Элай. Юность. Часть 1

— Товарищ сержант! – это первые слова, которые я услышал.

Начну. Мой врач сообщил, чтобы я самостоятельно записывал всё, что вспомню. Последовательно, что вспомню, всё записывать. Не обязательно всё писать, только яркие моменты. Но надо же с чего-то начать, и я начал с первых слов, которые услышал.

— Сержант! Товарищ сержант! – послышалось шелест целлофана. - Сержантик, ау, — уже тише, возле уха произнёс молодой женский голос. Ни боли, не холода, ни света. Абсолютно чистый разум и слух. Но, девичий ангельский голос пропадал, звуки утихали, отдалялись. Смерть – подумал я тогда, но не испугался. Звук стих окончательно. Может я уже мёртв. Значит, я сержант. А дальше что? Кто я? Где? На войне? Нет, кругом тишина. И птицы не поют. Мысли стали путаться. Я проваливаюсь в забытьё.

— Игорь Львович, добрый день, — снова этот голос.

— Оля, здравствуйте, как у пациента дела? – раздался мужской голос.

— Не двигается.

— Глаза проверяли?

— Да, Игорь Львович, как вы учили. Светила туда. Нет реакции.

— Жаль, крепкий боец. Ну что же...

— Постойте, Игорь Львович.

— Да, Оля, слушаю.

— Я в прошлую смену заметила, и сегодня.

— Что?

— Когда мыла его, у него это.

— Что? Эрекция?

— Да. И сейчас тоже.

— Покажите.

Послышалось шуршание ткани, скрип ботинок.

— Хороший экземпляр. Жаль, что так с ним, — низкий голос раздался ближе, – а выбрил кто?

— Я Игорь Львович, так мыть удобнее.

— Умница Оля. И в какой раз вы это замечаете?

— Во второй, вот сегодня снова.

— Прикройте его.

Снова шорох ткани и скрип башмаков.

— Ольга, вы что-то ещё делали с ним?

— Нет, что вы. Только разговаривала.

— Что говорили?

— Ерунду всякую. "Сержант, сержантик. Давай мы тебя помоем, вот здесь ещё". Всё такое.

— И он отозвался?

— Ну да. Я сначала испугалась, думала обмочится и умрёт. Потом вижу, только стоит.

— И хорошо стоит?

— Очень хорошо. Пока мыла, так и было. И потом смотрела, приблизительно час твёрдо стоял.

— А сегодня?

— Во время процедур было.

— Была полная эрекция.

— Да, она.

— А эякуляция была?

— Чего? а, нет, не было.

— Интересно. А в другие смены?

— Я спросила у женщин, ничего такого.

— Понятно, это он на вас значит.

— Он чувствует меня?

— Скорее всего. Но не сознаёт. Видимо, ваш голос нравится или напоминает кого-то.

— Игорь Львович, а что с ним?

— Уместно спросить, чего с ним нет. Кровоизлияние, перелом черепа, ранение в лёгкое, левая рука сломана, правая сломана и порвана. Но это поправили. Гипс снимут. А вот с головой беда. Только ноги целые. Не думали, что выживет.

— Я могу чем-то помочь?

— Чем тут поможешь Ольга.

— Выходит, что он же меня слышит.

— Может быть, может быть. Беседуйте с ним, смотрите за реакцией. Есть ли чувствительность тела.

— Игорь Львович, может мне попробовать это? Пособить ему?

— Увлекательная процедура. Попробуйте. И поговорите с ним.

— Хорошо. Я могу чаще смены брать. Ну чтобы...

— Отлично. Эксперимент устроишь. Правильно. Что от эскулапов непосредственно зависит, уже сделано.

— Я хуже не сделаю?

— Ольга, с ним уже всё плохое случилось. Будьте спокойны.

— Хорошо Игорь Львович.

— Занимайтесь. Если что, скажите, это я разрешил. Не стесняйтесь.

— Спасибо...

— Вам спасибо Ольга. Всего хорошего.

Снова скрипнула кожа ботинок и мягко закрылась дверь. Зашлепали шлёпанцы, приближаясь. Снова зашуршала ткань.

— Ну Сержант, врач сказал, надо тебе помочь. Снять напряжение. Мне кажется, что ты не против.

Послышался звук растягиваемой резины, затем хлопок снятой перчатки.

— Вот так лучше. Какой горячий и твёрдый. Он у тебя очень толстый. Не гнётся. Ох, Сержант, тебе обязательно надо выздороветь. Слышишь меня?

Ничего не чувствовал. Шуршала ткань, за окном проехал грузовик, где-то далеко, громко хлопнула дверь. Я слышал частое дыхание девушки, но ничего не чувствовал.

— Товарищ сержант, у меня рука устала. Да и твой крепыш уже весь красный. Мы обязательно повторим. На сегодня всё. Закончим, вот так, спрячем его от чужих глаз. Пусть успокаивается и отдыхает.

Снова шуршание простыни и звук удаляющихся шагов. Моё сознание словно ждало этого, и я вновь погрузился в глухую темноту.

В этот раз очнулся от ощущения боли. Саднило кожу на члене. Ноющая и царапающая боль. Шум листвы от ветра, машины ездили где-то в отдалении. Скорее всего, форточка была открыта больше обычного. Стук знакомых каблучков в коридоре. Дверь, бойкие шаги в мою сторону. Скрип мужских туфель следом за ними.

— Вот Игорь Львович, осмотрите.

— Ольга, вы просто перестарались, кожу ему натёрли, — ответил мужской голос, — он же живой, нежный. Хоть и выглядит грозно. Ну что вы покраснели. Перчатку-то хоть догадались снять? Да? Хорошо.

— Я увлеклась. Быстро делала.

— Понятно. У вас крем есть?

— От ожогов?

— Зачем? нет. Обычный крем.

— Есть, для рук, с ромашкой.

— Хорошо. Вы в следующий раз с кремом. Или можно просто слюнями смочить. Ну это я так, на будущее. Для жизни, так сказать.

— Поняла Игорь Львович. А сейчас что делать?

— Ничего. Ну, лечить не надо. Ничего страшного. Если бы он чувствовал, то немного щипало бы, и всё. Можете продолжать.

— Даже сегодня?

— Конечно Ольга. Только аккуратно, не торопитесь. Смазывать надо обязательно. У него выступал предэякулят?

— Нет, что это?

— На кончике капелька выступала?

— Нет. Точно.

— Ну вот. В жизни же как? Он попадает во влажную и скользкую среду. Ему там двигаться комфортно.

— А у меня руки от перчаток в тальке были.

— Вот видите Ольга.

— Поняла Игорь Львович.

— А хорошо так стоит, не дёргается даже. Давно так?

— Ну, пока я пришла, стала разговаривать с ним. Он поднялся. Стала мыть и заметила покраснение. Домыла конечно. Капельницу убрала. И к вам. Минут 20 примерно.

— Ну что же. Не смею вас задерживать. Если будут изменения, сразу ко мне.

— Хорошо Игорь Львович.

— И нежнее Оля, нежнее. Вдруг он чувствует. Помните, что это уже не лечение. Помощь ваша скорее. Медицина тут не при чём. Вы себе больше смен взяли?

— Да, да. Спасибо большое!

— Мне то за что? Вам спасибо от бойца.

Вновь скрип туфлей, звук закрывающейся двери.

— Ух. намучила я тебя значит, вон, царапка какая, - сказала девушка.

Было слышно, как она присела рядом. Ольгина рука взялась за мой член. Прохладные пальцы нежно коснулись больного места.

— Тебе наверно больно? Сержант, ты слышишь? Я тебе подую, и сразу пройдёт.

Скрипнул стул, девушка приблизилась. Дыхание овеяло кожу на головке. Все мои чувства были сосредоточены на члене.

— Как там Игорь говорил, влажная среда, - сказала Ольга и её губы легли на мой раздутый орган. Скользнул влажный язык. Член окутало горячим. Неприятное жжение стихло. Ольга держалась рукой у основания члена и стала медленно опускаться ртом. Вниз, и медленно вверх. Её язычок скользил по стволу. Яйцам, от натёкшей на них слюны, стало прохладно. Ольга продолжала движения ртом. Резко, без каких-либо приятных ощущений, мой член выстрелил сперму, Ольга поперхнулась и отстранилась. Я чувствовал, как член извергает сперму. Девушка охнула. Шлёпанцы убежали в сторону двери. Семяизвержение закончилось. Член холодило от сквозняка. Приятные ощущения не покидали меня. Казалось, что я готов ещё раз кончить.

Очень хотелось дотянутся руками, и продолжить наслаждение.

Вновь стук каблуков в коридоре.

— Вот Игорь Львович, смотрите.

— Да уж. Разрядился боец. Конечности неподвижны были?

— Ой, я испугалась, выскочила. Он как фонтан.

— Сегодня рукой с кремом?

