Игрушка для жестокого босса. Глава Секс игрушки рассказы

Глава 1

Вслед за подругами выскакиваю из такси и незаметно поправляю задравшийся до неприличия короткий подол коктейльного платья.

Господи, кто бы знал, как я не хотела ехать на этот девичник.

Но мне было неудобно отказать Тане. Потому что она в последнее время так счастлива и только и говорит, что о свадьбе с «Левушкой». А уж про девичник вообще все уши нам с Алисой прожужжала. Как я могла ее обидеть отказом? Тем более мы втроем дружим еще со школы. У меня нет никого ближе них.

А мои проблемы с деньгами, это только мои проблемы. Как-нибудь ужмусь в этом месяце, главное, чтобы бабушке на лекарства хватило.

Картошка есть, капуста квашенная тоже - проживем.

Тем более, что на понедельник у меня назначено сразу три собеседования, хоть в одном месте, но мне повезет.

Скрещиваю пальчики и поворачиваюсь к вывеске.

О, нет! Нет, нет, нет!

Мы же должны были отмечать в «Райском местечке» - неплохой бар, с недорогими закусками и живой музыкой. Можно посидеть за столиком с коктейлем, можно потанцевать.

Но прямо сейчас передо мной возвышается стильное современное трехэтажное здание: черный кирпич и белый неон подсветки.

В узких длинные окнах на втором этаже танцую девочки-завлекалочки.

Клуб-бар «Гатчина» самый современный и популярный в городе! Каждая девушка мечтает сюда попасть. Но пройти фейс-контроль почти невозможно. А все потому что там собираются самые богатые и влиятельные люди города.

«Гатчина» не для простых смертных.

Про ценник я вообще молчу.

Даже если представить, что нас туда пустят. Вряд ли мы потянем входной билет. Про меню я вообще молчу.

У нас с Таней была договорённость - мы не покупаем ей подарки на девичник. Вместо этого сами оплачиваем вход и делим расходы по меню на троих.

Нас с Алисой это устроило. Но «Гатчина»!

Судорожно прикидываю в уме, сколько я все-таки смогу себе позволить потратить этой ночью. Выходит до смешного мало. Даже на билет не хватит.

- Тань, девочки, - зову подруг.

Но они уже подхватили друг друга под руку и походкой от бедра направляются ко входу.

Тяжело вздыхаю и иду за ними. С другой стороны, если нас сейчас развернут прямо на входе, мы сможем поехать в «Райский уголок», и мне не придется оправдываться перед подругами и краснея рассказывать о последнем визите моей матушки в нашу с бабушкой квартиру. О том, что она в очередной раз пока нас не было вызывала слесаря и выбивала замок, рылась в шкафах и нашла бабушкину пенсию. О том, что вместе с пенсией она прихватила мою новую блузку, которую я купила на собеседование, и все продукты из холодильника.

А дверь в квартиру с выбитым замком просто прикрыла, когда исчезала в неизвестном направлении.

В этот раз я как никогда была близка к походу в полицию и заявлению на нее.

Никаких чувств у меня эта женщина не вызывает, кроме злости и презрения.

Кукушка, настоящая кукушка. Подбросила меня своей матери и исчезла почти на десять лет. Ни привета, ни ответа, ни копейки денег.

А потом стала регулярно наведываться, чтобы разжалобить бабушку и выпросить у нее денег на жизнь.

При этом моя мать не бомжевала. Нет, отнюдь. Нормальные шмотки, смартфон, духи и косметика. Вот только все это было куплено или за наш с бабушкой счет, или за счет очередного ухажёра.

Но мать не молодела, а ухажеры мельчали. Поэтому к нам она стала наведываться все чаще. А после того, как я ее выставила - то преимущественно в наше отсутствие.

Второй причиной, по которой я все-таки пошла, была бабушка.

Она заставила меня собраться, сама выбрала мне платье и практически выставила меня из дому, как только Алиса с Таней подкатили на такси. И наказала хорошо отдохнуть.

И вот теперь я стою за спинами подруг перед липкими изучающими взглядами фейс-контроля и жду, когда нас уже отправят восвояси.

- Вип-зал на имя Льва Чепурнова, - в Таниной улыбке сплетается игривая легкость и превосходство.

Закатываю глаза. Не хочу смотреть на это. Она еще не стала женой Льва, но уже прониклась важностью своей будущей фамилии. Очень известной, кстати, фамилии.

Скольжу взглядом по огромной очереди на вход. Девушки в роскошных нарядах пытаются встать поэффектнее, выставить напоказ свои самые аппетитные места - продать себя. Ведь у каждой только один шанс из ста, что какой-нибудь богатенький папик пройдет мимо этой толпы и заметит именно ее.

Отворачиваюсь. Мерзко.

Передёргиваю плечами. Мне казалось, что от отвращения. Но по спине неожиданно ползут мурашки.

Моих обнажённых плеч касается холодное дыхание осеннего вечера. Обхватываю себя за плечи.

Между лопаток струится холодок. Он ледяным ожогом припечатывает спину. Спускается ниже вдоль позвоночника. Оглаживает талию, заставляя задрожать.

Едва мажет по бедрам, обтянутым тонкой тканью платья и останавливается на голых ногах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И тут меня неожиданно бросает в жар. Я отчетливо ощущаю, что кто-то оглаживает мои бедра заинтересованным взглядом .

Переступаю с ноги на ногу и оглядываюсь.

Но никого не вижу. Прямо за моей спиной большая парковка «Гатчины». Десятки дорогих автомобилей. Черные тонированные иномарки выстроились в ряд. И больше никого.

Снова передёргиваю плечами. Показалось.

- Проходите, - кивает головой на вход охранник.

- Спасибо, котик, - щурится словно мартовская кошка Таня. - Девочки.

Я еще раз оборачиваюсь, стараясь найти источник прожигающего меня насквозь взгляда. И не нахожу его.

Таня с Алиной подхватывают меня под руки и уже тащат ко входу под завистливые взгляды девушек из огромной очереди.

А я не могу отделаться от мысли, что нам вообще не стоит идти в этот клуб и ничем хорошим это не закончится.

Но кто меня спрашивает?

Глава 2

Внутри клуб просто огромен. Нереальный танцпол, часть которого отделена под сцену. По двум сторонам от нее высокие подиумы с девочками-зажигалками. Неоновые огни и модные биты.

Я с интересом разглядываю нарядно одетую толпу, двигающуюся под зажигательные ритмы.

- Предлагаю немного потусить в баре, а потом подниматься наверх, - Таня пытается перекричать музыку.

Выбираем места в сторонке. Я забираюсь на высокий стул и прошу у бармена стакан минералки.

К моему удивлению и смущению, наши билеты оказались оплачены.

Танин жених полностью оплатил наш вход, вип-зал и закуски.

- Вась, ты чего? - фыркает Таня, заглядывая мне в стакан.

- Я сегодня без обеда, - оправдываюсь я, - на голодный желудок меня быстро унесет.

Подруга неохотно соглашается, и заказывает им с Алисой по коктейлю.

Выпивают они их практически залпом и тут же тянут меня танцевать.

- Не, - морщусь, - я еще не готова.

- Вась, ну ты чего? Ты зачем сюда пришла? - хмурится Алиса.

- Порадоваться за Таню и «Левушку», - подражаю голосу невесты, когда она рассказывает о женихе.

- Вот и пошли радоваться! - она тянет меня.

Но я мягко отстраняю ее руку.

- Я чуть позже, правда, - улыбаюсь.

И подруги сдаются.

Они и сами прекрасно знают, что я не любитель шумных мест и больших компаний.

С детства чувствую себя в них неловко.

Это такой небольшой комплекс. Все мое детство нам с бабушкой было тяжело финансово. Я одевалась очень простенько, если не сказать плохо. И всегда были те, кто тыкал меня в это мордой.

Только Таня и Алиса не обращали на это никакого внимания. И наша дружба прошла сквозь года.

И вообще одному Богу известно, как бабушка умудрилась вырастить меня и даже в универе отучить.

Кроме работы, она брала подработки, в нашем доме мыла подъезды, расклеивала объявления. Лишь бы в доме появилась лишняя копейка. А потом появлялась моя мать и все у нее выманивала слезами и заверениями, что вернет в десятикратном размере.

Ага, до сих пор ждем.

Я сотни раз просила бабушку выписать мать по суду, чтобы она не могла выбивать замок. Но бабушка отказывалась. Все-таки мать была ее дочерью. Пускай непутевой, но родной.

С такими невеселыми мыслями я и остаюсь за стойкой.

Лишь иногда бросаю взгляд на танцпол.

Стараюсь отбросить невесёлые мысли. Но выходи плохо.

Когда тебя что-то беспокоит, просто так отбросить это не выходит.

Поэтому я просто сижу, отвернувшись от стойки и рассеянным взглядом скольжу по залу, по гостям, танцующим на возвышениях девочкам-зажигалкам и по мужчинам в дорогих костюмах, что проходят мимо.

Кто-то из них даже предлагает меня угостить. Но я вежливо отказываюсь.

Мне не нужны одноразовые знакомства.

А для серьезных отношений эти мужчины не выбирают девочек у бара.

Закон жизни прост. И я его усвоила уже давно.

- Нам туда! - неожиданно прямо передо мной выныривает из толпы Таня и сдергивает меня со стула. - Третий этаж!

Барная стойка остаётся в стороне. А прямо перед нами мраморная лестница в лучших традициях дореволюционной России с резными перилами.

И мы поднимаемся.

А я снова ощущаю на себе чей-то оценивающий заинтересованный взгляд.

Вот только обернуться не решаюсь. Слишком он тяжелый, словно бетонной плитой приложили.

В нем чувствуется азарт и ледяная ярость. И все это выливается на меня, заставляя мурашки испуганно разбегатьсяразбигаться по коже.

Вип-зал нереально крут. Темная тканевая драпировка на стенах, мягкий приглушенный свет, огромный накрытый стол в стороне, у диванов. И много места для танцев и веселья.

- Девочки! - Алиса вынимает из ведерка со льдом шампанское и разливает его по фужерам. - Предлагаю выпить первый тост за нас!

- Нет! Погоди, - отбрасываю на диванчик свой клатч. - Мне не надо шампанского!

- Ну началось! - Алиса закатывает глаза. - Ну хватит уже. Тебе завтра не на работу. Тебе вообще теперь неизвестно когда на работу!

- У меня в понедельник три собеседования. Я почти уверена, что меня возьмут. Хоть куда-нибудь.

- Класс, - Танька плюхается на диван. - Но до понедельника еще два выходных! Тебя же никто не заставляет напиваться до поросячьего визга. Это всего лишь шампанское...

Алиса вкладывает в мою руку фужер.

- ... И тост за нас!

Согласно киваю, но ставлю фужер с шампанским на стол и беру высокий стакан для воды.

Закидываю туда льда, немного амаретто и все это заливаю вишневым соком. Мммм! Мое любимое! Сочность спелых вишен и терпкость миндаля.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не успеваю сделать глоток, как невеста подскакивает с места.

- А знаете что? - заговорщицки подмигивает она.

- Что??? - спрашиваем мы хором с Алисой.

- Мы будем гадать!

- Мы? - вырывается у меня.

- Здесь? - кривится Алиса.

- Ага! На жениха! Помните мой день рождения? - она многозначительно поигрывает бровями.

Мы с Алисой киваем, но ничего не понимаем.

- Я тогда как бы случайно пролила на Левку коктейль.

- Да, он еще подошел разбираться.

- Ага, - лукаво улыбается наша невеста. - Вот только это было не случайно. Это было гадание.

- В смысле?

- Ну как святочные гадания. Только в клубе. И вместо валенка через забор, я плеснула коктейль через плечо. И вот он, мой суженный! Работает! Теперь ваша очередь!

Визуализация

Дорогие читатели!

Знакомьтесь с нашей героиней

Василиса, для друзей просто Вася.

Скромная, милая девушка, которая вынуждена выживать со старенькой бабушкой и противостоять набегам матери-кукушки. Надеется в скором времени найти работу и порадовать чем-нибудь бабушку!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 3

- Ну ты даешь, - смеюсь я.

- Я пасс! - вскидывает руки Алиса.

- Неа! Не пасс! - Таня берет две зубочистки и отрывает кончик у одной. Зажимает их в руке. - Тяните. Первой начнет та, кто вытянет короткую.

И я тяну. Сама не знаю зачем. Возможно, мне хочется веселья. А может, я не хочу расстраивать Таню.

- Ты первая! - смеется Алиса, вытянув целую зубочистину.

Выдыхаю.

- И что я должна делать?

- Просто перегнись через перила и выплесни коктейль в толпу.

- Что?

- Ага, все просто, - смеется невеста. - Кто придет разбираться и есть твой суженный. Но можем снизить ставки. Пусть побудет твоим спутником на этот вечер!

Она хохочет и хлопает в ладоши.

- А если придут все, на кого попали брызги? - морщусь я.

- Тогда будешь выбирать. Давай уже! - невеста подталкивает меня к перилам.

Медленно выдыхаю.

А что я теряю? Ничего! В лучшем случае никто не придет. В худшем оплачу химчистку.

- Вася, давай! Давай! - хором скандируют подружки.

Перегибаюсь через перила и понимаю, что ни черта я не хочу сейчас разборок ни с кем. И быть чьей-то спутницей на вечер я тоже не хочу. Потому что это не то место и не те люди, с которыми можно провернуть такое вот «гадание».

С облегчением замечаю под нами такую же вип-ложу. С точно таким же огромным открытым балконом. Только пустую.

Наклоняюсь еще ниже. Выхватываю краешек кожаного дивана.

Опускаю руку вниз и не глядя выплёскиваю полный стакан туда.

Ух, повезло!

И свою часть гадания выполнила и никого не задела!

Поднимаюсь, медленно разворачиваюсь к ждущим подругам.

- Ты что, весь бокала вылила? - в ужасе округляет глаза Таня.

- Да. А что? - пожимаю плечами и в очередной раз радуюсь, что вылила коктейль в пустую ложу. А не в толпу людей.

- Так надо было всего небольшой плеск. А так точно вся толпа прибежит.

- Ничего! - заявляет Алиса. - Отобьемся!

И мы неожиданно для самих себя взрываемся дружным хохотом.

Пока дверь в вип-компану не отлетает в сторону с жутким грохотом от одного меткого удара ногой.

Под наш дружный визг в комнату вваливаются два здоровенных мужика.

Спортивного вида ребята в строгих черных костюмах выглядят довольно устрашающее.

От страха и нехороших предчувствий сердце подскакивает к самому горлу и начинает тревожно биться там.

- Смотри, Вась, это к тебе, - нервно смеется Таня и делает глоток своего шампанского.

Кошусь на замерших статуями парней и очень сомневаюсь, что они пришли знакомиться.

Во все глаза разглядываю парней и отмечаю, что их костюмы безупречны. Нет ни пятнышка.

Тогда кого я облила?

По груди ледяным дымком растекается волнение и предчувствие опасности.

- Кто это сделал? - рычит один из мужчин.

Подруги одновременно указывают наманикюренными пальчиками на меня.

Предательницы!

В их руках полные стаканы с шампанским. А у меня пустой из-под вишнёвого амаретто.

Быстро прячу его за спину.

Обмануть этим уже никого не могу.

Двое мужчины медленно надвигаются на меня.

По их полным решимости взглядам я понимаю, что вечер движется не в том направлении, куда должен!

- Что вы себе позволяете? - вспыхивает за моей спиной Таня.

Не успеваю ее успокоить, как она достает телефон и начинает кому-то звонить.

Охранники, а это без сомнения они, замирают, переглядываются и с любопытством наблюдают за Таней.

В наступившей тишине по вип-комнате ползут звуки длинных гудков.

- Лева! - взвизгивает Таня. - Ты мне нужен!

- А? Что? - раздается из динамика недовольный голос Таниного жениха.

- Приезжай скорее! Разберись, тут...

Договорить Таня не успевает. Из трубки отчетливо раздается нежный воркующий женский голос.

- Дорогой, иди в постель. Ты же обещал, что сегодня...

Весь мир переворачивается в эту минуту с ног на голову.

Таня роняет телефон и оседает на пол.

По ее огромным расширенным от ужаса и боли глазам я понимаю, что мне все это не послышалось. Что ее Левушка реально сейчас резвится с какой-то ДРУГОЙ девушкой. И спасать Таню он не собирается.

На лицах охранников читаю чисто мужскую понимающую усмешку. Сволочи!

Алиса стоит посередине комнаты и широко раскрывает рот. Вот только звука нет. Немой крик.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я и сама замираю и не знаю, что делать.

В этот момент один из охранников грубо хватает меня за руку и тащит на выход.

Глава 4

- Что вы себе позволяете? Пустите! - пытаюсь вырвать руку из стальной хватки охранника.

Но это невозможно. Он не даром есть свой хлеб - стальные мускулы и никакого сострадания.

Пока я брыкаюсь и громко возмущаюсь, с другой стороны меня подхватывает второй охранник.

- Да что это за...? - договорить я не успеваю. Они просто приподнимают меня над полом и тащат за собой.

Сердце тревожно бьётся в груди. Шум бурлящий от страха крови в ушах заглушает все остальные звуки.

В моей голове пульсирует только одна мысль, если эти люди меня сейчас прибьют, вывезут в лес и прикопают под осинкой, кто будет заботиться о бабушке?

И эта мысль не дает мне покоя.

Бабушка!

Я прекрасно знаю, что моя кукушка-мать отберет у нее последнее и бросит умирать голодной смертью, чтобы прибрать к рукам еще и квартиру.

- Прошу, - поскуливаю я тихо. - Это была только шутка...

- Вот сейчас ты это и объяснишь!

Мы уже миновали длинный коридор на третьем этаже, спустились по лестнице и прямо сейчас остановились перед черной полированной дверью с золотой надписью «VIP».

Интересно. На третьем этаже тоже випки. Но на дверях там нет табличек, да и ковролин там другой, и свет в коридоре режет глаза.

Если бы я не видела этот коридор и эти двери, я бы считала, что мы отдыхали в самом крутом месте.

Но сейчас.... У меня такое ощущение словно более дешевый дизайнер на третьем этаже пытался повторить дизайн именно этого коридора.

Черные полированные двери, золотые светильники и бра на стенах с приглушённым мягким светом, дорогая ковровая дорожка, в которую проваливаются мои шпильки. Все просто кричит о неприличном богатстве гостей, что могут позволить себе отдых в этих комнатах.

Один из охранников стучит в дверь и замирает на выправку.

Странный.

С другой стороны раздаётся приглушённое «заводите» и у меня мурашки по спине пробегают от этого голоса.

Глубокий, грудной с легкой хрипотцой и ощущением собственной власти.

Охранники распахивают дверь и практически заталкивают меня внутрь.

- Закройте дверь! - командует пробирающий до костей своей жесткостью голос из глубины вип-комнаты.

Клубящаяся темнота скрывает от меня мужчину.

Охранники моментально испаряются, тихонько прикрыв за собой дверь.

А навстречу мне из полумрака выходит высокая широкоплечая фигура.

Мокрая рубашка облепила накачанные литые мышцы на мужской груди и плечах.

Полоска тусклого света лениво скользит по нему, касается шеи и замирает, едва дойдя до подбородка.

Сердце разрывается от напряжения.

Мужчина медленно расстегивает каждую пуговицу, неторопливо снимает золотые запонки, со звоном бросает их на столик и начинает стягивать рубашку.

Его мышцы напрягаются и перекатываются под смуглой кожей.

- Ты хоть знаешь, сколько стоит эта рубашка? - он бросает ее мне под ноги.

А я гулко сглатываю.

- Тебе придется отработать ее и мой испорченный вечер! - рычит он.

И я понимаю умом, что мне надо развернуться и бежать.

Бежать как можно дальше и быстрее.

Но я не могу.

Я словно приросла к месту. Расширенными от ужаса глазами я смотрю на приближающегося ко мне мужчину. И ничего не могу сделать.

Только стоять, хлопать глазами и прижимать ладонь к груди, удерживая трепещущее сердце в груди.

Он подходит ближе. Задевает шелк моего платья. И даже через одежду я чувствую жар его тела.

- Раздевайся, - рокочет он надо мной.

- Что? - мои глаза округляются. А губы начинают подрагивать от накатывающей истерики.

- Я хочу тебя трахнуть. Прямо сейчас. Ты разве не за этим сюда пришла?

- Я... нет... - слезы повисают на ресницах и я почти жалею, что он их не видит.

- Хм, а мне казалось, что ты бойкая девочка, - хмыкает он.

- Я? - во рту пересыхает.

- Ты, ты. Смотри...

Он щелкает пальцами и на огромном экране в глубине комнаты вспыхивают записи с камер наблюдения клубом.

На них мы с девочками заходим в клуб, садимя в баре и делаем заказ.

Смотрю и не могу понять как? Откуда у него эти записи? Зачем они ему? И что я должна на них увидеть?

И почему он решил, что я должна раздеться по щелчку его пальцев?

Как только подруги скрываются в толпе на танцполе, камера фокусируется только на мне.

Она выхватывает момент, когда ко мне подходит один из гостей и предлагает угостить. Я вежливо отказываюсь. А он поджимает недовольно губы и уходит.

А я разворачиваюсь на стуле и смотрю на танцующих гостей, постукивая ноготком по бокалу в такт музыке.

- Достаточно? Или еще хочешь посмотреть? - усмехается он.

- Посмотреть на что? - я не понимаю.

- Как ты пытаешь снять мужика в моем клубе?

- Я не... - кровь бросается мне в лицо. Щеки, уши и шея начинают нещадно гореть.

- Детка, вы все так говорите. «Я не такая... я пришла отдохнуть». Но я вижу тебя насквозь. Ты пришла в мой клуб подцепить богатого папика на ночь или на пару часов, как повезет. Но ты просчиталась...

Его жесткие пальцы впиваются в мой подбородок и заставляют меня поднять голову.

- Я никому не позволяю заниматься проституцией в моем клубе. Те, кто этого не понимают, ждет наказание. Как тебя. Прямо сейчас. Так что или раздевайся, или я вызываю ментов и сдаю им тебя...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 5

- Вы все не так поняли, - отступаю на пол шага назад.

И, кажется, это моя ошибка.

Потому что мужчина подается вперед.

Впивается длинными жесткими пальцами с мою руку и резко дергает на себя.

В тусклом свете успеваю различить хищный, смутно знакомый профиль, горящий азартом взгляд и чувственные губы, дрогнувшие в усмешке.

- Прошу... - я пытаюсь освободиться.

Но он сжимает все сильнее.

Его хватка обжигает. Кожа горит и зудит от его прикосновений.

Вдоль позвоночника бегут взволнованные мурашки. А сердце тревожно бьется в груди.

- Нет, - он усмехается. - Все перспективы я тебе уже обрисовал. Или ты отрабатываешь, или уезжаешь в отдел и будешь отрабатывать уже там. И не мне...

Он облизывает верхнюю губу. Быстро. Едва заметно.

Но меня в жар бросает от этого.

- Какой отдел? Вам никто не поверит. Я пришла с подругами!

- С теми, которые заняли випку на чужое имя? С теми, что уже прямо сейчас ловят такси до дома на стоянке?

- Они не могли... - выдыхаю я.

- Оставить тебя? - он усмехается зло. - Своя шкура ближе к телу, девочка. Закон жизни прост. А вот ты...

- Я буду кричать! - выдыхаю я. Меня всю потрясывает от напряжения и страха.

- Будешь, - он усмехается. - Каждую минуту, пока я буду трахать тебя, ты будешь кричать. И молить о продолжении.

Кровь приливает к лицу и пятнами стекает на шею. Щеки горят от стыда.

Что он такое говорит?

- Не приближайтесь! - я выставляю между нами вторую руку.

Касаюсь ладонью его обнажённой груди. И едва могу сдержать стон.

Его гладкая бархатистая кожа заставляет меня вздрогнуть. А жар его тела передаётся мне.

Сердце ускоряется, кровь огненной волной на запредельной скорости проносится по телу.

Низ живота наливается расплавленным желанием, а промежность пульсирует от прилившей крови.

Странная, отвратительная реакция.

Никак не могу понять, что это такое!

Он пугает меня! До дрожи, до ужаса!

И при этом я ТАК реагирую на него.

- Да? - он приподнимает вопросительно бровь. - Точно? А может мне наоборот надо приблизится?

Он делает еще один шаг ко мне.

Моя рука упирается в его грудь.

Под ладошкой размеренно бьется огромное мужское сердце.

При каждом ударе его грудная клетка приподнимается и удар отдаётся точно мне в ладонь.

Стук-стук-стук.

По виску стекает капля пота.

- Я не...

- Тебе понравится, - шепчет он хрипло, - со мной... а вот в отделении не очень...

- Я, - облизываю пересохшие губы, - я скажу им, что это вранье...

- Это будет всего лишь твое слово против моего, малышка...

Он делает еще пол шага и нависает надо мной. Короткие черные пряди обрамляют смуглое лицо.

Хищный карий взгляд не отпускает ни на секунду. Чувственные губы улыбаются, приоткрываются, обнажая практически вампирский оскал.

Я смотрю и не могу отвести взгляд.

Гулко сглатываю и это служит для мужчины своеобразным сигналом.

Он наклоняется, прижимает своим мощным телом меня к двери и жадно набрасывается на мои губы.

Меня же снова и снова бьет электрическими разрядами. Напряжённые нервы сокращаются, заставляя меня дрожать в его руках.

Его губы обхватывают мои, жадно втягивают и терзают. Никакой нежности.

Только животная страсть.

Его язык резко и настойчиво раздвигает мои губы, проникает в рот.

По языку разливается терпкий привкус дорогого алкоголя и табака.

Его ладонь опускается на мой затылок, зарывается в мои волосы и мягко массирует кожу.

Одна за другой волны дикого огня прокатываются по мне.

Мир меркнет и сужается до одного конкретного мужчины.

Что со мной происходит?

Я не могу думать ни о чем кроме него.

Ноги слабеют. Боюсь упасть.

Его язык настойчиво движется внутри моего рта. Он завоёвывает пространство, в то время как я таю в его руках.

Нежные поглаживания нёба, заигрывания с языком, легкие касания кончиком языка моих губ распаляют меня, заставляют включиться в игру.

Несмело, неопытно пытаюсь поймать его язык губами.

Он рычит в ответ, хватка на моем затылке становится жестче, не давая мне отстраниться.

- Хорошая девочка, - рычит он мне в губы. – Так и надо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 6

Но я то знаю, что так не надо!

Что так не должно быть!

И я совсем не такая!

Я не ложусь под первого встречного, чтобы он ни сказал и не пообещал.

Но почему-то мои мысли и воля оказываются парализованы. Я не могу справиться с натиском этого мужчины.

Слишком напористый, слишком горячий, слишком наглый и самоуверенный.

А я...

А я понятия не имею, что мне делать и как сейчас от него уйти.

Я вся превращаюсь в оголенный нерв. От страха и напряжения дрожу в его руках.

Его прикосновения обжинают, порабощают и обещают что-то неизведанное и такое опасное.

Его поцелуй лишает воли, рождает желание и полностью подчиняет меня себя.

И я не знаю, чем бы закончился этот вечер. Если бы в дверь прямо за моей спиной не постучали.

Громкий стук сотрясает дверь вместе со мной.

Он отрывается от моих губ, рычит и сильнее сгребает мои волосы в кулак, пока тянется с ручке на двери.

- Что надо? - рявкает он невидимому для меня визитёру так, что у меня сердце в пятки уходит.

- Замир Назирович, - слышу голос охранника. - Там Соколов дожидается вас уже десять минут, вы просили...

- Даа, - тянет он разочарованно. - Просил.

Его темный опасный взгляд соскальзывает на меня, а потом обратно на охранника.

Замир кивает ему и захлопывает дверь.

- Дождёшься меня здесь! - рявкает он мне и подходит к шкафу. Достаёт новую белоснежную рубашку и натягивает на голое тело. - Я вернусь и мы продолжим, малышка...

Он не дожидается ответа. Выходит и хлопает дверью.

А я стекаю по стеночке прямо на пол.

Закрваю пылающее лицо руками и всхлипываю.

Виски пульсируют от боли и напряжения. Щеки и шея горят от стыда и разочарования в себе.

Что это было?

Почему я стояла и послушно целовалась с ним? Почему не попробовала отбиться? Или сбежать?

На эти вопросы у меня нет ответов.

И только через пять минут на полу, в неподвижной позе я начинаю медленно приходить в себя.

Страх и онемение отходят на второй план. Остаётся дикое желание сбежать. Исчезнуть. И больше никогда не видеть ни этот клуб, ни этого мужчину.

С трудом поднимаюсь.

На негнущихся ногах подхожу к двери и дергаю ее.

Я ожидаю всего, что угодно, но только не этого.

Она открыта. Вот так просто.

Открыта. И за ней нет толпы охранников.

Пустой коридор и свободный выход.

Выхожу и оглядываюсь. Но все действительно пусто.

Бросаюсь на выход.

За несколько секунд преодолеваю два лестничных пролета, танцевальный зал, охранников на выходе и вылетаю на парковку.

Мне вслед доносится свист, но он сливается с шумом крови в ушах.

Плевать я на него хотела.

Чем дальше я от клуба, тем бегу быстрее.

Короткое коктейльное платье уже давно задралось. Но мне плевать, главное оказаться отсюда подальше.

И только через два квартала я замедляюсь, поправляю платье и подрагивающими пальчиками пытаюсь разблокировать телефон и запустить приложение для заказа такси.

А еще через полчаса я уже подъезжаю к дому.

Сжимаю кулачки до боли и не могу заставить себя выйти из машины.

Я знаю, что бабушка не спит и ждет меня.

Вон горит наше кухонное окно на пятом этаже.

Сейчас она будет спрашивать, как прошел Танин девичник.

А что я могу ей сказать?

Что Танин жених ей изменил? Что свадьбы вообще скорее всего не будет, а я...

Кровь приливает к лицу.

Зажмуриваюсь.

Бабушка меня насквозь видит. И точно знает, когда я вру.

Я просто не смогу ей сказать. Что все прошло хорошо. И нам было весело.

Потому что весело нам не было. Ни разу...

- Девушка!

Вздрагиваю от нетерпеливого окрика.

Смотрю на таксиста словно впервые его вижу.

- Выходим, приехали! - рявкает он грубо.

Я киваю и выхожу.

Надо идти домой.

Иначе бабушка будет волноваться. А что ей сказать... Я что-нибудь придумаю.

Поднимаюсь на пятый этаж и глубоко вдохнув звоню в дверь. Но к моему удивлению и нарастающему внутри непонятному волнению, бабушка не торопится мне открывать.

Звоню еще раз, и еще.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Может, она уснула?

Я бы не стала ее будить. Но мои ключи остались в клатче в клубе.

Поэтому я снова жму на звонок.

А через минуту я вообще не убираю палец со звонка. Через металлическую дверь я слышу его приглушённую трель. А вот бабушкиних шагов я не слышу. И это вызывает у меня приступ паники.

Почему онв не открывает? Что случилось?

Глава 7

Не добившись ответа, я бросаюсь к соседке.

Тетя Таня - старинная бабушкина приятельница и наша соседка на протяжении многих лет.

Бабушка часто рассказывала, что они с тетей Таней единственные, кто остался жить в нашем доме с самого момента его сдачи.

У бабушки отец был ударником труда - его премировали крохотной хрущевкой в «престижном районе» с новостройками.

А у тети Тани отец был директором завода и выбил себе трешку. Хотя с единственной дочерью ему была положена двушка.

Вот так они и стали жить в нашем доме, познакомились и сдружились.

Их родители уже давно умерли, семьи по разным причинам развалились и им обеим пришлось вернуться под родительский кров. А теперь, как они говорят. Они просто доживают.

И по этой причине они оставляют друг другу ключи от квартир.

Весной умерла соседка со второго подъезда - одинокая тихая старушка.

Когда ее хватились, не смогли попасть в квартиру, через управляющую компанию стали искать родственников. Оказалось они живут в другом городе и так быстро с ключами приехать не могут.

Вызвали участкового, он службу спасения.

Вместе они и нашли ее. Уже мертвую.

У нее случился инсульт. И если бы у кого-то были ключи от ее квартиры, скорее всего, ее можно было спасти. Но пока бегали и что-то искали - время было упущено.

Вот поэтому бабушка с тетей Таней вручили друг другу по связке ключей и стали спать спокойно.

До боли, до дрожи в пальце давлю на кнопку соседского звонка.

Через долгих три минуты раздается щелчок замка и прямо передо мной появляется заспанная соседка и недовольно ворчит.

- Вась? Ты что ли? Чего шляешься по ночам?

Она поправляет расползающийся на большой груди халат и недовольно зевает.

- Теть Таня, я ключи потеряла, - отчаянно краснею, но выдерживаю ее тяжелый взгляд, - а бабушка не открывает. Дайте, пожалуйста ключи, вдруг бабушке плохо.

Я стараюсь переключить внимание соседки на бабушку, чтобы мне не пришлось объяснять, почему я посередине ночи ломлюсь к ней в таком виде и почему я вообще в таком виде.

- Конечно, конечно, - охает соседка, на пару минут скрывается за дверью и тут же выносит мне крупную связку. - Ну чего встала?

Тетя Таня отталкивает меня с прохода и сама подходит к нашей двери.

- Открывай давай!

- Теть Тань, я сама справлюсь...

- Вижу я как вы справляетесь! Открывай говорю.

На споры у меня нет ни сил, ни желания.

Вставляю ключ, проворачиваю несколько оборотов и распахиваю дверь внутрь.

Не успеваю зайти в крохотную приъожку. Как вижу ее.

Она лежит ничком прямо в коридоре, ночнушка сбилась и задролась, руки раскинуты в стороны. Остановить свое падение она даже не старалась.

Лица ее не вижу, она упала вперед и частично завалилась на кухню, а застично осталась в коридоре.

Прижимаю ладони ко рту и давлю подступающий крик в зародыше.

- Что так, Вась? Что?

Соседка пытается меня оттолкнуть. Но я ей этого не позволяю.

Перехватываю за плечи. Разворачиваю и придаю ускорения.

- Тетя Таня, вызовите нам срочно скорую. Бабушке плохо, - врываюсь обратно в квартиру.

Вбегаю в квартиру и падаю на колени перед бабушкой, подхватываю ее похолодевшую руку.

Черт! Слезы срываются с глаз.

- Бабушка! - с трудом переворачиваю ее и замечаю, что на лице появилась явная ассиметричность. Уголок рта провис, да и глаз стал какой-то другой.

Растираю ее руки, подношу их к своему рту и пытаюсь согреть дыханием.

В ответ прямо у меня под пальчиками слабо бьется артерия.

- Жива! Жива! - смеюсь я сквозь слезы и поднимаю лицо к потолку. - Бабушка, все будет хорошо! Я тебе обещаю.

В этот время в квартире снова появляется тетя Таня.

- Где скорая?

- Едут, - кивает соседка. - Ох, Ирина, Ирина, что же с тобой приключилось?

Теперь уже она всхлипывает, а я одной рукой придерживаю бабушкину голову, а другой стираю слезы со своих щек.

Что случилось?

Я практически на сто процентов уверена, что у бабушкиного состояние есть весьма определённая причина. И зовут эту причину - моя мать!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 8

До приезда скорой успеваю скинуть вызывающее коктейльное платье, натянуть джинсы и водолазку прямо на голое тело.

А вот умыть и как-то собрать растрепавшиеся локоны я уже не успеваю.

Да и плевать.

Как только в квартиру без стука заходит тучный фельдшер в ярко-синей форме и с укладкой, мне становится не до чего.

Лишь бабушку забрали. Лишь бы ей помогли.

- Что случилось? - лениво оглядывая обшарпанные бумажные обои, интересуется фельдшер.

- Бабушка, вот, - я опускаюсь на колени перед бабушкой и едва сдерживаю слезы. - У нее инсульт. Наверное.

- Угу, - недовольно жует губами фельдшер. - Сколько так лежит?

- Я... я не знаю, меня не было дома, - отчаянно краснею.

- Понятно, - фельдшер открывает бланк вызова и начинает его неторопливо заполнять.

- Может, мы уже поедем? - нервничаю я.

- Поедем, поедем, сейчас документы заполним и поедем. Кто спускать будет?

- Что простите? - моргаю удивленно.

- Бабушку вашу, спрашиваю, кто вниз спускать будет. С пятого этажа?

До меня даже смысл ее слов не сразу доходит. Что значит, кто будет спускать? Скорая!

Но тут я понимаю, что кроме меня и ее в нашей крохотной прихожей никого. И фельдшер совершенно точно спускать никого не собирается.

- Носилки в машине, - зачем-то уточняет она.

Я киваю и бросаюсь по соседям. С трудом мне удается достучаться до алкаша Мишки на первом этаже. На мое счастье вечером у него была гулянка и собутыльника завалились спать у него. Когда-то бабушка у Мишки была учительницей. Он огрызался со всеми, кроме бабушки. Видимо сохранил остатки уважения.

Поэтому он тут же согласился и распинал своих товарищей. Они быстро и очень осторожно спустили бабушку, а от протянутых пятисот рублей отказались под Мишиным грозным взглядом.

Остаток ночи и почти весь следующий день я провожу в больнице.

Это очень сложно.

Морально и физически.

Приемный покой, ожидание.

Уставший и неприветливый врач, который тут же выговорил мне все, что он думает о ночных приездах с инсультами, которым уже несколько часов.

Как будто я специально ждала эти несколько часов, чтобы именно в три часа поднять его.

Я с трудом давлю подступающую истерику.

Мы же не специально! Так получилось.

Бабушке стало плохо ночью. Возможно, она поэтому и встала, решила глотнуть водички или пошла померять давление. Но не дошла.

И к этому врачу я же не домой пришла за христа ради.

Нас привезла скорая, в приемный покой. Но все равно я вынуждена выслушивать его недовольство, извиняться или молча проглатывать все это.

Неприятно и больно.

Но я держусь.

Потому что это ради бабушки.

Сейчас ей здесь помогут.

После короткого осмотра невролог или нейрохирург, я так и не разобралась, отправляют бабушку на МРТ, а после сразу в реанимацию со страшным диагнозом: геморрагический инсульт, кровоизлияние в мозг.

Бегу следом за каталкой, но у дверей реанимационного отделения меня останавливают.

- Нельзя, - категорически заявляет медсестра.

- Но как же? - слезы звенят в голосе.

- Нельзя, - ее серьезный холодный взгляд теплеет. - Ну что ты? Она в реанимации. Здесь ты ей чем поможешь?

- Но как она одна? - слезы все-таки срываются и катятся по щекам.

- Успокойся, - она подходит ближе и неожиданно по теплому, по родственному сжимает мою ладонь. - У нас хорошие врачи, сделабют, что могут. Она сейчас без сознания. Ей ничего не надо. Записывай номер поста и после двенадцати взони, узнавай как дела у бабушки.

- Я посижу тут...

- Иди домой, выспись. Скоро пересменка. Теперь никто ничего уже не скажет. Потом утренняя конференция, обходы, назначения. До двенадцати ничего нового не будет.

Но я все равно остаюсь, сажусь на кушетку прямо напротив пластиковых дверей в реанимацию и несколько часов просто гиппнотизирую ее.

Я не замечаю ничего вокруг, не слышу звонков от подруг и соседки. Просто смотрю на дверь и молюсь, чтобы бабушка поправилась. Потому что кроме нее у меня никого нет. Во всем огромном мире.

Сижу и жду ровно до того момента, пока ко мне не выходит врач и не говорит:

- Мы сделали все, что могли...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 9

Я едва помню, как добираюсь до дома.

Поездка на метро оборачивается взглядом в одну точку. Размытую точку, потому что в глазах стоят слезы.

На секунду ловлю на себе заинтересованный взгляд какого-то парня и не сразу понимаю, в чем дело. Что его могло так заинтересовать во мне?

И только у дома, под пристальными взглядами соседок у подъезда и глупых смешков школьников понимаю, что под тонкой водолазкой соски собрались в упругие горошины и выпирают крайне неприлично.

Краснею, бледнею и спешу скорее скрыться за металлической дверью подъезда.

Лифт категорически отказывается ко мне ехать и поэтому плетусь по лестнице.

После бессонной ночи в больнице ноги подгибаются и я просто замираю на каждом пролете, чтобы собраться с силами и духом, чтобы зайти в нашу с бабушкой квартиру.

Горло сжимает спазм. А рыдания рвутся из груди.

- Вася? Вася, ты чего? - тетя Таня выскакивает из квартиры и бросается ко мне.

Обнимает крепко, как родная, поддерживает и помогает преодолеть последний лестничный пролет.

- Бабушка... - всхлипываю я.

- Спаси Хоспади, - всплескивает руками тетя Таня. - Как Ира?

Ее голос дрожит.

- В тяжелом состоянии, - выдыхаю я. - В реанимации.

- Ох, горе какое, горюшко, - на глазах соседки появляются слезы.

И это слезы искренней боли и печали. Пускай, лучшими подругами с бабушкой они не были, но большую часть своей жизни прожили бок о бок. И возможно, в каких-то моментах стали роднее, чем родственники по крови.

А в их возрасте такое тесное общение и вовсе становится частью жизни и сознания.

- Может, чего собрать, а Вась? В больницу, ты только скажи.

- Теть Тань, - голос дрожит и не слушается, - врачи не дают никаких гарантий. Геморрагический инсульт, кровоизлияние. Еще и ритм сорвался.

Я тяжело опираюсь о руку соседки и дрожащими пальцами пытаюсь достать ключи из кармана.

- Будем молиться, Вась, будем молиться. Я сегодня до церкви дойду, свечку поставлю за здравие Ирины...

Из нашей с бабушкой квартиры раздается грохот. Сердце замирает.

Что это? Окно от ветра грохнуло или воры или?

Толкаю дверь и она оказывается не запертой. Но я точно помню, как упрямо крутила ключ в замке, когда уезжала ночью со скорой.

- Не ходи, Вась! - пытается удержать меня за руку соседка. - Давай полицию вызовем...

В темном коридоре замечаю пару красных лакированных туфель и сумочку под них. В нос ударяет запах дорогих духов.

- Не надо полиции, - выдыхаю обреченно. - Это мама приехала в гости.

- Тфу ты, прости Хоспаде, - ругается сквозь зубы тетя Таня, - принесла нелегкая и нашу Галинку!

Она крепче сжимает мою ладонь и твердо намеревается войти со мной в квартиру.

- Все хорошо, теть Тань, - останавливаю ее. - Я сама.

- Уверена? - щурится соседка. Она прекрасно знает мою мать и все ее фокусы и выкрутасы.

Но я уверена как никогда. Не хочу выносить сор из избы. А мама способна на любые скандалы и провокации, и больше всего она любит зрителей.

Поэтому быстро захожу в темную прихожую, оставляю старенькие кроссовки рядом с новеньки туфлями матери, захлопываю дверь и шагаю внутрь.

Из зала снова раздается грохот.

Направляюсь туда.

Посередине комнаты стоит мать и сдувает выбившиеся из прически пряди, а вокруг нее настоящий хаос.

Она умудрилась вытянуть и перевернуть все из старенькой стенки: постельное белье, полотенца, бабушкины халаты и ночнушки. Даже в короб для белья под диваном заглянула и перетрясла все коробки с зимней обувью.

- И что ты здесь ищешь? - я едва сдерживаюсь.

Голос дрожит от злобы и ярости.

Складываю руки на груди и прислоняюсь к дверному косяку. Иначе просто наброшусь на нее и вырву ее дорого обесцвеченные пряди.

- Вася? - мама вздрагивает.

А кого она еще ожидала здесь увидеть?

- Василиса, - поправляю ее.

- Хм, как была хамкой, так и осталась, - мать быстро берет себя в руки и на ее лице появляет извечное надменное выражение.

- Я так и не услышала, зачем ты сюда пришла и что ищешь?

- А что, - она брезгливо перешагивает через вывернутый наизнанку комплект постельного белья, - мне нужен повод, чтобы прийти домой?

- Это не твой дом! - рычу я.

- С этим могу поспорить, - она поправляет на груди тонкую шелковую блузку. МОЮ блузку, ту самую в которой я завтра собиралась идти на собеседование.

- Решила вернуть вещи? - приподнимаю бровь и очень красноречиво смотрю на юлузку.

Но мать предпочитает не обращать на это внимание. Проходит мимо и идет на кухню.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не отстаю от нее ни на шаг. Захожу следом и приваливаюсь к двери холодильника, прожигаю «родительницу» злым взглядом.

В крохотной шестиметровой кухне она разворачивается, брезгливо поджимает губы и щелкает электрический чайник.

- Кофейку хоть можно попить?

- Пей, если принесла, - чеканю каждое слово. - Мы еще с прошлого твоего захода продукты не докупили.

Ее взгляд сверкает недовольством, а пухлые подкаченные губки распахиваются, чтобы что-то мне возразить.

- Я смотрю, мне в этом доме не рады, - она обиженно дуется и достает из шкафчика кружку, брезгливо ее разглядывает и ставит с грохотом на стол.

- А чему радоваться? Тому что ты опять ворвалась в наш дом? Тому, что опять искала деньги? Тому, что утащила мои вещи и делаешь вид, что это твое? Или ты тут свою совесть искала? Может где и закатилась! - выплевываю ядовито. - Только она такая крохотная, что ее не видно!

Я наверное, впервые за очень долгое время позволяю разговаривать себе с материю так. Как она того заслуживает.

Потому что она заслуживает!

Стареющая кукушка, которая бросила единственную дочь и престарелую мать на произвол судьбы, молодиться и хорохорится за нас счет , а сама при этом ничего из себя не представляет.

- Так! - резко отодвигает стул мать. - Я зайду в другой раз.

- Ага, заходи, сумки хозяйственный захватить не забудь, вдруг что еще вынести придется.

- Хамка! - выплевывает она мне в лицо. - Наглая, невоспитанная нахалка!

- Еще какая, - улыбаюсь сквозь слезы ей прямо в лицо. - Воспитывать то было некому! Бабушка работала, а мать скакала с хуя на хуй!

Звонкая пощечина оглашает крохотную кухню.

Глава 10

Она все-таки осмелилась!

И влепила мне пощечину!

Первый раз в жизни!

Правда, собиралась она это сделать уже, наверное, сотню раз! Вот только бабушка ей не давала. Сглаживала углы, перехватывала ее руку или заслоняла меня собой об безумной Галинки. А потом по ночам плакала в подушку и думала, что я не слышу.

Плакала, потому что чувствовала свою вину за воспитание этой дряни.

Но я никогда не винила бабушку, мать сама сделала из себя ЭТО. Ушла из дома и вернулась с пищащим свертком, чтобы снова уйти.

Как она вообще не сгинула - не понятно.

Видимо, выплыла на чьем-то жирном члене.

Прижимаю холодную ладонь к щеке, что горит от ее удара.

Мать замирает напротив и растирает свою ладонь.

- Довольна? - вскидывает она подбородок.

- Очень, - отвечаю, не задумываясь. - Ты мне в очередной раз напомнила, что жалеть тебя и о тебе не стоит. А теперь, будь добра, убирайся, Галина.

- Я никуда не уйду, - она садится на стул, высыпает из стеклянной банки остатки моего кофе в кружку и заливает их кипятком.

Делает большой глоток и оставляет кружку и морщится.

- Редкостная дрянь.

- Ну так и иди, выпей где-нибудь «нормальный кофе».

- Я бы с удовольствием, но мне нужно переговорить с материю. Кстати, где она? - мать оборачивается с таким видом, как будто ожидает увидеть бабушку у себя за спиной.

Тварь неблагодарная!

- Бабушка... - голос меня подводит, дрожит и срывается на шепот. На глазанабегают слезы. Всхлипываю и стараюсь их скорее сморгнуть. - Бабушке ночью стало плохо, ее увезла скорая.

Не знаю, чего я ждала от матери, может беспокойствия или хотя бы сочувствия. Но она только постукивает длинными красными ногтями по столешнице и вытягивает разочарованно губы в трубочку.

- Херово, - отрезает она недовольно.

- Еще как, - парирую я.

- Ну актриса! - мать поднимается, громко отставив стул. - Я же ей сказала, что сегодня зайду. А она даже скорую развела, лишь бы со мной не встречаться...

- Что? - я шагаю к ней и она отшатывается. - Ты вообще в своем уме? У бабушки инсульт! Я нашла ее на полу без сознания! Она чуть не умерла! И вообще не известно выкарабкается или нет!

Я уже не сдерживаю себя и кричу. Кричу от боли, от злости, от раздражения на эту женщину, которая вспоминает наш адрес только тогда, когда ей что-то от нас нужно!

- Ну что ж, - мать отряхивает несуществующие складки со своей юбки и обходит меня. -Давно пора.

- Что? - я резко разворачиваюсь и с моих ресниц срываются слезы.

- Я говорю. Что этого следовала ожидать и я ничему не удивляюсь. И если бабка не выкарабкается - это будет закономерный исход. Жалко? Да. Но она хорошо пожила. Так что... - она разводит руками.

- Ты что несешь, дура? - я больше не сдерживаюсь. - Пожила? Да она всю жизнь выживала. Сначала тебя тянула, потом меня! Она и сейчас еще пытается в тайне от меня подрабатывать! А ты приходишь и выносишь из квартиры все ценное!

- Не драматизируй, - моршится мать. - Я не просила ее меня рожать. Да и тебя она могла сдать в детдом. Пользы было бы больше.

Я задыхаюсь от боли и ярости.

Еще хоть слово и я сама ударю эту гадюку!

И кажется, мать это прекрасно понимает, потому что быстро выскакивает в коридор, натягивает свои красные лодочки, подхватывает сумочку и распахивает дверь.

На пороге оборачивается и выдает.

- Готовься, «доченька», - шипит она с выражением превосходства на лице, - когда бабка помрет - ты вылетишь из этой квартиры как пробка! Из МОЕЙ квартиры! Я - единственная наследница, а ты - никто, - выплевывает она мне в лицо и громко хлопает дверью, пока я стоб и удивленно моргаю.

Я вообще никогда не задумывалась, что будет с квартирой, если бабушки не станет. Потому, что я вообще никогда не думала, что с бабушкой может что-то случиться. Но теперь...

Надо с кем-то проконсультироваться. Иначе я действительно в какой-то момент просто окажусь на улице. Мать меня не пожалеет.

Запираюсь изнутри и бреду в свою комнату, падаю перед ноутбуком и проверяю на всякий случай почту.

Три подтверждения на завтрашние собеседования.

Вот черт! Я уже совершенно про них забыла.

И наверное, отказалась бы. НО я не могу!

Бабушке понадобятся деньги на лекарства и реабилитацию, а мне надо откладывать теперь на черный день. Иначе рискую стать бомжом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 11

Остаток вечера уходит на уборку после визита матери.

Собираю вывернутое на изнанку постельное, разбросанные по залу полотенца и бабушкино белье.

Вот тварь!

Сортирую, что стоит перестирать, а что можно вернуть в шкаф на место.

Что она здесь искала?

Деньги?

Мы ученые - денег дома не храним.

Бабушкину сберкнижку?

Так мы ее закрыли.

Карточку?

Уже воровала, мы перевели все на счет. Я управляю им через банковское приложение.

Открываю и закрываю дверцы шкафов и полочек, но ума не могу приложить, что здесь могло понадобиться матери.

Очень надеюсь, что она не нашла то, зачем приходила.

Укладываясь без задних ног в кровать я думаю о том, что может, все-таки поменять замок. Опять.

Вот только это ничего не даст. Мать прописана в этой квартире. И просто вызовет слесаря и в очередной раз сломает замок.

Проваливаюсь в тяжелый сон, без сновидений. Он не приносит мне не покоя, ни бодрости.

Утром просыпаюсь от настойчивой трели телефона.

- Да? - бурчу сквозь сон.

- Вася? Слава богу! Я все выходные не могла до тебя дозвониться.

- Я писала, - отвечаю односложно и силюсь вспомнить кому из девчонок я все-таки писала. Вроде Алисе и писала.

