Реальные ангелы или Инцест реальные рассказы

Глава первая: Ангел смерти на бюрократической должности

- Может, переспим?

Всего два слова, но какой глубокий смысл в этом вопросе!

Во-первых, произносить его надо с определенной интонацией. Даже, скорее, не совсем в вопросительной, а, как бы, более в утвердительной. Как будто ваш секс – дело уже решенное, и ты просто уточняешь ради формальности.

Во-вторых, в твоем тоне не должно быть ни капли неуверенности. Но и не слишком много решительности, иначе решат, что ты псих-извращенец. Самый оптимальный вариант – наигранно-веселый тон. Тогда неопытная (или принципиально моногамная) воспримет предложение, как шутку, а искушенная поймет, что за шуткой скрывается истина, и ты реально готов предложить ей сношение либо прямо здесь и прямо сейчас, либо позже, при определенных договоренностях.

Ну, и конечно, улыбка. Нет, конечно, не оскал маньяка, который заманит тебя к себе домой, чтобы разрезать на кусочки. Но и не застенчивая улыбка девственника, ошалевшего от собственной наглости. И даже не улыбка человека, который, мало того, что не надеется на успех, так еще и заранее смирился с тем, что сейчас ему прилетит жесткая пощечина. Самая обычная улыбка человека, рассказывающего веселую шутку. Как будто твой вопрос – это начало анекдота, и человек ждет, что сейчас последует продолжение. Например:

- Может, переспим? – именно такой фразой гражданин Иванов попытался решить проблему с просрочкой кредита. Но коллекторы, к сожалению, в его положение входить не захотели.

Короче, фраза должна быть хорошо отрепетированной. А самое главное – в случае успеха ты никоим образом не должен показывать своего удивления. Если девушка говорит: «А давай!», ты должен сделать вид, будто в этом даже не сомневался. Тогда она сделает вывод, что ты – опытный любовник, и своим предложением берешь на себя профессиональную ответственность за доставленное удовольствие. Ты не просто предложил и получил согласие, ты дал гарантию, ты все будет происходить на высшем уровне. И что с размерами у тебя норма, и с умениями, и даже со знанием женской анатомии – ты точно знаешь, где находится то, что другие мужики ищут, да все никак найти не могут.

Ну, и конечно, не самый главный, но все-таки, важный нюанс – готовность к согласию переспать прямо в тот момент, когда было получено согласие. Если ты предложил, и девушка готова прямо сейчас, а ты нет – скажем, зубы не почистил, или носки не постирал – то этим ты показываешь свое халтурное отношение к делу. Не нужно спрашивать, если ты только что отпахал двенадцатичасовую смену, и от тебя разит потом, как от лошади, которая уголь в деревню привезла. Также как не нужно спрашивать, если от тебя разит перегаром, и запах такой густой, что его ножом нужно резать. Лучше, если ты в этот момент будешь чист, свеж, пахнущий одеколоном или хотя бы дезодорантом. Ну, и, конечно же, всегда в такие моменты надо иметь в кармане презерватив. Это в порно рассказах каждая вторая принимает противозачаточные, и только в порно роликах актеры смело кончают внутрь, потому что все постанова. В реальной жизни контрацептивы – неотъемлемая часть активной половой жизни.

- Что, простите? – захлопала глазами моя новая рыжеволосая секретарша. Ее наивное удивление было неподдельным, в глазах – ни капли намека на то, что она всерьез задумалась над этим предложением. Сама невинность.

- Шутка такая, - я засмеялся, заставив и ее невольно улыбнуться. – Чтобы работать было не скучно. Розыгрыш.

- Смешно. Вот, посмотрите, надо будет подписать.

- Положи на стол, сейчас гляну.

Эх, я всерьез надеялся, что эта новенькая деваха примет мое предложение. Высокая, стройная, с прямыми темно-рыжими волосами до пояса, с длинными и ровными, как у модели на подиуме, ногами… А, самое главное – с безупречной формы грудью, умело подчеркнутым декольте. Причем, за сегодня она нагнулась возле меня уже раз десять, давая возможность оценить ее формы поближе. Интересно, что она сейчас думает? Если реально намекала – жалеет, что не согласилась, если не намекала, а просто хотела произвести впечатление – довольна, что ей это удалось. Ну, или думает, что слегка перестаралась, и что с таким кобелем, как я, впредь лучше быть осторожнее. Если, конечно, она не решит принять мое предложение чуть позже.

Вот, многие женщины ворчат: бабник, бабник… А, между прочим, быть бабником – тоже нелегко. Думаете, мне оно надо – знать, что у этих баб в голове происходит? Или на какие струны души надо нажимать, чтобы сыграть мелодию флирта, постепенно переходящую в мелодию страсти? Не зря ведь хорошее кино есть с Мэлом Гибсоном – где наглядно показано, что умение читать мысли женщин – не подарок судьбы, а тяжелое испытание. Хотя, мне больше нравится пародия на этот фильм с Буруновым в лифте. Нам, ангелам смерти, работающим в Высшем Управлении, тоже, знаете ли, приходится разбираться в культуре простых смертных. Наша организация находится в так называемой Фантомной Зоне – призрачный городок, зависший в небесном пространстве между Раем и Адом - а занимаемся мы тем, что распределяем души умерших людей по местам их вечного пребывания. Все ведь слышали православное утверждение, что душа после смерти сорок дней скитается по земле? Ну, так вот, не просто так она скитается – ждет, пока все документы будут оформлены, все поступки – праведные дела и грехи – будут рассмотрены, а все подписи будут поставлены. Обычная бюрократическая возня. Причем, не все души отправляются в Рай или Ад – многие заслуживают шанс на перерождение. А это уже отдельный процесс – заявку должна рассмотреть специальная комиссия в составе пяти человек, причем рассмотреть в форме специального заседания. Ежедневно на Земле умирают более сотни людей (если где-то идет война – то и больше), и каждая умершая душа, отправившаяся на небо, должна пройти через наше Управление. Насильственная или случайная смерть, смерть от болезни или по собственной глупости – эти факторы тоже учитываются.

Нигде больше во Вселенной вы не найдете места унылее и скучнее, чем Высшее Управление. Люди-то и обычную земную бюрократию ненавидят – сколько нужно собрать бумаг и подписей, сколько порогов кабинетов нужно оббить, чтобы решить какой-нибудь важный вопрос? А если еще и сидит в кабинете какая-нибудь жаба, которая за десять лет к столу приросла, с мерзким характером и чайными церемониями каждые полчаса… Ну, а небесная бюрократия – это полный треш. Бесконечные коридоры, кабинеты, лестницы, лифты, лампы горят и днем, и ночью, тишину прерывает только звук шагов секретарей, снующих между кабинетами с бумагами на подпись. В самих кабинетах тоже тоска – щелкают клавиши компьютеров, гудят принтера, распечатывая документы, негромко переговариваются сотрудники. Ни смеха, ни веселья, ни радости. Ни анекдот никто не расскажет, ни смешную историю. Вон, я на прошлой неделе послал торт одному очкарику с нижнего этажа с дурацкой надписью. Думаете, он возмутился? Прислал мне распечатанный Устав Управления, с обведенным красным маркером текстом, где говорится о нарушениях субординации. Типа, если я – выше него, то не имею права над ним подшучивать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тоска…

Закинув ноги на стол, я лениво перелистнул один из принесенных мне документов – наугад вынул его из стопки. Так-с, что тут у нас? Севастьянов Кирилл Андреевич, смерть от ножевого ранения. Рассмотрено заявление о перерождение в виду обстоятельств смерти. Шел себе челик поздно вечером домой с работы, видит – двое парней девку в машину затаскивают, а та кричит, сопротивляется. Ну, подошел, возмутился. В ответ был в хамской форме обвинен в пассивной гомосексуальной связи, и послан на три буквы. Не сдержался, врезал одному наглецу, и получил удар ножом в живот от второго. Скончался от потери крови по дороге в больницу. Заслужил перерождение? Заслужил, безусловно. Но нет же – есть нюансы. Если гражданин Севастьянов всю свою жизнь грешил напропалую, то один героический поступок не может смыть всех прошлых ошибок. Значит, предоставлен отчет о подробной жизни Севастьянова, начиная с рождения. Отношения с близкими, отношения с друзьями, с женой, с детьми, и так далее. Добрые дела и злые, что было сказано, что было сделано, что было подумано… Господи, голова кругом! Ну, и что в итоге? Заслужил? Да, комиссия сделала вывод, что, хоть Севастьянов и делал ошибки, но в целом, был честным гражданином, хорошим другом и примерным семьянином. Ну, и что, нельзя было это сразу написать? Вывод – одобрено перерождение. Поставив подпись, я отложил дело в сторону, и взял в руки другое.

Так, Пархоменко Наталья Константиновна. Обстоятельства смерти – была сбита пьяным водителем, когда переходила дорогу на светофоре. Умерла в больнице спустя несколько часов. М-да… Рассмотрено заявление на перерождение в виду того, что всю жизнь Наталья Константиновна занималась благотворительностью – собирала и передавала деньги нуждающимся. Сиротам, инвалидам, кошечкам, собачкам. Заслужила? Заслужила, безусловно. Но нет же, и тут нюанс, есть на чистой и сердечной душе Пархоменко один грех – состояла во внебрачной связи с мужчиной, который являлся мужем ее родной сестры. Итог – семья разрушилась, развод супругов, дети в тяжелом положении, сестра вообще на легкие наркотики подсела на фоне стресса… Виновата ли Пархоменко, что соблазнила мужа сестры с такими неприятными последствиями? Ага, отчет эксперта по этому делу: если коротко, то мужик сам виноват, первый подбил свояченицу на грех. Красавчик, чё! Ездил бедной Наталье Константиновне по ушам, и трахал ее в свое удовольствие за спиной у жены. Классическая ситуация – жена корова, разъелась после родов, секса не хочет, а тут свояченица, молодая и сексуальная, у которой к тому же никого нет, так как она двадцать четыре на семь занята благотворительностью. Далеко не единичный случай. Но, как бы, Пархоменко и сама виновата – видела в людях только хорошее, вот и проглядела похотливого кобеля, которому от нее только секс и был нужен. Но опять же, видеть в людях только хорошее – это достоинство или недостаток? Дальше шла целая страница, где обсуждался этот вопрос специальной комиссией. Да вы издеваетесь?!

Короче, какой итог? Итог – заслужила перерождение. Ну вот, так бы сразу. Поставив подпись, я обнаружил в папке дела Пархоменко еще два листка. Первый – обвинительный акт против того урода, что ее сбил, второй – против ее любовника. И решение комиссии – после смерти обоих отправить на перерождение, только уже в качестве наказания. Первого в качестве бездомной собаки (пусть на машины гавкает, раз ездить не умеет), второго – в качестве быка-осеменителя (пусть свою похотливую натуру для дела использует). Поставив на обоих страницах подписи, и скрепив их специальной печатью – чтобы в дальнейшем не забыли рассмотреть данный вопрос отдельно, когда эти двое дождутся собственной смерти – я отложил папку, и откинулся на спинку стула. Поработал, можно и отдохнуть.

- Леночка, сделай мне кофе! – попросил я, нажав кнопку селектора. Кофе – это единственный земной продукт, который мы, ангелы, можем употреблять в свое удовольствие. Причем эта способность дана нам свыше не просто так, а чтобы продуктивнее работали. И на том спасибо.

Дверь открылась.

- Господин Азраэль, если вы забыли, то мое имя – Амалия.

- Я помню. Слушай, ну пожалуйста, можно я тебя буду называть Леночкой? А то скучно работать, а так хоть какое-то развлечение.

- Как вам будет угодно.

Блин, эта новая секретарша дает повод серьезно задуматься. Сначала молча проглотила мое предложение переспать, теперь проглотила то, что я ее начал называть простым земным именем. Может, она реально всерьез настроена в будущем проглатывать кое-что другое, как и положено секретарше? Ладно, посмотрим.

Поблагодарив секретаршу, и глотнув ароматного напитка, я лениво посмотрел оставшиеся дела. Только уже не читал подробности, а просто смотрел итог, и ставил подпись, в некоторых случаях – печать. Все равно, в этом моя должность, по сути, и состоит – подписывать. Отложив последнее дело, я с облегчением вздохнул. Так-с, чем теперь заняться? Может, «Игру Престолов» включить? Всегда хотел воочию увидеть мемный момент, где Джон Сноу сообщает, что холода не за горами. Кстати, из всех работников Высшего Управления я – единственный, у кого есть выход в Интернет земного мира. Не за просто так, разумеется.

В приемной хлопнула дверь, селектор запищал, я нажал кнопку:

- Да?

- Господин Азраэль, к вам Сам!

Твою мать… Мгновенно убрав ноги со стола, и свернув окно браузера – только-только нормальный сайт для просмотра нашел, ну что за непруха! – я вскочил, постаравшись за рекордно короткое время привести себя в вид человека, который думает только о работе. Не успел – дверь распахнулась.

- Ну что, сынок, как работается? – голос, не предвещающим ничего хорошего, осведомился Сам - он же руководитель Высшего Управления, он же правая рука Господа, он же архангел Гавриил. Тот самый, с огненным мечом.

Ну, а если конкретнее – мой родной отец…

*****************

Да, я знаю, что вы подумали – я тот самый классический мажор, который получил должность благодаря родственным связям. Точнее – благодаря высокосидящему пахану. Ну, а кто из вас бы не мечтал о таком? Только честно!

- Привет, пап, - я попытался сообразить, что уже натворил, и за что меня теперь будут распекать. Вариантов можно было накидать множество. Отец всегда был фанатичным перфекционистом – для него ошибка в любой мелочи уже катастрофа. Думаю, я всю жизнь косячил исключительно потому, что он намеревался сделать из меня такого же шизика. Типа, в знак сопротивления. – Да вот, работаю, рук не покладая.

- Рук или другого органа? – буркнул он, проходя к моему столу. Я опустил глаза. Тема давно избитая, и все аргументы и контраргументы по поводу моей свободной половой жизни уже сто раз обсуждались. – Надеюсь, новенькую секретаршу завалить еще не успел?

- Я предлагал, она сказала, что подумает.

Амалия, стоявшая в дверях, вспыхнула, но сказать ничего не успела – пахан смерил ее суровым взглядом, и секретарша мигом испарилась, прикрыв за собой дверь.

- Кобель придурочный! – неприязненно заметил отец, и тяжело бухнулся в мое кресло. – Остепенился бы уже! Или ты забыл, что у тебя невеста есть?

А, ну да. Любимая тема для разговоров последних полгода – мой брак по расчету с Дианой, третьей и самой младшей дочерью архангела Михаила, главного в Управлении по хозяйственной части. Что могу сказать о ней? Если я – циничный мажор, то она – избалованная, высокомерная принцесса. И виделись мы за полгода от силы раз пять. Как-то нас вообще друг к другу не тянуло – ни духовно, ни физически.

- Пап, ты по делу, или просто поболтать? – не выдержал я. – А то я тут, как бы, работаю.

- По делу, по делу. Сядь.

Я послушно присел в кресло для посетителей. В отличии от моего – шикарного кожаного кресла, сделанного на заказ, это – очень тесное и неудобное. Лучше бы постоял, но перечить отцу – себе дороже.

- Вчера документы подписывал? – перешел к сути пахан.

- Да…

- Внимательно их читал?

- Да… - автоматически ответил я, а сердцем почуял неладное. Ну, вот не читалось мне вчера! Подписал не глядя. Впрочем, как и сегодня.

- Ничего странного не заметил?

- Нет.

- Молодец, - похвалил пахан не без иронии. – Прям образцовый служащий! А надо было заметить.

- А что там?

- Заявление на перерождение после смерти гражданина Верхоланцева И. О.!

Мне это имя ни о чем не говорило. Когда ты работаешь в бюрократическом аппарате, то все люди перестают быть для тебя отдельно взятыми личностями, а превращаются в бесконечный список ничего не значащих имен и фамилий, среди которых трудно выцепить одно конкретное. И, как правило, ты их забываешь сразу же, как только все дела с ними закончены.

- Ну, да… - я попытался напрячь память. Но это не имело смысла – я ведь не читал. – Там было все нормально, я подписал.

- Идиот, - тяжело вздохнув, констатировал отец. – Ты должен был внимательнее читать! Верхоланцева в качестве наказания приговорили к перерождению в инвалида, страдающего синдромом Дауна! А за что?

- За что?

- За то, что он несколько лет подряд насиловал свою несовершеннолетнюю дочь. В собаку бродячую не превратили только потому, что он частично грех искупил – матери девочки операцию оплатил, жизнь ей спас.

- Ну так, все правильно, - обрадовался я. Но, как оказалось, рано обрадовался.

- Кретин! – прорычал пахан. – Это был не тот Верхоланцев, а его брат! Их двое – Илья и Иван, инициалы одинаковые, дата смерти и обстоятельства аналогичны. Отмечали что-то на даче, заснули пьяные на втором этаже дома, а на первом пожар случился. Ну, и угорели оба во сне. И как, скажи мне, Верхоланцев мог насиловать свою дочь, если у него вообще детей не было?

Я потупился. Ошибка налицо.

- А я тут причем? – попытался оправдаться. – Это ведь кто-то из комиссии ошибся, братьев перепутал, а я…

- А ты не проверил! Упустил из виду нестыковку! Подписал! Небось, вообще не читал, да?

- Читал… - но отец мне все равно не поверил.

- И по твоей вине душу невиновного человека отправили переродиться в тело ущербного калеки! – гремел его голос. – А виновного – в Рай! Охренеть, как справедливо!

Я молчал. По опыту знаю, когда батя вышел из себя, лучше всего молчать. Потому что, когда ему возражаешь, то еще больше бесится. А значит, и последствия будут хуже.

Честно говоря, я вообще не видел тут большой беды. Мне какое дело, кто там в следующей жизни инвалидом будет, а кто собакой? Мое дело – подпись поставить. Люди сами виноваты в своих грехах, даже если этот Верхоланцев, который не педофил, а второй, прям из себя кристально честный. Потому что никто не может быть кристально честным. По любому, какие-нибудь косяки за ним водились.

- Тебе, я смотрю, вообще пофиг!

Да, мне пофиг. Я еще должен такими мелочами голову забивать? Подумаешь, ошибся один раз! Но вслух я этого благоразумно не сказал.

- Все! – подытожил отец. – Неделю без Интернета!

Неделю?! Да это уже слишком жестоко! Из-за какого-то идиота, который напился, и вовремя не проснулся?! Или за его братца-педофила?

- Пап, ну чего ты начинаешь? Мы ведь можем подать апелляцию, снова созвать комиссию, обжаловать право на перерождение…

- Я знаю, что мы можем! – отрезал он. – А ты в следующий раз бабку, которая всю жизнь молитвами жила, в Ад отправишь? Потому что тебе лень документы почитать?

- Я читаю, просто там очень много всего, у меня глаза устают.

- Ты – безответственный лентяй, Азраэль! Я поручился за тебя перед самим Господом, посадил тебя в это кресло! От тебя требовалось всего немного – читать, проверять, и ставить подписи! Ничего такого очень сложного! А ты только и знаешь, как на грудь секретарши пялиться!

А вот сейчас обидно. Почему только на грудь? Ножки у нее тоже класс. А если представить, как они ложатся тебе на плечи…

- В общем, я все сказал, - отрезал пахан. – Неделю без Интернета! И о своих веселых вылазках в земной мир на неделю тоже можешь забыть.

- Пап, ну мне сегодня прям очень надо.

- Зачем?

- Я уже три дня вкалываю, как проклятый! Мне расслабиться надо! Если ты меня сегодня не отпустишь, я не то, что документы читать не буду – я подписи буду ставить не там, где надо! Придется потом каждое дело заново перепечатывать.

- Ты мне угрожаешь?

- Нет, просто предупреждаю. Ну будь ты архангелом, а? Мудя звенят – сил нет.

- Хватит! – рыкнул отец. – Мудя звенят – отрежь их, к чертям!

- А как я тогда на Диане женюсь?

- Хм!

Ага, задумался. Это уже хороший знак.

- К тому же, ты ведь хочешь, чтобы я перед свадьбой остепенился? Ну, вот и дай мне нагуляться, чтобы меня влево не тянуло. Ну, пап! Даю честное слово, если сегодня отпустишь – всю следующую неделю буду впахивать, как конь, и каждый документ по два раза перечитывать, прежде, чем подписывать.

- Ладно, на один раз отпускаю, - сдался пахан, прекрасно понимая, что лучшего предложения уже не дождется. – Но только на сегодня! А потом – неделю работаешь, как положено, без развлечений и Интернета!

- Хорошо, я понял, - ну, значит, сегодня оторвемся по полной. Так, чтобы на неделю хватило.

Нечего и говорить, что через пять минут после ухода отца я снова сидел с ногами, закинутыми на стол, и с кофеем в руках. Работа-работа – перейди на Федота!

- Вот еще документы на подпись, - в кабинет заглянула Амалия с новой стопкой.

- Слушай, а ты не хочешь пообедать? – поинтересовался я.

- Вы приглашаете меня? – удивилась секретарша. – Я с радостью!

- Тогда скушай эти бумаги, чтобы я их больше не видел, угощаю.

Она вздохнула, но все-таки положила стопку на стол, еще раз продемонстрировав мне грудь в своем декольте. На которую я еще раз с удовольствием полюбовался.

Глава вторая: Медовая ловушка

Ночной клуб «Штырлиц», что расположен в маленьком городке С., гудел, как переполненный пчелами улей. После захода солнца сюда активно стекался местный молодняк – потусоваться, напиться, потанцевать, ну, а также снять партнера на ночь, чтобы предаться похоти и разврату без обязательств. Здесь можно было был проблем подцепить аппетитную студенточку, желающую проветрить натруженные учебой мозги безбашенным сексом, либо молодую незамужнюю женщину, которая еще не обзавелась спутником жизни, но организм требует свое. В общем, мое место для работы по призванию.

Фейс-контроль я прошел без проблем – дорогой костюм, туфли, золотые запонки, перстень на пальце и часы на запястье обеспечили мне безупречный вид богатого мажора. Такого, знаете ли, который сорит деньгами направо и налево, и запросто может пригласить понравившуюся ему девчонку покататься на личной яхте в тропическом океане – если, конечно, она докажет, что заслуживает этого. Если для ангелов смерти человеческие шмотки и побрякушки – мелочь, мусор, то для меня это необходимый инструмент. Даже «яблокофон» последней модели в кармане пиджака имелся – правда, иллюзорный, настоящего у меня сроду не было. Но так, засветить, чтобы партнерша сразу определила степень твоего дохода, и с готовностью продемонстрировала желание обменять свои навыки орального мастерства в обмен на такой же аппарат в подарок. Короче, моя внешность была приманкой, на которую я сегодня надеялся поймать достойную моего уровня рыбу.

В клубе, как всегда – шумно, гремит музыка, молодняк активно топчется на танцполе, парочки зажимаются по углам в интимной полутьму. Итак, шаг первый – расслабиться, войти в атмосферу.

- Текилы, - коротко сказал я бармену, и занял место на круглом стуле у барной стойки. Бармен подал стопку с огненным напитком, и крошечную пластиковую пиалку, наполненную солью. Алкоголь, кстати, на ангелов смерти не действует – все равно, что лимонад – но я и не хотел напиваться, мне надо было держать образ богатого мажора, который пришел сюда сегодня, чтобы хорошо провести время. Возможно, у него был трудный день – только что вернулся из столицы, где проходили важные переговоры, и хочет расслабиться, а возможно, заключил крупный контракт, и теперь отмечает. А может, даже какая-нибудь слезливая история – очередная шкура надоела выносить мозг своими хотелками, поэтому мажор ее слил, и пришел в клуб в поисках новой. В общем, то, с чем можно присесть на уши потенциальной жертве.

Сделав вид, что меня «пробрало» (актерская игра, отработанная до мелочей), я быстро огляделся, стараясь не слишком вертеть головой. И сразу обнаружил вполне симпатичную грудастую брюнетку, что сидела на другом конце барной стойки, задумчиво потягивая через трубочку коктейль. Так-с, что тут у нас? Открытое черное платье облегает стройный стан, загорелые, гладко выбритые ножки нарочно выставлены напоказ, две половинки округлой, сочной груди выглядывают из декольте, губки призывно обхватывают соломинку. Осталось только определиться – сама она тут, или с кем-то. Жестом попросив бармена повторить, я принялся краем глаза наблюдать за девушкой. В течении пяти минут к ней никто не подошел, более того – она сама начала заинтересованно коситься в мою сторону.

- Человек! – я жестом попросил бармена подойти ко мне. – «Мартини» вон той прекрасной даме за мой счет.

Он кивнул, и послушно принялся за дело. Не прошло и минуты, как брюнетка уже оказалась рядом со мной.

- Молодой человек, это вы решили меня угостить?

- Мне показалось, что негоже такой обворожительной даме с грустным видом пить один единственный коктейль, - улыбнулся я. – Веселитесь.

Она окинула меня быстрым, изучающим взглядом. Я сделал вид, что не заметил, хотя прекрасно знал, что ее глаза оценили каждую деталь – от часов до иллюзорного «яблокофона» последней модели, который я на пару секунд вытащил из кармана, делая вид, что читаю сообщение. Судя по тому, что диалог начал развиваться, я заслужил высокую оценку.

- Если вы такой щедрый, почему же вы не веселитесь? – поинтересовалась брюнетка.

- Расстался с девушкой, - грустно ответил я, глотая третий по счету шот текилы. – Вот, и пришел сюда, чтобы отвлечься.

- Она вам изменила?

- Полюбила другого. А у вас как на личном фронте?

- Парень – козел, изменил с лучшей подругой.

- Так вы с вами, выходит, товарищи по несчастью. Может, выпьем за то, что нам было хорошо, а тем двоим было плохо?

- С удовольствием. Кстати, меня зовут Юлия.

- Антуан, - назвал я одно из многочисленных земных имен, которым пользовался в таких случаях.

- О, вы иностранец?

- Да, пять лет назад приехал из Европы.

- Всегда мечтала выпить с иностранцем, - улыбнулась Юлия, и мы чокнулись.

Итак, первый этап пройден - удочка закинута, наживка рыбкой проглочена.

- Может, потанцуем? – предложила бестия.

- С удовольствием.

После первого танца разговор продолжился. Я активно шутил, делал комплименты, делился историями якобы из жизни (на самом деле, почерпнутые из Интернета). На все вопросы о себе отвечал уклончиво – бизнесмен, занимаюсь нефтью, свой офис недалеко отсюда. Показал несколько фоток в телефоне, сделанных при помощи банального фотошопа. Это уже был этап собеседования – рыбка, заглотившая наживку, раздумывала, сопротивляться ли ей, срываться с крючка и уходить в глубину, или позволять вытянуть себя из воды, чтобы употребить по назначению. Выпили еще по одной. Глаза девушки загорелись хорошо знакомым мне огоньком – тот самый огонек, показывающий, что женщина начала ощущать позывы грешной плоти.

- Пошли дальше танцевать!

- Пошли.

Второй танец отличался от первого. Теперь, когда собеседование было пройдено, и Юлия сделала выбор, она, со своей стороны, принялась за дело. Если в первый раз мы просто двигались под музыку, оценивая друг друга, то сейчас девушка активно прижималась ко мне, потираясь упругой попкой об мой пах. Ее сиськи в вырезе декольте призывно покачивалась, и я, не скрывая, откровенно любовался ими. Вернулись к стойке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- На брудершафт? – подсек я рыбешку.

- С удовольствием!

Скрестив руки, выпили. Девушка потянулась ко мне губами. Поцелуй вышел сочным, страстным. Несколько секунд наши язычки ласкали друг друга, а когда мы отстранились, я заглянул в ее глаза – и констатировал, что они просто полыхают желанием.

- Что-то я… - Юлия попыталась встать, но покачнулась, и чуть не упала. Я вовремя подхватил ее, она захихикала, и прижилась ко мне, потершись об мою руку грудью – ее твердые соски проступали сквозь ткань платья.

- Ко мне или к тебе? – прошептала она, ее рука легла на мой пах, ощупывая мою напряженную плоть.

- К тебе. У меня дом за городом, далеко ехать. А я хочу тебя как можно скорее.

- Я тоже! Расплатись, и вызови такси, а я пока пойду, припудрю носик.

Расплачиваясь, я краем глаза заметил движением сбоку. Обернулся. Двое невысоких, плечистых парней, удивительно похожих друг на друга – оба белобрысые, с мутными зелеными глазами – подсели ко мне с двух сторон.

- Понравилась сестренка наша? – негромко осведомился тот, что был справа.

- Не понял…

- Ты нашу сестру трахнуть решил, - пояснил второй. – Мы специально в клуб приехали, чтобы за ней присмотреть.

Я пожевал губами. Судя по всему, назревал нехилый конфликт, но миролюбивый тон двоих придурков давал повод надеяться разрешить этот конфликт без применения насилия.

- И что вы предлагаете?

- За то, что помог нашей сестренке развлечься – спасибо, - сказал тот, что был справа. – И за то, что бухло оплатил – тоже. Но ехать вместе с ней никуда не надо.

- Мы сами ее домой отвезем, - добавил второй. – Она пьяная, ей спать пора ложиться. А ты езжай отсюда, ищи себе девку на ночь в другом месте.

- Короче, свободен.

- Усёк, или объяснить по-другому?

Вот же облом! С первого раза все так удачно срослось – и, на тебе, двое из ларца нарисовались!

Нет, конечно, будь я самым обычным земным самцом, который реально набухался, чтобы уложить в постель незнакомую ему телку, я бы отказался. И даже на то, что их двое против меня – не посмотрел бы. А когда это настоящего мужика численное превосходство противника останавливало? Но положение было такое, что секса хотелось жутко, а батя за драку наказал бы меня очень сурово. Так стоило ли проливать кровь, чтобы потешить свое самолюбие, если можно просто найти себе жертву в другом месте? В конце концов, братьев тоже можно понять.

- Рад был познакомиться, - я встал. – Хорошего вечера.

Они молча проводили меня взглядами. Выйдя из клуба, я не сдержался, и выматерился так, что в Аду стало жарко. И лишь после того, как выпустил эмоции, начал размышлять, что делать дальше. По идее, в городе было еще несколько ночных заведений, но в том то и дело, что у меня времени в обрез, ночь быстро проходит, а утром мне уже надо быть на службе в своем кабинете, документы подписывать. Времени, чтобы найти, с кем сбросить пар, а потом его сбросить, катастрофически мало. Может, применить запасной план, и просто снять себе шлюху на ночь? Б-р-р, не-а, точно нет. Пусть я и бабник, но даже у меня есть свои принципы.

Из клуба между тем начали доноситься какие-то странные звуки. Прислушавшись, я разобрал невнятные крики, а также звон и грохот, перемежающиеся с глухими ударами. А потом из окон повалил дым, а входная дверь распахнулась - посетители клуба беспорядочно покидали помещение. Отчетливо запахло гарью.

М-да, а это уже совсем плохо. Конечно, пахан не должен связать драку и пожар в клубе с тем фактом, что я там находился, но – может. Потому что такое со мной уже было – правда, тогда сгорел караоке-бар, а пятерых доставили в больницу с тяжелыми переломами. Тогда батя на меня долго орал… ну, а если отбросить нелестные эпитеты и угрозы расправы, то просто тяжело молчал. Хорошо хоть, не погиб никто, а то вместо кабинета сидел бы я в темном, затхлом архиве, и ближайшие сто лет медленно покрывался древней пылью вдали от солнечного света. Лучше, наверное, пока не поздно, вернуться в Фантомную Зону, и смириться с тем, что сбросить пар сегодня не удастся.

С тоской ощущая, как гудят переполненные бубенцы, я зашагал прочь от клуба. Настроение было ниже плинтуса.

********************

Однако, вопреки ожиданию, никакой нахлобучки на следующий день не последовало. Видимо, пахан уже разобрался, что я покинул клуб до того, как там началось основное веселье. А может, ему вообще было не до этого, и он вообще не в курсе. Мало ли, что ли, на Земле ночных клубов горит, чтобы сам архангел Гавриил за каждый цеплялся?

И, тем не менее, проблему переполненных бубенцов это не решало. Очень сильно хотелось женщину. Настолько сильно, что я не мог сосредоточиться на работе, и опять тупо ставил подписи, даже не читая, что именно мне приносили подписать. Физическая оболочка, которая была дана нам, сотрудникам Управления, для выполнения бюрократической работы (а то, когда ты бесплотный дух, нажимать на клавиши компа и ставить подписи на документах как-то не сподручно) теперь толкала меня на самые безрассудные стремления. Например, пойти к пахану, и честно рассказать ему, что вчера все обломалось, и попросить сегодня получить шанс повторить попытку хорошо провести время. Правда, тут надо триста раз подумать, прежде, чем делать.

Запищал селектор.

- Господин Азраэль, к вам ваша невеста, - сообщила Амалия.

- Скажи, что я занят, - видеть эту холодную, высокомерную стерву у меня сейчас не было ни сил, ни желания. Желание было совсем другое, никак с ней не связанное.

- Она говорит, что не займет у вас много времени.

Я мрачно подумал, что скажет пахан, когда Диана пожалуется ему, что я не захотел уделить ей пять минут своего времени. Он-то как раз спит и видит, как у нас с ней зарождается крепкая любовная связь. А она это прекрасно знает, и умело этим пользуется.

- Ладно, впускай.

- Доброе утро, мой возлюбленный, - фраза, которая в обычной ситуации могла бы показаться романтической, сейчас звучала, как издевка. А то, что она была нарочно сказана вежливым, слегка возвышенным тоном – вдвойне издевка.

Делая вид, что читаю очередное дело упокоившейся души, я мрачно скользнул взглядом по своей невесте. Если не знать характер Дианы, то можно подумать, что мне с ней повезло – по крайне мере, физическая оболочка у нее была вполне себе. Необычайно высокая (выше меня на полголовы), стройная, с королевской осанкой, походкой и грацией, с тяжелыми блестящими черными волосами, свободно распущенными по плечам, с блестящими черными глазами, симпатичным носиком и пухлыми чувственными губками. Короче, если бы не легкая надменность в ее взгляде – наверное, можно было бы сказать, что она в моем вкусе. И еще – сами глаза, как будто не живые, а холодные, расчетливые.

В Управлении Диана возглавляла Инспекцию по трудовой дисциплине, в ее подчинение был целый штат инспекторов, которые внимательно следили за тем, как работают сотрудники, и работают ли вообще. А сама она обладала такими полномочиями, что любой момент могла зайти в любой отдел со своим неизменным блокнотом, и устроить проверку. Ее боялись все – ну, кроме меня, конечно. Чихать я хотел на ее проверки, пусть только слово вякнет, и батя ей покажет ее место. Именно по той причине, что моя невеста тоже трудилась на высокой должности, ее стиль одежды сейчас был сугубо офисный – строгий серый костюм, белая рубашка, черный, в тон волосам, галстук. Хотя я, если честно, в другой одежде ее и не видел – и без одежды тоже. Пока что.

- Доброе утро, - буркнул я. – Чего надо?

Она холодно подняла брови.

- Просто вспомнила, что мы давно не виделись, и пришла тебя повидать.

- Правда? Как мило… Ну так, и чего надо?

Диана вздохнула.

- Я хотела предложить поужинать сегодня вместе после работы. Провести время наедине, как и подобает жениху и невесте.

- На свадьбе наешься, - язвительно отметил я. – Там и поужинаешь, и пообедаешь, и позавтракаешь. Гулять три дня будем, не меньше.

- Какой же ты невоспитанный хам! – покачала она головой. – Я к тебе шаг навстречу, а ты…

- Будь паинькой, сделай шаг навстречу входной двери, она ждет не дождется, когда ты ее с той стороны закроешь. У вас все, любимая невестушка, или вы как-то еще хотели испортить мне настроение?

- А если я пришла, как Инспектор по трудовой дисциплине?

- О, так это же совсем другой разговор! – я мигом убрал ноги со стола, и сел нормально. – Мы тут, как видите, работаем. Документы подписанные – вон там лежат, эти сейчас в процессе. Моя секретарша тоже работает, кофе мне приносит, и сиськи в декольте своем показывает. Рабочий процесс идет, как надо, никаких нарушений трудовой дисциплины не зафиксировано. У вас все, товарищ инспектор?

Несколько секунд Диана держалась, потом открыла рот – очевидно, собираясь высказать мне прямым текстом, что обо мне думает – но потом как-то резко передумала, закрыла его, и стремительно покинула кабинет. Ну вот, а говорят, вежливость в наше время ничего не значит. Когда ты к людям по-доброму – и они сразу уходят, чтобы тебя больше своим присутствием не бесить.

- Амалия, забери документы, - попросил я через селектор, и отъехал в кресле от стола. Настроение по-прежнему было ниже плинтуса, но хоть чуть-чуть душу отвел.

- Господин Азраэль, я уже почти закончила отчет за последнюю неделю, - сообщила Амалия, задерживаясь возле моего стола. – Через час будет все готово. Кстати, поздравляю с будущим бракосочетанием.

- Спасибо, - я скользнул взглядом по ее декольте. Мне кажется, или сегодня оно явно откровеннее, чем вчера?

- Вы так заняты работой, даже своей невесте время не уделили! – уважительно заметила секретарша. – Она вам дает?

- Что-что?! – не поверил я своим ушам.

- Ну, я имела в виду – она вам дает шанс искупить свою вину? – поправилась секретарша, смущенно улыбнувшись. – После того, как вы отказываетесь уделить ей время, отведенное для работы?

Несколько секунд я смотрел на нее, и чем больше смотрел, тем больше убеждался, что имела в виду она как раз то, что хотела иметь. А точнее, тонкий намек. Видимо, мое перевозбужденное состояние не ускользнуло от ее внимательного взгляда. Несмотря на то, что Амалия смущенно улыбалась, в глубине ее глаз плясали игривые огоньки.

- Не дает, - ответил я ей в тон, подразумевая ответ на вопрос, который и имелся в виду. – Да я и сам не прошу.

- Наверное, вам очень тяжело с ней… - посочувствовала Амалия, и слегка облизнула губы. – Это все документы?

- Да.

- Сейчас же их отправлю.

Она направилась к двери, но посреди кабинета как-то неловко запнулась, и целая стопка бумаг, выпав из ее рук, разлетелась по полу. Я нервно дернулся.

- Ох, извините, что-то я сегодня рассеянная, - она присела, чтобы собрать бумаги, и – то ли нарочно, то ли случайно – приняла такое положение, что ее нижняя часть обтягивающего делового платья задралась, открывая вид на белоснежные трусики. Я сглотнул, и встал из-за стола.

- Позвольте вам помочь.

- Спасибо.

Более глубокое, чем вчера, декольте, откровенный намек, а теперь это… Впервые меня соблазняли прямо на рабочем месте, и я первые секунды еще колебался, стоит ли мне поддаваться. Но, едва я оказался с Амалией лицо к лицу, и снова посмотрел на сиськи – большие, округлые, точно такие же, как у вчерашней брюнетки – и остатки самоконтроля покинули мой разум. Отбросив документы, я решительно впился в губы этой чертовки. Амалия протестующе замычала, и это меня отрезвило – отпустив ее, я вскочил, и сделал несколько шагов назад.

- Извини, я просто… Я просто…

Что просто, придумать мне дали – Амалия, которая до этого стояла на месте, потрясенно глядя на меня, вдруг тоже отбросила документы, одним быстрым движением покрыла разделяющее нас расстояния, и буквально запрыгнула на меня, обвивая ногами мою талию. Наши губы встретились, языки сплелись, член под тканью рабочих брюк мгновенно затвердел. Теперь у меня уже не оставалось сомнений, что секретарша нарочно устроила провокацию, ожидая именно такого эффекта – она ласкала меня без всякой застенчивости, неистово и жадно. И, тем не менее, своевременная мысль о том, что Диана недалеко ушла, и в любой момент может вернуться, заставила меня сделать то, что я никогда раньше в такой ситуации не делал – оторвать от себя пылающую страстью секретаршу, и поставить ее обратно на пол.

- Нет, нельзя! Мы на работе, сюда могут войти в любой момент!

- Вы правы, - грустно вздохнула Амалия. – Простите, я не сдержалась.

Она на миг задумалась, и скользнула к двери. Дверь закрылась, а потом секретарша развернулась, расстегивая пуговицы на своей одежде. Оказалось, что под ней больше ничего не было.

- А если так? – прошептала Амалия, сжимая твердые соски на своих, великолепной формы, округлостях. Посмотрев мне в глаза, она призывно облизнула губы.

Следующий щелчок был уже в моей голове – и сообщал он о том, что самоконтроль выключился автоматически. Это была классическая «медовая ловушка», основанная на физиологических мужских особенностях, но в тот момент я об этом не думал. Я просто сделал то, что сделал бы любой другой самый обычный мужик на моем месте – поманил к себе эту чертовку, и сам сделал шаг ей навстречу. Жадный, неистовый поцелуй повторился, а потом Амалия толкнула меня в кресло, и опустилась на колени. Зажужжала расстегивающаяся ширинка, пальчики девушки сжали мою напряженную плоть.

- Ох, мой Бог! – донесся снизу изумленный возглас.

- Спасибо, - пробормотал я.

- Он всегда такой огромный?

- Как у всех.

- Мне нравится, - вздохнула она с вожделением, прежде, чем накрыть горячим ртом сочащуюся головку. Я закрыл глаза, открыто кайфуя, и одновременно уже строя планы на дальнейшее продолжение. Насладиться ее губками, а потом завалить чертовку на стол, сорвать с нее всю одежду, и…

Раздался стук в дверь.

- Азраэль, можно на минутку? – донесся голос Дианы. – Мне правда очень нужно с тобой поговорить.

Суровая реальность обрушилась на меня, как ведро с ледяной водой.

- Быстро, прячься! – зашипел я, пытаясь оттолкнуть голову Амалии – забыв все на свете, она вдохновенно сосала и лизала «леденец», не обращая ни на что внимания. Девушка удивленно посмотрела на меня затуманенным похотью взором, но больше сделать ничего не успела – дверь открылась.

- Я больше не могу молчать! – сообщила Диана с порога. – Я пришла сказать, что… - говоря это, она неумолимо приближалась к моему столу. Увидев ноги секретарши, торчащие из-за стола, моя невеста замолчала, ее глаза прищурились – заподозрила неладное. Еще один шаг, и перед ней воочию предстала вся картина происходившего разврата.

- Это… это что такое? – с трудом обрела дар речи моя невеста. Амалия пискнула, запоздало сообразив, что именно произошло, и, оставив мой член в покое, сжалась, торопливо пряча грудь под одежду и застегивая пуговицы. Я подтянул штаны, в свою очередь пряча свой «отросток», который только что очень крупно меня подставил. Можно сказать, толкнул меня сделать то, чего мне категорически делать не надо было.

Казалось, хуже быть не может. А нет, херу там! Может. В приемной раздались шаги, и загремел знакомый голос.

- Почему у вас дверь нараспашку? – хмуро осведомился пахан, входя в кабинет. – И где секретарша? Диана, здравствуй.

Ему хватило одного взгляда на мою так называемую оторопевшую невесту, на сжавшуюся у моих ног Амалию с распахнутой блузкой, прикрывающей рукой обнаженные сиськи, а потом на мое виноватое лицо, чтобы все понять. Позже, оглядываясь назад, я начал догадываться – батя даже не сомневался, что именно этим когда-нибудь все и закончится, и только и ждал, когда наступит неизбежный момент. Лоб пахана пошел морщинами – предчувствуя, что сейчас будет, я опустил глаза.

- Азраэль!!!! – от крика архангела Гавриила, казалось, содрогнулось все здание…

Глава третья: В опале

- Ну, бать!

- Молчи.

- Ну, подумаешь, с кем не бывает… В первый раз, что ли?

- Заткнись.

Мы сидели в приемной кабинета архангела Михаила – отца Дианы и моего будущего тестя – ожидая, когда он вернется сюда после того, как закончит успокаивать свою дочь. Пытаясь вразумить пахана своим притворным раскаянием (на самом деле, меня волновало только то, что дело до конца не было сделано, а бубенцы не были опустошены, о чем я разумно не заикался), я заодно прикидывал, что меня ждет. Из плюсов – свадьба не состоится. Да, честно говоря, изначально не очень-то и хотелось жениться на этой суровой, высокомерной ходячей ледышке. Как она возмущенно смотрела – как будто происходивший разврат потряс ее скромную, возвышенную натуру до глубины души. Представляю, как бы прошла наша первая брачная ночь, а затем и последующий медовый месяц… Из минусов – скорее всего, я расстанусь с уютным кабинетом и непыльной должностью, где мне никто не указ, и перееду в какое-нибудь тесное помещение, где кроме меня будет еще два десятка сотрудников, а над ухом постоянно будет гавкать раздраженный начальник. Это уже хуже. Самый худший вариант – если пахан все уладит, и тогда и свадьба все-таки состоится, и наказание будет неминуемо. Но что больше всего меня беспокоило – что я на длительное время лишусь разрешения посещать Землю, а значит, мне придется, так сказать, «повесить презервативы на гвоздь». Это для меня уже было смерти подобно.

- Ну, здравствуйте, будущие родственники, - занятый собственными размышлениями, я пропустил возвращения хозяина кабинета. Скользнув по мне недобрым взглядом, Михаил обменялся рукопожатием с Гавриилом, и кивнул на дверь кабинета: - Заходи, поговорим.

- Жди здесь, - бухнул в мою сторону батя, поднимаясь с кресла.

Они удалились, и вскоре зазвучали возмущенные голоса, обсуждающие мое недостойное поведение. Точнее, звучал голос моего отца – он такой громкий, что запросто заглушит любой другой. Наверняка архангел Михаил что-то ему отвечал, но что именно – я не слышал. В ожидании, пока моя судьба решится, я прошелся по приемной, налил себе воды из кулера, и понаблюдал за работой секретаря, который с равнодушным видом составлял какой-то документ на компьютере. Отчаянно хотелось кофе, но попросить не решался, так и глушил воду маленькими глотками, пока дверь не открылась.

- Азраэль, зайди.

Заранее напустив на себя максимально виноватый вид, я прошел в кабинет. Архангел Михаил сидел за своим столом, архангел Гавриил – напротив него, в кресле для посетителей, и оба смотрели на меня.

- Ну что, Эммануил Гавриилович? – сурово спросил хозяин кабинета. – Как вопрос будем решать?

Мое сердце, все еще надеявшееся на благоприятный исход конфликта, рухнуло. По настоящему имени меня в Высшем Управлении называли редко, даже отцу пришлось долгое время привыкать, что я взял себе другое – более звучное, а главное, не такое старомодное, как то, что он мне дал. Если разгневанный будущий тесть, дочери которого я практически изменил на ее глазах еще до свадьбы, назвал меня по настоящему имени – беды не миновать.

- Чего молчишь, оболтус? – бухнул пахан. – Отвечай, когда спрашивают.

Я мог только пожать плечами, и тяжелым вздохом выразить свое раскаяния. Ходить еще целую вечность с переполненными бубенцами мне не улыбалось, но и сказать что-нибудь конкретное в свое оправдание я не мог – какое тут может быть оправдание! Поэтому, я не нашел ничего остроумнее, чем выдавить из себя наивное детское:

- Я больше не буду…

- А больше и не надо, - заметил архангел Михаил. – Диана в таком потрясении – видеть тебя не хочет! Боюсь, ваше предстоящее бракосочетание придется отложить.

- Отложить?

- Скажи «спасибо», что не отменить вовсе! Но она согласилась подождать полгода, пока не успокоится, и не смирится с мыслью, что ты – безнадежный кобель, которого ей придется терпеть. Кроме того, когда я узнал, что она тебя физической близостью-то не особо баловала, я склонил ее к мысли, что произошедшее – частично по ее вине.

Не особо баловала? А, то есть, это так теперь называется? Да я к ней вообще не прикасался ни разу, она же холодная, как батарея летом! Даже от простого невинного поцелуя в щеку ее воротило, как от прокисшей капусты.

- В общем, радуйся, - подытожил пахан. – Невеста остынет, потом вернешься к ней, извинишься, и поженитесь, как было задумано.

- А откуда я вернусь? – поинтересовался я не без тревоги.

- Из того места, где будешь отрабатывать наказание.

Сложив слово «вернешься» с тем фактом, что я не увижу Диану следующие полгода (а это невозможно, так как мы работаем в одной организации, и регулярно пересекаемся), я начал смутно догадываться, что в этот раз пахан приготовил мне особо изощренное наказание.

- Мы тут посовещались с твоим отцом, - негромко сказал архангел Михаил. – Я сказал, что не потерплю зятя, у которого на уме только блуд, а он сказал, что ему надоел сын, у которого на уме только блуд. В итоге мы пришли к общему мнению, что тебя пора серьезно перевоспитывать.

У меня вытянулось лицо.

- Ну, бать…

- Молчи, засранец, - резко, но веско оборвал он меня. – Сам знаешь, что зашел слишком далеко. Я же тебе, гаденыш, разрешил вчера развеяться, пар выпустить! Тебе мало было?

- Там облом случился! – пролепетал я, но пахана мои оправдания не интересовали.

- И дело не только в блуде, - сказал архангел Михаил. – Диана показала мне отчет о твоих регулярных дисциплинарных нарушениях, безответственной работе, хамстве и превышении полномочий. Мы терпели, потому твой отец постоянно твердил, что после свадьбы ты возьмешься за ум, но больше терпеть не намерены. И ждать еще полгода – тоже. Считай, что твоя сегодняшняя выходка стала последней каплей, переполнившей чашу.

- Короче, оболтус, готовься, - буркнул пахан. – Отправишься прямиком туда, где тебе больше нравится проводить время, чем со своей невестой. На Землю.

- И что я там делать буду? – не сказать, что я обрадовался, но и не сильно огорчился.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты когда-нибудь слышал о парадемонах?

Я пожал плечами.

- Это существа из Темного Измерения, которые регулярно прорываются на Землю, чтобы навредить роду людскому, - пояснил Михаил. – Для их уничтожения на Земле действует специальная служба, подчиняющаяся непосредственно Господу Богу. Вот, ты и пополнишь ее ряды.

- Возьмешь на себя один небольшой, провинциальный городок, - добавил пахан. – Задача простая – отлеживать все необычное, находить парадемонов в твоем районе, и уничтожать их. Поживешь полгода среди простых людей, и посмотрим, как будешь ценить то, что потерял. Ни кабинета, не непыльной должности, ни служебных привилегий. Целых полгода.

- А кроме того, у нас есть идея, как пробудить и развить в тебе твои хорошие качества, - закончил будущий тесть. – Я уверен, что они подавят плохие, и ты всерьез задумаешься о собственном поведении.

Я молчал, переваривая услышанное. Командировка в человеческий гадюшник на целых… полгода? Точнее, ссылка – если рассматривать это как способ наказания. С другой стороны, это отличная возможность повеселиться и оторваться прежде, чем мне придется возвращаться к своей невесте, и просить у нее прощения. А работать – пф! Я из той породы работников, на которых где сядешь, там и слезешь. Благодаря влиятельному бате, естественно. Пусть он думает, что я там мучаюсь, терзаюсь угрызениями совести, оплакиваю утраченные привилегии… А я уж найду способ, как это наказание обернуть себе на пользу.

Мне стоило большого труда сохранить на лице виноватую мину – мысль о полугодовой путевке туда, где царит разврат, хаос и веселье, очень согрела мою душу. Беззаботно грешить среди грешников, которые сами не видят в этом ничего плохого, и на целых полгода забыть про постные лица коллег-бюрократов из Управления, а также про собственную стерву-невесту– что может быть лучше? Не командировка, а курорт! А если провинциальный городок еще и окажется на берегу моря, то вообще, кайф! Я даже головы не поднимал, чтобы никто не мог увидеть мою невольную, довольную улыбку.

- И… когда мне туда? – осмелился я поинтересоваться. Хотелось бы, конечно, немедленно, но мало ли, что бате в голову взбредет.

- Прямо сейчас, - оправдал мои надежды пахан. – На твою должность уже выдвинули нового ангела смерти, в кабинет возвращаться тебе без надобности. Твоя секретарша написала объяснительную, что ты сам склонил ее к физической близости, пригрозив служебным положением, а глава Дисциплинарного Комитета – то есть, твоя невеста – подписала прошение о твоей отставке на ближайшие полгода по причине неподобающего поведения на рабочем месте, начиная с этого дня.

Быстро, однако. Ну, Амалия, ну, предательница… Ничего, и до тебя доберусь, попомни мои слова.

- Так мне уже идти?

- Ага, иди. Город С., тот самый, где ты вчера был. На выходе из портала тебя будут ждать. Остальное объяснят на месте. Все, свободен.

- До свиданья, Эммануил Гавриилович, - улыбнулся архангел Михаил. – Буду надеться, что через полгода увижу тебя достойным зятем, и достойным мужем для моей дочери. И тогда уж, обещаю, лично поговорю с Дианой, чтобы она дала тебе второй шанс.

Я сделал шаг к двери… но остановился. Все-таки, на полгода Управление покидаю. Может, надо что-то сказать отцу родному на прощание?

- Иди уже, - поморщился пахан. – Не мозоль глаза.

Видит Бог – я пытался…

*********************

В прошлый раз я не упомянул, что между Высшим Управлением и земным миром есть специальные порталы, находящиеся в малоприметных заброшенных зданиях. Одним таким я и воспользовался, и очутился в подсобке закрытого на вечный ремонт крошечного магазина. Не обращая внимания на пыль и попискивание крыс по углам, я уверенно прошел прямо через покрытое густым слоем пыли окно. Система безопасности идентифицировала мою личность, окно также превратилось в своего рода портал, и я оказался на закрытом от постороннего взгляда заднем дворике, засыпанного мусором.

Желанием воли сменив на себе строгий серый офисный костюм на другой, чуть менее скромный, я придирчиво оглядел себя. Способность менять на себе одежду была дана ангелам смерти вместе с физической оболочкой, чтобы не заморачиваться, в чем ежедневно ходить на работу, она работала и в земном мире – чем я и пользовался в своих амурных похождениях. В этот раз я выбрал пиджак и брюки светлого покроя, тонкую голубую рубашку и начищенные до блеска туфли. Иллюзорные часы на запястье, и иллюзорный телефон в кармане – и вот я уже самый обычный простой смертный.

Летнее солнце весело припекало, жарко было до ужаса, но я, мужественно не обращая на это внимания, прошел прямо через ржавые, закрытые на висячий замок ворота, и оказался на глухой крошечной улочке, зажатой между двумя домами. Под тенью дерева стоял массивный черный «Туарег» с тонированными стеклами, а возле него ожидали двое – крепкий, широкоплечий лысый мужик в темных очках, меланхолично перемалывающий челюстями жвачку, и молодая девушка, уставившаяся в собственный телефон, но время от времени внимательно поглядывающая по сторонам. Увидев меня, они сразу встрепенулись, отчего я сразу догадался, что это и есть мои новые, встречающие меня коллеги.

- Азраэль? – утвердительно спросил лысый.

- Здравствуйте, - прекрасно зная, что от первого впечатления многое зависит, я широко улыбнулся. – Ангел смерти Азраэль, сотрудник Высшего Управления, прибыл на полугодовую….

- Мы знаем, - лысый распахнул заднюю дверцу джипа. – Пожалуйста, садитесь.

Девушка проявила больше интереса, окинув меня цепким, изучающим взглядом. Так не смотрят обычные люди – так смотрят те, для кого это является профессиональной привычкой. Я же, в свою очередь, не отказал себе в желании мимолетно полюбоваться ее упругой, обтянутой джинсами попкой, которую она продемонстрировала, повернувшись ко мне спиной, чтобы сесть на переднее сиденье. Что поделать, я действительно неисправим.

Я ожидал, что мы поедем сразу, но вместо этого лысый снял очки, и повернулся ко мне. Лицо у него было примечательное – худое, с крупными чертами, и с темными мешками под глазами. Что касается девушки, то кроме упругой попки ей похвастаться было особо нечем – лицо привлекательное, но так, на троечку, а груди под футболкой почти не просматривались – так, легкая выпуклость.

- Меня зовут Г., - сообщил лысый. – Майор госбезопасности, сотрудник отдела 13, к которому вы отныне прикреплены. А это – Виктория, моя помощница.

- Приятно познакомиться, Азраэль.

- Мы знаем, - еще раз напомнил он. - Сейчас мы отвезем вас на квартиру, где вы будете следующие полгода проживать вместе со своим напарником. Но, прежде, уладим кое-какие формальности. Ваше имя – слишком экзотическое для данной местности, и вызовет ненужные вопросы. Прямо сейчас вы должны выбрать себе нормальное человеческое имя, которым отныне будете пользоваться.

- Хм! – я задумался. – Может, Антуан? – а что, вчера не помогло мне склеить ту брюнетку, может, потом выстрелит.

- Просто Антон, - тоном, не терпящим возражений, сказал Г.

- Тогда лучше Артем, а то с именем Антон одна ассоциация есть… не очень хорошая. А у меня репутация, сами понимаете.

Девушка согласно хихикнула, но осеклась под взглядом лысого, и торопливо достала блокнот.

- Артем Геннадьевич. Приехал издалека, временно безработный. Не женат, не судим, детей нет. Образование – среднее. Живет на квартире у тетки, которая из большой любви не требует с вас аренды. Запомнили?

- Легенда? Понимаю.

- Это хорошо. Теперь о работе. Парадемоны появляются здесь не так часто, как в крупных городах, но, раз в пару недель – бывают. Ваша задача – отслеживать все необычное, расследовать, если окажется, что дело рук парадемона – выследить его, и уничтожить. Виктория будет под видом сотрудника ФСБ сопровождать вас, помогая в общении с людьми – допрашивать свидетелей, врать потерпевшим, общаться с правоохранительными органами, и так далее. Все необходимые полномочия для этого у нее имеются. Это понятно?

- Да…

- Парадемоны могу вселяться в машины, механизмы, животных и других людей, - коротко перечислил Г. – Для их поиска и обнаружения мы дадим вам специального сотрудника – специалиста по компьютерным технологиям. Он будет проживать с вами на квартире, круглосуточно отслеживая все необычные происшествия в вашем районе, и докладывая вам сразу, как только они произойдут. Вопросы?

- Сотрудник – девушка? – спросил я не без затаенной надежды.

- Нет.

- Жаль.

- Также у вас будет напарник. Он из ваших, но не из Высшего Управления, а из земного филиала. И также будет проживать с вами в одной квартире.

- Напарник – девушка?

- Нет.

Да вашу ж мать, что за облом?!

- Еще один человек из вашего нового окружения – хозяйка квартиры, которая будет за вами присматривать. Зовут Кристина, характер…. – Г. сделал паузу, - Очень тяжелый. Она получила дополнительные инструкции, присланные вашим отцом, и в курсе, что вы – провинившийся ангел, отправленный на перевоспитание. Советую ее по пустякам не злить.

- Понял.

- Ну и, наконец, самое главное, - открыв бардачок, он достал пистолет в наплечной кобуре. – Ваше оружие. Обычным огнестрелом парадемона не уничтожить, но это – кое-что особенное, созданное специально на заказ.

Я без всякого интереса достал из кобуры внушительных размеров сверкающий револьвер. Никогда не питал слабости к оружию – я-то лучше других знаю, что оно приносит смерть. А уж сколько через мои руки прошло дел людей, которые из-за него отправились на тот свет – не сосчитать.

- Одного выстрела достаточно, - добавил Г. – Советую пристрелять оружие до того, как вы начнете использовать его в деле. И не сильно им размахивайте на людях – конспирация превыше всего.

- Ладно, не буду.

- Последняя формальность, - Вика подала мне какие-то документы, до этого лежавшие на «торпеде». – Поставьте вашу подпись здесь, здесь, и здесь. Таким образом вы скрепляете договор с Отделом 13 на сотрудничество в ближайшие полгода, и берете на себя ответственность за работу.

Взяв лежавшую между страниц ручку, я поставил подписи. На секунду у меня возникло ощущение, будто я только что своими руками завязал себе петлю на шее, но потом пропало.

- Теперь поехали, - Г. поворотом ключа запустил двигатель, и мягко тронул машину с места.

**********************

После унылого, безрадостного Управления, где каждый день похож на вчерашний, и без сомнений завтрашний будет такой же, попасть наконец-то в оживленное место для меня было истинным подарком. С большим любопытством я рассматривал в окно узкие, петляющие улочки, которые то опускались вниз, то поднимались вверх (городок располагался в горах, отсюда и такая особенность); полное отсутствие современных одноликих многоэтажек – панельных или бетонных - как в больших городах, вместо них, как на подбор - старые дома живописной классической архитектуры, когда еще думали о том, чтобы выглядело в первую очередь красиво, а потом уже практично. Ни одного высокого многоэтажного здания, лишь возвышалась над городом башня с часами, которые как раз пробили одиннадцать утра, причем так громко пробили, что их, наверное, по всему городу было слышно.

«Туарег» притормозил, пропуская несколько встречных автомобилей, и плавно завернул в крошечный, закрытый со всех сторон, вымощенный камнем внутренний двор, сразу заняв собой чуть ли не половину всего свободного пространства. Других машин здесь не было – видимо, местные автовладельцы хранили свои транспортные средства в маленьких одноместных гаражах-ракушках, располагающихся на первых этажах зданий.

- Приехали, - Г. заглушил двигатель. – Выходим.

Покинув внедорожник, я с удовольствием потянулся, и неторопливо огляделся, жмурясь на солнце. Место мне сразу понравилось – тихо, спокойно, а главное – чисто. Не люблю загаженные, облеванные дворы.

- Сюда, пожалуйста, - Г. приоткрыл дверь, возле которой замер внедорожник, и первым вошел в прохладный холл, куда выходили несколько дверей первого этажа, и начиналась лестница, ведущая на второй. Это был, так сказать, отдельный вход в отдельный корпус здания. Я думал, что нам надо будет на первый, но мы поднялись по лестнице на второй, и уперлись уже в другую дверь. Г. нажал на кнопку звонка, и мы втроем принялись ждать.

Дверь открылась. На пороге стоял невысокого роста черноволосый пухляш в трениках и растянутой футболке. Увидев нас, он неохотно изобразил подобие улыбки, и посторонился, пропуская нашу троицу в крошечную прихожую скромных размером квартирки. Мое сердце сразу ухнуло, а от былого удовольствия не осталось и следа. Моя надежда на большой и просторный дом рассыпалась в прах.

- Это ангел смерти Серафим, в миру – Егор, - представил мне Г. пухляша. – А это – Азраэль, в миру – Артем.

Мы обменялись легким рукопожатием. Пухляш равнодушно сказал:

- Очень приятно.

- Взаимно, - буркнул я сквозь зубы. Ладонь у него была потной.

- А можно салфетку? – сопровождающие меня слегка удивились, но Вика все-таки услужливо дала мне влажную салфетку из сумочки – у девушек такие вещи всегда при себе.

- Азраэль, проходите, располагайтесь, - сказал Г. – Ванна здесь, - он открыл дверь слева. – Кухня там, - махнул рукой вправо, хотя кухню невооруженным глазом было видно прямо из прихожей. – Спальные комнаты – дальше. Впрочем, Егор вам все тут покажет.

- А там что? – буркнул я, указывая на еще одну узкую деревянную лестницу, ведущую, несомненно, в какое-то помещение под крышей дома.

- Увидите. Вика заглянет к вам под вечер – обсудит рабочие вопросы. Пока что обустраивайтесь. Все, мы поехали.

Девушка с готовностью выскочила из квартиры, Г. неторопливо последовал за ней. Заурчал под окнами «Туарег», и вскоре опять наступила тишина, прерываемая лишь шумом проезжающих мимо машин и отдаленным лаем собак.

- Ну, что… - начал я, поворачиваясь к пухляшу, но его уже и след простыл – прихожая была пуста. Озадаченный, я миновал крошечную, узкую кухню (буквально три шага в одну сторону, и столько же в другую), и очутился в гостиной, плавно переходящую в столовую, куда также выходили двери спален. Тихо бормотал телевизор, а сам пухляш развалился на диване, закинув ногу на ногу, и уткнулся в планшет.

- Эй, толстый! – пришла мне на ум одна старая, пародийная песня. – Где моя комната?

Пухляш замычал что-то, и махнул рукой. Открыв дверь одной и спален, я обнаружил там тесную темную комнатушку, настолько тесную, что единственная кровать была буквально впихнута, оставшееся пространство занимали шкаф для одежды и прикроватная тумбочка. Вторая комната была чуть просторнее и светлее, даже с письменным столом возле окна. Судя по небрежно не застеленной постели и распахнутой дверце кое как заваленного одеждой шкафа именно эту комнату занимал пухляш.

Ну нет, так не пойдет. Я понимаю, что я в ссылке, но ютиться в келье, как какой-нибудь монах – это уж увольте. Впрочем, есть же еще какое-то помещение наверху – может, там тоже спальня? Пройдя мимо Егора, который даже не потрудился оторвать голову от планшета, я осторожно поднялся по узкой лестнице, попутно чуть не стукнувшись головой об раму вделанного в крышу окна, и подергал ручку крошечной белой двери без единой надписи. Заперто. Я прислушался – изнутри доносилось какое-то гудение и клацанье. Интересно…

Ладно, посмотрим ванную. Совмещенный санузел не вызвал у меня особого восторга – никогда не понимал этого неудобства. Тесное пространство – не развернуться, душевой кабинки нет и в помине. Ну, хотя бы чисто, хоть что-то.

- Так, - начал я, вернувшись в комнату. – Сразу могу сказать: с распределением я категорически не согласен. Мне эта комната не нравится. Поэтому, давай сделаем так: мы поменяемся, а взамен я не буду выходить из себя, и придумывать, как устроить тебе проблемы. Договорились?

Равнодушное молчание.

- Оглох, что ли? – я щелкнул пальцами перед лицом пухляша.

- Он не оглох, он просто тупой, - раздался саркастический голос. – Такой же, как ты, видимо.

От неожиданности, чуть не подскочим на месте, я внимательно огляделся. И сразу услышал слабое движение, исходящее со стороны обеденного стола. Зашевелилась свисающая с краев стола скатерть, и из-под стула, задвинутого под столешницу, неторопливо выполз огромный серый кошак. Потянулся, подставляя бока бьющему из окна солнцу, почесал лапой подбородок, сел, и посмотрел на меня.

- Чего уставился? – осведомился кот после небольшой неловкой паузы, глядя на меня вполне себе осмысленным человеческим взглядом.

Я почесал одно ухо, потом второе. Надо же, уже не в первый раз посещаю Землю, но таких слуховых галлюцинаций у меня еще не было.

- Да разговариваю я, разговариваю, - кошак бесшумно спрыгнул на пол, и неторопливо направился мимо меня на кухню. Несколько секунд молчал, и вернулся обратно. – Слушай, незнакомец, ты меня не покормишь, а? А то этот, - кивок головой в сторону пухляша, - даже не пошевелится, чтобы задницу себе почесать.

- Ты кто вообще? – поинтересовался я.

- Мурзик, - ленивый зевок. – Бывший парадемон, меня те, кто тут жил до вас, приручили, и оставили в качестве домашнего животного. С тех пор и живу тут, всяко лучше, чем на улице по помойкам шариться. Так что насчет кормежки? Но учти – я буду только «Вискас», а он в магазине. Смотайся, будь другом.

- Еще чего! – фыркнул я. – Кстати, я – Азраэль….

- Не интересует, - ответил Мурзик. – Или корми, или я с тобой не разговариваю.

- Сложный вопрос. Можно помощь зала?

- Так я и думал, - он тяжело, совсем по-человечески, вздохнул, и вернулся на кухню. – Опять за вами объедки из мусорного ведра доедать, - недовольное бурчание сменилось деловитым шуршанием полиэтиленового пакета.

Краем уха я услышал какой-то шум во дворе, и повернул голову в сторону окна. Во двор въезжала сверкающая белая «Мазда» шестой модели, остановилась, и водительское сиденье покинула высокая, грудастая брюнетка в обтягивающем белоснежном брючном костюме. Я привычно окинул ее придирчивым взглядом – хоть лица и не было видно, но фигурка – что надо! Словно не замечая поедающего ее взгляда, брюнетка открыла дверь одного из гаражей, загнала туда свой автомобиль, закрыла дверь, и скрылась за углом дома, где еще раньше я заметил наружную каменную лестницу, ведущую в квартиру в другом корпусе. Так, значит, она здесь живет. Мое настроение слегка улучшилось.

- Так-с, значит, - несмотря на то, что бубенцы слегка зазвенели, от насущных проблем меня это не отвлекло. – О чем я? А, да, о распределении. Слушай, пухляш, не мог бы…

- Иди нахер, а? – зевнул ангел смерти Серафим, в миру – Егор. – У меня тут катка, отвлекаешь.

Настроение опять ухудшилось.

*******************

Вика заглянула около шести вечера. Несмотря на то, что, казалось бы, она должна была после рабочего дня выглядеть уставшей, девушка наоборот, словно лучилась неукротимой энергией. Даже походка у нее была дергающаяся, нетерпеливая.

- Слушай, я тут жить не буду! – заявил я, не успела она открыть рот. – Здесь не квартира, а какой-то притон для ненормальных!

- От ненормального слышим, - ответил Мурзик со своего стула. – Вика, принесла пожрать?

- А, так вы знакомы? Почему ты мне сразу не сказала, что здесь бывший парадемон живет? Форменной фуражкой мозги в черепушке сжало?

- Успокойтесь, пожалуйста, Азраэль, - Вика достала из сумочки пару пакетов кошачьего корма, надорвала, и вывалила содержимое в пустую миску, незаметно приткнувшуюся в углу кухни. – Приятного аппетита.

- О, благодарочка!

- Теперь насчет вас. В чем конкретно претензии?

- Вы видели мою комнату? Даже в тюрьме одиночные камеры размерами больше! – негодовал я. – А этому жирному, который, как я понял, вообще с дивана не встает – целые апартаменты! Вы вообще знаете, кто я, и кто мой отец?

Вика задумчиво прищурилась.

- Насколько я знаю, со всеми вопросами насчет жилищных условий надо обращаться к хозяйке квартиры, - наконец, сказала она. – Моя компетенция – исключительно рабочие моменты.

- Хорошо! Где ваша хозяйка?

- Вы можете в любой момент ей позвонить, - девушка достала из кармана мобильник. – Я запишу вам ее номер.

- Отличная идея! – похвалил я не без сарказма. – Ведь что нужно ангелу смерти, работающему в Высшем Управлении – так это мобильный телефон! Без него же мы, как без рук!

- Занятно, что у вас также, как у нас, - не уловила моего сарказма сотрудница таинственного 13 отдела. – У нас в последнее время без телефона тоже вообще никуда, даже в туалет… Алло, Кристина? Это Вика, я работаю с Г.! Да, та самая. Слушай, тут нового жильца в твою квартиру на Хаупштрассе подселили, можешь зайти? Да, спасибо, ждем… Все, будет через пять минут – она рядом живет, в соседнем доме.

- Хаупштрассе? – у меня зашевелились смутные подозрения.

- Главная улица по-немецки. Мы все адреса в разговорах по телефону шифруем – мало ли, что. Так, что насчет рабочих моментов?

- Пока меня не переселят в нормальное жилье – я работать не буду.

Это заявление Вику слегка озадачило, она даже губу закусила.

- Но мне сказали, что вы будете работать, ибо таково ваше условия возращения обратно в Высшее Управление, - сообщила она. – У меня уже есть зацепка по парадемону, я думала, мы приступим к делу незамедлительно!

- А мне сказали, что у вас нормальная организация, а не такая, что своим сотрудникам дает гостиничный номер вместо нормального жилья, причем даже далеко не люкс!

Отступать от своего я не собирался. На новом месте главное – сразу показать себя тем, кем хочешь, чтобы тебя воспринимали. Покажешь себя лошком – и видеть тебя будут лошком, покажешь себя хозяином положения – относиться к тебе будут аналогично. А в быту даже такая мелочь, как распределение, кто где и с кем спит, уже показывает, лошок ты или хозяин положения. Даже если я тут реально застрял на целых полгода – лошком быть я точно не собираюсь.

- Ну хорошо, хорошо, - нетерпеливо сказала Вика. – Сейчас придет хозяйка квартиры – разберемся.

Едва она успела это произнести, как из прихожей раздался звук открывающейся двери. Мы так и остались на своих местах – я прислонился к подоконнику со скрещенными на груди руками, Вика нетерпеливо покачивалась с носков на пятки, Мурзик, судя по выражению его кошачьей морды, с интересом ожидал дальнейшего развития событий.

- Доброе утро всем, - поздоровалась, входя в комнату, высокая грудастая брюнетка в обтягивающем брючном костюме. Та самая, которую я несколько часов назад видел из окна. – Что тут за крики? С лестницы слышно.

Она посмотрела на меня холодным, властным, даже слегка чуть раздраженным взглядом.

- К нам подселили чела, который, судя по поведению – хам и мудак, - прокомментировал Мурзик. – Но, судя по костюму и часам – богатый хам и мудак. Разберись, а?

- Пушистый, тебя вообще никто не спрашивал, - буркнул я, задетый тем, что какая-то говорящая нечисть обо мне свое мнение высказывает, хотя ее никто не спрашивал. – Значит так, Кристина, я…

- Азраэль, да? – она подошла к столу, и водрузила на него белоснежную, в тон костюма деловую сумочку. – Не сомневайтесь, у меня есть инструкции насчет вас.

- Да, мне уже говорили.

- Сейчас я их прочитаю, чтобы у вас не осталось сомнений, в каком вы положении находитесь, - она слегка нагнулась, выпятив обтянутый брючным костюмом, подкачанный упругий «орешек». Я машинально скользнул по нему взглядом… и почувствовал, как закололо в затылке. Конечно, в бумажной волоките, бюрократических проволочках или супружеской верности я – далеко не спец, но в том, что касается женских фигурок, особенно, их выпуклых частей…. Особенно вкупе со всем остальным. Блин, а лицо? Как же я сразу внимания не обратил?

- Вот, письмо из вашего Высшего Управления, специально распечатала, - Кристина повернула ко мне с бумажкой, которую достала из сумочки. Но сказать ничего не успела.

- Здравствуйте, Юлия, - улыбнулся я. – Не с вами ли мы буквально вчера виделись в клубе? Хорошо потанцевали, да?

Глава четвертая: Стерва, разведенка и ангел во плоти

На несколько секунд наступила неловкая пауза. На лице Кристины отразилась целая гамма чувств, но поскольку она стояла лицом только ко мне, а ко всем остальным – боком, этого никто не заметил.

- О чем это он? – спросил еще сильнее заинтересовавшийся ситуаций Мурзик.

- Понятия не имею, - деревянным голосом ответила хозяйка квартиры. – Азраэль, вы что-то путаете, я не Юлия, а Кристина. Так, насчет инструкций…

- Да ты расслабься, - посоветовал я. – Ну, пошла в клуб, выпила, расслабилась, захотела горячего, безудержного секса с красавчиком в дорогом костюме – с кем не бывает? Кстати, ты не забудь меня познакомить со своими братьями, которые вчера нам все обломали.

- Нет у нее никаких братьев, она одна в семье, - подал голос кошак. – И долго еще будет одна, наедине со своим стервозным характером.

Кристина вспыхнула, ее неловкое смущение как рукой сняло.

- Пшел вон! – рякнула она в сторону кошака. – Сколько раз просила – не лезть, когда мы о делах разговариваем! Вика, можешь подождать на улице? Я сейчас разберусь с… э-э-э… жилищно-коммунальными вопросами, проведу инструктаж, и потом тебя позову. Пять минут, не более.

Мурзик не стал спорить, спрыгнул со стула, и удалился в ту самую крошечную спальню, в которую я не хотел заселяться. Вика нетерпеливо вздохнула, и пружинисто выскочила из квартиры. В окно я увидел, как она начала расхаживать по двору, поминутно оглядываясь на дверь – ожидая, когда ее позовут обратно. Между тем Кристина плотно прикрыла дверь в комнату, где на кровати дрых пухляш Серафим, в миру – Егор, и повернулась ко мне.

- Значит, так, мажорчик, сын влиятельного папаши…. О том, что вчера было – не должен знать вообще никто! Ты меня понял?

- Ну, как бы и не было ничего, - поправил я. – А что, стыдно, да? Не переживай, это поначалу, потом втянешься, и пройдет.

- То, что вчера чуть не произошло – единичный случай! – отрезала Кристина. – Обычно я не хожу по клубам, не напиваюсь, и не тащу в постель первого встречного, который меня угостит коктейлем! Была… скажем так, непростая ситуация в личной жизни. А вообще я – влиятельный в городе человек, риэлтор с безупречной репутацией, потому и назвалась выдуманным именем. Уловил?

- Уловил, конечно, - ответил я, ничуть не сомневаясь в том, что мне вешают лапшу на уши. Да я от каждой второй, с которой спал, слышал выражения вроде: «Я не такая, я жду трамвая!». А потом девушки, как макароны – мокрые уже не ломаются. – Детка, расслабься, я же не осуждаю.

- Я тебе не детка, - твердо сказала хозяйка квартиры. – Итак, насчет инструкций….

- Может, переспим?

Пауза.

- Что-что?

- А что? Вчера же ничего не выгорело – наверстаем упущенное.

- Ты знаешь, а давай, - улыбнулась Кристина, мигом сбросив весь свой агрессивный вид. – Пять минут у нас есть. Иди ко мне.

Я машинально сделал шаг вперед… и чуть не взвыл, когда ее рука змеей скользнула вниз, и железной хваткой сжала мое мужское достоинство, как тисками. Больно было настолько, что я даже вздохнуть не мог – только и делал, что воздух сквозь сжатые зубы втягивал, и боялся пошевелиться, опасаясь, что любое движение может нанести непоправимый ущерб моим драгоценным колокольчикам. Такое со мной случалось впервые – нет, было такое, что обманутые девушки били ногами, целясь по мудям, но, чтобы вот так жестко и бескомпромиссно….

- Значит, слушай сюда, - тихо, но очень внушительно сказала Кристина. – Я уже сказала: то, что вчера чуть не случилось – единичный случай. Я тебе не детка, и спать с тобой не собираюсь ни при каких обстоятельствах, более того, если ты еще раз позволишь подобные высказывания в мой адрес – тебе придется остаток вечности прожить в качестве евнуха. Я думаю, папаша твой слишком сильно меня ругать не будет, потому что у меня полномочия – при малейшей твоей попытке бузеть, хамить, или просто вести себя неадекватно я могу применять самые жесткие меры, вплоть до умеренно насильственных. Я надеюсь, мы поняли друг друга, и больше к этой теме возвращаться не будем? А, Азраэль?

- Хорошо, - с трудом просипел я. – Договорились.

- Вот и славно, - стальная хватка разжалась, и я, получив свободу, тут же поспешил отковылять в сторону от этой психованной. Сучка бешеная! Болело настолько нестерпимо, что я сел на диван, не в силах стоять на ногах.

- На, читай, - Кристина швырнула мне письмо, сходила на кухню, и вернулась с огромным куском ледышки, добытого из морозилки. – И приложи холодное, а то детей не будет.

Смерив ее максимально презрительным взглядом, я, тем не менее, послушался, и, приложив ледышку к пострадавшему месту, начал читать. Постепенно я начал понимать, что эта стерва не врала – папаша мой действительно прямым текстом, черным по белому, завещал ей не только вести за моим перевоспитанием строгий контроль, но и всячески пресекать попытки в сторону от этого самого перевоспитания сойти. Конечно, про то, что можно оставить меня евнухом, там ни слова не было, но легкое применение силы – поощрялось. Вот же предатель, родная кровь! И за что, спрашивается?

- Убедился? – осведомилась Кристина, забирая письмо. – Видать, слишком сильно ты архангела Гавриила достал, мажорчик! Ладно, перейдем к главному. Живешь здесь – раз. В комнате, которую тебе выделили – два. Чистота и порядок везде – три. Еда, как я знаю, вам не нужна, но, если ради интереса решите освоить местную кухню – посуда должна быть вовремя вымыта, и сложена на место. Это четыре. Ну, и пять – с новосельем! А, чуть не забыла, еще шесть – никаких гулянок, громкой музыки и пьяных криков после десяти вечера. И вообще, никакого шума по воскресеньям – все в округе отсыпаются. Вопросы?

- Пока никаких.

- Периодически я буду наведываться, смотреть, как у вас тут дела. Будет плохо – буду приходить чаще. Кошака не забудь кормить. Корм в магазине, карточка – на холодильнике. Сильно не жируйте, а то надолго не хватит. И лоток за ним убирайте, хотя бы раз в день.

- Может, ты его лучше себе заберешь? – проворчал я, не сильно обрадованный перспективой ухаживать за прирученным парадемоном.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я бы взяла, но он меня раздражает, - коротко ответила Кристина, и посмотрела на часы. – Все, пять минут прошло. Я пошла, если что – звоните. Увидимся, мажорчик!

Она неспешно удалилась, не забыв прихватить сумочку. Ругаясь, я дотащился до ванны, запер дверь, и спустил штаны, чтобы оценить нанесенный ущерб. Ущерб, как ни странно, оказался минимальным – сделано «аккуратно, но сильно!», по выражению Папанова. Из этого можно было сделать вывод, что Кристина применяет подобную методу убеждения представителей мужского пола не в первый раз.

- Азраэль? – с другой стороны двери раздался стук, и послышался голос Вики. – Все в порядке?

- Да, я сейчас выйду.

Движением руки заставив исчезнуть всю одежду, я залез под душ, сполоснулся, проверяя напор и качество местного водопровода, обтерся первым попавшимся на глаза полотенцем, и слегка поэкспериментировал с одеждой, выбирая что-то среднее между деловым и домашним стилем, остановившись на серых брюках и серой, в тон им, футболке, с принтом в виде изображения какой-то рок-группы (увидел такую у одного чела в баре, и запомнил). Не люблю яркие цвета – в полутемных коридорах Управления, на фоне безликих костюмов сотрудников любое яркое пятно больно режет по глазам.

Такой себе шоппинг слегка поднял мне настроение, и на всю ситуацию я постепенно начал смотреть немного по-другому. Выйдя из ванной, я натолкнулся на Вику, сжимающую в руках синюю пластиковую папку с документами – она сидела на тумбочке для обуви, и нетерпеливо постукивала ногой.

- Ну, что?

- Наконец-то! – девушка подскочила, будто сидела на иголках. – Скорее, идем в гостиную, я вам такое покажу!

Но сама она миновала в гостиную, заскочила в спальню Егора, и принялась активно его тормошить. Я выбрал себе стул поудобнее, и привычно закинул ноги на столешницу, хотя здесь стол был выше, чем в моем кабинете, и стул тоже обычный, деревянный, без регулировки, и так сидеть было капец, как неудобно. Ну, что поделать, будем терпеть. Появился заспанный пухляш, и сел рядом, потирая глаза.

- Так, значит! – Вика как будто не заметила мое нарочито хамское поведение – казалось, что она вообще ничего вокруг не замечала, полностью увлеченная предстоящей работой. – Насчет парадемона! Значит, я…

Она набрала в грудь воздуха, но сказать ничего не успела – в ее кармане начал заливаться телефон. Вика досадливо выхватила его из кармана, и нажала на кнопку принятия вызова.

- Да, товарищ начальник? Готовлюсь вместе с Азраэлем и Серафимом брать парадемона, как вы и приказали… Почему сегодня? А когда? То есть, я подумала – а чего ждать… Я знаю, вы сказали только провести инструктаж, но я решила…. Да я три года ждала такой возможности отличиться! Я помню, что Азраэль только прибыл, но он ведь у нас не в первый раз… - судя по выражению лица девушки, то, что ей говорил Г., ей явно не понравилось. – Нет, еще не закончила… Но ведь я могу отчет дописать и завтра… Нужно сегодня? Ладно, поняла…

Она отключилась, и засунула телефон в карман.

- Что, кобылка, не получилось в далекие дали ускакать? – сочувственно поинтересовался я.

- Ладно, - несколько расстроенно, но с остатками прежнего энтузиазма, сказала Вика. – Сегодня у тебя – процесс адаптации на новом месте, а у меня отчет. Вся работа – завтра. Блин, блин, блин, я так хотела уже сегодня этим делом заняться…

- Мужика бы тебе, - заметил Мурзик из спальни. – А то не знаешь, чем еще, кроме работы, заняться.

- А котик, между прочим, дело говорит, - поддакнул я.

- В общем, здесь все, что мы знаем о парадемонах, - Вика пропустила наши замечания мимо ушей, и похлопала ладонью по папке, которую притащила с собой. – Значит, начнем с того, что парадемоны, согласно нашей теории, прибывают из так называемого Темного Измерения. Слышали что-то про паралелльные миры мультивселенной?

- Конечно.

- Ну так вот. Парадемоны – это такие существа, вроде невидимых демонических сущностей… Обычным невооруженным взглядом их не видно, но можно обнаружить их присутствие при помощи специальных приборов. Поскольку они бесплотны, и их не видно, то на Земле им нужен носитель – машина, механизм или человек – чтобы пакостить нам, людям. А пакостят они потому, что питаются негативной энергией, и стараются вызвать эмоции, производящие эту энергию – злость, скорбь, обида, гнев, ярость – чем сильнее, тем лучше.

- Это понятно, - зевнул Егор.

- И о чем она говорит? – спросил я.

- Пока непонятно.

- Да в смысле?

- Непонятно, зачем я эту лабуду по второму кругу слушаю.

- Парадемоны появляются как в крупных городах, так и маленьких, вроде нашего, - Вика заложила руки за спину, и прошлась туда-сюда, изображая лектора. – Отдел 13 расследует все мало-мальски подозрительные происшествия, если есть мнение, что там поработал парадемон – это дело скидывают нам, и мы проверяем. Если действительно был парадемон – находим его, и уничтожаем. Наша, так сказать, «земля» - этот город, и два соседних.

- Три города?!

- Успокойся, Азраэль, они маленькие. Если собрать все три города вместе – даже один большой не получится. Ну, и все, что находится между городами, под нашим контролем тоже, разумеется. Вы понимаете, что это значит? Мы будем проводить свое собственное расследование, как настоящие агенты, находить нечисть, и уничтожать ее своими руками! Разве не здорово, а?

Судя по фанатичному блеску в глазах, большего счастья, кроме как заниматься подобной работой, для нее не существовало.

- Ну, на этом, собственно, и все, - закончила Вика свой инструктаж. – Итак, наше первое дело… а, блин, нельзя же сегодня… Ладно, я оставлю материалы, вы ознакомьтесь – может, со стороны свежего взгляда какая-нибудь дельная мысль появится…. А я поехала, мне надо отчет писать. Завтра утром заскочу пораньше! Ух, сколько интересного нас завтра ждет, прямо дождаться не могу! До завтра, мальчики, вы только выспитесь хорошенько, вы мне нужны будете бодры, и полны сил!

Когда она ушла, мы с моим «напарником» еще несколько минут сидели, переваривая услышанное.

- Будешь читать? – поинтересовался Егор.

- Не-а.

- И я не буду.

- Ну, и пошла она нафиг, - папка улетела в угол. – Завтра разберемся. А я пойду, пройдусь по городу, осмотрюсь, что тут и как. Процесс адаптации, все-таки!

- Ага, а я пойду, еще посплю.

************************

Упомянутая Кристиной пластиковая банковская карточка действительно обнаружилась на холодильнике. Выйдя наружу и покинув двор, я неторопливо двинулся в первую попавшуюся сторону. Дорога была настолько узкая, что тротуар для пешеходов составлял всего полтора шага ширины; идти по такому было прикольно, как по канату. Также вдоль тротуара прямо на проезжей части были нарисованы широкие, темные полосы, их назначение я понял чуть позже, когда обнаружил припаркованные на них, застывшие у дороги автомобили. Видимо, дворы с персональными гаражами здесь были доступны далеко не каждому. Чуть дальше вообще обнаружилась широкая бесплатная парковка, буквально забитая легковушками – иметь коня еще не значит иметь стойло, куда его можно поставить.

Так, куда бы пойти?

- Эй, дядя, - окликнул я идущего мне навстречу гражданина. – Где тут у вас ближайший магазин?

Он слегка подумал, и развернулся:

- Сейчас сразу налево, по длинной улице спускаешься вниз до перекрестка, там направо, чуть поднимешься – и будет магазин.

- Окей, дядя, не болей, - он посторонился, пропуская меня, и проводил удивленным взглядом – наверное, ждал мое «пожалуйста» в ответ на помощь. Тоже мне, помощь! Будь у меня вместо иллюзорного телефона для съема девушек настоящий с навигатором – я бы вообще ни у кого дорогу не спрашивал. Кстати, надо бы обзавестись как-нибудь…

Улица, на которую я свернул, мало того, что была очень длинная – почти километр – так еще и шла под уклон. С непривычки я разогнался, и чуть не врезался в застывший под стенкой дома мусорный бак, хорошо, успел увернуться. Так, на перекрестке направо – сделано. Дорога резко пошла вверх, идти стало тяжелее. Ну, для ангела смерти физические нагрузки – пустяки. М-да, сколько себя помню, всегда представлял роскошный отпуск где-нибудь на пляже, на берегу тропического океана, в компании двух сексапильных мулаток, но вот в горы меня никогда не тянуло совершенно.

Первое, что меня поразило в магазине – это его парковка. Громадная, по площади не уступающая самому магазину, но при этом практически пустая, лишь ближе к входным дверям застыли несколько машин. Странно… Из магазина, едва ковыляя, вышла бабуля, толкающая тележку, набитую пакетами с продуктами, и почапала к какой-то серой развалюхе на колесах. Дошла, слегка отдышалась, и открыла багажник – все это она успела сделать, а я еще даже не пересек парковку, чтобы дойти до магазина. Представляете размеры?

Бабуля попыталась подняться тяжело груженный пакет, чтобы засунуть его в багажник, но – то ли не рассчитала силы, то ли разжались старческие пальцы – выронила пакет, и яблоки вперемешку с банками тушенки и пакетиками с кошачьим кормом разлетелись по асфальту. Во, точно, надо же кошачий корм купить, пока не забыл. Дойдя до места происшествия, я свернул к дверям магазина, намереваясь поскорее нырнуть внутрь, как вдруг нежный, мелодичный голос буквально пригвоздил меня к месту:

- Вам помочь? Подождите, я сейчас!

Я немедленно обернулся, жадно выискивая обладателя этого голоса, и не ошибся в предположениях. Невысокая светловолосая молодая девушка сноровисто суетилась возле бабулиной тележки, собирая продукты обратно в пакет, пока та таращилась подслеповатыми глазами, бормоча слова благодарности. Я цыкнул зубом, окинув красотку оценивающим взглядом. Без сомнений - твердая десятка! Длинные, светлые волосы развевались по ветру, платье ладно облегало фигуру «кубышечкой», выпуклости где нужно вполне приличные. Правда, платье какое-то старомодное, что ли – наглухо закрытое, без единого намека на декольте, да еще и ниже колен, но это пустяки. А этот голос… м-м-м, им бы только сладко стонать и просить: «Еще!» или «Глубже!».

- Зайка, ты там скоро? – недовольно поинтересовался какой-то коротко стриженный хер, сидевший за рулем замызганной ржавой «шестерки» неопределенного цвета.

- Спасибо, внучка, - прошамкала бабуля, и была права, что поблагодарила – ибо девушка не только собрала все продукты обратно в пакет, но еще и перегрузила оставшиеся из тележки в багажник.

- Пожалуйста! Не волнуйтесь, я тележку откачу.

- Дай Бог тебе здоровья…

- Аминь! – улыбнулась этот ангел во плоти, и покатила пустую тележку к остальным, стоявшим под небольшим навесом посреди парковки. Поставила, обернулась, и посмотрела на меня, и тут я впервые увидел ее лицо. Казалось, что его лепили тоже ангелы – чистое, свежее, с минимумом косметики, дышащее невинной девичьей красотой. А синие, как небо, глаза – Господи, да в этих глазах можно было утонуть! Увидев меня, девушка широко улыбнулась, продемонстрировав идеальные и ровные белые зубы, и поспешила к своему... надеюсь, что просто другу, ожидающему за рулем «шестерки». Тот пытался завести автомобиль, но, дело шло из рук как вон плохо – кроме натужного скрежета никакого эффекта сие действие не давало. Я хмыкнул – удивительно, как это ведро с болтами вообще сюда доехало, если только его не на руках прикатили.

- Опять толкнуть надо? – сочувственно поинтересовалась та, которую коротко стриженный назвал Зайкой. Окна в машине были распахнуты настежь, и я слышал их разговор, стоя неподалеку.

- Надо бы….

- Подожди, я сейчас, - светловолосая «кубышечка» с ангельским голосом выскочила из машины. В это время на парковку медленно заползла громадная фура, и двое мужиков (которых, судя по их не отягощенным интеллектом лицам можно было отнести только к рабочему классу) - покинули кабину, видимо, тоже собираясь в магазин. Зайка подскочила к ним, что-то сказала, и суровые лица водил-работяг сразу смягчились. Не сговариваясь, они подошли к «шестерке», дождались, пока девушка займет свое место, уперли руки в покрытый ржавчиной багажник колымаги, уперлись ногами в асфальт, и напрягли нажитые тяжким физическим трудом мышцы. «Шестерка» медленно сдвинулась с места, слегка набрала скорость, натужно захрипела, завелась, выпустив облако чадящего дыма, и медленно покатила к выезду с парковки. Работяги сняли кепки, и вытерли мокрые лбы, попутно обменявшись впечатлениями о внешности безымянной «зайки» - также, как и я, дали ей твердую десятку. Правда, сопровождалось это непристойной похабщиной, но что возьмешь с рабочего класса….

Магазин встретил меня прохладой, широким ассортиментов предложенного товара, и почти полным отсутствием покупателей. Двое человек стояли на кассе, и еще трое слонялись по залу – вот и весь народ. Неудивительно, что парковка пустая. Слегка побродив по залу, я забрел в отдел с кошачьими кормами, и уже нацелился взглядом на нужную полку, как вдруг услышал:

- И что, так просто взяла, и развелась?

- Ой, Людк, тяжко как… Сейчас думаю – а может, зря?

- А что так?

- Да что-что, у меня этого самого уже месяц не было… А хочется капец как…

Говорят, что острый слух нам, ангелам смерти, дан не просто так – а, чтобы мы лучше слышали, что от нас требуют, и лучше это выполняли. Но у меня есть странная особенность – я особенно остро слышу только то, что касается вечно интересующей меня темы. Вот, сколько пахан не орет, что я позор для него – я этого не слышу, а стоит кому-то разговор про секс завести – и мои уши автоматически превращаются в локаторы.

Я осторожно выглянул из-за полки. Молоденькая продавщица в жилетке с названием супермаркета на спине разговаривала с покупательницей. Меня они не видели, полностью занятые обсуждением своих личных проблем.

- Ладно, Лар, пойду я, - покупательница бросила в тележку банку с консервированным паштетом. – А ты тоже не страдай, отправься в клуб, сними там кого-нибудь…

- Какой клуб, шестая смена подряд, а завтра опять на работу… - вздохнула сотрудница магазина. – Лучше уж выспаться.

- А выходные?

- Дел много, не до развлечений.

- Ладно, я тебе позвоню, выберемся куда-нибудь вместе, - пообещала покупательница, и двинулась к кассе. Сотрудница супермаркета двинулась следом, чтобы сесть за кассу, и обслужить свою подругу. Они еще раз попрощались, покупательница покинула магазин, а продавщица вернулась к своей работе.

Я сразу забыл и про корм, и про парадемонов, и вообще, про все на свете. Такой шанс – просто подарок с небес. Только застенчивый девственник им не воспользуется. Найдя отдел с шоколадками, я выбрал две подороже, и немедленно отправился на кассу.

- Девушка?

- Иду, - продавщица торопливо прошла туда же. Я сразу заметил, как вспыхнули ее глаза, оценивающе пройдясь по моей фигуре, и почти физически ощутил исходящие от нее волны неудовлетворенного желания. Это была голодная самка, которая только и ждала самца, который наполнит до отказа все ее дырочки.

- Спасибо, - дождавшись, пока она пробьет товар, и щелкнув картой, я протянул ей обе шоколадки. – Это вам.

- Ой, спасибо… - залепетала она смущенно. – Не стоило, честно…

- У вас очень уставший вид, и я подумал, что шоколад поднимет вам настроение, - я выдержал паузу. – Артем.

- Лариса.

- Вы здесь работаете?

- Да, а вы….

- Сегодня поселился в вашем чудном городке.

- Это вы правильно сделали, город у нас, хоть и маленький, но хороший. Не шумный, люди вежливые….

- А девушки красивые, - ввернул я. – Например, вы.

- Спасибо, - она со вздохом поднялась. – Извините, мне нужно работать.

- Подождите, Лариса! Могу я вам предложить выпить кофе после работы, прогуляться, подышать воздухом? Или, может, не кофе, а чего-нибудь покрепче?

- Вы знаете, я очень устала, и хотела бы…

- Понимаю. Но, поскольку у вас уставший вид, вам надо расслабиться. Может, сходим в какой-нибудь бар, выпьем по коктейлю, и я попробую поднять вам настроение? Поверьте, я умею делать это очень хорошо.

Лариса заколебалась, но природа взяла свое.

- Я заканчиваю через полчаса, - сказала она. – Бар в городе Н., моя машина на парковке. Подождете?

- С удовольствием подожду, - улыбнулся я. – Буду считать каждую минуту.

Бубенцы в предвкушении разврата слегка заныли….

Глава пятая: Детектив Орлова

Проснувшись на рассвете следующего дня, я с удовольствием потянулся, ощущая прекрасное душевное и физическое состояние после прошедшей ночи. Жизнь прекрасна, удивительна, если кончить предварительно… Лариса еще спала, и ее обнаженное тело разметалось по кровати, отдыхая после безумных постельных игрищ. Теперь, когда я был сытый и довольный, ее тело уже не привлекало так, как вчера с голодухи – поэтому, отогнав мысли об утреннем прощальном сексе, я поднялся, и подошел к окну.

Так-с, пора домой… Но, вспомнив, что мой дом теперь – на Земле, в каком-то зачуханном городишке, я слегка помрачнел. Но все же, это меня уже не так парило, как вчера. Да, кстати, а где я сам нахожусь?

- Ларис! – я легонько потряс свою любовницу за плечо.

- М-м-м-м? – замычала она в подушку, не открывая глаза.

- Ларис, мне домой надо. Ты меня не подвезешь?

- Не-а…

- Так тебе же вроде сегодня на работу, нет?

- Пошли они в жопу, пусть сами работают… - послышалось в ответ невнятное бурчание, сменившееся сладким сопением. Во-во, моя любимая фраза каждое утро последние сто пятьдесят лет. Только я ее говорю, сидя за столом в кабинете, и сам себе под нос.

Мановением руки сотворив себе ту же одежду, что была вчера, я вышел из квартиры, оказавшись на улице совершенно незнакомого города. В отличии от вчерашнего, он был более оживленным, и улицы здесь были намного шире, но все равно – захолустье, сразу видно. Другой бы на моем месте растерялся, не зная, что ему делать, но только не я. Оглядываясь вокруг, я заметил какого-то парня – с ведром и тряпкой он натирал видавшие виды «Хонду» выпуска прошедшего тысячелетия, и направился прямо к нему.

- Эй, дружище, доброе утро.

- Привет, - отозвался он слегка настороженно.

- Слушай, не поможешь, а? Я тут не местный, слегка заблудился, а мне надо домой. Город С., главная улица.

- Это тебе надо на автобус, остановка вон там.

- А может, ты меня сам отвезешь?

Он слегка подумал, и мотнул головой:

- Не-а, мне жену в больницу везти надо, не могу.

- Да? – я неторопливо вытащил из кармана иллюзорный кошелек, набитый иллюзорными бумажками – местная валюта. – А если так?

Он задумчиво почесал затылок.

- Три сотни!

- Идет. Только едем прямо сейчас.

- Блин…. Ладно, подожди минуту, - подхватив ведро и тряпку, парень скрылся в доме. Не сомневаясь в принятом решении, я занял место на переднем пассажирском сиденье японской колымаги. Их дома раздались приглушенные крики на повышенных тонах – видимо, жена паренька не сильно радостно отнеслась к его неожиданной подработке. Однако, вскоре он вышел, сменив одежду на чуть более чистую и не мятую.

- Все, поехали.

Дорога заняла от силы минут пятнадцать, что привело меня к мысли – даже если бы деньги бы настоящие, паренек вместо трех сотен получил бы двадцатку, и еще дополнительно по шее за наглость. Однако настоящих денег у меня не было, и я расслабился, с любопытством зыркая в окно. Несмотря на убитый вид, «Хонда» вполне резво, без поломок и происшествий, довезла меня прямо до улицы, откуда вчера начался мой крестовый поход по разгульным приключениям.

- Ага, вот здесь тормози, - обрадовался я, заметив знакомые пейзажи. Три иллюзорные бумажки перекочевали из кошелька на «торпеду». – Все, спасибо, друг, жене привет.

- Не за что.

Машина уехала, а я, кое-как сориентировавшись, нашел нужный двор, откуда вчера вышел. Белоснежная «Мазда» стояла напротив распахнутых дверей гаража, а Кристина возилась с машиной, протирая тряпкой внутренние части салона. Я невольно замедлил шаг, залюбовавшись ее упругой, подтянутой попкой, торчащей из дверцы. И это уже был не животный инстинкт, как вчера, а взгляд ценителя. Какая девочка, а? Еще и с характером, как вчера выяснилось. Таких девочек, как норовистых кобылок, объезжать, подчиняя себя – особенное удовольствие. Сначала она брыкается и сопротивляется, потом постепенно сдается на милость победителя, и вот ты уже наслаждаешься своим трофеем, принимая всю ее необузданную страсть, направленную теперь исключительно на удовлетворение твоего самолюбия. А какой вулкан в постели олицетворяют такие девушки с норовистым характером – м-м-м! Если, конечно, они сами не по девочкам – такое теперь случается все чаще и чаще.

- Доброе утро, Азраэль, - оказывается, замечтавшись, я не заметил, как меня увидела «норовистая девочка». – Ты что, сегодня дома не ночевал?

- Нет, просто с утра до магазина прогулялся, - соврал я с легким сердцем. – Погода хорошая, воздухом легко дышится.

- Ну-ну, - с оттенком недоверчивой подозрительности хмыкнула Кристина. – Смотри, я же узнаю, если врешь.

- А если вру, ты меня накажешь? – полюбопытствовал я.

- Несомненно.

- Связывать будешь, или так, плеткой отхлестаешь?

- Я уже сказала, что спать с тобой не собираюсь! – мгновенно завелась Кристина. Ого, да у нас тут по соседству живет ярко выраженный холерик, оказывается!

- Крошка, я помню. Просто шучу. Шутить ведь мне можно? Или это мне отец тоже запретил?

- Шути, только смотри, не дошутись до травматологии, - буркнула она, и вернулась к своему автомобилю. – Да, кстати, ты корм коту купил?

- А надо было?

- Вот же балбес…

Войдя в квартиру, я сразу наткнулся на Мурзика, который лежал поверх шкафчика для обуви, несомненно, ожидая моего появления.

- Ты что, за кормом в другую страну ездил? – недовольно спросил кошак.

- Уймись, пушистый. Кто тебе вообще сказал, что я обязан тебя кормить?

- Ты сам вчера сказал, что пойдешь в магазин.

- Ну вот, тебе первый урок – то, что я говорю, не всегда правда. Урок второй – то, что я собираюсь делать, не значит, что я это сделаю. Урок третий – мне пофиг на тебя и твои потребности, потому что я полностью занят удовлетворением своих собственных, а это у меня на первом месте. Усек? Ох ты, нифига себе…

Последняя фраза вырвалась у меня сама собой, и было, отчего. Ванна была почти доверху наполнена водой, в которой плавали около тридцати закрытых пивных банок. Я машинально сунул в воду палец – ледяная. Вытащил одну банку – да, так и есть, пиво. Чешское, светлое, нефильтрованное, по крайней мере, на банке так написано. Впрочем, не всему надо верить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Слышь, пушистый, это что такое? Чьи запасы?

- Егора, - ответил кошак. – Он у нас по «пивчанскому» торчит. А ты думаешь, откуда у него пузо такое?

- Может, как и у тебя – жрет корм, который только в магазине можно купить, и весь день не двигается?

- О, как приятно слышать такое от человека, который с баб день и ночь не слазит. Сам-то где шатался?

- А тебе завидно? – хмыкнул я. – Так ты выйди на улицу, с кем-то познакомься, сходи на свидание… О, я же забыл – ты же кот, а не человек. Ай-я-яй, как не повезло!

- Зато я самкам промежности не вылизываю.

- Зато я сам себе яйца не вылизываю.

- Не знаю, не знаю, от такого извращенца, как ты, всего можно ожидать…

Я напряг фантазию, соображая, как бы пообиднее ответить, но какой-то шум снаружи заставил меня подойти к окну. Во двор, чудом не задев «Мазду», влетел серый, забрызганный грязью «УАЗ Патриот» с синими номерами правоохранительных органов, и затормозил, оставляя на асфальте грязные полосы. Открылась водительская дверь, и из машины пружинисто выскочила Вика.

Ну, начинается….

Раздался крик – несомненно, Кристина не осталась равнодушна к такому финту. Но Вика, только отмахнувшись, вбежала в дом, хлопнув дверью, как ветер, взлетела по лестнице, и ворвалась в квартиру, даже не удосужившись позвонить.

- Привет, Азраэль! Готов к работе?

- Стучаться надо. А вдруг мы тут голые?

- Да-да, конечно, – она отмахнулась от этого также, как и от криков Кристины. – Поехали.

- Как это «поехали»? А завтрак?

- Завтрак? – нахмурилась девушка. – Вы же ангелы смерти, вам не нужна еда.

- Ну, кофе хотя бы выпить.

- А вы до сих пор не выпили?

- Да мы только проснулись.

- Странно, я с пяти утра не сплю… - Мурзик за спиной у Вики выразительно покрутил лапой у виска. – Ладно, пейте кофе, только быстро, и погнали.

- Легко сказать – быстро, - я специально не торопился, заставляя эту преисполненную неуместным энтузиазмом девчонку понервничать. Да и не хотелось мне, если честно, никуда ехать. – Где тут кофе, где кофеварка?

- Так вон же она стоит.

- А кофе где?

- О, Господи! – Вика закатила глаза, решительно вздохнула… и взяла дело в свои руки. – Тебе сколько сахара?

- Две.

- А напарнику?

- Я думаю, ему не принципиально.

Мурзик с интересом ожидал продолжения. Спустя десять минут две чашечки горячего, источающего блаженный аромат кофе стояли на столе.

- Ладно, зови Егора, - Вика, справившись с делом, нетерпеливо посмотрела на часы.

- Мурзик, зови Егора.

- Так он спит еще.

- Как это «спит»? – чуть не подскочила Вика. – А почему вы сразу не сказали?

- Так ты не спрашивала, - нахально пожал я плечами.

- Ты сказал, что вы только что проснулись!

- Так я за себя говорил, а не за всех.

- Твою мать… - она сделала усилие, глубоко вздохнула, и сменила тон с гневного на умоляющий. - Азраэль, пожалуйста! Это мое первое дело, я очень хочу отличиться! Ну будь ты нормальным парнем, войди в положение!

- Не хочу я в тебя входить ни в каких положениях, ишь, чего придумала!

- У меня есть идея, - подал голос Мурзик. – Вика, может, ты позвонишь своему начальнику? А он уже вставит мозги этим двум лентяям.

- Я должна сама справляться! – огрызнулась сотрудница спецслужб. – Как я буду выглядеть, если не могу заставить работать тех, кто должен мне подчиняться?

- Тогда позови Кристину, - посоветовал кошак.

- Причем тут Кристина?

- А, так у нее приказ – следить, чтобы Азраэль работал. И полномочия заставлять его это делать любыми способами. Вчера у нее кстати очень убедительно получилось.

Я скрипнул зубами.

- Ладно, выезжаем через десять минут.

- Восемь, - ответила Вика тоном, не терпящим возражений.

- Принято. Эй, Серафим, етить тебя за ногу, хватит дрыхнуть, подъем! – уходя с кухни, я незаметно для Вики показал кошаку кулак. Тот в ответ многозначительно кивнул на свою пустую миску. Ладно, пушистик, получишь ты еще… пока не знаю, как именно, но точно получишь.

***********************

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Ну, а если на современный лад – скоро ИИ восстанет, да не скоро мы дождемся, когда это реально случится.

Обычно у меня привычка: после блядок дремать в своем кабинете пару часов, сработала она и сейчас. «Патриот» несся по какому-то одному ему известному маршруту, а я сладко задремал на заднем сиденье, так что даже не слышал ни увлеченного сопения Вики, ни легкого похрапывания Серафима. Проснулся лишь минут через двадцать, когда джип свернул с шоссе в какой-то городок, и после недолгих лавирований по улочкам остановился возле ничем не примечательного муниципального пятиэтажного дома.

- Здесь, - Вика сверилась с навигатором, и заглушила двигатель. – Пошли.

С удовольствием потянувшись, и вдохнув воздух полной грудью, я без всякого интереса осмотрелся. Мой так называемый напарник так вообще – зажав пальцем ноздрю, деловито высморкался прямо в траву; сразу видно, чел на похерах. Но неугомонная сотрудница спецслужб уже чуть ли не толкала нас в спину.

- Давайте сюда, вон тот подъезд.

Пройдя по узкой, выложенной камнями дорожке по какому-то не то саду, не то палисаднику, мы зашли в подъезд, поднялись на четвертый этаж, и вошли в открытые настежь двери квартиры. Здесь натурально пахло смертью, скорбью, и печалью. Сидела на стуле в прихожей какая-то пожилая заплаканная женщина, невидяще смотрел в одну точку пожилой седовласый мужчина, суетились несколько сотрудников полиции – осматривались, тихо разговаривали. Наше появление заставило их встрепенуться.

- Лейтенант Орлова, отдел специальных расследований, - Вика продемонстрировала удостоверение сначала сотрудникам доблестной полиции, а также мельком показала и находящимся в шоке хозяевам квартиры. – Расскажите, что здесь произошло.

- Да вот, товарищ лейтенант, - один из полицаев показал рукой на приоткрытую в комнату дверь. Мы заглянули туда. На полу распростерлось безжизненное тело – парень, лет двадцати, лежал на спине, уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. Ни крови, ни других следов насильственной смерти видно не было.

И что? Ради этого пришлось переться в такую даль? Я уставился на Вику, искренне недоумевая, что мы тут делаем.

- Причина смерти? – она проигнорировала мой взгляд.

- Удушение, - без всякого сомнения ответил другой полицай. – Убитый – Евгений Резнов, двадцать два года, не судим, студент политеха.

- Да? – Вика осторожно присела рядом с телом. – Артем, Егор, посмотрите.

- Ну, полоска красная вокруг шеи, - я зевнул. - Как будто ремнем душили.

- Что еще? – этот вопрос уже был снова адресован представителям власти.

- Мы поговорили с родителями убитого. Говорят, ничего не слышали. Все было как обычно: позавтракали, потом сын ушел в свою комнату. Через десять минут – грохот. Они забегают – а он уже на полу, мертвы й.

- Кто-нибудь мог войти в квартиру, так, чтобы они не заметили?

- Мать на кухне была, посуду мыла, прихожая из кухни просматривается. Отец в гостиной был, телевизор смотрел, тоже, в принципе, мог слышать, если кто-то посторонний войдет. Но даже дверь в комнату не открывалась, не то, что в квартиру!

- Окно в комнате было открыто?

- На проветривание. Но, товарищ лейтенант, ведь четвертый этаж!

- Крышу осматривали?

- Вы сейчас серьезно? – недоверчиво осведомился полицай.

- Абсолютно, - без тени сомнений подтвердила Вика.

- Мы окно осматривали, - буркнул другой. – Никаких следов взлома и проникновения снаружи. Поэтому вас и вызвали.

- Может быть, еще что-нибудь? – спросила девушка с неумолимой настойчивостью.

- Если вам это поможет, то убитый непосредственно перед смертью решил зарядить мобильный телефон, - не без иронии прозвучал ответ. – Мы нашли его мобильник рядом, с мигающим экраном, сообщающим о разряженной батарее. Неподалеку на полу валялось и зарядное устройство.

- Хорошо. Могу я поговорить с родителями убитого наедине? Без вашего присутствия.

Полицаи переглянулись, и пожали плечами.

- Да, ради Бога. Мы выйдем покурить, а вы общайтесь. Только недолго, а то нам тоже работать надо.

- Спасибо, - Вика дождалась, пока сотрудники правоохранительных органов покинут квартиру, набрала на кухне стакан воды, и поднесла его убитой женщине. Та машинально выпила, все ее движения были заторможенные. – Меня зовут Виктория, а вас?

- Галина Степановна, - медленно ответила мать убитого.

- А вас?

- Сергей Викторович, - сквозь зубы, с болью в голосе ответил отец мертвого парня.

- Хорошо, Галина Степановна и Сергей Викторович, у меня к вам будет пара вопросов. Прежде всего, не замечали ли вы в последнее время что-нибудь необычное в поведении вашего сына?

- Что именно вы имеете в виду? – оба родителя покойного непонимающе уставились на девушку.

- Любая, на ваш взгляд, странность, - спокойно ответила Вика. – Любые изменения в поведение, которое могли привлечь ваше внимание. Может быть, проблемы со здоровьем, с психикой, нервное или возбужденное состояние?

- Да вроде ничего такого не было.

- Ага… А в самой квартире вы ничего странного не наблюдали? Гаснущий без всякой причины свет, например? Или падающие на пол вещи? Может, техника какая-нибудь сбоила?

Мужчина и женщина уставились на Вику, как на ненормальную.

- Послушайте, вы в своем уме? – осведомился Сергей Викторович. – Нашего сына убили, вы этим должны заниматься, а не тем, что у нас в квартире происходит!

- Конечно, конечно. Но все-таки, потрудитесь ответить на вопрос, это очень важно.

- Ничего такого у нас в квартире не происходило!

- А у вас есть домашнее животное?

- Кошка.

- С ней ничего странного не происходило?

- Нет.

- Гм! Ладно, последний вопрос: скажите, кто-нибудь приходил к вам последние два дня?

- Ну, брат вчера в гости с женой приходил, - начал вспоминать отец убитого. – Все.

- А не из гостей?

- Ну, курьер приходил, принес посылку.

- Что за посылка?

- Блендер новый заказали по Интернету… Точнее, Женя заказал… - при воспоминании о смерти сыны Сергей Викторович спрятал лицо в ладонях, и глухо застонал.

- Где этот блендер? – спросила Вика, и отец убитого махнул рукой в сторону кухни:

- Мы его еще собрать не успели… он в гостиной, на столе в коробке….

Девушка немедленно направилась туда, и вернулась через минуту, в глубокой задумчивости.

- Галина Степановна, Сергей Викторович – искренне соболезную вашей утрате. Обещаю, мы с этим разберемся. Артем, Егор – пошли. А где Егор?

- Не знаю, только что здесь был, - я огляделся. – Егор?

- Здесь я, - из кухни появился чавкающий напарник, вокруг его рта что-то темнело. – Извините, не удержался.

Я заглянул на кухню – посреди буфета стояла тарелка с шоколадным кексом. Судя по многочисленным крошкам и набитому рту Егора, до нашего появления кекс был не один. К счастью, хозяева квартиры были слишком убиты своим горем, чтобы обратить на этот наглый идиотизм внимания.

