёт приказы ментально. Как ещё охранникам точно узнать, что надо явиться?

Я ничего полезного для себя не узнала. Просто составляла компанию тому, кому не хотела. Собралась уходить, но он остановил.

— Ты знаешь про ту идею, что предложил мне Дроми? — вдруг спросил он.

— Я знаю, что ты ослушалась и ушла в его дом, где ночевала с пятью мужчинами. Их запах я почувствовал на тебе и точно уверен, ты целовалась с каждым из них. Потом ты своим ртом удовлетворила Дроми. Поэтому знаю, что передавать информацию ты можешь пригодиться, — сказал он расчетливо. Я кивнула. И ответила.

— Про задумку Дроми я знаю. — быть курьером лучше чем терпеть домогательства. И организация концерта вызывала во мне живейший интерес, хотя, говорить об этом с Крагом я не хотела.

— Ты что-нибудь слышала про такое? — поинтересовался он.

— Возможно, — ответила я.

Он сердито сверкнул глазами и встал.

— Чем тебя не устраивает моя персона? — спросил злясь.

— Ты позволил себе оскорбить меня. Я доступна, но не для тебя — сказала возмущённо и откровенно.

— Уверен скоро тты будешь доступна и для меня тоже. Всё. Иди! — прозвучало резко, как посыл.

Я сразу выскочила за дверь. Охранник меня ждал и проводил обратно к лекарю. Втягивал рядом со мной воздух и удивлённо смотрел. Когда я зашла в залу, то безмерно удивилась. В рядах исцеляющих — пополнение: аж на четыре лекаря. И все не оборотни, как и я. Видимо, среди оборотней лекари — редкость.

Радостный целитель-оборотень подбежал ко мне и с довольным видом сказал:

— Альфа постарался найти нам помощь. И резиденцию уже подготовили. Сейчас начнут отправлять тех, кто не так плох. А всех остальных мы будем подводить к нужному состоянию. Потому что пока их нельзя трогать и лишний раз куда-то перевозить.

Я была согласна с лекарем. Тяжелораненых трогать действительно было нежелательно. Это я запомнила из кристалла. В перерывах просматривала его. Отдых для тела — загрузка для мозгов.

С другими целителями особо разговаривать было некогда. Мы перекидывались лишь парой слов. Но напряжения между нами не было. Нам нечего было делить. Пока работала, видела, как открылся портал. Его открыл Гелм. Это он интенсивно помогал оборотням. Появились разные мужчины. И мои тоже были среди них. Но мы могли только обменяться тёплыми взглядами. Они, как и остальные, были очень загружены. Тех, на кого показывал главный целитель, поднимали на импровизированные носилки и уносили в портал.

Прошло ещё три часа. Главного лекаря будто иглой кольнуло. Он аж подпрыгнул и подбежал ко мне. И прямо на глазах моих мужчин он сказал, что у меня перерыв, и я должна идти за охранником. Главное — ни у него самого, ни у других лекарей, — ни у кого, — перерыва не было.

— Я остаюсь работать, — заявила непреклонно. Он побледнел и начал меня уговаривать.

— Нет, — сказала я и ушла от него в дальний зал. Через время вокруг меня всё смолкло. Все смотрели на двери зала сзади меня. И я догадывалась, кто там стоит. Просто не думала, что он всё же придёт за мной.

Альфа подошёл вплотную.

— Если ты решила унизить меня при моих собратьях, то жестоко расплатишься за это!.. — тихо сказал он.

Я посмотрела на него и вдруг поняла, что надо усиленно врать. Расплачиваться не хотелось, а раскрывать, что я посланница Хранителя, ещё рано.

— Я просто не хотела идти на перерыв. Другие работают без отдыха. Я подумала, что нечестно мне отлынивать.

Он тут же гаркнул на все несколько залов:

— Целители! У вас перерыв! — после этого, сердито дыша, он рявкнул:

— Иди за мной, — и пришлось идти за ним. Мы проходили мимо портала, и Краг увидел Дроми. Его он тоже позвал с собой.

В кабинете Альфа велел:

— Дроми, все свои доработки к идее передавай через неё. Ты нужен там, а она находится здесь, и мне легче вызвать её.

Дроми посмотрел на меня, нахмурился, но согласился. А что ещё он мог сказать Альфе? Потом Краг выставил его. Я, если честно, переживала. Не подозревает ли он что идея моя, а не гепарда?.. Но по тому, как строго этот правитель велел передавать всё слово в слово, я поняла: он не знает о моей причастности. Хорошо если он вообще думает, что у меня мозги есть. Но вполне вероятно, что ему это неведомо.

Я не поняла, зачем я тут стою. А Альфа всё смотрит на меня. Вначале привёл — и что теперь? Чего ему надо?

— Арифи, тебя ведь так зовут? — Я кивнула. Конечно, сама должна была представиться, когда он своё имя назвал. Но тогда я забыла, да и не важно всё это. Чего я ему сдалась?

— Я пригласил тебя поужинать, — хмуро сказал Краг.

— Это было приглашением? А приказы твои тогда как выглядят? — это я напрасно не сдержалась. Поняла когда услышала.

— Постараюсь, чтобы ты узнала. Но тебе не понравится — сказал и успокоился. Нам сразу внесли еду и он обошёл стол и сам усадил на стул. Пододвинул его и вот у моих губ его рука с кусочком лакомства.

— Ты что? Я сама — воскликнула отворачивая голову.

— Хорошо, сама ешь — согласился он и я поняла, что он всё же заставил меня есть с ним, хотя я не собиралась. А потом после трапезы он неожиданно принёс с подоконника цветы. Я обалдевая хлопала глазами. Называет меня продажной, но дарит цветы? Или эта та цена за которую он меня покупает? Я рассердилась.

— Я это не возьму — сказала посмотрев в его лицо. Там была какая-то беззащитная нежность. Он тут же зарычал.

— Тогда я их выкину. — проговорил зло.

— Да, пожалуйста — сказала равнодушно и он на моих глазах своими ручищами разорвал стебли в клочья. Ладони поранились и кровоточили, но он не замечая стоял и шумно сердито дышал.

— Уходи, быстро — гаркнул, а мне только это и надо. Я быстро скользнула за дверь, а там уже ждал охранник котрый меня провожал. Ведя по коридору он неожиданно заговорил

— Альфа давно никем так сильно не интересовался, — искренне делился парень. — У него много женщин, но они сами приходят к нему. А тут он бегает за вами, как волчонок.

Ничего он не бегает за мной. Он принуждает меня к тому, чего я не хочу. Но время выбрано удачно. После всех мероприятий и отмены войны можно будет просто исчезнуть. Всё гениальное просто.

Интенсивно

Новое

Оставшееся время я трудилась с остальными целителями. Исцеляя оборотней, часто приходилось выслушивать их истории. Многие рассказывали то, что больше всего тревожило. Кто-то переживал о родных. Кого-то не отпускали моменты боя. У кого-то была трагичная любовь.

Часто прямо на глазах происходили счастливые моменты. Вбегали и радостно кидались родные. Либо воссоединялись возлюбленные. Оборотни — довольно отзывчивый дружный народ. И они умели быть благодарными. Мне не раз говорили, чтобы я обращалась за помощью. Или звала, если буду в беде. Называли свои имена и заверяли, что не забудут и поддержат, если надо. И они, и их родные.

Приятно было находиться в такой атмосфере. Тем больше было непонимания: откуда у радушного народа такой Альфа? Хотя все мужчины отзывались о нём очень положительно, с теплотой и уважением. Но ведь со мной он повёл себя из ряда вон плохо.

В конце дня меня опять повели к Крагу. А я уже собиралась уйти со своими мужчинами. Алсион, Гелм, Мельтем, Дроми и Басмин ждали меня. Дружной толпой пришли и сказали, что забирают. Я просияла, смотря в их усталые, но счастливые лица. И тут вот такой облом!..

Ко мне подошёл охранник и приказал идти за ним. Алсион за всех сказал, что будут ждать, а я поплелась за провожатым.

— Вот с чего все решили, что он хороший. Диктатор и тиран!..— бурчала я, идя по коридорам.

И тут охранник тихо заговорил:

— Наш Альфа сильно обжёгся с одной волчицей. У той была пара, но она завлекла его, не сказав об этом. Попыталась стать любовницей. Ей важен был его статус. И с тех пор он женщин только использует. Столько разбил сердец!.. Не верит ни одной. Отсюда такая разница в отношении. Проходите, госпожа! — И охранник открыл дверь в какую-то комнату.

Я прошла в небольшую гостиную. Краг полулежал на мягком диване.

— Подойди ко мне! — повелительно сказал он.

И прозвучало это не только как приказ, но и как призыв мужчины к женщине. У меня даже мурашки побежали по коже. Кажется, он что-то применил ментальное. И, кажется, на меня это не подействовало.

— Чего тебе надо? — спросила, складывая руки на груди. История, рассказанная охранником, меня ни сколько не раздобрила. Многие обжигаются, но не все становятся подонками.

— Не подойдёшь, значит, — сел он прямо и взглянул сосредоточенно. Я только брови подняла. Он встал и подошёл к столику. Там лежали какие-то записи.

— Вот эти организационные вопросы передай гепарду, — подошёл он и протянул лист. Я взяла, а он тут же схватил в жёсткие объятия. Я стала вырываться, а он насмешливо спросил:

— Кто же так реагирует на объятия Альфы?

К счастью, кроме как держать, он больше не пытался чего-то делать. Я всё же возмущённо воскликнула.

— Я так реагирую.

Он нахмурился, стал строгим.

— Всё в игры играешь. Они скоро закончатся. Доработаешь до конца и больше не будет возможности меня увидеть. Не сможешь понравиться Альфе и обзавестись дорогими подарками.

Он меня резко пустил. Достал изнутри стола шкатулку и глядя внимательно на меня вытянул из неё очень красивое колье. А я не меркантильная, но украшения люблю. Скрыть восхищение мне не удалось. Но я понимала что меня снова пытаются купить и восхищение пропало, а стало грустно. Такая красивая вещь не подарок, а приманка.

— Возьми. Я вижу, тебе понравилось — говорил он искушая. Я сердито сказала

— Носи сам — он сурово свёл брови. В мгновение дорогое украшение было разорвано в мелкие клочки.

— Уйди — прорычал он отбрасывая ошмётки от золотого изделия далеко на пол. Я побыстрее выбежала из комнаты.

В доме у Дроми я пожаловалась на осаду Крага. Гепард мне сразу объяснил:

— Альфа не используя свою Силу, а он может потребовать у меня, чтобы я держал тебя позволяя ему овладеть тобой, и я не смог бы сопротивляться. Под воздействием я бы согласился, и сделал как он велит.

Вначале я возмутилась, но потом поняла что Краг это не делает и отлегло.

— Арифи, любимая! Давай я немного заполню твою голову другими мыслями. Отвлеку. Буду тебя учить, — обнял меня Гелм.

— А я тоже продолжу обучать, — это дополнил и тоже обнял меня Мельтем.

— Готов присоединиться. Ты запомнишь нужные приёмы, и будешь учиться самообороне, — сообщил Алсион. Он не втискивался между мужчинами, но его взгляд не меньше объятий будоражил меня.

— Но это всё — утром, — муркнул Дроми.

— Сейчас поедим и — отдыхать. Утром встанем пораньше. Обсудим музыкальное мероприятие и все остальные занятия.

Мужчины не спорили с гепардом. Он был прав. Все занятия надо начинать на свежую голову.

У Дроми, видимо, были слуги. Потому что дом был прибранный, и нас ждала хорошая пища. Но от усталости я не задавалась вопросами, что ем. А после еды оборотень подхватил меня на руки, и они все вместе пошли со мной в спальню. Алсион, Гелм, Мельтем и Басмин облепили меня и дышали возбуждённо.

— Котёнок, все знают, как я тебя наказывал, и тоже хотят, — мурча, сказал мне Дроми.

— А я посмотрю. — укладываясь в удобную позу, муркнул он, внимательно глядя на меня.

— Только посмотришь, кошак проворный, а то везде уже успел, — ревниво сказал Алсион, и Дроми гибко потянулся, выпуская здоровенные когти и лукаво глядя на демона, а потом довольно на меня.

— Я такой, — мявкнул гордо гепард и вперил ожидающий взгляд.

А мои Алсион, Мельтем, Гелм и Басмин не спешили. Поставив меня на кровати, парни жарко целовали и исступлённо гладили. Потихоньку снимали одежду, всё более страстно сжимая мягкие груди и попу. А пальцы кого-то из них уже нашли яркую точку между ног, и я плавилась и горела от умелых ласк.

Отдалась их рукам и, закрыв глаза, возбуждённо стонала, разгораясь сильнее и сильнее. Руки мужчин чувствовались так жарко, что я скоро вскрикнула в конвульсиях наслаждения. Почувствовала, что меня опускают на колени, но продолжают ласкать. В то же время услышала, как расстёгиваются штаны. Открыла глаза и увидела, что стою перед Алсионом. Он держал возбуждённый член и начал водить им по моим губам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его плоть была огромная, но она была намазана мазью.

— Открой ротик, моя малышка, — хрипло сказал он, и глаза его горели фиолетовым. Он смотрел прямо внутрь моего естества.

— Давай, девочка, — мягко, но более требовательно приказал он. А я, словно зачарованная, послушалась, и вначале глаза у меня распахнулись от удивления, а потом я в страхе зажмурилась. Алсион, держа мою голову, ввёл член мне в рот. Поместилась только головка огромного мужского органа, но Алсиону, похоже, было мало.

Удерживая мою голову, он надавливал ещё и ещё. Я замычала, а демон трясся как в лихорадке. Мои руки непроизвольно отталкивали его бёдра, но Алсион неумолимо вдавливал свой член, и я ощутила, как горло растягивается, впуская плоть демона. Алсион громко зарычал и кончил в этот же момент. У меня кружилась голова, и я начала падать. Мой демон вышел из моего горла и с довольным рыком подхватил на руки.

— Арифи, малышка, ты так хороша, ты моя невероятная девочка, — вместе с жаркими поцелуями говорил он. Я обалдевала от того, что он сделал. Я хотела сказать, что он чудовище, но говорить не смогла, да мне и не дали. Мельтем взял меня у демона, и я оказалась лежачей на кровати. Платье расстёгнуто, и мужчины сразу вцепились ртами в груди. Жадно тянули и сосали их.

Подол поднят, а трусы сняты, и между моих ног оказалась голова Алсиона, чувствительно сосущего там и вводящего в меня язык. Он держал ноги, и я могла елозить, но выскользнуть и закрыться от него не могла, и Алсион зажёг во мне очаг удовольствия.

У кровати стоял Гелм, и он уже спустил штаны и намазал свой большущий член. Пододвинув меня, он свесил мою голову и открыл рот. Я видела Гелма кверху ногами и ощутила, как безжалостно эльф ввёл в мой рот член. Я хрипло замычала, но потом не могла издать ни звука. А большая головка входила глубже и глубже, и Гелм беспощадно толкнул свой член в моё горло.

Тело непроизвольно содрогнулось, а я подняла руки, упираясь в ноги парня. Дроми, сосавший вершинку груди, забрал мою руку и целовал её, а грудь сильно мял рукой. Мельтем тоже забрал мою руку и гладил между пальцами, а сам сосал сосок так исступлённо, что я выгибалась от мучения и наслаждения.

Гелм, не щадя меня, толкнулся в моё горло ещё и ещё, а потом с громким стоном кончил, выплёскивая сперму мне в рот. Он вытащил член и, сев на пол, долго целовал меня, шепча:

— Моя прекрасная принцесса. Как же это было хорошо. Мне было невероятно хорошо. И теперь он поднялся, а подошёл Басмин. Я замотала головой, видя огромный член над собой. Стало страшно. Но Мельтем и Дроми пустили, и Басмин схватился за мои груди. Гелм положил руку на моё горло, и я ощутила, что могу стонать. Тогда же Басмин сдавил пальцами соски и, засовывая свой огромный член между моих грудей, он сдвинул холмики, зажимая свою плоть между ними.

Мельтем всунулся рядом с демоном у меня между ног, и Алсион пустил пронырливого дракона. Тот с жадностью всунул в меня язык и ритмично двигал им внутри. Басмин двигал бёдрами и стонал, елозя плотью туда-сюда.

Мне было горячо от их тандема, и я зажигалась всё больше и больше, и выгнулась, ощущая нахлынувшее удовольствие. Басмин сразу кончил на мой живот и спрятал член, а потом поднял меня, оборвав удовольствие Мельтема.

Теперь меня целовали, и я слышала нежности от каждого. Но на ночь захапал Мельтем и положил меня себе на грудь. Он был, как и все они, твёрдый, словно каменный. Литые мускулы, на которых трудно спать с удобством. Да и времени теперь на сон оставалось меньше. Поэтому, обняв дракона, я от усталости заснула моментально.

Вот только в сон попала наведённый. Но встрече с Хранителем обрадовалась. Он обнял и лежал. Выразил, как ему меня не хватает. Как его выводит из себя Альфа, хотя он вполне понимает его интерес ко мне.

Потом он сказал, что одобряет идею с концертом, и уже отобрал нужную аппаратуру. Рассказал, что у друга-артефактора сумел совместить технологию с магической составляющей. Утром техника уже будет стоять дома у Дроми. Он приложит к ней кристаллы с информацией, как пользоваться этими вещами.

После деловых вопросов Крелт долго целовал и ревниво сказал, что позже он наверстает и получит такое же удовольствие, как и остальные мои мужчины.

— Ты устала, моя девочка, а я хочу тебя свежую и буду наказывать всю ночь. — Потом он шептал, как не хочет расставаться. Но потом сам себе напомнил, что мне нужен отдых. Вздохнул на это и отпустил меня в обычный сон.

Утром мы встали ещё раньше, чем вчера. Поспали не больше трёх часов. Мужчины уже встали и меня ждали в гостиной. Я быстренько скользнула в своё пространство. Там я свернулась клубочком на наколдованной ранее кровати и вырубилась ещё на несколько часов. Только потом встала отдохнувшая и смогла нормально и бодро помыться после сна. Я видела, какие у Дроми ванна и подача воды. Всё магическое. Мне было проще со своим, привычным.

Пока лежала и нежилась под массажными струями, то представляла себя с каждым из мужчин. Вспоминала близость с ними. От мыслей было горячо, и домывалась я прохладной водой.

Когда вышла, все уже собрались. В гостиной меня накормили, а потом целовали. Утро начиналось со взрыва эмоций. Им было так хорошо перед сном, что они хотели долго ласкать меня. И поцелуи у них были не просто так, а с умыслом.

— Надеюсь, ты тоже весь день будешь думать о нас, — сказал с улыбкой Гелм.

— Арифи, ты ведь будешь о нас думать? — нежно спросил Алсион.

— Буду, я буду постоянно о вас думать, — сказала со вздохом и посмотрела на каждого. Задержалась взглядом на Алсионе.

Меня оглядели одетую, и я узнала, что одежда мне не идёт.

— Это преступление — закрывать твою красоту, котёнок, — высказался Дроми.

— Арифи, в перерыве между странами я настаиваю, чтобы ты ходила без одежды, — сказал Мельтем. Он выглядел при этом одновременно настойчиво и мечтательно.

— Совсем-совсем? — удивилась я и увидела слаженные пять кивков.

После завтрака мужчины привели меня в отдельную комнату и показали аппаратуру. Крелт, как и обещал, уже прислал её.

Мы какое-то время разбирались с аппаратурой. Проводов не было. Всё работало на магических сигналах. Это мы прослушали и просмотрели с кристалла, который оставил Крелт. Типа местной инструкции к применению.

Потом дружно собрали установку и проверили её работу. Грянула мощная музыка из моей прошлой жизни. Всё быстро выключили, и Дроми сказал:

— Хорошо еще, что стёкла магически укреплены. А то бы сейчас в мелкую крошку были.

Да уж!

Но план продвигался вперёд. Я нашла листок с вопросами Альфы и вычеркнула пункт с аппаратурой. Теперь репертуар. В этом помог кристалл. Он работал как флешка. Но только магически и ставился по-другому. Выглядел точно так же, как драгоценный камень. А Гелм мне объяснил, что это не кристаллы. Это редкие бриллианты Торога. И растут только в одном месте. В каком-то кратере.

— Похоже, Хранитель ради тебя постоянно посещает Кристальный вулкан, — объяснил Мельтем.

— Серьёзный парень! — подтвердил Гелм.

Они все прониклись, а я не понимала чем. Чтобы не терять время, пока они говорят о своём, о мужском, я просмотрела, какие есть песни, и выбрала десяток нужных. На военную тематику. Потом отвлекла мага на себя и объяснила, как должен выглядеть видеоряд.

Гелм схватывал на лету. Я включила песню, и он начал показывать под музыку ужасы войны, а потом радость от её окончания. Ну и тут, конечно, вышла нестыковка. Песни были на языке моего прошлого мира. Никто их не понимал. Все нашли, что звучание хорошее, но такой вариант никуда не годится.

Нужна была только музыка, а сами песни созвучно переделать на понятный оборотням язык. Я стала искать на кристалле «фанеру» — «минус», но там такого не было. Придётся попробовать вечером позвать Крелта. Сейчас уже можно было отдать Альфе аппаратуру и показать иллюзии. Краг либо задействует Гелма, либо найдёт своих иллюзионистов. Ну а аппаратура уже останется ему насовсем. Подскажу, чтобы он патентовал её. Возможно, впоследствии он будет брать деньги за просмотр таких выступлений.

Когда уже передадут «фанеру», можно будет начать переделывать песни. А сейчас оставалось ждать и только попросить Крага найти много поэтов. Чтобы справиться быстрее. Ну и организовать кастинг. Певца отыскать тоже нужно.

Гелм подсказал, что нужен только хороший голос. Всё остальное можно сделать магией. По крайней мере, на одно выступление прокатит. Ну уже потом пусть появляются местные певцы. Хотя мне сказали, что типа того здесь есть. Называют их менестрели, и они типа бродячих циркачей. Репертуар у них состоит сплошь из занудных баллад, и в народе этих ходячих подвывал не особо жалуют.

Бывают, конечно, исключения. Но таких быстро разбирают короли.

На этом мы закончили вопросы по списку Альфы. Теперь была очередь моего обучения. Гелм сказал, что если мои возможности неожиданно изменятся, то я смогу применить всё, что сейчас узнаю. А изменения можно ожидать. В магическом мире такое не редкость.

И первое же заклинание — это на запоминание. Гелм медленно показал нужную закорючку. Произнёс какой-то странный звук и велел повторить. Чертил Гелм угольком на какой-то фанерке. Очищал её магией.

Я повторила за ним. Закорючку я нарисовала правильно только с третьего раза, а произнесла верно только на пятый. К счастью, магии у меня пока не было и не пришлось деактивировать неприятные последствия от неверных рисунков и звуков. Гелм сказал, что обычно в такие моменты появляются огненные шары, если магия огня, и летят чаще всего в того, кто неправильно магичит.

— А водников окатывает водой. В общем, какая стихия — от той и достаётся. Но я прослежу, чтобы ты в будущем не пострадала, — объяснил Гелм и порадовал меня своей заботой. И тут же обнял и счастливо поцеловал.

Сразу же на занятиях настала перемена. Целовать меня начали все. Чуть не увлеклись и не ушли в спальню.

В реальность нас вернул Басмин. Добродушный великан напомнил о времени. Его одёргивание пришлось кстати. Я успела выучить ещё пару заклинаний. Шарик света и файерболл. Последнее заклинание было более экономичное, чем выпускать сырую Силу. Поэтому с его помощью можно будет эффективнее и дольше защищаться.

На разбор аппаратуры и обучение магии ушло два часа. Теперь начался урок истории. Мельтем рассказал об оборотнях. Народность оборотней появилась, как и остальные на Тороге, при создании этого мира. Им во владение сразу были выделены эти леса.

Только та степь, над которой мы пролетали, и ещё некоторые места остались свободны и не заняты никем. Часть степи оборотни захотели присвоить себе для выгула разводимого скота. Но дележ территорий — всегда спорный вопрос и повод для разжигания розни и войн. Вот с тех пор очаги войны то и дело вспыхивают. Таким образом оборотни и были пленены. Но у мира долгое время не было Хранителя. Потом он появился и объявил себя каждой расе. Теперь вот старается наладить на планете мирную жизнь.

Потом Мельтем перечислял, что оборотни состоят из разных зверей. Но главенствуют обычно хищные особи. И Альфа чаще всего — хищник. Последние сто лет правит Краг. Он был выбран в разгар последней войны, когда предыдущий Альфа погиб. Многие тогда хотели выбрать Дроми. Но он хорош скорее как исполнитель. А вот для роли лидера ему ещё расти и расти. Но Краг его потому и запомнил. Не только как самого быстрого. А потому что Дроми был его конкурентом.

Дроми даже не знал об этом. С удивлением прослушал историю, записанную в летописях оборотней. Историю про себя.

— Я это время помню совершенно по-другому, — тихо стал он рассказывать.

— Вокруг крики и стоны. Боль разрываемых и избиваемых тел. Я как сумасшедший носился и рвал когтями нападавших. Если удавалось отбить кого-то живого, я со всех сил тащил его в пасти прочь с поля боя. И я вытащил кого смог. Пока меня не убили. Очнулся от повеления Альфы. Если бы не его приказ, то не жил бы сейчас. А так я сумел спасти ещё многих. И обрёл своё счастье.

Дроми урча подставил губы, и я его поцеловала. И мы прервались на нежные поцелуи и ласковые слова. Потом вернулись к рассказу.

Мельтем кивнул головой.

В летописях упоминается, что появился Хранитель. Сам назначил Альфу и приказал позвать тебя. Сказал, что ты не умер, но послушаешься приказа своего вожака и сумеешь очнуться. А вот после окончания боёв твой след теряется. Говорят, что видели тебя в рядах групп оборотней, бродящих по лесам.

Дроми только вздохнул.

Я много повидал за эти годы — и, блин, притом, что ему стольник или больше, выглядит таким молодым. Ах, ну да. А всем остальным вообще по шестьсот, а то и больше. Я для них всегда буду девочкой и малышкой.

Мельтем рассказал, что у оборотней военное правление, а не экономическое. Потому что у власти обычно стоит тот, кто доказал свою силу. Ему подчиняются командиры всех военных подразделений. Судьбу страны и её жителей решают военные органы.

Оставить в стране преемника, как это сделал правитель эльфов, оборотень не смог бы. Ему с обретением власти далась Сила Альфы, против которой оборотни не могут сопротивляться. И временно передать её невозможно. Только насовсем.

Это была хорошая новость. Притязания Крага закончатся, как только завершится моя миссия в этой стране.

Мельтем завершил урок нежным поцелуем. Я была рада окончанию лекций. Мозги уже были заполнены. А у меня ещё самооборона.

Я быстро зашла в своё пространство и переоделась. Сердилась на себя, что не оделась так сразу. Алсион вывел меня на задний двор дома. Он был окружён деревьями и кустами, но была хорошая песчаная площадка.

Тогда Алсион начал меня валять на ней. Ну, а как ещё назвать то, что он велел кидаться на него, а сам всё время опрокидывал меня на песок? Правда, он сказал запоминать приёмы. Но я не уловила, что там были приёмы. Меня просто швыряли, и всё. Больше я ничего не поняла. Пошвыряв меня полчасика, Алсион на последнем броске прижал мои руки и навис сверху. Горячо поцеловал и отпустил.

— Завтра будем разбирать первый приём. Медленно и последовательно. Я покажу тебе то, чего ты не заметила, и ты научишься не только различать движения, но и сама будешь делать их, — это он говорил, поднимая меня с песка. Потом я переоделась обратно в одежду лекаря, и Дроми высказал предположение, что небольшое чаепитие не помешает. Так что он накормил всех повторно, и только после этого мы собрались во дворец.

Мельтем и Гелм несли аппаратуру. Сегодня в перестроенную резиденцию мужчин переносил Басмин. Ездить под землёй никому не понравилось, и они старались этим не пользоваться. Порталами было куда спокойней. Но Гелм шёл с Мельтемом и мной к Альфе, поэтому выбор способа перемещения оставался за Басмином.

А я нервничала, когда шла к Крагу. Он на меня так реагировал!.. А со мной были не оборотни. Поведение Альфы могло спровоцировать их.

Дополнения

Делается

Краг увидел аппаратуру и удивился. Гелм без зазрения совести соврал, что она из дальних земель. Типа Дроми там путешествовал и многое повидал.

Эльф не оборотень и мог врать спокойно. А Краг не стал вызывать гепарда и проверять. Он посмотрел на иллюзии и понял, что идея вполне реальная. И, возможно, даже действенная. Вот теперь он развил бурную деловую деятельность. Мероприятия стали подготавливаться в ускоренном режиме.

Было объявлено о гуляниях и исполнении песен. А также что все будут смотреть нечто с помощью магии. У оборотней с магией было туго, поэтому они приняли новости с интересом.

Краг таскал Гелма везде за собой. Тот ему во всём помогал. А я вернулась к целительству. К готовящемуся концерту оборотни должны чувствовать себя лучше. Их будут порталом переправлять туда и обратно. Официально всё затевалось ради героев войны. Ну а настоящая причина заключалась в том, чтобы войны не было.

Альфа быстро нашёл брутального оборотня с нормальным голосом. Он меня позвал посмотреть на певца после того, как Гелм на этом настоял. Краг, кажется, решил, что Гелм просто хочет посмотреть на меня. И прогнал обратно целительствовать.

Я успела кивнуть эльфу, что этот оборотень подходит. Осталось сделать ментальное внушение и нужные ментальные установки. Оборотень тогда запоёт не хуже исполнителей из моего прошлого мира. Магия — это, конечно, интересно. Наши певцы всю жизнь стараются, поют. Учатся, тренируются, распеваются, развивают голос.

А тут ментально внушили — и поёт как соловей! Под ментальным внушением почти полностью копировалось нужное исполнение. Конечно, индивидуальности в этом ноль. Но для мира, где нет ещё ни одной такой песни, это огромный прорыв.

На центральной площади города поставили большой помост. В моём прошлом мире это была бы сборная металлоконструкция и ставилась бы в один день. Тут всё было гораздо сложнее. Натаскали камней и складывали каменный помост со ступенями. Туда уже установили аппаратуру. Для Альфы был возведен отдельный помост. Он должен был присутствовать и смотреть концерт вместе со всеми. Его помост был не только каменный, а ещё украшен большими вазонами с цветами.

Для объявлений тоже были подготовлены оборотни. Они станут произносить подготовленную антивоенную речь. А также речь за мир между народами. Залы дворца освобождались от раненых, и поэтому один из них забрали для репетиций. Повесили антишумовые артефакты и занимались подготовкой. Я лишь случайно подглядела и подслушала.

Но вообще было интересно находиться почти в эпицентре всей этой суматохи. На трапезы Краг меня больше не звал. Он обедал и ужинал с представителями других государств. Мероприятие собрались посетить люди и другие народности. Мельком я смогла увидеть представителей людей. На самом деле сегодня целителей усиленно гоняли, и ели мы посменно и на бегу. Я сплотилась с другими учениками, и мы вместе возмущались, но выполняли своё дело.

К концу дня я устала как ломовая лошадь. Хотела одного: упасть где-то и неделю не вставать. Это было нереально. Потом я одёрнула себя. В моём пространстве — реально. Сразу даже стало легче. Мужчины пришли за мной. Я их сегодня видела, но они были загружены не меньше. Гелма Краг тоже отпустил. Но неожиданно пришли за мной. Я устало поплелась за провожатым. Мужчины расселись на скамейках ждать меня.

Не успела я переступить порог, как Краг поймал меня в крепкие руки. Я сразу начала отталкивать. Альфа резко приказал провожатому закрыть дверь. Я поняла, что моё сопротивление видели, и ничем хорошим мне это не грозит.

— Неуступчивая недотрога! — почему-то не рассердился он.

— Я — Альфа, а ты — обычная простая целительница. Неужели я хоть немного не привлекателен тебе?

На самом деле его внешность довольно привлекательна. И по сути он не сделал пока что мне ничего плохого. Домогался, но останавливался. Психовал, но не причинил боли.

Мои мысли всегда написаны на моём лице. Даже не будучи эмпатом можно их понять. А у Альфы очень много сил, и эмпатия — его второе дыхание, если не первое. По-прежнему отталкивая, взглянула на него осторожно.

— Я нравлюсь тебе, — хрипло сказал он.

— Нет! — возразила я.

Тут он стал очень мягким.

— Малышка, что тебе мешает? Отдайся мне сейчас, давай, и тогда завтра я тебя сразу отпущу. Расстанемся быстро и по-хорошему.

Его руки стали двигаться по моему телу, и я извивалась и вырывалась из его объятий. Отрицательно замотала головой. Тогда он замер и озвучил другие перспективы:

— Тогда завтра я на всю ночь оставлю тебя себе. Я найду способ сделать это, — произнёс он задумчиво и решительно. Отпустил меня. Я надеялась всё же избежать худшего варианта. Он отошёл и достал новую коробочку! Я тяжело вздохнула. Ещё один подарок, у которого будет та же участь, что и у предыдущих.

В коробочке был браслет. Краг не только достал его, но даже не спрашивал, возьму я или нет. Шагнул ко мне и, с силой удержав руку, надел этот браслет. После этого отпустил и не выгонял, как в предыдущие дни.

Браслет был тонким, но достаточно широким. С краёв к середине тянулись выгравированные волчьи следы, а в середине был волк. Я не собиралась носить такое украшение. У меня есть мой гепард. Но браслет отказался сниматься и вообще сдвигаться.

— Ты можешь идти, если хочешь, — нагло сказал Альфа. Я подлетела к нему и, бешено глядя, процедила:

— Сними сейчас же! — он даже бровью не повёл.

— Не хочешь уходить, дорогая? — раздалось от него, и он резко повалил меня на стол, силой удерживая запястья прижатыми к столешнице.

— Я Альфа, и целительница не может отдавать мне указы, — хрипло проговорил в мои губы, а потом прошептал:

— Но это возбуждает.

И его рот яростно смял сильным поцелуем. Язык нагло проник внутрь рта и уверенно двигался. Я мычала и слабела от сопротивления.

— Какая же ты сладкая, недотрога, вкусная, как нектар. Теперь уже иди, а то я не сдержусь и возьму тебя. Но это повлечёт гнев твоих любовников. А мне сейчас никакие сложности не нужны. Когда всё закончится, тогда посмотрим, как ты справишься со мной.

Проговорил он довольно. Браслет так и остался на руке, но пришлось уходить так.

В зале я влетела в объятья Алсиона и крепко прижалась к демону.

— Альфа до сих пор сдерживается. Но, кажется, постепенно позволяет себе всё больше.

Сказал демон, потрогав браслет. Дроми зашипел на эту вещицу и воскликнул:

— Он с ума сошёл? Это браслет истинной связи.

А Мельтем мудро не согласился.

— Если Альфа хочет насильственной близости с Арифи, то этот браслет позволяет брать женщину даже против её воли.

И Дроми, шипя, согласился:

— К истинным парам у нас особое отношение. Пока браслет на ней, он сможет принудить Арифи.

Гепард выглядел хмуро и забрал меня у Алсиона и, держа на руках, стал тереться.

— Я считал его, он пойдёт до конца. Только он не понимает, что ему надо просто тебя отпустить. Тогда он ещё сможет увлечься кем-то другим. С трудом, но это возможно. А если он сделает то, что сказал, то сам себя накажет. Потому что заболеет тобой и будет мучиться всю жизнь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это тихо говорил Алсион по дороге в дом Дроми. Гепард добавил:

— Арифи, если бы я так не злился на него, то пожалел бы.

Я верила, что злится. Он редко называет меня по имени. Только когда очень серьёзен. Как сейчас.

В доме мы быстро поели и все вместе пошли спать. Басмин переживал за меня. Как я буду завтра. Он озвучил то, что было за стиснутыми зубами остальных.

Меня просто обняли, и я просто отдыхала. Точнее, уплывала в сон. А мужчины не спали и обсуждали между собой что-то.

Тут появился Крелт. Утянул меня на руки. Обнял. Переместился в своё пространство. Сегодня тут была полумрачная спальня. Голубые тона стен с отделкой тонкими синими и серебряными вязями. И это точно были не обои и даже не ткань, а настоящая роспись. Подозреваю, что магическая.

Пол был глубокого бархатного матового синего цвета, а потолок я не увидела. Ну, кровать была более приземлённая, большая и с шёлковым голубым бельём. Мне нравилось в этом месте.

Крелт держал на руках и говорил. Сказал, что фонограммы он нашёл и положил кристаллы на видное место. Рассказал, что прислал в страну поэтов. Нужное количество для быстрого переделывания текстов песен. Потом Крелт, вздохнув, объяснил:

— Я постараюсь помешать Альфе. Сделаю так, что магия не будет на его стороне. И постараюсь обезопасить тебя от него в дальнейшем. Ему кажется, что ты обычная девушка, а он Альфа и ему всё позволено. Скоро он поймёт, как ошибается.

Я расстроенно вжалась лицом в тело Хранителя.

— Я не хочу терпеть его приставания. Я боюсь, что он накинется тогда, когда этого никто не ждёт.

Крелт задумался.

— Нужен артефакт, заменяющий мазь и действующий ещё сильнее, — Хранитель говорил вслух, но скорее для себя, а не для меня.

Потом он переместился со мной. Мы оказались в большой странной зале. На полу — множество самых разных сверкающих символов. Стояли стеллажи, и на них лежали разные безделушки.

— Прикоснёшься хоть к чему-то — и можешь попасть в жерло вулкана. Я как-то загремел так… — тихо предупредил Хранитель.

Мы прошли вдоль стеллажей и оказались у стола. Рядом с ним была дверь, Крелт в неё и повёл. Там оказалась настоящая лаборатория. Колбы. Стеклянные спирали и ещё колбы. Пробирки в зажимах вертикально и под разными углами. Магические огоньки нагревали разные вещества. В других местах, наоборот, охлаждалось. Всё вокруг шипело, пламя шкворчало и пыхало.

Ещё за одним столом сидел невероятно красивый парень и не обращал на нас внимания. Он был похож на Крелта. Только у него всё было темнее. Его бы я светлячком не назвала.

— Верж! — позвал его Хранитель.

Тот отозвался бурчанием, но Крелт этому очень обрадовался. И сразу высказал проблему. Причём очень подробно. Я даже покраснела. Но парню в лаборатории было настолько наплевать, что я успокоилась. Он по-прежнему не видел нас. Но Крелт почему-то объяснил до конца. Хотя я уже была уверена, что мы пришли напрасно. Ну почти. Посмотреть было интересно.

Но парень неожиданно среагировал. Вначале он взглянул на меня. Я удивлённо замерла. Взгляд спокойный, будто на колбу смотрит. Хотя, кажется, на колбу он смотрел с бóльшим чувством. Но он поднялся и куда-то пошёл. Крелт теперь нахмурился и выглядел раздосадованно. Парень остановился рядом с одним из стеллажей и взял оттуда кольцо.

— Это поможет, — сказал он, протягивая кольцо Крелту, а глядя на меня.

Потом развернулся и ушёл, не прощаясь. Если они с Крелтом — братья, то это явно семейная черта. Крелт моментально переместился оттуда. Стоял, смотрел. Потом поднял мою руку и медленно надел кольцо. На палец для обручения.

— В твоём мире так скрепляют связь, — сказал он. Не совсем верно, но, вероятно, он что-то видел.

— А ты уже моя пара. По правилам твоего мира — жена.

Я хмыкнула и помотала головой.

— Там происходит государственное оформление отношений. То есть муж и жена — это не только друг перед другом, но и перед всем обществом и перед законами этого общества, — объяснила я.

— Ты — моя тайная жена для этого мира. Но ты настоящая жена, потому что ты принята магией и её законами.

Ничего не хочу знать о законах магии в этом плане тоже. Пожала плечами и больше ничего не говорила. Артефакт сидел как влитой. Крелт сказал, что закрепил его, и снять кольцо будет невозможно. Потом взял и быстро оголил меня с помощью магии. Раз! — и я голышом. Крелт изучающее посмотрел на меня и выдал:

— Я полностью согласен с парнями. Как-нибудь я уведу тебя от всех во временнýю петлю. И тогда в каком-нибудь закрытом мире, вдали от всех, буду держать всё время голой и постоянно наслаждаться близостью.

И его взгляд после слов стал жадный и горячий.

— Я больше не хочу ждать, — протянул шёпотом. Уронил меня на кровать и упал рядом. Моё тело оказалось в плену его ласк. А я уже не так смущалась и робела, и стала целовать его и гладить. Мне понравилась его нежная кожа и то, как он сразу загорелся от моих прикосновений.

— Арифи, ты сводишь меня с ума, проказница. — Потом заставил меня замереть и хрипло сказал:

— Ты знаешь, что я хочу.

Я догадывалась, что он хочет того же, что делали со мной мои мужчины. Он ведь тоже мой и не противен мне.

— Да, — сказала ему, но в этом инициативу не смогла проявить. Смущалась и робела и даже думать не могла о таких ласках. Но и отталкивать не стала, когда Крелт поднял меня, ставя на кровати коленями, и сам встал на колени передо мной.

Я была полностью оголена, а он, глядя на меня, расстегнул ширинку и вытащил член. Придвинул меня и наклонил голову к своему естеству. Но последнее расстояние до сближения я преодолела сама. И сама приоткрыла губы, чтобы накрыть большую головку. Услышала стон Хранителя и посмотрела. Он полыхал тёмными глазами, глядя с какой-то безумной страстью.

— Моя девочка, сделай это, — прохрипел он возбуждённо и ласково. Закрыв глаза, я обхватила его член руками и, качаясь, пыталась взять его в рот. Меня смущали влажные звуки, и смелости не хватило сделать то, что мужчины делали со мной.

Крелт дрожал и мучительно стонал, и, нетерпеливо положив руку мне на затылок, он нажал на мою голову, и я только успела ахнуть, как плоть Хранителя протиснулась в мой рот, и он сразу содрогнулся, выплеснув семя. Громко застонал, но не отпускал, а держал меня, пока рот не наполнился его спермой.

— О да, — содрогаясь, простонал он, снимая меня с большой головки. Поднял моё лицо и, глядя на мой рот, прошептал:

— Проглоти, малышка. Другие меня этого не просили. Они не оставляли мне выбора, держа так долго на себе, что приходилось проглатывать. Но было видно, что они именно этого добивались и были очень довольны. А Крелт попросил об этом. Меня смущало то, как он смотрит и ждёт, когда я сделаю это. Я нервно проглотила, закрыв глаза и смущаясь смотреть на возбуждённого мужчину. Он бережно положил меня на кровать боком, и, сам лёжа ниже, так что наши головы были на одном уровне, он нежно прижался губами и упоённо целовал мой рот.

— Как же мне было приятно. Я получил столько удовольствия, моя любимая девочка, что мне хочется сейчас подарить тебе весь мир, — шептал он между поцелуями. И я даже не подумала отмахнуться от этих слов.

— Раз хочешь, то дари, — сказала с улыбкой. Он рассмеялся.

— Моя расчётливая малышка, будет тебе планета в подарок. Сегодня же начну искать. — сказал смеясь, но я видела, что он всерьёз намерен подарить мне целую планету. А я ведь пошутила. После этой моей мысли Крелт снова рассмеялся и сказал:

— Пока планета не найдена, я подарю тебе что-то другое. Скажи, что ты хочешь, дорогая? А я уже придумала.

— Крелт, пообещай, что Краг не добьётся меня, и я не хочу передавать ему силу через поцелуй. Ты можешь это сделать.

И Крелт уверенно пообещал, что выполнит мои просьбы, и я могу больше не переживать из-за Альфы. С удовольствием поцеловала этого золотого парня.

— Ну вот, к счастью, уже не жук. Но золото всё же недостаточно ценное, чтобы приравниваться ко мне, — шутливо возмутился он, и я после поцелуя цапнула его за плечо.

— Ай! Это ты у гепарда нахваталась? Надо этому шустрому коту морду начистить, — оторвав меня от себя, удивлённо высказался Крелт.

— Ну уж нет. Не смей моего Дроми обижать. Без его мурчания твой Торог мне вполовину не дорог, — и Крелт внимательно посмотрел на меня.

— А я даже не с Торога, моя девочка, и не останусь тут. Это не моя планета, и нам надо будет что-то решать с этим и с тем, что ты очень сильно привязана к этому миру. — Он меня просто ошеломил своими словами.

— Не забивай свою прекрасную голову. Все необходимые задачи и трудности я решу, — заверил он меня. И сейчас он меня уже отпускал. Цепочку с талии снимать не стал. Сказал, что перенастроил артефакт усиливать не только мазь, но и кольцо. Хотя оно и так очень сильное.

— Мы хорошо испробовали, моя девочка, как работает артефакт, — сказал Хранитель, окинув меня горячим взглядом. Но потом вспомнил что-то и быстро добавил:

— В вещах Вержа не стоит сомневаться. Его артефакты — самые лучшие. И мне надо пойти узнать причину такой его реакции на тебя. Я не поняла, о чём он. У того парня вообще никакой реакции не было.

Но Крелт сразу перенёс меня в кровать к мужчинам, а сам не появился. Как всегда, шустро смылся. Я так и была не одета. Но меня обняли и велели спать. А Мельтем, прикоснувшись ко лбу, погрузил в сон.

Настойчивость

Сопротивление

Утро было раннее. Я опять поспала не более трёх часов. Сразу рассказала про артефакт, и мужчины посмотрели горячо.

— Я даже потереться об тебя не могу, потому что сразу накинусь, — заурчал возбуждённо Дроми.

— А как раз сейчас нельзя. Очень много дел. Котёнок, поскорее бы сегодняшний день закончился. — с урчанием и жаром желания говорил он. Алсион сверкал глазами, и это показывало, что ему приходится максимально сдерживаться.

— Малышка, тебе лучше одеться. Я так хочу тебя, что сейчас начну дымиться, — хрипло предупредил демон.

— Сами виноваты! — воскликнула я, обводя каждого взглядом. Мельтем смотрел на меня не голубыми, а чёрными глазами, и глаза синеглазого Гелма потемнели, как предгрозовые тучи. Только молний не хватало. Хотя с эльфа станется начать искриться. У него же магии невесть сколько.

Басмин прятал взгляд и ничего не требовал, а вот Мельтем с тёплой насмешкой высказался:

— Моя злая и любимая малышка. Беги переодевайся. Да, мы любим любоваться тобой и сами виноваты, насмотрелись, пока ты спала. Но поверь, наша вина не уменьшит того, сколько тебе достанется. — Я возмущённо посмотрела на этого хитреца, а Гелм поднял мой подбородок и уверенно и несгибаемо произнёс, показывая всю неумолимость мужской страсти:

— Моя прекрасная принцесса. Окончим у оборотней, и ты, моя любимая красавица, ответишь за то, как прекрасны и завораживающие твои глаза. И как притягательны твои груди. И как соблазнителен и притягателен треугольничек между ног. Ты мучаешь нас сейчас, а мы помучаем тебя потом. Я этого дождусь.

В общем, в своё пространство я сбежала, а там вначале стояла под ледяной водой. Не думала, что так горячо отреагирую на желание своих мужчин. Думала, мне будет весело, но было жарко, и я словно воспламенилась. От одних только слов этих мощных и очень красивых парней я разгоралась, словно как от самых интимных прикосновений.

В моём пространстве, сняв возбуждение, я позаботилась о себе. Там я снова вырубилась и встала, когда проснулась сама. Потянулась. Посмотрела на привычные часы из прошлого мира и поняла, что дрыхла восемь часов.

Теперь ринулась всё делать быстро. Хотелось действовать и закончить этот день поскорее. Тем не менее обучение продолжили. Для этого и встали пораньше. Но вначале я выискивала нужные фонограммы прямо за завтраком. Отдала кристалл и список Гелму. Также Крелт дал кристалл с предыдущими текстами песен. Их надо будет переделать. Со всем этим Гелм пойдёт к Альфе. А Мельтем снова будет дежурить со мной рядом. Все остальные опять будут переправляться Басмином.

Разложив основное по полочкам, меня в оборот взял Гелм.

— Магии учиться непросто, потому что она требует точности. Пройти сейчас теорию, когда ты её в обычном смысле ещё не имеешь, очень разумно с твоей стороны. Я удивилась его похвале.

— А разве не ты инициатор моего обучения? Тебя надо хвалить.

— Арифи, ты могла отказаться, и я не могу принуждать тебя учиться. Сказал он просто и развёл руками. Я представила, как он заставляет меня. Связал магией и ходит, наставительно диктуя материал. И спрашивает, запомнила ли я. Хихикнула от этого образа и кивнула ему. А потом спросила причину его инициативы. Пусть я согласилась, но всё же, если бы он не предложил, сама бы не додумалась до такого.

Гелм рассказал мне некоторые магические тонкости. Объяснил, что я принимаю их семя. И Гелм объяснил, что многие женщины, начиная спать с магами, приобретают небольшие магические способности. Потому что семя мага имеет магическую составляющую. После таких рассуждений они посовещались и пришли к тому, что раз у меня способности впитывать магию, то я ещё больше других женщин впитаю магическую составляющую своих мужчин. И у меня могут появиться не маленькие отголоски их магических способностей.

— Девочка моя, от меня ты вероятно взяла магию природы и универсальную магию. А от демона огненную магию. Огневики более эмоциональны, но тебя будет стабилизировать моя спокойная природа. И тем не менее в эмоциональные моменты могут начать появляться огненные вспышки, — нежно довел до моего сведения эльф. У Дроми оказалось есть немного бытовой магии. У себя дома он убирался сам с помощью способностей. Про Мельтема Гелм известил, что я лучше начну понимать настроения людей. Мне передадутся частицы телепатии дракона и эмпатии демона.

Но он точно не знал, когда это будет. Потому начал обучение заранее. Я вспыхнула, слушая о таких интимных откровениях, а потом обрадовалась. Я действительно хотела обычную магию. Мы начали занятие. Гелм показал значок впитывания магического выброса обратно. Значки напоминали иероглифы из моего прошлого мира. Чертить их было сложно, но я старалась. Заклинание тоже напоминало тарабарщину из звуков, и я с трудом смогла правильно произнести. Каждое заклинание просто выжимало меня как лимон.

Гелм обнял, говоря, что я умница, и я прижалась к нему. Мой маг и эльф. Такой умный и знающий.

— Ты моя реликвия, Арифи. Я буду беречь тебя больше своего здоровья, — прошептал он в висок и нежно поцеловал. Я ответила, но он задрожал и сразу пустил. Вышел на природу.

— Теперь наши занятия, — возвестил Мельтем.

— Гелм пошёл успокаиваться, — объяснил учитель. Я так и подумала. Внимательно взглянула на дракона.

— Куда бы мы ни пошли в следующий раз, нам надо посетить все страны. Поэтому расскажу о людях, к которым ты так рвёшься.

Мельтем посвятил меня в то, о чём гласит в отношении людей история драконов. Нынешний монарх правит давно. Уничтожая всех конкурентов и даже намёк на соперничество. У него власть дошла до полной вседозволенности. Суды пляшут под дудку кому вздумается. Во всём остальном такая же история.

Чтобы взойти на трон, он убил своего старшего брата и забрал себе его жену. С бедными он жесток, а с богатыми лоялен. Жить в человеческих землях опасно, но можно обитать, если ты наёмник. Воинов сразу куда-то берут. Вот только надо уметь не только оружием владеть, но и быть совершенно бессовестным и бессердечным. Потому что наёмники зачастую получают такие приказы, которые нельзя выполнять.

Маги тоже у людей в почёте и катаются как сыр в масле. В основном все при короле. Тех, кто отказывается служить королю, убивают. Либо они успевают сбежать в другое государство. Поэтому магов-людей хватает и у драконов, и у оборотней. Как те целители, с которыми я совместно работаю. Или как те писари у Моника, которые помогают ему в делах.

Напоследок Мельтем назвал имена родословной местного человеческого монарха, и я честно предупредила, что не запомнила. Он поцеловал в лоб и слегка приобнял.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ничего, запомнишь, — утешил он и ушёл к Гелму. Теперь меня должен был валять Алсион. Но он посмотрел своими глазами, словно обжигающими безднами, и сообщил, что не сможет. Остальные отнеслись с пониманием, и на этом обучение закончилось. Мои потрясающие красавцы очень горели желанием поскорее закончить у оборотней и двинуться дальше.

Я, как и мужчины, тоже надеялась, скорее двинусь в путь. Если бы не домогательства Альфы, то задержалась у оборотней. Но, может быть, подольше буду в другой раз. Ведь Крелт не заберёт меня в другой мир? Я не позволю, чтобы мои любимые страдали. И когда закончатся первые посещения стран, тогда буду просто путешествовать по этому красивому миру.

Во дворце уже в такую рань все стояли на ушах. Главный целитель психовал и рвал на голове волосы. Гелма уже ждали и чуть ли не бегом повели к Альфе. Оказывается, главный оборотень так всю ночь и не спал. Стражники слышали, как он мечется по спальне и даже как он перекидывается и подвывает. Никто не понимал, почему Альфа психует, но многие косились на меня.

Это я выяснила новости у других учеников целителей. Юркие ребята умели собирать слухи. В общем, дворец гудел. Мы долечили последних оборотней, и их сразу переправили. Мы ушли из пустых залов, помещением занялись уборщики.

Целителей очень уважали, и нам разрешили слоняться и подглядывать за работой остальных. Мы подсмотрели, как целая комната поэтов сидит и шумно обсуждает переделывание песен. Одну прямо при нас дописали. Текст быстро отдали в другую залу. Там метался оборотень-певец и ждал начало репетиции.

Теперь мы подглядывали, как репетирует оборотень. Тут был Гелм. Он колдовал над парнем, и оборотень скоро запел песню как профессионал. Альфа тоже был тут. Услышав хорошее исполнение, он довольно кивнул. Приказал перейти в другой больший зал и показать конечный результат. Мы с целителями шустро побежали следом. Старались быть незаметными. Все побаивались Альфу, но любопытно было до жути.

