Вершители судеб

ВНИМАНИЕ!!!

Данное произведение написано в жанре 18+ и предназначен исключительно для лиц, достигших 18 лет (восемнадцатилетнего возраста, совершеннолетия).

Все события и персонажи этой книги являются вымышленными. Любые совпадения с реальными людьми, местами или событиями случайны и не имеют намерений оскорбить или задеть чьи-либо чувства.

В романе содержится много эротических сцен и нецензурная лексика!

В тексте так же могут содержаться сцены насилия, жестокости, принуждения, нецензурная брань, упоминания алкоголя или сигарет.

НЕЗАКОННОЕ ПОТРЕБЛЕНИЕ НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ, ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ, ИХ АНАЛОГОВ, ПРИЧИНЯЕТ ВРЕД ЗДОРОВЬЮ. ИХ НЕЗАКОННЫЙ ОБОРОТ ЗАПРЕЩЕН И НЕСЕТ УСТАНОВЛЕННУЮ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 1

Замок Стекворд. Англия, 1104 год.

- Сир, к вам прибыл лорд Дэшвуд и требует аудиенции.

Старый слуга, который еще служил предкам нынешнего лорда Стекворда, стоял в дверном проеме, выражая всем своим видом, что его крайне утомляет обязанность сообщать о прибывших гостях.

- Стэнтон, скорей проводи гостя ко мне, он наверняка отморозил себе задницу, пока ты соблюдаешь светские приличия, – с некой долей раздражения пробасил Джеймс Стекворд ІІІ.

Лицо Стэнтона приобрело надменное выражение. Задрав нос, казалось до потолка, он смерил высокомерным взглядом своего господина, которому еще в младенчестве менял пеленки, и поэтому считал, что имеет полное право выражать свои мысли смело, не опасаясь гнева с его стороны.

- Манеры и воспитание, молодой человек, девиз дома Стеквордов, – торжественно произнес Стэнтон и удалился, не обращая никакого внимания на гневные взгляды, которые посылал его лорд.

- Почему ты не отправишь этого наглого старика на отдых? – произнес входящий быстрым шагом в комнату Колин Дэшвуд, - Проще совратить монашку давшую обет безбрачия, чем пройти мимо него, я почти час простоял у ворот, пока он соизволил обо мне сообщить, а на улице, между прочим, ужасный холод. Вот посмотри, у меня пальцы на руках отмерзли, – с этими словами Колин сунул руки прямо к носу Джеймса.

Лорд Джеймс Стекворд ІІІ слыл очень суровым человеком. К тридцати двум годам он сыскал славу грозного, несокрушимого воина. Враги трусливо бежали с поля боя, когда узнавали, кто их противник. Лорды, которые считали его своим союзником, уважали и боялись перейти ему дорогу, так как знали, что врагов своих он не щадит. Джеймс Стекворд III был богат, славу и деньги своих предков, во многом, приумножив в боях во славу королевства. Он мечом и щитом защищал границы государства, убивал мятежников, завоевывал новые земли, чем принес себе славу, почет и любовь короля. Тот считал его одним из главных своих приближенных лиц, бесконечно доверял и считал по праву своим другом. Теперь же пришел час покончить с войной, вернуться в родную обитель и принять на себя бразды правления замком Стекворд и всеми прилагающимися к нему землями. Но несмотря на всю суровость и грозный вид, Джеймса Стекворда не боялись только два человека: древний слуга Стэнтон и его друг и брат по оружию Колин Дэшвуд.

Лорд Колин Джон Дэшвуд был младшим сыном в семье. Поскольку наследство и управление семейным гнездом ему не грозили, он поступил на военную службу к его величеству, надеясь построить карьеру военного и тем самым сыскать себе славу и деньги, на которые он смог бы вести разгульный образ жизни, не обремененный обязательствами управлять величественным замком Дэшвудвиль. Все шло по его задуманному плану, любитель женщин, вина и хорошей драки, он не знал себе равных. Смазливая внешность и мужественный вид разбили немало прекрасных сердец. Женщины сменялись вереницей, но как в мирной жизни, так и на поле боя он был беспощаден, сокрушая своих врагов и разбивая девичьи мечты вступить с ним вечный союз. Никто не мог предположить, что за эти всегда улыбчивым, приветливым лицом скрывается грозный противник. Благодаря своим военным навыкам, он попал в один из гарнизонов, которыми командовал Джеймс Стекворд. Однажды, выполняя приказ короля, отряд во главе с лордом Стеквордом попал в засаду. Атакованные неожиданно, солдаты пали от рук противника. Джеймс был серьезно ранен в спину выпущенной в него стрелой предателя. Несмотря на свои раны, он рубил мечом противников, пока у него оставались силы. Вступив в схватку с двумя мятежниками, силы покидали его, один из нападающих сбил его с ног, а другой уже занес свой меч, чтобы разрубить его тело на части. Джеймс видел ликование в глазах противника, все хотели победить великого Стекворда, и вот сейчас этот момент настанет, он падет от рук какого-то головореза. Вдруг на поляну выбежал Колин, испачканный кровью, как и Джеймс, с головы до пят. Он отбил одним ударом занесенный меч палача. На лице, залитом кровью, показалась белоснежная улыбка:

- Кажется, пора уровнять шансы, мальчики, – Колин протянул руку Джеймсу, эта отсрочка помогла ему прийти в себя. Ухватившись за руку Колина, он с трудом поднялся на ноги, и они встали спина к спине. К двум бандитам, напавшим на Джеймса, присоединились еще трое, они уже предвкушали быструю победу. Всего двое, один из которых ранен, - против пятерых. Да у них нет шансов. Но они недооценили своих противников, через пять минут бой был закончен: пять ноль в пользу меньшинства.

- Это был славный бой, – произнес Джеймс, поглядев в сторону Колина.

- Ага, нужно будет как-нибудь повторить при случае, – усмехнулся Колин, но улыбка сползла с его лица, когда великий Стекворд рухнул на землю вниз лицом. Из его спины торчала стрела.

Очнулся Джеймс через неделю в полевом госпитале. Позже выяснилось, что Колин двое суток тащил его на себе до лагеря, не дав истечь кровью в лесу. А потом не отходил от его постели, все время рассказывая ему забавные истории из своей бурной и насыщенной жизни, обещая сводить Джеймса в один трактир, где есть шикарные красотки, умеющие делать такие чудеса, которые Джеймсу даже не снились.

После этой истории они стали лучшими друзьями, по характеру разные, как небо и земля, в бою одинаково грозные воины, не знающие пощады, еще не раз спасающие друг другу жизни на службе его величества короля. Серьезный и суровый Джеймс Стекворд и весельчак, балагур Колин Дэшвуд представляли собой могучий тандем, который принес обоим славу почет и внушительное богатство. Вскоре выяснилось, что отец и старший брат Колина погибли во время охоты, напоровшись на раненого медведя. Таким трагическим образом он стал единственным претендентом и законным наследником замка Дэшвудвиль. Поскольку оба уже к этому времени изрядно устали от войн и кровопролитий, с позволения короля, приступили к управлению фамильными замками, охраняя покой короны на его границах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Друг мой, я несказанно рад видеть тебя, но сдается мне, что ты притащился такую даль не для того, чтобы обсудить Стэнтона, – сжав в медвежьих объятиях друга, Джеймс внимательно посмотрел Колину в глаза.

- Ты слишком хорошо меня знаешь, старина, – со вздохом усмехнулся Дэшвуд, усаживаясь в большое кресло рядом с полыхающим камином. – Ты знаешь, на прошлой неделе я вернулся от короля, у него было какое-то срочное дело, и я, конечно же, не смог отказаться и не приехать. Так вот, у него есть поручение для нас двоих и об отказе он не желает слышать, – грустно добавил лорд, вглядываясь в лицо своего друга.

- Да пропади все пропадом, мы только вернулись из очередной вылазки, он пообещал, что на этом все, какого черта ему еще от нас нужно, – в ярости процедил Джеймс.

- Тише дружище, тише, ты же знаешь, что и у стен есть уши, – попытался урезонить его Колин.

- У моих стен нет ушей, я все их отрезал, ну, если не считать Стэнтона, но ты же знаешь, что на него управы я пока не нашел, – уже спокойней проворчал Джеймс.

Колин засмеялся, кажется, к другу возвращается чувство юмора, это хороший знак. Словно почувствовав, что говорят именно о нем, в комнату вошел Стэнтон с подносом в руках, на котором красовались кружки ароматного эля и вяленое мясо. Слуга поставил поднос около двух друзей, посмотрел на своего молодого господина и с невозмутимым лицом произнес:

- Вам что-нибудь еще принести, сир, или уже можно сесть и послушать, для чего же мастер Колин целый час морозил свой зад, под стенами нашего замка? - подняв левую бровь, произнес Стэнтон. Обижаться или сердиться на этого слугу не было никакого смысла. Он вырастил три поколения Стеквордов и был так стар и дряхл, что казалось, мог развалиться от сквозняков гулящих по замку. Он вырастил Джеймса с младенчества, научил его всему. Рыбачить, охотиться, плавать, когда бросил в глубокое холодное озеро, которого так боялся маленький Джейми, первый посадил на лошадь и дал ей по крупу, что бедняжка неслась во весь опор, а бедняга Джеймс цеплялся за нее из последних сил, дабы не свернуть себе шею. Он заменил ему отца, который был в вечных сражениях и погиб в битве, когда юному лорду едва исполнилось пять лет. Именно Стэнтон научил его быть настойчивым, целеустремленным и всегда доводить до конца все начатое, а упорство и волевой характер лорда Стекворда вкупе с приобретенными качествами сделали его одним из могущественных людей королевства.

Джеймс со вздохом, признающим поражение, махнул рукой, затем поднялся из своего удобного кресла и жестом пригласил своего брюзгу слугу занять почетное место хозяина, чем тот незамедлительно воспользовался, как будто так и должно быть. Сам же, облокотившись на каминную полку, выжидающе посмотрел на своего друга. Колин с веселым недоверием смотрел на разворачивающуюся картину, происходящую в полной тишине. Переведя взгляд с невозмутимого лица лорда Стекворда на вежливо выжидающее лицо Стэнтона, не выдержав, он все же рассмеялся заливистым смехом. Покачав головой, как будто не верит в картину происходящего, он произнес, никому особо не обращаясь:

- Да, кто-нибудь бы дорого заплатил за эту историю, – пропел Колин.

- Клянусь богом Дэш, если об этом кто-нибудь узнает, тебе конец, – насупился Джеймс.

- Эта тайна умрет вместе со мной, друг мой, – уже более серьезно произнес Дэшвуд.

- Вот именно сир, так и будет, – когда Стэнтон проинес эти слова, его лицо не выражало никаких эмоций, но в глазах старого слуги Колин видел явную угрозу. Невероятно, этот немощный старик, который одной ногой стоит в могиле, угрожает ему, более того, голос тихий не торопливый, но каждое произнесенное слово не оставляло сомнений, что если кто-то навредит его господину, расплата будет страшной и неминуемой. Сглотнув слюну, лорд Дэшвуд опустил взгляд в кружку с элем, затем перевел его снова на Стэнтона и отставил напиток в сторону. Смех Джеймса вывел его из ступора, казалось, что и сам Стэнтон забавляется этой ситуацией. Поняв, что его разыграли, Колин тоже засмеялся, но к кружке с элем больше не притронулся. На всякий случай, мало ли что.

- Ладно, перейдем к нашему делу, – наклонившись вперед, произнес Дэшвуд. Джеймс вмиг став серьезным, приготовился выслушать, что же это за такое важное послание от короля, которое требует именно его присутствия. Старый слуга тоже наклонился вперед, ожидая с замиранием сердца, что еще хочет ненасытный король от его лорда, который столько крови пролил в сражениях за него.

- У нашего дорогого короля Генриха есть дальний родственник, который управляет королевством «Семи островов». На двух из этих островов живут семейства, которые как бы вроде не в ладах. Вражда эта длится уже более полутора века, толком никто и не помнит из-за чего все произошло, но когда это началось, острова эти чуть были не стерты с лица земли. Тогдашний правитель велел помириться главам семейств и, чтобы закрепить этот союз, приказал обвенчаться наследникам враждующих сторон. Более того, чтобы вражда более не возвращалась на эти земли, он повелел, чтобы это стало традицией, чтобы каждое поколение, старшие из детей, то есть главные наследники, венчались меж собой. Для того чтобы этот союз считался законным, король приглашал в свидетели важных персон, своих родственников из других государств, чтобы показать насколько он проницателен и умен, что решил конфликт таким мирным способом. Нам с тобой, мой друг, приказано во главе с епископом Бишепом стать свидетелями данного события, – закончил свой рассказ Колин.

- Что за бредятина? Неужели больше некому поучаствовать на свадебном торжестве? Причем здесь мы? – с возрастающим раздражением произнес Джеймс.

- Видишь ли, король никому не доверяет данное задание. Я забыл упомянуть, что оба семейства баснословно богаты, и нашему монарху причитается крупное пополнение к казне в случае успешного завершение мероприятия. И вознаграждение это должны доставить мы с тобой, – подытожил Дэшвуд.

- Чтоб оно все! – Джеймс понимал, что отказаться у него нет никакой возможности. Он посмотрел на Стэнтона, молча сидевшего в кресле, он знал, что слуга понимает его без слов. Стекворд навоевался, он вернулся домой, чтобы наконец-то принять на себя обязательства по управлению замком, он устал от войн и кровопролитий. Но с другой стороны, он был воином, и душа рвалась в бой, он не мог в одночасье вырвать из себя стремление побеждать и доказывать, что он великий Стекворд, которого так все боятся и почитают.

- Я думаю вам нужно поехать, сир, здесь холодно и сыро, и ничего кроме моего брюзжания вас в скором времени не ждет. Поезжайте, проветритесь, а я за всем здесь присмотрю. Возможно, вы найдете для себя что-то весьма захватывающее, что снова зажжет в вас огонь жизни.

Джеймс с любовью посмотрел на старика. Это был единственный родной для него человек из ныне живущих, единственный, кто был способен переубедить его, указать правильный путь.

-Что ж, может, ты и прав, Стэн. Пора расширять горизонты.

Глава 2

- Господи, когда закончится это бесконечное путешествие? – простонал Колин. – Мы уже месяц добираемся до чертового острова. Есть конец этой воде?

Джеймс с сочувствием посмотрел на своего все еще слегка зеленоватого друга, которого тошнило вот уже несколько часов к ряду. Эта качка выматывала, Джеймс и сам уже был не прочь встать на твердую землю. Нестерпимо хотелось забраться в горячую ванну и отмокать там добрых пару дней, так как из-за соленой воды и пронизывающего до костей ветра вся одежда стала жесткой и неприятно раздражала кожу. Епископ Бишеп неделю уже не выходил из своей каюты, мучаясь морской болезнью. Еда была отвратительной, запасы питьевой воды были на исходе, кругом туман, сырость и вода.

- Скалы по правому борту! – выкрикнул один из матросов, находящихся на носу корабля.

Джеймс внимательно вглядывался в туман, но не видел ничего. Вдруг впереди показались темные неясные очертания скал. Боже, неужели они добрались? Чем ближе подплывал корабль к берегу, тем четче и ясней стали видны высокие каменные стены, возвышающиеся, казалось, до небес. Только скалы и камни, никакой растительности, ни одного яркого или цветного пятна, все казалось серым, мрачным, безжизненным.

Из каюты выглянул епископ Бишеп. Его серое лицо было одного цвета с унывным пейзажем. Он выглядел уставшим, но на круглом лице расцвела улыбка, наконец-то он окажется на твердой земле, а не в этой ужасной плавучей тюрьме, именуемой корабль.

- Господа, наконец-то мы прибыли на Железный остров. Здесь обитает семья нашего дорогого жениха, графа Перрина Ардвэра. После того как мы засвидетельствуем его семье свое почтение и решим с ними все безотлагательные вопросы касающиеся венчания, можно будет отправляться на соседний остров, где живет семья нашей дорогой невесты. Когда мы все уладим, можно будет провести обряд венчания и поскорей вернуться на благословенные земли Англии, – весело чирикал епископ, с трудом перемещая свое грузное тело в шлюпку, на которой они должны были доплыть до берега, так как из-за каменистых утесов и непроходимых скал корабль не мог причалить.

Вместе с ними на остров отправилась часть экипажа для пополнения съестных запасов и питьевой воды для обратного пути. Выйдя на берег, друзья огляделись по сторонам, в принципе, кроме высоких скал и каменных утесов смотреть было не на что. То тут, то там сновали угрюмые лица местных рыбаков, разглядывающих вновь прибывших чужестранцев с мрачным безразличием. Пейзажи острова подавляли, Джеймсу и раньше приходилось встречать серую унылую погоду, в конце концов, он жил в Англии, но здешнее место производило впечатление чего-то темного, зловещего как будто, все замерло в унынии, не слышно пение птиц, нигде нет ни травинки, ни росточка, словно смерть поселилась в этих уголках острова.

- А здесь мило, – попытался пошутить Колин, хотя выглядел так же мрачно, как и его друг. Джеймс заметил, что Дэшвуд не сводит глаз с серых скал, как будто ждет, что оттуда выскочить невидимый враг и нападет на них. Словно прочитав их мысли, со стороны большого утеса показалось шесть всадников. Экипированные в доспехи, вооруженные мечами и арбалетами, они производили впечатление людей, отправившихся на войну, а не для встречи почетных гостей. Ехавший во главе всадник отделился от остальных, вплотную подъехав к собравшимся на берегу гостям, произнес грубым басом:

- Господа, граф Ардвэр уже ожидает вас. Он поручил мне незамедлительно доставить вас в замок.

- Вот это прием. Джеймс, епископ Бишеп, кажется, наш дорогой жених нас уже заждался, – с иронией произнес лорд Дэшвуд, не сводя пристального взгляда с вооруженного отряда. Однако Джеймс видел, как неуловимо изменилось лицо его товарища, он слишком хорошо его знал, чтобы понять: друг готовится к схватке.

- Конечно, конечно, нам тоже не терпится, засвидетельствовать свое почтение графу Ардвэру, - как будто очнувшись ото сна, любезным голосом произнес епископ Бишеп. – Господа, скорее в путь! Не могу дождаться, когда можно будет отведать приличной еды и лечь в постель, которая не раскачивает меня в разные стороны, а устойчиво стоит на полу.

Этот невинный бред, вылетающий из уст досточтимого епископа, казалось, разрядил обстановку, которая грозила перейти в хорошую драку. С другой стороны, после такого длительного путешествия размять затекшие мышцы отменным кровопролитием было весьма заманчиво. Когда им привели лошадей, вся процессия направилась вглубь острова. Невидимый с берега проход в скале, закрытый каменными скалами, открывал вид на еще более мрачную картину. Чем дальше путешественники продвигались вглубь острова, тем угрюмей становились их лица. Везде острые камни и скалы, туман, плотным кольцом окутывающий казалось все вокруг, практически совсем нет растительности. Одинокие хилые деревья, пробивающиеся сквозь толщу камней не добавляли очарования происходящему.

- Господа, мы почти уже на месте, – произнес предводитель отряда, мрачно усмехнувшись. Все словно по команде повернули головы в его сторону, на лицах был явный вопрос: «Где среди этих камней и скал может находиться резиденция графа Ардвэра?». И словно в ответ на их безмолвный вопрос тропа, по которой они следовали, повернула в узкое горное ущелье длинной в милю. Все начинало напрягать, складывалось такое впечатление, что их пригласили на бойню, а не на свадьбу. Уж все было слишком мрачно и недружелюбно. И отряд этот, который как бы должен их сопроводить, почему он так вооружен? Что здесь происходит? Друзья молча переглянулись, им не нужно было слов, чтобы выразить друг другу свою обеспокоенность происходящим. Не замечал всего этого только достопочтенный епископ, продолжая щебетать, столь много он был наслышан о уважаемом графе Ардвэре.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Наконец, преодолев этот непростой путь, ущелье расступилось, открыв перед собой не менее мрачный пейзаж. На высоком каменном утесе, омываемом с трех сторон океаном, стоял замок графа Ардвэра. Каменное сооружение представляло собой неприступный грозный бастион, сливаясь в единый организм со скалой, из которой он начал свое основание. Стены имели серо-зеленый цвет от постоянно омываемых их бурными волнами океана, семь башен, в готическом стиле, одна из которых находилась по центру в окружении своих мрачных близнецов, казалось, упирается в самое небо. Зловещий серый туман окутал все своим плотным саваном. С последней, четвертой стороны, возвышались неприступные каменные ворота с подвесным мостом. От утеса, на котором стоял замок и до входа в ущелье, простиралась каменная равнина, на которой то тут, то там, стояли убогие домишки местных жителей. Проезжая мимо них, Джеймс отмечал, какими старыми и изможденными выглядели люди, живущие в них. Одни старики, ни мужчин, ни женщин в расцвете лет, ни одного ребенка. В грязных рваных лохмотьях, они сновали между своих домов, как кучка живых мертвецов.

Подъехав к замку, Джеймс все еще думал об убогости этого места. Даже епископ Бишеп замолчал, потрясенный увиденной картиной. Когда подвесной мост опустился, всадники проскакали через железные ворота, продвигаясь вглубь двора.

- Господа, пройдите в главный зал, граф Ардвэр ожидает вас там, – произнес их угрюмый конвоир. Сам же, взяв лошадей, отправился в сторону конюшен.

- Что ж, кто-нибудь так же заинтригован, как и я? – с мрачным юмором произнес Колин. – Я весь в предвкушении долгожданной встречи.

- Честно говоря, я потрясен, – произнес быстрым шепотом епископ. – От нашего дорогого короля я слышал столько всего хорошего о графе Ардвэре, что никак не ожидал столь мрачного приема.

Затем, будто опомнившись, что наговорил лишнего, он выдохнул и уже более жизнерадостно произнес:

- Скорей всего это какая-то ошибка. Сам граф наверняка приятный человек, просто в наше время очень сложно найти почтительный персонал, – сказав всю эту ахинею, епископ Бишеп подобрал мантию и начал взбираться по высоким ступенькам, ведущим к дверям замка.

- Здесь тоже нет ни детей, ни женщин, - прошептал Колин, как только епископ удалился от них на несколько ступеней ведущих к дверям замка.

- А из мужчин только наемники. Какого черта здесь происходит? Где все? – также тихо произнес Джеймс, оглядывая двор своим зорким взглядом.

- Надо бы разобраться, – подытожил Дэшвуд и начал подниматься по лестнице вслед за епископом.

Граф Перрин Ардвэр представлял собой столь же мрачного типа, как и все увиденное на Железном острове ранее. Когда прибывшие гости добрались до главного зала, он сидел возле большого очага и играл с двумя огромными псами. При виде вошедших посетителей, он повернул голову, уставившись злобным взглядом на тех, кто посмел его потревожить. Затем, словно поняв, кто перед ним стоит, он оттолкнул собак и резко поднялся. Выражение на его лице изменилось поддельной доброжелательностью.

- Господа, наконец-то вы добрались, я уже вас заждался, – с легким упреком в голосе произнес Перрин, направляясь в сторону гостей.

Джеймс отметил про себя, как бледен и худощав граф Ардвэр. Белый, почти пепельный цвет лица, темные круги под серо-мутными глазами, а черные как смоль волосы, добавляли болезненности его внешнему виду.

- Да, туман и эта вода нас вымотали граф Ардвер, позвольте представиться, – произнес добродушно достопочтенный епископ. – Король Англии, Генрих, прислал меня, епископа Алана Бишепа для проведения церемонии бракосочетания между графом Железного и принцессой Жемчужных островов, а также лордов Джеймса Стекворда и Колина Дэшвуда дабы стать свидетелями этого знаменательного события, – с торжественностью в голосе закончил епископ Бишеп.

От Джеймса не укрылось, как изменилось лицо графа Ардвэра при последних словах епископа. Сжатая челюсть и острый жесткий взгляд появились на его бледном лице. Лишь на мгновение граф позволил себе высказать этот приступ неприязни, в следующую минуту лицо приобрело приветливое выражение и радость от слов епископа.

- Ну, конечно же, епископ, мы все с нетерпением ждем этого радостного события, – при словах «радостного события», в голосе Ардвэра проскочила ирония. – А сейчас, господа, прошу пройти в приготовленные для вас комнаты. Отдохните с дороги, через час подадут ужин, – с этим словами, похожими больше на приказ, он развернулся и направился снова к камину играть с собаками, всем своим видом показывая, что аудиенция окончена.

- Жуткий тип, – произнес Колин, располагаясь в комнате, которую выделили для двух лордов.

Две узкие кровати, два кувшина с водой да небольшой очаг - вот и все, что находилось здесь. В дверь постучали. Джеймс, открыв ее, увидел мужчин, вносивших два небольших сундука с вещами, принесенных с корабля на котором они прибыли на остров. Молча поставив сундуки в угол, они развернулись и так же молча вышли за дверь.

- И что ты об этом думаешь? – обратился Колин к Джеймсу.

- Что и у стен есть уши, Дэш, и что нам нужно быть очень осторожными в своих рассуждениях. А еще, что нам нужно скорей выбираться отсюда, – серьезно посмотрев на друга, произнес Стекворд.

Освежившись, насколько это было возможно оставленной в кувшинах водой, ровно через час друзья спустились в главный зал. Там, на возвышении, стоял большой деревянный стол, за которым с кислым лицом восседал граф Ардвэр, нехотя вслушиваясь в восторженный щебет епископа Бишепа о дорогом и все любимом короле Генрихе. Устроившись за столом, лорды сели в ожидании обещанного ужина. Удостоив вновь прибывших кивком головы, граф Ардвэр хлопнул в ладоши. Словно по волшебству открылась боковая дверь, и оттуда появились слуги с подносами. На стол начали расставлять тарелки с рыбой, похлебку из морепродуктов, хлеб, сыр да кувшины с вином. Увидев поданные яства, гости лишились аппетита. Они целый месяц сидели на вяленом мясе да рыбе, пока добирались до острова, а здесь - опять эта чертова рыба. На лице епископа проступило неподдельное отчаянье. Глядя на принесенные тарелки, он был готов разрыдаться в голос. Взяв себя в руки, он решил запить свое горе принесенным вином, сделав большой глоток, епископ Бишеп поперхнулся и начал неподобающе кашлять, привлекая к себе всеобщее внимание.

- Необычный вкус, – хриплым голосом вымолвил священник, вытирая выступившие на глазах слезы.

- Да, вы уже наверно заметили климатические особенности острова? Здесь почти нет растительности, мы ничего не выращиваем. Вино сделано из диких ягод, которые растут на прибрежных утесах. Из-за отсутствия солнца на вкус они очень кислые, от этого у вина и такой специфический вкус, - с иронией в голосе произнес «радушный» хозяин.

- Конечно, граф Ардвэр, мы заметили, что кроме камней, здесь ничего нет. За счет каких ресурсов выживает этот остров, – осторожно спросил Джеймс, поставив нетронутый кубок с вином подальше от себя.

- Руда, железо, медь. Мы добываем их в шахтах в большом количестве, – начал объяснять хозяин замка. – Как вы понимаете, все это очень необходимо, когда кругом столько войн и столкновений. Короли моей страны веками были очень заинтересованы в услугах нашего дома, да и вашей страны тоже, – иронично закончил граф.

- Мы заметили, граф, что вокруг совсем нет людей, кроме стариков. Куда все подевались? – наивно спросил епископ.

Джеймс и Колин переглянулись. Они уже поняли ответ, аппетит пропал совсем.

- На шахтах, досточтимый епископ, где же еще, – жестко ответил граф

- Да, это объясняет отсутствие мужчин, но где все женщины и дети? – не унимался Бишеп.

- Все, кто достиг возраста, чтобы устоять на ногах, отправляются в шахты, другой работы на острове нет, – отрезал дальнейшие расспросы граф.

На несколько минут воцарилась тишина, которую все-таки решил прервать епископ.

- Когда вы планируете провести брачную церемонию, граф? Вы уже провели переговоры с невестой? - выбрав более приятную тему для разговора, как ему казалось, произнес Бишеп.

В глазах графа мелькнула злость. Потушив ее, Перрин Ардвэр спокойно ответил:

- Епископ, разве вы не знаете, что по древнему обычаю островов жених только в день свадьбы сможет увидеть свою нареченную?

- А если она страшная как смерть? Может, стоит сначала все разузнать, прежде чем жениться? – пошутил Колин.

- Боюсь, граф Дэшвуд, что ни у меня, ни у невесты нет особого выбора. Это древнее завещание короля Эдмунда Великого, повелителя «Семи островов», нарушив которое мы можем лишиться всего, что у нас есть. Я полагаю, что на это не решится никто из нас, – с улыбкой на губах негромко произнес граф Ардвэр, хотя при этом глаза оставались холодные и колкие, как камни этого замка.

- Боюсь, граф, мы не знаем древнего предания. Будьте добры, посвятите нас, я убежден, что и лордам будет любопытно послушать эту историю, – с явным интересом обратился епископ Бишеп.

Перрин Ардвэр обвел всех своим холодным взглядом, после, пожав плечами, жестом, означающим «почему бы и нет», начал свое повествование.

- В давние времена, когда еще наши предки населяли эти острова, произошла одна история, которая меняет наши судьбы, по сей день, – граф невидящим взглядом уставился в очаг, казалось, что он забыл о присутствующих в зале людях, а сам погружен в воспоминания минувших лет. – Железный и Жемчужные острова находятся на расстоянии в несколько миль друг от друга, соединенные между собой мостом Забвения. Расположенные зеркально по отношению друг к другу, они разные, как небо и земля. Здесь, на острове, неисчерпаемые источники железа, руды, меди, которые так необходимы в войнах, на Жемчужном острове - древесина, пресная вода, а самое главное - жемчуг и алмазы. Как вы понимаете, имея столь заманчивые блага, без кровопролития обойтись не могло, всем хотелось завладеть добром соседа. Примерно сто пятьдесят лет назад в очередной схватке погиб единственный наследник маркиза Магали, хозяина Жемчужного острова. Маркиз был безутешен и хотел было пойти открытой войной на Железный остров, когда вмешался властелин «Семи островов» Эдмунд Великий. Он не мог допустить кровопролития, так как оба острова приносили ему несметные богатства и могущественных союзников и могли быть разрушены по прихоти его подданных. Чтобы разрешить эту непростую ситуацию, он повелел возместить ущерб, женив старшего сына Железного острова на дочери маркиза Магали. Тем самым заменил ему погибшего сына, а моего предка в наказание за страшное деяние, лишил столь необходимого ему главного наследника. Он наложил вето на свой указ, никто его не может отменить по сей день. Если же кто-то из потомков откажется выполнять условия его завещания, то владение островом переходит его врагу, – закончил свой рассказ граф Перрин.

- Ужасная история, – произнес потрясенный епископ. – Оба острова лишаются наследников, но, тем не менее, это не объясняет, почему вам нельзя видеть невесту до свадьбы?

- Ах, это! – улыбнулся граф. – Здесь еще все запутанней. Жители Жемчужного острова - древние кельты–дикари. Они поклоняются древней магии, у них свои идолы. Когда их первую деву выдавали замуж за моего сородича, она была обещана другому, но кто же будет перечить королю? Обряд провели по христианским обычаям, благословения кельтов он не получил. В первую брачную ночь мой предок не стерпел ненависти своей невесты и сильно ее побил. После этого она прокляла его, пообещав, что ему никогда не владеть Жемчужным островом. По задумке короля Эдмунда, наследник, рожденный в этом браке, должен был сплотить враждующие народы и стать единым правителем на обоих островах. Но проклятье юной девы сработало, и в этом союзе родился единственный ребенок – дочь. Должен признаться, что в нашем роду, всегда рождались только мальчики, за малым исключением, но в браке с принцессами Магали - только девочки. Всегда один ребенок – и только дочь. После того, как умерла первая невеста, древние друиды наложили проклятие на мост Забвения. Ни один мужчина, рожденный здесь, не может вступить на земли Жемчужного острова. Только жених, через семь дней после празднования дня весеннего равноденствия. После этого я больше никогда не смогу вернуться обратно, стану правителем на Жемчужном острове, пока у нас с моей нареченной не родится наследник. Если Богу будет угодно, и родится сын, тогда он будет править всеми благами обоих островов, если же дочь, то все начнется сначала.

- Какая жуткая история, безбожники владеют целым островом, – возмутился епископ, затем, вдруг что-то вспомнив, спросил. - Граф, постойте, но когда вы перейдете на ту сторону моста, кто будет править здесь?

- Мой средний брат, Гарольд, станет хозяином Железного острова, и в случае моей неудачи в рождении наследника его старший сын займет место новоиспеченного жениха и женится на моей дочери.

- Вот это история! – присвистнул Колин. – Но неужели и вправду ни один мужчина не переходил этот мост, не будучи женихом?

- Нет, Лорд Дэшвуд, ни один не смог. Все, кто пробовал, погибали в густом тумане, не дойдя до той стороны. Поэтому еще мой дед издал указ, запрещающий подходить к мосту, – терпеливо пояснил граф Ардвэр.

- Хорошо, но у вас же полный двор наемников, не рожденных здесь. Может быть, кто-нибудь из них переходил мост, чтобы добыть сведения, касающиеся невесты? - осторожно поинтересовался Джеймс, пристально наблюдая за реакцией Ардвэра.

- Вы правы, лорд Стекворд, пытались многие и многие разы, но все, кто переходил на ту сторону, больше никогда не возвращались, кельты убивали их всех, – пристально глядя прямо в глаза Джеймсу, произнес граф.

- Что ж, я думаю, мы завтра с лордом Дэшвудом искусим судьбу – прогуляемся по вашему мосту Забвения. Правда, Колин? - Джеймс перевел свой ничего не выражающий кроме любопытства взгляд на приятеля.

- Ну конечно, я весьма заинтригован. Друиды, магия! На это стоит посмотреть, – тут же поддержал друга Колин. Он сразу понял, что Джеймс что-то задумал, и был готов поддержать друга в любом деле, лишь бы не сидеть в этом промерзшем замке и не есть опостылевшую рыбу.

- Вот и хорошо, разведаете, что к чему, а потом вернетесь за мной, чтобы и я смог засвидетельствовать почтение принцессе Магали, – весело подытожил епископ, сам не подозревая, что своими словами он пресек возражения графа Ардвэра.

Глава 3

Как только начало светать, Джеймс и Колин прихватили с собой нехитрый провиант и направились к мосту Забвения. Холод пробирался под рубахи, доставая до самых костей. Густой туман обволакивал замок Ардвэр со всех сторон, словно погребальный саван, шум волн с воем бьющихся о скалы добавлял зловещие в картину происходящего.

- Не терпится посмотреть на невесту, – с иронией произнес Колин, пробираясь через большие валуны по дороге к мосту. – Если она так же прекрасна и приветлива как жених, и живет в столь же живописном месте, то я не удивлен, что эти союзы недолговечны.

- Если все это правда, как ты говоришь, друг мой, то я не удивлен, что ребенок в этом союзе рождается только один. Граф Ардвэр навивает на меня арктический холод, а если и его нареченная такова, что ж, не удивительно, что на островах ничего не растет, – в тон другу произнес Джеймс.

Все еще смеясь и обмениваясь шутками, друзья приблизились к задним воротам замка. Часовые, выслушав приказ графа, начали поднимать массивные железные ворота. Как только железная решетка была поднята, Джеймс и Колин устремились вперед. В нескольких футах от ворот, на треноге, стоял большой одинокий колокол. Больше ничего, только белый непроглядный туман, растекающийся по сторонам и обволакивающий все вокруг.

- Если решите повернуть назад, просто позвоните три раза в колокол, – со злым смехом произнес часовой, явно начиная забавляться растерянностью лордов. После этого махнул рукой, и ворота со зловещим скрежетом начали опускаться на землю, закрывая единственный проход между землей и дорогой в вечность.

Оглядевшись вокруг, Джеймс понял, что они стоят на наскальном выступе, а судя по звукам волн, вокруг них только океан.

- Значит, так. Поскольку замок Ардвэр стоит на скале, то смею предположить, что мы стоим на выступе, а вокруг нас только вода. Если мы пройдем чуть вперед, то скорей всего наткнемся на треклятый мост Забвения, но поскольку в этом непроглядном тумане мы ничего не увидим, и есть шанс упасть и разбиться о скалы, то логичней вернуться в замок и дождаться счастливого дня, когда можно будет по преданию пересечь этот мост. Либо же рискнуть и попробовать все же пройти на ту сторону. Большая вероятность, что если мы не пропадем в тумане, то нас пристрелит стража Жемчужного острова, – иронично произнес Джеймс, пытаясь вернуть прежнее веселое настроение.

- Ты знаешь, друг мой, лучше сгинуть в тумане, чем снова увидеть этот живой труп в лице графа Ардвэра или еще послушать восхваление Генриху от досточтимого Бишепа, – со смехом произнес Колин.

- Значит, решено. Вот, возьми! – с этими словами Джеймс протянул веревку Колину. – Обвяжись этим концом вокруг талии, вторым обвяжусь я. Пойдем друг за другом. Ты прикрываешь со спины. И, Колин, если я вдруг по какой-то причине начну падать с моста, обрежь веревку, – уже серьезно, глядя другу в глаза, произнес Джеймс.

- Джеймс, дружище, ты же меня знаешь, – глядя в ответ, с улыбкой произнес Дэшвуд. – Вместе пришли, вместе и уйдем, а теперь не нагнетай, я уже весь в предвкушении от встречи с прекрасной невестой.

Джеймс покачал головой. Да, он знал Колина, что бы ни случилось, он будет сражаться до последней капли крови и никогда не бросит друга в беде. Впрочем, как и сам Джеймс, готовый за друга отдать свою жизнь. Так, обвязавшись одной веревкой, они направились прямо от ворот замка Ардвэр в неизвестность. Пройдя несколько шагов, впереди себя Джеймс увидел сваи натяжного моста. Он был выполнен из железных прутов, перевязанных металлическими цепями, внушительный по своему исполнению, тем не менее, шириной он был, таким, что едва расходились два человека. О том, что по мосту могла проехать повозка или всадник на лошади, и речи быть не могло.

- Так, Колин, шагаем нога в ногу, держи расстояние не больше двух шагов. Неизвестно, в каком состоянии эти ступени. Предание преданием, а непонятно, когда по этому мосту ходили в последний раз, – уже серьезно произнес Джеймс и шагнул в неизвестность.

Как только Стекворд с Дэшвудом сделали несколько шагов в сторону Жемчужного острова, туман поглотил их полностью. Пройдя несколько футов, Джеймс остановился. Туман помешал Колину увидеть это, и он налетел на друга.

- Черт, Джеймс, предупреждать нужно! Я думал, что наткнулся уже на стену Жемчужного замка, – прокряхтел Колин.

- Поразительно, я не вижу ничего, даже свои руки. Такое чувство, что я ослеп. Ты только посмотри, Колин, такого тумана я никогда не видел, – озадачено произнес Джеймс. – Здесь оглушительная тишина, если учесть, что мы сейчас висим над океаном, то даже звук волн почти не слышен, как и в Ардвэре.

- Давай поскорей выбираться отсюда, не по нутру мне эти блуждания. Здесь даже дышать тяжело, и мне становится не по себе от этого места. Я руки боюсь разжать и отпустить цепь, потому что в этом тумане ее уже будет не найти, – почему-то шепотом произнес Колин.

- Вот ты и не отпускай, пошли, - скомандовал Джеймс, и друзья снова двинулись вперед. Неизвестно сколько времени они шли по этому мосту, Джеймсу казалось, уже целую вечность, они бродят в этом непроглядном тумане, в котором не видно самого себя, не то, что место, куда вступаешь ногами. Создавалось впечатление, что ты сходишь с ума, жутко хотелось разжать руки и протянуть вперед, чтобы хоть что-то нащупать, хоть еще за что-нибудь зацепиться, кроме этой холодной скользкой цепи. Фут за футом, шаг за шагом, хотелось уже махнуть рукой и повернуть назад, ведь, что за спиной, хоть примерно представляешь, а впереди только неизвестность. И вот, когда уже Джеймс решил, что у этого моста нет конца, он рукой ощутил что-то мягкое. До него начало доходить, что появились какие-то новые звуки и запахи, которых не было весь этот длинный путь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Колин, ты это чувствуешь? – прошептал Джеймс, замедляя шаг.

- Впереди, определенно, что-то есть, и мне уже наплевать, что там. Пусть хоть полк вооруженных до зубов сарацин, лишь бы уже их увидеть. Складывается такое чувство, что я схожу с ума, – возбужденным шепотом произнес Колин.

Джеймс полностью разделял мнение Колина. Все это путешествие по мосту Забвения выматывало больше, чем хорошая драка на поле боя. Продолжая продвигаться вперед, Джеймс все более различал звуки чаек и шелест прибоя, но не такой сильный и зловещий, как у замка Ардвэр, а мягкий и зовущий поплавать в своих тихих волнах. Туман потихоньку начал рассеиваться. Сначала Джеймс увидел свет, который все разрастался и разрастался, чем ближе продвигались они по мосту. Затем на своем лице Джеймс почувствовал тепло, ноздри уловили ароматные запахи листвы и цветения. Окончательно выйдя из тумана, друзья не поверили своим глазам. Все еще прикрывая рукой лицо, так как яркое весеннее солнце нестерпимо слепило глаза после брожения по непроглядному туману, замерев в трех футах от конца моста, Стекворд с Дэшвудом жадно оглядывали прекрасное великолепие, окружавшее их. Никаких сарацин или еще каких-либо вооруженных людей, ни стен до небес, ни железных ворот. Прекрасный залив, с искрящейся голубой водой, то тут, то там снуют рыбаки в лодках, бегают гурьбой ребятишки, играя на песчаном берегу. Везде цветут всевозможные деревья и кусты, наполняя красками и запахами этот необыкновенный остров. А то, что Джеймс нащупал рукой, оказался зеленым свежим мхом, разросшимся обильным ковром на самом краю моста.

- Кажется, теперь я начал понимать, куда делись наемники Ардвэра, – со смехом произнес Колин, развязывая связывающую их веревку.

- Точно, они умирали от счастья, увидев эту красоту, – с облегчением, что это путешествие в никуда окончилось столь приятным сюрпризом, изрек Джеймс.

Спустившись на берег, Джеймс и Колин спрятали мечи и принесенную с собой еду под большим валуном, подальше от любопытных глаз, дабы спокойно прогуляться по острову, не привлекая к себе особого внимания. Но их старания не увенчались особым успехом, чужаков видно издалека, по одежде и манере держаться, но, даже не смотря на факт их нахождения на острове, местные люди встречали их улыбками и поклонами, никто не проявлял назойливого внимания или агрессии, никто не привел стражу, чтобы допросить чужаков. Вскоре друзья расслабились и стали наслаждаться местными достопримечательностями. Гуляя по острову, они поражались разительными отличиями двух островов, находящихся в такой близости друг от друга. На Железном острове, кроме камней да соленой воды, больше посмотреть было не на что, когда здесь жизнь пестрила изобилием. Мужчины свободно ходили по острову, выполняя свою работу, одни возделывали землю, другие плотничали, третьи занимались охотой или добычей жемчуга и рыбной ловлей. Гурьбой бегающая, сытая, беззаботная детвора, прекрасные девы с длинными косами в красивых одеждах, - везде чувствовался достаток и покой мирной жизни. А самое главное - яркое солнце, которое, казалось, согревает все вокруг своими длинными лучами, и голубая гладь спокойного океана, которая расстилалась на мили вокруг. Все, добродушные и приветливые, угощают прибывших гостей вкуснейшей едой, мясом, пирогами, великолепным вином, даром, ничего не требуя взамен.

Темнело, когда друзья, сытые и довольные, прогуливаясь вдоль базарных рядов, заметили, что все селяне стали группами направляться в сторону леса. Женщины и дети в нарядных ярких одеждах, мужчины в чистых белых рубахах.

- Скажи любезный, куда все направляются? – поймав за рукав одного из рыбаков, спросил Джеймс.

- Так сегодня великий праздник, день весеннего равноденствия, господин, все на него спешат, пляски будут, угощения. Приходите на поляну древних идолов, мы всем рады, – с почтением проговорил мужчина и поспешил следом за остальными.

- Господи, Джеймс, умоляю, давай тоже поспешим? Ты видел, какие прекрасные девы здесь живут? – со стоном произнес Колин, проследив взглядом за стайкой девушек, спешащих в сторону леса.

- Колин, держи себя в руках. Ты как будто женщин не видел, совсем ошалел! – со смехом произнес Джеймс, наблюдая за терзаниями друга.

- О чем ты говоришь? Конечно, не видел, мы целый месяц тряслись в этой посудине, называемой корабль, в окружении одних матросов, а у Ардвэра я видел одну единственную старуху, на вид которой лет сто, и при всей своей одержимостью женщинами, на которую я бы не польстился за все блага мира, – с возмущением изрек Колин.

- Бедный страдалец Дэш! Ладно, праздник так праздник! Только перед встречей с прекрасными созданиями не мешало бы освежиться. Как насчет поплавать в заливе? – с надеждой в голосе произнес Джеймс.

- Ты как всегда прав дружище. Пойдем, приведем себя в порядок. Перед встречей с судьбой, – смеясь, предрек лорд Дэшвуд.

Глава 4

Наплававшись в прохладной воде залива, освежившись после такого жаркого наполненного событиями дня, в полном ладу с собой, друзья направились вглубь острова на звуки доносившейся музыки. Чем ближе Джеймс приближался к месту проведения праздника, тем больше разгоралось любопытство, разрасталось нетерпение, как будто тысячи невидимых иголок пронзали все его тело в предвкушении чего-то тайного, манящего, неведомого его пониманию действа. Чем дальше они углублялись в чащу леса, тем все яснее улавливался бой барабанов, веселый и беззаботный смех селян и ароматные запахи жарящегося на костре мяса.

- О боги мои! Я умер и попал в рай, где царят прекрасные ангелы! – произнес Колин, как только друзья вышли на поляну, где и развернулся весь деревенский праздник.

- Друг мой, теперь мы сами по себе. Желаю тебе приятной охоты, – с ухмылкой произнес Дэшвуд и с воодушевлением ринулся к группе весело чирикающих хорошеньких селянок.

Джеймс с веселой усмешкой покачал головой, провожая взглядом товарища. Он знал, что Колин никогда не упустит шанса весело провести время с прекрасной девой, а может быть даже не с одной. Сам же он не был сторонником столь веселых оргий и предпочитал иметь постоянных любовниц, однако которых безжалостно менял, как только Джеймсу наскучивала их компания.

Прохаживаясь с кружкой вкуснейшего эля, мимо расставленных столов, которые ломились от всевозможных яств, Джеймс разглядывал собравшихся здесь людей. Местные деревенские жители, одетые в простые, но чистые, не заношенные до дыр вещи. Все опрятные, с открытыми улыбающимися лицами, полная противоположность жителям Железного острова. Джеймс поражался, насколько сильны были отличия этих соседствующих островов, соединенных одним общим мостом. Но, кроме моста, общего больше ничего между ними не было. Как только кружка Стекворда пустела, кто-то обязательно подливал еще, при этом всегда с открытой улыбкой и приятельским хлопком по плечу. Местные женщины предлагали ему еду, готовящейся прямо здесь на кострах. Все веселились, смеялись, танцевали, атмосфера великого праздника чувствовалась в каждом уголке этой небольшой, но многолюдной поляны.

Находясь под впечатлением от всего происходящего, в легком дурмане от выпитого эля, Джеймс не сразу уловил перемены, происходящие среди людей. Стало значительно тише. Веселый смех плавно перешел в пение, сначала тихое задумчивое, исполненное в один голос, а после сплетенное с еще одним голосом, а за ним еще и еще. Звуки пения нарастали, они становились похожими на молитву, нет, на древнее кельтское заклятие. Как будто все люди, находящиеся на этой поляне решили все разом вызвать своим пением древних духов. Джеймс с интересом наблюдал, как все стали поднимать руки вверх, обращаясь к самим небесам своей странной песней. И вдруг, как по волшебству, словно боги услышали их призывы, в центре поляны, которая раньше была поглощена ночью, ярко вспыхнули факелы, стоящие по кругу возле большого кострища. Стекворд был поражен, что при всей присущей ему наблюдательности из его поля зрения совсем выпали детали, которые раньше он обязательно бы заметил. Все это время праздник был не на маленькой поляне, у края леса, а на большом абсолютно круглом по форме пространстве на берегу небольшого пруда с искрящимся, бурлящим водопадом, звуки которого он абсолютно не улавливал из-за громких песен и выпитого вина. Джеймс стал переживать, что сейчас эти на первый взгляд, мирные, излучающие добро люди, начнут приносить в жертву своим непонятным богам прекрасную девственницу, сжигая ее на этом огромном кострище. Или еще что хуже, может это их, чужеземцев, сегодня целый день поили и кормили, чтобы они были более аппетитные, а затем здесь же их и зажарят. Воображение начало рисовать все возможные страшные, кровавые жертвоприношения. А пение все нарастало. Вдруг раздались первые удары больших барабанов, бум-бум. «Твою мать, что здесь происходит», - промелькнула мысль у Джеймса, и волосы на голове зашевелились от этих звуков.

- Где Колин? Надо валить отсюда, – оглядываясь по сторонам, Джеймс уже начал жалеть, что они спрятали свои мечи за камнем, у треклятого моста. Сейчас бы оружие пригодилось.

Пока затуманенный алкоголем мозг соображал, что делать, на поляну к костру, под пение и бой барабанов вышла старуха в белой длинной одежде, похожей на саван. Она подняла руки к небу и начала причитать какую-то песню, раскачиваясь из стороны в сторону. Когда она наклонялась в одну сторону, факел стоящий рядом с кострищем взрывался струями огня в небо, разгораясь еще ярче, и Джеймс увидел, что каждый факел держат в руках каменный древний идол. Продолжая свой ведьминский танец, старуха мановениями рук разожгла все семь факелов, освещая семь идолов, держащих их. Как только их пламя разгорелось во всю мощь, старуха запричитала еще громче, вознеся руки вверх, и Джеймс с ужасом сковавшим все тело начал наблюдать, как огромное кострище, расположенное в центре этой ведьминской вакханалии, вспыхнуло ярким пламенем и устремилось своими искрами в небо.

Из толпы людей, певших эту странную песню, вышло шесть молодых мужчин, они начали подходить к идолам и вставать каждый у одного из каменных солдат. Одно место, напротив старой ведьмы, оставалось свободным. Стекворд не мог понять, почему никто не встал у последнего камня, пока не осознал, что все присутствующие смотрят на него. Он поднял взгляд на старуху. Казалось, что она пристально, с интересом, оценивает его. Наконец, старуха отвела взгляд и посмотрела в небеса, будто разговаривая с ними. Словно выяснив известную только ей самой истину, она снова посмотрела на Джеймса и требующим перстом указала на единственно пустующее место. Будто в трансе, не ведая, что делает, Джеймс шагнул в круг, замыкая кольцо. Ему казалось, что он наблюдает за собой со стороны, что его заставляют двигаться неведомые ему силы, потому что сам он чувствовал, что не может пошевелить ни ногой, ни рукой, даже ради спасения собственной жизни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

С нарастающей тревогой Стекворд наблюдал, как селяне, взявшись за руки, встают вокруг них, образуя замкнутое пространство и запевают новую песню на незнакомом ему языке, раскачиваются из стороны в сторону, как до этого делала старая ведьма. Барабаны бьют все сильней, люди поют все громче. Вдруг старая ведьма поворачивается спиной к костру, делая магические, непонятные Джеймсу, махи руками, и отходит в сторону. В середину круга, рядом с кострищем входят семь босых юных дев, одетые в длинные расшитые белые рубахи. На распущенных длинных волосах надеты замысловатые венки, сделанные из веток, травы и цветов, у всех красными лоскутами завязаны глаза. Джеймсу казалось, что он перестал дышать. Они были столь прекрасны, нежны и невинны, и их сейчас всех сожгут в этом адском костре. А самое ужасное, что он не мог пошевелиться, закричать, чтобы эти милые создания бежали прочь. Он стоял будто парализованный, лишенный дара речи. Ему хотелось выть, кричать, рвать руками этих больных фанатиков, сжечь эту ведьму, которая явно здесь всем руководила. Вместо этого он молча будет стоять, не шевелясь и только покорно наблюдая, как эти юные красавицы сейчас будут гореть в пламени бездушного костра.

Воображая все эти ужасы, Джеймс не заметил, как заунывная песня, вгоняющая в транс, постепенно начала приобретать другой характер. Люди, танцующие вокруг них, стали двигаться в одну сторону, а прекрасные девы, обезличенные из-за своих повязок надетых на глаза, разошлись вокруг костра, стали исполнять свой магический танец, при этом двигаясь в другую сторону. Песня ускорила свой темп, голоса нарастали, барабаны выбивали свои ритмы все сильней и сильней, голос старой ведьмы, читающей свои древние заклятья, отчетливо выделялся из общего пения. Девы танцевали и кружились все яростней, их завораживающий, страстный танец, сводил с ума. Юные, гибкие тела, извивались в такт безумной музыки, отражались сквозь ткань рубах на фоне огромного кострища. Волосы разметались от их чувственных движений. Джеймс был поражен, как никто из них еще не сгорел заживо в костре, ведь они были в такой близости от него, с завязанными глазами. Но их босые ноги легко касались земли, ни одна не сбилась с ритма, не покачнулась, казалось, что огонь их балует, любуется ими, так же, как и он сам. Они все были прекрасны, как лесные наяды, соблазняющие заблудшего путника. Но из всех семи прекрасных юных дев, лишь одна привлекла все внимание Джеймса. Стройное гибкое тело страстно извивалось в такт древней мелодии. Длинная кудрявая шевелюра цвета красного дерева волной разметалась по тонкой спине. Маленькие босые ножки сводили его с ума. Он не видел ее лица из-за красной повязки, не слышал ее голоса, но Джеймсу казалось, что прекрасней создания он не встречал за всю свою жизнь. Лесная нимфа кружила, завораживала, звала окунуться с ней в этот древний ритуал. Джеймс ревностно поднял глаза на других мужчин, стоящих у древних идолов и так же, как и он, наблюдавших за танцем прекрасных наяд. Ему хотелось разорвать любого в клочья, кто смотрит на нее, пожирает ее своими алчными глазами. Но все были так же заворожены этим танцем, как и он. И вот, когда пение достигло своего апогея, а звук барабанов слился в один нескончаемый бой, девы стали еще быстрей кружиться вокруг магического костра, сливаясь в одну неясную точку. Джеймс потерял из виду свою прекрасную наяду, в ушах стоял только сумасшедший ритм песни, как будто он проникал в него, потрошил его изнутри. Вдруг старуха подняла бубен и ударила по нему. Все стихло, словно по мановению невидимой руки, в один момент все остановились. Тишина. Джеймс слышал только шум листвы, плеск воды да свое громкое шумное дыхание, вырывающееся из легких, как будто он долго бежал и не может отдышаться. Остановились и прекрасные девы, каждая напротив одного из семи идолов, каждая рядом с одним из мужчин. И та, которую он так долго искал своим взглядом, та, которая заворожила его своим танцем, стояла напротив него всего в шаге. Девушка подняла руки к лицу и сняла свою повязку. У Джеймса перехватило дыхание. На него с интересом смотрели большие глаза цвета сочной травы, прямой маленький носик и пухлые губы довершали образ прекраснейшей из наяд. Не ведая, что творит, Джеймс одним шагом преодолел расстояние, разделяющее их, взял маленькое лицо в ладони и впился в ее губы страстным поцелуем изголодавшегося путника. Он почувствовал, как судорожно у нее перехватило дыхание, но она не отпрянула, не опустила голову, не стала вырываться. Джеймс опомнился лишь, когда слух стал улавливать легкие смешки и покашливание людей, находящихся на поляне. Он отстранился, но все еще продолжал удерживать ее лицо в своих больших ладонях. Нимфа улыбнулась, и - о чудо! - на правой щечке появилась очаровательная ямочка. У Джеймса даже стон вырвался от такого совершенства. Она подняла руки, сняла свой венок и водрузила ему на голову.

Джеймс не хотел ее отпускать, самая сумасшедшая мысль появилась: взвалить ее на спину, зафрахтовать первый попавшийся корабль, отплывающий до берегов Англии, привезти в Стекворд и не выпускать ее из своей постели до тех пор, пока она не нарожает ему дюжину малышей, а он не станет дряхлым стариком, не имеющим возможности обрюхатить ее снова. И плевать ему на Ардвэра с его невестой и короля со своим вознаграждением. Колин сможет тут со всем разобраться. Потом он подумал, что у девушки, наверное, есть родители, и надо бы спросить их благословения. Наплевать, что она простая крестьянка, а он благородный лорд, кого это сейчас волнует, как-нибудь само все решится. Мысли вихрем проносились у него в голове, пока к его наяде не подбежала стайка смеющихся дев и не потащила ее в неизвестном направлении. Он уже хотел было ринуться следом, чтобы не выпустить ее из вида снова, но на него со смешками и подколками накинулись местные мужчины.

- Что, милорд, думал девственниц в костер бросать будем? – со смехом говорили подвыпившие селяне и хлопали его по плечу.

Все вернулось, как и было до этого странного ритуала, все продолжали петь, веселиться, танцевать. Никаких заунывных, вводящих в транс песен, никаких жертвоприношений, как будто ничего и не происходило, всего десять минут назад. Покачав головой, Джеймс уже хотел направиться на поиски прекрасной девушки и наконец-то узнать ее имя, но тут его привлекло движение у кострища. Он поднял глаза и встретился взглядом со старой ведьмой. Она пристально смотрела на него, словно оценивая, взвешивая, после этого старуха подняла руки и снова ударила в ладоши. Кострище вспыхнуло высоко в небо фонтаном искр последний раз и снова пустилось в привычный тихий пляс. Затем ведьма громко рассмеялась и скрылась в темноте леса, так и ничего не произнеся.

Очнувшись словно от транса, Джеймс огляделся по сторонам. Все вокруг веселились, поднимали кубки во славу великого праздника. Больше ничего страшного и зловещего не происходило. Кто-то сунул в его руку кружку с элем, снова дружески хлопнув по плечу, со смехом предложив отведать принесенного в жертву молодого барашка. Но Джеймсу не хотелось, есть, не хотелось пить, его мучила жажда другого характера. Он должен найти ее, обладать ею любой ценой, даже если придется кого-то убить. Обходя группки людей на поляне, он никак не мог отыскать ту единственную, которую хотел видеть, ощущать. Он метался среди людей, будто загнанный зверь, переставая давать отчет своим желаниям. Он чувствовал жар страсти, он горел изнутри. Эта чертова ведьма прокляла его своими песнями и этими дикими танцами. Стекворд понял, что начинает сходить с ума, нужно было срочно охладить свой пыл. Он направился к живописному водопаду, скрытому за ветвями огромной ивы и находящемуся на краю поляны. Обходя огромное дерево, Джеймс услышал веселый смех девушек, купающихся в прохладной воде. Он замедлил шаг и стал осторожно приглядываться, стараясь не потревожить их веселье и не спугнуть своим внезапным появлением.

Она стояла под струями водопада, а тяжелые капли ударялись об ее хрупкое тело. Девушка была в той же белой рубахе, которая сейчас намокла и неприлично облегала ее нагой юный стан. Длинные волосы каскадом спускались вдоль гибкой спины, заканчиваясь в районе прекрасных бедер. Черт бы все побрал, ну как тут успокоиться! Все разумные мысли вылетели из головы. Он должен обладать этим телом, и он будет им обладать прямо сейчас. Джеймс собрался было ринуться в воду вслед за ней, схватить в свои объятья это божественное тело и прямо здесь, на прохладном мху возле бурлящей воды, заняться с ней любовью, а дальше - будь что будет! Но тут девушка повернула голову и что-то крикнула незамеченным Джеймсом ранее подругам. С противоположной стороны поляны к водопаду бежали несколько абсолютно обнаженных мужчин, с веселым смехом прыгая в прохладные воды пруда. Девушки, купающиеся там, с криками бросились из воды в чащу леса, пробегая мимо Джеймса в мокрых рубахах. И та, которую он всего несколько мгновений назад ласкал своим взглядом, с веселым смехом бежала прямо на него. Девушка бежала так быстро, что, не успев остановиться, врезалась прямо в Джеймса. Чтобы она не упала, он обхватил ее своими руками и крепко прижал к себе.

Казалось, время на мгновенье остановилось. Она подняла свои огромные влажные глаза, и он почувствовал, как это маленькое тело в его руках бьет крупная дрожь. Его и самого бил озноб. Она была совершенством, которым он хотел обладать. Ее мокрая рубаха намочила его одежду, но ему было все равно. Джеймс горел, он был как тот пылающий костер, который разожгла старая ведьма. Пламя, которое сейчас сожжет их обоих, заставит пылать прямо здесь, где неподалеку так много людей, веселящихся на празднике. Он продолжал сжимать ее своими руками, обвивая ее, прижимая ближе, она дрожала еще сильнее, но не сопротивлялась. В ее глазах не было страха, лишь вопрос, на который он пока не знал ответ.

Совсем рядом хрустнула ветка. Джеймс и сам не мог понять, каким чудом он это услышал, находясь в таком состоянии, но он резко выпустил девушку, заталкивая ее за свою спину и поворачиваясь лицом к невидимому противнику. В нескольких шагах от них стояла эта чертова старуха, читающая свои древние заклятия, и пристально глядела на него. Нимфа за его спиной пошевелилась, отошла в сторону, а затем, посмотрев на старуху, молча, не сказав ему и слова, убежала вглубь леса.

- Красивый венок милорд, – подходя к нему, сказала старая женщина.

Джеймс поднял руку к голове. Он и забыл, что прекрасная наяда надела его, после того как он ее прилюдно поцеловал. Стекворд снял его, и хотел уже было бросить на землю, когда старуха произнесла:

- Не бросай его, в нем судьба твоя. Когда девушка плетет его, она поет древнюю кельтскую песню, призывая четыре стихии, показать ей судьбу свою. Исполняя танец у священного костра, окруженного семью богами, она находится в трансе, и те открывают ей ее путь. А то, что ты там оказался, это богов провиденье. Продолжай веселиться незнакомец, теперь все в руках духов, а венок пусти по воде. Это будет откуп за оказанную тебе услугу.

Больше ведьма ничего не сказала и, так же, как и его, наяда скрылась в чаще леса. Джеймс, еще постояв с минуту, тяжело вздохнул, решил охладиться в прохладной воде водопада, перед этим с легким смешком нахлобучив себе венок на голову. Он не хотел искушать судьбу.

Глава 5

Уже светало, когда Джеймс направился к большому валуну, где были спрятаны оружие и еда, принесенная с Железного острова. Почти всю ночь продолжалось празднование дня весеннего равноденствия. После того как он искупался в прохладных водах у водопада, Джеймс пошел на поляну, где продолжал пить и веселиться, как и велела старая ведьма. Несмотря на шутки и подтрунивание людей, собравшихся на празднике, венок, который маленькая дикарка надела на него, все так же украшал его голову. Продолжая уплетать вкуснейшие яства и пить хмельную медовуху, Джеймс все время пытался отыскать глазами стройное гибкое тело, облаченное в белую рубаху, но после купания она так больше на поляне и не появилась. Колина тоже нигде не было видно, и Джеймс от всего сердца надеялся, что друг, испробовав все прелести этого чудесного праздника, все же будет в состоянии перейти через мост на темную сторону, как Стекворд мысленно уже окрестил Железный остров.

Побродив по берегу залива в ожидании друга, Джеймс снял с головы венок и, отпустив его в теплые воды океана, подтолкнул навстречу ждущим своей платы древним богам.

- Неужели ты всю ночь плел веночки и пускал их по воде вместо того, чтобы развлекаться со столь щедрыми на ласки леди? – стоя за спиной друга, задумчиво произнес лорд Дэшвуд.

- Ах, Колин, друг мой, ты все время забываешь, что это ты со своим слащавым лицом пользуешься спросом у прекрасного пола, а я так, скромно стою в сторонке, ожидая малой милости, – с притворной тоской прошептал Джеймс.

- Смешно! Нет, правда, забавно слышать подобные речи от человека, который, по словам местного люда, вчера целовал прямо среди празднующей толпы Жемчужину острова – с иронией произнес Колин.

- Жемчужину острова? – с недоумением переспросил Стекворд.

- Ага, так и сказали: «Твой друг так охмелел от выпитого вина, что набросился с поцелуями на их Жемчужину острова. Правда, что это значит, я так и не понял, – пожав плечами, произнес Колин.

- Странно. Но об этом мы выясним позже, а сейчас нужно отправляться в путь. Ты готов?

- Если честно, то нет никакого желания возвращаться в этот могильник под названием Железный остров, с его мрачным хозяином, – с тоской в голосе простонал Колин.

- Я с тобой полностью согласен. Давай заберем епископа Бишепа и вернемся обратно, ведь мы так и не познакомились с принцессой Магали, а женишок пусть сам сюда добирается, в конце концов, переводить его через мост Забвения уговора не было, – решительно произнес Джеймс.

- Друг мой, я полностью поддерживаю твое предложение. В конце концов, за эту короткую ночь я не успел уделить внимание всем жаждущим дамам, – с веселым смешком Колин возвел руки к небу, мысленно благодаря Бога за гениальную идею, пришедшую в голову друга.

- Ох, Колин-Колин, ты не исправим! Осталось только перейти на ту сторону, – покачав головой, Джеймс протянул один конец веревки, а вторым обвязал свою талию.

Когда друзья подошли к мосту, сильно удивились, потому что туман как по волшебству развеялся. Они без особых проблем и с приподнятым настроением прошли полпути, скармливая остатки еды принесенной с Железного острова летающим под мостом чайкам. Весеннее солнышко милостиво грело их счастливые задумчивые лица. Каждый из лордов вспоминал события прошедшей ночи с особым трепетом. Колин мечтал вернуться к услужливым щедрым на ласки женщинам Жемчужного острова. Джеймс же мечтал лишь об одной, той, которая так быстро и навсегда запала в его сердце, о прекрасной наяде укравшей его покой. Когда он вернется на Жемчужный остров, он разыщет ее и на этот раз больше никуда не отпустит, ведь ее напророчили ему сами древние духи.

Пройдя большую часть пути, Джеймс резко остановился, и Колин, погруженный в свои воспоминания, снова врезался в спину друга.

- Опять, Стекворд? Какого черта? – простонал Колин.

Джеймс, ничего не говоря, уставился прямо перед собой. Заглянув через плечо друга, лорд Дэшвуд снова чертыхнулся и крепче ухватился за поручни моста. Впереди них стояла непроглядная стена тумана, отгораживающая один мир от другого. Черта, переступив через которую, стирались все краски и запахи, как будто замирала сама жизнь. Обменявшись решительными взглядами, друзья шагнули в белое облако, поглотившее их, безвозвратно растворяя только что испытываемую радость. Пройдя всего несколько шагов вперед, Джеймс увидел одинокий колокол, висевший на огромной треноге у ворот Железного замка.

- Поразительно, мы были всего в нескольких футах от замка. Оказывается, возвращаться обратно гораздо легче, только вот нет никакого желания, – задумчиво произнес Джеймс Стекворд.

Подойдя к колоколу, они ударили по нему три раза, как и говорил их страж. Тяжелые ворота со скрежетом начали подниматься для того, чтобы пропустить лордов во внутренний двор замка.

- Смотрите-ка, вернулись, живые, – удивленно прокричал наглый часовой, который провожал их всего сутки назад в неизвестность.

Не удостоив его словом, лорды направились прямо к замку Ардвэр, пробираясь через огромные валуны, попадающие на их пути. Настроение резко испортилось, как будто они сами того не подозревая, оказались на поминках, и им сейчас придется читать прощальную речь по усопшему. Пройдя в главный зал замка, Джеймс отметил как здесь холодно и промозгло, несмотря на вечно полыхающий огонь в огромном камине, как все мрачно и неуютно.

На возвышении за большим столом сидел епископ Бишеп, с тоской ковыряя какую-то неаппетитную жижу у себя в тарелке. Хозяина замка нигде не было видно. Увидев вновь прибывших, он с преувеличенной радостью вскочил с места и раскрыл объятья с явным намерением обнять заблудших сынов своих. Колин и Джеймс одновременно попятились назад, не ожидая столь радушного приема, но столь внезапное отступление не спасло их от всеобъемлющей радости епископа. Он умудрился обхватить обоих лордов одновременно при этом восторженно щебеча, как он рад видеть их целыми и невредимыми, как он волновался, когда осознал, на какую опасность подверг, отправляя в столь опасный путь. Из всех его причитаний Джеймс уловил лишь то, что достопочтимый епископ, поняв, что они могут не вернуться, очень сильно заволновался о благополучии своей персоны.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Лорд Стекворд, лорд Дэшвуд, как я рад, что вы вернулись, вам удалось встретиться с принцессой Магали? – продолжал задавать вопросы радостный епископ.

- Епископ собирайтесь, через два часа мы уходим на Жемчужный остров. Сейчас лорд Дэшвуд отдаст распоряжение команде, ожидающей нас на берегу, и мы отправляемся в путь, – произнес Джеймс, осторожно, но настойчиво подталкивая епископа к выходу.

- Но к чему такая спешка? Вы даже не отобедали и не отдохнули, – продолжая задавать вопросы, епископ Бишеп начал подниматься по лестнице, ведущей в отведенные ему покои.

- Все вопросы после, епископ, поторопитесь! – крикнул ему вслед Джеймс, содрогаясь при мысли о местном гостеприимстве и отвратительной еде.

Сам же Джеймс отправился в скудно обставленную комнату, выделенную им на двоих с Колином. Покидав в сундуки оставленные ими вещи, он дал распоряжение, чтобы сундуки отправили обратно на корабль, на котором они приплыли, а сам спустился вниз в ожидании своих попутчиков. В главном зале, подойдя к огромному камину, расположенному почти во всю стену, Джеймс, вглядываясь в огонь, начал вспоминать минувшую ночь. Ему натерпелось вернуться обратно в райский уголок, столь разительно отличающийся от мрака и холода своего незримого соседа. К теплому солнцу, ярким цветам, тихим водам океана, а главное, - к прелестной нимфе, соблазнившей его своими танцами. Находясь в своих воспоминаниях, Джеймс не заметил, как в зал в сопровождении злобных псов, вошел хозяин замка.

- Лорд Стекворд, вы все же вернулись? – с каменным лицом произнес Перрин Ардвэр.

Несмотря на свою внешнюю невозмутимость, Джеймс видел сжигающее любопытство, которое граф как не старался, не мог преодолеть. Видел вопросы, читающиеся в его глазах, и страх, который ощущался физически, несмотря на то, что он находился на другой стороне большой комнаты.

- О, граф! Лорд Стекворд, не успев вернуться, незамедлительно хочет отправиться в обратный путь, – с воодушевлением поведал, спускающийся по лестнице епископ Бишеп.

- Да, и к чему такая спешка? – пристально глядя в глаза Джеймсу, произнес Ардвэр.

Джеймс видел, что ему хотят устроить допрос и, возможно, просто так отпускать не захотят. Он принял невозмутимое выражение лица и извиняющимся тоном произнес, обращаясь сразу ко всем:

- Ох, видите ли, граф, попав вчера на Жемчужный остров, мы были так заинтригованы и взволнованы, что совсем забыли о главной миссии нашего визита. На острове вчера состоялся праздник весеннего равноденствия, и мы были так вовлечены в это действо, что про принцессу Магали забыли вовсе.

- Заинтригованы и взволнованы? Вы? Чем? – продолжал допытываться граф, все еще не веря раскаяниям Джеймса.

- Ну, конечно, переходом, по этому ужасному мосту Забвения. Скажу я вам, то еще путешествие! Ну, и потом: древние друиды, псевдо боги, языческие танцы. Мы с болью в сердце осознавали, что вам. граф, жить среди этих дикарей. Увлеченные в этот процесс, мы совсем забыли о времени, а когда спохватились, официальный визит принцессе Магали наносить было уже поздно, поэтому мы решили изучить культуру и быт вашего будущего народа, – с воодушевлением произнес Джеймс, сам поражаясь, с какой легкостью льется из него весь этот бред.

Стекворд по лицу графа видел, что тот пытается отыскать ложь в его словах. Однако проверить этого он не мог так же, как и подвергнуть сомнениям столь сомнительную правду. Зато на епископа Бишепа эта речь произнесла неизгладимое впечатление. Он стоял, прижав крест к груди, побледневший, с широко выпученными глазами, шевеля губами молитвы за заблудшие души людей, живущих на Жемчужном острове. Вошедший незаметно для остальных, лорд Дэшвуд стоял, прислонившись к стене, всеми силами стараясь удержать рвущийся наружу смех. Такого представления он не видел уже давно. Джеймс так животрепещуще описал быт народа Жемчужного острова, при этом умудрившись не соврать и не рассказать ровным счетом ничего.

- Поэтому, мы с лордом Дэшвудом решили забрать епископа Бишепа и отправиться незамедлительно в обратный путь, чтобы еще успеть спасти их заблудшие души. А через семь дней мы встретим вас на краю моста Забвения, чтобы вы смогли вступить в брак с вашей нареченной, – с пафосом закончил свою речь Джеймс.

- Надеюсь, вы сами сможете перейти мост, граф Ардвэр? - с иронией произнес Стекворд.

Граф был в бешенстве. Джеймс это видел, но у него были связаны руки, ему были нужны свидетели, посланные королем, иначе - Стекворд не сомневался - их давно бы уже прикончили.

- Ну, разумеется лорд Стекворд! Встретимся через семь дней, на мосту. Не смею более задерживать, – сквозь зубы произнес граф.

- Присмотрите там, за моей невестой, господа! – после этих слов, он развернулся и покинул главный зал.

- Скорей лорды, мы должны спасти этих заблудших детей божьих, – все еще продолжая креститься, произнес епископ и направился к дверям, выходящим на улицу.

- Дружище, я потрясен, вот это речь! – продолжая посмеиваться, Колин отправился вслед за епископом.

- Сам не ожидал, – осторожно произнес Джеймс, помня, что и у стен есть уши.

Глава 6

На этот раз переход через мост Забвения прошел гораздо легче. Джеймс и Колин знали, что их ждет впереди, поэтому вступили на него без страха. Достопочтимому епископу просто-напросто завязали глаза, сославшись на то, что на такой высоте очень режет глаза от сильного ветра да еще слишком много чаек, которые могут навредить его святейшеству, а у него ведь такая важная миссия - приобщить целый народ к единому для всех Богу. По своей наивности тот не стал возражать, продолжая всю дорогу до Жемчужного острова негодовать о серости и язычестве, процветающим среди людей.

Когда Джеймс уловил уже знакомые запахи и звуки, он развязал священнику глаза, чтобы тот сам мог увидеть эту ошеломляющую разницу двух соседей. Когда же епископ Бишеп увидел Жемчужный остров своими глазами, его еще долго пришлось убеждать, что он не умер и попал в рай, а что этот рай, и есть то проклятое место, о котором рассказывал граф Ардвэр.

Всю дорогу до замка принцессы Магали епископ, не скрывая своего восхищения, охал да ахал, беспрестанно повторяя «Боже мой», чем ввел Колина в состояние крайнего веселья. Джеймс же был полон предвкушения от встречи со своей дикаркой, поэтому ему скорей хотелось закончить утомительную процедуру знакомства с принцессой и объявления ей воли короля. Чем ближе их скромная процессия подходила к стенам замка, тем отчетливей начинал понимать Джеймс, что замок Магали является зеркальной копией устрашающего замка Ардвэр. Замок «Семи жемчужин» - так он назывался - стоял на самой высокой скале, окруженной с трех сторон океаном. Все те же шесть башен, окружавшие одну, самую высокую, находящуюся в центре. Разница заключалась в том, что по сравнению с острыми шпилями, устремленными грозно вверх замка Ардвэр, башни замка Магали были выполнены в виде шаров, по виду напоминающих большие жемчужины. Высокие большие окна были распахнуты настежь, навстречу океанскому бризу, витые ставни, окруженные вьющимися вечнозелеными растениями, прекрасные витражи, много зелени и цветов. То тут, то там было слышно чириканье птиц, стрекот кузнечиков, по ухоженным лужайкам бродили прекрасные павлины, с важным видом распушая хвосты перед тем, кто останавливался полюбоваться ими. Все это производило впечатления необычайной роскоши, чувствовалась рука заботливого хозяина, содержащего замок в таких красоте и порядке.

- Да, графу с невестой явно повезло, а если она еще окажется милашкой, так он просто счастливчик, – с восхищением от увиденного, произнес Колин.

Навстречу прибывшим вышла статная женщина в темно-серое платье свободного покроя. На вид она была одета просто, чтобы принять ее за благородную даму, но дорогая ткань наряда и властный вид, позволили предположить, что перед ними не просто служанка, а человек, занимающий высокое положение в этом доме.

- Господа, меня зовут Мерида. Я являюсь управительницей дома «Семи жемчужин». Чем обязаны столь приятному визиту? – вежливо, с почтением поинтересовалась женщина.

Джеймсу казалось, что она разговаривает только с ним, будто она его уже знает. Мерида смотрела на него тепло, с улыбкой, пока досточтимый епископ Бишеп не произнес:

- Уважаемая, позвольте представиться. Епископ Алан Бишеп. Меня призвал король Англии, дабы я стал рукой божьей и обвенчал принцессу Магали и графа Перрина Ардвэра. Лорд Стекворд и лорд Дэшвуд прибыли вместе со мной, чтобы стать свидетелями заключенного союза.

Мерида, все еще сохраняя на лице вежливую улыбку, медленно перевела свой взгляд на епископа. Она побледнела, тепла в ее взгляде больше не было, была боль, которую она старалась прятать за обходительными манерами.

- Прошу, пройдемте за мной в зал господа, освежитесь напитками с дороги, а я пока разыщу госпожу Магали, - произнесла она и жестами показала на стол с прохладными напитками, стоящими в тени зала. Сама же, подхватив свои юбки, быстрей, чем позволяли приличия, побежала к лестнице, ведущей на второй этаж.

Это была вкуснейшая медовуха, не чета тому пойлу, которое подавали в Железном замке. Епископ даже застонал, попробовав столь великолепный напиток.

Пока гости наслаждались прохладными напитками, Мерида со всех ног бросилась искать свою хозяйку. Она нашла ее в одной из комнат центральной башни в компании верной кормилицы Марты. Склонившись над какими-то травами, они тихо переговаривались и ни на кого не обращали внимания.

- Госпожа, вам нужно спуститься вниз, прибыли гости, – тихим голосом произнесла Мирида, не в силах озвучить цель их визита. По ее лицу Марта поняла, что случилось нечто страшное, то, чего она боялась столь долго. Проклятый дух короля Эдмунда снова пришел за своей платой.

- Александрин, любовь моя, я думаю, мы должны посмотреть, кто к нам пожаловал, – произнесла Марта, с трепетом и тревогой смотря в любимое лицо своей принцессы.

- Что с вами, у нас гости, а вы словно на похоронах? – Александрин переводила взгляд с одной женщины на другую.

Спускаясь по широкой лестнице, девушка все еще раздумывала о тех травах, что собрали они сегодня с Мартой в лесу, что не сразу почувствовала атмосферу, изменившуюся вокруг. Она услышала за спиной судорожный вздох Марты и обернулась к ней, чтобы посмотреть, что так испугало женщину. Это движение привлекло внимание мужчин, находящихся у подножия лестницы.

Увидев краем глаза движение, Джеймс развернулся, чтобы поприветствовать хозяйку замка. К ним спускалась принцесса Магали в сопровождении двух женщин. Сначала он увидел маленькие изящные туфельки василькового цвета, поднимая глаза выше, он прошелся взглядом по стройному телу, пышной груди, обтянутой атласной тканью под цвет туфелек, и наконец, встретился с зелеными, как сочная трава глазами, из-за которых вот уже целые сутки как потерял покой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Казалось, что сердце пропустило удар. Его прекрасная дикарка, наяда, увлекшая своими дикими танцами, не крестьянка, которую он хотел похитить, а принцесса Жемчужного острова, и она предназначена в жены другому мужчине. Именно она - та, которую он приехал выдавать замуж за это бледное ничтожество! Вот, о чем люди говорили Колину, когда рассказывали, что он целовал Жемчужину острова. Все знали, кто она, и ничего ему не сказали. Джеймс почувствовал себя преданным, обманутым. Шок и растерянность сменились злостью, которая начинала разъедать его, не находя выхода.

Она замерла, смотря на него своими невообразимо огромными глазами, в которых Джеймс прочитал радость и восторг девичьих ожиданий, что он пришел за ней. Первым очнулся епископ Бишеп, он с радостной улыбкой поспешил к женщинам. Взяв за руки все еще недоумевающую девушку, он торжественно произнес:

- Дорогая моя, какой граф все же счастливчик, – весело прощебетал священник. Девушка, продолжая улыбаться ему, переводила взгляд с Колина, на Джеймса, не до конца понимая, что ей пытаются сказать.

- Ох, я невежа. Позвольте представиться, меня зовут епископ Алан Бишеп, меня прислал король Англии Генрих Ι, чтобы я провел обряд бракосочетания между вами и графом Железного острова Перрином Ардвэром, а эти господа - лорды Дэшвуд и Стекворд. Они будут свидетелями на вашей церемонии и заберут награду, обещанную королем.

Голова наяды дернулась, словно от удара. Она перевела взгляд на Джеймса, в котором читалась боль предательства. Какого черта? Это его обманули, сначала заставили поверить, что она простая крестьянка, потом, что его судьба, а теперь оказывается, что она - та самая невеста, завещанная сумасшедшим королем горе-жениху. Джеймс кипел, ему хотелось все крушить, кричать от бессильной злости.

- Господа, вы наверно устали с дороги, позвольте, Мерида проводит вас в покои, как только вы отдохнете, мы тот час подадим обед, – произнесла женщина, стоящая рядом с принцессой.

Епископ даже захлопал в ладоши, предвкушая наконец-то приличную постель и изысканные угощения. Джеймс поднял взгляд с девушки на говорившую женщину и не поверил собственным глазам. Перед ним воплоти, стояла та самая ведьма, читающая древние кельтские заклятия у священного костра. Только выглядела совсем иначе, высокая, с аккуратно убранными назад волосами, облаченная в бархатное платье. Ничего общего со старухой, которая разговаривала в тот вечер с ним, да на вид ей было не больше пятидесяти лет. Как он был так слеп? Он, великий Стекворд, замечающий все вокруг, знаменитый тактик и стратег, не знающий поражений в бою, был обманут девчонкой и сумасшедшей ведьмой, сейчас с осторожностью взирающей на него, будто ждала, что он предпримет в эту самую минуту.

- Пропади все пропадом! – в сердцах рыкнул Джеймс и устремился прочь из замка.

- Стекворд, стой. Что на тебя нашло? – Крикнул Колин, догоняя его уже на ступеньках замка.

- Что нашло? Посмотри на нее, как ты думаешь, Дэш, кто та самая Жемчужина острова, которую я вчера целовал на празднике, а? – с горечью в голосе произнес Джеймс.

- Черт, дружище, неужели это была она? Ну и бог с ним, никто Адвэру не скажет, красоток на острове полно, найдешь другую. Все всё забудут, – начал уговаривать Колин.

- Может все и забудут. А я? Колин, я собирался украсть ее сегодня, чтобы жениться на ней в Англии, – с горькой ухмылкой уже спокойней произнес Джеймс.

- Твою же мать, Джеймс! – простонал Колин – Правда, друг, давай сегодня напьемся! Посмотри, какая природа вокруг! Сколько молодых спелых красоток, ждущих, когда их приласкают - бери любую. Забудь ее, она - принцесса Магали и обещана Адвэру. Изменить уже ничего нельзя.

- Да, обещана, ты прав. Я пойду, пройдусь Колин. Увидимся на ужине.

С этими словами Джеймс развернулся и направился вниз по ступенькам. Колин постоял с минуту, смотрел, как удаляется его друг. Ну почему нужно все усложнять? Он понимал, что эта история просто так не закончится, и впереди много еще бед. Вздохнув, со свойственным ему оптимизмом, Колин решил, что время пока еще есть, и поэтому нужно сполна отведать все прелести этого острова. С легким вздохом он поспешил в замок – решил, что прежде чем начнется бой, нужно как следует подкрепиться и отдохнуть.

Глава 7

После того, как лорды поспешно скрылись за дверьми замка, а епископ отправился в отведенные покои, ошеломленная Александрин обратилась к своей служанке:

- Что происходит, Марта? Ты сказала, что на этот раз все будет по-другому, что древние боги открыли тебе путь. Я плела венок, вошла в круг, танцевала древние танцы у священного костра и что? Тот, который мне был обещан судьбой, на самом деле прибыл на остров с одной единственной целью - получить выкуп, выдав меня замуж за чудовище Ардвэра, – с каждый произнесенным словом Александрин говорила все громче. Боль и отчаянье, сквозившие в ее голосе, разрывали сердце преданной служанке.

- Успокойся! Я думала, он - простой наемник, перешедший на эту сторону в поисках лучшей доли. Всё будет иначе, верь мне, Александрин. Я не подведу тебя, – успокаивающе произнесла Марта.

- Так же, как ты не подвела мою мать? – эти обидные слова Александрин произнесла от злости и неизбежности чудовищной судьбы. Она знала, какую боль причинила единственному близкому человеку, своей преданной Марте, но остановиться уже не могла.

Видя, как от ее слов отшатнулась и побледнела служанка, принцесса в слезах бессилия подхватила юбки и стремглав побежала к выходу. Ей нужно было успокоиться, прийти в себя, осознать, что страшное проклятье короля Эдмунда не минует и ее. И она, как и ее предшественницы, разделит страшную участь невест Магали. Не думая, куда бежит, Александрин оказалась в одном единственном месте, где любила побыть одна - в священном лесу на берегу раскатистого водопада, там, где в ночь празднования дня весеннего равноденствия, она встретила, как ей казалось, свою судьбу. Не оглядываясь по сторонам, она бежала что было сил, пока не очутилась на берегу живописного прудика, в котором она любила купаться и предаваться мечтам о том, как она могла быть счастлива, если бы ей не нужно было выходить замуж за ненавистного Ардвэра.

Сняв с ног туфельки, она забралась на большой валун, лежащий веками на берегу и служившим свидетелем всех ее девичьих грез и мечтаний. Слезы продолжали капать, застилая красоту, находящуюся перед ней. Не замечая ничего вокруг, Александрин была настолько погружена в свои мысли и отчаянье, что не сразу уловила движение рядом с собой. Когда же она, наконец, повернула голову на звук треснувшей ветки сбоку от себя, то с ужасом осознала, что на нее неумолимо надвигается злой, как сто чертей, лорд Стекворд. Она с приглушенным криком спрыгнула с камня, прямо в воду, намочив платье по щиколотки. Джеймс, не сбавляя темпа, зашел за ней в воду и одним движение руки прижал к огромному камню, на котором она сидела всего мгновенье назад. Подойдя вплотную к девушке, он заставил ее поднять голову, чтобы посмотреть в ее лживые глаза.

- Ну что, маленькая интриганка, ловко ты со своей служанкой обвела меня вокруг пальца. Что хотели-то, а? Поразвлечься перед свадьбой? А, может быть, хотели внести смуту между королями? Как же, благородный лорд, посланный стать свидетелем на свадьбе, соблазняет невесту? Говори черт тебя дери! – прорычал Джеймс, глядя в мокрые от слез зеленые глаза.

- Что? Да как ты смеешь, воин? Пробрался на остров, прикинулся наемником, веселился на празднике! Благородный лорд, что для Ардвэра пришел шпионить? – крикнула в ответ бесстрашная дикарка, с силой колотя при каждом слове маленькими кулачками ему в грудь.

Первое, что понял Джеймс, - то, что она его совсем не боялась. Второе, - то, что она не знала, кто он, поэтому об интриге не могло быть и речи. Третье, - то, что по духу она не уступала ему ни в чем. И четвертое, - то, что он тонет в этих глазах, не в силах справиться с собой. Будь все проклято! Со стоном поражения Джеймс впился в ее губы поцелуем. От такого натиска Александрин сначала опешила и замерла, но когда он просунул одну свою руку ей в волосы, а вторую положил на спину и начал бесцеремонно шарить по ее телу то вверх, то вниз, она возмущенно открыла рот, чтобы высказать ему все, что она думает о его манерах. Джеймсу только этого и было нужно. Когда она приоткрыла свой ротик, чтобы отчитать его, он просунул туда свой язык. Как только его язык по-хозяйски разместился у нее во рту, Александрин словно пробило электрическим разрядом, перед глазами взорвались цветные искры, а по телу побежала приятная дрожь. Застонав, она перестала вырываться, одной рукой вцепившись в его волосы на затылке, другой схватила за ворот рубашки, чтобы он не думал отпускать ее. От ее жеста, от ее стона, у Джеймса подогнулись колени. Чтобы не упасть прямо в воду, он руками подхватил ее под ягодицы, прижимая к камню всем своим весом, вжимая между ее разведенных коленей, свою восставшую плоть. Жадными руками он продолжал шарить по ее стройному юному телу. Когда Александрин почувствовала, что рука воина сжала ее грудь и пытается стянуть лиф платья вниз, обнажая ее, тревожные молоточки начали отбивать тревожный такт в мозгу. Она попыталась остановить его жаждущие руки. Тогда он со злостью и возрастающим возбуждением еще сильней вжал ее в камень, продолжая все шире раздвигать ноги в попытке задрать ее юбки вверх. Не зная, как остановить его, она подняла дрожащую руку к его лицу и осторожно просунула пальцы между их соединенных, жадным поцелуем губ. Приняв ее движение за ласку, Джеймс, открыв глаза, поцеловал ее маленькие пальчики и заглянул в ее напуганное лицо. Это отрезвило его, до него только сейчас стало доходить, что он только что, на холодном камне, в лесу, чуть не обесчестил принцессу этого чертового острова. С резким свистом, вырвавшимся из его легких, он быстро отпустил ее. Развернувшись на пятках, Джеймс не останавливаясь, зашел в воду, пока та не скрыла его по пояс, после этого он нырнул, исчезнув в прохладных водах, под струями водопада.

Александрин стояла вся, дрожа от только что пережитой страсти. Ей хотелось остановить его, но еще больше ей хотелось, чтобы он продолжал. Никогда за всю свою жизнь она даже не подозревала, что есть настолько сильная страсть. Не в одной из своих девичьих грез не представляла она, что существуют такие отношения между мужчиной и женщиной. Ее мать, Николь, умерла, когда девочке было одиннадцать лет. Она не успела объяснить дочери, что может почувствовать женщина в объятиях мужчины да и вряд ли она сама знала, ведь мужчины семейства Ардвэр отличались особой жестокостью. А Марта, заменившая ей мать после кончины Николь, все время втолковывала ей знания о травах и старых преданиях и ни слова - о мужчинах. Поэтому, стоя здесь, у огромного камня, она хотела, как и ее соблазнитель, войти в воду с головой, чтобы охладить пыл пережитой страсти. А почему, собственно, нет?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Решительно, пока ничто или никто не помешал ее желанию, Александрин зашла в воду так же, как несколько минут назад мужчина, который вызвал в ней этот шквал страстей. Окунувшись с головой под воду, она вынырнула, счастливо улыбаясь. Ну и что, что намокло платье, она позже придумает объяснение для своей бдительной няньки. Главное, что в голове прояснилось, и она может спокойно взвесить, что сейчас произошло, и больше не вспоминать. Пока все эти мысли проносились у нее в голове, прямо перед ней вынырнула голова воина. Он, пристально глядя ей в глаза, подплыл ближе и остановился напротив всего в нескольких дюймах.

- Как тебя зовут принцесса? – задумчиво произнес воин.

- Александрин, но все зовут меня Сандра. А тебя? – тихо произнесла девушка, с осторожностью наблюдая за ним.

- Джеймс, меня зовут Джеймс Александрин. И я буду называть тебя Алекс, – вкрадчиво произнес мужчина.

- Меня зовут Сандра, воин, Алекс - это мужское имя, и ты не будешь так называть меня, – высокомерно, словно королева, разговаривающая со своим подданным, произнесла Александрин.

Джеймс хмыкнул, качая головой, словно разговаривал с малым неразумным ребенком. После этого он резко, прямо в воде, притянул ее к себе, сильно прижимая к ней свое большое тело. Взвизгнув, девушка с ужасом и волнением осознала, что он все еще сильно возбужден и, что заплыв в прохладной воде совсем на него не подействовал. Уперев в его мокрую грудь крохотные кулачки, она смотрела на него своими взволнованными зелеными глазами, ожидая, что он сделает в следующую минуту.

- Алекс, девочка моя, ты же не будешь спорить со мной? Видит Бог, я сейчас плохо за себя отвечаю. И если ты не хочешь оказаться с мокрыми задранными юбками, лежа подо мной прямо на берегу этого чудесного водопада, то советую тебе закрыть свой нежный ротик, – вкрадчиво, тихо, словно он говорил с расшалившимся ребенком, произнес Джеймс.

Александрин возмущенно открыла рот, после закрыла и снова открыла, но так и не произнесла ни слова.

- Вот и умница. А теперь хватай свои милые туфельки и беги домой без оглядки, потому как я более не в силах себя контролировать, – с этими словами Джеймс ухватил ее за талию и, подбросив в воздухе, кинул в воду подальше от себя. Вынырнув из воды, откашливаясь и отплевываясь, Сандра выскочила на берег, схватила небрежно брошенные туфли и, не оглядываясь, побежала в сторону леса.

- Алекс! – крикнул ей вслед Джеймс.

Александрин обернулась. Вода лилась с нее на траву, а платье соблазнительно облепило стройное тело.

- Мы еще не закрыли вопрос с твоими древними духами. И еще: надень сегодня к ужину что-нибудь зеленое. С некоторых пор это мой любимый цвет.

- Меня зовут Сандра, невежда, – с возмущением от такой наглости, в сердцах крикнула девушка, для эффекта топнув босой ногой. Гордо, насколько позволял внешний вид, она развернулась и пошла в сторону леса. Но пройдя всего несколько шагов, все же пустилась бежать, слыша за собой веселый смех этого несносного типа.

По дороге к замку Александрин постоянно оглядывалась, переживая, что этот чужеземный варвар снова накинется на нее. Но навстречу ей попадались лишь местные жители, почтительно кланяясь, они при этом недоуменно разглядывали ее внешний вид. Стараясь не обращать на них внимания, удостоив их лишь мимолетной улыбкой, девушка продолжала спешно направляться в сторону своего дома. Преодолев ступеньки, она стремглав проскочила через двери замка, чтобы укрыться за спасительными дверьми своей комнаты. Она радовалась, что все страшное уже позади, как вдруг услышала голос.

- Александрин? Что с тобой? Что за внешний вид? – с тревогой в голосе произнесла Марта.

- Да ничего страшного! Вот, решила искупаться, – не придумав никакого более подходящего объяснения, быстро проговорила Сандра.

- В одежде? – в ужасе прошептала служанка.

- Да, на улице жарковато, – покраснев до самых кончиков волос, тем не менее, невозмутимым голосом произнесла девушка. – Марта, ты извини меня, но мне нужно переодеться.

Сандра проскочила в свою комнату, закрыв дверь перед самым носом опешившей служанки. Только после того, как девушка осталась одна, на нее напало непреодолимое веселье. Стараясь не смеяться громко, чтобы бедная Марта не решила, что она сошла с ума, Сандра зажала рот ладошкой и продолжала безудержно хохотать, вспоминая лицо преданной служанки. От смеха из глаз полились слезы, постепенно сменяясь слезами вернувшегося отчаянья. Сев прямо на пол, обхватив колени руками, Сандра начала оплакивать свою горькую судьбу.

Ее родители умерли, когда девочке было одиннадцать лет. С тех самых пор она была предоставлена сама себе - единственная наследница Жемчужного острова, единственный ребенок в замке «Семи жемчужин». Красивая, смышленая, добрая девочка быстро завоевала любовь и преданность всех жителей острова. Единственным опекуном стала ее нянька Марта, которая обожала и бессовестно баловала маленькую Александрин. В тот день, когда погибла мама девочки, прекрасная Николь, Марта поклялась, перед древними богами острова, что защитит малышку и не позволит, чтобы та повторила судьбу несчастных невест Магали. С тех пор прошло семь таких долгих и таких прекрасных, полных счастья лет, и теперь все повторяется вновь.

Не привыкшая унывать с ранних лет, Сандра решительно поднялась на ноги. Вытерев мокрое от слез лицо, девушка подошла к большому зеркалу и уставилась на свое отражение.

- Что раскисла, глупая? У тебя есть еще целых семь дней свободы. Не пропусти их! – подмигнув своему заплаканному отражению, Сандра решила выбрать наряд к ужину. Красного цвета!

Глава 8

Спускаясь к ужину, Джеймс думал о превратностях судьбы. Он всю свою жизнь был одиночкой, его никогда не привлекала возможность привести в свой дом женщину и прожить с ней до конца своих дней. Он, конечно, отдавал себе отчет, что род Стеквордов нужно продолжать, но все это казалось таким далеким и не реальным. Джеймс планировал когда-нибудь жениться на тихой девушке из знатной семьи и иногда к ней наведываться, чтобы продолжить великий древний род Стеквордов, при этом удовлетворяя свои потребности в другом месте. Но чтобы влюбиться в свою жену и мать своих детей, такое – никогда! И вот здесь, на этих далеких островах, он встретил девушку, в которую влюбился с первого взгляда. В страстную, красивую, сильную духом, с которой захотел прожить оставшуюся жизнь, быть верным ей одной, душой и телом. Но оказалось так, что она принадлежала другому мужчине. Даже в самых страшных фантазиях он не мог представить себе столь ошеломительной удручающей картины.

С этими мыслями Джеймс прошел в зал, где слуги расторопно накрывали стол к ужину. У больших стеклянных дверей, выходящих на балкон, с которого открывался великолепный вид на спокойно колышущийся океан, стояли епископ Бишеп и Колин и о чем-то тихо переговаривались. Увидев вошедшего Джеймса, Колин внимательно стал вглядываться в лицо своего друга, пытаясь определить его настроение.

- Джеймс, мы как раз обсуждаем с епископом вознаграждение за участие в этой церемонии, которое мы с тобой будем должны доставить ко двору короля Генриха.

- Колин, тебе не кажется, что сегодня слишком прекрасный вечер, чтобы обсуждать столь меркантильные вопросы? – ледяным голосом произнес Джеймс.

Видя, как дернулась щека Джеймса, Колин понял, что друг все еще переживает из-за этой истории. Тяжело вздохнув, Колин примирительным жестом поднял руки вверх, давая понять, что он понимает чувства друга. Однако их не понимал епископ.

- Конечно же, вечер прекрасный, но этот вопрос слишком важен, чтобы откладывать его надолго, - обратился он к Джеймсу.

- Епископ, что тут обсуждать? Вы проведете церемонию, мы погрузим полные сундуки богатств на корабль и уплывем восвояси, – сквозь зубы процедил Джеймс, давая понять епископу взглядом, что вопрос закрыт.

- Господа, ужин подан.

Обернувшись на эти слова, Джеймс увидел стоявших всего в нескольких шагах от него принцессу со своей служанкой. По ее бледному лицу к своему ужасу Джеймс понял, что она слышала его последние слова и могла истолковать их превратно. Глядя ей прямо в глаза, он, не отдавая себе отчета, сделал шаг по направлению к ней, чтобы объяснить, что его вовсе не интересует вопрос с этим проклятым вознаграждением. Джеймс видел боль разочарования в ее глазах. Эта боль разъедала его словно яд. Он сделал еще один шаг вперед, практически подходя вплотную к ней, Алекс подняла на него глаза.

- Мы постараемся набить сундуки с вашими богатствами, как можно полней, - к полному ужасу Джеймса и восторгу епископа произнесла дрожащим голосом принцесса.

Захлопав в ладоши, епископ счастливо произнес:

- Чудесно, все просто чудесно, давайте же отпразднуем, помолвку принцессы Магали и графа Ардвэра. Как жаль, что его сегодня нет с нами.

- Да, жаль, – переведя взгляд на епископа, ровным голосом произнесла девушка и сделала шаг назад.

Когда все расселись за большим столом, уставленным всевозможными яствами, Джеймс все еще кипел от злости на епископа за то, что тот был настолько твердолоб и слеп, что не видел столь очевидных страданий в глазах девушки.

Принцесса сидела во главе стола. По правую руку от нее разместился седовласый мужчина по имени Эрик, одетый в одежду простого кроя, но выполненную явно из дорогих тканей. Он был представлен, как староста. В его обязанности входило следить за управлением порядка на острове. По левую руку сидела Марта, она выглядела как благородная дама, одетая в дорогие одежды, волосы убраны в элегантную прическу, на руках - драгоценные перстни. Рядом с Мартой расположился епископ. Колину предложили присесть рядом со старостой, и Джеймсу ничего не оставалось, как сесть напротив Алекс. Начав трапезу, все поддерживали легкую беседу о погоде, еде, местных традициях. Джеймс слушал все с особым интересом, изредка прерываясь на еду, в основном, наблюдая за Алекс.

- Эрик, объясните все же, как так получилось, что фактически всем на острове управляете вы? – с живым интересом поинтересовался епископ, не забывая отправлять в рот очередной кусок вкуснейшей сочной говядины.

- Так завелось на острове с давних времен, епископ. Поскольку здешние хозяева, к сожалению, долго не живут, еще нашими предками было принято решение создать совет старейшин, куда входят отпрыски уважаемых семей острова. Когда приходит время, один из старейшин занимает место управителя. При этом все мы, конечно же, отчитываемся перед нашей принцессой. Здесь же, в замке «Семи жемчужин», распоряжения отдает наша Александрин.

- Чудесно, но что значит «долго не живут»? Что с ними всеми происходит? – любопытствовал епископ Бишеп.

Джеймс с интересом заметил, как Эрик и Марта быстро переглянулись, а Алекс, судорожно вздохнув, уставилась в свою тарелку. На этот раз Марта решила ответить любопытному священнику, с легкой иронией в голосе она произнесла:

- Видите ли, епископ, боюсь здесь замешаны древние проклятья. Это то, чем славится наш остров.

- Да, граф Ардвэр рассказывал что-то о древнем проклятии, которое по его словам наложила одна из невест Магали, но это, же конечно, все выдумки невежественного народа, – не унимался епископ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Невежественного? – глядя прямо в глаза епископу, жестко произнесла Марта.

- Ну, может, я погорячился, называя вас невежественными. Простите, Бога ради! – раскаиваясь, произнес священник. - Непросвещенного, может быть, более точное определение, ведь от нашего уважаемого графа я слышал, что вы все еще покланяетесь древним идолам, не принимая Господа нашего, – в ужасе пробасил епископ.

- Что за чушь? Мы чтим традиции, восхваляя древних духов, но верим мы в единого бога, – чуть повысив тон, произнесла Марта.

- Епископ Бишеп, неужели мы произвели на вас превратное впечатление? На острове есть церковь, в которой мы, как и все, проводим свадьбы, крещения, службы, – примирительно произнес Эрик.

- Правда? – успокоился епископ.

- Конечно. Завтра я с удовольствием провожу вас туда и познакомлю с местным пастором, – так же спокойно произнес Эрик.

Джеймс видел, как кипела Марта. Он видел сейчас в ней ту ведьму, бившую в барабан у священного костра, готовую вцепиться в глотку достопочтенного епископа за его однобокость мышления. Чтобы проверить свои догадки, он решил подлить масла в огонь.

- Так что там с древним проклятьем, Марта? Поведайте нам, – он снова начал тему, от которой так мастерски увел епископа староста Эрик.

Алекс резко подняла голову вверх. Пронзая его злобными взглядами, она произнесла:

- Я думаю, это никому не интересно.

- Отчего же? У нас в Англии так скучно, а здесь, на островах, кипят нешуточные страсти, – поддержав друга, вмешался Колин. Он набил свой живот и теперь был готов послушать сказочку на ночь.

- Это вовсе не такая веселая история, лорд Дэшвуд, – осторожно произнесла принцесса.

- И все же, расскажите, – снова встрял епископ.

На несколько секунд в зале установилась абсолютная тишина. Джеймс не понимал, чего эти трое так боятся, ведь этой истории уже больше ста лет. Это всего лишь воспоминания о том, что было давно и не с ними, так в чем же дело. Марта подняла на него глаза, слегка наклонив голову. Она с интересом рассматривала его несколько секунд, будто читая мысли. После этого, хищно улыбнувшись, словно приняла для себя судьбоносное решение, как тогда у костра, она произнесла:

- Что ж, извольте, – обведя взглядом всех присутствующих, привлекая их внимание, будто призывая сосредоточиться на ее рассказе, она начала:

- Я думаю, граф Ардвэр уже поведал вам, с чего началось проклятье старого короля по имени Эдмунд Великий? – после того, как присутствующие за столом кивнули своими головами, Марта продолжила свое повествование.

- Так вот, примерно сто пятьдесят лет назад правители двух островов были очень дружны. Люди по мосту Забвения могли по несколько раз в день переходить с одной стороны на другую. У правителя Железного острова было много сыновей, а у маркиза Магали только один сын и одна дочь - близнецы. Брат с сестрой были очень дружны между собой. Он - сильный благородный юноша, она - прекрасная дева с белокурыми волосами и глазами цвета океана. Сыновья обоих семейств выросли вместе, часто ходили друг другу на острова, а вот дочь маркиз Магали не показывал. Ему так предсказал, старый колдун, владеющий древними магиями. Но вот однажды маркиз не уследил за ней, и на беду увидел ее старший из отпрысков Железного графа. Он возжелал ее, хотел овладеть силой. За нее вступился единственный брат и был жестоко убит тремя из братьев Ардвэр. Маркиз Магали был безутешен, но в память о старой дружбе не стал карать сынов своего друга. Вместо этого он велел разрушить мост Забвения, навсегда лишив возможности переходить по нему.

Узнав об этом, граф Ардвэр проклял своих детей и предложил своему другу одного из своих отпрысков в качестве компенсации за причиненный урон. Когда Магали, помня завет старого колдуна, отказал своему бывшему другу, тот обратился к тогдашнему королю Эдмунду Великому за поддержкой. Король, испугавшись, что Магали выполнит свою угрозу и разрушит мост, велел тому королевским указом выдать замуж свою дочь за старшего сына Ардвера.

Прекрасная дева была безутешна. В первую брачную ночь он, чтобы овладеть ей, сильно избил новобрачную. Девушка прокляла своего мужа, пожелав ему никогда не владеть Жемчужным островом. Через год у них родилась дочь, прекрасная девочка с красивыми, как океан глазами и черными волосами. Несчастная мать умерла при родах. Она ненавидела своего мужа и проклинала его каждый день. Он же желал ее до последнего вздоха и умер на третий день после ее смерти. Старик Магали не пережил кончины своей любимой дочери, тоже вскоре умер, оставив маленькую сиротку на произвол судьбы. По нашим законам девочка не могла стать наследницей острова, но и носить фамилию Ардвэр тоже не имела права. Только Магали могут быть властителями Жемчужного острова.

Вскоре граф Ардвэр старший решил предъявить свои права на Жемчужный остров. Они хотели прийти, чтобы владеть здешними богатствами, грабить, убивать, насиловать. Предвидя это, король Эдмунд Великий издал новый указ, в котором велел выдать замуж наследницу Магали по исполнению ей восемнадцати лет за старшего наследника из рода Ардвэр.

Тогда древние колдуны наслали на мост Забвения туман, который не позволит никому рожденному на Железном острове пройти через него, только жениху, причем на седьмой день после празднования дня весеннего равноденствия.

Так продолжается вот уже семь поколений. Женихи Ардвэр ходят через мост, женятся на несчастных невестах Магали, в браке рождаются только девочки, вскоре несчастные девы погибают по разным причинам, видите ли, сыновья Ардвэр все отличаются особой жестокостью. Правда, сами тоже живут не долго, – с горькой иронией закончила свой рассказ Марта.

В комнате стояла гробовая тишина. Никто не мог произнести не слова. Вскоре в головах присутствующих начались роиться вопросы, которые требовали своего удовлетворения.

- Столько погубленных судеб - и ни одного наследника мужского пола? Невероятно. Но зачем им так нужно переходить через этот мост? – этот вопрос задал епископ Бишеп, но всем и так было очевидно, зачем.

- На Железном острове нет жизни, там только камни да медь. Они переходили сюда, чтобы черпать силы от нашего солнца, запасаться провиантом. Я думаю, что, кроме рыбы, вас там ничем больше не угощали, епископ? - грустно улыбаясь, спросила Марта.

- Да уж, – сник епископ.

- Подождите, неужели ни один Ардвэр не смог снискать расположения прекрасной девы Магали? – задал так волнующий его вопрос Колин.

- Как я уже говорила, лорд Дэшвуд, все Ардвэры отличаются особенной жестокостью, им нравится причинять боль своим жертвам, – зло произнесла Марта.

Алекс больше не могла это слушать. Вскочив, она извинилась перед собравшимися и, сославшись на легкое недомогание, покинула комнату, так почти ничего не съев. Джеймсу хотелось последовать за ней, утешить, обнять и пообещать, что он не позволит, чтобы с ней что-нибудь случилось, но он не мог. Даже если бы он попытался и прикончил весь выводок презренных Ардвэров, не факт, что король ее страны не выдаст ее замуж еще за какого-нибудь мерзавца, чтобы не упустить богатства острова. В любом случае, после этого его казнят, и они никогда не смогут быть вместе. Прокручивая в голове все возможные варианты решения этой неразрешимой ситуации, Джеймс понял, что ему нужно срочно выбираться из этой комнаты.

- Колин, не хочешь немного прогуляться перед сном по этому прекрасному острову? – неожиданно громко спросил Джеймс, напугав всех собравшихся за столом.

- Конечно, почему бы и нет? – видя, как друг подаем сигналы ему своим взглядом, произнес Колин.

Извинившись перед оставшимися гостями, друзья направились прогуляться за стены замка. Дойдя до базарных рядов, где они гуляли еще только вчера, Джеймс, развернулся к другу и быстро произнес:

- Ну, развлекайся дружище, не смею тебя более задерживать.

- Джеймс, ты же не наделаешь глупостей?

- Колин, ты о чем?

- Она невеста Ардвэра. Я понимаю, что теперь это звучит не так весело, но сути не меняет. Через шесть дней, она выйдет за него замуж, – с нажимом произнес Колин.

- Я знаю Дэш, знаю, но ты прав, сути это не меняет, – твердо ответил Джеймс.

- Из-за тебя мы попадем в беду. Но ты, конечно же, можешь на меня рассчитывать, друг мой, – так же твердо произнес Дэшвуд.

- И это я тоже знаю, – подмигнув другу, произнес Джеймс и направился на поиски своей наяды.

Постояв с минуту, глядя в след поспешно удаляющемуся другу, Колин решил, что Джеймс, как и принцесса Магали, имели права на свое, хоть и короткое счастье. Кто же их осудит. Развернувшись и оглядевшись вокруг, Колин увидел вчерашних подружек, с которыми он так весело проводил время. Что ж, уж он точно никого судить не будет.

Глава 9

Джеймс нашел Алекс, как и сегодня днем, сидящей на большом валуне возле водопада, находящегося в священном лесу. И она снова плакала. В свете полной луны, так хорошо освещающей струящиеся воды, были видны ее слезы, бежавшие по щекам. Теперь он не мог осуждать ее, зная всю правду, о несчастной доле, выпавшей ей, о страшной судьбе и, возможно, о неминуемой скорой гибели.

- Знаешь, воин, моя мать продержалась дольше всех. Марта говорит, что она так сильно любила меня, что сносила целых одиннадцать лет издевательства моего отца, – не смотря на Джеймса, но безошибочно чувствуя его присутствие, произнесла девушка.

Потом она повернула в его сторону заплаканное лицо, и его сердце сжалось от муки, написанной на нем.

- Он убил ее! Издевался, бил, унижал каждый день, долгих одиннадцать лет, и в один из таких дней, столкнул со скалы. Когда ее нашли, она была еще жива. У нее была сломана спина, она была вся в страшных ранах. Последними ее словами, обращенными к Марте, была просьба спасти меня, – всхлипнув, прошептала Алекс.

- Целых семь лет мы молились всем известным нам богам, чтобы они забыли про меня. Ритуалы, даже жертвоприношения. Марта все свое свободное время проводила за чтением магических книг древних кельтов, выдумывая все новые и новые заклинания и способы победить эту злую судьбу. И вот - ты здесь, – уже плача навзрыд, произнесла измученная принцесса.

Джеймс не мог этого больше выносить. Быстро преодолев расстояние, разъединяющее их, он сгреб ее с камня и сильно сжал в своих объятьях, успокаивая, уговаривая остановиться и не мучить себя.

- Тише, маленькая, я же не знал тебя, – пытаясь оправдаться, прошептал он.

- Я уже не плакала так давно, да я вообще не плакала, а теперь не могу остановиться, – причитала она.

Джеймс взял ее лицо в ладони и начал сцеловывать каждую слезинку, бежавшую по ее щекам. Еще какое-то время Алекс продолжала безудержно плакать, а он все целовал и целовал ее. Когда ее истерика переросла в страсть, она не успела понять. Алекс поймала себя на мысли, что ей больше не хочется плакать, хочется только, чтобы он продолжал целовать, ее не останавливаясь. Она плавно повернула голову навстречу его губам, и когда Джеймс дотронулся до ее губ своими, обоих будто пробил электрический разряд. Со стоном страсти он впился в нее, проталкивая свой язык в ее приоткрытые губы, сливаясь в эротическом танце с ее трепещущим язычком. Он вцепился в нее своими руками, боясь, что она передумает или захочет его оттолкнуть, но Алекс, казалось, вообще перестала думать. Она обхватила его своими тонкими ручками за шею, вплетая свои жаждущие ощущений пальчики в его густую шевелюру. Стараясь прижать его к себе еще ближе, она потянула с силой за волосы, от чего он застонал еще громче. Его жадные руки бродили по ее телу, продвигаясь ниже по спине. Большие ладони Джеймса с силой ухватили ее за попку, прижимая сосредоточие ее страсти к своему возбужденному члену. Почувствовав его возбуждение, Алекс застонала, чем привела его в полный восторг. То как она прижималась к нему, то, как отвечала на его ласки, - все это доказывало, что она тоже не равнодушна к нему, что встреча, произошедшая накануне, у большого костра, не ошибка или стечение обстоятельств, а самый, что ни на есть Божий умысел.

- Алекс, подожди, – взмолился Джеймс, слабо пытаясь помешать ее попыткам поцеловать себя.

- Алекс, милая, я же не смогу остановиться, – уже более настойчиво произнес Джеймс, нехотя отстраняясь от девушки.

Первый раз за всю свою взрослую жизнь Джеймс, как ему казалось, решил проявить рыцарский поступок, даже если этот поступок убьет его. Сделав шаг назад, он наклонился, уперев руки в колени, тяжело дыша, как будто только что вышел из неравного боя победителем. Алекс некоторое время смотрела на него опешившим взглядом, силясь понять затуманенной страстью головой, что это он такое делает. Поняв, наконец, что он решил проявить благородство, она засмеялась. Тряхнув головой, она окончательно распустила свои непослушные волосы, мягким покрывалом опустившиеся вдоль спины. От такой красоты у Джеймса перехватило дыхание, ему хотелось закрыть глаза и расплакаться, как несколько минут назад плакала Алекс. Выпрямившись, он поднял голову к звездам, к полной луне, не в силах смотреть на нее и не прикасаться. Джеймс приказал себе успокоиться, но все его мысли были лишь об этом стройном упругом прекрасном теле, словно специально созданном для него. Все, нужно срочно взять ситуацию под контроль. Ему поможет холодная вода. Джеймс решительно пошел в сторону водоема, образовавшегося вокруг водопада, но на полпути до воды он услышал веселый смех своей наяды. Обернувшись, он с волнением заметил, что она смотрит на него глазами, в которых все еще пылает огонь страсти, который он разжег так умело всего несколько минут назад. Подойдя к нему вплотную, Алекс еще раз тряхнула своими волосами и заглянула ему в глаза.

- Пойдем со мной, – потянув его за руку, прошептала прекрасная соблазнительница.

Джеймс шел за ней как завороженный, не замечая ничего вокруг, кроме своей прекрасной маленькой нимфы. Даже если бы она сейчас толкнула его со скалы в пропасть, он вряд ли и это заметил бы, а если бы и заметил, то был бы несказанно счастлив исполнить любой ее каприз. Но Алекс не собиралась его никуда толкать. Обойдя водопад вокруг, она завела его в темную пещеру, скрытую от любопытных глаз, пенящимися струями.

- Стой, не шевелись! – прошептала Алекс.

Джеймс замер. Он был настолько заинтригован, что не пошевелился бы за все блага мира, лишь бы узнать, куда и зачем она его привела. Отпустив его руку, девушка скрылась в темноте, не произнеся больше ни слова. Несколько мгновений ничего не видя вокруг, Джеймс стоял, прислушиваясь, что же будет дальше. Справа от него раздался звук, похожий на удары камня о камень, дальше искра и желанный свет, от единственной свечи, зажженной Алекс при помощи кремня. Оглядевшись, Джеймс с изумление отметил, что маленькая пещерка казалось обжитой: старый стол, удобное кресло, в углу большой грудой навалена куча одеял и подушек. Голова Джеймса дернулась в сторону Алекс. Он пристально посмотрел на нее с немым вопросом: «зачем мы здесь?».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Это мое тайное убежище. Иногда мы прятались здесь вместе с мамой, представляя, что спасаемся от страшных чудовищ. Позже я стала приходить сюда одна, чтобы помечтать, о том, что было бы, если бы обо мне все забыли, – тихо продолжала рассказывать девушка, ставя свечу на стол и поднимая на него свои пылающие зеленые глаза.

Джеймс замер. Он весь превратился в сгусток оголенных нервов, боясь пошевелиться или произнести хоть слово, чтобы не спугнуть ее. Наблюдал за девушкой, словно за экзотическим зверьком, не зная, как она поступит в следующую минуту. Алекс снова подошла к нему вплотную, нежно положив свою руку ему на грудь. Джеймс судорожно вздохнул, в ушах начал нарастать шум. Он был так возбужден, что практически ничего не соображал.

- Алекс, зачем мы здесь? – все же с трудом прохрипел он.

Девушка застенчиво улыбнулась, сделав шаг назад. Она, продолжая смотреть в его глаза, начала медленно развязывать ленточку, которая соединяла лиф ее платья.

- Давай представим, что про меня все забыли, что старые боги не ошиблись, и мы действительно будем вечно принадлежать друг другу, - с этими словами она спустила платье с плеч, представ перед ним в одной тоненькой, отделанной кружевами нижней рубахе.

Все более-менее связные мысли окончательно вылетели из головы Джеймса. Стремительно преодолев разделяющее их расстояние, он с силой прижал к себе трепещущее тело Алекс. Она не отпрянула, не испугалась, а с подобной ему страстью откликнулась на этот порыв. Их губы слились в пьянящем поцелуе, языки сплетались в едином танце, то расходясь, то встречаясь вновь. Руки Джеймса нагло шарили по едва прикрытому одеждой телу. Обхватив ее за ягодицы, Джеймс как тогда на берегу, прижал ее к своему готовому вступить в бой члену. Уже зная, что он хочет от нее, Алекс обвила его торс своими ногами, чем привела Джеймса в полный восторг. Продолжая целовать ее, он направился к груде одеял, представляющих из себя широкое ложе.

- Хочется верить, что они здесь не случайно, – сквозь поцелуи, страстно произнес Джеймс.

Алекс не сразу поняла, о чем он говорит, но на всякий случай, кивнула головой в знак согласия, только лишь бы он не останавливался. Встав на колени посреди ложа, Джеймс вскользь заметил, что это не одеяла, а шкуры животных, плотным саваном обтягивающие деревянный помост. Да и черт с ним, хоть на траве под звездами, лишь бы обладать этим роскошным телом. Продолжая держать Алекс на коленях, Джеймс на мгновенье прервал свой поцелуй, чтобы, глядя ей прямо в глаза, стянуть с нее оставшуюся тонкую преграду в виде сорочки. Он, стягивая ее через голову, не отрывал своего взгляда, от постепенно открывавшегося перед ним юного тела. Когда последнее препятствие пало, Джеймс посмотрел на Алекс, следя за ее реакцией, моля про себя богов, чтобы она не передумала. Но девушка и не думала останавливаться, абсолютно не стесняясь своей наготы, она смело встретила его жаждущий взгляд. Протянув руки к его рубахе, она начала поспешно стягивать ее с его плеч. Джеймс понял, что устал анализировать происходящее, они оба этого хотели, и да будет так. Он осторожно опустил ее на шкуры, а сам, поднявшись с ложа, глядя в ее бесстрашные глаза, разулся, после этого взялся за тесемку на штанах и быстро, чтобы не напугать ее, снял их, улегся рядом с ней. Он знал, что она невинна и не хотел торопиться и причинять ей боль, но Алекс не позволила ему нежничать. Ей хотелось той страсти, что вспыхнула между ними с самых первых минут их встречи, хотелось огня, который они разжигали друг в друге. Она, вцепившись одной рукой ему в волосы, другой провела по широкой груди, увенчанной шрамами от былых сражений. Притянув его к себе, Александрин поцеловала его со всей страстью, на которую была способна, которую могла показать в связи отсутствия сексуального опыта. Забыв все свои благие намерения, Джеймс зарычал от удовольствия. Продолжая целовать ее, он спустился от ее губ к ее щекам, поцеловав каждую по очереди, затем к розовому ушку, обследовав своим языком, он прикусил мочку, после чего Алекс пронзила такая волна удовольствия, что она ошеломленно застонала. После ушек он прошелся своими губами по ее длинной шее, поцеловал ключицу. Спустился к груди, осторожно поцеловал сначала одну, потом вторую. Алекс уже не соображала, на каком она свете находится. Волны наслаждения проносились по всему ее телу, начиная с макушки, заканчивая пальчиками на ее ногах. Когда Джеймс взял ее сосок в рот и тихонько потянул его зубами, она выгнулась дугой в его объятьях, с силой вцепившись в его волосы, грозя вырвать их с корнем. Джеймса пьянила ее реакция на его ласки. Он сам был так возбужден, что это почти причиняло ему физическую боль. Ему нестерпимо хотелось погрузиться в жаркое, трепещущее лоно, удовлетворить свой, да и ее голод. Джеймс опустился ниже, целуя ее живот, осторожно проведя рукой по внутренней части ее бедра, он осторожно ввел в нее палец. Она была влажная, она буквально источала любовные соки, была вся пропитана ими, она была готова для него.

Джеймс ввел в нее свой палец, вторым слегка надавив на клитор, массируя его, от нахлынувшего наслаждения, она с такой силой вцепилась ногтями в его обнаженные плечи, что прочертила кровавые борозды, оставляя на нем следы своей страсти.

- Джеймс, – молила Алекс, сама не зная о чем.

Но он знал, он сам сгорал от желания оказаться в ней. Приподнявшись на локтях, Джеймс снова поцеловал ее, лаская ее своим языком.

- Джеймс…

- Сейчас милая, сейчас, – простонал Джеймс, из последних сил сдерживая себя.

Улегшись между ее бедер, Джеймс закинул одну ногу Алекс себе на талию. Он смотрел на нее, такую возбужденную, ждущую, зовущую. Кожа раскраснелась и увлажнилась, шикарные волосы разметались по подушкам. Она была совершенством, посланным ему самими богами.

- Посмотри на меня, – с трудом прохрипел Джеймс.

Она распахнула свои зеленые глаза, в которых читалась такая ошеломляющая страсть, что Джеймс на секунду зажмурился, чтобы не сойти с ума.

- Только я! – настойчиво, словно это был приказ, произнес Джеймс.

Она положила прохладную ладошку на его щеку и прошептала:

- Только ты, Джеймс.

Одним движеньем бедер Джеймс пробил тонкую перегородку, отделяющую девушку от женщины. Алекс зашипела и сжалась ровно на одну секунду. Через мгновение Джеймс почувствовал, как она расслабилась и заерзала под ним, он знал - это было приглашение. Он начал свой танец, сначала осторожно, наблюдая за ее реакцией, постепенно ускоряя свой темп, продолжая целовать ее раскрасневшиеся губы.

Она отвечала ему с не меньшей страстью. Лишь на мгновение почувствовав боль от его вторжения в ее невинное лоно, сейчас она купалась в облаке настоящего экстаза. Каждый его выпад, каждое движение приносили волну незабываемого наслаждения, проносившуюся через позвоночник к кончикам пальцев. Ей было мало, хотелось еще, напряжение, нарастающее в ней, заставляло двигаться под ним, кусать, царапать, извиваться. То, что происходило с Алекс, не поддавалось описанию, но она и не желала об этом думать, ей хотелось продолжать этот древний танец любви.

Джеймс почувствовал, как задрожали ее ноги, как она сжалась, приготовившись испытать сильнейшее наслаждение, испытываемое при соитии мужчины и женщины. Он видел, как она обезумела, чувствовал боль от ее коготков, царапавших его спину, но ему было все равно, он сам был на пределе и ждал лишь ее.

- Ну же любимая, давай, – прохрипел Джеймс.

Она распахнула огромные, затуманенные страстью глаза и Джеймс понял, что пропал. С громким стоном он сделал сильный выпад и она, выгнувшись дугой, еще сильней впиваясь своими ноготками в его плечи, с безмолвным криком на своих губах, забилась в судорогах экстаза. Глядя, как извивается ее тело под ним, чувствуя, как ее жаркое лоно сжимает его член, Джеймс с громким стоном наконец-то излился в нее.

Продолжая удерживать ее в своих объятиях, Джеймс перевернулся на спину. Александрин уютно устроилась сверху, слушая бешеный стук его сердца. Она запустила свои пальчики в волосы на его груди, неосознанно продолжая его гладить. Понимание того, что только что произошло, заставило ее тихо засмеяться, уткнувшись своим лицом ему в грудь. Джеймс, не поняв ее реакции, решил, что она уже пожалела о том, что произошло, и горько заплакала.

- Алекс, милая, посмотри на меня, – перекатываясь на бок, чтобы заглянуть в ее лицо, с тревогой в голосе прошептал Джеймс.

Ее разметавшиеся волосы закрывали ей лицо. Пока он судорожно пытался их убрать, девушка уже смеялась во весь голос.

- Алекс, ты смеешься? Что с тобой? – с удивлением произнес Джеймс, не ожидая увидеть ее веселье.

- Я просто, вспомнила, как Марта мне рассказывала, что происходит между мужем и женой, когда они ложатся в постель, – сквозь смех произнесла девушка.

- И что же? – с улыбкой спросил Джеймс, заражаясь ее весельем.

- Поверь мне, Джеймс, это не имеет ничего общего с тем, что только что произошло, – заливаясь новым приступом смеха, пропищала Алекс.

- Ты же не жалеешь? – вдруг став серьезным, прошептал Джеймс.

Положив руку ему на щеку, Алекс со щемящей нежностью посмотрела на него, а потом тихо произнесла:

- Нет, Джеймс, я не жалею. Я очень счастлива, что это был именно ты.

Не в силах выдержать этой нежности, с тихим стоном отчаяния, он поцеловал ее. Это должен был быть поцелуй, наполненный любовью и благодарностью, но то, как Алекс ответила на него, не оставило у Джеймса сомнения, что сейчас все случиться вновь.

- Алекс, остановись, – взмолился Джеймс, понимая, что снова чертовски возбужден.

- Но я хочу еще, – произнесла принцесса, настойчиво притягивая за волосы его голову к себе.

Поцеловав ее еще раз, он решительно отстранился, начиная вставать с ложа. Стоя перед ней во всем своем великолепии, Джеймс протянул руку и с улыбкой сказал:

- Пойдем милая, нам нужно искупаться.

- Зачем Джеймс? Ты же тоже хочешь, – заныла Алекс, с интересом разглядывая прямое тому доказательство.

Смеясь, Джеймс притянул девушку к себе, нежно вдыхая запах ее волос.

- А ты бесстыжая, как я погляжу, кажется, мне нужно начинать остерегаться.

Алекс отпрянула, обижено надув губки. Легонько толкнув его в бок, она схватила платье, пытаясь натянуть его на голое тело. Подойдя к ней, Джеймс спокойно забрал одежду, поднял пальцами ее подбородок и с нежностью поцеловал. Продолжая злиться на его обидные слова, Алекс не отвечала ему, тогда он целовал снова и снова, до тех пор, пока ее сердце не начало биться сильней, а обида не ушла. Она обняла его за талию, прижимаясь сильней.

- Вот и умница. Нам нужно смыть следы твоей невинности, а после мы сможем снова заняться всем, чем ты только пожелаешь, – глядя ей в глаза, тихо, словно маленькому ребенку объяснил Джеймс.

Когда смысл его слов дошел до нее, Алекс покраснела, наклонив голову, осмотрела себя. На ее ногах были капли засохшей крови и его семени, она перевела свой взгляд на него и тоже увидела свою кровь на снова возбужденном члене. Покраснев еще сильней, она молча подняла взгляд на его лицо.

- Так он выглядит всегда, с тех самых пор, как я впервые увидел тебя, – смеясь, сказал Джеймс, взял ее за руку и потянул к выходу из пещеры. Выйдя наружу, они оказались перед стеной падающего сверху водопада, надежно закрывающего вход в пещеру.

- Здорово придумано, а кто-нибудь еще знает про твое убежище? - спросил Джеймс, ведя Алекс за руку по каменным выступам к маленькому водоему.

- Это место мы нашли вместе с мамой, о нем точно знает Марта. Может быть, кто-то еще знает, но точно никто сюда не ходит.

- Почему?

- Ну, это священный лес. Ходят легенда, что если сюда прийти без цели, то можно сгинуть навсегда.

- Это как, без цели? – не понимал Джеймс.

- Приходя сюда, ты обязан принести какую-нибудь дань или жертву древним духам, если просто так, то они покарают тебя, – объясняла Алекс.

- Что за бред? – смеясь, произнес Джеймс.

- Ничего не бред, это правда, воин. Во всяком случае, в нее верит мой народ, – строго произнесла принцесса.

- Хорошо, какую дань принесла ты? – с любопытством спросил Джеймс.

- Догадайся сам, – с этими словами Алекс столкнула стоящего к воде спиной Джеймса в пруд, затем нырнула сама.

Вода была чудесной. Нагретая теплыми солнечными деньками, она к вечеру отдавала свое тепло, образуя клубы пара над поверхностью пруда. Поплавав какое-то время, Джеймс подплыл к девушке, мирно лежащей на воде. Осторожно обняв ее, чтобы не напугать, он привлек к себе это мокрое, совершенное тело и блаженно вздохнул.

- Значит, ты веришь в это? – снова возвращаясь к теме богов, спросил Джеймс.

- И, да и нет. Маленькая верила, всегда приносила к древним идолам какие-то подарки, то бусы, сделанные своими руками, то собранные в лесу ягоды. Когда умерла мама, перестала носить, решив, что они и так получили слишком дорогую плату с меня, – задумчиво, с грустью произнесла девушка.

- Но неужели на острове, больше не нашлось ни одного смельчака, который отважился бы посетить древних богов или поплавать в этом чудесном пруду? – решительно меняя тему, спросил Джеймс, не желая расстраивать Алекс.

- Конечно, нашлись, тем более в праздники вроде того, на котором ты побывал, это священная обязанность приносить дары богам. Но старшие люди верят преданиям, поэтому не ходят сюда, а молодым я просто запретила плавать в моем прудике, – смеясь, поведала принцесса.

- Запретила? – недоверчиво переспросил Джеймс.

- Ага, я же принцесса острова. Забыл? Должны же быть у меня хоть какие-то привилегии, – смеялась Алекс, но Джеймс уловил в ее словах горечь.

Желая сменить тему, чтобы вернуть хорошее настроение, он крепко прижал ее к себе, и устремился на берег.

- Все, конец разговорам, – торжественно произнес Джеймс, вызвав смех девушки.

Джеймс повернул голову и увидел большой валун, частично освященный яркой луной, на котором сегодня днем он нашел ее, когда злой вылетел из замка. Сменив направление, он направился прямо к нему.

- Помнится, мы сегодня днем не закончили одно дело, – хриплым голосом сказал он.

Когда Алекс поняла, куда он ее несет, воспоминания обрушились на нее. Она как будто со стороны заметила, как участилось ее дыхание, как сладко заныло между ног в предвкушении того, что сейчас должно произойти. Обняв Джеймса сильнее за плечи, она начала искать своими губами его ухо. Затем, взяв мочку губами, прикусила ее, как совсем недавно делал он сам. Джеймс застонал. Приободренная этими звуками, она лизнула его щеку, прошлась губами по его щетине, поцеловала дугу брови. Взяв его голову в свои ладони, она впилась в него своими губами, властно просовывая свой язык в его приоткрытый рот, смело лаская его. От таких ласк Джеймс ошалел. Он быстро опустил ее на ноги, чтобы грубо с силой прижать ее к большому камню. Она не жаловалась, она поощряла его быть с ней страстным, диким. Александрин не уступала в этой страсти ему ничем, больно вцепившись ему в волосы, притягивая его голову для поцелуя. Джеймс не мог больше ждать, он горел. Приподняв Алекс в воздухе, он одним движением раздвинул ее ноги и вошел в нее.

От такого напора Алекс пискнула. Джеймс замер, боясь, что снова причинил ей боль. Он стоял и ждал, ждал, когда она подаст сигнал, что можно продолжать, потому что он уже еле сдерживал себя, чтобы не начать двигаться. Она, уткнувшись своим лицом в его ключицу, молчала, замерев. Джеймс сделал осторожный выпад, она молчала. Снова выпад, она судорожно вздохнула. Еще один. Он с восторгом почувствовал, как ее ноготки впиваются в его спину, поднимаются по его шее, цепляясь за волосы, он знал, это хороший знак. Еще один, она подняла свою голову, смотря на него затуманенными страстью глазами. Еще один, еще. Джеймс услышал легкий стон и почувствовал, как сжимаются ее пальцы в волосах, в попытке снять с него скальп. Еще, еще, еще, она откинулась на камень, к которому он прижимал ее, отвечая на его выпады страстными стонами. В свете луны, он видел ее прекрасное тело, упругую девичью грудь, бесстыдно торчащие соски, просящиеся в его жадный рот. Придерживая Алекс за попку одной рукой, второй он обхватил ее грудь, так идеально умещающуюся в его большой ладони. Он втянул ее розовый сосок в свой рот, посасывая, покусывая, потягивая его, при этом продолжая выбивать свой ритм. Алекс стонала и извивалась, царапалась и кусалась. Его маленькая наяда вела себя как необузданная дикарка. Он почувствовал, как начали дрожать ее ноги, как она пытается свести свои колени, он понял, что она уже близко. Наклонившись к ее уху, он страстно прохрипел:

- Кончай.

И Алекс с громким криком рассыпалась на кучу ослепительных осколков. Ведомый содроганиями ее тела, сделав последний выпад, Джеймс со стоном ее имени на губах излился в нее. Постояв несколько мгновений не шевелясь, он прошептал:

- Ох, черт! – и на дрожащих ногах снова опустился в воду.

Поплавав немного в водоеме, они вымылись и снова вернулись в пещеру. Устроившись на ложе из шкур, они рассказывали друг другу забавные истории. Он, в основном, - о времени, проведенном в сражениях. Она - о времени после смерти родителей. Они говорили обо всем и ни о чем. После снова занимались любовью, медленно, размеренно, долго. Алекс так для себя и не смогла решить, что ей понравилось больше, но Джеймс со всей ответственностью пообещал помочь ей разобраться в этой не легкой дилемме. Уже светало, когда они начали тихо одеваться, останавливаясь лишь для того чтобы погладить, обнять или поцеловать друг друга.

- Пообещай, что мы сюда вернемся, – обнимая ее, вдыхая неповторимый аромат ее волос, тихо прошептал Джеймс.

- Конечно, вернемся. Неужели ты подумал, что я откажусь от тех прекрасных вещей, что ты делал со мной после того, как все распробовала, – со смехом сказала Алекс.

- А ты ненасытная, – пожурил Джеймс, однако продолжил. – Этим можно заниматься где угодно, не обязательно здесь.

- Ну конечно, особенно, когда рядом Марта и достопочтимый епископ Бишеп, с таким энтузиазмом рассказывающий про моего жениха, – с сарказмом произнесла Алекс, но видя, как изменилось лицо Джеймса, продолжила. – Прости, неудачная шутка. Конечно, вернемся, в любое время, как только ты меня позовешь.

- Ладно, пошли. И не надо на меня так смотреть, я все еще безумно хочу тебя, и ты это можешь без проблем проверить, но еще больше я хочу есть, и если этого не произойдет в ближайшее время, тебе больше некого будет соблазнять своими прекрасными глазками.

- Бедняжка, Джеймс! – с наигранным сочувствием проговорила девушка, но услышав урчание своего живота, со смехом произнесла. – Кажется, эта схватка вымотала нас обоих.

Взявшись за руки, они тихонько пробирались по тропинке между древними идолами, ставшими единственными свидетелями их страстной ночи. Алекс посмотрела на них, задавая безмолвный вопрос, зачем они послали ей этого мужчину, если им не суждено быть вместе? Понимая, что подобные мысли навевают на нее уныние, она решила не портить себе настроение, ведь впереди целых пять дней любви и радости, после которых она навсегда окунется во мрак.

Глава 10

Проскользнув тихонько в свою комнату, Александрин наскоро умылась и забралась в постель, чтобы хоть немного поспать. Как только голова принцессы дотронулась до подушки, она тут же провалилась в глубокий сон. Через два часа к ней зашла вездесущая Марта, отчитывая принцессу за то, что та спит в столь поздний час.

- Сандра, любовь моя, почему ты еще в постели? На дворе уже утро! – строго спросила Марта, распахивая ставни навстречу новому дню. – Ты не заболела? Выглядишь уставшей.

С трудом разлепив глаза, Алекс продолжала улыбаться, ведь Марта не знала, что она вовсе не спала, а предавалась любви в объятиях самого чудесного мужчины на свете.

- Я сегодня плохо спала, – просипела Алекс, надеясь, что ее ложь не откроется внимательной кормилице.

- Вот как, от чего же?

Марта как-то странно смотрела на нее: внимательно следя за девушкой, с хитрой улыбкой в серых глазах. Алекс на секунду даже показалось, что та все про нее знает. Но откуда? Они с Джеймсом вернулись по отдельности, правда, сделав предварительно набег на чулан с едой, но они были осторожны, их никто не видел.

- Что-то ты раскраснелась. Точно не заболела? – продолжала кудахтать заботливая Марта, аккуратно развешивая небрежно брошенную ранним утром одежду.

- Где ты так испачкалась? Опять в свою пещеру ходила?

Как-то нехорошо она это сказала, с намеком, наклонившись к носу Александрин и внимательно заглядывая в ее глаза. Алекс начала нервничать. От чего, не понимала сама. Это всего лишь Марта, ее любимая кормилица, вырастившая ее, никогда не повышающая своего голоса, даже когда ругала провинившуюся шалунью. Теперь же она пугала девушку своим поведением.

- Да, ходила вечером, но все в порядке, у меня все хорошо, – тихо прошептала принцесса.

Марта склонила голову, внимательно разглядывая Алекс, как будто пыталась заглянуть в самую душу. Затем, выпрямившись, она улыбнулась и весело, как будто с облегчением, произнесла:

- Ну, вот и прекрасно. Вставай, скоро господа проснутся, пора гостей развлекать, – подмигнув, Марта вышла и закрыла за собой дверь.

Что это было? Алекс еще несколько минут посмотрела на закрытую дверь, а после снова упала на подушки. Наверное, ее воображение просто разыгралась. Марта есть Марта, и нечего ей приписывать странности. С этими мыслями девушка снова погрузилась в сладкий сон.

Проснулась она через час, резко сев в постели. Черт, она проспала! Теперь точно от Марты нагоняй получит. Быстро одевшись, Алекс умылась, заплела свои волосы в толстую косу и бегом спустилась в зал для трапез.

За столом, в окружении всевозможных тарелок с едой, сидел епископ Бишеп, мило разговаривая с Мартой. Больше никого видно не было.

- Прошу меня извинить, я сегодня припозднилась, – смиренно произнесла принцесса, усаживаясь на свое место.

- Ничего страшного, дорогая. Видимо здесь такой воздух, что спится так крепко, – весело прощебетал епископ, отправляя аппетитную булочку с корицей в свой бездонный живот.

- Лорды Дэшвуд и Стекворд тоже еще не спустились. Видимо, вчера от души повеселились, – мило улыбаясь, произнесла Марта.

- Что есть, то есть, – весело произнес входящий в зал Колин. – Атмосфера на острове чудесная, все такие радушные и доброжелательные.

- Мы рады, что здешнее гостеприимство вам по душе, лорд Дэшвуд, – с сарказмом ответила Марта.

Да что с ней такое, что на нее нашло? Алекс в недоумении смотрела на кормилицу, которая продолжала ей добродушно улыбаться.

- Всем доброго утра. Принцесса, – поздоровался вошедший Джеймс. Он выглядел прекрасно, на лице не было и следа усталости от бессонной ночи.

- Лорд Стекворд, – смиренно поприветствовала его Алекс, пытаясь отыскать глазами следы вчерашних чувств.

Джеймс невозмутимо улыбнулся, уселся на свое место, и, наложив себе целую тарелку еды, молча принялся есть. Сейчас в нем ничего не напоминало вчерашнего такого страстного, щедрого на ласки мужчину. Он был предельно почтителен и вежлив, не более того.

- Что, Джеймс, тоже проголодался? – со смехом спросил Колин.

- Чертовски, – вкрадчиво произнес Джеймс, пристально посмотрев Алекс в глаза.

Она поняла, что говорит он вовсе не о еде. Скромно опустив свой взгляд в тарелку, Алекс продолжала жевать, не чувствуя вкуса еды. Она горела. Снова. О, боги, да что с ней происходит? Как всего одно слово, произнесенное этим мужчиной, может поднять в ней такую волну возбуждения? Алекс оторвала свой взгляд от тарелки и поймала на себе пристальный, понимающий взгляд Марты. Черт. Надо быть осторожней, никто ничего не должен узнать, иначе случится беда.

Закончив трапезу, все разбрелись по своим делам. Епископ отправился вместе с Эриком знакомится с местным пастором. Лорд Дэшвуд любезно вызвался их сопроводить. Марта вместе с Меридой занялись обсуждением домашних дел, которые необходимо провести в замке по случаю прибытия гостей. Джеймс же пошел побродить по острову, знакомясь с местными достопримечательностями. Алекс, не зная, куда себя деть, пока Марта занята, решила сходить на берег, собрать ракушек, которые позже кормилица использует в своих лечебных мазях. Приняв для себя такое решение, девушка пошла в свою комнату, чтобы переодеться из нарядного платья по случаю приезда гостей в более простые юбку и блузку, в которых она обычно делала повседневные дела. Сменив одежду, Алекс отправилась в чулан, чтобы взять корзинку для собранных ракушек.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Спускаясь по лестнице, она не заметила, как кто-то тихо подкрался сзади. Взявшись за ручку чулана, она увидела тень человека, стоявшего за спиной. Принцесса уже собиралась закричать, как ей с силой зажали рукой рот и, затолкав в комнату, закрыли дверь изнутри.

- Надеюсь, ты не собираешься кричать, Алекс, – на ухо ей прошептал такой знакомый голос.

- Джеймс, ты напугал меня! – разворачиваясь, возмущенно прошептала в ответ Алекс.

- Неужели? Прости милая, - с раскаянием ответил Джеймс.

Алекс глядела в это милое, ставшее таким родным лицо, не в силах злиться на него. Он смотрел на нее все теми же голодными глазами, как и минувшей ночью. Не в силах сдерживать себя она запустила свои пальчики в его волосы, с силой потянув на себя. Для Джеймса большего приглашения не нужно было, он жадно впился поцелуем в ее нежные уста, сминая, раздвигая, засовывая свой язык, пробуя ее на вкус. Алекс тихо застонала, шаря своими ручками по широкой груди своего воина. Когда она опустила свою голову, чтобы поцеловать его грудь в открытый ворот рубашки, он понял, что это приключение до добра не доведет. Быстро оглядев комнату, в которую он затолкал ее, он понял, что это маленькая кладовка с окном на каменном выступе, выложенным цветной мозаикой. На больших крючках висели всевозможные корзины, а под потолком сушились пряные травы, видимо, используемые жителями замка в еде. Понимая, что выбор не велик, он потащил ее к тому самому окну.

- Что ты делаешь? – недоуменно прошептала Алекс, не понимая, куда он ее тащит.

- Милая, этот чудесный выступ, прельщает меня куда больше грязного пола, – объяснил Джеймс, нетерпеливо развязывая ленту на лифе ее блузки, прижимая к холодному камню спиной.

Когда оголилась ее грудь, и Джеймс взял в рот одну, вторую зажав в ладони, она перестала задавать вопросы. Какая к черту разница, пол, выступ, лишь бы снова почувствовать его в себе! Она схватилась за шнурок от его штанов, чтобы развязать, но Джеймс схватил ее руки.

- Не так быстро, любимая, – попросил он.

- Но я хочу. Джеймс! – потребовала девушка, для эффекта топнув ногой.

- Я создал чудовище, – с восторгом в голосе прошептал Джеймс.

Он хотел быть нежным с ней, неторопливым, но как только они оказывались наедине, происходило светопреставление, после которого трещала одежда, в кровь царапалась кожа, волосы вырывались клочками. Ну и ладно, не в этот раз, может быть, и не в следующий, философски подумал Джеймс. Он снова поцеловал ее, продолжая ласкать руками ее груди, от чего она вжималась в него еще сильней желая быть как можно ближе.

Сквозь нарастающий шум в ушах Джеймс вдруг услышал голоса. Они раздавались сразу за дверьми кладовой, в которой они находились. Алекс резко дернулась и замерла, тоже услышав шум.

- Странно, дверь заперта. Может, Александрин ее закрыла? – раздался голос Марты. – Сходи, поищи ее в саду, а я поднимусь в ее комнату, - обращалась она к невидимому собеседнику.

Как только шум за дверью затих, до Джеймса начало доходить абсурдность ситуации. Он, лорд Стекворд ІІІ, затащил принцессу Магали в кладовую, чтобы предаться плотским утехам. Повернув голову в ее сторону, чтобы поделиться с ней своими мыслями, он увидел ее обнаженную грудь, с призывно торчащими сосками, нежные губы, раскрасневшиеся от его поцелуев, взгляд, затуманенный страстью, и понял, что никакой это не абсурд, и все, что случится в этой комнате, - единственно правильное решение.

- Джеймс? – видя, как загорелся его взгляд, осторожно спросила Алекс.

- Я тоже хочу, – твердо сказал Джеймс, по-хозяйски сжимая ее грудь.

Она больше не стала задавать вопросов. Притянув за волосы, его голову, Алекс поцеловала его со всей страстью, что кипела в ней. Она положила правую руку на его член и с удовольствием услышала, как он зашипел сквозь зубы. Джеймс ликовал: а эта малышка быстро учится! Схватив ее за талию, он резко развернул ее спиной к себе, тесно прижимаясь к ней сзади. Сжимая двумя руками ее молочную грудь, он пальцами перекатывал ее соски, кусая ее длинную шею. Алекс не понимала, что он собирается делать, но она доверяла ему как никому другому, и все, чтобы он не предложил, она готова с радостью принять. Он схватил ее руки и поставил их на выступ.

- Не отпускай! – прошептал он страстно.

Уцепившись за каменный подоконник, как за спасательный круг, она с восторгом и возбуждением ждала, что он сделает в следующий момент. Алекс почувствовала, как ее юбки поползли вверх, обнажая, икры, колени, бедра, голый зад.

- О Боже! – проскулила она, находясь в полуобморочном состоянии от обуревавших ее ощущений.

Задрав ее юбки, оголяя ее прекрасный зад, Джеймс еле сдержался, чтобы не излиться прямо на нее. Сжав зубы, он провел своей ладонью по белоснежным, идеальным полушариям. Как только он дотронулся до нее, Алекс громко застонала.

- Тише, милая, нас могут услышать, – сквозь зубы проскрежетал Джеймс.

Ей было все равно, она была на грани. Все мысли вылетели из головы, оставались только чувства, преобладающие над разумом. И вот, когда она думала, что сейчас он войдет в нее и утолит ее нестерпимый голод, Джеймс ударил ладошкой между ягодицами, прямо по ее возбужденной плоти. Зажав зубами губу до крови, она зажмурила глаза, боясь разрыдаться от силы испытываемых чувств. Тогда он ударил еще раз, и еще, и Алекс взорвалась. Ее трясло, словно в лихорадке, волны оргазма накатывали одна за другой, а ведь он даже не вошел в нее.

Зажав ей рот ладошкой, чтобы их не услышали за дверью, Джеймс распустил другой рукой шнурок на штанах и с силой вошел в ее все еще трепещущее лоно. Это был экстаз. Она была горячая и влажная, готовая принять его. Ее внутренние мышцы сжимали его член, добавляя ему сладкой муки. Алекс обезумела, она и представить себе не могла, что способна испытывать подобное блаженство. Упираясь в подоконник, она встречала каждый его выпад своим, продолжая стонать в его ладонь. Она чувствовала, как в ней снова закручивается волшебная спираль, заставляющая петь ее тело. Джеймс все вбивал и вбивал свои бедра между ее раскрытых ягодиц, при этом свободной рукой бесстыдно шаря по груди, заду, по возбужденному клитору. Он шептал ей на ушко бесстыдные слова, рассказывая, что он будет делать с ней в следующий раз, как и когда, что он при этом чувствует, что думает. Не в силах больше сдерживаться Алекс кончила снова, сильно вцепившись зубами в его пальцы. С проклятием, Джеймс зашипел от боли, и с силой протаранив ее еще раз, обильно кончил в девичье лоно.

Она стояла на трясущихся ногах, тяжело дыша, облокотившись на каменный выступ. Он стоял, облокотившись на нее. За дверьми снова послышались голоса. Это вездесущая Марта снова стояла у двери, дергая ручку. Тяжело вздохнув, Джеймс поднялся, закатил глаза и невозмутимо начал поправлять одежду. Тихо хихикая, Алекс поправляла свою, попутно приводя его растрепанные волосы в порядок. Осмотрев друг друга, они, молча согласились, что выглядят сносно. Решительно подойдя к двери, предварительно прихватив по корзине, Джеймс одним резким движением открыл дверь. Их встретили две пары выпученных от удивления глаз Марты и Мериды.

- О, а я как раз решил помочь принцессе Александрин собрать ракушки на берегу, – невозмутимо проговорил Джеймс.

- А какие у вас чудесные травы, Марта, чистый восторг! Так дурманят! – глядя на нее, многозначительно произнес лорд.

После, почтительно поклонившись, Алекс произнес:

- Прошу принцесса, после вас.

Еле сдерживая рвущийся наружу смех, все еще на трясущихся ногах, Алекс с величественным поклоном прошла мимо ошеломленных женщин к лестнице. Джеймс с высокомерным видом благородного лорда прошел за ней, еле сдерживаясь, чтобы не оглянуться и не посмотреть на потрясенные лица служанок.

После того, как они скрылись из виду, Мерида повернулась к Марте и пропищала:

- Дурманящие?

- Видимо, еще как дурманящие, – невозмутимо произнесла женщина, после чего, не выдержав, хохотнула, ладошкой зажимая себе рот. Через минуту обе женщины корчились на полу в приступе безудержного смеха.

Глава 11

Выбежав за ворота замка со стороны океана, они оказались на живописном берегу, на мили простиравшимся в обе стороны. Алекс бежала чуть впереди, сдерживая с трудом смех. Догнавший ее Джеймс схватил за руку, заставляя остановиться. Он хотел посмотреть ей в лицо, чтобы понять, как она отнеслась к тому факту, что их застукали на месте преступления. Она смотрела на него восхищенными глазами, улыбаясь восторженной улыбкой.

- Джеймс ты был неподражаем, – с восторгом произнесла она.

- Когда? Когда нес бред перед твоими служанками или когда заставил забыть обо всем своими головокружительными ласками? – тихо, серьезным голосом спросил Джеймс.

- Ну, Джеймс, – пожурила его Алекс.

- Ладно, сдаюсь. Я был бестактен и заносчив, спросив о головокружительных ласках, прошу простить меня, - с раскаянием в голосе произнес Джеймс.

Алекс видела, что за его шутками, сказанными с претензией на серьезность, скрывается тревога. Он переживал, как она отнесется к его смелым ласкам сейчас, при свете дня, когда ее разум не затуманен страстью. Теперь, когда они были фактически пойманы на месте преступления ее служанками.

- Ты был восхитителен, когда дарил мне свои головокружительные ласки и неподражаем, когда нес бред перед Мартой и Меридой, – подойдя совсем близко и взяв его за руки, серьезно произнесла Алекс.

У Джеймса перехватило дыхание. Он, с трудом сглотнув, посмотрел в ее глаза и понял, что пропал. Она стояла так близко, не боясь, что их могут увидеть из окон замка, пытаясь утешить его, унять его тревогу.

- Тогда я бесконечно счастлив, что был восхитительным, и очень рад, что был неподражаем, – снова пошутил Джеймс.

Алекс привстала на цыпочки и легко поцеловала его в губы. Улыбнувшись ему, она вручила одну из корзин, которые они побросали на песок, когда начался этот странный разговор, и начала объяснять, что нужно в них собирать. С ней было легко и непринужденно, она была бесхитростна и открыта, очень добра и бесконечно мила. И Джеймс любил ее. Осознание этого внесло сумятицу в его голову. Что будет, если он проиграет битву за ее жизнь?

Они долго бродили по берегу, собирая ракушки и греясь в лучах весеннего солнца, пока не настала пора возвращаться к обеду. Подходя к воротам замка, они встретили возвращавшихся с прогулки епископа Бишепа, Колина и старосту Эрика.

- Ох, какая радость, что мы встретили вас. Я хотел поблагодарить вас лично принцесса за то, что вы возвели такой прекрасный храм Господень, – воодушевленно произнес священник.

- Право, епископ. Его построили мои предки, я лишь поддерживаю его в достойном виде.

- Не скромничайте. Эрик мне рассказал, как во время сильнейшей бури он был разрушен, и что вы пожелали вернуть ему былой вид, достроив и преумножив его достоинства, – не унимался епископ.

Алекс лишь почтительно поклонилась. Сославшись на необходимость решить ряд вопросов перед обедом, она поднялась по ступеням и скрылась за главными воротами. Джейсон заметил, что все присутствующие мужчины смотрели ей в след.

- Прекрасная молодая женщина, – философски заметил епископ и, подождав пока ему качнут головой в знак согласия, продолжил: – Граф Ардвэр будет счастлив получить ее в жены.

- Род Ардвэр веками порождает бледных ничтожеств, издевающихся над своими молодыми женами, беспощадно губя их, – жестко ответил Джеймс, грозно сверкнув глазами.

- Ну, полноте, лорд Стекворд, Перрин Ардвэр, может быть, вовсе не похож на своих предков, – наивно предположил священник.

Колин видел, что друг готов вступить в бой, но допустить он этого не мог, поэтому примирительно сказал:

- Джеймс, дружище, пойдем, освежимся перед обедом, я вижу, ты что-то разгорячен.

Он взял друга за локоть, потянул его в сторону от епископа и обратился ко всем:

– Прошу простить нас, господа. Увидимся перед обедом.

Оттащив Джеймса на безопасное расстояние, чтобы их никто не слышал, он возмущенно произнес:

- Джеймс, да что на тебя нашло? Ты сошел с ума?

- Ты слышал рассказ Марты? Он погубит ее! – в сердцах крикнул Стекворд.

- Тебе какое дело? Ты должен по присутствовать на свадьбе, забрать вознаграждение и уплыть в благословенные земли Англии к своей жизни, и все! – распаляясь все сильней, произнес Колин.

- Мне не все равно, – упрямо произнес Джеймс, не желая объяснять свои чувства другу.

- Джеймс, она - его невеста, и через пять дней она станет его женой, хочешь ты того или нет, – пытаясь достучаться до друга, закричал Колин.

- Это мы еще посмотрим! – с этими словами Стекворд развернулся на пятках и устремился в сторону леса.

- Черт, Джеймс, ну почему ты всегда все усложняешь? – прошептал Колин и, махнув рукой, пошел вслед за епископом.

Александрин вошла в замок и направилась в чулан, в котором они с Мартой хранили запасы своих трав и лекарств для того, чтобы оставить там собранные ракушки. Поднимаясь по витой лестнице в восточную башню, она улыбалась, вспоминая утреннее приключение в кладовой среди душистых трав и корзин. Войдя в комнату, она обнаружила там склонившуюся над какими-то снадобьями Марту.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Марта, я собрала морские ракушки, которые ты просила, – поставив корзину в угол, Александрин развернулась, чтобы выйти из комнаты.

- Ты собрала? – тихим голосом спросила Марта.

- Лорд Стекворд любезно помог мне, – не желая вступать в спор, Алекс направилась к двери.

- Сандра, мне не хотелось бы, чтобы ты думала, что лорд Стекворд… - начала Марта, но принцесса решительно перебила ее.

- Между мной и лордом Стеквордом … - начала объяснять она, но на этот раз ее перебила Марта, властным голосом пресекая ее оправдания.

- То, что происходит между тобой и лордом Стеквордом, не мое дело, но я хотела бы тебе напомнить, что у тебя есть долг перед твоим народом, который ты обязана выполнить. И твое неосторожное общение с лордом может иметь непоправимое последствие для всех нас, – каждое произнесенное ей слово, попадая в цель, больно ранило девушку.

Сжав руки в кулаки, Алекс ногтями впивалась в свои ладошки, чтобы не зарыдать. Свой долг она усвоила четко: принесение себя в жертву ради благополучия народа, живущего на Жемчужном острове.

- Я все помню, Марта, но спасибо, что напомнила о моем долге снова. Больше такого не повторится, – безжизненным голосом произнесла принцесса, после чего развернулась и выбежала из комнаты.

- Сандра! – крикнула ей вслед несчастным голосом Марта, но было уже поздно, дверь с грохотом закрылась.

Постояв несколько минут в скорбном молчании, Марта расправила плечи и подошла к окну, которое выходило на тот самый пляж, где полчаса назад Александрин гуляла с лордом Стеквордом и была так счастлива. Подняв свои глаза к безоблачному небу, она тихо прошептала, обращаясь к самим небесам:

- Я сдержу свое слово, любовь моя, чтобы мне это не стоило.

Глава 12

К обеду, как, впрочем, и к ужину, Александрин не вышла, сославшись на легкое недомогание. На самом деле, она сидела в своей комнате, не в силах вынести осуждающего взгляда Марты, раздражающее веселье епископа Бишепа, а самое главное, - полные надежды глаза Джеймса. На эти короткие семь дней она позволила себе забыть о своем долге, о котором так бессердечно напомнила любимая кормилица. Погружаясь в бездну то отчаянья, то яростной злости на несправедливую судьбу, она металась по комнате, пытаясь отыскать ответы. Но к заходу солнца она поняла всю тщетность своих метаний и вопросов, на которые только был один ответ. Через пять дней, она станет женой графа Ардвэра, как бы сильно она не сопротивлялась. Смирение. Смирение судьбе, которая, как бы извиняясь, послала ей в этот короткий срок лорда Джеймса Стекворда.

Выплакав все слезы, разорвав пару платьев, разбив три тарелки, она с ясной четкостью поняла, что у нее только один шанс провести оставшиеся пять дней в страстных объятиях Джеймса, а после сдаться на милость судьбе, выйдя замуж за ненавистного Ардвэра и всю жизнь вспоминать о неделе, полной радости и любви. Благо, этот срок, будет короток, ведь, когда Ардвэр поймет, что принцесса досталось ему не девственной, если ей повезет, то он убьет ее в ту же минуту.

Приняв ванну, Алекс переоделась в одну из своих легких сорочек, на тонких ленточках, завязывающихся миленькими бантиками на плечах, длинной, чуть выше колена, по бокам - два маленьких разреза отделанных розочками. Поскольку на острове практически всегда было жарко, а порой, летними ночами, - нестерпимо душно, девушка предпочитала спать вообще голой, если бы не постоянное ворчание Марты. Поэтому они сошлись на этих чудесных сорочках, практически не ощущаемые разгоряченным телом. Расчесывая свои длинные волосы, Алекс вышла на балкон, чтобы глотнуть свежего воздуха, принесенного океанским бризом, который раньше так успокаивал ее.

Уже возвращаясь в комнату, она услышала шум, исходивший прямо из-под ее балкона. Наклонившись, чтобы посмотреть, что издает эти звуки, она обомлела, так как увидела залезающего по выступам Джеймса.

- Ты с ума сошел? – прошипела она, протягивая ему руки, чтобы помочь подняться к ней.

- Конечно, сошел, – пыхтел Джеймс, перелезая через каменные перила. – Уф, высоковато.

- Джеймс, это третий этаж, ты в своем уме? – уперев руки в бока, притопывая ножкой, шипела Алекс.

- Детка, это было проще простого, – ухмыльнулся он, уперев руки в колени, чтобы отдышаться. - Ты не вышла к обеду, а потом и к ужину, я переживал. У тебя все в порядке? – беспокоился Джеймс.

Посмотрев на Алекс, он только сейчас разглядел, во что она одета.

- Что это? Что на тебе надето? – ошеломленно произнес Джеймс, выпрямляясь в полный рост, не сводя своего горящего взгляда.

- Это моя сорочка, Джеймс, – назидательно, словно маленькому ребенку, объяснила она очевидную истину.

- Я вижу, что это сорочка. Почему она так выглядит? А если тебя в ней кто-нибудь увидит? – ревностно произнес он.

- Джеймс, до сегодняшнего вечера в эту комнату заходил еще только один человек - Марта. Таких идиотских поступков, как твой, больше никто не совершал, – иронично сказала Алекс.

- Вот и хорошо, что не совершал, – грозно пробасил Джеймс.

Алекс засмеялась, как же ей его сегодня не хватало. Она подбежала к нему, обвила его шею руками и поцеловала. Джеймс со счастливым вздохом, обнял ее льнущее к нему тело, возвращая поцелуй. Страсть начала закипать мгновенно, мысли начали путаться. Он провел своим большими ладонями вдоль спины, практически обхватывая полностью ее тонкий стан, опустил их на аппетитную попку, сжав упругие полушария. Почувствовав ее обнаженную плоть под короткой сорочкой, он тихонько просунул одну ладонь между ягодицами, пальцами ощутив уже восхитительно влажную плоть.

- Боже, милая, как я соскучился! – простонал он, между поцелуями.

Алекс, чуть расставив ноги, чтобы не мешать ему в его исследованиях, прижималась к нему что было сил. Она хотела слиться с ним, натянуть его на себя, как вторую кожу, лишь бы он не прекращал этой сладкой пытки. Подхватив девушку на руки, Джеймс пересек комнату и кинул ее на кровать. Сам, встав рядом, принялся спешно скидывать с себя одежду. Алекс не моргая смотрела на него. В свете зажженных свечей его бронзовая от загара кожа переливалась, бугрящиеся мышцы от закаленного в сражениях тела перекатывались от его движений. У нее даже пальцы зудели – так хотелось его потрогать. Когда последняя преграда пала, и он остался абсолютно обнаженным, Алекс слегка развела ноги, приглашая его. Но Джеймс не воспользовался ее приглашением. Вместо этого он обошел кровать, резко схватив ее за щиколотки, одним движением потянул на себя, разводя ее ноги шире. Алекс ахнула от неожиданности. Кровь сильней побежала по ее венам, в ушах нарастал шум. Приподнявшись на локтях, она посмотрела на своего возлюбленного, ожидая, что он будет делать дальше. А Джеймс, глядя ей в глаза, начал медленно опускать голову между ее разведенных ног.

- О Боже! – судорожно прошептала девушка, бессильно падая на подушки.

Когда его губы поцеловали ее кожу, а язык прошелся по внутренней части бедра, Алекс решила, что она долго не продержится. Но когда он, слегка укусив ее чувствительную кожу, прошелся языком по ее клитору, она дернулась так, что чуть не вылетела из постели. Он продолжал и продолжал свои умелые ласки, а она, мечась из стороны в сторону, выгибаясь дугой, молила его о пощаде.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Алекс думала, что большего удовольствия получить уже нельзя, но когда Джеймс к своим губам добавил еще пальцы, которые он осторожно ввел в нее, делая ими круговые движения, она решила, что сегодня настанет ее конец. С силой вцепившись в его волосы, с громким криком, она кончила. На секунду Алекс показалось, что она потеряла сознание, насколько сильными были пережитые эмоции, но Джеймс не позволил ей отдыхать. Перевернув ее на кровати, он поставил безвольную девушку на четвереньки, одной рукой намотав ее волосы на кулак, другой вцепившись ей в бедро, он с силой вошел в ее пульсирующее лоно. У Алекс из глаз хлынули слезы, она зажмурилась, прикусив губу, чтобы не закричать снова. Это было выше ее сил. Удовольствие проносилось волнами вдоль позвоночника, сводя пальцы ног, которые она конвульсивно сжимала. Джеймс немилосердно продолжал вбивать в нее свой член, прижав ее голову к подушке. Снова и снова, снова и снова. Совсем обезумев, Алекс вцепилась ногтями в простыни, с силой сжимая их. Он просунул свою руку, между ее ног, плавно надавливая на клитор, и - о чудо! - с громким стоном, приглушенным подушками, она кончила снова. Джеймс сразу же последовал за ней, придавив ее своим большим телом.

Пролежав так несколько минут, а, может быть, часов, Джеймс скатился, боясь раздавить любимую.

- Детка, ты как? – тихо потормошил он обездвиженное тело.

Она не отвечала и не шевелилась, словно умерла.

- Алекс, милая, ты пугаешь меня, – со смехом произнес Джеймс.

- Ты убиваешь меня, воин, – все еще уткнувшись в подушки, прохрипела Алекс.

Засмеявшись, Джеймс перевернул ее, стянул сбившуюся на груди сорочку и откинул волосы, закрывавшие ее лицо. Она раскраснелась, на щеках следы пережитых эмоций, но блаженно улыбалась. Его захлестнула волна щемящей нежности, она была так прекрасна и принадлежала ему. Должна принадлежать ему, только ему одному.

Некоторое время они лежали молча, не прерывая блаженной неги, пустыми разговорами. Алекс, закинув ногу на лежащего Джеймса, головой уютно устроилась на его плече. Он не уставал поражаться, насколько идеально она подходит ему, как хорошо им вместе.

- Джеймс, а у тебя есть братья или сестры? – прервала его размышления девушка.

- Нет, милая, я единственный ребенок в семье, – тихо ответил Джеймс, около макушки вдыхая аромат ее волос.

-Так же, как и я, – грустно прошептала Алекс. – А твои родители? Они живы?

- Моя мать умерла при родах, поэтому я ее совсем не помню, а отец погиб в бою, когда мне было пять. Меня вырастил Стэнтон, наш старый слуга. Он и Колин - вся моя семья, – спокойно рассказал Джеймс.

- Лорд Дэшвуд?

- Да, однажды, он спас мне жизнь, и много, много раз позже. Я отплатил ему тем же, и с тех пор мы дружим.

- А Стэнтон, какой он? – продолжала свой допрос Алекс, неосознанно гладя своими тонкими пальчиками его грудь.

- Стэнтон - заноза в заднице, как и твоя Марта, – с легким раздражением произнес Джеймс. - Когда он узнал, что Колин спас меня, он незамедлительно включил его в список нашей семьи. Так что, по сути, у нас не было выбора.

- В чем?

- В том, чтобы дружить. Колин мне как брат, Алекс. Почему мы все еще говорим о них? – с досадой в голосе возмутился Джеймс, при этом перевернувшись, вдавливая Алекс в матрас. Он начал целовать ее, щекотать, от чего она, весело засмеявшись, принялась вырываться, что привело к незабываемым минутам блаженства.

Уже светало, когда Джеймс нехотя начал выбираться из постели Александрин. Она лежала восхитительно растрепанная, обнаженная, с красными губами от его поцелуев, словно дикая кошка, мурлыча от удовольствия. Когда он начал одеваться, она, приподнявшись на локте, лениво следила за ним. Натянув штаны, Джеймс повернулся к ней спиной, чтобы поднять свою рубашку, когда она удивленно произнесла:

- Что это у тебя на спине, Джеймс?

- Боевые шрамы, милая. Что же еще? – ласково, словно ребенку, объяснил он.

- Нет, под лопаткой. Подойди, я хочу посмотреть.

Джеймс послушно подошел, повернувшись спиной. Алекс встала на колени, чтобы лучше рассмотреть его спину в лучах восходящего солнца.

- Да это, же родинка, Джеймс! По очертанию она похожа на месяц, – проведя пальцами по спине любовника, прошептала она.

- А, это. Это фамильное родимое пятно. Каждый ребенок, рожденный в роду Стеквордов, имеет такое. Об этом ходят целые легенды. Стэнтон смеется, что детей Стеквордов не перепутать ни с кем, их всех можно определить по родимому пятну.

- Какая чудесная история, – прошептала Алекс.

Наклонившись и поцеловав ее в нос, Джеймс начал одеваться, продолжая говорить.

- Тебе не показалась бы эта история чудесной, если бы у твоих детей была такая родинка, скажем на лбу. Говорят, что моя прабабка, имела ее прямо на носу, чем изрядно веселила моего прадеда.

Детей. У Алекс защемило сердце. У нее никогда не будет детей с такой родинкой, у нее вообще не будет детей. На могиле матери она поклялась, что на ней закончатся все мучения невест Магали, потому что она лучше умрет, чем родит еще одну несчастную дочь. Одевшись, Джеймс подошел к ней, чтобы поцеловать на прощание. Видя, что она притихла, он, неверно истолковав ее грусть, произнес:

- Совсем я тебя вымотал. Ложись, поспи, отдыхай, ведь уже сегодня тебе снова понадобятся силы, – поцеловав ее нежно в губы, он тихонько выскочил за дверь.

Закрыв за собой дверь, Джеймс поспешно проскочил по коридору, направляясь в свою комнату, которая находилась в противоположном крыле. Весь замок состоял из лестниц и пролетов, запутанных коридоров и лабиринтов. Он чуть не заблудился, пока торопился уйти подальше от комнаты принцессы. Подходя к своей двери, он еще раз оглянулся и со вздохом облегчения проскочил в комнату. Надо быть осторожней. Уже светало, и кто-нибудь из слуг вполне мог проснуться и увидеть его. Подойдя к кровати, Джеймс скинул лишь сапоги, чтобы со стоном блаженства рухнуть на постель и мгновенно заснуть.

Мирно посапывая, он и не подозревал, что его посещение комнаты принцессы было замечено парой недремлющих глаз Марты.

Глава 13

Проснулся Джеймс в отличном расположении духа, желая поскорей переодеться и найти Алекс, чтобы снова обнять ее. Наскоро приведя себя в порядок, он пошел в зал для трапез в надежде, что все еще завтракают. Но в комнате, несмотря на большое количество еды, заполнявшей стол, никого не было. Вошедший следом слуга рассказал, что лорд Дэшвуд с епископом Бишепом, так и не дождавшись его, отправились смотреть фруктовые сады, о которых сегодня рассказала им Марта. Принцесса Александрин все еще не спускалась, видимо, продолжала хворать со вчерашнего дня. Джеймсу ничего не оставалась, как сесть завтракать в полном одиночестве в надежде, что Алекс все же спустится сегодня вниз. Плотно перекусив, дабы восстановить силы после бессонной ночи, Джеймс, чтобы бесцельно не слоняться, решил отправиться поплавать, чтобы тем самым привести себя в форму и избавиться от влияния праздной жизни на острове.

Спускаясь вниз по лестнице, он улыбался чудесным воспоминаниям сегодняшней ночи. От выхода его отделял только холл, через большое количество окон которого проливался солнечный свет, освещая все вокруг. Справа от себя он увидел комнату с приоткрытой дверью, из-за которой раздавались громкие, раздраженные голоса, один из которых явно принадлежал Марте, а второй - старосте острова Эрику. Не желая вмешиваться в их спор, он осторожно проскочил через залитый солнцем зал, когда услышал свое имя. Развернувшись в сторону комнаты, в которой происходил разговор, он прислушался, но слов, произнесенных в пылу спора разобрать не смог, решив, что ему показалось, он снова взялся за ручку двери, когда Марта снова произнесла его имя. Джеймс, не медля больше не минуты, решительно вошел в открытую дверь.

В комнате, оказавшейся кабинетом, действительно находились Марта и Эрик. Увидев его, они резко замолчали, с ужасом глядя на него.

- Простите меня великодушно. Я проходил мимо и случайно услышал в открытую дверь свое имя, решил посмотреть, кто же тут меня так яростно обсуждает, – мило произнес Джеймс, при этом вопросительно подняв одну бровь на абсолютно серьезном лице. Этот жест всегда срабатывал безотказно. Стоило ему провернуть эту штуку, и все были готовы сразу выложить все свои тайны и секреты, словно перед священником на исповеди.

- Простите милорд, мы с Мартой всего лишь спорили о том, кому стоит доверить встречу графа Ардвера, – смиренно проговорил Эрик. Было видно, что это объяснение он выдумал на ходу, не придумав ничего другого.

- Довольно, Эрик. Лорду Стекворду давно пора все объяснить, – решительно произнесла Марта, смотря Джеймсу прямо в глаза.

- Что объяснить? – вкрадчиво произнес Джеймс.

- А то, что вы находитесь в стенах дома «Семи жемчужин», как приглашенный свидетель, со стороны дружественной нам страны. И что ваше поведение может нанести непоправимый урон для всех, кто живет на этом острове, – она была бледная, глаза горели, словно тогда у священного костра, она боялась его, но все же не отступила.

- Можно уточнить, о каком именно поведении идет речь? – осторожно спросил Джеймс. В душе он кипел, ему хотелось крушить все на своем пути. Да как они смеют?! Но он ждал, ждал, что эти люди скажут ему еще.

- Лорд Стекворд, вы знаете, о чем мы говорим, – вмешался Эрик – Александрин Магали должна выйти замуж за Перрина Ардвэра, и ничто и никто ей не должен помешать сделать это.

- Да будьте вы прокляты! – не выдержав, в сердцах крикнул Джеймс. - Что же вы от нее хотите? Сколько еще страданий готовы причинить?

- Это ее долг перед своим народом, – продолжала настаивать Марта.

- Долг? Долг! Сколько еще должны отдать долгов невесты Магали? Сколько? То есть, вы все будете жить припеваючи, примерно раз в двадцать лет принося по одной в жертву. А своих дочерей, Эрик, вы тоже выдаете замуж за презренных ничтожеств, которые унижают, а потом убивают своих жен, сбрасывая их со скалы? А? – бушевал Джеймс.

- Вы не понимаете, лорд Стекворд, о чем говорите, – дрожащим голосом произнес Эрик.

- Завладев Жемчужным островом, люди Ардвэра погубят всё живое, что здесь есть. Всё! Женщин, детей, стариков. Они разорят наши дома, леса, угодья. Род древних кельтов, навсегда перестанет существовать. Что стоит одна жизнь против тысяч и тысяч других? – говорила все громче и громче Марта.

Ошеломленный Джеймс смотрел на эту женщину, не в силах больше произнести ни слова. Он видел боль в ее глазах, видел, как тяжело даются ей эти ужасные слова. Словно она сама приговаривает любимого человека к смерти, чтобы спасти чужие жизни.

- Она выполнит свой долг, а мы свой, – выпрямившись, твердо сказала Марта. - И вы правы, Джеймс, мы все уже давно прокляты.

Джеймс не мог этого больше выносить. Развернувшись, он быстрым шагом направился, куда глаза глядят, лишь бы подальше от этих сумасшедших. Ничего, у него есть план. Через четыре дня, когда Ардвэр прибудет на остров, он убьет его и уничтожит любого, кто попытается навредить ей, даже ценой собственной жизни.

Тем временем в кабинете стояла гробовая тишина. Эрик посмотрел на Марту и гневно произнес:

- Нужно было ему все рассказать. Тогда бы он понял, что не нужно противиться этой свадьбе.

- Эрик, никто, не должен ничего знать, заклинаю тебя. Иначе все погибнет. Я найду способ решить проблему со Стеквордом, обещаю.

***

Александрин нашла Джеймса в священном лесу у водопада. Он сидел на берегу прудика, ожесточенно бросая камни в воду. Тихонько подкравшись к нему, она нежно обвила его шею своими ручками и поцеловала в щеку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Привет, я тебя везде ищу. Зачем ты кидаешь камни в мой пруд? – с улыбкой произнесла Алекс.

С силой сжав ее руки, он опрокинул ее через плечо на свои колени, от чего девушка весело взвизгнула. После, с щемящей нежностью посмотрев на любимое лицо, поцеловал в розовые губы, языком по-хозяйски раздвигая их, чтобы исследовать ее розовый ротик. Перестав смеяться, она обвила руками его за шею, вернув поцелуй.

- Что с тобой, Джеймс? Почему ты такой грустный? – тихо спросила принцесса.

- Давай уплывем отсюда вместе? Сбежим ото всех. Черт с ним с этим островом, с Ардвэром, со всеми этими людьми! – уговаривал Джеймс.

- Джеймс, это звучит божественно, но я не могу уплыть с острова, ты же знаешь, – грустно прошептала девушка.

- Почему? Этим людям безразлична твоя судьба. Почему тебе их судьбы так важны? – злился Джеймс.

- Потому, что это мой долг. Меня растили с мыслью, что настанет время, и я должна буду отдать его. Я не могу подвергнуть мой народ страданиям, – вскакивая, ответила Алекс.

- Я очень богатый человек, милая, мы сможем откупиться. За поддержкой мы обратимся к королю Англии. Генрих благоволит мне, я уверен, он поможет, – не унимался Джеймс.

- А пока мы с тобой будем ждать милостыню от короля, Ардвэр соберет армию и уничтожит мой народ, – горько прошептала Александрин. – Джеймс, прошу, не мучай меня, смирись, как когда-то смирилась я.

- Ты просишь меня о слишком многом. Я ведь люблю тебя! – притягивая ее хрупкое тело к себе, чтобы обнять, с отчаяньем прошептал Джеймс.

- Если любишь, тогда прими мою судьбу, потому что ничто на свете не заставит забыть меня о моем долге.

Джеймс стоял на берегу живописного водопада, прижимая к сердцу ту, которую любил больше жизни, и в этот момент ему больше всего хотелось выть от горького отчаянья.

Глава 14

Оставшиеся до судьбоносного часа дни пролетели, как одно мгновенье, наполненные любовью, радостью и смехом. Еще там, у водопада, стоя в объятиях друг друга, они условились больше не говорить ни про ее долг, ни про его предложение все бросить и уплыть навсегда с острова. Приняв это решение, они решили притвориться, что есть только они одни и больше никого на белом свете.

День они проводили на пляже или в лесу у водопада, гуляя, плавая, занимаясь любовью. Когда же день сменялся ночью, Джеймс, проскальзывая в ее комнату, не позволял заснуть Александрин до самого расцвета, сводя ее с ума своими ласками. Она и сама не хотела, чтобы он останавливался, боясь упустить что-нибудь важное, что можно будет позже хранить и лелеять в своих воспоминаниях, когда ее жизнь навсегда изменится. Складывалось такое впечатление, что про них все забыли. Епископ с лордом Дэшвудом все время где-то пропадали в компании Эрика. Вездесущая Марта после разговора в кабинете редко появлялась на глаза, разве что за обедом, где проявляла вежливое гостеприимство, ничем более не выражая своего недовольства. Даже многочисленная прислуга во главе с Меридой - и та куда-то запропастились. Они были предоставлены друг другу, одни на необитаемом острове их любви.

Но время неумолимо приближалось ко дню, когда рушились иллюзии и ломались надежды. Собравшись накануне за ужином, атмосфера которого была угнетающей, все сидели, молча уткнувшись в свои тарелки, поглощая еду, но не чувствуя вкуса, погруженные в свои мысли о завтрашнем дне и о том, какую роль каждый из них должен сыграть в этот судьбоносный день. Казалось, общая тревога не затронула только епископа Бишепа, который с удовольствием продолжал трапезу, в перерывах между очередным куском, жадно засунутым в рот, вставляя какие-то неуместные реплики.

- Это божественно! Мои комплименты вашему повару, принцесса Александрин. Мне будет очень не хватать всего этого, когда мы вернемся в Англию, – жуя, произнес епископ.

У Алекс не было ни сил, ни желания отвечать ему. Она лишь вежливо улыбнулась, качнув головой. Смотря на ее грустное лицо, Марта ответила епископу, чтобы отвлечь его внимание на себя.

- Я уверена, епископ, что повара в Англии не менее виртуозны в еде.

- Да, конечно, но все же, я обязательно расскажу нашему дорогому Генриху, о том, как великолепен ваш остров, – проглотив наживку, епископ принялся рассуждать об Англии, о ее величии, сетуя лишь на вечно сырую погоду.

- Итак, господа, давайте же поговорим о завтрашнем событии, – переключился он на тему, волнующую всех. – Необходимо организовать встречу графа Ардвэра на должном уровне. После того, как Перрин перейдет на ваш остров, предлагаю незамедлительно отправиться в церковь, где я совершу обряд бракосочетания.

В абсолютно наступившей тишине, с грохотом о тарелки, упали столовые приборы, которые Джеймс кинул в приступе еле сдерживаемой ярости. Ему хотелось придушить епископа голыми руками, сказав потом, что он не пережил тягот случившихся с ним на острове и умер от переедания.

- К чему такая спешка, епископ? Я просто уверен, что наш дорогой граф захочет передохнуть после такого тяжкого для него перехода по мосту Забвения, – с сарказмом произнес Джеймс, тяжелым взглядом уставившись на священника.

Видя, что друг готов вцепиться епископу в горло, Колин примирительным тоном произнес:

- Право же, епископ, Ардвэр доберется сюда не раньше полудня. Я думаю, он захочет для начала познакомиться с принцессой, прежде, чем бросаться в свадебный капкан.

- Что ж, если вы настаиваете, – недовольно произнес священник. – Я все же думаю, что у графа и принцессы вся жизнь будет впереди, чтобы познакомиться.

Джеймс, доведенный до бешенства этими словами, вскочил на ноги, уперев руки в столешницу, готовый высказать все, что он думает об этой свадьбе и обо всей жизни, оставшейся у Александрин. Одновременно с ним вскочила Марта, бледная, как смерть, и Александрин, готовая разрыдаться. Посмотрев друг на друга, вся троица словно сдулась. Марта, судорожно махнув рукой, велела выносить десерт. Принцесса, извинившись, практически выбежала на балкон. Джеймс медленно опустился на стул, продолжая сверлить епископа тяжелым взглядом. Колин слишком хорошо знал своего друга, чтобы понять, что тот, доведенный до отчаянья судьбой единственной женщины, которую он когда-либо любил, готов наделась глупости, после которых ему не миновать беды. Колин видел его страдания и в эту самую минуту поклялся себе, что не допустит гибели друга, даже если после этого тот никогда его не простит.

Пока Джеймс был занят, препираясь с епископом Бишепом, Колин проскочил на балкон, где несколькими минутами назад скрылась принцесса.

- Александрин, прекрасный вечер, не находите? – беззаботно произнес он при виде девушки.

Когда принцесса повернулась, он увидел ее заплаканное лицо, с иронией, понимая, какую несет чушь, все же продолжал:

- Здесь на острове, удивительные звезды, я любовался бы ими часами. А вы?

Она смотрела на него как на идиота, но по крайне мере, его бред заставил ее отвлечься от грустных раздумий и перестать плакать.

- Лорд Дэшвуд, если вы именно этими словами очаровываете женщин на острове, тогда я поражена, что их так много пало к вашим ногам, – осторожно произнесла девушка, явно недоумевая, что ему от нее нужно.

- Вы правы, принцесса, это не слишком умело с моей стороны. А чем можно очаровать вас? – вкрадчиво произнес Колин с хищной улыбкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Лорд Дэшвуд, что вам нужно? – напрямик спросила Александрин, начиная злиться.

- Мне нужно, Александрин, чтобы мой друг уплыл с этого острова целым и невредимым, а для этого необходимо, чтобы вы завтра вышли замуж за Ардвэра, – переставая быть любезным, проговорил Колин, глядя ей прямо в глаза.

- Вам не кажется, что это вас не касается? – едко заметила принцесса.

- Меня бы это действительно не касалось, но я вижу, что Джеймс первый раз в своей жизни влюблен. Видите ли, принцесса, какая беда, она принадлежит другому мужчине. И я с ужасом наблюдаю, как мой друг собирается совершить роковую ошибку, которая погубит его навек, – не щадя ее, жестко отчеканивал Колин.

- О чем вы?

- О том, что будет завтра. Когда Ардвэр перейдет через мост, Джеймс убьет его, чтобы спасти любимую, и тем самым подпишет себе смертный приговор. Генрих, несмотря на все заслуги Стекворда перед короной, не пощадит его. Джеймс лишиться всего: богатства, которое почти промотали его предки, а он своей кровью приумножил его во много раз, земель, титула, всего. Он вырвет все из жизни Джеймса, чтобы наказать за неповиновение, а когда ничего больше не останется, король отправит армию наемников, которые убьют Стекворда. В доказательство выполненной работы они принесут его отрезанную голову, которую наш великодушный Генрих насадит на пику на дворцовой площади в назидание всем остальным, кто осмелиться нарушить его волю, – говорил Колин, продолжая добивать несчастную принцессу, у которой по щекам безудержным потоком лились слезы.

Колин видел ее страдания и ненавидел себя в эту минуту, но поступить по-другому он не мог. Он подскочил к Алекс, схватив ее за руки, слегка встряхнул, чтобы она посмотрела на него.

- Александрин, если вы его действительно любите, если вы дорожите им, заклинаю вас, не губите Джеймса. Вы можете спасти хотя бы его, - с мольбой в голосе произнес он.

Рыдая, Алекс вырвалась из его рук и закрыла глаза. Она молилась, надеялась, что была хотя бы одна призрачная надежда, чтобы им быть вместе, но она горько ошиблась. Теперь она понимала, что попросив у судьбы в утешение Джеймса, она могла погубить его, того единственного, ради которого еще дышала. Подняв заплаканные глаза на Колина, она дрожащим голосом прошептала:

- Можете быть спокойны, лорд Дэшвуд. Я этого не допущу.

- Спасибо, Александрин. И да хранит вас бог, – тоже прошептал Колин, с сочувствием глядя на нее.

- Колин, что здесь происходит? – послышался грозный рык Джеймса, незаметно вышедшего на балкон.

- Ничего не происходит, Джеймс. Просто я желал принцессе счастья в ее новой жизни, – как всегда улыбаясь, произнес Колин.

- Алекс, милая, он обидел тебя? – вкрадчиво спросил Джеймс.

- Нет, все в порядке. Лорд Дэшвуд был предельно галантен, – силясь улыбнутся, произнесла Александрин и отвернулась, чтобы вытереть бежавшие слезы.

- Колин, исчезни, – глядя на друга с подозрением, тихо прошипел Джеймс.

Колин обернулся, чтобы бросить на принцессу последний вопрошающий взгляд, поклонился и тихо вышел.

- Почему ты плачешь? – тихо спросил Джеймс, подходя к Алекс и обнимая ее за плечи, совершенно не волнуясь о том, что их могут увидеть вместе.

- Просто мне грустно Джеймс, вот и все. Эта неделя, была похожа на сон, а теперь мне все говорят, что пора просыпаться, – грустно улыбнувшись, прошептала девушка.

- Не волнуйся, прошу тебя. Я позабочусь об Ардвэре. Я обещаю тебе, - твердо сказал Джеймс.

Алекс с тревогой и отчаяньем смотрела в любимые глаза и понимала, что Колин прав. Джеймс решил ради нее пойти на преступление, прекрасно понимая, что сам при этом погибнет. Она не могла этого допустить. Прижавшись головой к его широкой груди, Александрин четко для себя решила, что завтра она станет женой Перрина Ардвэра.

Глава 15

Когда все отправились по своим комнатам, Алекс, переодевшись, тихонько выскользнула из своей спальни и, оглядываясь по сторонам, начала пробираться к выходу. Они договорились с Джеймсом встретиться на их месте в лесу, у водопада, и провести ночь в пещере, где все началось. Головой она понимала, что ими движут разные мотивы. Она хотела попрощаться, потому что решила спасти его, выйдя замуж за другого мужчину, а он хотел попрощаться, потому что, когда Джеймс совершит убийство знатной вельможи ради ее спасения, его ждет неминуемая смерть. Однако, вслух они об этом не говорили, продолжая сохранять иллюзию беззаботного счастья.

Проскользнув к лестнице, Алекс, стараясь не шуметь, взяла со стены зажженную лампу, начала спускаться вниз. Пройдя один пролет, она повернула за угол и со всего маха налетела на Марту.

- Марта, ты напугала меня, почему ты еще не спишь? – испуганно произнесла Александрин.

- Наверно, потому, что и ты, дорогая, – осторожно, прошептала Марта.

Александрин, поняв, что ее план раскрыт, твердо посмотрев преданной служанке в глаза, произнесла:

- Я не сбегаю, завтра я буду стоять у алтаря.

- Я знаю, любовь моя.

- Тогда не держи меня, я должна с ним попрощаться, – умоляя, прошептала девушка.

Марта подошла ближе, с любовью смотря на нее. Она подняла свою руку и, заправив непослушную, выбившуюся прядь Александрин, прошептала:

- Я и не пытаюсь, – улыбнувшись, она протянула корзинку, из которой тянулись приятные ароматы. – Вот, я собрала немного еды, чтобы вы больше не опустошали кладовку Мериды. Она сходит от этого с ума.

Со слезами на глазах Александрин бросилась в объятья своей кормилицы.

- Спасибо Марта, за все, – прошептала девушка, и, схватив корзинку, побежала во двор.

Выбежав на улицу, Александрин пересекла двор и вышла за замковые ворота. Неподалеку терпеливо ее ждал Джеймс. Взявшись за руки, они поспешили в их заветное, так полюбившееся место у водопада. Чем громче был слышен звук приближающейся воды, тем сильней они бежали, начиная смеяться, словно беззаботные дети, вырвавшиеся на свободу. Только добравшись до прудика, они замедлили свой бег, обходя водопад стороной, чтобы попасть в пещеру. Джеймс первый зашел в их тайное убежище, отпустив руку Алекс, он скрылся в темноте. Но вскоре вспыхнула лучина, и Джеймс одну за другой начал зажигать свечи, расставленные по пещере в огромном множестве.

Увидев такую красоту, Алекс обомлела. Раньше она всегда приносила пару свечей, чтобы не сидеть в кромешной темноте, но Джеймс превзошел ее. Казалось, вся пещера засияла огнями, придавая пещерке уютный вид.

- Когда ты их принес? – с восторгом спросила она.

Джеймс, улыбаясь, поставил корзинку на маленький стол, подошел к Алекс.

- Сегодня днем. Я подумал, что мне мало одной свечи, чтобы любоваться тобой. Не хочу ничего пропустить, – с хрипотцой в голосе прошептал Джеймс.

Алекс поняла, что пропала. Каждый раз, когда он говорил с ней подобным тоном, она таяла, словно воск. У нее мурашки начали бегать по телу. Джеймс протянул руку к кушаку, поддерживающему ее юбку, и медленно начал развязывать, не отрывая взгляда от ее глаз. Когда юбка с тихим шелестом упала на пол, Александрин была уже словно в огне. Ноги предательски дрожали, дыхание участилось, с трудом выходя из легких. Он протянул руки к ее блузке и осторожно стянул ее через голову, попутно задевая костяшками пальцев ее трепещущее тело. Алекс судорожно вздохнула, подняв свои пылающие глаза на Джеймса. Его глаза пылали не меньше. Казалось, он еле сдерживает себя, чтобы продлить эту сладкую пытку. Алекс осталась стоять перед ним в одной из своих крошечных рубашек, которые приводили его в восторг. Но сейчас даже она мешала, отделяя вожделенное тело от его жадного взгляда. Джеймс опустил свои большие ладони на ее плечи и осторожным движением рук спустил завязки по плечам, обнажая Алекс полностью. Она стояла абсолютно нагая: высокая полная грудь, с призывно торчащими розовыми сосками, тонкая девичья талия, округлые бедра и бесконечно длинные стройные ноги, которые он любил закидывать себе на плечи, вонзаясь в нее. Алекс не стеснялась, не боялась, она была возбуждена, как и он, но стояла, не шевелясь, позволяя рассмотреть себя, насладиться созерцанием любимого тела.

Джеймс не мог больше ждать. Он взял Алекс на руки и понес на ложе из шкур. Положив ее, он выпрямился во весь рост и стал медленно, не торопясь, раздеваться. Он знал, что Алекс тоже любит смотреть на него, что вид его тела возбуждает ее. Раздевшись, Джеймс стоял перед ней у изножья кровати, абсолютно обнаженный, не шевелясь, позволяя ей рассмотреть себя, лишь возбужденный член подрагивал, готовый ринуться в бой. Алекс подползла к нему на коленях. Ее голова была на уровне его талии. Опустившись на пятки, она взяла рукой его член, водя вдоль его по всей длине. Она увидела, как Джеймс закрыл от наслаждения глаза, как судорожно прерывалось его дыхание. Алекс наклонила голову и поцеловала его. Джеймс дернулся и открыл глаза, ошеломленно уставившись на нее, но не протестуя. Ободренная этой реакцией, и не найдя сопротивления с его стороны, она осторожно лизнула его член языком. Джеймс издал громкий стон, прикрывая глаза от наслаждения. Счастливая, что может доставить ему удовольствие подобным образом, она, облизав свои губы, взяла его член в рот, продолжая ласкать языком. Джеймс со стоном ее имени на устах, просунул свою пятерню ей в волосы и осторожно начал, качая бедрами, направлять ее голову рукой. Алекс подошла к этому занятию со всем своим юным энтузиазмом. Она сосала его член, нежно покусывая его головку зубами, затем лизала это место языком, как бы прося за это прощения. Джеймс решил, что сейчас настанет его бесславный конец. Понимая, что уже не в силах сдерживать себя, он с чертыханьем отстранился от нее. Алекс смотрела на него недоуменно, словно он отнял ее любимую игрушку, губы раскраснелись, глаза затуманены страстью, ну прелесть в чистом виде.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Милая, так я долго не продержусь, – прохрипел он умоляюще.

Но она, казалось, не слушала его, снова потянув к нему руку, пытаясь вернуть его в исходное положение. Засмеявшись, Джеймс опрокинул ее на кровать, придавив всем своим весом.

- Джеймс, я хочу, – настаивала Алекс, пытаясь скинуть его, чтобы оказаться сверху.

- Ну что мне с тобой делать, принцесса? – задумчиво прошептал он.

Затем, привстав на коленях, он схватил одной рукой ее требовательные ручки, зажав их, словно в капкане, закинул за голову. Пока захваченная врасплох Алекс соображала, что он собирается делать, Джеймс второй рукой приподнял ее попку, подсовывая под нее одну из многочисленных подушек. Алекс пылала от возбуждения, перестав задавать вопросы, лишь шире развела ноги, приглашая его.

Она была прекрасна: растрепавшиеся волосы, руки, заведенные за головой, от чего ее полная грудь поднялась, призывно приглашая отведать ее на вкус. Джеймс со стоном впился в нее, кусая, целуя, втягивая возбужденный сосок в рот, от чего Александрин громко стонала и безрезультатно пыталась вырвать руки из его крепких тисков.

- Джеймс, отпусти руки, я хочу потрогать тебя, – умоляла девушка.

Что Джеймс больше всего любил в ней, так это то, что по страсти, по своему сумасшедшему темпераменту она не уступала ему ни в чем. Она была такая же жадная до его ласк, как и он до ее.

- Я с тобой еще не закончил, – оторвавшись от ее груди, произнес Джеймс.

Лаская ее грудь своим ртом, свободной рукой он шарил по ее телу. Мял безжалостно вторую грудь, чтобы она не осталась без его внимания, мягко тянул за сосок, гладил живот, бедра, погружаясь пальцами в ее влажную плоть, разминая, растягивая ее для своего вторжения. Алекс уже едва дышала. Она стонала и кричала, молила его остановиться, рыдая, чтобы он не смел прекращать этой сладкой пытки.

Когда Джеймс снова приподнялся, свободной рукой взял ее обе ноги за щиколотки и осторожно подтянул вверх к ее рукам, Александрин была уже на пределе. Он, стоя на коленях, с силой вторгся в ее полностью открытое для него тело. Она кончила мгновенно, сотрясаясь в экстазе. Алекс плакала навзрыд от переполнявших ее эмоций, а он продолжал в нее входить, снова и снова. Через несколько мгновений Джеймс снова почувствовал, как начало напрягаться ее тело, как начали подрагивать ноги, как она стала прерывистей дышать, забыв о слезах. Он ускорился, продолжая вколачивать в нее свой член, изо всех сил сдерживая себя. Снова кончая, она выгнулась дугой в его руках, и это было последней каплей. С громким криком он последовал за ней.

Через несколько долгих минут, придя в себя, Александрин откинула волосы с лица, перевернулась, чтобы лечь Джеймсу на грудь.

- А я смотрю, ты все еще полон сюрпризов, Джеймс, – шаловливо проговорила девушка.

- Милая, поверь мне, их предостаточно, – бахвалясь, ответил Джеймс, продолжая все еще тяжело дышать.

- Ну, тогда я хочу их все увидеть, – приподнявшись на локте, наивно произнесла Алекс.

- Детка, ты убиваешь меня, – смеясь, прокряхтел Джеймс. – Дай же хотя бы отдышаться, и я все тебе покажу.

На несколько блаженных минут воцарилась тишина. Джеймс поймал себя на мысли, что после таких сладких минут и умереть не жалко. Нахмурившись, он одернул себя, поклявшись не чем не омрачать эту последнюю ночь перед призрачным будущим. Чувствуя, что Алекс притихла, он осторожно приподнялся, чтобы заглянуть, не уснула ли она, ведь всю предыдущую неделю им было явно не до сна. Но принцесса и не думала спать, в ответ она уставилась на него.

- Ладно, уговорила, – с тяжелым вздохом прошептал Джеймс. – Получай свои сюрпризы.

С этими словами он накинулся на нее, желая напугать. Но Алекс сегодня поклялась себе, что эта ночь будет особенной, поэтому с радостью отвечала на все его действия сумасшедшей страстью, которая сводила его с ума.

После того, как они занимались любовью в пещере, Алекс сбилась со счета, какое количество раз они купались у водопада, любя друг друга под звездами, на душистой траве. Время как будто остановилось. Они были одни во всей вселенной.

- Милая, после того, как я показал тебе свои сюрпризы, я чертовски проголодался, – пожаловался Джеймс, смотря в ночное небо.

- Это хорошо, потому что у меня в корзинке есть еда, – весело проговорила Алекс. Она умышленно не стала рассказывать про Марту, так как знала, что Джеймс не жалует преданную кормилицу.

- Эта такая чудесная новость, корми меня скорей, – вознеся в шуточной молитве послание к небесам, Джеймс подхватил Алекс на руки и снова понес в пещеру, продолжая покусывать ее ушко.

Удобно разместившись посреди ложа из шкур, они поглощали запеченную курицу, мягкие ароматные лепешки, сыр и копченый окорок. Джеймс, запивая все это изобилие вкуснейшим вином, с набитым полностью ртом произнес:

- Так почему ты не пьешь вино?

- Ну, видишь ли, мой организм совсем не принимает вина. Помимо всего прочего, у меня от него страшно болит голова, даже если я сделаю всего лишь глоток, поэтому я перестала пробовать, – пожав плечами, объяснила Алекс, впиваясь зубами в кусок курицы.

- Все ясно, бедняжка, не оценить такое прекрасное вино, – посетовал Джеймс, делая изрядный глоток.

Закончив с трапезой, они сложили остатки еды в корзину, развалившись на кровати, легонько поглаживая друг друга, вверяя свои тайны и желания. Алекс продолжала рассказывать какие-то забавные истории из своего детства, пока не заметила, что Джеймс не отвечает. Приподняв голову, она заметила, что он тихо посапывает. Улыбнувшись, прилегла рядом, в полной тишине наслаждаясь покоем и его присутствием.

Она проснулась от толчка в плечо. Открыв глаза, Алекс увидела над собой склоненное лицо Марты.

- Рассвет, Александрин, пора возвращаться, – тихо, но твердо произнес служанка.

Алекс повернула голову в сторону Джеймса, чтобы разбудить его, но Марта произнесла:

- Он не проснется Александрин, по крайне мере, до обеда точно.

- Что? Почему? – с тревогой в голосе произнесла принцесса.

- Я подмешала в вино сонную траву. Я так понимаю, ты его не пила, а он выпил все, так что проспит еще очень долго и не сможет присутствовать на свадьбе. Что ж это даже к лучшему, ведь правда? – посмотрев в глаза Алекс, безэмоционально произнесла Марта.

- Зачем? – трясясь от злости, прошипела Алекс, борясь с подступившими слезами.

- Затем, что он собирался совершить непоправимую ошибку - убить Ардвэра. Он просто не знает, что семья Ардвэр слишком велика, и на место одного, придет другой. Александрин, он погубил бы нас всех, подумай об этом, – тряся за плечи Алекс, втолковывала Марта.

Девушка уже плакала навзрыд. Все, закончилось время, отведенное им, пора возвращаться в реальность. Она одевалась трясущимися руками, не пытаясь утереть лившиеся из глаз слезы. Продолжала всматриваться в любимое лицо, пыталась запомнить его, вырубить его облик в своей памяти навечно. Склонившись в последний раз над Джеймсом, она поцеловала его в губы и судорожно прошептала:

- Прощай, Джеймс. Я буду любить тебя до последнего вздоха.

Глава 16

Всю дорогу до замка Марта практически волокла Александрин за руку, пока та продолжала безудержно рыдать. Когда же она вошла в свою комнату, ее слезы перешли в настоящую истерику. Она не хотела никого видеть, отказывалась от принесенной воды и еды. Пришедший причастить ее перед свадьбой епископ Бишеп был отправлен восвояси Мартой со словами, что принцесса не нуждается в его услугах, так как в этом браке ей все равно гореть в аду. Никто не мог ее успокоить. Кончилось тем, что Алекс, решив покончить счеты с жизнью, в слепом отчаянии хотела сигануть через балкон своей комнаты. Перепуганная Марта с помощью Эрика силой влила ей настой успокоительной травы, после которого Александрин погрузилась в состояние полудрема, лишь изредка протяжно вздыхая. Перепуганные этими событиями, в бесконечном волнении за свою госпожу все обитатели замка понуро выполняли свои обязанности, боясь произнести хотя бы слово.

К полудню, пока безвольную принцессу готовили к свадьбе, епископ, лорд Дэшвуд и Эрик, направились к мосту Забвения, чтобы встретить Перрина Ардвэра собственной персоной. Они шли к мосту в угрюмом молчании, лишь епископ изредка тяжело вздыхал и с тревогой качал головой, сетуя на то, что принцесса отказалась от отпущения грехов. Изрядно устав от этого нытья, Колин развернулся и жестко посмотрев ему в глаза, произнес:

- Епископ, а вам не кажется, что принцесса вовсе не нуждается в отпущении своих грехов? Может быть, тем самым она пытается стать достойной женой своему будущему мужу?

- Лорд Дэшвуд, что вы говорите? Это большой грех – обвинять человека, который пока ничего не совершил, – возмущенно ответил священник.

Эрик посмотрел на Колина, взглядом призывая его отступить. Они оба понимали, что эти разговоры ни к чему не приведут. Эта свадьба все равно должна состояться. Просто все осознавали, в каком отчаянье прибывает Александрин, да и все жители острова, опасаясь за ее жизнь, да и за свою собственную. Подойдя к мосту, они стали ждать графа Ардвэра.

- Господи, спаси! Почему здесь такой туман? Абсолютно ничего не видно. Как же граф попадет сюда? – с тревогой в голосе прошептал епископ.

- Когда Ардвэр вступит на мост, туман рассеется, и он сможет беспрепятственно перейти, епископ, – объяснил Эрик.

- Но как? Почему? – не унимался Бишеп, наотрез отказываясь верить в древнюю магию.

Пока священник задавал свои нескончаемые вопросы, как по волшебству, туман, словно занавес, начал расходиться в разные стороны, освобождая мост от своего заточения. По направлению к ним шел Перрин Ардвэр в сопровождении двух вооруженных до зубов стражников. Как только они делали шаг вперед, в ту же секунду, за ними опускалась стена тумана, навсегда закрывая дорогу на Железный остров. Колин с тревогой и нарастающим раздражением наблюдал за Ардвэром. Он и забыл, насколько граф был бледен. На фоне пышущих здоровьем людей на острове он казался ходячим мертвецом. Ардвэр был с головы до пят одет в черное. Складывалось впечатление, что в его гардеробе одежды других цветов не было вовсе. Вооруженный мечом и кинжалом, он шел словно на войну, а не на собственную свадьбу. Перейдя мост, он остановился около ожидающих его людей. Оба стражника встали по обе от него стороны, попутно жадно осматривая все вокруг. Ардвэр щурился. Было видно, что он ошеломлен открывшейся перед ним картиной, но он изо всех сил пытался скрыть это.

- Господа, рад, наконец, вас видеть вновь, – не особо радостным голосом произнес он. – Вижу, вам здесь понравилось.

Он иронично изогнул бровь, словно был уже хозяином на острове.

- И вам здесь тоже понравится, граф, – наивно защебетал епископ, пытаясь выразить всеобщую радость от его присутствия.

Только ему никто здесь был не рад. Вперед выступил Эрик. Он, почтительно поклонившись, произнес:

- Граф Ардвэр, меня зовут Эрик. Я - староста на Жемчужном острове и занимаюсь здесь управлением всех работ. Мы рады приветствовать вас на острове, но позвольте заметить, по древнему обычаю, вы должны были прийти сюда один.

- Староста, говорите? – тихо произнес граф, еле сдерживая гнев. – После свадьбы, Эрик, мы пересмотрим ваше назначение. Эти люди пришли со мной, дабы обеспечить мою безопасность на этом острове и помочь навести здесь порядок. Мой порядок, – сказав эти слова, он посмотрел старосте прямо в глаза, не скрывая в них угрозу.

- Как скажите, граф, – еще раз почтительно поклонился Эрик. – Но пока свадьба еще не состоялась, и вам, и вашим людям придется сложить оружие и оставить его здесь. На остров вы с ним не пройдете, пока здесь все еще следуют порядку Магали, – жестко, глядя в ответ на Ардвэра, произнес Эрик.

Колин восхищался этим человеком, зная, что через несколько часов Ардвэр станет его господином, он до последнего защищал интересы острова и своей госпожи.

- Да как ты смеешь, чернь…- начал было угрожать Ардвэр, но вмешался Колин.

- Граф, я думаю, вам придется подчиниться правилам этого острова, как вам советует староста, – не менее грозно произнес Дэшвуд.

Ардвэр со злостью уставился на Колина, но того было не запугать. Почти выше на голову и вдвое шире в плечах, он представлял грозного противника, с которым стоило считаться. Бросив еще один злобный взгляд в его сторону, Перрин качнул головой своим стражам, и те неохотно начали складывать оружие. После того, как на земле образовалась внушительная горка из металла, атмосфера, накаленная до предела, потихоньку начала спадать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ну, вот и прекрасно, что конфликт исчерпан, – чуть не хлопая в ладоши, произнес епископ.

Все остальные из присутствующих прекрасно понимали, что ничего не забыто и не исчерпано. И как только Перрин Ардвэр заключит союз с Александрин Магали, жди беды.

- Итак, граф, не желаете ли осмотреть местные достопримечательности, отдохнуть перед венчанием, отведать здешних угощений, освежиться? – перечислял епископ Бишеп.

- Я думаю, что смогу все это сделать после венчания. Сейчас же я хотел бы покончить с тем, для чего мы сюда пришли, – безапелляционно ответил Ардвэр.

- Ну что ж, раз вы так желаете, – слегка опешив от такой спешки, прошептал Бишеп.

- Да, именно этого я и желаю. Где моя невеста, епископ?

- Она придет в церковь, как только мы ей сообщим, что вы прибыли на остров, – уже без особой радости произнес священник.

- Что ж, тогда поторопитесь, мне не терпится скрепить этот союз, – с пошлой улыбкой заметил граф, от чего двое его стражников загоготали, словно услышали забавную шутку.

Скрипнув зубами, Колин развернулся в направлении церкви. Он не желал видеть Ардвэра больше необходимого времени, чтобы провести церемонию и подписать необходимые документы.

- Лорд Дэшвуд, а почему лорда Стекворда нет с нами? – вкрадчиво спросил граф, не желая так просто отпускать Колина.

- Видите ли, граф, у него случился приступ кишечной болезни, поэтому он не смог присутствовать сегодня, но я думаю, меня вам будет более чем достаточно, чтобы засвидетельствовать обряд, – любезно сообщил Колин.

- Что ж, жаль, – с подозрением уставился Ардвэр, но ему ничего не оставалось делать, как поверить этим объяснениям.

Когда вся процессия направилась к церкви, Эрик поспешил вперед для того, чтобы показать дорогу. Проходя мимо Ардвэра, он нечаянно споткнулся и, падая, облокотился на графа, шумно выдохнув ему прямо в лицо, поднимая облако пыли с одежды. Ардвэр возмущенно взвизгнул. Стражники, шедшие рядом, грубо оттолкнули старосту, готовые растерзать его. Подоспевший вовремя Колин оказался рядом и не позволил избить пожилого мужчину.

- Прошу прощения граф,! Я такой неловкий, – с раскаянием в голосе произнес он.

- Ничего, мы позже поговорим о вашей неловкости, – кашляя, с покрасневшим лицом произнес Ардвэр.

Колин взял за локоть Эрика и торопливо оттащил его в сторону, кидая в сторону графа презрительные взгляды. Граф, продолжая кашлять, отряхнул свою одежду, направился за епископом.

- Бедняжка, больной совсем. Так он долго не протянет, – с притворным сожалением прошептал Эрик с довольной улыбкой на устах.

Колин смотрел ему вслед, недоуменно качая головой. Староста явно лишился рассудка, раз радуется, ведь как только состоится эта проклятая свадьба, ему пощады не ждать.

Вся компания проходила вдоль крестьянских домов, богато украшенных коттеджей местной знати, базарных рядов, садов, изобилующих всевозможными фруктами. Им встречались нарядно одетые люди, которые приветливо махали руками в знак расположения, но Ардвэр только презрительно кривился. Было заметно, как он и его сподвижники жадно вглядываются в этих избалованных солнцем людей, не в силах скрыть зависть на серых лицах. Ардвэр продолжал кашлять, чем вызывал жалость у епископа, который только удрученно качал головой, отвернувшись в сторону. Граф выглядел как больной гнойный прыщ на пылающем здоровьем лбу, который хотелось выдавить, лишь бы он не портил красоту бесподобного лица.

Они подошли к церкви, где их уже ждали местные жители, решившие посетить свадьбу, да старый священник, служитель местной церкви. Перрина пригласили занять место у алтаря, когда он зашелся в безудержном кашле, от чего белки его глаз покраснели, и он выглядел еще неприятней, чем обычно. Люди, которые пришли посмотреть, как их любимица, принцесса Магали, выходит замуж, с презрением и жалостью смотрели на него. Ни одного радостного лица по случаю заключения брака, ни одного поздравления. Полная тишина, среди которой раздавался болезненный кашель горе-жениха.

- Где моя невеста? Давай те же уже начнем церемонию, – раздраженно прокашлял граф.

На него смотрели множество презрительных глаз, в душе проклинавших его. Перрин это знал, оттого злился еще больше. Он желал быстрей заключить этот союз, чтобы никто не смог помешать ему завладеть этими богатствами. Ему, по сути, было даже все равно, как выглядит принцесса Магали. Пусть хоть она страшная, как сам грех, ничто не сможет остановить его. Он всю свою жизнь ждал, когда настанет этот час. Из рассказов своих предков он знал, как богат и плодороден этот остров, сколько золота в земле и жемчуга в прибрежных водах. Ардвэр жаждал владеть всеми этими богатствами, а самое главное, он хотел, владеть замком «Семи жемчужин», о котором с таким вожделением рассказывал его далекий родич. Перрин ждал всю свою жизнь, когда он станет хозяином Жемчужного острова, пусть даже впридачу с непокорной невестой. И вот этот час настал, теперь он развернется в полную мощь, оставалось только дождаться принцессы.

- Где, черт возьми, моя невеста? – в нестерпимой злобе закричал граф.

Епископ от такого богохульства чуть не лишился чувств. Со страдальческим лицом он повернулся к алтарю, крестясь и тихим шепотом вознося молитву Господу.

В дверях послышался тихий шепот. Люди начали расступаться, и вот перед Перрином Ардвэром предстала принцесса Магали. Она стояла в проходе, одетая во все черное, на голове - плотная вуаль. Казалось, что она еле стоит на ногах, и ее за руку поддерживала старуха, не давая ей упасть.

Вот старуха подняла голову и метнула на него полный ненависти взгляд, но после, будто опомнившись, опустила глаза. Ничего, он и с ней позже разберется, как и с этим самозванцем Эриком. К невесте подошел лорд Дэшвуд и, что-то тихо шепнув, взял ее руку. Просунув под свой локоть тонкую кисть принцессы Магали, он осторожно повел нареченную к жениху. В руках новоиспеченной невесты был какой-то странный букет, который Ардвэр никак не мог разглядеть. Когда она подошла ближе, он понял, что это дикий кактус, повязанный черной лентой. Что ж, невеста оказалась с колючками, но он это переживет. Остановившись около жениха, Колин произнес причитающиеся по этому случаю слова бесцветным голосом:

- Кто берет эту девушку в жены?

Перрин, выступив вперед, забрав ее холодную безжизненную ручку из рук Дэшвуда, елейным голосом произнес:

- Я, Перрин Ардвэр.

Пока епископ Бишеп читал свои заветы, Ардвэр через черную вуаль силился рассмотреть ее лицо, но она была настолько плотной, что он ничего не видел. Единственное, что он отметил, что она была излишне хрупка, и ей будет тяжело выносить его тайные пристрастия и предпочтения в супружеской спальне. Но ничего, от нее требуется лишь рожать ему наследников, а уж он об этом позаботиться. Когда церемония подходила к концу, епископ с облегчением произнес:

- Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту.

Перрин осторожно приподнял вуаль, всю церемонию загораживающую невесту от него. Увидев принцессу Магали, он остолбенел. Несмотря на ее бледный вид и красные глаза, было видно, что девушка много плакала, она была прекрасней, чем кто-либо из виденных им на земле женщин. Не зная, что сказать, он своими пальцами приподнял ее лицо, от чего девушку передернуло. Придя в ярость от ее жеста, он тихо прошептал только ей:

- Александрин Ардвэр. Поздравляю, принцесса!

Она подняла на него свои необыкновенные зеленые глаза, мятежно мечущие молнии.

- Видимо вы не знаете, граф, что по законам острова и короля Эдмунда Великого принцессы не берут имени своего мужа. И дети, рожденные в этом браке, навсегда останутся Магали, – глядя ему в глаза, жестко произнесла Александрин.

Ардвэру захотелось ее ударить, прямо здесь на глазах у ее подданных, но он сдержался, так как брак нужно было сначала закрепить на супружеском ложе, чтобы никто не смог оспорить его права на нее. Сверкнув на девушку глазами, в немом обещании разобраться с ней позже, он все же ответил:

- Конечно принцесса, я знаю. Интересный выбор букета.

- Да, я хотела им показать, что всю нашу совместную жизнь, как долго бы она не длилась, мое отношение к вам, будет подобно этому букету, а цвет одежды будет напоминать день, когда закончилась моя счастливая жизнь.

Рядом послышался жалобный стон епископа Бишепа, который волей случая слышал этот разговор. Именно этот звук остановил графа от глупости, которую он собирался совершить прямо в церкви. Качнувшись к ней, он уже было занес руку, чтобы ударить ее, но принцесса лишь с вызовом в глазах подняла голову, готовясь принять удар. Видя, как двинулся в их сторону с искаженным от ярости лицом Дэшвуд, и слыша, как недовольно загудел народ, находящийся в церкви, он осторожно опустил свою ладонь ей на лицо, прижавшись холодными губами к щеке в поздравительном поцелуе, прошептал:

- Теперь, тебе точно несдобровать, – хищно улыбнулся Ардвэр, после повернулся к людям и помахал рукой.

Александрин уставилась вперед, ничего не чувствуя и не желая. Она хотела лишь одного: чтобы Ардвэр убил ее сейчас, но он, конечно же, сначала помучает ее. Она перевела взгляд на Марту и заметила грусть и сочувствие на ее лице. Но Александрин не нужно было ее сочувствие, не нужно было жалости. Она хотела лишь, чтобы на нее перестали смотреть вовсе, поэтому отвернулась. Взяв Ардвэра под руку, она пошла вдоль прохода к выходу из церкви. Все молчали, никто не поздравлял ее, только смотрели на нее с жалостью и сочувствием, но было уже поздно, она навсегда теперь связана с Перрином Ардвэром.

_______________

Дорогой читатель! Это моя первая книга размещенная на страницах ЛИТНЕТ. Очень надеюсь, что история вам зашла ))). Буду благодарна за комментарии и ⭐. Спасибо, что со мной

Ваша Лёка Гагарина

Приятного прочтения

Глава 17.1

Джеймс проснулся с тяжелой головой. Он никак не мог понять, где находится, но ощущал какое-то странное щемящее чувство. Сев в постели, он почувствовал, что лежит на шкурах, и сразу же вспомнил потрясающую ночь любви, случившуюся сегодня между ним и Алекс. Но где же она? В пещере было темно, свечи давно все прогорели, а шкура закрывающая вход в пещеру не пропускала свет.

- Алекс, милая, – позвал он, но в ответ получил лишь тишину.

Чувство надвигающейся беды нарастало. Так было всегда перед битвой, когда он был полностью собран и настроен на сражение. Вскочив с постели, он подбежал к выходу и, резко одернув шкуру, выбежал наружу. Обежав водопад, он понял, что наступил день, что он все проспал, и Алекс сейчас одна противостоит Ардвэру. Быстро забежав обратно в пещеру, он на ощупь начал искать свою одежду, все громче и громче ругаясь.

Она ушла, не дождавшись его. Судя по солнцу, уже давно перевалило за полдень, и Ардвэр наверняка уже прибыл на остров. Одеваясь на ходу, он проклинал все на свете. Как он мог так крепко заснуть, что ничего не слышал? Раньше за ним такого не водилось. Он бежал и молился успеть, и надеялся, что ничего страшного не успело произойти. Подбегая к двери замка, он начал взбираться по ступеням, когда дорогу ему преградила Марта.

- Лорд Стекворд, вы опоздали.

- Что? - в ужасе вскричал он.

- Все кончено. В полдень Александрин стала женой Ардвэра, – ровным голосом произнесла служанка.

- Нет! – Джеймс тряхнул головой, не веря в происходящее. – Нет, она не могла.

- Это был ее долг, и она выполнила его.

- Да идите вы к черту со своим долгом! Пропустите меня, я должен с ней поговорить, - зашелся он в панике и закричал: – Алекс!

- Лорд Стекворд, вы хотите погубить ее, привлекая к себе внимание подобным образом, – зашипела Марта.

В дверях показался Эрик. Он видел, что назревает скандал, и предупреждающе покачал Джеймсу головой.

- Лорд Стекворд, Джеймс, все кончено. Вы не сможете больше этому помешать, – примирительно проговорил он.

Джеймс стоял и чувствовал себя так, словно в него втыкается тысячу копий. Он хрипел от боли. Ему казалось, что он сходит с ума и что этого не может происходить на самом деле. Вдруг он увидел, как из дверей выскользнула Алекс. Она была одета во все черное, словно в день траура. На бледном лице сияли зеленые глаза, наполненные слезами.

- Алекс, девочка моя, пойдем со мной, – протянул ей руки Джеймс, желая, чтобы этот кошмар уже прекратился.

- Джеймс, – прошелестела она, с трудом сдерживая слезы. – Ты должен уйти. Все кончено. Я вышла за него замуж.

- Нет, – Джеймс снова не верящее тряхнул головой. – Нет, я все исправлю. Я убью Ардвэра, и ты снова будешь свободной, – говорил он, словно безумный.

- Джеймс, послушай меня, – молила девушка. – Тебя казнят, а у него есть братья, которые займут его место, всех не перебьешь.

- Я буду биться за тебя до последнего вздоха. Я же люблю тебя! – прошептал он, глядя в любимое несчастное лицо.

- Ты должен жить за нас двоих, любовь моя, – подойдя к нему вплотную и нежно погладив по щеке, грустно прошептала Алекс.

- Нет, милая, нет. Все будет хорошо, верь мне, – молил Джеймс.

Александрин уткнулась лбом ему в грудь прошептала:

- Я буду любить тебя, пока дышу. Прощай Джеймс

Развернувшись, она побежала вверх по лестнице, навсегда забирая его сердце с собой.

- Нет, Алекс, нет! - кричал Джеймс, метнувшись вслед за девушкой.

Ему на встречу спешили Эрик и Марта в тщетной попытке остановить. Одним движением руки он отмахнулся от них, словно от назойливых мух. Джеймс уже почти добежал до Александрин, когда в его голове послышался звон от удара чем-то тяжелым. Развернувшись, чтобы посмотреть, кто со спины нанес ему предательский удар, Стекворд начал оседать. Перед тем, как черная бездна поглотила его, Джеймс успел разглядеть встревоженное лицо своего друга, в руке у которого была дубинка.

Видя, как Джеймс, словно подкошенный, рухнул на ступени, Александрин с криком ужаса кинулась к нему.

- Что вы наделали? – рыдала она, прижимая к коленям голову Джеймса.

Но ее уже тянули вверх, призывая успокоиться. Марта трясла ее за плечи, пытаясь втолковать ей слова, которые она слышала с трудом.

- Он жив, слышишь, жив. Лорд Дэшвуд доставит его на корабль, отплывающий сегодня в Англию. Стекворд будет жить, если окажется подальше от тебя и Ардвэра.

Александрин, все еще всхлипывая, пыталась вникнуть в слова, что ей втолковывала Марта. Он будет жить, если уплывет. Все правильно. Она качнула головой в знак согласия, с трудом поднявшись на ноги, последний раз посмотрела на любимого и зашла в замок, исчезнув из его жизни навсегда.

На непослушных ногах принцесса прошла в зал, где проходило торжество, на котором веселились лишь жених, да его сподручные, и которое больше походило на поминки.

Усевшись в кресло рядом с нареченным мужем, она уставилась невидящим взглядом в пространство перед собой себя, стараясь подавить воскресшие воспоминания о счастливой неделе, проведенной рядом с Джеймсом. Рядом появилась Марта, втискивая в руку ей чашу с какой-то жидкостью, и тихонько прошептала, чтобы слышала только Александрин:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Выпей, и тогда ты ничего не почувствуешь, когда Ардвэр поведет тебя в опочивальню.

Александрин тупо уставилась в сосуд в своей руке и задумалась над тем, что не почувствует, боли, когда он будет бить ее и издеваться. Она подняла взгляд на кормилицу. Марта будто прочитав ее мысли, кивнула ей, и Александрин одним глотком, решительно выпила все содержимое, ожидая, когда наступит блаженное отупение.

Казалось, Ардвэр вовсю веселится, несмотря на его усиливающийся кашель. Он с восторгом ребенка смотрел, как его стража пытается ощупать всех девушек, присутствующих на свадьбе, а те с испугом и презрением отшатываются от них. Ничего, он наведет здесь порядок. Он приведет армию наемников, которые будут грабить здесь зажиточных вельмож и насиловать их жен и дочерей. Тогда они научаться считаться с ним, они приползут на коленях, прося о милосердии. И он их простит, заставив унижаться и раболепствовать перед ним.

Он повернулся к своей нареченной жене. Эту кобылку пора объездить, а то сидит тут как статуя, всем своим видом высказывая презрения к нему. Он покажет сегодня ночью, кто господин в этом замке. Если же она посмеет сопротивляться, то он позовет своих людей, чтобы те держали ее, когда он будет насиловать ее юное тело. Может быть, он даже позволит им, попробовать ее прелести, возможно, кто-то из этих псов, сможет обрюхатить ее долгожданным наследником. И тогда он, Перрин Ардвэр, будет вечно здесь владыкой, пока не вырастет его приемник. Когда они будут освобождены от завещания старого сумасшедшего короля, мальчишку можно будет прикончить, вместе с его мамашей, а самому наводнить этот остров своими отпрысками. Благо сыновья у них хорошо получаются, но только не с принцессами Магали.

Подняв глаза, он увидел, что старая нянька жены, кажется, Марта, пристально смотрит на него, будто читая его грязные мысли. Нужно будет кончать с этой старухой и как можно скорей. Поднявшись со своего места, тем самым призывая к тишине, он, протянув руку своей невесте, громко произнес:

- Кажется, пришло время закрепить этот союз, – кашляя, пьяным голосом проговорил он и плотоядно улыбнулся.

На секунду Александрин замерла, прикрыв глаза в тихой муке. Она услышала, нетерпеливое «Ну» от своего мужа и вложила свою ледяную ладонь в его руку. Он, больно сжав ей костяшки пальцев, потянул из-за стола. Практически вырывая ей руку, Ардвэр тащил свою невесту через весь зал, к лестнице. Им преградила дорогу Марта, держа одинокий кубок на подносе.

- По древней традиции, супруги должны осушить этот кубок, чтобы сегодняшней ночью зародилась новая жизнь. Боюсь, граф, принцесса плохо переносит вино, так что вам придется это сделать и за нее тоже, – примирительно произнесла служанка.

Ардвэр посмотрел на нее с презрением.

- Мне плевать на ваши традиции, – пытаясь отмахнуться от Марты, произнес он.

- Тогда вам не будет счастья, граф, – с вызовом в голосе, произнесла служанка.

- Что отравить меня решила, старуха? – насмешливо произнес он. – Пусть принцесса тоже вместе со мной отопьет из него, плевать, что там с ней будет.

- Как скажете, граф, – поклонившись, сказала Марта.

Кормилица протянула кубок сначала Александрин, твердо смотря в ее глаза, взглядом призывая сделать глоток. Алекс взяла кубок, решив, что это меньшее из зол, что с ней может сегодня случиться, отпила ровно половину. Ардвэр нетерпеливо выхватил у нее кубок и отсалютовав им в воздух, допил вино до дна. Отшвырнув кубок в сторону, он снова схватил Александрин за руку, и потащил вверх по лестнице.

С каждым шагом он становился все нетерпеливей, рыща как собака, в поисках заветной двери. Он дергал за ручки практически всех дверей, которые попадались им по пути. Александрин бил такой сильный озноб, что начали стучать зубы. Она с ужасом ждала, когда Ардвэр найдя ту дверь, что он так жадно ищет, накинется на нее, чтобы предъявить свои законные права. И, несмотря на его болезненный вид, граф был явно сильней ее и без особых усилий мог справиться с ней. Принцесса, как мантру, повторяла в голове, что ее долг родить графу наследника, но от мысли, что он дотронется до нее, увидит ее нагое тело, ее выворачивало наизнанку.

Дойдя до комнаты с большими резными дверьми, граф толкнул их, да так, что они с грохотом ударилась о стену. В комнате послышались сдавленные крики, это служанки готовили постель для новобрачных.

- Пошли вон! – рявкнул граф так, что бедняжки, не пытаясь даже возражать, кинулись прочь.

Когда дверь за ними закрылась, Александрин почувствовала себя зверем, загнанным в клетку. Она громко дышала от охватившей ее паники, широко открытые глаза выражали неподдельный ужас.

- Ну, что ж, дорогая женушка, вот и пришел час, когда Ардвэр в очередной раз поимеет принцессу Магали.

_______________

Продолжение главы завтра в 9.00

Ваша Лёка Гагарина

Приятного прочтения

Глава 17.2

Алекс даже всхлипнула от этих слов. Почему же настойка Марты не действует? Когда же она впадет в беспамятство, чтобы не чувствовать того, что он будет делать с ней? Граф снова закашлял, разрождаясь проклятьями на здешний климат, от которого он чахнет на глазах. Подойдя к столу, он налил себе изрядную порцию великолепного вина. Раньше он никогда столько не пил, но здешнее вино было сродни нектару богов, и поэтому он никак не мог остановиться. Жадно глотал напиток, боясь, что оно закончится, а он еще не насытился этим великолепным вкусом. Выпив, Ардвэр даже застонал от удовольствия. Как же хорошо оно было, не чета той кислятине, что варят на его острове. От этих мыслей он горько хмыкнул. Он всю жизнь мог жить здесь, но, по иронии судьбы, родился не на той стороне, столько лет живя в промозглой сырости и тумане. Но сейчас он получил все, что заслуживал, и никто и ничто не сможет ему в этом помешать.

Повернувшись в сторону Александрин, он охватил ее голодным взглядом. Кажется, пришла пора отведать главное блюдо.

- Раздевайся! – скомандовал он.

Парализованная страхом, девушка стояла, боясь пошевелиться, лишь слабо покачав головой в знак протеста.

- Ну что ж, так будет даже забавней, – зловеще произнес он, надвигаясь на Алекс.

Она сделала шаг назад, сильней качая головой. Непослушными губами она смогла прошептать только:

- Нет, не надо, я не хочу.

- Не хочу? Да кто же тебя будет спрашивать? Ты моя жена и обязана мне подчиниться, – произнес Ардвэр, еще больше злясь.

Он резко шагнул к ней, хватая за ворот платья и одним движением разорвав его у нее на груди. Александрин вскрикнула, пытаясь удержать разорванную материю, предательски соскальзывающую с ее плеч и груди.

- Прошу вас, граф, остановитесь, – молила она.

- Ах, ты так, тогда пеняй на себя! – прошипел Ардвэр, замахиваясь на нее для удара.

Вот сейчас и настанет ее конец. Уж лучше так, чем позволить этому ничтожеству касаться себя.

- Лучше сразу убей меня, мерзавец, потому что просто так, я не сдамся, – зашипела вдруг осмелевшая девушка. – И знай, я полюбила другого мужчину и с радостью дарила ему свою любовь и тело.

Она злила его умышленно, надеясь, что прежде чем овладеть ей, он от злости убьет ее. Александрин была готова драться до конца, пока еще были силы, пока она еще была жива.

Ардвэр разозлился настолько, что у него зашумело в ушах. Он готов был убить ее, ведь право первой ночи принадлежало ему. Он должен решать, с кем ей спать. Он любил губить девственниц, видеть, как они корчатся от боли, когда он разрывал их на части своим членом. Видеть их страдания, слезы, - все это доставляло ему несравнимое удовольствие, которого она лишила его. Но ничего, он найдет способ доставить ей страданий, чтобы она кричала в агонии, от боли, что он ей принесет. Со временем он научит ее получать от этого удовольствие, но сейчас он хотел наказать ее. Шагнув снова к непокорной невесте, он наотмашь ударил ее по лицу так, что Алекс отлетела на пол, ударившись плечом об угол стола. Злорадно ухмыляясь, он шагнул к ней, чтобы преподнести урок, который она забудет не скоро.

Он встал, нависая над оглушенной девушкой, занеся уже руку для следующего удара, как вдруг его качнуло. В голове нарастал шум, перед глазами все поплыло. Он сделал шаг назад, тряся головой, в надежде, что сейчас все проясниться. Александрин в ужасе смотрела на него, ожидая, что он сделает дальше, но Ардвэр, казалось, забыл о ней. Он метался по комнате, тряся головой словно сумасшедший. Затем он начал задыхаться, схватившись за горло, он царапал его, словно хотел сделать заветный вздох. С выпученными глазами Ардвэр метнулся к столу с вином. В попытке сделать глоток он вцепился скрюченными пальцами в бокал, но, так и не донеся его до рта, упал замертво.

Александрин, завывая от ужаса, обливаясь горючими слезами, сидела на полу, придерживая разорванное платье рукой. Она боялась пошевелиться или произнести хоть слово. Открыв рот, она все же прохрипела:

- Марта, – рыдания душили ее, и, собрав остатки сил, она еще раз крикнула: – Марта!

Дверь открылась ту же секунду, как будто верная кормилица уже стояла за дверью и только и ждала, когда ее позовут. Оглядев комнату, Марта, тихо притворив дверь, подошла к Ардвэру проверить его дыханье и пульс. Не обнаружив ни того, ни другого, она, не глядя на Александрин, снова подошла к двери и что-то тихо произнесла, обращаясь к невидимому собеседнику. Когда она открыла дверь шире, Алекс с ужасом и неверием смотрела, как в комнату входят с непроницаемыми лицами Эрик и Мерида, плотно закрывая за собой дверь. Стараясь не смотреть в сторону несчастной принцессы, они начали бурную деятельность, приводя комнату в порядок.

- Марта, что происходит? Что вы делаете? Что с ним случилось? – в ужасе задавала вопросы Алекс.

Марта наконец-то подняла на нее глаза и с величайшей нежностью во взгляде подошла к девушке. Погладив Алекс по щеке, она, тем не менее, жестко произнесла:

- Что с ним случилось? Только то, что и должно было. Я убила его, подсыпав яд в бокал, из которого вы выпили, когда он тащил тебя сюда.

- А как же я? Почему я…?

- Почему ты не умерла? Ну, родная, ты же меня так хорошо знаешь, я дала тебе выпить противоядие, там за столом, сказав, что ты ничего не почувствуешь. Все так и вышло, – терпеливо объяснила кормилица.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я не понимаю, а как же брак с Ардвэром? Как наследник? Что теперь будет? Ты же говорила, что я должна, – ничего не понимая, плакала принцесса.

- Любовь моя, прости, что была так холодна с тобой последнее время, но я должна была. Твой долг заключался в том, чтобы выйти за это чудовище. Ты и вышла, а мой - в том, чтобы спасти тебя. Я бы никогда не допустила, чтобы он владел тобой. Я обещала твоей матери на смертном одре, что позабочусь о тебе, и я свое слово сдержу. Как, впрочем, и ты. Пообещав ей умереть, но не допустить, чтобы семя Ардвэр произросло вновь. Я не могла допустить, чтобы ты погибла, поэтому я убила его, как и твоего проклятого отца, столкнув его со скалы, так же, как он мою - любимую Николь. А что касается наследника, то ты его родишь от своего англичанина, ведь не зря же я целую неделю придумывала для всех причины, чтобы оставить вас наедине.

Александрин перестала плакать, пытаясь вникнуть в суть слов, сказанных служанкой. Судорожно всхлипывая, она во все глаза смотрела, как Эрик с Меридой неуклюже схватив Ардвэра, затаскивают его на супружескую кровать. Наконец, она прошептала:

- Что же теперь будет, Марта? А как же Джеймс? Он уплыл, так ничего и не узнав, – с болью в голосе произнесла Алекс.

- А будет то, что примерно на рассвете, весь замок должен разбудить твой истошный крик. Когда все сбегутся сюда вместе с епископом, лордом Дэшвудом и теми мерзавцами, что привел Ардвэр, ты в слезах расскажешь, что граф тебя дважды изнасиловал, сильно побив, и что ты потеряла сознание. Когда ты очнулась, он лежал на кровати, холодный и обездвиженный. Проверив, дышит ли он, и, поняв, что он мертв, ты закричала, тем самым разбудив нас всех, – назидательно, не торопясь, чтобы Александрин смогла все запомнить, объяснила Марта.

- Что же касается лорда Стекворда, то он ничего не должен знать, пока не решиться вопрос с ребенком и завещанием короля Эдмунда. Пойми, мы не можем сейчас рисковать, кто-нибудь может заподозрить вас и тогда все пропало, – с грустью объясняла Марта.

- А как же другие Ардвэры? Они придут за мной.

- А других не будет. Епископ с лордом Дэшвудом будут вынуждены остаться, чтобы удостовериться, что ты понесла от Ардвэра. После этого они останутся по твоему приглашению, чтобы защитить тебя от посягательств на тебя и будущего наследника. Они не посмеют отказать принцессе. Когда наследник родиться, завещание Эдмунда Великого вступит в силу, и твой сын станет властелином двух островов, тем самым отменив навсегда древнее проклятье.

- Марта, а что, если мы не смогли зачать ребенка? И ты же понимаешь, что даже Джеймс способен плодить дочерей, – немного смущаясь, прошептала Алекс.

- Любовь моя, я прожила много лет на свете и многое знаю. Если не смогли, или родится девочка, то одна из дочерей острова, зачавших сегодня сына, отдаст тебе его.

- Что? – в ужасе прошептала девушка.

- Видишь ли, Сандра, те шесть прекрасных дев, которые встали с тобой в священный круг, сегодня, как и ты, вышли замуж. И любая, кто родит сына, с гордостью отдаст его тебе. Но это - в крайнем случае, если твой Стекворд дал промашку.

- Они пойдут на это ради меня? – снова всхлипывая, прошептала принцесса.

Эрик выступил вперед, глядя на нее с почтением и любовью.

- Для любой из них будет честью отдать вам свою жизнь и свое дитя. Все мы знаем, на что вы и ваша мать пошли, чтобы спасти нас. Пришло время отдать и нам свой долг. Ардвэр бы не остановился. Погубив вас, он погубил бы всех нас. Для меня самого честь - служить вам, ведь две из моих старших дочерей сегодня стали невестами.

Алекс снова ревела, теперь от облегчения. Эти люди любили ее и шли на такие жертвы ради нее, она не может их подвести. Поднявшись с колен, она осмотрела творение рук Эрика и Мериды. Они разложили труп Ардвэра на кровати в вольготной позе, одну руку закинув за голову, вторую -положив на живот. Левая нога чуть согнута в колене, как будто он прилег отдохнуть после плотских утех. Рубашку на груди расстегнули. Эрик, развязав его штаны, брезгливо достал член графа, положив сверху на гульфик. Женщины смущенно отвернулись, чтобы не видеть сей картины. Вся комната была приведена в порядок. Столик, который уронила Александрин, когда падала, поставили на место, аккуратно расставив там посуду. Лишь кровать была вся смята и свезена, как будто на ней боролись.

В дверь тихо постучались. Мерида осторожно подошла к ней. Приоткрыв ее, пропустила одну из служанок, которая тихонько вошла в комнату. В фартуке у нее была завернута склянка.

- Принесла? – нетерпеливо спросила Мерида.

- Все как заказывали, свежая, – с хитрой усмешкой прошептала девушка, бросая презрительные взгляды в сторону Ардвэра.

- Простите, принцесса, что задержалась, но лорд Дэшвуд очень вынослив и не сразу меня отпустил, – извинилась девушка перед ничего не понимающей Александрин. – Мы все надеемся, что вы будете счастливы и проживете долгую, полную радости жизнь. Честь для меня - служить вам.

С этими загадочными словами она выскользнула за дверь.

- Что это? – осторожно спросила Алекс.

- Гм… семя лорда Дэшвуда, полагаю, – смущенно произнесла Мерида, передавая пузырек Эрику. – Чтобы все выглядело достоверно.

Александрин смотрела, как Эрик выдавливает семя на член и ноги Ардвэра.

- О Боже! – пропищала она, с трудом подавляя рвотный рефлекс. – Эрик, оставьте немного мне, чтобы испачкать платье, – отворачиваясь, с трудом, прошептала ошеломленная Алекс.

Когда все приготовления были завершены, все собрались у двери, чтобы еще раз проверить свой план. Александрин повторяла все, что она должна будет сделать.

- Да хранит нас всех Господь! – прошептала взволнованная Мерида.

- И еще одно, – осторожно сказала Марта, пристально рассматривая лицо принцессы. – Никто не поверит, что он избил тебя, у тебя только губа слегка разбита. Эрик, ты должен ее ударить.

Эрик замотал головой, открещиваясь. Разве мог он поднять руку на свою принцессу. Он начал пятиться назад, прося пощадить его, и, как Марта не пыталась убедить его, он напрочь отказывался. Видя, что так дело не сдвинется, Александрин подошла к нему, ласково взяла за руку и умоляюще посмотрев в глаза, прошептала:

- Эрик, вы должны, – он снова покачал головой. – Да, должны, это нужно всем нам. Иначе все это было напрасно, все эти жертвы, мои, ваши, ваших дочерей. Я клянусь, что не затаю на вас зла. Спасите нас, Эрик.

Он посмотрел на нее несчастными глазами и со словами «Простите, моя госпожа» ударил ее по щеке. Голова Алекс дернулась, в ушах зашумело. Она смело подняла голову и, глядя на старосту, произнесла:

- Ударьте сильней.

Со слезами на глазах он размахнулся и ударил ее по лицу. Алекс упала, но поднявшись вновь, ждала следующего удара. Когда из носа и разбитой губы полилась кровь, она поднесла руку к лицу и потрогала его. На ее пальцах повисли капельки ее крови, она, с трудом улыбнувшись несчастному мужчине, приподняла юбку и размазала кровь по ногам.

- Моя девочка, – гордо сказала Марта, поняв задумку принцессы.

- Ну, я же девственница, он так об этом мечтал, – с дьявольской улыбкой на непослушных губах произнесла Алекс.

Осмотрев Александрин, Марта подошла к ней и, вцепившись в руку когтями, прочертила кровавую полосу, от чего девушка зашипела, но взгляда не отвела.

- Теперь все, – резюмировала Марта. – Ты готова. Ничего не забудь, и завтра все будет закончено.

С этими словами троица заговорщиков выскользнула за дверь. Александрин огляделась, теперь, когда адреналин стал спадать, тело начало ломить, и здорово саднила губа. Не желая пока ложиться рядом с Ардвэром, она дорвала подол платья, чтобы были видны пятна крови, расцарапала ногу для верности и разлохматила волосы, будто ее таскали за них по полу. Поняв, что больше уже ничего сделать не сможет, она тихонько присела на пол в изножье кровати, не желая смотреть на труп своего муженька.

Когда первые лучи окрасили небо, и отступила ночь, в замке «Семи жемчужин» раздался истошный вопль новобрачной, который разбудил, казалось, весь остров. Крик все повторялся и повторялся, переходя в истеричное завывание.

В опочивальню новобрачных с кинжалом в руке первый вломился лорд Дэшвуд. За его спиной в белой рубахе и чепце стоял бледный епископ с вытаращенными от ужаса глазами. Через пять минут практически вся комната была заполнена людьми. Картина, которая предстала перед ними, повергла их в шок. Избитая, окровавленная принцесса истерично причитала, прижимая к исцарапанной груди остатки разорванного платья. Граф Ардвэр бледный, как сама смерть, с пепельным лицом, неподвижно лежал на кровати.

- Господи, что случилось? – в страхе, бесконечно крестясь, прошептал епископ Бишеп.

Ему никто не отвечал, принцесса продолжала завывать, и Колин с омерзением заметил следы семени у нее на платье и члене Ардвера, а также запекшиеся капли крови.

- Все, по-моему, и так очевидно. Что встали, нечего глазеть, расходитесь, – вмешалась Марта, подходя к девушке и закрывая ее плечи покрывалом. – Я должна привести принцессу в порядок.

- Мы должны понять, сударыня, что же произошло. Граф мертв. Кто за это ответит? – будто очнувшись от ужаса, визгливо произнес епископ.

Марта посмотрела на него с осуждением, но покорно качнула головой. Она подвела Александрин к креслу, усаживая, пока Мерида выгоняла из комнаты зевак. Когда в спальне остались только Колин, епископ, Марта, Мерида и Эрик, Александрин судорожно начала свой рассказ.

- Когда мы вошли в комнату, граф Ардвэр сразу накинулся на меня. Он повалил меня на кровать, разорвал одежду и овладел мной, – всхлипывала Алекс, трясущимися руками принимая стакан воды от Марты.

- Он все время кашлял и когда граф… кончил, он пошел выпить вина. Я плакала, умоляла позвать Марту, чтобы она остановила кровь, – Алекс для большей достоверности задела разорванную юбку, оголяя окровавленные ноги.

Епископ в ужасе схватился за горло. Лорд Дэшвуд так скрипнул зубами, что, казалось, они должны были превратиться в пыль. Продолжая всхлипывать, принцесса горестно продолжила:

- Он смеялся, говорил, что теперь сможет делать со мной, все что захочет, ведь он мой муж, и я должна подчиняться ему. Я это знаю, но мне было так больно, – зарыдала она.

Мерида и Эрик стояли с траурными лицами, опустив глаза, словно эти слова заставляют почувствовать боль их принцессы. Марта кудахтала над девушкой, вытирая ей кровь с лица, тем самым открывая почерневшие синяки. Епископ охал, сокрушаясь, что он так ошибся в графе, а ведь ему все говорили о его черной душе.

- Что же случилось дальше? – гневно прошипел лорд Дэшвуд.

Александрин подняла на него страдальческий взгляд и, судорожно вздохнув, продолжила:

- Он все пил и пил. Потом, он снова подошел ко мне, чтобы опять… ну вы понимаете, – заплакала она.

- Опять? Кто бы мог подумать, граф Ардвэр? О, Боже! – причитал епископ.

После этой фразы, все уставились на него. Даже Алекс на время перестала изображать скорбь. Епископ поняв, что привлек всеобщее внимание, лишь пожал плечами. Похлопав Алекс по коленке, он кивком попросил продолжать.

- Я знаю, что мой долг повиноваться мужу, но я так испугалась, что он снова сделает мне больно, что начала вырываться, – снова зарыдала Алекс. – Тогда он сказал, что если я не прекращу сопротивляться, то он позовет своих людей, чтобы они держали меня.

После каждой произнесенной ею фразы епископ Бишеп вздыхал и бормотал «о, Боже».

- Я испугалась и закричала, тогда он набросился на меня и начал бить, а потом снова изнасиловал. Что было дальше, я не помню, потому что видимо, потеряла сознание, – закончила свой трагический рассказ Александрин.

В комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь всхлипами несчастной невесты.

- Что ж, это не проясняет, почему он умер, – размышлял епископ.

Александрин перестала плакать, уставившись на священника. После всего того, что она пережила, да эта скотина просто заслуживает смерти, разве нет? Лорд Дэшвуд подошел к постели, оглядывая покойника.

- На нем нет никаких следов, чтобы предположить, что его убили, епископ. Возможно, этот подлец умер от сердечной болезни, не пережив того счастья, что свалилось на него, – с презрением изрек он.

- На Железном острове нет солнца. Люди, рожденные там, дышат парами металлов, которые выходят из земли, оседая в их легких. Именно поэтому, когда они попадают сюда, где солнце благословенно греет, они начинают задыхаться и кашлять. С острова приходили многие, епископ, но не все выжили, некоторые погибли как граф, задохнувшись от металлической пыли, которая годами копилась в их организме. Я лечила их, но помочь им уже нельзя, – высказала предположение Марта.

- Вы правы, Марта, у меня нет причин не доверять вам. Тем более, как только граф вступил на берег, он действительно все время кашлял, я думал, что он не сможет произнести клятв у алтаря, как ему было плохо, – подытожил епископ.

- Давайте же отправимся спать, день был тяжелый, а ночь еще тяжелей. Принцессу нужно привести в порядок, дать ей отдохнуть. Завтра я напишу письмо королю и подробно объясню, что произошло, пусть монархи решают, что делать, – вставая со стула, произнес епископ.

- Епископ, хочу заметить, что граф Ардвэр выполнил свой супружеский долг, и возможно принцесса понесла сегодня ночью. Вы должны будете остаться здесь еще на месяц, чтобы засвидетельствовать этот факт, – осторожно напомнила Марта.

- Вы абсолютно правы, Марта, я об этом не подумал. Тогда мы остаемся.

_______________

Дорогие друзья! Роман "Вершители судеб" подходит к своему завершению. Осталось примерно 4 главы и Эпилог. Но! Уже с 1 сентября, я запускаю свою новую историю "Ты из моих снов". Это современный роман в лучших традициях любовно-эротического жанра!

Ваша Лёка Гагарина

Приятного прочтения

Глава 18

Преданная кормилица помогла добраться Александрин до ее девичьей спальни, где она жила до свадьбы. Услужливая Мерида набирала ванну водой, из которой призывно клубился пар. Раздев принцессу, они помогли ей забраться в объемную лохань, так приятно благоухающую всевозможными травами. Алекс со стоном наслаждения опустилась в блаженно горячую воду, зашипев сквозь зубы, когда вода начала пощипывать исцарапанную кожу.

- Ничего, любовь моя, скоро все заживет, – шептала Марта, аккуратно поливая взлохмаченные волосы водой.

- Как ты думаешь, нам поверили? – осторожно спросила Алекс, когда за Меридой закрылась дверь.

- Я думаю, что да. Ты была так убедительна. Да и новые царапины внесли трагичности в историю, ты хорошо придумала, молодец.

- Я очень хотела, чтобы все получилось, ведь вы мне так помогли, – тихонько заплакала девушка.

- Ну, тише, полно уже! Все закончилось. Теперь все будет хорошо, верь мне, – уговаривала Марта, слегка улыбаясь.

- Прости, что не поверила тебе сразу.

- Сандра, ты же не знала.

- Почему же ты мне не сказала, я бы помогла.

- Нет, – твердо произнесла Марта. – Если бы знала, ты бы вела себя не так искренне, ты же совсем не умеешь врать.

- Наверно, ты и в этом права. Как всегда, – тяжело вздохнув, констатировала принцесса.

На некоторое время установилась тишина, лишь легкое плескание воды в лохани, да грустные вздохи принцессы.

- А что ты имела в виду, когда сказала, что всю неделю всех отвлекала от меня и Джеймса? Неужели ты все знала, Марта, про нас?

- Конечно, знала, – с мягкой улыбкой произнесла кормилица. – Все было написано у тебя на лице, да и у него тоже. Это сложно было не заметить.

- А все остальные тоже видели? – с тревогой спросила Алекс.

- Не волнуйся, епископ слишком глуп, чтобы допустить даже мысли о вашей связи, ведь здесь замешан долг. Ну, а лорд Дэшвуд был без конца занят нашими прекрасными, щедрыми на ласки дамами. Так что, ему было не до вас, – успокоила Марта.

- Хорошо, – выдохнула принцесса.

Потом немного подумав, решила спросить еще об одной вещи, что мучила ее, но не как не решалась. Марта, казалось, читая ее мысли, нежно произнесла:

- Ты можешь спросить, о чем хочешь. Теперь я все тебе объясню.

- Ты сказала, что убила моего отца, как это? – еле слышно спросила девушка. Марта тяжело вздохнула, но с грустной улыбкой начала свой рассказ.

- Когда родилась твоя мать, мне было восемь лет. Я помню этот день, как сейчас. Она была такой прекрасной, что когда я смотрела на нее, мне казалось, что улыбается ангел. Ты знаешь, что моя семья принадлежит роду древних кельтов, владеющими магическими знаниями, и все в моей семье были обязаны знать их. Но мне тогда было не до изучения старых заклятий и силы трав. Я хотела лишь быть рядом с Николь. Она росла очень доброй, отзывчивой девочкой, и мы стали с ней неразлучными подругами. Когда пришло время ей выходить замуж, она, по своей наивности, надеялась, что не все Ардвэры негодяи, и что ее муж может оказаться хорошим человеком.

Когда твой отец перешел мост и увидел ее, он сразу же влюбился. Она была прекрасной восемнадцатилетней девушкой с зелеными, как у тебя, глазами и с большим сердцем. Ардвэр сразу возжелал ее. И как только брачные клятвы были произнесены, потащил ее на брачное ложе. Я молилась, чтобы боги улыбнулись ей, и он был нежен и терпелив. Но Ардвер накинувшись на Николь со своей страстью, напугал бедную девушку. Приняв ее испуг за ненависть, он ударил ее и изнасиловал. Он поступил, так же, как и все Ардвэры со своим невестами до него. Утром я нашла ее избитую, в слезах, с разбитым сердцем и надеждами. Он был жесток и требователен с ней всегда, хотя она поначалу и пыталась ему угождать. Он очень ее ревновал и наказывал каждый раз, как только на нее кто-нибудь смел посмотреть.

Я очень переживала за нее, поддерживала, как могла, поэтому обратилась к знаниям, дарованным моими предками. Я изучала книги, травы, заклинания, чтобы помочь ей, но было уже поздно, я упустила время. Когда родилась ты, Николь всю свою любовь и внимание переключила на тебя. Только твой отец ревновал ее к невинному младенцу. Он ненавидел тебя за то, что ты была девочкой, особенно как две капли похожей на нее. Ардвэр пытался обижать и тебя, только Николь этого ему не позволяла. Она прощала его жестокость к себе, но только не к своему ребенку.

Когда тебе было одиннадцать лет, мы втроем гуляли на том самом утесе, где она погибла. Незадолго до ее падения туда пришел Ардвэр. Он просто стоял и смотрел, как мы запускаем в небо воздушного змея. Увидев его, Николь испугалась за тебя, и отправила нас домой. Ты почему-то не хотела уходить, все время ее звала, но она лишь улыбнулась, сказала, что любит тебя, и велела уходить. Я не слышала, о чем они говорили. До нас доносились только крики и обрывки обвинений, которые предъявлял Ардвэр. Когда я повернулась в их сторону, твой отец ударил ее по лицу. Николь оступилась и сорвалась с утеса.

Мы нашли ее внизу, на камнях, она была еще жива, но почти все кости были сломаны. Она угасала три дня. Перед самой смертью она очнулась и из последних сил умоляла защитить тебя. Я поклялась ей, что никто не причинит тебе вреда, и она с облегчением покинула этот мир.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Твой отец был очень жестоким человеком, но он любил твою мать, по-своему, конечно. Он пил несколько дней, и в пьяном бреду он поведал о своих мыслях. Он хотел убить тебя, чтобы самому владеть этим островом, ведь фактически, как только ты родилась, ты стала госпожой всех нас. Однажды, через пару месяцев после смерти Николь, Ардвэр пришел на тот самый утес, чтобы погоревать о любимой. Там я его и нашла. Когда он повернулся, чтобы спросить, что мне нужно, я ударила его дубиной. Он был, как всегда, пьян, не удержался и упал на те самые камни, что и моя Николь. Ардвэр был мертв. Я убила его и жалела только об том, что не сделала этого раньше. Возможно, это бы спасло ей жизнь, – закончила свой рассказ Марта.

- Боже, Марта, я ничего этого не знала, – потрясенно прошептала Александрин и снова заплакала.

- Конечно, не знала, да и не должна была знать. Ты росла такой жизнерадостной, такой прекрасной девочкой. Такой ты и будешь впредь. И больше ничто и никто не омрачит твою радость.

Видя, как вдруг погрустнела Алекс, Марта спросила:

- Что беспокоит тебя или может быть кто?

- Он никогда так и не узнает… - плакала девушка, не в силах продолжить.

- Родная моя, не отчаивайся. Как только все разрешится, и на свет появиться наследник, мы сумеем сообщить ему, что его здесь ждут, – обнадежила Марта.

- Как это? – всхлипнув, прошептала принцесса.

- После рождения наследника мужского пола ты до его совершеннолетия станешь полноправной хозяйкой на двух островах. Теперь никто, даже сам король Семи островов, не сможет тебе приказывать, за кого выходить замуж. Ведь ты фактически становишься самой богатейшей женщиной в нашем государстве. Теперь даже Эдмунд V не сможет тебе приказывать из-за боязни потерять такого могущественного союзника и ту дань, что ты платишь ему.

- Я не думала об этом, – потрясенно прошептала Александрин, улыбаясь в первый раз искренней, легкой улыбкой, смотря на будущее с оптимизмом.

***

Ближе к полудню принцесса с траурным лицом вышла к людям объявить, что ее муж, граф Перрин Ардвэр, выполнив свой супружеский долг, скоропостижно скончался. Никто не высказал и толики сожаления по этому поводу, так как все прекрасно видели истерзанное лицо их дражайшей принцессы. В толпе раздался неодобрительный гул и призывы гореть ему в аду. Призвав всех к милосердию и пониманию, Александрин поблагодарила за сочувствие и, пожелав всем счастья, удалилась. Общим решением было принято, что тело покойного графа перенесут на Железный остров пришедшие с ним люди и предадут его земле в кругу семьи и близких ему людей. Лорд Дэшвуд и епископ давали понурым стражникам еще какие-то указания, но Алекс уже не слушала их. Она вышла на большой балкон трапезной, где когда-то они стояли с Джеймсом, и закрыла глаза, погружаясь в радостные воспоминания.

- Принцесса, простите, что помешал вам. Вы позволите с вами поговорить? – осторожно произнес неслышно вошедший Колин.

- Лорд Дэшвуд, конечно, прошу вас, – тихонько ответила девушка, принимая грустный вид.

- Вы только, что выглядели иначе, когда не знали, что я здесь, – задумчиво произнес Колин. – Вы улыбались, а теперь грустите. О чем вы думали?

- Лорд Дэшвуд, вы следите за мной? – резко спросила Алекс.

- Нет, что вы. Увольте, – Колин поднял руки в примирительном жесте. – Просто я хочу, чтобы вы мне доверяли. Я вам не враг.

- Я ценю это, лорд Дэшвуд.

- Зовите меня Колин. Что бы вы обо мне не думали, я хочу вам помочь.

- Спасибо еще раз, – осторожно ответила Алекс, стараясь не выдать себя ни словом, ведь столько людей хотели помочь ей, и пошли на преступление ради нее. – Я улыбалась новому дню, радуясь, что он принесет мне только мир и покой.

- Вы не сожалеете о смерти Ардвэра? Ведь если вы не зачали, вам придется выполнить этот долг снова.

- Поживем, увидим, я не хочу сейчас ничего загадывать. А что касается моего мужа, то я не настолько хорошо его знала, чтобы грустить о нем. Ведь то время, что мы провели наедине с ним в качестве супругов, было не очень радостным для меня, – с горьким смешком произнесла Александрин.

Колин подошел к принцессе вплотную, заставив ее тем самым поднять голову, чтобы смотреть ему в глаза. Он осторожно провел пальцами по ее разбитой щеке, и его глаза потемнели от гнева. Справившись с собой, он осторожно прошептал, чтобы его слышала только она:

- Если бы Ардвэр не умер сегодня ночью, он умер бы сегодня днем за то, что сделал с тобой, Алекс. Джеймс мне как брат, и я на многое готов ради него, даже на то, чтобы разлучить с любимой, если это спасет ему жизнь. Я уверен, что позже он сможет оценить мою жертву. Ты только постарайся, пожалуйста, не улыбаться так радостно при епископе, мало ли, что придет в его светлую голову.

Алекс перестала дышать, она во все глаза смотрела на него, боясь вздохнуть. Он догадался, он знал, что Ардвэра убили. Он все знал про нее и Джеймса. Ее легкие горели. Она судорожно сделала глоток долгожданного воздуха, потом еще один, словно рыба, выброшенная на берег. Боясь что-либо произнести, она пыталась найти на его лице следы коварства, обмана, но он продолжал ей искренне улыбаться, слегка качая головой, говоря, что не предаст.

- Лорд Дэшвуд, Колин, насколько вы искренни со мной? – наконец прошептала она.

- Предельно. И я клянусь вам всеми богами, в которых вы верите, что найду способ вернуть Джеймса обратно.

Александрин плакала, не сдерживаясь. Уткнувшись ему в широкую грудь, она рыдала от облегчения, что еще один человек готов ради ее счастья пойти на обман, если придется.

- Бедняжка! Как она потрясена! Выйти замуж и потерять мужа в один день. Да еще он оказался таким мерзавцем, что просто невозможно поверить в это, – произнес вышедший на балкон епископ.

Алекс замерла, но когда Колин незаметно ущипнул ее за руку, она подняла горестное лицо и трагическим голосом прошептала:

- Как же вы правы, епископ Бишеп, абсолютно во всем правы. Вы такой замечательный человек. Мне очень повезло, что в эту трудную для меня минуту вы оказались рядом и поддержали меня, – бросившись в раскрытые объятия епископа, она успела заметить, как радостно он просиял от ее слов.

Священник продолжал говорить ей слова утешения, выходя вместе с принцессой с балкона. Отвернувшись от этой картины, Колин задумчиво посмотрел на простилавшийся внизу океан. Постояв несколько блаженных минут в тишине, он вдруг тихо рассмеялся от облегчения и произнес, обращаясь к невидимому собеседнику:

- Дружище, ты сделал правильный выбор. Она - это нечто.

_______________

Ваша Лёка Гагарина

Приятного прочтения

Глава 19

Год спустя.

Лорд Джеймс Стекворд ІІІ с хмурым лицом сидел в большом кресле рядом с пылающим камином. В руке он держал кубок с вином, как, впрочем, и весь предыдущий год. С тех пор, как Джеймс, очнувшись в каюте на корабле который увозил его навсегда от женщины, которую он когда-либо любил, он начал пить и никак не мог остановиться. Он пил все время, потому что только вино отупляло его разум настолько, что он забывался на блаженные минуты и не думал о ней. Когда же он здравствовал, то ему казалось, что он сходит с ума. Ему повсюду мерещились колдовские зеленые глаза его наяды и мелодичный юный смех. Как она сейчас, жива ли еще? Родила ли Ардвэру несчастную обреченную на муки малышку? Помнит ли еще о нем? Как только эти мысли начинали пробираться в его голову, он сразу же пытался заглушить их вином. Он хотел умереть.

Джеймс с горечью усмехнулся, вспоминая, как очнувшись, попытался заставить развернуть корабль, что вез его в Англию. Он ругался с капитаном, запугивал его, устроил драку, покалечив ни в чем не повинных матросов, предлагал несметные богатства, но что бы он не делал, они были глухи к его мольбам. Кончилось тем, что его снова оглушили, связали и засунули в трюм, где он и провел большую часть пути. Когда же вдалеке показались родные берега Англии, капитан с сочувствием в глазах сказал, что уже поздно что-либо менять, и что принцесса наверняка уже понесла, и, как бы Джеймс не сопротивлялся, больше изменить ничего уже нельзя. И тогда Джеймс напился, он пил и пил, пока не упал без чувств. В таком состоянии он прибыл в Стекворд, где его встретил потрясенный Стэнтон. С тех пор все изменилось. Джеймс перестал общаться со всеми, не отвечал на послания короля и приказал не пускать никого в замок.

Три месяца он только пил, практически перестав есть. Из-за чего очень сильно похудел, что привело Стэнтона в еще большую тревогу. Как бы ни старался преданный слуга выведать, что привело его господина в такое жалкое состояние, добиться ничего толком не смог. Джеймс лишь отмахивался от него. Лишь в пьяном бреду он произносил путаные обрывки фраз о зеленоглазой колдунье, что свела его с ума, но из-за чертового долга отказалась от него. Собирая по крупицам эти сведения, Стэнтон понял, что молодой хозяин впервые по-настоящему влюбился, но несчастная вышла замуж за другого мужчину.

После трех месяцев беспробудного пьянства Стэнтон, видя, что хозяин загоняет себя в могилу, пришел в зал, где тот напивался очередной раз. Дрожащим голосом, но с высоко поднятой головой он произнес речь о долге, чести и достоинстве, которые, по его мнению, Джеймс бесцельно растерял. Но Джеймсу было все равно, он лишь презрительно рассмеялся над стариком, велев тому проваливать. Тогда Стэнтон, гордо задрав нос еще выше, покинул зал, чтобы вернуться с лоханью ледяной воды. Осторожно, неся ее так, чтобы не расплескать, он встал за креслом своего господина и обрушил на его голову все ведро. Взбешенный Джеймс, отплевываясь, схватился за меч, чтобы наказать наглеца, но Стэнтон не отступил. Он лишь дребезжащим голосом сказал, что пусть Джеймс лучше разрубит его на части, лишь бы не видеть, как единственный наследник великого рода Стеквордов так безрассудно губит себя. Не столько слова, сколько вид несчастного старика потряс Джеймса. Он понял, что в минуты своего горя он перестал обращать внимание на людей, которым он дорог, обижая их. Собравшись с силами, Джеймс, отбросив меч и качнув головой в знак того, что он понял Стэнтона, удалился к себе в комнату.

С тех пор он стал пить только вечерами, когда вернувшись в замок после бесконечных изматывающих тренировок с новобранцами или решения возникших проблем на границах своих владений, он больше ничем не мог отвлечь себя от тревожных мыслей. Тогда усевшись в кресло у камина, он позволял себе выпить вина и потосковать о ней.

Он стал суровей, требовательней, еще безжалостней. Дошло до того, что когда он проходил через двор, служанки бросали свои дела и прятались, боясь попасться ему на глаза. Молодым солдатам было сложней. Они не могли убежать, поэтому старались усерднее, от чего становились еще неуклюжей, тем самым раздражая его еще больше. Для обитателей замка настало темное время. Все говорили шепотом, перестали открыто смеяться и радоваться, боясь привести в бешенство своего хозяина. Джеймс понимал, что все это происходило из-за него, но не собирался ничего менять, ему было все равно. Вкусив счастье и любовь с Александрин и потеряв ее навсегда, он как будто перестал дышать, словно у него украли смысл жизни. Женщин, которые осмеливались посмотреть на него призывным взглядом, тем самым предлагая себя, он считал вызывающе вульгарными, недостаточно стройными, недостаточно красивыми. У всех них не было зеленых глаз, темных и гладких, как шелк, волос красного дерева и маленькой ямочки на щечках, когда они ему улыбались. Все они его попросту раздражали.

И вот сейчас, спустя почти год с тех пор, как он последний раз видел ее, как вкушал ее, он понял, что пропал навсегда. Джеймс отдавал себе отчет, что он единственный Стекворд и должен продолжить великий благородный род, но мысль о принудительной женитьбе ради наследника вызывала в нем неукротимую ярость. Может быть, когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас еще не время, чтобы забыть ее.

Снова вернувшись мыслями к любимой, Джеймс с неукротимой болью в сердце осушил свой кубок до дна и снова потянулся за кувшином. В зал осторожной походкой вошел Стэнтон и сообщил:

- Сир, к вам лорд Дэшвуд, требует аудиенции.

Голова Джеймса дернулась, как от удара. Сощурив глаза, он пристально уставился на Стэнтона. Джеймс знал, что старик догадывается о чем-то, но что произошло на самом деле, не знал. Это точно, поэтому специально подстроить эту встречу не мог. Значит, Колин все же решился навестить старого друга спустя год, после того как предал его. Занятно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Что ему нужно? – тихо спросил Джеймс.

- Откуда мне знать, вы его и спросите, – непочтительно, с вызовом во взгляде произнес слуга и, развернувшись, вышел прочь.

- Стэнтон! – гневно крикнул лорд, но того уже и след простыл.

В зал легкой походкой, с улыбкой на загорелом лице вошел лорд Дэшвуд. Он как не в чем ни бывало уселся во второе кресло рядом с Джеймсом, излучая волны добра и оптимизма, от чего у Джеймса даже зубы скрипнули. Колин схватил чистый кубок, плеснув туда изрядную порцию вина.

- Дружище, ты просто не представляешь, как я рад снова очутиться в родных стенах! Здесь все такие радушные, – с легким сарказмом в жизнерадостном голосе произнес Колин.

Джеймс сидел, чуть дыша, яростно испепеляя Колина взглядом. Еще год назад он считал его своим братом, а сейчас хотел убить. Джеймс видел по лицу Колина, что тот принес ему весть, и только поэтому он был все еще жив. Дэшвуд всегда был таким, веселым балагуром, постоянно над всеми подтрунивая. Джеймс относился к этому с пониманием и великим терпением, но сегодня все иначе, сегодня Джеймс больше не хочет терпеть, шуток и подколов. У него на это не было никакого желания.

- С чем пожаловал, Дэш? – осторожно спросил Джеймс, тихим голосом, боясь не сдержаться.

- Что за прием, Джеймс? – укорил его Колин и, не сводя внимательного взгляда с друга, крикнул: – Стэнтон, принеси еще вина, а то Джеймс все здесь прикончил.

Как только Колин попал за стены замка Стекворд, он заметил, как здесь все изменилось. Люди суетились во дворе с угрюмыми лицами. Никто не разговаривал между собой. Солдаты укрепляли стены, которые и так были неприступны. Раньше, как только Колин въезжал во двор, ему отовсюду призывно улыбались прекрасные служанки, заигрывая с ним, теперь же они были мрачны и боялись посмотреть на него. Лорд Дэшвуд отдавал себе отчет, что виной такому поведению может быть только Джеймс, но встретив Стэнтона, он понял, что дела совсем плохи. Тот был угрюм, набросился на Колина с обвинениями, вкратце рассказав, что хозяин очень изменился.

Колин видел, что Джеймс хочет его прикончить, и не делает этого только потому, что жаждет сведений о ней. Иначе он был бы уже трупом без возможности объяснить свою роль в этой запутанной истории.

Как только Стэнтон принес кувшин вина, шаркая ногами и недовольно ворча, Колин налил себе еще немного и вольготно развалился в кресле. И пока старик был еще в комнате, осторожно произнес:

- Представляешь, я ведь только сейчас вырвался от Генриха. Получив свое долгожданной вознаграждение, он никак не хотел меня отпускать, мучая вопросами. Он спрашивал и о тебе Джеймс. Сказал, что очень волнуется.

- Ничего, переживет, – сквозь зубы буркнул Джеймс.

У Стэнтона даже ноги подкосились от этих слов. Он протяжно вздохнул, прошептал «Да хранит нас всех Господь!» и начал бурную деятельность по уборке комнаты. Колин знал, что старик тоже хочет знать, что произошло, но напрямую боится спросить об этом, поэтому ищет себе предлог остаться.

- Ну же, Джеймс, все же это король Англии, от его милости зависят наши судьбы. Как и всех на этой земле. Короли – вершители судеб, и наш долг подчиняться им, не забывай об этом, – назидательно произнес Колин, тем самым выводя Джеймса из его спокойного состояния.

Вскочив со своего кресла, Джеймс быстро подошел к Колину, склонившись над ним.

- Я прекрасно знаю, кто они такие и в чем состоит наш долг, Колин! – яростно прошипел Джеймс. - Говори, зачем пожаловал, и убирайся! Здесь тебе больше не рады.

У Стэнтона брякнул поднос. Он стоял как громом пораженный, уставившись на двух друзей. Но Джеймс, впрочем, как и Колин, не смотрел на него. Друзья испепеляли друг друга гневными взглядами, подначивая начать драку.

- Не ожидал, – тихо произнес Колин, но потом, словно опомнившись, весело продолжил: – Ну, если ты об этом, я решил тебе с радостью сообщить, что наша принцесса благополучно родила.

Джеймс замер, прикрыв глаза, словно от боли. Он осторожно уселся в свое кресло, зажав в руке кубок с вином, и собирался его осушить, но с гримасой отвращения уставился на сосуд, не замечая, что мнет его словно бумагу. Только когда вино пролилось на его руку, он понял, что натворил. Отбросив искореженный метал в сторону, он потянулся за другим, но, так и не взяв в руку, тихо произнес:

- Дочь.

- Сына, Николаса Александра Магали. Назвали в честь ее матери, – не сводя с Джеймса взгляда, осторожно произнес Колин.

Он видел, как его друг страдает. Когда он вошел в комнату и увидел Джеймса, то был потрясен, как сильно тот изменился. Похудел, взгляд запал и стал жестче, на лице проглядывала недельная щетина, у губ залегли глубокие складки скорби. Колин и не догадывался, насколько страдал его лучший друг, пока не увидел его. Видимо, он не до конца осознал, насколько Джеймс был влюблен в принцессу Магали. Но он пришел, чтобы, наконец, все исправить, и для этого нужно, чтобы Джеймс понял, что эти жертвы были не напрасны и все, что они пережили, необходимо было пережить, иначе у них не было бы ни одного шанса.

- Сына, – с горечью прошептал Джеймс. – Вот, наверное, Ардвэр счастлив, что, наконец, сумел, произвести на свет наследника.

Джеймс снова закрыл глаза. Та боль, что терзала его все это время, вернулась вновь, она никуда не делась. Одна лишь мысль согревала его: Алекс жива, она все еще жива.

- Ну не знаю, счастлив он или нет, – задумчиво произнес все еще потрясенному Джеймсу Колин. – Но боюсь, что ему так и не довелось об этом узнать, так как он отошел к праотцам в первую брачную ночь.

- Что? – спросил сиплым голосом Джеймс.

- Умер, говорю, то ли от сердечной болезни, то ли от металла в легких, не знаю. Новобрачная нашла его холодный труп утром, когда проснулась.

- Боже! – испуганно произнес Стэнтон, трижды крестясь. – Ужас какой.

- А она? – не обращая внимания на слугу, спросил Джеймс.

- Принцесса? – тупо спросил Колин.

- Колин, я сейчас ударю тебя. Конечно, принцесса, – прошипел Джеймс.

- Ну, принцесса, конечно, погоревала, но делать нечего – смирилась, – пошутил Колин. Но видя, что друг начал подниматься со своего место, примирительно поднял руки.

- Джеймс, прежде чем умереть, он сильно избил ее и изнасиловал, – глядя на друга с сожалением, произнес Колин. – Мне жаль.

- Господи, я должен был остаться и прикончить его! Ну почему я этого не сделал?! – вцепившись себе в волосы, Джеймс опустил локти на колени, корчась в муках.

- Джеймс, услышь меня, – тихо и серьезно произнес Колин. – У Ардвэра большая семья: девять младших братьев, и еще целая куча двоюродных. Убей ты одного, на его смену пришли бы другие. Еще неизвестно, как все это бы воспринял ее король. Тебя бы казнили, и ты ничем не смог бы помочь ей.

Джеймс вскочил. Яростно сверля глазами Колина, он прокричал:

- А сейчас я чем ей смог помочь? А? Лучше бы я умер, чем всю свою жизнь думать об этом.

Он кинулся на Колина, но тот был готов. Соскочив со своего места, он с силой вцепился в руки Джеймса, который схватил его за грудки, и прокричал ему прямо в лицо:

- Ты идиот, очнись, теперь она свободна. Больше нет никакого завещания, она отдала свой долг.

- А какой ценой? – не унимался Джеймс.

- Да пойми ты, год жизни против всей оставшейся. Это малая плата. Неужели ты не видишь этого?

- Что? О чем ты? – потрясенно прошептал Джеймс, ослабевая хватку.

- Да то, что теперь, родившийся наследник по завещанию старого короля становится хозяином двух островов. Алекс больше не нужно выходить замуж по принуждению, теперь она может выбрать любого. И зная об этом, между прочим, около ее дома трется много желающих загрести ее добро претендентов.

- Чего? – разорался Джеймс.

Видя, что до друга стала наконец-то доходить суть происходящего, Колин уже спокойней произнес:

- Когда мы нашли труп Ардвэра, принцесса поведала, что случилось, и нам с епископом пришлось ждать целый месяц, чтобы понять - выдавать ее замуж за очередного мертвяка с Железного острова или ждать наследника. Когда по истечению положенного срока Марта сообщила, что принцесса понесла, нам пришлось ждать, когда она разродится. Алекс просила защиты, боясь, что кто-нибудь может покушаться на жизнь ее ребенка. Написав письмо Генриху, епископ получил ответ - дождаться рождения младенца, чтобы лично зафиксировать пол ребенка. Когда она родила, через две недели мы отплыли в Англию сообщить Генриху благую весть о рождении наследника и привезти ему его вознаграждение. У Генриха мне еще пришлось проторчать месяц, обсуждая, что предпринять может Англия для благополучия наследника Магали. Общими усилиями, благодаря моей подсказке, король Генрих пришел к окончательному решению. Один из знатных вельмож Англии должен посетить Жемчужный остров ради возможности привлечь внимание принцессы и для дальнейшего вступления с ней в брак.

Колин закончил рассказ и с облегчением выдохнул, но он рано радовался. Джеймс снова схватил его, в этот раз за шею, чтобы задушить его.

- Ты надоумил его снова выдать ее замуж за очередное ничтожество?

Колин, пытаясь вырваться, прохрипел:

- Ну почему же за ничтожество? Генрих предложил мне, но я отказался, сославшись на то, что принцесса, зная мою ветреность, решит, что я не подходящая кандидатура в мужья, а вот ты - это то, что надо.

Джеймс разжал пальцы, с недоверием уставившись на Колина.

- Ты посоветовал ему женить меня на ней? – недоверчиво переспросил Джеймс.

- Ну, дружище, ты смотрю тут от горя совсем отупел, – возмутился Колин, на всякий случай делая шаг назад. – Конечно, на тебе! На ком же еще? В конце концов, ты ей кое-что должен, как я понимаю. Генрих так обрадовался твоей персоне, что повелел тебе немедленно отправиться на Жемчужный остров с целью соблазнить на брак, замечу, принцессу Магали. Тебя в гавани и корабль с командой уже ждет.

Джеймс даже покачнулся от нахлынувших его чувств. Он поднял взгляд на Колина, наконец, понимая, что на самом деле сделал для него друг. Он снова протянул руку к Колину, и когда тот зажмурился, но не отступил, Джеймс со смешком облегчения дернул друга на себя, чтобы крепко обнять. Постояв так с минуту, Колин в приступе смущения попытался отодвинуться, но Джеймс не позволил ему, лишь тихо прошептав на ухо:

- Если тебе что-нибудь когда-нибудь понадобиться, Колин, ты только скажи.

Выпутываясь из крепких дружеских объятий, Колин, кряхтя, произнес:

- Ну, разве что держи там для меня красоток погорячей, да пару сундуков золотишка.

- Я серьезно, Колин.

- Джеймс, да знаю я, а иначе, зачем нужны друзья!

- Господи, какое счастье! – прокудахтал Стэнтон, вытирая скупые слезы. – Сейчас я вижу, что воспитал достойных мальчиков, теперь можно и умереть.

- Стэни, рановато, скоро Джеймс со своей принцессой настрогают тебе еще дюжину, – смеясь, пошутил Колин.

- Тогда я умру от счастья. Почему ты еще здесь? – вдруг став серьезным, строго произнес Стэнтон. – Иди, собирай наши вещи, пора посмотреть, достойный ли ты сделал выбор.

- Стэнтон, ты же не собираешься со мной? – с надеждой в голосе прошептал Джеймс. – Нам очень далеко плыть, а потом, кто здесь будет за всем присматривать?

- Мой племянник. Я его давно уже готовлю к смене, и он рвется доказать, что со всем справится. Вот и проверим. А что касается путешествия, дольше препираемся, пора в путь. Колин, проконтролируй здесь все, – повелительно раздавая указания, Стэнтон удалился.

- Что ж, боюсь, тут проще будет согласиться, чем спорить, – философски размышлял Колин.

- Ты прав, мой друг, – смеясь искренне первый раз за долгое время, произнес Джеймс. – Прости, что сомневался в тебе.

- Ну, в конце концов, я же огрел тебя по голове.

- Точно, а я уже и забыл, – вкрадчиво произнес Джеймс.

- Ну, вот и молодец! – подытожил Колин, закрывая эту тему навсегда.

_______________

Ваша Лёка Гагарина

Приятного прочтения

Глава 20.1

На этот раз плаванье было приятным. Спокойная погода и попутный ветер за три недели домчали корабль Джеймса к берегам Жемчужного острова. Оставив Стэнтона на корабле разбираться с вещами, Джеймс поспешил во дворец «Семи жемчужин». Вдыхая знакомые ароматы и ощущая на лице теплые солнечные лучи, Джеймс не верил, что он снова здесь. Три недели он не мог дождаться, когда доберется до Александрин, а теперь он боялся, как она его встретит. Они не виделись год. Она наверно изменилась, повзрослела, стала матерью. Эта мысль не давала ему покоя. Он любил Алекс больше всего на свете, и был готов полюбить ее дитя, но когда думал, как Ардвэр владел ее телом, которое принадлежало только Джеймсу, внутри все переворачивалось. Сможет ли он принять этого ребенка, смотреть на него и не вспоминать бледное ничтожество, его отца. Джеймс молил Бога, чтобы малыш был похож на Алекс, тогда он со временем сможет смириться с его существованием. Размышляя об этом, Джеймс бежал все быстрей, ему хотелось получить все ответы сейчас. Ждут ли его? Нуждаются ли в нем все еще? Или она забыла его?

По пути к замку Джеймс встречал знакомые лица людей, которые с радостью приветствовали его. Это обнадеживало. Если люди так радушны, может быть, и их госпожа будет ему рада. Добежав до замковых ворот, как раньше, он беспрепятственно прошел, отмечая про себя, что стражи прибавилось. Видимо, все же она чего-то остерегается, раз удвоила охрану. Может, за ребенка, боясь, что кто-нибудь посягнет на жизнь наследника, а может, от претендентов на ее руку, о которых рассказывал Колин. От этой мысли Джеймс скрипнул зубами. Что если она уже выбрала кого-нибудь? Что он будет делать?

Поднимаясь по ступеням, он гнал эти мысли, боясь, что предстанет перед принцессой, слишком угрюмым и раздраженным, что может отпугнуть ее. Проходя в большой светлый холл, он увидел, что дверь кабинета приоткрыта. Осторожно заглянув внутрь, он увидел Марту, как всегда, что-то усердно записывающую в книгу, лежащую перед ней. Услышав шаги, она подняла голову и пристально уставилась на него, пытаясь осмыслить, кто потревожил ее. Прошло несколько секунд, и она поняла, что пред ней предстал лорд Стекворд собственной персоной. Джеймс уже начал открывать рот, чтобы спросить кормилицу про Алекс, как та неожиданно резко поднялась со своего места. На лице женщины был написан восторг со смесью радости и торжества. Джеймс даже опешил от этого, так и не произнеся не слова.

- Лорд Джеймс, наконец-то! Мы уже вас заждались.

- Правда? – осторожно, с надеждой в голосе произнес Джеймс.

- Ну, конечно. К чему сомнения?

- Где она? Я хочу ее увидеть.

- Непременно, лорд Стекворд, – радостно произнесла Марта, выходя из-за стола. – Но прежде, чем предстать перед принцессой, вам просто необходимо отдохнуть, привести себя в порядок.

С этими словами Марта, взяв Джеймса под руку, повела к выходу из кабинета.

- Поднимитесь наверх, примите ванную, переоденьтесь и выходите к ужину. Надеюсь, вы еще не забыли, где ваша комната? – дружелюбным голосом, улыбаясь, продолжала настаивать Марта.

Джеймс, словно опомнившись, остановился, пытаясь отодвинуться от Марты, продолжавшей тащить его наверх.

- Нет, сначала я должен увидеть Александрин, – решительно сопротивлялся Джеймс.

Марта остановилась. Она продолжала сверлить его своими улыбающимися глазами. Видя, что он не собирается отступать, женщина протяжно вздохнула. Словно набираясь силами при разговоре с расшалившимся ребенком, все же произнесла:

- Джеймс, вы были в пути так долго, а в Англии еще дольше, что вполне можете подождать еще чуть-чуть. Пойдите, примите ванну, переоденьтесь. Вы выглядите ужасно. Здесь, на острове, сейчас очень много претендентов на руку принцессы, и если вы предстанете перед всеми ними в таком виде, боюсь, потом будет сложно объяснить, почему она выбрала именно вас. Не дайте им шанса усомниться, что вы здесь с той же целью, что и они сами, скомпрометировав ее вашим давним знакомством. Все должно выглядеть естественно. Вы должны принять честный бой за ее сердце.

- А будет бой? – осторожно произнес Джеймс, пристально вглядываясь в хитрые глаза Марты.

- Могу сказать только одно, – тихо смеясь, прошептала Марта. – Фора у вас есть, и еще какая.

Джеймс смотрел на нее еще несколько минут. Здравый смысл боролся с желанием увидеть Алекс и немедленно, но первое победило, и он повернулся в сторону лестницы, чтобы подняться в свою комнату.

- Со мной на корабле приплыл мой старый слуга Стэнтон. Отправьте за ним кого-нибудь. И поосторожней с ним, он - член моей семьи, – обернувшись к Марте, произнес Джеймс.

- Конечно, лорд Стекворд. Честь принять его в нашем доме, – снова улыбнулась Марта.

Не сказав ей больше не слова, Джеймс снова поспешил в свою комнату. Всю дорогу до спальни он удивлялся, что такого случилось с этой женщины за последний год, что она все время улыбается. Он ее такой не помнил. Марта всегда была серьезной, твердила о долге и противилась его присутствию, а теперь создавалось ощущение, что она ему рада. Переставая задаваться этим вопросом, он зашел в свою комнату, в которой гостил целую неделю год назад. Все здесь было как прежде: комната была чистой, опрятной, богато убранной. Складывалось такое ощущение, что его ждали и специально подготовили комнату к его приезду. Но откуда им было знать, что он приедет? Вопросы роились в голове, с каждой минутой все прибавляясь и требуя своих ответов. Но первый и главный вопрос: ждет ли его та единственная, ради которой он приехал, или уже забыла в кругу новых почитателей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пока он осматривался по сторонам, открылась дверь, и в комнату внесли большую лохань, которую до краев наполнили горячей водой. Слуги тоже радостно приветствовали его, словно долгожданного хозяина, вернувшегося из далекого путешествия. Все вели себя так, будто знали, что он должен вернуться. Приняв ванну, Джеймс переоделся в чистую одежду, заботливо принесенную ему с корабля и наконец, почувствовав себя отдохнувшим, спустился в трапезную, где уже накрывали к ужину.

Подходя к залу, он услышал в открытые двери несколько голосов, принадлежащих мужчинам, и один нежный, такой знакомый, несомненно, принадлежащий только принцессе Магали. Сделав несколько шагов по направлению к двери, Джеймс, наконец, увидел ее. Александрин стояла спиной к нему, тихонько смеясь какой-то шутке, произнесенной одним из трех, словно ряженых павлинов, вельмож, претендующих на ее руку. Джеймс даже скрипнул от злости зубами. Когда он входил, мужчины подняли на него свои взгляды, явно оценивая вновь прибывшего соперника.

- Лорд Стекворд, из Англии прибыл, чтобы выразить почтение принцессе Магали, – объявил слуга.

Александрин замерла. Джеймс видел, как она сжалась, словно пружина, боясь повернуться, чтобы приветствовать его. Затем она слегка качнулась и осторожно обернулась к нему. Перед ним стояла все та же Александрин, только повзрослевшая на целый год. Она была прекрасна. Длинные волосы убраны в изящную косу. Платье нежно-зеленого цвета соблазнительно облегало ее спелое тело, удивительно по цвету подходя к ее глазам, горевшим таким сильным пламенем, что Джеймс перестал что-либо соображать. Он чувствовал, что молчание затянулось, уже пора что-то сказать, но они лишь стояли, пожирая друг друга глазами, боясь поверить тому, что они снова вместе.

До Джеймса стали доходить легкие покашливания и возмущенное шептание недовольных гостей. Он моргнул, словно прогоняя наваждение, почтительно произнес:

- Принцесса Магали, рад приветствовать вас во здравии, – а про себя подумал: «Боже, что я несу?».

- Лорд Стекворд, вот вы и вернулись, – осторожно произнесла девушка. – Мы вам рады.