- До свидания, - попрощалась Вика, и первая вышла из квартиры, мы – за ней. Полицаи стояли на лестничной площадке, дымили в открытую форточку, и травили байки.

- Ну, что?

- Возможно, мне понадобится еще раз опросить родителей убитого, - сообщила Вика. – Есть пара моментов, которые надо будет прояснить. До скорого.

И мы вышли из дома, оставив сотрудников органов в таком же недоумении, в каком были родители покойного.

- Ну, мальчики, и что думаете? – спросила девушка, когда мы заняли свои места в «Патриоте», а сам внедорожник вырулил с тихой улочки на оживленную дорогу.

- Кексы у них вкусные, - Егор вытирал губы влажной салфеткой. – Сразу видно, что домашние.

- Азраэль?

- Если паренек сильно грешил – отправится в Ад, - пожал я плечами. – А если что-нибудь достойное в жизни сделал, то, может даже заслужит шанс на перерождение. Не могу сказать точно, я уже документы не подписываю.

- Это все?

- А чего ты хочешь? Мы – ангелы смерти, а не частные детективы. Покажи нам, где этот парадемон, и мы с ним разделаемся, а уж искать его – извини, давай сама.

- Поддерживаю, - подал голос Егор. – У нас мозги под это не заточены.

- Да, и потом – это же ты у нас хочешь выслужиться, а не мы.

- Во-во!

- Между прочим, Азраэль, мне сказали, что ты намного умнее, чем хочешь казаться, - Вика посмотрела на меня через зеркало заднего вида. – Я думала, если ты поможешь, нам будет намного легче выполнить работу.

- Ага, думай, - я устроился поудобнее, и закрыл глаза, предвкушая еще десять минут дремоты. – Думать у вас на Земле никому не запрещается. Индюк тоже думал, что моряк, пока вода в кастрюле не закипела.

Глава шестая: Тусовка

- Хорошо покатались, - заметил я, когда «Патриот» завернул обратно во двор, и остановился напротив дома. – Спасибо, что подвезла, Викусь, мы пошли страдать херней, а ты давай – ищи парадемона, а как найдешь, так заезжай.

Но Вика, которая, казалось, всю дорогу обдумывала какую-то навязчивую идею, только рассеянно кивнула:

- Да… То есть, я заеду, как только будут результаты… До вечера…

«Патриот» лихо развернулся на узком пятачке, и умчался, а мы с Серафимом с удовольствием вернулись в прохладу квартиры. Теперь открою вам небольшой секрет – на самом деле, на пути обратно я не дремал, а только делал вид, что дремлю, при этом обдумывая один план. И поэтому сейчас придержал за плечо Серафима, уже устремившегося прямо в свою спальню:

- Эй, слушай, напарник! Мы ведь вчера толком не познакомились. Может, посидим, пообщаемся?

- А давай! Щас только пивка возьму…. Тебе взять?

- Возьми.

Спустя пять минут, расположившись за обеденным столом, мы пытливо изучали друг друга при помощи визуального контакта. Лично мое мнение не изменилось – я по-прежнему видел бородатого, обросшего жиром домашнего скуфа. Причем создавалось ощущение, что лень уже завладела им полностью, и просматривалась не только в действиях, а даже во взгляде.

- Ну, и что? – Серафим неторопливо глотнул пенистого из банки. – О чем говорить будем?

- Да тут такое дело… Слушай, а ты как вообще к алкоголю пристрастился? Нам же только кофе можно.

- Да, просто, когда попал сюда, подсел на один напиток, кофеин пополам с слабоалкоголкой. Ну, и так потихоньку обманул организм, перевел его на пиво. Раньше от одного запаха воротило, а щас нормально, принял организм. Ты тоже можешь попробовать.

- Я подумаю. Так вот, о чем бишь я… Я так понимаю, эта психованная и тебя заставляет вместе с ней работать?

- Ты про Вику? – ангел смерти сделал еще один могучий глоток, и деликатно рыгнул. – Не-а, я с ней только пару дней назад познакомился. До этого меня ее начальник напрягал, лысый такой мужик… ну, ты его знаешь, он же с тобой вчера сюда пришел.

- Ясно, - я побарабанил пальцами по столу. – Но ты же понимаешь, что эта энтузиастка с тебя теперь не слезет?

- Ты думаешь?

- Уверен. Поверь мне, я на работе в Управлении таких навидался. Приходят молодые, амбициозные, и начинают грузить тех, кто в системе уже не один век отработал. И бесполезно им объяснять, что не надо спешить и торопиться, потому что хуже дурака может быть только дурак с инициативой.

- Так она и с тебя тогда не слезет, - резонно заметил Серафим.

- Тут ты не прав. У меня отец знаешь – кто?

- Слышал что-то краем уха.

- Ну вот. Пусть только попробует меня грузить – я ее быстро обломаю. А у тебя так не получится.

- Хм! – напарник задумался. – И что делать?

- Ну, что? – развел я руками. – Если, конечно, ты не горишь желанием целыми днями мотаться с этой Викой по разным городам, разыскивая парадемонов…

- Еще чего!

- То я могу и за тебя замолвить словечко. Чтобы нас обоих не грузила.

- Правда?

- Не за просто так, конечно, - я выдержал паузу. – Предлагаю бартер.

- Это еще чё такое?

- Ну, я тебе что-нибудь, а ты мне что-нибудь взамен.

- А чего ты хочешь? – Серафим сам не заметил, как попался в искусно приготовленную ловушку.

- Комнатами махнемся – и считай, договорились.

Ангел смерти помолчал, попутно хлебнув еще пива для улучшения мозговой деятельности.

- Ну, сам подумай, - я понял, что процесс пошел, осталось только додавить. – Зачем тебе одному такая большая комната? Да тебе только три шага надо сделать, чтобы от кровати до двери дойти. И в обратную сторону соответственно. А в маленькой один шаг сделал – и уже на месте.

- А тебе зачем комната большая?

- Не люблю маленькие, тесные помещения, с детства не терплю. У меня даже кабинет большой был, хотя я там один работал. Вот такая слабость характера.

- А я как раз не люблю лишние движения, особенно лишние шаги. Ай, ладно! – махнул рукой Серафим. – Договорились.

- Я в тебе не сомневался, - я поднял свою нетронутую банку. – Ну, за начало нашего сотрудничества.

- Будем!

********************

Итак, одержав первую маленькую победу, я с удовольствием растянулся на кровати, наслаждаясь просторным, светлым помещением, которое теперь считалось моей личной комнатой. Конечно, не ахти какой дворец, но для начала сгодится. Да и вообще, я искренне верил в то, что отец в конце концов остынет, и вместо обещанных полгода мне придется здесь тусоваться максимум пару недель. Куда же в Управлении без ценного сотрудника с опытом работы подписания документов?

Но лежать просто так было скучно, а уже если я тут всего две недели, и эти две недели – считай, отпуск, то тем более, надо не лежать, а тусить. У меня как раз была идея закатить грандиозную тусовку на тот случай, если выпадет заслуженный отпуск. Такую, знаете, чтобы выпивка лилась рекой, и полуголые девочки попками трясли под музыку. Ну, а потом – шикарная оргия…. Поглощенный этими приятными мыслями я сам не заметил, как вскочил с кровати, и начал ходить по комнате, обдумывая план действий.

Итак, во-первых – затраты. Ну, карточками с деньгами на проживание у меня есть, на крайний случай всегда можно воспользоваться фокусом с иллюзорными купюрами, прием давно отработанный и проверенный. Так, что еще? Народ, и в первую очередь – красивые, сексапильные девочки, желательно, без комплексов, а еще без нижнего белья. Даже не желательно – обязательно и без того, и без того. С этим уже сложнее, я в этом городе зачуханном всего второй день, и знать тут никого не знаю.

- О чем задумался? – поинтересовался Мурзик, увидев, как я хожу по квартире, ломая голову над разрешением задачи.

- Не твое дело, блохастый.

- Помочь?

- Обойдусь.

- Зря ты так. За пачку корма хоть мать родную продам… если бы она у меня была, конечно. Но чисто теоретически…. Давай, колись, что там у тебя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я недоверчиво посмотрел на кошака, раздумывая, взять ли его в партнеры по организации тусы, и, в конце концов, желание тусы победило. Да, и потом, одна голова хорошо, а полторы – еще лучше.

- Да хочу вечеринку устроить. Народ позвать, девочек, оторваться.

- Дело хорошее, - кот задумчиво почесал ухо задней лапой. – Тем более, сегодня благоприятный день, среда.

- И что?

- Кристина по средам уезжает вечером родителей проведать, и возвращается только на следующий день.

- Во, соображаешь…. Так, погоди… А ты меня не сдашь?

- Чел, да ты чего? Мне, знаешь, тоже хочется развлечься. А когда девочки думают, что ты обычный кот, тискают тебя, и гладят… м-м-м… Можно даже лапой сиськи потрогать – никто не обидится.

- Да ты, я смотрю, тоже бабник.

- Не без этого. Короче, в чем проблема?

- Где народ брать?

- Тоже мне, проблема, - отмахнулся кошак. – У меня страничка в социальной сети, вся местная молодежь в друзьях. Ну, а у них друзья в соседних городах. Щас напишу пару людям – быстро народ наберется. Туса ведь халявная?

- Девочкам бесплатно, с парней – по сотке.

- С каждой сотки десять процентов – мне.

- Хорошо, договорились. С тебя народ, с меня все остальное.

- Сколько вообще людей звать?

- Человек десять-пятнадцать. С вашим количеством квадратных метров особо не разгуляешься, а во дворе – палевно.

- Помощников бы еще каких-нибудь, - задумчиво заметил Мурзик. – Или ты сам собираешься хату наряжать, а потом утром все драить?

- Резонно. И где взять?

- Ладно, щас тоже что-нибудь придумаю. Иди, затаривайся бухлом и закуской, а я щас ноут включу, и все организую. Только ноут мне достань, он под твоей кроватью в коробке.

Я достал из-под кровати коробку с пыльным «Асусом», поставил аппарат на обеденный стол, и поднял крышку. Честно говоря, у меня были кое какие сомнения, но они быстро развеялись, когда Мурзик уверенно нажал лапой на кнопку включения, уверенно передвинул мышку, уверенно ткнул лапой в кнопку на мышке, уверенно пробежался взглядом по экрану. Успокоившись насчет этого, я вышел из квартиры, чувствуя необыкновенный душевный подъем.

С трудом припоминая вчерашний маршрут, я снова дошел до того же самого магазина. У входа крутился бородатый кавказец в спортивках, кедах и кепке, шныряя вокруг беспокойными глазами.

- Мужчина, женщина, бассейн надувной не нужен? – спросил он с легким восточным акцентом у входящей в магазин семейной пары. Те покачали головами.

- Дядя, бассейн надувной не нужен? – этот вопрос уже был адресован конкретно мне.

- Бассейн? – я замедлил шаг.

- Ага, надувной, почти новый. Воды наберешь, во дворе поставишь – будешь как на море чилить, отвечаю!

В принципе, а почему и нет? Гулять так гулять!

- Давай. Сколько?

- Три с половиной штукаря.

- Охренел?

- Дядя, ну не обессудь, бабки нужны!

- Ладно, черт с тобой, - я вытащил иллюзорный кошелек. – Давай так – плачу четыре, а ты сам дотащишь этот бассейн ко мне домой, сам надуешь и в комнате, в гостиной, поставишь.

- Договорились, - обрадовался бородач. – Говори адрес, все сделаем в лучшем виде!

Я неторопливо, слюнявя пальцы и шевеля губами, отсчитал нужное количество новеньких, красивых, иллюзорных купюр. Суть иллюзии в том, что обычный человек не просто видит деньги – он буквально чувствует их весомость, точнее – думает, что чувствует, потому что мои способности действуют по типу гипноза. Спустя некоторое время это чувство рассеивается, и человек просто в недоумении начинает думать, куда делись деньги, которые он только что держал в руках, и в конце концов приходит к выводу, что потерял, или украли, или еще что-нибудь. Всякими глупостями, что это обман, я голову никогда не забивал – в конце концов, я не виноват, что люди эти долбанные деньги придумали, за которые все продается и покупается. Вон мы, ангелы смерти, живем без денег, и отлично себя чувствуем.

Получив деньги и адрес, кавказец умчался, а я зашел в магазин, сразу взяв курс на стеллажи с элитным алкоголем. Так, ну тут уже сложнее. Одно дело – напоить девушку в клубе или в баре, чтобы она со стопроцентной гарантией тебе дала, и совсем другое – накачать десять или пятнадцать человек сразу. Вкусы ведь у всех разные, и каждое пойло на каждого отдельно взятого индивидуума тоже действует по-разному. В конце концов, после недолгих размышлений, я решил не мелочиться, а взять всего по чуть-чуть, а там уже сами разберутся, кому и чего и сколько. Пришлось, правда, возвращаться ко входным дверям за тележкой, которую я наполовину заполнил всем самым дорогим, что только нашел на полках – и виски, и коньяк, и джин, и текилу, и даже ром не забыл. Подумав, добавил пару бутылок мартини – для особо утонченных дам - и перешел к закуске. Здесь уже не мелочился, набрал всяких чипсов с разными вкусами, соленых орешков, а также разных сыров и колбас, присовокупив к ним кило свежих лимонов. Когда я дотолкал тяжело груженную, заполненную доверху тележку до кассы, там воцарилась мертвая тишина.

- Сто двадцать тысяч, - стараясь не выдавать своего волнения, сказала продавщица. Видимо, до меня на такую сумму сразу здесь еще никто не закупался. Получив иллюзорные деньги, она выбила такой длинный кассовый чек, что им можно было обмотаться с ног до головы. Во весело будет, когда в конце ее смены недостачу обнаружат!

Еще пятисотку пришлось сунуть охраннику, чтобы он дотолкал тележку до моего дома, а потом вернулся с ней обратно. Радуясь тому, что все идет как нельзя лучше, я даже не обратил внимание, как с нашего двора вылетела и резво умчалась черная тонированная «Приора» без номеров. В квартире меня ждал сюрприз – посреди гостиной уже стоял большой круглый надувной бассейн, в котором легко уместились бы сразу два-три человека.

- Эй, кошак, ну что там?

- Пошло дело, - Мурзик деловито потер передние лапы друг об друга. – Уже десять человек откликнулось, восемь из них – девчонки.

- Ну-ка, покажи фотки. Так, эту сразу нет, плоскодонки нас не интересуют. Эта тоже стремная, у нее брекеты, целоваться неудобно будет. Остальных тоже потом покажешь. Так, а это кто? – последний вопрос касался двух додиков лет по пятнадцать-шестнадцать, которых я только что сейчас сидящими на диване, и уткнувшихся в свои телефоны.

- Помощники. Я с ними уже договорился – сегодня все подготовят, завтра утром порядки наведут.

- Добро. Парни, чего сидим? Шуруйте вниз, переносите сюда покупки, ну и давайте, в темпе, нарезайте закуски, расставляйте бухло. А, и еще – диван разобрать, и нафиг отсюда вместе с теликом, а бассейн наполнить чистой водой. Мурзик, передай там своим, чтобы девочки купальники захватили. Ну, или могут без них, если хотят.

- Еще музло надо, - добавил кошак. – У меня тут есть плейлист для тусы, но надо, чтобы громко было! А у ноута звук слабый, хрипит, как умирающая корова.

- И что предлагаешь?

- К телику подключиться, только от бассейна его подальше убрать, чтобы вода не попала.

- Парни, по телику – отбой, не уносить его, а переставить вон в тот угол…

Находясь в радостном предвкушении, я с легким сердцем отдавал команды, и так активно метался по квартире, что привлек внимание Серафима – он выглянул из комнаты, сонно таращась на наши приготовления.

- Мужики, чего расшумелись? Про сиесту слышали когда-нибудь?

- У тебя сиеста, а у нас – тусовка, - бодро ответил я. – Вечером будем гудеть так, чтобы весь город слышал.

- А как же хозяйка квартиры, Кристина?

- Спокойно, надежный источник сообщил, что она вечером сваливает к предкам, до утра не вернется.

- Тогда и я с вами, - оживился пухляш. – Сколько взнос?

- До магазина за кормом мне прошвырнешься – пустим по дружбе, - милостиво разрешил Мурзик.

- Эх… - Егор почесал бороду, погладил живот, и нехотя потащился к двери. – Азраэль, карточку давай.

- Держи. Парни, активнее! – школьники с трудом тащили телевизор в угол другой комнаты. - И осторожнее там, не дай Бог, хоть царапину оставите!

*********************

К вечеру начал подтягиваться народ. Предварительно сменив обычную повседневную рубашку на пеструю гавайскую, а повседневные брюки – на парадные, я лично встречал гостей. Девчонки оказались, как на подбор – сисястые, жопастые, и, судя по взглядам, не прочь случайных развратных связей. Парней тоже было четыре человека, но на них я не акцентировал внимание – пусть только нажрутся, а там сразу вырубятся, и я буду лично обладать собственным гаремом.

- Привет, я Яна…

- Привет, я Катя…

- Привет, я Юля…

- Я - Артем, девчонки, проходите, бассейн там, выпивка на столе, веселитесь!

Возле стола суетился Серафим, который взял на себя обязанности бармена, наливая каждому, кто чего хочет. По моему настоянию пухляш сменил свою повседневную одежду на более нарядную, но все равно, его старая футболка и потрепанные джинсы резко констатировали с моим собственным «тусовочным» видом. Впрочем, меня это устраивало – пусть девчонки сразу видят, кто тут альфа!

- Так, а где музыка? – поинтересовалась пышногрудая блондинка, тискающая довольного Мурзика. Кошак перед вечеринкой выдул две пачки корма, и находился в состоянии блаженства.

- Сейчас будет, - я ткнул пальцем в кнопку на ноутбук – все, что там происходило, попутно проецировалось на огромном экране телевизора. Ударил бас, и загудело мощное:

- Блэк баккарди, танцы в моей кровати

Не говори мне хватит, снимая свое платье!!

- Фу, что за старье? – наморщила носик рыжая кудрявая кисуля в легкомысленном обтягивающем платье.

- Виноват, - я ткнул другую композицию. На этот раз заиграл «I’m OK» группы Little Big.

- А это уже вообще давно не актуальная музыка! – недовольно заявил еще кто-то.

Я посмотрел на Мурзика – тот сделал виноватую мордочку, и отвернулся. Ну да, а чего еще ждать от кошака из захолустья? Явно он за новинками в поп-культуре не сильно следит.

- Ладно, ребята, вы чего? – вступилась за меня пышногрудая, тискающая кота блондинка. – Не все ли равно, под что танцевать? Давайте веселиться!

Эта девушка мне понравилась сразу – все при ней было, за что приятно подержаться, а теперь еще и выяснилось, что сама не дура. Помимо нее я отобрал еще трех потенциальных кандидаток на оргию – рыжую кисулю и миловидную миниатюрную шатенку, которая уже плескалась в бассейне с бокалом мартини в руке. Правда, последняя вроде как пришла с парнем, но я шепнул Серафиму, чтобы он этому парню наливал побольше и покрепче.

Пышногрудая блондинка оказалась права – в течении получаса всем оказалось глубоко фиолетово, под что танцевать. Одна композиция сменялась за другой, бутылки быстро пустели, и предметов одежды в углу в куче становилось все больше и больше. То одна, то другая девчонка с визгом влетала в бассейн, парни не отставали. Выражающая недовольство по поводу качества музла рыжая кисуля быстро забыла свои претензии, и ужом вилась вокруг меня, потираясь об меня то грудью, то попкой. Блондинка красиво двигалась в танце, мокрый купальник облепил ее формы, а вот шатенка не отлипала от своего спутника, куда он, туда и она. Мало того, этот молокосос – видимо, дорвавшись до халявного бухла – начал наглеть, и уже открыто прихватывал девчонок то за грудь, то за попки, отпуская пошлые, грубые намеки. Я искоса посматривал в его сторону, ожидая, когда он отрубится, но этого не случилось – вместо этого он попытался поставить на колени свою шатенку, пригнув ее голову к собственной ширинке, а когда та грубо послала его, толкнул в бассейн рыжую, умудрившись сорвать с нее верхнюю часть купальника. Мое терпение с треском лопнуло. В моих планах было красивое завершение тусовки – я и трое претенденток в отдельной комнате - а не грубый переход к обыденной групповухе прямо в разгар веселья на глазах у остального народа.

- Эй, друг, чего шумишь? – я хлопнул этого придурка по плечу. – Пошли на воздух, подышим.

- Да я чё… - забормотал он. – Да я нормально, щас кому-нибудь засажу…

- Егор, присмотри тут. Друг, пошли на улицу, тебе подышать надо.

Серафим показал большой палец, а я выволок придурка из квартиры, и спустил по лестнице на первый этаж. Приземлившись на диван, вынесенный туда же, молокосос попытался подняться, но был грубо возвращен обратно на место.

- Слушай, друг, ты не бузи, а? – мирно посоветовал я. – Если гормоны играют – закройся в туалете, и спусти напряжение при помощи руки. А девочки – мои, я им засаживать буду, усек?

- Да ты чё... – он выпучил глаза, с трудом ворочая опухшим от бесконечного алкоголя языком. – Ты вообще кто такой…

- Я – король тусовки, уяснил? Кстати, тебя самого как зовут?

- А-а-а-ндрей…

- Здесь живешь? В этом городе…

- Да….

- Хм! Вот что, Андрюха, так и быть, я тебе по-дружески уступлю одну девочку, но только если закроешься с ней в маленькой спаленке. А на остальных чтобы даже не облизывался. Скажем, вон ту чернявую, с прыщиками на лице, бери себе, и пердоль ее в свое удовольствие, в отдельно взятом помещении. Договорились?

- Ага….

- Молодец, - похвалил я не без иронии. – Ты не торопись, подыши тут, подумай, а как будешь готово – приходи.

Едва я вернулся в квартиру, как рыжая кисуня и пышногрудая блондинка прилипли ко мне сразу с обоих сторон.

- Артем, ну ты куда пропал, мы уже заскучали… – проворковала рыжая.

- Пошли, поплаваем? – предложила ее подруга.

- Пошли. Минутку, я плавки только возьму.

В ванной стояли охи и ахи – один из парней, коротко стриженный бугай, усердно засаживал той самой чернявой. Упершись руками в стиральную машинку и прогнув спину, она жадно подмахивала попкой своему любовнику, а тот, пристроившись сзади, пыхтел, как паровоз, если только паровозы бывают со спущенными до колен шортами. Лицо парня на миг показалось мне смутно знакомым, но, поскольку он даже не посмотрел на меня, полностью поглощенный своим делом, я не стал об этом задумываться. Зато мое внимание на миг привлекла татуировка у него сзади на шее – там был изображен Цой с дымящейся сигаретой. Бугай, заметив, что я остановился посмотреть на нее, недовольно зыркнул в мою сторону.

- Пардон, продолжайте, не отвлекайтесь, - забравшись в ванную и закрыв себя шторой, я быстро избавился от «тусовочной одежды», и силой воображения соорудил себе плавки – сам их никогда не носил, но видел в Интернете, как они выглядят. Когда я вышел, ситуация слегка изменилась – теперь чернявая сидела на стиралке, обхватив ногами своего любовника, и стонала ему в губы.

- Вытащить вовремя не забудьте, - напутствовал я на всякий случай молодое поколение, и покинул ванную в полной уверенности, что одна из возможных кандидаток на оргию отсеялась самостоятельно.

Рыжая и блондинка уже плескались в бассейне, и я с удовольствием присоединился к ним. Теперь, когда они сами начали липнуть ко мне – без сомнения прекрасно зная, к чему это ведет – я начал потихоньку ласкать их, умело подводя к точке кипения, когда разрывающийся от возбуждения организм перестает себя контролировать. Однако, двоих было маловато.

- Зайка, а ты чего там? – шатенка, которую окучивал Андрей, скромно стояла у стены, потягивая мартини. – Давай тоже к нам!

- Ну, Артем! – надула губы рыжая. – Нас уже и так тут много!

- Не волнуйся, кисунь, меня на всех хватит, - я положил ее руку на свой бугор под плавками, чтобы подтвердить свои слова. – Зайка, прыгай к нам!

- Да я без купальника… - начала отнекиваться шатенка.

Из ванной вышли чернявая со своим бугаем, достали сигареты, и пошли на улицу перекурить после секса.

- Раз так – то я тоже! – объявила блондинка, и сорвала с себя верхнюю часть купальника.

- У-у-у! – тусовка приветствовала это одобрительным ревом, а рыжая плеснула на обнаженную грудь подруги текилы, и медленно слизала ее, взглядом предложив мне сделать тоже самое. Я повторил ее действия, задержавшись, чтобы поласкать языком твердый сосок. Блондинка отозвалась тихим стоном.

Медленно-медленно шатенка стянула с себя платье, и, в чем мать родила, опустилась в бассейн, не отрывая от меня взгляда темных глаз. Я оценил тонкую полоску на аккуратно выстриженном лобке, и, пользуясь тем, что моя рука была под водой, погладил эту красоту пальцами. Шатенка чуть шире развела ноги, открыто предлагая себя бесстыдным ласкам.

- Девчонки, я от вас дурею, - признался я. – Кстати, вы когда-нибудь видели архивные фото известных личностей? У меня в спальне целый альбом, могу показать, если интересно.

- О, мне интересно, - сразу заявила рыжая. – Пошли.

- Я тоже не против, - блондинка слегка скользнула языком по моим губам. – Будем втроем смотреть?

- Давайте вчетвером, - я выразительно посмотрел на шатенку. Она слегка покраснела, и кивнула.

Ну, все, оргия начинается! О, великий Потос, бог разврата, помоги не облажаться перед земными девушками!

- Ты чё, урод… - на пороге возник пьяный, едва стоявший на ногах Андрей, сжимающий в руках деревянную разделочную доску из кухни. За его спиной просматривались встревоженные лица чернявой и ее бугая. – Ты чё, бабу мою оприходовать решил? А мне другую хотел подсунуть?

- Дошло, наконец? – буркнул я. – Иди, мальчик, не мешай старшим… Девочки, пошли в спальню.

- Какая спальня, я с тобой разговариваю! - взревел пьяный придурок, и прыгнул прямо в бассейн, нацелившись мне на голову разделочной доской. От неожиданности я пропустил удар, и на миг потерял ориентацию в пространстве, а пьяное тело еще и буквально навалилось на меня, погрузив в воду с головой. Раздался визг, рыжая и блондинка начали колотить этого придурка по спине, шатенка выскочила, как ошпаренная, и унеслась в ванную, подхватив свою одежду, а я беспомощно бултыхался, как карась на крючке, пытаясь скинуть с себя пьяного придурка. Утонуть я не мог – мы, ангелы смерти, сами по себе бессмертны – но обидно было очень.

- Что тут происходит? – сквозь водяную толщу приглушенно рявкнул чей-то голос.

Руки Андрея вцепились мне в горло, и сжимали его, не давая мне вдохнуть воздуха. Внезапно он дернулся, обмяк, и медленно сполз вниз. Наконец-то вынырнув, я протер глаза, и к величайшему изумлению узрел застывшую посреди комнаты Кристину – бледную, как мел, с дрожащими от гнева губами. Не понял юмора….

Глава седьмая: Работа, работа, перейди на Федота

Нет, ну то, что характер у Кристины – не дай Бог каждому – я сразу понял. Но теперь окончательно в этом убедился, когда эта стерва (по-другому не скажешь) за какие-то пять минут разогнала всю тусовку. Даже самые пьяные не осмелились с ней спорить, настолько она была страшна в гневе, подкрепляя слова несильными, но жесткими оплеухами.

В итоге, в квартире остались только организаторы мероприятия, то бишь, мы втроем – я, Серафим и Мурзик. Последний со словами «Я же кот, я тут причем?» сразу реабилитировался. Ну, падла пушистая…

- Итак, товарищи ангелы смерти, - закончив оценивать нанесенный жилплощади ущерб, Кристина замерла, скрестив руки на груди. – Я заранее прошу прощения, если мои слова покажутся вам очень грубыми, но… Вы что тут, вконец уже охренели?!

Последняя фраза яростным криком ударила по ушам, и я слегка поморщился.

- Зай, ну не начинай…

- Какая я тебе зая? – оборвала меня Кристина. – Твои заи на трассе в коротких юбках стоят, дальнобойщиков ждут. А я – хозяйка квартиры, которая установила четкие правила проживания здесь. Ладно, этот кошак – он бывший парадемон, ему природой прописано людей бесить. Но вы, два взрослых мужика… Еще и бассейн притащили! Вода на полу, кто убирать будет?!

- Да уберем мы, не волнуйся.

- В ванной воняет, будто там бордель открылся…

- Проветрим.

- А если бы соседи полицию вызвали? Вы вообще знаете, что это конспиративная квартира? Да если бы тут вашу тусовку накрыли… Кто там еще?

Раздался звонок в дверь.

- Наверное, кто-то какую-нибудь вещь забыл, - предположил я.

- Сейчас я разберусь, - пообещала Кристина. – А вы – сидите, и не вздумайте даже пошевелиться, пока я не вернусь.

Она ушла в прихожую, откуда загомонили голоса. Я выразительно посмотрел на Серафима – мол, как выкручиваться будем? - тот пожал плечами – мол, а я знаю?

- Эй, тусовщики, - вернулась Кристина. – Кажется, вам очень сильно не повезло. Товарищ майор, проходите. Вы видите, что они устроили?

- Спокойно, разберемся, - Г. сдвинул на нос темные очки, и медленно, обстоятельно оглядел комнату. Толкнул ногой бассейн, оценил батарею полных, полупустых и пустых бутылок на столе, взял с тарелки кусочек нарезанной ветчины, медленно пожевал. В общем, выглядел так, будто проводил расследование на месте преступления.

- Ну, и? – не выдержала Кристина. – И какое будет наказание для этих двоих? Кошак не в счет – он животное, а вот эти двое…

- Кошак твой не меньше нашего виноват, - не выдержал я. – Он сам идею тусовки поддержал. Серафим, подтверди.

- А я что? – отозвался Мурзик из спальни. – Я просто свое мнение высказал.

- Ага, а кто сказал, что хозяйка уезжает к родителям на весь вечер, и вернется только завтра?

Кристина нахмурилась.

- Я так сказал? Наверное, вам послышалось. Да и вообще, я в комнате спал, а они тусовались, девок тут накачивали, чтобы их к блуду склонить.

- Ты что, гнида блохастая… - медленно, но до меня дошло. – Ты нас нарочно подставил, что ли?

- Куда-куда я уезжаю? – медленно спросила Кристина.

- К родителям на весь вечер, - пожал я плечами.

- Ты идиот? Мои родители умерли давно.

- Но он же так сказал!

- Надо было меня кормить вовремя, и лоток убирать, - сварливо ответил Мурзик. – Не хотели по-хорошему – получайте ответочку.

- Так мы же тебя накормили! – взревел я, глубоко возмущенный этой наглой несправедливостью.

- Ага, сегодня, а надо каждый день, и не один раз.

- Ах ты, сволочь неблагодарная…

- Угомонились все!

Эта фраза была произнесена Г., и сказана была таким строгим, внушительным тоном, что все сразу заткнулись. Даже Кристина замолчала.

- Понимаю, сам был молодым, - сотрудник госбезопасности сложил руки за спиной. – У самого кровь кипела, хотелось веселья и разврата. Но все же я четко понимал, когда и где это делать можно, а когда и где – категорически запрещается. Советую и вам, ангелы смерти, это понимать.

- Да что вы с ними сюсюкаетесь? – не выдержала Крис. – Предлагаю жесткие меры наказания, чтобы в следующий раз башкой думали!

- Будут такие, - спокойно ответил Г. – Кажется, кто-то сегодня работать не хотел? И еще кто-то своими родственными связями кичился, говорил, что у него папа – высокая шишка, рога нам может обломать. Комнату потихоньку на это дело выменял, свои прямые обязанности по известному адресу послал. Так было дело?

Я приоткрыл рот.

- Откуда вы….

- Здесь, в комнате, стоит «прослушка». Я слышал все, о чем вы говорили сегодня днем. К сожалению, у меня не было времени заехать чуть раньше, я бы вам мозги еще до начала вашей тусовки вправил, не пришлось бы хозяйку расстраивать. Но – раз уж вы настолько свободу почувствовали, будем вас на Землю возвращать.

- Так, знаете, что? – я тоже скрестил руки на груди. – Давай, звоните отцу моему, пусть меня забирает из этого шапито. А то додумались - мало того, что вместо комнаты кладовку впарили, так еще и прослушивают, о чем я тут разговариваю!

- Это вы хорошо сделали, что про отца вспомнили, - заметил Г. – Сегодня днем я получил от него письмо, в котором он четко обозначил свою позицию – если вы, Азраэль, откажетесь от работы, то вместо полгода застрянете тут на год. И не видать вам ни Управления, ни кабинета, ни невесты своей.

- Врете.

- Не вру. Кажется, он уже в курсе, что вы дома не ночевали, и в первый рабочий день нашу сотрудницу огорчили отказом ей помочь.

- Он что, дома не ночевал? – глаза Кристины сузились. – Так…

Ну, все, приплыли.

- И откуда он все знает? – недовольно осведомился я. – С высоты небес за мной наблюдает?

- Это сказал ему я, - ответил Г.

- А вы откуда знаете?

- Хороший вопрос. Собственно, я бы и не знал, если бы не одно небольшое странное обстоятельство… Поскольку наш отдел 13 выслеживает и уничтожает парадемонов, мы расследуем любые аномальные, необъяснимые явления, происходящее в вашем районе. Так вот, сегодня в течении дня в местную полицию поступили несколько жалоб на некоего гражданина, который – цитирую – пользуясь гипнозом, обманывал людей, предлагая им несуществующие деньги в обмен на товары и услуги. Первый случай утром, второй – чуть позже, в супермаркете. Третий и четвертый мы уже видели по камерам наблюдения возле супермаркета. Гражданин – молодой человек, в костюме, с внешностью, поразительно похожей на внешность ангела смерти, который сейчас присутствует в этой комнате. Что скажете, Азраэль?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Не я это! Может, Серафим баловался?

- Мы уже пообщались с Ларисой, у которой вы ночевали, и с молодым человеком, который вас утром подвозил, и с другим, продавшим вам бассейн, и с охранником супермаркета, и с кассиром. По отдельным обрывкам восстановили всю вашу эпопею, а теперь и последний ее эпизод, - Г. указал взглядом на бутылки. – Думаете, ваш отец обрадуется вашим успехам? А я так не считаю. Более того, уверен, что вместо полгода вынужденной командировки вы получите сразу два или три.

Молчание.

- И что вы хотите? – я прекрасно понимал, что это чистой воды шантаж – если бы Г. хотел сообщить моему отцу о моих похождениях, он бы сделал это сразу.

- Чтобы вы занялись своими непосредственными обязанностями, и мы больше не возвращались к этому разговору.

- Вы сами сказали, что моя работа – уничтожать парадемонов!

- И искать их тоже.

- С какой радости?

- С такой, что это тоже входит в ваши обязанности, - неумолимо ответил Г. – Прописано в трудовом договоре, если хотите перейти на юридический язык.

- Не хочу.

- Что-что?

- Идите вы знаете куда?

- Я так понимаю, это отказ?

- Ага. Рассказывайте отцу, валяйте. Он сам полгода не выдержит, меня простит. А мотаться по жаре по городам с вашей психованной сотрудницей и этим жирным скуфом – нет уж, обойдусь без этого.

Высказав свое мнение, я решительно уставился в окно, хотя там было темно – часы на башне только что пробили десять вечера.

- Товарищ майор, давайте я с ним поговорю, - предложила Кристина. – Он у меня быстро язык в эконом-класс засунет.

- И эту тоже подальше от меня держите, - попросил я. – Она меня раздражает.

- Да неужели?

- Без обид, но, если бы ты была принцессой, которая заперта в башке с драконом – все рыцари пошли бы спасать дракона.

- Ах, ты…

- Спокойно, - Г. выставил руку, тормозя Крис, которая уже сделала шаг с явным намерением отвесить мне оплеуху. – Не надо тратить нервные клетки, они, между прочим, не восстанавливаются. Азраэль высказал свое мнение – мы его услышали. Серафим, а вы что думаете?

- Я буду работать, - твердо ответил пухляш.

Я презрительно хмыкнул – ну, и слабак!

- Отлично, значит, у нас из двух провинившихся только один ангел смерти, который не признает свою вину и не хочет ее исправлять, - резюмировал Г. – Более чем удовлетворительно. Азраэль, я передам вашему отцу ваши слова, и завтра заеду сказать, что он ответит.

- Сморите там, не надорвитесь. Все?

- Не все! – рявкнула Кристина. – Кто убирать будет ваш беспредел?

- Завтра придут помощники, и все уберут, - я нарочито зевнул. – Мы их специально для этого наняли. А оставшийся алкоголь можешь забрать себе. Может, если выпьешь, хоть подобрее станешь.

- Да я.… Да я…

- Спокойной ночи, - пожелал Г., и покинул квартиру. У Крис между тем все аргументы кончились, и она тоже убралась, пообещав напоследок:

- Завтра приду, если порядка не будет – ждите штрафные санкции.

Я потер уставшие глаза. Ну, и денек! Блин, почти оргия уже случилась, надо же было так все испортить… А от музыки и криков вообще чуть ли не голова звенит – я-то привык к тишине своего кабинета и пустым коридорам Управления, мне такая напряжная атмосфера массу дискомфорта доставляет. Пойти, что ли, прогуляться? Может, встречу какую-нибудь девчонку на улице, набьюсь к ней в гости, а там уже сниму стресс. И вообще, оставаться в квартире, где следят за каждым моим шагом, уже не было никакого желания.

- Спокойной ночи, предатели, - пожелал я и Серафиму, и Мурзику сразу. – Чтобы у вас ночью комары всю кровь досуха выпили. И вам, кстати, того же, товарищ майор.

Опасаясь в темноте полететь с лестницы носом вперед, я рассмотрел на стене возле двери выключатель, и нажал на кнопку – и первый этаж вместе с лестницей, и внутренний двор озарились светом. Надо же, продуманно! Выйдя во двор, я с удовольствием вдохнул свежий ночной воздух, но это было единственное, что я успел сделать.

Включились фары, рыкнул мотор, и черная тонированная «Приора» без номеров заехала во двор, встав боком так, чтобы перекрыть выход.

- Эй, урод! – распахнулись дверцы, выпуская наружу четырех агрессивно настроенных кавказцев с битами в руках. Один из них был как раз тот, у которого я сегодня утром возле магазина купил бассейн. – Слышь, гипнотизер хренов! Ты нашего брата обманул! Деньги где, вай калэмэнэ?!

**********************

На следующее утро

- Мужчина! – кто-то осторожно потряс меня за плечо. – Мужчина, просыпайтесь, сейчас служба начнется.

- Чего? – я с трудом разлепил глаза. – Какая еще служба?

- Обычная, утренняя. Мужчина, ну пожалуйста, сейчас молитвы будем читать, а вы тут храпите…

С трудом поднявшись с широкой деревянной лавки, на которой спал всю ночь, я принял сидячее положение. Сама лавка стояла посреди небольшой, но уютной церкви. Возле алтаря расхаживал батюшка в черной, до пола, рясе, несколько старух со свечками в руках робко топтались у выхода. А рядом со мной стоял позавчерашний ангел во плоти – девушка, которую я видел возле супермаркета - и терпеливо ждал, пока я проснусь окончательно. Даже спросонья я ее сразу узнал, такую красоту один раз увидишь, и потом ни с чем не перепутаешь.

- О! – я зевнул и потянулся. – Доброе утро.

- Доброе, - улыбнулась она. – Вы что, вчера вечером здесь молились, и заснули?

Ага, если бы… Кавказцы эти, будь они неладны. Мало того, что не захотели решать вопрос мирно – забрали бы бассейн обратно, и разошлись бы в разные стороны – так еще и потребовали, чтобы я ответил за свои действия, как и положено настоящему мужчине. Ну, а я что? То, что я бессмертный, не означает, что мне приятно, когда меня толпой бьют. Пришлось спасаться бегством, но на машине они меня быстро догнали, а тут эта церковь… В общем, закончилось все хорошо. Для меня, не для них.

- Да, молился, и сам не заметил, как задремал, - еще раз потянувшись, я начал рассматривать девушку, что меня разбудила. Вблизи она оказалась еще более хорошенькой – такое сочетание невинной девичьей красоты и природной женской сексуальности.

- Мы рады всем, кто пришел в нашу церковь, чтобы перед Богом очистить свою душу, - девушка слегка поклонилась. – Меня зовут Злата, я – дочь отца-настоятеля этого храма.

- Азра… то есть, Артем, - спросонья мозги еле ворочались, и я чуть не выдал свое настоящее имя. – Позавчера в ваш город приехал.

- Останетесь с нами на утреннюю службу, Артем?

- Нет, мне надо идти.

- Если вы чувствуете, что вам нужна исповедь и отпущение грехов – наши двери всегда открыты, - сообщила мне вдогонку Злата, когда я направился к двери. – Мы всегда рады помочь тем, кто готов открыть душу перед Господом нашим.

Блин, а хороша девочка, а? Нет, я не про весь этот религиозный бред, а вообще. Чудо, как хороша! Уже от ее ангельского голоска в штанах шевеление. Еще и, оказывается, местная. Такую завалить – сто очков к карме, не иначе. Уже на выходе я обернулся – Злата разговаривала с какой-то бабкой, сидящей на скамейке, и слегка нагнулась, чтобы лучше слышать. Еще раз оценил ее фигурку, и особенно внимательно филейные части. Да, хороша.

В глубокой задумчивости я поплутал по городу, по несколько раз пересек одни и те же незнакомые улицы, пока наконец не добрался до дома. Опасения, что кавказцы опять могут меня поджидать, не оправдались – их машины нигде не было. Небось, сейчас завтракают где-нибудь, поедая мясо молодого барашка, и запивая его вином. Горцы недоделанные….

- Всем общий! – кратко поздоровался я, входя в квартиру. Серафим, развалившись на диване, потягивал пиво и втыкал в телевизор, Мурзик на стуле вылизывал свои, пардон, мудя. Вокруг царил идеальный порядок, все было возвращено на свои места, даже пыль протерли и полы вымыли. Молодцы, парни, умеют же люди работать, когда хотят. – Я в душ, выйду не скоро.

- Если вдруг нерожденными детьми выстрелишь – убрать за собой не забудь, - донеслось со стороны кошака. Молча я показал ему средний палец, и удалился в ванную. Там, под обжигающими струями воды я еще раз прогнал в голове образ Златы. Хороша девочка…. Интересно, она одна? Так, ну обручального кольца на пальце не наблюдалось. Может, она с парнем встречается? Нет, это вряд ли – такие девушки, как она, никогда не станут жить во грехе до брака. А ни один молодой парень не согласится на свадьбу ради унылого супружеского секса. Это раньше, в старомодные времена, так было, а теперь таких наивных оленей не найдешь. Или она одна, или у нее парень - такой же религиозный, вскормленный заветами из Библии верующий дурачок. Ну, такой мне точно не конкурент. Вывод – я оказался в этом зачуханном городишке не просто так. Злата. Я еще раз покатал это имя на языке. Даже звучит уже соблазнительно.

- Ты чего это такой довольный? – подозрительно спросил Мурзик, увидев, что я напеваю под нос, возясь с кофеваркой. – Забыл, что ли, что тебя сегодня за твои вчерашние подвиги заживо хоронить будут?

- Ой, иди, а? – отмахнулся я. – Во-первых, отец меня любит, во-вторых – я тут ночью немного думал, и понял, что передумал.

- В смысле?

- Да, насчет работы этой. Полгода – не такой уж и большой срок, а я уже давно хотел на свежий воздух, подальше от этой кабинетной работы, будь она трижды проклята!

- Ты сейчас серьезно? – не поверил Мурзик.

- Да без б.! Короче, я остаюсь. Кстати, а Вика не заезжала?

- Нет.

- Значит, скоро приедет, - я посмотрел на часы, и в тот же миг со двора донесся рев «Патриота». – Ну вот, я же говорил.

Осунувшаяся, с мешками под глазами, словно за прошедшие сутки спала всего два или три часа, Вика вошла в квартиру, коротко кивнула мне, и скомандовала:

- Серафим, собирайся, поехали.

- А я?

- А что ты? – она хмуро уставилась на меня. – Г. сказал, что по тебе пока отбой, будем с твоим отцом вопрос решать. К тому же, ты сам вчера отказался от работы.

- Викуся, солнышко, да ты просто неправильно поняла! – я сунул ей в руки чашку со свежезаваренным эспрессо, и подвел к дивану, жестом руки заставив Серафима сдвинуть свою заплывшую жиром тушу в сторону. – Понимаешь, я просто так резко сменил одну работу на другую, что мне просто надо было время, чтобы к этому привыкнуть. Опять же – акклиматизация, переезд на новое место, сама понимаешь. Но сейчас – все, процесс адаптации прошел, готов работать.

- Серьезно? – недоверчиво уточнила Орлова.

- Ну, конечно! Можешь позвонить своему Г., и ему передать. А, я забыл, он же нас слышит… Товарищ майор, ау! Вы слышали? Я осознаю свою вину, и готов ее искупить! – я помолчал, и еще раз на всякий случай погромче добавил: И находиться здесь ровно полгода, и ни днем меньше! Заслужил!

- Капец, чел на ходу переобувается, - прокомментировал себе под нос Мурзик. – Из тапочек сразу в кроссовки, это ж надо!

Лицо Вики сразу посветлело.

- Так это же здорово, Азраэль! Наконец-то, мы будем работать, как одна большая команда! – она на радостях глотнула кофе, и закашлялась, когда горячий напиток обжег ей пищевод. – Тьфу, блин… Слушай, я тут вчера пошуршала по нашему делу…

- Ага, - кивнул я с умным видом. – По какому делу?

- Ну, вчера мы ездили парня задушенного смотреть.

- А-а-а… И что, и что?

- В общем, я просканировала их квартиру, и там точно был парадемон, - Вика очень осторожно глотнула еще кофе. – Вот только как он туда попал?

- По воздуху?

- Не-а, они так не передвигаются. Могут только перепрыгивать из одного носителя в другой.

- Как Веном из фильма?

- Да, наверное… И еще – я думаю, парня задушили зарядкой от телефона. Нам надо срочно поехать туда, найти эту зарядку, и отправить на экспертизу.

- Почему зарядкой? – не понял я. – Могли чем угодно, даже голыми руками.

- Я еще раз посмотрела фото жертвы, - пояснила Вика. – След на шее – не характерный для удушения при помощи рук. Сначала думала, что его придушили специальной удавкой, но потом вспомнила – опера говорили, что рядом с телом лежал разряженный телефон, и зарядка от него.

- И?

- Вчера ездила, консультировалась с одним специалистом. Спросила, можно ли задушить человека проводом. Он сказал – теоретически, вполне возможно.

- Могла бы в Интернете в Гугле спросить, там бы тебе тоже самое сказали, - хмыкнул Мурзик. Впрочем, так, чтобы Вика его не услышала.

- А зарядка от телефона – это прям такой прочный провод? – засомневался я.

- Ну, если не говно китайское самопальное, то прочный, - Вика подняла голову, указывая на красную линию поперек собственного горла. – Вчера на себе пробовала, отлично получилось.

Серафим вытаращил глаза, уставившись на Орлову, как на ненормальную. Я полностью разделял его мнение, но вслух сказал другое:

- Еще зацепки?

- Пока все. Единственное, чего я не пойму – почему родители ничего не слышали, - призналась Вика. – Парень, если бы его начало проводом душить, начал бы сопротивляться. То есть, какой-нибудь шум бы по любому был. А родители говорят, что в комнату вошли, когда он уже мертвый лежал. И то потому вошли, что отец у него что-то спросить хотел.

- Ну, с этим мы разберемся.

- Вот-вот, с этим сначала разберитесь, - поддакнул кошак. – А то напридумали чего-то, ни слова непонятно.

- Все, поехали, - Вика допила кофе, отдала мне пустую чашку, и пружинисто вскочила. – Серафим, почему еще не собранный?

- Слушай, оставь его пока в покое, - посоветовал я. – Эта жирная туша полчаса будет только до своей комнаты идти. А мы же пока ищем парадемона, а не прям уничтожаем. Значит, справимся и вдвоем.

- Думаешь? – Вика закусила губу. – Ладно, убедил. Серафим, но ты все равно, будь готов – это наше первое дело, мы еще не знаем, что именно нас ждет. Если ты нам понадобишься, мы за тобой заедем.

Егор послал мне взгляд, наполовину испепеляющий, наполовину благодарный, и уставился в телевизор. Я вышел вслед за Викой из квартиры, но она, вместо того, чтобы спуститься по лестнице, замерла на пороге прихожей в выжидательной позе.

- Ты чего?

- А ты ничего не забыл?

- Ой, извини, - я торопливо проверил ширинку, запах изо рта, и запах из подмышек. – Да нет, все нормально.

- Я про оружие.

- Какое еще оружие?

- Ну, блин! Мы же тебе позавчера, когда ты сюда прибыл, специальное оружие дали. Забыл, что ли?

- А, точно! – я вернулся в комнату, и достал револьвер из-под кровати, куда закинул его во время переезда. – Все.

- Ты что его, в руках понесешь?

- Нет, в машину на заднее сиденье кину.

- О, Господи! – закатила глаза Вика. – Кобура где?

- Кто?!

- А, мы же ее тебе не выдавали… Ладно, у меня дома есть запасная, я тебе привезу. А пока спрячь пистолет под одежду.

- Хера себе, ты хорошо придумала! А если он выстрелит?

- Так ты на предохранитель поставь.

- Предохранитель - это такая фигня, связанная с электроникой? – уточнил я.

Тяжелый вздох.

- Давай сюда пушку, и пошли уже.

«Патриот», как и вчера, был забрызган грязью – казалось, ее не только не убавилось, но и наоборот, еще больше прибавилось. Не понимаю людей, которые не моют свои машины. Да это тоже самое, как выйти из дома с петрушкой, застрявшей между зубов, и каждому встречному улыбаться, наглядно это демонстрируя.

- Стоять! – не успели мы погрузиться в джип, как из-за угла дома вынырнула Кристина. – Азраэль, куда собрался?

- На работу, - бодро ответил я.

- Ты же вчера сказал….

- А ты и вчера была такой же стервой, как и сегодня, и что с того?

- Ясно. Дома порядок?

- Крис, все сделано в лучшем виде, сама можешь зайти и убедиться.

- А бассейн убрали?

- Конечно, - я запоздало сообразил, что забыл спросить у Серафима, не приходили ли сегодня кавказцы за бассейном. И если не приходили, то где он теперь вообще. – И бассейн, и бутылки, и запах – ничего не напоминает о том, что вчера происходило.

- Добро, - Кристина неприязненно посмотрела на Вику. Точнее, не на нее, а на грязные полосы на брусчатке, оставленные колесами ее «Патриота». – Вечером еще раз зайду, проверю.

- Да хоть ночью, - я махнул рукой на прощание, и захлопнул дверцу машины.

Глава восьмая: Есть один нюанс

- Да, слушаю, - удерживая одной рукой руль, другой Вика вставила в ухо наушник, и нажал на экран телефона, принимая входящий вызов. – Здравствуйте, Валерий Кириллович… Да, звонила… Да, насчет Резнова… Да, внимательно слушаю…. Угу, угу… И что еще? Вы уверены? Нет, я об этом ничего не знаю… Хорошо, спасибо.

- Кто там? – поинтересовался я.

- Патологоанатом, который делал вскрытие нашей вчерашней жертвы, - впереди возник кольцевой перекресток, и девушка, слегка снизив скорость, ловко направила тяжелый внедорожник в узкий поворот. – Я ему вчера звонила, не дозвонилась, кучу сообщений оставила… В общем, причина смерти – удушение, в крови ничего не обнаружено. Парень явно был в трезвом сознании и ясном уме, когда его убивали.

- И родители ничего не слышали?

- Там еще одна странность, но к парадемону она отношения не имеет. Позже с этим разберемся… Все, приехали.

Снова тот же самый дом, тот же самый подъезд, и даже этаж, как ни странно, тот же, что и был вчера. Удивительное совпадение, прямо Матрица в действии! Вика вдавила кнопку звонка на двери, и нетерпеливо переступила с ноги на ногу.

Дверь слегка приоткрылась, удерживаемая натянутой цепочкой. Кто-то с той стороны явно не привык вот так сразу открывать посторонним людям.

- Кто? – поинтересовался женский голос.

- Лейтенант Орлова, отдел специальных расследований. Я хочу поговорить с хозяевами квартиры по поводу смерти их сына, Евгений Резнова.

- Документы покажите.

- Пожалуйста.

- А это кто?

- Мой консультант, тоже из полиции.

- Хорошо, - дверь открылась. На пороге стояла незнакомая нам женщина в черном платке, повязанном вокруг головы. – Проходите.

- А вы, простите, кто? – уточнила Вика.

- Светлана, сестра матери Евгения, и его тетя.

- К вам у нас тоже будут вопросы, - пообещала Орлова, и вошла в квартиру. Я последовал за ней, на ходу отметив странное выражение на лице тети покойника – неестественно напряженное, что ли.

- Свет, кто там? – из гостиной вышла мать покойника. – Здравствуйте.

- Доброе утро, - судя по тону Вики, сама она так не считала. – Я вчера была у вас, задавала вам вопросы.

- Да-да, я помню.

- Кстати, когда похороны?

- Послезавтра, - негромко ответила за ее спиной Светлана. – Девушка, задавайте свои вопросы, и оставьте людей в покое, им и так тяжело.

- Я не займу много времени. Вчера при обыске в комнате вашего сына сотрудники полиции обнаружили его разряженный телефон и зарядное устройство, лежавшие на полу. Могу я на них взглянуть?

- Конечно, - вяло засуетилась мать покойника. Сзади хлопнула дверь. Я оглянулся – Светланы и след простыл.

- А куда это ваша родственница сорвалась?

- Наверное, за хлебом, я ее просила сходить, - ответила Галина Степановна. – Вот, пожалуйста, смотрите.

- Телефон вижу, - Вика осторожно, двумя пальцами, приподняла разряженный мобильник. – А зарядка где?

- Так ее Сережа, мой муж, взял, у него старая уже была, изношенная, а у Жени – новая, он ее неделю всего назад купил…. Ну, он подумал….

- Где ваш Сережа? – перебила Вика. – Куда он ее дел?

- Так он в туалете, - Галина Степановна указала на запертую дверь сортира. – Сережа, слышишь? Здесь полиция пришла, зарядку Женькину ищет, для телефона! Сережа?

Молчание.

- Уснул? – сочувственно спросил я. – Бывает, я сам в клубных туалетах засыпал. Хотя, там в соседних кабинках кто-то в это время трахался, но если уж сильно спать хочется…

- Сережа! – уже с нарастающим беспокойством Галина Степановна стукнула ладонью по двери. – Сережа, с тобой все в порядке?

Молчание.

- Отойдите, - Вика быстро осмотрела дверь. – Артем, снимаем ее!

- Как?

- С петель! Рычаг только нужен… Минутку! – она молнией метнулась в гостиную, и вернулась с кочергой. – Ну-ка, держи дверь, я ее приподниму, а ты снимешь. Раз-два-три… взяли!

Дверь легко и бесшумно сошла с петель, и я отставил ее в сторону. На унитазе хрипел и задыхался хозяин квартиры – вокруг его шеи обмотался белый провод зарядного устройство. Глаза Сергея Викторовича вылезли из орбит, лицо посинело – еще несколько секунд, и ему конец. Галина Степановна завизжала, Вика чертыхнулась, и врезала ногой по болтающемуся в воздухе блоку зарядки, ударив его по стене. Хватка разжалась, и белый провод соскользнул на пол, вяло трепыхаясь, как змея.

- Сережа, Господи! – не обращая внимания на испуганный лепет жены, мы с Викой подхватили отца покойника, и вытащили его из туалета в коридор, а там уже в общую комнату, бережно уложив на ковер в гостиной.

- Вызывайте «Скорую», - скомандовала Вика. – Артем, зарядка! Лови ее!

- Твою мать… - вспомнив про провод, я сунулся в ванную, но провода уже не было нигде видно. Быстро обшарив все углы, я наконец заглянул за унитаз – провод обмотался вокруг лежавшего там мобильника, как змея вокруг камня. Блок угрожающе поднялся вверх, раскачиваясь из стороны в сторону.

- И как ее ловить? – возник у меня резонный вопрос. Впервые столкнувшись с ожившим проводом, я оказался в ситуации, когда вообще не представлял, что делать. – Вика, блин!

- Иду, - Орлова прищурилась, размышляя над тем же вопросов, и после недолгих раздумий выхватил из корзины для грязного белья какую-то тряпку. – Ну-ка, цып-цып-цып!

Провод размотался, и стремительно пополз по полу, явно намереваясь обвиться вокруг Викиной ноги. Та ловко перехватила его, и обмотала тряпкой вместе с блоком, завязав узлом. Я, как дурак, стоял и смотрел во все глаза – а что еще мне оставалось делать?

- Порядок, - Вика слегка долбанула тряпкой по стене. – Тихо, тварь! Артем, мы его поймали, поймали! Наш первый парадемон, ты представляешь?

- Да уж…

- Я вызвала «Скорую», - Галина Степановна смотрела на нас круглыми от изумления глазами. – Что это… что это было?

- Ждите вечером сотрудников из специальной службы, они вам все объяснят, - важно ответила Вика. – А мы пойдем, у нас больше нет вопросов. Да, и мы тут у вас тряпку позаимствовали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Между тем я и сам был в таком же изумлении, и дар речи вернулся ко мне уже в машине:

- А что теперь? Она же все видела? И муж ее….

- Ничего страшного, небольшой гипноз, и они забудут все, что видели, - беззаботно ответила Вика, упиваясь собственной победой. – Этим уже другие люди будут заниматься…. Блин, Азраэль, ты понимаешь, что случилось? Если бы мы приехали на пять минут позже – то покойников в семье стало бы два. А если бы мы вчера вместе додумались, что парадемон сидит в зарядке, и сразу приехали…

- Не надо на меня ответственность перекладывать, - буркнул я. – Ты у нас сотрудница спецслужб, ты и думай.

- Тоже верно. Нет, а все-таки, мы молодцы! Первое дело – и сразу успех! Ой, надо же начальству сообщить… Алло, товарищ майор? Мы взяли парадемона! Мы – это я и Азраэль вместе со мной… Да, передумал. Да, оказал активное участие…. Так точно! Да, служу Отечеству! Спасибо, товарищ майор!

Она отключила телефон, и счастливо вздохнула – ну точь-в-точь как ребенок, получивший долгожданную заветную игрушку.

- Похвалил! И тебя тоже! И еще сказал: «Орлова, я в тебе не сомневался, ты очень способный сотрудник»! Представляешь?

- Может, мы отвезем эту херню и утопим в озере, а ты потом будешь радоваться? – я покосился на завязанную узлом тряпку. После наглядной демонстрации очень не хотелось, чтобы эта ожившая демоническая зарядка обвилась вокруг моей шеи, и начала душить именно меня.

- Отвезем его специалистам, они решат, что с ним дальше делать, - Вика любовно погладила руль «Патриота», и запустила двигатель. – Правда, это в райцентр надо пилить, минут сорок ехать.

- А почему так долго?

- Дорога объездная, прямой нет. Ну, хочешь, я тебя сначала домой закину? Правда, вдруг парадемон очухается и вылезет, а я сама тут, да еще и за рулем… - она замолчала, давая додумать остальное.

- Черт с тобой, - сдался я. – Поехали, но с тебя кофе. И не на заправке какой-нибудь, а в нормальном месте! И засунь эту хреновину в «бардачок», что ли….

*********************

Тридцать минут спустя

- Ты издеваешься? Я же просил не на заправке!

- А что я сделаю, если мне заправиться надо? – пожала плечами Вика. – Ну, и заодно тебе кофе купила.

- Правильно Мурзик говорил, мужика бы тебе, - я с неохотой принял пластиковый стаканчик, наполненный тошнотворной бурдой коричневого цвета. – Вообще ноль заботы.

- Я проверю, как там наш парадемон, - Вика открыла бардачок, и осторожно тронула завязанную узлом тряпку. – Не шевелится.

- Может, сдох? Ты же его об стену долбанула.

- Не-а, его так просто не убьешь. Так, а где мой техпаспорт? Вроде здесь же лежал…

Рычание слева заставил меня повернуть голову. У соседней колонки остановился алый «Мустанг» без крыши, за рулем сидела рыжая, возле нее – пышногрудая блондинка. Те самые, с вчерашней вечеринки. Так и знал, что они подруги! Воспользовавшись тем, что Вика увлеченно рылась в «бардачке», разгребая скопившийся там завал, я спрыгнул с высоты сиденья джипа, и неторопливо подошел к кабриолету.

- Салют, девчонки!

- Ой, Артем! – рыжая и блондинка заулыбались. – Привет! Ты как здесь?

- Я по делам бизнеса мимо проезжал. А вы как, катаетесь?

- Катаемся, - кокетливо ответила рыжая. – А что за бизнес?

- Кисуль, ну что ты сразу о делах? – я просунул руку, и нахально погладил ее обнаженную коленку. – Мы же вчера так близко познакомились, может, продолжим общение?

- Только давай в этот раз не у тебя, - улыбнулась блондинка. – Лучше приходи к нам вечером в гости, мы комнату вместе снимаем. Там и продолжим общение.

- Девчат, да я с радостью! – к сожалению, дотянуться до груди блондинки, чтобы также нахально положить на нее ладонь, у меня не получалось, и я еще раз для закрепления погладил коленку рыжей. – Только в этот раз втроем, без лишних, окей?

- А ты шампусика принесешь? – спросила рыжая.

- Конечно, принесу.

- Хорошо, тогда записывай адрес.

- Минутку, за блокнотом схожу, - я быстро вернулся к «Патриоту». – Вик, у тебя нет листка и ручки? Вот же б….

Моему изумлению не было предела, и на то была причина. Страшно хрипя, Вика дергалась, лежа поперек передних сидений – вокруг ее шеи закрутился черный провод, и беспощадно душил Орлову, не давая ей сделать ни глотка воздуха. Лицо Вики уже начало синеть, она тщетно пыталась оторвать от себя тварь дрожащими пальцами, но сама слабела с каждой секундой.

- Ах ты с… - я схватил с заднего сиденья лежавший там револьвер, навел на провод, и нажал на спусковой крючок. Ничего не произошло. А, точно, долбанный предохранитель… о котором я понятия не имею, как он выглядит и где находится. Бесполезная железка! Отбросив ее в сторону, я вцепился пальцами в провод, но там было столько силы – проще лимон в кулаке выдавить. Думай, Азраэль, думай! Мой взгляд прошел по проводу, и наткнулся на черный штекер на другом его конце. Решение созрело мгновенно – схватив штекер, я слегка высунул его наружу, и захлопнул дверцу с таким расчетом, чтобы зажать этот кусок пластмассы как можно сильнее. Штекер согнулся, превратившись в деформированную фигню, а черный провод нехотя ослабил хватку, и соскользнул с Викиной шеи. Получив свободу, Орлова выпала со своей стороны двери прямо на асфальт, и перевернулась на спину, жадно глотая воздух.

Рев сзади заставил меня подскочить – «Мустанг» сорвался с места, и резко укатил в сторону выезда на шоссе. Девчонки, видимо, так и не дождались, пока я подойду за адресом, и укатили в закат, навстречу новым приключениям. Блин, ну что за непруха? Грустно проводив машину взглядом, я сплюнул, обошел «Патриот», и склонился на Викой:

- Ты как, в порядке?

- Ага… - просипела она. – Вроде бы. Сейчас, пять минут мне дай, и поедем.

- Да можешь уже не торопиться. Мне уже спешить некуда.

- Вот же сволочь… - Вика закашлялась, и поднялась, цепляясь за машину.

- Не понял?!

- Да не ты… Парадемон… Перескочил с зарядки на провод от рации, у меня в «бардачке» валялся, и решил взять реванш за поражение. Хорошо, ты не растерялся.

- А ты, типа, не знала, что он вот так может перескакивать, да? – на всякий случай уточнил я.

- Знала, - Вика потерла горло. – Не знала, что это происходит в считанные секунды.

- Зашибись ты специалист! И вот как с тобой работать теперь?

- Да нормально, сработаемся. Будем учиться на своих ошибках, а что делать? Первое задание всегда комом выходит... – несмотря на то, что ее чуть не задушили в собственной машине, Вика не потеряла своего неуместного энтузиазма. Не-а, все-таки, Мурзик неправ – тут не только беды с башкой, а нечто намного серьезнее.

********************

Райцентр мне понравился сразу – это уже было больше похоже на нормальный большой, шумный город. «Бардачок» мы больше не открывали, и вскоре наш внедорожник, поколесив по улицам, остановился напротив мрачного здания с решетками на окнах первого этажа.

- Нам нужны спецы для утилизации парадемона, - сказала Вика, набрав кого-то по телефону. – Мы в машине напротив вашего Управления.

- У вас тоже Управление? – удивился я. – И у нас тоже!

- Так оно везде.

- А-а-а….

Вскоре появились трое в белых лабораторных халатах и масках-респираторах. Нас попросили выйти из машины, и отойти подальше – мы так и сделали, присев на лавочку неподалеку. Через пять минут все было кончено. Парадемона пересадили в специальный контейнер, и унесли, а машину опылили внутри каким-то веществом, и сказали, что через пятнадцать минут, как все проветрится, можно ехать.

- Нам еще надо в кабинет к Г., - заметила Вика, захлопывая дверцы. – Идем.

Внутри это Управление не было похоже на наше – коридоры просторнее и посветлее, и народу в них побольше. Поднявшись на третий этаж, мы через безликую серую дверь без таблички вошли в просторный кабинет, сразу напомнивший мне мой собственный. Г., сидел за столом, просматривая бумаги.

- Отличная работа, - похвалил он, мельком посмотрев на нас. – Орлова – вы заслужили премию.

- Стараюсь, товарищ майор! – улыбнулась Вика. – Но Азраэль… Он меня спас сегодня! – и она быстро рассказала о том, что произошло на заправке.

Я не видел глаз Г. за темными очками, но знал, что он пристально меня разглядывает. Когда Вика закончила доклад, Г. откинулся на спину стула, о чем-то задумавшись.

- Хорошо, - наконец, сказал майор госбезопасности. – Азраэль – вы на сегодня можете быть свободны. Продолжайте работать в том же духе, и я уверен, полгода для вас пролетят незаметно. Орлова, а вам еще надо проверить, как парадемон проник в квартиру.

- Я уже проверила, - сообщила Вика. – Это курьер, который принес блендер семье Резновых. Я смотрела камеры наблюдения в подъезде – парень вел себя очень странно. Несомненно, он был первоначальным носителем. Я уже пробила его адрес жительства. Если вы хотите, мы можем прямо сейчас….

- Не стоит, я пошлю за ним опергруппу, - умерил Г. ее энтузиазм. – Что-то еще?

- Да, насчет семьи Резновых, там есть одно странное обстоятельство.

- Я слушаю.

- А вы меня хвалить больше не будете? – перебил я Орлову.

- Нет, не буду.

- Тогда я пошел, а то мне скучно, когда меня не хвалят. Вик, жду возле машины.

- Ага, иди, я сейчас….

Первый рабочий день, кто бы мог подумать, что он пройдет так удачно! А еще архангел Гавриил теперь точно не знает, что у него сын – аферист и тусовщик. Еще и цель на следующие полгода появилась, да еще какая! Довольный прошедшим днем, я залез в «Патриот», опустил стекла по максимуму, и врубил магнитолу.

Вика появилась через десять минут, заняла место за рулем, и повела машину по улицам в неизвестном направлении. Странное дело – вся ее радость быстро испарилась, уступив место глубокой задумчивости.

- Викусь, домой меня отвезешь? – зевнул я.

- Ага… Но сначала в кофейню.

- Зачем?

- После того, как ты меня спас, я просто обязана тебя отблагодарить, - на полном серьезе ответила Вика. – Угощу самым лучшим, самым дорогим кофе, какой только есть в этом городе. Я бы и обедом тебя угостила, но ты же не ешь…

- Дело хорошее, - я заерзал на месте, обдумывая внезапно пришедшую в голову идею. – Слушай, я на самом деле не так люблю кофе, как это может показаться.

- Да? – озадаченно протянула Орлова. – Может, тогда деньгами? Мне как раз премию выписали… а, ну ты слышал.

- Нет, мне это тоже не надо.

- А что тогда?

- А тебе прям обязательно меня отблагодарить?

- Конечно!

- Может, переспим?

Кажется, я уже упоминал, что у Вики не было привлекательных сексуальных форм от слова «совсем», то есть, в мой личный топ она точно не входила. Но, как и в случае с Ларисой – на безрыбье и рак рыба. Вчера обломилось, сегодня обломилось, куда еще податься? К тому же вдруг Орлова из тех девушек, что компенсируют отсутствие внешней сексуальности чем-то вроде королевского минета... ну, или другими талантами.

Несколько секунд Вика размышляла, а потом включила поворотник, и свернула на какую-то тихую, почти безлюдную улочку.

- Ты куда? – на всякий случай поинтересовался я.

- Здесь есть одно укромное местечко, сделаем это прямо в машине, никто не увидит.

- Может, лучше до дома доедем?

- Мне еще в пару мест надо заехать, потом отчет по нашим сегодняшним приключениям писать, потом еще дежурному врачу показаться… - вздох. – Короче, в наших общих интересах сделать это прямо здесь и сейчас. Да ты не волнуйся, сзади места полно.

Кажется, я уже начал жалеть, что предложил, а такое со мной случалось очень редко. Быстрый перепихон в машине – скажем прямо, не совсем то, что меня заводит. Особенно, если это бюджетный внедорожник отечественного производства. Ладно бы еще в какой-нибудь крутой, дорогой иномарке с кожаными сиденьями…

Укромное место нашлось за гаражами, в глухом тупике. Заглушив мотор, Вика буднично, словно речь шла о чем-то другом, сказала:

- Лезь назад, и раздевайся, я за тобой.

Чувствуя себя полным дураком, я, тем не менее, подчинился.

**********************

- Ну, Азраэль, и как твой первый рабочий день? – ехидно поинтересовалась Кристина.

В этот раз Вика не стала заезжать во двор, а высадила меня прямо на обочине, и тут же умчалась. Войдя во двор, я сразу наткнулся на хозяйку квартиры – она стояла возле своей «Мазды», и словно ждала моего возращения.

- Спасибо, все хорошо, - вежливо ответил я. – Не без нюансов, но все же, пойдет для начала.

- Много баб завалил за эти три с половиной часа?

- Нет, всего одну.

- Всего одну? – судя по реакции, такой ответ стал для Кристины неожиданностью. – Но ты же сказал, что вы будете работать!

- Ну так, мы и работали.

Крис посмотрела на меня, потом на грязные следы, оставленные «Патриотом», потом снова на меня… и приоткрыла рот.

- И одного парадемона еще завалил, - добавил я. – Короче, умаялся вусмерть, пойду спать.

Радуясь произведенному эффекту, я вошел в квартиру. Господи, как же тут хорошо и прохладно! Наверное, в Раю так не хорошо, как здесь – а я знаю, о чем говорю, уже поверьте мне, ангелу смерти. Но мое блаженство продлилось ровно одну минуту – пока я не дошел до комнаты.

- Ну, и как успехи? – спросил Серафим.

- Не понял…. Ты какого здесь? Это моя комната!

- Была, - поправил он. – Теперь снова моя. Распоряжение хозяйки.

- Какой еще хоз… ах ты ж стерва!

- Во-во. Как вы уехали, так пришла, наорала, и заставила меня опять эту комнату занять. Сказала, что раз квартира ее, то она решает, кто где спит. А тебе сказала опять в ту, маленькую, заселяться.

Я выглянул в окно – Кристина все также стояла во дворе, а увидев меня, помахала рукой с улыбкой на лице. Ну, теперь понятно, к чему был ехидный тон. Не помня себя от бешенства, я выскочил на улицу.

- Слушай, ты…

- У вас, Азраэль, есть какие-то претензии? – поинтересовалась Кристина.

- Конечно, есть! Ты что вытворяешь?

- А что? – она сделала невинное лицо.

- Сама знаешь, что!

- Понятия не имею.

- Ты зачем мне опять ту убогую каморку отдала? Я же сказал, что она мне не подходит!

- Ну, наверное, по той же причине, по которой ты вчера устроил пьяную тусовку в моей квартире, - пожала плечами Крис. – Просто захотелось!

- А, так ты у нас еще и злопамятная? – я прикинул, как бы больнее ее кольнуть. – Слушай, а это как-то связано с тем, что у тебя нет ни мужа, ни детей, ни вообще какой-либо семьи? Или это отдельная страница в истории твоей психической болезни?

Но Кристина только безмятежно улыбнулась.

- Можешь не стараться, у меня теперь другая тактика.

- Неужели?

- Да. На любой твой косяк я буду отвечать жесткими мерами. Можешь ругаться, спорить, доказывать свою правоту или тупо меня оскорблять – я просто буду это игнорировать. Посмотрим, как быстро до тебя дойдет, что ты – всего лишь хамоватый мажор, и здесь твой папаша тебе задницу прикрывать не будет.

- Что, даже без рукоприкладства? – не поверил я.

- А зачем? Намного больнее ударить тебя по твоему самолюбию. Все, я поехала, работать надо, - и Кристина скрылась внутри своей «Мазды», словно отгородившись от всего наружного мира, и в том числе, от меня тоже. Но подумала, опустила стекло, и снисходительно добавила: Кстати, сегодня отбой в десять вечера. После десяти я отключаю электричество в вашей квартире. Кто не успел лечь – тот опоздал.

Я от души плюнул ей на заднее левое колесо, и побрел обратно к дому.

Глава девятая: Суицидник и страпон

- Слышь, напарник, я что хотел спросить, - сказал я Егору ранним утром следующего дня, когда мы сидели за столом, неторопливо потягивая – он пиво, а я кофе. – А что это у нас там за помещение наверху?

- Где?

- Наверху. Если ты не заметил, то из прихожей лестница деревянная наверх ведет, а там дверь, на ключ запертая. А то может там тоже кто-то живет, а мы не в курсе?

- Хз вообще, - прозвучал равнодушный ответ. – Сколько здесь живу, ни разу не видел, чтобы кто-то входил туда или выходил.

- Ясно, - я побарабанил пальцами по столу. – Надо бы замок как-то аккуратно вскрыть, и посмотреть. А что, если там тоже спальня, то я туда перееду, Кристине назло.

- И охота тебе ее злить? – пробормотал Мурзик. Вытянувшись во всю длину на диване, стоявшем аккурат напротив окна, кошак принимал солнечные ванны. – Как будто не понял, что добром это не кончится.

- Блохастым слово не давали, - я швырнул в него подобранную на столе хлебную крошку. – И вообще, после той подставы с вечеринкой я вообще не должен с тобой разговаривать.

- А я думал, ты оценишь всю красоту моей гениальной многоходовой комбинации.

- В смысле?

- Ну, ты мне за помощь с вечеринкой с каждого взноса десять процентов отдал?

- Ну?

- И Кристина мне обещала пачку корма за каждый раз, как я вам ей буду сдавать.

- И?

- Ну, и получается, с вас я выгоду поимел – с нее тоже выгоду поимел. И все это в одном действии, столкнув вас лбами, и без особых напрягов. Разве не гениально?

- Кстати, спасибо, что напомнил, - я сходил в каморку – по-другому назвать эту убогую крошечную спальню язык не поворачивался – и демонстративно засунул в карман брюк пачку наличных. – Шиш тебе, а не десять процентов.

- Тогда я еще что-нибудь придумаю, - ответил Мурзик. – Не в первый раз.

- Ага, только попробуй Крис сказать, что я в спальню наверху переселился – утоплю.

- А какой смысл тебе делать что-то назло ей, если она об этом не знает?

- Резонно.

- Ну вот, пачка корма обеспечена. Уже придумал, даже с дивана не вставал.

- Во мозг у кошака! – восхитился Серафим. – Профессор Мориарти отдыхает! Кстати, Азраэль, на кой тебе деньги?

- Девушку на свидание зову.

- Кристину?!

- Отупел, что ли, от своего телевизора? Как я позову Кристину на свидание, если мы с ней в жестких контрах?

- Да, точно, не подумал…. А кого тогда?

- Да есть тут одна. Злата! – при воспоминании об ангеле во плоти у меня в душе как-то сразу потеплело. – Дочь батюшки из местной церкви.

- Эта-то? – фыркнул Мурзик. – Точно не твой вариант.

- Так… - я сел на диван возле него. – И что ты про нее знаешь?

- Информация не бесплатная, - ответил кошак, не открывая глаз, и продолжая купать свое тело в солнечных лучах.

- Допустим, - я отслюнявил одну купюру, и аккуратно положил ее возле кошачьей головы. – А так?

- Ну, начнем с того, что у нее есть парень.

- Спасибо, - я забрал купюру обратно. – Вообще бесполезная информация. Парень не стенка, подвинется.

- Этот не подвинется.

Я выдержал паузу.

- Может, воспользуешься шансом отыграть денюжку обратно? Хотя бы скажи, где Злату эту искать, и где она вообще живет? А то я в церковь вчера заходил, так там одна только бабка глухая была, пытался ее расспросить, ничего не услышала.

- С шести до семи утра она в церкви, на утренней службе, - ответил Мурзик. – Потом с восьми до трех – на работе в местной благотворительной организации. Контора так себе, мне кажется, там одна только Злата и старается, остальные тупо бюджет по карманам пилят… Потом – дома, по хозяйству там порядки наводит, ну а вечером, сам понимаешь – время на личную жизнь.

- И откуда ты это все узнал?

- Репортаж в прошлом году делали про нее. Местное телевиденье приезжало. Типа, один день из жизни девушки, которая служит вдохновением для многих жителей нашего городка…

- Я тоже видел, - припомнил Серафим. – Правда, там не говорили, что у нее парень есть.

- А что говорили? – спросил я.

- Что она набожная до ужаса просто! Утром молится, перед едой молится, перед сном молится… В церкви – и то молится по десять раз за день. Свихнуться можно!

- Короче, Азраэль, такую ты точно не завалишь, - резюмировал Мурзик. – Иди вон лучше на трассу, там девочки уже заждались. А Злата – она человек с чистой душой, и добрым сердцем. Она таких циничных подонков, как ты, за километр видит.

- Задрали вы своими намеками на проституток, по-вашему, мне вообще фиолетово, куда присунуть?

- А разве нет?

- Нет, - я вернул купюру на место. – Спасибо за информацию, вспомнишь что-то еще – сообщи.

- Да хоть сейчас. Парень ее на местной шиномонтажке работает. Судя по машине – не ахти какую деньгу зашибает.

- Да? – я вспомнил старую, разбитую «шестерку», которую видел возле парковки супермаркета. – А вот это уже реально полезная информация, за это от души спасибо.

- Будешь соблазнять ее деньгами? – догадался Егор. – Думаешь, такой набожный, искренне религиозный человек, как Злата, на это поведется?

- А у тебя, я смотрю, здесь еще не все жиром заплыло? – я постучал себя пальцем по лбу. – Старичок, на свете нет ни одной девушки, которую нельзя бы было купить при помощи денег. Это железное правило, такое же незыблемое, как привычка покурить после секса.

- Ну, значит, Злата – исключение из правил.

- Исключение только подтверждает правило. Короче, что я вам доказываю? Сами увидите, недели не пройдет, и мы с ней будем кувыркаться прямо здесь, в этой квартире, в спальне наверху.

- Ты сначала туда попади.

- Сегодня же попаду.

- А если там не спальня? – подначил Мурзик.

- Значит, сделаю себе спальню. Все, не бесите меня с самого утра! Подумать надо, поразмышлять.

Но поразмышлять мне не дали – со двора донеслось оглушительное бибиканье. Выглянув в окно, я едва подавил стон – забрызганный грязью «Патриот» снова занял половину двора, а Вика непрерывно нажимала на кнопку клаксона. И не прекратила, даже когда я вышел на улицу, подошел к машине, и заглянул через окно внутрь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Дура, хорош сигналить, сейчас вся улица сбежится.

- Ой, прости, что-то я залипла, - она вынырнула из своих дум, и отпустила кнопку. – Поехали, дело есть.

- Что, уже новый парадемон?

- Нет, там другое. Садись, по дороге расскажу.

Над нами с шумом распахнулось окно, и оттуда высунулась голова Кристины.

- Кто тут сигналит? – раздраженно спросила она. – Кому неймется?

- Доброе утро, - Вика махнула ей рукой. – Очень извиняюсь, больше так не буду.

- Опять ты?! Так, ну-ка, стой на месте, сейчас я спущусь, - окно закрылось.

Орлова непонимающе посмотрела на меня.

- А зачем ей спускаться?

- А я знаю? – пожал я плечами. – Наверное, анекдот хочет рассказать.

Вскоре Кристина появилась на улице, настроенная также агрессивно решительно, как индейцы перед тем, как ступить на тропу войны.

- Вот что, Виктория…

- Можно просто Вика. Ну, или лейтенант Орлова.

- Да хоть полковник! Ты это видишь? – Крис выразительно указала на черные полосы, украшавшие брусчатку, которой был вымощен двор.

- Ну, вижу.

- Это от твоей машины! Точнее, от колес. Не знаю, по каким кустам ты там ездишь, но у меня здесь до тебя была идеальная чистота! Или гони на мойку свой «ВАЗ»…

- «УАЗ».

- Принципиально неважно. Или гони его на мойку, или вообще во двор не заезжай. Или бери, и отмывай это все. Три варианта у тебя, поняла?

- А то что? – нахмурилась Вика. – Будешь угрожать сотруднику госбезопасности?

- Если твоя гражданская позиция соответствует названию твоей машины, то ты должна знать, что закон для всех один, - дерзко ответила Крис. – А закон о чистоте во дворах никто не отменял. Надо будет – я и твоему начальнику пожалуюсь.

Я мысленно зааплодировал. Надо же, какая своенравная крошка! Не побоялась открыть рот против тех, кто сначала законы для всех придумывает, а потом додумывает, как чисто в свою пользу их нарушить. Или это я с другими представителями власти перепутал?

- Ладно, поняла, - ответила Вика после недолгих размышлений. – Вечером все ототру, и машину на мойку отгоню. Можно ехать?

- Можно, - великолепная в своей холодной ярости, Кристина гордо удалилась, не забыв напрочь проигнорировать мое присутствие, словно я был пустым местом. Так, значит наша хозяйка – стерва, злопамятная психичка, а еще помешана на чистоте. Надо запомнить.

- Викусь, да расслабься, - посоветовал я, забираясь в салон «Патриота». – У Мурзика пара ребят есть, в плане наведения чистоты – просто волшебники. Кинешь им денюжку, все ототрут в лучшем виде.

- Разберемся, - Вика лихо выехала со двора, и несущийся по улице «Тигуан» так резво шарахнулся в сторону, что чуть не влетел в ворота дома напротив нашего. Но водитель, разглядев синие номера на нашей машине, даже не подумал возмущаться. – И не называй меня Викуся, бесит.

- Договорились, лейтенант Орлова. Ну, и что, куда едем в этот раз?

- Сначала – к Резновым.

- Опять? Мы же парадемона поймали, нет?

- У меня просто это дело сегодня первоочередное, - пояснила девушка. – Кстати, забери свой револьвер, он на заднем сиденье валяется. И не относись так больше к табельному оружию. И еще, кстати….

Оторвав одну руку от руля, она нагнулась, открыла бардачок, и вытащила оттуда аккуратно завернутые в пакет документы.

- Здесь паспорт на твое имя и с твоей фотографией, и еще кое-какие стандартные «корочки». Для конспирации, никто не должен знать, что ты – ангел смерти. Хотела тебе еще вчера отдать, но забыла.

Вспомнив про вчерашнее, я пытливо посмотрел на нее – интересно, заговорит об этом, или нет? Но Вика весь остаток пути больше ни слова не сказала, просто молча и сосредоточенно рулила. Ну вот, снова тот же дом, тот же подъезд… ну, нет, второй раз уже шутка не смешная будет. На обочине застыл черный микроавтобус, и я поначалу не обратил на него внимания… пока задние дверцы не распахнулись, выпуская наружу целую группу захвата в полицейской форме и в масках.

- Готовы? – Вика махнула рукой. – Айда за мной!

Так, что происходит вообще? Ответ на этот вопрос я получил чуть позже. Вика позвонила в дверь, и когда она открылась, полицейские ворвались внутрь квартиры. Раздались испуганные крики.

- Галина Степановна Резнова, вы обвиняетесь в нарушении статьи Уголовного Кодекса, а именно – статья сто десять, доведение до самоубийства, - Орлова махнула постановлением перед лицом перепуганной матери недавнего покойника. – Где ваш муж?

- В больнице… - прохрипела женщина.

- Хорошо, а где ваша сестра?

- Я не знаю, дома, наверное….

- Мы с вами обе знаем, что дома ее нет. Потрудитесь сказать правду.

Женщина упрямо молчала. На миг я поймал ее взгляд – и поразился. Глаза Галины Степановны горели лютой ненавистью, она бы сожгла Вику на месте, если бы это было в ее силах.

- Вы обвиняетесь в том, что в течении последних двух лет, при содействии вашей сестры, действуя умышленно, путем систематического унижения человеческого достоинства, жестокого обращения и угроз, доводили Резнова Евгения Сергеевича до самоубийства, что стало косвенной причиной его смерти в результате удушья, - монотонно сказала Вика. – За что вы так со своим пасынком?

- Не ваше дело! – плюнула мать, как оказалось – ненастоящая мать двадцатилетнего Жени.

- Очень даже мое. Минутку! – Орлова нажала на кнопку наушника в ухе. – Да? Привезли? Отлично, заводите, устроим очную ставку.

Спустя пару минут несколько таких же бойцов завели в квартиру закованную в наручники Светлану, которую мы видели здесь вчера. Вместо черной одежды и платка на ней был дорожный джинсовый костюм и кепка с широким козырьком, низко опущенным на+ лицо.

- На вокзале поймали, - пояснил старший группы. – Уже в поезд садилась.

- Что ж вы, Светлана, вчера сразу не уехали, когда меня увидели? – усмехнулась Вика. Но улыбнулась она лишь губами – ее лицо, а особенно глаза, были холодными и пустыми. – А ведь моментально чесанули из квартиры, мы и оглянуться не успели.

- Какое вы мне предъявляете обвинение? – в отличии от Галины, ее сестра держалась с достоинством, как королева на эшафоте.

- Пожалуйста. Семенова Светлана Степановна, вы обвиняетесь в том, что в течении последних двух лет, при содействии вашей сестры, действуя умышленно, путем систематического унижения человеческого достоинства, жестокого обращения и угроз, доводили Резнова Евгения Сергеевича до самоубийства, что стало косвенной причиной его смерти в результате удушья. Также вы обвиняетесь в нарушении статьи Уголовного Кодекса номер сто тридцать один, а именно – систематическое сексуальное изнасилование Резнова Евгения Сергеевича против его воли особо изощренными способами.

- Он был совершеннолетним! – плюнула мачеха покойного Жени.

- Тем не менее, статьи это не отменят, - парировала Вика. – Светлана, сразу чистосердечное напишете, или к вам домой прокатимся?

- Я не понимаю, о чем вы! – взвизгнула приемная тетя покойного Жени. – Какое изнасилование, какие способы…

- Видимо, придется прокатиться, - Вика улыбнулась. Недобро так улыбнулась, как маньяк своей жертве. – Поехали. Галина Степановна, вы тоже собирайтесь.

Все еще не понимая, что происходит, я вслед за Орловой вышел на улицу. Двух женщин тоже выволокли, и затолкали в один из черных микроавтобусов – второй, который подъехал, пока мы были внутри, застыл неподалеку.

- И за что ты их так? – спросил я, снова занимая место на переднем сиденье «Патриота».

- Увидишь, - прозвучал короткий, ничего не значащий ответ.

Ехать оказалось недалеко, нужный дом находился в том же городе. Перед тем, как входить в квартиру Светланы, разыскали двух понятых – это были два пенсионера, что на лавочке во дворе мирно рубились в нарды.

- Граждане понятые, обратите внимание, - сказала Вика, пройдясь по небольшой двухкомнатной квартирке весьма скромного вида. – Казалось бы, ничего предосудительного, не правда ли? Чистота и порядок, даже посуда вымыта. Но, если войти вот сюда… - она откинула висевший в спальне ковер на стене – за ним обнаружилась еще одна небольшая дверь. – Так, а где же ключик? А вот же он! – она демонстративно вытащила нужный предмет из-под скатерки на обеденном столе. На лице Светланы застыло каменное выражение, ни один мускул не дрогнул. – Итак, заходим. Что же у нас, что же тут у нас?

А там был… кошмар, по-другому не скажешь. Едва Вика открыла дверцу, как раздались изумленные вздохи, даже понятые не выдержали, выматерились. По виду это была настоящая камера пыток – ложе с ремнями, фиксирующими тело в одном положении, а также развешанные на стене плетки, наручники, и страпоны внушительных размеров. Мало того, все это оформлено в красно-черных тонах.

- А вот и доказательства, - Вика брезгливо указала пальцем на стоявшую в углу видеокамеру на штативе. – Светлана, ну что, так и будем в молчанку играть? Хотите, я расскажу, как было дело? Все началось с того, когда ваша сестра, Галина, вышла замуж за Сергея Резнова, и стала приемной матерью его сыну Евгению….

- Это она придумала, она! – внезапно закричала Галина, указывая скованными руками на сестру. – Честное слово, это она извращенка долбанутая, я просто ей помогла!

- Тварь… - процедила Светлана сквозь зубы. – Чтоб ты сдохла, паскуда!

- Галина, вы готовы написать чистосердечное признание? – уточнила Вика.

- Готова!

- Отлично. Граждане понятые, распишитесь, и можете быть свободны. Так, этих двоих – в отделение, и взять у них показания. Все, мы здесь закончили.

Я покрутил головой. Ну, и дела! Кто бы мог подумать, а?

- А не выпить ли нам кофе? – неожиданно улыбнулась Вика, трогая машину с места. Я вытаращил глаза, удивляясь прошедшей с ней перемене. Только что там, в квартире, был беспристрастный судья, жестокий палач – и вот, опять она уже обычный человек. – Заодно расскажу тебе, что и как, а то ты сейчас лопнешь от любопытства.

- Давай лучше сейчас расскажи, а за кофеем о чем-нибудь другом поговорим.

- Добро. В общем, я все думала – почему родители Евгения не слушали шум борьбы, когда их сына проводом от зарядки в комнате душило? И до меня дошло – борьбы просто не было. Поэтому ни отец, ни мачеха ничего не слышали.

Она замолчала, давая мне переварить услышанное.

- Хочешь сказать, что этот Евгений… он хотел умереть? – медленно уточнил я.

- Именно, - Вика затормозила перед светофором. – Хотел, и не сопротивлялся, когда его парадемон душил.

- Значит, эта Светлана….

- В течении двух лет жестоко изгалялась над племянником, совершая над ним насильственные сексуальные действия. Пришлось слегка надавить на школьного психолога Евгения – он один знал, что происходит, но Галина и Светлана дали ему денег за молчание.

- Так это она его… страпоном, что ли? – меня аж передернуло. – Прям… туда?

- Еще на видео это снимала, и в Интернет выкладывала, - кивнула Вика. – Неплохие деньги зарабатывала.

- Вот же тварь! А Галина?

- О, а Галина, хоть она и кричит, что не виновата, стала непосредственным участником этого извращения. Нет, она сама Евгения не насиловала, но душила его морально. Запугивала, избивала, чтобы он нигде ничего не пикнул про Светлану. И процент от продажи видеоматериала ей капал. Короче, виновата не меньше.

- И как ты все это узнала?

- Взломала страничку Евгения в социальной сети, нашла его переписку со школьным психологом. Поехала к нему, поговорила. Ему Евгений и про дверь за ковром рассказал, и про ключ под скатертью. Впрочем, и так бы нашли, было бы желание.

- А отец Евгения?

- Он якобы был не в курсе. Впрочем, я думаю, что он, скорее всего, догадывался, но очень боялся Светлану. Мне кажется, до женитьбы с Галиной у него была связь со Светланой, и та наглядно показала ему свою страсть к доминированию. А если ты слабохарактерный мужик, такую женщину будешь бояться. Видел, как она держалась?

- Тогда он и Галину мог бояться, - заметил я.

- Верно.

- А ему ничего не будет?

- Это уже как суд решит. Главное, что мы двух основных виновниц нашли, и раскололи.

- Не мы, а ты.

- Ты меня на мысль натолкнул.

- Когда это?

- Вчера. Когда я с тобой кончила, в голове сразу прояснилось, и мысль эта появилась – что Евгений на самом деле суицидник. Остальное уже потом было.

- Сомнительное достижение.

- И тем не менее, твоя заслуга, - Орлова остановила «Патриот» напротив кофейни. – Сегодня повторим?

- Давай не будем больше это делать, - попросил я.

- Как хочешь.

Нет, ну нормально? Любая другая женщина сразу бы начала задавать вопросы. Ну, например: «Тебе что, не понравилось?». Или: «Тебе что, было со мной плохо?». Да, блин, мне не понравилось. Что именно? Ну, хотя бы то, что за весь процесс Вика ограничилась лишь парой коротких, ничего не значащих, сухих поцелуев в губы. Или то, что она за время не сказала ни слова, а лишь приглушенно стонала мне в плечо десять минут, пока не получила одну разрядку, а потом вторую. Или то, что ее движения были чисто механическими, без малейшего намека на страсть или нежность. В общем, я чувствовал себя не полноценным живым любовником, а какой-то секс куклой со встроенным вибратором. Если секс – это спорт, то такой спорт в нашей профессиональной лиге нафиг не нужен.

- Ты меня только за этим с собой привезла? – поинтересовался я. – Чтобы еще раз предложить в машине перепихнуться?

- Нет, за другим. В тире был когда-нибудь?

- Это там, где учатся стрелять?

- Верно.

- Я – ангел смерти на бюрократической должности, какой еще тир?

- Значит, не был, - сделала вывод Вика. – Ничего, сегодня побываешь.

*******************

Тиром оказалось ярко освещенное подвальное помещение. С одной стороны, у стены располагались отгороженные друг от друга кабинки, все оставшееся пространство занимали мишени, как неподвижные, так и движущиеся. Запах пороха, металла и оружейного масла висел в воздухе, каждый выстрел разносился по помещению гулким эхом.

- Давай сюда свое оружие, - Вика жестом потребовала у меня выданный мне табельный револьвер. Профессиональным движением откинула в сторону барабан, проверила патроны – а точнее, их полное отсутствие – вернула на место, и протянула мне пушку. – Запомнил?

- Не-а, - честно признался я.

- Показываю еще раз, - те же самые неспешные действия. – Запомнил?

- Не-а.

- Еще раз. Запомнил?

- Вроде, да.

- Сделай сам теперь.

Я слегка неуверенно, но все же кое-как повторил ее действия.

- Отлично, - Вика подняла тяжелый револьвер, навела его на мишень, и прищурилась, глядя через прицел. – Чтобы выстрелить, надо сначала взвести курок. Курок – это вот этот тугой типа рычажок. Взвел – он щелкнул. На самом деле, предохранителя здесь нет, я перепутала со своим пистолетом, но без взведения курка оружие не выстрелит.

- Восхитительно просто, - ответил я без особого восторга. – Всегда мечтал стать ковбоем.

- Не иронизируй, это очень важно. Вчера меня чуть провод чуть не задушил, оружие было у тебя в руках, но ты им не воспользовался из-за своего неумения. В следующий раз может все плохо кончиться.

- Так давай доживем до следующего раза, а там уже будем разбираться на месте.

- Чтобы выстрелить, нужно поднять оружие, и смотреть на минешь через прицел, - Вика словно не услышала моих слов. – Чем дольше целишься, тем меньше вероятность, что попадешь. Поэтому действуешь быстро – быстро взвел курок, быстро прицелился, быстро выстрелил.

- А если не попаду?

- Учись попадать. Собственно, за этим и приехали. Сейчас я выдам тебе оружие того же типа, но обычное – будешь стрелять по мишеням.

- А без этого никак? – спросила я не без раздражения. – У меня, вообще-то, на сегодня планы были.

- Хочешь уничтожать парадемонов – должен уметь стрелять, - неумолимо ответила Орлова. – Я бы и сама справилась, но я – простой человек. Только ангелам смерти подвластна мощь такого оружия, которое уничтожает злую нечисть.

Я скрипнул зубами.

- Ладно, давай, только недолго.

- Полчаса каждый день в течении месяца.

- Нихрена себе! – я так и охнул. – И что, каждый раз сюда мотаться?

- В вашем городе тоже есть тир, только он закрыт. К вечеру там все оборудуют, как надо. Ну, а сегодня будешь упражняться здесь.

Может, зря я так вчера передумал? Может, Злата того не стоит?

- И еще один важный момент, - продолжила Вика. – Как ты заметил, в твоем оружии нет патронов.

- Так точно, Капитан Очевидность!

- Поскольку оружие – специальное, против парадемонов, то и патроны в нем специальные. Однако их нигде не купишь, и не сделаешь на заказ. Они появляются сами по себе при определенных обстоятельствах.

- Волшебные патроны? Иди ты!

- Ну, а для того, чтобы получить один патрон, ты должен совершить один добрый поступок, - закончила девушка. – Совершенно любой, бескорыстный добрый поступок ради другого человека.

Глава десятая: Продажная любовь

То ли от стрельбы в замкнутом помещении, то ли от полученной неожиданной информации, но голова моя буквально разлеталась на кусочки, пока я шел по улицам соседнего города Н., разыскивая офис микро-организации по выдаче простому населению быстрого кредита. Мне делать бескорыстные добрые поступки? Мне?! Ангелу смерти, который всю свою сознательную долгую жизнь (а это, на секундочку, в три раза выше, чем у обычного человека) жил только для собственного удовольствия? Ну, если не считать неприятных моментов типа необходимости подписывать документы на работе. Это мне-то, который нищенке с кучей детей, встреченных на улице, плюнул в лицо, и отпустил шутку насчет презервативов – типа, стыдно не знать, как ими пользоваться? И не просто так, а, чтобы рассмешить едва стоявшую на ногах, подцепленную в ночном клубе пьяную шалашовку, с намерением ее расчехлить? Мне, который отвесил пендель коллеге, когда тот нагнулся за укатившейся под стол ручкой? И опять отпустившему пошлую шутку насчет того, что раком стоять – не активом потеть? Мне делать добрые, бескорыстные поступки ради простых смертных? Три ха-ха!

В конце концов, я пришел к мысли, что Вика это нарочно сказала. Наверное, ее подговорили так сказать, чтобы ускорить процесс моего перевоспитания. И сразу легче на душе стало. Настолько легче, что уже ничто не мешало сосредоточиться на выполнении основной задачи на сегодня. Если взять за аксиому, что любая девушка поведется на парня, у которого куча денег, то остается основная проблема – где взять эти самые деньги, необходимые для соблазнения отдельной, конкретной взятой девушки. К счастью, у меня были кое-какие связи….

Час назад

- Ну, есть один вариант, - пробормотал Мурзик, нежась на солнце, и не открывая глаз. – Микрозаймы. Есть тут у нас одна организация, дает деньги, как говорится, до зарплаты. Только там проценты кабальные, учти.

- В каком смысле кабальные?

- В том самом, что отдавать придется в два, а то и в три раза больше, чем занимал, - пояснил кошак. – Причем, если пришло время отдавать, а нечем, могут и прессануть жестко. Закрыли бы их давно, да поди, закрой тех, у кого руководители непосредственно при власти.

- Пофиг. Говори адрес.

- Уверен?

- Конечно. У меня самого теперь крыша серьезная, пусть только сунутся со своими процентами. Вика или Г. мигом все порешают, эти кредиторы еще сами будут жаловаться, что их прессуют.

- Дурака учить – только портить, - буркнул кот. – Раз пофиг, то записывай адрес.

- Лучше такси вызови на нужный адрес.

- А на автобусе?

- Мне? На автобусе? С простыми смертными?

- Ну да, что-то я не подумал.

*******************

Процедура получения денег прошла без проблем – полученный от Вики стандартный набор документов оказался весьма кстати. Я, не глядя, подмахнул какую-то бумагу, улыбнулся в камеру планшета, и в сразу получил на руки сумму размеров в четыреста тысяч отечественных дензнаков. К сожалению, на первый раз больше не давали (да и ради четырехсот тысяч мне пришлось пообещать «откат» оформляющему мне кредит сотруднику), пришлось с этим смириться. Получив толстенную пачку наличных, я сразу почувствовал, как меня охватывает жажда деятельности эту наличность как можно быстрее потратить. Хорошо, что я уже пережил эту ломку с иллюзорными деньгами, и понимал, что настоящие нужно пустить реально на полезное дело.

Прежде всего, я зашел в магазин одежды, подробно изучил брендовые вещи последней моды, и, спрятавшись в кабинке для переодевания, без труда сотворил себе аналогичные, только бесплатно. Девушки такого уровня как Злата уважают парней, которые следят за модой, им вряд ли интересен ватник в дедовском тулупе и кирзовых сапогах. Такую же процедуру я провел в магазине часов, а потом в магазине драгоценностей (правда, для создания обновки пришлось выбрать закуток на улице, а то в этих магазинах кабинки для переодевания не предусмотрено). Не пожалел силы воображения и на серебряную цепочку с медальоном, с изображением Христа – на одной стороне и Девы Марии – на другой (вариант с банальным крестиком отмел сразу – не тот эффект). Раскошелиться пришлось только на одеколон – сам я им не никогда не пользовался, но при нынешней жаре лучше пусть от меня будет пахнуть элитным парфюмом, чем нести неприятной вонью пота. Подумав, добавил к списку покупок ментоловый освежитель полости рта – если уж придется сегодня целоваться, то лучше по-взрослому.

Приодетый по последней моде, пахнущий одеколоном, с новыми иллюзорными часами в серебряной окантовке и с новым иллюзорным массивным перстнем на пальце, я сразу почувствовал, как на меня начинают бросать внимание девушки, идущие мимо по своим делам.

- Эй, слышь! – когда я подходил к салону сотовой связи, сзади раздался резкий оклик, и свист.

Оглянувшись, я увидел, как в переулке стоит знакомая черная «Приора», а меня догоняют двое кавказцев. Я не стал бежать в этот раз, и остановился, с хорошим настроением ожидая разрешения конфликта.

- Да-да?

- Мы это, короче… - странно, но, догнав меня, кавказцы не спешили кидать претензии насчет батута, а начали переминаться с ноги на ногу с неловким видом. – Мы это, короче…

- Извиняемся, - подсказал другой. – Давай, брат, чтобы без обид, лады? Мы же не знали, что ты в ментовке работаешь… тьфу, то есть, в полиции… - поправился он, получив тычок в бок от своего друга.

Из дальнейших сбивчивых объяснений выяснилось, что эти двое горцев вместе с двумя остальными, не догнав меня позавчера вечером, решили на следующее утром опять подождать меня возле дома. Но, увидев машину с синими номерами (то есть, «Патриот» Вики), в которую я садился с деловым видом, быстро переосмыслили свои намерения, и решили – хрен с ним, с батутом и обидами, не стоит ссориться уважаемым людям из-за такого пустяка. А, увидев меня сейчас, догнали, чтобы эту точку зрения высказать. Это окончательно убедило меня, что нынешняя крыша у меня очень серьезная.

- Ну что вы, друзья, - я вытащил пачку денег, и, не глядя, отсчитал тысяч пятьдесят. – Я свою вину признаю, вот вам и за батут, и за вечерний фитнес, и за моральную компенсацию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Не-не-не, ты чё, мы не возьмем… - начали отказываться гордые горцы.

- Берите-берите, - устав ждать, пока они возьмут деньги, я подбросил их вверх, рассыпая, как конфетти. – И машину себе нормальную возьмите, а то ездите на каком-то хламе… Все, конфликт исчерпан, гуляйте.

В салоне сотовой связи услужливый менеджер помог мне подобрать и «яблокофон» последней модели, и сим-карту, и даже все настроил и подключил. Окрыленный успехами, я выпил кофе в местной кофейне (девушка-бариста за стойкой то и дело бросала в мои стороны заинтересованные взгляды), и двинулся к последней на сегодня точке – салону проката автомобилей. А вот здесь уже вышла заминка.

- Извините, Артем… э-э-э…

- Геннадьевич.

- Да, Артем Геннадьевич, могу я увидеть ваш паспорт и водительские права?

Пауза.

- Права? – повторил я, хотя все прекрасно слышал.

- Водительские права, - повторил менеджер. – То есть, ваше право на управление транспортным средством. Ну, и паспорт для занесения вашей личности в нашу базу данных.

Я попытался вспомнить, что такое водительские права. По-моему, это какой-то дебильный документ, которым пользуются земляне, и на котором написано, как тебя зовут. Причем у меня было подозрение, что оно не сильно отличается от паспорта, и фиг знает, зачем вообще нужно.

- Одну минутку, - выйдя из автосалона, и зайдя в глухой тупичок, где никто не ходил, я полез в Интернет – надо же было узнать, что такое водительские права. И знаете, я оказался прав, это действительно очень было похоже на паспорт, только с другими надписями.

Сосредоточимся…

- Вот, пожалуйста, - вернувшись в автосалон через десять минут, я сунул менеджеру под нос иллюзорный, созданный усилием воли документ. Он был точь-в-точь как тот, который я скопировал из Интернета, только с моей фотографией, а также вымышленными именем и фамилией.

- Очень хорошо, Артем Геннадьевич. Какой вы хотите автомобиль?

Я неторопливо осмотрелся, и после недолгих раздумий ткнул пальцем в черный, как ночь, красавец кабриолет с эмблемой в виде четырех переплетенных колец, красовавшейся на морде.

- Через полчаса все будет готово.

Честно говоря, технику езды на земных видах транспорта я еще раньше освоил с грехом пополам – в основном, чтобы проверить теорию, ведутся ли телки на крутые машины. Для этого пришлось не только разбираться в крутых машинах, но и в том, как ими управлять. В конце концов, после нескольких неудач я научился вполне сносно ездить, да и куча денег в кармане позволяли не задумываться, что будет, если на машине появится пара лишних вмятин или царапин.

Однако я быстро убедился, что ездить в таких маленьких захолустных городках – не то же самое, что ездить в больших и шумных мегаполисах с их сумасшедшим даже для пешеходов ритмом движения. К тому же, красавец кабриолет оказался подкован на высшем техническом уровне – управлять им мог даже неопытный новичок - и, быстро вспомнив прежние навыки, я без труда доехал до дома. Нарочно оставив машину посреди двора – пусть любуются! - я вошел в квартиру, и первым делом растолкал спящего Мурзика.

- Ну, чего? – буркнул кот, потягиваясь и зевая.

- Еще раз, освежи мне память, расскажи порядок дня Златы.

- В этот раз лучше запиши.

- Ага, - я достал новенький мобильник. – Диктуй.

- Ого! – присвистнул кошак. – Откуда аппарат? И шмотки? И… погоди, это ты что только что во двор заехал?

Он запрыгнул на подоконник, убедился, что так оно и есть, изумленно почесал задней лапой затылок, и также изумленно выматерился.

- Так ты реально сунулся в эту шарашкину контору за деньгами?!

- Да, потому что кайфовать по жизни надо, а не дрыхнуть целыми днями, - назидательно сказал я. – Давай ближе к делу.

- С шести до семи утра – в церкви, на воскресной службе.

- Ага.

- С восьми до трех – на работе в благотворительной организации.

- Ага! И как ее найти?

- Загугли, нажми на кнопку построения маршрута, и навигатор сам доведет тебя до места.

- Я сейчас вообще ни слова не понял.

- А что такое? Все купил, а мозги не продали, сказали, что сегодня не завозили? – ухмыльнуться кошак.

- Слышь ты, умник! Или помогай, или деньги назад.

Пришлось коту растолковать мне, как пользоваться навигатором.

- И что, я с этим навигатором могу любой клуб, любой бар, любую аптеку найти?

- Конечно.

- Надо же! Удобная штука!

- А раньше ты как это все находил?

- Дорогу спрашивал, ну, и по указателям смотрел.

- Как в древние века, что ли?

- Типа того. Ладно, а если это благотворительная организация, я могу пожертвовать деньги на благотворительность?

- Там любой может пожертвовать, - зевнул кот. – Правда, не факт, что эти средства дойдут до тех, кто в них нуждается, но попробовать стоит.

- Класс! Спасибо, я погнал.

- Стой! Хочешь совет?

- Рискни.

- У Златы отец – батюшка местной церквушки. Ты лучше туда пожертвуй на ремонт и новые колокола, и ей приятнее будет, и людям польза. А в благотворительной организации один хрен половину бюджета по карманам распилят.

- Да пофиг мне на людей! Мне главное, чтобы девочка поплыла, чтобы видела, что у меня денег куры не клюют, и кидаюсь я ими, как семечками. Пусть пилят, мне какая разница?

- Ну, как знаешь, - Мурзик улегся поудобнее, приготовившись опять сладко вздремнуть. – Просто пропадут твои деньги зря, и дело с концом.

******************

В итоге, навигатор в телефоне привел меня к старому двухэтажному зданию, так стиснутому между жилыми домами на какой-то улице с труднопроизносимым названием, что ничем от них не отличалось. Сначала я подумал, что произошла ошибка (по моему мнению, благотворительные организации должны выглядеть как-то… посолиднее, что ли) но вывеска на двери разубедила меня обратно. Благотворительная организация «Надежда» - работаем с тысяча какого-то там года, и херово работаем, судя по тому, в какой жопе в данный момент находимся.

Оставив кабриолет припаркованным у тротуара, я поднялся по пыльным, давно требующим ремонта ступенькам, и открыл старую потертую деревянную дверь. Первое помещение, куда я попал, было приемной, но назвать его таковым можно было с очень большой натяжкой. Просто комната с выцветевшими обоями, дешевой мебелью и единственным окном, настолько пыльным, что солнечный свет сквозь него едва проходил. За столиком, на котором стоял телефонный аппарат и лежали несколько папок с бумагами, сидела холеная русоволосая фифа лет двадцати, и со скучающим видом наносила лак на ногти.

- Здравствуйте, - она подняла на меня глаза, и тут же подобралась.

- Добрый день. Это благотворительная организация, или, пардон, я ошибся? – улыбнулся я, копируя Гешу Козодоева из фильма «Бриллиантовая рука».

- Вы не ошиблись, здравствуйте, - цепкий взгляд девушки сразу пробежался по мне, не упуская ни одной детали из моего нового «лука». – Вы по какому вопросу?

- По вопросу благотворительности, конечно, - я старался, чтобы весь мой вид излучал искренность и доброжелательность. – Хочу пожертвовать скромную сумму на общественные нужды. Тысяч сто, или около того.

Глаза девушки сразу вспыхнули жгучим интересом.

- Минуточку, я спрошу у нашего директора, сможет ли он вас принять, - она сняла трубку с телефонного аппарата, и нажала несколько клавиш. – Алло, Лаврентий Палыч? Тут к вам гражданин, насчет благотворительного взноса на общественные нужды. Да, большая сумма, говорит, в районе ста тысяч. Да, поняла. Присаживайтесь, Лаврентий Павлович освободится через две минуты.

- Спасибо, - я опустился в кресло, которое, судя по его виду, принесли сюда прямиком с помойки. – Кстати, если не ошибаюсь, у вас тут работает девушка, зовут Злата….

- Да, один из наших сотрудников.

- Можно ли с ней обсудить мои дела касательно взноса на общественные нужды? Просто я слышал, у нее очень хорошая репутация в вашем городе.

- К сожалению, не получится, - вздохнула секретарша. – Все вопросы такого масштаба решаются непосредственно с директором, а Злата – всего лишь исполнитель. Но, если вы так хотите, я могу попросить ее присутствовать при разговоре.

- Будьте так любезны.

- Кажется, она сейчас проводит собрание с волонтерами. Минуточку… – в действие снова был введен древний телефонный аппарат. – Алло, Злата? Здесь один мужчина, хочет, чтобы ты присутствовала при его разговоре с директором. Да, через пять минут в кабинете.… А вот, кстати, и сам директор.

Тезка Берии оказался низкорослым лысым колобком жизнерадостного вида. Если не считать различий во внешности, его респектабельный вид ничем не отличался от моего – тот же самый костюм, запах парфюма, часы, только кроме перстня было еще обручальное золотое кольцо на пальце.

- Здравствуйте, это вы по поводу взносов? Пройдемте в мой кабинет.

Кабинет находился на том же этаже, мимо лестницы, дальше по коридору. Здесь уже мебель была чуть поприличнее, особенно выделялось шикарное кожаное кресло за столом – у меня в моем бывшем кабинете было почти точно такое же, только оттенком самой кожи посветлее. На столе стояла фотография в рамочке – хозяин кабинета обнимал длинноногую брюнетку модельной внешности, головой упираясь ей в область пупка, за спиной парочки высились пальмы и виднелся кусочек пляжа.

- Итак, молодой человек, очень рад вашему визиту. Отрадно видеть, что мир не без людей, готовых пожертвовать немалые деньги на общественные нужды. Простите, как вас звать-величать?

- Артем Геннадьевич, - с комфортом разместившись в кресле для посетителей, я неспешно достал из внутреннего кармана пиджака черно-золотую иллюзорную визитку. Надпись на ней гласила: «Терешков А., генеральный директор «ООО ТрансНефтьГаз». Эту визитку я иногда использовал в своих бабских похождениях, когда надо было решить вопрос со случайным перепихоном по-быстрому, и не было времени или настроения на долгое окучивание или подкаты. Срабатывало всегда безотказно – известные слова «нефть» и «газ» вкупе с респектабельным видом и тугой пачкой иллюзорных денег оказывали на девушек настоящее магическое влияние. Причем находились даже такие дуры, которые всерьез думали, что если они со мной переспят, то им удастся получить прибыльное хлебное место в этой самой несуществующей организации.

- Очень приятно, Артем Геннадьевич, - в том, что директору действительно было приятно видеть в своем кабинете набитый деньгами «ходячий кошелек», я не сомневался. – Можно поинтересоваться, что побудило такого уважаемого человека обратить внимание на нашу скромную организацию?

- Я здесь проездом, и мне так понравился ваш тихий, маленький городок, что мне захотелось сделать для него что-нибудь полезное, - я спрятал визитку. – Я спросил у знакомых, можно ли здесь пожертвовать деньги на общественные нужды, и мне посоветовали вашу организацию.

- Правильно посоветовали, - Лаврентий Палыч достал из ящика стола бутылку коллекционного коньяка. – Не хотите? Настоящий «Хеннеси», не подделка какая-нибудь!

- С удовольствием, - я принял стакан, на два пальца наполненный –темно-янтарного цвета напитком. – Итак…

Раздался стук в дверь, затем она приоткрылась, и в кабинет заглянуло то самое лицо, ради которого это все и затевалось.

- Лаврентий Павлович, вызывали?

- Злата? – судя по тону, тезка Берии не особо обрадовался визиту ангела во плоти. – Что-то случилось?

- Мне Марина сказала к вам зайти.

- Все в порядке, это я попросил вашу секретаршу, чтобы она пригласила Злату присутствовать при нашем разговоре, - пояснил я. – Проходите, Злата.

