Воспоминания сталинского сокола. часть 2

Тёплая майская ночь 42 года... Теплая, и в то же время свежая, густая — и вместе с тем пронизанная волшебным серебром растущей Луны. Украшенная мириадами бесконечно далеких звезд, напитанная запахами свежей зелени и сладостью запаха желтоголовых одуванчиков, озвученная шелестящими «ночными скрипками» сверчков... Такие ночи были словно созданы для мечтателей и звездочетов, ну и конечно, для влюбленных и поэтов. И для нас, лётчиков бомбардировочной авиации на отличных Пе-2...

Немного поспав этой майской ночью, я был свеж и бодр.

Идя по пустынной просёлочной дороге, я набрёл на какой-то посёлок буквально из десяти домой, ну и, что естественно, подошёл к крайнему, весьма добротному. Постоял за углом, только хотел постучать в окно, как из дома вышла такая симпатичная и очень аппетитная девушка в халате и накинутом на плечи пальто и зашла в сарай. А я за ней, слегка напугав её, попросил немного еды и хоть кусок хлеба, а то от проклятых жёстких немецких галет уже язык болит. Поможешь нашему лётчику?

Она покивала и пообещала дать еды и пошла в дом, хитренько так вильнув своими красивыми глазками, а мне сказала - ждать в сарае. Ага, щаззз! Ходы кривые роет умный ловкий крот, как часто шутил над моими манёврами в бою Панченко. Девица эта аппетитная в дом, а я заскочил за угол дома. Тут вскоре выскакивают из дома два полуодетых немца, в одних галифе, видимо уже собрались "оприходовать" эту фигуристую молодку, винтовки в руках, а та стерва и предательница стала впереди, руки в бока и так ехидно и громко вопит:

— А ну, лётчик-налётчик, выходи побыстрее, сейчас тебя накормим! В лагере наешься!

Ах ты тварь! Овчарка немецкая! Я и вышел, но не из сарая, а из-за угла, "Коровин" негромко кашлянул дважды, с пяти метров и кривой не промахнётся и оба героя Вермахта с лишними дырками в затылках повалились на землю. Пора, на Валгалле вас заждались! И вам там Один прогулы ставит!

Молодка завизжала изо всех сил и рванулась в дом, но от меня не убежишь - я был в ярости от подлой выходки этой девицы-предательницы, ворвавшись в комнату, я сбил её с ног и завалил на пол. Ну вот тебе и на! - а я сильно возбудился, лежа на ней и от души помяв её мягкую пышную грудь. Недаром раньше войскам давали захваченный город в полное пользование на три дня - сейчас я был тем же захватчиком и победителем, ведь немчура валяются дохлыми, а я лежу на этой весьма аппетитной молодке. Три дня не надо, а вот наказать эту сволочь...

Рывком поднявшись, я схватил её и бросил на кровать, опрокинув на спину и задрав её длинную юбку. А она уже и без трусов, светит мне своими прелестями! Стоя рядом, я сбросил пояс и приспустил галифе, а молодка, увидев мои действия, тут же понятливо раздвинула свои длинные полные ножки - сейчас со мной не повздоришь и только так она может заслужить прощение. Да и свою жизнь!

А какой у меня сейчас был обалденный секс - я точно был не только в этой "подруге", но и в побеждённом городе! Но кончив, да прямо в неё, я быстро стал собираться - да пора и сматываться, вдруг тут ещё есть фашисты и они припрутся вскоре сюда. Я набрал в найденную холщовую сумку чудесной вареной картошки, ещё тёплой, буханку хлеба и здоровенный кусок сала - в дороге пригодится.

Только я собрался выходить, как мой взгляд упал на эту полуголую сволочь, какая она соблазнительная и какая подлая она предательница, я тебе ещё сейчас "отомщу". Она как будто прочла мои мысли в моём огненном взгляде и очень ловко и быстро встала в коленно-локтевую позу. Вот теперь я, несмотря на такую экстремальную ситуацию, получил ещё большее удовольствие, вновь кончив прямо в неё - а это ей опять в виде наказания.

Да интересно, как ей было, потому что эта негодяйка постоянно громко повторяла:

— Ой, как мне хорошо! Ох, как мне чудесно! Ой. как мне сладко стало! Делай со мной, что хочешь, миленький! - я уже и "миленьким" стал!

