Останови меня, Иначе все повторится. Из сборника Как меня ебали

ГЛАВА 1. Призраки прошлого

Самолёт совершил мягкую посадку в аэропорту Шереметьево.

Выдался затруднительный полет – отсутствие сна, жалящая тревога не давали по полной расслабиться. Я морально вымотался.

Пять лет. Всего каких-то пять лет, а ощущение, что прошла вечность с момента, как покинул страну.

А сейчас судьба будто дала испытание на прочность, вынудив вернуться в Россию.

Ну ок. Это не проблема.

Единственное, что на данный момент меня интересовало – это успешное слияние двух компаний. Благодаря чему каждая сторона заработает миллиарды долларов.

За три дня, ничего не могло случиться. К тому же, необходимо многое успеть и решить остальные вопросы, касающиеся родни. Как любит говорить моя жена – нужно закрыть гештальт.

Глубоко втянул воздух, и зубы адски свело. Твою мать.

Если бы не важное соглашение между моей компанией и будущими партнёрами, требующие моего присутствия, я бы здесь никогда не появился.

У выхода здания меня ждала темная машина, представительного класса и шофером в руках которого маячила табличка с надписью моей фамилии, отчего не удалось сдержать кривой усмешки.

Братишка.

Волнуется. Суетится. Старается.

Сев в автомобиль, расслабил галстук, и тяжело выдохнул, прикрывая веки.

Водитель плавно выехал на трассу, и набирая скорость летел в город, с которым связанно мое прошлое.

В тот самый город, где я сполна познал все ипостаси человеческой гнили.

Из тяжелых раздумий выкинула вибрация девайса.

—Да, слушаю, — номер неизвестен, только, я в курсе от кого исходит входящий звонок.

—Welcome home, мой брат.

—Здравствуй, Архип. Спасибо.

—Я отправил машину. Тебя встретили?

—Не волнуйся, я уже еду в город. Спасибо за заботу и предусмотрительность.

—Встретить лично не получилось, небольшой форс-мажор на работе. Так что не серчай.

—Я, понимаю, — держал невозмутимый тон.

—Какие планы на вечер?

—Ясность пока отсутствует. Возможно, с другом встречусь, — отсекаю попытки продолжение беседы.

—Понял. А остановишься где? — играл вопросами, зондируя почву.

—У тетушки, тебе известно, — отели не выношу и ему об этом известно.

—Я уточняю, не кипятись.

—У меня вторая линия, позже созвонимся.

—Наум, я постараюсь подъехать. Мы долго не виделись, хочу воочию увидеть тебя.

—Договорились, вечером свидимся, — отключился. Взял с консоли воду и большими глотками осушил бутылку.

Проклятый город.

Даже дышать здесь кажется преступлением. Особенно с теми, кто вероломно предал.

Держать себя под контролем придется, как никогда. Не вестись на провокации Архипа.

Включать холодный разум и расчет. В принципе, все как обычно.

И еще. В выжженной душе нет места слабости – переживать не имело смысла.

Переключив внимание на окно, анализировал изменения.

В городе поменялась практически вся инфраструктура и каждая улица перенесла не малую трансформацию.

Буквально мегаполис - многочисленные высоченные небоскребы, словно касались небес.

Многоэтажные зеркальные здания, жилые дома, все под копирку - одним словом прогресс! Прогресс с побочным эффектом – он потерял изюминку, и приобрел безликость.

Накрыло холодной тоской – это место вызывало отторжение. Отчаяние и горечь – чудовищное комбо для человека у которого отняли будущее.

Но здесь жила любимая тетя и люди, которыми она дорожила.

Поэтому наотрез отказывалась переезжать в другую страну. Я уважал ее решение. Принимал. Но если честно до конца не понимал.

Олицетворение добра, мудрости и веры – она являлась моим кумиром, сколько помню себя.

Одна, без мужа, женщина, заменившая родную мать – научила правильным взглядам на жизнь и принципам. Научила доверять. Быть открытым и с мужеством принимать испытания.

Храбрость, смелость, порядочность - прививала мне, не жалея сил и времени.

Каждый день... Каждый раз она раскрывала для меня новый мир.

Можно диссертацию написать о ее качествах и достоинствах, я искренне ею восхищался.

А повзрослев старался не ударить лицом в грязь, плоды воспитания взращивал и становился личностью.

Я пытался изолировать ее от проблем.

Стремился радовать ее, отправлял подарки, деньги, букеты цветов, только бы она не чувствовала одиночества.

Только бы улыбалась постоянно и чувствовала мою благодарность.

Цветы. Я не мог позволить себе появиться перед ней с пустыми руками.

—Как только начнутся бутики с цветами, дай знать, — дал распоряжение водителю.

—Как скажете.

Безусловно, мне известно какие букеты предпочитала Зоряна Петровна, но мне казалось, этого будет недостаточно.

Потому у каждого цветочного магазина, я скупал весь имевшийся товар.

В итоге, позади автомобиля, за нами следовал белый фургон с цветами.

Удовлетворив потребность, занялся делами.

В дороге сделал еще несколько звонков касаемо компании, связался с личным помощником - попросил купить огромную корзину красных роз и распорядился об отправке моей супруге.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я не романтик, предпочитал соблюдать баланс.

После набрал лучшему другу и с первого гудка мне ответили:

—С мягкой посадкой, бро.

—Спасибо, Сань. Как дела?

—Все норм. Работаю.

—Не сомневаюсь. Новый сайт?

—Да. Никак не получается подобрать для него программу. Вечером увидимся?

—Разумеется. Но для начала заеду к Зоряне Петровне. Душ необходимо принять, а затем съездить в филиал компании, отметится, так сказать.

—В восемь удобно?

—Думаю, да.

—Значит буду у тебя.

—Отлично. До встречи.

Отписавшись Веронике о благополучном приземлении, полностью отключил гаджет.

При приближении к знакомой улице, увидел знакомые ворота и черный автомобиль.

—Останови машину прямо сейчас, — адресовал шоферу.

—Но...

—Немедленно.

Я мог ошибаться, но лучше всего подстраховаться. Минуты спустя догадка подтвердилась.

И да, чутье не обмануло. Запах предательства почувствовал моментально.

Она. Змея. Хитрая. Подлая.

Та, что жалила, впрыскивая в вены яд. Травила обещаниями и своим ароматом.

Та, что предала, не моргнув глазом.

Всадила зазубренный нож меж лопаток и крутила рукоять раз за разом.

Стерва.

Воздух вышибло из легких, когда она поспешно вышла из ворот тетушкиного дома.

Буквально замер.

Ветер развивал длинные волосы, и она, гадина, почему-то улыбалась. Напоследок оставляя поцелуй на щеке женщины, помахала рукой Зоряне Петровне, и я продолжал наблюдать. Пристально разглядывал девушку в белом струящимся сарафане, с прямой осанкой и ангельским личиком.

Она совсем не изменилась. Будто время не имело над ней власти.

Красивая. Безупречная. Дрянь без сердца.

Внутри неприятно царапнуло, и горечь во рту образовалась.

Так происходит всегда, когда земля уходит из-под ног. Когда вязнешь в болоте вероломства, фальши и обмана.

Так происходило тогда, если казалось, что теряешь связь с реальностью, когда смотрел в ее глаза и тонул в синеве взгляда.

Но все в прошлом. Абсолютно все. Я изменился. Яд выветрился.

Слава Богу, нас больше ничего не связывало.

Я отпустил вероломство когда-то близких мне людей.

И пусть они живут в аду. Я не желаю им счастья.

Встреча с иудами неизбежна, но я подготовился. Прошил броню, как и дыру в груди.

Уважаемые Читатели, здравствуйте.

Моя новинка - мой первый роман, надеюсь сумеет привлечь ваше внимание.

Если первые строчки романа Вам понравились, ставьте звездочки и забирайте в свою библиотеку, чтобы не пропустить обновления книги.

А также буду рада обратной связи от Вас)

С ув. Лира)

ГЛАВА 2 Скелеты в шкафу

Разлепив веки, я сразу повернула голову влево. Нахмурив брови, муж крепко спал и равномерно грудью дышал. Он пришел поздно, я так и не дождалась его ночью.

Переключив внимание на потолок, принялась наблюдать за узорами в лучах солнца.

Сегодня предстоит тяжёлый день, проверка новой коллекции одежды во всех фешн-объектах. А также сверка финансовых отчетов за прошлый месяц.

Затем нужно связаться с риелтором и подписать договора на аренду помещений.

Я не готова с раннего утра думать о работе, потому дала наказ себе – освободить голову от мыслей.

Лучше заняться собой, поймать дзен, и уж потом приготовить завтрак семье.

Пятнадцать минут пилатеса, столько же медитации приводят в баланс мой внутренний мир, чего в принципе и добивалась.

В просторной кабине поставила программу на контрастный душ, и встав под успокаивающие струи, позволила себе расслабиться.

Это тот самый момент, когда просто наслаждаешься, и настраиваешься на новый день. Неважно сколько предстоит решить задач, и неважно сколько возникнет проблем – я справлюсь и выйду красавицей из любой ситуации. Иной расклад не устраивал.

Итак, что шло по списку.

Приготовить завтрак.

Накормить каждого.

Отвезти детей в сад.

Заехать в химчистку за вещами.

А затем лететь на работу, стараясь не нарушать дорожных правил. Можно, конечно, няню найти близнецам, чтобы разгрузить себя. Только всегда предпочитала лично заниматься воспитанием малышей – старалась максимально проводить с ними время.

Не обтираясь полотенцем, вышла из ванной. Архип еще спал и будить его не хотелось. Надела халат, позволяя каплям расходиться разводами на ткани. Соорудила чалму на голове и босыми ногами спустилась в столовую.

Наша семья не особо любит завтракать, только я все надеялась, что мне удастся привить утренний ритуал.

В считанные минуты приготовила омлет со сливками и сыром моцарелла для супруга, плюс сэндвич с беконом и соусом гриль. Заранее подготовила зерна в кофе машине.

Спартак и Мелания любили блины с бананами в шоколадной глазури, и в течение тридцати минут блюда стояли на столе.

Только потом пошла будить домочадцев, вот тут все намного сложнее.

Я собралась к девяти. Дети ждали уже в машине. Архип все утро смотрел загадочным взглядом, но из-за утренней суматохи, спросить, что случилось не успевала.

— Ева, мне нужно кое-что сказать тебе, — все же начал диалог.

— Мне нужно ехать – время, — пальцем показала на запястье с часами.

— Я в курсе. Но знать эту информацию тебе необходимо, — голос отражал холод и напряжение появилось в воздухе. Безотчетная тревога росла сорняком, и я почувствовала жжение в солнечном сплетении.

— Говори.

— Он здесь, — буквально оглушил. И страх моментально вогнал в ступор.

— Зачем? — Выдавила из себя вопрос.

— Командировка. Рабочие моменты.

—А откуда тебе известно?

—Фактически лично его встретил. И вечером с ним виделся, — беспристрастно сообщил.

—Ты знал?

— Да, милая. И постараюсь сразу ответить на все твои вопросы, — активно жестикулировал руками, обычно так лжецы себя выдавали.

— Попробуй.

—На днях Зоряна проговорилась о его приезде. Он здесь по работе и пробудет три дня, важная сделка должна состояться. Большего мне сказать нечего. Наша жизнь стабильно продолжается. Любимая, я не мог волновать тебя раньше времени. Да и не хотел говорить о нем, только тетушка по любому все тебе выложит, — от каждого сказанного слова кожа леденела, внутренности покрывались инеем от волнения.

—Ясно.

—Постарайся не ездить эти дни к ней, чтобы избежать столкновения. И детей не вози.

—Я вчера у нее была, — там на улице, ощутила кусачую дрожь по телу, что-то взбудоражило изнутри - это и есть предчувствие? Но я списала странность на ветер.

—Отлично. А я вчера специально увиделся с ним, чтобы прощупать почву, узнать о дальнейших шагах. Наум слишком занят, нет времени думать - так он сказал. И судя по его поведению – очень счастлив. Тем более он женат и ему до нас нет дела.

Да, все наверно и есть так. Архип прав скорее всего – доводы привел весомые. Его брат, как и мы, вычеркнул нас из своей жизни.

Только почему внутри все клокочет от жуткого волнения? И ушло былое спокойствие?

—Хорошо. Однако, если он заподозрит? Если увидит фотографии малышей? — мутило от вопросов, от ответов, которые могли всплыть. — Он ведь сразу все поймет, Архип.

— Успокойся. Зоряна спрятала все снимки близнецов. Ева, он загружен делами и навряд начнет расспрашивать о детях, — внушал мне мужчина.

— Серьезно?

— Да, она подстраховала нас, — с запалом ответил и явно гордился тетушкой. А меня резко настигло разочарование, только почему еще не понимала.

— Мама. Мамуля, — малыши поочередно начали звать.

— Давай встретимся в обед, и все подробно обсудим?!

— Да. Хорошо, — произнесла в прострации.

—Будь за рулем аккуратна и помни, как сильно я люблю тебя.

В полной задумчивости довезла близнецов в сад крепко обняла детей на прощание. Будто боялась их потерять.

Меня гложили сомнения. Угроза нависла. Незримая. Угнетающая. И пока Соболевский находится в России лучше не расслабляться.

С чувством беспокойства приехала на работу. Помощницу попросила заварить кофе и заодно отменить встречу с фотографом.

На выходных планировала устроить семейную фотосессию, но лучше повременить с подобной затеей.

Улицы и городской парк - основная тематика кадров, не намерена судьбу искушать.

Я не хочу рисковать. Много лет назад он сделал выбор.

Бросил меня с детьми, пусть и не рожденными. Я не собиралась открывать ему свою тайну. Ни при каких обстоятельствах. Даже под дулом пистолета.

Стук в дверь вывел в реальность.

—Ева. Пришли на собеседование. Примешь?

—Да. Конечно. Пропусти, пожалуйста.

Я вроде влилась в рабочий поток, но мысли возвращались к утреннему диалогу с мужем. Что-то карябало внутри и сфокусированность постоянно сбивалась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я двигалась на автопилоте, задавала вопросы, слушала, но не уходило ощущение, что смотрела на себя со стороны.

А вот образцы новой коллекции увлекли в творческий процесс, и работа пошла по маслу.

Гаджет оживился и требовательно завибрировал, номер скрыт и потому скинула вызов. Но аппарат упорно привлекал внимание, вернее аноним – и вновь сбросила звонок. Постоянно забываю поставить заглушку на телефон, чтобы не спамили и не отвлекали, особенно в рабочий цейтнот.

В полдень набрала Архипу и с сожалением сообщила, об отмене назначенной встречи.

Муж пошел навстречу, и согласился. Однако, потребовал фотоотчет моего перекуса.

Только вот аппетит отсутствовал. Воду с трудом пила, крошка в горло не полезет.

Вовремя подъехала на объект. На меня смотрело двухэтажное здание из красного кирпича, одно из тех фешн построек которое намерены взять в аренду.

Собрав необходимые папки, закинула сумку на плечи и двинулась на поиски риелтора.

Агент по недвижимости на дозвон не отвечал, и прибыл двадцать минут спустя.

Ох. Не к добру, он опоздал.

Высокий блондин, в дорогом костюме, шел навстречу и широко улыбался.

—Ева, жизнь моя. Я дико извиняюсь за опоздание. Перед тобой был очень тяжелый клиент, и он отказывался меня отпускать, пока не найдется подходящее ему здание. Представляешь?!

—Все хорошо Борис. Я понимаю. Это работа.

—У тебя тоже бывают долбанутые клиенты? — вопрос довольно не этичный, так как обсуждение клиентов говорит об отсутствии профессионализма.

—Нет, слава богу.

—Окей. Оставим негатив за порогом, — парень открыл дверь и любезно пропустил первой.

Я посетила этот объект третий раз и убеждалась с каждым разом, что данная постройки подходит лучшим образом для показа мод.

Пространство. Свобода. Все детали задуманного идеально вписывались в интерьер.

—Борис, ты принес договор?

—Конечно, — бросил незамедлительно. — Будем подписывать? — Спросил, роясь в портфеле.

—Конечно, — произнесла в той же манере, что и риелтор. Улыбнулись друг другу одновременно.

—Черт подери, — мужчина продолжал искать бумаги. Только не это.

—Что случилось?

—Не могу найти договор. Хотя, я уверен, что складывал его в сумку.

—Борис — это не хорошо. Сегодня нам крайне необходимо заключить сделку.

—Знаю, Ева, — покрылся пятнами, вероятно от нервов. Хотелось высказаться парню насчет его профнепригодности, но вовремя остановилась, вспомнив, как агенту не сладко пришлось часом ранее. —Походу, документы в конторе остались. Даже не знаю. Бл*ть, я даже не помню, когда именно их выложил.

—Ладно. Стоять здесь не имеет смысла, — двинулась к выходу.

—Ева. Давай сделаем так, вот тебе ключи – они твои на месяц. Через месяц вернешь, как закончится твой показ.

—А договор?

—Договор обязательно подпишем. Ты можешь мне сказать сейчас, когда и во сколько мы встретимся?

—Черт. Ежедневник в кабинете остался, — вспомнила мгновенно.

—Я как приеду в офис, сам тебе наберу и договоримся о встрече.

—Хорошо, Борис. Я буду ждать звонка от тебя. Пока.

—До связи, Евочка.

ГЛАВА 2.1 Скелеты в шкафу

Миллион мыслей и вопросов создавали хаос в голове. Мне нужно было поговорить, понять политику, которую вел близкий человек.

Потому в панели вбила номер из списка избранных, включив громкую связь. Прошло несколько гудков, прежде чем мне ответили.

—Да, милая. Здравствуй.

—Добрый день, Зоряна Петровна.

—Добрый, моя хорошая, добрый, — мягкий голос обволакивал салон автомобиля. С женщиной я поладила с первого дня нашего знакомства. Она замечательный и чуткий человек. К каждому находила подход. Её любили абсолютно все. Открытая, обаятельная, добрая - фактически святая.

—Как ваше самочувствие?

—Чудесно. За спиной будто крылья выросли. Тебе, Архип, наверно рассказал причину.

—Рада за вас. Вы долго ждали этого момента. Я могу задать вопрос?!

—Конечно, родная.

— Вы с Ним говорили обо мне или о нас хоть один раз? — Она поняла сразу о ком шла речь.

— Ни разу, — сердце пропустило удар и сжалось от болезненных спазмов. Значит действительно, я ничего не значила для него. Очередная дырка, пустышка, которую даже соблазнять не пришлось - так потом передали его слова.

—Почему вы утаили от меня его визит в Россию?

—А чтобы это дало? Зачем, милая? Все ведь в прошлом. Все забыто. Зашито прочными нитками, Ева.

—Понятно, — сквозь гул в ушах вела беседу.

—Не хочешь заехать в гости на чашечку чая?! Посплетничаем немного.

—Нет. Спасибо. Не могу.

—Это из-за Наума?

—Сегодня, я запланировала много важных дел, и вынуждена отказаться от предложения. В следующий раз обязательно составлю вам компанию.

—Ева, послушай?

—Да. Слушаю.

—Повторюсь. Все в прошлом, девочка. Не стоит беспокоиться. У каждого сложилась жизнь, и никто не собирается ворошить давние события, — озвучила еще раз зачем-то.

—Всего доброго, Зоряна Петровна. Мне пора.

В груди, там, где соединяются ребра пронзило острой болью. И дыхание катастрофически не хватало.

Я дала по тормозам. Потому как в моменте перестала видеть и слышать. Глубокие затяжки воздуха не помогали, и пульс бешеными импульсами бил по вискам.

Меня штормило - я знала, что накрыло панической атакой. Умела с ней справляться.

Облокотив затылок на спину сиденья, запела считалку.

Но никак не удавалось прийти в себя. Я чувствовала тотальную потерянность.

Интуиция трубила — все только начинается. Пришло начало конца.

Я не провидица, и не параноик, но знала – он объявится. В самый неожиданный момент, застанет врасплох и ударит по всем слабостям.

Позже скину визуалов)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 3 Спектакль

В офис я вернулась измотанной. Вся на взводе.

От жары на улице, от испытанного стресса, от пульса, неустанно грохочущего, развилась мигрень.

Мне казалось, будто мой затылок вскрыт, и из меня все силы высосали.

Выпила обезболивающего, не было времени ждать, когда естественным образом пройдут головные боли. Принялась виски массировать.

Цепочка вопросов росла, продолжая давить на мозг. Это как неудержимая волна, ком летящий вниз с вершины горы после выстрела.

Это было неконтролируемо.

Лукавить не имело смысла, они касались Соболевского. В основном.

В свое время я заблокировала все воспоминания о нем, вырвала вместе с сердцем, так становилось легче. Во всех смыслах.

Дышать, думать, начать новую жизнь – существовать менее болезненно.

Однако, сейчас он как призрак из прошлого, вновь дал о себе знать и это естественно, что возникали вопросы о мужчине. Я не та, которая прячет в голову песок от себя и реальности.

Именно, так я оправдывала себя и слабохарактерность. И не важно сознательно или бессознательно - любопытство мучило.

Он изменился – это данность любого человека.

Но насколько сильно? Каким он стал? Не растерял брутальности и дерзости? Спортом занимается?

В нем также присутствует угрожающая сила, способная расплющить?

Или у него уже живот свисает от хорошей жизни?

А жена? Он ее любит? Почему у них нет детей? Она красивая? А постель?

Он такой же жадный в постели, как раньше?

Да, мое подсознание издевалось, подкидывая вопросы интимного характера. И ничего не могла поделать с собой.

- Боже. Остановись, Ева, — шепчу под нос. - Приди в себя.

Он – причина немыслимой боли и страданий.

Тот, после которого перестала чувствовать полноценность. Словно инвалид в коляске, или просто живой труп, и точнее не скажешь - отсутствие бьющегося сердца в груди главный признак. Соболевский его разорвал на куски.

Или нужно напомнить те бессонные ночи, и выплаканные слезы в подушку?

А может, вспомнишь, как хотела наглотаться таблеток в день его отъезда.

А слова, которыми он козырял перед всем городом – Она очередная пустышка, братва. Дырка, которую не потребовалось соблазнять, можете записываться в очередь. Более доступной телки не видел.

Сказанное подтвердилось на следующий день, ведь я отказывалась верить в дикий бред – у нас было все по-особенному. Так я по крайнее мере тогда думала.

Его товарищи из спортивной секции, или друзья точно не знала, в подробностях рассказали осведомленность об отношениях с Соболевским.

Наш первый поцелуй. Какая композиция звучала под медленный танец на втором свидании.

Как я отдала свою девственность вместе с первыми признаниями в любви - он каждому растрепал. О, парни детально провели хронологию встреч с Предателем.

И все...

За доли секунды Вселенная сузилась до мужской исповеди.

Мир пошатнулся от чудовищности и подлости мужчины. Каждый орган, и сосуд в теле горел от слепящей боли.

Меня скинули в ад. Не щадя.

В глазах защипало. Нет. Нельзя плакать. Пора заканчивать с воспоминаниями и малодушием.

Набрала в кулере холодной воды и крупным глотками осушила стакан.

Определенно, хорошим это не закончится, если не приступить к работе. Тем более, анальгетик подействовал.

Месячный отчет, уже ждал на столе, но я не могла себя заставить включиться в цифры. Какой-то липкий осадок присутствовал и стягивал в одну точку все накопившиеся эмоции. Я будто замкнула и предохранители вот-вот заискрят.

Телефон ожил, пугая жесткой вибрацией. Вздрогнула от внезапности.

И вновь номер засекречен. Надавив кнопу сбоку, отключила экран.

Сделала очередную попытку углубиться в рабочий процесс, но видно не судьба. Девайс по новой отвлекал и фото Архипа требовало внимания.

—Привет еще раз, дорогой, — ответила мужу.

—Здравствуй, любимая. Как же я рад слышать твой голос.

—Что-то произошло?

—Да. Я люблю тебя.

—А если серьезно?

—Тяжелый день. Даже слишком.

—Понимаю. И такое бывает, дорогой.

—Главное мы вместе, остальное просто пыль, —усмехнулась в трубку. Интересно, Архип действительно так считает? — Вечером идем в ресторан, ужин с компаньонами, помнишь?!

—Эм, — блин, по правде говоря не помню. — Я наверно не смогу.

—Почему? Что случилось?

—Детей не с кем оставить.

—Ах, да, — слишком напускное. —Точно. У Зоряны рискованно их оставлять.

—Думаю, ты справишься без меня и не стоит заморачиваться. Я с удовольствием останусь с малышами. Ты ведь знаешь как мне приятны домашние хлопоты, — бросила взгляд на часы. Абсолютно не успевала по тай-мингу, сегодня из меня хреновый руководитель.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Знаю. И горжусь тобой, твоими успехами, — растягивал буквы и почему-то звуки резанули слух. —Через час домой поеду, тебя забрать из офиса.?

—Нет. Нет надобности. Мне еще в магазин забежать нужно. Во сколько вернешься?

—В полночь. Может чуть позже. Точно не могу сказать.

—Ведь все должны остаться довольными, — вспомнился девиз Архипа.

—Ты знаешь меня, как облупленного.

—Будь осторожнее и не задерживайся, — дала напутствие, вдруг осознав, что участвую в полноценном спектакле - декорации, сцена, реквизиты. Полный комплект. И вишенкой являлись актеры, которые отменно отыгрывали роли.

Семья. Наш брак. Статусы. Выходит, сплошная бутафория?

И восемьдесят процентов людей на планете устраивает подобный расклад - жить в обмане?

Я запуталась.

К тому же, достаточно на сегодня философии.

Попрощавшись с коллегами, двинулась к парковке. Двинулась в супермаркет, прикидывая варианты ужина. Как и все дети, двойняшки больше по сладкому, а значит будем печь торт. Не забыть бы приобрести на него продукты.

Покончив с покупками, увидела пропущенный от анонима.

—Кто ты такой, черт подери? Невидимка, — подступало раздражение от этих звонков. Чуть позже займусь заглушкой номеров. Для меня немного странно, точнее, не понимала, в чем смысл скрытности?

А еще до меня только дошло, от агента недвижимости звонка не поступило.

Разблокировав экран, в журнале звонков нашла номер риелтора. Тяжело вздохнув, активировала вызов.

Абонент упорно не отвечал, но думать о плохом не хотелось. Попеременно давила на дисплей пытаясь дозвониться до человека.

Так, в сопровождении длинных гудков я доехала до детского сада.

Ключ в кармане согревал ткань, не давал бить тревогу раньше времени.

***

В силу творческой натуры я всегда стремился к чему-то новому. Созидание в приоритете.

Все что можно творить, красивое и уникальное я с упоением проваливалась в процесс.

С недавних пор я увлеклась кондитерскому ремеслу. Эксперименты со вкусами, их сочетание и дизайн тортов на всю катушку, буквально завораживал.

Я была прилежной ученицей и с жаждой осваивала обучение. Так что четырехмесячные курсы, прошла быстрее остальных участников потока.

Вот и сейчас Медовик с кофе и коньяком - мое очередное новшество. Спартак и Мелания, активно принимали участие в столь занимательном процессе.

Только в данную минут под серией мультиков уснули на диване, так и не дождавшись последних штрихов десерта.

Кухню привела в порядок. Детей подняла на второй этаж, уложив в кроватки.

Приняла душ, тщательно намыливая тело гелем, смывая усталость.

Надев махровый халат, с мокрыми волосами вернулась в столовую.

Спать не хотелось, как и работать. Чтобы хоть как-то отвлечься, плеснула в бокал красного вина.

Выйдя на веранду, плотнее затянула пояс. Зябко.

Полная тишина, практически девственная, а еще мрак окутывал наш дом, и ночь дарила умиротворение. Бескрайнее небо с россыпью звезд, как и новый полумесяц диктовали свои правила.

Свежий и лёгкий ветер обдувал влажное лицо, и, прикрыв веки, я отдавалась ласке.

Терпкий напиток приятно пился, гранат постепенно раскрывался.

Толи от выпитого алкоголя, толи еще чего-то, но мысли назойливо лезли в голову.

Одна хуже другой.

"Мужская рука скользила по распаренной коже, по изгибам шеи. Твердые губы соприкасались с мягкими и податливыми, затем вбирая их с алчностью. И как мышцы перекатывались при каждом движении, демонстрируя тандем мощи и силы. Безумием накрывало в мгновение."

Стряхнула волосами, скидывая наваждение. Но сердце делала вовсю сальто, и низ живота болезненно спазмировал.

Экран телефона вновь вспыхнул, вынуждая меня дернуться. Вынырнуть из прошлого.

Некто пытается вторгнуться в мою жизнь.

Надоел. Он время видел – начало одиннадцатого.

Упорство звонившего поражало и злость нарастала, аноним явно не воспринимал игнор. Нарушал личные границы.

Или? Или кто-то провоцировал? Или чья-то детская шалость?

Возможно, это действительно важный звонок, а мое бурное воображение нарисовало невесть что.

Я не знаю. Но с сегодняшнего утра я почувствовала опасность, оттого везде чудился подвох. А может основательно накрутила себя?

В любом случае завтра вопрос решиться.

Сняв блокировку с экрана, какое-то время гипнотизировала экран, постукивая пальцем по дисплею.

А может лучше ответить? И плевать кто на том конце провода.

Затем втянув свежего воздуха, приняла вызов.

—Слушаю.

ГЛАВА 4. Success

После подписания соглашения и соблюдение всех норм этикета, управленческий состав директоров встали со стола и медленно покидали конференц-зал.

Заключённый союз являлся мощным достижением не только для компании, для каждого из нас в целом. И все это прекрасно понимали.

—Поздравляю, Наум Маркеллович.

—Господин Соболевский, рад нашему сотрудничеству - он обречен на успех.

—Удачное слияние, поздравляю.

Приблизительно в таком порядке я принимал поздравления и сдержанно взаимодействовал.

—Наум Маркеллович, я рад... Вернее, мой отдел рад столь крутому повороту. Рынок содрогнётся от созданного слияния, — глава маркетинга Усольцев похлопал меня по плечу. Подобная вольготность не позволительна, но мужчина в отцы годился и потому никак не среагировал.

—И не только рынок, поверьте. Планов много, как и самой работы. Только иного уровня – глобального, — осторожно поделился планами.

—Ты человек амбициозный, Наум. Свежий взгляд, новые идеи. Это хорошо. Сработаемся, — смотрел лукаво, но говорил искренне.

—Иначе в чем смысл слияния?!

—Что ж, еще раз поздравляю.

—Взаимно, — скупая улыбка, рукопожатие и мы окончательно прощаемся.

Выдержка, наработанная годами, от муштрованный внутренний контроль выручал – помогал держать лицо и вести невозмутимо диалог.

А внутри взрыв. Меня бомбило.

Скрупулёзная подготовка документов, преодоление барьеров и длительные переговоры – развернулись удачей.

Наконец сделан тот самый шаг, разделяющий на "до" и "после."

Я перешел рубеж. Вышел на высшую инстанцию.

Это не просто счета с немереным баблом, городская элита и так далее. Конечно же нет.

Золото слитками и драгметаллы тоннами, неприличная роскошь, статусы и признание - это всего лишь верхушка айсберга.

Это избранная каста – контроль над страной. И это только начало.

Адреналин безбожно хуячил по вискам. По каждой, сука, вене. И кровь пенилась от эйфории.

От головокружительного успеха. От состоявшейся сделки. От волнения до ярких вспышек.

Оставшись один, сел в кресло. Зажмурился до черной ряби в глазах. Несколько раз. Затем резко встал, растирая лицо руками.

Меня перло от чистого кайфа. Расслабив галстук, скинул пиджак, и залпом выпил воды из хрустального графина.

Вновь сел в кресло, развернувшись к панорамному окну - теперь это мой город.

Да, блядь – это и есть твоя реальность Соболевский. Весь мир откроет двери пред тобой.

—Подготовьте мне машину. Спускаюсь, — кинул в трубку своему начбезу. Закинув костюм на плечо направился к лифту.

—Свяжись со мной через час, — на ходу бросил помощнику в приемной.

—Хорошо, Наум Маркеллович.

Выскочил на улицу и крыльями носа втянул глубоко кислород. Еще раз.

Машина ждала у въезда, и подъехала мгновенно увидев меня.

-Я сам, — на выдохе отбросил водителю.

Влетел в салон машины и резко дав по газам, поехал к той, которая залила прочный фундамент в моей жизни. Научила трудоголизму и целеустремленности. Пахать. И еще раз пахать, пока результат не окажется достигнутым.

Зоряна – она первая о которой подумал в урагане ощущений. Единственная чье слово имело для меня значение.

Сейчас мне хотелось одного - разделить с ней радость и победу.

Двор тетушкиного дома просторный, поэтому без проблем уместил в себе габариты автомобиля.

- Зоряна Петровна? Зоряна... Ты где? – окликнул, захлопнув дверь машины. – Зоряна..., — продолжал требовать внимания. Голова кругом, будто в пьяном угаре находился.

- Не кричи. Бегу к тебе, — она выплыла из дома в белом платье, а в солнечном свете казалось ангелом. Моим ангелом. – Что случилось? Ты, меня напугал.

- И? Это все что ты можешь сказать племяннику? - заглядывал в карие глаза и вкладывал смысл в слова. А мой говорящий взгляд слепой распознает.

- Серьезно? – прошло несколько секунд прежде, чем ее осенило.

- Что? Появилась догадка?

—Мой! - ступенька вниз. – Племянник! - показала указательным пальцем в моем направлении. - Всех сделал?! – вспыхнул блеск в ее добрых глазах.

—До одного!

—Горжусь. Безмерно люблю. Поздравляю, родной, — ее искренность, теплая поддержка не подавалась сомнению и я дорожил этим. Прыгнула в мои объятия и целовала щеки, лоб, виски. – Умничка. Твои родители гордились бы тобой, — она всегда упоминала их, а я всегда злился. Но сегодня отбросил спор - впервые промолчал.

—Однако, все благодаря тебе, — не удержался от замечания. Обняв ее, покружил женщину в воздухе. А она звонко смеялась.

—Наум... Отпусти, прошу. Давление поднимется.

—Прости. Это от счастья. От триумфа. От всего, что случилось по итогу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Путь оказался тернистым, Наум. Но я всегда верила в тебя. Чувствовала твою силу и мощь. Знала, что у тебя все получиться. Не смотря ни на что. Твой триумф - следствие упорных действий, любимый племянник. Это заслуженно, дорогой.

—Скажи, у тебя есть заветное желание? Расскажи мне о нем, я хочу его исполнить.

—Есть, — ответила не задумываясь.

—Пока не говори. Для начала нам необходимо шампанское. Это нужно отметить.

—Я принесу коньяк, Наум, — суетиться начала.

—Зоряна. Стоп. Я схожу за коньяком. За шампанским. Позволь мне поухаживать за тобой, — усадил женщину в беседку. Ей ничего не оставалось как кивнуть, только в недоумении.

Ввалился в светлый коридор, снял обувь. Кругом чистота и пахнет цветами. Бегло осмотрел комнату и направился на кухню.

За пять лет я впервые сюда зашел и требовалось немного времени настроить ориентиры.

Сообразив что да как, за считанные минуты собрал на поднос - бокалы, алкоголь и даже закуски соорудил.

Уже вышел в коридор, как услышал телефонный рингтон. Звук исходил из комнаты Зоряны, и чтобы ей не пришлось идти за мобильным, решил ей вынести айфон.

Телефон лежал на журнальном столике, взглядом нашел его сразу, так и положил его в карман, не посмотрев на экран.

Но мое внимание привлекли две фактурные рамки с фотографиями стоявшие за вазами на поддоннике. Тетушке это не свойственно.

Сколько себя помню, мои снимки и Архипа висели на стенах, стояли на комоде, на тумбах. В общем по всему дому - было бы место.

Мне хватило одного взгляда, чтобы распознать людей в кадре.

В одном малыши, светловолосая девочка и мальчик с темными волосами - какой интересный контраст.

Между ними шла не большая схожесть, определенно - они брат и сестра.

Кто это? Где их родители?

А в следующей рамке - любовники, они пять лет в браке.

В голове произошел некий щелчок, и внутри все застыло. Кровь, рванный пульс, буквально все.

Сумасшедшие ощущения моментально стихли.

Будто сработала опция СТОП. И даже временной цикл остановился.

Сделал глубокий вдох, затем выдох.

Вложив руки в карманы брюк, опустил глаза в пол и в развалку пересек разделявшее расстояние.

Я не притронулся к вазе, чтобы лучше рассмотреть портрет парочки.

Эмоции держались в заморозке. И абсолютно никакой реакции.

Я смотрел лишь на Нее.

Проклятые глаза, сулившие рай - уничтожили меня, наше совместное будущее.

Снимок пятилетней давности – свадебный. Меня всегда поражала мимика ее лица – живая. И фотографии получались такими же. В свое время агентства звали Еву в фотомодели, но она отказалась, так как тогда эта затея мне не понравилась.

А вот на снимке ни одной эмоции. Холод и стерильная чистота.

Невеста не улыбалась, полностью отстраненная от процесса, стояла поодаль от жениха, и ощутимо держала дистанцию.

Не успеваю переключиться на второй снимок, лишь мажу взглядом по детским лицам, как в комнату зашла тетушка.

Считал ее реакцию моментально.

- Наум, я заждалась тебя, — пыталась продемонстрировать бесстрастность, но бесполезно - я видел ее насквозь.

Ее точеное лицо, бледное как полотно и зрачки расширены – она до чертиков напугана.

—Что случилось Зоряна?

—Нет. Ничего. Все хорошо, — откровенная ложь насторожила.

—Уверена? Ты словно приведение увидела.

—Юморист. Какое еще приведение, сынок?! Давление шалит иногда. Тебя... Долго не было, я...звала тебя, — слова вырывались с обрывками, и прятала растерянность. – Что ты делаешь в моей спальне?

—Телефон звонил, хотел вынести в беседку. Извини, я никак не хотел вламываться сюда и нарушать твое пространство.

-А... Ничего страшного. Хорошо. Все хорошо. Спасибо, - женщина натянулась тетивой, и я на физике чувствовал ее волнение и напряжение. Хотя нет – это был панический ужас. Несомненно.

- Мне необходимо прилечь. Жара, плохо влияет. Твой триумф чуть позже отметим, дорогой. Если ты не против.

—Так все таки ты неважно себя чувствуешь? - встревожился.- Может врача на дом вызвать.

—Нет-нет. Сейчас пройдет.

—Ладно. Как пожелаешь, — на языке крутилось множество вопросов, но входящий от помощника вынудил не устраивать допрос и направился к выходу. – Отдыхай, — кинул, закрывая за собой дверь.

Что это было?

Всегда выдержанная и прямым взглядом, фактически на грани держалась.

Выйдя во двор, прикурил сигарету. Затянувшись, глубоко прогнал никотин по слизистой и удовлетворенно выпустил дым.

Промотав воспоминания назад, вернулся в спальню Зоряны. Интуиция меня практически никогда не подводила и сейчас подсказывала - плохое самочувствие тети напрямую связано с испытанным страхом.

Чего же она так испугалась?

Может правильнее задать вопрос – чего именно я не должен был увидеть.

Анализировал тщательнее. Ответы ускользали.

Я что-то упускал из виду.

Пришел короткий сигнал, телефон Зоряны так и остался в кармане.

Пальцы покалывали от сенсора, боролся с желанием разблокировать экран и посмотреть содержимое галереи. Но уважение к ней и ее личным границам остановили моих бесов - отставил гаджет в коридоре.

Твою мать. И я допер.

Двойняшки и Ева - есть общие черты лица, которые сразу не заметны. И еще - фотографии.

Они просто на просто отсутствовали или их спрятали?

После недолгих размышлений сначала перезвонил помощнику.

- Кирилл, есть несколько поручений для тебя. Бери ручку с блокнотом, записывай.

Раздав указания ассистенту, тут же набрал Лаврентьеву. Трубку взяли мгновенно, внимательно слушая инструкции.

Появилась одна мысль, вцепившаяся клещами в мозг - дети. В голове появился звон и под ребрами запекло.

Если Она мама двойни, то нельзя исключать вариант моего отцовства.

Да, Соболевский? От предположения кровь в ушах зашумела и волосы на затылке зашевелились.

Подобная вероятность абсурдна. Нет. Нет. От меня не стали бы ничего скрывать.

Я не верил в подобный расклад событий.

Только где-то на подкормке сознания, не мог проигнорировать всплывший фрагмент из жизни женщины, когда-то мною безумно любимой.

Я должен проверить. Убедиться в ошибочности гипотезы.

В голове нарисовался план. Пока размытый, но первые шаги известно какие следовало предпринять.

ГЛАВА 5. Деньги. Яхты. Луи Армстронг

"

Единственное, что мы делаем безупречно - это ошибаемся в людях."

Сегодня пятница и хотелось пораньше покончить с работой.

Поэтому вызвав Алину, делегировала половина ее обязательств на себя.

Хотя, девушка пришла с опытом, но она новенькая, и как руководитель, полноценно загружать ее работой я не могла. Это довольно агрессивная политика.

Оставалось проверить почту, ответить на письма и связаться с поставщиками по тканям.

Борис позвонил с утра, извинялся за неотвеченные звонки ссылаясь на занятость. Затем принялся воспевать соловьем о том как, ему приятно работать со столь дипломатичным, мягким, прекрасным человеком и как бизнес леди мне нет равных.