Директор слегка заерзал на месте. Злата вошла в кабинет, сразу озарив его своим присутствием, внимательно присмотрелась ко мне, и улыбнулась:

- Ой, а это не вы вчера ночевали в нашей церкви, и проснулись перед утренней проповедью?

- Вы не ошиблись. Так усердно и долго молился, знаете ли, что сам не заметил, как задремал, - пояснил я директору, чтобы он, не дай Бог, не подумал чего лишнего. – Злата, мне бы хотелось, чтобы вы присутствовали при нашем разговоре.

- Да, конечно, - девушка опустилась в другое кресло. – А о чем, собственно, речь?

- Артем Геннадьевич хочет пожертвовать большую сумму на общественные нужды, - пояснил Лаврентий Палыч. – Он хочет, чтобы эти деньги пошли на какое-нибудь полезное для города дело.

- Какое совпадение! – обрадовалась Злата. – Нам как раз требуется реставрация памятника основателю города, что стоит перед мэрией!

- Дело хорошее, - одобрил я. – Ста тысяч на это хватит?

- Ой, это много! Но, если вы хотите прям вложиться, то могу предложить волонтерский проект «Музыка маленьких сердец» - мы хотим построить и профинансировать бесплатную музыкальную школу для детей. Мы уже даже нашли помещение, и учителей!

- Вот это звучит неплохо, - решил я, очень довольный тем, как складывается разговор. Богатый меценат, который не равнодушен к детскому счастью – что может быть лучше? - Как думаете, дело стоящее?

- Конечно! – без сомнений заявила Злата. – Вы только подумайте – сколько детей, у которых родители зарабатывают не так много, как хотелось бы, мечтают стать музыкантами! И скольких мы осчастливим нашей бесплатной школой? Вы только представьте – возможно, сделав такой добрый поступок, вы поможете найти свой талант юному Моцарту нашего поколения!

- Тогда договорились. Могу я внести всю сумму прямо сейчас?

- Одну минуточку, - вмешался директор. – Злата, вы можете возвращаться к своим волонтерам. Мы позовем вас, если еще раз потребуется ваш совет.

- Хорошо, - девушка взяла мои ладони в свои. – Спасибо! От меня, от детей, от всех! Вы даже не представляете, какое добро вы делаете!

- Рад помочь, - я с трудом подавил дрожь внизу живота, вызванную ее прикосновением. – Может, вы оставите мне свой номер телефона, чтобы в следующий раз, нуждаясь в вашем совете, я спросил лично у вас?

- Извините, но мой телефон остался в комнате, а номер наизусть я не помню.

- Идите, Злата, - повторил директор. – Работайте.

Девушка послала мне последнюю лучезарную, полную искренней благодарности, улыбку, и покинула кабинет. Директор кашлянул, и плеснул мне еще виски.

- Артем Геннадьевич, не поймите меня неправильно, но…

- Что?

- Дело в том, что Злата – чудесная, милая девушка, но слегка наивная. Нет, я не спорю, бесплатная музыкальная школа для детей – дело, без сомнения, благородное. Но это… как бы так выразиться… не совсем в пользу городу, как вы хотели. Нужно мыслить масштабнее.

- И что вы предлагаете?

- Реставрация памятника – отличный вариант, - тезка Берии перешел на доверительный тон. – Понимаете, ну дети же вырастут и разъедутся, и не все станут музыкантами, детские мечты – они же такие непосредственные. А памятник основателю – это, можно сказать, лицо города, его если отреставрировать – большое дело сделаем. И как раз ваши сто тысяч на это и уйдут.

Я сделал вид, что задумался, хотя в этом деле все было предельно ясно.

- Хорошо, согласен. В таком случае, я пожертвую не сто, а сто двадцать тысяч – сто на памятник, и двадцать на музыкальную школу, как предложила Злата. Чтобы никому не было обидно.

Директор так обрадовался, что чуть не выронил бокал с коньяком, но вовремя совладал с собой, и солидно сказал:

- Как вам будет угодно. Сейчас я позову нашего юриста, он оформит передачу денежных средств.

- Давайте только побыстрее, я спешу, - время неумолимо близилось к трем часам дня, и не надо было успеть еще раз пересечься со Златой, пока она не ушла домой.

Глава одиннадцатая: Третий лишний

Закончив со своими меценатскими делами, я немедленно отправился на поиски Златы. На первом этаже, кроме приемной, кабинета директора и туалета других помещений не было, и я по лестнице поднялся на второй. Здесь были кабинет юриста, кладовка и какая-то просторная комната, заставленная несколькими столами в окружении множества стульев, на стене висел широкий плоский экран. На столах валялись в беспорядке какие-то флаеры, листовки, стояли пустые и полупустые стаканы с водой. Злата обнаружилась в этой комнате – девушка наводила порядки, складывая бумажки и убирая стаканы.

- Привет.

- Здравствуйте еще раз, - она улыбнулась, и я снова поразился, как ее улыбка словно озаряла комнату. – Вы уже закончили?

- Да. Как насчет пообедать вместе?

- Что?

- Я приглашаю вас на обед, - пояснил я. – Видите ли, я хотел бы отблагодарить вас за подсказку пожертвовать деньги на бесплатную музыкальную школу. Без вас я бы отдал деньги на что-то другое, менее важное.

- Это моя работа, и совсем не обязательно меня за это угощать обедом, - ответила Злата. – Если хотите, я с радостью подскажу вам, куда еще можно пожертвовать деньги, чтобы облегчить судьбу нуждающихся.

- Так может, обсудим это за обедом?

- Извините, но я уже сегодня обедаю с моим молодым человеком… А, вот, кстати, и он.

- Привет, - оказалось, увлеченный беседой с девушкой, я не заметил, как в комнату вошел коротко стриженный бугай в футболке и шортах. – А вы…

- Это Артем Геннадьевич, наш новый благодетель! – представила меня Злата. – Представляешь, Миша, у нас все-таки будет музыкальная школа!

- Здорово, - с кислой миной буркнул бугай, как видно, не разделявший радости подруги. – Зайка, мы идем обедать?

- Да, конечно. Прошу прощения, Артем Геннадьевич, мне пора идти.

Я рассеянно кивнул, рассматривая бугая – почему-то у меня появилось ощущение, что я его уже видел, и совсем недавно. Странно, обычно я не запоминаю лица и имена простых смертных мужского рода (честно говоря, я уже не помню даже лица и имена половины девушек, с которыми спал), но сейчас…. Бугай скользнул по мне недоброжелательным взглядом (наверняка слышал, как я приглашал его девушку на обед), приобнял Злату одной рукой, и развернулся ко мне спиной. Я прищурился – на шее у этого мудака чернела небольшая татуировка в виде Цоя с дымящейся сигаретой.

Твою ж мать…

- Ну что ты? – послышался голос Златы уже снизу. – Ну, не надо…

- Зайка, я соскучился!

- Мы это уже обсуждали: любые проявления чувств – в строго положенном месте и в строго положенное время! Лучше скажи, ты выучил ту молитву, как я тебя просила?

Я подошел к окну – по счастливой случайности, оно выходило аккурат на улицу перед зданием. И бугай, и Злата усаживались в ту самую ржавую «шестерку», которую я уже видел возле магазина в первый день своего прибытия. Машина стрельнула, и, обдав мой черный кабриолет клубами вонючего дыма, не спеша потащилась по улице.

Спустившись вниз в глубокой задумчивости, я сам не заметил, как снова оказался в приемной.

- Артем Геннадьевич, может, вы лучше меня пригласите на обед? – кокетливый вопрос секретарши Марины вывел меня из мыслей.

- Да… Поехали.

- А куда?

- Куда скажешь.

- Подождете пять минут? – не став отказываться от такого шикарного предложения, она быстро засуетилась.

Спустя некоторое время, оставив машину на стоянке, мы сидели на летней веранде небольшого, уютного ресторанчика в городе Н. Я пил кофе, а секретарша неторопливо поглощала салат, стреляя в меня глазками. Мне ее глазки, конкретно сейчас, были глубоко до фени – меня больше интересовало другое.

- Скажи, а ты давно Злату знаешь?

- А зачем вам Злата? – Марина под столом скинула туфлю с ноги, подняла ее, и провела по моей ноге, в непосредственной близости от паха. – Есть я, и я готова обсудить с вами все, что вы хотели обсудить. Только вечером, и за чашечкой кофе у меня дома.

- Слушай, подруга, - буркнул я беззлобно. – Если приспичило заиметь «папика» – ищи его на сайте знакомств. Ты думаешь, я обращу внимание на какую-то секретаршу какой-то зачуханной благотворительной организации? Или поддержи тему разговора, или за обед плати сама, а потом катись пешком на все четыре стороны.

Марина сразу сникла, и слегка надулась.

- Вот вечно только и слышно – Злата, Злата… - проворчала она. – И чего вы, мужики, к ней липнете? Она же тихоня, серая мышка, да еще и набитая религиозными глупостями!

- Меньше личных обид, и больше текста по делу, - оборвал я ее. – Задаю вопрос еще раз: как давно ты знаешь Злату?

- Да я ее всю жизнь знаю, - вздохнула секретарша, возвращаясь к своему салату. – Мы же вместе здесь росли, в один детсад ходили, потом в одну школу. Теперь еще и работаем тоже вместе.

- Так она твоя подруга?

- Кто, она? – презрительное фырканье. – Да со Златой может дружить только человек с такими же тараканами в голове, как у нее. Она же кого угодно своей правильностью выбесит!

- А этот молодой человек, с которым она уехала – они давно вместе?

- Год уже, или два, - Марина наморщила лоб. – Да, вроде два. Не помню точно, я не запоминаю аспекты личной жизни тех, на кого мне пофигу.

- Удобная позиция. И Злата его прям любит?

- Наверное, если ради него решилась на самый страшный, по меркам Библии, грех.

- В смысле?

Секретарша испытующе посмотрела на меня.

- Я уже рассказала то, что вписывалось в рамки благодарности за обед. Хочешь знать больше – придется раскошелиться.

- Окей, - я вытащил бумажник, и, делая вид, что не замечаю, как она заерзала на стуле, вытащил две сотенные бумажки. – Столько хватит?

- Четыре, и не сотни, а тысяч.

- Ладно, но с тебя бесплатный минет в туалете после обеда.

- Я что, по-твоему, шлюха?! – возмущенно осведомилась Марина.

- Как знаешь, - я снова сделал вид, будто бы убираю бумажки обратно в кошелек. – Я ведь могу найти кого-то и посговорчивее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ну ладно, ты мне тоже сразу понравился, - кокетливый тон. – Что ты хочешь знать?

- То, что ты сказала насчет Златы и греха.

- Ах, это… В общем, однажды утром Злата пришла на работу очень сильно расстроенная, как будто даже немного не в себе, а спустя полчаса в нашей конторе появился церковный батюшка – не из нашей церкви, который ее отец, а из другой, соседнего города – сказал, что пришел к Злате, поднялся наверх, и они заперлись в комнате для совещаний. Ну, а мне как раз надо было в кабинет юриста кое-какие бумажки занести…

- И ты подслушала, о чем они говорили, - закончил я.

- Ну, они громко разговаривали, а у нас звукоизоляция плохая, - пожала плечами Марина. – Ну, и конечно, я подслушала – интересно же!

- И что там?

- Злата, по ее словам, нарушила самый страшный грех, описанный в Библии, а именно – вступила в порочную связь с мужчиной до свадьбы, причем с мужчиной, который даже не являлся ее обрученным женихом.

- И это был…

- Тот самый придурок, с которым она встречается сейчас.

- Почему придурок?

- Да потому, что он кобель! – прозвучало авторитетное мнение. – Со мной заигрывал, и в других городах я его видела с какими-то девушками…. Даже на сайте знакомств его анкета есть, причем именно для быстрого перепихона без обязательств.

- А Злата?

- А что Злата? Очевидно, что ходит, как слепая, и ничего не замечает.

- Хм! А если я скажу, что не далее, как пару дней назад, у меня была тусовка, на которой этот самый кобель, возлюбленный Златы, жарил какую-то чернявую потаскушку прямо в туалете – ты бы поверила?

- Легко, - без тени сомнений ответила Марина. – Я бы даже поверила, если бы ты сказал, что потаскушек было две.

Я промолчал – напоминание о неудавшейся оргии (причем обломавшейся в тот момент, когда все уже было буквально в руках) слегка подпортило мне настроение.

- Так, а ну-ка, еще раз вспомни разговор Златы с батюшкой, о чем еще они говорили?

- Да об этом самом, - секретарша покончила с салатом, и теперь потягивала через трубочку безалкогольный коктейль. – Злата в приступе паники заламывала руки, говорила, что теперь на ней страшный грех, что она попадет в Ад, и нет ей прощения… Батюшка ее успокоил: мол, этот грех можно искупить, усердными молитвами и благими деяниями.

- Ты гляди, разбирается!

- Угу. Потом он сказал ей: ну, раз ты этому мужчине невинность отдала, пусть он и будет твоим законным супругом. И спросил, типа, любит ли его Злата. Она ответила: да, любит безумно. Ну, и…

- Но официально они не женаты?

- Нет. Недавно я ее личное дело по работе читала, там ни слова про официальный брак. И кольца на пальце у нее тоже нет. Да, и вообще – если бы Злата венчалась в церкви, об этом знал бы весь город. Она же у нас местная звезда, чтоб ее….

- А тихо расписаться без венчания и афиширования они не могли?

- Ага, чтобы искренне верующая, религиозная фанатичка тихо расписалась без священного венчания? Сомневаюсь. Да и в бумагах бы это было записано.

Мое настроение опять начало подниматься. Кажется, дело куда легче, чем я думал. Заставить опытную, зрелую женщину изменить мужу – сложно, но в принципе, выполнимо. Соблазнить глупую наивную девушку, которая думает, что любит парня, потому что по глупости отдала ему свою девственность – не в пример легче.

- Что еще? – спросила Марина, увидев, что я опять погрузился в задумчивость.

- Пока все, пожалуй. Хотя нет… Ты вообще общаешься со Златой вне рабочего времени?

- Вообще не общаюсь.

- А если понадобится?

- Ну, явно не за просто так.

- Возможно, мне нужна будет твоя помощь в одном деле. Разумеется, не за просто так.

- Если хочешь с моей помощью отбить Злату у этого придурка, открыв ей глаза на то, что ей изменяет – пустое дело, сразу говорю, - предупредила секретарша.

- Почему?

- Не поверит.

- Думаешь?

- Да, была у нее одна подружка, волонтер… Пыталась уже.

- И что?

- Злата ее прогнала, и больше с ней не разговаривает.

- А что такое?

- Этот придурок наврал Злате, что ее подружка к нему клеилась, и пыталась соблазнить. Она поверила ему, а не ей.

- Откуда ты это знаешь?

- Да они так орали – вся контора слышала.

- А потом?

- Несколько раз эта подружка приходила, но, когда Злата ледяным тоном попросила ее уйти навсегда, и больше не возвращаться – так и сделала. Больше я ее не видела.

Я побарабанил пальцами по столу. Дела….

- Ну, у меня доказательства будут посерьезнее, чем у ее подружки.

- При чем тут доказательства? – хмыкнула Марина. – Уже давно доказано, что Земля круглая, но до сих пор находятся идиоты, которые верят, что она плоская. Здесь аналогичная ситуация.

Резонно звучит, даже возразить нечего.

- Ладно, разберемся. Пошли в туалет.

Войдя в ресторан, мы двинулись в нужном направлении.

- А как ты думаешь, какой для меня самый надежный способ подружиться со Златой? – спросил я, закрывая дверь кабинки на замок, и расстегивая ремень на брюках. – Так, чтобы она сразу во мне разглядела родственную душу?

- Единственное, что мне приходит в голову – это церковь, - Марина опустила крышку унитаза, и села сверху. – Злата на ней буквально помешана. В прошлом году ураган часть крыши повредил, так она три дня ходила с глазами на мокром месте.

- А еще?

- Ну, еще – благотворительность. Злата регулярно устраивает всякие волонтерские акции, то деньги на ремонт общественных зданий собирает, то малоимущих бесплатно кормит. Если включишься, то сможешь с ней сблизиться. Но лучше все-таки церковь – там надежнее.

- Странно, что ты так много знаешь, не являясь ее подругой.

- Так это все знают, - улыбнулась Марина, и поймала горячими губами мою расслабленную плоть. – М-м-м-м….

Я закрыл глаза, наслаждаясь неожиданно искусным минетом. Секретарша усердно работал губами и языком, также помогая себе руками. Ее язычок порхал по головке, губы скользили по бугристой, твердой поверхности ствола, руки ласково поглаживали болтающиеся внизу мешочки. Обычно я редко представляю какую-нибудь супермодель, когда занимаюсь сексом с обычной девушкой, но в этот раз мне почему-то хотелось думать про Злату. Эта улыбка… эти сияющие глаза… да и губки, надо сказать, ничего так….

Марина превосходно знала свое дело. Она не только довела меня до семяизвержения за считанные минуты, но еще и безропотно проглотила все, что я ей дал. Даже расщедрилась на похвалу:

- А ты вкусный! – и облизнулась. – Повезло Злате.

- Это кому еще с кем повезло! - самодовольно ответил я.

*******************

После обеда, отвезя Марину обратно в контору, я остался в автомобиле ждать возвращения Златы. Однако время шло, а она все не появлялась. Устав ждать, я решительно вошел в дом.

- Уже соскучился, милый? – улыбнулась секретарша.

- Где Злата? – я проигнорировал ее тон.

- А, так она сегодня уже не вернется. У нее благотворительная акция в городе А., а потом все, рабочий день окончен.

- Что за акция?

- Сбор денег для людей с инвалидностью. Там есть автобусная остановка, напротив нее торговый центр, а между ними – громадная такая автомобильная парковка....

- Спасибо, - узнав все, что мне было нужно, я покинул контору.

В городе А., находящемся в том же административном районе, что и города Н. и С., я еще не был. Ехать туда было ближе, чем в Н. – всего то четыре километра. Пристроившись за большим синим автобусом, я без особых приключений доехал до главной (и, похоже, единственной в городке) остановки. За ней действительно находилась громадная, заставленная автомобилями парковка, посреди которой толпилась группа людей, не имеющая отношения к категории автовладельцев.

- Здоровье людям! Инвалиды – тоже люди! – скандировала Злата, размахивая транспарантом, на котором огромными буквами было выведено: «Путь к жизни!». – Государство не хочет лечить инвалидов бесплатно! Мы должны помочь им своими силами! Помогите собрать деньги на протез или операцию каждому достойному члену нашего общества!

Вместе с ней акцию проводили два колясочника, один одноногий с костылем, и еще несколько типов, по внешнему виду которых сложно было сказать, страдают ли они какими-то физическими увечьями. Была тут и девушка с лицом болезненного желтого цвета, и какой-то совсем мальчик девяти лет в темных очках и с тростью в руке, и старенький дедушка с пустым, болтающимся на ветру рукавом. Они тоже размахивали транспарантами с надписями, мотивирующими к пожертвованиям. У ног Златы стояла картонная коробка, видимо, предназначенная для подаяний.

Припарковавшись на свободном участке, я принялся наблюдать. За десять минут к группе никто не подошел. Автомобилисты оглядывались, некоторые втягивали головы в плечи, и поскорее спешили к своим транспортным средствами, другие кивали и что-то обсуждали между собой, но подходить и жертвовать не торопились. Никому не хотелось помогать инвалидам, на которых положило болт родное государство.

Наконец, один из инвалидов поднес к горлу какой-то электронный прибор, и сказал механическим, как у Стивена Хокинга, голосом:

- Нам нужна передышка, хотя бы десять минут.

- Хорошо, - согласилась Злата, которая как раз не выглядела ничуть уставшей. – Десять минут, и продолжаем.

Те инвалиды, что не могли быстро передвигаться, остались на месте, и достали термосы с чаем и пакеты с бутербродами, остальные побрели в сторону торгового центра. Я уже хотел было выйти из своего черного кабриолета, но тут к Злате подскочил ее бойфренд, который, как оказалось, до этого тоже сидел в своей ржавой «шестерке», спрятавшейся между других машин. Злата отложила транспарант, и приняла из его рук пластиковый стаканчик с кофе.

Так, ну все, он меня выбесил! Решительно покинув авто, я приблизился к собранию.

- Надо же, какое совпадение, мы с вами снова встретились!

- Здравствуйте еще раз, Артем Геннадьевич, - улыбнулась Злата. – Не желаете ли присоединиться к нашей благотворительной акции?

- И много собрали? – я заглянул в картонную коробку. Даже не знаю, как я удержался от неуместного смеха в виде жалкой горстки мелочи. – Да уж, негусто.

- К сожалению, наши люди настолько черствы и невежественны, что наше благое намерение вызывает у них лишь холодное равнодушие, - вздохнула ангел во плоти. – В прошлый раз собрали примерно столько же, хотя стояли здесь три часа.

- Да пустое это дело, - сказал один из колясочников. – Никто в здравом уме нужную сумму хотя бы на один протез не даст.

Я небрежно сдул несуществующую пылинку с рукава своего новенького пиджака.

- А много надо?

На лице Златы отразилась затаенная надежда, но сказать она ничего не успела – вмешался ее бойфренд:

- Здесь мы сами справимся, - твердо сказал он, бросая на меня полный недоброжелательности взгляд. – Да, Зайка?

- Миш, а как? Артем Геннадьевич – искренней доброты человек. Если он захочет помочь бедным инвалидам, обманутым собственной властью….

- Конечно, захочу, - подтвердил я. – Правда, нескольких миллионов для того, чтобы сделать протез или операцию каждому из вас, у меня нет…

Миша громко фыркнул.

-… но я могу помочь по-другому. Вот вас, к примеру, как зовут? – обратился к сомневающемуся в затее Златы колясочнику.

- Иван Андреевич.

- Иван Андреевич, давно ли обедали в хорошем ресторане, и давно ли вы носили новые, удобные вещи?

- Конечно, давно! На пенсию по инвалидности особо не пошикуешь.

- Ну вот, я вас всех приглашаю отобедать, а потом по магазинам. Выберет все, что душе угодно, а я оплачу. Как вам такое предложение?

Остальные сразу оживились.

- А что, можно! – сказал слепой мальчик. Он был единственный, у кого не было не только съестных припасов, но и денег на них, и он с тоской принюхивался к еде остальных.

- Даже не знаю, удобно ли… - протянула Злата. – Может, лучше пожертвуете хотя бы на часть протеза?

- Дорогая Злата, вы меня не поняли. Поскольку вы являетесь организатором этого мероприятия, то мое предложение распространяется и на вас. В самом деле, пойдем, пообедаем!

- Но я уже обедала…

- Но вряд ли в ресторане, не так ли?

- И у меня есть хорошие вещи….

- Но вряд ли брендовые и очень дорогие, не так ли?

- Между прочим, Библия говорит, что чревоугодие – грех, - внезапно Злата переменилась в лице. – Также, как и шопоголизм.

- Но ведь накормить голодных и страждущих, и дать им одежду, которой они не имеют – это благое дело, не так ли?

- Да, но ведь я не отношусь к числу голодных и страждущих.

- Тогда я приглашаю вас на обед и по магазинам по дружбе. Заодно поможете мне выбрать, что купить вашим страждущим, а то я в местной моде не сильно разбираюсь.

- Слышь, мужик, ты чего вообще к нам пристал? – оскалился Миша. Ему точно не понравилось, как я демонстративно окучиваю его девчонку. – Зайка, это что, какой-то псих? Зачем он лезет не в свое дело?

- Этот человек хочет помочь голодным и страждущим, как завещал нам Господь, а ты что сделал? В машине сидел, кофе пил? – быстро поставила его на место Злата. Ух ты, надо же, милейшее ангельское создание, а характер-то все равно имеется. – Нет, чтобы хоть раз меня поддержать, вместе со мной активную поддержку нуждающимся оказать.

Бойфренд потупился.

- Может, это и не мое дело, - забил я последний гвоздь в крышку гроба. – Но разве помочь нуждающимся – это не должно быть дело каждого верующего христианина?

Глаза Златы при упоминании о столь любимой ею вере сразу засияли, и последние сомнения рассеялись, как дым по ветру.

- Без сомнений! Иван Андреевич, и остальные, вы как, согласны на обед, которым угостит вас Артем Геннадьевич?

Группа выразила свое мнение одобрительными кивками, а кто-то вспомнил, что здесь рядом, за углом, есть приличный ресторан.

- Тогда вперед! – воскликнул я не без пафоса. – Набьем желудки пищей, что послал нам Господь, и возблагодарим его за это!

- Да-а-а! – поддержало собрание громогласным ревом, и немедленно двинулось по направлению к ресторану. Злату увлекли за собой, и на несколько секунд мы с моим противником остались один на один, лицом к лицу.

- Ты чё лезешь, хмырь? – с недобрым прищуром осведомился Миша. – Ты кто такой вообще?

- А ты уже забыл, как на моей квартире в ванной девчонку пялил? – хмыкнул я. – Причем это была не твоя любимая, ненаглядная Злата?

- А, вон оно чё, - он сплюнул на асфальт. – Ну, допустим, и чё дальше?

- Увидишь, - не став больше тратить время на болтовню с этим простым смертным, который даже разговаривать нормально не научился, я развернулся к нему спиной, наслаждаясь собственным превосходством.

Глава двенадцатая: Опять парадемон

Стрелка на спидометре неумолимо приближалась к отметке 120. Не разбирая дороги, я гнал свой черный кабриолет по пустынному проселочному шоссе, а в голове крутилась только одна мысль: как? Как я мог так облажаться, и допустить свой собственный провал? Как я мог после стольких успехов в соблазнении малознакомых девушек потерпеть неудачу со Златой? Как?!

Нет, сначала все было нормально. В ресторане я открыто шиковал, заказав всем нуждающимся самые дорогие блюда. Но Злата ни разу на меня не посмотрела – она больше заботилась о том, что один из колясочников, который помимо отсутствия ноги страдал также проблемами с печенью, заказал себе жирное блюдо, а ему нельзя. Слепой мальчик тоже накинулся на еду, как волк на мясо, чем вызвал ее замечание, что так делать нельзя, что надо есть не спеша, маленькими кусочками. Что касается Миши, то он, хоть и не входил в группу страждущих, но нагло заказал себе коньяк, чем вызвал неудовольствие Златы, опять же напомнившей ему, что он, вообще-то, за рулем.

- Злата, ну что вы так нервничаете? – попытался я разрядить обстановку. – Сядьте, поешьте, вместе со всеми, я вам салат заказал.

- Хорошо, если вы настаиваете, - согласилась девушка. Но, прежде чем притронуться к еде, сложила руки, закрыла глаза, и на несколько минут погрузилась в молитву.

- Злата, мы можем с вами поговорить наедине? – спросил я полчаса спустя, устав ждать, когда она переключил внимание со своих ущербных подопечных на меня, богатого и красивого благодетеля. – У меня есть к вам одно предложение.

- Надеюсь, в нем нет ничего неприличного? Впрочем, неважно, потому что нам надо возвращаться к нашей благотворительной акции. Уважаемые граждане, давайте хором поблагодарим Артема Геннадьевича за его щедрость, и пойдем обратно на стоянку.

- Уже? А как же магазин, и новые вещи?

- Давайте в следующий раз.

Подошел официант, и сунул мне счет. Но я был так раздражен неудачей, что не обратил внимание на цифры.

- Злата, ну постойте! – на выходе я придержал девушку за локоть. – Слушайте, а что, если мы закончите сегодня свою акцию пораньше, и мы с вами прогуляемся, вы покажете мне местные достопримечательности? Может, здесь есть общественные здания, на которые нужны деньги для ремонта?

- Сожалею, Артем Геннадьевич, но я обещала Мише сегодня навестить его родителей, - Злата мягко, но решительно высвободила руку. – Сами понимаете, семья превыше всего.

- Может, тогда завтра? Или послезавтра?

- Не получится, и завтра, и послезавтра у меня график расписан на весь день, с утра до вечера.

Блин, да что ж такое? Впервые встречаю телку, которая после ресторана ломается также легко, как сухие макароны.

- Злата, еще одну минутку, - к черту все, иду, как говорится, ва-банк. – Да подождите вы!

- Ну, в чем дело?

- Злата, дело в том, что вы мне очень понравились. С первого взгляда, еще в церкви. И я бы очень хотел провести с вами время наедине.

Пауза.

- Артем Геннадьевич, вы за кого меня приняли? – спокойно, и даже – как мне показалось – немного сочувственно спросила Злата. – Думаете, я не понимаю, что вы делаете?

- А что?

- Вы нарочно меня преследуете, и устроили это представление, чтобы впечатлить меня размерами своего кошелька, не так ли? И думаете, что я потеряю голову, и кинусь в ваши объятия, как десятки других девушек делали это до меня.

Ну вот, если умная девочка, то зачем до этого было дуру включать?

- Мой кошелек и мое сердце полностью в вашем распоряжении, если вы согласитесь провести со мной время наедине.

- Сребролюбие – такой же страшный грех, как и чревоугодие. Кстати, блуд от них тоже недалеко ушел. Стыдно должно быть, Артем Геннадьевич, стыдно!

И она вместе со своими инвалидами удалилась, оставив меня стоять на выходе из ресторана. Честное слово, давно я не выглядел, как дурак в собственных глазах. Мало того, еще и дегенерат Миша меня добил – приобнял Злату, и чмокнул ее в щеку, еще и покосился в мою сторону – мол, что, съел? Ах ты, сучий потрох…

Ошеломленный тем, как впервые за долгое время потерпел сокрушительное поражение, я не помнил, как дотащился до своего кабриолета, и как покинул этот мерзкий городок. Очнулся я лишь некоторое время спустя, после бесцельных покатушек куда глаза глядят, на заправке. Постепенно мое смятение и гнев утихли, уступив место прежнему мышлению, характерному для бабника.

Да, к черту все! Если в правиле «каждую девушку можно купить за деньги» есть исключение, и сегодня я с ним столкнулся – это не повод сдаваться. Если я сказал, что соблазню Злату – значит, так оно и будет. Азраэль это сказал, слышали? Не получилось все решить быстрыми проверенными методами – значит, сменим тактику. Нужно проветриться, и все обдумать. И я решительно втопил газ в пол, совершенно забыв, что не имею представления о законах вождения автомобиля, принятых на Земле.

Сгустились сумерки, вечер плавно переходил к ночи. Фары кабриолета освещали пустынную дорогу, в такое время движение практически отсутствовало. И вот, когда первые три шага нового плана по превращению Златы в мой новый постельный трофей, сложились в моей голове, сзади замигали мигалки, и послышался надрывный вой полицейской сирены….

********************

- Нет, я не понимаю, я реально не понимаю! – отойдя от патрульных и их машины, Вика забралась за руль «Патриота», и уставилась на меня. – Ты реально катался по дорогам, где ограничение пятьдесят, со скоростью далеко за сотню, и думал, что этого никто не заметит?

- Отстань.

- Еще и без водительских прав? Кто тебя вообще за руль пустил?

- Да уймись ты! Мне надо было проветриться…. Эй, куда? – «Патриот» мягко двинулся с места. – А моя машина?

- Пришлось договориться, что ты за рулем этой машины никогда не сидел, и никто тебя в ней не видел, - ответила Орлова. – Завтра ее тихо вернут обратно в службу проката.

- Но я ведь могу пойти и взять новую, да? – спросил я в полной уверенности, что да.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- И думать об этом забудь.

- А что мне, пешком ходить?

- На автобусах ездить, как все люди.

- Да пошла ты… - взбешенный тем, что меня сравнили с простыми смертными, я отвернулся, и уставился в окно.

- Тебе еще повезло, что я не спала, - Вика потерла красные, уставшие глаза. – Позвонил Г., и сказал, что, цитирую: «Нашего мажора задержали на дороге между городами Н. и С., съезди, разберись». Ну, я сразу поняла, что речь идет о тебе.

- Вот и молодец, возьми с полки пирожок, - буркнул я. – У меня, вообще-то, сегодня плохой день, могла бы посочувствовать.

- Это у тебя-то?

- Представь себе.

- Сомнительно это слышать от человека в новых, дорогих шмотках пахнущего элитным парфюмом… и, это что, ремень от «Гуччи»?

- Неважно. Если я положил глаз на девушку, попытался ее очаровать, а она меня отшила – для меня этот день автоматически окрашивается в календаре в черный цвет.

- Удивительно, как можно было отшить такого красавца за рулем кабриолета? – Вика покачала головой. – Прямо не верится.

- Вот-вот! Я – эталон мужской сексуальности, а эта ваша Злата…

- Прости, кто-кто?

- Злата.

- Не знаю такой.

- Да ладно?!

- Реально, не знаю. По делам она у нас ни по каким не проходила, имя нигде не мелькало. Остальным я не интересуюсь.

- В общем, она меня отшила.

- А ты все равно хочешь ее завалить?

- Естественно.

- Тогда меняй тактику, - рассудительно заметила Вика, поворачивая к нашему городку. – Любая крепость падет, если к ней подход найти. Попробуй сначала с ней подружиться, узнать, что ей нравится, что не нравится.

- Уже есть новая тактика. Завтра она у меня такое получит…

- Давай только так, чтобы больше без нарушения законов и привлечения местной полиции. Напоминаю, что наш Отдел 13 работает в условиях строжайшей секретности, даже ангелы смерти должны соблюдать это правило.

- Окей, - вздохнул я. – Больше так делать не буду.

*********************

Ангелы смерти не видят снов. Любое сновидение – это активность мозга, а нам надо, чтобы наш мозг отдыхал, чтобы, как следует выспавшись, было легче работать на благо Высшего Управления.

Поэтому я очень удивился, когда, открыв глаза спустя пять минут после того, как их закрыл, я увидел над собой Злату. На секунду мне показалось, что из-за вынужденного пребывания на Земле с моим мозгом что-то случилось, и он начал выдавать сновидения, проецируя события прошедшего дня.

- Доброе утро, - девушка смиренно стояла возле кровати, ожидая, когда я проснусь. – Прошу прощения за вторжение, но я бы хотела с вами поговорить.

Я протер глаза, и сел на кровати, при этом легкое, по случаю жары, покрывало съехало – а спал я вот уже более сотни лет совершенно голым.

- Ой! – щеки Златы вспыхнули румянцем. – Я подожду в гостиной, пока вы не оденетесь.

Мановением руки соорудив себе домашнюю одежду, я вышел из спальни. Странно, но в гостиной никого не было.

- Ух ты, какой красавец! – послышалось из комнаты Серафима. Я заглянул туда. Напарник безмятежно дрых, закрыв голову подушкой, а Злата, присев на корточки, гладила мурлычащего от удовольствия Мурзика. Кошак выгибался, подставляя под нежные девичьи ладони свое тело, и терся об них головой, блаженно закрыв глаза.

- Кхм-кхм!

- Простите, не удержалась. Обожаю животных! – с невыразимым счастьем призналась Злата. – Я, даже, когда в школе училась, была добровольным волонтером в приюте для бездомных животных. К сожалению, его потом закрыли.

Мурзик незаметно подмигнул мне.

- Может, чаю, или кофе? – предложил я.

- Нет, я на минутку. Артем Геннадьевич…

- Можно просто Артем.

- Хорошо, Артем. Я вам кое-что принесла, - Злата прошла к кухонному столу, на котором валялась какая-то макулатура. – Вот, пожалуйста, возьмите.

- И что это?

- Библия. Пожалуйста, примите.

- Зачем?

- Артем, я верю, что вы очень хороший человек, - очень серьезно сказала Злата. – Но ваши вчерашние помыслы – это скользкая дорожка, ведущая в огненную геенну. Вы должны обратиться к вере, пока не поздно.

- Какие помыслы? – вытаращил я глаза. За спиной Златы появился Мурзик, сел, и с интересом прислушался к разговору.

- Очень нечистые помыслы, - покачала головой девушка. – Сребролюбие, блуд и чревоугодие… Но, я уверена, что вместе мы вернем вас к истинной вере, и вы будете чисты перед Господом, и да возрадуются ангелы-хранители, и да откроются врата Рая перед вами небесные.

Я покачал головой, не зная, что ответить.

- Артем, - воспользовавшись паузой, Злата вложила Библию мне в руки, и накрыла ее сверху своими руками. – Пожалуйста, заходите к нам в церковь. Исповедуйтесь и покайтесь, и да будет вам дозволено отпущение грехов Господом нашим. Заходите, хорошо? Я буду ждать. Хорошего дня!

И она снова ушла. Когда я опомнился, и кинулся вдогонку, Злата уже исчезла. Вернувшись обратно, я первым дело задвинул Библию в самый дальний ящик стола – с глаз подальше.

- Как-то непохоже, что между вами вчера что-то было, - ехидно сказал Мурзик. – А где же припухшие губы, красные после бессонной ночи глаза, довольная улыбка? Где эти нежные, благодарные взгляды?

- Заткнись, - от души посоветовал я.

- Я-то заткнусь, - не стал спорить кошак. – Мне не трудно. А вот ты, похоже, трепло высшей пробы.

- Это я трепло?

- А кто? Кто тут заливал, что вы со Златой будет в комнате наверху кувыркаться?

- Тихо, ша! Во-первых, еще даже неделя не прошла. А во-вторых…

Договорить я не успел – входная дверь квартиры хлопнула, и на пороге гостиной появилась деловито настроенная Вика.

- Доброе утро. Азраэль, собирайся.

- Здрасьте, давно не виделись!

- Ага, привет, - она явно не уловила издевки. – Буди Серафима, и собирайтесь оба – у нас новый парадемон.

- Уже?!

- А ты думал, они стабильно появляются не чаще раза в месяц? – хмыкнула Вика. – Короче, собирайтесь, объясню по дороге. И оружие не забудьте взять!

Разбудить Серафима – проще сказать, чем сделать. Как я его не толкал, как матом не крыл – это было практически мертвое, неподвижное тело. Даже когда я стащил его с кровати на пол, ангел смерти вцепился в подушку, и продолжил спать на пол, закрыв ею голову.

- Долго вы еще? – заглянула в спальню Орлова. Увиденное ей не понравилось. – Понятно… - она ушла, и быстро вернулась с кружкой холодной воды, которую без лишних церемоний вылила на голову Серафима. Тот сразу вскочил с диким взглядом, отплевываясь во все стороны.

- Ты что, долбанутая, совсем с катушек слетела? – заорал он, потом тут же получил несильный, но хлесткий удар по горлу, и сразу замолчал.

- Еще одно слово в мой адрес – будет больнее, - пообещала Вика. – Собирайся, пухляш.

- Может, ну его? – предложил я. – В прошлый же раз нормально вдвоем справились.

- Только что я разговаривала по телефону с Г.! Его приказ: чтобы отныне парадемонами занимались оба ангела смерти, а не так, что один занимается, а второй весь день дрыхнет. И независимо от того, справимся мы вдвоем или втроем. Пора уже работать, как одна команда.

М-да, энтузиазм – конечно, штука хорошая, но надо же реально смотреть на вещи.

- Вот это, кстати, правильно, - подержал Вику Мурзик. – А то храпит этот кабан тут весь день, спать не дает.

*********************

- А куда едем? – спросил я, когда «Патриот» вывернул на дорогу.

- В город А., - ответила Орлова.

- Не-а, я после вчерашнего больше туда ни ногой.

- Уверен?

Миновав остановку и парковку – место вчерашнего сборища, которое сегодня пустовало – мы углубились в лабиринт улочек, где между жилыми домами время от времени попадались магазины или крошечные кафешки. Джип сбросил скорость, и остановился, упершись в длинную вереницу машин, перегородивших проезд. Помимо полицейских авто здесь стояла машина «Скорой помощи» и даже серая труповозка с распахнутыми задними дверями. А отдалении толпился народ – судя по домашней одежде, это местные жители из домов повылазили. Любопытные, суки….

Оказалось, что местом, где произошел инцидент, называлось «Джози Маркет» - частный магазинчик небольших размеров. Когда мы, покинув машину, подошли к распахнутым дверям, оттуда вынесли на носилках мертвое тело. Взгляд у Вики сразу стал не предвещающим ничего хорошего. Она продемонстрировала полицейским свое удостоверение, и нас сразу пропустили без лишних разговоров.

- Опять вы? – удивился молодой опер, которого мы уже видели в квартире Резновых.

- Опять я, - Вика огляделась. – Что произошло?

В магазине, выражаясь литературным языком, был сущий хаос. Валялись на полу опрокинутые с полок товары, растекались лужи из разбитых бутылок, безжалостно переливались разноцветными пятнами раздавленные овощи и фрукты. Еще одно мертвое тело с неестественно почерневшим лицом лежало на спине возле кассы, вывалив наружу изо рта такой же черноты язык. Магазин был полон сотрудников полиции, осматривающих место преступления.

- Похоже, смертельный удар электрическим током чудовищной мощности, - сообщил молодой опер. – Кстати, я – капитан Красильников, можно просто Дима.

- Очень приятно, можно просто Вика. А это Артем и Егор, - Орлова присела на корточки, внимательно рассматривая труп. – Что говорят свидетели?

- Первый, которого вынесли, был кассир. Его шибануло в тот момент, когда он складывал сдачу в кассовый аппарат, - Красильников пожал плечами. – Второй, который здесь лежит, нагнулся посмотреть, что с кассиром – видать, решил, что тому внезапно плохо стало. Также нечаянно дотронулся до кассового аппарата - и готов.

- А откуда тогда все это? – Вика плечом указала на хаос в магазине.

- Так люди запаниковали, вот и ломанулись на выход, по сторонам не глядя.

- Понятно. Сами что думаете?

- Надеюсь, вы разберетесь без нас, как и в первую нашу встречу, - заметил Красильников. – Честное слово, я понятия не имею, откуда в простом кассовом аппарате взялся электрический разряд чудовищной мощности, убивший двух человек. Разве что какая-то террористическая акция… но почему убили кассира, и почему так жестоко?

- Отдел специальных расследований с этим обязательно разберется, - пообещала Вика. – Не возражаете, если я осмотрюсь?

- Да, пожалуйста.

Он отвернулся, а Орлова, поманив нас с Серафимом, вытащили из кармана какую-то плоскую штуку, типа экрана на ручке.

- Сканер парадемонической активности, - шепотом сказала Вика. – Наши спецы сконструировали. По нему я поняла, что парадемон был в квартире Резновых. Сейчас выясним, был ли такой и здесь.

Она нажала кнопку, и экран засветился, показывая какие-то красные и синие линии.

- Ни**я не понял, но очень интересно, - процитировал я классика.

- Фиксирую результат, - Вика нажала какую-то кнопку. – Готово. Капитан Красильников, мы пойдем.

- Уже? – изумился молодой опер.

- Да, уже. Все, что надо было, мы увидели. Пошли, ребята.

А полном молчании мы покинули место преступления, и забрались в салон «Патриота».

- Парадемон был в кассовом аппарате, но потом он покинул магазин, - Вика побарабанила пальцами по рулю. – Это видно на сканере. Значит, он перекинулся на новый объект, скорее всего – на человека. Блин, как жалко, что мы не в большом городе, где камеры на каждом углу! Вот как теперь вычислить и найти человека, который унес парадемона?

- Вряд ли в таком маленьком магазине было много людей, - заметил я. – Посмотрим по камерам в торговом зале, вычислим всех, кто был внутри – а потом навестим и опросим каждого.

- И что?

- Ну, ты сам говорила, что курьер, который принес парадемона в квартиру Резновых, вел себя, как псих. Значит, и тут сразу будет видно.

Вика повернула голову, и так внимательно на меня посмотрела, словно видела впервые.

- Все-таки, Г. был прав, - пробормотала она. – Ты намного умнее, чем пытаешься выглядеть.

- Тебе показалось.

- Не думаю. А вообще, идея отличная, сейчас напрягу нашу техническую службу. Поехали.

- Опять в ваш административный центр? – недовольно спросил я, не сильно обрадовавшись повторной сорокаминутной поездке в душном отечественном внедорожнике. – По телефону позвонить нельзя?

- Нет, мы едем к вам домой.

- Чего?!

- Я думаю, вы еще не успели познакомиться с четвертым участником нашей маленькой следственно-розыскной бригады, - Вика запустила двигатель. – Вот, сейчас как раз самое время.

Глава тринадцатая: К чему приводит щедрость

- Слушай, что еще за шутки? – спросил я, когда мы вошли обратно в квартиру. – Если ты хочешь сказать, что четвертый член нашей компашки – Мурзик, то я сразу заявляю, что я против участия этого блохастого комка шерсти в наших приключениях. Во-первых, он не полноценный член, а кошачий. Во-вторых, у него мерзкий характер, совсем, как у меня…. Хотя нет, это, скорее, во-первых.

- Нет, это не Мурзик, - Вика скинула уличную обувь, и босиком начала подниматься по той самой лесенке в таинственную запертую комнату наверху. Точно, я же совсем забыл взломать дверь, чтобы посмотреть, что же там такое находится.

- Э-э-э… Викусь?

- Идите сюда, - послышалось сверху.

Я начал подниматься, Серафим, тяжело отдуваясь, полез следом. Недостаточно сильно пригнув голову, я стукнулся затылком об раму вделанного в потолок горизонтального окна, и не удержался от резкого матерного выражения. Но тут же осекся, когда переступил порог таинственной комнатки.

Вся комната была заставлена мерцающими мониторами, системными блоками и серверами, провода тянулись во все стороны, как паучьи сети. Сквозь заклеенное бумагой окно едва-едва пробивался солнечный свет, создавая глухой полумрак. За крошечным столом, оборудованным компьютерными монитором, мышкой и клавиатурой, на вертящемся круглом стуле устроилось некое худое, бледное и длинноволосое существо в черных одеждах, и смотрело на нас красными, немигающими глазами.

- Это Паук, - жизнерадостно сказала Вика. – Хакер, технический эксперт, программист, ну и просто гений. Четвертый, полноценный член нашей компашки.

За моей спиной появился обливающийся потом от непривычной физической нагрузки Егор. Увидев, что прятала таинственная комнатка, а главное – кто именно здесь прятался – он потерял дар речи.

- Он что… все это время тут был? – наконец, выдавил я, выходя из ступора. – Здесь сидел?

- Ну, конечно, - ответила Орлова. – Паук, а ты почему за три месяца с новыми соседями не познакомился?

- А надо было? – отозвался хакер голосом, который четко определил его принадлежность к мужскому полу. Ну, Слава Богу!

- Нет, погодите-ка! – запротестовал пришедший в себя Серафим. – Он что, уже три месяца тут живет, а мы его ни разу не видели?

- Домовой, что ли? – поддержал я. – Не похож.

- Да я ночью спускался, пока вы все спали, - пожал плечами Паук. – Ел, пил, мылся. Даже на улицу выходил воздухом подышать. А вы так крепко спите, что ни разу не услышали.

- Ну да, на меня это похоже, - согласился Егор. – Так ты что, человек, получается?

- Угу.

- Паука мы завербовали полгода назад, - начала рассказывать Орлова. – Он хакнул наши сервера, узнал про парадемонов, и хотел продать эту секретную информацию СМИ – кто больше заплатит. Но мы его успели вычислить до того, как он это сделал. С тех пор работает с нами. А три месяца назад его перевели сюда, выделили комнатку наверху, оборудовали. Так и живет с тех пор.

- А чем он питается? – я покосился в дальний угол комнатки – там громоздились коробки из-под пиццы и пустые тетрапаки из-под сока. – Все, вопрос снят.

- Раз все понятно, то вернемся к работе, - перешла Вика на деловой тон. – Паук, у нас новый парадемон. Магазин «Джози Маркет», город А.

- Секундочку, - хакер бесшумно развернулся на своем крутящемся стуле, и вперил взгляд в монитор, пока его пальцы порхали по клавиатуре. – Ага, нашел. Частный магазин, очень популярное место для иностранных иммигрантов, что видно по названию. Сканеры парадемонической активности показывают следы присутствия парадемона в этой точке, но сейчас его там нет.

- У нас в каждом городе в разных местах оборудованы специальные скрытые сканеры с широким радиусом действия, - пояснила Вика специально для нас. – К сожалению, они улавливают активность, когда след еще совсем свежий, через час или полтора уже не катит. Паук, ты можешь посмотреть, не было ли подобной активности в городах Н. или С.?

- Смотрю. Нет, никакой активности.

- Значит, парадемон либо пока спрятался и сидит молча, либо его новый носитель уехал в другой город, и заниматься им будем уже не мы, - подытожила Орлова. – Но пока это не установлено, искать все равно нам. Паук, взломай камеры наблюдения в торговом зале данного магазина. Найди момент утреннего инцидента, определи, сколько было в данный момент людей в зале, и идентифицируй личность каждого, будь то работник или покупатель. Потом пришлешь мне личное дело каждого – кто такой, как зовут, и где живет. И на кассира тоже на всякий случай пришли дело – я думаю, парадемон проник в магазин, а потом перескочил в кассовый аппарат с его помощью. Поспрашиваем родных и близких, и узнаем.

- Понял, - немногословно ответил хакер. – Через полчаса будет сделано.

Вика благодарно хлопнула его по плечу, и направилась к выходу.

- Кстати, душновато у тебя здесь, - заметил я, прежде, чем покинуть комнату. – И воняет. Ты бы хоть окошко приоткрыл, что ли.

Спустившись вниз, мы сели за обеденный стол, хотя обедать, а тем более – завтракать, никто не собирался.

- Ждем полчаса? – зевнул Серафим.

- Да, - Вика нетерпеливо каждые пять секунд поглядывала на часы. – Нужно успеть схватить парадемона, пока он опять не начал шалить. Ну, или уничтожить – как пойдет.

- А вам вообще принципиально – схватить или уничтожить? – поинтересовался я.

- Вообще, парадемонов, согласно официальной инструкции, надо именно уничтожать, - призналась Вика. – Но, есть маленькая сноска, что если есть возможность схватить – то лучше схватить. Изучая этих созданий, наша служба пытается найти решение, как избавиться от них раз и навсегда, закрыв им дорогу в нам мир.

- Долго изучает?

- С тысяча сорок первого года. Не секрет, что Гитлер увлекался оккультными науками, и бытует мнение, что кто-то из его приспешников, стремясь снабдить фюрера сверхъестественной мощью ради победы, открыл дорогу парадемонам в наш мир.

- Понятно, - я помолчал, прежде, чем задать следующий вопрос: Слушай, вот ты говорила, что парадемоны устраивают людям всякие неприятности, потому что питаются негативными эмоциями… а зачем им людей убивать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ради забавы. Парадемон сидел в кассире, а в магазине всегда куча недовольных качеством обслуживания, которые обращаются со своими возмущениями именно к кассиру. Надоело ему – он перескочил в кассовый аппарат, кассира убил разрядом тока, а потом – перескочил в какого-то покупателя или работника, и был таков. Если бы он был действовал не так грубо и примитивно, нам бы куда сложнее пришлось. Прошлый парадемон был умнее – если бы я сама не догадалась, что он в зарядке от телефона сидит, то у нас было бы две жертвы вместо одной.

- То есть, прошлый убил паренька, а потом хотел убить его отца… ради забавы?

- Именно. Парадемоны, как и люди, не только пищей живут. Им хочется развлечений, а какое еще может быть развлечение для злобной демонической сущности? Только наслаждение от убийства. Хотя, иногда в этом есть и расчет. На совместные похороны паренька и отца знаешь, сколько бы народу пришло? Намного больше, чем только паренька. Выбирай себе новый объект, и уматывай творить зло в другом месте.

- А у этого, из магазина, какой расчет? Или он тоже убил двоих ради забавы?

- Не знаю еще. Найдем – выясним.

Вышел Мурзик, и с неспешной грацией сонного тигра почапал к своей миске, забыв пожелать нам доброго утра.

- Слышь, ты! – тормознул его Егор. – Ты какого нам не сказал, что у нас еще третий чел наверху живет? Или, хочешь сказать, что и ты его ни разу не видел?

- Видел, но я думал, что он мне мерещится, - безмятежно ответил кошак, и скрылся на кухне.

- Вот Мурзик – умный парадемон, - неожиданно сказала Вика. – Понял, что в теле кота можно жить припеваючи, поселившись в большой многодетной семье. Там негативных эмоций – хватает, опять же, регулярная пища для телесной оболочки, плюс постоянное веселье. И не надо перескакивать с объекта на объект, не надо париться, не надо путешествовать с места на место, опасаясь, что тебя выследят и уничтожат. Не жизнь, а курорт.

- Разве что с большой семьей он облажался, - заметил я. – Нас тут всего двое… точнее, трое, как выяснилось. И мы практическим не спорим, и не ругаемся.

- Мне негатива от Кристины хватает, - донеслось из кухни. – Когда она нервничает и кричит, то у меня прям шведский стол.

- Блин, всего пять минут прошло! – Вика кинула взгляд на свои наручные часы, и, словно не доверяя им, посмотрела на мои, а потом еще и на настенные. – Почему так медленно время идет?

- Знаешь, что, а ты езжай себе, - посоветовал я. – За полчаса как раз до города Н. доедешь. Как получим список – возьмешь на себя сразу тех, кто из этого города, а мы возьмем местных. Ну, а город А., где магазин находится, потом уже вместе обработаем.

- А если не будет никого оттуда или отсюда? Магазин маленький, там по любому в основном только местные и бывают. Хотя, Паук сказал, что это место популярное….

- Ну, тогда вернешься за нами. Зато, пока едешь, время пройдет быстрее.

- Хм! – Вика неохотно признала мою правоту. – Ладно, так и сделаю. До связи тогда.

- Стой! Ты записала мой новый номер телефона?

- Нет.

- И я твой нет. Обменяемся?

- Давай.

Выполнив эту процедуру, Орлова покинула квартиру, завела свой «Патриот», и умчалась.

- И нафиг ты это сделал? – недовольно пробурчал Егор. – Работала бы себе девчонка сама, раз ей так хочется, а мы бы просто на расслабоне чилили, и только поддакивали.

- Так мы и будем чилить, - ответил я, направляясь в ванную комнату. – Просто без ее надзора. Полчаса, пока туда едет, и полчаса обратно, вот и считай - один час безмятежного отдыха.

- Да? – недовольство напарника как рукой сняло. – Тогда я достаю пиво, и включаю телик.

- Валяй, а мне надо отлучиться.

- Если что, я скажу, что ты ушел в самоволку.

- Пофиг, я успею вернуться раньше.

**********************

- Я вижу, ты к нам зачастил, - поприветствовала меня Марина. – Понравилось вчера?

- Безумно, - я дернул подбородком в сторону лестницы. – Злата наверху?

- Не-а, она сегодня с работы отпросилась. Сказала, что ей в церкви нужно отцу помочь.

- Ясно, спасибо.

- И что, все? – расстроенно выдохнула мне вслед секретарша. – Только ради нее? А я тебя, между прочим, ждала!

- Ну так, и жди дальше, - посоветовал я. – Может, когда-нибудь дождешься.

Передвигаться пешком после вчерашнего ощущения себя королем мира было также унизительно, как стоять под дождем без зонтика. Церковь была полна народу, причем весь народ состоял преимущественно из стариков и старух пенсионного возраста, среди которых мелькали лица вчерашних инвалидов. Посреди церкви стояла Злата, возле ее ног громоздились коробки, каждая была доверху набита новенькими экземплярами Библии – точь-в-точь как та, которую она утром принесла. Подняв глаза к распятию Иисуса, девушка громко произносила нараспев высоким, чистым голосом:

- Благослови, душа моя, Господа!

И вся внутренность моя – свято имя Его!

Благослови, душа моя, Господа!

И не забывай о всех благодеяниях Его!

Подходили люди, каждый брал из коробки одну или две книги, и истово крестился, после чего немедленно направлялся в угол церкви – там, за обтянутом материей деревянным столом, рядом с огромным, источавшим аромат чугунным котлом, стоял батюшка, отец Златы. Каждому подходившему он насыпал в пластиковую квадратную тарелку порцию горячего супа, и добавлял к нему кусочек черного хлеба. Получив еду, старики и старухи рассаживались по скамьям, кому не хватило места – прямо на пол, и неторопливо хлебали дармовую еду пластиковыми ложками.

Невольно подивившись фантазии неизвестных организаторов сего мероприятия, решивших заманить людей элементарной халявой, чтобы впарить им религиозную макулатуру, я подошел к Злате. Она обратила на меня взор сияющих глаз, и в волнении воскликнула:

- Артем, вы пришли! Я знала, что вашей душе найдется отклик на мои слова! – и, ухватив меня за руку, немедленно потащила к отцу. – Отец, вот это тот самый человек, про которого я тебе вчера рассказывала! Благодаря ему у нас будет бесплатная музыкальная школа для детей!

- Благословляю тебя за дела твои славные, сын мой, - прогудел батюшка, с явным неодобрением посмотрев на мой дорогой костюм, часы и перстень на руке. – Сей добро, и оно к тебе вернется.

- Отец, он очень хороший человек, но немного заплутал во тьме, и очень хочет найти путь к свету, - добавила Злата. – Мы ведь ему поможем?

- Отчего не помочь! Поможем! Всяк путник, открывший душу Господу, найдет дорогу в райские кущи… – батюшка вдруг замолчал, и начал подозрительно принюхиваться, не сводя с меня взгляда. Я с беспокойством подумал, что, возможно, аромат моего элитного парфюма задел тонкую душу священнослужителя, и сейчас к списку моих грехов добавится еще и чванливость – типа, я так хорошо пахну, чтобы чувствовать свое превосходство над теми, кто не так хорошо пахнет.

- Злата, дочь моя, встань вместо меня за стол, - неожиданно попросил батюшка ласково. – А мы с отроком Артемом поговорим на очень важную тему. Идем, сын мой.

Озадаченный, я побрел за ним. Пройдя через дубовые двери позади алтаря, мы оказались в исповедальне. Плотно закрыв дверь, батюшка повернулся ко мне, еще раз окинул меня взглядом с головы до ног, и спокойно сказал:

- Я не знаю, зачем ты, ангел смерти, преследуешь мою дочь, но чую – недоброе задумал.

Я так и прифигел.

- А откуда вы….

- Да уж, знаю, - хмыкнул батюшка. – С вашим братом давно дела имею, не раз, и не два ко мне за помощью обращались, вот и научился вас различать. Парадемоны, отродье Сатаны, чтоб их… Как твое имя, ангел?

- Азраэль.

- Азраэль, Азраэль… Неужто самого архангела Гавриила сын?

Я с достоинством кивнул.

- Однако, - голос батюшки внезапно посуровел. – Молва о тебе ходит недобрая, блудлив ты чрезвычайно, и греховному стыду предаешься с девицами распутными.

- С вашей дочерью такого не будет, - поспешил ответить я. – Я просто хочу с ней подружиться.

- И врешь ты, как змей-искуситель, лицом не краснея и глазом не моргая. Что тебе нужно от Златы? То, что хотел забрать – она уже отдала другому. И больше ничего не даст, потому что душа у нее чистая, и сердце божьими помыслами наполнено. Ежедневно и еженощно она молится, чтобы искупить свой грех, и не станет предаваться порочному блуду с таким, как ты.

Я понял, что меня раскусили. Ясно, что батюшка наслышан о моих славных похождениях по женским постелям, и ни за что не поверит, что мне от Златы нужна исключительно платоническая дружба. Всегда приятно, когда твоя репутация тебя опережает, но не в этот раз.

- Ладно, - я сделал то, что обычно делал в таких случаях – изобразил, будто бы признаю свое поражение. – Хорошо, вы меня убедили. Я не буду соблазнять Злату, но дружить с ней вы мне не запретите.

- В священном месте врешь, - покачал головой батюшка. – Кара небесная тебя за это ждет.

- Да блин! Она уже спит с одним кобелем, какая разница, если вместо него буду я?

- А, так ты себя считаешь лучше, чем он?

- Естественно.

- Тогда ты ничем не лучше него.

Странно звучит, вообще нелогично.

- Короче, - да чего я вообще перед каким-то батюшкой оправдываюсь? – Вы вообще в курсе, что мы, ангелы смерти, как бы стоим между вами и вашим непосредственным начальством сверху? Вы не можете мне указывать, что мне делать, а что нет.

- Не могу, - согласился батюшка. – Но прошу, как человека.

- Так я и не человек. И вообще, ваша Злата – извините меня, конечно – наивная дурочка. Она любит этого Мишу, а он ей изменяет направо и налево. Я ей открою глаза на правду, а это благое дело, как по мне. Да, ей будет больно, но боль убережет ее от повторной ошибки.

- То, что она священный обет нарушила, на греховный блуд до священного венчания пошла – это плохо, конечно, - батюшка погладил бороду. – И то, что продолжает – тоже плохо. Я был бы не против, если бы она поняла, какую ошибку делает, но такими методами, как у тебя…

- Нормальные методы, - пожал я плечами. – Злата – молодая, красивая девушка, ей тоже хочется, природа свое берет, и вы с этим ничего не сделаете.

- Не сделаю.

- Но этот кобель ее под венец никогда не поведет.

- Никогда.

- Ну, и вот, собственно.

- Действительно.

Пауза.

- Так что, договорились? – кажется, я начал терять нить дискуссии. – Вы мне не мешаете, а я открываю Злате глаза на жестокую правду, и в полной мере насыщаю ее природные потребности, чтобы, насытившись греховным блудом, она ушла в монастырь, или куда-то там еще все это замаливать. А когда умрет – я лично буду хлопотать, чтобы ее душу в Рай отправили. У меня там, наверху, все-таки свои связи имеются.

- Предложение хорошее, - согласился батюшка. – Великодушное.

- Вот-вот!

В дверь постучали.

- Отец, все в порядке? – послышался обеспокоенный голос Златы. Кажется, она не поверила, что я исповедуюсь, и поняла, что у нас с ее отцом нелегкий разговор насчет нее самой. А может, просто услышала наши голоса на повышенных тонах.

- Не волнуйся, дочь моя, мы уже закончили, - батюшка отпер двери. – Мы тут поговорили, и я думаю, что ты действительно должна показать сыну Божьему Артему путь к свету. У него на душе больше грехов, чем я думал.

Я не понял, он сейчас согласился, или нет? Какой ответ был?

Батюшка вернулся к столу, а мы со Златой, оставшись вдвоем, сели на скамью передохнуть.

- Артем, вы ведь на меня не обижаетесь за вчерашнее? – спросило это ангельское создание. – Я правда благодарна вам за пожертвования для нашей организации, но, как по мне, это не повод усугублять свое греховное поведение.

- Без обид, все нормально. И Библию я вашу почитаю, не волнуйтесь, и грехи все замолю… постепенно.

- Мне кажется, мы могли бы подружиться, - Злата смотрела на меня чистыми, невинными глазами. – Давайте будем молиться прямо сейчас, вместе?

- Давай.

Она закрыла глаза, и склонила голову, а я, оставшись без дела, начал оглядываться по сторонам. Снаружи пошел легкий летний дождик, капли весело забарабанили по крыше и по витражным стеклам. Старики и старухи, доев бесплатный обед, тоже погрузились в молитву, благодаря Господа за пищу и кров. В наступившей тишине мое внимание привлек какой-то противный звук, и, оглядевшись, я заметил стоявшее в дальнем углу ведро, откуда с крыши тек тоненький ручеек воды.

- Злата! – я растолкал ушедшую в молитву девушку. – Эй, Злата! А что это у вас за ведро вон там, в углу?

- Ах, это… - лицо девушки омрачилось легкой грустью. – Крыша протекает, все никак деньги на ремонт не соберем. Приходится на свои деньги закупать стройматериалы, все делать своими силами, а у меня зарплата только в конце месяца. Ну, и….

- Не продолжай, - я деловито потер руки, и полез в карман за наличными. У Златы округлились глаза.

- Вы… вы правда поможете? – задыхаясь от волнения, спросила она. – О, вы даже не представляете, как я вам буду благодарна!

- Конечно, помогу. Негоже Храму Божьему с дырявой крышей стоять…. Да где же они… Минуточку, сейчас я…

Обшарив все карманы, я пришел в недоумение. Денег не было. Да как же так? Еще вчера я рассовал по карманам несколько туго набитых пачек наличности, полученных в микрозайме. Куда это все делось?

- В чем дело? – спросила Злата, увидев, как выражение моего лица из недоуменного переходит в озлобленное.

- Кажется, меня обокрали, - вчерашние инвалиды, сто процентов! – Так, где эти ваши страждущие, которых я вчера кормил?!

- Артем, успокойтесь. Не кричите, пожалуйста, здесь, все-таки, Храм Божий. Ну, подумайте сами, может, вы просто потратили все деньги?

- Двести тысяч за один день? Ага, конечно….

Едва я это сказал, как до меня дошло. Суровая правда обрушилась на мою голову, как поток холодной воды. Сто двадцать тысяч – на благотворительность. А сколько я отдал кавказцам, и сколько заплатил за обед в ресторане? А взнос за аренду кабриолета?

Твою мать!

- Вы куда? – удивилась Злата, когда я вскочил с места.

- Я сейчас, - коротко ответил я, не вдаваясь в подробности. – Дождись меня, я вернусь через полчаса.

Я бежал по улице, как антилопа по саванне. Не обращая внимания ни на легкий дождик, ни на недоуменные взгляды случайных прохожих. И влетел в дом благотворительной организации «Надежда», как взбешенный муж, заподозривший жену в измене, влетает в спальню.

- Ты чего? – оторопело уставилась на меня Марина. От удивления она даже выронила лак, который аккуратно наносила на ногти.

- Быстро! – я махнул рукой. – Деньги, которые я вам вчера дал – назад!

- В смысле назад?

- В прямом, дура! Где ваш главный, товарищ Берия… то есть, Лаврентий Палыч? Срочно его сюда!

- Успокойся, его сейчас нет, он отъехал по делам, - поняв, что дело запахло жареным, Марина поспешно отложила лак в сторону, покинула рабочее место, и чуть ли не силой усадила меня в старое, обшарпанное кресло. – В чем суть претензии, объясни нормально.

- В том, что я дал вам слишком много, и понял это только сейчас. Куда вам сто двадцать тысяч? Хватит и пятидесяти, а остальное – гоните обратно на базу. Теперь понятно?

- Ах, вот оно что! Ну что ты, как глупенький?

- А?

- Я говорю – дурак, что ли? – повторила Марина. – Думаешь, у нас эти твои деньги до сих пор лежат, ждут, пока ты за ними вернешься? Да они у нас еще вчера ушли.

- Куда ушли?

- Ну, часть на памятник, а часть… - секретарша подняла холеную ножку. – Босоножки видишь? Новые! Премию вчера выдали.

Я уставился на нее.

- Вы что, мои деньги… себе по карманам распилили? Уже?!

- Ну вот, дошло, наконец, - констатировала секретарша. – А что нам надо было, полгода ждать? Вчера все и распределили. Часть на реставрацию памятника, остальное – на премии сотрудникам.

- А Злате?

- А что Злата? Она у нас святоша, ей деньги не нужны. Мне нужнее, я, может быть, мужа себе ищу. Лаврентию Палычу нужнее – он любовницу на Канары хочет свозить. Юристу нашему тоже нужнее – у него сын в институт поступает. А что Злата? Сама постоянно твердит, что сребролюбие – страшный грех, вот, пусть и сидит без премии. Официальную зарплату, конечно, получит в конце месяца, но на этом все…

Выйдя из дома, я остановился на тротуаре, чтобы еще раз обдумать сложившееся положение. Да блин, как так получилось? Дурацкие деньги, зачем их вообще простые смертные придумали…. Идиоты! Сами же себе проблемы создали, и мне заодно.

Громкое гудение заставило меня подпрыгнуть. Мимо, ревя движком, пронеслась тюнингованная «восьмерка» со спиленной крышей, и какой-то татуированный пацан, высунувшись в окно, нажал на кнопку гуделки, другой рукой держа телефон.

- Не спи, дядя, замерзнешь! – крикнул он, а тот, кто сидел за рулем, поддал газу, и адская машина унеслась в конец улицы. Ну вот, у кого-то праздник, а я опять в опале.

Глава четырнадцатая: Треш-блогеры

Вика вернулась очень расстроенная.

- А я говорила, что в этом магазинчике одни только местные бывают! – сокрушалась она, пока мы мчались обратно в город А. – Только час времени зря потеряли!

- Потише будь, а? – поморщился я. Мало того, что настроения нет, так еще и эта энтузиастка на мозги капает. – Какая разница, часом позже мы найдем этого парадемона или часом раньше?

- Как это какая? За этот час парадемон уже мог подчинить себе новый объект, и заставить его делать всякие глупости, во вред людям… Ой, да что я вам рассказываю? – «Патриот» вылетел на крошечный пятачок-парковку, и остановился. – Все, сидите здесь, я сама поговорю с первым свидетелем.

- А много там вообще народу?

- Восемь человек. Шестеро покупателей, и двое работников торгового зала. Плюс, покойный кассир, итого девять.

- Добануться можно, сколько работы нам предстоит сделать.

Вика покинула авто, торопливо пересекла улицу, и скрылась в подъезде дома, а я немедленно повернулся к Серафиму:

- Слушай, друг, у тебя денег взаймы нет?

- Оп-па! – удивился он. – Ты же вчера на кабриолете приехал, в новых шмотках, и что, уже все потратил?

- Ну, ты-то душевную травму не усугубляй, ладно? Просто ответь, есть или нет.

- Нет.

- А что, наш Отдел 13 нам зарплату не платит?

- Платит, но я еще пока ни одного парадемона не поймал и не уничтожил. Не за что платить.

- А деньги на пиво откуда берешь? – настырничал я.

- Так нам же карточку дали, на мелкие расходы. Оттуда и беру.

- Точно! – и как это я про нее забыл? – И много там?

- Хз вообще. Возьми, да посмотри.

- Обязательно, - теперь, когда у меня снова нашлись средства, мне не терпелось вернуться в церковь, чтобы наглядно показать Злате, что я такой же богатый и щедрый меценат, каким был вчера. Но эта Вика с ее дурацкой работой… Как бы поделикатнее избавиться и от той, и от другой?

Сзади раздался сигнал клаксона. Мимо на бешеной скорости пронеслась та самая «восьмерка» со спиленной крышей, которую я уже видел. В кузове, выпрямившись во весь рост, стоял татуированный паренек. Навстречу нам по тротуару шел мужчина; на наших глазах машина подлетела к нему, татуированный нагнулся, выпрямился, и щедро плеснул в лицо мужчине поток воды из кружки. От неожиданности тот поскользнулся, и растянулся на тротуаре.

- С добрым утром! Умойся, дядя! – раздался крик, паренек поднял мобильник снимая произошедшее на камеру, и машина умчалась, скрывшись за поворотом.

- Вот же идиоты! – покачал головой Егор. Пострадавший мужчина не торопился подниматься, а лишь глухо постанывал, и слабо шевелился – видать, что-то себе отбил при падении.

- Как думаешь, встанет? – поинтересовался напарник.

- Не знаю, - пожал я плечами. - Может, встанет, а может, и нет.

- Может, помочь ему?

- А оно тебе надо?

- Не надо.

- Ну, вот и сиди себе.

Вскоре вокруг пострадавшего начала собираться толпа, и лишь когда приехала машина «Скорой Помощи», Вика вышла из подъезда.

- Что это тут такое? – удивилась она, забираясь за руль «Патриота».

- Ребята контент снимали, - пожал я плечами. – Бывает.

- Ясно. В общем, по первому свидетелю отбой. В шоке, конечно, но никаких признаков в нем парадемона нет. Сканер тоже ничего не показал. Поехали дальше.

Новый адрес оказался тут же рядом, за углом.

- Серафим, идешь со мной.

- Почему?!

- Потому, что тебе тоже надо принимать участие, приказ Г.! – отрезала Орлова. – Азраэль, а ты пока сиди, твоя очередь будет в следующий раз.

- А вы там долго? – поинтересовался я на всякий случай.

- Не знаю, как получится.

Едва я устроился поудобнее, как засветился и запиликал мой новенький, купленный вчера телефон. После третьей попытки, проведя пальцем по экрану, я смог разблокировать его и принять входящий вызов.

- Алло? – не поверите, но это был мой первый за сто пятьдесят лет сознательной жизни разговор по мобильному телефону, придуманному простыми смертными. Какое волнительное событие, подумать только!

- Азраэль? – голос глухой, как будто из могилы.

- Это кто?

- Паук.

- Кто?!

- Хакер, мы с тобой сегодня утром познакомились.

- А, это тот, который «ночная бабочка»? – сыронизировал я. – И что тебе надо?

- Я звоню Вике, но она трубку не берет.

- Правильно делает.

- Я только что засек всплеск парадемонической активности рядом с вами. Пока он не исчез, вам нужно немедленно двигаться туда!

Я отнял трубку от уха, и недоуменно уставился на нее. Что-что? Повторите, я не понял – мне что сейчас, надо что-то самому делать? С какой это радости?

- Еще раз повтори.

- Всплеск парадемонической активности рядом с вами, - монотонно повторил Паук все тем же глухим, как будто из могилы, голосом. – Я скинул тебе геолокацию.

- Так, слушайте, товарищ хакер, вы сначала научитесь говорить нормальным человеческим языком, а потом людям звоните, договорились? – я раздраженно нажал первую попавшуюся кнопку, но звонок не прервался. Да, блин! Красную надо нажать, идиот! Кто идиот? Сам такой! Еще и геолокация какая-то, что это за слово такое вообще…

- И здесь голяк, - буркнула Вика, вернувшись через двадцать минут. – Тоже самое – свидетель в глубоком шоке, никаких признаков парадемона. Так, а почему мне Паук три раза звонил? – она приложила трубку к уху. – Алло, нашел что-нибудь? Что?!

Пока она слушала, ее лицо стремительно менялось, к тому же, она начала коситься в мою сторону. Я независимо смотрел в окно, делая вид, что меня это не касается.

- А он так и сказал? Понятно! – швырнув телефон на переднее пассажирское сиденье, Орлова вперила в меня тяжелый взгляд. – Азраэль, скажи честно: ты что, дурачок?

- Кто обзывается – тот сам так называется.

- Какого черта ты не поехал исследовать место всплеска парадемонической активности?

- Ты больная, что ли? Как я поеду на твоей машине?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- И что? Ключи в замке зажигания, и водить ты умеешь, я же знаю.

- Ну, извините! – хотя сам я себя при этом виноватым не чувствовал. - Я думал, ты ищешь парадемонов, а мы так, в качестве моральной поддержки за тобой таскаемся. И вообще, отвези меня домой, у меня срочное, неотложное дело появилось.

- Не дождешься, - Вика так резко сорвалась с места, что мы с Серафимом повалились друг на друга. – Отвезу после окончания рабочего дня, а до него еще далеко.

- Слушай, если у тебя личной жизни нет, то не мешай ее другим строить! – прошипел я, с трудом отпихивая навалившееся на меня, заплывшее жиром тело пухляша. – Или тебя что, опять трахнуть надо, чтобы подобрее была? Так давай Егорушка погуляет, а мы быстренько, прямо здесь, как в прошлый раз!

Но Вика словно не услышала мои слова, гоня джип по нужному адресу. Оказалось, что это была заправка на выезде. Затормозив так резко, что машину повело юзом, она выскочила из нее, не дождавшись полного прекращений движения, и рванула в здание, как гончая по следу. Когда мы ее догнали, она уже допрашивала сотрудника, мужчину не то армянской, не то грузинской национальности, разговаривающего без акцента, но с горячим восточным темпераментом. Его возмущению не было предела.

- Ворвались, устроили дебош, начали предлагать деньги, если я слижу вот это с пола! – он ткнул пальцем в остро пахнущую лужу бензина на полу. – Я их пытался прогнать, так они меня провоцировать начали, оскорблять по национальному признаку! Я разозлился, выскочил из-за прилавка, а они мне в лицо водой плеснули, и убежали!

- Вы видели, на какой машине они уехали? – спросила Вика.

- Нет, а как, они же мне водой прямо в глаза… Товарищ лейтенант, что это за безобразие творится? Пять лет здесь работаю – никогда такого не было!

- Мы с этим разберемся, - пообещала Вика. – Больше ничего странного не было?

- Э-э-э, какой больше? – возмутился честный работник автозаправочной отрасли. – Этого мало, что ли?

- И все-таки?

- Не было ничего, все спокойно было.

- У вас здесь есть камера наблюдения? Могу я посмотреть записи?

- Есть, но она сломана, несколько дней уже не работает. Да и за кем тут наблюдать, за дальнобойщиками? За пять лет ни одной драки, ни одного скандала, а тут на тебе!

Орлова с трудом подавила глухой стон.

- Позвоните в ваше местное полицейское управление, и сообщите, если что-то вспомните, хорошо? Просто скажите, чтобы передали информацию лейтенанту Орловой. Ребята, пошли.

Выскочив на улицу, она огляделась. Несмотря на то, что заправка находилась на выезде из города, и ежеминутно мимо нее туда-сюда проносились машины, на самой заправке не было ни одного авто. Видать, цены здесь были кусачие.

- Ни одного свидетеля! Мало того, еще и камера не работает! Гребанная деревенская глухомань! – кипятилась Вика, и в расстроенных чувствах даже пнула колесо своего внедорожника. – На десять минут с нашим парадемоном разминулись! Если бы не… - короткий яростный взгляд в мою сторону, и глубокий вдох-выдох. – Ладно, еще не вечер. Либо сам попадется, либо опрос свидетелей наводку даст. Сейчас, воды куплю, и поедем.

- Слушай, а может, это те треш-блогеры? – спросил Серафим, когда мы снова забрались на заднее сиденье «Патриота».

- Какие?

- Ну, которые мужику в лицо водой плеснули.

- Ну, может, и они.

- Так давай Вике расскажем, что мы их видели.

- Еще чего! Она меня дурачком назвала, а тебя вообще непонятно зачем с нами потащила. Пусть сама и работает.

- Действительно! Пусть сама выкручивается.

- Вот-вот.

**********************

Второй и третий свидетель также оказались чисты, их версии насчет того, что происходило в магазине, совпадали на сто процентов, что вселяло уверенность в их адекватность. Четвертым была пожилая женщина, но она находилась под таким впечатлением от увиденного (в момент убийства кассира и покупателя она как раз стояла в очереди на кассу, и видела все, так сказать, из первого ряда), что впала в глубокий шок. К нашему появлению врачи накачали ее успокоительными до состояния живого овоща, и ни одного внятного слова мы от нее не добились.

- Завтра приезжайте, - коротко попросил ее муж. – Может, она завтра что-нибудь и вспомнит.

Лицо Вики после каждого визита мрачнело все больше и больше. Очередной адрес привел нас в небольшой частный дом. Судя по состоянию дома, в нем давно не было хорошего хозяина – крыша местами облупилась, покосившийся забор еле держался на месте, и везде, куда ни кинь взгляд - сорняки по пояс высотой. Грустная женщина во дворе выбивала развешенный на веревке ковер.

- Добрый день, лейтенант Орлова, отдел специальных расследований, - Вика в очередной раз продемонстрировала удостоверение. – Мне нужно задать вам пару вопросов.

Реакция свидетеля оказалась очень неожиданной. Она сначала удивленно посмотрела на нас, потом как-то обмякла, закатила глаза, и начала медленно опускаться на землю, пока не растянулась на земле. Мы так и застыли, приоткрыв рты.

- За мной! – скомандовала Вика, и перемахнула через забор. Дремавшая возле будки на цепи дворняга мигом проснулась, и залилась лаем, но Орлова, не обращая на нее внимание, склонилась над несчастной, растянувшейся на земле свидетельницей, и достала из кармана сканер, который уже показывала нам. После нескольких секунд манипуляций она убрала прибор, и крикнула:

- Артем, у меня там, в машине – аптечка под левым передним сиденьем. Неси сюда!

Я нехотя подчинился, всем своим видом показывая, что с глубоким презрением отношусь к этой просьбе. Через минуту благодаря усилиям Вики потерпевшая пришла в себя, и зашевелилась.

- Боже мой… – прошептала она, увидев три склонившиеся над ней физиономии. – Вы из полиции? Что он уже натворил?

- Кто?

- Тима…

- Наверное, головой стукнулась, - высказал я предположение.

- Похоже, - кивнула Вика. – Вот что, давайте ее в дом отнесем. Артем, Егор – взяли.

- Сама бери.

- Ага, тебе надо, ты и неси.

- Не надо меня никуда нести, - цепляясь за Вику, несчастная свидетельница поднялась на ноги, нетвердой походкой добрела до стоявшего в углу двора табурета, и тяжело опустилась на него. – Извините за этот припадок, у меня прям сердце чуяло, что этим все кончится… Где Тима? Что он сделал?

Дворняга продолжала заливаться лаем, и Вика недовольно посмотрела в ее сторону.

- Вот что, э-э-э… как ваше имя?

- Людмила.

- Вот что, Людмила, или успокойте собаку, или давайте поговорим в доме. Разговор очень серьезный.

- Хорошо, - Людмила поднялась, но тут же покачнулась, и упала бы, если бы Вика ее не поддержала.

- Может, вам лучше «Скорую»?

- Нет, не надо… Идемте в дом, поговорим…

Обстановка дома поражала своей бедностью. Минимум мебели, полное отсутствие какой-либо видеотехники, ремонт столетней давности… Редко где в наше время встретишь такие дома. В них люди не живут, а существуют, и время для них остановилось еще в тот момент, когда пала великая всесоюзная республика. С тех пор снаружи все меняется, жизнь идет вперед, а здесь как было тридцать или сорок лет назад, так и остается до сих пор.

Усадив женщину на стул возле обеденного стола, Вика набрала и принесла ей стакан воды из-под крана. Людмила выпила, и с тоской посмотрела на нас.

- Вы можете говорить прямо, - сказала она твердым голосом. – Я готова ко всему. Что он сделал, человека убил? Или ограбил кого-нибудь?

- Мы по другому вопросу. Вы были сегодня утром в магазине «Джози Маркет»? – спросила Орлова.

- Нет.

- Вы живете одна? – Вика сверилась со списком. – Нам нужен Тимофей Зайцев, он прописан по этому адресу.

- Это мой сын.

- Ваш сын живет с вами? Где он сейчас?

- Боже мой, я не знаю! – прошептала Людмила. – Если бы я только знала!

- В каком смысле? – напряглась товарищ лейтенант. - Ваш сын пропал?

- Нет, но… Он ушел из дома.

- Куда?

- Он сегодня как будто с ума сошел… Хотя нет, это еще раньше началось… Интернет этот его проклятый… Господи, за что мне это?

При словах «с ума сошел» мы насторожились, и даже быстро переглянулись. Вика развернула один из стульев, и села так, чтобы быть напротив женщины, лицом к лицу с ней.

- Людмила, пожалуйста, успокойтесь. Что с вашим сыном? Расскажите подробнее – когда он ушел, почему, и что странного или необычного вы заметили в его поведении.

- Господи, да он уже долгое время странный! Хотя нет, теперь мне кажется, что он таким всю жизнь был… Это я, дура, виновата – подключила ему этот Интернет, вот Тима и покатился… Сначала домашние дела забросил – что ни попросишь его, так у него постоянно: мам, я занят, а сам от телефона своего не отрывается, представляете?

- Представляю.

- Потом начал пропадать куда-то! Сколько я у него не спрашивала, в ответ только раздраженное: мол, работаю, скоро денег много будет, заживем с тобой! Один раз на три дня пропал, потом домой пришел – ногах еле стоит, все тело в побоях, и алкоголем несет так, что мне самой чуть плохо не стало. Я у него спрашивать стала: сыночка, где ты был, что случилось? А он меня матом послал, а потом еще так вытаскивает пачку денег, передо мной кидает, и кричит: мол, на, подавись, только отвали! – и Людмила тихо заплакала.

Вика погладила ее по колену.

- А потом он эту Сашу привел… - продолжила рассказ сквозь слезы несчастная женщина. – Девушка, мол, его. Такой же породы: кольцо на губе, рисунки странные на теле, и мобильник в руках круглые сутки. Познакомил меня с ней, посидели, она у нас ночевать осталась. Ночью, как водится, у них охи-ахи, а утром я спросонья иду в туалет по нужде – и спотыкаюсь об веревку, протянутую поперек двери! Падаю, ударяюсь, кричу, а сынок мой любимый со своей ненаглядной на камеру телефона меня снимают, и еще смеются!

Серафим толкнул меня локтем, привлекая внимания, и выразительно покрутил пальцем у виска. Я согласно кивнул.

- Словами не передать, как мне больно было – не физически, а морально! – всхлипнула Людмила. – Я же его сама ращу, без отца, отец его погиб, когда Тиме пять лет было, несчастный случай на производстве… А мне за это на старость лет – такая благодарность! Ну, а после этого у нас с ним одна только ругань и была. И с ним, и с этой его Сашей… Они мне еще пару раз такие ловушки устраивали, как вспоминаю, так до сих по трясет… Тима рисунки на кожу налепил, прямо на лицо, издеваться надо мной начал, уж сколько я его просила образумиться – ничего не слышал, только повторял: контент, мол, донаты, канал раскрутим, будем чилить… Что это вообще значит, вы знаете?

- Приблизительно.

- Я единственное поняла – что они это снимают, а есть в Интернете люди, которые это смотрят, и деньги платят. Ну, спонсируют. Слава Богу, Тима меня до могилы не довел – я слышала, эта Саша ему сказала, что из меня, мол, много не выжмешь, надо по другим местам искать. Я хотела брата своего – то есть, его дядьку – попросить, чтобы он с Тимой по-мужски поговорил, да, как назло, брат на вахту уехал на восемь месяцев. А Саша моего Тиму все подначивает – давай, мол, пока зрители есть, надо работать. И все, пропал сынок мой… Сегодня утром из магазина вернулся, как будто бешеный – глаза сверкают, речь несвязная, трясется весь….

- Он ходил в магазин? – быстро спросила Вика. – В «Джози Маркет»?

- Не знаю, он только упомянул, что был в магазине, а там что-то случилось, я только не поняла, что именно. А потом бутыль подсолнечного масла хватает, на пол выливает, телефон достает, и говорит: слышь, ма, за сколько эту лужу выпьешь? Я чуть не села! Смотрю на него – а он, словно псих, впору санитаров вызывать. В общем, мы с ним разругались окончательно, и он из дома ушел. Все.

Наступила тишина, прерываемая лишь легкими всхлипами. Несчастная женщина все никак не могла успокоиться.

- И где он сейчас, вы не знаете? – спросила Вика, и получила лишь отрицательный кивок.

- А вообще, можете предположить, где он может быть? Возможно, вы знаете, где эта Саша живет?

- В городе С… кажется. По крайней мере, она так говорила. Больше ничего не знаю.

- А родители ее, друзья, близкие? Может, друзья Тимы, у которых он может ночевать первое время? Родственники, живущие поблизости?

Безнадежное пожатие плеч.

- Ясно, - Вика еще немного посидела, словно ожидая, не вспомнит ли чего еще Людмила, но, не дождалась, и поднялась. – Людмила, если что-нибудь еще вспомните – позвоните в полицейское управление, и попросите передать информацию лейтенанту Орловой. Только обязательно позвоните, хорошо?

- Что он натворил? Вы так и не сказали!

- Пока еще ничего, но мы должны немедленно его разыскать, пока его неадекватное поведение действительно не довело до беды. До свиданья.

Рассказанная история произвела на нас впечатление. Настолько, что до машины мы шли молча.

- Я думаю, остальных свидетелей опрашивать больше смысла нет, - Вика потерла глаза. – Это и есть наш парадемон, вселившийся в парня-блогера, и это он был на заправке. Вот только где его теперь искать, а? Хотя, кого я спрашиваю…

Глава пятнадцатая: Дурдом на колесах

Мертвое мужское тело распростерлось напротив алтаря, устремив искаженное болью лицо вверх. Под головой расплылась кровавая, уже подсыхающая лужа. Левая штанина задралась, обнажив грубый, сработанный из подручных материалов протез вместо ноги. Деревянный костыль валялся неподалеку, словно, не имея к телу никакого отношения.

- Злата, ты здесь? Ох ты ж нифига себе… - я замер, увидев девушку, стоявшую возле трупа, растянувшегося на полу церкви. По щекам Златы текли слезы, лицо было полно скорби, губы шептали молитву за упокой души. Откуда-то доносился голос батюшки, занимающегося тем же.

- Молодой человек, покиньте место преступления, - сотрудники полиции, мимо которых я прошел, не обратив на них никакого внимания, ворвались следом, и вежливо оттеснили меня к выходу. – На сегодня Храм Божий вынужденно закрыт.

- Так я это… - повертев головой, я узрел вчерашнего опера, разговаривающего с криминалистом. – Эй, как там тебя… Красный? Краска? Тьфу, ты… Красильников!

- Доброе утро, - несмотря на то, что на улице едва рассвело, опер был бодр, свеж, подтянут, гладко выбрит, а еще необычайно серьезен. – Все в порядке, ребята, это свой. А где лейтенант Орлова?

- Она меня послала узнать, что тут у вас случилось, - соврал я на ходу. – А сама другим делом занимается.

На самом деле все обстояло несколько по-другому. Вчерашний рабочий день закончился тем, что мы с Серафимом вдрызг разругались с Викой, наотрез отказавшись вместе с ней беспрерывно колесить по городам, пока не наткнемся на трэш-блогеров, в одного из которых вселился наш парадемон. Ну, или хотя бы не придет информация, где они могут быть, а потом отрабатывать все возможные варианты. В итоге Орлова молча высадила нас на въезде в наш родной городок, и до самого дома мы шли пешком, что еще больше укрепило наше к ней раздражение. Ни вчера вечером, ни сегодня утром Вика больше не появлялась, и никаких новостей от нее не поступало.

- Жаль, - опер пыхнул сигаретой. – А то я хотел спасибо сказать, что ее отдел вчерашнее дело по магазину забрал.

- Я передам. Так что случилось?

- Труп мужчины, около сорока пяти лет, найден мертвым час назад батюшкой, который и вызвал полицию. По предварительному опросу – местный прихожанин, регулярно бывал здесь, молился. Остальное можно будет сказать после детального изучения.

- Что еще?

- Входные двери на ночь закрываются, но преступников это не остановило, - тут и я заметил, что со входными дверями действительно было не все в порядке – искалеченные, они буквально висели на соплях. – Судя по следам шин, думаю, что скорее всего – привязали двери тросом к машине, и дернули. Двери крепкие, дубовые, в старину еще делали, но движок сильнее оказался. Следы шин от маленького автомобиля, легковая машина, возможно, спорткар. На данный момент это все, что мы знаем.

- Есть еще кое-что, - добавил криминалист. – На полу мы нашли отпечатки обуви двух человек. Согласно показаниям Златы, полы в церкви моются каждый вечер перед закрытием, значит, следы оставили преступники.

- Спасибо, - обескураженный, я отошел в сторону, и присел на лавочку в маленьком скверике напротив церкви. М-да, ох и облом… А так хорошо начиналось!

Еще вчера, выслушав от Мурзика краткую инструкцию по пользованию банкоматом, и даже записав это на листочке, я проверил… как же его… а, да, баланс карточки (чтобы это, бл., не значило!) Сумма оказалась намного скромнее той, на которую я куражился, но, по моим подсчетам ее должно было хватить, чтобы залатать крышу в церкви, и попутно – заработать еще одно очко репутации в глазах Златы.

О том, что эти деньги как бы подотчётные, я не думал – хозяева жизни живут и кайфуют сегодняшним днем, это только представители низшего класса трясутся над каждой копейкой, со страхом ожидая, что будет завтра.

И тут такой поворот! Вот надо было этого мужика именно сегодня ночью, именно тут убить! Мало, что ли, мест вокруг?

- Ты опять здесь? – раздался недоброжелательный голос. Оглянувшись, я увидел остановившегося напротив лавочки Михаила, парня Златы. Являл он собой классический образ механика-работяги – на нем был серый комбинезон, покрытый промасленными пятнами, и такая же кепка. Из одного из карманов комбинезона торчал гаечный ключ, из другого выглядывала рукоять отвертки. Миша недобро скалился, глядя на меня. – Слушай, ты чего здесь в последнее время крутишься, а?

- Рядом со святым местом думается лучше, - улыбнулся я. – А ты хоть бы переоделся перед тем, как в Храм Божий наведаться. Или что, у вас, нищебродов, нынче такая мода – в чем был, в том и пришел?

- Я, вообще-то, за Златой приехал…. Да и вообще, не твое дело!

- Может быть, и мое, - не согласился я. – В последнее время все, что касается Златы, меня очень интересует. И мне очень жаль, что в этот круг интересов входит такое мудачье, как ты.

- Слышь! – Миша пустил сквозь зубы на траву длинную струйку желтоватой слюны, и прищурился. – Думаешь, я не вижу, что ты хочешь? Отстань от Златы, понял? Я понимаю, у нее под бочком – теплое место, но оно уже занято.

- Настолько теплое, что ты рыбачишь не только в ее лунке, но еще и во всяких разных? До сих пор помню, как стонала та девчонка, которую ты в моей квартире в ванной на свой стручок натягивал.

- Ты что, нарываешься?!

- Нет, просто мне интересно, как у тебя хватает наглости при таких раскладах хайло открывать. Я в вашем городе всего несколько дней, а у меня уже есть по крайней мере три свидетеля твоих кобелиных похождений. Осталось предоставить Злате фото или видео доказательства – а их, учитывая деятельность твоей кобелиной натуры, не сложно будет достать – и ты свое теплое место потеряешь, не успеет солнце зайти.

- Предоставляй, что хочешь. Злата меня любит, и не верит никому, кто пытается нашу любовь разрушить, - самодовольно хмыкнул бугай. – До тебя уже пытались – не получилось.

- Дружище, ты даже не представляешь, на какие методы убеждения ради достижения цели я способен. Даже на самые подлые и низкие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Слышь, по-хорошему советую – съ**ись нах., - попросил Миша. – И не трись больше возле Златы. А то будет плохо.

- Кому, тебе?

- Тебе.

- Хочешь вместе с дружками подкараулить меня в темноте возле дома, и хорошенько избить? – без труда догадался я. – Может, что поумнее придумаешь?

Миша замолчал, видимо прикидывая, то ли добавить еще угрозы, то начинать лезть в драку уже сейчас, не дожидаясь дружков. Даже при разнице в габаритах я не сомневался, что сделаю его одной левой – у ангелов смерти есть свои секретные приемы – но ситуацию разрядило появление Златы.

- Зайка! – бугай попытался обнять свою девушку, но вовремя вспомнил про внешний вид, и ограничился тем, что чмокнул ее в щеку. – Ты как, норм?

- Я да, но Анатолий Евгеньевич… - и шмыганье носом. – Гнусное убийство такого хорошего человека в священном месте… Господи, как ты мог допустить такое?

- Ну-ну, Злата, не расстраивайтесь, - я взял ее руки в свои. – Главное, что с вами все в порядке. Полиция разберется.

- Да, надеюсь.

- Зайка, поехали, я отвезу тебя домой, - Миша попытался оттереть меня плечом от своей девушки. У меня появилось навязчивое желание треснуть его по наглой роже, но делать этого на глазах Златы было никак нельзя. – Тебе надо выпить таблетку, и полежать.

- Да, поехали.

- Злата, постойте! Я хотел с вами поговорить, а точнее - обсудить с вами ремонт, про который мы вчера говорили.

- Артем Геннадьевич, давайте не сейчас.

- Да, Артем Геннадьевич, давайте не сейчас, - поддакнул Миша, глядя на меня взглядом, полным ненависти. – Не видите, мы торопимся.

- А когда? – настырничал я. – Злата, не убивайте меня своим равнодушием, мне очень хочется поскорее решить вашу проблему с протекающей крышей.

- Завтра, - вяло ответила девушка. – Приходите завтра.

- Все, Зайка, пошли, пока тебе хуже не стало.

Я скрипнул зубами, издали наблюдая, как они усаживаются в свою ржавую «шестерку». Подумать только, еще позавчера я мог прокатить Злату на роскошном кабриолете, и специально для нее набрать полную ванную шампанского, а сейчас… Сейчас мне оставалось только записать очко в пользу противника. Обидно.

********************

«Патриот» я заметил еще издали – он стоял в закутке между двумя домами, спрятавшись от солнца в тени. Осторожно приблизившись к машине, я заглянул внутрь. Зрелище не могло не радовать – Вика крепко спала, уронив голову на руль. Видать, реально всю ночь по городам колесила, разыскивая парадемона. Не став ее будить, я двинулся к дому.

- Ну, и как дела? – поинтересовался Мурзик, оторвавшись от процесса поглощения кошачьего корма из своей миски. – Присунул Злате?

- Да я бы уже, если бы не эти ваши вечные проблемы простых смертных. То деньги заканчиваются, то убивают кого-то!

- Ага-ага, - кивнул кот. – Плохому танцору яйца мешают, слышали уже.

- Да я серьезно. Как вы тут вообще не боитесь размножаться? Это же ужас просто, а не жизнь.

- Может, тебе надо просто понять, что Злата – не твоего полета птичка, и переключиться на кого-нибудь другого? – посоветовал Мурзик. – Да вот, хотя бы на Кристину, например.

- На эту стерву? Не смеши. Кстати, что-то давно ее криков не было слышно.

- Работы много, конец месяца. Ничего, как разгребется – мигом про вас вспомнит. А вообще, это ты зря про нее. Одна, мужика нет, детей нет – знаешь, сколько в ней нерастраченной любви?

- А еще злости, закидонов насчет соблюдения порядка и стремления доминировать над окружающими.

- Ну, злость – как раз-таки от одиночества, а все остальное…. Привыкнешь.

- Лучше посоветуй, где еще можно денег поднять быстро, и без усилий. Только не надо опять про микрозаймы петь – я там уже был. И про карточку не напоминай, там одни копейки.

- Работать не пробовал?

- Да ладно?!

- Нет, я серьезно. Вам же вроде ваш Отдел 13 должен платить хорошие деньги за каждого уничтоженного парадемона. Ну, или пойманного.

- Так я уже одного поймал, и ни шиша не дали.

- Ты поймал? А мне казалось, его Вика поймала, и ей премию выписали, а не тебе.

Пауза.

- Так… - протянул я тоном, не предвещающим ничего хорошего.

- Вот ты лошок конкретный! – развеселился кот. – Даже не удосужился уточнить такой важный рабочий момент.

- Нет, ну первого парадемона действительно Вика выследила и изловила, - неохотно признался я. – Бляха-муха, так где-то прямо сейчас еще один катается! И что, если я его сам сейчас прихлопну, то мне сразу и на месте кругленькую сумму за него?

- Губу закатай, - хмыкнул Мурзик. – Естественно, не кругленькую. Но, по меркам заработной платы нашего региона – вполне достойную.

- Минутку. Эй, Серафим!

- Он в ванной комнате, - подсказал кошак.

Я заглянул туда. Пар здесь стоял невероятный, такой густой, что его ножом можно было резать. В гуще этого пара едва различались очертания напарника, погрузившегося в наполненную водой ванну, и потягивающего пиво из банки.

- Чего? – послышалось ленивое.

- Серафим, а за уничтожение парадемона реально, что ли, деньги дают?

- Ага, - ангел смерти выдал сочную отрыжку. – А что?

- Да так, просто спросил.

Интересно только, зачем государству платить деньги ангелам смерти за уничтожение парадемонов? Мы ведь еду не едим, одежду не покупаем.

- Для мотивации, - ответил Мурзик – оказалось, я произнес эту фразу вслух. – Вы в своем Высшем Управлении не видите ничего, кроме работы – а здесь вам дают возможность вкусить все радости жизни простых смертных. В твоем случае – добиться расположения Златы. Ну, или покататься на кабриолете, на котором ты недавно приезжал.

Воспоминания о черном кабриолете и тугих пачках наличности, которые делали в глазах простых смертных меня богатым и успешным, заставили меня беспокойно заерзать, а мысли о покорении Златы и ускорении ее разрыва с наглым кобелем Мишей вообще побудили меня начать ходить туда-сюда в состоянии крайнего волнения.

- Так, надо подумать. Как можно найти парадемона?

- А ты в Интернете загугли.

- Тихо, ша! Либо по делу говори, либо вообще рот не открывай.

- У тебя наверху хакер сидит, - буркнул Мурзик. – Может, у него спросишь?

Это было настолько простое, и вместе с тем гениальное решение, что я не стал тратить драгоценное время на дальнейшие рассуждения, а просто поднялся наверх.

- Дружище Паук, сколько лет, сколько зим!

- Мы только вчера познакомились, - ответил хакер, не поворачивая головы. Потягивая сок через трубочку, он не отрывал глаза от экрана – на нем мускулистый качок дрючил стоявшую раком загорелую блондинку.

- Порнушку смотришь? Правильно, надо же кровь по организму разгонять! – я прикинул, как бы мне встать рядом с ним, чтобы не зацепить какой-нибудь провод или монитор, и в конце концов решил, что лучше остаться там, где уже стою.

- Это наши соседи развлекаются. По заданию Отдела 13, на всякий случай наблюдаю за всеми, кто живет поблизости, при помощи скрытых камер. Супружеская пара из третьего дома прямо сейчас мирится после бурной ссоры, бабушка из восьмого дома печет кексики, а мужчина из двенадцатого – учит дочь играть на пианино. Чего надо?

- Мне нужно поймать парадемона, но так, чтобы без помощи Вики.

- Какое совпадение, как раз сегодня ночью я зафиксировал вспышку активности. Я звонил Вике, но она опять трубку не берет.

- Братишка, да ты просто молодец! Скажи, где это было, и я полетел.

- В нашей церквушке, - ответил Паук, допивая сок, и швыряя пустую упаковку в угол, в груду скопившегося мусора. – Кстати, там было убийство, ты слышал?

- Так, погоди! А разве парадемон может делать свое дело на территории священного храма? Это разве не…

- Ошибаешься, - равнодушно ответил хакер, щелчком мыши сворачивая экран с порнушкой, и включая другую трансляцию, где бабушка печет кексики. – Парадемону глубоко до фени и священное место, и якобы могущественная Божья сила, которая должна его испепелить на месте. Это существо из Темного Измерения, не имеющее никакого отношения к Дьяволу, чертям и прочему выдуманному религиозному канону.

- Не богохульствуй, - посоветовал я на всякий случай. – Так, и что дальше?

- Все.

- Как все?

- Я тебе сказал, от чего отталкиваться, дальше сам.

- Дружище, я вижу, мы неправильно друг друга поняли, - я все-таки рискнул подойти поближе, и даже сделал попытку изобразить дружеское похлопывание по плечу. – Поскольку я еще новичок в этом деле, мне нужен любой дельный совет от более опытного сотрудника. А ты же мозг, гениальная личность! Ну, неужели тебе прямо больше нечего сказать?

Недолгое молчание.

- Ладно, - наконец, сдался хакер. – Я думаю, можно что-то еще поискать, если…

- Что?

- Если ты вынесешь мусор из моей комнаты на помойку, а то воняет.

Весь мой доброжелательный тон мигом испарился.

- До свиданья, - сухо попрощался я. – Смотри, не обдрочись тут, подглядывая за соседями. По себе знаю, когда много раз - тоже плохо.

Спустившись вниз, на кухню, я включил кофеварку. Мурзик, опустошивший миску, и деловито вылизывавшийся после еды, спросил:

- Ну, и как?

- Да пошел он… Сволочь наглая!

- Ясно. Знаешь, наверное, зря я посоветовал тебе обратить внимание на Кристину. С таким мастером пустопорожнего «ля-ля» ей явно не по пути. Ну, а про Злату вообще молчу.

Я скрипнул зубами. Вашу мать, почему вдруг все стало так сложно? Жил же нормально, как самый нормальный зажравшийся и охамевший от собственной безнаказанности мажор, и тут на тебе… И почему здесь каждый думает, что он обязан меня жизни учить?

Внутренняя борьба в моей бессмертной душе продолжалась минут десять. На одной чаше весов – Злата, на второй – опуститься до уровня простых смертных настолько, чтобы убирать за кем-то мусор. Мурзик молчал, ожидая окончательного решения. И оно сформировалось. Ладно, будем считать, что это такой квест… В конце концов – это еще не самое худшее, что я делал, ради доставления женщине неземного удовольствия. Бывали ситуации и поунизительнее, если вы понимаете, о чем я.

Нехотя, очень нехотя я поднялся по лестнице обратно в крошечную каморку под крышей. Паук даже не обернулся, только поинтересовался негромко:

- Ну как, передумал?

- Давай отмотаем наш разговор назад, и сделаем вид, что я с тобой не прощался, - буркнул я. – Что надо убрать?

- Вон, куча в углу.

Я осторожно пнул ногой несколько пустых коробок из-под пиццы и сока, и несколькими точными ударами ноги выбросил их на лестницу, где они оглушительно загрохотали вниз.

- Все.

- Не все.

- Ты ко мне спиной сидишь, откуда ты знаешь?

- У меня камера показывает все, что происходит сзади, и выводит на монитор.

Я с сомнением окинул взглядом свой новенький, с иголочки, брендовый костюм. Запачкать его очень не хотелось. Пришлось тем же методом потратить около двадцати минут, но зато весь мусор, что скопился в углу комнаты, теперь валялся внизу, в прихожей, образовав живописную помойку. Правда, пыль в комнате все равно поднялась, и я уже еле сдерживался, чтобы не выскочить отсюда.

- Теперь точно все.

- Вижу. Итак, Вика вчера уже скидывала мне информацию, что мы ищем некоего Тимура Зайцева, а также его подружку, некую Александру. Ребята заделались блогерами, и снимают трэш-контент, разъезжая по городам, - Паук щелкнул мышкой, и принтер в углу начал печатать. – Поскольку Тимур дома не появляется, я предположил, что, скорее всего, они зависают у Александры. Вот ее домашний адрес. Кроме того, мне удалось обнаружить автомобиль, на котором ездят эти двое клоунов – «Ваз 2108», со спиленной крышей, был приобретен Тимуром несколько дней назад. Фото и номер машины – прилагаются. Ну, и, наконец, мне удалось найти старый Ютуб-канал, на котором эта сладкая парочка только-только начина свой путь. Самый активный подписчик и комментатор – бывший одноклассник Тимура, также есть у него в друзьях в социальных сетях. Мне удалось даже найти фотку, где они втроем – Тимур, Александра и этот самый друг – зажигают на какой-то пьянке. Есть доля вероятности, что они могут зависать именно у него. Адрес друга и его рабочий телефон – прилагается. В данный момент я занимаюсь тем, что пытаюсь найти их новый канал, который они ведут в последнее время, но мне нужны конкретные случаи – что именно они снимали, чтобы от чего-то отталкиваться.

Нечего и говорить, что я буквально потерял дар речи от такого прикола.

- И ты молчал?!

- Я звонил Вике полчаса назад, но она опять трубку не берет. Ну, а поскольку ты вчера высказал свое отношение к работе, тебя я решил не беспокоить.

- Ладно, допустим, - я вытащил из принтера несколько распечаток с полученной информацией. – Слушай, Вика устала, взяла на сегодня отгул, ты ей лучше вообще не звони, пусть отдыхает. Если что-то выяснится – сразу мне, ок?

- Ок. Мне, в принципе, все равно, кому.

- Мой номер телефона…

- Я знаю уже, - ответил хакер. – Иди, лови парадемона, пока он на другой объект не перескочил, и мы его след окончательно не потеряли.

- Ага, бегу.

- Эй, куда? – донесся мне через минуту вслед крик Мурзика. – А мусор этот кто убирать будет? Эй, алло?

******************

Но, только очутившись на улице, я вспомнил, что теперь, как говорят простые смертные, «безлошадный» - черный кабриолет у меня забрали, а угнать машину Вики, пока она спит внутри, нечего и думать. Тем не менее, искать того, кто мог бы меня подвезти за деньги, времени не было, в любой момент Орлова могла проснуться, позвонить Пауку, получить всю ту же информацию, и со свойственным ей энтузиазмом броситься в погоню за парадемоном, и тогда не видать мне премии, как жиртресту своих бубенцов.

Внезапно на меня снизошло озарение. У дверей гаража застыла белоснежная «Мазда» Кристины, а окно ее квартиры было приоткрыто, и оттуда доносился звон посуды, явно говоривший о том, что хозяйка в данный момент находится дома. Тихо, максимально тихо я поднялся по лестнице, нажал на ручку входной двери, и медленно, миллиметр за миллиметр, приоткрыл ее. Моему взору открылась уютная прихожая, обставленная чисто по-женски – такие я видел у одиноких женщин, которых мне тоже доводилось соблазнять. Ключи от машины лежали на тумбочке. Поглядывая в сторону кухни, откуда по-прежнему доносился грохот посуды и бормотание телевизора, я сделал пару бесшумных шагов, сцапал ключи, и таким же макаром – совершенно беззвучно, как ниндзя – вернулся назад. Да, вот в чем проблема маленьких городков – преступность здесь настолько ниже, чем в больших, что тут люди забывают об элементарной осторожности, а уж тем более, об элементарной безопасности. Сняв машину с сигнализации, я одним махом оказался за рулем, и завел двигатель. Окно со стуком распахнулось, раздался яростный крик Крис, обнаружившей угон своего транспортного средства, но мне было не до того. Лихо вырулив со двора, я помчался ловить парадемона.

Глава шестнадцатая: Дурдом на колесах. Продолжение.

Не имея никакого опыта в оперативно-розыскных мероприятиях, я решил начать с легкого – наведаться к другу Тимура и Александры. Судя по предоставленной Пауком информации, его звали Андрей, и жил в нашем же городке С., на той же главной улице, только в самом ее конце.

Входная дверь дома по указанному адресу была приоткрыта. Войдя внутрь, я потянул носом воздух – атмосфера явно носила следы похоти и разврата, а еще небольшой приватной вечеринки. В гостиной на полу, на небрежно брошенных одеялах, растянулись два обнаженных тела, мужское и женское. Как ни странно, но обоих я узнал сразу – мужское принадлежало тому самому Андрею, который быковал на моей тусовке. Что касается девушки, то эта была та, чернявая, которую парень Златы пялил в ванной комнате там же. Как тесен мир, однако…

- Эй, подъем, голубки! – я пнул ногой Андрея. – Утро доброе, бл… Гутен морген, суки!

Ни одна из сказанный фраз не возымела действие. Да, и впрочем, неудивительно. Мой наметанный глаз сразу отметил наличие по крайней мере двух пустых бутылок из-под алкоголя, и, по крайней мере, трех использованных кондомов, валявшихся возле спящей парочки. После такого куража можно хоть из пушки палить, все равно не проснутся. Ничто так не выматывает организм, как секс после пьянки – и то и другое уже само по себе в отдельности сильная нагрузка, а уж если в совокупности…

В другой ситуации я бы не стал будить спящую парочку – по себе знаю, что сон после бурной развратной ночи на вес золота, и надо уважать тех, кто им наслаждается. Но сейчас у меня были шкурные интересы, поэтому я не поленился сходить на кухню, принести стакан холодной воды из-под крана, и хорошенько плеснуть сначала Андрею, потом чернявой девушке (все время забываю уточнить, как ее зовут). Мое внезапное появление вызвало волну удивленного дикого мата.

- Ты еще кто, нах., такой? – бормотал парень, пока чернявая, дико визжа, пыталась прикрыться чем-нибудь.

- Полиция Майами, отдел нравов, - я не стал ходить вокруг да около, а сразу перешел к сути дела. – Я ищу Тимура и Александру, это два местных полупокера, только один мужского пола, а второй – женского. Есть информация, что ты с ними корешишься, и поэтому знаешь, где они могут быть.

- Бля, бро, давай помедленнее, башка сейчас взорвется! - оттолкнул подругу, Андрей пополз к столу. Там он, цепляясь за столешницу, принял вертикальное положение, дрожащими руками нащупал недопитую бутылку со спиртным, и от души приложился к ней. – Ох, хорошо! – послышалось в перерыве между глотками. – Слышь, а я тебя вроде знаю, нет? – мозги парня наконец-то заработали, и он уставился на меня.

- Пока нет, но узнаешь меня, как самый страшный кошмар, если сейчас же не поможешь следствию, - пригрозил я. – Так где Тимур и Александра?

- А я откуда знаю? Я их уже два дня не видел! – прозвучало это как-то неискренне. – А что они, что-то натворили? Бро, честное слово, вообще не в курсах.

- Мальчики… - подала голос чернявая. – Может, вы отвернетесь, а я оденусь?

- Одевайся так, чего мы там не видели, - гоготнул Андрей.

- Ну, раз вы все видели, то я в душ, - она откинула в сторону одеяло, которым пыталась прикрыться, и, в чем мать родила, отправилась в ванную комнату. Я даже смотреть не стал – второй раз уже не интересно.

- Так значит, ты не знаешь, где они могут быть?

- Вообще хз, - он нашел лежавший на столе среди бутылок мобильник, и посмотрел на экран. – Ох ты, нифига себе…

- Что там?

- Да так, ничего.

Я прищурился. Конечно, до Вики с ее опытом работы во внутренних органах мне далеко. Но даже моего опыта работы в других внутренних органах (конкретно половых, и конкретно в женских) заставили меня усомниться в искренности моего первого допрашиваемого свидетеля. Или кто он там?

- Ладно, спасибо за помощь, я пошел.

- Ага, давай.

Вернувшись к «Мазде», я достал из бардачка выданный мне револьвер. Перед тем, как отправиться на поиски парадемона, я засунул его за пояс, но так сидеть было капец, как неудобно, и пришлось переложить в бардачок. Единственное, что меня смущало – это полное отсутствие в оружии патронов, но сама пушка выглядела довольно внушительно, и я надеялся, что этого хватит.

Тихо войдя в дом, я услышал, как Андрей встревоженно бубнит кому-то:

- Тимоха, у вас там вообще башню сорвало, вы какого х*я это сделали? Ко мне тут уже пришли, только что-то какой-то мудак в костюме меня допрашивал, перезвони мне…

- Что, не перезвонил еще? – поинтересовался я, снова входя в ту же комнату. – Кстати, настоящего допроса еще не было, а вот сейчас он начнется.

- Тебе чё надо? – оскалился парень. – Я тебе непонятно сказал? Не знаю я нихрена! Чё ты лыбишься? Давно по зажравшейся роже не получал?

Он схватил пустую бутылку, и пошел на меня, но, увидев внезапно направленный в его грудь ствол револьвера, сразу затормозил.

- Ну, и что встал? – иронически осведомился я. – Топливо закончилось?

- Слышь, бро, я пошутил, - Андрей нервно облизнул губы. – Честное слово, я не при делах, это все Тимоха!

- Мальчики, что тут у вас за крики? – сзади появилась чернявая. – Может, лучше выпьем? Ох, ты! – ее глаза округлились. – Знаете, я тут вспомнила, я, кажется, голову плохо вымыла! - и она исчезла.

- Короче, - потребовал я. – Конкретно по делу. Где они?

- Не знаю…

- Не зли меня, а то и пальнуть могу.

- А тебе они вообще зачем нужны?

- Короче! – револьвер угрожающе дернулся.

- Они на старой, заброшенной конюшне за городом, - выдохнул Андрей. – Сказали, что пока там пересидят, пока донаты на хату не накопятся. Мол, снимать не хотят, хотят сразу купить.

- Вот это уже лучше. Что еще?

Он покосился на телефон.

- Ты смотрел их видео? – догадался я. – Что они снимали?

Он закусил губу, и помотал головой. Даже страх смерти не мог пересилить дружеские чувства к незнакомому пока мне Тимуру. А может, это было осознание собственного соучастия в совершенном преступлении, и признаться – значит, сдать самого себя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Телефон сюда! – потребовал я. Андрей медленно, не отводя глаз от револьвера, начал двигаться к столу. Я не успел среагировать, как он молниеносно схватил мобильник, и запулил его в открытое настежь по случаю жары окно.