Получилось, что мы одни из первых увидели, как это примерно будет. Парень запел трогательную военную песню, а Гелм показывал иллюзии военных событий. У многих, кто видел репетицию, увлажнились глаза. Краг прекратил всё поднятием руки. У него у самого блестели глаза.

— А потом это будет с музыкой, и результат будет еще более впечатляющим!.. — тихо сказал он. И добавил:

— Продолжайте. Вы всё хорошо делаете. Молодцы, ребята!

Все причастные к подготовке мероприятия просияли от похвалы. А Краг сказал её ещё и с ментальным усилением. И, кажется, пустил это ощущение по всем залам. Восторженные и благодарные оборотни выходили из комнат. Все обожали своего Альфу и готовы были носить его на руках.

С ещё большим рвением они вернулись к делу. Только те, кто были не оборотни, не могли ощутить такого мощного всеобщего ликования. Но им тоже передалась большая частица общности и восторженной атмосферы. Они посматривали вокруг, ощущая себя в эпицентре чего-то грандиозного. Проникшись моментом, были заражены всеобщим ажиотажем.

Краг собирался идти в свои комнаты и тут заметил меня. Я увидела, что он кивнул на меня охраннику, и тот под шумок собирался вывести. Но меня же охраняет Мельтем, мой дракон, таскающийся и подглядывающий вместе со мной. Он и тут последовал рядом, и в кабинет мы зашли вместе.

— Ещё один твой мужчина!.. Выйди. Это кабинет Альфы, тебя сюда не звали. — Хмуро вместо приветствия выгнал Альфа моего Мельтема. Тому пришлось уйти.

— Я приготовил тебе платье на это торжество. Ты будешь стоять рядом со мной. Это была подстава.

— Я не собираюсь на это соглашаться, — ответила и удивила его.

— Рядом с Альфой находиться почётно. — уверенно заявил он, и я знала, что это так.

— Выбери для своего почёта другую игрушку, — ответила сердито.

— Почему ты отказываешь мне? Я выяснил, что ты не походная девка, а каждый из твоих мужчин заявил на тебя права. Но это мало что меняет. В твоём случае одним мужчиной больше, одним меньше, какая разница? — на полном серьезе заявил этот гад. Я возмутилась и высказала резко:

— Следи за языком!

Краг поднял брови.

— Ты забываешься, девочка. Говоришь как мужчина. Кто дал тебе такое право? От тебя может быть самое большее — это покраснеть и упасть в обморок.

А я вместо обморока уже была готова бить морду Крагу. Тут в кабинет вбежал Дроми, а следом зашел Мельтем. Оказывается, Краг позвал моего гепарда. А Мельтем понял, что происходит нежелательное, и вошел, раскидав препятствующих стражников.

— Я не хочу больше ждать! — заявил Альфа.

— Гепард Дроми, ты сейчас же сделаешь, как я скажу! — приказал Краг.

— Я не стану заявлять на неё права на жизнь. Мне такая спутница на жизнь не нужна. Но и отказываться от такой красавицы глупо. Я бы заявил право на ночь, но не уверен, что одной ночи будет достаточно. Уж очень хороша кукла. Поэтому ты, Дроми, сейчас произнесёшь, что отдаёшь мне своё право на эту женщину. А если я не насыщусь, то позже ты снова мне её отдашь. Говори! — приказал Краг, и Дроми затрясло. Он сжал побелевшие губы, не желая произносить того, что потребовал Альфа. Краг насмешливо смотрел на моего гепарда, а от его лица схлынули краски, так он сопротивлялся магии Альфы.

— Тебе не справиться. Перестань бороться. Просто скажи это. Я не сильно помучаю твою женщину. — уже сердясь, подталкивал Краг. А Дроми громко взвыл и стал царапать своё лицо и грудь выпущенными когтями. Он выл от боли и, упав на пол, катался и изгибался, страдая, но не произнёс того, что ему повелел его предводитель.

Я хотела броситься к своему любимому котику, но Мельтем удержал меня.

— Нельзя. Сейчас он и тебя изорвёт в клочья. А потом не простит себе этого. Будь здесь. Надеюсь, сейчас всё это закончится. — крепко обнимая и не пуская к гепарду, говорил дракон, и я плакала навзрыд, глядя, как мучается мой Дроми. И люто ненавидела Крага за каждую рану, которую нанёс себе гепард.

На это невозможно было смотреть без слёз. Дроми в изорванной одежде и весь в глубоких порезах. Те заживали на глазах, но он наносил себе новые, перебивая болью приказ Альфы.

Краг окончательно взбесился. Он взглянул на Мельтема и приказал дракону:

— Уйди! — Не знаю, чего он хотел добиться, но мой Мельтем не хотел меня бросать.

— Ты решил пойти против Альфы?! — рявкнул Краг, и комнату наполнили стражники. Вбежавшие оборотни теряли запал, видя на полу в луже крови Дроми, но неизвестно, чем бы всё обернулось. Я прижала руку ко рту, понимая, что Дроми плохо, а моего дракона сейчас побьют.

Сердце зашлось от переживания. Но случилось другое. Появился Крелт. Светящийся и прекрасный, как всегда.

Я выдохнула, а все оборотни, кроме Альфы, упали на одно колено. Крелт посмотрел на гепарда и направил на него руку.

— Умереть решил? Вставай. Спасибо, что не отдал мою девочку своему Альфе. Я сдержал своё обещание благодаря тебе, смельчак. Хранитель говорил с Дроми уважительно и даже бережно.

Я разрыдалась, а Крелт обнял меня, успокаивая. Теперь Дроми, полностью исцелившийся и, похоже, освобождённый от приказа, стоял перед Хранителем рядом с Мельтемом.

— Спасибо, дракон, что помог ему. Дроми пришлось бы гораздо хуже без твоей ментальной поддержки и подсказки, что боль поможет пересилить воздействие внушения. Я поняла, что Мельтем здесь не напрасно стоял, а невидимо поддерживал, и чувствовала благодарность и нежность к дракону, как и к своему Дроми.

И Крелт им сам велел: дракону и гепарду не склоняться. А вот Крагу он приказал опуститься перед ним.

— Не узнаёшь того, кто сделал тебя Альфой? — задал риторический вопрос Хранитель, и Краг выгнал других оборотней.

Потом всё же опустился перед ним. Крелт преобразил меня. Сам активировал все мои прибамбасы Белой Птицы. Я уже до этого подглядела. Это были белоснежные крылья. И они были словно родные. Я даже могла ими двигать. Правда, летать не могла.

Краг уставился на меня. Я в белоснежном одеянии и с сиянием, как и у Хранителя. Но он только сильнее сжал зубы и сообщил:

— Я слышал о твоей посланнице, Хранитель, но разве это мешает мне желать её?!

Крелт нахмурился на такую непробиваемость.

— Арифи не просто моя посланница, но и моя пара. Она обручена со мной.

Краг встал. Правда, как оказалось, слова Крелта его не убедили.

— Значит, обручена. Но при этом она спит ещё и с остальными. Им ты не отказал в этом. Почему отказываешь мне? Чем я тебе не угодил? Конечно, я постараюсь дождаться окончания всех этих выступлений. Но ты ведь появился не только ради неё, ты здесь, чтобы поддержать мир? На самом деле все эти идеи с выступлением — твои? Чтобы больше не было войны? Твоя воля, Хранитель, исполнится, и тогда отдай мне Белую птицу на пару ночей.

Краг настаивал. Хранитель ответил.

— Почти угадал. Идею подала Белая Птица, но пришла она по моей просьбе. Она выполняет моё задание и предотвращает войны. Арифи — моя посланница.

Краг взглянул на меня.

— Песни не из этого мира? Не из Торога? И всё непривычное ты, вероятно, взяла оттуда. Откуда же ты прибыла к нам?

О Белой Птице он, оказывается, наслышан.

— Вот почему ты пренебрегла моим статусом, — снова догадался он.

— Я для тебя — никто, — горько сказал Альфа.

— Ты не притворялась, — понял он всю правду.

— Ты не хочешь меня, — дошло до него наконец. Он помрачнел и выглядел потемневшим от негодования.

— Это я дурак… Разве может простая целительница быть столь прекрасна!.. Да и пара — легендарный Дроми. Самый быстрый в нашем мире и, наверное, самый смелый. Да. Я полный идиот!.. — строго и чётко закончил он.

После этого стал исключительно собран. Вежлив, корректен и холоден. Крелт снял с моей руки его браслет, и Краг без ропота принял украшение назад. До начала концерта Альфа предоставил в наше распоряжение свой кабинет, а сам ушел переодеваться и приводить себя в порядок.

— Всё разгромил там, а потом ушёл в другую спальню и приказал привести к нему сразу пять девушек. Вот это он возжелал, так возжелал. Но, надеюсь, это поможет ему наконец отстать от тебя. Может, и помощь моего друга не пригодится, — довольно сказал Крелт.

И отсутствовал альфа довольно долго. А вернулся Краг по-прежнему холодным и собранным. На меня не смотрел и выглядел успокоившимся. Мы вместе пошли на мероприятие. Уже было всё готово. Народ ждал. Подлеченные раненые переправлены и усажены на лучшие места. Гости из других стран тоже сидели отдельно в комфортных условиях.

Краг вместе с нами взошёл на свой постамент. Как он и хотел, я стояла рядом с ним. Но он не выглядел счастливым. Все узнали и Хранителя, и меня — пусть и не в прежнем образе. Краг кивнул, и его подручные по цепочке отдали нужные приказы. Представление началось.

На сцену взошел глашатай. Когда объявлял гостей страны, то первым кивнул Хранителю и мне.

Потом была музыкальная часть. Гелм выполнял своё задание и показывал всё нужное. Постарался на славу. Необычная музыка очень сильно подействовала. На экране шли картинки жестокости боёв. Многие расчувствовались. Местный мир не готов был к подобному культурному шоку. Они без всякого ментального внушения впечатлялись песнями и нужными образами.

После были торжественные песни победителей. О тех, кто выжил и смог вернуться. Они довершили дело. Все поняли: самое главное, что они остались в живых и увидели родных. Вот так и обрушилось стремление к мести. Под конец народ оборотней рыдал. В нужный момент Крелт закрепил необходимый эффект. Его слова, без сомнения, тоже были кстати. Все устремились к миру и решили дальше двигаться в этом направлении. Хранитель возвестил, что в помощь оборотням он прислал Белую Птицу. Его посланница преподнесет подарок их народу. Он уверил, что я обогащу их, и они заживут мирно и счастливо.

Я подняла руки, показывая, что начала колдовать. После этого появилось множество амбаров с кормом для скота. А потом я попросила магию распределить животных. Если уже были какого-то вида — то дополнить. А если нет — то дарить любых. Появилось множество коровников, свинарников, хлевов, кошар, конюшен и птичников. И все с большим количеством животных. Я уже знала, что Краг успел полностью присвоить своему народу монополию на выращивание скота и продажу продукции животноводства.

Колдуя, не скупилась, каждый получил большущий подарок. А про налоги тут и до меня знали. Так что я была уверена: страна оборотней не пропадёт. Они будут купаться в достатке.

Именно это сказал Хранитель с трибуны. Также похвалил Крага за заботу о своём народе и назвал это заслугой Альфы. Теперь народ оборотней будет жить в мире и благополучии. Толпа дружно выкрикивала восторг своему правителю.

Крелт возвестил, что Белая Птица передаст Альфе Силы. Невероятную мощь. И вдруг произошло совершенно незапланированное. Народ, дружно скандируя, потребовал не только Силу, но и подарок лично для Альфы.

Никто до этого не требовал такого подарка. Силы было вообще-то достаточно. Но оборотни по-прежнему требовали у Хранителя и Белой Птицы подарок для своего правителя.

Странно

Облом

— Что бы ты хотел получить? — Крелт повернулся и спросил у Крага.

Хранитель напрягся. Потому что мы прекрасно знали, чего именно хочет Альфа. Краг теперь выглядел более довольно.

Не как у эльфов и драконов, Крелт потребовал передачу Силы и получение подарка не при всех. Не перед толпой.

Под громкий восторг своего народа Краг прошёл с Хранителем и мной в свой дворец. Там, уединившись в кабинете, он спросил, как передаётся Сила. И Крелт исполнил своё обещание мне. И, пожалуй, даже перевыполнил его, удивив меня:

— Арифи отдаст силу в артефакт, и я повешу его тебе на шею. Только предупреждаю, сила из артефакта передаётся болезненно. Придётся потерпеть.

Крелт даже маньяку Монику позволил меня поцеловать, а тут вместо поцелуя боль. Видимо, Краг очень не нравился Крелту, раз Хранитель так всё изменил.

Я сделала, как было сказано, и Крелт сам встал и произносил напевные заклятия, пока я, держа в ладонях кулон, который мне дал Хранитель, наполняла его магическим свечением.

Из моей руки ударился сноп света прямо в сверкающий кристалл. Отдав всё, я протянула артефакт, и Крелт забрал подвеску. Сам надел её Крагу, и тот застонал и даже покачнулся. Схватился за грудь и сжал зубы до скрежета. Его одежда мешала передаче, но Крелт ничего не сказал по этому поводу. Он сделал приём Силы наиболее болезненным для Крага.

Когда я отдала всё, то покачнулась, но удержалась. Рядом сразу оказался Дроми и помог дойти до кресла. Я упала в него и, полузакрыв глаза, наблюдала, что будет дальше. Чувствовала, как в меня, будто в опустошённый сосуд, потихоньку вливается магическая энергия. Я втягивала её отовсюду. И силы мои восстанавливались. И самочувствие тоже.

Краг немного пришёл в себя и повернулся к Крелту.

— Так что ты хочешь в подарок? — спросил Хранитель.

И Альфа ответил. Показал себя более упрямым, чем хотелось бы.

— Хочу эту женщину. Хочу получить её, мне это нужно.

Как о проститутке говорит. Честное слово. До чего надоело его отношение. Он ведь знает, что я не такая.

— Только одну ночь? — уточнил Хранитель.

— А потом как ты будешь жить?

Краг повторил, как и раньше:

— Она — всего лишь женщина. Я удовлетворю свою страсть и успокоюсь. Потом увлекусь ещё кем-то.

Он был уверен в том, что говорил.

— Ты сам не уверен, что только этой ночи тебе будет достаточно. — резко возразил Крелт, и я видела, что он не сдержался, но сжал кулаки, заставляя себя разговаривать дальше.

— У тебя есть мой подарок, и я обязан тебе его вручить. Ты получаешь эту ночь с Арифи.

Краг, очень довольный, посмотрел на меня. Но как же быть? Я встала нервно, глядя на происходящее. Крелт повернулся ко мне и сказал мне мысленно:

— Арифи, если я откажу ему в личном подарке, то можно будет оспорить каждое моё слово. Всё будет насмарку. То, что произошло, совершенно неожиданно. Впредь я, конечно, буду это учитывать, но моя власть бессильна, и отказать ему я не имею права. Но я помню своё обещание тебе и сделаю другое. Я сумею защитить тебя другим способом. Обычно я так не поступаю, но Краг сам напросился.

Я так же мысленно спросила:

— Ты позволишь мне самой защищаться?

И тогда Крелт переступил через все правила этого мира.

— Арифи, для всех вы должны остаться одни. Этим подтвердится выполнение моего слова перед магией и вселенной. Но я знаю, кого позвать на помощь. Он любимчик магии и Крагу обещания не давал. Тебе совсем недолго надо продержаться против Альфы. Помощь скоро подоспеет. Я разрешаю защищаться, моя девочка, до прихода того, кто тебя спасёт. И, чтобы не разрушились договоренности, я перенёс тебя с Альфой в дальнюю резиденцию. Здесь даже слуг сейчас нет. Никто из народа оборотней не увидит того противостояния, которое произойдёт.

Пока он говорил, обстановка действительно изменилась. Мы явно пребывали в другом месте. И перенеслись сюда без моих защитников. И Крелт быстро исчез после этого.

Краг смотрел на меня довольно. На его губах блуждала самодовольная похабная улыбка. Хотя его внешность не портил такой вид.

Делая тягучий плавный шаг ко мне, он заговорил, но я говорила вместе с ним.

— Ну вот, куколка, всё просто, я всегда получаю что хочу, — произнёс Альфа хрипло. Он выглядел опасно и вгонял в трепет каким-то невероятным мужским или животным магнетизмом.

Но я была готова защищаться и потому заранее каждый день продумывала, что могу противопоставить, и уже знала, что сделаю.

Вместе с ним я произнесла, желая непробиваемый купол, и Краг ринулся, когда уже вокруг меня и надо мной засверкала прозрачная плёнка, и достать меня было поздно. Он врезался в преграду и расшибся об неё.

Рыча, он ходил вокруг и пытался применять всё, что может, но у него не было таких способностей, чтобы пробить невидимый щит. А я вначале опустилась на мягкий ковёр кабинета и сидела, глядя на его безуспешные попытки, а потом и вовсе легла и поняла, что засыпаю.

Устав, Краг сел рядом и положил руку на заграждающую стену. Уже засыпая, я слышала, как он тихо сказал, что я победила его.

Вырубилась я довольно быстро. Опустошённая после отдачи сил и уставшая после суматошного дня не смогла продержаться дольше. Проснулась, когда почувствовала, как меня берут на руки.

— Ты прекрасно смотришься на полу, но не думаю, что тебе подходит такое ложе, — спокойно проговорил кто-то. Я приоткрыла глаза и увидела друга Крелта — артефактора Вержа. Он был такой необычный, что я запомнила его.

— Как ты убрал защиту? — спросила тихо. Крага нигде не было видно, это успокаивало.

— Ты лучше спроси, чего я не могу? — так же спокойно ответил он.

— Альфа тоже устранён. Он посмел броситься на Высшего Хранителя. Магия такого не прощает. Теперь он на время находится в гостях другого мира и вернётся, когда станет паинькой, — объяснил парень, не теряя своего странного спокойствия.

— Высший Хранитель — это ты? — спросила осторожно.

— Да, красавица, — сказал он и спросил: — Куда ты хочешь попасть? А я хотела к Алсиону и своему мурлыке Дроми. И к харизматичному Мельтему и прекрасному Гелму. И к Басмину тоже хотела, но побоялась, чтобы к ним относил такой опасный субъект. Поэтому выбрала Крелта. Крелта я тоже люблю.

— Хорошо, я понял, — вдруг сказал парень. Он, как и Крелт, читал мои мысли, что очень нервировало.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Правда, я имел в виду место, где ты будешь со мной, но готов вернуть тебя брату. — Верж сказал это, и я испугалась. Он хотел побыть со мной? Наедине? Зачем? Почему?

Вопросы задавать не стала, он наверняка знает о них, но я не хотела слышать ответ.

— Я бы всё равно ответил, хочешь ты слушать или нет. Просто мне самому говорить тебе сейчас нечего. — ответил он на мои мысли. До чего пугающе странный парень. Крелт тоже иногда таким бывает. Надо будет спросить, откуда такие странности.

А мы оказались в галактическом пространстве, где стоял Крелт, и он бросился к нам и быстро сцапал на свои руки.

— Спасибо, Верж. Я к тебе заскочу. — почти стремительно проговорил мой Хранитель, и мы перенеслись. Мне кажется или Крелт сбежал?

Вдвоем

— Я хочу отвести тебя в одно моё любимое место. — сказал Крелт. Мы вдвоем появились в его пространстве. Не знаю, как у него здесь оформлено, но мы стояли в высокой башне, где не было стен, а только держащие ажурную крышу столбы, переходящие в арочные сквозные проходы. Крелт стоял сзади и тесно прижимаясь ладонями обхватывал плечи.

И я согласилась:

— Увидишь, там ночь, крупные звёзды, крыша дома, на ней красивый сад, ну и мы будем там лежать.

Крелт расписывал и внимательно смотрел на мою реакцию, а потом добавил:

— И давай ещё свечи и можно вина с закусками, — добавил мой Хранитель, оп, а мы уже полулежим на кушетке. Я лежала на боку перед ним, а он полулежал сзади и, наклонившись, дышал в мои волосы.

Я уже в тонком шёлковом облегающем платье. Широкий верх присобран на тесьмке и не закрывает плечи. Низ чуть прикрывает попу. Ощущаю себя не сильно-то и одетой. А сам Крелт вообще в одних шёлковых штанах прижимается к моей спине обнажённым торсом, и я ощущаю его нежную кожу и твёрдость мускулов.

Каждый раз поражаюсь тому, как он красив. Обалденно красивое лицо и, если раздеть, совершенное мускулистое тело. В одежде он мне казался более слабым, но когда прижимал к себе, я ощущала его крепость. А сейчас можно видеть и ощущать, и видеть, как он хорош.

Вокруг красивое цветение кустов, и дальше виднелись такие же крыши. И, кажется, на некоторых тоже отдыхали, как и мы. И, похоже, не только отдыхали, потому что вокруг слышались стоны и другие будоражащие звуки.

Рядом с кушеткой был столик со свечами и красивой необычной бутылкой вина. Фужеры и в вазочках что-то порезанное ломтиками.

Я ощутила нежность, переполнявшую сердце. Положила свои ладони сверху его больших рук, обнимавших меня. Сейчас я очень ярко ощущала, как сильно люблю Крелта. Он поступился собой и всеми возможными правилами, уберегая меня.

— Арифи, я люблю тебя больше всего на свете. — прошептал ещё ниже наклонив голову и обдавая дыхание висок. Я повернула к нему лицо, а горло от чувств перехватило, и никак не могла ничего вымолвить. А он посмотрел на мои губы и страстно впился в них. Ненадолго оторвался, налил вина нам обоим и с нежностью наблюдал за тем, как я пью.

Я только попробовала. Раньше в предыдущем мире я вино не пила, не с кем было. Теперь же поняла, что вино мне нравится. Про еду не вспоминала до этого. Не до того было. И пила сейчас на голодный желудок. Крелт протянул мне на палочке кусочек чего-то. Я, совершенно не думая ни о чём, брала и потом с аппетитом жевала. Ещё выпила и закусила губу с каплей вкусного вина.

Руки Крелта напряглись. Я ощущала спиной, как тяжело вздымается его грудь. Он тоже отпивал от бокала и подставил губы для вкусного кусочка. Я протянула его, но держала рукой. Он взял, и я снизу смотрела на то, как его красивые губы обхватывают мои пальцы.

А потом мы целовались как сумасшедшие. Я наполнилась лёгкостью не только от вина, но и от поцелуев. Тут он отпустил губы и жарко, до мурашек, целовал шею. Пустил её и подтянул меня повыше. Я откинула голову ему на плечо, слыша его шёпот: «Моя Арифи». И вздрогнула всем телом, ощущая, как он резкими движениями грубо разорвал верх платья. Обнажённой кожей груди я ощутила, как его ладони накрыли то, к чему он захотел прикоснуться.

Я смотрела на звёзды, ощущая движения его рук и наполняясь истомой.

— Ещё моя Арифи, — хрипло протянул он и резко на кушетке переместившись выше, перегнулся и, наклонившись туда, где до этого были его руки, он со страстью стал втягивать мою плоть.

Я уже была полна огня, но стала загораться всё больше и больше. Зарыла пальцы, нежно массируя его голову и перебирая шёлковые волосы. Он оторвался ненадолго. Стянул платье до конца. Снова припал к груди и скользнул рукой вниз. Нажимал там, где чувствительно. Я закрыла глаза и стонала. От движения рта, когда он тянул грудь. И от движения руки, которая нажимала, не останавливаясь. Он довёл меня до вскриков и тут отпустил. Прижавшись лицом к моим волосам, прошептал:

— Арифи, отдайся мне. Ты согласна, чтобы я взял тебя?

Я дрожала, и в голове не возникло ни одной мысли. Со стоном ожидания я сказала:

— Да!

— Твоё «Да» мой самый драгоценный подарок. — были его жаркие слова, и я чувствовала, как он сзади спускает штаны. Ощутила твёрдую большую плоть, прижавшуюся к попе, а потом он поднял мою ногу и направил свой член внутрь.

Я вскрикнула, но он вдруг закрыл мне рот рукой. Распахнув глаза, я ощущала, как он быстро движется во мне, и слышала, как шепчет.

— Малышка, не нужно кричать, а то появятся желающие присоединиться. Тут такое не возбраняется. — его голос звучал возбуждённо, и он крепко закрывал мой рот, но при этом я чувствовала, как его толчки стали сильнее и грубее. Он не сдерживал сил и издавал грубые звуки. Сейчас я ощущала его как дикого мужчину, с усердием старательно и быстро вбивающего себя в меня.

Я стонала, вцепившись в его руку, и мои бёдра почти подбрасывало от толчков. Он долбил так грубо, что я не могла терпеть. Укусила его руку и пищала, потому что он застонал от боли и теперь долбил меня ещё сильнее.

А я, напуганная, стала ощущать, как с быстрыми толчками во мне всё больше воздушного напряжения и тёплого удовольствия. И напряжение словно взорвалось миллионом пузырьков, и я будто воспарила, закрывая глаза и расслабляясь в сильных руках.

Крелт громко и довольно застонал, колотя меня, словно бешеный, и я ощутила, как он кончил, засадив член глубоко и сильно.

— Ты случаем не оборотень? — прошептала, когда он убрал руку от губ.

— Арифи, моя девочка, ты слишком хороша, чтобы любить тебя по-другому. Это нормальная мужская реакция на твою красоту, — смеясь, сказал этот парень и наклонился надо мной поцеловать.

— Ты точно родственник оборотням. Ты так мучил меня, словно зверь какой-то, — прошептала, не давая себя целовать. Он зафиксировал мою голову и горячо впился в губы. Доведя жарким поцелуем почти до обморока, ответил:

— И ты любишь меня такого, и тебе хорошо со мной, а я не собираюсь больше сдерживаться и осуществлю все свои желания. Буду наказывать тебя за то, что покусала. Я так хотел, чтобы ты сопротивлялась и я мог наказать тебя, что не смог бы сдержаться, — вот почему он так мучил меня.

— Что ты задумал? — спросила, но он хитро ответил:

— Следующее свидание будет необычным, — только намекнул он. А потом предложил поспать. И я успокаивалась после его несдержанности в нежных объятиях. А он рассказал:

— Когда я оставил тебя с Крагом, я знал, как ты будешь защищаться против него, но всё же спешил. Верж никогда не встревал ни в какие разборки. Его совсем не интересовали женщины. Его увлечение — это артефакты. И я не был уверен в том, что он поможет. Оставался другой брат, Алуг, но он тёмный и не стал бы помогать просто так. Он бы потребовал награду, и это, скорей всего, была бы ночь с тобой. Поэтому я пошёл в начале к Вержу. И был сильно удивлён его согласием. Ещё до этого я выяснил, что ты ему понравилась, но он не сильно увлёкся тобой. Ты заинтересовала его наподобие Странного артефакта, воздействие которого хочется изучить. И помогая мне, он проводил эксперимент. Эксперимент над тем, как он будет на тебя реагировать. Он сам мне это сказал, соглашаясь на помощь. Даже не знаю, что хуже — ночь с тёмным Алугой или вот такое чувство Вержа. Потому что Вержа если клинит на чём-то, то это надолго. А он, похоже, увлёкся тобой. Он отправил Альфу в твой бывший мир. Краг стал попаданцем. Верж был в своём праве, но не думал, что он поступит так жестоко. Раньше ему было бы наплевать, а тут он не только отомстил, но и воздал, приложив свой изощрённый подход. — Я слушала, удивляясь, но Верж не интересовал меня, а вот встретиться с Крагом после его выживания в моём родном мире было бы интересно.

— Сейчас я не могу забрать Альфу, ему действительно придётся многое пережить, но умереть я ему не дам и потом за ним приду. А теперь просто полежим. Потом я отпущу тебя на свидание, и твои избранники с нетерпением ждут, и подозреваю, что отдыха у тебя не будет. — Я поняла, о чём он. Вспомнила, что у меня свидание с моими мужчинами, и была благодарна Крелту за этот момент спокойствия. Мы лежали, и я действительно отдохнула. Заснула, обнимая Хранителя, и проснулась в его объятиях. Он жарко целовал после пробуждения и сказал:

— Не хочу тебя возвращать. Но им ты тоже нужна. Поэтому я тебя переправлю. — А сам всё лежал.

Потом расслабленно напомнил, что мне ещё надо втянуть Силу. Но мы ещё час лежали и обнимали друг друга. Он шептал мне много ласковых слов. И глаза его сияли счастьем. Но потом он снова сказал, что не хочет возвращать, а надо. Поцеловал меня и перенёс. В какой-то мир.

Теперь на мне было платье, и мы стояли на ветке огромного дерева. Оно светилось. Крелт сразу начал петь заклинания. Вокруг нас летали птицы и порхали бабочки. Дерево было полно жизни и живых существ. И эта огромная махина сверкала. Прыгали по веткам маленькие зверюшки. Где-то ниже находились звери покрупней. А мы с Крелтом тоже стали светиться, и магия потекла в меня.

Я видела, что свет поднимается снизу ко мне наверх. Постепенно, начиная от корней, дерево темнело и начинало выглядеть по-обычному. Как просто очень большое растение. А магия уходила в меня, и я чувствовала, что в этот раз наполняюсь гораздо больше, чем до этого. Я была переполнена. Но Крелт не оставил ни одного светящегося листочка. Всё помог мне вобрать. После этого обнял, и мы переместились.

Я оказалась перед своими мужчинами. Они бросились ко мне. Алсион сразу сказал, что я должна поесть. Он ощущал, что мне это нужно. А другие внимательно смотрели.

В беседке

Со всеми

Крелт чмокнул на прощание и ушёл. Он уже переместился, когда демон подхватил меня и усадил к себе на колени. К моему приходу мужчины сделали такой стан, что я рассматривала и удивлялась. Похоже, работали совместно. Потому что изящество эльфов я узнавала. И монументальность драконов тоже. Оба вида сплетались в необычную внушительную беседку.

Из больших сложенных друг на друга камней вырастали колонны, перевитые красивым цветущим плющом. Сам камень до того красив, что вряд ли мог сам находиться здесь. Поднимал его явно Басмин. Точнее, вытаскивал из недр. Тёмно-зелёный изумрудный гранит с яркими голубыми прожилками внутри обвивался прочной сетью сочного салатового вьюнка с частыми белыми цветочками.

Вокруг костра — ограждение из подобных камней, только меньшего размера. Ну и над сидениями поработали. Откуда-то притащили в степь большущие брёвна. Срезав для ровности два края и положив вокруг костра наподобие скамеек.

Каменная беседка имела высокий бортик между колоннами. Широкий просторный вход, который, словно занавесь, закрывали стебли плюща, висевшие рядом ровных нитей до земли. Крыша также была из плотного плетения плюща, только тут их стебли были гораздо толще и прочнее. Я заглядывала внутрь и увидела возведенное высокое ложе.

Мужчины следили за каждым моим взглядом, и к прекрасному произведению искусств, к которым я готова была отнести эту беседку, они добавили нежных слов. Восторгаться должна была я, и я попыталась, но мне не дали, и восторгались они.

Я честно сказала, что такая беседка достойна королевы. Заблестел взглядом Гелм.

— Ты — моя королева! Повелительница моего сердца, — сказал нежно эльф.

Подсел ближе и наклонился ко мне. Я сидела у костра на руках Алсиона, а Гелм чувственно целовал меня. Мельтем тоже подошёл, а в глазах счастливое нетерпение.

— Всё для моей красавицы. Все красоты этого мира не сравнятся с тобой, — это было похоже на Мельтема. Говорить такие слова, которые звучат как песня. Мне было до того приятно, что сама потянула его наклониться и поцеловала.

И подошёл Басмин. Мельтем отодвинулся, позволяя ему встать ближе ко мне.

— Арифи. Я сразу сказал, что ты — самая красивая девушка в нашем мире, — произнёс он.

Стоял и сильно возвышался своей массивной фигурой. Он поцеловал, и великана отпихнул наглый гепард. Его вообще не волновало, что Басмин больше него. Дроми. Потёрся и урчал мне. Но не забирал себе.

— Я не строил с ними, но мы с демоном приготовили очень вкусное мясо. Котёнок, тебе понравится, — промурчал он.

Басмин отошёл и сел на прежнее место. Великан и все остальные уступали демону. Мужчины разобрали тарелки с едой, одну из них передали мне. Тут над нашей стоянкой захлопали сильные крылья. В небе появился чёрный матовый с блестящими краями чешуек дракон. В воздухе преобразился в короля Моника и плавно слевитировал на землю.

Братья обнялись, и король заговорил.

— Я не переставал через своих шпионов следить за тем, что вы делаете у оборотней.

Дроми зашипел.

— Не боишься говорить такое при мне? — сердито спросил мой любимый котик. Он отставил тарелку и со злостью уставился на короля.

— Ну, ты же не дурак думать, будто я останусь без нужной информации. Моя разведывательная сеть давно обосновалась у оборотней. И, больше того, скажу тебе: твой Альфа тоже не дурак и в курсе, что мои драконы шпионят у вас. Он периодически вычисляет некоторых. Но не особо усердствует. Как только у нас находят одного из ваших шпионов, он тут же находит моего. И мы благополучно обмениваемся. Альфа вообще довольно толковый. Подумываю встретиться с ним на мирных переговорах, — король говорил и принимал тарелку с едой.

— Давай с нами, — Мельтем пригласил его присоединиться у костра.

— Не гонишь меня. И не смог бы. Я улечу, только увидев, как вы здесь развлекаетесь, — насмешливо выдал Моник, но посмотрел на меня, и взгляд был с огоньком.

— Соскучился? — тут же спросил Мельтем и, отодвинув Гелма, сел рядом с Алсионом и забрал меня у демона. На руках не держал, посадил есть между ними, только приобнял меня. Выделывался, в общем, перед братом.

— Знаю, по кому ты соскучился, — ревниво муркнул Дроми, но, кажется, уже остыл и снова принялся за еду. Я была напряжена тем, что Моник появился. Но он брат моего дракона, и протестовать я не буду. Горсион, например, так и следовал везде с нами. Правда, он пока не помогал. Ему было очень трудно появляться в скоплении народа.

Слепого повелителя никто не замечал. Клювы и когти птиц не только лишили его зрения, но и сильно изменили внешность. Блистательного красавца больше не было. Никто даже эльфа в нём не видел. Принюхавшись, оборотни понимали, что в нём эльфийская кровь. Но тем больше было к нему жалости. Сейчас он сидел со всеми у костра и, прислушиваясь, ел.

— Ну как, настойчивый Альфа получил в подарок Белую Птицу? — вдруг спросил Моник.

Я замерла и посмотрела на короля. А он глядел и, кажется, обращался ко мне.

— Очень жаль, что у меня не было такой возможности, как у Альфы, — не дождавшись ответа, продолжал Моник. Сокрушался он вполне искренне.

Когда доела, мне протянули бокал вина. Я потягивала напиток, и вот Алсион встал, поднял меня и подхватил на руки. Удерживая, он поставил мой бокал, и Дроми, Мельтем, Гелм и Басмин тоже встали. Мой демон понес в беседку, а остальные пошли следом. А там ну вообще всё видно. И мужчинам до этого нет дела.

И я вспыхнула всеми чувствами разом. И страстью, и смущением, и желанием, и нервозностью. Алсион посадил меня на край ложа, и я посмотрела на каждого из них. Я хотела от этих мужчин и внимания, и ласк. Мне каждый раз в их руках было невероятно хорошо. Только подглядывание Моника смущало и нервировало. Но я быстро утонула в жаждущих взглядах и забыла обо всём.

Руки мужчин сразу нашли, где прикасаться ко мне, и наши дыхания участились. Атмосфера томности накрывала с головой и будоражила ещё больше. Схватилась за Алсиона и протягивала руки гладить его и других в ответ. Он положил меня. А я знала, что из широких проёмов между столбов можно всё видеть. Я лежу боком, а демон стоит с края высокого ложа. Остальные разместились на кровати.

— Девочка моя, как ты прекрасна! — шепнул Алсион.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он проводил большими ладонями вдоль всего моего тела. И сейчас под руками демона я выгибалась и загоралась. Смотрела, как смотрят мои мужчины, забравшиеся на кровать. Дроми и остальные сидят совсем близко. Гепард урчал и тёрся. «Котёнок», — шептал он. Гелм был с другой стороны у головы. Они сразу приподняли мои плечи и переложили на свои ноги. Руки мне раскинули и забрали себе. Гладили шею и ключицы, и, придерживая мою голову, Дроми страстно поцеловал. А потом целовал Гелм.

Ноги мои, согнув колени, подняли высоко и, раздвинув, прижали к ложу и гладили Мельтем и Басмин. Они водили ладонями по внутренней стороне бёдер и по животу. Алсион умостился посередине, между ног, и разорвал тонкую ткань платья снизу доверху. Мешающую ткань сразу отодвинули. Одевал меня Крелт, и поэтому под платьем были только трусики, и Дроми с Крелтом сразу приподняли мои плечи выше, и с наслаждением их рты почти одновременно впились в ярко чувствующие вершинки. Мужчины разжигали во мне огонь желания. Я стонала от удовольствия и вздрогнула всем телом, когда Алсион положил руку на ткани трусиков в том месте, где было слишком чувствительно. Я расслабилась, позволяя ласкать себя как им хочется, и громко стонала от несдержанных ласк.

Дроми и Гелм настойчиво мяли и сосали груди, разжигая приятное томление. Алсион хрипло шептал: «Девочка моя, как я хочу тебя». Звучало властно и призывно, и его потемневшие глаза не скрывали бурю страсти, сжигавшую его. Постепенно мужчины загорались больше и больше и переставали ласкать бережно и осторожно. Крепко держа руками мои бёдра, Мельтем и Басмин мяли и, наклонившись, покрывали сильными поцелуями живот и бёдра, а я громко стонала и выгибалась. Моё тело вздрагивало и ходило ходуном от множества чувствительных касаний, руки мужчин держали и не отпускали. Приподнятая, я хорошо видела, с какой жадностью все они припали ртами и наслаждаются мной. И Алсион одной рукой крутил там, где словно било током, а пальцы его второй руки, убрав вбок ткань трусиков, двигались вперёд, даря мне безумное желание быть наполненной.

Не было ни страха, ни смущения, я полностью расслабилась и позволяла мужчинам делать то, что они хотят. Возбуждённая и взволнованная, вздрагивала и кожей, и всей внутренностью от переизбытка чувств.

Алсион сжал груди и, тяжело дыша, довольно мял мои холмики. Наклонился и обхватил губами. Его рот жадно втягивал вершинку, одну, а потом другую, а сам демон уже крупно трясся. Я застонала и задрожала. Страх отступал, а желание и нежность переполняли. Я обхватила голову Алсиона ладонями. С громкими стонами я нажимала руками, и он послушно втягивал грудь. Моё тело затрясло, и я распахнула глаза, чувствуя в себе яркую вспышку удовольствия. Она накрывала волной, и я лежала, подрагивая.

Губы Алсиона скользнули с груди на живот и ниже. Я, разомлевшая от чувственной эйфории, издала громкий стон. Его голова опустилась, и губы чувствительно втянули внизу. Я ещё больше загорелась страстью. Ощущения были яркими и проходили по мне, как водоворот. Утягивая в свои глубины.

Я забыла, где я, с кем и кто вообще такая. Сейчас я была ярким огненным факелом чувств. Я горела и полыхала. Губы демона двигались, вызывая во мне огненные всполохи. Я чувствовала его язык и просто умирала от ощущений. Стоны вырывались из меня всё более громкие. Внутри будто сжималась пружина. И её уже невозможно было удержать. Мой крик и взрыв невероятного блаженства во всём теле!..

Выгнулась, открыв рот и сжимая в кулаки простыню. Потом на лёгких воздушных волнах наслаждения я, сама ставшая невесомой былинкой, качалась, перекатываясь, в искристом тумане безмерного удовольствия.

Почувствовала, что Алсион отодвинулся, и услышала, что он смазал себя. Я застонала от ощущения желания и качнулась навстречу его бёдрам. Сейчас, разгорячённая, я хотела чувствовать его внутри.

— Алсион, — позвала я, взглянув на него полузакрытыми глазами.

— Я хочу тебя, — прошептала призывно. Слова исторглись сами собой. Он обнял моё лицо большими ладонями. Губы, пахнущие мной, нежно поцеловали. Он выглядел очень счастливым.

— Арифи, моя малышка, моя любимая, сейчас, — сказал он, и я впервые видела, как он смотрит с трепетом. Очень мужественный и строгий, сдержанный мой Алсион сейчас действительно трепетал. И я приподнялась, наблюдая, как он, глядя почти безумным взглядом, расстёгивает штаны. Разволновалась, вспомнила, что Моник всё это видит, но желание пламенем сжигало внутренность, и я не стала сопротивляться своей страсти и своему любимому мужчине.

Он сдерживался поначалу и, дрожа, медленно притронулся своим естеством, и потом осторожно нажимал и вводил свою плоть. Держался за мои бёдра и двигался вглубь. Но его было слишком много для меня, и это каждый раз так. Я загораюсь, забывая, как мне будет потом, и вот сейчас, широко распахнув глаза, смотрела, как он сосредоточенно продвигается внутрь. Чувствовала слишком большое наполнение, но не отодвигалась. Опираясь на локти, я свесила голову назад и шире раздвинула бёдра. Было много и страшно, но я хотела принять его. Я хотела его всего и ощутила, как он заполняет полностью.

Застонала, чувствуя удовольствие. Его руки сжали плечи, и, отодвинув бёдра, он вошёл снова. Меня непроизвольно качнуло вперёд, и я громко застонала. Смотрела на его сосредоточенное лицо широко распахнутыми глазами, а он стал решительно двигаться, ударяя своей плотью там внутри.

Я громко стонала под движения, и они становились всё более резкими и сильными. Схватилась за его руки, и моё тело елозило по кровати от сильных толчков. Он наклонился и жадным поцелуем на короткое мгновение вобрал губы, а сам стал двигаться ещё сильнее. Застонала ему в рот, а потом во весь голос, и не веря смотрела, как его плоть снова и снова погружается в меня.

— Арифи, — сдавленно просипел он, и я ощутила, как он надавил на плечи, чтобы войти с большой силой, и закричала громко от сильных толчков. Стонала не переставая, и мой голос дёргался под быстрые удары. Во всём теле горящее напряжение мучительно накалялось и осыпалось фейерверком наслаждения. Внутри сжалось от спазмов удовольствия и пульсировало. Я содрогалась и тонко стонала, а Алсион замер на это время, пока моё тело дёргалось под взрыв удовольствия.

— Моя девочка, — нежно погладил он по волосам и снова поцеловал. Я откинулась после кульминации и ощущала в теле лёгкость и слабость, а мой мужчина был до упора внутри и теперь снова начал толчки. Я тонко протяжно стонала, ощущая его движения и то, как он ударяется. Его бёдра стучали об моё тело, а звуки нашего слияния были скользкие и влажные. Он крепко схватил мои бёдра и, резко дёргая на себя, с силой устремлялся навстречу. Это так сильно и мучительно. Стонала во всю и смотрела на своего прекрасного и любимого мучителя.

Вцепилась в его руки, крепко держащие и рывками дёргающие меня. Меня быстро-быстро трясло от сильного обладания, и я замолкла, не в силах издавать звуки под такой темп. Только приоткрыв губы, шумно дышала и тряслась с его ударами. Он резко и оглушительно сильно вошёл, и я вскрикнула. Ощутила, как он замер на пике кульминации и, запрокинув голову, содрогался от удовольствия. Я обессиленная выдохнула и лежала расслабленная. Он осторожно вышел и, обхватив моё лицо, поцеловал расслабленно и довольно.

— Моя любимая девочка, — прошептал в губы и целовал снова. Потом отпустил, и я видела, что он отходит, застёгивая штаны. Спрыгнул с кровати Мельтем, и он уже целовал меня, расстёгивая штаны. Губы с языком жадно обладали моим ртом, и я приглушённо вскрикнула от резкого сильного толчка. Мельтем отпустил мой рот, чтобы, выпрямившись и держась за мою талию, начать колотить так быстро и сильно, что я с писком лежала и тряслась перед ним.

Дракон двигался слишком быстро и сильно, и я пищала от его беспощадности. Но страсть во мне разгорелась на полную силу, и движения внутри всё больше разжигали, нагнетая огненное напряжение, бурлящее в теле. Я издала дрожащий от ударов протяжный жалобный стон, распыляясь в кульминации. Мельтем остановился, гладя руками и пережидая мои содрогания. Внутри приятно сжималось и пульсировало, Дроми и Гелм жадно сосали соски. С двух сторон наклонившись, ртами тянули вершинки к себе. Я новыми протяжными стонами отозвалась на их ласки и вскриками на возобновившиеся движения внутри.

Теперь Мельтем входил совсем сильно, меня качало, и я кричала. Мучительно ощущала сосущие груди рты и резкие удары. Дракон запрокинул голову и с последними яростными толчками пришёл к кульминации. Затих, погрузившись глубоко. Как и Алсион, оставляя во мне своё семя. Наклонился, отодвигая от меня всех, и устало, и удовлетворённо поцеловал. Влажно вышел и забрался сбоку, прогоняя Дроми. Гепард, расстёгивая штаны, плавно скользнул на его место.

Мне не дали придти в себя. Дроми резко вошёл и сразу задвигался. Я стонала, а мой гепард убрал руки других от моей груди и сам сильно сжал груди. «Котёнок, давай, да!» — урча, стонал он и стучал так сильно, что я кричала и кричала. А руки его сильно, очень сильно сжимали холмики, и он мучительно дёргал на себя.

В теле вспыхнуло от сильного обладания огненное напряжение, и с движениями и рывками оно поднялось и выплеснулось лавой удовольствия. Дроми не останавливался, пока я содрогалась, и его толчки стали особенно мучительными. Они врывались в мою пульсацию, и я издавала тонкие протяжные стоны и извивалась. А Дроми изогнулся, наклонившись в кровать, вонзил когти и громко урчал у моего виска, и грубыми рывками вонзал в моё тело свою плоть. Я хотела принадлежать своему коту. Я балдею от его нежности. И я знала, что его страсть неистова. Его урчание помогало мне принимать то, как безжалостно и сильно он входил. Я сжималась и кричала от этого.

Он замер, навалившись на меня, и жалобно мяукнул, содрогаясь от удовольствия. «Котёнок, любимая, ты меня победила», — сказал, мурлыча. Откатился, отпихнув Гелма, и эльф перешёл на его место. Я увидела, как он, глядя на меня, освобождает себя от мешающих брюк, и сжалась. Он замер. Бёдра его уже были оголены, и я видела, как сильно он меня хочет, но он навис, обнимая лицо, и нежно поцеловав, сказал:

— Арифи, моя любимая принцесса, — прошептал, но не собирался дать мне отдыха. А я устала, и тело уже рефлекторно готово было сопротивляться, они очень большие, и страсть у них бешеная. Мне не дали ничего сказать. Мельтем сбоку накрыл мои губы ртом. Соски жадно тянули, и тело удерживали перед Гелмом.

Руки эльфа схватились и сжали мою талию. Плоть упиралась, готовая проникнуть. Он в нетерпении сразу глубоко вошёл, и Мельтем принял мой стон, поймав его ртом. Отпустил мои губы, давая стонать. А Гелм схватил руками мои запястья, и, держа так, он дёргал за руки и грубо всаживал член.

Его толчки были не быстрые, но каждый раз, выходя полностью, он снова с размаха входил и колотил слишком сильно и жестоко. При каждом ударе он стонал от наслаждения, и такие сильные толчки становились всё быстрее и мощнее. Я кричала и заставляла себя расслабиться и не пытаться сопротивляться. Было нелегко сдержать импульс закрыться и оттолкнуть Гелма. Но я выгибалась и металась, расслабляя тело и впуская его в себя. Ощущая, как его плоть мощно вторгается снова и снова. Как я качаюсь ещё и ещё от толчков его бёдрами и вгоняемым в меня естеством.

Я от усталости закрыла глаза и каждый раз при выходе и новом проникновении плоти слышала, как наше слияние звучало очень влажно и с шумным шлепком. Ощущения движений и стоны Гелма меня подогревали, хотя я не думала, что такая уставшая могу снова испытать удовольствие. Но я слышала, сколько удовольствия получает эльф, входя в меня, и это меня тоже наполняло удовлетворением. Я переполнилась и под его рывки громко застонала, ощущая внутри россыпь искорок блаженства. Удовольствие было очень сильным, и я распахнула глаза и качнулась вперёд. Он, сжимая запястья, ещё сильнее дёргал и вонзался. Я стонала и качалась от последних несдержанных толчков.

Он пришёл к кульминации сразу следом за мной. Шепча «Арифи, что же ты со мною делаешь», он громко стонал на пике блаженства. Замер тоже, крепко обняв меня. Смотрел в глаза. Поцеловал и отошёл вбок. Приблизился Басмин, Алсион там сверху придерживал меня вместо него.

Я откинулась на руки Алсиона и Мельтема, и мне было слишком сложно смотреть, как великан расстёгивает штаны и какой огромный он вытаскивает член. Я уже устала и с трудом сдерживалась от сопротивления.

— Может, — неуверенно начала, но мужчины тут же подняли мне руки, и Алсион и Мельтем, поглаживая и целуя, удерживали запястья, вроде не сильно, а вырваться не выходило. И я поняла, что меня держат перед Басмином. Попыталась дёрнуться всем телом, но не вышло. Дроми и Гелм держали и гладили ноги. Алсион и Мельтем схватили груди, мяли их, дёргая соски и разжигая моё тело.

Басмин вошёл в меня. «Арифи, моя нежная, моя Арифи», — простонал он от удовольствия. Я застонала от того, как это много. От того, как горячо дёргают груди и как мучительно много ощущаю внутри себя. Замотала головой, пытаясь вырваться и сдвинуть ноги. Басмин звонко сталкивал наши бёдра, двигаясь внутри. Я уже больше не могла и выгнулась, издавая громкий стон и тут же опадая от яркой мощной волны удовольствия, накрывшей с головой.

Я не могла сдерживать крики, так мучительно, так приятно и так страшно было, когда Басмин простонал: «Арифи, маленькая, не могу сдержаться», и он огромной плотью грубо и быстро толкался, шлёпая бёдрами и колотя меня. Он был на взводе и с громким долгим криком под сильные рывки пришёл к удовольствию. Остановился, шумно выдыхая и выплёскивая семя внутри меня. Поцеловал довольно и виновато.

И меня перестали держать, продолжая гладить и целовать. Басмин поднял.

— Арифи, ты со мной, это самый прекрасный подарок в моей жизни, — прошептал дрожащим голосом. Он взял меня на руки, и остальные мужчины обступили нас. Подошёл король Моник, от взгляда которого я спрятала лицо, хотя хотелось спрятаться полностью. Гелм подвёл Горса, и Басмин сказал.

— Я решил для себя, что сегодня приму то, что должен был принять до твоего появления. Крелт говорил, что корона начнёт притягивать нужные обстоятельства к улучшению стран. Я сделаю это, Арифи, ради тебя, — сказав это, Басмин помчал нашу группу под землёй к своему схрону. Мы толпой оказались в его пещере и пошли дружно к висящему в воздухе артефакту. Все остальные видели его впервые, но никто не стал ничего говорить. Момент был торжественный.

Великан

Обретение

Кажется, Басмин нервничал. Перед тем как шагнуть и принять предназначение, он в волнении снова высказался.

— Арифи, я люблю тебя. Я был твой с самого начала, но ты меня отвергла. Как и я некогда отверг своё предназначение. Я понял, как был неправ, увидев, как ты стараешься для чужого тебе мира. А я проявил слабость и не помог миру, в котором родился. Но я стал счастлив, любимая, когда ты приняла меня, и понял, что у меня есть большая удача, я могу тебе пригодиться. Ради тебя я хочу принять свою судьбу и быть с тобой. — И он передал меня на руки Алсиону и протянул к артефакту руку. Корона перестала вертеться в воздухе и исчезла со своего места. Сразу же появилась на ладони великана. Он взял её двумя руками. Вздохнул, а потом всё же надел.

Тут вдруг начали происходить метаморфозы. А потом и вообще нечто. Вначале возник ослепительный свет. И Басмин был внутри этого света. А к свету понеслись какие-то радужные сверкающие частицы. Светящуюся фигуру начало поднимать. Заиграла мелодия.

Кроме мелодии раздавался гул, и вдруг планета содрогнулась. Алсион и остальные покачнулись от того, как дрожала земля. Сверху упало несколько камней, и я флегматично и устало поняла. Нас тут похоронит. Ведь из этой пещеры выхода наружу не было. Но со мной мои мужчины. Им я погибнуть не дам. Надо что-то делать и как-то спастись. С Басмином что-то происходит, но его убережёт артефакт. А для нас надо предпринять какие-то спасательные действия. Умирать не хотелось, пусть даже потом меня воскресят. И тем более, чтобы мои любимые пострадали.

Мысли стремительно заметались. Мужчины в основном загораживали меня руками и телами. Бежать куда-то не имело смысла, везде уже были завалы, и камни сыпались уже на нас, и моё тело защищали сильные ладони, откидывающие их от меня. Но когда от висящего вверху светлого шара во все стороны отошла волна, то Мельтем напомнил про купол. Я же недавно его создавала, но сейчас растерялась и забыла. Он действительно может спасти. Я согласилась, только в этот раз я пожелала сферу. А то еще неизвестно, что случится с камнями под ногами. А так мы точно выживем.

Сфера появилась очень вовремя. Потому что пещера обрушилась. Красивый купол был невероятно прочным. Он выдержал подобное давление. Правда, мы вместе с ним были полностью завалены. И уже сейчас от страха я начала чувствовать, что воздуха мне может не хватить.

На этот случай я решила пожелать баллоны с воздухом. Как у тех, кто любит дайвинг. Но оттягивала момент. Ждала Басмина. Он же должен нас откопать. А то уже струйки пота текут между лопаток. Мужчины тоже вспотели, но у них я не видела нагнетающего страха, их ожидание было спокойным. Но в этот момент все камни отлетели от купола в разные стороны. Я смотрю удивлённо, схожие черты есть, но он совершенно изменился лицом. И я понимаю, что этот прекрасный великан — Басмин, мой, только мой.

— Арифи. Ты жива? — бросился он ко мне. Про остальных ничего не сказал.