— Нет. Я это... Ртом. Попробовала. Вы же говорили, чтобы... влажная среда.

— Тоже хорошо. И что, проглотила?

— Вы что? Выплюнула. Туда натекло.

— На мошонку? Вижу. Ну что Ольга, надо вытереть его. Есть чем?

— Да, салфетки есть, и бинты.

— Лучше салфетки. Мошонку и анус протрите. С живота тоже. Видите, семенная жидкость желтоватого оттенка. Это значит она застоялая. Старая в общем.

Девушка, слушая врача, стала вытирать мне живот. И да! Живот я тоже чувствовал. Ноги, яйца, всё!

— Ой, Игорь Львович, у него дёрнулись.

— Вижу, мошонка сжалась. Продолжайте Ольга. Попробуйте простимулировать.

— Ртом?

— Ох Ольга! Не обязательно, давайте рукой, он скользкий.

Её рука обхватила мой член и стала медленно дрочить.

— Ольга, можете побыстрее, и крепче сожмите в кулаке. Да вот так.

— Но вы же говорили нежнее надо.

— Это на сухую, а сейчас...

— Ой, ой, Игорь Львович смотрите, опять. И ноги.

На меня, второй раз подряд, накатил оргазм. Ноги дёрнулись, согнулись в коленях, левая нога соскользнула с узкой кровати, повисла в воздухе. На этот раз Ольга не бросила занятия и продолжала «стимулировать».

— Всё Ольга Николаевна, можно остановиться. Отличный результат. Видите, теперь жидкость белая и более жидкая. Такую можно и глотать. Ну, это я отвлёкся. На будущее вам.

Слух и ощущения в теле стали медленно уходить. Я почти потерял сознание.

— Завтра можно снять... - последнее что я услышал.

Снова звук знакомых тапочек в коридоре. Дребезжание стекла в окне. Видимо сегодня сильный ветер. Левая рука болела от пальцев до плеча, голова гудела как после нокдауна.

— Сержант, ау, - раздался воркующий девичий голос, - слышишь меня?

Зашуршала простыня и ногам стало прохладнее.

— Ну здравствуй мой хороший. Вот, краснота уже прошла. А что это мы сегодня ещё не готовы?

Девичьи пальцы пробежались по волосатой коже живота. Погладили лежачий член.

— Ладно, значит сегодня не хочешь меня. Вы все мужики такие, - с обидой сказала девушка, и ткань больничной простыни снова накрыла голое тело.

— Будем разматывать твоё лицо. Сегодня можно. Элай, слышишь меня? Имя у тебя редкое. Элай Чормасович Козылбайн, - запинаясь на незнакомых словах, сказала девушка, - что за нация интересно, выглядишь как Иван Иванович Иванов. Сержант, ау. Так, начнём Элай, - девушка словно пробовала произносить незнакомое для неё имя.

В ушах зашуршало. Непроглядная тьма стала розоветь.

— Ой, под бинтом то что творится Элай. Щетина, да какая, борода слиплась.

Мою голову приподняли и остатки бинта были сняты с головы. Кожа зудела. Возле уха брякнула железная посудина и на лоб легла мокрая тряпка.

— Так, сейчас умоем тебя и побреем. Посмотрим каков ты сверху. Пока вроде ничего. На немытого бомжа только похож.

Девичьи руки быстро делали своё дело, я же пытался открыть глаза. Не получалось. Прохладное лезвие стало скользить по мокрым щекам, с лёгким треском срезая отросшую бороду.

— Сержант да ты красавчик! Викинг! Или ковбой. И пистолет у тебя стреляет будь здоров. Бородку я бы оставила, ну да ладно, сам потом отрастишь, - продолжала болтать девушка, - ну вот, закончили товарищ сержант. А шрам потом в волосах не видно будет. Правая рука срослась, левая тоже скоро заживёт. Да, досталось тебе мой хороший.

Снова брякнула железная посудина и шлёпки унесли девушку из моей палаты. Чисто выбритое лицо приятно холодило сквозняком. Вновь хлопнула дверь палаты и задребезжали оконные стёкла.

— Ну что сержант, продолжим наши процедуры? – девичья рука снова стянула простыню до ступней, - так поинтереснее, когда лицо твоё вижу, только дружок мой что-то сегодня не встаёт. Ну ничего, зато весь в ротик войдёт. Ам.

Ловко, одним движением член оказался в горячем и влажном. Упругий язык толкнулся в головку члена, скользнул вниз по стволу.

— Мм, поднимается богатырь. Я соскучилась за два дня по нему. Эх сержант запрыгнуть бы на него. Выздоравливай скорее пожалуйста!

Вставший член снова оказался во рту Ольги. Губы заскользили вверх-вниз. Девичьи пальцы стали играть с мошонкой. Резко хлопнула дверь. Девушка дёрнулась и член выскользнул из её рта.

— Игорь Львович извините.

— За что Ольга?

— Не знаю.

Мужские туфли заскрипели, приблизились.

— Всё хорошо. Я зашёл посмотреть, как дела у пациента. Вижу сняли бинты. И побрили даже. В себя не приходил?

— Нет.

— Ольга да не смущайтесь вы. Я же разрешил. Вижу вам самой нравится.

— Ну да, - сказала девушка и её рука вновь обхватила мой стоящий орган, - а когда он в себя придёт?

— Кто его знает, человеческий мозг загадка. Я даже завидую ему немного.

— Игорь Львович...

— Понимаю, понимаю. Просто я холостой же. – хриплым голосом сказал мужчина, - мне конечно нечему тут завидовать. Он сегодня... Уже был эякуляция?

— Нет, я только приступила.

— А в прошлые разы как часто было?

— Я два дня назад в ночную смену дежурила. Три раза подряд. И потом ещё. Два раза. Это плохо?

— Нет что вы Ольга, не переживайте. Пять раз за ночь?

— Он наверно ещё бы мог. Я устала просто.

— Понимаю, понимаю. Вам самой то это не в тягость?

— Нет что вы, вы говорите, что это может помочь. Мне прекратить это?

— Нет конечно Ольга. Вы сама то наверно тоже хотите?

— Игорь Львович. Да, наверно, но нельзя же, рука в гипсе, с головой что-то.

— Ну да, да. Я вообще Ольга сказал. Продолжайте пока так.

Неожиданно девушка снова опустила губа на головку члена. Закружила по ней язычком.

— Ну не буквально, хотя... Продолжайте Оля. Попробуйте пососать его. Да, вот так, головку возьмите глубже. Отлично. Эх! Ну. Не буду вам мешать. Не отвлекайтесь, я пойду, скажете если в себя придёт.

— Угу, - промычала девушка, не вынимая мой орган из своего рта. Затем всё же оторвалась от приятного для меня занятия.

— Игорь Львович, - окликнула она уходящего мужчину.

— Да Оленька, - откликнулся врач.

— Вы сказали, что завидуете, правда?

— Честно, да. Очень возбуждающее зрелище.

— И вы тоже... Ну вы поняли меня, да?

— Да Оленька, я же не железный, - тихо ответил мужчина.

— Можно я к вам зайду Игорь Львович?

— Когда вам будет удобно Ольга.

— Хорошо, я закончу, вернее Элай, тьфу блин, вы поняли меня, - с легким смехом сказала Ольга.

Мягко хлопнула дверь. Мои ноги непроизвольно дёрнулись. Левая нога повисла в воздухе.

— Элай, ты так и упасть можешь, - сказала девушка и аккуратно положила мою ногу обратно на кровать.

«Блин, я уже на кровати! » - подумалось мне. Её горячие губы снова опустились на головку члена. Мой организм немедленно отреагировал, сперма выстрелила в рот медсестре.

— Мм, Сержант! Ты сегодня быстро. Ой ещё! Блин на лицо прямо! Элай, ты мне всё уляпал, - сказала девушка, продолжая рукой ласкать член.

Я неожиданно для себя, открыл глаза, яркий свет заставил снова зажмуриться, в уголках глаз почувствовалась влага. Снова открыл глаза, стал моргать, избавляясь от слёз. Посмотрел на девушку. Медленно, очень медленно, размытый образ стал превращаться в милое девичье личико.

— Ох бляха Элай! Ты в себя пришёл? – Оля резко отстранилась от меня и встала со стульчика у моей кровати.

Я смотрел на свой мокрый член, капелька спермы потекла по стволу в низ. Перевёл взгляд на растерянную медсестру. Ольга облизнула губы и растерянно уставилась на меня.

— Кхм. Ольга. Кхм, - хрипло сказал я испуганной девушке, - спасибо вам! Не знаю, что сказать.

— Бляха-муха, ты и заговорил ещё! я за доктором, - сказала девушка и повернулась к двери.

— Постойте Ольга!

— Что такое? – девушка обернулась.

— У вас на щеке ещё, и на халате.

— Ух блин, - девушка пальчиками собрала сперму и облизнула их, - ох блин, Элай. Я уже привыкла к ней.