- Упс, прости бро, случайно получилось, - криво ухмыльнулся парень.

- Ну, ты меня достал! – лихорадочно вспоминая инструкции Вики, я взвел курок. Послышался металлический звон.

Пауза.

- Он у тебя чё, не заряжен? – подозрительно осведомился Андрей.

- Заряжен, - неубедительно соврал я.

- Да ты гонишь! – он начал медленно приближаться. – Чё, на понт меня решил взять?

Я понял, что допустил ошибку, и ситуация резко переигралась не в мою пользу. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы внезапно за моей спиной не появилась бодрая и энергичная Вика. Видать, выспалась.

- Доброе утро, лейтенант Орлова, отдел специальных расс… Не поняла! Азраэль, а ты что здесь делаешь?

- Ты еще кто такая? – вытаращил глаза Андрей.

- Я из полиции, ищу вашего друга Тимура и его девушку Александру, - Вика соображал быстро, одного взгляда на револьвер ей было достаточно, чтобы проанализировать ситуацию и сделать вывод. – Артем, ты что устроил?

- А ты не лезь, - я сунул оружие за пояс. – Хотела мою премию за парадемона себе забрать? А, фигушки, я его поймаю, ясно тебе?

- Какую премию?

- Денежную!

- Слушайте, я не понял, - Андрей растерянно переводил взгляд с Орловой на меня и обратно. – Вы что, пранкеры какие-то? Один с пустым стволом, вторая с липовой «корочкой».… Где камера, куда улыбаться? Алло, мудак в костюме и шаболда без погон, я к кому обращаюсь? – он начал медленно приближаться с явными недобрыми намерениями.

- Стой, где стоишь, - Вика быстрым, отработанным движением вытянула из кобуры табельный пистолет. – И не надо оскорблять сотрудника при исполнении.

- Да ты чё, второй раз не прокатит! Он у тебя не заряжен! – уверенно заявил Андрей.

Несколько секунд Вика смотрела на него, а потом вскинула пистолет, и выстрелила. Пустая бутылка на столе разлетелась вдребезги, пуля ударила в стену. Дико матерясь, хозяин дома начал опускаться на пол с поднятыми руками – демонстрация произвела на него сильное впечатление.

- Вот, так уже лучше, - заметила девушка.

- Ничего не лучше, - возразил я. – Не вздумай мне мешать, премия моя будет. Все, пока!

Оставив ничего не понимающую Вику стоять на месте, я быстро выскочил из дома. Окно, из которого Андрей выбросил телефон, я вычислил сразу – оно было единственным распахнутым настежь. К счастью, телефон упал в густорастущую траву, и практически не пострадал. Схватив его, я запрыгнул за руль «Мазды», но тут возникла проблема – «Патриот» Вики припарковался позади, и мешал выезду. Пришлось пойти на крайние меры, вывернув руль, я втопил педаль в пол, протискиваясь мимо внедорожника вплотную к нему. Жуткий скрежет правого борта, звон стекла и улетевшее в сторону правое зеркало заднего вида сообщили, что мой маневр не сильно благоприятно отразился на состоянии любимой рабочей лошадки Крис. Да, в принципе, и пофиг.

Отъехав подальше, я встал у дороги, схватил трофейный «яблокофон», и через историю поиска нашел нужный контент. Канал назывался «Тим и Ал уходят в отрыв!», и, судя по количеству подписчиков, лайков, дизлайков и сотне отзывов, уже набирал бешеную популярность. Последнее видео было сделано пять часов назад с пометкой «Трансляция закончилась», и имело название «Супергерои наказали инвалида». Я нажал на него.

- Алоха, братва! – сказал некто в маске Бэтмена, держа камеру перед собой. За его спиной виднелось распятие Иисуса на стене. – С вами Тим и Ал, и сегодня мы будем совершать заслуженное возмездие! Мы супергерои, нах! Ал, поздоровайся!

- Халло! – девушка в маске Женщины-кошки помахала рукой. У ее ног распростерлось бесчувственное тело инвалида. Присмотревшись повнимательнее, я почувствовал, как у меня екнуло сердце – именно это самое распятие, интерьер церкви и тело я видел сегодня утром. Правда, тогда тело было уже мертво, здесь оно еще жило – хотя, судя по всему, оставалось ему недолго.

- И сейчас здесь перед нами тот самый ублюдок, который на протяжении последних десяти лет превращал жизнь нашей Ал в адский кошмар! – парень в маске Бэтмена говорил каким-то диким, срывающимся от возбуждения голосом, а его глаза сверкали бешеным блеском. – Дядя Жора, поздоровайтесь!

- Поздоровайся, тварь! – Ал пнула ногой инвалида. – Что, язык в жопу засунул?

- Кидайте донаты, и получите продолжение! – сказал Тим. – И пишите варианты, как побольнее наказать этого ублюдка. Ждем!

Он поставил телефон так, чтобы камера снимала все в одном положении, приблизился к инвалиду, и врезал ему ногой под дых. Ал поддержала его ударом мужчине по печени. Побои продолжались несколько секунд, не имея возможности подняться или защищаться, жертва только вздрагивала и глухо стонала при каждом ударе.

- Ну вот, мы разогрелись, и готовы перейти к главному! Понравилось, братва? – Тим взял телефон. - Так, что тут у нас? Убить, сжечь, расчленить заживо… Капец вы кровожадные, конечно!

- Я за то, чтобы сжечь! – крикнула Ал. – Заживо!

- Не-а, больше всего вариантов за просто убить… Ого, тут чел кинул пятихатку с подписью «Убить, но так, чтобы не мучался!». Что поделать, придется так. Какая постанова? По-вашему, это постанова? Щас я вам покажу, какая это постанова! Ал, покажи!

Девушка продемонстрировала огромный нож устрашающих размеров.

- Ал, тут кинули еще сотку с просьбой показать сиськи.

- Да легко! – она задрала легкую летнюю футболку, и сдвинула лифчик, обнажая молодые, еще не совсем окрепшие, но достаточно соблазнительные груди. Тим поднес камеру поближе, и случайно взял в кадр лицо Ал. Ее зрачки были расширены, она шумно дышала, и то и дело облизывала языком губы, из чего я сделал вывод, что девчонка явно под кайфом, и находится в том самом состоянии неадекватного возбуждения, когда совсем перестает осознавать, что именно делает.

- Вернемся к делу. Победил вариант с донатом «Убить, но так, чтобы не мучался!». Скажешь что-нибудь напоследок, тварь? Скажешь? – удар по неподвижному телу инвалида.

- Давай быстрее, режь его! – кровожадно потребовала Ал. – Я хочу увидеть, как он сдыхает!

- А почему не ты? Твой же отчим.

- Я хочу увидеть это со стороны.

- Без б, организуем. Держи камеру, и давай нож.

Телефон переместился в руки Ал. Тим взял нож, и поднес его к горлу жертвы, открыто наслаждаясь ее страхом и болью. Жертва была в сознании, но не могла сопротивляться.

- Полетели донаты! – прокомментировала Ал.

- Щас будет еще больше, - плавное движение ножом, звук, с которым режут мясо, и на пол хлынул фонтан крови. Жертва дернулась, и обмякла. Тим бешено захохотал.

- Так ему! – прошептала Ал голосом, преисполненным искренним восторгом! – Сдох, паскуда!

Она подошла поближе, снимая крупным ракурсом.

- Новое видео через несколько часов, голосуйте, оставлять маски супергероев, или надеть другие! – объявил Тим. – Алоха, братва, до скорого!

Видео закончилось. Я машинально, по привычке, посмотрел комменты. Большинство людей сошлись во мнении, что это постановочное видео, нашлись те, кто решил, что это пранк, но были и реальные маньяки, которые открыто негодовали, что надо было жертву еще подольше помучить, а уже потом убивать. Больные психи! Лайков, кстати, было больше, чем дизлайков.

Убрав телефон, я несколько минут сидел, обдумывая увиденное. По логике, если ребятки сняли видео ночью, и крупно подняли, то сейчас должны отдыхать в своем убежище, обсуждая, какой еще трэш организовать. Решив не теряться времени зря, я забил в навигаторе уже своего телефона заброшенную конюшню – оказалось, что это была даже не конюшня, а самая настоящая конская ферма, закрытая на ремонт, и ехать до нее было всего несколько километров. Без промедления я погнал по указанному маршруту, неловко развернув «Мазду» на узкой улице так, что она царапнула задним бампером фонарный столб. Дважды пофиг.

Ориентируясь по подсказкам, которые мне озвучил приятный женский голос из навигатора, я проехал вдоль главной улицы, и свернул на узкую, каменную не то улочку, не то дорожку (двум машинам на ней никак не развернуться). Справа шли жилые дома, слева раскинулось огороженное решетчатым забором, заросшее травой поле. Оно чем-то походило на футбольное, только не было ворот, зато стояли стальные столбики с протянутыми между ними веревками – они образовывали длинные, извилистые дорожки. Одним концом это поле упиралось в живую изгородь, отделяющую ее от дороги, другим – в заброшенный, некогда жилой двухэтажный дом с черепичной крышей. Рядом с домом, параллельно друг другу, стояли две конюшни. Двери конюшен были распахнуты, лежали остатки сена, и какие-то ржавые, забытые инструменты. Во дворе дома застыли два круглых закрытых прицепа, на которых возят лошадей, один стоял на кирпичах без колес, у другого не было окон и дверей. Ветер лениво колыхал траву и гулял в листьях молодых деревцев, которые проросли на поле, пользуясь отсутствием рачительного хозяина.

Нигде на заброшенной коноферме не было видно ни единого движения. Тем не менее, я доехал до дома, и сразу заметил, что ворота были распахнуты, а гаражная дверь-ракушка – поднята. Так, ну, кажется, нашли логово засранцев. И что дальше?

Сзади раздался шорох. Из дома напротив конофермы вышел мужик в трусах, шлепанцах на босу ногу и с сигаретой в зубах. Пуская дым, он с нескрываемым интересом уставился на слегка покалеченную «Мазду». Я сделал вид, что не замечаю этого. Несколько минут прошли в напряженном молчании, потом местный житель докурил, аккуратным щелчком отправил окурок в траву, и удалился.

Избавившись от внимания назойливого мужика, я взял с соседнего сиденья револьвер, но вовремя вспомнил, что там по-прежнему нет патронов. Интересная ситуация – самостоятельно выследить своего первого в жизни парадемона, но совершенно не представлять, как его уничтожить. Глупее только получить шанс потерять девственность с сексапильной обалденной девушкой-моделью, обладая при этом лишь теоретическими школьными познаниями насчет пестиков и тычинок. Вроде, удачно так все сложилось, сказочно просто, а что дальше делать – непонятно… Хотя, знаю, есть идея! Вика ведь нашего первого парадемона тоже не уничтожила, а отвезла его… куда-то там. Местным спецам в лабораторию, вроде. Ну, значит, и я так сделаю, и премия у меня в кармане. Правда, куда везти, какой адрес, какой город? Не помню совершенно. Ладно, будем решать проблемы постепенно, сначала надо соблазнить девушку и уговорить ее поехать к тебе, а уже потом определиться, куда именно ее везти, даже если некуда.

Внезапно какой-то рев привлек мое внимание. Из глубины гаража выскочила «восьмерка» со спиленной крышей, и понеслась прямо на меня. Ал стояла в кузове, точнее, сидела на задних сиденьях сверху, так, чтобы возвышаться над машиной, держа в руках телефон, Тим сидел за рулем. Помимо крыши теперь у машины еще и отсутствовала крышка багажника, и установленный там мощный бас лупил по ушам каким-то дикими, совершенно дьявольскими звуками, какой-то не то тяжелый рок, не то хрюканье под визг пилы, не разберешь.

- Эй, дядя, классное корыто! – Ал взмахнула рукой, в лобовое стекло «Мазды» что-то ударило, и взорвалось кровавым фонтаном. – Не спи, замерзнешь! – «восьмерка» заложила вираж, лихо развернулась, и помчалась к выезду на дорогу. Я изумленно вытаращил глаза – плотный слой маслянистой красной краски залепил стекло, да так, что смотреть через него теперь было практически невозможно. Вот же говнюки малолетние!

Тем не менее, я тоже сорвался с места вслед за ними, высунув голову в окно, чтобы иметь хоть какой-то обзор. Неудобно, ужас просто. Зацепив какую-то каменную тумбу и заработав еще пару вмятин (трижды пофиг) «Мазда» вылетела на дорогу вслед за «восьмеркой». Шедший навстречу синий «Поло» шарахнулся в сторону, получил от Ал «гранату» в лобовое, и влетел в припаркованный у обочины фургон почтовой службы. Я на всякий случай сбросил скорость, мне вовсе не хотелось выбираться из-под груды металла, в которую превратится автомобиль Крис, если и я вот так куда-нибудь врежусь. Да, а ребятам, по ходу, башню сорвало окончательно. Естественно, мы их не осуждаем – сами молодыми были. Стремительно набирая скорость, «восьмерка» понеслась к выезду из города, обстреливая «гранатами» встречные машины.

Кое-как руля одной рукой (сам потом удивлялся, как у меня так получилось), я размышлял, как бы догнать этих полупокеров, а потом припугнуть стволом, и заставить остановиться. Вообще я сомневался, что они вот так запросто остановятся, но начинать с чего-то надо было. Может, лучше подождать, пока они сами остановятся? Вполне разумная идея, а пока рулить за ними потихонечку на расстоянии, очень осторожно. Но моим планам не суждено было сбыться. Сзади раздался вой сирены, и за мной пристроился бело-голубой полицейский «Форд» с мигалкой на крыше. Ну вот, приехали.

Глава семнадцатая: Дурдом на колесах. Окончание.

- Внимание, белая «Мазда» шестой модели, немедленно прижаться к обочине и заглушить двигатель! – раздался сзади усиленный матюгальником голос. – Серый «Ваз 2108» без крыши, немедленно остановиться!

Естественно, эти малолетные засранцы даже не подумали сбросить скорость. Ал развернулась, подняла повыше камеру, снимая погоню, и показала средний палец. Я решил, что мне тоже не стоит останавливаться. Будет очень трудно объяснить, что я гоняюсь за парадемоном, а пока буду объяснять, эти двое выедут на шоссе, и ищи их потом!

- Водитель «Мазды», немедленно остановиться, или мы применим силу! – прохрипел сзади голос. – Водитель «восьмерки», немедленно остановиться! – далее пошли какие-то неразборчивые маты.

Я вежливо проигнорировал предупреждение, и зря. Откуда-то слева выскочил еще один полицейский «Форд», и вклинился между мной и засранцами. А дальше произошло нечто совсем удивительное – тот, что шел сзади, прибавил, оказался слева, и начал прижиматься к борту, а тот, что был спереди, начал резко сбавлять скорость. Позже я узнал, что на местном жаргоне это называется «зажать в коробочку» - очень точное выражение, как по мне. Буквально прижатая к обочине, «Мазда» остановилась.

- Покажи руки! Руки, сказал! – ко мне с обоих сторон бросились сразу несколько вооруженных человек. Я покорно приоткрыл водительскую дверцу, но моя покорность никого не впечатлила – меня буквально выволокли из машины, и уложили мордой на раскаленный асфальт. Прямо в моем новеньком, с иголочки, брендовом костюме! Вот же уроды! Я хотел возмутиться этим безобразием, но не успел. Раздался бешеный рев мотора «Патриота», визг тормозов, и хлопанье дверцы.

- Лейтенант Орлова, отдел специальных расследований! – торопливо сказала Вика. – Это наш сотрудник, осуществлял погоню за преступниками на служебном автомобиле. Отпустите его.

- Еще чего! – раздалось презрительное хмыканье одного из задержавших меня доблестных полицейских. – Ваш сотрудник не подчинился приказу остановиться, и создал аварийную ситуацию для гражданского транспорта. Отвезем в отделение, пусть начальство разбирается.

- Минутку, - лежа мордой вниз, я не видел, что делает Вика, но она быстро отошла в сторону, и также быстро вернулась. – Вот, возьмите телефон, вас.

- Капитан Петренко, патрульно-постовая служба! С кем имею честь? - голос доблестного полицейского сник. – Да, товарищ майор… Да, знаю… Пусть товарищ генерал лично со мной свяжется… Но ваш сотрудник только что… Да, понял. Понял я, понял! Есть оказать содействие! – пауза, и тихий, сдержанный мат.

- Убедились? – холодно поинтересовалась Вика. – Отпустите его.

- Отпустить, - буркнул капитан.

Получив свободу, я с достоинством поднялся, отряхивая костюм. По лицу Вики сложно было догадаться, что она думает о сложившейся неловкой ситуации, она даже не смотрела в мою сторону.

- Что с нарушителями на серой «восьмерке»? – спросила Орлова.

- Другие машины должны их перехватить.

- Перехватили?

- Пока по рации сказали только, что они рванули в сторону города Н. Как только их схватят, нам сообщат.

- Артем, садись в машину, - Вика скользнула взглядом по «Мазде». – Мы заберем служебный автомобиль позже, пусть пока здесь постоит. Спасибо за помощь, капитан.

Провожаемый недобрыми взглядами полицейских, я занял место на переднем пассажирском сиденье «Патриота». Покинув место инцидента, отечественный внедорожник развернулся, и рванул в погоню за трэш-блогерами.

- Спасибо, - наконец, нарушил я напряженную, неестественную тишину. – Ты меня спасла.

- Можно было бы обойтись жертв, если бы ты сразу меня выслушал, - удерживая руль одной рукой, Вика достала из пространства между сиденьями банку энергетика, и сделала глоток. – Но нет, вместо организованной командной работы ты решил, что справишься сам, и вот, что из этого вышло.

- Сейчас я готов выслушать, - благодушно сообщил я. – Что ты хотела сказать?

- А то, что я бы тебе и премию за первого парадемона отдала, если бы ты попросил. Меня вообще деньги за работу мало интересуют.

Это было так неожиданно, что я не сразу нашелся, что ответить.

- В смысле мало интересуют? Но, ты же…

- Что?

- Ну, у тебя машина своя, я и подумал…

- Машину мне выделили из резерва МВД, в благодарность за хорошую службу. Я бы и на служебной ездила, да Г., настоял, чтобы личная была.

- А остальное?

- Азраэль, для меня очищение мира от всякой нечисти, пусть это человек или парадемон – главнее всего. Нужны тебе деньги – забирай. Только не надо больше играть в героя, не понимая, что делаешь. Нам не просто так сказали работать в команде – каждый делает то, что он может. Я могу искать и находить парадемонов, ты – уничтожать. Ни один из нас не справится без другого. А если по одиночке – то это пустая трата времени, и лишние жертвы. Вон, кстати, - мы как раз проехали мимо места аварии, где «Поло» врезался в почтовый фургон. Здесь уже суетились подоспевшие врачи «Скорой Помощи», вытаскивая из салона легковушки окровавленное тело водителя. – Ехал себе человек, никого не трогал, а тут ты, и те двое - потому что вам, видите ли, захотелось в догонялки поиграть!

- Ну все, все, - буркнул я. Терпеть не могу, когда меня кто-то отчитывает. Ладно, когда это родной отец – он-то имеет право – но когда простой смертный, то это уже просто наглость и откровенное хамство. – Понял, принял, осознал. Будем дальше вместе.

- Надеюсь, что осознал, а то уже и не знаю, что ты через пять минут выкинешь, - Вика допила энергетик, и сунула пустую банку куда-то под сиденье. – Короче, Паук мне скинул кое-какую информацию. Убитый в церкви – отчим Александры.

- Я так и понял. Не понял только, за что она его.

- За что, спрашиваешь? – Вика как-то странно посмотрела на меня. - А об тебя когда-нибудь сигареты тушили?

- Чего?!

- Вот-вот. И это еще не самое страшное, что он с ней делал… Короче, заслужил. Но это все равно умышленное убийство, поэтому к поиску нашего парадемона подключился еще и местный уголовный розыск. Я взяла номер телефона опера по фамилии Красильников – ты его помнишь, мы с ним вчера познакомились в магазине – он обещал позвонить, как только что-нибудь удастся узнать. Ну, а пока мы едем в город Н. Да, и кстати, Паук по убийству в церкви нашел их канал – как только они начнут трансляцию нового видео, он определит их местоположение, и тоже нам сообщит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я промолчал, прекрасно осознавая, как сильно ошибся, решив бортануть Вику. Хотя сам бы в этом никогда не признался вслух. Ну, вот такая у меня особенность характера – публично признать, что был неправ. Пусть даже это надо сказать девушке, с которой ты имел непродолжительный сексуальный контакт.

Зазвонил лежавший на «торпеде» мобильник Вики.

- Орлова! Да, слушаю! Что?! Поняла, спасибо. Да, буду ждать.

Она отключилась, и раздраженно вздохнула.

- Упустили! Эти двое через парк и какие-то улочки ушли от полицейской погони, и где-то затихарились. По всему району объявлен план «Перехват», будут вертушку поднимать. Я думаю, наши Тим и Ал бросят машину, и пересидят где-нибудь до наступления темноты, а ночью попытаются выскользнуть из оцепления.

- Почему ты так уверена?

- Потому что на их месте я бы сделала также.

******************

После недолгого лавирования по городу, «Патриот» заехал на местный вокзал, и затормозил напротив шаурмичной.

- Пока они не найдутся, есть время быстро перекусить, - сказала Вика. – Я уже сутки ничего не ела.

- Я бы посочувствовал, но мне вообще не надо употреблять пищу, так что, сорян.

Слово «быстро», как оказалось, было произнесено в буквальном смысле – за какие-то пять минут Орлова схомячила шаурму, откусывая здоровенные куски, и проглатывая, пережевав их лишь наполовину. Обслуживающий нас сотрудник заведения с удивлением косился в ее сторону, но высказывать свое мнение по этому поводу не стал. Быстро осушив банку «колы», Вика схватила телефон – проверить, нет ли там поступившей новой информации.

- Пока тихо! Блин, блин!

- Да расслабься ты, - посоветовал я. – Найдутся, никуда не денутся.

- Расслабишься тут! А если к тому времени, как они найдутся, парадемон уже на новый объект перескочит?

- Найдем.

- Да уже бы схватили, если бы не… Наконец-то! – экран мобильника мигнул. – Паук прислал ссылку на новое видео, включаю.

- Алоха, братва, короче, это треш полный! – раздался приглушенный, дрожавший от эмоций голос Тима. – Мы тут снимали контент, и нас сначала пытались преследовать местные мусора, а потом вообще хотели нас повязать! Мы залили видео погони, а сейчас сидим в каком-то доме. Бля, тут еще и вертолет летает, обалдеть! – из телефона донесся звук вертушки, тот же самый звук доносился и у нас снаружи. – Братва, вы бы видели Ал в деле, тигрица просто! Ал, тут в комментах спрашивают, что мы будем делать, ты как думаешь?

- Мы им живыми не сдадимся! – раздался крик Александры.

- Во-во, слышали? Мы им еще всем покажем! Короче, кидайте донаты, через два часа будем снимать «Побег из Шоушенка!», режиссерская версия от Тима и Ал. А пока сидим, ждем, готовимся.

Видео закончилось. Вика нетерпеливо ткнула пальцами в экран телефона, и приложила его к уху.

- Алло, Паук? Да, посмотрели. Ты определил, где они? Ясно, ждем.

- Что там?

- Паук попытается через комментарии и донат раскрутить наших блогеров показать подробнее, где они сидят.

- А что такое донат? – поинтересовался я. – Уже в который раз это слово слышу, а не понимаю вообще, что оно означает.

- Это когда ты присылаешь деньги тем, кто снимает видео, в качестве неофициального спонсора их творчества.

- Если хочешь знать мое мнение, то не будь этих самых донатов… - я выразительно постучал пальцем по столу. – То не было бы и такой дичи, которую эти двое сейчас творят.

- Возможно. О, кажется, Паук начал работать! Пишет, что через какой-то левый аккаунт зашел к ним в комментарии, кинул деньги, и попросил лично для него снять эксклюзивное видео прямо сейчас.

- Так они же не идиоты так подставляться, даже за деньги.

- О, он мне пишет, что они через пять минут будут снимать.

- Ясно, значит, идиоты.

Еще несколько минут прошли в томительном молчании.

- Может, еще поешь? – предложил я, но Вика только отрицательно мотнула головой. – Кофе? – тот же жест. – Знаешь, вот я бы с тобой на свидание не пошел.

- Сработало! – Орлова чуть не подскочила на месте. – Они сняли на видео квартиру, где сидят, и вид из окна. Все, я знаю, где это. Вперед!

Расплатившись, мы вышли на улицу. Я сунулся было к «Патриоту», но Вика остановила меня.

- На машине рискованно, они увидят синие номера, и неадекватно среагируют. Лучше пешком. Да, тут недалеко, побежали.

Спустившись вниз в тоннель, проходивший под железнодорожными путями, и выскочив наружу с другой стороны вокзала, мы миновали крошечный скверик, и оказались на просторной, широкой улице – с одной ее стороны простирались частные участки с богатыми, ухоженными домами, с другой – небольшие, всего по два или три этажа, муниципальные дома с квартирами. Причем вторые тоже были какие-то богатые – практически у каждого первый этаж был переоборудован под один большой общий гараж, и машины там стояли в открытую, как на парковке. Быстрым шагом мы приблизились к застывшему на обочине грузовику с надписью «Частная ремонтная служба» на двери, как вдруг…

- П-с-с! – раздалось негромкое. – Орлова! Я здесь!

Вика сбавила шаг и повернулась, я последовал ее примеру. Из-за грузовика высунулось лицо молодого опера.

- Красильников?!

- Давайте сюда, - махнул рукой Дмитрий. – Быстрее!

Мы нырнули за машину, и присели так, чтобы нас не было видно из окон домов.

- Что вы здесь делаете, товарищ капитан? – поинтересовалась Вика.

- Работаю, - хмыкнул опер. – Я вычислил их, они сидят в доме номер двенадцать, это через два дома от нас.

- Кого их?

- Убийцу Тима и его подельника Ал. Слышали о том, что в церкви в городке С. произошло сегодня утром? А потом, как за двумя блогерами полиция по всему городу гонялась? Вот, я и жду, когда они выскочат, чтобы их взять. Даже транспорт для перехвата подготовил, - он хлопнул рукой по борту грузовика. – А вы тут какими судьбами?

- Э-э-э… - судя по тону, Вика лихорадочно размышляла, что именно ей ответить. – Так мы тоже за ними.

- Как это?

- Видите ли, после видео из церкви у нас появилось подозрение, что Тимофей Зайцев – он же Тим – может быть замешан во вчерашнем теракте в магазине. Поэтому мы ищем его, чтобы задержать и допросить. А вы почему один, без подкрепления?

- Так ведь двое сосунков с камерой – разве может быть легче? – пожал плечами опер. – Сам справлюсь.

- А как вы их вычислили?

- А, мы взяли их дружка, Андрея. Он под нашу диктовку переписывается с Тимофеем и Александром, а мы читаем все, что они ему пишут. Вот, они ему и описали улицу, где сейчас находятся, я понял, где это, приехал сюда, и только что видел, как в они в окна выглядывали. Так и вычислил. Ну что, Орлова, раз такое дело…

- Товарищ капитан, ну вы же понимаете, что мои полномочия позволяют мне приказать вам не мешать работе отдела специальных расследований? – вкрадчиво осведомилась Вика. – Хвалю за служебное рвение, но дальше мы сами. А вы этих Бонни и Клайда получите уже после того, как мы с ними закончим. Без обид.

- Не согласен, - мотнул головой Красильников. – Я старше по званию, и это я могу вам приказывать, а не вы мне.

- Дело не в звании, а в тонкостях работы разных ведомостей.

- Короче! – вмешался я. – Раз так, то давайте схватим их вместе, а лавры – поровну. Как вам такой вариант?

Вика вытаращила глаза, а опер, немного подумав, пожал плечами:

- Ладно, только в рапорте я укажу, что я первый их нашел, и вам сообщил, где они находятся.

- Да, ради Бога, - сквозь зубы ответила Орлова. – Артем, можно тебя на минутку? Товарищ капитан, не сводите глаз с дома.

- Принято.

Мы слегка сдвинулись в сторону, нырнули внутрь открытого гаража, и перевели дух.

- Ты совсем уже? – начала Вика без прелюдий. – Ты зачем простого опера позвал с нами брать парадемона?

- А что?

- Как это что? Мы работаем в условиях строжайшей секретности, забыл?

- Да ты задолбала капризничать! – возмутился я. – То тебе не так, это тебе не так… Понятно, почему у тебя мужика нет.

- Причем тут это?! – вскипела девушка. – Как мы ему объясним то, что произойдет сейчас?

- А что произойдет?

- Азраэль!

- Не знаю я. Ты у нас по части сотрудничества с другими мус… полицейскими, вот, и придумай. Сама сказала, что каждый свою работу делает.

- Кстати, об этом. Твой револьвер с тобой?

- Ага, - я продемонстрировал ей оружие, которое забрал из «Мазды», засунув во внутренний пиджак костюма.

- Спрячь пока, - Вика сделала глубокий вдох-выдох. – Все, придумала. Пошли.

Мы вернулись к Красильникову, внимательно наблюдавшему за домом, где затаились Тим и Ал.

- Вот что, товарищ капитан… - начала Вика.

- Можно просто Дима.

- Хорошо, просто Дима, давайте поступим так. Нам нужен отвлекающий маневр, поэтому вы сейчас подъезжаете к их дому на своему грузовике, делаете вид, что у вас заглох двигатель, открываете капот, и начинаете смотреть. Мы тем временем проберемся поближе к дому, и посмотрим, есть ли там запасной выход. Потом минут через пять вы сделаете вид, что все починили, отъедете в конец улицы, и там мы с вами встретимся, и обсудим дальнейший план действий. Договорились?

- А можно я вас тоже буду называть просто Вика? – неожиданно спросил опер.

- Можно.

- Тогда договорились, - деловито посвистывая, Красильников забрался за руль грузовика, и завел двигатель. Медленно проехав два дома, он остановился у нужного, заглушил мотор, и вылез из кабины, почесывая затылок. Поднял капот грузовика, наклонился, и начал что-то делать, всем своим видом изображая типичного шофера, который не понимает, почему его транспортное средство перестало двигаться. В окно, выходившем на дорогу, я увидел мелькнувшие лица Тима и Ал – суета снаружи насторожила двух полупокеров. Не теряя зря времени, мы с Викой прошмыгнули с другой стороны, и прижались к задней стене дома. Запасная дверь, как ни странно, тоже была здесь.

- Как только Красильников уедет, разбиваем камнем окно их этажа, и ждем, когда они через черный ход ломанутся наружу, - коротко сказала Вика. – Ты берешь на себя Тимофея, я – Александру.

- А если они через парадный побегут?

- Вряд ли.

- Понял! – однако, один вопрос у меня все же остался невыясненным. – А что конкретно мне делать?

- В смысле?

- Ну, мне дать по башке этому придурку, или как?

- Стреляешь в него из своего револьвера.

- Чего?! – я так и прифигел.

- Спокойно, это оружие несет вред только парадемону, сам носитель не пострадает. Если парадемон внутри Тима – ты увидишь результат. Если нет – тогда да, стукни его по башке, только не сильно.

- Ага! – я пожевал губами. – Ясно. А ты мне уже дашь патроны, или нет?

Вика уставилась на меня.

- Какие патроны?

- Для револьвера.

- В смысле? Я же тебе сказала, где их брать.

- Ты сказала, что надо делать бескорыстные добрые поступки, чтобы они появились.

- Ну, да.

- Я думал, ты стебешься! – лицо Орловой окаменело. – Так ты всерьез это говорила? Реально?

- Твою мать… - Вика схватилась за голову. – Азраэль, скажи, что ты сейчас шутишь, пожалуйста!

- Какие тут шутки? – буркнул я. – Выставила меня дураком, а теперь у нее, видите ли, минутка юмора. Анекдот тебе рассказать, что ли? Я только неприличные знаю.

- То есть, у тебя нет патронов, чтобы убить парадемона, который прямо сейчас, сука, практически в наших руках?!

- Не выражайся, ты же леди.

- Пошел ты… Не могу поверить! И что теперь прикажешь делать?

- Схватить его, и доставить твоим спецам, как мы с тем поступили.

- Да мы его потому и схватили, что он был внутри безобидного провода от зарядки телефона, балда! С этим так не получится! Раз уж этот вселился в человека, и заставил натворить кучу херни – значит, он намного сильнее того, и просто так не сдаться. А если тот хотел меня задушить, представляешь, что этот сделает? – кипела Вика. – А если он из Тима перескочит в меня, и я вас всех перестреляю, чтобы сбежать? Или мы будем ехать, он перескочит в машину – и на скорости в столб? Об этом ты подумал?

Об этом я не подумал.

- Тогда я хз, что делать.

- Ты прямо сейчас должен совершить бескорыстный добрый поступок, - безапелляционно заявила Орлова. – С одним патроном будет сложно, но это лучше, чем ничего.

- Обалдела? Как я его, по-твоему, совершу? Я в своей долгой вечной жизни ангела смерти никому еще ни разу «Будь здоров!» не сказал, а ты мне такое предлагаешь.

- Не предлагаю, а приказываю, - Вика закусила губу, и вдруг дернула меня за рукав. – Тихо, пригнись!

Мы пригнулись, и затихли. Как оказалось, вовремя, потому что запасная дверь слегка приоткрылась. Несколько секунд тишины, и встревоженный голос Александры:

- Ну, что там?

- Хрень какая-то, вроде, чьи-то голоса только что слышал, - ответил ей голос Тима. – Блин, я боюсь наружу выходить, вдруг кто-нибудь увидит!

- Ладно, может, соседи… Скорее, наверх!

Дверь закрылась.

- Видишь? – прошипела Вика. – Каждая минута на счету, они сейчас захотят сделать ноги отсюда, а мы их даже схватить не можем.

- Короче, ты меня достала, - категорически признался я, выпрямляясь. – Заставлять меня вот так в полевых условиях первый раз делать добрый, бескорыстный поступок – это просто издевательство. В конце концов, я себя не на помойке нашел, чтобы вот так тебе этот первый раз отдать!

- Не смешно. Делай, быстро!

- Что делать? – передразнил я ее. – Думаешь, я знаю?

- А как тогда?

- Придумай, ты же у нас мозговой центр команды.

- Ладно, придумаю. Думаю, думаю, думаю… А ты тоже не сиди просто так, шевели мозгами. Чтобы ты мог такого сделать для другого человека, чтобы тебе не в напряг, а ему приятно?

- Ну, хочешь, я тебе деньги подарю? Много?

- Я же сказала, меня деньги не интересуют. Да, и откуда у тебя их много?

- Они ненастоящие.

- Тогда это обман, а уж никак не добрый бескорыстный поступок.

- Р-р-р! – неудивительно, что я зарычал, чуть не взбесившись от этой негативной критики на любое мое действие, вопрос или предложение. – Короче, я придумал – я тебя задушу, и тем самым окажу добрый, бескорыстный поступок обществу, избавив его от такой психички!

Вика замолчала.

- А ведь правда…

- Эй, ты чего? – мне вдруг стало страшно. – Я же пошутил! Ты что, ради уничтожения парадемона реально позволишь себя задушить?

- Нет, я о другом. Вот скажи, если ты увидишь, как трое мужчин тянут в машину сопротивляющуюся, зовущую на помощь девушку – ты заступишься?

- Конечно.

- Пошли.

******************

Красильников тревожно курил, и при нашем появлении вздохнул с облегчением.

- Куда вы пропали? Я уже решил, что вы ушли!

- Не ушли, - ответила Вика. – Понял ты, говна кусок? Импотент вонючий!

Пауза.

- Орлова, ты чего? – опер выронил сигарету, уставившись на девушку.

- Рогоносец! Я видела твое личное дело – развод с женой. Ее сосед пялил, пока ты преступников ловил, да?

- Эй!

- Или у тебя уже не стоит? Так может, сравним? Вот у него, например, - кивок в мою сторону, - болт намного больше, чем твой стручок, я уверена.

- Перестань.

- А что, не нравится? А может, ты из этих, которые под столом генералу за звание отсасывают? – Вика задергалась, весьма грубо изображая эту неприятную картину. – О-о-о, спасибо за капитана, чмок-чмок!

- Орлова, я тебя предупреждаю…

- А, хотя, чего это я? Отсос – это максимум сержант, а для капитана минимум надо дупло распечатать. Смазкой хоть пользуешься, или любишь погрубее? Латентный оборотень в голубых погонах, ненавижу вас! Сейчас отстрелю тебе, нахрен, причиндалы! – и Вика, выхватив из наплечной кобуры табельный пистолет, нацелила ствол на брюки Красильникова.

Я онемел, а капитан - коротко, без замаха - ударил Вику по лицу. Ее голова дернулась, и она свалилась на тротуар, выронив оружие. Из разбитой нижней губы пошла кровь.

- Лейтенант Орлова! – прогремел опер, сурово глядя на нее сверху вниз. – Я жду объяснений вашего поведения.

- Артем, есть платок? – простонала Вика, прижимая руку к разбитой губе. – Помоги, у меня кровь идет!

Я машинально кивнул, и полез в карман пиджака. Платок у меня был – чистый, надушенный, как полагается. Его я протянул Вике, и она прижала его к разбитой губе.

- Ну? – повторил вопрос Красильников.

- Все в порядке, товарищ капитан, - спокойно сказала Орлова, поднимаясь на ноги. – Только что у нас с напарником был разговор о вашей кандидатуре для работы в нашем отделе. Но сначала нам нужно было убедиться, как вы поведете себя в неожиданной ситуации – вот, мы и устроили вам небольшой экспресс-тест. Надеюсь, вы не обиделись на мои беспочвенные, не имеющие никого отношения к вам, оскорбления. Приношу искренние извинения от себя лично.

- Ну, вы даете! - выдохнул опер, и, чтобы дать выход эмоциям, отошел в сторону, на ходу вытаскивая из пачки сигарету. Вика прищурилась, глядя на меня.

- Ну, проверяй!

- Что?

- Что-что, патрон в револьвере, появился, или нет?

Кивнув, я вытащил оружие, и откинул в сторону барабан. Почти все гнезда были, как и раньше, пустыми, кроме одного – патрон, которого раньше точно не было, сейчас был тут, еще и слегка дымился каким-то особенным, едва заметным золотистым дымком. Если бы я не был ангелом смерти, спустившимся с небес – ни за что бы не поверил.

- Сработало!

- Отлично, - Вика поморщилась, прижимая платок к губе. – Блин, больно! Но это того стоило.

- Так, слушайте, - вернулся опер. – Я, конечно, все понимаю, и принимаю ваши извинения, но мы тут как бы не на пикнике, а ловим двух блогеров. Может, мы уже сосредоточимся на них?

- Обязательно. Мы как раз хотели… Твою мать!

Последняя фраза, произнесенная удивленно-сдавленным тоном, заставила нас с Красильниковым, резко обернуться. Входная дверь дома распахнулась, и наружу стремительно выскочил Тим с сумкой через плечо и телефоном в руке, за ним – Ал, держа руку под легкой, не застегнутой курточкой. Быстро оглядевшись, они двинулись в нашу сторону, видимо, приняв нас за местных жителей, спокойно разговаривающих о своих делах.

- Стоять на месте! – прогремел опер, и выхватил свой ствол из наплечной кобуры. – Руки вверх!

Трэш-блогеры замерли. Губы Тима оскалились в безумной улыбке, Александра держалась спокойно, словно чего-то выжидая.

- Ни с места, уголовный розыск! На землю, падлы! Быстро! – жесткий, уверенный тон капитана не оставлял сомнений – это у него точно не в первый раз. Повезло ему! – Кому сказано? – устав ждать, опер поднял пистолет вверх, и сделал предупредительный в воздух. Звук выстрела зловещим гулким эхом прокатился по улице.

Но если на их дружка Андрея это произвело впечатление, то эти два полупокера среагировали иначе. Тим вдруг швырнул сумку перед собой, и отскочил в сторону, зажимая ладонями уши, а Ал вытащила руку из-под куртки, и прищурилась. Все это происходило очень стремительно. Вика вдруг дернулась в сторону, и вместе с Красильниковым оказалась на земле, а в бок грузовика, возле которого только что стоял опер, что-то воткнулось с металлическим стуком. Александра сделала какое-то быстрое движение, опустила руку ниже – и брошенная сумка взорвалась, выдав оглушительную звуковую волну. Впрочем, до нас она не дошла – слишком далеко лежала. Блогеры бросились наутек.

- За ними! – Вика вскочила. – Артем, быстрее!

Мы сорвались с места. К счастью, улица была длинная, прямая, никаких тебе переулков-закоулков – чисто спринтерская дистанция для забега. Хотя и Тим, и Ал неслись, как ветер, мы с Викой быстро догнали их – любой ангел смерти быстрее обычного смертного, а уж подготовленный оперативник тем более быстрее обычного блогера. Ал вдруг развернулась, и с криком: «Тим, беги!» подняла руку – Вика ушла вниз, перекатилась по земле, и сделала ей профессиональную подножку. Александра рухнула, закричав от боли, крик быстро перешел в хрип, когда Орлова навалилась на нее сверху, заламывая руку за спину. Решив, что дальше она справится сама, я ускорился, легким усилием догнал Тимофея, и схватил его за плечо. Он отпрыгнул в сторону, и прижался к стене дома, глядя на меня безумными вращающимися глазами.

- Хана тебе, - пообещал я, доставая револьвер.

- Не надо! – блогер вдруг захныкал, и начал опускаться на колени. – Пожалуйста, не убивайте!

- Артем, стреляй! – донесся сзади крик Вики. – Это парадемон, убей его!

- Не убивайте, я ничего не сделал, я не хотел! – на глазах Тима выступили слезы, но это были такие же фальшивые слезы, как любовь шлюхи или улыбка прокурора. Внезапно он оскалился, вскочил на ноги, и, сжимая в руке кухонный нож, который все это время прятал под одеждой, ринулся на меня. Не раздумывая больше ни секунды, я нажал на спусковой крючок.

Глава восемнадцатая: О, учитель!

С удивлением глядя на скопище полицейских машин, запрудивших спокойную мирную улицу, я негромко поинтересовался:

- Слушай, ты вроде говорила, что мы работаем в условиях строжайшей секретности – а зачем тогда столько народу?

- Так ведь, только мы знаем, что здесь произошло на самом деле, - пожала плечами Вика. Ей уже успели наложить пластырь на губу подоспевшие врачи, и с ним она выглядела слегка комично. Теперь мы сидели на скамейке возле дома, где скрывались блогеры, и ждали звонка свыше для дальнейших инструкций. – А для остальных в этом городе здесь – место, где взяли самых обычных, посредственных преступников.

Я хмыкнул, и посмотрел на одну из патрульных машин, внутри которой грустно сидел, уставившись в одну точку перед собой, закованный в наручники Тимофей. Кажется, выстрел из револьвера действительно никак не принес ему физического вреда, чего не скажешь о парадемоне…. Впрочем, об этом я как-нибудь расскажу подробнее в другой раз, и так уже много впечатлений на сегодня, хоть фильм снимай. Что касается Александры, то она билась, брыкалась, поносила всех трехэтажным матом и угрозами, плевалась и даже кусалась, и утихомирилась лишь после удара электрошокером. Подоспевшие сотрудники уголовного розыска уже определили на глаз причину ее состояния – сильнейшее наркотическое воздействие неизвестным веществом. А я сразу сказал, что она под кайфом, а вы мне не поверили.

- Смотрите! – Красильников осторожно поднял с земли какой-то предмет. – Вот, чем она в меня пальнула. Любопытно!

Предмет представлял собой сработанный на скорую руку из подручных предметов домашнего обихода арбалет. Основная часть его была сделана из грубо, можно даже сказать, коряво выпиленных ножовкой частей не то шкафа, не то тумбы, склеенных между собой. «Плечи» для натягивания тетивы были сделаны из соединенных вместе бамбуковых «шпажек» (на них обычно накалывают еду), вместо самой тетивы - резинка от трусов. Что касается стрел, то это были самые обычные карандаши, с приклеенными к ними лезвиями от бритвы – просто, но надежно. Сумкой, которая взорвалась, уже тоже занимались специалисты, но уже навскидку можно было уверенно сказать – то, что взорвалось, было также сделано из подручных материалов нашими умельцами. При обыске у Александры изъяли зажигалку – с ее помощью она каким-то то образом подпалила одну из стрел, и тем самым спровоцировала взрыв. Закончив удивляться находчивостью блогеров, опер подошел к нам, и посмотрел на Вику.

- Спасибо, Орлова. Вы меня спасли.

- Не за что. Надеюсь, в расчете.

- В смысле?

- Я вас оскорбила, и спровоцировала на удар - и я же загладила свою вину, закрыв вас от бандитской пули, - улыбнулась Вика. – То есть, в расчете

- Может, куда-нибудь сходим вечером? – неожиданно предложил Дима. – Поужинаем, кофе выпьем после работы.

Я приподнял брови. Однако! Шустрый мужик, сразу видно, кто тут после развода руки не опускает. И другое не опускает тоже.

- Спасибо, но у меня так много работы, что я редко дома ночую, - устало ответила Орлова. – Не получится.

- Жаль, - опер хотел еще что-то сказать, но передумал, и ушел к своим коллегам.

- Он на тебя запал, - убежденно заметил я.

- Разве?

- Однозначно.

- Не надо судить по себе, он не бабник, как ты.

- Откуда ты знаешь? Мало ли, почему он с женой развелся. И вообще, почему бабник? Может, у него к тебе реально симпатия появилась, а там и чувства рядом ходят.

- Лучше сразу отшить, чем давать ложную надежду. Моя семья, жизнь и смысл существования – это работа… - Вика поднялась. – Ладно, пошли, заберем машину, и сами двинем к Г. – отчитываться о проделанной работе, раз он не звонит.

- Пошли. Блин, мне же еще надо Крис ее тачку вернуть…

- Об этом не волнуйся.

Едва мы подошли к оставленному возле вокзала «Патриоту», как запиликал мобильник Вики.

- Да, товарищ майор! – сказала Орлова четким, уверенным голосом, словно и не было в нем только что никакой усталости. – Я в порядке, Азраэль тоже. К вам на доклад? Сейчас же выезжаем… Что? – ее голос сник. – Хорошо, скоро будем.

- Что там?

- Кажется, Г. не очень доволен. Сказал мне стереть с лица мою ухмылку, а тебе - готовить вазелин. Странно, с чего бы это?

************************

В кабинете царила тишина, нарушаемая лишь легким жужжанием вентилятора. Устроившись за столом и откинувшись на спину стула, Г. внимательно смотрел на нас. Его лицо не выражало ни единой эмоции, глаза, скрытые за стеклами темных очков, не позволяли угадать, о чем он думает.

- Товарищ майор? – кашлянула Вика. – Докладываю: парадемон уничтожен, носитель не пострадал. Азраэль опробовал оружие – оно сработало безотказно. Заодно помогли местной полиции задержать двух потенциально опасных, психически неуравновешенных начинающих преступников. Не обошлось, правда, без эксцессов, но я это дело решила.

- Все? – негромко спросило непосредственное руководство.

- Все, - недоуменно пожала плечами Вика. – Подробности укажу уже в рапорте.

- Орлова, вот вы скажите – я вас зачем перетащил из вашего ведомства в наш Отдел 13? – спокойно осведомился Г. – Мне интересно, как вы сами это видите.

- Чтобы помогать ангелам смерти находить и уничтожать парадемонов, товарищ майор, - без запинки ответила Вика.

- А почему именно вас?

- Потому что у меня большой опыт оперативной работы и высокие показатели раскрываемости на старом месте.

- Вот именно. Тогда не соизволите объяснить мне: какого черта ваш парадемон засветился еще вчера в магазине, а вы потратили на его поиски почти целые сутки? И главное: какого черта во время этих поисков погибли два человека гражданского населения?

Вика потупилась, опустив голову.

- Ну, смелее, - подбодрил Г.

- Товарищ начальник! – мне стало жалко девушку, и я решил подать голос, чтобы напомнить, что я тоже здесь, и переключить его внимание на себя. Но майор жестом заставил меня замолчать, и продолжил смотреть на Вику.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- У нас возникли непредвиденные трудности, - пробормотала Орлова, и вдруг вскинула голову. – Товарищ майор, если я заслужила наказание за свои ошибки – я готова их понести. Служебное взыскание, лишение полномочий, понижение в звании – я все приму. Только, пожалуйста, дайте мне продолжать работать.

- Я не услышал ответа на свой вопрос. Что-что у вас случилось?

- Непредвиденные трудности.

- А, это из-за того, что вы рассорились с ангелами смерти, и ринулись все делать в одиночку, а один из них – тоже самое, но чуть позже?

Красноречивое молчание.

- Отчим Александры, убитый в церкви, и водитель «Поло», не выживший при аварии – две жертвы, которые погибли из-за того, что у вас не хватает мозгов действовать, как одна команда, - продолжил Г. – Кстати, Азраэль, позовите Серафима.

- Так он не с нами, - пожал я плечами.

- Очень интересно. И где же он?

- А я знаю? Дома, наверное, валяется, в телик залипает.

- Вообще замечательно, - констатировал Г. – Вика, вы вообще в курсе, что под вашим непосредственным руководством находятся двое ангелов смерти? Или вам принципиально неважно, также, как и то, погибнут ли невинные, пока вы утрясаете свои разногласия?

- У нас не было никаких разногласий, - ответила Вика. – Просто легкое недопонимание.

- И это легкое недопонимание стоило жизни двоим. Мало того! Вы угнали и искалечили машину Кристины! Азраэль!

- Ага, это я сделал, да.

- Вы чуть не нарушили статус секретности, привлекли к работе капитана местного уголовного розыска!

- Это я, - призналась Вика.

- И вы же кричали Азраэлю на всю улицу, что ему надо убить парадемона, не так ли? Посреди города, средь бела дня?

Орлова закусила губу.

- Я очень вами недоволен, - подытожил Г. – Да, парадемона вы уничтожили, хоть здесь есть, за что похвалить. Но в остальном – вы очень крупно облажались. Ваше наказание ждет вас сегодня вечером, точное время и адрес я пришлю Орловой на телефон. И не забудьте, что оно касается не только вас, но и Серафима. М-да… Два энтузиаста, которые натворили дел, и один бездельник, который вообще ничего не сделал, даже пальцем не пошевелил – неплохая команда. Ну, а раз вы команда, будем вам прививать дух командной работы, хотите вы того, или нет. Свободны!

- Подождите, - я двинулся было к двери, но вспомнил об одном важном моменте, и затормозил. – А что насчет премии?

- Еще раз?

- Ну, мы же парадемона завалили, а точнее, конкретно я завалил – давайте мне премию, - заявил я, ничуть не сомневаясь в своей правоте. – А то нечестно получается, что я, зря в костюме на асфальте лежал? Между прочим, он под тридцатку стоит, если что.

- Да, мы действительно должны выдать вам премию, - согласился Г. – Но видите ли, какая штука, Азраэль – ваша премия уйдет на ремонт машины Кристины, которую вы угнали и разбили. Это, как по мне, будет очень даже честно.

- Что, бл…? – чуть не задохнулся я от праведного возмущения. А чё, в смысле?! Или какие там еще слова используют простые смертные, чтобы выразить свое искреннее изумление.

- Не спорь, - Вика дернула меня за рукав. – Пошли.

Вернувшись в «Патриот», мы немного посидели молча, переваривая услышанное.

- Да пошел он! – буркнул я. – Как по мне, мы – молодцы! Сцука, жаль, что денег так и не видать… А, что скажешь?

- Наверное, - ответила Вика убитым, деревянным голосом.

- Эй, ну ты чего расстроилась? Начальство всегда чем-то недовольно, независимо от того, хорошо ты работаешь или нет. Ну, а то, что Г. наговорил – так это же волшебная пиздюлина, чтобы жизнь медом не казалась. Я такие, знаешь, сколько съел в свое время от собственного отца? Обалдеешь, если скажу.

Но Вика не обалдела, а, натянуто улыбнувшись, повела машину к городку С. Хотя возвращаться мы должны были, как победители, но возвращались мы униженные и оплеванные, как будто это мы были виноваты в том, что у Тима и Ал на почве донатов за съемки видео крышу снесло. Какая же жизнь у этих простых смертных несправедливая, Господи, ну вот за что ты с ними так?

Но это были еще не все унижения. Едва «Патриот» завернул во двор, как я увидел стоявшую у гаража покалеченную белую «Мазду» с заляпанным краской лобовым стеклом, а рядом с ней – фигуру Кристины со скрещенными на груди руками. На ее лице явно читались признаки надвигающейся бури. Четырежды по… а, нет, в этот раз не пофиг.

- До вечера, - вздохнула Вика, аккуратно тормозя внедорожник. – Поеду домой, посплю немного.

- Давай.

Дождавшись, пока она уедет, я осторожно приблизился к нашей квартирной хозяйке. О, узнаю этот взгляд! Последний раз на меня так смотрела одна, слегка психически неуравновешенная, блядовитая «бабища», у которой дома я имел неосторожность вытереться после душа не тем полотенцем. Ну, вот был у нее сдвиг на этой почве. Если бы не ее виртуозная игра на «кожаной флейте» в туалете ночного клуба - послал бы ее куда подальше сразу же…. Я молчал, ожидая, когда Крис заговорит первой.

- Ну? – бухнуло тяжелое, словно молот по наковальне.

- Мы парадемона грохнули, а меня премии лишили, - пожаловался я. – Сказали, что на эти деньги твою машину отремонтируют, представляешь? Так что, можешь не париться, с тебя не убудет.

Кристина выгнула бровь.

- Это все?

Я немного подумал.

- Да, все.

- Извиняться, я так понимаю, ты не собираешься?

- А за что?

- То есть, ты считаешь, что поступил правильно, угнав мою машину?

- Так я же для дела.

- Вот как?

- Ага, именно. И не угнал, а одолжил, - пожал я плечами. – Была бы у меня своя тачка, и она бы тебе понадобилась – разве я бы отказал?

Кристина покачала головой, видимо, поражаясь беспредельному уровню моей наглости.

- Я понимаю – вмятины и бампер всмятку, а краска откуда?

- Гонялся за двумя придурками.

- Догнал?

- Почти.

Она сделала легкий шаг вперед.

- Не-не-не, - опасаясь повторения недавней демонстрации силы, я предусмотрительно отскочил назад. – Давай вот только без этого. Крис, детка, ну серьезно, что ты начинаешь? Машину тебе отремонтируют за мой счет, что тебя не устраивает? Это меня надо жалеть, я сегодня в дорогом костюме на асфальте лицом вниз лежал – хоть бы кто посочувствовал! Вон, смотри, какие полосы черные на новых брюках остались, кошмар просто.

- А ну-ка, пошли, - Кристина вдруг одним неуловимым движением преодолела расстояние между нами, цепко ухватила меня за пиджак костюма, и буквально потянула за собой.

- Э-э-э, ты что творишь? – легко справившись с парадемоном, я, тем не менее, слегка струхнул от горячего темперамента этой местной красотки. Какая женщина, а? Неудивительно, что от близости ее тела моя кровь запульсировала, а сердце забилось в безумном ритме.

Втащив меня по лестнице наверх, Кристина втолкнула меня в квартиру. Здесь уже все были в сборе – лежал на ступеньках лестницы, ведущей в каморку хакера, Мурзик, и восседал на табурете унылый Серафим. Не хватало только хакера, но его, как видимо, тема собрания жильцов и не касалась.

- Вот это что?!

Блин, совсем забыл про оставленный мной помойный бардак прямо в прихожей. С другой стороны, с таким насыщенным на события днем можно забыть даже, какое сегодня число или месяц, не говоря уже о бардаке.

- Мусор… Да пусти, больно же!

- Больно? – прошипела Кристина, тем не менее, выпуская из стальной хватки собственных пальцев мой пиджак. – Я вам что, три полупокера, недавно говорила?

- О, ты тоже это слово используешь?

- Рот будешь у стоматолога открывать. Я вам сказала – чистота в квартире. А это что?! Серафим!

- А я-то что сразу? Это Азраэль!

- На меня вообще можешь не косить, - хмыкнул Мурзик. – Я котик, у меня лапки.

- Допустим, - ледяным тоном ответил Крис. – Но мне бы хотелось знать, какого черта твой лоток воняет, как будто там что-то сдохло?

- Так они должны его убирать.

- Ты единственный в мире кот, который умеет разговаривать, и ты не можешь им сказать, чтобы убрали?

- А толку, все равно не сделают.

- Не сделаем, - подтвердил я. – Буду я еще за каким-то говорящим животным убирать, нафиг надо!

- Вот это что? – палец Кристины ткнул в армию грязных кофейных чашек, выстроившихся возле кофеварки. – Вот это? – указал на грязные пятна, оставленные на полу уличной обувью. – Вот это? – указал через распахнутую дверь ванной комнаты на бесчисленное множество сложенных у стены пустых пивных банок.

- Бардак, - одним словом охарактеризовал все указанное кошак. – Да?

- Именно. Я специально не заходила несколько дней, чтобы посмотреть, как вы справитесь с уборкой данной вам жилплощади…

- Могла бы еще месяц не заходить, - пожал я плечами. – Результат был бы тот же.

- Короче! – жестко сказала Крис. – Срочно все убрать, навести идеальную чистоту – и будем считать, что вы отделались первым китайским предупреждением. Даю вам два часа с половиной часа, потом приду, проверю. Слышал, Серафим?

- Ага, - уныло пухляш.

- Азраэль?

- Не слышал.

- Что?

- Кристина, я понимаю, одна без мужика, без семьи, куча работы, еще и эндорфинов в организме не хватает, взбеситься можно, - спокойно рассудил я. - Но у тебя нет для нас рычагов давления. Ты – простая смертная, а мы – два ангела смерти и один прирученный парадемон. Нам твои китайские, корейские или какие-либо еще предупреждения – до лампочки. Квартиру нам предоставляет Отдел 13, а не ты, ты просто ею юридически владеешь. Ты включаешь хозяйку, потому что тебя бесит беспорядок – ну, а нас бесит то, что ты включаешь хозяйку. Так может, придем к соглашению – ты не будешь сюда больше заходить, а мы не будем тебя бесить своим холостяцким образом жизни? Серафим, кошак – верно я говорю?

- Ага, - закивал пухляш.

- По факту! – поддержал Мурзик.

Как говорится, раунд. Но, к моему удивлению, Кристина пропустила удар, как будто его и не было. Мало того, на ее губах заиграла странная, не предвещающая ничего хорошего, улыбка.

- Я ждала твоих слов насчет рычагов давления, - кивнула она. – И вот, что скажу. Начну с того, что я – с позволения на то вашего Г. – отключу вам Интернет, которым вы беззаботно пользуетесь.

Эти слова вызвали бурю эмоций.

- Э-э-э! – вскинулся Серафим, и даже поднялся со стула.

- Отключай, я им почти не пользуюсь, - Мурзик широко, во всю пасть, зевнул.

- Тогда ты не сможешь вызывать курьеров, чтобы они приносили тебе из магазина кошачий корм, а телефона с мобильным Интернетом у тебя нет, - безжалостно добавила Крис.

Кошак поперхнулся зевком, и закашлялся.

- У меня есть телефон, - сообщил я. – И мобильный Интернет на нем – тоже. Мне норм.

- А с тобой у меня отдельный разговор. Серафим, Мурзик – условия понятны? Немедленно принимайтесь за работу.

Пухляш подумал, поднялся с табуретки, и тяжело потопал в ванную – убирать следы своей разгульной жизни. Странно, но и Мурзик вскочил, и торопливо двинулся туда же – помогать.

- Эй, парни, вы чего? – попытался я воззвать их к мужскому достоинству. – Вы что, повелись на ее шантаж? Да она же блефует, инфа сто процентов!

- Знаешь, иной раз лучше не проверять, - буркнул кошак.

- Так вот, насчет тебя, - довольная первой маленькой победой, Кристина слегка смягчилась. – Ты, кажется, в первый день нашего знакомства предлагал мне с тобой переспать? А сейчас, говоря про эндорфины, намекал на то, что поможешь мне их восполнить?

Я прищурился.

- Допустим, и что?

- А то, что я готова подумать – и возможно, даже согласиться - но, если ты сначала посмотришь одно маленькое видео на ноутбуке Мурзика. Так, ничего особенного, но для меня это очень важно.

- Хочешь склонить меня к уборке наличием двух сись и письки? Как это примитивно.

- Не-а, уборка тут не причем. Я же одна, без мужика, а ты красавчик, в костюме, и одеколон у тебя – ноги сами в стороны разъезжаются. Эти два полупокера сами все сделают, а мы проведем время куда более приятнее, согласен? – Крис подмигнула. – Заодно извинишься за машину, как ты умеешь, по-мужски.

- Это языком, что ли?

- Ага, именно.

Я прикинул варианты. Ясно же, что разводка чистой воды – как только все закончится, Крис немедленно использует тот факт, что мы переспали, как шантаж, или что-то вроде того. Но с другой стороны, очень интересно, как далеко она зайдет, и что именно планирует сделать. Да и вообще, день был суматошный, можно и расслабиться.

- Ладно, включай свое видео, будем смотреть.

- Оно уже включено, - засуетилась Крис, и немедленно проводила меня в гостиную, где на столе стоял ноутбук. – Только ты не смотри, пока я не скажу, а то я стесняюсь.

- А, так ты мне хочешь показать домашнее видео со своим участием, чтобы я сразу знал, что конкретно тебе нравится в постели? – догадался я, отворачиваясь в сторону.

- Да-да, - она подняла крышку ноутбука, нажатием кнопки вывела гаджет из спящего режима в рабочий, и несколько раз клацнула беспроводной мышкой. – Все, я пойду к себе в душ – красоту наводить, а ты смотри, потом расскажешь.

Дождавшись, пока она хлопнет входной дверью, я деловито повернулся к ноутбуку. Так, ну если там какие-то очень уж извращенные фетиши – я пас. В конце концов, то, что я бабник, не означает, что мне прям все нравится.

Но это было совсем не то, что я ожидал увидеть.

- Ну, привет, сынок, - сказал с экрана ноутбука архангел Гавриил, и моя улыбка в предвкушении соития сама собой сползла с лица. – Куда пропал, почему не звонишь? Наверное, очень занят, да?

У меня внезапно пересохло во рту – весь коварный и двуличный план Кристины, основанный на моей маленькой слабости, только сейчас представился мне в истинном свете.

- Бать, да я… А, ты как…?

- Из твоего кабинета, ты же единственный, у кого доступ к Интернету мира людей есть, - пояснил пахан. – Ну, рассказывай, почему на тебя Кристина жалуется. Кому ты там какую машину разбил, и почему чистоту в доме соблюдать не хочешь?

*******************

Вечером того же дня

- Ох, Артем, как я рада, что вы в очередной раз не остались равнодушны к нашей беде! - улыбнулась Злата. – Да еще и привели с собой друзей!

- Всегда пожалуйста, - вяло ответил я. – Обращайтесь.

Гребанные вилы, кто вообще их придумал? Сатана, что ли?

- Нет, не так, - девушка мягко забрала у меня сельскохозяйственный инструмент, и показала, как им правильно орудовать. – Протыкаете, как ножом масло, чуть надавливая, и поднимаете в воздух. Держа на весу, переносите вот сюда, опускаете, и вытаскиваете. Теперь понятно?

- Теперь да.

- У вас хорошо получается. Пойду, посмотрю, как там дела у остальных.

М-да, ну Г., конечно, и мудак! Подумать только – я положил столько сил на покорение Златы, а он меня в качестве наказания отправил помогать ей же! Врагу такого не пожелаешь. Еще и от криков пахана до сих пор в ушах звенит.

Оказалось, что деятельность Златы, помимо официальной работы в благотворительной конторе и помощи отцу в церкви, простирается далеко за пределы этих двух организаций. Входила в круг ее интересов также помощь всем, кто только попросит, и неважно, касается это ее лично, или нет. Так и сейчас – местная школа начальных классов (точнее, руководство этой самой школы) попросила Злату помочь с озеленением школьного сада, и наведением в нем ухоженного порядка. А точнее, найти добровольных помощников, которые это все сделают. И они нашлись, представляете?

С грустью посмотрев на свои брюки – к черным полосам добавились еще и зеленые – я решил передохнуть, и заодно краем глаза глянуть, как там остальные. Егор, обливаясь потом и поминутно прикладываясь к бутылке с водой, орудовал лопатой, выкапывая ямы для будущих деревьев. Получалось у него не очень, но он старался. Перемазанная землей Вика, хоть и выспавшаяся, но находившаяся не в духе после утренней выволочки, постригала кусты, заодно отхватывая все лишнее, что росло из земли, но к ним не относилось. Для меня тоже нашлась работа – вчера местный сторож косил траву, и по всему саду были раскиданы аккуратные травяные кучи. От меня требовалось их все собрать, уложить вилами в тачку, и вывезти на помойку. Сначала я подумал, что мне дадут машину, но, когда понял, что означает слово «тачка» на сельском слэнге – малость приуныл.

А еще надо помочь Серафиму посадить деревья, натаскать воды, чтобы их полить, убрать и вывезти все то, что состригла Вика… Твою-то мать!

- Ничего, ничего, земля – это дружба, кто в земле работает, тот радость в своей душе сеет и другим ее несет, - подбадривала нас Злата, как умела. – Матушка-природа силы даст, и душу очистит, коли мыслей нечестивых слишком много.

У меня мыслей нечестивых было достаточно, но очищаться они не торопились. И уж, само собой, даже после неудачной истории с профуканной премией я не собирался отказываться от Златы. Еще чего! Просто, видимо, надо сменить тактику, вот и все.

- Эй, Артем, не спи, - подала голос Вика. – Ты не забыл, у тебя со мной еще одно дело на сегодня.

- Ладно, - ответил я, с ненавистью берясь за вилы. – Только не в машине, а дома, а еще после душа и по-быстрому.

- Я о другом, - быстро оглядевшись, и убедившись, что Злата отошла подбадривать Егора, Орлова хмуро посмотрела на меня. – В тир пойдем.

- Опять?

- Каждый день надо ходить. Вчера ходил? Нет. Значит, сегодня пойдешь, и завтра, и послезавтра. А я прослежу.

- Но я же завалил… сама знаешь кого.

- И что? Ты попал, стреляя вблизи, практически в упор. Это не аргумент отказываться от тренировки.

Час от часу не легче.

- И начинай уже делать добрые, бескорыстные поступки, - добавила Вика, возвращаясь к кустам. – Чтобы больше не было, как сегодня утром.

- Легче сказать! – огрызнулся я. – Если бы не твое упрямство, у меня бы и сегодня ничего не получилось.

- Значит, найди себе учителя.

- О! – эта простая мысль даже не пришла мне в голову. - А ты не можешь?

- Ты сам должен, это один из аспектов твоего перевоспитания.

Учитель, учитель… Где же ты, о, великий мастер по совершению добрых, бескорыстных поступков? Куда идти, чтобы тебя найти? В саду между тем нарисовалась директриса этой самой школы, и принялась восхищаться тем, как у нас продвигается работа. Правда, высказывала она свое восхищение исключительно Злате.

- Златочка, большое вам спасибо, что вы помогли нашей школе с озеленением! Это по-настоящему очень добрый, бескорыстный поступок!

- Ну что вы, я всегда рада помочь, - улыбалась девушка. - Моя душа наполняется светом, когда я делаю добро. Не для себя – для других.

- Вы просто ангел! – умилилась директриса. – Спасибо вам!

Мои вилы застыли в воздухе вместе с травой. Блин… а как я сразу об этом не подумал, а? Злата, поймав мой пристальный взгляд, улыбнулась мне.

- Ты чего? – спросила Вика. – О чем задумался?

- Да так, - я подмигнул ей. – Идея одна появилась.

Глава девятнадцатая: Личный транспорт для служебного пользования

Автомобили, автомобили

Буквально все

Заполонили!

- Ну давай, ну чего ты?

- Ну, я так не могу…

- Малыш, ну мы ведь уже решили, что сделаем это сегодня, – ласково уговаривал первый голос. – Ну, чего ты боишься?

- У меня это в первый раз, - признался второй голос с девичьей застенчивостью. – Я еще ни разу ни с кем.

- Вот увидишь, тебе понравится, обещаю.

- Но ведь будет больно, да?

- Сначала да, а потом приятно.

- Да-а-а, а мне подружки рассказывали, что в первый раз ничего приятного, только больно очень.

- Так, хватит! – голос Златы внезапно посуровел. – Артем, ну что ты, в самом деле? Решили ведь уже, а ты спектакль тут разыгрываешь.

Именно ей принадлежал первый голос, а второй, как ни странно, мне. И речь тут шла не о том, о чем вы подумали. Хотя, подано было все именно так, чтобы вы именно об этом и подумали.

Дело происходило на автобусной остановке города А., где Злата совсем недавно тусовалась с инвалидами (одного из них как раз и убила прямо в церкви собственная приемная дочь). Это было самое людное место в городе, и девушка надеялась, что здесь я найду того, для кого сделаю свой первый в жизни осознанный бескорыстный поступок. Вчерашний раз с Викой не считался – все произошло настолько быстро и по ее инициативе, что я толком ничего не почувствовал. Сейчас же мне предстояло самостоятельно пройти этот путь «от» и «до».

Предстоять-то предстояло, но что-то настроения не было совершенно. Наверное, потому, что рассчитывал на несколько совсем другое – быстро сделали, что нужно, и дальше проводим время вместе. А получился опять облом.

- Слушай, а тебе на работу не надо? – попытался я выкрутиться. – Ты же работаешь, нет?

- Когда я сказала, что тебе нужна моя помощь, меня сразу отпустили на весь рабочий день без разговоров, - ответила Злата. – Попросили только ненавязчиво подтолкнуть тебе к мысли, что неплохо бы внести еще пожертвований на благотворительность.

- И что?

- Я уверена, что у тебя большое, доброе сердце, и тебя о таком просить не надо, ты сам все сделаешь.

Ага, сделаешь тут… В карманах пусто, только ветер гуляет. И зачем только я потратился на этот сраный памятник основателю города? Один хер, я этого чела знать не знал.

- Послушай, я не против провести с тобой здесь весь день, но у меня есть и другие дела, - мягко, но настойчиво заметила Злата. – Мне еще нужно помочь семье Михал Иваныча - упокой, Господи, его душу! - с организацией похорон. За лекарствами в другой город съездить, отец слегка захворал. И, еще я обещала своему Мише, что проведу с ним время наедине.

Последняя часть полученной информации заставила меня скрипнуть зубами. Ревновал ли я Злату к ее парню? Ничуть. Просто было неприятно, что она искренне считает любовью всей своей жизни этого двуличного кобеля, при этом не понимая, как глубоко заблуждается.

- Хорошо, что мне надо сделать? Я тут не вижу вообще ни одного человека, которому бы понадобилась помощь.

- Вот только что, пять минут назад, бабушка выронила ключи. Почему ты ей не помог?

- Как?

- Ну, поднять ключи, и отдать ей.

- Так она сама уже нагнулась.

- Ей было тяжело нагибаться.

- Откуда я знаю, тяжело ей, или нет?

- Ты не должен вообще об этом задумываться, - терпеливо «разжевала» Злата. – Ты видишь, что человеку нужна помощь – ты ее оказываешь. Совершенно бескорыстно, не требуя ничего взамен. В этом и есть смысл добрых поступков.

Звучало, вроде бы, просто, как инструкция к презервативу. Но почему сделать это не так просто, как кажется на первый взгляд? Ну вот, есть у меня что-то в душе такое… мерзкое, что не дает мне помочь простому смертному совершенно бескорыстно.

- Может, ты сама покажешь?

- Хорошо, - Злата начала оглядываться, и вдруг двинулась с места. Почему-то, несмотря на оживленное движение, возле автобусной остановки светофора не было, и люди переходили дорогу, как говорится, на свой страх и риск. Одна такая бабушка как раз и пыталась это сделать, и покорно застыла у края дороги, ожидая, пока движение уменьшится. Легким шагом Злата подошла к ней, что-то сказала, улыбнулась, взяла старушку под руку, и повела через дорогу. Несколько автомобилей тут же остановились – никто не хотел наезжать на пешеходов. Благополучно доведя бабушку до другой стороны улицы, девушка попрощалась, и таким же макаром вернулась обратно.

- Вот, примерно так, - коротко закончила она наглядный показ бескорыстного доброго поступка.

- Ого! – присвистнул я. – Это что мне, на каждую бабку смотреть, надо ли ее через дорогу перевести, или нет?

- Да не в этом дело! Дело в самом принципе! – Злата покачала головой. – Хорошо, зайдем с другой стороны. Ты ведь пожертвовал деньги на благотворительность нашей организации? Значит, сделал доброе дело?

- Ну, как бы, да, - на самом деле, сделал я это совершенно не бескорыстно, а с определенной целью.

- Вот что тебя побудило это сделать? Что толкнуло тебя на мысль – просто взять, и отдать деньги на помощь нуждающимся? О чем ты думал, когда решил приехать к нам?

- О тебе.

Злата запнулась.

- Что?!

- Когда мы познакомились в церкви, ты мне сразу понравилась, и я тоже хотел тебе понравиться. Узнал, где ты работаешь, и подумал, что, если вбухаю кучу денег на пользу нуждающимся – смогу с тобой сблизиться. Все. И здесь, когда мы с твоими инвалидами стояли, я не просто так рядом оказался, и не просто так тебя в ресторан звал.

- Вот оно как, - пробормотала девушка, видимо, совсем не ожидая такого развития событий. – Значит, это были не блуд и чревоугодие, как я подумала?

- Может, немного, - пожал я плечами. – А потом я решил, что сначала нужно с тобой подружиться, вот и попросил тебя мне помочь.

- Даже если немного – все равно плохо…. Но, мы это исправим! – Злата вскинула голову. – Вот что, давай так: я проведу с тобой время, как друг, если ты прямо сейчас совершишь один добрый, бескорыстный поступок. Скажем, сегодня вечером.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты же сегодня вечером проводишь время со своим парнем?

- Придется урезать это время ради тебя.

- Да-а-а? – это сразу подняло мне настроение. – Окей, вот, прямо сейчас и сделаю.

- Давай-давай, - подбодрила меня Злата. – Смелее! Помни – я мысленно с тобой, и Господь наш тоже.

Решив, как и всегда в таких случаях делают люди, использовать стандартный шаблон, я быстрым шагом подошел к остановке. Как назло, ни одной бабки, старухи, и вообще человека в глубоком пожилом возрасте, в поле видимости не оказалось. Вот, как не надо, так они на каждом шагу встречаются, а как надо, так их не найдешь! Поглядывая по сторонам, я прошелся туда-сюда. И вдруг мне улыбнулась удача – из подъехавшего автобуса неторопливо высадился седой, как лунь, но все еще крепкий, опрятно одетый сухощавый старик, опирающийся на палку. Поглядывая по сторонам, он медленно двинулся к дороге с явным намерением перейти на ту сторону.

- Хай, как поживаете, олд бой? – решил я начать сразу с шутки. – Разрешите вам помочь?

Уставившись на меня из-под кустистых, седых бровей, старик прищурился.

- Что-то? – прошамкал он.

- Разрешите провести вас на ту сторону, - повторил я, и сделал шаг, намереваясь взять его под руку, как это делала Злата. Кстати, о Злате – покосившись в ее сторону, я увидел, как оно одобрительно кивает, поощряя мои действия.

- Эй, не трогай меня! – дед отмахнулся палкой. – Ты что, кошелек мой хочешь свистнуть, да? Совести нет, у меня пенсия всего-то….

- Да вы не поняли! Я просто хотел вам помочь.

- Ага, знаем мы таких! Сначала помогают, а потом голодать приходится. Развели тут мафию! – горячился дед, срываясь на крик, и брызгая слюной.

- В чем дело? – проходивший мимо молодой мужчина в шортах и майке, обтягивающей атлетическое тело борца, замедлил шаг, и остановился, глядя на нас. – Дедушка, что случилось?

- Вот этот хочет меня ограбить! – старик ткнул в меня узловатым пальцем. – Подонок! Ишь, вырядился, сразу видно, не один чужой кошелек вскрыл!

Борец тоже недобро прищурился, окидывая взглядом мой костюм.

- Да вы не поняли, - пробормотал я. – Просто я хотел пожилому человек перейти на ту сторону дороги. В чем проблема вообще?

- У меня давеча такой же сученыш в карман залез в автобусе, - доверчиво сообщил старик борцу. – Тоже такой стоял, улыбался, мол – я не я, и хата не моя! А потом ручкой мне в карман – раз! А у меня там, между прочим, последняя мелочь лежала, еле-еле на хлеб наскреб. Совсем совесть потеряли, старого больного человека грабить!

- Ты это, иди отсюда, - негромко посоветовал мне борец. – И больше чтобы я тебя здесь не видел, а то полицию вызову. Дедушка, пойдемте, я вас на ту сторону переведу.

- Вот, спасибо. Сразу видно, кто тут хороший, добрый человек. У-у-у, паскуда! – напоследок погрозив мне палкой, старик побрел через дорогу, держась за мощную, лопающуюся от мускулов, руку борца. На той стороне он еще раз кинул в меня колючий взгляд, и с достоинством удалился, держа спину прямо.

С каменным лицом я вернулся к Злате. Она стояла, непонимающе хлопая глазами.

- В чем дело? Я не слышала, о чем вы разговаривали, поняла только, что у вас был конфликт. Почему этот милый старичок разозлился?

- Да потому, что он маразматик! – буркнул я. – Вообще уже шарики за ролики заехали. Решил, что я его ограбить хочу.

- Странно… – протянула Злата. – Хотя, ты знаешь, старые люди – они всегда немного не в уме - прости меня, Господи, за слова мои грешные! – но это так. С ними надо уметь общаться. Лучше тебе попробовать что-нибудь другое.

- Что, например? У меня идей вообще нет, - я полез в карман, реагируя на пиликанье мобильника. – Да?

- Привет, - сухо сказала Вика. – Ты где? Я к вам домой заехала, а тебя нет.

- А зачем ты вообще заезжала?

- Ну, явно не просто так в гости, а по делу.

- Что, опять новый… - я кинул быстрый взгляд в сторону Златы. - Короче, ты поняла, кто.

- Нет-нет, там другое дело. Скажи, где ты, и мы с Серафимом сейчас приедем.

- Слушай, я ведь даже по тебе соскучиться не успел. Давай потом?

- Нет, сейчас. Приказ Г.!

- Сейчас так сейчас. Город А., главная автобусная остановка.

- Будем через десять минут, - и связь отключилась.

Я тяжело вздохнул.

- Извини, Злата, но меня срочно дернули на работу. Давай вечером встретимся, как договаривались?

- Не-а, мы договорились, что встретимся, если ты сделаешь хотя бы один добрый бескорыстный поступок, - улыбнулась девушка. – Впрочем, у тебя еще есть время до пяти часов. О, как раз автобус в наш город подъехал. Ты едешь?

- Нет, меня заберут.

- Тогда жду, и надеюсь, что ты справишься. Пока! – она легонько пожала мне руку, и побежала к автобусу. С сожалением проводив ее фигурку долгим, изучающим взглядом, я сунул руки в карманы брюк, чтобы натяжением ткани скрыть другое натяжение, образовавшееся в районе ширинки. Когда переполненные бубенцы звенят, как колокола, это очень неприятно. Но когда ты вынужден работать, вместо того, чтобы найти возможность их опустошить – это вдвойне неприятно.

******************

- Доброе утро, Азраэль, - сказала Орлова, когда я занял место в салоне «Патриота». Кивнув, я пожал руку и Серафиму – мы с ним утром еще не виделись. Порывшись в бардачке, Вика достала какие-то документы, и протянула мне. – Вот, получи.

- Что это?

- Твои водительские права. Не липовые, какие ты показывал, когда брал напрокат кабриолет, а нормальные. Хотя… эти тоже в какой-то степени «липа», ты же не человек… но, по крайней мере, эта «липа» официально заверена нашим ведомством.

Я без всякого интереса открыл удостоверение на право управление автомобильным транспортным средством, посмотрел на собственную фотографию, и закрыл.

- Мне тоже выдали, - сообщил Серафим, показывая свои. – Круто, да?

- Опупительно! Вик, ты только за этим сюда приехала, чтобы эти права мне лично в руки вручить?

- Не только. В общем, Г. приказал обеспечить вас личным транспортом, но в служебных целях. Чтобы вы больше не угоняли и не калечили машины честных налогоплательщиков.

- Нам тоже дадут по машине, как тебе? – не поверил я. – Серьезно?!

- Нет, одну на двоих.

- Да ну, нафиг, так не интересно.

- Ему не интересно, что тебе не интересно, - ответила Вика. – Приказ был – значит, надо выполнять. Все, прямо сейчас едем получать для вас машину, тут недалеко, - она запустила двигатель, и вывела «Патриот» с парковки.

- А что значит – личный транспорт, но в служебных целях? – поинтересовался Егор. – Это что – я могу на нем только на работу ездить, и больше никуда?

- Это значит, что вам дадут личный транспорт специально для погони за парадемонами, - ответила Вика, не поворачивая головы. – Не просто обычный стандартный автомобиль, а рассчитанный на вашу ангельскую силу, как и то оружие, которое вам дали.

- Но на нем же можно в клуб сгонять, телочку подцепить? – поинтересовался я. – Ну, или там кофе выпить где-нибудь.

- Можно, если он твоему напарнику в этот момент не будет нужен.

- Тогда мне подходит.

- М-да… А, ничего, что я уже больше пятидесяти лет за руль не садился? – поинтересовался напарник. – Так, на всякий случай, предупреждаю.

- Освоишься, - сухо сказала Вика. Обычно преисполненная непомерным энтузиазмом, она сегодня выглядела удивительно непохожей на саму себя. Неужели до сих пор парится из-за вчерашнего? Было бы, из-за чего!

Ехали недолго, буквально пять минут, и, углубившись в лабиринт улочек, остановились у какого-то невзрачного серого частного домика с гаражом. На крыльце сидел и задумчиво курил незнакомый мне чел около сорока пяти лет субтильного телосложения. Увидев остановившийся у его дома «Патриот», он неторопливо махнул рукой.

- Познакомьтесь, - сказала Вика, когда мы, покинув внедорожник, подошли к нему. – Ваш коллега, тоже ангел смерти – Рафаил, в миру – Виталий, кодовое прозвище - Батя. А это Азраэль, он же Артем, и Серафим, он же Егор.

- Сын самого архангела Гавриила? – Рафаил внимательно посмотрел на меня. – Очень рад.

- Взаимно, - ответил я, пожимая его ладонь.

- Рафаил, показывай, что тут у тебя, - сказала Вика, и пояснила специально для нас: Он использует свои способности, чтобы создавать специальный транспорт для наших нужд. Первоклассный механик, очень ценный кадр в нашей организации.

- Могу предложить вам три варианта, - Рафаил поднял ворота гаража, и жестом попросил нас поскорее зайти внутрь. Оказавшись внутри, я сначала подумал, что у меня что-то не в порядке с головой – снаружи гараж казался крошечным, но внутри это оказалось довольно просторное помещение, в котором на небольшом расстоянии друг от друга стояли три автомобиля, накрытые специальными чехлами.

- Гараж расширен за счет первого этажа дома, снаружи этого не видно, - пояснил Рафаил, прикрывая дверь. – Конспирация, мать ее… Короче, первый вариант вот такой.

Он сдернул чехол с самого маленького, на вид, автомобиля, и сделал шаг назад.

- И что это? – нарушил я первый затянувшееся молчание.

- «ЗАЗ-968А», он же «Запорожец», он же «ушастый» в простонародье, - ангел смерти пыхнул сигаретой. – Видели «Ржавую молодость»? Ох, меня прям прет от нее!

- Понятно, что тебя прет, но с какого хрена ты нам впариваешь это ведро с болтами? – я с сомнением покачал головой. – И почему это чудовище, мать его, такого цвета?

- Нормальный цвет, лиловый.

- Какой?!

- Лиловый. А что? Я художник, я так вижу.

- Цвет можно и перекрасить, - авторитетно заметила Вика. – Мальчики, принимайте машину.

- Издеваешься? – взревел я, мое терпение с треском лопнуло. – Да я в жизни вот в это не сяду!

- Зря ты так, - Батя, или кто он там, затянулся. – Нормальный аппарат. Мотор доработанный, корпус усилен ангельской защитой, вес – вообще по понтам. Быстрый, легкий, маневренный… Только это, на нем придется осторожно в крутые повороты входить – на большой скорости может и перекинуться.

Вика нахмурилась.

- Машина, которая может перекинуться, нам точно не подходит, - задумчиво сказал она, и мы с Серафимом вздохнули с облегчением. – Нужно что-нибудь устойчивое, тяжелое, массивное. Что еще?

- Извольте, - Рафаил похлопал по закрытому чехлом капоту другого автомобиля, размерами побольше. – «УАЗ-469», он же «Уазик», он же «козлик».

- Почему «козлик»? – не понял я.

- Потому что в советское время это была любимая машина сотрудников ГАИ, и в ней, в багажнике, была оборудована специальная решетка для перевозки арестованных, - пояснил Батя. – Как говорится: на автомобиле, именуемом в народе словом «козел», к месту происшествия подъехали люди, именуемые в народе тем же словом… А, вообще, бытует история, что он на испытаниях прыгал по кочкам, как козел, вот прозвище и прилипло.

- Отличный вариант! – оживилась Вика. – Мы берем.

- Эй-эй, - притормозил я ее. – Если тебе втюхали металлолом отечественного производства, то это не значит, что мы на такое согласны.

- А я что?

- Что-то, сама на таком же ездишь, только годом выпуска поновее.

- Между прочим «УАЗ Патриот» - отличная машина! – горячо возразила Орлова. – Во-первых, само название говорит за себя! Во-вторых – она тяжелая, просторная и мощная. В-третьих – она отлично ведет себя на бездорожье. Да, по сути, это вечно ломающийся кусок говна, слепленного нашими умельцами типа по европейским технологиям – как, в принципе, и вся продукция нашего автопрома - но, все же…

- Ага, то есть, твой обожаемый Г. ездит на комфортном немецком джипе, а тебе дали за счет государства ведро с болтами, украшенное гордым названием, а ты еще и радуешься? – ехидно поддел я.

- Да иди ты! – отмахнулась Вика. – Сам ничего в машинах не понимаешь, а строишь из себя! Серафим, ты что думаешь?

- Я в машинах тоже не разбираюсь, - простодушно признался Егор. – Совершенно.

- Значит, последнее слово за мной. Рафаил, показывай «козлика».

- Извольте, - бывший ангел смерти театральным жестом сдернул чехол с джипа.

Егор вытаращил глаза. Вика закусила губу, и посмотрела себе под ноги. Я гордо и независимо рассматривал потолок.

- Ну, как, а? – спросил Рафаил, явно довольный своей работой. – Хороша, чертовка?

- Послушай, как там тебя… - я деликатно кашлянул. – А у тебя есть что-то импортного производства, и нормального цвета?

- А чем вам ярко-розовый не нравится?

- Тем, что это гребанный, мать его, «Уазик», и, если он яркого розового цвета – значит, у того, кто на нем ездит, явно что-то не в порядке с головой. Я понимаю там, «Бентли» какой-нибудь, или «Кадиллак» розового цвета в столице – может, такая машина любовнице Абрамовича принадлежит – но, чтобы «Уазик», да еще и в нашей глубинке…. Ты вообще понимаешь, что люди могут подумать?

- Я вообще не понимаю суть ваших претензий, - пожаловался мастер. – Чем вам не нравится цвет? Главное, что машина – зверь!

- Берем тогда, - устало сказала Вика. – Сегодня же перекрасим.

Рафаил кивнул, но потом задумался, и с сожалением цыкнул зубом:

- Не получился.

- Почему это?

- Машина-то непростая, ангельской силой владеет.

- И что?

- А то, что, если ее защищенная моей силой поверхность этот цвет приняла – ни за что не поменяет. Я уже пытался так перекрасить. Была у меня ярко-голубая «копейка», вечером перекрасил в черную, утром пришел – опять голубая. И ни следа черной краски, и так несколько раз.

- А что мешает тебе изначально делать машины самого обычного цвета? – осведомился я.

- Когда у меня творческое вдохновение, цвет сам собой приходит, - пожал плечами Рафаил. – Говорю же, я художник, я так вижу.

Вика покивала головой.

- Нам нужно посовещаться, - объявила она. – Буквально пять минут. Парни, отойдем на улицу, поговорим.

Оставив мастера любоваться ярким розовым цветом своего «Уазика», мы вышли из гаража, и отошли чуть в сторону от дома.

- Ну, что скажете? – спросила Орлова.

- А что тут сказать? – развел руками Егор. – Я этому ангелу смерти искренне сочувствую, у него явно извращенное восприятие реальности.

- Согласна, но вопрос не в этом. Азраэль?

- Я лучше обряд безбрачия приму, чем сяду в машину розового цвета, - высказал я свое мнение. – Розовый «козлик» - это ж надо было придумать, звучит, как название бара для представителей ЛГБТ сообщества. Нет-нет, категорически, нет!

- Да, мне тоже не улыбается послать к чертовой матери всю конспирацию из-за того, что у вас машина не обычного синего или черного цвета, а розового, - вздохнула Орлова. – Блин, Г. вообще не предупредил, что у этого Рафаила мозги не на месте. Наверное, и сам не знал.

- Давайте посмотрим третий вариант, - предложил Серафим.

- Голубую «копейку»? – фыркнул я. – А есть разница?

- Ну, может, у него что-то из импортного автопрома есть.

- Точно нет, он только с отечественным работает. Единственное, что еще хуже можно придумать - «Ока-1111», она же «табуретка», раскрашенная в цвета американского флага, - проворчала Вика. – Ладно, тогда или розовый «козлик», или лиловый «ушастый». Ну, решайте, вам же ездить.

- А вам?

- А у меня свой, как ты выразился, металлолом года выпуска поновее есть.

Мы с Егором переглянулись.

- «Ушастый», - тяжело вздохнул напарник. – Он, хотя бы, не розовый.

- Согласен, - нехотя поддержал я. – Ну, а то, что он лиловый… Скажем, что это эксклюзивный раритет.

- Вот только он будет привлекать внимание.

- Ну явно, не такое, как розовый «козлик».

- Ну, это да.

- Точно решили? – уточнила Вика. – Не передумаете?

- Сплюнь, - посоветовал я. – Не передумаем.

Мы вернулись в гараж, где Рафаил, пыхая зажатой между зубов сигаретой, любовно стирал с лобового стекла «козлика» несуществующее пятно.

- Мы берем «ушастого», - Вика кивнула головой на лиловое недоразумение. – Бумаги вечером оформим.

- Может, все-таки, возьмете «козлика»? – Батя с невыразимой нежностью смотрел на свое розовое творение. – Машина – зверь!

- А «ушастый» не зверь?

- Тоже зверь, но поменьше.

- Будет надо побольше – возьмем ядовито-зеленый «КамАЗ», - пообещала Вика. – Давай ключи.

- Эй, а третий вариант? Хотя нет, подождите… Во, я как раз планирую собирать «Ниву». Может, потерпите пару недель без машины?

- А «Нива» какого цвета будет? – подозрительно спросил Егор.

- Пока не знаю, но, скорее всего, бирюзового.

- Давай ключи от «ушастого», - потребовал я. – И не звони нам больше, извращенец.

Глава двадцатая: Обстановка по кайфу

- Ну как, удобно? – спросила Орлова, заглядывая через приоткрытое окно в салон «ушастого». В ответ я искренне, и от всей души пожелал ей совершить прогулку по известному адресу, состоявшему из трех букв, обычно написанных на заборе. Но, по какой-то необъяснимой причине это не сработало, и Вика осталась стоять на месте. Все, что не касалось критики ее работы, она либо пропускала мимо ушей, либо просто на это не обижалась.

- Очень удобно и комфортно. Может, ты сама залезешь? – поняв, что грубо не получится, я решил пойти на хитрость.

- Не-а, я вам верю.

- Да ладно, поехали, покатаемся.

- Вот когда у меня машина сломается – тогда и покатаемся. Как ощущения?

- Честно? – Егор, который на протяжении всего пути до дома боялся не то что пошевелиться, а даже пукнуть – не дай Бог, это опрокинет легкую машину – наконец-то позволил себе расслабиться, и выдохнуть. – Чувствуем себя, как четыре вареных яичка.

- Это как? – не поняла Орлова.

- Как в судочке, бл… - вздохнул я.

Открыв дверцы, мы с трудом выбрались из этой консервной банки на воздух, и с непередаваемым удовольствием разогнулись в полный рост. Господи, кайф-то какой!

Сзади раздались хлопки. Кристина, стоявшая у гаража в роскошном вечернем платье и в туфлях на высоких каблуках, молча аплодировала. Увидев, как мы втроем обернулись, она прекратила, и торжественным голосом произнесла:

- Знаете, глядя на вас, я теперь верю, что Бог реально существует, и справедливость тоже. Кстати, хотите анекдот? Значит, гаишник останавливает «Запорожец», а там – семнадцать пьяных мужиков…

- Кхм-кхм! – кашлянула Вика. – Крис, хорошо, что ты дома, у меня к тебе дело.

- Да мне уже Г. звонил. Я так поняла, нужен гараж для вашей новой «ласточки»?

- Именно.

- Вот те два пустые, - Кристина махнула рукой. – Выбирайте любой. Вам помочь припарковаться, дамы?

- Себе помоги! – огрызнулся я. – Сами справимся.

- А когда гулянка будет? Надо же обмыть этот ваш «Феррари», чтобы ездил долго!

- Ты куда-то собиралась, или мне показалось?

- Да, меня пригласил на обед один очень влиятельный человек. К сожалению, мне пришлось отдать свою машину в ремонт – представляете, какие-то вандалы угнали ее и разбили – и он за мной заедет.

- Ты там смотри, за обедом лука побольше съешь, - посоветовал я. – Мужики это любят.

- Может, лучше гороха? – предложил Серафим.

- Вот, ты и того, и другого бахни, и водочкой зашлифуй.

Сзади раздался сигнал клаксона. В узком пространстве заезда во двор стоял темно-синий грациозный красавец «Мини Купер», в салоне которого восседала круглолицая, лысая туша в костюме. Кристина, цокая каблуками туфель, подошла к машине, и грациозно скользнула на сиденье рядом с водителем, попутно помахав нам ручкой на прощание. «Мини» задом выкатился обратно на дорогу, и усвистал в неизвестном направлении.

- Что это за жирдяй только что был? – немедленно поинтересовался я. – Вик, ты его знаешь?

- Мэр вашего городка, а также двух соседних, - рассеянно ответила Орлова, открывая двери сначала одного пустого гаража, потом второго.

- Серьезно?

- Абсолютно. Так, ну мне кажется, вот этот гараж, слева, поближе к входным дверям в вашу часть дома, подойдет идеально. Серафим, попробуй заехать.

Егор послал мне умоляющий взгляд. Еще по дороге сюда у нас произошел серьезный разговор, в ходе которого напарник обозначил свою четкую, непоколебимую позицию: за руль «Запорожца» он сядет только в том случае, если останется один на вымершей планете с одной единственной, конкретно этой машиной. Во всех остальных случаях он полностью полагался на нас с Викой.

- Лучше я попробую, - сжалился я над ним. – У меня больше опыта.

В гараж «ушастый» вошел без проблем, даже место осталось. Покинув машину, я поспешил закрыть гаражные двери – мне отчего-то казалось, что все проходившие мимо дома люди видят этот наш лиловый позор, тыкают пальцами и откровенно ржут. И правильно, кстати, делают.

- Отлично получилось, - скупо похвалила Орлова. – Все, я поехала, а вы занимайтесь тем же, что обычно делаете – ничегонеделаньем. Азраэль, вечером у нас упражнение в стрельбе. Увидимся.

Дождавшись, пока она умчится, я немного постоял во дворе, вдыхая летний раскаленный воздух, немного подумал, и снова открыл гаражные двери.

- Ты куда? – удивился Егор.

- А, поеду, покатаюсь немного. Бензин казенный, чего его жалеть?

- Тоже верно.

******************

Марина, увидев меня, обрадовалась.

- Привет, куда пропал? Как там со Златой дела?

- А тебе прям интересно? – полюбопытствовал я.

- Не-а, просто скучно тут весь день сидеть, - призналась секретарша. – Рада уже любым новостям и сплетням. Скорее бы в отпуск на море…

- Так может, съездим?

- О-о-о, ты меня приглашаешь?

- Ага, но только я оплачиваю дорогу, а ты – все остальное. Фифти-фифти.

- Понятно, - фыркнула она. – Нет уж, спасибо, нормального мужика найду, щедрого.

- Киса, да я же пошутил, - я положил на стойку шоколадку. – Может, прокатимся, пообедаем? Как тогда?

- М-м-м, - судя по заблестевшим глазам секретарши, эта идея пришлась ей по душе. – Нет, давай лучше вечером ты меня сводишь в клуб, а потом я тебя приглашу к себе в гости на чай.

Я подумал, и с сожалением покачал головой.

- Не получится, вечером у меня дела.

- А с меня опять минет в туалете? – разочарованно выдохнула Марина.

- Угадала.

- Ладно, черт с тобой, поехали обедать, а потом я тебя приглашаю на десерт к себе домой, - сдалась секретарша. – Все равно сегодня Злата с работы отпросилась, а без нее – какая работа, тоска одна. Только сначала по магазинам проедемся, я себе купальник на море хочу присмотреть. Ну, и еще кое чего, по мелочи.

Ага, знаю я эти мелочи. Потом четыре набитые шмотками сумки придется за ней тащить, и их же на кассе оплачивать. Как говорится, мелочь, а приятно. Однако, сегодня меня это не парило – у меня в кармане лежали те самые снятые с карточки деньги на мелкие расходы, и я готов был потратить их с чистой совестью, лишь бы получить доступ к такому желанному женскому телу, и опустошить звенящие, как колокола, бубенцы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Марина быстро сбегала к Лаврентию Палычу отпроситься на весь день (близкий родственник внезапно издалека приехал, вы же понимаете, какая тут работа!), подкрасила губки, подхватила сумочку, и вышла вслед за мной на улицу.

- А где твой черный кабриолет? – спросила она, заметив его отсутствие.

- Пришлось вернуть, там с двигателем что-то случилось, - соврал я на ходу. – Не то задымился, не то загорелся… Короче, у меня новая машина.

- Вот эта? – у обочины застыл громадный пикап, полностью закрывающий собой крошечного «ушастого», и Марина шагнула к нему в полной уверенности, что я приехал именно на нем. – Круто!

- Нет-нет, не эта, - я обошел пикап, и гостеприимно распахнул пассажирскую дверь «Запорожца». – Прошу!

Пауза.

- Ты что, серьезно?! – изумленно выдохнула Марина. – Ты меня будешь везти… на этом?!

- А что такое?

- Как это что? Ты нормальный? Ты бы еще на велосипеде приехал! Ну, вообще… - качая головой, секретарша повернула обратно к дверям конторы.

- Эй! – слабо позвал я. – Да я пошутил, расслабься… Я, вообще-то, на такси…

Но Марина, даже не повернувшись, показала мне средний палец, и гордо скрылась в здании конторы благотворительной организации.

Сплюнув на асфальт, я посмотрел на «ушастого». Тот таращился на меня немым укором круглых фар – мол, сдурела баба, так нетактично меня облаяла, можно сказать, вообще ни за что.

- И не говори, старичок, - пробормотал я. – Вот же сучка меркантильная!

***********************

Потерпев неудачу с, казалось бы, безотказным вариантом, я решил попробовать чуть менее безотказный, и отправился в город Н., в кофейню. Я был уверен, что моя харизма, шарм и многолетний опыт позволят мне найти ту самую, которая поможет мне сегодня почувствовать себя настоящим мужчиной, вминающего в постель своим телом покорную его похотливым капризам женщину.

Заказав кофе, я огляделся в надежде, что здесь сидит какая-нибудь молодая, красивая, скучающая девушка. И такая нашлась. И – вот сюрприз – это была та самая чернявая, которую я уже встречал два раза. Она сидела в дальнем углу, грустно потягивая коктейль с выражением глубокой скорби.

- Приветствую, - не теряя зря времени, я подсел к ней за столик. – Девушка, вот скажите: что вам нужно в данный момент для счастья?

Она вздрогнула, отвлекаясь от своих невеселых мыслей.

- Что?

- А то, что я вас вижу не в первый раз, и мне кажется, судьба нарочно нас сводит, чтобы я сделал вас счастливой.

- Да? – в ее глазах промелькнуло узнавание. – Да, точно. Вы же вчера моего друга Андрея допрашивали… Помню, помню.

- А до этого мы с вами встречались на вечеринке, где вы были с другим свои другом, Мишей, он же парень Златы.

- Этой дурочки? Точно не помню, но такое тоже возможно, - она протянула узкую ладошку. – Даша.

- Артем.

- Артем, а вы полицейский?

- Вроде того.

- Да-а-а? – Даша вдруг оживилась. – А вы не знаете, вчера арестовали Тимофея и Александру – их посадят?

- Возможно, а что?

- Просто Тимофей – не чужой мне человек, - пояснила Даша. – Я с ним тоже… можно сказать, дружила, еще до того, как он начал с Сашкой встречаться.

Я внимательно посмотрел на нее. Так, ну тут либо мое первоначальное предположение подтвердилось, и передо мной – местная давалка, или я чего-то не понимаю. Хотя, в принципе, на сегодня и такой расклад устраивает.

- А ты часто со всеми так... можно сказать, дружишь?

- По настроению, - ответила Даша. – Когда да, а когда нет.

- А сейчас какое настроение?

- Ну, скорее да, чем нет, - она игриво стрельнула взглядом. – А у тебя?

- И у меня, - в тон ей ответил я. – Кофе?

- А ты на машине?

- Да…

- Поехали, покатаемся.

- Э-э-э… Видишь ли, вчера прострелили колеса на моей машине во время погони, и я взял со служебной парковки другую… но она, можно сказать… не очень презентабельна.

- «Жигули», что ли? – хмыкнула Даша.

- Почти.

- Не парься, я не капризная. Поехали.

Я ожидал повторения сценария, но Даша сдержала слово. Увидев «ушастый», она не особо расстроилась.

- У моего придурочного папаши был такой же, только серый, - сообщила она, с комфортом устраиваясь на переднем сиденье. – Деньги есть?

- Есть.

- Поехали в магазин, здесь направо, потом до конца улицы, и налево.

Ну вот, а вы говорили, трудно будет. Бубенцы в предвкушении зазвенели. Ух, и оторвусь я сегодня!

В магазине Даша меня удивила – схватив корзинку, она быстро пробежалась по рядам, опытной рукой быстро накидывая все необходимое, и вернулась ко мне, не успел я оглянуться. Увидев в списке покупок пачку дешевых сигарет и такой же дешевый портвейн «Три топора», я опять удивился.

- Может, лучше нормальное вино возьмем, и кальян какой-нибудь?

- Малыш, расслабься, сказала же, что я не капризная, - чернявая облизала губы. – Просто доверься мне, и получай удовольствие.

Вернувшись в машину, она настроила какой-то маршрут в навигаторе, и велела мне гнать по нему, а сама закурила, пуская дым в окно, положила руку мне на пах, и принялась слегка нажимать пальчиками, массируя причинное место. Я не остался в долгу, и накрыл ладоней ее коленки, пробираясь между ними, пока не нащупал узкую полоску трусиков – два пальца, сдвинув эту полоску, проникли в горячую, увлажнившуюся щелочку. Это было настолько увлекательно, что я не заметил, как мы подъехали к местному городскому парку – видимо, именно здесь вчера Тим и Ал оторвались от полицейской погони.

- Давай деньги, и подожди меня здесь, - сказала Даша, с сожалением убирая руку.

- Зачем? – я уже хотел грубо схватить ее голову, и нагнуть к своей ширинке, но она, угадав мои намерения, покачала головой.

- Малыш, не торопись. Потерпи пять минут, и там уже развлечемся. Дай деньги, плиз.

Я пожал плечами, и достал из кошелька аккуратно сложенные купюры. Чмокнув меня в щеку, Даша выскочила из машины, и скрылась между деревьями. В штанах у меня все буквально дымилось, и я с трудом высидел отведенные пять минут. Наконец, чернявая вернулась, и бухнулась рядом со мной.

- Поехали, - сказала она дрожащим от возбуждения голосом. – Ко мне домой.

- Адрес?

- Городок С., рули на главную улицу, а там я дорогу покажу.

Я подчинился, втопил педаль в пол, и «ушастый», довольно бодро для своих преклонных лет и примитивной конструкции, сорвался с места. Не доезжая до нашего дома, мы свернули на узкую длинную улочку, спускающеюся к магазину, где я впервые встретил Злату, но и там, проехав лишь половину пути, завернули в какую-то подворотню.

- Идем, быстрее! – торопила Даша.

Квартирка, в которой она жила, оказалась еще меньше, чем наша с Серафимом – всего одна спальная комната, крошечная кухня и совмещенный санузел. Впрочем, осмотреться подробнее мне не дали. Швырнув покупки на диван, Даша прижала меня к стене, и наконец-то запечатлела на моих губах жаркий, страстный поцелуй. Ее язык жадно ворвался в мой рот, и вступил в противостояние с моим собственным языком; мои руки опустились вниз, и сжали под джинсовой тканью ее упругие ягодицы. Твердые соски Даши под футболкой терлись об мою грудь, пока она тихо стонала мне в губы, изнывая от возбуждения.

- Малыш, пошли в душ! – разорвав поцелуй, чернявая схватила меня за пиджак, и потянула в совмещенный санузел. Здесь, в перерывах между поцелуями и жадными ласками, мы общими усилиями скинули с себя одежду, и встали под ледяные струи воды. Пена быстро потекла по нашим обнаженным, пылающим страстью телам, и также быстро с них смылась. Словно забыв про полотенца, Даша вытащила меня из ванной, взмахнула черными волосами, опускаясь на колени, и жадно схватила губами налитую кровью головку пениса.

Я поднял голову, наслаждаясь ощущениями. Если секретарша Марина сосала профессионально – ей нужен был быстрый результат – то Даша делала это от души, совершенно искренне, не торопясь, получая удовольствия от процесса не меньше меня. Ее губки порхали по стволу, язычок щекотал головку, а, наигравшись, она насадилась головой на ствол, пропуская его глубоко в горло. Высший класс, сразу видно, опыт! Подержала, вытащила, и засмеялась, глядя мне в глаза, и жадно сминая ладонью каменной твердости плоть. Я не выдержал, и сделал то, что уже давно хотел - схватил за чернявую голову, и буквально насадил ее ротик на болт. Глык, глык!

- М-м-м! – нос Даши уперся мне в пах. Она задыхалась, но я не отпускал ее, удерживая в этом положении. Наконец, она вырвалась, и отпрянула, тяжело дыша, в ее глазах стояли слезы. Я думал, что сейчас она будет возмущаться, но вместо этого она схватила меня за руку, и потянула в комнату.

Там, на маленьком диванчике вместо кровати, все повторилось – толкнув меня на спину, Даша устроилась у меня в ногах, и снова принялась сосать, целовать и облизывать мой пенис, словно вкусный леденец. Я держался, но через пару минут такой пытки уже не выдержал – мне очень хотелось туда, где еще недавно были мои пальцы. Буквально оторвав ее от своего достоинства, я грубо разложил ее на диванчике спиной вниз, развел ее ноги в стороны, приставил головку болта к истекающей соками щелочке, и одним сильным толчком вошел на всю длину. Небольшие, но упругие груди Даши болтались при каждом движении – теперь пришла моя очередь играться, и я грубо смял их ладонью, сжимая между пальцами твердые соски.

- О-о-о! Ох, да… – сладко стонала чернявая при каждом толчке, блаженно прикрыв глаза. – О, да, да, да…

Невероятно возбужденная предварительным петтингом в машине, а потом и минетом в душе, она кончила уже через пару минут, сжимая меня внутри узкими стенками, и это стало сигналом моей кульминации. Бубенцы сжались, и одним мощным потоком опорожнили содержимое прямо в гостеприимное девичье лоно. Никогда не заботился о контрацепции – к чему это, если девушку, которую я трахал, я обычно видел в первый и последний раз в жизни? Тяжело дыша, я лег на спину, слегка обмякший, но не потерявшая твердости плоть устремилась в потолок.

- Малыш, ну ты зверь! – промурлыкала чернявая, и лизнула мои губы. – Я еще хочу!

- Работай, - я показал глазами. Она все поняла, и схватила губами мокрого от собственных соков бойца трудового фронта. Тот быстро принял рабочее состояние – обычно я не ограничиваюсь одним разом, тем более, после вынужденного воздержания. Хихикая, Даша взобралась на меня сверху, и начала тереться мокрыми складками об фаллос, не пуская его внутрь.

- Дразнишься? – я схватил руками ее сиськи.

- Ага… - она наклонилась, подставляя сосок, который тут же был захвачен в плен ртом. Облизывая и посасывая его, я почувствовал, как она медленно насаживается на болт, пропуская его внутрь себя, и сопровождая это сладким, протяжным стоном. Однако, сделав несколько движений, Даша вдруг остановилась, и соскочила с дивана.

- Эй, ты чего?

- Сейчас, малыш, сейчас, - она метнулась в ванную, принесла собственные джинсы, и достала из заднего кармана прозрачный пакетик, наполненный какими-то маленькими, белыми таблетками. Открыв, достала одну, продемонстрировала, сунула в рот, старательно разжевала, и проглотила.

- Это что? – поинтересовался я.

- Небольшой стимулятор возбуждения, - Даша снова взобралась на меня. – Хочешь? – она поднесла другую таблетку к моим губам.

- Так, погоди! – я перехватил ее руку. – Ты что, наркоманка?

- Малыш, ну не будь такой занудой! Ну подумаешь, трахаюсь под кайфом, разве это наркомания? – нащупав другой рукой мой болт, она сжала его в кулаке, и начала водить им туда-сюда.

- Ты где это взяла вообще?

- В парке, там у меня знакомый…. Да ты не парься, все у него берут…

- Кто все?

- Тимофей брал, и Александра, и даже Андрей… - Даша прижалась к моим губам, и я запоздало сообразив, что таким образом она пытается втолкнуть мне в рот таблетку, которую перед этим незаметно спрятала под язык. Я попытался вырваться, но она прижала меня телом к диванчику, и не отпускала, пока таблетка не перекочевала из его рта в мой. – М-м-м, да, малыш, вот так, глотай, не бойся… Сейчас будет хорошо, сейчас будет очень хорошо…

Ее бедра сдвинулись вверх, и головка болта вошла в узкое, влажное пространство. Жадно посасывая мой язык, Даша двигалась на мне, в погоне за новым оргазмом, многократно усиленным принятой таблеткой…

Глава двадцать первая: Баржа

Где я? Что происходит?

Громыхая, как тысяча чертей в упряжке, адская колесница лилового цвета неслась по дороге жизни, минуя указатели, исчисляющие прожитые года. Языки пламени лизали мои ноги. Зажатым в руке кнутом, я стегал невидимых крылатых лошадей, понукая их молодецким матерным словом…

Нет, это не рукоять кнута, а рычаг коробки переключения передач. Или все-таки, кнут?

- Малыш, гони, гони, гони, - нараспев шептала Даша. – Быстрее, быстрее, быстрее!

«Ушастый» несся сквозь ночь, освещая фарами путь. Какая ночь, еще только одиннадцать утра… Но если да, то почему так темно?

Палец нажимает на какую-то кнопку, и машина, получив просто адское ускорение, буквально взлетает….

- Да, да, да! – стонет Даша. Внезапно я открываю глаза, и обнаруживаю, что мы в каком-то поле, заросшем травой. Она стоит на четвереньках, и принимает меня сзади. Поднимается на колени, прижимаясь ко мне спиной, дрожит и выгибается в сладкой истоме, пока мои руки мнут ее упругие молодые груди…

- Ох, малыш, я тебя обожаю! – девушка закусывает губу, купаясь в волнах оргазма.

И снова адская колесница несется в неизвестном направлении. Хотя, почему неизвестном? Домой, я еду домой! Там, наверху, в длинных и темных коридорах Высшего Управления, где-то среди безликих помещений затерялся мой кабинет. И секретутка эта, как там ее звали…. Нужно ехать быстрее, а то не взлетим, и не попадем наверх.

Но вместо кабинета я прихожу в себя в каком-то грязном, вонючем туалете, сидя на крышке унитаза, пока Даша елозит на мне сверху, прижимаясь к моим губам…

Нет, я не хочу так! Я хочу культурно, в кроватке, на чистых шелковых простынях…. Отстань от меня, стерва! Крис... Это она меня сейчас насилует? Или Злата?

Злата…

Ее губы такие мягкие, такие нежные. Губы… Прижимаются к моим, язык орудует у меня во рту, проталкивая туда еще одну таблетку.

Таблетка!

Внезапно меня отпускает. Я вдруг понимаю, что нахожусь за рулем «ушастого», несущегося по дороге по узкой улице, причем по встречной полосе, а Даша, повернув мою голову к себе, неистово целует меня, пытаясь через поцелуй скормить мне еще одну таблетку, пока ее пальцы массируют мой пах. Дернувшись в сторону, я ударил по тормозам, и «ушастый» тяжело остановился, отчаянно скрипя шинами. От толчка в грудь юная наркоманка чуть не вылетает через открытое настежь с ее стороны окно.

- Малыш, ты чего?

- Отстань, дура! – буквально вывалившись из машины, я отошел от нее подальше. На свежем воздухе голова быстро прояснилась, и я с удивлением заметил, что мы все в том же городке С., причем только что было утро, но сейчас, по ходу, уже вечер. Блин, вот это торкнуло, а?

- Малыш…

- Я тебе не малыш! – я вернулся, и рывком распахнул дверцу с ее стороны. – Выметайся!

- Ну, ты чего? – жалобно округлила глаза Даша. – Классно же было, чего ты начинаешь!

- Классно тебе, да? – я за руку вытащил ее наружу, и прислонил к стене дома, напротив которого мы остановились. – Классно?

Она захохотала, облизывая губы. Ну, точно, чокнутая! А я еще Вику считал странной….

- Все, приехали, - Даша попыталась впиться мне в губы, но я успел увернуться, и оттолкнуть ее. – Вали домой.

- Ну, малыш… - захныкала она.

- Вали, я сказал. Свободна! Гудбай, аривидерчи, ау фидерзейн… Как тебе еще объяснить?

В глазах девки внезапно зажегся безумный огонек, а весь ее игривый настрой сменился откровенной злобой.

- Так, да? – прошипела она. – Трахнул, и домой отправил, да? Нет, я еще хочу кататься! Или поехали кататься, или я…

- Что ты?

- А вот то! – она немного подумала, и вдруг навалилась на меня всем телом, отталкивая от себя. Не успев сориентироваться, я вынужденно сделал несколько шагов назад, и Даша тут же этим воспользовалась – развернулась, ужом скользнула в салон «ушастого», и устроилась за рулем. К сожалению, мотор так и работал на холостых оборотах – серьезная ошибка с моей стороны.

- Ты что творишь? – я дернулся, но не успел. «Ушастый» резко рванулся с места. Даша успела показать мне выставленный вверх средний палец, и втопила педаль в пол, выкручивая руль.