— Мы все живы благодаря нашей прекрасной малышке, — сказал блестящий потом Алсион. Басмин прикоснулся ладонями к куполу и произнес:

— Это я, Арифи. Твой великан. А ты — моя Арифи. — Его любящий взгляд смотрел на меня, как на чудо. Мой бывший огромный угловатый и простоватый повелитель всей планеты. Басмин ростом был как прежде, но не менее прекрасен и изящен, чем прекрасный Гелм. Он прикоснулся к куполу — такому же, который не могли втянуть пятеро. В этот раз он убрал его один. Шагнул к нам и сразу подхватил, поднимая к себе.

— Какая же ты умница, что смогла всех спасти. Магия меня наполняла и добавляла мне разные возможности. Магия сказала, что и внешность изменила. Ты будешь моей, а я теперь буду таким. — Больше он ничего не сказал. Но я видела переполнявшее Басмина волнение. Что я могла сказать?

— Басмин! Я испугалась за тебя. — произнесла и обняла его лицо ладошкой.

— Потом поговорим. Сейчас перенеси нас всех обратно, — снимая влажную рубашку, сказал Мельтем. Остальные тоже сняли рубашки, и меня окружали такие прекрасные полуобнажённые мужчины, что дыхание перехватывало и хотелось без конца любоваться ими.

Мы моментально оказались на поляне рядом с беседкой. Но я чувствовала настоящую перегрузку. Меня чуть не размазало по великану, который так неосторожно нас перенёс. И когда мы оказались на свежем воздухе, то я часто вдыхала, чувствуя сдавленность в груди.

Басмин положил ладонь мне на лоб, и стало значительно легче. Я сделала глубокий облегчённый вздох и строго посмотрела на него.

— Басмин!.. — начала я.

Он погладил по волосам и прервал.

— Арифи, вместе с новыми способностями мне дали другое имя. Магия сказала, что я теперь Валтар, правитель этого мира, — представился мне этот простой парень.

— Прости! Я спешил и не рассчитал скорость. Но я почти не изменился. Как личность я всё тот же. Добавились магические и физические возможности. Эмпатия и возможность улавливать яркие мысли. Также теперь я смогу различать ложь. К сожалению, считывать из подпространства проходящие в прошлом или настоящем события я не могу. Я не Хранитель. И путешествовать по мирам не сумею. Но этот мир — полностью мой. Без меня Хранитель теперь ничего не решит, — он это говорил не хвастаясь. Просто озвучивая и констатируя факты.

— Имя я пока не принял. Сказал, что еще не достоин. Вот воссяду императором в мире, где нет войн и царит мир. Где благополучие и довольство для всех. Тогда можно назваться настолько возвышенно, — заявил он также. Сколько в нём перемен, и все они достойные!

— Для меня важно не то, как поменялся я, а то, что все эти перемены помогут тебе быстрее завершить миссию и остаться с нами, только с нами. Хочу бесконечно наслаждаться тобой.

Я ничего не сказала. Быстрое завершение миссии меня устраивало. К страсти мужчин я, кажется, привыкала. А видеть их рядом с собой доставляло мне удовольствие и счастье.

— Арифи!.. — чувственно протянул бывший великан, а теперь невероятный красавец, и глубоко и страстно поцеловал. Черты его лица стали тонкими и теперь были благородными. Глаза стали больше, и в них появилась какая-то глубина. Кожа стала белой, как у эльфа или аристократа, и фигура великана стала изящной, словно эльфийская. Вероятно, он теперь единственный такой великан на всей планете Торог.

Он приподнял мой подбородок и скользнул губами на шею. Только сейчас я осознала, что всё это путешествие я была в разорванном платье. И сейчас, держа на руках, Басмин выгнул меня и рывками дорвал тонкую одежду, оставив обнажённой. И впился губами в грудь и ритмично втягивал, доведя меня до стонов. Довольный, поднял голову, и я взглянула в его полные желания глаза. Потерялась в их сиянии. Он был другим внешне, но я узнавала его восторженный взгляд.

— Маленькая моя. Я хочу тебя. — сказал он. А я ещё не отошла от того, как он любил меня. И как все они обладали мной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я взволнованно выдохнула, но произнести отказ мне не дали. Басмин впился в мои губы и отпустил, но сразу после него ртом завладел урчащий Дроми. И я чувствовала, что они несут меня. Увидела, что принесли в беседку, а Моник и Горсион остались у костра. Я уже не могла больше отдаваться им. Но, кажется, этим зверям всё ещё мало меня.

— Арифи, — протянул Басмин, а меня уже как игрушку вертели в руках. Дроми отпустил рот, и мужчины подхватили под живот и поставили на кровать. Басмин был на кровати сзади. Руки Алсиона и Мельтема придержали, и я поняла, что великан расстёгивает штаны. Но спереди Дроми, урча и глядя на меня, тоже расстёгивал штаны. Я воскликнула:

— Вы что задумали? — А лицо гепарда было такое довольное, когда он придвинулся ко мне и его член был у моего рта. И в то же время я ощутила, как сзади упирается огромный член Басмина, и качнулась вперёд. Мне много их, но ускользнуть от желания мужчин не удалось.

Дроми уже намазал свой член и сразу, раскрыв мой рот, ввёл большую головку. Я застыла и тут же замычала от того, что сзади намазанный огромный член Басмина грубо вошёл, толкая вперёд. Дроми мяукнул от наслаждения и мучительно вошёл глубоко в моё горло. Я непроизвольно мычала и упиралась рукой, толкая бёдра гепарда. Мои предплечья обхватили руки великана, и он, сжимая мои руки, стал неистово биться сзади, дёргая моё тело. Спереди Дроми схватил мои волосы и крепко держал, двигая бёдрами, и я ощущала, как с двух сторон грубо и неистово мужчины вталкивают в меня члены.

Алсион и Гелм с двух сторон мяли груди, а рука дракона двигалась у меня между ног, и от его движений я переполнялась наэлектризованной эйфорией и слабостью от возбуждения и удовольствия. Было ужасно страшно и мучительно, но мужчины знали, как делать, чтобы я вместе с мучением и страхом испытывала наслаждение.

Рука Дроми держала волосы на затылке, и я чувствовала, как он удерживает и, страстно мяукая, снова и снова толкает в меня член. Его движения стали безумными. Зверинными. Страстными. Мне просто не хватало воздуха. Но он не давал отодвинуться, и рот был в его плену.

Дроми довёл меня до полуобморочного состояния. А Басмин сзади входил и входил, и с громким стоном он вонзился и кончил, держа меня и содрогаясь. Дроми, мяукая, кончал мне в рот и медленно двигался, выплёскивая сперму. Он вытащил член и, поднимая меня, с урчанием впился в рот и жадно целовал, между поцелуями говоря, как любит меня.

Басмин вышел из меня и отобрал у гепарда, чтобы самому целовать. Но эти поцелуи были не только для того, чтобы выразить удовольствие. Целуя, меня удерживали, и я заметила, что на место Дроми встал Алсион, а сзади меня на кровати переместился Мельтем, и меня забрали два других мужчины. Я жалобно посмотрела на демона, который передо мной, глядя сверху, расстёгивал штаны.

— Малышка, — возбуждённо сказал он. Я увидела, что он не откажется от своего удовольствия, и продолжала смотреть ему в глаза, полыхающие жадным желанием, когда сзади резко и сильно Мельтем вонзил свой член, и я вскрикнула, устало и мучительно качнувшись вперёд и видя, что из глаз Алсиона дымчатым шлейфом вырывается фиолетовая дымка.

Я испугалась так, что начала вырываться, но ощущала, как грубо врывается член дракона, и Мельтем, не давая ускользнуть от него, взял оба моих запястья и, заведя назад, выгнул меня и дёргает за руки, быстро-быстро мельтеша бёдрами и мучая меня нестерпимыми ударами члена.

Я зажмурилась и ощутила, как Алсион обхватил мою голову и его член прижат к моему рту. От частых сильных ударов и какой-то безумной тряски неистово колотящего Мельтема я тонко стонала и рот невольно приоткрылся. Алсион нажал мою голову и его бёдра вдавили огромный член демона в моё горло. Он вошёл полностью одним махом и, мучая, держал свои бёдра вжатыми в моё лицо. Я с трудом могла дышать и от страха судорожно вырывалась и тонко мычала.

Мельтем, кажется, совершенно потерял голову и, громко рыча, он колотил меня с безумной быстротой и силой. Я содрогалась от ударов члена и ощутила, как Алсион кончил мне глубоко в горло и держал меня, пока с содроганием не вылил всё. Тогда же Мельтем с безумной силой всадил член и замер, кончая.

Первым отпустил Алсион, гладя моё лицо и стирая слёзы. Я не заметила, как от страха они полились. Мельтем вытащил член, и меня положили спиной на кровати, и оба мужчины склонились, целуя почти одновременно и по очереди поворачивая моё лицо к себе. В это время я ощутила, как мои ноги согнули в коленях и широко раздвинули. Застонала в рот дракона, ощутив, как язык проникает между ног внутрь и ноги не дают сомкнуть, возбуждая меня ртом.

Я приподнялась, увидев голову Басмина, с жадностью целующего меня там. А Мельтем и Алсион пустили ко мне Гелма. Он сел сбоку и забрал мою голову на свои колени. Его возбуждённая обнажённая плоть стояла, и эльф, глядя полузакрытым томным взглядом, беспощадно нанизал мой рот на свой член.

— Да, принцесса, да, — выдохнул он довольно, и теперь, крепко держа за мои волосы, он двигал мою голову вверх-вниз, глубоко насаживая на себя, и, получая удовольствие, стонал.

Груди сжимали и дёргали, внизу тела между ног сосали, и язык двигался горячо и возбуждающе, а руки развели и удерживали, сплетая пальцы.

Столько очагов мучения и удовольствия, и я поднималась всё выше в томном напряжении и рассыпалась на мириады пылинок блаженства. Тело сотрясалось в судорогах наслаждения, и я мычала, почти не чувствуя своего тела, пока большущий член Гелма настойчиво врывался в моё горло, и эльф громко застонал, приходя к кульминации. Выплеснув семя, он поднял меня, жадно целуя и отдавая Басмину, который приподнялся и тоже горячо и довольно поцеловал.

— Самое прекрасное, моя маленькая, когда тебе с нами хорошо, — тепло прошептал великан, а я, всё ещё паря в волнах блаженства, думала, что с такими красавцами разве может быть плохо, особенно когда они меня постоянно мучают.

Басмин, уставшую, надел на меня свою рубашку и отнёс к костру. Там сидел со мной на руках.

Просьба Алсиона

Я почти заснула на руках Басмина и слабо ощущала, как Алсион забрал себе, и я больше, чем от костра, грелась от огня его тела. Мужчины, как обычно, кучно расселись вокруг меня. Я слышала фоном, как они стали задавать Басмину вопросы о том, что они успели узнать. Моник всё ещё был с нами и теперь стал посвящён в самое важное, касающееся их мира, Торога.

Басмин сказал, что его сила отслеживала мощность землетрясения, и оно прокатилось по всему миру. В момент преображения Басмина в Валтара колбасило всю планету. Басмин-Валтар рассказал то, чего я не могла знать, и слушала с таким же интересом, как и остальные.

Оказывается, когда он взял корону, то она его поцарапала. Он не обратил внимания и просто надел её. А она стала светом и охватила его. А потом этот свет волной разнёсся по планете, а после влетел в него и впитался.

Валтар в свою очередь расспросил, как это всё видели мы, и похвалил дракона за то, что вспомнил про купол.

При слове «вспомнил» Мельтем вдруг посмотрел на меня:

— Малышка, до этого как раз разговаривали о деле. В какую страну ты теперь пойдёшь? — спросил меня мой седой внимательный дракон.

Я от этого вопроса стала просыпаться. Сонно смотрела на них и тихо ответила, проводя пальчиком по груди демона:

— Наверное, к людям.

Если честно, то сейчас я об этом думать не хотела. Мне надо отойти от всего произошедшего. Гелм сказал, что мы должны решить этот вопрос. И как-то подозрительно взглянул на Алсиона.

— У демона была к тебе просьба. Он, наверное, ещё не озвучил её. Но я уверен, что ты ему не откажешь, — после взгляда эльфа сообщил Мельтем. Я подняла глаза на того, о ком была речь. Я не знала, что делать. Сейчас поговорить с демоном или он хочет этого наедине?

— Арифи! Пойдем полетаем! — я кивнула, и он поднялся вместе со мной.

Алсион преобразился и, обнимая меня, взлетел. Мы пролетели до ближайшего клочка зелени. Там Алсион посадил меня на какой-то высокий камень. Превратившись обратно, обнял и постоял, просто обнимая. Не желая прерывать прикосновения, он, наклонившись, заговорил мне в волосы:

— Я слежу за происходящим на моей родине. И я хотел попросить тебя пойти к демонам.

Он, вздохнув, набрал воздуха, а я ответила на это:

— Хорошо! — Он тут же шумно выдохнул. Отклонился, не размыкая рук. Посмотрел на меня. — Ты согласна? — удивлённо спросил он.

— Да, — просто сказала я.

— А я приготовился тебя уговаривать. Все остальные уговаривали, — улыбнулся мой демон.

— Тебе не нужно этого делать, Алсион, — его имя я произнесла с трепетом.

— Ты так меня любишь!.. — хриплым шершавым голосом произнёс мой демон. Его затрясло.

— Обычно я сдерживаю рвущуюся страсть и могу потерпеть, но твоя любовь и покорность так воспламенила, что я ничего не могу поделать с собой. Я должен получить тебя так, как мне очень понравится, — горячо выдохнул он.

— Алсион! Я больше никак не смогу, — жалобно сказала, зная, что сейчас не смогу принять ещё одну близость. Он поцеловал мои волосы.

— Я хочу быть с тобой, — рыча сказал он. Стал сипло дышать, стараясь успокоиться.

— Сегодня я ещё потерплю. Но потом, на задании, украду то, что мне хочется, и тогда, что бы я ни потребовал, ты должна покориться и делать то, что скажу, — хрипло и чувственно потребовал он.

— Будь готова, я возьму, что хочу, даже если ты будешь против, — предупредил волнующе. Я просто прижалась к нему.

— Я бы никогда не отпускал тебя, — потом выдохнул и сообщил:

— Пора вернуться.

Дроми, увидев нас, сразу сказал:

— Котёнок, побудь со мной, — захапал к себе на руки, сидел и урча дышал мной. В прямом смысле этого слова. Мельтем взял одну мою руку. Гелм — другую. Они потребовали у демона объяснить, чего он хотел.

Алсион объяснил, что мы идём к демонам. И дополнил то, на что я не соглашалась, а он не спрашивал.

— Надо полностью сменить там власть. — На удивлённые возгласы он поднял руки и разъяснил:

— Правитель демонов — Армин. Рождённый в пятом поколении родных братьев и сестёр. У них череда подобных связей. Из-за этого род умственно деградировал. Даже у демонов это происходит при кровосмешении родственников. Правитель больше напоминает помешанного. Всем поведением, своими указами и бесконечными оргиями.

Алсион посмотрел на меня внимательно. Я ещё до этих слов согласилась на его предложение сменить власть. Теперь об этом задумались другие.

— Мне удалось узнать от делегации людей, навещавших оборотней: правитель демонов недавно объявил помолвку с человеческой принцессой. Политический брак ради Жуткого леса, который демоны потребовали в приданое. Ну а люди попросили уменьшение пошлин на ввоз товаров.

Сколько он всего успел у оборотней! Я уважительно смотрела на Алсиона.

— Арифи не должна там высовываться. Совсем! — потребовал Мельтем.

Все согласились, а я тут же взбунтовалась.

— Я тоже хочу делать что-то важное и полезное.

Алсион терпеливо пояснил:

— Девочка моя, ты всё время делаешь много важного и полезного.

Но я воскликнула:

— У драконов вы искали предателей, а я… — тут я замолчала и покраснела, вспомнив. Потом рассердилась и добавила:

— У эльфов вы устраивали подставы. И я хочу что-то полезное. Такое, как у вас.

На меня посмотрели, как на капризного ребёнка.

— Хорошо, дорогая. Предложи, что надо делать для смены власти?

Я задумалась… Вспомнила всякие забастовки в прошлом мире. Вспомнила всякие душещипательные рассказы про убийства оппонентов президента.

— О! Надо найти оппозицию. Наверняка будущий президент… ой, то есть король, в общем, будущий правитель среди них.

Довольная, я посмотрела на своих мужчин.

— А ты умница! — похвалил Мельтем. Он смотрел на меня хитрым любящим взглядом.

— Арифи, ты права! — подтвердил Алсион, и я покраснела от удовольствия.

— Далья. Герцог другой ветви родов. Такой же древней. Он давно уже готовит переворот. Но к нему в команду крайне сложно попасть. И невозможно сделать это группой. Только по одному. Он каждому делает проверочное испытание. И каждый раз придумывает новое. Он почти уже у завершения своего замысла. Но советники короля, которые, по сути, и правят, достаточно хитры. И вот уже который год не позволяют забрать у себя власть. Далья наверняка воспользуется помолвкой, чтобы попытаться вырваться вперёд. Нам только надо помочь, чтобы у него всё получилось.

Алсион много знает о своей родине!..

— Складывается ощущение, что ты не просто наводишь справки, а постоянно в курсе всех событий, — высказался Гелм. (У меня появились точно такие же мысли.)

Алсион пожал плечами. Я уверена: все понимали, что это его родина и интересоваться той жизнью — нормальное явление. Мельтем стал расписывать задание.

— Значит, входим в город по одному. Каждый придумывает легенду и пытается внедриться. А вот наша Арифи сейчас скажет, кем она хочет быть. Но я предлагаю моей милой красавице стать тем, кто всегда в курсе событий, но остаётся незаметен, словно невидимка? — никто не оспорил Мельтема, и я поняла, что он озвучил общее решение. Подумала над его словами и поняла, кем они хотят, чтобы я была.

— Вы хотите, чтобы я стала прислугой? — меня удивляло такое решение мужчин.

— Ты права. Сможешь незаметно наблюдать и собирать информацию внутри дворца. Ты слишком красива для прислуги, поэтому оденем артефакт с обычной внешностью. И дадим тебе хорошие рекомендательные письма. Войдёшь в город и сразу иди во дворец. Попросишься на службу в горничные. У тебя нет магии даже бытовой, но с той, которая имеется, ты справишься с работой быстро, и у тебя будет достаточно времени, чтобы шпионить. Мы каждую ночь будем находить тебя, и ты станешь рассказывать, что успела узнать. Тогда Арифи от тебя будет хорошая помощь. — изложил моё задание Мельтем, и я поняла, что они уже всё решили.

— А приходить собирать данные мы будем под видом твоих любовников, моя красавица, — объяснил своё понимание будущих действий Гелм и внимательно, с хитринкой посмотрел на меня.

Я поначалу испугалась идти куда-то одной. А потом выдохнула и кивнула головой.

— Я согласна!

Мужчины смотрели на меня внимательно и изучающе.

— Ты не боишься, — сказал наблюдение эльф. А чего они ожидали? Истерики и воплей «не бросайте меня одну?». Так я девочка самостоятельная. И со всем справлюсь.

— Артефакт неприметной внешности полностью не обеспечит отсутствия мужского интереса. Как ты сумеешь избежать домогательств? — серьёзно спросил Алсион.

— Пока не знаю, но что-то придумаю. Женские дни или болезнь или ещё что-то. Способов достаточно, — ответила, не смутившись требовательному изучающему вопросу.

Моя речь теперь устроила всех. Но тут вставил свое слово Горсион. Я постоянно забывала о нём. Слепой эльф был слишком тих. И тут он, сжимая зубы, высказался:

— Эта девка сумеет за себя постоять. Так что можете вообще о ней не переживать. Разве что она сама захочет ещё кого-то, кроме вас.

Мне неприятно было слышать его. Я сразу вспоминала, как пострадала от этого эльфа. А он, оказывается, всё это время таил злобу. Даже немного жутко стало.

Мужчины ему не ответили, зато отозвался Моник. Короля драконов никто не прогонял. А ему понравилась наша компания. Как бы за нами не увязался…

— Я уверен, с тобой можно всё что угодно сделать, пока ты спишь, без получения твоего согласия, а ещё тебя можно насиловать разными предметами и добиться согласия вообще на всё, — Моник озвучил совсем не то, что я хотела бы слышать. Но этот маньяк по-прежнему верен себе.

Мельтем посмотрел на него, но Моник пожал плечами, а потом удивил меня, присоединившись к общему делу. Я поняла, почему он задержался здесь. Он утверждал, что его рекомендации лишними не будут. И предложил дать их любому. Алсион подтвердил, что демоны уважают драконов и наряду с драконами недолюбливают оборотней. Поэтому попросил дать рекомендации Дроми. Моник от своего слова не отказался. Написал магическую бумагу. Пожелал нам удачи и сказал, что засиделся. С помощью магии высоко подскочил в воздух и обернулся мощным прекрасным драконом. В моей голове раздался рокочущий голос:

— Я ещё доберусь до тебя, красавица! Подловлю и сумею применить всё то, что назвал, — попрощавшись такими словами, он улетел.

К демонам

Готовлюсь

Когда улетел брат, Мельтем выдохнул и отнял меня у Дроми. Садясь со мной на руках, дракон нежно шепнул:

— Не бойся, моя милая. Моник хочет тебя, но получить сможет только с моего согласия. Он не пойдёт против моего слова.

Положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Слушала его заверения. У братьев драконов сложные отношения. Вот пусть разбираются, а я буду с Мельтемом. Он мой, а я его. Мне не нравится Моник. Но тут сказанное моим драконом заставило глаза распахнуться.

— Но, возможно, однажды я захочу поиграть с тобой вместе с ним. И тогда, моя любимая, ты примешь того, кому я тебя отдам.

Я обалдело посмотрела на него. Мы встретились взглядами, и вблизи его глаза оказались такими большими голубыми омутами!.. Мысли куда-то потерялись, и он потянулся ко мне. Я приоткрыла губы, принимая поцелуй и растворяясь в этом касании.

Действия Мельтема отвлекли остальных от разговора. Он прервал поцелуй, и теперь все вернулись к обсуждению. Тут же высказали, как будет трудно делать вид, что они меня не знают. И мой дракон с обаятельной улыбкой заявил, что не собирается проходить мимо своей любимой. Он обязательно зажмёт меня где-нибудь в уголке.

— Моя прелесть для вида посопротивляется, но потом я смогу украсть с её губ сладкий поцелуй.

И Мельтем тут же снова страстно поцеловал. Остальным такая идея тоже понравилась. С нежным взглядом и жадными губами приблизился Дроми. Мой неистовый гепард с трудом сдержался от продолжения и обиженно мявкнул, что хочет ещё. Какие у него бездонные жёлтые глаза!.. Мой чарующий кот! Я погрозила ему пальчиком, и он заурчал и чуть куснул.

Мой смех вместе с губами вобрал настойчивый поцелуй эльфа. Он тоже хотел меня снова, и ему тоже было трудно ждать. Так он шепнул мне. Шепнул совсем неслышно. Одними губами. Но я смогла прочесть. И его взгляд вещал о владеющем им желании. Синие океаны его прекрасных глаз отражали столько чувств. Кажется, он боялся ещё чего-то. Но он не рассказал, о чём его страхи.

А когда все расселись обратно, Алсион рассудил серьёзно:

— Арифи, я снова хочу наказывать тебя. Ты постоянно отталкиваешь, и я хочу и могу наказать тебя снова.

Посмотрела на него, а потом на остальных.

— Что вы хотите? — спросила всех их.

— Малышка, ты узнаешь, — сказал мой демон. Мой искуситель.

Я упрямо воскликнула:

— А если я буду сопротивляться?

Спросила и покраснела под обжигающими взглядами.

— Арифи, с твоим сопротивлением игра станет ещё приятней.

Возбуждённо ответил Алсион, и я взволнованно выдохнула.

Вздохнув, я перевела тему на обсуждение задания. А то они снова накинутся. Мы обговаривали моё задание в стране демонов. Было решено: у Басмина сохранился его дар подземного передвижения, и он переносит всех под землёй к разным въездам в город. Мы входим по отдельности и стараемся затеряться.

Гелм показал мне иллюзию горничной во дворце демонов. Они одевались в простую одежду. Снова буду выглядеть бедно. Рубашка и длинная юбка в пол. Передник и цвета одежды бордовые и чёрные. Подходит прислуге демонов. С волосами придётся повозиться. Служанки их убирали в пучки.

На меня надели кулон, прикрывающий ауру и меняющий внешность. Теперь я выгляжу очень просто, и, глядя на мой вид, мужчины вздохнули слажено и стали прятать глаза. Потом обязательно посмотрю на себя в своём пространстве. Но уже сейчас по взглядам мужчин видно, что мне этот вид не идёт.

— Арифи!.. — сказал Мельтем.

— Тебе пошёл бы вид демоницы. Ты была бы в нём невероятно соблазнительна. Но стать ею можно, только имея огненную магию. Без этого нельзя слишком рисковать. Оставайся такой, и это тебе поможет быть в тени и избежать домогательств.

Заметила по его взгляду, как он желает, что я такая невзрачная. И остальные тоже. И сейчас все спокойно готовились ко сну.

— Постараемся завтра успешно внедриться! — строго напомнил всем Гелм.

— У нас всё получится, — сказал Дроми.

Мы встали в круг и обнялись. Между нами чувствовалось невероятное единство и сплочённость.

Легли кучно в беседке, и я спала сверху Мельтема.

Утром проснулась на груди дракона, а тот ещё спал. Тихонечко слезла и, увидев, что мужчины просыпаются, сбежала к себе в пространство. В первую очередь встала перед зеркалом. Я действительно очень обычная. И никакая одежда или причёска не помогала этому лицу. Может, косметика помогла бы, или не будь я до этого слишком яркой и красивой, то сейчас не казалась себе такой тусклой.

Я решила, что заслуживаю удовольствие, раз стала обычной. Посвятила время уходу за собой. Меня вдруг осенило, что могла бы делать это лучше. Но я просто не знаю чем. Поэтому сделала запрос магии на каталог самой лучшей косметической продукции. И необязательно из моего прошлого мира. Магические вещества наверняка гораздо лучше справляются. Положилась на магию, и она меня удивила.

Передо мной в моём пространстве реально появился каталог. Правда, такой же магический, как и продукция, которую он предлагал. Вначале я подумала, что это просто шкатулка. Открыла, а там внутри полупрозрачные крохотные, словно игрушки, бутыльки. Осторожно достала один, и он увеличился в размере. К нему была прикреплена наклейка. Я дотронулась, и наклейка открепилась и приблизилась. А потом развернулась в крупный свиток. Письмена вначале менялись одно на другое, потом появился такой текст, который я смогла прочесть.

Давалась полная информация по мази. Состав, свойства и полная инструкция, как ею пользоваться. Я пересмотрела все бутыльки, и после этого в шкатулке появился ящичек. Выдвинув его, обнаружила новые и их тоже просмотрела.

Когда смотрела оба набора, то откладывала себе некоторые и потом закрыла ящичек и шкатулку. И попросила магию, чтобы у меня появились выбранные средства.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Они сразу появились. Вот теперь я взялась ухаживать за собой с их помощью. Бассейн, ванна, душ — и такие пахучие, приятные и нежные мази! Я и до этого была шикарной и сияющей, но сейчас я особенно чувствовала себя такой.

Убрала волосы в пучок и наколдовала одежду горничных. Появилась в комнате и выглядела собранной и готовой выполнять задание. Я сумею выяснить то, что ни один из них не сможет! Я готова быть победительницей в любом виде!

Сама

Вышла из своего пространства. Мужчины начали покидать нашу постель, но неожиданно оказалось, что меня продолжают хотеть. Я видела, какое самое первое желание проснулось вместе с ними. Но Мельтем заметил:

— Арифи, мы не только видим тебя, но как животные мы ощущаем твой запах, и он не изменился. Твой аромат будоражит нас. Я бы хотел взять тебя прямо сейчас, но ты каждый раз после близости долго приходишь в себя, а сейчас ты уже готова идти и действовать. Я вижу — ты настроена внедряться. Когда ты будешь там, то я найду тебя и не посмотрю на твой настрой. Я буду брать тебя со всей силы.

Алсион согласился.

— Если мы начнём утро, как нам всем хочется, то… задание значительно отложится. А я ещё у оборотней получил тревожные данные. Оппозиция короля демонов довольно близка к тому, чтобы начать переворот. Если мы задержимся, то, скорее всего, опоздаем, — сдерживая себя, сказал Алсион. Он первый выбрался из кровати и стал одеваться.

— Тогда мы продолжим свидания после внедрения, — твёрдо заявил Басмин и тоже готовился к тому, чтобы выдвигаться в город демонов.

Все остальные тоже начали собираться, а Дроми подмигнул мне, сказал:

— Горничные отличаются своей доступностью. Поэтому свидания не разрушат нашу легенду, — кажется, меня действительно этот кот зацапает и притиснет где-нибудь в уголке. И дракон тоже.

Гелм известил:

— Малышка, я обязательно сумею найти тебя. Сегодняшнее утро откладывается совсем ненадолго.

У меня даже мурашки бежали от их взглядов и слов. А я больше думала о том, как сейчас буду действовать самостоятельно. Совсем одна. Никого из мужчин не будет рядом. Или даже брата кого-то из них. Придётся самой себя представлять и стараться быть убедительной и не провалить легенду.

Мне дали нужные бумаги. Алсион показал деньги демонов. Я наколдовала себе внушительную сумму и спрятала в разных мешочках на теле. Это Алсион настоял. Сообщил, что у демонов воровство — дело частое.

— Девочка моя, что ты сделаешь первым делом? — спрашивал меня дракон. Он ведь учитель и, видимо, решил меня немного проэкзаменовать.

Я послушно стала рассказывать последовательность своих действий, которую мы обсудили ранее. А сама думала, что первым делом пройдусь по столице демонов и всё хорошенько рассмотрю. Для этого вначале я обязательно заселюсь в хороший трактир. А уже после прогулки на следующий день пойду во дворец и постараюсь наняться в горничные, это полезное занятие я хотела отложить хотя бы на день.

Мельтем внимательно слушал и кивал. Алсион собирал мне большую кожаную сумку. Гелм готовился к приготовлению завтрака, пока Дроми бегал за дичью. Валтар следил за нами с Мельтемом и помогал Алсиону.

Мельтем, выслушав меня, во многом поправил.

— Арифи, ты изображаешь девушку, прибывшую из провинции. Твоя амбициозность привела тебя в большой город. Именно из-за этого тебя здесь никто не знает, и связей у тебя нет. Зато амбиции подталкивают искать работу во дворце. С надеждой обзавестись влиятельным покровителем. Простому купцу ты могла служить и в пригороде, но ты захотела большего, и поэтому сейчас здесь.

Мельтем раскладывал моё задание по полочкам и подсказывал, какие объяснения я могу дать, чтобы всё выглядело понятно и логично. Я благодарно улыбнулась дракону за отличную легенду прикрытия, а он продолжал.

— Басмин переместит нас не в сам город, а близко к нему. Чтобы приход зафиксировали стражники на воротах. В случае проверки они подтвердят. А проверка обязательно будет. Во дворец редко берут провинциалок. Но с твоими бумагами не станут отказать. Значит, твою легенду будут проверять досконально.

Я внимательно слушала и запоминала. Эти моменты я не продумывала. Хотя должна была. В моём прошлом мире тоже на работу к президенту просто так не пробиться.

Какой же замечательный у меня учитель! Я с такой благодарностью и восхищением смотрела на него, что Алсион недовольно прошептал:

— Опять чарует мою девочку. Пронырливый ящер!..

Я с удивлённой улыбкой посмотрела на демона. А Мельтем воскликнул:

— Да ладно тебе. Знаешь, как долго я уговаривал Арифи пойти к себе на родину? А тебе и слова дополнительно сказать не пришлось.

Тут же приблизилась к дракону и прервала его речь поцелуем. Встала перед ним вплотную и приникла к губам. А потом, оторвавшись, посмотрела на Алсиона. Взглядом я призывала его, и он тут же оказался рядом. Встав сбоку на колени, он повернул меня в руках дракона в свою сторону и жадно целовал.

Все остальные тоже присоединились к этой вспышке жадных поцелуев. Но всё же прервались и нормально позавтракали.

Потом сразу Басмин переносил всех. А меня — последней. Доставил прямо к воротам. Я возникла за каким-то высоким путником. Отпустил меня одну, быстро поцеловал и после этого унёсся.

Я глубоко вздохнула. Я обожаю моих мужчин. Они дали мне попробовать свои силы и возможности. Они показали, что верят в меня. Это для меня очень много значило. Но было не время плакать от наплыва чувств и благодарности. Сейчас расплачусь за вход и начну осматривать город. Шагнула вслед здоровяку, за которым меня поставил мой бывший великан, ставший невероятно прекрасным мужчиной. Будем пробовать свои силы. Какая из меня выйдет горничная?

Охранники на воротах отнеслись спокойно и, взяв плату, позвали следующего. Это полезно — быть незаметной. У ближайшего прохожего спросила про приличный трактир и направилась, куда мне подсказали. Шла, рассматривала город демонов. Он был старинный. Многие здания покрыты мхом и почти полностью увиты плющом. Зелени тут и без этого много, но так город выглядел совсем зелёным. Стояли и более новые дома. Но это в основном либо магазины, либо таверны.

Я как дитя прогресса выбрала таверну, которая выглядела моложе всех. Надо было где-то заселиться и бросить там свою поклажу. Я ужасно хотела чемоданчик на колёсиках. Как в моей прошлой жизни. Но пока что это были только мечты.

Хозяином таверны была женщина. У демонов с этим было проще. К демоницам относились почти как к равным. Женщины-демоны тут и вправду были более самостоятельными.

Хозяйка, привлекательная демоница, сузила на меня глаза и потребовала не только плату вперёд. Но и ещё сразу за несколько месяцев. Конечно, деньгами я не была обижена, но поинтересовалась предоставляемым сервисом. А то запросы серьезные, а получу за свои деньги какую-нибудь ерунду.

Но меня порадовали. Цена оправданно высокой. Комната со своей гардеробной и ванной. Утром — завтрак, а вечером — ужин. Смерив меня взглядом с ног до головы, добавила, что непрошеных гостей охранники выдворяют взашей. В общем, я не пожалела, что рассталась с изрядной суммой. Тем более наколдованной. Хотя я могла позволить себе и большее. Но услуга охраны меня порадовала.

Одна

До вечера я ещё бродила и рассматривала удивительные места города, куда снова пойду, если у горничных бывает выходной. Ну и просто гуляла, заходя в различные лавки и покупая разные мелочи. Я выглядела как самая настоящая провинциалка, впервые попавшая в город. Ведь совершенно невероятно предположить, что я девушка — из другого мира, и поэтому для меня в диковинку всё окружающее.

Со всеми этими заданиями я была лишена обычного женского счастья — ходить за покупками. Сейчас я просто наслаждалась тем, что тратила деньги на всякую ерунду.

К ужину вернулась в трактир. Правда, оставшись одна, задалась вопросом: как я буду узнавать время? Мои мужчины всегда знали, который час. Может, у них внутренние часы такие чуткие? Но у меня внутренние часы были вообще не настроены. Совсем не в курсе, какие тут часовые пояса, местное время? Формат времени 12- или 24-часовой?.. Выработалась привычка полагаться на других, и вот результат!..

Пошла искать магическую лавку и там уже решила этот вопрос. Вышло дорого, но на подобную необходимость денег не нужно жалеть. Купила браслет-ободок вокруг запястья. Он состоял из плоских кругляшей двух цветов, сверху желтых, снизу — белых. Маг объяснил, что верхние — это солнечные камни, а нижние — лунные. Солнечные идеально улавливают дневное время, а лунные — ночное. Какой из камней горит — такой и час.

Маг показал, с какого камня начинать отсчёт. Я проверила, и сейчас горел камень на шесть-семь часов вечера. Именно в это время хозяйка таверны говорила подходить на ужин. Поблагодарив мага и расплатившись, я направилась к месту ночёвки. Рассматривала занятный браслет. Размер камней был подобран идеально. Один к одному. Вещь смотрелась не просто украшением, а очень дорогим.

Я резко остановилась. А могла ли провинциалка позволить себе такое? Это из моей головы вылетело. Мне просто хотелось такую штучку, и я купила. Деньги довольно большие отдала, но списывала это на то, что вещь магическая. Пришла в таверну, и моя догадка о неуместности этой вещи подтвердилась.

— Воровок не покрываю! Если за тобой придут из управления порядком, то возвращать деньги за жилье не буду! — строго выговорила хозяйка. Это она увидела браслет, и сразу такая реакция. Я уже не знала, что и делать… Чеков тут не выдают, доказать покупку не смогу… Наверное, лучше спрятать вещицу и не палиться. На виду держать не буду. А хозяйка ещё добавила:

— Тебя искал какой-то парень. Дракон. Напрасно ты своему хахалю сказала, где остановилась. Я же предупреждала, что кавалеров мы тут встречаем неласково. У меня не притон, а приличное заведение. Так что этого парня мои мальчики отделают по двойному тарифу. Если ещё раз сунется.

После такого ужинала я у себя в комнате и больше не выходила. Перед сном просмотрела кристалл. Мне Мельтем записал данные о демонах. Посоветовал сегодня просмотреть. Мой Мельтем, который разыскал меня сразу, самый первый. Может, он сразу уловил моё желание посмотреть город? А другим никому не сказал, хитрец!

Я переоделась в домашние лёгкие вещи. Тонкие хлопковые трикотажные лосины из моего прошлого мира. В этом мире трикотажа отродясь не было. Такая радость, как приятные телу маечки-футболочки и тому подобное, здесь совершенно недоступны. Но, к счастью, я могла себе их позволить. Поэтому с одного плеча у меня свисала широкая мягкая и удобная кофточка с длинными просторными рукавами, заканчивающаяся на середине бёдер.

В этом всём я расслабленно сидела в кресле. Поджала под себя одну ногу, а другую свешивала через подлокотник. Лежала головой на подушечке, смягчающей твёрдость второго подлокотника. В такой свободной позе я просмотрела запись.

Мельтем записал мне не только имена сановников, но и то, как они выглядят. Первым был изображён король демонов. Какой-то вялый молодой парень, а взгляд невыразительный, а словно пустой. Его вид вызвал неприятные ощущения.

Следующим был Холд — главный советник короля. Вот у кого в глазах сверкал ум за двоих, а то и больше. Внешность взрослого, уверенного и надменного демона. Дальше шёл глава оппозиции. Очень красивый демон. С голубыми волосами и сине-голубыми глазами. Далья. Голос Мельтема в кристалле направлял меня следить за Холдом. Узнавать о его слежке за оппозицией. А мужчины войдут в оппозицию и будут помогать ей.

После просмотра кристалла тот взял и рассыпался. Но изображения, поступившие в мозг, хорошо отпечатались там. Поэтому я была согласна с избавлением от лишних улик. Просто полежала с закрытыми глазами и спокойно заснула. Утром первым делом ощутила нежный, приятный аромат цветов. Рядом с кроватью на столике лежали очень красивые цветы. Я прижала их к груди и увидела записку.

Что за плечи ей даны? —

Словно диво манят взгляд.

Груди — сочные холмы —

Мои губы так хотят!

Кожа — шёлковая нежность,

Шея — гибкий, ровный склон,

И влюблённость — неизбежность —

Ты прекрасна, эталон!

Твоя талия — изящность!

Твои бёдра — утончённость!

Смотришь, чувствуя горячность,

Жаждешь плена вовлечённость!

А глаза глядят призывно,

Не жалею рифм, стихов!

И звучит душа надрывно,

Вечность покорять готов!

Я закусила губу после шумного довольного выдоха. Мельтем всё же проник ко мне в комнату. После стихов была приписка: «Моя прекрасная Арифи, ты так сладко спала, что не хотел тебя будить. Я обязательно найду тебя во дворце и тогда буду покорять мою драгоценность». Я поцеловала строки, написанные изящным красивым почерком, и подумала, что Мельтем уже покорил меня и я совсем не против, чтобы покорил снова.

Потом появились мысли обо всех моих мужчинах и об их желаниях. В своём пространстве полностью привела себя в порядок и готовила целую речь: нужно наконец объяснить им, что одновременно всех их для меня — слишком много.

За завтраком хозяйка таверны долго принюхивалась ко мне, а потом спокойно выдохнула. Я, как ни в чём не бывало, дополнительно расспросила её, кому во дворце лучше предъявить рекомендации? Рассказала, что бумаги настоящие и хорошие, но я думаю, что распределение во дворце во многом будет важным. И тут она спросила напрямую:

— Ищешь влиятельного покровителя? — такая легенда мне подходила, и я кивнула.

— И на кого замахнулась?

Я ответила как есть:

— На кого-то приближённого к главному советнику. Я слышала, именно он всем правит.

Демоница ухмыльнулась. А потом рассмеялась. Заразительно, как девчонка. Потешаясь она надо мной. Когда я услышала причину, то заскрипела зубами. Главный советник очень падок на красивые мордашки и собирает себе коллекцию из красавиц со всего света. А я на красотку сейчас никак не тяну. Ну я помню, почему меня так спокойно отпустили. Но слышать такие слова было обидно.

— Ты бы видела своё выражение лица!.. — снова рассмеялась жестокая демоница.

— Я понимаю, что не подхожу по критериям главного советника, но неужели в его окружении все такие разборчивые? — упрямо спросила я. Демоница уважительно поддержала, но разочаровала меня. Все приближённые советника насмотрелись на красоток и от замухрышек воротят носы. Туда точно не попасть. Надо выбирать что попроще. И она дала мне записку к третьей экономке. Заверила, что та меня хорошо пристроит. Она сказала, что комнату оставит за мной. И чтобы я вернулась и рассказала об успехах.

— Ты мне нравишься, у тебя есть устремления и хватка. Ты вон, я чувствую, и старые свои связи не забываешь, — это так она намекнула на то, что ночью меня кто-то посещал.

Я задрала подбородок, а демоница, оказывается, не собиралась осуждать такое поведение.

— Правильно, девочка. Старые связи тоже поддерживать надо. И новыми стараться обзаводиться. Я уверена: далеко пойдёшь!

Вообще-то эти её слова были явно не комплиментом. Но я ведь именно так и должна выглядеть по роли. Так что поблагодарила её и, расправив плечи, пошла наниматься.

Понимала, что с демоницей мы не подружимся. Но, кажется, я её забавляла и вызывала живейшее любопытство. Она очень хотела услышать, что у меня получится. Поэтому пригласила ужинать с ней. Я согласилась.

Наняться

Горничная

В горничные, оказывается, брали всех. В начале на обучение. Главное было — продержаться и не прервать обучение. Это объяснила одна девушка, которая пришла наниматься, как и я. Она расспрашивала, откуда я. Назвала название местечка по легенде. Его мне Алсион подсказал. Я сама понятия не имела, где это. Девушка, с которой я говорила, посочувствовала: это самая что ни на есть окраина демонических земель. Поинтересовалась, где я остановилась, и я назвала свою таверну. Упомянула, что хозяйка жуть какая строгая. Девушка сразу посоветовала сдружиться с ней. Объяснила, что держать таверну очень выгодно. В том плане, что хозяйка собирает множество слухов и всегда в курсе всех событий.

Это мы разговаривали, пока перед нами двигалась очередь таких же желающих. Принимали по одному. И девушек было очень много. А мы так зацепились языками, что я восприняла её почти как подругу. Мы даже о политике поговорили. Она поведала то, что я уже знала: в стране главный не король, а его советник. Это, видимо, было известно каждой собаке. А вот шёпотом девушка мне сказала, что есть те, кто противостоят главному советнику. Эта группа уже набрала много сторонников. Но она предостерегала меня от них. Добавила, что у них ничего не выйдет. Советник короля работает тонко и распространяет нужные слухи. Поэтому в обществе никто не хочет изменений, и любое выступление оппозиции приведёт к провалу.

После этого я даже общаться не смогла. Переживала за каждого своего мужчину. А девушку уже вызвали. Она была как раз до меня, и я, нервничая, ждала своей очереди. Я вошла следующей. Девушка-болтушка выскочила слишком быстро, и я не могла ни о чём больше поговорить с ней. Да и меня уже поджидали.

Женщина строгого вида окинула меня взглядом и улыбнулась.

Наконец хоть кто-то убираться будет, а не стонать по углам. — радостно сказала она и даже не спросила ни бумаги, ничего. А я до этого на секунду глянула, что за записку подсунула мне хозяйка таверны. Расписывала она меня как ленивую и гулящую. Поэтому записку я сразу порвала и выкинула. И шла не к той экономке, которую демоница советовала. И сейчас я понимала, насколько правильно сделала.

Мне сразу дали комнату в крыле прислуги и строго запретили водить к себе кого-то. Выдали форму, которую я ещё раньше скопировала, и у меня была такая, только лучшего качества. Экономка Деймута подождала, когда я быстро переоденусь за ширмой, приказала принести свои вещи. Жить мне можно было только во дворце. Похвалила за выбор таверны, говоря, что там приличное место. Повела одетую на место работы, и мне досталось убирать большую столовую. Объём дел поражал, но я не собиралась отступать. К вечеру надо было привести помещение в порядок, и я собиралась это сделать.

— У нас правила. Вечером работа заканчивается, и ты должна поужинать с остальной прислугой и идти в свою комнату отдыхать. Потому что подъём очень рано, и с самого утра дают много работы. — объясняла Деймута понятные вещи, и тут она озвучила то, чего я даже не подозревала.

— Вечером выходят обслуживать стол только те девушки, которые будут предложены господам на ночь. Они работают у стола, и у каждой есть свой номер. Мужчины осматривают каждую и выбирают себе одну из них. Если служанку выбрал господин, то в этом случае девушке назначается ночная работа в покоях того мужчины, который её заметил. Официально работа называется подготовка покоев ко сну. На самом деле господин делает с горничной всё, что хочет, всю ночь, и девушка не имеет права отказывать или рассказывать, что там было. — у меня рот открылся, и я быстро его закрыла. Экономка окинула меня взглядом и заверила.

— Я даже пытаться не буду тебя оставлять на вечернюю работу в столовой. Тебя всё равно никто не заметит. Поэтому эти правила я сказала тебе просто для понимания, почему некоторые девушки работают по-другому, не так, как ты, — и экономка ушла. Она меня определённо порадовала. Я с рвением приступила к уборке. В стене рядом с дверью был чуланчик, где находились необходимые предметы для уборки. Деймута его показала перед уходом. Я посмотрела на это хозяйство и наколдовала из прошлой жизни необходимые средства. Доместос, Фейри, нормальные тряпки и совок со шваброй. Нормальную щётку, стеклоочиститель и нормальный скребок для стёкол.

С такой помощью я управилась довольно быстро, и всё вокруг сверкало. Намывая зал, я напевала песенку из прошлой жизни и бойко справлялась с работой. Когда пришла Деймута, то теперь она открыла рот и долго охала от радости.

— Ты моё сокровище! Сегодня у меня праздник! Здесь никогда не было так чисто. — восторженно говорила экономка и в итоге обняла меня.

— Я тебя никому не отдам. Даже если вдруг кто-то потребует, я сумею вывернуться. Ты же на вес золота, — приобнимая меня, она тащила куда-то. Оказалось, поесть. Я сама удивилась, но справилась к обеду. До вечера Деймута собиралась дать мне в работу ещё одно помещение. Выбрала более дальнее, чтобы я никому на глаза не попадалась.

— Их тоже убирать надо, — как бы самой себе говорила эта женщина. Меня её оценка веселила. Золушку Деймута, вероятно, выбрала бы в королевы.

Поела я с остальной прислугой, и те благодушно настроенные познакомились со мной и немного рассказали о себе. Тут были в основном немолодые и вполне симпатичные люди. По рассказам этих женщин я поняла, что Деймута отстояла каждую из них и не позволила затащить на работу по ночам. Они сумели найти своё настоящее счастье, обзавестись парой и детишками. Пусть не были богатыми, но не бедствовали и детей подняли. Эти женщины были некогда девушками без больших амбиций, и желания у них были самые простые. Деймута помогла их осуществить. Экономку я стала уважать ещё больше. Узнала, что она ест на бегу и всё время в делах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Спросила у женщин, где крыло Холда. Под видом, что буду обходить его стороной. После этого пыталась выяснить что-то о советнике, но меня сразу одёрнули. Обсуждать господ было запрещено. Глаза одной женщины особенно при этом горели, и я поняла, что, вероятно, она та, кто очень хочет этот запрет нарушить, и попросила её проводить меня в комнаты, где моё следующее задание.

— Советник просто зверь. Он по всей стране раскинул шпионскую сеть. К нему постоянно с докладами приходят доносчики, и он умудряется всё держать в своих руках. Помощников у него совсем немного, но каждому он доверяет как самому себе. Вот на пути кого лучше не попадаться. Затопчут, не заметят. — с избытком страха и восторга ведала она мне. Отвела меня в нужное крыло и показала покои, охраняемые большим количеством стражников. Удалось увидеть одного из помощников и самого Холда. Они куда-то направлялись.

— Холд всегда выискивает самых красивых девушек. Потом приводит их вечером в столовую и показывает князю Далье. Холд напоил как-то синеволосого князя и заставил дать магическое обещание. Все о нём знают. Уже шепчутся не только по углам дворца, а по всему городу. Далья должен встать на колени перед Холдом, если советник приведёт самую красивую девушку в мире. Холд приводит красоток, но потом они неизменно исчезают, и позже их находят изуродованными либо мёртвыми. Князь ни за что не склонится перед Холдом, поэтому у нас в королевстве быть красавицей просто опасно. — Женщина вела меня в дальние покои, где я буду убираться, и рассказывала этот треш.

Женщину звали Юлоза. Средних лет, пока не обзавелась спутником жизни, и не заметно, чтобы она к этому стремилась. Она сообщила, что Деймута помогает найти мужчину, если женщине нужно, или, наоборот, помогает всех отвадить, если никто не нужен. Надо будет потом попросить экономку не подпускать ко мне никого. Я влезла в такое пекло, и никто не предупредил. Только повесили артефакт. А если его снять, то моя внешность сразу будет видна. И кто тогда меня защитит от князя Дальи?

Как Деймута умудряется контролировать эти вечерние приёмы и распределения девушек? Мне кажется, ей такое не по нраву. — заметила я Юлозе.

— А для этого есть третья экономка. Те, кто хотят работать в постели, идут прямо к ней. — сообщила женщина. Она меня уже привела и, оставив убираться, ушла. Сказала номер своей комнаты.

— Если не увидимся за ужином, то можно перед сном поболтать немного у меня.

Я только кивнула на её дружелюбное приглашение. Меня распирало желание сказать хозяйке таверны пару ласковых. Она определённо знает о правилах этого дворца и что никаких покровителей тут найти невозможно, и просто решила проучить и сделать из меня шлюху. Вечером я пойду за вещами к ней, и надо придумать какую-то гадость в отместку. Интересно, тут есть бездомные коты, любящие валерьянку?

С боевым злобным настроем я быстро убрала уютную гостевую комнату и, забежав на кухню, передала Деймуте, что пошла в таверну за вещами. Сказала, что ужинать буду тоже в таверне, а ночевать вернусь и принесу свою поклажу. Кухарка, добродушная женщина, согласно кивнула и отпустила меня. Я даже переодеваться не стала. Побежала бегом и прибежала к таверне, уже наколдовав валерьянку и специальную склянку с распылителем. Перелила и обошла всю таверну по кругу, щедро разбрызгивая настойку. Потом, как ни в чём не бывало, спрятав улики в своём пространстве и побрызгав на себя блокиратор запахов, я зашла в таверну и нашла хозяйку.

Она увидела мою форму и сразу поняла, что я устроилась не туда, куда она направляла. Но, состроив самый скорбный и смиренный вид, я сообщила, что она была права и мою внешность не оценили. Ещё пока я говорила, за стенами начался странный вой.

— Это что там такое? — нахмурив брови, спросила демонесса и пошла смотреть. Я с ней. Не ожидала увидеть подобное. В моём прошлом мире котики такие миленькие, пушистики, которые хочется тискать. Но теперь я поняла, почему не видела ни у кого домашнего питомца. Здесь коты были размером с бульдога и гораздо более устрашающие. Лысые, разных расцветок, хищные морды с ужасным оскалом, глаза горят злобой. И вот сейчас к таверне такие монстры стекались отовсюду. Все посетители оказались взяты в осаду. Но мало того, что коты страшные, они оказались с огненной демонической магией. Один за другим их силуэты стали вспыхивать огненными ареолами, и никто даже не пытался сражаться с ними. Туча монстров вопила во всю глотку и безумно тёрлись о стены здания.

— У меня артефакт против пожара, но боюсь, он не справится с подобной угрозой. Я вызвала патруль. Надеюсь, они отловят всех Комноров. — это объяснила хозяйка всем посетителям. Напугав их ещё больше. Оказалось, эти коты — Комноры. Моё возвращение во дворец отложилось, и я с остальными сидела и напряжённо ждала, когда нас вызволят. Демоница подошла на секунду.

— Если бы ты не была здесь в ловушке со мной, то можно было решить, что это ты захотела мне насолить. Но ты не выглядишь дурой, способной так рисковать своей жизнью. — были её угрожающие слова, и больше она ко мне не подходила. Прибыл отряд, и я слышала за стенами звуки убийств. Комноров стало жаль. Надо было додуматься, что демоны не добряки из моего мира, которые отловят всех пушистиков и поселят в питомнике. Здесь расправлялись жёстко и быстро. Пусть Комноры тоже мало похожи на милых котиков, но я не желала им смерти, и возвращалась во дворец печальная и уставшая. Несла свои вещи и грустно смотрела под ноги.

Когда уже шла по коридорам дворца, нечаянно налетела на кого-то и ощутила грубый толчок и услышала недовольный злой крик.

— Куда прёшь? — я шлёпнулась на попу и подняла глаза на интересную парочку. Один был князь Далья с голубыми волосами, а второй — мой Алсион. У меня даже глаза увлажнились. Я случайно налетела на князя, и он меня толкнул, а мой Алсион не спешил поднимать. Я понимала, по легенде он старался не привлекать ко мне внимание, но всё же стало больно. Плохая из меня разведчица.