Пришлось в достаточно грубой форме остудить пыл агента по недвижимости.

По итогу разговора мужчина уверил меня о стопроцентном подписании в ближайшие дни - сплошная размытость.

Придется рассмотреть план Б.

В общем суетливый день выдался.

Телефон накалился до красна. Забраковала большую часть эскизов. А это плохо. По срокам не укладывались.

Наконец покончив с урегулированием мелких вопросов, начала собираться в сад за детьми, а уж после домой.

Гаджет оживился под глухой вибрацией. Архип.

—Слушаю, дорогой.

—Детка, ты где? — на фоне играла музыка, видно у мужа хорошее настроение.

—В ателье. Только закончила работу, теперь поеду за детьми.

—Ясно. Я сам заберу малышей, ты сразу поезжай домой.

—Неожиданно, — это входило в мою задачу, и супруг не проявлял инициативы. Ни разу.

—Вечером мы идем вечеринку. Что-то типа корпоратива. Некие компании по переработке тяжелых металлов, празднует слияние. Наш филиал также приглашен в список гостей. Но насколько мне известно, весь город слетится праздновать, и, я хочу пойти со своей женой. Как тебе предложение - развеяться и по тусить с успешными людьми?

—Я бы с удовольствием, но как же дети Архип?

—Твой муж утряс этот момент. Я нашел отличное агентство, в котором нам подобрали лучшую и компетентную няню, — огорошил буквально. Не то, чтобы я мама – наседка, и гиперопеку над детьми не приветствовала. Но спонтанные решения не по нутру. А впускать в дом посторонних – табу. — Поверь, я всю информацию проверил о ней - дети будут в безопасности.

—Архип...

—Ева..., — меня перебили. —За один вечер ничего не случится, — с раздражением огрызнулся.

—Надо было сначала со мной обсудить.

—Что обсудить? Что хочу провести вечер в компании жены и можно ли мне у нее спросить разрешения? Ты помнишь, когда мы последний раз куда-нибудь выходили? Только ты и я? — натиск вопросов возрастал. И есть в них резон - я полностью посвятила себя материнству и работе.

—Послушай...

—Ничего не желаю слушать, любимая, — оставался непреклонным. — Мы молодая пара, и иногда можем позволить себе расслабится. Я много не прошу - один вечер.

—Хорошо. Я тебя услышала, — уступила.

—Поезжай домой, и займись сборами. Я хочу, чтобы ты блистала. Затмила каждую. Сегодня мне должны завидовать. Я сам себе должен завидовать, — своим ушам не верила и как расценивать список пожеланий.

—Архип, оставь эти напутствия своим сотрудникам, — на том и закончился разговор.

Прикрыла веки, отсчитывая до десяти и унимая раздражение. Воздух пропустила через легкие, подавляя эмоции.

Окей, Северин. Пусть будет, по-твоему.

Мы приехали на вечеринку с небольшим опозданием.

Оно и к лучшему - минимальное пребывание здесь меня устраивало. Уж не очень импонировали подобные мероприятия.

Настроение отсутствовало. Дома, между мной и мужем все - же произошла серьезная размолвка.

Все, потому что не пошла на поводу мужчины.

" —Я твой супруг и прошу одеться более привлекательно. А не вот так просто. В чем проблема? — никак не унимался, встречаясь взглядом со мной в отражении. Нюдовый макияж на лице, вместо замороченной прически - распущенные волосы. Белое маленькое платье на тонких бретелях. И ни одной дорогостоящей драгоценности - полный минимализм. Это не специально - я так чувствовала. Я так хотела.

—Что ты имеешь в виду, под "быть более привлекательной?"

—Не прикидывайся дурочкой, Ева.

—Не перегибай палку, Архип. Я действительно не понимаю.

—Я лишь прошу больше добавить акценты – бриллианты, шикарный наряд с какими-нибудь блестками. Надень Лабушены вместо кроссовок. Что там еще делают женщины, чтобы привлечь внимание публики? – застегнул запонки и накинул смокинг.

—Архип, ты уверен, что нужно надевать смокинг? Лето. На улице душно.

—На все сто, — буркнул, развернувшись к выходу. — Я буду ждать тебя в машине.

—Дорогой, послушай меня, пожалуйста, — сделала попытку найти компромисс. Встав из-за туалетного столика, подошла к мужчине со спины. Ладонью коснулась ткани, подбирая слова. – Мы не должны кому-то нравиться, чтобы привлечь внимание. Нам не нужно, что-то демонстрировать — это лишнее. Мы идем на вечеринку, чтобы расслабиться, а не налаживать связи для бизнеса.

—Одно другому не помешает, — продолжал гнуть свою линию.

—Я сказала, что думаю и надену на корпоратив только то, что посчитаю нужным, — проговорила на выдохе. Я не могла потворствовать ему - он давил.

—Я уже понял, что мое мнение в нашей семье ничего не стоит, — жестко подвел итог в споре, сделав в очередной раз меня крайней."

—Мне нужно встретить свой коллектив, скоро вернусь, — вывел муж из воспоминаний сухим тоном. Он обиделся. Это казалось невыносимым и на грани терпения.

Лучше откинуть из головы словесную перепалку. Переключиться. Иначе сложно.

Здесь красиво. И довольно необычно. Организаторы праздника размах взяли не малый.

Тысяча гирлянд освещали огромный пляж. Плюс файер – шоу запускалось каждые четверть часа.

На когда-то пустынном берегу, сегодня десятки яхт едва накренившись, приглашали ступить на палубу.

Впечатляющих размеров, начищенных до блеска, словно врезавшись в песок поражали немалой мощностью и громоздкими конструкциями.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это реально завораживало.

На каждом корабле проходил фудшеринг и официанты угощали алкоголем разной масти. И каждая яхта как отдельное государство.

На одной установлен бильярдный стол с джакузи наполненной шампанским, в следующем — казино и живая музыка. Третья и четвертая с красной и черной икрой – ее там выложили тоннами.

Ведущий часто напоминал гостям об ассортименте закусок, и разнообразии выпивки. Озвучивал причины празднества и спонсорах, устроивших столь бомбезную вечеринку.

Одним словом – без комментариев.

Меня больше заинтересовало, как удалось организовать монтаж яхт в столь краткие сроки.

Ведь еще вчера, кроме холмов из песка и воды, здесь ничего не было. Оставалось только догадываться сколько человеческих ресурсов и времени вложено - масштаб колоссальный.

Честно говоря, именно тут, под звездами я бы устроила один из показов коллекции - концепция подходила.

Воздух теплый, потому плотный ансамбль духов стоял в атмосфере, и протекающая река совсем не освежала.

Зря Архип надел смокинг на вечер – нелепо смотрелось. Актуальнее было бы надеть шорты и футболку, как сделало большинство приглашенных.

На бесстыдно дорогом празднике жизни я не находила себе места.

Никого здесь не знала, и пожалела о приезде. О потраченном времени в пустую.

И Северин будто сквозь землю провалился.

Лучше прогуляться немного, нежели стоять истуканом перед незнакомцами.

Сняв кроссовки, носки убирала в обувь и босыми ступнями, утопая в мягком песке, неспешно направилась к пирсу.

У края мостика, обняв себя руками, смотрела в ночь под аккорды Луи Армстронга, а река вбирала свет луны - завораживающий вид успокаивал.

На телефон пришло уведомление, и не хотелось отвлекаться на него. Но это могла писать пришедшая на вечер няня, вдруг детям что-то понадобилось.

Мгновенно активировала экран, наткнувшись на занятный текст.

«Твой муж тебе изменяет. В понедельник приезжай в офис. Доброжелатель.»

Но у доброжелателя отсутствовал номер, его скрыли — с ним не связаться. Это розыгрыш?

Тяжелая поступь донеслась за спиной. Слабый поток ветра ударил в ноздри мужским парфюмом – цитрус с табаком. Крылья носа завибрировали от обжигающего микса.

Умопомрачительного и уникального. Лимитированного разлива.

Мне знаком этот запах. С упоением вдыхала аккорды и когда-то давно сходила по нему с ума.

Почему я его сейчас услышала и возникло желание спрятать в ладонях нос?

Почему мой затылок покалывал, словно сверлили взглядом?

Меня жестко вышвырнуло из раздумий, будто ударили в живот. Пальцами вцепилась в девайс.

Вяжущий аромат перекрыл сообщение об измене супруга. Внутри содрогнулась вся.

Сердце подскочило к гортани и разрывало от гулких ударов.

Это просто совпадение. Не более.

Резко обернулась и встретилась лицом к лицу с прошлым.

С кривой усмешкой и убийственным взглядом.

—Здравствуй, Ева.

ГЛАВА 6. Лучшее во мне

Пять лет назад...

Железнодорожный вокзал...

Я впервые ее увидел со спины.

Длинные шелковые волосы и натуральный блонд – заставили задержать взгляд.

Светлые пряди на солнце отливали блеском и рассыпались по плечам при каждом движении незнакомки.

Отчего моя рука зачесалась в желании собрать их в кулак.

Представил, как встану со спины и оттяну голову назад, чтобы встретиться с лицом девчонки.

В паху остро прострелило тогда и яйца заныли – я возжелал ее сразу.

Между тем, она аккуратно складывала чемоданы на асфальт, помогая женщине среднего возраста с багажом. Как выяснилось позднее – это мама Евы. Литвинова Маргарита Дмитриевна.

И они только переехали в наш город.

Какое-то время, я с интересом наблюдал за ней - невысокого роста, худенькая, и голубом сарафане с принтом, проявляла немалую силу в борьбе с грузом. Смотрелось забавно, но характер бойца выделялся.

Это немного удивило. Так как, дамы, с которыми был знаком, холеными ручками тяжелее сумочки Гуччи не держали.

-Маркеллыч, - окликнул друг из окна поезда, высунув лысый череп.

Сашка – лучший друган и одноклассник, только вернулся из армии. Мы с компанией парней приехали его встретить и ввалились толпой на перрон.

Минуту спустя обнимали поочередно Санька, подкидывали вверх, свистели, что-то кричали, короче говоря – навели шума.

А, я все никак не мог оторвать от нее взгляд – от их глубины захлебнулся.

Ее небесно-прозрачные глаза такие невинные и такие порочные сводили с ума.

Это была молниеносная слепящая вспышка – меня просто расхерачило тысячами вольт вдоль и поперек.

Чувственные, коралловые губы, фарфоровая кожа, аккуратный нос, лоб, брови – абсолютная безупречность.

А потом я предложил помощь Маргарите Дмитриевне – с их переездом за морочился.

Машина, рабочая сила, только бы произвести впечатление и более не расставаться с новенькой.

С того дня все началось – эмоции на грани, обжигающая страсть, любовь.

Наши отношения развивались стремительно.

Каждый день она открывалась для меня с разных сторон – и мне нравилось.

От Казановы и кутилы следа не осталось. Рядом с ней я становился лучшим.

Приоритеты менялись.

Бросил курить травку и пить алкоголь, усилил занятия спортом.

Хотел стать достойным ее.

Поступил в институт экономики и промышленных предприятий. Потому как впервые задумался о будущем. Нашим совместным будущим.

Я хотел, чтобы у нее было абсолютно все - все без исключения. Клянусь, я хотел мир бросить к ее ногам.

По началу друзья высмеивали меня – мол подкаблучник, но затем собирали зубы и поняли мои серьезные намерения по отношению к малышке.

Да, бл*ть, я стал долбанным добрым самаритянином.

Спустя несколько месяцев познакомил Еву со своей семьей.

Ева понравилась Зоряне и Архипу. Особенно Архипу.

Но заклиниваться на мелочи не посчитал нужным, моя девочка - только моя. И это как фундаментальная константа.

Планировал сделать предложение на ее день рождение.

Заказал столик в ресторане, купил цветы и золотое кольцо с камнем.

К тому же, принарядился – костюм, стрижка. Я дико волновался.

Но она не пришла, позвонила и сообщила, что ждет меня у себя дома для серьезного разговора.

Голос у нее оказался встревоженным и чуть не умер от волнения пока добрался до квартиры Литвиновых.

Дверь была открытой. От переживаний без стука вошел.

Кругом горели свечи, чего сразу не заметил.

Затем зашел в зал и замер...

С тяжелыми распущенными волосами и в черном нижнем белье, закусив губу, моя девочка стояла посреди зала.

Стройные ноги, затянутые чулками и на каблуках, как вызывающая провокация. Смотрел и истекал слюнями.

Божественное тело в тепле интимного света будоражило – я стоял на старте. Хотел накинуться – сожрать залпом.

Она нервничала, и стеснялась.

А у меня пелена перед глазами и похотью черной накрыло мозг.

Мое дыхание сперло тогда, и кровь в ушах зашумела от возбуждения.

Я стал ее первым мужчиной. И если в начале с усилием воли я старался все сделать нежно и менее болезненно, то дальше мрак...

Мы занимались любовью всю ночь и следующее утро. Я никак не мог насытиться – голод не отпускал.

Полная грудь, шея, ключицы - метил засосами и брал ее раз за разом.

А затем уставшая и измученная мною, признавалась в чувствах.

Это был крыше сносный п*здец.

Голову кружило и счастья пьянило.

Я расслабился и много не замечал. Внешний мир не существовал. Ни друзей. Ни семьи. Никого.

Моим миром являлась она – я жил Евой.

И сердце шпарило кипятком каждый раз, когда смотрел на любимую девочку.

Только в одночасье Ева отдалилась. Замкнулась в себе.

На вопросы, что случилось, давала уклончивые ответы.

Находил задумчивой и не допирал причины охлаждения со стороны любимой женщины, но чувствовал начало катастрофы приближалось.

И адский день настал.

Сначала ее увидел с братишкой – они сидели в кафешке и мило вели беседу.

Далее их видели гуляющими в парке. А однажды возле частной клиники стояли в обнимку.

Честно говоря, я охеревал от развития ситуации.

И ни въезжал каким образом Архип оказался между мной и малышкой.

Я не верил. Не хотел думать о плохом, но ебучие мысли приходили, и я не мог остановить их.

Чувствовал себя на втором плане и мечтал набить Северину *бало, но из-за тетушки держался - не хотел расстраивать.

Спусковым крючком послужил отказ от секса – она впервые не подпустила меня к себе. Мы поссорились и я, немного вспылил в порыве злости.

Гнев перекрывал доступ к здравому смыслу, и бешеная ревность окунала в кипящее масло – я живьем сгорал.

На следующий день пошел в спортзал – выпустить ярость требовалось. В раздевалке встретились с Сашкой. Поговорили немного и устроили жесткий спарринг.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

После душа почувствовал удовлетворение, в голове появилась ясность и едкое чувство вины.

Во время словесной перепалки перегнул с эмоциями, решил извиниться перед своей девочкой.

Я очень соскучился по малышке и планировал пойти на перемирие.

Но на телефон пришло видео. Видео, которой обличило каждого и гнилье всплыло наружу.

Злополучный и короткий ролик, после которого наступил мой личный катарсис. От оглушающей боли, от бессилия хотелось выплюнуть собственные кишки.

Бля. Серьезно? Это не могло быть правдой.

Но обожаемая мною девочка и брат спали безмятежно.

Ева и Архип в одной постели. Под одеялом. Голые. И наверно уставшие после бурного секса.

Я озверел – трансформировался за минуты. Из любящего и заботливого парня, по щелчку пальцев превратился в монстра.

Мне хотелось их криков и боли. Слез и крови. Их крови.

Я хотел держать их сердца в своих руках в самом прямом смысле.

Смутно вспоминается, что происходило дальше – сознание шло обрывками.

От братоубийства спас друг.

Разъяренный и клокочущей агонией внутри, ослеплённый черной яростью, отправился на поиски предателей.

Разорвать выбледка на куски собственными руками было делом чести. И, я, бы не знал пощады.

А Ева.. Змея – стерла в порошок меня.

Уничтожила все человеческое. И сердце разодрала на ошметки.

А затем меня вырубил Сашка, просто кулаком в челюсть несколько раз.

Мой лучший друг хорошо знал меня и понял какие плачевные последствия ожидало трио - кровопролитие, смерть и тюрьма.

Он среагировал мгновенно. У общих знакомых достал транквилизаторы и накачивал ими при малейшем пробуждении.

Вкратце обрисовал Зоряне ситуацию и забрав мой загранпаспорт купил билеты.

На двоих.

Мне до сих пор неизвестно, как Санька провернул мой выезд, но сотрудники аэропорта не обращали внимания на пассажира в отключке.

Наш самолет держал курс на восток и Сашка не оставлял меня ни на минуту.

В следствие чего, я не сошел с ума.

Таким образом при окончательном пробуждении, я оказался далеко за пределами Российской Федерации.

И вот спустя пять лет она стояла ко мне спиной. Вновь. И, я целенаправленно за ней пошел.

Как только она ступила на берег - ее присутствие нутром почувствовал.

А хищник, живущий во мне, мгновенно проснулся, как и лютая жажда мести.

Презрение и ненависть – единственное, чем, я руководствовался последние пять лет. Благодаря чему, нарастил панцирь цинизма и безразличия ко всему миру. Потому с полным равнодушием поприветствовал красивую дрянь.

Я не собирался появляться перед ней, и как-то контактировать, пока мои люди копали информацию касаемо семьи Севериных.

Только увидев ее на краю пирса, не удержался.

А она почувствовав опасность - повернулась в анфас.

По-прежнему чертовски красивая. С плавными изгибами и безумно манящая – лицо ангела и фигура грешницы, ничего не поменялось.

Смотрел на эти безбожно потрясающие глаза, с распахнутым взглядом и трепещущими ресничками и понимал – Голливуд потерял хорошую актрису.

—Здравствуй, Наум.

ГЛАВА 7. Кошмар на яву

Каждая ночь проходила тяжело – слишком долго уснуть не удавалось.

А засыпая, видела кошмары о нем...

Один и тот же сон, и в главной роли Он.

Наум Соболевский, преследовал во сне. Не отпускал в воспоминаниях. Жил в мыслях которые в паутину сплетались - дезориентировали, и дарили скверное настроение.

Два дня прошли в сплошном аду.

Сегодня воскресенье и можно расслабиться, нет нужды бежать куда-либо и бояться столкновения с личным кошмаром.

В постели супруга не нашла, что очень странно – он любил поспать.

На часах десять утра и пора вставать. Накинув халат, двинулась на поиски мужа.

Только Архипа не оказалось ни в рабочем кабинете, столовая, и ванная пустовала.

Записка, найденная на кухне объяснила отсутствие домочадцев.

«Любимая, ты очень сладко спала, потому будить не стал. Я и дети поехали в торговый центр – выбирать Зоряне подарок. До встречи.»

Вот оно в чем дело.

Я совсем забыла о день рождение Зоряны Петровны.

Дом был погружен в тишину, потому поспешила включить музыку, увеличив громкость на всю катушку.

По обычаю зашла в душ, и не спешила с процедурами.

Смывала раздражение, накопленную нервозность за всю неделю.

Стояла под горячей водой, пока кожа не покраснела. Пока в ногах не появилась ватность.

Полностью расслабленная и распаренная спустилась на кухню. На влажное тело надела трусики, и топ с короткими шортами. Мокрые волосы перекинула через плечо.

Запустив кофе машину, приступила к приготовлению завтрака, заодно выстраивая в голове планы на день.

После всех утренних манипуляций необходимо заняться подарком для тетушки Архипа - времени в обрез.

Вскоре, позвонили в дверь, отвлекая от соцсетей и овсяной каши с фруктами.

Наверное, дети и Архип вернулись. Отключив музыку поспешила к дверям.

Все же, быстро они управились с выбором подарка.

Взявшись за ручку, потянула на себя тяжелое дверное полотно и мгновенно потеряла связь с реальностью.

Мой ужас продолжался – он стоял передо мной. Температура в теле подскочила моментально, и ноги подкашивались от нежданного визита. Неконтролируемая паника подкатила к горлу, и я не ощущала связок под охватившем давлением - их словно тисками сжали.

Стильная, черная рубашка, с закатанными рукавами до локтей, и классические брюки, идеально сидели на развитой фигуре.

Легкая небритость придавало лицу суровость, подчеркивала правильные черты и передавало всю исходящую мрачность. И еще угрозу – ее откровенно демонстрировали. Вернее, его тяжелая энергетика щупальцами проскальзывающая по всем имеющимся углам.

—Ты...

—Ну, точно не приведение, — от кривой усмешки на непроницаемом лице становилось жутко, словно это оскал зверя и кровь в жилах застыла. —Я могу пройти?

—Нет, — перекрыла собой вход под бесперебойные удары сердца. Однако, попытка закрыться оказалась провальной. — Архипа дома нет.

—И все же, я зайду, — нежелательный гость просунул ногу в дверной проем и одним нажатием плеча ввалился в холл. А я пушинкой успешно отлетела в сторону. — Вот это прием, — Наум зашел вглубь комнаты и шлейф цитрусового аромата расходился по пространству. Мне вновь захотелось спрятать в ладони нос, чтобы вирусом не поражал мою слизистую. Скрестила руки на груди в подобии защиты, так как осознала, что практически голая, уязвленная перед ним - и последовала за бывшим. Меня поражала наглость и хамство, с которым заявился Соболевский, но из-за шока не получалось соориентироваться. Сердце таранило ребра мощными толчками, а пульс в висках сродни ударам отбойного молотка. —Вот это гостеприимство, — издевался и наслаждался откровенно. Без позволения исследовал обстановку и трогал всякие мелочи. Затем направился в противоположном направлении изучать дом, прошел мимо, якобы невзначай задел плечом. —Мы столько лет не виделись, столько всего произошло. Можно сказать с миром пришел, — цепким взглядом проехался по моей фигуре. А в глазах пустота, и ничего человеческого – я видела подобное у психопатов. И от открытия стало не по себе, ладони вспотели, и сбивчивое дыхание больше усложнилось.

—Зачем пришел? – выдавила из себя.

—Проезжал мимо. Вот решил зайти на огонек. Вернее, на чашку кофе. Я уже говорил, — и резко замолчал. Смотрел в упор. Не моргал. Полностью нечитабелен. Нависшая тишина настолько звенящая, что казалось слышно мое сердцебиение. Мои хаотичные мысли.

—Уходи, Наум, — нарушила молчание, так как воздух трещал под напряжением.

—И кофе не предложишь? — он затеял игру, и оттягивал время теперь не сомневалась.

—В кофейне выпьешь, — с трудом справлялась с охватившим ступором. Соболевский подошел к камину с семейными фотографиями.

—Хозяйка из тебя так себе вышла, — взял рамку со снимком Архипа. Внимательно разглядывал. — Но выпроваживать деверя, ту мач, детка, — протянул низким тембром и оглушил буквально. От сказанного «детка», появился звон в ушах, теперь мне хотелось закрыть перепонки. Он перешел к другому кадру - я и муж на отдыхе. Мы улыбались. В тот день Архипу сообщили о повышении.

—Чего тебе нужно?

—От тебя? — изумился. — Ничего. С чего ты взяла, что я могу как-то нуждаться в тебе? - с нескрываемым пренебрежением спросил.

—Что за игру ты затеял?

—Игра?! Я слишком занят для этого. Но пришел не просто так, — уверена, все так и есть. Неужели про детей, что-то вынюхал? Хотя навряд ли. Иначе бы этот особняк обрушился на меня. Он не оставил бы камня на камне, узнай о малышах.

—Большой дом. Просторный. Светлый. Что-то он мне напоминает, не могу вспомнить.

—Наум, у меня нет времени. Я спешу. Зачем ты пришел? — отвлекла от детской фотографии, на которой Спартак и Мелания еще младенцами спали. Во рту образовалась сухость и внизу живота от страха стянулся тугой узел. Маленькие дети практически все одинаковые, их схожесть с родителями не так очевидна, но мужчина продолжал сканировать снимок. И становилось не по себе. Он всегда отличался от остальных - наблюдательностью и хорошей памятью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Нам не удалось поговорить на вечеринке, — задумчиво ответил. - Сначала моя любимая жена отвлекла звонком, затем Архип прибежал на всех скоростях. А потом, ты вообще исчезла, пока твой муж вовсю развлекался. Хм, семейная жизнь такая неординарная. Согласна? — Встал напротив меня в нескольких шагах, только, я чувствовала удушение на шее от ледяного взгляда, от аромата которым наполнился зал.

—Нам не о чем говорить. Уходи, — предатель, чуть не слетело с языка.

—Как странно проходит диалог, — протянул Соболевский. —Чувствуется напряжение, неловкость и враждебность. Будто, я, и не пялил тебя полгода во всех ракурсах, — хлесткие словесные пощечины достигли своей цели, и тошнота подкатила к горлу, а терпение на грани возможностей. Но, я до последнего не давала реакции, чтобы не нащупал моих слабостей. Ведь, я хорошо помнила его тактику общения.

—У меня нет времени, на детский сад, который ты устроил, — через титанические усилия сохранять спокойствие требовалось.

—Как и у меня – пять лет потеряно, придется многое навёрстывать, — и вновь этот будничный тон перекрывающий цинизм.

—О чем ты?

—Ну как же, Архип не сказал?! Мы решили наладить родственные связи с братом. Хочу поближе познакомиться с двойняшками, — боже, только не это.

—Как видишь дома их нет, — прятала растерянность за невозмутимостью. Только волны статического тока насквозь прошивали, меня подбрасывало от накатившего ужаса.

—Так, я дождусь. Не страшно.

—Они придут вечером.

—Что ж, придётся остаться.

—Ты можешь уже сказать, что тебе нужно?

—Могу.

—Так говори и проваливай, — не находила сил выносить присутствие мужчины. Молниеносная реакция и несколько шагов уничтожили расстояние, между нами. Он встал вплотную. И крепкое тело сродни нерушимым скалам.

—Не надо..., — клацнул у уха, обжигая прерывистым дыханием. — Не смей так разговаривать со мной, — процедил сквозь зубы, схватив за скулы. Кожа под его пальцами горела как под накаленным клеймом. — Перед тобой не пай-мальчик, который в прошлом пылинки сдувал с тебя. Не вынуждай меня, — желваки на скулах играли. — Не давай повода..., и все останутся довольными, — процитировал Архипа.

—Уезжай. Прошу, — все очень плохо, в данную минуту он обозначил границы допустимого - для него они отсутствовали.

—Да мне плевать. На твои просьбы и мольбы. Плевать. Понимаешь?! Тебя не существует. Ты пустота. Есть только брат, с которым хочу наладить контакт, — чему я вообще не верила. — И. Мои. Племянники. Я жажду с ними познакомиться - мы потеряли слишком много времени. В пустую, — цедил с презрением каждую букву и наши лица сблизились до неприличия.

—Тогда откуда такая реакция? — выдохнула прямо в лицо мужчины. Старалась не выказывать страх, но дрожь скакала по всему телу. Пихнула от себя, да что уж там, груда мышц и мои пятьдесят килограммов – силы неравные.

-Я понял, что напоминает этот дом, — уклонился от ответа. - Склеп. Холодный. Безжизненный. Зловонный. Детей жаль – они не чувствует смрада гнили и разложения, — вот теперь темный взгляд пылал, горящие глаза искрили в бешенстве.

— Ты все сказал? — чертыхнулась, сделала попытку ещё раз отпихнуть монстра, но только усугубила ситуацию. Широкая ладонь захватила горло и надавив на хрящи меня с силой оттащили к стене. В глазах вспыхнули черно-белые круги и боль пронзила затылок.

—Запомни, — склонил голову ближе, не разрывая зрительного контакта. — Я только начал, Ева, — прошипел угрожающе, продавливая ростом. Безумный взгляд на секунду опустился к губам, и мгновенно вернулся к глазам. Большим пальцем поддел лямку топа и спустил медленно, подушечками указательного повторил контуры плеча до самого локтя. А меня словно кипятком обдавало, и кожа волдырями покрывалась. Воздух сгустился. Атмосфера накалилась. И меня продолжало откидывать в паралич, когда, взяв мокрую прядь волос, склонившись затянулся воздухом. Это как удар под дых – и начала задыхаться. — Хотел лично сообщить – я решил остаться, — контрольным выстрелом добил.

—Вон из моего дома. И оставь меня и мою семью в покое.

—Тише... тише, девочка, — хищный взгляд блестел, а надменная усмешка выражала удовлетворение. —Без нервов. Привыкай. Ведь нам придётся частенько встречаться, — швырнул с издевкой. —А это значит – спокойная жизнь закончилась, — по слогам прошептал и отошел резко. Это значило лишь одно - объявление войны. —Ну, а теперь мне пора, — поправил воротник и наконец двинулся вальяжной походкой к выходу. Я стояла и не в силах была сдвинуться, только наблюдать за удаляющейся широкой спиной. Но у дверного проема он остановился, и развернувшись отчеканил.

—Чуть не забыл, я люблю двойное эспрессо, — кивнул на прощание.

—Пошел, ты, к черту со своими хотелками, — выкрикнула в закрытую дверь.

ГЛАВА 8. Буря внутри меня

Сев в автомобиль, с силой захлопнул дверь и ключами зажигания запустил мотор. Выключил.

Смотрел перед собой и ничего не видел. Просто мрак. И до тошноты адская пульсация в ушах.

Я будто со смертельного испытания вернулся.

Оглушенный. Ослепленный.

И натянутыми нервами на пределе.

Почему? Как ты могла?

В прошлом всплывшие вопросы не давали покоя, как долбанная заезженная пластинка.

Прокручивал их в голове двадцать четыре на семь - хотел понять, когда именно и в каком месте облажался.

Итак, первые полгода. А потом на такой же срок утонул в алкоголе. Так как всплывать в реальность сродни мазохизму.

Облокотился затылком на спинку сидения, прикрывая веки. И перед глазами маячила Она - маленькая, красивая стерва.

Схватив бутылку с водой и, осушив жадными глотками, прикурил сигарету. Глубокая затяжка и никотин не принесли должного облегчения.

Затем бросил взгляд на ладони и длинные пальцы, ощутившие пульс яремной вены, и нежную кожу тонкой шеи - меня накатило ударной волной и дух вышибло, стоило коснуться бывшей.

Сжал руку в кулак до белых костяшек, честно говоря, я ох*евал от непредсказуемой реакции.

Меня швыряло из стороны в сторону между моими нападками и ее обороной. Надо отдать должное - она держалась лучше, нежели я.

Внутри проснулся вулкан и эмоции, аналогично раскаленной лаве, требовали выхода наружу.

Орать. Кричать. Мне хотелось услышать хруст сломанных костей.

И меня прорвало.

—Сука! Сучка! Дрянь! — не выдержав ядерного коктейля эмоций, ударил несколько раз кулаком по рулю и панели. — Аааа. ПОЧЕМУ? ПОЧЕМУ ОН?

Уже пять лет отсутствие ответов скручивали в бараний рог. Это пазл который не собрался и зияющая пустота разрывала на части.

А сейчас штырило, как озабоченного подростка, поправил рукой пах.

Я ведь, действительно проезжал мимо, ехал от родителей Санька.

И точно не планировал наведываться в семейное гнездышко Севериных.

Для меня это слишком.

Предки друга позвали на ужин – отказ не приемлем, а я не был против.

Родители Санька тепло встретили - вкусная, домашняя еда, уютная обстановка и не поддельная любовь между близкими.

На самом деле, я уже забыл, какого это, собираться за столом и в кругу людей, которые не ждали выгоды.

Полностью расслабившись, непринужденно вести диалог, делиться ощущениями и выключив словесный фильтр, не ожидая подставы - для меня большая роскошь. И потому, не сразу удалось перебороть внутренний барьер - самоконтроль мать его.

После плотного ужина мы перебрались на свежий воздух. На заднем дворе релаксировали у бассейна, распивая виски и обсуждая какие-то нелепости.

О работе не говорили – обсуждений хватало в течение дня.

Так и засиделись до утра, не сомкнув глаз под открытым небом.

А тут сама судьба вмешалась, устраивая проверку - провальную, как оказалось.

Заметил выезжающий автомобиль со двора роскошного особняка.

И меня передернуло.

Кроме Северина в салоне машины, находились малыши и они двинулись в сторону поселочного выезда.

Понятия не имел сколько, просидел в мерсе, опустошая пачку с сигаретами.

Борясь с соблазном поиграть в кошки мышки и увидеть ее перед грядущей бурей - я проиграл самому себе. Изначально.

За каким хером поплелся в проклятый дом, для меня оставалось загадкой, но в чем был уверен наверняка - меня бы остановила только смерть.

Я имел все преимущества, потому, в полном предвкушении бесцеремонно ввалился в гости.

И мой разум незамедлительно затмило.

Дальше пелена и гул в ушах от понимания, что именно здесь, они строили свое счастье. Собирались жить в горе и радости.

За время обзора остановки вовсю колотило от желания свернуть башку Северину, а перед этим расквасить рожу в месиво.

Ее же хотел задушить - давить на шею до потери пульса, чтобы не смотрела ясными глазами, чтобы радужка сужалась от нехватки воздуха.

Я ненавидел их искренне.

Ненавидел ее крошечный топ и заостренные соски просившиеся в рот.

П*здец. Я смотреть на нее не мог.

До помутнения сознания, до скрежета зубов, хотелось сорвать провокационные шорты и оказаться меж стройных ног.

Я сделал глубокий вдох и надышаться не мог.

Бл*дь. Аромат Евы дурманил здравомыслие - черная смородина и нежный ирис.

Толком не помнил бред, который ей плел – я держал прицел на небесных глазах.

Она не прикрывалась маской – гневом и ненавистью открыто убивала.

Лишь прятала страх. Но, я чуял его за версту, отчего дурел откровенно.

Мой личный диссонанс.

Изгибы её тела, идеальная грудь, шикарная задница - отчетливо сидели в памяти, невзирая на пятилетнюю давность.

Но с рождением двойни приобрела большую женственность.

И да, от нее разило насыщенным сексом.

Пожирал её взглядом, от потребности оказаться в ней, почувствовал физическую боль.

И каменный стояк. Я дико ее хотел. Оттого еще больше злился.

Моя физиология мне не подвластна. Сама того не ведая, лживая дрянь, держала под контролем мои инстинкты.

Кстати, так было всегда.

Диалог не клеился, малышка не шла на контакт, не давала измотать себя, а затем бросила вызов, отчего подорвался к ней.

И пожалел моментально.

Распаренная, розовая кожа буквально благоухала после душа. Да, она не любила обтираться полотенцем и причины этой странности мне известны.

Капли воды стекали по нежной, гладкой шее, и меня нехило бомбило - покрылся мурашками, чего за много лет не происходило.

Я находился на грани срыва и вовремя поймал себя на мысли, что смахивал на извращенца и необходимо покинуть проклятые стены.

Иначе трахну.

И было глубоко безразлично, по согласию или нет, но нагнуть и вонзиться в податливую плоть неимоверно хотел.

Брать люто и до истошных криков, чтобы выла и имя свое забыла -вот о чем думал на протяжении всего противостояния. С дымящимся членом, и опухшими яйцами чувствовал себя настоящим психопатом

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И только жажда их расплаты, заставила развернуться и уйти.

Рано.

Придет время и все поплатятся.

Успокойся. Остынь. Она всего лишь красивая картинка.

Красивая снаружи, гнилая внутри. Пустышка и шлюшка, раздвинувшая ноги перед сводным братом.

И вновь воспоминания откинули в тот адов день.

Все так свежо, будто измена произошла вчера.

Я умер, похоронив свои чувства. Ни сразу. Но научился жить с холодным умом и без сердца.

И мой стояк не должен мешать воплотить задуманное.

Нашел мобильник в кармане брюк, набрал своему юристу.

—Владимир Анатольевич, приветствую! Я готов подписать бумаги, — сделал первый шаг к воплощению плана.

—Отлично. Где и когда мы можем встретиться?

—В мессенджере скину доп информацию.

—Надеюсь, про конфиденциальность напоминать не требуется?

—Наум Маркеллович, это главный приоритет нашей компании.

—Прекрасно. Тогда, обговариваемые комиссионные в течение часа поступят на ваш счет.

—Благодарю. С вами приятно работать. Жду дальнейших указаний.

Завершив разговор, набрал одноклассника.

—Привет! Сань. Не потерял меня?

—Привет. Потерял. Ты куда так рано умчался? Я нам завтрак замутил.

—Тетушка ждет. Обещал свозить в фонд.

—Понял. Че как дела?

—Относительно. Начинаем, Сань.

—Уверен? Процесс ведь необратим.

—Уверен. Нет во мне сочувствия и жалости. Все складывается так как нужно.

—Для чего это нужно Наум?

—Для контроля.

—Который усугубит положение...

—Да, Сань, — не желаю слушать мудрые речи. — Колесо уже запущенно, и я не передумаю.

—Потом не говори, что я не предупреждал.

—Не скажу. И, извини, что перебил.

Мой гнев, свалится на головы предателей правосудием.

Каждый останется под тяжестью обломков. И на этом не остановлюсь.

Жалкие и ничтожные будут ползать у меня в коленях. Клянусь.

Бросил взгляд на часы. Зоряна наверняка уже ждала - пора выдвигаться.

Повернув ключ зажигания, завел мотор, плавно выруливая на дорогу.

ГЛАВА 9. Затишье перед ...

Среда меня встретила ясной погодой и хорошей новостью.

Два дня назад Соболевский улетел. И когда вернется неизвестно.

Пусть не возвращается, и любимой женой занимается, пронеслась мысль, в ходе короткого телефонного диалога с Зоряной Петровной.

Я выдохнула в облегчении. Теперь по крайней мере не стоило бояться внезапных встреч, и трястись от страха о вероятности раскрытия обмана.

И даже легче дышать получалось.

С приездом мужчины все перевернулось с ног на голову, в родном городе тесно становилось.

И, я всерьез задумалась о переезде с малышами к мамочке.

Остаток воскресенья пришелся тягостным ожиданием Наума Соболевского - вломиться в дом под любым предлогом ему не составляло труда, потому напряжение не спадало.

Отчего невольно накрутила себя. Настолько вымотала морально, что взвинченное состояние заметили сын с дочкой.

Понадобились не малые усилия, чтобы прекратить нервозность и не вздрагивать от каждого шороха.

Супруг не в курсе визита старшего брата, так скорее всего, будет лучше.

По приезду из торгового центра, Архипу позвонил генеральный филиала, озвучивший ряд претензий к мужу и выявленных нарушений в сметах - мужчина требовал незамедлительных действий в урегулировании ситуации.

Утром пришлось нанести больше консилера под глазами, так как появились темные круги - следствие испытанного стресса и ночных кошмаров.

К слову, сегодня ночью он по новой снился.

Только более устрашающим – черные и бездонные глаза, сулящие изначально любовь и невыносимое наслаждение, сменялись адским огнём и безумной яростью.

Меня трясло от страха, и желания к нему.

И он истязал мое тело ласками, мучительными и долгими, а затем он отстранялся, оскалом улыбался над ничтожными попытками освободиться из кокона паутины.

И проснулась вся в поту. И долго приводила дыхание в порядок, пока Архип благополучно спал.

Дальше уснуть не получалось, да и не могла.

Чтобы хоть как-то отвлечься занялась домашними хлопотами.

Приготовила завтрак, соблюдая предпочтение детей и супруга.

Встав на беговую дорожку, пробежала немалый километраж.

Душ. Макияж. Сборы малышей в сад. Конечный пункт – дом моды. Все как обычно.

Я не заметила, как пролетел рабочий день, так как порхала буквально.

Наконец нам утвердили поставку тканей. Разобралась с бухгалтерией.

Завтра намечалась встреча с новым заказчиком и также успела подготовить презентацию.

Мне захотелось отменить все свои дела – запись на маникюр, и стрижку перенесла.

А вот сходить куда-нибудь, развеяться не помешало бы.

В перерыве на обед набрала мужу, но меня ждал механический голос автоответчика.

Настрочила смс: "Здравствуй, Архип! Хотела с детьми и с тобой прогуляться, как тебе такая идея?"

Архип: «Идея огонь. Но к сожалению, вырваться не получится. Завал! Прогуляйтесь без меня. Или позови тетушку.»

С тоской посмотрела на сообщение, очень жаль.

В последнее время мы отдалились друг от друга, словно грозовые тучи повисли между нами - чаще вспыхивали споры и отсутствие взаимопонимание ставило в тупик. Плюс интриги со старшим братом не импонировали, хотя прекрасно понимала для чего все делалось.

Я: «Карина приглашала на открытие выставки. Составлю ей компанию.»

Архип: «Будь осторожна. Я люблю тебя.»

Перешла в другой мессенджер и дала Карине согласие на поход выставки.

Договариваемся о времени и месте встречи, оговорили дресс-код на вечер.

Карина Малинина – моя близкая подруга по духу и бизнесу.

Мы познакомились относительно недавно – два года назад, только это не проблема для нас.

Доверие, общие взгляды, взаимопонимание - являлось залогом нашей дружбы.

Следующий звонок предназначался маме и с просьбой о присмотре за внуками.

Мама с удовольствием согласилась, тем более соскучилась по детям и не видела проблемы.

На вечер надеваю короткое, малиновое платье бюсте с открытыми плечами. Волосы оставила распущенными, лишь кончики слегка завила и перекинула через плечо. Нарисовала стрелки, пару мазков тушью по ресницам, немного тонального крема для баланса и матовой сливовой помадой завершила макияж.

