Не устающим обращать внимание на херню

- Снова баба без носа лезет, - бредил Передонов, накрывшись с головой одеялом, - предлагает жареного зажарить.

Варвара, уткнув твердый и упрямый подбородок в колени, сидела в углу постели, с усмешкой глядя на дрыгающиеся ноги жениха.

- Ты, Ардальон Борисыч, смотри, - угрожающим голосом успокаивала она сожителя, с отвращением морщась и гримасничая, - так и с ума запросто сойдешь. А бабе той скажи в ответ тоже непонятно, мол, соси соску.

Передонов приглушенно охнул и выпрастался из - под одеяла. Скребя взлохмаченную голову, в голос застонал :

- Какую же соску сосать ей ?

- А вот эту ! - утробно захохотала Варвара, хватая ладонью восставший спросонья член учителя.

- Ты это брось, - хрипел Передонов, отчаянно отбиваясь от невесты, - преподобный воспретил такими делами заниматься, по Указу нельзя.

- Срала я на все указы, - злобно шипела Варвара, откручивая член жениха против часовой стрелки, - я вот тебе сейчас блудень отвинчу прямо противореча указу. Посолонь надо.

Передонов визжал и плакал, но затем, собрав все силы, ударил Варвару в грудь левой ступней, опрокидывая ее на пол. Сел на кровати по - турецки и, поглаживая ногу, тихо сказал :

- Как у Джекки Чана ударец - то.

Варвара, восстав с пола, страшная, грязная, закричала, грозя жениху кулаком :

- А я вот как Ван Дамм сейчас !

Она растопырилась, демонстрируя растяжку, водрузив правую ногу на кровать, а левую на стоящий у стены поставец малый.

- На, сука !

Передонов ударил ее кулаком в промежность, тут же отпрянув в угол кровати.

- А, мамыньки, - выла Варвара, ползая по полу, - чуть ведь не ухойдакал, чудодей ты сратый.

Передонов слез с кровати и принялся облачаться в висевший на спинке стула вицмундир, любовно поглаживая пальцем лычку Старшого, также по последнему Указу положенную всякому учителю путиноидной России.

- Я теперь Старшой фельдехмайстер, - похвастал он, надевая сапоги, - с чином протопопицы. Сейчас вот пойду в Присутствие и заставлю всех слушать Трофима.

Варвара, разинув рот, внимала смутным пророчествам жениха, пока висящий на стене портрет Гоголя не подмигнул лукавым глазом.

- Две беды, - произнес портрет, саркастически кривя тонкие губы, - дураки и дороги.

- По жизни ! - заорал из дверей Володин, бездумно блея барашком.

Заседание Госдумы шло своим чередом.