— Это, скорей всего, новенькая, коридором ошиблась с непривычки, — вдруг объяснил мой Алсион. Звучало это равнодушно, и мои губы задрожали.

— Да вижу я, что какая-то глупая служанка не туда забрела. Парню бы отсыпал палок, а эта пускай идёт. Надеюсь, научиться не попадаться на глаза. — Я поняла, что тут могут и побить. Вскочила и быстро убежала, уже начиная плакать. Прибежала в ту комнату служанки, которую мне дали, и окончательно разревелась.

Ушла в своё пространство и сняла кулон, маскирующий внешность. Моё задание ударило меня по самому больному. По тому, из-за чего я вообще погибла. Я заперлась у себя и долго смотрела на свою внешность без маскировки. Перечитывала стихи Мельтема и вспоминала, как ко мне относятся мои мужчины. Я ведь им отдалась, и Алсион был мне так дорог и знал об этом, а тут он даже не дёрнулся, чтобы поднять.

Я вышла из своего пространства опять замаскированной, но только для того, чтобы позвать Крелта. Тихо шепнула его имя, но он не появился. Даже слова от него не долетело. Я окончательно обиженная легла спать. Кажется, я снимаюсь с задания.

Утром я проснулась вместе с бодростью и жаждой действий. Наверное, вчера крики умирающих Камноров выбили меня из равновесия. И чувство вины за их смерть. Но утром было уже другое настроение. Во-первых, я заведу им здесь настоящих котиков. Милых и хорошеньких. Сделаю подарок, как Белая Птица, тому, кто будет правителем. Таким образом я восстановлю утраченных зверюг и добавлю жителям этого мира новую радость.

Такие мысли определённо подняли мой боевой дух. И я поняла, что моим мужчинам обязательно надо каким-то образом передать то, что я успела узнать. Но они говорили, что сами свяжутся со мной под видом любовников. Ох, как мне сейчас хотелось треснуть кого-то из них. Они точно знали о порядках в этом дворце, но не рассказали мне и отправили вслепую. Сделали незаметной и успокоились, считая, что я не встряну в неприятность. Кто первый мне попадётся, на том отыграюсь по полной.

В дверь постучались и сказали просыпаться и идти на завтрак. Я ещё вчера узнала, что тут есть работница, обязанность которой — будить всех. Поэтому не волновалась о том, что могу опоздать. Оделась и вышла. В порядок я себя привела в своём пространстве. Была довольная и на подъёме, раздумывая о мести для моих мужчин. У двери стояла моя кожаная сумка с вещами. Я вспомнила, что выронила её и забыла при столкновении с Дальёй. Может, это Алсион принёс её? Сердце застучало о мыслях о любимом демоне.

За столом Деймута раздавала всем указания и мне отдала ещё одну большую приёмную залу для работы. Я спокойно ела и соглашалась, но тут в столовую вплыла изысканно одетая красивая и ухоженная женщина.

— Тарибата, что ты здесь делаешь? Ты перепутала комнаты. Здесь никого для тебя нет, — резко ощетинилась Деймута. Молодые, как и я, горничные, которых тут наблюдалось ещё несколько, испуганно побледнели. Экономка их, видимо, взяла вчера вместе со мной.

— Ошибаешься, Деймута, — спокойно сказала третья экономка. И указала на меня:

— Вот её запросил один из господ. Новый помощник Дальи. Она вчера имела неосторожность столкнуться с князем и привлекла внимание того демона. Он даже отнёс её сумку к комнате служанок. И после этого Далья потребовал эту девушку для своего помощника. Сама понимаешь, кому можно отказывать, а кому нет. Потребовал бы сам помощник, ты бы ещё вывернулась как-то. Но требование Дальи необходимо исполнить. Никакой работы для неё сегодня. Я забираю её с собой и буду готовить к вечеру. Далья настаивал, чтобы её не вели в столовую для осмотра перед всеми, а сразу в покои и до утра не ждали и не смели помешать планам господина Алсиона на эту девушку. Деймута теперь сама побледнела. Она сжала руки и тихо жалобно сказала:

— Я обещала Айрите, что никто её не побеспокоит. Я назвалась здесь Айритой, чтобы было больше похоже на моё имя и быстрее привыкнуть к новому звучанию. Деймута переживала за меня больше, чем я сама за себя. При мысли о том, что Алсион потребовал меня себе, да ещё так непреклонно, внутри у меня всё бурлило и дрожало. Я наполнилась таким горением чувств, что сдерживала себя, чтобы бежать готовиться к встрече с ним.

Деймута всё же попыталась меня отстаивать, но я уже слышала это в отдалении. Две девушки уводили меня в другое крыло. Привели туда, где было похоже на парилки с бассейнами. Там уже отдыхало много девушек. Все обнажены, лежали в воде. На меня посмотрели равнодушно. На поверхности бассейна плавали травы и цветы. Девушки выглядели не просто уставшими, а изможденными. Я после вчерашней уборки была более свежая, чем они. Мне сказали раздеться и залезать отмокать. Я, не споря, так и сделала.

От воды шёл пар, и она благоухала цветочным ароматом. Девушки подсказали, где взять мыло, и я как следует натёрлась. Вроде недавно так же наслаждалась в своём пространстве, но надо было, чтобы видели, как я занимаюсь собой. Потом мне сделали массаж, причесали и одели в лёгкое красивое платье. Чуть ли не под конвоем повели к покоям. Был только обед, но никого это не трогало, и вечера ждать не стали.

Когда меня ввели в комнаты, там был Далья и Алсион.

— Что так долго? — прикрикнул Далья и выгнал провожатых, не слушая их оправдания.

— Это она, Алсион? — спросил князь, смерив меня недовольным взглядом.

— Я тебе предлагал таких красавиц, а ты отказался и пожелал какую-то невзрачную служанку. Она же ещё и сопротивляться будет. Впрочем, для этого, наверное, и выбрал. Хорошо, получи как можно больше удовольствия. Утром увидимся, — и Далья ушёл, больше на меня не глядя. Алсион не смотрел до его ухода, но потом взглянул. Бросил на дверь огненное заклинание, и на все стены с потолком, и потом сразу попросил.

— Арифи, я сниму кулон. Я хочу видеть тебя. Я соскучился как сумасшедший. — Подошёл и снял вещицу. Я ощутила, что сразу преобразилась, и услышала его восторженный вздох. Хотел обхватить руками и наклонился для поцелуя, но я вывернулась и сделала вид, что совсем не хочу его прикосновений. Хотя внутри всё крутило от желания, чтобы он поцеловал, но я сказала, что надо поговорить о задании. Он, тяжело дыша, не пошёл за мной и сказал говорить.

Я выложила всё, что выяснила, как на духу, и не только факты, но и свои выводы.

— Ты понимаешь, насколько слаб Далья по сравнению с Холдом, если советнику удалось подловить князя и заключить подобное соглашение. Мне не кажется, что можно что-то изменить, а если изменим, то вряд ли это будет к лучшему. — Алсион выслушал все мои доводы и признался.

— Нынешнему королю ищут замену из дальних родственников, потому что принцесса отказалась сочетаться браком с безумцем. Скорей всего, короля убьют, а на трон посадят другого монарха. И вот в чём дело. Я тоже отношусь к королевскому роду. Как раз дальний родственник. И уже успел наткнуться на тех, кто занят по приказу Холда моими поисками. Советник в средствах не разборчив. Чтобы поставить Далью на колени и заключить то унизительное пари, он опоил его. Что он сделает со мной для достижения цели, не берусь думать, но мысли не приводят к спокойствию. Я понял, что меня рано или поздно найдут, и сам явился к Далье. Сказал, кем являюсь, и предложил его кандидатуру на трон и помощь в этом.

В обмен попросил не убивать короля-безумца, а сослать его в дальние поместья рода. Князь согласился и принял меня. Все остальные сумели затесаться самостоятельно. Поэтому, дорогая, Далья хочет выполнить все мои желания, и поэтому, моя девочка, Холд не может оставаться править. Я сейчас думаю над тем, как повлиять на князя, чтобы он убил Холда. Потому что только он сможет это сделать при встрече. Просто Далья ещё никого не убивал. Он молод и пытается быть правильным. Ищет другие решения, а другого решения нет. Холд слишком опасен, он не позволит править кому-то другому. — Я слушала и понимала, что Алсион прав в желании сместить Холда, но, как и князь с голубыми волосами, я была против пролития крови и хотела, чтобы всё решилось мирно. Но спорить не стала. Я не могла позволить даже мысли о том, чтобы Холд к чему-то принудил Алсиона. Тем более к правлению и женитьбе на принцессе.

Куртизанка

Ночь

— Надо что-то делать — сказала с тревогой за своего любимого демона.

— Надо — как-то хрипло и лукаво отозвался он

— Но что? — спросила жалобно

— В данный момент мне надо обнять тебя и поцеловать — почти прошелестел он каким-то не своим голосом. Сразу оказался рядом и крепко прижал к себе. Его губы нашли мои и он жадным поцелуем обладал моим губами. Язык по хозяйски двигался, и голова кружилась от слабости накатившей с приливом сумасшедшей страсти.

Я безумно целовала в ответ, и мы сплелись как два вихря. Как же я хотела его. Я не сдерживала свой пыл и гладила его тело не меньше чем он моё. Он подхватил под попу и я обняла его ногами, а он пошёл в спальню. Стоял у кровати и мы продолжали целоваться, и потому я отдалённо поняла, что он обнимает одной рукой, а вторая расстёгивает штаны. Я заволновалась разорвав поцелуй, и уткнувшись в его шею, и теперь со всей ясностью ощущала, как он задирает мне платье, и разрывает мешающие ему трусики.

В волнении непроизвольно попыталась сдвинуть ноги. Не привыкла я ещё к взрослым играм. Но только крепче обняла его крупное тело. Ощутила себя совсем раскрытой там внизу, и поняла, что он может прямо сейчас сделать что-нибудь. Сжалась в волнении, дрожала от непривычности, и страха перед тем какой он крупный. Алсион намазал себя, было слышно эти скользкие звуки, и я стала дрожать ещё больше. От страха вцепилась в него со всех сил, а он крепко сжал мои бёдра. Его плоть прижалась снизу, и я ощущала как сильно он меня хочет, а сама сильно волновалась, хоть, и желала его не меньше. Пискнула, завозилась, он же чувствует, что мне страшно. Но мой демон не отступал.

Он сел на кровать, и одновременно я ощутила, как он держа меня за талию надавливает вниз, и его естество входит заполняя меня. Я закричала чувствуя себя пронзённой, и меня трясло. Ощущать себя на нём было мучительно, и я металась, и стонала. Он сразу начал поднимать меня, и резко опускать вниз, и я снова громко кричала, и мотая головой от слишком острых чувств которые было трудно терпеть. Он стал двигать меня быстрее, и резче, и я тонко вскрикивая сжала в кулаки его рубашку, и уткнулась лбом в его подбородок.

Он тяжело возбуждённо дыша дёргал моё тело пронзая снова, и снова. Я чувствовала как плоть двигалась, и двигалась. Под конец рывки стали такими сильными, что я непроизвольно упиралась в него, и толкала. Он резко глубоко насадил, и я вскрикнула, и обмякла, а он снял меня бессильную с себя, и повернул спиной к себе.

— Малышка, давай ещё — наклонившись прошептал на ухо шершаво, и я ощутила как он снова входит снизу, и застонала чувствуя буд-то он пронзил моё тело насквозь. Резкие рывки, мучительное удовольствие от сильного наполнения, и грубых пронзающих толчков. Я держалась за сильные руки Алсиона которыми он с силой дёргал меня насаживая на себя. Стонала от его быстрых движений, и ощущала себя маленькой, и беспомощной в его мощных руках.

Он резко и сильно дёрнул на себя, и вжав ещё теснее застонал, и задрожал в кульминации. Я стонала соединённая с ним, и он осторожно снял меня, и повернул к себе. Прижал, и сидел дрожал вместе со мной. Я поняла, что больше ничего не перенесу, и он тут же погладил по голове, и прошептал.

— Будем спать. — я выдохнула чувствуя благодарность, за то, что он не настаивает на продолжении, хотя, ощущала, что его естество спать ложится не собирается.

— Ты сможешь заснуть? — тихо спросила стесняясь смотреть на его неутихающее желание.

— Я всё могу малышка. — уверенно и нежно сказал он. Снял аккуратно платье, и голой уложил меня на себя. Я засыпала, и сквозь сон чувствовала как он гладит и нежно легко касается губами пока я сплю. Шептал мне нежности, и утром проснувшись я была уверена, что это был просто сон. Уж очень много ласковых слов говорил, и нежности вкладывал в касания поцелуи, и слова. Алсион всё же более сдержан. Мой Алсион, который вчера помучил меня. Зная, как мне страшно он всё же был неумолим, и сделал что хотел.

Утром он пордняол меня слишком рано и был уже собранный. Я пыталась вяло одеться, но он поймал в объятия. После горячего поцелуя строго сказал.

— Ты меня вчера отталкивала. Хорошо я с самого начала слишком крепко держал себя в руках. А то этот день, и последующие мы провели бы совсем не здесь. И совершенно не так. А по другому. Я в своём истинном виде, и ты прикованная, а я наслаждаюсь твоим телом снова, и снова, час за часом, день за днём. — я сжалась от такой перспективы.

— Алсион — сказала надув губки.

— Перестань пугать — попросила, но он был серьёзен.

— Арифи, ты знаешь от чего блаженствуют демоны — он говорил это утверждением, потому что я правда знала. Но произносить это слово вслух я не могла. Он сам сказал как есть

— Демоны блаженствуют насилуя женщин — я смотрела на него, и покраснела. Так неловко говорить о таком. Ведь он демон. Но в тоже время у меня не вязалось в голове, что это относится, и к нему.

— Арифи я демон — продолжил серьёзно он, и я кивнула, и сдавленно сипло повторила.

— Алсион ты демон — он словно подталкивая меня к чему то добавил

— Я демон, и блаженствую, когда насилую — я покраснела, и это я повторить не могла, но он потребовал.

— Арифи скажи тоже, что и я. Я должен знать, что ты хорошо осознаёшь, кто я, и какие у меня пристрастия. — Мне было трудно сказать, и голос не слушался. То поднимая на него глаза, то пряча взгляд, и краснея я повторила.

— Ты демон, и ты блаженствуешь, когда насилуешь — под конец я так разнервничалась, что закашлялась. И потом я вдруг резко пришла в себя.

— И многих ты насиловал? — спросила яростно. Дикая ревность окатила как кипятком. Он нежно усмехнулся.

— Никого, моя дикая кошечка. — потом кажется выругался, и прошипел сквозь зубы

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Наверное этот вспоминает. Надо было так ляпнуть. — я не поняла о чём он, потому что пыталась осознать, что он пытался мне объяснить.

— Тогда зачем мы тут с тобой повторяем друг за другом? — недовольно спросила. Он тяжело дыша в момент вспыхнувшей страсти, произнёс просто, и грубо.

— Я демон Арифи, и я хочу привязать тебя, и долго, очень долго насиловать. — я даже отшатнулась.

— Давай без этого — возмущённо ответила ему.

— А без этого не выйдет. Я демон, и блаженствую, когда насилую — я смотрела на него. Искала в лице подтверждение того, что это шутка. Потом стала рассуждать.

— Но ты же до сих пор не делал этого, значит тебе, и так хорошо, и значит пусть всё так, и остаётся — по моему я думаю вполне логично.

— Арифи я берёг тебя, потому что боялся напугать, и что после этого ты не сможешь меня полюбить. Но теперь я точно знаю, что ты любишь меня. Ты очень любишь меня. И теперь я могу получить своё удовольствие которое так долго ждал — у меня челюсть отвисла. Этот демон старался влюбить меня в себя, что бы потом на полных правах чего делать?

— Алсион ты зачем мне это сказал — настороженно спросила и поняла что тпячусь от него. «Он прямо сейчас собрался это делать?» — пришла единственная мысль в голову.

— Моя девочка, я люблю тебя больше жизни. Разрежь меня на миллион кусочков, и каждый скажет, что любит тебя. И также сильно я тебя хочу. Поэтому я буду брать тебя в демоническом виде. Не сегодня, но буду. А сейчас я напоминаю тебе, что ты отталкивала меня. И тебе надо вспомнить о наказании. Я привяжу тебя и буду брать долго, очень долго. Пока хоть немного не утихнет моё пламя, — решительно сказал он. Я захлопала на него глазами.

— Алсион! — воскликнула, и он шагнул на меня. Я бросилась бежать по комнате, тяжело дыша и вскрикивая. Он быстро настиг и держал в руках, пока я извивалась.

— Мне вчерашнего хватило! — кричала я и вертелась.

— А мне было мало, очень мало, — прорычал он, и я оказалась повёрнута к нему спиной, и Алсион понёс меня к какому-то шкафу. Там я задёргалась ещё больше, увидев кожаные ремешки с широкими браслетами. Он взял их и теперь подошёл и, наклоняя, положил меня животом на стол. Сам он стоял сзади и плотно прижимал меня своим телом. Я, вздрагивая, смотрела, как он, перегибаясь, крепит ремни к странным выемкам, взявшимся на столе, а потом вытягивает мне руку и надевает широкий мягкий браслет на моё запястье.

— Алсион, — тихо простонала я. Его приготовления будоражили и страхом, и волнением, и возбуждением.

— Малышка, мне сейчас будет очень хорошо, — прошептал он, и в голосе было предвкушение. Я вздрагивала, когда он надел браслет на вторую руку, и подёргала, понимая, что не смогу освободиться. Чувствовала, как он поднял мою ногу, согнув в колене, он развёл вбок, и я ощутила, что на лодыжку надели браслет и теперь её не сдвинуть. Он сделал так же вторую ногу, и я поняла, что трясусь.

Чувствовала, что не могу сдвинуться. Чувствовала, как он стоит сзади и водит по моему телу руками.

— Алсион, — простонала в страхе и волнении.

— Моя Арифи, — шепнул он, наклонившись, а я чувствовала, что он расстёгнул штаны и достал член.

— У нас несколько часов, дорогая, надеюсь, нам хватит, — с довольным рыком сказал он и резко вонзил свою большущую плоть. Я закричала и ощутила, что мои плечи схватили его ручищи и он дёргает меня и бешено движется внутри.

Я кричала и кричала. Стол натужно скрипел от того, как неистово меня колотили на нём. В мою попу шумно врезались его бёдра, а член внутри ударял и ударял. Быстро и сильно, доходя глубоко до конца и выбивая из меня крики ещё и ещё.

Я чувствовала внутри мучительное движение и глубоко в себе удары головкой большого члена. Он не останавливался, а я начала ощущать вместе с ударами и движениями поднимающуюся лавину наслаждения. Удовольствие прорвалось, и я закричала от мучительных продолжающихся рывков в своём теле сейчас, когда после кульминации это стало ещё мучительней и ярче. Но Алсион не останавливался.

Я почувствовала, как он кончил внутри, но не замедлил рывки, мучая себя движениями и рыча от удовольствия и мучения. Он продолжал стучать и стучать, двигаясь внутри меня и неутомимо ударяя и ударяя. Я кричала от усталости, а он не останавливался. Алсион с хриплыми стонами ударял и ударял. Неумолимо врезался внутри меня, долбя словно кувалдой. Я кричала хрипло и устало, а он не отступал и продолжал меня долбить.

Для меня время остановилось. Мне казалось, он берёт меня вечность. Я уставала и с приливом ярости вырывалась, крича ещё и ещё. Потом затихала и просто лежала и качалась, трясясь от бешеных рывков, которые он снова и снова делал внутри моего тела. Алсион кончал раз за разом. Рычал от удовольствия и вскрикивал с рычанием от острого наслаждения, когда не прекращал долбить меня, выплёскивая сперму.

Я слишком устала под конец, чтобы радоваться, что всё закончилось. Он, кончив, упал на меня и, обнимая, вытащил член.

— Моя Арифи, моя любимая малышка, как же мне хорошо, — сказал, целуя плечи и спину.

— Ты ужасный монстр, как же ты меня измучил, — сказала даже без эмоций. Так устала. И удивлялась тому что люблю его по прежнему.

— Но ты меня принимаешь даже такого. — сказал уверенно он. А я вынуждена была признать, это. Видимо, ещё раньше смирилась, что он демон и насильник. Конечно, я не думала, что такое произойдёт сегодня, но подсознательно ждала такой момент, понимая, что такова его демоническая сущность.

— Мы ещё продолжим, любимая, — заверил Алсион, отстёгивая мои руки и ноги и перенося на кровать. Поправлял штаны и видно, что теперь собирался по делам. Глядя на меня, распростёртую на простынях перед ним, он смотрел довольно и сказал мне не рисковать. Узнавать новости понемногу и кулон нигде не снимать. Потом поцеловал перед уходом, дождался, когда я вяло одену подвеску с маскировкой, и после этого ушёл.

Я ещё долго лежала, приходя в себя. Потом поднялась, оглянулась на покои и вспомнила, как мне было страшно и ново то, что я испытала с ним. Плохо мне в общем-то не было, просто странное мучительное чувство принуждения. Решила потом подумать об этом и устало вышла искать работу.

Но экономка Деймута со вздохом сказала, что золотую девочку отняли у неё, и отправила к третьей экономке Тарибате. Пришлось идти в нужное крыло и лежать отмокать в бассейнах. В зеркалах отражалась совершенно обычная уставшая девушка, все знали, что демон делал со мной. Видимо, поэтому меня приняли как свою, и девушки сочувственно сказали залезать и отдыхать в воде с травами.

Специальные сборы для восстановления сил, энергии, и для регенерации. После пары часов снова была свежей, а энергия бурлила. Я узнала, что сейчас со всеми оденусь, и пойду обслуживать господ за столом. И если кому-то понравлюсь, то мне назначат ночную работу.

От таких известий мне чуть плохо не стало. Потом я вспомнила про свою невзрачность, и отлегло. Но я стала расспрашивать девушек о господах, и вот тут не скрываясь выдали каждая, кто что знал. Делились даже тем, что мужчины говорят в пастели. Но вначале обсудили внешность этих мужчин.

— Холд старикан, с ним сложно, он словно видит тебя насквозь. Умный сволочь.

— Правая рука Холда Брамирт до чего страшный, весь в шрамах, но нежный.

— Далья до чего хорош, но холоден, как и его огонь. С ним, даже глядя на его прекрасное лицо, холодно рядом находиться.

Я слушала ещё много разных имён, не зная кто это такие. Двор большой, и мужчин здесь много. И тут я услышала знакомые имена.

— Новый помощник Дальи — дракон Мельтем, его ещё никто не привлёк, но он такой красивый. Ему даже седые волосы идут. Я сегодня постараюсь обратить его внимание — говорила одна из девушек. Другая вздохнув сказала

— Я вчера ему подмигивала, а он сделал вид, что не заметил.

— А я тоже ему глазки строила, но никакого результата — девушки жаловались на неприступного красивого Мельтема, моего Мельтема, и я уже думала, что с ним буду этой ночью, но тут услышала другое.

— А какой новый телохранитель у принцессы. Красавчик гепард Дроми. Голову потерять можно.

— Вот принцесса и потеряла, видела же как она смотрит на него. А он ей внимание не уделяет.

— Может ему нужен кто по проще.

— На нас он тоже не посмотрел. Не ясно кого ему надо. — они переговаривались, а у меня сердце застучало. Мой Дроми уже здесь. Но если он понравился принцессе устоит ли он перед ней? Стало трудно дышать от тревоги, и захотелось что бы скорее наступил вечер, и я увидела своих мужчин.

— А новый помощник Холда — эльф Гелмалион. Холд давно не берёт к себе никого нового, но этот смог втереться в его доверие. Я никогда не встречала мужчин прекраснее. Наверное Холд не смог устоять перед его синими глазами. Он бы его, и в свою коллекцию запихнул, но тут сложно это сделать, эльф так же хорош в магии как и прекрасен. Холд его теперь везде таскает, и разрядил так, что глазам больно.

— А я не могу смотреть на этого красавчика. Дроми такой тёплый, хоть и красивый, а эльф слишком надменен. Он прямо точно вписался в свиту Холда, ему там самое место, там все надменные кроме Брамирта.

— А что Брамирту быть надменным с его шрамами. — все согласились и вздохнули.

— А вы видели нового начальника охраны Басмина. Он за столом не бывает, но я в коридоре заметила его. До чего красив. Жаль только такое низкое положение. — я усмехнулась про себя услышав об Императоре этого мира, что у него низкое положение. Другие девушки просили им показать его, а я отвлекла их, и напомнила о вопросе с которого начался разговор.

— А мужчины наверное все молчуны? Вот помощник Дальи — Алсион, сегодня ночью, и слова не вымолвил. Накинулся, как зверь я думала помру — девушки мне сразу посочувствовали. Другая заметила

— Видно было как он не сдержан. Ты такая усталая от него вышла. Он такой красавчик, а неутомимый и жестокий как все они. Надеюсь он меня не выберет — кажется я испортила репутацию Алсиона. Но вообще не жалела об этом. И после этого полилась информация.

Холд знал о каждом шаге Дальи. Он внедрил в окружение князя своего доверенного помощника, и тот всё ему докладывал. Девчонки конечно не знали, кто это, но информация уже была убийственная. Когда бы Далья не начал действовать всё провалится. Это знали даже вот эти девушки, и только Далья пребывал в неведении.

Куртизанки говорили, и другие вещи, но это были по большей степени сплетни, и пересуды. Хотя многое из этого могло быть полезным для шантажа. Но я не могла запомнить столько всего. Я услышала основное, и остальное прошло мимо меня. Только некоторые особенно запоминающиеся вещи смогу передать. Например один из министров убил ребёнка. Он бы не волновался об этом, но это был сын влиятельного соседа, а он его случайно зашиб на охоте. И теперь живёт в постоянном страхе, когда сосед узнает кто виноват в смерти сына. Сосед лорд, и очень силён в магии, и во владении мечом. И королевская семья ему благоволит. В общем тому министру не сносить головы.

Ещё какой-то лорд воровал по крупному. Очень по крупному. Поэтому постоянно опасался разоблачения. Ему бы прекратить, но жадность не давала вот, и маялся. И таких историй было полно. Хотите всё обо всех знать поговорите с куртизанками. Так я назвала этих девушек, и теперь я сама была такая же.

Ночь с Дроми

21

Мы собрались к вечеру. Причесались, оделись. Каждой из нас дали подносы с блюдом, и на плече пряжку с номером. Я была под номером 21. Зашли вереницей, и там были только мужчины. Одни мужчины. Женщины присутствовали на более ранних банкетах и на балах, а вот такие вечерние трапезы были не для них. Два места в центре пустовали.

Расставляли принесённые закуски на щедро заставленный стол, а мужчины посматривали на нас. Рядом с каждой тарелкой лежал грифель с листком. Мужчина писал номер и оставлял рядом с тарелкой. Он мог написать номер в течение трапезы. Мы не уходили. Нас заставили стоять там ещё час. И я не стала за всё это время выискивать взглядом своих мужчин. Ощущала несколько импульсов пристального внимания, но их было больше, чем моих мужчин, и я не знала, кому такая серая мышь, как я, могла приглянуться.

Хотя девушки до этого мне объяснили, что внимание Алсиона могло вызвать ко мне интерес. Мужчины по сути соперники. Если кто-то один покажет своё небезразличие, то остальные потянутся следом, чтобы понять, чем я зацепила другого. Просто с учётом моей невзрачной внешности под прикрытием, поклонников у меня будет меньше, чем у остальных.

Уже после того, как мы встали у стены, как манекены на выставке, неожиданно зашли двое, и тут я не могла не смотреть. Взрослый импозантный мужчина вёл очень красивую девушку за собой, и она была одета ещё откровенней, чем мы. На нас были достаточно закрытые наряды, а вот у этой красавицы платье облегало как вторая кожа, и нижнего белья явно не было. На груди и на интимном месте в платье были кружевные вставки. Груди и в разрезе ниже всё было видно. Она пришла вся пунцовая, но не прикрывалась, и мужчина, выставив её перед всеми, обратился к Далье.

— Я привёл самое красивое существо этого мира! — довольно сообщил советник.

— Далья, тебе придётся согласиться, что я выиграл пари. — Я узнала Холда, его мне Мельтем показывал в кристалле. Теперь предо мной предстала наглядная картина их пари. И Далья так просто не сдался. Но оказалось, что это подстава для меня.

— Холд, ты прекрасно знаешь, что первой красавицей мира является Белая Птица, посланница Хранителя. Её многие видели, а вот эта девушка пусть и прелестна, но до Белой Птицы ей далеко. И она точно не посланница Хранителя. Хватит тратить моё время впустую, показывая каких-то девиц. Говорю сразу: приводи Белую Птицу, и ты выиграл. — У меня дыхание замерло. Вдруг сейчас все посмотрят на меня? Но я выдохнула, потому что этого не произошло. Холд сквозь зубы со злостью согласился с князем и прогнал девицу. Он начал спокойно есть со всеми. Я снова уставилась в пол.

Нас отправили в комнату ожидания. Я спросила, а как решают, куда идти девушке, если её выбрало сразу несколько мужчин? И выяснила, что тут применялась магия. Грифели и пряжки с цифрами зачарованы. Если грифель написал уже эту цифру, то он не будет писать её снова. И мужчина понимает, что девушка уже выбрана, и пишет номер другой или остаётся ночью один.

— Либо ещё как-то находит себе увеселение. — равнодушно отвечали красавицы. Они были спокойны. Им привычно ждать решения, а я вся тряслась. Пришла Тарибата, и я вскочила в волнении. Она начала читать номера по порядку и говорить, к кому девушка идёт. Дошло до моего номера, и я покачнулась. Меня поддержали, а я услышала имя Дроми. Голова кружилась от перенесённого волнения, и я плюхнулась в кресло, в котором сидела до этого. Мне кто-то из девушек пожал руку, а другая шепнула: «Потом расскажешь», и я по инерции кивнула головой.

Меня вели к покоям, и я очень волновалась. Открыли двери, и мы вошли. Сразу стало слышно, что там ругаются. И ругается Холд, причём довольно громко.

— Я тебя приставил к принцессе. Ты должен на неё оказывать влияние, а не тешиться по ночам с девками. — выговаривал Холд моему гепарду. Увидел Тарибату и меня и снова заорал.

— Спешишь быстрее привести свою подстилку? Рано ещё, я не всё сказал. — Но всё же после этих слов он немного успокоился. Устало и расстроенно произнёс:

— Я знаю, что для оборотней важен запах девушки. Принцесса действительно так отвратительно пахнет? Может, ей побрызгаться какими-то духами? — Кажется, Холд был очень огорчён. На слова о духах Тарибата, как девчонка, хихикнула, и Холд ворчливо отреагировал.

— Да знаю я, что глупость это, но ситуация нарушает все мои планы. Он должен был понравиться принцессе, и он, конечно, понравился. С его внешностью посмотрел бы я, кому он не понравится. Но на этом всё. Оказывается, принцесса невкусно пахнет, и у него на неё не встаёт. Ох уж эти мне оборотни. Дослужишь, пока я не найду тебе замену. Только не знаю пока, как смогу заставить принцессу отказаться от тебя. Она же как блудливая кошка с ума по тебе сошла. А он, кот мартовский, налево пошёл. Просто день разочарований. — И Холд вышел, хлопнув дверью. Тарибата тоже оставила нас.

Я взглянула на Дроми и столько хотела сказать ему, но не получилось. Он резко подошёл и сорвал подвеску с маскировкой. Взглянул дико и сразу впился в губы и целовал с такой жадностью, что голова кружилась, будто я на карусели. Но я ответила и сама чувствовала себя жадной. Дроми заурчал, и я застонала от жара, охватившего тело.

— Арифи, мой котёнок, — жалобно муркнул мой гепард и подхватил на руки.

— Не слушай, что он сказал. Ты моё солнце. Я не могу без тебя. Просто погибаю. — Он положил меня на кровать и тёрся.

— У меня получалось терпеть, когда я ещё не получил твою любовь, но теперь во мне словно что-то открылось, и я ощущаю постоянный голод по тебе, моя кошечка. Мне всё время нужно прикасаться к тебе. Я без этого не могу. — Дроми тёрся, говорил, урчал и раздевал меня всё это одновременно. Какой-то вихрь чувств и действий. Я гладила его лицо и шею, и плечи и позволяла раздевать себя. Уже понимала, что сейчас мне придётся туго. Не легче, чем с Алсионом. Потому что Дроми выглядел просто одержимым.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он стремительно меня раздел. Не успела опомниться, а уже лежу перед ним голышом, и мой прекрасный урчащий мужчина жадно сосёт груди. Я выгнулась, чувствуя его рот на вершинках, то на одной, то на другой, сама ладонями зарылась в его волосах. Наслаждалась движениями его губ и языка, и кайфовала, ощущая шёлк его волос. Мой жадный гепард словно решил съесть меня. Он не отпускал груди, сосал снова и снова.

Он ласкал и ласкал. Поднимал затуманенный довольный взгляд на моё лицо и продолжал ласки. А я уже поняла, что издаю совсем громкие стоны. Непроизвольно мечусь и выгибаюсь. Понимаю, что он мучает мои груди, этого уже много, и через стоны пытаюсь сказать:

— «Дроми» — «Аааа» — «Ты меня» — «Аааа» — «Решил съесть?» — «Ааааа» — руками я сжала в кулаки его рубашку на плечах, и руки трясутся, а я уже отталкиваю его, а не тяну к себе. Соски в мучительном плену его губ, и от продолжительной ласки внизу живота тянет от напряжения.

— Арифи, моя кошечка, ты не представляешь, какая ты сладкая и как я обожаю твои мягкие холмики и соски, — шамкает он, не выпуская изо рта грудь. Потом снова чередует их, мучительно крутя второй пальцами. Я упираюсь руками в его плечи, и он немного отодвинулся, но только чтобы перевернуть меня на живот. Сильные руки моего гепарда схватились за мои бёдра и с силой раздвинули их. Я застонала и ахнула от огненных ощущений, когда он опустился, и его рот требовательно прижался, а язык сзади вошёл в меня.

Тело задрожало, и я стонала, и сминала руками простыни. Крутилась от огня страсти и томления, пожаром сжигавшего тело. Сознание погрузилось в туман неги и удовольствия. Я, не понимая себя, качалась ему навстречу, ощущая, как язык двигается во мне. Стонала на всё помещение и содрогнулась от прорванного напряжения. Растеклась туманом блаженства, и расслабленная и довольная лежала и наслаждалась.

В своей дымке я ощутила, что Дроми приподнялся и расстёгнул штаны. Он быстро себя намазал и меня мазал осторожно, сзади вводя пальцы с мазью. На что я с наслаждением стонала. А потом я ощущаю, как он сзади резким толчком воткнулся мне внутрь, одновременно слышу сзади шумный стук его бёдер и влажный удар плотью. Вскрикнула непроизвольно, и удовольствие снова подогрело тело и стало собираться напряжением внизу живота. Дроми, сжимая руками мои бёдра, резко двигался, качая меня ударами. Я стонала, мне нравилось ощущать его движения, и скоро я затряслась, снова придя к пику удовольствия.

Дроми продолжал быстро и сильно всаживать плоть, и накал кульминации усилил восприятие, и его движения отзывались огненными мучительными импульсами, и я кричала от своих ощущений. Он качал меня, резко всаживаясь и шумными выдохами сопровождая удары. Наэлектризованность кульминации утихала, а напряжение внизу живота снова нагнеталось. Я стала тихо постанывать, а Дроми стучал всё сильнее и быстрее.

Я стонала громче, и тут Дроми замер.

— Котёнок, — мучительно муркнул, и я ощущала, что он пришёл к кульминации. Ощутила, как вытекает его семя, он содрогнулся несколько раз и вышел из меня. Я уставшая лежала и почувствовала, как он лёг сверху и поцеловал шею. Обхватил плечи и приподнялся, поднимая моё тело. Выгнул, и руки его скользнули вперед, обхватив груди.

— Кисонька, я ещё хочу тебя, — муркнул и заурчал.

— Моя мягкая, — мявкнул довольно, и я уже поняла, что будет, и хотела вырваться. От его вибрации приятные мурашки пробежали по телу, и я ослабла в его руках, а мой Дроми с силой сжал груди.

— Аааааа, — застонала я мучительно.

— Дроми, — вскрикнула, а потом закричала от мучения и яркого мучительного ощущения сдавленности груди. Дроми сильно дёрнул груди и резко всадил свой большущий член.

Я кричала, и кричала, и кричала от того, как безжалостно и сильно он сжал груди и дёргал руками, одновременно двигая бёдрами и вонзая в меня плоть.

Я кричала постоянно и схватилась за его запястья, отталкивая руки. Он продолжал колотить и дёргать. Урчал и мурчал от удовольствия, а я качалась от рывков, моё тело сотрясалось от шлепков сзади. Он не останавливался. Спереди сжатые с силой груди, за которые он резко дёргает моё тело к себе. Сзади грубые, мощные, быстрые толчки бьют и бьют не переставая.

Силы заканчивались кричать, и я устало стонала, но не могла расслабиться от мучительно сильного ощущения сдавленной груди, которую неумолимо, беспощадно дергают грубыми рывками, и его большущего члена, двигающегося во мне.

Дроми меня совсем не пожалел. Тело качалось ещё сильнее и содрогалось крупно и быстро, влажные шлепки быстро звучали, как и его короткие сдавленные звуки от усилий. Сжатые груди мучили острыми ощущениями и остро усиливали ощущения от постоянного движения его плоти внутри.

Он резко вонзился и, мощно двигаясь под громкие стоны, был на пике. Дроми отпустил руки, и я упала на кровать, застонав. Мой гепард влажно вышел и повернул на спину. Навалился и, облизывая и урча, шептал:

— Моя, вся моя кисонька.

После этого перелёг набок и отпустил. Разделся, а я прислушивалась к ощущениям. Больно не было. Совсем. Страшно и мучительно. И ведь он так делает каждый раз.

— Дроми, почему ты так делаешь? — спросила тихо. Он разделся и голый лежал рядом.

— Твои груди — моя слабость. Я не чувствую, что жил, если не помял их, — довольно урча и успокоившись, прошептал он, подгребая меня к себе и прижимая.

— Когда я сжимаю твои холмики, я испытываю такое наслаждение, что не в состоянии удержаться, чтобы не сжать их со всей силы. Я дёргаю, а ты кричишь, и это моё наваждение. Котёнок, я хочу этого постоянно. Не могу без этого. Ты полностью защищена, и я не причиняю тебе боли. А вот мне больно, если я не любил свою кисоньку, и гепард меня изнутри когтями рвёт на части. Не отталкивай меня, котёнок. А за то, что отталкиваешь, буду наказывать. Самое интересное наказание ещё впереди, — последнее он сказал с мечтательным удовольствием. Я больше ничего не спрашивала и не возмущалась. Он заснул, обнимая меня, а я тоже уплыла в сон.

Проснулась от того, что меня всю облизывают и целуют. По ощущениям поняла, что надо идти мыться, меня облизали уже вообще везде. Но я на свежую голову вспомнила самое важное. И, прервав своего такого милого и жестокого кота, я обняла его лицо и рассказала то, что узнала у других девушек.

Дроми напрягся.

— Котёнок, ты выяснила очень важную и опасную вещь. Пока больше никого ни о чём не расспрашивай. Затаись, — мой котик переживал за меня. А потом, страстно взглянув, надавил мне на плечи, опуская и открывая мой рот, грубо ввёл свой член. Мурча со стонами и мяуканьем, он держал мою голову и входил и входил в рот. Снова и снова, и, громко мявкнув, задвигался чудовищно быстро, так что я зажмурилась, вырываясь, но он крепко держал, вдалбливая член мне в горло.

С мучительным мяуканьем он, громко издавая звуки, кончил и вытащил член. Поднял к себе, целуя и урча, успокаивал ласковыми касаниями. Потом положил.

— Дроми… — сказала устало, собираясь что-то спросить, но уже забыла, о чём. А этот плут одевался и, мурча, говорит:

— Я люблю тебя, моя кошечка. Только тебя, котёнок. Скажи другим, что я жестокий садист, пусть распространится такой слух. — На самом деле он ведь не делал больно, но согласилась так говорить, помня, что он вытворял ночью. И сейчас мучил тоже. А ещё потому, что он мой, и я его никому не отдам. Даже такого жестокого и несдержанного.

— Дроми, ты… — начала, пытаясь высказать, как он безжалостен. А он, уже полностью готовый к уходу, прижался и муркнул. Потом поучал и потёрся. Обожаю его. Как на него сердиться? На моё начало он продолжил возмутительным:

— Я хочу любить тебя очень сильно и долго, гораздо сильнее и дольше, чем получаю, мне так мало. — жалобно урча, выдал он, и я удивилась. Он считает, что мало получил?

— Я сейчас тебе добавлю, — сказала сердито и имела в виду совсем не секс.

— Я об этом и говорю. Любимая, ты пока что не даёшь, что я желаю. Но постепенно я возьму всё, что хочу. — И этот нахал поцеловал и сбежал. А я ощущала усталость. Ничего не болело, но оставались удивляющие воспоминания. Неужели это было со мной? Как же Дроми меня не пожалел. Вспомнила слова Алсиона и поняла, что он хочет делать со мной примерно такое же, и, вероятно, теперь станет это делать после того, как Дроми оторвался на мне.

Девушкам в бассейне сказала про кота столько ужасного, что они окончательно в нём разочаровались. Потом лежала отдыхала и даже не слушала, что они говорят. Меня пытались пару раз втянуть в беседу, но потом оставили в покое. Сочувственно качали головой и дали отдохнуть. Хотя из их разговоров, услышанных урывками, я поняла, что мужчины всю ночь требуют работать, и долгие ночные часы у них заполнены сексом. Это меня мои мужчины берегут. Я ночью нормально сплю.

Как просил мой гепард, я не спрашивала ни о чём, но новость услышала совершенно случайно. После вчерашнего застолья и облома советник стал всерьёз разыскивать Белую Птицу. И девушки были уверены, что значит, меня скоро найдут. На Холда, по их словам, работает невероятно талантливый ищейка. Как раз тот помощник в шрамах. Он любого может из-под земли достать.

Это тревожило, и я собиралась на вечернюю трапезу господ нервная. В этот раз у меня был номер 8. Мне не нравилось быть в первой десятке. Ещё до этого мне объяснили, что чем выше популярность девушки, тем ближе её номер к первому. И я не зря так волновалась. В комнате ожидания я слышу неожиданное и страшное.

— Номер восемь, вы работаете в покоях князя Дальи.

С какого перепуга я ему понадобилась?

Крелт

Я следил за этой компанией. Придумали план и не поинтересовались моим мнением. Разделились, во всю действуют и постепенно узнают то, что я мог сказать с самого начала. Власть у демонов с помощью переворота не поменять. Слишком хитрый и умный там правит советник. Не марионетка безумный король, а именно демон Холд — первый советник при нём.

Этот умный и дальновидный паук оплёл паутиной интриг всё государство демонов. Все советники были подкуплены, а кто жаждал хапнуть больше денег и власти, на тех Холд нашёл компромат и держал с помощью него. Советник слишком горд и себялюбив, и свою власть и богатство никому не уступит.

Алсион поступил правильно, найдя оппозицию и действуя прямолинейно. И уже начал понимать, что Далья не дотягивает до мощи советника. Но Далья ему импонировал своим молодым устремлением к честности и неподкупности. Мне тоже нравился этот необычный демон со своей такой уникальной магией ледяного огня. От того и волосы у Дальи были голубого цвета. Под цвет его магического холодного пламени.

Басмин затесался среди военных, пытаясь найти лазейку и выяснить, кого можно переманить на сторону оппозиции. И он выяснил. Все военные ключевые фигуры уже были у Холда в кармане и ели из его рук. Он тоже уже начинал понимать, что переворот не удастся.

Дроми с рекомендациями от Моника сумел обратить внимание советника на себя и заполучил место. Но он не учёл, что у Холда каждое действие входит в его комбинацию. И Дроми рассчитывал на обычную слежку, а оказался втянут в постельную интригу. Я ему даже посочувствовал. Как ему было неприятно находиться рядом с принцессой и терпеть её прикосновения.

Гелм тоже сумел стать помощником советника. Его большие магические возможности очень приглянулись Холду. А ещё больше приглянулись внешние данные. Если бы демоны хотя бы немного увлекались однополыми отношениями, то Гелм мог попасть в неприятную ситуацию. Ну а так Холд смотрел на Гелма и вздыхал, что в его коллекции нет равноценно красивой игрушки.

Мельтем попал в помощники к Далье. Тот увидел, что Холд набирает себе новые кадры, и в противовес, по-ребячески, тоже себе нашёл нового помощника. Мельтем помогал ему своим ментальным даром. И Мельтем первый понял, что затея не удастся, но, как и все они, держался до конца.

Больше всего меня огорчило страдание моей девочки. Неприметная внешность напомнила ей прошлую жизнь и смерть. Я злился на неё, что она согласилась на авантюру, не подумав, как ей будет плохо. Злился, что она даже не выяснила все тонкости работы служанки в королевском дворце демонов. Если бы она спросила, то они бы объяснили, даже разрушая свои планы сделать её доступной девочкой для развлечений. Но она не поинтересовалась, и им удалось втянуть её в жизнь женщины, которая ходит по рукам.

Сейчас у неё встреча с Алсионом. Я незаметно слил наши с ним сознания и смотрел на свою красавицу его глазами. Она меня удивила и порадовала. Малышка справилась с болью от неприятных воспоминаний и действовала по заданию. Узнала стоящие вещи. Алсион не стал ей говорить, что они это уже знают, не хотел принижать заслугу малышки. И я чувствовал, находясь в нём, как бурно он жаждет мою умную малышку.

Я ощущал его телом весь накал жаркого желания и вместе с ним почувствовал, как нанизываю её на себя. Как же было хорошо. Как сильно она трепетала, как страдала и мучилась от новых острых ощущений. И какое огромное я вместе с ним получил удовольствие, чувствуя, как маленькие ладошки дрожат и отталкивают, когда ей уже много и нет сил ощущать его внутри. Я из-за него почувствовал бешеное наслаждение, продолжая мучить свою девочку.

И демон понял, что сдерживать демоническое желание обладать малышкой так, как нужно его природе, ему уже не удаётся. Он попытался с ней поговорить о том, что требует его натура, но она его не поняла.

Я помнил, из какого мира Арифи. Ей сложно ответить согласием на желания Алсиона. Но я взглянул на её ауру. Он её принуждал, но защитная оболочка ауры была не тронута. Она страдала и мучилась физически, но это не доставило ей душевных терзаний. Её любовь к демону всё сгладила, и я позволил демону привязать малышку и выпустить накал напряжения.

Сколько удовольствия я получил вместе с Алсионом, безумно и долго мучая свою девочку. Ощущая наслаждение от её беспомощности и того, что она в полной моей власти и я могу делать всё, что хочу.

И на этом я не остановился. Понял, кто лучше всего подходит для продолжения. Для этого нужен гепард. Его мурчание вызывало в Арифи столько умиления, что она от него всё что угодно терпела. Пусть и он получит её в качестве девочки на ночь. Тогда даже подсказывать не нужно. Он сам сделает то, что надо. Он каждый раз мучает малышку.

Пришлось у принцессы повысить гормонов, и она просто стала кидаться на Дроми. Он не стерпел. Бросил всё и ушёл. От Алсиона уже узнал, что Арифи можно получить, и каким образом это сделать. Опередил Мельтема, и с малышкой в комнатах. Получил нагоняй и отставку от советника, и мою красавицу в объятия.

Жестокая натура кота требовала у него мучить мою девочку. Я был слит с ним и ощущал, как держу и сжимаю его руками упругие груди. Как это мучаем Арифи, и она кричит от сильных ощущений. Я ощущаю, как вместе с ним с силой двигаюсь в ней, и из-за мучения она сжимается внутри, даря такое блаженство, от которого теряешь голову. Она и так очень маленькая и узенькая для нас, но сейчас, сжимая её груди и даря ей это острое мучение и острое наслаждение от сильной ласки, она сжимает плоть гепарда в себе так сильно, что я вместе с ним ощущаю нирвану, и готов мучить малышку всегда.

А утром, оказывается, она узнала важную информацию. Подозрение на шпиона уже возникали, и теперь подтверждение этого меняло все планы. Буду следить, что они сделают дальше. Но как же хорошо мне было через них получать мою любимую Арифи.

Пари

Холд

— Что-то в тебе не так, — задумчиво говорил князь с голубыми волосами. Он сидит в кресле, а я стою перед ним, перебираю в мыслях возможные действия. Как мне от него защититься?

Я не хотела к нему идти. Как я просила и уговаривала. Объясняла, что мне нужен отдых. Экономка Тарибата мне посочувствовала, но затем чётко сказала:

— Это князь Далья. Будь кто попроще, то попробовала бы тебя спасти, но в этом случае никак. Мне жизнь дорога.

И вот я стою в покоях перед этим холодным демоном, и он, разглядывая меня, говорит мне это. Потом равнодушно распорядился:

— Раздевайся.

Я стою на месте и только смотрю, не шевелясь.

— Не будешь? — спрашивает с ледяным изумлением.

— Так вот ты какая, мышь серая, — говорит с насмешкой.

— Будь ты хотя бы чуточку симпатичней, то имело бы смысл заставить. Но ты настолько невзрачна, что я не собираюсь тратить своё время и силы. Убирайся.

После последнего слова встал и отошёл к окну. Я поняла, что он меня прогоняет, и обрадовалась. Развернулась уходить, и тут дверь в покои содрогается и потом сгорает. Заходит Холд. С ним какой-то мужчина с частичной трансформацией. Нос и глаза у него волчьи, и ещё ушки тоже. Всё остальное человеческое. И он указал на меня: «Это она».

— Ты уверен? — переспросил Холд, и полуволк втягивает носом воздух и кивает. Холд осматривает нашу с князем композицию и глумливо усмехается.

— Прогнал девушку? Слишком простая для тебя? — спрашивает он насмешливо.

— А теперь? — задаёт вопрос как-то значимо и шагнул ко мне. Я этого совершенно не ожидала, но этот умный тип понял всё сразу. Он схватил мой кулон с маскировкой и, подпалив цепочку, сдёрнул его.

Далья с самого прихода Холда не терял невозмутимость. Он о чём-то постоянно думал. А теперь, когда я преобразилась в свою внешность, он впился в меня взглядом, глаза его расширились, а губы сердито сжались. Холд тоже утратил свою насмешливость, а самообладание потерял полностью. Он плюхнулся на кресло и смотрел на меня, разинув рот.

— Даже если ты не Белая Птица, ты всё равно самая красивая девушка в мире, — прошептал он. То есть в то, что я Белая Птица, он не верил.

— Я Белая Птица. Посланница Хранителя, — сказала, понимая, что теперь только мой статус спасёт от домогательств.

— Белая Птица должна была прийти ко мне — правителю страны демонов. А я вижу перед собой очень красивую куртизанку, которая очень не глупа. Хочешь выбраться из жалкой жизни. Я тебе помогу. Больше не придётся обслуживать господ. Ты сама будешь госпожа и станешь повелевать всем, что я имею. Но для этого тебе нужно покорно последовать за мной и делать то, что я говорю.

Он воспринял меня обычной куртизанкой и не собирался отступать от своих замыслов.

— Ты проиграл, — довольно и уверенно бросил Холд князю и кивнул оборотню. Тот уже полностью принял человеческий облик и после кивка подхватил меня на руки и пошёл за первым советником. Я пыталась вырваться, но Холд резко пригрозил.

— Будешь упрямиться, прямо сейчас тобой займутся. Трахать будут, пока не станешь смирной. А я посмотрю и поучаствую. Тебя и так будут трахать все, кому я скажу, но вначале я должен похвастаться своей победой перед всеми. Поэтому не порти мне момент, иначе я буду жесток, — говорил Холд, идя по коридору, и добавил, что спешит в свой кабинет.

Я больше не вырывалась, вспоминая, где мне тогда горничная показывала дверь в кабинет советника. Она находилась напротив дверей в его покои. Меня принесли и поставили посередине комнаты. Холд стоял, оперевшись о стол, а я нервно стояла перед ним. Он полчаса пожирал меня глазами. Потом начал действовать. Мне принесли платье. Показали. Оно было ужасно нескромное. Облегающее, как липка. Пусть без разрезов, выставляющих всё на обозрение, но разрезы заменило кружево. И Холд сказал, что нижнего белья не будет.

— Покажу тебя всем, но придётся ждать утра, только тогда я смогу это сделать, — задумчиво сказал он, и я поняла, что переодевание откладывается.

— Но приятным я могу заняться уже сейчас, — добавил довольно и выгнал всех. Я решила сдержаться и не голосить, чтобы он не закрыл рот. Чтобы позвать Крелта или пожелать что-то для защиты.

Холд подошёл и положил руку на плечо, внимательно глядя на меня. Мои нервы были взвинчены, и я не могла сдержать слов.

— Я не хочу тебя и против твоих прикосновений. Не трогай меня, — сказала ему чётко и готова была желать электрошокер повышенной мощности. А у советника, вероятно, просто бешенная интуиция. Или мои убийственные мысли так явно отразились на лице. Но он отошёл и окинул внимательным взглядом. Сощурил глаза и позвал помощников.

— Проводите в соседние с моими покои. Пусть отдыхает, — и меня увели. Я пошла, и в то же время появилось подозрение, что в следующий раз он закроет мне рот. Слишком умный гад. Но я позову Крелта мысленно. Хранитель придёт, я знаю, но это нужно оставить на крайний случай. Нельзя каждый раз его дёргать, словно я маленькая.

Наутро меня разбудил помощник Холда и сказал приводить себя в порядок и выходить. После приказа я была оставлена одна и зашла в своё пространство. Спала я тревожно. Я с начала нашего решения идти к демонам переживала за эту задумку. Ведь расписывал задание Мельтем, а не Крелт, это понимание меня напрягло. А потом я перед сном каждый раз думала о Крелте, но он не появлялся в моих снах, и я ощущала, что мы делаем всё неправильно.