- Да, но мы с Таней переживали за тебя в пятницу, даже хотели полицию вызвать. А потом увидели, как ты пулей вылетела из клуба, даже на нас не посмотрела... - Алиса тараторит, а у меня что-то не сходится в голове.

Ведь тот мужчина сказал, что девочки бросили меня!

- Погоди, а вы разве не уехали? - с трудом разлепляю глаза и смотрю на светлое небо за окном.

- Ты что? - пищит Алиса возмущенно. - Нас выставили из клуба, но мы никуда не ушли. Я же говорю, собрались звонить в полицию. А тут ты... мимо нас... я тебе кричала, но ты прыгнула в такси и умчалась. А я не могла Таню бросить. Ее Лев...

Я все-таки понимаю, что меня смущает: слишком светлое небо в окне и тишина вокруг. Над головой не грохочет мебель у соседей, что живут надо мной и каждое утро топают как слоны, со двора не доносятся звуки прогревающихся и заводящихся машин.

- Помнишь, Таньку Лев бросил...

Я убираю смартфон от уха и еб твою мать!

Я проспала!

Время десять часов!

А первое собеседование у меня назначено было на девять!

Твою мать!

Подскакиваю и начинаю носиться по квартире.

- Алис, слушай, я проспала. И бабушка в больнице. Я перезвоню тебе. Вечером, -не дожидаясь ответа, бросаю трубку.

Так быстро я еще никогда не собиралась.

Ледяной душ быстро взбодрил - отключили горячую воду, а на кастрюльки у меня времени тупо нет.

Натягиваю чистую блузку. Пускай не новую, но вполне приличную. Светлая юбка-карандаш и видавшие виды лодочки на каблуке дополняют образ.

В очередной раз стягиваю на затылке мокрые волосы и немного приглаживаю из гелем, чтобы не торчали.

Тушь для ресниц, немного хайлайтера и блеска для губ - вот и весь макияж.

Я бы хотела сегодня уделить своей внешности чуть бюольше внимания, но не судьба.

Будем брать естественной красотой.

Уже выбегая из дома, сверяюсь с «расписание» своих собеседований. На второе я еще успеваю впритык. А по поводу первого надо будет перезвонить.

Добираюсь без приключений и с тоской смотрю на кафешки и кофе-автоматы по пути.

Но времени на завтрак нет. Практически вбегаю в обшарпанное офисное здание с миллионом указателей разным фирм, что арендуют здесь место.

- Простоте, мне в «Вектор», - мило улыбаюсь у будки с охранником.

Я такое вижу впервые. Обычно ресепшен, в крайнем случае стойка или стол. А тут прям будка внутри здания.

- «Вектор»? Не знаю таких, - отрезает охранник, не отрываясь от телефона.

- Прошу, это точно здесь, - улыбаюсь шире. Но он и не смотрит.

- Миш, Мишка! - орет он кому-то.

А я вздрагиваю.

- У нас «Вектор» есть?

- Да, новенькие, на четвертом, - доносится ответ откуда-то из глубины коридора.

- По лестнице на четвертый и направо.

Я практически бегу. Старое советское здание, пропитанное эпохой восьмидесятых. Широкая лестница, отделанная давно потускневшим камнем и полированные деревянные перила.

Длинные темные коридоры с дверьми с двух сторон.

Когда-то это наверное было здание какого-нибудь НИИ или бюро. А сейчас не самое приятное «офисное» здание с налетом ушедшей эпохи.

На дверях на четвертом этаже висят таблички, но никак не могу найти среди них «Вектор».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пробую заглянуть в парочку «офисов», но там закрыто.

Бр... озноб берет.

Темный почти пустой этаж! Что же это за здание такое? И фирма?

Наконец, самая последняя дверь, в закутке перед туалетом, та самая. С гордо напечатанном на принтере и вставленным в простой файл «Вектором».

Такое вообще бывает?

Стучусь и заглядываю внутрь.

На меня, всю в светло кремовом костюме смотрят три девушки в джинсах и два парня в спортивном трико.

- Компания «Вектор»? - зачем-то спрашиваю я. Наверное, потому что хочу ошибиться улицей. Зданием и офисом.

Мне дурно от одной мысли, что придётся здесь работать.

Большой общий кабинет. Семь компьютерных столов, прижатых друг к другу, драные стулья и кипы бумаг, валяющихся прямо на полу и на всех свободных поверхностях.

- Василиса Игоревна? - одна из девушек принимает важный вид, - вы опоздали.

Кошусь на замызганные, засиженные мухами часы над ее головой.

Ровно одиннадцать. И ни минутой позже. Я вовремя.

Но спорить не решаюсь.

А зря.

Спориьт надо было начинать с самого начала.

Потому что девушка тут же вываливает передо мной гору ненужной мне информации, кипу бумаг и соглашений, а еще отказов от претензий и дополнительные договора.

- Стоп, стоп, стоп, - я приподнимаю руки и замечаю в ее глазах раздражение. - Прежде чем подписывать трудовой договор, давайте поговорим об оплате.

Она морщится, щелкает по клавиатуре с таким видом, как будто я у нее пришла денег занять и отвечает.

- Первые три месяца минималка, потому что вы на испытательном сроке. Дальше к минималке добавляются премия за качество. Отпуск дне недели в год со второго года...

- Подождите, - мои глаза открываются все шире. - С какого второго года? Отпуск положен уже через полгода работы.

Она поджимает губы и закатывает глаза.

А я продолжаю.

- По телефону мы с вами обговаривали другую сумму зарплаты.

- Девушка, вы хотите все и сразу. Так не бывает, - она сметает все бумаги обратно в выдвижной ящик своего стола. - Если вас не устраивает, не занимайте мое время.

Я? Занимаю ее время?

А то у них тут народу толпа!

Поднимаюсь и, не прощаясь выхожу.

Это пиздец!

Настроение и так было ниже плинтуса. А теперь это вообще нет. Хоть плачь!

Радует только то, что я сейчас куплю себе кофе с карамельным сиропом и горячий круассан с шоколадом. И будем мне маленькое счастье.

В сумочке начинает очень настойчиво вибрировать смартфон.

- Да? - тороплюсь принять вызов.

- Василиса Игоревна? - раздается на том конце. - Это офис «Кавалери Билдинг» у вас назначено собеседование на половину первого.

- Да? - с замиранием сердца жду ее ответа. Не дай Бог они уже взяли кого-то на эту должность! Не дай Бог!

- У нас сдвинулось расписание, вы можете приехать сейчас?

- Прямо сейчас? - я удивлённо приподнимаю брови.

- Да, чем быстрее тем лучше!

- Я? Да, конечно! - отвечаю с готовностью и только после того, как скидываю вызов понимаю, что между мной и офисом «Кавалери Билдинг» как минимум полгорода! И пробки!

Твою мать!

Глава 12

Сама не своя я выскакиваю из здания и бегу.

Пока еще сама не понимаю куда.

Громко цокая каблуками, я забегаю в метро, спускаюсь вниз и запрыгиваю в уже закрывающиеся дверцы.

Есть!

Сажусь и тяжело дышу. Сверяюсь с часами.

Мне все равно ехать не меньше чем полчаса. И и там еще пару кварталов бежать!

Но это мелочи. Если я смогу получить работу в «Кавалери Билдинг», это будет просто вау!

Одна из самых престижных строительных фирм не только города, но и страны.

Многомиллионные контракты, передовые технологии и огромный штат сотрудников.

Удача уже то, что я вообще смогла отправить им резюме. Обычно они не выкладывают вакансии в свободный доступ. А нанимают хэдхантеров, перекупают сотрудников у других контор.

Я конечно ни на что не рассчитываю...

Нет, черт возьми! Сжимаю ладони в кулаки!

Рассчитываю и еще как!

Мне позарез нужна эта работа!

Выскакиваю из метро на нудной станции.

Стараюсь идти спокойно, просто быстро, но уже через несколько метров опять срываюсь на бег.

Мне нужна эта работа. И я себе не прощу, если опаздаю на собеседование.

От одной мысли, что прямо сейчас собеседуют кого-то, кого могут сразу принять, мне становится дурно.

Поэтому я добегаю до огромного современного офисного здания за рекордные восемь минут.

Взлетаю по ступенькам и сразу бросаюсь к девушке на ресепшине.

- Здравствуйте, Василиса Игоревна Румянцева, я записана на собеседование.

Милая девушка кивает и сверяется с компьютером.

- Вас уже ждут, - отвечает она на мое приветсвтвие. - Пятнадцатый этаж, кабинет номер 1580.

Киваю ей и совершенно уже некультурно бросаюсь к лифту.

Мне совершенно некогда разглядывать красоту вокруг.

Потому что я вижу, как открываются полированные дверцы лифта.

Если я не потороплюсь, он уедет и мне неизвестно сколько придётся ждать, когда он спустится обратно. А у меня сейчас каждая секунда на счету.

Я оббегаю охранника, уворачиваюсь от милой девушки в очках в золотой оправе, отскакиваю в сторону от курьера с бумагами и...

- Твою мать! - раздаётся холодящий душу рык за спиной.

Втягиваю голову в плечи и задыхаюсь.

Воздух просто отказывается проникать в легкие. Осознание надвигающейся катастрофы накрывает меня бетонной плитой.

Я на кого-то наступила, пока отступала и кружила между неожиданно высыпавшими в холл людьми.

Чувствую под каблуком чью-то ногу.

Недовольный, разъяренный рык прокатывается по моему телу, заставляя приподняться волоски.

Чувствую горячие брызги на своих ногах.

Делаю шаг вперед.

Пространство сужается. Воздух вокруг становится тяжелым и напряжённым до предела.

Время растягивается в мерзкую жвачку.

Я медленно оборачиваюсь и пищу от ужаса.

Прямо передо мной возвышается огромный, словно скала мужчина.

Темные волосы сбились, почти черные глаза горят бешенством с яркими искрами удивления, по белоснежной рубашке расползается коричневое пятно от пролитого кофе, облепляя идеальный смутно знакомый торс.

Рвано выдыхаю.

Смуглая огромная ладонь сминает пустой картонный стаканчик из-под кофе и отбрасывает его в сторону.

Я взвизгиваю и отступаю назад.

- Так-так-так, - его чувственные губы складываются в ядовитую ухмылку по мере того, как мужчина разглядывает меня и узнает.

А я почти не сомневаюсь, что мой пятничный кошмар из клуба, тот, на кого я вылила аморетто, меня узнал.

Точно так же как я узнала его!

Такой же мощный, такой же совершенный и злой. И в очередной испорченной мной рубашке.

Меня парализует от страха.

Вдоль позвоночника струится холодный липкий пот, даже ладони покрываются испариной.

И все это ровно до того момента, как за моей спиной не раздаётся мелодичная трель приехавшего лифта.

- Простите, - попискиваю я и...

Разворачиваюсь на одних инстинктах и срываюсь с места.

- Стоять! - рявкает мужчина за моей спиной.

Но я не слушаюсь. Страх сильнее.

Я подлетаю к лифту как раз вовремя. Все желающие уже успели войти и нажать на нужный этаж, дверцы вздрагивают и начинают закрываться.

Вот между ними я и успеваю влететь и с замиранием сердца смотрю на все еще ухмыляющуюся улыбку пугающего до дрожи мужчины.

А его холодные, горящие странным голодом и жаждой мести глаза заставляют мои ноги дрожать и подгибаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ну ничего, - успокаиваю я себя, - сейчас я в безопасности. Быстро завалю собеседование... эээ, пройду собеседование. И смогу сбежать отсюда. Навсегда. Да. Именно так!

Решаю бодро.

Вот только почему-то внутри растет какое-то странное напряжение и предчувствие чего-то страшного!

Глава 13

На нужном мне этаже дверцы раскрываются с мелодичной трелью.

Сердце слишком громко и тревожно бьется в груди.

«Беги! Беги!» - пульсирует в голове.

Но я упрямо выхожу из лифта.

Я не могу позволить себе испугаться какого-то там... я даже слово для него не могу подобрать.

Монстра! Точно!

Огромный и страшный. Смуглая кожа, здоровенные ручищи и такие пугающие черные бездонные глаза.

Бр.

По телу проходит озноб. Переступаю с ноги на ногу. Опускаю взгляд...

Твою мать! Да что же за непруха! Все колготки в мелких темных брызгах. От кофе, что этот монстра разлил на нас.

Острая боль простреливает виски. А на глаза наворачиваются слезы. Да что за день такой?

Вскидываю руку и сверяюсь с часами. У меня еще минута, максимум две до собеседования.

Ни переодеться, ни застирать свои вещи я не успею. У меня только один выход.

Я воровато оглядываюсь по сторонам. Длинный коридор пуст. Видимо все, кто хотел получить эту работу, уже сидят внутри.

Резко выдыхаю и скидываю туфли.

Быстрыми рваными движениями стягиваю с себя грязные колготки. Мну их в руках и просто отправляю в ближайшую урну. Не идти же мне на собеседование с ними в руках. Ныряю обратно в лодочки на высоком каблуке и делаю шаг к дверям.

Выдыхаю, стараясь унять сбившееся дыхание и, наконец, стучу.

- Войдите! - раздается из-за двери.

Нажимаю на ручку и толкаю дверь вперед.

Смело шагаю в просторную приемную.

За столом быстро что-то печатает молодая девушка, она даже не поднимает на меня взгляд. Только интересуется.

- Ваше имя?

- Здравствуйте, мне звонили... - начинаю я.

Но девушка меня тут же обрывает.

- Ваше имя? - она так и не отрывается от монитора.

- Василиса Игоревна Румянцева.

- Садитесь, ожидайте. Вас вызовут.

Разворачиваюсь и с неприятным удивлением замечаю на кожаном диване и креслах еще несколько девушек.

И все они как одна с интересом и недобрыми усмешками разглядывают мои голые ноги.

Вот же... курицы!

Злюсь на себя, на МОНСТРА, на этих девиц.

Некоторые выглядят так, словно прямо перед ним взорвался солярий, ошпарив их лицо и подпалив выбеленные патлы. Но стоит отдать им должное, одеты они со вкусом. Хуже того, на каждой строгий темный костюм без единой складочки. Я же переминаюсь с ноги на ногу в светлой кремовой юбке и блузке в тех же тонах. И пиджака у меня нет.

Я считала, что мой наряд довольно офисный, но кажется, я ошиблась. Или я что-то проглядела в выставленном на сайте объявлении и там где-то было указано про дрес-код.

А если это действительно было указано, то я практически точно в пролете. В таких кампаниях, как «Кавалери Билдинг» в работниках ценят пунктуальность и умение точно следовать инструкциям.

Примерно к такому же выводу приходят и остальные претендентки, понимающе переглядываясь между собой.

Делаю вид, что не замечаю их кривых усмешек, прохожу вперед и сажусь ближе к выходу.

Сдаваться я не намерена. Или намерена?

Внутри ледяной волной поднимается волнение. Стоит мне вспомнить яростный взгляд черных глаз, что несколько минут назад облил меня презрением и жаром.

А если он тоже здесь работает? И я буду его видеть?

Холодной липкой волной страх растекается по спине. Блузка липнет к телу.

Сердце отбивает ритмичную дробь в груди. Тук-тук-тук-тук...

Немеют пальчики.

Я уже готова вскочить и извинившись исчезнуть. Но вовремя вспоминаю о бабушке.

И о матери!

Нет! Ты, мерзавка, не получишь НАШУ квартиру! Я сделаю все. Чтобы бабушка прожила долгую и счастливую жизнь! А для этого мне нужна хорошая работа!

Лекарства и реабилитация стоят недешево!

Уверенно киваю своим мыслям. Мы все еще сидим. Из зала никто не вышел. И никто туда не зашел.

Долго.

Томительно.

К горлу подступает тошнота. Желудок сжимается от голода и протяжно урчит.

Кофе! Как же я хочу кофе!

Замечаю в углу, за секретарём кофемашину и набираюсь наглости попросить.

- Простите, - стараюсь привлечь внимание работницы. - Можно попросить у вас чашечку кофе?

Она от удивления даже печатать перестает и поднимает на меня глаза, полные странной смеси из тревоги и любопытства.

Впрочем она быстро возвращает им выражение холодной отстранённости, пожимает плечами и отвечает.

- Если умеете пользоваться, то пожалуйста.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я даже подскакиваю с дивана под недовольное сопение других претенденток.

Но мне плевать. Я с самого вчерашнего утра или позавчерашнего вечера ничего не ела. У меня уже желудок прилип к позвоночнику.

Поэтому быстро пересекаю приемную и встаю у кофемашины. Проверяю наличие зерен, воды, нахожу внизу, в тумбе белоснежную чашку, блюдце, ложечку и сахар.

Складываю все это вместе и задаю нужную мне программу.

На самом деле ничего страшного или сложного здесь нет. Кофемашина делает все сама.

Поэтому уже через минуту у меня в руках дымится ароматная чашечка настоящего свежесваренного кофе.

Жадно втягиваю его аромат и только собираюсь отпить, как дверь в приемную с грохотом распахивается и на пороге стоит НО.

Мой ночной кошмар! Мой пятничный ужас!

Монстр из холла с уродливым мокрым кофейным пятном на белоснежной рубашке.

Он обводит каждую претендентку внимательным взглядом. Мне даже кажется, что он ищет кого-то особенного.

Но не находит. Поэтому мрачнеет.

На меня он даже не смотрит. Поэтому я могу тихо выдохнуть и стараться не отсвечивать.

Он просто перепутал кабинеты, - успокаиваю я себя. - Сейчас он развернётся и уйдет и все будет как прежде.

Но моим мечтам не суждено сбыться, он с уверенностью проходит в кабинет эйчера и произносит громко и четко.

- Марина Леонидовна, мне срочно нужна секретарша. И прямо сейчас собираюсь пересмотреть всех кандидаток лично!

Ну все, хуже уже быть не может!

Это я так думала!

Глава 14

Этот странный, опасный и пугающий меня до дрожи мужчина исчезает в кабинете.

Дверь за ним с грохотом закрывается.

Я делаю большой глоток обжигающего напитка.

Выдыхаю и ставлю чашечку на стол рядом с кофемашиной.

- Простите, - шепчу едва слышно. Потому что боюсь, что ОН сможет меня услышать. - Мне нужно в уборную.

Пульс отбивает нервную дробь в висках. Во рту собирается горькая слюна и я никак не могу ее проглотить.

Моментально взмокшая блуза неприятно облепила тело.

На этот раз секретарь не просто перестала что-то печатать на компьютере, но даже развернулась, чтобы на меня посмотреть. Наверное, такой невероятной ей показалась моя фраза.

Остальные претендентки делают то же самое - пялятся на меня с выражением недоумения на лице.

Как я могу уходить сейчас? - читаю на их лицах.

Но совершенно не могу понять причину такого удивления.

Может мне реально приперло в туалет? Что мне терпеть?

Тем более собеседование явно затянется, пока ОН не выберет себе секретаршу.

А так как я претендовала совершенно на другую должность, то ждать мне еще долго. Надо было бы. Если ИМ не оказался мой «не старый» и «не добрый» знакоый.

Поэтому сбедать сейчас - это лучшее, что приходит мне на ум.

Я выскальзываю из-за спины секретаря, прижимаю в груди сумочку и папку со своими документами и стараясь не сиучать каблуками по дорогому паркету быстро иду к двери.

Первой отмирает секретарь.

- Дамская комната в конце коридора, справа от лифта.

- Ага, спасибо, - киваю я, зная, что не собираюсь ей пользоваться.

Только стоит мне взяться за ручку двери, как позади распахивается дверь в кабинет эйчера.

Я замираю, хотя надо бежать со всех ног.

Ощущаю спиной ее заинтересованный взгляд и втягиваю голову в плечи, когда она произносит хорошо поставленным голосом.

- Василиса Игоревна Румянцева.

Я вздрагиваю.

- Прошу вас.

На негнущихся ногах я разворачиваюсь.

Встречаюсь с эйчором взглядом.

Ухоженная светловолосая женщина средних лет. Довольно мягкие черты лица не могут меня обмануть. В ее глазах сверкает твердость и уверенность в себе. И она не дает мне ни единого шанса отказаться и сбежать.

Она одна из тех, кому не принято отказывать, как бы странно это ни звучало.

Я обречённо выдыхаю и иду за ней.

За спиной раздаются удивленные и недовольные шепотки других девушек, но никто из них не отваживается повысить голос и возмутиться происходящим.

И это тоже удивляет меня.

Но больше всего меня пугает ТОТ, кого я должна увидеть в кабинете.

Я захожу, прикрываю за собой дверь и так и остаюсь у входа.

Не думаю, что мое собеседование продлится долго.

- Проходите, Василиса Игоревна, - эйчар добавляет настойчивости в голос, и я подхожу к столу, стараясь рассмотреть весь ее огромный кабинет и, наконец, увидеть ЕГО,

Но к моему удивлению кабинет пуст.

В нем только мы.

Я медленно выдыхаю и судорожно соображаю, что это было: мистическое испарение или галлюцинации?

- Присаживайтесь, - «предлагает» мне эйчар. и сама садится за свой рабочий стол, открывает на компьютере мой файл и быстро его изучает. - У вас неплохое образование...

Ее брови приподнимаются.

- Вы стажировались в Штатах?

- Да, - киваю, ерзая на стуле и стараюсь украдкой обернуться.

Потому что я понимаю, что люди не исчезают из закрытых кабинетов. Но взгляд эйчера не отпускает.

- Да, еще раз повторяю я.

Стажировка в Штатах была моей гордостью и главным козырем. Я мечтала поехать, но не мечтала, что смогу на нее попасть, потому что у меня не было денег на билеты. Но бабушка настояла. Сняла свою пенсию и вручила мне деньги. Практически заставила написать заявление и купить билеты.

И я ни о чем не жалею. Потому что в спорных моментах эта стажировка всегда склоняла чашу весов в мою сторону. Даже при защите диплома.

Но сейчас я почти жалею о том, что указала ее в своем резюме.

- Неплохо, - кивает эйчар. - Почему вы ушли с предыдущего места работы?

- Потому что это была затянувшаяся подработка во время учебы, - отвечаю с готовностью.

- Но у вас были и другие места работ.

- Да, я работала по договору на удаленке. Проверяла сметы, чертежы и планы по постройке небольших одноэтажных домов коттеджного типа. Искала ошибки или немного перерабатывала купленные проекты под требования заказчика.

- Замечательно, - она откидывается на спинку кресла, сцепляет ладони в замок и пристально изучает меня не меньше минуты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Молча скользит тяжелым нечитаемым взглядом.

И мне совершенно не нравится это.

Есть в этой женщине что-то опасное, хищное. И я ей не нравлюсь. Я в этом уверена.

Я ощущаю это каждым сантиметром кожи.

Но почему она просто не отправит меня, я понять не могу.

- К сожалению, на должность, на которую вы претендуете мы уже подобрали сотрудника...

Я выдыхаю с облегчением.

Правда. Даже разочарования нет. Почти нет.

Есть только желание сбежать как можно быстрее из этого места.

- Но, - эйчар подается вперед. - Вы идеально подходите нам на другую должность.

- Другую? - мои брови взлетают вверх.

А сердце начинает стучать как бешеное, уже догадываясь, что мне сейчас предложат.

- Нашему руководителю, Замиру Назировичу Османову срочно нужен секретарь, хотела бы предложить вам эту должность, - взгляд ее холодных голубых глаз пронзает меня.

И если ее голос полон мягкого убеждения. То взгляд говорит мне «только попробуй согласится».

Икаю от удивления и неожиданности.

- Но я не секретарь, - моргаю удивлённо. - Я не училась...

- Ваше образование позволит вам вникнуть в дела, кофе варить на кофемашине больших навыков не требует... - перечесляет она буднично, но при этом ее взгляд уже практиктически полыхает ненавистью ко мне.

Я теряюсь, не зная, что ей ответить. И что заставляет ее с одной стороны уговаривать меня, а с другой так открыто и явно предостерегать.

- И зарплата... - ее губы расплываются в хищном оскале.

- Довольно! - раздается хриплый мужской баритон слева от меня.

Я леденею. У меня немеют руки и ноги, а по спине снова и снова стекают капельки холодного пота.

Хуже того, точно такие же капельки стекают и по ложбинке между грудей, а от охватившего меня вмиг страха и озноба соски собираются в упругие горошинки, которые теперь приподнимают кружевные чашечки и норовят прорвать тонкую ткань блузы.

- Замир Назирович, - эйчар кивает ему с готовностью выслушать. Но вот ее холодные голубые глаза неожиданно вспыхивают интересом и удовольствием.

Что это? Слепое подчинение начальству? Или что-то большее?

- Василиса Игоревна идеально подходит мне на роль секретаря, - выдыхает мужчина и подходит ближе.

Закусываю губу, чтобы не закричать.

Я даже повернуться в его сторону боюсь, чтобы посмотреть где он все это время прятался.

За его спиной хлопает замаскированная под стеновые панели дверь. И я вздрагиваю.

Все мои нервы натягиваются до предела.

Я вытягиваюсь в струнку на самом краешке стула.

- Она еще не ответила согласием, - мягко возражает эйчар своему боссу.

И вообще все, что происходит в этом кабинете мне кажется каким сюром, безумием.

Как будто это происходит не со мной.

Я медленно поднимаюсь, поправляю приподнявшуюся юбку и собираюсь извиниться.

Эта работа мне не подходит.

Я не могу работать с НИМ. Это не возможно.

Рядом с этим пугающим своей мощью мужчиной я даже дышать спокойно не могу.

Но ничего сказать я не успеваю.

Османов подходит ко мне вплотную, до боли впивается в мой локоть и тянет на выход.

- Марина Леонидовна, - бросает он через плечо, - оформите все документы, Василиса Игоревна приступает немедленно! Я ТАК РЕШИЛ!

Глава 15

Мужчина, не выпуская моей руки, направляется к выходу. Он тянет меня за собой как на буксире.

Резко, властно. Не давая опомнится и сбежать.

Его пальцы до боли впиваются в мой локоть. Сжимает все крепче.

Я морщусь от боли и думаю о том, что останутся следы. Но этого МОНСТРА ничего не останавливает.

Он распахивает дверь в приемную, быстрым шагом пересекает ее. А я семеню за ним следом.

Лица девушек на диване вытягиваются. Успеваю заметить в их взглядах удивление и зависть.

Дуры! Да я что угодно отдала бы, чтобы поменяться с любой из вас местами.

Но мне никто не позволит этого сделать.

Замир Назирович вытаскивает меня в коридор, тянет за собой и дальше, пока, наконец, не останавливается перед массивной дверью.

Разблокирует ее электронным ключом и заталкивает меня внутрь.

Мы вдвоем оказываемся в роскошной приемной. Светлый паркет на полу, настоящий дубовый стол, моноблок одной очень известной фирмы. В углу огромное многофунциональное устроиство, совмещающее в себе функции принтера, сканера, факса и копира. К тому же на нем можно печатать документы не только в формате А4, но и А3. У нас в универе был такой, только оооочень старенький. Работал через раз, часто ломался и плевался тонером, если ему что-то не нравилось. Но мы все равно на него молились.

А здесь стоит последняя модель.

Это же стоит просто нереально дорого!

В другом углу стоит кофе машина. В баре я вижу большой пакет с дорогим кофе и настоящий костяной фарфор.

За моей спиной словно выстрел раздается щелчок запираемого замка.

Я резко выдыхаю и оборачиваюсь.

Прямо напротив меня застывает Замир Назирович. Мощный, высокий, в облепившей его торс мокрой рубашке и с яростным блеском в черных глазах.

- Я все могу объяснить, - шепчу и отступаю.

- Да? - он удивленно приподнимает одну бровь. - Попробуй...

Он делает шаг ко мне, а я отступаю еще.

Мужчина поднимает руку, находит на вороте первую пуговицу и расстёгивает.

- Я ... - облизываю пересохшие губы. - Это все какое-то недоразумение.

- Я так и думал, - недобро усмехается он и переходит ко второй пуговице.

- В пятницу, в клубе. Это была игра. Гадание. Понимаете? - я вспыхиваю, стоит мне увидеть, как в растущем вырезе я вижу литые мускулы и мощную грудь.

- Ага, - он расстёгивает последнюю пуговицу и стягивает с плеч тонкий шелк.

При этом его руки бугрятся и напрягаются. Мышцы перекатываются под смуглой бархатистой кожей.

Дернув и выдрав с манжет пуговицы вместе с «мясом», Замир Назирович отбрасывает рубашку на пол, а сам надвигается на меня.

- Я не виновата! - я нервничаю. - Я не хотела!

- Тебе надо было остаться в клубе и согласиться на мои условия. В пятницу. Отработала бы рубашку и была бы свободна, - шепчет он неласково.

- Нет! - я вспыхиваю от возмущения и ярости.

Нашел, что предложить! Никогда!

Я дергаюсь к двери, собираясь обойти своего неприятного знакомого.

- Не так быстро, - перехватывает меня Замир Назирович. - Тебя еще никто не отпускал.

- А я ине спрашивала разрешения, - выдавливаю из себя.

- Дерзкая? - Замир Назирович перехватывает меня за плечи и притягивает к себе.

Его горячая бархатистая кожа обжигает, его дыхание на моих губах заставляет судорожно сглотнуть. Его запах, длинные пальцы, что прямо сейчас впиваются в мои плечи, черные, горячие яростью и возбуждением глаза. Все это пугает.

До дрожи, до панического страха, до оцепенения.

- Я люблю дерзких кобылок, - он подается вперед. - Их так приятно объезжать.

Его влажный язык скользит по сухим и неожиданно манящим губам.

- Простите, - стараюсь выскочить из его рук. Но ничего не выходит. - Замир Назирович, я не хотела. Это была роковая случайность. Стечение обстоятельств. Но я прямо сейчас готова искупить свою вину и отработать. Но...

- Я уж думал. Ты никогда не попросишь, - усмехается мужчина. - На колени!

Я так и замираю перед ним, открывая и закрывая рот.

- Да, да, ты не ослышалась. Милашка. На колени и начинай отрабатывать мои испорченные вещи! Я люблю глубокий горловой минет и когда глотают я тоже люблю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 16

- Я не... - договорить не успеваю.

Он грубо хватает меня за руку и дёргает на себя.

Торопливо переступаю в туфлях на высоких каблуках и практически падаю в его объятия.

Мои ладони обжигает жаром его тела.

Вздрагиваю от мощнейшего импульса, что пробивает моё тело от одного единственного прикосновения.

- Я хочу тебя, - рычит он мне на ухо. - С пятницы не могу выкинуть тебя из головы...

Его ладони скользят по моим рукам, мнут тонкую ткань блузки. Соскальзывают на грудь, сжимают до боли налитые полукружия. Да так сильно, что блузка начинает трещать по швам, а самая верхняя пуговица отскакивает и улетает в сторону.

- Не надо... - шепчу испуганно.

- О, тебе понравится, - он прижимает меня к стене, нависает сверху.

Согнутым пальцем поддевает мой подбородок, несколько бесконечно долгих секунд разглядывает моё побледневшее лицо, изучает мои губы и порывисто наклоняется.

Он властно и требовательно впивается в мои губы грубым поцелуем.

Он даже не целует, он полностью уничтожает меня и любое сопротивление.

Обхватывает крепко, языком раздвигает мои губы и врывается внутрь. Не даёт сопротивляться, подчиняет волю и мой язык. Проталкивается все глубже и глубже, попутно облизывая мои губы, нёбо, сплетаясь с моим языком и тут же заставляя его отступить.

Я жалобно постанываю, но сделать ничего не могу.

И не просто потому что он сильнее. Я просто оказываюсь не готова к такому натиску.

Стремительные, полностью подчиняющие себе действия.

Грубые ласки, жёсткий поцелуй, его дурманящий запах и острота новых ощущений - все это полностью парализует мою волю. Но хуже того - с каждой секундой, что длится этот грубый поцелуй, когда мои губы сминают, а глотку практически трахают, сердце в моей груди бьётся все чаще и тревожнее. Кровь. Струящаяся по венам, становится все горячее и несдержаннее. Она бурлит и окатывает меня волнами. Воспламеняет низ живота, обжигает промежность и пульсирует внутри острым желанием.

Я никогда не испытывала ничего подобного. Страх и паника, унижение и болезненное удовольствие сплетаются вместе, вызывая какое-то поистине нездоровое желание.

Мужчина подхватывает ворот моей блузки и просто дергает в разные стороны. Пуговицы градом осыпаются на паркет.

Он резко дёргает кружевные чашечки лифа вниз, освобождая налившуюся желанием и томлением грудь.

На этот раз он не мнёт её и не гладит. Находит соски, едва обводит их по кругу подушечками пальцев и тут же сжимает.

Впивается и крутит упругие тёмные горошины, вызывая внутри целую бурю эмоций.

Я выгибаюсь и дрожу. Переминаюсь с ноги на ногу и пытаюсь свести бедра вместе.

Но он мне не даёт.

Вклинивается коленом между моих ног, заставляет развести их шире.

Одной рукой продолжает терзать сосок, другой тянет юбку вверх.

- Нет! - захлёбываюсь от возбуждения, но остатками сознания цепляюсь за эту мысль.

Нельзя! Бежать! Не хочу!

Но сделать ничего не успеваю.

Потому что Замир Назирович уже вздёргивает юбку мне на талию и подцепляет пальцем тонкую полосочку моих насквозь мокрых от желания трусиков.

- Говоришь нет? - он улыбается зло, с превосходством.

А сам касается пальцами набухших складок.

Проходится вдоль ложбинки между ними и собирает сочащуюся из меня влагу.

- А я уверен. Что ДА! - рычит он мне на ухо и жадно впивается в шею.

Я вздрагиваю и полностью теряюсь в ощущениях.

Его жадный жалящий поцелуй в шею заставляет меня дрожать. Я закусываю губу до боли. Лишь бы не попросить его не прекращать.

Его пальцы надавливают чуть сильнее на складки и проваливаются в мягкую податливую плоть. Замирают у самого входа во влагалище.

Чтобы в следующую секунду ворваться внутрь.

Я вскрикиваю и получаю укус в шею и грубые ритмичные движения внутри себя.

Моё сознание плывёт от его умелых прикосновений.

Я вся превращаюсь в один оголённый нерв. Я жажду его прикосновений, пускай грубых, но таких приятных.

Ласки, укусы, мощные толчки, все это заставляет меня постанывать и извиваться в его руках.

Кожа вспыхивает и горит, по груди и рукам ползут мурашки.

Внутри все дрожит от предвкушения и ожидания скорой развязки.

Внизу живота скручивается тугая пружина будущего наслаждения. Виток за витком она увеличивается и заставляет ждать её с замиранием сердца.

Внизу случается потоп. Из меня сочатся соки. Я чувствую, как капли стекают по бедру. Пальцы Замира скользят во мне с влажным чавканьем.

Что вызывает злую усмешку на его лице.

- А сейчас, малышка, ты получишь кое что большее...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 17

Моё сознание уже поплыло.

Я не могу нормально думать.

Я вся - один оголённый нерв, на котором Замир Назирович умело играет, затрагивая самые чувственные струны.

Его пальцы медленно выскальзывают из меня.

Я судорожно хватаю ртом воздух и опускаю ладошки на обжигающую мужскую грудь.

Но он не позволяет мне отстраниться.

Наоборот, придавливает к стене, практически накрывает собой.

Жадно втягивает мой запах, рычит и тянется к пряжке ремня.

В звенящей тишине лязгает пряжка, следом раздаётся оглушительно громкий звук расстёгиваемой молнии.

- Расслабься, малышка, — выдыхает он мне на ухо, — тебе понравится...

Его руки ложатся на мои голые ягодицы, сжимают их до боли и заставляют закинуть ногу ему на талию.

Смотрю затуманенным взглядом на мужчину и вижу безумное делание в его глазах. Острый голод, похоть и восхищение.

Никто и никогда не смотрел на меня так.

И этот взгляд вместе с моими взбушевавшимися гормонами пьянит сильнее.

Его прикосновения, то нежные и лёгкие. То яростный и болезненные заставляют меня извиваться, стонать и жаждать продолжения.

И тут же его получаю.

Упругая горящая головка упирается мне в лобок. Резко соскальзывает ниже, кружит у самого входа во влагалище.

- Такая нежная, — хрипит мужчина. - Дикая и мокрая... и моя!

Он резко толкается вперёд.

Напряжённый мощный член одним слитным движением пронзает меня до самого основания.

Я вскрикиваю и напрягаюсь.

Это невозможно!

Это так остро, так больно, так...

- Дыши! — рычит он и массирует мои ягодицы.

Но я не могу...

Его много.

Слишком много!

Он разрывает меня изнутри!

Мне неприятно, мне больно!

- Нет, нет.... — шепчу я и трясу головой. Сжимаю кулачки и бью его по груди, ёрзаю в его руках и жадно хватаю ртом воздух.

Но он не выпускается.

Одной рукой он до боли впивается в моё бедро, не давая мне соскользнуть.

А другой проскальзывает между нашими телами, находит напряжённую горошину клитора и ловит её в плен между двух пальцев.

- Расслабься, — приказывает он.

Но я не могу! С каждой секундой мне всё...

Его пальцы на моём клиторе приходят в движение. Ласкают нежно, едва касаясь.

Кружат, сжимая горошину сильнее.

- Нет! — я дёргаюсь. Но он держит крепко.

Не выпускается.

Но и не двигается.

Замирает. Мышцы на его груди превращаются в сталь. Вздуваются под смуглой кожей.

А вот его пальцы на моём клиторе вытворяют что-то невообразимое.

Скользят по кругу, терзая чувственную плоть. С каждым кругом ускоряют темп.

Дышу всё чаще и снова закусываю губу.

Сердце стучит в груди как безумное. Всё чаще и трепетнее. Сбивается с ритма и бьётся о грудную стенку.

Возбуждение жаром прокатывается по телу.

Низ живота вспыхивает и горит. Наслаждение наслаивается витками, скручивается в тугую пружину, готовую вот-вот лопнуть.

Раскрытым ртом хватаю воздух.

- Давай, малышка, вот так, ещё чуть-чуть, — рычит он.

И я расслабляюсь в его руках.

Отпускаю чёртову ситуацию.

Хочу, чтобы это быстрее случилось.

Всхлипываю и жажду разрядки.

Ещё одно его прикосновение к набухшему клитору, и внутри меня взрывается напряжение.

Моё тело выгибается и бьётся в экстазе от накатившего наслаждения.

Вот только Замир Назирович не отпускает меня. Наоборот.

Пока я вздрагиваю и хриплю, он перехватывает меня за бёдра, чуть отстраняется и тут же резко толкается вперёд.

Его напряжённая головка раздвигает мои пульсирующие стенки и упирается в свод влагалище.

Всё происходит быстро. Остро и чувственно.

Боли больше нет.

Есть острая нужда.

Нужда в продолжении.

Нужда быть ближе и плавится в его руках.

Нужда в разрядке.

Его ладони на моей обнажённой коже обжигают.

Его горячее дыхание смешивается с моим.

Его рык сливается с моими стонами.

По комнате плывёт томный запах нашей страсти, пьянит и дурманит.

Я закидываю руки Замиру на плечи, прижимаюсь к нему всем телом и стараюсь подстроиться под него.

Он ускоряется, его бёрда как заведённые вдалбливают член в меня.

И я больше не сдерживаюсь, кричу и молю не останавливаться, пока в какой-то момент не вспыхиваю как свечка.

Внутри меня взрывается копившееся напряжение. Огненной волной оно окатывает меня, заставляет сжаться каждый нерв, трепетать каждую мышцу.

Я вся выгибаюсь и бьюсь в конвульсиях от наслаждения и разрядки.

Мужчина резко толкается в меня на всю длину своего огромного члена и замирает.

Под моими ладонями каменеют его мышцы. Он яростно рычит и мощно содрогается всем телом.

Внутри меня подрагивает его член, выплёскивая сперму.

Сквозь уплывающее сознание едва могу различить грохот двери где-то совсем рядом.

- Замир Назирович, Марина Леонидовна просила передать... — в мой пошатнувшийся мир врывается до боли и отвращения знакомый голос. - Васька, ты...

С усилием отстраняюсь от мужчины, соскальзываю по нему вниз.

Его всё ещё напряжённый член выскальзывает из меня, выстреливая остатками спермы мне на бёдра.

Я неторопливо опускаю юбку и запахиваю разодранную на груди блузку.

Откидываю выбившиеся из причёски локоны и с превосходством смотрю на свою мать, что поражённой статуей застыла в дверях.

В конце концов, что мне ещё остаётся?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 18

Едва заметным движением под напряжённым взглядом матери поправляю бюстгальтер, не торопясь, заправляю мятую блузу в юбку.

Провожу пальцем по губам, стирая, скорее всего, смазанную помаду.

- Простите, господин Османов, — стараюсь говорить ровно и не смотреть ни на кого в этой комнате, — но мне не подходят условия. Слишком много, знаете ли, подводных камней.

Внутри всё дрожит от напряжения и острого чувства стыда. Но ни один из них не должен это заметить. Они просто недостойны видеть мою слабость.

Подхватываю со стола свою сумку и папку с документами, зажимаю светлый кожаный ремешок в кулак до боли и поправляю на ноге светлую поношенную лодочку.

Собрав волю в кулак, медленно иду к двери. Каждый шаг даётся мне с трудом, потому что я чувствую на себе яростный, всё ещё полыхающий желанием взгляд Замира Османова и полный ненависти взгляд матери.

- Василиса, — цепкая хватка на моём локте заставляет меня остановиться. - Я не отпускал тебя, а ты... — бросает он моей матери, — выйди!

Лицо матери, натёртое до блеска дорогими кремами и пудрами, идёт красными пятнами. Но спорить со своим боссом она не решается.

Я понятия не имела, что мать работает.

Тем более на Османова.

Почему же она так отчаянно пытается отобрать у нас с бабушкой каждую копейку?

Господи, да она даже до кражи моих личных вещей опускается! О чём я говорю?

Но это уже лирика.

Сейчас же меня ждут очередные разборки.

Перевожу взгляд на Османова. Стараюсь сохранить спокойствие и придать лицу брезгливое равнодушие. Получается плохо, потому что его близость, его горячие пальцы на моём локте заставляют моё тело мелко подрагивать, а сердце стучать всё чаще и тревожнее.

- Если ты не поняла, — он наклоняется ко мне, нависает, отрезая пути отхода, — только я решаю, кто и когда уходит из моего кабинета.

- Я не ваша подчинённая, — отвожу взгляд, потому что не могу выдерживать живого огня в его глазах, который выжигает меня изнутри, — и вряд ли когда-то ей стану.

- Но тебе нужна работа, — он сжимает мой локоть о боли, заставляя вновь посмотреть в его чёрные бездонные омуты.

- Нужна, — неохотно соглашаюсь я. - Но не настолько...

Я отчаянно вру и надеюсь, что он мне поверит.

- Да? А мне казалось, что ты готова на всё ради этой работы... — его взгляд темнеет. А воздух вокруг вновь густеет, наполняется мускусным ароматом его тела и нашего желания.

- Вы ошиблись, — я со всей силы дёргаю руку. - И это...

Обвожу его кабинет затуманенным взглядом.

- ... это было ошибкой.

Его чёрные глаза наливаются свинцовой яростью и обещанием жестоко наказать меня за эти слова.

По коже вдоль позвоночника проносится стая испуганных мурашек. Огромным усилием стараюсь загнать их обратно под кожу.

- Но вы, если хотите, можете считать это платой за испорченные выходные и вашу дорогую рубашку. Я так понимаю, извинениями и деньгами вы такие моменты решать не привыкли.

Разворачиваюсь и вылетаю из кабинета.

Практически бегу по длинному коридору, чеканя каждый шаг и не оглядываясь.

Но у лифта меня ждёт очередной сюрприз в лице моей матери.

Она преграждает мне дорогу.

- Уйди, — рычу на неё.

- И не подумаю, — рявкает она зло. Оглядывается и хватает меня за руку.

Да что это за день такой?

Мало мне Османова во всей красе, матери, так они ещё все пытаются схватить меня и куда-то затащить!

Вот и мать открывает первую попавшуюся дверь и заталкивает меня в подсобку, полную вёдер, метёлок и тряпок.

- Что ты здесь делаешь, Василиса? — произносит она с презрением, подрагивая от едва сдерживаемого гнева.

- Не твоё дело! — цежу сквозь зубы.

- Решила меня опозорить? — не унимается она, нервно поправляя и без того идеальную причёску.

- Тебя? Это сложно сделать...

На секунду её взгляд светлеет, а губы расплываются в подобии улыбки, пока я не продолжаю.

- Ты сама себя позоришь на каждом углу. Больше этого я вряд ли смогу что-то сделать!

- Мерзавка! — она бросается на меня, занося руку для пощёчины.

Но прямо сейчас я оказываюсь проворнее и злее. Просто перехватываю её руку и сжимаю так сильно, как только могу.

- Никогда не смей даже замахиваться на меня! Поняла?

Она морщится от боли и шипит.

- Я запрещаю тебе работать на Османова. Выйдешь и забудь сюда дорогу...

- Ты? Запрещаешь мне? — при всей абсурдности ситуации я едва могу сдержать смех. - Ты уже давно потеряла право что-то мне запрещать и советовать. Только я сама буду решать, где мне работать и как себя вести! А теперь мне пора! Резко захотелось помыться после посещения вашей конторы.

Я отталкиваю от себя её руку и пинком распахиваю дверь подсобки.

- Я этого так не оставлю, — шипит мать мне вслед.

- Мне плевать, что ты собираешься делать! — высоко поднимаю голову. - Но если у тебя так много свободного времени, то в следующий раз вместо того, чтобы воровать мои ношеные трусы, лучше навести бабушку в больнице!

Я намеренно повышаю голос, когда распахиваются дверцы лифта и выпускают стайку соискательниц.

Их заинтересованные взгляды проходятся по-моему, скажем так, неоднозначному виду и впиваются в рычащую от бессильной злобы мать за моей спиной.

Один -ноль, мама!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 19

Не помню, как выскакиваю из здания и как добираюсь до дома.

У двери квартиры меня уже колотит.

Дрожащими пальцами я не могу попасть ключом в замочную скважину.

- Вася, что случилось? С Ирой что? — как чёрт из табакерки прямо передо мной выскакивает тётя Таня.

Я вздрагиваю и роняю ключи. С громким звоном они падают к моим ногам, соседка с удивительным для её возраста проворством наклоняется и поднимает их.

- Давай, давай, милая, — она осторожно оттесняет меня от двери, и сама отпирает замок, пропускает меня вперёд в тёмную крохотную прихожку и захлопывает за нашими спинами дверь. - Тебе надо поесть и успокоиться.

Она обнимает меня за плечи, поправляет съехавший ворот блузки и не задаёт лишних вопросов.

Хотя я уверена, что они у неё есть.

Старой мудрой женщине хватает одного взгляда на мои голые ноги, растёртые без колгот в кровь пятки и оторванные пуговицы на блузке. Но она молчит, доводит меня до ванной, вручает пушистое полотенце.

- Умывайся, — мягко подталкивает она меня, — а я пока заварю чай.

Возражений она не примет. Да мне и не хочется возражать.

Потому что прямо сейчас я как никогда близка к истерике.

Всё, что произошло за последние несколько дней, оказалось для меня непосильной ношей. Бабушкин инсульт. Очередной визит матери и её громкое заявление о наследстве, а сегодня...

Губы начинают дрожать, и я спешу скрыться в ванной от проницательного взгляда соседки.

Скидываю прямо на пол светлую, перемазанную спермой юбку, следом падают мои мокрые насквозь трусики, блузку я мну в руках и зло отбрасываю в сторону. Она теперь годится только на тряпки.

На глазах выступают непрошенные слёзы.

И мне не жалко саму блузку, она уже старая и вообще никогда мне не нравилась. Просто мне заменить её нечем!

Всё, что у меня было нового или приличного, утащила мать. Она словно чувствует, когда я что-то покупаю, сторожит и тут же выносит. А я не могу...

Забираюсь в старенькую чугунную ванную с шершавой от времени эмалью.

Включаю горячую воду и подставляю под упругие струи лицо.

Я просто не могу!

Рыдания рвутся наружу.

Огнём и болью они разрывают мне грудь, не дают вздохнуть, не дают просто спокойно подумать!

Как мне всё это пережить?

Я думала, что я сильная! Что я всё смогу сама вынести! Что я смогу дать матери отпор, сделать бабушку счастливой, возможно, свозить её как-нибудь куда-нибудь на отдых.

Господи, да хотя бы купить ей путёвку в санаторий!

Только чтобы мать не знала!

Я была уверена, что чёрная полоса не может длиться вечно и что из-за туч хоть однажды, пускай не надолго должно выгнуть солнышко.

Но нет! Не в этой жизни.

Я яростно тру лицо руками. Что мне теперь делать?

Денег почти не осталось. Работы нет.

Бабушка в больнице. И ей нужны лекарства, а в скором будущем реабилитация.

Я очень на это надеюсь. Потому что думать о плохом я просто не могу и не хочу!

А как оставить бабушку дома одну? Ей нужна будет сиделка!

А если мать заявится?

От воспоминаний о её напудренном холеном личике и надменном взгляде внутри всё переворачивается.

Ну ладно я. Меня она никогда не любила. Поэтому и скинула на бабушку.

Но бабушка! Как можно так по-свински относиться к ней? Она ведь в нас всю душу вкладывает. Всю себя, без остатка!

А от родной дочери получила только лихо!

Неблагодарная тварь!

Сжимаю кулачки до хруста и выдыхаю.

Закрываю воду и кутаюсь в старенький махровый халат.

Выхожу из ванной, если не спокойной, то по крайней мере уже не на грани истерики.

Сейчас что-нибудь перекушу и сяду дальше искать работу.

В голове проносится шальная мысль вернуться в тот странный офис, но я тут же отбрасываю её.

Прорвёмся. Я уверена, что смогу что-нибудь подобрать.

В крайнем случае наберу подработок на удалёнке. От голода не умру, а дальше видно будет.

Иду на запах котлет с картошечкой. Такой бывает только дома. Ароматный, мясной с примесью тепла и любви.

Вот только откуда?

Захожу на кухню и с благодарностью смотрю на соседку. Которая принесла из дома глубокую тарелку с пюре и котлетками.

Но почти тут же я перевожу удивлённый взгляд с тёти Тани на мою подругу Таню, что с удовольствием уплетает котлету прямо руками и светится от счастья. Словно это не её жених изменил ей накануне свадьбы!

Точно! Танина свадьба! Она же должна была быть в субботу! А я про всё на свете забыла!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 20

Соседка хитро подмигивает и поднимается из-за стола.

- Кушайте, девоньки, а я пойду. Мне надо ещё своего оболтуса на работу проводить.

Это тётя Таня про своего сына Виталика. Он, в общем-то, мужик неплохой, только слабохарактерный и избалованный.

Тётя Таня все жилы из себя вытянула, чтобы Виталик закончил одиннадцать классов в нашей школе. Его один раз на второй год оставляли, а потом вообще хотели в коррекционную школу перевести.

А она всё бегала, уговаривала, в голодные девяностые овощи и закрутки с дачи учителям сумками таскала. Им зарплату по полгода не платили, конечно, они с радостью ставили Виталику тройки, чтобы получить материнскую благодарность.

После школы мать пристроила сына в техникум и тоже все годы носила туда то еду, то деньги.

Так и вырос сынок. Не опора матери на старости лет. f голодный рот, который кроме пюрешки с котлетками, непрочь залить и горючки.

Хорошо ещё, что Виталик был тихим алкоголиком. Напьётся и спит. Уже скоро пятьдесят, а всё за материнскую юбку держится. С одной работы на другую скачет. Нигде не задерживается.

У каждого из нас есть такой сосед, знакомый или родственник.

- Спасибо, тёть Тань, — киваю ей с огромной благодарностью и плюхаюсь на табуретку.

- Очень вкусно, тётя Таня, — отвечает моя подруга с набитым ртом.

- Я захлопну дверь, — похлопывает меня по плечу соседка и тут же исчезает.