— Всё хорошо Ольга, ещё раз спасибо, можно и меня прикрыть?

— А сам? – Ольга подошла ближе к кровати.

Я попробовал двинуть свободной от гипса рукой, она послушалась, но на полпути бессильно повисла.

— Не двигайся, сама, - сказала медсестра и взялась за край простыни.

Оля задержала взгляд на моём члене, наклонилась к нему и погрузила к себе в рот. Глядя мне в глаза, она вылизала член от стекающей по нему спермы. Привстала со стульчика и прикрыла меня простынёй.

— Элай извини, не удержалась, - сказала она, глядя на прикрытый белой тканью, торчащий член.

— Не за что извинятся Оля.

— Я с ним уже давно подружилась, а с тобой ещё нет.

— Я чувствовал.

— Давно? Что ты помнишь?

— Немногое, раза три наверно, всё как в тумане. Первый раз помню, потом ещё раз, тогда чувствовать стал.

— И всё?

— Да, - сказал я и ощутил, как снова накатывает темнота.

— А я много раз тебя... Ласкала.

— Спасибо Ольга, только я опять...

— Засыпаешь?

— Да, в глазах темнеет, - сказал я и прикрыл глаза.

— Я за врачом Сержант, - последнее что я услышал.

— Сержант, ау, очнись, - послышалось мне сквозь сон.

Я открыл глаза. Снова больничная палата. Так же как во сне, мой член стоял. Рядом сидела знакомая медсестра и поглаживала мой орган.

— Очнулся?

— Да. Привет. Долго я был без сознания?

— Три дня уже. Гипс сняли видишь. Ты теперь совсем без бинтов. Я помыла тебя пока ты был без сознания.

— Спасибо Ольга, - сказал я и понял, что её голос удивительно похож на голос моей учительницы.

— Снилось что? – девушка не убрала своей руки и продолжала нежно играть с членом.

— Снилось что я в бане. Маленький ещё. Лет в пятнадцать, наверное.

— И член стоит?

— Ага.

— Ну значит сон в руку, - сказала она и посмотрела на мой орган. – сейчас доктора позову.

— Ольга.

— Да, - откликнулась девушка, вставая со стула.

— Можно продолжить? – спросил я и посмотрел на член.

— Нет Сержант, снова уснёшь на два дня, с тобой врач хотел побеседовать.

Вернулась Ольга, мигнула мне молча, поправила мне подушку, разгладила простыню и присела в углу палаты. В палату вошли сразу три мужчины и одна женщина. Белые халаты обступили меня. Посыпались вопросы, чужие руки стали щупать мои шрамы, заглядывать в глаза. Я растерялся и отвечал не впопад. «Анализ крови, МРТ, ЛФК, мышечный тонус» - звучало со всех сторон. У изголовья появился ещё один человек. Небольшого роста, с абсолютно лысой головой и широким, скуластым лицом, и мне показалось, что знакомым лицом. Улыбался мне приветливо. Глядя ему в глаза, я почувствовал, что снова погружаюсь в темноту.

Вновь мне приснилось детство.

Я проснулся от скрипа входной двери в наш домик. Скрипнули половицы, забренчала посуда.

- Эмилия ты? – послышался голос матери.

- Я мам, - раздался голос сестры.

- Где всю ночь была?

- Где была, там нет.

- Сколько времени?

- Шесть примерно, на работу пойду скоро.

- Милька дай попить, - подал голос отец.

Вновь забренчала посуда. Послышался звук льющейся воды. Я открыл глаза и уставился в потолок.

- Элай где? – спросила мать.

- А я знаю? Есть что пожрать?

- Картошка вон стоит. Погрей.

- Так сойдёт, - сказала Эмилия, - на пей, ты бы хоть прикрылся что ли.

- Что не нравится? У твоих ёбарей поменьше хуи? – спросил отец и хрипло рассмеялся.

- Чормас! - возмутилась мать.

- Чего? Ебётся твоя дочь, и в хвост, и в гриву.

- И что тебе? Жалко? – спросила сестра, усевшись за стол в комнате, ты то что с утра своё хозяйство вывалил.

- Я у себя дома, - сказал отец.

Заскрипел старый диван, чиркнула спичка.

- Чормас! Одень трусы, - сказала мать.

- Молчи женщина. Не нравится, что у меня стояк с утра? Пойду отолью.

Хлопнула входная дверь.

- Эмилия, там пиво в шкафчике, налей пожалуйста, голова болит, - сказала мать.

- Держи. Долго вы вчера сидели?

- Я не помню. Как ты ушла не помню уже. Спасибо дочка. У кого хоть была?

- У Стёпки, друзья приходили, посидели немного.

- Полежали наверно.

- И полежали, а что нельзя?

- Ой не знаю, тебе видней. Принесёшь в подоле, - медленно, по словам сказала мать.

- Не принесу, мам ты бы хоть оделась.

- Элайчика нет пока, так полежу. Голова болит. Ты, когда на работу?

- Мам, рано ещё, через часик выйду. Что мешаю вам?

- Нет что ты дочка. Сиди, кушай.

- Поела уже. А вы чем завтракать будете? Пивом? Отцу достать?

- Достань пожалуйста.

- Да пожалуйста.

Стукнула дверца шкафа, пшикнула открытая бутылка с пивом, словно услышав этот звук, с улицы зашёл отец.

- Ого, откуда пиво? Ты принесла?

- Вчера купили? Забыл старый? – сказала Эмилия.

- Дело! – сказал отец.

- Бать оденься, а!

- Вот ты доебалась? Что тебе мешает мой хуй? Танька вон тоже мандой кверху лежит.

- Мать, это мать.

- Хули тогда?

- Да нихуя! – с вызовом сказала Эмилия.

- Есть ещё пиво? – подал голос отец и шумно рыгнул.

- Допей моё, мне хватит, - сказала мать, - Чормаз правда оденься.

- И ты туда же. У себя дома я. Милька чем тебе мой хуй мешает?

- Да он торчит у тебя, - сказала сестра.

- Ёб вашу мать, и что?

- А если я голая по дому буду ходить? – сказала сестра.

- Ходи хули.

- Чормас!

- Я сорок лет Чормас, - сказал отец и под ним скрипнул диван, - пиздёнка то мокрая у тебя Тань.

- Чормас! Эмилия же.

- Ой да что я вас не видела? – сказала сестра.

- Эмилия! – снова возмутилась мать.

- Видала наверно, мать то у тебя горячая баба, - сказал отец, - смотри как раскорячилась пиздой наружу. Что ты зажимаешься то?

- Голова болит. Чормас не надо, - сдавленным голосом сказала мама.

- Да ладно мам, и голова пройдёт, - подала голос сестра.

- Видишь, и дочка хочет посмотреть, как её мать ебут. В рот возьмёшь?

- Не возьму. Чормас хватит, больно. Всю руку туда затолкал.

- Три пальца только. Милька ты раздеться обещала.

- Не обещала она, - ещё тише сказала мать.

- Тебе легче станет что ли? – спросила сестра у отца.

- Интереснее.

Под сестрой скрипнул стул.

- Эмилия! – вновь возмутилась мать.

- А хули? Смотрите.

- Хороша, жопа как у матери, титьки то побольше будут. Пизду покажи, - хриплым голосом сказал отец.

Я перевернулся на живот и тихо подполз к краю печи. Выглянул из-за подушек. Голая мать лежала на расправленном диване. Ноги раздвинуты. Отец сидел рядом и совал в её розовую щель пальцы. Рядом со столом стояла голая сестра. Она поставила ногу на табурет и пальчиком гладила себя между ног.

- Нравится? – спросила Эмилия.

- А то! – ответил отец и свободной рукой стал дрочить член.

- Чормас, больно, - сказала мать и попыталась сдвинуть ноги.

- Старый, лизнул бы у меня? – спросила сестра и подошла ближе к дивану.

Отец достал мокрые пальцы из материнской щели.

- Что молчишь, один раз предлагаю, - сказала сестра и погладила себя между ног.

- Эмилия!

- Мам он сам напросился. Ну что старый попробуешь меня на вкус?

Сестра приблизилась к отцу ещё ближе. Поставила ногу на диван.

- Понюхай, чем пахнет, - сказала она и рукой притянула отцовскую голову к своему лобку.

Отцовская голова ткнулась в живот сестре. Мать оторвала голову от подушки и смотрела.

- Миля, Чормас, вы что делаете? – сказала она и в похмельном бессилии положила голову на подушку.

- Что старый понюхал? Лизнёшь пиздёнку? – Эмилия грубо толкнула отца за плечи, и он завалился затылком между материнских ног.

Я повернулся на печи и мне что-то больно впилось в локтевой сгиб.

- Очнулся? хорошо, лежи, я капельницу поставила, - сказала Ольга.