Пшикнула на запястья духи, скользнула в кремовые лодочки, и не забыть бы клатч.

Вызвав такси, отвезла детей по маминому адресу и двинулась погружаться в культурную жизнь.

У входа здания Карина томилась в ожидании.

Девушка выглядела сногсшибательно. Впрочем, как всегда. Синее платье без рукавов и глубоким вырезом декольте сидит на ней второй кожей, высокий хвост дополнял образ - роковая красотка.

—Ну, наконец-то ты пришла. Я уже заждалась тебя, — сетовала Карина, как только увидела мое приближение.

—Я приехала вовремя. И тебе добрый вечер, — прыгнули друг другу в объятия.

—Черт. Я соскучилась.

—Я тоже.

—Откуда у тебя такое платье?

—Сшила, Карин, — произнесла, преодолевая несколько ступеней наверх.

—И почему, я не пошла на курсы шитья?! Ведь, мама в детстве говорила.

—Мы никогда не слушаемся родителей, Карин. Лишь когда сами ими становимся, понимаем, чего от нас хотели.

—Что ж, значит не судьба, — заключила вздохнув. —Тут до меня любопытная информация дошла, Ева. Ничего не хочешь рассказать? — моментально переключилась на другую тему.

—Какая информация?

—Оказывается, у твоего Архипушки есть брат с баснословно огромными карманами, — жалящий мандраж вонзился в окончания от напоминания мужчины.

—Есть. Верно. Но что там с карманами мне неизвестно.

—И? Это все что ты можешь сказать?

—Карина, я ничего о нем не знаю, — говорила частичную правду. Вошли в двухэтажное здание с рекламным стендом выставки.

—Ева, мы же подруги, а подругам помогают - мне замуж выйти нужно, — она в своем репертуаре.

—Здесь, я бессильна - он женат.

—Это просто какой-то лютый облом из всех обломов, — сморщившись выпалила.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—И такое бывает, — говорила односложно, развивать тему Соболевского отсутствовало желание.

—Говорят, он как Бог Аполлон. Это правда? - допытывалась.

—Карина, у всех разные вкусы.

Наша беседа оборвалась, когда мы вошли в многолюдный зал - вероятно, здесь собрался весь бомонд города.

Интерьер помещения оформлен в стиле лофт. Под не громкую музыку, распивая дорогое, элитное шампанское люди обсуждали пейзажи, фотографии и городские сплетни текущего месяца.

Настроение отличное, и потому сразу влились в атмосферу.

—А вот и он, — воскликнула теперь в восторге.

—Кто?

—Глава холдинга «Зеленые дары.» О, боже, он к нам приближается, — принялась тараторить Малинина. — Он на минуточку, главный организатор этой выставки. А еще, я узнала, что доходы с мероприятия пойдут в дом малютки и, теперь представляешь какой он зайка, — возбужденно рассказывала, по-видимому, уже забыв о старшем брате Архипа. К нам подошёл мужчина средних лет, высокого роста и крепкого телосложения. Светлый костюм с бабочкой на шее, оттенял смуглую кожу мецената. Тёмные волосы аккуратно уложены в стильную стрижку. Прямой нос, широкие скулы, слегка полноватые губы делали его объектом вожделения для свободных женщин и, что уж лукавить, да и замужних тоже.

Безусловно он симпатичный, даже харизматичный можно сказать, но таких я предпочитала обходить стороной.

Абсолютный типаж самца и охотника. Такие приносили только боль и разбитое сердце.

Серые глаза изучали заинтересованным взглядом. И причины такого любопытства не понимала.

—Ева, познакомься, это главный организатор выставки, Дмитрий Орлов. Дмитрий Орлов, — Ева Северина.

Мужчина протянул руку для приветствия.

—Приятно познакомиться, Ева. Какое красивое, чудное имя, — с хрипотцой обронил Орлов.

—Добрый вечер, спасибо, — сухо ответила, тут же отдернув руку. Мне не понравилось, как меня разглядывали и мега высокое самомнение. — Карина, я пойду осмотрюсь, — оставила подругу наедине с Орловым.

Несколько глотков вкусного игристого сняли напряжение.

Просмотр нескольких полотен дали почку размышлениям.

Мне все нравится, что связано с творчеством.

Архитектура, картины, дизайн, мода — моя стихия.

Я с любопытством углубилась к разгадке замысла, которую пытались передать художники.

На какой-то момент я даже выпала из временного промежутка – настолько меня захватывала творческая загадка.

Только внезапно ощутила жжение в области шейного изгиба и плеч.

Я понимала, что кто-то пялился на меня и старалась не обращать внимание, мало – ли. Но минуты спустя ощутила дискомфорт во всем теле под тяжестью взгляда.

Я знала единственного человека, обладающего столь властной и мощной энергетикой.

Я точно знала о его отъезде. Его присутствие невозможно.

Так как получалось, что я его почувствовала в зале среди большого количества людей?

Паранойя? Навряд ли.

Бегло прошлась по толпе, и наткнулась на Соболевского.

Широко расставив ноги, он стоял на втором этаже оконной арки и бил превосходством.

И вновь во всем черном. Пугающий. Загадочный. И мороз по коже последовал.

Наши взгляды скрещиваются в схватке - мой шокированный, его давящий сверху, и зубы перешли на стук.

Не выдержав мрак, сглотнула слюну и думала о путях отхода. Меня застали врасплох - это очень плохо.

Бросив опасливый на мужчину взгляд, мне салютовали бокалом наполненной выпивкой.

Сердце пропустило удар, и кульбитами ломало грудину. Руки затряслись, а онемевшие пальцы выронили фужер и звон разбитого хрусталя образовал тишину.

ГЛАВА 10

Приглашенные гости одновременно повернули головы на источник шума.

Мне невыносимо захотелось вдруг прокричать в голос, чтобы отвернулись и не смели безмолвно оценивать.

Мне хотелось уснуть и проснуться в другом месте, оказаться в иной жизни.

Перед глазами всё раздвоилось, и я ретировалась на шпильках, а затем резко побежала в поисках уборной.

Я металась по коридору, ища взглядом комнату, и наконец обнаружив нужную дверь, влетела в помещение.

Я тяжело выдохнула, облокачиваясь всем телом на твердую опору, ощущая бешеное давление в висках и белый шум в ушах.

Приложив ладонь к вздымающейся груди, я чувствовала беспрерывные толчки под ребрами, которые отзывались болью каждый раз.

—Просто успокойся,- поспешно подошла к раковине, только меня немного шатало.

Открыв краник, под холодным напором я промачивала шею, ключицы, локти, плечи, чтобы более-менее облегчить удрученное состояние.

Ладонями уперлась в гладкий камень, пытаясь выровнять дыхание, унять тремор в ногах и руках.

Безрезультатно. Нервы все же сдали.

Боже. Я трусиха. Самая отъявленная и жалкая.

Безусловно, можно обрушить на себя поток упреков, только я понимала: ситуация не изменится и мой побег прямое доказательство слабости. Тут никакими оправданиями не прикрыться.

Безгласно, отсутствием каких-либо действий и одним своим присутствием размазал по стенке.

Соболевский. Он обещал забрать покой и приступил к действиям. Статично превращал жизнь в кошмар. По-хорошему, следовало поговорить спокойно и разобраться в причинах - вот только абсолютно никаких переговоров не хотелось. Не было смысла.

Звук отворившейся двери, щелчок замка донеслись с небольшим опозданием.

В отчаянии зажмурила веки как можно сильнее, и ,стиснув зубы, пыталась включиться в надвигающееся столкновение.

И точно знала, кого именно занесло в уборную; ядрёный цитрус, успел забиться в ноздри и не собирался покидать легкие.

Не могла сдвинуться с места, будто у виска держали дуло пистолета. Окоченевшие ступни приросли к полу, ассоциировались с тяжёлыми глыбами.

Палач не спешил. Подошел сзади. Вплотную. Явно смакуя, триумф и полным убеждением - он небожитель.

Все инстинкты обострились, вставая на дыбы. От близости мужского тела несло жаром, словно с раскаленным металлом соприкоснулась.

Меня трясло от ужаса, страх парализовал практически всю дееспособность.

Пропустив интенсивные кувырки сердца, отчаянно пыталась прийти в себя. Я не собиралась быть жертвой его нападок, нельзя допускать вседозволенность.

Распахнула глаза и провалилась в адов взгляд, летела, пока видела в отражении зеркальной глади его и себя.

Безотрывно смотрел, считывал мою реакцию, и, будто что-то прояснив для себя, склонился над ухом.

—Ева, здравствуй, — слова ошпарили кипятком. Этот вкрадчивый тон проникал глубоко, боже, он словно отымел мое имя. — Успела соскучиться? — вот и пошел в наступление.

—Что ты здесь делаешь? — развернувшись, оттолкнула от себя мужчину, мне помогла внезапность – он сделал несколько шагов назад.

—А ты? — ошарашенно наблюдала за методичными действиями Наума. Он снял смокинг и аккуратно сложил на мраморную поверхность, и все под надменную усмешку. Бугры мышц, как напоказ, играли своеобразным танцем.

—Хватит играть. Твоего брата здесь нет, и я уверена, тебе об этом известно.

—Верно. Архип мне не нужен.

—Тогда что?

—Не сомневаюсь, что ты догадалась.

—Я не поведусь на игры, Соболевский. И слушать тебя не намерена, — мужчина перегородил дорогу, как только я сделала шаг в сторону,

— Остынь. Какие игры? Я ведь говорил уже - пришел с миром и заботой, так сказать.

—Надоел, — очередная попытка обойти Наума провалилась - блокировал рукой проход.

—Не так быстро, девочка, — проговорил низким тембром. — Выходит, пока муж разгребает аврал на работе, ты решила воспользоваться моментом.

—Оставь меня в покое! - уперлась бедром в столешницу, мои колени подкашивались от переизбытка ощущений.

—Откровенно блядское платье, декольте, яркий макияж и отсутствие Архипа наталкивают на определенные мысли.

—Мне плевать, о чем ты думаешь, Что за бред ты несешь? — решительно отбила, проваливаясь в лихорадочный озноб.

—Мы взрослые люди, Ева. Семейная рутина, быт затягивают в свое болото, — продолжал невозмутимо выплескивать яд, зафиксировав на себе мой взгляд. — Со временем приевшись друг другу, люди отдаляются, теряют нить между собой, возникают споры, секс раз в полгода. И я прекрасно понимаю, как важно для молодой женщины внимание мужского пола, а здесь среди нескольких десятков пары глаз можно купаться в сальных взглядах. А если удача улыбнется, найдется чл..., — вдруг замолчал, буквально на секунды, но затем выплюнул. — Найдётся кандидат готовый удовлетворить потребность.

— Пошёл нахер! — оборвала не в силах слушать дичь.

—Что не сделаешь ради брата, я готов пойти навстречу и восполнить пробел. Со всем усердием. На всю тысячу процентов. Я обещаю, — приложил широкую ладонь к корпусу. —А если мне понравится, то можно повторить акцию, но там посмотрим по ситуации.

—Отвали. Пошел к черту, — прошипела змеёй. С силой отшвырнула мужскую руку, ладонь жгло, но вырваться из капкана не удавалось - Соболевский предугадывал мои действия. Дистанция ничтожна мала между нами и, кажется, наши дыхания сливались в единый поток. Атмосфера накалилась. Воздух плотняком стоял вокруг нас.

—Подумай на досуге. Говорят, хороший левак лишь укрепляет брак, — с иронией отметил.

—Я ненавижу тебя, — внутренности сжимались и разжимались, вызывая спазмы, оттого хотелось вырвать.

—Не строй из себя недотрогу, нет надобности. Ведь мы оба в курсе, что блядскую натуру не спрятать даже за семейной жизнью, — жестоко бил словами, не забывая выказывать неприязнь мимикой лица. — И неважно, какой срок пройден, — бил точечно, и я ощущала себя извалянной в грязи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Будь проклят, — замахнулась, но он среагировал быстрее и, поймав за кисть, впечатал в твердое тело.

—Я проклят. С того дня как встретил тебя! — Отчеканил по слогам. И резко вцепился губами в мои. Протолкнув язык, он не давал вдохнуть воздуха. Тело пробило штырями боли и наслаждения. Я била его кулаками. Отпихивала от себя. И по итогу, мои запястья сковали одной рукой. Старалась сжать челюсть, чтобы не допустить сплетение языков. Но чем больше сопротивлялась, тем сильнее действовал Соболевский. Он яростно кусал губы, вгрызался остервенело в рот, словно хотел жизнь высосать, сожрать внутренности, и я вскрикнула, не выдержав. Во рту появился металлический привкус, но жадные укусы продолжались. Я мычала в сопротивлении, чертыхалась, только и эта борьба мною проиграна. Во рту растекался его вкус, и низ живота, будто пнули, острыми спазмами резало.

За дверью возникла возня, женщины стучались и требовали освободить помещение.

Затем он меня оттолкнул от себя.

Вся звериная суть вышла наружу. Рвано дышал. Распахнутая от порванных пуговиц рубашка показывала литую грудь, и отсутствовала татуировка, набитая пять лет назад.

Во взгляде сочилась необузданная ненависть и зловещесть, я увидела монстра.

—Дрянь! Мы еще обязательно продолжим.

А затем демонстративно сплюнул на пол с особой брезгливостью.

ГЛАВА 11

В понедельник ночным рейсом прилетел в Дубай.

Двухэтажный пентхаус был наполнен тишиной и одиночеством. И это особенно чувствовалось ночью, среди тяжелого люкса и богемной обстановки.

Вероника укатила с подругами в путешествие.

И впервые, не хотелось оставаться у себя дома.

Вызывающая роскошь больше не вызывала восторга и мое мужское эго не испытывало былых амбиций от проделанного пути.

Просто в моменте, все имеющиеся регалии перестали иметь смысл и пустота, которую, я методично восполнял годами стала в разы ощутимее.

Вновь наступил вакуум.

Принял душ, надел свежую одежду — и сразу отправился в офис холдинга.

Водителя отправил домой, сев за руль, хотел побыть наедине с собой и своими мыслями.

В дороге задумался о жене.

Я, познакомился с Никой три года назад на благотворительном балу в Вене.

Красивая, уверенная, знающая, что хочет и чего хочет, матерая материалистка — этим она меня зацепила.

Между нами, все довольно просто – уважение личных границ и хороший секс.

Мы обговорили все на берегу, потому не сомневался, Веронику устраивал подобный формат отношений.

Мне удалось поработать за ноутом, внимательно изучил скопившиеся бумаги, просмотрел графики движения цен фондовой биржи и рыночную стоимость ипотечного бизнеса.

Затем занялся изучением проекта «Свинцовые рудники.»

Крупная сеть российского производства, занимающаяся скупкой аккумуляторов для переработки в тяжелый металл и его экспортом.

Больше всего и с самого начала, меня интересовал филиал, в котором трудился сводный брат.

Поэтому во время празднования слияния компании, СвинецПро получил приглашение от СоболГлобал, прощупывал обстановку, так сказать.

Несколько часов кряду мониторил, подготовленные моим специалистом, файлы металлургической компании и основные финансовые показатели.

Их филиал выставили на продажу, и я намеревался его выкупить.

Удовлетворенный собой, и проделанной работой, откинулся на кресло.

Растер лицо ладонями, приводя себя в чувство, бессонница и рабочий режим нон-стоп давали о себе знать. Вышел из кабинета размяться.

Поднялся на крышу зеркального билдинга и глубоко вдохнул воздуха. Порывы ветра били по лицу и откинув голову назад, позволил себе расслабиться.

Подо мной город неспешно пробуждался. Однако, уже отсутствовал тот первичный кайф и адреналин не херачил в кровь от высоты, потрясного вида местности и мира, расстилающегося под ногами.

Я и не предполагал, что, оказавшись в этой стране пять лет назад, здесь будет меня ждать богатство и успех в бизнесе.

Мою фамилию уважали в высших кругах, я признан влиятельным человеком государства. Труд и упорство сделали меня, тем кем являлся в данную минуту, а еще стремился не чувствовать себя ничтожеством, которого предали, когда-то два близких человека.

Только золотой путь обрел не сразу.

В первый год приезда, разбитый и раздавленный, униженный и фактически мертвый - я живьем разлагался.

Целый год с настойчивостью мазохиста просматривал видео, которое мне прислали на смартфон.

Она умиротворенно лежала в объятиях брата, а тот щедро одаривал ее линии тела поцелуями.

Лучше бы я умер. Агония и адская боль ослепляли разум, словно вонзавшийся нож в самое сердце крутили беспрерывно.

Я рвал и метал. Горел в сумасшедшей ярости и клокочущей ревности.

Крушил все на своём пути.

Хотел душить и смотреть, как жизнь уходит из ее глаз.

Сученка медленно и с расстановкой мечтал убивать.

В течение первого года, я выл буквально от бессилия и режущей пополам реальности.

Как она могла? Как сука?

А за отсутствием ответов, заливался алкоголем, его было слишком много.

Я ненавидел весь женский пол, и если быть честным, никого не хотел. Никого.

Только ту, которая предала, и вырвала мне сердце. Я даже надеялся, что видео подставное и произошла нелепая ошибка, но как выяснилось позднее - монтаж отсутствовал, видео оригинал.

А спустя год, Зоряна проговорилась - парочка обрела новый статус.

Муж и жена. Вашу мать.

И все меня накрыла тьма.

Вырубился свет, отключились чувства - просто оболочка, которая механически двигалась.

В тот день, я налакался как скотина, снял двух проституток.

И немедля пошел в разнос.

Не давал девочкам покоя, они отработали каждую копейку - одна стояла раком до утра, другая полировала яйца.

Для разнообразия менял позы и тр*хал их ударами отбойного молотка, не жалел и оставался глухим к девичьим воплям.

Они уползли от меня, проклиная и кроя матом.

Только удовлетворённости не ощущалось – дыра по-прежнему зияла и раны не затягивались.

Все же, однажды, пришел тот день - типа просветления.

Когда уже алкоголь не лез в глотку, и меня отпиздили до полусмерти.

Лежа в захудалой больнице, я решил, что пора вылезти из дна в котором оказался.

Единственным вариантом выживания было начать все с нуля. Забыть прошлое навсегда.

Вычеркнуть из жизни тварей.

Я трудился без сна и отдыха. Пахал на износ, а вечерами штудировал структуру тяжелой промышленности, занимался поисками рабочего места в более престижных фирмах.

И, вот, сейчас спустя пять лет, я возвышался на крыше самого высокого небоскрёба востока.

Перед ногами целый мир. По щелчку пальцев могу получить что угодно и кого угодно. Купить остров, отправится в космос. Абсолютная власть и вседозволенность.

Но ирония жизни такова, что только при появлении продажной суки почувствовал себя живым.

Во мне проснулась жажда охоты, и стимул. Желания приобрели краски, а желал я много.

Причинить максимальную боль.

И смотреть, как меняется оттенок глаз после каждого жестокого выпада. Я хотел видеть, как красивое лицо приобретало бледность лишь от моего присутствия.

Я хотел ее слез, и чтобы она горела. Сломить сопротивление.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я хотел, чтобы молила о прощении и наконец-то поняла на кого, променяла меня.

Но больше всего, шла дикая потребность, еще раз почувствовать влажность ее розового языка и скомкать ртом податливые губы.

Меня не отпускал болезненный стояк с первого дня нашей стычки. Я до оскомины зубов ее хотел. До белых пятен в глазах.

Она засела в голове, сделала неконтролируемым, отчего больше раздражался.

Меня накрывало от запаха ее волос, манящих глаз и великолепного тела.

Хотя разум трубил, насколько она умопомрачительна, настолько же лжива, но бл*ть, я ничего не мог с собой поделать.

Размышления прервались входящим звонком от Лаврентьева.

—Я слушаю.

—Наум Маркеллович, основная инфа по двойне завершена. За исключением теста ДНК, результаты будут готовы через десять дней.

—Скинь на почту Петрович. Что по Севериным?

—Ничего особенного. Объект не пришел в понедельник, хотя обстановка в офисе более чем благоволила.

—Интересно. Значит, она не клюнула на сообщение.

—Вероятно, одного раза недостаточно.

—Тогда подкинем еще дровишек, — да, мне требовался пожар, хотел устроить настоящее пепелище. — Но оставляем в покое объект до четверга. В среду, я возвращаюсь, и лично займусь вопросом разоблачения Северина.

—Понял.

—Что по риелтору?

—Он морозится.

—Чудно. А она?

—Звонила. Но дополнительно связалась с другими агентами. Какие-нибудь будут указания?

—Да, можешь вкратце обрисовать картину по двойне? — затаил дыхание в ожидании.

Но итог диалога с начбезом, ввел в задумчивость и, я невольно испытал досаду.

Пять лет назад Ева родила семимесячных малышей. Делали кесарево, но девочка и мальчик родились здоровыми.

Из чего напрашивался вывод, пора развеять надежды - вариант отцовства был изначально абсурдным.

Но почему тогда чуйка отрицала эти факты и убеждала о существовании двойного дна в истории.

Меня бомбило от злости и нервозно расхаживая по кабинету, обдумывал дальнейшие шаги.

Да, я хотел, быть биологическим отцом малышей, чего душой кривить.

Алекс и Георг ввалились без стука в дверь. Лучшие айтишники и спецы своего дела.

После краткого рукопожатия, приступили к обсуждению стратегии рабочей схемы приобретённой компании и ее системы безопасности.

Вторым пунктом совещания являлись «Свинцовые рудники.»

— Алекс, я просмотрел, собранные тобою материалы по российской компании и обнаружил дыру в финансах. Но хочу послушать твое мнение.

—Ты прав шеф, дыра в двести пятьдесят миллионов. Не хило так, и ее пи*дец как пытаются прикрыть.

—Якобы деньги лежат на счетах, но по факту их нет. Считают себя умным?!

—Это опасно и рискованно для них, но если они идут на подобную аферу, то наверно так и есть.

—Выходит, запрашиваемая цена продажи свинцового рудника в разы завышена?

—Верно, Наум. Точно непонятно, что это отмывание денег или может еще чего хуже, но факт мошенничества присутствует.

—Понятно, — мысли скакали хаотично и я лихорадочно пытался ухватиться за них. В моих руках появились мега крупные козыри, это просто бомба. Как оказалось все просто - убрать с дороги Архипа, как два пальца об асфальт. — Значит поступим так, Георг, свяжись с кем требуется и кидай рудникам предложение. Мы должны оказаться первыми и единственными.

—А ценник?

—Даем столько сколько они просят.

—Наум, это же колоссальная потеря денег.

—Без паники, ребята. Алекс, ты займись аудитом филиала, и налоговую оповестить не забудь. Только аккуратно, чтобы никто не понял откуда ветер дует.

—А дальше?

—Дальше устраиваем дезориентацию конкурента. Хочется верить, что инвесторы оказывают давление на фирму и потому они спешат с продажей. Аудит проходит приблизительно неделю и все отведенное время следует тянуть. Ясно?

—Шеф, цену можно и так сбить, указав на жирный косяк.

—Всему свое время. Они умны, но мы умнее. Вы пока занимайтесь подготовкой сделки, а последнее слово будет за мной. Мы купим компанию за копейки.

—Принято. Сделаем.

—И да, подготовьте мне развернутый отчет финансовых показателей СвинцаПро. Инвесторы имеют права знать, что их ожидает в будущем, если сорвется наша сделка.

Да, я все рассчитал. И сотру его имя в порошок

Так просто ему не отделаться.

Я хочу, чтобы он мучался, нервничал и искал выходы из тупика.

Ставки слишком высокие и всему руководству светила тюрьма.

Мне абсолютно безразлично, кто именно вывел бабки из компании. Я знал одно - это незаконно.

И являясь финдиректором огромного филиала брат здорово проебался по всем фронтам. Даже если он не догадывался о махинациях, незнание не снимало ответственности.

И почему я не удивлен?

Амбиции братишки всегда зашкаливали, и был обделен дальновидностью.

Не просчитывал шаги наперёд. Как и при каких обстоятельствах он получил должность финансового директора оставалось загадкой.

Я оставлю его голышом.

Опустошу карманы. Разнесу в пух и прах карьеру.

Я лишу его самого главного – семьи. Дети и жена ему дороги.

Перед тем, как скинуть Северина с пьедестала, буду бить по нему с разных сторон - изматывать, давить и только потом упеку в тюрягу на приличный срок.

А что касалось его дражайшей супруги - Ева оставалась на десерт.

После совещания позвонил Дмитрий Орлов.

Мой новый партнер дочернего холдинга «Зеленые дары» - я любил инвестировать. Заводы. Люди. Бизнес. Творчество. Если, я видел потенциал, то вкладывался по полной.

Открытие выставки оказалось на руку и, как истинный гуманист не упускал возможности для благотворительности.

Я хорошо знал Еву и специфику ее работы. И очень надеялся, что Карине удастся убедить подругу в посещении выставки.

Я подключил Дмитрия, пообещав поддержку в начинающий бизнес. И потому особого труда не составляло сделать так, чтобы девушки получили приглашение. Ведь Дмитрий Орлов имел две страсти - картины и красивые женщины.

Единственное, что от меня требовалось устранение Архипа. Что было совсем не сложно, я ему обеспечил проблемы на работе.

— Дмитрий, добрый вечер.

—Приветствую, Наум.

—Как погода на востоке?

—Жарковато. Приглашение вручены?

—Лично в руки.

—Отлично. Я буду должен.

—Лучше приходи на выставку. Этого будет достаточно.

—По рукам.

Закончив звонок, вглядывался в даль. Все складывалось наилучшим образом, для полного антуража не хватало жены.

Зачем спрашивалось?

Я собирался в атаку и планировал одним ударом, отправить в нокаут каждого.

Ева не глупа, но запутать ее, чтобы не успевала рационально мыслить входило в первостепенную задачу.

Да, все для нее. Все в самом лучшем виде.

Столько сложностей ради того, чтобы выбить почву из-под ног. Чтобы не понимала, где правда и ложь. Чтобы сбитая с толку, пришла ко мне за помощью.

Лишь редкими моментами лица двойни всплывали перед глазами и только потому я медлил.

В отличие от подлых родителей, Спартак и Мелания искренние и чистые. Такие необычные малыши, умные не по годам и открытые миру.

Я совсем не планировал месть, мне не требовалась расплата предателей.

Научился жить в темноте, без чувств и эмоций. Однако, тот день расставил все по местам.

Пирс. Ее прозрачный взгляд. И разговор ни о чем, но я успел попасть под ее магию, словно окунали в морозную прорубь, и следом обливали кипятком.

Затем прибежал Архип, встревоженный и с бегающим взглядом. Он поспешил взять ее ладонь в свою, транслируя принадлежность.

Тогда, я вновь ощутил в спине нож, и после вынес им приговор, когда смотрел на уходящую парочку и их сомкнутые руки между собой.

Они разбередили, все самое мрачное и темное - пробудили монстра. Всколыхнули, ту боль, которая казалось притупилась.

—Я знаю, что сделаю с тобой, малышка! Ты пройдешь круги ада и будешь молить о пощаде.

Доброго времени суток, дорогие читатели.

Никак не успеваю залить визуалы гг, за это сорри.

Благодарю за звездочки и обратную связь, мне как начинающему автору это важно)

ГЛАВА 12

Неделю спустя...

Мое утро началось с поисков супруга.

Архип впервые не ночевал дома.

Хотя поздним вечером мы созванивались, и он обещал приехать максимально скоро.

Я слышала в трубке уставший голос и мрачное настроение. Он едва сдерживался от гнева и раздраженно вел беседу.

Насколько я поняла, филиал готовился к заключительной сделке, и в ближайшие дни планировали подписание, но перед самим финишем возникли непредвиденные трудности – контракт завис в воздухе.

И мне, как руководителю известно - это не есть хорошо.

Архип с составом директоров ничего не могли сделать - их руки оказались связанными.

Перезаключать договор чревато потерей времени, и огромных ресурсов. И это при условии, если другая сторона возьмет самоотвод.

Я откровенно не понимала, почему генеральный Архипа тянул с расторжением договора.

Что-то надвигалось, и должно вот-вот рвануть, я это чувствовала всеми фибрами нутра.

Только бы еще знать, откуда ждать взрыва, а не метаться в догадках.

Я испытала колючее чувство вины, так как совсем забыла о супруге.

Последние события просто выбивали из колеи, я не успевала соображать если честно.

А в это время Архип в одиночку разгребал навалившиеся неприятности.

Боже. Меня накрыло волной стыда - жена из меня никудышная.

Приняла решение поехать в офис консалтинга. Необходимо уговорить мужа, чтобы поспал несколько часов.

К тому же, хотелось подарить поддержку - просто обнять и сказать, что вся ситуация в результате образуется наилучшим образом.

Переломить ситуацию, конечно невозможно, но могла дать понять, что всеми мыслями с мужчиной.

Моя благодарность к супругу безмерна.

В самый тяжелый период жизни, он оказал невероятную поддержку.

Я даже боялась представить, как сложилось бы все, не будь Архипа рядом.

Крепкая опора мужчины помогли избежать множество вопросов и осуждений, но самый главный пункт - у моих детей появился отец.

Наспех приняла душ. Подняла малышей к завтраку.

Пока сын и дочь кушали молочную кашу с орзо и яблоками, остановила на них взгляд.

Они — источник моей жизни. Являлись моим смыслом.

Такие беззаботные, и смешные. Меня переполняло материнским страхом, и я каждый раз вздрагивала, когда думала о скрытии беременности от Соболевского.

Отчаянно надеялась, что правда никогда не вскроется.

Единственное, что вызывало беспокойство - их внешность.

Но с годами черты детских лиц разгладились, и я искренне радовалась, что двойня не унаследовала генетику биологического отца.

— Мелания, чтобы до конца доела кашу., — произнесла мягко, так как заметила, малышка тянула время. Лисичка хитрая.

—Ну, мам, — надула губы бантиком.

—Мама, а я все скушал, — подал голос Спартак. — И хочу добавки.

—Мой богатырь, ты настоящий молодец, — ласково ответила сыну. — Милая, я очень надеюсь, увидеть тарелку пустой. Договорились?

—Ага, — отправила ложку в рот.

Набрала помощнице и предупредила об опоздании.

—Мамуль, я соскучилась по тетушке Зоряне, — вдруг воскликнула дочь.

—Я тоже. Насколько мне известно, Соболевский вновь улетел из страны и в принципе, можно отвезти детей к тетушке.

—А почему нет? Сейчас, мы узнаем, можно ли к ней приехать в гости, — на что дети отреагировали бурно. Да, малыши очень любили тетушку и у них полная взаимность. Не мешаясь, позвонила Зоряне Петровне, обменявшись приветственными фразами, перешла к сути звонка.

Зоряна Петровна, оказывается сама планировала пригласить нас к себе, я ее лишь опередила.

Пока дети собирались в дорогу, занялась своими приготовлениями.

Подготовила свежую рубашку, носки и галстук, аккуратно сложив в пакет.

В контейнеры положила горячий завтрак, сэндвич и американо в кофейник заварила.

Дочери заплела косы, сыну сделала стильную прическу.

Сама же надела хлопковый сарафан, и мюли удобные.

Волосы собрала в небрежный пучок, оставив лицо без макияжа.

Час спустя мы подъезжали к дому Зоряны Петровны, и дети стремительно покинули салон машины.

Перекинувшись с женщиной приветственными фразами, чмокнула каждого в щечку и поспешно юркнула в автомобиль.

Выезжая на главную дорогу, позвонила Карине.

Но абонент оказался не доступен. Только тут же пришло новое уведомление мессенджера:

«Твой муж тебе изменяет. Доброжелатель.»

Резко дала по тормозам, чудом избежав аварии.

Вновь аноним дал о себе знать, и вновь с абсурдной перепиской.

Кто он? И какие цели преследовал? Ясно только одно - вбить клин между нами.

Поразмыслив немного, завела мотор.

Подъехав к зеркальной высотке, припарковала автомобиль у черного входа и таким же путем зашла в здание. На всякий случай.

Я не верила незнакомцу, но подсознательно не хотела сообщать о своем прибытии, как и светиться лишний раз.

Взяла подготовленные пакеты и двинулась на двадцать пятый этаж.

Сегодня рабочий день, а на целом этаже подозрительная тишина. Куда все подевались? Или уже обеденное время наступило?

На парковке я заметила машину Архипа, что означало, мужчина находился в здании.

В приёмной секретарь также отсутствовал и первый тревожный звоночек отозвался в груди.

Я приближалась к кабинету бесшумно, и фактически не дышала, но характерная возня отчетливо доносилась по ту сторону. Глухие шлепки и надсадный стон мужчины свидетельствовали о банальной измене.

—Да, детка....Да! Боже, как ты хороша, — низкий голос Архипа оглушил. - Каждый раз, как первый раз, малышка, — прерывисто произносил, и безусловно удовлетворенный. Двигалась на автомате, потянула ладонь к дверной рукояти, и одним нажатием скомпрометировать супруга. Только это уже ничего не меняло и передумала нарушать идиллию любовников.

Я зря переживала, муж в поддержке совсем не нуждался. Оставив пакеты у самого порога, я спустилась на парковку, и также села в автомобиль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Погода начала портиться и, кажется дождь собирался пойти.

Я закрылась. Возможно из-за шока, или отрицании случившегося, но внутри царила пустота и абсолютно никаких эмоций. Просто пришло тупое отторжение.

Скорее всего позднее будет больно? Вновь.

По дороге отключила гаджет.

Я всматривалась вдаль, и в водную гладь, визуально соединяла две параллели, пока сидела на берегу озера.

А затем поняла, что птицы перестали петь и дождь начался, а я промокла до нитки.

Только ничего не ощущала. Холод. Сырость. Плевать.

Совсем нет злости, обиды тем более. Не имела права осуждать Архипа, и ревновать тем более.

С какой-то стороны я его понимала — он живой человек. Человек, которому хотелось взаимной любви, чего я к сожалению дать не способна. Мое сердце не билось уже пять лет.

Хотя всегда старалась выказать уважение, дарила заботу и ласку так как умела.

Наверное, мужчины чувствуют, что не любимы и ничем, к сожалению, это не приправить.

Из размышлений вывел рокот подъезжающей машины. Обернулась. Сквозь стену ливня, лицо водителя размыто, но я знала кто сидел за рулем — сердце гулко упало в пятки.

Он вышел из автомобиля, пронизывая темным взглядом, буквально шарил под кожей. Черты лица, словно острие лезвия, а челюсть крепко сцеплена.

В рваных джинсах и белой футболке, вызвал мой личный диссонанс.

Только тебя сейчас не хватало.

ГЛАВА 13

Увидела меня и медленно поднялась с земли. В сарафане, облепившем идеальную фигуру, стройными ногами и фарфоровой кожей без изъяна, стояла напротив.

Длинные шелковые пряди утяжелились от дождя и в хаосе рассыпались по оголенным плечам, а мой болезненный стояк не отпускающий последние дни, отозвался ноющей болью в паху.

Нас разделяло приличное расстояние, и мы разговаривали взглядами, как в немой сцене кино.

Безбожно прозрачные глаза распахнулись на половину лица и крылья носа трепетали от глубоких затяжек свежего воздуха.

Она была на грани.

Что такое? Тебе больно?

В груди дыра, а сердце в клочья?

Разве он стоил нашего расставания и похеренного будущего?

Хотелось наотмашь бить ее многочисленными вопросами, впитывая удовольствие от ее агонии и боли.

Мои демоны стремились ее унизить, растоптать и уничтожить окончательно.

Но превозмогая усилия, сдерживался от линчевания, взгляд наполненный грустью и горечью обезоруживал моментально.

Я на физическом уровне чувствовал ее состояние и потому, слова застряли в глотке.

Я вел Еву с самого поселка. Как гребаный сталкер, или маньяк, преследовавший жертву.

И, когда, спустя двадцать минут она вышла из здания, конечно знал, чем вызвана ее заторможенность.

Тем самым "доброжелателем" являлся мой человек и писали сообщения только после моего позволения.

Северин изменял жене, давно и на постоянной основе. Он относился к категории людей, которым всегда и всего мало, в первую очередь это касалось женщин. Их было не счесть. Он менял их пачками, и после женитьбы, он остался верен свой блядской, легкомысленной натуре.

Злился ли я? О да.

Меня адски жгло изнутри. Так как на мгновение поверил - Архип остепенился.

Как мог он ей изменять? Ведь она лучшее, что случилось в его жизни.

Как можно было предать меня? Нас?

Втягивал воздух, а глотки отзывались резью под ребрами, меня выворачивало наизнанку в ярости. Руки сжимались в кулаки от ебучих вопросов.

Выходило, между иудами не все так гладко, как изначально показалось. Теперь, их брак для меня, подобно карточному домику, и я намеревался обрушить их семейный союз. Без промедления.

Испытывал ли я удовлетворение? Нет.

Твою мать. Только гадливость.

У меня не было желания злорадствовать, но и успокаивать Еву не собирался.

Я не спаситель, но контролировать ситуацию обязан. Только о каком контроле шла речь?

Я сам себя обманывал – мой мозг затуманен. Похоть и одержимость смешались в огненный коктейль, отравляя кровь и вбиваясь в вены.

Меня лихорадило рядом с ней. Дрянь. Вопреки всему имела надо мной власть.

Затем она сделала шаг назад. Скинула обувь. Осторожно.

Попятилась, босиком не разрывая зрительной борьбы. Наивно увеличивая дистанцию, бросая мне вызов.

Ева начала оглядываться по сторонам, явно что-то задумала, а качнув головой резко понеслась вдаль.

— Ева, — окликнул ее. Ноль реакции. Ева! — прокричал в спину. Но девушка стремительно бежала по траве, сверкая пятками. — Постой. Бежать бессмысленно! — двинулся за ней.

Ливень нещадно лил – мы оба промокли. Но подобная мелочь нас не волновала, меня так точно.

—Отстань. Слышишь?! — прорычала она, замедлив ход, но затем вновь рванула.

Меня накрыло мгновенно, как только она кинула слова – ее требования взбесили. Инстинкты хищника включились моментально, я озверел буквально.

— Как бы не так, — процедил и оскалился. Я ждал старта, и получил отмашку, сиганул за Евой.

—Остановись, — выкрикнул сквозь стену дождя, но девушка упрямо неслась в противоположную сторону. — Стой, — вопил во всю глотку. — СТОЯТЬ! — ор возымел действие. Внезапно развернулась в анфас, мокрые волосы облепили красивое лицо. В глазах паника и слипшиеся ресницы трепетали, а чувственные губы дрожали.

—Отвали. Слышишь? ОТВАЛИ УЖЕ ИЗ МОЕЙ ЖИЗНИ, — задыхаясь, истерически выплевывала, и вновь упрямо сорвалась с места.

Она бежала в сумасшедшем темпе, что являлось ошибкой со стороны бывшей. Это напоминало охоту - на голых инстинктах действовал.

Ревность, гнев, и лютая жажда граничили тонкими нитями, отчего только увеличивал скорость, опьянённый предвкушением сцапать, и учинить расправу.

Настигнув ее, с силой хватанул за шкирку, и резко развернул к себе.

Щеки раскраснелись, взгляд лихорадочно блестел, а мокрое платье второй кожей повторяло стройную фигуру. Розовые соски, плоский живот с идеальным пупком, прорисованы сквозь ткань и дикое возбуждение пробило позвоночник, а также затрясло неимоверно.

Она влепила мне оплеуху, как только мы оказались лицом к лицу. Бесполезно. Я ничего не чувствовал, кроме грохочущего сердца в груди.

—Зачем? Зачем ты приехал? — крикнула мне в лицо. Лупила мою грудь ладошками.

Дала очередную пощечину.

А я ждал, безмолвно стоял не в силах оторвать взгляд от линии шеи и тонких ключиц, от всего что олицетворяло Еву.

Сдерживал демонов, чтобы не сожрать алые губы раньше времени.

Так как знал, если прикоснусь к ней, меня накроет разом. И больше ничего не остановит. Даже наступление конца света.

—Я. НЕНАВИЖУ. ТЕБЯ. ЯСНО?! НЕНАВИЖУ, — истошно горланила. — УБИРАЙСЯ! Зачем ты появился? — пыталась дать очередную затрещину. Но в воздухе поймал хрупкое запястье, грубо потянув на себя.

В глазах горело дикое бешенство. Ева вырвалась, замахивалась, а я лишь блокировал действия. Завел руки за спину, стиснув в мертвой хватке.

—Успокойся, — прорычал на взводе. Оба дышали порывисто. Как никогда, заведенный и бешеный, подобно оголенному проводу, от искрящих извилин в мозгу и чудовищного напряжения, чувствовал ускользающее здравомыслие, и укоренившиеся принципы. Я проиграл в сухую.

Только она перед глазами, манящая и отбирающая волю. С бешеным пульсом в запястьях и совершенным телом.

С*ка.

Игра расширенных зрачков показала, куда опустился ее мутный взгляд — на мои губы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И все. Сработал спусковой курок.

ГЛАВА 14

Склонился над ней находясь под гипнотическим трансом, и ощутил, как тело налилось свинцовой тяжестью.

Набросился на чувственный рот с жадностью изголодавшегося хищника.

Алчным. Жестким. Болезненным поцелуем.