- Тань, прости, я...

- Не-не-не! — качает она головой и дожёвывает котлету. - Ты даже не представляешь, что произошло!

Отвечает она, и при этом её глаза горят огнём. Так ярко, так радостно, словно это не её жених оказался изменщиком.

- Не представляю, — киваю я.

- Я вышла замуж! — взвизгивает подруга.

А я совсем не понимаю, что происходит.

- Замуж?

- Ага! - Таня присматривается к очередной котлетке.

- За Лёву? — зачем-то уточняю я.

Хотя других вариантов не имеется.

- Нет, — качает головой подруга.

- А за кого? — икаю я.

Таня закусывает губу, набирает в грудь воздуха и выдыхает.

- За Саида Османова.

- За кого? — я чуть с табуретки не падаю.

- За Саида Османова, — невозмутимо повторяет подруга и терпеливо ждёт, когда я проморгаюсь и обрету дар речи.

- Но как? — наконец, выдавливаю я.

- Очень просто, — Таня заметно грустнеет. - После того как Лев оказался мерзавцем, и я отказалась выходить за него замуж, он устроил жуткий скандал. Сказал, что из-за меня и свадьбы встрял на бабки. За что, естественно, был послан в пешее эротическое.

- Ну?

- А ещё он подключил моих родителей, — окончательно грустнеет Таня. - В общем, в субботу они практически силком потащили меня в ЗАГС.

- И?

- И! — передразнивает меня Таня, — а дальше всё случилось как в каком-то триллере или мелодраме. В комнате невесты в ЗАГСе ко мне подошёл Саид Османов и предложил выйти за него.

По моей спине пробегает холодок от одной только фамилии Османовых.

Потому что только сегодня утром я имела неосторожность близко познакомиться с Замиром Османовым. А в пятницу на ее же девочнике я этого самого Замира османова очень рассердила!

- И ты согласилась? — мои брови ползут на лоб.

- Ага!— кивает Таня. - Он сказал, что Лев должен ему огромные деньги и, чтобы не отдавать, начал переводить бизнес и недвижку на родных и друзей, а сам собирается банкротиться.

- И как это связано с тобой? — я всё ещё не понимаю.

- Оказывается, Лёвушка переписал на меня часть своего бизнеса, поэтому и потащил меня в ЗАГС силком, чтобы я не сорвалась.

- И с тобой не уплыл его бизнес, — начинаю догадываться я. - Но тебе не кажется, что схема мутная? И ненадёжная?

- Ты о плане Льва? Или о моём замужестве?

- О том и о другом.

- Плевать, — улыбается Таня. - Надо было видеть рожу Льва, когда я вышла к нему и гостям уже с кольцом на пальце и штампом в паспорте. А моим мужем оказался его кредитор! Это того стоило, — Таня не может сдержать смех. Её глаза блестят от такой радости, как гадость, сделанная Льву.

Вот только понимает она, во что ввязалась?

- У нас фиктивный брак, — тут же отвечает на мой невысказанный вопрос Таня. - И ещё кое-что...

- Что?

- Ну, я же работала на Льва...

Да, как только Таня стала встречаться с Лёвушкой, она перешла работать к нему. Он настоял. Теперь-то понятно. Что он нашёл «дурочку», которой собирался крутить в разные стороны. А в итоге это она его вертела на... земной оси!

- Ну теперь. Кажется, он на тебя работает, — улыбаюсь я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ну типа того. А я работаю на Османовых. И не только я...

Я напрягаюсь.

- Мне очень нужна поддержка, — она складывает ладошки в умоляющем жесте. - Алиса не может уйти из банка, она ведёт весь отдел.

- И? — нехорошее предчувствие растекается по груди.

- И ты теперь работаешь со мной, — извиняюще улыбается Таня.

- О нет! Нет, нет, нет!— я вскакиваю с табуретки и пытаюсь пройтись по крохотной шестиметровой кухне.

- Вась, послушай! - Таня хватает меня за руку. - Отличная зарплата. Полный соцпакет. Если хочешь. Служебная квартира.

- Нет! — качаю головой.

- Ты сможешь вытянуть бабушку, — давит она на самую больную точку. - Я слышала про инсульт. Ей же нужны лекарства! Реабилитация, сиделка...

Она озвучивает мои собственные мысли с пугающей точностью.

- Нет!

- Сто тысяч в месяц.

- Нет!

- Сто пятьдесят.

- Я...

- Сто восемьдесят.

Как я могу отказаться от таких денег?

Глава 21

- Таня, — выдыхаю я обречённо. - Ты помнишь, что случилось в пятницу?

- Ну, — она мрачнеет. - Хотела бы забыть.

- Я про охранников, что влетели в нашу випку и потащили меня... — горло перехватывает спазм от воспоминаний о Замире, о том, что произошло сегодня утром в его кабинете.

Ох, лучше бы не начинала. Но в груди горит от невысказанных слов.

- Ну я...

- Это были люди Замира Османова.

- Да ладно? — глаза Тани округляются, и она заталкивает в рот ещё одну котлету.

- Да и коктейлем я облила тоже его.

На секунду замолкаю.

Прикрываю глаза и вспоминаю вечер в клубе.

Лучше бы дома осталась, может, сегодня получила бы работу просто потому, что я хороший работник.

Таня многозначительно жуёт.

- А ещё сегодня я облила его кофе.

- Где? — спрашивает подруга с набитым ртом.

- Когда пришла устраиваться к нему на работу, — опускаю голову на сложенные руки и стону. - Я же не знала...

- Капец, — Таня судорожно проглатывает кусок котлеты. - И как? Устроилась?

- Я... я переспала с ним, — выдыхаю и нервно смеюсь. - Ну «переспала» это слишком громкое слово.... скорее перепихнулась... прямо на столе. В его кабинете.

Не поднимаю лица от рук.

Мне безумно стыдно, но и держать это в себя я не могу.

Меня прям с момента выходы с офиса жжёт это изнутри.

Мне надо с кем-то поделиться, выплеснуть, чтобы чувство презрения к само́й себе не разъедало изнутри. Пусть лучше Таня будет меня осуждать и я буду страдать от этого, чем грызть саму себя.

- Да, — тянет Таня. - А я думала, что моя новость будет темой недели. Но теперь я уже сомневаюсь.

И в её словах и голосе нет упрёка или презрения.

Есть только поддержка и тепло.

Я поднимаю лицо и вглядываюсь в её глаза, ищу в них что-то... не знаю. Возможно, осуждения.

Но нет.

В её глазах светится только мягкое тепло и поддержка.

Таня наклоняется, касается ладонью моей руки и сжимает.

- Теперь ты просто обязана работать со мной! Будешь моим личным секретарём. Давай выжмем из братьев Османовых всё, что можно! Пока у нас есть шанс. Потому что как только я перестану быть нужной для Саида, он выставит меня за порог.

- Моя мать работает на Замира, — зачем-то добавляю я.

- Тем более, — смеётся Таня. - Будешь бесить её своим появлением и зарплатой. Завтра узнаём, сколько она получает, и докинем тебе сверху, чтобы она захлебнулась своей злостью и завистью.

И Таня, и Алиса знают про маму и наши взаимоотношения. А сколько раз они заставали у меня бардак после её набегов.

И они всегда разделяли со мной боль и негодование этих коротких визитов.

Мне становится неожиданно легко и весело.

- Тебя муж отстранит от работы, — смеюсь я.

- Не-а, — качает головой Таня. - Это его условие сделки. Я должна работать в семейной компании. Но выбор личного помощника, как и его зарплата — это только мой выбор. И он в него не лезет. И никому не позволяет вмешиваться.

- То есть я могу попросить любую зарплату? — игриво поигрываю бровями.

- Можешь, но не превышающую годовой оборот фирмы Османовых, — смеётся она в ответ и показывает мне фигу.

И вот уже мы вдвоём заливаемся смехом.

- Отлично! - Таня накладывает в тарелку пюрешку с котлеткой и пододвигает ко мне. - Тогда жду завтра в офисе к девяти. Летучка уже пройдёт, и ты свободно проскользнёшь на своё место. Если не хочешь видеть Замира и свою мать, можем передвинуть твой график на час плюс-минус. Я думаю, мы сможем это устроить.

- Лучше плюс, — теперь уже я запихиваю котлету в рот и пытаюсь добавить, — потому что приходить к семи утра в закрытый офис я не готова.

- А что? — смеётся Таня. - Будешь уборщицам помогать — стулья двигать.

- Да, да, и цветы поливать!

Мы одновременно заливаемся звонким смехом, вспоминая нашу трудовую практику, где вместо работы нас приставили к уборщице. И мы двигали перед ней стулья и поливали цветы, а ещё дохлых мух сметали с подоконников. А потом получили бумажку, о прохождении практики и даже благодарственное письмо.

Эй, было же время!

Когда подруга уходит, я забираюсь с ногами на диван, кутаюсь в пушистый плед и включаю любимый с детства фильм про одну очень сильную женщину, что оказалась в самом центре войны Севера с Югом, потеряла всё, но выстояла.

Я знаю каждую сцену наизусть, но всё равно смотрю его снова.

А вместе с этим думаю, что ждёт меня завтра, на новой работе.

Интересно, как долго я смогу «скрываться» в офисе «Кавалери Билдинг» от матери и Замира. И что будет, когда мы встретимся?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 22

Просыпаюсь с тяжёлой головой.

Вчерашний вечер кается дурным сном – собеседования, облом с одной работой, встреча с Замиров и наш секс…

В глазах темнеет об одном только воспоминании. По коже ползёт россыпь взбудораженных мурашек.

Натягиваю на себя одеяло с головой.

Нужно забыть об этом, как о кошмаре, и сосредоточиться на новом дне, на новой работе.

Работа!

Стону в голос.

В офисе братьев Османовых!

Господи! Закрываю лицо руками.

Как я могла согласиться, да ещё надеяться, что Замир меня там не заметит.

Рядом на тумбочке вибрирует мой смартфон.

«Жду тебя в девять. Не опаздывай!» - приходит сообщение от Тани.

Все ясно - увильнуть она мне не даст.

Да и отказаться от такой зарплаты я не могу! Работа секретарём почти за двести штук! Я покрою все расходы и даже смогу что-то откладывать.

Я не строю иллюзий, что это продлится долго. Но хоть что-то я могу урвать. И только это заставляет меня подняться с кровати и побрести в ванную.

Быстро привожу себя в порядок, накидываю скромное платье и, стараясь держаться уверенно, выхожу из квартиры.

До офиса успеваю заскочить к бабушке в больницу.

Она все ещё в реанимации. Состояние стабильно тяжёлое. Прогнозов никаких мне пока не дают.

Добираюсь в «Кавалери Билдинг» без приключений и, едва поздоровавшись с охраной и назвав свое имя, бегу к лифту.

Сердце бешено колотится от страха.

Вчера я встретила Замира в фойе. Не хочу повторить этот неприятный опыт.

Поэтому осторожно выглядываю на нужном этаже из лифта, выскальзываю наружу и не оглядываясь, несусь вперёд.

Таня дала мне исчерпывающую информацию о своем кабинете: этаж, направление, номер кабинета.

Поэтому я без проблем нахожу нужный кабинет и быстро скрываюсь за его дверьми.

Вот только это не избавляет меня от ощущения чьего-то напряжённого жаркого взгляда, что следит за каждым моим шагом, бьёт в спину и оглаживает бедра.

Захлопываю дверь. Как будто за мной гонится сам черт и перевожу дыхание.

- Таня, - зову тихонько подругу, пересекая приёмную и скребясь в дверь её нового кабинета.

В ответ тишина...

Я касаюсь холодного металла дверной ручки, надавливаю на нее и толкаю дверь.

Огромный кабинет залит яркими лучами утреннего солнца, широкий рабочий стол. Новейший моноблок, кожаное светлое кресло...

Тани нет.

Хм, может планерка еще не закончилась?

Только собираюсь вернутся в приемную, на свое непосредственное рабочее место и сварить крепкого кофе, как дверь позади меня распахивается с грохотом и на пороге замирает ОН...

Огромными от страха глазами я рассматриваю напряжённую фигуру Замира.

Кажется, что он заполняет собой все огромное пространство кабинета. Его сила и аура власти, его злоба и ярость волнами расходятся вокруг, раскаляют воздух и заставляют его вибрировать.

Касаюсь похолодевшими пальчиками воротника платья и шеи.

Мне нечем дышать.

Облизываю пересохшие губы, чем вывожу из себя Замира окончательно.

Он срывается с места. Широким размашистым шагом подходит ко мне.

- Ты...

Его чёрные как сама ночь глаза горят гневом, но чувственным губам блуждает жёсткая усмешка.

- Доброе утро, Замир Назирович, - выдавливаю из себя.

- Здесь...

Гулко сглатываю под его напряженным взглядом.

-Что ты здесь делаешь?! – рычит он.

- Я… - голос дрожит и не слушается. Злюсь сама на себя. - Я работаю, – шепчу, сжимая кулаки.

- Здесь? - его глаза сужаются. Дыхание становится тяжёлым, прерывистым.

- Да, - киваю головой. А у самой колени дрожат от напряжения и страха.

Как я могла надеяться остаться незамеченной? Как я вообще могла согласиться на эту работу?

- Ты работаешь на моего брата?! - в чёрных глазах вспыхивает лютая ярость, зрачок пульсирует. - Вчера ты убежала от меня, отказалась на меня работать, а теперь сидишь тут, как ни в чем не бывало?! - с каждым словом его голос опускается, а напряжение исходящее от мужчины, бьет по нервам.

Я делаю шаг назад, но он резко хватает меня за руку, сжимая запястье до боли.

Я вскрикиваю и морщусь.

А он рывком привлекает меня к себе. Впивается жёсткими пальцами мне в плечи, сжимает до одури и резко выдыхает.

- Я ничего не забываю, запомни это, - его яростный взгляд вспыхивает неутолимой жаждой и голодом. - И твою задницу я никогда не забуду. Поэтому, когда в следующий раз будешь бежать по коридору, виляя бедрами, помни об этом...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он притягивает меня ближе, касается горячими губами моего виска и резко выдыхает.

- Собирайся. Ты идёшь со мной!

Едва нахожу в себе силы качнуть головой.

Потому что мое сознание плывет. Его горячие прикосновения, терпкий аромат дорогих духов и жар его тела вызывают лавину воспоминаний, которые я хотела бы забыть.

Меня трясёт и корёжит от одного его присутствия.

- Мое рабочее место здесь, - шепчу.

- Здесь! Твое место в мое кабинете, под моим столом, отсасывать мне! За тобой должок!

Дёргаюсь, словно меня ударили.

Мое лицо вспыхивает от стыда.

- Нет, - я дёргаюсь и пытаюсь вырваться.

- Ты все равно будешь моей, девочка, - скалится он. - Снова. Уже сегодня.

В его чёрных глазах вспыхивает непоколебимая уверенность в собственных словах.

- Пустите! - я вырываю руку и отступаю еще на шаг.

- Или что? - он усмехается.

- Или я закричу!

- Кричи, - он принимает вызов.

Я вижу это по его глазам, по злому азарту.

Он наклоняет голову то к одному, то к другому плечу, хрустит позвоночником, словно разминается перед схваткой. И снова улыбается.

Вот только эта улыбка больше похожа на оскал.

- Я люблю, когда кричат, девочка, меня это заводит... - рычит и надвигается на меня.

Глава 23

Сердце колотится так сильно, что, кажется, выпрыгнет из груди. Я зажмуриваюсь, готовясь к неизбежному.

Щёки моментально опаляет огнём стыда и жаром от воспоминаний о мощных толчках и горячих пальцах на моём теле.

Судорожно сглатываю и смотрю на Замира.

В его глазах бушует ураган. Ярость, похоть, недовольство – всё смешалось в один опасный коктейль. И сквозь всё это проглядывало… желание. Желание, которое он не может скрывать.

Я отступаю к столу, загоняя себя в угол.

- Ты думаешь, что сможешь спрятаться от меня за спиной моего брата? – шепчет Замир, надвигаясь на меня.

Его низкий и хриплый голос походит на рычание хищника.

- Я… – начинаю я, но слова застревают у меня в горле.

Я не могу вымолвить ни слова, парализованная его взглядом.

- Ты – моя, – продолжает Замир, приближаясь ко мне. - И так будет, пока я не решу, что с тебя хватит.

Мощный, разгорячённый, с проступающими венками на висках, он проводит пальцем по моей щеке, вызывая дрожь по всему телу.

Я отшатываюсь, но мне некуда деваться. Я зажата его мощным телом между огромным столом и стеной.

- Не дёргайся, девочка, — порыкивает он мне на ухо. - Я же вижу, что тебе это нравится.

Его дыхание обжигает мне кожу.

Я бы хотела его оттолкнуть, ударить, закричать. Но я не могу.

Просто стою парализованная и впитываю его грубую ласку.

Страх сковывает мои движения, и что-то ещё… что-то тёмное и притягательное… удерживает на месте.

Закусываю губу и едва слышно стону. Я ненавижу себя за это, но ничего не могу поделать.

В ответ на его прикосновения я могу только покачать головой, вызывая в его глазах бурю азарта.

- Хочешь сказать, я ошибаюсь? – усмехается Замир.

Он приподнимает мой подбородок, жёстко сжимая его пальцами. Заставляет смотреть на него. - Тогда почему ты дрожишь, когда я касаюсь тебя вот так? — его ладонь соскальзывает мне на живот.

Длинные пальцы сминают тонкую шелковую ткань, опускаются ниже, оглаживают тонкое кружево моих трусиков и замирают прямо над ластовицей.

- Ммм? — хрипит он. - Почему тогда твои глаза так похотливо блестят?

Молчу. Потому что ответа у меня нет.

Сейчас весь мой страх, моя решимость и моё напряжение проигрываю битву с дрожащим от желания телом.

Умом я понимаю, что не могу хотеть это чудовище. Но моё тело упрямо реагирует на каждое прикосновение.

Это безумие, но это правда.

Он улыбается холодной и злой улыбкой. Улыбкой победителя перед казнью поверженного противника.

Замир наклонился, чтобы поцеловать меня.

Я замираю и превращаюсь в один сплошной оголённый нерв.

Но в этот момент в заднем кармане брюк Замира звонит телефон.

Мужчина раздражённо выдыхает и отстраняется.

- Что тебе нужно?! – рявкает он в трубку. Выслушивает сбивчивый ответ, хмурится и злобно отвечает. - Без меня никак? Я занят!

Из динамика до меня долетают только несвязные обрывки фраз.

Замир сжимает губы в тонкую линию, пронзает меня яростным взглядом и рявкает в трубку:

- Я сейчас приеду!

Одним движением он сбрасывает вызов.

- Я ещё не закончил с тобой, – шипит он, прожигая меня горячим взглядом. - Просто так я от тебя не отстану. Запомни это. Уже сегодня ты будешь в моём кабинете. И ты будешь делать всё, что я скажу.

Он развернулся и стремительно выходит из кабинета, хлопнув дверью.

А я всхлипываю и медленно оседаю на пол. Ноги не держат.

Чувствую себя погано. Меня словно окунули в помои. Хочется сбежать, скинуть платье, насквозь пропахшее его терпким парфюмом и мужским мускусом, и окунуться в ледяную ванну.

Вздрагиваю, когда в коридоре раздаются громкие голоса.

Прислушиваюсь.

- Что она делает у тебя в кабинете? — резко и раздражённо хрипит Замир.

- Кто? — раздаётся хриплый бас в ответ. - А ты про НЕЁ.

Он усмехается.

- Я забираю её себе. Пусть собирает манатки и ждёт в моей приёмной, — рявкает Замир.

Но после повисает напряжённая гнетущая пауза.

- Не выйдет, — наконец, выдыхает мужчина в ответ.

- Это ещё почему? Никакая баба не сто́ит того...

- Никакая не стоит, а эта стоит. Она— моя жена! — усмехается голос.

- Саид, — рявкает Замир раздражённо. - Какая жена?

- Законная. Моя самая большая ценность и выгодное приобретение, - смеётся Саид.

Сердце в груди замирает, а вот кровь шумит в ушах, не давая сосредоточиться. Саид говорит о Тане. Вот только в её кабинете сижу я.

Это какое-то безумие, кошмарный фарс, центром которого я стала.

- Приобретение? — рычит Замир.

- Да, я взял её с активами в уплату долга её женишка. Неплохое приобретение. Моё самое лучшее, я считаю.

- Оставь, — рычит Замир. - Семья не одобрит твой брак.

- Я уже это сделал. Она уже моя, — усмехается Саид.

- Когда? — я не вижу Замира, но слышу по голосу, что он едва сдерживается. От этого мне становится страшнее. Я забиваюсь в самый угол, стараюсь не дышать и не пропустить ни слова.

- Утром в субботу. После её неудачного девичника в «Гатчине»...

В ответ раздаётся грохот выбитой двери, ругательства Саида и злые удаляющиеся шаги.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 24

Сердце грохочет в груди, готовое вот-вот разорвать грудную клетку и выскочить наружу.

Мужчины уходят, оставляя после себя густую атмосферу напряжения.

Прижимаюсь спиной к двери, тяжело дыша.

Напряжение не отпускает.

В ушах шумит взбудораженная кровь.

Я почему-то думала, что будет легче.

Ни хрена подобного!

В тишине кабинета пистолетным выстрелом звучит щелчок открывающегося замка.

Я вздрагиваю.

- Вася? - Таня торопливо захлопывает дверь и опускается передо мной на колени. - Что случилось?

- Замир заходил, - выдыхаю я. - И ему очень не понравилось, что я ЗДЕСЬ...

Оглядываю кабинет Тани.

- Ничего, потерпит, - Таня усмехается.

- А еще заходил Саид...

- Сюда?

- Нет, они встретились в коридоре.

- Ну и что тогда ты так испугалась?

- Мы влипли. Таня, Замир думает, что я - жена Саида!

- Так это прекрасно, - улыбается подруга. - Если Замир будет думать, что ты – законная супруга его любимого братца, он не посмеет к тебе прикоснуться.

- Думаешь?

- Уверена, у них семья на первом месте. Просто на недосягаемой высоте!

- А что будет, когда Саид узнает? Он же нас обеих прибьет!

- Ну пусть попробует, - смеется Таня и поднимает меня с пола. - Ты чего раскисла?

- Не знаю, – пожимаю плечами, - не рассчитывала увидеть его так быстро.

- Да, вышел просчет, - Таня заправляет выбившуюся прядь моих волос за ухо. - Но теперь мы в курсе, что Замир в курсе. Вместе мы справимся. В конце концов, уйти в закат мы всегда успеем.

Я конечно, не разделяю ее веселья.

Мне кажется, что от Османовых так просто в закат не уйти. Но расстраивать Таню раньше времени не хочу.

Я почти уверена, что она попала по полной, согласившись на этот брак.

И «фиктивный» он только по их устному договору.

Весь оставшийся день не нахожу себе места.

Пытаюсь дозвониться до реанимации и узнать, как дела у бабушки. Но там или не берут трубку, или занято. Третьего не дано.

Значит, надо заехать после работы.

Работаю на автомате, практически не вникая в суть задач.

Мои мысли были слишком заняты Замиром, Саидом, матерью и болезнью бабушки.

Это навалилось на меня. Все и сразу.

А меня бесит факт, что я ничего не могу сделать, чтобы что-то изменить.

Наконец, рабочий день подходит к концу.

Танюшка исчезает пораньше, смеясь, что нам надо подольше сохранить интригу.

Мне кажется, после измены Льва она с каким-то отчаянным энтузиазмом погрузилась в эту опасную игру.

Но отговаривать ее бесполезно, да и поздно. Она уже замужем за Саидом.

Выжидаю пятнадцать минут, собираю свои вещи и направляюсь к выходу.

Стараюсь не привлекать к себе внимания.

Но удается с трудом.

Конец рабочего дня. Из каждой двери выходят люди. Женщины окидывают меня оценивающими взглядами, мужчины заинтересованными.

Я ускоряюсь, чем быстрее вырвусь отсюда, тем быстрее смогу спокойно вздохнуть.

Напряжение бьет по нервам и вискам.

Особенно, когда слышу вслед злое шипение позади:

- Она?

- И что он в ней нашел?

- Да, Элка была лучше...

- Поиграет и бросит, мало ли таких было...

- Говорят, женился...

Ускоряюсь и сворачиваю в первый попавшийся коридор.

Потому что ехать с этим серпентарием в одной кабине лифта я не хочу.

Натуральные гадины. Такие обольют ядом и скажут, что сама напросилась!

Вылетаю из-за угла и врезаюсь во что-то твердое, мощное и разъяренное.

Замир!

Он страха и неожиданности у меня перехватывает дыхание.

Нога подворачивается и я теряю равновесие.

Не хватало еще грохнуться перед ним.

Но нет! Замир ловит меня на лету, прижимает к своему накаченному телу, где выделяется каждая мышца.

Его пальцы до боли, до ожога впиваются в мои руки, его грудь тяжело вздымается.

смотрел на нее своим пронзительным взглядом.

- Поговорим? – рычит он, распахивая первую попавшуюся дверь и затаскивая меня туда.

Напряжение и страх растекаются по венам. Но вместе с неровным ритмом сердца и сбившимся дыханием ко мне приходит осознание того, что я весь день ждала этого момента.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И вот сейчас, когда Замир яростно рычит и захлопывает за нами дверь, по моим вена вместе со страхом струиться жидкое раскалённое до предела желание.

- Отпусти меня! – шиплю и дёргаюсь в его руках. Но он сильнее.

Замир делает шаг и прижимает меня к стене. Вжимает к холодный бетон и нависает сверху.

Жар его тела опаляет меня.

- Не думай, что замужество с моим братом спасет тебя от меня, - зло усмехается он, нависая, давя, распаляя. - Ты все равно будешь моей, падшая предательница. Я так решил...

Глава 25

- Пусти, - рычу я, судорожно соображая, что могу сделать в этой ситуации.

Но Замир не думает отступать. Наоборот.

Его пальцы до боли впиваются в мои запястья, сжимают и поднимают их высоко над головой.

Другой рукой он подхватывает мой подбородок и заставляет посмотреть в его глаза.

Злые, разъярённые до предела чёрные омуты.

Их беспокойная гладь цепляет меня, утягивая на самое дно.

Туда, где среди искр безумия я вижу потоки желания и жажды моего наказания.

- Ты слишком далеко зашла, девочка, - рычит он и приближается.

Вздрагиваю от боли, паники и острого возбуждения, что пронзают меня, стоит его губам прикоснуться ко мне.

Зубами он сжимает мою нижнюю губу, заставляя вскрикнуть, и тут же впивается в нее страстным поцелуем.

Я судорожно выдыхаю. Вот только это больше похоже на стон.

Замир наваливается на меня, вжимая в стену, не давая мне ни сантиметра свободного пространства и никаких шансов на побег.

Его язык врывается в мой рот, настойчиво и властно, исследуя каждый уголок.

Я дёргаюсь и пытаюсь вырваться, сопротивляюсь, но не могу ничего сделать.

Замир на секунду отстраняется, смиряет меня чёрным взглядом и шепчет.

- Ты будешь моей.

Упрямо качаю головой, стараясь прогнать наваждение и прийти в себя.

- Будешь, - шипит он. - И будешь молить об этом...

Его пальцы зарываются в моих волосах, тянут вниз, запрокидывая голову назад. Поцелуи становятся глубже, яростнее. Он целует шею, спускается к ключицам, оставляя на коже обжигающую цепочку из болезненных укусов.

Он словно клеймит меня. Старается ужалить больнее, чтобы я дрожала от возбуждения, а его брат и весь офис увидел, как низко я пала.

Внутри все переворачивается.

Тело начинает дрожать, дыхание сбивается. Он не спрашивает моего согласия, ему плевать на мои чувства. Он просто берет то, что хочет.

А я больше не сопротивляюсь. Мое тело отзывается на его прикосновения, жгучее неудовлетворённое желание вспыхивает в животе.

Не знаю, как это объяснить, но прямо сейчас весь мир сужается до него одного, до его губ, до его рук, до его запаха.

Терпкий, густой, волнующий, он обволакивает меня.

И вдруг… мне хочется большего. Хочется утонуть в нем окончательно, потеряв себя в этой бушующей страсти.

Пускай на мгновение.

Еще один раз...

А завтра я уволюсь. Скажу Тане, что не могу так и уйду....

Замир улавливает мое настроение, ловко подхватывает меня под ягодицы и несет к столу.

Я вся дрожу от напряжения предвкушения.

Я знаю, что будет дальше. Я знаю и безумно хочу этого.

Ощущаю под собой твердую столешницу.

Замир на секунду отстраняется, чтобы скинуть пиджак.

И я сама подаюсь ему навстречу и целую упрямые губы. Сама раздвигаю их языком, врываюсь внутрь и прохожусь по кромке зубов. Ищу его язык, собираясь сплестись с ним.

Меня трясет от возбуждения. Я уже все решила, а там будь что будет.

В ответ получаю удовлетворенный рык дикого животного.

Замир перехватывает инициативу, сгребает мои волосы в кулак, сжимает и тянет вниз, снова заставляя раскрыться перед ним.

Только на этот раз ему мало укусов в шею.

Его руки скользят по моему телу, забираются под блузу, опускают чашечки лифчика, находят возбуждённые соски.

Он грубо сжимает розовые горошины между пальцами и наслаждается тем, как я выгибаюсь в его руках от наслаждения, переплетающегося с болью.

В ответ я рву ворот его рубашки, пуговицы градом брызжут во все стороны.

Запускаю ладонь под тонкий батист и с наслаждение впиваюсь ногтями в его плечо.

Замир рычит, сдёргивает меня со стола и разворачивает к себе спиной.

Его крепкие руки заставляют меня прогнуться и лечь на полированную столешницу.

Не церемонясь, он вздёргивает вверх юбку и рвёт тонкий капрон колгот.

Твою мать!

Мне скоро нечего будет носить!

Его рука проходится по моим ягодицам и грубо сжимает одну из половинок. А после требовательно, с нажимом ласкает внутреннюю поверхность бедра.

По коже ползут взбудораженные мурашки, приподнимается каждый волос, а напряжённые нервы натягиваются до предела.

Его пальцы задевают промежность, проходятся по краешку кружевных трусиков. Я чувствую жар его рук и мощное желание, упирающееся мне в между ягодиц.

Прижимаюсь щекой к холодной поверхности стола. Закусываю губы. Я дрожу от нетерпения, пока он продолжает гладить меня между ног.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Настойчиво, почти грубо, остро и так приятно. Вот черт, я кончу прямо сейчас.

Прижимаюсь щекой к холодной поверхности стола.

Руками до побелевших костяшек сжимаю край столешницы.

Слышу шорох его одежды и звук расстёгиваемой молнии.

Закусываю губу. Я дрожу от нетерпения. Давай, скорее!!!

- Попроси, - рокочет он надо мной.

Твою мать!

Глава 26

Я вздрагиваю и

пытаюсь приподняться.

Я не собираюсь просить его, я...

Замир кладёт тяжёлую ладонь мне на спину и прижимает к столешнице.

Я слышу шорох одежды за своей спиной. А уже через несколько секунд горячая головка скользит по моим ягодицам.

Я жалобно всхлипываю, стоит мужчине скользнуть вниз и коснуться влажных набухших складок.

- Ты ведь хочешь этого, - Замир наваливается на меня сзади и хрипит мне на ухо.

Я упрямо качаю головой и закусываю губу до крови.

Нет! Он не дождется.

- Просто попроси...

Он направляет член сверху вниз, касается влажной промежности.

Скользит по клитору вперед-назад.

Я вся превращаюсь в один оголённый нерв, на котором он мастерски играет.

Мужчина не останавливается ни на секунду, продолжает эту сладкую пытку и требует от меня мольбы о продолжении.

Но я не буду его просить, не буду унижаться.

Потому что я не такая...

Мое тело дрожит от едва сдерживаемого возбуждения. Все волоски на моем теле приподнимаются, а сердце в груди сжимается в крохотный комочек и ждет.

А он продолжает ласкать меня, трется своим членом, распаляя и без того набухший клитор.

С влажным чавканьем головка толкается в преддверие влагалища и, когда я уже готова выдохнуть от облегчения, снова соскальзывает вниз.

Я вся горю. Меня корежит. Мне физически больно от неудовлетворенного желания.

Низ живота горит и плавится, промежность пульсирует от прилившей крови, по складкам стекает моя смазка и капает на пол.

- ПРОШУ! - выкрикиваю я и тут же получаю огромный член в себя до самого основания.

Я не могу сдержать нетерпеливого крика.

Твердый член врывается в меня, раздвигая стенки влагалища.

Мужские руки до боли впиваются мне в талию, заставляя замереть на месте. Никакой нежности, только животный секс.

Дальше все происходит быстро.

Резкие рывки, вперед-назад, скольжение на грани боли. Его член раз за разом проникает в меня весь, без остатка, наполняя меня ликованием и чувством стыда.

От наслаждения я кричу, не в силах сдержаться.

Мое безвольное тело распинают прямо на столе в первом попавшемся офисе.

И к моему стыду, мне это нравится.

Упираюсь руками в холодную столешницу и молю, чтобы он не прекращал.

Молю хрипло, срывающимся от крика голосом.

И за каждый крик получаю очередную порцию грубой ласки.

Ритм ускоряется, я уже почти не чувствую его движений. Ощущаю только накатывающую на меня волну наслаждения. Она медленно рождается внутри, ширится, плавит низ живота и, наконец, мое тело содрогается в спазмах.

Долгожданное наслаждение волной прокатывается по телу.

Я упираюсь влажным лбом в стол и выгибаю спину. Но сильные руки возвращают меня назад.

Его движения ускоряются. Внутри продолжает скользить стальной член.

Пульсирующие стенки влагалища плотно обхватывают его, пока в какой-то момент мужчина надо мной не замирает.

Вместе с хриплым рыком его тело вздрагивает. Крепкие пальцы сжимают мою талию до боли и тут же отпускают. Он оседает на меня, прижав массивным телом к столу.

Я чувствую, как внутри меня подрагивает его член, выплескивая горячую сперму.

Вот черт!

Сперма!

Он не предохранялся! И в прошлый раз тоже!

Я ерзаю под ним.

Обмякший член выскальзывает из меня, позволяя сперме стечь по ногам.

- Пусти, - рычу я.

- Еще минуту назад ты молила о другом, - он больше не держит меня.

Отходит на шаг назад и неторопливо, по будничному прячет член в штаны.

И выглядит это так мерзко... так пошло...

Я поднимаюсь со стола.

Возвращаю тонкую полосочку трусиков на место, опускаю юбку и пытаюсь дрожащими руками заправить в нее блузку.

- Не смей никогда больше ко мне подходить, - шиплю я, - иначе...

- Иначе что? - его взгляд темнеет, а легкая улыбка превращается в оскал. - Расскажешь Саиду? О том, что я тебя трахал?

Упрямо поджимаю губы. Сдаваться я не собираюсь. Только не ему.

- Как думаешь, что скажет на это мой брат?

Ответить я не успеваю, потому что прямо сейчас распахивается дверь.

Он что ее не запер?

Холодный липкий пот пробивает меня. Еще двумя минутами раньше и вошедшему открылась бы «чудесная» картина!

- Замир! - дверной проем занимает САИД!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Испуганной пташкой я замираю на месте.

Мой взгляд мечется от одного брата к другом.

- Да? - усмехается Замир, готовый поставить точку в странной ситуации раз и навсегда.

Я вижу, что он ждет скандала, ждет разборок с братом и вываливании всей правды.

- Я хочу познакомить жену с семьей...

- Да? - Замир переводит взгляд с брата на меня.

- Да, - мрачнеет Саид. - Я позвонил матери и Кариму, они уже ждут. Идем, машина у центрально входа.

- Идем, - усмехается Замир.

Саид коротко кивает и первым выходит из кабинета.

- Ты ничего не забыл? - уже не скрывает своего сарказма Замир.

А у меня в груди отчаянно и тревожно бьется сердце. Прошу только не сейчас. Только не сегодня!

- Что? - хмурится Саид.

- Жену.

- Она ждет нас в машине, пошли! - раздраженно бросает Саид.

А я получаю черный взгляд, полный удивления и злого торжества! В темной радужке вспыхивает опасный огонь, обещающий мне чувственное наказание за обман!

Глава 27

- Дай мне минуту, брат, - Замир растягивает слова. В то время как его черный взгляд полыхает безумием и властью.

И прямо сейчас я смогу на своей шкуре ощутить его ярость.

Саид бросает что-то неразборчиво из-за двери и быстро удаляется.

Я дергаюсь. Шальная мысль о побеге кажется мне не такой невыполнимой.

Просто сделать несколько шагов, выскочить за дверь и все. Я спасена.

Вот только Замир не собирается оступать.

Он быстрее, сильнее и злее меня.

Единым слитным движением он преграждает мне путь. Я дергаюсь в другую сторону, словно загнанная в угол мышка. Мечусь по кабинету в поисках выхода. Вот только его нет!

- Попалась, - скалится Замир. - «Жена» моего брата!

- Я этого не говорила! - кричу в отчаянье.

Потому что понимаю, что Замир мне не простит своего заблуждения и моего молчания.

- Но и не разубедила, - он надвигается на меня.

Медленно и неотвратимо. От его мощной, спортивной фигуры веет силой, властью и яростью.

- Я не понимаю, о чем вы, - делаю слабую попытку оправдаться.

- Не верю! - рычит Замир и ловит мою руку.

Кожа моментально вспыхивает от его прикосновения. Горит и плавится. До боли, до дрожи, до острого чувства презрения.

Я не хочу!

Я не могу!

Я дрожу от страха, читая в его глазах слишком явные намеки на мое наказание. И тут же дрожу от острого возбуждения. Стоит Замру резко дёрнуть меня на себя.

Я падаю в его болезненные каменные объятия.

Я судорожно вдыхаю его запах: дорогой парфюм, животная похоть и страсть.

- Тебе очень повезло, малышка, - шепчет он яростно мне на ухо, отчего по коже рассыпаются возбуждённые мурашки, - что прямо сейчас у меня есть другие дела. Но как только я освобожусь...

Его голос низкий, хриплый наждачкой проходится по моим натянутым нервам.

- ... как только я освобожусь, мы продолжим. Сегодня. Ты поняла меня?

Я замираю, поражённая его словами.

Сегодня? О чем он?

Уже вечер! Рабочий день закончился! Меня ждёт бабушка в больнице.

Он же не думает, что я...

- Ты поняла меня? - порыкивает он мне на ухо и касается кончиком языка чувствительно кожи на шее.

Меня бьёт крупная дрожь. Он напряжения, от страха и безумного неуместного возбуждения.

От такого монстра надо бежать. А не растекаться перед ним лужицей.

- Я не слышу ответа, - его рука с моего плеча соскальзывает на грудь и через тонкий искусственный шёлк блузы, через кружевную чашечку лифчика сжимает грудь до боли.

- Я-а-а, да, - выгибаюсь и стону от резкого острого импульса, что прошил моё тело.

- Хорошая девочка, - Замир сужает глаза и продолжает мять мою грудь. - Не разочаруй меня.

В груди натужно грохочет сердце, в животе пульсирует желание, а промежность уже налилась кровью и жаждет продолжения. Которого не хочу я!

Замир отпускает меня и отступает в сторону.

Больше ничего не говорит. Только иронично вскидывает бровь, как бы спрашивая «что я все ещё тут делаю».

И я срываюсь на бег.

Выскакиваю из кабинета. Несусь по коридорам и переходам.

Сама не понимаю, как умудрилась спуститься на первый этаж и вылететь на улицу.

Уже в сквере перд огромным офисным центром чувствую как вибрирует в сумочке телефон.

Дрожащими руками достаю смартфон и читаю сообщение от Тани «прости, мне очень жаль. Что так получилось».

Закусываю губу и пишу в ответ «мне тоже жаль».

Засовываю телефон обратно в сумку и спускаюсь в метро.

Сейчас мне про сто жизненно необходимо навестить бабушку.

Я еду в больницу и снова сижу перед дверью в реанимационного отделение.

Естественно меня не пускают. Бабушка не приходила в сознание.

Ее состояние стабильно тяжелое.

Я слышу это каждый день. Но что это значит?

Сухие фразы! Они не отражают суть. Как я должна догадаться о том, что нас ждет.

После всего пережитого эта простая фраза просто бесит меня. Внутри взрывается ураган эмоций, ярости, боли и отчаянья.

Стабильно тяжелая! Она вообще придет в себя? Будет узнавать меня и окружающий мир? Как и у кого мне добиться ответа?

Со мной никто не хочет разговаривать. Сплошная стена бездушного отчуждения.

«Я медсестра, спросите врача», «стабильно тяжелое», «мы делаем все, что можем», «об этом пока рано говорить».

А когда? Когда наступит чертов момент, когда будет пора говорить?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я каждый день прихожу и сажусь на эту кушетку, чтобы почти час ждать, когда выйдет врач из отделения.

Да. Я понимаю, что у него много работы.

И пациентов много!

Но у меня есть только моя бабушка! ОДНА! На всем белом свете!

И мне нужны ответы. Я должна знать, должна...

Я вхлипываю, опускаю голову на руки и плачу.

Жалко, позорно как ребенок.

Но я не могу остановиться.

Злость на себя, на мать, на врачей заполняет меня. Страх за бабушку и боль от возможно потери разрывают меня.

В сумке опять вибрирует телефон. Но я даже не смотрю, кому я там могла понадобиться.

Просто застываю на кушетке и не реагирую ни на что вокруг.

Не знаю, сколько времени я так сижу.

Меня никто не трогает, не гонит, но и не пытается узнать, почему я плачу.

Реанимация. Здесь, наверное, каждый день кто-то плачет.

Я не исключение.

В какой-то момент я понимаю, что мне пора. Пора ехать домой, жевать безвкусный ужин и ложится спасть, чтобы завтра...

А об этом я подумаю завтра.

Бреду, как зомби.

И опять не помню. Как добралась до дома. Чисто на автомате, на инстинктах и на волевых.

Достаю из сумочки ключи, прикладываю пластиковую фишку к домофону и вздрагиваю от чьей-то жесткой хватки на моей руке.

Я не успеваю никак среагировать, не успеваю испугаться и закричать. Когда Замир Османов с перекошенным от ярости лицом налетает меня, прижимает своим телом меня к массивной домофонной двери и рычит зло.

- Какого черта! Ты где была?

Я поднимаю на него безразличный взгляд и с удивлением отмечаю, что внутри меня сейчас нет ни страха, ни желания. Только пустота.

- В больнице, - цежу устало и чувствую, как перед глазами все плывёт.

Дальше темнота и полный вакуум.

Глава 28

Сознание возвращается медленно и неохотно. Я словно пытаюсь вынырнуть на поверхность вязкого серого киселя.

Движения медленные, дыхание спёртое и перед глазами одна расплывчатая муть.

- Пришла в себя? - слышу рядом с собой уставший мужской голос.

Дергаюсь и пытаюсь встать.

- Лежи, - звучит приказным тоном, - куда ты собралась?

- Я... - часто моргаю, надеясь сфокусировать взгляд. - Где я?

- У меня, - усмехается голос.

А у меня внутри все холодеет.

- Где? - губы немеют от неожиданности и страха.

- У меня дома.

Я в очередной раз моргаю и выхватываю из размазанных образов лицо Замира Османова.

Откидываюсь на подушку и стону.

Черт! Что это вообще такое.

- Рассказывай, - гремит надо мной его голос.

- О чем? - выдыхаю равнодушно.

- Как ты довела себя до истощения?

- Я не доводила...

- Значит, врач ошибся? Нервное и физическое истощение. Диета и повышенные нагрузки в последнее время, - он перелистывает какие-то бумаги.

Но я упрямо молчу. Хочешь узнать причину - посмотри в зеркало! Герой, чертов!

- Где ты была весь вечер?

- В больнице, - не вижу причин скрывать. К тому же я кажется, уже говорила ему об этом.

- Зачем?

- Это что, допрос? - я криво усмехаюсь и натягиваю выше на себя одеяло. Меня знобит.

- Допрос! - отрезает Замир. - Я хочу знать!

- У моей бабушки инсульт, она в реанимации борется за свою жизнь. С ночи субботы, - выдыхаю резко и зло.

Хотел правды? Получи, распишись!

- Я хожу к ней каждый день и надеюсь услышать хорошие новости.

- Сегодня услышала?

Он что, издевается?

- Нет, не услышала. Состояние стабильно тяжелое. Вот все, что я слышу каждый день! Ничего нового!

Из глаз брызжут злые лезы и я снова пытаюсь подняться.

- Во что ты влезла? - его голос наливается сталью.

- Что? - я хмурюсь и прикрываю глаза.

Перед ними опять пляшут разноцветные круги и вспышки.

- Во что ты вляпалась? С кем связалась?

- Я не понимаю!

- Твоя квартира перевернута вверх дном. Вывернут каждый ящик, каждая полка. Кто это сделал? И что они искали?

О господи! Мне неожиданно становится так смешно.

Опять! Она опять заходила.

Мне интересно, она тупая или безумная?

Снова и снова приходит искать завещание, которая бабушка надежно спрятала.

Снова и снова она не находит ничего! Но все равно приходит снова.

- Спросите у Жанны Игоревны, - улыбаюсь в ответ.

- У Жанны? Но откуда она может знать?

- Потому что это ее рук дело!

- Жанны Игоревны? - удивленно моргает Замир.

А я улыбаюсь уже во все свои тридцать два зуба.

- Да.

- И что же ей нужно в вашей квартире?

Я по голосу чувствую, что Замир не верит мне.

- Жанна Игоревна - моя мать и дочт моей бабушки. Удивительно лживая и беспринципная дрянь. И она пришла искать завещание на квартиру.

- Даже так?

- О вы еще не такое услышите, если будите следить за этой историей!

- Вот как? - его брови взлетают вверх, а сам он откидывается в кресле и готовится слушать.

- Она уже намекнула, что выставит меня за дверь, как только унаследует бабушкину квартиру. Или пустит цыган, чтобы они меня измучили и я продала свою часть за копейки.

- Какие прогнозы у бабушки? - Замир становится необычайно серьезным и собранным.

А я только пожимаю плечами.

- Не знаю. Мне ничего не говорят. Только прикрикивают иногда в коридоре, что я весь проход загородила.

- Хм, - он хмурится и выставляет вперед руку, когда я в очередной раз пытаюсь подняться. - Поправь меня, если я ошибаюсь: ты ничего не ешь, воюешь с матерью, таскаешься по больницам и сидишь там часами в надежде услышать что-то новое про бабушку, так?

- Вы забыли противостояние с одним очень наглым... - осекаюсь под тяжелым мрачным взглядом напротив.

- Я ничего не забыл, - рявкает он. - Отдыхай, завтра у нас очень напряжённый день!

Он поднимается, гасит тусклый ночники и закрыв за собой дверь, оставляет меня в одиночестве.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 29

К своему удивлению, я моментально вырубаюсь. Не успеваю даже голову опустить на подушку.

Сплю без сновидений, но очень крепко.

И утром просыпаюсь практически выспавшаяся.

Вздрагиваю от стука в дверь.

- Василиса Игоревна, — дверь открывается и входит женщина в возрасте. Чем-то напоминающая мою бабушку.

Кругленькая, с искристыми добрыми глазами.

- Уже проснулись? — она подходит к окну и отдергивает занавески.

- Да, — я напрягаюсь.

- Замир Назирович ожидает вас к завтраку, — она подходит к двери рядом со шкафом, которую я даже не заметила. - Здесь ванная, всё необходимое там есть. Новое.

Я медленно киваю и опускаю ноги на пол, откидываю одеяло и не могу удержать вздох удивления.

Я всю ночь спала в одном только нижнем бельё.

- А мои вещи? — отчаянно краснею и оборачиваюсь.

Но ни на кровати, ни на кресле вещей нет.

- Ваши вещи унесли почистить, я сейчас пришлю вам горничную, — кивает она и исчезает.

Прикладываю подушечки пальцев к вискам и тру с усилием.

Что это было?

Как я здесь оказалась?

Зачем?

И...

Вообще, зачем это всё???

Но вселенная не даёт мне ответов. За ними надо спускаться к завтраку само́й.

К завтраку...

Внутри всё переворачивается от нереальности происходящего!

Замир! Слуги! Стирка моих вещей!

Бред какой-то.

Быстро привожу себя в порядок. Умываюсь, принимаю душ.

Просто стягиваю длинные влажные волосы на затылке в тугой пучок и выхожу обратно в комнату.

Как и обещала женщина, кто-то уже принёс вещи.

Только это не мои!

Строгий дорогой костюм. Длинные, чуть расклёшенные брюки из тяжёлой ниспадающей ткани, тёмно-синий пиджак и кремового цвета блуза.

Рядом стоят классические лодочки в тон блузке.

Всё идеально подобрано. Вот только кем? И для кого?

И где мои вещи?!

Я пытаюсь острожно выглянуть за дверь, чтобы позвать кого-нибудь из слуг. Но коридор, как назло, пуст.

Да что это за?!

Распахиваю шкаф, в надежде найти там хотя бы халат. Но в нём кроме стопок с постельным бельём и полотенец нет ничего.

Я выдыхаю и одеваю то, что принесли. Больше всё равно нечего.

Вот ведь!

Тончайшая ткань блузы мягко обволакивает моё тело, тяжёлая костюмная ткань идеально подчёркивает достоинства моей фигуры и скрывает лёгкие недостатки.

Этот костюм словно сшит специально для меня.

Он идеален.

Я невольно дольше, чем обычно, кручусь перед зеркалом.

Костюм идеально сидит на мне и насыщенным синим цветом подчёркивает глубину моих голубых глаз.

Потрясающий выбор. Не уверена, что сама смогла бы выбрать что-то подобное по красоте и стилю.

На несколько секунд забываю, где я, кто я и что всё это не моё!

- Вы готовы? Отлично, — в дверях замирает всё та же женщина. - Замир Назирович ждёт вас.

- Простите! — я практически выбегаю за ней. - А где мои вещи?

Женщина замедляется и вопросительно приподнимает бровь.

- Это не мои вещи, — развожу руки в стороны, показывая себя во всей красе.

- Не могу знать. Вещами занималась не я. Замир Назирович отдавал распоряжения лично. Можете уточнить у него.

- Обязательно уточню, — сжимаю руки в кулаки и иду дальше. Внутри вспыхивает глухое раздражение.

Вряд ли кто-то из слуг перепутал комнаты и принёс мне одежду другой гостьи.

А значит, Замир сделал это специально! Чтобы я была обязана ему!

Ну уж нет!

Погоди!

Раздражение внутри растёт и ширится.

Стараюсь сдержать его, но выходит плохо.

Поэтому по пути, чтобы хоть немного успокоиться, начинаю осматриваться.

О, здесь есть на что посмотреть.

Высокие потолки, роскошная шелкография на стенах. Дорогая, но лаконичная мебель.

Всё дорого, очень дорого, но со вкусом.

Чего я никак не ожидала от Замира.

Женщина подводит меня к большим распашным дверям, коротко стучит и после короткого «да», открывает двери.

- Прошу, — она склоняет передо мной голову, дожидается, когда я войду, и закрывает двери.

- Выспалась? - Замир не отрывает взгляда от экрана смартфона.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А я замираю у дверей и делаю глубокий вдох.

- Где моя одежда?! - выдыхаю напряжённо.

Замир молча блокирует экран, откладывает смартфон и поднимает на меня чёрный непроницаемый взгляд.

- На тебе, — отвечает он без иронии.

- Нет! — качаю головой. - Это не моя одежда! Я хочу знать...

Резкий скрежет деревянных ножек стула по паркету заставляет меня вздрогнуть.

- Твоя одежда на тебе, — его голос наливается силой, но не становится громче. - Те вещи, в которых ты пришла, не пережили чистки. Мне жаль. Это полностью вина моих работников, я возмещаю тебе ущерб. И предлагаю закрыть тему.

Он подходит к высокому стулу и отодвигает его. Для меня.

- Прошу, — он не предлагает, он приказывает.