Я медленно отходил от увиденного во сне. На душе было мерзко. Я помнил, что было дальше. Помнил, как они заметили меня в конце, пьяный смех отца, и как покраснела мать. Вспомнил как сестра, будто ничего не было, продолжала ходить голая по нашему маленькому дому. Как я выскочил и убежал к учительнице.

— Элай, снова спишь? – спросила Ольга.

— Нет. Вспомнилось.

— Опять баня? – с улыбкой спросила Ольга.

— Почти.

— Ты не засыпай, с тобой поговорить хотят.

— Постараюсь.

— Лежи, я сейчас позову.

— Кого?

— Не знаю, мужик какой-то лысый, и Игорь Львович, помнишь его?

— Да.

— Ну вот, сейчас, - сказала Ольга и вышла из палаты.

Я стал вспоминать прошлую жизнь. В этот раз открылся огромный пласт памяти. После того случая я не ночевал дома и пришёл вместе с Людмилой Геннадьевной. Как она присела на край табуретки в нашем доме. Как снова покраснела мать, и как отец смотрел на учителя похабными глазами, мысленно раздевая её. Он встал рядом со столом и заглядывал в вырез её летнего платья. Скандала не произошло, но я ушёл к Людмиле Геннадьевне со своими вещами. Учительница сказала, что я вернусь домой если они перестанут пить. Вспомнил что домой я не вернулся, некуда стало возвращаться, и не к кому. В тот день я видел их последний раз. Через неделю наш дом сгорел вместе с родными. Только пёс уцелел. Сорвался с цепи и прибежал к учительнице. Вспомнились хлопоты Людмилы Геннадьевны по моему усыновлению. Новая школа осенью, новые друзья, спортивная секция, новая одежда и занятия физкультурой с дядей Вовой. Их голубая шестёрка жигули на просёлочной дороге. Как я учился на ней ездить. Вспомнил, и того лысого мужика, которого видел тут, в палате.

Дверь в палату распахнулась и ко мне подошли двое мужчин.

— Элай привет, узнал? – спросил лысый крепыш и протянул мне руку.

— Игорь Леонидович? – сомневаясь в вернувшейся памяти, сказал я.

— Вот это дело! – мужчина сам схватил мою ладонь и с силой пожал её, - удивил ты меня, а мне сказали, что полная амнезия.

— Вспоминаю немного.

— Что вспомнилось товарищ сержант, - включился в разговор врач.

— Немного. Детство, семья, школа.

— Ну, это только начало, если процесс запущен, то его не остановить, хотя...

— Ой ладно Игорь Львович, что вы в самом деле, всё он вспомнит, Элай ты Вову помнишь?

— Да.

— Тренера Мишу?

— Да.

— Как у него фамилия?

— Медведев.

— Ну вот видишь Игорь, всё он вспоминает.

— Будем надеяться Игорь Леонидович. Что ещё помнишь Элай.

— Не знаю, вы спросите.

— Последний бой помнишь? Миномётный обстрел?

— Нет.

— Ну и хорошо, ты Игорь сильно то не наседай, потихонечку всё вспомнит. Да Элай?

— Надеюсь.

— Главное нас не перепутай, я Леонидович, а он Львович, я толстый и лысый, а он худой и волосатый.

— Это я помню, - сказал я, и улыбнулся подошедшей Ольге.

Девушка засуетилась, убирая капельницу, и мужчина стояли в ожидании пока девушка закончит. Ольга ушла.

— Тут такое дело Элай, завтра приедет генерал, благодаря которому ты тут в отдельной палате лежишь, и красивая сестричка за тобой ухаживает. Слушаешь? – спросил Леонидович.

— Да.

— Так вот, у тебя частичная потеря памяти, то что было в детстве и юности ты помнишь. Так?

— Так точно.

— А вот службу в армии у тебя вспомнить не удаётся. Абсолютно ничего. Так?

— Откуда вы знаете?

— Не знаю, но так должно быть, понял?

— Понял. А почему?

— Это я потом расскажу. Мы с Львовичем договорились что так у тебя записано в деле.

— В медицинской карте, - поправил его врач.

— Ол райт, в карте, понял Элай?

— Понял, а что?

— Пока всё. Завтра после генерала я расскажу.

— Хорошо Игорь Леонидович.

— Можно просто Игорь, я с твоим отчимом дружил, с Вовой, помнишь?

— Да.

— Гуд тогда. А в целом как ты?

— Не знаю, вырубаюсь часто. Сны стали сниться.

— Это хорошо сержант, - сказал врач, - а вспотел что?

— Я и не заметил, - ответил я и попытался дотянуться рукой до головы.

— Лежи, лежи, - сказал Игорь Львович и посмотрел на сидящую в углу Ольгу.

Девушка быстро поднялась и протёрла мне лоб сухой салфеткой. Приветливо улыбнулась мне.

— Мозг восстанавливается, отвык работать на полную, вот и потеешь. Пройдёт со временем, я думаю на сегодня хватит, да Игорь Леонидович?

— Как скажешь, тебе виднее.

— Договорились, через час тебя Ольга покормит, а мы удаляемся. Завтра жди гостей.

— Хорошо, спасибо вам.

— Выздоравливай Элай, тебя дом ждут.

— Так точно, - сказал я и закрыл глаза.

В этот раз мне приснилась зима.

Мы с друзьями шли с тренировки, Антон, я и Дима. Заснеженный тротуар между дорогой и городским прудом вёл нас в посёлок, в котором мы жили.

- Парни я ссать хочу, давайте за баню зайдём, - сказал Дима.

- Пошли, я тоже хочу, - согласился Антон.

Мы пропустили, слепящие нас фарами, авто и перебежали дорогу. Перебрались через сугроб и зашли за здание городской бани. Тут не было уличного освещения, внизу шумела вода, сбрасываемая с плотины городского пруда. Пахло берёзовыми вениками и влажным, банным воздухом.

- Сегодня тепло, - сказал Антон, поливая стену бани.

- Ага, весна скоро, - поддержал Дима, - а то концы бы отморозили.

Послышался женский смех и бряцанье тазиков, мы подняли головы наверх. Из стены, на уровне двух метров от земли, торчала труба вентиляции, из которой валил пар. Круглый воздуховод внутри подсвечивался светом из помещения.

- Бабское отделение, - прокомментировал Антон.

- Может глянем? – спросил Дима, - вон бугор какой, - показал он на наплывы льда под трубой.

- Ёбнешься, - сказал я и застегнул ширинку.

Дима стал озираться по сторонам.

- Смотри, доски, - указал он на поддоны возле неприметной двери в подсобное помещение.

Антон и Дима схватили поддон, поставили его на ледяную горку, затем второй поддон поставили с другой стороны, создав небольшой шалаш на земле, в основании которого был ледяной нарост под трубой. Дима аккуратно поднялся на вершину шаткой конструкции. Ухватился за края трубы и подтянулся. Его лицо осветилось жёлтым светом, проникающим из банного помещения.

- Ну что там? Видно? – спросил Антон.

Дима, вися на руках кивнул.

- Дай я посмотрю, - сказал Антон и дёрнул друга за штанину.

Из бани слышался стук тазов о полки и женские голоса.

- Димон, дай посмотреть то, что завис? – вновь Антон подёргал Димкину штанину, - Алё блин.

Дима выпрямил руки и зашарил ногой в поисках опоры, спустился вниз с настила.

- Тише ты ори, мы же слышим, и они нас услышат, - сказал он и вытер рукавом пальто вспотевшее лицо. Стал разминать кисти рук.

- Вообще не ору, что там? Видно?

- Видно, видно, варежки сними, труба скользкая, - сказал Дима.

Антон стянул варежки и аккуратно взобрался на деревянную пирамидку. Дотянулся руками до трубы, подтянулся и повис на согнутых в локтях руках.

- Скользкая зараза, - сказал Дима.

- Видно там? – спросил я.

- Пару много, но видно.

- И что видно?

- Да всё видно, это парная. Бабы сидят, ух блин. Ещё хочу посмотреть, - сказал друг и непроизвольно, сквозь ткань брюк, поправил вставший член.

Антон не выдержал и спрыгнул с трубы. Затрещали доски, и конструкция стала разъезжаться на льду. Друзья молча поправили сооружение.

- Будешь смотреть? – спросил Антон у меня.

- Нет наверно, смотрите.

- Зря, там одна молоденькая сидит, титечки класс.

- Ага, вся розовая, румяная, как пирожок. Эх, я ещё гляну, - сказал Дима.

Парень ловко ухватился за широкую трубу и упёрся ногами в стену бани. Его лицо засветилось жёлтым, банным светом.

- Сука, у меня хер встал, - сказал Антон.

- Так не смотрел бы.

- Ага, не смотрел, интересно же.

- И что теперь делать будешь? – спросил я с улыбкой.

- Что, знаешь, что, - тоже с улыбкой, ответил Антон, - домой приду и ух.

- Это что тут за блядство! Вы что салаги делаете? – за нашими спинами раздался стариковский голос.