В своем пространстве я приободрилась под хорошим мощным душем, сделав его контрастным. Потом ухаживала за собой и тянула с тем, чтобы выходить в реальность. Не хотелось возвращаться. Холд слишком умный, что он сделает со мной?

Выйти всё-таки вышла. Одела новое платье. Такое же, как вчера, только новое и чистое. Через время ко мне зашли и сразу повели в кабинет. Там Холд взглянул, и, кажется, он за ночь успел забыть, как я выгляжу. Снова открытый рот и восторг на лице. Потом приказ раздеть меня, и стоящие здесь помощники двинулись ко мне.

— Хочу видеть её без одежды. Полностью голой. Разглядеть везде. В каждом месте. Какая же она красивая. Хочу, чтобы и тело её было таким же прекрасным, как лицо. — с придыханием предвкушения восторженно говорил Холд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я не знала, куда деться. Отступала и вскрикнула:

— Нет!

Но мощные мужчины приближались. Но я не сдамся. Только мои любимые мужчины могут раздевать меня и видеть без одежды где захотят. Больше я никому такого не позволю.

— Высоковольтный шокер!

Тут же пожелала, и в руке оказалась железная палка с резиновой ручкой, а на рукояти кнопки активации и переключения мощностей.

Я моментально поставила самую большую мощность и, зажмурившись, крутанулась, стараясь задеть трёх мощных слуг, почти добравшихся до меня.

Услышала громкий треск тока и почувствовала, что задела всех троих слуг, шедших ко мне. Раздались вскрики и звуки падения трёх тел. Я распахнула глаза. Все три демона валялись у моих ног. Волосы вздыблены, на одежде, где я прикоснулась шокером, дырки и видна почерневшая обугленная кожа. Мужчины не дышали.

От ужаса у меня раздался всхлип. Глаза наполнились слезами, а рот открылся в беззвучном крике. Шокер упал, чуть не задев мою ногу, а я покачнулась, практически падая сверху невыключенного убийственного предмета. Ощутила рядом кого-то очень сильного и как нежные руки бережно обняли.

— Это мы уберём в оболочку. Чтобы ты не поранилась.

Услышала я голос Гелма и, повернувшись к нему, прижалась и спрятала лицо на его груди.

— Новая игрушка?

Услышала над собой его голос. Кажется, он спрашивал Холда. Точно, он же его помощник, а я ему всю маскировку порчу.

Но мне уже было плевать на все легенды. Я убила трёх человек. Точнее, трёх демонов. В общем, три живых существа погибли от моих рук. Это было слишком ужасно, чтобы я думала ещё о чём-то.

— Держишь её. Теперь раздень. Ты самый сильный маг из всех, кого я встречал. Ты справишься с этой бешеной девкой. Она мне троих слуг убила, и я до сих пор вижу её одетой. — приказывал Холд, но не приближался. Предпочитал рисковать жизнью Гелма.

— Это не так просто, — вдруг задумчиво сказал эльф, словно надо решить трудную задачу.

— Делай с ней что хочешь. Она это заслуживает! — раздражённо воскликнул Холд, и Гелм ответил холодно:

— Я крайне жесток, не жаль игрушку. — Я взглянула в его лицо, видя, как он смотрит на советника. И это был такой взгляд, словно сейчас своими словами Холд подписывал себе приговор.

— Ломай её как хочешь, только красоты не лишай, — отмахнулся главный демон, а Гелм крепче прижал меня к себе. Холд не смотрел на нас, он сидел в кресле, откинувшись, и был недоволен задержкой своих планов.

— Иди быстрее. Далья скоро подойдёт, — нетерпеливо прогонял советник, и в этот момент как раз пришёл Далья. А я только теснее вжалась в Гелма.

— Что надо? Чего звал? — холодно спросил князь.

— Я подумал, что можно заменить условия пари, — ласково сказал Холд. Он сделал вид, что всё движется как надо. Далья молча поднял свои красивые брови.

— Я соглашусь посчитать, что пари выполнено, когда ты при мне как следует поиграешься с этой девкой, — лукаво сказал Холд и быстро произнёс.

— У тебя есть время подумать. Сейчас её уговорят быть послушной, и я сам поиграюсь с ней, а потом пройдусь по всем сторонникам, загляну в каждые апартаменты. Ею насладятся все, кто захочет. И уже после этого жду твоего ответа. — Холд выглядел довольным своей задумкой. Тут Далья холодно спросил:

— Она может быть Белой Птицей, посланницей Хранителя, ты в своём уме? Придумал тоже, выставлять девушку своей игрушкой. Тебе не страшно портить отношения с Хранителем? — голосом Дальи можно было заморозить пустыню. Но я была рада этому разговору. А Далья говорил дальше:

— Холд, ты хоть и умный до невозможности, но, по-моему, ты сильно возгордился, и эта гордость толкает тебя на большую глупость. — Я была согласна с князем, а Холду, видимо, надоело слушать:

— Будет меня учить, не хватает умишка, чтобы делать это. Я с самого начала твоей оппозиции знал каждый твой шаг. Ты ничего не можешь, а я могу всё. И сейчас я покажу всем, что даже Белая Птица может быть моей игрушкой. — И советник намеревался сделать задуманное. Он снова приказал Гелму вести меня и мучить. Но Гелм не двинулся с места, а Далья неожиданно преградил дорогу.

— Я недостаточно влиятелен и умён для тебя, и мой переворот провалился, так и не начавшись, но я не позволю тебе вредить Белой Птице. — Как-то весомо сказал он и неожиданно позвал:

— Хранитель Крелт! — И я ощутила радость от возникшего в комнате сияния. Крелт сразу возник в комнате. И сразу начал вершить суд:

— Далья, советник Холд посягнул на честь Хранителя, и он подлежит уничтожению. Помиловать невозможно. Велика вероятность будущего переворота под его командованием. Слишком умный, чтобы с таким самомнением оставаться в живых. — И Далья кивнул. Он направил руки на Холда, но замер, услышав его громогласный смех.

А ведь ты, Хранитель, не желал меня смещать. Иначе помог бы этому молокососу и совершил переворот. А то он один пытается мыкаться без поддержки в полном бессилии против меня. Я совершил ошибку, посягнув на твоё. Но ты видел хоть кого-то, кто сохранит разум, увидев Белую Птицу? Меня вполне можно понять. Говорил Холд уверенно и убедительно.

Гелм уже, не скрывая любви, поднял на руки и держал в бережных объятиях.

— Моя принцесса. Ты всё правильно сделала. Я бы опоздал и не представляешь, как обрадовался, увидев, что они мертвы и ничего тебе не сделали. Шептал мне эльф. Он был счастлив тому, что я убила. Весёленький мир. Покойники до сих пор валяются рядом, и страшно смотреть вниз.

А Гелм рассказал.

— Это я сказал Далье, что ты действительно Белая Птица, чтобы он воспользовался своим преимуществом и сместил Холда. Я бы сам хотел убить советника. Он такое вытворял с девушками. И он хотел позволить себе сделать такое с тобой. Я до сих пор очень хочу, чтобы он не имел даже шанса прикоснуться к тебе. Объяснял Гелм, а я успокаивалась, понимая, что всё уже кончено.

А тем временем Крелт не изменил своего решения. Он не собирался миловать Холда, но и Далья не решался убивать советника. И тот вдруг сказал.

— Сделано. Можешь не прощать меня, Хранитель. Спасибо, что дал мне время сбежать. Теперь получше сторожи свою Птицу. Я не собираюсь умирать и отказывать себе в желании поиграться с такой красивой куклой. И Холд исчез с того места, где стоял.

— Я найду его, — сразу сказал рассердившийся Далья, глядя на недовольного Крелта.

— Тебе придётся сделать это, но вначале мы сменим власть, чтобы сподручней было организовывать поиски. — смена власти, видимо, всё же состоится. Крелт прогнал посматривавшего на меня Далью, приказав ему подготавливать все необходимые церемонии и мероприятия. И повернулся ко мне. Окинул взглядом с ног до головы и магией выдернул из объятий эльфа. Сразу исчез со мной оттуда.

В светлом лесу.

Крелт что-то задумал. Но сказал только:

— Хочу просто побыть с тобой. Потом добавил:

— Надо сводить тебя покушать. Холд забыл об этом. Думал только о своём величии. — недовольно закончил мой Светлячок.

— Только не говори, что поэтому ты решил его прибить? — улыбнулась я. И Хранитель сверкнул в ответ нежной улыбкой.

— Конечно, из-за этого! — воскликнул шутя, а потом серьёзно добавил:

— Тебе лучше не знать, что он думал сделать с тобой. Никто не должен забывать, что ты моя и я называю тебя своей. И все могут продолжать восторгаться только издали. Кажется, Крелт был настроен сурово. Я вообще не понимала, как он допустил до меня Алсиона, Гелма, Дроми, Мельтема и Басмина. Надо будет потом узнать у него настоящие его мотивы. Что-то мне не верится в то, что всё просто.

Но сейчас я рассматривала, куда Крелт перенёс нас. Место он выбрал такое, что о еде я думала в последнюю очередь. Хотя о пище пришлось вспоминать, потому что организм её упорно требовал.

Мы появились на верхушках деревьев. Высоченные стволы с мощными ветвями образовали уходящую вдаль полосу. Верх словно срезан, а на нём лежит совершенно прозрачная стеклянная дорога. Крелт подсказал, что мы в мире эльфов. Здесь есть два вида эльфов: тёмные и светлые. И они враждуют между собой. Из-за этого крайне подозрительно относятся к гостям мира. Эта дорога создана специально. Пока по ней идёшь, производится проверка гостей с помощью сильнейших ментальных артефактов. А потом Крелт подсказал, что эти деревья и есть такие артефакты.

Необычные деревья Тисы. Они достигают небывалой высоты. Их семена прорываются сквозь пространство и путешествуют по мирам. Это один из видов деревьев-путешественников. Они встречаются крайне редко. В этом мире — целая дорога. Крелт разъяснил:

— Это говорит о том, что мир находится под опекой одного из Высших Хранителей. Поэтому здесь всё — самое лучшее.

Мы прошли до конца дороги, и под ногами на стекле там был золотой круг. Это оказался портал в любую точку мира, и по желанию Крелта он переправил нас в город. В этот мир Хранитель одел меня изысканно, но без излишков. Пышного и усыпанного драгоценностями на мне ничего не было. Платье было длинное — эльфийское — и простые украшения. К такому виду я ещё у эльфов привыкла.

Мы спокойно шли по эльфийскому городу. У эльфов все города — это лесная местность, в которой поставлены дома и сделаны дороги. Тут город был почти таким же, так же имелись дома, построенные на деревьях. Но все трактиры, магазины и другие общественные места стояли на земле.

Мы вошли в одно из заведений.

Внешне оно смотрелось просто, но, войдя внутрь, я удивилась. Пространство оказалось магически расширенным. Все столики находились обособленно и выглядели, словно чаши цветов. Зайдя в одну из таких, мы с Крелтом снова оказались в расширенном пространстве. Здесь стоял небольшой столик, рядом находилась небольшая площадка. Вслед за нами зашел наш официант. Здесь их называли Престер. Он сразу спросил, какую нам организовать музыку и нужны ли танцовщики. Крелт сразу отказался от живого исполнения и от танцоров. Попросил романтичный музыкальный фон и меню для молодоженов.

— А мы, значит, молодожёны!.. — улыбнулась я.

Он обнял и поцеловал:

— Мы больше чем молодожёны. Ты — моя жизнь!

Мы замечательно посидели. Место было успокаивающим и наполняющим светом. Я испробовала местные гастрономические изыски, хорошо поела. Мы с Хранителем потанцевали. Но потом я не удержалась и спросила, какой у нас праздник. Может, я не заметила какую-то дату? Или у него день рождения? Всё оказалось просто. Кроме того, что Крелт очень соскучился по мне, он ещё и переживал.

— Мы практически закончили у демонов. И с заданием ты уже справилась. Завершим последние штрихи, и впереди другие страны, а тебе каждый раз приходится проходить трудности, выполняя задание. И я не знаю, что готовит новая страна, какие повороты и неожиданности, и очень переживаю за тебя, — объяснил он.

Хранитель хотел, чтобы я побывала в месте, которое стоит на светлом источнике. Этот эльфийский лес своим светом влияет настолько благотворно, что лечит души. А само это заведение расположено в его центре. Поэтому с такой лёгкостью расширены пространства. Здесь вообще можно исполнить любую мечту. А Крелт мечтал побывать тут со мной.

— Арифи, любимая, это место помечает каждого, кто здесь был. Даже воспоминание о нём принесёт душе спокойствие и исцеление. Тебе предстоит новый путь. А я хочу, чтобы ты была счастлива, — Крелт говорил и, кажется, уже жалел, что сделал меня Белой Птицей.

— Когда я давал тебе задание, я ещё не любил тебя так сильно. А теперь уже миссию не отменить. Тебе придётся её пройти до конца.

Мы с ним танцевали, когда начали этот разговор. Сейчас он остановился и спросил серьёзно:

— Арифи, ты готова дойти до конца? Потому что сделать это придётся, — сказал и просто смотрел. Не ожидая ответа.

Потому что если придётся, то зачем сомневаться? Надо — значит надо. Я продолжу начатую миссию.

Что там ещё за страны у меня впереди? Скоро предстоит это узнать.

Завершение

Коронация

У демонов надо было завершить наши дела. И вот настало время, когда Крелт начал меня отчитывать. Хранитель сдвинул брови и выглядел хмуро.

— Вы меня не позвали спросить, а стоит ли идти и менять власть у демонов. И ты тоже, Арифи. У тебя даже мысли не возникло посоветоваться со мной. Самостоятельности ей захотелось!.. — Он говорил это и сердито подхватил и держал, прижимая высоко на весу. Уткнулся лицом в область груди и дышал так. Я погладила его голову и зарыла пальцы в золотых волнах.

— Ты сумела защитить себя, и Гелм оказался рядом вовремя. Но если бы что-то случилось? И ты продолжаешь отталкивать своих мужчин, а они не так часто наказывают тебя. Магия снова могла не позволить мне перенестись и спасти тебя. Ты очень часто нарушаешь её законы.

— Значит, ты её уговорить не можешь? — спросила. Я-то понимаю, что отталкиваю непроизвольно. А магия это в расчёт не берёт? Крелт отрицательно помотал головой, и золотые пряди его волос взлетали, как лучи на солнце.

— Мне не нравятся все эти дикие законы, — тихо пожаловалась ему.

— Милая, ты не Высшая Хранительница. У тебя нет могущественного магического покровителя. Поэтому магические законы придётся соблюдать. А наказание принимать. Иначе магия тебя зашлёт куда-нибудь.

Шумно и возмущённо выдохнув, я заявила, что подобное не для меня. Крелт вздохнул.

— Когда-то Магия произнесла эти законы вслух. И теперь законы не отменить. Слова вообще отменить невозможно. Даже у простых магов. Смягчить, но не убрать совсем. Это сила магов и их ответственность. Поэтому я не знаю, что делать. Попробую посоветоваться, а сейчас надо довершить твою миссию у демонов. Ты уже догадалась, что я был против смены власти.

Крелт одел меня прямо в своих руках. Снова было невероятное белоснежное платье, много драгоценностей и запущенный артефакт с крыльями.

Сказала ему, что в самом начале подозревала о том, что он против нашей задумки, а ближе к концу уже была уверена о его несогласии с нашей миссией. Ведь он мне ни разу не приснился. А я ждала и хотела увидеть его.

Крелт смотрел с любовью, хоть и строго.

— Арифи, малышка, я знаю, когда ты засыпала, то думала обо мне. Каждый раз. Но ты ведь хотела быть самостоятельной, и я предоставил тебе свободу и не являлся. — я стукнула его по плечу, и он набросился с ласками. Крелт стиснул и покрыл множеством поцелуев. А я почувствовала себя счастливой, потому что он сейчас со мной. Мы с Хранителем перенеслись обратно во дворец, где оставался подготавливать коронацию Далья.

Демон увидел сверкающего прекрасного Хранителя и сразу сказал:

— Простите, что не поприветствовал вас должным образом, Хранитель. — тут же упал на колено. Украдкой смотрел на меня. Крелт кивком головы принял поклонение демона и заявил:

— Встань! Ты становишься правителем. Постарайся учесть в будущем все свои ошибки. Холд обходил тебя во всём. Теперь мне надо улаживать многие твои недоработки. И надо проводить твою коронацию. Если бы я не появился, то был бы хаос и множество смертей.

Далья поднялся. Он молчал. И не радовался коронации, огорчённый своими неудачами.

Крелт прошёл к народу демонов. Оказалось, весь народ взбунтовался от известия, что Холд исчез, а Далья будет править. Войны сдерживали их. Среди держащих оборону были мои мужчины. Все пятеро. Демоны, увидев сверкающие фигуры меня и Хранителя, сразу успокоились.

Мои мужчины подошли ко мне, и Крелт шепнул Далье, чтобы тот не зарился на меня. Тот вздрогнул и совсем нахмурился. Но кивнул, что понял. А я светилась от того, что все мои мужчины стояли со мной рядом.

А Крелт вначале выслушал, что хочет народ. Те пожаловались на неразумного выскочку, который оборвал такие полезные договорённости. Далья успел набедокурить, пока мы с Крелтом отдыхали. Он выслал короля в его дальнее поместье, а принцессу вернул в человеческие земли. А ведь король должен был жениться на человеческой принцессе. А за это демоны получали вместе с принцессой в приданое лес. Тот лес, где рос очень полезный мох. Он был нужным удобрением для редкого вида фрукта. Которым торговали демоны.

Эксклюзивный полезный фрукт. Типа молодильных яблок из сказок моего прошлого мира. Действовал только на людей. И только на тех, у кого не было своей магии. А таких было большинство. И среди них много богатых купцов, перепродающих эти яблоки у людей. Так что продажа людям этого фрукта составляла большой процент бюджета страны. Но раньше мох приходилось закупать. А так он стал бы принадлежать демонам. И тогда, конечно, процент прибыли возрастал.

Крелт тихонько ткнул локтем Далью. Хулигански спросил, согласен ли тот ради благополучия страны пожертвовать собой и жениться на принцессе. Но Далья даже побелел.

— Дыши, я урегулирую это. Но впредь помни о народе. Не будешь думать о его благополучии — быстро перестанешь быть правителем, — резюмировал Крелт.

И Хранитель всё устроил. Попросил принять непутёвого демона королём. За это Белая Птица подарит им лес. В котором будет расти ещё больше нужного удобрения.

Демоны быстро смекнули свою выгоду и начали скандировать «Коронация, коронация!». На Далью одели все полагающиеся артефакты, а потом я магичила и пожелала для демонов лес, как и у людей. Только чтобы нужного мха было гораздо больше. Появился второй жуткий лес, но я при всех дала ему другое название.

— Мягкий лес, — сказала я, и демоны вдруг резко замолчали.

А потом кто-то из них крикнул:

— А у Белой Птицы есть чувство юмора, — и огромное море демонов дружно загоготало.

Потом они скандировали:

— Белая Птица!

Потом дружно голосили:

— Мягкий лес!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И завершилось всё тем, что я наколдовала посередине площади фонтан, из которого текло вино. Надоели их крики. Пусть горло смочат. Попоют что-нибудь.

Сколько сразу было радости! Теперь веселье понеслось полным ходом. Народ сам всё организовал. Уже забыли, чем начиналось утро. Вечер заканчивался гулянкой. Целый фонтан вина: нет повода не выпить!

Мы прошли во дворец. Там уже улеглась суматоха, будущий король заранее отдал необходимые распоряжения. Но задерживаться Хранитель не хотел. Сразу перешёл к второму важному шагу — передаче силы. Крелт ценил, что Далья предотвратил замыслы Холда в отношении меня, и нехотя, но предложил ему самому выбрать способ получения силы.

Холодный демон сказал:

— Мне жаль моё сердце. И если бы оно не разбилось с первого же взгляда на Белую Птицу, то я отказался бы от поцелуя. Но теперь я хочу оставить себе этот момент на память. Я всё равно буду страдать. Тогда Крелт сам поднял меня на руки и кивнул, чтобы Далья подошёл.

Я вообще-то хотела отклониться, но Крелт не дал. Далья подошёл и приподнял мой подбородок. Заглянув в глаза, он осторожно прикоснулся к губам, а потом уже стал целовать жадно, взахлёб. Крелт запел заклинания, и Гелм пел вместе с ним. Сила передалась быстрее. Она перетекла легко и безболезненно. Мы с демоном засветились и засверкали, и он остался светящимся, а я, обмякнув, упала на Хранителя и обняла его. Гелм сразу надел на Далью артефакт, и свечение убралось. После этого Крелт собирался уходить. Но новый король остановил его неожиданным вопросом:

— Чем я могу быть полезен тебе и Белой Птице?

Далья с надеждой смотрел на Хранителя. Крелт спросил:

— А что ты мог бы сделать для этого?

И новый король, не задумываясь, ответил:

— Я готов пойти на всё. Я всё сделаю. И возможное, и невозможное.

Удивлялась. Но он первый правитель, решивший быть благодарным за помощь. Это убедило Крелта.

— Правителем ты ещё станешь хорошим. Находишься на верном пути. Разыскивай Холда и будь готов, когда я позову, — выдал ЦУ Крелт. Далья кивнул в знак согласия. Хранитель меня стиснул, и мы уходили.

Он перенёс нас всех. Мы были на границе леса. Крелт показал на тропинку и велел идти обустраиваться туда, куда ведёт тропа. Алсион поднял брови, задумчиво кивнул чему-то и пошёл первым.

— Он знает это место. Всё же его родина, — объяснил Крелт и пошёл со мной на руках, замыкая нашу шеренгу.

Храм

Я ещё раньше заметила, что Крелт любит всё величественное и помпезное. Простые стоянки он либо не посещал, или сбегал оттуда по-быстрому. Задерживался в основном, если место было достаточно величественное. Сейчас он явно собирался задержаться. Я это поняла, когда увидела, куда он сказал идти.

Обалденный, помпезный храм квадратной формы, с куполообразной крышей и колоннами по кругу. Стены из красного материала, похожего на каменные корни, которые сплелись в огромные квадратные брикеты, и кажется, их просто привезли сюда и поставили. А сверху словно квадратная, красная, перламутровая, цельная ракушка такого огромного размера. Колонны по кругу походили на красные стволы деревьев, которые подпирали края огромной ракушки, положенной над странными стенами.

Входа как такового не было. Алсион стоял между колоннами и показывал проходить, но проёма не наблюдалось. Гелм подал пример, подойдя к этому месту и войдя в стену. Там была иллюзия. Он, как хороший маг, видел её. Наверное, надо обладать достаточным уровнем, чтобы разглядеть магическую маскировку.

Внутри оказалось неожиданно уютно. Много мягких высоких скамеек образовывали композиции по углам. Каждый такой отдельный уголок ограждало несколько красных колонн. Таких же, как снаружи, но гораздо более тонких. По стенам были держатели. Там, как мне кажется, должны были находиться либо факелы, либо светильники. Но туда были воткнуты ветки, заменяющие факелы и светильники. Эти ветки горели не хуже ламп из моего мира и придавали этому месту какой-то мистичный шарм.

Гелм проходил первым, и он занял правый дальний угол. Сразу развалился на мягкой скамейке, прислонившись спиной к стене. Мы подтянулись следом, и каждый нашёл себе местечко. Крелт сел вместе со мной, и посередине между скамейками появился довольно вместительный и высокий стол. Стало похоже на начинающееся застолье. И я не ошиблась. Хранитель обвёл всех благодушным взглядом и сообщил:

— Вы справились с этим заданием. Сделали совсем не то, что я хотел, но итог меня устроил. Я хочу отпраздновать вашу самостоятельность и особенно действия моей Белой Птицы. — начал он. Мужчины, видимо, улавливали настроение Хранителя, потому что никто даже не думал напрягаться, и все расслабленно ждали его слов.

— Арифи, моя девочка, ты превзошла все мои ожидания. Сумела влиться в два совершенно разных круга, причём обычно у них противоборство, а тут тебя приняли и там, и там. И ты не только закрепилась, но и сумела выяснить полезную, важную информацию о происходящих событиях. И то, что ты узнала, спасло жизни. Неудачный переворот повлёк бы за собой смерти, но данные, переданные тобой, помогли остановить запущенный разрушительный механизм неправильной смены власти, и обошлось без смертей. Я этим очень доволен. Жизни — это та ценность, которую надо хранить. — Крелт, по-моему, говорил целую речь. Если бы тут была площадь народа, то можно было бы решить, что это всё напускное и пафосное. Но мы были одни. Никому из нас не имело смысла всё это говорить.

Я знаю, что Дроми без раздумий снова отдаст свою жизнь за жизни других, он понимает слова Крелта и поддерживает их. Мельтем до этого тоже повёл в свою страну, чтобы предотвратить переворот и сохранить жизни. Ему эти слова также были близки. Гелм согласился с отменой рабства в своей стране, понимая, что жизни каждого ценны, будь ты эльф или человек. Ему увещевания Крелта понятны. Алсион затевал переворот не шутки ради и поддержал его отмену, когда он грозился пройти кроваво и жестоко. Басмин принял такие же взгляды и поддерживал каждого. Я тоже радела против смертей. Вероятно, Крелт просто хотел выговориться, и мышление у него несколько возвышенное. Кто его такого воспитал? Любителя роскоши с мыслями монарха.

Выслушав Хранителя, я указала на стол и спросила, когда появится праздничная сервировка? И тут Крелт меня удивил.

— А сервировкой будешь ты, моя красавица, — сказал он, и мои брови резко оказались почти что на затылке.

— Это как? — спросила, но объяснять мне больше никто ничего не стал. Крелт посадил меня на стол, и мужчины встали вокруг вместе с ним. Я соскучилась по тем, кого не удалось увидеть во время задания, и именно они аккуратно проводили большими руками, гладя тело и постепенно снимая вниз платье.

Опять все вместе. Я выдержу это снова? Мне и по одному трудно приходится.

— Может, мы просто поедим? — спросила, и мужчины переглянулись и остановились. Крелт взглянул на стол, и появилась бутылка вина и фужеры. Магией он наполнил все фужеры, и мне тоже протянули полный.

— Хочу сказать нечто важное для меня, — загадочно сказал Крелт.

— Прошло не так много времени, а для меня всё кардинально изменилось, — начал он, и мы внимательно слушали.

— Эти перемены настолько существенны, что поменяли всю мою жизнь, а не один её отрезок, — добавил он.

— Я хочу, чтобы мы отпраздновали это и показали главной виновнице этих изменений, как она дорога всем нам, — завершил он, и я хотела только пригубить, но Крелт заставил выпить весь фужер.

Вино оказалось коварным, и я моментально опьянела.

Я смотрела на них и видела в лицах удовольствие от того, что смотрят на меня. Пьянящая лёгкость не давала говорить и наполнила воздушным позитивом. Всё же вино было слишком крепкое. Правда, по вкусу я этого не заметила. И сейчас была уже не в состоянии ни говорить, ни отказывать, ни сопротивляться.

Меня снова раздевали и прикасались. Я качалась под умелыми руками освобождающими от одежды и дарящими ласку. Скоро платье опустили до бёдер, и Алсион приподнял меня, и его вместе с трусиками и туфельками сняли полностью. Я стала обнажена и взволнованно дышала. Я хотела своих мужчин и знала, что они хотят меня, но это каждый раз так много. Очень много этих больших мужчин. Но пьяная я не сказала ничего.

Нажимая на плечи, меня уложили на стол и подняли руки над головой.

— Лежи так, — мягко сказал мой Светлячок. В его руках появились тарелки с закусками в виде половинок шариков или квадратиков. И он раздал тарелки всем, а Гелму отдал бутыль с маслом. Я вздрогнула, когда эльф прохладную масленичную каплю пролил на вершинку груди. Задышала шумно, когда он, глядя тёмным взглядом, стал её растирать по ареолу соска. Мельтем следом положил кусочек закуски, накрыв это место, и я, понимая, что становлюсь их тарелкой, издала нетрезвый смешок. И в то же время начала просто гореть от желания к этим мужчинам. К своим затейникам.

Гелм дальше выливал масло и растирал его на всех участках моего тела, и остальные мужчины клали туда закуски. Я вздрагивала и посмеивалась, а между смешками уже дрожала от их нежных касаний и горячих взглядов. Они шумно дышали, но никто не спешил. Моё тело было во многих местах покрыто маслом и едой. Также под конец появилась бутыль с чем-то горячительным и маленькие плошечки, куда выпивка наливалась. Не закрытые участки были обильно заставлены этим.

И тогда Крелт хлопнул в ладоши, и полилась ритмичная мелодия наподобие восточной. Хранитель громким голосом объявил начало веселья, и Крелт продолжил говорить что-то наподобие тостов.

— Моя находка Арифи, моё сокровище и моё сердце. Каждый твой взгляд — это праздник, — высказался он и взял две крохотных пиалы, и одну выпил сам, а вторую поднёс мне. На голове у меня ничего не лежало, и он помог приподнять её и выпить напиток. Я уже опьянённая не противилась, но даже зажмурилась, таким крепким был этот напиток. После вина он так сильно ударил в голову, что для меня весь мир поплыл. Мне положили голову, а в глазах расплывалось, и я их закрыла. Чувствовала, как взяли закуску с вершинки груди, и посмотрела на двоящегося в глазах Крелта. Он съел этот кусочек, а потом наклонился и жадно втянул сосок. Стал сосать с таким удовольствием и силой, что не удалось удержаться от стона.

Потом туманно слышала и видела, как Гельм сказал, что я его птица счастья, и выпил, и дал выпить мне. Я почти ничего не видела после этого. Он оголил второй сосок и с жадностью стал его сосать. Теперь две мужские головы двигались над моими грудями, а я стонала от опьянения и огня удовольствия.

Мельтем прочитал мне четверостишие.

Я хочу вбирать губами

Нежной кожи шелковистость,

Прикасаться к ней руками,

Чувствуя любви игристость.

И дракон целовал мой живот, предварительно напоив меня и давая мне закуску. Я уже была сильно пьяна. В голове шумело и кружилось. С трудом услышала, как мой Дроми сказал, что я его обожаемый котёнок, и он тоже дал мне выпить и закусить, а сам ласкал бёдра руками и губами.

Уже шумовым фоном к току крови, стучащему в ушах, я слышала, как Алсион сказал, что я его небесная и желанная девочка, прилетевшая к ним из сна, и после его выпивки и закуски я уже была почти не в себе. Слабо ахнула, понимая, что он ласкает руками внизу, где горячо, и мотала головой от сладкого мучения, и моя голова окончательно начала кружиться после этого.

Мужчины ещё много говорили обо мне ласкового и приятного, но я почти не слышала и не видела их. Только ощущала, что моё тело всё больше освобождается от выпивки и закуски, и в разных местах меня с жадностью ласкают их рты.

Басмин тоже что-то говорил, но я уже совсем поплыла.

Как через туман ощущала, что все закуски съели и выпивку выпили. Меня ласкало множество рук и губ, и я отдалённо понимала, где кто. Горела разжигаемым томлением и ощутила, как придвинули к краю стола, очень широко раздвинули ноги, и кто-то их держит. Пальцы, даря удовольствие, проникли внутрь, мажа мазью. Груди ласкают губы, и тело гладят руки, а в это время резким толчком в меня вошёл один из них.

Я застонала от переполнения большой плотью, и меня стали качать удары. В глазах дымка, и в теле туманная лёгкость, в которую врываются ощущения от мучительного переполнения и растяжения. Издаю громкие стоны и ощущаю, что мои руки забрали и каждую положили на мужское естество. Прижимают и водят моими руками вверх и вниз. В то же время сильно сжимают груди с двух сторон и тянут к себе. А внутри яростно движется большая плоть, мучая тем как мне много и качая меня всё быстрее и сильнее.

— А-а-а-а-а! — громко вскрикивала я от силы и быстроты ударов. Выгнулась, ощутив, что пришла к кульминации. Громко вскрикивала на непрекращающиеся сильные толчки и закричала от яростного вторжения, после которого мой мужчина издал громкий стон и остановился. Я узнала голос моего Гелма.

Взгляд не желал проясняться, и я нечётко видела, что сразу же после него резко входит Басмин. Мне уже хватило, и великана я хотела, только побаивалась, но в этот раз выпитое не дало как-то среагировать. Ощутила переполнившее наполнение и быстрые движения. Меня по-прежнему мяли за груди, бёдра и живот, а Басмин лупил и стонал при движениях, и мучил меня тем, какой он большой. Я теперь кричала и видела в тумане глаз его двигающуюся фигуру.

Он остановился, содрогаясь в кульминации, отошёл, и я вскрикнула от того, что сразу вторгся Мельтем. Так же несдержанно и сильно. Дракон быстро-быстро ударял бедрами, и я кричала от того, как несдержанно он двигал плоть внутри меня. Тяжело дышал, быстро с силой ударяя, и пришёл к пику с выдохом удовольствия. Я начала вырываться, но меня держали, и сразу встал Крелт и вонзился сильно и мощно. Я заорала. Мне было ужасно много. А Хранитель двигался со стонами наслаждения, и я внутри чувствовала его скольжение и удары. Я кричала и кричала, а он стучал и стучал, потом сильно ударил и замедлился. Содрогался на пике.

Я пьяная, сквозь дымку чувствовавшая всё это, и кричала громко а в остальном могла только вяло реагировать мотанием головы и слабыми попытками вырваться. Возможно, завтра я с трудом вспомню, что здесь было. А мужчины не одевались после того, как получили, что хотели. Они стояли вокруг голой меня полностью одетые с расстёгнутыми ширинками и торчащими мокрыми огромными членами.

— Это не всё, моя девочка, — возбуждённо сказал Крелт, и я услышала это. Меня, шатающуюся и вялую, подняли и посадили на столе. Я не в состоянии была сопротивляться или что-то делать. Мне дали ещё выпивки, а сил пить не было, и они сами её влили удерживая голову и открывая мне рот. После этого я понимала происходящее совсем смутно.

Мужские сильные руки перевернули меня и положили на стол животом. Перегнули через тонкую часть так что голова свешивалась впереди. Я чувствовала, как раздвигают ноги и, сгибая в коленях, крепко держат широко расставленными. Сзади с силой вторгаются и начинают бешено стучать. Плечи держат дёргая на себя за них и трое зашли спереди и схватили груди с двух сторон. Слишком сильно мнут и дёргают их руками.

Я кричу от слишком большой силы ударов и ласк. Спереди встаёт Крелт и опускает мою голову к своему члену. Открытый в крике рот он грубо насаживает на свой член и я пытаюсь толкать его бёдра когда он быстро быстро начинает двигать свой огромный член в моём горле.

Руки забрали и тоже держат. Я мычу и член мокро звучит в моём рту и сзади слышны влажные звуки движения в моём влагалище и звуки шлепков бёдер об мою попу. Я качаюсь от проникновения и ударов спереди и сзади, и не переставаю стонать и мычать, а сзади просто безумная сила ударов толкает и толкает и спереди член движется также безумно. Меня целовали и гладили. Груди дёргали сильные руки, и мужчины кончали с двух сторон внутри меня и один за другим снова входили спереди и сзади и, не сдерживая силу, так двигались, словно дикие звери.

Опьянение держалось, и я до конца была в вялой дымке и всё ощущала как в тумане. Поэтому мне было легче от того, как несдержанно они получали удовольствие. Даже сквозь эту дымку мне временами казалось, что они озверели и пытаются меня убить. Я слабо пыталась вырываться, но меня придерживали и не переставали наслаждаться моим телом.

Мне казалось, они мучили меня всю ночь. После третьего круга я потеряла счёт, но, дорвавшись, они ещё долго не останавливались.

Потом мужчины сдвинули все скамейки и завалились спать, положив меня на свои тела. Я уплыла в туманный сон, но там неожиданно оказалась в объятьях Крелта. Хитрец Хранитель хотел побыть со мной один и один держать в объятьях и утянул в свой сон. Я даже во сне была пьяная ничего не сказала, только наслаждалась прикосновением к его нежной коже под щекой и стучанием сердца. Сама водила пальцами по шёлковой коже груди и время от времени поворачивалась и прикасалась губами.

Крелт

Не все смогли встретиться с Арифи во время задания, и я улавливал сожаление тех, кому это не удалось. Да и мне самому хотелось быть на свидании и чувствовать слияние с малышкой не через кого-то, хотя и через других я тоже получал огромное удовольствие.

В прошлом мире Арифи есть интересное развлечение для мужчин. Я давно хотел его попробовать, но был загружен делами. А тут не смог удержаться и принял решение организовать это. К тому же в голове возник способ, как не сдерживать себя, но сделать, чтобы малышка не сопротивлялась и не переживала.

Остальные мужчины с интересом втянулись в новинку, которой в этом мире не было. Также с интересом спаивали мою девочку, потому что на Тороге нет женского пьянства. Здесь женщины практически не пьют, да и мужчины тоже. Вино во время еды было очень легкое, и все были привычны к нему, и никто никогда не хмелел. Сейчас я дал попробовать мужчинам более горячительный напиток. Чтобы они расслабились и позволили себе не держать желание в узде. Закуски были здешние, чтобы не сильно шокировать ребят.

Я вошел в мою девочку не первый. Но ворвался со всей силы, ощущая, как член сжал её узкий проход. Застонал от наслаждения и отпустил всё своё желание. Я драл малышку как бешеный, снова и снова долбя её, словно тараном. С самого начала я позволил, чтобы мужчины так оторвались на этом свидании. И я драл свою красавицу так, что взлетел на пик такого удовольствия, которого ещё ни разу не испытывал. До этого и позже я, возбуждаясь, смотрел, как маленькой обладают остальные. Отпустили себя все. Бёдра между ног моей красавицы быстро мелькали, с нечеловеческой силой вбивая члены в лоно нашей красавицы. И я сам первый брал свою девочку в рот. Трахал её горло безжалостно и дико. И остальные следом долбили её горло с жестокостью монстров. Наше слияние походило на демоническую вакханалию. Такое же безудержное и неистовое, и такое же безжалостное и дикое.

Я почувствовал себя настоящим самцом, дикарём и предводителем этих дикарей. Окончательно напоил малышку Арифи и повёл всех на второй круг и с жестокой несдержанной дикостью, обладая своей девочкой, получил ещё большее удовольствие. Не думал я, что во мне столько звериного. Но, оказывается, его очень много. За вторым кругом был третий и четвёртый и пятый.

Мы оттрахали маленькую за все дни, когда хотели малышку, но не могли получить. Даже в опьянении Арифи начала сопротивляться, и мы её держали, продолжая вбивать внутрь члены и наслаждаться тем, какая она узкая и как сжимается, сопротивляясь нашей несдержанности. И я уловил, что накал огня у демона наконец снизился. Алсиону помогло свидание у куртизанок, и тут ему второй подарок. Теперь сможет ещё продержаться, но всё же надо ему как-то помочь. Он сгорает.

Предупреждение

Магия

Девушка со всхлипами лежала, я стояла сбоку и видела, как, обнажая тело, рвут её платье.

Мужские сильные пальцы сжимали запястья женщины, удерживая разведённые руки и не давая ей мешать срывать ткань, скрывающую её тело.

Вот уже видны полные белые груди с розовыми сосками, за которые сразу же ухватились рядом стоящие мужчины.

Женщина вскрикнула и заелозила на столе, к которому её прижимали. А мужские руки сильно мнут и дёргают её мягкие груди.

Она снова вскрикивает, когда резко порвали юбку, и жалобно хнычет и вырывается, когда порвали панталоны.

Женщине было совсем страшно. Но страх ей не помог. И просьбы тоже. Она, плача, просила не трогать её. Но мужчины, по виду воины, не обращали внимания на её слезы и просьбы.

Эти крупные мужчины жадно мяли её и гладили. Впивались ртами в соски, которые уже покраснели от того, как сильно и безжалостно их сосали.

Кто-то из воинов уже ввёл пальцы женщине между ног и быстро двигал рукой, глядя на то, как она извивается, стонет и пытается вырваться и избежать беспощадных движений.

Она мотает головой и плачет, когда неожиданно для себя её тело содрогается в кульминации и из влагалища на мужскую руку вытекают женские соки возбуждения и удовольствия.

Мужчины гогочут, и тот, который был в ней рукой, показывает мокрые пальцы остальным и глумливо говорит:

— Смотрите, как она меня хочет. Я первый, — и, стоя между её ног, он сосредоточенно возился со своими штанами. Довольный вытащил возбуждённый член и резко и грубо втолкнул его в неё.

Она закричала и, вырываясь, мотала головой, а остальные воины теперь привязывали её руки и ноги, пока тело женщины елозило на столе от сильных ударов воина.

Вот так продолжилось моё сновидение с Крелтом. Вообще-то с хранителем у нас всё было прекрасно. Наше уединение во сне было чудесное. Тем более, что я и там себя чувствовала нетрезво.

Мы лежали и отдыхали на ложе. Крелт, обнимая меня, просто лежал и гладил меня по волосам, думая о своём. Сейчас он не пытался соблазнять. Мы начали просто разговаривать. Я пьяная говорю с трудом, но он ведь читает мои мысли. Поэтому ответ на невысказанный вопрос всё же дал:

— Арифи, дорогая, твои мужчины хотят получать тебя каждый день, и каждый по много раз, и разбивать день можно, чтобы ты уединялась с каждым отдельно, но мне надо будет для этого попросить у брата артефакт. А до того свидания всем вместе удобнее, а тебе просто надо привыкнуть к нашим потребностям и быть послушной. — Я прижалась к нему. Его слова о послушании бесили даже вялый пьяный разум.

Но я до этого спрашивала, много ли миров он знает, и старалась думать об этом? Мне вообще стало интересно, как он живёт? Кто его семья? Но я не говорила вопросы вслух. Он всё равно их знает, а нагнетать не хотелось. Пусть поделится, если сам захочет.

Он решил рассказать немного, и я заняла мысли рассказами хранителя. Он приоткрыл чуть-чуть, но о некоторых местах рассказал.

Упомянул, что часто бывает в эльфийских мирах. Пока не рассказал почему. Упомянул, что учился в академии для хранителей. Есть такой мир, который сделали этой академией. Не все о нём знают, но отучить стараются всех.

Поэтому в академии стоит артефакт, определяющий появление нового хранителя и где он есть. При наступлении совершеннолетия, если он не учится в другом магическом учреждении, ему присылают приглашение.

После эти приглашения тоже присылаются. И часто прямо во время обучения хранитель обретает мир, который начинает опекать. Миров, не привязанных к хранителям, достаточно много. Основная цель академии — соединить нуждающиеся миры и свободных хранителей.

Также Крелт упомянул, что часто путешествует по светлым мирам. Многое было непонятно. Что значит эльфийские миры? Что значит светлые миры? Интересно было больше узнать о хранителях. Кто они такие? Ведь Крелт часто казался мне просто богом. А он говорит, что таких, как он, много. Что для них есть целый мир, ставший академией, обучающей быть хранителем. С пониманием о боге у меня это как-то не вязалось. Значит, хранитель — просто магический дар. Только более высокого уровня.

Я заснула на его груди, и вдруг началось это. Меня куда-то втянуло. Я это чётко ощущала. Стою на улице средневекового города. Бегут разные люди. В простых одеждах. Мужчины и женщины. А за ними несутся воины с мечами, уже запачканными кровью. Мужчин протыкают сразу, а женщин прямо на улице валят на землю и начинают насиловать.

Я стояла у двери какого-то дома. Воин несётся ко мне. Все воители в странных коротких юбках на бёдрах. А торсы прикрыты кожаными жилетками. У них длинные волосы, завязанные в хвосты. Я хотела от него двинуться назад и вдруг прошла сквозь дверь. А воин открыл её и прошёл в дом сквозь меня.

— Сейчас ты только наблюдаешь. Если не будешь послушной, то окажешься там на самом деле, — ощутила я наставление. Слова на уровне звука и на уровне восприятия. Голос смогу узнать, а также ощущение могущественного властного существа. Мне дали понять, что со мной говорит магия, а происходит то, о чём меня предупреждали. Магия перенесла меня в мир, где идёт война и женщинам приходится туго.

Дом, куда прошёл воин, казался пустым, но из шкафа доносилось шебаршение. Мужчина подошёл к нему и распахнул дверцы. Там пряталась миловидная напуганная женщина. Воин что-то крикнул. Не было понятно, на каком языке. Но стало ясно, что он позвал к себе других.

Всё происходило очень быстро. Набежали другие воители. По-деловому женщину вытащили и упирающуюся подтащили к столу. Четверо из них по углам толстой столешницы воткнули по самую рукоять кинжалы. Её положили на стол. Я видела, как ей страшно, только помочь ничем не могла.

Женщина кричала, пока её держали и мяли. На импульсе и мотала головой. Но мужчины, не обращая внимания, яростно сорвали платье и дёргали тело. Один вошёл в неё и задвигался. Она всхлипывала и вяло вырывалась.

Множество мужских сильных рук быстро привязали её к рукоятям. Стол был небольшой, и поэтому женщине привязывали сразу согнутые руки и раздвинутые согнутые ноги.

Теперь привязанную её не держали, и ещё больше мужских рук мяли мягкие места. Мужчина жестоко колотил её. Подходя к кульминации, он со стонами удовольствия бешено быстро и сильно вонзал в неё член.

Первый получил удовольствие и отошёл. Но встал другой. Снова она выгибается и вырывается. Воин с резким замахом вогнал в неё плоть, и ей не удаётся сдержать крик. Потом он беспощадно колотит ее, доходя до своего удовольствия. Когда встаёт ещё один, она уже не просит, а только кричит от резких рывков члена в себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Те, что уже были в ней, отходят и выходят из дома. Но дом наполняется другими. У неё уже нет сил кричать и вскрикивать. Ей бесконечно мнут грудь. Сильно тянут разные сменяющие друг друга руки. И в ней постоянно двигаются мужчины. Один за другим.

Каждый из воинов близко стоит и впритык смотрит, как её насилуют, и возбуждается. Они не отрывают взглядов от её влагалища, в котором быстро движутся члены собратьев. Криками поддерживают, когда воины кончают в неё, и видят сперму, вытекающую из её лона.

Их очень много, слишком много. Женщина вскрикивает каждый раз, когда следующий воин входит в неё, и, поднимая голову, смотрит, как мужские бёдра движутся, мучая её, и мотает головой, прося прекратить.

Она зажмуривается, когда перед удовольствием мужчины колотят слишком сильно, и постоянно кричит от яростных ударов, и её голос дрожит от толчков, а тело содрогается от сильных быстрых вторжений.

— Если твои мужчины тебя не получат, как им захочется, то в следующий раз на её месте будешь ты. Смотри, сколько тебя ждёт мужчин, — снова заговорила магия.

А я уже потеряла счёт тех, кто насиловал женщину. Их было очень много в доме, и на место уходящих набиралось ещё больше. И магия меня всё не отпускала, заставляя смотреть. И кажется, тех, кто насиловал бедняжку, было уже больше сотни.

Она перестала кричать и вообще двигаться. Только смотрела в потолок, пока её мотало по столу, когда воины получали удовольствие.

Зашёл какой-то воин и, равнодушно взглянув на композицию, отдал приказ прекратить и отнести женщину к остальным пленным рабыням.

— На сегодня достаточно. Завтра продолжите, иначе девка помрёт, а я останусь без денег за её продажу и вместо неё продам кого-то из вас, — пригрозил командир, и тогда воины послушались. Женщину развязали и понесли, потому что идти она не могла.

Я, наконец, отлетаю оттуда. Я и сама измучена. Столько смотреть такое. Да ещё вблизи. Магия меня поставила вплотную к действу и не давала отходить и отворачиваться.

Вылетела оттуда. Лежу по-прежнему с Крелтом в своём сне. Мне не по себе. Пьяная, да ещё и напуганная. Ощущения никак не хотят отпускать. Крелт не спал. Лежал рядом. Хранитель встревоженный наклонился надо мной.

— Арифи, что случилось? — с беспокойством тихо спросил он. Я посмотрела на него. После того как видела много чужих жестоких равнодушных лиц, он такой родной и любящий. Я прижалась к нему. Рассказала, что мне сказала магия и что она показывала. Всё ещё под впечатлением и в не очень хорошем состоянии выложила подробно. Крелт меня испуганно сдавил руками. Будто я сейчас исчезну.

— Значит, магия тебя пожалела. Всё ещё предупреждает, — тихо сказал он. Я не знала, что сказать. Хороших слов не находилось.

— Арифи, побудь послушной девочкой. Сейчас утром тебе нужно потерпеть и принять, когда твои мужчины будут брать тебя. А потом надо будет принять, когда они станут наказывать. Ведь ты постоянно сопротивляешься, когда отдаёшься им. Магия всё замечает и накажет тебя вместо них. Если откажешь им. И накажет, как ты видела, если не разрешишь наказать себя своим мужчинам. — Я всё ещё молчала. Просто мысленно ругалась.

— Я думаю, твоё согласие и послушание успокоит магию, и она тебя не выкинет в тот мир. Не заставит перенести подобное самой, — я злилась и не стала говорить согласия. Мы полежали, и я уплыла в нормальный сон.

Пожелания

Утром проснулась, а все вокруг посматривают с интересом и словно чего-то ждут. Я ушла в своё пространство привести себя в норму. Голова была тяжёлая, и я поняла, что ночь помню смутно. Первый всплыл в памяти сон, где магия меня предупреждала. Потом вспомнились рассказы Крелта из его жизни. Потом вспомнила всё предыдущее. Кажется, меня чуть не растащили по кусочкам.

Помнила руки, дёргающие мягкие холмики грудей и соски. И так же неясно помню силуэты моих мужчин, которые жесть как сильно и быстро двигались. А потом ещё я была выгнута, и меня чуть не съели, мужчины с такой жадностью и силой сосали груди. А сзади, кажется, так толкали, с такой силой, что я, качаясь, чуть ли не улетала со стола.

Странные воспоминания. Не лучше, чем другой мир с жестокими воинами. Потом помотала головой, прогоняя эти мысли. Конечно, мои мужчины лучше. Я люблю их, и они мои. Это во много раз лучше чужих жестоких воинов. С моими мужчинами мне хорошо, даже когда они ведут себя как дикие звери. Вроде ничего не болит.

С тем, что я помню, мне даже встать было бы трудно, и ходить тем более. Артефакты и мазь качественно помогают, и после того, что они творили, я в норме. Но они определённо меня напоили, чтобы устроить себе вот такой праздник. Оторваться по полной, а я почти ничего не понимала, и от выпивки чувства были притуплены. Без алкоголя им определённо такое делать нельзя.

У себя попила парацетамол и лежала в ванной, пока голова окончательно не прояснилась. Мужчины меня напоили, чтобы получить от меня секс. Они уже так делали, ещё до того, как начались свидания. И тогда они не буйствовали, и сейчас они могли получить нормальный секс и без выпивки, но напоили специально, чтобы не сдерживаться и поступить со мной, как с куртизанкой.

Вот почему Крелт не отругал их за то, что меня выставили в таком качестве. Видимо, он сам хотел того же. А потом фантазия у них окончательно разыгралась, и они подстроили, чтобы сами могли оторваться, а я не чувствовала себя обиженной.

Вернулась к ним, даже не зная, что сказать. Ждала их объяснений или извинений. Каждый поцеловал и вёл себя свободно и непринуждённо. Никто не собирался что-то говорить о ночи. На столе обустроили завтрак, и, кушая, все посматривали на меня загадочными глазами. Кажется, о ночи они собирались помнить, но обсуждать её со мной намерения у них нет.

— Что вы от меня хотите? — воскликнула, отставив чашку кофе, которую себе наколдовала. Им я тоже наколдовала, кому кофе, кому чай, и на завтрак бутерброды, блины, сырники, драники и другие вкусности. Я уже наелась, когда решила напрямую спросить желания своих мужчин. Но я не ожидала честных ответов, которые меня совершенно не устроят.

— Я хочу привязать тебя и долго насиловать со всей силы в демоническом виде, — ответил Алсион, и он сказал это, словно говорит о погоде. Пил с расстегаем чай и говорил. А я ахнула и сжала губы сердито.

— Моя девочка, я брал тебя как мужчина, но мой демон тоже требует своего, — добавил Алсион, сверкнув фиолетовыми всполохами в глазах. И я, испугавшись, прошептала:

— Как-то я не готова к такому. Алсион, я боюсь, — он не выглядел расстроенным.

— Я знал, что ты так скажешь, — размеренно произнёс он.

— Арифи, перебороть страх придётся. Алсион должен получить то, что хочет, — вслух сказал Крелт, а в мыслях напомнил:

— Магия настаивала, — но я не могла согласиться. Крелт сжал губы. И я не поняла, принял ли Алсион и Крелт мой отказ или нет.

Но на этом откровения не закончились.

— Котёнок, я хочу дико и необузданно входить в тебя. Драть со всей силы твоё тело. Делать это в своём животном виде. — обезоруживающе признался Дроми. А вид при этом такой милый. Он сидел рядом и урча потёрся. Понюхал меня за ухом и лизнул шею. Я понимала, что он сказал какую-то жесть, но обидеться на него невозможно, и я только помотала головой и шокированно прошептала:

— Ни за что.

Он обиженно мявкнул и чуть прикусил мочку. Он ведь не сделает того, что сказал? А Крелт озвучивая мои страхи произнёс.

— Дроми ты должен сделать то что хочешь.

Гепард услышал и довольно урчал.

— Я хочу попробовать с тобой всё то, что делают с куртизанками. — сказал Гелм. А девушки в бассейне рассказывали о предпочтениях мужчин, и я ужасно покраснела и смущённо выдохнула:

— Нет.

Гелм ответил на это:

— Посмотрим, — и я поняла, что он не откажется от своих желаний. Крелт его подбодрил.

— Это мы будем смотреть, а ты будешь делать то что тебе хочется. — Уверенно настоял Крелт.

— Я хочу привязывать тебе не только руки и ноги, как предпочитают демоны, я хочу связывать тебя ещё больше и пробовать с тобой ещё больше, чем делают с куртизанками. — ответил Мельтем, и я помнила, что в этом омуте куча чертей. Я сразу ответила:

— Нет, — и услышала:

— Я не откажусь от своих желаний, хочу, чтобы все мои фантазии воплотились, — а фантазий у него, видимо, очень много, и я повторила:

— Нет.