А я не в силах отказаться.

Что-то в его жестах, властном голосе и бездонных чёрных глазах не даёт мне отказаться от предложенной им помощи.

- Могу я получить назад то, что осталось? — я вопросительно вскидываю бровь.

В глубине его чёрных глаз вспыхивает ярость, но он только кивает в ответ.

Щелчком пальцев вызывает слугу и что-то предельно коротко и тихо приказывает ему.

- Конечно, — уголки губ Замира вздрагивают и ползут вверх. - Ты получишь все свои вещи, до последней...

Мне не нравится его тон и загадочная улыбка. Есть в них какая-то недосказанность.

- Советую тебе хорошо позавтракать, — Замир делает знак слуге.

Надо же всё это время у самого края стола стоял молодой мужчина, а я даже его не заметила.

Всё моё внимание занял Замир.

Поджимаю губы и злюсь сама на себя.

- Я не голодна, — говорю из упрямства. На самом деле ещё как голодна. Не помню, когда я вообще последний раз ела.

И Замир, кажется. Всё прекрасно понимает.

Делает знак слуге, и тот накладывает в мою тарелку всего, что есть на столе.

Господи, а чего здесь только нет.

Пышный омлет, хрустящий поджаренный бекон, паштет в крошечных креманках, оладьи с джемом, свежий сок и кофе, круассаны и...

У меня текут слюнки. Морально я готова от всего отказаться. Но организм не даёт.

Живот тоскливо поскуливает и мне приходится покориться.

Благодарно киваю и приступаю к еде.

Я очень некультурно набиваю рот едой. Наверное, от жадности. Или от голода.

Просто не могу остановиться. Всё нереально вкусное. И свежее.

Прикрываю глаза от удовольствия и жую, впитывая в себя каждый вкус.

В углу начинают бить огромные напольные часы.

Бом-бом-бом...

Я насчитываю восемь, девять, десять ударов!

Распахиваю глаза в ужасе и вскакиваю.

- Куда? — останавливает меня Замир.

Но я уже пытаюсь задвинуть назад стул и бежать.

- На работу! Я опаздываю!

- Нет, — самодовольно скалится Замир. - Не опаздываешь.

- Мне к восьми...

- Нет, — он улыбается ещё шире.

- Но мы с Таней договорились...

- Ты больше не работаешь на Татьяну, — Замир сдёргивает со своих колен тонкую льняную салфетку и бросает на стол. - Теперь ты работаешь на меня!

- Нет, — качаю головой. - Я не буду вашей секретаршей!

Внутри вспыхивает панический ужас.

- Нет, не будешь, — слишком быстро соглашается Замир, но я не расслабляюсь. - Теперь ты мой личный помощник. Вместо Жанны.

Он усмехается и наблюдает за моей реакцией.

А я...

Глотаю раскрытым ртом воздух. И судорожно ищу выход из положения.

- Боюсь, — широко улыбается он, — у тебя нет выбора, Василиса. Твоя мать прямо сегодня должна освободить служебную квартиру, и насколько я знаю, идти ей некуда.

- Значит, она придёт в бабушкину квартиру! — выдыхаю я с ужасом.

- Подумай, хочешь ли ты быть там в это время? — его чёрные как ночь глаза вспыхивают торжеством.

- Я...

- К тому же всем сотрудникам положен полис ДМС на всю семью. А так как бабушка — твоя единственная семья, то я распорядился оформить полис на неё.

- Но... — я задыхаюсь.

- Договор со страховой уже подписан. Твою бабушку уже перевезли в НИИ неврологии и нейрохирургии. Ты же не хочешь лишить её шанса на её выздоровление, Василиса?

Глава 30

Его тёмный взгляд следит за мной. Не давит, но не оставляет выбора.

Он уволил мою мать!

Выставил её из служебной квартиры!

Оформил полис ДМС на бабушку и уже распорядился перевезти её в лучшую клинику неврологии в стране.

И за это всё я должна заплатить собой.

Осознаю это чётко и ясно.

Могу ли я?

Хочу ли я этого?

Прикрываю глаза и хочу кричать, что нет! НЕТ! НЕТ! НЕТ!

Но не открываю рта. Ни звука не слетает с моих губ.

Я вру себе. Потому что боюсь признать правду.

То, что сделал Замир, стоит того.

Бабушкина жизнь стоит всего этого!

А Жанна не дождётся её смерти! Змея!

- Хорошо, Замир Назирович, — киваю я и поднимаюсь. - Я принимаю условия.

- Отлично, — его губы растягиваются в широкую улыбку.

Он достаёт из кармана ключи и бросает их мне через стол.

- От твоей квартиры, — ухмыляется он.

- С Жанной? — вопросительно приподнимаю бровь.

- Ни в коем случае. Это даже в другом ЖК. На всякий случай.

Не успевает он договорить, как на столе вибрирует его смартфон.

Он смотрит на экран, хмурится и принимает вызов.

- Османов, слушаю. Что случилось?

Я не могу разобрать ни слова. Но злой мужской голос на другой стороне что-то долго и сбивчиво рассказывает Замиру, пока в конце громко и нервно не добавляет Жанна.

Замир сужает глаза, поджимает пухлые чувственные губы и рявкает.

- Вызывайте полицию, пусть юристы подготовят заявление и исковое.

Голос пытается что-то возразить. Но Замир не слушает, рявкает.

- Я так сказал, выполнять, — и сбрасывает.

Он замирает за столом, сцепив руки в замок под подбородком.

А я сижу на самом краешке стула, с прямой напряжённой спиной.

- Хм, — Замир постукивает указательным пальцем. - Твоя мать полностью разгромила корпоративную квартиру.

Он говорит это предельно серьёзно и смотрит на меня так пронзительно.

А я выдыхаю и не могу сдержать истерического смеха.

Жанна в своём репертуаре! Истеричная дрянь, которая от скудоумия не может просчитать ходы.

- Я сказал что-то смешное? — хмурится Замир.

- Ну вы же видели нашу с бабушкой квартиру. Такое мать устраивает нам минимум раз в месяц.

Его брови ползут все выше.

А я продолжаю.

- К тому же она регулярно выносит из квартиры ценные вещи, ноутбуки, смартфоны, лежащие без присмотра, банковские карты, сберегательные книжки, моё новое нижнее бельё и какие-то вещи.

- Что? — теперь уже ЗАмир улыбается.

- Да, — киваю я.

- И ты это терпела?

- Несколько раз была вызвана полиция, я пыталась писать заявление, но бабушка каждый раз слёзно умоляла его забрать, замки мы вообще меняем регулярно, после каждого нового набега. Карты дома не держим, старые книжки и вклады давно закрыты. Дома нет ничего ценного, но она всё равно умудряется нас удивить.

Я говорю это всё без боли и сожаления. Я это всё уже пережила и переболела.

Просто констатирую факт.

Даже не так. Мне теперь смешно, зная, где работала мать и какую зарплату получала, осознавать. Что она воровала мои трусы за сто рублей. Пускай и новые!

- Это пиздец, — комментирует Замир.

- Вот так и живём, — киваю и поднимаюсь из-за стола. - Простите, Замир Назирович. Мне надо доехать до квартиры, чтобы забрать свои вещи, иначе...

- Там нет ничего твоего, — отрезает он. - Жанна перевернула всё. И Я так понимаю, вынесла всю твою одежду.

- Вот тварь!

Теперь я понимаю, на что был расчёт — чтобы мне даже на работу не в чем было ходить.

- Поэтому сегодня у нас очень долгий и важный день, — он поднимается вслед за мной.

- Поедем в полицию, — киваю я.

- Нет, — Замир улыбается так соблазнительно, так порочно. Что у меня внутри всё сжимается. - Полицией займётся юридический отдел. Мы поедем приводить моего личного помощника в порядок.

- В смысле? — мои щёки вспыхивают, стоит мне понять, что он говорит обо мне.

- Ты же не можешь ходить в одном костюме ежедневно, — он обходит стол и останавливается рядом со мной.

Слишком близко.

Слишком.

Через толстую костюмную ткань я чувствую жар его тела.

- Мой личный помощник — это моё второе лицо. И он... или она должна выглядеть соответствующе. К тому же... — его горячее дыхание касается тонких пушистых волосков на моём виске, — сегодня вечером моя семья устраивает приём в честь несвоевременной свадьбы Саида. Ты — моя сопровождающая.

- Но я...

- Это не обсуждается, Василиса, — его низкий гортанный голос смычком проходится по моим натянутым нервам. - Я так решил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 31

Замир ведёт меня, словно марионетку, по сверкающим коридорам торгового центра.

Бутики он выбирает исключительно сам.

От обилия брендов и фальшивых улыбок рябит в глазах. Я чувствую себя неловко, чужой в этом мире роскоши и безвкусия.

И это бесит.

А ещё бесят девочки-консультанты, что бросаются к Замиру, готовые выполнить ВСЕ его желания. Даже если он прямо сейчас скажет им задрать юбку и встать раком, они с радостью сделают это.

Они вьются вокруг него, что-то предлагают с придыханием, пытаются осторожно, словно случайно коснуться его руки, прогибаются в пояснице, выставляя вперёд грудь.

Как мерзко.

Неужели, они не понимаю, что больше похожи на потаскух, готовых продаться за копейки, чем на девушек, что могут заинтересовать Замира Османова.

Но стоит им заметить меня за спиной бизнесмена, как их пухлые, подколотые губки недовольно поджимаются. Отворачиваюсь, ощущая кожей два-три надменных, презрительных или удивлённых взгляда.

Конечно, они без ошибочно угадывают во мне ту, что никогда не посещала таких магазинов.

И пускай, сейчас на мне дорогой костюм, но мое удивление ничем не спрятать.

Они морщатся и перешёптываются, сплетничая о том, что Замир делает рядом с такой курицей, как я.

И это бесит ещё сильнее.

Сейчас я просто ненавижу Османова за это унижение и за то, что он делает вид, что не замечает ничего.

Он занят с уже немолодой, но ухоженной женщиной. Показывает ей на вешалки и сам выбирает платья, туфли и украшения для меня.

- Нижнее белье? - интересуется женщина.

Замир кивает.

- Самое лучшее.

- Я подберу. Лично, - сдержанно улыбается она ему, переводя профессиональный взгляд на меня.

- Нет!

Я вздрагиваю от голоса Замира. Таким глубоким и хриплым он становится.

- Я хочу выбрать сам, - по его губам скользит многообещающая улыбка.

А я вспыхиваю словно свечка от смущения и ярости.

Белье он мне собрался выбирать?

А губа не треснет!

Краем глаза замечаю завистливые взгляды стайки консультанток.

И еле-еле могу сдержаться, чтобы не опрокинуть на них блестящую стальную стойку с платьями, у которой они застыли.

Сучки!

- Прошу, - рядом со мной вырастает та самая, возрастная женщина.

В отличии от её подопечных, в её глазах нет зависти, а движения плавные, ровные, наполненные чувства собственного достоинства.

- Я не... - внутри все дрожит от едва сдерживаемого гнева.

Что я вообще здесь делаю?

Зачем согласилась?

В мой контракт вот это вот все не входит!

И я не собираюсь терпеть унижение от тех, кто ничего не достиг в этой жизни, но при этом считает, что лучше других!

- Василиса, - раздаётся рядом глубокий, хриплый голос Замира. - У меня мало времени. Не заставляй меня ждать.

Я резко разворачиваюсь, собираясь сказать ему, куда ему стоит пойди, если он так торопится...

Но осекаюсь.

В очередной раз вспоминаю о ненавистной матери, о больной бабушке и о том, что мне просто некуда идти.

Проглатываю ком обиды и раздражения, моргаю и медленно киваю.

- Вот и умница, - подхватывает меня под локоть Замир и заводит в огромной холл со светлыми диванами и огромными зеркалами в пол. Из этой комнаты несколько дверей ведут в примерочные.

В одну из них мне и предлагает пройти женщина-консультант и вешает на стойку несколько платьев и костюмов.

- Сейчас я принесу белье, - говорит она и исчезает.

А я с грохотом захлопываю дверь в примерочную и опускаюсь на мягкую банкетку.

Я прекрасно осознаю для чего все это терплю.

Но это не отменяет того факта, что я чувствую себя униженной и раздавленной.

Мое мнение не учитывается, меня никто не спрашивает. Ни сам Замир, ни консультант.

Меня просто наряжают.

Как вещь, куклу.

Я судорожно всхлипываю, стараясь собраться.

Дверь с грохотом распахивается, вырывая хлипкую задвижку «с корнем».

Весь проем занимает Замир.

Его мощная тёмная фигура надвигается на меня.

Его ладони до боли сжимают мои плечи и дёргают вверх, заставляя подняться.

Он делает шаг внутрь и ногой захлопывает за собой дверь.

Просторная примерочная моментально становится тесной для нас двоих.

Замир заполняет ее собой и зажимает меня в угол.

Его руки грубые, сильные сжимаю меня до боли, до дрожи, до неожиданно вспыхнувшего желания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Закусываю губу от досады и смотрю на мужчину огромными глазами.

- Поздно сопротивляться, – яростно рычит он мне в ухо. - Ты согласилась на мои условия, и они были не так плохи.

Его слова клеймят меня калёным железом.

Щеки вспыхивают от стыда и раздражения.

- Я соглашалась работать на вас, Замир Назирович, а не быть марионеткой по вызову! Нравится наряжать? Позовите вон, девочек! Они по вашему слову и оденутся, и разденутся...

Договорить я не успеваю.

Его обжигающе горячая ладонь ложится мне на шею, сдавливает горло.

Большим пальцем он поглаживает чувствительную кожу над бешено бьющейся сонной артерией.

- Ты ещё не поняла? - хрипит он и нависает надо мной. - Я не хочу их. Я хочу тебя! Мне прямо башню рвёт от твоей злости и сопротивления. И эти горящие яростью глаза...

Тылом ладони он проходится по моей скуле, заставляя судорожно вдохнуть.

- Эти упрямо сжатые губы... - кончиком пальца он касается нижней губы и оттопыривает ее. - Я схожу с ума, когда представляю, как ты будешь сжимать их вокруг моего члена.

Я вспыхиваю, яростно ударяю его кулачками в грудь и шиплю.

- Никогда, - а у самой внутри все сжимается от предвкушения. Низ живота вспыхивает огнем, а промежность пульсирует от прилившей крови.

- Никогда не говори никогда, - яростно рычит Замир, сгребает мои длинные волосы в кулак, оттягивает и впивается в мои губы злым, жадным поцелуем.

Глава 32

В этот миг мир вокруг перестаёт существовать.

Вся злость, обида, всё, что копилось внутри меня, взрывается фейерверком чувств и бьёт по напряжённым нервам.

Ноги подгибаются, а сердце частит на запредельной скорости, и перед собой я больше не вижу ничего. Кроме Замира.

Это какое-то безумие, наваждение.

Не узнаю сама себя.

Как можно от лютой ненависти за пару секунд в его руках вспыхнуть лютой страстью к нему.

К нему одному.

Я выгибаюсь, стону и плавлюсь в его руках.

Горю и сгораю.

Кажется, что ничего на свете я не хочу так сильно, как его.

Прямо здесь и сейчас.

Он пьёт мои стоны жадных, грубым поцелуем. Мнёт мои губы, вбирает их в рот.

Его руки скользят по моему телу, мнут, гладят, дёргают вверх тонкую ткань.

Вздрагивают от каждого прикосновения и подаюсь вперёд, чтобы ощутить новое.

Его поцелуи спускаются ниже, терзают мою шею, клеймят, оставляющие болезненные следы.

А руки забираются под строгую офисную блузку, находят чашечки лифа и дёргаю их вниз.

Я замираю в ожидании его прикосновений и тут же их получаю.

Мужские ладони охватывают мои наливающиеся томительным желанием полукружия. Двумя пальцами он ловит соски и сжимает их, заставляя меня молить о пощаде и о продолжении.

Голос срывается, могу произнести только что-то невнятное, больше похожее на стон или всхлип.

Дрожащими пальчиками сама ищу застёжку на своих брюках.

Едва успеваю её расстегнуть, как Замир сдёргивает с меня брюки вниз.

И с этого мгновения я больше не подчиняюсь себе.

Мне рвёт крышу окончательно.

Я запрыгиваю на Замира, седлаю его.

Его горячие огромные ладони оглаживают и сжимают мои ягодицы.

А я рву ворот его рубашки, стараюсь прикоснуться к пылающей груди.

Звук расстёгиваемой молнии на его брюках пьянит меня.

Я вся напрягаюсь в его руках, замираю, жду.

Ощущаю остро пустоту внутри и жажду наполнения.

С тихим скрипом дверца в примерочную открывается, и на пороге замирает женщина-консультант с вешалками в руках.

- Вон, — рычит Замир, даже не повернувшись.

А я...

Сгораю от стыда, но не могу пошевелиться, не могу отстраниться, просто не могу.

Меня так сильно кроет, что кажется, если я отпущу его, то умру.

И Замир чувствует это.

Сжимает меня до боли, до одури, удерживает на весу одной рукой, а другой направляет горячую головку к моим мокрым складочкам.

Едва касается набухшей плоти, собирает сочащуюся из меня влагу и резким движением врывается внутрь.

Я взвизгиваю от неожиданности, наслаждения и упоения. Впиваюсь ногтями в мужские плечи и скребу по ним.

Я подаюсь вперёд, обнажённой грудью, стараясь слиться с его кожей. Не хочу оставлять между нами ни сантиметра свободного пространства.

Сливаться, так по полной.

Замир рычит в ответ и яростно вбивает в меня член до упора, до основания, по самые яйца.

А я теку.

Всё сильнее.

Внутри всё трепещет от грубых ласк, от погружения на грани боли, от влажного хлюпанья, что эхом отдаётся в примерочной.

Жар и возбуждение волнами расходятся по телу, наполняют каждую клеточку, натягивают каждый нерв.

Чтобы уже в следующую секунду с мощным рывком Замира лопнуть напряжением внизу живота и опалить мои внутренности феерическим наслаждением.

Наслаждением такой силы, что поджимаются пальчики на ногах.

Я резко дёргаюсь, подрагиваю и опадаю на его плечо.

Касаюсь губами его кожи, ловлю капельку пота, что выступила на его плече.

Жадно слизываю её и всхлипываю от наслаждения, своей слабости и стыда.

Замир толкается ещё и ещё раз, удерживая меня на месте.

И в следующую секунду сам рычит и дёргается.

Его мышцы вздуваются под моими руками и щекой.

Его руки напрягаются на мне и сжимают до боли, до вскрика. Но уже в следующее мгновение расслабляются.

Влагалищем я ощущаю, как подрагивает его член, как густая, вязкая сперма выплёскивается в меня, наполняя до краёв.

А после того как Замир опускает меня на пол, я чувствую, как она стекает по моим бёдрам.

Удержаться на ногах я не могу, оседаю на банкетку и замираю.

Что делать дальше?

Не знаю.

В голове — звенящая пустота.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А вот Замир буднично заправляет член в штаны и пытается застегнуть разодранную рубашку на груди.

Хмурится. Откидывает пятернёй густые чёрные волосы назад.

- Я пришлю тебе консультанта...— бросает он, едва повернув голову. И стремительно выходит из примерочной.

А я остаюсь.

Униженная. Дрожащая. Удовлетворённая и доведённая до точки.

Опускаю голову на руки и всхлипываю.

Во что я влипла?

И чем всё это для меня закончится?

Ответа нет.

Но я точно знаю, что ничего хорошего из этого не выйдет...

Глава 33

Я больше не сопротивляюсь.

Зачем? Мне чётко указали моё место!

Только прячу глаза и соглашаюсь на все, что приносит консультант.

Надо отдать ей должное, она никак не комментирует произошедшее.

Меняю одну блузку на другую, брюки на юбку и обратно. И снова только киваю, когда консультант пытается обратить моё внимание на что-то в образе или предлагает его как-то дополнить.

Пусть делает, что хочет.

Мне плевать.

Если Замир за все платит, то пусть делает что хочет.

Слава богу, что он утратил интерес к происходящему. Погрузился в белоснежное кожаное кресло, расстегнул пару пуговиц на свежей рубашке и занялся телефонным разговором.

Он больше не обращает внимания ни на меня, ни на консультанта, что пыталась спросить его мнения по поводу комплекта белья или чулок.

Это хорошо.

Очень хорошо.

Пытаюсь уговорить себя.

Но почему тогда ком подступает к горлу?

Почему мне становится так обидно и стыдно?

Я ведь знала, на что иду!

Знала!

Но не думала, что это будет так унизительно и больно.

Закусываю губу и пытаюсь уговорить себя, что я знаю этому цену. А потом все будет как раньше.

Главное. Чтобы бабушка поправилась. А потом мы найдём способ выселить мать. Или вообще снимем себе квартиру в тихом районе, чтобы Жанна не знала, где мы...

- С базовым гардеробом мы закончили, - вырывает меня из размышлений консультант.

Я вздрагиваю и смотрю на себя в зеркало.

Слишком бледная и худая фигура отражается в огромном зеркале. С лихорадочно горящими глазами и искусанными в кровь губами.

Скольжу взглядом ниже и мысленно стону.

Моя шея покрыта его засосами, а кожа на плечах горит от его грубых ласк.

Я выгляжу так. Словно попала под грузовик.

Горько усмехаюсь.

Так и есть. И имя этому грузовику - Замир Османов.

- Несколько ежедневных комплектов, несколько деловых образов. Пальто и куртка, - перечисляет консультант, а я все так же изучаю себя.

Жалкое зрелище.

- Давайте подберём вам вечерний образ, а лучше парочку...

Я хочу возразить ей, но она не слушает. Просто исчезает из примерочной. Чтобы вернуться с несколькими роскошными платьями.

Слишком короткие или чрезмерно открытые я отбраковываю сразу.

Пускай, я вынуждена стать... личной помощницей для всего у Замира Османова. Но превращаться в эскортницу я не собираюсь.

И пока босс все ещё занят разговором, твердо отбрасываю несколько платьев.

Консультант морщится, вздыхает, бросает полный надежды взгляд на Замира. Но соглашается их унести.

- Под это платье не нужно белье, - она понижает голос.

И пока я поправляю высокий ворот из чёрной эластичной ткани, она ловко расстёгивает бюстик и вытягивает его из-под платья.

Хм. Она права. Без лифчика платье мягко обволакивает моё тело, оглаживает изгибы.

Высокий ворот, скрывает засосы, отсутствие рукавов и бретелей подчёркивает мои узкие плечи, а длинный ниспадающий подол добавляет женственности.

Простое, почти целомудренное, оно просто кричит о сексуальности. Подчёркивает тело за счёт эластичной ткани, но не открывает ничего лишнего.

- А вот это платье мы получили только вчера, - она вешает передо мной ярко-красное атласное платье. Тяжёлая ткань ниспадает мягкими волнами. Вырез-лодочка смотрится эффектно.

Оно кажется ещё более закрытом, чем то в котором я сейчас.

Но цвет.

Алый! Яркий! Цвет рассыпанных на снегу ягод, искусанных в кровь губ... Цвет страсти и порока.

- Я не знаю...

- Примерь !

Я вздрагиваю от глубокого рокочущего голоса Замира.

Он закончил с разговором. Отбросил в сторону смартфон и прямо сейчас смотрит на меня пылающим чувственным голодом взглядом.

- Я не знаю... - вспыхиваю я и отвожу взгляд. - Может выбрать что-то менее провокационное...

Замир кивает консультанту и она тут же исчезает и з примерочной.

А босс медленно поднимается с кресла, подходит ко мне и прикладывает ко мне алое платье.

- Оно создано для тебя.

Мощной ладонью он зарывается в мои собранные на макушке волосы, ерошит их, выдёргивает шпильки.

Тяжёлые светлые локоны рассыпаются по плечам, закрывают расцарапанные в порыве страсти плечи, кольцами ложатся на грудь.

- Ты прекрасно, - хрипит Замир. - И я хочу чтобы ты примерила его... для меня....

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Но Замир...

- Я хочу этого, - добавляет он с опасной настойчивостью.

И я согласно киваю.

Забираю платье из его рук и собираюсь закрыть примерочную, но Замир выставляет ногу и рычит.

- При мне...

Я гулко сглатываю, кошусь на дверь, в которую вышла консультант. Но выхода не вижу.

Выдыхаю и стягиваю с себя обтягивающее чёрное безумие, откладываю его в сторону и быстро ныряю в алое платье.

Я радуюсь, что сделала все быстро, откидывая волосы назад и стараюсь нащупать молнию, как его пальцы отстраняют мою руку.

Он сам подхватывает крохотную собачку и медленно тянет её вверх.

Я замираю и перехватываю в зеркале взгляд мужчины, что стоит за моей спиной.

Тёмный, опасный, с ярко полыхающим чувственным безумием внутри.

От одного взгляда, что скользит по моему телу я вспыхиваю словно спичка.

Слишком жарко, слишком порочно.

Его руки одевают меня, а взгляд, наоборот, раздевает.

Сердце в груди стучит часто и дробно. Пульс пляшет в висках и на сонных артериях.

Я судорожно сглатываю и свожу ноги вместе, потому что промежность снова вспыхивает и томительно ноет.

Нет, - стону мысленно, - так нельзя!

- Я подобрала вам ещё... - за нашими спинами появляется консультант.

Замир делает шаг назад и бросает безразлично.

- Соберите все, что она мерила.

- Все? - глаза консультанта округляются.

- Все, - а вот взгляд Замира темнеет и опасно сужается. Едва заметным движением он поправляет в штанах стоящий колом член. - И эти два платья тоже...

Он кивает на красное и чёрное, а потом добавляет.

- И те, что у вас в руках. Нам пора. Василиса жду тебя, у нас осталось мало времени. Ужин с моей семьёй ровно в семь.

Глава 34

- Вася, - Таня бросается мне на шею и крепко обнимает, - я так рада тебя видеть, я уже думала...

Она торопливо шипит мне на ухо, пока Замир здоровается с Саидом за руку.

Подруга выглядит великолепно. Длинное, в пол тёмно-синее платье, изящные украшения и высоко поднятые волосы. И если бы не испуганный взгляд и не лихорадочно горящие щеки, я бы подумала, что у неё все хорошо.

- Прости меня за то, что втянула...

- Дорогая, - за нашими спинами раздаётся хрипловатый баритон Саида Османова.

Таня вздрагивает, целует меня в щеку и отходит.

- Нас ждут, - говорит он ей и предлагает руку.

Она молча кивает, бросает на меня испуганный взгляд и опускает ладонь на сгиб его локтя.

Я вижу, как подрагивают её пальчики. Я вижу как она напряжена и испугана.

- Идём, - рядом со мной встаёт Замир и поправляет на моей шее массивное украшение, скрывающее следы его страсти.

Вскидываю на него удивленный взгляд.

- Ты - моя сопровождающая, - усмехается он. - А я выбираю лучшее.

- А твоя семья знает, что на ужин ты ведёшь свою помощницу? - грустно усмехаюсь.

- Моя семья знает ровно столько, сколько я считаю нужным ей говорить, - рычит он и опаляет меня взглядом своих бездонных глаз.

Я вынуждена принять его руку, чуть придерживаю длинный подол своего платья и собираюсь идти в зал ресторана вслед за Таней и ее мужем.

- А Жанну ты тоже водил на семейные вечера? - интересуюсь почти безразлично.

Хотя с затаенным страхом жду ответа.

- Хочешь знать, трахал ли я твою мать? - Замир стремительно надвигается на меня, прижимает к стене под удивлёнными и насмешливыми взглядами гостей ресторана и шепчет. - Нет, не трахал... Я предпочитаю свежесть опыту...

Тылом ладони он проходится по моей щеке, заставляя мурашки испуганно встрепенуться и волной пробежать по телу.

Я судорожно сглатываю.

- И не думай, что у тебя получиться меня рассердить, девочка, и таким образом сбежать. Потому что меня кроет от одного взгляда на тебя, от вида твоих поджатых губ и тяжело вздымающейся груди. И если ты меня разозлишь, то получишь лишь очередной жесткий и самый сладкий в твоей жизни трах, поняла? - рычит он, наклоняясь совсем близко.

Я дёргаюсь, но он не отпускает, ждёт ответа.

Я судорожно сглатываю и киваю.

- Вот и отлично. А сейчас идём. Моя семья не любит ждать! - Замир ведёт меня уверенно, твёрдой рукой направляя моё движение.

Стоит ему войти в зал, как он преображается. Лицо становится непроницаемым, взгляд холодным. Он словно не замечает царящего вокруг шумного праздника жизни.

Ресторан – воплощение показной роскоши: мраморные колонны, хрустальные люстры, приглушённый свет, позолота, дорогие ткани. Атмосфера давит на меня, а предстоящее знакомство с остальными Османовыми пугает.

Я стараюсь держать спину прямо, не показывать своего волнения. Но каждая клеточка моего тела кричит от страха. Хотя причин для страха просто нет.

Я не жена, не любовница Замира. Почти... - поправляю себя.

Я всего лишь его помощница.

Мельком оглядываю себя в зеркальной стене, вдоль которой мы идём к нужному столику.

В блестящей поверхности вижу хрупкую и бледную девушку, затянутую в синее закрытое платье. Голливудские локоны рассыпаны по плечам закрывая синяки от пальцев Замира, массивный текстильный цветок на шее скрывает его засосы, длинный подол скрывает мои дрожащие ноги.

Иду медленно, величественно, стараясь скрыть острое возбуждение и тревогу.

Я не выгляжу, как дешёвая шлюха, которой себя чувствую. Но и на помощницу бизнесмена я не похожа.

- Возьми себя в руки, - едва слышно рычит Замир, а уже в следующую секунду я замираю перед столиком.

Стол на шестерых. Во главе сидит хмурый довольно молодой мужчина. Черные волосы небрежно зачесаны назад, пронзительный черный взгляд что-то ищет на экране смартфона, пухлые губы сжаты в тонкую линию, а между бровей залегла напряженная складка.

Он лишь на мгновение отрывается от телефона.

Мажет равнодушным взглядом на мне и Тане, хмурится, но ничего не говорит.

К нему подходит Саид и протягивает ладонь. Мужчина крепко жмёт её и что-то тихо спрашивает, кивая на нас.

А меня поражает их сходство.

Братья Османовы. Все разные. Но все с напряжением во взгляде хищных глаз, у всех одинаково сжаты чувственные губы и все пугают темнотой своей ауры и власти.

- Здарова, брат, - Замир не подходит к брату, а протягивает руку прямо через стол.

Старший Османов хмурится, но пожимает руку.

- Саид, сынок, я так рада! Видит, всевышний, как я молилась...

Я поворачиваюсь и замираю.

Передо мной стоит невысокая кругленькая женщина, закутанная от макушки и до самых пят в платки и платья. С удивительно живыми, искрящимися нежностью глазами. Она привстаёт на носочки, чтобы поймать мягкими ладонями лицо Тани.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И ловит!

Так и замирает.

Маленькая женщина с огромным сердцем, на цыпочках, сжимая в ладонях лицо перепуганной Тани.

- Я так рада, - шепчет женщина. - Доченька...

В ее голосе звучат слезы. Она судорожно всхлипывает.

- Я благославляю вас, дети мои! Иди сюда, Саид! - она кивает сыну.

И он покорно подходит к матери, наклоняется, чтобы ее обнять и притягивает к себе Таню.

Я вижу смятение и испуг в ее глазах.

А еще боль. Она не любит врать. Старается никогда этого не делать.

Но вот сейчас Саид Османов не просто втянул ее в опасную игру, но еще и заставил соврать его матери.

Таня ему этого не простит!

- Простите, дети. Что я не смогла быть на вашей свадьбе, - извиняется женщина. - Но мы устроим лучшую свадьбу в поместье, мы пригласим гостей...

- Мама, не надо, - спокойно, но твердо говорит Саид.

А Таня едва заметно выдыхает.

- Как так? - женщина испугано вздыхает. - Карим...

Но Карим лишь молча мажет рассеянным взглядом по брату и Тане.

- Замир! - женщина поворачивается и среднему сыну и, кажется, только сейчас замечает меня.

Она осторожно выворачивается из хватки Саида и стремительно подходит к нам.

- Замир, ты почему нас не представишь?! какое счастье! - она протягивает ко мне руки и порывисто жмёт мою ладонь. - Сегодня два моих сына привели в дом женщин!

- Простите, но я... - пытаюсь протестовать. Но испугано замолкаю, когда на мне скрещиваются сразу три пары тёмных, клубящихся слепой яростью, глаз, - ...пока не жена...

Только и могу выдавить из себя. На что получаю полный сдержанной благодарности взгляд Замира и два одобряющих тёмных взгляда от его братьев.

Смотрю на Таню и вижу, что она сама удивлена не меньше моего.

Да, не такую встречу мы ждали.

- Что же это мы? - всплёскивает руками госпожа Османова. - Садитесь за стол! Мальчики!

Под ее напором братья Османовы подходят к стульям и отодвигают их для нас: Замир для меня, Саид для Тани, а Карим для матери.

- Карим, - женщина усаживается и оборачивается к сыну. - Почему ты не привел свою жену?! Ведь так нельзя! Сегодня семейный ужин и Виктория должна на нем быть.

- Не сегодня, - качает головой Карим, одаривая братьев таким тяжёлым взглядом, что мне становится ясно - он прекрасно осведомлен о наших с Таней ролях. Тут не может быть никаких сомнений!

- Но как же?

- Вике нужен покой, ей нужно поберечь себя... - он не успевает договорить, как его мама вскакивает и бросается ему на шею.

- Да услышал всевышний мои молитвы, у вас будет ребенок! Карим, сынок! - она всхлипывает и прячет лицо у сына на груди. А карим только сильнее хмурится и мрачнеет еще больше. Но не разубеждает мать.

Странный и пугающий товарищ.

- Я так жду внуков! Жаль ваш отец их не дождался, - она наконец, успокаивается и садиться на место.

- Не переживай, мама, скоро у тебя будет много внуков, - цедит Карим и дарит по нечитаемому взгляду братьям.

И отчего-то я вздрагиваю по шёпот женщины.

- Дай то бог, дай то бог...

Глава 35

- Я так рада, дети мои! - госпожа Османова берет в руки ладони сидящих по двум сторонам от нее сыновей: Замира и Саида.

Крепко сжимает их и глубоко и счастливо вздыхает.

А мне становится капец как неудобно от этого «семейного ужина». И Тане тоже.

Потому что эта женщина смотрит на нас с подругой как на уже членов своей семьи. И пускай Таня пока ей является, номинально.

Но я то даже близко не приближаюсь к этому статусу. И не приближусь никогда.

У меня есть вполне определённая цель. И когда я вылечу бабушку, я просто уйду из компании Османовых. А может быть, вообще перееду с бабушкой куда-нибудь ближе к морю.

К столику подходит официант с огромным подносом и выставляет закуски.

Женщина скептически оглядывает тарелки, дожидается, когда официант отойдет и вздыхает.

- И что это? Разве это еда?

- Мама, это амюс-буш, - пододвигает к ней ближе тарелку Замир. - Это крохотные закуски, чтобы разбудить аппетит.

- А, - она разочарованно всплёскивает руками, - я знаю, что это, сын! Мне не нужно будить аппетит, он уже давно разбужен! Мне нужно насытиться! Ну зачем мы устроили ужин здесь? Я бы приготовила отличный ужин в поместье.

- Мама, - Замир не повышает голоса, объясняет терпеливо с нотками любви и нежности к матери. - Всем было удобно встретиться в ресторане. И ты согласилась...

- Ааа! - она снова делает неопределённый жест руками. - Согласилась, но это не значит, что я не буду весь вечер ворчать по этому поводу. О, девочки мои... - она неожиданно краснеет и виновато улыбается, - не обращайте на старуху внимания. Я не со зла! Просто я очень надеялась, что смогу собрать всех у себя дома. Но мальчики решили по другому. И теперь я не могу успокоиться, глядя на то, какими «деликатесами» нас тут потчуют.

- Мама, - усмехается Саид. Открыто, легко. - Это же твой любимый ресторан. Вы всегда с папой выбирали его.

- Ааа, любимым он был, когда всем руководил дядя Шавкет. К Рустама ничего не получается, - она решительно отодвигает от себя тарелку с закусками. - Порции маленькие, специй нет совсем! Разве это угощение?

Ее сыновья усмехаются, но спорить не спешат.

- Это очень популярное место, - решаюсь осторожно вступить в разговор. - Оно всегда на слуху. Его рекламируют в интернете....

- Популярность - не усть успех! - произносит она спокойно. - Популярно то, что модно. Но модно, не всегда вкусно. Раньше это место было для души, теперь для популярности. Ну что ж, я уже наверное, стала слишком стара...

- Ну что вы? - искренне протестует Таня, у которой от смущения вспыхивают щеки. - Вы так хорошо выглядите, такая живая!

Я вижу, что её свекрови нравится похвала. Она улыбается открытой доброй улыбкой.

Вообще Роза Ильдаровна оказывается потрясающей собеседницей. У нее на все есть свое мнение. Но при этом она никому его не навязывает, хотя высказывается открыто и прямо. При этом может попросить прощения, если кого обидела.

Мягкая, круглая, добрая. С шершавыми натруженными руками. Так не выглядят жены и матери миллионеров. А она в свое время была женой одного из самых богатых людей страны.

- Василиса, а ты чем занимаешься? - спрашивает меня Роза Ильдаровна.

- Я? - бросаю осторожный взгляд на Замира. Он едва заметно кивает и я выдыхаю. - Я личный помощник Замира.

- Вот как? - брови женщины приподнимаются. - Интересно. Я тоже когда-то начинала работать с Назиром, но быстро оставила работу. Занялась домом и детьми. И ни разу не пожалела.

- Мама, - произносит с нажимом Саид.

Но она не обращает на него внимания.

- Знаете, я вышла замуж не за миллионера. А за простого инженера, только-только закончившего университет. Мы первое время едва концы с концами сводили. А потом все закрутилось, время шальных денег и больших возможностей. У Назира был стержень, хватка, характер. А у меня не было. Не любила я это. Мне нравилось дома. Беречь очаг. И знаете, я много слышала историй, что муж мне изменяет...

- Мама, - теперь уже раздается глубокий бархатистый баритон старшего сына.

Но Роза Ильдаровна продолжает.

- Часто, очень часто. То его видели с одной, то с другой. Я никогда не спрашивала его об этом. Но я всегда знала, что мой муж верен мне. Потому что надо было видеть его глаза, когда он возвращался домой с переговоров, садился за стол и с любовью смотрел на меня и с гордостью на своих сыновей. Изменники не торопятся домой. Их не интересуют твои пироги и твои дети.

Я мельком оглядываю ее сыновей. Замир и Саид слушают молча.

Внимательно, но с тонкой скуки в черной радужке.

А вот Карим хмурится, поджимает губы, отчего носогубные складки прорезаются сильнее.

- Он спускает свою жизнь на ложь и низменные удовольствия. Он перестает разговаривать с тобой о небе и звездах, - продолжает женщина тихим голосом. - Просто забывает, что об этом интересно говорить. А мы разговаривали. Родили четырех сыновей и до последнего выходили на терассу в нашем поместье любоваться на звезды. Кроме того, что есть измены в семье, вокруг полно сплетников и завистников. Вокруг меня, к сожалению, их было очень много. Ой, что это я?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она едва заметным движением смахивает слезинку и улыбается мне.

- Принесли горячее, а мы не едим! Ммм, пахнет вкусно. Неужели Рустам решил реабилитироваться?

Она стряхивает салфетку и кладёт её себе на колени, берет приборы и принимается на аппетитный стейк из телятины.

Глава 36

Ужин проходит в удивительно тёплой обстановке. И это не смотря на то, что Карим Османов практически все время молчит или отвечает на особенно настойчивые вопросы матери односложно. Мы с Таней и Розой Ильдаровной поддерживаем скорее светскую беседу, нежели семейную.

Танина «свекровь» пыталась выспросить нас про наших родных, но Замир и Саид быстро перевели разговор в другое русло. И женщина сдалась.

По крайней мере, так показалось на первый взгляд.

- Счёт, - Карим жестом подзывает официанта.

Тот кивает и через некоторое время приносит чек.

Мы с Таней выдыхаем с облегчением. Потому что сидеть за столом с тремя мужчинами Османовыми сложно.

Выдержать одного Замира для меня уже сложно. Слишком много власти, слишком много неприкрытого желания во взгляде.

- Простите, нам пора, - первым из-за стола поднимается Саид и подаёт руку Тане.

Она едва заметно выдыхает и вкладывает в его руку свою дрожащую ладошку.

При этом получает такой горячий взгляд «мужа», полный страсти и животного желания, что мне становится страшно за подругу.

И если бы я могла, я бы прямо сейчас предложила ей переночевать у меня.

Но я не могу.

По крайней мере не при всех.

Поэтому решительно отодвигаю свой стул.

- Нам, наверное, уже тоже пора... - начинаю я.

- Как пора?! - удивлённо вскидывает брови Роза Ильдаровна. - Куда пора? Вы обещали...

Ее губы начинают подрагивать от обиды.

- В следующий раз, - поднимается вслед за мной Замир и протягивает старшему брату руку для рукопожатия.

- Стоять, - хмурится карим. - Что вы обещали?

- Брось, не при всех, - морщится Замир.

- Мы не имели в виду сегодня... - Саид не отводит взгляд. Но видно, что ему довольно сложно выдерживать тяжёлый уничтожающий взгляд старшего брата.

- Я уже все подготовила, поставила опару. Утром будут свежие пирожки, перемяча, - Роза Ильдаровна улыбается. - Поехали?!

- Надо ехать, - кладёт мощные ладони на стол Карим и поднимается.

Замир и Саид переглядываются.

- Но я... - пищит Таня, но осекается под взглядом «мужа».

Я даже не решаюсь открыть рот.

Все решено уже без нас.

И возможно, поездка к Розе Ильдаровне - не самое худшее окончание вечера.

- Ты сам то поедешь? - усмехается Замир, обращаясь к Кариму, за что получает такой тяжёлый и недовольный взгляд, что у меня ноги подгибаются от страха.

А Замир ничего, только усмехается.

- Не сегодня, - отрезает Карим, набрасывая на плечи матери длинное меховое пальто.

- Он обещал привезти Вику на следующих выходных, - хвалится их мама.

А Саид с Замиром только переглядываются. Странно и загадочно. Но молчат.

Что это за Вика такая? На семейный ужин не явилась! С матерью Карима не знакома. И братья как-то странно реагируют на неё.

У выхода нас ждут три дорогих иномарки. Практически не отличимые друг от друга.

Мы рассаживаемся. У каждого свою машина: Таня едет с Саидом, я с Замиром, а Роза Ильдаровна с личным водителем.

Выезжаем с парковки и направляемся к выезду из города, чтобы через полчаса остановиться в удивительно красивом месте.

С двух сторон от дороги возвышаются вековые сосны. В конце аллеи за высоким забором стоит огромный трехэтажный дом.

Замир уверено ведет машину к нему.

Стоит нам подъехать, как ворота отъезжают в сторону, на дорожках суетится охрана и слуги.

Выглядываю в окно, оглядываюсь назад.

- Что случилось? - мою руку крепче сжимает Замир.

Я вздрагиваю.

- Я не вижу других домов, - шепчу едва слышно.

- Их нет, - усмехается он. - По крайней мере рядом нет. Отец выкупил лесное озеро и сосновый бор рядом. Вся эта территория наша собственность. Ближайший посёлок в пятнадцати километрах.

- Удобно, - фыркаю я.

- Не то слово, - шепчет угрожающе Замир, наклоняясь к самому моему уху и обдавая меня горячим дыханием.

Сердце разгоняется до ста за считанные секунды. Ладошки покрываются испариной, а взбудораженная только одной его фразой кровь разжигает внутри меня дикое желание.

- Я бы... - гулко сглатываю, - хотела бы позвонить в больницу...

Губы пересыхают, и мне приходится их облизать.

Отчего чёрный провал зрачка Замира пульсирует.

- Позвонишь, - он жадно оглядывает моё лицо, скользит взглядом по скулам, задерживается на губах, соскальзывает на шею и ниже в вырез платья. - Как только я смогу насытиться.

Я собираюсь возразить, что мы только из ресторана. Но осекаюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Потому что в глубоком чёрном взгляде смешивается дикое, практическое животное желание, жажда моего тела и неприкрытое возбуждение.

- Я очень, очень голоден, Василиса. Тебе придётся постараться, чтобы я насытился...

Глава 37

Вечер заканчивается довольно быстро.

Чай подан в огромной столовой скорее для приличия.

И я, и Таня сидим словно на иголках.

А Роза Ильдаровна, кажется, искренне рада визиту сыновей. Суетится и не обращает внимания на нашу нервозность.

Уже через пятнадцать минут Саид поднимается из-за стола и протягивает руку Тане.

- Сегодня был трудный день, - говорит он и бросает на Таню такой голодный взгляд, что моя подруга вздрагивает, а её щеки вспыхивают от стыда и смущения.

Роза Ильдаровна кивает и подзывает слугу, чтобы проводил «молодых».

Замир встаёт следом.

- Нам тоже пора отдыхать, мама, - говорит он. - Завтра предстоит много дел...

- Да, да, - кивает хозяйка. - Руфима, проводи нашу гостью...

- Василиса будет ночевать в моей комнате, - отрезает Замир и протягивает ко мне руку.

Но Роза Ильдаровна хмурится.

- Нет, сынок, - в ее тихом голосе появляется упрямство. - Пока ты не введёшь Василису в этот дом своей женой, СПАТЬ вы будите в разных комнатах! - она делает акцент на слове «спать».

И теперь я покрываюсь красными пятнами. И вообще готова провалиться сквозь пол от стыда и унижения!

- Мама, - взгляд Замира темнеет.

А Саид спешит увести Таню.

- Я все сказала! - категорично заявляет хозяйка, и у меня невольно добавляется к ней уважение.

Весь вечер казавшаяся удивительно мягкой женщина твердо отстаивает свои взгляды.

Конечно, она догадывается, что мы не за ручку будем держаться ночью. Но ей хватает такта об этом не говорить. Просто обозначить границы и правила своего дома.

Принимаешь? Отлично!

Не принимаешь? Свободен!

Это понимает и Замир. Рычит, но не спорит.

Лишь обдаёт меня яростным взглядом своих черных глаз и стремительно покидает столовую.

- Ты не робей, - подмигивает мне Роза Ильдаровна. - Мои сыновья только с виду грозные! И не бойся, я подобрала тебе уютную комнату на втором этаже. А комната Замира на третьем. До утра не встретитесь!

Она мягко мне улыбается и кивает горничной. Та предлагает мне следовать за ней.

И я послушно иду.

По широкому коридору с мраморным полом.

Поднимаюсь по роскошной лестнице со ступеньками из ценных пород дерева, застеленной пушистой дорожкой.

Только успеваю вертеть головой из стороны в сторону, чтобы рассмотреть хотя бы часть богатства Османовых.

Антикварная мебель, хрусталь и перламутр, гобелены и подлинники картин на стенах, позолота и шелкография.

Весь дом это безумное смешение стилей и эпох, но при этом удивительно подобранное друг к другу и очень уютное.

Я впервые вижу такое неприкрытое богатство с таким вкусом!

- Ваша комната! - горничная распахивает передо мной дверь и пропускает вперёд.

Небольшая гостевая комната оказывается больше нашей с бабушкой хрущевки.

Высокие потолки, фасетчатое окно, в углу большая кровать под балдахином, напротив двери маленький розовый диван. Белый шкаф и стеллаж с книгами. И судя по корешкам, многие из них очень редкие и безумно дорогие.

- В ванной вы найдёте все необходимо: средства для ухода, полотенца, халат...

- А? - я оглядываюсь и поздно вспоминаю, что у меня с собой нет никакой сменной одежды. Только вечернее платье, что сейчас на мне.

- В шкафу есть ночная сорочка и несколько комплектов белья.

На моё немое удивление горничная с гордостью заявляет:

- Роза Ильдаровна очень любит гостей.

- Потянто, - хотя мне мало что понятно.

Но я спешу отпустить девушку, запереть дверь и... подпереть её небольшой тумбочкой. От греха подальше!

Я доверяю гостеприимству Розы Ильдаровны.

Но я совершенно не доверяю ее среднему сыну.

Тем более, что его чёрный взгляд ясно дал мне понять, что он не согласен с условием матери!

Так зачем давать ему возможность?

Подхожу к стеллажу с книгами и вынимаю несколько самых увесистых и отправляю на тумбочку. Для надёжности!

И только после этого иду в ванную.

Ооо!

Белый мрамор, золото и свет!

Яркий белый свет заливает большую ванную комнату, отражается в белоснежном мраморе и зеркалах, заставляя пространство вокруг сиять.

Открываю небольшой шкаф в ванной и вынимаю полотенце, банный халат и гигиенические принадлежности.

Дергаю. Застёжку платья вниз и без сомнения избавляюсь от вечернего наряда.

Позволяю тяжёлой ткани соскользнуть к моим ногам. Просто перешагиваю через мятую ткань и захожу в душевую кабину.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Включаю воду и запрокидываю голову, подставляя лицо под упругие струи горячей воды.

Кайф!

Вот это напор!

Тугие горячие змейки бьют по моей коже, бодрят, змеятся вниз, оглаживают каждый изгиб, расслабляют и дарят покой.

Руками распределяю по телу густую пену. Массирую и глажу себя. Сначала осторожно, избегая синяков и засосов.

Потом все смелее и активнее.

Намыливаю грудь, прикрываю глаза и вспоминаю о Замире!

Твою мать! Ну почему опять о нем?

Закусываю губу и скольжу по животу, ниже, касаюсь лобка и...

Отдёргиваю руку, стоит коснуться напряжённого клитора!

Решительно выключаю воду и выхожу из душа!

Мне нужна трезвая голова!

Быстро вытираюсь и закутываюсь в пушистый халат.

Захожу в комнату и собираюсь уже посмотреть, что там есть в шкафу, как замечаю стеклянную дверь и толкаю ее.

Из комнаты есть выход на балкон.

Небольшой, полукруглый, с плетённым диваном и столиком. А так же с видом на сад.

Я подхожу к перилам и облокачиваюсь.

Вдыхаю полной грудью прохладный ночной воздух!

Чудесно!

Удивительно чистый воздух, спокойствие и тишина.

Внутри отчаянно сжимается сердце.

Я бы хотела жить в подобном месте. Девственная природа, лесное озеро, сосновый бор и любимый человек рядом!

Мне не нужен трехэтажный дворец!

Главное, чтобы моя бабушка могла быть рядом, а мать не смогла бы нас найти...

Я улыбаюсь какой-то глупой детской улыбкой, фантазируя о том, чего никогда не будет.

И неожиданно слышу позади негромкий стук, словно что-то упало на деревянные полы балкона. А после слышу неторопливые мужские шаги.

Сердце за пару секунд срывается с ритма. Частит и отчаянно бьётся в груди.

Дыхание сбивается, и я судорожно втягиваю воздух через нос и...

Улавливаю до боли знакомые нотки сандала и морской свежести.

Замир!

Резко поворачиваюсь все ещё не веря, что это может быть!

Глава 38

На балконе стоит Замир, отсекая меня от входа в комнату.

Высокий, мощный.

В бледном свете луны и уличных фонарей на его смуглой коже блестят капли воды.

Мамочки!

Судорожно сглатываю и отступаю на шаг назад.

Замир стоит передо мной в одних только спортивных низко висящих на бёдрах брюках.

Под матовой кожей перекатываются тугие жгуты мышц.

Черные мокрые волосы зачёсаны назад. Он только что вышел из душа!

Но как он оказался здесь?

Я же заперла дверь!

Он медленно надвигается на меня, как хищник, загоняющий свою жертву.

Каждый вздох подчёркивает ширину его грудной клетки.

Скольжу взглядом ниже, оглаживая каждую мышцу, каждый бугорок или впадину на его теле.

Совершенство.

Судорожно облизываю сухие губы.

Спускаюсь ниже, осматривая идеальные кубики пресса и стекающие по ним капли воды.