Мышцы напряглись, каждая клетка в теле, подобно разряду статического тока — все буквально вспыхнуло от тысячи кусачих искр.

Вцепился безжалостно в бессовестно соблазнительные губы, не оставляя ей выбора. Не давая шанса передумать и отступить в сомнениях.

Она ударила. Еще. И еще. А затем ладонью обхватила мое лицо и ответила на поцелуй.

Я ощутил, как мир качнулся, а дух перехватило от влажной сладости, и хрипло застонал в удовольствии.

Застонал от горячего дыхания девушки, от черной ряби перед глазами до ярких вспышек. Трогал ее, грубо шарил руками по талии, груди, и каждое прикосновение сродни боли, ее близость потрошила до основания.

Притянул упругую попку к паху, и каменный член мгновенно дернулся.

Я задыхался. Меня повело от нежного аромата ириса, от раскаленного воздуха вокруг нас, и запаха страсти.

Я выпал из реальности. Сорвался в бездну.

Хотел её сожрать — и всю вылизывать. Я не хотел себе ни в чем отказывать.

Сорвал сарафан до талии, безжалостно стискивая ладонью полушария.

Бл*. Я сам себе не верил.

Я яро таранил рот, метил каждый сантиметр шеи, ключицы и не мог остановиться.

Опустил руку, между нами, сдвинул кружево трусиков и одурел от набухшего клитора, жаждущего ласки.

—Да. Меня ждали, — не узнавал свой сиплый голос.

Полностью мокрая и во всех смыслах, заводила сильнее, чем какой-либо наркотик.

Искры из глаз летели от кайфа. От дрожи в ее теле, от бешеной лихорадки у каждого.

Упали на зелёную траву, а дождь продолжал хлестать.

Вид обнаженной груди туманил разум. Торчащие розовые горошины призывно манили.

Склонившись, вобрал их в нетерпении, и громкие стоны Евы раздались музыкой, а я продолжал терзать заострившиеся соски.

Язык скользил по плоскому животу, по бедрам, исследовал каждый миллиметр, а она изнывала, и я вместе с ней. Но не спешил. Хотел продлить мучительную агонию.

Она хныкала и прижималась телом, соблазняла одним видом и клянусь, держался на низком старте - я наслаждался ее безумием и своим сумасшествием.

Раздвинув коленом бедра, сорвал трусики. Провел пальцами по складочкам, одним скользнул в горячую плоть, указательным массировал воспаленную жемчужину.

Ева прогнувшись дугой, ногтями впилась в предплечья и дышать становилось сложно от ощущений, словно грудь отбивали ботинком.

Меня плавило магмой вдоль и поперек.

Я жрал сочные губы, кусал и заглатывал, а девочка откликалась, бесстыже приподнимала бедра, и вовсю штормило — хотел ее зверски.

Дрожащими пальцами расстегнул ремень, ширинку. Освободил от боксеров налившийся кровью член, дымящим стволом провел по промежности, одновременно уделяя время пульсирующему бугорку.

Аккуратная и гладкая, нуждалась в проникновении.

Только я спешить не намерен. В маниакальном возбуждении, под клубами черного морока, мне в полной мере требовалось насладиться процессом, хотя адски плющило, и ломало в голоде.

— Наум, — позвала тихо.

—Я здесь.

—Наум, не мучай меня, — облизнула губы.

—Как скажешь, — прохрипел буквально, а внутри разгорелся пожар. — Смотри на меня. Смотри в глаза, — кивнула в подчинении. Она не испытывала страха. В невозможно синем взгляде отсутствовали ненависть и сомнения, лишь на дне прозрачных зрачков отражалось вязкое желание.

Такая чувственная, и губы, распухшие от поцелуев. Шея в отметинах, и я окончательно потерял рассудок. Одним рывком вошел в неё, толкнулся на всю длину - я с*ка в настоящем раю. Наконец-то.

Маленькая тут же вскликнула, а меня судорогой свело от бархатистости киски и ее узости.

Я балдел, от маленьких ступней, вжатых мне в бедра.

Внутри пекло от сладости, сердце хуячило по хребту, по вискам, аж до свиста в ушах.

Возобновил толчки, одновременно вобрав в себя горячие уста. Мы не разрывали зрительный контакт, когда пошлые шлепки и порочные стоны уносили в рай. Когда языки сплетались тандемом. Когда нещадно жрал ее груди, не отрывал от нее глаз.

Печатал в памяти кадры. Каждую секунду, проведенную с ней хотелось вбить в сознание, как и тот самый матовый блеск, когда ее выкинет в оргазме.

— Это просто космос, малышка, — прошептал в губы.

Ева опустила взгляд на место, где соединяются наши тела - просто волшебно, завораживающе и мгновенно откидывало в общее безумие. Стенки влагалища сжимались, и обратно, а увеличивавшись приближали ее к оргазму.

Пальцами нашел клитор, и круговыми движениями возобновил ласку, утопая в блаженной, тягучей влаге.

Выгибаясь навстречу, она, вскрикнула и дождь в моменте остановился. Ее трясло в конвульсиях. И я тут же накинулся на рот, ревностно пил стон - он только мой.

По новой раскачивался, не давал ей прийти в себя. Глубоко и размашисто, быстро и медленно. В мои планы не входило останавливаться. Хотел быть в ней всегда. Об этом мечтал, я, с первого дня нашего знакомства.

Кусал ее губы, фактически пожирал фарфоровую кожу на шее, ключице, я не знал жалости.

Девочка извивалась, дрожащее тело на мою ласку откликалось.

Отзывчивая малышка. Закинув на плечи белоснежные ноги, менял угол проникновения.

Жесткими, интенсивными ударами проникал в рефлексирующую плоть, отчего звезды из глаз сыпались, и как законченного наркомана, меня дурманило с каждым толчком.

П*здец. Как же остро и волнующе.

Ева хватала ртом воздуха, малышку вновь накрыло. Меня также на долго не хватило, позвоночник прострелило мощной волной экстаза. Она пронеслась по телу горящей стрелой и всего разнесло на части.

Я изливался в нее, словно в пьяном угаре, напрочь забыв о мерах предосторожности.

Но это был лучший секс за последнее время. Хотя, есть ремарка, самый лучший секс всегда только с ней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Невероятно, — уткнулся носом в шею, вдыхая цветочный аромат.

ГЛАВА 15

На пределе чувств!

За гранью реальности!

В полной невменяемости.

Я умирал и рождался одновременно. Меня изнутри переполняло. В своем теле было слишком тесно.

Никак не удавалось привести дыхание в порядок, сфокусировать взгляд, и унять головокружение.

Пьянило от лавины миксированных ароматов, травы с дождем, и насыщенной смородины. Бл*.

Мои рецепторы не могли насытиться.

И чувствовал, то, что не должен был чувствовать и мне вспомнилась, наша первая ночь.

Я искренне, безумно любил свою девочку и она отвечала взаимностью, так хорошо играть невозможно.

Оба практически раздетые, лежали под открытым небом и уязвленные, как когда-то.

Меня до сих пор потряхивало, и все же, улавливал каждое мимолетное движение малышки, как и теплое дыхание на себе, кожу вовсю жгло, но я лишь, утопал в блаженстве.

Пропитанная моей спермой, меченая засосами, Ева продолжала царапать сосками грудную клетку - и эта настолько казалось развратным, что член наливался желанием. Вновь.

Я не наелся. Мне требовалось больше. Гораздо больше.

Усыпленный годами голод проснулся. Вместе с ним пришло спокойствие и чувство наполненности - это стало уникальным открытием.

Я именно там, где должен быть — именно с ней и в ней.

Кругом тотальная тишина, будто сама природа решила нам не мешать.

Мы потеряли счет времени, и я не желал терять наше единение. Приподнялся на локтях, в порыве нежности, оставил поцелуй у виска девушки.

Под солнечным сплетением, по каждой нитке вены, разливался жгучий кровоток, и мне действительно за долгое время хорошо. Мой мир сузился до миниатюрной девчонки - ведьмы, которая за краткий срок, сделала своим рабом и приручила моих демонов.

Меня выкинули из забвения, толчки, и сдавленный голос, Ева возобновила борьбу, ладошками упиралась в грудь.

—Отпусти! Выпусти меня.

—Что не так? — все же выполнил просьбу, привстал. Столкнув меня с себя, она поспешила встать, натягивая сарафан.

—Разве ты не понимаешь? Все не так, — спрятав взгляд, приводила себя в порядок. — И в первую очередь - это ты.

— Ну, надо же, как ты запела, — просто по одному щелчку завела, на части дробила, сама, того не ведая.

—Это большая... Очень большая ошибка, — отвернув лицо, выстрелила рикошетом. И, я мгновенно трансформировался в зверя. Ощетинился в оскале. Вскочил с земли на шарнирах.

—Вот как? Типа по трахались, а после к тебе пришло озарение. Так? — спиралью росло негодование. И последовал примеру девушки, надел боксеры с джинсами, кроме влажной футболки - она раздражала горящее тело.

—Нет, — запнулась, так как вплотную приблизился к малышке. Я прожигал взглядом насквозь, и хотел убить ее на месте, так как умудрилась словами вспороть изнутри. Густые, длинные ресницы подрагивали, обрамляя голубые глаза, и она смотрела прямо, а я тонул в голубой глади, и с ума сходил сразу. — То есть, да. У нас с Архипом семья. Дети. А с тобой недоразумение вышло, — ужалила словами. И меня отшвырнуло в нокаут. Я буквально ох*евал, так меня еще никто не отшивал. Просто духу не хватит.

—Чего, блядь? Недоразумение? Ошибка? — услышанное осмыслить с трудом удавалось.

—Наум, ты женат, — сделала шаг назад, видно инстинкты сработали. Все правильно. В целях своей безопасности, пусть держится подальше.

—И? С чего вдруг совесть проснулась?

—Я была не в себе. Мы не должны были...

—Трахаться, — рявкнул свирепо. Ева вздрогнула. Только монстр, коим являлся, вышел из-за кулис. — Не смей вмешивать мою жену. Не смей, ее статус марать словами, и напоминаниями, — ударил словесной оплеухой наотмашь. — То, что ты систематически прыгаешь с койки одного брата, в другую, мы уже выяснили. Не имею понятия, что это – блядская натура или хобби. Но твой инфантилизм побил все рекорды, ты перешла дозволенные границы, и нарушать их дальше я не позволю. Поэтому, я хочу. Нет, бл*ть. Я требую, чтобы ты рассказала своему муженьку, о нашем... О том, как я тебя выдрал, — прорычал в лицо. Она вглядывалась, пытаясь распознать блеф в сказанном. — И, если ты, в ближайшее время, не откроешься - не проблема. Я возьму на себя ответственность и выложу, брату всю подноготную. Опишу в самых ярких красках, как от*ебал тебя, как громко ты стонала и бурные оргазмы на моем члене получала, — с яростью выплюнул, окунув в очередной раз в грязь. В ответ идёт тишина. Я видела ее реакцию, и как менялась мимика красивого лица. Слова достигали цели, Ева покрывалась красными пятнами, которые сменились на бледность. Но почему-то, отсутствовал триумф, лишь горькое послевкусие и безбожную ревность.

—Наум, прошу тебя остановись! Что тебе это даст? За что, ты так меня ненавидишь?

—Я сделаю это, даже не сомневайся, — выложил пренебрежительно, ощущая, незримую удавку на шее. Она давила. Я, словно сам оказался в ловушке.

—Хорошо. Ты скажешь, а дальше что? — Я присвою тебя себе. Бескомпромиссно. Нагло. И плевать на принципы и мораль. Мне хотелось, взять ее за лицо и кричать, что она не будет с ним счастлива. НЕ БУДЕТ. Потому что не любит. НЕТ. ЛЮБВИ. Я это чувствовал. Внутри все клокотало от бешенства и собственного бессилия.

—Тогда и посмотрим, что будет дальше, — выдал равнодушно. Мой хваленный самоконтроль, держался на честном слове.

—Даже если Архип все узнает, я к тебе не вернусь. Так чего ты добиваешься? — Тебя. Дрянь. Разве это неочевидно?

—У меня есть жена. Забыла? К тому же, БУ товар меня не интересует, — топил ее в своем гневе и не выдержав черни в глазах, Ева уронила взгляд. Но, то, лишь секундная слабость, девушка вновь схлестнулась с моим мраком.

—Тогда что?

—Всего два пункта. Оставь моего брата в покое. Я хочу вашего развода. Он имеет право на новую жизнь, без обмана и жены, слабой на передок.

—Будут еще пожелания? — ее язвительная усмешка скрывала боль, моя жестокость не имела пощады и границ.

—Одна ночь со мной, — поставил ультиматум.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Ты либо глуп, либо слишком самонадеян, если реально думаешь, что, я соглашусь на бредовые манипуляции, — произнесла ровным тоном.

—Решать только тебе. Но имей в виду, я пойду до конца. Расхерячу вашу семейную идиллию не задумываясь, — внутри разворачивался ад, а рассудок застыл на пороге безумия. — И если, вдруг я окажусь не услышанным, то поверь тебя ждет кошмар. Надеюсь, я ясно выразился.

—Я не шлюха, Наум.

—Одним разом больше или меньше. Тебе ведь не привыкать, — Ева качнулась, прикрывая веки. А меня распирало от желания подойти к ней, взять на руки и отвезти в свой особняк. Спрятать от всего мира. Не отпускать. Найти компромисс. Но в следующий миг, распахнув глаза, девушка щедро одарила ненавистью. Пусть так. Но с этого дня они не будут вместе и счастье им не светит. Лимит терпения исчерпан. —Я скоро приду за ответом, — развернулся, направляясь к автомобилю.

—Гори в аду, Соболевский. Я ненавижу тебя, — кинула в спину. И, мы сгорим обязательно, детка. Обещаю.

ГЛАВА 16

Под струями горячей воды, я никак не могла согреться.

Меня бил крупный озноб, затем мелкий, лишь от воспоминаний, от страсти и неодолимого соблазна с которым не справилась.

Под струями горячей воды, я остервенело терла кожу мочалкой. Еще раз. И снова.

Чтобы до кровавых ран, и мяса.

Чтобы заглушить внутреннюю боль, переключившись на физическую.

Молча. Глотая слезы.

Хотя, истошно хотелось кричать и бить кулаками о стены. Крушить мебель.

Только внутри все застыло.

Наполнив ладонь очередной порцией геля, смывала сумасшедший взгляд мужчины, страсть, которая успела пробудить вирус, и отравлять каждую клетку.

Мне казалось, я пропахла Соболевским. До основания.

А мелкие поры уже пропитаны лимоном и невозможно избавиться от цитруса. Я не могла отмыться от требовательных поцелуев, и горящих прикосновений. Живого места уже не чувствовала, но продолжала упрямо растирать тело.

Говорят, у человека всегда есть выбор. В моем случае он отсутствовал.

Хотя, по теории выбора, есть несколько аксиом определяющие путь каждого. Я свой выбрала, так как знала чего хотела. И потому презирала себя.

На той поляне у озера, он меня сломал и утвердился в своей власти.

Лучше бы продолжал оскорблять и унижать, а ненависть моя разрасталась бы, мотивируя, на жесткие меры противостояния.

Меня не оставляли кадровые вспышки, как бессовестно и непристойно, я отдавалась мужчине, как жаждала и молила о ласках, как в блаженстве ощутила на себе тяжесть крепкого тела и испытывала дикое возбуждение от его действий – я его до дрожи хотела, и нуждалась в Соболевском.

И только бабочки в животе не порхали. Меня раздирало на части.

Вышла из душа, горло болело от надрывных спазмов, а тело предательски ломило.

Не отпускало ощущение, что Соболевский, до сих пор во мне находился.

Так странно, все поменялось в одночасье.

Становилось страшно, и меня заполняло противоречивыми чувствами.

Я запуталась в ситуации с Архипом. И Наум путал карты - я так и не смогла определиться с его задуманными планами.

Но в первую очередь, я потерялась в ощущениях.

И больше всего, боялась продолжения истории пятилетней давности.

Когда всеми фибрами души, я полюбила.

Преподнесла мужчине не только сердце, но и душу.

Он был моей девичьей любовью и первым мужчиной. Я всегда с содроганием вспоминала наше прошлое. Тогда, я горела чувствами и всепоглощающей страстью.

Он пожирал меня, а я вне всяких сомнений, отдавала по кусочкам себя. Только моя неискушенная натура не ведала, какая ждала суровая расплата. В какой мучительной агонии буду умирать не догадывалась.

Когда, Архип сообщил о трусливом побеге брата, я не поверила ему и отказывалась слушать глупости Северина.

Всплыло очень много грязи, и все казалось каким-то эфемерным.

Мы очень любили друг друга, и такой жестокий способ разрыва отношений исключался автоматически.

В затуманенном состоянии, я искала Соболевского, просто не верила до последнего. Не верила, что любимый человек, способен на столь жестокое наказание. А потом тетушка братьев подтвердила отъезд племянника.

В тот день, я впервые задумалась о суициде.

Я не выдерживала чудовищной боли, она заполнила все тело и тонула в ней с каждым вздохом.

Я не могла в полной мере дышать, двигаться, даже было больно думать. Сознание ушло в режим офлайн.

Тогда, я думала, что сойду с ума, и не смогла собрать по осколкам разбитое сердце.

И сейчас, отдавшись Науму с такой легкостью, я переступила через себя и свои моральные принципы. Я так легко сдалась.

Мне претило то, что мужья изменяли женам и в обратном порядке. А я, не задумываясь поступилась этим.

Только не было времени заниматься анализом своих поступков, необходимо сконцентрироваться и реально оценивать шансы дальнейшей жизни.

Домашний телефон не переставал звонить, а на мобильном высвечивалось имя мужа. Вернее, уже бывшего.

Выключила гаджет. Не в силах кого-то слушать, тем более разговаривать. Мои силы на грани истощения.

Однако, я не собиралась идти на поводу у Соболевского. Его манипуляции абсурдны и не имели актуальности.

Развод с Архипом в любом случае состоится, а следующий пункт... Да, пошел он к черту.

Из раздумий вывел звонок в дверь.

Это Карина. И память моментально подкинула мне упущенную оплошность.

Господи, я напрочь забыла о назначенной встрече с зарубежными партнерами.

К тому же, требовалось доработать совместную коллаборацию и презентовать коллекцию одежды.

Прилетели также представители северо-западного Евросоюза и восточного побережья. В нашем городе, намечался крупный показ и шла тщательная подготовка к событию, а я со своими душевными терзаниями выключилась из общественной жизни.

Девушка зашла в дом, насупив брови и пружиной походкой направилась прямо в гостиную.

Расположилась на кожаном диване, не ожидая приглашения, но вероятно, ожидая объяснений.

Мы коллеги, и зачастую придерживались деловых отношений.

Не лезли в личную жизнь друг друга, но бывали исключительные моменты, когда мы открывались, чем-то особенно важным, только после обсуждались детали.

—Привет, Карина.

—Привет, дорогая, — буркнула коллега, не скрывая недовольства.

—Вы встретили гостей?

—Да. Конечно. Что случилось? Почему ты не приехала их встречать?

—Я не важно себя чувствую. Кажется, я простыла, — солгала без запинки.

—Ясно, — протянула Малинина. — Ты ничего не хочешь обсудить?

—Например.

—Например, почему у меня идет ощущение, что ты прошла вторую мировую? — прищурив взгляд, искала ответы.

—Карина, я же ответила, плохое самочувствие.

—А ведь, на тебя, это совсем не похоже.

—Если скажу, что твои догадки верны, тебя устроит ответ?! — зачем-то огрызнулась.

—Так, все поняла, — хотя, что ей понятно, неизвестно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Карина подошла к барной стойке, разливая коньяк в две стопки. Она наблюдала за мной неотрывно, подмечая детали. Черная юбка и белая блузка, подчеркивали ее строгий стиль и стройную фигуру. А высокий хвост и имиджевые очки разбавляли образ.

— Пей, — протянула стопку с алкоголем. — И объясни, что произошло? На тебе лица нет, а с шеей что? — ее глаза округлились, и зрачки расширились, а я плотнее укуталась в домашний халат.

— Ничего такого, расчесала просто.

Малинина выглядела обескураженно.

—Подожди, Ева. Это же засосы! Матерь божья, — повисла пауза, коллега зависла. — Это свежие. Смачные. И багровые засосы, — по слогам произнесла, стараясь охранять самообладание. —Подруга, послушай, твой супруг, полдня обрывал мой сотовый. Тебя спрашивал. Искал. Переживал. Ведь, ты, как выяснилось не доступна. И, если, я правильно поняла, безуспешно. — Карина становилась хмурой от предполагаемых догадок. — И у меня напрашивается логичный вопрос, который вынуждена задать. Ева, где ты была? А главное с кем? — на выдохе спросила, разглядывая во все глаза. — Кто он мать его? Кто, тот, самец, который хотел сожрать тебя? Рассказывай в деталях? — присев рядом, приготовилась слушать мою исповедь.

—Рассказывать нечего - я изменила мужу, — признание давалось не просто, но держаться невозмутимой гораздо тяжелее. — Переспала с другим, после того, как узнала об измене мужа. Собственно, на этом все.

В столь девственной тишине мы с Кариной ни разу не сидели. Я буквально слышала ее скачущие мысли и видела охвативший ступор.

—Стоп! Давай по порядку. С кем изменил тебе Архип?

—Не знаю. И мне не интересно. Выяснять, я ничего не намерена.

—Хорошо. Тоже верно. Теперь самый главный вопрос, а ты с кем кувыркалась?

—Соболевский Наум. Тебе ведь известно, кто такой – это его работа, — подошла к барной стойке, и налив щедрую порцию коньяка, залпом выпила.

—Серьезно? Он? Он же один из... Ева, а ты тихушница оказывается! Он же ходячий секс. Горячий секс, — шел беспрерывный поток возгласов и искреннего шока. — О, черт. Я же замуж за него... Ох, да я сама с ним не прочь. Подруга, сказать, что я в ауте, значит ничего не сказать. И ты молчала все это время, — сетовала. — Между вами что-то есть? Какая же ты подруга после этого? — никак не могла успокоиться она.

— Между нами ничего нет, так получилось.

—Я тоже хочу, чтобы и со мной подобное получилось, —охнула она, прикрывая ладонью рот. — Так, стоп. Ты себя в зеркало видела? Он пытался тебя до костей обглодать? Боже, какой мужчина. Вот это страсть, — честно говоря, я не разделяла недоумение Карины. — Но он же брат Архипа и женат. Похоже, ты влипла, детка. У меня для тебя есть одна новость, — Карина мгновенно подлетела, словно спохватившись. — Ева, один из спонсоров проекта — Вероника Соболевская.

— Повтори.

— Она, и есть, супруга Наума Соболевского.

ГЛАВА 17

Как, однажды, сказала мама, если пришла беда, то явно не одна.

Моя жизнь катилась по наклонной, прямиком к чёртовой матери.

Известие, о том, что один из спонсоров нашего проекта Вероника Соболевская — жена Наума Соболевского, подобно удару в солнечное сплетение.

Мне хотелось согнуться пополам или биться головой о бетон, только бы не чувствовать саднящую боль.

Я просто хотела отключиться.

Только, вот случившиеся события, невероятно стремительны — накладывались пласт за пластом, и давили тягостным грузом, я их не успевала осмысливать.

Потому как, требовалось морально подготовится к тяжелому разговору – Архип Соболевский, так просто не сдасться.

Он вернулся домой, фактически сразу после ухода Карины, и впился в меня прожигающим взглядом.

Искры гнева и ярости пылали в карих глазах. Было, еще что-то неузнаваемое, но считать не удавалось.

Я не требовала извинений и целенаправленно не спрятала отметин на теле. Я осознавала, что поступала жестоко, и чувствовала себя законченной сукой, но не имела права оставлять нашему браку пути отхода.

В одном, я солидарна с Соболевским, Архип достоин лучшего и с другой женщиной.

Он с трудом отрывал взгляд от засосов, переключаясь на верхнюю треть лица и вновь возвращался к багровым пятнам.

Атмосфера накалилась до предела. Воздух буквально трещал.

Наша безмолвная дуэль длилась минуты три, и после он спросил.

—Кто он?

—Я не спрашиваю, кто она.

—Я могу ответить. И все объяснить.

—А мне не интересно, Северин. Вообще никак, — и тень легла на бледное лицо.

—Даже так, — выгнул бровь. — Хотя, вполне ожидаемо, — процедил сквозь зубы.

—Это избавит нас от бессмысленных выяснения отношений.

— Бессмысленных значит. То есть, это конец?!

—Да.

—Ева, я обязательно узнаю, кто твой любовник.

—Архип, не вижу в том смысла.

А дальше его прорвало, и начались банальные разборки.

Он рвал и метал. Оскорблял и называл неблагодарной дрянью. А здесь, он оказался прав - замужняя женщина, переспавшая с женатым мужчиной, таковой и являлась.

Что касалось меня, я не испытывала желания спорить, и напоминать мужу о его похождениях.

Выходит, от меня он ничем не отличался.

Единственное, что успокаивало, отсутствие детей в доме.

Облив меня грязью, Северин в спешке собрал дорожную сумку и ушёл, громко шарахнув дверью.

А мне вдруг стало все равно.

Когда электричество кругом отключается, всюду рождается темнота. Именно, в таком состояние, я пребывала. Абсолютная тишина и полный мрак.

Я чувствовала только боль и горечь. Моя голова кипела от противоречий и зашкаливающих эмоций.

Подавленная и раздавленная, понимала, впереди меня ждал реальный кошмар.

Ночь прошла без сна - в тяжёлых размышлениях, что не удивительно. Моя душа была растерзана и истощена.

Я больше не могла находиться в огромном доме одна, и приняла решение ехать на работу.

Нанесла лёгкий макияж, надела шелковую блузу-американку, и заправила в черные джинсы. Волосы собрала в хвост, и скользнув ступнями в лакированные лодочки, покинула особняк.

Ранним утром позвонила Зоряна Петровна, ее звонок остался пропущенным.

Я не могла ответить на вызов. И заставить себя не могла - шел внутренний протест.

Хотя, с моей стороны, жест довольно грубый и не корректный. Тем более у нее сегодня день рождение.

В офисе тишина, благодаря чему погрузилась в работу моментально. Я любила свое дело и полностью ему отдавалась. Первое ателье, открыла после рождения малюток.

Я не сидела просто так в декретном отпуске, а воплощала картинки в реальность. На своей швейной машине занималась пошивом вечерних платьев.

В голове выстраивалось масса идей, и я их фиксировала рисунками.

Анализировала рынок потребителей, стили одежды, ткани и фурнитуру. Это моя стихия — знаю каждый элемент построения и технологию пошива любой одежды. И в какую сферу реализации окунусь, понимала с самого начала.

Открыв вторую мастерскую, набрала команду мастеров и вместе, нам удавалось возрождать нечто уникальное и удивительное.

Наши свадебные, и вечерние шедевры расходились по всем уголкам России. А затем получили признание в Европе и других странах. Дело потихоньку завертелось и пошло. На данный момент в моём штате, работали ценные сотрудники и люди со значимым опытом. Мы были не только единой командой, но и семьёй.

Через пару часов в кабинет заглянула Юлия, сити-менеджер объектов.

— Ева, привет. Ты уже здесь?

— Привет. Угу, пришла пораньше.

— Славно. Ты как раз меня нужна.

— Что случилось?

—Приезжие друзья, изъявили желание поближе познакомиться с нами и приглашают всех-всех в ресторан.

— Неудобно вышло. Звать в ресторан, потчевать горячим гостеприимством - наша задача.

—Просто у них отсутствует терпение, они только вчера прилетели, — пожав плечами, поспешила оправдаться.

—Юлия, не нужно, — отсекла девушку. — Запомни, мы не можем пренебрегать чужим временем. Не в наших правилах. Это не только твой косяк, он и мой, в том числе. И наше упущение, необходимо устранить, сделав выводы на будущее.

—Ты права. Я ляпнула не подумав.

—Продолжай.

—Я предлагаю эту информацию ранжировать в масс-медиа, тем самым, привлекая сторонних заказчиков, и мне нужно твое одобрение.

—Хорошая идея, — выжала улыбку, только внутри затрезвонила паника.

—Тогда скидываю координатору цу?

Маленькие иглы охватывали горло от бессилия и безысходности.

Что это? Какая-то насмешка судьбы?

Знакомиться, вести бизнес и смотреть на ту, кого выбрало циничное сердце Соболевского.

Внутренности сжимались в нехватке кислорода от жестокой истины. Сюр какой-то.

—Безусловно. И пришли, мне на почту список гостей.

—Конечно. Тогда, я пошла работать дальше, — мигнула мне веком.

Затем сразу позвала помощницу, ввела в курс дела, поставила перед ней задачу и обозначила сроки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—В первую очередь, требуется узнать, в какое время гостям удобно, назначить встречу, — добавила в конце. — И уже, отталкиваясь от информации, необходимо заранее оповестить наших коллег. В течении часа, дай мне обратную связь.

—Поняла.

—Отлично. И еще, Алина, оформи экспресс доставку цветов. Пожалуйста, сразу займись этим вопросом. В наш чат, я скинула ссылку на букет и адрес получателя.

—Хорошо. Сделаю. Открытка нужна?

—В ссылке все указано. Держи меня в курсе дел, —подытожила диалог. — На этом все.

А оторвав взгляд от компьютера, в дверном проеме нашла Архипа. Холодок пробежался по спине, настолько человек изменился за одну ночь.

Он осунулся. Со взлохмаченными волосами, темными кругами под глазами и мятой рубашкой на выпуск, породил волнение.

В чайном взгляде сквозило неверие, отчаяние и страх.

Он тихо зашёл в кабинет, закрывая за собой дверь. Приблизился молча, отчего невольно вжалась в кресло.

Будущий бывший муж присел на корточки подле кресла, обдавая запахом алкоголя и табака. Чувство вины, как и множество вопросов моментально обрушилось на голову.

—Прости меня, любимая!

—Архип..., — буквально опешила.

—Вчера.... Вчера, я наговорил тебе, кучу оскорблений и вел себя, как полный кретин. Извини меня. Прости меня, родная. — Его красные и опухшие глаза молили о пощаде.

—Подожди, Архип...

—Прошу, не перебивай меня и дай высказать, что творится на душе, — крупный подбородок Северина задрожал.

—Нет. Не нужно.

—И все же, я прошу слово, — расценив молчание, как знак согласия, продолжил. —Тебе известно, как сильно, я люблю тебя. И ты знаешь, как люблю наших детей. Вы мне очень дороги. Потерять вас, значит потерять самого себя. Вы, мой свет в жизни. Прошу, не лишай меня. Не забирай мой воздух! Я даже не буду спрашивать, с кем ты... Да, плевать. Ева, давай начнём всё чистого листа!

—Архип, о чём ты говоришь? — такого я точно не ожидала. Он взял мою ладонь ледяными руками, смотрел с надеждой. — У нас не получится...

—Ты только подумай. Хорошо?! — прозрачная капля покатилась по небритой щеке. — Не надо мне сейчас давать ответ. Прошу тебя, подумай, — и слезы скользили вниз.

Я не понимала как реагировать. И что ответить.

Что это отчаяние? Любовь или одержимость? Или следовало насторожиться?

Но он спас меня пять лет назад - женился и признал двойняшек.

Я ничего не ответила, лишь отвернулась в сторону. Боже. Гадко. Как же, гадко внутри.

— Сегодня, у Зоряны день рождение. Празднование состоится в ресторане. Мы приглашены и она нас ждет.

—Да, я помню, — меня загнали в тупик.

—Надеюсь, все в силе?!

—Посмотрим.

—Ева, умоляю, давай не будем омрачать ее день.

—Я поняла. Я тебя услышала.

—Вечером, я заеду за тобой, — кивнув, мужчина поднялся и направился к выходу. — Спасибо, — ушел, оставив в полной растерянности.

—Черт, — тяжело выдохнула, пряча лицо в ладонях.

В голове укоренилась мысль, что он достоин лучшего. Достоин взаимной любви, чего у меня не получилось подарить.

И уж точно теперь не выйдет. А руководствоваться жалостью, лишь больше унижу мужчину.

Вопреки разуму, невзирая на сложившиеся обстоятельства, моё сердце принадлежало другому и даже мне не под силу изменить данного факта.

На почту пришло несколько писем, кликнув мышкой, открыла страницу.

В одном, нашла подробную анкету на каждого прибывшего партнера.

В другом, имена и фамилии тех, кто собирался в ресторан, а также дату, время и название заведения.

Он и она. Оба значились в списке.

ГЛАВА 18

По окончании рабочего дня, помчалась сразу в особняк.

Слава богу, мама и дети, меня уже дома ждали. И все вмиг показалось не таким безысходным и блеклым.

Утолив тоску по детям, поднялась в спальню, чтобы подготовится к празднованию дня рождения Зоряны.

На мои сборы ушло около двух часов.

Я предполагала, что на ужине будет присутствовать Соболевский с супругой, потому выкидывая из головы сбивчивые мысли, заглушала кричащие инстинкты.

И двигалась механически.

Освежающий душ. Макияж с акцентом на глаза и губы, матовым красным нанесла, немного румян. Золотым гребнем, инкрустированным рубинами, подобрала волосы в хвост.

А вот с выбором одежды все намного хуже. Я прошерстила гардеробную от, а до я.

И никак не могла подыскать, подходящий наряд для предстоящего ужина.

Забраковала практически все, что висело в шкафу. А единственное платье, пожалуй, слишком откровенным казалось.

Наглухо закрытое, довольно короткое, черное и ничего лишнего.

Лишь открытая часть спины, смущала глубоким вырезом.

Надевая трусики, внимательнее присмотрелась к отражению.

Засосы на горле и ключицах приобрели более темный оттенок. Дотронулась кончиками пальцев до припухших губ, скользнула по скулам и линиям шеи. Очертила яремную вену.

Перед глазами пронеслись картинки красочным калейдоскопом — безупречное мужское тело, рваное горячее дыхание, пробирающий до нутра взгляд и взрывной оргазм со звездами.

Легким касанием задела сосок, который мгновенно отозвался тянущими импульсами и мелкая россыпь дрожи поскакала по всему телу. Образ Соболевского ожил в голове.

Мрачный. Сильный. Властный. Несущий угрозу. Не признающий слабостей и полумер.

Однако, я сжала бедра, так как острая пульсация не щадила и низ живота спазмировал - меня все равно тянуло к монстру.

Подонок. Ему удалось пробудить меня.

Разбудил каждую клетку, заставил желать.

Такая неадекватная реакция, и очень яркая.

Я ненавидела Наума. Его имя било по нервным окончаниям.

Я сделала все, чтобы отрезать прошлое. И он не сидел, сложа руки.

Взобрался на самый пик вершины, выстроив стену из коктейля циничных убеждений, жестокости, необъяснимой для меня ненависти.

На мой взгляд Соболевский блестяще справился.

Звонок в дверь разошелся по дому, как, только натянула платье и каблуки.

Мама встретила Архипа, и тот, вручил ей букет белых роз - мамуля их обожала. Они вели стандартный смол-ток, в ожидании моего выхода.

Северин выглядел иначе, нежели утром. Гладко выбритое лицо, идеальная стрижка, освежили мужчину.

Высокий и статный, будто сошел с красной дорожки.

Поднял глаза и запнулся на полуслове. Я заметила, как дернулся его кадык, и на доли секунд вспыхнул взгляд, но затем судя по всем, взял себя в руки.

—Привет, — сдержанно проговорил мужчина. Изучающий взгляд ничего не отражал, словно незримый барьер выстроен между нами.

—Привет. Я готова.

—Великолепно выглядишь. У меня нет слов, — ровной интонацией продолжил. Непривычно как-то, я впервые столкнулось с этой стороной Архипа.

—Спасибо. Ты тоже, выглядишь хорошо.

—Поехали. Все гости практически в сборе.

---Да, конечно.

Северин, галантно отрыл передо мной дверцу автомобиля, а пристегнув ремень безопасности, направился к водительскому месту.

В дороге, мужчина задал несколько вопросов, касаемо моего самочувствия и малышей, а в основном мы ехали молча.

За это, я ему была благодарна.

Мои внутренности скручивались между собой, из-за чего катастрофически не хватало воздуха.

Я словно ехала на собственную казнь, и скована полным бессилием.

Паника накатывала волнами, и бумажный пакет с подарком, стискивала пальцами до онемения.

К тому же, меня не оставляли мучительные вопросы. Их было слишком много.

Какая она? Действительно ли красивая и невероятно умная, самодостаточная и уверенная, как о ней говорили.

Скорее да, чем нет. Рядом с Соболевским, иная женщина не сможет находиться.

Новый ресторан "Лаванда" располагался в центре города.

Машина остановилась у цветочной арки, и нас встретил администратор.

Молодая девушка, с приятной внешностью, и строгом деловом костюме, последовала с нами к самому заведению.

Летняя веранда довольна уютная - мягкая мебель, кресла - качалки, светильники с теплым светом, и напольные вазы с цветами делали обстановку домашней.

В зале за круглым столом, собралось немало гостей, и половина людей мне не знакома.

Внутренняя обстановка, ничем не отличалась от уличной, лишь полы закрыты ковролином, и стены выложены зернистой, кирпичной кладкой.

Архип взял мою ладонь, в свою, переплетая наши пальцы, и я непроизвольно отдернула руку, вопросительно посмотрев на мужчину.

—Ева, успокойся, — меня бросило в пот. Я не хотела давать ложных надежд человеку, хотя чувство вины не оставляло в покое.

—Архип, это ведь необязательно.

—Не обязательно. Но мы же договорились, что не будем омрачать ей настроение, — говорил мягко, но появилась свинцовая тяжесть на плечах. — Она не в курсе нашего разрыва. Думает, между нами все стабильно. Я разместился в гостинице, чтобы Зоряна не волновалась. Ты же знаешь, у нее высокий сахар и давление.

—Хорошо. Но позже, мы расскажем ей обо всем, — пошла на уступки. Моя личная жизнь никого не касалась, и отчитываться не собиралась. Только, Зоряна особенный человек для меня, и конечно, меньше всего хотелось ее расстраивать.

—Договорились. Так, могу, я сопроводить тебя?

—Да. Пошли.

—Я благодарен тебе, — после небольшой паузы шепнул мужчина.

Вечер в ресторане набирал обороты. Зоряна Петровна светилась, и поистине являлась звездой вечера. Красивая и утонченная, искренне улыбалась каждому подарку, и прослезившись принимала поздравления. Гости выпивали и кушали, делились воспоминаниями связанные с виновницей праздника, а порой непристойно сыпали шутками.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мой взгляд падал на два пустующих кресла, и сконцентрироваться не удавалось.

Не получалось.

Сжимая пальцы в летних батальонах, кусала губы, теряясь в вопросах.

А затем меня охватило оцепенение. Горячее и запредельное.

Мой позвоночник точно спустили в кипящее масло, кости с кожей будто плавились.

Это Он. Несомненно.

Только его энергетика так блокировала, и наступал паралич конечностей.

Воздух в легких закончился буквально сразу.

Сердце предательски грохнулось в желудок, а ударная доза адреналина, до боли обострила внутренности.

Очень захотелось пить. И лоб покрылся испариной.

Он тут!

Пульс разогнался на безумной скорости и замутило. Я забывала дышать и наверное, лицо покрылось красными пятнами.

Где-то глубоко в сознании проскользнула мысль, мужчина пришел ради меня. Однако, отмела такую вероятность.

Приди в себя. Рядом с Ним жена. А причина его визита - Зоряна Петровна.

Он тебя отымел, окунул в унижении, а затем ушел не оглядываясь.

От столь ясных и очевидных фактов, боль накатила молниеносно.

Ребра и грудную клетку сдавливало от нехватки кислорода, сидела на грани обморока.

Позади меня доносились женский смех, и приближение глухих шагов.

Каждый новый стук каблука, как отрезвляющий удар хлыста.

ГЛАВА 19

Я мгновенно почувствовал Ее присутствие.

Как только, вошёл в ресторан с Вероникой. Как первобытный самец как животное учуявший самку.

Я фактически не дышал, опьяненный жутким приступом похоти.

Бл*ть.

Я завелся мгновенно. До одури красивая, сексуальная, сидела с прямой осанкой - женщина сводного брата. Не моя.

И этот факт меня уничтожал.

Жадным взглядом изучал изящную спину, и скулы свело от желания укусить молочную кожу. Затем следом пройтись языком по изгибу, выступающим лопаткам, раскатывая ягодный вкус по деснам и небу.

Я бы изучил каждый миллиметр её потрясающего тела.

Не спеша. Доводя до бешеного исступления. И вновь, оставляя кровавые засосы.

Сжал кулаки до онемения костяшек.

Бл*дь. Это же просто спина.

Всего лишь нежный, изящный рельеф позвоночника. Если не обстоятельства, в которых мы с ней оказались, клянусь, я бы ее сожрал без остатка. Перевел взгляд на спутника Евы, и их переплетенные пальцы.

Архип изрядно охмелел, его голос и смех стали громче, а действия развязнее. Он что-то шепнул ей, и она ответила ему улыбкой.

Такие лживые и фальшивые. Ладонь Северина, лежащая на плече, сместилась на талию Евы, прижал сильнее, и краснея в лице, запальчиво объяснялся.