Набирая скорость, «ушастый» домчался до первого поворота направо, и, почти не снижая скорости, попытался проскочить его. От резкого маневра корпус начал заваливаться влево, оба правых колеса поднялись над землей. Легкая, весившая меньше тонны малолитражка перевернулась на скорости, и рухнула на крышу, по инерции проскользнув на этой самой крыше еще пару метров до полной остановки. Мотор заглох, и наступила звенящая тишина

*******************

Вика приехала через пять минут после моего звонка вместе с Серафимом. Зачем только пухляша с собой притащила – непонятно. Позже я узнал, что она, оказывается, заезжала к нам, чтобы задать Мурзику пару вопросов насчет природы и поведения парадемонов – ну, и…

К ее появлению вокруг перевернутого «ушастого» собралась толпа любопытных. Нашлась даже пара свидетелей, изъявивших желание дождаться полиции, чтобы подробно рассказать, как было дело. В маленьких сельских городках любое происшествие – уже событие, и люди стараются извлечь из него максимум впечатлений, чтобы насытить ими свою скучную, однообразную жизнь… Машины аккуратно объезжали место ДТП, водители качали головами.

Прибывшая товарищ лейтенант Отдела 13 быстро окинула взглядом перевернутый автомобиль, и уставилась на меня с надеждой.

- Артем, вот скажи честно: это ведь случайно получилось, да? Ну, ты задумался, превысил скорость, и случайно резко крутанул руль, да? Пожалуйста, скажи, что это случайно!

- Папа учил меня никогда не врать! – четко и без запинки отрапортовал я (кайф после таблеток, видать, еще не выветрился). – Правда, пока не очень хорошо получается.

- Так и думала. А это кто? – только сейчас Вика заметила присутствие Даши – вытащенная мною из машины, слегка помятая, но (к моему удивлению) живая и невредимая, юная наркомана сидела на бордюре, бессмысленно таращась на окружающих ее людей. То ли головой стукнулась, то «нирвану» словила – черт ее знает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Товарищ полицейский, так ведь это она была за рулем! – радостно сообщил кто-то из свидетелей ДТП. – А еще она под кайфом – зрачки расширены!

- Слушайте, давайте, расходитесь отсюда, - Егор тоже решил поучаствовать. – Здесь будут проводиться следственные мероприятия, сейчас приедет специальная бригада, вы будете мешать. Что смотрите? Я – генерал, мы тут серьезное преступление расследуем. Валите отсюда!

Переговариваясь и обмениваясь мнениями, люди нехотя начали расходиться, высказывать свое мнение непонятно откуда взявшемуся генералу никому не захотелось. Вика посмотрела на меня – я рассматривал ногти на своих руках. Однако, быстро растут, а я раньше даже не замечал.

- Ты ох**л? – коротко поинтересовалась Орлова. – Артем, скажи – ты ох**л?! Ты что, посадил обдолбанную наркоманку за руль служебного автомобиля?

- Ты сказала, что он личный, - напомнил я.

- Да, но для служебного пользования.

- Да, блин! Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Если он личный – то я могу ездить на нем, когда хочу и куда хочу; если служебный – то, когда ты скажешь, и куда ты скажешь. Либо то, либо то, а не все вместе! Я же не могу, когда вставляю в девочку три пальца, сказать ей, что вставил два – это разные значения, разные ощущения, да и она же поймет, сколько именно их в ней!

- Причем тут это?

- Да он, по ходу, сам угашенный, - Серафим помахал ладонью перед моим лицом. – Странно, а я и не знал, что ангелов смерти тоже наркотиками торкает. Хотя, меня же от пива торкает….

- Она мне таблетку скормила, я не виноват! Да и не сильно меня торкнуло, я почти сразу отошел.

- Да неужели? Сколько пальцев?

- Десять.

- Я тебе два показываю.

- Я остальные тоже как бы вижу, пока что.

- Перестаньте, - Вика лихорадочно размышляла. – Блин, сейчас местная полиция приедет, и что им скажем? Надо убрать эту наркоманку подальше отсюда, а то Г. если узнает – и вам обоим конец, и мне, за то, что не уследила.

Я покрутил головой. Место, где произошла авария, вдруг показалось мне удивительно знакомым.

- О, так тут же рядом Злата живет!

- Откуда ты знаешь? – удивился Егор.

- Я-я, я-я…

- Следил за ней?

- Ни в коем случае! – пауза. – Да. Она вон в тот подъезд заходила. Четвертый этаж, квартира номер двенадцать.

- Извращенец, что ли? – осведомилась Вика. – Хотя, кого я спрашиваю… Берите ее, и тащите к Злате. Что угодно ей наплетите, но пусть об этой обдолбанной позаботится. А я тут с остальным пока разберусь.

- Она как раз сейчас должна быть дома, - припомнил я, с недоумением рассматривая начинающее темнеть небо. – Кстати, а как так день быстро закончился, вроде же только что утро было?

- А я уже давно перестал этому удивляться, - заметил Егор. – Здесь, на Земле, месяц может пролететь, как один день.

- Да? – я уставился на него. - То есть, если вчера был месяц назад, то сегодня – это не сегодня, а уже спустя месяц, чем вчера?

- Нет, сегодня это сегодня, и независимо от того, сколько времени назад было вчера. Хоть месяц, хоть год.

- Но если вчера было год назад, то сегодня – уже сегодня в новом году, а значит, ко вчера в старом году оно уже не относится?

- Так вчера и не относится к сегодня, это два разных дня.

- Колоссально! Ох, ты… Я забыл, а что нам надо сделать?

- Тащи свою угашенную давалку к Злате, живо! – рявкнула Орлова.

- Да помню я, помню, чего орать-то сразу… И что у вас, простых смертных, за привычка – свои нервы на окружающих выплескивать? Как будто я виноват, что у тебя с психикой проблемы.

К счастью, двери подъезда были гостеприимно распахнуты. Внутри стоял вкусный аромат жареных котлет, мой нос потянулся по нему, как компас, и Дашу на четвертый этаж я втащил на своих плечах практически в одиночку – Егор еле поспевал, поддерживая сзади ее болтающиеся ноги. Отдышавшись, я ткнул пальцем в звонок на двери двенадцатой квартиры.

- Да-да? – послышался за дверью звонкий голос Златы. – Кто там?

- Свои! – сообщил я, слегка покачиваясь под тяжестью повисшей на мне Даши.

Дверь открылась.

- Артем? Привет! – облаченная в кухонный фартук, ангел во плоти удивленно приоткрыла рот. – И вам здравствуйте! – это уже Серафиму. – Что случилось?

- А-а-а… - я уставился на ее выпирающие под фартуком соблазнительные округлости. – А.. ну, это… ох, ты…

- Эта девушка попала в аварию возле вашего дома, ей нужна помощь, - пришел мне на помощь напарник. – А мы с Артемом оказались рядом, вспомнили, что вы тут рядом живете, и…

- Да-да, конечно, - засуетилась Злата. – Проходите.

На пороге кухни появился жующий Миша, держа в руке вилку с наколотой на нее котлетой. При виде Даши он оторопел, и тяжело сглотнул.

- Несите ее в комнату, и кладите на диван, - суетливо распоряжалась Злата. – Я сейчас принесу аптечку, она на кухне!

- Вы охренели? – дождавшись, пока она выскочит из комнаты, Миша решил возмутиться, правда, в полголоса. – Нафиг вы ее сюда притащили?

- А в чем суть претензии? – не понял Егор.

- Он с ней трахался у нас дома, - пояснил я специально для него. – Прямо в ванной. А теперь боится, что Злата узнает, и кокушки отрежет.

Пухляш присвистнул.

- Пожалуйста, не произносите это слово на букву «т» в нашей квартире, - попросила девушка, возвращаясь из кухни с аптечкой. – Я не услышала, кто там и с кем, но само слово… оно неприемлемое, и сильно режет мне слух.

Миша облегченно вздохнул, однако его общее беспокойство осталось.

- Зайка, тебе не кажется, что лучше вызвать «Скорую»? – спросил он, с опаской косясь на Дашу. – А вдруг у нее какое-нибудь внутреннее кровотечение, или сотрясение мозга?

- Да, ты прав, - кивнула Злата. – Где мой телефон?

- В спальне.

- Я сейчас, я быстро! - она стремительно метнулась туда. Даша вдруг моргнула, выходя из «нирваны», и медленно обвела взглядом комнату.

- У нас что, групповушка? – спросила она удивленным голосом. Ее взгляд остановился на Мише. – О, и ты здесь?

- Вырубите ее, сейчас же! – прошипел бугай, заметно побледнев. – Она же меня перед Златой спалит!

- И не подумаем, - хмыкнул я. – Наоборот, нам всем очень интересно это увидеть. Ну, может, кроме Егора.

- Не-не, мне тоже интересно.

- Так, мальчики, давайте в душ, и определитесь с порядком очереди, - деловито сказала Даша, видимо, плохо осознавая, где находится, и что собственно происходит. – Только чур, вон тот толстый первым будет, и снизу – а то боюсь, раздавит меня. Презики есть?

Из спальни вышла Злата.

- Вызвала «Скорую»! – сообщила она, присаживаясь рядом с юной наркоманкой на диван. – Даш, как ты себя чувствуешь?

- Вы знакомы? – удивился я.

- В местной школе вместе учились.

- О, Златочка… - хихикнула давалка. – И ты тоже с ними? Вообще от тебя не ожидала!

- Бедная, ты, наверное, головой стукнулась. Тебе полежать надо. Пожалуйста, ложись. Где болит? Тошнит? Голова кружится?

Даша заморгала, пытаясь понять, что именно у нее спрашивают. Заорал мой мобильник – звонила Вика.

- Ну что, справились? – быстро спросила она.

- Вроде.

- Тогда дуйте обратно, быстро.

- Ага, уже идем.

- Малыш, ты куда? – заволновалась Даша. – Не оставляй меня с ними! Я их боюсь!

- Мне кажется, или она в неадекватном состоянии? – начала догадываться Злата. – Это последствия аварии, или что-то другое?

- Это вот это, - вспомнив о кое чем важном, я одной рукой прижал руки вяло трепыхающейся Даши к дивану, а другой вытащил из кармана ее джинсов прозрачный пакетик с таблетками. – В общем, приедут врачи, скажете им, что она сама сюда пришла, и вы понятия не имеете, что с ней и откуда она взялась. Так надо, я потом все объясню.

Злата кивнула.

- Малыш, ну ты куда? – заныла юная наркоманка. – А как же групповушка? Я уже настроилась!

- Да она бредит, - Миша изловчился, и сунул ей в рот котлету. – Зайка, иди на балкон, выглядывай врачей, а я за ней присмотрю.

С большим сожалением покинув уютную квартиру, где так вкусно пахло и было много интересного, мы вернулись к месту аварии. Там уже стояла патрульная машина с мигалкой, и Вика что-то быстро объясняла двоим патрульным. Те послушно кивали. Закончив, Орлова повернулась к нам, а патрульные уселись в свою машину, и укатили прочь.

- Пришлось сказать, что у нас следственный эксперимент, проверяли, может ли человек, оказавшись за рулем перевернутого «Запорожца», самостоятельно из него выбраться, - пояснила Вика. – Хорошо еще, что местная полиция обленилась от ничегонеделанья, и использует любой повод, лишь бы не работать… Ладно, я сейчас вызову эвакуатор, отвезем машину к вам в гараж, а утром вызовем этого мастера, который ее собирал, пусть посмотрит.

- Да нафиг эвакуатор, сами доставим, - бодро сказал я. – Щас перевернем, заведем, и поедем. Он же весит по понтам… Егор, помоги.

- Ага.

Несмотря на то, что внешне ангелы смерти выглядят точно также, как простые смертные, кое в чем мы от них отличаемся. И не только тем, что нам не надо употреблять пищу. Колоссальной физической силы, как у Халка, у нас, конечно нет – по крайней мере, схватить танк и запулить его в небо, мы не можем. Но вот то, что один ангел смерти сильнее трех простых смертных вместе взятых – это да. И опять же, не просто так – а, чтобы сподручнее было тяжелые стопки документов с места на место переносить. Долбанное бюрократическое призвание…

Крошечные размеры «ушастого» соответствовали его весу. Кстати, слышали когда-нибудь о том, что не мотор из «Запорожца» достают, а наоборот – «Запорожец» поднимают, и на руках относят от мотора в сторону, чтобы не мешал? В свое время, изучая культуру простых смертных, я столько всего наслушался… Сняв пиджак, и отдав его Вике, я расстегнул верхние пуговицы на рубашке, засучил рукава, и уперся руками в перевернутый «ушастый».

- Берем снизу, поднимаем, ставив набок, - проинструктировал я Егора. – Наваливаемся плечом, и переворачиваем. Все понял?

- Ага.

- Раз-два-три… погнали!

Ох, давненько я не красовался своей сверхъестественной силой. Жаль, зрителей нет. Скрипя, как старое седло, «ушастый» медленно приподнялся, и лег на левый борт.

- Толкаем! – с надрывным скрежетом он рухнул, благополучно встав на все четыре колеса. Моя рубашка на спине стала мокрой от пота, в области подмышек расплылись темные пятна. Оглянувшись на Егора, я с удивлением обнаружил, что на нем такого не наблюдается.

- А ты что, не вспотел?

- Так я ничего не делал.

- В смысле?!

- Ты сказал «погнали», и пока я думал – а куда погнали? – ты уже сам его поднял, - пожал плечами Егор. – А когда ты сказал: «Толкаем!» было уже как-то неудобно говорить, что я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Я приоткрыл рот.

- Ладно, надо глянуть, что там с движком, - бодро заметил пухляш, словно не замечая моего ступора. – Правда, я в этом нифига не разбираюсь, но, хотя бы сделаю вид, что тоже чем-то помогаю….

- Давай быстрее, - буркнула Вика. – А то народ уже из окон выглядывает, думает, что мы тут кино снимаем.

- Сейчас, - подняв крышку капота спереди, Серафим вытаращил глаза. – Матерь Божья! Артем, ты что, потерял движок?

- Да понимаешь, так получилось, - ответил я, вытирая мокрую шею влажной салфеткой. – Украли, гады! Наверное, алкашня местная, пропить его решила.

- И что делать теперь?

- А ты в багажнике сзади посмотри, я там запасной положил.

- Реально? – Егор изумленно ругнулся под нос. – Точно, есть… Так-с, а как бы его достать оттуда, и поставить на место, спереди?

- Ты дундук, что ли? – жестко осведомился я. – Хотя, можешь не отвечать. Попробуй, лучше, заведи его.

- Ага, - поворот ключа в замке зажигания не дал никакого результата. – Нифига.

Мимо пронеслась машина «Скорой помощи», и затормозила возле дома, где жила Злата. Врач и медсестра, покинув микроавтобус, решительно устремились в подъезд.

- Все, я вызываю эвакуатор, - сказала Вика. – Достали!

- Может, так дотолкаем? – предложил Егор. – Тут, вроде, недалеко.

- Ага, давай, толкай, - поддержал я.

- А ты?

- Не-а, в такую жару грыжу можно заработать. Ты-то ладно, мне-то она нафига?

Напарник отвернулся.

*******************

К нашему удивлению, эвакуатор притащился довольно быстро – видимо, в такое время у него совсем не было других заказов. Пока водитель и его помощник грузили «ушастый», из дома Златы врач и медсестра вывели Дашу, и осторожно погрузили ее в салон машины «Скорой».

- Да, кстати, - Вика повернулась ко мне, втроем мы сидели на бордюре в рядок, наблюдая, как грузят «Запорожец». – А что за таблетку тебе эта давалка местная скормила?

- Да вот эту, - я достал и продемонстрировал отобранный у Даши пакетик. – Я откуда знал, что это такое, думал, противозачаточные….

- Дай-ка, - Вика осторожно вытащила одно «колесо», положила его на ладонь, и внимательно рассмотрела. – А где она их взяла, не сказала?

Я напряг память. И вдруг вспомнил – как мы тормознули возле парка, как Даша взяла у меня деньги и исчезла, а вернулась уже в возбужденном состоянии… И то, что она сказала про знакомого, у которого эти же таблетки покупали наши недавние знакомцы, трэш-блогеры Тимофей и Александра…. Между тем «Скорая» развернулась, и медленно потащилась в обратном направлении.

Выслушав мою версию произошедших событий, Вика размышляла ровно несколько секунд, а потом внезапно пружинисто вскочила на ноги. «Скорая» еще не успела поравняться с нами, как девушка выскочила на дорогу прямо перед ней, поднимая ладонь перед собой. Водитель буса ударил по тормозам, машина пошла юзом, оставляя на асфальте черные полосы. Водитель эвакуатора и его помощник застыли в недоумении.

- Лейтенант Орлова, полиция, - Вика распахнула боковую дверь «Скорой». – Все, кто здесь есть – выйдите на пять минут, мне срочно нужно допросить свидетеля!

Послышались протестующие голоса, но быстро смолкли. Дождавшись, пока ее приказание будет выполнено, Вика скрылась в салоне буса, закрыв за собой дверь.

- Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросил я Серафима.

- Ага, - он зевнул. – Домой хочется.

Орлова выскочила через пять минут, от ее утренней вялости и нынешней хмурости не осталось и следа – она вся искрилась энтузиазмом, и выглядела, как человек, который только что получил подарок, о котором мечтал всю свою жизнь.

- Мальчики, поехали.

- Куда? – слабо запротестовал я.

- Ловить главного виновника нашего вчерашнего проп**дона!

- Кого?!

- Поехали, поехали, нет времени объяснять!

- Эй, а нам куда ваше авто везти? – спросил водитель эвакуатора. – И кто платить будет в итоге?

- Везите к себе, мы чуть позже подскочим, и разберемся, - отмахнулась Вика, открывая водительскую дверцу своего «Патриота», заскакивая на подножку, и, по-чапаевски, рубанув ладонью воздух. – Вперед!

Внедорожник включил фары, и стрелой полетел по пустым вечерним улицам обратно в город Н.

- Я так понимаю, мы едем ловить дилера? – спросил я, на всякий случай пристегиваясь.

- Именно, - весело ответила Орлова. – Я, если честно, сначала подумала – если Александра в момент задержания была под кайфом, однако при ней наркотических веществ не было обнаружено, значит, она хранила их дома. Однако, утром был обыск и у нее, и у Тимофея, и на заброшенной коноферме, где они прятались – ничего не нашли. Утром, когда мы ехали получать машину, я все размышляла об этом. Единственный вывод, напрашивающийся в этой ситуации – что Тим и Ал брали регулярные маленькие дозы, чтобы сразу употребить их прямо на месте, а значит, у них был надежный дилер, который мог в любое время суток подогнать им нужный товар.

- И что?

- А то, что, когда я позвонила Г., он сказал – мол, не наше дело, местная полиция разберется. Однако, если вспомнить рассказ матери Тимофея, ее сын начал вести себя странно уже продолжительное время назад – как раз после того, как начал встречаться с Александрой, а значит, она его подсадила и на тему трэша, и на наркотики.

- И? – я по-прежнему не мог уловить связь.

- А то, что эта сука – я имею в виду дилера – является изначальным виновником всех бед, и, если он снабжает молодое поколение наркотой, а полиция его не ловит, то тут одно из двух – или он действует очень умело, или у него связи, и его просто не трогают… Ну, а только что Даша выдала мне расклад – дилер тусуется в парке почти каждый день, и там же продает. При таком раскладе странно, что его до сих пор не взяли, а значит, его не трогают специально.

- Так может, и мы его трогать не будем? – предложил Егор. – Мало ли, что.

- Не-а, мы его еще как потрогаем! - Вика оскалила зубы в кровожадной улыбке. – Думаете, Александра, находясь не под кайфом, зарезала бы своего отчима? Или если бы Тим, находясь под воздействием парадемона, предложил ей это – она бы согласилась? И вообще, стал бы парадемон зацикливаться на Тиме, если бы он уже не начал творить херню из-за употребления запрещенных веществ, на которые его подсадила Александра? Мы уничтожили главное зло, но осталось еще посредственное – то самое, о которое никто не хочет марать руки. Ну, а у нас личные счеты, и сейчас мы их сведем!

Мне вдруг стало страшно. Голос Вики вроде звучал обычно, но в нем появились… как-то незнакомые доселе нотки. Как у маньяков из фильмов. Впрочем, поразмышлять об этом я не успел – по пустой дороге на максимальной скорости «Патриот» домчался до парка за считанные секунды. Заглушив двигатель, Вика вытащила пистолет из наплечной кобуры, спрятанной под одеждой.

- Азраэль, у тебя пушка с собой?

- С собой, - я похлопал ладонью по своей кобуре. Странно, что Даша ее не заметила, когда срывала с меня одежду. Хотя нет, скорее всего, заметила, просто не обратила внимание. Ну, а то, как я все это назад надевал, я вообще не помню – стерло из памяти начисто. – Да, ты же сама видела, когда я пиджак снимал.

- Я просто уже не знала, чего от тебя ожидать, вот и уточнила, - Вика проверила патроны в своем оружии, и вернула его на место. Потом нагнулась, достала из бардачка что-то, обернутое в ткань, и сунула под одежду. – Ты добрые дела так и не делал?

- Слушай, знаешь, что… - завелся я.

- Тихо-тихо, я поняла. Пошли.

Выскользнув из машины, мы в сгущающихся сумерках вошли в парк. Вдоль дорожек светились фонарные столбы, однако вне их пределов было уже темно. Большинство лавочек стояли пустые, однако откуда-то издалека доносилась музыка, голоса, детские крики и смех.

- Он появляется здесь два раза в день, утром и вечером, - тихо сказала Вика. – Причем каждый день в разных местах – в понедельник, скажем, в одном месте, во вторник – уже в другом… И в разное время тоже. Сегодня что у нас?

- Пятница.

- Прекрасно, тогда, мы пришли.

Она вдруг дернула меня за рукав, и села на ближайшую свободную лавочку. Я опустился рядом, а Егор, не заметив, что мы сели, по инерции прошел чуть дальше, и лишь потом, оглянувшись, вернулся назад, и тоже бухнулся на скамью.

- Вон он! – прошептала Орлова.

Я прищурился. В полутьме виднелся силуэт гражданина, сидящего на лавочке, находящейся за пределами светового пятна от фонарного столба. На голове гражданина был капюшон, из-под которого торчал козырек кепки, руки его были засунуты в карманы толстовки. Он сидел совершенно неподвижно, и, казалось, дремал.

- План такой, - сказала Вика после недолгого раздумья. – Я его шугну, он побежит на вас, и вы его схватите. Вопросы?

- А как мы это сделаем? – сразу появился у меня вполне логичный вопрос.

- Наставишь на него свою пушку, и крикнешь: «Стой, стрелять буду!». Только так, уверенно, со злостью, чтобы он поверил.

- Слушай, ты лучше просто подкрадись к нему, и выруби хорошим ударом по башке, и кричать не придется.

- Так не делается. А вдруг, мы ошиблись, и это обычный гражданин? Или он все продал, и теперь сидит, отдыхает? Как ты докажешь, что он и есть дилер? Вот когда побежит – значит, точно, наш клиент, - терпеливо разжевала Вика. - Все, пошла.

Она сделала несколько бесшумных шагов по направлению к деревьям, и словно растворилась в темноте. Мы с Серафимом терпеливо ожидали, причем настроение у нас было одинаковое – скептически-нерадостное.

- Выдумала, черте что! – ворчал напарник. – Давно бы уже без нее дома были, вечерние новости смотрели.

- Привыкай, - заметил я. – Это ты еще не видел, что она вчера учудила, когда мы парадемона брали.

Внезапно с той стороны, где сидел предполагаемый наркоторговец, вспыхнул свет фонарика. В следующий миг он вскочил на ноги, и рванул в нашу сторону, как спринтер с низкой дистанции. Мы с Егором одновременно поднялись.

- Стоять! – кричать на весь парк мне было, если честно, неохота, и я просто сказал это громко, четко, как полагается. – Руки!

Увидев направленный на него револьвер (правда, пустой, но достаточно внушительный) дилер дернулся, и остановился. В темноте я не видел его лица, но почти физически чувствовал – он лихорадочно раздумывает, что ему предпринять. Приняв единственное правильное решение, он начал поднимать руки вверх, но тут сзади раздался голос Вики:

- Эй, барыга!

«Барыга» машинально обернулся, и это стало его фатальной ошибкой. Блеснул огонек, грянул выстрел. Дилер начал медленно оседать на землю, схватившись руками за живот. Я так и подпрыгнул, Серафим матернулся.

- Молодцы, мальчики, - похвалила Вика, подходя поближе. – Видите, ничего сложного.

- Ты… ты обалдела? – потрясенно молвил я. – Он же почти сдался!

- Нет, он был вооружен, и хотел стрелять, - Вика размотала ткань предмета, который достала из бардачка – это оказался пистолет, который она кинула на дорожку рядом с дилером. – Я просто защищалась.

- Да ты вообще спятила, что ли? Ты ему живот прострелила, он же сейчас кровью истечет, и умрет!

- Не-а, не живот, - ответила она с какой-то странной интонацией. – Смотри, - девушка посветила фонариком телефона.

Я прищурился. Бледный, как смерть, дилер действительно держался руками не за живот, а за низ живота – его спортивные штаны в области паха стремительно наливались кровью. Господи, помилуй!

- Что, сука, не нравится евнухом быть? – весело поинтересовалась Орлова, набирая на телефоне вызов «Скорой помощи». – Считай, получил то, что заслужил.

******************

Батя безмятежно курил на крыльце своего дома, наслаждаясь вечерней прохладой летних сумерек, и слушая чириканье сверчков в траве. У него было много работы на всю ночь – надо было начинать собирать запланированную бирюзовую «Ниву» - и Батя полностью посвятил себя последним часам отдыха, как спортсмен перед забегом. Внезапно свет фар осветил дом – напротив, у дороги, остановился грузовик-эвакуатор с лиловой машиной в кузове. Распахнулись двери, и наружу – пружинисто и легко один, и тяжело, с одышкой другой – выбрались два знакомых парня.

- Добрый вечер, - буркнул я, и похлопал ладонью по корпусу «Запорожца». – Рафаил, да?

- Допустим, - прозвучал благодушный ответ.

- Так вот, Рафаил, забирай своего «ушастого». Мы на нем покатались, нам не понравилось, возвращаем. Давай другую машину, что там у тебя еще было.

- Ну вот, так бы сразу, - мастер деловито затушил сигарету об подошву собственного ботинка. – Я сразу говорил – «козлика» надо брать! Машина – зверь…

- Да иди ты со с0воим «козликом»! – грубо перебил его Егор.

- А чё?

- Через плечо, - ответил я. – У тебя там еще третий вариант был, который ты нам не показал. Что там у тебя, голубая «копейка»? Или серо-буро-малиновый «Москвич»? Да, и пофиг, лишь бы не розовый и не лиловый. Показывай.

Рафаил недоуменно пожал плечами, открыл дверь гаража, пропуская нас внутрь, и щелкнул тумблером, включая свет.

- Точно не хотите «козлика»? – на всякий случай уточнил он.

- Ты нас сейчас выбесишь, - честно предупредил я.

- Ладно-ладно, показываю третий вариант, - в третий раз жест уже не был таким театральным, и поэтому чехол, закрывающий третью машину, просто с тихим шуршанием опустился на бетонный пол. Под ним что-то ярко блеснуло, и величественная, невозмутимая «Волга» предстала нашему взору.

- «Газ-24», - Батя ласково погладил машину по капоту. – Не такой зверь, как «козлик», но зато как смотрится!

«Волга» пылала, как один большой золотой слиток. Отполированная решетка радиатора блестела в свете лампы. Величественная голова оленя возвышалась над капотом. Широкие, удобные сиденья обещали комфорт при передвижении.

- Что за цвет? – спросил Серафим.

- «Червонное золото».

- А движок хоть спереди?

- Естественно

Чем больше я смотрел на эту машину, тем больше мне она нравилась. Я переглянулся с напарником, и понял, что он разделяет мое мнение. На наших многострадальных за последние дни лицах появились широкие улыбки.

- Ну что, берете? – спросил Рафаил.

- Один вопрос только, - протянул я. – А эту машину как в простонародье называют?

- Эту? «Баржа».

- Красиво, да? – Егор кивнул. – Даже как-то поэтично. А почему «баржа»?

- Так она длинная, широкая, и по шоссе плавно идет, ровно, как судно по воде, - пояснил мастер. – Отсюда и прозвище.

- Берем. Забирай «ушастого», и грузим «баржу».

Пока мы возились, я не преминул больно ткнуть Серафима локтем в бок. Он вытаращился на меня.

- Ты чего?

- А ты какого ляпнул, что третий вариант – это голубая «копейка»? Если бы не ты, мы бы сразу на хорошей, красивой и удобной «Волге» уехали.

- Я сказал?! Это ты сказал!

- Разве?

- Конечно.

- В конце концов, и не суть важно, кто сказал. Главное, что мы нашли то, что искали.

Глава двадцать вторая: Тайна исповеди

- Привет, старичок! – поприветствовал я Паука, входя в его крошечную каморку наверху. – Ну, как поживаешь? Как там наши соседи, не передохли еще?

- Соседи нормально, - ответил хакер, не поворачивая головы. – Муж из третьего дома, одетый в лифчик жены, мастурбирует ее чулками. Бабушка из восьмого специально подкармливает голубей, чтобы те гадили на припаркованные возле дороги машины. Ну, а мужику из двенадцатого проломили голову об его же пианино.

- Ну, вообще-то, я это спросил из вежливости, не обязательно было отвечать… Слушай, у меня к тебе дело.

- Я слушаю.

- Мне нужна скрытая камера. И так, чтобы ты помог мне ее установить в одном конкретном месте.

- И где же? – равнодушно спросил Паук.

- В доме Златы. А точнее, в ее спальне.

Пауза.

- Знаешь, я ни секунды не сомневался, что ты очень двуличная, гнилая, извращенная сущность, - прокомментировал хакер. – Но сейчас ты даже меня удивил.

- Потише на поворотах, - насупился я. – Я просто хочу посмотреть, как у них с Мишей этот самый процесс происходит.

- И зачем?

- Чтобы оценить сложность миссии, на которую подписался. Ну, понимаешь, если у них там всю ночь кипят страсти, как в латиноамериканских сериалах – так, что аж побелка с потолка сыпется – значит, потребуется все мое мастерство обольщения. Если так, средненько, пару палок кинули, и спать легли – уже легче. Ну, а если совсем скучно, то мне вообще париться не надо, я этого бугая стриженного в два щелчка на место поставлю.

- Резонно. Зайди через десять минут, будет тебе камера.

Посвистывая, я спустился вниз, и растолкал мирно спящего кошака.

- Мурзик, просыпайся, нужна твоя помощь.

- А-а-а-а-у-а-х, - зевнул тот во всю пасть. – Что опять? Надо украсть из церкви иконы, а потом вернуть их Злате, типа, ты их на дороге нашел? Давай как-нибудь сам.

- Нет, в другом. Надо заманить сюда Злату, и отвлечь ее внимание, пока я буду в ее доме кое-что делать.

- Чего-чего? – поперхнулся изумлением Мурзик. – Гля, животное похотливое! Ты бы хоть постеснялся мне об этом рассказывать!

- Да я хочу скрытую камеру в ее доме установить, придурок ты блохастый!

- А, фух! А я думал, ты хочешь проникнуть в ванную, найти ее корзину с грязным бельем, и…

- Фантазию глуши. Я не муж из третьего дома, мне это не интересно.

- Какой муж?

- Да так, неважно. Ну так что, поможешь?

Кошак задумчиво и очень старательно почесал задней лапой подбородок.

- У тебя есть конкретный план, как это сделать, или накинешь мне сверху за то, что я все придумаю?

- Я хочу рассказать Злате правду про нас. Что мы с Егором – ангелы смерти, а ты – бывший парадемон, ныне прирученный.

- И?

- Представляешь, какой у нее будет шок? Пока она будет отходить, ты ее заболтаешь разговорами, а я тем временем смотаюсь к ней домой, и все сделаю.

- Я правильно понимаю – ты хочешь рассказать посторонней девушке, гражданскому лицу, секретную информацию, только для того, чтобы затащить ее в постель?

- Именно!

- Великолепный план, надежный, бля, как швейцарские часы… Короче, я в деле.

- Молоток, - я протянул кулак, и Мурзик стукнул по нему своей сжатой лапой. – Я рад, что в тебе не ошибся.

*********************

Так как сегодня был выходной день, я ожидал, что Злата после утренней церковной службы будет дома, а значит, и придумал весь этот план, чтобы ее оттуда выманить. Однако я совсем упустил из виду, что дома был еще и Миша, который тоже как бы мешал моему плану.

Дверь открылась.

- О, Артем, доброе утро! – лицо Златы вспыхнуло неподдельной радостью, когда она меня увидела. – Ты в гости, или по делу?

- И так, и так, - ответил я неопределенно.

- Ну что же, заходи. Не желаешь позавтракать с нами, чем Бог послал?

- Нет, спасибо, я уже. Кофе разве что, если можно.

- Конечно, проходи на кухню.

На кухне орал телевизор, показывая футбол, а Миша лениво развалился на кухонном уголке, потягивая пиво прямо из стеклянной бутылки. В квартире стоял запах моющего средства, а, заметив ведро с водой и швабру, я догадался, что Злата делает генеральную уборку. Увидев меня, бугай резко нахмурился.

- А ты какого хера с утра приперся? – недовольно спросил он. – Тебя вчера хватило.

- Он пришел ко мне, а не к тебе, - твердо ответила вместо меня Злата, убавляя пультом громкость на телевизоре. – Веди себя прилично при гостях, сколько раз просила?

Миша тихо матернулся под нос, и вместе с пивом угрюмо ушел в гостиную – досматривать футбол там. Я не удержался от мстительной улыбки. Злата деловито поставила на плиту чайник, сыпанула в кружку кофе и сахар, и, в ожидании, пока вода закипит, села за стол напротив меня.

- Я слушаю.

- Вчера я все-таки сделал доброе, бескорыстное дело – помог одной девушке, попавшей в аварию, дожить до приезда врачей, - ответил я, правда, слегка переврав общую картину. – Полагаю, с тебя выполнение твоего обещания – провести со мной время по-дружески.

- Это же замечательно! – искренне порадовалась за меня Злата. – Ты такой молодец, я знала, что ты справишься!

- Ну, так и что?

- Я помню, что обещала… - настроение девушки угасло. – Но сейчас суббота, и у меня весь день распланирован. Сейчас у меня уборка, потом я иду помогать одной бабушке – она живет одна, и мне нужно проверить, как у нее с едой и лекарствами. Потом у меня встреча с подругой, а потом….

- У тебя есть подруга?

- Да, бывшая одноклассница, мы с ней иногда болтаем за чашкой кофе. Она ведет очень неправедную, греховную жизнь, и я пытаюсь вразумить ее, наставив на путь истинный, - тяжелый вздох. – Но, пока без результатов.

- Я тоже веду неправедную, греховную жизнь. Может, ты и мне поможешь?

Пауза.

- Ты… ты хочешь мне исповедаться? – глаза Златы медленно округлились.

- Ага, - кивнул я.

- И попросить помолиться вместе с тобой, чтобы Бог услышал тебя, и простил тебя за дела твои грешные?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Именно.

- Артем, я… Не знаю, что и сказать… Нет, я очень рада, но я думала, что ты коварно используешь мое обещание, чтобы в очередной раз попытаться со мной сблизиться… Как же я счастлива, что была неправа!

За нашими спинами появился Миша.

- О чем болтаете? – хмуро поинтересовался он. – Можно, я тоже послушаю?

- Нет, нельзя! – тон Златы внезапно стал жестким. – Тайна исповеди – это личное дело. Выйди, пожалуйста, и не заходи больше без разрешения!

Я удивился. Оказывается, у ангела во плоти с чистейшей, невинной душой тоже есть зубки… Очень неожиданно! Миша послушно удалился.

- Артем, послушай, - вода закипела, Злата быстро наполнила чашку, размешала сахар в кофе, и поставила передо мной. – Ты же понимаешь, что я – не духовное лицо, и я не могу дать тебе отпущение грехов? Я могу только выслушать, посочувствовать и поддержать молитвой, и на этом все.

- Этого достаточно, - торопливо заверил я. – Для меня это первый шаг на пути к очищению души, и я бы очень хотел, чтобы ты была рядом со мной. Так сказать, осветила мне путь.

- Да, конечно, - Злата задумалась. – Давай встретимся, скажем, в половину первого дня? Думаю, к этому времени я как раз разберусь с текущими делами, и смогу уделить тебе время.

- Отлично, мне подходит.

- Пей кофе, я сейчас, - она торопливо покинула кухню, и ее голос зазвучал уже из гостиной. – Прости, любимый, ты не обиделся? Я была очень резка, не сдержалась. Пожалуйста, скажи, что ты меня прощаешь! - и звуки поцелуев.

Потягивая кофе, я изо всех сил старался не скрипеть зубами.

********************

Блин, ну вот и почему время тянется так медленно?

- Друг успокойся, а? – буркнул Мурзик, наблюдая, как я меряю шагами квартиру туда-сюда. – Придет твоя Злата, раз обещала, то точно придет.

- Да я спокоен!

- Ага, я вижу. Осужденные перед казнью ведут себя спокойнее, чем ты сейчас.

Раздался звонок в дверь, и я ринулся открывать. Но это была Кристина.

- Чего тебе?

- Я слышала о том, что случилось вчера, - коротко сообщила она. – Про то, как вы задержали дилера, и как ты попал в аварию. Ты как, в порядке?

- Ага, нормуль.

- Точно?

- Абсолютно. Слушай, если ты опять пришла проверять порядок – быстро проверяй, и сваливай, мы тут гостей ждем.

- Опять пьяная тусовка? – подозрительно осведомилась Крис.

- Нет, исповедь перед духовным лицом.

- Ого! А кто исповедуется? Кошак, что ли? – хозяйка квартиры покачала головой. – Правильно, ему давно пора, чревоугодие и лень пополам с сарказмом – прямая дорога в геенну огненную.

- Нет, я.

- Ты?! – она фыркнула. – Мажор, бабник, хамоватая сволочь и двуличный обманщик? Ну да, согласна, тебе бы тоже не помешало.

- Думаю, в амплуа хамоватой стервы ты меня переиграла по всем очкам, - вежливо улыбнулся я. – И это еще самое безобидное, что в тебе есть вообще.

- Пф! Все, я обиделась.

- Ну, и катись тогда.

Вернувшись в гостиную, я сел на диван, но буквально тут же вскочил опять.

- Что, Кристина приходила? – догадался кошак.

- Ага.

- И что хотела?

- Спрашивала, все ли у меня хорошо. Волнуется, как там ее ответственные квартиросъемщики поживают.

- Ничего себе! А тебе не кажется, что это первый звоночек?

- К чему?

- Ну, сам подумай, к чему.

- Да, перестань. И вообще, я сейчас сосредоточен именно на покорении Златы. Все остальное мне не интересно.

- Зря, - заметил Мурзик. – В твоем нынешнем положении, без денег, защиты влиятельного папаши, и вообще, без прежнего шика, нормальные стабильные отношения – неплохой вариант. Ну, а регулярный секс там прилагается по умолчанию. Или так и будешь с каждой встречной давалкой кувыркаться, которая ноги за дешевый портвейн раздвинет? Или на одноразовый перепихон размениваться? И, тем более, у Кристины никого нет, на нее только чуть-чуть поднажать – и ее трусики у тебя в кармане.

Я хотел уже ответить что-нибудь такое, очень обидное, с переходом на личности, но не успел – раздался звонок в дверь. К моей радости, это оказалась уже Злата.

- Привет еще раз, извини, слегка задержалась.

- Не страшно, - я провел ее в комнату. – Присаживайся на диван.

- Может, лучше пойдем в твою спальню? Тайна исповеди, как-никак.

- В спальню мы еще успеем, - пообещал я не без двойного умысла. – Вот, знакомься, это Мурзик.

- Привет, - Злата ласково потрепала кошака по голове, и почесала его за ухом. – Ну, что же, здесь, так здесь. Начинай, я внимательно слушаю.

Тишина.

- Ну, в общем… - я прикинул, с чего бы начать. – Ты наверняка знаешь, про Рай и Ад, что душа после смерти бродит сорок дней…

- Знаю, - кивнула Злата. – Ты кого-то потерял? Очень близкого тебе человека? С этого началась твоя греховная жизнь?

- Нет, там другое, - странное дело, говорить девушке правду о себе оказалось очень непривычно. Обычно в такие моменты я безбожно вру, всячески приукрашивая. – Ну, в общем…

- Да что ты мямлишь, как студент на экзамене? – недовольно спросил Мурзик. – А ну, сожми яйца в кулак!

Злата вздрогнула, и уставилась на кошака, не веря своим ушам.

- Ты… ты… разговариваешь?!

- Ага, разговариваю, - кивнул он, и запрыгнул на диван, усевшись рядом с ней. – А этот вообще – ангел смерти, бессмертное существо, - и ткнул в меня пальцем.

- Что? – Злата перевела взгляд на меня. – Артем, о чем это он?

- Меня зовут Азраэль, - ответил я торжественным тоном. – И да, я – ангел смерти. До недавнего времени занимал ответственную должность в Высшем Управлении, распределяющее души людей после смерти в Рай, Ад или на перерождение. А мой отец – сам архангел Гавриил.

Шокированная Злата молчала.

- Я, наверное, сплю, - наконец, сказала она, качая головой. – Точно, это сон. Странно, я же не помню, когда ложилась спать. Впрочем, любой сон – это видение, посланное Господом для осознания собственных поступков. Артем, продолжай.

Мурзик выразительно покрутил лапой у виска.

- Злата, послушай, - я осторожно взял ее ладони в свои. – Твой отец тоже в курсе, кто я на самом деле. Мы выполняем важную миссию по уничтожению нечисти в вашем маленьком городке, а также в двух соседних. Ты должна мне поверить, я – ангел смерти по имени Азраэль, а никакой не Артем, и уж тем более, никакой не человек.

- Да-да, - кивнула Злата. – Конечно. А что там насчет исповеди? Покайся в том, что сделал, и я, хоть это и сон, попробую тебе помочь.

- Слушай, ну ты же сама только что признала, что Рай и Ад существуют!

- Верно, но Господь решает, кому и куда после смерти отправляться, это даже в Библии описано. То, что ты только что выдумал про какую-то организацию – просто нелепая фантастика.

- Думаешь, Бог там сидит, и голову ломает, кто из двух тысяч ежедневно погибших на Земле людей куда отправится? – саркастически хмыкнул я. – Ему что, по-твоему, делать больше нечего?

- Так, хватит! Я не желаю слышать богохульства, тем более, высказанного в моем присутствии. Или начинай исповедаться, или я буду просыпаться, у меня еще много дел на сегодня, - отрезала Злата. – Я слушаю.

Я беспомощно посмотрел на кошака. Тот выразительно кивнул – мол, продолжай, не сдавайся, я в тебя верю.

- Хорошо. Дело в том, что я не всегда делал много хорошего для других. Скорее, думал только о себе.

- Ага, - Злата закусила губу, и кивнула. – Это плохо, но то, что ты это признал – уже первый шаг на пути к исправлению. Продолжай.

И тут меня осенило. Если ангел во плоти действительно думает, что происходящее – сон, то ей можно наплести либо любую чушь, либо рассказать правду – без разницы, все равно она не воспримет ее всерьез.

- И еще я – бабник.

- Кто-кто?

- По бабам ходит, - подсказал Мурзик. – Ну, из постели в постель прыгает. Ну, каждую встречную сучку покрывает. Ну, свои яйца в чужие гнезда подбрасывает…

- Я поняла, поняла! Блудливая личность. Это тоже очень плохо. И сколько у тебя было женщин?

- Девятьсот, - ответил я.

- Сколько?! – ахнула Злата.

- Серьезно?! – не поверил Мурзик.

- Да блин, думаете, я считаю, что ли? Нет, ну раньше считал, но после третьей сотни сбился со счета. Но, я думаю, девятьсот – это оптимально близкая к реальной цифра. Не забывайте, мне ведь уже сто пятьдесят лет.

- И все эти женщины были разные? – уточнил кошак.

- Да.

- Это плохо, это очень плохо, - прошептала Злата. – Ты как минимум девятьсот раз потратил свое семя зря… Это тяжело будет замолить.

- Какое семя? – не понял я.

- Которые ты в эти девятьсот лунок своим шлангом впрыскивал, - развеселился кошак. Пришлось показать ему кулак, чтобы заткнулся.

- Но ведь у тебя нет незаконнорожденных детей, и нет ли на твоей совести абортов, которые эти женщины сделали из-за тебя? – обеспокоилась Злата.

- Вроде, нет.

- Ну, уже полегче. Что еще?

- Еще я часто обманываю. Вот, для меня соврать – это также естественно, как дышать. Собственно, благодаря этому женщин было так много.

- И сейчас врешь?

- Нет, сейчас говорю правду.

- Нет, ты врешь, - убежденно сказала Злата. – И перед этим тоже врал. И мне тоже.

- Да, врал. Ты давай, не отвлекайся, у нас же исповедь.

- Да, прости, во время исповеди духовное лицо не может осуждать или порицать то, что сделано… Видите, какая я в этом деле неопытная.

- Может, вам пора закругляться? – спросил Мурзик. – Мне, кстати, тоже надо исповедаться, я тут очередь утром занимал.

- Тебе тоже? – удивилась Злата.

- Ага.

- Ему, кстати, даже нужнее будет, - я вовремя вспомнил, что у меня был определенный план. – У котов жизнь нелегкая, они столько грехов успевают наделать – у-у-у!

- Вот-вот, - кошак подмигнул мне. – Злата, я понимаю, что наглею, но ты так хорошо слушаешь, что мне прям не терпится.

- Ну, я даже не знаю, - растерялась девушка. – Я пришла принять исповедь Артема, и помолиться за него. О другом речи не шло.

- Я уступлю бедному животному свою очередь, - великодушно сказал я. – Надеюсь, это мне зачтется там, наверху.

- Ну, раз ты настаиваешь, - Злата повернулась к Мурзику. – Начинай, я слушаю.

Кошак посмотрел на меня, и мотнул головой – мол, иди уже.

- Я вас оставлю ненадолго, - я поднялся. – Надо срочно в магазин сходить.

- Но я же к тебе пришла! И ты меня покидаешь?

- Злата, это сон, забыла? Здесь может всякое случиться.

- Да, точно. Иди, я тебя дождусь.

Выскользнув из комнаты, я поднялся наверх, в каморку.

- Паук, действуем! Где камера?

- Держи, - он передал мне устройство. – А этот наушник сунь в ухо, я уже подключил его к твоему мобильнику. Когда окажешься в квартире Златы – позвони мне, и я расскажу, что и как надо делать.

- Понял, принял.

*******************

Спустя десять минут «Волга», рыча движком, в мгновение ока пролетела сонный по случаю субботы городок, и остановилась возле дома Златы. Тем не менее, я не торопился выходить из машины – нужно было срочно додумать мой план прямо на ходу. Ржавая «шестерка» застыла напротив подъезда – значит, с большой долей вероятности, Миша находится в квартире. Как бы его оттуда выманить?

Разве что сымпровизировать…

Войдя в подъезд, я чуть не столкнулся нос к носу с незнакомой мне грудастой, ярко накрашенной шатенкой – она как раз тоже входила туда же. Мы отпрянули в разные стороны.

- Ой, извините, - улыбнулась незнакомка.

- Ничего, проходите, - я вежливо посторонился, пропуская ее вперед.

Она начала подниматься, я – за ней. Добравшись до нужного этажа, незнакомка оглянулась… и решительно позвонила в дверь квартиры Златы. Я так и застыл от неожиданности пролетом ниже. Дверь открылась.

- Привет, - раздался голос Миши. – Проходи.

- Она дома?

- Нет, она уехала. Давай скорей!

Шатенка вошла, цокая каблучками. Дверь закрылась, замок щелкнул.

Озадаченный этим, я спустился, и вышел обратно во двор, машинально подняв глаза наверх. Но, несмотря на открытое окно, с улицы не было слышно, что происходит в квартире. Тем не менее, я был уверен, что точно знаю, что там происходит. Блин, чё делать-то, а?

И вдруг на меня снизошло озарение. Ржавая «шестерка» стояла, печально жалуясь своим плачевным состоянием всем, кто проходил мимо. Множество круглых, красивых белых камней лежали вдоль газона, обозначая его границу. Подняв один, я взвесил его в руке… а потом, размахнувшись, запулил им в лобовое стекло «шестерки». Раздался звон битого стекла. Одним прыжком я оказался за своей «Волгой», и затаился, ожидая развития событий. Не прошло и минуты, как из подъезда выскочил взъерошенный, встревоженный Миша – без футболки, но в шортах.

- Твою мать! – заорал он на весь двор, увидев, что случилось. – Какая сука это сделала?! – он начал оглядываться, но, не увидев никого поблизости, склонился над машиной. Я покинул укрытие, и, тишком-нишком, проскользнув сзади него вдоль стены дома, заскочил в подъезд. Мой расчет был на то, что Миша, как опытный автовладелец и механик, не вернется в квартиру раньше, чем разберется с повреждением, а значит, немного времени у меня есть. Другой мой расчет тоже полностью оправдался – этот дундук, выбегая из квартиры, не потрудился захлопнуть за собой дверь. Совершенно бесшумно, также, как и недавно в квартире Крис, я вошел в прихожую.

Из гостиной доносилась музыка, и шел легкий, пьянящий аромат вина. Приблизившись на цыпочках, я заглянул туда – шатенка, облаченная в красивое кружевное нижнее белье, лежала на разложенном, застеленном диване, потягивая вино из бокала. Тут же рядом, на столике, стояла бутылка, лежали нарезанные фрукты, сыр, сверкали серебристой оберткой квадратики презервативов. Не став ее отвлекать, я также на цыпочках прокрался в спальню, прикрыл дверь, и достал мобильник. Эх, жаль, были бы у меня две камеры, и квартира пустая, я бы тут такого интересного наснимал! И для себя, и для Златы.

- Алло? – сказала Вика. – Слушаю, Азраэль.

Я отнял трубку от уха, уставился на нее, и торопливо скинул вызов. Упс, ошибочка вышла. Второй набранный номер уже оказался верным.

- Да, - сказал Паук. – Ты на месте?

- На месте, - опасаясь говорить в полный голос, я снизил его до громкого шепота. – Говори, что нужно делать.

- Прежде всего, найди место для камеры. Где-нибудь под потолком, в дальнем углу, так, чтобы ее сразу никто не заметил.

Я быстро обшарил взглядом спальню.

- Есть такой.

- Пойди туда, возьми стул, и встань на него.

Я схватил стул, на котором были в беспорядке навалены мужские вещи, и перенес его в нужное место. Спустя несколько минут дело было сделано – крошечная камера, надежно зафиксированная в одном месте, торчала в углу, напоминая огромных размеров насекомое. Отойдя к кровати, я критически посмотрел на нее. В принципе, если не сильно вертеть головой, то нормально.

- Все, работает, - сказал Паук. – Уходи оттуда.

Я сбросил вызов, и на цыпочках двинулся к выходу. И вот, когда я уже преодолел половину пути, мобильник заорал дурным голосом – звонила Вика, чтобы узнать, зачем я ей звонил. Да твою ж…

- Миша? – раздался голос шатенки из гостиной. – Ты уже вернулся?

Плюнув на тишину, я галопом, как лошадь, выскочил из квартиры. И уже на лестнице столкнулся с Мишей – он поднимался к себе, кипя от бешенства.

- Опять ты?! – рявкнул бугай.

- Опять я, - вспомнив Тима и Ал, я навел на него мобильник. – Не спи, дядя, замерзнешь!

Миша охнул, и отвернулся, закрывая лицо рукой. Воспользовавшись этим, я проскользнул мимо него, и прыжками понесся вниз.

- Стой, сука! – прогремели сзади. – Стой, кому говорю!

В мгновение ока оказавшись за рулем «Волги», я погнал с места, как ненормальный, чуть не зацепив бампером многострадальную «шестерку». Миша, гнавший за мной, едва успел отпрыгнуть в сторону, спасаясь от несущейся на него «баржи».

Вернувшись домой, я увидел милейшую картину – Злата пила чай, а Мурзик – воду из миски. Оба беззаботно болтали, забыв обо всем на свете.

- И вот, этот малолетний придурок сует ноги в тапки – а там мокро, хоть выжимай! – с увлечением рассказывал кошак. – Еще и воняет. Он на меня смотрит, и говорит: «Слышь, ты не охренел? Мы же договорились!». А я ему отвечаю: «А ты что, говорящему животному поверил? Ну, ты даешь!». А тут и сам хозяин вышел: мол, что случилось? В общем, с тех пор и миска у меня была всегда полная, и лоток чистый, аж блестел. Ибо нефиг.

- Воспитание отрока нерадивого – благое дело, - согласилась Злата. – Хотя, я такие кардинальные методы не одобряю.

- А какие еще? Они же со своим Интернетом вообще бояться перестали, привыкли, что там по морде за свои слова не получишь. А, Азраэль, ты уже вернулся?

- Уже, - ответил я, не вдаваясь в подробности.

- Хлеб купил? – спросил Мурзик. – Ну, ты же за хлебом ездил?

- Представляешь, какая-то шалава в кружевном белье прям передо мной последний забрала.

- Артем! – ужаснулась Злата. – Нельзя так говорить о девушке легкого поведения!

- Можете, тебе уже пора просыпаться? – предложил кошак.

- Да, ты прав, - девушка ущипнула себя за руку, потерла это место, и виновато посмотрела на нас. – Не получается.

- А ты ляг на диван, и упади с него, - предложил я. – Когда человек во сне падает, он всегда просыпается.

- Да, точно! – Злата немедленно последовала совету. Вытянувшись на диване во весь рост, она сладко зевнула, зажмурилась… и резким рывком скатилась на пол. Вскрикнула, ударившись об пол, открыла глаза, и села, озираясь вокруг.

- Эй, ты чего? – я помог ей подняться. – Ты чего заснула тут, а?

- Ой, я что, у вас?

- Да, ты пришла выслушать мою исповедь, задремала, а потом отрубилась прямо здесь. Я тебя будить не стал – сам понимаю, устала бегать по городу, всем помогать. Ты как?

- Ой, мне только что такой сон приснился! – начала рассказывать Злата. – Будто ты – ангел смерти, а твой кот умеет разговаривать… Ой, а что, уже половина второго? Мне же бежать надо! – дальнейший разговор происходил уже в прихожей. - Артем, прости, пожалуйста, мне ужасно неловко, что я заснула! Обещаю, в следующий раз я выслушаю тебя, как положено!

- Да ладно, проехали. Может, давай завтра? Воскресенье же, выходной день.

- Не получится, в воскресенье после утренней службы я первую половину дня провожу со своим отцом, - виновато улыбнулась Злата. - А вторую половину посвящаю своему Мише. Давай послезавтра, зайди к нам на утреннюю службу, и я уделю тебе время.

- Договорились, - я открыл ей дверь. – Пока.

- До встречи!

Мобильник заорал дурным голосом уже в который раз. Отключив его, я вернулся в комнату.

- Отлично сработано, - похвалил Мурзик. – Я даже сам не ожидал, что так все удачно сложится.

*****************

- Ну, как там наша камера? – поинтересовался я утром следующего дня, входя в каморку наверху. – Есть уже запись?

- Запись ведется с того самого момента, как ты ее установил и включил, - ответил Паук. – Смотри.

- Ага, показывай.

Он свернул какие-то картинки на одном из многочисленных мониторов, и вывел другую, уже мне знакомую – интерьер спальни в квартире Златы, и мое лицо перед камерой крупным планом.

- А мне отвернуться? – уточнил хакер на всякий случай.

- Зачем?

- Ну, типа, личное для тебя.

- Да сиди уже, Господи… Давай, включай.

Он послушно щелкнул мышкой. Мое лицо отодвинулось, а потом и я сам покинул спальню. Дальше камера снимала уже пустую комнату, и Паук нажал на кнопку медленной перемотки. Цифры в нижнем углу, обозначающие время, начали сменяться, на экране день медленно перешел в вечер. Мелькнула Злата.

- Стой! Давай с этого момента подробнее.

Хакер остановил перемотку, чуть отмотал назад, и нажал воспроизведение. Злата вошла в спальню, включила свет, открыла дверцу шкафа, и спряталась за ней от камеры. Показалась она через минуту, одетая в простую, до колен, синюю ночную рубашку. Сев на кровать, и сложив руки, девушка наклонила голову, и погрузилась в молитву.

Мы терпеливо ждали, пока она закончит. Наконец, Злата открыла глаза, несколько раз перекрестилась, и, шевеля губами, беззвучно добавила что-то от себя. Вошел Миша, как видно, только что после душа – распаренный, с мокрыми волосами, и в одном только полотенце, обернутом вокруг бедер. Они поцеловались, и Злата выключила свет. Я хотел разочарованно вздохнуть, но не успел – все, что было на записи, внезапно окрасилось в серый фон, а силуэты девушки и парня высвечивались на этом фоне яркими светящимися пятнами.

- Камера и в ночном режиме тоже может работать, - ответил Паук на мое недоумение.

Миша снял полотенце, развесив его на спинке стула, и они со Златой скользнули под тонкое покрывало, накрывшись им с головой. Началась тихая возня, звуки поцелуев, скрип кровати и сдавленные, приглушенные стоны. Продолжалось это минуты две, и, после финального, едва слышного вскрика, все затихло. Злата выскользнула из-под покрывала, и, поправляя на себе смятую ночнушку, вышла из комнаты. Довольный Миша перевернулся на бок, устроился поудобнее, и вскоре захрапел. Вернулась Злата, устроилась рядом с ним, и также быстро заснула.

- Давай еще перемотаем, до самого утра, - попросил я.

Паук равнодушно включил ускоренную перемотку. Ночь прошла без происшествий - пару раз Злата вставала, уходила и возвращалась, Миша же беззаботно дрых. В шесть часов ровно (в воскресенье!) девушка открыла глаза, потянулась, выключая орущий будильник, ласково притронулась губами к щеке парня, и повторила вчерашний ритуал, только наоборот – быстро помолилась, из ночнушки переоделась в нормальную, повседневную одежду, и тихо покинула комнату. Вскоре проснулся Миша, немного полежал, залипая в телефон, тоже встал, оделся, и вышел. Никакого утреннего секса, как я ожидал, не случилось.

- На данный момент это все, - сообщил Паук. – Надо больше – приходи вечером.

- Спасибо, - я хлопнул его по плечу. – Очень выручил.

- Если хочешь знать мое мнение…

- Не хочу.

- Ладно.

Глава двадцать третья: Похождения Эммануэль

- Ты опять на своем «Запорожце»? – язвительно спросила Марина, оторвавшись от документов, которые она заполняла в рабочем ноутбуке. – Или в этот раз для разнообразия все-таки приехал на велосипеде?

- Вообще-то, это была шутка, - буркнул я. – Моя машина стояла чуть дальше, а «ушастого» я специально пригнал, чтобы тебя разыграть. Видела бы ты свое лицо!

- Ну, да, ну, да, - не поверила секретарша. – И какая же у тебя? «БМВ»? «Ауди»? Нет, стой, я угадаю – неужели «Мерседес» последней модели, в самой новой комплектации?

- Мне нужна твоя помощь.

- Иди, Злату проси.

- Эй, мы же договорились, когда в первый раз вместе обедали.

- Это было до твоего розыгрыша. Теперь я обиделась!

- Еще одна… - я прикинул расклад. По опыту знаю – если девушка реально обиделась, то она с тобой и разговаривать не будет; если же разговаривает – значит, обида легкая, и ее можно загладить, естественно, не бескорыстно. – Ладно, как я могу исправиться?

- Отправь меня на море, - попросила Марина. – Устала работать, хочу отдохнуть.

- В смысле, с тобой на море съездить? – не понял я. – Вдвоем?

- Нет, именно отправь. Там я уже сама разберусь. Хочется курортного романа, и после жаркой, полных страстей ночи пить на пляже холодный коктейль, подставляя тело солнцу, а не вот это вот все…

- Окей, без проблем. Но мне нужно, чтобы ты соблазнила парня Златы.

- Что-что?!

- Соблазнить парня Златы, - повторил я. – У него дома. И приложить все усилия, чтобы это дело у вас происходило в спальне.

- А у него это в другом месте происходит?

- Да, в гостиной. Я думаю, Миша боится изменять Злате в спальне – все-таки, там могут остаться следы, которые она обнаружит, - поделился я своим мнением. – Хотя с чего я взял, что в гостиной таких следов не может остаться – непонятно, но, все же….

- Хм! – задумалась секретарша. – Будь это прыщавый девственник – я бы справилась на «раз-два». Но с похотливым, многоопытным кобелем… Будет сложно убедить его играть по моим правилам.

Я прищурился.

- Я не понял, ты на море хочешь, или нет?

- Хочу! – она вздохнула. – Ладно, давай так: купи путевку, принеси ее сюда, отдай мне в руки, выдай немного наличности на купальник и крем от загара – и я сразу начну действовать.

- Шутишь? Ты же, как только получишь путевку и деньги, сразу слиняешь на свое море!

- Оп-па! – удивилась Марина. – А ты не такой дурак, как я думала.

- Нет, просто я такой же многоопытный похотливый кобель, как этот Миша… Короче, так дела не делаются.

- Ладно, давай так: купи путевку, принеси ее сюда, покажи мне, и дай деньги на купальник и крем. Я сделаю дело, ты мне ее отдашь, и я слиняю на свое море. Если даже ты сам меня обманешь – по крайней мере, я хоть как-то останусь в плюсе.

- Вот, это уже другой разговор, - одобрил я. – Договорились.

- Только путевку не в какой-нибудь санаторий с минеральными водами, а на нормальный, заграничный тропический курорт, - предупредила Марина. – И чтобы все включено было!

- Я понял, все будет. А как насчет быстрого перепихона в туалете?

- Не-а, я лучше дождусь курортного романа, и там уже оторвусь по полной. Без обид.

- А за деньги?

- Я что, по-твоему, шлюха? – подняла брови Марина.

Вот, и пойми их логику после этого.

****************

Удивительно, но Мурзик, которого до этого надо было прям уговаривать, да еще и мотивировать денежными средствами, в этот раз согласился мне помочь без лишних разговоров. Наверное, в свете недавних событий кошак проникся ко мне симпатией. А может, ему тоже понравилась Злата, и он хотел видеть ее у нас в гостях как можно чаще. Скорее всего, второе.

- Вот, нашел, - сообщил он спустя десять минут работы за ноутбуком. – Просто уточню: мы выбираем путевку, чтобы прям самый шик?

- Прям, - кивнул я.

- И вообще неважно, сколько это будет стоить?

- Вообще.

- Тогда просто, - он несколько раз щелкнул лапой клавишу мыши. – Вот тебе, путевка в Турцию на две недели, пятизвездочный отель, все включено, даже мини бар в номере есть.

- Окей, - я потер руки с воодушевленной улыбкой. - И сколько это будет стоить?

Кошак пожевал губами, и назвал цифру. Улыбка медленно сползла с моего лица.

- Значит, у меня два вопроса, - сказал я после недолгого молчания. – Первый: почему у вас на Земле в принципе в разных местах разные цены? И второй, непосредственно связанный с первым: не охренели ли вы, простые смертные?

- А я тут причем? Сам сказал – высший шик! Ну, я и выбрал. И вообще, напоминаю, что я так-то прирученный парадемон.

- От этого не легче, - трель дверного звонка заставила нас синхронно повернуть головы. – Кто там еще?

- Сходи, посмотри, - предложил кот. – А я попробую что-нибудь подешевле найти, бюджетный вариант, что ли.

Я открыл входную дверь, впуская в квартиру решительно настроенного, играющего желваками Мишу.

- Слышь, клоун в костюме, - он угрожающе хрустнул костяшками пальцев, и навис надо мною, наивно полагая, что меня это испугает. – Давай, фото показывай, и сразу тут же, при мне, удаляй!

- Какие фото?

- Дурака-то не включай! – насупился бугай. – Я понял, ты специально к нам в квартиру залез, чтобы меня вместе с Виолеттой сфоткать, и Злате показать!

- О как! – удивился я. – Друг, ты бы еще через неделю пришел. Так ее Виолетта зовут? Не обижайся, но у нее имя… как у этой самой.

- Она и есть «эта самая».… Но тебя это волновать не должно. Фото удаляй, быстро! – Миша двинулся на меня, с явным намерением схватить меня за грудки.

- Тихо-тихо, - я на всякий случай отступил к кухонному буфету, где в специальной деревянной стойке стояли кухонные ножи. – Нет у меня никаких фото, и вообще, можешь не переживать. Не буду я у тебя Злату отбивать. Все, перемирие.

- Чё ты гонишь! – не поверил Миша.

- Серьезно. Я решил переключиться на другой вариант, - я подозвал его к окну. Момент был удобный – во дворе Кристина, одетая в выгодно облегающий ее сексапильную фигурку спортивный топ, любовно протирала поверхности в салоне своей «Мазды», вернувшейся из ремонта. – Вот, эту хочу завалить. Она как раз свободна, да и химия между нами бурлит – впору новую таблицу Менделеева открывать. Плюс, она вполне себе обеспеченная, по машине видно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- А чё, ничё такая, - бугай окинул фигурку Крис оценивающим взглядом. – Я бы тоже не отказался.

- Вот-вот. Так что, предлагаю зарыть топор войны, и каждый разойдется в свою сторону, в койку к своей пассии, - я протянул ему руку. – Согласен?

Бугай подумал, и пожал мою ладонь.

- Ладно, согласен.

- Договорились.

- Так я пошел?

- Ага, иди.

- Ага, ты давай, не пропадай, - повеселев, Миша сунул руки в карманы, и покинул квартиру. Из окна я видел, как он секунд на тридцать замер, разглядывая торчащую из салона пятую точку Крис, покачал головой, и вышел со двора. Кобель! Впрочем, чем я лучше? Я перевел взгляд на тот же объект. Кристина, закончив дело, разогнулась, потянулась, и, словно почувствовав направленный на нее взгляд, подняла голову к окну. На секунду наши глаза встретились, мое сердечко ёкнуло, но спустя эту же секунду хозяйка квартиры отвернулась, и ушла в гараж. Подумаешь!

- И зачем ты ему соврал? – рассеянно спросил Мурзик. – Ты же не собираешься отказываться от Златы?

- Чтобы он так думал, - пояснил я. – Потеряет бдительность, расслабится, быстро решится на новую измену - и тут-то мы его тепленького возьмем, и в глазах Златы похороним… Короче, что там с путевкой?

- Дешевле только на местные курорты, но вряд ли твоя секретутка это оценит. Там и уровень обслуживания ниже, и отдыхают всякие… скажем так, не сливки общества.

- Резонно. Слушай, а нельзя эту путевку… ну… как-нибудь подделать, что ли?

- Хм! Ну, по идее, можно найти пустой бланк, в специальном приложении его заполнить на имя этой твоей Марины, и распечатать… но она же по этой бумажке никуда не улетит. А даже если улетит, ее ни в какой отель не пустят.

- Так мы настоящую путевку потом купим, когда я парадемона какого-нибудь завалю, и премию дадут. Главное, чтобы эта Марина сейчас уже Мишей занялась, пока у нас со Златой хорошие дружеские отношения. Сможешь?

- Я – нет, но знаю чела, который сможет, - ответил Мурзик. – Делаем?

- Делаем, - кивнул я с легким сердцем, даже не подозревая, чем это в будущем обернется. – Сколько времени потребуется?

- Думаю, минут пятнадцать. Если что, этот чел с нами живет, наверху в каморке сидит. Как сделает и распечатает, так сходишь к нему, заберешь.

- А вы с Пауком что, уже контакт наладили? – удивился я. – Ты сказал, что думал, что он тебе мерещится.

- Давеча ночью разговорились.

- Понятно, - в ожидании, пока пройдет пятнадцать минут, я сел на диван, но тут же встал. Прошел на кухню, посмотрел на кофеварку. Вернулся в комнату, подошел к окну. Крис уже уехала, жаль. Заглянул в спальню проверить – как там Серафим. Дрыхнет еще. Сел напротив Мурзика, побарабанил пальцами по столу. Вздохнул.

- Слушай, сходи, воздухом подыши, - не выдержал кошак. – А то стоишь тут над душой, как статуя Иисуса над Рио-де-Жанейро…

Я не стал спорить, и послушался его совета. Во дворе была благодать – небо голубое, солнце жаркое, воздух чистый, насколько он может быть для маленького городка. Раздался шум мотора, и во двор медленно вполз оранжевый «Фольксваген Жук», и остановился на тот самом месте, где пять минут назад стояла машина Кристины. За рулем «Жука» сидела та же самая круглолицая лысая туша, которую я вчера утром наблюдал тут же на синем «Мини». О, местный мэр пожаловал! И почему же он в понедельник утром, спрашивается, не на своем рабочем месте?

Покинув явно неподходящую для его комплекции машину, мэр захватил с пассажирского сиденья громадный букет белых роз, и скрылся за углом, поднявшись по каменной лестнице, ведущей в квартиру Крис. Немного тишины, и он вернулся все с тем же букетом, явно озадаченный. Оглянулся, увидел меня, прищурился, и медленно направился в мою сторону.

- День добрый. Виктор Палыч, мэр.

- Артем Геннадьевич, бизнесмен, - я не стал оказываться от шанса познакомиться с верхушкой местной власти, и пожал руку этому разъевшемуся на элитных харчах борову с такой же искренностью, с которой до этого пожал руку Мише. – Рад знакомству.

- Наслышан, наслышан. Так это вы пожертвовали круглую сумму на реставрацию памятника основателю нашего города?

- Может, вы на новом памятнике мое имя напишете? – воспоминание о глупо ушедших деньгах не сильно согрели мою душу. – Чтобы все знали, что я к этому руку приложил… А, вы, кстати, откуда узнали?

- Мой брат – директор благотворительной организации, он мне и рассказал.

Вообще замечательно. Значит, местный мэр – брат тезки Берии. Понятно, почему тот деньги на благотворительность по карманам своих и сотрудников пилит, и не боится, что его камнями закидают. Кого тут бояться – с таким кумовством! Со мной, кстати, аналогичная ситуация, поэтому я не осуждаю.

- Я, собственно, по какому вопросу, - мэр достал из кармана платок, и промокнул им свое вспотевшее лицо. – Я к вашей квартирной хозяйке, Кристине, а ее дома нет. И в риэлторской конторе сказали, что она на сегодня отгул взяла. Вы не знаете, где она может быть?

- Понятия не имею. Позвоните, и спросите.

- Я человек старых взглядов, и в отношениях с девушками предпочитаю личное общение, - мэр подумал, и протянул мне букет. – Вы не откажетесь передать ей от меня цветы, и сказать, что я заеду к ней еще раз после обеда?

- Легко, - я принял у него веник, который, наверное, стоил также дорого, как и мои новые брендовые шмотки. – Обязательно передам.

- И я буду рад, если вы как-нибудь заглянете к нам в мэрию. Думаю, мы сможем предложить вами выгодные инвестиции, которые дадут вам возможность принести еще больше нашему городу, и заодно слегка разбогатеть, - мэр подмигнул. А яблочко от яблони все-таки недалеко ябнулось…

- Непременно.

- Всего хорошего.

- И вам.

«Жук» задним ходом выполз со двора, а я вернулся в квартиру. Мурзик вытаращил глаза.

- Ты где цветы уже раздобыл, антихрист?

- Мэр местный подарил.

- Что?!

- Ну да, я развращенный властью, циничный мудак в красивом дорогом костюме на необычной тачке – и он, судя по всему, такой же. Между нами сразу возникла взаимная симпатия, - открыв дверцу шкафчика под кухонной раковиной, я затолкал цветы в мусорное ведро. – Поеду, покатаюсь полчасика, может, парадемона где-нибудь встречу.

- Лучше со Златой время проведи, чтобы дружеские чувства не остыли.

- Никуда она не денется.

********************

Прижимая «Волгу» к обочине, чтобы пропустить на узкой дороге встречную машину, я поймал себя на мысли, что за эти несколько дней начал привыкать к этому забытому Богом крошечному городку в сельской глухомани. Да и к двум соседним тоже. Даже водить автотранспортное средство у меня уже получалось лучше, чем, когда я в первый раз сел за руль черного кабриолета. И я уже даже безошибочно вырулил на дорогу, ведущую к городу Н. А впереди еще целых полгода карательной ссылки… Свихнуться от тоски можно.

Очередная кафешка, которую я решил посетить, находилась аккурат напротив местного спортзала. После вчерашней истории с наркоманкой тире здешней давалкой меня уже не тянуло знакомиться с местным контингентом. Поэтому я начал обдумывать новый план – раз уж машина есть, то можно съездить в какой-нибудь ближайший нормальный большой город, и попробовать «порыбачить» там. С одной стороны, конечно, ехать не близко, двести с лишним километров. С другой, здесь уже и «рыбачить» страшновато. Если попробовать разыграть приз «Мисс ебанько» между Викой, Кристиной, Златой, Дашей и Александрой – а это все местные все девушки, с которыми я имел удовольствие близкого знакомства - то еще неизвестно, кто его получит.

Кстати….

Какой-то джип, стоявший на парковке перед спортзалом, отъехал, и за ним обнаружилась припаркованная белая «Мазда». Вот же блин! Вспомни гов… лучик, вот и солнышко. Теперь понятно, почему Крис была в спортивном топе, видать, устала в своей конторе бумажки перекладывать да по деловым встречам мотаться, решила спортом позаниматься. Я вернулся к своим планам. Если выехать поздно вечером, «порыбачить», и вернуться утром – меня никто не хватится. А, блин, совсем забыл, что у меня теперь сра.. классическая «Волга», девушки на такую не ведутся. Точнее, ведутся, но совсем не те, что обитают в больших городах. Окей, оставим машину где-нибудь, и воспользуемся услугами такси.

Дверь кофейни открылась, и вошла Кристина – уставшая, но довольная. Оглянулась, заметила меня, и весь ее довольный вид как ветром сдуло.

- Кофе черный, без сахара, - распорядилась она баристе, и села напротив меня. – Надо же, а я думала, что ошиблась, и это не ваша желтая колымага снаружи стоит.

- Я тоже думал, что ошибся, и это не от тебя только что на всю кофейню стервозностью повеяло, - парировал я. – Ты меня когда-нибудь в покое оставишь, или нет?

- Не забывай, я присматриваю за твоим перевоспитанием, - принесли кофе Крис, и она сделала глоток. – Что ты здесь делаешь, почему не на работе?

- Ну так, пара… э-э-э… преступника мы взяли, новый пока не объявился, - пожал я плечами. – Даже Вика с утра еще не звонила, на мозги не капала. И чем еще мне заняться?

- А добрые поступки делаешь? Чтобы было чем преступников брать.

- Слушай! – я едва удержался от очень оскорбительного даже для меня оскорбления. – Машину тебе отремонтировали, в квартире мы убрались, какие еще ко мне претензии? И вообще, ты вчера сказала, что обиделась.

- Вот касательно твоего отношения лично ко мне – есть пара моментов, - улыбнулась Крис. – И я это сказала, чтобы ты задумался, чем именно ты мог меня обидеть. Но тебе, похоже, все равно, а значит – до положительного результата превращения тебя в нормального добропорядочного ангела смерти, как хочет твой отец, еще ой, как далеко!

Я помолчал. Внезапно мне в голову пришла идея, чем ее пронять, и тем самым избавиться от ее назойливого присутствия.

- Послушай, Крис, а вот сейчас давай честно – тебе это зачем вообще? Ну, мое перевоспитание. И вообще, как-то странно – простой риелтор, а работаешь непосредственно с Г., да еще и у тебя прямой выход на моего отца. Страдаешь характером, из-за которого у тебя ни мужа, ни детей, ни, какой-либо семьи – а берешься присматривать за мной, мажором и бабником. Зачем это тебе? Своих проблем, что ли, мало?

- Насчет характера – осторожней в высказываниях, - предупредила Кристина. – Я только что размялась, и нахожусь в прекрасной физической форме. А что касается остального… Твои предположения? Давай, ты же у нас спец по женщинам, догадайся.

- Ты делаешь это не просто так, - сказал я с однозначной уверенностью. – Хочешь через моего отца в Высшем Управлении за себя словечко замолвить. А точнее, хочешь искупить какие-то свои мерзкие грехи, чтобы твою душу после смерти в Рай отправили. А то и вовсе на перерождение с нормальным, покладистым характером.

- Я же предупредила…

- Не суть. И что же ты сделала? Довела какого-нибудь бедного, влюбленного в тебя паренька, до самоубийства? Вполне могла, - рассудил я. – Давила на него, вот он в речку и сиганул. Или родителей в могилу своим поведением свела? Рискну предположить, что пока твой характер был в стадии подросткового формирования, ты была еще той токсичной бунтаркой, вот у них сердца и не выдержали. А может, ты залетела от футболиста в школе, и сделала аборт? Грех детоубийства – даже не знаю, можно ли такое списать, не глядя. Я бы, например, если бы мне твое дело принесли с заявкой на перерождение, не подписал. А может…

Прилетевшая мне пощечина была хлесткой, звучной, но, лично для меня – абсолютно предсказуемой. Собственно, ее я и ожидал. Но дальше все пошло не по плану – Крис, вместо того чтобы встать, и уйти, продолжила пить свой кофе.

- Знаешь, еще вчера вечером я думала, что ты не такой плохой, каким показался в первый день, - заметила она. – Парадемона поймал, второго уничтожил, дилера в парке повязал. В конце концов, даже мою машину угнал и покалечил не просто так, а для дела. Да что там, даже деньги на памятник пожертвовал! (вторичное за сегодня упоминание о памятнике заставило меня поморщиться). И еще подумала, что ты нарочно выстроил вокруг себя такой образ, чтобы скрыть себя настоящего, и, если разобраться, в тебе есть, за что тебя полюбить. Но я ошиблась. Ладно, переживу.

- Переживи в другом месте, - попросил я. – Например, в постели вашего мэра. Или он что, зря к тебе шары подкатывает?

Кристина подняла брови.

- Ревнуешь?

- Больно надо… Вообще, идеальный для тебя вариант. Пара-тройка лет – и остановка сердца на фоне переедания ему обеспечена. Успеешь к тому времени официально его захомутать – станешь богатой вдовой. Как по мне, отличный, надежный план. Только, когда будете кувыркаться, не оказывайся под ним, а то раздавит.

- А ты усерднее работай, делай добрые дела и держи чистоту в квартире – а не то я шепну твоему папочке, что ты хочешь разрушить чужие отношения одной верующей девушки и ее парня ради удовлетворения собственных сексуальных потребностей, - Кристина допила кофе, и поднялась. Немного постояла. – Точно не хочешь извиниться за то, что наговорил только что?

- Не хочу.

- Ладно, - она пожала плечами, и удалилась. В окно я видел, как она села в свою «Мазду», вырулила на улицу, и скрылась из виду. Блин, откуда она знает про Злату и мои планы? Мурзик, скотина… Стучит, падла, за корм, как пить дать. И все-таки, эта Крис – горячая штучка, да еще далеко не дура. Невольно ее зауважаешь! Если бы не ее характер, мы бы с ней спелись.

Так, стоп, о чем это я?

Зазвонил мобильник, и, не глядя, я нажал на кнопку принятия звонка.

- Алло?

- Милый, ты там не заснул? – поинтересовалась Марина. – Сказал, что быстро все решишь и привезешь мне путевку, а уже больше часа прошло.

- Да, везу уже. Кстати, а у тебя какая машина? – может, у нее тачку для ночной «рыбалки» одолжить? Не просить же «Патриот» у Вики, да и не даст она.

- «Дэу Матиз», а что?

- И ты еще гнала на мой «ушастый»?! – ощутил я праведное негодование.

- Вези путевку, - холодно ответила секретарша, и отключилась.

Глава двадцать четвертая: Адский мусоровоз

Развалившись на диване и потягивая пиво из банки, Серафим наблюдал за моими приготовлениями. Приняв душ, я занял позицию перед зеркалом, и поработал над созданием нового образа. Классический белоснежный костюм сменился темно-синей «тройкой», кремовые белые туфли – коричневыми, из натуральной кожи, часы в серебряной окантовке – такими же, но золотыми, а скромный перстень – золотым обручальным кольцом. Почему обручальным? Потому что мой новый образ подразумевал вид богатого, обеспеченного мужчины возрастом далеко за тридцать, уставшего от скучного, однообразного брака (по расчету!) и ищущего развлечений на стороне. И не на один раз, а на постоянку. Осталось найти ту, которая мечтает стать содержанкой такого вот мужчины, чтобы тянуть из него деньги ротиком – и, считай, дело сделано. Дополнил я образ ультрастильными «очками-нулевками» с синеватым оттенком стекла – это сразу придало мне стиля.

- Я не понял, ты вообще куда собираешься на ночь глядя? – Егор посмотрел на окно, за которым уже сгущались сумерки.

- На рыбалку, - коротко ответил я.

- В костюме?

- На другую рыбалку, где русалки в воде плавают, и одна из них, надеюсь, сегодня обменяет хвост на ноги, и гостеприимно раздвинет их в стороны специально для меня.

- Ты же только пару дней назад с той девкой развлекался, - удивился напарник. – Ну, которая в машине перевернулась.

- Ну так, то было пару дней назад, а сегодня уже сегодня. Вообще, врачи рекомендуют заниматься этим регулярно, каждый день, но – увы! – у кого как получается, - я в последний раз полюбовался на свой новый образ, и щедро пшикнул на себя одеколоном. – Все, поехал, утром буду.

- А-а-а, - Серафим зевнул. – Ну, пока.

- Чуть не забыл, - я притормозил на пороге. – Если вдруг меня начнет кто-нибудь искать – ты уже придумай что-нибудь безобидное, объясняющее мое отсутствие, договорились?

- А?

- Говорю, если вдруг Вика позвонит, и скажет мчаться к ней - скажи, что получится только утром, потому что ночью мы отдыхаем. Ну, или если Кристина вдруг заглянет – скажи, что я заперся у себя в комнате в состоянии черной меланхолии, и не желаю никого видеть.

- Да не парься, я прикрою, - заверил напарник. – Развлекайся.

Выйдя во двор, я посмотрел на окна Крис – ни одно из них не светилось. Все складывалось как нельзя лучше. Выкатив «Волгу» из гаража, я помчался навстречу приключениям, похоти и разврата. Надеюсь – настолько извращенного, что даже мне за сегодняшнюю ночь стыдно будет. Дорога вечером была абсолютно пустая, и отливающая червонным золотом «баржа» полетела стрелой. Сделав в допотопной магнитоле музыку громче, я настроился на предстоящие приключения.

А вот и большой, шумный город, буквально пара улицу – и я попал в совершенно другой мир, где вдоль дороги тянулись бетонные многоэтажные жилые дома, пестрели вывески, а в высоко вверху вырисовывались очертания подпирающих небо офисных высоток. Движение здесь было оживленное – в больших городах, в отличии от захолустья, в такое время жизнь еще кипит – и я сбросил скорость, и на всякий случай начал крутить головой по сторонам, опасаясь зацепить широким передком «баржи» чье-нибудь транспортное средство. На первом же светофоре рядом со мной остановилась группа байкеров на сверкающих мотоциклах – один из них оценил оригинальный цвет и идеальное состояние моего раритета, и одобрительно поднял палец вверх, остальные поддержали его аналогичным жестом. На другом светофоре рядом со мной замер тюнингованный, разукрашенный японский спорткар с неоновой подсветкой под днищем – прогудел, вызывая на гонку, и, ревя движком, умчался вдаль прежде, чем я тронулся с места. Многие кофейни, бары и другие заведения были еще открыты, и в них люди завершали свой рабочий день чашечкой кофе ну или чего-нибудь покрепче. Да, вот такая жизнь по мне – не спать ложиться в половине девятого вечера, ибо больше заняться нечем, а еще тусить и тусить. Эх!

Общественная парковка, на которую я зарулил, оказалась забита полностью. Пришлось поставить «Волгу», заблокировав выезд двум соседним машинам. Рассудив, что до утра все равно никто возмущаться не будет, я пешком дошел до остановки, и стал ждать трамвая (о его наличии здесь сообщали проложенные посреди дороги рельсы). Ближайший клуб находился в нескольких кварталах отсюда. Однако, простояв минут десять, я понял, что где-то просчитался – никакого трамвая в помине не было.

Я огляделся, высматривая, у кого бы по этому вопросу осведомиться. Из бара с заманчивым названием «Вива ля Куба!» как раз вывалился мутного вида бородатый пацанчик в кедах, спортивках, толстовке с накинутым на голову капюшоном и кепке, чем-то напоминающей дилера, которого мы недавно задержали в баре. Оглядываясь по сторонам, он воровато затрусил к припаркованному неподалеку неприметному черному «Ауди».

- Эй, уважаемый, можно вас на минутку? – притормозил его я.

- Чего надо? – он втянул голову в плечи, и подобрался.

- Я просто неместный, и хотел у вас спросить. Мне в клуб надо, а трамвай никак не приезжает. Вы не знаете, почему?

«Местный» окинул меня изучающим взглядом. В его глазах что-то промелькнуло, он сплюнул, и хрипло ответил:

- Так трамваи сейчас не ходят, дядя. Авария на кольцевой, ремонтируют, я только что по радио слышал. Только завтра поедут.

- Вот же! – я покачал головой. – Неприятно.

- Но, если надо, я могу подвезти, - предложил паренек. – За пятихатку.

- Чего-чего?

- За пять сотен, в смысле. Ты только скажи, куда.

- Ночной клуб «Парадайз».

- А-а-а, знаю. Садись, доедем без проблем.

Мысленно высчитав из бюджета на сегодня пять сотен, я прикинул – не критично, и решил воспользоваться гостеприимством случайно встреченного простого смертного. В конце концов, не все люди в толстовках и кепках с накинутым капюшоном – мудаки. Есть и нормальные, просто им нравится так одеваться. Тем более, он сам получил выгоду – считай, два джентльмена встретились, сделали дело, которое удовлетворило их обоих (только не в пошлом смысле, а в деловом) и разошлись в разные стороны, искренне довольные тем, что встретились.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Внутри салона «Ауди» воняло куревом, но я не стал возмущаться, а просто открыл окно со своей стороны, впуская внутрь прохладный вечерний воздух. Машины с широкого проспекта выскочила куда-то на боковую улочку, и вскоре оказалась в целом лабиринте таких улочек весьма подозрительного вида. То слева тянулись гаражи, то открывался вид на пустырь, то – на какой-то завод или фабрику с трубами.

- А мы точно туда едем? – решил я поинтересоваться на всякий случай.

- Ага, - негромко ответил водитель. – Я просто дорогу короткую знаю. Да не волнуйся ты, уже почти приехали.

Он вдруг матернулся, свернул к обочине, заглушил двигатель, и включил аварийный сигнал.

- Бля, в двигателе что-то застучало. Пойду, гляну.

Открыв капот, он постоял немного, глядя на сам двигатель, и полез на заднее сиденье.

- Что там?

- А-а-а, да нормально все, сейчас инструменты достану, быстро все сделаю, и поедем. Глянь, там, в бардачке перчатки должны быть, не хочу руки пачкать.

- Ничего не перепутал? Я клиент, тебе надо, ты и смотри.

Молчание.

- Чего затих? – я хотел повернуться, но не успел – удар деревянной битой обрушился на мой затылок, вминая аккуратно уложенные, вымытые шампунем волосы. Сила инерции отбросила меня вперед, и я стукнулся головой об тот самый бардачок, но никакой боли или признаков потери сознания не почувствовал – только удивление, быстро переросшее в злость. Ах ты, сученыш смертный, а я сразу понял, что с тобой что-то не так! Выпрямившись, я обмяк и закрыл глаза, делая вид, что удар вызвал тот самый эффект, которого владелец биты и добивался.

- А ну-ка, - пробормотал урод, сел за руль, и деловито потянулся к часам на моей руке. Открыв глаза, я поднял руку, схватил его за нос двумя пальцами, и сжал так, что тот хрустнул. Урод завопил, вытаращив глаза – в следующую секунду его дернуло вперед, и ускорением ладонью сзади впечатало лицом об баранку. С достоинством вытерев руки об его толстовку, я отпихнул бесчувственное тело, и вышел из машины.

М-да уж, прямо картина Репина «Приплыли!». Все то же самое, что и раньше, только подозрительнее раза в три. Узкая, кривая улочка, громада какого-то здания, где светилось несколько окон, заросший травой и кустами скверик со ржавыми лавочками и сломанной каруселью… Причем даже фонари не горят – единственный вон стоит, и тот светит очень тускло. Как мне кажется, именно такие районы показывают в криминальной хронике, когда речь идет о двух убийствах и одном изнасиловании. Ту-ту-ту-ту-ту, ту, ту-ту-ту… каково же было удивление возвращавшейся домой студентки, когда ее потащили в кусты двое парней недоброжелательного вида… она и подумать не могла, чем обернется для нее эта роковая ночь….

Вспомнив про навигатор, я полез смотреть, где вообще нахожусь. И чуть не сел – если до этого клуб был в нескольких кварталах, то теперь, судя по карте, он находился чуть ли не в другом конце города. Причем, что еще обиднее, стоянка с оставшейся на ней «баржей» находилась там же. Ситуация! Тем не менее, я двинулся куда глаза глядят, с твердым намерением добраться до оживленной дороги, поймать какого-нибудь водителя, и за те же пять сотен, которые я уже занес в расходы, уговорить его довезти меня до клуба. Другой бы уже плюнул, двинул домой, но я же – Азраэль, известный на все Высшее Управление бабник, и, если я решил, что сегодня ночью развлекусь, как следует, значит, так тому и быть. Пф! Меня августовский путч какого-то там года от кутежа не остановил, хотя ситуация там была еще хуже, чем сейчас.

Наверху открылось окно, послышались пьяные, близкие к истерике, крики. Кто-то швырнул пустую бутылку, и она разлетелась вдребезги об асфальт в нескольких метрах от меня. Романтика… Местный райончик начал с каждой секундой нравиться мне все меньше и меньше, и я ускорил шаг, вскоре выйдя на узкую, абсолютно пустую дорогу. Видимо, по вечерам никто не хотел здесь ездить, дабы не пересекаться с теми, кто здесь живет. Оно, в принципе, правильно, но мне от этого не легче. Я прошелся туда-сюда, надеясь в следующую секунду увидеть приближающийся свет фар. Нет, никого.

Легкое урчание дизельного движка заставило меня нервно обернуться. Позади в темноте вырисовывались очертания застывшего возле тротуара мусоровоза – стоял, с тихо работавшим на холостых оборотах мотором, без включенных огней и без света в кабине. Я отвернулся, но через полминуты опять повернулся. Что-то меня этом мусоровозе настораживало – то ли то, что он тут стоит, непонятно зачем, то ли то, что мотор работает, а огни все выключены. Не ровен час, из его кабины двое с кастетами выпрыгнут, и подойдут с вопросом «Есть закурить?», а там уже по отработанной классической схеме. Почему на мусоровозе? Ну так, надо же чем-то народ удивлять.

Машин на дороге по-прежнему не было. Невольно мои мысли начали склоняться к тому факту, что мусоровоз – тоже в какой-то степени средство передвижения, и так удобно находится рядом с включенным мотором. К тому же, водитель мусоровоза наверняка будет рад неожиданному заработку в пять сотен. Это да, но я представляю, как буду вонять, когда приеду в клуб, никакой одеколон не перебьет. Однако, надо что-то решать, а то проторчишь тут до самого утра. А может, это сам Бог за сыном своего старого друга, архангела Гавриила, приглядывает, вот и послал мне этот мусоровоз в качестве выхода из ситуации. Не самый лучший подарок, согласен, ну так, какие грехи перед Ним – такие и подарки. Хорошо, хоть не электросамокат…

Обернувшись, я решительно сделал шаг к застывшему мусоровозу, но это было единственное, что я успел сделать. Фары этой помойки на колесах внезапно засветились – и не желтым, а каким-то красноватым, дьявольским светом. На лобовом стекле вспыхнуло пламя, образовывая цифры – три шестерки. А потом и сам мусоровоз вспыхнул, как гигантская спичка, и, с ревом сорвавшись с места, понесся вперед, оставляя за собой две черные полосы копоти…

*******************

Вика ответила сразу, после второго гудка.

- Да, слушаю, - голос немного сонный, но не сильно.

- Спишь? – вкрадчиво поинтересовался я.

- Да нет, какую-то тупую мелодраму по телевизору смотрю, пытаюсь заснуть. А что?

- А-я-я-й! – я прошел вдоль дороги до ближайшего перекрестка. Несколько декоративных, растущих у тротуара деревьев превратились в черные, обугленные отростки. – Как вам не стыдно, лейтенант Орлова! У вас тут, похоже, новый парадемон объявился, а вы мелодрамы смотрите. Плохо работаете!

Пауза.

- Новый парадемон? – от прежней сонливости не осталось и следа. – Правда? Когда? Где?

- Да вот, только что. Вселился в мусоровоз, загорелся, как факел, и поехал, сжигая все, что только по пути попалось. Сам видел.

- Где? – нетерпеливо спросила Вика. – Ты можешь нормально сказать?

Я ответил, назвав город, где в данный момент находился.

- Но это же не наша «земля», - недоуменно протянула Вика. – Наша – три городка – С., А., и Н., и все, что между ними. А то, что ты назвал, уже под контролем Отдела 13, но других людей и другой оперативной группы, занимающейся парадемонами.

- Ну, и что? Мы его нашли, премия наша, гони сюда, пока след свежий.

- Да причем тут премия! Нам им даже заниматься не дадут.

- Тебе правила важнее, или то, что он сейчас полгорода спалит, пока твои «другие люди» проснутся? – поинтересовался я, прекрасно зная, как это подействует на Вику. Маленькая манипуляция в чистом виде. Конечно, одержимых работой фанатиков можно не любить, но одного у них не отнять – кнопочек, на которые, если нажать, можно этого фанатика заставить плясать под какую угодно музыку. – С правилами вашими уже пусть Г. разбирается.

- Да, ты прав, - Вика колебалась еще доли секунды. – Скинь мне геолокацию, и я постараюсь примчаться, как можно быстрее. А пока пройди по следу, выясни, куда он мог подеваться. Только без меня ничего не делай, ясно?

- Да уж, ясно.

Повезло, что она не спросила, что я тут делаю. А может, просто не успела. Пройдя по двум полосам копоти еще немного, я уперся в стоянку. Из четырех стоявших у ограды автомобилей три превратились в обугленные остова, один сгорел только наполовину, и еще слегка дымился. Следы копоти на дороге круто поворачивали, и исчезали внутри тоннеля, ведущего под мост. Так, ну, туда я точно не пойду.

Прошел целый томительный час, прежде, чем из-за угла на огромной скорости вылетел серый «Патриот». К тому времени я успел почти полностью разрядить мобильник, поиграть с бездомной кошкой, и посчитать три сотни звезд на небе. Ни пожарных, ни других инстанций, заинтересовавшихся инцидентом, на месте событий не было.

- Привет, - Вика пружинисто выскочила из машины. – А Серафим где?

- Дома.

- Да? А я думала, вы тут вместе…

- Что мы тут вместе? – зловеще осведомился я.

- Ну, тусуетесь.

- А про то, что я тут на блядках в гордом одиночестве, ты не подумала?

- В первую очередь, - буркнул Вика. – Просто не знала, что про это можно простыми понятными словами говорить. Короче, где парадемон?

- Да вот, - я показал на следы копоти. – Уехал.

- Я же просила по следам идти!

- Так он колесах, а я пешком.

- А почему это ты пешком? – прищурилась Орлова. – Тебе же дали машину специально для таких дел. Азраэль!

- Я ее на парковке на въезде в город оставил, - видя, что она не понимает, я пояснил: Ну ты представь, как бы меня приняли, если бы я на этой «барже» к ночному клубу подъехал. Да меня бы даже через фейс-контроль не пропустили!

- Если она на парковке на въезде в город, то ты сам как здесь оказался?

- Да приключилась тут со мной история… Слушай, чего прикопалась вообще? Я тебе парадемона нашел, свежего, только что из преисподней, хоть бы спасибо сказала!

- Из Темного Измерения, - поправила Вика. – Спасибо.

- Да пошла ты…

- Прыгай в машину, и поехали за ним.

- Вот, это уже ближе к делу.

«Патриот» рванул в тоннель по следам.

- А почему, кстати, парадемон объявился, начал все сжигать, а всем пофиг? – поинтересовался я между делом.

- Я уже позвонила Г., он сообщил, куда надо. Сейчас будут поднимать все необходимые службы. Главное, не вызвать панику среди населения, а то у нас люди есть… прямо скажем, мнительные

- А что вы вообще делаете в таких случаях, когда прям видно, что в городе что-то случилось, а объяснить, что это парадемон игрался, нельзя?

- Составляем какую-нибудь официальную версию, - пожала плечами Вика. – Помнишь, что случилось в магазине? Ну вот, мы уже представили все это, как теракт, совершенный особо изощренным способом, а сделали это Тим и Ал. Кстати, дилер, которого мы взяли в парке, в обмен на сокращение срока за торговлю запрещенными препаратами официально подтвердил, что эти двое просили его напрячь связи, и найти из близкого окружения талантливого спеца по кассовым аппаратам. Решили ребятки хайпануть, заснять треш – гибель людей в прямом эфире. Чистосердечное признание, неопровержимые улики, все, как полагается.

- И люди поверили?

- После убийства этой же парочкой отчима Александры прямо в церкви – поверили. Главное, донести это все до СМИ, а те уже прозомбируют серую массу насчет того, вот что им надо верить… - на выезде из тоннеля дорога пошла плавно вверх, и, проскочив еще пару перекрестков, мы оказались в оживленном центре города.

- Вик, стой!

- Что?

- Мусоровоз! Вон он стоит!

Орлова ударила по тормозам. Огромная машина печально застыла возле тротуара, поперек двух нарисованных мелом прямоугольников, обозначающих места для парковки, и распространяла во все стороны запах горелого мусора. Проходившие мимо люди недовольно зажимали носы, и ругались. Выскочив из внедорожника, мы кинулись туда.

- Так-так-так, - Вика достала из кармана сканер, и поднесла его к кузову мусоровоза. – Сейчас проверю…. Да, это он, но парадемона в нем уже нет. Твою мать, опять упустили!

- Не нервничай, - попросил я. – Позвони Пауку, пусть проверит эти… как их… всплески, вроде. Может, наш парадемон уже в другом месте безобразничает…

Но мои мысли, когда я это произносил, уже были в другом месте – мой взгляд уперся в здание через дорогу, над которым сияла вывеска «Ресторан Лакшери Вилладж». В свете этой вывески сияла стоявшая у входа белая «Мазда», возле которой приткнулся оранжевый «Жук». Как говорится, совпадение… хотя нет, это уже слишком избитый старый прикол.

- Эй, что тут происходит? – проходившая мимо группа подростков заметила синие номера на «Патриоте», и немедленно достала мобильные телефоны, включив камеры. – В чем дело?

- Административное нарушение, - неопределенно ответил я, призвав все свои знания насчет работы органов правопорядка, почерпнутые из всемирной паутины. – Ничего особенного.

- А вы что, тоже из полиции? – поинтересовалась девочка-подросток, с явным недоверием разглядывая мой костюм, часы и обручальное кольцо.

- Да.

- Ничего себе, в полиции зарабатывают! Вы, наверное, и взятки берете, да?

- Не-а, я натурой беру. Естественно, в добровольном порядке, когда предлагают.

- Съемка места происшествия уголовного преступления без разрешения соответствующих органов карается законом, - заметила Вика, выходя из-за мусоровоза, и пряча телефон. – Придется подключить киберполицию, чтобы выявила ваши личности при помощи камеры наблюдения вон из того ресторана, и предъявила вашим родителям штраф, а вам – поставила черное пятно в личном деле на всю оставшуюся жизнь. Но я сделаю вид, что ничего не видела, если вы сейчас же уберете телефоны, и спокойно уйдете отсюда в другое место.

Это сразу охладило энтузиазм молодежи, и подростки поспешили убраться подобру-поздорову.

- Что? – пожал я плечами, поймав укоризненный взгляд Орловой. – У меня «стоячее» настроение, о чем подумал, то и сказал.

- Больше так не делай… Паук сказал, что всплеск активности парадемона был именно здесь, тридцать минут назад. Парадемон перекинулся на новый объект, - Вика покрутила головой. – Ого, а это не машина Кристины вон там стоит?

- Да, вряд ли. Таких белых «Мазд» по городу…

- Да, но на номерном знаке буквы нашего регионы. И «Жук» этот оранжевый - где-то я его тоже у нас видела… Ну-ка, пошли.

- Может, не надо? – слабо запротестовал я.

- Надо, - жестко отрезала Орлова. – Идем.

На входе в ресторан нас попытался остановить метрдотель, но, увидев удостоверение, показанное лейтенантом госбезопасности, молча поклонился. Внутри ресторана была своя атмосфера – играла неторопливая негромкая музыка, приглушенные лампы создавали интимный полумрак, вышколенные официанты бесшумно сновали между столиками. За дальним столиком сидела потягивающая вино из бокала Крис в том же вечернем платье, в котором я видел ее вчера, напротив нее восседала туша нашего мэра, жующего осетрину.

- Добрый вечер, - вежливо поздоровалась Вика. – Извините, что прерываю вашу трапезу, но у нас к вам важное дело.

- А вы двое что здесь делаете? – изумилась Кристина, растерянно переводя взгляд с Орловой на меня и обратно. Мэр прожевал осетра, вытер губы салфеткой, и развернулся.

- Артем Геннадьевич, вот так встреча!

- Здравствуйте, - сказал я, не выказывая особой радости. – Ужинаете? Ну-ну.

- Лейтенант Орлова, мне нужно задать вам несколько вопросов, - сказала Вика привычным, хорошо поставленным тоном. – Вы здесь давно сидите?

- Послушайте, лейтенант, вы, наверное, не в курсе, - Виктор Палыч вытер другой салфеткой руки, и начал поднимать свою слоновью тушу со стула. – Я – представитель власти, мэр города С. и двух соседних, и я могу не отвечать на ваши вопросы, если мне этого не захочется. Что вы вообще себе позволяете?!

- Но ваша спутница ведь может на них ответить? – Вику полученная информация ничуть не смутила.

- Все в порядке, Виктор Палыч, - вымученно улыбнулась Кристина. – Так вышло, что лейтенант Орлова уполномочена особым ведомством, и если она задает вопросы, то для обеспечения правопорядка лучше на них ответить. Да, давно сидим, час уже.

- И вам не скучно? – не удержался я.

- Нормально, - холодно ответила она. – Не жалуемся.

- В течении последних тридцати минут вы ничего странного не заметили? – спросила Вика. – Может, с улицы доносился какой-то подозрительный шум?

- Да нет, все тихо было, - неопределенно ответила Крис. – Впрочем мы не прислушивались – у нас был оживленная беседа на тему живописи. Вы вот, например, что-нибудь знаете о различиях между художниками Моне и Мане, Артем Геннадьевич?

- Нет.

- Надо же, такой уважаемый, солидный человек, меценат и благодетель, и такой пробел в образовании!

Меня это покоробило.

- Извините за беспокойство, - сказала Орлова. - Мы пойдем работать дальше. Приятного аппетита.

- Готовьтесь к большим неприятностям, лейтенант! – пообещал мэр, тяжело опуская свою тушу обратно на стул, да так, что тот жалобно заскрипел под его колоссальным избыточным весом. – Так по-хамски отрывать уважаемых людей от ужина, пользуясь служебным положением… Артем Геннадьевич, а вы тут, кстати, каким боком?

- Да просто вечер не задался, - вздохнул я, и мстительно добавил: Но, я вижу, у вас на эту ночь приятные планы, и, судя по всему, вы намерены их довести до конца.

Лицо Крис потемнело от гнева, вызванного этим прозрачным, как вода в ручье, намеком.

- Идем, посмотрим камеры ресторана, - потянула меня Вика. И, когда мы отошли на небольшое расстояние, добавила: Странно, а я думала, наш мэр женат.

- Может, это как раз причина того, что он ужинает здесь, а не в одном из трех городов, которыми управляет? – заметил я.

- Не знаю…

Оглушительный силы взрыв, донесшийся с улицы, заставил нас пригнуться. Входная стеклянная дверь ресторана рассыпалась осколками, буквально снесенная взрывной волной. С нескольких столиков, стоявших ближе к выходу, посыпалась посуда, пара человек упали со стульев. Метрдотеля отшвырнуло, и впечатало в стену, и он сполз по ней, оставляя кровавый красный след. Секунда тишина, и раздался пронзительный, испуганный женский визг…

Глава двадцать пятая: Господин адвокат

- Пи**ец…. – только и могла, что выдохнуть Вика.

Посреди проспекта лежала перевернутая вверх днищем пылающая иномарка. Сзади началась суета – посетители ресторана, мирно ужинающие в момент взрыва, поспешили его покинуть. Последними вышла «сладкая парочка».

- Что произошло? – огромное брюхо мэра взволнованно колыхалось над ремнем его брюк, маленькие глазки на лоснившемся от жира лице испуганно бегали туда-сюда.

- Вам лучше уехать, - твердо сказала Вика. – Кристина, могу я попросить тебя отвезти Артема Геннадьевича домой?

- Эй! – возмутился я. – А как же…

- Дальше я сама. Все равно сейчас приедут местные ребята, поработать здесь нам уже не дадут. Я им скину информацию, которую мы выяснили, надеюсь, это им поможем.

- Может, Артему Геннадьевичу лучше вызвать такси? – ядовито осведомилась Крис. – После недавнего инцидента я как-то боюсь подпускать его к своей «Мазде».

- Слушай, довези меня до парковки на въезде в город, там моя машина стоит, - попросил я. – И все, больше не буду тебя напрягать.

- Еще чего!

- Пожалуйста, - с нажимом произнесла Вика. – Я же не только от себя прошу, а от сама знаешь кого еще.

Мысль о Г. заставила Кристину скрипнуть зубами.

- Похоже, наш вечер испорчен, - Виктор Палыч покачал головой, рассматривая взорванное авто, и галантно приложился губами к руке Крис. – Моя дорогая, завтра мы поедем в другое место, и там уже, обещаю, нам никто не помешает.

- Может, позавтракаем вместе? – мило улыбнулась она, сразу убрав недовольное моим присутствием выражение лица.

- Я напишу вам время встречи, и заеду за вами. Доброй ночи, моя принцесса!

Он еще раз приложился губами к ладони Кристины, попутно напоследок заглянув в ее декольте (прием, который я сам использовал не раз), и тяжело потопал к своему «Жуку».

- Принцесса? – хмыкнул я. – Очень оригинально.

- Лезь лучше в машину, - проворчала Крис, нажатием кнопки заставив «Мазду» мигнуть фонарями, а замки в дверях щелкнуть. – Вика, увидимся еще.

- Не сомневайся, - ответила Орлова.

«Мазда» вырулила со стоянки, и понеслась вслед за «Жуком», но по дороге свернула в сторону, и углубилась в тот самый лабиринт улочек, по которому я перед этим доехал до места, где меня хотели натурально ограбить. Пока мы ехали, я думал, что выведенная из себя Кристина будет молчать, но оказалось, что я еще плохо ее знал.

- Ты зачем цветы выбросил, придурок? – начала она, едва мы тронулись в путь.

- Какие цветы?

- Которые мне Виктор Палыч просил передать. Я их в мусорном ведре в вашей квартире еще днем нашла.

- Захотел – и выбросил. Тоже мне, посыльного твой боров нашел! У самого, небось, куча денег, а с моей помощью решил сэкономить.

- А зачем ты мне свидание сорвал, специально?

- Конечно, - ответил я без тени сомнений. – Увидел тебя с этим жирдяем, и, понимаешь, ревность глаза застила. Кстати, а у него реально жена есть, или Вика ошиблась?

- Вика еще эта! – начала закипать Кристина. – Лезет, куда не надо! Здесь же не ваша «земля», какого хрена вас сюда вообще занесло?

- Оп-па, а ты, я смотрю, разбираешься.

- Вы не первые ангелы смерти, которые у меня квартиру снимают в качестве служебного жилища. Представь себе, разбираюсь.

- Тогда ты должна знать, что нас не просто так сюда занесло, а мы хотели найти парадемона, который только что на твоих глазах устроил человеческие жертвы! – про свое намерение сегодня ночью погрузиться в мир похоти и разврата я дипломатично умолчал. – И пофиг на «землю», мы это делаем не ради премии.

Не знаю, подействовал этот откровенный пи***ж или нет, но Крис явно почувствовала неловкость за собственные сказанные ранее слова. Собственно, именно этого я и добивался.

- Да, прости, я не подумала, - покаялась она. – Но, скажи честно: ты цветы выбросил только из-за своего говенного характера, или реально была еще причина?

- Только.

- И в ресторане вы оказались чисто случайно?

- Абсолютно.

- Тогда ладно, - она замолчала.

Я посмотрел на нее исподлобья. В свете приборной доски лицо Кристины – такое властное – сейчас казалось одухотворенным и нежным, совсем, как у Златы. Плюс, искусно подобранный макияж, и еще это платье – с открытыми плечами и глубоким декольте… Показалось мне, или в моей циничной, черствой душе прожженного бабника что-то шевельнулось? Кристина была чудо, как хороша собой. А эти ее расспросы насчет ревности? Она что, реально опасается, что я запал на нее? Серьезно?!

- Послушай, детка, - решив проверить свою теорию, я положил руку на ее колено. – Я понимаю, мы с тобой в первый день знакомства не очень поладили – я сказал то, что не надо было говорить, а ты мои кокушки железной хваткой сжала – но, мне кажется, мы еще можем начать все сначала. Как тебе такое предложение?

- Заманчиво, - Крис несильным, но прицельным ударом сбросила мою ладонь. – А давай! Привет, меня зовут Кристина, я буду за тобой приглядывать, твой отец мне это поручил.

- Окей, а я – Азраэль, ангел смерти.

- Похоже, что ты – мудак, Азраэль, меня уже предупредили.

- Но тебе ведь нравятся такие? – подразнил я ее. – Всем девчонкам нравятся первосортные двуличные мудаки, иначе зачем вы за них замуж выходите, и детей от них рожаете.

- Потому что с ними нескучно, - вздохнула Крис. – Где эта твоя парковка?

- Здесь, вроде, налево.

- Ага, вижу.

«Мазда» сбросила скорость, повернула, мягко проехала еще немного, и остановилась точно позади отливающей в свете луны червонным золотом «Волги».

- Ты даже паркуешься, как мудак, ты в курсе? – поинтересовалась Кристина.

- Подумаешь, пара простых смертных утром на работу опоздают, - я открыл дверцу со своей стороны. – Спокойной ночи.

- Подожди… - она замялась. – Нет, ничего. Просто хотела спросить, какие у тебя на завтра планы, и не намерены они – как бы случайно – опять пересечься с моими.

- Не волнуйся, завтрак с мэром я тебе не сорву, обещаю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Хорошо, договорились.

Я уже хотел выйти, но вдруг передумал. В свете луны у дальнего конца парковки отчетливо вырисовывалась неясная фигура человека, застывшего на одном месте. Причем застывшего в очень интересной позе – выгнутая дугой спина, согнутые ноги, и запрокинутое к ночному небу лицо.

- Так, погоди!

- Что еще?

- Вон того типа видишь? Уж не парадемон ли?

- Кого? – Крис проследила за направлением моего взгляда. – А, так это солевой.

- Кто?!

- Так называют наркоманов, которые употребляют соли в качестве наркотических веществ. Не кухонную соль, конечно, которой еду солят, а разные другие.

Я пожевал губами, переваривая эти неожиданные сведения из жизни людей, и, наконец, осведомился:

- Послушайте вы, простые смертные, а вам самим не кажется, что вы с каждым днем все дальше от Господа своего?!

- Не умничай, - Крис раздраженно побарабанила пальцами по рулю. – И не надо обобщать. Иди давай, ничего тебе этот солевой не сделает. Он сейчас другим занят – связь с космосом налаживает.

- Ну, тогда пока.

- Пока.

Выскользнув из «Мазды», я захлопнул дверцу. Получилось, наверное, слишком громко – солевой вышел из своего оцепенения, повертел головой, заметил меня, и направился в мою сторону. Я замер, инстинктивно чувствуя, что ничего хорошего из этой встречи не выйдет.

- Братишка, есть прикурить? – глаза у него были огромные, и красные, да еще и не мигали, во рту торчала незажженная сигарета.

- Не курю.

- Дай прикурить, - он, словно не слыша меня, медленно надвигался.

- Отстань, а?

- Братишка, прикурить дай, очень прошу, очень надо, - сигарета выпала, и исчезла в темноте под ногами, но солевой этого не заметил. Он таращился на меня, как девственник на свою первую обнаженную женщину, только его состояние явно было близкое к неадекватному.

Сигнал клаксона заставил нас обоих вздрогнуть.

- Эй, ты, отвали! - Кристина опустила стекло со стороны водителя, и высунула голову из окна «Мазды». - Зачем к людям пристаешь? Сейчас полицию вызову!

Солевой перевел взгляд на нее. Не знаю, что промелькнуло в его воспаленном мозгу, только он вдруг полез в карман, достал оттуда нож-выкидуху, щелкнул, заставляя лезвие выскочить наружу, и без лишних слов бросился прямо на Кристину!

Даже не знаю, как Крис умудрилась среагировать, а только она дернулась, и торопливо убрала голову – нож чиркнул в воздухе там, где секунду назад была ее щека. Мыча что-то, солевой распахнул дверцу, и, слепо шаря руками, полез внутрь. Но сделать ничего не успел – подоспев вовремя, я за шиворот вытащил его обратно, и ударил стопой по его задней части колена. Солевой неловко потерял равновесие, приложился лобешником об левое зеркало заднего вида «Мазды», и плюхнулся прямо в грязь, обдав меня брызгами.

- Вот же сука, - заметил я, разглядывая пятна на новеньких брюках. – Все, накрылись мои блядки, видимо… Крис, ты как, норм?

- Ты… ты… - Кристина выглядела одновременно испуганной, и шокированной. – Ты меня спас, что ли?!

- Да-а-а? Ну, похоже, на то. Так ты в порядке, или нет?

- Да, нормально, он меня задеть не успел. Азраэль, ты… Почему? Я думала, ты…

- Ну, как-то само собой получилось, - это был капец, какой неловкий момент, и я от души сделал все, чтобы его как можно поскорее закончить. – Все, в общем, езжай домой, я тоже поеду, а этот гад пусть здесь, в грязи валяется, заслужил.

- Я просто поражена! – покачала головой Кристина. – Ты сегодня удивил меня больше, чем я вообще когда-нибудь удивлялась в своей жизни. Спокойной ночи, до завтра.

«Мазда» резво сдала назад, и выкатилась с парковки. Подобрав нож, я запулил его в кусты – найдет кто-нибудь, и возьмет себе – и только после этого сел за руль «Волги». И только потом, переведя дух после короткой, но очень эмоциональной схватки, обратил внимание, что температура в салоне как-то очень резко повысилась – как будто печка сама собой заработала. Пошарив руками, я обнаружил, что тепло идет от бардачка, и открыл его. Внутри, в наплечной кобуре, которую мне на прошедших выходных завезла лейтенант Орлова, лежал выданный мне для отстрела парадемонов револьвер. Без него я в чужой город ехать не рискнул, а брать с собой не стал, все-таки, не ходят в ночные клубы с оружием. Именно от револьвера шло приятное, необычное тепло – как будто зимой руки об чашку с чаем греешь. Сначала я не понял, в чем дело, но, быстро догадавшись, откинул вбок барабан. Все гнезда для патронов были пустыми, кроме одного – в нем торчал патрон, которого явно не было здесь несколько часов назад…

*********************

Следующее утро я встретил в очень отвратительном настроении. И дело было не только в том, что вчера все сорвалось, и давление в баллонах не было сброшено (если вы понимаете, о чем я). В другом.

