1843-й. Часть 4

После наказания розгами, я стремительно убегаю из голубой гостиной, слышу за своей спиной оживление и разговоры картежников, которые обсуждают, следует ли пороть взрослых девиц розгами или же лучше наказывать их ремнем…

А я бегу по коридору, захлебываясь слезами, и вдруг слышу у себя за спиной шаги. Я оборачиваюсь, и вижу перед собою графа Алексея Вронского. Он нагоняет меня, берет меня за руки и вдруг, безо всякого предисловия, говорит мне:

-Мари, вам нельзя оставаться в этом страшном доме, где вас публично наказывают розгами! Бегите со мною, Мари, я увезу вас так далеко, где нас никто не найдет никогда в жизни… Вы составите мое счастье, о котором я только мог мечтать! И пусть у вас маленькие серенькие глазки и бледное личико, я люблю вас… Я уже за то вас люблю, что вы - не жена Алексея Каренина!

И тут я подумала:

-Странно… при чем тут дядя Леша? И зачем мне быть его женой, если я - его племянница?

Но вслух я этого Вронскому не сказала. А меж тем Вронский все говорил и говорил. И говорил он следующее:

-Да, у меня плохая репутация… да, у меня плешь на голове… Но и вы, Мари, без белил и румян отнюдь не красавица!

И я не знала, что мне делать в тот момент: целовать ли мне графа Вронского, или дать ему пощечину? И я решила сделать и то, и другое. Я замахнулась, и съездила графа Вронского по щеке, а потом бросилась ему на шею и впилась в его удивленно полураскрытый рот своими губами. Мы целовались, казалось, вечность, а потом я спросила у Вронского:

-Откуда вы здесь, Алексей Кирилыч? Я думала, с вашей-то репутацией папенька и на порог вас не пустит?

И он ответил мне на это так:

-Я плохо играю в вист, много проигрываю, и исправно плачу карточные долги… Вашему папеньке позарез нужны такие игроки, как я… и моя репутация тут ни при чем, когда дело касается карт… Так вы согласны уехать со мной, Мари?