Я с силой закусил внутреннюю щеку, до крови, до вспышки боли. От братоубийства меня разделял один шаг.

Зоряна встретила нас с распростертыми объятиями и представляла гостям. Я поймал ее взгляд. Ева быстро посмотрела на меня и отвернулась. И багровая пелена опускалась перед глазами.

Вчера вечером, тетушка звонила и напомнила о празднике, который, совсем вылетел из головы.

Изначально, я отказался от визита, даже озвучил Зоряне, сообщив о полнейшей занятости. И это являлось частичной правдой.

Но тут вступила Вероника, выразив желание познакомиться с моими близкими.

Потом она переключилась на рассказ какого-то масштабного проекта, и если честно, я ее не слушал.

До тех пор, пока не услышал фамилию с именем одного из организаторов — Ева Северина.

От внезапного упоминания, тело пронзило разрядом тока и, я тут же включился в диалог.

Мой внутренний монстр в ожидании, предвкушал встречу.

А сейчас мне требовалось срочно остыть. Я допустил ошибку, явившись на ужин.

Меня колотило от лицемерной идиллии их брака. Она ему ничего не рассказала.

И я, конечно, образцовым мужем не оказался, но у нас с Вероникой имелись чёткие договорённости.

Мы вместе, пока нам хорошо и удобно. Пока, кто-то из нас, не решит разбить тандем. Никаких привязанностей и истеричных выяснений отношений.

Для меня это время настало и наши пути на данном этапе расходились.

Сегодня, в первой половине дня, набрал юристу. Обсудить начало бракоразводного процесса.

И, как только человек подготовит необходимые бумаги, планировал, объявить Нике о своем решении.

Супруга получит семизначный эквивалент на счете. Квартира, дом, и много того, что прописано в контракте.

Все предельно честно.

Я видел только одну женщину. Хотел только ту, которая сидела напротив.

Архип, Вероника, как и прочие гости, изрядно пьяные вышли на танцпол, и даже музыке не удавалось перекрыть громкий хохот.

Вероника понравилась тетушке, остальным гостям тоже. Она практически сразу влилась в компанию.

А, я весь вечер, держа бокал, до боли сжимал стекло в пальцах. Я сверлил взглядом и следил за каждым движениям девушки.

Я полыхал в черной ревности и думал, как именно причинить ей боль, за то, что имела власть надо мной.

Погрузила в зависимость.

Я забыл обо всем, что еще вчера казалось важным.

И уже ничего не помогало - выдержка, самоконтроль, месть, гнев, я не знал, что требовалось сделать, чтобы не сдохнуть от лютого голода к жене брата.

Свалить отсюда. Наплевать на вся и всех, закинув на плечи Еву, казалось лучшим раскладом.

И, я ждал момента, чтобы остаться с ней один на один.

Наконец, встав со стола, Ева двинулась к выходу. Я едва не сорвался следом, но опомнившись, осушил залпом бокал и только потом последовал за ней.

Пульс разогнался, стоило найти, Еву на площадке, немного дальше от территории самого ресторана.

Она повернулась на мое приближение и встретила расфокусированным взглядом.

Мое дыхание вышибло из легких, когда самые голубые глаза в мире смотрели с тоской.

Фужер в ее руках дрожал, а глаза блестели.

А я нагло приблизился вплотную, вдохнув манящий аромат ее парфюма.

Я соскучился. И впервые за пять лет, испытал подобные эмоции.

—Ты подумала? — шепнул у виска, склонившись над девушкой. Она стояла прямо, и не шевелилась.

—Конечно. Разве ты оставил мне выбор?! — Хрипло ответила.

—И? Я жду.

—Запомни, Соболевский. Больше никогда, ты не дотронешься до меня, — прошипела Ева. — Я не шлюха. И не твоя игрушка. Выполнять твои условия не намерена.

—Вранье. Все эти дни, ты ждала меня. Ждала, когда мой член, окажется в твоей сладкой и такой доступной киске.

—Что за очередной абсурд, ты мне не нужен.

—И снова вранье. Готов поспорить, ты уже течешь.

—Ты сумасшедший.

—И потому, будет так как хочу я, — растянул слова, скользнув губами по виску.

—Пошел к черту, — прошептала, вздрогнув всем телом. Попятилась. Вновь отвергала меня. Дрянь. Тогда, как я готов, перевернуть мир за обладание ее телом, мыслями и сердцем.

—Ты подала документы на развод?

—Пошёл к черту. Отвали из моей жизни. Что из этих слов, тебе не понятно?! — Ускорила шаг, в сторону парка. — Ты бросил меня. Жестоко и подло. Оставил нас. Очень давно. Не желаю иметь с тобой абсолютно ничего. Я не понимаю, зачем тебе это? Что именно тебе не даёт покоя? — выкрикнула в негодовании и полном замешательстве в глазах. —Наше с Архипом счастье так корежит тебя?

И тут, я не выдержал. Бешеная ярость перекрыла здравый смысл, в момент догнал ее. Правой рукой схватил затылок, развернул к себе. Второй, сжал локоть, жгучее желание раскрошить тоненькую шейку и услышать хруст костей, подстёгивало разум. Тупая боль в груди и яд горечи захлестнула сознание. Ладонью смял скулы, приблизив к себе красивое лицо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Что ты, бл*ть, сказала? Да как ты смеешь, с*ка? По твоей милости, я уехал отсюда. Свалил, чтобы не убить тебя и твоего ебаря, — дыхание распирало.

—КАК ЖЕ Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ, — добавила рвано.

—Закрой рот! Это я тебя ненавижу. Я ненавижу вас, и твое предательство. Как ты могла сука? С моим братом, — оскалился я, не выдерживая ее близости. —Тебя спасает только то, что ты мать моих племянников, — кривая усмешка, на чувственных губах, прожигало сердце. — А теперь, слушай внимательно. Ты выполнишь все мои условия, иначе от бизнеса твоего муженька, одно название останется. Его ждет нищета. А у тебя даже трусов на замену не останется. Уяснила?!

—Думаешь меня это волнует?

—Наверняка. Раз, зная об изменах благоверного, так и не подала на развод, — пора сваливать, я на грани. Потому, увеличив расстояние ватными ногами, пошел на парковку.

—Твоя жена сидит в этом ресторане, а ты мне предлагаешь провести ночь с тобой! Соболевский, ты совсем больной? — кинула вопрос, который вынудил замедлить шаг. Но она не ждала ответа, а я не оборачивался, иначе сорвался бы. — Повторяю, я не шлюха.

—Верно. Там моя жена, супруга любимая, — отчеканил по слогам. — А ты, всего лишь женщина для одноразового использования, то есть, шлюха. Все, что, я озвучил ранее, сделаю не моргнув глазом - банкротство Северина и твой позор окажется лучшей расплатой, за ваше предательство.

—Предательство?! Я не понимаю, о чем идет речь. — судорожно глотнула воздух. — Но, как ты вообще смеешь, так себя вести?

Я ненавидел весь мир. Я пытался. Сопротивлялся. Но Ева сломала меня.

И явно, я чего-то не знал. Что-то упускал из виду.

"Ты бросил меня. Жестоко и подло. Оставил нас. Очень давно."

Слова стучали кульбитом.

О чем она говорила? Между строк лежал смысл, в том, я уверен.

Неужели мои догадки верны? И, я отец малышей.

ГЛАВА 20

Саднящая боль скрутила внутренности тугим узлом.

Сердце, невыносимой болью толкалось в груди, его будто истерзали в клочья.

Меня охватило отчаянием, и одиночеством.

Я задыхалась. От накатившей паники и тупой безысходности.

Ноги подкосились, присела на корточки.

Дыши.

Ева, дыши.

От переизбытка эмоций тошнота подкатила к горлу. Перед глазами улица, и дорога расплывалась.

Слёзы душили.

За что? За что он так со мной?

Бесконечные унижения. Грязь, в немыслимых потоках. Жестокость. Все, это окончательно вымотали меня.

Я совсем не соображала.

Сколько в нем ненависти и презрения.

Я впервые, задумалась о странном поведении мужчины.

О нападках, и оскорблениях. О сумасшедшем и убийственном взгляде. Я словно зловещий враг, которого изводили перед смертью.

О каком предательстве он постоянно твердит? Если сам являлся предателем и трусом.

Каждая наша встреча заканчивалась катастрофой, выдерживать становилось невозможным, какой-то кошмар творился.

Единственное, что успокаивало, о детях ему неизвестно. Я в этом уверенна.

Иначе, он не третировал меня раз за разом. Соболевский не тратил бы время на разговоры, а жестко и жестоко действовал.

Просто, стер с лица земли меня.

Я не боялась мести мужчины, мой страх заложен - потерей двойни.

Он способен забрать Спартака и Меланию. Спрятать в любой точке мира, тем самым лишив меня самого ценного в жизни.

В нынешних обстоятельствах, так и случится.

А с его влиянием и деньгами, это вопрос пяти минут.

Ведь, он ни разу не задал вопрос о вероятности отцовства. Он и не задумался.

Эгоистичный подонок.

Я потеряла счет времени, пока пыталась прийти в себя.

И сколько просидела не имела понятия. Вероятно достаточно, раз затекли ноги.

Необходимо возвращаться к гостям.

Натянуть маску невозмутимости. И улыбаться.

Я поняла, что так могло продолжаться утомительно долго, пока Наум, действительно не воплотит сказанное в реальность, и только одна мысль крутилась в голове - бежать с детьми без оглядки.

Мое уединение нарушили тяжёлые шаги за спиной.

Все случилось слишком стремительно, даже не успела пискнуть. К тому же, охватил ступор и не сразу сориентировалась.

Меня резко и быстро подхватили, закинув на плечи. Разглядеть лицо незнакомца естественно не вышло, но цитрус с табаком, отмел надобность задаваться вопросом.

Крепкая рука сжимала мои колени, а другая придерживала ягодицу.

Перед глазами трава с землей, начищенная обувь, и черные, классические брюки.

Начала брыкаться, сделала попытку приподняться, десятками ударов осыпала спину.

— Эй! Отпусти меня. Сейчас же. Какое ты имеешь право, так со мной обращаться? Я сейчас буду кричать, — требовала и пыхтела от злости.

— Кричи сколько угодно, — с какой-то иронией сказал.

Подонок. Как он смел меня касаться, после стольких унижений.

Он вообще адекватный?

— Отпустите меня! Отпусти меня. Скотина, — возобновила крик. — Наум, ты вообще охренел? — Ответом послужила, открытая дверь автомобиля, где меня кинули на сиденье.

—Да. Охренел. Совсем слетел с катушек, — грозно рыкнул порывисто. Стиснув челюсть, скользнул мрачным взглядом по оголенным ногам. Платье неприлично задралось, демонстрируя бедра, но я поспешила натянуть на максимум. Тело потряхивало от адреналина текущего по венам, от варварских действий. — Еще есть вопросы?

—Да. Только у тебя не хватит смелости на них ответить, — ляпнула, не подумав. Что за тупой ответ я дала? Будто его объяснения имели актуальность. Но где-то на периферии сознания, промелькнула мысль, его ответы важны - они подобны глоткам воды в пустыне.

—Вот и посмотрим, — захлопнул дверь, щелкнув блокировкой.

Что он о себе возомнил? Боже. Бегло осмотрела обстановку машины - кожаный салон, и запах хозяина автомобиля.

Соболевский обошел машину, и после автоматической разблокировки, уселся в кресло водителя.

Но, как только, это произошло, я выбежала из салона машины.

Я бежала со всех сил, не разбирая дороги, подальше от парковки.

Только, как бы, я не старалась, мне не удалось разорвать дистанцию.

Меня настигли, на третьей минуте побега. И, я оказалось прижатой к стене здания. К тому же, лицом.

—Ева. Хватит бегать. Я хочу спокойного и продуктивного диалога. Как взрослые люди, — проговорил мужчина ровным тоном, но его дыхание обожгло кожу лица. Его руки крепко удерживали запястья, и я не могла пошевелиться.

—Серьезно? Как взрослые люди? А я не буду. Не хочу, — локтями толкнула его от себя. -- Убери свои руки от меня. Подонок! Чтоб ты сдох! Достал! Я вызову полицию. Ясно? — я ни черта не понимала. Откуда такая резкая перемена в поведении и что способствовало этому?

—Тш-ш-ш. Девочка, полиция нам не поможет, — непривычно мягкая интонация появились в голосе. — Ведь, ты бессовестно мокрая, и жаждешь утоления голода.

—Убери руки от меня. Псих. Не смей меня касаться, — произнесла, глотая воздух. Мужская ладонь, накрыла мою грудь и я задыхалась от подобной наглости.

—Такая вкусная реакция, Ева, — задрал платье до талии, и сдвинув трусики, прошелся по набухшим складочкам.

—Ты что творишь? Я закричу, — стиснула ноги, между собой, но безуспешно.

—Сделай одолжение, кричи. Не стесняйся, — погрузил пальцы в лоно, настолько глубоко, что слепящие искры пронеслись в глазах. А щеки жгло от стыда. Боже. Я не могла дать достойное сопротивление.

—Ненавижу, — и тут же закусила губу, прикрыв глаза от бессильной ненависти и возбуждения.

—Уверена? Только тело выдаёт тебя. Откликается. Ева, я готов на твою ненависть, другого и не заслуживаю, — достал влажный палец, и демонстративно облизнул указательный. — Но, ты меня хочешь. И ты не представляешь, как я хочу тебя. Все взаимно, детка, и отрицать это бессмысленно. Бояться, стыдиться тоже не нужно. На то, она и физиология, — обволакивал хрипом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Уйди, — с трудом сдерживала стон от поступающего наслаждения.

—Как ты хороша, Ева, — упивался властью надо мной, и медлил нещадно расстёгивая ощущения. —И мне нравится, — прошептал тихо, подарив порочную улыбку. Но мне плевать было, перед глазами мерцающие круги, погружали в марево накатывающих волн удовольствия. Его пальцы двигались навстречу моим бедрам, скользили по влажности, туда и обратно, а я кусала губы, от желания раздирающего на части. И, как бы не звучало парадоксально, его прикосновений чертовски не хватало, я буквально изнывала. Затем впиваясь сильнее в плоть, мужчина надавил на пульсирующую точку и прошелся горячим языком по шее. — Вот так. И если ты будешь хорошей девочкой, я дам тебе кончить. Да, Ева? — Наум навалился сверху, и продолжил терзать лоно.

—Да, — тяжесть внизу живота налилась горячим теплом, и я готова была разорваться. Меня подводили к пропасти, оставалось только прыгнуть. Я запрокинула голову, затягиваясь интенсивно воздухом, так как внутри натянутая спираль сжалась, и все кругом взорвалось. Меня накрыло сумасшедшим оргазмом. Я вся обмякла, меня затрясло в безумии, и потеряла способность стоять на ногах. Я не могла отдышаться, и не могла двигаться. Я просто вылетела из реальности.

—Умничка, — меня с легкостью взяли на руки и несли куда-то. Картинки менялись одна за одной - звездное небо, суровые черты Соболевского.

—Отпусти меня, — промямлила запоздало, уже находясь в салоне машины.

—Только после того, как поговорим, — Наум свернул на право, и выехал на прямую дорогу.

—Нет. Не хочу. Ну, хоть убей.

—А надо. Я предлагаю заключить перемирие на одну ночь. Обещаю, никакого подвоха и обмана с моей стороны не будет.

—Уже поздно. Ты извалял меня в дерьме. Планируешь отыграться за то, чего не делала. Твои биполярные поступки пугают. Нет. Никакие разговоры не приведут нас к перемирию. Наум. Ты что делаешь? — мужчина резко дал по тормозам, и автомобиль с визгом остановился. Развернулся в анфас, в глазах полный штиль, но смерил хмурым взглядом.

—Я не повторяю дважды, тебе это известно. И по сути, ты не оставляешь мне выбора. — Он подался вперед, склонившись надо мной, а я вжалась в кресло. — Заранее, прошу у тебя прощение, Ева, — бросил в губы Соболевский. Треск разорвавшейся ткани доносился фоном, так как сердце запрыгало в безумной скачке.

—Что ты сделал? Как это понимать? — лоскут материи свисал с бедра.

—Порвал платье. В таком непотребном виде, ты дома не появишься. Я тебя знаю. Сумочка и телефон остались в ресторане. А без денег и связи, да еще, в порванном платье, ты будешь идти достаточно долго, — излагая свою теорию, Наум стянул с себя пиджак, и накинул на практически голое тело. — Остается один вариант, принять мое предложение.

—И, это называется перемирие? — в попытке открыть дверь, дернула за ручку.

—Ева, послушай меня.

—Нет. Я тебе не верю, — дверь не подавалась, но я упрямо хотела выйти - щелкала дверную панель, стучала по стеклу. Меня знобило, сердце билось запредельно, и оглушенная практически ничего не слышала.

—Ева.

—Слишком много боли. Не хочу тебя слушать, — легкие горели, и язык заплетался.

—ЕВА.— Выкрикнул Соболевский, взяв меня за подбородок. Наши лица разделяли миллиметры, и кожу обжигало дыханием мужчины. — Что нужно сделать, чтобы ты мне поверила?

—Оставь Архипа в покое.

ГЛАВА 21

—Молодец, — рассмеялся, сузив глаза. Вот только темный взгляд, обдал огнем. Я содрогнулась вся. Он понял, почему я озвучила просьбу. —Я подумаю.

А дальше в полном молчании и напряжённой атмосфере доехали до посёлка закрытого типа.

Никто из нас не нарушал звенящей тишины. Наверное, потому что, это являлось, своего рода передышкой.

Мы в ней нуждались, и я использовала момент на максимум.

Я позволила себе отбросить все мысли, которые путались в голове, и Архипа, в том числе.

Элементарно не хватало ресурсов.

Я уже слышала в воздухе тот звук, когда кругом все трещало по швам и катастрофы не миновать, если Соболевского не остановить.

У меня мелькали догадки, кто именно вцепился мертвой хваткой в Северина и его компанию, пришлось подловить Наума с просьбой оставить в покое брата.

Он раскусил меня, но промолчал.

У въезда в резиденцию стояла охрана.

Двух створчатые ворота, изготовленные из металлических прутьев, оказались позади, когда автомобиль остановился перед строением внушительного дома.

Современная архитектура, и элементы роскоши поражали масштабом.

Территория вокруг особняка огорожена высоким забором. Кругом люди в костюмах сканировали периметр, и кивком головы обозначали обстановку.

Я понимала, что являясь крупным бизнесменом, статус и влиятельное положение, обязывали мужчину придерживаться подобных регалий.

Мне неизвестно, каким образом, ему удалось достичь финансового рывка, и взобраться на золотую вершину избранных, умудрившись удержаться в столь беспощадной среде. Но искренне хотелось надеяться, тот Наум, которого полюбила когда-то, еще остался за твердым панцирем бессердечия.

Любопытно, а каких мыслей придерживался сам мужчина.

Не общепринятых, и затертых. А послушать суть Соболевского не отказалась бы.

Господи. Куда меня завели мысли?

Необходимо помнить с какой целью я приехала, точно не ради анализа.

Нас встретила центральная деревянная дверь, за которой располагалась огромная гостиная.

Помещение выдержано в классическом стиле.

Ощущение воздушного и светлого прослеживалось в интерьере зала.

Стволы колон, многоярусные люстры, картины разных эпох, не могли оставить без внимания творческую натуру, только от всего отвлекала широкая спина Наума.

В белой рубашке крепкая фигура казалась массивней и крупнее. Брюки обтягивали бедра.

Ну, куда ты пялишься?

Отдернула себя, отвесив мысленного подзатыльника.

Мы пересекли гостиную, и мне открылся вид мраморной лестницы.

На втором этаже, мужчина распахнул дверь.

Просторная, светлая комната отделана неизменной классикой, и упакована необходимой мебелью.

Комод, прикроватные столики, пуфы, два кресла. Самое большое место занимала просторная кровать.

— Располагайся, здесь тебя никто не побеспокоит.

— Мне нужен телефон. Мама начнет беспокоиться.

— Возьми мой, – протянул гаджет. Сейчас мужчина иной, какой именно, я не вникала, но монстр отсутствовал.

—Могу я остаться одна?

—Не желательно. Лимит моей добродетели не безграничен.

—Так ты герой.

—Как минимум, — пришлось прикусить язык, чтобы не съязвить.

—Дом напичкан камерами, кругом охрана и все равно, есть опасения моего побега?

—Пятьдесят на пятьдесят. Я предпочитаю контроль на все сто процентов.

—Ясно. То есть, ты вещаешь о доверии, просишь о нем, — я не узнавала свой голос, он казался скрипучим. — Но сам не готов идти на контакт? Справедливости ради, получается все не равноценно, и наша сделка о перемирии бессмысленная.

—Я понял твой посыл, Ева, — он уклонился от ответа. — Можешь воспользоваться ванной, если есть такая необходимость. Я отправил помощника, чтобы купил тебе вещи. Также в ванной есть халат, он чистый. Встретимся в гостиной. Нас ждет сложный разговор, — сказал, двигаясь к выходу.

—Вещи? В это время? Магазины уже закрыты, — изумилась я.

—Ради тебя, можно пойти на многое, — обвел взглядом и не дожидаясь ответа, Соболевский покинул комнату. Я закрыла глаза, простояв какое-то время. Его признания сбивали с толку, как и поступки.

Затем принялась осматривать обстановку, и взгляд упал на дисплей гаджета.

Высветился снимок супруги Наума - Вероника.

Бороться с собой неимоверно сложно, с чувствами тем более. Сплошная боль жила внутри, от столь жестокой реальности.

Ева, какого черта ты здесь делаешь? А если его жена заявится?

Миллион вопросов и ни одного ответа.

Набрала маме, и сообщила о вынужденной задержке на празднике.

Осторожно наводила вопросы касаемо детей, и в целом прощупывала домашнюю обстановку.

Дома все спокойно, значит, Северин не забил тревогу и не бросился на мои поиски.

Что ж, не придётся извиняться за исчезновение. Открыла дверь, которую ранее приметила.

Шикарная, прямоугольная ванная, преимущественно теплых и оливковых тонов.

Мраморная раковина, панно из керамической плитки и потолок, в виде купола, сплетались в интересную связку с классикой. И конечно, релаксирующая джакузи - главная изюминка комнаты.

А в напольном зеркале я увидела себя. Черт. Вид ужасный. Это еще мягко сказано.

Избавилась от так называемого платья, и чтобы хоть как-то согреться встала под лейку душа.

Горячая вода расслабляла, в голове невольно включился анализ.

Ужин оказался утомительным во всех смыслах. Тёмный, пробирающий взгляд Наума не отпускал.

Все время хотелось встать и убежать.

Красивая жена Наума — она же богиня. Забирала все внимание себе и без умолку, что-то рассказывала.

Пока, я сгорала от стыда.

Архип, умоляющий утром о прощении, вечером оказался воплощением пьяни с отменным матом - я его не узнавала.

Странное поведение Соболевского добило.

На комоде нашла аккуратно сложенный махровый халат.

Плотно укутавшись, вернулась в спальню. Меня разморило и не смогла перебороть желание прилечь на кровать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

На белом покрывале, и мягкой подушке, почувствовала навалившуюся усталость.

Сутки без сна, взвинченные нервы, из меня будто высосали все силы. Я уснула моментально, надеясь, что пакет вещей, привезут до прибытия Вероники Соболевской.

***

Даже во сне меня не оставляли кошмары. Плавно сменившиеся эротическим сном.

Снилась мужская рука, развязавшая пояс, открывая полы халата.

Широкая ладонь стиснула грудь, и я выгнулась дугой, когда кончик языка коснулся розового соска. Мне раздвинули ноги, раскрывая полностью и не было стеснения.

Я задышала слишком часто. Извивалась под мужчиной, пока требовательные губы скользили по телу, оставляя укусы у пупка. Я охнула, ощутив, как развели складочки, вторгаясь в плоть горячим языком.

Он жадно ласкал меня, замедлял и ускорял движения, а я содрогалась и подавалась вперед, не в силах выдержать наливающийся жар между ног.

С трудом разлепив веки в приглушенном свете ночника, не сразу поняла, что погрузила пальцы в мягкие волосы и нежно гладила затылок, подмахивая бедрами и хныча от остроты ощущений.

Я застонала, и до моего сознания дошло, все происходило в действительности.

—Наум.

—Да. Ева.

—Это сон?

—Сладкая реальность.

Хотела сдвинуться, но крепкие руки стиснули бедра, и влажный язык продолжал совершать свой танец. Прошелся по складкам, проникал в истекающее лоно и беспощадно терзал промежность.

Предательское тело откликнулось на мучителя, и каждый нерв свербел от желания. Его палец скользнул в естество и без каких-либо вариантов потерялась в неге наслаждения. Разум в отключке, инстинкты тоже, и черт знает зачем, пыталась остановить умопомрачение.

—Наум. Достаточно, — всё тщетно, меня игнорировали. Его губы прикусили чувственную точку, а затем подули слегка, и тело пронзило ударами тока, а в глазах прошел парад яркого салюта. — Ахх, — шумно выдохнув, не удержала стон.

—Еще, Ева? — он жестоко остановился.

—Прошу.

—Уверена? — Проникновение во влажную плоть пальцев и языка довели до мощного звездопада. Голова металась на подушках, низ живота под натиском колючих спазмов подрагивал. — Скажи, мне прекратить?

—Наум. Пожалуйста, — в изнеможении просила.

—Я выполню все, что ты попросишь, детка. Но, я с тебя не слезу, девочка, — хрипом озвучил угрозу, и с жадностью хищника накинулся на мое начало, сжимая ладонями ягодицы. Дразнящими движениями языка провел от ануса до клитора. Прикусил жемчужину для полного взрыва фейерверка.

Я улетела.

Рассыпалась на атомы. И мужчина иссушил мой оргазм.

Тело содрогалось в конвульсиях. Смяв покрывало в руках, потрясенная, заглатывала воздух. Меня подбрасывало, словно на батуте.

Наум поднялся, и склонившись, притянул к себе плотнее. Мрак, что сочился из горящих глаз, буквально плавил. Облизнулся.

—Я не наелся, — склонился к шее, оставляя жгучие укусы на изгибах горла.

—Тебе всегда и всего мало.

—Всегда нужно брать большое, — провел языком по губам, и толкнулся в мой рот глубоко. Он разорвал поцелуй, когда кулачком забила по плечу, оставшись с пустыми легкими. — И ты хорошо знакома с моим темпераментом.

—Я не буду с тобой спать, Наум. Ты женат.

—Не надоело? Ева, посмотри на меня, — ладонью обхватил скулы. Но я упрямо отказывалась выполнять просьбу, тогда он нагнувшись к уху прошептал. — Свое актерское мастерство оставь для долбоебов. Минуту назад, я трахал тебя языком и нравственности не заметил.

—Ты же знаешь, Соболевский! Это лишь физиология. И, я по-прежнему, тебя ненавижу, — он вошел на всю длину до упора, обрывая на полуслове и, я вскрикнула. Каждая вена его крупного органа, слишком ощутима. Слишком запредельна.

—Да, Ева! Ты будешь ненавидеть меня, и оправдываться этим. Но трахать тебя. И возводить на вершину удовольствий моя прерогатива.

Резкий толчок, и мое тело откликнулось, стянувшись в новую, сладостную и обжигающую спираль. Я разглядывала напряженные мышцы его рук и тела. Смотрела во все глаза насколько глубоко, размашисто он входил в меня и наши бедра ударялись.

Откинула все мысли, я устала думать и душить угрызения совести.

Лишь только этот момент имел значение.

ГЛАВА 22

Я крутил ее всю ночь.

В самых развратных позах, до самого рассвета. И мог продолжать марафон очень долго, без остановки.

Мне ее не хватало. Бесконечно мало. Никак не удавалось утолить зверского голода.

Пока уставшая и изможденная, не попросила таймаута.

—Наум. Я больше не могу, — божественные стоны звучали музыкой.

Когда она рядом, мысли работали только в одном направлении — оказаться внутри неё.

После вчерашнего вечера для меня многое изменилось.

Я узнал любопытные данные, на достоверность, которых могла ответить только Ева.

Не дождавшись её в гостиной, поднялся в комнату.

А увидев спящую красавицу, безмятежно лежащую на подушках, в моём доме, на белых простынях четко осознал — как долго, я ждал этого момента.

Развернулся к дверям, не хотел искушать себя, и уже находясь у выхода услышал тихий стон.

С*ка.

Манящий призыв сработал. Все триггеры взбесились.

Разделся на ходу.

Позже спрошу с неё. Ублюдок Северин, первым в списке значился.

А пока, я хотел подарить ей рай.

Подсадить на себя.

Заполнить собой до отказа.

Желание утопить в похоти не отпускало, чтобы понимала — только я имел права обладать ею.

И это не про эгоизм, все инстинкты вопили — она моя женщина.

На тонкой лодыжке оставил поцелуй. Язык начал путешествие по телу, скользил по каждому сантиметру, икры, изгиб колена, внутренней части бедра уделил особое внимание.

Она пахла запредельностью, запретной страстью. А пробудившееся чудовище, жаждало скорейшего утоления голода. И для начала, испить тягучие соки ее влажного лона.

Я никому не дарил подобной ласки.

Никогда. Даже жене.

Она слишком интимная. И только Еве предназначалась.

Каждая клетка тела принадлежала мне, и я вылизывал её везде. Ева, так смешно краснела и бесстыдно стонала, что от диссонанса срывало крышу.

Она спала, и не представляла, какое производила на меня воздействие.

Жгучая волна ревности и гнева разъедали кислотой.

Она создана для меня. И никому более не достанется.

Пальцем обвел курносый носик, и веер длинных ресниц подрагивал. Склонился для поцелуя, и словно в согласии получил тихий вздох.

Такая сладкая и отзывчивая. Ее оргазмы прекрасны и пробивали бронь.

Фантастическая ночь обезоружила.

Я уже понял, что странным образом в присутствии Евы, жизнь приобретала смысл.

Потому не чувствовал усталости.

Вдохнув аромат волос, уткнулся носом в висок. Склонившись к тонкому изгибу шеи, широко улыбнулся.

Она не видела ещё себя.

Новые и свежие засосы заводили еще больше - они кричали о дикой страсти.

Провел языком по розовым соскам, перекатывая во рту горошины. И бисер мурашей облепил молочную кожу.

Моя космическая девочка.

Уверен, Соболевский?

Она моя. От кончиков волос, до мизинца на ногах.

Потому целовал и обсасывал миллиметры, вбирал кожу, хотел сожрать вены.

Дразнил естество, массажирующими движениями пробуждая новую волну пупырышек.

Ева захныкала. Привыкай, теперь тебе будет не до сна. Вобрав в рот торчащие соски, почувствовал как сильно билось ее сердце

Она открыла глаза, и я незамедлительно посадил ее на бедра. Разряд тока ударил, когда, приподняв за ягодицы насадил на налитый кровью член.

Я видел как ее клитор, терся о мой пах и какое невыносимое наслаждение ей это приносило. Царапала плечи. Распуская по плечам шелковые пряди, касаясь кончиками пальцев тяжелых грудей.

Ева закрыла веки и безмолвным танцем принялась двигаться.

Двигались в одном темпе, сливались, словно наши тела стали единым целым.

—Смотри на меня.

Я хотел ловить каждую её эмоцию. Хотел запомнить потемневший взгляд в экстазе. Это подобно глотку свежего воздуха.

Просьба осталась без ответа. Конечно. Очередная провокация. Мой палец скользнул в дерзкий ротик, и девушка тут же вцепилась в фалангу.

Плавно раскачиваясь бёдрами, дразнила формами, блаженный сок стекал на простынь. Имитировала минет, посасывая палец, а у меня в глазах темнело, и задыхался, словно в спальне выкачивали кислород. Тугие стенки влагалища сжимались, когда сдавливал сосок, или полностью стискивал грудь. В рваном дыхании движения участились, она приближалась к оргазму.

Но, я так хотел продлить агонию.

Комната пропахла сексом. Страстью. Одержимостью.

Резко скинул ее на лопатки, втиснулся между ног.

— Ты наказана.

— Сейчас? Серьезно? — облизнула губы.

— Да, детка.

—Как ты беспощаден, — сказав, выгнулась в спине, так как внезапно увеличил скорость фрикций. Затем полностью вышел, упираясь стояком в бугорок. Ласкал, играл, не входил в плоть, доводил до сумасшествия.

— Соболевский, хватит!

—Мы только начали, — в ухо огласил приговор. — Я буду брать тебя до тех пор, пока не уяснишь, два раза я не повторяю, — головка члена набухла, и позвоночник стрелял в предвкушении желанной разрядки. Глубокий поцелуй разорвал, когда почувствовал на языке солёный привкус слёз, и я слизал их немедля.

—Ты в порядке?

—Не в порядке. Мне нужно получить оргазм, — капризно всхлипнула. —Достаточно, Наум. Ты играешь с моим телом, подводишь к безумию, и в самый пикантный момент останавливаешься. Это очень жестоко. Ты и раньше часами изводил меня. Но тогда все было иначе, а сейчас с выдержкой провал. Или остановись. Или дай, то чего хочу, — диктовала условия, в полном мандраже от возбуждения.

— Мне тебя качественно тр*хнуть?

—Именно.

—Так попроси.

—С ума сошел?

—Еще пять лет назад, — поставил засос.

—Наум. Пожалуйста, — по слогам выдавила.

Её слова потерялись.

Вошёл внезапно. Заполнил целиком и полностью. Мозги в фарш, стоило стройным ногам обвить мои бедра.

Прогнулась вся, приглашая обсосать аккуратные полушария. Плохая девочка. Её зрачки обволокло поволокой вожделения. Не в силах отвести от нее взгляд. Красивая. Свела меня с ума. Чужая жена.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Жена подлого брата, который коварно увел ее у меня.

Мое имя из ее уст, словно награда, отчего заводился и вдалбливался размашисто.

—Наум.

— Да! Вот так! Ты будешь кричать только моё имя. И кончать только на моем члене.

Ударил головкой по воспаленному холмику, проводя пальцами между складок. Промежность малышки горела, истекая вязкой влагой. По телу скользили мураши и мою девочку накрыло волной экстаза. От прекрасного вида и ее стонов в сердце вонзилась стрела. Та, что с острым наконечником и если вырвать, то только с ошметками мяса. Я на п*здец каком пределе. Ева притянула меня к себе.

—И это всё? Все на, что ты способен, малыш? — с издевкой отыгралась за недавний эпизод. На миг мне показалось, что я ослышался. Но мутный взгляд и изогнутая бровь, развеяли сомнения.

МАЛЫШ?

Ух, ты. Я ох*ел просто.

Да, тут намечался саботаж.

И в назидание жёсткий трах.

—Вот как значит запела? — резко развернув, поставил на четвереньки. Намотал волосы на кулак, оттягивая их назад. Пристроился сзади, прогнув в спине. — Мой малыш, не давал покоя киске всю ночь. А сколько кончила, я со счета сбился. Малыш остановился, только по твоей просьбе, крошка. Имей в виду, меня больше не остановят твои слёзы и увещевания. Я с наслаждением буду еб*ть тебя. До искр из глаз. До посинения.

—Боже, какое самомнение!

—Ты совсем не думаешь о последствиях, Ева, — качнул головой. Она только, что запустила эффект домино.

****

Она выползла из-под меня глубокой ночью.

Меченая мною вдоль и поперёк.

Самостоятельно дойти до душа ей не удалось.

Взяв ее на руки, пошли в ванную.

Но не удержался и там овладел ею вновь. Она стонала и умоляла меня остановиться, а потом по новой уходила в звездопад, что несомненно являлось моим персональным кайфом.

Я вспомнил, что со вчерашнего вечера она ничего не кушала. Заказал ужин и дал указание персоналу накрыть в столовой.

Девушка вышла из ванной, плотнее кутаясь в халат. На лице румянец и мокрые пряди, у меня сразу во рту пересохло.

— В столовой нам накрыли ужин, можешь спускаться. Я после душа присоединюсь к тебе.

—Хорошо.

—Есть вариант остаться в комнате, — предложил забавы ради.

—Давай лучше спустимся, — поспешно ответила, сглотнув слюну.

—Я скоро буду.

Она шла медленно, находясь под жестким дурманом секса.

—Может, тебе помочь? — бросила взгляд на бедра, и отошла на несколько шагов. Верно, член вновь стоял. О да, я вновь хотел Еву.

—Дойду сама, — насупила брови, прошмыгнув из комнаты.

Я направился в свою комнату. Наспех принял душ.

С Евой, я напрочь потерял счет времени, и забыл о смысле визита девушки.

После перепалки у ресторана, я не смог уехать, оставить её в удрученном состоянии, не посмел бы.

Видел, как согнулась и плакала.

Меня распирало от злости, и ярости, но ее слезы, словно красный сигнал. СТОП. Соболевский.

Я вышел из машины, направляясь к ней, но на сотовый поступил звонок от лучшего друга.

—Сань! Давай позже созвонимся. Мне сейчас некогда.

—Наум, мне известно, кем ты занят и почему тебе некогда, — отозвался друг на другом конце провода.

—Хорошо, говори, — замедлил ход.

—Тема не для телефонного обсуждения. Приезжай ко мне, я все покажу.

— Бл*дь, Санек. Я не могу сейчас приехать. Я занят, — сказал с нажимом.

—Понял. Надеюсь, ты сейчас сидишь?!

—Говори, — меня окатило жаром, сжав руку в кулак, унимая мелкий тремор.

—Короче, пришли результаты ДНК, — я замер. Не мог дышать. И сердце сбилось с ритма. — Это просто бомба, братан.

—Ты бл*дь издеваешься?

—А теперь слушай. Спартак и Мелания Северины, совсем и не Северины.

—Еще раз, — прорычал в динамик.

—Архип, не является биологическим отцом детей. Прикинь? Нет совпадений. Ни одного гребанного процента. Ты представляешь?

—Да, — прошептал про себя, теперь сердце подскочило к глотке и в слизистой запершило.

—Это же п*здец, Наум. Ева, вас всех сделала. Обоим рога наставила.

—Сань ещё раз услышу, я тебе язык вырву.

—Вау, остынь. Я просто в шоке. Что же получается, у нас очередной пробел - кто настоящий отец детей? Сто про, она вам двоим изменяла?

—Александр, закрой рот, — не допускал такой мысли. —А теперь раскинь мозгами, чьи могут быть ещё малыши?

—Твои?

—Носом ройте. Но найдите мне всю инфу. Я хочу знать, что случилось пять назад. Каким образом она с Архипом оказалась в постели? Тщательнее про шерстите роддом. Найдите санитарок, акушеров. Подкупайте. Думайте. Скорее всего, что малыши родились семимесячными, липовая инфа. Ищите все, Сашка. Я хочу знать каждую деталь, какого цвета были пелёнки у двойни, вес, рост, родимые пятна. А с Евой и Зоряной, поговорю лично. Ты понял брат?

—Наум, а если это ты?

—Им всем придёт лютый п*здец. Они все ответят за то, что на*бали меня и лишили самого ценного — моего отцовства. Но об этом пока рано говорить. Нужны доказательства, сухие факты. Созвонись с моими ребятами, они в курсе всех дел. Всю информацию скиньте на почту. Позже, я сам с вами свяжусь. До встречи.

Новый виток событий, спутал карты и трясущимися руками делал глубокие затяжки, пытаясь осмыслить новые сведения. Все намного запутаннее и сложнее оказалось.

Поверить сложно. Но я не терял веры и надежды. Я чувствовал.

Я же камня на камне не оставлю, но докопаюсь до правды.

Теперь, Еве точно не отвертеться.

Отпускать ее нельзя. Она должна ответить на вопросы.

В памяти отпечатались брошенные фразы.

"Ты бросил меня. Жестоко и подло. Оставил нас."

Она ведь проговорилась фактически.

Оставив воспоминания, надел домашние брюки, и вышел из спальни в направлении гостиной.

Предстоял достаточно жёсткий и тяжелый диалог для обоих.

Но, чем ближе, я приближался к столовой, тем отчётливее доносились женские голоса.

Напряжение нарастало.

За столом сидела Ева и бешеная Вероника. Как всегда, с*ка, все не вовремя.

ГЛАВА 23

В глазах темнело и голова кружилась. Пришлось зажмуриться несколько раз, фокусируясь на обстановке.

Закрыв за собой дверь, уперевшись в полотно лопатками, медленно сползла на пол.

Окунаясь в безжалостный откат.

Меня словно живьем вспороли, и выпотрошили.

Я пыталась отдышаться, и унять грохочущее сердце.

Режущая боль казалось невыносимой, а внутренности натянулись, отдельными, тонкими струнами.

Рвотные спазмы душили, неимоверно мутило.

Господи, во что я влипла?

Почему именно я?

Запоздалый стыд и чувство вины лавиной окатило с ног до головы.

Целой жизни не хватит, чтобы отмыться. Смыть весь разврат, который творила за последние сутки.

Здравый смысл, семейные ценности вбитые воспитанием - оказались пустым звучанием.

У меня очевидно помутился рассудок, раз я спала с женатым мужчиной. И не раз.

Страстно и слишком откровенно. В полной отключке от реальности.

К тому же, с братом моего мужа. И хуже ситуации быть не могло. И ничем ее не исправить.

Кожа продолжала гореть, щеки пылали и все мышцы болели, будто их ботинком отбили.