Дима спрыгнул, скорее упал с трубы на доски, поскользнулся, и смешно, на четвереньках, заскользил по льду. Наконец он смог встать и быстро скрылся за углом бани. Антон медленно сделал два шага назад, и тоже дал стрекача вслед за скрывшимся другом.

- Вот гандоны штопанные, только из пизды вылезли и уже обратно заглядываете, - сказал мужик в фуфайке и подошёл ко мне вплотную.

- А ты что не побег, - спросил дед, поправил ушанку и засунул руки в карманы фуфайки.

- Зачем?

- Не боишься? – спросил он и сделал ещё шаг ко мне. Пахнуло водочным духом.

- Нет.

- Смелый значит паря, - дед с прищуром смотрел на меня из-под густых бровей, - дак я знаю тебя паря. Чормаса покойничка сын?

- Да.

- Тебя училка пригрела. Знаю её. А ну как я ей скажу?

- И что?

- Получишь от неё на орехи.

- За что?

- За то-что, за бабами подглядываешь, на пиздёнки захотел посмотреть да?

- Я поссать за угол зашёл.

- И не смотрел?

- Нет.

- А чего? Не интересно?

- Не смотрел и всё.

Дед надул небритые щёки и хлопнул губами, - понял паря, очередь не дошла. Ну да твоя мачеха не станет разбираться, враз в интернат справит, - сказал мужик и зажмурил свои красные глазки.

- Вам то что с того уважаемый?

- Могу и не рассказывать. За бутылку беленькой к примеру. Тебя же Элай зовут?

- Да.

- Ну вот сынок, с тебя бутылочка, с меня молчание. И знаешь, что, у меня в подсобке тоже глазок есть. Придёшь с бутылкой покажу. В моечную можно заглянуть. И спокойно, в тепле сидеть. И в мужское отделение тоже есть, но тебе поди без интереса. Пошли покажу?

- Не хочу.

- Первый раз бесплатно. Экс-кусиря, - мужик неправильно, и по слогам произнёс непривычное слово.

- Не пойду я.

- А бутылку когда принесёшь?

- Нет у меня бутылки.

- Я училке то расскажу.

- Говорите.

- Не боишься в казённый дом переехать?

Я пожал плечами и пошёл вслед за друзьями.

- Смотри паря, я два дня подожду, - вслед мне сказал мужик.

В конце недели, в субботу, после бани Людмила позвала меня из моей комнаты.

- Элай, сядь за стол, поговорить надо.

Я сел напротив Людмилы – моей приёмной матери. Женщина в нерешительности поправила халат. Посмотрела мне в глаза. Стала разглядывать узоры на скатерти.

«Видимо мужик из бани приходил», - подумал я.

- Как дела на тренировках? – издалека начала женщина.

- Нормально.

- Гоняет вас Саша?

- Гоняет.

- Что делаете там?

- Бегаем, кувыркаемся, спарринги всякие.

- Нравится тебе?

- Конечно.

- Книжки то читаешь?

- Да.

- Что сейчас читаешь? – Людмила вновь посмотрела мне в глаза.

- Ремарка.

- Не сложно?

- Здорово.

- Ну хорошо. Я вот что хотела спросить... Тут мужчина заходил, Фёдор Игнатьевич. Сторожем раньше в школе работал. Вот. Элай, это правда?

- Да. Я был за баней. Но я не смотрел. Честно.

- Понятно.

- Тёть Люд. Мам, правда, - сбивчиво сказал я и покраснел.

- Элай, верю. Это ладно. Закроем тогда тему. Ты с друзьями ходил, Фёдор сказал.

- Да.

- С кем?

- Мам...

- Я не про это Элай. Ты же старше их на два года. Они-то мальчишки ещё.

- Старше, - согласился я.

- Давай честно Элай. У тебя девушки нет?

- Нет.

- А желание есть?

- Мам.

- Да понимаю я всё. Давай договоримся?

- О чём?

- Ты с ребятами за баню больше не ходишь, а я подумаю, что можно сделать.

- С чем?

- С твоим вопросом?

- С каким вопросом? Не буду я туда ходить.

- А ребята ходят?

Я промолчал, так как знал, что Антон с Димой уже сходили один раз, и собираются ещё.

- Понятно, - сказала моя приёмная мать, - Элай, мы договорились?

- Я не понимаю о чём.

- Ты больше не ходишь туда, ладно?

- Да.

- Ну вот и хорошо, а в остальном я подумаю Элай.

- Да о чём подумаешь то?

- Чтобы тебя не тянуло подглядывать бегать, ясно?

- Ясно.

Прошло две недели. Вечером, после тренировки я прибежал домой и оказалось, что у нас гости. Точнее одна гостья. Таня. Коллега по работе и бывшая сокурсница моей матери. Полная её противоположность, маленького роста, короткая стрижка белых и кудрявых волос, белым одуванчиком светилась над её розовым лицом, с маленьким носиком и пухлым, маленьким ртом. Голубые глазки задорно смотрели на меня через стол.

От гостьи посыпались вопросы в мой адрес – а чем занимаешься, сколько подтягиваешься. На каждый мой ответ звучали удивлённые возгласы и её восхищенные глаза с интересом разглядывали меня. Я смущённо сидел за столом и думал, что моя футболка воняет потом после тренировки. Наконец допрос с пристрастием закончился и меня отпустили в баню. Быстро помылся и вернулся в дом. Женщины сидели уже готовые идти мыться. На Татьяне был удивительно маленький и пёстрый шёлковый халатик. Дежурно поприветствовав меня – «с лёгким паром», женщины с загадочными улыбками выскочили из дома. Не зная, чем себя занять я взял недочитанную книгу и ушёл к себе в комнату.

Через пятнадцать минут вернулась Людмила.

- Элай можно войти?

- Да конечно, - сказал я и присел на своей кровати с раскрытой книгой.

Вошла Людмила, плотнее запахнула длинный халат и присела рядом.

- С лёгким паром.

- Спасибо Элай. Блин, слушай, Таня меня замучила, попарь её ты? Не против?

- Нет.

- Отлично. Плавки только одень купальные. И кваса с собой возьми.

- Хорошо, - сказал я и встал со своего места.

Мама вышла, и я быстро скинул с себя домашнее трико, натянул узкие плавки и сверху снова одел трико. Вышел из комнаты.

- Элай ничего что я так озадачила тебя?

- Да норм мам, ты же не любишь долго парится.

- Ну беги, вот квас захвати, - сказала женщина и подала мне большой, стеклянный кувшин, - стой, телогрейку давай накину, - сказала Людмила и на плечи мне легла куртка.

Я вошёл в раздевалку и сразу увидел Таню, женщина нагишом сидела в предбаннике. Подняла на меня мокрую голову.

- Быстро ты.

- Извините тёть Тань, - сказал я и попятился к выходу.

- Да что ты, стой, входи точнее, это я что-то переоценила свои возможности. Сжарилась немного там. Вот и выскочила.

Я в нерешительности встал в шаге от голой и розовой женщины.

- О квас, давай сюда, сказала она и протянула ко мне свои маленькие руке.

Я подал графин, на горлышке которого задребезжал граненый стакан.

Женщина налила себе полный стакан и поставила графин рядом с собой, с жадностью выпила прохладный и терпкий напиток.

- Ух, хорошо, сказала она и её пухлые и мокрые губки растянулись в довольной улыбке.

- Ты раздевайся, я ещё посижу, остыну хоть чуть-чуть, - сказал женщина и поправила мокрый локон волос, упавший ей на глаза.

Снял телогрейку, повесил её на крючок, стянул свежую майку и спортивные штаны, пристроил их на лавке рядом с женщиной.

- Я готов. Вас ещё надо парить то?

- Ой не знаю Элай, ты иди грейся, дай мне минутку.

- Ладно, сказал я и взялся за ручку в двери.

- Элай, ты ничего не забыл, - спросила она с улыбкой.

- Что? Веники?

- Нет, веник там в тазу, -сказала женщина и опустила глаза на мои плавки.

Я тоже посмотрел на них и в недоумении перевел взгляд на неё.

- Может снимешь? А то я нагишом перед тобой. Неудобно.

- Тёть Тань.

- Ой перестань, в бане все равны. Снимай уже. И давай без тёть, просто Таня. По крайней мере пока я без трусиков.

- Ладно, - сказал я и потянул с себя плавки.

- Ух ты! Какой он толстенький, - воскликнула женщина, когда я освободился от последней одежды на себе.

- Плохо? – задал я глупый вопрос, глядя на свой почти вставший член.

- Нет что ты, он красавец. крепыш какой, как ты, такой же. проходи в баню, ещё немного посижу, - сказала женщина, не отрывая глаз от висевшего между ног члена.

Я с облегчением заскочил в жаркое помещение парилки. Забрался на верхнюю полку и лёг на сухие и горячие доски. Послышался стук стакана о горлышко графина.