В том, что мне приснился сон.

Ну, и что, скажете вы. Бывает. Да, только напоминаю, что ангелы смерти не видят сны, такая у нас физиология. Лишь в моменты самого-самого-самого (и еще тридцать раз столько же) душевного эмоционального потрясения мы можем их видеть. Последний сон я видел лет… семьдесят пять назад. Уже и не помню, что там такое было, что послужило ему причиной. То ли на закрытую свингер-вечеринку неожиданно попал в разгар оргии, то ли «косяк» пыхнул, которым меня одна любовница угостила. Короче, что-то было.

А еще в этом сне была Кристина.

Машинально посмотрев в окно – ни белой «Мазды», ни ее хозяйки видно не было – я сел за стол, и посмотрел на Серафима, потягивающего неизменное пиво из банки.

- Ты когда-нибудь просыхаешь?

- Не-а, - парник довольно рыгнул. – А у тебя как, получилась рыбалка?

- Ага, трех рыб сразу поймал: придурка, который хотел меня ограбить, парадемона, который устроил взрыв в центре города, и солевого наркомана, который чуть не зарезал нашу квартирую хозяйку. Нахер такой улов, даже похвастаться нечем. Вика не звонила?

- Не звонила.

- Спал плохо? – участливо спросил Мурзик, отвлекаясь от чистки своей шерсти собственным языком на стуле рядом с моим.

Я тяжело уставился на него.

- А что?

- Ты что-то во сне бормотал. Вроде, имя чье-то. Не то Карина, не то Ирина. Ну, явно не Злата.

- Блин, я уже вообще забыл про нее. Где там эта секретутка со своим компроматом? – я потер глаза. – Кофе есть?

- Закончилось, - ответил Егор. – Ты все выпил.

- Конечно, по пять чашек в день хлебать, - заметил кошак.

- Тогда я в душ, а потом в магазин за кофе. Кому что взять?

- С каких пор ты думаешь о других? – вытаращил глаза Серафим.

- Извини, я сегодня встал не с той ноги, вот и случилось помутнение рассудка. Давай сначала. Я в душ, а потом в магазин за кофе, кто что хочет – хотите дальше. Так лучше?

- Уже да.

- Вот, и славно.

Ополоснувшись, и постаравшись в процессе выгнать из головы дурные мысли, я снова вернул себе свой классический белый костюм, и вышел из квартиры. Кофе, хотелось кофе, а потом – в офис благотворительной организации, на встречу с Мариной. Надеюсь, вчерашнего дня и вчерашней ночи ей хватило, чтобы выполнить возложенное поручение. Но дойти до магазина я не успел – меня догнал притормозивший у обочины «Патриот».

- Выспался? – поинтересовалась Вика через открытое окно.

- Так себе, - честно ответил я.

- Везет, а я еще не ложилась.

- И чего ты хочешь, сочувствия?

- Обойдусь. Садись, прокатимся кое куда.

Да вашу ж мать, ничего без меня сделать не могут. Развернувшись, отечественный внедорожник устремился к выезду из города.

- Там, между сиденьями, термокружка, в ней кофе, - словно прочитала мои мысли Орлова. – Угощайся.

- Другой разговор, - я достал круглую, продолговатую емкость, нажал кнопку, поднес к губам, и сделал глоток. – Ух, хорошо! Ну, и почему ты не ложилась? Тупо не с кем, или шеф работой загрузил?

- Было бы с кем, все равно бы не легла, - слабо улыбнулась Вика. – Некогда. Всю ночь город обшаривали в поисках парадемона. Спрятался, сволочь!

- Ты же сказала, что это не наша «земля». Ну, и ехала бы себе домой.

- Да Г. позвонил, сказал – оказать содействие. В органах госбезопасности такое иногда практикуется. Типа, сегодня мы им помогли, завтра – они нам… И ничего. Умный парадемон попался, думаю, днем прятаться будет, а ночью опять выйдет – шалить. И фиг ты угадаешь, где именно он будет это делать в следующий раз. Остается ждать, а потом уже накрывать по горячим следам.

- А в остальном, что удалось узнать?

Я невольно поймал себя мысли, что начинаю разговаривать, как настоящий оперативник. Странно, учитывая, что еще несколько дней назад меня эти парадемоны волновали не больше, чем легкий пушок на губе потенциальной шаболды. Дурное влияние, оно такое.

- Парадемон из мусоровоза перескочил в таксиста, который остановился рядом, чтобы высадить пассажира, - Вика вырулила на трассу, и, удерживая руль одной рукой, другой поднесла к губам термокружку. – Поехал в гараж, где у того хранились канистры с бензином, и на скорую руку сделал бомбу замедленного действия. Подложил в багажник собственной машины, вернулся обратно, дождался, и – бум! Таксист взорвался вместе с тачкой, плюс еще три человека погибли, пятеро серьезно ранены, а парадемон перескочил на другой объект, и скрылся.

- Дела!

- Ага. Силен, зараза… Такого сразу не поймаешь.

- Так, а куда мы сейчас едем? – возник у меня резонный вопрос. – Ты же сказала, что ночи надо дожидаться.

Вика помедлила, собираясь с мыслями – что, учитывая ее вымотанное состояние, далось ей совсем непросто.

- Паук засек всплеск, но еще раньше тамошние спецы засекли всплеск в другом месте, - наконец, сказала она. – Парадемонов двое, и, похоже, оба объявились примерно в одно и то же время.

- И?

- Рядом с тем местом, где начал свой путь мусоровоз, в кустах было обнаружено мертвое тело. Некий Сафонов Олег Иванович, двадцать семь лет, студент-заочник, предварительный диагноз – внезапная и совершенно беспричинная остановка сердца. Утром я заскочила в морг, и проверила его тело сканером. Так вот, парадемон изначально был в нем, а уже потом перескочил на мусоровоз.

- И?

- И его отец – Иван Кириллович Сафонов, известный в нашем районе обитания частный адвокат. Живет в городе Н., сын его прописан в отцовском особняке, но мне удалось узнать, что он снимал там, где мы были ночью, отдельную квартиру – как я предполагаю, специально для траханья.

- И так далеко ездил, чтобы потрахаться? – удивился я.

- Ну, ты же поехал.

- Действительно… Ну, и что, и что?

- Я подумала – а вдруг, эти два парадемона нарочно действуют вместе? – пожала плечами Вика. – Хочу расспросить этого Сафонова-старшего, может, даст зацепку, где искать второго. Кроме того, он же прописан на нашей «земле» - значит, допрашивать его мы имеем полное право. Пробьем круг общения покойного Сафонова-младшего, узнаем, с кем он встречался и с кем трахался последние несколько раз, где бывал, и чем вообще по жизни занимался. Сопоставив это с необычными происшествиями, случившимися за последние сутки. Глядишь, и найдем ниточку, которая поможет распутать клубок.

- Если только отец не из разряда тех, кому пофиг, чем их сын занимается, - хмыкнул я.

- Посмотрим. Кстати, уже приехали.

Машина аккуратно заняла белый прямоугольник, аккурат напротив стеклянных дверей офиса. Рядом с дверью висела золоченная табличка: «Сафонов и партнеры, адвокатское бюро».

- Он сейчас уже должен подъехать, - Вика зевнула. – А вот, кстати, и он.

Сзади прижались еще два авто. Первым ехал элегантный серый «Брабус G65», за ним по пятам следовал громадный «сарай на колесах» - двухсотый «Лендкрузер» угольно-черного цвета. Из первого вышел некий упакованный по высшему разряду господин – щегольская серая «тройка», прилизанные волосы, очки в роговой оправе, кожаный «дипломат» в руке. Из второго высыпали три перекачанных мордоворота в строгих одинаковых черных костюмах, и пристроились позади «господина». Не обратив никакого внимания на «Патриот», эта колоритная группа скрылась внутри офиса.

- Адвокат, как я понимаю, в сером костюме, - прикинул я. – А те трое – кто?

- Телохранители, - ответила Орлова. – Был момент, когда товарищ Сафонов своим профессионализмом и уверенными методами работы вызвал бурное негодование народных масс. Вот, и прилетело ему на улице в голову тухлое яйцо. С тех пор без охраны никуда.

- А не многовато троих, для захолустного-то городка?

- Так уж у нас принято, чем больше у человека нулей на банковском счете, тем больше людей его охраняют. Идем, поговорим с нашим адвокатом.

Мы вошли в прохладную, изысканно обставленную приемную. Телохранители откровенно скучали, развалившись на диванах, и залипая в телефоны.

- Лейтенант Орлова, отдел специальных расследований, - представилась Вика. – Нам нужно поговорить с господином Сафоновым.

- Удостоверение покажите, - старший поднялся, остальные тоже.

- Пожалуйста.

- А это кто? – кивок в мою сторону.

- Коллега из внутренней разведки.

- Вы, товарищ лейтенант, идите, - разрешил бодигард. – А ваш коллега пускай здесь подождет.

- Нет, он пойдет со мной, - резко ответила усталая и не выспавшаяся Вика. – Или мне что, группу захвата вызвать, чтобы вы тут лежали мордами в пол, и не рыпались?

- Тихо-тихо, не надо шуметь. Сейчас я уточню, - он приоткрыл дверь кабинета, просунул голову внутрь, что-то тихо спросил, получил ответ, высунул, и кивнул: Можете проходить.

Мы вошли в кабинет. Сафонов сидел за дубовым столом в широком кожаном кресле, и, сняв очки, тер пальцами глаза. При виде нас он сразу надел окуляры, и выпрямился, приняв деловой вид.

- Лейтенант Орлова, отдел специальных расследований, - Вика опустилась в кресло для посетителей, я занял другое такое же. – Мне нужно задать вам несколько вопросов о вашем сыне, Сафонове Олеге.

- Я слушаю, в чем дело?

- То есть, вы не в курсе, что ваш сын был вчера ночью обнаружен мертвым?

- Ну, разумеется, я в курсе, - резко ответил адвокат. – Я не понимаю, как вас это касается.

- А про деятельность неизвестного террориста-поджигателя вчера ночью вы тоже слышали? – получив утвердительный кивок, Вика продолжила: Ваш сын подозревается в том, что был непосредственно связано с этим террористом – или это просто совпадение, что его тело был обнаружено рядом с местом, где все произошло. Но я в совпадения не верю. Вам придется помочь нам прояснить этот момент.

- Послушайте, девушка, - начал адвокат резким тоном, постепенно повышая голос. – Во-первых, не надо разговаривать со мной так, будто вы меня самого в чем-то подозреваете. Во-вторых, я буду отвечать на вопросы только в том случае, если в отношении моего сына будет официально возбуждено уголовное дело, и меня вызовут на допрос к следователю, как ближайшего родственника. Пока что вы никаких бумаг, кроме своего удостоверения, не предоставили! Или мне что, вашему генералу позвонить, чтобы он вам мозги вставил?! Работать разучились?!

- Все понятно, - Вика поднялась. – Мы пойдем, извините за беспокойство.

- Да уж, пожалуйста, сделайте одолжение, - донеслось нам язвительное вслед.

Вернувшись в «Патриот», мы немного посидели молча.

- Ну, и как тебе адвокат? – поинтересовалась Орлова.

- Редкостный мудозвон, - уверенно ответил я. – Для таких в Аду есть специальный котел.

- Вот-вот, и я подумала, что вы с ним – одного поля ягоды.

- Ты что несешь?

- Ну, а что? Он – вспыльчивый сноб, и ты – хамоватый мажор. Он прикрывается безупречным знанием законов и связями, и ты – своим отцом. Он любит красивую жизнь, сорит деньгами, и ты… продолжать?

- Знаешь, а я думал, мы друзья.

- Ну, переспали один раз в этой самой машине, и что? Работы это не касается.

- Действительно…. И чего ты хочешь?

- Вот тебе задание на сегодня, - Вика мягко тронула машину с места. – Наладь связь с Сафоновым, и уговори его рассказать подробно про его сына. Подбери к нему какой-нибудь ключик.

- Если человек потерял сына, то ему явно не до разговоров, - резонно заметил я. – У него горе.

- Настолько, что он на работу приехал? – хмыкнула Орлова. – Сафонов – человек другого склада ума, чем простые люди. Для него личное или чужое горе ничего не значит. В общем, срок тебе до вечера. Я завезу тебя домой, а сама поеду – спать хочу, не могу. Как высплюсь, сразу позвоню.

*******************

Ох, и задала мне Вика задачку! Прошло уже сорок минут с того момента, как она уехала, а я все сидел, и не мог собраться с мыслями – как подступиться к хамоватому адвокату, чтобы он меня не послал куда подальше также, как ее.

- Попроси Злату, - предложил Мурзик. – Она к кому угодно подход найдет.

- А, ведь точно! – такое простое, гениальное решение мигом подняло мне настроение. – Заодно будет сразу двойной повод наведаться к ней на работу. Молодец, кошак!

- Обращайся.

Выкатив из гаража «баржу», я помчался по нужному адресу. Но здесь меня ждал двойной облом.

- Извините, но Злата сейчас вместе с волонтерами работает в приюте для бездомных животных, - сообщила незнакомая мне девушка в приемной офиса благотворительной организации. - Ее не будет на месте весь день.

- А где Марина?

- Взяла отгул, причина мне неизвестна.

- Спасибо.

Искренне надеясь, что соблазнительная секретарша в этот самый момент лежит в постели в объятиях Миши, а камера в углу комнаты все это пишет, я вышел на улицу. Ехать в приют для бездомных животных мне совсем не хотелось – всегда избегал подобных мест. Что же делать? Самому, что ли, попробовать?

Раздался гудок – рядом с «Волгой» встала белая «Мазда».

- Привет, - натянуто улыбнулась Кристина.

- Привет, - я не обрадовался ее появлению. – Уже позавтракала с нашим мэром? Быстро вы.

- Я отказалась, сказала, что аппетита нет, - Крис явно нервничала. – Послушай, насчет вчерашнего… Ты буквально, без преувеличения, спас мне жизнь – этот солевой легко бы мне горло перерезал – и, получается, я у тебя в долгу.

- Получается, что так.

- Ну, и вот… Хочешь, я взамен пообещаю, что больше не буду докладывать твоему отцу о твоих… косяках?

- Да докладывай, мне все равно. Что так, что так он орать будет.

- Ладно, а хочешь, я больше никогда не вспомню инцидент с моей машиной? Даже больше – можешь просить ею пользоваться, когда нужно. Только чур, в ней не блядовать!

- Да у меня, как бы уже, - я показал глазами на «Волгу». - Твоя, как бы, уже и без надобности.

- Ладно, а чего ты хочешь? Можешь сказать прямо?

Я прищурился.

- А ты почему так нервничаешь?

- Да как тут не нервничать! – взорвалась Крис. – Я полночи не спала, все думала. И поняла, что ты обязательно воспользуешься этой возможностью, чтобы со мной переспать! Вот, и предлагаю тебе разные варианты вместо этого!

- М-да… - я цыкнул зубом. – Как бы, возможность действительно уникальная, грех ею не воспользоваться.

- Вот, и я подумала, что это как раз в твоем характере, - буркнула Крис. – Может, мы все-таки что-нибудь другое придумаем, а? Ну хочешь, я сама за свои деньги найму домработницу, чтобы у вас в квартире убиралась? И буду за чистоту и порядок с нее спрашивать, а не с вас.

- А вот это, кстати, заманчивая идея.

- Значит, договорились? – она вздохнула с таким облегчением, словно сбросила с плеч колоссальную тяжесть. – Сегодня же пришлю.

- Эй, я еще не согласился.

- Ну, блин… Азраэль, хватит издеваться! Скажи прямо, чего ты хочешь! Денег? Есть у меня кое-какие накопления, но вряд ли тебя эта смешная сумма удовлетворит. А может, тебя с подружкой познакомить? Она не замужем, без мужика скучает…

- Так, тормози, - я потер глаза. – Во-первых, насчет подружки – этот вопрос оставим под галочку, и вернемся к нему позже. Во-вторых, у меня есть одна просьба, которую ты можешь удовлетворить, но она не касается секса.

- Да ладно? – удивилась Крис. – У тебя есть что-то важнее этого?

- Да, представь себе! Я тут, вообще-то, работать пытаюсь, если ты не заметила.

- А, так эта просьба касается работы? – ее лицо просветлело. – Что же ты сразу не сказал! Говори, я слушаю.

- А ты сама по своей работе как, не занята?

- Занята, но исключительно сегодня готова отложить дела, и помочь тебе. В чем дело? Говори, не стесняйся.

Глава двадцать шестая: Папа любит баблгам

- Бред какой-то, а не план, - сказала Кристина, когда «Мазда» заняла все тот же прямоугольник напротив адвокатской конторы. И «Брабус» и «двухсотый» были здесь же. – Он же тебя уже видел.

- Да это неважно, - отмахнулся я. – Поверь, уж если я присяду на уши, то могу заболтать, кого угодно. Главное – подыграй мне.

- И что мне надо делать?

- Ну… - я окинул ее критическим взглядом. – А ты можешь изобразить прям типичную, стереотипную… их у вас еще ТП кличут.

- В смысле, тупая пи… А, поняла. Не знаю, никогда не пробовала. А что, я похожа на такую?

- Фигурой. Губы только нормальные.

- Ну, спасибо! – Кристина покачала головой. – Даже не знаю, обижаться мне или считать это за комплимент. Ладно, я попробую, раз надо.

Она задумалась, и, понизив голос, начала жеманным, грудным голосом:

- Ну, писюш, ну я не понимаю, почему ты дуешься… Ну, подумаешь, я потратила тридцать тысяч на новую сумочку! Писюш, я просто не могу ходить, как лохушка какая-то! Может, тебе титечку дать, чтобы ты успокоился?

- А что, реально дашь? – от ее голоса у меня внизу живота пошли сладостные мураши.

- Обалдел, что ли?

- Шучу. Но это уже слишком переиграно. Попробуй другой образ.

- Ну, можно вот так, - Кристина изобразила не отягощенное интеллектом, очень озабоченное лицо. – Понимаете, меня могут посадить в тюрьму! Ну, что мне делать, я не резала ее эти трусы, ее мужские трусы!

- Какие трусы?!

- Стыдно не знать. Это, между прочим, величайший диалог в истории отечественного кинематографа. И по ситуации подходит.

- Ага, ты еще котлетки с пюрешкой вспомни, - я посмотрел на дверь офиса адвокатской конторы. – Ладно, не надо ничего изображать, просто улыбайся, смейся, и во всем со мной соглашайся.

- Поняла. А я тебе – кто?

- Жена.

- Целоваться будем? – с беспокойством спросила Крис.

- Обязательно, и с языком, для достоверности, - я подмигнул. – Может, потренируемся?

- Пошли уже, раньше начнем - раньше закончим.

- Золотые слова…

В приемной за полтора часа ничего не изменилось, все те же три мордоворота, скучающие на диванах.

- Привет мальчики, - широко улыбнулась Крис, заставив всех троих удивленно переглянуться.

- У себя? – спросил я деловито, приближаясь под прикрытием ее улыбки к двери адвокатского кабинета. – Я на минутку.

- Куда?! – занервничал старший бодигард.

- Мальчики, ну что вы, как не родные! – Кристина колыхнула бюстом, выгодно подчеркнутым вырезом блузки. – Мы же друзья Ванюши, вы что, забыли? Недавно на его дне рождения виделись.

Открыв дверь, мы вошли в кабинет. Адвокат сидел за столом, просматривая какие-то бумаги. Его лицо удивленно вытянулось.

- Опять вы? – он мазнул взглядом по Крис. – Что, с лейтенантом не прокатило, решили полковника притащить? А погоны где?

- Ваня, искренне соболезную, - я выставил на стол купленный загодя коньяк. – Такая потеря, Олег был еще так молод… Мы с Крис как узнали вчера – до сих пор в шоке.

- А я вообще все глаза выплакала, - грустно поддержала она.

- Так, послушайте! – адвокат начал надуваться злостью, как жаба. – Кто вас вообще сюда пустил? Я вас в первый вижу, что за фамильярность?

- Ваня-Ваня, - я покачал головой. – Я понимаю, что горе затмило твой рассудок, но неужели ты со всеми старыми друзьями так себя ведешь?

- Лапуль, мне кажется, он реально нас не помнит, - изобразила грудной голос Крис. – Ну, Ванюша, ну, что ты? В институте на юридическом вместе учились, забыл, что ли?

- Предлагаю помянуть раба Божьего Олега по старой христианской традиции, - я откупорил бутылку. – Не чокаясь! Вань, стопки у тебя где?

- Какой я вам Ваня? – рявкнул адвокат. – Какой юридический, какой институт?

- Ну так, наш, родной, - пожал я плечами. – Третий курс, помнишь? Еще этот… как его… ну, декан, который у нас зачет принимал… Лапуль, как его там…

- Так, это или какая-то неслыханная наглость, или провокация, или я не знаю, что еще, - адвокат потянулся к кнопке на столе – несомненно, чтобы вызвать охрану. Но не успел – дверь сама открылась.

- Иван Андреевич, к вам жена приехала, - сообщил старший бодигард, просовывая голову в кабинет. И посторонился, пропуская холеную, ухоженную красотку, в возрасте, но еще в самом соку. Как говорится, в сорок пять – баба ягодка опять…. Причем ее вид не портил даже черный траурный наряд, и заплаканные, на мокром месте, глаза.

- Ванюш, ты скоро закончишь, нам же еще в морг ехать… Ой, здравствуйте. Извините, что я без предупреждения, помешала вам.

- Вот, Тамара, полюбуйся! – адвокат театральным жестом указал на нас. – Какие-то самозванцы вломились сюда, и выдают себя за моих институтских друзей! Представляешь, как наша пресса страх потеряла! Да вообще, что я с вами разговариваю? – он опять потянулся к кнопке, но опять нажать ее не успел.

- Вань, погоди, - попросила жена. – У тебя же были друзья в институте, ты рассказывал.

- Вот-вот! А он нас не помнит! – «обиделась» Крис.

- Вообще неуважение, - заметил я. – Мы к нему со всей душой, искренне соболезнуя, а он….

- Тамара, да ты посмотри на них, какие друзья?! – не унимался адвокат. – У меня с ними разница в возрасте, не видно, нет?

- Так ты на последнем курсе был, а мы на первом, - не сдавался я. – И потом, не такая уж большая разница. Просто мы не ведем такую интересную, насыщенную жизнь, вот и сохранились хорошо.

- Вань, ну а как же та молодая супружеская пара? Помнишь, ты рассказывал, что они в институте познакомились и поженились? Еще там какая-то интересная история была с брачным договором, помнишь?

Сафонов снял очки, и потер глаза.

- Ну, допустим, был случай, - наконец, сказал он, возвращая их на место, и еще раз окидывая меня и Крис долгим, изучающим взглядом. – Только я фамилию не помню уже.

- Ну так, нам фамилии эти и не нужны, зачем нам этот официоз? – я сердечно поклонился матери покойного Олега, Тамаре. – Спасибо вам, помогли нашему Ивану память вернуть. А мы уже подумали – загордился, старых друзей не признает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- А мы, между прочим, от чистого сердца с соболезнованиями, - ввернула Кристина.

- Вы на него не обижайтесь, он столько работает, а тут еще такое горе, сын погиб. Иван, немедленно извинись перед своими друзьями!

- Да какие там извинения! - отмахнулся я. – Мировую выпить – и, считай, что забыли.

- Дурдом какой-то, - пробормотал адвокат, тем не менее, открывая ящик стола, и доставая оттуда две стопки размером с яйцо. – Нет, я ровным счетом ничего не понимаю. Полтора часа назад этот самый мужчина в костюме приходил ко мне по другому делу, а теперь…

- Не понимаешь?! – внезапно взвизгнула Тамара. – У тебя сын погиб, его тело в морге лежит, а ты на работу поехал – судебное заседание у него, видите ли, срывается! Сафонов, я всегда знала, что у тебя работа на первом месте, но сейчас, когда ты еще и от институтских друзей отвернулся – это просто… просто… - она вдруг зашлась тихими, но эмоциональными рыданиями, и полезла за носовым платком.

Обескураженный адвокат притих.

- Нехорошо, - заметил я низким, не предвещающим ничего хорошего, тоном. – Не по-христиански – в день смерти близкого человека земными делами заниматься вместо того, чтобы грусти и скорби предаваться.

- Ну хорошо, хорошо, я виноват, - окончательно смирившись с абсурдностью ситуации, Сафонов откупорил коньяк, и разлил его по двум стопкам, взял одну. – Давайте помянем Олега, и мы с женой поедем в морг… а вы, если хотите, приходите на похороны,

- Обязательно придем, - я облегченно вздохнул, тихо радуясь своей удаче. И кто еще тут будет говорить, что у меня бредовый план? Все же получилось! – Лапенок, ты с нами выпьешь?

- Ой, извините, я не могу, у меня лактация.

- Сочувствуем, - пробормотал Сафонов, опрокидывая в горло свою стопу. Что касается его жены, то она вдруг подозрительно затихла, и напряженно засопела. Но мы с Крис, увлеченные победой, этого не заметили.

- Так что с Олегом-то случилось? – воспользовавшись тем, что адвокат, выпивая коньяк, зажмурился, я незаметно выплеснул содержимое своей стопки в стоящий рядом горшок с цветком. – Хулиганы, что ли, зарезали, или кто?

- Да я еще толком не знаю, - признался адвокат. – Мы вот сейчас только-только в морг поедем, а тело Олега опознал Вадим, это его брат, наш младший сын.

- Понятно, значит, не выяснили еще. Ну, мы на похороны придем, обязательно. Значит, что я предлагаю – презентацию сделать, даже целый фильм, и на большом экране включить. Фото там всякие с Олегом, с семьей, с друзьями. Ну, и рассказать подробно – чем занимался, чем увлекался. Мы с Крис даже можем это дело взять на себя – у нас как раз знакомый в этот разбирается. Только нам информация нужна – ну, для фильма этого самого.

- Да-да, конечно, - вспомнив про жену, адвокат посмотрел на него. – Тамара, что с тобой?

- Вань, я кажется, вспомнила… - протянула та неуверенным голосом. – Фамилию твоих институтских друзей, про которых ты рассказывал.

- Ну, и?

- Кагановичи они были. И оба из хорошей, как ты говорил, порядочной еврейской семьи.

Пауза.

- Ну, мы, пожалуй, пойдем, - первая сориентировалась Крис.

- А еще я видела, как он коньяк в цветок выплеснул, - Тамара указала на меня. Вот же блин, а я думал, это выглядело незаметно. Лицо адвоката начало наливаться кровью.

- Бежим, - негромко сказал я. – Крис, валим!

*****************

Если бы в то утро у господина Сафонова были клиенты, то они бы очень удивились, увидев, как из офиса уважаемого в городе адвоката вылетают два человека, преследуемые тремя бодигардами, и понукаемые доносившимися из глубины офиса визгливыми криками Ивана Андреевича.

- Бежим, бежим! – непонятно как, но мы буквально запрыгнули в машину; «Мазда», отчаянно визжа шинами, сорвалась с места. Отъехав подальше, Кристина зарулила на парковку какой-то заправки, заглушила двигатель, и откинулась на спинку сиденья. Мы молча переглянулись… и согнулись пополам, сотрясаемые приступом истеричного смеха.

- Да уж, - наконец, выдавила она, вытирая выступившие на глазах слезы. – Еврейская семья… Кагановичи… Азраэль, ну ты просто гений!

- А ты думала, - я с трудом перевел дух – так сильно и искренне смеяться мне уже давно не доводилось. – Но ведь согласись, почти все получилось. Если бы не его жена!

- Ой, не могу…. Надежный план, только поддакивать и улыбаться… А сам хвост распушил, тоже мне, друг из института, с виду на двадцать лет младше… Почти получилось, говорит… - Кристина заморгала. – Фух, ну и встряску эмоциональную ты мне устроил! Ну, и что теперь?

- А ничего, - пожал я плечами. – Не получилось, и не получилось. В конце концов, это инициатива Вики, а не моя. Пусть сама что хочет, то и дальше делает.

- Ладно, балабол. Кофе будешь?

- Не откажусь.

- Пойду, возьму в автомате.

Она выскользнула из машины, и направилась к зданию автозаправочной станции. Оставшись один, я приоткрыл дверь со своей стороны, впуская в нагретое нутро автомобиля прохладный свежий воздух. Телефон пиликнул, оповещая о входящем сообщении от неизвестного абонента.

«Все сделала, как договорились, присылаю фото, на следующей неделе улетаю на море, спасибо!» - высветился на экране короткий, лаконичный текст. Не понял… Новое сообщение, содержащее сразу два фото и короткое видео. На первом – спальня Миши и Златы: смятые, перепачканные чем-то липким простыни, следы губной помады на подушке, несколько пустых упаковок из-под презервативов на тумбочке рядом. На втором фото - гостиная, и следы романтической встречи: открытая бутылка вина, два бокала, нарезанные фрукты. Наконец, видео показывало приоткрытую дверь в ванную, и силуэт коротко стриженного бугая, активно смывающего с себя следы блуда. Вслед за этим прилетел подмигивающий смайлик.

Я задумчиво покрутил телефон в руке, и набрал номер Паука.

- Да, слушаю, - ответил тихий замогильный голос хакера.

- Привет, друг. Слушай, проверь камеру, которую мы поставили в квартире Златы, в ее спальне – она только что должна была заснять кое-что интересное.

- Подожди минуту, - тишина. Я нервно вышел из машины, и прошелся туда-сюда, поглядывая по сторонам. – Да, есть, пятнадцать минут назад был записан во всех подробностях половой акт. Вот, Миша с какой-то грудастой лярвой заваливаются в спальню. Срывают одежду. Ложатся на кровать. Целуются. Она насаживается головой на его детородный орган….

- Так, все, достаточно, - перебил я. – Ты можешь этот половой акт вырезать в отдельное короткое видео, и скинуть на… как эта штуковина называется, которую снаружи в компьютер вставляют?

- Флешка?

- Да, точно, она. Я потом ее заберу.

- Сделаю.

Обожаю профессионалов – делают, что требуется, и не задают лишних вопросов. В отличии, от некоторых, той же самой Вики, например.

- Все, отбой, - я отключил связь, и как раз вовремя – с другой стороны к машине подошла Крис с двумя бумажными стаканчиками, над которыми курился упоительный кофейный аромат.

- Все хорошо? – она словном каким-то шестым чувством поняла, что что-то случилось.

- Все просто замечательно! – я потер руки. – Просто супер! Лучше не бывает. Так, а что бурду ты мне притащила?

- Раф на миндальном молоке.

- Каком еще молоке?

- Миндальном.

- Это что такое?

- Миндаль – дерево, а молоко делают, смешивая его обжаренное семя с водой, - пояснила Кристина, возвращаясь за руль «Мазды», и передавая мне один стаканчик, а сама делая глоток из другого. Я подозрительно понюхал.

- Я не понял, Бог дал вам как минимум четырех животных, из которых можно получить молоко, так какого черта вы его делаете из семени дерева?

- Нам так нравится, - просто ответила Крис. – Это ты еще томатное пиво не пробовал.

- Позор просто вашему роду, – я осторожно сделал глоток. – Так, и какие у нас планы?

- Выпьем кофе, и по домам. Ну, точнее, ты к себе домой, а я на работу, в свою риелторскую контору. Рабочий день сегодня все-таки.

- Тоже неплохо. Смотри, наш адвокат едет! – Кристина дернулась, поперхнулась, и закашлялась. – Ой, нет, обознался, извини. Показалось, что он за нами вдогонку кинулся.

- Придурок, - беззлобно выругалась она, и полезла за влажными салфетками, чтобы вытереть потеки кофе с собственного лица и шеи. Я виновато кашлянул.

- Давай, помогу.

- Да уж, помоги, джентльмен... - невысказанное ругательство повисло в воздухе.

- У тебя тут еще, - я осторожно вытер салфеткой светлые мокрые полоски с верхнее части ее груди, просматривающейся в вырезе блузки. Крис вдруг замерла, а я внезапно осознал, что, увлеченный помощью, сам не заметил, как наши лица оказались на расстоянии вытянутого пальца друг от друга. Ее губы были заманчиво приоткрыты, глаза блестели. Не раздумывая больше ни секунды, я обхватил ее губы своими, и утянул ее в долгий, неторопливый поцелуй. Она ответила, но, спустя полминуты, оттолкнула меня, и отпрянула в сторону.

- Извини, я… - она смущенно засуетилась.

- Да, я тоже, - я тоже, к своему удивлению, ощутил непонятное смущение, забавно констатирующее с тем фактом, что брюки в паховой области у меня просто распирало. – Само как-то получилось.

- Поехали домой, кофе по дороге выпьем.

- Да, точно, поехали.

- А то вдруг адвокат реально вдогонку кинется…

- Да-да, полностью согласен.

«Мазда» неторопливо порулила к городку С. Никакой погони не было, и мы расслабились.

- Может, ты меня высадишь где-нибудь, а сама на работу поедешь? – решился я первым нарушить неловкое молчание.

- Да мне тоже домой надо, переодеться, - ответила Кристина. – Блин, я вспомнила, мы же твою «Волгу» возле офиса благотворительной организации оставили! Может, тебя лучше туда подвезти?

- Давай лучше домой, я потом схожу, ее заберу.

- Как хочешь.

Дома нас ждал сюрприз. Во дворе возле лестницы, ведущую в квартиру Крис, переминался с ноги на ногу незнакомый мне молодой человек в бежевом костюме. За ним выстроились трое, в торжественных черно-белых фраках, держа наготове… скрипки? Да ладно?

- Кристина Михайловна? – наше появление чрезвычайно обрадовало всю эту колоритную компанию.

- В чем дело? – удивилась Крис, выходя из машины. – Вы еще кто?

- Я – личный помощник Виктора Палыча, - отрекомендовался молодой в костюме. – Он сожалеет, что вы отказались позавтракать с ним, и вместо этого приглашает вас с ним пообедать. Сегодня, в два часа дня, в его загородной резиденции. Любая кухня на ваш выбор, коллекционное вино из личных запасов, классическая музыка…

Он сделал знак музыкантам, те приложили смычки к своим «деревяшкам», и заиграла незнакомая мне, торжественная мелодия. Ошарашенная таким поворотом Кристина перевела взгляд на меня.

- И что делать? – негромко спросила она.

- А я знаю? Соглашайся, смотри, как твой ухажер заморочился.

- Да я как бы и не собиралась с ним дальше… Так, послушайте, вы, как там вас… Передайте Виктору Палычу, что я просто завалена работой, никакого обеда у меня не предвидится. И, кроме того, я на диете.

Знак – музыканты замолчали.

- Очень жаль, - сказал помощник мэра, однако, не показывая никакого сожаления по этому поводу. – Тогда, может, ужин? Скажем, в итальянском ресторане, в восемь вечера, сегодня? Легкие фруктовые закуски, изысканные напитки, ваша диета вам простит.

Знак – музыканты заиграли другую мелодию, более быструю и тревожную. Я мысленно зааплодировал.

- Так, все! – раздраженно вздохнула Крис. – Я согласна, только прекратите играть, у меня уже голова начала болеть.

- Очень хорошо, - музыка стихла. Помощник щелкнул пальцами – и из-за угла, как по волшебству, появился плечистый лысый шкаф – тоже в костюме – с огромным букетом цветов, который он вручил Кристине. Помощник что-то пробубнил в мобильник, и, улыбнувшись, сказал:

- Кристина Михайловна, Виктор Палыч просил передать вам, что он сам заедет за вами в половине восьмого. Спасибо, что согласились.

Кончилось все представлением тем, что шкаф в костюме ушел, и через пару минут вернулся, вкатившись во двор за рулем представительского черного «Мерседеса». Вся компания погрузилась в него, и машина укатила, оставив после себя звенящую тишину.

- Дела, - протянул я. – Крепко же этот боров в тебя вцепился.

- Достойный мужчина умеет достойно ухаживать, - Крис пытливо посмотрела на меня. – Опять мне свидание сорвешь?

- Нет, с чего бы?

- Жаль, - она пожала плечами, и вместе с букетом ушла к себе в дом. Я поднялся к себе в квартиру.

- Что у вас там за концерт? – поинтересовался Мурзик. – Кого хоронят?

- У нашей квартирной хозяйки роман с нашим местным мэром, - пояснил я. – Вот, он и пригнал музыкантов, чтобы ее на ужин пригласить.

- И она согласилась?

- Естественно.

- И тебе все равно?

- Абсолютно.

- Ой ли?

Я нахмурился. Тон этого парадемона, по собственной прихоти превращенного в обнаглевшее домашнее животное, мне не понравился.

- Погоди, я думал, ты за Злату топишь.

- Да, но ведь одно другому не мешает? – заметил кошак.

- Ты это к чему?

- Сам знаешь. Злата… она в тебе друга видит. А Кристина – совсем другое дело. Сейчас ее мэр захомутает – и все, останешься ты растерянно хлебальником щелкать.

- Выражения выбирай! – насупился я. – Эта стерва ко мне также равнодушна, как пятнадцатилетняя школьница – к средствам защиты от нежелательной беременности. Вроде, знакомы, но и на этом все.

- Тогда ты, возможно, удивишься, если узнаешь, что Кристина нынче ночью во сне ворочалась, и шептала твое имя.

- Что?!

- Ага, мне Паук рассказал. Он за ней тоже иногда наблюдает – а что, Отдел 13 допускает возможность появления агента-предателя в своих рядах. И не просто ворочалась, а… короче, снилось ей что-то очень личное, судя по движению рук.

- Гонишь!

- Можешь сам сходить, узнать.

Я замер. Сон, Кристина… Поцелуй в машине… А как же Злата? А видео? Оно же у меня в руках уже!

- Иди, дурак, - посоветовал кот. – Беги быстрее, пока она не уехала, и момент не упущен.

*******************

Дверь открылась также, как в прошлый раз. Все та же прихожая, и ключи от машины на тумбочке. Но в этот раз меня интересовало совсем не это.

- Крис?

- Господи, опять ты? – из ванной появилась обернутая в полотенце, влажная после душа, с мокрыми, распущенными волосами, Кристина. – Я уже думала, музыканты вернулись, будет продолжение концерта… Чего тебе, горе мое?

- Я знаю, кто порезал ее мужские трусы.

И, пока она стояла, хлопая глазами, пытаясь осмыслить сказанное, я одним шагом преодолел расстояние между нами, и сделал то, что давно хотелось – впился губами в ее губы. Крис изумленно замычала, но в следующую секунду ее полотенце полетело на пол, ноги обвились вокруг моего пояса, а ее мычание сменилось приглушенным, сладким стоном…

- Бред какой-то, а не план, - сказала Кристина, когда «Мазда» заняла все тот же прямоугольник напротив адвокатской конторы. И «Брабус» и «двухсотый» были здесь же. – Он же тебя уже видел.

- Да это неважно, - отмахнулся я. – Поверь, уж если я присяду на уши, то могу заболтать, кого угодно. Главное – подыграй мне.

- И что мне надо делать?

- Ну… - я окинул ее критическим взглядом. – А ты можешь изобразить прям типичную, стереотипную… их у вас еще ТП кличут.

- В смысле, тупая пи… А, поняла. Не знаю, никогда не пробовала. А что, я похожа на такую?

- Фигурой. Губы только нормальные.

- Ну, спасибо! – Кристина покачала головой. – Даже не знаю, обижаться мне или считать это за комплимент. Ладно, я попробую, раз надо.

Она задумалась, и, понизив голос, начала жеманным, грудным голосом:

- Ну, писюш, ну я не понимаю, почему ты дуешься… Ну, подумаешь, я потратила тридцать тысяч на новую сумочку! Писюш, я просто не могу ходить, как лохушка какая-то! Может, тебе титечку дать, чтобы ты успокоился?

- А что, реально дашь? – от ее голоса у меня внизу живота пошли сладостные мураши.

- Обалдел, что ли?

- Шучу. Но это уже слишком переиграно. Попробуй другой образ.

- Ну, можно вот так, - Кристина изобразила не отягощенное интеллектом, очень озабоченное лицо. – Понимаете, меня могут посадить в тюрьму! Ну, что мне делать, я не резала ее эти трусы, ее мужские трусы!

- Какие трусы?!

- Стыдно не знать. Это, между прочим, величайший диалог в истории отечественного кинематографа. И по ситуации подходит.

- Ага, ты еще котлетки с пюрешкой вспомни, - я посмотрел на дверь офиса адвокатской конторы. – Ладно, не надо ничего изображать, просто улыбайся, смейся, и во всем со мной соглашайся.

- Поняла. А я тебе – кто?

- Жена.

- Целоваться будем? – с беспокойством спросила Крис.

- Обязательно, и с языком, для достоверности, - я подмигнул. – Может, потренируемся?

- Пошли уже, раньше начнем - раньше закончим.

- Золотые слова…

В приемной за полтора часа ничего не изменилось, все те же три мордоворота, скучающие на диванах.

- Привет мальчики, - широко улыбнулась Крис, заставив всех троих удивленно переглянуться.

- У себя? – спросил я деловито, приближаясь под прикрытием ее улыбки к двери адвокатского кабинета. – Я на минутку.

- Куда?! – занервничал старший бодигард.

- Мальчики, ну что вы, как не родные! – Кристина колыхнула бюстом, выгодно подчеркнутым вырезом блузки. – Мы же друзья Ванюши, вы что, забыли? Недавно на его дне рождения виделись.

Открыв дверь, мы вошли в кабинет. Адвокат сидел за столом, просматривая какие-то бумаги. Его лицо удивленно вытянулось.

- Опять вы? – он мазнул взглядом по Крис. – Что, с лейтенантом не прокатило, решили полковника притащить? А погоны где?

- Ваня, искренне соболезную, - я выставил на стол купленный загодя коньяк. – Такая потеря, Олег был еще так молод… Мы с Крис как узнали вчера – до сих пор в шоке.

- А я вообще все глаза выплакала, - грустно поддержала она.

- Так, послушайте! – адвокат начал надуваться злостью, как жаба. – Кто вас вообще сюда пустил? Я вас в первый вижу, что за фамильярность?

- Ваня-Ваня, - я покачал головой. – Я понимаю, что горе затмило твой рассудок, но неужели ты со всеми старыми друзьями так себя ведешь?

- Лапуль, мне кажется, он реально нас не помнит, - изобразила грудной голос Крис. – Ну, Ванюша, ну, что ты? В институте на юридическом вместе учились, забыл, что ли?

- Предлагаю помянуть раба Божьего Олега по старой христианской традиции, - я откупорил бутылку. – Не чокаясь! Вань, стопки у тебя где?

- Какой я вам Ваня? – рявкнул адвокат. – Какой юридический, какой институт?

- Ну так, наш, родной, - пожал я плечами. – Третий курс, помнишь? Еще этот… как его… ну, декан, который у нас зачет принимал… Лапуль, как его там…

- Так, это или какая-то неслыханная наглость, или провокация, или я не знаю, что еще, - адвокат потянулся к кнопке на столе – несомненно, чтобы вызвать охрану. Но не успел – дверь сама открылась.

- Иван Андреевич, к вам жена приехала, - сообщил старший бодигард, просовывая голову в кабинет. И посторонился, пропуская холеную, ухоженную красотку, в возрасте, но еще в самом соку. Как говорится, в сорок пять – баба ягодка опять…. Причем ее вид не портил даже черный траурный наряд, и заплаканные, на мокром месте, глаза.

- Ванюш, ты скоро закончишь, нам же еще в морг ехать… Ой, здравствуйте. Извините, что я без предупреждения, помешала вам.

- Вот, Тамара, полюбуйся! – адвокат театральным жестом указал на нас. – Какие-то самозванцы вломились сюда, и выдают себя за моих институтских друзей! Представляешь, как наша пресса страх потеряла! Да вообще, что я с вами разговариваю? – он опять потянулся к кнопке, но опять нажать ее не успел.

- Вань, погоди, - попросила жена. – У тебя же были друзья в институте, ты рассказывал.

- Вот-вот! А он нас не помнит! – «обиделась» Крис.

- Вообще неуважение, - заметил я. – Мы к нему со всей душой, искренне соболезнуя, а он….

- Тамара, да ты посмотри на них, какие друзья?! – не унимался адвокат. – У меня с ними разница в возрасте, не видно, нет?

- Так ты на последнем курсе был, а мы на первом, - не сдавался я. – И потом, не такая уж большая разница. Просто мы не ведем такую интересную, насыщенную жизнь, вот и сохранились хорошо.

- Вань, ну а как же та молодая супружеская пара? Помнишь, ты рассказывал, что они в институте познакомились и поженились? Еще там какая-то интересная история была с брачным договором, помнишь?

Сафонов снял очки, и потер глаза.

- Ну, допустим, был случай, - наконец, сказал он, возвращая их на место, и еще раз окидывая меня и Крис долгим, изучающим взглядом. – Только я фамилию не помню уже.

- Ну так, нам фамилии эти и не нужны, зачем нам этот официоз? – я сердечно поклонился матери покойного Олега, Тамаре. – Спасибо вам, помогли нашему Ивану память вернуть. А мы уже подумали – загордился, старых друзей не признает.

- А мы, между прочим, от чистого сердца с соболезнованиями, - ввернула Кристина.

- Вы на него не обижайтесь, он столько работает, а тут еще такое горе, сын погиб. Иван, немедленно извинись перед своими друзьями!

- Да какие там извинения! - отмахнулся я. – Мировую выпить – и, считай, что забыли.

- Дурдом какой-то, - пробормотал адвокат, тем не менее, открывая ящик стола, и доставая оттуда две стопки размером с яйцо. – Нет, я ровным счетом ничего не понимаю. Полтора часа назад этот самый мужчина в костюме приходил ко мне по другому делу, а теперь…

- Не понимаешь?! – внезапно взвизгнула Тамара. – У тебя сын погиб, его тело в морге лежит, а ты на работу поехал – судебное заседание у него, видите ли, срывается! Сафонов, я всегда знала, что у тебя работа на первом месте, но сейчас, когда ты еще и от институтских друзей отвернулся – это просто… просто… - она вдруг зашлась тихими, но эмоциональными рыданиями, и полезла за носовым платком.

Обескураженный адвокат притих.

- Нехорошо, - заметил я низким, не предвещающим ничего хорошего, тоном. – Не по-христиански – в день смерти близкого человека земными делами заниматься вместо того, чтобы грусти и скорби предаваться.

- Ну хорошо, хорошо, я виноват, - окончательно смирившись с абсурдностью ситуации, Сафонов откупорил коньяк, и разлил его по двум стопкам, взял одну. – Давайте помянем Олега, и мы с женой поедем в морг… а вы, если хотите, приходите на похороны,

- Обязательно придем, - я облегченно вздохнул, тихо радуясь своей удаче. И кто еще тут будет говорить, что у меня бредовый план? Все же получилось! – Лапенок, ты с нами выпьешь?

- Ой, извините, я не могу, у меня лактация.

- Сочувствуем, - пробормотал Сафонов, опрокидывая в горло свою стопу. Что касается его жены, то она вдруг подозрительно затихла, и напряженно засопела. Но мы с Крис, увлеченные победой, этого не заметили.

- Так что с Олегом-то случилось? – воспользовавшись тем, что адвокат, выпивая коньяк, зажмурился, я незаметно выплеснул содержимое своей стопки в стоящий рядом горшок с цветком. – Хулиганы, что ли, зарезали, или кто?

- Да я еще толком не знаю, - признался адвокат. – Мы вот сейчас только-только в морг поедем, а тело Олега опознал Вадим, это его брат, наш младший сын.

- Понятно, значит, не выяснили еще. Ну, мы на похороны придем, обязательно. Значит, что я предлагаю – презентацию сделать, даже целый фильм, и на большом экране включить. Фото там всякие с Олегом, с семьей, с друзьями. Ну, и рассказать подробно – чем занимался, чем увлекался. Мы с Крис даже можем это дело взять на себя – у нас как раз знакомый в этот разбирается. Только нам информация нужна – ну, для фильма этого самого.

- Да-да, конечно, - вспомнив про жену, адвокат посмотрел на него. – Тамара, что с тобой?

- Вань, я кажется, вспомнила… - протянула та неуверенным голосом. – Фамилию твоих институтских друзей, про которых ты рассказывал.

- Ну, и?

- Кагановичи они были. И оба из хорошей, как ты говорил, порядочной еврейской семьи.

Пауза.

- Ну, мы, пожалуй, пойдем, - первая сориентировалась Крис.

- А еще я видела, как он коньяк в цветок выплеснул, - Тамара указала на меня. Вот же блин, а я думал, это выглядело незаметно. Лицо адвоката начало наливаться кровью.

- Бежим, - негромко сказал я. – Крис, валим!

*****************

Если бы в то утро у господина Сафонова были клиенты, то они бы очень удивились, увидев, как из офиса уважаемого в городе адвоката вылетают два человека, преследуемые тремя бодигардами, и понукаемые доносившимися из глубины офиса визгливыми криками Ивана Андреевича.

- Бежим, бежим! – непонятно как, но мы буквально запрыгнули в машину; «Мазда», отчаянно визжа шинами, сорвалась с места. Отъехав подальше, Кристина зарулила на парковку какой-то заправки, заглушила двигатель, и откинулась на спинку сиденья. Мы молча переглянулись… и согнулись пополам, сотрясаемые приступом истеричного смеха.

- Да уж, - наконец, выдавила она, вытирая выступившие на глазах слезы. – Еврейская семья… Кагановичи… Азраэль, ну ты просто гений!

- А ты думала, - я с трудом перевел дух – так сильно и искренне смеяться мне уже давно не доводилось. – Но ведь согласись, почти все получилось. Если бы не его жена!

- Ой, не могу…. Надежный план, только поддакивать и улыбаться… А сам хвост распушил, тоже мне, друг из института, с виду на двадцать лет младше… Почти получилось, говорит… - Кристина заморгала. – Фух, ну и встряску эмоциональную ты мне устроил! Ну, и что теперь?

- А ничего, - пожал я плечами. – Не получилось, и не получилось. В конце концов, это инициатива Вики, а не моя. Пусть сама что хочет, то и дальше делает.

- Ладно, балабол. Кофе будешь?

- Не откажусь.

- Пойду, возьму в автомате.

Она выскользнула из машины, и направилась к зданию автозаправочной станции. Оставшись один, я приоткрыл дверь со своей стороны, впуская в нагретое нутро автомобиля прохладный свежий воздух. Телефон пиликнул, оповещая о входящем сообщении от неизвестного абонента.

«Все сделала, как договорились, присылаю фото, на следующей неделе улетаю на море, спасибо!» - высветился на экране короткий, лаконичный текст. Не понял… Новое сообщение, содержащее сразу два фото и короткое видео. На первом – спальня Миши и Златы: смятые, перепачканные чем-то липким простыни, следы губной помады на подушке, несколько пустых упаковок из-под презервативов на тумбочке рядом. На втором фото - гостиная, и следы романтической встречи: открытая бутылка вина, два бокала, нарезанные фрукты. Наконец, видео показывало приоткрытую дверь в ванную, и силуэт коротко стриженного бугая, активно смывающего с себя следы блуда. Вслед за этим прилетел подмигивающий смайлик.

Я задумчиво покрутил телефон в руке, и набрал номер Паука.

- Да, слушаю, - ответил тихий замогильный голос хакера.

- Привет, друг. Слушай, проверь камеру, которую мы поставили в квартире Златы, в ее спальне – она только что должна была заснять кое-что интересное.

- Подожди минуту, - тишина. Я нервно вышел из машины, и прошелся туда-сюда, поглядывая по сторонам. – Да, есть, пятнадцать минут назад был записан во всех подробностях половой акт. Вот, Миша с какой-то грудастой лярвой заваливаются в спальню. Срывают одежду. Ложатся на кровать. Целуются. Она насаживается головой на его детородный орган….

- Так, все, достаточно, - перебил я. – Ты можешь этот половой акт вырезать в отдельное короткое видео, и скинуть на… как эта штуковина называется, которую снаружи в компьютер вставляют?

- Флешка?

- Да, точно, она. Я потом ее заберу.

- Сделаю.

Обожаю профессионалов – делают, что требуется, и не задают лишних вопросов. В отличии, от некоторых, той же самой Вики, например.

- Все, отбой, - я отключил связь, и как раз вовремя – с другой стороны к машине подошла Крис с двумя бумажными стаканчиками, над которыми курился упоительный кофейный аромат.

- Все хорошо? – она словном каким-то шестым чувством поняла, что что-то случилось.

- Все просто замечательно! – я потер руки. – Просто супер! Лучше не бывает. Так, а что бурду ты мне притащила?

- Раф на миндальном молоке.

- Каком еще молоке?

- Миндальном.

- Это что такое?

- Миндаль – дерево, а молоко делают, смешивая его обжаренное семя с водой, - пояснила Кристина, возвращаясь за руль «Мазды», и передавая мне один стаканчик, а сама делая глоток из другого. Я подозрительно понюхал.

- Я не понял, Бог дал вам как минимум четырех животных, из которых можно получить молоко, так какого черта вы его делаете из семени дерева?

- Нам так нравится, - просто ответила Крис. – Это ты еще томатное пиво не пробовал.

- Позор просто вашему роду, – я осторожно сделал глоток. – Так, и какие у нас планы?

- Выпьем кофе, и по домам. Ну, точнее, ты к себе домой, а я на работу, в свою риелторскую контору. Рабочий день сегодня все-таки.

- Тоже неплохо. Смотри, наш адвокат едет! – Кристина дернулась, поперхнулась, и закашлялась. – Ой, нет, обознался, извини. Показалось, что он за нами вдогонку кинулся.

- Придурок, - беззлобно выругалась она, и полезла за влажными салфетками, чтобы вытереть потеки кофе с собственного лица и шеи. Я виновато кашлянул.

- Давай, помогу.

- Да уж, помоги, джентльмен... - невысказанное ругательство повисло в воздухе.

- У тебя тут еще, - я осторожно вытер салфеткой светлые мокрые полоски с верхнее части ее груди, просматривающейся в вырезе блузки. Крис вдруг замерла, а я внезапно осознал, что, увлеченный помощью, сам не заметил, как наши лица оказались на расстоянии вытянутого пальца друг от друга. Ее губы были заманчиво приоткрыты, глаза блестели. Не раздумывая больше ни секунды, я обхватил ее губы своими, и утянул ее в долгий, неторопливый поцелуй. Она ответила, но, спустя полминуты, оттолкнула меня, и отпрянула в сторону.

- Извини, я… - она смущенно засуетилась.

- Да, я тоже, - я тоже, к своему удивлению, ощутил непонятное смущение, забавно констатирующее с тем фактом, что брюки в паховой области у меня просто распирало. – Само как-то получилось.

- Поехали домой, кофе по дороге выпьем.

- Да, точно, поехали.

- А то вдруг адвокат реально вдогонку кинется…

- Да-да, полностью согласен.

«Мазда» неторопливо порулила к городку С. Никакой погони не было, и мы расслабились.

- Может, ты меня высадишь где-нибудь, а сама на работу поедешь? – решился я первым нарушить неловкое молчание.

- Да мне тоже домой надо, переодеться, - ответила Кристина. – Блин, я вспомнила, мы же твою «Волгу» возле офиса благотворительной организации оставили! Может, тебя лучше туда подвезти?

- Давай лучше домой, я потом схожу, ее заберу.

- Как хочешь.

Дома нас ждал сюрприз. Во дворе возле лестницы, ведущую в квартиру Крис, переминался с ноги на ногу незнакомый мне молодой человек в бежевом костюме. За ним выстроились трое, в торжественных черно-белых фраках, держа наготове… скрипки? Да ладно?

- Кристина Михайловна? – наше появление чрезвычайно обрадовало всю эту колоритную компанию.

- В чем дело? – удивилась Крис, выходя из машины. – Вы еще кто?

- Я – личный помощник Виктора Палыча, - отрекомендовался молодой в костюме. – Он сожалеет, что вы отказались позавтракать с ним, и вместо этого приглашает вас с ним пообедать. Сегодня, в два часа дня, в его загородной резиденции. Любая кухня на ваш выбор, коллекционное вино из личных запасов, классическая музыка…

Он сделал знак музыкантам, те приложили смычки к своим «деревяшкам», и заиграла незнакомая мне, торжественная мелодия. Ошарашенная таким поворотом Кристина перевела взгляд на меня.

- И что делать? – негромко спросила она.

- А я знаю? Соглашайся, смотри, как твой ухажер заморочился.

- Да я как бы и не собиралась с ним дальше… Так, послушайте, вы, как там вас… Передайте Виктору Палычу, что я просто завалена работой, никакого обеда у меня не предвидится. И, кроме того, я на диете.

Знак – музыканты замолчали.

- Очень жаль, - сказал помощник мэра, однако, не показывая никакого сожаления по этому поводу. – Тогда, может, ужин? Скажем, в итальянском ресторане, в восемь вечера, сегодня? Легкие фруктовые закуски, изысканные напитки, ваша диета вам простит.

Знак – музыканты заиграли другую мелодию, более быструю и тревожную. Я мысленно зааплодировал.

- Так, все! – раздраженно вздохнула Крис. – Я согласна, только прекратите играть, у меня уже голова начала болеть.

- Очень хорошо, - музыка стихла. Помощник щелкнул пальцами – и из-за угла, как по волшебству, появился плечистый лысый шкаф – тоже в костюме – с огромным букетом цветов, который он вручил Кристине. Помощник что-то пробубнил в мобильник, и, улыбнувшись, сказал:

- Кристина Михайловна, Виктор Палыч просил передать вам, что он сам заедет за вами в половине восьмого. Спасибо, что согласились.

Кончилось все представлением тем, что шкаф в костюме ушел, и через пару минут вернулся, вкатившись во двор за рулем представительского черного «Мерседеса». Вся компания погрузилась в него, и машина укатила, оставив после себя звенящую тишину.

- Дела, - протянул я. – Крепко же этот боров в тебя вцепился.

- Достойный мужчина умеет достойно ухаживать, - Крис пытливо посмотрела на меня. – Опять мне свидание сорвешь?

- Нет, с чего бы?

- Жаль, - она пожала плечами, и вместе с букетом ушла к себе в дом. Я поднялся к себе в квартиру.

- Что у вас там за концерт? – поинтересовался Мурзик. – Кого хоронят?

- У нашей квартирной хозяйки роман с нашим местным мэром, - пояснил я. – Вот, он и пригнал музыкантов, чтобы ее на ужин пригласить.

- И она согласилась?

- Естественно.

- И тебе все равно?

- Абсолютно.

- Ой ли?

Я нахмурился. Тон этого парадемона, по собственной прихоти превращенного в обнаглевшее домашнее животное, мне не понравился.

- Погоди, я думал, ты за Злату топишь.

- Да, но ведь одно другому не мешает? – заметил кошак.

- Ты это к чему?

- Сам знаешь. Злата… она в тебе друга видит. А Кристина – совсем другое дело. Сейчас ее мэр захомутает – и все, останешься ты растерянно хлебальником щелкать.

- Выражения выбирай! – насупился я. – Эта стерва ко мне также равнодушна, как пятнадцатилетняя школьница – к средствам защиты от нежелательной беременности. Вроде, знакомы, но и на этом все.

- Тогда ты, возможно, удивишься, если узнаешь, что Кристина нынче ночью во сне ворочалась, и шептала твое имя.

- Что?!

- Ага, мне Паук рассказал. Он за ней тоже иногда наблюдает – а что, Отдел 13 допускает возможность появления агента-предателя в своих рядах. И не просто ворочалась, а… короче, снилось ей что-то очень личное, судя по движению рук.

- Гонишь!

- Можешь сам сходить, узнать.

Я замер. Сон, Кристина… Поцелуй в машине… А как же Злата? А видео? Оно же у меня в руках уже!

- Иди, дурак, - посоветовал кот. – Беги быстрее, пока она не уехала, и момент не упущен.

*******************

Дверь открылась также, как в прошлый раз. Все та же прихожая, и ключи от машины на тумбочке. Но в этот раз меня интересовало совсем не это.

- Крис?

- Господи, опять ты? – из ванной появилась обернутая в полотенце, влажная после душа, с мокрыми, распущенными волосами, Кристина. – Я уже думала, музыканты вернулись, будет продолжение концерта… Чего тебе, горе мое?

- Я знаю, кто порезал ее мужские трусы.

И, пока она стояла, хлопая глазами, пытаясь осмыслить сказанное, я одним шагом преодолел расстояние между нами, и сделал то, что давно хотелось – впился губами в ее губы. Крис изумленно замычала, но в следующую секунду ее полотенце полетело на пол, ноги обвились вокруг моего пояса, а ее мычание сменилось приглушенным, сладким стоном…

Глава двадцать седьмая: Первый свидетель

Да уж, пожалуй, единственное, что мне нравится в моем вечном, унылом бюрократическом существовании ангела смерти – это просыпаться в постели с охренительно красивой девушкой, после охренительно сногсшибательного секса с ней же. Кто не пробовал ни разу – рекомендую. Причем, если один раз попробуете, вам захочется делать это снова и снова. И снова, и снова. И снова, и… ну, вы поняли.

Снаружи вечерело, часы на стене в спальне Кристины показывали девять часов вечера. Ни на работу, ни ужин с мэром она, естественно, не поехала – да и я тоже, как зашел к ней в квартиру утром, так еще до сих пор не вышел. Ну, что можно сказать? Все мои предсказания насчет того, что ее стервозный характер компенсируется огненной страстью в постели, оправдались полностью. Потрахались в охотку, вот прям по кайфу. Ну, а потом мы заснули, и проспали до самого вечера – оба были изрядно вымотаны событиями последних дней, начиная аж с самого нашего знакомства, плюс, еще и прошлой ночью, вместо того, чтобы спать, во сне мучили друг друга… Хорошо, что все вовремя выяснилось.

Блаженно потянувшись всем телом, я обратил внимание на собственный мобильник – он гудел и мигал, сообщая о чем-то важном. Да, пошел ты, айфон китайский… Вспомнив про Крис, я пошарил рукой – постель с ее стороны была пуста. Квартирную хозяйку я нашел на кухне – в тонком халатике она сидела на подоконнике, задумчиво пуская в открытое окно струйки дыма.

- Ты что, куришь?

- Иногда, - Крис была совершенно спокойна и хладнокровна для женщины, которая побывала в моей постели. Обычно те наутро после бурной ночи ведут себя немного иначе. – Сядь, пожалуйста, нам нужно поговорить.

Я пожал плечами, и опустился на плетеный стул, стоящий у кухонного стола. Политес требовал что-то сказать, и я решил начать с комплимента:

- Мне все понравилось. Может, вернемся в постель, и продолжим?

- Нет, не вернемся, - покачала головой Кристина. – И не продолжим. Ты – прожженный бабник, а я так глупо повелась на твои чары… Признаю, виновата – давно мужчины не было. Сорвалась. Матушка-природа взяла свое. Тело требовало сексуальной разрядки.

- Крис, да ты чего?

- Не перебивай меня! – в ее голосе зазвучали прежние стервозные нотки. – Никогда! Понял, ты?

- Понял.

- Отлично, - глубокий вдох и выдох. – Я понимаю, что я для тебя – всего лишь трофей. Сколько их там у тебя было? Впрочем, не интересно. Все, ты получил, что хотел. Трахнул? Трахнул. Этого добивался с первого дня знакомства? Этого. За кокушки больше хватать не буду, просто скажу – отвянь. И слюни не распускай – то, что было сегодня, уже не повторится.

- Крис, да я…

- Не надо тут! – она начала заводиться. – Я не такая, как твои поблядушки, где там их снимал – в клубах, в барах, на дискотеках… Мне не надо вешать лапшу на уши. Все, вали домой. Бабник! О**ел вообще – своей же квартирной хозяйке присунуть! Вот пожалуюсь твоему отцу – посмотрим, как ты от него дополнительно получишь. Чего сидишь, глазами хлопаешь? Вали, говорю!

Оказавшись на улице, я не сдержался, и коротко, но эмоционально матернулся, адресуя свое послание открытому окну. Да уж, ситуация! Может, у нее биполярное расстройство? Типа, сейчас она лапочка, через пять минут – стерва… С ебанашками всегда веселее, но и получить от такой вот нож в спину не хотелось бы. И кто сказал, что женщину надо принимать такую, какая она есть, со всеми ее тараканами?

Ночь тянулась бесконечно долго. До самого утра я не сомкнул глаз, лежа на кровати в своей персональной «каморке», и таращась в окно, на усыпанное звездами ночное небо. И казалось мне, что каждая звезда на небе – это каждая девушка-женщина-милфа (нужное подчеркнуть) из тех девятисот, или чуть больше, с которыми я имел короткую сексуальную связь. И где-то горела среди них звездочка по имени Кристина. Или не горела? Или, может, она ничем не отличалась от остальных девятисот? Вот тебе и разгульный образ жизни – настолько привык не заморачиваться по этому поводу, что теперь и не знаю, с чего начать, чтобы заморочиться.

- Фофое уфро, - Мурзик протиснулся в дверной проем с чем-то в зубах, запрыгнул ко мне на кровать, и выплюнул это что-то мне на одеяло. – Ф-у-у-х!

- Это что? – вяло спросил я.

- Флешка, которую ты у Паука просил. На ней – доказательство измены Миши Злате. Чего грустный?

- Всю ночь не спал.

- Ну, по тебе видно.

- И думал.

- А ты, оказывается, и это умеешь?

- Я вчера переспал с Кристиной.

- Ого! – присвистнул Мурзик. – Серьезное заявление. Ну, и что, и что?

- И в общем, нафиг Злату, - я подержал флешку в руке, и решительно засунул ее под подушку. – Будем добиваться Кристину.

Кошак от изумления лишился дара речи.

- Ты же уже на финишной прямой! – наконец, выдавил он. – Только руку протяни – и приз рядом!

- Ага, только сомнительный приз в виде застенчивой, почти что монашки, которая согласна на максимум пять минут в темноте под одеялом…. Да и нам кажется, что это финишная прямая, а на самом деле там еще работать и работать. Зато Кристина… В общем, выбор очевиден. Для меня нет смысла тащить девушку в постель, если я понимаю, что не получу от нее удовольствие, компенсирующее все усилия, которые я сделал, чтобы ее туда затащить. Если простыми словами – не по кайфу силы тратить, если кайфа от этого не будет.

- Ну, ты даешь! – выдохнул кошак. – Опять на ходу переобуваешься, прям из кед в галоши! Ладно, а с записью-то что делать? Как ни крути, Миша пользуется Златой, чтобы за ее спиной трахать все, что движется – а она этого наивно не видит.

- Оставим, как козырь в рукаве. Надоест Кристина – вернемся к Злате. Пусть пока Миша ее пользует, раз их обоих все устраивает. А там уже видно будет.

- Ну, а Кристина? Думаешь, у вас с ней гарантированно все на постоянной основе? – раздался отдаленный, словно с другой планеты, стук в дверь. – Кто там уже?

- Сходи, проверь.

- Да не надо, я слышу, как дверь ключом открывают. А ключ как раз только у Кристины и имеется. Пришла твоя любовь, сейчас посмотрим, как ты ее «прожарил».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Доброе утро, - холодно сказала Крис, заглядывая в каморку. – Попрошу всех жильцов собраться на кухне через пять минут, это очень важно. Жду.

- Видать, недожарил, - негромко заметил кошак, спрыгивая с кровати. – Злая пришла.

- Исправим, - уверенно ответил я. – Где сердце, полное неразделенной любви, там и ключик недалеко.

- Скорее, желчи и ненависти ко всем, у кого мудя внизу звенят.

- Меня это не касается.

- Евнух, что ли?

На кухне нас ждал сюрприз – потягивая кофе из чашки, Г. ожидал нашего прибытия.

- Спасибо, Кристина, - поблагодарил он квартирную хозяйку. – А то я уже полчаса стучу, никто не открывает. И, пожалуйста, почините дверной звонок.

- Сегодня же все сделаем, - даже не удостоив меня взглядом, Крис выскользнула из квартиры.

- Доброе утро, товарищ майор, - поздоровался я. – Ангелы смерти Азраэль и Серафим на совещание прибыли! Бывший парадемон Мурзик также присутствует – его никто не звал, он сам пришел. Ну, а наш технический эксперт, как обычно, в своей норе под крышей. Докладывал Азраэль, сын архангела Гавриила, доклад окончен, ждем дальнейших приказаний.

- Вольно, - сказал Г., то ли не поняв, то ли поддержав шутку. – Господа ангелы смерти, а также Мурзик, сообщаю коротко и ясно – мы в жопе.

- Буквально, или фигурально? – уточнил кошак. – Меня можете, кстати, не приплетать, я уж точно снаружи нахожусь в отличии от вас.

- Вчера ночью парадемон-поджигатель, которого обнаружили Орлова и Азраэль, устроил пожар в городе А., - Г. проигнорировал реплику говорящего пушистого пидора. – Сгорел местный алкомаркет – вместе с владельцем и его семьей, в общей сложности погибли четыре человека. Видимо, сгорели живьем. Орлова в больнице. Ничего серьезного – легкие ожоги и удушение угарным дымом. В момент пожара случайно оказалась рядом, хотела вытащить пострадавших – к сожалению, не получилось… - Г. выдержал паузу. - Однако, ей придется остаться в больнице на пару-тройку дней. Парадемон опять скрылся, взяли след – и тут же потеряли. Он перескакивает с носителя на носитель просто с феноменальной скоростью, действует расчетливо, ночью сжигает, днем прячется. Если не поймаем в ближайшее время – Бог знает, что он решит сжечь и кого на следующую ночь. И где. Второго тоже не обнаружили, этот пока сидит тихо. Мне уже звонили сверху очень большие люди, выразили свое беспокойство по этому поводу. Я обещал им результат сегодня же.

Он сделал глоток, и выдержал паузу, давая нам осмыслить услышанное.

- Господа ангелы смерти, и ты, Мурзик. Я хочу, чтобы вы немедленно, сейчас же, не откладывая ни секунды, занялись этим парадемоном. Берите след, допрашивайте свидетелей, составляйте и отрабатывайте все возможные версии. Где надо – пугайте, где нельзя пугать – обращайтесь к местной полиции. Как найдете – уничтожайте без раздумий, даже если это будет на глазах гражданского населения, со всеми формальностями разберемся потом.

Ошарашенные, мы с Егором уставились друг на друга.

- Извините, но я по-прежнему не понимаю, причем тут я, - поднял лапу кошак.

- Я прошу тебя помочь им, потому что понимаю – без Орловой им будет трудно, - ответил Г. – Ты сам бывший парадемон, кроме того, у тебя хитрый, циничный ум, заточенный под пакости роду человеческому. Уверен, с твоей помощью наши ангелы смерти справятся лучше.

- Вы так сейчас выразились, что я не пойму – вы меня оскорбили или поощрили, - буркнул Мурзик. – Но я не работаю бесплатно.

- Это уже согласуешь с ребятами. Мне главное, чтобы ты за ними присмотрел.

- А, ну, тогда согласен.

- Одну минуточку!!! – не выдержал я. – Просто хочу напомнить, что я в вашей структуре кручусь всего-то около недели. Я понятия не имею, где искать этот ваш след, как по нему идти, и куда. Я кабинетный работник, а не оперативник, как ваша Орлова, у меня нет опыта подобных действий.

- Поэтому я даю вам в помощь бывшего парадемона, кроме того, у вас есть компьютерный гуру, про которого ты сам любезно вспомнил минуту назад, - спокойно ответил Г. – Уж вчетвером, я думаю, справитесь. Азраэль, я понимаю, что требую от вас того, к чему вы совершенно не подготовлены. Но, могу дать тебе мотивацию.

- Давайте.

- Хорошо, ты как хочешь – морковку перед собой, чтобы за ней идти, или морковку в жопу, чтобы тоже идти, куда требуют?

- Давайте первое, оно лучше звучит.

- Если сегодня до вечера будет результат – я поговорю с твоим отцом насчет сокращения срока твоей ссылки, с шести месяцев до пяти с половиной. Две недели для нас, я думаю, ничего не решают, а ты сможешь чуть пораньше вернуться в свой любимый кабинет, и продолжить ставить подписи в документах, попутно попивая кофе и трахая секретарш.

- А мне мотивация, значит, не нужна? – осведомился Серафим.

- Нет.

- Хорошо, согласен, - сказал я. – Сейчас же займемся.

- Тогда иди за мной, я дам тебе материалы этого дела – все, что нам удалось узнать, они у меня в машине, - закончил Г. – Остальные пока могут начать собираться в путь. Спасибо, господа, надеюсь на вас. До вечера.

- Кажется, мое безмятежное существование в качестве домашнего животного накрылось известным органом, - тихо пробормотал Мурзик. – Ох, как же тяжело быть самым умным среди идиотов…

Мы с Г. вышли на улицу. Кристина выкатывала из гаража свою «Мазду» - кивнула на прощание (кивнула майору, по мне прошлась взглядом, как по пустому месту) и уехала. Меня это не смутило – у меня уже были наметки плана, как растопить лед в ее сердце. Конечно, не как у мэра вчера – с живой музыкой и официальным приглашением испить коллекционные вина в загородной резиденции – но, тоже не хухры-мухры.

- Вот, держи, - Г. открыл правую переднюю дверцу своего черного «Туарега», стоявшего тут же во дворе, взял с пассажирского сиденья бумажную папку, и передал мне. – Кстати, Орлова упоминала, что у вас с Серафимом есть какие-то проблемы по части служебного транспорта. Вы можете взять ее машину на то время, пока она находится в больнице, я разрешаю.

- Сейчас все в порядке, - заверил я. – Да, и не хочется на машине Вики с синими номера разъезжать. Слишком внимание привлекает.

Про то, что наша «баржа» выделяется из потока как минимум необычным цветом, не говоря уже об идеальном коллекционном состоянии данного раритета, я тактично умолчал. Зачем начальству такими пустяками мозги забивать?

- Ну так, давай посмотрим, что там у вас, - прозвучало это не как предложение, а как прямой приказ. – Где ваш служебный транспорт?

- Вон в том гараже… - я прикусил язык, вовремя вспомнив о кое-чем важном, но было уже поздно. Г. поднял ворота гаража, и с недоумением уставился на пустое пространство внутри. Конечно, ему ли не быть пустым – «Волга» ведь так и осталась вчера стоять возле офиса благотворительной организации, где я утром пересекся с Крис. И до сих пор, между прочим, стоит, если только кто-то на это корыто не позарился, что вряд ли.

- И как это понимать? – грозно осведомилось непосредственное начальство. – Где автомобиль, который вам предоставили?

- На мойке, - выдавил я первое, что пришло в голову. – Отогнал еще рано утром, велел отдраить так, чтобы блестело, сейчас пойду забирать. Как чувствовал, что важное дело сегодня предстоит.

- Ну-ну, - Г. покачал головой, и, не произнеся больше ни слова, вернулся к своему «Туарегу», и быстро уехал. Фух, пронесло! В последний раз я так сильно лажал перед родным отцом, отдав на важное совещание по поводу перерождения души легендарного боксера пустую папку, совершенно забыв, что в ней нет документов. Боксеру-то уже все равно, а вот мне влетело.

Вернувшись в квартиру, я обнаружил, что мои соратники – пухлый полупокер и пушистый такой же – сидят за столом, и смотрят друг на друга.

- И чем сейчас занимаетесь? – поинтересовался я.

- Думаем, - ответил Мурзик.

- Хорошее дело, а о чем?

- Кто с тобой поедет, а кто здесь останется решения принимать.

- Оба поедете, - решил я. – И, кстати, пока мы еще здесь, давайте проясним – поскольку я уже мотался с Викой по городам в поисках парадемонов, а вы дрыхли дома, то, стало быть - я главный, и я принимаю решения, поэтому, со своим мнением лезть только после того, как я его захочу услышать. Это понятно?

- Слышь, главный, ширинку застегни, - хмыкнул Мурзик. – Магазин открыт, сторожа видно.

- Ох, ё… Короче, вы меня поняли. Все, я пошел за машиной, через пятнадцать минут поедем.

- Не понял, а где сама машина? – удивился Серафим.

- Вот! – поднял я большой палец. – Запоминай, мой пухлый друг, первое правило оперативной работы – тебя е**ть не должно то, что лично тебя не касается. Вопросы?

- А какое второе правило? – подозрительно спросил кошак.

- Второе я еще не придумал.

**********************

Спустя тридцать минут «Волга» притормозила у обочины напротив сгоревшего алкомаркета. От самого здания остались только обугленные обломки, огороженный протянутой над тротуаром желтой лентой. А парадемон, видимо, не дурак, знал, где поджигать – алкоголь, особенно элитный, типа виски, джина или текилы – он же горит, будь здоров! Не говоря уже о других спиртосодержащих напитках.

- И зачем мы сюда приехали? – недовольно спросил с заднего сиденья Мурзик. – Тут уже все закончилось, ничего нового не узнаем.

- Ну, надо же с чего-то начинать, - я заглушил двигатель, и откинулся на спинку водительского сиденья. – Так, и куда парадемон отсюда мог деться, как думаете?

- Запрыгнул в новый носитель, и умчался, - ответил кошак. – А что там в материалах дела?

- Не знаю, не смотрел еще.

- Так посмотри.

- Давай ты посмотришь, а мы с Серафимом свидетелей опросим.

- Свидетелей чего?

- Давай, не умничай, читай материалы, мы сейчас вернемся.

На самом деле, я смутно представлял, как именно надо разговаривать со свидетелями, когда их найдешь. Но то, что опрос свидетелей – дело важное – я уяснил, когда мы искали прошлого парадемона, заставившего безумствовать трэш-блогеров. Собственно, это было на данный момент единственное, что я мог придумать в плане розыска теперешнего….

Напротив алкомаркета, да и вокруг него, были жилые дома. То есть, там жили люди, которые в принципе могли что-то видеть или слышать. Или узнать от других, которые видели или слышали. Не особо мудрствуя, я подошел прямо к дому, который стоял напротив сгоревшего заведения, и позвонил в дверной звонок, установленный с наружной калитки. Некоторое время была тишина, потом калитка медленно открылась. На пороге стоял мужик в тельняшке и трусах, и таращился на меня мутным взглядом.

- А-а-а… чё… - он выдержал паузу, и выдал сочную отрыжку. – Виноват! Короче, идите в жопу со своими выборами, я ни за кого голосовать не собираюсь….

- Это и не нужно, - перегар от него шел такой густой, что хоть ножом режь, и мне пришлось сделать огромное усилие, чтобы сохранять вежливый тон. – Понимаете, мы из полиции. Как вы уже знаете, сгорел алкомаркет через дорогу. Вы ночью ничего не видели? Или, может, что-нибудь слышали?

- А-а-а… - мужик потер лоб. – Ну, так… Ну, чё… Видели.

- Расскажите подробнее.

- Тут, паря, как дело было… - он достал из кармашка трусов пачку сигарет, зажигалку, и попытался дрожащей рукой прикурить. – Мы обычно втроем выпиваем – я, Семеныч и Сергеич. Они, как бы, мужики хорошие, но… как бы это сказать… дерьма всякого повидали, во! Семеныч – тот четыре раза женился и разводился, Сергеич – вообще, бывший МЧСник, такие истории рассказывает, что кровь в жилах стынет…

- Понятно, - я кивнул, делая вид, что мне это интересно – тактика, проверенная опытом общения с женщинами. – Дальше.

- Ну, а магазин ближайший – не то, чтобы так уж далеко отсюда, но, с нашим здоровьем – сам понимаешь… Естесссно, все время выясняли, кто, значит, пойдет за бухлом… - попытка закурить не удалась, и мужик спрятал сигареты обратно в кармашек трусов. – Сначала жребий кидали, типа, камень-ножницы-бумага, потом по очереди… Потом придумали правило – кто сходит, тому лишняя бутылка водки лично для него…. Оно, вроде как, и справедливо – но остальным, вроде как, и обидно немного, понимаешь?

- Не очень.

- Так вот, а потом этот алкомаркет через дорогу построили…. – мужик попытался совершить крестное знамение в сторону сгоревшего заведения. – Слава тебе Господи, сразу все проще стало – почитай, дорогу перешел, и уже на месте… И Люська-продавщица, добрая душа, всегда поможет, подскажет… Опять же – в тетрадочку запишет, если денег нет… А, вчера ночью какие-то падлы эту всю благодать – в костер… У-у-у, суки!

- Согласен, - кивнул я, начиная терять терпение. – Дальше.

- А что дальше? – местный житель попытался сфокусировать на мне взгляд. – Теперь опять сидим, думаем, кто же за бухлом побежит… И ссориться не хочется, и лень – привыкли уже, что через дорогу перешел, и уже на месте… Врубаешься?

Намеки я, в отличии от некоторых, да еще и такие прямолинейные, понимал прекрасно. Тоже, знаете ли, пришлось научиться.

- То есть, если я сейчас сбегаю в магазин и вам принесу, чего душа ваша желает – вы мне расскажете, что здесь ночью происходило?

- Ага, - кивнул мужик. – Расскажем. Семеныч с Сергеичем тоже расскажут – тут такое было… Ты только сбегай, а там уже разговор пойдет, как надо.

- Отлично, вы только не уходите, я быстро.

- Эй-эй! – притормозил меня Серафим. – Ты уверен?

- Конечно, уверен, - я распахнул дверцу «Волги». – Прыгай, сейчас съездим.

В местном магазине, как и везде, цены на алкоголь ощутимо «кусались» - но я, взбудораженный перспективой допроса своего первого свидетеля, пропустил это мимо внимания. Не особо вникая, я взял пять бутылок первой попавшейся на глаза водки, после недолгих колебаний добавил еще одну – а то как бы эти трое там не перессорились – оплатил их на кассе, и вернулся в машину.

Мужика на улице уже не было, я и снова позвонил в калитку. Она открылась через пять минут.

- Вот, это вам и вашим товарищам.

- Ага, паря, хороший ты человек, спасибо, - не высовываясь из-за калитки, местный дрожащими руками перетащил на свою сторону все пять бутылок. – Бывай.

Калитка захлопнулась.

- Эй, а как же… - я так и остался стоять на улице – в точности, как дебошир, стоя перед дверями стрип-клуба, искренне недоумевает, почему его не пускают внутрь посмотреть на сиськи-письки. – Эй, аллё!

Повторный звонок ничего не дал, зато из открытого окна донеслось приглушенное звяканье стаканов друг об друга. Я уже хотел ударом ноги выломать ненавистную калитку, проникнуть внутрь и за шиворот встряхнуть этих обманщиков, но вовремя осознал, что нахожусь посреди города, на месте ночного преступления, и вокруг еще ходят зеваки. Не дай Бог, еще настоящую полицию вызовут, то-то Г. не обрадуется.

- Нет, ну не сволочи, а?

- Ну, бывает, – осторожно сказал Егор, видя, что я буквально киплю от негодования. – Каждый может ошибиться.

- Каждый может кинуть камень в волка, но не каждый может кинуть волка в камень, - философски вздохнул Мурзик. - Ай, доля воровская, как и простая…

- Короче, моя очередь, - решительно сказал напарник. – Сейчас я попробую.

- Пробуй, - мое негодование начало потихоньку остывать. – А мы посмотрим.

На этот раз напарник выбрал дом, который находился слева от того, где я потерпел неудачу. На этот раз вышла молодая женщина – судя по ее виду, явно страдающая избыточным весом. Причем это было видно не только по фигуре, но еще и по разъевшимся, заплывшим жиром щекам. Настроение же у нее было препаршивое.

- Чего надо?

- Лейтенант Терехин, отдел специальных расследований, - Егор явно решил скопировать Вику, совершенно упустив из виду тот факт, что у него было ни удостоверения, подтверждающего его полномочия, ни опыта в последствиях такой манеры разговора. – Мы расследуем дело о сгоревшем алкомаркете, вы ничего не видели? Или, может быть, слышали?

- Слышала, - местная жительница прикрыла калитку, и сделала движение, словно что-то доставала из кармана широких, как шаровары, спортивных женских штанов. – Воняло полночи. Пришлось нос заткнуть, чтобы не слышать.

- А еще что-нибудь знаете?

- Ну, что сказать? – теперь она сделала пальцами длинное неторопливое движение снизу-вверх, поднесла сложенные вместе большой и указательный палец к губам, сделала глубокий вдох, и отвела руку в сторону. Выдохнула. – Считаю, справедливо. Местные алкаши, что рядом живут – задрали уже. Всех дружков своих здесь собрали, возле этого алкомаркета. Раньше хоть бухали в разных местах, а теперь круглые сутки только от них и слышу - то песни пьяные, то крики, то еще что-то. Задрали, в общем.

Она постучала указательным пальцем об большой, и слегка тряхнула рукой.

- Простите, а вы что сейчас делаете? – не выдержал я.

Она перевела на меня взгляд прищуренных глаз.

- Невидимую сигарету курю. Бросить пытаюсь, вот, доктор и посоветовал.

- И все-таки, может, вы что-то видели? – не унимался Серафим. – Нам любая зацепка важна.

- Любая зацепка, говоришь? – она скользнула по его фигуре оценивающим взглядом. – Ну, допустим, видела, как машина отъезжала, когда этот магазин вспыхнул. Причем так конкретно унеслась, будто там торопились побыстрее скрыться.

- Отлично, - напарник послал мне взгляд, говорящий – ну что, съел? – Что за машина, когда это было, и куда поехала?

- Так сразу и не вспомню. Слушай, знаешь, что, а пошли ко мне в дом. Я в форточку докурю, в процессе мысленно визуализирую, так сказать, что ночью видела – и тебе расскажу.

- Хорошо, пошли. Артем, идешь?

- Не-а, этот красавец в брендовых шмотках, пусть здесь ждет, - неодобрительный взгляд в мою сторону. – У меня не прибрано, костюмчик испачкает.

- Я быстро, - сказал Егор, и скрылся вслед за местной жительницей в ее доме.

В ожидании я снова занял место за рулем «Волги» - и, рассудив, что работа не должна мешать личным интересам - достал телефон, и зашел в Интернет, выискивая интересующую меня информацию. Нашелся и адрес, и телефон.

- Алло, это агентство «Детское счастье»? Девушка, здравствуйте. Скажите, а у вас можно заказать воздушные шарики? Сколько? Ну, а можно заказать очень много, но так, чтобы вы их сами надули, и привезли, куда надо? Можно? Отлично… Ну, сами подсчитайте – сто шариков сколько стоить будет? Сколько?! А скидки никакой нет? Пенсионерам есть? Ну, мне сто пятьдесят лет… Нет, не шучу, просто голос хорошо сохранился…. Алло, девушка? Алло?

- Зачем тебе воздушные шарики? – спросил кошак.

- Чтобы найти ключ к сердцу Кристины, - я побарабанил пальцами по рулю. – Хотя бы попытаться.

- Сам придумал?

- Не-а, была одна история… Заночевал я у одной… скажем так, шалавы, а она со своим женихом накануне рассталась. Ну, заснули с ней аж в три часа ночи. Утром слышим – с улицы крик. Смотрим в окно – а там ее жених стоит, и куча шариков воздушных, образующих ее имя в воздухе… Ну, высунулась из окна, а он меня увидел, понял, что к чему, и к нам помчался. Хорошо, отбрехались – соврал, что я ее начальник, зашел узнать, почему эта шалава на работу не вышла. И то этот мудень поверил, что я начальник, только потому, что я в костюме был, как сейчас. Был бы в футболке и шортах – точно бы в табло получил.

- Лучше бы получил, может, научился бы чему, - заметил Мурзик. – Кристина – это тебе не шалава, которую можно купить дешевыми понтами. Она жизнь в режиме «сторис» на зависть другим не ведет, ей нужны реальные поступки. Вот если бы дом купил на выезде, который она уже три месяца продать не может, и заселил туда бездомных с улицы – вот, это я понимаю! Ну, или еще она об электромобиле мечтает.

- Да разве ж мне жалко? – пожал я плечами. – Хоть дом, хоть игрушку-вибратор. Так ведь в карманах негусто! А парадемона еще когда поймаем, да еще и придется премию на троих делить.

- Значит, думай еще. О, а вот и наш пухляш вернулся.

Из калитки вышел Серафим, вид у него был очень… потерянный, что ли. Мало того, еще и всколоченный, будто он в том доме дрался, а не допрашивал свидетеля. Дотащившись до машины, напарник занял место рядом со мной, и посмотрел на нас очумелым взглядом.

- Ну? – нетерпеливо спросил я. – Узнал что-нибудь?

- Ага, узнал… Что упитанное телосложение любовным утехам не проблема.

- Вы что с ней… того, что ли? – кошак присвистнул.

- Да я сам не понял, как так получилось, - промямлил Егор. – Вроде зашли, она рассказывать что-то начала, а потом – раз! – и я уже на ней…

- Ну, зато вы быстро справились, - заметил я. – Ну, а дальше что?

- А дальше она легла на спину, закурила новую невидимую сигарету, и сказала – свободен!

- В смысле? А все остальное?

- Сказала, что на самом деле ничего не видела.

- Обманула, значит?

- Сказала - у меня справка из психушки, жалуйся, кому хочешь, мне ничего не будет.

Гнетущее молчание.

- Что там у нас по материалам дела? – спросил я тоном человека, который изо всех сил пытается спасти ситуацию, уцепившись за последнюю соломинку.

- В трех километрах от города на дороге был обнаружен микроавтобус, угнанный у местного жителя непосредственно перед или после поджога алкомаркета, - ответил Мурзик. – По его словам, он увидел в окно зарево пожара, выскочил на улицу, а машины нет. Сканер обнаружил в машине следы присутствия парадемона. Камер наблюдения – нет, свидетелей тоже нет. Вот тебе и все материалы.

- Всплеск активности?

- Зафиксирован не был. Товарищи, вам не кажется, что пора звонить Орловой? Хотя бы спросить совета.

- Еще чего! – сразу ответил я, и Егор согласно кивнул. – Она же сразу примчится, как угорелая! Сами что-нибудь придумаем. Лучше поехали смотреть место, где нашли угнанный бус.

- Там уже местная полиция все вокруг осмотрела. Если бы нашли труп очередной жертвы – мы бы знали. Да, и пожаров больше не было. Парадемон спрятался, чтобы следующей ночью опять выйти, точно вам говорю.

В новой наступившей тишине звонок телефона прозвучал, как глас Божий.

- Да, слушаю, - я поднес трубку к уху.

- Добрый день, - прозвучал уверенный, мужской баритон. – Это вы тот самый сотрудник полиции, который вчера приходил к адвокату Сафонову?

- Да, а кто интересуется?

- Меня зовут Вадим, я – его сын, и брат погибшего Олега, - представился собеседник. – Я звонил в ваше местное отделение в райцентре, там мне дали ваш номер, и номер телефона девушки-лейтенанта, не помню ее фамилии. Она не отвечает, решил набрать вас. Вы хотели подробнее расспросить моего отца, но он вас послал по известному адресу, так?

- Так.

- Так вот, я готов прямо сейчас встретится с вами, и ответить на все вопросы.

- Ого! Так, подождите минуту.

Отняв трубку и закрыв ее рукой так, чтобы собеседник ничего не услышал, я спросил громким шепотом:

- Мужики, тут какой-то чел хочет поговорить с нами насчет жертвы, убитой парадемоном, как думаете, стоит?

- А что еще делать? – резонно заметил Мурзик. – Соглашайся.

- Алло? Да, я согласен встретиться. Где и когда?

- А где вы сами находитесь?

- Город А., напротив сгоревшего ночью алкомаркета.

- Да, слышал. Давайте встретимся в кафе «Заря», это на соседней улице, я подъеду через сорок минут.

Глава двадцать восьмая: Родная кровь

Вадим Сафонов оказался совсем не похож на своего отца – крепкое спортивное телосложение, свободный стиль одежды, нет очков… Единственное, что выдавало в нем сына влиятельного адвоката – это полное отсутствие каких-либо признаков тяжелой жизни простого работяги из глубинки: кожа блестит здоровьем, лицо свежее, выспавшееся, и даже руки ухоженные, без трудовых мозолей. Впрочем, до меня ему все равно было далеко.

- Здравствуйте еще раз, - он занял место за нашим столиком, заказал подоспевшей официантке капучино на миндальном молоке (и этот туда же!), и развалился в кресле, устроившись с максимальным комфортом. – Вадим Иванович, можно просто Вадим.

- Артем, а это Егор, - я кивнул на напарника, потягивающего пиво из банки. – Это нам вы звонили.

- А где девушка-лейтенант, которая тоже приходила к моему отцу? – Вадим огляделся.

- Она на другом задании, - соврал я. – Но вы рассказывайте, мы слушаем.

- А вы сами-кто будете? В смысле, званий?

- Э-э-э… - я задумался. – Капитан.

- А он? – кивок в сторону Серафима.

- Тоже.

При полном отсутствии какой-либо скромности я бы легко назвался и генералом, но – не хотелось выглядеть идиотом, который, имея генеральское звание, лично допрашивает свидетеля в каком-то кафе захудалого городишки. Уж что-что, а такие элементарные вещи я понимал – зря, что ли, в свое время «Бандитский Петербург» смотрел?

- Но можно просто по именам. Я вот – Артем, а это – Егор. Свои люди, все понимаем.

- Хорошо, Артем, - Вадим выпрямился, и сложил руки на столе. – Мне отец рассказал о вашем визите, и мне даже старший телохранитель видео с камеры наблюдения показал – как вы с ним общались. Вот и решил лично с вами встретиться, поговорить. Поймите меня правильно – если вы моего отца в чем-то подозреваете, то вам нужны более веские доказательства, чем голословное обвинение.

- Нам бы хотелось узнать подробнее об обстоятельствах смерти вашего брата, - напомнил я. – Насчет вашего отца пока речи не идет.

- А вот это зря, - внезапно лицо Сафонова-младшим стало жестким, глаза заблестели. – В том, что произошло с Олегом, наш отец виноват прежде всего.

Мы с Серафимом переглянулись.

- Расскажите подробнее, - попросил я.

- Он его всю жизнь гнобил, - негромко сказал Вадим. – Да, и меня тоже… Мы с Олегом были братьями лишь наполовину – один отец, но разные матери. Я старший, он – младший. Наш отец познакомился с моей мамой, еще когда учился в институте. Потом он начал адвокатскую практику, стал успешным – и начал ей изменять. Видимо, находились клиентки, которые хотели его отблагодарить не только деньгами. Когда мама это узнала, она подала на развод. Однако отец, имея к тому времени хорошие связи, выставил ее сумасшедшей, жадной до денег лживой стервой. Даже подделал тест ДНК – якобы, я не от него, а от другого мужчины. Маме пришлось с позором бежать на малую родину, откуда она приехала, и там она умерла в нищете от болезни…

Он сделал усилие, и глубоко вздохнул.

- Потом отец сошелся с другой женщиной, и от нее уже родился Олег. Кроме крыши над головой у нас было мало общего, однако, в одном мы сходились полностью – отца нашего мы ненавидели всей душой. Он… как бы это сказать…

- Сноб? – вспомнил я термин, которым охарактеризовала адвоката Вика.

- Да, но еще, мне кажется, у него явное расстройство личности, - ответил Сафонов-младший. – Душнила, каких поискать надо. Все должно быть правильно, все идеально, если хоть в чем-то не идеально – значит, плохо, и сделано зря. Представляете, что дома творилось? Идеальный порядок, тишина, все на своих местах, любая пылинка или любая соринка – и отец приходил в бешенство. Собственно говоря, вывести его из себя можно было по любому пустяку. Безукоризненное поведение за столом, обязательно салфетка, вилка в одной руке, нож в правой… кошмар просто. Если приготовленная еда хоть в чем-то не соответствует его эстетическим требованиям – значит, она приготовлена для собак, а не для людей. Если человек ест так, как ему удобно, а не так, как того требуют правила этикета – значит, этот человек ничем не лучше животного, и он будет есть, даже если ему еду на землю насыпать. Малейшее пятно на одежде, непричесанные волосы, не постриженные ногти – и ты уже не человек, а крестьянское быдло…. В общем, вы можете представить, как мы жили.

- М-да, - протянул Егор. – А вам, значит, это не нравилось?

- Нет, если учитывать, что нас заставляли быть теми, как хотелось ему, а не теми, кем хотелось быть нам, - горько усмехнулся Вадим. – Мы были буквально в золотой клетке – хоромы, каких только можно пожелать, все самое лучшее – еда, одежда - но душа словно взаперти, нет ей свободы. Когда нам исполнилось – мне двадцать два, Олегу девятнадцать – мы взбунтовались. Отец хотел, чтобы мы стали такими, как он – пошли защищать в суде бандитов и убийц за хорошие деньги. Мы отказались. Мне хотелось стать музыкантом, знакомые как раз собирали группу, и у меня неплохо получалось. Ну, а Олег хотел стать строителем, прям с детства этим грезил. И не дизайнером каким-то, который только макет делает, а реально таким, которые и кирпичи сам кладет, и цемент мешает, и черепицу стелет. И, вроде бы, хорошая профессия, да – но нет же, по мнению отца, это не стоит того, чтобы тратить на это время, надо работать головой, а руками работают только идиоты… Также, как и музыканты – нищеброды, наркоманы, и все такое. Мы ушли из дома, и начали жить отдельно. Я – в городе Н., у друзей, а Олег вообще далеко уехал, сказал, что не хочет с отцом на улице даже случайно пересечься. Накануне смерти Олег мне написал, что ему звонил отец, и у них была бурная дискуссия. Мол, отец нашел ему хорошую должность – в одной офисной конторе бумажки перекладывать – и предлагал устроить его на эту должность, если Олег откажется от своей мечты, и вернется домой, под родительское крыло. Еще и девушку, с которой Олег сожительствовал, обматерил последними словами. Олег был очень взвинчен, просто кипел от ярости. Видать, поэтому сердце и не выдержало.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вадим сделал паузу, и, обнаружив, что во время его эмоционального рассказа ему принесли его капучино, принялся за кофе. Это дало нам время переварить услышанное.

- Значит, у вашего брата было больное сердце? – осторожно уточнил Серафим.

- Да нет, сердце у него было нормальное, просто… - Сафонов-младший замялся. – Не знаю, как вам сказать.

- Говорите, как есть, - разрешил я. – Мы не осуждаем.

- Да «травку» он покуривал иногда. Ну, после таких вот ссор с отцом. Говорит, это его успокаивало, - Вадим посмотрел на нас. – Это ведь ничего уже, да? В смысле, Олег же уже… Но я понятия не имею, где он ее брал, никогда не спрашивал.

- Плохо, конечно, но терпимо.

- И опять отец виноват – он же нам буквально все запрещал, даже простенькую татуировку набить. Вот, Олег и взбунтовался. Иногда мне казалось, что он специально что-то такое делал, лишь бы отца позлить. Ну, и с «травкой» также получилось. Вот, собственно….

- А эта девушка, с которой ваш брат сожительствовал, - я уцепился за то единственное, что было максимально близко моему пониманию. – Она кто вообще?

- Честно говоря, какая-то студентка, они вместе учились, - пожал плечами Вадим. – В амурных делах Олег был скрытным – он из тех, кто верит, что счастье любит тишину. Я ее и видел всего пару раз. Катерина, вроде, ее зовут. Фамилию не помню.

- И она там же жила с ним в том городе? – уточнил я. – Вы сказали, что они сожительствовали.

- Да, квартиру вместе снимали. «Однушку».

- А точного адреса у вас нет?

Он задумался.

- Кажется, Олег мне один раз писал точный адрес – на случай, если я случайно буду рядом, чтобы зашел к нему в гости… Сейчас посмотрю в истории переписки, - он достал телефон, и напряженно засопел. – Да, есть. Улица Цветочная, дом двенадцать, квартира восемь.

- А кроме покуривания наркотических веществ ваш брат ни в чем таком замешан не был?

- Нет… Да, и будь он замешан – отец бы его отмазал в два счета. Хоть мы с Олегом и грешили иногда – так, по мелочи - но сами чисты перед законом, как невинные младенцы. Даже характеристика из школы у нас обоих идеальная, не подкопаешься – отец в свое время надавил, куда следует, - Вадим повертел в руках пустой стаканчик из-под кофе. Посмотрел на нас с надеждой. – Ну, так что?

- Что?

- Ну, я с вами поделился ценной информацией. Вы как, пустите отца нашего в разработку, или предъявите ему обвинение, или что? Если что, я готов даже в суде все подтвердить.

Я немного подумал, представляя, чтобы сделала в этом случае Вика.

- Знаете, что, Вадим, вы, пожалуй, езжайте домой, и занимайтесь похоронами вашего брата. А мы посоветуемся с начальством, и там уже решим. Врать не буду – не от нас все зависит, мы же не народные мстители.

- Да, кстати! - встрепенулся Сафонов-младший. – А вы знаете, после чего у отца появились телохранители?

- Ну, вроде после того, как ему на улице тухлое яйцо в голову прилетело, нет?

- Так он же одного урода защитил, который вместо садика мусорную свалку посреди жилого района сделал. Вот, местные и возмутились. Это я тоже могу подтвердить – даже знаю лично этого человека, он у нас дома был.

- Давайте вы это будете рассказывать, когда вас специально попросят, - предложил я. – А пока у нас вопросов больше к вам нет.

- Ну, раз так, - Вадим поднялся, протянул мне руку, и крепко пожал мою. – Номер мой у вас есть, звоните в любое время.

- Договорились.

- И, если меня на допрос какой-нибудь дернут – я отца в гостях пока буду, присмотрюсь, может, еще что-нибудь удастся на него собрать, компромат какой-нибудь. Ну, чтобы доказательная база была покрепче. Хотите, попробую его жену – маму Олега – на нашу сторону перетянуть, чтобы не защищала урода этого, а наоборот…

- До свиданья.

Оставшись вдвоем, мы заплатили за пиво и кофе (я тоже выпил), и вернулись к «Волге».

- Ну, что там? – нетерпеливо спросил Мурзик, который не смог пойти с нами на встречу по понятной причине. – Нашли парадемона?

- Много хочешь, - заметил я. – Пока есть зацепка, но слабая, однако, за неимением лучшего… Егор, давай-ка за руль, и рули к городу, где мы с Викой парадемона-поджигателя в первый раз нашли. Забей в навигаторе улицу эту Цветочную, дом, и езжай.

- Я же уже выпил, - напомнил напарник.

- Ой, не надо маму парить… Рули, а мне надо отлучиться.

- Куда? – испугался кошак. – А мы?

- Да я ментально отлучусь, а мое физическое тело тут останется.

- Это как?

- Не буду объяснять, все равно не поймешь.

Закрыв глаза, я сосредоточился на одной способности, которой ангелы смерти пользовались еще до изобретения простыми смертными телефонов и компьютеров. Потом, естественно, надобность в ней отпала, но сама способность осталась.

Коротко говоря, если ангел смерти захочет увидеть другого ангела, и не только увидеть, а еще и поговорить с ним – независимо от того, на каком расстоянии тот находится и где – он должен закрыть глаза, и сосредоточиться на объекте, который хочет увидеть. И, если постараться, то ментальное тело окажется возле желаемого собеседника, при этом физическое останется на месте. При этом твое ментальное тело с той стороны может видеть и слышать лишь тот, с кем ты разговариваешь. Точно также, как и другой ангел смерти может таким образом поговорить с тобой. Причем это даже не совсем тело, а, скорее, образ типа голограммы – увидеть и услышать его можно, а вот пощупать никак.

И уж точно я не собирался использовать эту способность, чтобы встретиться и поговорить с родным отцом. Типа, меня история этого Вадима заставила задуматься, и внезапно вспыхнули свои собственные родственные чувства. Ничего подобного, вот уж нет, так нет. Тот, с кем я хотел пообщаться, вообще никакими родственными связями со мной не был связан. Однако, это не имело значение – в свое время этот ангел стал моим учителем, наставником, тренером, если можно так выразиться. Он не работал в Высшем Управлении, не занимался распределением душ по местам их вечного пребывания, не офигевал от бесконечной горы бумажек и подписей, и не бегал по темным коридорам из кабинета в кабинет на очередное совещание. Он сам меня нашел – и сам предложил обучить тому, что мне было интересно. И, конечно же, я согласился.

Закрыв глаза, я максимально расслабился, приняв удобное положение, насколько позволяло это заднее сиденье «баржи». Потом максимально сосредоточился, перестав обращать внимание на окружающий шум, и четко представив себе цель. Постепенно мир вокруг исчез, физическое тело перестало ощущаться, а ментальное поплыло в темноте навстречу крошечному огоньку света, маячившего вдали. Все ближе и ближе… Хоп!

Легкий толчок заставил меня открыть глаза. Физическое тело снова ощущалось, но с необычайной легкостью, казалось – оттолкнись от пола, и взлетишь. Исчез салон «Волги», постные лица Серафима и кошака, и улицы городка за окном. Теперь я находился в просторной, богато обставленной спальне – большую ее часть занимала громадная кровать с балдахином, застеленная шелковыми простынями и обложенная старинными перьевыми подушками. Легкий полумрак разбавляли ароматизированные свечи, горевшие по углам – они создавали запах чего-то сладкого, ванильного. Единственная дверь в комнату была приоткрыта, и оттуда доносился всплеск воды, голоса и хихиканье.

На кровати, развалившись во всей красе, лежал слегка накрытый простыней длинноволосый гигант. Он лениво жевал виноград из миски, и, прислушиваясь к звукам из ванной, поглаживал свой скрытый под простыней пах. Увидев меня, он слегка вздрогнул от неожиданности.

- Здравствуйте, дядюшка Потос, - поздоровался я.

*********************

Всплеск воды в ванной затих, и вскоре оттуда появились четыре прелестные, полностью обнаженные нимфы. Честное слово, целая коллекция на любой вкус и цвет – миниатюрная азиатка с желтой кожей и умными, узкими глазами; грудастая негритянка молочно-шоколадного оттенка, с крепкими бедрами и ослепительно белыми, как слоновья кость, зубами; рыжеволосая славянка – как говорится, фигуркой лоза, лицом ягодка; и, наконец, настоящая неформалка европейской внешности, обильно украшенная татуировками, с гладко выбритой головой, и с большим количеством вдетых в кожу колец – одно в губе, одно в носу, два в сосках, одно в пупке, и даже крошечное золотое колечко поблескивало внизу, там, где у женщина находилось сами поняли что. Короче, цветник. Мое появление было встречено дружным визгом.

- Девочки, спокойно, - лежавший на кровати гигант лениво поднял руку, призывая к тишине. – Это мой старый друг. Приветствую тебя, Азраэль, сын архангела Гавриила.

- Здравствуйте, девочки, - я не без удовольствия – а почему нет, раз уже здесь – оглядел предоставленные моему взоры обнаженные женские тела. – Дядюшка Потос, вы не серчайте, но срочно нужен ваш совет. Вот, прям позарез просто!

- Надо же! Мне казалось, ты уже давно перешел на тот уровень, где ученик превосходит твоего учителя. Кстати, это правда, что тебя избавили от кабинетной работы?

- Частично, - нет, ну это издевательство – как я ни старался сосредоточиться на собеседнике, мои глаза все равно возвращались к обнаженным женским телам. Особенно привлекала негритянка – настоящая экзотика, не каждый день увидишь. Впрочем, и славяночка была ничего себе такая, хотя, с рыжими и надо быть поосторожнее, характер у них непредсказуемый. – Дядюшка Потос, а мы можем поговорить наедине? А то я смотрю на девочек, и у меня из головы вылетает, зачем пришел.

- Понравились? – весело спросил гигант. – Может, тебе напряжение сбросить, раз сосредоточиться не можешь? Кого выберешь?

- Да я же не нахожусь здесь физически, вы что, забыли?

- Жаль. Девочки, вернитесь в ванную на десять минут. Можете даже слегка разогреться перед тем, как я вами займусь, - он подмигнул. – Только чур, не кончать без меня!

Хихикая и перемигиваясь, девочки удалились.

- Хороши нимфы, - поделился со мной авторитетным мнением дядюшка Потос. – Особенно, Рикка – эта та, что без волос. Натуральная бишка.

- Кто?

- Бишка – значит, может одновременно и с мужчинами, и с женщинами.

- Как быстро время летит – было время, когда про классический секс вообще только шептали, а сейчас… - подивился я. – Но вообще-то я знаю, кто это, порнушку смотрю иногда.

- Судя по тому, что ты ко мне пришел, в последнее время у тебя одной порнушкой дело и ограничивается, - заметил дядюшка Потос.

- Ну, не совсем. Короче, меня тут отец родной отправил в ссылку на Землю. Маленький, захолустный городок, небольшое количество жителей, все друг друга знают. Свежий воздух, тишина. И, встретил одну… скажем так, стерву. Поначалу показалось, что между нами, кроме взаимной ненависти, больше ничего быть не может.

- Это обычное дело.

- Да, но вдруг – раз – и я понимаю, что между нами что-то есть, - я прошелся по спальне, с трудом переборов желание заглянуть в ванную. – И вот, переспали. И все хорошо было, высший класс, а она утром – в резкий отказ. Мол, ничего не было, знать тебя не знаю. А мне еще хочется, именно с ней, и не один раз. Понимаете?

- Конечно, - дядюшка Потос задумчиво потер могучий подбородок. – Цветы, подарки, ухаживания, как в сказке – пробовал?

- Да она это и не любит. Ее там местный представитель власти пытается окучить, так она уже, видать, привыкла и к цветам, и к подаркам, и не ведется. Ей реальные поступки нужны.

- С деньгами это не проблема, включи воображение.

- Ага, вы давно на Земле были? Там уже колбаса не три копейки стоит, как раньше. Про остальное вообще молчу.

- Найди богатую милфу, охмури ее – будут тебе средства.

- Где, в захолустном городке? – хмыкнул я. – Да, и не стоит у меня на старушек.

- Здесь ты меня огорчаешь. Что я тебе всегда говорил? Любви все возрасты покорны, или, если по-нынешнему – член ровесника не ищет. А старушки сейчас – ого-го! – в пятьдесят лет еще в самом соку, их только трахать и трахать.

- Дядюшка Потос, давайте не будем отвлекаться на подробности того, что мне и так уже известно во всех деталях, - попросил я. – И перестаньте выражаться, как простые смертные, я от них уже наслушался. Вы поближе к делу разговор ведите. Как мне ее убедить, что со мной можно еще не один раз?

- Задачка, конечно, интересная, - из ванной донесся громкий, полный страсти стон, но гигант на кровати не обратил на него никакого внимания. Его мысли были полностью заняты поставленным вопросом. – Надо, чтобы у вас было что-нибудь общее. Она замужем была?

- Э-э-э… да, - я попытался вспомнить все то, что мне Мурзик рассказывал про Кристину. – Развелась.

- Причина?

- Муж ей изменял.

- А это могло также послужить причиной, почему она утром в отказ пошла, ты не думал?

- Возможно.

- Вот тебе и ответ, - сказал дядюшка Потос. – У вас одна общая головная боль – вас обоих предали вторые половинки, которых вы любили. На этой почве с ней и сблизишься.

- Но ведь у меня никогда не было второй половинки, - возразил я. – И вообще, как говорила Фаина Раневская, вторая половинка бывает только у задницы и таблетки – а я изначально целый. Соответственно, меня никто никогда не предавал.

- Ну, Азраэль! – собеседник покачал головой. – Ну?

- А-а-а-а! – до меня резко дошло. – Точно!

- Ну вот, а то я уже подумал, что ты в своем кабинете, без света и свежего воздуха, совсем отупел. Кстати, как там твоя невеста поживает? Когда свадьба?

- Без понятия, да и параллельно мне, если честно… В общем, вы точно думаете, что это сработает?

- Если ты грамотно разыграешь этот козырь – точно сработает.

Стоны из ванной перешли в возбужденные вскрики.

- Я, наверное, пойду, а то мешаю вам работать…. Спасибо за совет, всего хорошего.

- Бывай.

Открыв глаза, я обнаружил, что снова нахожусь в салоне «Волги», несущейся по загородной трассе, и осторожно лавирующей в потоке машин.

- Фух, наконец-то, - вздохнул Мурзик, который, оказывается, все это время сидел рядом, не отрывая от меня внимательного взгляда. – А я уж думал, ты в кому впал.

- А что, похоже было? – я выпрямился, и потер глаза.

- Откуда мне знать, думаешь, я часто людей в коме вижу? Ну, и что там?

- Полный порядок, - я похрустел затекшей шеей. – Есть идея, которая может сработать.

- С Кристиной?

- Ага.

- Надеюсь, тот, кто тебе эту идею посоветовал, вообще представляет, какой характер у Кристины? – хмыкнул Мурзик. – И вообще, он в женщинах шарит?

- Не поверишь, мне это посоветовал бог похоти, он в женщинах шарил так, как ни одному гинекологу не снилось.

******************

Улица Цветочная оказалась оживленным проспектом. Следуя указаниям навигатора, мы свернули, и оказались в закрытом дворе, со всех сторон закрытым тянущимися к небу девятиэтажками. Я сразу почувствовал себя, как дома – именно в таких дворах мне приходилось оказываться наутро после очередного адюльтера со стороны партнерши.

- В этот раз я пойду с вами, - сказал Мурзик категорическим тоном. – Надоело в машине сидеть. Если что, скажете, что я служебный кот, натасканный на поиски наркотиков – типа, как собака, только еще лучше.

- Только рот не открывай, - попросил Серафим.

- Это уж как получится.

Нужная квартира оказалась на четвертом этаже. Сюда выходили только две двери. Стояла глухая, подъездная тишина.

- А чем воняет? – неожиданно спросил Мурзик. – Мужики, слышите?

- Мне ничем не воняет, - ответил я. – Егор, а тебе?

- И мне ничем.

- Ну, это понятно, у котов обоняние острее развито, чем у людей… И все-таки, какой-то запах странный. Интересно! – пока мы звонили в дверь восьмой квартиры, кошак опустил голову к полу, и, не отрывая ее от бетонной поверхности, пошел вперед. Дошел до двери квартиры напротив, и начал деловито ее обнюхивать.

Дверь открыла девушка со странным, словно отстраненным выражением лица. Такой тип женщин я определяю с первого взгляда – тихая, забитая серая мышка. Она медленным механическим движением обвела взглядом лестничную площадку, и посмотрела на меня.

- Да?

- Здравствуйте, мы из полиции, - представился я. – Катерина, да? Мы расследуем обстоятельства смерти Олега Сафонова. Он ведь здесь жил, с вами?

- Извините, я на антидепрессантах, у меня сейчас все, как во сне. Может, в другой раз?

- Мы вас долго не задержим. Скажите, вы в последнее время не замечали ничего странного в поведении вашего парня? – я сам не заметил, как начал неосознанно копировать манеру допроса Вики. – Может, он как-то не так себя вел, или что говорил?

- Кажется, нет, - взгляд Катерины остановился на Мурзике. – Это ваш кот?

- Какой кот? – я оглянулся. – Нет тут никакого кота.

- Разве?

- Да. Катерина, ау! – я щелкнул пальцами перед ее лицом. – Вы что, реально кота видите?

- Кажется, я с таблетками переборщила. Ну, да ладно… Нет, ничего странного не замечала.

Серафим укоризненно покачал головой, и что-то пробормотал под нос.

- А как вообще этот вечер происходил вашими глазами? – не унимался я.

Катерина медленно, несколько раз, моргнула.