Столкновение с женой Наума, подобно хлестким пощечинам.

Прямо наотмашь.

Чтобы наверняка.

Чтобы пришла в себя и не тешила надежды.

Вероника в довольно агрессивной форме, что-то высказывала, и угрожала. Только, сквозь, белый шум в ушах, я ее не слышала, и никак не комментировала случившееся.

Красивое лицо исказилось бешенством, и яростью. А гневный взгляд обещал выцарапать глаза и выдрать на голове волосы, но Соболевский прервал угрожающую тираду супруги.

—Оставь нас, — стучали молотком его слова.

Стиснув челюсть, смотрел только на жену. Мне оставалось только подчиниться.

"—А чего ты ждала от женатого мужчины? — спросил скрипучий внутренний голос.

Ничего.

Тогда откуда иллюзии насчет Наума?

Не знаю. Он врос под кожу.

Отравил кровь. Заполнил собой без остатка. И я не представляла, что делать с внезапным открытием.

Он получил желаемое и наверняка, уже оправдываясь перед женой, молил о прощении, жестоко вторил голос.

Тогда надо бежать. Чем дальше, тем лучше. И как можно скорее."

На негнущихся ногах, и усилием воли, подошла к раковине, умыться, и собраться мыслями.

И встретилась с отражением.

Смотреть противно в зеркало.

Губы, распухшие от поцелуев.

Глаза покраснели от отсутствия сна, лохматые волосы на голове выглядели мочалкой.

Меня будто прожевали и выплюнули. Жалкое зрелище.

Распахнув махровый халат, ужаснулась от увиденного.

Я же похожа на ходячую гематому.

Но ты добровольно дала Соболевскому абсолютный карт-бланш, пронеслась мгновенно мысль в голове.

Черт его побрал. Вся шея и грудь в багровых засосах. Опять. Ненормальный.

В памяти печатались кадры с каким наслаждением, я отдавалась раз за разом.

Не стесняясь. Требуя большего. И это ощущалось таким правильным и необходимым.

Как тогда - пять лет назад.

Накрыло вспышкой воспоминаний, но стряхнув головой, и сбивая дрожь во всему телу, заблокировала прошедшую ночь.

Но хуже всего, я напрочь забыла обо всём.

Как мои малыши? А мамочка? Она наверняка с ума сходила от беспокойства.

Пора возвращаться в реальность. И по-хорошему, первостепенно требовалось сменить одежду.

В поисках обещанного пакета с вещами, заглянула в гардеробную. В ванную.

Безрезультатно.

Ладно. Закутавшись плотнее в халат, поспешила к журнальному столику.

Я знала, что девайс Наума, так и остался в спальне.

Повертев в руках гаджет, обдумывала, как выбраться из дома с камерами и охраной, не привлекая внимания.

В голову пришла идея, и она должна сработать. Но для начала вызвала такси. У меня было три минуты.

Онемевшими пальцами настрочила сообщение нужному контакту, отсчитав шестьдесят секунд, покинула комнату.

Ватными ногами спустилась по лестнице,

Соболевский и Вероника выясняли отношения. Вернее, он молча слушал супругу.

Мне удалось незаметно юркнуть мимо гостиной.

Наконец, я оказалась за дверью особняка. И позволила себе глубокую затяжку воздуха.

Кругом тишина. Под разогнавшийся пульс и кипящий в крови адреналин, на одном дыхании преодолела пустой двор.

К сожалению, мне не удалось оценить ландшафтный дизайн двора, высокие клумбы с экзотическими цветами и рядами карликовых деревьев, но стоило отметить, смотрелось необычно.

Поста охраны пустовал, задумка сработала. После, Наум вычислит конечную точку моей геолокации, но это будет позже.

Ускоренным шагом подошла к кабине, закусив губу, нажала на кнопку.

Ворота дернулись, бесшумно раскрываясь. В нескольких метрах заметила приближающееся такси, и после еще раз ударила по кнопке. Это задержит охрану, а я выиграла себе еще несколько минут.

Побежала к воротам, которые уже закрывались, но переступая порог, услышала глухой голос Наума.

—Ева. Стой, — застопорилась в сомнениях, но отогнала минутную слабость. — Не смей.

Вот теперь, медлить нельзя, сорвалась на бег. Машина уже подъезжала, и не теряя времени, побежала навстречу автомобилю.

— Ева. Нет!

— Прошу вас, быстрее. Быстрее поехали! Не останавливайтесь, — залетев в машину, произнесла торопливо.

— Как скажите, — ответили кратко. Разворачивая авто, водитель увеличил скорость.

Сердце скакало галопом, а отдышка, будто пробежала несколько раз стометровку.

На инстинктах оглянулась назад, босиком и с голым торсом, Наум бежал за машиной.

Кричал. И прошибал взглядом.

Что он делает? Что еще хочет от меня? Свою ночь он получил с полна.

Я не могла смотреть на мужчину, глупое сердце противилось.

Оно стремилось, в крепкие объятия Соболевского. Нуждалось в требовательных поцелуях на губах.

И нет мне спасения. Все мое сопротивление оказалось тщетным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Выходило, чувства к нему никогда не проходили.

Я их вынужденно отключила. Запретила себе думать о нем.

Вычеркнула из своей жизни. Ради детей. Ради себя.

—Ева. Вернись, — отчаянные крики мужчины не заканчивались. И я заткнула уши руками.

***

На пороге дома, мама встретила обеспокоенным взглядом.

Что ж, я ее прекрасно понимала.

Переминаясь с одной ноги на другую, как нашкодивший ребенок, подбирала слова для объяснений.

Мамуле сорок семь лет, она молода и красива. Добра ко всем, и очень эмпатична. Справедливая, но когда того требовали обстоятельства, способна включить суровость.

Генофонд женщины идеальный, длинные волнистые волосы, удивительно ясные глаза, и едва видные веснушки на лице, делали ее внешность яркой.

В юности она разбила немало мужских сердец и на сегодняшний день, за ней ухаживали многие мужчины.

Но мамочка отвергала всех. Была верна памяти отцу, которого убили много лет назад.

Внезапно зазвонил домашний телефон, и я вздрогнула, покрываясь липким ознобом.

— Мамуль, прости меня!

—Объясни, пожалуйста, что происходит, Ева? — с укором спросила. — Почему ты в халате? Что за вид у тебя? Где ты была в конце концов?

Её взгляд упал на шею, и зрачки мгновенно расширились. Брови сошлись на переносице, в глазах появилась тревога и страх.

— Доча, тебя изнасиловали?

— Нет, нет мам. Успокойся, прошу тебя!

—Это, Архип так постарался?

—Нет. Я его не видела, — а телефон упрямо трезвонил.

—Тогда кто же, так издевался над тобой? — мимика мягких черт, менялась с каждым сказанным словом.

—Мамуль, успокойся. Прошу тебя! Никто не издевался. И меня не насиловали. Всё было по обоюдному согласию. Мам, я изменила Архипу. То есть сначала он, а потом уже я. Теперь нам предстоит развод, — меня морозило, слова давались с трудом. — Я понимаю, ты сейчас в шоке. Но послушай меня внимательно! Мамуля. Наум. В России. И подозреваю, что он владеет исчерпывающей информацией касаемо детей. Нам срочно нужно покинуть город. Слышишь, мам? Он может забрать малышей, – озвучила свой самый жуткий страх.

— Ты с ним была? Изменила? Это он сотворил? – рассматривала засосы.

Я отчетливо видела, как женщина пыталась уложить услышанное по полкам. Пыталась выйти из заторможенности. Она в шоке.

На все заданные вопросы, ответила одним кивком.

Мне стыдно перед ней. Смотреть ей в глаза равносильно расстрелу. И потому избегала осуждающего взгляда, на дне которого могла найти разочарование. Уверена, она не ожидала такого от меня.

— Разве я так тебя воспитывала?

—О черт, — мне хотелось завыть от стыда.

—Он же женатый человек, — продолжала ледяным тоном женщина. —Как ты могла? Кто ты вообще? Я не узнаю свою дочь. Как можно было переступить через другую женщину? Он же бросил тебя. Я тебя по кусочкам собирала. Не спала ночами. Боялась, самого худшего - твоей смерти. А сейчас, глядя мне в глаза, говоришь спокойно и открыто об измене. Ты мазохистка, Ева? А как же его жена? — сыпались вопросы один за другим, я чувствовала, что они меня закапывали. Телефон продолжал звонить, бил по расшатанным нервам и перепонкам.

—Мамуль, давай всё обсудим потом. Хорошо? Сейчас срочно нужно собрать вещи, документы. И выезжать как можно скорее. Поживем первое время в дачном домике.

— Для чего? Объясни, что происходит?

Телефон разрывал комнату гостиной.

Не выдержав, с рваным дыханием, ответила на звонок.

— Да!

—Слушай меня внимательно. Не вздумай бежать с МОИМИ ДЕТЬМИ, — я чувствовала, как волосы на голове зашевелились и кровь застыла в жилах. — Тебе ясно?! Я из-под земли тебя достану. И тогда клянусь, ты пожалеешь о молчании. Пожалеешь, что на свет родилась. Я найду Вас. Поняла?! Как ты могла сука? Скрыть моих детей?

Я резко бросила трубку.

Ледяной ужас спиралью скрутил внутренности до чудовищной тошноты.

Воспаленный мозг не давал рационально мыслить, будто в тумане, сорвалась в спальню собирая детские вещи.

ГЛАВА 24

Меньше всего хотелось разбираться с Вероникой.

Обстоятельства вынуждали отложить разговор с Евой.

И это раздражало, рождало нетерпимость.

Бегло осмотрел Еву, и всю обстановку в целом.

Она сидела за столом в огромном халате, что делало ее фигурку более хрупкой.

Мне тут же захотелось спрятать ее.

От посторонних глаз.

От всего мира. Украсть и остаться с ней наедине. Желательно навсегда.

Моя голубоглазая нимфа - сводила меня с ума. И так было всегда.

Но необходимо держать покерфейс и туннельный взгляд. Не время раскрывать всех карт.

—Оставь нас, — бросил небрежно.

Переключился на Веронику, пытаясь понять мотив её поведения. Но, больше волновало, что именно она успела наговорить Еве.

Малышка прошла мимо, опустив голову. А мне жутко захотелось встряхнуть её.

Заглянуть в самое дно васильковых глаз, и прокричать, что только она имела значение.

У нее нет соперниц.

Дождавшись, когда девушка скроется за лестницей, задал вопрос.

— Вероника, что это было сейчас?

—Ты серьёзно? Наум, я, твоя жена. Тебе отшибло память? С учетом этого, нахожу любимого мужа с потаскухой и спрашивать у меня, что происходит, как-то не логично, согласен? —спросила дрожащим голосом. Ее шатало, а взгляд горел, и я уловил алкогольный перегар.

—Что за спектакль ты устраиваешь?

—А мне вручить ей букет? — закинув одну ногу на другую, сидела прямо и с вызовом. — Я видела каким взглядом ты пожирал её вчера! Это она, да? Та шлюшка, из-за которой ты вычеркнул остальных женщин для себя. Шалава, которая спит с братьями, а потом выкидывает из своей жизни, как ненужный хлам. Скажи, у тебя вообще нет чувства собственного достоинства? — выкрикнула внезапно, покрываясь красными пятнами.

—Угомонись, — впервые рявкнул на нее.

—Такая женщина тебе нужна, да? — глаза стеклянные, и дыхание учащенное. — Местная шлюха.

—Ты явно не в себе. Проспись. Я никогда не обещал взаимности от себя. Уклад наших отношений оговаривался на берегу - мы вместе пока нам комфортно. Мой юрист должен был тебе позвонить.

—Да, звонил. Ведь, ты так спешишь со мной развестись.

И тут я больше ничего не слышал.

В голове сработал щелчок.

Телефон.

Бл*дь. Я оставил мобильник на столике в спальне.

Фактически уверен, она воспользуется моментом.

Я рванул на второй этаж, влетев в комнату.

Тишина и пустота.

Убежала! Опять!

Схватил мобильный, меня трясло в негодовании. Бегло просмотрел все вкладки и историю браузера.

Выбросил трубку, возвращаясь на первый этаж.

— Да. Беги за ней, — не унималась Вероника. — Но тебе это не поможет. Наум, ты не будешь с ней. Я тебе обещаю, — бл*, пьяная женщина, это нечто.

Оказавшись на улице, просканировал периметр - никого.

Ни одного гребанного охранника.

Начальник безопасности захотел лишиться яиц? Зацепился взглядом за маленькую фигурку у ворот.

—ЕВА.

Я побежал за ней наплевав на гордость. Забыв о предательстве.

Готов бежать за ней в любую точку земной планеты.

Я не хотел терять ее вновь. Я задыхался без нее.

Она не только сердце вырвала, а душу мою вымотала.

Бежал. Горланил. Надрывал голосовые связки. Лишь бы она услышала и поняла, что, убежав, совершила ошибку.

Потом остановился, чувствуя тотальную беспомощность.

Я откровенно ох*ел, когда увидел на посту охранника и остальных ребят во дворе.

Это просто какой-то п*здец. Переизбыток злости и ярости чрезмерен, оттого мозги вскипали до самого основания.

Каждая извилина искрила.

—Пошли все на х*й, — прорычал озверев моментально.

Навстречу шел Лаврентьев, и сходу втащил хук справа начбезу.

—Какого хрена? Как это понимать, Лаврентьев? Сука. Ни одного человека у поста. Ни одного ебучего охранника?

—Наум, остынь. Ты вызвал всех на собрание, в центральной комнате. От тебя пришло сообщение, я потому ничего не заподозрил.

И меня накрыло от смеха. Я хохотал в голос. Она нагнула раком мою охрану и меня.

—Лаврентьев, всех увольняй к хуям собачьим. Набирай квалифицированных людей, а не стадо баранов. Смотри, это твой последний косяк? Иначе нам придётся расстаться, — отчеканил угрозу по слогам.

Такие ошибки не прощаются. Но с Лаврентьевым другая ситуация. У него маленький сын. Мальчик находился в кардиохирургической клинике по трансплантации сердца. Лечение и реабилитация ребёнка стоили немалых средств, которые оплачивались мною систематически. И оставлять без работы своего товарища рука не поднимется.

В доме стояла тишина, Вероника уснула прямо в гостиной.

Поднялся в спальню за телефоном, а тот нетерпеливо вибрировал.

Санек. Сердце на миг остановилось, но только для того, чтобы в следующий миг проломить грудину.

Вот он час истины. Наступил переломный момент, от которого зависели судьбы многих людей.

—Слушаю, Сань.

—Наум.

—Есть новости?

—Их две. Первая, мы нашли одного человечка, который может ответить на все щекотливые вопросы. И другая, пришли результаты твоего теста ДНК.

—Начинай по порядку. Кто это? — да, я растягивал ожидание. Я боялся, что предположения оказались ошибочными.

—Несколько лет назад, эта девушка работала медсестрой в частной клинике. Так вот, она оформляла документы молодой пациентке, точнее Еве. Твоя бывшая пришла на первичную консультацию к гинекологу. Я показал фотографию, и медсестра вспомнила Еву.

—Что это значит? —я не успевал думать. Соображать не получалось. Меня нехило потряхивало.

—Это значит, что на момент ваших отношений, Ева была в положении.

—Это бл*ть твои домыслы? Или есть подтверждающаяся инфа, — дыхание сперло. Я с трудом стоял на месте.

—Конечно есть, брат. Копия мед карты Севериной Евы, лежит передо мной. В бумагах указано, что девушка встала на учет, со сроком шесть недель беременности. И да, медсестра, любезно посчитала приблизительную дату рождения малышей - все сходится по датам. Ева родила полноценных детей, и в установленный срок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—То есть?

—То есть, нас по всем фронтам на*бали. Роддом. Зоряна Петровна. Архип. И естественно, твоя зазноба. Они целенаправленно утаили от тебя правду.

В голове вихрем пронеслись воспоминания - удрученное состояние Евы.

Задумчивость. Отдаленность.

Она волновалась и ей, явно было страшно.

Какой, я оказался слепой долбоеб.

—Скажи, что с тестом? — хрипло протолкнул вопрос. — Хотя, нет постой, — никак не удавалось переварить ошеломляющие факты. — Просто скажи, да или нет.

— Да. Я тебя поздравляю, брат. Все данные, только что скинул на почту.

И меня оглушило.

Словно в*ебали лопатой по ушам. Меня качнуло, от ударной волны пульса в висках.

Потерял чувствительность ног, руки ослабли.

Я временно заблудился в пространстве, и ничего не видел перед собой.

Только лица моих малышей - Спартак и Мелания. И сердце, лезвием вскрыли, так больно, что хотелось выть. Закрыл лицо руками.

Ледяной пот прошиб, затем кинуло в жар. От этого Да, хотелось рыдать и смеяться. Крушить и перевернуть мир ради детей.

Пять лет перед глазами пронеслись в хронологическом порядке. Все показалось бессмысленным и пустым.

Я обезумел. В полной прострации зашел в контакты и набрал дом Севериных.

Звонок остался без ответа.

Плевать. Мне все равно ответят.

Я звонил. Вновь и снова. Набирал механически. Действовал на автомате, так как внутри разгоралась агония.

Она ответила. Но не сразу.

Ее тихое дыхание в динамике, подобно щелчку предохранителя - тормоза отказали.

—Слушай меня внимательно! Не вздумай бежать с МОИМИ ДЕТЬМИ. Тебе ясно?! Я из-под земли тебя достану. И тогда клянусь, ты пожалеешь о молчании. Пожалеешь, что на свет родилась. Я найду Вас. Поняла?! Как ты могла сука? Скрыть моих детей? — лживая дрянь молча слушала мой приговор.

Ей оказалось мало одного предательства, не поступилась очередным.

Она не имела права молчать. Не имела права воровать пять лет жизни у меня и малышей.

Это не простительно. С*ка.

Я встал по ледяной душ, пока не онемело тело. Пока не окаменели мышцы. Пока не удалось найти крупицы здравомыслия.

У меня возникло масса вопросов к тетушке.

Она наверняка, являлась свидетельницей всех событий, и начнем разбираться, пожалуй, с неё.

****

Рассвет пробивался через тонированные стёкла автомобиля.

Я глубоко затянулся никотином, и не чувствовал должного удовлетворения.

Во мне бутылка виски, и вторая пачка сигарет.

За одну ночь, я многое успел узнать и проанализировать.

По последним сведениям, Ева забрала детей и уехала на окраину города.

Пусть думает, что сумела спрятаться в своей норе. Я дал ей передышку, и это мой подарок.

Меня один момент успокаивал, ее не придётся искать с детьми по всей стране.

Спартак. Мелания. Чуйка не подвела. Я сразу почувствовал связь с детьми. Меня тянуло к двойне, рядом с ними, я становился другим.

Их схожесть с матерью едва заметна, и кровная линия, пошла не в пользу ее родителей.

Потому, пазлы сразу не укладывались. Своих предков, я вообще не помнил.

Мое сознание бомбило. И дух захватывало.

Я до сих пор не верил в свалившееся счастье. Как же, хотелось прижать их к себе. Вдохнуть детский запах и более не отпускать от себя.

Клянусь. Скоро мы будем вместе.

Набрал Лаврентьеву.

— Как проходят поиски? Вы нашли ублюдка?

— Ищем, Наум. Но нужно ещё немного времени, — коротко ответил начбез.

— До вечера. Вечером, чтобы он стоял передо мной, — скинул вызов, но тут же набрал Сашке.

— Ты как?

—Неоднозначно. Любимая женщина дважды предала. Но она же родила великолепных малышей. Хотя, могла поступить иначе. Чем дальше, тем больше вопросов, Санек. Я запутался. Ещё вчера планировал месть. Но сегодня, я преисполнен благодарности ей. А ещё, я чертовски зол. Почему до сегодняшнего дня, я ничего не знал? Ведь, если не мои сомнения, я, бы продолжал жить в неведении.

— Значит, любишь?

— Я никогда этого не отрицал.

— Нашли его?

— Он будто сквозь землю провалился.

— Наум, только без глупостей! Не стоит марать руки. Он не заслуживает.

—Я хочу видеть его в гробу, — сказал бесцветно.

— Да, только прошлого не вернуть. Сидеть в тюрьме, когда только обрел детей, глупо друг.

—Только после того, как лично убью его, я смогу спокойно жить.

— Наум.

—Мне пора, — выкинув окурок, отключил связь.

Открыв железную дверь ключами, прошел в дом, по коридору и прямо в спальню Зоряны.

Взяв мобильный женщины, ткнул пальцем в галерею.

Сел в кресло напротив спящей тетушки, листая кадры.

А затем, я нашел фото, новорожденных сына и дочь.

Внутри все горело, и сердце, облили кислотой.

Скрип кожи и щелчки зажигалки, заставили хозяйку дома встрепенуться.

Прояснив сонный взгляд, тетушка невозмутимо спросила.

— Наум! Сынок, что стряслось? Почему у тебя такой вид? — она неожиданно вскочила с постели, будто воплощение дьявола увидела. Таковым, я сейчас и являлся.

— Какой такой?

— Странный, — она явно гадала о причине моего появления.

—Зоряна. У меня есть к тебе всего один вопрос и просьба, — вперил в лицо внимательный взгляд. Я хотел смотреть ей в глаза, чтобы понять откуда столько жестокости. Тетушка съежилась, будто понимала, что наступило начало конца. — И рассчитываю на абсолютную честность.

—Да. Конечно. Ты пришел в такую рань? Наверное, что-то серьезное?

—Мне нужны фотографии моих родителей, — на мое требование, она шумно сглотнула, и, я слышал ход ее мыслей.

—Сейчас? — произнесла севшим голосом.

—Да, — мне впервые было плевать, на ее бледное лицо, и побелевшие губы. Больше меня не волновал ее затравленный взгляд.

— Их надо поискать. Я не помню, куда сложила фотографии.

—Ищи.

—Наум, что случилось. Ты меня пугаешь.

—А почему ты боишься? Есть, что-то, чего мне следовало знать?

—Сынок, я тебя не узнаю.

—Я тоже. Просто дай мне снимок моих родителей, и я уйду, — повторил с нажимом. Зоряна встала с постели, и несколько минут рылась в полках. Пересмотрела какие-то папки, и определенно тянула время. Я сидел молча сканируя, каждое движение женщины. Спустя пятнадцать минут, трясущимися руками, она протянула два снимка.

На одном, родители с серьезными лицами, сидели у фонтана. А другой, идентичный первому, только уже со мной.

Я прикрыл веки, пытаясь выровнять дыхание. Пытаясь не сорваться.

Я так и знал.

Спартак, сынок - копия моего отца. Правильные черты лица, словно под копирку.

А Мелания, девочка моя, как две капли с матерью - стопроцентное попадание.

—Ты заметила, как дети Евы, похожи на моих родителей?

—Наум. Дорогой, послушай меня, — качнула головой.

—Я думаю, у тебя есть разумное объяснение, подобному факту, — добавил ледяным тоном.

—Я не могла сказать, — женские слезы стекали по щекам и подбородку, но я не чувствовал жалости.

—Значит, все пять лет, тебе было известно, что, я являюсь отцом Спартака и Мелании?! И ты их вероломно скрывала от меня. Прятала фотографии, чтобы долбоеб не догадался. Да?! — я ощущал мерзость и отвращение. Она не ответила. Ее взгляд, жесты, сказали все за себя. Очередной нож в спину. И нестерпимая боль растеклась по телу.

—Конечно. Знала, — выдавил из себя буквально.

Я задыхался. Кругом одни предатели. Встав с кресла, последовал к выходу. Больше меня тут ничего не держало.

—Сынок, прости меня, — бросила в спину, дрогнувшим голосом.

—Ты могла одним звонком, вернуть меня к жизни. Лишь одним словом. Ты знала, и видела, как я подыхал. Корячился от боли. Но ты предпочла молчать и наблюдать, как медленно я сгорал. Ты приговорила меня к одиночеству, и отчаянию. Взрастила ненависть. За что ты так со мной, Зоряна?

—Нет. Нет. Все совсем не так, — пыталась схватиться за руку, заглянуть в мои глаза.

—Не подходи, — прорычал сквозь зубы, тяжелые удары в сердце, отбивали ребра и едва держался, чтобы пополам не согнуться. Направился к выходу, но у порога спросил. — Где он?

—Наум. Сынок. Прошу тебя успокоиться. Я поэтому ничего тебе и не рассказала тогда. Ты же убьёшь его. Остановись, прошу! Не нужно, — умоляла в слезах, а меня словно х*ячили по голове молотком.

—Так ты оправдаешь гнусное молчание? Поэтому, ты спишь спокойно? Якобы испугалась за шкуру подонка?

—Прости меня. Прости, — она резко упала на колени.

—Ты предала меня, тогда и сейчас, — кинул айфон к ее ногам.

—Нет. Не уходи так, — опустив голову, содрогалась в рыданиях.

—И знай, я не принимаю твоих извинений, — фальши с меня достаточно.

На сотовый пришло уведомление.

Сообщение от начбеза: Нашли.

ГЛАВА25

Прошло три тяжелых дня.

Слишком длинных. Наполненных тягостным ожиданием, и жуткой бессонницей.

Я вздрагивала при малейшем шорохе, было жарко и холодно одновременно, настолько сдавали нервы.

Меня пугала неизвестность. И подвешенное состояние.

Но больше всего, вызывала ужас - тишина. И, что она за собой несла.

А тревожные мысли не давали покоя.

Соболевский пропал. И ничего хорошего это не предвещало - он явно готовился.

Разочарованно ли я? Да.

Каждой клеточкой в теле, я тосковала по мужчине, по цитрусу с табаком, по темному взгляду полыхающему похотью.

Эта тоска, выворачивала душу наизнанку, перекрывая прошлое и предательство.

Она была иная. Впервые, без обреченности и надобности убивать чувства.

С сожалением наблюдала, как сходили засосы и губы, прибрели естественный оттенок.

Я окончательно поняла, вопреки времени и всему, что произошло, Соболевский имел власть надо мной.

Но была еще одна сторона медали - Наум обещал все круги ада.

А он слов не бросал на ветер. И треклятые угрозы выполнит обязательно.

Каким окажется следующий шаг? Этот вопрос изводил неимоверно.

Подвергать риску, Спартака и Меланию не могла. Потому бросила работу, проекты, коллектив и трусливо убежала. Просто, я пока не понимала, как двигаться дальше.

Да и мама со мной не разговаривала. Она имела право злиться на меня, ей требовалось время.

И только малыши оказались счастливы. Визжали, прыгали, бегали вокруг дачного домика.

Все же, нашелся плюс загородной жизни.

До Архипа, никак не удавалось дозвониться - телефон выключен.

С Зоряной Петровной аналогичная ситуация.

Черт. Что все это значило?

Я едва дождалась приезда Карины, и наконец заметила подъезжающую машину из проулка.

Синяя инфинити подруги, въехала во двор и, я махала рукой, искренне радуясь приезду гостьи.

Как всегда, шикарная, утонченная, Малинина выплыла из салона в розовом спортивном костюме.

Белые кроссы на высокой подошве и кепка делали Карину, похожей на девчонку.

Так и непонятно, по какой причине, она до сих пор не вышла замуж. Хотя, имела толпу поклонников.

Мы тепло обнялись, как только встретились взглядами.

Она смотрела на меня невозмутимо, но правая бровь иронично выгнулась.

—Ева, клянусь, — качнув головой, прошлась глазами по моей шее. — Такие страсти, между вами, кипят и, я начинаю подумывать, как отбить Наума. Кстати, ты слышала, как его прозвали?

—Нет.

—Мистер, Вig dick, — кажется, я покраснела. —Кто-то из девчонок, нашел фото Соболевского в инсте. Короче говоря, фактически голый, выходил на берег в мокрых плавках, а там, болт прямо впечатляющий, жестоко оттопырил трусишки. Я когда увидела, его контуры и размер, мне больно стало, Ева, — закатила глаза театрально.

—Дорогая, я сочувствую, — бросила на нее серьезный взгляд, а через секунду уже смеялись. Только исходящее напряжение от девушки я мгновенно почувствовала.

Я сразу ее повела к беседке из красного дерева. Столбы, стол и скамейки были обшарпаны временем, но вчера утром, чтобы не сойти с ума, покрыла лаком постройку.

Здесь очень уютно - цветы в клумбах, сочная зелёная трава и свежий воздух.

А еще, природа, в которой хотелось раствориться, скрываясь от проблем и боли.

К приезду коллеги, накрыла стол для нашего маленького чаепития.

Яблоки, которые собрала с малышами, немного смородины и шоколадные конфеты - это слабость Карины.

Разлив зеленого чая с мятой по кружкам, в нетерпении ждала, когда Малинина приступит к обсуждению предстоящего показа.

—Как дела? — начала издалека.

—Нормально? Вот прямо сейчас стало намного лучше.

—Что случилось? Ты вся напряжена.

—Правда? Тебе показалось, — отмахнулась Карина.

—Не показалось. Как дела на работе? Как проходит подготовка к показу?

—А где дети? Мамка твоя? Я им тонну сладостей привезла.

—Мама пошла к соседям в гости. И детей забрала. Какой-то священный праздник намечается, собираются пироги печь, а потом по гостям отправятся. Поэтому, мы можем спокойно поговорить. Так что там с работой? Ты не ответила.

—Слушай, а тут классно. Красота и спокойствие, — Карина умышленно избегала мой взгляд, и я невольно задергалась.

—Хватит юлить. Что случилось? Рассказывай, все как есть, Малинина. Мы не в детском саду.

—Хорошо. Ладно, — произнесла, очертив по мне взглядом. —Все равно, рано или поздно, ты узнаешь об этом.

—О чем?

—Практически все спонсоры, и партнеры отказались работать с нами. В одностороннем порядке расторгли контракты. Так что все отменяется и показ не состоится, — ответила Карина. В горле пересохло, и кожу закололо в волнении.

—А в чем причина? Это похоже на саботаж, или подставу, — прохрипела фактически.

—Ева, но это не самое страшное. Есть похлеще дилемма, — произнесла осторожно.

—Что может быть хуже?

—В одном ты права. Это грязная подстава. Кто-то очень хотел проехаться по твоей репутации.

—Я тебя не совсем понимаю, — холод поселился в груди, обхватив ладонями чашку с горячим чаем пыталась унять мурашки и сохранять спокойствие.

—По просторам интернета завирусился видеоролик, — повисла тишина, и Карина кусала губы почему-то.

—И что там?

—Реклама. О предоставлении широкого спектра услуг, — я видела с каким трудом давались ей слова. —Услуги интимного характера. Благодаря нейросети, сделали хороший монтаж, на котором ты в откровенных позах предлагаешь...

—Довольно, — судорожно выдохнула. Слушать тошно.

—Ева, мы понимаем, что это работа конкурентов...

—Нет, — оборвала девушку. — Есть подозрение, кто за этим стоит.

—Кто же?

—Моя теория возможна ошибочна.

—Кто? Говори, Ева, — выпалила нетерпеливо.

—Вероника Соболевская. Она застала нас с Наумом, в их особняке, и открыто мне угрожала. Смею предположить, это дело ее рук.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Женщина с разбитым сердцем хуже дьявола. Пиздец, — тяжело вздохнула подруга. И тактично не спрашивала подробности случившегося, за это ей благодарная.

—Полнейший. Ты сказала практически все, с нами кто-то остался?

—Да. Парочка партнеров. Они уверены, что черный пиар, это лучший пиар. И готовы увеличить заказы.

—По крайней мере, люди не останутся без зарплаты, — подытожила диалог.

—Дорогая, ты не волнуйся. Скоро мы найдем источник айпи-адреса, и почистим платформы.

—Да. Я знаю.

Потом, Каринка, что-то еще говорила, я ей отвечала, но восприятие информации отсутствовало.

Я ничего не чувствовала.

Подруга уехала, когда начало смеркаться.

Нам удалось посмотреть на багровый закат. И поесть пирогов. Она пыталась отвлечь меня от кошмара, но к сожалению, собеседник из меня не важный получался.

Убралась в беседке. Перемыла посуду, расставила ее по местам.

Пришло сообщение от мамы. Она с детьми пошли по гостям, и вернуться чуть позже.

В принципе, я не была против.

Открыв засов входной двери, поднялась в дальнюю комнату.

Войдя в спальню, вздрогнула от неожиданности.

Его совсем не узнать. Впалые щеки и щетина, серый цвет лица и пустой взгляд, вызывали жалость.

Архип сидел в кресле, и в темноте раскуривал сигарету.

—Привет, — внутренний голос задребезжал тревогой. Все тело сковало холодом.

—Ну, здравствуй, — странная интонация резанула слух. — Проходи не стесняйся, — выпустил клубы дыма в мою сторону. —Ты будто удивлена. И совсем не ждала своего мужа? Да?

—Действительно не ожидала. Я столько раз пыталась дозвониться до тебя. Куда ты пропал?

—А ты не в курсе?

—Нет. Что случилось?

—Твой ебаришка меня преследует. Ищет в каждом углу города, — хладнокровно ответил. — Вот, я и приехал к жене переждать момент. Знаешь, мой брат всегда не до оценивал меня.

—О чем ты? Я тебя не понимаю?

—Брось. Оставь. Я пришел говорить открыто, — включил ночник на тумбе. И встретилась с его стеклянным взглядом.

—Присаживайся.

—Я постою.

—Я сказал сесть, — подорвался с кресла, и за секунду, атмосфера сгустилась.

—Зачем? — едва шевеля губами спросила.

—Будешь слушать. Я банкрот. Точнее, он обанкротил меня. Подорвал мою репутацию, и перекрыл мне доступ к банковским счетам. Побывал в моем доме. И трахал мою жену, как последнюю шалаву, — загибал пальцы, с кривой усмешкой. — Мне продолжать?

—Архип, я не собираюсь вести диалог в подобном ключе. Тебе лучше проспаться, и предлагаю утром все обсудить.

—Обсудить?! Что именно? Как он натягивал тебя?

—Прекрати, — я не верила своим ушам.

—Хорошо! Поговорим завтра, — сделал несколько шагов, и приблизился вплотную. Я инстинктивно отошла назад, и не могла смотреть на жуткий взгляд.

—Ты что делаешь?

—Хочу получить то, что мое по праву, — клацнул зубами.

—Архип, уходи.

—Чуть позже. Сначала я выебу тебя, — озвучил зловеще.

—Нет, — я не верила, это не могло быть правдой. Он не посмеет. Нет. Только, страх во мне проснулся.

—Значит, спустя пять лет, он нарисовался и ты побежала с ним трахаться. А я... Твой муж. Который любил, на руках носил. Воспитывал детей. Должен унижаться и вымаливать свое по праву? — Ноздри раздувались и дышал порывисто. Прижался бедрами, и обнаружила у него эрекцию.

—Ты не в себе. Проспись, — отпихнула его от себя. Но он стиснул руками запястья и полез целоваться.

— Отпусти, — между нами завязалась потасовка.

—Сначала выполнишь супружеский долг, —мужчина сорвал блузку, и все пуговицы отлетели в разные стороны.

—Ты не адекватен, Архип, — мне не хватало воздуха, и становилось дико страшно.

—Потаскуха, — растянул слова. Густые брови сошлись на переносице, схватив за лямки бюстгальтера, потянул с силой. — Тебе незачем ломаться, Ева. Ведь, ты всем даешь и хорошо сосешь.

Влепила мужчине звонкую пощечину, надеясь, на прояснение сознания Архипа.

Ситуация вышла за рамки, и терпеть подобное не приемлемо.

Мутный взгляд остановился на моих губах, затем спустился к пожелтевшим отметинам. Чернота пролегла по осунувшемуся лицу, а в глазах появился лихорадочный блеск.

Внезапно и с размаху, я получила тяжелый удар по лицу.

Всем телом, тут же, отлетела к двери, и перед глазами черные круги, комната закружилась и голова гудела.

Он подошел ближе, и с силой повторно ударил.

С носа потекла кровь.

Она стекала багровыми струйками по губам и подбородку, отчего я уловила металлический привкус.

Одной рукой, я попыталась прикрыться полами рубашки, другой придерживала нос.

Парализованная ужасом и дезориентированная, не могла пошевелиться.

Ослепленный яростью, на меня смотрел, совсем незнакомый мне мужчина.

И я поняла, никакими мольбами и слезами его не остановить.

В воспаленном мозгу, лишь одна мысль стучала — пусть, дети задержаться в гостях.

—А знаешь, я тебе тоже изменял, — его слова доносились фоном, будто сквозь вату. —Невозможно годами трахаться с фригидной сукой. С живым трупом, который дает по праздникам. Каждая мечтала оказаться на твоём месте. Любая. Понимаешь? А что же делала ты? А сука? Носом от меня воротила, словно я ничтожество. Я каждый, гребаный день хотел убить тебя. Каждый, божий день, я мечтал свернуть тебе шею, — прокричал вовсю глотку, и грудной корпус вздымался высоко. — Но моя любовь сильнее. Я не смогу жить без тебя. Я уходил, срывался, но вновь к тебе возвращался. Ты понимаешь, что сделала меня больным? Я пошел на все, чтобы ты осталась со мной. Обман. Подлость. Предательство брата. А ты что делаешь, СУКА! — сотрясал воздух криком, и наводил страх.

Лязг ремня, и возня с молней, как сигнал к опасности.

Подобравшись внутренне, разлепила веки.

Боже.

Это слишком ужасно, чтобы быть правдой. Но пьяное дыхание опалившее лицо - вот настоящая реальность.

Он вновь приблизился, и схватив за подбородок, пытался влезть языком в плотно сжатые зубы.

Ему не мешала липкая кровь, точно шло обратное воздействие - он заводился больше.

Ладонью шарил по грудям, залез под резинку штанов.

Я осознавала, что помощи ждать неоткуда и, если бездействовать, он действительно получит, что требовал.

Расслабив мышцы, я позволила, скользкому языку толкнуться в мой рот.

Архип жадно слюнявил шею. Кусал губы, и я упорно терпела, прикрыв веки.

Северин громко дышал и говорил пошлости, но я ждала момента, чтобы дать отпор.

Он облизывал щеки, скулы, и наслаждался мнимым триумфом, а значит скоро потеряет бдительность.

—Да. Вот так, малышка. Послушная моя девочка. Я так люблю тебя Ева. Прости меня, — звук открывающейся ширинки, сработал триггером. Все. СТОП.

Собравшись с силами, со всей дури, коленкой ударила в пах, и прикусила язык одновременно.

Он взвыл, а я наконец-то вырвалась.

—Сука. Аааа... Тебе конец. Ева.

И более не медлила.

Выбежав из комнаты, слетела с лестницы.

Я не слышала оголтелого галопа сердца, и ускоренных толчков пульса. Накачанная адреналином, не ощущала боль от разбитого носа и горящих щек от пощечин.

Дернула ручку на себя, но дверь не подавалась.

Бросилась на поиски ключей, но они сквозь землю провалились. Бежать через окно оставалось.

Позади раздался лязг ключей, обернувшись, наткнулась на Архипа, держащего связку на пальце.

Он хищно улыбнулся, и мороз поскакал по коже.

—Ты их ищешь? —Слизнул кровь с нижней губы и меня передернуло.

—Архип, ты потом пожалеешь, — теплела надежда образумить человека.

—Рассчитываешь на ебаря?— Выгнул бровь. — Сегодня тебе никто не поможет, — с особой жестокостью выплюнул.

Сделала попытку пробежать на кухню, но мужчина молниеносно настиг и втащил головой о косяк.

Я потеряла сознание.

Лишь обрывки картинок вспыхивали мрачными пятнами.

Влажные, отвратные поцелуи на губах и сосках. И спешно раскрывал мои ноги.

Затем вновь накрыло тьмой.

Короткая вспышка - он прокусывал кожу не щадя. Бедра, голень и промежность.

Ушла в мрак.

В коматозном состоянии чувствовала, как ублюдок жестко и с надрывом, вбивался членом в плоть, как шептал обещания с перекошенным безумием лицом.

Слезы стекали через закрытые глаза.

Я мечтала только об одном, умереть и уйти к папе.

ГЛАВА 26

Я медленно выныривала из забытья. И также медленно приходила в сознание.

Я не спешила в реальность.

Сквозь белый шум в ушах, доносились отдалённые голоса, и сигналы индикаторов.

Свинцовые веки разлепить не удавалось, а я не пыталась открыть глаза.

И вновь уходила в спасительный мрак.

Мне снился папа. Молодой, красивый, импозантный, с едва заметной ямочкой на подбородке. Он стоял в многолюдной толпе, и смотрел с сожалением.

Я подорвалась к мужчине, пробиваясь через людей, но мне никак не удавалось сократить расстояние.

Надрывая связки звала отца, но мой голос терялся. Он молча качал головой, а я кричала в беспомощности.

Неожиданно его образ рассеялся, волнистым песком, и вновь пробивался в сон размеренный отсчет пульса медицинских приборов.

Я с сожалением поняла, что пришла в сознание, так как каждая мышца в теле болела, каждая клетка горела.

И вжалась головой в подушку с призрачной надеждой раствориться, вернуться туда, где безопасно - к моему отцу. Встать под его защиту.

Только вдалеке уловила разговоры люде, и запах цветов почувствовала.

Я сознательно, внутри заблокирокировала себя, иначе меня разорвало бы.