Хотя скорее видимо для того, чтобы мне польстить и остаться живой. Не исключено, ведь я получил удовольствие, расслабился и не смог выстрелить в неё, хотя и следовало бы. Ну и мыть моего "бойца" некогда и я весьма нагло сунул его в рот этой обалдевшей красотке, заодно показав ей свой кулак - через минуту мой "сокол" был облизан до полной чистоты - делала она это с удовольствием, вот и пойми, для неё это было наказание или ей в радость? Буду считать, что в наказание! Вот так поступают с предательницами наших воинов!

Связав её полотенцами, ничего страшного, через часик сама и развяжется, я вроде про себя, взяв в руки компас, громко прошептал для её обмана:

— Так, сейчас иду прямо на восток, стрелка компаса так меня и выведет, всё, иду, - и, завернув кусок отличного немецкого мыла в полотенце, сунул в ранец одного из фашистов. Хорошо, что у них кусок шкуры на клапане - и в дождь ранец не промокнет.

И пошёл я на северо-восток, а вы, господа немчура, как вам и "надует" в уши эта немецкая подстилка, так и топчите по шкале компаса строго на восток - наши пути расходятся. Ходы кривые роет умелый умный крот! Ведь надо срочно пробиваться к своим - этот портфель и моя защита от особистов и важная информация для наших штабов. Хотя я и считаю это индульгенцией себе, но кто его знает - наши доблестные особисты смело воюют только со своими.

Но ведь наши бомбёры всегда воюют за линией фронта, то их могут и сбить. Ну а стоит вернуться сбитым к своим, как их тащат к себе эти герои тыла и сразу начинают бить по почкам, требуя признаться и подписать чистосердечное, что продался немцам. Для них мы все предатели - у них ведь план есть по разоблачению врагов народа. И ведь кого не собьют за линией фронта, тот ещё не вернулся, а уже заводят дело - враг народа! Скорее они сами врага нашего народа!

Ну а ведь сами особисты - трусы все жуткие! Когда сбили нашего "Батю" - командира полка, да прямо на нейтралке, то он сразу и выскочил к своим в окопы, а к вечеру его уже привезли на полуторке санбата в наш полк. И тут особисты сразу героически к нему, типа: "Руки вверх! Сдать оружие!", - то он им тогда и "сдал"!

Быстро вытащил из кармана подарок пехотинцев - учебную "лимонку", знаменитую Ф-1 и, выдернув чеку, сунул старшему в руки, мол, вот моё оружие - сдаю! Тот завизжал как недорезанная свинья, упал и обоссался. Герой! Так они "Батю" больше не трогали и перевелись в другую часть - вслед им из-за спин постоянно слышался ехидный смех. А новый особист прославился в первый же день.

Он гоголем походил по аэродрому, всем сделал замечания - а тут налёт "лапотников", наскочили на наш аэродром Юнкерсы-87. Они включили сирены и давай бомбить. Прошлись один раз, ничего особо не разбомбили, видимо возвращались и решили немного покуражиться. Особист новый ловко запрыгнул в яму, а когда по окончании налёта выполз оттуда, все стали ржать - он аж обосрался. Побежал к пруду мыться, а несло от него! Теперь у него была кличка "ООО" - особо обосранный особист. Вот такие герои тылового фронта вскоре ждут и меня!

До ночи я добрался до густого леса и пройдя по компасу ещё немного, решил и передохнуть. Прилёг, вспоминания аппетитные стати этой молодой женщины, немецкой пособницы или, как их стали называть - "немецкой овчарки", я крепко заснул, всё же сильно устал, да и впечатлений море. С утра, позавтракав на ходу, я бодро прошёл пару часов, немного отдохнул и снова вперёд - Родина ждёт этот портфель, а особисты мою скромную физиономию.

Ну что, война-войной, как говорят немцы, а обед по расписанию, так и я стал присматривать место для уединения, чтобы спокойно поесть и полчасика отдохнуть, как из кустов слышу щелчок взводимого курка и негромкий возглас странным дрожащим голосом:

— Стой! Руки вверх! А кто тут идёт? А ну, брось оружие и ложись! Бросил оружие и иди ко мне, давай быстро!

Ну что за идиотский приказ - я что, лёжа пойду? Сейчас я вам так "пойду", что зубы сразу считать будете!

А через минуту я понял, что мои приключения только начинаются!