Чёрное и белое, или Забавы прошлого

Я ехал на велосипеде по улице Веснина и, повернув в арку возле книжного магазина, столкнулся с парнями из дип. представительства республики Габон. Два долговязых молодых парня, черней ночи, с ослепительно белыми зубами, перегородив мне дороги, спешили и затащили в открытый полуподвал кирпичного дома. Резко поставив коленями на пустой ящик из-под стеклотары, стянули с меня шорты и труселя.

Один из них (Саймон), взяв меня за уши, стал натягивать на свой стоящий колом, длиннющий, но не очень толстый инструмент. Благодаря опыту минета мне не составило большого труда принять его дубинку до половины. Второй парень (Ананду), положив мне свой член на ягодицы, возил им между ними, дразня мой уже недевственный анус.

Эти парни давно терроризировали округу, приставая именно к молодым парням. Звали их Саймон и Ананду - двое из дворца, одинаковых с лица, но разные с конца. У Ананду был длинный и толстый член, а у Саймона такой же длины, но в половину уже. Лозунги типа - "Пусть всегда будет Солнце", "Мир - дружба-жвачка" - тут явно не работали на похотливых парней из Африки, и, заменив мне жвачку чёрным, кожаным шлангом, парни прекрасно ими меня потчевали.

Ананду, продолжая возить своим прибором мне по ягодицам, уже просунул свой длинный палец мне в попоньку, и во всю им разрабатывал мой сфинктер. Я часто видел этих парней, прогуливающихся по переулку, невдалеке от своего посольства, и даже пару раз пытались со мной говорить, встречаясь на пустыре, находившимся за забором их дипмиссии. Я ещё тогда обратил внимание на их бугрящиеся спереди бриджи, в которых они гуляли.

Видя мой интерес к своим выпуклостям, они прикладывали одну ладонь к бугрящемуся члену, а другой рукой, показывали приглашающий жест и поднятый палец кверху - сопровождая всю эту жестикуляцию на ломанном русском:

- Сосат будиш хорошо! Ибат будим луше!

Но так как я не вёлся на их приглашения, они использовали другую тактику - видимо, заметили, куда и когда я езжу. Член Ананду, пытавшегося меня натянуть в попу, никак не хотел входить, поэтому парни решили поменяться местами.

Рокировка членами имела успех, член Саймона, занявшего позицию, сзади был в половину тоньше его предшественника, член которого уже во всю орудовал у меня в области миндалин. Почувствовав, как головка члена, входя между ягодицами, спокойно раздвигает кольца анального сфинктера, я подался попой назад, чтобы ускорить желанный процесс, но резкая боль охладила мой сексуальный пыл и мои желания.

Саймон, сменив тактику движения, уже не пёр буром на пролом, а потихоньку двигал членом взад-вперёд, отвоёвывая у моего ануса сантиметр за сантиметром прохода. Мой рот находился под атакой довольно-таки внушительного инструмента Ананду, не проходившего за миндалины, по причине мощной окружности головки.

Ананду пыхтел, натягивая меня за уши, пытаясь пропихнуть свой инструмент вглубь моей гортани - видимо, треть вставленного члена его не удовлетворяла. А Санду, наездник со стороны попы, удачно пробив оборону мышц, ввёл мне свой членище почти по самые яйца. По моему телу пошла волной дрожь, мне становилось очень и очень приятно, и дрожь внутри меня усиливалась параллельно усилившейся амплитуде движения его члена.

Член парня, двигаясь в моей пещере, натирал мне простату, вызывая желание отлить. В рот трахающий Ананду перестал пытаться войти в меня полностью, и натягивал меня теперь только до миндалин. Вытаскивая и задерживаясь головкой в области середины языка, Ананду давал возможность мне отсосать его прекрасно торчащий чёрный член, поработать язычком, дразня головку члена.

В моей задней пещере становилось всё теснее и тесней, член Саймона, увеличивался, особенно головка - я её чувствовал гуляющим шаром в моих недрах. Дыхание парня участилось, он буквально вцепился в мои ягодицы своими руками и уже просто вдалбливал в меня свой чёрный молот. Отвлёкшись на приятные ощущения в области тыла, я расслабил горловые мышцы, и наконец член Ананду, трахающего меня в рот, проник за долго неподдающуюся преграду.

Со сменой положения члена во рту мне стало тяжело дышать, головка практически запечатывала движение воздуха своими размерами, приходилось дышать через раз, пользуясь моментом, когда член чуть откатывался на зад. Жаль, что не было возможностей заснять это со стороны, как два чернокожих парня натягивают белого парня двойной тягой.

У моего соседа, бойфренда, был порно журнал, привезённый родоками из Германии, там были сцены, где два африканца натягивали молодую девицу на свои кожаные черношланги, это смотрелось эффектно, и эта картина у меня всегда вызывало томление в области ануса. И когда бойфренд натягивал меня в попу, я, всегда глядя на фото из журнала, представлял себя на месте этой девицы, а на месте бойфренда чернокожего молодца. Я думаю, что и наша оргия также смотрелась бы достойно.

Мечтам суждено иногда сбываться, и вот на месте той девицы-красавицы, правда, не в шикарной постели, а в пыльном подвале, на ящике из-под бутылок вермута, два не менее очаровательных африканца натягивают меня в рот и попу, почти засаживая на всю длину своих умопомрачительных членов.

Больше всего люблю развязку, финал в сексуальном действии. Когда уже нет слаженности движений, когда уже каждый из партнёров видит свет в окошке в качестве надвигающейся бури оргазма, когда уже не важно, что сейчас извержением спермы мне может залить всё лицо, горло, попу и как я в таком виде попрусь домой, истекающий со всех сторон эликсиром мужской похоти - всё это потом, и сейчас не важно.

Оргазм на острие атаки вторгся в моё тело, и сознание разом затуманилось. О-о-о, это классика жанра! О-о-о, этот великий, и радостно желанный момент разрядки сексуальной напряжённости. Как с двух брандспойтов, при тушении пожара, в меня хлынули потоки африканской спермы. Напор и мощь природы непередаваема в ощущениях, особенно сзади, когда чувствуешь пульсацию головки и самого члена и вытекающую жидкость, на несколько градусов выше моего тела.

Член Саймона возбудился до такого предела, что у меня сложилось впечатление, что он меня трахает не в глубину пещеры, а в ширину. Саймон, войдя на полную и подперев выход из анала большими яйцами, пульсирует возбудившимся членом в моей попе. Рот так же принимал напор другого членошланга, и, не справляясь с проходимостью потока, сперма стекала из уголков открытого до предела рта струйками по подбородку.

И вот два члена, большими вялычами, покидают гостеприимные пещеры, заполнив их до отказа спермой. Самое интересное, что у африканцев не увеличивается длина членов во время эрекции, они просто встают на угол девяносто градусов под воздействием давления в малом тазу. А по окончании процесса они просто опадают в ширине, давление падает, и они становятся вяло висячими, но при таких же размерах. О вкусовых качествах спермы можно сказать, что у Ананду сперма была, с сильным послевкусием, но сладковатая и тягучая, как кефир повышенной жирности.

Я сидел на корточках, истекая из попы спермой, а парни в это время возили своими чёрными вялычами с красными головками по моим растянутым и опухшим, как у них от природы, губам. Подождав пока, я весь стеку, как масло из открытой пробки автомобиля, парни вытащили влажные салфетки, тогда ещё диковинка в совке и, обтерев свои причиндалы, занялись наведением марафета моих истерзанных входов-выходов. Одну салфетку с нарисованным на бумажном пакетике столетником, я засунул себе в анальное отверстие, чтобы избежать течи во время дальнейшей езды на велике.

Обтирая моё лицо и шею, парни углядели мои девичьи груди и пришли в неописуемый восторг. Что-то гортанно говоря друг другу, стали тереться головками своих членов о соски моих вставших грудей. На плохом русском мы договорились о встрече в другой раз и условились, что "моя попа будыт ибат Ананду, которы ыбал сегодня мой рот".

Садясь на велик, я боялся, как бы сидение не провалилось мне в задний проход. После всех этих эротических массажей было ощущение, что в попе у меня кол, мне даже казалось, что у меня изменилась походка и каждый встречный-поперечный знает, что я сейчас трахался в подвале с неграми.

В продолжение отношений мы встречались не раз, пока дип. представительство Габон не переехало в другую директорию. И Ананду удачно поразил мою кожаную пещеру своим молотом, и Саймон также удовлетворил свои желания, трахая меня лежащего на спине, засовывая по самые яйца в рот, теребя мои девичьи груди. А была ещё подруга у Ананду, Малика, которой Ананду решил сделать сюрприз. Пригласив её в подвал и уложив на стол, стал её целовать и, просунув руку между ног в раскрытую промежность, велел мне сунуть голову и поработать язычком в её прекрасной щели. Малике понравилось, и почти каждую нашу встречу я делал ей куннилингус, а Ананду в это время долбил меня в очко своим чёрным шлангом. Было классно, мы поставили для удобства в подвале стол и накрыли его тонким матрасом, всё же среди нас была теперь дама.

Лет через тридцать я встретил Малику в представительстве Красного креста в Москве. Но это уже была не та грациозная и юная чёрная пантера, африканская красавица с точёным телом, а раздобревшая от времени мама Чоли. Со временем она выучила русский язык, на котором довольно хорошо говорила. А не как раньше, знала только два выражения: "я ложись" и "ты лизать".

Мы долго общались с ней, сидя в кафе, уже не на улице Веснина, а в Денежном переулке. Потом стояли у входа в тот самый подвал, где уже был какой-то шмоточный бутик. А под вечер, присев в пабе и выпив по кружке хорошего пива, она вдруг подняла и отставила в сторону ногу и, приподняв юбку до пупка, засветила мне свою, как всегда прелестную мандёнку, только чуть погрузневшую от времени.

- Она не забыла твой шикарный язык и уже сейчас течёт, услышав твой голос, - сказала мне Малика, прижав мои пальцы руки к её шикарному месту, а я почувствовал дрожь, пробегающую по её гениталиям и телу, и в руку мне капала её секреция, говорящая о готовности принять мой язык.

Мы переместились в гостиницу, где всю ночь напролёт не выпускала моей головы из объятий своих шикарных бёдер. Она просто затопила меня, сквиртуя своей секрецией. Лицо, глаза, уши и рот были залиты после каждого её оргазма.

В экстазе она кричала всё также, как тридцать лет назад, просто сейчас её голос приобрёл более густые нотки. Малика всё так же восхищалась моей грудью, когда страпонила меня, поставив раком. И мы заливисто смеялись, вспомнив, как она со своей африканской темпераментностью чуть не убила Ананду, подумав, что они трахают в подвале русскую шлюху.

Два дня в гостинице пролетели в клубах безудержного секса, и это были не только нырки в её коралловые губы, но и в те, безвозвратно ушедшие времена, нашей юности...