Неожиданно услышала какой-то странный тревожный дзиньк. Словно порванная струна. Я стала озираться, но слышала этот звон, похоже, я одна.

Крелт не стал добавлять к уже сказанному Мельтемом, только посмотрел горячо.

Но неожиданно в голове раздался голос магии. Я узнала его после странного сна. Это был мужской красивый бархатный голос.

— Каждый из твоих мужчин должен осуществить своё желание. Арифи, будь послушной девочкой.

Я молча застыла понимая что слышу это только я. Но и не подумаю покоряться.

Басмин промолчал совсем, но мне уже было достаточно, я и так сидела и волновалась. Да я их люблю и хочу. Но то что хотят они это уже перебор. Я не собираюсь соглашаться на их игры, но они ведь могут обойтись и без моего согласия. Разрешение магии у них есть. Это меня и напрягало. Мне и обычного секса с ними много, а вот того, что они сказали, я точно не перенесу.

Словно не было откровенных пугающих слов, все закончили завтрак и заклинанием убрали со стола. Теперь мужчины стали думать, куда идти дальше.

Куда двинем

Секретарь

Мужчины обсуждали, куда можно пойти. Стран оставалось достаточно. Люди, великаны, тролли, друиды. Я поняла, что если буду отмалчиваться, то решат без меня. Всё же сумела справиться со смущением и подать голос. Для начала спросила про валькирий. Гномов. Орков. Дроу. Викингов. Леприконов. Вампиров. Дриад. Русалок. Ведьм. Фей. И вот тут я поняла. Торог не так уж и богат на народности. Из всего мной перечисленного здесь никого не было. Более того, меня слушали с большим удивлением и нескрываемым интересом. Спросили, эти ли народы населяли мой прежний мир. Что я могла сказать? Рассказать о фильмах и откуда они берутся?

— В том мире эти народности примерно то же самое, что Белая птица здесь. Это сказания, сказки, легенды и придуманные другими людьми рассказы. Кажется, они меня поняли.

— Ты так уверенно перечисляла, а я уже подзабыл, что ты даже великанов здесь увидела впервые. С тёплой улыбкой объяснился Гелм, и другие не стали оправдываться, только кивнули на его слова. Пользуясь моментом их неловкости, я для разнообразия предложила идти к троллям. Вдруг подумала, что людей я всяко видала, а вот на троллей захотелось взглянуть.

Мужчины улыбнулись. Веселясь, как над ребёнком. Они знали что-то, чего не знала я.

— Арифи, моя принцесса, они живут в грязи. Сказал чистюля Гелм. Он ведь эльф. Я ему показала язык. Он среагировал сразу. Пересел рядом. Забрал меня и сказал нежно:

— Дай язычок. Я удивилась и взволнованно чуть-чуть высунула кончик языка. Он приник губами и обхватил. Нежно, с наслаждением пососал. А я засмущалась. Но смущаться мне не дали. Он стал жадно целовать и уже вовсю двигал языком в моём рту. Мне стало тепло от его страсти. А он, когда отпустил, то весело сказал:

— Мы идём к троллям. Будем Арифи валять в грязи. Я улыбнулась.

— И ты со мной поваляешься, — с весёлым смешком сказала ему.

— Почему бы нет, — не стал отказываться он. Остальные удивились. Они уже подсели ближе, и каждый поцеловал. И целовали с большой охотой. А вот к троллям идти не особо хотели.

— Народность небольшая. Все на виду. Гости периодически бывают. Но, придя, по-любому станем бросаться в глаза, — сказал Басмин. У демонов великан смог влиться в общий процесс, но ему этого казалось мало. Но Басмина действительно запомнили в моей команде. Поэтому троллям Басмину тоже надо запомниться. Я это сказала, и мужчины снова заулыбались.

— Вот увидишь, моя повелительница, мы постараемся, чтобы они его не забыли, — уверил меня Гелм. Я решила не ломать голову над их загадками и спросила об устройстве жизни у троллей.

— Они занимают болотистое место. Низина называется Ухо Тролля. По форме она действительно напоминает ухо тролля, — начал объяснять Мельтем. Снова вернулся к преподаванию. Я слушала внимательно и ловила каждое его слово.

— Главный там вождь. Равное ему положение занимает шаман. Но их вера сама по себе не имеет власти. Шаман скорее как помощник, а не второй лидер. Он не может даже пророчества говорить без одобрения вождя. Вот был случай. Шаман в трансе увидел видение. На их поселение со стороны драконьих гор идёт большой поток магмы. Шаман вместе с двумя подручными пришли к нам и сообщили о скором извержении и попросили его предотвратить.

Мы с Моником предложили эвакуацию их поселения, но шаман отказался. Он сказал, что вождь не разрешил тревожить их народ. Он не хотел пугать троллей видом мощных драконов. И не хотел паники в связи с тревожным известием. Он собрал всех в поход к дальней реке. Готовить запасы рыбы на зиму. Не пошли только старики. Ну и имущество, конечно, тоже пострадало бы при извержении. Но сам народ троллей ничего не знал о грозящей катастрофе. И, в общем-то, вождь всех спас. И даже драконов. Послав к ним шамана и предупредив. Интересно было слушать о странном народе. Насколько же он малочислен, если они могут спастись, пойдя в поход.

Я стала слушать предложения. Кем мы можем быть? Менестрелей все отвергли. Те не ходили группами и обычно бывали тщедушными и убогими. Мы же слишком яркие, а надо без подозрений проникнуть в поселение и пожить там немного. Все сошлись на торговле. Потому что именно торговые караваны периодически захаживали к тролям.

Дроми решено было сделать купцом. Чаще всего торговыми обозами путешествовали купцы из людей и немного реже оборотни. Из людей у нас был Крелт и я. Но Хранитель фигура слишком приметная а женщин купцов вообще здесь не было.

Алсиона и Басмина выбрали телохранителем купца. Гелм становился магом, без которых караван обычно не трогался в путь. Мельтем станет выполнять работу следопыта. С его ментальной магией он от чего угодно убережёт.

Мне некем было становиться. Мои мужчины даже предлагать ничего не стали. Молчали и сказали чтобы я выбирала сама. Но мне в голову лезли только уже отыгранные роли. Служанкой или караванной девушкой для утех. Купцы в такие походы не брали свою пару. Слишком опасно, и они не рисковали теми, кто дорог и близок. А вот профессионалки караваны сопровождали довольно часто.

Это видимо с намёком рассказал Басмин. Но я больше не собиралась играть общедоступную девочку для увеселений. Даже высокого класса. К которой допускались только избранные. Таким вполне полагался свой телохранитель. Басмин мог стать им. Но я не хотела.

- Служанок будет набрано много - это вероятно намекал Дроми. Но служанкой тоже больше не хочу быть. Служанку тоже могут притиснуть в уголке. А я решила дать себе передышку. Мужчины и так много получили от меня. Должна же я отдохнуть от их дикой страсти.

После того как все они оторвались на мне и после высказанных пожеланий я решила, что буду парнем. Чтобы обломать их планы на моё тело. Сказала им об этом, но мои красавцы хитро переглянулись и не стали возражать. Что-то тут нечисто, поняла я, но не знала что и подловить их не могла. Поэтому перестала ломать голову и погрузилась в углубление своей легенды.

Гелм предложил роль помощника купца. Его правую руку, типа секретаря. Через меня он будет раздавать распоряжения, и я должна буду всё координировать. Мне очень хотелось наконец побыть с ними на равных при подготовке и участии. Я охотно согласилась быть помощником. Все посмотрели на Хранителя. Его одобрение важно для миссии. Без подсказок Хранителя мы обычно не по детски куролесим.

— Хорошо, — неожиданно легко согласился Крелт. И я теперь ждала артефакт, скрывающий внешность, или ещё что-то. Но в этот раз никто ничего мне не стал менять.

— Волосы у тебя слишком длинные, но такое у мужчин тоже не редкость, — оглядывая меня, внёс свою лепту Гелм.

— Ты вкусно пахнешь. И я хочу, чтобы ты так пахла дальше. Повторения у драконов я не вынесу, — признался Алсион. И никто не дал мне необходимой травы.

— Ты слишком красива, и пусть так и будет, моя кошечка, — мурчал мой гепард, соглашаясь ничего не менять мне. Хранитель просто протянул мужские вещи и сказал их надеть. Это была богатая алая шёлковая рубашка и шёлковые чёрные штаны. А сверху расшитый золотом шёлковый алый плащ с капюшоном.

— Помощник купца одевается так же дорого, как и сам купец, — не давая мне возражать, объяснил Крелт. Все вещи выглядели излишне дорого. И цвет откровенно напрягал. Но спорить я не стала. Главное — не куртизанка. И к парню они приставать не станут.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ушла переодеваться и вышла из своего пространства уже одетая как дали. Крелт куда-то исчез и сразу появился с магической доской и грифелем. На доске вверху сбоку сияла небольшая белая печать. Отдал мне и объяснил:

— Это артефакт. Будешь записывать распоряжения и говорить слово «Тенгара», тогда артефакт сам создаст вестник с написанными словами, и ты называешь адресата, и послание отправится к нему.

Я поразилась такому мощному артефакту, потом вспомнила про талантливого и странного друга у Крелта. Вержа. Решила проверить артефакт.

Но вначале Крелт активировал вещь, капнув мою кровь на печать. Та сразу засияла золотым, и Хранитель сказал, что теперь никто не увидит на дощечке мои записи. И никто, кроме адресата, не прочтёт послание. И тем более никто не сможет отправить послание, кроме меня.

Теперь я могла написать и сделала это. Вывела:

— Я твой помощник, — после прошептала магическое слово и сказала.

— Дроми, — и на наших глазах верхняя часть доски с надписью стала листком с посланием и печатью. Свернулось трубочкой и исчезло. Мгновенно появилось в руках гепарда. Он развернул и прочёл послание.

— А я согласен, — муркнул оборотень, и я поняла, что дело решено. Сразу забурлила энергией и желанием много чего сделать. Позволила Крелту, крепко обнять себя. Он рассказал ещё несколько особенностей артефакта, а потом добавил:

— Ты слишком прекрасна в любой одежде, а без неё тем более.

Звучало это лукаво, и он чувственно поцеловал.

— Твоё излишнее сияние и прелесть мы постараемся списать на мальчишескую.

Я была очень довольна.

— Ты моя полезная девочка, — сказал Крелт с нежной смешинкой, а я внимательно прислушивалась к дальнейшему разговору. Обсуждали задумку дальше.

После отдыха решено было начать приготовления. Нужен был обоз продукции оборотней. То есть кожа и кожаные изделия. Мясо под специальным заклинанием. Стазис называется. Выходило даже два обоза. С меньшим количеством ехать просто глупо, а значит, надо брать столько, сколько нужно. Купцы обычно бывали какими угодно, но не глупыми.

После обеда Крелт перенёс нас из своего храма на нужную дорогу и оставил собираться. Подбодрил, что полагается на нас, а потом неожиданно добавил:

— Малышка ты нам отказала. Теперь уговаривать придётся тебе. А я буду готовить всё к тому чтобы больше моя девочка не могла нам отказывать.

И Крелт после этого исчез. И о чём он? Но о том чтобы я уговаривала это он размечтаклся. Я посмотрела на всех, но никто ничего не сказал, и я успокоилась. Мне ещё долго будет не до секса. Поэтому пусть ждут пока я уговаривать начну.

Мы двинулись спокойно вдоль пути и вышли к большому придорожному комплексу. Тут была таверна, ангары и самые разные домики. Как объяснили прохожие, в зданиях находились представители тех, кто помогал организовывать караваны. Именно это нам было нужно. Крелт знал, куда нас отправлять. Здесь было решено остановиться и готовить всё остальное к нашему заданию.

Я зашла в таверну вместе со своими мужчинами, и на нас сразу были направленны заинтересованные взгляды. В этот раз Алсион, Мельтем, Дроми, Гелм и Басмин не обступали меня, загораживая от взглядов, как это делали обычно. Я плелась за ними следом, явно отставая от широкого шага этих громил, и зашла последняя.

Поспешила почти бегом присоединиться за столик, который они выбрали, и побаивалась смотреть по сторонам, но всё же бросала осторожные взгляды и видела многих представителей народностей.

За столом все обсудили, что будут пить, и неожиданно посмотрели на меня.

— Ты теперь главный помощник. Помогай, — весело сказал Алсион. И моё задание началось уже сейчас. Я подозвала трактирщика, но тот посмотрел на меня и подходить не спешил. Даже мои дорогие одежды его не вдохновили.

Я встала и подошла к нему сама.

— Я вас зва…л, — сказала ему, чуть не проколовшись.

— Так вы молодой человек. А я думал, вы женщина. Женщины сами не распоряжаются. О них всегда заботятся покровители. Но если вы молодой человек, тогда я приму ваш заказ. Возвращайтесь, я сейчас подойду, — и он просто отослал меня. Несмотря на его слова, взгляд его на меня был презрительный, а отношение небрежным.

А подойдя к столу, он обратился не ко мне, а к Басмину, который был самый огромный, а теперь ещё и красивый. Я поняла, что выполнить задание будет совсем не легко. В этом мире уважают только мужчин, и, видимо, даже если ты мужчина, но похож на женщину, то замечать не будут.

Басмин расспросил трактирщика о том, с кем можно обсудить подготовку каравана. Взял несколько имён и сказал мне записывать. Я строчила по-быстрому. Написанное передвигалось вверх, как на ноутбуке. Я помнила, что для того, чтобы создать послание из части текста, эту часть надо обвести, и тогда отправится только она, а не всё написанное. Поэтому записывала почти всё, что говорилось о создании каравана.

— Этот ваш помощник на девку смахивает. Отдали бы обязанности кому-то другому. Этот годится только для постели. Глядя на него, про дела думать совсем не хочется. — недовольно объяснил трактирщик и добавил: — Может, он всё же девка?

А мои мужчины не стали защищать меня.

— Нам некогда его проверять. Собраться надо в кратчайшие сроки. Пусть занимается своим делом, потом посмотрим. — странно объяснил Басмин, и трактирщик ещё более подозрительно взглянул на меня.

После этого нам принесли заказ. Кружки медовухи на каждого, кроме меня. Мне — чай. И к этому всему мясо, а мне — ломтики фруктов. Но возражать у меня времени не нашлось. Каждого, про кого сказал трактирщик, разобрали, чтобы связаться.

Я писала вестники и отправляла. Алсион должен был связаться с поставщиком коней. Гелм — с тем, кто доставит нам повозки. Басмин — с тем, кто поможет с набором слуг, а Дромси — с тем, кто доставит большую партию товара. Алсион также будет договариваться с дополнительной охраной, а на плечи Басмина лягут договорённости с теми, кто решит присоединиться к каравану, чтобы двигаться с нами, но по своим делам.

Я отправляла вестники оговоренным представителям и писала, кто с ними свяжется. Уже завтра. Обводила нужные сообщения, выделяя из общих записей, и отправляла вестников. Мы занимались распределением оставшуюся половину дня и успели ещё раз перекусить, пока были заняты этим. Завтра уже будут суматошные переговоры. На сегодня мужчины решили отправиться на отдых. Я собиралась вместе с ними, и тут меня остановили.

— Помощник, тебе надо перед сном позаботиться о нашей одежде. Не должен купец выглядеть как обычный странник, — объяснил Мельтем. Все смотрели хитро. Напомнили номер комнаты, где мы остановились на отдых, и ушли без меня.

Я подошла к трактирщику и узнала, кто продаёт готовое платье. Направила к нему вестника, что утром с ним свяжусь и нужны будут наряды. Расписала, какая одежда и на кого. Только после положительного ответа пошла отдыхать. Не забыла на магических часах завести будильник. Часы так и остались мне как подарок из страны демонов.

На лестнице меня караулили два бугая. Оба разбойного вида и смотрели сально.

— Нам сказали, что ты парень, но это надо проверить, — хохотнув, сказал один. Я сразу пожелала шокер. Тот сверхмощный я уже спрятала в своём пространстве. Теперь желала послабее. Не убить, а отключить и напугать. Не ожидавших нападения громил я быстро ткнула короткой палкой с голубой молнией электрического разряда. Оба отключились. Я проверила пульс. Живые. После этого выдохнула и пошла к комнате.

Чувствовала я себя прекрасно. Я смогла справиться сама. Поэтому перед дверями остановилась. Вспомнила, что Крелт сказал моим мужчинам что уговаривать должна я. И если накинутся с поцелуями я готова давать отпор. Но в комнате все спали. Я даже удивилась. Потом растерялась, а потом расстроилась. Но делать было нечего, и я тоже улеглась на одну из кроватей и заснула.

На утро я раскрыла глаза и взглянула на вставших и уже одетых мужчин. Алсион выглядел сосредоточенно. Гелм решительно, Мельтем по-деловому, и Басмин так же. Только Дроми не сдержался. Подойдя и нагнувшись надо мной на кровати, он мурлыкал:

— Моя кисонька, дай помять тебя, моя кошечка. Ты мне нужна не меньше, чем до этого. Я и так вчера весь день терпел. И они все терпят, но я больше не хочу мучиться. Если ты не дашь мне тебя помять, я покусаю свою вкусную девочку.

А я сразу загорелась огнём, когда смотрела в его большущие золотые глаза и слышала мурчащий голос. Но потом вспомнила, как сильно он любит меня менять и сжимать. Но от воспоминаний страсти стало только больше.

— Ты же можешь помягче со мной, — сказала, обнимая его за шею. Он накинулся с поцелуями и целовал как безумный.

— Мягче не могу, моя любимая желанная кошечка, — мурчал он мне между поцелуями. И, не отрываясь от губ, задрал мой спальный шёлковый топ и руками требовательно и сильно сжал груди.

— Ах, — простонала ему в рот, и он прервал поцелуй, глядя довольными глазами на моё мучительное выражение лица. И с животной жаждой в глазах он потянул мои груди наверх.

— Аааа, — громко застонала я, отталкивая его вцепившиеся руки. Рядом тут же оказались остальные. Мои руки отвели, не давая вырываться. Дроми самозабвенно продолжал сжимать и тянуть за груди рывками моё тело наверх. Я вскрикивала, но, заглушая звуки, мою голову повернули, и рот захватил Алсион. Мельтем держал мои руки сверху, а снизу откинули одеяло и стянули спальные шортики и трусики. Басмин держал мои ноги, а губы Гелма огненно горячо приникли внизу, и он жадно целовал мой вход, вводя свой язык.

Я наполнилась пламенем желания и, несмотря на жестокие рывки Дроми, взлетела к такому наслаждению, что вскричала в рот Алсиона и, вырвавшись, мотала головой от яркого нахлынувшего оргазма.

Тогда меня отпустили.

— Арифи, мы не будем получать удовольствие. Ты ещё раз отвергла нас, и теперь мы снова будем ждать. Ведь ты этого хочешь, наша жестокая красавица. Но если ты опять согласишься быть с нами, то мы и осуществим наши желания, и накажем тебя, непослушная любимая девочка, — строго сказал Алсион. Они отошли, а Дроми поцеловал и отошёл с остальными. Я, тяжело дыша, осталась лежать на кровати. Встала и ушла в своё пространство.

Кажется, я обидела их. Ну да, они же здесь так болезненно реагируют на отказы женщин. Не знаю даже, как вернуть их теплоту. Я хочу перерыв в сексе, но их горячую нежность терять не хочется.

Когда вышла из пространства, то Гелм сразу напомнил, что у меня роль мужчины и отношение ко мне будет соответственное. Не заботливое и нежное, а нормальное мужское. И я должна вести себя по выбранной роли.

И началось сразу же. Все собрались на завтрак и повернулись ко мне с вопросом: почему нас не зовут к столу?

Вспомнила, что теперь всё организовываю. Но я ведь только встала. Только никто не стал мне это прощать. Кстати, будильник мой кто-то выключил. Они все под него встали, а я его даже не услышала.

Побежала организовывать еду и сама поднялась, зовя всех есть. Двоих громил, поджидавших вчера, видно не было, и хозяин не упомянул их. Только смотрел на меня злее, чем вчера, но выполнял всё гораздо быстрее и услужливее.

За завтраком я быстро поела и, пока остальные кушали, сгоняла за вещами для них. После еды мои мужчины приоделись, и я старалась давать им одежду с нежностью, говоря каждому, что это для него. Кажется, они начинали оттаивать.

Теперь разодетые, как это надо для купца, охранников, мага и следопыта, они разошлись на те встречи, которые я вчера назначила. Меня с собой захапал Дроми, и, идя за слугой, который по приказу трактирщика показывал дорогу, Дроми, дойдя до строения, отпустил паренька и прижал меня к косяку двери.

— Мне понравилось утро, моя кошечка, но было очень мало. Уступи мне, котёнок. Я без тебя погибаю. — И я под его жёлтым плавящим взглядом и нежным урчанием забыла, где мы, и готова была уступить, но тут возник купец, с которым мы пришли на встречу, и пригласил нас войти. И он очень подозрительно смотрел на меня, и я занервничала.

Но сделка прошла по плану. Я записывала договора и следила за тем, чтобы были проставлены все нужные подписи. Потом принимала документы и перечни и списки, помещённые в кристаллы, и другую нужную информацию по товару. Как хранить, в чём транспортировать. И тому подобное.

Мы с Дроми благополучно завершили наше дело и вернулись в трактир. Купец должен был к вечеру подогнать все тюки с товарами, покрытые нужными заклинаниями.

В трактире я наблюдала за остальными своими мужчинами. Все вели бурную деятельность. Появлялся Моник и помогал Мельтему. Тот его вызвал на помощь. Король дал брату карту местности и привёл опытных следопытов рассказать, какие могут возникнуть трудности в пути. Во время помощи Моник нашёл меня взглядом и прожёг своими чернющими глазами.

Краг появлялся помочь Алсиону и Валтару. Его позвал Дроми. Альфа отдал нескольких хороших охранников-оборотней. Я замерла, увидев его, а он увидел меня, сузил глаза и больше ничего. Но тревожность не проходила. Крелт призвал к нам на помощь Короля демонов. Тот объяснил это, когда появился. Далья. Он отдельно о чём-то договаривался с Алсионом. От демона с голубыми волосами ко мне отошла волна чувств. Я даже мурашками покрылась, сколько там было страсти. И я её ощутила. Это мне совсем не понравилось.

Вот такой большой компанией мы обедали и обсуждали, какие есть подвижки. Все свои задания выполнили, и мне на хранение дополнились кристаллы с документами и информацией. Завтра должны будут прибыть дополнительные охранники и прислуга, и к завтрашнему вечеру уже полностью соберётся караван со всеми примыкающими к нему путешественниками, которые сейчас тоже готовились к путешествию. Послезавтра утром мы будем выдвигаться.

Мы просидели за едой и обсуждением до вечера, и тогда уже после ужина все присоединившиеся отбыли. Далья распахнул синие крылья и улетел. Моник обернулся чёрным драконом и тоже улетел. Краг попрощался и перешёл в портал. Мои мужчины поднялись в комнаты, а устало шла за ними.

В комнате неожиданно появился Крелт. Приход Хранителя нервировал. Поэтому в комнатах я сразу зашла в своё пространство и привела себя в порядок. Помылась и смыла вместе с усталостью нервное напряжение. Вышла умытая, сияющая и готовая ко сну.

В ночном комплекте из кружевных шортиков и топика. Ну нравится мне быть красивой. А посмотрев на мужчин, сказала:

— Я спать, очень устала — и пошла искать кровать.

— Это она нас второй день оставляет ни с чем — сказал Мельтем.

— Ты можешь поспать в своём пространстве, — хрипло сказал Басмин, но не сдвинулся с места. Они все смотрели, как голодные, а я подумала, что он прав, но ничего менять не стала. Нашла кровать и завалилась спать, забив на их голод. Они оторвались тогда, и я их не стала жалеть.

Крелт сердито взглянул. Я опять нарушила их дурацкие правила. Но отдыхать устраивалась, думая только об отдыхе.

Во сне пришёл Крелт. Долго прижимал к себе и целовал. Предупредил, что пришёл охранять мой сон. Буду отдыхать под его опекой. Я снова отказала своим мужчинам, а на это магия очень сурово реагирует. Она меня и так предупреждала. Неизвестно, чем обернётся моя строптивость.

Утро было бурным. Я проснулась и увидела, что идёт оживлённая подготовка. Все ещё натуральнее вживались в свои роли. Обязательно начиная с подвесок, прикрывающих ауру. Продолжая необходимыми костюмами. Ну и всё остальное. Вплоть до мелочей.

Я тоже с утра продолжила играть роль секретаря. Опять оделась в дорогие безвкусные вещи и выглядела почти как гепард. Дроми выглядел совсем шикарно. Таким я и представляла купца. Ему даже сделали иллюзию небольшой рыхлости в теле. А то у купца тело уж очень поджарое и брутальное. А сам и ногами не ходит. Передвигается в основном в паланкине.

В этом приспособлении для передвижения, если он звал к себе, мог ехать кто-то ещё. А я должна буду ехать на лошади, как и остальные. В большинстве все передвигались либо на лошадях, либо в повозках. Мне как секретарю полагалось либо верхом, либо в паланкине с Дроми обсуждать дела.

Вместе с другими обслуживающими караван были наняты носильщики. Правда, Гелм заверил, что магией значительно облегчил вес носилок. Вообще такие носилки продавались. Их можно было купить, но они стоили больших денег. Но оборотень — богатый купец и может себе такое позволить.

Богатые купцы на Тороге выглядели примерно как и в моём прошлом мире. Блестящие одежды. Много золота и разных украшений. В общем, шикарная безвкусица, подчёркивающая обеспеченность господина. Охранники и следопыт, как обычно, в кожаных костюмах.

А повозки с товаром уже перенесли. А также дополнительных слуг и охрану. Для большей достоверности. И теперь изображать свои роли нужно было без запинки. А мои мужчины смотрели на меня, и взгляды их становились всё более жаждущими. Только после суток приготовлений мы тронулись в путь.

Палантин мерно качался на четырёх лошадях. Дроми был там один. Всем нанятым слугам, охранникам и носильщикам уже дали понять, что гепард очень суров и его помощники тоже. Запретили делать хоть что-то без приказа.

Дроми и остальные хотели отдохнуть после напряжённых суток подготовки. Но до ночи это было невозможно. А я устала неимоверно. Пока они готовились, я бегала от одного к другому. Всё записывала и направляла нужных вестников и собирала информацию и договоры. В этот раз я была загружена как и все или даже больше.

Вся подготовка была очень нервной, и потому на меня постоянно орали и ругались. Пока не было всё подсчитано и сверено, я была просто под прицелом. Ночью поспать не удалось, хотя мои мужчины уходили на недолгий отдых. А я всё доделала только к утру.

Сейчас я тронулась в путь рядом с паланкином, потому что Дроми приказал ехать рядом и читать отчёты. Басмин и Алсион рядом гарцевали на мощных скакунах, и я за это время с ног до головы была покрыта пылью дороги. Очень хотела спать и вырубалась прямо на лошади.

Первый день ехали без остановок, а перекусывали на ходу, и лишь с приходом ночи караван остановился на стоянку. Был разожжён костёр, и я, как самая уставшая, уже не замечала ничего и примостилась прямо у костра на земле. Свернулась клубочком и вырубилась, пока повара и слуги были в суматохе приготовления ужина. А другие помогали при размещении повозок и паланкина для главного купца.

Мне не дали поспать, подняв и велев идти к паланкину и отчитываться. Басмин, когда поднимал и передавал приказ, даже встряхнул меня немного. Пришлось проснуться и вяло плестись к паланкину. Там Дроми приказал зайти внутрь, но я выразила сомнение. Объяснила, что грязной одеждой и ногами запачкаю шёлковые подушки. После этого Дроми приказал принести мне воду помыть ноги и приказал снять халат, чтобы не заходить запылённой.

После этого я сидела и вяло докладывала, уже не понимая, что. Постоянно клевала носом, периодически просто вырубаясь. Дроми что-то говорил для вида, и я бы хотела поддержать, но слишком хотела спать. На лошади, как и остальные, завтракала и даже обедала перекусом и вполне уверенно считала, что можно и не ужинать. Не умру. Главное, дайте поспать. И всё же вырубилась прямо там, в паланкине.

Поняла, что сплю, когда Крелт опять пришёл в мой сон. Он хотел, чтобы я спала в его руках. Я хотела просто спать. Даже тут ощущала себя уставшей. На близости Хранитель не настаивал. Сказал, что, вероятно, у меня в скором времени будет преизбыток, и он обязательно присоединится. Я догадалась, что на меня снова накинутся все мои мужчины. А Крелт, знающий мои мысли, заверил, что желает меня гораздо больше остальных мужчин. И мне надо быть послушной и ему, и им. Он оставил рядом со мной только тех, к кому я привязалась. Но мог согласиться на большее. И даже тогда мне надо было быть покорной и выполнять мужские желания.

Спастись

Подстава

Проснулась в паланкине. Поняла, что уже не утро, а, похоже, был обед и привал. Ярко светило солнце, и движение не ощущалось. До этого я пару раз вроде пыталась открывать глаза, но мягкое качание паланкина меня снова убаюкивало.

Встрепенулась, когда вспомнила, что у меня вообще-то миссия и свой образ. Сейчас моя роль накрывалась медным тазом. Секретарь не может ночевать в паланкине вместе с купцом — своим хозяином.

Села и посмотрела на Дроми. Он лежал рядом и внимательно наблюдал за эмоциями, сменяющимися на моём лице.

— Кошечка моя. Мне было больно видеть, как ты спишь на земле, и, похоже, этим я испортил твою репутацию. Теперь все в караване считают, что ты станешь моей любовницей. А ты станешь? — сказал он это всё урчащим голосом и надвигался. При последнем вопросе ласково потёрся и поцеловал. Я вначале млела от его урчания. Обожаю моего Дроми. Потом словно очнулась от транса, когда дошло, что он говорит.

— Чего? Я же парень, секретарь. Какая любовница? — воскликнула звонко и стала отталкивать своего любимого котика. Котик вначале не отталкивался и напирал, говоря, как сильно любит. Я вертелась и усиленно вырывалась, и паланкин ходил ходуном. Тогда Дроми замер и предвкушающе муркнул:

— Моя кисонька, а ведь будет так, как скажу я, — и вдруг позвал охранников. Я удивилась и тяжело дышала от волнения и после борьбы. Алсион и Валтар мгновенно открыли занавеси паланкина и смотрели на нас двоих.

— Я обнаружил, что мой секретарь девушка. — звонко на весь стан сказал Дроми. Я прифигела. Обалдел. Зачем он это делает?

— По закону, если девушка переодевается парнем, ей полагается заключение, — строго выдал Алсион. Мои глаза от удивления стали с плошки. Я не помню, чтобы они говорили мне об этом законе. Эти интриганы специально не сказали о нём, чтобы повернуть всё по-своему. Вот почему они мне не сделали полагающуюся маскировку, чтобы разоблачить.

Пока я ошарашенно думала над этим, Дроми удивил меня ещё больше.

— Надо доказать, что она не парень, — приказал гепард. Мой любимый и ужасный котик.

— Разденьте её — подсказал он охраняющим Алсиону и Басмину.

Меня раздеть? При всей толпе, которая работает в караване и путешествует вместе с обозами?

Я возмутилась, а Дроми муркнул на ушко:

— Хранитель сказал, что твоя нагота божественно прекрасна и тебя можно, показывать всем голой. Он был совсем не против если мы сделаем это. Даже сам предложил при разоблачении раздеть тебя. Он сказал что это будет твоё наказание.

Так значит они действительно с самого начала это спланировали. Да ещё вместе с Крелтом. И теперь меня ждёт вот такое. А я так смущаюсь множества взглядов. Но не успела даже издать возмущенный вскрик, а Басмин и Алсион стянули меня на землю из паланкина, и Басмин держал локти заведенными назад, а демон с наслаждением и горящими возбуждением глазами раздевал.

Рывок за рывком он снимал мою блузку по частям. Я, конечно, возмущённо вскрикивала и качалась в стороны, но вот уже видны колышущиеся от движений груди, и тогда он остьановился. Но Басмин продолжал держать локти, чтобы я не закрывалась от чужих взглядов.

Я стояла полуобнажённая под лучами солнца и посередине каравана, где было полно оборотней, демонов, людей и даже драконов с эльфами.

С нами напросилось в путь очень много разных купцов, простых путешественников и тех, кто совершал этот путь по деловым нуждам. Услышав о готовящемся караване, они собрались из самых различных мест. Поэтому стан был набит, и сейчас все оставили свои дела и уставились на наши разборки.

Женщины, поварихи и служанки, нанятые в караван, замерли, глядя на меня. Мужчины, охранники и остальные, тоже смотрели с интересом. Алсион обвёл всех мрачным взглядом, который полыхнул фиолетовым свечением, и слов ему не понадобилось, через мгновение обычная рутинная суматоха возобновилась, и все вернулись к прерванным занятиям. Но украдкой подглядывали на то, что делают со мной.

Дроми, важный и разодетый в блистающие одежды с множеством украшений, прошёл к обустроенному для него месту у костра и велел вести меня к нему. Там был постелен ковёр и разложено множество подушек. Стоял небольшой столик с едой, и он возлёг.

— Свяжите ей руки за спинрой. Иначе она закрываться будет, а я хочу любоваться её грудью — важно приказывал гепард. И Басмин держал мои локти, а демон связывал запястья. Мягкой лентой не больно, но прочно. Руки освободить я не могла. После этого меня опустили рядом с Дроми и больше не держали.

Мой гепард, которого мне сейчас хотелось зверски покусать, стал есть и предложил еду мне. Я возмущялась, но отказываться не стала. Я надеялась меня освободят и я прикроюсь. Очень смущало то как часто все смотрят на мою обнажённую грудь. Но Дроми сам стал кормить и уже без игры сказал:

— Моя любимая кисонька, как же я хочу тебя. Но буду ждать.

Я немного успокоилась, но показала на то что связана.

— Котенок, это наша инсценировка. Совсем ничего не делать я не могу. Но выходит очень возбуждающе. Мне нравится эта игра — я округлила глаза. Похоже, они видят в этом ролевые игры, и похоже, мне не отвертеться.

— Дроми, — начала просительно. Мой любимый котик хищно приблизил лицо. Взял в охапку волосы на затылке и прошептал мне в губы:

— Моя кошечка только дай своё согласие я так хочу углубить и усилить игру.

Я видела, что это его возбуждает. Он держал мои волосы и, урча, тёрся, целовал и лизал, словно одержимый, и с мучительным стоном спросил:

— Моя кошечка, ты так часто отказываешь мне. Поскорее бы дала согласие. — Я промолчала, и Дроми добил меня:

— Крелт просил сказать, что демон скоро сгорит, — я уже, закрыв глаза, всё больше загоралась от его грубой ласки и после последних слов распахнула глаза. Посмотрела на Алсиона, который как охранник стоял не так далеко. Тот, сцепив зубы, проговорил:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— О Хранителе либо хорошо либо никак. — И я поняла, что Алсион не признается, а Крелт, видимо, знает правду.

— Чего вы хотите — прошептала. Дроми протянул, урча:

— Котёнок. — урчал он потом мявкнул с любовью:

— Дам тебе немного времени. — И теперь прокричал:

— Приготовьте её для танца. Хочу посмотреть, как она танцует. А потом уже будем наказывать за переодевание, а потом приучим к послушанию. — Громко и довольно сказал Дроми. После этого лизнул. Навалился всем весом, прижимая к подушкам, и жадно поцеловал, настойчиво введя язык. А сам урчал, и вибрация отзывалась во всём моём существе, и я ослабла от нахлынувшей страсти к этому красивому коту.

Алсион забрал у него и поднял меня на руки. Понес в паланкин переодеваться.

— Когда я начну то не смогу тебя пожалеть, моя малышка. — проговорил мне в волосы демон.

— Не надо было тогда отказывать, теперь будет труднее. — добавил он развязывая мои руки и оставил меня за лёгкими занавесями. Сказал наколдовать одежду, в которой буду танцевать.

Я поняла, что танцевать буду как можно дольше. Это не поможет избежать всего остального, но отложит. Ведь кроме Алсиона мои мужчины этот танец не видели, и, вероятно, теперь они хотят его посмотреть. Значит, не станут прерывать.

Пожелала восточный комплект. Немного другой, но примерно такой же. Одела и вышла к костру. Там собрался весь многочисленный народ, и я замерла на мгновение в образовавшейся тишине. Потом всё же пошла к Дроми, хотя разговоры так и не возобновились.

— Котёнок, ты так прекрасна, — сказал Дроми, лежа на подушках, а потом мне отдали какие-то шейкеры. Гелм, дававший их, сказал, что это артефакты от Крелта. Надо представлять ту музыку, которая должна звучать, и трясти ими, и тогда зазвучит то, что у меня в мыслях.

Я удивилась снова. Брат Крелта действительно гений. Он столько всего делает. Взяла артефакты, и Дроми сказал танцевать. Пришлось послушаться, и, тряся палочками, я вспомнила восточный мотив и стала двигаться под него. Вспомнила все движения и, закрыв глаза, плавно изгибалась, полностью погрузившись в мелодию и не думая о взглядах и многочисленном внимании.

Я забыла о времени. Наверное, потому что стоянка погрузилась в тишину. Раздавалась только мелодия звуки природы и возбуждённое дыхание вокруг.

Тут вдруг прозвучал чей-то голос:

— Ничего прекраснее я ещё не видел.

Я запнулась и открыла глаза. Дроми тут же хрипло сказал:

— Хватит.

Я оглянулась. Все наши сопровождающие смотрели на меня, не скрываясь. Под впечатлением все забыли, что надо охранять стан. А на дороге стоял подъехавший всадник. Мы его не услышали и не увидели. Ни его, ни тех, кто сопровождал мужчину.

Это был красивый парень. Выглядел как путешествующий богач с толпой охраны. Сопровождали его шестеро бугаёв. Дроми мне быстро сказал:

— Куколка, отдохни пока в палантине.

Прозвучало не приказом, как когда он изображал хозяина. Сейчас он просто переживал за то, что присутствовал тот, на кого у нас не было влияния. Я скрылась, где сказали. Но мне было до невозможности интересно, что происходит там снаружи. Я думала, что теперь Дроми меня запрет, и я так и буду путешествовать за занавесями. Но кушать меня гепард позвал.

В этот раз, когда Мельтем звал, то разговаривал со мной ментально. Я услышала в голове его голос, и он объяснил. Присоединившийся парень — герцог в человеческом королевстве. Встретились мы на общем тракте, а потом он ответвлялся. И вот до перекрёстка этот герцог предложил ехать вместе.

Также он выразил удивление, что Дроми спрятал свою игрушку и не хвастается ей. Поделился, что свои игрушки он постоянно демонстрирует. Также бывало разрешал пользоваться друзьям и нужным людям. Лучше бы я осталась секретарём. Мои мужчины не могут вступиться за меня, это будет как минимум странно. А на самом деле подозрительно. Уже все знают о путешествующей Белой Птице, и с появившимися подозрениями наша легенда провалится. А Мельтем сказал, что придётся как-то выкручиваться. Дроми уже показал, что не против делиться мной. И охранники герцога это выяснят.

Во время трапезы этот герцог просто ел меня взглядом. Всю. Он прямо при мне говорил Дроми о том, какая я соблазнительная.

— Она у тебя постоянно краснеет и смущается. Первый раз, наверное, работает. То-то я её раньше не видел. Такую красавицу я бы не пропустил. Ты обязательно должен одолжить мне её на вечерок. Деньги тебе не нужны. Это видно. Но услуга от герцога всегда пригодится и является гораздо дороже любых денег. И тем более любых девок. Но я так захотел эту малышку, что готов пообещать тебе любую помощь. Я даже готов договориться, чтобы ты без пошлин торговал в наших городах.

Это было щедрое предложение. Купец на такое точно должен согласиться. А я не знала как поступит мой любимый гепард.

— Друг, твоё предложение крайне щедрое его надо хорошенько обсудить. Мы деловые люди и значит надо прописать каждый пункт сделки.

Дроми повёл себя как настоящий купец. Герцог понял что ему не отказывают и несколько успокоился.

— Значит игрушка будет моей? Какие я могу добавить гарантии чтобы ты одолжил мне её на более долгий срок? — ещё больше загорелся влиятельный парень.

— Пойдём и обсудим — предложил гепард и они с герцогом поднялись чтобы перейти в палантин.

Тут в воздухе раздалось хлопание крыльев, и стан накрыла густая тень. Прилетел король Моник. Он в воздухе обернулся мужчиной, и магия мягко опустила его на землю. Он представился знакомым Дроми и оказался знаком с этим герцогом. Полный энергии и жизни король создал вокруг себя такой ажиотаж, что про меня почти забыли. И тут он сделал вид, что заметил моё присутствие.

— Дроми, откуда у тебя такая девка? — хрипло спросил он и, не дожидаясь ответа, сказал:

— Я забираю её. Потом верну, когда сумею насытиться. А ты ещё успеешь наиграться.

И, герцог, даже возражать не стал. Кажется он уже думал ехать дальше. А Моник быстро подошёл и подхватил на руки. Секунда, и мы уже в другом месте. Я сразу громко ментально заговорила:

— Не смей приближаться. И настороженно смотрела на дракона. Он отошёл к окну и, опираясь на подоконник, прожигал взглядом оттуда. Оглядела, где мы, а мы перенеслись не в его дворец.

— Это моя малая резиденция в дальних землях. Об этой усадьбе почти никто не знает, и здесь тебя искать не станут. А я не буду спешить, чтобы возвращать тебя назад. Сказал он, пристально глядя. Потом говорит напряжённо:

— Я дал понять Мельтему, что не смогу сдержаться. И, он сказал, что позже присоединится. Он был не против.

Я смотрела на короля Моника во все глаза.

— Понимаешь, я получил разрешение от твоего мужчины, а это значит, я могу взять тебя, и для меня больше нет препятствий.

Он говорил довольно, но словно не веря. Я поспешила оборвать его радость.

— А моё согласие совсем не нужно? Я против твоих приставаний. Ты это знаешь.

Сказала сердито, и его ответ был немедленно.

— Твоё согласие совсем не нужно.

Выдал он хриплым голосом, а тёмные глаза Моника уже полыхали. И я начала нервничать и дышать взволнованно. Он двинулся на меня, а я отступала, мотая головой и говоря: «Не надо, Моник».

— Арифи. Я так давно хочу тебя.

Он оказался близко, а я не сдержалась и заехала ему сильную оплеуху. Его голова дёрнулась, и щека покраснела. Потом краснота быстро сошла. Драконья регенерация во всей красе.

— Значит, ты решила растоптать меня целиком и полностью? — хмуро спросил король. Он замер после удара, а я отошла назад ещё на несколько шагов, пока не упёрлась в кресло. Мне не понравилось моё местоположение, и я обошла кресло и встала в зазор между ним и стеной.

Моник за всем этим проследил и вдруг начал снимать свой шикарный камзол. Медленно и не спеша он расстёгивал пуговицы и наблюдал за мной. А мне он внешне очень сильно нравится. Его аристократическая внешность. Его элегантность и стильность. Невероятный шарм, присутствующий в каждом жесте и взгляде. Он не заслуживал пощёчины от меня, ведь он ещё ничего мне не сделал. Но я поспешила заверить себя, что пощёчина за прошлые его выходки. И пусть тогда он обставил их так, будто это было для дела, всё же можно было не так нагнетать и позволить себе гораздо меньше.

Сейчас я смотрела, как он элегантно снял камзол и эффектным жестом откинул его, попав прямо в то кресло, за которым я стояла. Вздрогнула и во все глаза смотрела, как он изящно снимает запонки и следом стягивает жилетку и рубашку. Невозможно оторвать взгляд от пластики его движений и от нечеловеческой грациозности жестов.

— Да, Арифи, я так люблю этот твой взгляд, полный восхищения, — сказал он хищно и с угрозой, и я сразу же, насторожившись, сузила глаза.

— Жаль, что, несмотря на твоё восхищение и мой статус, ты без раздумий готова дать мне по морде, — жёстко и сердито договорил он, а жилетка и рубашка уже были кинуты в то же кресло, и я видела обнажённый великолепный торс этого наикрасивейшего мужчины, которого я просто ненавижу. И за его статус, и за красоту тоже. Пояс штанов был у него ниже талии на узких бёдрах, и великолепие его тела слепило глаза.

— Значит, ты, малышка, предпочитаешь, чтобы мне было больно, — сказал он теперь. Я настороженно слушала, потому что весь его вид дышал угрозой. Отвечать я не стала. Моя оплеуха говорила за меня.

— Я так помешался на тебе, девочка, что доставлю тебе это удовольствие, — вдруг говорит он. Я не поняла, к чему он, и тут он поднял руку, глядя на неё, и я увидела, как на пальцах проступили огромные когти невероятных размеров. Неужели меня покромсают на ленточки? А потом скажут: «Так и было»? Я испуганно смотрела на его ужасную лапу монстра.

И тут он, глядя мне в глаза, поднёс коготь к своему обнажённому телу, и я с ужасом смотрю, как коготь погружается в плоть и прочерчивает глубокую борозду на теле. Хлынула кровь. От ужаса меня окатило холодом, и голова закружилась. Моник застонал и покачнулся. Тяжело дышал, и я дышала так же тяжело, как и он. Теперь сверху вниз по моему телу прокатилась горячая волна паники. Голова была лёгкой, словно наполнена гелем и готова взлететь. От страха не осталось ни одной мысли. Я вижу в глазах Моника боль, и мне показалось, я чувствую её, и как же мне стало плохо от этого вида.

Под кожей забегали ледяные иголочки, а в голове шум, и во всём теле слабость. Я дышу как попавшая на сушу рыба. Он делает шаги ко мне и делает новый порез. Первый ещё не до конца затянулся, но кровь уже остановилась, и вот вторая борозда с хлынувшим потоком красной крови, и его новый стон, и шатающиеся шаги ко мне.

Я поняла, что мне нехорошо. Так нехорошо, что я сейчас потеряю сознание. Сердце и душа ухнули в пятки. Всё тело заледенело и задеревенело, и не хочет слушаться. Моник делает себе ещё один надрез, и он уже близко, раны видны чётко, и вздымающаяся от боли грудь, и болезненная судорога тела. Я смотрю на него через пелену слёз. Он полоснул себя, а мне стало очень больно, и я съезжаю по стенке вниз, заливаясь слезами, и смотрю на него. Он наклоняется надо мной. Кровь стекает мне на одежду и тело я в ужасе вздрагиваю и плачу. Моник поднимает меня на руки, прижимая к ранам и ещё больше пачкая в своей крови.

— Прекрати. — Из-за сжимавшего горло прошептала почти неслышно. С трудом слышала даже саму себя.

— Ни за что. — Прорычал он. Я вспомнила такой же свой отказ, сказанный Дроми, и услышала в голове голос магии.

— Он будет мучить тебя всю ночь, а потом я накажу тебя другим мужчиной. И ещё другим, и ещё новым. Я заставлю тебя понять, что лучше принимать своих мужчин и даже наказания от них, — жестоко объясняла она. Я поняла, что от Моника не отделаюсь.

— Почему я должен прекратить? — спросил он, неся меня. Я слабо понимаю, что он принёс в спальню. Положил на кровать и лёг рядом, повернув к себе. Стал гладить лицо и целовать глаза, и щёки, и губы. Я была просто не в себе, не могла двигаться застыв от шока. Он разрезал когтем топ и, отбросив его, целовал шею и плечи, груди и живот. Я ещё была в ступоре, когда он разрезал когтем юбку и трусики и откинул их следом за топом. Моих сил хватило только чтобы прошептать:

— Ты ненормальный. — слабо пыталась отталкивать его. Сил не было. Он отодвинулся вниз и, раздвинув мне ноги, припал ртом к чувствительному месту. Жадно втянул и ласкал там, вводя в меня язык. Я вскрикнула и металась, выгибаясь и мотая головой.

— Моник. — Простонала от мучительного удовольствия, и меня накрыло кайфом. Я распахнула глаза, глядя на ткань балдахина и открыв рот в беззвучном стоне наслаждения. Увидела над собой лицо Моника и ощутила пальцы, вошедшие внутрь и нашедшие яркую точку.

Я попыталась вырваться, но не выходило собраться с силами. Он не отрывал взгляда от моего лица, когда я стонала и выгибалась от накрывавших новых и новых спазмов удовольствия. Он гладил по волосам и вбирал взглядом, словно поглощал моё наслаждение. Я измучилась сильнейшими ощущениями, проходившими по мне волна за волной. Моё тело, словно наэлектризованное, вздрагивало и реагировало разрядами блаженства от малейшего касания.

Тогда он приподнялся и расстегнул брюки. Я не хотела, чтобы он обладал мной. Пыталась сдвинуть ноги и мотала головой. Но Моник не пустил. Я видела, что он уже вытащил огромный торчащий член, и почувствовала, как он с силой раздвинул мои колени.

— Нет! — тихо вскрикнула и, выставляя руки, пытаясь отползти, но тело было непослушное, и я смогла только дёрнуться, а плоть Моника, широко растягивая, проникала до упора глубоко.

Я ощутила его в себе. Слишком большого и сжималась от нежелания. Внутри сокращалось пытаясь вытолкать из себя захватчика. Судорожно дышала, изгибаясь и вырываясь. Пытаясь не дать ему проникать в меня. Он неумолимо вошёл снова, медленно растягивая удовольствие, и запрокинул голову, выдыхая от переизбытка чувств. Стал беспощадно двигаться, а я, сопротивляясь, упиралась в его пресс руками и отвернулась, ощущая, как он толчками врывается внутри.

Моник навис сверху, повернул к себе моё лицо, и мы смотрели друг другу в глаза. Я не скрывала ярости во взгляде и видела, как ему хорошо. Через влажные полуоткрытые губы раздавались короткие стоны. Тяжёлое неровное дыхание сопровождало шумными выдохами его толчки. Он стучал и стучал. Постепенно моё тело наполнялось нежелательными тёплыми волнами эйфории от каждого движения, и я лежала и ловила кайф, который совсем не хотела испытывать.

Моник смотрел на меня и качал ударами. Входил всё более сильно и быстро, и под конец наклонился, изогнувшись, и быстро-быстро бил бёдрами. Пришёл к кульминации и, тяжело дыша, лёг рядом и, повернувшись лицом, смотрел внимательно, словно изучал.

Крелт

Влетел в дракона, чтобы понять, что он собрался делать. Малышка оказалась у него, потому что нагрянули нежелательные обстоятельства в виде герцога. Если обычным наемникам, поварихам, служанкам и охранникам можно стереть память, то у герцога в штате имеется хороший маг, который сразу же засечёт чужое вмешательство, и тогда начнётся шумиха. А этот парень герцог в большой милости у своего венценосного родственника, а Арифи ещё предстоит идти в человеческие земли.

Поэтому я дал добро на предложение Мельтиема подключить такую важную фигуру, как Моник. И я знал, что Мельтием хочет провести ночь с Арифи и Моником. Он уже говорил это о моей девочке, и теперь так сложилось, что его желание исполнится.

А я считал с пространства, что герцога прислала магия, чтобы наказать Арифи. И магия меня не пустила вмешаться. Я не смог переместиться чтобы забрать свою девочку. Монику удастся добиться своего. Магия позволила только наблюдать. Влетел в тело короля и понял, что тот не сможет отпустить малышку. Но он выбрал необычный способ лишить её сил к сопротивлению.

Сколько всего Моник скрывает. Непреходящее чувство вины перед Мельтемом гложет его долгие годы и уже стало постоянной кровоточащей раной, которая только усилилась тем, что Моник полюбил женщину брата, умудрился её обидеть и теперь безответно желал. Так желал, что боль многократно усилилась. Моник просто терял голову от Арифи. Она стала его наваждением.

Король жил с непреходящей болью, засевшей в груди, и пощечина Арифи только добавила страдания. Ему захотелось просто разорвать свою грудь и отдать ей сердце, чтобы перестать чувствовать эту тупую ноющую рану. Я пожалел, что влетел в него, но остался.

Моник хороший, стратег. Он ведь за секунду рассчитал, что будь на месте Арифи драконица или демоница, то шансов у него нет, но тут человеческая девушка, а люди гораздо более подвержены чувствительности и эмпатии к чужой боли. Он знал, что малышке перенести такое будет трудно, но ноющая душевная рана в этом случае стала противовесом, и, разрывая когтями грудь, он одну боль заглушал другой и теперь почти не чувствовал страдания ни от одного, ни от второго.

И он выиграл, я чувствовал его спокойствие и удовольствие от победы. Он взял то, что хотел. Видя слабость девушки и беспомощность, он не пожалел её и ласкал, доведя до оргазма. Теперь посчитал, что она готова, и дракон, несмотря на протест, раздвинул ноги и насильно ввёл член. Сколько он ощутил кайфа, входя в её проход, когда, сопротивляясь, она пыталась сжиматься и не пускать его. Он с силой нажимал и раздвигал её влагалище, заполняя узенькую дырочку своим большим естеством.

Смотрел, как хрупко и тонко смотрятся её бедра и как мощно выглядит огромная плоть, двигающаяся в её проходе. Он не останавливался и кайфовал, насилуя малышку, и стучал сильнее и сильнее. Каждый удар в тонкое тело приносил ему эйфорию. Он отпустил себя, колотя беззащитное тело слишком сильно и жестоко.

И я его телом ощутил такое удовольствие, которого он никогда ещё не испытывал. Но, посмотрев на ауру своей малышки, я видел, что ей их противостояние далось нелегко. Он на самом деле насиловал её и причинил ей страдание. И я теперь психовал от чувства вины за пережитое удовольствие.

После этого постараюсь чаще приходить в её сон, чтобы в объятьях незаметно вылечивать нанесённый ущерб. И ведь малышка переносит бурное обладание мной и остальными своими избранниками. Я и они мы постоянно её удерживаем заставляя принимать и нашу любовь и нашу жестокую страсть. Но защитная оболочка её ауры остаётся в порядке, хотя она, конечно, злится, но меня и остальных своих мужчин она принимает без страдания.