- Мы поужинали, Олег пошел прогуляться. Он часто вечером гулял, говорит, настроение после работы поднимает. Меня тоже звал, но я к экзамену готовилась, не могла пойти. Ну, пошел, и пропал, - пауза, и еще несколько медленных морганий. – Я звонила – не берет трубку. Сначала подумала, что он с каким-то приятелем в бар зашел. Ждала его ждала, и сама не заметила, как уснула. А потом уже утром соседка прибегает – мол, увидела по телевизору в новостях, что Олег… Все.

- Девушка, а вы не слышите, чем воняет? – спросил Мурзик, отрываясь от обнюхивания двери, и поворачивая голову. – Кстати, а вы не знаете, кто здесь живет?

Катерина посмотрела на меня.

- Кот, которого я вижу, только что спросил меня, кто живет в квартире напротив моей.

- Да? – я сделал вид, что удивился. – Ну так, ответьте ему, мало ли, может, ему очень надо.

- Там живет бабушка, Клавдия Петровна. Одна.

- Спасибо, - Мурзик поскреб лапой дверь.

- Кот, которого я вижу, только что меня поблагодарил.

- Да и пошел он, - пожал я плечами. – Вы лучше вспомните – ничего странного в тот вечер, перед тем, как Олег ушел, не происходило?

- Нет.

- Хм! Ладно, Катерина, спасибо, если что, мы снова зайдем.

- До свиданья, - дверь закрылась. Мы с Егором уныло переглянулись.

- Пустой след? – спросил напарник.

- Похоже. Или парадемон запрыгнул в этого Олега после того, как он вышел из квартиры на прогулку, или сидел так тихо, что его девушка ничего не заметила. В любом случае, нам это ничего не дает.

- Надо квартиру сканером проверить, - посоветовал кошак. – Найти следы, если они есть.

- Ага, а где этот сканер взять? Тот, которым мы пользовались, у Вики, а другого нам не давали. Нет, можно поехать к ней, попросить попользоваться, но это пока туда, потом обратно – до вечера будем кататься. Да, и потом… Даже если есть следы – и толку? Зацепки, где искать этого пироманьяка, все равно нет… Слышь, умник пушистый, хватит там нюхать, раздражает.

- Да я просто не пойму, чем пахнет… Как будто… - Мурзик вдруг замолчал.

- Ну, что опять?

- Мужики…

- Что?

- До меня только сейчас дошло - а ведь там труп.

- Что ты несешь? – уставился на него Серафим. – С чего ты взял?

- Запах чувствую. Так трупы пахнут.

- Ты что, трупы нюхал? – не поверил я.

- Я за свои девять кошачьих жизней чего только не нюхал… Точно вам говорю, надо полицию вызывать.

- Да ладно, не придумывай, - я подошел к двери квартиры напротив, и нажал на кнопку дверного звонка. Никакой реакции. Постучал – аналогично. Нажал на ручку двери – и она неожиданно пошла вниз, а дверь плавно подалась назад, внутрь квартиры. Мурзик змеей скользнул в образовавшуюся щель, и спустя несколько секунд выскочил, как ошпаренный. Глаза у него были по пять копеек, шерсть встала дыбом, уши прижались к голове.

- Мужики, там такое…

- Да что? – я открыл дверь нараспашку, и сделал шаг в квартиру. Но больше сделать ничего не успел. Сзади щелкнул замок, послышалась возня, и внезапно на меня полетело объемистое, упитанное тело сбитого с ног Серафима. Серая угловатая фигура скользнула к лестнице, и, спотыкаясь, начала спускаться вниз, спасаясь от возможной погони…

Глава двадцать девятая: Тонкости дипломатии

- Нет, ну что за ёб вашу мать, а? – грустно выругался седой участковый, и посмотрел на меня, ожидая поддержки. – И какого хера именно сегодня, а? Нормально же все с утра было!

- Вызывайте полицию, пусть разбирается, - попросил я, и поспешил на свежий воздух – от трупного запаха меня начало ощутимо мутить. Да и увиденное хорошего самочувствия не прибавляло. Скорее, наоборот – если бы я выпивал, то сейчас бы точно бахнул сто грамм чего-нибудь покрепче.

- Эй, начальник, мне еще долго ее сторожить? – спросил парень с первого этажа этого же подъезда, стоявший возле лавочки. На ней сидела пристегнутая наручниками Катерина, таращась на окружающий ошарашенным, хотя и заторможенным взглядом. Наручники, кстати, были именно этого парня – меховые, розового цвета. И, что-то мне подсказывает, что они никак не были связаны с работой в правоохранительных органах.

- Не ной, доброе дело делаешь, - я поспешил к «Волге». Мурзик лежал на отливающем червонным золотом капоте, аки сфинкс на желтой песчаной поверхности Древнего Египта, Серафим боком сидел на правом переднем пассажирском сиденье, выставив ноги наружу. Оба, как по команде, подняли глаза на меня.

- Ну, что?

- Видел, да?

- Конечно, видел, - я достал из бардачка маленькую бутылку минералки, отвернул крышку и сделал глоток. Потом вспомнил, что именно видел, и меня конкретно так передернуло. – Б-р-р-р! Честное слово, скучаю по кабинетной работе. Так хочется опять сидеть и бумажки подписывать, сил нет!

- Успеешь еще в кабинет вернуться, - раздался сзади знакомый, решительный голос. – Через полгода.

Мы дружно оглянулись… и не сдержали такой же дружный, подавленный стон. От застывшего неподалеку «Патриота» к нам направлялась Вика. При каждом движении она морщилась и вдыхала сквозь сжатые зубы, словно у нее что-то непрерывно и очень сильно болело, левая сторона лица была густо покрыта желтоватой мазью.

- Ты что здесь делаешь, Орлова? – спросил я, уже заранее догадываясь, какой будет ответ. – Ты же в больнице, с легкими ожогами должна лежать!

- Досрочно выписалась, - Вика забрала у меня бутылку с водой, и достала какие-то таблетки из кармана. Высыпала горсть на ладонь, закинула, проглотила, запила водой, и вернула ее мне. – Поняла, что вы без меня не справитесь. А нашла вас очень просто – еще в первый день, как вы машину получили, я вам маячок под сиденье засунула, на всякий случай… Ну, и что там?

- Бабушка - божий одуванчик, сидит, привязанная к стулу, - вздохнул я. – Мертвая. На теле невооруженным глазом видны следы пыток. Кроме того, в квартире в комнате обнаружены канистры с бензином.

- Так вот, почему так интересно воняло, - вставил Мурзик.

- А это кто? – Вика кивнула взглядом в сторону Катерина.

- Девушка Олега Сафонова, сына адвоката. Увидела, как мы зашли в квартиру бабушки, и кинулась бежать. Хорошо, парень с первого этажа как раз выходил мусор выносить – помог задержать. Ну, и заодно пристегнул ее к лавочке тем, что под рукой оказалось.

- А почему она какая-то… странная? Накуренная, что ли?

- Нет, она под таблетками какими-то. Антидепрессанты, вроде. У тебя сканер с собой?

- В машине лежит. Думаешь, в ней сидит парадемон?

- Да я уже хрен знает, что думать. Мы приехали поговорить с девушкой этого Олега, а нашли… - повторное воспоминание заставило меня снова передернуться. – Короче, давай дальше сама, а то у нас скоро шарики за ролики заедут от таких приколов. И еще нам нужен перерыв.

- Езжайте домой, и ждите меня там, - приказала Вика. – Я, как только здесь закончу, подъеду. Кстати, нафиг вы кошака с собой потащили?

- Так твой Г. приказал, - ответил Серафим.

- Именно брать его с собой?

- Э-э-э… Здесь мы уже как бы сами додумались.

- Оно и видно. А до того, как сюда поехать, вы где были?

- Разговаривали с другим сыном адвоката, Вадимом. Он нам этот адрес дал. А еще перед этим осматривали сгоревший в А. алкомаркет. Но там глухо, никаких зацепок.

- Скинете мне номер телефона этого Вадима, я ему позвоню. Все, свободны.

И снова загородное шоссе, поля и леса за окном, и, наконец, узкие, родные улочки нашего городка. Первым делом я подошел к гаражу Кристины, и приоткрыв двери, заглянул внутрь. «Мазды» не было, а значит, и сама Крис дома отсутствовала.

- Так, народ, вопрос на засыпку, - сказал я, как только мы оказались в тихой, уютной прохладе нашей квартиры. Серафим немедленно бухнулся на диван, Мурзик растянулся на стуле. – Как лучше всего изобразить искреннее, неподдельное горе от подлого предательства любимого человека, и так, чтобы Кристина в это поверила? Егор?

- Не знаю, у меня такой ситуации еще не было.

- И не будет. Мурзик?

- Зенки залей.

- Я не употребляю алкоголь, только делаю вид, когда надо.

- Ну, значит, и здесь сделай вид.

- О, кошак соображает! Все, я в магазин.

- Послушай, Азраэль, - тормознул меня кот. – Я вот одного не пойму: мы буквально недавно, полтора часа назад, нашли в квартире обезображенный труп. И ты после этого моментально настроился на то, чтобы наладить отношения с Кристиной? Тебе что, вообще настолько все равно?

- Нет, просто у меня многозадачный мозг, он может решать несколько проблем одновременно.

- И насколько многозадачный? – вяло спросил напарник, включая телевизор.

- Хм! – я задумался. – Ну, скажи, тебе когда-нибудь делали минет под столом в то время, как ты читаешь важный документ? – недоуменный взгляд. – Ну вот, значит, не поймешь.

Окрыленный предстоящим успехом собственной затеи, я помчался в магазин. И, входя внутрь, нос к носу столкнулся со Златой, катившей мне навстречу тяжелую, груженную продуктами тележку.

- О, привет! – улыбнулась девушка.

- Привет, - я едва успел перехватить ее тележку, и остановить, иначе бы она неминуемо сбила меня с ног. – Как жизнь?

- Все в порядке, спасибо, что спросил, - чинно ответила Злата. – А у тебя?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ну… - быстро прикинув в уме, я понял, что из событий последних дней ей лучше не рассказывать вообще ничего. – Нормально. Кручусь, верчусь. То там, то здесь. Пятое, десятое. Черт его знает, что там дальше выйдет, но надеюсь на лучшее. Помочь?

- Ого! – она искренне удивилась. – Ты только что предложил мне помощь? Я не ослышалась?

- Ну, мы же вроде друзья, - заметил я. – Кстати, к твоему сведению, я недавно совершил абсолютно бескорыстный, честный поступок.

- Как здорово! Расскажешь?

- Если только вкратце. Так чем помочь?

- Помоги переложить продукты в пакет, а потом, если тебе не трудно, помоги их донести до моего дома.

- А ваша машина где?

- Так Миша на ней на работу уехал.

- А чего ж ты тогда пешком в магазин пошла, если покупать надо всего и много?

- Это не для нас, а для детского дома, - пояснила Злата. – Сегодня один добрый человек перечислил нашей благотворительной организации большую сумму денег. Решили в этот раз устроить бедным сироткам праздник. Ну, такси я брать не стала, а…

- И много перечислил? – поинтересовался я.

- Сто тысяч.

- Ну, положим, продукты на тридцатку ты закупила, а остальные деньги куда ушли?

- На реставрацию памятника основателю города.

Бедный памятник, никак его не восстановят… Основатель города, наверное, в гробу, как пропеллер вертится уже…

- Повезло тебе, что я на машине, - я галантно распахнул перед ней багажник «Волги». – Прошу.

По дороге меня внезапно осенила мысль. А, собственно, почему бы и нет? Сама судьба дает такой шанс – как бы случайная встреча с таким наивным, добрейшей души человеком, как Злата.

- Злата, а какое сегодня число?

- Сегодня? – девушка задумалась. – Восемнадцатое.

- Понял.

Поездка от магазина до дома Златы была быстрой и недолгой. Пока девушка суетилась, выгружая предназначенные бедным сироткам деликатесы и сладости, я сидел, безучастно уставившись перед собой. Сука, жаль, плакать так и не научился – сейчас бы пригодилось.

- Артем, в чем дело? – Злата наконец-то обратила внимание на мое состояние. – Что случилось?

- Ничего.

- Да как же ничего, я же вижу… - теперь она не на шутку взволновалась. – Расскажи, пожалуйста, что с тобой? – она взяла мои ладони в свои, ласково сжала, и заглянула мне в глаза.

- Да просто вспомнил, что сегодня восемнадцатое… - сказал я максимально грустным, практически депрессивным голосом. Обычно таким голосом мужчины сообщают своим женам, что подхватили сифилис, трахая проституток. – Ровно пять лет назад… Да ладно, неважно.

- Нет, ты лучше расскажи, - решительно попросила Злата. – Поверь, я умею слушать и поддерживать. И тебе сразу легче станет!

- Ровно пять лет назад, в этот самый день, я узнал, что близкий человек, моя девушка, которую я любил всей душой и всем сердцем – изменила мне.

- Какой ужас! – ахнула Злата. – Как она могла… это же… это же… просто ужасно!

- Да. До сих пор каждый год восемнадцатого числа шестого месяца, в этот самый день, как вспомню, так сразу… В общем, гадко на душе.

- Я могу себе представить. Знаешь, Библия говорит: прощайте других, и Бог вас тоже простит. Непрощение может вызвать в сердце человека злобу и ненависть. Может, тебе стоит записаться в кружок богословия? Я уверена, там тебе помогут отпустить и забыть эту страшную ситуацию, которую ты крутишь в голове каждый год в течении пяти лет…

- Знаешь, мне уже намного легче, лучше я поеду, - быстро вспомнив, что в случае со Златой любая проблема неизменно сводится к Божьему замыслу, грехам и святыням, я понял, что несколько неудачно выбрал объект для эксперимента. – Спасибо, что выслушала, еще увидимся.

- Пожалуйста, я же говорю, я всегда готова выслушать. А может, поднимемся ко мне? Попьем чаю, и ты подробнее мне все расскажешь, а потом мы вместе помолимся, дабы Господь внес покой и умиротворение в твою душу… - дальнейшие слова девушки потонули в грохоте движка «Волги».

Спустя полчаса все было готово. Стол представлял собой классический натюрморт из жизни одинокого бухарика – две бутылки водки – одна полная, вторая пустая, налитая стопка, открытая банка дешевых рыбных консервов с торчащей из нее вилкой, и фотография, стоявшая вертикально при помощи удерживающей ее перечницы.

- А что за девушка на фото? – спросил Мурзик, с явным интересом оглядывая стол.

- Без понятия, вбил в Интернете, в поиске «красивые девушки», и скачал первую попавшуюся фотку, - я прищурился, оценивая дело своих рук. – Ну, вроде, выглядит достоверно.

- А в чем вообще план состоит?

- Если скажу – тебе будет неинтересно.

- Резонно, - согласился кошак. – Лучше я это представление из зрительского зала, из первого ряда, посмотрю.

- Даже мне стало интересно, - признался Серафим. – А дальше что?

- Дальше? – я ненадолго задумался. - Короче, сейчас что делаем – Мурзик, звонишь Кристине на работу, и сочиняешь историю, что ты представитель народных газовых служб, и жильцы дома – то есть, мы – жалуемся, что газом пахнет, и ей срочно надо двигать сюда, чтобы запустить, значит, газовщиков в свою квартиру, чтобы те все там проверили. Сможешь?

- Легко, я даже голос могу изменить, чтобы она поверила. А дальше?

- А дальше, если она зайдет и спросит, мол, не мы ли жаловались, что газом пахнет, ты ее встретишь в коридоре, и скажешь: мол, газом не пахнет, но ты бы пошла, посмотрела, что у нас за пи***ец здесь творится вообще. Ну, и заведешь ее сюда, в комнату, а там уже мой выход.

- Понял, считай, что уже все сделано.

- Кстати, Серафим, ты там тоже вякни, как бы невзначай – что вот, я с самого утра сам не свой, хожу, как в воду опущенный, и все такое.

- А это вообще нормально – начинать отношения с лжи? – задумался пухляш. – Тем более, с такой наглой и хорошо продуманной. Мне казалось, что должно быть наоборот.

Я вздохнул.

- Товарищ ангел смерти, будьте добры, закройте хлебало, чтоб не поддувало. И не высказывайтесь впредь о том, чего не понимаете. Давай, кошак, звони.

*********************

Все получилось, как по нотам.

Не прошло и десяти минут после звонка, как во двор буквально влетела белая «Мазда». Выскочив из машины, Кристина, словно на пожар, рванула к себе в квартиру. Все это мне докладывал сидевший на окне Мурзик.

- Вышла обратно, с выражением полнейшего недоумения на лице. Оглянулась по сторонам. Все, идет к нам.

- Встречай.

Спустя еще минуту заскрипел поворачиваемый в замке двери ключ.

- Доброе утро, - раздался голос Крис. – А где эти двое – бабник и жирдяй?

- В комнате, - ответил кошак. – А ты чего такая… встревоженная?

- Да не пойму: то ли розыгрыш какой-то, то ли еще что, но мне только что позвонили, и сказали, будто бы вы жаловались, что у вас газом пахнет, и что газовщики меня здесь ждут. А их здесь нет. У вас газом пахнет?

- Одеколоном пахнет, все глаза уже выело.

- Понятно, значит, розыгрыш. Ладно, я поехала.

- Стой! Там у нас… в общем, ситуация. Ты бы посмотрела, а?

- Что еще? Хотя нет, не так… Кто из них?

- Азраэль.

Тяжелый вздох, и недолгое молчание.

- Хорошо, показывай.

Когда Кристина появилась в комнате, я не поднял головы, однако, по звукам шагов знал, что она остановилась на пороге, с изумлением оглядывая открывшуюся ей картину. Я даже кожей ощущал ее взгляд – настолько он был пронизывающим, прямо, как у моего отца. Тот тоже, как посмотрит, так сразу понимаешь, что сейчас тебе так прилетит – западным странам во времена дефолта и не снилось.

- И что у вас здесь происходит? Азраэль? – я вяло махнул рукой. – Понятно. Серафим?

- Да я без понятия. С самого утра наш Азраэль ходит сам не свой, как в воду опущенный.

Ах ты, падла, жиром заплывшая, ты хоть бы что-нибудь от себя по тексту добавил для разнообразия.

- Я не поняла, он что, выпивает? – удивилась Кристина. – А вам что, можно?

- Ну, алкоголь нас не берет, но есть же такая штука, как самовнушение.

- Действительно. Ладно, вы с кошаком сходите пока, погуляйте, я с… этим сама поговорю.

- А куда мы пойдем, у нас в квартире всего три комнаты, – удивился Серафим.

Мурзик за спиной Крис громко и многозначительно кашлянул.

- А, ну хотя да, на улицу можно сходить, воздухом подышать, - сообразил напарник.

- Вот-вот, сходите.

Они оба удалились, не глядя на меня. Я же не отрывал взгляд от фотографии неизвестной мне девушки, подперев голову ладонью и согнув спину в позе роденовского мыслителя (скульптура такая есть). Потом, не глядя, нащупал стопку, закинул ее в горло, занюхал наколотой на вилку кусочком рыбных консервов, и снова вернулся в исходное положение.

- Отмечаешь? – поинтересовалась Кристина, садясь за стол напротив меня. – С почином, кстати – наверное, у тебя сегодня утром был первый случай, когда не ты девушку продинамил после секса, а она тебя. Давай хоть, с тобой выпью, моя же заслуга.

- А, Крис, это ты? – я поднял на нее печальные глаза. – Прости, не заметил. Да видишь, какая жопа в жизни бывает… Эх, и за что мне все это?

- Рискну предположить, что по заслугам. И в чем дело? Наш малыш расстроился, что взрослая тетя дала ему, а потом пнула ногой, как котенка? Надо же, какое горе!

- Да ты тут причем? – я снова наполнил стопку. – Просто вспомнил, что сегодня восемнадцатое.

- И?

- Ровно пять лет назад девушка, которую я любил больше жизни, предала меня, вонзив мне нож в спину.

- Да неужели? А с ней ты тоже переспал после того, как ее машину угнал?

- Тебе смешно, да? – буркнул я. – Конечно, смейся – у тебя же, наверное, все хорошо в жизни всегда было, и ты вообще не понимаешь, как это бывает. Ты красивая, умная, у тебя собственный дом, квартира, машина. Работа неплохая. Наверное, я не первый, кого ты бросала после секса, и даже не второй и не третий. Конечно, куда тебе понять меня, обмудка такого!

Крис уставилась на меня.

- Ты… ты сейчас серьезно, что ли? И не врешь? То есть, ты хочешь сказать, что когда-то была девушка, которая тебя любила, а ты ее?

- А я по-твоему вообще животное бесчувственно, вся кровь к головке прилила, да?

- Как бы да, но… И она была простая смертная, как я?

- Именно. Вот, кстати, ее фото. Давай, смотри в глаза своей названной сестре – вы же, бабы, все одинаковые, вам бы только нашими чувствами поиграться…

- Во-первых, давай перейдем на спокойный, дружелюбный тон, а во-вторых… Как ее звали?

- Ангелина.

- И откуда она была?

- Город П…. И, представляешь, какая романтическая история – я же ее фото увидел, когда очередную бумагу на отказ в перерождении подписывал. Родственница она была какого-то урода, который семью свою в автокатастрофе угробил, пьяным за руль сел. Жена и двое детей – в кашу, а он выжил, каким-то чудом. Ну, а по делу проходила по подозрению, что это она его накачала, специально, чтобы кошелек у него свистнуть. Потом, конечно, вскрылось, что это ошибка какого-то стажера, но я, как ее фото увидел – уже забыть ее не смог. Специально у отца больничный выпросил, в этот город отправился, нашел ее. Неделю за ней ходил на расстоянии, боялся подойти…

- Это ты-то? – недоверчиво хмыкнула Крис.

- Так я же не всегда был таким опытным, как сейчас.

- А, ну да. Продолжай.

- Потом мы с ней случайно столкнулись, я ее до дома проводил, и все закрутилось, завертелось… С тех пор, каждые выходные – я к ней. И знаешь, я ей даже рассказал, кто я – и она поверила. Ждала меня с нетерпением, слова любви на ушко шептала. У нас было прям… ну, вот знаешь, как в романтических комедиях первый период отношений главных героев нарезкой показывают – как они ужинают при свечах, в парке гуляют, держась за руки, по пляжу бегают…. Только взаправду.

- Верю, - вздохнула Кристина. – Тоже проходила.

- А потом я однажды к ней – а ее дома нет… Я к ее соседке – она комнату одной девочке сдавала, студентка – а та говорит: твоя ненаглядная, мол, ушла куда-то. Ну, остался ждать ее. И что ты думаешь? В час ночи заваливается с каким-то мужиком, прямо в прихожей сосаться начинают, и раздеваться. Я в гостиной на диване сидел – они мимо меня прошли, даже не заметили в темноте, и сразу в спальню…. Потом я узнал, что он, оказывается, местный стриптизер. Мало того, что она ему деньги в трусы совала, так еще и трахалась с ним за моей спиной! Мол, у него там рельеф, банки-кубики, и она потекла, как только его увидела… Ты представляешь?

- Налей и мне, - вдруг попросила квартирная хозяйка. – Не жалко?

- Можно, - я достал вторую, загодя заготовленную пустую стопку, и плеснул ей. – А ты-то чего?

Кристина выпила, подцепила вилкой рыбную консерву, и задумчиво пожевала, глядя куда-то в точку мимо меня.

- Да просто, знакомая история. И это после того случая ты стал… таким? Ну, ты понял.

- Думаю, да. Тяжело рассматривать в каждой девушке индивидуальную личность, когда одна такая тебе сердце разбила. Проще представлять вместо них дырки, куда можно спустить – и проблем меньше, и душа не болит. Извини, что так грубо, я теперь каждый год восемнадцатого числа шестого месяца сам не свой.

- У тебя восемнадцатое число шестого месяца, а у меня – двадцать третье восьмого месяца, - грустно улыбнулась Крис. – У меня тоже в этот день настроение – паршивее некуда.

- Да ладно?! – я уставился на нее. – И у тебя тоже?

- Ага.

Пауза.

- Может, расскажешь?

- Рассказать? – задумалась она. – Нет, я лучше на работу поеду. Не хочу вспоминать.

- Ну, Крис, ну, пожалуйста! Ты же видишь, как мне тяжело – а эти двое, пухлый и кошак, меня вообще не поддерживают. Да, и потом, ты же выпила, куда ты поедешь?

- Думаешь? – она начала колебаться.

- Ага. Ты посиди со мной хотя бы полчаса, а потом тебя Серафим на нашей машине отвезет.

- Ну… тогда можно, - сдалась Крис, и теперь уже сама, не спрашивая разрешения, плеснула себе новую порцию спиртосодержащего напитка. – Я же замужем была, - она подняла безымянный палец правой руки, и выразительно постучала по нему указательным левой. – Два года.

- Иди ты!

- Серьезно. Звали его… а, впрочем, неважно. Конечно, романтической истории, как у тебя, не было, обычное знакомство, но… Короче, все, как ты рассказывал – ну, про нарезку из фильма – все было. А у меня же характер – сам понимаешь. А он, как будто для меня создан – под любой мой закидон мог подстраиваться. Еще и как-то так делал, что я вообще мягкая становилась, смирная, как дикая кошка, если ее приручить. Сама потом удивлялась, как у него так получается. Короче, думаю: нельзя такого мужика терять, вокруг желающих много, мало ли одиноких баб со стервозной натурой? Ну, и потащила его заявление подавать, в ЗАГС, значит. Расписались, чин по чину, свадьбу скромную сыграли, но значимую. А он мерчендайзером был, по магазинам ездил, контролировал выкладку продукции… - тяжелый вздох. – А потом говорит: мол, начальство меня повышает, и посылает в другой город на неделю с инспекцией, посмотреть, как там у нас и что продается, а то продажи там низкие, почти нулевые. А я же на ревности, сам понимаешь, для меня чужой волосок на его рубашке – уже повод для скандала. Ну, а он предлагает: поехали со мной, я буду работать, а ты гуляй, город осматривай, ты же там не была никогда. Ну, поехали, в гостинице поселились. Я в первый день пошла, значит, гулять, а у меня телефон разрядился, вернулась в гостиную. Вдруг слышу – звуки характерные из соседнего номера, и голоса вроде знакомые. Пошла посмотреть. А он там в постели с другой бабой… - ее передернуло. – И знаешь, кто это была?

- Кто.

- Его двоюродная сестра.

Я присвистнул.

- Оказалось, что его никто не повышал, и никуда не посылал, он просто отпуск на неделю взял, а мне все наврал, поехал в другой город любовницу шпилить, и меня с собой взял, чтобы я ему мозги не сношала, - Крис помолчала. – Типа, пока я там гуляю, город осматриваю, он ее – а вечером уже меня… На два фронта работал, ты представляешь? Многоженец х*ев… Даже номер по соседству снял, чтобы я следы измены не спалила. Сука предусмотрительная! Естественно, скандал и развод. Машину я его через суд отжала, на «Мазду» поменяла, а тут и родители – Царство им Небесное! – дом мне этот оставили, со всеми его квартирами. Одну я себе забрала, остальные сдавать решила. На этой почве в риелторское агентство подалась, ну, а там уже меня ваш Отдел 13 завербовал…. Такие вот дела.

Она с грустью покачала в руке пустую стопку.

- Получается, у нас с тобой кроме говенного характера еще много чего общего, - заметил я. – Может, еще выпьем?

- Тебе-то зачем, тебя же не берет.

- Да, но тебе же плохо. Я тебя вспомнить заставил то, что не надо было.

- Логично, - она плеснула в стопку, и махнула ее, не глядя. – Ладно, я поеду, у меня еще работы валом… Спасибо, что выслушал.

- И тебе спасибо. Подожди! Дай хоть тебя до ванной доведу, умыться помогу. Тебя же шатает!

- Ерунда, просто хмель в голове зашумел, - Кристина, держась за стол, приподнялась, и нетвердой походкой пошла в сторону ванной. – Сама справлюсь.

- Ага, справится она, - я подскочил, и поддержал ее, прижав к себе. – Слушай, а можно, я с тобой поеду? Не хочу тут сидеть, в одиночестве.

- Куда со мной? – не поняла Крис.

- На работу. Я тебе мешать не буду, в уголке себе тихо посижу.

- Ага, и как я это объясню? Мужчина в костюме сидит в углу моего кабинета и наблюдает, как я работаю, просто так? Да сейчас это знаешь, какой звоночек тревожный? – Кристина уставилась на меня слегка затуманенным взором. – Слушай, а поехали лучше в караоке? Мне так резко захотелось грустные, депрессивные песни о любви спеть… Нет, лучше обними меня.

- А можно?

- Просто обнять, ничего больше.

- Ладно, - я прижал ее к себе, и начал поглаживать по спине, постепенно опуская руки ниже. Одновременно с этим мои губы начали скользить по ее лицу, пока не нашли ее губы. Крис вдруг резко отпрянула в сторону.

- Обалдел?

- Крис, нам сейчас обоим очень тяжело, - тихо, но значимо сказал я. – Тебе больно, и мне больно. Нас обоих предали те, кого мы считали своей судьбой. Но знаешь, что я думаю? Это не повод грустить, а надо искать радости в жизни, чтобы жить дальше.

- Ага, сам только что сидел, как этот… ну, скульптура такая есть…

- Да. Но, когда я узнал, что у тебя такая же рана на душе – я вдруг понял, что мы с тобой не случайно не встретились. А вдруг, мы встретились для того, чтобы помочь друг другу забыть этот пройденный этап, и начать все заново, вместе?

- Ты что, опять меня соблазняешь? – прищурилась она. – Я же тебе утром четко сказала…

- Я не буду тащить тебя в постель, пока ты этого не захочешь. Я просто хочу, чтобы мы стали ближе. Не физически, а духовно.

- Тогда зачем ты лапаешь меня за задницу?

- Она у тебя круглая, упругая, как орех, не удержался. Прости. Давай, доведу тебя до ванны, и помогу умыться.

- Врешь, как пить дать, - вздохнула Кристина, но, все-таки, позволила отвести себя в место назначения. – Ты же бабник, ты же ничем не лучше этого… моего бывшего…

- А кто сказал, что я не могу измениться? – я открыл кран, пустив в раковину воду. – Разве я бы спас тебя от солевого наркомана, если бы мне было абсолютно положить на тебя?

- Ну… Нет.

- Вот. Разве я бы предложил переспать в первый день знакомства, если бы ты не была в моем вкусе? И разве я бы вчера зашел в твою квартиру, и сделал то, что сделал – если бы у меня была толпа баб, и к каждой я мог поехать в любой момент? Но этой толпы нет, потому что нужна мне ты, и только ты.

- Хватит, замолчи…

- Не замолчу, - я подал ей полотенце, а потом резко, воспользовавшись тем, что она закрыла полотенцем лицо, прижал ее к себе, заглянув ей в глаза. – Ты знаешь, кто я такой. Врать не буду – будет трудно. Я даже не знаю, получится ли у меня хранить тебе верность, но – пока получается, я буду только с тобой, потому что я не могу без тебя. Я не твой бывший, не буду кормить тебя сказками, а просто дам обещание, что постараюсь стать лучше. Ради тебя.

Кристина молчала, но даже по лицу было видно, как ее душу раздирают противоречия. Будь она потрезвее, она бы даже слушать меня не стала, но – алкоголь, как известно, корень многих бед. Кроме того, между нами искрилась химия – та самая, которую во всех книгах описывают, и она знала, что этого не скроешь. От одного только присутствия ее тела у меня кипела кровь и становилось тесно в брюках. Медленно, очень медленно я начал покрывать легкими, невесомыми поцелуями ее лицо, потом быстрее и сильнее. Наши языки переплелись, ее грудь уперлась в мою, даже сквозь ткань блузки ее твердые соски царапали мою кожу. Понимая, что до кровати идти далеко, я толкнул ее в сторону стиральной машинки, и, подняв, посадил на нее, заставив обвить ногами мою талию. Тихо постанывая, Крис дрожащими пальцами расстегнула ремень моих брюк, а мои пальцы нащупали и спустили с ног узкую полоску ее трусиков. Вода из крана продолжала идти мощным напором, и шум, с которым она ударялась об фаянс умывальника, заглушал звуки нашей страсти…

Звонок мобильника прозвучал в самый неподходящий момент – когда дело уже шло к кульминации. Двигая бедрами, методично вколачивая свою плоть внутрь стонущей, охающей от острого удовольствия Кристины, прижимаясь к ее губам и сжимая ее груди, вывалившиеся из расстегнутой блузки, я ждал ее оргазма. И не только его, а вообще того, что за ним последует. Мне казалось, что для закрепления успеха надо бы шепнуть те самые три важных слова, которые я никогда никому не говорил, но это было также трудно, как не кончить от умелого горлового, и надо было подыскать альтернативу. Трель дурно орущего телефона слегка вернул нас в реальность, но остановиться мы уже не могли. Вскрикивая, Кристина впилась зубами мне в плечо, мелко сотрясаясь всем телом, и сжимая меня внутри – по моим мышцам прошла судорога, и яйца извергли запасы семени (кстати говоря, после прошлой ночи – довольно скудные, видать, еле-еле остатки по сусекам наскребли). Я не торопился отпускать ее, поглаживая по округлой, вздымающейся груди, и ласково играя с ее язычком своим собственным.

- Телефон… - выдохнула она мне в губы. – Наверное, меня ищут…

- Пофиг, - я лизнул один ее твердый, похожий на камушек сосок, потом другой. По телу Крис волнами прошло возбуждение – она снова начала заводиться. Мой слегка обмякший внутри нее конец тоже начал наливаться былой силой.

- Мне хорошо с тобой, - сообщил я. – И в прошлый раз было.

- Я заметила, - прошептала она. – А все-таки, ты обманщик. Сказал, что не потащишь меня в постель, пока я не захочу, а сам…

- Так ты же захотела. И сейчас еще хочешь.

- Нет, давай все-таки вечером. Мне реально надо на работу. Да, и у тебя дел много.

- Как скажешь, - я интуитивно понял, что сейчас ей лучше уступить. – Я тебя отвезу.

- Не надо, я сама. А ты… уберись в комнате. И вечером поговорим. У меня. Согласен?

- Только поговорим? – я нахально погладил пальцем ее сосок.

- Посмотрим, - слабо улыбнулась Крис. – Как пойдет.

Телефон снова заорал, как ненормальный. Да, блин! Дебильное нынешнее поколение, наизобретали гаджетов, отвлекают в самый важный момент.

- Похоже, это тебя, - заметила Кристина, соскальзывая со стиралки, закрывая кран в умывальнике, и открывая уже в ванной. – Мой в комнате остался. Выйди, пожалуйста, мне надо в душ.

Я подтянул брюки, застегнул ремень, и вернулся в гостиную, доставая из кармана мобильник.

- Да?

- Срочно собирайтесь, и не забудьте оружие, - тоном, не терпящим возражений, сказала Вика. – Наш парадемон только что побывал в городе Н., и сжег дотла целую улицу. Жду на вокзале.

- Почему на вокзале?

- Это единственное место, которое вы точно найдете. Все, давайте, выезжайте.

Глава тридцатая: Пироманьяк

- Парадемон еще здесь, - сказала Вика, не теряя время на приветствия. – После сгоревшего ночью алкомаркета Г. принял меры. Теперь на выезде из городов и между ними стоят патрульные машины, оснащенные сканерами – по типу, каким пользуюсь я, только мощнее. Прошло уже десять минут, а ни от одного из постов не поступало сигнала – значит, парадемон город не покидал.

- Ля, а я думал, у нас конспирация. – удивился я.

- Патрульным сказали, что они ловят безумного ученого, перевозящего новый смертельный вирус, а сканер – новейший прибор, который этот вирус выявит… Ну, и пообещали звездочку на погоны тому, кто этого ученого поймает – чтобы лучше старались. Поехали на место, я покажу дорогу.

Несколько минут спустя

- Ну и вонь!

Хотя нет, вонь – это слабо сказано. Вонища! М-да, запах паленой плоти – не самый приятный аромат. Хуже только новый парфюм Крис – французский, с нотками беспощадной власти. И за что она только деньги выложила – до сих пор не пойму.

Машинально проверив револьвер в наплечной кобуре, я двинулся вдоль улицы, осторожно обходя обугленные головешки, которые когда-то были людьми. Шли себе по делам, или просто прогуливались, и даже не подозревали, что их жизнь закончится вот так. И не только люди. От деревьев остались торчащие черные обломки, газон превратился в выжженную землю, и даже тротуар покрылся слоем копоти. От пять минут назад самой обычной, полной жизни городской улицы осталось одно сплошное пепелище.

Пройдя метров сто, я понял, что идти пешком явно не вариант – парадемон-пироманьяк уже мог уехать далеко-далеко, и, скорее всего, сейчас стоит в каком-нибудь заброшенном гараже, отдыхая от трудов праведных. Так сказать, опорожнил говно, скопившееся на душе, и спит довольный. Прям как некоторые люди. Стараясь дышать по возможности ртом (не забыть потом зубы почистить два раза) я по загаженной улице вернулся к «Волге» – единственное яркое пятно на черном фоне.

- Это еще что такое? – с водительского кресла на меня смотрела резиновая зеленая харя с блестящими огромными глазами и болтающимся внизу хоботом.

- Противогаз.

- Вещь хорошая, давай и мне.

- Я только себе взял.

- Ну, ты и скотина… Ладно, наш парадемон уже успел скрыться. Что делать будем?

Молчание, склоненная вниз голова в противогазе не отвечала. Предчувствуя неприятную догадку, я перегнулся через дверцу. На коленях напарника был телефон, на экране которого разворачивались драматические события – Бутчер как раз схлестнулся с Хоумлендером, и выглядело это конкретно так эпично.

- Охренел?

Егор равнодушно пожал плечами. Из-за угла вынырнула Вика, и легким, пружинистым шагом подошла к машине.

- Пожарные и «скорые» уже едут.

- Передай пожарным, что они могут разворачиваться, тут для них работы уже не найдется – все, что можно, сгорело к чертям, - я посмотрел на свои туфли, идеально подобранные в цвет костюма, и матернулся, обнаружив, что они перепачканы пеплом и копотью.

- Кто-нибудь мог внутри домов мог выжить, - предположила Вика. – Если, конечно, не умер от сердечного приступа, выглянув в окно как раз в тот момент, когда тут парадемон рассекал.

Я согласно кивнул. Увидеть своими глазами, как людей сжигают заживо – зрелище не для слабонервных, заново можно коньки отбросить, или в дурку загреметь. Ох, и работы сегодня предстоит ребятам из Высшего Управления…. Интересно, какое общее количество жертв?

- Что там с официальной версией? Вопросов после такого… лютого пи***ца не будет? А то сначала пожар в том городе, потом алкомаркет, теперь это…

- Террорист-поджигатель, - пожала плечами Вика. – Разыскивается в двенадцати странах мира. Поищем всякие интересные нераскрытые поджоги, соединим в одну кучу. Подключим коллег из Интерпола, сделаем онлайн-конференцию, навешаем лапши на уши, чтобы они уже дальше передали это по своим каналам…

Я зевнул, показывая, что мне это не интересно.

- Кстати, нужен будет реальный подозреваемый, - задумчиво сказала девушка.

- Зачем?

- В смысле зачем? Люди, когда про такое узнают, будут каждый день новости смотреть – поймали гада или не поймали. Да, парадемона мы, в конце концов, уничтожим, но что ты обычным гражданам скажешь? Нужно подставное лицо – типа, он и террорист, выследили и взяли, но погиб в перестрелке. И по телику его показать, чтобы люди успокоились.

- Возьми того придурка, который на соседней с нами улице в окно на прохожих мочится, когда с бодуна просыпается, - сам я его не встречал, но слышал о нем от Мурзика.

- Точно!

- Эй, я же пошутил.

- Да нет, идея хорошая. Все равно, о его смерти никто скорбеть не будет. Спасибо, Азраэль! – и Вика отошла в сторону, доставая телефон. Долбанутая!

- Встречай пожарников, - бросил я ей вслед. – А мы поедем, покатаемся по городу, проверим всякие заброшенные гаражи. Егор, заводи, поехали.

Молчание.

- Егор?

- Отстань, тут самое интересное начинается.

- Да етить вашу мать….

«Патриот» остался на месте, а вот «Волга» неспешно покатила по улицам, аккуратно объезжая припаркованные у обочины машины. Пока Егор рулил, я набрал номер Паука.

- Да?

- Ты уже в курсе, что случилось?

- А как же.

- Есть, чем порадовать?

- Да, к счастью, в этом городке больше многоэтажек с подъездами, чем частных домов. Причем почти все подъезды обращены дверями к дороге, сами двери оснащены домофоном, а в каждом домофоне – встроенная камера.

- А почему у нас нет домофона?

- Так у нас нет подъезда, а просто разные квартиры в разных частях дома, и у каждой - отдельный вход. Кто к тебе еще придет кроме тех, кого ты ждешь?

- Логично. Ну, и что там?

- Удалось установить машину, в которую вселился парадемон. Это пикап на базе «Гранты» оранжевого цвета, принадлежит ремонтникам, которые неподалеку от сожженной улицы дорогу латают. Перевозят на нем всякое спецоборудование. Десять минут назад эта машина проезжала перекресток на пересечении улиц Старославянской и Пушкина. Ни на одном следующем перекрестке не засветилась – значит, находится в этом районе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Круто, молодец. Все, до связи, - отключившись, я открыл в телефоне навигатор. – Так, улица Старославянская… Ага, нашел. Егор, здесь налево.

«Волга» повернула. Причем особо разница визуально не ощущалась – та же самая улица, только немного с другими домами. А вот и перекресток с улицей Пушкина.

- Что дальше? – не дождавшись указаний, Серафим аккуратно прижался к обочине, и снял противогаз – видать, запарился.

- Катаемся туда-сюда, и смотрим в оба, ты налево, я – направо. Кто первый увидит оранжевый пикап на базе «Гранты» - тот молодец.

- А кто не увидит?

- А ты увидь. Кстати, а не знаешь, что такое вообще эта «Гранта»?

- Кажется, что-то связанное с «Приорой» и «Калиной».

- Тьфу-ты, а по названию казалось… Все, выключи речевой аппарат, и включи зрительный.

Прошло пять минут. Отливающая червонным золотом «баржа» неторопливо плыла по тихим улочкам городка, словно по реке-матушке. В глазах рябило от обилия практически одинаковых, безликих бетонных коробок, и длинных верениц выстроившихся вдоль тротуара автомобилей. И, хотя цвета они были самого разного, оранжевого среди них не попадалось.

- Что-то я не пойму… - протянул Егор, свернув в очередной раз направо. – Мы где вообще?

- В городе Н., ищем парадемона, забыл?

- Это я знаю. Здесь уже другая улица, какая-то Лесная.

- Действительно, - я прищурился, читая табличку на стене дома. – Ладно, рули обратно на Пушкина.

- Ага, а где она?

- Сейчас посмотрим, - я встряхнул телефон, возвращая его к жизни. Однако к жизни он так и не вернулся, зато на экране появился красный индикатор. – Что это с ним?

- Разрядился.

- Давай свой.

- У меня нет, да и нафиг он мне? – «Волга» докатилась до очередного перекрестка, и мы поняли, что совершенно не представляем, в какой части городка находимся. – Блин, ну и чё делать теперь?

- Давай обратно к месту пожара, - пожал я плечами. – Слышишь, паленым пахнет? Вот, где пахнет, туда и рули.

- Давай попробуем сначала до конца этой Лесной доехать, - «баржа» попылала дальше. Но Лесная, к нашему удивлению, оказалась очень длинной, а закончилась тем, что уперлась в выезд непосредственно на трассу.

- Черте что получается, два километра проехали по Лесной, а леса как не было, так и нет, - заметил я. – Кругом сплошное нае… осторожно, дети сзади. А ну-ка, развернись, и припаркуйся.

Дорогу перебегали две девочки, лет по одиннадцать, на самокатах. Перебежали, уселись на лавочку, бросив рядом своим транспортные средства, и принялись за мороженое, беззаботно болтая.

- Жди здесь, - я покинул машину, и с удовольствием потянулся, явственно ощущая, как побаливает от жесткого сиденья филейная часть моего тела. И как раньше люди на таких машинах сотни километров дорог наматывали? Это же ужас просто! – Девочка, а, девочка! И ты, вторая, тоже. А вы не подскажете доброму дяденьке, где здесь улица Пушкина?

- Ага, - та девочка, что была слева, лизнула мороженое, и окинула меня критическим взглядом. – Три сотни баксов.

- Ч-ч-чего? – я аж поперхнулся от неожиданности. – А не дохера ли?

- Папа говорит, что отечественная валюта слишком ненадежная, надо вкладываться в твердые заграничные дензнаки.

- Понятно, - я перевел взгляд на вторую. – А твой папа что говорит?

- А у меня папы нет, он задолго до моего рождения ушел за сигаретами, и не вернулся.

- Так может, ты мне подскажешь, где улица находится?

- Три сотни, ценник тот же.

- Да пошли вы, - я вернулся в машину, и посмотрел на беззвучно трясущегося от смеха Егора. – Что?

- А ты бы еще леденец им предложил, и в машине с тобой поехать, показать, где улица находится, - он вытер выступившие на глазах слезы. – Они же сейчас со своим Интернетом лучше развиты, чем раньше, когда дети в их возрасте палкой крапиву херачили и шалаши строили.

- Да с чего они вообще взяли, что у меня такие деньги есть? Я же не выгляжу, как олигарх – самый обычный прохожий, в костюме… Ох ты, мать вашу…

- Ага, а ты думаешь, в этих ебенях их папы, и другие знакомые взрослые дяденьки прям все в дорогих костюмах ходят и с золотыми часами на запястье?

- Да, прокол…. Слушай, а вон над домами башня с часами и остроконечным куполом возвышается. По-моему, я такую же видел напротив остановки, где мы со Златой и ее инвалидами тусили. И даже не такую, а эту же самую, потому что другой такой не видно. Рули в ее сторону.

- Давай ты за руль сядешь, а то я уже устал – и рулить, и оранжевый пикап искать.

- Спасибо, что вовремя напомнил, что мы на работе, а не просто так, от не**й делать, катаемся. Дебила кусок!

Однако башня оказалась вовсе не той же самой – потому что та же самая находилась в городе А., а мы сейчас катались по улицам города Н. Да и со Златой все происходило именно там, а не здесь.

- Все, я сдаюсь, - остановившись и выключив двигатель, я скрестил руки на груди. – Без понятия, куда дальше ехать.

- Так мы уже приехали, - ответил Егор, внимательно смотря на большое, красно-белое здание, находящееся с его стороны. – Вон, похоже, школа, которая на улице Старославянской находится, а вон и оранжевый пикап, стоит во дворе.

*********************

Оглядываясь по сторонам, ожидая самого худшего, мы пересекли улицу, и уперлись в закрытую калитку школы. Поскольку были летние каникулы, само здание тоже было закрыто до осени.

- Странно, - я посмотрел налево, потом направо – высокий, сплошной забор шел в обе стороны. – А как же машина заехала, если все закрыто?

Серафим задумчиво поскреб небритую щеку.

- Знаешь, недавно я смотрел сюжет про педофилов, и там был случай – точно такая же школа, но с дыркой в заборе. И этот педофил через нее проникал на территорию, и показывал детям свой болт. Может, и здесь также?

Молчание.

- Знаешь, иногда ты меня пугаешь, - признался я. – Вроде, и ходячий кусок сала – ничего необычного – а иногда такой непредсказуемый, что не знаешь, чего ожидать.

- А ты все такое же хамло, как и в первый день нашего знакомства, - парировал напарник.

- Ну так, стабильность лучше дешевых понтов… Кстати, а ты не думаешь, что нам надо бы сначала разыскать Вику, а потом уже ломиться в закрытую школу?

- Не-а.

- И я так думаю. Ладно, пошли уже.

- Подожди, - словно о чем-то вспомнив, Егор вернулся к машине, открыл багажник, покопался там пару минут, закрыл, и снова подошел ко мне. – Теперь идем.

К моему безграничному удивлению, дырка в заборе действительно нашлась – и была настолько огромной, что в нее легко бы пролез автомобиль. Миновав футбольное поле, потихоньку зарастающее травой, и спортивные снаряды для уроков физкультуры, мы подошли к оранжевому пикапу, принадлежащему муниципальным дорожным работникам. Ничего подозрительного, в кабинет пусто, в кузове – конусы, какие обычно ставят на дорогу, да какие-то инструменты. Единственное, что привлекло внимание – непонятно откуда взявшаяся синяя, перепачканная краской легкая, тонкая куртка из грубого материала. Она одиноко лежала возле переднего колеса пикапа, словно имея к нему непосредственное отношение.

- Сканер надо было с собой взять, - цыкнул зубом Егор. – А вдруг, этот не тот автомобиль?

- Ага, это просто сторож дядя Вася свою «Калину» в ремонт отдал, а сам взял в службе проката именно вот этот оранжевый пикап со всем его хламом в кузове, чтобы на работу ездить, - буркнул я. – Соображай лучше! Пошли, осмотрим школу.

- На предмет чего?

- Не знаю, на предмет чего-нибудь необычного. Нам ведь нужен результат, еще утром Г. об этом говорил.

- Тогда давай найдем местного сторожа, и с его телефона позвоним Вике, чтобы она приехала, и привезла сканер.

- Во, шикарная идея! Пошли.

Задние двери школы, выходящие на стадион, оказались не заперты. Внутри стояла та самая мертвая тишина, какая обычно бывает в больших зданиях типа школ или больниц, и именно в момент их закрытия. Наши шаги гулким эхом разносились по пустым коридорам.

- Как думаешь, где здесь сторож? – спросил я, на всякий случай вытаскивая из наплечной кобуры револьвер. Если парадемону некуда больше деться, то он здесь, печенкой чувствую.

- Наверное, в каморке какой-нибудь дрыхнет.

Я сделал еще пару шагов, как вдруг резкий звук стали заставил меня буквально подпрыгнуть, и обернуться, нацеливаясь револьвером на парадемона, который решил запрыгнуть сзади. Но оказалось, что это Егор вытащил из спрятанных под футболкой ножен длинный, изогнутый меч – его лезвие переливалось всеми цветами радуги, а рукоять была того же цвета, что и наша «баржа».

- Это еще что такое?

- Мое оружие, - ответил напарник. – Катана, специально для уничтожения парадемонов. Решил, что пора уже начать пользоваться – ты же с пушкой своей ходишь постоянно. Ну, а принцип действия тот же – делаешь добрые дела, и тогда лезвие будет острое.

- А если не делать?

- Будет тупое.

- Оружие прям для тебя, у вас с ним много общего, - я дошел до лестницы, ведущей на верхние этажи, и прислушался. – Может, махнемся? Всегда мечтал побыть японским самураем, да и в тир ходить каждый день неохота.

- Как будто ты ходишь.

- Ну, Вика сказала, что будет меня в этом вопросе контролировать – я, что ли, виноват, что она каждый вечер где-то по рабочим делам шляется? – я поднял руку. - Тихо, слышишь?

- Ага, идет кто-то.

Шаги раздавались с другого конца длинного коридора, тянущегося слева. Вот, и показалась приближающаяся фигура пожилого мужчины – ступал он осторожно, поглядывая по сторонам, и сжимая в руках ружье. Видать, сторож серьезно заморочился насчет охраны школьного имущества, сразу видно. Мужчина нервно дышал, и облизывал губы, его лоб блестел от пота. Я прикинул, что делать в такой ситуации. Крикнешь ему отсюда – так стрелять станет, подпустишь поближе – все равно стрелять станет. Нет, нам, ангелам смерти, как бы, все равно – пусть стреляет, раз ему приспичило – но не хотелось грохота в замкнутом помещении, потом голова болеть начнет.

- Эй! – пока я думал, Серафим решил действовать. – Эй, ты… вы… Брось… те ружье, сейчас же!

Сторож остановился, и посмотрел на нас. Нас разделяло несколько метров.

- Вы еще кто? - хрипло осведомился он.

- Полиция, - сказал я миролюбивым тоном. – Мужчина, положите оружие, вам же лучше будет.

- Удостоверения покажите!

- Это еще зачем? – удивился Серафим.

- А вдруг вы те самые поджигатели, которые только что теракт устроили? – он неопределенно мотнул головой. – Еще и машина какая-то на территорию заехала… Быстро, удостоверение, я в ВДВ служил, меня так просто не проведешь.

Мне стала ясна суть претензий. Видимо, сторож, посиживая у себя в каморке (может даже в компании с бутылкой) смотрел телевизор, увидел сообщение о пироманьяке – то бишь, нашем парадемоне – и взволновался. Потом услышал шум, выглянул в окно, увидел стоявший во дворе оранжевый пикап, пошел проверить, услышал наши голоса – и взволновался еще больше.

- Мужчина, вы, главное, успокойтесь, - попросил я. – Удостоверения у нас нет, но мы точно из полиции. Лучше положите ружье, и ответьте нам на пару вопросов. Вы тут один?

- Ага, так я тебе и сказал, - ощерился сторож, проигнорировав уже третью просьбу убрать свое ружье с глаз долой. – Щас Петька придет, и мы разберемся, что вы за клоуны ряженые!

- Петька – это тоже сторож?

- Нет, работник, в классе истории ремонт делает… Да что я вообще с вами разговариваю? Ты – положи свой меч, и оба руки вверх!

Мы с Егором переглянулись. Совершенно очевидно, что нас посетила одна и та же мысль – синяя, перепачканная краской курткой могла принадлежать именно пресловутому, делающему ремонт в кабинете истории Петьке, а значит, парадемон либо прячется внутри школы, либо уже ушел, благополучно перекинувшись из машины в оказавшегося поблизости человека.

- А если не положу, то что дальше? – набычился Серафим. Ситуация быстро накалялась.

- Тогда я выстрелю, - пообещал сторож.

- Рискни, - я сделал неуловимое движение, и мой револьвер оказался у меня в руке. – Давай, кто первый. А потом мой коллега тебе руку отрубит – за то, что осмелился дерзить сотрудникам полиции при исполнении.

- Ты чего, она же тупая, - напомнил Егор, движением руки разрезая катаной воздух.

- Да, но если ты не будешь об этом орать, он не догадается… Ну, мужчина, и чего это мы вдруг язык в эконом класс засунули? Возразить нечего?

Сторож нервно облизал губы, напряженно прикидывая.

- Вызовите сюда своего старшего, - потребовал он. – У которого точно удостоверение есть.

- Да что ты заладил со своим удостоверением, как будто его прям подделать нельзя? – возмутился я. – А вообще, давай телефон, и мы позвоним, кому надо.

- Точно?

- Слово пацана.

Не знаю, смотрел ли сторож нашумевший в свое время сериал, или просто мой тон на него подействовал, а только он, удерживая ружье одной рукой, другой начал доставать из кармана старый, кнопочный мобильник-раскладушку.

- Подойди ближе, и передай его мне, - вся эта ситуация начала меня потихоньку бесить – какого черта я, Азраэль, ангел смерти, сын архангела Гавриила, стою посреди пустой школы где-то в ебенях, и уговариваю пожилого идиота, посеявшего мозги там, где он разбивал кирпич об голову, не стрелять в меня из ружья? А еще пару дней назад так хорошо начиналось – брендовые шмотки, черный кабриолет, шик и блеск. – Спокойно, без резких движений.

- А то руку отрублю, - пообещал Серафим для пущей убедительность. – Вместе с ружьем.

Сторож начал медленно подходить, быстро переводя взгляд с катаны на револьвер и обратно, ружье в его руке ходило ходуном, угрожая прострелить то ли стены, то ли пол, то ли потолок. А может, даже садануть картечью, и тогда пострадает вообще все, еще и здесь Петьке придется ремонт делать, как только с кабинетом истории закончит.

- Ну, чего встал? – он остановился в нескольких шагах от меня. – Давай мобильник.

- Не-а, теперь ты подойди, - ствол ружья нацелился мне в живот. – А ты стой на месте! – это уже адресовалось Серафиму.

- Достал! – мои нервы не выдержали. – Егор, наш друг не хочет верить нам, представителям закона, на слово. Отруби ему руку, нафиг!

Согласен, грешен – в минуты раздражения мои шутки могут неправильно понять люди, не отличающиеся высоким интеллектом. Серафим, то ли в шутку, то ли всерьез, взмахнул катаной. Раздался противный, чавкающий звук, ружье полетело на пол вместе с отрубленной кистью, ударил фонтан крови, и дикий крик резанул нам по ушам.

- А-а-а.….! – сторож начал оседать на пол, вопя так, будто его резали… а, ну то есть, вполне нормально для текущей ситуации. – ******, ***, ******!

- Ты что сделал, придурок? – я выпучил глаза. – Ты же сказал, она тупая!

- Да я сам не пойму, вдруг стала острая, - Егор недоуменно уставился на свое оружие. – А-а, я понял – я же тебе утром помог с Кристиной, вот, считай, добрый бескорыстный поступок сделал. Или нет, погоди… или я раньше что-то сделал? Не помню.

- Ты дебил, что ли? Ты человеку руку отрубил!

- Ну, извини.

- Пацаны не извиняются, - я откинул верхнюю часть корпуса мобильника-раскладушки. – Давай, звони в «Скорую», или Вике, или куда-нибудь, а я пока…

Внезапное движение заставило меня дернуться. В дальнем конце коридора, откуда пришел сторож, мелькнула фигура в синем комбинезоне. Мелькнула, и тут же пропала.

- Стоять! – мигом забыв и про сторожа, и про его отрубленную кисть, я рванул с места.

Гулкие шаги тяжелых башмаков загрохотали по лестнице, ведущей на верхние этажи. Подняв голову, я успел заметить в полутьме синее пятно, мелькнувшее вверху. Держа револьвер наготове, я поднялся на второй этаж, быстро заглянул вправо-влево – никого.

- Эй, выходи, полиция!

Никакой реакции. На третьем этаже была аналогичная ситуация. Быстро сообразив, что надо делать, я поднялся на четвертый, остановился на лестнице, и замер, не двигаясь, и затаив дыхание. Несколько минут напряженной, давящей на психику тишины, а потом осторожный скрип шагов внизу. Это гад все-таки был на третьем – видать, забежал в какой-то пустой класс, и затихарился. Мелькнуло синее пятно.

- Стоять! – я помчался вниз по лестнице. – Стой, сука!

Куда там – он и не подумал притормозить. Третий этаж кончился тупиком – одни только двери в учебные классы, и ни одной наружу. Синее пятно беспорядочно заметалось, словно загнанный в ловушку зверь.

- Руки! – я осторожно приблизился, держа его на прицеле. Теперь я отчетливо видел, что это был молодой мужчина – может, на пару лет старше Миши, парня Златы. Карманы его комбинезона подозрительно топорщились, и мне это не понравилось. – Руки, сказал, полиция!

Внезапно зарычав, он рванул дверь ближайшего к нему учебного кабинета. Раздался жуткий треск, замок вырвало с мясом, а синее пятно скользнуло внутрь. Опасаясь, что он сейчас сиганет в окно – парадемон же, херу там! – я осторожно заглянул туда. Работник Петька стоял возле школьной доски, лицом к ней, с поднятыми руками, и мелко дрожал всем телом. Левая ладонь была сжата в кулак, пряча то, что находилось в ней.

- Ну-ка, развернись! – потребовал я. – И покажи, что там у тебя!

Он продолжил стоять неподвижно. У меня самого уже нервы были на пределе, поэтому я допустил серьезную (на мой взгляд позже) ошибку в этой ситуации – направился к нему с твердым намерением дать этому придурку рукоятью пистолета по башке. Чтобы больше не бегал по школьным коридорам, как того и требуют правила поведения. Конечно, бояться мне было нечего – что этот простой смертный может мне сделать – но я совсем упустил из виду сидящего внутри него парадемона, и его страсть к превращению всего вокруг в геенну огненную.

Он услышал мои приближающиеся шаги, втянул голову в плечи, и внезапно развернулся ко мне лицом. Я увидел бледную, перекошенную физиономию, оскаленные зубы, вытаращенные глаза – бешеный, реально! – и беззвучно шевелящиеся губы. А потом мне в лицо полыхнул огонь. Мощно так, бескомпромиссно.

Глава тридцать первая: Убойные покатушки

Ослепленный, потерявший ориентацию в пространстве, совершенно ничего не понимающий, я отшатнулся в сторону. А вокруг между тем все вспыхнуло, как огромная спичка – доска, учительский стол, парты, шторы на окнах (зря скидывались). И заволокло густым черным, как при пожаре, вонючим дымом.

Забыв про парадемона, я наугад ткнулся к выходу. Но вместо него ударился об парту. И только сейчас я осознал минусы физической оболочки, данной ангелам смерти для работы с документами. Главное, пока сидишь в кабинете – этого не замечаешь, а вот когда оказываешься в такой непростой ситуации – так сразу… Черный вонючий дым забивал легкие и застилал глаза, жар нестерпимо обжигал кожу, костюм из брендовых вещей последней коллекции медленно превращался в дымящиеся лохмотья. Голова начала кружиться, и я понял, что еще чуть-чуть – и потеряю сознание, и буду лежать в этом огромной печи, превращаясь в обугленную головешку, а уж как будет больно, когда меня найдут, и приведут в чувство! Надо выбираться отсюда, и срочно. Вытянув руку, я двинулся вдоль парт, пока не наткнулся на доску – от нее взял влево, уткнулся в окно, понял, что пошел не туда, и из последних сил рванул в противоположном направлении. И буквально вывалился из гущи дыма и огня в коридор, кашляя и задыхаясь так, как еще никогда не кашлял и не задыхался за все свои сто пятьдесят с лишним лет. Представьте, что во время кашля вас трясет от макушки до кончиков пальцев, мошонку внизу колет раскаленными иголками, а изо рта вылетают куски легких – вот такие примерно ощущения у меня были. Удивляюсь, как я при своей скромной комплекции душу не выкашлял.

Свежий воздух слегка отрезвил меня, но сознание было затуманено, и я, поднявшись, из последних сил, цепляясь за стены и двери учебный классов, как наркоман с приступом «отведите меня домой!» двинулся в сторону лестницы. Сзади бушевало вырвавшееся из кабинета пламя, дым гнался за мной, пламя лизало спину, покрывшуюся легкими ожогами, и каждый, сука, болел еще хуже, чем больной зуб. В какой-то момент силы покинули меня, и я растянулся на прохладном школьном полу, пальцы скользнули по стене, пытаясь уцепиться за что-то. Отдохнуть, надо отдохнуть. Вот, сейчас буквально, на пять минуточек глаза закрою, вздремну, а там сразу… это самое...

- Азраэль!

Тихий, словно с того света, голос. Я неохотно приоткрыл глаза – на секунду мне показалось, что это Вика. Но нет, никакой Вики в поле видимости не наблюдалось

- Сюда, Азраэль… - легкий, словно ветерок, шепот на ушко. – Иди ко мне…. Иди ко мне, сюда…

Треск пламени, пожирающей деревянные парты, затих, словно кто-то при помощи пульта убавил громкость. Голос шел прямо из бушующего пламени, и явно принадлежал девушке, и явно был смутно знакомым.

- Скорее, ко мне… Иди же сюда…

Цепляясь за встретившуюся на пути дверь, я заставил свое тело принять вертикальное положение. Еще бы чуть-чуть – и я бы шагнул прямо в огонь посмотреть, кто же меня зовет, но, к счастью, сзади послышались торопливые шаги и голоса.

- Да вот же он! Азраэль!

- Эй, мужик, ты что устроил?

Я с облегчением закрыл глаза, и открыл их уже через некоторое время, на свежем воздухе, лежа на траве позади школы. Оранжевый пикап стоял рядом, а надо мной склонились озабоченные лица Серафима и Вики. На заднем плане орала сирена, и раздавались голоса пожарников, спешивших к месту возгорания.

- Тьфу-ты, ну, и жесть… - сказал я, с трудом ворочая языком. – А, курва жирная, и ты здесь? Орлова, арестуй его, он человеку руку отрубил…

- Вот же ты гад, - заметил Егор не без обиды. – Я тебя вытащил, а ты меня сразу сдал!

- Ты как, в норме? -Вика прижала к моему горлу бутылку с водой. – Выпей.

- Я ангел смерти, я не пью воду…

- Это нужно для твоей физической оболочки. Выпей, это приказ!

Я с большим неудовольствием сделал пару глотков – настроенный исключительно на кофе организм в таком состоянии отвергал любую другую питьевую жидкость. Даже алкоголь, который я иногда показательно пил в клубе или в баре, чтобы склеить очередную деваху, и тот иногда шел через силу. Но зато Вика была права – в голове начало проясняться, сотрясающий мое тело кашель прекратился, и даже многочисленные ожоги на теле перестали болеть.

- А где этот? – уцепившись за Орлову, я сел, и протер разъеденные дымом глаза.

- Его в больницу забрали, - ответил Серафим.

- Заткнись, камикадзе недоделанный, не у тебя спрашиваю! Где парадемон?

- А ты его разве не убил? – прищурилась Вика. – Я думала, вы с ним схлестнулись, и он в последние секунды перед смертью, на прощание, пожар устроил…

- Схлестнуться мы с ним схлестнулись, только он, по ходу, опять сбежал, - мой взгляд остановился на моей одежде, покрытой многочисленными зияющими дырами с обугленными краями, в некоторых местах нитки еще тлели. – Да вашу ж мать!

Вика тихо выматерилась, и поднялась, на ходу доставая из кармана рацию. В этот момент к пылающей школе медленно подъехала еще одна пожарная машина. Взгляд девушки машинально окинул прилегающую территорию…. и ее рука опустилась вместе с рацией.

- Кажется, я знаю, где парадемон.

- И где же?

- Он мою машину угнал. Только что вон там стояла, возле пролома в заборе. Вот же сволочь!

*****************

Словно олень, преследуемый стаей волков, «Патриот» несся по трассе. И если сзади его преследовали полицейские машины с мигалками, то впереди все автомобили послушно разъезжались, уступая дорогу – а все потому, что спереди у отечественного внедорожника в решетке радиатора тоже была установлена мигалка. Это, плюс синие номера вводили водителей в заблуждение, и они, как того требуют правила ПДД, прижимались к обочине, наивно думая, что серебристый «УАЗ» возглавляет колонну мчащихся за преступником полицейских автомобилей, а не пытается от них оторваться.

- Здесь направо! – сказал я, и Вика бросила «Волгу» в такой рискованный занос, что левый борт лишь на какие-то миллиметры разминулся с фонарным столбом. – А теперь прямо, до выезда на трассу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Меня сейчас стошнит… - пробормотал с заднего сиденья Серафим, чье лицо по насыщенности зеленым цветом напоминало государственный флаг Ливии. – Остановите, я выйду!

- Гордый ронин на блевоту не жалуется! – ответил я, не оборачиваясь, и полностью сосредоточив свое внимание на красной точке, мигающей на экране телефона. - Вик, хотя, наверное, он прав. Мы в десяти километрах, и даже если мы каким-то чудом заставим наше ведро с болтами догнать твое ведро с болтами – к этому моменту полиция уже сама справится.

- Во-первых, полиция не справится, а во-вторых – у нас есть козырь, - Орлова не ослабляла нажатие педали газа, заставляя «баржу» отчаянно пролетать перекрестки и светофоры, чудом избегая столкновений с другими машинами. – Спокойно, я проходила специальные курсы экстремального вождения в городских условиях.

- Щас блевану! – прохрипели сзади. – Дайте пакет, или еще что-нибудь!

- Держи, - извиваясь на переднем сиденье, как уж, и кое-как сохраняя равновесие при чудовищной скорости, я стянул с себя обгорелый пиджак, оставшись в не менее обгорелой рубашке, и кинул назад. – Забирай, дарю.

- Лучше уж пакет…

- Ты еще спорить будешь?!

- Заткнитесь оба, - «Волга» вылетела на длинный, тянущийся до самого горизонта, автобан. Как назло, тот был забит – час пик, множество дальнобойных фур, микроавтобусов и просто легковушек, мчащихся по своим делам. Тем не менее, крайняя левая полоса была относительно свободна, и «баржа», сбросив скорость и сделав парочку маневров, чуть не превративших ее в груду расплющенного металла, перестроилась туда. Несколько водителей отреагировали на это возмущенными «гуделками», а один эмоциональный дальнобойщик, опустив стекло со своей стороны и высунув голову из кабины, судя по мимике и жестам, обложил нашу «Волгу» красноречивым трехэтажным матом. Вика обратила на это внимания не больше, чем слон обращает внимания на гавкающую собачку, даже не обернулась – вот, что значит, профессионализм! Наверное, суровые «кэгэбэшники», которые в свое время на таких же «Волгах», только черных, преследовали преступников, точно также реагировали на недовольство простого народа. Главное ведь дело сделать, а народ, ничего не понимающей в специфике работы внутренних органов, своим недовольством пускай подотрется.

- А теперь держитесь, - хладнокровно сказала Вика, отрывая одну руку от руля, и нащупывая пальцем какую-то кнопку на панели приборов.

- Эй-эй-эй, ты что удумала? – ее выражение лица мне не понравилось. Наверное, так выглядят террористы-смертники перед тем, как себя взорвать – ни капли страха, только ледяное спокойствие и фанатичный блеск в глазах. – Это «Волга», мать, а не гоночный спорткар! Лучше сбавь скорость, пока мы не влетели!

- Ты-то чего переживаешь, ты же бессмертный.

- Я за тебя волнуюсь.

- Спасибо, но я знаю, что делаю, - и палец Вики утопил кнопку.

От резкого ускорения меня буквально вжало в спинку сиденья, грудь сдавило встречным сопротивлением воздуха. Мир вокруг превратился в калейдоскоп расплывчатых пятен: зеленые пятна – деревья, серые – бетонный разделительный бортик, остальные – машины, которых мы обгоняли. Жаль, я не догадался повернуть голову, и посмотреть на спидометр – уверен, это бы произвело на меня впечатление на все мое оставшееся вечное существование. От инстинктивного, неконтролируемого страха противно засосало где-то под ложечкой…

Секунд десять «Волга» на чудовищно безумной, охренительно самоубийственной, невероятно мощной (не знаю, какие еще эпитеты подобрать) скорости буквально летела по трассе. Уверен, многие водители в тот момент запомнили лишь мелькнувшее, как молния, яркое желтое пятно, и больше ничего. Что касается меня, то я запомнил только одну мысль, бьющуюся в голове: «Сейчас врежемся!». Будь у нас крылья, мы бы взмыли в воздух, и за десять секунд прямой наводкой долетели бы до Марса – настолько быстрая по моим ощущениям была скорость. Впоследствии, когда я спрашивал Вику, она всегда говорила, что для автомобиля скорость не была настолько уж необычной, примерно такая же, как у гоночного драгстера, но зато какие ощущения! И, конечно, чудо, что те десять секунд левая крайняя полоса была пустая, и что Вика сумела удержать наше корыто на этом узком участке дороги – то ли чудо, то ли реально ее обучение где-то там сказалось….

Вернули меня в реальность страшные звуки сзади – ничего более омерзительного в своей жизни не слышал. Прямо как в анекдоте про Штирлица, которого неудержимо рвало на Родину, когда он стоял, склонившись над картой Советского Союза. Шуточки на одну и ту же тему пошли, однако! Сам я блевать желания не испытывал, но вот выпасть из этого адского корыта, и до одури целовать твердую землю хотелось очень сильно.

- А почему так мало? – вместе с речевым аппаратом ко мне вернулось мое хамоватое чувство юмора. – Давай еще разок.

- Не надо, - мокрое от пота лицо Орловой сохраняло всю ту же хладнокровную решимость, хотя сжатые на рулевом колесе пальцы побледнели от напряжения. – Почти догнали.

Я прищурился, и действительно разглядел далеко впереди синие и красные мигалки. Еще несколько напряженных минут, и мы догнали колонну. Палец Вики потянулся к кнопке (я аж сжался), но нажал не ту, что в прошлый раз, а уже другую. Спустя несколько секунд ее усиленный громкоговорителем голосом разнесся над трассой, перекрывая вой сирен:

- Внимание, говорит лейтенант Орлова, код 7-13-23. Требую немедленно прекратить преследование, и освободить дорогу! Всем сотрудникам полиции – немедленно вернуться к служебным обязанностям….

- Хрена себе! – я с трудом вернул на место отвисшую челюсть. – У нас что, кроме кнопки реактивного ускорения еще и «матюгальник» встроен?

- Вообще-то, у вас тут много чего встроено, - буркнула Вика. – Ты бы почитал инструкцию на досуге.

- У этого адского корыта есть инструкция?! – я потянул носом воздух. – Фу, чем воняет, блевотиной, что ли?

- В основном – да, - прохрипел Серафим. – Но там еще немного с другой стороны вышло…

Словно хорошо выдрессированная свора гончих, получившая команду загонщика, полицейские автомобили начали перестраиваться, освобождая всю ту же крайнюю левую полосу. Отчаянный рывок, и отливающая червонным золотом «баржа» оказалась впереди колонны. Почувствовав, что в дело включились по-настоящему сильные игроки, вселившийся в «Патриот» парадемон начал отчаянно вилять влево-вправо, не давая нам его обогнать. Закусив губу, Вика пыталась предугадать его маневры, но каждая ее попытка обойти взбесившийся внедорожник заканчивалась провалом. Полицейские машины остались далеко позади, теперь с парадемоном мы были на равных.

- Вик, держи прямо! – я опустил стекло со своей стороны, и вытащил револьвер. – Попробую его угомонить.

«Волга» пристроилась позади и чуть левее «Патриота», теперь внедорожник был, как на ладони. Высунув голову, я сразу получил в лицо комара, влетевшего мне в физиономию на полном ходу, и поспешно убрал ее обратно, вытирая лицо.

- Положи правую руку с пистолетом на левую, а саму левую руку прижми к нижней поверхности окна, - посоветовала Вика. – Так удобнее будет.

Я послушался, и действительно, было удобнее. Осталось только выстрелить. Казалось бы, в такой ситуации промахнуться маловероятно, но что-то меня удерживало. Впереди возникло боковое ответвление дороги, перегороженное конусами, наверху торчали знаки «Ремонтные работы» и «Проезд запрещен». «Патриот» начал резко забирать вправо. В последнюю секунду мой палец чуть не нажал на спусковой крючок, но непонятное чувство внутри заставило меня этого не сделать, и очень даже вовремя – сделай я это, и единственная в револьвере пуля досталась бы не взбесившемуся внедорожнику, а вообще улетела бы непонятно куда. На полном ходу снеся конусы вместе со знаками, «Патриот» свернул на боковое ответвление, и исчез из виду.

Вика так резко ударила по тормозам, что, не будь я пристегнут, непременно бы разбил свое красивое, мужественное лицо, которое так нравилось девушкам, об «торпеду». Резкий выворот руля заставил «Волгу», визжа шинами, развернуться в процессе торможения, и проскользнуть боком несколько метров. Выровняв машину, Вика втопила педаль газа, и «баржа» нырнула в то же ответвление вслед за парадемоном. Теперь мы безнадежно отстали – спятивший внедорожник, получив фору, маячил впереди, и попробовать пальнуть в него с такого расстояния я не рискнул бы.

- Азраэль, посмотри на карте, куда ведет эта дорога, - попросила Орлова, улучив момент, чтобы разогнуть сведенные судорогой пальцы, оторвать одну руку от баранки, и вытереть тыльной стороной запястья лицо. – Если он выскочит где-нибудь в городе, и затеряется в подворотнях, то нам сегодня вечером точно вазелин потребуется.

- Эй, шутить на пошлые темы – это моя фишка, - я лихорадочно убрал револьвер, и также лихорадочно достал телефон. – Эм… Вик?

- Ну?

- А там обрыв!

Сидящий в «Патриоте» парадемон заволновался, и немудрено – боковое ответвление не было достроено, и просто в какой-то момент обрывалось, открывая вид на раскинувшийся внизу живописный лесной пейзаж. Спятивший внедорожник вильнул влево, вильнул вправо, начал разгоняться, потом передумал, резко сбросил скорость, и развернулся, применив тот же маневр, что и мы до этого. Вика ударила по тормозам, и два автомобиля – серебристый внедорожник и отливающий червонным золотом седан – замерли друг напротив друга на расстоянии двухсот метров.

- Я сейчас поеду прямо на него, а ты стреляй через лобовое стекло, - сказала Орлова. – Черт с ним, рассыплется, зато в мою машину точно попадем. И после выстрела сразу закрой глаза, чтобы осколками не порезало.

- Есть, мэм! - я устроился поудобнее.

«Патриот» газанул и чуть дернулся вперед – «Волга» повторила это движение. Глаза Вики прищурились. Эта сцена напоминала фильм о жизни Дикого Запада, когда два ковбоя стоят друг напротив друга, и спустя доли секунды кто-то из них должен успеть первым выхватить оружие, чтобы успеть выстрелить раньше оппонента. Не знаю, на что надеялся парадемон, но взбесившийся внедорожник вдруг выпустил из-под днища, из решетки радиатора из-под капота струи пламени – прямо дракон! – и резко рванул с места. «Волга» помчалась навстречу.

- Жди, - сказала Вика. – Жди.

В тот момент я желал лишь одного – не промахнуться. Как удивительно переменчива жизнь, еще пару недель назад я и подумать не мог, чтобы взять в руки огнестрельное оружие, а сейчас же жаждал попасть в цель не меньше охотника, державшего на мушке мчавшегося на него кабана. Машины неслись, как два экспресса по одной колее навстречу друг друга, лобовое столкновение было неизбежно. Моя рука, сжимающая рукоять пистолета, сжалась еще сильнее, палец на спусковом крючке дрожал от напряжения.

- Стреляй!

Все произошло в какие-то доли секунды. Пуля прошила лобовое стекло «Волги», и нам в лицо брызнул целый дождь из осколков; я успел прикрыть глаза, оставив лишь крохотную щелочку. Спятивший внедорожник начал уходить в сторону – и тот же миг пуля влетела ему точно туда же, в лобовое стекло. По касательной царапнув борт «Волги» и сбив боковое зеркало, «Патриот» врезался в боковое заграждение трассы, проломил его, и вылетел с дороги, как птенец из гнезда. Раздался оглушительный грохот.

«Волга» остановилась. Я посмотрел на Вику – и чуть не поседел на месте. Все ее лицо покрывали глубокие порезы с торчащими из них осколками стекла, по левой стороне головы стекала густая струя крови. Только глаза взирали с непередаваемым облегчением. Они словно говорили – пришлось выстрадать, но зато дело сделано.

*********************

Г. лично приехал где-то через сорок минут. К его прибытию у нас было достаточно времени, чтобы убедиться – парадемон сгинул безвозвратно. Что касается «Патриота», то он превратился в громадную лепешку, и восстановлению точно не подлежал. К моему удивлению, Вика никак не прокомментировала потерю не то служебного, не то личного автомобиля, только тяжело вздохнула – мол, не очень хорошо получись, могло и лучше.

Суровое лицо начальство не предвещало ничего хорошего. Постояв на краю дороги, и посмотрев на груду железа, в которую превратился спятивший внедорожник, и заодно выслушав быстрый доклад Орловой, Г. перевел взгляд на меня.

- Есть, что добавить?

- Вроде нет, - я пожал плечами. – А надо?

- А что с Серафимом?

- Блеванул и обгадился, товарищ майор.

- Это он отрубил руку школьному сторожу?

- Он.

- А вы, Орлова, где в это время были? И вообще, главный вопрос: какого черта вы не в больнице, где я приказал вам находиться до полного восстановления?

Красноречивое молчание Вики было понятнее лучше любых оправданий.

- Азраэль, вернитесь в машину, и проверьте, что с Серафимом, - приказал Г. – А вы, Орлова, прошу ко мне в автомобиль буквально на десять минут.

Они оба забрались на заднее сиденье «Туарега», и спрятались за тонированными стеклами. Я заглянул в «Волгу» через заднее левое окно – салон был пуст, а задняя дверца с правой стороны распахнута настежь. Обойдя машину, я обнаружил Егора, сидевшего прямо на асфальте, привалившись спиной к борту машины.

- Чего загрустил, Леонардо? Разве мастер Сплинтер не учил тебя контролировать свои эмоции?

- Да пошел ты… - предложение пойти прозвучало вяло и неубедительно. – Ты хоть понимаешь, как мы сегодня накосячили?

- Разве? По-моему, мы парадемона выследили, и уничтожили, это жирный плюс, перекрывающий все мелкие минусы. И вообще Г. еще сегодня утром требовал результаты – вот ему, пожалуйста!

- Уверен? – негромко спросил Егор. – Ну, мы-то, может, и молодцы. А Вика? Ты понимаешь, как там ее сейчас дрючат?

- Разве? – я внимательно посмотрел на «Туарег». – Да вроде нет, если бы дрючили, то машина бы раскачивалась.

- Тебе все шуточки, да?

- Да ладно, я уверен, это не первый случай, когда погоня за парадемоном оборачивается такими последствиями. Вон, еще месяц назад я слышал – мост ни с того, ни с сего, рухнул! Явно наши коллеги поработали. Ну, или просто старый был.

- Ну-ну.

Его «нунуканье» вдруг вывело меня из себя. Ля, какая свинья – отрубил руку мужику, который оказался просто сторожем, обгадил заднее сиденье «баржи», и в итоге ничего полезного не сделал. А теперь сидит тут, умничает!

- Слышь, ты, полупокер жирный! – Серафим оторопело уставился на меня. – Сейчас языком будешь салон машины вылизывать, а когда закончишь – купишь мне новые вещи, точно такие же, какие были. Ты где был, когда я за этим чокнутым поджигателем гонялся по коридорам? А когда мы только что чуть в лепешку не превратились – ты что делал? И у тебя еще наглости хватает рот открывать?! Да ты самый бесполезный напарник, которого можно только вообразить! Даже в «Мачо и ботане» Джона Хилл не кажется таким жалким жирным неудачником, как ты! Но там это хоть выглядит смешно, а с тобой – вообще ни капли.

У него задергался левый глаз, и задрожала нижняя губа.

- А, ну да, конечно! Ты еще поплачь, - я вложил в эти слова столько презрения, сколько мог выразить. – Мудак гребанный, как же ты бесишь…

Хлопнувшие дверцы «Туарега» заставили меня своевременно замолчать.

- Азраэль, Орлова возвращается в больницу, - сказал Г. – До ее выздоровления вы отстранены от охоты на парадемонов.

- Да ладно?! – я сразу забыл про то, что только что орал на Серафима. – Товарищ майор, это нечестно! Вы еще сегодня утром требовали результат – и вот он! Кстати, второго парадемона поймали?

- Да, он был в теле той девушки, которую вы допрашивали. Видать, не учел, что после принятия антидепрессантов ее организм окажется в заторможенном состоянии. Хотел сбежать, да сглупил. И да, судя по тому, что вы нашли в квартире напротив, они с этим поджигателем действовали заодно. Один поджигал, а второй пытал старушку, тем самым впитывая ее боль и страдания.

- Вот видите! Мы вам сразу двоих за сегодня выследили, одного поймали, второго уничтожили. И вообще, где обещанная премия в двойном размере?

Г. молча смотрел на меня, и почему-то у меня создалось ощущение, что он в этот момент вообще не мигал – хотя, за темными стеклами очков этого не было видно.

- Орлова, объясните Азраэлю, где именно он неправ. Я поехал, а вы тоже здесь не торчите, сейчас пресса набежит. Возвращайтесь домой.

«Туарег» унесся, а я, пылая праведным гневом, повернулся к Вике.

- Ну?

- Меня только что морально изнасиловали.

- Расскажешь об этом сексологу. Где моя двойная премия?

- Наша, - робко подал голос Егор.

- Ты вообще рот закрой! Вика?

- Парадемон сжег улицу, поджег школу, а из-за вас мужчина на всю жизнь остался инвалидом. Азраэль, ты что, еще не понял, что пока мы не начнем нормально работать – ни о каких премиях и речи быть не может?

- Мы?! – я аж взбеленился. – Это мы работаем? В смысле – я, ты, и этот хныкающий кусок дерьма?

Вика молча смотрел на меня.

- Да я тут, сука, один работаю! Я баранку этого корыта кручу! – кивок в сторону «Волги». – Я из револьвера стреляю, и я добрые поступки делаю – это я-то, мажор и бабник!

- Азраэль, я понимаю твое негодование…

- Нихрена ты не понимаешь, Орлова! Вы достали меня уже! Посмотрите на себя – одна помешанная на работе, второй на ничегонеделаньи, а строите из себя…

- По-моему, ты сам сейчас себя строишь.

- Да? Да! Потому что я все делаю, а вы что делаете? Ничего!

- Напомнить тебе, кто только что крутил баранку? А до этого, кто тебе подсказывал?

- Из-за вас я уже даже нормально потрахаться не могу! – меня несло – все, что скопилось за последние дни, вырвалось наружу. – Только что-то наклевывается – и, пожалуйста, то за парадемоном надо гоняться, то премии в очередной раз не видать! Еще и это говно на колесах впарили – в клуб приехать стыдно!

- Понятно, - протянула Вика. – То есть, я получила ожоги, у меня лицо в мази, а теперь еще и в порезах, плюс машина, которую мне государство за хорошую службу подарило – всмятку, а у тебя только одна проблема – стоит, а присунуть некому! Так, что ли?

- Ой, не надо, а? – поморщился я. – То, что тебя секс не интересует – не значит, что других надо по себе равнять.

- Это ты по себе равняешь, думаешь, что все должны с твоими амбициями считаться, животное ты похотливое.

- Ребят, а можно я скажу? – попытался вклиниться Серафим, но получил сразу два испепеляющих взгляда, и замолчал.

- Знаешь, что, Орлова? – ядовито осведомился я. – Ты мне сразу с первого взгляда не понравилась.

- Я от тебя тоже была не в восторге, как и все вокруг. Даже Мурзик признал, что такого мудака, как ты, еще поискать надо – а он, будучи парадемоном, много чего повидал. Если бы не Г….

- О, вспомнила папочку-начальника! Так ты его называешь, пока он тебя морально дерет во все дыры? Ну так, насоси у него на новый джип, чего телишься-то?

Лицо Вики окаменело.

- И вообще, после секса с тобой – если можно назвать это пятиминутное судорожное дерганье таким возвышенным словом – у меня и наступила черная полоса, - добил я ее последним ударом. – Сначала со Златой разочарование, теперь на Кристину нет времени, мало того, давалка местная меня в постель затащила, и «дурь» мне скормила. Твоя аура, которая мешает тебе наладить личную жизнь, перекинулась и на меня. Поэтому, Орлова – возвращайся в больничку, и не возвращайся к нам вообще. Я вот лично съезжу к Г., и попрошу его дать нам нормального лейтенанта или сержанта, или кто там у вас еще есть. А ты – иди, дальше мы сами как-нибудь.

- Да иди нахрен, урод! – плюнула Вика, которую явно пробрало от такого заявления. – Я с самого начала знала, что ты – самовлюбленный мудозвон, но, чтобы такое сказать девушке, которая тебя другом считает… Да пшел ты в жопу вообще!

- Не пойду, а поеду, - дальше я спорить не стал – меня тошнило и от одной, и от второго. – Чао!

Забыв и про запах в салоне «Волги», и про все остальное, я занял место за рулем «баржи», и повел ее обратно к выезду на трассу. Вика и Серафим так и остались стоять посреди дороги, одна – с бледным от ярости, наполовину обожженным, наполовину изрезанным осколками лицом, второй – с печально вытянувшимся жирным хлебалом. Нет, ну а что они? Гребанный балласт.… А я еще надеялся, что полгода ссылки на Земле пройдут быстро и весело! Вот, из-за таких вот… персонажей все и срывается.

Вот, даже сейчас из-за приступа адреналина у меня встал. А они меня животным похотливым обзывают. Сами вы… это самое!

Глава тридцать вторая: Плохой, хороший коп

Кто давал дома построить?

Там, где лес был над рекою?

Кто завод пилил долями?

Доктора с учителями!

- Азраэль! Иди сюда! Иди ко мне!

Этот голос? Где же я мог слышать его раньше? Определенно ведь слышал!

- Давай же, иди ко мне…. Скорее, сюда…

- Азраэль? – открыв глаза, я встретился взглядом с глазами Кристины – она с беспокойством всматривалась в мое лицо. – Что случилось?

- А что?

- Ты бормотал во сне, и дергался сильно.

- Да, блин… - я сделал усилие, и сел, не прибегая к помощи рук. – Не могу вспомнить, где слышал этот голос. Такое ощущение, что совсем недавно… но когда именно и где?

- Какой голос?

- Вчера, когда пожар в школе был, меня чей-то голос звал. Женский, кажется. И такой, знаешь, вроде отчетливый, а вроде как будто специально искаженный… как в телевизоре, когда чела показывают, но его лицо черным пятном закрывают. И вроде я понимаю, что знаю, кто это, а не могу вспомнить, хоть убей!

- То есть, тебе женские голоса мерещатся? – недовольно осведомилась Крис с ревнивыми нотками в голосе. – Конечно, ты же их, наверное, много слышал.

- Ого! – я не удержался от улыбки. – Мать, да ты, наконец-то, осознала, какой алмаз заполучила! Его многие хотели и хотят до сих пор, не только ты.

- Других слов от тебя и не ожидалось, - пробурчала Кристина. – Кстати, мы вчера так и не поговорили.

- Это да, - воспоминание о вчерашней бурной ночи – не менее бурной, чем позавчерашняя – вызвало у меня естественную реакцию в известном месте ниже живота. – А напомни, почему?

- Ты был на взводе, и потащил меня в спальню, не успела я рта открыть. Ну, а я – что? Мне и самой хотелось. Решила, что до утра разговор потерпит.

- Давай тогда сейчас поговорим.

- Давай. В общем, я вчера много думала, и… погоди, ты что делаешь?

- Слушаю тебя, говори, - пользуясь тем, что на Крис не было никакой одежды, я проехался губами от ее шеи до упругих, округлых «дынек». М-м-м, каждый день бы на них любовался. И не только это. Вообще, среди моих бывших партнерш было немало тех, кто мог похвастаться красивыми сексуальными сиськами – и это учитывая то, что я спал с теми, с кем случайно знакомился, а не выбирал специально тех, у кого бюст побольше. Однако намного меньше было тех, кто знал, как этими спелыми округлостями умело пользоваться – вроде, порнушку все смотрят, да, а все равно, не до каждой девчонки доходит, чего от них мужики хотят. Крис, в отличии от других, знала, как распоряжаться данным ей природой «богатством» - и это заставляло меня вожделеть эти ее «дары» еще сильнее.

- Я серьезно… - Крис шумно задышала – верный признак, что она начала возбуждаться. – Перестань, не надо…

- А я ничего не делаю, - используя старый, как мир, прием – сказать одно, а сделать другое – я продолжил губами путь по ее животу. А вот и «кисуля». Здравствуй, «кисуля»! Досталось тебе вчера, да? Бедненькая! После воздержания – и сразу такой праздник!

Крис запоздало попыталась сдвинуть ноги, но я предупредил ее движение, и использовал руки, как рычаги, чтобы наоборот, раздвинуть их.

- Ты говори, я слушаю, - легкое движение языком, чисто для пробы. И еще одно, настойчивее. Легкие капельки влаги выступили на нежных половых губках.

- А-а-а… Азраэль! М-м-м! – Кристина ухватила мою голову, зарылась пальцами в шевелюру. – Я… не думаю, что у нас что-то получится… Ох!... Кроме секса…

- А ты поменьше думай, - посоветовал я, лизнув твердую горошину, показавшуюся из-за «капюшончика». По телу Кристины пошли сладостные вибрации, она тихо застонала.

- Мы с тобой слишком разные, и я не знаю, что… Да, не останавливайся…

- Не знаешь - что? – я оторвался от ее лакомства, и поднял голову. – Что у нас будет в будущем? Типа, кто я – ангел смерти, и кто ты – простая смертная?

- Именно так, - Крис закусила губу, смотря на меня затуманенным желанием взглядом. – Дело ведь не только в сексе…

- А в чем? Вот в этом? – я вернулся к облизыванию и посасыванию бугорка удовольствия, посылающего импульсы наслаждения во все, даже самые крохотные, закоулки женского тела. – Или вот в этом? – два пальца легко проскользнули внутрь, изогнулись, как рыболовные крючки, и неторопливо задвигались.

- Нет, я… - Крис было трудно говорить из-за стонов, вырывающихся изнутри, и тем более – из-за блаженной неги, растекающейся по ее телу. Каждое движение пальцев и языка неизбежно подводили ее к наивысшей точке, она пылала и горела, как спичка. – Да, да…

- Так нет или да? – дразнил я ее.

- М-м-м, о, да… - вдруг рывком оторвала меня от себя, и сдвинулась так, чтобы оказаться подо мной. Несколько жадных, нетерпеливых поцелуев, легкий взаимный петтинг, и мы перевернулись, теперь она оказалась сверху. Уверено решительная рука ухватила готовый к работе инструмент, и пристроила его куда надо – попутно вторая рука прижала мою голову к сочным округлостям. Мой язык потеребил налитый кровью сосок – Крис вскрикнула, и медленно насадилась до упора, дрожа всем телом.

- Ты сволочь! – сказала она, на секунду остановившись, чтобы посмотреть мне в глаза. – Ты опять манипулируешь моим телом, чертов бабник…

- Я просто знаю, какая ты горячая, и знаю, как этим пользоваться, - я мягко втолкнул язык ей в рот, и толчком бедер задал движение….

После легкого завтрака (у нее – белковый коктейль натурального, так сказать, производства, и овощной салат, у меня – неизменный кофе), Крис поинтересовалась, почему я вчера был на взводе, и связано ли это с тем, что от меня очень сильно пахло костром.

- И да, и нет, - ответил я уклончиво. – Собственно говоря, у меня две новости.

- Давай с плохой.

- Денег нет, но вы держитесь.

- А хорошая?

- Меня освободили от работы на неопределенное время.

Странно, но ее это не обрадовало – наоборот, она нахмурилась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Почему это?

- А я знаю? Г. вчера что-то не понравилось. Главное, я ему двух парадемонов – на блюдечке, а он….

- Так, минутку, - Крис задумалась. – Я вчера, когда домой ехала, радио в машине слушала. Там говорил про теракт на улице и пожар в школе, про несчастный случай – какой-то псих мужику руку отрубил – и про аварию почти на границе нашего региона. Причем первые три случаи произошли в одном и тои же городе, с небольшой разницей во времени. Это… вы?!

- Вообще-то, по официальной версии, это был террорист-поджигатель, - заметил я.

- А рука?

- Это уже Серафим.

- Серафим отрубил мужику руку? – Кристина выпала в осадок. – О, Господи! А ты что?

- А я преследовал парадемона, который сначала хотел уйти, а потом передумал, и разбил машину этой психованной помощницы Г.

- А ваша машина как?

- Нормально, на мойке. Серафим там все заблевал… и у него еще с другой стороны вышло, не к столу будет сказано.

Пауза.

- Понятно, почему ты был на взводе, и от тебя пахло костром, - наконец, промолвила Крис. – Жуть какая! Ладно, но ты вообще намерен поговорить с Г., чтобы он снова допустил тебя к работе?

- Нет, а надо?

- Конечно! Не забывай, главное условие твоего возвращения обратно в Высшее Управление – ты должен уничтожать парадемонов в течении всего полугодия!

- С тобой это легко забыть, - я погладил ее обнаженную коленку – к завтраку мы не стали обременять себя лишней одеждой. – А вообще, двумя или тремя больше, или меньше – какая разница? Лучше я проведу это время с тобой.

- Послушай, я тоже очень рада, что у нас с тобой обнаружилась полная сексуальная совместимость, и мы можем уладить наши прошлые разногласия в постели, - Кристина решительно убрала мою руку. – Но это окончательно их не решит. Сегодня же езжай к Г., признай свои ошибки, и пообещай, что больше их не повторишь.

- Но ты же так сладко кончала, разве тебе не хочется еще и как можно больше?

- Хочется, но я дала обещание твоему отцу, что буду за тобой присматривать.

- Опять он! – упоминание об отце вызвало у меня исключительно негативные эмоции. – Да чем ты ему так обязана, что он тебя на такой крючок посадил? Что ты хотела от архангела Гавриила в обмен на контроль за его непутевым сыночком, вечную молодость?

- Чтобы душа этого урода в Ад отправилась, - негромко ответила Кристина. – Не сейчас, а когда придет его естественный, отведенный природой, конец.

- Какого урода?

- Я тебе рассказывала, какого. У него сестра набожная – я боюсь, что она все его грехи отмолит. А мне нужно, чтобы он страдал – за всю ту боль, что мне причинил.

Ее лицо вдруг стало страшным и жестким, и в глазах отразилось что-то недоброе, как у маньяка. Но только на миг. Поняв, что я все видел, Крис расслабилась, и натянуто улыбнулась.

- Это мои проблемы, не грузись. А тебе надо вернуться к работе. И не забывай про добрые поступки.

- Я тебе бескорыстно подарил сегодня утром три оргазма – это считается?

- В обмен на один собственный, то есть, с корыстной целью.

- Вот так и знал, что тут какой-то подвох.

Спустя полчаса мы поцеловались, и одетая в деловой брючный костюм, аккуратно подштукатуренная Кристина отбыла на работу. Я пообещал, что сразу после ее отъезда отправлюсь к Г. в контору, чтобы лично с ним поговорить. Но обещать – это одно, а вот сделать…

Покидать уютную квартирку Крис и возвращаться в нашу, где меня ждали жирный полудурок и циничная шерстяная падла, мне совершенно не хотелось. Но и сидеть сложа руки – тоже, сумасшедший ритм последних дней успел затянуть меня в водоворот постоянного движения. И я решил съездить, повидать Злату. В конце концов, тот факт, что она – своего рода монашка, которая только пять минут в темноте под одеялом, не отменяет того, что у нас с ней вроде как доверительные дружеские отношения. По крайней мере, она так видит, а я их цинично использую в своих целях. Сейчас же цель моего визита состояла в том, чтобы узнать у нее личный номер телефона и адрес Лаврентия Палыча. Были у меня кое-какие мыслишки на его счет, связанные с шантажом, который, в свою очередь, был связан с быстрым и ненавязчивым обогащением. За счет тезки Берии, разумеется.

Первое, на что я обратил внимание, оказавшись на улице – необычайное опустение. Крошечный городок словно вымер, ни одного пешехода, ни одной машины, во многих домах задернуты занавески или опущены жалюзи. Так, блин, ну мне еще зомби-апокалипсиса не хватало! Забрав сверкающую, вычищенную до блеска снаружи и внутри «баржу», я порулил к офису благотворительной организации «Надежда». Каково же было мое удивление, когда оказалось, что он закрыт – и это, несмотря на будний день. Странно, может, сегодня какой-то официальный праздник? Вроде тех, что простые смертные сами себе придумывают, лишь бы один день посреди недели бухать и не работать.

Калитка дома напротив распахнулась, и оттуда выкатилась девочка лет четырнадцати на роликах, следом за ней вышла пожилая женщина. Негромко переговариваясь, они двинулись вдоль улицы.

- Здрасьте, - я решительно перегородил им путь. – А вы не знаете, что сегодня такое, почему никого нет и все закрыто?

- Добрый день, - женщина грустно улыбнулась. – Так ведь траур сегодня объявлен, вчера передавали.

- Траур?

- Да, в трех городах: нашем, Н. и А. День скорби по погибшим во время вчерашнего теракта. Поэтому сегодня официальный выходной, и все закрыто.

- М-да… - я еще раз посмотрел на дверь офиса. – Жаль, а я хотел со Златой повидаться.

- Если хотели, так езжайте в Н., она там, возле сгоревшей улицы, - посоветовала женщина. – Только что в телевизоре видела – люди цветы несут, а Злата со своими волонтерами средства собирает, на помощь родственникам погибших.

- Да? Понял, поеду.

- Пожалуйста, - она поспешила вслед за малолеткой, которая успела на роликах укатиться в другой конец улицы, а я поспешил обратно к машине.

Сожженная вчерашним парадемоном улица была перекрыта, стояли полицейские машины и палатка с надписью «Волонтерский штаб». В глазах рябило от обилия цветов – люди несли обвязанные черными ленточками букеты, и складывали их у стены дома, ближайшего к заграждению. Многие задерживались, чтобы обменяться мнениями насчет произошедшего, некоторые направлялись к палатке, возле которой стоял на тумбе стеклянный куб с прорезью наверху и табличкой «На нужды жертвам катастрофы». Куб был на три четверти заполнен мелкими и крупными купюрами. Удивительно, как люди слепы и доверчивы – я уверен, что даже если кубик этот наполнят доверху, вряд ли до жертв катастрофы дойдет больше, чем эти несчастные три четверти, которые в нем сейчас. Кроме денег, люди несли одежду, предметы мебели, еду, игрушки для детей – короче, все, что может понадобиться погорельцам в их нелегкой дальнейшей судьбе.

Подойдя к палатке, я заглянул внутрь. Злата с лицом величайшей скорби разговаривала с сочувствующими, попутно принимая подаяния, складываемые в углу аккуратной горкой двумя волонтерами. В другом углу за маленьким столиком сидел тезка Берии, и – казалось бы, вел учет всего, что было сложено, аккуратно записывая это в тетрадь – но на самом деле косился в окно палатки, откуда просматривался медленно наполняющийся деньгами стеклянный куб. Судя по недовольному лицу Лаврентия Палыча, положение дел его совсем не устраивало.

- Здравствуйте, - я кивнул Злате, грустно улыбнувшейся мне, и сразу протиснулся к столу. – Лаврентий Палыч, можно вас на минутку? Есть важный разговор.

- Насчет помощи пострадавшим? – вскинулся он.

- Именно, - соврал я. – Хочу обсудить с вами один благотворительный взнос жертвам катастрофы в особо крупном размере, но только в приватном разговоре.

Его глаза сразу загорелись, и он торопливо выбрался из-за стола.

- Злата, я сейчас вернусь, вы пока за меня поработайте.

- Конечно, - повинуясь кивку головы девушки, один из волонтеров занял место за столом.

- Прошу ко мне в машину, - тезка Берии подвел меня к застывшему неподалеку черному «Эскалэйду» - громадному, как танк, и такому же внушительному. Видимо, вкусы братьев насчет комплекции их личных автомобилей сильно отличались. За рулем этого монстра на колесах скучал молчаливый водитель – одного щелчка пальцев Виктора Палыча хватило, чтобы он покинул салон, оставив нас, удобном устроившихся на заднем сиденье, наедине.

- Как насчет выпить? – глава местной благотворительной организации открыл дверцу мини-бара, и достал оттуда бутылочку коньяка.

- Я за рулем, - вежливо отказался я. – Знаете, глядя на вас, понимаешь, что такое комфортная и обеспеченная жизнь.

- Благодарю, - тезка Берии наполнил бокал янтарной жидкостью, сделал маленький глоток, и расслабился, наслаждаясь удобством кожаных сидений. – Ничего особенного для маленького провинциального городка, при упорной работе каждый может достичь такого.

Ну, так-то да, верится без вопросов.

- Наверное, на допросе в полиции вы также скажете? – поинтересовался я. – Или что-то другое придумаете?

Лаврентий Палыч поперхнулся коньяком, и закашлялся.

- Что вы имеете в виду? – вскинулся он, когда кашель закончился.

- Да уж то, что вы вконец зарвались, - я покачал в руке бокал с коньяком. – У меня достаточно информации про ваш распил средств на средства нуждающимся, настолько, чтобы организовать вам тюремный срок. Есть свидетель, готовый на суде подтвердить все, что потребуется. Ну, а главный козырь… Про лейтенанта Орлову из отдела специальных расследований слышали?

- Доводилось, краем уха, - вымученно улыбнулся тезка Берии. – Брат рассказывал.

- Так вот, мы с ней – добрые друзья, и, насколько я знаю, она настолько фанатично относится к своим обязанностям, что готова забить в камеру любого преступника, чего бы ей это не стоило, и как бы высоко тот не летал. Если я подскажу ей, что ваша кандидатура – самая подходящая, и предоставлю ей для оперативной работы моего свидетеля… Улавливаете мысль? – я опустил стекло со своей стороны, и выплеснул коньяк. – Спасибо, но я не пью дешевое трехзведочное дерьмо. Да и вам придется отвыкать – в тюрьме даже такого не будет.

- Да уж, удивили вы меня, Артем Геннадьевич, - Лаврентий Палыч убрал бутылку обратно в мини-бар. – Я думал, вы из нашего окружения, а вы опускаетесь до такой низости, как шантаж!

- Из окружений хитрозадых коррумпированных личностей, которые думают только о себе? – я пожал плечами. – Из вашего, но в данный момент у меня небольшие затруднения с финансами, и я надеюсь при вашем участии их поправить. Вот и выручите человека из своего окружения, что вам, трудно?

- Меня уже шантажировали раньше, - задумчиво признался тезка Берии. – Но тогда люди, которые это делали, хотя бы предоставляли компромат, за уничтожение которого я готовы был заплатить деньги. У вас же – никакой конкретики, кроме вашего близкого знакомства с какой-то девушкой-полицейским, да и то – сомневаюсь я, что оно вам поможет… Это вам не частный детектив, если ей наверху пальчиком погрозят – она ко мне на пушечный выстрел не приблизится. А у меня есть хорошие знакомые, непосредственно из числа тех, кто необходимое количество звездочек на погонах носят. И что за мифический свидетель?

- Непосредственно из вашей конторы.

- Марина, что ли? – он хмыкнул. – Да она замазана, у нее самой – рыльце в пушку. Или юрист? Так я ему полностью доверяю. Ну, а про Злату даже спрашивать глупо – сами знаете, что она наивно всему верит, и понятия не имеет, что и как на самом деле. Ее больше заботит, не останутся ли бездомные без горячего супа, и получат ли подарки детишки в детском доме номер какой-то там, чем то, куда и на что деньги идут. Даже сейчас она сама работает на меня, рассказывая всем и каждому, что все вырученные на сегодняшней акции средства пойдут на восстановление сожженной улицы. И даже если половина этих денег исчезнет у нее под носом – она будет смотреть в Библию, и ничего не заметит. Святой человек!

Я помолчал, осознавая железобетонную логику этих рассуждений.

- А что касается волонтеров, так они вообще ни в какие дела не посвящены – только в то, что касается непосредственно их деятельности, - закончил Лаврентий Палыч. – Я бы может еще, грешным делом, подумал на старушку-уборщицу – но ей восьмой десяток, бабушка божий одуванчик, и мухи не обидит. Так что, Артем Геннадьевич, как такового компромата у вас нет, обвинения – голословные, и на этом все. Ну, что, вы будете жертвовать на помощь пострадавшим от рук террориста, или, раз у вас проблемы с финансами, в этот раз воздержитесь?

- Ладно, - промолвил я после небольшой паузы. – Хотите компромат – будет вам компромат. Давайте встретимся чуть позже.

- Только вы, Артем Геннадьевич, перед нашей следующей встречей подготовьтесь получше, - посоветовал тезка Берии. – Документы хоть какие-нибудь предоставьте, аудиозаписи, хоть что-нибудь. А то, ей-богу – уважаемый человек, в дорогом костюме, одеколоном пахнущий, а как грамотно вести переговоры – не знает. Стыдно за вас, честное слово!

Покинув «Эскалэйд», я вернулся к своей «барже». Вот же колобок лысый! Кипя от негодования, я забрался за руль, и погнал «Волгу» в сторону дома. Нет, понятно, что при поддержке брата-мэра он вообще ничего не боится, но – меня не бояться?!

Все, я знаю, что нужно делать. Если он так уверен, что Марина ничего не скажет – то он плохо знает Вику. Ну, или по крайней мере, не так хорошо, как ее знаю я. Орловой только намек дай, что есть возможность ценного свидетеля допросить – она за нее вцепится, как бульдог. Даром, что ли, наркодилеру в парке яйца отстрелила? А ее, между прочим, никто этого делать не просил. Может, с помощью Марины там и к брату-мэру концы отыщутся, так можно параллельно и с него денег стрясти. А Вике все равно пальчиком сверху погрозят – это уж как пить дать. Так что, я получу возможность быстро заработать, а она – временную надежду, что одним гадом на свободе станет меньше. И мне хорошо, и ей неплохо.

Настойчивый гудок сзади заставил меня покоситься в наружное зеркало. Следующий за мной по пятам серый «Гольф» отчаянно мигал фарами. Так, а этому что надо? Со злости я притопил, и отчаянно вошел в крутой поворот, а вот «Гольф» не успел – автобус, отъезжающий от остановки, помешал. Не до новых знакомств мне сейчас, своих дел выше крыши.

Каково же было мое удивление, когда, завернув во двор дома, я увидел все тот же «Гольф» - стоял себе с таким видом, как будто с самого утра здесь, и не ехал только что за мной следом. Ничего себе, мистика! Вокруг машины нетерпеливо прохаживался молодой мужчина – увидев меня, он сразу бросился навстречу.

- Артем, подождите! Есть минутка? Поговорить надо.

- А мы знакомы? – спросил я несколько настороженно в свете последних событий. Наверное, каждый, кто чуть не сгорел заживо, а перед этим видел, как мужику отрубили руку, невольно обзаводится легкой паранойей. А может, и тяжелой – если уж сильно не повезло.

- Да, я – капитан Красильников из уголовного розыска. Мы с вами тех двоих блогеров брали, помните?

- А, точно. Ну, и что за разговор?

- Насколько я знаю, вы близко общаетесь с Викой, - опер нервно пригладил коротко стриженные волосы. – Можете с ней поговорить?

- Насчет чего?

- Да насчет меня… Я же, еще в тот день, как мы познакомились – голову потерял, как мальчишка! Звонил ей, писал, звал на свидание, а она – ни в какую. Даже ничем не объясняет свой отказ, просто глухой игнор. Ну, написала бы – у меня кто-то есть, или ты не в моем вкусе, уже бы полегче было. Но даже этого нет. А вчера узнал, что она в больнице, поехал ее навестить, так она на моих глазах в свой «Патриот» прыгнула, и умчалась. А ее лечащий врач говорит – ушла, никого не предупредив, хотя лечиться ей надо было еще несколько дней. Что с ней такое, а?

- Э-э-э… Ну, как бы… - это было настолько неожиданно, что я не сразу нашелся, что ответить. – Понимаешь, друг, я Орлову не очень хорошо знаю… (вот я трепло – полчаса назад говорил обратное. Жизнь каждую секунд меняется, и наше мнение по поводу некоторых вещей – тоже). – Но я понял одно – для нее работа на первом месте. И я уж даже не знаю, на каком месте для нее личная жизнь. Боюсь, тебе там настолько ничего не светит, что не стоит даже и пытаться.

- Понятно, - помрачнел Красильников. – Что, вообще без шансов?

Я прикинул – сказать ли ему, что мы с Викой трахались на заднем сиденье ее машины, и мне не понравилось – а уже ему с ней не понравится тем более? Нет, наверное, не стоит так грубо. Не потому, что мне его чувства жалко, а потому, что не хочется посреди двора устраивать разборки с опером из-за того, что один не то сказал, а другой не так понял. Пусть Кристина думает, что я веду себя хорошо.

- Ну, может, шансы и есть. Но у нее сейчас трудный период, вчера начальство ее вздрючило, плюс со здоровьем проблемы. Сам понимаешь, тут не до свиданий.

- Так я ей помогу! – мигом приободрился Красильников. – Если близкого человека, который поддержит в трудную минуту, рядом нет – то оно вдвойне тяжелее. Ты только спроси насчет меня – есть ли у меня шансы, и вообще, как она на это дело в принципе смотрит, а дальше я сам.

- А у тебя вообще отношения с женщинами были? – подозрительно поинтересовался я. – Опыт есть?

- Да, я развелся недавно.

- То есть, по-твоему, неудачный опыт – это в порядке вещей?

- Я считаю, что любой опыт – это уже опыт, - ничуть не смутился опер. – Я умею заботиться, и быть рядом, когда нужно, а это главное.

Ну, не сказал бы…. Телефон в моем кармане противно запиликал. Надо бы не забыть потом попросить Мурзика установить мне какую-нибудь песню на звонок – что-то типа «ну что ж ты страшная такая», или что-то еще, что не стыдно включить в парке, и понаблюдать за реакцией прохожих.

- Да?

- Артем? – раздался тихий, но твердый голос Вики. – Можешь сейчас срочно приехать, куда я скажу? Это не по работе, а по личному делу.

Я покосился на Красильникова.

- Могу, а зачем? Что-то важное?

- Да, очень важное. Мне срочно нужна твоя помощь. Это не касается парадемонов, но для меня – очень много значит.

- Окей, мне как раз надо было с тобой поговорить…

- Отлично, - перебила меня Орлова. – Ты знаешь, как добраться до озера, что неподалеку от вашего городка?

- Озеро?! – не поверил я. – Типа, реально настоящее?

- Да. В общем, сейчас пришлю тебе геолокацию. Просто забей ее в навигатор телефона, и он приведет тебя прямо ко мне. И не говори никому, куда едешь. Все, жду.

М-да, дела… Что-то, а просьбы примчаться и помочь с чем-то, не касающегося охоты на очередного парадемона, я от Вики не ожидал. Все равно, что целиться в «мохнатку», и случайно зайти с черного хода.

- Это Вика, да? – быстро просил Красильников. – Ты сейчас едешь к ней?

- Нет, это другая девушка.

- Да брось, я ее голос в твоей трубке слышал.

- Да откуда тебе знать ее голос?

- Изучал ее личное дело, мне предоставили видеозаписи ее допросов, запомнил.

Точно, странный какой-то.

- Тебе показалось, - буркнул я. – Все, мне надо ехать. Потом поговорим.

Опер проводил меня долгим, внимательным взглядом. Но мне уже было не до него. Не имея возможности развернуться в маленьком, занятом двумя машинами дворе, «Волга» задом выкатилась обратно на дорогу. Некоторое время понадобилось, чтобы разобраться с навигатором, но, к счастью, современные технологии докатились до такого, что ими могли пользоваться даже дети.

*****************

Тот факт, что неподалеку от городка С., буквально в пяти минутах езды, все это время находилось озеро, заставило меня выпасть в осадок. Это ж какое поле возможностей для быстрого перепихона, а мне никто ничего не сказал? Ужас, просто!

К несчастью, узкие тропинки не позволяли передвигаться по ним на автомобиле. Оставив «Волгу» в тени деревьев, я двинулся дальше пешком, ориентируясь на голосовые подсказки навигатора: через десять метров поверните налево, через двадцать метров ваше место назначения будет справа… Озеро поражало своей девственной природной красотой – а также необычайной для такого места общественного пользования чистотой. В некоторых местах его берег зарос камышами, однако были и прямые подступы непосредственно к воде. Кое-где попадались даже скамейки, чтобы можно было посидеть, подышать воздухом на лоне природы. И – тишина, нарушаемая только легкими всплесками да чириканьем птичек.

Пройдя по сбитому из досок деревянному мостику, я очутился на дальнем берегу. Здесь, кроме отдельных крошечных полянок, на которых можно было устраивать пикники с продолжением, ничего особенного не было. Тем не менее, мое внимание привлекли следы колес большой машины, да еще и ветки на деревьях висели искалеченные – кто-то явно продвигался в такую глубь не на своих двух. Пройдя еще немного, я наткнулся на громадный белый фургон – такие обычно называют «дом на колесах» - стоявший прямо у воды. Видать, какие-то туристы решили остановиться здесь, и пожить несколько дней дикарями. Ничего удивительного – однажды я переспал с девушкой, которая тащилась от путешествий и секса в разных местах, особенно где-нибудь в лесной глуши или на пустынном пляже, так вот, у нее был целый альбом фотографий и архивных видео из таких путешествий. И точно такой же «дом на колесах» у ее семьи тоже был. А еще там грешным делом попахивало инцестом – но это уже совсем другая история….