Резинка домашних брюк стремительно темнеет, поглощая стекающую на неё влагу.

А под плотной трикотажной тканью уже просыпается кое-что мощное...

Во рту пересыхает.

- Что ты здесь... - мой голос дрожит, а взгляд мечется по лицу Замира, по балкону, ища пути отхода.

Но их просто нет!

- Я же говорил, - он медленно надвигается на меня, - что голоден! И не лягу спать без сладкого...

- Но Роза Ильдаровна... - единственное, что могу из себя выдавить, потому что сердце бьётся так часто и отчаянно, подскакивает к самому горлу.

- Она запретила нам ночевать в одной комнате, - усмехается он. - Про остальное речи не было.

- Но мы не можем... - я делаю еще один шаг и упираюсь спиной в ограждения балкона.

- Мы можем все, что захотим, - выдыхает он и усмехается так сладко и порочно, что у меня внутри все сжимается от предвкушения.

Мысли в панике мечутся в голове. Причём самые разные мысли: в одних я ищу выход из сложившейся ситуации, в других жду его горячих прикосновений.

Замир слишком быстро оказывается передо мной, наваливается, вжимая в резные перила балкончика.

Он жадно впивается в мои губы.

Его язык резко врываются в мой рот, не давая опомниться.

Я жадно втягиваю воздух и полностью отдаюсь ему.

Послушно выгибаюсь и пытаюсь поймать его язык губами.

Он усмехается.

Я чувствую это.

Он почти грубо начинает проталкивать язык в мой рот и тут же покидает его.

Я же ничего не соображаю. Стону он возбуждения и трусь о его обнажённую грудь.

Краешком сознания я понимаю, что это неправильно, что так нельзя!

Но ничего не могу с собой поделать.

Я горю и плавлючь в его руках, забываю обо всем и испытываю истинное наслаждение.

Пускай и так, но я хочу получить его снова!

Замир, не церемонясь, резко разворачивает меня.

Своим мощным горячим телом прижимает меня к перилам, заставляя дрожать от возбуждения.

Его горячие ладони, сминая махровую ткань, шарят по моему телу. Движения почти грубые и оттого невероятно возбуждающие.

- Я хочу тебя! – шепчет он, обдавая мое ухо горячим дыханием.

По телу пробегает судорога.

Его руки поднимаются вверх и останавливаются на моей груди. Новая волна возбуждения проходится по моему телу. Внизу живота начинает набираться и пульсировать горячий комок. Его ладони до боли сжимают полушария грудей. Чувствую томительное предвкушение. Облизываю губы.

Сжав еще раз грудь, его руки соскальзывают мне на талию, гладят мое тело. Ловкие пальцы собираю в складки пушистую махровую ткань халата и поднимают ее.

- Замир... Назирович, - я пытаюсь перехватить его руки и прошипеть «не здесь».

Но он слишком легко преодолевает это напряжение и шепчет.

- Просто расслабься.

Я слышу усмешку в его голосе.

Конечно, ему весело.

Рывком он задирает халат мне на талию и прикасается горячими ладонями к моей коже.

Острота напряжения зашкаливает.

На гравиевой дорожке раздается хруст мужских шагов.

Дергаюсь, но Замир удерживает меня на месте.

Замечаю, что рвано дышу, едва сдерживая стон.

Наклонившись, Замир целует меня в шею. Его губы жадно втягивают кожу. Я знаю, что останутся новые следы, но сейчас мне плевать, лишь бы не прекращал.

Его язык прокладывает влажную дорожку, которая не в силах охладить горящую плоть. Я начинаю мелко дрожать от нетерпения. Впиваюсь до боли в пальчиках в деревянное ограждение балкона и вижу, как там, внизу в темноте по светлой дорожке из гравия прогуливается охранник. Ему стоит только поднять голову, чтобы увидеть...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мужские руки ласкают мои обнажённые бедра и как бы случайно касаются промежности. Я подаюсь им навстречу.

А чтобы не застонать, до боли закусываю губу.

По нёбу разливается солоноватый привкус крови.

Прикрываю глаза, отдаваясь ощущениям.

В мозгу пульсирует «я гадкая», «я грязная», но бороться с наваждением я не могу.

Наоборот: сама оттопыриваю задницу, трусь обнажённой коже о плотную ткань его штанов, ощущаю внушительный бугор совсем рядом...

Сильные мужские пальцы легко проходятся по большим половым губам, собирают сочащуюся из меня смазку.

Твою мать! Как её много!

Я гадкая!

Я грязная!

Я возбуждена до предела!

Длинные горячие пальцы находят щель между двумя набухшими валиками.

Левой рукой Замир держит меня за горло. Он, поглаживая тонкую кожу, прижимает меня к себе и удерживает. Спиной я чувствую его нарастающее возбуждение.

Правая же рука продолжает исследовать мою плоть.

Его пальцы резко врываются внутрь.

Я вздрагиваю всем телом, но ладонь на моей шее заставляет меня замереть.

А его пальцы скользят все глубже, насаживая меня до предела. Спазм наслаждения проходит по моему телу, когда я чувствую его палец внутри. Несколько осторожных движений и он покидает меня.

Я не могу сдержать разочарования.

- Мокренькая… готовая ко всему... - шепчет он слишком сладко, слишком порочно. - Тебя когда-нибудь трахали стоя на балконе?

Глава 39

Мой ответ ему не требуется.

Он уже все решил.

Что и как будет!

Я могу покориться, могу попробовать вырваться...

А могу получить такое желанное наслаждение.

И я выбираю последнее.

Стараюсь унять сбившееся дыхание, расслабляюсь в его руках, по прежнему впиваюсь пальцами в перила.

- Я так и знал, что ты сделаешь правильный выбор, - рычит он мне на ухо.

Секундная задержа.

Легкий шорох за спиной.

Замир оттягивает край своих домашних штанов и выпускает наружу огромный вздыбленный член.

Сердце пропускает удар.

Я прикрываю глаза и жду в предвкушении.

Промежность пульсирует от нетерпения, томительно сжимается, роняя на бедро каплю смазки.

А уже в следующую секунду Замир прикусывает тонкую кожу на моей шее, заставляя выгнуться струной, и тут же входит меня на всю длину.

- Ааа-ммм! - вскрик превращается в стон. Протяжный и сладкий.

Укус превращается в долгий болезненный поцелуй. Поцелуй, сводящий с ума. Жаркий и острый. Заставляющий вскипеть кровь в венах и вспыхнуть низ живота.

Как только острота первого проникновения стихает, Замир начинает двигаться во мне.

Толчок за толчком. Резко, на грани безумия и боли он заполняет меня, распаляет, рвет на части и бросает в пучину самого желанного наслаждения.

Я больше не могу думать ни о чем другом, кроме его члена во мне.

Пылающая головка с силой врывается внутрь и тут же норовит выскользнуть наружу.

Я в панике сжимаю промежность, чтобы не дать ему покинуть меня. Не сейчас! Еще слишком рано.

Но Замир и не собирается.

Наоборот, только крепче обхватывает большими ладонями мою талию, сжимает крепко и дергает на себя.

Влажные шлепки заполняют пустоту ночи.

Мммм, как это порочно.

Как остро!

Страшно, что застукают!

Но при этом выкручивает все ощущения на максимум.

Между нами с Замиром искрит воздух. От его прикосновений, болезненных поцелуев и укусов горит кожа.

Сердце грохочет в груди как бешеное, а пульс мелкой дробью отдаётся в висках.

Меня переполняет жидкий огонь. Он растекается по венам, по каждой мышце, по каждой клеточке. Он заставляет меня желать большего.

- Прошу, - выдыхаю хрипло, как только Замир замедляется.

Он перехватывает меня, рывком насаживает на свой член до самого упора. Шлепок по ягодицам и я дрожу от подступающего наслаждения.

Весь огонь, все напряжение, желание и возбуждение сплавились воедино и сконцентрировались в промежности.

- О, да... - хриплю я, наклоняя голову и царапая ногтями крашенные деревянные перила. - Да, еще, прошу, Замир...

И я получаю то, чего так жажду.

Серия коротких, резких рывков, член внутри меня работает как отбойный молот - напряжённо, уверенно, жестко. Головка с силой бьётся в свод влагалища, пока я вскрикиваю и не выгибаюсь в мужских руках.

Судороги наслаждения одна за другой выкручивают мои мышцы.

Я перестаю вообще что-либо соображать.

Перед глазами плывут разноцветные круги, а дыхание становится прерывистым и хриплым.

Стоит стихнуть последнему спазму, как я ощущаю ЕГО спазмы.

Мощное тело Замира напрягается и вздрагивает надо мной.

Его длинные пальцы до боли, до синяков спиваются в моё тело, а в лоне подрагивает член.

Я замираю, стараясь восстановить дыхание.

Замир выпрямляется.

Член выскальзывает из меня, разливаю по бедрам горячую сперму.

- Ты была супер, малышка, - шепчет он мне на ухо, разворачивается и уходит!!!

- А? - я торопливо одергиваю халат и стягиваю у горла разошедшиеся в стороны края.

Разворачиваюсь и с дико колотящимся сердцем наблюдаю, как Замир одним движением отодвигает от двери тумбочку и открывает дверь из комнаты.

- Ты смешная, Василиса, - усмехается он на прощаниье. - Если я захочу тебя трахнуть, мне ничего не помешает. Тем более запертые двери. Спокойной ночи не желаю, увидемся утром.

Он дарит мне еще одну наглую усмешку и исчезает за дверью.

А я так и замираю на балконе с ощущением гадливости на душе, чувством, что меня использовали и привкусом горечи на языке.

Откидываю голову и смотрю на звезды.

Так мерзко мне не было никогда в своей жизни.

Ощущаю себя продажной девкой, грязной, мерзкой...

Сглатываю и закрываю глаза.

Потерпи, вася, ты делаешь это не ради себя, а ради бабушки. А ее жизнь здоровье стоит любой цены!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лишь бы она сама об этом не узнала...

Глава 40

Ночь тянется бесконечно.

Ворочаюсь в постели, пытаясь унять тревогу, поселившуюся в душе.

Я постоянно думаю о бабушке. Представляю ее в больничной палате.

Худую и бледную, оплетённую трубочками от капельниц и проводами приборов.

Закусываю губу до боли. Только бы она выкарабкалась. Вернулась домой, а там...

А что «там»?

Что будет потом? После?

Я уйду от Замира Османова?

Усмехаюсь сама себе.

Боюсь, что не все так просто.

Он не даст мне уйти.

Какой бы глупой или наивной я не была, но даже я понимаю, что лечение в лучшей клинике стоит огромных денег. Личная палата, присмотр врачей и медсестер.

Это колоссальные деньги. И мне просто неоткуда такие взять.

Даже учитывая ту ставку, что мне будет платить Замир!

Значит придется «отрабатывать» и дальше.

Эта мысль ледяной иглой пронзает сердце.

Зажмуриваюсь.

Я не хочу!

Не хочу, чтобы все было так! Так мерзко и низко!

С каждой секундой я уважаю себя все меньше.

Потаскуха! Подстилка! Девочка для утех!

Да что же это такое?!

Но я не могу позволить себе сломаться. Не сейчас. Не когда на мне такая ответственность.

Чтобы бабушка жила, мне пришлось заключить сделку с дьяволом.

Смаргиваю злые слезы.

Он оплачивает лечение, обеспечивает лучший уход. А я… Я становлюсь его личной помощницей. Исполнительницей его желаний.

Делаю глубокий вдох и загоняю глубоко внутрь себя моральные терзания.

Я делаю это ради бабушки. Ради ее жизни.

Другого не дано!

Главное, чтобы мать не узнала о нашем договоре и не рассказала об этом бабушке. Такого поворота она точно не переживет!

Утро встречает меня серостью и усталостью. Встаю с постели разбитой, как после тяжелой работы.

Смотрюсь в зеркало – опухшие глаза, бледное лицо. Ничего, немного косметики это исправит.

Собираюсь. Надеваю строгий костюм,захваченный с собой, затягиваю волосы в пучок.

Ничего лишнего. Только строгость и функциональность.

Так и должна выглядеть помощница. И никак иначе.

Спускаюсь к завтраку.

В столовой только Замир. Идеальный, как всегда. Дорогой костюм, безупречная прическа, уверенный взгляд. Он словно античная статуя, выточеная из камня – красивый, но холодный.

Он отрывается от своего смартфона, и цепким взглядом осматривает меня.

Подмечает стянутые в пучок волосы, легкий офисный макияж, строгий костюм и черные лодочки на среднем каблуке. Не броско. Не вульгарно. Функционально.

Опять это слово приходит на ум.

По лицу Замира проходит тень недовольства. Он поджимает губы, но ничего не говорит.

Неопределённым жестом указывает на стул напротив и снова погружается в чтение чего-то на смартфоне.

- Василиса, – говорит он через несколько минут. - У нас сегодня насыщенный день. Подготовь документы по списку, что я тебе скинул. Мы улетаем в Германию.

- Простите, - моя рука с ложечкой дрожит. Сахар высыпается прямо на скатерть. - В Германию?

Неожиданная новость словно окатила меня ушатом ледяной водой.

Босс не спрашивает моего согласия. Не поинтересуется моими планами. Просто ставит перед фактом.

Черт! Он даже не знает, действителен ли мой загранпаспорт!

- Но… – начинаю я, но Замир меня перебивает.

- Никаких «но», – говорит он. - Билеты уже заказаны. Мы зарегистрированы на борт. Через час выезжаем в аэропорт.

Захлопываю рот и подчиняюсь.

Что мне остается? Я связана по рукам и ногам договором. Вот только как же бабушка?

А если она придет в себя, пока меня не будет?

Выдыхаю! Мы же не навечно летим в Германию. Как вернусь - сразу заеду к ней.

Радует только то. Что мать не знает, куда перевезли бабушку, и не сможет попытаться навестить ее.

День действительно выдается очень насыщенным.

Поездка в аэропорт. Ожидание рейса. Все как в тумане. Несколько часов в самолёте, и мы на месте.

Размещаемся в одном из самых лучших отелей города.

Роскошь чувствуется во всем.

Позолоченные ручки, белоснежный мрамор и массивные рамы на картинах.

Все просто кричит о богатстве постояльцев.

Но мне здесь неуютно. Чувствую себя чужой среди этой помпезности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Коридорный провожает нас в номера.

Два роскошных номера рядом. Для меня и для Замира.

Только я собираюсь скрыться за одной из дверей, как Замир подхватывает меня за локоть, наклоняется и говорит.

- Сегодня вечером у меня важная встреча, – его горячее дыхание опаляет мне висок. - Ты меня сопровождаешь. Хочу, чтобы ты выглядела великолепно.

- Великолепно? - приподнимаю вопросительно бровь.

- Роскошно, сексуально, дорого, - усмехается он.

А у меня по нёбу растекается горечь. Он словно проститутку заказывает по телефону и диктует оператору, как она должна выглядеть.

- Ты меня поняла, малышка? - рычит он утробно. - От одного взгляда на тебя мужики должны кончать.

- И вы тоже? - зачем то играю с огнем.

Но Замир оценивает шутку. Усмехается и рыкает.

- И я тоже, детка, и я тоже...

Глава 41

Покорно выполняю указания Замира.

Прошу горничную подготовить мне ванную с ароматическими маслами.

Погружаю в горячую воду своё уставшее измученное тело.

Откидываю голову на бортик, глубоко вдыхаю терпкий аромат розовой воды и вербены. Растираю упругую пену между ладоней.

Хорошо?

Усмехаюсь.

Могло бы быть лучше. Если бы это был отдых с любимым человеком.

Но это «рабочая поездка» с Замиром.

В очередной раз в груди отзывается тоска.

Довольно!

Хватит жалеть себя!

Это работа! И я совершенно точно знала, на что подписываюсь.

Какой смысл жалеть себя и ненавидеть?!

Надо просто спрятать эмоции под замок и делать то, что от меня требуется...

В этот момент по коже ползут мурашки, стоит мне вспомнить крышесносный секс, который у нас был на балконе.

Ааа!

Соскальзываю с бортика и погружаюсь с головой под воду.

Как тут отбросить эмоции, когда Замир, кажется, решил каждый раз доводить меня или до точки кипения, или до оргазма?

Его, кажется, это веселит.

А я...

Выныриваю.

А я не знаю.

Слишком много разных эмоций бурлит во мне сейчас - не разобраться.

Ясно одно - надо попытаться отстраниться, закрыться.

Возможно ему быстро надоест моя холодность, а я не успею...привыкнуть к нему.

Да, так будет правильно!

После этого становится легче на душе, и я спокойно принимаю ванную.

Почти хладнокровно наношу вечерний макияж. Делаю акцент на глазах. Мягкая растушёвка теней, графичные стрелки, длинные разделённые реснички.

В последний момент стираю бежевую помаду и крашу губы красной.

Босс просил больше яркости в образе.

Горничная уже успела разобрать багаж. В гардеробной меня ждет оно.

Платье.

Алое, атласное, словно сшитое из пламени. Настолько откровенное, что мне становится не по себе. Спущенные плечи, глубокий вырез на спине, облегающий силуэт, разрез до бедра… Всего секунду я колеблюсь. Не слишком ли для делового вечера?

Но быстро отбрасываю все сомнения и надеваю его.

Ткань приятно скользит по коже, подчёркивая каждый изгиб.

Смотрюсь в зеркало и не узнаю себя. Передо мной – другая женщина. Роковая, уверенная в себе, роскошная, соблазнительная. Та, которой я никогда не была и, наверное, никогда не стану.

На телефон приходит оповещение от Замира «жду тебя а ресторане. Не опаздывай».

Фыркаю и убираю за ухо длинный светлый локон.

Ресторан располагается в гостинице на первом этаже.

Роскошное заведение, сверкающее хрусталём и позолотой. Приглушённый свет, тихая музыка, приватные разговоры. Элегантные посетители. Словно сошедшие с обложек журналов.

Не удивлюсь, если здесь присутствуют первые люди города или страны.

Стоит мне шагнуть в зал, как мое появление вызывает фурор.

Пожилые немцы оборачиваются, провожая меня оценивающими взглядами.

Молодые мужчины встают со своих мест, словно по команде, чтобы предложить руку, галантно улыбнуться.

Я улыбаюсь всем и никому. Вежливо отказываюсь и иду вперед с гордо поднятой головой.

Хостес ведет меня к столику, у которого меня ждет Замир.

Он тоже смотрит на меня. Но в его взгляде нет восхищения. Только… гнев? Ярость?

Вздрагиваю. По коже в очередной раз ползут мурашки.

А он следит за моим приближением, и его взгляд становится все темнее и темнее.

Подхожу к столику. Замир не предлагает мне руки, ничего не говорит. Просто кивает.

За столиком уже сидят двое. Мужчина и женщина. Мужчина тоже одаривает меня оценивающим взглядом.

Приподнимает брови, стоит ему оценить глубокий вырез на бедре и ложбинку между грудей в декольте.

Его улыбка становится все шире, а рукопожатие все жарче.

И вот уже он подносит мою ладонь к губам и жадно впивается в нее поцелуем.

Не тем, сухим и наигранным, что требует этикет. Нет. Это настоящий поцелуй. И он длится непозволительно долго!

Лицо Замира становится каменным.

- Моя помощница Василиса Игоревна, – произносит он, и в его голосе слышится лед. - Наши партнеры: господин Клаус Шмидт и фрау Елена Вагнер.

Наконец Шмидт выпускает мою ладонь, галантно кланяется и предлагает сам задвинуть мне стул.

Я с удивлением смотрю на молодого мужчину.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Высокий блондин, немного старше Замира. В безукоризненном сером костюме. Он выглядит здесь как глоток свежего воздуха. Улыбчивый и говорливый.

Вежливо ему улыбаюсь в ответ. Но от помощи отказываюсь, боясь даже взглянуть на Замира.

Таким разъяренным я его уже давно не видела.

И что не так?

Я опоздала?

Нет, как раз во время.

Может платье?

Но во-первых, он сам его выбрал. А во-вторых, сказал надеть сегодня что-то яркое, чтобы все мужики...

Встряхиваю головой и принимаю из рук официанта меню.

Пока изучаю его, из-под полуопущенных ресниц изучаю фрау Вагнер. Молодая немка, вряд ли намного старше меня. Ухоженная, богатая, не привыкшая ни в чем себе отказывать. На ее шее и руке красуются украшения из однй коллекции. Скорее всего с бриллиантами. Это не те люди, что носят бижутерию.

На ней темно-синее вечернее платье, полностью скрывающее грудь, крупными складками ниспадающее на талию. Скорее всего дорогое, но сдержанное.

Вечер тянется мучительно долго. Бизнес-переговоры, обсуждения каких-то сделок.

Я слушаю молча, стараясь не перебивать никого уточняющими вопросами. Сегодняшний ужин все равно скорее знакомства и прощупывания почвы.

Ничего конкретного не обсуждается.

А взгляды господина Шмидта продолжают буравить меня.

И это злит Замира. Вижу по его сжатым кулакам, по напряжённой челюсти.

А Шмидт улыбается мне все шире и обворожительнее. После выпитого вина, его язык начинает заплетаться, и его русский с акцентом превращается в милую биллиберду на смеси двух языков.

И тут музыка меняется. Начинает играть медленная, чувственная мелодия.

Замир резко встает, опережая «конкурента». Протягивает мне ладонь.

- Василиса, потанцуем?

Смотрю на него и пугаюсь. Меньше всего мне хочется идти танцевать с Замиром, когда он в таком состоянии.

Его черные как сама ночь глаза прожигают меня насквозь. Желваки под смуглой кожей ходят ходуном. По самому краю белоснежного воротничка рубашки бешено бьётся сонная артерия.

Но отказать не могу.

Его рука крепко сжимает мою. Он тянет меня в центр зала, и мы начинаем танцевать.

Замир рывком прижимает меня к себе.

Ощущаю жар его тела и сильные удары его сердца.

Он двигается резко, порывисто, выпустив на волю сдерживаемые эмоции.

Я кожей чувствую его гнев, его страсть, его недовольство.

Он словно пытается показать всем, кто я. Что я – его собственность.

Его объятия крепкие, собственнические. Пальцы до боли впиваются в мою кожу.

Его дыхание обжигает мой висок. Его губы касаются моего уха.

- Не смей смотреть на него, – рычит он, и его голос звучит угрожающе. - Ты – моя. Только моя.

Я отстраняюсь и удивлённо смотрю на него. Меня пугает то, что я вижу.

В его глазах – пламя, безумие вперемешку с желанием, восхищение и ярость.

Он пугает меня. И в то же время… что-то внутри меня откликается на его страсть.

Глава 42

Музыка смолкает. А мы так и застываем в центре зала.

Чёрный напряжённый взгляд впивается в мое лицо, не отпускает.

- Ты поняла меня? - рычит он.

А я гулко сглатываю и шепчу.

- Замир... Назирович... на нас смотрят...

А у самой ползут мурашки по телу от ЭТОГО взгляда.

Злого, пробирающего насквозь, с оттенком дикой ревности.

- Не слышу ответ, - шипит он яростно.

Хочу сказать, что я не его! Не принадлежу ему и вообще...

Но тону в его взгляде и понимаю, что сейчас не время и не место спорить.

- Я поняла, - отвечаю тихо, на самом пределе слышимости и стараюсь выскользнуть из его объятий.

Но не держит.

Почти.

Ловит меня за запястье и укладывает мою руку себе на сгиб локтя.

Пока идем к столику, я делаю глубокий вдох и шиплю.

- Почему ты злишься? Ты же сам просил, чтобы я выглядела так...

- Просто замолчи!

Я чувствую, как его рука напрягается, как меня окатывает волной его раздражения.

И чем ближе мы подходим к столику, тем больше напрягается Замир и тем шире становится улыбка господина Шмидта. Взгляд серых глаз в очередной скользит по мне, оглаживает алую ткань, забирается в глубокий вырез на бедре и ярко вспыхивает.

Стоит нам сесть на места, как Клаус поворачивается ко мне.

- Василиса Игоревна, - он хорошо говорит по русски, но с заметным акцентом, - я так понимаю, вы будите готовить предварительный договор.

Он не спрашивает, скорее утверждает.

- Хочу немного облегчить вам работу, - он улыбается так обворожительно и словно не замечает, как темнеет лицо у Замира, как сжимаются его огромные кулаки. - Напишите мне номер вашего телефона или адрес электронной почты, я скину вам макет договора с теми пунктами, которые интересуют нашу сторону...

Он пододвигает ко мне ближе салфетку и кладёт сверху безусловно дорогую чернильную ручку с золотым пером.

- Договор и предварительный, и окончательный будут составлять мои юристы! - рявкает Замир. Выхватывает из-под ладони Клауса салфетку, вытирает ей рот и яростно мнет. - И Василиса Игоревна прямо сейчас займется работой! Свяжется с Москвой и проконтролирует юридически отдел!

Он с таким грохотом отодвигает свой стул, что другие гости ресторана начинают оборачиваться на наш столик.

А потом практически выдёргивает меня со стула, по хозяйски кладет ладонь мне на талию и прижимает к себе.

А я...

Я заливаюсь краской стыда.

Чувствую себя униженной, но вынуждена только мило улыбаться Клаусу и фрау Вагнер.

- Спасибо за приятный вечер, - улыбается господин Шмидт на прощанье.

А фрау сверкает умными серыми глазами и с усмешкой произносит.

- До завтра.

Мы откланиваемся и стремительно покидаем ресторан.

Так стремительно, что мне приходится практически бежать за Замиром, придерживая длинный узкий подол.

Кажется, компаньонов Замира позабавило его поведение. А вот я...

Я просто киплю!

Внутри меня бурлят эмоции, и я едва могу их сдержать!

Терплю изо всех сил, закусив губу до боли.

Но стоит нам зайти в его номер, куда Замир практически затаскивает меня, скрыться от любопытных взглядом горничных и гостей, как я взрываюсь.

- Что это было? - я выдёргиваю свою руку из его и отступаю на шаг назад.

- Что именно? - желваки на его щеках вновь приходят в движение. А черный взгляд опасно сужается.

- Там! Внизу! Как это понимать?

- Это ты мне скажи, - надвигается он на меня.

- Я? Значит это я виновата в том, что ты публично меня унизил?! Я никогда не чувствовала себя так жалко и грязно! Этот танец! Твое рычание на Клауса...

- Он уже просто Клаус? - рявкает ЗАмир.

- Он ТВОЙ компаньон! Если бы не ты, меня вообще сегодня бы здесь не было! Ни в этом отеле, ни в этой стране! Ты сам меня притащил! Сам купил это платье! И потребовал выглядеть вызывающе!

- Роскошно! - рычит он. - Я хотел, чтобы ты выглядела не как дешевая проститутка, а как роскошная женщина. Но видимо «деревню из девушки» вывести нельзя!

Его слова кипятком обжигают мне душу. Сердце болезненно сжимается от нового оскорбления.

На глазах вскипают злые слезы. Я заношу руку и со всей силы, на которую способна, опускаю ее на...

Замир перехватывает мое запястье всего в сантиметре от своего лица. Еще секунда и звонкая пощечина огласила бы комнату.

Так близко...

Закусываю губу от досады.

Я даже ощущаю ладонью жар его лица, но...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Замир до боли сжимает мое запястье.

Его взгляд полыхает ТАКОЙ ненавистью, что я пугаюсь.

Самое малое, что он может сделать в таком состоянии, это сломать мне руку. О большем я даже думать боюсь!

Глава 43

Вспыхивающий неукротимой яростью взгляд пронзает меня.

Медленно отступаю. Полшага и еще полшага.

Только Замир не даёт мне сбежать, не оставляет ни единого шанса.

Он резко дёргает меня на себя, продолжая до боли сжимать запястье.

А потом целует меня. Дико, напористо, до боли впиваясь в мои губы.

Сминает любое сопротивление.

Его язык врывается в мой рот, одним движением обрывая мой слабый протест и проталкивается в глотку.

Пытаюсь ухватить ртом воздух, но он не дает сделать и глотка.

Ладони Замира сжимают уже мои плечи. Кожа вспыхивает и горит от его прикосновений.

И это даёт мне сил. Я поднимаю руки, пытаюсь оттолкнуть его, вырваться, пока я ещё хоть что-то контролирую.

Только это иллюзия. Как впрочем и все наши отношения.

Мои ладони упираются в гору стальных тренированных мышц. Кожу обжигает с новой силой от мимолётного прикосновения.

Его язык тем временем врывается в меня все глубже и требовательнее.

Я со всей силы бью кулаками по его груди. Но это не помогает. Кажется, Замир даже не замечает моего сопротивления.

Или оно только сильнее заводит его.

Его руки жадно и грубо шарят по моему телу. Собирают тяжёлую атласную ткань складками, забираются в глубокое декольте, оглаживают нежную кожу берда через высокий разрез на подоле.

Сердце в груди трепещет словно раненная птичка. Болезненно, часто, на грани шока и истерики.

Каждое его касание отдаётся маленькой смертью внутри меня.

Слишком остро, напористо, пугающе чувственно.

- Пусти меня, я не хочу... - всхлипываю, а сама цепляюсь пальчиками за его пиджак. - ТЫ чудовище...

Я вру. Отчаянно, глупо, неправдоподобно. Но очень надеюсь на то, что он поверит...

А внутри меня горячая волна возбуждения расходится по всему телу, опаляя вниз живота и промежность.

Ноющая пульсирующая нужда разливается внизу.

- Ты хочешь меня, - рычит он мне в ответ и снова больно жалит меня в губы. - Точно так же как и я тебя...

Его ладони опускаются мне на бедра, сжимаю ягодицы и вдавливают меня в мужское тело.

Животом ощущаю его возбуждение. О, да, он хочет меня, но я не...

Качаю головой, безрезультатно пытаюсь отстраниться, а сама надеюсь, что он не отпустит.

Горячая кровь пьянит. Я должна собрать все силы, оттолкнуть его! Выбраться.Уйти и хлопнуть дверью.

Но я не могу.

Сердце разгоняется до ста ударов в минуту. И со скоростью сто кругов в минуту по моим сосудам проносится бурлящая адская смесь из возбуждения, безумия, гормонов и желания.

Я не в силах ей противостоять!

Поднимаю ослабевшие ладони, проскальзываю под пиджак и торопливо дёргаю в разные стороны ворот рубашки.

Сейчас мне как никогда нужно добраться до его тела. Прикоснуться. Погладить. Впиться ногтями и припасть губами, чтобы собрать выступившие капельки крови.

Безумие заразно.

Иначе как еще объяснить то, что происходит между нами.

Замир рычит и подхватывает меня под бедра.

Заставляет закинуть ноги ему на талию.

Сам делает пару шагов и впечатывает меня спиной в стену.

Еще шаг в сторону.

Фактурная штукатурка царапает мне спину.

Зато рядом находится какой-то комод или столик. Вот на него Замир меня и усаживает.

Декоративная ваза с него летит на пол и разбивается в дребезги.

Осколки хрустят под ногами Замира и взвинчивают и без того напряжённые нервы.

Слишком напряженно, слишком остро.

- Ты моя, - рычит Замир, едва оторвавшись от моих губ.

Я судорожно вздыхаю, стараюсь унять сбившееся дыхание. Но не могу. Дышу тяжело и глубоко, отчего грудь норовит выскочить из лифа.

В темных глазах напротив из едва остывших искр ярости вспыхивает новое пламя.

Замир дергает лиф вниз. Раздаётся треск дорогой ткани. Испорченное пратье повисает на талии.

Я замираю перед мужчиной, загипнотизированная его желанием и безумием.

Он хочет меня, но при этом он готов схватить меня за горло и сжать до хруста.

Я вижу это по его стремительно темнеющему взгляду, я чувствую это по его учащённому дыханию и тяжёлой ауре.

- Никогда, - рычит он, - слышишь, никогда при мне не заигрывай с другими мужчинами...

- Я не...

Он сжимает красный атлас и снова дёргает, ткань трескается вдоль шва, платье мятой тряпкой повисает на комоде.

Я остаюсь полностью обнажённой перед Замиром, если не считать крохотных красных трусиков.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Не заставляй меня ревновать, Вася, - он нависает надо мной, вклинивается между моих ног, заставляя меня развести их шире. - Тебе не понравится то, что ты увидишь...

Он подцепляет резинку моих трусиков. Легкое напряжение и очередной треск. Трусики превращаются в мусор.

Не отпуская мой взгляд, Замир расстёгивает брюки.

Скрежет молнии проходится по моим напряженным нервам.

Я гулко сглатываю, но отвести взгляд не могу. Он мне не позволяет.

А через секунду моей промежности касается живой раскалённый огонь.

Оглаживает пульсирующую плоть, заставляя меня постанывать в ожидании момента единения.

Закидываю руки ему на плечи, ерзаю задницей на несчастной тумбе.

Но Замир легко удерживает меня на месте.

- Попроси, - требует он.

Я хнычу, но упрямо трясу головой.

Он не заставит, у него нет таких средств, чтобы я начала умолять...

- Ооо, ааа, - я выгибаюсь ему навстречу, стоит пылающей головке огладить намокшие складки и толкнуться вперед.

- Проси, - рычит он, останавливаясь всего в паре миллиметров от входа.

О, это невыносимо!

Эта сладкая пытка!

Это невозможно!

- Нет, - я закатываю глаза. И вместо твёрдого «нет», я стону что-то нечленораздельное.

Замир усмехается, сверкая черными порочными глазами. Кладет обжигающе горячие ладони мне на грудь и мягко сжимает.

Его нежные прикосновения, проигрывания с набухшей грудью сбивают с толку и заставляют хотеть его еще сильнее. В тысячу раз сильнее...

Глава 44

Сопротивляться я больше не могу.

Тем более мы оба знаем итог наших игр.

Я всегда проигрываю!

Проигрываю битву, но получаю что-то намного большее.

Черный взгляд напротив опасно вспыхивает, притягивает к себе и не отпускает.

Я облизываю пересохшие губы и, как загипнотизированная, подаюсь вперед.

На что получаю легкий кивок и усмешку.

Крепче сжимаю ноги вокруг бёдер Замира и придвигаюсь ближе.

Так близко, как только могу.

А в ответ получаю лёгкое поглаживание сосков, заставляющее меня стонать от разгорающегося внутри желания.

Все сильнее и жарче.

Закидываю руки боссу за шею, зарываюсь пальчиками в непослушные черные волосы на затылке и сжимаю.

Дерзко, сильно. Заставляю его запрокинуть голову и разорвать наш зрительный контакт.

Только там мне удаётся перевести дыхание.

Лишь на миг! На мгновение!

Замир выпускает мою грудь, чтобы в следующую секунду сжать мои ягодицы до боли. До вскрика.

Меня изнутри обжигающей лавиной окатывает желанием. Таким же острым и болезненным, как наши ласки.

Меня рвет на части от нетерпения.

Он нужен мне.

Весь. Без остатка!

Хочу прижаться к нему крепче. Впитать жар его тела!

Прогибаюсь в пояснице и льну к мужской обнажённой груди.

Лёгкое прикосновение моих напряжённых сосков к его разгорячённой коже моментально отдаётся в промежности.

Мощнейший разряд проходит по телу, вдоль позвоночника и замирает внизу живота мягким стремительно разливающимся теплом.

Замир в ответ рычит, перехватывает инициативу и подхватывает мои ноги.

Единым мощным движением он входит в меня. Заполняет меня без остатка!

Стон срывается с моих губ.

Его пальцы до боли сжимают мою кожу.

Его раскалённая головка мощно врывается в меня и, не давая опомниться, выскальзывает наружу.

Я стону в голос, больше ничего не соображая.

Сейчас весь мой мир сужается до этого номера в роскошной гостинице в Германии, до этого мужчины, что может делать со мной все, что ему захочется, до наших сплетённых в безумном первобытном танце тел.

И эта истинна стара как мир: мужчина и женщина, искра похоти и ураган страстей.

Нас накрывает безудержным желанием одновременно.

Распахиваю глаза и с удовольствие тону в яростно пульсирующем зрачке.

В этой черноте я вижу восхищение, отголоски его злости, безудержное желание и неутолимый голод.

И причина этого голода - я!

Замир хочет не просто секса!

Он хочет МЕНЯ!

Легкая улыбка скользит по моим губам, а уже в следующую секунду Замир начинает двигаться.

Резко и быстро врывается в меня снова и снова.

Его дыхание учащается, из груди рвется хриплый рык, надменная улыбка на его чувственных губах становится похожей на оскал!

Мое собственное сердце бьётся с невероятной, запредельной скоростью.

И все это из-за него!

Одного единственного!

Того, чьи прикосновения заставляют дрожать. Того, чье дыхание сливается с моим и опаляет губы.

Того, ради которого пойду куда угодно, лишь бы он не переставал...

Его пылающий ствол без устали скользит внутри меня, забиваясь все глубже. Завоёвывает. Подчиняет. Вколачивается и дарит наслаждение.

Я запрокидываю голову, отклоняюсь назад и с упоением подставляю под жаркие поцелуи свою грудь.

Мне это нужно!

Прямо сейчас!

Лишь бы не переставал...

Горячие влажные губы ловят горошину соска в плен. Жадно втягивают в рот и...

- Ооо, черт!

Прикусывают!

До боли!

До сжавшегося от наслаждения влагалища.

До новой порции моих горячих соков, что практически брызжут в разные стороны.

Жалкий столик подо мной скрипит и ходит ходуном.

Замир поднимает мои ноги все выше. Впивается пальцами в бедра все яростнее.

И все быстрее врывается в меня.

Я медленно начинаю терять связь с реальностью.

Сначала исчезает опора!

Мое тело кажется мне крошечной песчинкой, парящей в вакууме.

В испуге отпускаю Замира и хватаюсь за края несчастной тумбы.

Жар его поцелуев обжигает, переплавляет меня в порочную, жадную до секса женщину.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я чувствую, как щеки обливает стыдом. Но мне не стыдно.

Мне хорошо!

Очень хорошо!

С каждым толчком Замир все быстрее вколачивается в меня, напряжение внутри нарастает под скрежет этого чертового столика, пока, наконец, не доходит по пиковой точки.

Тугие витки наслаждения внутри меня распрямляются под мой хриплый крик.

Мощнейшим разрядом удовольствие бьет по каждой клеточке моего организма. Жар прокатывается по венам, сбивая дыхание.

Как хорошо!!!

Я сжимаюсь в крепких мужских руках и подрагиваю от наслаждения.

Мне ТАК хорошо! Мне так....

Еще несколько резких толчков и мужчина присоединяется ко мне.

Его мощные, литые мышцы каменеют, тело вздрагивает.

Я же окончательно теряю связь с реальностью. Опадаю в объятия мужчины. Кажется, из моего тела исчезли все косточки и ничего больше меня не держит.

Ничего, кроме объятий Замира.

Я не сразу понимаю, что он приподнимает меня, снимает со столика и прижимает к себе.

В груди ядовитой змеей сворачивается разочарование.

Сейчас он отправит меня в свой номер...

Под подошвами ботинок Замира хрустит разбитая ваза, он идёт дальше, в комнаты, опускает мое измученное обнаженное тело на шелковое покрывала огромной кровати и шепчет.

- Сегодня ты останешься здесь, со мной, Вася...

Глава 45

Просыпаюсь от солнечных лучей, пробивающихся сквозь шторы. Потягиваюсь как сытая кошка, чувствуя, как приятно ноют мышцы.

Я очень крепко спала, что редкость в последнее время.

Открываю глаза и…

Высокий потолок с лепниной, и позолотой,на которой играют лучи солнца.

Это не мой номер!

Оглядываюсь.

Роскошная комната, винтажная мебель и ковры, огромная кровать с балдахином и шелковое белье. Все это больше походит на королевские покои, чем на гостиничный номер.

Ах, да… Вспоминаю.

Вчерашний вечер. Ужин с партнерами Замира. Его гневный танец. Его страстный шепот.

И… эта комната.

Он принес меня сюда. Или я сама пошла?

Память подбрасывает мне лишь обрывки, которые я никак не могу сложить в целую картину.

- Замир...

Я разворачиваюсь.

Место рядом со мной смято, но пусто.

Ощупываю кровать. Холодная. Он давно ушел.

Сердце болезненно сжимается.

Он просто ушел, чтобы не встречаться со мной утром.

В груди поднимается волна обиды и разочарования.

Избегает меня? Пытается указать на мое место? Снова дает понять, что я – всего лишь игрушка, которую можно использовать, а потом выбросить?

Но я не хотела оставаться. Он сам так решил, а я...

Я не спорила.

Зачем?

Последнее слово всегда остается за ним.

И даже ночью...

Воспоминания о том, что творилось на этой кровати до самого рассвета заставляет меня отчаянно покраснеть и выше к подбородку натянуть одеяло.

Надо привести себя в порядок. Поднимаюсь с кровати и тут же мои стопы тонут в мягком ворсе ковра.

Во мне борются два противоречивых чувства: одно - сбежать и не оглядываться, другое - выйти на балкон и рассмотреть с него весь город, вдохнуть полной грудью воздух свободы от самоунижения!

И я делаю свой выбор. В очередной раз!

Подхожу к окну.

Город раскинулся передо мной, словно на ладони. Роскошные здания, зеленые парки, синее небо. Красиво.

Позади меня тихо щелкает дверь, я разворачиваюсь и замираю, все еще стягивая на груди одеяло.

В спальню входит Замир.

Он закатывает сервировочный столик с серебряным подносом, заставленным множеством блюд под изящными клошами. Ароматы, разливающиеся по комнате, сводят с ума: свежесваренный кофе, хрустящий бекон, нежнейший омлет и свежие фрукты…

- Доброе утро,Василиса, – говорит он, и его голос звучит мягче обычного.

Он ставит столик у кровати.

А я с сомнением смотрю на него и клоши.

- Решил, что позавтракать мы сможем здесь, - он обворожительно улыбается. Я даже не знала, что он так умеет.

- Почему здесь? - спрашиваю с сомнением.

Как-то все это не похоже на Замира.

- Решил, что нам не помешает немного... спокойствия, – продолжает он ровно.

- Но... - я неожиданно вспоминаю, что на сегодня назначен деловой завтрак с Клаусом и Еленой. Не может же Замир его пропустить?

- Я отменил завтрак, - кивает босс, прочитав все по моему лицу.

- Но... - я совершенно теряюсь. Зачем отменять завтрак, если ради это встречи мы сорвались сюда из Москвы?

- Знаешь, мы с Клаусом старинные «приятели»...

И не смотря на это «приятели» я улавливаю болезненные нотки в его голосе.

Что-то с этим Клаусом не чисто!

Но я молчу, все еще пытаясь переварить происходящее.

- Сегодня я собираюсь кое-что сделать, – он обворожительно улыбается. И его улыбка обезоруживает. Я просто не в силах ей противиться. - Присаживайся. У нас много дел.

Я действительно сажусь на краешек кровати, а уже через секунду передо мной стоит огромная тарелка с пушистым омлетом, жаренными кусочками бекона и пара тостов.

Ммм! Ничего вкуснее я не ела!

А уже через час мы мчим по городу в роскошном, предоставленном отелем автомобиле, с личным водителем.

Замир попросил меня надеть что-нибудь легкое и практичное, чем поставил в тупик!

Я не планировала ничего подобного, поэтому кроме деловых костюмов и домашнего спортивного костюма ничего не брала.

Пришлось выбрать последний.

И в своем выборе я не ошиблась. Потому что очень скоро автомобиль останавливается перед огромными воротами парка аттракционов.

ЧТО?

Огромное колесо обозрения, крики восторга, сладкий запах попкорна… В груди неожиданно щемит от давно забытого чувства восторга и смутной тоски.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я прикрываю глаза и снова чувствую себя ребенком. В то время, когда я еще не догадывалась, какой тварью оказалась моя мать, а жизнь у бабушки казалась мне вечным праздником.

Первое, что я испытываю после удивления и неописуемого восторга, это паника.

Прямо сейчас я хочу захлопнуть дверцу авто и оказаться опять в гостинице.

Вот только Замира не позволяет, он берет меня за руку, и мы словно оказываемся в другом мире.

Не замечаю как оказываюсь уже с другой стороны ворот, сжимая до побелевших костяшек цветной ремешок браслета-пропуска.

- Идем! - Замир тянет меня вперед. Стремительный, мужественный и совершенно не похожий на себя «настоящего».

Его тёмные волосы просто зачёсаны назад, вместо белоснежной рубашки и дорогого костюма простые джинсы и серая футболка.

Она обтягивает мощные плечи мужчины, выгодно подчёркивает широкую грудь и мягкими складками заканчивается на талии.

Прищуриваюсь, послушно следуя за боссом.

Что он задумал?

Что это за странная выходка?

- Зачем мы здесь? - я все-таки не выдерживаю. - Ты решил купить парк аттракционов?

- Интересное предложение, но нет, - усмехается в ответ Замир.

- Тогда что?

- Мы будем отдыхать! - отвечает он и тянет меня в сторону американских горок.

Ну нет! Я на такое не подписывалась! Я до смерти боюсь высоты.

И ни уговорами, ни угрозами Замиру не удастся меня заманить туда...

- АААА! – визжу от страха и восторга, ощущая ветер в волосах. Внутри все в очередной раз сжимается, стоит вагонетке замедлиться и начать взбираться на крутой подъём.

Как? Как он сумел меня затащить на эти чертовы горки?! Из глаз катят слезы страха и отчаянного веселья.

Я до побелевших костяшек сжимаю поручки, что придавливают меня к креслу.

- Вася, - раздаётся рядом его голос. - Василиса, посмотри на меня!

Он не просит. Он требует как всегда. В его голосе столько силы и власти, что я не могу ослушаться.

Открываю глаза и стараюсь не смотреть по сторонам. Только на босса.

- Все будет хорошо, - он в очередной раз мне улыбается. Обольстительно, почти нежною

И я улыбаюсь в ответ. Наверное, впервые со дня нашего знакомства.

И я чувствую себя… счастливой.

Это так странно и так опасно!

Когда я соглашалась на его «предложение», я дала себе слово, что не буду воспринимать все происходящее всерьёз. Просто работа. Местами унизительная и болезненная для самолюбия. Но работа. И я получаю за неё огромные деньги!

Но это!

Происходящее выглядит слишком опасно! А мне это совершенно не нужно!

Ведь так, Василиса?

Пускай Замир получил мое тело, но мою душу он не получит!

Киваю собственным мыслям и на какое-то время мне становится проще воспринимать действительность!

Аттракционы, горы мороженного и потрясающие имбирные пряники с какао, попрорн и яблоки в карамели. Все, что только можно вообразить, случается со мной сегодня!

Это просто праздник какой-то!

И я совершенно не понимаю, зачем Замир его организовал для меня?

Вечером, когда солнце уже садится, а огни города начинают загораться в каждом доме, за нами снова заезжает автомобиль.

- Спасибо, - смущаюсь, оказавшись с боссом наедине в полумраке салона. - Это был чудесный день...

- И он еще не закончен! - отвечает босс.

- Но я думала...

- Тс! - он прикладывает палец к губам. - Мюрприз.

Я же замираю на сиденье, удивлённо хлопая глазами.

Это вообще мой босс?

Османов Замир?

Тот, кто приказывает выбить дверь в вип-комнату гостей ночного клуба ради собственного желания?

Тот, кто не считается с чужим мнением?

Тот, кто готов уничтожить любого на своем пути?

Я определенно что-то упускаю. И мне это не нравиться!

Я не верю, что это «настоящий» Замир. Так не бывает! Не может расчетливый и жестокий делец внутри оказаться такой лапушкой! Но если это все игра, тогда ради чего?

Но ответ я найти не в силах. Слишком мало вводных.

- Идем.

Я вздрагиваю, стоит Замиру прикоснуться к моей руке.

Машина уже остановилась перед каким-то невзрачным зданием. Это не наш отель, на ресторан тоже не похоже. Тогда что это?

Не знаю.

Я хмыкаю и подчиняюсь.

- Закрой глаза, - приказывает Замир у самого входа. И говорит это голосом не терпящим возражений.

Поэтому я подчиняюсь и послушно шагаю за ним до длинным коридорам, переходам, через какие-то двери... Я слышу тихие голоса вокруг, шаги. Но ничего не понимаю.

Наконец, он говорит:

- Можно. Открывай!

И я открываю глаза.

Мы оказываемся в большом и светлом холле. Высокие потолки, картины на стенах, строгая, но элегантная обстановка. Больше похоже на университет или больницу, чем на что-либо другое.

И напротив меня…

Бабушка.

Моя бабушка!!!

Глава 46

Бабушка!

По моим щекам текут слезы. И я застываю на месте, до сих пор не веря, что это действительно она!

Она такая маленькая, хрупкая в этом огромном инвалидном кресле, словно потерявшийся воробушек.

Ее лицо измученное, но в глазах горит мягкий свет.

Конечно, она узнает меня, и по ее щекам тоже катятся слезы.

- Вас… Василиса… – шепчет она, и я едва разбираю слова. Речь даётся ей с трудом после обширного инсульта.

- Я здесь, бабушка, - бросаюсь к ней и практически падаю перед креслом на колени. - Я рядом.

Беру ее руку, она такая слабая, сухая, с почти черными синяками после инъекций. Совершенно не похожа на те мягкие бабушкины ладони, что я помню.

Закусываю губу до боли. Чтобы не разрыдаться в голос.

Главное, что она жива! А все остальное мы исправим потом!

Она пытается сжать мои пальцы в ответ, но ее сил не хватает.

Она пытается что-то сказать, но получается только невнятное бормотание.

- Не говори, бабуль, – всхлипываю я. - Отдохни. Все хорошо. Я рядом.

Наклоняюсь и порывисто целую ее руки, а потом пытаюсь поймать ее взгляд.

Но она смотрит на Замира, стоящего за моей спиной. В глазах – благодарность, смешанная с тревогой.

Я оборачиваюсь, чтобы понять, что ее тревожит.

Хм, все как всегда.

Всокий смуглый мужчина с идеальными манерами. Сейчас он просто стоит в стороне и разговаривает на идеальном немецком с бабушкиным врачом.

Не знаю, что видит она в его образе. Но я не замечаю ничего необычного.

Хотя возможно, чуть больше тепла и интереса в темных глазах.

Смотрю на него, и мое сердце наполняется смятением.

Я не привыкла к ТАКОМУ замиру. Не знаю, чего от него ждать? Как реагировать?

За весь день он не сказал мне ни одной грубости, не дернул за руку и спился в губы жестким поцелуем.

Наоборот, словно превратился в лучшую версию себя. И это пугает. Снова!

Кто ты, Замир?

Монстр или ангел-хранитель?

Диктатор или заботливый друг?

Еще утром я бы однозначно ответила - МОНСТР!

Но не сейчас!

Он заплатил за лучшее лечение для моей бабушки. Он нашел лучших врачей. Он сделал все, чтобы она снова смогла говорить, двигаться, жить.

И все это в Германии!

К тому же привез сюда меня!

- Спасибо… – шепчет бабушка, глядя на Замира.

Слова разобрать трудно, скорее их можно угадать по движению губ.

И Замир угадывает, сдержанно кивает и снова возвращается к разговору с врачом.

Мне разрешают посидеть сбвбушкой еще десять минут. Наш визит слишком взволновал ее. Подскочило давление. А ей это сейчас совершенно не нужно.

Поэтому приходится быстро прощаться.

- Я завтра загляну к тебя, обещаю, - поживаю ее ладонь.

А она снова плачет.

Господи, как это тяжело!

Видеть, что ей лучше, но не иметь возможности находиться рядом с ней дольше.

Ничего, - успокаиваю себя. - скоро мы вернемся домой и все станет, как прежде. Мы будем жить в нашей крохотной квартирке, печь по выходным блины и приглашать на вечерний чай соседку тетю Таню.

Торопливо стираю со щек слезы.

В машине я молчу, погруженная в свои мысли. Замир тоже не произносит ни слова. Кажется, он понимает, что мне нужно время, чтобы все переварить.

- Отдохни, – говорит он, останавливаясь у двери моего номера. Неожиданно осторожно и мягко он пожимает мою ладонь. - У нас завтра много дел. Отдых закончился. Впереди трудные переговоры.