Я всё ближе к ней. И остальные тоже. Я понял, что можно соединить нас, меня с Арифи, и так же остальных, кто ей дорог. Это ещё больше укрепит нашу связь. Сейчас мужчины боятся отпускать себя, опасаясь, что Арифи не примет их для обряда единения. Но после обряда можно будет дать демону и остальным помучить маленькую. Тогда связи уже ничего не навредит.

Отвергать

Вой

Моник приник к губам и целовал словно хотел забрать мою душу. Тут рядом с кроватью возник Крелт и я рванула к своему Хранителю. Моник застонал как раненое животное и не хотел отпускать но Крелт магией выдернул меня из рук короля и я оказалась в его объятиях. Дракон глядя больными глазами потянулся за мной но Крелт сразу перенёсся.

Я уверена, что если бы пришёл Мельтем или кто-то ещё, то, Моник сумел бы оставить меня себе. Но против Хранителя он не мог пойти, но нам во след раздался его болезненный крик.

Я прижалась к своему Светлячку. Наконец ухожу от короля. Моник добился меня. Совершенно неправильно и нечестно, но он сделал меня своей. Я проиграла ему как женщина. Но я не хотела признавать его силу. Он получил то, что хотел, и теперь ему останутся эти воспоминания. То, как он насиловал меня. Моник красив, я не спорю, но я его ненавидела теперь ещё сильнее.

У меня есть мои любимые мужчины, которые мне дороги. Лучше бы эта ночь прошла как угодно, но с ними. Моник меня не бил и даже не привязывал, но я поняла, что согласна быть привязанной, но со своими мужчинами, чем с ним или кем-то ещё.

Опыты

Мы оказались с Крелтом в его пространстве.

— Твои мужчины ужасно приревновали, — сказал он, обнимая, а я с трудом отходила от того, что делал Моник. Крелт с нежностью надевал на меня странную одежду. Кожаная юбка и жилетка, и трикотажная блуза без плечиков. Всё мягкое и приятное к телу. Нижнее мягкое трикотажное бельё тоже чувствовалось. Я крепко обняла своего Хранителя. Как хорошо, что я с ним. И надоело ходить голой. Но слабо возник вопрос — куда я такая пойду? Ведь это явно не караванная одежда.

— Я тоже ужасно приревновал, — обратил Крелт моё внимание и выглядел недовольным. Когда он нагнулся ко мне, я погладила его щёку и поцеловала.

— Мы сами виноваты. Стремимся получить тебя и насладиться, а тебе, моя девочка, надо учиться. — явно ругал себя он. Я переключилась на него и не согласилась с ним. Во-первых, я не хотела учиться. И к тому же не хотела, чтобы он накручивал себя.

— Ты сам сказал, что жить мы будем долго, поэтому не буду спешить с учёбой. — Крелт действительно успокоился и поцеловал меня.

— Верно. Ты всему научишься, моя хорошая. Я и остальные, мы научим тебя. Успеется. — завершил Крелт задумчиво. Я спросила, почему так произошло, что я оказалась с королём и он смог позволить всё это сделать со мной.

— Твои мужчины в прошлый раз не учли все минусы куртизанок. Им, откровенно говоря, очень хотелось тебя помучить за то, что ты пренебрегла ими. И я знаю, что они помучают тебя за это. Но уже, вероятно, потом или при другой инсценировке. Уже поняли, что доступной девочкой тебя нельзя делать, иначе очень многие требуют тебя себе и готовы отдать всё что угодно за это. — Я слушала и успокоилась, что куртизанкой больше не буду. А вот планы мести мужчин за пренебрежение несколько напрягали.

— Князь требовал тебя на самом серьёзе. Даже слова Дроми не помогли так, как должны были. Ты слишком прекрасна, и это надо учитывать. Князь, несмотря ни на что, собирался следовать везде за обозами, пока не получит тебя. Ведь Моник сказал про одну ночь, и князь настаивал на второй с ним и отставать не собирался.

Пришлось вызвать ещё одного правителя. Краг — Альфа Дроми, и я приказал призвать его через связь Альф, и он не отказался помочь. Прибыл в стан и своим авторитетом задавил князя. Сказал, что заберёт тебя совсем и сейчас ты отправишься с ним. Князь человек подозрительный и потому не отступит, пока не убедится, что ты с Альфой, а потом, уже когда князь уедет, Краг вернёт тебя. — Я напряглась. Мне ещё Альфы не хватало.

— Я не хотела к Монику и уж тем более не хочу к Крагу, — сказала жалобно.

— Знаю, что у оборотней очень подавляющие ауры, а у Альфы она слишком мощная, и Краг подавляет тебя. Но мой брат Верж поможет тебе в своей лаборатории преодолеть страх и научиться справляться с оборотнями. — вдруг объявил Крелт. Я похлопала глазами на Хранителя.

— После этого ты пойдёшь к оборотням и будешь во всеоружии, — позитивно резюмировал мой светлячок и позвал Вержа. Верж появился и приблизился.

— Я буду сегодня приглядывать за тобой, — сказал он невозмутимо, и Крелт кивнул ему и, поцеловав, исчез. Я обхватила плечи руками и пробурчала скорее самой себе.

— За мной раньше надо было приглядывать, — зря я это сказала. Верж поднял брови и спросил:

— Ты имеешь в виду, женщина, что мужчины получают от тебя то, что хотят? Если они не возьмут своё, то магия сама отдаст, и ещё добавит той, кто постоянно противится и отказывает выбору высших сил, — я сразу возмутилась, но он сказал дальше.

— Тебя и так постоянно спасают. Крелт попросил, и даже я вступился. Хотя мне было в какой-то степени жаль Альфу. Оборотни не люди. Любое слабоволие, и ты для них уже доступна. С оборотнями срабатывает железная воля и стальной характер. Жёсткий голос и твёрдость в интонации. Если такая женщина скажет «нет», он её не тронет. Будет ползать перед ней на брюхе и лизать ноги, но не посмеет коснуться без её желания, — я прищурила глаза и шумно выдохнула.

— Почему же мне раньше об этом не сказали? — он резко встал близко и сильно наклонился. Тоже сузил глаза и выдохнул:

— Я и сейчас не должен ничего говорить. Ты не особо интересуешься, как тебе выжить в этом мире. Я обижено сложила губы:

— Мне дали учителя. Я собиралась всё узнать. Он хмыкнул:

— Собиралась да не собралась. Меня его язвительность совсем расстроила.

— Все накинулись так быстро. Всем что-то надо. Я растерялась. И вообще. Он меня резко прервал:

— Не оправдывайся. Я не собираюсь тебя жалеть. Ведь периодически твой мозг срабатывает и ты придумываешь что-то. Вот пожелай сейчас молнию. Пусть она в меня ударит. Увидишь, что будет. А мне нет, чтобы вспомнить Крага и как он поплатился за то, что просто кинулся на Вержа. Но я, уязвлённая в своей гордости, тут же пожелала молнию. И она ударила в парня. Я жутко испугалась, что он пострадает. Ведь он важен Крелту. Но с ним как раз ничего не стало. А вот меня тут же скрутило магией, и я повалилась обездвиженная. Магия с россыпью искорок произнесла:

— Попытка причинить вред высшему существу. Отдаётся в полное подчинение. Верж посмотрел на меня. Я тут же поднялась в воздух и перенеслась ему на руки:

— Ты многое не узнала. Теперь я тебя просвещу. Я не могла говорить, чтобы возражать. Но лучше к миленьким троллям в топь, чем к этому высшему. Куда он там меня переносит? Увидела, что это замок. Много слуг. Все смотрят на него с опаской. Слышала тихий шёпоток.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Новую на опыты жалко, такая красивая. — Ой, мне себя тоже ужасно жалко стало. А он отнёс прямиком в подвал. Туда Крелт переносил. Я даже увидела ту комнату, где первый раз увидела Вержа. Но мы прошли мимо неё. В другую комнату. Только без стеллажей, столов и колб. Тут было пустынно, и в углу на полу был какой-то знак.

Резко с меня спало оцепенение. Он поставил на пол и сказал:

— Здесь будут появляться големы. — Парень указал на знак.

— Голем будет выглядеть как оборотень. И параметры в него заложены подходящие. — Я чувствовала, что мне придётся туго. Он говорит, а я не понимаю ничего. Что такое голем? Какие будут параметры?

— Как только твой отказ будет произнесён подходящим голосом, голем остановится. До тех пор он будет делать то, что вложено в его команду. Он поставит тебя на колени и возьмет как самку, которой ты и являешься в его глазах. — Я возмутилась, что он будет делать? Но Верж отошёл к стене и облокотился, сложив руки на груди. А в знаке на полу возник оборотень. И двинулся на меня. Я испугалась и поняла, что мне надоело. Все эти мужчины. Постоянная угроза от них. Но сейчас мне основательно надоело бояться.

Я накрыла оборотня куполом. Не себя, а его. И купол пожелала с отверстием. Достаточно узким, чтобы он не выбрался, и достаточно большим для моей задумки. Голем бился о непробиваемую прозрачную стену, а я, выплёскивая всю свою ярость и весь псих, пожелала файерболл и направила его под купол.

Оборотень осыпался пеплом. Осталась только горсточка. Возможно, будь он настоящим, живым, то было бы трудней защититься. Всё же поджарить живое существо не так-то просто. А этот просто испепелился.

— Знаешь, так тоже неплохо. Но голос тренировать всё же надо, — одобрительно сказал Верж и разбил мой купол. Сразу появился новый оборотень-голем. Этот прыгнул на меня гораздо стремительней предыдущего. Но и я была готова. Нашла внутри себя клубок силы и как гаркну:

— Замереть! — голем-оборотень реально замер. Прямо в прыжке. Тут же рухнул на пол, а там сложился в подчинённую позу и послушно сказал: «Хозяйка». Хозяйкой мне быть не хотелось, но лучше это, чем перспектива изнасилования.

Верж смотрел на меня удивлённо и довольно. Появился Крелт, и Верж при нём мне сказал:

— Арифи, ты сильная женщина. — Потом повернулся к хранителю и, разведя руками, извинялся:

— Прости, не удержался. Хотелось проверить возможности. Я чувствовал большой потенциал и вижу, что на пути к нему даже одного шага не сделано. — Крелт был хмурый. Восторга брата он не разделил.

— Тебе обязательно было присваивать мою женщину себе? Разрывай магическое удержание. Мы с тобой ещё поговорим. — недовольно и с нажимом потребовал мой мужчина.

— Крелт, подожди. С голосом и отказами мы разобрались, — сказал Верж, подходя ко мне.

— Теперь надо учиться защищаться от тех, кто сильней магически. — Крелт не успел ничего сказать. Верж выдал:

— Я буду примером. Ты должна оградить себя от меня. — И тут же он делает шаг ко мне. Я непроизвольно делаю купол.

— Молодец, скорость мне нравится, — похвалил Верж. Потом купол щёлкнул и пфффф, разлетелся.

— Будем работать над качеством, — говорит брат Крелта. Мой любимый хранитель смотрит с волнением. По глазам видно как он переживает.

— Ставь новый, — приказывает Верж. Он просто помешан на экспериментах. Я ставила снова и снова. Верж их все разбивал. Один за другим, раз за разом. И вот я решилась положиться на магию. Пожелала купол конкретно от него. От Вержа. Но, к сожалению, мне это аукнулось. Случился хлоп, и я в темноте беспамятства.

Приходила в себя, чувствуя, что наполняюсь силами. Я на руках Крелта лежу под куполом. Рядом сидит Верж и, касаясь руки, вливает в меня энергию. Крелт сидит на полу и смотрит встревоженно на меня и неодобрительно на брата.

Увидев, что я приоткрыла глаза, Верж тихо выдохнул. А Крелт, зажмурившись, крепко прижал к себе. Мой любимый Крелт был очень бледным. А Верж старался выглядеть невозмутимым.

— Надо продолжать тренировку, — сказал Артефактор. Какой же он безжалостный. Ну и брат у Крелта.

— Верж! — издал протестующий возглас Крелт. А Верж повернулся ко мне.

— Вставай. Будешь учиться защищаться дальше. Или ты так и хочешь оставаться беззащитной овцой? — я разозлилась и сразу вскочила.

— Арифи, он тебя провоцирует, — опуская голову со вздохом сказал Крелт. Но парень ведь прав. Хватит мне терпеть выходки мужчин. Я должна уметь постоять за себя. Видя мою решимость, Крелт снова вздохнул и кивнул. Поднялся и сказал.

— Верж, не обижай мою любимую.

Они обменялись взглядами и кивками, и Крелт исчез. Верж сказал мне:

— Ты не втягиваешь магическую силу сама. Поэтому я помог.

Я посмотрела на него, готовая давать отпор. Верж осторожно приблизился и взял мою руку.

— Артефакт-накопитель. Он бездонный. Я посмотрел твою ауру и вижу, что скоро в тебе достаточно накопится огненной и другой магии. Тогда ты научишься втягивать свою силу и сама вытаскивать её из артефакта. А сейчас печатка настроена и втянет магию без твоей помощи.

Верж вначале капнул мою кровь сверху печатки и надел мне на палец кольцо. Оно сразу сжалось до моего размера и заискрилось.

— Приложи печатку к куполу, и артефакт сработает. Давай, посмотри.

Я сделала это, и купол исчез. Как мне понравилось освобождаться самой, а не ждать помощи.

— Продолжим. Сказал Артефактор.

— Теперь я движусь к тебе. Ты должна заградить меня, как до этого оборотня. Чем хочешь. Не обязательно куполом. Он очень затратный. Выбери сети. Они прочные, но на них энергии уходит гораздо меньше.

Я кивнула, запоминая и соглашаясь.

— Главное условие — чтобы я не дошёл до тебя. Если дойду, пеняй на себя.

Ээээ, звучит не очень. Он встал на всю длину комнаты. Делал шаги. Даже останавливался после них. Я ставила купола. Клетки. Кидала сети. Но он всё разбивал. Я просила магию такое заграждение, что бы его остановило. Но теперь мне озвучивали ответ:

— У вас недостаточно сил.

Раз за разом были эти слова и новое разрушенное заграждение. И Верж стоит передо мной.

Я вдруг оказалась без одежды. Совсем. Нечем было прикрыться от его взгляда. А он в непосредственной близости и внаглую стал осматривать.

— Мне с первого взгляда понравилось смотреть на тебя, — спокойно сказал он. Ну и что с того? Странный какой. Зачем он говорит мне это? А я уже наполнилась уверенностью под завязку. Поняла, что и сейчас надо быть решительней, и пожелала себе одежду. Миленький такой сарафанчик. Он появился, и я сразу надела его.

— Напрасно оделась, — сказал он.

— Чего ты хочешь? — спросила, не понимая.

— Неужели не ясно? Смотреть на тебя, — удивился он моему непониманию.

— А как же Крелт? — напомнила я.

— Я не буду трогать. Только смотреть. Как на произведение искусства, — уверенно ответил Верж.

— Крелт это поймёт, — был уверен он. Вот только я не стремилась к подобному. Какая мне разница, чего он там хочет.

— Отстань, — уверенно и холодно отвечаю ему, и он удивился. Действительно удивился.

Сам же требовал моей решительности. Вот и получай. Правда, от такого нахала фиг отвяжешься.

— Мне нравится на тебя смотреть, и теперь стало интересно, понравится ли целовать? — сказал он. А зачем мне это говорить? Как же он меня удивлял своими странностями.

— Но это для начала. Всё остальное, наверное, меня тоже заинтересует, — высказался Верж. Безмерно удивило его «наверное». Потом возникло ощущение, что это для него тоже какие-то опыты. Я стала возмущаться. Не хочу никаких опытов. А он вдруг подхватил на руки.

— Пусти, пусти, — грубо, как оборотню, сказала ему.

— Подобное действует только на оборотней. Для всех остальных когда так будешь делать станешь выглядеть просто очень грубой девкой. Не более того. — просветил меня Верж и, крепко держа на руках, куда-то понёс. Я сразу начала извиваться и чуть не упала с его рук. Он сказал что-то экспрессивное, но сумел удержать. Правда, сдавил очень крепко. Замер и уставился на меня.

— Ты и вправду не хочешь?

Нормально… А вырываются обычно потому, что хотят?

— Я красивый. А ты первая женщина для меня, — с интересом сказал он. Я испугалась этого интереса. Как-то он подозрительно напоминал интерес к экспериментам.

— Верж, — вдруг раздалось сзади. Голос Крелта. И, несмотря на заверение высшего, что Крелт всё поймёт, Верж всё же вздрогнул и остановился. Повернулся, и они посмотрели друг другу в глаза. Стояли и смотрели. А потом Верж пустил меня и исчез. Я выдохнула. Крелт подошёл ко мне. Подхватил и крепко сжал. Горячо и страстно поцеловал. Мы сразу переместились.

Невозможное

Вначале будто зависли, пока перемещались. Крелт с любовью посмотрел и похвалил.

— Мне нравятся твои успехи. Но надо проверить на живых оборотнях.

Я вздохнула и кивнула. Мне не хотелось лезть к оборотням, но раз надо, значит надо.

— Я буду под невидимостью. Спасу, если что. Постарайся, Арифи.

Крелт был нежен, но в то же время серьёзен. Он уже одел меня. Но как-то совсем мало. Топ, почти ничего не прикрывающий. И юбка. Длинная, но от пояса шли разрезы. А нижнее бельё не одел. И я почувствовала, что странно пахну. Мне не особо нравилось. Я не пахла так до этого.

Оказалась я в лесу. Из кустов почти сразу вышли оборотни. Медведь и два волка. Стали мужчинами и двинулись ко мне.

— Девочка, как ты сюда попала? — спросил тот, что в середине. Медведь. Густые коричневые волнистые волосы. Серые большие добрые глаза. Мощная фигура. Простой оборотень. Рядом хищный мужчина типажа Крага. А медведь напомнил мне Басмина, каким он был до изменений.

Они оба странно смотрели на меня.

— Крошка, ты пахнешь желанием на весь лес. Сейчас сюда соберутся многие, кто отзовётся на этот запах. Они не пожалеют твоё тело. Тебе лучше бежать. Мы задержим их.

Оборотни указали направление и сказали бежать туда. Я посмотрела на них с благодарностью за защиту и доброту.

Побежала куда надо было. Но я догадывалась, что всех задержать они не смогут. Вскоре меня окружили. Оборотни были молниеносны. Они двигались слишком быстро. Один схватил, потом толкнул другому. Одежду начали рвать. Там и рвать было нечего. Сильные руки хватались за мягкую грудь. Сжимали и дёргали.

Своё «нет» и «не надо» я проблеяла, как говорил Верж. Словно овца. Они, кажется, даже не услышали. Заняты были тем, что подняли меня и мяли руками. Грудь, бёдра и попу. Их было много, и кто-то держал, а кто-то трогал. И я никак не могла сконцентрироваться. Отрешиться от мучительных прикосновений. И тут они все посмотрели в сторону и расступились, так что и я могла видеть. Притащили того медведя и волка.

— Пусть смотрит, — сказал кто-то из держащих меня. Они повернулись так, чтобы они видел всё. А я уже пришла в полную ярость. Увидела раны на медведе и волке. Правда, они затягивались на глазах. Но это не успокаивало моего огненного возмущения. Мне надо было думать о себе, а я пылала яростью от того, что били моих защитников. Во мне что-то зажглось. Сразу вспомнив, как я делала это в прошлый раз. Гаркнула на оборотней что есть мочи:

— Прочь от меня! — их непроизвольно откинуло. Аж на метр. Руки убрались сразу все, и я упала на землю. Застонала и увидела, что они приходят в себя и начинают скалиться.

— Пошли вон! — рявкнула я повторно. С ещё большим нажимом. Их снова импульсивно отнесло, и потом уже они, пятясь и скалясь, всё же пошли от меня. Я в изорванной одежде. Скорее можно сказать, без одежды. Постаралась прикрыться, как могла, и посмотрела на медведя и волков. Они не могли бежать, израненные. Я горестно вздохнула. Если бы медведь был главным, то он бы просто повелел, и его послушались. Он не причинил мне вреда. Он хороший, он защищал меня.

Ещё раз вздохнув горько и тяжело, я сказала свои мысли вслух:

— Я хочу, чтобы ты был альфой. Ты благородный и заслуживаешь этого.

И тут вдруг заклубились искорки. Я почувствовала отходящий от меня мощный поток силы. Из меня убывало, а к парню-медведю прибывало. А потом ещё добавилось, налетев откуда-то. И я поняла. Это моя магия. И магия оборотней согласилась с ней. Они слились и окутали будущего альфу. Я могу сама делать кого-то могущественным? И я это сделала?

Искорки втянулись в мужчину. Он был не только исцелён. Он теперь обладал мощью. И не как другие альфы. А двойной. Потому что моя магия добавила ему сил.

— Кто ты? — спросил он меня. И тут появился недовольный Крелт.

— Верж, — позвал он как-то устало. Я заметалась. Но всё же не успела спрятаться. Странный запах от меня уже убрался. Но одежды почти не было. Появился Высший. Окинул нас всех взглядом и спросил буднично:

— Стереть ему память? — я удивлённо смотрела на всё это. Крелт кивнул, и я поняла, что Верж сделает так, чтобы медведь и волк меня не помнили. Крелт повернулся ко мне.

— Я ревную, любимая, — сказал он со вздохом. Так просто и открыто. С таким грустным взглядом. Не сердитым или яростным. Но ждущим от меня ласки. Как можно было устоять. Я была благодарна медведю и волку за доброту, но благодарила моего Крелта, он моё сердце. Я нежно улыбнулась Светлячку. Он шагнул ко мне и обнял.

Оборотни и я

Следом

— Теперь ты готова быть под охраной оборотней. — ласково сказал мой хранитель, совмещая слова с поцелуями и перемещением в своё пространство.

— Жаль, таким голосом кроме оборотней больше никого не оттолкнуть. Да и с оборотнями не всё так просто. Если тебе закроют рот, то сделают что захотят. Поэтому будь внимательней, и я буду приглядывать. Вот только это магия отдала тебя Монику и не пускала меня забрать у него, когда я хотел. И такое может повториться. — говорил мой любимый хранитель.

Верж остался там, и Крелт с ним не прощался. Видимо, вернётся к нему подчищать после моего колдовства. И, кажется, Крелт обрадовался, что Верж и медведь больше на меня не смотрят. Я поймала губами его выдох облегчения.

Сама надеялась, что Краг не тот, кому магия меня отдаст.

— Крелт, магия ведь тебя любит, пусть она перестанет меня наказывать. — попросила я его. Хранитель с сожалением объяснил:

— Моя любимая. Ты не представляешь, как я уговариваю своего покровителя. Он бережет меня, но говорит, что и так уже во многом помог.

Я вздохнула на эти слова. А Крелт жарко поцеловал, называя меня своей строптивицей, и наставлял по поводу оборотней.

— Краг ждёт тебя в стане каравана. Они до сих пор никуда не тронулись из-за вспышки князя. Парень до этого буквально всё получал, что хотел. Отсюда такой психоз и такое наглое упрямство. Поэтому понадобился Краг со своими оборотнями. — мне совсем не хотелось опеки Крага. Это наверняка будет для меня невыносимым испытанием.

— Ты подготовилась, но я буду приглядывать. Хотя Альфа изменился. Он даже извинился перед Дроми. Хотя меня он игнорирует. Гордец. Но мне он этим только импонирует. Не люблю, когда передо мной лебезят, — добавил Крелт, и я теплом откликнулась на его заботу и интересом на то, что он рассказал.

Я почему-то вспомнила Моника.

— Я бы поговорил с тобой о короле, — читал мои мысли Крелт.

— Но ревность ещё не утихла, — повинился он.

— И остальные очень ревнуют к нему, и я не буду запрещать им снова оторваться с тобой, — было откровение Крелта.

— Вы все обойдётесь. Мне нужно узнавать новый мир и учиться в нём жить. Мне сейчас не до этого, — отказала я Крелту и заодно всем остальным тоже. Тут же подумала про магию. Время с Моником было ужасным. Но надеялась, Крелт как-то поможет.

— Я же не жена. Не понимаю, чего магия так сердится, — я действительно не понимала и считала такое несправедливым.

Хранитель сжал в объятьях и вначале дорвал лоскутки вещей. Потом покрывал меня пылкими поцелуями. Потом простонал:

— Хочу тебя, как подросток. Какая же ты недоступная, — он явно страдал, но не стал заходить дальше.

— Но я уже знаю, как убедить тебя быть покорной, — сказал загадочно.

Крелт снова одел меня в кожаную длинную юбку и жилетку с блузкой. Видимо, он не ожидал от Вержа того, что тот меня разденет, и собирался сразу от него переправлять на встречу с Крагом.

Теперь я переместилась в стан и была уже одна. Мои мужчины встретили моё появление взволнованными взглядами, но не стали подходить. А я, несмотря на все слова, ощутила горячую радость, увидев их, и сама чуть не бросилась обнять каждого и прижаться.

Нестерпимо захотелось поцеловать Алсиона и ощутить губы Мельтема. Услышать урчание Дроми и почувствовать, как он трётся об меня. Услышать, как Гелм называет своей принцессой, и оказаться в его объятиях. И чтобы Басмин подхватил на руки, и это я прочувствовала, какая значимая для него. Для них всех. Ведь и они так важны для меня.

Но здесь стоял Герцог со своими людьми и внимательно наблюдали за нами.

Подошёл Краг. Я сдержалась, чтобы не попятиться от него. Альфа протянул руку, и пришлось вложить свою ладонь в его ручищу. Я ощущала взгляды тех, кого люблю, но не могла остаться. Надеюсь, это не надолго.

Волк повёл к коню и, забравшись на него, легко, как пёрышко, утянул меня к себе. Прижал, усадив перед собой, и с громким рыком, добавочно ещё и ментальным, он поскакал вперёд. Его группа тоже запрыгнули на лошадей и погнали следом.

Далеко мы не отъехали. Остановились в каком-то посёлке. Краг молчал. Перед Дроми он извинился, а со мной он вообще не разговаривал.

Мы заняли какой-то дом, и он отвёл меня в отдельную комнату. Я просидела там целый день. И я могла думать сколько мне хочется, и никто не отрывал от размышлений. На меня накатила тоска по Алсиону. Я сразу вспомнила, что он сгорает по мне, когда у него нет близости. А я ведь отвергла и его тоже. В сердце уколол страх за любимого демона. Он ведь гордый. Не покажет, как ему больно и плохо.

А Дроми. Он ведь говорил мне, что я его наваждение и он без меня не может. Ему надо меня мять. У меня нет таких проблем, как у гепарда, но и второй ипостаси у меня нет. Я боялась, что моему котику плохо, и уже жалела о своём отказе.

А Мельтем. Он дракон, как и Моник. А тот даже резал себя, чтобы добраться до меня. Вдруг Мельтему без меня так плохо, что и он резать себя будет. Такого я не вынесу. Как же я люблю своего дракона. Не хочу, чтобы он страдал. И Гелм. Мой эльф. Он тоже очень любит меня. Я не знаю его таких слабостей. Может, потом откроется и у него своя особенность.

А Басмин. Я ответила ему позже других, и он ждал дольше. И дольше страдал. Я тосковала по нему и по всем им. Меня тянуло к своим любимым, как магнитом, и это время ожидания становилось невыносимым.

Мне приносили еду. А также принесли ванну и другую одежду. Плотную рубашку и юбку. Я не знала, зачем переодеваться в практически такие же вещи?

— Чем эти плохи? — без приветствия спросила Крага. Он сам всё приносил, не допуская ко мне других. Альфа окинул взглядом, не похожим на дружеский, и всё же объяснил:

— Ты сама и твоя одежда сильно воняла многими мужчинами. Теперь уже лучше. Но мои подчинённые воспринимают тебя как доступную девку. Некоторые уже попросили дозволения переспать с тобой. — Я рассердилась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Они же знают, что я Белая Птица. Как они могут просить о таком? — Краг придвинулся вплотную и наклонился, чтобы почти соприкасаться лицами.

— Ты женщина и пахнешь многими мужчинами, только это имеет значение для оборотня. Будь ты хоть богиней, ни один оборотень не откажется затащить тебя в постель. — Я отклонила, закусывая губу, чтобы не наорать прямо сейчас или не отбежать подальше.

— Я поняла, выйди, пожалуйста, я переоденусь. — Выставила его, а когда он вышел, ушла в своё пространство, где намылась ещё тщательней и наколдовала похожую, но более мягкую и новую одежду. Это уже не исправит отношение ко мне, но мысли и желания оборотней меня мало волновали.

На следующий день мы спокойно двинулись вслед за обозами. Неужели меня ещё нельзя вернуть? Я спросила об этом. Разорвала вновь возникшее между мной и Крагом молчание.

— Герцог отдалится, и ты вернёшься. Я уже добавил сопровождающих в вашу поездку. Они дополнят всех имеющихся слуг и охранников. Будут ставить дозоры достаточно далеко позади и впереди каравана, чтобы успеть предупредить о гостях. И теперь у тебя будет другая легенда. — Он командует. Очень похоже на него. Но возмущаться не могла. Он был прав, и он помог.

— Спасибо. — Тихо сказала ему. Мы по-прежнему ехали вместе. Он прижимал меня к себе. Когда я выразила свою благодарность, он задержал дыхание. Но скоро задышал ровно. Я больше не заговаривала. Он не стремился вести со мной беседы. На стоянке мне сделали отдельное укрытие. Он обменялся со мной ничего не значащими репликами. Потом отвёл под навес и оставил одну.

Я снова погрузилась в мысли о любимых, по которым скучаю. Неожиданно заглянул помощник Крага и позвал к нему. Я удивилась, что он не сам пришёл, и вышла узнать, что он хочет. Оборотни расчищали площадку. Я подошла туда. Краг стоял и смотрел, как они готовят место.

— Арифи, я разговаривал о тебе с Дроми. Выяснил то, что надо исправлять. Тебе надо вырабатывать навык защищаться. Привыкнуть выставлять защиту непроизвольно. Ту, что умеешь, ну и другие вещи. Постараемся придумать ещё что-то. Не только купол. Я не стала говорить, что уже проводила тренировки. Будет ему сюрприз.

Оборотни закончили с местом и ушли. Краг собирался тренировать меня сам. Мы встали на середину площадки.

— Я брошусь на тебя, а ты должна сразу наколдовать купол, — объяснил он. И превратился в волка. Ой, было не по себе. Причём именно он вызывал во мне такое чувство. Он подавлял меня, даже когда я понимаю это, всё равно ничего не могу с собой поделать.

Не смогла ждать, пока он бросится. Вдруг не успею. Пожелала купол сразу. Хлоп, и вокруг меня прозрачная полусфера. Волк сел с таким выражением морды и опустил голову, что я сразу поняла, как он обо мне думает. Вздохнула и развела руками. Ну что поделаешь. Он же страшный.

Поднялся Краг уже мужчиной. Подошёл к преграде, и я открыла рот сказать, что убрать её не получится. Только тот, у кого есть со мной магическое единство, может втянуть мою магию. Так мне объяснял Гелм. И потому кроме меня только мои мужчины втягивали мою магию.

А тут Краг уже положил ладонь на заслон и вдруг втянул его. Я стояла с открытым ртом. А потом быстро подобрала челюсть и попятилась. Это, кажется, вообще не Краг. А если это не Краг, то кто? Может, какой-то Высший? Которые могут всё.

— Ты чего меня испугалась? — спросил удивлённо он.

— Ты не Краг, — сказала я.

— А кто же? — поражённо застыл оборотень.

— Не знаю, — отходила я всё дальше. А потом резко бросилась наутёк.

— Арифи! — строго крикнул он мне вдогонку. Голос вроде его. Но всё равно голос тоже можно подделать. Меня резко схватили поперёк туловища и подняли. Я вырывалась и вскрикивала:

— Пусти-пусти! — Он отпустил, но, удерживая, развернул к себе.

— Что не так? — потребовал объяснений он. И ещё встряхнул, чтобы я отвечала.

— Только моя пара может втягивать мою магию. — Объяснила я.

— Ты моя пара, — сказал спокойно он. Я помотала головой, но он подхватил меня и прижал к себе.

— У того артефактора очень своеобразные опыты. Он заслал меня неизвестно куда, и я чудом выжил. А потом ему показалось мало, и он ещё ставил надо мной эксперименты. Но было бы всё не так плохо, если бы не выяснилось, что я по-настоящему влюбился. А магия оборотней в этом случае делает привязку. Вот и получилось, что эксперименты стали для меня пыткой. И все мои воспоминания тоже. Я во всю смотрела на Крага. Вот что его так изменило.

— И запомни, Арифи. Убегать от хищника нельзя. Срабатывает инстинкт, и оборотень не может владеть собой. Я вспомнила и заметила ему:

— А как же клятва? Ты не должен касаться меня. Он вдруг осторожно прикоснулся своим лицом и потёрся скулой.

— Крелт не исполнил свою часть. Конечно, он обставил всё так, чтобы ему за это не попало. Но и я стал свободен от своего слова. Ведь я не получил ночь с тобой. Я сразу воскликнула:

— Этого ещё не хватало. А он объяснил дальше:

— Я теперь твоя пара. Правда, хранитель не собирается отдавать тебя мне. Но это мы ещё посмотрим. Чтобы отвергнуть меня, он сейчас старается совладать с магией оборотней. А наша магия очень сильна именно в борьбе за сохранение пары. И возможно, Арифи, ты будешь со мной. Я напряглась. Но он ничего не делал. Меня его бездействие устраивало, и я за лучшее просто промолчала.

Мы вернулись на площадку. Он опять стал волком, но до этого сказал, что бросаться будет медленно, и мне можно не сильно пугаться. Он делает прыжок, и я, конечно, не успеваю отреагировать. Куполом я накрыла нас обоих. Потому что он повалил меня и упирался лапами, заставляя лежать. Вот тебе и не сильно страшно.

Я толкнула волка, но он вдруг зарычал. Тут же я услышала в голове:

— Подожди. Я успокоюсь и поменяю вид. Кажется, тренироваться с тобой будет кто-то другой. Я замерла и ждала, когда он придёт в себя.

Постояв надо мной, он, наконец, выровнял шумное быстрое дыхание и стал мужчиной. Который вообще-то лежит на мне.

— Ах ты… — начала я, но он посмотрел внимательно, а потом наклонился и чувствительно поцеловал. Я застучала по нему руками, но он не замечал этого. Обхватил моё лицо ладонями и страстно, глубоко целовал. Его губы и язык вызывали в теле дрожь. Я упиралась в него, когда он отодвинулся.

— Ты такая вкусная, — сказал он, разозлив ещё больше. Я толкнула сильнее, и он отодвинулся. Потом встал и поднял меня. Позвал одного из помощников. Кивнул ему, а сам отошёл на край — контролировать. Парень обернулся, блиииин, он обернулся лисом, причём белым. Я выпала в осадок.

— Какой хорошенький, — вырвалось у меня. Я просто поплыла.

— Ты моя прелесть, — пошла я к нему, а лис так умилительно растерялся. Стоит, хлопает на меня глазами. Посмотрел в сторону на Альфу, потом с испугом снова на меня и начал пятиться, мотая головой. А я так прибалдела, что вообще ничего не замечала.

— Лапочка, до чего ты лапочка, — сюсюкала я ему и, садясь на землю, обняла. Лис весь сжался и стал дрожать. Сзади раздался мощный рык. Я посмотрела на надвигающегося громадного волка, и до меня стало доходить. Я обнимаю не зверюшку, а парня. И сейчас и мне, и парню придут кранты.

— Беги, — посоветовала я милому белоснежному лису. Отпустила его и загородила собой. Но он не двигался. Только сжался и трясся. Я поняла, что очень ошиблась. Нельзя было парня так подставлять. Краг лапой сдвинул меня с траектории, но я обняла его за шею и пыталась удержать. Он потащил меня с собой. Но сделал всего пару шагов. Стал мужчиной, и вот я вишу на шее у мощного альфы, и мои ноги болтаются над землёй. Он обнял.

— Я чувствую, что он тебе безразличен. Но ты неправильно себя вела, я его чуть не убил, — успокаиваясь, говорил Краг. Я со вздохом сказала:

— Объяснять долго. Но он мне действительно не нужен. И я не хочу ничьей смерти. Краг выдохнул и сказал:

— Я понимаю, почему. В том мире, куда я попал по воле Высшего, барышни примерно также реагировали на белых лисов. Придётся держать эти хитрые морды от тебя подальше, — уже не сердито решил он.

— Неужели ты был в моем мире? — удивилась я и обрадовалась. Поняла, что мне интересно послушать о его попаданстве.

— Вижу по твоим глазам, что от рассказа мне не отвертеться. Но я готов поделиться, если тоже услышу рассказ о мире, из которого ты пришла. Рассказывать буду только вместе с тобой, — бескомпромиссно решил он и наклонился к губам. Его губы завладели моими, и он с упоением стал целовать, а я напряглась. Хотела оттолкнуть, но мои руки этот волчара перехватил за спиной и держал. Ласка его губ была сильной и нежной.

Видимо, с занятиями на сегодня закончено. Краг, целуя, понёс меня в укрытие. Там он продолжал держать, и поцелуй длился, становясь всё более жадным. Он не отпускал, когда принесли еду, и поцелуй длился и длился. Но потом, глядя на мои мокрые припухшие губки, сказал, что надо покушать. Отпустил и сел рядом.

Я съела лёгкий ужин, а он только смотрел на меня. Видя, что я наелась, он словно очнулся и смог уйти в своё место для сна. Я сердилась за домогательства, но удивлялась тому, насколько он сдержан. Он ушёл ни с чем.

Приснился Крелт. Схватил меня в объятья и долго страстно целовал. Шептал, что безмерно соскучился. Крелт мне объяснил, что другие мои мужчины не чувствуют, что происходит со мной в таких снах. А вот Краг почувствовать мог бы. Если бы сделал специальную привязку и уже встречался со мной во снах.

Потому что у оборотней тоже есть возможность ходить в сны к своим парам. Только для этого надо слиться с избранницей в виде полуоборота. Получеловек. Полузверь. Ну, или сделать укус. Но это больно и жестоко. Хотя брать свою женщину в том страшном виде — тоже ничего хорошего. Но альфы идут на это. Если паре грозит разлука, то оборотень сможет таким образом видеться со своей женщиной.

Крелт рассказал про Крага, что тот получит меня. Из-за постоянных нарушений магических законов магия решила отдать меня Крагу. К счастью, не в пару, но на время он меня получит. Как и Моник.

— Магия уже дала Крагу дозволение переспать с тобой. Но ты не хочешь Крага, а он решил побыть гордым и не тронет тебя. Или понял, что после этого умрёт от тоски. — поразмыслил Крелт и перестал говорить об Альфе.

Мы долго обнимались и целовались с Крелтом. Мой хранитель медленно раздел меня и любовался мной. Поцеловал везде, и особенно долго ласкал губами грудь. Его губы сосали, теребили и с силой тянули вершинки снова и снова. Соски были бордовыми. Так долго он втягивал и тянул их. Я безмерно загорелась. Прижалась к нему, полыхая, и стонала. Призывала.

— Крелт, — но он прошептал.

— Ты же отказала. Хотела отдохнуть. — Я вспомнила, как думала это, и значит в тот момент всё знающий парень читал мои мысли. Я возмущённо глубоко вздохнула. А он шепчет.

— Чего пыхтишь? Я же ничего не делаю. — И сердясь я схватила его за одежду и ещё плотнее придвинула к себе. Посмотрев в лукавые глаза, поцеловала его красивый рот.

Мы жадно целовались, и я загорелась страстью как факел.

— А ты умеешь уговаривать. — Возбуждённо простонал мой Хранитель. Вдруг дёрнулся и смотрел в никуда. А потом извинился и перенёс меня. Сказал, что у него срочное дело. Я осталась желающая и ждущая. Проснулась возбуждённая и нервная. Я даже встать не успела, как ко мне под навес ворвался Краг. Он втянул носом воздух и посмотрел в мои глаза. Часто задышал, но ничего не сказал. Вышел, не пожелав доброго утра. Видимо, оно уже не доброе.

Лежала и думала о своих мужчинах. Сейчас бы я не стала сопротивляться страсти любимых. Как я хочу к ним. Я хочу к Алсиону и Дроми, к Мельтему и Гелму, и к Басмину тоже. И любимый Крелт сбежал. Дела у него, а я скучаю по ним. Мне нужны их поцелуи и ласки. Я так люблю этих дикарей. Даже с их нечеловеческой жаждой по мне.

Стараясь не грустить, оделась и пошла завтракать. В своём пространстве охладилась под душем. Долго стояла под ледяной водой. Потом плавала в холоднючей воде. Потом ванна с горячими массажными струями. Потом снова холодная вода бассейна и горячий душ.

Теперь я была довольно бодрая и можно даже сказать, что очень злая. Одежду поменяла на чистую и вышла к костру, где сидели все. Я насчитала не меньше десяти оборотней. Все смотрели на меня, и эти взгляды были плотоядные. Словно я кусок мяса, который они хотят съесть.

Краг втянул носом воздух и одобрительно кивнул.

— Я бы принёс тебе еду. Но теперь можно выходить, — сказал Альфа.

— Я не хочу сидеть одна, — объяснила. С ними тоже не особо хотелось находиться, но после еды меня тянуло пройтись. Двигаться. Видимо, излишняя бодрость так сказывалась.

— В следующий раз, если не сможешь успокоиться, лучше не выходи. Пока находишься в укрытии, без твоего разрешения никто не может зайти, кроме меня. А вот если вышла, то уже отдала себя всем, кто сможет взять. И тогда у тебя может случиться бурное и стремительное соединение с моими помощниками.

Если тебе не говорили, то я должен сказать. У оборотней в законе: мужчина вправе брать женщину, если ощущает её тягу к близости. А от тебя утром пахло желанием на всю округу. Я еле сдержался. Если бы я мог надеяться, что это желание ты испытываешь ко мне, то не стал бы ждать и пришёл к тебе. А выйди ты сюда с таким запахом, и я бы не смог удержать остальных на расстоянии, — просветил Краг. Я сразу замотала головой и сказала:

— Буду сидеть и не высовываться. Но сейчас-то дайте поесть. Краг пододвинулся, показывая на место рядом с собой, и похлопал, приглашая садиться. Он говорил все эти возмутительные вещи при сидящих оборотнях. Будто так и должно быть.

Мы поели и поехали. Я отказалась ехать с ним. Он кивнул, принимая, и мне дали лошадь. Вообще на лошади я сижу неуверенно. Но уже ехала первый день с караваном и сейчас решила, что это лучше, чем ехать в объятиях Альфы.

Остальные оборотни смотрели ревниво и неодобрительно на то, как я отказываю их вожаку. Один из них, проезжая мимо, будто случайно толкнул меня. Я и так держала себя словно стеклянную. С трудом не падая и подстраиваясь к непривычной езде. А так чуть действительно не рухнула. Краг подхватил и посадил к себе.

— Видел я, как ты мучаешься. Лучше сам повезу тебя, а то наездница ты аховая. Я не хотела соглашаться, но он строго добавил, что это не обсуждается, и стиснул руками. Теперь было не вырваться.

Притирки

По разному

Какое-то время мы просто ехали, а потом Альфа, видимо, решил поговорить. Вообще-то меня устраивало просто ехать и любоваться природой.

Главный тракт проходил через самые разные отрезки ландшафта. Здесь была степь с травой, ходящая волнами и напоминающая зелёную воду. Завораживающе красивое зрелище. И умиротворяющее. Также мы проезжали через густые оазисы. Собранные из самой разной растительности, эти шикарные клочки природы смотрелись очень живописно.

Подъезжая к одному такому, Краг заговорил. Я подумала, что надоело молчать, но он просто предупреждал о стоянке и тренировке. Видимо, от предыдущего психоза он отошёл. Я кивком согласилась, и он подхватил на руки, снимая с лошади.

Оборотни обустраивали всё слажено и быстро. Краг проводил меня к небольшому песчаному пяточку, куда также позвал ещё одного из сопровождающих. Периодически видела парня-лиса, которого из-за меня Краг чуть не убил, он старался держаться в отдалении и не попадаться на глаза.

Сейчас я стояла перед другим бугаём, а Краг отошёл к краю. Парень шагнул на меня. Мои нервы натягиваются, и я сразу делаю купол. Краг подходит и убирает его. Кивает и говорит, что начало хорошее. Мы снова становимся по местам. И вот теперь бугай действует по-другому. Он стремительно прыгает на меня и в прыжке становится громадным и ужасно страшным медведем.

Я медведей вживую так близко не видела. Разве что в цирке, куда в прошлой жизни ходила. Но и там было страшно, хотя медведи были приученные и выполняли разные трюки. А тут на меня кинулся громадный злой зверюга. Я оцепенела от неожиданности и страха. Сразу забыла, что вообще что-то могу, и стояла столбом, пока ужасные когти приближались к моему телу.

Краг издал громкий хлёсткий звук, и я ощутила отошедшую от него ментальную волну. Медведя от меня отшвырнуло, и силой Альфы его протащило до края стоянки. Он поднялся с болезненным воем, обернулся мужчиной и встал на колени, виновато что-то рыча. Краг был тёмный от ярости, сказал ему что-то ещё на их зверинном языке, и парень-медведь дёрнулся, как от удара. Он поднялся и ушёл, а Краг, шумно выдыхая, сказал, что занятий больше не будет.

— А что это было? — не понимая, спросила я. Краг вдруг подхватил меня на руки и понёс к уже установленному тенту.

— Помощник хотел тебя напугать. Он надеялся, что тогда ты бросишься искать у меня защиты, а я не справлюсь, и моя сила воли даст трещину. Я удивлённо переспросила. Краг остановился у входа под навес, когда я спросила его:

— Это он вам так помогал? А что ещё они готовы ради помощи сделать? Подобное напрягало. Я помню, что оборотни слишком сильно любят своего Альфу. Мне стало не по себе от их присутствия.

— Они ради меня на всё пойдут, но я напомнил, что ты та целительница, которая в трудный момент лечила пострадавших. Этим я сумел пристыдить его, иначе, боюсь, тебя не оставили бы в покое.

— Спасибо, — тихо сказала я. Краг внёс меня в укрытие и посадил на лежак. Сам сел рядом. Смотрел, словно раздумывая о чём-то.

Я понимала, что мой статус Белой Птицы не впечатлял оборотней, но они ценят, что я лечила раненых. И тут Краг всё же заговорил и совершенно не обнадёжил.

— Воины ценят тебя как целительницу, но магия открыла всем, что Хранитель и ты не отдали мне подарок, который обещали. Воины не терпят такого. Перед магией, возможно, Хранитель вывернулся, но народ не принимает никакие отговорки. Они просто знают, что их обманули, и теперь Хранитель и Белая Птица в глазах оборотней лишены доверия.

Услышав это, я внутренне застонала. Крелт это сделал из-за меня. Я ровно секунду была под обрушившимся грузом чувства вины, но потом посмотрела на Крага и произнесла холодно:

— Виновата твоя неуёмная жадность.

Он сидел близко и тут дёрнулся на меня, и я непроизвольно отклонилась назад, удерживаясь на руках.

— Вина в том, что я полюбил, как волчонок. Да, виноват только я. Вот только убедить в этом ты можешь исключительно меня одного. Потому что я тебя люблю и готов принять от тебя любую вину. Но для воинов не существует отговорок. Только свершившийся факт. Пока не будет исполнено обещание и подарок не вручен, Хранитель и Белая Птица лишены доверия оборотней.

После этих слов он ушёл. А я поняла, почему магия допустила Крага ко мне. Чтобы он получил тот подарок, который он хотел, и слово Хранителя было исполнено.

До вечера всё было спокойно. После отдыха мы двигались дальше до ещё одного оазиса. Там был привал и пища, а также вечерний отдых. Я по-прежнему держала с Крагом дистанцию. А он совсем перестал приставать. Даже практически не касался. Только взгляд становился всё более диким. Может, ему сложно находиться подле меня?

Я легла отдыхать и уже проваливалась в дрёму, как вдруг под навес скользнуло множество теней. Я только распахнула глаза, когда неожиданно покрывало было сорвано и множество рук прижало меня к лежаку и, заглушая мой вскрик, быстро закрыли рот рукой. Это были оборотни. Всей толпой пожаловали. Они смотрели на меня мужскими оценивающими взглядами, и один из них прорычал.

— Сейчас мы поиграем. И будем играть до тех пор, пока сама не согласишься пойти и отдаться нашему Альфе. Я отрицательно замотала головой, а хищные лица, склоненные надо мной, восприняли это насмешливо. Кто-то, смеясь, рычал. Кто-то с насмешками ругался. Но потом тот, который вёл переговоры, бескомпромиссно приказал:

— Братья, для начала разденем недотрогу. Я дёргалась как могла и мычала в плотно держащую ладонь. Мне развели руки и ноги, и руки мужчин крепко держали, не позволяя сдвигаться. Мне стали срезать одежду когтями и оголять тело. Было видно, как мужчинам это нравится, и взгляды оборотней говорили о восхищении и желании обладать.

— Ну что? Остановиться на этом или хочешь большего? Уточнил переговорщик, глядя мне между ног. Услышав это, я замычала и согласно кивала головой. Они сильно напугали меня. Но где же Краг? Почему не остановил их?

— Значит, ты согласна пойти к Альфе и отдаться ему? Переспросил оборотень и после моего кивка переглянулся с остальными.

— Белая Птица уже однажды нарушила обещание. Значит, надо закрепить согласие, чтобы в этот раз она не передумала. Грозно и с большой насмешливой иронией сказал оборотень, и надо мной склонились шесть голов.

Я вздрогнула и заерзала, ощутив, как их руки начали гладить, прикасаясь к моему телу. Кто-то осторожней, а кто-то смелее. Я зажмурилась и мычала, мотая головой, когда груди сжали и стали тянуть. Издала паническое мычание и дёргалась изо всех сил, когда чьи-то пальцы гладили между ног, а потом нашли мой клитор и стали крутить.

— А знаешь, малышка, твоё согласие совершенно неубедительно. Мы отдерём тебя хорошенько, и тогда уже будем уверены, что ты не откажешь Альфе. Снова яростно пригрозил оборотень. Я не хотела ни того, ни того. Но Краг один, а этих много. Я готова была выбрать Альфу. Но мужчины уже загорелись желанием и не собирались меня отпускать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

От ужаса накрыла ледяная волна, и я в панике ощущала неприятные касания и уже почти плакала от отчаянья. Груди дёргали всё сильнее, а пальцы мельтешили на чувствительной точке, мучая всё больше.

Переговорщик и остальные тёрлись бёдрами, и я ощущала, как они возбуждены и какие под штанами твёрдые члены. Я сжималась в страхе и мычала от ужаса. Рука между ног убралась, и кто-то там встал. Я металась в отчаянье.

Вдруг под навесом появился Крелт и Верж. Я видела, что Крелт в ярости. Мужчин отшвырнуло от меня, и Крелт вместе с ними исчез. А на меня посмотрел Верж.

— Арифи, прикройся, — заговорил со мной этот парень. А я голая лежала, не успев даже ноги сдвинуть. Громко вскрикнула «Ой» и дёрнулась за одеялом. Верж без смущения разглядывал меня.

После этого Верж протянул мне руку и поднял. Аккуратно поправил волосы и накидку.

— Крелт постоянно с ума сходит по тебе. Как же с тобой быть? — говорил он задумчиво, пододвигая меня к себе. Я не знала, что ответить Вержу. Я неприятности не ищу, они сами находятся.

Верж разглядывал меня спокойно. И сказал нерадостное.

— Ты всё забыла, чему я тебя научил. При первой же угрозе ты повела себя хуже домашнего скота. Да, они звери, но ты больше, чем звери. Ты маг. И тебе по силам было победить их, а ты струсила. Трясущаяся зайчиха, — обозвал он меня под конец, и я покраснела и сжала губы в гневе.

Верж подошёл совсем близко и говорил дальше ещё более сердито, чем до этого.

— Ты должна была в подарок отдаться Крагу. Ты должна была убедить Крелта, что сможешь сделать это. Он нарушил своё слово из-за тебя. Такое поведение называют бесчестным. Будь ты мужчина, тебя надо вызвать на дуэль за невыполненное обещание. И Крелта за то, что он так старается оградить тебя от Альфы. Ведь ты такая слабая, что его статус уже пошатнулся.

Верж, кажется, взялся ругать меня буквально за всё. Но я прекрасно понимала, почему всё это произошло. Что значит я должна была? Ему надо — пусть и спит с Альфой. Я никому ничего не должна. Тем более спать с кем-то, кого не хочу. И мне позволительно быть слабой, я женщина.

Поэтому слышать всё это от артефактора было обидно. В гневе я воскликнула:

— А тебе какое дело? Крелт понимает меня и заботится. А тебя я не звала, милости прошу утопывать.

Ну разозлил он меня. У каждого всегда своя правда. Хоть в каком мире.

А Верж на мой гнев ответил совершенно спокойно:

— Мне плевать на оборотней. Пусть подохнут все со своим Альфой. Я думаю о брате. Крелт — тот, о ком я забочусь. Из-за него я так вожусь с тобой.

Я фыркнула.

— Брат так бился пытаясь разрушить магическую преграду что чуть не убил себя. Только ради него я здесь.

Мне срочно захотелось увидеть Крелта.

— Знаю, как оградить тебя от оборотней и уменьшить хлопоты брата. Оборотни должны дать тебе клятву верности. Тогда они станут вести себя дружелюбно, — подсказал Верж. А я вообще хотела повернуться к нему спиной и демонстративно игнорировать. Но помнила, насколько он могущественный, и не стала поддаваться горячности. А Верж, наверное, слово Крелту дал и не бросил меня. Хотя я этого хотела.

А после этой подсказки Высший взял моё запястье и, держа, как ребёнка, сделал шаг, встав вплотную.

— Мне пришла в голову ещё одна идея. Мы ведь не скажем моему брату, что я с тобой делал? — вдруг сказал артефактор. Я сразу ответила, что ничего не скрою от Крелта, если он посмеет хоть что-то мне сделать.