Затем сделала попытку разлепить веки, но слепящий свет бил прямо в глаза. Закрыла их вновь, на том силы закончились.

В следующую вспышку, я продержалась дольше и под жаром, наполнившем все тело. Меня бил крупной озноб, и зубы отбивали чечетку.

Попыталась открыть глаза, но безуспешно. Они затекли. К тому же, оба.

Что-то мешало полноценному взгляду.

Сквозь полуприспущенные веки, заметила размытые очертания белых халатов.

Плавно осмотрела палату - стерильно, просторно и слишком светло, аж раздражало сетчатку.

А за окном темная ночь.

Такая, как внутри меня.

Комната заполнена корзинами моих любимых цветов, и собственные кишки захотелось выплюнуть - я знала от кого они, и тем больнее становилось.

Вероятно, мое возбужденное состояние заметили, так два силуэта засуетились.

А третий, двигался в мою сторону - это оказался врач.

Мужчина осматривал зрачки, чем-то светил, а я противилась прикосновениям, такому бесцеремонному вторжению.

И приступ паники мгновенно охватил, легкие остались без кислорода и тупая боль обожгла каждый орган.

Меня накрыло страхом, что маньяк где-то рядом...

В коридоре послышались шаги, и льдом покрылись внутренности. Тело трясло осиновым листом, пока в дверях не появилась мамочка.

Она дышала порывисто и смотрела немигающим взглядом. Утомленная и бледная.

—Ева. Доченька, - сорвался женский голос, и подбежала, обволакивая теплом. Присев к изголовью, она с покрасневшими глазами всматривалась в меня, непрерывно смахивая прозрачную пелену с глаз.— Моя девочка! Наконец-то ты очнулась, — трясущимися губами, осторожно целовала мои ладони и стало невыносимо. Аккуратно поправляла волосы, будто боялась ко мне прикоснуться. В голове выстроилась цепочка вопросов, только ответы уже не волновали. Мне было все равно.

— Мамуль, где дети? —единственное, что меня интересовало.

— Малыши с Кариной. С ними все хорошо, не переживай.

— Они видели меня? — проталкивала буквы, преодолевая сухость во рту.

— Сейчас это не важно, родная моя. Все позади. Эту сволочь поймали. Не волнуйся, пожалуйста, — по ее щекам потекли прозрачные капли.

—Поймали? —Спросила апатично.

—Да, любимая.

—Значит это правда? И жуткий кошмар мне не приснился?

—Не терзай себя, Ева, — ее испуганный взгляд болезненно отозвался в груди. Она так настрадалась со мной, я не имела права дальше ее испытывать.

—Все хорошо. Мне просто необходимо отдохнуть, — пересилив внутренний хаос ответила сдержанно.

—Конечно. Я рядом посижу.

—Мам, прошу тебя, выброси цветы, и проветри комнату.

—Как скажешь, —согласилась после минутного молчания.

Оставшись наедине с собой, зажмурила глаза.

Как же мне хотелось исчезнуть или уменьшиться в размерах, стереть из памяти все, что случилось.

Проклятого Соболевского и брата ублюдка.

Насилие, рукоприкладство, унижения - столько ужасных вещей навалилось, и, как морально не сломаться, я не хотела думать. Просто плевать.

Голова раскалывалась от обрывков воспоминаний, от мыслей крутящихся ураганом.

Горло раздирало спазмами, но слезы отсутствовали и потому удавалось подавлять обжигающие чувства.

В ноздрях защипало от шлейфа лимона, и это, подобно удару в солнечное сплетение.

Как он мог прийти сейчас?

Когда, я уязвима и оголена, будто разорванные провода и не готова дать сопротивление?

Пришёл издеваться? Унизить в очередной раз?

Это кощунственно даже для него.

— Ева. Малыш, — низкий голос сработал спусковым крючком, и в голове произошел глухой щелчок. Тремя шагами Наум разорвал дистанцию, а внутри разворачивалась буря. —Я знаю, ты слышишь меня! Эта тварь будет наказана и все, кто причастны к.., — запнулся. Я с трудом раскрыла тяжелые веки и мы встретились взглядами. Впервые, зрительная борьба мною выиграна, Наум увел в сторону глаза. Я молчала. Колючий ком в горле не пропускал слова. — Боль, так быстро не затянется, но ты будешь отомщена, — будто это имело значение.

—Где ты был? — шепотом произнесла. Моргать было больно и держать прямо взгляд.

—Я...

—Почему ты не пришёл? — продолжала шептать.

— Я не успел, — ответил и отпустил широкие плечи. А я горела и готова в агонии разорваться. Он не виноват. Наума в доме не было. К тому же, это я сбежала от Соболевского. Я все понимала. Но боль слишком велика, и больше не в силах в себе ее держать — я захлебывалась ею.

— Где ты был?..

—Ева...

—Где ты был?..— Повторяла обезумев, и горячие слезы застилали глаза.

—Любимая, —качнул головой словно сожалел.

— Почему не пришёл? Отвечай, — сорвалась на крик. Пыталась встать, но тело не слушалось. — Вам этого хотелось? Ты наконец доволен? — Сердце клокотало от боли, от горечи и несправедливости. Началась истерика. Индикаторы отреагировали увеличив пульсацию. — ГДЕ. ТВОЮ МАТЬ. Я. СПРАШИВАЮ. ТЫ. БЫЛ? — выкрикнула в ярости. Моя голова металась по подушке. — Ааа, уходи, — заплакала в отчаянии. Мне хотелось биться головой об стенку до потери сознания, до чистого листа в памяти. Чудовищная боль раздирала изнутри. — Уходи. Ненавижу. Всех. Вас. Ненавижу, — я чувствовала себя мертвой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Забежала мама, за ней врачи.

Женщина подошла к Науму, и задала увесистую оплеуху.

А он не двигался. Беспристрастно наблюдал за моими мучениями.

Возможно, что-то человеческое осталось в нем, потому что наконец он покинул палату. Сжалился.

Доктора проверяли пульс, держали руки и уговаривали успокоится.

Почувствовав лёгкий укол, я ощутила слабость и образы медиков расплывались кривыми разводами.

А позади них, стояла моя любимая мамочка.

Сотрясаясь рыданиями, прикрывала лицо руками - это последнее, что я запомнила затуманенным сознанием.

ГЛАВА 27

События разворачиваются с ДР Зоряны Петровны...

Я выполнил обещание, данное себе однажды - на момент празднования день рождения Зоряны, оставил Северина без гроша, в самом прямом смысле.

Купив СвинецПро за копейки - я заключил выгодную сделку.

Покончив с проведением дотошного аудита, и получив заключение у финансистов, я связался с генеральным директоратом и прочим руководством филиала, потребовав незамедлительного совещания.

Упакованный пакетом бумаг, подготовленными моими юристами, я ввалился в зал уже победителем, и готов их был растоптать.

Я не ходил вокруг да около, эффект неожиданности, весомое преимущество для бизнесмена.

С неким мазохистским удовольствием указал держателям долей, на крупнейшую махинацию в российском сегменте, проворачиваемой компанией и искренне сетовал на незаконность действий.

Двести пятьдесят миллионов для зажравшихся и хитрых людишек, сумма вполне ощутимая, но на кону стояли грязная репутация, тюремное заключение и грядущая бедность.

Я тонко жонглировал словами и ни одной гребанной секунды, не позволил хапугам подумать над моим предложением, считая, что предоставил оптимальный выбор стервятникам.

Я сломал их систему, и выкупил СвинецПро за один миллион рублей. Это более чем достаточно, для упырей, привыкших выезжать на чужих спинах.

Первое мое распоряжение было очевидным - я заблокировал все счета Северина. Архип понял все мгновенно.

Шакал почувствовал, как стягивалось тисками, вокруг него, огненное кольцо и ловушка медленно захлопывалась.

Мои люди вели Архипа с самого банкета Зоряны.

Нажравшись в хлам, он отправился в гостиницу, и отсиживался в ней, не выходя из номера.

Так по крайней мере нами предполагалось.

И тут мои люди облажались, упустили из виду гада.

Сученыш, покинул гостиницу через черный выход, судя по всему догадавшись о слежке.

Я искал его в каждой подворотне. Навестил коллег и женщин Северина.

И вроде вышли на его след, но он ускользнул от нас в самый последний момент. И больше нигде не засветился.

Параллельно поискам родственничка, мы искали человека снявшего на видео Еву с Архипом - он шел ключевым персонажем в давней истории.

И если, Северину удавалось скрываться, то, на Кирилла практически вышли сразу.

Молодой парень многое поведал про Северина - о его вероломстве, интригах и устроенной для нас с Евой ловушки.

Да, там, бл*ть триллер можно было написать.

Пять лет назад, в тот злосчастный день, Ева находилась без сознания и Северин привел девушку из больницы к одному знакомому.

Она еще не отошла от наркоза, когда ее занесли в спальню.

Архип добавил деталей для убедительности, объяснил Кириллу нужный ракурс и когда следовало начинать съёмку.

Из чего вытекал вывод - моя девочка априори не могла спать с Архипом.

Он ее подставил и факт измены отсутствовал. Тот парень, не являлся другом Архипа, но задолжал не малую сумму, и брат воспользовался шансом.

Минутное видео, против нескольких сотен тысяч - выбор заманчивый.

И Кирилл повелся в пользу денег.

Но почему она была под наркозом? И почему ее привезли из больницы? Очередной ребус, который стоило выяснить.

Ублюдок.

Я реально не до оценивал Северина.

Моя самонадеянность и пренебрежение сыграли против меня.

И в назидание, меня знатно поимели во все щели. Я хорошо усвоил урок. И чувствовал себя, тем еще долбоебом.

Я же бл*ть, сам все просрал. Идиот.

Наш разговор прервал звонок Лаврентьева, сообщив о юристе ожидающего со мной аудиенции.

Вероника дала согласие на расторжение брака, но с одним условием - она просила встречу.

И я ей отказал.

Послал на хуй ее адвокатов. Есть брачный контракт, его и следовало придерживаться.

А на следующий день, пришла ссылка с провокационным видео, и Евой во всей красе.

Стиснув челюсть до скрипа зубов, до боли в деснах, чувствовал, как ярость прожигала мозги до основания черепа.

Красная пелена опустилась на глаза, и рванул к источнику отправившего ссылку.

Я выверну наизнанку весь город, но душу вытрясу из каждого.

Вероника сидела на террасе с бокалом вина, и при полном параде.

Красный брючный костюм, макияж, укладка - она меня ждала.

—Привет, Наум. Рада тебя видеть, — раздвинула губы в торжествующей улыбке.

—Что за хуйню ты устроила? — Нависнув угрожающе над бывшей, с усилием воли держался внутреннего баланса.

—И не спросишь как у меня дела? Как видишь, я праздную победу.

—Какую победу? Чего ты добиваешься?

—Уже ничего. У тебя была возможность, по-человечески разрулить между нами, конфликт интересов. Сейчас у меня нет на это времени.

—По-человечески? — Меня накрыло истерическим смехом. — Человек ведет себя по-человечески, а ты поступила по-скотски. Чувствуешь разницу?

—А мне понравился ролик, Наум. Я можно сказать потенциал раскрыла твоей подстилке. Кстати, на Северину появился хороший спрос. Это, я, так к слову. — Мне впервые захотелось ударить женщину. Чтобы сбить эту надменную ухмылку. Чтобы ей стало больно.

—Выкладывай уже, бл*ть, что тебе нужно? — Челюсть сводило от злости.

—Твой бизнес. Полностью и сразу.

—У тебя напрочь крыша поехала.

—Я женщина, которой изменили и разбили сердце, тут сложно оставаться адекватной.

—Не неси чушь. Я тебе изменил. На мне отыгрывайся. Ее не тронь. Поняла?!

—А, я и отыгрываюсь. Бью по твоим самым слабым местам.

—Тварь, — схватив за волосы, с силой оттянул назад. —Как же, я ошибался и не разглядел конченную мразь рядом, — прошипел в бешенстве.

—Мы женщины очень многогранны, Наум. Ты даже не представляешь насколько, — я непробиваемый циник во всех сферах, но от ехидной улыбки Вероники замутило.

—Заткнись уже, — просипел. — Данная аббревиатура касается настоящих женщин, ты не вписываешься в эту касту, — большим пальцем стискивая кадык, наблюдал, как расширялись и сужались радужки в страхе, но она не теряла самообладания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—У меня есть выгодное предложение, и я готова не устраивать судебную тяжбу с бизнесом. Даже помогу обелить репутацию нашей новой знаменитости.

—Что ты такого мне можешь предложить?

—Хочу оральных ласк. Взаимных. Одного раза будет достаточно, — теперь наступили рвотные спазмы, и я скривился в отвращении.

— Тогда, я лучше отдам бизнес, чем касаться тебя, — мои слова достигли цели, ее всю передёрнуло и лицо перекосилось. Во взгляде пропал победный блеск, лишь мутная пелена в глазницах. —И ты, с*ка, извинишься перед ней. На всю страну. Почистишь все источники. Кэш. Всю поеб*тину. Лишь после я подпишу документы. Я внятно выразился? — брезгливо оттолкнул от себя женщину.

Внезапно почувствовал укол в области шеи. Ладонь механически потянулась к поврежденному участку, мне удалось повернуть голову и наткнулся на Архипа, вернее на того, кого он из себя представлял.

—Это сильнодействующий транквилизатор, Наум. Его вкалывают быкам во время дальних транспортировок, и ты поспи чутка. А мы закончим дела. Навестим Еву, — слова разносились, словно через громкоговоритель.

—Я по очереди убью вас, — свалился на пол, чувствуя неподъёмную тяжесть в теле.

—Лучше бы ты сдох, и не возвращался, падла, — серия пинков посылалась по ребрам и прессу. Северин шарил по карманам пиджака, и я все больше проваливался в темную бездну. — Нашел, ключи от автомобиля.

—Легкодоступная дырка против многомиллиардного состояния, как не рационально Наум. И ты меня удивил. Но обещаю, я сделаю так, что ты сам не захочешь касаться ее. Просто не сможешь, — перед глазами фон размыло, но удаляющиеся шпильки били оглушительно по вискам.

****

Я пришел в себя с пульсирующей головной болью и ватным телом. Пытался привстать, но меня качнуло, и язык распух от жуткого сушняка.

С трудом разлепил веки.

Где я? Осмотрев темное помещение, наткнулся на знакомую обстановку особняка. Наступил вечер, а это значило, я проебал кучу времени.

Мой мозг лихорадочно крутил ленту событий, и обстоятельства складывались наихудшим образом.

Как всегда Северин действовал исподтишка, до кучи тандем с Вероникой образовал.

Но я раздавлю гнид. Собственными руками разорву в клочья.

Нащупав сотовый в кармане брюк, набрал Санька.

Мне нужна машина.

Я выжимал максимум скоростей из внедорожника.

Выезжая на встречную полосу, проезжая светофоры, давил со всей дури на педаль и шины визжали под колесами.

Первым делом позвонил Лаврентьеву, дабы узнать обстановку дачного домика.

Как и договаривались, начбез вел наблюдение за детьми и Маргаритой Дмитриевной, а два наемника приглядывали за остальной территорией.

Только Лаврентьев удивился моему звонку, так как заметил мой автомобиль за переулком охраняемого объекта и меня всего ломало от нехорошего предчувствия.

Я накачивал себя воздухом, так как паника нарастала и парни не выходили на связь.

Влетев в дом, я нашел её на полу.

И не хотел верить зрению, будто сознание играло с разумом. Избитая с разорванной одеждой, Ева не вписывалась в реальность.

Перед глазами задребезжало мелкой рябью от вида окровавленного тела, а внутренности пришли в консистенцию фарша.

Я почувствовал полную асфиксию легких, и мое сердце остановилось, точно смерть наступила.

Мне помог прийти в себя Лаврентьев.

Я трусливо подошел к лежачей девушке и боялся обнаружить отсутствия дыхания.

Упав мешком перед ней на колени, дрожащими руками касался ее лица и волос. Лучше бы я действительно сдох.

С пеленой на глазах, я заскулил и прикрыл тело пиджаком, а затем аккуратно взял на руки.

Она дышала, что являлось важнейшим приоритетом, и нельзя терять ни единой секунды.

—Наведите в доме порядок, до прихода детей, — голос Санька просачивался из далека.

—Конечно. Будет исполнено, — ответил Лаврентьев. —Все силы бросить на поимку гандона. Он не мог далеко скрыться.

—Принято.

Я в красках уже знал, какая участь ожидала шакала.

Смерть для него окажется раем и он будет о ней умолять.

Он будет кровью мочиться и харкать кишками.

Северин ответит за каждый не верный шаг.

Он позарился на мою женщину пять лет назад.

Подло лишил меня отцовства. Избил. Надругался над самым бесценным.

Ушлепка нашли, как только Ева оказалась в местной больнице.

Доставкой оформил ее любимых цветов, и поехал разбираться с ублюдком.

Бойся, с*ка. Тебя больше ничего не спасет.

ГЛАВА 28

Сегодня у Евы день рождения.

С того ужасного дня прошло ровно тридцать дней, и я больше не встречался с моей девочкой.

Этот месяц дался довольно тяжело, но я вынуждал себя держаться в стороне ради нее и ее спокойствия. Хотя безбожно тянулся всеми мыслями и телом к любимой женщине.

Конечно, я находился в курсе всех происходящих событий за последний месяц и неустанно держал руку на пульсе.

Трехкратно усилил охрану вокруг заветного дома, невзирая на акт возмездия с ее обидчиками.

Я устроил им ад. Через который проползти сложно, оставаясь в адеквате.

Вероника. Я не остался в долгу. Разделался с тварью аналогичным путем, что и она с Евой.

Их было четверо. Беспринципных и отбитых. И они использовали разнообразные формы наказания для бывшей.

И я не считал это жестоким методом отмщения. Нет.

На мой взгляд, относительно справедливым. Гадина получила ровно тот эквивалент ощущений, которые испытала Ева.

Что же касалось Архипа, вопреки дикому желанию убить подонка, оставил ему, его никчёмную жизнь. Но расквитался с ним более кардинальным способом, нежели с напарницей.

Я просто его кастрировал.

Наживую. Без анестезии. Он вопил от страха и боли, порвав голосовые связки, молив о пощаде. Затем проклинал и выкладывал частями всю правду.

Архип влюбился в Еву с первого взгляда. Но понимал, он не имел ни одного шанса.

Неожиданная беременность моей девушки сыграла ему на руку: тогда и созрел в его голове гнусный план по устранению соперника.

Ева видела в Северине друга и поделилась с ним секретом.

Она растерялась, узнав об интересном положении, и в смятении не понимала, как быть дальше.

Детей заводить, казалось, еще слишком рано, и она жутко волновалась о моем восприятии неожиданной беременности, боялась ухода от ответственности с моей стороны.

Ева взвешивала все "за" и "против", делясь переживаниями с ублюдком, металась в поисках оптимального решения для каждого.

Воспользовавшись ее растерянностью, он сливал меня. Аккуратно и методично. Подсадил на тяжкие сомнения и пошатнул доверие.

В итоге она решилась на аборт.

Однако находясь в гинекологическом кресле, когда уже вводили анестезию, в самый последний момент моя девочка передумала и потребовала остановить прерывание беременности.

Архип в качестве поддержки поплелся с Евой в гинекологию и затем устроил кино.

Вот откуда больница и наркоз выявились.

Истина, которая на меня вылилась, шпарила кипятком. И я окунал Северина в самое пекло.

Я хотел, чтобы он выл от боли. Чтобы уходил в медленное сумасшествие.

Моя кровожадность не имела границ: я обеспечил ему полный спектр унижений.

Их план не сработал, я безумно продолжал любить свою малышку, и меня переполняло обожанием.

Что же касалось моей девочки, она занимала все мои мысли. Я был полностью поглощен ее жизнью, контролировал ее и свой бизнес - у меня открылось второе дыхание.

Реабилитация Евы проходила успешно, физически ее состояние стабилизировалось, чего не скажешь о ментальном здоровье.

Она изменилась, случившиеся обстоятельства ее подкосили.

Ушла в себя и с трудом шла на контакт. Я выл от адской тоски по малышке и нашим малышам, которые так и остались недосягаемыми.

Я находился в раздрае, так как понимал, что с каждым днем терял дорого мне человека.

И потому решился на отчаянный шаг. Я обратился к Карине с просьбой и криком о помощи, мне требовалась встреча с Евой и организация уединенного момента.

Кстати, Малинина Карина являлась источником сведений домашней обстановки и общего состояния моей женщины.

Я спускался по трапу самолета, договариваясь с ювелиром о встрече. И горел в волнении, будто малолетний подросток.

Понимал, что довольно рано заявляться с кольцом и предложением, но я ждал подобного момента немалый срок, поэтому не терпелось окольцевать безымянный пальчик.

Ещё в прошлом я четко прояснил для себя, что просыпаться с Евой каждое утро - вот моя реальность. И упускать ни одной минуты не желал.

Сверлил мобильный в ожидании нового сообщения от Карины.

Я смотрел на город с высотки, когда в кабинет зашла моя помощница.

—Наум Маркелович, к вам посетительница.

—Я занят. Скажи, что на совещании, — не поворачивая головы, ответил девушке.

—Мне достаточно десяти минут, а потом я уйду, — ударил в спину любимый голос. Резко развернувшись, я почувствовал обжигающий душ, и сердце забилось в тахикардии под ребрами. Ее прозрачные глаза, настолько глубокие и насыщенные синевой, что дух захватывало каждый раз. А тело прошивало колючим током. Конечно, я жаждал увидеться с маленькой, считал минуты и хотел задавить в объятиях, но стоял истуканом, сдерживая рвущихся демонов наружу. И я солгу, если скажу, что не встревожен ее визитом. Внутри поселилась тревога. Если она пришла сама, то явно не для того, чтобы попить чая и обсудить погоду. Напряжение сдавило тисками. Белая блузка в вырезе делового пиджака, чёрные узкие джинсы, невысокие лодочки дополняли строгий образ. Волосы собраны на затылке, а на лице ни одного мазка косметики. Красивая, аккуратная, и все бы ничего, но только пустой взгляд пугал больше всего.

—Оставь нас, — бросил секретарше. Время будто остановилось, пока мы разговаривали взглядами. Я чувствовал ее волнение, и каких усилий стоило решиться на разговор. Кабинет наполнился цветочным ароматом, и я впитывал его с особым голодом, а мои легкие вовсю задребезжали в удовольствии. —Здравствуй. Проходи, присаживайся, — протолкнул предложение. — Что будешь пить? Воды? Кофе? Чай? — острый контраст ощущений немыслим.

—Можно воды.

—Виктория, принеси нам воды, — наказал работнице по телефону. — Как малыши? Мама? — в горле першило.

—Собственно говоря, я пришла поговорить о наших детях, — нас прервали, принесли воду. — Наум, прошу об одном, во время моего откровения не перебивай, пожалуйста, — произнесла, дождавшись ухода третьего лица. С пересохшим горлом лишь кивнул в знак согласия. — Пять лет назад, на момент твоего стремительного отъезда в другую страну, я уже была беременна. И знаешь, твой брат оказался рядом, поддерживал, утешал. Утирал мои слезы, когда я сходила с ума от тоски по тебе, и он сходил с ума вместе со мной. Но я продолжала упорно тебя ждать. Мне казалось, что ты поймешь совершенную ошибку. Вернешься ко мне и к неродившимся малышам. Только по истечении времени все же дошло, что ты вычеркнул меня из своей жизни. Архип сделал предложение, однако, даже тогда я медлила с согласием, еще надеясь на чудо. Но после рождения Спартака и Мелании приняла предложение твоего брата. Я искренне хотела, чтобы у моих детей был отец и полноценная семья. Но основной причиной послужил другой аспект: я пыталась забыть тебя и, конечно, заглушить боль в сердце. В итоге я позволила Архипу быть рядом с нами. Переложила на его плечи ответственность за детей наших. Использовала человека. И ,как женщина, не смогла подарить ему любовь — это моя большая ошибка, о которой бесконечно сожалею. Но сейчас речь не об этом. Я пришла сказать, раз ты являешься отцом Спартака и Мелании, то имеешь полное право участвовать в жизни детей. Я готова записать тебя в их свидетельстве рождения и дать им твою фамилию, — меня мгновенно пробило нежностью и гордостью за свою женщину. Такая хрупкая и сильная одновременно, вопреки всему ее призма мировоззрения оставалась правильной. — Но есть одно условие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что угодно, Ева.

—Оставь меня в покое. Не лезь в мой бизнес. Достаточно. Не нужно впутывать мою подругу в свои дела. Не ищи предлога для встреч и прекрати следить за мной. Я не хочу. Понимаешь? Поэтому давай договоримся, ты остановишься. По всем вопросам касаемо оформления документов, можешь обращаться к моей маме, — твердо проговорила, встав с кресла, направилась к выходу. Мне понадобились секунды, чтобы переосмыслить её слова.

—Ева, подожди, — стремительно подошел. Пальцы зудели от желания прикоснуться к ее затылку, а потом, уткнувшись в макушку, затянуться таким родным запахом. — Мне тоже есть что сказать. Дай и мне возможность высказаться, — и начал исповедь. —Послушай. Я благодарен и безумно признателен тебе за все предоставленные шансы для меня и наших детей. Ты подарила мне смысл жизни, и я не чувствую себя мертвецом. Прости меня. Прости, девочка моя. Я сожалею, что обманул твои надежды, и готов на все, чтобы забрать твою боль, которую ощущаю на физическом уровне каждое утро и ночь. Мне снятся твои слёзы, и я мечтаю их иссушить. Ты лучшее, что случилось со мной. Твой голос, трогательная нежность и наша любовь - настоящий подарок в моей жизни. Поверь мне, мы будем вместе и неважно, какой пройдет срок. До встречи с тобой, я понятия не имел, что такое любовь. И точно не верил в нее, но сейчас знаю, что бывает с теми, кто усомнился в ней, — перевел дыхание. Столько нужно ей всего сказать, объяснить. —Никогда не думал, что потерять голову от любви, это и есть счастье. Это лучшее что может произойти с человеком. Расстояние между нами не имеет значения, ты навсегда в моем сердце. Как много для меня значат твои удивительные глаза. Тепло твоих рук. Каждый раз я заново влюбляюсь в тебя. Ты моя жизнь. Мы потеряли много лет, давай избежим этого на сей раз. Начнем все вместе. Ты. Наши дети и я. Обещаю сделать вас счастливыми. Только прошу, дай нам шанс, — дотронулся пальцем до её мизинца, она руку не отдернула. Медленно обошел её со спины. Красивое лицо непроницаемо. Только напряжённое тело и глаза выдавали её. Не разрывая зрительного контакта, достал из кармана обручальное кольцо.

—Ева, выходи за меня замуж. Я люблю тебя до беспамятства. Люблю больше всего на свете. Мы можем написать свою историю. Вместе. И пройдем трудности рука об руку. Просыпаться каждое утро с тобой и вдыхать аромат твоих волос, слышать детский смех и твой звонкий - единственная моя просьба. Остальное все сделаю сам, — адский пульс свистел в перепонках, а переизбыток волнения бросал то в жар, то в холод. Ее взгляд разрезал на ремни, она обвела взглядом каждый миллиметр моего лица, и я понимал, каков окажется конечный расклад разговора.

— Наум, я ношу под сердцем ребенка. И он не от тебя. Так что, тут наши пути расходятся. Прощай.

ГЛАВА 29

Спустя чуть больше года....

Сегодня моему сыночку исполнилось четыре месяца. Все же истинное счастье быть мамой.

Мой темноглазый мальчик — Давид.

Насупив носик, умиротворенно спал рядом со мной. Пальцем очертила его лобик, бровки.

Достался мне мой карапуз очень тяжело.

Роды оказались сложными. Двое суток мучилась болезненными схватками, и в результате, делали кесарево из-за скачущего давления.

Мой малыш родился перед самим рассветом.

—Доброе утро, Давид Наумович, — шепнула малышу и получила в ответ его улыбку, хотя младенец продолжал тихо сопеть. — Тебе пора кушать. Просыпайся, — на что младенец, сжал маленькую ручку в кулачок. Как же я раньше жила без тебя, сынок?

Честно говоря, все девять месяцев, я до конца грызла себя сомнениями от вопроса, а Наум ли являлся отцом ребенка.

Но придя в сознание после операции и бросив первый взгляд на крошку, окончательно отбросила подозрения.

Уж больно сынок оказался похож на отца, особенно большими и темными глазами.

Только в начале триместра я не могла дать такой гарантии Соболевскому, и рубила с плеча.

К тому же, подавленное состояние усугубило ситуацию.

Спартак и Мелания, неожиданно забежали в комнату, в пижамах и босыми ножками. Сонными глазками рассматривали меня и Давида.

— Мама, а почему братик опять спит? — пролепетала Мелания. — Ну, сколько можно, Давид? — Продолжала сетовать моя девочка.

— Мы зашли поздравить его с днём рождения, а он, как всегда, дрыхнет, эх, — вздохнул Спартак. Сердце переполняло любовью и гордость за своих детей.

—Идите ко мне оба, мои хорошие, — малышки запрыгнули на кровать и расположились поближе к маленькому. —Вы можете все свои поздравления прошептать ему на ушко. Думаю, он их обязательно услышит.

—А разве так бывает, мам? Он же не понимает ничего?

—Конечно, Мелания, понимает. Просто, он еще не умеет выражать свои мысли. Когда вы находились в возрасте Давида, такими же сладкими крошками, я постоянно вам шептала о своей любви, желала счастья и крепкого здоровья. Наш разговор оборвал звонок во входную дверь. Встав с постели, накинула домашний халат.

—Любимые мои, оставайтесь с Давидом. Я скоро вернусь.

—Хорошо, мама.

—Не переживай, мамуль. Братик в надежных руках, — и не удержалась в улыбке.

Спустившись на первый этаж, поспешила в холл. Посмотрела в глазок, и обнаружив знакомое лицо распахнула дверь.

Мой психолог, Никита Немцов, стоял на крыльце дома с букетом полевых ромашек.

Год назад, как только меня выписали из больницы, первым делом, переехала к маме вместе с детьми.

А дом, в котором мы жили с Архипом, переписала на Зоряну Петровну.

Я даже не смогла переступить порог того особняка.

Конечно, она противилась моему решению, но я непреклонно стояла на своем. Общаться с Зоряной, как прежде у меня не получалось. Шло отторжение.

А принуждать себя считала более уместным. Отныне, я выбирала только свой комфорт.

Мама и Карина, дали колокольную поддержку во время моей реабилитации и проявили, немалое терпение.

Ведь мое моральное состояние оставляло желать лучшего. Я упала в пропасть, где меня поглощала тьма и пыталась выкарабкаться.

Первое время, я не кушала и не пила. Кошмары снились постоянно и каждый раз просыпалась в холодном поту.

Я не вела разговоров, и никак не реагировала на внешний мир - я словно застыла.

Перед глазами образовалась серая пелена, через которую смотрела на окружающих.

Мама настояла на терапии у психолога. Я не препятствовала, ради ее спокойствия.

На консультациях, я просто сидела и молчала, а мне тактично не мешали.

И так происходило несколько месяцев подряд.

Но в один из блеклых дней все поменялось. У мамы случился приступ сердца - острый инфаркт.

Меня моментально вышибло из коматозного состояния.

Чудовищный страх потерять мамочку, вывел из транса.

Походы к психологу приобрели другой характер, я вступила в диалог, позволив специалисту делать свою работу. Пришло степенное восприятие случившегося.

С абсолютного безразличия переключилась на участие ко всему, что окружало. Появилась реакция на близких людей и на беременность.

По мере чего становилось легче дышать и грудную клетку меньше сдавливала тяжесть от боли.

Курс лечения закончился, но Никита Немцов делал попытки перевести наши отношения в иное русло.

Знаки внимания, конфеты, цветы - все как обычно.

—Привет, — промолвил мужчина, обнажив ровные зубы в улыбке.

—Привет.

—Извини за столь раннее вторжение, я тут мимо проезжал. Хотел спросить, как у вас дела? И решил порадовать тебя с утра скромным букетом.

—Спасибо. Мне очень приятно, — психолог протянул цветы, и я приняла их.

—Руки от неё убрал, — угрожающе потребовал до боли знакомый голос.

Властные тембры разошлись по улице громом среди ясного неба. Мы одновременно повернули головы на голос. Тело стремительно покрылось инеем, и меня бросило в озноб.

Дьявольская энергия накрыла тяжелым покрывалом. Я поняла, что ничего не изменилось - абсолютная власть нависла дамокловым мечом. Чёрный пиджак облегал его широкие плечи, и подчеркивал массивное телосложение, а рваные джинсы добавляли дерзости. Он поменял причёску и у него прорисовывалась щетина на плотно сжатой челюсти. Убийственный взгляд устремлен на врача, только почему-то я чувствовала себя под микроскопом.

—Ты чего приперся сюда на хрен? —Возвышаясь над человеком и прикуривая сигарету, пустил облака дыма в лицо Немцова. Никита был не высокого роста, и очевидно проигрывал Соболевскому. Мой психолог обескураженно смотрел на меня, затем поднимал глаза на Наума. —На меня смотри, Немцов, — Наум буквально прорычал. — Кто ты такой, чтобы вваливаться в этот дом? Тебя звали?

—Я...Нет, — попытался вставить слово психолог.

—Давай, руки в ноги и сваливай с крыльца.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—А вы, собственно, кто такой? — наконец, совладав с собой, уточнил Никита. Наум приблизился вплотную к Немцову, резко выдернул цветы из моих рук и швырнул в лицо мужчине.

—Мой ответ тебе не понравиться. Забирай свой веник и, чтобы духу твоего здесь не было. Понял?

—Ева, что происходит?

—Забудь о ней. Иначе ноги сломаю, а потом руки. И так каждую косточку, пока не от вянешь.

Соболевский бесцеремонно толкнул меня за дверь, закрыв перед самым носом.

Сердцебиение настолько сильное, что буквально оглушало.

Я хлопала ресницами и задавалась вопросом - что это сейчас было?

Не контролируя себя, стремительно побежала к зеркалу. Кошмар. Вот это видок у меня. Бледная, а на голове хаос.

Попыталась привести себя в порядок, покусала губы, прибрала в одну сторону длинные пряди, ущипнула щеки для румянца.

Так, стоп. Ты что делаешь, Ева? И чего так разволновалась?

Боже. Я неисправима.

Он дышал в затылок - я это чувствовала. Раз в месяц давал о себе знать, но не нарушал дистанции.

Почему именно сейчас активизировался? Неужели из-за врача?

Или его появление простое совпадение?

Пока размышляла, по дому разошелся очередной дверной звонок.

Распахнув дверь, на пороге встретила мужчину со службы доставки.

—Ева Максимова?

—Да.

—Распишитесь здесь, пожалуйста.

Поставив подпись на планшете, курьеры стремительно занесли с десяток корзин кремовых роз.

—И ещё вам записка.

Я догадалась от кого цветы, именно таким образом Соболевский напоминал о себе.

Но я делала вид, что не замечала букеты, сознательно не хотела придавать значения.

В записке аккуратным почерком было написано:

"Пришло время поговорить. За тобой приедет машина. К девяти будь готова."

Вот так просто поставил перед фактом.

****

Вечером стояла перед зеркалом, присматриваясь к отражению.

Надела свитер свободного кроя, светлые джинсы и кроссовки на низкой подошве.

Собрав волосы в ракушку, нанесла лёгкий макияж - пару взмахов тушью и тонального крема. Немного освежающего аромата на внутреннюю часть запястья распылила.

У меня был вопрос к Соболевскому, потому подготовилась к встрече.

А еще, я ему задолжала, изначально скрыв рождение детей, а затем спрятав.

Поцеловала макушку спящего малыша и вобрала в ноздри младенческий запах - это самый лучший аромат.

—Маленький, не скучай. Мама поговорит с папой и ,как можно скорее вернётся.

Взяв телефон, и радио няню, спустилась в гостиную.

Спартак и Мелания с интересом смотрели мультфильмы, и комментировали действия персонажей.

—Мамуль, я пошла. Меня, максимум, не будет два часа.

—Хорошо, Ева, — передав маме радио няню, посмотрела на нее с подозрением. — Что такое, доченька? — спросила женщина не прерываясь от вязания пинеток.

—Сегодня днем, когда я рассказала про записку и утренний эпизод с Наумом, ты не удивилась. Более того, ты спокойно отреагировала на встречу с Соболевским, — и это действительно вызвало у меня легкое недоумение.

—А что тут скажешь, доченька. Вам пора все обсудить.

—Что изменилось? Год назад, ты знать его не хотела.

—Все меняется, Ева, — пожала плечами женщина. — Считаю, что нельзя больше прятать голову в песок. Вам есть о чем поговорить, вы же родители в конце концов, а это связь на всю жизнь, — тональность голоса поменялась.

—Ты мне что-то не договариваешь?

—Это не так, Ева. Вы оба находитесь в подвешенном состоянии. Нужно уже к чему-то прийти. Иначе у вас не будет шанса, двигаться дальше, — отчасти, я с мамой солидарна, но мне требовалось чуть больше времени.

Чёрная машина уже ждала у тротуара. Хотя я вышла на десять минут раньше.

Мне любезно открыли дверь, и через двадцать минут автомобиль остановился у знакомого здания.

Последний раз я была здесь, когда пришла поставить точку с Соболевским.

Поднявшись на необходимый этаж, направилась в кабинет.

Все время, с самого утра, я неимоверно волновалась и нарастало напряжение в теле. Пульс заведено стучал в висках, потому зашла без стука.

По началу мне показалось, что меня посетили галлюцинации.

Соболевский сидел в кожаном кресле за рабочим столом, а на его краю восседала роскошная брюнетка с длинными ногами. Знойная и идеальной фигурой.

Приглушенное освещение создавало интимную атмосферу, и девушка смеялась откидывая голову назад.

Умилительная картина от которой обдало жаром, и запекло внутри, и полное непонимание ситуации.

Невероятно, сегодня утром он прогнал с моего порога мужчину, а уже вечером флиртовал с другой женщиной.

Мужская логика - это сплошные двойные стандарты.

—Мариночка, у меня встреча назначена. Через час встретимся, как и договаривались, — сахарно пропел Наум.

—Я буду ждать, — и я не могла поверить своим ушам.

—А вот и она, — бросил небрежно, заметив меня в проеме. Девушка нехотя встала со стола, и кинув презрительный взгляд в мою сторону, покинула кабинет.

—Доброго вечера, Ева. Проходи. Располагайся. Спасибо, что пришла, — сложив руки на столе, устремил на меня темный взгляд. Как легко у него так получалось? Смотреть на одну с интересом и обожанием, а другую рвать на части.

—Добрый вечер.

—Итак, — протянул низким голосом. —Как ты? Как Спартак и Мелания? Как мой сын? Давид Наумович, звучит не заезженно, — мягкие нотки в голосе проскальзывали, когда говорил о малышах. Я не испытывала страха перед Наумом, как прежде, наконец осознав, что мужчина не причинит вреда детям. И точно не станет разлучать нас. — Ева, я был очень терпимым по отношению к тебе. Исчез из поля зрения. Дал время. А теперь, я хочу полностью участвовать в жизни детей. Воспитывать их полноценно. Нам нужно найти компромисс, и договориться о будущем наших детей.

ГЛАВА 30

Чуть больше года назад...

Откуда-то издалека доносилась трель дверного звонка.

Голова чугунная и тяжелая.

Вчера, я налакался в стельку. Впрочем, так мои дни начинались и заканчивались.

Последний месяц, похмелье стало моим неотъемлемым состоянием.

Мерзкий привкус во рту, будто кошки нагадили и мучил страшный сушняк.

Но кто-то настырно звонил, не желая убираться к чертовой матери.

С трудом разлепив веки, я встал с дивана.

Шатаясь, и едва ориентируясь в пространстве, пошел к парадной.

Кругом пустые бутылки, пачки сигарет и окурки, одним словом вонь, да срач.

Хотя плевать.

Превозмогая тошноту и остатки пьяного угара добрался до двери.

Я зажмурился, как только дернул на себя дверную рукоять.

Бл*. Это просто издевательство.

Яркая вспышка, вернее солнца, ослепила и сквозь пробивающийся свет, разглядел силуэт молодой женщины. С нимбом над головой, и в белом костюме, смахивала на агнца божьего.

—Это белка? Или я умер? А ты ангел? — прочистил горло от хрипоты.

—Скорее, спасительница заблудших душ, — нотки голоса смутно знакомые, а затем вспомнил, однажды эта дама, влепила мне увесистую пощёчину. — Надо поговорить, я пройду.

—Маргарита Дмитриевна? — пропустил нежданную гостью в замешательстве. —Проходите, присаживайтесь, — поплелся за вошедшей. — Ну, если найдёте чистое место, — едва осознанным взглядом нашел футболку, надел торопливо. Непроницаемым взглядом Маргарита Дмитриевна осмотрела обстановку, скинув с кресла какие-то крошки.

—Значит, пока моя дочь, находится в агонии и пытается выжить, ты зализываешь свое уязвленное самолюбие в стороне. Ты серьезно рассчитываешь, что алкоголь утешит и как-то поможет в разрешении тяжелой ситуации?!

—Пришли разуму учить?

—Ни в коем случае, я не твоя мама.