Киваю, глядя ему в глаза.

И вздрагиваю от кипящих внутри этого мужчины эмоций. Слишком много всего отражает почти черная радужка: власть, ледяная ярость, щепотку гнева и вожделения, неутолимую жажду с крупицами нежности.

Этот взгляд пугает своей силой и необоздунностью.

Но Замир прикрывает глаза, отсекая свой внутренний мир от меня, резко разворачивается и исчезает за дверью соседнего номера.

Как странно.

Вхожу в свой номер и облокачиваюсь о закрывшуюся дверь.

Меня переполняют странные чувства. Лёгкость. Окрыленность. Надежда. Возможно… даже…

Влюбленность?

О нет!

Хватаюсь за голову!

Один день, Вася! Всего один день, а ты уже придумала себе что-то нереальное!!!

Я злюсь на себя. Но от этого волнение не уходит из груди. Наоборот, сердце еще более томительно сжимается.

Этого не может быть! Я же не какая-то дуреха, чтобы влюбиться в Замира Османова!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В жестокого и властного бизнесмена, готового перешагнуть через любого. Кто встанет на его пути!

В требовательного любовника, который берет то, что хочет, не заботясь о твоём желании...

От воспоминаний секса на балконе мне становится не по себе. Кожа покрывается мурашками. А сердце бьется чаще и сильнее.

Внутри все яростнее разгорается пламя желания.

Кажется, еще секунда и я брошусь в соседний номер сама...

Делаю шаг и слышу мягкий бумажный хруст.

Что это?

Включаю свет и поднимаю с пола смятый комок бумаги.

Странно...

Его вчера здесь не было...

Поднимаю и расправляю то, что оказывается конвертом. Вскрытым кем-то до меня.

Открываю и достаю элегантную карточку, заполненную от руки витиеватым почерком.

Пробегаюсь по двум строчкам и приписке.

И внутри меня вспыхивает болезненное разочарование и ослепляющая ярость!

Это приглашение на ужин. Для меня. От Клауса.

И кто-то прочитал это до меня. Кто-то смял конверт в порыве ярости.

И я знаю, кто это сделал.

ЗАМИР!

Глава 47

Меня захлёстывает волна разочарования, гнева, острое чувство предательства.

Сегодняшний день был ложью!

Все надежды, вся окрыленность рушатся в одно мгновение.

Замир просто играл со мной. Словно собачку, побежавшую вперед за случайным прохожим, на этот раз он решил не притянуть за поводок, а поманить сахарной косточкой.

И я пошла!

Наивная и восторженная дуреха!

Вишенкой на торте оказался визит к бабушке!

Как она на него смотрела! А как на него смотрела я! Я пыталась вложить в свой взгляд всю свою жгучую благодарность!

Сжимаю кулачки и смаргиваю злые слезы!

Повелась, как идиотка! На его «внимание» и «заботу». А на самом деле Замир Османов никогда ничего не далает просто так!

У всего есть причина, прагматичный расчет! И причина сегодняшнего поведения в ревности! Даже не так, в чувстве оскорбленной собствености.

Вчерашний танец и стремительное бегство с такого важного вечера. Он просто ревновал меня к Клаусу! Почувствовал угрозу!

Какая же я дуреха!

Я – его собственность. Сомнительное вложение денег, которое еще не отбилось. И он не может позволить мне упорхнуть к другому, пока я полностью не расплатилась!

Ярость душит меня. Подхожу к окну и сжимаю карточку в кулаке, пока костяшки пальцев не белеют.

Довольно!

Я слишком долго терпела унижения, горела от страсти в его объятиях, а после сгорала от стыда и презрения к самой себе.

Я не игрушка, не вещь и тем более не собственность Замира Османова!

И ему придется это признать иначе...

Я толкаю створки окна и делаю судорожный вдох. Мне просто необходим свежий воздух. Потому что я задыхаюсь в этом номере.

Я задыхаюсь в этом отеле. В этом городе. Стране...

Мне нужно вырваться, иначе...

Я резко разворачиваюсь и с каким-то отчаянным порывом бросаюсь к столику перед кроватью.

Ночной администратор отвечает мне с сильным акцентом. На наших в Замиром номерах стоит пометка, что мы русские и предпочитаем русский язык.

- Простите, - я выдыхаю на одном дыхании. - Вы не могли бы уточнить в ресторане «Саттелит», господин Клаус Шмидт все еще ждет меня?

- Минуту... - просит администратор и отключается.

А уже через пару минут перезванивает с утвердительным ответом. Ждет.

- Отлично. Передайте ему, что я немного задержусь, но обязательно буду.

Выслушав заверения чопорного немца. Что он все исполнит в точности, бросаюсь в душ.

Так быстро мне не приходилось собираться никогда в жизни.

Длинные светлые волосы я просто высуживаю феном, взбиваю в лёгкое облако и зака невидимками у висков.

Легкий макияж дополняют графичные черные стрелки. Добавляю объема ресницам с помощью туши, свеило-розовый блеск на губы. И достаю из шкафа то самое черное эластичное платье. Единственное, которое я выбрала сама в бутике.

Поправляю высокий ворот из чёрной эластичной ткани.

Отсутствие рукавов и бретелей подчёркивает мои узкие плечи, а длинный ниспадающий подол добавляет женственности.

Простое, почти целомудренное, оно просто кричит о сексуальности. Подчёркивает тело за счёт эластичной ткани, но не открывает ничего лишнего.

Идеально!

Подхватываю смартфон и клатч, но застываю у выхода.

Зачем мне телефон?

Здесь некому мне звонить. Кроме... Замира.

Я в ярости припечатываю смартфон к тумбочке и выскальзываю из номера.

Мимо ненавистной двери практически бегу, мягко отталкиваясь только носками туфель.

Быстрее и дальше от Замира!

Я не хочу его видеть!

Но почему-то больше всего желаю, чтобы он открыл дверь! Прямо сейчас и увидел меня!

Но нет.

Я добегаю до лифта, торопливо захожу в него и выдыхаю.

Ресторан располагается на первом этаже отеля. Роскошный, величественный. С неторопливыми официантами, преисполненными чувство собственного достоинства. С улыбчивой хостес, что с трудом понимает меня, но все-таки кивает и ведет к столику Клауса.

Сердце тревожно и отчаянно бьется в груди.

Я ещё ничего не сделала, но ощущаю внутри стремительно разливающуюся тревогу и чувство вины.

Встряхиваю головой, стараясь прогнать наваждение.

Я ведь в глубине души с самого начала знала, что ужин с Клаусом ошибка.

Глупое желание «отомстить» Замиру, уколоть его больное самолюбие.

Вот только кто сказал, что ему действительно есть до этого дело?

Ведь это все только мои предположения...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но все сомнения приходиться отбросить, как только Клаус поднимается мне на встречу.

- Василиса! - он подхватывает мою ладонь и целует ее. И этот поцелуй... он не похож на простую формальность. Слишком долгий, слишком пылкий, слишком...

- Я думал, ты не придешь, – говорит он, сверкая голубыми глазами.

Его тонкие губы складываются в улыбку.

И я с тоской понимаю, что могла бы им заинтересоваться. Раньше.

До Замира.

Изысканная скандинавская внешность. Яркие голубые глаза. Широкие плечи, возможно чуть более поджарая фигура, чем у Замира. Но слабаком Клауса точно нельзя назвать.

Стоит ему взяться за спинку моего стула, как под светлой тканью его пиджака вздуваются стальные мускулы.

Я вежливо улыбаюсь и шепчу что-то про то, что женщины теряют счет времени, когда собираются.

- Ожидание того стоило, - отвечает он и пытается накрыть мою руку своей ладонью.

- Клаус... - я вспыхиваю, болезненно ощущая свою ошибку.

Зачем пришла? Дать мужчине надежду на близость, которой не будет?

Или просто приятно провести вечер, чтобы отвлечься от неприятных мыслей?

Сама не знаю!

Скорее это был протест! Против тирании Замира. Вот только он этого не узнает. По крайней мере не сегодня.

Осторожно прячу руку под стол, сжимаю клатч на коленях и думаю уже над тем, как сбежать.

Какая же я глупая! Истеричка!

Сначала пришла! А теперь пытаюсь сбежать.

- Все хорошо, - примирительно улыбается Клаус, убирая руку. - Дружеский ужин. Без обязательств. И я угощаю, кажется так принято говорить в России.

- Да, наверное, - я киваю, но сама слабо понимаю смысл его слов.

Официант разливает по высоким охлажденным фужерам шампанское.

И я почти залпом выпиваю свое.

Духота вокруг, жар и сухость во рту. А еще полный беспорядок в мыслях не добавляют мне здравости.

Клаус усмехается и делает знак официанту обновить фужер.

- Простите, - я хмурюсь и качаю головой. - Мне, наверное. Не стоило...

- Василиса, - Клаус понижает голос и вновь кивает официанту, чтобы тот продолжил наполнят мой бокал. - Я вас не обманываю. Вы безумно заинтересовали меня. Но если вы не захотите - ничего не будет. Просто ужин. А завтра на встрече, мы можем вообще не вспоминать об этом.

- Я правда не могу...

- Но вы же пришли, значит хотели. Просто расслабиться. Может поговорить? Вкусно поесть?

- Я... - не знаю что ему ответить.

- Я вам так противен?

- Нет! Что вы? - я моментально вспыхиваю. Краска стыда заливает мои щеки.

- Тогда не обижайте меня отказом. Не лишайте меня возможности приятно провести вечер в компании очаровательной женщины, - его голос с заметным акцентом становится более хриплым, гортанным.

И что-то заставляет меня остаться.

Глава 48

- Но Елена...

- Она мой бизнесс-партнер. Старинный друг семьи. С моей стороны не перед кем нет обязательств. Если вы об этом.

- Я... - хочу сказать, что и у меня нет. Но чувствую, что не могу. Язык прилипает к нёбу.

В ясных голубых глазах напротив я вижу лёгкую нотку разочарования. Но мужчина быстро берет себя в руки и переводит разговор на нейтральные темы.

Простая вежливая болтовня. Обо всем и ни о чем конкретном.

Я стараюсь расслабиться, но чувство тревоги не покидает меня.

Оно то вспыхивает ярче, то притухает. Но не оставляет меня полностью.

Клаус замечательный собеседник, умный и тонко чувствующий. Он кажется искренним, заинтересованным, но я не могу избавиться от ощущения, что я делаю что-то не так.

День выдался непростым и пора уже сворачиваться.

Клаус обрывает речь на полуслове. Его взгляд, устремленный куда-то за мою спину темнеет. Тонкие губы поджимаются.

Он резко отодвигает стул и тихо говорит мне.

- Оставайтесь на месте, Василиса. Все будет хорошо.

- Что? - я не понимаю, о чем он.

Разворачиваюсь вслед за ним и замираю на месте.

Огромными расширенными глазами я наблюдаю, как в ресторан врывается Замир.

Злой, взъерошенный, в тех же джинсах и футболке, в которых был в парке. Он словно зверь, вырвавшийся на свободу. Мощная фигира, бугрящие мышцы на руках, ладони, сжимающиеся в огромные кулаки.

Не глядя ни на кого, мужчина несётся прямо к нашему столику.

В его черных глазах бушует адское пламя.

- Замир! - распахивает свои «объятия» Клаус. - Рад тебя видеть...

Но Замир резко отклоняется в сторону, проносится мимо своего делового партнера и подлетает ко мне.

- Ты идешь со мной! – рычит он, хватая меня за руку.

Его прикосновение обжигает. Его хватка на моем запястье заставляет сморщиться от боли.

- Что ты делаешь?! – я пытаюсь освободиться.

- Встала и пошла к выходу! Со мной! - шипит он яростно, сдергивая меня со стула.

Сердце внутри бьется как обезумевшее. В висках отдаётся болезненный пульс.

Пальчики начинают мелко подрагивать от страха. Таким Замира я еще не видела.

Он словно весь соткан из ярости. Его взгляд - чёрная расплавленная бездна, свободная ладонь сжимается в огромный кулак, а желваки на щеках ходят ходуном, выдавая его перевозбуждение.

Я все еще пытаюсь скинуть его руку, освободиться. Но это невозможно. Он волоком тащит меня к выходу, пока Клаус не преграждает нам путь.

- Замир, успокойся. Здесь же люди, – говорит немец, стараясь сохранять спокойствие.

Только я вижу, как его холодные голубые глаза вспыхивают раздражением и презрением.

- Не вмешивайся, – бросает Замир с явной угрозой и собирается снова его обойти.

Но на этот раз Клаус сам бросается вперед и отталкивает Замира плечом.

- Я не позволю тебе так с ней обращаться, – выдыхает Клаус, сужая темно-серые глаза.

Меня потряхивает от чужих любопытных взглядов. Кто-то из гостей достаёт смартфон и снимает происходящее на камеру.

Я готова сгореть со стыда.

Но больше всего меня задевает поведение Замира.

- Не надо, - шепчу я, стараясь привлечь внимание босса.

Но он только сильнее дергает меня на себя, до боли выкручивая руку из сустава.

Я взвизгиваю и падаю на колени.

Слезы обиды, боли и унижения стекают по моим щекам.

Я гулко сглатываю в наступившей тишине.

Во всем зале слышно только хриплое дыхание Замира, шерох скидываемого пиджака Клауса и мои всхлипы.

Как я до такого докатилась?

Как могла допустить...

- Вставай, пошли! - рявкает обезумевший Замир и резко разворачивается.

Его взгляд пугает меня своей пустой чернотой. Его губы презрительно кривятся.

Все происходит в какой-то замедленной съёмке. Время растягивается. Слова и фразы не сразу доходят до моего сознания. Движения становятся размытыми.

Я ничего не понимаю.

Но знаю, что меньше всего я хочу идти куда-то с Замиром.

- Нет, - шепчу я в ужасе.

Он снова протягивает ко мне руку.

А я все так же сижу на полу. И если он сейчас меня схватит и дернет, то я не успею подняться на ноги. Мне помешает длинный подол. Я вынуждена буду ползти.

И при этом я четко осознаю, что Замир не остановится.

Отвращение к этому мужчине, к самой себе меня переполняет.

- Я сказал, идём! - он наклоняется ниже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А я отталкиваюсь от пола и отползаю дальше.

- Нет! – кричу ему в лицо.

На мгновение все замирает.

Его лицо искажается от гнева. Нижняя губа трясется от ярости. Взгляд становится по настоящему безумным.

- Я купил тебя! – кричит он в ответ, игнорируя окружающих.- И ты пойдёшь со мной! Сейчас!

- Я не вещь!

- ВЕЩЬ! - ревет он. - МОЯ ВЕЩЬ! ТЫ МОЯ СОБСТВЕННОСТЬ!!! И всё, что на тебе надето МОЁ! Прикажу, и ты скинешь эти тряпки и пойдешь за мной голая! Ты поняла?!

- Да пошел ты! – отвечаю я, выплёвывая слова.

Я отползаю по полу ещё дальше. Хватаюсь за ближайший стул, не обращая внимания, кто на нем сидит.

Цепляюсь за спинку побелевшими руками и с трудом поднимаюсь.

Меня всю колотит от боли, страха, разочарования, стыда и ярости.

Безумный коктейль! И он придает мне сил.

- Знаете что, Замир Назирович? Я увольняюсь! Подавай на меня в суд! Я буду выплачивать тебе, что должна, хоть всю жизнь! Но меня в своем офисе ты больше не увидишь!

Судорога пробегает по лицу Замира.

А я не собираюсь ждать его ответа.

Резко разворачиваюсь и бросаюсь на выход. Подхватываю подол и бегу!

Лишь у столика хостес разворачиваюсь и вижу, как Клаус перехватывает Замира и валит его на пол, пока Замир снова и снова впечатывает в бок немца кулак.

Я закрываю рот ладонью, стараясь сдержать крик. Мне жаль, что я довела до такого. Но вернуться и примирить их я не могу.

- Вызовите охрану, - шепчу потрясённой хостес и бросаюсь к лифту.

Глава 49

Я влетаю в свой номер и запираю дверь. Кровь грохочет в висках и ушах. Я не слышу своего шумного сбившегося дыхания. Я вообще больше ничего не слышу.

Но больше всего боюсь, что прослушала звуки приближающихся шагов Замира.

Бросаюсь к шкафу, вытряхиваю все его содержимое на большую постель и достаю свою сумку.

Надо собрать вещи! Надо собрать вещи!

Замираю лишь на миг!

Из моего здесь только спортивный костюм.

Стягиваю вечернее платье и брезгливо отбрасываю его от себя. Словно кожу змеи.

Деловые костюмы и блузки оставляю валяться на кровати. Мне ничего от него не надо!

Я не буду ему должна! Как он сказал? Все, что на тебе надето...

Да подавись!

Переодеваюсь в спортивный костюм и беру с собой только свои документы, корпоративную банковскую карточку и телефон.

Последний раз воспользуюсь «щедростью» Замира.

Холодной водой смываю с лица стыд и унижение. Шагаю к двери и рывком открываю ее.

Медленно выдыхаю.

Наверное, я ожидала увидеть за ней Замира.

Разъярённого или униженного.

Собирающегося прибить меня или просить прощения.

Но его нет.

И я просто выхожу в пустой коридор. Сажусь в пустой лифт.

И уезжаю.

Ни в фойе, ни на ресепшине меня никто не останавливает.

В груди болезненно сжимается сердце.

Наверное, я ждала чего-то другого.

Сама не знаю чего...

У входа я сажусь в такси и просто уезжаю в ночь.

Без чёткого плана, без понимания, что мне делать дальше.

Одно я знаю точно - дальше так продолжать не может! Я не игрушка и не вещь!

Но я сломалась!

- А, что? - вздрагиваю от того, что кто-то трясет меня за плечо.

Пустыми глазами смотрю на водителя и не понимаю, чего он от меня хочет.

- Минутку!- не сразу, но догадываюсь включить онлайн переводчик. - Повторите, пожалуйста!

Он довольно эмоционально повторяет свою речь.

Оказывается, я не сказала куда еду.

Куда?

Я и сама не знаю!

На улице ночь.

Я могу прямо сейчас попробовать купить билет на самолет. Но я обещала бабушке прийти к ней завтра.

Сейчас она уже спит и меня никто не пустит в клинику. Еще и полицию вызовут.

Значит, надо где-то переночевать.

И почему-то ничего лучше вокзала не приходит в голову.

Там есть зал ожидания. Посижу тихонько в сторонке. А утром навещу бабушеу и уеду.

Возможно, план бредовый. Но это все, на что способен мой мозг сейчас.

Поэтому ввожу в переводчик «вокзал» и то, что получилось, показываю водителю.

Он кивает, называет свою цену, и я сую ему в руки мятые евро, которые остались в моих карманах после похода в парк.

Откидываюсь на сиденье и прикрываю глаза.

Внутри меня клокочет обида, боль и унижение.

Он же видел, как трудно мне дается наше «общение». Зачем он ТАК?

Зачем при всех?! Я вспоминаю безобразную сцену в ресторане. Его ярость, безумие, власть надо мной... мое унижение, страх, ненависть...

Смаргиваю непрошенные слезы.

Как все дошло до этого, я не понимаю.

Еще днем все было чудесно...

Я снова яростно вспыхиваю - нет, не было! Был только властный босс, который ворвался в мою жизнь! Сломил, присвоил!

Завалил работой, поручениями, поселил в корпоративную квартиру, где у охраны надо отмечаться каждый раз, когда приходишь и уходишь.

Мало того, что я презираю себя за все это, так я стала еще и задыхаться.

Слишком много контроля и слишком мало свободы.

Смятый листок картона на ковре, чужое приглашение на безобидный ужин, прочитанное им и небрежно отброшенное, стало последней каплей. Триггером, после которого уже ничего не могло остаться так как есть!

Я знаю, что должна быть ему благодарна. За многое!

Но не за это!

Свою жизнь я хочу сохранить за собой.

Потому что...

Всхлипываю громче.

Потому что он ее не достоин!

Неожиданно понимаю, что сблизилась с Замиром больше, чем стоило. Впустила его в ту часть сердца, которую обещала себе держать закрытой.

Его напор, яростные ласки, власть и приказной тон - все это привело к болезненной зависимости. И это не любовь...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Наши споры, которые раз за разом заканчиваются диким безумным сексом! На столе, в прихожей, в душе...

Да за все время мы только один раз сделали ЭТО на кровати - вчера ночью.

От чувственных воспоминаний меня бросает в пот. Кровь огненной волной опаляет грудь, сжимает горло и ошпаривает промежность.

Это просто страсть. Дикая и животная.

Она скоро пройдет, забудется...

Но хуже всего то, что я сама надумала себе, пыталась оправдать его жестокость: он спас бабушку, он дал мне работу, защитил от матери, вчера весь день «извинялся» за свое поведение на ужине...

НЕТ!

Он чертов эгоист и пожиратель душ!

Все, что он делает, он делает с расчетом!

Весь день, от парка и до клиники был продуман заранее. Не кнут так пряник.

И когда я позволила себе взбунтоваться, он показал свое истинное лицо.

Не днем он был «настоящим», а сейчас!

Чудовище с тысячью лиц, и имя им всем «МОНСТР».

И он решил, что купил меня в собственность! Что может распоряжаться моими и телом, и душой!

Хорошо, допустим.

А потом что? Когда я сломаюсь окончательно, или когда он пресытится мной?

Что тогда?

Он просто выставит меня из своей жизни и с работы!

А я останусь зализывать раны?

Нет, спасибо, но довольно!

Замир Османов остаётся в болезненном прошлом! А я выдвигаюсь в свое будущее без него!

Глава 50

Провожу тревожную ночь в зале ожидания вокзала, сидя на жестком сиденье и борясь с ознобом.

Меня всю трясет.

Колотит крупной дрожью. И я никак не могу взять себя в руки.

Подтягиваю колени к подбородку и так сижу до самого утра.

А с первыми лучами солнца еду в клинику к бабушке. Хочу узнать, нельзя ли забрать ее домой.

Врач удивлённо смотрит на меня.

Общаюсь с ним с трудом. На дикой смеси немецкого, русского и английского языков.

Смартфон я вырубила заранее, чтобы Замир меня не нашел. Очень надеюсь, что он еще не оклемался после вчерашнего.

- Бабушка пока нельзя перевозить. Ее состояние плохо. Ей нужен уход и наблюдение, - категорично заявляет врач.

А я устало выдыхаю и пытаюсь снова объяснить, что в Москве снова положу ее в больницу. Просто нам надо уехать. И деньги...

- Лечение оплачено целиком, – говорит он с немецкой педантичностью. - Гер Османов оплатил все расходы на перед. И мое мнение такой...

Я только устало киваю врачу.

Придётся отступить.

Прошу у него несколько минут наедине с бабушкой. Пусть неохотно, но он соглашается.

Сажусь на край кровати и беру тонкую хрупкую ладошку бабушки в руки.

- Вася... - бабушка жмурится. - Это ты?

- Я, бабушка, это я.

- Ты рано... - слова даются ей с трудом. Она говорит медленно, словно тщательно взвешивает то, что собирается сказать.

- Да, так получилось, - я все-таки всхлипываю.

Но бабушка, кажется, этого не замечает.

Она слабо улыбается и переводит взгляд куда-то мне за спину. Потом хмурится.

- А где?

- Кто?

- Тот очаровательный молодой человек... - она замолкает, долго подбирая слова. Но так и не заканчивает фразу.

А я поднимаю выше подбородок, потому что мне так легче. И говорю:

- Он занят.

- Ммм, - кивает бабушка.

И хоть я безумна рада ее видеть и знать, что она выкарабкивается. Я вижу, что это дается ей нелегко. Ее речь стала замедленной, а мышление вязким. Она словно здесь и не со мной одновременно.

И от этого мне становиться еще больнее.

Она мой последний родной человек. Я безумно рада, что она цела. Но прямо сейчас как никогда ощущаю себя одинокой.

- Я пойду, - пожимаю ее ладонь. - Я приду позже.

Слезы катятся по щекам.

- Навещу тебя... - говорю, хотя знаю, что это ложь.

Бабушка воспринимает это спокойно. Просто кивает и прикрывает глаза.

А я медленно поднимаюсь, целую ее морщинистую щеку и выхожу.

Я обязательно вернусь. Но не сегодня. А тогда, когда закончится лечение.

И у нас все будет хорошо...

Смаргиваю слезы и иду на выход.

Сажусь в первый попавшийся автобус и каким-то чудом попадаю в аэропорт.

Беру первый попавшийся билет в Россию. Неважно куда. Лишь бы подальше от Замира, от его денег, от его власти, от той боли, что он причинил.

Беру билет до… Саратова.

Даже не до Москвы.

Пусть так. Зато я могу улететь почти сразу.

Вряд ли Замир сможет меня остановить... даже если захочет...

И я улетаю. В неизвестность. В надежде, что смогу начать все сначала.

В Саратове дождь. От аэропорта до города приходится трястись в автобусе мимо выжженных солнцем полей сейчас обильно поливаемых дождем. Темные, почти черные тучи низко нависают над высокими желтыми холмами.

Поезд до Москвы уносит меня в ночь.

Даже ждать почти не пришлось.

- Вася, ты где? - шепчет в трубку Таня. - Что случилось в Германии?

Хорошая моя.

Я слышу тревогу в ее голосе. Она первая, кто набрал мне, как только я включила смартфон в Москве.

Я знаю, что она переживает. Но сказать ей ничего не могу.

Она жена Саида Османова. И этим все сказано.

Я верю Тане и очень ее люблю. Но у меня нет гарантии, что прямо сейчас рядом с ней не сидит Саид, а может и Замир.

- Все хорошо, Танюш, - я всхлипываю. Сдерживать эмоции мне все еще сложно. - Я... я уволилась.

- Но как? - я слышу в ее голосе боль.

Она прекрасно знает, что у меня не было выхода. Просто никогда не лезла в душу. Как и я к ней.

- Просто поняла, что это не мое, - сглатываю слезу. - Нагрузка, разъезды... я так долго не выдержу...

- Вась, - голос Тани дрожит. Она все понимает.

- Все хорошо, правда. Только я тебя попрошу об услуге.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Да, родная?

- Собери мои вещи в офисе и в корпоративной квартире.... - осекаюсь. - Только МОИ вещи, хорошо, дорогая?

- Я все сделаю. Тебе их привези домой?

- Нет, домой не надо, - я останавливаюсь на пустой детской площадке и сажусь на цепочные качели.

В нашем доме, в нашей с бабушкой квартире на кухне горит свет.

Значит, мне туда идти не стоит.

Неважно, кто там ждет или не ждет меня, мать или Замир. Я одинаково не хочу видеть ни одного, ни другого.

Поэтому просто опускаюсь на качели и легонько отталкиваюсь. В предрассветных сумерках по двору разносится скрежет цепей.

- Вася, ты где? - снова спрашивает Таня.

А я качаюсь и смотрю на родное окно.

Я бы все на свете отдала, чтобы меня там ждал родной и близкий человек, семья. Чтобы на столе дымилась ароматная стопка блинов, а в вазочках стояли мед, варенье, сметана и растопленное сливочное масло.

- Я? - зачем-то переспрашиваю. - Я потерялась, Тань. Потеряла себя, ориентиры и опору под ногами. И сейчас не знаю, что мне делать дальше.

- Вась, скажи, где ты и мы с Саидом за тобой приедем. Просто скажи... - я слышу, что она тоже плачет на том конце «провода».

Но в ответ только качаю головой.

- Просто передай ЕМУ, что я все верну. Не сразу. Но буду стараться. И карточку его корпоративную, и цену за билеты. Просто пусть больше не приближается ко мне...

Из трубки раздаются всхлипы, шорох и резкий, напряжённый до предела и такой знакомый голос Замира.

- Василиса!

Я медленно убираю трубку от уха. Значит, я была права!

Не слышу, да и не слушаю, что еще мне говорит Замир. Вырубаю смартфон и вынимаю симку. Бросаю ее прямо себе под ноги и втаптываю в сыпучий песок.

Мне она больше не понадобиться.

Глава 51. Замир

Лежу, откинувшись на кровати. В той же одежде, в которой пришёл. Прямо на покрывале.

Лежу, заложив руки за голову, и бесцельно разглядываю тёмный потолок своего номера.

День прошёл... продуктивно.

Внутри вспыхивает чувство удовлетворения, стоит мне представить Клауса, дожидающегося Василису в ресторане. Усмехаюсь, представляя, как вытягивается его холеное лицо, когда он понимает, что она не придёт!

Но тут же меня окатывает обжигающей волной ярости. Она растет и ширится в груди, не дает вздохнуть, поднимается все выше. Скоро уже и мой мозг кипит от негодования и злости на этого.... прилизанного немчика.

Я знаю Клауса уже много лет. Давно веду с ним переговоры и сотню раз привозил с собой помощниц, секретарщиц и юристов разной степени сексапильности и доступности. Но ни разу ни на одну из них Клаус не смотрел с такой похотью.

Ни разу это не задевало меня так, как в этот раз.

Так, как он посмел смотреть на МОЮ ВАСИЛИСУ!

Идиот! Решил устроить романтический вечер! Свечи, музыка, изысканные угощения! Даже гребанную открытку прислал!

Урод!

Я вскакиваю и принимаюсь мерить номер шагами.

Ладони сами собой сжимаются в кулаки.

Что-то внутри меня горит, зудит, не дает спокойно вздохнуть и расслабиться! Сам не понимаю что это!

Какая-то черная вязкая тревога, моментально превращающаяся в дикое необузданное пламя внутри.

И если бы я не знал себя, я бы сказал, что это похоже на ревность...

Но это не может быть она.

Я не ревную! НИКОГДА!

Тогда что?

Тревога? Волнение?

Но почему?

Я сам проводил Василису до номера.

А дурацкую карточку Клауса я выкинул еще утром.

Но что-то не так. Я чувствую это кожей. Этот чертов конверт…

Я помню, как смял его и бросил на пол.

А что если...

Вскакиваю и бросаюсь к двери.

Через несколько секунд я уже распахиваю дверь в номер Василисы.

Пусто.

- Вася! - зову я, обезумев.

Я все еще надеюсь, что она в душе или уже легла в постель.

Но нет.

В воздухе разлит едва уловимый аромат ее духов, в ванной лежит ее спортивный костюм и мокрое полотенце.

НЕТ!!!

Гнев рождается внутри меня, захлёстывает, обжигает хуже кислоты.

Под моими ногами хрустит мятая бумага. Пригласительное.

Клаус.

Она пошла к Клаусу.

Она выбрала его.

МОЯ Василиса выбрала его!

Решила найти более успешного спонсора?! Ну нет, красотка, тут ты ошиблась!

Я никогда не переносил предательства. Особенно от тех, кто должен быть предан мне.

Ревность, злость, страх – все смешалось в адский коктейль.

Уже не помню, как вылетел из ее номера, шарахнув дверью напоследок.

Не помню, как спустился в фойе, что говорил хостес в «Сателлите», пока не увидел ЕЕ...

Она сидела там. С ним.

Такая веселая, счастливая. Заигрывала, кокетливо поправляя длинные светлые волосы.

И это шлюшье платье!

Сердце болезненно сжимается в груди.

Черная эластичная ткань обтягивает ее идеальное тело, не оставляя простора для фантазии.

Стоит Василисе повернуться, как меня рвет на части от ярости. Она не надела белье. Ее соски отчетливо выделяются из-под ткани и притягивают взгляд Клауса.

УБЬЮ!!!

Всё поплыло перед моими глазами.

Я чувствую только жгучее разочарование, боль и ярость.

Не вижу перед собой никого, кроме нее.

МОЕЙ, но улыбающейся другому!

Подлетаю к столику, оттолкнув с пути Клауса, хватаю ее за руку и тащу на выход.

Она что-то говорит.

Но я не слышу и не понимаю.

Упрямо тяну, сжимая до хруста ее запястье.

Сейчас я готов сломать его, вырвать ей руку, прибить...

Я вообще не соображаю, что делаю. Только одно желание – забрать, увести, спрятать ото всех! МОЕ!!!

Вздрагиваю, когда она кричит мне в лицо:

- Нет!

На мгновение все замирает.

А я но другому смотрю на нее.

В ее глазах презрение. ОНА. ПРЕЗИРАЕТ. МЕНЯ?

Как она посмела?

- Я купил тебя! – кричу ей в ответ. Как только сдерживаюсь, чтобы не ударить, одни боги знают. - И ты пойдёшь со мной! Сейчас!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я не вещь!

- ВЕЩЬ! - мне сносит крышу окончательно. - МОЯ ВЕЩЬ! ТЫ МОЯ СОБСТВЕННОСТЬ!!! И всё, что на тебе надето МОЁ! Прикажу, и ты скинешь эти тряпки и пойдешь за мной голая! Ты поняла?!

Меня уже не остановить. Гнев душит меня. Мозги плывут. А ревность захлёстывает волнами.

- Да пошел ты! – выплёвывает она зло слова и отталкивается. Отползает от меня.

Ну нет.

Поднимается, пошатывается, разворачивается и срывается на бег.

Нееет!

Я бросаюсь за Василисой!

- Так просто ты не уйдешь! - рычу я.

Но не успеваю сделать и нескольких шагов, как на меня налетает Клаус. Он что-то зло и яростно шипит про уважение.

Защитник, блин, нашелся.

И с этого момента я не помню ничего!

Только яркие вспышки. Драка… Не помню подробностей. Только животная ярость и боль в кулаках.

Очнулся я уже на своей постели. С гудящей головой и ломотой во всем теле.

Плевать, как я здесь оказался. И почему меня не увезли в полицию, тоже плевать.

Просто поднимаюсь и пошатываясь иду к ней.

Мне нужны ответы! И она даст их мне.

Но номер пуст.

Не может быть!

На полу и кровати валяются ее тряпки. И платье... Мерзкой черной сброшенной кожей змеи-предательницы.

Сжимаю его в руках, втягиваю знакомый до тошноты запах и просто разрываю его на части.

- ВАСИЛИСА! - реву я.

Но ответа нет.

Я выворачиваю каждый ящик, каждую полку и сумку. Я в бешенстве мечусь по ее номеру и не могу понять, куда она могла пойте, где спрятаться.

Сбежала! Но от меня не уйдешь.

Достаю телефон и набираю своего начальника службы безопасности.

- Да, Замир Назирович.

- Румянцева Василиса Игоревна, найди ее. Быстро!

- Но...

- Никаких «НО». Поднял жопу со стула и побежал ее искать! Жду отчета через двадцать минут!

Выпустив пар, опускаюсь прямо на пол.

Под ладонью находится то самое идиотское приглашение Клауса на ужин.

Сжимаю его в кулаке и сжимаю челюсти до хруста.

ТЫ моя, Василиса, и точка.

И никому другому ты не будешь принадлежать, пока я сам так не решу!

Глава 52. Замир

Ни через двадцать минут, ни через час ничего нового не узнаю.

Была, ушла, села в такси.

Телефон выключен.

Денег нет.

Карточкой не пользовалась.

Билеты не покупала. Из страны не уезжала.

В гостиницы не селилась. По крайней мере в те, которые проверили мои люди.

На очередной звонок от начальника службы безопасности просто взрываюсь.

Бесполезный мешок дерьма!

Совсем зажрался!

Смеет говорить, что устал и продолжит утром, что ему надо хотя бы пару часов поспать!!!

Урод! Уволю, как только вернусь!

Ярость душит. Злость на Василису, на долбанутого Клауса, который пересек красную черту, на этого борова в Москве, что не может за большие бабки собрать в кучу себя и своих дебилов!

Куда она могла пойти в незнакомом городе?

Думай, Замир!

Клиника!

Меня словно кипятком ошпаривает.

Как я сразу об этом не подумал? Срываюсь и лечу туда. Надо опередить Василису.

Но и там меня ждет облом.

Она уже была там. Хотела забрать бабушку.

Кулаки сжимаются до боли в сбитых костяшках.

Решила поиграть со мной?

Куда она вообще собралась?

Из тягостного раздумья вырывает очередной звонок.

- Слушаю, - рявкаю в трубку.

- Замир Назирович, мы нашли ее...

- Где? - в груди замирает сердце.

- В аэропорту, она часа назад прошла регистрацию на международный рейс...

- Заблокировать карту! Аннулировать билет! – ору в трубку. - Все данные по рейсу кинь мне сообщением, - бросаю в трубку и скидываю вызов.

Выскакиваю из клиники и запрыгиваю в авто.

- В аэропорт! - рявкаю водителю.

А сам застываю на заднем диване, сцепив ладони под подбородком в замок.

Ты ответишь за все, Василиса...

Холодная, удушающая ярость растекается по венам. Я тебя купил, подчинил. ТЫ моя!

И ты должна понять, что так делать нельзя.

- Как улетела? - реву я у стойки информации. - В какой, к черту, Саратов???

Сбежала!

В груди болезненно сжимается сердце.

Она была так близко, на расстоянии вытянутой руки и... исчезла!

Ярость моментально отходит. Остаётся только боль и странное чувство предрешённости.

Сбежала.

Она действительно сбежала.

Не взяла ни шмотки, ни деньги...

Хороший ход, думаю про себя. Ну ничего. Встретимся в Москве.

Там я ее поймаю. Никуда она от меня не денется.

Беру билет прямо до Москвы. По моим подсчётам я должен приехать на несколько часов раньше ее.

Но здесь я тоже не успеваю!

Да что за....

Со всей силы бью по торговому автомату на Павелецком вокзале.

Осколки стеклянными брызгами прыскают по сторонам.

Я уже не чувствую боли. Только глухое разочарование. И странную тревогу, что поселилась в груди.

Хорошо. Играем, Василиса.

Один - ноль.

Но ты же и сама знаешь, что тебе не сбежать. Ты сама не хочешь этого. Хочешь позлить. Поднять себе цену.

О, я почти повёлся...

- Дома не появлялась, в корпоративной квартире тоже. Телефон не включала, - докладывает мне охранник, что с самого аэропорта рядом со мной.

Выдергиваю кулак из автомата, который трясётся и жалобно пищит при этом.

Ко мне уже бегут менты.

- Разберись, - рявкаю охраннику и, стряхнув капли крови на плитку, иду к машине.

Куда она могла пойти?

Моя карта заблокирована. Телефон выключен. В квартире сидит Жанка и отчитывается моим людям обо всем.

Корпоративная квартира под наблюдением.

Ее подруга Алиса тоже.

Татьяна вообще сидит под присмотром Саида...

Татьяна...

- К Саиду, живо, - приказываю водителю и, не дожидаясь охранника, мы срываемся с места.

***

- Не ждал тебя так рано, - брат усмехается, запахивая плотнее махровый халат.

Я отодвигаю его и прохожу в комнату. В моем кармане пиликает телефон.

Сообщение: телефон Василисы в сети.

- Зови жену, - сажусь без приглашения на диван и вытягиваю ноги.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Саид замирает напротив, складывает руки на груди и тяжёлым взглядом изучает меня. Проходится по разбитой скуле, по торчащим в беспорядке волосам. Его бровь удивлённо взлетает вверх, стоит ему оценить вчерашнюю футболку и потёртые джинсы.

Дольше, чем хотелось бы он останавливается на моих руках. Сбитые в кровь костяшки с запёкшейся кровью. На правой руке поблескивают осколки стекла.

Да, стоило их стряхнуть. Но плевать.

Сейчас не до них!

- Ты уверен? - спрашивает Саид серьезно.

- Тащи сюда свою жену, мне нужна ее помощь, - меня передергивает от этого слова.

Но по другому я не могу сформулировать свою мысль.

Да. Мне нужна чужая помощь! Меня это бесит! Но иначе я не найду Василису!

Испуганная женщина появляется в зале через несколько минут. Она зябко кутается в огромный халат Саида.

Сладкая парочка! Аж бесит! Смазливая, но пустая, еще и трусливая как мышь. Как Саид мог выбрать такую?

- Звони Василисе! - рявкаю я, отчего она подскакивает и мотает головой. - Звони...

Говорю тише, но злее. Намного злее.

Татьяна бледнеет. Но снова качает головой.

А меня сейчас разорвёт от злости.

Раскалённое безумие вновь рождается в моей груди, сжимает горло и заставляет в голове пульсировать одну единственную мысль: «найти Василису! Любой ценой!»

Я дергаюсь, но Саид меня останавливает.

Кладёт огромную ладонь мне на плечо и заставляет остаться на месте.

- Убрал, - рычу я, отчего его жёнушка бледнее ещё больше. Слишком пугливая...

Саид наклоняется и выдыхает мне тихо на ухо.

- Ты в моем доме, брат. Разговариваешь с МОЕЙ женой. Прояви уважение...

Я медленно выдыхаю.

- Иначе я не посмотрю, что ты мой старший брат и вышвырну тебя отсюда.

Острая вспышка гнева быстро гасится усилием воли.

- Хорошо, - рычу я. - Татьяна...

Медленно выдыхаю.

- Мне нужна твоя помощь. Василиса пропала. Возникло... недопонимание... и мне очень надо ее найти.

Она переводит растерянный взгляд с меня на мужа и медленно кивает.

Приносит из комнаты смартфон и нажимает на вызов.

- Поставь на громкую! - рявкаю, но осекаюсь, как только ладонь Саида сжимается на моем плече. - Пожалуйста...

Татьяна дрожит, ее очаровательный взгляд вспыхивает протестом. Хм, может не такая пустая, как я думал. Стержень есть.

Но со мной и Саидом ей не тягаться.

- Прошу, - говорю настойчиво. И она сдается.

- Вася, ты где? - шепчет в трубку Таня. - Что случилось в Германии?

После секундной заминки Василиса отвечает.

- Все хорошо, Танюш, - ее голос тихий слабый. - Я... я уволилась.

Слышу каждое слово, и с каждой секундой ярость нарастает.

- Но как? - выдыхает Татьяна и бросает на меня взволнованный, предостерегающий взгляд.

- Просто поняла, что это не мое, - врет Василиса. - Нагрузка, разъезды... я так долго не выдержу...

Можно я попрошу тебя об услуге?

Я дергаюсь вперед, чтобы вырвать трубку. Но Саид удерживает меня на месте.

Я разворачиваюсь, чтобы сбросить его руку.

- Да, родная? - торопливо шепчет Татьяна.

- Собери мои вещи в офисе и в корпоративной квартире. Только МОИ вещи, хорошо, дорогая?

- Я все сделаю. Тебе их привези домой? Вася? Ты где? - снова спрашивает Таня.

- Я? - чужим, незнакомым мне голосом отвечает Василиса. - Я потерялась, Тань. Потеряла себя, ориентиры и опору под ногами. И сейчас не знаю, что мне делать дальше.

- Вась, скажи, где ты и мы с Саидом за тобой приедем. Просто скажи... - Татьяна вытирает тылом ладони слезы с щек.

- Просто передай ЕМУ, что я все верну. Не сразу. Но буду стараться. И карточку его корпоративную, и цену за билеты. Просто пусть больше не приближается ко мне...

Меня одновременно накрывает болью и безумной яростью. ТАК со мной еще никто не разговаривал.

Отталкиваю брата и выхватываю трубку у его жены.

- Василиса… - рычу в трубу.

Но она сбрасывает вызов. И отключает телефон.

И в этот момент меня срывает с цепи.

Я со всего размаху запускаю дорогой смартфон в стену. Цветной пластик разлетается на куски.

Татьяна взвизгивает, а Саид отталкивает меня в сторону. Но не останавливает.

И на том спасибо.

Я опрокидываю дорогой стол из полированного красного дерева. Вместе с ним на пол летит скатерть и ваза с цветами.

Во мне кипит гнев, ярость, отчаяние.

А потом, словно ледяной душ… слова Татьяны.

Она стоит за спиной Саида бледная, с испугом в глазах. Но в голосе – сталь.

- Разве ты не понимаешь, Замир, ты сломал ее, – говорит она тихо, но уверенно.

- Бред! - рявкаю я.

- Остановись и вспомни, что она сказала! «Я потерялась. Потеряла себя, ориентиры и опору под ногами. И сейчас не знаю, что мне делать дальше». Это финал! Дальше будет только хуже. Ты задушишь ее. Так нельзя. Отпусти ее...

- Отпустить… Ее? - ору изо всех сил.

Татьяна вздрагивает, но не отводит взгляд.

- Ты себя слышишь? Она – моя. Я купил ее! Я...

- Она не вещь! Ты не купил ее, ты заставил принять твои условия. У нее просто не было выхода! Ты все продумал. Все, кроме одного. Вася не эскортница и не сможет ТАК жить. Ты сломал ее, - шепчет Татьяна. - И я хочу чтобы ты ушел из моего дома.

- Саид, - поворачиваюсь к брату, чтобы он приструнил свою бабу.

Но брат щурится и кивает на выход.

Совсем сдурели?!

Ладно! Я сам найду Василису! И верну ее себе! А когда верну, она пожалеет обо всем. И особенно об этом побеге...

Глава 53

Два месяца спустя

Выскакиваю из метро и практически бегу под проливным дождём, крепко сжимая ручку старого зонтика.

Моя жизнь за последние недели превратилась в вечную гонку по кругу. На чувства и сожаления не остаётся времени. Слава Богу!

Съемная квартира в старом панельном доме, подъем в пять утра, автобус, метро, работа, на которой я должна гоняться с чужими документами по городу, а вечером снова метро, автобус, дом и короткий звонок бабушке.

Но так лучше.

В «Кавалери-билдинг» я не наведалась ни разу. Зачем?

Мои вещи в офисе собрала Таня, она же подписала мое заявление об увольнении без отработки.

Не знаю, чего ей это стоило. Но подписала. Потому что Замир так и не переоформил меня к себе в отдел. Формально я все ещё числилась секретарём Тани.

Когда все было готово, я просто вызвала курьера забрать трудовую и канцелярские мелочи.

На карточку мне пришёл расчет. И честно говоря, сумма меня удивила. Она равнялась трём оговоренным ранее окладам. Тем, которые щедро предложила мне Таня.

Я пыталась разобраться с этой «ошибкой», вернуть то, что переплатили. Но Таня сказала, что так и должно быть.

Поэтому на первое время деньгами я была обеспечена. Но спускать их на глупости я не собиралась. Открыла счет и положила все деньги туда.

Только купила себе самое необходимое.

В нашу квартиру я не вернулась, потому что, как сказала соседка тетя Таня, там поселилась моя мать и устроила полный разгром. Переломала всю старую мебель и выволокла ее на мусорку. Но чтобы она купила что-то новое соседка не видела.

Так что не думаю, что там что-то осталось.

Жанна Игоревна в своем репертуаре.

Нравится ей так? Пускай живёт в собственном говне.

Я все чаще ловлю себя на мысли, что не готова вернуться в ту квартиру. Пускай там прошло мое детство. Но постоянные визиты матери, ее обыски, скандалы и истерики, взломы замков и мелкие кражи полностью вытравили все хорошие воспоминания.

Квартира моя. Бабушка уже давно переписала ее на меня. Только мать об этом не знает. Но Жанна в ней прописана. И что с этим делать, я ума не приложу.

Скорее всего ничего!

Так что приходиться крутиться и смотреть в сторону ипотеки. Но пока это не для нас.

Бабушка все ещё в Германии. Врачи сказали, что лечение расписано еще минимум на два месяца. И я ничего не могу с этим сделать.

Поэтому пока решаю насущные проблемы, а потом буду перевозить ее.

Я нашла работу.

Ну как нашла? Я уже была у них на собеседовании, в «Вектре». И сбежала оттуда прямо в лапы к Замиру.

Но теперь у меня не было другого выхода.

Куда бы я ни звонила или не направляла свое резюме, мне или приходил отказ, или просили подождать. А потом перезванивали и очень навязчиво назначали собеседование.

Я даже на одно такое пошла.

И встретила Замира.

Нет, он меня не заметил.

Я просто решила прийти пораньше, чтобы найти нужное здание и офис. Как раз ждала на светофоре, чтобы перейти дорогу. А он выходил из своего дорогого отполированного до блеска авто.

Не знаю, с чем сравнить мое состояние в тот момент.

Адская боль в груди, словно кто-то пытался вырезать мне сердце ржавым ножом.

Страх, что он меня увидит, схватит, затащит в машину и снова сделает своей игрушкой.

Необъятная тоска и дикое, необузданное желание просто подойти, прикоснуться к нему, зарыться пальчиками в его жесткие тёмные волосы.

Я горела, плавилась от противоречий внутри себя и умирала.

Я знала, что так нельзя, но ничего не могла с собой поделать.

В тот момент я поняла две вещи.

Первое - я влюбилась в Замира. Не смотря на его грубость и жестокость. Как говорят, любят не за что-то, а вопреки. Так вот это про нас. Я пропиталась им и вряд ли когда-то смогу вытравить его.

Второе - я поняла, что жить в таком аду, без уважения и взаимной любви я не смогу. Сгорю, сломаюсь, погибну. Я не смогу вынести того момента, когда он пресытиться мной, когда выкинет из своей жизни и найдет другую. Ярче, наглее, опаснее.

А он найдет, в этом я не сомневалась, когда стояла на тротуаре и во все глаза смотрела, как вокруг него вьется выскочившая из здания девушка.

Просто стояла, глотала слезы и смотрела него. Больше всего боялась, что он почувствует мой взгляд и обернётся. И больше всего жаждала, что он меня заметит, бросится за мной, поймает, прижмёт к себе...

Я как идиотка стояла перед светофором и лила слезы о том, чего не может быть.

Жаждала еще хоть раз ощутить на своей коже его прикосновения. То нежные, то требовательные, то ласковые, то грубые.

Я хотела еще хотя бы один раз оказаться с ним... слиться в безудержной страсти, остаться заполненной им до краев...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тогда я смогла выдохнуть только тогда, когда Замир кивнул своей «провожающей» и вместе с ней скрылся за стеклянными дверями огромного офисного здания.

А я медленно выдохнула, разгладила несуществующие складки на новом деловом костюме, развернулась и ушла.

Потому что поняла, что все мои собеседования будут заканчиваться одинаково: или отказ, или встреча с Замиром.

И о чем бы я там не мечтала, чего бы не жаждало мое тело по ночам в холодной постели, я прекрасно знаю, что это не для меня.

Глава 54

Старое советское здание в индустриальном районе, пропитанное эпохой восьмидесятых. Бывшее здание НИИ — символ безвозвратно ушедшей эпохи.

Разве это не знак того, что мне стоит устроиться туда?

Похоронить свои глупые мечты и болезненную привязанность и окунуться в серую рутину.

Вот и сейчас я стою перед величественным «монументом» в стиле советского модернизма. Массивные формы, серый бетон, огромные окна с алюминиевыми рамами. «Простенько, но со вкусом».

Стряхиваю с зонтика капли и забегаю внутрь.

- Доброе утро, — привычно здоровается со мной охранник на «вертушке».

Пожилой пенсионер на службе какого-то ЧОПа каждое утро выходит из своей «будки», чтобы лично открыть мне вертушку. Пропуска у меня ещё нет.

- Доброе утро, Василий Петрович, — вежливо улыбаюсь ему и бегу дальше.

Преодолеваю пешком четыре этажа и, наконец, толкаю старую деревянную дверь с гордо напечатанном на принтере и вставленным в простой файл «Вектором».

Большой общий кабинет за месяц стал почти родным и в какой-то степени уютным.

Мы убрали в кладовку два пустующих компа и вытащили в «пионерскую комнату» лишние компьютерные столы.

Я потратила свои личные выходные, чтобы рассортировать и подшить по папкам кипы бумаг со стульев и пола. А Эльвира — девушка, что собеседовала меня в прошлый раз — принесла из дома очаровательные крохотные горшочки с суккулентами. Оказывается, это её хобби.

За нами потянулись и другие «служащие».

Виктор, руководитель отдела и единственный мужчина в нашем коллективе, сменил свои выходные треники на джинсы и рубашку. Разрешил девчонкам прибраться на его столе.

Мы выбросили старый серый тюль и купили на его место простые светлые жалюзи, отмыли окна. И дышать, и жить стало легче.