- Элай, - позвала меня женщина из-за двери.

- Да.

- Жарко там?

- Ну нормально.

- Может откроем дверь?

- Можно, - сказал я и посмотрел на свой окончательно вставший член.

Скрипнула и распахнулась маленькая дверь, обитая свежим войлоком по краям. Стала видна сидевшая на скамье маленькая учительница. Она щурилась, вглядываясь в более тёмное банное помещение, быстро заполнявшееся белым паром.

- Не выстудим? –спросила она, найдя меня глазами.

- Ещё немного можно.

- Я вроде отошла, - сказала она и с осторожностью встала на ноги.

Женщина вошла в баню и встала у нижней полки. Её взгляд снова упёрся в торчащий член.

- Закрываю дверь?

- Давайте, давай, - поправился я, разглядывая маленькую женщину.

Маленькая, слегка отвисшая грудь с еле заметными розовыми сосками закачалась, когда женщина с усилием прикрыла тугую дверь. Ноги женщины немного разъехались на скользком полу, упругая попка женщины напряглась и оттопырилась в мою сторону.

Я присел на верхней полке, освобождая для неё место. Но женщина не заметила этого и плюхнулась на нижнюю полку воле моих ног.

- Чуть не чебурханулась – сказала она и повернула ко мне мокрое, улыбающееся лицо.

- Забирайтесь сюда, я попарю.

- Забирайся, - поправила меня Татьяна, - можно я тут, внизу лягу?

- Не жарко там?

- Мне в самый раз, сказала она и растянулась на нижней полке.

«Полтора метра наверно ростом», - подумал я и спустился на пол. Взял веник из таза с водой. Посмотрел на попку женщины. Её полушария расползлись и мне стал виден светлый, в маленьких складочках кружочек ануса и розовая бахрома половых губ пониже. Таня сильнее приподняла таз и половые губки слегка раздвинулись, открывая моему взгляду розовую и мокрую щёлку, покрытую по краям мелкими завитками потемневших от влаги волос.

«Как девочка маленькая», - подумал я, глядя на вытянувшуюся на полке женщину. Мокрые кудряшки на голове потемнели и прилипли к коже, розовые ушки оказались слегка оттопырены.

- Нормально лежу? - спросила Таня снизу.

- Неудобно парить, - сказал я, продолжая разглядывать женщину.

- Ой Элай, я правда наверху не выдержу. Может ты меня помассируешь?

- Я не умею, - сказал я и опустил ненужный веник в таз с водой.

- Как получится, у тебя руки вон какие сильные, начни со спины и вниз, к попе, потом ножки помни, хорошо?

- Ладно. Сильно мять? - спросил я и положил руки на узкую спину женщины.

- Мни, я скажу. Да, вот так хорошо. мм, здорово!

Женщина затихла, мне пришлось сесть на корточки чтобы было удобнее. Я старался подольше задержаться на спине, хотя руки сами торопились к женской попке. Наконец я решился и перешёл от поясницы к розовым и упругим округлостям. Таня охнула.

- Что?

- Хорошо, тут можно посильнее.

Я стал сильнее мять горячее женское тело. Таня ещё больше приподняла таз, и я откровенно пялился на её прелести. Половые губки разъезжались и снова сдвигались под натиском моих рук. Таня снова шумно выдохнула и повернула голову в мою сторону.

- Элай, наверно хватит. А то я в обморок сейчас упаду. Жарко очень. Помоги встать.

Я прекратил занятие и подал руку Татьяне. Женщина неловко присела на своей полке и мой член ткнулся ей в плечо.

- Ой, извините. Извини Таня.

- Ерунда какая, смешной ты, - женщина посмотрела на маячивший возле её лица член.

- Почему?

- Приятно это, тыкайся сколько хочешь. Только мне надо на улицу. Правда уже плохо. Помоги, - сказала она и потянула ко мне обе руки. Опираясь на мои ладони, женщина неуверенно поднялась, и мы не спеша вышли из жаркого помещения.

- Сильно плохо, спросил я, усадив её на скамью.

- Не то что плохо, но так, как в тумане всё стало. Я не привычная к жару.

- А чего тогда парилась сидела?

- С тобой хотела побыть.

Я стал натягивать плавки, но член совершенно не хотел влазить в узкую одежду.

- Да плюнь ты на них, штаны натяни и всё, - сказала Таня и я последовал её совету.

Быстро оделся и встал рядом с ней.

- Дальше что Тань?

- Веди домой, - сказала она и ногой подтянула к себе короткие валеночки. Обулась.

- Халат?

- Не, накинь свою куртку и пошли.

- Тань что с тобой? – перепугано спросила Люда у подруги, когда мы ввалились в дом.

- Тепловой удар видимо, переборщила с баней.

- Мой сынок тебя запарил? – спросила она увидев торчащий сквозь штаны член.

- Да нет, ничего такого Люд, от жары меня развезло, - сказала Таня и с её плечей соскользнула телогрейка.

- А одежда где?

- Там осталась, я быстро выскочила. Помоги-ка Элай.

Я подхватил за талию обнаженную женщину и проводи её до дивана в большой комнате.

- Люд, я сегодня у вас останусь, - сказала женщина и легла на спину.

- Это Тань понятно. Чувствуешь как себя?

- Уже лучше. Извини подруга.

- Да что ты, отдыхай. Пить хочешь?

- Пока нет.

- Тебя прикрыть чем?

- Позже, дай остыть. Элай же не против что я так?

- Ему только в радость, - сказала Людмила и с улыбкой посмотрела на мой вздыбившийся пах.

- Ну и хорошо, - тоже улыбнулась Таня, - я под его взглядом оживаю.

- Значит не всё так плохо, - сказала Люда и присела рядом с Таней, - Элай, сходи к в баню за вашими вещами.

Я молча вышел из дома.

Когда вернулся, то Таня была уже прикрыта простынёй, а под головой у неё была большая подушка.

- Элай, извини что я так, - сказала она и улыбнулась.

- Я что, всё нормально.

- Ну распалила тебя, а сама в кусты. Лежу тут как старое пальто, - с грустной улыбкой сказала кудрявая блондинка.

- Ой Тань не переживай, он парень молодой, терпеливый, да Элай?

- Да всё хорошо тёть Тань, ой, Таня, - поправился я.

- Танюш ты поспи, мы тоже наверно ляжем, если что зови, я дверь не буду закрывать.

- Я тоже. Почитаю пока, - поддержал я Людмилу.

- Всё нормально уже. Правда. В голове ясно, но я правда подремлю.

- И хорошо. Элай есть хочешь?

- Кушали же.

- Ну ладно, тогда по кроватям, - сказала Людмила и первая скрылась в своей спальне.

- Спокойной ночи, - сказал я Тане.

- И тебе сладких снов, - подмигнула мне женщина и я зашёл в свою комнату.

- Элай, свет то выключи, - окликнула меня Татьяна.

Я вернулся, щёлкнул выключателем и снова зашёл в свою комнату. Взял оставленную мной книгу, открыл на нужной странице и попытался почитать. Буквы не складывались в слова, и я захлопнул книгу. Расправил кровать, стянул с себя штаны и лёг без трусов. Снова встал и уже у себя в комнате выключил свет. Лёг и закрыл глаза. Сразу же появился образ лежащей Татьяны, её маленькая и круглая попка, распахнутое влагалище. Член ныл, набухая кровью. Сжал его в ладони, мокрый от смазки и пульсирующий член в любую минуту был готов разрядится. В соседней комнате послышались тихие женские голоса. Я невольно прислушивался о чём они там говорят. Во избежание соблазнов, я накинул на себя одеяло и прикрыл голову подушкой. Член стал успокаиваться. На бедре чувствовалась липкая влага и я растёр её ладонью. Кто-то присел на мою кровать, и я откинул подушку.

- Не спишь, - услышал я голос Людмилы.

- Нет, с Татьяной всё хорошо?

- Да, не переживай. Болтали сейчас с ней.

- О чём?

- О тебе.

- И что?

- Ты расстроился?

- Из-за чего?

- Что не получилось.

- Я и не думал, что что-то должно получится.

- Не ожидал?

- Нет конечно.

- А я думала ты понял.

- Решил, что правда попарить её надо.

- Одно другому не мешает. Она как тебе, понравилась?

- Да.

- И хорошо, ты ей тоже очень понравился. Если вдруг она в гости зайдет, на следующей неделе, ты не против?

- Нет конечно.

- А в гости к ней пойдёшь? Не испугаешься?

- Нет.

- Ну и хорошо. Хватит тебе уже подглядывать да рукоблудничать.

- Э блин мам...

- Ладно, ладно. Всё никак не привыкну что ты меня мамой стал звать. Ну я пойду?

- Спокойной ночи.

- И тебе спокойной ночи.

- Слушай Элай, а ты не это?

- Что?

- Ну вдруг ты уже... Разрядился.

- Мам...