—Зачем пожаловали? —уселся на диван, комната кружилась.

—Я пришла с тобой поговорить, так как считаю нужным помочь своему ребёнку, и соответственно моим внукам. Я хочу, чтобы ты внимательно услышал, то, что открою для тебя.

—Я весь во внимание, — хотя, клянусь, мне сложно давались слова.

—Наум, на днях мне позвонила, твоя тетушка, и просила с ней встретиться.

—Сразу скажу, мне нет дела до нее.

—Вопреки, тяжелым последствиям, которая нанесла ваша семья, я встретилась с Зоряной.

—Зря.

—Она в подробностях рассказала, что произошло между тобой и Евой пять лет назад. Про племянника нерадивого и его подлость. А также поведала, как умудрялась много лет покрывать твоего сводного брата, но при этом сделав вас жертвами вероломных поступков. Могу сказать одно, бумеранг работает для каждого. В той ситуации оказались все по-своему виноваты. Абсолютно все. Моя дочь не исключение. Но пусть, это останется в прошлом. Я пришла поговорить о будущем. Скажи, ты любишь мою дочь?

—К чему этот вопрос, Маргарита Дмитриевна?

—Просто ответь, да или нет?

—Люблю. До безумия.

—Отлично. Всё, что я сейчас до тебя донесу, должно остаться, между нами. По крайней мере пока. Моя девочка еще не готова объективно смотреть на всю ситуацию в целом, и ее решения весьма неконструктивные.

—Я не понимаю вас, к чему вы клоните? Причем тут моя тетушка?

—Мне известно, про ваш диалог, состоявшийся месяц назад. Про твоё предложение и про ребенка от того человека, — и боль по новой вонзилась в сердце. Мне срочно требовалось выпить. — Это твой ребёнок, Наум, — воздух в груди моментально закончился, внутри пружиной сжались все органы. И озвученное перемоткой прокручивались. Я фокусировал взгляд на женщине, пытаясь осознать услышанное. Будто прочитав мои мысли, она произнесла. —Ты, не ослышался. Зоряна для того и позвала, чтобы признаться, Северин априори не мог иметь детей. В маленьком возрасте он переболел эпидемическим паротитом.

—А можно по-русски?

—Можно. Это обычная свинка. Самая распространённая болезнь, но приводящая мужчин к бесплодию. Об этом никто не знал, даже ее племянник. Ты понимаешь к чему идет разговор?

—Кажется, — вымолвил, ощущая как по венам пустили кипящую кровь, ощущая, как клапана запустили работу сердца и завелись мозговые шестеренки. Твою же мать.

—Наум, я хочу, чтобы ты переварил эту информацию и принял решение, касаемо Евы и детей. Ты сказал, что любишь Еву, так действуй в интересах любимой женщины. Приди в себя. Запасись терпением. Ради нее и вашего будущего. Повремени с оформлением документов, останови адвокатов. Мои внуки каждый день переживают стресс, наблюдая за матерью. Им сложно. Что касается Евы – она любит тебя. К глубокому сожалению, а может к счастью, моя дочь будет счастлива только рядом с тобой. Вы обязательно пройдете трудности, даже если они кажутся непреодолимыми и будете в конце концов вместе. Повторюсь, всем нужно время, — женщина поправила полы пиджака, так как встала с кресла и последовала в сторону входной двери.

—КАК ОНА?

—Ей плохо. Она потеряна.

—Чем я могу помочь?

—Не отпускай ее руку. Пусть, между вами, сейчас пропасть, но ты держи ее мертвой хваткой.

—Я позже могу связаться с вами?

—Конечно, — Маргарита Дмитриевна внезапно обернулась и сведя брови к переносице, произнесла. — Ах, да. Проясним на будущее один момент. Я помогаю тебе, Наум. Но если хоть раз обидишь мою дочь, тебе не поздоровиться. Ясно?

—Безусловно.

—Не испорти все окончательно, Наум. Надеюсь, мы поняли друг друга?

—Маргарита Дмитриевна, вам незачем волноваться. Как вы и сказали, Ева будет счастлива. И я готов ждать столько сколько потребуется. Однако есть просьба, я тоскую по малышам и мне бы хотелось видеться с ними.

—Исключено. Дети проболтаются и Ева сразу обо всем догадается.

—Есть вариант, и надеюсь вы одобрите его.

—Что ты задумал?

—Можно проставить видео камеры в их комнатах. Тем самым, я обеспечу им безопасность, и хоть издалека смогу наблюдать за малышами, — сознание понемногу прояснялось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Хитрец, — лукаво произнесла.

—Скорее стратег.

— Я подумаю.

****

Наши дни. Офис...

Я смотрел на нее и меня вовсю колотило. Аж кости заныли.

Впервые, за четыре месяца, я видео ее в воочию. Не через монитор камер, или с другой стороны улицы.

Лишь однажды, четыре месяца назад, я нагло украл у жизни один час.

После операции кесарева, медсестра закатила Еву в специальную палату родильного отделения, пока моя девочка находилась под анестезией.

Меня накрывало трепетом, и обдавало горячими волнами, пока рассматривал роженицу.

Медработник предупредил, что в запасе есть час и я максимально выжал для себя это время.

Я никогда не забуду, как подушки пальцев горели, когда коснулся нежной кожи красивого лица.

Как лупило сердце мощными ударами и в горле образовались судорожные спазмы.

Меня раздирало на части от осознания, что моя женщина, родила сына и подарила стимул.

Несмотря на затянувшиеся схватки и нестерпимые муки - она справилась.

Сняв пиджак, я лег рядом с ней, положив голову на одну подушку.

И покрывал поцелуями каждую частичку её лица, и тонкие пальчики на руках.

Вдыхал аромат её волос, и слушал размеренное дыхание.

Сплетя наши пальцы между собой, давал обещание, кинуть к ее ногам мир и сделать все возможное, чтобы быть вместе.

Благодарил за нашего сына и чудесную двойню. Пусть она меня не слышала, но я клялся ей в любви и верности.

Я целовал ее жадно, и молил о прощении.

Затем в палату зашла медсестра и сообщила об истечении времени. Я попрощался с ней, но не надолго.

А после я отправился к новорождённому сыну.

И жил этими моментами.

— Доброго вечера, Ева. Проходи. Располагайся. Спасибо, что пришла, — мое самообладание уже трещало по швам.

—Добрый вечер.

—Итак, — протянул, так как буквально забыл, ранее отрепетированные слова. —Как ты? Как Спартак и Мелания? Как мой сын? Давид Наумович, звучит не заезженно, — говорил и оху*вал от своего тупизма, словно в голове сквозняк. — Ева, я был очень терпимым по отношению к тебе. Исчез из поля зрения. Дал время. А теперь, я хочу полностью участвовать в жизни детей. Воспитывать их полноценно. Нам нужно найти компромисс, и договориться о будущем наших детей.

—Хорошо. В прошлом году, я приходила к тебе. Дала согласие на оформление документов, и полное участие в жизни детей. Но насколько мне известно, ты отозвал назад своих адвокатов. Так в чем проблема сейчас? С чего вдруг такие пожелания? — ровным тоном произнесла.

—На то были причины. Озвучить я их не могу.

—Послушай, это дети, а не финансовые операции. Сегодня хочу, а завтра передумал. Зачем, ты опять пришёл в нашу жизнь? Стало скучно?

—Вероятно, все, наоборот, и тебе стало скучно. Раз, какое-то чмо от слов перешел к действиям, — я бил рекорды по абсурду.

—Ты сейчас серьёзно? Какое это имеет отношение к теме обсуждения? — крылья маленького носика разлетались в негодовании.

—Самое прямое, — встав с кресла, я медленно обошел стол, и сунув руки в карманы брюк нащупал кольцо с бриллиантом. — Я не желаю, чтобы мои дети видели хмырей рядом с их матерью.

—Ты только, что был с девушкой, которую скорее всего сегодня оприходуешь. С чего ты взял, что можешь меня отчитывать? —как я скучал по нашим перепалкам.

—Ревнуешь?

—С чего бы? Ты свободный мужчина, а я свободная женщина, — размечталась. — Как ты заметил, у меня есть поклонники? — лгать она никогда не умела.

Ну, конечно, поклонники.

Я знаю наизусть каждый твой прожитый день.

Мне известно абсолютно все. Вплоть до того, какие на тебе сейчас трусики.

Да, я установил видеонаблюдение в детских комнатах, с позволения Маргариты Дмитриевны.

Но не удержался от соблазна, и одну крошечную камеру поставил в спальне Евы.

Думаю, Маргарита Дмитриевна, изначально раскусила мой план.

Я откровенно совру, если скажу, что чуть не умер от ревности, когда в наушнике охрана сообщила о прибытии бывшего психолога. Я долго терпел его присутствие в жизни Евы, но сегодня пришлось опустить на землю ухажера.

Одно дело иметь виды на мою женщину и лить воду в ее уши, но другое заявляться в дом с самого утра с веником в руках.

Я пихнул ее за дверь, чтобы предотвратить глупостей, и не искушать своих демонов.

Так как до боли захотел разложить ее на кровати.

Докторишке внятно и с расстановкой объяснил, чтобы дорогу забыл в особняк Максимовых и как выглядит моя женщина.

Хотя, клянусь кулаки, жуть как чесались, но сдерживал бесов.

Сделав два шага, я присел перед ней на корточки.

Я не хотел с ней спорить, и тянуть одеяло в свою сторону, лишь окутать заботой и любовью. Моя рука невольно потянулась к ее виску, заправив за ухо выбившуюся прядь из прически, заметил, как пробежали мурашки по красивому лицу. Она не отстранилась и сидела неподвижно, наблюдая за моими движениями. Наши взгляды встретились, и я тонул в ее прозрачности.

—Прости. Не с того я начал.

—Я боюсь тебя и устала оправдывать твое поведение. Как только, я начинаю проникаться, ты вновь выкидываешь что-то, — сказала настороженно.

—Я все исправлю. Обещаю, — прошептал на низкой интонации.

И мы залипли. Время будто остановилось. Смотрел бы на нее вечность, и спрятал туда, куда не ступит нога человека. Но Ева слишком много перенесла и потому не расслаблялась. Она защищалась и я ее понимал.

—Уже поздно.

—Для любви, нет ничего непреодолимого, она не отсчитывает сроки, и сметает любые барьеры.

—Наум, у нас не получается вести нормально диалог. Видно только через суд придется искать компромиссы. Меня дома ждут дети и тебе это известно. Зря я приехала.

—Я сдался, Ева. Во всех смыслах, — и вложил в сказанное всю значимость.

—Мне жаль, я не понимаю, о чем идет речь, — запаниковала, отпихнув от себя, встала со стула. Быстрым шагом поспешила к выходу, но в дверях остановилась. — Завтра вечером, можешь прийти на ужин.

ГЛАВА 31

Я подгонял время, дожидаясь утра.

В голове взрывная смесь, адреналина и бессонницы.

Закрывал глаза, проигрывал сценарий в голове - я видел лица детей, их взгляд и улыбки.

Словами не описать свое состояние от долгожданного момента.

Я лежал и сканировал потолок, но при этом улыбался, впервые за много лет.

Первым делом поехал по торговым центрам. Моя цель - детский мир.

Я хотел лично выбрать игрушки для детей, и глаза разбегались от обилия выбора.

Но я знал предпочтения своих малышей и по полной опустошал полки.

На работе провел два важных совещания.

Далее поехал в особняк, который недавно отстроил и принял работу дизайнеров. Здесь не хватало мебели и прочих мелочей, но я надеялся, что хозяйка дома займется этим нюансом.

Я находился в полном предвкушении, и подготовил кое-что для Евы. Сунув руку в карман брюк, нащупал кольцо, оно действовало успокоительным.

Вчера устроил маленькое представление для нее.

Мне важно было понять, остались ли чувства ко мне? И исходя из этого действовать.

Я всегда был ненормальным, особенно если дело касалось Евы.

Мне известно, что я вел парадоксальную политику по поглощению возлюбленной, но иного способа не видел. В любви, как на войне - все средства хороши.

Я ведь до сумасшествия влюблен. Одержим своей женщиной, повернутый на голову собственник и рассчитывал на подобную реакцию со стороны Евы.

Конечно, мне доложили о ее визите. Охрана. Водитель. Маргарита Дмитриевна - все действовали в моих интересах.

Контроль - это вынужденная мера, я больше не желал совершать ошибок.

Я хотел, чтобы она доверяла мне и отвечала взаимностью.

Чтобы чувствовала, что испытывал я глядя в ее прекрасные глаза.

Хотел все исправить. Хотел, чтобы осознала, каждый волосок, частичка ее тела принадлежали мне.

Она моя. Точка.

И да, на ужине, я планировал попросить у Маргариты Дмитриевны руки Евы.

Кстати, о ней - замечательный человек, и верный союзник. С моей будущей тещей, можно идти на войну.

Я благодарен женщине, за оказанную помощь и поддержку. За то, что родила и воспитала такую великолепную дочь.

После тренировки, принял душ, и вышел на балкон, прикурив сигарету.

Мобильный ожил вибрацией, и на дисплее высветился Лаврентьев.

— Слушаю.

—Босс, к дому Максимовых подъехала машина. Немцов Никита владелец автомобиля, — бл* еще один камикадзе.

—И?

—Максимова Ева, села в его машину и они уехали в западном направлении.

До назначенного ужина оставалась четверть часа, а это означало, что меня откровенно решили кинуть.

Мой мозг вспыхнул искрами от лютой ревности, но я успокаивал себя, понимал, что это бунт чистой воды, никак иначе. Возможно, даже своего рода сдача за вчерашний флирт с Надеждой. Она тоже играла и получила хороший гонорар.

—Не упускайте парочку из виду. И скинь их геолокации, — процедил сквозь зубы.

—Конечно.

Сбросив вызов, мгновенно перезвонил Маргарите Дмитриевне.

—Здравствуй, Наум.

—Здравствуйте, Маргарита Дмитриевна. Ужин придётся отменить. Не ждите меня.

—Что-то серьёзное?

—Нет, все хорошо. Пустяки. Еще я хотел вас предупредить, Ева сегодня домой не вернётся.

—Наум...

—Не волнуйтесь, хочу устроить ей сюрприз. Поцелуйте за меня малышей.

—Хорошо, сынок.

Лаврентьев скинул местонахождение Евы и самоубийцы. Докторишка повел ее в какой-то сранный ресторан.

Надел джинсы, футболку с кроссами, и быстрым шагом пошел к машине.

****

Я сидел во внедорожнике и раздумывал минут десять, как же поступить с психологом.

Обрушить на его голову заведения или лучше сломать конечности.

И как быть с Евой? Закинуть на плечи и отвезти на край света. Или попытаться донести, чтобы впустую не тратила время на доктора.

Я не хотел действовать напористо, но сна меня вынудила.

Взяв с раздражением гаджет, написал:

"Выйди на улицу."

Она просмотрела сообщение. Но ответа не последовало.

Стерва. Ну до чего же упрямая.

"Если через минуту ты не выйдешь, я мокрого места не оставлю от Немцова."

Буквально через пять минут она вышла из ресторана. Взглядом нашла машину, и насупив брови, направилась в мою сторону.

В черном костюме, и высоким хвостом, Ева походила на бизнес леди. И меня торкнуло от ее красоты. От совершенства ее фигуры.

Смотрел, и чувствовал как меня швыряло от нежности до трепета.

Пока Ева шла в машину, успел настрочить смс Лаврентьеву.

"Чтобы я больше не видел его. Только не переусердствуйте."

Как только Ева села в салон, я почувствовал ее гневные вибрации, а еще любимый запах, который сбил меня в нокаут.

—Наум, что все это значит? Почему ты...

И оборвал ее на полуслове, более не мешаясь.

Набросился с немыслимым голодом, который казалось копился вечность. Накинулся на чувственный рот, впечатываясь в губы о которых давно мечтал.

Подмял под себя, так как Ева просто сдаваться не собиралась.

В меня полетели маленькие кулачки, и царапины, стискивала зубы, и я ловил зверский кайф.

Но я упорно продолжал, вторгаться в рот, нещадно его таранить и поглощать влажную сладость.

Она протяжно стонала, ей не хватало воздуха и я пил ее дыхание.

Мой яростный пульс бился сумасшедшим танцем, и будто пламя, между нами разгоралось, способное спалить до тла обоих.

В мою грудь отбивалось бешеное сердцебиение Евы, и мое отзывалось тяжелыми ударами в унисон.

Меня трясло не хуже наркомана, который не принимал долгое время дозу.

Концентрированное и животное возбуждение ударило по позвоночнику, и пах обдало жаром.

Но я не хотел так. Не хотел в салоне машины. Я подготовился и хотел сделать все красиво.

Лишь потому оторвался от Евы.

Она прятала блестящий взгляд и, раскрасневшиеся щеки, как школьница, хотя родила троих детей. Меня всегда штормило от такого вопиющего диссонанса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Насколько она скромная, настолько страстная и отзывчивая.

Ладонями поймал ее лицо, и запрокинул голову, вынудив поднять на меня взгляд.

—Прошу прощения у тебя, Ева. Я сошел бы с ума, если бы не поцеловал тебя, — выдохнул рвано. — Дай мне еще один шанс. Прошу тебя. Я знаю, что страшно виноват перед тобой. Но, клянусь, в последний раз! Дай нам возможность поговорить друг с другом. Дай мне возможность исправить все. Я ничего плохого не сделаю, любимая.

—А как же твои женщины, Наум? —Тихо прошептала, и я видел, как она металась в принятие решения.

—Никого нет. Кроме тебя. Я больше скажу, с того дня как мы с тобой были вместе, в моей постели ни одной живой души не было, — всматривалась, пыталась найти подвох. Но его не было. Я был искренен. —Хотя постой, я откровенно лгу сейчас. Была только моя правая рука, — и это чистейшая правда. Мне показалось или уголки ее губ приподнялись.

Мое сердце и тело принадлежит ей без остатка. Хотел только ее, а остальные давно не существуют для меня.

Да это приговор - мой и ее.

—Наум...

—Тшш, хочу тебе кое-что показать. Доверься мне. Путь займёт не больше пятнадцати минут, в дороге можешь задать все вопросы.

ГЛАВА 32

Когда, ты ходишь по острым граням и все чувства навыворот, остается только одно - принять это.

Я так и сделал.

Лучше так.

Лучше чувствовать себя истерзанным любовью, и задыхаться от режущей боли в ребрах. Но с преисполненной надеждой, и мизерным шансом на будущее.

Боже.

Я дико скучал по детям. По любимой женщине. Я нуждался в возможности всё исправить и быть рядом с теми, кто дороже жизни — это и есть, наверное, счастье.

Я готов перевернуть мир за них и не важно какой ценой. Для меня нет ничего невозможного.

Ева не догадывалась куда мы направились, и безбожно волновался, как малолетний пацан, оттого хотелось затянуться сигаретой.

Но я держался, чтобы она не дышала никотином.

И если все пойдет по маслу, то планировал завязать с вредными привычками.

В салоне автомобиля наэлектризованный воздух препятствовал полноценному дыханию, и я буквально заставлял себя заглатывать кислород.

Мы не разговаривали. За нас говорила бешеная энергия - она била по нам мелкими стреляющими импульсами.

Накаленная атмосфера и мнимое спокойствие трещало по швам, я словно на пороховой бочке сидел, которая должна с детонировать.

—Долго ещё ехать? — она кусала губы и стискивала пальцы межу собой. О да, моя хорошая, я в равной степени ощутил нарастающий спектр эмоций.

—Мы практически приехали.

И остановился у ворот, которые автоматически раскрывались. Я принялся наблюдать за Евой, за ее реакцией и мимикой лица.

Ее осанка выпрямилась мгновенно и всматривалась вдаль с широко распахнутыми глазами. Затем обернулась в вопросительном взгляде и вновь переключила внимание на резиденцию.

Мы продолжили ехать по прямой дороге и фонарями по обе стороны. А Ева внимательно разглядывала ландшафтный дизайн главного двора.

Двухэтажный дом с многочисленными окнами, фонтанами и роскошным садом, впечатлял масштабом.

—Тут еще много работы, но основная часть постройки завершена, — припарковался у главного входа в дом.

—Как ты это сделал? — ее брови сходились в переносице и расходились.

—Это оказалось совсем не сложно. Администрация города с удовольствием пошла на встречу, когда я взял на себя спонсирование городского парка аттракционов.

—Но почему именно здесь? — сглотнув спросила, хотя мне кажется ответ ей был известен.

—И ты еще спрашиваешь? — вышел из машины, и открыв дверь предупредительно протянул ладонь.

—Прошу, — и ударило током от соприкосновения с нежной кожей спутницы. Пользуясь эффектом неожиданности, поднял свою женщину на руки.

—Наум, отпусти. Совсем с ума сошёл? —Воскликнула маленькая.

—Сошёл. И давно твержу тебе об этом. Я миллион раз озвучил причину сумасшествия — это ты Ева,— попытки слезть с моих рук прекратились и ее тело обмякло.

Мы поднялись по лестнице, и двери перед нами открылись.

В холле ненавязчиво играла музыка и лепестки роз по всему полу устланы россыпью.

Мягкий теплый свет за счет многочисленных свечей создавал интимность в помещении и бутылка шампанского остывала в ведерке со льдом. Как выяснилось, с возрастом я стал романтиком.

Оказавшись в доме, не очень охотно отпустил ношу.

—Добро пожаловать, любимая.

Ева озадаченно смотрела на меня, глазами прошлась по обстановке и я понятия не имел о чем она сейчас думала.

—Зачем ты так, Наум?

—Как?

—Ты развернул строительство, построил грандиозный сад, и дом чудесный, — говорила сбивчиво. — И теперь я чувствую груз на плечах.

Приблизился к ней вплотную. Я любовался ею и меня разрывало на части от волнения.

—Никакого груза и ответственности, Ева. Никаких обязательств. Если тебе не нравиться дом, я снесу его завтра же. Плевать на деньги и все прочее.

—Нет. Не нужно. Он прекрасен. Но почему здесь? У озера.

—Именно тут я решил, что ты будешь моей. И только моей. Тут я понял, что любым способом отобью тебя, буду ломать барьеры и принципы, — прошептал ей в губы. —Именно здесь, спустя пять лет почувствовал себя живым и понял, что остаток жизни хочу провести с тобой. Именно здесь мой пятилетний ад закончился и я ощутил вкус твоих губ, твой аромат, — шептал завороженно, и полностью околдованный. — Именно на этой поляне, я осознал, что мой мир - это ты Ева.

—Наум...

—Тшш, — приложил палец к этим соблазнительным губам. Они слегка приоткрылись, и неистовая жажда одолела толкнуться языком в ее сладкий рот. — Забудем о формальностях. Забудь о прошлом и не думай о будущем. Давай жить моментом, Ева. Здесь и сейчас. Я хочу чтобы ты была счастлива. Вот единственная причина по который мы находимся здесь. И я люблю тебя. Безумно. Яростно и одержимо. Настолько сильно люблю, что сносит крышу. Ты моя жизнь. Мой кислород, источник света, — и шумно выдохнул. —Такой вот конечный расклад Ева. Ты помнишь еще стихотворение, когда признавалась мне в любви первый раз?

—Да.

—Сможешь зачитать?

—Для чего? Я не понимаю.

—Все просто Ева. Мы сейчас стоим в точке не возврата. В данную минуту ты можешь развернуться и уйти. Обещаю отвезти тебя к нашим детям. Но если прочтешь хоть одну строчку - это равносильно согласию. Именно таким образом, я буду расценивать твою взаимность. И тогда я тебя не отпущу. Никогда. Слышишь?! Никаких "но" между нами не встанет, и назад дороги не будет, — радужка расширена, зрачки блестели и наши дыхания обжигали лица. Отчего пронизывало вдоль и поперек. Наши тела разделяли миллиметры, и я дурел от близости. Балдел тем, что дышал с ней одним воздухом и удавалось слышать, как интенсивно колошматило ее сердце. Если тебе нужно время подумать, то.., — меня прервали резко и прикрыл веки в наслаждении.

—"Зачем мне мир, где нет тебя,

В своих желаньях алчных скованный.

Ты солнце в блеске янтаря,

Небес Хранителем целованный.

Богат иль нищий, ты всегда

Мне будешь верхом сотворения,

В ночи заветная звезда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Любовь не знает измерения...

Она цветок в моей груди,

Чиста, как утренние россыпи

Росинок, в нежности зари,

Взошедшей в небе тихой поступью.

Я слышу сердцем голос твой,

Во время грусти и сомнения,

Любовь, что делаешь со мной.

Призвав войти в твои владения.

Наверно я в любви своей,

Кажусь доступной, но, поверишь ли,

Что я честнее и верней,

Всех скромниц в томном обрамлении,

Где масок лёгкая игра,

Влечёт к сетям, сплетённым хитростью,

А я сгорая от стыда,

Несу любовь тебе с невинностью.

Прости признания мои,

Ах, что слова, лишь звук молчания,

Сердца, сплетённые в любви,

Друг друга слышат с расстояния.

И боль разлук, о... Боже мой,

Как сладок, в нежных ожиданиях.

Любовь, что делаешь со мной,

В минуты встречи и прощания.

Однажды всё уйдёт в покой,

Сотрутся лица, как мгновения,

Их унесут века с собой,

Смывая всё в реку забвения.

Но будет ярче всех светил,

Сиять над всеми луч незыблемый,

Твоё лишь имя, мой возлюбленный.

И смерти чёрная рука

Коснётся только облачения,

Но знаю, для любви цветка,

Прозрачна тьма, в её свечении.

Где нет тебя, там мир пустой,

Всё суета, подвластна тлению...

Любовь, что делаешь со мной,

Творя над смертью воскрешение."

В комнате воцарилась тишина.

Боялся пошевелиться и рассеять магию.

Мы смотрели друг на друга, и если бы можно было сожрать взглядом, то от моей девочки давно ничего не осталось.

Я любим и целого мира не надо.

И растянул губы в улыбке. О да. Она наконец капитулировала.

Я будто вечность ждал этого момента.

Мы долго шли к перемирию и наш суровый путь казался непреодолимым.

Обман. Подлость, Предательство. Боль. С этим покончено.

Но это не финал, мы только жить начали.

Ева встала на мыски кроссовок, оставила невесомое прикосновение на губах, а затем рывком обняла меня.

И всего ужалило, а ноздри щекотало от нежного ириса.

Наконец, мы сливаемся в страстном поцелуе.

Все чувства обнажены и тем острее ощущалось потребность в Еве. Я стиснул хрупкое тело в объятиях, а она вся тряслась и дрожь отзывалась во мне ударными волнами.

От годового воздержания боксёры стали тесными.

Яйца горели, а член требовал долгожданной разрядки.

Конечно, я дрочил. Наблюдал по камерам наблюдения за Евой и занимался рукоблудием.

Для любого мужчины это норма, особенно если он безрассудно любит.

Чем дольше целуемся, тем труднее удерживать на привязи кровожадных демонов - мы горели.

Мы глухо стонали, перекрывая медленную композицию и это лучшая музыка, которую доводилось слушать.

—Ева. Стоп. Давай остановимся. Потише. Иначе сорвусь. А я смертельно изголодался, буквально одичал,— моя грудь высоко вздымалась, дышал прерывисто, как собственно и Ева. В воздухе парило жаром и тягучим возбуждением.

Да, бл*.Я строил из себя гребанного героя, хотя мой мозг кипел, как и налитый кровью член.

Но ради неё, ради того, чтобы исчезли страхи я готов ещё дрочить год.

Только бы она доверилась.

—Не нужно останавливаться, Наум. Только лишь действовать.

—Я правильно понял...

—Да, Соболевский, — её пьяные глаза смотрели в ожидании.

Нет надобности повторять дважды.

С ноги пнул дверь, как только влетели на второй этаж.

Я чертовски голоден по ее коже. По чувственным губам. По упругим бедрам.

Мы начали рывками раздеваться. Спешно срывали с себя одежду. И не отрывались друг от друга.

—Я сам, — расстегнул молнию на ее брюках и оху*л. Под одеждой спрятано красное кружевное нижнее белье. Меня моментально ошпарило кипятком. —Собралась на свидание с уебком и надела такую красоту? — провел пальцем по подбородку.

—Для встречи с тобой готовилась.

—То есть, ты знала чем закончиться вечер и решила окончательно свести с ума? — разве она не ведьма?

—Всего лишь немного подразнить, — с придыханием ответила Ева.

—Ты же знаешь какие будут последствия? —выдохнул в ее губы.

—Жду не дождусь, — парировала дерзко.

Мне казалось, я теперь понимал, что ощущали девушки, когда говорили о бабочках порхающих внизу живота.

Только у меня сейчас цунами внутри.

Тысячи разномастных бабочек переполняли нутро.

Схватив за высокий хвост, потянул ее затылок на себя и покрыл лицо поцелуями.

Глаза, ресницы, скулы, скользнул к ключицам. И Ева отвечала моему натиску, обхватила пальцами мой ствол, который грозил разорваться от возбуждения.

Она встала на колени и я сам себе не верил.

Бл*, ущипните меня. Ева слизнула прозрачную каплю с головки члена. Затем провела языком от начала до основания.

Рай ничто перед этим моментом.

Она вобрала в себя эрекцию насколько это было возможным, и прошлась ноготком по яйцам.

Вид сверху фантастический.

Сочные, мягкие губы на пенисе, втягивали меня до упора и голову Евы руками вжимал в пах.

Меня лихорадило и струйки пота скатывались по спине, когда я ощущал теплую гортань любимой женщины.

Кровь хлыстала по позвоночнику, по затылку и я понимал, что надолго меня не хватит.

—Ева, я на пределе.

Стиснув челюсть толкнул её от себя. У меня в глазах вальс черно-белых пятен, но она мотнула головой, и прижавшись сильнее в бедра, жестоко наращивала темп. Я был полностью в ее власти.

И просто в один миг произошел щелчок Меня отшвырнуло волной кайфа. Я не сдержался, и бурно изливался.

Пи*дец.

От оглушающего оргазма не получалось сразу прийти в себя, как и устоять на ногах.

Я едва в обморок не грохнулся.

Пока пытался отдышаться, Ева легла на широкую кровать в завывающей позе.

Мой взгляд пожирал стройную фигуру, и я облизывался словно маньяк. Сам себе завидовал.

А вот сейчас начнутся взрослые игры.

ЭПИЛОГ

ЭПИЛОГ ПЕРВЫЙ

СПУСТЯ ПОЛГОДА....

Сегодня выходной.

И у Наума Соболевского наступил день рождение.

Я проснулась пораньше, хотя практически провела бессонную ночь.

Науму никак не удавалось утолить голод и каждую ночь неутомимо включал марафон.

Я не чувствовала усталости, лишь тело сладко ныло.

На не сгибающихся ногах пошла в душ. И стояла под горячей водой пока кожа полностью не распарилась.

Привела себя в порядок. Нанесла губы красной помадой, которая отливала блеском.

Вооружилась черным комплектом нижнего белья с развратным подтекстом, приобретенный целенаправленно по данному случаю. Обтянула ноги чулками и ступнями скользнула в высокие шпильки.

Накинула шелковый халат с широкими рукавами и вошла в нашу спальню.

Мой Аполлон спал на спине, раскинув массивные руки над головой.

Я зависла на несколько минут и любовалась своим счастьем.

Крупное телосложение, рельеф мускулов бугрился от каждого мимолетного движения.

Выразительный профиль и резкие черты лица, даже во сне не разглаживались.

Меня бросило в краску, так как кадры воспоминаний длинной ночи печатались перед глазами.

И тело мгновенно откликнулось, а палящий обруч опоясал нижнюю часть живота.

Сплошное безумие творилось между нами последние шесть месяцев.

Не удержавшись, подошла к нему и оставила лёгкий поцелуй на щеке.

При полном параде, вышла в коридор и пошла проверять комнаты детей.

Спартак и Мелания, мирно сопели, раскинув ноги и руки в стороны. Давид также спал в позе звезды.

Честно говоря, мы еще не раскрыли всей правды детям, но малыши очень любили отца, хотя не догадывались кем он им являлся.

Я спустилась на кухню и сделала заготовки для завтрака.

Ну, а Наума ждал отдельный - праздничный.

Стакан апельсинового сока, его любимое двойное эспрессо, поджаренные тосты с яичницей и беконом.

И конечно же, его излюбленный десерт - это я про себя.

Вернувшись в спальню, поставила поднос на комод.

Развязав пояс, скинула халат и бросила взгляд на любимого мужчину. Мятая простынь прикрывала утреннюю эрекцию Наума, и меня моментально бросило в жар.

Ноготками прошлась по накачанным голеням и судорожно сглотнула слюну в вожделении.

Пристроившись меж его ног, скользнула языком по головке, а затем подула слегка.

Руками сжала яички, всовав бархатную кожу головки, медленно погружала в рот твердое достоинство мужчины.

Мне нравилось чувствовать над ним власть, где я сама контролировала Соболевского.

Мне нравились наши оральные ласки, они обезоруживали и словно выводили на новый уровень.

По учащенному дыханию мужчины я поняла, что он проснулся, но веки не спешил раскрывать.

Кадык любимого завибрировал, и ленивый стон вырвался из горла.

—Крошка, — до боли родная сонная хрипотца дико сексуальная и я невольно заводилась. — Я просто требую, чтобы моё пробуждение, было всегда таким волшебным, — буквально урчал. Его пятерня легла на мой затылок, и слегка надавив вжимался бёдрами. Под ритмичные манипуляции продолжала делать минет, а когда почувствовала, что Наум подходил к кульминации остановила движения. Присела на узкие бедра, прямо на возбужденную эрекцию, но без проникновения. Я обжигалась об горящий взгляд. И плавилась сливочным маслом.

Достав из бюстгальтера золотой кольцо, стиснула в руке металл.

Мой небожитель смотрел вопросительно и казалось, я слышала о чем он думал.

Наум сжал ладонями ягодицы и поддался вперёд в нетерпении.

—Прошу тебя, не перебивай меня и только не смейся над моей исповедью.

—Исповедь? Заинтриговала, — улыбнулся игриво.

—Увидев тебя много лет назад, на том железнодорожном перроне, я представить не могла, как сложится наша жизнь. Ты преодолел невозможное и после подарил целый мир. Показал мне путь, и наша семья оказалась счастлива, — перевела дыхание, облизнув накрашенные губы. Наум мгновенно отреагировал на невинное движение, и резко стиснул талию. Но не перебивал и продолжал внимательно сканировать черты моего лица, отчего больше смущалась. —Мне не хватает твоих рук, которые ласкают меня. Не хватает твоих глаз, которые смотрят с нежностью. Мне не хватает твоего тела, от которого исходит жар. И катастрофически мало твоего сердца, которое любит меня. Милый, только с тобой я чувствую себя полноценной. Готова отдать свою жизнь за каждый твой взгляд, за твою улыбку, за каждый поворот головы в мою сторону. Я благодарна судьбе, богам и всем на свете за твой смех, за твои слова, за наши чувства, за все то, что сейчас происходит с нами. Как тебе это удалось, просто необъяснимо. Это словно волшебство, какая-то сказка. Я так люблю тебя, любимый, что мне иногда становится страшно, — выдохнула. В груди не умещались чувства, ребра трещали и меня переполняло от эмоций. —Но потом я вспоминаю твою борьбу за нас, твое упорство, заботу, тепло и понимаю, что больше не стоит испытывать страхов. Я и наши дети под надёжной защитой, — мое откровение было сбивчивым, но я старалась вложить в него значимый смысл. — В свете последних событий я спрашиваю - Наум Маркелович Соболевский, готов ли ты взять себе в жёны Еву Максимову? То есть меня? — с трудом закончила монолог. А он молчал, и сверлил во мне дыры. В замешательстве забыла надеть на палец кольцо, поэтому взяв правую кисть пыталась нанизать обручальный ободок, но Соболевский отдернул руку и сузив глаза продолжал молчать. В комнате повисла тишина, и я потерялась решительно.

—Какая хитрая, ты у меня Ева Максимова, — с прищуром наконец проговорил Наум. —Я звал тебя замуж за последние полгода - шесть раз. Каждый долбаный месяц. И каждый раз меня ждал отказ, — пальцем коснулся скулы и начал путешествие по нижнему белью. Затем резко освободил потяжелевшую грудь из чашечек и жадно стиснул. — Вероломно и коварно надела красивое белье, соблазняешь формами, чтобы что? Чтобы у меня не было выбора, и я ответил согласием? — невозмутимо произносил отец моих детей. Я не удержалась от улыбки. — Я даже не знаю. Мне требуется время на обдумывание предложения, — и закатил глаза, как делают иногда женщины. Он открыто стебался. И не выдержав иронии, ударила кулачком в крепкое плечо мужчины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—Не зли меня, Соболевский.

Невероятно быстрый рывок и меня уложили на лопатки. Наши взгляды неразрывны, именно так мы передавали друг другу страсть.

Наум неспешно стянул мои мокрые трусики, нависнув угрожающе.

Внутри каждый орган откликался на действия мужчины, так как знала, что только раззадорила Наума.

В его темных и глубоких глазах находился мой рай, и мой личный апокалипсис.

Я готова душу продать дьяволу, чтобы он на меня всегда так смотрел. Безумно и обжигающе.

Но, к сожалению, подобного сделать не получиться, так как моя душа уже давно мне не принадлежала.

Я отдала её Науму. Навсегда и безвозвратно.

—Максимова, я скажу тебе "да," при условии, что меня будет ждать аналогичный ответ, когда в следующий раз сделаю тебе предложение, — раздвигал мои ноги коленом, и пальцами проверил влажную плоть. Только для того, чтобы демонстративно облизнуть подушечки, которые ранее растягивали моё истекающее лоно. Когда-нибудь я его убью за то, что он издевается над моим телом. Ему прекрасно известно, куда следовало нажать, как целовать и меня брать, чтобы искры из глаз летели.

—Соболевский, если ты сейчас же не войдёшь в меня, моё "да", ты будешь ждать ещё полго‐... — не успела договорить. Воздух вышибло из легких от проникновения и резкого толчка. Он заполнил мое естество до самого основания, а я извивалась и задыхалась под тяжестью мужчины. И можно сойти с ума только от кусачих мурашей скользящих по коже. —Да, — вскрикнула на всю комнату.

—А теперь скажи, что я люблю слушать, — продолжил проникновение.

—Я люблю тебя, Наум.

—Скажи еще раз.

—Я люблю тебя, Наум.

—Еще раз, — и новый толчок.

—Я люблю тебя, Соболевский.

—Повторяй, не останавливайся.

*****

ЭПИЛОГ ВТОРОЙ

ЕЩЁ ВОСЕМЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ...

В томительном ожидании люто хотелось скурить пару тройку сигарет.

Но бросил, как и планировал когда-то.

Я не знал куда себя деть и сдавливал руки в кулаки, до онемения.

Все мысли за той дверью.

Я стоял в коридоре родильного отделения дерганный, взволнованный и покрытый испариной.

Мой пульс херачил по вискам и казалось я реально оглох, так как умирал от неизвестности.

Максимова Ева, а ныне Соболевская выгнала меня из палаты.

Да‐да, наконец-то, мне удалось добиться согласия от своей упрямой жены.

Она вышла за меня замуж.

Жена. Я обожал это словосочетание. Всего четыре буквы, но таили глубинный смысл.

А сегодня я изрядно паниковал, поднял весь роддом на уши и едва не заехал по роже акушер

В моем мозгу не умещалось, что какой-то членосос, увидит гениталии моей супруги.

Бл*.

Невзирая на нервозное и тревожное состояние, я готов был переквалифицироваться в гинеколога и лично принять роды.

Но не хотел позволять какому‐то хрену пялится на мою женщину.

Только спокойный, и решительный голос Евы возымел на меня действие.

—Наум, освободи помещение, — указала мне головой роженица.

—Я лучше здесь постою.

—Выйди сказала. И дай мне родить ребенка.

—Понял. Но я рядом, если что.

И все же, я предупредил врача, не тот брошенный взгляд в её адрес и ему лучше завязывать с медицинской практикой.

А оказавшись в коридоре, шумно выдохнул.

Моя хрупкая девочка оказалась не такой уж и хрупкой.

Собранная. Сильная. Ни криков о боли, ни стонов не услышал.

Уже истекло несколько часов, но из заветных дверей до сих пор никто не вышел.

В кармане брюк почувствовал вибрацию мобильного.

—Здравствуйте, Маргарита Дмитриевна.

—Здравствуй, Наум. Ну как дела? Как моя дочь? Как проходят роды? — вопросы от тещи ничуть не раздражали, хотя мой самоконтроль с утра потерян.

—Не знаю. Я за дверями и жду новостей, — обрисовал ситуацию вкратце.

—Ну, тогда, я с детьми вылетаю в Россию первым рейсом.

—Конечно. Сейчас моя помощница забронирует билеты.

—Нет, нет, сынок. Я сама всё оформлю. Не утруждай себя. Будь рядом с моей дочерью. Сообщением скину все данные.

—Поцелуйте за меня малышей. Мы вас ждем дома.

—До встречи.

Отключился. Подошел к окнам и ладонями уперся в подоконник.

Скрип двери заставил обернуться, и я услышал долгожданный крик младенца.

—Папаша, поздравляю. У вас родилась прекрасная девочка.

Все! Конец!

Конец