Странно, но, если верить навигатору, мое место назначения было как раз именно здесь. И где же тогда, я стесняюсь спросить, Орлова?

- Пс! – раздалось тихое из-за дерева. Я чуть не подскочил от неожиданности, и резко развернулся. На узкую тропинку вышла Вика.

- Спасибо, что приехал.

- Ага, - я посмотрел на озеро и окружающий его лес. – Местечко ты выбрала, однако… Ладно, что за дело?

- Для начала – пообещай, что поддержишь меня, и поможешь, что бы я не попросила.

- Так… - этот разговор начал меня потихоньку настораживать. – Слушай, я понимаю, вчера очень погано все вышло, но это же не повод впадать в крайности.

- Это не крайности, - спокойно ответила Вика. – Я знаю, что делаю. Просто вышло немного не так, как рассчитывала.

- Ты про вчера или уже про сегодня?

- Про сегодня.

- Ну, тогда что? Тогда ладно. Тогда без вопросов, - я развел руками. – Кстати, а я говорил, что у меня к тебе тоже дело есть?

- Да, но прежде с моими делами разберемся, - Вика указала на «дом на колесах». – Для начала зайди внутрь, осмотрись, потом выйди, и расскажи, что видел.

Слегка озадаченный этой просьбой, я, тем не менее, повиновался. Нажав на ручку, я со скрипом отворил боковую дверцу фургона, поднялся по ступенькам, и вошел внутрь. И сразу был встречен отчаянным мычанием. Посреди прохода болтались, как белье на веревке, подвешенные к потолку тела четырех человек – связанные, с заткнутыми ртами. Один из них был тот самый адвокат, к которому мы с Кристиной недавно ходили, а остальные трое – его телохранители. Вытаращив глаза, я замер, не зная, как реагировать. Внезапно сзади раздался какой-то отчетливый шорох. Обернуться я не успел – мне на голову обрушился удар, и мир вокруг превратился в одну сплошную темноту. Моя физическая оболочка впервые за сто пятьдесят лет самым натуральным образом потеряла сознание….

Глава тридцать третья: "Скажем дружно - Вике нужно!"

Пробуждение было мерзким – впрочем, как и любой первый раз, и независимо от того, чем именно ты в этот первый раз занимаешься.

Открыв глаза, я обнаружил, что нахожусь в подвешенном к потолку состоянии рядом с адвокатом и его охраной. Плечи и спина ныли, не привыкшая к такому физическая оболочка вопила благим матом. Вдобавок, внутри «дома на колесах» было жарко и душно, что тоже не добавляло комфорта. Однако рот мне почему-то не заткнули.

- А, так у вас тут игры со связыванием, - сказал я, ни к кому конкретно не обращаясь. – А напомните, какое было стоп-слово? А то мне уже не нравится.

- Очнулся, - сообщил мужской голос. В поле зрения появилось удивительно знакомое лицо, которое, посмотрев на меня, мрачно кивнуло головой. – Эй, ну и что дальше?

- Прости, Азраэль, - сказал справа голос Вики. Повернув голову (что в нынешнем положении было не так-то просто), я увидел, как она сидит на кушетке, заложив ногу на ногу. – Это мера предосторожности. Сейчас я все расскажу, и мы тебя развяжем.

- А, так это ты все придумала? – буркнул я. - Меня-то за что?

- Ты меня очень сильно вчера обидел, - пожала она плечами. – Вот, я и не удержалась.

- А этих четверых за что?

- Этим – по заслугам. Один преступник, остальные – соучастники, так как защищали его. Им закон, как говорится, не писан – ну, а я стою выше этого.

- А долго, кстати, еще ждать? – осведомился тот, что стоял напротив меня. Это был не кто иной, как Вадим, сын адвоката. Сейчас он с нескрываемым презрением смотрел на своего находящегося в подвешенном состоянии сноба-папашу. – Ты сказала, что дождемся твоего друга – и сразу начинаем.

- На самом деле, нам надо дождаться еще одного человека, - сообщила Орлова. – Она уже в пути.

- Что?! - сын адвоката уставился на нее. – Кто?

- Одна моя подруга.

- Какая еще, к хренам, подруга?

- Эй, можно вас на минутку? – шутить, пока ты висишь связанный между полом и потолком – нелегкое дело, но я пока справлялся. – Кто-нибудь может объяснить мне, что тут происходит?

- Конечно, - Вика встала, и, заложив руки за спину, словно офицер вермахта, неторопливо прошлась вдоль висевших, брыкающихся и мычащих тел. И внезапно обернулась.

Я машинально посмотрел ей в глаза – и ужаснулся. Оно не имело ничего общего с лицом той девушки, которую я встретил в первый день своего прибытия в этот маленький захолустный городок. И тем более не было похоже на лицо девушки, с которой я имел быстрый перепихон в ее же машине. Страшное это было лицо – яркое пятно противоожоговой мази ярко констатировало с мертвенной бледностью, глаза горели фанатичным огнем, а каждая черта была искажена «оскалом безумного гения». Нечто подобное было у одной девушки-полицейского из аниме про наемный убийц, действующих ночью в имперской столице… забыл, как называется.

- Вот этот мудак, - палец ткнул в адвоката. – Уже давно действовал мне на нервы. Ты же в курсе уже, кого он в суде защищал? Воров, убийц, бандитов! И те вместо заслуженного наказания продолжали воровать, убивать, грабить и калечить человеческие судьбы! И опять, и опять, и так по кругу уже несколько лет.

- Ты забыла, что он еще своим детям жизнь портил, - поддакнул Вадим.

- Вот-вот. У Отдела 13 на господина Сафонова солидное досье, а толку? Любые обвинения в свой адрес он отражает, умело используя наши либо устаревшие, либо не совершенные законы, либо же просто пользуясь тупостью и непрофессионализмом некоторых сотрудников нашей Системы.

Связанный адвокат возмущенно замычал, видимо, пытаясь опровергнуть это заявление, но его мычание быстро оборвалось, когда Вика несильно, но точно ударила его по лицу.

- И ты решила его казнить, что ли? – не понял я. – А охрану зачем приплела? Тоже заслужили?

- Конечно, они же охраняли преступника, не давая свершиться справедливому возмездию простого народа.

- Я больше не могу ждать! – прорычал Вадим, съедая отца горящими ненавистью глазами. – Давай кокнем его прямо сейчас!

- Кокнем обязательно, - глаза Орловой ничем не отличались от глаз адвокатского сынка. Это были два зверя, жаждавшие крови, только один рыл когтями землю от нетерпения, а второй, более умудренный горьким опытом, пока еще сдерживал первого, но и сам уже был в шаге от того, чтобы наброситься на жертву, растерзав ее на мелкие кусочки.

Понимая, что разговаривать с ними бесполезно, я начал потихоньку прикидывать, как бы покинуть это негостеприимное место с минимальным для себя ущербом. Черт с ним, с адвокатом, пусть помирает, раз заслужил, но висеть вот так, словно белье, ожидая, пока кровь не заляпает мой костюм – нет уж, спасибо. И нифига минералка с лимонным соком, как советовал поступать в таких случаях товарищ Дэдпул, не поможет – такие костюмы вообще не стираются, это ж не джинсы с футболкой…

Весьма кстати вспомнив, что обладаю (помимо ангельской внешности и дьявольской харизмы) кое-какими усиленными возможностями физической оболочки, я прикинул, смогу ли разорвать веревки, которыми мои руки были привязаны к какой-то фиговине, вделанной в потолок автодома. Да, запросто!

- Я предупреждаю – если через десять минут ничего не произойдет… - сын адвоката достал из кармана «выкидуху», и нажал на кнопку – щелчок, и выскочило блестящее, остро заточенное лезвие. В этот миг я напрял руки, и веревка с треском разорвалась.

Но оказалось, что не так-то это просто – сразу начать действовать после того, как около часа провисел, привязанный к потолку. Мышцы затекли настолько, что отказывались повиноваться, и я чуть не упал прямо на пол, на глазах у Вики и адвокатского сынка. Тем не менее, я сумел устоять на ногах, и двинулся вперед, намереваясь плечом толкнуть этого обмудка с ножом так, чтобы он вылетел отсюда, как пробка из бутылки с шампанским, и даже нож в его руке меня не пугал. Однако сделать этого я не успел – внезапно дверь фургона распахнулась.

- Приветствую, мальчики и девочки, извините, что задержалась, - вошла высокая, стройная черноволосая леди с грациозной королевской осанкой и блестящими, холодными черными глазами. За ней протиснулись два широкоплечих, похожих друг на друга, словно близнецы, белобрысых парня с одинаковыми мутно-зелеными глазами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это было настолько неожиданно, что я буквально остолбенел, напрочь забыв о своем намерении устроить драку.

- Диана?!

Да, это была она – моя дорогая, ненаглядная невестушка. Вот это поворот….

*******************

Словно игнорируя мое присутствие, Диана окинула быстрым, цепким взглядом все происходящее, и кивнула белобрысым близнецам:

- Действуйте.

Те молча двинулись вперед. Вадим даже пикнуть не успел, как получил сильный удар ребром ладони по шее, и лег пластом, причем его нож волшебным образом исчез. Вика дернулась, но была схвачена, скручена, и, возмущенно подергавшись несколько секунд, потеряла сознание от удушающего приема сгибом локтя. Через пару минут рядом с четырьмя висящими телами прибавилось еще двое, теперь рядом с адвокатом и его охраной висели его сын и сотрудница полиции.

Я не двигался с места, настороженно ожидая, что будет дальше, и готовясь в зависимости от этого уже определить свои дальнейшие действия. Появление Дианы, зная стевозность и холодность ее натуры, не очень-то обнадеживало, но все-таки она могла быть прислана отцом, а это уже хорошо или плохо – с какой стороны посмотреть. Наконец, она соизволила обратить на меня внимание – но только на миг.

- И этого, - кивок в мою сторону.

А вот это уже было неожиданно! Двое белобрысых двинулись на меня, и я моргнуть не успел, как оказался в их сильных, словно тиски, руках. И никакие усиленные способности физической оболочки не помогли – ощущение, что у них у самих аналогичные способности, не хуже моих собственных. Как бы там ни было, а я быстро оказался в прежнем положении, снова вися под потолком. Ну вот, как всегда – надеялись на лучшее, а нихрена не изменилось… Тем не менее, я попытался воззвать к голосу рассудка моей будущей ненаглядной супруги:

- Диана, любимая, ты ничего не перепутала? Меня-то за что?

- А, вот ты как теперь заговорил, - она смерила меня презрительным взглядом холодных глаз. – Теперь я любимая… на каком месте после твоих местных шалав?

- Да каких шалав, я ничего не…

- Можешь не отпираться, я все знаю, - перебила она меня. – И про Злату, и про Кристину, и даже про твою мимолетную связь вот с этой, - полный презрения кивок в сторону Вики. – Я всегда знала, что ты – кобель, причем настолько, что даже не почуял медовой ловушки, которую я же тебе и приготовила.

Я помолчал, несколько озадаченный этими словами.

- Так ты что… не по воле моего отца здесь? Я думал, он послал тебя меня забрать….

- Идиот, - грустно констатировала Диана. – Зачем мне забирать тебя оттуда, куда моими же стараниями тебя и отправили? Или ты думаешь, твоя секретарша по свой собственной инициативе решила тебя соблазнить прямо в кабинете, причем именно в тот момент, когда я там появилась?

Пауза.

- Так ты… - начало до меня доходить. – Это все ты подстроила?!

- Естественно, - она пожала плечами. – И я знала, что ты не устоишь – ведь это мои помощники предварительно сделали тебе отворот-поворот в клубе, куда ты пришел, чтобы выпустить содержимое своих, так называемых, «бубенцов», - она брезгливо поморщилась. – Ну, а потом стоило Амалии проявить чуть-чуть настойчивости – и ты «поплыл», думая не головой, а головкой ниже пояса. Какую драму я разыграла – разгневанная, оскорбленная в лучших чувствах невеста, заставшая жениха за изменой прямо на рабочем месте…. Неудивительно, что мой отец, архангел Михаил, недолго сопротивлялся моей просьбе отправить тебя с глаз долой на время, достаточное для того, чтобы я забыла про этот вопиющий скандал. А твой отец, архангел Гавриил, полностью его поддержал. Правда, я надеялась на другое – что тебя здесь какой-нибудь парадемон сожрет… - тяжелый вздох. – Вот и пришлось, как видишь, опуститься до того, чтобы явиться сюда лично.

В моей голове словно что-то щелкнуло, вставая на свои места. Белобрысые мутноглазые близнецы – якобы братья Кристины, которых на самом деле у нее не было – откровенно вызывающее поведение Амалии, появление Дианы в неподходящий момент и быстрое, словно заранее принятое решение насчет моей ссылки на целых полгода. Прям как в фильме каком-нибудь, где злодей оказался расчетливым и умным, а герой – просто дураком, которого тупо развели, причем соответственно его уровню развития.

- Я… не понимаю… - прохрипела Вика. – Ты… его невеста? А как же… наша дружба….

- Дорогуша, наша, так называемая, «дружба» - это не более чем повод, чтобы я следила за каждым шагом моего непутевого, так называемого, «возлюбленного», - холодно ответила Диана. – И ты была так любезна, что рассказала мне буквально все о нем, спасибо тебе большое. Но отныне я в тебе не нуждаюсь, так что можешь искать себе новую подругу.

- Ах ты, стерва! – не имея возможности как-то еще выразить свое возмущение, я яростно задергался, как рыба на крючке. – Да я отцу расскажу – он тебе такое устроит… Точнее, он расскажет твоему отцу, а уже тот…

- Поздно, - тонкая улыбка тронула ее нежные, мягкие изгибы губ. - После того, что я сделаю, и мой отец, и твой будут настолько тобой недовольны, что даже слушать тебя не станут. Мало того, если я не ошибаюсь – они будут просто взбешены. И уж конечно ты не скоро вернешься домой, чтобы рассказать хоть кому-нибудь что-нибудь.

- И что ты сделаешь? – мое возмущение сменилось опаской.

- Самую малость – казню вот этих четверых, и обставлю все так, что это сделали вы с ней, - кивок сначала в сторону адвоката и его охранников, затем – в сторону Вики. – История простая – ты от скуки по своему обыкновению начал блудить направо и налево, сошелся с психически неадекватной на почве справедливости и заслуженного мщения лейтенантом полиции, с которой также вместе работал. Навешал ей лапши на уши в перерыве между «охами-ахами», она вообразила себе невесть что, и решила предать личному правосудию адвоката, который давно бесил ее тем, что не нес заслуженного наказания. Кто будет сомневаться в этом, учитывая твою репутацию бабника, и ее репутацию двинутой фанатички? Ну, а помог вам адвокатский сынок, который настолько люто ненавидит отца, что об этом знают буквально все.

- В это никто не поверит, - пробурчал я, впрочем, сам не сильно уверенный в том, что говорю.

- Чтобы ложь была похожа на правду, она должна наполовину состоять из нее, - пожала плечами Диана. – А здесь так и есть. Вы с ней спали? Спали. Она хотела наказать адвоката? Хотела. Адвокатский сынок отца всю жизнь ненавидел? Ненавидел. Ну и конечно, я тоже молчать не буду, выдвину кое-какие свои соображения – я же твоя невеста, знаю тебя лучше, чем кто-либо другой.

- Я расскажу отцу, как все было на самом деле, он мне поверит.

- Да, как недавно, когда ты пытался убедить его не отправлять тебя в эту дыру? – ехидно осведомилась Диана. – Плохо же у тебя получилось.

Я заскрипел зубами в бессильной злобе. Больше всего бесило то, что эта фригидная сучка, похоже, действительно все хорошо продумала. Взбешенный пахан даже слушать меня не станет, уж я-то знаю, какой он бывает, когда выйдет из себя. Там ни холодного ума, ни трезвой логики нет от слова «совсем», чисто одни эмоции. А уж если все будет действительно выглядеть правдоподобно…

- Ладно, раз уж мы все выяснили, пора действовать, - Диана кинула взгляд на наручные часы. – Собирайтесь, мы переезжаем. Мальчики, займитесь.

За моей спиной послышалось шевеление, и новый сокрушительный удар отбросил меня в черную пустоту.

********************

Очнувшись, я с непередаваемым облегчением обнаружил, что больше не вишу под потолком, а сижу, правда, несколько неудобно – прямо на покрытой травой земле, опираясь спиной на деревянный столбик. Однако это неудобство практически не ощущалось, как и все тело – все, что было ниже шеи, как будто онемело, и отказывалось повиноваться, повиновалась только голова. Странное ощущение, даже как-то тревожное, что ли.

- Доброе утро, - Диана в черном обтягивающем топе, сидевшая в позе «лотоса» на траве напротив меня, опустила руки, делая глубокий вдох. – Как себя чувствуешь?

- Как после наркоза, - честно признался я.

- Так и есть. Поскольку связывать тебя бесполезно, я вколола тебе одно средство, которое используют земные врачи, когда им нужно, чтобы пациент лежал и не шевелился. К счастью, твоя физическая оболочка это позволяет.

- А где мы? – я осторожно повертел головой.

- Там же, только немного в другом месте.

Вокруг сомкнулись деревья, за которыми тихо плескалось озеро, в просвете между стволами виднелась узкая полоска воды. Смеркалось, солнце заходило за горизонт, и главным источником света теперь были врытые в землю палки с горящими на них факелами, образовывающие кольцо вокруг поляны. Справа от меня в точной такой же позе сидела Вика, слева…

- Злата? – я моргнул, не веря своим глазам. Но они меня не обманывали. Бесчувственная девушка, привязанная к такому же столбу в сидячем положении и уронив голову на грудь, не шевелилась.

- Я подумала, что ей полезно будет увидеть то, что мы затеваем, - Диана снова подняла руки, делая глубокий вдох-выдох. – Для общего развития. Пусть увидит, что в жизни все не так, как в ее обожаемой Библии.

- Слушай, тебе что надо? – видя, что дело принимает плохой оборот, я решил, что сейчас как раз последний шанс, чтобы попробовать договориться. – Ты ждешь извинений? Пожалуйста, я готов. На коленях ползать не буду, но искренне и от всего сердца извинюсь.

- Нужны мне твои извинения, как мертвому айфон, - Диана покачала головой. – Тут дело в другом.

- Ну, а что мне сделать? Я понимаю, я тебя выбесил, и ты решила избавиться от меня и от навязываемого нам брака таким жестоким способом. Но мне он и в сам не в радость! Поэтому, если мы прямо сейчас договоримся и объединим усилия, мы сможем придумать менее радикальный способ разойтись в разные стороны – например, договориться с нашими отцами, и больше, кроме как на работе, не пересекаться. Только девчонок сюда не приплетай, они к нашим делам вообще отношения не имеют, только зря невинные души погубишь.

- Складно звонишь, - заметила она без тени улыбки. – Нет, тут дело не только в браке, я его могу и так расторгнуть в любой момент. Мне просто надо, чтобы ты больше не вернулся наверх. Как глава Дисциплинарного комитета, я еще никогда за время работы в Управлении не видела такого безответственного, наглого, а главное – имеющего неограниченный блат, подонка. Меня бесило в тебе буквально все, начиная со слухов о твоих любовных похождениях, и заканчивая твоими издевательствами над низшими сотрудниками. К несчастью, твой отец вообразил, что из тебя можно сделать нормального ангела смерти, с чем я категорически не согласна. И я решила, что тебя надо убрать из нашей организации любой ценой. Даже, если пострадают невинные души – кому до них и когда было какое дело? Не разбив скорлупы, яйца все равно не сварить.

- М-да…. А я всегда знал, что ты просто злобная, завистливая стерва, - поняв, что мирная дипломатия тут бесполезна, я решил, что можно переходить к агрессивной. – Самой, значит, так не повезло, как мне – по жизни кайфовать – решила мне отомстить. Неудивительно, что тебя в Управлении никто не любит.

- Неужели?

- Ага. Для сравнения, я, как «Кока-кола» - где праздник, там и я! А ты, как батарея летом – такая же холодная и ребристая. Даже если бы наш брак каким-то фантастическим чудом состоялся – я бы с тобой и в одну постель не лег! С тобой же, как рядом с ядерной бомбой – пожизненная импотенция обеспечена. Да от одного только твоего взгляда все на половину шестого само собой опускается!

Я не стеснялся, бил в самое больное, надеясь вывести ее из себя, и тем самым изыскав внутренние резервы для контратаки. Правда, мне смутно представлялось, что можно сделать с онемевшей ниже тела физической оболочкой, но мой язык это не волновало – он, как всегда, работал на полную, применяя богатый арсенал сравнений и выражений.

- Продолжай, - спокойно сказала Диана, ни жестом, ни выражением лица не показывая, что это ее хоть чем-то задело. – Я, как руководитель, всегда открыта к критике.

- А как руководитель, ты вообще… - я перевел дух. – Короче, тебя никто не любит, мало того, тебя за спиной все ненавидят. Понятно, что тебе только и остается, как завидовать мне – харизматичному, обаятельному, который всегда найдет с любым общий язык, красавчику и мажору. И ты своими действиями это только доказываешь, вот так.

- Справедливо, - заметила она после недолгого молчания. – Разложил по полочкам, молодец. Только в одном ты неправ – я вовсе не фригидная.

- Ой, да ладно! – я постарался фыркнуть как можно обиднее. – Саму себя хоть не обманывай.

- Думаешь, у тебя одного был хороший наставник? – она закончила упражнение, и легко поднялась. – Нет, мне в свое время тоже с ним повезло встретиться. И он научил меня главному – что естественно, то не безобразно. Собственно, по этому принципу я и разработала свой план. Естественно, что такая паскуда, как ты, меня бесит, и естественно, что раз кроме меня никто ничего не делает – я сделаю все сама. И естественно, что ты пытаешься меня задеть, чтобы спровоцировать. Ну, у тебя это получилось. Я тебе покажу, насколько ты меня плохо знаешь – ну, и твоим шалавам заодно, раз уж они здесь.

Я замолчал, совершенно не понимая, что она имеет в виду. Между тем Диана с недоброй улыбкой отступила за пределы освещенного круга, и бесшумно растворилась в темноте. Остались только мы трое.

- Что происходит? – пробормотала Злата, открывая глаза. Вика тоже зашевелилась. – Где я? Артем… то есть, Азраэль? В чем дело?

- Это какой-то сон, - прошептала Вика. - Такого ведь не может быть, правда? Я же вовсе не этого хотела, я же не…

Договорить она не успела. Из темноты полилась мелодия, а потом выступили обнаженные девичьи фигуры, извивающиеся в танце. Это были молодые девушки в черных бархатных масках, белые, смуглые и просто чернокожие, все как на подбор – грациозные, с крепкими округлыми грудями и узкими бедрами. Шестеро из них несли прикрепленный к стальным рейкам стул, на котором восседала обнаженная королева этого веселья. В отличии от остальных, ее маска была рубинового цвета, черные волосы свободно ниспадали на плечи, тело – видимо, намазанное каким-то маслом – ярко блестело в свете факелов. Рядом с троном следовал громадный мускулистый гигант в черной маске и набедренной повязке.

Я мысленно застонал – такое зрелище, а у меня ниже шеи ничего не шевелится! Прямо варварство какое-то! У Златы округлились глаза, а в следующий миг она зажмурилась и начала мотать головой, отказываясь визуально воспринимать происходящее. Ошеломленная Вика сжалась, не издавая ни звука.

Процессия остановилась, девушки рассредоточились по поляне, и замерли в ожидании, музыка стихла. Королева праздника соскользнула с трона, и приблизилась ко мне. Только сейчас я заметил, что кроме маски на ней были крошечные, практически незаметные трусики красного цвета, обнаженные груди, украшенные коническими сосками, слегка подрагивали. Я шумно сглотнул, не отрывая от нее взгляда, и с нетерпением ожидая, что же будет дальше.

- Да начнется оргия, - сказала Диана, снимая маску, и отбрасывая ее в сторону.

Глава тридцать четвертая: Оргия

- Ну у тебя и лицо, парень! – захохотал дядюшка Потос, также срывая маску. – Сто лет уже такой удивленной физиономии не видал!

Я молчал, подавленный. Так вот оно, значит, как! Просто без комментариев.

- И давно вы… вот так спелись? – хрипло осведомился я, когда ко мне вернулся дар речи.

- Давно, - Диана провела рукой по своему обнаженному телу, задержалась на груди, накрыв ладонями соски. – Сначала я думала, что, познав свою скрытую сексуальность и научившись получать удовольствие от процесса, смогу терпеть тебя в нашем навязанном браке. Недаром же плотские наслаждения удерживают практически половину семей простых смертных. Поэтому и обратилась за помощью к твоему же наставнику. Но, когда я познала свою истинную сущность, поборола, как ты выразился, фригидность, и вывела на свет спрятанную глубоко внутри меня чувственность - я поняла, что ты мне вообще не нужен. С тех пор мы с богом Потосом любовники. И, кстати, в моем замысле устроить тебе веселую жизнь он мне сильно помог.

- Без обид, Азраэль, - хмыкнул гигант, и положил руку на плечо Диане. – Но ее отец, как по мне, все-таки влиятельнее твоего будет. Да и получил я от ее обучения намного больше, чем от твоего.

Да что здесь, черт побери, происходит? Двое заговорщиков, которых, как оказалось, я знал очень давно, но даже в страшном сне мне не могло присниться, что они могут объединиться против меня – объединились против меня, причем весьма успешно. Это что за, извиняюсь, сюжетная халтура?

Между тем Диана повернулась, и вошла в центр круга, образованного из воткнутых в землю факелов. Я прищурился – оказывается, что пока мы разговаривали, наложницы (или кто они там – актрисы местного МХАТа, что ли?) устроили на траве шикарное ложе из кучи подушек и одеял. После этого все девушки отступили в темноту, остались только четверо – они встали на колени в трех углах ложа, и сложили руки в смиренном ожидании. Хотя лица девушек закрывали маски, ничего другого на их обнаженных телах не было, и я сразу их узнал – это были те самые рыжая славяночка, сочная негритянка и лысая татуированная неформалка, которых я уже видел ранее во время своего визита к Потосу. Не хватало только азиаточки, но ее, видимо, заменила Диана, которая и заняла четвертый угол.

- Я сплю, я сплю… - услышал я бормотание Златы, и, вспомнив про нее, посмотрел в ту сторону. Мертвенно бледная, с широко раскрытыми глазами, она мелко дрожала всем телом от страха. Интересно только, чего она боялась больше – того, что сейчас своими глазами увидит во всей красоте грех прелюбодейства, или того, что ее заставят в нем участвовать. Вика сидела неподвижно и с закрытыми глазами, будто отстранившись от происходящего. Ну, эту фанатичку уголовного розыска подобные зрелища вряд ли интересуют, за нее можно не волноваться, а вот психика Златы после увиденного вызывала серьезные опасения. Крикнуть, что ли, ей, чтобы тоже закрыла глаза и не смотрела? Но сделать это я не успел – дядюшка Потос плюхнулся на ложе, и громко хлопнул в ладоши. Откуда-то из темноты, оставшейся за пределами круга из факелов, полилась тихая, чарующая музыка. Как по команде, все четыре девушки (точнее, три девушки, и одна змея подколодная) медленно поднялись, и, шаг за шагом, синхронно, как пловцы, приблизились к развалившемуся на траве гиганту. Я едва удержался, чтобы не фыркнуть – чего только наши не придумают, чтобы на лоне природы красиво потрахаться! А еще в меня пальцем тыкали, развратником называли…

Не знаю, то ли я во все глаза смотрел на девушек, то ли из-за темноты, которую факелы все-таки не так хорошо освещали, как электрические лампочки – но я пропустил момент, когда дядюшка Потос сдернул свою набедренную повязку, обнажая инструмент, которому сегодня предстоит серьезная работа на четыре фронта. Инструмент, надо сказать, был первоклассный, такой можно встретить только в порнухе и у бога похоти. Впрочем, у меня не хуже, мои девятьсот с чем-то бывших могут подтвердить. Приблизившиеся девушки встали на колени, и склонили головы….

Я отвернулся. Смотреть, как моя названная невестушка отсасывает у моего наставника мне совершенно не хотелось. Проблема в том, что музыка понизилась до еле слышного звука, и на фоне этого звука другие звуки – характерные «глык-глык» - были слышны очень даже хорошо. Удивительно, но никакого физического возбуждения, как обычно при просмотре такого, я не испытывал. Скорее раздражение, злость на самого себя, и тихое бешенство к Диане, которая сначала игралась со мной, как с ребенком, а теперь решила унизить вот таким варварским способом. Тем не менее, долго отворачивать взгляд мне удалось, секунд через десять я все же взглянул туда. А там было, на что посмотреть – инструмент, словно почетное знамя, переходил от одной девушке к другой, и пока одна трудилась губами и языком над его верхней частью, вторая обрабатывала нижнюю, а две оставшиеся упоенно целовались, лаская друг дружке груди. От Дианы гордый фаллос дядюшки Потоса перешел к негритянке, и та, сжав его между губами, пропустила громадную твердую плоть глубоко в горло, демонстрируя великолепное владение горлового минета. Рыжая славяночка отбросила волосы и склонилась, чтобы нежно захватить губами огромные, болтающиеся внизу шары, а Диана привлекла к себе неформалку, и их языки встретились, а губы задвигались в поцелуе. На несколько секунд невестушка оторвалась от своей партнерши, покосилась в мою сторону, довольно улыбнулась, и снова привлекла неформалку к себе – ее пальцы скользнули вниз, чтобы проникнуть во влажное лоно девушки. Неформалка тихо застонала, и схватила татуированными руками груди Дианы, сжимая ее соски.

Нет, все-таки, это возбуждает, чертовски возбуждает. Едва я успел об этом подумать, как тут же ощутил, как и у меня между ног образовалась палатка – член натянул ткань брюк, да так, что аж больно стало. Блин, Злата! Посмотрев в ее сторону, я с тревогой обнаружил, что она даже не додумалась закрыть глаза, а наоборот – с выражением глубокого шока на лице не упускала ни малейшей детали происходящего. Ладно, смотри, может, чему и научишься.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кстати, знаете, в чем главное правило оргии? Думаете, чтобы каждый хорошо кончил, и желательно, не один раз? Ну, и это тоже. Но главное – это работать в команде. Да-да, потому что групповой секс – это тоже командная работа, где несколько людей работают сообща ради одной конкретной цели. И без хорошей слаженности эта цель – получить несколько качественных оргазмов – не будет достигнута, кто-то их получит, а кто-то нет. Вот-вот, запомните на будущее, а то вдруг потом и вам выпадет шанс в таком поучаствовать.

Так и тут, Потос щелкнул пальцами – и произошла смена партнеров. Негритянка и рыжая отстранились, и их место заняли Диана и неформалка. С прелюдиями было покончено, действие перешло к главному. Лысая татуированная девица медленно заняла свое место на огромном детородном органе бога похоти, и начала медленно, со стонами, впускать его в себя, пока не насадилась полностью, и не застыла в упоительном наслаждении. Тем временем Потос ухватил Диану своими громадными ручищами, и нежно усадил себе на лицо – умышленно или нет, но так, что она смотрела прямо на меня. И эта змея, прекрасно зная, что я не отвожу от нее взгляда, начала раскачиваться, постанывая от вылизывающего каждый уголок ее лона языка, и вперила в меня застиланые похотью черные глаза. Те самые глаза, которые ранее сверлили меня взглядом каждый день в Высшем Управлении; те самые глаза, от которых разило таким холодом, что тебя пробирала дрожь. У, змеюка! А Диана, словно издеваясь, провела языком по губам, и обхватила руками свои груди, сжимая и массируя твердые соски, усиливая собственное удовольствие, по-прежнему глядя прямо на меня.

Рыжая и негритянка тоже не скучали. Первая приблизилась к Диане, и нежно прильнула к ее груди – ее язык поласкал набухший сосок моей невестушки, вобрал его в рот, и слегка пососал. Диана сладко вскрикнула, не прекращая двигаться на языке дядюшки Потоса, который вылизывал ее снизу, и на его руках, поддерживающих ее тело на весу. Негритянка опустилась лицом вниз – туда, где соприкасались половые органы неформалки и бога похоти. Мне не было видно, что она делает, но судя по тому, как громче застонала скачущая на члене татуированная девушка, это было не просто так. Работая языком, негритянка повернулась ко мне округлой, упругой попкой – и блестящей от возбуждения шоколадной щелочкой между ног. Это было настолько невыносимо прекрасное зрелище, что я сам застонал – правда, мысленно, и не от удовольствия, а от моральных и физических мучений. Нет ничего хуже, когда можешь видеть, но не можешь прикоснуться, даже к себе…

Стоны неформалки достигли высокой тональности, и вдруг она, быстро задергавшись, буквально рухнула на тело гиганта, судорожно выдыхая сквозь крепко сжатые зубы. Негритянка ласково поглаживала ее обнаженное тело, а когда волны оргазма утихли, бережно сняла подругу, и опустила ее на траву. Я думал, что она займет ее место, но вместо этого экзотическая «шоколадка» поманила пальцем Диану. Та с готовностью соскочила с лица дядюшки Потоса, и приблизилась с явным намерением, не нуждающимся в объяснении. Я закрыл глаза – не хотелось мне видеть, как моя невестушка будет принимать в себя член моего наставника. Правда, уже бывшая невестушка и уже бывшего наставника, но все равно, неприятно. Я, к сожалению, не куколд, меня такое не возбуждает. Однако, отключив зрение, я не мог отключить звук, и прекрасно все слышал – как и что, и куда вошло. И даже без труда догадался, что рыжая заняла место Дианы, а негритянка занялась ее грудями. Поляну огласили новые стоны, вскрики, тяжелое дыхание и мокрое хлюпанье…

И вдруг я уловил какой-то новый звук. Никак не вписывающийся в атмосферу блуда, похоти и разврата, происходившего на полянке. Далекое, но как будто приближающееся комариное пение автомобильных моторов.

************************

Откинувшись назад и упершись руками в землю, Диана двигалась на твердой, упругой плоти, восхитительно заполняющей ее изнутри. Такой большой и горячий, фаллос ласкал каждый нерв ее трепещущего от наслаждения обнаженного тела, все чувства отключились, осталось только чувство неуклонно приближающегося оргазма. Поэтому она совершенно упустила момент, когда поляну осветили фары машин, захлопали дверцы и зазвучали громкие, встревоженные голоса.

- Руки вверх! Всем лежать! А тем, кто лежит – не вставать! – прозвучали жесткие приказы, подкрепляемые щелчками автоматов.

Тело Дианы наконец-то словило свою волну невероятного наслаждения, и она, не в силах удержать равновесие, легла спиной на дядюшку Потоса, купаясь в сладкой неге. Сейчас ей казалось, что она парит высоко в небе на облаке, а по телу гуляет взрыв вулкана, остро ласкающий каждую клеточку. И вдруг, совершенно внезапно, ее грубо выдернули из этого рая – открыв глаза, Диана с изумлением обнаружила, что ее грубо сдернули с тела любовника, и уложили на траву лицом вниз, рядом с рыжей, негритянкой и неформалкой.

- Какого черта? – наконец, придя в себя, завизжала Инспектор по трудовой дисциплине. – Вы кто такие? Уберите руки!

- Полиция, гражданочка, полиция, - судя по выражению лица капитана Красильникова, такое задержание он проводил впервые в жизни. – Вы арестованы по обвинению в удержании заложников и покушения на жизнь господина Адвоката и сотрудников его службы охраны. Эй, лейтенант! Слушай, поройся в багажниках наших машин, может, покрывала какие-нибудь найдешь – наготу задержанных прикрыть.

- А может, не надо? – запротестовал один из бойцов группы захвата – его глаза в прорезях маски ласкали взглядом сочное тело негритянки.

– Да, жарко ведь, не замерзнут, - поддакнул другой, не отрывающий взгляда от упругой груди рыжей славяночки.

- Исполняйте приказ, - угрюмо ответил Красильников, и направился к нам. – Артем, вы как?

- А ты здесь откуда? - с удивлением обнаружив, что в горле у меня сухо, как в пустыне, я закашлялся. – Твою ж мать…

- Я следил за вами с самого начала, и потом, когда вас из дома на колесах сюда переносили. Понял, чем тут пахнет, и вызвал подкрепление.

- А сразу не мог появиться, когда еще ничего не началось? Да освободи ты мне руки, у меня уже болит все из-за этих веревок!

- Сразу не мог, пока с начальством созванивался, пока группа захвата из райцентра подтягивалась - сами понимаете, в нашей глуши ничего быстро не делается, - опер карманным ножом быстро перерезал веревки, и я наконец получил долгожданную свободу. – Кстати, где товарищ Сафонов и его телохранители?

- Понятия не имею. Спроси вон у этих, – размяв затекшие руки, я первым делом сделал то, что мне очень хотелось – поправил член в штанах так, чтобы он не упирался в ткань, а лежал вдоль тела. Фух, сразу полегчало.

Обмениваясь впечатлениями, возбужденные редким зрелищем бойцы потянули к своим машинам задержанных. Дядюшку Потоса вели сразу четверо, и еще четверо держали его под прицелами автоматов – наверное, боялись его громадного достоинства, которое все еще торчало вперед, как копье, в горизонтальном положении. Следующей вели Диану – она шла гордо, как королева, совершенно не стесняясь своей наготы и направленных на нее взглядов. Лишь на миг моя невестушка повернула голову, чтобы взглянуть на меня, и тут же отвернулась.

- Эй, смотрите! – раздался из темноты голос, и там тоже вспыхнули лучи фонарей. – Здесь еще заложники!

- Спасибо, - сказала Вика, потирая руки, которые ей только что освободил Красильников. – Отличная работа, коллега.

- Рад стараться, - ответил тот не без удовольствия от этой похвалы, хотя и прозвучала она, как формальность, без намека на теплоту. Из темноты вынесли слегка помятые, но живые и здоровые тела адвоката и его телохранителей – оказывается, они все это время мирно отдыхали под деревьями, каждому из них вкололи лошадиную дозу снотворного. – Так, а с вашей подругой что?

- Злата? – я присел перед бедной девушкой, которая словно находилась в трансе – немигающие глаза, полная неподвижность и лишь губы беззвучно шевелились, видимо, произнося молитву. Щелкнул пальцами перед ее лицом – она даже не моргнула. – Кажется, ей срочно нужна психологическая помощь.

- Понял, - посерьезнел Красильников. – Врача сюда, быстро!

- Послушайте, коллега, скажите своему начальству, что нам нужно срочно провести допрос подозреваемых, и уговорить их сотрудничать со следствием в обмен на смягчение срока, - Вика, совершенно игнорируя состояние Златы, невозмутимо потирала руки с оставшимися на них красными следами от веревок. – Немедленно, не дожидаясь утра. И я сама этим займусь, с вашего позволения.

- К чему такая спешка? – удивился опер.

- К тому, что сотрудника полиции шесть часов удерживала в заложниках группа извращенцев с серьезными намерениями насчет показательного убийства, и этот сотрудник полиции хочет лично заняться ими, пока вы все не профукали по своему обыкновению! – твердо отчеканила Орлова. – Поэтому немедленно доставьте меня в отделение, куда везут всех задержанных, и предоставьте мне кабинет для допроса.

- Ага, теперь ты вспомнила, на чьей ты стороне, да? – не удержался я. – А шесть часов назад самосуд хотела устроить, истеричка.

- Понятия не имею, что вы имеете в виду, Артем, - Вика даже не посмотрела в мою сторону. – Я проводила операцию по внедрению в банду, и никаких даже мыслей пойти против закона у меня не было.

Я покачал головой. Вот, так всегда у женщин. Вечно перекрутят все по-своему – и все, они уже ни в чем виноваты. Зато мужики у них вечно козлы.

- Пройдемте к моей машине, - предложил Красильников. – Правда, я хотел предложить отвезти вас домой – все-таки, учитывая ваше состояние…

- Отличное у меня состояние, - внешний вид Вики не сильно соответствовал ее заявлению, как по мне. – Самое подходящее для того, чтобы немедленно заняться этим делом.

- Кстати, а попить ничего не найдется? – осведомился я. – Горло пересохло, жуть просто!

- Есть вода минеральная, - отведя нас к своему «Форду», стоявшему чуть поотдаль от микроавтобусов группы задержания и полицейских машин с мигалками, опер достал из дверцы автомобиля бутылку. – Еще есть кофе.

- Давай кофе, - решил я. – Все, что есть.

Красильников достал длинную продолговатую штуковину, отвинтил и снял с нее маленькую пластиковую чашечку с ручкой, поставил ее на капот автомобиля, и наполнил горячим, ароматным напитком прямо из той самой штуковины. Ничего себе, горячее кофе, как будто только что из чайника! Это что же, простые смертные уже и до таких технологий додумались?!

- Ох, хорошо! – от первого же глотка все ужасы недавней сцены сразу начали меня отпускать. – Слушай, а крутая эта штука… как называется?

- Термокружка, - ответил опер. – Такая же необходимая вещь в оперативной работе, как пистолет и ксива.

- А что ж вы, в кофейнях кофе не пьете?

- У нас зарплаты маленькие, - невесело усмехнулся Красильников. - Не для такого уровня жизни.

- Послушайте, коллега, я, кажется, четко озвучила вам свою требование, - вмешалась Вика. – Мы поедем уже, или нет?

- Во-первых, Виктория, я считаю, что вы находитесь в состоянии шока, и ни о какой работе посреди ночи не может быть и речи, - ответил опер. – Во-вторых, почему вы меня так называете? Можно просто по имени.

- Думаете, я помню ваше имя или звание? – фыркнул Орлова. – У меня память хорошая только на имена и лица преступников, а уж никак не на собственных коллег.

Лицо Красильникова, преисполненное счастьем от присутствия рядом любимой девушки, померкло, и весь его гордый собой вид слетел, словно ветром сдуло.

- Вы…. Орлова, вы что, меня не помните? – наконец, обрел опер дар речи. – Вика, ты чего?

- Понятия не имею, кто вы. Артем, кто это?

- Я тебе скажу, кто это – мой новый лучший друг, - с сожалением обнаружив, что пластиковая чашечка пуста, я покосился на термокружку – в ней, без сомнения, еще были солидные запасы горячего напитка. – Я еще налью, ладно?

- Кстати, нам еще нужно задержать некоего Вадима, Сафонова-младшего, - заметила Вика. – Он не присутствовал на оргии, но я думаю, он находился где-то поблизости, и сбежал, когда приехала полиция. Немедленно отправьте опергруппу к нему домой, ясно?

- Ты еще раз подумай, - посоветовал я, смакуя кофе. – Вадим сразу тебя сдаст.

- Не волнуйся, я с ним лично поговорю по этому поводу. Уверена, в обмен на то, что я ему предложу, он возьмет всю вину на себя.

- О чем вы говорите? – подозрительно спросил Красильников. – Вика, ты что… ты имеешь какое-то отношение к тому, что только что произошло?

- Самое прямое, - ответил я. – Конечно, не во всем… но во многом.

- Не слушайте его, коллега, он не сотрудник полиции, и совершенно не разбирается в тонкостях оперативной работы. Я всего лишь делала свою работу.

- Ах, так у вас, товарищ Орлова, двойные стандарты, да? – поразился я. - Правильно, у вас же всегда так! Когда майор полиции на каком-нибудь «Кайенне» пешехода сбил – так он тоже свою работу делал, и ему ничего не будет, потому что он сам – полицейский; а как, например, Тим и Ал просто развлекались ради контента – так им уголовный срок. Я даже не сомневался, товарищ Орлова, что под вашей показушной честью мундира скрывается гнилая, двуличная сущность.

- Между прочим, кто бы говорил. Чья невеста из-за плохого к ней обращения нас связала, и заставила смотреть, как она орально и вагинально член твоего давнего знакомого обслуживает?

- Это другое.

- Другое – не другое, а за это сам будешь перед Г. отвечать.

- Да чихать я хотел на твоего Г., и на тебя, после того, что ты шесть часов назад выдала. Нашей дружбе конец, так и знай.

- Нашей дружбе настал конец уже после того, как по твоей вине я лишилась своего автомобиля и получила выговор с занесением в личное дело.

- Моей вине?!

- Ребята, мне кажется, вы сейчас сами наговорите на уголовный срок, - вклинился между нами Колесников. – Давайте так – я вас отвезу домой, а уже утром будем разбираться.

- Я же сказала – немедленно доставьте меня туда же, куда везут задержанных! – начала злиться Вика. – Что в этом было непонятного?

- А меня, пожалуй, домой, - попросил я. – Мне надо полежать в горячей ванне и подумать, как я буду жить после увиденного только что на полянке эротического кошмара. Б-р-р, как вспомню, аж передергивает!

- Нет, ты едешь со мной, - ответила Орлова.

- Обалдела? С чего вдруг?

- Потому что это дело не только мое, но и твое. Если, конечно, не хочешь проблем с отцом.

- Не понял…

- Высшее хм-хм-хм, и твоя невеста! – она сделала паузу. – Так понятнее?

- Что еще за хм-хм-хм?

- Хм-хм-хм!

- И что это значит?

- Артем, не тупи! Твоя невеста – это кто?

- Блядовитая подстилка, - ответил я, не раздумывая. – И двуличная предательница.

- А кроме этого?

- А-а-а…. Слушай, ну так бы и сказала. А то хмыкаешь, непонятно, зачем.

- Дурдом какой-то, - покачал головой Красильников. – С вами точно все в порядке?

- Точно, - ответили мы с Викой хором.

***********************

Пока машины добирались от озера до райцентра, Красильников звонком с телефона поднял с постели и высвистал на работу своего подчиненного – другого опера званием пониже, и попросил его привезти какой-нибудь одежды для задержанных. Тот слегка прибалдел от такой просьбы, но выполнил ее, правда, по-своему. Теперь все находившиеся в камере предварительного заключения девушки были одеты в безразмерные старомодные халаты с безвкусно кричащей расцветкой, а дядюшке Потосу выдали такой же, только мужской.

- Теща с тестем кучу своих старых вещей привезли, - оправдался подчиненный опер, поймав взгляд Красильникова. – Отказываться неудобно было, а выбрасывать – жалко, вот и хранили на чердаке.

- Понятно, - вздохнул тот. – Все, Вакарчук, свободен, - опер отправился домой досматривать свои сны в обнимку с женой, а Дмитрий повернулся к нам с Викой – в ожидании мы все сидели в углу какого-то пустого кабинета. – Извини, коллега, но с допросом все-таки придется подождать до утра – следователь, как и все нормальные люди в это время, дома спит. А без него, сама понимаешь, не положено. Да и само дело еще не заведено. Может, я тебя все-таки отвезу домой…

- Мы подождем здесь до утра, - перебила его Орлова. – Нам спешить некуда. Артем, располагайся. А вас, коллега, я более не задерживаю, свободны.

Опер сделал тяжелый вздох, и уже направился было к двери, но в самый последний момент тормознул.

- Может быть, в ожидании утра я могу угостить тебя кофе? – забросил он последнюю удочку в надежде, что это сработает. – Здесь неподалеку круглосуточная забегаловка, там делают неплохой кофе. Я даже угощу тебя поздним ужином, если ты не против.

Не сработало.

- Если мы проголодаемся, мы сами найдем, где и чем поживиться, - ответила Вика. – Спокойной ночи.

Я хмыкнул. Держись, мужик, тяжело тебе! Окончательно поникнув, Красильников покинул здание. Оставшись одни, мы устроились поудобнее, насколько это было возможно на деревянных кабинетных стульях, и замолчали.

- Тебе бы умыться, - заметил я. – А то вся в грязи и траве.

- Да, ты прав, - Вика подошла к висевшему на стене зеркалу, внимательно изучила свое отражение, и кивнула. – Пойду, схожу. Тебе бы, кстати, тоже не помешало.

- Иди первая, я за тобой.

Оставшись один, я закинул ноги на стол, подложил под спину пухлую папку с какими-то бумагами вместо подушки, и решил, что можно уже дать натруженной физической оболочке необходимый ей отдых. Немного мешало пережитое недавно возбуждение, а также мысль о Кристине, которая наверняка ждет меня дома, и сходит с ума, гадая, куда я исчез с самого утра, но в остальном, было вполне комфортно. Наверное, надо было бы ей позвонить – но, к сожалению, у меня это в привычку не входило. Да и вообще, я редко кому отчитываюсь о том, где нахожусь и что делаю. Разве что, родному отцу, да и то в исключительных случаях. Ладно, позвоню ей утром, никуда не денется. Шанс прижучить Диану в ее греховных преступлениях, и наконец-то добиться отмены столь ненавистного мне предстоящего бракосочетания того стоил.

Кажется, я даже задремал, так и не дождавшись возвращения Вики. Разбудили меня громкие, яростные голоса, доносившиеся из коридора.

- Как вы могли его отпустить? – гремела Орлова. – Да вы хотя бы представляете, что натворили?

- Товарищ лейтенант, я, честное слово, я сам не знаю, как так вышло… - испуганно мямлил другой голос, мне незнакомый.

Откинув в сторону смятую собственной спиной папку, и сняв ноги со стола, я потянулся, разминая затекшие мышцы, поднялся, и вышел в коридор. Аккуратно подштукатуренная макияжем, скрывающем следы недавних приключений Вика отчитывала ночного дежурного по отделу, молодого парня – тот стоял, опустив голову, и лишь блеял что-то неуверенно невразумительное.

- Что тут за шум? – поинтересовался я.

- Твой наставник, которого ты называл дядюшкой Потосом, сбежал, - ответила Вика. – Это идиот его выпустил.

- Товарищ лейтенант, да честное слово, у меня впервые в жизни такое! Помню, как он воды попить попросил, а дальше – как в тумане… Уму не приложу, что он мне такое наговорил, как будто гипноз какой-то!

- Орлова, отстань от него, - попросил я. – Мой наставник – не просто бог похоти, он еще и редкого ума манипулятор. И умеет воздействовать как на женщин, так и на мужчин. У этого парнишки из захолустного городка не было ни единого шанса.

- Свободны, - жестко сказала Вика, и дежурный ушел, совершенно потерянный, как недавно Красильников. – Ладно, я, собственно, и не надеялась, что бог похоти будет дожидаться над собой суда от простых смертных. Правда, он бросил здесь своих девиц…

- Найдет новых, у него их сотни, если не тысячи, по всему миру. А девиц, кстати, тоже отпусти. Они виноваты разве что в том, что не фригидные и любят секс, в отличии от тебя.

- Любить у нас положено только семью и Родину, - проворчала Вика. – Традиционные ценности выше всяких извращений.

- Так, а теперь мы что делаем?

- Ждем следователя, он вот-вот должен прийти. Я уже звонила Г., он тоже скоро примчится. За Вадимом только что послали опергруппу.

- Ладно, я пока схожу за кофеем.

- Умойся сначала. Да, и кстати, держи свой телефон – остался в доме на колесах, где нас схватили. Я уже смоталась туда ночью на служебной машине, забрала наши личные вещи и документы.

Пауза.

- Зря ты Красильникова отшила, нормальный парень был.

- Иди уже.

Кое-как приведя себя в порядок, я вышел на улицу, и, по памяти зашагав к той кофейне, где мы с Викой пили кофе после задержания первого парадемона, на ходу включил телефон. Экран замигал, показывая непонятные сообщения. Так, пропущенные звонки – это что? Видимо, по аналогии с пропущенными мячами в футболе, которые мимо тебя пролетели. Сколько-сколько? Пятьдесят шесть? И все от Кристины? А почему не семьдесят? И, едва я опустил телефон в карман пиджака, как тот заорал, словно оглашенный.

- Да?

- У тебя совесть есть? – Кристина, не тратя время на приветствия, сразу перешла к претензиям – типичная женская тактика ведения разговора. – Ты где?

- В райцентре.

- А вчера весь день и всю ночь где был?

- Работал.

- Парадемона ловил?

- Нет, сначала висел под потолком связанный, потом сидел на траве связанный, потом спал. Слушай, не начинай, а? Я приеду, и все расскажу. Мы тут с Орловой в историю попали, честно говоря, не до тебя сейчас.

- Опять Орлова! – вскинулась Крис. – Мы всего лишь один раз провели ночь, а ты уже загулял с этой ненормальной непонятно где…

- Сказал же, что работал. Давай потом поговорим, - я отключил телефон. Вот поэтому меня и не тянет во всякие там серьезные отношения. Всего один раз дома не ночевал, а крику, будто во Вьетнам добровольцем ушел. Телефон заорал снова, но я сунул его поглубже в карман.

К моему возвращению следователь уже был на месте, и заперся с Викой в кабинете. Не став им мешать, я остался ждать в коридоре, потягивая кофе и глазея по сторонам. Проходившие мимо сотрудники полиции удивленно глазели на некоего наглого с виду молодого человека в охренительно дорогом костюме, попивающем охренительно дорогой кофе из кофейни, а кто-то даже сказал кому-то вполголоса: «Смотри, смотри! Вот это я понимаю, адвокаты зарабатывают!». Допив кофе и поняв, что стало скучно, я решил наведаться к Диане – перемолвиться с ней парой словечек насчет неприятностей, которые ее ожидают. В конце концов, я имею полное право морально поиздеваться над ней точно также, как она нынче ночью морально издевалась надо мной. Ничего личного, просто отдаю долг.

Моя невестушка, словно особа королевских кровей, даже в камере предварительного задержания устроилась по-королевски. Выданный ей халат она скрутила в один сплошной кусок ткани, и обмоталась им на манер тоги, и сейчас сидела на нарах в позе лотоса, совершенно спокойная ко всему происходящему. Окружавшие ее девицы – рыжая, негритянка и неформалка – оделись точно также, и весь этот квартет представлял собой странное зрелище на фоне общей атмосферы. Я постучал по решетке согнутым пальцем.

- Эй, там, в борделе! А это все, или можно еще посмотреть?

- Убирайся, - холодно сказала Диана, не открывая глаз.

- Да я просто спросить хотел: тебя совесть не мучает? Эх, ты, ради любимого жениха на убийство пойти! Не стыдно?

- Отстань.

- А что твоей отец, архангел Михаил, скажет? Единственная дочь – и такой позор! А наши сотрудники? Глава Дисциплинарного Комитета – и с богом похоти связаться! А казалась такой правильной, такой идеальной!

Диана медленно повернула голову, и слегка приподняла веки, посмотрев на меня сквозь узкие щелочки.

- Насколько я знаю твою натуру, ты сейчас с самоуверенным видом предскажешь, что будет дальше.

- Вот именно, - ответил я не без удовольствия. – Я просто изложу своему отцу всю правду – как ты с катушек слетела, и хотела меня подставить. Вика подтвердит каждое мое слово, как свидетель, есть и другие - наложницы Потоса. Вещественные доказательства – веревки, которыми ты нас связала, дом на колесах, где ты нас держала, и так далее. Дело насчет моей якобы супружеской измены и ссылки сюда переквалифицируется, я из обвиняемого перейду в потерпевшего, и вернусь обратно в Высшее Управление, как ни в чем не бывало. Как видишь, за время нахождения здесь я кое-чему научился у простых смертных, опять же, благодаря твоим стараниям. Поэтому тебе ничего не остается, кроме как признать свою вину, рассказать, что и как, и в обмен на чистосердечное тебе смягчат окончательный приговор. Советую тебе так и поступить.

- Забавно, - сказала Диана после недолгого молчания. – А я думала, будет все совсем по-другому.

- Знаю я, как ты думала, ты же мне весь свой план рассказала.

- Я про другое.

Молчание.

- Ну, и?

- Сам скоро увидишь, - Диана снова прикрыла глаза. – Одно только могу сказать – тебя ждет настолько огромный сюрприз, что вчерашняя ночь покажется тебе легким приключением по сравнению с ним. Я плохая, да? Ты ничем не лучше. И никакой ты не потерпевший, не надо себя обманывать. Ты – отвратительное существо даже для ангела смерти, совершенно беспринципное, самовлюбленное и эгоистичное. И если есть Господь – он тебя накажет по твоим делам, даже несмотря на то, что твой отец на него работает.

И она замолчала, предавшись своим размышлениям.

Глава тридцать пятая: Кислотно-сволочной балланс

Выйдя из помещения, где находились камеры предварительного заключения, я нос к носу столкнулся со Златой. Ее вел по коридору тот самый опер - подчиненный Красильникова, который ночью привозил одежду.

- О, привет!

- Привет, - слабо улыбнулась девушка. - Как ты?

- Да я-то нормально, а вот ты как?

- Дьявол послал мне испытание, чтобы пошатнуть мою веру, - грустно ответила Злата. – Но, Бог тому свидетель – я не поддалась искушению грешной плоти.

- Правда?

- Да, - она огляделась, жестом поманила меня к себе поближе, и понизила голос. – На самом деле, кое-что я почувствовала. Мало того, к своему стыду вынуждена признаться, что я смотрела на это непотребство с затаенным интересом, вместо того, чтобы закрыть глаза. Теперь мне придется неустанно молиться день и ночь, иначе моя душа будет проклята за нечистые мысли, и отправится в Ад.

- Все будет хорошо, - поддержал я ее, как мог. – А сейчас ты куда?

- Виктория вызвала меня, чтобы я дала показания против грешников, посланных Сатаной, чтобы превратить меня в рабу плотских желаний.

- Слушай, друг, она всегда так разговаривает? – не выдержал сопровождающий Злату опер. – Как ни спрошу о чем-нибудь – постоянно какую-то религиозную отсебятину несет.

- У женщин, которые недавно выписались из дурдома, обычно так и бывает, - зевнул я. – Скажи спасибо, что хоть разговаривает, а то раньше только рычала и зубами рвала, как тигрица.

Сотрудник полиции поежился.

- Ты очень злобно шутишь, однако я не обижаюсь, моя душа слишком чиста для этого, - сообщила Злата, и осенила себя крестным знамением. – Бог судья, он всех рассудит – за слова сказанные и дела сделанные…. Так мы идем, или нет?

- Идем, идем.

Я не пойму, чего они ко мне прикопались со своим Богом и его судом? Как будто это не мы, ангелы-бюрократы, решаем, кто куда после смерти отправится. Тоже мне, нашли высшую инстанцию в лице воображаемого друга, которого никто никогда не видел….

- Не слишком много народу для допроса подозреваемого? – проворчал следователь, когда увидел, сколько человек собралось в его кабинете.

- Эта очная ставка, - ответила Вика. – Похититель встречается лицом к лицу со своими жертвами, это заставляет его остро ощущать свою вину, и ему легче ее признать. Приведите обвиняемую.

Двое конвоиров ввели Диану, и она грациозно опустилась на стул, окинув каждого из нас внимательным взглядом холодных глаз. Когда ее глаза остановились на Злате, на губах моей невестушки скользнула циничная, жесткая улыбка.

- Итак, начнем... – следователь разложил на столе чистый бланк, и взялся за ручку.

Раздался стук в дверь.

- Извините, можно? – дверь приоткрылась, в проем просунулась голова Красильникова.

- А, Дмитрий! Ну, как успехи?

- Сделал, как вы просили – с помощью экспертов прогнал фото подозреваемой через систему распознавания лиц, - тон опера заставил меня насторожиться, а Вику напрячься. Какой-то это был не слишком оптимистичный тон. – Установили личность.

- И?

- Вам это вряд ли понравится, - Красильников положил на стол несколько распечаток, и удалился. Следователь придвинул к себе бумаги, и углубился в чтение.

- Что там? – нетерпеливо спросила Вика.

- Тихорецкая Диана, тысяча девятьсот девяносто второго года рождения, место жительства… - голос следователя по мере продвижения по тексту становился все тише. – Отец – Тихорецкий Егор Валентинович, военный генерал… Мать – Тихорецкая Анна Владимировна, депутат… С прошлого года Тихорецкая Диана занимает пост мирового судьи местного округа, и уже третий раз выдвигает свою кандидатуру на пост губернатора всей области…

Моя невестушка медленно склонила голову.

- Что?! – лицо Орловой пошло багровыми пятнами.

- Быть такого не может, - сообщил я. – Какой генерал, какая мать?

- Там внизу уже есть мое чистосердечное признание насчет произошедшего, - подала голос Диана. – Прочтите, не пожалеете.

Следователь посмотрел на нее не то со страхом, не то с невольным уважением, и взял бумагу, лежавшую в стопке снизу.

- «Двадцать второго июля сего года лейтенант Виктория Орлова…» -забубнил он себе под нос, но в тишине кабинета было отчетливо слышно каждое слово. - Так-с… «Шантажировала меня фото и видеоматериалами о моей тайной личной жизни, угрожая опубликовать их… Намекала на взятку в особо крупных размерах и в иностранной валюте… Спровоцировала на ответные действия, из-за чего мне пришлось применить насилие, с тем, чтобы временно обезвредить лейтенанта Орлову из опасения, что она, будучи не в совсем адекватном состоянии, исполнит свою угрозу… Нанятый мною частный детектив Вадим Сафонов установил, что лейтенант Орлова в кафе за столиком обсуждала мою тайную личную жизнь с меценатом Артемом Геннадьевичем и девушкой-волонтером по имени Злата, что заставило меня рассматривать их, как пособников этого гнусного злодеяния… Свою вину признаю, и прошу назначить судебное заседание, где предоставлю доказательство, что мои якобы преступные действия были чистой воды самообороной, а также горячим желанием избавить общество от оборотня в погонах, коим является лейтенант Орлова…»

Вика буквально остолбенела, слушая этот бред. Я цыкнул зубом, и покачал головой. Злата побледнела.

- Так… - следователь грузно поднялся, и вытер платочком взмокшее лицо. – Я на минутку, сейчас вернусь.

Он вышел, и в кабинете сразу возникла ну очень напряженная пауза.

- Ты что творишь? – осведомился я. – Думаешь, написала на бумажке какие-то свои бредни – и все поверят?

- А ты понаблюдай, что будет дальше, - посоветовала Диана. – Тебе понравится, обещаю.

- И ни слова про адвоката! – прорычала Вика. – Его похищение как объяснишь?

Диана улыбнулась, и пожала плечами. Следователь вернулся минут через пять, и не один, а…

- Ох ты, нифига себе! – я вытаращил глаза.

- Я только что говорил со своим начальством, вы свободны, - объявил следователь, и зашедший вместе с ним конвоир снял с Дианы наручники. – Приносим свои глубочайшие извинения за это недоразумение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Надеюсь, больше это не повторится? – язвительно спросил господин Сафонов. Выглядел он так, будто его вовсе не похищали – ни единого следа избиений и пыток, безукоризненная щегольская одежда и свежее, выспавшееся лицо. Я даже протер глаза, чтобы убедиться, что они меня не обманывают. – Молитесь, чтобы госпожа Тихорецкая вас простила, иначе мы проведем суд на самом высшем уровне, и добьемся, чтобы и вас, и ваших коллег уволили из органов без права на пенсию! Я не потерплю халатности в органах правопорядка!

- Да-да, конечно, - закивал головой следователь. – Еще раз извините.

- До свидания, - Диана послала мне снисходительную улыбку, кивнула головой Вике, прищурилась, глядя на Злату, и покинула кабинет. Ошарашенные, мы с Викой стояли, глядя друг на друга, и потеряв дар речи от изумления.

- Орлова! – в дверь снова просунулась голова Красильникова. – Вас вызывает ваш начальник, майор Г. Он ждет внизу, на парковке, возле своего автомобиля.

- Уже иду, - пробормотала Вика. – Ребят, подождите меня в коридоре.

- Нет, мы с тобой, - решительно ответил я. – Твою мать, я в первые за сто пятьдесят лет совершенно не понимаю, что только что произошло! Надеюсь, твой Г. будет так добр, что растолкует мне, идиоту, как так вышло, что Диана вдруг обзавелась мажорной биографией на официальном уровне, и какого черта адвокат, которого собственный сын хотел зарезать, вдруг за нее заступается! Алло, у вас тут фильм какой-то снимают, или это реально только что все в натуре происходило?

- Я тоже ничего не понимаю, - признала Вика. – Идем.

Г. ждал нас не возле машины, а непосредственно внутри нее. По какой-то причине Вика не стала садиться спереди, и мы все втроем втиснулись сзади. Впрочем, «втиснулись» - громко сказано, в громадном салоне «Туарега» втроем сзади было совсем не тесно. Нет, это не реклама, а просто наблюдение.

- Ну, Орлова, я слушаю, - сказал Г., глядя нас в зеркало заднего вида.

В полном молчании Вика вытащила из кармана служебное удостоверение, и положила его на переднее сиденье. Потом расстегнула кобуру с табельным пистолетом, и присоединила к ксиве. Напоследок достала из другого кармана пару наручников – ключ отдала Г., а сами браслеты защелкнула на собственных запястьях. Мрачно кивнула:

- Готова понести наказание.

Пауза.

- Так, стоп! – я еще раз протер глаза. Блин, да что с ними такое сегодня? – Ты же ночью говорила….

- Диана права, я во всем виновата, - глухо ответила Орлова. – Это я в неадекватном состоянии воспылала стремлением самосуда. Это я – оборотень в погонах. И это я хотела соврать, и обставить все так, будто я здесь совершенно не причем. Я заслужила все те последствия, которые меня ожидают.

- Вик, но ты же просто немного оступилась! Ну, с кем не бывает! Товарищ Г., но хоть вы понимаете?

- Прекрасно понимаю, но сделать ничего не могу, Азраэль. Закон есть закон, уж вы, ангелы смерти в своем Высшем Управлении должны понимать силу бюрократии, - Г. скупо улыбнулся. – Орлова – отличный сотрудник, но ее личные качества привели ее к тому, что она переступила через закон, который поклялась защищать. Виктория, немедленно отправляйтесь к Красильникову, и скажите, что я приказал взять вас под арест. Подробности сами ему расскажете.

- Я сразу напишу чистосердечное признание.

- Вот это правильно.

- Пока, Азраэль, - Вика улыбнулась, также скупо, как ее начальник только что. – С тобой было весело, но вряд ли мы еще когда-нибудь увидимся. Меня ждет исправление и наказание, а тебя – твоя работа наверху. В любом случае, я всегда буду помнить эти несколько недель, что мы работали вместе. Злата, до свидания.

Она покинула автомобиль, и зашагала обратно к зданию, из которого мы вышли. Я посмотрел на нее, посмотрел на Г… и внезапно в моей голове что-то щелкнуло.

- Так это вы…

- Я, - не стал спорить Г.

- Вы сделали Диане липовую биографию?!

- Я.

- И это вы то самое местное начальство, к которому ходил следователь?

- Именно.

- И вы же приказали ее отпустить! – я ошеломленно откинулся на спинку сиденья. – А адвокат…

- В обмен на то, что имя его сына останется чистым, господин Сафонов забыл все случившееся, и даже согласился подыграть, исполнив роль адвоката госпожи Тихорецкой, - Г. покачал головой. – Не одни вы работали прошлой ночью, мне тоже пришлось кое-куда съездить.

- Но… зачем?

- Ваш отец попросил.

- Что?!

- А его – отец Дианы, архангел Михаил. Забыли, что у вас там, наверху, все решают связи? Также, как и внизу.

- Но Вика же… Она просто немного психанула, мозги переклинило на фоне стресса, а вы ее сделали во всем виноватой! И оргия эта – получается, как будто ничего и не было?

- Ничего не было.

- А бог похоти Потос?

- Его тоже не было.

- Но как так-то?!

- Я вам удивляюсь, Азраэль, - Г. посмотрел на меня в упор сквозь темные стекла очков. – Вы всю жизнь сами прикрывались своим отцом, чтобы избегать неприятностей – а теперь обижаетесь на то, что аналогично поступила ваша невеста?

- Во-первых, она мне больше не невеста, а во-вторых… - я замолчал, не знаю, как выразить свои слова.

- Все тоже самое, - пожал плечами Г. – У вас влиятельный и богатый папа – и у нее тоже. Вы ради собственного удовольствия игрались жизнями и судьбами простых смертных – и она тоже. Вы думали только о себе – и она тоже. В конце концов, вы предавались похоти и разврату – и она тоже. Принципиально не вижу разницы между ней и вами.

- Но я никогда не хотел никому мстить за что-то! – взвыл я. – И уж тем более не собирался ради этого кого-то убивать!

- Откуда нам знать? – вкрадчиво заметил Г. – Может, у вас тоже такие мысли были, просто не дошло до конкретных действий? Может, поэтому вы так легко жали на курок револьвера, целясь в людей, внутри которых сидел парадемон?

- Злата, скажи ему!

- Злата, не советую вам вступать в разговор, о котором вы не имеете ни малейшего понятия, - девушка кивнула. Г. в последний раз посмотрел на меня, и поворотом ключа запустил двигатель автомобиля. – Я отвезу вас домой, в ваш город С. О том, что будет дальше, расскажу, когда приедем.

Он не успел тронуть машину с места – выскочившие сзади серый «Брабус» и черный «Лендкрузер» притерлись к джипу, первый встал борт о борт с «Туарегом», второй спереди и поперек капота, перекрывая дорогу. Бесшумно опустилось тонированное заднее правое стекло «Мерседеса», являя взору лицо Дианы.

- Забыла сказать! – ласково улыбнулась моя невестушка. – Злата, у меня же для тебя подарок, держи.

Она сделала движение рукой, и воздухе промелькнул какой-то предмет. Злата дернулась, машинально поймала его, и сжала в ладони. Это оказалась компьютерная флэшка – рассеянно покрутив ее в руке, девушка сунула ее в кармашек платья.

- До скорого, Азраэль, увидимся в Управлении! – стекло поднялось, и обе машины умчались. Г. спокойно тронул свой джип с места, и порулил вслед за ними к выезду из города.

*********************

Едва мы въехали в город Н., чтобы через него напрямую выехать в городок С., как у Г. зазвонил мобильник. Дисциплинированно прижав машину к обочине, он поднес трубку к уху, сказал коротко «Слушаю!», и наступила тишина, продолжающаяся несколько минут.

- Понял, - сухо сказал Г., и повернулся к нам. – Злата, Азраэль – к сожалению, здесь вам придется выйти. У меня ЧП, мне надо срочно ехать в другое место. Я сейчас позвоню Кристине, она вас заберет.

- Вы сказали, что когда приедем, вы скажете, что будет дальше, - напомнил я.

- Злата! – девушка вздрогнула. – Вы сейчас возвращаетесь к себе домой, и ни с кем – повторяю, ни с кем – не обсуждаете то, что видели и слышали. Более того, вы не единой живой душе не скажете, где были и что делали прошлой ночью! Поклянитесь на священном кресте, что сделаете так, как я скажу!

- Клянусь, - дрожащими руками Злата достала висевший у нее на шее крестик, и притронулась к нему губами. – Мои уста навечно запечатаны.

- Этого мне достаточно, - кивнул Г. – Азраэль, Кристина вам все объяснит. До скорого.

Мы вышли, и «Туарег» умчался. Я сплюнул, провожая его взглядом.

- Не, не жук, а? Сначала «Довезу до дома» а потом «Выходим, ребятки, ваша остановка, дальше своим ходом»!

Но Злата мой юмор не оценила – смотрела на меня, не мигая.

- Что?

- В больнице прошлой ночью я много думала, - медленно сказала девушка. – Ты и вправду ангел смерти по имени Азраэль?

- Да ладно?! – я всплеснул руками в притворном изумлении. – Дошло, наконец?

- Значит, тот сон…

- Я хотел рассказать тебе правду, но ты восприняла это, как сон. И да, Мурзик реально разговаривает.

- Теперь понятно, почему я запомнила это в мельчайших подробностях, - кивнула Злата. – Но, если ты – ангел смерти.… то зачем тебе я? Неужели мои дни сочтены, и я должна пойти за тобой, когда наступит время, то есть, очень скоро?

- Тьфу-ты, все-таки, нифига не поняла, - я покачал головой. – Злата, я просто хотел с тобой подружиться, потому что ты – хороший человек. И, хотя я точно не знаю, но уверен, что тебе еще жить и жить до глубокой старости.

- Да? – лицо девушки просветлело. – Ты правда так считаешь?

- Конечно. С чего тебе умирать? Ты же здоровая, молодая, без вредных привычек… по крайней мере, связанных с физическим здоровьем. А вот насчет твоего Миши у меня есть серьезные опасения.

- Почему это?

- Так он ведь нагло врет и тебе, и всем вокруг. А если верить твоей любимой Библии, ложь – это страшный грех.

- Давай не будем начинать этот разговор, - попросила Злата. – Я доверяю своему парню, и не собираюсь выслушивать выдуманные истории, направленные на то, чтобы меня с ним поссорить.

- Как хочешь. О, а вот и Кристина!

Шурша шинами, белая «Мазда» выскочила из-за поворота, и прижалась к тротуару. Буквально выскочив из автомобиля, Кристина кинулась ко мне.

- Живой?

- В смысле? - я едва удержался на ногах – настолько пылкими были ее объятия. – Я бессмертный, забыла?

- Иди ты… - вздохнула она. – Хорошо, Г. ввел меня в курс дела по телефону – а то я уже и не знала, что и думать! Ушел вчера утром, и пропал, как сквозь землю провалился. Еще и машины в гараже нет, и Егор ничего не знает… Злата, тебя подвезти домой?

- Да, если тебе нетрудно.

- Садись. И ты садись, непутевый! – это уже было обращено ко мне. – Ох, зла на тебя не хватает!

- За что?

- За твою невесту ненаглядную, - едва мы заняли места, как «Мазда» развернулась, и рванула с места.

- Если ты про оргию, то я там только смотрел, но никак не участвовал.

- Истинно правда, - кивнула Злата. – Я могу подтвердить.

- Причем тут это? – огрызнулась Кристина. – Кто Орлову довел до такого состояния, что ей свежей крови испить захотелось?

- Работа.

- Ты, бестолочь! А Диану кто своим отношением спровоцировал?

- Тоже работа, - пожал я плечами. – И тебя доведет, если будешь так по всяким мелочам переживать.

- Ты мне еще пошути! – Крис вывела авто на дорогу, и, оторвав руку от руля, слегка ткнула меня костяшками пальцев в бок. – Это аванс, остальное дома. Я тебе такое устрою!

- Простите, но есть один момент, который я не совсем понимаю, - сообщила с заднего сиденья Злата. – С каких пор у вас такие близкие отношения, что вы, Кристина, так фамильярно обращаетесь с Азраэлем, как будто он ваш муж или любовник? Кажется, ранее он жаловался, что вы его искренне ненавидите.

- Тебя это не касается. А ну-ка, подожди… ты сказала: Азраэль?

- Да, наш общий знакомый ангел смерти мне все рассказал еще пару недель назад.

- Так… - лицо Кристины помрачнело, как грозовая туча.

- Смотри лучше на дорогу, - посоветовал я. – Вы-то не бессмертные, если попадем в аварию – вам же хуже будет.

Нет, все-таки, чувствую, что где-то я слегка виноват. Не сильно. Терпимо.

- У кого телефон звонит? – спросила Кристина, поворачивая на главную улицу городка С., тянущуюся от въезда до первого перекрестка. – Азраэль, у тебя?

- У меня, - Злата достала из кармана мобильник – старую «раскладушку». – Алло?

- По лбу не дало? – пошутил я, и осекся под тяжелым взглядом Крис. – Что? В каком-то сериале слышал, вот и запомнил.

- Да, слушаю, - ангел во плоти не обратила на мои слова никакого внимания. – Да… Да, знаю… - она как-то странно покосилась в мою сторону. – Что?! Вы не шутите? Господи, какой ужас… Нет, я понятия не имею, где он сейчас… Я была занята, и…. Хорошо, сообщу… До свидания! – она сложила свою «раскладушку», и торопливо осенила себя крестным знамением.

- Проблемы? – Кристина миновала кольцевую развязку, и повернула на ту дорогу, что вела к нашему городку.

- Звонил наш участковый инспектор, - ответила Злата. – Марина, моя коллега по работе, в больнице в тяжелом состоянии. И он почему-то спрашивал про Артема… то есть, Азраэля. Он знает, что в нашем городе появился богатый меценат, который жертвует на благотворительность через нашу контору, и спрашивал, нет ли у меня его личных контактов. Пришлось соврать… Господи, спаси мою грешную душу! – и она забормотала торопливые слова молитвы.

- Марина? – я порылся в памяти. А, это же та секретутка… - Так, стоп, а она разве не улетела отдыхать?

- Ты что, имел с ней какие-то дела? – осведомилась Крис.

- Еще чего!

- Тогда почему участковый про тебя спрашивал?

- Откуда я знаю? Может, видел нас где-нибудь вдвоем, и запомнил. Да мне какое дело, что там с ней случилось?

- Ладно, - «Мазда» миновала въезд в город, и выкатилась на главную улицу, которая тянулась прямо к нашему дому. Но, вместо того, чтобы прямо и ехать, Кристина вдруг включила указатель поворота, и повернула налево.

- Эй, ты куда это? – встрепенулся я.

- Сейчас Злату домой подвезем, и поедем в больницу разбираться, причем тут ты к Марине.

- Нет, я с вами! – очнулась от своих молитвенных дум Злата. – Марина все-таки моя коллега и подруга, и я также хочу знать, что с ней случилось. В конце концов, вдруг ей нужен сбор средств на лечение? Я обязана знать такие вещи.

- Зайка, может, не надо? – мой опыт «блядок» всегда позволял мне почувствовать, когда пахнет жареным – и сейчас я также явственно почуял, что для моей шкуры намерение Кристины не сулит ничего хорошего. – Мы все устали, ты тоже устала, давай сегодня домой, а завтра разберемся.

- Вот сначала разберемся, а потом домой, - неумолимо ответила она. – Точнее, вы домой, а я на работу.

Поняв, что спорить бесполезно, я прикусил язык. Вот ведь оно как, а? Не успеешь порадоваться что все хорошо закончилось – как тут же оказывается, что все только начинается.

Кстати, в нашем городке нормальной больницы не было. Была, правда, одна маленькая, но там только осматривали, диагностировали легкие болезни типа простуды, и назначали лечение - и то ее штат не предусматривал весь набор специалистов. Ближайшая районная клиника, где можно было не только отлежаться, но и найти всех, кого нужно – от окулиста и зубника до гинеколога – находилась в городке Ф., лежащем где-то между городами Н. и А. Собственно, сам город построили вокруг больницы, сам по себе он никакой ценности не представлял, обычная деревушка, где жители тихо-мирно живут в свое удовольствие. Туда Кристина и порулила свою «Мазду» - она была отличным водителем, и за много лет успела изучить все дороги в разные места, в том числе, и самые короткие пути. Не прошло и десяти минут, как свернули с трассы, и углубились в переплетение совершенно пустынных улиц. Ни единого движения, полнейшая тишина, спокойная и ленивая. Миновали кладбище – чистое, ухоженное, проехали магазин, и наконец, въехали на парковку, упирающуюся в кованные, распахнутые настежь ворота. За воротами громоздились безликие корпуса со множеством одинаковых окон, между ними – дорожки, по которым сновали люди, некоторые в белых халатах, некоторые на костылях или в инвалидных колясках.

- Приехали, - Крис припарковала машину на свободное место, и заглушила двигатель. – Пошли.

- Не люблю это место, - тихо вздохнула Злата, когда мы шли к главному корпусу. – Кажется, будто здесь все пропитано смертью.

Я пожал плечами – тончайшая аура, о которой говорила девушка, передавалась и мне, но меня это совершенно не волновало. Войдя в прохладную, забитую людьми приемную, мы заняли очередь к стойке регистрации.

- Добрый день, - дождавшись, пока стоявшие перед нами люди закончат свои дела и уйдут, Кристина склонилась над окошечком, с другой стороны которого сидела симпатичная девушка в белом халате. Однако ее молодость и красота совершенно не скрывали раздраженного, вымотанного от ежедневного общения с толпами людей вида. – Подскажите, пожалуйста, а Марина… блин… Злата, как ее фамилия?

- Терентьева.

- А Марина Терентьева в каком отделении и в какой палате находится? Мы ее друзья, приехали навестить.

- Минуточку, - девушка устало схватилась за установленный с той стороны стойки старинный стационарный телефон, и что-то забубнила в трубку. – Терапия, третий этаж, женское отделение, пятая палата.

- Спасибо, - улыбнулась Крис, и уверенно направилась куда-то влево, к стеклянному коридору.

- Эй, а нам разве не наверх? – удивился я.

- Стационар в другом здании. Да не волнуйся, я тут уже была, и не раз. С закрытыми глазами могу ориентироваться.

- Проблемы с женским здоровьем? – посочувствовал я, надеясь таким образом в будущем смягчить свой приговор. – Или что-то гормональное?

- Обычный плановый осмотр. У нас же женщин, не так, как у вас, мужиков – если ничего не болит, значит, все нормально. Женская гинекология – штука намного сложнее.

- Говорила мне мама в детстве становится гинекологом… - вздохнул я, поворачивая вслед за ней на лестницу. – И руки в тепле, и деньги в кармане. А я вместо этого бюрократию выбрал, дурак!

Злата рассеянно кивнула – не поняла шутки, и слава Богу. Кристина фыркнула. Поднявшись на третий этаж, мы вошли в терапевтическое отделение. Здесь у меня отчего-то голова закружилась, и немудрено – во всех больницах терапия на втором месте по числу смертей пациентов (хирургия на первом). Кроме ауры смерти, воздух насквозь был пропитан лекарствами и больничной едой, что тоже не добавляло веселья. Терпеть не могу такие места. Да, кстати, трахался я как-то с одной медсестричкой… хотя ладно, в другой раз расскажу, сейчас не до этого.

Отделение было разделено на два коридора, один уходил влево, другой – вправо. Кристина повернула вправо, и подошла к деревянному, заваленному бумагами столу, за которым сидела пожилая женщина в белом халате, заполняющая какие-то документы.

- Добрый день, Таисия Степановна.

- О, Кристина, здравствуйте! – медсестра подняла голову, и улыбнулась. – Как ваши дела?

- Хорошо, спасибо, а у вас?

- Работаем, – она перевела взгляд левее. – Злата, здравствуйте. Вы опять со своим волонтерством?

- Она со мной, - сообщила Крис. – Мы пришли навестить Марину Терентьеву из пятой палаты. Можно?

- Полчаса, не больше, - покачала головой медработник. – У нее тяжелое состояние, ей нужен покой.

- А что случилось-то?

- А вы разве не знаете?

- В общих чертах, но без подробностей.

- Многочисленные побои, и викидыш, - женщина покачала головой. – Она была беременна, и кто-то сильно ее избил. В итоге она потеряла плод, который не успел толком сформироваться, что вызвало внутренние осложнения.

Ошеломленное молчание.

- Беременна? – выдавил я, не веря своим ушам. – А… от кого?

Тьфу-ты, дурак, чего я спрашиваю? У меня же с ней, кроме минета в туалете, ничего не было. Хотя, все равно интересно.

- Этого я не знаю. Сегодня утром приходил участковый инспектор, пытался с ней поговорить на эту тему. Не знаю, что он там выяснил, не спрашивала. А поступила она вчера ночью.

- Мы только на полчаса, не больше, - пообещала Крис.

- Стойте! А бахилы ваши где? – внезапно посуровела медработник. – У нас тут стерильная чистота, в уличной обуви нельзя.

- Таисия Степановна, ну что вы, мы же старые друзья, я вам такой прекрасный дом за полцены продала. Можно нам разочек без бахил? Тем более, мы на машине приехали, нигде в обуви по грязи не ходили.

Медработник заколебалась.

- Хорошо, но только один раз, - она скупо улыбнулась. – Дом отличный, мы с мужем до сих по в восторге.

- Спасибо.

Едва отойдя от стола, Крис вперила в меня тяжелый взгляд.

- Что? Я с ней не спал, честное слово! И уж тем более, не избивал.

- Знаешь, Азраэль, хоть между нами теперь и особенная связь, и все же – зная тебя, я бы тебе под честное слово и собаку выгулять не доверила.

- Крис, ну это уже перебор. Ладно, я – бабник с соответствующей репутацией, однако при всем при этом – разве я садист? Да чтобы я на женщину вообще руку поднял хоть раз! Не было такого, и не будет никогда. Только если она сама меня об этом попросит, есть же те, кому это нравится.

- Он прав, - поддержала меня Злата. – В нем полно блуда и похоти, а еще двуличности и обмана, однако в том, что касается насилия над ближними или окружающими – его душа чиста. Я это чувствую.

- Тоже мне, мнение эксперта, - проворчала Кристина. – Ладно, разберемся. Идем.

Она тихо приоткрыла дверь пятой палаты, и шагнула внутрь.

Глава тридцать шестая: Так кто главный злодей?

- Господи! – ахнула Злата.

Я сглотнул, Кристина прищурилась. Лежавшая на кровати Марина с трудом повернула голову в нашу сторону. Ее лицо было сплошным кошмаром – один глаз заплыл и не открывался, везде сплошные кровоподтеки и синяки, нос превратился в расплющенную сливу, разбитые губы с трудом сложились в улыбку.

- Привет, - прошамкала она. Я сразу понял, в чем дело – зубов во рту тоже, видимо, поубавилось.

- Господи, Мариночка! – на глазах Златы выступили слезы, она сделала два шага, и опустилась на колени возле кровати своей коллеги. – Кто тебя так? И за что? Чья проклятая, одержимая Дьяволом душа могла быть способна на такое?

Брюнетка прикрыла глаза, и что-то прошептала.

- Что-что? – Злата придвинулась к ней ближе.

- От.е.би.сь! – медленно и по слогам произнесла Марина.

Потрясенная такой нецензурной бранью, ангел во плоти посмотрела на нас.

- Злата, давай ты постоишь в сторонке и помолишься, а мы пока сами, - попросила Кристина. – Марина, привет. Не знаю, знаешь ли ты меня, но…

- Знаю. Ты… риелторша из нашего города… жилье людям продаешь… А, и ты здесь… - единственный открытый взгляд секретарши сфокусировался на мне. – Змей-искуситель…

- Это он сделал, да? – прямо спросила Кристина, указывая на меня. Я чуть не подскочил на месте от такого недоверия. Гля, я же только что убедительно объяснил, что я не мог этого сделать, и опять по новой!

Марина покачала головой.

- Не он тебя избил? И беременна ты была не от него?

Опять отрицательное покачивание головой.

- Ну и как, проверила? – осведомился я не без ядовитого скепсиса. – Может, еще официально меня допросим, как преступника, а? Эх, Кристина-Кристина, а я думал, после того, как у мужчины и женщины появляются взаимные чувства, они доверяют друг другу.

- Прости, - покаялась Крис. – Просто… я не знаю, как тебе доверять после всего, что случилось с тех пор, как ты появился. И вроде хочется, но… Понимаешь, обжегшись один раз об огонь, больше не суешь туда руку, а я реально обожглась со своим бывшим. С тобой опять того же самого не хочу.

Она вздрогнула – Марина, вытащив руку из-под одеяла, схватила пальцами и сжала ладонь Кристины, обращая на себя внимание.

- Что?

Секретарша что-то зашептала, поглядывая краем уцелевшего глаза на Злату.

- Что ты говоришь? – Кристина наклонилась к ней ближе. Я тоже напряг слух. Не сказать, чтобы у ангелов смерти он был более развит, чем у человека, однако – за годы, проведенные в тишине пустых коридорах и уединенных кабинетах Высшего Управления, мой слух все-таки не так приглушен, как у человека, который всю свою жизнь вынужден терпеть окружающий его фоновый шум.

- Это он все подстроил… - прошептала Марина, и ее указательный палец дрогнул, указывая на меня. – Артем… все из-за него…

Что-что?!

Кристина повернула голову. Я набрал в грудь воздуха, собираясь убедительно выпалить что-то вроде – да кого ты слушаешь, у нее явно сотрясение мозга, она не понимает, что говорит. Но не успел.

В дверь палаты постучали, и она открылась.

- О, вы уже здесь? – Г. быстро окинул взглядом помещение, удовлетворенно кивнул, и посторонился. – Проходите.

У меня отвисла челюсть.

- Батя?!

- Привет, сынок, - тяжело кивнул головой архангел Гавриил. – Ну, давай, рассказывай, что ты на этот раз натворил.

**********************

Внезапное появление моего грозного отца, которого я совершенно не ожидал – да что там, я был абсолютно уверен, что он больше на Землю ни ногой – совершенно выбило меня из колеи. Я мгновенно забыл и про Марину, и про Кристину, и ощутил себя жалким и ничтожным, съежившись под гнетом его сурового взгляда, с которым не мог сравниться даже тяжелый взгляд самой Крис.

- Да мы тут….

Марина вдруг задергалась, и замычала, с трудом шепелявя какой-то невнятный бред. Ее единственный глаз расширился, когда она увидела Г., секретарша явно испытала волнение, что при ее нынешнем состоянии было крайне неосмотрительно.

- Сестра, врача сюда! – гаркнул Г., открывая дверь палаты, и выглядывая в коридор. – Здесь пациенту плохо!

- Нам лучше выйти, - заметила Злата. – Мы будем мешать.

- Выйдите, - согласился пахан. – Азраэль, Кристина, и… простите, девушка, не знаю вашего имени – подождите нас в коридоре.

Мы втроем молча потянулись к выходу, не осмелившись возражать самому архангелу Гавриилу. Мимо нас торопливо прошла дежурный врач, и скрылась в палате. Возле входной двери, через которую мы вошли в отделение, стояло несколько деревянных лавок – на одну такую мы и сели втроем, в ряд.

- Что-то я ничего не понимаю, - мои мысли, буквально заморозившиеся при виде появления отца, снова побежали с прежней скоростью. – Откуда он здесь? Крис, ты что, ему вчера звонила?

- Была такая мысль, - Крис выглядела ошеломленной не меньше моего. – Но я решила, что вы вместе с Орловой уехали в очередную погоню за парадемоном, и не стоит беспокоить твоего отца раньше времени…. Так, минутку! Так значит, ты все-таки виноват в том, что случилось, да?

- Блин, вот что у вас, у женщин, за манера – тему разговора на ходу менять? - возмутился я. – Мы про появление моего отца разговариваем, а ты уже про другое.

- Азраэль, - глаза Златы смотрели на меня с немым упреком – она, похоже, даже не поняла, кого только что видела воочию своими глазами. – Если ты действительно виноват в том, что случилось с Мариной – покайся, тебе сразу легче станет.

- Да вы что, с ума сошли обе? – я покрутил пальцем у виска. – Каким боком я могу быть виноват?

- Надеюсь, если твой отец узнает правду, он со мной поделится, - пробормотала Кристина. – Чтобы я смогла тебя придушить раньше, чем он заберет тебя наверх для аналогичной процедуры.

- Знаешь, ты со своими насильственными наклонностями никогда себе нормального мужика не заведешь.

- А ты уже забыл, что твой отец разрешил мне применять к тебе насильственные действия? И то, что я их уже применяла в начале нашего знакомства?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- То другое, то по долгу службы, а сейчас у тебя личные обиды.

Спустя несколько минут Г. выглянул из коридора, и поманил нас пальцем. Вслед за ним мы прошли в небольшую комнатку дежурного врача, и сели на диван. Отец был уже здесь – расположился за столом, как судья. Г. закрыл дверь, и встал рядом с ней, словно цепной пес, ожидая команды.

- Девушка, как там вас… Злата? – архангел Гавриил внимательно посмотрел на нее. – Вы свободны. Свою подругу лучше навестите завтра.

- Минуточку! – воспротивился я, искренне надеясь, что как раз присутствие Златы, а также ее мягкая добросердечность и ангельское сочувствие смягчит суровость старика. – Злата – духовное лицо, приближенное к Богу, и все наши дела касаются и ее тоже.

- Ты со мной еще спорить будешь?! – засопел пахан, привычно начиная заводиться.

- Я согласен с Азраэлем, - неожиданно поддержал меня Г. – Злата уже посвящена в наши тайны, и если мы хотим заручиться ее поддержкой нашему делу в будущем, то ей уже стоит входить в курс дела.

Батя еще немного раздраженно посопел, обдумывая эти слова, и сдался:

- Хорошо, Злата, оставайтесь. Теперь – ты! – его палец обвинительно указал в мою сторону. – Ты знаешь, что ты наделал?

Обычно после такого вопроса я начинаю осторожно выяснять, что именно мне предъявляют, чтобы понять, как лучше оправдываться.

- Если ты про Диану, то она первая начала.

- Про Диану вообще забудь, - поморщился архангел Гавриил. – Хотя нет, можешь порадоваться – ваш с ней брак отложен на неопределенный срок. Позже мы с ее отцом, архангелом Михаилом, это обсудим, и примем окончательное решение, скорее всего – отрицательное. Вопрос ее дальнейшего нахождения на посту Инспектора по трудовой дисциплине тоже пока решается. А что касается твоего друга, как там его…

- Потоса.

- Его трогать не будем.

- Ну да, а что ты ему скажешь? Обвинить бога похоти в том, что он предавался похоти? Это же смешно! – пошутил я, надеясь таким образом слегка разрядить обстановку. Не помогло от слова совсем.

- А тебе весело, да? – взъерепенился отец. – Эта девчонка, что лежит в палате….

- Марина, - подсказал Г.

- Да. Да?! Кстати, вы, значит – та самая Злата? – он вдруг посмотрел на девушку так, что она съежилась.

- Я… - пролепетало бедное ангельское создание.

- Значит, это вас с вашим женихом он хотел поссорить, чтобы затащить вас в постель?

- Что?!

- Что?! – изобразил я удивленный вид.

- Вы установили в квартире Златы камеры наблюдения, и подговорили Марину, чтобы она соблазнила Михаила, - спокойно сказал Г. – К несчастью, в пылу страсти, вызванной алкогольным опьянением, они пренебрегли средствами контрацепции, и Марина забеременела.

- А взамен ты ей что пообещал? Купить путевку? И обманул, подсунув иллюзорную? – загремел пахан.

Я сник. Да, действительно, было такое.

- Это… правда? – пробормотала Злата. – Но… зачем?

- Правда, - кивнул Г. – И именно Миша избил Марину, когда она рассказала ему про подставу, и потребовала деньги на аборт.

- Ты! – если бы архангел Гавриил обладал способностью испепелять одним только взглядом – от меня бы уже осталась горстка пепла. – Я тебя зачем сюда послал?

- Зачем?

- Выполнять благое дело – уничтожать парадемоном, и в процессе пройти путь перевоспитания. А ты что сделал?

- Что? – отвечал я только потому, что надо было что-то отвечать, не сидеть же молча.

- Ты организовал всю эту… не знаю, как это назвать – аферу, что ли – ради того, чтобы соблазнить и затащить в постель искренне религиозную девушку?! Потешить самолюбие захотелось, да? Мало того – пообщавшись с товарищем Г., я узнал и про другие твои приключения! И про наркоманку, и про Орлову… Но тебе и этого было мало - настолько мало, что ты решил приобщить к своей коллекции свою же квартирную хозяйку?! - заорал пахан, указывая на бледную, как мел, Кристину.

- Гавриил Гавриилович, давайте не будем кричать, - спокойно сказал Г. – Здесь все-таки больница.

- Да, ты прав, - неожиданно взял на пол тона ниже отец. – Я всегда уважал больницы – ведь они поставляют нам большинство клиентов, с которыми мы работаем…. Но это сути дела не меняет. Азраэль, что ты за существо такое… паскудное? – внезапно он заговорил с горечью, мало того – с затаенной болью. – Сколько сил и нервов я положил, чтобы ты стал нормальным, а ты…. Отправил тебя сюда, надеялся, что этот последний шанс сработает – но даже тут ты воспользовался моментом, чтобы опять организовать развлечения для удовлетворения собственной похоти, гордыни и самолюбия. Может, ты мне и не сын вовсе, а? Может, ты сын этого… Потоса?

- Бать, ты чего… - пробормотал я, совершенно раздавленный свалившейся на меня правдой. – Как ты можешь такое говорить?

- А как мне это видеть? Мой единственный сын – охамевший, обналевший от собственной безнаказанности, несущий беды человечеству, пытающийся соблазнить каждую девушку, которую он встречает – чтобы, вдоволь наигравшись с ней, разбить ей сердце… - архангел Гавриил покачал головой. – Нет, все, с меня хватит. Я, конечно, бессмертный, но это загонит в могилу даже меня. Больше я этого не вынесу. Кристина, Злата – извините меня за моего оболтуса. Впрочем, пока он не исправится – он мне не сын. Я официально отрекаюсь от Азраэля, и впредь не сделаю ничего, чтобы оправдать его лживую, лицемерную натуру и бесовские намерения. Пока он не докажет обратное. Разговор окончен.

Несколько секунд он сидел, глядя на меня, потом встал, и направился к двери. Г. посторонился, пропуская его, и вышел следом. В кабинете сразу воцарилась тишина.

- Ты… - у Кристины не было даже слов, чтобы выразить то, что она сейчас чувствовала. – Ты….

Она тяжело вздохнула, молча поднялась, и также направилась к двери.

- Крис, ты куда? – позвал я слабым голосом. Но она даже не обернулась.

- Злата, я… - повернувшись к Злате, чтобы найти поддержку, я сразу понял, что этого не будет. Один только ее вид заставил меня в полной мере ощутить всю справедливость тех обвинений, которые только что вылил мне на голову родной отец.

- Мне… мне нужно срочно домой, - прошептала Злата, поднимаясь с места. – Извини.

Оставшись один, я цыкнул зубом. Ситуация….

- Азраэль? – голова Г. просунулась в дверь. – Ваш отец передал, что у вас два часа, чтобы собрать вещи и попрощаться с коллегами. Через два часа я заберу вас возле дома, и отвезу обратно к тому самому месту, где мы с вами впервые встретились. Вы возвращаетесь в Высшее Управление – и там уже будет решаться ваша дальнейшая судьба. До скорого.

Когда я спустя пять минут вышел на стоянку, «Мазды» и след простыл.

*****************

Я не буду описывать прелести путешествия на общественном транспорте. Тем, кто испытывает это на себе каждый день, будет не интересно – а те, у кого есть личные автомобили, просто не поймут. Скажу только, что с этими проклятыми автобусами мне потребовалось не меньше часа, чтобы добраться от больницы, где меня все бросили, до дома Златы. Я знал, что к Кристине мне сейчас являться бесполезно – она меня даже слушать не станет. Только девушка с чистой и невинной ангельской душой, которая никогда и никого не осуждает, могла меня выслушать и понять.

Дверь в квартиру была не заперта, и я вошел, не постучавшись. И сразу услышал громкие охи-вздохи, доносившиеся из гостиной. Злата неподвижно сидела перед открытым ноутбуком, на экране которого разворачивалось действо – обнаженный Миша, навалившись на обнаженную Марину, работал тазом, а секретарша громко вскрикивала, обняв его руками и жадно двигаясь навстречу. Несомненно, это и было то самое проклятое видео. По щекам Златы текли слезы, деревянными пальцами она вцепилась в крестик на шее, а ее широко распахнутые глаза отрешенно следили за любовниками. Я слегка кашлянул, привлекая внимание.

- Ты здесь? – Злата нажала на кнопку, останавливая видео, и вытерла слезы.

- Откуда это у тебя?

- Было на флешке, которую мне дала Диана сегодня утром. Кинула мне через окно автомобиля. Я сначала не поняла, что это, а когда пришла домой и достала из кармана…

Теперь понятно, в чем был запасной план моей ненаглядной невестушки. Несомненно, она наведалась ко мне в квартиру, и забрала флешку из-под подушки, а потом кинула ее Злате. И теперь я - кусок дерьма даже в ее чистых и невинных глазах.

- А где Миша?

- Не знаю, - Злата прижила руку к груди, массируя сердце. – Его вещи и наша машина исчезли, как и он сам. Трубку не берет, на работе и у родителей не появлялся. Сбежал.

- Злата, я…

- Значит, ты врал мне? – спросила она с нескрываемой болью. – Это все – и наше общение, и дружба, и добрые дела – были лишь для того, чтобы предаться со мной греховному блуду? Чтобы я стала для тебя одной из тех девятисот с чем-то женщин, с которыми ты уже делал это?

- Злата…

- И почему я? Потому что искренне верю в Бога и его заповеди? Потому что молюсь за тебя, и за Мишу, и за всех – каждый день? Или это подобно истории Адама и Евы – о том, что запретный плод сладок? Тебя больше не привлекали доступные женщины, и ты решил положить все силы, чтобы сделать доступной женщиной… меня?

Я покачал головой.

- Но ведь Миша тебя все-таки обманывал! Он тебе нагло изменял, а ты…

- Я знаю, - печально ответила Злата. – Теперь знаю. Но речь не о нем, а о тебе.

- Я просто хотел…

- Меня, да? Застенчивую, робкую девственницу? Я видела и второе видео - как мы с Мишей занимались любовью ночью, оно тоже на флешке. Ты подглядывал за мной, потому что хотел убедиться, что со мной будет не так, как с теми, кого ты уже имел в своей постели. Что со мной будет по-другому. Интереснее. Как с новой игрушкой.

Она медленно склонила голову, глядя на меня с такой невыразимой печалью и болью, что у меня – впервые за сто пятьдесят лет – защемило сердце.

- Как же так? – прошептала Злата. – Я всю жизнь жила праведной жизнью, помогала другим, ради любви к избраннику отдалась порочному греху, столько сил вложила, чтобы этот грех замолить… и вдруг появляешься ты, ангел смерти, для которого я – забавная игрушка. Не больше, не меньше. Ты разрушил все мое счастье буквально одним щелчком – лишь для того, чтобы я оказалась с тобой в одной постели. Чтобы поиграть со мной, и бросить – как Марину, как Кристину, Дашу и прочих. Ты – не ангел смерти, ты не иначе, как посланник самого Дьявола. И ты не работаешь на Господа, отправляя души умерших по местам их вечного пребывания – ты работаешь на Люцифера, разбивая сердца женщинам, которых встречаешь на своем пути.

Она вдруг встрепенулась, осененная какой-то идеей, и медленно поднялась, расстегивая платье. Тихо шурша, тяжелая ткань скользнула на пол, вслед за ней – скромное, как у монашки, нижнее белье. Обнаженная Злата зажмурилась, и отвернула голову в сторону.

- Что ты делаешь? – остолбенел я.

- Ты этого хотел? Бери! – сказала она высоким, звенящим голосом. – Но взамен я хочу, чтобы ты исчез, и больше не появлялся здесь. Мое тело – мой храм, но если ради богоугодного дела надо этим храмом пожертвовать… Я готова. Я готова спасти девушек, которые могут стать твоими новыми жертвами, если ты останешься здесь хотя бы еще на один день.

Дрожа и краснея от стыда, она выпятила грудь, и качнула бедрами.

- Что стоишь? Бери. Но обещаю – я сделаю все, чтобы ничего не почувствовать. Я буду кусать губы, чтобы не застонать, я буду закрывать глаза, чтобы не видеть твоего обнаженного тела, я буду думать, о чем угодно, только не об удовольствии. Бери, и убирайся из нашего города. Навсегда. Я больше не хочу тебя видеть, и никто не хочет. Тебе нравится этот порочный, в твоем вкусе, уговор? Так наслаждайся. Ты ведь этого хотел от меня? Бери. Что мне еще сделать, чтобы насытить твое дьявольское эго? Чтобы ты больше не сеял зло там, где мы стараемся жить тихо и счастливо? Бери.

У меня опустились руки. И не только. То, что я хотел с самого начала, теперь предлагалось мне без всяких усилий. Но почему-то впервые мне совершенно не хотелось этим воспользоваться. И обнаженное, идеальное тело Златы не вызвало у меня ничего, кроме гадкого осадка на душе. Я не мог смотреть на ее упругую, идеально девственную грудь, на пышные бедра, на темный треугольник между ними – чтобы не думать о том, какая боль сейчас терзает ее душу. А раз так, то какой смысл от всего процесса? И какой вообще был смысл с самого начала от ее соблазнения?

- Мне не нужно твое тело, - сказал я после недолгого молчания. – Я уйду и так. Прощай.

И ушел.

Молча, не оглядываясь.

Прекрасно осознавая, что Злата по итогу оказалась намного лучше нас всех.

И даже лучше меня самого.

************************

Черный «Туарег» мягко прижался к тротуару, и заглушил двигатель.

- Приехали, - сказал Г. – Вон здание, в котором находится портал домой.

Я открыл заднюю левую дверцу… и замешкался. Несмотря на то, что внутри меня грызлись кошки и собаки, кое-что во всем случившемся не давало мне покоя.

- Можно один вопрос напоследок?

- Только быстро.

- Как вы оказались в больнице с моим отцом, и откуда вы узнали всю историю с Мариной и Златой?

Г. побарабанил пальцами по рулю.

- Вряд ли это уместный сейчас вопрос, - заметил он. – И ответ на него никак не облегчит вашу участь.

- И все-таки, - не унимался я. – Премию за всех убиенных мною парадемонов уже не требую – просто ответьте на вопрос, и я отстану.

- Хорошо. Мне все рассказала Диана.

Пауза.

- Так вы… с ней?

- Да. Видите ли, Азраэль, с того самого дня, как вы тут появились, я начал размышлять, как бы так сделать, чтобы вы убрались, - Г. пожал плечами. – Не обижайтесь, но ваши качества оставляли желать лучшего. У меня было достаточно проблем, чтобы терпеть еще и вас – и все-таки, возразить вашему отцу я не мог.

- И?

- Я приставил к вам Орлову, надеясь столкнуть вас лбами – ее служебное рвение и ваше отрицательное отношение к любой работе и любому командованию собой. Хотел этим спровоцировать вас на поступок, после которого я мог бы смело сказать вашему отцу – ваш сын не справился, забирайте его обратно. Однако вы спелись с Орловой, увлеклись сначала Златой, потом Кристиной, и начали кое-как, но работать, уничтожая парадемонов. Я уже решил было, что следующие полгода превратятся для меня в каторгу, но после того, как ваша дорогая невестушка предложила мне план получше…

- Продолжайте, - я был спокоен, как удав – ведь теперь все встало на свои места.

- В прошлую ночь в камере предварительного заключения она рассказала мне и про Марину, и про Злату, показала содержимое флешки, и предложила сотрудничество. Я нарочно приказал участковому инспектору позвонить Злате. Я нарочно попросил Кристину забрать вас обоих, после того, как высадил вас в том городе. Я нарочно сообщил вашему отцу, и привез его в больницу, где вы уже были втроем. Ваш отец хотел выпороть вас лично – я уговорил его сделать это в присутствии девушек. Чтобы

никто

из них после того, что услышал

,

даже видеть вас не хотел. И чтобы у вас не возникло желание

вернуться

сюда. Вы своими поступками сожгли все мосты – ну, а я позаботился, чтобы они не отстроились заново. Достаточно развернутый ответ на ваш вопрос?

- Достаточно.

Шах и мат, Азраэль. Вот так Бог и смешивает тебя с дерьмом, посылая для этого людей, которые намного умнее тебя во всем. Все по факту, ничего не скажешь.

Покинув внедорожник, я зашагал к заброшенному зданию. И знал, что Г. наблюдает за мной со снисходительной улыбкой. Он знал, что выиграл в этой борьбе. И возразить ему было нечего.

Эпилог

- Апчхи!

Гребанная пыль, сколько же ее здесь? Уже месяц торчу здесь, а все никак не привыкну.

- Апчхи!

Да что ж ты будешь делать…. Почесав нос, я вытащил из стопки и хлопнул на стол очередной древний, потемневший от времени том. Книга была настолько ветхая, что, казалось – тронешь ее, и рассыплется в труху. Но это впечатление обманчиво, множество книг хранятся здесь долгие столетия, и ничего, до сих пор не рассыпались.

Обмахнув лицо платком, чтобы больше не чихать от осевшей на него пыли, я включил настольную лампу, и попытался разобрать надпись на обложке. Шея и спина ныли от долгого сидения, задница болела, жутко хотелось кофе. Вдобавок, глаза устали и болели от постоянного напряжения. Более утомительного занятия для меня, вечного лентяя, как это, и придумать нельзя. Иногда я даже сомневаюсь – а точно мне смягчили приговор, или это только так кажется, и все обстоит как раз наоборот?

Когда я вернулся в Высшее Управление, я обреченно ждал самого худшего. Однако за меня неожиданно заступился тот, от кого я этого меньше всего ожидал – архангел Михаил, отец Дианы. Видимо, чувствуя передо мной вину за поведение своей дочери, он договорился с моим отцом о смягчении наказания. Однако, даже несмотря на то, что меня не уволили с поста ангела смерти, наказание было все равно суровым. Я лишился своего личного кабинета, лишился привилегий типа регулярного кофе и выхода в Интернет, лишился вылазок на Землю и постельных радостей – а самое обидное, что я лишился своей должности подписывания бумаг, которой так гордился. Вместо этого меня отправили туда же, куда ранее отправляли всех провинившихся ангелов смерти – в архив Высшего Управления. Здесь испокон веков, пока люди не изобрели компьютеры, хранились записи о всех покойниках, чьи души прошли через нашу контору к местам вечного упокоения. Проще говоря, это была громадная библиотека, забитая стеллажами с книгами, да такими высокими, что для того, чтобы достать самые верхние, приходилось использовать лестницу. И, хотя для меня тут была отдельная комната с кроватью, душевой кабиной и умывальником, радости мне это не прибавило. Мне было строго запрещено выходить из архива ближайшие пару лет, а также было строго наказано эти ближайшие пару лет посвятить работе – проверке всех книг на предмет их состояния, и переписывания тех, что пожелтели, порвались или просто написанные таким старым древним языком, что прочитать их нет возможности. Причем, переписывания не при помощи компьютера, а при помощи старинной печатной машинки. Раз в неделю в архив наведывалось посланное отцом должностное лицо, которое должно было проверять, как я справляюсь с работой – если хорошо, то мне приносили немного горячего кофе в термосе, если плохо – меня лишали воды, и следующую неделю я проводил, раздраженно почесываясь от грязи и морщась от собственного неприятного запаха. Короче, тюрьма, самая натуральная.

Кроме того, что это была тюрьма, так она еще и была одиночная, как камера смертника. В архив редко кто заглядывал, и большую часть времени я проводил в одиночестве. Никого не интересовали томящиеся в Раю или в Аду души, умершие, скажем, триста или четыреста лет назад. Также, как никого не интересовали обстоятельства их смерти. Честно говоря, по-хорошему, надо было бы этот архив вообще сжечь нахрен, а освободившееся место использовать для более важных нужд, но… Моего мнения никто не спрашивал.

Первые две недели я отчаянно старался не сойти с ума. Потом начал втягиваться, разработав распорядок дня, которому следовал. Но потом меня начали мучать кошмары. То Кристина с ее осуждающим взглядом, то обнаженная Злата, то Вика – еще в тот первый день, вместе со своим «Патриотом». Но потом меня начали грызть сомнения – а заслуживаю ли я того, чтобы тут торчать? Особенно они проявились, когда я наткнулся на книгу, где были собраны биографии всяких известных гадов. Гитлер, Муссолини, Чаушеску, и прочие им подобные. Те, кто подобно мне шли к власти ради собственных амбиций. Те, кому (как и мне) не повезло выделиться из серой народной массы, и в итоге понесших наказание за свои дела от этой самой серой народной массы. Те, кто начинал с блеском, и жил с шиком, а закончил позорной смертью. И я чувствовал, что и меня постигла та же участь – только вместо Ада я попал сюда.

И знаете, какую мысль я уловил однажды ночью, ворочаясь во сне? Отец отправил меня на Землю на перевоспитание – правильно? Правильно. И этот процесс уже был запущен – я втянулся в погоню за парадемонами, начал делать добрые дела, и даже впервые испытал нормальные чувства к Кристине, не ограничивающиеся одним только сексуальным желанием. И разве я бы не изнасиловал в итоге Злату, если бы мне было наплевать на то, что она думает? Да ни в жизнь! Если бы не Диана – то, может, через полгода я бы и перевоспитался. Или если бы не Г., которой вел свою игру с самого начала. Или если бы не отец с его поспешным суждением насчет того, что я натворил. Да и, собственно – а что я натворил? Марина ведь в итоге жива осталась. А Злата избавилась от мудака Миши, а Орлова получила за свою неадекватность то, что заслуживала. Она же пылала справедливым мщением ко всякой преступной мрази, а не я.

Короче, виноваты они все. А значит – у меня есть еще шанс на нормальное существование. Снова дышать свежим воздухом, ходить по Земле, пить кофе и наслаждаться женским обществом. Да, многие мои черты характера уже не изменятся – но ведь это не значит, что я в итоге плохой парень. Я могу быть и добрым. Делать добрые дела, и спать с одной и той же девушкой, а не с разными. Короче, доказать, что меня выставили в неприятном свете, совершенно не думая о том, что это мнение преждевременное.

Поэтому сегодня я проснулся с твердым намерением выбраться из этой темницы. И даже разработал специальный план, первый пункт которого – наладить связь с внешним миром, чтобы оттуда попросить помощи. Я знал, что каждый день с десяти до двенадцати отец торчит на докладе у Главного… понятно, кого. А значит, некому будет меня приструнить за то, что я покинул архив. Раскрыв очередной пожелтевший книжный том, я начал неторопливо его перелистывать, поглядывая на часы. Когда ждешь, время тянется особенно медленно. Вот, сейчас девять. Стрелка еле-еле ползла вперед по кругу. Половина девятого. Сорок пять минут. Пятьдесят. Блин, ну можно как-то побыстрее? А это тебе не секс, быстро не получится. Пятьдесят пять минут. Ну вот, наконец, десять часов. Приоткрыв стальную дверь, я выскользнул в темный коридор, и побежал к лифту.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мой прежний кабинет был запер, но меня это не смутило – уходя в «тюрьму», я прихватил с собой дубликат ключа. Миновав пустую приемную (и невольно сплюнув, вспомнив рыжую секретутку, с которой и начались все неприятности), я вошел к себе, и придирчиво осмотрелся. Так, пыли нет, значит, регулярно убирают, это хороший знак. Если бы кабинет закрыли на то время, пока я отбываю срок, то это значило бы, что надежды на амнистию можно не ждать. А так видно, что здесь все готово к моему возвращению хоть сейчас. Особенно меня порадовало, что компьютер стоит на своем месте. Плюхнувшись в кресло, я нажал кнопку включения, и придвинул к себе клавиатуру.

Профиль Кристины в социальных сетях я нашел без труда – достаточно было ввести в поиск ее имя и название городка. Плюс, ее фото на аватарке на фоне дома. Немного смутил статус «в отношениях», но я подумал, что, возможно, из-за своей занятости она не удосужилась обновить информацию о себе на более актуальную. Так, была в сети тридцать минут назад – хорошо. Я начал разминать пальцы, прикидывая, с чего начать извинения за все случившееся, плавно переходящие к просьбе поговорить с отцом и Г. насчет моего возращения на Землю, как вдруг нечто привлекло мое внимание.

Не веря своим глазам, я щелкнул мышкой, открывая фото профиля Кристины. Так, это какой-то дом, выставленный на продажу, это клумба с цветами, это какая-то вечеринка – фон, фигура мэра возвышается… А это что? Еще раз щелкнув мышкой, я вывел на экран фото – на нем Кристина, одетая в открытый купальник нежно-зеленого цвета, обнимает Серафима, одетого в пеструю гавайскую рубашку и такие же пестрые шорты. Причем не просто обнимает, а еще и прикасается губами к его щеке. За спиной парочкой высятся пальмы, а подпись внизу фото гласит: «Мы с моим любимым на морском курорте».

Какого х….

Конец