— Ты ещё не поняла, Арифи. Ты слишком слаба. Ты невероятно красива, но при этом совершенно беззащитна. Я Высший, и ты уже должна была понять, что мои силы почти безграничны. Ты не можешь ставить мне условий, я делаю только то, что хочу сам. А тебе, такой слабой, остаётся лишь принять мои желания, как и желания всех тех, кто сильней тебя. — Я замерла в его руках, а он положил меня на ложе.

— Тебе просто повезло, что брата я ценю больше, иначе давно уже удовлетворил с тобой свои вспыхнувшие желания. Женщин красивых много, и вы ничто по сравнению с моей любовью к брату. И пусть ты первая, кого я пожелал, но я вполне могу и без тебя узнать сладость удовольствия, — спокойно завершил он и, отпустив руку, поднялся. Я сразу села, а Верж, следя за мной, говорит:

— Альфа заковал себя в серебряные цепи, чтобы не наброситься на тебя. Из-за этого оборотни так разозлились. Они знают, как это больно, и были в ярости, что Альфа из-за тебя так страдает.

Я помню раны оборотней от серебра и начала понимать, почему воины Крага так взбесились. Тут Верж вдруг напугал.

— Я освободил Альфу. Он сейчас будет здесь. Сам я останусь невидимым для него. Он возьмёт тебя, и я это увижу.

Я вскочила и сердито воскликнула.

— Озабоченный придурок. Сволочь недоделанная.

Сразу после этих слов прозвучал голос магии.

— Оскорбление Высшего карается…

Верж взмахнул рукой, прерывая голос.

— Как грубо, Арифи. У тебя совершенно нет манер. Ты даже не садишься, а падаешь с манерами торговки, — высокомерно отчитал меня этот подонок. Вообще-то я и была некогда торговка. Точнее, продавец. Не видела в этом ничего страшного.

— Когда ты молчал, было лучше. Иди уткнись в какую-нибудь колбу. Зависни в своём астрале. Нафига ты здесь мне подставы делаешь? — зло сказала, со страхом ожидая, когда сюда войдёт Краг. Пофиг на его этикет. Мне и так всё хорошо. К тому же мне никто до этого не говорил, что у меня недостаточно манер. Надо будет спросить у Алсиона об этом. Ведь он из императорского рода.

Верж остался невозмутим на моё хамство.

— Я займусь твоими манерами, — сказал он по-деловому.

— Иди на фиг. Тебя никто об этом не просит. — резко ответила и вздрогнула, вскрикнув, когда появился Крелт. Я же ждала Альфу и думала, что это он.

— Цапаетесь? — с таким вопросом рядом возник Крелт.

— Мы с тобой должны поговорить, брат. — добавил мой Светлячок Вержу. Потом уже сказал мне:

— Пойдем. Альфу я устранил. Там все тебя ждут. Я тебя верну. — Я выдохнула и шагнула в объятья Хранителя.

— Брат, ты завалишь задание. — с равнодушным видом предупредил Верж.

— Это не важно, Верж. Важна моя Арифи. Моё сердце. — объяснил Крелт, и мне было так тепло от его слов.

— Ну как знаешь. — прохладно выдал артефактор.

— Верж, когда полюбишь, то поймешь. — сказал брату Крелт и сдержанно попрощался с Вержем. Видно было, что он недоволен своим братом. Переместился в свое пространство. Там он, захватив ладонью на затылке мою копну волос, жадно набросился на губы и с яростной страстью целовал.

— Я совершенно теряю голову. — задыхаясь от страсти, шептал мне Хранитель. После его помощи и признаний я вспыхнула в его руках, как солома.

— Моя девочка, так приятно ощущать твоё желание. Магия меня не пустила, когда я ощутил, что оборотни касаются твоего тела, и почувствовал охватившее тебя отчаянье. Я рванул к тебе, но не смог пробиться. Верж мне помог. — пошептал Крелт. Я вжалась в него и подставляла губы для поцелуев своего хранителя и плавилась от нежности к нему. Я ожидала его ласк и того, что мы займёмся любовью. Но Крелт поцеловал ещё раз и отодвинулся.

На мне появилась красивая шёлковая одежда, но я не спорила, хотя не понимала, кого теперь буду изображать.

— Я дам кристалл с этикетом, и Мельтем потом дополнительно подучит тебя. Не переживай, моя девочка, всё это восполнимо. А про то, что ты слабая, не волнуйся. У тебя есть твой Светлячок. И твою уязвимость я приму во внимание. — Я не удержалась и прильнула к нему и наклонила его голову, страстно целуя в губы. Мы жадно целовались, но потом он сказал, что надо возвращаться.

— Верну тебя. Ко мне очень ревнуют. Я приду ночью во сне. — Надо же, до этого он сам приревновал, и теперь с пониманием стал относиться к остальным, кто ревнует к нему. Видимо, осознал их беспокойство и боль.

Мы переместились. Я покачнулась, и голова закружилась. Как-то он резко скакнул. Это стало проверкой на прочность моего вестибулярного аппарата. Появились вместе с ним под навесом. Здесь, видимо, должны были спать мои мужчины. Но они не спали. Алсион сразу оказался рядом и прижал к себе. Крелт отошёл, потому что демон воспламенился. И тут я заметила нового сопровождающего, который моментально потушил загоревшиеся вокруг демона места. Здесь был Далья. Ну почему Крелт хотя бы не предупредил, что допустил его сюда? Но сказать что-то хранителю или бросить укоризненный взгляд было невозможно.

Я стояла в объятьях своего демона и полыхала вместе с ним. Одежда на мне уже сгорела. Правда, я от этого совсем не пострадала. Я ничего не понимаю в их огне. Почему я не горю вместе с юбкой? И если я невредима, то почему она сгорела? Но задаваться вопросами больше не могла. Губы Алсиона нашли мои, и он, обдавая своим пламенем, поцеловал.

Другие не подходили к нам. Видимо, их бы обожгло. Алсион жадно наслаждался мной один. Но я почувствовала, что он протянул руку в сторону. Отпустил мои губы, и я увидела, что Далья взял его ладонь. От слияния их рук на землю посыпались искорки магии. Но огонь Алсиона стал утихать и прекратился. Я посмотрела в лицо моего огненного мужчины и поняла, что ему больно. Тут же вырвала его руку и обняла ладошками скулы.

— Ты себя мучаешь! — воскликнула, испугавшись, что ему больно.

— Так надо, любимая, — посмотрел он с нежностью и строго, а потом снова отдал ладонь. Я не хотела, чтобы он страдал, но он отвёл мои руки, и Далья до конца погасил его. Алсиону точно было больно. Поэтому я крепко прижалась, а он снял свою рубашку и надел на меня. Вместо платья. И почему его одежда не сгорает, как моя? Потом надо будет узнать. А сейчас Алсион поднял меня на руки. Мы все вместе пошли под открытое небо. Я заметила, что караван находится гораздо дальше, чем эта стоянка, на которой меня ждали мужчины. Они подстраховались, чтобы мы могли не скрываться. Вероятно, поэтому Крелт не уходил, а остался с нами.

Теперь подходили остальные, и каждый ласково поцеловал и нежно прижимался. И Дроми, и Гелм, и Мельтем сказали, что соскучились. А мой Басмин, жадно поцеловав, сказал, что соскучился больше всех. С Алсионом они только обменялись взглядами, и демон не стал спорить. Но меня не отдал. Мой жадина.

Крелт исчез, но на пару секунд. Появился с Крагом и другими оборотнями. И я поняла, как именно Крелт устранял Альфу и его помощников. Тех было не узнать. Вещи из моего бывшего мира очень шли этой группе. У каждого модная причёска, а у Крага чёлка. Смотрелось отпадно. Крелт был рядом, и я не боялась оборотней.

Краг горячо посмотрел на меня. Но промолчал. Его оборотни встали на одно колено, произнося мне клятву верности, и после этого растворились. Будто их нет. Теперь можно было окончательно успокоиться.

Мужчины начали обсуждать, что за это время успело произойти. Начал разговор Краг. Рассказал, что уже дважды побывал в моём родном мире и многое понял о моей жизни до того, как я попала на Торог. Сказал, что теперь почти коренной житель моего прошлого мира. Потом выдал то, что успел узнать там. Кроме меня, правда, никто не понял, что он говорит.

Краг в начале спросил, как движутся дела у нас здесь. Я поняла, что он был достаточно долго в том мире. Не понимаю, как это, ведь всё происходило совсем недавно. Но говорить об этом не стала. Наблюдала за разговором. Крага ревниво спросили, как ему было там путешествовать. В ответ он сказал:

— Слушайте:

— Я пришел к вам из сказки.

— Из какой?

— Из доброй.

— Выгнали?..

Все уставились. Дроми сочувствующе протянул.

— Всё так плохо? Ты уже сам с собой разговариваешь? Краг открыл рот. Наверное, решил объяснить. Хотя я на его месте не стала бы пытаться. Но Валтар объяснил за него.

— Трудно пришлось? Неужели был один? Вас по одному раскидало, и ты в одиночестве мотался по тому миру? Я бы сказала, что раз Краг травит байки, то он точно не пропадал в одиночестве. Даже если не со своими оборотнями, но друзей он точно нашёл. И судя по одежде и причёске, друзья у него были клёвые. Но объяснять это долго. Краг посмотрел на меня. Вот ни за что не стану помогать ему. А он, состроив умильную моську, сказал:

— Ой, так одиноко было. Так одиноко. Срочно надо восполнять упущенное. Вот же нахал. Крелт только глаза поднял и, поддерживая Альфу, выдал ещё одну шутку:

— Слушайте тоже:

— Вы кто?

— Добрая фея…

— А почему с топором?!

— Да настроение что-то не очень…

Басмин прыснул.

— Ну, Хранитель, ты себя приголубил, — удивился он.

— Но я, кажется, начинаю понимать, — задумчиво протянул великан. Я решила подкинуть ещё что-нибудь. Они умные. Сообразят.

— Слушайте, — сказала я.

Беседует эльф с орком:

— У тебя какое первое слово было?

— Да иди ты!..

— А у меня — «мама»…

Тут Алсион хмыкнул.

— И как это называется? — спросил он нежно, а Дроми сидел рядом и потёрся об меня, интересуясь, что это такое.

— Анекдоты, — сказала с улыбкой.

— Загадочно у тебя на родине, — сказал Алсион. Дроми промолчал, грустно глядя на меня. Мельтем смотрел блестящими глазами, а взгляд Гелма стал настороженным.

— Скучаешь? — спросил осторожно Басмин. Я видела, он тоже сочувствует мне. Но, кажется, ему и остальным страшно. И я не стала никого расстраивать.

— Уже нет.

Это ведь почти правда. Или ещё не очень?

— Моя любимая вруша, — сказал Алсион, поцеловав меня. Потом зарыл лицо в волосах. Я посмотрела на остальных. Они выглядели встревожено. Чего боятся?

— Надо найти менестрелей и объяснить, что такое анекдоты. Пусть научатся сочинять, — стиснув зубы, предложил Басмин.

— Не реально, — сказал Краг.

— Ты и будешь учить. Или что-то имеешь против? — вдруг наехал великан на Альфу. И так посмотрел, что Крагу резко стало не до шуток. Он промолчал. И Басмин больше не давил. Но я знала, что Краг всё сделает как надо. Ведь Басмин — Валтар, он император этого мира, а Торог не такой, как мой бывший мир. Тут гораздо меньше свободы и более жёстко.

Обряд и дальше

Звёздный храм

Теперь все старались избегать разговоров о моём прошлом мире. Просто перебрасывались шутками, но я заметила, что они ревновали. Ревновали меня и не только к Крелту, но и к Крагу. Хотя с Альфой у нас ничего не было.

Заметив очередную подколку, Крелт насмешливо, но и сердито предложил:

— Может, кто-то добровольно хочет пожить в другом мире? Я могу всем устроить бурное веселье.

Видимо, Крелта уже достало. Они сразу всё поняли, и Басмин-Валтар резко за всех отказался. А потом, посмотрев на меня, великан сказал:

— Торог теперь твой дом, Арифи. Если наша любовь не делает его для тебя интересным и родным, то ничто другое не поможет.

И в чём-то он прав. Даже в том мире без любви люди стремятся уйти из жизни. Считали любовь смыслом существования. А меня вон сколько мужчин любит. Скорее даже переизбыток, чем недостаток. И я не чувствовала себя такой уж несчастной.

Только говорить не стала. Я ведь не жаловалась. Не поднимала вопрос, как отсюда сбежать. Значит, и оправдываться мне не в чем. А в чем-то убеждать эмпатов и телепатов смысл? Они и так всё знают и чувствуют.

Но как оказалось, я не права. Мужчины говорили дальше, а Алсион неожиданно прервал всех:

— Скажи это, Арифи. Я хочу услышать, что ты чувствуешь.

Поняла, что он хочет услышать о моих чувствах прямо сейчас. Охватило смущение, но и трепет. Во рту сразу высохло, а ладошки вспотели. И тут Крелт при всех напомнил:

— Моя девочка, магия очень остро реагирует на слова. Дать слово — это пожизненный договор. И магия будет контролировать его исполнение.

Поэтому мне стало страшно. Но отказать я не могла. Видела, что на моё молчаливое размышление Алсион загорелся фиолетовым взглядом. И даже в волосах забегали фиолетовые молнии. Дроми тоже среагировал. Ноздри гепарда стали раздуваться, а в глазах зажглись золотые искорки. Мельтем сжал руки и засунул кулаки в карманы. Опустив голову, он прятал взгляд. Гелм побледнел, хотя его нежная кожа и так белая. А Валтар даже загудел от напряжения. Заметил это и резко оборвал себя. Но я уже слышала. Поняла, что все они начали психовать.

— Что мне сказать, Алсион? — нежно спросила, хотя решимости загонять себя в кабалу не было. Но им это нужно. Вон как волнуются. А я помнила, как мне плохо от одной мысли потерять их.

Демон ответил:

— Произнеси каждому. Называя по имени. Называй своей парой. Скажи, что будешь вместе всегда. Начни с меня. — На последнем я улыбнулась. Начать не с Хранителя мира или будущего императора, а с того, кто первым полюбил меня. И он был прав.

Я встала перед ним и, замирая, собиралась произнести то, что он сказал. Но тут Крелт поднялся, и поднялись все. Резко изменилось место. У меня голова ещё больше пошла кругом.

Ажурный, будто невесомый храм. Похожий на тот, который у эльфов. Но этот словно завис в облаке из искрящихся пылинок. И над колоннами вверх уходили не огненные факелы. Из колонн вырывались в небо воздушные смерчи. Свода у храма не было. Был чёрный звёздный космос. Это было восхитительное место.

Момент наполнился торжественностью и очарованием. Но стало ещё лучше. На всех изменилась одежда. Я теперь была в прекрасном белоснежном платье, расшитом золотой вышивкой. А мужчины одеты в белоснежные костюмы. Стиль Торога, но тоже расшитое золотом. Смотрелось обалденно.

Сразу стало очень волнительно. Гелм и Крелт подошли и встали по краям от меня. Я посмотрела в счастливые глаза Алсиона. Слова сказались сами собой, настолько я была согласна с ними. А мужчины по краям, когда я говорила, пели какие-то слова. Это ещё больше увеличило торжественность. Обстановка была грандиозная.

Алсион во время моих слов держал мои руки. Вслед за мной он тоже произнёс торжественные слова, только в отношении меня. Под конец вокруг нас образовался светящийся круг. Он распался на две половинки, и одна обняла его, а другая меня. Свечение впиталось, и я почувствовала на руке покалывание. На предплечье был какой-то отблеск. Посмотрела, и вот у меня фиолетовое сверкающее тату. Красивое.

У Алсиона появилось такое же. Только шире и орнамент грубее и мужественнее. Он выглядел довольным. Поцеловал меня и отпустил. А Крелт и Гелм шагнули со мной к тому, кто был рядом. К Дроми. Его глаза лучились. Кажется, удовольствие просто переполняло его.

Так я подошла ко всем. Каждый после этого начинал светиться. А я была бесконечно счастлива соединиться с ними.

Различалось в обряде только тату. Они отличались цветом и орнаментом. У Дроми оно было красное. У Гелма зелёное. У Валтара чёрное. У Мельтема синее. У Алсиона фиолетовое. У Крелта золотое.

Для меня мои мужчины закончились. Но неожиданно Крелт взял меня за руку и сказал:

— Возможно, ты захочешь выбрать ещё кого-то. Я не буду препятствовать. Но сейчас здесь только те, кто тебе дорог. И я не допущу на обряд того, кто тебе не нужен. Как бы они сами не сохли по тебе. Сказав это, Крелт отошёл в круг и встал, как остальные. Тут он посмотрел на небо вверху. Я непроизвольно проследила за его взглядом. Остальные тоже подняли лица. На небе пролетело три кометы. Их огненные шлейфы нарисовали сердце. И после того как они отлетели, туманное сердце зависло в космосе, и я не могла насмотреться.

— Я люблю тебя, Арифи, — Крелт произнёс это с щемящей нежностью.

— Я специально выбрал этот день для обряда. Чтобы ты увидела, как сильно я тебя люблю.

Слыша это сердце птицей трепыхалось от переизбытка восторга.

— А теперь, Арифи, тебе надо решать, к кому подойти. Этот выбор будет важным, — торжественно сказал Крелт. Не объяснил, к чему этот выбор вёл. И ни о чём не попросил меня мысленно, полностью оставив выбор мне.

Я хотела броситься к каждому. Я люблю своих мужчин. Я уже принадлежу им, и мне важен и нужен каждый. Они такие разные и нравятся мне этим.

Я всегда выделяла Алсиона, потому что влюбилась в него первого, а он первый заявил права на меня. Он же готов был ждать моего согласия, умирая при этом. И его же страсть настолько сильна, что похожа на убийство.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И мой Дроми исключительный. Только он настолько мил, что может добиться согласия даже на невероятные вещи, которые пугают меня. Дроми сам невероятный сгусток тепла и ласки. Я его обожаю, и его урчание всегда согревает меня. Он настолько вызывает во мне бурю нежности, что даже его избыточная страсть и сила во время обладания не могут меня оттолкнуть.

А мой дракон Мельтем невероятно дорог мне. Он открыто дарил мне свою душу и сердце, и он больше всех признавался мне в любви, да ещё песнями и стихами. Его романтическая душа сочетала в себе творческое многоцветие и романтический настрой и умную изворотливость и хитрость. Именно такой несочетаемый он мне безумно нравился, и я бы лучше умерла, чем потеряла его.

Гелм поражал своей невозможной красотой, из-за которой в начале мы не поладили. Но теперь я могла сказать, что он в чём-то был прав. На него действительно было больно смотреть, так он был прекрасен. Просто зная о его отношении к обожающим и восторженным взглядам, я никогда не засматривалась на него и в итоге привыкла. Но несмотря на такую внешность, он оказался с тонкой душой, которая покорила меня своей трогательной преданностью. Я бы никогда не предала его. Такое сердце, как его, нельзя ранить и остаться после этого человеком.

И великан Басмин. Валтар. Слишком простой, но именно он выбран магией быть императором этого мира. Валтар дольше всех ждал моего внимания и пошёл на самые большие жертвы, полностью поменяв свою судьбу и даже внешность. Я не была равнодушна к нему с самого начала, но окончательно полюбила и приняла после его таких отчаянных шагов по завоеванию моего сердца.

Любовь к моим мужчинам в сердце только крепла, потому что они всегда были рядом в нужную минуту и всегда поддерживали.

Особенно Крелт. Да, он похитил меня и присвоил себе и этому миру. Это был Крелт, и первая близость тоже была отдана ему. Он причина моих самых больших страданий, и он же всегда борется за меня и спасает. Крелт — тот мужчина, который испортил мне жизнь и привёл меня к смерти, и в то же время тот, кто подарил мне столько удивительного и настоящее большое счастье. Ведь я любима и люблю, и счастлива со своими мужчинами.

Я не могла выбрать кого-то одного и, распахнув руки, сказала:

— Вы все мои. Мои первые и последние. Мои самые близкие и родные. Я люблю вас по-разному, потому что вы тоже разные, но моя любовь к каждому бесконечна, и её не измерить и не сравнить. Я принадлежу вам всем одинаково и отдаю себя без остатка. Свою душу и сердце. Свою жизнь и всё своё существование.

Нас окружили искорки, и разноцветные тату мужчин позолотило. Они стали как у Крелта, только с отсветами прежнего цвета на золоте.

— Моя любимая девочка, тебе надо было выбрать одного. — сказал Крелт.

— Тот, кого бы ты выбрала первым, должен был первым завершать этот прекрасный обряд, соединяясь с тобой в одно целое. А что теперь будет, я не знаю. Крелт действительно выглядел растерянным. Я внутренне простонала. Но выбор уже сделан. Смерчи над храмом загудели, и из их воронок повалили искры, как из огромных бенгальских огней. Вырывались салюты и, громыхая, оставляли в небе большие не затухающие сердца.

Нас всех обвернуло искорками. Возникло большое кольцо вокруг всей нашей группы. К нам подлетела магия, и я почувствовала, что меня поздравляют с обретением мужей. Магия также дала понять, что я могу принять себе ещё. Если захочу. И тут я почувствовала явное понимание того, что прямо здесь и сейчас мы должны все соединиться. Обряд называется «единение», и соединение при нём должно быть. Магия подсказала, что надо исполнить свои желания. Тайные или даже глубинные. Но желания надо исполнить.

Я даже не знала, какое у меня есть глубинное желание. Сейчас таких пока что не было. Я получала гораздо больше, чем желала. Может быть, потом. Я посмотрела на мужчин. Им, кажется, сказали то же, что и мне. А у них желаний очень много. Я помню.

Они встали ко мне плотней.

— Моя любимая малышка, — начал Алсион. Кажется, он собирался что-то озвучить за всех. Они до этого переглядывались.

— Ты примешь нас так, как нам сейчас хочется? — и он взял и не сказал, как им хочется. Соглашаться надо было на что-то, не знаю что. А Крелт сразу сказал.

— Арифи, ты так прекрасна, — пудрил мозги мне мой хранитель. Я не могла отказать. Не сейчас. Не в этот момент. Только не портить отказом такое прекрасное событие.

Я согласилась. Не из-за угроз магии, которые я помню. А потому что хотела видеть своих мужчин счастливыми. Хотелось, чтобы это был момент особого счастья.

Алсион сразу приник к губам.

К троллям

Мы вернулись после обряда.

На своих сильных руках меня возвращал Алсион. В караване были изменения. Всех предыдущих наёмных работников убрали, отправив по домам. Взяли магическую клятву, не позволяющую рассказать, что они видели. Новые нанятые работники должны были прибыть в течении пары дней. У меня образовалось время принять новый образ.

Я должна была стать бродячим бедным менестрелем, прибившимся к каравану и выступающим за подаяние. Именно это мне объяснил Крелт весело, глядя в глаза.

Я не стала сердиться. Приняла одежду, которую он дал, и для начала ушла в своё пространство восстановиться после обряда. Точнее того безумного слияния, которое у меня было с моими мужьями.

В ванной под струями, массирующими тело, я лежала и вспоминала, как меня любили. Ощущения наполненности до сих пор сохранялись, и стоило лишь закрыть глаза, и воспоминания потоком накрывали, и тело дрожало, до судорог помня сильные удары, качающие меня.

С каким хищным предвкушением они окружили, когда подошёл момент завершения обряда и нашего слияния. Крелт сразу перенёс туда высокую узкую тахту и лёг сам, а меня во множество рук оголили и, поддерживая, насадили сверху на него. Я своим телом совсем не управляла. Мужчины сами с разных сторон гладили, мяли, поддерживали и двигали. Они, ощутимо дёргая груди, быстро поднимали и с силой опускали, двигая меня на Крелте. Делая это не медленно и мягко, а с большой силой сталкивая нас и вжимая меня в него при этом.

Я не могла сдерживать вскрики и понимала, что мои мужчины превзошли себя. Так неистово меня ещё не любили. А Крелт ещё никогда так не стонал. Вспоминая его выгибания и стоны, становилось жарко. Под конец мой хранитель кричал и выглядел ошарашенным пережитыми ощущениями. И он присоединился к общей вакханалии, и на его место ложились они все друг за другом и двигали меня на каждом из них, приводя каждого к большому удовольствию.

Уже с кульминацией Крелта согласилась бы завершить обряд, но как-то сумела не вырываться и не отталкивать никого из них. Хотя слияние на самом деле было безумно диким. Когда меня сняли с Дроми, который, я считала, был последний, низ живота, несмотря на все артефакты, ощутимо тянуло.

После этого мужчины, вертя меня как куклу, положили на спину и раздвинули ноги. А потом, мне кажется, я кричала бесконечность. Они больше не входили в меня, но руками и губами они привели к такому бесчисленному количеству оргазмов, что я больше не могла переносить наслаждение.

И тогда меня поставили на четвереньки, и, придерживая, каждый так дико и сильно входил сзади, что я думала, умру. И они не хотели останавливаться и прекращать. Удерживая, мужчины лупили и лупили снова и снова, ещё и ещё. Безумное слияние длилось и длилось.

Даже теперь я вспоминаю об этом с каким-то немым ужасом, страхом и эйфорией. Потому что измучили меня мужчины неимоверно, но и удовольствия я получила очень много.

Я вышла из своего пространства одетая уже как менестрель. У меня была серая, потёртая, бедная одежда и сверху длинный безрукавый плащ с большим капюшоном. Ко мне сразу подошёл Крелт.

Вначале он сказал, что я должна всегда носить капюшон, и, целуя, сам надел его мне. Потом перенёс меня к месту силы. В этот раз ничего необычного не было. Два прыжка в два леса. Только один лес был почему-то красный. И стволы, и листва. Я вошла в светящееся озеро и вобрала его в себя, и лес вдруг резко позеленел и неожиданно зашумел. Мне показалось, что деревья довольны тем, что магию убрали. Будто она была чужеродная для них.

Другой лес был сухой и состоял из мёртвых, торчащих вверх коряг. Я наполнилась силой из озера, и все коряги сразу осыпались трухой. Место провожало нас мёртвой тишиной, какая была и до этого.

Пока мы перемещались, Крелт был молчалив и сосредоточен. Но ещё расстроен. Недавно был обряд, а он печален. Хранитель вернул меня на Торог, и я узнала, почему он тревожится.

— Арифи, милая, ты знаешь, магия уже обратила на тебя внимание. Теперь ты не увидишь ещё один предупреждающий сон. Магия снова может подстроить тебе обстоятельства. — Мне показалось, он так предупреждает, потому что больше не хочет просить помощи Вержа.

— Я говорю это, потому что отдал твоим мужьям артефакты. Они просили об индивидуальных свиданиях в течение дня, и я решил этот вопрос. Верж сделал артефакты. Специальные гвозди каждому. Как только твой мужчина воткнёт такой гвоздь над входом, помещение станет пространственной комнатой, куда он может войти вместе с тобой. И сколько бы времени вы там ни провели, выйдете через минуту после того, как зашли.

Я слушала и понимала, как много меня ждёт свиданий. Но сейчас я не стала думать над этим. Крелт поцеловал и сказал, что присоединится ко мне позже. Исчез.

Краг и оборотни, а также Далья ждали нас, пока мы были на обряде. Мы появились разгорячённые после слияния и с брачными вязями. Альфе и королю демонов осталось поздравить нас. Но оба, и демон, и волк, поглядывали на меня. Краг размышлял о своём и попросил меня о разговоре. Повёл в лес. Там резко прижал к дереву и, тяжело дыша, сказал.

Магия оказалась права. Я утверждал, что никогда не смогу принудить тебя, но больше уже не в силах бороться с собой. Слишком сильно хочу, чтобы ты стала моей. Поэтому я согласен с любыми первым разом, лишь бы он случился. Потом всё будет как надо. Это только начало, первый шаг. — нависая, говорил он. Думала, он прямо сейчас накинется с поцелуями и всем остальным, готовилась бороться и применять имеющийся командный голос, но он сумел сдержаться.

— Скоро я посещу тебя, чтобы сделать своей, — добавил, развернулся и ушёл. И они с оборотнями отъехали моментально.

Я вернулась к каравану. Далья оставался с нами. Наше сопровождение было увеличено процессией демонов. Король направлялся к троллям налаживать союзные договоры. Он был слишком важной персоной для меня. Ведь в караване я была на правах бедного менестреля.

Мы тронулись по тракту. Впереди охрана из демонов и оборотней. В середине прочный паланкин, установленный на колёсах и двигающийся с помощью лошадей. В нём Дроми и Далья. Следом движутся повозки с товарами, а за ними походная кухня и повозки, в которых передвигается и ночует прислуга. Охрана спала на земле, и я тоже.

Я иду рядом с паланкином и играю на тех артефактах-шейкерах, которые тогда мне передали от Крелта. Вместе с артефактом для посланий эти шейкеры я хранила в своём пространстве, и вот теперь они понадобились.

Я в образе парня, но настолько бедного, что одежда похожа на лохмотья. Прячу голову под капюшоном словно прокажённая. От моего вида все старались отводить взгляд. Серые лохмотья смущали каждого. Я была почти невидимкой.

Но моя музыка и пение всем нравилось. Я вспомнила столько песен, которых знала, что иногда резало грудь. Но спокойствие пути умиротворяло. Пение птиц, звуки каравана и моё мурлыканье с нежной сыпучей мелодией было настолько новым для меня, что не могло вызвать смерть, и я не жаловалась на иногда возникающую боль в груди.

С новым наёмным штатом все держались правильно, соблюдая легенды. Больше меня не пытались раскрыть или выставить доступной. Даже когда я косячила и капюшон падал, открывая моё лицо и волосы, никто в этот момент не смотрел на меня, и удавалось быстро закрыться.

Несмотря на разницу в положении, я постоянно мозолила глаза Далье. Ему есть, пить и даже спать было гораздо интересней под музыку. Но демон не пытался приставать.

Хотя теперь я почти не переживала из-за этого, потому что мысли были заняты другим. Я заметила, что во мне стал всё больше возрастать уровень эмпатии и умения читать мысли. А также в груди что-то нагнетало и давило. И это было на эмоциях, а не во время пения. Пение, наоборот, успокаивало, и нагнетание утихало.

Но теперь я точно знала, что Далья влюблён. Магические законы опять будут против меня, если демон потребует близости. Как и в случае с Крагом. Но, как и Альфу, я не могла бы себя заставить терпеть Далью. Но он не пытался приставать и даже остаться наедине, и объяснять, что я против, не пришлось.

Вместо Крелта за мной приглядывали все. Только Далья и Дроми были важными шишками, им по статусу не полагалось общаться с бедным менестрелем. Остальные заговаривали свободно. Мы часто общались у костра или верхом. Меня обязательно кто-то из них подвозил на своей лошади. Иначе пришлось бы плестись за обозами босиком.

Простоанство

Разные

Первым подвозил Валтар. Он стал говорить на ухо возмутительно ласковые слова. Я сразу поняла, чем закончится поездка. Особенно когда он снизил темп лошади и мы от всех отстали. В конце обоза ехала пустая повозка, в которой позволялось отдохнуть охранникам. Следом за ней скакали ещё несколько пар охраны, замыкая караван. Именно они увидели, как Валтар слез с коня, привязав того за край телеги и вбив странный гвоздь над входом. Великан подхватил меня на руки и занёс простого менестреля в повозку.

Я видела, как мы проходим через пространственную плёнку, и вот мы внутри магического поля. Оказалось, что оно имеет и другие функции магического пространства. Здесь сейчас уже была не маленькая повозка, а большая дорогая уютная комната с красивыми вещами и огромной кроватью, подходящей великану.

Валтар положил меня на неё и сразу начал снимать лохмотья.

— Надоело видеть тебя в них. Прошло не много времени, а я уже ненавижу эти тряпки, скрывающие твою красоту, — проговорил он, содрав всё. Я поняла, что вещи придётся пожелать новые, но это не страшно.

Смотрела в лицо своего прекрасного великана, и мы не отводили взгляд друг от друга. Валтар расстёгивал рубашку и штаны быстро и даже не глядя, а исключительно изучая моё лицо и оголённое тело. Он молчал, но я эмпатически улавливала его чувства.

Теперь я улавливала сильные чувства практически как свои и просто окуналась в восхищение и желание Валтара. Эти волны перемешивались с моими, и меня затапливало чувствами. Я была полностью расслабленна из-за этого и не боялась его таких больших размеров.

Он не знал, но и мысли его такие яркие в этот момент, когда он был сильно возбуждён, просто звучали у меня в голове. Это даже смущало из-за того, что получалось, я подслушала его личное.

— Какая же она прекрасная.

— И эта девушка — моя жена.

— Я могу заниматься с ней любовью.

— Я самый счастливый в нашем мире.

— Скорее поцеловать её, чтобы она не успела отказать.

— Какие сладкие губы.

— Как она возбуждающе стонет.

— Я такой большой для неё.

— Даже страшно смотреть, как я вхожу в её маленькое тело.

— Но это страшно приятно.

— Невозможно отказаться.

— Кажется, я теряю голову.

— Кричи, маленькая моя, кричи.

— Какая же она узкая. Какое это блаженство.

— Так выгибается, что я не могу остановиться.

— Чувствую себя насильником, но это так хорошо.

— Да, ещё, как в тебе узко, моя маленькая, и какое это блаженство.

— О да, мне хорошо. Слишком хорошо. Я не хочу выходить.

Я всё это слышала, когда он накинулся с поцелуями и немедленно раздвинул ноги и быстро вошёл. Я вскрикнула от очень большого наполнения но страх оттеснили яркие чувства великана. И вначале он пытался двигаться медленно, и это было приятно, но потом, после мыслей, что теряет голову, он застонал и прижал мои запястья над головой. И вот тогда его большие бёдра стали двигаться с такой скоростью и силой, что я кричала и кричала. Выгибалась и металась под ним, а он своим огромным членом таранил моё тело и не останавливался.

Он долбил меня и долбил и не смотря на эйфорию его чувств я громко кричала. Вместе с его мыслями волны его возбуждения и удовольствия от того, что он двигается во мне, накрывали с головой. От этого мне всё же было легче, и чувство отторжения заглушалось и не мучило меня так сильно.

Я пришла к наслаждению вместе с ним, и хоть это слияние по сути ужасало, но мне было хорошо с моим великаном. И всё же я застонала ощущая облегчение когда он со стоном кончил и освободил меня. Лёг рядом, отпуская запястья и прижимая к себе. Теперь он сказал, что ему очень хорошо со мной, но я знала об этом.

Потом Валтар наблюдал, как я наколдовала себе новые серые невзрачные вещи, и великан тяжело вздохнул, когда я надевала их.

— Прятать такую красоту под эти лохмотья.

Такая у него пролетела мысль, но возбуждение улеглось, и, видимо, это сожаление было особенно сильным, поэтому я его прочла. Но теперь я больше улавливала чувства, а мысли почти не попадались.

Я поняла для себя, что мужчины в моменты возбуждения становятся более открытыми для изучения. Я не собиралась говорить, что слышу их мысли. Я тоже какое-то время была для них раскрытой книгой. Но потом всё же попрошу Крелта усилить им ментальный блок.

Валтар вынес меня из укрытия и снял артефакт-гвоздь. На лошади он уже разговаривал, успокоившись, и я ощущала его бережную заботу без бешенного желания бить меня своим членом, чтобы я орала и выгибалась. Как это было во время нашего слияния. Всё же мужчины — звери. Валтар не имеет второй ипостаси, но во время близости он просто дикарь.

Сейчас он заботливо говорил, рассказывал о своих путешествиях, обходя в рассказе все опасности, которые с ним случались. Я ощущала эмпатически, что он не хочет меня расстраивать и умалчивает всё самое страшное. А потом он заговорил о нашем караване и предупредил о Далье.

— Далья — демон холода. Кажется, он увлёкся тобой. Поэтому, возможно, станет приставать. Малышка, зови меня или Крелта. Он король. Ему по статусу не полагается слышать отказы. Плюс он демон, и ты знаешь, им отказывать нельзя. Ледяной взрыв ничуть не лучше огненного. Не рискуй собой, зови меня или Хранителя. Я смогу оградить тебя с помощью артефакта власти. И Крелт сможет как Хранитель мира.

Я слышала его заверения в защите и спросила:

— Но я ведь уже соединена обрядом. Неужели в этом мире можно приставать к чужой жене? — меня законы этого мира всё больше выводили из себя.

— Магия позволяет мужчинам присоединяться к семье в любое время. До обряда и после. И близость позволяет тоже. У тебя может быть хоть тысяча мужей. Если захочешь ещё. Если не хочешь, то насильно провести обряд невозможно. А вот насильно овладеть женщиной магия позволяет. В этом случае вмешаться должны мужчины. Женщина не может отказать, за неё отказывать должен муж.

Я поняла, что тут полная несправедливость к женщинам, и сердито сказала:

— В моём бывшем мире законы защищали женщину. А в этом защищают только мужчин.

А Валтар на это возразил:

— Но в том мире нет магии. А здесь она есть. Поэтому законы другие.

Я ощущала его сожаление, но при этом он не сомневался в магических законах Торога.

Меня выводила из себя эта несправедливость. Я так и сказала. И ещё сообщила, что Далье надо меньше меня видеть. И это вполне реально, ведь в караване я не ровня богатому купцу и тем более королю.

Валтар сказал как маленькой, что, возможно, я и права, но никто из нас не может указывать ни богатому купцу, ни тем более королю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Маленькая моя, боюсь, поэтому Далья будет видеть тебя сколько захочет. Ты тоже не сможешь ему указывать. И я не могу нарушить легенду и командовать королём демонов.

Я поняла, что ничего не изменится и психовать бесполезно. Это, как ни странно, успокоило, и я ехала дальше в объятиях великана.

На привале меня снова позвали играть и петь важным господам.

Дроми на меня почти не смотрел, и Далья тоже. Они, как самые важные, ели вместе. И вместе ехали. Вели свои разговоры. Я играла им, и по окончании трапезы меня отпустили поесть.

Я ела подальше с прислугой. За отдельным костром со слугами и охранниками. Остальные мои мужчины были поблизости. Сели рядом и, обсуждая путь и рассказывая караванные байки, смешили и развлекали меня.

Есть приходилось без капюшона, потому что он мешал. И моим мужчинам приходилось постоянно оттеснять других засматривающихся набранных дополнительных охранников и слуг. Не смущаясь, они также отгоняли интересующихся демонов.

После еды Мельтем взял за руку и просто молча увёл. Ментальный блок дракона был лучше, чем у Валтара, и даже сейчас эмпатически ощущая его сильное возбуждение, я не слышала мысли.

Установив свой гвоздь, он ввёл меня в повозку. За магической переноской в его пространстве было не так, как у Валтара. Тут была комната с мягкими стенами и полом. Словно всё кругом, кроме потолка, покрыто толстыми пружинистыми матрасами. Потолок оказался зеркальным. Я это увидела, когда Мельтем повалил меня на мягкий пол. В зеркало я видела свою тонкую фигуру, с которой мощный мужчина с белыми волосами срывал одежду.

Сильнейшие волны возбуждения, отходящие от дракона, накрывали меня, а в мыслях я слышала то, что он мне говорил.

— Моя любимая малышка, я так соскучился и хочу тебя, милая, драгоценная моя.

Он это и думал, и говорил. Следом я услышала в его мыслях стихи, и он, раздев меня и стоя на коленях передо мной, снимал рубашку со штанами и читал эти стихи из мыслей.

Утонул в озёрах глаз,

Покорился нежной кожей,

Буду чувствовать не раз

Под собой тебя на ложе.

Захотел я сочность губ

И мечтал о вкусе их,

В жадной жажде я был груб,

Я люблю тебя как псих.

До болезненного вздоха,

Стона, муки и страданья,

Так прекрасна моя кроха,

Нет прекраснее создания.

Он читал мне их, быстро раздеваясь и завораживающе глядя в глаза. А потом продолжал шептать строки, когда гладил моё тело руками, и я слушала, практически загипнотизированная его шёпотом. А потом его губы накрыли мои, и я, теряя голову, отвечала на поцелуй и слышала его мысли о том, какая я сладкая и как он хочет долго целовать меня.

Я совсем потеряла голову от слияния наших губ и перестала понимать себя. Немного очнулась, когда Мельтем жадно дёргал ртом мои соски, сжимая груди руками. Я поняла, что отталкиваю его и издаю громкие стоны от мучительных ощущений сдавливания и разрядов удовольствия. А он продолжает мучить меня, и я извиваюсь под своим мужчиной. И тут услышала его мысли.

— Как же приятно, моя вкусная малышка.

— Я так хочу привязать твои руки и ноги, чтобы ты была в моей полной власти.

— Хочу стянуть тонкие запястья и лодыжки и, удерживая, трахать тебя без остановки.

— Хочу наслаждаться твоими криками, когда буду вонзаться в твоё лоно.

Я обалдела. Чего он хочет? Затихла, прислушиваясь к тому, что он подумает ещё. Ну и затейник же мой дракон.

Он поднял голову и посмотрел в глаза. Передвинулся, отпуская груди и снова с жадностью целуя так, что кружилась голова. Я расслабилась, уплывая в блаженную невесомость и ощущая, как он, целуя, пальцами нашёл мой клитор и теперь крутит его, доводя меня до искристого удовольствия.

Я снова теряла голову от наших общих смешанных чувств и немного пришла в себя, уже ощущая, как он вошёл в меня и, держа мои бёдра, дико колотит внутри. Я стонала и выгибалась от его скорости и силы и услышала его желания, прозвучавшие в мыслях.

— Когда-нибудь я свяжу тебя, моя малышка.

— Я буду драть тебя привязанную, и моя драгоценная малышка будет пищать от моей силы.

От услышанного я затихла и смотрела на него во все глаза. Мельтем замер и резко вышел из меня. Передвинулся, внимательно вглядываясь в лицо, и хищно сузил свои глазищи.

— А моя девочка теперь читает мысли, — с каким-то опасным удовольствием протянул он.

— Мельтем! — воскликнула, понимая, что он всё понял. Слишком умный дракон. И шёпотом спросила его:

— Ты такое хочешь сделать со мной? — он приблизил лицо, горячо поцеловав и прошептав в губы:

— Ты уже сама всё знаешь.

Я только удивленно смотрела в ответ. И как бы я спрашивала не к тому, чтобы он осуществил. Совсем не к этому. Скорее, чтобы показать, как это всё ужасно для меня.

Но умный ящер воспользовался моей наивностью.

— Раз уже можно не скрывать, ты всё сейчас узнаешь, любимая. — сказал он, и я увидела, как он открыл пространственный карман и достал широкие кожаные браслеты и верёвку.

Ой, как сразу стало страшно, волнительно и нервно.

— Мельтем! — воскликнула, глядя на всё это с трепетом страха.

— Да, моя девочка, я твой Мельтем, а ты моя малышка, и я тебя сейчас буду мучить, — откровенно, безжалостно и неумолимо произнес он. А я только смотрела и не смогла сказать «нет».

В этот раз я увидела и другие особенности этих пространственных комнат. Здесь можно было колдовать новые вещи. В отражении потолка я заметила, что на полу появились скобы, которых до этого не было. Мельтем взял моё запястье и надел браслет. Я повернулась, наблюдая, как мой дракон привязал моё запястье к скобе. Верёвка шла поверх мягкой кожи, и ощущалось только несильное сдавливание, но рука была привязана крепко.

— Мельтем! — проговорила я, переживая о том, что он делает. Мысли я его не слышала, он скрыл их дополнительным блоком, но чувство восторга и наслаждения, когда он привязывал меня, я ощущала. Это помогало не так сильно бояться.

Он привязал вторую руку, и теперь я наблюдала в зеркале, как он привязывает ноги. Скобы для ног были расположены так, что он согнул ноги и раздвинул, а потом крепко привязал. Теперь я лежала и от волнения вздрагивала, ощущая беспомощность и оглушительно сильное возбуждение Мельтема.

— А теперь мой десерт! — протянул он хищно, и я видела, что он отпустил себя, и теперь передо мной настоящий маньяк, который будет получать удовольствие такое, какое хочет. Но из-за слияния наших чувств во мне я не могла бояться. Страх был заглушен теми эмоциями, которые волнами отходили от него.

Он появился надо мной и горячо поцеловал, а я ощущала его почти болезненное желание обладать мной. Обладать со всей силы. И он отпустил мои губы и, стоя на коленях передо мной, направил в меня свой член. Его подталкивало дикое желание входить в меня грубо и без жалости. Желания были так сильны, что я их ощущала чётко, как мысли. И наполненная его желаниями я загоралась от его чувств, и когда он беспощадно вонзил в меня плоть и безумно двигался внутри, я кричала от мучения и удовольствия.

Мельтем дико меня долбил, держась руками за талию и дёргая моё тело к себе. Я кричала и стонала, слыша его стоны наслаждения, и от его и своих чувств пришла к кульминации несколько раз. И он мучил меня на пике наслаждения яркими ощущениями и сам кончил с громким стоном и содроганием.

Я, тяжело дыша и дрожа, лежала перед ним, когда он вышел из меня и нежно поцеловал.

— Мне было так хорошо, — прошептал между поцелуями. Осторожно развязал после этого и гладил нежно лицо и тело. А я не чувствовала неудовольствия. Даже теперь, когда желания утихли, не возник страх или возмущение. Совместные эмоции помогали, и я спросила:

— Это из-за обряда я так хорошо чувствую тебя? Я уже была свободна и села сама, обнимая его.

— Наша магия должна была пробудиться в тебе, но обряд подтолкнул пробуждение быстрее. Теперь тебе будет легче, и мы не будем бояться исполнять свои желания, — объяснил он, ласково перебирая мои волосы и с любовью заглядывая в глаза.

— Ты ведь уже исполнил своё желание, — сказала ему, поглаживая щёку, а потом обводя губы.

— Это самое невинное моё желание. — усмехнувшись, сказал он и магией притянул мои вещи. Одевал меня и сказал не как Валтар.

— Хорошо, что ты закрыта. Многие успели увидеть тебя без капюшона и желают обладать, даже несмотря на то, что считают парнем. — объяснил он. Я стала одеваться сама и смотрела, как он надевает свою одежду.

Обратила внимание, что Мельтем также изысканно и благородно двигается, как Моник. Особенно когда был задумчив. А потом, выйдя из своих мыслей, словно специально делал жесты грубее. Я не стала об этом спрашивать, но мне больше нравилась его изящная утончённость, чем напускная простота.

Одетыми мы ещё долго целовались, а потом он отвёл меня обратно к костру. Я, не смущаясь никого, легла отдыхать. Меня разбудили, когда караван отходил. Гелм бережно подхватил на руки и посадил на лошадь, а потом сел сзади. Мы отстали от всех, но эльф не стал догонять, а медленно ехал следом, не теряя последних охранников из вида, но и не спеша поравняться с ними.

— Ты отдохнула, моя принцесса? — тихо сказал он, и я ощутила его руки, двигающиеся по телу. Ещё когда он взял на руки, я ощущала, что он не только подвезти меня хочет. Заметила, что когда мы соприкасаемся телами, то эмпатические ощущения усиливаются. Я их чувствую не просто как волны, а практически как свои собственные чувства.

И сейчас он не только из-за беспокойства спрашивал. Он хочет меня, но должен знать, что я отдохнула и у меня есть силы. Но я действительно была бодра после сна и не стала возражать ему, принимая его ласки.

Подумала, что услышу его мысли, но вспомнила, насколько он хороший маг, и поняла, что его мыслей узнать не смогу. И поэтому его действия были совсем неожиданные. Всё же лошадь не машина. Я не думала, что он прямо сейчас перейдет к активным действиям.

Но Гелм, не слезая с лошади, стянул с меня плащ с капюшоном, перекинув его мне на ноги, и потом снова гладил меня по телу, часто сжимая груди. Я только вздрагивала, но тут вдруг эльф, явно недовольный мешающей ему одеждой, взял и порвал на груди непрочную ткань моей блузы.

— Ах! — воскликнула я, ощутив оголённую грудь и то, как он сжал её руками. Закрыла рот рукой, боясь, что на мой возглас стражники повернутся и посмотрят на нас. Но они были в отдалении, и звуки каравана: скрип повозок, фырканье лошадей и переговоры друг с другом — были на переднем плане, и мой вскрик никто не услышал.

— Тише, моя красавица, могут появиться ещё желающие. А я жадный и не хочу делиться удовольствием. — Наклонившись, прошептал мне Гелм и ощутимо мял мою грудь. Я закрыла глаза, отдаваясь его желанию. Меня окутывали волны нежности и жажды обладать. Такой сильной жажды, что я не могла сопротивляться ей.

Неожиданно Гелм отпустил мои груди и наклонил меня вперед.

— Арифи, я хочу тебя, любимая, — шептал он, стягивая мои штаны вниз и расстёгивая свои брюки.

— Арифи, моя желанная красавица, — выдохнул он, когда я ощутила, как он входит в меня. Застонала от наполнения и услышала, как он говорит:

— Держись крепче, моя девочка. — После этого он с резким замахом стал грубо вонзать член, сильно толкая меня, и я схватилась за гриву коня, качаясь от мощных толчков. Стонала от его напора и слышала, как он каждый раз стонет, со всей силы вгоняя в меня свою плоть.

Мне становилось всё более страшно. Конь под нами продолжал скакать, и держаться было трудно, руки слабели от страха и слабости, растекающейся по телу от чувства, как сзади внутрь входит мой Гелм и ударяет так сильно и быстро, что я зажмурилась и тонко пищу от его несдержанности.

Чувствуя, как Гелм, крепко держа мои бёдра, движется всё быстрее и быстрее и лупит с беспощадной силой, я уже не могу сдержать крики, и ладонь эльфа накрывает мои губы.

Я округлила глаза и вцепилась в его запястье, а Гелм не останавливается, и сзади в меня с дикой быстротой и силой врезается его член, и он продолжает и продолжает вонзаться и вонзаться сильно и быстро.

Я плавлюсь в его чувствах удовольствия и эйфории, заглушающих все мои страхи. Гелм под звонкие частые удары и стоны приходит к пику и останавливается, оставаясь глубоко во мне. Меня накрывает его блаженство, такое сильное, что и моё тело пронзает кульминация, и я, содрогаясь, полностью обессиливаю и падаю, когда он убирает ладонь с губ.

И вдруг слышу его мысль:

— Если бы Горсион не сбежал, я был бы совершенно счастлив.

Я удивлённо запоминаю эту мысль, но сейчас думать об этом не могу. Слишком хорошо мне в облаке тех чувств, которые окутали, отойдя от эльфа.

Он выходит из меня с мучительным стоном и поправляет нашу одежду. Потом поднимает меня, прижимая к себе, и мы вместе дышим, успокаиваясь после бурных чувств.

И я всё же поинтересовалась. Вспомнила, что на самом деле давно не видела Горса. После демонов точно. Но я не задумывалась об этом. Горс мог попросить Гелма оставить его жить где-то в покое под присмотром и уходом слуг. Они же очень богаты и могут жить в любом уголке Торога.

— Гелм, а Горс решил остаться жить у демонов? — спросила осторожно.

— Арифи, моя дорогая, почему ты спрашиваешь? Я думал, мой брат не тот, кем ты будешь интересоваться. — ответил он и повернул мою голову вбок. Сам наклонился и, обнимая, приник к моему рту. Целовал с нежной настойчивостью. А потом, чмокнув в носик, сказал:

— Дракон намекал про некоторые появившиеся у тебя особенности. Какие именно, говорить не стал, но я перебрал все варианты и усилил всё, что мог. Но не удержал одну единственную мысль, и вот ты уже знаешь то, чего я хотел скрыть от тебя. Чтобы ты не волновалась. — Говоря это, Гелм приподнял меня за талию и повернул к себе лицом.

Я увидела беспокойство в его взгляде, но сами чувства он держал под контролем, только взгляд выражал их.

— Я не хотел тебя пугать и расстраивать, но теперь уже придётся сказать всё. Горс сбежал вместе с Холдом. Оказалось, именно Горс подсказал, где тебя искать, когда узнал, что Холду это нужно. Именно Горс подготовил всё к их совместному побегу. Горс — маг хуже меня, но он хитрый и изворотливый. А Холд — прекрасный стратег и манипулятор. Совместно они сумели обмануть всех и скрыться.

Крелт обеспокоился этим и поднял лучших демонов и оборотней на поиски этой парочки, но я узнал из вестника, что многие древние артефакты моего рода пропали. А Холд до этого тоже прихватил многие древние артефакты из королевской сокровищницы демонов. С такими ресурсами они могут долго прятаться и многое спланировать.

Я обалдело смотрела на Гелма. По сути, моя жизнь и свобода под угрозой. В этой парочке оба сильно интересовались мной. И оба остались ни с чем.

Гелм, вторя моим мыслям, сказал:

— Они оба потеряли всё, что у них было. И власть, и налаженную жизнь, и Горс скорей всего винит в этом именно меня. Холд, возможно, тоже. Хотя демон мне тогда показался гораздо умнее моего брата. И если Горс мечтает только о мести, то Холд наверняка хочет вернуть свои утраченные позиции. А он теперь знает, насколько ты дорога Хранителю. И он слишком жестокий и способен напасть на тебя, чтобы использовать как рычаг давления для достижения своих целей.

Поэтому у нас повышенная охрана, которую Крелт ещё дополнил. И обряд он провел, чтобы наше единение было сильнее и найти тебя удалось при любых обстоятельствах. И те комнаты, которые для нас создали, скорее не для уединения с тобой, а для твоей защиты. Чтобы тебя не смогли забрать у нас. Устанавливая гвоздь, можно установить другое время для выхода. Не через минуту, а если нужно, то через час или дольше. Я слушала Гелма, и встревоженность сменялась признательностью. Мои мужчины заботятся обо мне. Тревога полностью не улеглась, ведь угроза нависла реальная, но я знала, что меня оберегают, и верила своим защитникам.

— Нам надо всем вместе собраться и, больше ничего не скрывая от тебя, обсудить, как будем действовать в случае опасности.

Это решение Гелма мне понравилось. Он поскакал быстрее, чтобы поравняться с Алсионом, и они обменялись взглядами. Алсион кивнул и посмотрел на меня встревоженно. Видимо, он тоже не стал бы мне ничего говорить. Хорошо, что у меня появилась особенность узнавать самой такие важные вещи.

Конец