- Говори, как есть.

- Блин. Почти уже, я не трогал его. Просто.

- Поняла.

- Мам...

- Ладно. Стыдно?

- Немного.

- Мы не девочки, всё понимаем. Не переживай.

- Ладно.

- Спокойной ночи, ухожу, - сказала Людмила и наконец вышла из комнаты.

В соседней комнате снова зашептались. Послышался Танин смех. Затем Людмила шикнула на подругу, и всё стихло.

«На до меня потешаются», - подумал я и снова захотел накрыть голову подушкой, но вместо этого только натянул одеяло до подбородка. Наконец всё стихло. Я закрыл глаза и стал вспоминать как выглядела голая женщина.

В соседней комнате послышались лёгкие шаги. Моя дверь распахнулась. Я открыл глаза, в лунном свете из окна увидел силуэт маленькой женщины.

- Элай, ку-ку.

- Ку-ку.

- Где ты?

- Тут.

- А, вижу, пригляделась уже, где тут свет включается? Я дверь закрыла.

- Видно всё от луны, сейчас привыкнешь, - сказал я.

Татьяна мелкими и осторожными шагами дошла до моей постели, присела на край. Кровать громко заскрипела пружинами.

- У какая громкая кровать, на такой далеко не уедешь.

- Другой нет.

- Может в комнату пойдем?

- А мама?

- Людка то? Она закрылась у себя. Ладно мы тут тихонько.

Её руки пробежались по моим ногам и наткнулись на лежащий член.

- Что это у нас тут такое мокрое и вкусно пахнущее, - дурачась спросила Татьяна и пересела поближе к члену, - тебе минет делали?

- Что делали? – переспросил я.

- Хуй тебе сосали?

- Нет, - сказал я.

Неожиданно прозвучавшие из её уст пошлые и грубые слова обожгли моё сознание.

- Хочешь? – её пушистая головка наклонилась к моему животу.

- Да.

Женские пальчики стали перебирать мошонку. Кожа на животе почувствовала тёплое дыхание.

- О, я почти вижу, тебе видно меня? – спросила женщина, вглядываясь в моё лицо.

- Да.

- Тогда смотри, - сказала она, и смело схватилась губами за головку.

Член приятно обволокло теплом и влагой. Ещё не до конца вставший, он почти весь пропал в Танином рту. Горячий язычок закружил вокруг головки, ткнулся в уретру, пытаясь забраться как можно глубже. От ярких и непривычных ощущений член моментально поднялся и заполнил весть рот женщины. Татьяна довольно промычала и немного освободила член. Стала посасывать только головку.

- Таня!

- М.

- Я скоро кончу!

- Угу, - сказала женщина, не прекращая своего занятия и стала дрочить рукой.

Член только этого и ждал, я дёрнулся от нахлынувшего на меня огромного удовольствия, схватил женщину за голову и стал изливаться ей в рот. Женщина немного поперхнулась, но не прервала занятия. Член погрузился ещё глубже ей в рот. Всё тело свело в приятной истоме.

- М, сколько накопил, еле успевала глотать, - сказала Таня, когда я закончил изливать в неё семя.

- Не противно?

- Вот балда, с чего это противно?

- Ну не знаю. Так спросил.

- Мне понравился твой вкус.

- Хорошо.

- Обращайся.

- Ладно. Блин, так здорово!

- Ты правда не пробовал минет?

- Нет.

Женщина прилегла рядом со мной.

- А что пробовал?

- Да ничего не пробовал если честно.

- Тогда я тебе ещё много сюрпризов преподнесу.

- А что ещё?

- Потом узнаешь, - её голова легла на мою вспотевшую грудь.

- Блин, вообще Таня!

- Что такое?

- Так здорово!

- Понравилось?

- Очень.

- Смотрел как я с ним играла?

- Да, в конце только не смотрел, глаза сами закрылись.

- Надо потом при свете повторить. На язычок, хочешь?

- Конечно. Включить свет?

- Лежи пока, отдыхай, - сказала женщина и стала перебирать пальцами мой мокрый и ещё не упавший член.

- Лежу.

- Только давай договоримся с тобой.

- О чём?

- О двух вещах. Первое, ты никому не рассказываешь, что мы с тобой вытворять будем.

- Хорошо, - согласился я.

- И второе, ты тоже меня там ласкать будешь.

- Как это?

- Ртом, языком, между ножек.

- Я не умею.

- Научу.

- Прямо везде?

- Ну да.

- И попу тоже? – нерешительно спросил я.

- Посмотрим на твоё поведение.

- За плохое поведение что ли?

- Наоборот балда, за хорошее.

- Ха.

- Что смеёшься?

- Ну не знаю Таня.

- Не знает он. Давай так, сначала я тебе, потом ты мне.

- Ладно.

- У тебя хуй так и стоит, это нормально?

- Не знаю, обычно падает, но с тобой нет.

- Продолжим? – спросила женщина и подняла голову, заглянула мне в глаза.

- Давай.

- Твоя очередь, договаривались же.

- Что делать?

- Полижешь меня там?

- Ладно.

- Она конечно мокренькая у меня. Должна понравится тебе.

- Не знаю Таня.

- Попробуй, - сказала женщина и своей рукой провела у себя между ног, поднесла пальцы к моим губам. – лизни.

Я лизнул её пальцы. Не почувствовал не вкуса ни запаха, лизнул ещё, теперь уже смелее.

- Ну как, - спросила женщина, глядя как я вылизываю её пальцы.

- Никак, почти без вкуса. Солёно немного, или не знаю, не противно в общем.

- Ну и отлично. Всего тебя сейчас измажу тогда.

- Мажь, - сказал я и улыбнулся её блестящим глазкам.

Татьяна поднялась с кровати попыталась встать на неё, узкая кровать заскрипела всеми пружинами, и женщина остановилась.

- Ужас какая громкая, слезай-ка дружок на пол. На спину ложись.

Из-под закрытой двери в мою комнату пробился свет. Послышался скрип половиц. Таня замерла. Поднялась с моей кровати, пружины снова подали пронзительный голос. Послышался тихий стук в мою дверь. Маленькая женщина подошла к двери и немного открыла дверь.

- Тань ты тут что ли, выйди на минутку, - тихим и хрипловатым, ночным голосом сказала моя приёмная мать.

- Элай, я сейчас, - сказала Татьяна и выскользнула за дверь.

Пару секунд спустя дверь плотно закрылась.

«Ну вот, накрылось продолжение! » - подумал я и заскрипев пружинами лёг на бок.

Из большой комнаты слышались женские голоса. Своим глубоким, грудным голосом говорила Людмила и иногда, колокольчиком звенел голос Татьяны. Я встал, прошёл к комоду и в темноте нашёл длинные шорты. Надел их и подошёл к двери, прислушался. Но женщины затихли. «Видимо скрип кровати выдал меня», - подумал я и встал напротив окна. Мой орган наконец успокоился и не мешал.

- Спишь? – раздал за моей спиной голос Татьяны.

- Нет, - сказал я и обернулся к женщине.

В своём коротком, шёлковом халате, Татьяна стояла в дверном проёме и всматривалась в мою сторону.

- А вижу уже, что встал?

- Не знаю. Трусы одел.

- Люде не спится, меня потеряла. Вот. Слушай, может чаю попьём, раз все встали?

- Можно, сейчас оденусь.

- Так нормально Элай, пошли?

- Ага.

Я вышел на свет, к женщинам. Таня подхватила меня под локоть и усадила за стол. Растерянно улыбаясь, Людмила подняла на меня глаза.

- Не разбудили? – спросила она, поднимаясь со стула.

- Не спал.

- А что так? У молодых сон крепкий. Да ещё после баньки.

- Люд, чего ты, я раздраконила его и сбежала, - сказала Таня и села напротив меня.

- Ясно. Значит я вам помешала.

- Мам, нет, - растерянно ответил я.

- Вот давай сегодня без мамы, просто Люда, хорошо? – сказала женщина, собирая на стол к чаю.

- Хорошо.

- Чайник ставлю?

- Люд, я не хочу. Просто квасу налей, - сказала Татьяна.

- Я тоже не буду. Воды бы, - поддержал я Татьяну.

- Вот так значит, сговорились, - с улыбкой сказала Людмила и налила всем по стакану кваса. – квас с печеньем не пойдёт, колбасы подрезать?

- Я не хочу, ты как Элай? – спросила Таня.

- Тоже не буду.

- Ну ребята, с вами каши не сваришь.

- Люд, давайте просто посидим, поговорим, - сказала Таня.

- Эх посидим, - женщина присела рядом с подругой. Отпила из своего стакана.

Повисла пауза. Я тремя глотками опустошил свой стакан и нечаянно громко поставил его на стол. Людмила вздрогнула и тоже сделала пару глотков кваса.

- Элай ты такой мускулистый, занимаешься? – спросила Татьяна, разглядывая мой голый торс.