Потому что когда начинаешь задыхаться, надо просто разгрести хлам вокруг себя.

- Василиса Игоревна? - Оля, что сидит за соседним столом, протягивает мне папку, — у вас новый проект.

«Вектор» не занимается строительством. Мы посредники. Упрощаем жизнь людей. За определённую плату по доверенности ходим по разным инстанциям и получаем разрешение на строительство, согласовываем их проекты, подаём заявки на подключения. Чаще работаем с мелкими застройщиками, но можем взяться и за частные заказы. Не все люди готовы к тому, с чем им приходится столкнуться при подключении на участке света, воды или газа.

Так что работаю я здесь не совсем по профилю. Но выполняю частично те задачи, которые выполняла в крупных строительных фирмах, проверяю планы, проекты и вожу их на согласование в Департамент строительства.

Беру папку и с первых строк понимаю, что это довольно крупный проект. Элитный коттеджный посёлок. Насколько я понимаю, «Вектор» ещё ни разу не занимался настолько крупным заказом.

- Но... — мои глаза удивлённо округляются. Я оборачиваюсь к столу «начальника». Но Виктора нет на месте. Странно. Он никогда не опаздывает. Ещё и уходит самый последний.

- Что не так? — спрашивает Эльвира.

- Это большой проект.

- Оо, я бы сказала огромный! — она весело смеётся и машет мне такой же папкой, а потом кивает на столы девочке. У каждой в руках по папке. - Виктор в пятницу был у главного архитектора и выбил нам просто огромный заказ!

- Выбил?

- Да, — она пожимает плечами. - Контора, которая им занималась, потеряла лицензию. Все документы лежали уже на подписи у главного. А дальше заниматься ими некому. А Витя оказался в нужном месте в нужное время!

- Повезло, — киваю я. Если мы выполним этот заказ, то однозначно поднимемся в статусе среди контор подобного рода. - А у вас что?

- У меня торговый центр на Каширке, — Света заглядывает в свою папку.

- У меня термальный комплекс на Юго-Западе, — улыбается Эльвира.

- А у меня частный детский сад и лицей, кстати, в «твоём» посёлке, — сверяется с данными Олеся.

- Да, неплохой размах, — киваю я. - Только не понимаю, как у такой фирмы...

Лезу в документы, чтобы посмотреть название.

- ...«Айса Констракшен» нет проектного отдела?

- Неважно, — смеются девчонки, окрылённые удачей. - Нам же лучше! Представь, какие будут проценты! Мы с утра Витю ждём пытать!

Да, проценты — это хорошо!

Но развить тему мы не успеваем, потому что в дверь стучат.

- Да-да! — приглашает Эльвира.

И на пороге появляется пара тренированных парней с огромной коробкой в руках.

Они весело подмигивают девчонкам.

- Хозяйки, куда ставить?

- Что ставить?

- Кофемашину!

- Вы, наверное, офисом ошиблись...

- Ничего подобного! — парни уже заносят агрегат и оборачиваются в поисках места. - В накладной указано «Вектор».

- Но мы не...

- Подарок от ваших новых партнёров «Айса Констракшен», — улыбается третий парень, который заносит следом ещё одну коробку, позвякивая чашками или ложками и распространяя вокруг чарующий густой аромат свежесваренного кофе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 55

- Ого! - выдыхает Эльвира, когда тренированные парни устанавливают «агрегат» на тумбочку и подключают. - Она же все сама умеет!

- Всё-всё, - подмигивает ей тот самый парень, который принес огромную коробку с новеньким кофейным сервизом и, наверное, годовым запасом кофе.

Все это он быстро выгружает почему-то на мой стол.

Эльвира заливается румянцем, а я отхожу в сторону и складываю руки на груди.

Как-то это все странно.

Такая кофе машина стоит больше сотни ьысяч рублей, рлюс сервиз, кофе, доставка.

Значит, «Айса Констракшен» не нуждается в деньгах. Но тогда почему у них нет проектного отдела? Или они не отдают на аутсорс свои проекты? Зачем им сомнительные фирмы-однодневки типо «Вектора» или той, что их кинула?

Но свои размышления я оставляю при себе. К тому же по кабинету уже плывёт густой аромат свежеприготовленного кофе.

- Ммм, - Света с благодарностью принимает из рук молодого мужчины белоснежную чашку и делает первый глоток. - Божественно!

Ее глаза загораются восхищением и особым удовольствием и, готова спорить, дело не только в кофе.

Эльвира уже стреляет глазками тому парню, что подает чашку ей...

Господи, да что это такое?

В небольшом офисе вместе с дурманящим вязким ароматом кофе разливается странная смесь неловкости и страсти. Словно в воздухе распылили феромоны. Парни, поигрывают мускулами, а девушки отчаянно краснеют, но принимают ухаживания.

А меня мутит! Мне физически больно наблюдать за ними. Наблюдать и понимать, что я уже не могу испытать ничего подобного...

- Так! - я хлопаю в ладоши и все вздрагивают. - Девочки...

Подхватываю свой плащ и складываю зонтик.

- Раз Виктора нет, поеду уточню некоторые вопросы сразу в «Айса Констракшен».

Девочки с радостью кивают.

А я выскакиваю за дверь и делаю судорожный вдох.

Да что со мной такое?

Почему я так эмоционаьно на это реагирую. Три бравых парня, три молодые девушки. Увидели друг друга, понравились, решили познакомиться. И что с того?

Я так яростно натягиваю плащ, что он трещит по швам.

Сама не знаю, что со мной твориться. Понятно только одно, что вид чужого счастья и сексуального влечения мне неприятен.

Зажмуриваюсь и с силой втягиваю воздух носом. Этого только не хватало!

Соберись, Вася! Тебе ещё рано становиться брюзгой и муженавистницей.

- Осторожно! Посторонись! - раздаётся над ухом.

Я открываю глаза и от неожиданности моргаю. Раз, еще раз.

Передо мной розовое облако.

В прямом смысле.

Огромный букет нежнейших чайных роз. Моих любимых!

- Девушка, - приводит меня в чувство курьер, - вы не подскажите, где здесь...

Он сверяется с накладной, зажатой в руке.

- ... «Вектор»?

- Вектор? - мои глаза ползут на лоб. - Там...

Машу в сторону.

- Последняя дверь налево, напротив туалета...

- Спасибо, - кивает курьер и машет кому-то за своей спиной. - Вперед парни, быстрее, у нас еще несколько букетов в машине!

И мимо меня, прижавшейся к крашенной стене проходит целая вереница курьеров. Каждый с огромным букетом цветов. Все букеты разные. Здесь и нежнейшие пионы в розовой бумаге и охапка махровых тюльпанов и, конечно, еще розы. И каждый букет в вазе!!!

Но что им надо в «Векторе»?

- Простите, - я осторожно касаюсь рукой последнего парня. - Я тоже работаю в «Векторе». Вы не могли бы сказать, для кого эти букеты?

Спрашиваю, а у самой в груди тревожно и волнительно замирает сердце. Я жду его ответа, сгорая от нетерпения.

Ведь ОН не мог? Да? ОН же не знает, где я прячусь? Или мог?

Какая-то глупая и отчаянная надежда бьется в висках.

Очень глупая...

- Получатель «Вектор» от «Айса Констракшен», - кивает парень и идет дальше.

А я бросаюсь к лестнице.

Глупая! Какая же я глупая!

Выскакиваю на улицу и тут же попадаю под проливной дождь. Старенький зонт и тонкий плащ не помогают укрыться от дождя. Хорошо, что документы надёжно упакованы в пластиковую папку.

И ехать мне недалеко. Всего одну станцию.

Офис «Айса Констракшен» располагается в большом здании.

На входе меня встречает охрана.

- Вам назначено, - охранник сверяется со своими записями.

- Ээ, нет. Но я по делу, в «Айса Констракшен». Мы их новые партнеры.

- АВаши документы, - охранник протягивает ладонь и я вкладываю в нее свой паспорт.

На долю секунды в его глазах мелькает что-то такое... удивление? Ликование? Подозрительность?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но мужчина моментально берет себя в руки. Моргает, и в его темной радужке не отражается больше ничего, кроме холодного спокойствия.

- Подождите минутку, - кивает он мне диванчик за моей спиной.

Что делать? Приходиться подчиниться.

Я опускаю прямо на пол свой мокрый зонт, скидываю плащ и сажусь на самый краешек дивана.

Оглядываюсь. Огромный холл находится немного в стороне от входа и поста охраны. Высокий потолок, сдержанные цвета. На стенах и полу безумно дорогой керамогранит огромными плитами. Я знаю, потому что работала с таким на одном из заказов. Большие размеры требуют особой техники изготовления, транспортировки и установки.

Но при этом цвета выбраны неброские. Нет «дешёвого» золота или рисунков эмалью по матовой поверхности. Лишь «рисунок» под мрамор с вкраплениями аквамарина.

Строго, спокойно, выдержанно.

Хм, мне становиться все интереснее. Почему же «Айса Констракшен» выбрали «Вектор»?

Я просто не верю в то, что у них настолько горят сроки, а мы единственные «свободные» посредники!

Не верю и все!

- Василиса Игоревна? - передо мной стоит высокая девушка в безукоризненно темном костюме.

- А? Да, - я улыбаюсь ей и поднимаюсь с дивана.

Она протягивает мне ладонь, возвращая паспорт.

- Я так понимаю, у вас возникли вопросы по проекту?

- Да, я бы хотела кое-что узнать.

- Да, мы это предполагали. Просто не думали, что вы приедете с утра, - она сдержанным жестом приглашает меня пройти с ней.

Вот только вопреки моим ожиданиям ведет меня не к лифтам, а куда-то дальше по коридору.

- Я не смогла дозвониться до своего руководителя. А коллеги передали, что дело срочное...

- Да, у нас уже горит несколько договоров. Было бы замечательно, если бы мы успели их закрыть. «Айса Констракшен» выполняет все обязательства, которые на себя берет.

Я только киваю в ответ. Хотя вообще впервые слышу по «Айса Констракшен».

Девушка прикладывает электронный пропуск к массивной двери, толкает ее и пропускает меня вперед.

- Эээ, - я удивленно вскидываю брови, когда оказываюсь на крытой парковке.

- Сегодня в поселке «Сюта», которым вы будите заниматься, возникли непредвиденные обстоятельства на стройке, - девушка подает кому-то знак. И тут же в стороне заводиться мотор одной из черных полированных иномарок.

А еще через несколько секунд машина трогается с места и оказывается прямо перед нами.

- Я могу прийти завтра, - инстинктивно отшатываюсь.

- Василиса Игоревна, этот проект очень важен для нас. И на случай визита представителей наших новых партнёров из «Вектора» руководство оставило четкие инструкции. Вас просили посетить «Сюту», чтобы на месте ознакомиться с объемом работ и уточнить интересующие детали.

- Но я не... инженер! - не могу понять почему, внутри меня вспыхивает паника.

Все внутри меня просто кричит «беги! Беги сейчас, иначе будет поздно!» какой-то иррациональный страх. И я ничем не могу его объяснить.

- Мы знаем, - кивает девушка, словно читает мои мысли.

- Мне нужен инженер или проектировщик... не бригада или прораб...

- Сегодня все выехали на объект, - кивает девушка, когда водитель уже распахнул передо мной дверцу. - Начиная с руководства и заканчивая инженером. Я должна была позвонить вам и назначить встречу на объекте на ближайшие дни. Но вы пришли сегодня.

- Но я... - сжимаю в руках до боли ручку своей папки и мятый плащ.

- Вам не о чем беспокоиться. Водитель вас доставит до места, а после того, как вы решите все вопросы, вернет прямо к дверям «Вектора».

Я не нахожу причины для отказа. Хотя очень хочу ее найти.

Внутренности внутри меня сжимает когтистая рука страха и тревоги.

Что-то страшное ждет меня впереди, но я никак не могу понять что это?

В итоге отмахиваюсь и сажусь в машину.

Сажусь в пустой салон и тут же сгибаюсь пополам, стоит водителю захлопнуть дверцу.

В нос ударяет слишком знакомый аромат. Дорогой парфюм, древесные нотки и немного морской свежести.

Он едва уловимой вуалью окутывает меня.

Я прикрываю глаза и судорожно вздыхаю.

Нет!

Сглатываю неожиданно ставшую горькой слюну.

Сколько ты еще будешь преследовать меня, Замир?!

Глава 56

Мне с трудом удается взять себя в руке. Прежде чем водитель займет место и заинтересуется моим странным поведением.

Разгибаюсь и замираю с идеально прямой спиной.

Стараюсь дышать мелкими глоточками и только через прикрытые губы.

Только так и никак иначе.

В груди болезненно ноет разбитое сердце. И этот запах, этот аромат... Слишком яркий, слишком знакомый, пропитавший насквозь меня и некоторые мои вещи.

Встряхиваю головой.

Я забыла его! ЗАБЫЛА!!! Кричу внутри себя и содрогаюсь от собственной лжи и бессилия.

Ни черта я его не забыла!

И если еще днем, нагрузив себя и мозги работой, я могла дышать спокойно. То ночью...

Ночами я металась в холодной пустой постели, обливалась потом и слезами, звала его... звала и ненавидела себя за это...

Спокойно, Вася! Спокойно! Это просто парфюм!

Не сразу, но мне удается взять себя в руки. И к моменту, когда мы останавливаемся перед высоким строительным забором, я уже спокойно дышу и ничем не выдаю своего волнения.

Водитель ведет меня по обустроенным деревянным мосткам прямо в рабочий «офис» «Айса Констракшен», расположенный тут же в вагончике.

- Жду вас в машине, - кивает мне водитель и исчезает.

В вагончике, за одной из загородок меня встречают настороженно двое мужчин довольно представительного вида, проверяют документы, сверяются с записями и звонят кому-то.

- Подпишите вот здесь, здесь и здесь! - один из них подает мне разные журналы и ведомости.

- Что это? - я хмурюсь.

- Техника безопасности, ведомость на получение средств индивидуальной защиты, - он тут же выкладывает передо мной новенькую рыжую каску и яркий жилет. - Отказ от претензий...

Он перечисляет так много всего, что в какой-то момент я просто отмахиваюсь и ставлю подписи вежде, где он указывает.

- Идемте, - наконец, говорит мне мужчина, поднимается и накидывает на плечи рыжий светоотражающий жилет и надевает каску.

- Куда? - я удивленно моргаю.

- На объект! - усмехается он. - Я вам все покажу. Привыкайте, вы теперь у нас частый гость.

- Я? Здесь?

- Да. Вы отвечаете за разрешение на строительство и курируете подключение коммуникаций к поселку. Вы лично будите сопровождать геодезистов, инженеров из электросетей и газораспределения.

- Я? - объемы предстоящей работы поражают, стоит мне выйти с мужчиной из вагончика и посмотреть на стройку.

Поселок «Сюта» планируется просто огромным. Несколько улиц с очаровательными небольшими коттеджами и зелеными насаждениями. С собственными садиком, частным лицеем, торговым центром, спортивными площадками, ФОКом и крытым бассейном.

- Нам туда, - мужчина осторожно, но ненавязчиво придерживает меня за локоть, направляя в сторону одного из домов.

Уютный двухэтажный коттедж в английском стиле. Красный кирпич с белоснежными известняковыми швами. Красная черепица и две трубы, одна из которых совершенно точно печная.

Сейчас вокруг полная разруха, вскопанная тракторами земля, колея от бульдозеров в половину человеческого роста. Но скоро...

Прикрываю глаза и думаю, как бы было чудесно жить в подобном доме.

Закрытый двор, беседка, мангал, садовые качели, возможно бассейн. И виноград! Чудесный виноград, что затянет часть забора и обязательно перекинется на фасад.

Не знаю почему, но мне это видится именно так!

Открываю глаза и тяжело вздыхаю. Жаль, что у меня никогда не будет подобного дома. Я просто не смогу его себе позволить. Ни здесь, ни где-либо еще!

- Проходите, - он проводит меня внутрь одной из комнат. - Я сейчас принесу план...

Я не успеваю ничего сказать, как мужчина исчезает в соседней комнате.

Зачем мне план?! Я не архитектор, не бригадир! Я только посредник, который будет согласовывать документы на подвод коммуникаций к поселку. Даже не к каждому дому.

За спиной раздаются шаги, вернувшегося мужчины.

- Я рад, что ты взялась за этот проект, Василиса!

При звуках ЕГО голоса по моему телу пробегает волна возбуждения.

Я резко оборачиваюсь, отчего шпильки не выдерживают и разлетаются в стороны, а длинные тяжёлые локоны рассыпаются по плечам.

В дверях, сложив руки на груди стоит Замир.

Замир!

От слишком резкого разворота перед моими глазами плывут разноцветные круги, а к горлу потступает тошнота. Горькая и болезненная.

Нет! Не может быть!

- Ты! - я выставляю вперёд палец и делаю два неуверенных шага в сторону.

Но из этой комнаты всего один выход и прямо сейчас Замир перекрывает его своей мощной фигурой.

Болезненно щурясь, смотрю на него.

За месяц он совсем не изменился. Накачанный, мощный, с идеально зачёсанными назад блестящими чёрными волосами. Даже здесь, на стройке, в безукоризненном костюме.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Завтавляю себя посмотреть ему в лицо. Опасное, хищное с неестественно блестящим тёмным взглядом.

- Я, - кивает он и замирает в ожидании. Он не приближается ко мне. Не бросается с криками. Не хватает меня за руки, не дергает... и вообще ведёт себя... спокойно? Отстранённо? Странно?

Делаю глубокий вздох, борясь с подступающей от волнения тошнотой. Но делаю только хуже.

Аромат его парфюма окутывает меня, вызывая неконтролируемую волну воспоминаний. Его объятия, его горячий шепот, страсть в его глазах и липкое безумие, что разливалось между нами...

Едва могу подавить стон.

- Я не бралась, - стараюсь сохранить спокойствие.

- Да? - Замир приподнимает бровь и делает шаг вперед.

Я дергаюсь.

- А мне сказали, что «Вектор» взялся за мои проекты.

- «Айса Констракшен» - это ты? - до меня гаконец доходит.

- Да, мое личное начинание, - Замир останавливается в нескольких шагах от меня. Не вторгается в мое личное пространство, не давит, не требует...

- Но «Кавалери Билдинг»...

- Это семейный бизнес, под управлением моего старшего брата. Мне стало тесно в его рамках, - он пожимает плечами и разворачивается к окну. - Посмотри, какой чудесный вид. Когда я впервые увидел его, решил, что хочу жить здесь...

- Я не понимаю... - в висках болезненно пульсирует кровь.

Я ничего не понимаю. Не понимаю, чего добивается Замир, в какую игру играет. А то, что это игра, я не сомневаюсь.

Он хочет казаться спокойным, сдержанным. Но я то знаю, что он вулкан. И от извержения нас отделяют считанные минуты.

- Простите, Замир Назирович, - говорю спокойно и предельно серьезно, но внутри меня все дрожит. - Я не смогу заняться вашим поселком. Я вообще не уверена, что «Вектор» справится с таким объемом работ. Вам лучше подыскать кого-то более...

- Я уже, - перебивает меня Замир. - Солидная фирма с идеальной репутацией должна была сделать все чисто и в срок. А в итоге взяла мои деньги и объявила себя банкротом. Процедура запущена. А у меня горят договора. Техника в аренде. Я не могу просто спускать деньги на ветер. Поэтому, встретив Виктора в офисе главного архитектора, ухватился за него. Я правда не знал...

- Не знал? - я смотрю на его широкие плечи на фоне светлого проёма окна.

- Я правда не знал, что ты работаешь в «Векторе».

- Да ладно? - горько усмехаюсь я.

- Я пытался тебя найти, ты права, - он поворачивается ко мне. А в его голосе звучат болезненные нотки. - Рвал и метал. Забросил все дела и только метался по Москве в твоих поисках. Провалил все проекты, потерял кучу денег, упустил возможности для развития семейного бизнеса. А потом Карим выставил меня из фирмы. Собрал совет директоров и в одно мгновение уволил.

- Прости, я не знала... - хмурюсь.

- Ничего. Ты не виновата. Мне надо было принимать взвешенные решения. И вот этот проект. Он очень важен для меня. Это своего рода экзамен на зрелость. Во-первых, если я его выдержу, я смогу доказать себе и братьям, что сам по себе стою немало. А во-вторых, я смогу вернуться в семью. Не в «Кавалери Билдинг», но в родовое гнездо. Куда пока мне вход закрыт из-за промахов.

- Я... - не знаю, что сказать.

- Поэтому я и ухватился за эту возможность. Слишком амбициозный проект, - он снова оборачивается к окну, словно я действительно больше для него ничего не значу. - Пора вырасти, наверное. И этот посёлок «Сюта» должен стать началом. Я решил, что не просто хочу построить здесь дома для других, но и сам хочу здесь жить.

- Здесь? - я оборачиваюсь. Огромная комната, в которой мы стоим, в будущем может стать чьей-то гостиной. С выходом на терассу и внутренний двор, с шикарным видом на лес и...

В груди тоскливо сжимается сердце. Потому что вряд ли Замир будет жить здесь один. Вдалеке от столицы, в большом доме.

- Да, - он резко поворачивается, и мне кажется, что я успеваю увидеть в его глазах искры прежней страсти и безумия. Но мне это только кажется, потому что Замир подходит ближе и смотрит на меня темным практически безразличным взглядом. - Этот дом будет моим свадебным подарком будущей жене, поэтому я хочу быть спокоен за коммуникации и за все разрешения.

- Жене? - горло сжимает спазм. Я едва могу выдохнуть свой вопрос. - Ты женишься?

- Да. Кроме того, что мне нужно восстановить свою деловую репутацию, я решил, наконец, остепениться и создать семью, - он говорит это со странной хрипотцой в голосе и смотрит на меня так... выжидающе.

В его черном безразличном взгляде проскальзывает ожидание... истерики? Чего? Что он ждет от меня?

- Поздравляю, - выдавливаю из себя одно единственное слово и резко отворачиваюсь. Он не должен увидеть моё состояние!

Пульс болезненно бьет по вискам. Сердце в груди сжимается, замирает, а потом начинает медленно биться с отчаянным усилием, раз за разом ударяясь о черную коросту.

- Но боюсь, я не справлюсь... - хватаю ртом раскалённый воздух между нами. Или это только мне не хватает пространства и свежести. Замир чувствует себя... спокойно. Он кажется, вообще не замечает моего состояния.

- Хм, - Замир отходит в сторону. - это твое окончательное решение, Василиса?

- Думаю, да, - голос дрожит. Но я упрямо сжимаю кулачки, не позволяя боли и вонению вырваться наружу.

- Тогда, извини, что побеспокоил, - он неопределённый вскидывает ладонь. Не то с раздражением, не то с облегчением. - Мой водитель отвезёт тебя назад, в офис. Прощай, Василиса.

Замир все так же стоит у окна и рассматривает чудесный вид, что открывается впереди. Сосновый бор, с мокрыми после дождя корабельными соснами, а за ними мелькает темная вода лесного озера...

А я разворачиваюсь и бросаюсь прочь из этого дома. Едва успеваю добежать до порога и захлопнуть за собой дверь, как меня выворачивает от слишком сильных эмоций и напряжения.

Горечь разъедает горло и нёбо, кислотой плещется внутри. Меня колотит крупной дрожью, а сердце в очередной раз болезненно сжимается. Оживает, чтобы снова умереть от предательства...

Глава 57. Замир

Примерно месяц с небольшим назад

Я нашел ее. Я НАШЕЛ ЕЕ!

И где?

У себя под носом! В занюханной конторе «Стрела» или «Вектор», или что-то там еще...

Вскакиваю с места так резко, что офисное кресло не выдерживает и с грохотом валится на пол.

Плевать на него.

По венам уже бежит безумие вперемежку с темным предвкушением.

Я прямо сейчас поеду за ней! Вытащу из кабинета, посажу под замок, запру, сделаю своей навсегда!

Она пожалеет о том, что сделала! А я... я смогу насладиться ей. Ее запахом. Ощущением ее шелковистой кожи под своими пальцами. Бешенным биением ее пульса. Ее вкусом. Ей целиком. Моя Василиса!

Подхватываю мятый пиджак.

Я уже забыл, когда последний раз был дома, когда менял костюм. Хорошо, что в офисе есть запас чистых рубашек и комната отдыха. Полезно хоть иногда освежиться.

А то в последние дни стал пугать сотрудников небритой рожей и своей безумной злостью.

Тянусь к ручке, но дверь открывается сама.

На пороге появляется Карим, мой старший брат.

Идеальный и хмурый, как всегда.

- Ты не вовремя, - я собираюсь обойти его и бросаю гневный взгляд на новую секретаршу, что прячется от меня за огромным монитором моноблока.

- Я вовремя, - рявкает Карим, схватив меня за руку.

Другой рукой от толкает дверь и она с грохотом закрывается.

Не знаю, что бесит меня больше: бесцеремонное вторжение братца, которому еще недавно не было никакого дела до фирмы и до нас с Саидом, или то время, которое мне приходится терять, вместо того, чтобы мчаться к Василисе...

- Я не шучу, - рявкаю зло и пытаюсь вырвать руку из его захвата.

Но куда там?

Мы все детство ходили на одни и те же спортивные секции. И Карим в силу возраста часто обходил нас с Саидом по скорости реакции и по силе.

Но сейчас я не намерен сдаваться.

- Я тоже, - рявкает Карим и отталкивает меня дальше от двери.

Я бросаюсь на него. Но эффекта неожиданности нет. Поэтому врезаюсь в глухую оборону.

Вот только мне уже не остановиться. Снова и снова я заношу кулаки, которые опускаются или на поднятые предплечья Карима или лишь скользят по корпусу. Пока моему братцу не надоедает все это.

В какой-то момент Карим отталкивает меня, скидывает пиджак и встаёт в стойку.

- Хочешь выпустить пар? Давай! Но если будем биться, то биться всерьёз, - цедит брат сквозь зубы.

- Отлично, - рявкаю я и снова бросаюсь на него.

Первый удар проходит по касательной, Карим успевает отклониться, но вторым я достигаю цели. Бью точно по скуле, ощущая приятную боль, растекающуюся по костяшкам пальцев.

Внутри меня взрывается безумие, дикая ярость и чувство удовлетворения. Оно на один только миг заполняет меня целиком. Немного притупляя боль ЕЕ предательства.

Но тут же я получаю целую серию ударов по корпусу.

Карим действует расчётливо и технично. В дыхалку и в бок. Заставляет меня упасть на колени и согнуться пополам.

Глупец! Я думал, что превзошёл его. Я всего лишь поддался порыву, вместо того, чтобы провести серия взвешенных, точно выверенных ударов.

Прижимаю ладонь к груди и пытаюсь отдышаться. Получается дерьмово. Карим знал, куда бить.

- Посмотри на себя! - выплевывает брат презрительно. - На кого ты стал похож?

- На человека? - язвлю я и сплевываю прямо на светлый ковер слюну с прожилками крови.

- На животное. Тупое и обезумевшее. Что с такими делают?

Упрямо молчу, утирая губы тылом ладони.

- А, Замир? Отвечай, что делаю с бешеными животными?

- Убивают, - рычу сквозь зубы.

- Верно. От них избавляются, иначе бешенство заразит всю стаю.

- И зачем ты мне это говоришь? - я с трудом поднимаюсь.

- Я пришёл избавить нашу «стаю» от одного бешеного волка. Ты уволен, брат!

- Что? - перед глазами разливается красная пелена. Прямо сейчас я снова готов броситься на брата, биться с ним до конца, вытрясти из него всю дерьмо. Но в этот момент дверь в мой кабинет щелкает и на пороге появляется Саид, а за ним заходит его женушка...

- Вышли, - рявкаю я.

- Ты больше тут не распоряжаешься, - чеканит зло Карим. - Выметайся!

- Ты не можешь, - цежу зло. - Это НАША компания, ОБЩАЯ! Мы участвуем в общих долях и мать...

- Да, свой процент с акций ты будешь получать, но управлять твоим отделом будет Татьяна...

- Что??? - меня рвет изнутри от ярости, обиды, непонимания! - Это что шутка? Эта кукла возьмет на себя мои контракты? Не смешно...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Не смешно то, Замир, - рявкает Карим, - что ты упустил и просрочил все свои контракты! ВСЕ!!!! Ты подорвал репутацию «Кавалери Билдинг», заставил нас выплачивать огромные неустойки и продолжаешь закапывать себя и фирму.

- Я не... - пытаюсь судорожно сообразить, какое сегодня число и когда я должен был сдать немецкий проект.

- Это не говоря о том, что Клаус и Елена разорвали с нами многолетнее сотрудничество!

- Урод, - сплёвываю я, стоит вспомнить холеного Клауса и рядом с ним Василису...

- Урод здесь только один, - цедит с ледяным спокойствием Карим. - Из-за своих неуёмных желаний, ты поставил под удар всю семью. Я не желаю тебя видеть ни в офисе, ни дома. Пока не возьмёшься за ум, в доме матери не смей показываться! Ясно!

- Тебя забыл спросить, - шиплю ядовито, отряхиваю мятый пиджак и пытаюсь выйти за дверь.

Но на этот раз меня останавливает Саид.

Упирает руку мне в грудь. Пока Карим выходит, Саид смотрит на меня с бесячей смесью жалости и сострадания.

- В задницу себе засунь свою жалость, - рявкаю я.

В черных глазах брата вспыхивает гнев, его ладонь на моей груди сжимается, сгребая пиджак и рубашку в кулак.

- Не надо, Саид, - раздается тихий спокойный голос его жены. Татьяна, кажется.

Она смотрит на брата своими большими синими глазами и стойко выдерживает его вспышку гнева. Опускает свою ладонь на его кулак и заставляет отпустить меня.

- Идем, - рычит Саид жене и разворачивается к двери.

- Дай мне пять минут, - просит она его.

И мы одновременно с братов удивленно вскидываем брови вверх.

ОНА? Просит у мужа пять минут со мной наедине?

Совсем сдурела девчонка? Я же сомну ее, сломаю и даже не замечу!

Не храбрая, а глупая.

Дура!

Саид собирается сказать ей что-то подобное. По глазам вижу. Но в какой-то момент его взгляд теплеет. Мечется между мной и женой. На щеках приходят в движение желваки.

- Хорошо, - кивает он ей. А затем поворачивается ко мне. - Тронешь хоть пальцем - в порошок сотру!

Я только усмехаюсь. Защитник, блин, нашелся!

Но все-таки киваю.

Когда за ним закрывается дверь, я делаю шаг вперед.

Татьяна вздрагивает и отходит в сторону от меня. Пугливая.

- Чего хотела? - смотрю на нее исподлобья.

- Поговорить, - отвечает она спокойно.

- Говори, - снова усмехаюсь.

- О Васе, - добавляет она.

А у меня во рту собирается горькая слюна. Поджимаю губы.

- Я не знаю, что между вами происходит, - она осторожно подбирает слова.

- Вот и не лезь! - рявкаю я.

Но она только окатывает меня презрением, стараясь скрыть за ненавистью ко мне внутреннюю боль.

Так, это что-то новенькое.

- Вася мне как сестра. Ближе ее у меня нет никого, - начинает она наконец. - И я тебя прошу оставь ее в покое.

- Вот как? Иначе что? Расскажешь брату? Натравишь семью против меня?

- Нет, - отвечает она с достоинством. - Я не собираюсь тебе угрожать. Просто прошу.

- И ты думаешь, что после всего через что я прошел, чтобы найти ее, после ее побега, после ее предательства, моего унижения, сегодняшнего увольнения и затраченных на лечение ее бабушки денег, я просто так оставлю ее?

- Да, - просто отвечает она.

А я запрокидываю голову и смеюсь. Зло. Громко. До боли в груди.

- Если дело только в деньгах, то мы с Васей выплатим тебе все до копейки. Возможно не сразу. Но постараемся как можно скорее, - отвечает она с достоинством.

- Вы? - обрываю смех и приподнимаю бровь.

- Если дело в ее побеге и твоем поведении в Германии, то это то, к чему ты стремился сам. Разве не ты устроил драку в ресторане? - она складывает руки на груди и хочет казаться спокойной. Но я вижу, как дрожат ее пальчики и как меняется ее голос от напряжения.

- А как быть с тем, что она меня предала? Изменила мне? А?

- А вы были парой? - неожиданно спрашивает Татьяна. - Чтобы кто-то кого-то предал, между этими людьми должно быть взаимопонимание, уважение, согласие, любовь... или хотя бы взаимное притяжение. У вас это было?

- Естественно! - отвечаю не раздумывая. Потому что если начну думать...

- Ты обманываешь и меня, и себя, - отрезает Татьяна. - Ты выставил Васе такие условия, от которых она не могла отступить. Ты присвоил ее, задушил своим присутствием, накинул финансовую кабалу на шею, контролировал всю ее жизнь, каждый шаг. Она боялась тебя!

- Она хотела меня! - рявкаю я, бросаюсь к выходу.

Хватит этого дурацкого разговора.

- Если ты найдешь ее и вернешь силой - ты сломаешь ее окончательно. Просто помни об этом. Еще одна ночь или неделя страсти, не важно! Она не сможет так жить.

- Что ты имеешь в виду? - я слышу в ее голосе мрачное отчаянье.

- Она найдет выход. Но возможно это будет едиственный выход.

- Что? - я бросаюсь к Татьяне, хватаю ее за плечи и трясу из всех сил. - Отвечай.

- Смерть, - отвечает женщина, а в ее холодных синих глазах собираются слезы. - Между твоей жестокостью и смертью, она выберет вечный покой.

- Бред! - я отпускаю Татьяну и начинаю мерить шагами кабинет. - Она этого не сделает! Я... озолочу ее! У нее будет все! Я верну ее бабушку! У нас будет все! Деньги, власть, страсть! Мы будем трахаться постоянно...

- Ты ничего не понял, - говорит с горечью Татьяна. - Васе не нужны твои деньги и власть. Ей нужна любовь и забота.

Я смотрю на нее и не понимаю, о чем она.

- Я дал ей любовь и заботу! А она изменила мне...

- Нет. Не дал. Ты давил, таскал за собой и брал, где сам хотел и где придётся! Ты видел ролики в сети из «Сателлита»? Нет? Посмотри, как ты вел себя с ней. Это не забота.

- Плевать! - я разворачиваюсь к двери.

- Вася - сирота при живой матери. Единтсвенный, кто любил ее - это ее старенькая бабушка. Отца у нее никогда не было, понимаешь? А Жанка появлялась на пороге только когда у нее заканчивались деньги. Она выносила из квартиры все. Даже нижнее белье у Васи воровала. Как ты думаешь, о чем Вася мечтала больше всего? О дорогих шмотках?

Замираю, схватившись за ручку двери.

- Она всегда мечтала о семье, о любви и заботе, об уважении и трепетном отношении. Сначала она надеялась, что мать одумается. Но со временем эта мечта разбилась. И Вася стала мечтать о своей семье, о большом доме, заботливом любящем муже, с которым будет не страшно выставить за дверь Жанку. О том, что она перевезет бабушку к себе. Она ждала и искала не принца и не монстра. Она искала надежного, любящего мужчину. Того, кого сможет уважать и любить сама. А встретила тебя! В том чертовом клубе. И я безумно сожалею, что в тот вечер повела подруг туда...

Глава 58

Замир

Она больше ничего не говорит.

Дожидается, когда я распахну перед ней дверь и выходит.

А вот я остаюсь.

Сам не знаю почему.

Рявкаю этой дуре, секретарше, чтобы никого ко мне не пускала и возвращаюсь за стол.

Набираю в поисковике запрос и получаю с десяток видео, на которых «безумец громит дорогой ресторан», «парень прописал шкуре», «тарелочница получила по заслугам».

Сжимаю челуюсть до хруста и запускаю первое видео.

Роскошная обстановка дорогого ресторана, на полу сидит хрупкая женская фигура, длинные платиновые волосы закрывают ее лицо, а острые плечики вздрагивают.

Над ней стоит настоящий монстр. Крупный мужчина нависает, давит своей мощью, аурой, кричит. Кажется, что вокруг них вибрирует воздух от его злости и крика.

- ВЕЩЬ! Ты моя ВЕЩЬ! СОБСТВЕННОСТЬ! - кричит монстр.

А женщина вскидывает голову. В ее безумно красивых голубых глазах среди боли и отчаянья плещется обида. Адская смесь.

Она не знает, что происходит, не понимает, но не собирается отступать.

Вырывает руку, не понимая, что монстр может просто одним неосторожным движением ее раздавить, сломать...

Сломать!

Огромными глазами я смотрю на отвратительную сцену.

Следующее видео я ставлю на паузу, когда лицо женщины попадает в кадр.

И снова небесно голубые глаза. И снова полные боли, щемящей тоски и непонимания. Чем крупнее становится кадр, тем больше ужаса и решимости я вижу в этих глазах. А еще брезгливость и ненависть.

Разворачиваю на весь экран.

Так и сижу, рассматривая бледное лицо Василисы. И все оттенки ее боли.

Почему я не видел этого раньше?

Она притворялась? Врала мне?

Сердце в груди сжимается, замирает, но тут же яростно отбивает дробь.

Я должен узнать! Врала она мне, когда извивалась подо мной или это были живые эмоции.

Сдергиваю со спинки кресла пиджак и выскакиваю из кабинета.

В голове пульсирует только одна мысль. Найти, прижать к двери и вытрясти правду!

И если она спала со мной только из-за денег...

Я осекаюсь уже в машине.

Спала.

Из-за денег.

Очнись, Замир, ты сам ее заставил!

Но я хотел ее как черт! - ревет похоть во мне.

Ты получил ее тело. Доволен? - отвечает разум.

НЕТ! Она должна быть моей! Всегда! - рычит уязвлённое самолюбие, страсть и что-то еще, но голос слишком тихий, неразборчивый.

Твоей вещью? - горько усмехается разум. Когда он успел стать таким разговорчивым.

После того, что сказала Татьяна, - подсказывает разум. - Ты хочешь получить сломанную ВЕЩЬ или что-то большее?

Большее! Я хочу получить все! - вспыхивает сердце.

Тогда остановись, - твердит разум.

Остановись, - поддакивает ему тонкий голос из глубины. - Подумай, что ты можешь сделать?

Найти ее, привезти к себе! - рычит жадность. - Запереть!

И сломать!

Сломать!

Сломать! - кричат, шипят, скрежещят голоса.

Она выберет вечный покой...

- Нет! - бью по кулаком по рулю и клаксон отдаётся протяжным гулом.

А чего ты хочешь? - спрашивает разум.

- Я хочу жить с ней, - с трудом пропихиваю слова сквозь сдавленное спазмом горло. Вспоминаю день в парке. - Хочу каждый день видеть ее улыбку, видеть, как ярко сверкают ее глаза. Хочу просыпаться и засыпать с ней просто потому, что это приятно...

Мы хотим любить ее и заботиться о ней. И получать ЛЮБОВЬ в ответ, - отзывается внутри все более громкий и уверенный голос.

Я слышу его внутри себя впервые. Но он определённо прав.

Завожу машину и выруливаю с парковки.

Я должен поговорить с Василисой. Спокойно...

Доезжаю до старого унылого здания советского НИИ. Здесь все просто кричит о безысходности. Как Василиса могла устроиться сюда работать? После «Кавалери Билдинг»?

Ответ приходит сам собой.

Я!

Это все я.

Я связался с каждым офисом, куда Василиса отправляла резюме. Кого-то просил отказать ей, кого-то назначить собеседование в нужное мне время.

И, естественно, там ее ждал Я! Она должна была прийти и...

Зжимаю ладонями кожанную опретку руля до скрипа.

Она не пришла. Ни разу.

И, кажется, это лучшее, что она могла сделать. Ведь если бы мы встретились тогда...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Встряхиваю головой и уже собираюсь выйти из машины, как начинается дождь. И не просто дождь - ливень! Потоки воды срываются с небес на землю, моментально образуя не просто лужи. А целые бурлящие потоки.

Решаю немного переждать и вижу ЕЕ.

Она бежит через дорогу без зонта и прижимает к груди пластиковую папку с документами.

Хрупкая, нахохлившаяся, как воробушек, моя...

Я уже тяну руку к дверце, чтобы раскрыть ее, позвать Василису, схватить ее, обнять...

Но внутренний голос останавливает меня. И в этот раз именно голос разума берет верх. Ни ярость, ни первый порыв, ни желание.

Я просто замираю и наблюдаю за ней.

В строгом деловом костюме и светлом плаще она кажется совсем другой. Простой пучок на макушке. Минимум косметики.

Она пробегает прямо перед капотом моей машины, но не обращает на меня никакого внимания. Сосредоточенная, взъерошенная, грустная...

Добежав до тротуара, она на миг останавливается. Так близко. Кажется, протяни руку и дотянешься...

Она неожиданно поднимает лицо к небу и...

Я еще сильнее сжимаю руль.

Ее слезы смешиваются с каплями дождя и стекают по ее бледному лицу. Она смотрит на небо и, кажется. Что разговаривает с ним. Молится. Или просит высшие силы о чем-то.

Она судорожно сглатывает. Встряхивает головой и топает ножкой по огромной луже.

Брызги ввером разлетаются в стороны, долетая до моей машины.

Но ей нет до этого дела.

Она уже что-то решила.

И мое сжавшееся от боли в груди сердце уверенно, что это решение связано со мной.

Василиса быстро стирает капли со своего лица и исчезает за стеклянной дверью «НИИ».

А я так и не решаюсь выйти из машины.

Зачем?

Сегодня я ничего не смогу исправить.

Скорее наоборот.

Прямо сейчас на моих глазах Василиса жаловалась небесам на меня и клятвенно пообещала им забыть меня.

Согласен я с этим?

Ни хрена!

Но силой я этого точно не исправлю!

Так что соберись, Замир! - командует голос разума. - И исправь то, что натворил!

Да, - киваю сам себе. - Вот этим и займусь. Не оставлю ей выбора. Снова. Но на этот раз я покажу ей, что меня можно полюбить.

Глава 59

Василиса

Меня колотит, как пожелтевший лист на ветру. Еще чуть-чуть и меня сорвет, бросит на землю и перемелет шагами прохожих в грязную пыль.

Я до боли в пальцах впиваюсь в ремень безопасности.

Женится! Замир женится! - пульсирует в голове.

Сердце болезненно сжимается, а к горлу подкатывает очередной тошнотворный комм.

Стараюсь не дышать и не делать резких движений.

Меня просто укачало.

Голова раскалывается и перед глазами все плывет.

Мне нужен воздух.

- Я могу открыть окно? - спрашиваю у водителя, и он сам опускает стекло.

Я жадно втягиваю свежий влажный воздух. За окном проносятся вековые сосны. Величественные и прекрасные. Наверное, из таких строил свою первую флотилию Петр.

Закрываю глаза и стараюсь не думать ни о чем. Но не выходит.

Я думаю.

О Замире.

Его голос. Мягкий свет его глаз.

Он изменился.

Конечно, может это игра. Но впервые с момента нашего знакомства он не пытался схватить меня за руку, прижать и трахнуть.

Хотя мог, - горько усмехаюсь.

- У вас все хорошо? - спрашивает водитель, разглядывая меня в зеркало заднего вида.

- Да, да, - киваю ему и пытаюсь проглотить горечь. - Меня укачало. Немного...

- Остановить?

- Нет, нет. Я справлюсь, - киваю ему. Хочу быстрее со всем покончить. Вернуться в офис и заняться другими проектами.

Водитель быстро и довольно осторожно довозит меня до места. Еще пара кварталов и я выйду у дверей офиса.

- Остановите здесь! - я вижу на углу аптеку.

Нужно купить что-то от головной боли и витаминов каких-нибудь. Последнии дни на меня накатыват слабость. Ничего не могу с собой поделать.

Водитель не спорит. Останавливает и выпускает меня.

- Я буду здесь.

- О нет, не нужно, - я улыбаюсь ему, немного вымученно, но вполне искренне. - За тем поворотом мой офис.

- Вы уверены? У меня инструкции...

- Все хорошо. Вы и так доставили меня до места. Спасибо, не беспокойтесь.

Он кивает, что принял мои доводы, садится за руль и уезжает.

А я совершенно разбитая плетусь в аптеку.

Замир женится.

Какая его невеста? Такая же импульсивная, как он? Модель? Актриса?

Зная его вкус, она не может быть серой мышью.

Хотя...

Я вспоминаю его маму - спокойную простую женщину, и думаю, что возможно она подобрала ему жену сама. Среди друзей семьи. Молодую глупышку, которая окружит Замира своей заботой и вниманием, не будет лезть в его дела и, возможно, получит от него благодарность в замен...

Нет! Не получит! - я с внутренним злым торжеством думаю о том, что ни черта она не получит. Только безразличие и измены. Потому что Замир.... он...

Какой он? - спрашиваю сама себя.

И не могу ответить.

Я знаю его жестоким и вспыльчивым. Злым и требовательным. Страстным и пылким любовником, который берет женщину без остатка, пьет ее до дна.... но... он никогда не кончал первый. Каждый раз он доводил до финала меня и только после этого кончал сам.

И было в этом что-то трогательное.

Очнись, Вася! - злюсь на себя.

А парк? - упрямо твердит сознание. - Целый день счастья, спокойных разговоров, попкорна и аттракционов, где он держал меня за руку. Целовал каждый пальчик, когда я визжала от страха.

Но он...

«Это подарок моей будущей жене. Поэтому я хочу быть уверен, что все будет сделано во время и на уровне».

Кажется, так он сказал. И если он ее не любит, то однозначно уважает. Если бы невесту ему выбрала семья или он был вынужден жениться, Замир никогда бы не сказал такого! Он бы вообще не стал заниматься никаким домом. В лучшем случае купил готовый, в худшем бы просто забил.

Но в этом что-то есть.

Спокойный голос, взвешенная речь, яркие искры эмоций во взгляде, но совершенное самообладание в жестах и движениях.

Замир изменился. И я даже не знаю, как к этому относиться.

НИКАК! - кричит внутренний голос. - Ты его больше не увидишь.

- Да, не увижу, - киваю себя.

- Девушка, чего вы не видите? - вырывает меня из собственных размышлений девушка-провизор.

Оказывается я уже стою перед витриной. Господи, сколько я так простояла?

- Простите, мне нужно что-то от головы, - пытаюсь сфокусировать взгляд. Но из-за боли и тошноты не удается. - И от укачивания, так тошнит...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Девушка набирает что-то на компьютере, но останавливается и смотрит на меня с интересом.

- Что-то еще?

- Да, упаковку пластыре, - я переступаю с ноги на ногу - новые туфли нещадно жмут. - И какой-нибудь комплекс витаминов, для бодрости.

- Сонливость? Снижение работоспособности? Тошнота и головная боль? - уточняет она.

- Да, - киваю я, - все верно.

- Я думаю, вам понадобиться вот это, - она кладет на прилавок тест на беременность.

- Нееет!

- Как давно у вас были месячные? - она улыбается мне мягкой улыбкой.

- Она были... - я судорожно соображаю, но никак не могу вспомнить. Наверное, и вправду давно. Но как, я же...

Мы не предохранялись! - яркой вспышкой проносится в моей голове. Замир слишком порывисто и нагло брал меня то в офисе, то на балконе, то...

О мой Бог, что мы наделали?

Я быстро расплачиваюсь за тест, закидываю его в сумку и бегу на работу.

Туалет. Мне нужен туалет.

Глава 60

Стоит мне взлететь по ступенькам нашего офисного здания, как массивные двери открываются и навстречу мне выходит Эльвира с огромной картонной коробкой, полной офисных мелочей.

- Что это?

- Мы переезжаем! — она светится от счастья. - Представляешь, на нашем этаже какие-то проблемы с проводной. Электрики сказали: нужно всё менять, иначе сгорим. Этаж полностью обесточили. А арендодатель предложил переехать нам в только что освободившийся офис.

- Куда? — хмурюсь я, пока ещё ничего не понимая.

- На первом этаже. С другой стороны здания. С отдельным выходом на проспект, — она кивает мне, чтобы я следовала за ней.

И мы обходим старую советскую постройку, проходим через калитку и оказываемся на оживлённой улице.

- Вот! — улыбается Эльвира. - Наш новый офис!

Твою мать, Замир! Без тебя здесь точно не обошлось!

Потому что офис оказывается только что отремонтированным огромным светлым помещением. Керамогранит на полу, новенькие стеклопакеты, кондиционеры, покрашенные в приятный цвет стены с декором из деревянных реек. Новенькая офисная мебель...

- И во сколько это удовольствие нам обойдётся? — открываю дверь кабинета «руководителя» и удивляюсь оперативности сотрудников.

Витины вещи уже расставлены по шкафам. Правда, самого руководителя на месте нет. Странно.

- В те же самые деньги, — улыбается Эльвира.

- В смысле? Вот это всё? — я оборачиваюсь и насчитываю как минимум три отдельных кабинета и просторный холл, в котором можно поставить несколько столов при необходимости. Плюс отдельный туалет и крохотная «чайная», где бравые ребята устанавливают кофемашину.

- Да, представляешь? Сказал, что это его вина с проводкой и вот!

- Нет, так не бывает, — морщусь я.

- А вот и бывает, — подхватывает Света, которая входит за нами со своей коробкой.

Замир! Почему-то я уверена, что это его рук дело.

Ну никак нельзя сравнивать нашу старую «конуру» на четвёртом этаже, без отдельного туалета и даже без раковины и вот это!

Ребята уже успели подключить кофемашину и запускают для проверки программу «латте».

Густой терпкий аромат кофе бьёт в нос и вызывает новый приступ тошноты.

Я закусываю губу, сжимаю ремешок сумки и бросаюсь в уборную.

Только не сейчас, пожалуйста!

Добежать я успеваю. Из меня даже ничего не вырывается, кроме громкого всхлипа.

Дрожащими руками достаю тест и читаю инструкцию.

Всё просто, опустить, подождать, оценить результат.

Вскрываю упаковку, делаю всё по инструкции и жду.

«От двух до пяти минут».

В какой-то момент на меня накатывает такая слабость, что становится трудно устоять на ногах.

Хватаюсь руками за раковину и случайно смахиваю на пол стеклянный дозатор для мыла. Естественно, он с грохотом и звоном разлетается на куски.

- Василиса! — раздаётся громкий стук в дверь. И голос Вити. - У тебя всё хорошо?

- А? Да-да! Всё хорошо! — я резко дёргаюсь, словно меня застали на месте преступления.

- Дорогая, только не трогай осколки. У нас нет ни совка, ни веника, — кричит мне через дверь Оля. - Сейчас придёт уборщица...

Запрокидываю голову и выдыхаю. Дурацкий день!

Просто ужасный.

Но оказывается, он может стать ещё хуже.

Потому что из-за двери раздаётся громкий, хорошо поставленный голос Замира!

Чёрт!

А ему что нужно? И как он так быстро здесь оказался? Он же остался в посёлке, когда я уехала. Или нет?

Я опускаюсь на закрытую крышку унитаза и закрываю лицо ладонями.

Не выйду!

Я просто не выйду отсюда, пока он не уйдёт.

Пусть думают обо мне, что угодно. Но я не выйду!

- Замир Назирович, — голос Вити дрожит от напряжения. - Очень вам рады, проходите, в мой кабинет. Девочки, кофе...

- Я на минутку, — раздаётся прямо за дверью спокойный, полный достоинства голос Замира. - Василиса Игоревна забыла в моей машине папку с документами. Водитель отдал их мне, а я решил заехать и обсудить замену...

Вот же паразит! — сжимаю кулачки от злости.

- Замену?! - удивлённо выдыхает Витя.

- Василиса Игоревна отказалась от проекта, она вам не сказала?

Вот же!

Витька откашливается.

- Давайте пройдём в мой кабинет...

За дверью раздаются звуки шагов. Но не успеваю я выдохнуть, как в дверь громко стучат.

- Чтобы минуту была в моём кабинете, ясно? — шипит Витя.

Я? Зачем? Кому это нужно?

Но вопросы задавать некому.