- Рады? – пытливо спросил Джеймс, не обращая внимания на недовольное шипение господ.

- Конечно. Мы всем рады, кто с миром прибывает к нам на острова, – уважительным тоном произнесла принцесса, словно он один из гостей, и ничего более. – Прошу, пройдемте за стол.

Когда со знакомствами было покончено, все уселись за стол, чтобы, наконец, приступить к трапезе. Джеймсу досталось место, как и в прошлый приезд, в конце стола, прямо напротив Алекс, где он мог беспрепятственно следить за ней. Она повзрослела, стала мягче, менее порывиста. Джеймс не мог оторвать от ее взгляда, боясь упустить еще какие-то изменения, бесконечно ей любуясь. Он плохо следил за разговором, отвечал односложно, что привело к тому, что к нему перестали обращаться даже из вежливости. Джеймс следил за вельможами, которые прибыли на остров, чтобы покорить сердце принцессы. Они были смешны, напыщенны, манерны. Они были всем тем, что Джеймс так ненавидел в людях, - воплощением высокомерия. За столом больше не присутствовала Марта, как раньше, видимо, чтобы не оскорбить благородных вельмож присутствием обычной кормилицы, пусть и дочери знатного господина. Эрик ел молча, практически не отрывая взгляда от тарелки, чтобы не смотреть на этих разряженных в пух и прах павлинов. Эти господа действительно напоминали птиц, распушая свои хвосты перед принцессой, хвастаясь своими знакомствами и сомнительными достижениями. Джеймса уже тошнило от них. Ему хотелось остаться с Алекс наедине, чтобы понять насколько она ему рада и, если так же, как и он, то гнать вон этих надоедливых женихов с острова навсегда.

Когда, наконец, этот утомительный ужин был закончен, Джеймс при первой возможности извинился и, сославшись на усталость от длительного путешествия, отправился в свою комнату. Он решил обсудить все позже, когда им никто не сможет помешать бестолковой болтовней и назойливым вниманием. Дождавшись, когда весь замок погрузиться в ночную тишину, он вышел на свой балкон полюбоваться звездным безоблачным небом и тихим шелестом прибоя. Как он соскучился по этим звукам! Пробыв здесь всего неделю, Джеймс пережил самые сильные чувства, когда-либо испытанные им. И эти ощущения, этот трепет он не забыл даже спустя год. Наверное, и не забудет уже никогда. Постояв еще немного, вдыхая соленый воздух, Джеймс тихо рассмеялся, впервые искренне, с облегчением от того, что он рядом с ней, и все страшное и ужасное уже позади. И пора было уже выяснить, так ли это.

_______________

Напоминаю, что 1 сентября выходит мой новый роман "Ты из моих снов"

Ваша Лёка Гагарина

Приятного прочтения

Глава 20.2

Взобравшись на карниз балкона, он осторожно вступил на узкий выступ, проходящий вдоль всей стены одной из семи башен. Как и год назад, пройдя до конца этого выступа, Джеймс нашел уже знакомые сколы и трещины в камнях, по которым он взбирался в окно своей любимой. Как и тогда, двери на балкон были распахнуты, впуская в комнату ночную прохладу. Легкие занавески, закрывающие обзор, легко колыхались на ветру. Отодвинув полупрозрачную вуаль, Джеймс шагнул в комнату и замер. Она ждала его. Александрин стояла прямо, не шевелясь, позволяя рассмотреть себя, в своей до боли знакомой крохотной рубашке, едва прикрывающей ее ослепительное тело. Взгляд Джеймса жадно скользил по длинным стройным ногам, тонкой талии, пышной груди, натягивающей сорочку чуть больше, чем он помнил. И это понятно, ведь она стала матерью. Конечно, изменения должны были произойти, но они не испортили девичьей красы, а сделали ее еще более прекрасной, более женственной. Подняв глаза выше, Джеймс встретился с ее пылавшим взглядом, который сказал ему, что он все еще желанен для нее, все еще любим. Александрин пошевелилась, развернув свои руки ладонями вверх, словно приглашая его в открытые объятья, умоляя взглядом дотронуться до нее. Другого приглашения Джеймсу было не нужно. Он стремительно преодолел расстояние, разделяющее их, заключая любимую в свои крепкие объятья.

Издав стон, сродни мучительному облегчению, от того что любимый наконец-то рядом, Александрин вцепилась в Джеймса мертвой хваткой, боясь, что он растает, словно сон, который снился ей целый год и исчезал бесследно утром, принося лишь муку. Алекс гладила его плечи, царапала кожу там, где могла дотянуться, целовала, лицо, волосы. Она не замечала, что слезы бесконечной радости солеными струйками текут из ее глаз, перемешиваясь с его слезами. Это была агония. Когда прошло первое потрясение от встречи, пришло осознание того, что они, наконец, держат друг друга в объятиях, и ласки приобрели другой характер.

Джеймс с рычанием завладел губами Алекс, нетерпеливо просовывая в ее рот свой язык, по-хозяйски господствуя там, ставя на ней свое клеймо. Когда же Александрин ответила ему, нетерпеливо при этом дергая ворот его рубахи, пытаясь дотянуться до оголенной кожи, оставляя на ней следы своих коготков, он перестал что-либо соображать вообще. Грубо подхватив ее под ягодицы, он повалил Алекс на кровать, разводя ее ноги в стороны, чтобы скорей оказаться в ней. Джеймс нетерпеливо дернул за шнурок своих штанов, оголяя свой восставший, рвущийся в бой член, и одним движением протаранил Алекс. Она зашипела, словно дикая кошка, впиваясь ему в плечи ногтями, но не отпрянула. Не отпрянула, потому что была уже готова для него. Она истекала соками своего возбуждения, пульсируя вокруг его члена. Джеймс вонзался в нее, снова и снова. Он был словно дикий варвар, терзавший свою жертву, наказывая ее за то, что так долго была вдали от него, за то, что она так долго позволяла верить, что она навсегда потеряна для него, не сообщив, что теперь свободна. Подняв ее руки над головой, он одним движением разорвал на ней рубаху, оголяя ее прекрасное тело. Ему было больно на нее смотреть, было больно думать, что кто-то еще владел этим телом, принадлежащим когда-то только ему. Мысли вихрем пронеслись в его голове. Воображение рисовало ужасные картинки, которые отравляли ему кровь. Зажмурив глаза, пытаясь прогнать непрошеные виденья, он застонал, уперев лоб в плечо Александрин.

Александрин в пылу своей страсти не сразу заметила изменения, произошедшие в нем. Видя, как исказилось его лицо, почувствовав, как изменились движения, она поняла, какие мысли терзают его. Но понимая, что сейчас не время это обсуждать, принцесса, освободив одну руку из его железного капкана, тихонько положила ладонь на его щеку, заставляя поднять лицо и посмотреть на нее.

- Я тебя так долго ждала, любимый. Не отдаляйся от меня снова, – тихо прошептала она.

Он несколько мгновений тупо смотрел на нее, словно пытаясь вникнуть в суть ее слов, затем, тяжело сглотнув, закрыл глаза. Она понимала, что когда он откроет их, там будет или приговор, или помилование. То, что возможно простыми словами, объяснить или исправить будет невозможно. Когда, наконец, Джеймс пошевелился и приоткрыл глаза, Александрин с облегчением увидела там надежду на прощение. Она снова заплакала, притягивая лицо любимого для поцелуя. На этот раз он не был жесток, но был бесконечно требователен. Джеймс целовал ее щеки, шею, ласкал грудь, продолжая выбивать свой волшебный ритм. Чувствуя, что уже не в силах сдержаться, Александрин выгнулась дугой и с громким криком кончила. Через мгновение Джеймс последовал за ней.

Отдышавшись несколько минут, Джеймс скатился с Александрин и уселся на кровати. Он повернул голову, с восхищением осматривая прекрасное обнаженное тело, в ленивой неге лежавшее перед ним. Девушка была прекрасна. Рождение ребенка ее практически не изменило, разве что формы стали более округлые, женственные. Головой Джеймс понимал, что им необходимо поговорить, выяснить все, что так долго терзало его, но он так же понимал, что сейчас не время и не место. Сейчас они снова должны познать друг друга, утолить ту жажду, что терзала их целый год. Стянув с себя рубашку, Джеймс слегка поморщился, ощущая, как саднит кожа в тех местах, где ее коготки царапали его. На рубашке были видны маленькие капли крови. Усмехнувшись этой находке, Джеймс встал, стянул с себя оставшуюся одежду и повернулся к Алекс, снова в полной боевой готовности.

- Что ж принцесса, продолжим, – с улыбкой сказал Джеймс.

Она подняла на него свои ошеломленные глаза и тихо прошептала:

- Опять? Уже?

- Боюсь милая, что перерыв у меня был слишком долгим, и я успел накопить достаточно сил, чтобы не давать тебе спать сегодня совсем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Насколько долгим? – осторожно спросила Алекс, выдавая свою ревность.

- Ну, примерно, год, – серьезно произнес Джеймс, взглядом давая понять, что он не шутит, и других женщин после нее не было.

- Ох, Джеймс, – на кровати вставая перед ним на колени, прошептала Алекс.

- Да, как-то не было настроения, – попытался отшутиться Джеймс, но боль в его взгляде выдавала его с головой.

- Любимый мой, все уже закончилось, поверь мне. Я все тебе расскажу. Но не сегодня. Сегодня я не хочу разговоров. Я хочу, чтобы ты не давал мне спать всю ночь, – протянув к нему руки, прошептала Александрин.

- Алекс, милая, я стараюсь. Со временем я все забуду. Только дай мне его. Хорошо? – подходя к ней, вплотную умоляюще произнес Джеймс.

- У тебя будет столько времени, сколько ты захочешь. Вся твоя жизнь, – прошептала девушка, обвивая плечи любимого руками. - И моя жизнь тоже.

Тихонько застонав, Джеймс склонился, чтобы поцеловать ее. Алекс с великой радостью ответила на поцелуй, вложив в него всю свою любовь, всю нежность. Постепенно страсть снова начала разгораться в них, как всегда, сметая на своем пути, все благие намерения о том, чтобы не торопиться, делать все медленнее.

Александрин, затащив Джеймса на кровать, уселась на него сверху, повторяя его движения. Она поцеловала его губы, обвела языком ушную раковину, слегка укусив за мочку, от чего Джеймс, протяжно вздохнув, начал гладить ее шелковистые бедра. Она опустилась ниже, проведя губами по его шее, груди, целуя, покусывая его соски. Джеймс, вцепившись в бедра девушки, пытался придвинуть ее для поцелуя, но она опускалась все ниже, целуя его живот. Не в силах выдержать этой сладкой муки, он сел в постели, легко подтягивая Алекс на себя. Она взвизгнула от возмущения, что он не позволил продолжить начатое, но Джеймс не дал ей возражать. Одним движением он с легкостью приподнял ее, чтобы опустить вновь на свой возбужденный член. Александрин выдохнула от блаженства, продолжала сидеть на нем, не шевелясь, пока Джеймс, не вытянул ее ноги, по обе стороны от себя, обхватив ими себя за талию. Смотря ей в глаза, он слегка приподнял ее за ягодицы и насадил на свой член вновь. Замурлыкав от удовольствия, понимая, наконец, что он от нее хочет, Алекс начала приподнимать бедра и опускать, вступая с ним в единый ритм. Они сходились и расходились, ускоряя свой темп. Джеймс гладил разгоряченное тело любимой, лаская грудь, целуя разгоряченную кожу, просовывая свои пальцы к ее клитору, возбуждая Алекс еще сильней. Она рвала его волосы, обдирала кожу, шепча ему, как ей хорошо с ним, продолжая умолять, чтобы он не останавливался. Но Джеймс и не собирался. Продолжая гладить ее попку, он провел влажным от ее соков между ягодицами, осторожно поглаживая место слияния, добавляя к члену, еще и пальцы. Не в силах выдержать такого напора, Алекс дернулась еще раз и кончила, больно вцепившись Джеймсу зубами в плечо. Чертыхнувшись, он схватил ее за волосы, с силой дергая голову назад, и с последним толчком обильно излился в нее.

- Алекс, детка, так я долго не проживу, – тяжело дыша, пошутил Джеймс.

- Я уверена, мы что-нибудь придумаем.

Разместившись на кровати, они лежали несколько минут в полной тишине, наслаждаясь покоем. Джеймс осторожно гладил шелковистую кожу Александрин, понимая, как же сильно он тосковал по ней.

- Алекс, надеюсь, теперь ты выйдешь за меня замуж? – задумчиво, спросил Джеймс.

Девушка даже засмеялась от неожиданности. Лежа в его объятьях, она думала, как наконец-то счастлива и, что большего и желать не смеет, как он вдруг задал этот вопрос.

- Что смешного, я серьезно. Я больше не уплыву с этого острова, пока ты не станешь моей по всем правилам, – наклонившись над ней, взвился Джеймс.

Глядя в любимые глаза, Александрин тихо прошептала:

- Как же я тосковала по тебе. По твоей силе, доброте, любви. Я надеюсь, что ты не уплывешь с этого острова еще очень долго.

- Не меняй темы! – повелительно проговорил Джеймс.

- Я не меняю, – смутилась Алекс. – Просто прежде, чем ответить, я хотела тебя кое с кем познакомить.

- С кем же? – ревниво рявкнул Джеймс. – Я-то думал…

Прежде, чем он успел наделать скоропалительных выводов и уйти, Александрин быстро проговорила, перебив его:

- С моим сыном, Джеймс.

Джеймс замер, он знал, что этот вопрос обязательно встанет, но сейчас он не был готов к тому, чтобы говорить о ребенке Ардвэра.

- Что тут обсуждать? Дело сделано, и ничего уже не исправишь, – скрипнув зубами, произнес Джеймс, чувствуя, как портиться настроение. – Я люблю тебя, и этот ребенок не будет для меня проблемой. Поверь.

- Я знаю, что не будет, – сказала Алекс, наблюдая за ним веселым взглядом. – Я лишь хочу, чтобы ты понял. То, что произошло год назад, не было злом, погубившим нас.

- Да, и что же, по-твоему, это было? – с холодной яростью в глазах произнес Джеймс.

Видя, что назревает ссора, Александрин предпочла отложить все разговоры на завтра. Она понимала, что пока Джеймс находится в неведении, он не сможет оценить всего того, что сделали для них Марта, Эрик, Мерида, Колин и многие другие, и будет протестовать до последнего.

- Я тебе все завтра объясню, – с улыбкой сказала Алекс, начиная целовать его плечи. – А сейчас я не хочу разговаривать. Я хочу любить тебя, Джеймс.

Она поцеловала, его грудь, шею, пока не почувствовала, что Джеймс начал расслабляться и отвечать ей. Время разговоров наступит завтра, а сейчас время, чтобы любить.

_______________

Ваша Лёка Гагарина

Приятного прочтения

Глава 21

Джеймс открыл глаза, несколько минут тупо глядя в потолок, пытаясь понять, где он. Воспоминания обрушились на него лавиной, воскрешая в памяти прошедшую ночь, которую он провел в комнате Алекс, занимаясь с ней любовью до самого утра. Лишь ранним утром силы окончательно покинули его, и он погрузился в сладкий сон, наконец-то не мучивший его своими кошмарами.

Оглядевшись по сторонам, он с ухмылкой обозрел раскиданные повсюду вещи, сдвинутую мебель, которая тоже вчера участвовала в эротических фантазиях двух изголодавшихся по ласкам любовников. Алекс в комнате не было. Видимо, она ушла кормить ребенка, о чем вчера говорила, прежде чем он уснул. Она не стала просить его покинуть комнату утром, вместо этого она объявила, что его место отныне рядом с ней и, свернувшись у Джеймса под боком, мирно засопела. Он не стал возражать, ибо думал так же, а на мнения других ему было абсолютно наплевать.

Полежав еще некоторое время, Джеймс нехотя поднялся, решив найти Александрин и наконец уже выяснить все еще нерешенные вопросы. Но прежде нужно было привести себя в порядок. Найдя на стуле свои вещи, бережно сложенные Алекс, видимо, перед уходом, Джеймс оделся. Выйдя в коридор, он беспрепятственно преодолел все пролеты и лестницы, на удивление не встретив ни одной живой души по дороге в свою комнату. Зайдя внутрь, Джеймс усмехнулся. Было видно, что здесь похозяйничал Стэнтон. Он аккуратно разложил все вещи, приготовил воды и даже легкий перекус на случай, если молодой хозяин проголодается.

Быстро ополоснувшись, Джеймс надел чистую одежду, почувствовав себя на удивление отдохнувшим. Жуя по дороге вкусный пирог с бараниной, он спустился вниз в поисках Алекс. Не найдя ее ни в трапезной, ни в кабинете, ни в одной из известных ему комнат, Джеймс вышел на улицу, в надежде узнать у Марты, куда же подевалась принцесса. Марта, как и год назад, любившая беседку в тенистом саду, скрывшись от уже начинавшего припекать утреннего солнышка, перебирала какие-то травы, тщательно занося что-то в свою книгу. Услышав шаги, она подняла глаза и улыбнулась ему. Только сейчас Джеймс заметил, что Марта была вовсе не старухой, которой он запомнил ее, а вполне моложавой женщиной. На вид ей было не больше пятидесяти. Темные волосы, покрытые сединой, она забирала в плотный пучок, пряча под чепец. Когда год назад он увидел ее впервые, она была в белых одеждах. Ее распущенные волосы в свете костра выглядели седым покрывалом. Джеймс только сейчас понял, что никогда не присматривался к ней по-настоящему. Он видел только Алекс, а остальное его не интересовало. А сейчас, когда эта женщина перестала хмуриться и все время ему улыбается, он с удивлением отметил, что она очень даже мила. От этого открытия Джеймс споткнулся.

- Марта, сколько вам лет? – спросил ошеломленный Джеймс.

Она рассмеялась, звонко, от души, словно молодая девушка, услышавшая непристойный комплимент.

- Лорд Джеймс, вы заставляете меня краснеть.

- Просто я думал, что вы… А вы. Вы выглядите по-другому, – наконец, промямлил Джеймс.

- Я не так стара, как вы думали? – хитро спросила, Марта.

Джеймс даже покраснел. Он чувствовал себя глупо. Стоял и смотрел с открытым ртом на женщину, словно видел ее в первый раз. А она, как будто специально, подтрунивает над ним, словно он ребенок.

- Я вижу, Александрин вам так ничего и не сказала, – улыбаясь, продолжила Марта. – Наверное, была занята другим, раз до объяснений дело не дошло.

Джеймс, казалось, покраснел еще больше, жалея, что вообще затеял весь этот разговор с этой несносной женщиной.

- Я как раз искал ее, чтобы поговорить, – натянуто ответил Джеймс.

- Она с принцем гуляет у водопада.

- С кем? – не понимая, переспросил Джеймс.

- С сыном, лорд Джеймс, со своим сыном. И если я правильно понимаю, то и с вашим тоже, раз вы решили остаться, – глядя ему прямо в глаза, произнесла Марта.

Джеймс поменялся в лице. Признать существование этого ребенка он еще был в силах, но считать своим сыном, уж увольте.

- Да, я решил остаться, – осторожно ответил он Марте.

- Вот и прекрасно. Властителю таких могущественных островов понадобится наставник в вашем лице.

- Я сделаю, все, что в моих силах, Марта, – натянуто добавил Джеймс.

Марта снова звонко рассмеялась, подняв голову к небу. Да что такое с этой женщиной? Раньше она едва выносила его, а теперь только и делает, что блаженно улыбается, да смеется как умалишенная.

- Я должен отыскать Александрин, – поворачиваясь к ней спиной, произнес Джеймс, стараясь скорей скрыться от нее.

- Джеймс, – тихо позвала Марта.

Джеймс повернулся, готовый выслушать какое-нибудь нравоучение о том, что еще нужно ребенку Ардвэра.

- Я очень рада, что вы вернулись. Мы все очень рады, – смотря на него с улыбкой, произнесла Марта. – Когда-то я сказала, что духи укажут вам путь, и вы его нашли. Здесь.

Джеймс лишь качнул головой, сглатывая слюну. Марта во многом была права. Судьба вернула то, что причитается ему по праву, но какой ценой. Джеймс знал лишь одно: эту цену он будет платить до конца своих дней, ибо ему придется жить с этой болью в сердце.

Размышляя о поворотах судьбы и вспоминая события той летней ночи, когда духи напророчили ему Алекс, он шел знакомой тропой по направлению к их водопаду с тайной пещеркой за ним. Когда-то это было только их место, а сейчас она носит туда своего сына, чтобы побыть с ним наедине. Это жалило Джеймса. Он клял себя, что так жесток с Алекс, ведь она была ни в чем не виновата. Она лишь исполнила свой долг, отдавшись Ардвэру. Если бы Джеймс убил его тогда, еще неизвестно, как повернулась бы жизнь сейчас, смог бы он еще хоть раз держать в объятиях свою любимую, быть с ней до конца своей жизни. Скорей всего, нет. Он был бы сейчас также мертв, как и проклятый Ардвэр. Эта та цена, которую они заплатили за свое счастье!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Погруженный в невеселые мысли, Джеймс не заметил, как вышел на знакомую поляну. Замедлив шаги, он начал прислушиваться к доносившемуся голосу Александрин, которая с кем-то весело разговаривала. Подходя ближе, Джеймс увидел свою наяду. Она сидела на берегу прудика прямо напротив водопада. Босые ноги она опустила в прохладную воду. На коленях у нее лежал крепкий карапуз, весело что-то агукая и пуская ртом пузыри. Ребенок был одет в белую рубашечку до пухленьких коленок и белый чепчик, который прикрывал выбившиеся из-под него волосы цвета красного дерева, как и у его матери.

Первое, что Джеймс отметил для себя, - то, что ребенок был крепенький, пухлый и постоянно улыбался своей корчившей рожицы маме. Он был совсем не похож на тщедушного, бледного Ардвэра. Второе, - это то, что ребенок не вызывал у него жгучей неприязни и желания отвернуться. Наоборот, Джеймс понял, что не может оторвать от него взгляда. И третье - этот ребенок кого-то напоминал ему, кого-то столь до боли знакомого, что хотелось наклониться ближе и присмотреться внимательней.

Малыш что-то пролепетал и уставился на Джеймса своими серыми глазками. Это привлекло внимание его матери, и она резко повернула голову, чтобы понять, что отвлекло ребенка. Когда Александрин поняла, что это пришел Джеймс, и он потрясенно смотрит на малыша, она решила, что пришло время все расставить по своим местам.

- Джеймс, ты пришел. Я ждала тебя. Вернее, мы ждали, – поправилась Алекс, поднимаясь на ноги и прижимая младенца к груди, который тут же принялся слюнявить мамины волосы беззубым ротиком.

Когда Алекс перехватывала ребенка, рубашечка на его ножке забралась, открывая маленькое родимое пятнышко в виде месяца, красующееся на правой ягодице. Джеймса словно ударили под дых. Он резко втянул в себя воздух, потрясенно уставившись на девушку.

- Скажи мне, что это неправда! Скажи мне, что ты не скрывала от меня моего сына так долго! – с ужасом прохрипел Джеймс, чувствуя, что сердце пропустило удар.

Из глаз Алекс брызнули слезы. Она понимала, что Джеймс чувствовал сейчас, узнав наконец-то правду. Она с надеждой и ужасом ждала, когда придется рассказать Джеймсу все, что произошло на самом деле, страшась его реакции. Почувствовав изменения в настроении мамы, малыш надул губку и издал протяжный плач, возвещающий свой протест. Алекс нежно погладила его по головке, успокаивая, сама же была не в силах остановиться.

- Так было нужно, Джеймс. Пойми, если об этом кто-нибудь узнает, мы все погибнем, – умоляюще причитала девушка.

- О чем узнают? О том, что мой сын носит имя Ардвэра? – в гневе прохрипел Джеймс.

- Джеймс успокойся, все не так. Ты все поймешь, когда узнаешь, – уговаривала его Алекс.

- Что же вы за люди? Ты хоть знаешь, что я чуть не умер, каждый день думая, что ты страдаешь в грязных лапах Ардвэра, а я не в силах что-либо изменить. Мне хотелось умереть, Алекс, лишь бы перестать ощущать боль, что раздирала меня каждое мгновенье вдали от тебя! – кричал Джеймс, не в силах остановиться.

- Прекрати немедленно. Слышишь?! – закричала в ответ принцесса. – Все, что произошло, было ради благой цели. Этот малыш спас целый народ. Больше не погибнет ни одна невинная душа. Я ничего не знала, как и ты, пока все не случилось. Я мечтала, чтобы ты вернулся. Я молила богов, чтобы ты дождался этой минуты, так же, как ждала я. Ты думаешь, мне не хотелось, чтобы ты был рядом, когда я поняла, что ношу под сердцем самое ценное свое сокровище? Думаешь, мне не хотелось, чтобы ты был со мной, когда он появился на свет, и разделил со мной эту радость? Джеймс, я хотела написать тебе, но это поставило бы под угрозу жизнь нашего сына, а этого я допустить не могла, даже ради нашего с тобой счастья. Прошу тебя, поверь, мне хотелось, чтобы ты был со мной каждое мгновенье моей жизни. Чтобы ты делил со мной радости и беды. Ты пропустил рождение только одного из наших детей. Любимый, я обещаю, этого больше не будет. Теперь нет причин скрывать нашу любовь.

- А как же малыш? Он будет считать, что Ардвэр его отец? – тихо спросил Джеймс, пытаясь успокоиться.

- Николас всегда будет знать, кто его настоящий отец, – с вызовом в голосе ответила Александрин. – Об этом не должны знать только за пределами острова. Для всех он Магали, как истинный правитель Жемчужного острова, других имен наследники здесь не носят.

- А как же имя Стекворд? – с натянутой улыбкой на непослушных губах, наконец, произнес Джеймс.

- Все остальные наши дети будут носить имя Стеквордов, если ты захочешь еще детей, конечно, – примирительно ответила Алекс.

- Спасибо и за эти малости, – проворчал Джеймс и добавил: – Конечно, я хочу еще детей Алекс. Да Стэнтон с меня шкуру сдерет, когда узнает всю правду о ваших обычаях.

- Переживет, – ответила Алекс, чувствуя, что буря миновала.

- Ну, он-то может и переживет, а вот я, – Джеймс тяжело вздохнул. – Я хочу все знать. Все, что произошло год назад, безо лжи, без утайки. Всю правду, Алекс.

Александрин кивнула. Уложив задремавшего несмотря на крики родителей сына на расстеленный плед, она уселась рядом, жестом приглашая Джеймса присоединиться. Тяжело вздохнув, он устроился на краешке, поглядывая на посапывающего внезапно обретенного сына. Александрин некоторое время молчала, с омерзением вспоминая свою брачную ночь, но собравшись с силами, начала свой рассказ.

- Когда мы с тобой были в пещере последний раз, мы ели из корзинки, что собрала для нас Марта. Как оказалось, в вине была подмешана сонная трава, которая и усыпила тебя так надолго, что ты ничего не слышал и все проспал. Марта пришла за мной утром, чтобы проводить до замка для подготовки к бракосочетанию с Ардвэром. Я плакала, Джеймс, но долг свой выполнила. Единственное, что на тот момент мне показалось уместным, - это надеть черное траурное платье по случаю фарса, который мы все разыгрывали. Чтобы ничего не сорвалось, нас обвенчали очень быстро, и все отправились во дворец, на празднование, – Александрин горько рассмеялась.

- Это скорей напоминало поминки. Все сидели тихо, только граф, да двое его приближенных, с которыми он явился на остров, веселились и пили. Когда он потащил меня в спальню, – Алекс прервалась, поглядев на Джеймса. Он сидел, плотно сжав челюсть, с трудом сдерживая гнев.

- Марта встретила нас на лестнице для напутствия молодых с кубком вина. Таков обычай на острове. Молодожены должны разделить напиток, чтобы было им счастье в семейной жизни. Ардвэр решил, что его хотят отравить и заставил меня отпить первой. Видя, что я пью, он выхватил кубок и осушил его до дна. Это стало его роковой ошибкой. Но он, прибыв на остров, постоянно кашлял, поэтому пытался залить свое саднящее горло вином. Когда он притащил меня в спальню, – Алекс снова прервалась, видя, как Джеймс мучительно закрыл глаза от ее слов.

- Продолжай, прошу тебя, – прошептал он, не глядя на девушку.

- Он велел мне раздеваться, я отказалась, сказав, что полюбила другого. Джеймс, я готова была умереть, но не могла допустить, чтобы он дотронулся до меня. Он разозлился, ударил меня, разорвал платье. Я хотела драться с ним, а он вдруг закашлял, схватился за горло, а потом упал и умер.

Джеймс повернулся в ее сторону, смотря во все глаза. Ему вдруг захотелось засмеяться. Это ничтожество Ардвэр, этот горе-жених оказался настолько жалок, что Джеймсу захотелось убить его снова. Он больше не отворачивался от Алекс, жадно ловя каждое ее слово.

- Марта отравила его, Джеймс. В том кубке действительно был яд. Я не умерла, потому что она за несколько минут до этого дала мне противоядие. Видишь ли, она очень хорошо разбирается в травах. Она, Эрик, Мерида и еще очень много людей подготовили план, как навсегда освободить нас от бремени Ардвэров.

- Не понимаю, когда они подготовили план?

- Еще до того, как ты прибыл на остров. После смерти моей матери Марта начала думать, как спасти меня. Она из очень древней семьи кельтов, которые обладали магическими знаниями. В тот вечер, когда ты вошел в круг, где я танцевала, она призывала духов, это действительно правда. Когда она увидела тебя, то, как ты смотрел на меня, а я на тебя, то поняла, что ей делать дальше. Марта убрала всех с нашего пути, чтобы никто не мешал нам быть вместе ту чудесную неделю перед свадьбой. Вспомни, мы были всегда одни. Даже Колин и епископ всегда где-то отсутствовали.

- Да, действительно. Только тогда я не придавал этому значения.

- И я тоже, а она все знала. Она надеялась, что ты сможешь зачать наследника, мальчика, который освободит нас всех от завещания короля Эдмунда.

- А если бы я не смог? – сконфузился Джеймс.

- Ну, там был план еще коварней. Шесть девушек, что были со мной в священном кругу, в ту же ночь, что и я вышли замуж, зачав детей. Любая, кто родила бы сына, отдала бы его мне, чтобы выдать за ребенка Ардвэра. Звучит ужасно, особенно сейчас, но они все были готовы пойти на эти жертвы, чтобы спасти меня.

- А если бы Ардвэр тебя … - прошептал Джеймс, снова мрачнея.

- Когда он ступил на остров, Эрик будто бы нечаянно споткнулся и выдохнул ему в лицо траву, от которой Ардвэр постоянно кашлял и хотел пить. Если бы он не выпил вино в том кубке, то в комнате стояло другое, тоже с ядом. Он был обречен. А я бы не позволила ему дотронуться до себя.

- Господи, в голове не укладывается, что она все это провернула. Постой, но Колин сказал, что Ардвэр изнасиловал тебя и избил.

- Ну, так мы сказали. На самом же деле, он успел ударить меня один раз, а дальше пришлось бедному Эрику.

- Эрик бил тебя? – забасил Джеймс.

- У него не было выбора. Мы его заставили, я и сама себя изрядно поцарапала, волосы выдрала, порвала одежду, – засмеялась Алекс. – Они даже семя принесли и испачкали графа, чтобы все выглядело правдоподобно. Епископ поверил каждому моему слову, картина-то была шокирующая.

- Не могу поверить, – продолжал вздыхать Джеймс. - Алекс, если Ардвэр умер, прежде чем… То получается, что только я? – срывающимся голосом, спросил Джеймс.

- Только ты, Джеймс, – с любовью во взгляде прошептала Александрин.

Судорожно вздохнув, Джеймс смотрел на эту потрясающую молодую женщину, которая столько уже перенесла за свою недолгую жизнь: смерть родителей, вынужденная свадьба, рождение ребенка, его нападки. И вышла из этих передряг с достоинством истинной принцессы Магали.

- Простишь ли ты меня, любимая? – с дрожью в голосе спросил он.

- Джеймс, я люблю тебя! Мне не за что тебя прощать. Все уже позади, впереди только счастье, – нежно прошептала Алекс, гладя любимое лицо ладошкой.

- Тогда ты должна сегодня же выйти за меня замуж, а этих надутых павлинов, что набиваются тебе в женихи, гони в шею.

Алекс счастливо засмеялась, качнула головой.

- Уже прогнала, утром, когда ты спал, объявив, что судьба все решила за меня. А свадьбу Марта на завтра подготовила, так как завтра священный кельтский праздник. Она говорит, что каждый, кто соединит свою судьбу в этот день, просто обречен на вечное блаженство и счастливую жизнь.

- Блаженство значит? – задумчиво глядя на воду, прошептал Джеймс. – Блаженство мне подходит, когда рядом ты.

Он повернулся, чтобы посмотреть на свою наяду, которая своими танцами похитила его сердце навсегда, а потом на маленького сына, мирно посапывая между родителями. Это и было блаженство с большим намеком на счастливую жизнь.

_______________

Ваша Лёка Гагарина

Приятного прочтения

Эпилог

Марта сидела на балконе, глядя в бездонные просторы океана. Рядом на столе, как всегда, лежали травы, которые она перебирала и тщательно заносила в свою книгу. С тех пор, как она начала изучать знания древних кельтов, эти травы смогли принести много пользы на Жемчужный остров. Они помогли избавить остров от зла, которое больше века довлело над ними. Помогли спасти принцессу от ненавистного мужа, вылечить юного принца, когда год назад он сильно заболел, чем доставил немало тревоги и переживаний своим родителям, да и всем жителям замка. Эти знания были бесценны, и Марта намеревалась передать их маленькой принцессе Элиан, что родилась через год после своего старшего брата. Воспоминания, как лавина, нахлынули на нее.

Пять лет назад лорд Джеймс Стекворт ІІІ сочетался законными узами брака с принцессой Александрин Магали. Это радостное событие праздновали всем островом. Абсолютно все жители были счастливы и рады за свою принцессу, и это событие отмечали с размахом. Столы со всевозможными яствами накрыли прямо на улице, чтобы разместить всех желающих присутствовать на этом событии. Обряд сначала совершили по христианским обычаям в церкви, где было много цветов, свечей и радостных лиц. Невеста была в прекрасном белом платье, напоминающим древнегреческую тогу, спускающееся мягкими складками с одного плеча, другое оставляя открытым. Волосы распущены по спине, их украшали вплетенные белые цветы и нити жемчуга, символ семейства Магали. В руках был очаровательный букет из всевозможных цветов и трав. Жених был по традиции острова одет в белые одежды, статный, мужественный, невероятно красивый, он был прекрасным дополнением ко всеми обожаемой принцессе.

У алтаря собрались все близкие люди Александрин: Эрик, Мерида, все те, кто принимал живое участие в судьбе этих двух людей. Марта стояла с маленьким принцем на руках, все время радостно улыбаясь. Рядом с ней стоял Стэнтон, ястребиным взором следя за наследником и каждый раз счастливо вздыхая, утирал скупые слезы радости. Наконец-то его мальчик счастлив, и он смог увидеть еще одного Стекворда. О том, что юный принц - сын Джеймса, он догадался сразу, как только увидел малыша. Он начал громко возмущаться и протестовать, что главный наследник не носит имени своего отца, но после долгих уговоров и объяснений, он принял это, пообещав сохранить эту тайну.

Стэнтон вообще расцвел на острове. Благодаря заботе Марты и Александрин, он как будто помолодел. Волшебные травы и климат сделали свое дело, и старик воспрял духом. Стэнтон заявил, что принял решение дожить последние дни своей жизни на острове, посвятив себя полностью воспитанию наследника. Узнав о его методах, Марта пообещала отравить его, если тот не умерит свой пыл. Эти двое вообще много спорили, но сходились в одном: они все сделают для спокойствия их подопечных, особенно молодого принца. Бесконечно споря и препираясь о том, чьи методы воспитания лучше, они незамедлительно выступали единым фронтом, если что-то или кто-то угрожал спокойствию их дражайшего мальчика, даже если это были его родные родители. Джеймс и Алекс, смирившись с таким раскладом, только сокрушенно вздыхали, боясь, что эти двое окончательно избалуют ребенка.

После церкви у священного костра Марта обвенчала Джеймса и Алекс по древним кельтским обычаям, навсегда соединяя их судьбы. Празднования продолжались три дня. Вино лилось рекой, танцы и всевозможные развлечения не давали разойтись разгулявшимся гостям. Когда все страсти поутихли, остров постепенно начал погружаться в повседневный ритм дел и забот, предоставляя молодым время побыть наедине. Они заново узнавали друг друга. Джеймс постепенно влился в заведенный уклад острова, как мудрый правитель, внося свои коррективы, не ущемляя при этом заслуг старейшин. Они же, в свою очередь, постепенно научились прислушиваться к нему, находя для себя новые пути и возможности в управлении острова.

После того, как Александрин стала единственной правительницей на двух островах, Джеймс отправился с визитом на темную сторону. Было принято решение, что мост откроют для жителей Железного острова, чтобы те смогли восстановить свои силы и пополнить запасы. Семье Ардвэр было предложено либо подчиниться новым правилам, установленным истинным правителем, либо сесть на корабль и отплыть восвояси. Они выбрали второе, заявив, что никогда не подчинятся отпрыску Магали. Собственно, никто этому факту не опечалился. Их снарядили в дорогу, набив увесистые сундуки золотом и жемчугом. Этого вполне бы хватило на то, чтобы жить припеваючи до конца своих дней, но судьба распорядилась иначе. Их корабль попал в шторм и затонул, не достигнув берега. Поскорбев минут пятнадцать, жители Железного острова забыли о них, как и обо всей страшной и жестокой эпохе правления семьи Ардвэр.

Внесенные коррективы в уклад позволили островитянам вести приличную, достойную жизнь. В шахтах все еще работали люди, но это были мужчины, которые получали оплату за свой труд. Женщины же и дети потихоньку отстраивали свои дома доставленной с Жемчужного острова древесиной, налаживали свой быт, зализывая старые раны.

Наемники, те, что отказались покидать остров вместе с Ардвэрами, влились в мирную жизнь острова, обзаведясь семьями и домами. На островах наступил мир и покой, поддерживаемый твердой рукой Джеймса Стекворда.

Через год у маленького Николаса родилась сестренка, которую назвали Элиан, что означало «солнце». Девочка была невероятно красивой, с зелеными глазками и светлыми волосиками. Марта, увидев ее, влюбилась без памяти. Эта крошка вила из нее веревки, чему кормилица бесконечно умилялась. Умилялась не только она, к ее рождению на остров прибыл лорд Колин Дэшвуд. Увидев Элиан, он во всеуслышание сообщил, что эта прекраснейшая из всех виденных им дев. Он не отпускал ее с рук, постоянно нашептывая ей на ушко комплименты, чем бесконечно развлекал ее отца и раздражал Марту. Они могли часами спорить, кто должен проводить с ней время, постоянно соревнуясь за ее внимание. К счастью Марты, Колину пришлось в скором времени отправиться домой, и оставить ее подопечную в покое. Уплывая, он пообещал вернуться и сдержал свое слово, приплывая трижды на остров за прошедшие пять лет со дня свадьбы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Элиан росла чудесным ребенком, обещающим в скором времени стать достойной помощницей Марте. Николас же рос достойным продолжением своего отца. Он был бесстрашен, справедлив, с задатками настоящего лидера. Джеймс очень гордился своим сыном и все еще бесился, когда кто-либо смел называть его отпрыском Ардвэра.

Александрин же с каждым годом расцветала и становилась только краше. Любовь, счастье и материнство сделали ее прекраснейшей из женщин. Джеймс все еще продолжал боготворить жену, бесконечно любя. Она отвечала ему тем же, чем доводила сурового война до тайных слез нежности. Она прощала ему эту единственную слабость, так как сама чувствовала то же самое.

Жизнь определенно наладилась. Марта еще раз посмотрела на океан. На пляже резвились Джеймс и Александрин с детьми. Сандра снова была беременна. Стэнтон заявил, что на этот раз она просто обязана родить наследника для дома Стеквордов, чем привел Марту в бешенство. Она заявила, что Жемчужным островом веками управляли женщины, и остров выстоял, поэтому даже если родиться девочка, Стекворд не развалится. Вмешавшись в их очередной спор, Джеймс сказал, что приложит все свои силы, чтобы наводнить замок Стеквордов наследниками, за что получил увесистый шлепок от своей возмущенной жены. Да, жизнь наладилась.

Марта подняла глаза к небу и тихо с улыбкой на устах, прошептала, обращаясь к той единственной, которую когда-то подвела:

- Я сдержала свое слово, любовь моя. Я спасла нашу девочку. Покойся с миром.

_______________

Ну вот и подошла к концу история "Вершители судеб". Спасибо всем, кто был со мной и тем кто еще присоединяется. Это моя первая история, написанная аж в 2016 году. Она мне приснилась))) Именно с нее начался мой путь как автора. Надеюсь, вам понравилась моя работа. Всех обнимаю и до встречи в "Ты из моих снов" ❤❤❤

Ваша Лёка Гагарина

Приятного прочтения

Конец