- Недавно начал, полгода примерно, - ответил я.

- У него это от природы. сам по себе крепкий, - сказала Люда и наконец подняла глаза.

- Что крепкий я заметила, - сказала маленькая женщина.

- Таня блин, - сказала быстро покрасневшая Людмила.

- Ой Люд чего ты? правда хороший парень, да ты мать покраснела вся, - сказала Таня и положила ладонь на колени подруге.

- Могла бы и промолчать, - ответила Людмила и в стеснении поправила халат на груди.

- Ага. И все будем сидеть и молчать. Полночь уже на дворе. А мы квас пьём.

- Что предлагаешь? – оживилась Людмила.

- Можно для смелости что-то покрепче, Элаю не предлагаю, он парень спортивный.

- Есть настойка, не сильно крепкая.

- Давай. Без закуски только, не хочу есть.

Люда быстро поднялась, засуетилась, ища по шкафчикам заветную бутылку. Нашла с третьей попытки поставила на стол вместе с гранёнными рюмками.

- Наливай тогда сразу, - предложила Татьяна.

Людмила разлила малиновый напиток по большим стопкам.

- За наш вечер, - сказала Таня, и женщины чокнулись стаканчиками и выпили, - уф, не такая она и слабая.

Татьяна потянулась к вазочке с конфетами и зашуршала обёрткой.

Снова повисла пауза в разговоре. Татьяна уже сама разлила по стаканам напиток.

- За что пьём? – спросила Таня.

- Не знаю, - ответила Люда и посмотрела на меня.

- Давайте тогда за Элая, пусть ему всегда везёт с женщинами.

- За Элая, - поддержала Люда и женщины выпили.

Татьяна сразу же разлила по рюмкам очередную порцию.

- Тань ты что это?

- Это моя последняя на сегодня, - сказала женщина и подмигнула мне.

- Не опьянеешь? так быстро наливаешь, - спросила Люда, тоже поднявшая свою рюмку.

- Я для этого и пью дорогая моя, - ну, за пьяных женщин, - сказала она и не дожидаясь подруги, сама стукнулась об её рюмку, и выпила.

- Ну ты даёшь, - с уважением сказала Людмила и тоже выпила.

- Даю конечно, да Элай? – сказала Татьяна, вновь шурша шоколадкой.

- Таня! – Людмила покачала головой, осуждая смелую шутку подруги.

- Ну а что? Элаю сегодня первый раз минет сделали.

- Сама же просила ни с кем не обсуждать, - сказал я и тоже покраснел.

- С Людкой можно, а больше никому не скажу. Жарко что-то стало, - ответила женщина и немного распахнула халатик.

- Ой ли, подруга! я вон в махровом халате сижу и что-то не чувствую жары, - сказала Людмила.

- А что тогда личико раскраснелось?

- Это от твоих слов...

- Ну ты сидишь, молчишь, кто-то же должен сказать, - перебила её Татьяна.

- Давай лучше я сама, - сказала Людмила и сама себе налила ещё рюмку.

- Хозяин-барин, - сказала Таня и протянула пустой стаканчик за добавкой.

- Ты же сказала, что последняя, - напомнила Тане её слова Людмила.

- Передумала, лей давай.

- За смелость, - сказала Татьяна и женщины снова выпили. – Вот теперь чувствую, побежал алкоголь по кровушке. Мне больше не наливать, а то я повторю свой недавний подвиг.

- Что за подвиг? - в недоумении спросила Людмила.

- Элайчика член снова в рот возьму.

- Таня блин! – воскликнула Люда, - теперь и мне жарко.

- А ты разденься, - сказала Татьяна и спустила свой халатик с плеч. – ты же не против? – спросила она меня.

- Нет, - ответил я, не в силах отвести глаз от появившихся на свет её белых грудей.

- Я стесняюсь. Вот так вот...

- Чего стесняешься? Раздеться? – спросила у подруги Татьяна.

- Ну да. Элай, а тебе понравилось, когда Татьяна... Ну это? Там, - указала глазами Людмила на мою дверь в мою комнату.

- Да.

- Как такое может не понравится, - сказала Татьяна и поднялась со своего места.

Она окончательно освободилась от своей одежды и повесила халат на спинку стула.

- Ну как я тебе? Хотя ты уже видел всё, - сказала она и вновь села на своё место.

- Ну блин Таня, ты даёшь! – высказала Людмила, - давайте хоть свет погасим?

- И какой прок тогда от наготы? – ответила ей Таня. – Мы кстати с юношей договорились что он меня тоже приласкает.

- Таня! – вновь не выдержала Людмила смелости своей подруги.

- Может на диван пересядем? – не обращая внимания на Люду, спросила меня Таня.

- Ребята, я не успеваю за вами, - вновь заговорила Людмила.

- А ты поторопись подруженька.

- Пойдёмте тогда в спальню что ли? Элай ты не против? – спросила Люда и снова густо покраснела.

- Хорошо, - ответил я, так же краснея.

Женщины поднялись со своих мест, я пошёл в след за ними в спальню Людмилы. Татьяна, ничуть не стесняясь своей наготы плюхнулась на широкую кровать. Люда в нерешительности встала у изголовья.

- Ну что вы как маленькие то? – спросила Таня, - ух ты, у тебя тут телевизор даже есть.

- Ага, недавно купили, - сказала Люда и присела с краю.

- Что за коробочка там? Видик что ли? – спросила Татьяна.

- Недавно купили.

- Богато живёшь подруга. Есть что этакое? По теме? Элай, ложись уже.

Я прилёг с другого краю большой кровати. Людмила достала из шкафа чёрную коробочку видеокассеты и вставила её в видеомагнитофон. Экран ожил, побежала серая рябь и следом зазвучала унылая мелодия. Людмила нашла пульт и остановила воспроизведение.

- Элай, я ещё за столом хотела поговорить, - сказала женщина и села на кровать.

Я кивнул головой.

- Ну вот, помнишь, тогда, давно, когда ты первый раз был у меня в гостях. Ты тогда ещё голую меня увидел. Вот. Мы говорили с тобой что, когда тебе исполнится восемнадцать, мы вернёмся к разговору. Тебе уже восемнадцать лет. Да подожди ты Тань, - Люда остановила подругу, которая стала стягивать с меня шорты.

- Ты говори, я тебе не мешаю, не обращай на меня внимания, - сказала подруга и стянула с меня одежду.

Член шлёпнулся мне на живот и закачался на весу, иногда вздрагивая.

- О господи Таня! Что я теперь должна сказать?

- То, что хотела, только коротко, - сказала женщина и взялась ладошкой за член.

- Я сбилась блин, - ответила Люда.

- Тогда я скажу за тебя. А ты халат свой снимай. И кино включи пожалуйста.

Людмила нажала на кнопку пульта, поднялась с кровати и медленно развязала пояс длинного халата. Повела плечами, освобождаясь от одежды и рукой подхватила спадающий халатик. Закачались большие, с тёмными, широкими ореолами сосков, груди. Людмила быстро шагнула к стене и выключила свет в спальне.

- Ну вот, всю красоту от парня спрятала, он глаз с тебя не сводил, - сказала Татьяна, продолжая рукой ласкать член.

Людмила присела на своё прежнее место. По телевизору что-то бегло болтали на немецком языке. Свет от экрана то освещал сидевшую с краю женщину, то она полностью пропадала в темноте.

- Если коротко Элай, то после давнего разговора с тобой, я много думала о тебе как о мужчине. Очень часто представляла, как это. Гнала от себя эти мысли, но что-то они не уходили.

- А меня тогда зачем пригласила? – спросила Татьяна.

- Думала, что мне легче станет, - ответила Люда и легла на кровать, повернувшись к нам лицом.

- Не стало? – спросила маленькая женщина.

- Нет. Я за вами в баню хотела идти уже, но тут вы вернулись.

- Ревнуешь?

- Нет, что ты Тань, просто хочу. Очень сильно.

- Так в чём же дело? Он готов давно, - сказала Татьяна и качнула мой торчащий вверх орган.

- Я всё ещё стесняюсь ребята.

- Ну блин ты даёшь Людка, - сказала Таня.

- Это ты даёшь, а я ломаюсь, - пошутила Людмила.

- Элай, ну что с ней поделаешь, а? Людка смотри какой толстый и широкий, ого, глянь что по телевизору показывают, - сказала Татьяна, засмотревшись на телевизор.

- Выключить? – спросила Людмила.

- Нет. Вот значит, что ты после уроков смотришь. Напряжение снимаешь?

- Танька!

- Ладно подруга, молчу, - сказала Таня и наклонилась к члену. Чмокнула в набухшую головку, лизнула.

Людмила резко поднялась со своего места. Схватила халат и вышла из спальни.

- Чего она? – спросила Таня у меня.

- Фиг знает.

- Лежи, схожу, - сказала маленькая женщина и тоже выскочила из комнаты.

Конец 1 части.