Поэтому поднимаюсь, медленно выдыхаю и отпираю дверь.

На меня с удивлением смотрят Эльвира, Оля и Света.

- Ты что, правда отказалась? — шепчут они.

- Ага, — киваю и ставлю сумку на «свой» стол. Будущий или уже бывший. - Я не потяну такие объёмы. Там целый посёлок.

- Да ты что? Мы все тебе поможем. Вон у Светы в твоём посёлке сад и школа! Справимся! Это же такие деньги! Огромные!

- Нет, девочки. Я лучше возьму все проекты по городу. Меня укачивает — я не могу таскаться туда каждый раз, когда надо будет везти геодезиста или инженера...

- Ты не слышала? — осторожно спрашивает Оля.

- Что не слышала? — моментально напрягаюсь.

- Мы отказываемся ото всех сторонних проектов. Только «Айса Констракшен».

Твою мать!

- Василиса Игоревна! — на пороге своего кабинета появляется Витя. - Мы вас ждём.

Мне некуда деваться. Низко опустив голову, иду на зов.

Захожу в кабинет и стараюсь не смотреть на Замира. Устраиваюсь на предложенный мне стул, предварительно его немного отодвинув.

Сажусь на самый краешек, не поворачиваю голову, почти не дышу. Но это не помогает.

Роскошный густой древесный аромат окутывает меня. И самое странное, что на него у меня нет токсикоза. Наоборот, он вызывает лёгкую дрожь и волну приятных мурашек по телу.

А следом меня накрывает аурой Замира. Мощной, мужественной, чувственной. Мои внутренности горят, плавятся, а сердце разрывается на части.

- Василиса, подумай, — просит Витя. - Это замечательная возможность для нас, для тебя...

Но я только качаю головой.

- Прости, Вить...

Где-то рядом хрустят чьи-то суставы. Скорее всего, Замира.

- Виктор Евгеньевич, — добавляю торопливо. Мне не нужны неприятности. - Но я правда не могу.

- Но...

- Виктор Евгеньевич, — прерывает его Замир, поднимается с кресла и кладёт на стол забытую мной папку. - Если Василиса Игоревна не хочет браться за дело, не думаю, что стоит давить. Этот проект очень важен для меня. Я уверен, что вы найдёте другого исполнителя. Такого же ответственного и компетентного.

- Я? А, да! — кивает Витька.

Замир разворачивается и, не говоря больше ни слова, выходит за дверь.

Я замираю и жду, что он вернётся. Начнёт требовать. Угрожать. Давить. Схватит меня за плечи, прижмёт к себе!

Но проходит секунда. Другая. И ничего!

- Вась, что это было? — хмурится руководитель. - Ты что не понимаешь, какие это деньги?

- Я понимаю, — разглядываю свои сжатые пальцы.

Слёзы набегают на глаза, а губы трясутся.

Он ушёл. Не сказал мне ничего. Ещё раз напомнил про невесту и вышел.

Спокойный, рассудительный, настоящий бизнесмен.

Тот, кого я могла бы полюбить... если бы не любила старого Замира.

- Ты не понимаешь, — вскакивает с места Витя. - Мы отказываемся от всех проектов, кроме строек «Айса Констракшен». Чем ты будешь заниматься?

- Я? Уволюсь, — медленно поднимаюсь и разворачиваюсь, всё также не поднимая головы. - А сейчас прости, Вить, мне нехорошо, укачало...

Я не слушаю, что он мне говорит. Просто выхожу в коридор, подхватываю со стола сумку и уже на самом пороге вспоминаю про тест...

ТЕСТ! Мой тест!

Забегаю в туалет, но раковина пуста. Осколки с пола тоже исчезли!

Наклоняюсь к мусорке, но в ней чистый пакет. Пусто!

Твою мать!

- Где? — я выскакиваю в зал и хватаю за руку пробегающую Эльвиру.

- Что? — она моргает удивлённо.

- Мой... мой... — перед глазами всё плывёт. Я не могу выговорить «тест».

Просто выпускаю её руку и отступаю.

- Ничего, прости. Что-то я плохо себя чувствую...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 61

- Вася, ты куда?!

- Василиса! - раздаются мне вслед удивлённые и встревоженные голоса коллег. Возможно, уже бывших.

Я выскакиваю на улицу, пробегаю несколько шагов и замираю в нерешительности. Куда идти? Что делать? Почему я себя так веду?

Это же выглядит странно и дико...

Куда я собралась? Почему сбежала? И почему я вообще ТАК реагирую на Замира и его свадьбу? Я же этого и хотела, чтобы он оставил меня в покое!

Ну вот! Оставил!

Радуйся, дуреха!

Живи спокойно.

Ты его встретила, и он не собирается хватать тебя и тащить в свою «пещеру».

Тогда почему сердце так тревожно и беспорядочно бьется в груди? Руки дрожат, а сбившееся дыхание никак не желает восстанавливаться?

Почему я не могу свободно выдохнуть и порадоваться за него?

Почему мне отчаянно хочется быть на месте его невесты?

Почему???

Одёргиваю себя и резко разворачиваюсь. Нужно вернуться в офис и все спокойно обсудить с Витей. Работать с Замиром я не смогу и не буду. Но возможно, я смогу быть на подхвате у девочек. Ездить не в посёлок «Сюта», а в департамент, отвозить бумаги на подпись, проверять наличие подписей и технической документации в офисе.

Витька же сам сказал, что работы много!

Но заставить себя вернуться я не могу. Не могу и все. Не сейчас.

И тест! Куда он делся? Я даже не успела посмотреть, что на нем.

Так, надо купить еще один.

И сделать все спокойно дома.

А если я действительно беременна? Что тогда? Сказать об этом Замиру и расстроить его свадьбу? А если он потребует сделать аборт?

Сама не осознавая того, что делаю, я кладу ладошки на совершенно плоский живот и поглаживаю.

Нет, малыш! Если ты там, знай, я от тебя не откажусь!

А если Замир захочет его отобрать и воспитывать со своей женой? А он может? А я?

Мысли лихорадочно мечутся в голове.

А что я?

Возможно, безработная одинокая женщина на съемной квартире с больной бабушкой.

Думаю, суд встанет на его сторону.

Ну нет!

И вообще, Василиса, давай разгребать дерьмо по мере его поступления.

Сначала домой и сделать новый тест.

Потом позвонить бабушке и узнать, когда ее выписывают.

Потом думаем про работу или ее смену.

Снова разворачиваюсь и иду к метро.

Витя обещал мне отгул после завершения последнего проекта. Буду считать, что это он и есть.

Через час с небольшим я уже скидываю туфли в прихожей и бросаю на тумбочку сумку.

Втягиваю полной грудью запах старой мебели, пыльных гардин и чего-то кислого.

Съемная квартира на окраине не уютная, не новая, не внушает мне ничего, кроме отвращения.

Как я привезу сюда бабушку - ума не приложу.

Лифт постоянно ломается. Она самостоятельно не сможет спуститься с шестого этажа. Двор уже два раза перекапывали - искали протечку.

Надо думать, куда переезжать. Думать, думать, думать...

А сил совсем нет. И просвета пока тоже.

Достаю из сумки тест, но вскрыть упаковку не успеваю.

Из сумки раздается настойчивая трель смартфона.

Наверное, Витька, сейчас устроит взбучку. Или...

Додумать не успеваю. Потому что на экране отображается нагромождение нереальных цифр. Я таких сочетаний никогда не видела. Мошенники или...

Сердце замирает в груди.

- Да, алло? - срывающимся голосом принимаю вызов.

И понимаю, что оказалась права.

Звонок из Германии из клиники.

Девушка не сразу, но переходит на плохенький английский и мне удается ее понять.

Бабушке стало хуже.

Ее переводят в другую больницу. НО возникла проблема с документами.

С какими?

Я ничего не понимаю.

Правда. Пытаюсь. Задаю десяток уточняющих вопросов, но не понимаю. Я никогда не слышала про страховку или что-то там еще. Да я вообще не занималась ее документами.

Девушка начинает нервничать и довольно сухо чеканит, что у меня есть три дня на отправку документов по электронной почте. Иначе...

- Что иначе? - кричу я в трубу уже по русски. Но связь прерывается. Или девушка просто кладет трубку.

Я тут же лезу в интернет, ищу номера телефонов страховой, поликлиники по месту жительства, больницы, где бабушка лежала с инсультом. Ну хоть кто-то же должен мне помочь.

Но везде я натыкаюсь на стену непонимания, бездушия и просто отфутболивания. Никто не хочет даже вникать в проблему. Кто вас направил, туда и обращайтесь? Никто? Тогда сами и разбирайтесь? Нет, мы не делаем ничего подобного, простите...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Снова и снова я слышу «простите» и короткие гудки.

Не знаю, сколько времени у меня уходит на это. Но я продолжаю сидеть на жестком пуфике в коридоре, уперев локти в колени.

Я почти отчаялась... почти...

Может, поехать «домой» и поискать нужные документы там? А вдруг?

Но тут же гоню от себя эту мысль.

Все бабушкины основные документы были с ней: паспорт, СНИЛС, полис ОМС, пенсионное.

Господи, да у нее даже загранника не было, его делал Замир.

Замир!

Меня словно током простреливает.

Замир! Могу ли я? Имею ли моральное право?

Закусываю губу до боли и закрываю глаза.

Он, видимо, единственный человек, который может мне помочь. Но вот захочет ли?

Я разблокирую экран и тупо смотрю на заставку.

Размышляю и никак не могу решиться.

А если он на совещании или в поселке? А вдруг он с невестой, а тут я?

Сжимаю телефон с такой силой, что он начинает хрустеть.

Но сколько я ни думаю, все мои мысли сходят в одну точку. Я могу просить помощи только у Замира. А вот ответит он мне и захочет ли помогать, это уже другой вопрос.

В итоге решаюсь.

Набираю по памяти и жду гудков. Но их нет.

Замир отвечает сразу, словно ждал моего звонка.

- Василиса? - его голос... такой глубокий, бархатистый, с нотками тревоги и нетерпения. - Что случилось.

- Я... - я даже теряюсь от происходящего. - Мне нужна твоя помощь, пожалуйста...

На последних словах я уже не справляюсь с волнением и громко всхлипываю. Это слишком для меня одной и для одно короткого дня.

- Василиса, - Замир практически рычит в трубку, но этот рык... он не злой, не яростный. Скорее болезненный, тревожный. - Успокойся! Ты дома? Я через пятнадцать минут буду у тебя. Мы зайдем куда-нибудь выпить кофе, и ты мне все расскажешь.

Он отключается, а я смотрю на трубку и не верю в то, что услышала. Пятнадцать минут? Он где-то рядом?

Глава 62

Действительно, меньше чем через пятнадцать минут Замир уже звонит мне и просит, чтобы я спускалась.

Но как он успел?

Собираться мне не приходиться - я не успела раздеться после работы. Поэтому на бегу запрыгиваю в туфли-лодочки, подхватываю высыпавшуюся на комод мелочевку из сумочки и выскакиваю за дверь.

Замир привозит меня в довольно милое тихое кафе. Никакого пафоса, инстамоделей, фотографирующих свою еду и прочего. В разгар рабочего дня почти все столики свободны.

Мы садимся к окну. Официант приносит кофе и многоярусную вазу со всевозможными пирожными, от вида которых меня снова мутит. Черт!

- Что случилось, Василиса? - спрашивает меня Замир. И его голос... он другой. Бархатистый, нежный, полный искренней тревоги и чего-то еще... властного и горячего...

Я поднимаю голову, но стоит мне встретиться с ним взглядом, как я отворачиваюсь вновь.

- Мне позвонили из клиник, из Германии... - начинаю, набрав полные легкие воздуха. Но договорить не успеваю. На последнем слове из меня рвутся рыдания.

- Тише, Василиса, все будет хорошо, - его огромная смуглая ладонь ложится мне на руку и едва сжимает.

Но от этого прикосновения и простого, по сути дружеского жеста по телу ползут мурашки.

- Бабушке стало хуже, - выдыхаю. - Ее собираются куда-то перевести...

- Куда? - Замир подбирается.

- Я не знаю. Не поняла. Но проблема не в этом. Не хватает каких-то документов, страховки и чего-то еще. Я не поняла. Девушка. Она так плохо говорила по английски, а я совсем не знаю немецкий и вот...

В глазах стоят слезы. Я не плакса. Но сейчас я действительно не могу сдержаться.

Меня просто рвет на части от страха за бабушку, от своей беспомощности, от близости Замира и запаха его духов...

- Василиса, - порыкивает Замир, стараясь привлечь мое внимание. - Успокойся. Я сейчас перезвоню им и все узнаю, выпей кофе...

Он пододвигает ко мне чашку и стремительно темнеющими глазами наблюдает, как я подношу тонкий фарфор к губам, едва касаюсь пенной кромки и в ужасе ставлю чашку на место.

Тошнотворный ком подкатывает к самому горлу. Нет, только не это!

В темных провалах зрачков вспыхивает что-то такое... такое...

Но Замир моргает, отрезая меня от своих эмоций, достает смартфон и начинает звонить. Разговаривает он на немецком, и я не могу разобрать ни слова.

Поэтому просто откидываюсь на спинку кресла, подальше от чашки кофе с тошнотворной корицей. Бэээ.

Я прикрываю глаза и стараюсь выровнять дыхание. Медленно. Вдох - выдох. Вдох - выдох.

Вроде получается. Даже получается сконцентрироваться на запахе Замира. Древесные нотки и морская свежесть, сила и власть, холодный расчет и страсть. В этом аромате сплетается так много...

Тошнота отступает. Но вместо нее на меня накатывают воспоминания о нашей порочной связи, о нашей безумной близости. Дикой. Необузданной. Той, что накрывает мгновенно, за миг и не дает времени дойти до кровати...

Пульс подскакивает. Тело обдает жаром. Кровь моментально вскипает в венах и обливает низ живота и промежность.

Меня накрывает желанием. Нестерпимым, болезненным, запретным...

- Василиса. Вася...

Я вздрагиваю от острой боли. Словно мне кипятком плеснули на кисть.

Стараюсь сфокусировать взгляд и вижу, что Замир сжимает мой судорожно сжатый кулак.

- Что? - перевожу на него растерянный взгляд.

- Все хорошо, - говорит он, а его взгляд стремительно темнеет. - Все хорошо, ты можешь отпустить скатерть...

Я с удивлением снова опускаю взгляд. Действительно. В кулаке я сжимаю плотную шелковистую ткань. До боли. До судорог. До побелевших костяшек.

Сжала так сильно, что вся скатерть пошла складками и съехала. Как еще чашки не упали на меня или на пол?

Я непонимающе моргаю и разжимаю кулак.

Что это было? - мечется в моей голове.

Что это было? - читаю в его внимательном взгляде.

Почему меня накрывает то паникой, то страхом, то истерикой, то желанием.

Свожу берда.

Ответ у меня есть только один - беременность. Но это не точно.

Я ведь так и не сделала тест.

- Идем, - Замир бросает на стол купюры, даже не спрашивая счет. - Нам пора.

Он протягивает мне руку, и я ее принимаю.

Покорно, с замиранием сердца вкладываю свою руку в его ладонь и поднимаюсь.

- Что тебе сказали, Замир?

- Расскажу по дороге.

- Куда мы? - я сажусь на пассажирское сиденье и тянусь к ремню безопасности.

Это так странно. Раньше Замир предпочитал ездить с водителем и обязательно приставал ко мне в дороге, поглаживал бедра, страстно целовал, усажимал себя на колени и забирался под узкую офисную юбку...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Щеки моментально вспыхивают.

Встряхиваю головой. О чем это я? Совсем с катушек слетела?

- Все хорошо?

- А? Да, - нервно киваю я. - Итак, куда мы?

- На частный аэродром.

- Куда?

- Мы летим в Германию. Корпоративный самолет уже готовят к вылету, Карим прямо сейчас занимается разрешением на вылет, Саид с Таней передали с водителем твой загранник. Бумаги есть, но на них нет твоей подписи. А без согласия ближайшего родственника они не могут транспортировать твою бабушку.

- Но я не могу! - начинаю нервничать. - У меня же нет... Вещей. И я... давай заедем к нотариусу, я напишу доверенность, я...

Паника снова накатывает на меня. И я сама не понимаю, что меня пугает больше: несколько часов вдвоем с Замиром на борту частного самолета? И почему частного? Почему мы как в прошлый раз не можем полететь обычным рейсом?

Или то, что снова окажемся в Германии? Скорее всего в той же гостинице... Где все так некрасиво получилось...

- Василиса, - он на миг отрывается от дороги, перекладывает ладонь с рычага переключения передач на мои сцепленные ладони и поглаживает их. - Все будет хорошо. Прошу, доверься мне. Я буду рядом.

О боги! Как я хочу довериться! Как я хочу, чтобы ты был рядом Замир. Всегда!

Но вслух этого не говорю.

Глава 63

Мы быстро добираемся до частного аэродрома.

На взлётной полосе нас уже ждет небольшой самолет. Перед трапом выстроилась команда: два пилота и стюард.

Я не реагирую на их приветствия. Слушаю только голос Замира, мелкими глоточками вдыхаю его запах и боюсь выпустить руку. Жмусь к нему на промозглом ветру огромного открытого пространства.

Я знаю, что так нельзя. Но не могу себя заставить отступить. Пока не могу.

Но выпустить ладонь приходится.

- Поднимайся в самолет, Василиса, - командует Замир, а сам останавливается для разговора с пилотами.

Стюард дежурно мне улыбается и протягивает руку для помощи. Мне в нос ударяет запах его духов. Терпких, дешевых, приторно-мускусных.

Я отшатываюсь от него, как от прокажённого и бросаюсь в салон.

Скорее интуитивно я нахожу туалет, заскакиваю в него и захлопываю дверь.

Меня выворачивает наизнанку. Ну вот.

Я так надеялась, что смогу этого избежать.

Снова и снова меня сотрясают спазмы, пока желудок не освобождается полностью от завтрака и легкого перекуса.

Отлично! Сомнений все меньше. Я беременна! Или это пищевое отравление.

Господи, пусть будет отравление.

Я выхожу пошатываясь в салон.

- Василиса? Все хорошо? - в прохоже уже стоит Замир и почему-то сжимает рубашку стюарда.

- А? Да, все хорошо. Просто паника, - отчаянно вру я. - Боюсь летать и бабушка.

- Понятно, - Замир выпускает побелевшего стюарда и взглядом приказывает ему исчезнуть.

Мы садимся рядом. Слишком близко.

В салоне много других мест. Но мы оказываемся слишком близко.

Но Замир не нападает на меня. Не пытается потрогать, погладить, как делал раньше.

Просто сидит, достает ноут и даже начинает работать.

Я же ерзаю на месте. Никак не могу успокоиться.

Меня мутит и трясет от напряжения.

И только едва уловимый аромат Замира способен меня успокоить.

- Может, приляжешь? - спрашивает Замир.

- Что? - не сразу понимаю, о чем он.

- Здесь есть кровать. Идем, - он отстёгивает ремни. Взглядом останавливает собирающегося подойти стюарда и протягивает мне ладонь.

И я ее принимаю.

Внутри все сжимается от томительного ожидания.

В мозгу проносится совершенно отчаянная мысль. Что вот сейчас все случиться. Сейчас Замир сорвется! Бросит меня на кровать, вопьётся в мои губы жадным болезненным поцелуем, придавит своим горячим телом к кровати и прошепчет, что я не смогу сбежать.

Сердце в груди замирает.

Замир же отодвигает легкую загородку и показывает мне небольшую спальную комнатку.

- Тебя никто не потревожит, - говорит он, опуская шторку на иллюминаторе. - Отдыхай.

И разворачивается.

А я... сажусь на кровать и не знаю, что делать. Впервые в жизни я теряюсь.

Все что я напридумывала себе о нас, об этом человеке, все не то. Он не такой. И я не такая.

Ну что ж...

Наши отношения с самого начала были ошибкой.

Я скидываю туфли и шиплю от боли.

- Что случилось? - Замир резко оборачивается.

- Ничего, - стараюсь изобразить подобие улыбки. Но его не проведёшь.

Его взгляд становится напряженным, выразительным.

- Натёрла ноги, - я опускаю взгляд на свои туфли лодочки и замечаю, что задники изнутри в кроваво-красных разводах. Твою мать! У меня даже не во что переобуться!

Замир отворачивается и кричит в салон.

- Никита, аптечку живо!

- Не надо, - слабо протестую.

- Нужна перекись и пластырь. Ты же не хочешь занести инфекцию? - он смотрит на меня так серьезно, так... требовательно. При этом его кулаки так яросто сжимаются, что я пугаюсь. С чего бы это?

- Воот, - из-за перегородки появляется бледный стюард, протягивает аптечку и тут же исчезает.

Замир подходит ко мне.

- Я сама, - протестую. Но мужчина меня словно не слышит.

Садится передо мной на корточки, широко разведя ноги. Так, что мои стопы оказываются в непосредственной близости от его...

О Боже!

Дыхание сбивается.

Замир выдавливает перекись из пузырька на ватный шарик, подхватывает меня за лодыжку и тянет вверх.

- Ааа, - выдыхаю резко.

Но он словно не замечает моего смущения. Не замечает, как мои щеки покрываются румянцем, а ноги покрываются мурашками.

Замир полностью сосредотачивается на моих пятках. Обрабатывает каждый сантиметр, каждую мозоль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я вздрагиваю и шиплю от легкого жжения. Замир останавливается, бросает на меня быстрый стремительно темнеющий взгляд. Перехватывает мою стопу приподнимает еще выше и дует.

Медленно, осторожно.

А я... Я готова со стыда сгореть и провалиться! Прямо на бренную землю.

- Прошу, - шепчу испуганно.

- Сейчас наклею пластырь и ты поспишь, - он обрывает меня и роется в крохотной аптечке. - Черт!

На его ладони лежит всего два крошечных пластыря. Моим пяткам этого явно не хватит.

- У меня в сумке есть упаковка... - я собираюсь встать и вновь надеть эти самые туфли-убийцы. Но Замир удерживает меня на месте.

- Сейчас, - он мягко сжимает мои стопу, большим пальцем проходится по затёкшему своду, разминая его. Умело скользит по напряженным ноющим мышцам как опытный массажист.

Но как? Откуда?

Его горячие ладони скользят все выше, сильные пальцы мнут и разгоняют усталость и боль...

Господи, как хорошо.

Я откидываюсь назад и больше ни о чем не могу думать.

Это так... необычно.

Так классно! Так... о да...

А руки Замира скользят все выше и выше...

Глава 64

Я просыпаюсь от легкой тряски.

- Василиса, просыпайся.

- Что? - резко сажусь на кровати, отчего голова идет кругом. - Где я?

- В Германии, - напротив меня застывает темной фигурой Замир.

Мощный, властный, мой чужой, с терпкими нотками свежести в утреннем лесу.

- Мы прилетели, - он протягивает руку.

Но я делаю вид, что не заметила его жеста и опускаю ноги на пол.

- А где? - я наклоняюсь, чтобы найти туфли. Пока шарю руками по полу в памяти всплывает то, что было...

Замир обработал мои мозоли и сделал мне массаж!

Неет! Не может быть!

Замир Османов? Нет! Это мне, наверное, приснилось!

Но аккуратно наклеенный пластырь на ногах говорит об обратном. И его руки... обжигающе горячие, они скользили по моим ногам. О, нет!

Лицо снова заливает отчаянным стыдом и смущением. А как далеко он успел зайти, прежде чем я вырубилась? Или после?

- Я их выбросил, - спокойно отвечает Замир на мой невысказанный вопрос.

- Ты что? - я резко поднимаю голову и чувствую новый приступ головокружения и тошноты.

- Я выбросил твои туфли.

- Но... - я моментально вспыхиваю.

Конечно! Это же Замир мать его Османов! Он делает только то, что считает нужным! А в чем я буду ходить, он естественно не подумал! Зачем?

- Пока надень вот это, - кивает он на пол.

Рядом с кроватью лежат одноразовые белые тапочки.

- Ты издеваешься? - едва сдерживаю себя. - Как я...

- Капитан и экипаж благодарят вас... - раздается из динамика и я замолкаю.

Спорить нет смысла. Не с Замиром.

Просто натягиваю тапки и тащусь на выход.

Но у трапа происходит что-то невероятное.

Стоит стюарду открыть дверь и откинуть лестницу, как Замир, подошедший тихонько сзади, подхватывает меня на руки.

- Ты что делаешь? - вскрикиваю я от возмущения.

Но не забываю крепко обхватить мужчину за шею.

- Спускаю тебя, - совершенно серьезно отвечает Замир.

- Отпусти! - рычу я.

Но он уже спускается по трапу. Позади раздается странный треск и над нами раскрывается огромный зонт.

Все взлетно-посадочное поле, чахлые деревца где-то там, за забором. Все мокрое, серое и неприветливое.

С низко нависших свинцовых туч льются потоки воды.

- Ты же не пойдешь под дождем в тапочках? - в голосе Замира звучит усмешка. Но вот его лицо и его глаза совершенно серьёзные. Его напряжённый, обжигающий взгляд не отрывается от моего лица.

Вокруг суетятся люди, хлопают дверцы машин, стюард что-то говорит на прощанье. Но мне плевать. Я не могу оторваться от этих бездонных глаз. Таких родных. И таких далеких.

Да что б тебя, Вася! Кончай!

Радует то, что мы уже подошли к машине.

Замир сажает меня на задний кожанный диван и захлопывает дверцу.

Я жду, что он сядет рядом. Как раньше. Но нет. Он садится рядом с водителем и мы трогаемся.

А у меня в груди болезненно щемит сердце. Я чувствую огромную потерю, просто нечеловечскую и пока не понимаю, как к ней относится? Запретить себе думать об этом? Или... или что?

Снова одергиваю себя.

Вася, он обручен. Он скоро женится. И он строит для своей невесты дом. Настоящий. Красивый. В потрясающем месте среди вековых сосен.

А я... а я останусь в крохотной квартире с бабушкой, возможно Жанной и малышом.

Осторожно кладу ладони на живот и прислушиваюсь к себе. Естественно я не чувствую ничего. Но очень хочу, чтобы внутри меня уже рос крохотный комочек моего персонального счастья.

Откидываюсь на подголовник и даже успеваю подремать.

Вместо гостиницы мы приезжаем сразу в клинику.

И здесь точно так же Замир выносит меня под удивленные взгляды медперсонала и посетителей, ставит только у стойки регистрации и сам задает вопрос про бабушку.

Не знаю, что он слышит в ответ.

Но девушка меняется в лице, когда Замир уточняет у нее что-то, кивает на меня и грозно сверкает черными как ночь глазами.

- Что случилось? - паника накатывает на меня. - Что с бабушкой?

- Пока все хорошо, - голос Замира моментально становится нежным, успокаивающим.

- Но я же вижу что, что-то не так, - учащенный пульс отдается у самого горла.

А девушка судорожно набирает что-то на клавиатуре. Причем так громко бьет по клавишам, что у меня опять начинает болеть голова.

- Замир, прошу....

- Вася... - раздается еще довольно слабый, но явно не умирающий голос бабушки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я резко разворачиваюсь. Зажимаю рот ладонью.

Вот же она! Бабуля! Стоит! Сама! Почти. Опирается на палочку, за локоть ее придерживает крепкий санитар. Но стоит. Сама.

Ей не хуже! Ей хорошо!

Она осторожно делает шажок ко мне.

А я бросаюсь ей навстречу.

- Бабушка! Бабушка! - слезы брызжут из моих глаз.

Я стараюсь держаться. Но получается плохо.

Всхлипываю, обнимаю бабушку крепко и боюсь ее повалить на кафельный пол.

Позади раздаются тяжелые неторопливые шаги. Замир.

Я отстраняюсь и непонимающе смотрю на него.

Что случилось?

Почему мне позвонили и сказали такие ужасы про бабушку?

Вот же она передо мной! Живая и явно в лучшем состоянии, чем два месяца назад.

- Василиса Игорь, - из лифта выходит бабушкин лечащий врач и подходит к нам. - Клиника приносит вам наши искренний извинения.

- Я не понимаю.

- Девушка, что вам звонила. Она перепутала истории болезни. Две женщины из России со схожими фамилии. У вашей бабушки все гуд, хорошо. Не переживайте.

Я вижу, как он напряжен и нервничает. Я вижу, как он смотрит на меня и понимаю, что он сожалеет, что меня потревожили и сорвали сюда зря.

Я медленно выдыхаю.

- Я очень рада тебя видеть выздоравливающий, - крепко обнимаю бабушку и утыкаюсь ей в плечо.

- Прошу простить, - снова привлекает мое внимание врач. - Но бабушка нужен покой.

Выпросить еще хотя бы десять минут не удается. Мне предлагают прийти завтра утром во время для посещений. Но пять минут дают на объятия и поцелуи.

А перед выходом Замир снова подхватывает меня на руки и спускает к машине.

Я так же крепко держу его за шею, даже случайно касаюсь пальчиками линии роста волос на его шее. - Отпусти меня, Замир, - тихо прошу я.

- Я не могу, - отвечает он сдержанно и, как мне кажется, двусмысленно.

- Твоей невесте это не понравится, если она узнает... - единственный аргумент, что приходит мне в голову.

- Это единственное, что тебя пугает? - спрашивает он со странной смесью напряжения и ожидания в голосе.

Глава 65

Я предпочитаю не отвечать.

Просто опускаю голову, разрывая наш взгляд.

К чему продолжать этот разговор?

Зачем?

Ведь он нам ничего не даст!

Замир обручен. С другой.

Он строит для нее огромный дом. Такой, о котором мечтала я.

А я ношу его ребенка.

Закусываю губу, но не могу решиться заговорить об этом.

Только не сейчас.

Возможно, позже.

Замир все так же осторожно сажает меня в машину. На этот раз он забирается следом, садиться рядом.

Так близко.

Его запах окутывает меня, успокаивает. И тошнота отступает вновь.

В его руках оказывается коробка.

- Держи, - протягивает он мне.

- Что это? - хмурюсь, но принимаю коробку.

- Моё извинение, - напряженно улыбается он. - Я не должен был выбрасывать твои туфли. Но я...

Снимаю крышку и едва могу сдержать вздох удивления. Внутри оказываются просто потрясающие в своей простоте и элегантности туфли на низком каблуке. Черная лаковая кожа отражает яркие отблески из окна.

- ... когда я увидел твои мозоли, не знаю, что на меня нашло. Я подумал, что ни одна женщина не должна испытывать такие муки. Ради красоты или дрес-кода. Я не сдержался... прости, я не должен был. Это же были твои туфли.

Его голос звучит спокойно, но с оттенком... грусти?

Не ярости, как раньше. Скорее... равнодушия?

И эта перемена больно режет мне по сердцу острым разочарованием.

Замир изменился.

Сильно.

Он научился признавать ошибки и просить прощения. Никогда раньше не замечала за ним такого.

Да что это за женщина, которая смогла укротить его?

И почему мне так отчаянно хочется оказаться на ее месте?

Почему я хочу быть той самой, ради которой он решил измениться, разобраться в себе и сделать выводы?

И почему я так отчаянно фантазирую, что достаю откуда-то из-за спины свою коробочку и протягиваю ему, а потом смотрю, как меняется его лицо, когда он понимает, что внутри тест на беременность. С двумя полосками...

Я резко качаю головой и отворачиваюсь, до боли в пальчиках сжимая обувную коробку.

Прочь глупые мечты!

- Тебе не нравится? - спрашивает Замир. - Их можно вернуть. Давай, ты тогда выберешь сама, я оплачу любые...

- Нет, нет, - украдкой я стираю влажную дорожку со щеки. - Они отличные. Правда. Просто я переволновалась.

И это правда.

И дело не только в бабушке. Близкое присутствие Замира кружит голову, разрывает меня изнутри от противоречивых чувств и желания.

Я все ещё хочу сбежать от него, спрятаться и больше никогда не встречаться, но прямо сейчас я больше всего на свете хочу, чтобы он обнял меня, пересадил к себе на колени и поцеловал... как тогда...

Я осторожно смотрю на мужчину рядом с собой, скрывая взгляд за ниспадающими прядями.

Он все такой же притягательный, красивый и опасный. Но что-то в его облике едва ощутимо изменилось. Но что?

Взгляд темных глаз стал более осознанным, зрелым с крупинками затаённой печали.

Суровая складка поселилась между сведённых бровей.

Чувственные пухлые губы стали реже улыбаться. При мне. Нет больше лукавой ухмылки и сладострастного изгиба.

Он стал серьезнее, взрослее. И голос стал более хриплым и проникновенным.

А жесты приобрели спокойную глубину, исчезла порывистость.

Он изменился.

Мы изменились.

Замир кивает каким-то своим мыслям. Нажав на кнопку, связывается с водителем и коротко приказывает на немецком.

- Куда мы? - впиваюсь в дверную ручку от резкого поворота.

- Я забыл кое-что важное, - спокойно отвечает Замир и достаёт смартфон.

Наверное, чтоб позвонить невесте.

В груди сжимается сердце от бесконечной тоски. Последнее, что я хочу услышать, это разговор моего любимого мужчины с другой женщиной, с его невестой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 66

Не знаю, кому он звонит. Он говорит на немецком.

Я просто отворачиваюсь к окну, скользя взглядом за пролетающими мимо яркими огнями вечернего города.

По чистым улочкам прогуливаются пары. Вокруг сверкают витрины уютных кафе и маленьких ресторанчиков.

Я прикрываю глаза, чтобы представить себя на этих улицах. Там, где меня никто не знает. Где никто и никогда не спросит меня о Замире...

- Василиса, — его голос вырывает меня из забытья.

Неужели я успела задремать. Вот так просто. Сидела и вырубилась.

Я открываю глаза и удивлённо вздрагиваю.

Да я не только уснула, я ещё и сделала это на плече Замира.

Уютно уложила голову на его бицепс и спала. Меня окутывает его волнующий запах. Древесные нотки и отзвуки моря. Волнительный и сильный аромат, такой же, как его хозяин.

Я резко сажусь и выпускаю чёртову коробку.

Она соскальзывает с моих колен и падает нам под ноги, переворачивается, туфли выпадают на коврик.

ЧЕТР! Чёрт! Какая я неловкая!

Шиплю себе под нос проклятия и наклоняюсь вниз.

- Я сам! — чеканит Замир.

Действительно, он наклоняется сам, подхватывает лодочку. Но вместо того, чтобы положить её в коробку, берёт мою ногу и надевает туфлю.

- Замир! — мой голос не слушается. Стоит его обжигающе горячим пальцам коснуться щиколотки, как рой встревоженный мурашек проносится по телу.

Они кружат по коже, приподнимая за собой все волоски, и отчаянно играют на моих взвинченных нервах.

Кровь огненной волной проходится по телу!

Я замираю, впиваясь мужчине в плечи.

Словно я могу упасть и потерять себя.

Но Замир, кажется, этого не замечает.

Технично, ловко, он поднимает вторую туфлю и надевает на мою ногу.

Но не отпускает.

Едва заметно поглаживает лодыжку обжигающе горячими подушечками пальцев. Обводит щиколотку одну, вторую, легко и невесомо скользит выше.

Мурашки сменяется приливами. Кровь вперемежку с возбуждением накатывает на меня.

Заполняет сознание, заставляет томительно ныть налившуюся грудь и так отчаянно ждать ласки.

Закусываю губу, чтобы не застонать. Только не здесь. Только не сейчас. Не с ним...

Очередная волна возбуждения окатывает меня, обжигает внутренности, облизывает живот, промежность, заставляя влагалище болезненно сжаться.

Я замираю, впиваюсь до боли в пальчиках в мужские плечи.

- Замир... — мой голос хрипит и просит.

И он поднимает голову, чтобы я утонула в его стремительно чернеющем голодном взгляде.

О да...такой взгляд я помню и люблю.

Зрачок пульсирует, поглощая радужку, отражает желание и чувственный голод. И этот голод такой великой силы, что мне становится горячо и страшно.

Воздух вокруг нас сгущается, становится вязким, неживым. Мы словно в душном мареве, наполненном ароматами наших разгорячённых тел.

Вокруг почти ощутимо сверкают разряды нашего желания и напряжения.

Мы держимся из последних сил. Хотя наши души, сердца и тела уже все сказали.

Остались лишь слова...

Никогда я не ощущала ничего подобного рядом с ним.

Это чистое, раскалённое безумие.

Быть рядом, дотрагиваться, желать и понимать, что это невозможно.

Я подаюсь вперёд, мои пальчики зарываются в его жёсткие волосы на затылке, тянусь, желая прикоснуться к его губам в последний раз. Лишь на мгновение...

Я судорожно облизываю пересохшие губы, распахиваю из и уже ощущаю его вкус на кончике языка, как машина резко тормозит, водитель приспускает перегородку и отчитывается о чём-то на немецком.

Я вздрагиваю и отшатываюсь.

Что я делаю? Господи, Вася, прекрати! Он помолвлен! Хватит!

Горечь потери и острое разочарование накатывают на меня. Из груди рвётся болезненный стон, а на глазах вскипают злые слёзы.

Я не могу...

Не могу!

Выскакиваю первая из машины.

Сейчас мне всё равно, куда бежать.

Лишь бы на воздух.

И подальше от Замира!

Как можно дальше от Замира!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 67

- Василиса! — меня ловят.

Крепкие обжигающе горячие пальцы до боли впиваются в запястье.

Нутро горит от боли, разочарования в себе, а теперь ещё и от этих прикосновений.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать. Послать его, просить и умолять не останавливать меня.

Без разницы, главное, чтобы он не прикасался, не гладил, не стоял так близко и больше никогда не смотрел на меня так жадно...

Потому что я глупая и безвольная.

Я не выдержу. Я не смогу!

Господи, сама же хотела, чтобы он оставил меня в покое. Ну а сейчас больше всего хочу его ласк, напористости и близости.

- Пусти! Мне надо...

Но Замир с силой дёргает меня на себя. Врезаюсь в его мощную грудь и жадно вдыхаю аромат разгорячённого тела.

- Будь осторожна, Васюта... — шепчет он мне на ухо, прижимая меня к себе. Он гладит мои волосы и жадно вдыхает мой запах. Почти так же жадно, как я вдыхаю его.

А мимо меня, в каких-то сантиметрах с отчаянным рёвом движка и воем клаксона проносится машина.

И если бы Замир не остановил меня, она бы меня сбила.

Я выскочила из машины, не глядя по сторонам.

И если бы не он.... погибла!

Как странно!

Замир ворвался в мою жизнь, зашёл с ноги, не спрашивая разрешения, и перевернул всё с ног на голову.

Спас бабушку, меня, оградил от матери. Но требовал взамен так много — всю меня, без остатка. Пил меня до дна и отбирал свободу.

И вот сейчас мы уже не вместе. И я вроде как свободна.

Но мне не нужна эта свобода.

А нужно вот это: стоять посередине улицы в обнимку, вдыхать запах друг друга и целоваться как безумные...

Я поднимаю лицо, надеясь встретиться с Замиров взглядом.

- Пойдём, — он успевает разжать объятия и выпустить меня.

По спине ползёт холодок. Мне неуютно. Но делать нечего. Очередной момент упущен.

Я больше не спорю и ни о чём не спрашиваю.

Покорно иду следом.

Не соображаю вообще ничего.

Я просто не могу.

Мои мысли путаются. Желания и инстинкты берут верх, и все мои силы уходят на то, чтобы держать себя в руках.

Замир заводит меня в здание, кивает охранникам на входе, проводит к лифту и лишь кивает на мой вопросительный взгляд.

Раз надо, значит надо.

Я отворачиваюсь к стеклу во всю панель и застываю у неё.

Лифт рвётся вверх. Уносит нас всё дальше.

Вдвоём в кромешной темноте мы взлетаем над городом. Там, далеко внизу остаются шумные трассы с гудящими авто, витрины магазинов, гирлянды и флажки проспектов и сотни чужих людей со своими мыслями, чувствами, печалями и радостями.

А мы...

А мы вдвоём в стальной коробке, летящей к облакам. С прозрачной стенкой окна на мир.

И я одна с разбитым сердцем на пороге чужой счастливой жизни.

Могу я сказать ему?

Непоздно?

- Замир, — я резко поворачиваюсь и вновь тону в его стремительно темнеющем взгляде.

Он делает шаг ко мне. Протягивает руки.

И я берусь за них.

- Что это? — я хмурюсь, нащупывая в его ладони что-то.

- Смотри, — его голос хрипит. А взгляд нетерпеливо вспыхивает.

- Я не... — я забираю длинную пластиковую полоску. Хмурюсь и подношу её к глазам.

Как странно.

Ведь это же тест... на беременность.

Но чей он?

И положительный?

- Я не понимаю, — качаю головой. Хотя сердце в груди подпрыгивает к самому горлу.

- Это подарок моей возлюбленной, — едва сдерживаясь от разрывающих его эмоций, произносит Замир.

А я едва не падаю в обморок.

Его возлюбленная беременна. Замир скоро станет отцом. Зачем он говорит мне это?

Перед глазами всё плывёт.

Я отворачиваюсь обратно к ночному городу внизу и выдыхаю с трудом.

- Я рада за тебя... — на большее нет сил.

- А за себя? — он подходит ближе.

Так рядом. Прямо за спиной.

Я чувствую жар его тела через одежду. Его горячее дыхание касается моей макушки.

Как больно!

- Я... — горло сжимает спазм. Мне нужно на воздух! Скорее...

- Василиса... Васюта! — его горячие ладони ложатся мне на плечи, сжимают, давят, причиняя болезненное наслаждение.

Он резко разворачивает меня к себе и жадно всматривается в моё лицо. Как будто что-то ищет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Посмотри на меня! Я знаю о ребёнке. О нашем малыше!

- Я поздравляю вас, — слова даются мне с трудом, а слёзы катятся по щекам.

- Нас, Вася! Нас! — он встряхивает меня ещё и ещё раз. Не сильно, но ощутимо.

А потом он отпускает.

И я едва не падаю.

Замир отходит лишь на шаг, чтобы в следующее мгновение опуститься передо мной на одно колено.

- Вася, прошу, — его голос хрипит, а взгляд вспыхивает отчаянной надеждой, — я знаю, я этого не заслужил, но я прошу... оставь этого ребёнка! Нашего ребёнка!

Глава 68

- Какого ребёнка? - слезы двумя ручьями стекают по щекам и собираются на подбородке.

Я совершенно некультурно всхлипываю.

Он ловит меня за руки, притягивает к себе. И продолжает гипнотизировать взглядом.

- Нашего ребёнка, Вась. Это твой тест...

Мой мир в очередной раз бьётся.

- Мой тест, - шепчу не веря. - Но как? Откуда?

- Из офиса, - он щурится.

- Так это был ты? Ты забрал его из туалета? - мои глаза округляются. - Забрал и не дал узнать результат!

- А ты... не знала? - в его взгляде вспыхивает что-то такое... уязвимое, искренне нежное...

- Точно не знала. Только догадывалась, - поглаживаю кусочек пластика с двумя полосками в окошке.

- Прошу, оставь его. Я стану хорошим отцом.

- Я не собиралась... - мой голос хрипит и пропадает от глубины эмоций. А горло сжимает спазм, стоит мне увидеть в глазах Замира боль, отчаянье и осколки надежды, и я продолжаю, - я не собиралась делать аборт!

Я выдыхаю с трудом.

И в черной радужке вспыхивают искры счастья. Горячие, живые. Они кружатся, плещутся и согревают меня.

Замир порывисто обнимает меня за ноги, притягивает к себе и поднимается вместе со мной.

Я взвизгиваю, обхватывая его за плечи и шею. Мне страшно и так хорошо!

А он... кружится со мной!

Как обезумевший прижимает меня к самому сердцу и осторожно вращает, как самое дорогое свое сокровище.

А я верю. Хочу верить в эту сладкую ложь... что я нужна ему... сама... что он меня любит и страстно желает, как раньше...

- Ты делаешь меня счастливым, - он осторожно опускает меня, но не дает отстраниться, ловит за руки и осторожно поглаживает большими пальцами запястья.

- А ты ме... - горло сжимает спазм. Стоит мне вспомнить о его невесте.

Я смаргиваю слезинки и говорю.

- Ребенка я оставлю. Но прошу...

- Что? - его голос становится хриплым и гортанным.

- Не забирай его у меня.

- Что?

- Прошу. Оставь его со мной. Я разрешу вам с твоей невестой... женой, общаться с ним, брать на выходные, прошу, только не отбирай... прошу... он мой...

- Васюта... - врывается его голос в мою истерику. - Остановись!

Сердце в груди болезненно сжимается и падает на дно.

- Нет никакой другой!

- Что? - я удивлённо моргаю и не могу понять, что он говорит.

- У меня есть только ты! Ты одна!

- Но как же твоя невеста? Она...

- Она это ты! Только с тобой одной я готов прожить всю жизнь...

- Но дом в поселке «Сюта» для будущей жены... - я хмурюсь.

- ВасЮТА, тебе понравилось в том доме?

- А? Да...

- Он для тебя! Когда я был у матери после возвращения из Германии, - его глаза темнеют, заметив мою закушенную губу. - Я остановился в той комнате и вышел на балкон. На наш балкон...

В груди вспыхивает болезненный жар.

- Я не мог спать. Не мог есть. Только курил и смотрел на бор. Ты помнишь сосновый бор?

Я судорожно сглатываю и киваю.

- Я понял, что ты должна жить там, мы должны жить там! Какой я был дурак! - он медленно и неотвратимо притягивает меня к себе. - Я только брал и считал, что так и надо. Я пил тебя до дна, использовал и сам не понял, как влюбился. Но даже эта любовь была токсичной, эгоистичной. Я чуть не сломал тебя.

- Чуть не сломал... - я повторяю эхом.

- И если бы не твоя подруга и не мои братья, я сам не знаю, чтобы наворотил. Но я это понял. И надеюсь ещё не поздно. Я люблю тебя. Больше жизни. И ни за что не позволю больше себе или кому-то навредить тебе. Прости меня!

В его глазах горит желание...

Вот только это больше не низменная потребность, нет. Это желание любить, заботиться, быть рядом, поддерживать всегда. Желание стать частью семьи. Моей семьи. Нашей.

- Я пойму, если ты меня пошлёшь, - его глаза сужаются.

- И уйдешь? - зачем-то спрашиваю я.

- Нет, - качает головой. - Больше никогда. Я буду рядом. С тобой, с твоей бабушкой и ребенком. Я смогу, пускай не сразу, принять твои границы. Но никогда не перестану пытаться проникнуть внутрь них. Ведь ты - моя! А я твой! И скоро у нас будет НАШ ребенок!

Я до боли сжимаю тест.

Смотрю на побелевший кулачок. Поднимаю взгляд на Замира.

Он изменился.

Стал совершенно другим.

Спокойнее.

Взрослее.

Он полюбил.

Меня.

Но можно ли ему верить?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Получиться у нас что-нибудь? Или нам так и суждено страдать и мучить друг друга?

Смотрю на Замира и чувствую его напряжение. Он ждет, что я отвечу. Волнуется.

Я вижу это в его глазах. Я чувствую это своим сердцем.

Так значит, та женщина, что приручила великого Замира Османова - это я. И ради меня он столько всего сделал!

Начать хотя бы с «Вектора» - наш новый офис и кофемашина, и розы в огромных вазах! И наши новые контракты! На миллионы рублей!

И новая контора Захара. Не знаю, что произошло между братьями, но Замир не опустил руки. Собрал себя и начал заново.

И это дорогого стоит.

И бабушка! О, чего стоит внезапная поездка! Я просто позвонила, когда была в отчаянье. А он все бросил, взял корпоративный самолёт и привёз меня сюда.

Это ли не подтверждение тому, что он изменился?

- Скажи, ты хочешь быть со мной? - он ловит мою руку и надевает на пальчик простое платиновое кольцо.

Эпилог

О да, я очень хотела! Хотела любить и быть любимой.

Но я не хотела ошибиться в своём выборе.

Но как узнать заранее?

Как понять, что все, что я вижу - не ложь?

Никак!

Только довериться, поверить. Открыть свое сердце и быть счастливой.

Ведь если бояться дальше, то можно упустить свое счастье, свою судьбу. Спрятать сердце от разочарования за тысячею засовов и никогда им не пользоваться.

Да, можно избежать душевной боли, но навсегда остаться без счастья и любви. Не жить - существовать!

И я так не хочу!

Я сделала свой выбор.

Я сказала «да»! В лифте, на последнем этаже небоскрёба, с расположившимся у моих ног городом и Замиром.

Все было очень символично.

Весь мир он бросил к моим ногам, и я не смогла отказаться от этого.

Он мой, а я его.

Наш путь не был простым. Все началось с невинной шутки и ликёра, потом так лихо закрутилось, что мы едва не потеряли себя в этих отношениях.

Но теперь мы обрели что-то больше, чем просто сексуального партнера. Мы обрели семью.

Мы обрели себя и друг друга.

И ради этого стоило пройти все испытания.

В высокой трубе протяжно завывает ветер.

Ледяной дождь хлещет по окнам, щедро бросая на отлив гость ледяных крупиц.

А дома хорошо. Уютно потрескиваю дрова в камине, на теплом полу сидит Замир и качает на руках малышку Миру - нашу крошку, нашу дочку.

Малышка родилась красоткой с чёрными кудрями, тёмно-синими глазами - бусинками и отличным аппетитом.

Из роддома Замир нас привез в НАШ дом.

Пока последний месяц я лежала на сохранении, он сделал невозможное и достроил коттедж, сам выбрал мебель и лично повесил гардины.

А еще к нашей выписке он привез бабулю! Из Германии!

Реабилитация дали свои плоды - бабушка ходит, разговаривает, может сама себя обслуживать. И это замечательно.

Вы не представляете мою радость, когда двери машины открылись перед воротами, а здесь уютный красивый дом, живая изгородь из кустов, включенный камин и родные лица.

Весь день рядом были Роза Ильдаровна, Таня с Саидом, а еще приезжала Алиса. И конечно, рядом была моя бабушка.

К сожалению, не смог быть старший брат Замира - Карим с женой. Но я так поняла, что у них все сложно.

Свекровь весь вечер не выпускала внученьку из рук. Ходила, пела ей, переодева и докармливала из бутылочки.

К сожалению, у меня мало молока. Я пытаюсь его простимулировать, но выходит пока плохо. Я даже всплакнула в подушку от обиды и разочарования в себе.

Но меня отругал Замир, сказал, что на грудном вскармливании не заканчивается мир. Есть тысячи смесей на любой вкус и карман. И что это не то, из-за чего стоит переживать. От переживания молоко точно не прибавиться.

И я отпустила ситуацию.

Бывает.

Гинеколог и специалист по грудному вскармливанию,которого нанял для меня Замир, сказала, что мы попытаемся добиться результатов. И мы добьёмся, я не сомневаюсь.

А пока малышка уютно устроилась на папиных руках. Причмокивает крохотными пухлыми губками и кокетливо улыбается во сне.

Милашка.

Про маму я ничего не слышала уже давно. Знаю лишь, что она все так же живет в моей квартире. К слову сказать почти в пустой. Ведь она сама разбила и выбросила почти всю мебель.

Через свои связи Замир закрыл ей путь в нормальную контору и на высокооплачиваемую должность.

Так что я даже не знаю, работает ли она.

Бабушка тоже не торопиться ее навещать.

Я знаю только, что мать пыталась вступить в наследство. Потому что решила, что бабушка умерла. Жанна в своем репертуаре.

А ещё после этого она пыталась найти нас с бабушкой. Даже нанимала частного детектива. Но муж был на чеку и быстро объяснил детективу, что нас беспокоить не нужно и передавать ничего Жанне тоже.

Вот так и живем. В любви и согласии в огромном доме, где уже присматриваем вторую детскую.

Потому что останавливаться на крошке Мире мы не собираемся. Хотим еще сыночка. А дальше? А дальше все может быть!

Ведь дети это самое большое счастье! И этого счастья никогда не бывает много!

Тем более с такими помощниками, как мой любимый муж, свекровь и бабушка!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец