Одна ночь в пустыне или Секс и первая брачная ночь

Глава 1. Изабелла Саади

Изабелла.

“Свет и тьма — часть вечности…”

Эта фраза, так часто повторяемая моим отцом, болезненным воспоминанием смотрела на меня с гранитного камня.

“Дорогому отцу и мужу, выдающему ученому, профессору Заиду Дав Идлибу Саади”

Рядом, на более старой плите, покрытой трещинами и поросшей мхом, была другая надпись.

“Возлюбленной матери и жене, Анне-Александре Саади."

Я смотрела на дорогие моему сердцу имена, на сером граните, ощущая удушающее одиночество.

Два года назад я потеряла отца, а за десять лет до этого, маму. И вот теперь, стоя возле двух безликих камней, я растерянно держу букет живых ландышей. Цветы, которые так любили они оба. Я прикоснулась на прощание к их именам и вытирая слезы, поспешила к машине.

Здесь, в этой маленькой восточной стране, родилась я и мой старший брат Хасан. Отсюда же, мы уехали в Штаты, сразу, после смерти мамы. Когда это произошло, я была еще ребенком. Именно тогда, я впервые увидела своих родных из России, что приехали к маме на похороны. Десятилетняя я, смотрела на них, завороженно, как на инопланетян. Молчаливыми светловолосыми великанами, со светлыми, почти белыми глазами, они казались мне тогда.

В день похорон мамы, я видела их первый и последний раз. Как часто, после их отъезда, мне хотелось посетить ту далекую страну. Видимо, схожее чувство передалось и моему брату. После ссоры с отцом он уехал именно в Россию. С тех пор, я Хаса, больше не видела.

После кончины отца, я ненадолго вернулась на свою родину из Штатов. Мой старший брат, не приехал, даже, на похороны. Это тревожило меня. Не имея никаких известий от него, за семь лет, я не была уверена, жив ли Хас, вообще?

Но я не осталась наедине со своей болью. Многие из коллег отца, связывались со мной, предлагали помощь или выражали соболезнования.

И вот, две недели назад, мне сообщили, что университет, которому отец посвятил большую часть своей жизни, решил основать международную премию, его имени. В честь этого события меня пригласили выступить с небольшой речью.

Я была взволнована, оказанной мне честью. Конечно, сразу согласилась и вот, теперь, я здесь.

С волосами пришлось повозиться. Непослушные светло-русые локоны путались и никак не хотели укладываться в аккуратный пучок.

Шпильки едва сдерживали мои густую гриву и я подстраховала их, маминой заколкой, из горного хрусталя, в виде звезды.

Слышу сигнал телефона. Сообщение. От Алекса.

"Наконец-то!"

Читаю и от моей радости не остается и следа.

“Заби, я немного задержусь. Думаю, будет разумным, если ты, не дожидаясь меня, вызовешь такси и поедешь сама.”

Я раздраженно выдохнула. Немного царапнуло взгляд, это фамильярное, “Заби”. Так меня звал, только, мой брат. Все остальные, называют меня, Белла.

Снова, растерянно перечитала его сообщение.

“Как это похоже на Алекса, не держать слово!”

Алекс Греф, был ассистентом моего отца. Он приглашен вместе со мной. Прочтет одну из лекций папы, после которой, как раз последует, моя речь.

Я уже была на крыльце, когда прочла его сообщение. Пожав плечами начала было набирать такси, когда заметила роскошный автомобиль неподалеку от дома. Мужчина в строгом костюме стоял у открытой двери в салон авто и смотрел на меня.

Я медленно подошла к машине, все еще не до конца уверенная, что этот автомобиль приехал за мной. Незнакомец представился и сказал, что он здесь, чтобы сопроводить меня на главное мероприятие. Я поблагодарила его. Это было очень своевременно.

Через десять минут я была в роскошном фойе старинного университета.

Многие из приглашенных знаменитостей, уже были в зале. Чем больше известных личностей я замечала в толпе, тем больше робела.

Я смотрела на этих важных людей в смокингах, их дам в бриллиантах и роскошных платьях, задумываясь. “Не прогадала ли я с выбором одежды?”

Здесь, собрались действительно важные люди. Политические деятели, представители творческой элиты, важные персоны из финансового мира. Разумеется, много коллег и учеников отца, ученых с мировым именем. Кроме прочих, здесь присутствовали представители королевских домов Лихтенштейна и Дании, как соучредители премии.

Мероприятие было очень серьезным, все организовано на высочайшем уровне. Я очень нервничала. Остатки моей уверенности с каждой секундой таяли.

Чтобы унять дрожь в руках решила уйти в менее шумное место, заодно повторить речь. Времени, до моего выступления, было достаточно.

Остановила свой выбор на библиотеке университета. Прошла через огромный читальный зал и уединилась в максимально безлюдном месте. За крайними стеллажами в самом дальнем углу библиотеки, где весьма удачно стояло кресло.

Присела и сделав вдох, стала негромко повторять речь. Умиротворяющая тишина библиотеки, успокаивала меня. Я почувствовала, что снова становлюсь собой.

Внезапно, я почувствовала запах дыма. Горело что-то неподалеку, в самой библиотеке.

“Не хватало еще пожара!”

Я сразу вспомнила насколько огромное это здание и в случае возгорания, я не смогу быстро покинуть место напичканное книгами. Дым явственно ощущался из-за стеллажей за моей спиной и я начала паниковать.

Через минуту, по характерному запаху, я поняла, что это вовсе не пожар.

“Травка?! Кто-то курит ее, здесь, рядом с библиотечными стеллажами? Возмутительно!"

Я знаю как строго карается, здесь, подобное. И тем не менее… Кто-то курит, совсем близко. В общественном месте.

Между нами, только стена из стеллажей, у которой стоит мое кресло.

“Курить “косяк”... Днем. В месте, полном бесценных раритетов!”

Я была возмущена наглости и безответственности этого поступка.

Стою и думаю как поступить. Не хочу вмешиваться.

“Это не мое дело… Я не должна…”

Но, более упрямая часть меня, решила, хотя бы дать понять, что я в курсе, что здесь творится.

Напрасно я выглядывала сквозь плотные тома на полках. Стальные перекрытия стеллажей, скрывали от меня весь обзор. Стать на цыпочки, не вариант. Двухметровый стеллаж, был явно, выше моего роста.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Внезапно, меня осенило.

“Кресло!”

Я зафиксировала кресло между книг. С трудом удерживаясь ступнями на вершине спинки, балансируя в воздухе, я наконец, заглянула за стену.

Соседняя комната оказалась пустой. Я была немного разочарована, пока не посмотрела вниз.

Прямо подо мной, на стопке книг, облокотившись о стену, сидел, какой-то асоциальный тип. Почти пустая бутылка пива, стояла неподалеку от него, а он сам сидел откинувшись на стеллаж, с явным удовольствием докуривая самокрутку. На нем был жилет от темного костюма и брюки в тон, но пиджака нигде не было видно. Его белоснежная рубашка была небрежно расстегнута, открывая моему взгляду, широкую полоску загорелой кожи и его волосатую грудь, под белоснежной тканью. Развязанный галстук-бабочка, так же небрежно и безжизненно, покоился на плечах, чуждой ему вещью.

Шум моего движения привлек внимание незнакомца и он посмотрел наверх. Сначала равнодушно. Но когда его настигло понимание, что за ним наблюдают, он развернулся и удивленно присвистнул.

Серые, волчьи глаза, насмешливо и откровенно рассматривали меня. Затем, он сделал очередную затяжку и выпустив дым в мою сторону, произнес.

— Привет, лапуля...

***

Глава 2. Его трофей

Изабелла.

Серые, волчьи глаза, насмешливо и откровенно рассматривали меня. Затем, он сделал очередную затяжку и выпустив дым в мою сторону, произнес.

— Привет, лапуля...

Сказал он это приветствие, на английском, но характерное произношение, выдавало в нем американца.

При этом, он даже не пытался изобразить подобие сожаления, дружелюбия или уважительного участия. Ничего. Лишь, равнодушно прищурил один глаз, потому что дым от сигареты шел ему в лицо. Он загасил сигарету в бутылке от пива. Небрежно зачесал упавшую на лицо, прядь волос и развернулся ко мне, собираясь встать.

Блеск его глаз и сильный запах алкоголя, вкупе с пустой бутылкой пива у его ног, говорил, что он и до этой бутылки был пьян. В час дня!

Разумеется, я не собиралась отвечать ему, на эту его, “лапулю”... Я вообще, не собиралась, как-либо продолжать этот нелепый диалог.

Мое презрение к его поведению, отражалось на моем лице и этого, было вполне достаточно.

Он встал во весь рост и повернулся ко мне лицом. Неожиданно для меня, он оказался довольно высоким типом. Его слегка вьющиеся, темно-каштановые волосы со светлыми подпалинами, делают его моложе, чем он есть на самом деле. Но уверена, ему не меньше тридцати пяти.

Он продолжал смотреть на меня, а я сверлила глазами его. Придумывая особенно едкую фразу, чтобы высказать ему мое презрение. Так ничего и не придумав, я четко произнесла.

— У вас нет ни культуры, ни совести.

Он никак не отреагировал на мои слова. Отмахнулся от моего осуждения, словно от назойливой мухи. Но при этом, сказал, глядя на меня искоса.

— Американка, но твой акцент мне непонятен…

Я презрительно смерила его взглядом и закатив глаза, проигнорировала его. Все. Я видела достаточно. К тому же, мне пора идти. Меня ждут.

Перед уходом, я смерила этого хама и пьяницу, уничижительным взглядом. Выпрямив гордо спину я была готова уйти, спустившись так же, как и забралась. Такой был план.

Но из-за того, что я слишком резко выпрямилась, на мгновение, я потеряла равновесие. Нога не найдя опору, соскользнула со спинки кресла. Чудом я успела ухватиться за верх стеллажа руками. Кресло покрутившись вокруг собственной оси завалилось на бок, не оставив мне других путей для отхода.

Без кресла я не смогу спуститься сама. Это уже, было совсем не смешно.

“Я тебе говорила, не вмешивайся! И что, теперь, мне делать?!”

Прыгать? В этой облегающей юбке, что была на мне, точно нет. До пола два метра, если не убьюсь, то сломаю точно что-нибудь. Небезопасно. Ни одна речь не стоит этого.

Сижу на вершине книжного стеллажа, держась рукой за стойки. Зависнув между потолком и полом, проклинаю момент, когда решила взобраться на эту стену.

“Вечно лезу, куда не зовут?! Теперь, застряла здесь, совсем одна!”

Но увы, я была в этой комнате, не одна. Видимо, мой "сосед" по стене, услышав грохот падающего кресла, решил лично проверить, что здесь произошло. Он обошел стену и завис, когда заметил, где именно, я нахожусь. Взглянул на меня, сидящую на стене и широко улыбнулся. Впервые улыбнулся, очень искренней, наглой и довольной улыбкой.

Я думала о том, что если он скажет хоть одно издевательское слово, я спущусь и убью его. И без его насмешек, я умирала от стыда. Но, после, немного остудила гнев. Вероятно, он может предложить мне помощь.

"Может... Но нет, спасибо. Его помощь, мне точно не нужна!"

Но этот тип не торопился спасать меня. Он просто, молча глазел.

Затем и вовсе, словно потерял ко мне интерес. Поднял упавшее кресло и отодвинул его подальше. Поправил упавшие на лоб волосы и все так же неторопливо, вернулся обратно за стену.

Я обернулась, надеясь что он уйдет. Но он не ушел. Стал лицом ко мне, облокотившись задницей на стол и сложив руки на груди, смотрит на меня, иронично посмеиваясь.

Взгляд его, издевательски насмешливый и голодный. Смотрит, словно, раздевает меня. Он спросил меня, кивнув на то самое кресло, в дальнем углу зала.

— Ну и как ты собираешься спускаться?

— Мы с вами, на “ты” не переходили.

— Ну, а я, уже перешел, лапуля.

Он еще пару минут рассматривал меня в этой вынужденной позе. Затем, подошел ближе к моей стене. Забравшись на гору из книг, он почти сравнялся со мной. Я хотела чуть отодвинуться от него, но не могла.

Он наклонился ближе ко мне и изучая мое лицо пол минуты, сосредоточенно покачал головой. Затем, сказал.

— Нет, так совсем не годится…

С этими словами он решительно протянул руку к моему лицу и коснулся моей шеи. Я не могла ничего сделать. Обеими руками я держалась за стеллаж, не имея возможности помешать ему.

В следующую секунду он резко провел пальцами по моим волосам, освобождая их от шпильки. Та едва держалась и отлетела в никуда. Мои длинные волосы тяжелой волной упали вниз, закрыв мне лицо.

— Воу, да, ты просто богиня!

Только и сказал он, успевая на лету поймать мою заколку в виде звезды. Тихо мерцая, она переливалась радужными бликами в его широкой ладони.

Я чуть перенесла вес и на миг освободила одну руку. Откинула рукой волосы назад и посмотрела на часы.

“Ужас, мне пора спешить! Я могу опоздать на свою речь!”

Осталось чуть больше десяти минут, чтобы спуститься с этой стены и преодолев четыре этажа, попасть в конференц-зал.

Я не могла опоздать. Не в такой день. Этого, я не могла себе позволить. Выхода не было. Мне нужна была помощь, чтобы спуститься. И просить, кроме этого чудовища, мне некого.

— Я прошу вас… Вы не могли бы? Кх... кх... Помогите мне спуститься.

— Нет.

— Что?

— Нет. Если ты со мной, на “Вы”.

— Хорошо. Ты, очень выручишь меня, если поможешь мне спуститься.

— Так лучше. Окей. Только один вопрос. Как тебя зовут?

Я молчала. Огонь моего разгорающегося гнева и нетерпения, все труднее было сдерживать. Я не хотела говорить свое имя, этому типу. Пауза затягивалась все дольше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Лапуля, я не сдвинусь с места, пока ты не скажешь свое имя.

Он явно не блефовал. Мне придется делать все, что он скажет. Времени у меня не было.

Я решила назвать имя матери. Этого типа, я в любом случае, больше никогда не увижу.

— Анна…

Он посмотрел мне в глаза, кивнул усмехнувшись и снова обошел стеллажи. На какое-то время воцарилась тишина.

Когда я оглянулась назад, то пришла в бешенство. Разумеется, я увидела сзади ошалевшее лицо этого дикаря и его бесстыжие глаза, которые пожирали мою фигуру, откровеннее, чем это позволяло минимальное чувство такта. Он стоял внизу и облокотившись на стол, глазел на мою задницу и ноги.

Я поняла, что это тупик. Этот озабоченный тип, не собирался помогать мне. Мне придется спасать себя, самостоятельно. Но неожиданно, я услышала его голос, совсем близко. Он закатал рубашку до локтей и протянул ко мне свои загорелые руки. Подмигнул мне, сказав с усмешкой.

— Прыгай, лапуля, я поймаю тебя!

Я растерянно огляделась вокруг и поняла, что лучше этого предложения, уже не будет. Решила согласиться. Собираясь с духом, тихо сказала.

— Дайте… дай, мне секунду...

Мои щеки залил румянец. Он стоял слишком близко ко мне. Удерживая мою ногу за щиколотку, он спокойно поглаживал большим пальцем линию подъема, касаясь моей ступни и пальцев.

— Я спущусь на счет “три”…

— Окей, не волнуйся, Анна. Уж я, не упущу тебя. Верь, мне, как никому в этой жизни!

Я закрыла глаза, отпустила пальцы и рухнула вниз. В тот же момент, я почувствовала как крепкие горячие руки подхватили меня, осторожной сильной хваткой, совершенно, без каких-либо колебаний.

Я только и успела охнуть, но он удержал меня, казалось, совершенно не прилагая никаких усилий для этого. От шеи до лодыжек, я полностью была во власти его рук. Стальной хваткой прижата к его крепкому накаченному торсу. Падая, я буквально, врезалась в него, инстинктивно обхватив его загорелую шею своими руками, схватившись в порыве за ворот его рубашки.

Моя грудь коснулась его щеки. Я наклонилась вперед, погрузив его в водопад моих волос, что легкой волной укрыли нас с ним.

Я тяжело дышу и смотрю на него. Он на меня. Лишь на мгновение наши лица оказались так близко друг к другу. Мои губы взволнованным горячим дыханием касались его загорелой кожи. Сам же он, смотрел только на мой рот так по-звериному завороженно, словно, его жизнь прекратится, если он оторвет свой взгляд от моих губ.

Преодолевая жуткое смущение от откровенных прикосновений незнакомого мужчины к моему телу, я пришла в себя. Отпрянула от него, спешно отыскивая опору ногами.

Он не препятствовал этому, напротив. Неожиданно бережно спустил меня вниз, придерживая за талию, пока я не стала уверенно на ноги.

Я протянула руку и сказала два слова.

“Благодарю” и “Верни”.

Имея в виду, мою упавшую заколку — звезду.

Он отрицательно качал головой. “Нет!”

У него хватило наглости, снова, отказать мне.

— Это, мой трофей, лапуля… Исчезая, Золушка, должна что-то оставить…

“Идиот…” Если бы этот хам, знал, насколько, эта заколка дорога мне. Но у меня не было времени объяснять… Я отвернулась от него и отряхнув свой костюм, осматривала себя, проверяя, все ли в порядке с моим внешним видом.

Времени укладывать волосы, также не было.

Я подняла руки вверх и привычным движением, откинула волосы назад, аккуратной волной.

В этот момент я почувствовала, что теряю равновесие. Чьи-то сильные руки схватили меня за талию сзади, увлекая за собой.

Я обернулась не понимая, что происходит.

Он. Снова!

Я даже не успела охнуть от неожиданности. Онемев от внезапности происходящего, я наблюдала за всем этим, как в замедленной съемке.

Он крепко прижал меня к себе, удерживая, словно в тисках. Наклонился ко мне. Отчего прядь его непослушных волос, упала ему на глаза. Смотрит на меня взглядом голодного волка, что поймал добычу.

Ведет ладонью по моему лицу, властным жестом, приподняв мой подбородок. Слышу его тяжелое дыхание на моей коже. В тот же миг он, буквально, впечатался в меня. Страстно и очень откровенно целуя мои губы, жадно поглощая их своим горячим ртом.

***

Глава 3. Я — Джон

Я даже не успела охнуть от неожиданности. Онемев от внезапности происходящего, я наблюдала за всем этим, как в замедленной съемке.

Он крепко прижал меня к себе, удерживая, словно в тисках. Наклонился ко мне. Отчего прядь его непослушных волос, упала ему на глаза. Смотрит на меня взглядом голодного волка, что поймал добычу.

Ведет ладонью по моему лицу, властным жестом, приподняв мой подбородок. Слышу его тяжелое дыхание на моей коже. В тот же миг он, буквально, впечатался в меня. Страстно и очень откровенно целуя мои губы, жадно поглощая их своим горячим ртом.

У меня потемнело в глазах и подкосились ноги. На секунду я просто отключилась, настолько это был потрясающий, чувственный и страстный поцелуй.

Я пытаюсь сделать вдох, безвольно опираясь на воздух. Пока, наконец, не обрела опору в виде его рук. Но вместо того, чтобы оттолкнуть его, я впилась пальцами в его запястья, не менее страстно отвечая ему на этот поцелуй.

Целую его, запоминая вкус его губ и мягкое прикосновение его бороды к моей щеке. Горечь сигаретного дыма на его губах, смешалась с пряным ароматом дорогого парфюма, что шел от его кожи. Никто и никогда не целовал меня так, как целовал меня этот мужчина,

Не сразу, но я пришла в себя. Отпрянув назад и едва отдышавшись, я отвернула от него свое лицо. Переводя дыхание, твердо, сказала.

— Немедленно, отпусти меня!

Он отстранился и тотчас убрал руки с моей талии. Не произнес ни слова. Только сумасшедшие огни в его серых, холодных глазах торжествовали. Он явно, привык получать то, что хочет.

Я молчала. Слова были излишни. Делаю глубокий вдох, отворачиваюсь и ухожу. Не сейчас. Я подумаю позже, о том, что это было. И почему я позволила поцеловать меня, этому незнакомцу.

К моменту когда я подходила к конференц-залу, речь Грефа была почти завершена. У входа в зал, меня уже ждала баронесса Жермен Поталь, светская львица. Одна из организаторов вечера. Она беспокоилась о моем исчезновении и обрадовалась, когда я появилась.

— Изабелла. Ох, слава небесам, вы здесь! Думала с вами что-то случилось и мне придется говорить речь, самой. Здесь, и без того, сейчас, такое творилось… Все, вверх дном.

— Что произошло?

— Все, как всегда, на таких вечерах! Внезапные гости, которым нельзя отказать. Мы и не рассчитывали, что они прибудут. Достопочтенный Фарах Каади со всей семьей.

— Кто-кто?

— Князь Каади. Он представитель одной из самых влиятельных аристократических семей в нашей стране. Пришлось срочно добавить столы в первом ряду. А у княжеской семьи, только охраны, пятьдесят человек. Это был сумасшедший дом. Князь очень следит за безопасностью. На него уже было больше десятка покушений.

Я слушала ее немного рассеянно. Чем ближе было время моей речи, тем сильнее я нервничала.

“Только князей местных мне и не хватало для паники…”

— Жермен, скажите сколько у меня времени? Я успею привести в порядок мои волосы? Не думаю, что моя прическа соответствует…

— Нет, что ты! Мы светская страна. Ты чудесно выглядишь, Белла. Не волнуйся! Князь Фарах, несмотря на солидный возраст, весьма прогрессивен и придерживается современных взглядов. В свои восемьдесят четыре, он все еще бодр и интересен. Он очень дружил с вашим отцом и несомненно, будет рад познакомиться с вами, Белла.

Пока Жермен говорила, я отвела глаза и посмотрела в зал. В первом ряду в полумраке, я заметила несколько элегантно одетых, черноволосых мужчин разного возраста. Лишь смуглые лица и продолговатые черные глаза выдавали их восточные корни. Если бы Жермен меня не предупредила, ни за что не догадалась бы, что это князья или кто-то в этом роде…

Когда через пару минут, я уже готовилась выйти на сцену, слезы заполнили мои глаза. Я произнесла едва слышно, “Папочка, это для тебя!” и вышла в зал.

Как и что я говорила, почти не помню, лишь в конце речи, пришла в себя. Завершила я свое выступление одной из любимых притч моего отца о свете и тьме. Голос немного дрожал, но я удержала себя в рамках. Когда я замолчала, весь зал встал, оглушив меня аплодисментами. Я была невероятно тронута.

Затем, меня провели в зал. Баронесса представила меня, почтенному Фараху Каади. Князь, оказался простым, смешливым человеком, с добрыми улыбчивыми глазами в сеточке морщин как и у моего отца. На нем был прекрасно сшитый костюм, но в отличие от других, у него на голове была феска обшитая серебряной ниткой.

Он радостно поприветствовал меня. Я была польщена, тем что он сказал о моем отце. Оказалось они с отцом, были близкими друзьями. Князь пригласил меня и Грефа, за его стол.

Алекс вышел ответить на срочный звонок. Я поблагодарила князя, от нас двоих и села рядом с ним. Чувствуя себя так, словно сижу рядом со своим отцом.

Кроме меня и Алекса, за нашим столом сидело пять человек, одно кресло рядом с князем, пустовало. На табличке было имя “Джасим ибн Фарах Каади”.

Кто бы это ни был, до конца вечера, он так и не появился.

Когда мероприятие завершилась, ко мне подошел, тот самый мужчина, что прислал машину за мной и сопровождал меня на этот вечер. Он кивнул мне, сделав легкий поклон.

— Добрый вечер, Изабелла. Это была прекрасная речь. Если вы помните, меня зовут Раиф Таль. Я главный секретарь и распорядитель княжеского двора, семьи Каади. Его Сиятельство поручил спросить, не окажите ли вы честь, стать гостьей князя и его семьи, на несколько дней?

Я немного опешила от неожиданности этого приглашения. Не рассчитывала задерживаться в этой стране. Собиралась вернуться в номер и завтрашним рейсом улететь в Штаты вместе с Грефом. Секретарь князя увидел мое замешательство и добавил.

— У вас есть полчаса, чтобы подумать. Я вас оставлю и подойду за ответом, чуть позже.

Я поблагодарила его и осталась стоять возле зеркал, глядя на свое покрасневшее и растерянное лицо.

Внезапно, сзади кто-то постучал мне по плечу. Я обернулась и отчего-то подумала о том незнакомце из библиотеки. Но это был не он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это был Греф. Алекс стоял напротив меня, сощурив свои светло-голубые глаза, с неизменной зубочисткой в зубах. Его любимая привычка. Он недвусмысленно показывал мне на часы.

Я кивнула на его замечание и растерянно пожала плечами. Он знал меня. Это означало, что мне нужно подумать.

— Что случилось, Заби?

Я посмотрела на Алекса. За эти годы, что я его знаю, я так привыкла считать его папиной тенью, что порой забывала, что он не намного старше меня. Сейчас, когда он стоял так, улыбаясь мне в свете софитов, в этом элегантном смокинге, он выглядел весьма представительно. Обычно, Алекс одевался довольно скромно.

Я улыбнулась ему.

— Тебе идет смокинг, Алекс.

— Ого, комплимент… Я должен начать волноваться?

Он засмеялся и поправил ладонью, свои короткие светлые волосы.

— Алекс, меня пригласили в гости к князю Каади. А я не знаю, что ответить.

Греф сощурил глаза и отстраненно посмотрел поверх меня, как часто делал, когда обдумывал серьезное решение.

— Одна ты не поедешь. Я с тобой, отправлюсь.

— Что? Нет! Я, вообще, не собиралась соглашаться. Хочу домой. К своим книгам и моей собаке.

На это Алекс закатил нетерпеливо глаза.

— Ерунда. Это же всего на пару дней? Соглашайся. Дворец Каади, очень красивое место и поверь, немногим повезло попасть внутрь.

— Дворец?!

Алекс засмеялся с моих удивленных глаз.

— Ну, да. Он же князь и весьма богатый. Так что, я тоже, не против пару дней насладиться их отличной кухней. А не той ерундой, в нашей гостинице, что они считают европейским завтраком.

Я посмотрела на спокойное и уверенное лицо Алекса и решила, что с ним мне не страшно остаться на пару дней во дворце.

“Во дворце… Ох!”

Говорю и сама не верю, что согласилась. Очень вовремя я заметила секретаря князя и подошла к нему. Греф увязался за мной. Я объяснила всю ситуацию и Раиф Таль, к моему удивлению без каких-либо вопросов согласился, чтобы и Греф ехал, тоже.

Алекс спрашивал что-то у секретаря, уводя его в сторону. Обернувшись, он крикнул мне через плечо.

— Заби, подожди меня, внизу. Я заберу тебя, когда все будет готово. Ок?

Я кивнула ему в ответ и пошла в фойе. Через минут пятнадцать, мне принесли мою сумку с вещами из отеля. Греф, когда хочет, творит чудеса скорости.

Я сидела в кресле, с сумкой в ногах и ожидала Алекса, который должен меня забрать. Воспользовавшись свободной минутой, сообщила подруге, что задержусь. Она по доброте душевной, присматривала в мое отсутствие, за моей собакой, Кланкой. Подруга прислала краткое "Окей" со смайлами.

Внезапно, чей-то громкий, требовательный голос, отвлек меня от телефона.

— Лапуля… У меня проблема… Мне поручили забрать, некую, Изабеллу Саади, а кроме тебя Анна, я здесь, никого не вижу.

Я подняла глаза и замерла. Не ожидала, снова встретить этот насмешливый волчий взгляд, отчего мурашки пробежали по моей спине.

“Что он здесь делает?!”

Тот самый незнакомец из библиотеки, могучей тенью, бесцеремонно навис над моим креслом. При этом, в своей манере, совершенно не церемонясь, откровенно рассматривал меня.

— Ты Анна или, все же, Изабелла?

Я молчала. Не собиралась ему отвечать. Сидела, растерянно предполагая какое он имеет отношение к семье Каади. Мой телефон зазвонил, как раз вовремя.

“Надеюсь, это Греф!”

Я схватила телефон и немного разочарованно увидела незнакомый номер. Но самым невероятным было то, что это звонил, сам князь, лично.

— Да. Это Изабелла. Я в фойе. Что? Ваш сын? Джасим… Должен подойти и отвезти меня…. Ясно. Полагаю, мы с ним, уже встретились… Да… Мы скоро будем.

Я отложила телефон в сторону и подняла глаза на этого незнакомца. Он по прежнему стоял рядом, с самым невозмутимым видом. Я спросила его негромко.

— Вы, Джасим Каади?

Он скривил лицо, словно я сказала что-то, что ему слышать неприятно.

— Я — Джон. А за то, что ты меня обманула, ты будешь должна мне, еще один поцелуй, Белла.

Я ничего не ответила ему, на это. Он намеренно ведет себя так, чтобы мне было неловко в его присутствии. Меньше всего я хочу куда-либо ехать с этим типом. Плевать, чей он сын. Ведет он себя, как обычный хам.

Я посмотрела по сторонам. Алекс, как всегда, опаздывает, а ведь именно он подбил меня согласиться на эту поездку. Я замешкалась подыскивая подходящую причину, чтобы задержаться. Набралась решимости и глядя ему в глаза, твердо сказала.

— Меня должен сопровождать другой человек. Я подожду его. Спасибо и прощайте, Джас… Джон.

— Мы, что, снова на “вы”? Нет, ты идешь со мной, лапуля. Отец сказал, что я должен доставить тебя к нам. Я никому не уступлю это. Так что, твой парень в пролете…

— Он, вовсе, не мой парень!

Эта фразу я внезапно произнесла громче, чем рассчитывала. Прозвучало так, словно я оправдываюсь.

Джон обернулся и внимательно посмотрел на меня, после этих слов. Отчего краска залила мое лицо. Он ничего не сказал, только усмехнулся. Затем, наклонился ко мне и резко выхватил сумку из моих рук, закинув ее себе на плечо.

— Догоняй, лапуля! Отец, не любит ждать!

С этими словами, он решительно направился вперед, не оглядываясь и не делая остановок.

Нехотя, я встала с кресла и смирившись с неизбежным, поспешила за ним. А торопиться следовало. Потому что Джон, уже отошел достаточно далеко. Вел себя, в своей привычной манере. Даже не думал сбавить ход, чтобы я успела за его гигантскими шагами.

Я вздохнула покачав головой. Отгоняя как наваждение, странные мысли, что невольно забирались в мою голову, когда смотрела на его фигуру впереди.

Несмотря на свой ужасный характер и отвратительные манеры, сложен он нереально хорошо. Выглядел как римский гладиатор. Даже простая белая рубашка не скрывала его накачанных загорелых рук. Его задница в брюках от костюма, выглядела просто умопомрачительно. А его мощные плечи, вкупе с его ростом заставляли меня облизывать губы, пересохшие от взволнованного дыхания, чаще, чем я привыкла.

Он обернулся и наши взгляды встретились. Я покраснела, словно он мог читать мои мысли.

К счастью для меня, Джон, почти сразу, отвернулся и направился к выходу. Я поспешила за ним. При этом, незаметно проведя рукой по своим губам, едва касаясь их пальцами. Вспоминая наш поцелуй и горячее прикосновение его губ.

Глава 4. Ночь во дворце

Я проснулась в старинном замке. Не думала, что подобранная фраза будет иметь отношение к моей жизни. Но сегодня, это стало моей реальностью. Эту ночь я провела в княжеском дворце.

Персиковые стены гостевой комнаты, где меня разместили вчера, щедро залиты солнцем. Я потянулась на кровати, улыбаясь новому дню.

На мой телефон уже пришло с десяток сообщений. От Алекса Грефа и от секретаря княжеского дома, с подробным расписанием мероприятий, которые нас ждут.

Я приняла душ и переоделась. Сегодня, я предпочла быть в серо-голубом платье, с длинным рукавом, так как во дворце, было довольно прохладно. Собрала волосы в плотный пучок и вышла в главный зал. Нас с Грефом уже ожидал Раиф Таль. Алекс рассказывал ему что-то, но завидев меня, он замолчал.

Раиф проводил нас в зал для завтрака, где мы задержались чуть дольше.

Отчего-то я повсюду зрительно искала крупную фигуру Джона. Но, вероятно, напрасно. Он наверняка еще спит.

Мое поведение привлекло внимание Алекса.

— Заби, если бы я тебя не знал, то решил, что ты кого-то ждешь. У тебя здесь, свидание?

— Алекс, не смешно. Если у меня и будет свидание, то тебя, я не стану информировать. Ты записался в мои няньки? Если ты для этого приехал, то советую, уволиться сразу.

— О, характер. Вся в отца! Но ведешь ты себя, подозрительно. Если у тебя появился “Ого-мэн” я это узнаю.

— Греф, тебе не говорили что ты душнила?

— Я радуюсь за тебя, дурочка. Живешь, как старая дева. У меня вот, свидание, вечером с местной барышней.

— Когда ты успел, мы только приехали?

— Вчера. Столкнулся с очаровательной бразильянкой. Она, диетолог князя. Обещала показать мне все свои теплицы, этим вечером.

Алекс забавно пошевелил бровями, чтобы я поняла какие именно “теплицы” он имеет в виду.

— Размечтался. Порядочная девушка, не покажет тебе свою “теплицу” на первом свидании.

— Заби, ты безнадежна… Пойдем в столовую. Я тебя с ней познакомлю.

Алекс потянул меня в столовую, где я встретила высокую, симпатичную и довольно фигуристую девушку с очаровательной улыбкой.

Она заливисто смеялась со всех шуток Алекса и я невольно позавидовала им. Вероятно, он прав. Он был ближе к своим “теплицам”, чем я.

Я оставила его с этой девушкой. Пришлось, везде ездить одной. Я посетила конный завод, фестиваль мозаики и ферму бабочек. И позже, после невероятного, сытного обеда я была рада уединиться на часок, в своей комнате.

Когда я подошла к кровати, то заметила, что на моей постели лежит роза. Огромная, прекрасная и белоснежная. Без записки.

Я поймала себя на мысли, что хотела бы думать, чтобы именно Джон прислал ее. Но это было совершенно не в его стиле.

“С чего ему посылать мне розу?”

Я поставила ее в вазу и села рядом, растерянно глядя на этот загадочный цветок.

До ужина еще оставалось время. Я решила уединиться в одной из библиотек.

Там на стенах я заметила несколько старинных гобеленов с утонченной каллиграфией.

Я залюбовалась их цветовой гаммой и мастерством исполнения.

— Это панно особенное.

Я обернулась на этот бархатный, вкрадчивый голос. Позади меня стоял смуглый, молодой и довольно привлекательный мужчина, в элегантном костюме.

Тотчас вспомнила его. Он был один из тех, кто сидел рядом с князем за нашим столом.

Он заговорил снова.

— Ваша вчерашняя речь, тронула меня. Я не был знаком с вашим отцом. Но по многим отзывам это был достойный человек.

— Спасибо. Да. Папа, был именно таким.

— У меня не было возможности представиться вам, вчера. Я, Равиль Хаким. Рад познакомиться с вами, мисс Саади.

— Мне, тоже, очень приятно. Но прошу, называйте меня Белла.

— Тогда, настаиваю, чтобы и вы, в ответ, называли меня, по имени, Равиль.

Сказав это, он улыбнулся самой очаровательной улыбкой из всех которые я видела. Невинно и обольстительно. Смутившись, я переключилась на панно.

— Скажите, Равиль, я не вижу имя автора. Работы такого уровня, непривычно видеть без подписи исполнителя.

— Да, вы правы. Но, вы не найдете имен. К созданию этих панно допускаются только мужчины, наследники княжеской семьи Каади. Такова традиция. Уже, пять веков. Каждое поколение, добавляет новую деталь.

— Вы тоже?

— Нет. К линии наследования ни я, ни мой брат, не имеем отношения. Но это не мешает нам, любить и чтить традиции нашей семьи.

— Конечно, я вас понимаю…

Я говорила это ему, немного рассеянно, очаровываюсь этим скромным мужчиной с вкрадчивым голосом. Удивительно чувствую себя. Словно во сне. Стою возле камина, в одной из роскошных библиотек дворца, рядом с гобеленами которым по три сотни лет. И общаюсь обо всем с представителем княжеской семьи, вот так, запросто…

Равиль улыбнулся на мою очередную реплику и неожиданно отметил.

— Вы дрожите. Присядьте ближе к камину. Я немедленно распоряжусь чтобы вам принесли чай. Он, вас согреет.

Я поблагодарила его и растерянно посмотрела ему вслед, когда он выходил. Все еще смущаясь от его ослепительной улыбки.

Смотрю на огонь в камине и улыбаюсь собственным мыслям.

“Я потрясена. Вот это вечер!”

Неожиданно, сзади послышался насмешливый голос Грефа.

— Заби….. ты улыбаешься? Не его ли, ты так настойчиво высматривала утром в столовой? Надеюсь, ты не влюбилась в Равиля Хакима? Он известный сердцеед. Его, считают преемником, князя Каади. Наследный принц, очень проигрывает ему во многом. Вот ирония… А ведь, именно Равиль, должен был стать наследником дома Каади.

— О чем ты? Равиль — наследный принц?

— Нет. Но он сын, старшего брата князя. Увы, не судьба. Его отец был лишен права наследования задолго до его рождения. Его дед, предыдущий князь, отдал княжеский титул, младшему сыну, Фараху.

— Откуда ты все это знаешь, Алекс?

— Твой отец много рассказывал о них….

— Мне, папа, никогда о них не рассказывал. Я даже не знала, что они знакомы, до вчерашнего вечера.… Но как Равиль, остался во дворце?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— О, это хороший вопрос. История имела продолжение. После смерти отца Равиля, его мать обвинила во всем, князя Фараха. Она через суд и сми, пыталась оспорить его право возглавлять княжеский дом Каади. И неожиданно, Равиль Хаким, выступил против своей матери. Он поддержал волю деда и своего дядю, Фараха. Так, Равиль, стал главным советником, князя.

— Ничего себе, а что стало с его матерью?

— По факту, это была попытка переворота. Но ради Равиля, ее пощадили. Сослали в дальний город у моря с запретом покидать его.

— Но… зачем она все это устроила?

— Кто знает? Она сказала, что есть документальное свидетельство, что именно, младший брат подставил старшего, ради наследства.

— И что? Эти документы, кто-то видел?

— Нет. Ведь, до суда так и не дошло. Все замяли.

В этот момент в дверь постучали и вошел слуга, с блюдом полным сладостей, фиников и медным чайником.

— Ух ты! Это тебе? А ты, здесь, быстро осваиваешься…

— Перестань, я даже не просила… Он сам. Но, возражать, не буду. Я проголодалась, а ужин не скоро.

— Кстати об ужине. Я не иду с тобой. Меня пригласила Жасмин, поужинать на террасе. Но я нашел тебе замену. Помнишь, того здоровяка, что встретил тебя вчера, в фойе?

Хорошо, что блики от камина, скрывали мое выражение лица в тот момент.

Я мигом покраснела когда Греф упомянул Джона. Но до последнего попыталась сохранить тон своего голоса, нейтральным.

— К чему ты клонишь, Алекс?

— Хм… Так вот, этот Джасим... или Джон, американец. Он собирается сопровождать тебя на ужин. Это была его идея. Я ответил, окей. Ты же не против?

— Ты дал ему согласие, за меня?!

— Да. А что, в этом, страшного?! Я подумал тебе будет комфортнее в мое отсутствие, с американским парнем… Или я чего-то не знаю о вас двоих?

— Я… Он… Не тот человек с которым хочется сидеть рядом, в том числе, за ужином… Долго объяснять…

— И чем же я так страшен?

Эта фраза прозвучала с другой стороны комнаты. Я обернулась и увидела его. Джон. Он стоял недалеко от камина, удерживая в руке банку пива и смотрел на меня, усмехаясь. На нем была черная рубашка и брюки в тон. И я должна была признать, ему шла вся эта мрачность.

“Черт! Вот и согрелась. Попила чай, расслабилась…”

Алекс взглянул на часы и поспешил к выходу. Я с грустью бросила взгляд на горячий чайник, встала и сказала Грефу в догонку.

— Алекс, подожди меня!

Но мне не дали пройти. Джон, остановил меня у двери. Перехватив за руку, удерживая на месте.

— Ты не можешь уйти, сейчас, Белла. Твой чай остынет.

Алекс усмехнулся мне и одобрительно кивнув на Джона, незаметно поднял большой палец вверх. Затем, не дожидаясь меня, ушел, скрывшись за дальней дверью.

Я могла уйти следом. Нет, не так. Я ДОЛЖНА была уйти. Но... по многим, не вполне адекватным причинам, я осталась. Вернулась к подносу с чайником и села в кресло у камина. Налила себе чай и прикрыв лицо чашкой, стала смотреть на огонь, отгоняя мысли о Джоне.

Мое уединенное созерцание огня, продлилось недолго.

Джон, взял банкетку и оседлав ее, сел прямо передо мной. Затем, наклонившись ко мне, сказал.

— Как только я допью это пиво, я поцелую тебя, Белла.

Я резко встала и смотрю на него возмущенно.

Он засмеялся с моей реакции, наклонив голову вниз.

— Ох,... Неужели я был так плох? Мне показалось, что тебе понравился наш поцелуй.

— Нет, не понравился. Говорю это, а у самой, только от воспоминаний о его прикосновениях, щеки загорелись.

— Ты обнимала меня за шею. Крепко. Долго....

— Не я…

-- А я уверен, что ты...

-- Нет. Я имею в виду, что это, больше не повторится. Я нервничала перед речью и была не совсем в себе…

— Ясно. Ну, что же… Твое объяснение звучит очень правдоподобно. Хоть это и ложь. Мы оба знаем, что тебе понравилось….

Он встал. Отставил банку из под пива, в сторону. Небрежным жестом прошелся по волосам и заправив рубашку в пояс брюк, сделал шаг ко мне.

Я попятилась назад. С каждым его шагом в мою сторону, я делала, такой же, назад. Пока не уперлась спиной в стену с бесценными гобеленами.

Джон остановился и смотрит на меня сверху, голодным взглядом. Словно на десерт. Решая, с какой именно стороны он попробует меня.

Я тоже, смотрю на него. И я не испугана, скорее, растеряна. Не могу понять себя. Чего я больше хочу — убежать или остаться?

В качестве бесполезного, но необходимого жеста, я выставила обе ладони, между нами.

— Нет. Отойди…те… Я хочу…

У меня пересохло во рту, слова в голове путаются.

Джон качает головой, повторяя мои же слова, но совершенно в другом контексте.

— Да… я, тоже, хочу.

Наклонился ко мне и я чувствую его ладонь на моем животе. Он медленно ведет рукой вниз, отчего чувствую у себя, легкую пульсацию между ног, барабанной дробью. Я взволнованно дышу и через секунду убираю его руку. Высвободилась и молча пошла к выходу. Хотела открыть дверь и уйти, но Джон опередил меня, преградив мне дорогу.

В этот момент за его спиной, я услышала спокойный, настойчивый голос, что шел, из глубины коридора.

— Белла, я пришел удостовериться, что вам принесли чай и вы больше не мерзнете. Все хорошо?

Это был Равиль Хаким и я была невероятно рада ему сейчас.

— Да, благодарю, вас, Равиль. Все хорошо.

— Белла, когда закончите чаепитие, я хотел показать вам, нашу оружейную палату. Вас наверняка заинтересуют многие образцы.

— Я уже допила чай и с удовольствием пойду с вами, Равиль, хоть сейчас.

Мне было необходимо покинуть эту комнату, под любым предлогом и поскорее. Я игнорировала Джона, что стоял у входа. Смотрела, только на улыбающееся лицо Равиля. Сейчас, вырвав меня из лап этого пьяного мачо, Равиль казался мне героем. К тому же, то, что рассказал Алекс, делало образ, этого мужчины, в моих глазах еще более мужественным.

Я сделала шаг, но внезапно, дверь закрылась.

Ошарашенная неожиданностью этого поступка, я замерла, удивленно хлопая ресницами.

Джон, конечно, абсолютный дикарь. Захлопнуть дверь, так, просто перед носом, советника князя. И сделал, он это с явным удовольствием. Улыбка, счастливая и издевательски откровенная, снова осветила его, хмурое лицо. Он подошел ко мне и медленно проведя указательным пальцем вдоль линии моего плеча, сказал.

— Мы не закончили, с тобой, одно дело, Белла...

— Нет никакого дела у нас! Ты… Вы... в себе?! Отойдите от меня. Вы пьяница и хам!

Настойчивый стук в дверь и голос Равиля отчетливо доносился до нас. Он решительно требовал чтобы Джон открыл дверь и выпустил “мисс Саади”. То есть, меня.

Я крикнула ему, что я "в порядке". Меня вся эта ситуация, уже стала раздражать. Решила перестать играть в испуганного олененка и вернув голову на место, вспомнила кто я.

Развернулась к Джону и глядя в глаза, сказала.

— Перейду, сразу на "ты", потому что вежливых отказов, вы не принимаете. Так вот... Ты, невыносимый, самовлюбленный, чванливый нарцисс. Вероятно, убежденный что все девушки без ума от тебя. Так вот. Сюрприз! Это не так. Вероятно, я должна была, еще вчера, упасть в твои объятия от брутального очарования? Или ты рассчитывал, что я испугаюсь запертой двери? Нет. Ты мне отвратителен! Думаешь, я буду терпеть твое хамское поведение? Нет, не буду! Я выросла со старшим братом и знаю, как останавливать таких зарвавшихся мудаков.

Он усмехнулся и сказал.

— Ты чудо. Я хочу это видеть. Покажи мне, как ты остановишь, зарвавшегося мудака, вроде меня.

С этими словами он притянул меня за шею к себе и впечатался своим ртом в мои губы. Обхватил ладонями мое лицо и целует меня, еще горячее и с еще большей страстью, чем в предыдущий раз. Только в отличие от прошлого нашего поцелуя, сейчас, я не могла пошевелиться. Джон захватил пятерней мои волосы, крепко удерживая их рукой, не давая мне и шанса, избежать его губ.

Тепло идущее от его кожи опьяняло меня. Чувствую, что уже, готова сдаться. Слышу как у меня от этой близости к нему, подкашиваются ноги. В последний момент, нахожу силы и отталкиваю его.

Отхожу к окну, пытаясь отдышаться. И делаю это, очень вовремя.

Через секунду, в комнату не вошли, а почти ворвались, Равиль Хаким и отец Джона, князь Фарах Каади. Гневный голос князя, словно гром, прогремел на всю комнату.

— Джасим! Немедленно подойди ко мне.

Джон посмотрел на него с вызовом и сказал спокойно, не сделав и шага.

— Не называй меня этим именем, отец.

— Джасим, я не склонен шутить. Ты, немедленно, уходишь со мной.

— Я повторяю, не называй меня этим именем. Я никуда не собираюсь уходить. Мы прекрасно проводим время с мисс Саади.

— Мисс Саади идет смотреть оружейные фонды, а ты пойдешь со мной. Сейчас же!

— Нет. Мы продолжим с этой милой девушкой, наше общение...

— Не в подобном виде. Ты пьян.

Князь сбавил тон и обратился ко мне.

— Мисс Саади, я прошу прощения, за моего сына.

В этот момент я услышала твердый голос Джона.

— Не смей извиняться за меня, словно я, пустое место. Поиграешь в идеального отца, когда я уеду. Я сам в состоянии извиниться перед мисс Саади.

Джон подошел ко мне и взяв мою руку в свою, сказал.

— Я прошу прощения за то, что не смог до конца исполнить то, что обещал. Но мы обязательно к этому вернемся. Даю тебе свое слово, лапуля.

Он отпустил мою руку и отвернувшись, вышел из комнаты. Проходя мимо Равиля, Джон, намеренно задел его плечом, оттолкнув с прохода.

Воцарилась молчаливая пауза, которую прервал сам князь.

— Мне жаль, Изабелла, что вы стали свидетельницей этой сцены. Не смотря на то, что Джасим мой сын, я забываю, что он воспитан в другом мире. И не дорожит нашими законами гостеприимства. Примите искренние извинения за его поведение. Равиль, покажет вам, оружейный зал, после ужина. А сейчас, окажите мне честь и позвольте проводить вас на ужин.

Я согласилась и пошла следом за ним в главный зал, роскошно украшенный к ужину.

Джон, так же был в зале. Он не сел за общий стол. Предпочитая остаться возле барной стойки. Сидел в стороне и опершись на руку, рассеяно смотрел на напиток, что стоял перед ним.

Я прошла на свое место. Когда снова посмотрела на Джона, то перехватила его взгляд. Он шутливо подмигнул мне, но его глаза не были веселыми.

После ужина, как и было обещано, Равиль провел мне экскурсию по оружейной палате. Я смотрела на выражение лица Равиля и поняла, что устала от его постоянной улыбчивости. Поблагодарила его и пожелав доброй ночи, направилась к себе в комнату.

Когда шла по коридору в свою комнату, то все время ожидала, что Джон встретится мне за очередным поворотом. Но этого не случилось.

Открыла свою комнату ключом и в этот момент, кто-то резко схватил меня за плечо. Я испуганно обернулась и тот час, выдохнула.

Это был Алекс.

— Ты с ума сошел. Я жутко испугалась!

Но Алекс не был настроен шутить, в обычной его манере. Он буквально затолкал меня в комнату и запер дверь изнутри. Я стукнула его клатчем по плечу.

— Что происходит, Греф? Почему ты ведешь себя, как помешанный?!

— Белла. Все очень серьезно. Здесь, происходит нечто странное. Я хочу, чтобы после того, как я уйду, ты заперла дверь на ключ. Также, если сможешь, постарайся не спать сегодня. Мы, завтра же уедем отсюда.

— Алекс, ты меня пугаешь.

— Я бы не пугал тебя, зря. Но, похоже, этой ночью может произойти переворот.

— Переворот?!

— Да. Княжество Каади у местных, как кость в горле. Поэтому, Белла, приготовь документы, собери вещи. Может быть, до завтра все успокоится. Но нам стоит покинуть это место, как можно скорее. Я не собираюсь спать сегодня. Это все, что я хотел сказать. Собирайся.

Я была взволнована тем, что он мне сказал. Проводила Грефа к двери. В тот момент, когда Алекс выходил из моей комнаты, он буквально столкнулся с Джоном, что хотел постучать в мою дверь.

Я стою позади Алекса и краснею, понимая как все это выглядит в глазах Джона. Алекс был в своих мыслях и многозначительно кивнув мне, пошел в свою комнату.

Джон, замер там, где стоял. Выпрямив спину, он молчал. Затем, проведя рукой по волосам, он сказал.

— Хотел пожелать тебе доброй ночи. Но, видимо, тебе уже это пожелали, Белла?

Я прекрасно поняла его прозрачный намек. Но он со своей иронией, очень не вовремя. Мне хватило страшилок Алекса на сегодня. Я нетерпеливо покачала головой и сказав раздраженно “С меня хватит!” захлопнула дверь, перед ним.

Вернее, я хотела ее захлопнуть. Но Джон не дал мне это сделать. Вставил ногу в последнюю секунду.

Я старалась оттолкнуть его от двери, но он притянул меня, удерживая за руку. Прижал меня к себе и сказал тихо.

— Шшш…

Затем, вложил что-то мне в руку и отпустил.

Я отошла от него подальше, вглубь комнаты и разжала руку. На моей ладони лежала мамина заколка-звезда. Я охнула от радости и неожиданности. Уже и не думала, что увижу ее снова.

Подняла глаза, но Джона, нигде не было. Он, словно растворился в темноте коридора… Я разочарованно всматривалась в пустоту. Напрасно.

Он ушел.

Медленно закрыла дверь. Села на кровать и улыбаясь, смотрю на звезду в моей ладони. Думая, только о том, что она все еще хранит тепло его руки.

Глава 5.1 История Джона

Джон.

Семнадцать часов я провел в кресле самолета. И вот, я стою на твердой “благословенной земле” моего отца. И я выражаюсь не метафорически. Мой отец, реально владеет этой землей. Возможно не конкретно здесь, возле стоянки такси аэропорта, но да. Дальше, не хватает ни юмора, ни сарказма продолжать эту глупую речь.

Я не люблю своего отца.

Думаю, он, тоже, не в восторге от меня, лет так с восемнадцати.

Мое имя по паспорту — Джасим ибн… бла-бла, (много “левых” имен не имеющих никакой ценности) … Фарах Каади. Да, князь Каади, влиятельный, богатый и суровый — мой родной отец.

Моя мать заставляет меня посещать его, прилетая раз в два года в эту, забытую богом, крошечную восточную страну.

“Заставляет…”

Мне тридцать два и я, наверное, выгляжу для многих, незрелым. Ну, каков уж есть. Я это я. Плод внезапной любви, престарелого князя Каади и моей матери, американского врача-анестезиолога, Деборы Вайз.

Роман между этими двумя, был настолько стремительным, что я появился чуть раньше девяти месяцев, после роскошной свадьбы. И, по закону жанра, я еще не научился толком ходить, как их брак распался.

Отец обещал моей матери, что связав свою судьбу с ним, она продолжил врачебную практику и не будет ущемлена в правах. Он был убедителен. Да и страна эта, хоть и восточная, но отличалась довольно прогрессивными взглядами на права женщин.

По факту, это оказалась, прекрасная, золотая клетка. Не смотря на обещания отца, мать была лишена привычного образа жизни. Беременность не улучшила ни ее статус, ни ее положение при дворе. Потому что по факту, я был “необязательным” сыном.

У моего отца уже был наследник. Мой сводный брат, Альхам Каади. С которым, несмотря на его занудный характер, мы отлично ладим.

Моя мать, так и не смогла стать своей при дворе. Прожив чуть менее двух лет в изоляции от привычного образа жизни, она попросила у отца, развод. Они пытались прийти к соглашению, но не вышло. Мать хотела вернуться в Штаты.

Ей это позволили, но, только без меня. Лишиться годовалого сына, она не могла. Поэтому осталась еще на год со мной. Уговаривая отца, на любых условиях, отпустить меня с ней.

Но увы.

Вернувшись после развода в Штаты, мать заложила все что имела и следующие десять лет судилась с моим отцом за право опеки.

Со мной ей увидеться так и не позволили. Суд стал на сторону отца.

В итоге, свою мать я увидел, когда мне исполнилось восемнадцать. До этого времени, я даже не знал, что она, вообще, жива. Отец, все мои вопросы, что касались моей матери, просто игнорировал.

Всю историю их знакомства я узнал от моего дяди. Старшего брата отца. Его мотивы, были не самые лучшие. Братья не ладили до самой его смерти. Но факт. Я узнал о том, что у меня есть мать, которая меня ждет все эти годы. Отец, больше не мог отнекиваться. Но рассказал мне лишь, ту часть правды, что ему была выгодна. Ее данных он мне так и не дал.

Я нашел мою мать, по имени, через интернет. Написал ей. Она почти сразу, ответила.

Написала мне огромное письмо. Которое я, взрослый бородатый мужик, до сих пор не могу перечитывать без слез.

Когда мы с ней встретились, через две недели, было очень много непрекращающихся объятий и слез. В конце встречи она мне вручила флешку с гигабайтами видеозаписей. Оказалось, все эти годы, она вела для меня, видеодневник. Верила, что мы встретимся и почти каждый день, говорила со мной.

Я просмотрел их все, не мог оторваться. Провел все выходные в отеле где остановился. Мне пришлось хорошенько так, напиться, чтобы переварить всю боль, что отец причинил ей и мне.

На следующее утро, я позвонил отцу и сказала что не хочу его больше знать и никогда не вернусь обратно. Отец пытался мне все объяснить, но вышло слабо. В добавок ко всему, ошибкой, с его стороны, было угрожать мне, тем, что если я не вернусь, он лишит меня всего. Я рассмеялся. Послал его к черту, вместе с его дворцом. И все.

Ближайшие десять лет, мы не виделись. Я остался жить, вместе с мамой в ее доме на побережье и нашими четырьмя собаками.

Взял кредит на обучение. Поступил в медицинский. Сменил имя Джасим на Джон.

Когда окончил учебу, отец, снова вышел на связь. Сделал это хитро, через мать. Давил на жалость, чтобы я приехал к нему.

Я отказался.

За следующие пять лет он не раз, пытался увидеться сам или через моих сводных братьев. С ними я встретился, с отцом — нет.

Еще через два года у отца обнаружили рак и тогда, уже мать, настояла, чтобы я полетел к нему. Ей я не стал отказывать, полетел.

Провел, совершенно невыносимую, бесполезную неделю в том, сонном дворце, посреди пустыни. Вернулся обратно в Штаты. Это было два года назад.

И вот сейчас, я здесь, во второй раз. Многое уже забыто. Не чувствую себя здесь, своим. Мой дом, давно, там в Штатах.

На телефон пришло сообщение, что у аэропорта меня будет ждать водитель. Выругался. Просил отца не делать этих заморочек. Не хочу ничего от него.

Упрямо проигнорировал. Прошел к такси. Сказал адрес гостиницы. Отвоюю для себя, хотя бы пару часов. Без унылого дворца с его занудными правилами.

Заселился. Принял контрастный душ и вышел немного взбодрившись. В самолете я в основном, спал. Поэтому разница часовых поясов не очень давила на меня.

Пришло сообщение от Раифа. Мы с ним сдружились еще будучи совсем малыми пацанами. Сейчас, он важный человек, при дворе.

Раиф сказал, что меня ждут на каком-то занудном вечере в универе. Я отложил телефон в сторону. Еще не решил, соглашусь или нет. От упоминания о встрече с отцом, рука сама потянулась к мини-бару.

“Черт!” Ничего алкогольного…

Спустился в бар на первом этаже отеля. Там, нашелся для меня, неплохой виски. Чувствую, что совею от выпитого.

Вижу, мать написала мне. Спросила как я долетел. Ответил. Она сказала чтобы я не пил много и вел себя, хоть пару дней, прилично.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я усмехнулся и отправил ей “Ок” со смайлами.

“Прилично… Я, хороший сын… Ну, что же, вечер премии-хрении, жди меня!”

Вернулся в отель. Принял душ, чтобы прийти в себя. Заставил себя влезть в костюм, завязал удавку на шею и отправился на вечер.

Голова немного шумела. Поймал такси, назвав адрес того универа, где весь движ происходит.

Приехал на место, чуток раньше, но к счастью, в соседнем баре я привел себя в норму. Мне повезло попасть на местного барыгу. Не решился закурить косяк на улице. Но предвкушение, запретной шалости, заставило мое настроение заиграть всеми красками.

Прихватив с собой бутылку пива, я вошел в здание универа.

“Ох!” Смотрю, передо мной идет богиня-пантера. Стройная смуглая нефертити, покачивая бедрами плывет, сексуально крутя задницей. Идет, не оборачиваясь, как темнокожая богиня. Неторопливо поднялась по лестнице наверх. Я залип глядя на ее ноги. Забыл, зачем я здесь. У меня два года, женщины не было, нормальной. А такой нимфы и подавно.

Решил.

“Была не была, познакомлюсь!”

Прямо за ней иду. Тоже по лестнице. Не смотрю ни на кого, только на ее силуэт впереди и ее задницу…

Прошла на этаж библиотеки. Зашел. Вижу ее. Работает она, здесь. Я бутылку с пивом за спину прячу. Смотрю, она в самый край зала, ушла.

Подошел к ней. Она обернулась. Стоит спокойно, оценивает меня.

Смотрю, на пальце кольца имеются.

“Замужем, значит….” Ну и что, я не настроен отступать.

— Привет. Думаю, ты и сама в курсе, что ты просто богиня. Давай поужинаем. Не вечером, а просто сейчас.

Она растерянно на меня смотрит. Вижу, что частично она меня поняла, но английский, не близок ей, совсем.

Я фразу повторил на местном. Она возмущенно брови подняла. Руки сложила на груди плотно и сказала.

— Мужчина, вход со спиртным, в библиотеку, запрещен.

— Брось, детка! Это же мелочи. Так что, поужинаем? Любой ресторан!

— Нет. К вашему сведению, я не только жена, но еще и мать. Ваше предложение, неуместно и оскорбительно. Предупреждаю, если вы не выйдете с пивом из помещения, я вызову охрану.

Я поднял руки, шутливо показывая, что я “сдаюсь”. Но она, юмор не оценила. Говорит “Вон!” и рукой указывает на дверь.

Я раздосадован этой неудачей, но вида не подаю. Сощурился недовольно. Когда она сделала такое занудно-высокомерное лицо, мне она, больше, не казалась симпатичной.

Смотрю на то, как она брезгливо приоткрыла дверь для меня.

Я усмехнулся и вышел.

“Интересно, была бы она сговорчивее, если бы я сказал ей, чей я сын?”

Но от одной этой мысли меня стало мутить. Фу... Не напоминай... Выругался на свое невезение. Побродил в поисках выхода по коридору, пока не увидел дверь. Вошел в комнату. Какое-то хранилище. Книги повсюду, даже на полу.

Отличное место, чтобы улучшить, этот галимый вечер, затяжкой косячка. Сел по над стеночкой в счастливом уединении и затянулся сигаретой.

Тотчас закашлялся от обжигающего першения в горле.

“Ох, ну и отстойная трава… что на вкус, что на запах… Сельдерей, не иначе…”

Слышу движение над моей головой. Поднял голову. Подумал, это я неосторожно, шкаф сдвинул. С моими 192 при 85 кг веса, это не сложно.

Поднял голову и ни черта не вижу из-за дыма. Присмотрелся и невольно улыбнулся.

Девушка.

Такая красотка… Смотрит сверху. Рассматривает, всего меня… внимательно так. Белобрысенькая, как солнце.

“Откуда такая белая ласточка, в этой стране?”

Я присвистнул от неожиданности. Стараюсь рассмотреть то, что там у нее, ниже головы. Вижу ее грудь и при таком ракурсе, вижу ее, неплохо…

“Рано я расстроился, что вечер не удался…”

Улыбаюсь ей. Поздоровался. Чтобы сразу знать "отошьет" меня или нет. Думал, думал, что такое ей сказать, чтобы проверить, не очередная ли это зануда.

"Скажу ей, “лапуля”…

Сказал. Приветствие мое, прошло неплохо. Американка. С едва заметным, акцентом. Комбо. Могу говорить на английском, спокойно. Это мне по-душе.

Красивая, блин… Я ее не очень впечатлил, пока что. Но… Не мог не заметить ее пытливый взгляд, что скользил по моей расстегнутой рубашке. Не скрою, мне было лестно откровенное внимание этой девчонки.

Снова что-то бубнит с серьезным лицом, о том, что я хам.

"Скажи мне то, чего я не знаю, лапуля." Пропустил мимо ушей ее слова о моем поведении. Смотрю на нее как голодный котяра на птичку. Ее неприступность для меня, сильнейший афродизиак. Эта малышка, меня серьезно заинтриговала.

“Что она делает, там, наверху, на полках?”

Встал и смотрю на нее откровенно, прямо в глаза. Она свой взгляд, тоже, не отводит сразу. Засмущалась. Сказала мне пару резких фраз, задрав повыше свой симпатичный острый носик. Уйти хочет. Так и есть. Спускается.

Подожду ее. Не собираюсь упускать такой лакомый кусочек из виду.

Слышу грохот мебели. Следом, ее недовольный, растерянный шепот.

Обошел стеллажи. С нескрываемым удовольствием, смотрю как моя красотка зависла, без опоры под ногами, на самом верхнем стеллаже. Кресло, на котором она должна была спуститься, лежало перевернутым на полу.

Я усмехнулся этому стечению обстоятельств. Поднял глаза и, хотя я не верующий, первый раз, сказал небу.

“Спасибо!”

Первым делом, решил убрать у нее возможность дотянуться до кресла самостоятельно.

Откатил его в другой конец зала. Отошел в сторону и жду, когда она попросит меня ей помочь…

“Попросит, хоть и гордячка…”

Молчит. Я решил, что при неоспоримо взаимном интересе, мы далековато друг от друга.

Стал на гору из книг на полу. Поднялся к ней повыше. Смотрю на ее лицо.

Ей деться некуда. Она застряла там, наверху. Глаза от меня отводит. Вижу, щеки возмущенно полыхают. Так бы и прижал ее горячие щеки к своим губам. Ох...

Нужна стратегия. Хочу намекнуть малышке, на продолжение общения в более близком формате, но в то же время, не хочу ее спугнуть.

Засмотрелся на нее. Такая она, уязвимая и сладкая. Но что-то неестественное есть во всем ее образе…

"Прическа... Она ей не идет. Слишком официальная..."

Рука сама потянулась к ее волосам. Щелчок и белоснежная копна, тяжелой волной упала на ее плечо. Я там где стоял, там и замер. Прифигел от такой красоты. У меня ноль слов.

Хочу ее коснуться. Она такая белокожая, как голубка дрожит. Мысли только о том, чтобы прижать ее сейчас, к себе. Провести ладонью, чуть ниже талии. Ну… или выше, я тоже, не против.…

Нужно немедленно сказать, хоть что-то. Смотрю на нее как на первую звезду в небе. Как на мою личную, счастливую находку.

“Звездочка моя. Кто ты?!”

Глава 5.2 История Джона

Кто же знал, что в недрах этих занудных библиотек, такие красотки обитают?

Дал ей время прийти в себя. Она для ее кукольной внешности, уж слишком серьезная.

Больше не говорит со мной, в мыслях своих закрылась, задумалась.

Но, внезапно, слышу.

— Вы, не могли бы…

Смотрит на меня смущаясь, глаза огромные, на бледном лице.

Но не хочу запомниться ей, лишь “дикарем и хамом”. Я ей помогу спуститься и что? Через минуту, она просто исчезнет в тумане, сказав “спасибо”… Нет. Не хочу дать ей ускользнуть от меня, так просто.

Тяну время. Вижу, она от моих расспросов, закипает. Страстная и умная. Мое любимое сочетание.

Понимаю, что пока я нужен ей, то могу торговаться. Все это время, именно для этого и сижу. “Помочь” спустить эту звездочку с небес. Но не безвозмездно…

Представил как мои ладони крепко удерживают ее миниатюрную, мягкую фигурку…

“Ой, ой… Лучше так не думать. Не сейчас и не здесь.”

Эта девочка мои фантазии запустила по определенному кругу. Все, теперь она в моей голове.

“Анна”. У нее довольно редкое имя, для этих широт… Да и внешне она, не самая обычная.

Подошел ближе и жду подходящий момент. Протянул руки и сказал искренне, от сердца, что поймаю ее и она мне может доверять.

Как ни странно, она согласилась. Хотя, я был на 99% уверен, что откажется.

Стал ближе и похотливыми глазами смотрю на ее торчащую, обтянутую юбкой задницу. Ее ножки, скрывает длинная юбка. Но тонкие, аккуратные щиколотки, как у нее, мне очень по вкусу.

Скольжу пальцем вверх все выше, удерживая ее ногу. Слышу тепло ее кожи под моей ладонью и чувствую, что я ее просто так не отпущу…

Считает. Произносит, “три” и отпускает руки. Секунда и я подхватываю ее, легкую как пушинку. Прижал к себе. Она своими волосами, укрыла нас ней, словно нарочно, от лишних взглядов.

Прижимаю ее всю к себе и я стараюсь не думать о том, где именно сейчас на ее теле мои руки.

Чувствую ее тепло, сквозь бирюзовую блузу. На секунду ее мягкая девичья грудь, коснулась моего лица и я воспарил на небеса. Руки ее, крепко за меня держатся. Пальчики, просто намертво в мою рубашку впились.

Она взволнованно дышит и я опустил глаза к ее рту.

“Все. Я пропал…”

Смотрю на ее рот.

“Долго и горячо целовать ее, прямо сейчас…” Это и все мои планы на ближайшие пол часа. Уже, даже наклонился к ее губам, когда услышал ее голос.

“Отпусти…”

Прикрыл глаза и разочарованно выдохнув, пришел в себя.

Она поблагодарила меня. Холодно смотрит. Отстраненно. Руку протянула. Требует свою заколку.

“Ни фига!” Уперся. Просто из вредности. Хотя, вижу, по ее помрачневшему лицу, что это для нее важная вещь.

“Но почему она не спорит со мной?” Другая бы на ее месте меня испепелила. А эта, все молчит. Смотрит в сторону выхода. Словно золушка, торопится убежать, пока часы не пробили двенадцать. Смотрю как она делает шаг от меня. Второй. Третий. Отошла в сторону.

Сейчас, она уйдет. Что же… "И это все?"

На слове “все” у меня включился автопилот. Не соображаю, что делаю. В один шаг догнал ее. Притягиваю к себе и впиваюсь губами в ее влажный, горячий рот. Целую ее, прижимая к себе и с каждой секундой чувствую, что очень напрасно я это сделал.

Представлять какие ее губы на вкус, это одно. Но целовать ее в реальности, оказалось таким крутым удовольствием, что я едва сдержал стон.

Но самый кайф в том, что звездочка моя стеснительная, мне ответила. Сначала робко. Затем, чувствую как ее руки обняли меня вокруг шеи. Губочками своими ласкает меня и язык ее с моим, нежно танцует, так синхронно. Чувствую как прерывается ее дыхание, каждый раз когда я захватываю ее губы. Всем телом прижалась ко мне. И... тихо простонала, отчего я зажмурил глаза.

“Не ведись на это, Джон! Ты ее, даже не знаешь….”

Поздно. В сознании уже пошли картинки, как я скольжу губами по ее белоснежной шее. Как хочу я слышать этот стон, срывающийся с этих губ… Снова и снова. Пока ее тело извивается подо мной.

Но это, всего лишь, моя фантазия. И продлилась она недолго. Как и наш поцелуй.

Анна, отстранилась, почти сразу. Не смотрит на меня, переводя дыхание. Поправила одежду и поспешила к выходу.

Я словно остолбенел. Стою и смотрю ей вслед. Только звездочка ее, у меня осталась в руках, заколка с ее волос.

Пришел в себя и сразу к окну. Анна, еще в здании. Отлично. Вышел на крыльцо и решил подождать ее. Но, видимо, не мой это день.

Стемнело. Но Анна, так и не появилась. Два часа я зря прождал ее, здесь, на ступеньках. Неприятный осадок, горьким сожалением разъедал мне душу.

"Как я дал ей уйти?" Не могу себя простить за это минутное замешательство.

Почти десять вечера. Пора возвращаться в гостиницу. Звонит телефон. Вернее, вибрирует в кармане. Это Раиф.

— Привет. Ну как вечер? Да я был, ты просто меня не заметил. Нет, не шучу. Я здесь, не далеко. Отец сильно злился? Ясно. Переживет. Рядом, всегда есть верный, Равиль. Улыбчивый племянничек…

— Что? Отец попросил встретить Изабеллу Саади? Кто такая? Очередная старушенция из профессоров? Нет? Мне понравится? Окей! Но, Раиф, если она окажется страшной, с тебя пиво! Все, иду-иду! Карьера, тебя испортила, друг мой…

С усмешкой выключил телефон и вернулся в фойе университета. Редкие гости покидают вечер. Я несколько раз оглянулся вокруг, в поисках своей звездочки… Даже близко никто на нее не был похож.

Не очень торопясь, я шел в фойе за этой очередной гостьей отца. Он лично, просил ее встретить и отвезти к нам.

“Что за фифа, такая, важная?”

Зашел в фойе. Пара служащих. Пожилые мужики читают за столиком, в углу…. И…

Она. Анна!

Я думал сердце выпрыгнет у меня из груди и из штанов. Настолько я был рад ее видеть.

Иду к ней и пока иду, понимаю, что Анна, вероятно, не настоящее ее имя….

"Вот, маленькая лгунья! Обманула меня. А я размечтался…"

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Подошел и хотел заговорить с ней. Но задержался. Смотрю на нее, со спины.

Она меня не видит, в телефоне строчит кому-то… Надеюсь, не своему парню. Если эта девчонка и есть Изабелла Саади, то с момента как я с ней заговорю, сейчас, не будет другого мужчины, в ее жизни, кроме меня.

Наклонился над ней и переспросил ее имя. Смотрю, как удивленно она смотрит на меня и как, покраснели ее щеки. Алый рот приоткрылся для удивленного вздоха и мысли вернули меня к нашему поцелую.

Глаза голубые как небо, на меня смотрят, но не удерживает она фокус. То и дело соскальзывает ее взгляд на мои губы.

“Изабелла... Не будет другого мужчины, в твоей жизни, кроме меня.”

Но внешне "морожусь". Сказал ей, как можно равнодушнее, чтобы шла за мной. Иду впереди нее, довольный как слон. Стараюсь не думать о том, что хочу обернуться и посмотреть на нее. Не выдержал, обернулся. Застал ее заинтересованный взгляд, примерно, в области моей задницы. Сделал отстраненное выражение и поспешил вперед. Но сколько шел, столько и улыбался с того, что она мой зад палит.

Второй раз поднял глаза к небу и сказал “Спасибо”.

В машине, Изабелла была очень немногословна. Я тоже, молчал. Короткие фразы которыми мы обменивались, лишь, еще больше ее смущали. Она явно чувствовала себя неловко в моем обществе. Видел, что она скованна от такой близости ко мне. Стоит мне пересечься с ней взглядом, тотчас, глаза отводит в сторону, закусив губу.

Но уже не первый раз, перехватываю ее интерес к моему телу. Девчуля, сама не понимая этого, откровенно палит мою фигуру. Ох... Это будут очень интересные выходные!

Усмехнулся и в радостном предвкушении ближайших дней, а возможно и ночей, расправил плечи.

На следующий день я проснулся поздно. Видимо, все же, сказался перелет.

У Рафа я стянул расписание Беллы. С раздражением, так же заметил в расписании имя ее мутного друга.

Алекс Греф... Не доверяю ему. Все в нем кажется подозрительным. Злит, что он давно знает Беллу и при любой возможности, трется рядом с ней.

“Воу… Ревность?! Не рановато-ли?"

Решил, сделать нечто дурацкое и приятное, для этой девочки. Залез за ограду охраняемого парка. Заметил куст белых роз. Срезал самую большую и красивую розу в середине.

Довольный, пошел к ее комнате. Попросил Райфа открыть дверь. Он ни в какую не хотел в этом участвовать. Пришлось шантажировать его карточным долгом. Знаю, что его жена не разрешает ему играть.

Он открыл мне номер Беллы. Я положил розу ей на постель и вышел.

Знаю, она и не подумает, что эта прекрасная, белоснежная роза, от меня. Тем приятнее, было дарить ее.

Пока отвлекся на обед, заметил ее силуэт в холле. Сегодня, она в платье.

Прошел следом в библиотеку. Равиль, в своем стиле. Уже шепчет своим змеиным языком, Белле, как он дорожит семьей. Да-да…

Ушел этот, пришел другой… Этот тип, Алекс Греф. Но, к счастью для меня, и он, тоже, скоренько свалил.

Белла заметила меня и захотела уйти, следом за ним. Но я, задержал ее. Не остановил ее, буквально, силой. Нет. Выход, был открыт. Но она, не ушла. Осталась.

"Почему?"

Сел напротив нее и смотрю ей в глаза. Розоватые блики огня из камина пляшут по ее нежному личику. Я очарован моей птичкой, но она мне не дается.

Хотя, мы оба знаем, что я, вот-вот ее поцелую.

Смотрю на ее губы. Белла, с пылом и страстью произносят свою гневную речь, клеймя меня как гада и эгоиста. Я очарован.

В один момент, притягиваю к себе. Запустил пальцы в ее белоснежные волосы. Резким движением, привлек ее лицо к себе и с наслаждением, целую ее.

Ее мягкие, чувственные губы, в полной моей власти.

Сегодня утром когда я проснулся я думал о ней. О вкусе ее губ. Теперь, у меня постоянная жажда. Мне не хватает ее запаха, ее прикосновений.

Белла…

Нетвердо сопротивляясь, ее пальчики скользят по моей коже. Ее возбужденное дыхание соединяется с гулким боем моего сердца, а ее чувственный стон, когда я все более страстно целую ее, снова, вышибает мне мозги. Она прижимается ко мне, полностью отдавшись этому поцелую. Отвечает пылко, со всем жаром. Я провожу ладонью вдоль ее шеи, спускаясь вниз и в этот момент она отстраняется, отходя к окну.

И тут, очень некстати, словно два боевых пса, мой отец и его верная тень, Равиль, появились на пороге.

Я заранее знал, что именно отец скажет и к сожалению, сдержать свою неприязнь к нему, даже при Белле, не сумел.

Был зол и наговорил ей всякой ерунды. Белла, внимательно и спокойно смотрела на меня. Мне показалось она не поверила моей показной легкомысленности. Или я хочу, чтобы она так думала.

Сцена с отцом в библиотеке не выходила у меня из головы. Вечером я решил извиниться перед Беллой за свое поведение.

Хотя, это была не вся правда. На самом деле, я не чувствовал вины. Я безумно хотел ее видеть. Один раз взглянуть и всю ночь представлять как она спит, прикрыв свое обнаженное, мягкое, белоснежное тело, одной лишь простыней.

Но когда ее дверь распахнулась, мои мечты немного осели. Белла, была не одна.

В ее комнате был мужчина. Тот самый, Алекс Греф.

Эта молодая женщина, волнует меня. Но мне, стоит помнить, что она, даже близко, не моя женщина. Я заигрался в чувства, которые эта девушка разделить не готова. Или готова, но не со мной.

И все же…. Сейчас, просто горю огнем ревности. Ревную ее, как дикий болван. Готов разбить лицо этому улыбающемуся Алексу, что смеет ее звать, “Заби”…

Ревную, как дурак. К любому, кто подходит к ней… Да, понимаю, как смешон. Пора вернуть контроль над своей головой. Но это, не так просто.

Интерес Равиля, я еще могу пережить, он приторно сладкий. Не верю, что такая девушка как Белла, заинтересуется им, всерьез.

Но этот вездесущий Греф, меня серьезно беспокоит. Он постоянно крутится рядом с Беллой. Кроме прочего, он подозрительно быстро завел много друзей. Даже с Раифом подружился…

Но не это волнует меня, прямо сейчас…

Сейчас, мои глаза наполнены огнем. Этот белобрысый скунс, может вот так запросто, зайти к Изабелле в номер. Поздним вечером…

"И что мне делать с этим? Может, он в ее вкусе. И нравится ей, больше... Нет, я не хочу об этом думать."

Смотрю ей в глаза. Белла побледнела когда заметила мой неодобрительный взгляд на нее и Алекса.

“Ей... кажется, не все равно, что я думаю. Ок. Значит, я, все же, тебя интересую…”

Дождался, чтобы ее дружок, ушел.

Как обычно, подколол ее. Хотел, чтобы она выдала свою реакцию. Мне нравится как от гнева ее щеки розовеют.

Когда я только шел к ее номеру, строго намеревался ее поцеловать. Но сейчас, передумал. Возможно, за последние сутки, я слишком распустил слюни. Эта маленькая птичка, думает, что поняла меня. Но это не так. Не так….

Я схватил ее за руку и на миг прижал к себе. Она оттолкнула меня, но я успел вложить ей в ладонь то, что ей точно понравится.

Она раскрыла руку и свет радости озарил ее бледное личико. А за ее спиной, у окна, роза моя стоит в вазе.

Я ушел, не дожидаясь ее реакции.

Получил сообщение от Райфа. Когда вошел в холл, там было слишком многолюдно. Заметил друга и к своему удивлению, не только его. Здесь был, Альхам, мой старший брат, в окружении многочисленной охраны. А я знаю, на людях, Альхам, появляется крайне редко.

“Когда он приехал и зачем?”

Прислушался. Разговоры были не самые веселые.

“Переворот? Этой ночью?”

Было решено, что Альхам, как главный наследник, уезжает немедленно с семьей в столицу. Отец, остается здесь. Через час, ожидают прибытия национальной гвардии для охраны дворца.

Раиф увел меня в библиотеку и сказал закатив глаза.

— Джас, не ругай меня, это была не моя идея….

Только другу я еще позволял называть меня этим дурацким именем.

Сказав это, Раиф, протягивает мне настоящий револьвер и коробку патронов.

Я мотаю отрицательно головой и делаю шаг назад.

— И что мне с этим делать?

— Переворот, это не шутки, Джас.

— Окей… Но, я не солдат. Я хирург. Они тут, ополоумели все? Я вынимаю пули, а не заталкиваю их в тела. Раиф, я буду помогать возводить баррикады. Я напьюсь со всеми, кто боится. Я даже смирюсь с тем, что люди ведут себя глупо и бесчеловечно, стреляя друг в друга. Но я не собираюсь повторять это за ними. Я не буду стрелять ни в кого. Убери эту игрушку, от меня.

— Твой отец, приказал дать его тебе, Джас. Хочешь, отдай кому-то, кто тебе дорог…

С этим словами, он многозначительно усмехнулся и пошел обратно.

Держу эту адскую штуковину в ладони и думаю о Белле. Если случится переворот, мы все в опасности. И она, тоже…

Я тяжело вздохнул, проведя рукой по волосам. Прошел по коридору и остановился у ее двери. Пододвинув вплотную стул, сел, облокотившись спиной на стену ее комнаты. Прошептал, закрыв глаза.

— Спи, лапуля… Сладких снов. Я, здесь.

Глава 6. Похищенная строптивым

Руки Джона, тисками обхватили мои бедра, прижав меня к песку. Я смотрю в его неадекватные, серые глаза. Он так близко. Его возбужденное дыхание, частое и громкое, словно у голодного зверя…. Вес его тяжелого тела на мне, не оставляет шансов, вырваться или оттолкнуть его... Не знаю как его остановить.

Мы с ним, здесь, одни.

Это не могло кончиться ничем иным…. Я, просто дура, что романтизировала его внимание к себе…

Думала, что этот его нрав, неотесанного, неадекватного бабуина, больше показной, чтобы злить его отца. Но нет. Джон, на самом деле, озабоченный дикарь и бессовестный гад. Был таким и остается верен себе. Он неуправляемый хам и сейчас, я в полной его власти.

Едва дышу, безуспешно отталкивая его руки, что крепко впились в мою задницу, лапая меня всю. Я в ужасе, оттого, что все произойдет сейчас и так… Собралась с силами и решаюсь сказать ему то, о чем ему знать, не нужно бы. Но мне придется.

Надеюсь, эта правда обо мне, его остановит…

***

Я бы хотела сказать, что только этот день, выдался такой неудачный и завтра, все изменится... Но нет. Вся эта поездка, с момента встречи этого Джона-из-дворца, одна сплошная катастрофа. Сейчас, я по настоящему напугана всей этой неопределенностью. Сомневаюсь, что вернусь домой в ближайшие дни.

Этой ночью, почти все обитатели дворца не спали. Шум, крики, выстрелы. Громкие, странные звуки за окном, не затихали ни на час. Можно сказать, утро, началось еще ночью. Поспать удалось, часа два, не больше.

Меня разбудил шум в коридоре. Я спала в одежде, на кресле. Подошла к двери, как только шум затих. Попыталась выйти, но не смогла. Открыть дверь, не получилось. Что-то загораживает выход.

Когда мне удалось чуть приоткрыть дверь, поняла, в чем причина. Огромное кресло, стоящее снаружи, не давало мне открыть дверь полностью. Осторожно выглянула в небольшой зазор и тотчас отшатнулась.

Джон.

Именно он, сидел на этом кресле у моей двери. Расслабленно откинувшись на спинку, он насмешливо и откровенно смотрел на меня. Я хотела сказать чтобы он дал мне выйти. Но передумала. Из дальнего конца коридора, послышался шум шагов и голоса.

Мы одновременно переглянулись с Джоном, не сговариваясь. Улыбка, сразу исчезла с его лица. Джон нахмурил брови и серьезно посмотрел на меня. Приложил палец к губам и показал мне жестом, чтобы я поскорее ушла в комнату обратно.

Я не стала спорить и спешно закрыла дверь на ключ. За дверью голоса стали громче и больше не затихали. Пока эти люди, были в коридоре за моей дверью, я не собиралась выходить из комнаты. На всякий случай, пододвинула к двери, тяжелый прикроватный столик.

Зазвонил телефон. Это Греф. Сказал, что сейчас зайдет ко мне. Я была рада его звонку. Надеюсь, он скажет, когда нас увезут отсюда. Первым же такси поеду в аэропорт и улечу домой. "Скорее бы!"

Алекс постучался, негромко произнеся свое имя. Я отодвинула стол. Греф вошел и спешно прикрыл дверь за собой. Без лишних слов и церемоний, подошел к столику с напитками. Открыл одну из бутылок и минуту, просто пил.

Жадно и молча. Выпив добрых пол бутылки, он вытер рот рукой и выдохнув, сел на ближайшее кресло.

Смотрю на Алекса и не узнаю его. Таким я его еще не видела. Сейчас, его внешний вид отличался от обычного академического образа. Сверху, на нем была, белая, чуть мокрая от пота рубашка, без пиджака. Рукава были по простому, закатаны по локоть, а верхние пуговицы, не были застегнуты. Я поняла, что до этого дня, никогда не обращала внимание на его фигуру. Для зануды и ученого, он был неплохо сложен. Не смотря на то, что он был довольно худощав, его руки, накачанные и жилистые, притягивали мой взгляд.

Греф, тихо произнес.

— Уф… Заби... Я втянул тебя в чертовски опасные выходные. Э… Как бы получше сказать? Ладно, как не подготавливай, ситуация лучше не станет… Все, очень серьезно.

— Что, все-таки, произошло?

— Восстание, этой ночью. Это еще не переворот, но к этому все идет. На наше счастье, повстанцы не очень хорошо организованы. У нас в запасе есть какое-то время. Но проблем с каждым часом, только больше.

Во-первых. Войска, для поддержания порядка, так и не прибыли. Сейчас, дворец охраняет личная гвардия князя. Именно они, сейчас, во всех коридорах. Парни горячие, поэтому ты не должна выходить из комнаты без сопровождения.

Во вторых. Ни один перевозчик из города, не решается ехать ко дворцу через пустыню. Ни за какие деньги. Все напуганы. Везти нас в аэропорт, рискованно. В пустыне, велик шанс попасть на одну из группировок повстанцев.

— Алекс, насколько все серьезно? Скажи мне, как есть. Мы в опасности?

Алекс молчит. Кивает головой и говорит на выдохе.

— Сегодня утром, мне, вместо завтрака выдали винтовку. Чтобы я защищался, когда на нас нападут. Вот, настолько, все серьезно..

Я прикрыла лицо руками. Села на кровать и чувствую озноб от страха.

Алекс подошел ко мне и положил руку мне на плечо.

— Я тебя окончательно запугал… Если тебя это утешит, я дозвонился в консульство. Они в курсе нашей ситуации и как минимум, теперь, знают, что мы здесь… Заби, я постараюсь нас вытащить. Есть пара безумных идей, прорвемся...

— Алекс. А как же, князь Фарах? Это он пригласил меня. Может, к нему обратиться….

— Князь, сейчас, у себя в кабинете. К нему, не пробиться. У него охраны больше, чем у президента. Наследный принц, тоже, здесь. Он не смог выехать ночью… Безопаснее, быть подальше от всех этих принцев … Они, главная цель…

Я растерянно закивала головой. Смотрю в одну точку, вспоминая хоть кого-то из папиных знакомых, кто мог бы помочь. Так погрузилась в собственные мысли, что не слушаю, о чем говорит Алекс. Подняла к нему голову, прислушиваясь.

— Ты, наверняка голодна… Но кухня, пустая. Те работники, что были еще вчера, разбежались ночью. Посмотрю, что смогу раздобыть.

С этими словами, он взял со спинки легкий палантин и прикрыл мои плечи. Я взглянула на него с благодарностью, сжав его руку на моем плече.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда дверь за Алексом Грефом закрылась, я пошла в ванную и ополоснула лицо холодной водой. От волнения у меня разболелась голова и прохладная вода была, как нельзя, кстати… Не стала вытирать лицо полотенцем. Вышла в комнату и замерла.

Джон.

Стоит у входа с серебряным подносом и облокотившись на дверь, смотрит на меня. Я уже было хотела улыбнуться ему. Но что-то в его лице меня смутило.

Лишь когда он сделал пару шагов ко мне, я поняла. Он был пьян. И не немного пьян, а так был накачан спиртным, что едва держался на ногах.

— Как вы вошли?

— Белла, давай на “ты”! Не выношу эту лицемерную ерунду с выканием.

— Хорошо. Как ты вошел?

— Если я тебе скажу, что дверь была открыта. Ты мне поверишь?

— Нет. Отдай, пожалуйста, мне ключ от комнаты.

— Ключ? Не понимаю, о чем ты… Смотри, что у нас тобой, на завтрак. Поверь, лучше, ты не найдешь. Я стащил завтрак моего старшего брата. Он, конечно, взбесится, но его, голодным не оставят… Лапуля, ты когда-нибудь видела, чем кормят наследных принцев?

Я усмехнулась и отрицательно покачала головой.

Джон сдвинул два стула, притащил столик от двери и затем, поставил поднос сверху. При этом, его, здорово так шатало. Он едва успел сесть на кресло, чтобы его не занесло в сторону.

Вежливым, широким жестом он пригласил меня к столу.

Я была очень голодна. К тому же, неизвестно, когда смогу поесть в следующий раз. Отбросила стеснение и присела рядом с ним, за стол.

Джон одобрительно кивнул и словно фокусник, поднял овальную серебряную крышку.

Я охнула от того, насколько красиво, утонченно и аппетитно, были украшены все блюда. На недавнем торжественном обеде во дворце, все блюда были удивительными, но даже близко, не такими.

Рука невольно потянулась к одной из закусок, но стало неловко за себя. Джон засмеялся и обмакнув кусок хрустящего хлебца в соус, протянул мне. Я потянулась рукой, но он обошел мою руку, протянув тост прямо к моим губам. Я приоткрыла рот и откусила немного, кивнув головой, благодаря его. Смутившись интимности этого момента, отвела глаза в сторону. Стараясь как можно скорее и незаметнее вытереть излишек соуса на моих губах.

По его примеру я тоже, обмакнула тост в один из соусов. Все закуски были очень острыми и вкусными. Почти минут десять мы ели в тишине. Изредка, Джон прерывал молчание, комментируя вкус одного из блюд или пристрастия своего брата к острому перцу чили.

Пока обстановка была непринужденной я снова завела разговор о ключах. Попросила Джона, вернуть мне ключ, который он, вероятно, взял у одного из служащих дворца.

Джон откинулся на спинке и откусывая голову у бисквитного лебедя, сказал.

— Зачем? Чтобы ты отдала ключ этому твоему дружку? Нет, лапуля…

— Он мне не дружок и оставь свои намеки при себе.

— Намеки… Я только и вижу как он шастает в твою комнату, в любое время дня и ночи. Это не намеки, Белла. Это факт.

— Ты не можешь, да?

— Что, именно?

— Вести себя нормально, со мной. Стоит тебе проявить себя, более-менее по-человечески, как ты непременно должен сказать гадость.

Я сделала тяжелый вдох и отвернулась от него.

— Благодарю, Джон за этот обед. Но, прошу, уйди пожалуйста.

— Нет. Я тебе не сказал?

— Что?

— Отец, сказал мне, позаботиться о тебе. Я не могу его ослушаться… Поэтому, останусь здесь.

— Это смешно. Мы оба прекрасно знаем, как ты относишься к своему отцу. Ты же никого не уважаешь. Это просто подвод.

Джон вытер салфеткой губы и кивнув головой, наклонился к моему креслу. Легко придвинув его к себе, вместе со мной.

— Ну, и что?! Даже если это и так. Ты же сама, не против моей компании. Не так ли?

Я отодвинулась от него и ответила, не глядя на него.

— Нет, это не так. Особенно, когда ты пьян.

— Ох…. Да, я пьян. А девочка из хорошей семьи не хочет водиться с хулиганом. Но мне кажется, что кто-то, здесь, врет. Эта, девочка, она хочет…

Джон наклонился ко мне, но я, вовремя отодвинулась. Из-за того, что он был пьян, Джон, промахнулся и не успел меня схватить. Раздосадованный он отшвырнул кресло, на котором я сидела, ногой в сторону и встал, шатаясь идя ко мне.

Я стою посреди комнаты и смотрю на него. Внезапно, позади Джона возник Алекс Греф.

— Заби… У меня за спиной встань, пожалуйста. Я сам поговорю с мистером Каади.

Я спешно делаю шаг навстречу к Алексу, но в последний момент, Джон успевает схватить меня за запястье. В ответ на это, Греф, неожиданно резко, сказал Джону.

— Руку ее… отпусти.

Но Джон, сделал вид, словно Алекса нет в комнате. Греф повернулся в мою сторону и говорит.

— Заби, объясни этому человеку, что нас ждет машина внизу. Мы не родственники князя и не обязаны оставаться. Бери документы. Мы уезжаем, сейчас же.

Я радостно выдохнула. Даже забыв, на миг, что моя рука зажата в руке Джона.

О чем Джон, напомнил мне, сказав Грефу, спокойно и твердо.

— Белла, никуда не поедет. Тем более с тобой, говнюк.

Сказал это и притянул меня к себе, обхватив рукой.

В этот момент ему прилетело в лицо от Алекса. Удар был такой неожиданный и сильный, что Джон, едва устоял на ногах. Сделав два шага, он отпустил мою руку и прижал ее к лицу. Из его носа хлестала кровь.

Я ждала, что Джон, сейчас, превратится в монстра и начнет крушить все вокруг.

Но он, этого не сделал.

Он засмеялся. Сел на кресло у стола и поднял голову. Приложив, смоченное в воду полотенце к лицу, он произнес, не глядя на Алекса.

— Убедительно… Я знал, что ты не прост. Окей, ты, свой ход, сделал…

Джон, встал и подняв в шутливой манере обе руки вверх, показал нам обоим, что он сдается.

Он шел к нам, по прежнему усмехаясь, хотя в его глазах, не было и намека на веселье.

Пошел прямо к двери. Я прикрыла глаза. Все о чем я думала, сейчас, это возможность уехать отсюда.

То, что произошло в следующую секунду, не ожидал никто, кроме Джона. Одной рукой, он подхватил кованый подсвечник у входа и с силой обрушил его Алексу на голову. У Грефа не было шансов остаться в сознании. Он свалился без чувств прямо у двери. Все произошло настолько быстро, что я не успела среагировать.

Я наклонилась к Алексу. Пытаясь нащупать его пульс и рану на голове.

— Живой он, поверь мне, лапуля. Я врач. Я знаю куда бить, чтобы вырубить человека, а не прикончить.

Чувствую как слезы текут по моим щекам. Встала и подойдя к Джону, стала что есть силы, бить его обеими руками.

— Ты не врач! Ты тупое, пьяное животное! Уйди! Убирайся! Исчезни из моей жизни!

— Я бы тебя послушал. Но нужно торопиться. Пока машину не забрал кто-то еще.

— Ты что, ты думаешь я поеду с тобой?

— Конечно, поедешь. Или ты передумала лететь домой?

— Я не оставлю Алекса. И уж точно, с тобой никуда не пойду. К тому же, пьяным. Можешь ехать сам.

— А я тебя и не спрашивал. Сказал, ты едешь. Разговор окончен.

Джон подошел ко мне и подхватив меня на руки понес к двери. Уже возле входа он сказал.

— Советую не быть особо громкой. Здесь, много желающих поглядеть на женщину.

Я ударила его по спине и сказала.

— Опусти меня вниз. Я пойду с тобой, но не так!

В ответ, Джон лишь сказал свое короткое.

— Нет.

Подхватил мою сумочку с документами и вышел в коридор, неся меня на плече. Он не стал идти через все залы, а спустился по винтовой лестнице сразу, за одной из колонн. Через минуту, мы с ним были на улице. Никого не смутил вид мужчины с женщиной на плече. Да и людей было немного. Дворец, действительно, опустел.

Джон усадил меня на переднее сиденье старенького, потрепанного джипа и пристегнул. При этом, сделал мне знак рукой, чтобы я не двигалась. Сел на водительское кресло, завел двигатель и мы поехали.

Да, Джон был не лучшей компанией и я волновалась за Алекса Грефа. Но сейчас, я думала о том, что готова хвататься за любой шанс, чтобы спастись.

Мы ехали молча, пока не выехали в пустыню. Джон пытался шутить, но я молчала. К тому же, на заднем сиденье авто, оказалась коробка с алкоголем. Чем Джон и воспользовался. Взял самую большую бутылку с джином.

Я считала минуты. Мечтала чтобы поскорее, среди песчаных дюн, показалась, хоть какая-нибудь цивилизация.

Единственной машиной, что мы встретили за все время, был ярко-синий тягач. Спортивный, в ярких эмблемах. Оказалось, сейчас проходит этап ралли “Дакар”.

Мы поехали дальше, надеясь, не встретить никого похуже.

Но, видимо, таков уж этот день. Случилось то, чего обычно не ждешь. Внезапно, автомобиль заглох.

Джон пытался его завести, но все напрасно. Я ждала что Джон, как это часто показывают в фильмах, обойдет машину и открыв капот, поколдует там и через пару минут мы поедем.

Но Джон не сдвинулся с места, продолжая изредка делать глоток из бутылки.

Я смотрю на него. Он на меня. Протянул мне бутылку, чтобы я сделала глоток.

— Я не хочу твой вонючий джин. Ты что, ничего не сделаешь?

Джон не понял, что я от него хочу.

— Что, именно, ты хочешь? Что я должен сделать? Лучше уточни, лапуля, потому что я пьяный и похотливый и мои мысли всегда настроены на секс.

— Ох… Ты, просто невыносим! Машина! Ты собираешься посмотреть как там что? Можно ли ее починить, чтобы мы поехали дальше?!

— А-аааа. Ты хочешь чтобы я, открыл эту, как ее… ту штуковину, впереди…

— Капот…

— Ну, да, капот. Чтобы я, что-то там сделал… Уф… Неа, я не отличу, автомобиль от стиральной машины… Но ты, явно, знаешь больше меня. Пойди, почини ее, Белла…

Я громко и разочарованно вздохнула. Взяв банку пива из коробки на сиденье, вышла из машины. Отошла на сто метров от дороги, сев на песчаный холм.

В этой небольшой части пустыни еще осталась, скудная, белесая растительность. Под одним из таких кустарников я и расположилась на горе песка. Вокруг, сколько не смотри, была лишь пустыня.

"Выхода нет, придется возвращаться пешком во дворец. Иначе, мы погибнем от жажды или голода."

Вижу Джона. Вышел из машины и идет ко мне. На не совсем твердых ногах, захватив бутылку джина с собой. Он подошел и протянул мне белоснежную накидку от солнца.

— Надень! Нашел в машине. Настоящая. Иначе ты сгоришь на солнце. Ты уже, как розовый поросенок.

Я охнула и схватилась за пылающие щеки. Джон прав, лицо уже обгорело. Опустила голову вниз. Чувствую, что у меня больше нет сил сопротивляться. Рассеяно сделала глоток пива и заплакала. Джон развел руки в стороны и сказал тихо.

— Ну вот, снова… Иди сюда, плакса…

Он обнял меня и я чувствую, что мне сейчас, именно это и нужно. Прижалась к нему и какое-то время, мы так и сидели с ним, обнявшись. Но постепенно, его движения стали переходить за рамки утешения.

Я попыталась вырваться, но Джон только ближе прижал меня к себе, завалив меня на спину на песок.

— Джон… прекрати…

— Нет… Лапуля, нам обоим нужна эта разрядка.

— Я не хочу. Отойди…

Попыталась оттолкнуть его в сторону, но Джон не дал мне. Прижал ближе и целуя меня в шею, сказал.

— Ты дразнишь меня, уже который день. Белла, я так сильно, хочу тебя…

— Нет! Остановись! Я не дразнила тебя. Ты неверно меня понял! Не смей! Я, не хочу!

Руки Джона, тисками обхватили мои бедра, прижав меня к песку. Смотрю в его неадекватные, серые глаза. Он так близко и его безумное, возбужденное дыхание, частое и громкое. Словно у голодного зверя…. Вес его тяжелого тела на мне, не оставляет шансов, вырваться или оттолкнуть его... Не знаю как его остановить. Едва дышу, безуспешно отталкивая его руки, что крепко впились в мою задницу, лапая меня всю.

Я в ужасе, оттого, что все произойдет сейчас и так…

Собралась с силами и решаюсь сказать ему то, о чем ему знать не нужно бы. Но мне придется. Надеюсь, эта правда обо мне, его остановит…

— Джон, прошу тебя, прекрати! Остановись!

Я — девственница…

Джон замер и приподняв лицо, смотрит на меня. Затем, удивленно подняв брови, сказал.

— C чего ты решила, что меня это остановит?!

Глава 7. Часть 1. Ночь в пустыне.

Джон.

Мой старший брат, Альхам, смерил придирчиво мой внешний вид. На глаз, точно определив количество выпитого мной с утра. Я кивнул с усмешкой. Чувствую, что меня уже хорошо штормит, облокотился на стену. Благо, было куда. Обычно, вдоль стен стоит его охрана. Но брат попросил их, на время нашего разговора, подождать в коридоре.

— Ты не ошибся, Альхам. Только я пью с вечера, а не с утра… Ты упаковал все свои королевские мантии?

Альхам в ответ на мои реплики, как обычно, промолчал. Сложил руки вместе, словно пастор перед проповедью. Отодвинув мою бутылку пива со своего стола и спокойно сказал.

— После полудня, прибудут четыре бронированных машины. Не буду говорить Джасим, что количество мест, сильно ограниченно.

— Джон… Меня зовут, Джон… Ну я, так понимаю, для своей задницы ты место нашел, Альхам.

— Хм… Ты пьян. Думаю, ты не вспомнишь завтра мою речь. Объяснять тебе важность роли наследного принца не стану. Ты можешь позволить себе быть каким-угодно. На мне, ответственность за будущее нашей семьи. На что я полагаю, тебе наплевать.

— Совершенно верно. А как же девчонка? Вы ее бросите, здесь, как и остальных?

— Кого, прости?

— Изабелла Саади.

— Хмм, а мисс Саади... Совершенно вылетело из головы. Она гостья отца, не так ли? Жаль ее. Но в подобной ситуации, обычно, звонят в консульство. Возможно ей стоит сделать это, как можно скорее. Будем надеяться, что обеим сторонам удастся договориться. Отец делает все, чтобы это произошло.

— Я могу оставить ей свое место в машине?

— Хм… Уважаю твой жест, но это исключено. Это не “твое” место. Если ты откажешься, что я нахожу неразумным, только я, уполномочен передать его другому. Райф Таль, допустим, имеет шанс. Он был лоялен семье, много лет….

— Мы выросли с Раифом… Ты не собирался его спасти? Он, нам как брат… Ты — привилегированная, сволочь, Альхам.

— Я рационален. Будь, ты, на моем месте…

— Иди к черту, и можешь отдать не “мое” место, кому хочешь. Я не поеду с вами.

— Отец, не одобрит твой поступок. Советую не решать, сейчас, когда ты пьян. В память о наших кровных узах, оставлю это место за тобой до 13.00, но ни минутой дольше. Не придешь, считай, остался здесь. А это не лучшее место. Говорят, к вечеру, дворец перейдет к этим чертовым бунтовщикам. И это правда… Все кто здесь останется…. Их судьбе не позавидуешь.

Я не стал слушать его речь. Вышел из кабинета. На столике, рядом с охраной стоял серебряный поднос. Служащий, отвечающий за королевский обед, был тут же. Сторожит еду наследного принца, под присмотром охраны. Вероятно, он не сделал бы это, если бы знал, что этот самый принц, его бросит в 13.00 на растерзание повстанцев.

Я решительно взял поднос в свои руки. Охрана резко сунулась вперед, но я сказал им, что брат, лично разрешил взять его завтрак. Они не решились препятствовать мне. Иногда, даже от моей, разбавленной джином, королевской крови, есть польза.

Решительно направился к комнате Беллы. Вернее, с той скоростью с которой я мог двигаться, учитывая, сколько я выпил.

Подходя к коридору, что ведет в ее комнату я снова, заметил этого скунса с белыми патлами. Алекс Греф. Он снова был у нее в комнате. В этот раз выглядел не так вылизано, как обычно. Но девочки, знаю, любят именно таких мужиков.

Не дам ему больше подойти к Изабелле. Все равно, этот книжный жук, ее спасти не сможет. А у меня, есть шанс. Я родился и вырос здесь. Эту пустыню, знаю, не хуже чем дворец.

Смотрю на него. Кулаки сами сжались на силуэт его фигуры. Мысль о том, что Белла может предпочесть его мне, делала меня еще тупее и злее. Вырублю его, если он, только посмеет коснуться ее.

Подождал, когда Греф скроется в номере. Подошел к номеру Беллы. Дверь была заперта. Но у меня был волшебный ключ.

В комнате никого. Огляделся вокруг. Стою как болван с подносом и думаю. Если Изабелла в ванной, сейчас, после того, как здесь был Греф…

Мысли о том, что они могли заниматься сексом, тьмой заполонила мой разум.

Дышу громко и тяжело, как раненая зверина. Облокотился на стену, в голове шум и одна мысль, хуже другой…

“Нет. Не такая эта женщина. Она бы не стала, так просто, как дешевая шлюха…”

В этот момент я заметил фигурку Беллы возле ванной. Вышла держась за голову, по лицу стекают капли воды. Ее губы влажные и мокрые. Щедрые капли воды стекающие по ее белоснежной шее вниз, лишили меня остатков гнева. Я на секунду залип, любуясь ее румяным личиком. Как хочу целовать эти губы, не переставая…

На ней дорожный костюм и какой-то палантин на плечах.

Она еще сонная. Явно, плохо спала. Глаза на пол-лица, уставшие. Но все равно, красивые.

Нет, не было ничего, между ней Грефом. Мои опасения напрасны. Гад, просто действует мне на нервы, своими приходами к ней.

Увидела, что я вошел. Явно, рада мне. Хотя и скрывает это. Испугана. Растеряна.

Белла еще не знает, что до нее никому во дворце, нет дела, ни моему отцу, ни братцу. Иначе, испугалась бы гораздо больше…

Заставил ее пообедать. Смешная. Требует что-то, все время старается сделать из меня приличного человека. Понимает, что нравится мне. Играет со мной. Напрасно. Все еще думает, что мне есть дело до всего-того, о чем она там чирикает... Достаточно и того, что у меня мозги набекрень от ее присутствия. Хочу ее так сильно. Разум теряю, когда касаюсь ее. Вот и сейчас. Она дышит так страстно, рот приоткрыт, в глазах и возмущение и желание. Чертовка.

“Будешь моя. Или я, не я.”

Очень не вовремя, слышу голос Грефа за своей спиной. Не помню, о чем он там умничал, играя в рыцаря-спасителя. Я оглядываюсь вокруг, на предмет того, чем бы его глушануть. Руками не могу. Боюсь не удержусь и ударю сильнее. А ведь, так и кисть повредить можно об его самодовольную морду. Нельзя. Руки мне нужно беречь. Я хирург. Как только мне вернут лицензию, я еще планирую поработать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

“Поработать…”

Мысль о моей работе в Штатах, сейчас была чем-то таким фантастическим… Мне было плевать на работу, до встречи с Беллой. Но если я хочу завоевать эту женщину, мне придется постараться. И моя работа, это одна из важных вещей на пути к ее сердечку.

У меня серьезные виды на эту девчонку. Хочу чтобы она знала, что я не только языком, но и руками, и головой, работать умею.

Да. Серьезно так свихнулся на ней. Белла, все мысли о ней. Хочу ее трахнуть, конечно... Но и хочу, чтобы она вместе со мной полетела в Штаты… Не в свой Бостон, а ко мне в наш маленький городишко, недалеко от Чикаго.

Усмехнулся нереальности этого…

Вернуть себе лицензию и восстановиться на работе в клинике, и то, будет проще, чем заставить Беллу полюбить меня и тем более, поехать за мной в ту дыру, где я сейчас…...

Изабелла, женщина о которой я могу только мечтать. А я, абсолютно точно, конченный мудак и пьяница. Но я не отдам ее. Мне жаль ее мечты о прекрасном принце…. Я, выбрал для себя, именно ее. И пока я рядом с ней, ни один хер к ней не подойдет.

Вот, мне бы заткнуть этого типа, Грефа, на пару часов. И все может получиться.

И тут, внезапно, мне засветили в голову. Хорошо так. Сука! До звезд из глаз.

На автомате, сам себе первую помощь оказываю и ржу над собой. Мои и без того, мизерные шансы уговорить Беллу стать моей, близятся к нулю.

Тем проще. Я не силен в уговорах. Сделаю по-своему.

“Джон сказал. Джон сделал.”

Фраза, “засветить по башке”, в моем исполнении, стала буквальной. Светильник я очень вовремя приметил и подловить Грефа, было легко.

С нескрываемым удовольствием стою и смотрю на его тушку лежащую на полу. Словами не передать мою радость. Я бы даже задержался, подождал пока он придет в себя, чтобы вырубить его снова. Но нам с Беллой пора уезжать.

Изабелла накричала на меня. Пока она колотила меня своими ладошками, я заметил одну вещь. Как только я упомянул, что я врач, ее глаза удивленно округлились и тон стал тише.

Малышке понравилось, что я “хирург”, а не дикарь из пустыни… Хм… И вот, мои шансы неожиданно поползли вверх…

Она, конечно, отлупила меня, для вида. Но в ее гневе, совершенно не было запала. Вернее, там и не было гнева. Смотрит на меня. Но не как на монстра, как на мужчину, смотрит. Все время, это в ее глазах. Это она в себе не контролирует. Мне на радость.

Знала, что я позволю ей лупить меня. И сделала это легко. Отчего делаю вывод. Я ей нравлюсь.

Женщины… Они всегда знают, кого могут ударить, без последствий. Эта девочка, знает, что нравится мне и поэтому позволяет себе многое. А мне, это дает полную свободу действий. Буду считать, это прелюдией перед нашим с ней, очень скорым, сексом.

И уж совсем, отлично, что этот придурок, Греф, нашел свободную машину. Я увезу ее из этого долбанного дворца в аэропорт, сам.

Стану ее героем. Полетим в Штаты вместе. За двадцать часов полета, она успеет меня и полюбить и принять.

Осталось, только, убраться отсюда.

Изабелла была против моего плана. Естественно. Она порядочная девушка и не должна сдаваться мужчине без боя. Я только и ждал этого ее “нет, никогда”.

Захватил ее мягкую, упругую фигурку в свои руки и закинул к верху попкой, себе на плечо.

Кайф. Мечтал об этом!

Белла пофыркала для приличия, но вела себя спокойно. В машине со мной осталась, не пыталась сбежать.

Машина… одно название. На вид, это был не джип, а ведро ржавых болтов.

Довольно рискованно ехать на этом драндулете через всю пустыню, но и другой машины, не было.

Ожидаемо, джип заглох посреди пустыни и мое героическое будущее, зависло в воздухе. Белла в очередной раз назвала меня пьяницей и сбежала из машины.

Оставаться, здесь, в пустыне, нельзя. Чертов сломанный джип, привлекает к нам, непрошенное внимание.

Хотел утешить ее. Смотрю на ее личико розовощекое. Белла, совершенно не привыкла быть в пустыне. Сидит передо мной, как алый цветок. Губы кусает от досады, вот-вот разревется.

К себе прижал и задержал дыхание. Член, мгновенно отреагировал на нее. Рвется из штанов наружу. Впервые, малышка не против моих объятий. Если я все сделаю верно, через пару минут у нас случится секс…

Я неспешно руками по ее изгибам скольжу. Понимая, что не просто скольжу, а целенаправленно ласкаю, прощупывая, готова она или нет. Потому что я, точно уже готов. Губами к ее шее прижался, нежно целую, чтобы не спугнуть мою нежную птичку.

Захмелел, голова кружится, но не от спиртного, а от близости к ней. Впервые, она сама льнет ко мне, сама хочет быть в моих объятиях.

Ошибка или нет, но в моей разгоряченной голове включился сигнал жажды секса “или сейчас или никогда!”

Подхватил ее под задницу и привычным жестом подмял под себя, навалившись всем телом, веду рукой между ног, касаясь бедер.

Изабелла этот жест не оценила. С силой саданула меня по щеке. Не ожидал я такого. Обычно, девочки тают в моих руках. После пары горячих поцелуев, сами готовы меня трахнуть. Такое случалось и не раз.

Но здесь, нежно или грубо, лаской или принуждением. “Нет!” кричит мне и все. Старается меня оттолкнуть и оцарапать. Орет, оглушая. Не играет. Не кокетничает. Реально, меня изо всех сил, отталкивает. Дважды, чуть в пах мне не засадила коленом. Едва успел увернуться. Не поддается, ни в какую…

Меня, злость разобрала.

“Какого черта! Я конечно не тот, белобрысый Алекс Греф, но тоже, не урод. Какого она ломается, если я ей нравлюсь?!"

Прижал ее к себе и чувствую, что минута этих ее “нет” и стану насильником. Брать ее силой не хочу, но мы уже с ней и без того, далеко зашли…

Отпущу ее сейчас, стану для нее придурком и хамом. Она меня больше к себе не подпустит. А так, у меня с ней, секс будет… А в сексе, я кое-что умею. Уверен, ей понравится… Мысли эти, конечно дурные, но и сам я в этот момент был, не совсем адекватный и трезвый…

Решительно рукой с нее брюки стягиваю, только пальцами под трусики влез, как она снова, вопит на всю пустыню.

— Нет! Не смей!

Я чуть не оглох.

Прижалась ко мне руками, в глаза смотрит. Дрожит всем телом и говорит так проникновенно.

— Джон, прошу. Я — девственница…

“Ох…. Да, что же мне, не везет-то так с ней!”

Я дышу как зверь, смотрю на нее глазами распаленными от желания. В голове одна похоть. Пальцы мои, на ее бедрах, по нежной, девичьей коже скользят. Член мой твердый, как дубина, в бой просится, плачет по ее киске. Если я остановлюсь сейчас, у меня от болевого шока, инсульт случится…

Старательно делаю вид, что мне плевать, но понимаю, что не смогу я так с ней поступить…

Говорю ей первое, что в голову пришло.

— С чего ты взяла, что это меня остановит? То, что я буду первым, это большая честь для меня. Взять тебя, такую красивую и чистую, здесь, в этой пустыне.. Стать твоим первым мужчиной, Белла, я о большем не мог и мечтать. Если ты, уберешь свои пальчики с моих рук и позволишь мне сделать это, клянусь, тебе понравится…. Обещаю, я буду очень нежным с тобой…

— Нет! Не смей меня касаться! Я не твоя!

— А чья?! Хочешь чтобы это был, тот придурок, Алекс Греф? Или очередной прыщавый ученый, из твоих дружков? Так кто, достоин тебя?!

— Только один мужчина.

— Ух ты! Кто же он?

— Мой любимый и законный муж.

— Ты помолвлена? Кто он, он в Штатах?

— Нет, я его еще не встретила. Это не важно. Только мой муж имеет права на мое тело и только он получит его, как только пожелает… Ты, не он. И никогда не заставишь меня согласиться. Никогда.

Смотрю на нее и не понимаю, то ли я окончательно влюбился, то ли я убью ее сейчас, за эти слова…

— Значит, в любое время дня и ночи, как только он пожелает… Белла, мы можем не пережить этот день… Ты предпочитаешь умереть глупой девственницей, так и не познав нежность и любовь мужчины?

Изабелла смотрит на меня и в ее глазах я заметил задумчивую растерянность.

— Я хочу познать любовь. Но это не про тебя, Джон. Ты не знаешь, что это такое.

— Понятно… А твой будущий муж, знает.

— Да.

— Это очень наивно. Ты…

Я не договорил, так как в этот момент услышал шум двигателя, неподалеку. Приподнял голову. То, что я увидел, заставило меня вспомнить почему я ненавижу эту чертову, дикую страну.

Черный джип без верха, приближался к нам. Повстанцы. Издали вижу автомат, что держит один из них.

“Ну вот и пожил на свете. Говорят, тридцать три года это критическая дата. Надеюсь, что они хотя бы прикончат меня быстро и я не буду корчиться несколько часов с дырой в животе. Одно хорошо, я очень бухой, плохо, что со стояком. Больнее, чем мне сделала эта девчонка, своим отказом, они мне, уже не сделают…

Черт! Я должен спасти, Беллу от них!”

Я смотрю ей в глаза. Серьезно так. Прижал к песку и стал говорить четко и быстро, как в операционной.

— Изабелла, слушай меня. К нам приближаются повстанцы. Их немного, но у них оружие.

Смотрю как ее испуганное личико побледнело. Настолько, насколько это возможно при ее красных щеках, обгоревших на солнце.

— Джон, мне страшно.

— Не двигайся. Останешься здесь. Я тебя спрячу в песке. Они заметят меня, но тебя не увидят. Что бы не произошло, не двигайся и ни звука. Когда все стихнет, осторожно иди на юго-восток. Там город. Сразу иди в полицейский участок, скажешь что ты, невеста Джасима Фараха. Они тогда, не тронут тебя и помогут попасть в консульство.

С этими словами я снял с мизинца печатку, что мне оставил отец и надел Белле на безымянный пальчик.

— Это кольцо, тебе поможет. Без него, тебе не поверят.

Белла взволнованно смотрит на мое кольцо, что нелепым и большим, выглядит на ее руке. За меня схватилась.

— Джон! А ты?!

Я сжал ее тоненькие пальчики, которые она протянула ко мне.

— Закрой свои ушки и сделай так, чтобы это все, было не зря. Ради меня, постарайся выжить. Прощай, лапуля...

Сказав это, я прижался к губам Беллы. Закрыв глаза, от души смачно поцеловал ее. В этот раз, она не сопротивлялась.

Смотрю в ее голубые, как небо, глаза. На ее щеках слезы. Если это в мою честь, то лестно, хоть и поздновато.... После секса, умирать было бы, куда приятнее…

Взял накидку, что валялась неподалеку и накрыл ее. Затем, притрусил ее песком, оставив небольшой зазор, чтобы ей было, чем дышать.

Неторопливо встал и иду к джипу. Подошел к ящику со спиртным и откупорив свежее пиво, сделал пару глотков.

Как раз, в эту секунду подъехали эти дикие обезьяны с автоматами. Их было трое. Укуренные в хлам. Если бы не оружие у них в руках, может я бы и попытался их вырубить.

“Даже жаль, погибать от рук этих недоублюдков…”

Не помню, что конкретно они начали вякать. Я старался помалкивать. Думая в этот момент только о том, чтобы Белла не выдала себя. Она девчонка, эмоциональная. С острым чувством справедливости.

Мать свою вспомнил.

" Мама. Мне, очень жаль, что не увидимся, больше…"

Черти спрашивают мое имя, нетерпеливо ударяя прикладом автомата мне в плечо.

Хотел сказать чужое, но подумал, что не годится умирать под чужим именем.

— Я — Джон. А так же, Джасим ибн Фарах Каади. Сын, князя Каади. А ты, кусок верблюжьего говна, родился таким и останешься, навеки.

Сказал, намеренно резко, подумал, что провокация достаточная и этот говнюк пустит по мне очередь. Никакого плена и пыток, быстро и без мучений.

Здоровяк с автоматом, в ответ на эти слова, дважды ударил меня прикладом по лицу. Рассек бровь и чувствительно так, двинул в челюсть.

От силы удара я рухнул на песок, ловя вертолеты в сознании. Не очень четко соображаю, сейчас. Но понял, что мое имя, в рядах макак вызвало смятение. Спорят, взять меня в плен или прикончить здесь. Оказалось, по иерархии им убивать меня, нельзя. Иначе, главная макака, вздрючит их за нарушение субординации. Они стали ругаться и драться между собой. Выясняя, кто из них главнее и сможет прикончить меня, несмотря на запрет.

В суете драки, внезапно прозвучал выстрел. Один. Тотчас я ощутил ожог и ужасную боль в плече.

Чувствую, все тело немеет и голова безвольно падает на песок. Укурки затихли. Один подошел ко мне и сказал обернувшись к приятелю

“Хана, в сердце попал! Он сдыхает… Валим, скорее, отсюда!”.

Слышу, как завели мотор, шум колес по песку. Перед тем, как уехать, они расстреляли из автоматов, мой и без того убитый джип.

И вот, наконец, тишина.

Смотрю на голубое небо надо мной и вспоминаю другое, в глазах самой красивой девушки, что мне повезло встретить в этой жизни.

Изабеллы.

Я слабо усмехнулся и силы покинули меня. Мои глаза закрылись и душа унеслась во тьму.

Глава 8. Часть 2. Ночь в пустыне

Почему это должно было случиться с нами? Здесь и сейчас? Это отвратительно, несправедливо и так ужасно.

Я сжала в руке кольцо Джона, которое он надел мне на палец, прощаясь.

“Скажи, что ты невеста Джасима Каади….”

От этой его фразы у меня запылали щеки. Никто и никогда не называл меня своей невестой. Знаю, Джон это сказал, не всерьез. Это, лишь повод…

То, что сделал Джон для меня, никто не делал подобного…

Он знал, что с ним произойдет через несколько минут и все же, думал только о том, как спасти меня… Все сделал, для этого.

Я облизнула пересохшие губы, вспоминая его последний поцелуй. Как его горячий рот прижимался к моим губам, с таким нетерпением.

Джон…

Он больше никогда не поцелует меня. Никогда я не услышу его смех. Не увижу насмешливый серый взгляд его глаз и как откровенно он любуются мной. Его сильные, горячие руки никогда больше не обнимут меня, так крепко, что будет нечем дышать…

Тишина пустыни, пугает меня. Джон сказал дождаться безопасного момента и бежать в ближайший город.

Я тихонько повела рукой, освобождаясь от покрывала и песка. Осторожно приоткрыла лицо и сделала глубокий вдох.

Боюсь смотреть туда, в сторону джипа.

Ругаю себя за малодушие. Вспомнила слова отца. “Белла, важно не терять человечности в самых сложных жизненных ситуациях.”

Стало стыдно за свой страх.

Повязала покрывало Джона, себе на голову, чтобы защититься от солнца. Вероятно, я выгляжу странно и смешно. Но, сейчас, мне не до красоты. Это вопрос выживания.

Огляделась. На много километров вокруг, куда не посмотри, пусто. Никого.

Поднимаюсь на холм и смотрю в сторону джипа.

В этот момент, замечаю недвижимое тело на песке. И словно получаю удар под дых.

Это Джон.

На ватных ногах спускаюсь к нему с холма. Ступни проваливаются в песок. Реки песка под моими ногами, не дают идти быстрее.

Подхожу.

Его шея, рука и грудь в крови. Светлая рубашка насквозь пропиталась ее алым цветом.

Снова посмотрела на горизонт. Никого.

Присела рядом с Джоном.

Сама не знаю почему потянулась к его руке. Обхватила его широкую ладонь двумя руками и прижав ее к своим губам, заплакала.

В этот момент, пальцы Джона, в моих руках, шевельнулись.

Слабо и едва заметно.

Я наклоняюсь к нему и осторожно касаясь его груди стараюсь услышать, бьется ли его сердце.

“Бьется! Он еще жив! Ох!”

Счастливая улыбка появилась на моем лице. Я побежала к машине. Бедный раскуроченный джип, полный осколков разбитого спиртного и продырявленного автоматной очередью, салона.

Ищу аптечку. Надеюсь, что несмотря на убогий вид джипа, минимальный набор для спасения, там найдется.

“Нашла!”

Бегу обратно к Джону прижимая аптечку к груди.

Осмотрела где именно он ранен. Открыла аптечку. Ищу обезбол, жгут, бинты, шприц. Нет спирта, чтобы обработать рану.

“Джин!”

Открутив крышку вылила часть спиртного себе на руки.

— Не переводи мой джин…

Джон. Этот тихий, ироничный голос. Как я была рада слышать его, снова.

Наклонилась к нему.

— Лапуля, ты так смотришь на меня, что у меня штаны загорятся. Видимо, я и вправду скоро умру, иначе ты бы так не смотрела на меня.

— Джон, не говори ничего. Не теряй силы. Потерпи. Сейчас, тебе станет легче.

— Мне станет легче, только если ты снимешь блузку. Хоть, полюбуюсь на тебя.

— Джон. Я хочу сделать инъекцию обезбола.

— Не стоит. Я врач и это меня, ранили. Что не делай, все зря. Все равно загнусь, от потери крови или от холода, этой ночью.

— Ты не умрешь. Я не дам тебе!

Джон смотрит на меня и говорит.

— Твой будущий муж не стоит тебя. Этот придурок... Несправедливо. Фак…

Джон выругался и засмеялся глухо, щурясь от боли.

Я не стала его слушать. Закатала рукав и обработала место укола, джином.

— Стоп. Слушайся меня. Хочешь поиграть в медсестричку, валяй. Только слушайся врача, детка. Возьми у меня на поясе, нож. Разрежь рубаху и обработай рану, чтобы в ней не осталось частиц ткани.

Я сделала все как он сказал.

— Так, теперь, лей джин. Сначала, мне в рот пару капель. Затем, на плечо и руку. Полегче. Мне оставь!

Я не стала с ним спорить, приподняла его голову и дала ему сделать пару глотков джина. Когда наклонилась к нему, то почувствовала как его ладонь скользит по моей заднице.

— Джон, прекрати немедленно!

— Сестра милосердия, должна быть милосердной.

Я убрала его руку и наклонившись за шприцем, жду. Немного нервничаю. Я делала пару раз инъекции, своей собаке. Но людям, никогда. Как могла, старалась, но не вышло. Джон охнул и зажмурился от боли.

— Лапуля, ты ужасно колешь, если бы ты была сестричкой я бы уволил тебя к чертям.

— Придется тебе терпеть, мне еще два раза уколоть нужно.

— Это пытка, а не помощь. Дай сюда шприц. Не подходи ко мне с иглой, никогда.

Я отдала ему шприц. Он сказал, чтобы я помогла ему подняться. Приподняла его, сев позади него. Он облокотился головой мне на плечо и усмехнулся.

— Это, совсем другое дело. Я даже жить захотел. Погибнуть на груди девственницы, не худшая вещь…

Он взял шприц и мгновенно, едва касаясь, привычным профессиональным жестом, сделал себе два укола, откинув шприц в песок.

Поднял голову и сказал.

— Что это за нелепое гнездо у тебя на голове?

Я смутилась и поправила покрывало на волосах.

— Если бы ты не был ранен, я бы тебе ответила. А так, зря стараешься.

— Расстроилась, что я погиб?

Молчу. Не смотрю на него.

— Ответить. Я ведь, все еще ранен. Могу скопытиться в любой момент. Что тебе стоит. Ну так что, расстроилась?

— Да.

— Сильно.

— Да.

— Тогда, как на счет секса из жалости?

— Джон, ты невыносим!

Я не выдержала и встала, отойдя от него. Джон, не лег обратно. Сел на песке, с трудом держа равновесие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Хотя солнце стремилось к закату, оно все еще хорошо жарило. Я заметила что под перевернутым джипом, большая тень.

— Джон… Надо перебраться туда, к джипу.

— Умничка. Но не уверен, что смогу самостоятельно подняться. Подойди ко мне.

Я помогла ему приподняться. Джон встал на ноги. Он едва передвигал ногами. Стараюсь держать равновесие несмотря на то, что он очень большой и тяжелый для меня. Но не это меня беспокоит.

А тот факт, что на меня навалился симпатичный мужик, с крепким, обнаженным, загорелым торсом. Слышу запах его, мокрой от пота кожи, а волосатая мощная грудь упирается мне в плечо. Я тяжело дышу, стараясь переключить свои мысли на что-то другое. Несмотря на то, что я была красная из-за жары, от Джона не укрылось мое смущение.

— Не давай мне надежду, Белла. Неужели я тебе нравлюсь? Твои сладкие щечки, просто пунцовые, лапуля. Объятия голого, потного мужика заводят тебя? Это мне по душе. Не смущайся, это физиология. Даже ты, со всем своим воспитанием, против нее не попрешь. Твое тело реагирует на меня. Этого, при всем желании, ты скрыть от меня, не сможешь.

— Еще одно слово и ты будешь ковылять до джипа, один.

— Но, заметь, “нет”, ты так и не сказала.

— Нет!

— Поздно.

Я вздохнула, раздраженно закатив глаза. Но внезапно, рассмеялась, молча покачав головой. Сдаюсь, это сильнее меня…

Джон тоже улыбнулся, посмотрел на меня удивленно и с какой-то странной нежностью. Ничего не сказал. То, о чем он подумал, осталось при нем.

Мы устроились в тени. Я оторвала верхнюю часть от сиденья джипа и положила Джону под голову.

— Я нашла вторую аптечку. Здесь, есть еще бинты.

Джон показал мне, как именно его нужно перевязать. Я села рядом, запоминая все, что нужно сделать. Стараясь быть полезной и в то же время, не шлепнуться в обморок от вида крови.

Начала перевязывать. Джон, не упускал случая подшутить над моими навыками перевязки. Но я, все же справилась.

Рана перестала так кровить и Джон покачал головой.

— Неплохо. Но это лишь, издевка. Ночью, здесь такой холод, что я просто околею, если не умру раньше, от потери крови. Одно радует, ты лапуля, будешь уже далеко.

— Что?! Нет. Я не собираюсь никуда уходить! Останусь с тобой.

— Это не умно и опасно. Ты уходишь. Мы не будем с тобой спорить еще и по этому поводу.

— Джон, я не оставлю тебя одного. Это не обсуждается. Мне хватило того, что я думала… Когда ты… Когда тебя… Нет. Я не уйду и ты меня не заставишь.

— Это глупо. Мне осталось часов шесть. Я слышу свой пульс и как мое сердце шумит. Температура падает, это значит организм не борется. Мне крышка. Я не хочу чтобы ты видела это.

— Я останусь!

— Белла, ты не знаешь, что такое пустыня ночью. Одежды у тебя подходящей нет. Это глупо! Ты замерзнешь, здесь.

— Нет. Если замерзну, то зароюсь в песок.

— Песчаные дюны в постоянном движении. Зарываться, не зная об этом, опасно. К тому же, там могут быть змеи, скорпионы и кто угодно. Песок, первый остывает к ночи. Тебе будет еще холоднее. Не теряй времени. Солнце, скоро сядет.

— Я остаюсь, Джон. Не уйду и ты не заставишь меня.

Джон серьезно смотрит на меня. В его глазах нет ни благодарности, ни восхищения.

— Белла, я очень прошу тебя, уходи. Послушайся меня. Понимаю, через пустыню, страшно идти одной, но оставаться здесь, со мной опаснее в сто раз.

— Нет.

Джон удрученно покачал головой, махнул в мою сторону и отвернулся. Лег, облокотившись на здоровое плечо.

Меня немного расстроила его реакция. Думала он оценит, что я делаю это для него. Понимаю, что он желает мне добра. Но и я не смогу спокойно быть где-то в тепле, зная что он умирает здесь, один, лежа в ледяной пустыне. Нет.

“Если это не нужно ему. Что ж, значит, это нужно мне!”

Села ближе к нему и положив голову в ладони, закрыла глаза. Посплю немного, чтобы ночью были силы. Проспала около часа, даже сон приснился.

К вечеру в пустыне, уже не так жарко. Приятное обволакивающее тепло. Я взглянула на Джона и мне не понравилось как он выглядит. Подошла к нему с аптечкой.

Ему, явно хуже. Он мокрый, бледный и у него озноб. Руки как лед. Сняла палантин с себя и укрыла его.

Затем, пошла к джипу и срезала ножом, брезент с крыши. Накрыла нас с Джоном, словно палаткой. Как минимум, будет теплее.

Решила сделать ему еще одну инъекцию.

— Не трогай.

— Что?

— Не трогай меня. Это бесполезно. Только продлит мои мучения. Я, так или иначе, умру. Без укола, через четыре часа, с уколом, шесть. Два лишних часа агонии. Нет, спасибо. Поэтому, не трогай меня.

— Я не дам тебе умереть.

— Ты ни черта не понимаешь, глупая ты кукла. Я врач, я знаю все симптомы.

— Мне плевать, что ты знаешь. Я не дам тебе умереть, так.

С этими словами я сделала ему очередную инъекцию. Уколола быстро и уверенно, опасаясь, что он помешает мне. Переживания, были напрасными. Джон, был слишком ослаблен, чтобы подняться.

— Как минимум, уколола, ты, неплохо.

Я молчу. Подошла к нему. Села рядом и глажу его рукой по волосам. Он смотрит на меня, но его взгляд, не совсем четкий.

Через полчаса его дыхание стало ровнее и озноб ушел. Но он, все еще бледен. Несмотря на тугую повязку, рана все еще кровит.

Я взяла ладонь Джона в свою и стала растирать. Это должно помочь его сердцу продержаться. Так я делала отцу в больнице. Медсестра сказала, что это помогает.

Джон закрыл глаза и никак не реагирует. Я провела рукой по его щеке. Он открыл глаза.

— Ты потерял сознание?

— Нет, просто, так лучше.

— Лучше чувствуешь себя?

— Нет. Представлять тебя голой, лучше с закрытыми глазами. Когда ты меня так старательно растираешь, я такие картины в голове рисую…Ой-ой, тебе лучше не знать… Лапуля, у меня нет сил даже открыть глаза, но твои растирания и ловкие пальчики, заставили мой член пошевелиться.

— Ты… ты…. просто невыносим! Можешь, хоть минуту быть серьезным?!

Джон кивнул, усмехнулся и снова закрыл глаза.

Я хоть и злюсь, но его руку не отпускаю. Не растираю ладонь, просто держу.

Через час, солнце почти ушло за высокие дюны. Стало прохладнее.

Сижу возле Джона. Периодически подсвечивая телефоном его плечо, чтобы проверить как он.

Ему хуже. Он бодрится и даже шутит, но я вижу по его глазам, как он слабеет.

Через час, стало совсем темно. Я вышла и привалила брезент, песком по краям. Чтобы его не унесло ветром и внутрь не заходил холодный воздух.

— Белла, выпей джин, согрейся. И мне дай.

Я не стала спорить с ним. Сделала глоток. Затем, еще два. Огненная жидкость обожгла мне гортань. Я ничего не ела с полудня, боюсь захмелеть больше, чем нужно.

Приподняла его голову и дала Джону сделать пару глотков джина. Но он пил еще и еще. Мне пришлось силой забрать у него бутылку.

— Пить после тебя, приятно, лапуля. Мы, словно, поцеловались.

— Нет. Я вытерла горлышко и до, и после.

— Ну и зря… С тобой, не очень весело… Ты же молодая девчонка. Почему ты такая зажатая?

— Зато, ты, Джон, раскрепощен, за нас двоих.

— Как интересно. Ты сказала “нас двоих”. Мне приятно знать, что в твоей голове есть такая фантазия. Потому что в моей… она, точно есть. Ты, есть там…

Джон замолчал и прикрыл глаза.

Прикоснулась к его щеке. Он горячий. Просто кипяток. Явно, не нормальная температура.

Вышла к джипу и достала из багажника, пиво в алюминиевых банках. Сейчас, при таком холоде, они были ледяные. Все равно, что из холодильника.

Вернулась и обложила его холодными банками вдоль тела. Открыла одно пиво и смочив платок, стала растирать холодной жидкостью, его лицо, ладони и стопы.

Джон открыл глаза. Усмехнулся удивленно, глядя на меня с восхищением.

— Пиво? Белла, ты умница… Холодное… Даже я, не придумал бы лучше… Ты чудо. Если бы я дожил до утра, я бы женился на тебе в первой же мэрии. Серьезно… Я… без ума от тебя, Белла. Да, возможно я пьян, но ты, сводишь меня с ума… Клянусь, это правда… Растереть меня, сбивая температуру, холодным пивом. Ты — гений... К тому же… такая красотка… Ох…Фак! Какой же я галимый неудачник. Встретил охуенную девушку, в которую влюбился и… умудрился загнуться от смешного, поверхностного ранения…

Джон негромко засмеялся и внезапно, затих. Я прикоснулась ладонью к его лицу, но его глаза не отреагировали. Он без сознания. У него сильный жар.

Вернулась к джипу и достала все пиво, что нашла. Снова, сделала ему инъекцию. Не знаю, обезбол или охлаждение, но что-то из этого, помогло.

Температура спала.

Сижу рядом с ним. Замерзла, среди ледяных банок, зуб на зуб не попадает. Растираю замерзшие пальцы, кутаясь в пиджак.

— Не согреешься ты так. Обними меня. А еще лучше, ложись рядом, я тебя согрею.

— Джон, тебе лучше? Если шутишь, значит, тебе легче.

— Я не шучу, Белла, это научный факт. Так альпинисты греются при восхождении, зимой. Нужно прижаться друг к другу и так, мы оба не замерзнем.

— Джон, мне очень холодно, но не стану, этого делать.

— Хорошо, вариант для занудных девственниц. Спина к спине?

— Спиной?

— Да.

— Ты не будешь приставать?

— Нет, не буду.

Я подождала когда Джон отвернется. Легла рядом и прижалась к нему спиной.

— Вот, глупая! Я твою маленькую, замерзшую, ледяную задницу, даже сквозь брюки слышу. Дай мне тебя согреть!

— Если ты шевельнешься, я уйду.

— Окей...

Я прикрыла глаза и стараюсь заснуть. Руки так дрожат, пальцев не чувствую.

Но стоило мне опустить ладонь вниз, как Джон перехватил мою руку и сжал ее в своей горячей ладони. Я не стала вырывать ее. Мне было слишком холодно.

— Белла, я не могу уснуть, ты так дрожишь от холода, что я, словно на вибромассажере.

— Я очень замерзла.

— Так, все. К черту, твои глупости.

Я не успела сказать и слова, как Джон захватил меня в свои объятия. Прижав меня всю к себе, обнял меня крепко, чтобы я не убежала.

— Джон, твоя повязка… Не напрягай руку. Не нужно этих жертв. Я доверяю тебе.

— Тогда, повернись ко мне, Белла.

Я развернулась к нему и прижалась к его груди щекой. Джон обнял меня здоровой рукой, нежно поглаживая по спине.

— Белла. Только не злись. Можно я коснусь ладонью твоей попы, только, чтобы согреть?

— Да. Только согреть.

— Кайф!…. Кх… Прости.

Я усмехнулась и прижалась еще крепче к нему.

Джон поглаживает мою задницу, задержав ладонь сверху.

— Ну, что теплее?

— Да, спасибо. Гораздо теплее.

— Уверен, если бы не джин, ты бы дала себе замерзнуть до смерти, но не обняла бы меня.

— Наверное. Но, сейчас, это не только джин говорит во мне.

— Что-что?!

— Я хотела тебя обнять, Джон. И хотела, чтобы ты согрел меня.

— Белла, глянь на меня.

Я подняла глаза и в тот же миг Джон поцеловал меня. Чувствую как его губы все настойчивее целуют меня и я, отвечаю ему, не менее горячо. Его язык ласкает мой и наши поцелуи переходят из разряда милых в очень страстные.

В тот же момент я чувствую как его рука скользит по моей заднице вниз, к поясу на брюках.

— Джон, что ты делаешь?

— Согреваю тебя …

— Нет, ты же обещал, что не тронешь меня!

— Я не собираюсь лишать тебя девственности. Я понял, что это важно для тебя. Не волнуйся. Я не нарушу твоей чистоты. Хочу быть нежным с тобой. Позволь мне это.

— Джон…

— Доверься мне…

Он расстегивает пуговицы на моей блузе. Ему это не очень удобно делать одной рукой.

— Я сама...

— Белла, ты умеешь удивлять…

Я сняла блузу и расстегнула лиф… Следом, я медленно снимаю брюки и спускаю трусики вниз.

Джон медленно проводит ладонью уже по моей оголенной коже. Секунду спустя, я оказываюсь совершенно обнаженной в его объятиях. Слышу как его губы ласкают мою шею спускаясь ниже, к моей груди.

— Если меня не прикончит моя рана. То у меня остановится сердце от счастья. Белла…

В тусклом свете почти разрядившегося телефона, видны нечеткие силуэты наших обнаженных тел и слышно лишь, наше громкое, учащенное дыхание. Джон целует меня и я отвечаю ему. Он прижимается ко мне и шепчет.

— Белла, я коснусь тебя, сейчас, чуть ниже. Это будет очень приятно и нежно… Хорошо?

— Да…

Горячее дыхание Джона приятным шлейфом скользит по моей коже. Его руки нежно касаются моей груди, ласкают ее, то чувствительно и нежно, едва касаясь, то с силой сжимая ее, заставляя меня замирать от удовольствия. Его рука следует все ниже заставляя мое тело извиваться, прижимаясь бедрами навстречу ему.

Я чувствую как ладонь Джона касается моих бедер, слегка раздвигая их. Я охаю чувствуя как его пальцы касаются моей киски. Мне немного неловко, потому что я не в порядке. Я ужасно мокрая там и вся дрожу. Рефлекторно сжала ноги.

— Белла, не нужно бояться, верь мне. Я не трону тебя, как и обещал.

— Я верю тебе, Джон, но мне неловко… Я там… не в порядке…Я вся… э…

— Мокрая и влажная? Ты это хотела сказать?

— Да…

— Ох, запомни. То какая ты сейчас, это самое большое счастье для мужчины. Ты хочешь меня, поэтому твоя нежная роза потекла.

— Значит, это нормально?

— Не нормально, а офигенно... Чувствуешь, тепло внизу живота, что лишь усиливается, когда я касаюсь тебя? Ты дрожишь, потому что хочешь меня. Это твой темперамент, он только и ждет, чтобы прорваться наружу. Но ты себя сдерживаешь… Не нужно. Расслабься и позволь мне сделать тебе хорошо.

— Хорошо…

Смущенно улыбаясь в полумраке нашего укрытия, я расслабленно выдохнула, прислушиваюсь к каждому прикосновению Джона. Его ладонь гладит мой живот опускаясь все ниже. Я раздвинула бедра, позволяя ему двигать пальцами все ниже и ниже, пока не почувствовала прикосновение там, в самом центре. Дрожь пробежала по моему телу, заставив меня вздрогнуть и тихо застонать.

Джон, нежно ласкает пальцами мою киску, раздвигая губки, то прихлопывая всей ладонью, то захватывая мой клитор двумя пальцами и нежно поглаживая его. Каждое его прикосновение, заставляет меня стонать и изгибаться от чувственного удовольствия. Я смотрю на силуэт его мощных плеч, прижимаясь бедрами к его руке. Время от времени Джон наклоняется ко мне и прижимаясь ко мне щекой, шепчет мне ласковые слова или спрашивает

— Так хорошо?

Я киваю и прерывисто дышу. От каждого его прикосновения, рой мурашек пробегает по моей коже. Прижимаюсь к его пальцам, чувствуя внизу живота легкий спазм и дрожание.

Пальцы Джона двигаются кругами по моей киске, то вглубь, то вдоль, лаская меня, то медленно, то учащаясь. Затем, он снова ласкает меня, уже резче и быстрее. Слышу, что его дыхание как и мое, стало более громким и прерывистым. Он прижимается ко мне, продолжая ласкать меня, осторожно проникая одним пальцем внутрь. Жар наполнил мое тело, мне стало щекотно и приятно. Низ живота сжал сильный спазм. Дрожу всем телом. Едва успела сказать.

— Джон! Я не могу… я сейчас….

Сжимаю с силой его плечо, снова и снова громко стону, прижимаясь к нему. По телу разливаются теплые волны необычайно приятного удовольствия, от которого я почти задыхаюсь. Я повторяю имя Джона, сжимая пальцами его руку….

Джон охнул и после нескольких спазмов, замер, отвернувшись.

— Джон? Я сделала тебе больно?

— Напротив…. Ты такая неподдельно искренняя и чувственная, Белла, что от твоего оргазма, я и сам, кончил. Одна печаль, что я сделал это в свои брюки, как возбужденный подросток… Прошу, отвернись и подай мне пару салфеток.

Я протянула ему салфетки и встала. Потянулась за блузой и хотела ее надеть, но рука Джона вернула меня в его объятия.

— Рано, мы еще не закончили греться.

Я засмеялась и обняв его, позволила ему целовать мое обнаженное тело. Его губы скользят по моим ключицам, поднимаясь вдоль шеи к моим губам. Я поцеловала его в ответ и прикрыла глаза, уткнувшись лбом в его плечо…

— Ты горишь, Джон.

— Ты тоже…

— Я не шучу...

Джон не стал дурачиться, как обычно. Прижал меня крепче к себе и со вздохом сказал.

— Ты не можешь это изменить. Белла, я…

— Джон?

Я развернулась к нему, но он уже был без сознания. Накинула блузу и потянулась за аптечкой.

В свете тусклого экрана телефона я сделала Джону очередную инъекцию. Это была последняя ампула. Больше, мне нечем ему помочь. Я не хотела плакать, но слезы сами стали литься из глаз.

Легла рядом с ним и обняв его, прижалась к нему всем телом, слушая его сердцебиение.

Через час, жар усилился. Он стал тяжело дышать. Я растирала его ладони, и обтирала его холодным пивом. Больше мне помочь ему было нечем.

Я собрала свою одежду и решила привести себя в порядок. Собрав волосы я убрала все вокруг Джона. Причесала его и прикрыла его покрывалом. Он не будет уходить в хаосе, беспорядке и один. Я останусь с ним до конца.

— Белла. Ты где? Я тебя не слышу…

— Я здесь, Джон. Я держу тебя за руку.

— Хорошо. Не отпускай… Белла?

— Да…

— Как вернешься в Штаты, найди мою мать. Она живет в маленьком городке, рядом с Чикаго. У нее дом на побережье и четыре собаки. Скажи ей, что я ее люблю и что я думал о ней.

Я вытираю слезы и киваю.

— Я обязательно передам ей, Джон.

— Спасибо, Белла. Ты самая лучшая девушка, что я встречал. Это плохой день, но справедливый. Я не заслуживаю…. Я…

— Джон?!

Рука Джона ослабела и он снова потерял сознание. Его лицо бледнее мела. А волосы совершенно мокрые, словно его облили водой. Я продолжаю его вытирать прохладным мокрым полотенцем. Открыла вход в наше укрытие, чтобы свежий ночной воздух немного освежил его. Больше, не боюсь замерзнуть. Я всегда могу прижаться к Джону. Пока что, еще могу…

Джон все еще не приходит в сознание. Жду. Каждая минута в часе длится так долго.

Держу его руку. Ладонь такая горячая.

Внезапно, слышу шум вдалеке. Это шум двигателя. Машина, что приближается, очень мощная и большая.

От страха я забыла, что и как нужно делать. Если это повстанцы и они найдет меня, то я позавидую Джону и его судьбе…

Выбежала из укрытия и побежала наверх, где пряталась в прошлый раз. С надеждой скрыться в темноте ночи.

Смотрю на автомобиль. Это не повстанцы. Не похоже.

В ночном сумраке, среди дюн двигался огромный тягач, освещая фарами, дорогу впереди себя. Похожую спортивную фуру участвующую в “Ралли Дакар” мы встретили с Джоном, вчера.

Но у этой, на кабине надпись “KAMAZ”. Остальные надписи, похожи на кириллицу. Русские спортсмены?

Спортивный тягач-внедорожник, русских, поравнялся с нашим перевернутым джипом.

Они остановились. Я не подхожу ближе. Жду, наблюдая за ними издалека.

Из машины вышли двое. Рослый здоровяк и второй, чуть ниже. Только когда тот, что пониже прошел перед фарами, сердце заколотилось так сильно, что думала остановится.

“Алекс Греф!”

Я повторила его имя. Но уже вслух. Крикнула в темноту пустыни. Алекс обернулся в мою сторону, вглядываясь в темноту. Затем, что-то сказал второму парню, лицо которого я так и не смогла рассмотреть.

Высокий незнакомец вышел вперед и крикнул, громко и взволнованно.

— Заби, это ты?!

Ох! Этот голос и мое имя! Я узнаю этот голос из тысячи других.

“Хасан!”

Мой родной братик. Я побежала к нему, так быстро, как могла. Как способны нести меня мои ноги. Подбежала к нему и тотчас, сильные руки брата подхватили меня в воздухе, прижав в себе. Я обняла его и плачу от счастья.

— Хас! Как ты здесь оказался? Как ты нашел меня?!

Глава 9. Миссис Джасим Каади

Я держу брата за руку. Мы сидим с ним рядом, за обеденным столом, в его уютном и просторном гостиничном номере. Второй час, мы говорим без остановки. Обо всем, что произошло, за годы разлуки. Оглядываюсь по сторонам и все еще не могу поверить, что все закончено. Все страхи и все тревоги, исчезли из моей жизни…

Все позади.

Все. И Джон, тоже…

“Джон…”

Последний раз я видела его три часа назад. Он был без сознания, но все еще жив.

С робкой, тревожной надеждой, я смотрела как его увозят к вертолету медицинской службы. Пока мы ждали их прибытия, я стояла рядом с ним. Хотела прикоснуться к нему на прощание. Но присутствие слишком многих рядом с нами, лишило меня смелости сделать это.

Всем сердцем хочу чтобы его спасли. Но, даже в случае благополучного исхода, думаю, мы с ним, больше не увидимся. Разумеется, я и не рассчитывала ни на что… В том, что мы больше не увидимся, нет трагедии. Это к лучшему. У нас, с Джоном, мало общего. Мы слишком разные люди, из разных миров. Пора прийти в себя.

Этот момент, моих глупых душевных терзаний, в которых мне еще предстоит, разобраться, я оставила на потом.

Сейчас, я здесь, рядом с единственным, близким мне человеком. С моим родным братом. Сижу в мягком кресле и слушаю рассказ Хаса о том, где он был все это время. Но в моей голове, по прежнему, только Джон.

“Успеют ли его спасти? Переживет ли он операцию?”

Пока я спешно готовила две чашки, Хасан потянулся за чайником. Заваривая мне чашку ароматного, горячего чая, брат сказал.

— Райф Таль, только что прислал сообщение. Не знаю, помнишь ли ты его, это тот кто…

Я не взяла чашку. Замерла, слушая его. Подняла голову и взволнованно смотрю на брата. Согласно киваю, выдавая дрожащими пальцами, мою заинтересованность. Отвечаю спешно.

— Я знаю кто это. Так, что он сказал?!

— Он написал, по поводу того парня, американца, с которым ты нянчилась в пустыне. Не помню, черт, как его имя.. Джимир… Джасим? Короче говоря…

— Говори, уже, Хас!

— Он жив, Заби. Операция прошла успешно. Он все еще слаб, так как потерял много крови, но организм, молодой, крепкий. В его крови спиртного было, больше чем крови, может это и спасло…

— Так, это точно? Он будет жить?

— Не знаю. Этот Райф Таль, не был многословен. Очень осторожен в словах. Об этом парне, сыне князя, он совсем не хотел ничего говорить. Но за меня поручился Алекс, а Райф ему доверяет.

В тот момент когда брат упомянул Алекса Грефа, он напомнил мне момент, когда мы еще были в пустыне. Там я и узнала что Алекс Греф, работает на моего брата. Все эти годы, он общался с ним. Знал о том, где мой брат и молчал. А я, считала его своим другом…

Я прервала поток гневных мыслей и вернулась в реальность.

Хас посмотрел на меня и взяв меня за руку сказал.

— Это большое счастье и чудо, что ты уцелела. После того, что произошло во дворце, я уже не надеялся застать тебя живой.

Не зря Райф Таль осторожен и никому не доверяет. Его, можно понять.

— Но, что произошло? Помню только, ты сказал, что переворот случился. В твоей громадной машине, было так шумно. К тому же, я еще была не в себе, от стресса… Так что произошло во дворце, когда мы уехали? Князь Фарах и остальные... Они что, в руках повстанцев?

— Мне жаль тебя расстраивать, Заби. Князь Фарах, был убит вчера. Во время вчерашнего нападения на дворец, выжили очень немногие.

Распахнув глаза и шокированная услышанным, я не сразу смогла ответить ему.

— Почти все, погибли?!

— Да, это была бойня. И самое ужасное, что отчасти, это результат невнимательности или халатности какого-то служащего. Дворец должны были охранять войска. Но, вероятно, в результате путаницы, кто-то из резиденции дворца отменил вызов. Сказали, что их сил для защиты, достаточно и в помощи они не нуждаются. Войска все равно отправили на рассвете, но они прибыли слишком поздно. Лишь единицы из тех, кто остался во дворце, выжили.

— Значит и сам князь и его наследник и, все эти люди…

— Да, князь Фарах и некоторые члены его семьи, вся его охрана и большая часть служащих... Все погибли. Наследный принц, Альхам, выжил. Он один из тех немногих, кому повезло дожить до приезда врачей. Но он, серьезно ранен. Врачи борются за его жизнь. Говорят, шансов выжить у него, не много.

— Это ужасно! А все дети князя, они же совсем маленькие, ох…

— Нет! Нет. К счастью, детей вывезли раньше, за день до этого.

— Хоть что-то хорошее...

— Да, но теперь, новым князем, скорей всего, за неимением других, совершеннолетних наследников, станет твой знакомый, тот американец…

— Джон?

— Что за Джон? Я думал, он, Джа…сим.

— Это нелепо…. Он же американец и отказался… Он не может…

— Да, он американец. И отказался от гражданства княжества Каади. Но наследником, он быть не перестал. К тому же, в отличие от своего брата, у него больше шансов выздороветь…

— Мне кажется ты ошибаешься на счет Джона… Но, что теперь? Повстанцы, захватили все?

— Нет, пока что временная передышка. Основной бунт подавлен. Парламент выбрал временного представителя. Это племянники покойного князя. Равиль Хаким и его брат. Они оба, уже в столице. Равиль получил небольшое ранение и у него сломана рука. Но он согласился. Хотя, это не снимает вопрос, кто станет во главе княжества.

Ни Равиль Хаким, ни его брат, не могут стать князьями. Их семья исключена из линии наследования. Таким образом, они будут во главе княжества, пока парламент определится с наследником. Им станет, один из двух братьев Каади. Или Альхам, или твой американец. Смотря кто выживет…

— Это ужасно… Еще вчера я была там… Но Хас, ты так и не рассказал мне, почему ты вернулся? И как ты оказался здесь?

— И не расскажу. Официальная версия, такая — я участник ралли “Дакар”.

Я улыбнулась обнимая брата.

— Ох, братец, как же это похоже на тебя! Объяснить все так, что еще больше вопросов возникает. “Официальная версия…” так говоришь, словно ты тайный агент и здесь, на задании…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я смеюсь и поднимаю глаза на Хаса. Но он не смеется и делает многозначительный взгляд.

— Хас…

— Не делай таких больших глаз, сестренка. Это просто работа. Большего, не могу рассказать.

— Подожди… Ты серьезно, этот? Агент секретной разведки или как это называется? А Алекс Греф? Ты сказал, он работает на тебя… Значит, он тоже, агент?

— Один из лучших моих людей. Другому, я бы не доверил охранять отца и сестренку…

— Спасибо, что делал это для нас… Но почему, ты ни разу не дал знать о себе? Боишься? Тебе угрожают? Поэтому, ты не можешь вернуться?

— Хм… Нет, глупая. Я несколько лет работал под прикрытием. Не мог раскрыть себя. И здесь, кстати, я тоже, по работе. Дружественный визит, по поручению правительства моей страны.

— Твоей страны… России? А как же княжество? Ты же, отсюда родом.

— Ты тоже, Заби. Но это тебе не помешало остаться там и жить за сто тысяч километров. Я, хотя бы, живу среди своих родных, которых там, у нас с тобой, не мало. Мой непосредственный начальник, знаешь кто? "Дядя Сеня-великан". Помнишь, ты в детстве так его называла.

— Дядя Арсений, мамин брат?! Ты с ним работаешь?

— Точно, именно с ним. Вот о чем я говорю. Я там дома, Заби, и очень счастлив. Я очень хочу, чтобы ты, тоже почувствовала, как хорошо наконец оказаться дома. Завтра полетим в Россию и ты, поймешь меня.

— В Россию?

— Ну, да, со мной. Я не хочу тебя оставлять одну, сейчас. Ты такое пережила…

— Я в порядке! И хочу домой. Мой дом, сейчас, в Штатах. Я достаточно посмотрела и попутешествовала. Спасибо, я сыта впечатлениями. Больше, не хочу. Извини. Я приеду к тебе, но не в этот раз…

— Жаль. Хотел познакомить тебя с племянницей.

— Хас, у тебя есть ребенок?! И ты говоришь мне это, только сейчас! Блин, ну ты и болван. Какая она? Расскажи!

— Ну, у меня, уже почти двое детей. Мы с женой, ждем сына. Поэтому, ты можешь отправиться со мной и разделить эту радость.

— Ох, Хасан… Я очень хочу увидеть твоих детей и познакомиться с твоей женой.

Говоря это, я снова, хлопнула его по руке.

— Молчал столько лет! Ни словечком не обмолвился, что женился! Не прощу тебе этого! Покажи, мне фото дочки своей…

— Не могу. При себе, у меня нет ничего личного. Работа такая, сама понимаешь. Но, Аннушка, очень похожа на свою тетю Изабеллу.

— Ты назвал ее, в честь мамы… Чудесно. Вот это утро выдалось! Столько всего узнать за пару часов… Так рада за тебя, Хас! Очень. Я обязательно приеду к вам в гости. Но сейчас, я должна вернуться домой.

— Хорошо. Но у тебя есть время подумать до завтра. Что тебя ждет, там? Учеба-работа… Могут и подождать, это же ерунда. А мы, семья.

Я не могла признаться, даже родному брату, зачем и к кому я тороплюсь. Знала одно, то что хочу сделать, не может ждать.

Обещание, держало меня. Обещание, которое я дала Джону. Навестить его маму, в городке возле Чикаго.

“Дебора Вайс, Эванстон, Оак роад, 1802…”

Наверное, ни один адрес я не запоминала так быстро, как этот.

Я буду там.

В номер вошел Алекс Греф и брат подошел к нему. Они что-то негромко обсуждали, изредка глядя на меня. Затем, оба замолчали. Хас пошел за своим пиджаком. Он подошел к зеркалу и широким, небрежным жестом поправил свои короткие, русые волосы. Смотрю на брата, с улыбкой и удивлением. Не замечала, до чего же, мы похожи с ним. Я точно так же поправляю волосы. С тем же выражением лица и таким же, жестом…

— Хас, что-то случилось?

Лицо брата было серьезным и сосредоточенным.

— Небольшая проблема с нашим самолетом. Все рейсы отменили. Снова, неспокойно в столице. Постараюсь отправить тебя домой, Заби. Но нужно торопиться. Жди меня, здесь. Ты в безопасности, Греф останется снаружи. Из номера, никуда, пока я не вернусь.

Когда брат вышел, мы с Алексом остались наедине. В номере повисло неловкое молчание. Греф перечитывал сообщения в телефоне, а я сидела в кресле и смотрела на него. Я решила первая нарушить молчание.

— А папа знал, кто ты?

— Да.

— Так, что… Мой брат завербовал тебя или как это было? Не каждый же день, ученые, становятся агентами разведки…

— Я не ученый. Меня никто не вербовал. Меня внедрили в университет и рекомендовали твоему отцу. Это было моим заданием.

— Что? Ты шутишь, сейчас? А как же статьи и твои лекции?

— Статью я и сам в состоянии написать, Но чаще всего, мне их готовили. Это нормальная практика.

— Ты понимаешь, что я тебе, больше никогда не смогу доверять?

— Почему? Не понял твоей логики. Что изменилось?

— Ты врал мне.

— Нет. Все эти годы, я был верным другом и помощником твоего отца. Я никогда не врал тебе. Ты просто не знала обо мне всех фактов. Теперь, некоторые из них, знаешь.

— Некоторые из них?

— Я не уполномочен говорить тебе остальное.

— Не уполномочен… Вот как! Ясно. Кстати, Джон, подозревал тебя…

— Джон? Интересно, при чем здесь, он? Невероятно… Этот, Джон… А он живучий, гад… Я уже дважды спас тебя. А ты, упрекаешь меня. Ставишь в пример, этого, вечно пьяного, обиженку. Заби! Этот гад, завез тебя в пустыню, где вы оба могли погибнуть.

— Лучше было бы остаться во дворце? Джон, спасал меня, ценой своей жизни!

— Не верю! Тебе стоило остаться. Мы бы успели уехать. Хасан, был уже в пути. А Джон, не герой. Просто, очередной избалованный сынок князя. Он, ради собственного эгоизма, подверг твою жизнь опасности. Это чудо, что мы засекли тебя в пустыне.

— Засекли меня?

— Да, у тебя в мамином кулоне, передатчик.

— Как ты посмел!

— Это не я.

— Хас?

— Я не уполномочен…

— Как же я устала, что любой, считает себя вправе, распоряжаться моей жизнью!

Я подошла к нему и не выпуская журнала из рук, стала бить им, Грефа по плечу. Он выхватил журнал и притянул меня за руку к себе. Я даже не успела понять, что происходит, как Алекс, наклонился и решительно поцеловал меня. Лишь на пару секунд его мягкие, прохладные губы коснулись моих. В следующий момент он отпрянул и выдохнув, отпустил мою руку.

— Четыре года я хотел сделать это. Но пока ты верила, что я, “коллега” твоего папы, мне нельзя было нарушать личные границы.

Я молчу. Смотрю на него, совершенно сбитая с толку. Отошла к креслу. Села и смотрю на свои ладони.

“Алекс Греф хотел меня поцеловать? Я ему нравлюсь?”

Никогда не думала о нем больше, чем как о вредном зануде, папином ассистенте с саркастичными шуточками.

Алекс сел на соседнее кресло и расстегнув ворот рубашки на одну пуговицу, спокойно смотрел на меня. Я подняла на него глаза и сказала первое, что пришло в голову, чтобы мне не было так неловко в этой тишине.

— Алекс Греф, это твое настоящее имя?

— На период задания, да.

— Задания…

— Да. Но, меня, на самом деле зовут Александр.

— Ты русский?

— Не совсем. Я белорус. Но да, моя страна, недалеко от России.

— Невероятно… Весь мой мир, рушится…

Алекс встал и подошел ближе, протягивая мне руку.

— Не драматизируй. Ничего не изменилось. Пойдем, Заби, твой брат нас зовет. Он ждет нас у входа. Что-то серьезное. Он велел проверить, выглядишь ли ты соответствующее моменту…

— Соответствую ли я, моменту? Что происходит?

— Без понятия. Но обычно, это сигнал, что на встрече будет присутствовать какая-то шишка. Как по мне, ты отлично выглядишь.

Рука Алекса так и осталась зависшей в воздухе. Я не взяла его за руку, как это частенько бывало раньше. Не потому, что злилась на него. Нет. Но я все еще была растеряна его признанием и старалась держаться подальше. Пока, ситуация сама собой не разрешится или я, наконец, пойму как себя с ним вести.

Мы шли по коридору молча. Теперь, Алекс Греф, не скрывал своей роли моего телохранителя. Он осторожно, но уверенно, шел впереди меня, лично проверяя все неясные пространства и людей, которые встречались нам по пути.

У входа в гостиницу, нас ждал черный, блестящий лимузин. Я не собиралась к нему подходить. Алекс фыркнул на мои сомнения, подошел к лимузину и открыл дверь. Внутри машины, сидел мой брат и он там был не один. С ним рядом сидел Райф Таль и напротив них, еще двое незнакомцев.

— Рад видеть вас в добром здравии, мисс Саади.

Эти слова мне сказал Раиф Таль, как только мы отъехали от гостиницы. И хотя его лицо было любезным и участливым, я видела что его глаза полны тревоги и усталости. Я ответила ему, легонько коснувшись его плеча.

— Спасибо, взаимно. Мне очень жаль, соболезную о вашей потере.

— Благодарю. У вас большое сердце, этим вы очень похожи на вашего отца. Сейчас, мы должны попытаться спасти тех кого можем. Пришло время для борьбы. Время для оплакивания не придет, пока те, кто желал нам зла, не будут повержены.

Я удивилась его словам. Обычно, он бы таким милым и спокойным. Сейчас, это был совершенно другой человек. Хоть и надломленный горем, но решительно настроенный на борьбу.

Сижу рядом с братом и не понимаю. “Зачем всем этим людям, я?” Если им нужен Хасан, они могли поговорить и без меня.

Наверное, он, решил меня возить за собой, чтобы я не встряла в очередную проблему… Тем более, повстанцы, снова в городе. Но чуть позже, я поняла, что ошибалась. Им нужна была, именно я.

Райф Таль, лично сопровождал меня. Хасан и Алекс, шли позади. Вместе с ними были еще несколько человек, что приехали с Райфом. Через небольшой сад с фонтаном, секретарь провел нас к какому-то великолепному, старинному зданию. Настоящему дворцу.

С удивлением узнала от брата, что это было здание парламента. Великолепное и белоснежное, украшенное невероятными узорами и барельефами, здание очаровывало и хотелось скорее попасть внутрь.

Войдя внутрь я не разочаровалась, убедившись, что изнутри оно оказалось еще более роскошное.

— Нам сюда.

Райф Таль указал на широкую лестницу ведущую в левое крыло здания.

К нему подошел некий мужчина в черном балахоне с накидкой. Он сказал что-то о моем наряде, тихо указывая на мой брючный костюм. Раиф Таль бросил на меня рассеянный взгляд и отвернувшись к нему, сказал, что “берет все на себя”. Едва слышно произнес.

— Не это, сейчас, самое важное.

Мы все поднялись на верхний этаж. У одного из кабинетов стоял пожилой мужчина в парадной одежде и очевидно, ждал нас.

Райф Таль поздоровался с ним очень тепло, тяжело вздохнув. Они оба, проговаривая слова, все время озирались по сторонам, словно, об этой встрече никто не должен был знать.

Мужчина в торжественной одежде прошел в просторный зал и привычно стал за стол, посреди комнаты.

Он сказал негромко.

— Райф, кроме тебя, кто представляет достопочтенного Джасима бин Фарах Каади?

Услышав имя Джона, сердце забилось так часто. Я смотрю по сторонам и не понимаю что происходит.

В этот момент, в двери кабинета постучали и секретарь открыл их. Впустив двух мужчин. Когда озвучили должности, я поняла, что они представители американского консульства.

Все стало совершенно непонятным. В моей голове одна версия сменялось другой. Я думала, что Хасан помогает мне улететь домой. Но сомневаюсь, что все эти люди встретились здесь, чтобы отдать мне билет на самолет…

Я повернулась к брату со своего кресла и сказала.

— Хасан, что происходит? Не скрывай от меня ничего.

— Заби… Все хорошо. Верь мне. Через два часа в небо взлетит последний американский лайнер с представителями посольства. Задай себе, только один вопрос. Ты хочешь вернуться домой сейчас? Или останешься в этой стране на неопределенное время…. Помни, здесь, ты среди друзей. Я все проверил. Ты ничем не рискуешь и твои права будут соблюдены..

— О чем ты, черт возьми? Хас!

Я хотела схватить брата за рукав. Но услышала свое имя.

— Мисс Саади, можно вас на один разговор.

Я встала и обернувшись на Хасана, ответила.

— Конечно, но я пойду, только с братом.

— Разумеется, я бы даже настаивал на этом. Его присутствие, как вашего родственника, необходимо.

Мы прошли вчетвером в небольшую комнату внутри кабинета.

Когда дверь за нами закрылась, Райф Таль сказал.

— Здесь, мы можем говорить спокойно. Кабинет защищен от прослушивания.

— Простите, мистер Таль, прежде чем вы что-либо скажете, я бы хотела знать, что происходит. Почему я здесь? И как это связанно с Джоном?

— Именно это я и собираюсь сделать. Вы, мисс Саади, наша единственная надежда.

— Не пойму…

— Я уже ввел в курс нашей ситуации, вашего брата. Теперь, повторю все вам. Я не хочу на вас давить. Но от вашего решения, зависит не только жизнь хорошего человека.

— Джона?

— Да. Я, конечно, предпочитаю называть его Джасим. Именем, которое ему дали при рождении. Но пусть будет, Джон, хорошо…

— Я не пойму? Джон в опасности? Мне сказали операция прошла удачно…

Райф с интересом посмотрел на мое лицо, которое, наверняка густо покраснело, когда я произнесла последнюю фразу.

— Хм… Я не все могу сказать. Постараюсь быть кратким и понятным. Да, здоровью Джона ничего не угрожает. Он в безопасном месте, где его охраняют. Его старший брат, наследный принц Альхам, увы, не так хорошо себя чувствует. Он все еще борется за свою жизнь и врачи не гарантируют что он доживет до ночи. Если он умрет, княжество останется без наследника, на долгие годы.

Это очень опасно для моей страны. Дело не в повстанцах. Нас предали.

Переворот во дворце был фикцией. Те кого я видел, были профессиональными наемниками. Против всех, кто носит фамилию Каади, идет террор. Как только наши враги, узнают что второй сын князя, считавшийся погибшим в пустыне, выжил, они сделают все, чтобы ликвидировать его.

— Я не понимаю, чем я могу помочь?

— Мы можем защитить Джона. Он сейчас, наша единственная надежда сохранить княжество от хаоса. У нас есть средства из фонда князя на подобные ситуации. Парламент выделит ему охрану и мы спрячем его, как официального наследника семьи Каади, пока он не поправится…

— Вы не делаете этого, потому что, Джон, американец?

— Да. Джон, отказался от гражданства. А в статье княжества это строгое и первейшее условие для наследования. Парламент не подпишет наше прошение.

— Все еще не улавливаю, мою роль в этом.

— Мы поможем вам улететь, сегодня же. Я уже забронировал вам два места на консульском лайнере. В обмен, мне нужна ваша подпись под этими документами. И это все, что я прошу.

— Моя подпись? Что в этих документах?

— Будущее княжества. Вы достойная гражданка нашего княжества. Дочь уважаемого ученого и друга семьи покойного князя Фараха. Вам, мы можем это доверить. Но, даже, если вы откажетесь, я все равно помогу, вам, покинуть страну.

— Что именно от меня требуется?

— Подписать согласие на заключение фиктивного брака. Стать, миссис Джасим Каади.

Я, словно получила удар под дых. Охнула и села на кресло… Повторила едва слышно, потому что у меня не хватало воздуха в легких для вдоха.

— Миссис... Джасим Каади?!

— Да. Как только мы получим ваше согласие, Джон, через этот союз, автоматически получит все права гражданина и прежде всего, право на защиту. Как только парламент одобрит все документы. Вы, как супруга потенциального наследника княжества, получите бронь в самолете консульства и международную защиту, в любой стране мира.

— Ясно… Сколько у меня есть времени, подумать?

— Боюсь, что немного. Возможно, вам будет легче принять решение, если напомню, что этот союз ни к чему вас не обязывает. Брачное соглашение между вами двумя, будет существовать только на бумаге. Как только вы и Джон, будете в безопасности, мы, как можно скорее, расторгнем этот брак. Вы, снова станете свободны, словно ничего и не было…

— Я поняла, вас. Прошу, дайте мне пару минут, подумать.…

Я отошла в угол комнаты и села у окна, отвернувшись от всех. Открыла сумочку и достала платок, чтобы вытереть вспотевшие от волнения руки. Мне в ладонь упала звезда. Мамина заколка, которую мне вернул Джон. Я усмехнулась и сжав звезду в руке, встала с кресла.

Повернулась к Райфу Талю и сказала, спокойно и четко.

— Я согласна. Я подпишу все документы.

Глава 10. Мать Джона

Изабелла.

Смотрю в окно на синеву неба. Я лечу домой. Через одиннадцать часов, с небольшим, я вернусь к себе, в свой любимый город. Где с невероятным удовольствием заживу своей обычной, скучной жизнью. Без сумасшедших повстанцев, военных переворотов и смертельных приключений.

“И замужества…

Нет! Я обещала себе не погружаться в эту тему!"

Но в голове, каждая мысль последних десяти часов, только об этом.

“Я замужем...”

И кольцо на мой палец, в пустыне, одел тот самый мужчина, чья жена я теперь. И это не сон.

"Я — жена Джона. Он, мой муж…

"Нет, это не так. Это очень опасная иллюзия. Не хочу об этом думать… Это не правда. Джон, не мой муж!"

Муж, это тот, кто осознанно хочет взять меня в жены. Кто любит меня и хочет чтобы я стала матерью его детей. А Джон… Он даже не знает об этом браке… Наш брак, сплошной воздушный пузырь. И так же, как и пузырь, этот фиктивный союз скоро исчезнет, растворится в воздухе.

“Жена без мужа…”

Наш брак расторгнут раньше, чем Джон окончательно придет в себя, после операции. Его выздоровление, это единственное о чем стоит помнить. Когда он поправится, наша с ним история закончится. Ну… и еще, после одного дела, которое я так тороплюсь выполнить.

— Прошу прощения… Могу я угостить, Вас, кофе, мисс Саади?

Я обернулась на голос который это сказал.

Удивленная, я смотрю на светлоглазого мужчину, в темно-синем костюме, что произнес это. Рассматриваю его и затрудняюсь определить, кто он по национальности. У него в лице прослеживаются и восточные и европейские черты.

Небольшие ямочки на щеках делают его улыбку доброй и обезоруживающей. Коротко стриженные волосы, светлые, но тон кожи смуглее, чем у европейцев. Так как на борту были только работники американского консульства и представительства дипмиссии княжества, вариантов кто он и откуда, было немного.

— Я, Зейн Рувим Али, представитель дипмиссии княжества в Соединенных Штатах. А отвечая на ваш немой вопрос, простите мне эту дерзость. Но он, слишком явно читается на вашем лице. Мой отец, местный, а мать датчанка.

— Очень приятно, э… Зейн Ру…вим…

— Вы, можете звать меня, Зейн. Так, что на счет кофе, мисс Саади?

Я согласно киваю ему в ответ. Он ненадолго отошел в сторону, давая указания стюарду. Я растерянно улыбаюсь, глядя вслед, этому напористому и обаятельному мужчине. Мое смущение было вызвано не встречей с ним, а его обращением ко мне.

"Кто я теперь? Мисс или миссис?"

Я не знала, что отвечать ему и остальным. Исправить его? Попросить, чтобы он звал меня миссис Джасим Каади? Или продолжить общаться как Изабелла Саади? Ведь, я именно ею и остаюсь. А все остальное, лишь временный “ярлык”, бюрократия и чужие политические игры…

Зейн наклонился над соседним креслом, проверяя пальцами верхнюю пуговку на вороте рубашки

— Мисс Саади, вы позволите мне, присесть рядом с вами?

Я улыбнулась ему, соглашаясь.

Стюард принес два кофе и десерт. Я взяла чашку в руки и с удовольствием пригубила напиток. Хотя я больше люблю чай, мне не помешает, немного взбодриться.

— Вы не удивились, что я назвал вас, мисс Саади? Я сделал это, намеренно. Мне не следует это раскрывать, но я, один из немногих, кто в курсе реальной ситуации. Я визировал все эти документы. Вы невероятно смелая девушка.

— Ах, вот как… Ясно. Хм... Я не считаю, свой поступок смелым.

— Но это так. Простите... Это не мое дело. Я бы не хотел вас пугать. Тем более, вы находитесь под защитой 24/7 и пока что, серьезных оснований для страхов, нет.

— Я не из пугливых. Прошу вас, Зейн, объяснитесь. Что вы имеете в виду?

— Что ж… Это очевидно. Поддерживая одну из сторон в разгар военного конфликта, вы невольно вызываете на себя часть этого негатива. Становясь потенциальным объектом для агрессии тех, кто намерен свергнуть режим Каади. Тем более, как я понял, никакой личной заинтересованности, кроме знакомства вашего отца с покойным князем, у вас нет. Поэтому, я и назвал ваш поступок, смелым.

Когда этот помощник консула сказал, что у меня нет личной заинтересованности в этом деле, я почувствовала как горячая волна смущения, идет к моим щекам. Спешно наклонилась, скрыв лицо в волосах и прикрывшись чашкой кофе.

Зейн заметил, что я замолчала и покачал головой.

— Вероятно, я безнадежно испортил первое впечатление. Вместо того, чтобы развлечь вас, я только и делаю, что пугаю. Пожалуй, мне стоит перестать говорить лишнее и вернуться на свое место. Прошу, возьмите мою визитку. Если у вас возникнет желание узнать что-угодно или просто выпить кофе...

Он протянул мне визитку, молча улыбнулся и ушел не оборачиваясь в скрытую часть салона, которую занимали работники консульства.

Я все еще не отошла от его слов. Раздумывала о последствиях принятого мной решения. Смотрю ему вслед, удерживая в руке его визитку. Читаю, написанные витиеватым, золотым шрифтом слова, но в моей голове, крутится, совсем другое имя.

“Джон…”

Я укрылась пледом и отвернувшись к окну, думала обо всем, что произошло между нами. В памяти не задержались надолго ни дерзость, ни страхи, ни трагедии.

Только прикосновения его рук ко мне, его дыхание на моей коже и как его губы скользили по моим плечам. Как впервые я испытала это чувство горячей неги и невероятной трепетной легкости от ласк мужчины. Первого мужчины, что прикасался ко мне.

Джон, стал этим первым мужчиной. И этого мне не забыть так скоро. Даже, если между нами будут тысячи и тысячи километров.

Есть еще одна вещь, о которой я даже боялась вспоминать.

Кольцо… Не то, кольцо-печатка, что висит у меня на цепочке и которое, Джон отдал, чтобы спасти меня. Нет. Есть еще одно кольцо.

И оно, часть пары. Буквально.

Я отвернулась от всех и приоткрыла сумочку. В маленьком конверте, что сейчас лежал в моих ладонях, находилось мое самое большое искушение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Обручальное кольцо. Которое я могу носить, если пожелаю… Но меня не обязывали делать это. Оставили это, на мое усмотрение.

Красивое, тонкое и легкое, из белого золота с утонченной гравировкой. Обручальное кольцо Джона, я тоже видела, когда мне отдали мое. Его кольцо, по традиции, серебряное, но с точно такой же гравировкой, как и мое. Обручальное…

Я протянула палец и колечко легко проскользнуло по нему, словно, всегда там и было. Подошло. Смотрю улыбаясь на свою руку, а другой рукой придерживаю то кольцо, что висит на моей цепочке.

За окном стемнело. Сама не заметила как погрузилась в сон.

Настойчивый голос стюарда объявлял, что мы уже скоро приземлимся. Невероятно, что я проспала часов восемь. Причем, спала так крепко. Словно в том кофе, которым меня угостил Зейн, было снотворное…

Я попрощалась со всеми. Служба охраны приставленная ко мне ждала меня у трапа самолета.

Но там, были не только они. Зейн Рувим Али, тоже был с ними.

— Полагаю, что вы подумаете. “Неужели я снова вижу этого болтливого парня?!” Но я решил, раз мы оба из Бостона, почему бы нам не полететь в наш город, вместе?

Я подняла брови решаясь сказать ему, но он меня опередил.

— Ох, я наверное, поторопился. Вы, можете ничего не говорить. Я ухожу…

— Зейн, постойте! Я бы с радостью полетела с вами, честно. Но у меня есть важное дело в другом штате. Только после этого, я полечу домой.

— Позвольте мне обнаглеть и заранее просить вас поужинать со мной, когда вы вернетесь?

Я еще не представляла, как и когда вернусь. Поэтому, я просто кивнула ему в знак согласия, решив что разберусь с этим по прилету.

Я пожала руку Зейну на прощание и не могла не отметить, что он задержал руку на моей ладони. В этот момент его глаза заметили обручальное колечко, на моем пальце, которое я забыла снять.

Зейн промолчал, но его лицо тотчас сменило выражение, с счастливого, на более нейтральное.

Я поспешила на свой самолет до Чикаго, штат Иллинойс. В городок Эванстон. Оак роудс, дом 1802…

Я летела к матери Джона…

Вышла из автобуса, оглядываясь по сторонам. Почти три часа в воздухе и вот, спустя полчаса, такси доставило меня по нужному адресу. Недалеко от дома я сразу заметила машину тех, кто прибыл чуть раньше, чтобы защищать меня. Они действовали очень осторожно и не мешали мне жить своей жизнью.

Дом матери Джона был последним на улице у самого края утеса. Я обошла дом. Остановилась у края, на холме, глядя на океан, что мирно поблескивал внизу. Лишь беспокойный океанический ветер трепал мои волосы. Отчего пряди, выбившись из заколки упали мне на плечи.

— Я полагаю вы приехали, ко мне?

Я обернулась на голос, что произнес эту фразу.

Позади меня стояла высокая, красивая женщина средних лет в светло голубой рубашке с по простому закатанными рукавами и в джинсах. Ее лицо было открытое и простое. Но взгляд… Я узнала этот взгляд...

Джон. Ее глаза, у него. Это, она...

Ее рыжеватые волосы, чуть тронутые сединой, густые и непослушные, так же как и у меня, трепал ветер.

— Здравствуйте. Я… Простите, вы, Дебора Вайз?

— Да, это я.

— Я… Изабелла Саади. Меня просил приехать, ваш сын… Но, я не пойму… Как вы узнали обо мне?

Она улыбнулась и сказала прикоснувшись рукой к моему плечу.

— Очень рада вас видеть и познакомиться с вами, Изабелла! Давайте пройдем в дом. Я задумала одно дело. Вы мне поможете, если будете не против. Заодно и поговорим. Кстати, вы не боитесь вида крови?

Я немного растерялась. Эта женщина, была сама энергия. Я поспешила ответить.

— Нет, не боюсь. Мой отец врач. Был… врачом. Он умер два года назад.

— Сочувствую, милая. Вот ведь, интересно. Подожди-ка... Саади… Нет?! Невероятно! Твой отец профессор Заиб Саади? Я училась по его практической кардиоанестезиологии. Она стоила мне много бессонных ночей! Он, очень крутой специалист. Вдвойне рада познакомиться с тобой, Белла.

— Это взаимно... Но, чем я могу помочь?

— Пройдем в мой кабинет, я покажу.

Мы прошли в одну из комнат, что была кабинетом и библиотекой, заставленной книгами до потолка. Точно такой же кабинет был и у моего отца. Только сейчас, ее стол был свободен и накрыт одноразовой пеленкой. Рядом стояла стойка для инъекций.

Дебора ушла в комнату и через минуту принесла на руках старенького пятнистого пса. Она бережно уложила его на стол и сказал мне.

— Это Крекер. Он совершенно безобидный, добрый парень. Мне нужно чтобы ты подержала его передние лапы, пока я поставлю ему инъекцию. Его почки не хотят работать. Будем помогать.

Я стала рядом и удерживала Крекера за мягкие лапы. Пес лежал спокойно, иногда испуганно озирался и облизывал коричневый, пятнистый нос.

Изредка Дебора задерживала на мне свой взгляд, улыбаясь своим мыслям. Когда время капельницы подошло к концу, она отнесла Крекера обратно и мы прошли на кухню.

Я оставила вещи в прихожей и наконец, вошла на кухню, вернувшись из ванной. Дебора поставила чайник и достала небольшой пирог из духовки. Аккуратно нарезав пирог, она щедро высыпала передо мной несколько упаковок с чаем.

— Вот, это весь чай, что у меня есть! Не знаю какой именно, ты любишь. Выбирай, какой хочешь! Сама, я, больше по кофе.

Я не стала ничего говорить, удивленно пожав плечами от того, что она словно все обо мне знает. Я хотела что-то сказать, но отчего-то засмеялась. Она тоже засмеялась в ответ. Я села на диван и молчу. Дебора села рядом со мной и сказала.

— Странно все это для тебя, верно? Думаю, тебе, хорошенько досталось за эти дни?

— Немного. Но, все хорошо.

— Хорошо? Я так не думаю. Хоть один из этих дураков спросил тебя, как ты себя чувствуешь?

Я закивала и отчего-то растрогалась. Может, от заботливого, мягкого тембра ее голоса или от самих слов... Не знаю. Но слезы предательски заполнили мои глаза.

Дебора обняла меня за плечи.

— Ну-ну, иди ко мне, не сдерживай слезы. Поплачь, станет легче…

Я уткнулась лбом ей в плечо и заплакала. Вытираю слезы и извиняюсь.

— Простите, я хотела вас успокоить, а в итоге, реву здесь. Я сейчас приду в себя.

— Не говори ерунды. Хочешь, я, тоже, пореву вместе с тобой?

Я усмехнулась и замотала головой, вытирая платком глаза.

— Вы меня утешаете... А это, я должна.... Меня, Джон попросил…

— Знаю. Поэтому и поджидала тебя.

— Знаете?!

— Да! Вот, сама посмотри!

Она протянула мне свой телефон и поспешила к чайнику, что шипя и булькая, кипел, пока не отключился.

Я взяла в руки ее телефон и смотрю на сообщение. Оно было послано шесть часов назад.

“Джон: Мам, не волнуйся. Я в порядке. Мне подштопали плечо. Поверхностная рана, не о чем говорить. К тебе в ближайшие часы, может приехать кое-кто… Дай мне знать, если это случится. Не отпускай ее сразу и кстати, она любит чай.”

Читаю и не могу сдержать улыбку. Перечитала его сообщение с десяток раз. Взволнованно сглатываю и поднимаю глаза на Дебору, что заваривает мне чай, а себе, кофе. Молчу смущенная и не знаю что ей ответить. Она усмехнулась и пресекла мои потуги вежливости.

— Когда хочется помолчать, лучшее решение, заполнить рот моим пирогом. Пей свой чай, ешь пирог и отдыхай. Здесь, ты можешь молчать столько, сколько хочешь.

Я кивнула и потянувшись за своей чашкой. Взяла с блюда небольшой кусок пирога и откусила с аппетитом. Отправляя в рот добрую половину нежного бисквита с изюмом.

Какое-то время мы сидели в тишине. Затем, Дебора сказала,

— Пошли погуляем на побережье, заодно, выгуляем собак.

Я охотно согласилась.

Мы гуляли вдоль океана. Собаки так и норовили забежать в воду. Я говорила с ней обо всем. О моем отце, о брате. Моей работе и конечно, о Джоне. Рассказала все что могла, о том дне, когда он был ранен. Конечно, я не рассказала ей многого. Ни о том, что я теперь, официально ее невестка, ни обо всем остальном…

Свое обещание, данное Джону, я выполнила.

Мой рейс был через час и я уже собиралась прощаться. Но Дебора, внезапно спросила.

— Не хочешь посмотреть комнату Джона? Я сохранила все так, как было, когда он здесь жил, пока учился. До его переезда в Чикаго.

Я ответила кратко, но мои покрасневшие щеки могли ответить за меня.

— Да.

Дебора провела меня наверх и открыла дверь.

— Будь здесь столько, сколько захочешь. Я тебя оставлю.

Она спустилась по лестнице, а я вошла в комнату Джона.

Пара плакатов на стене. Стол заваленный книгами и учебными пособиями. Пару баскетбольных мячей. На полке его фотографии. На одной он еще младенец. На остальных старше. Восемнадцать, двадцать, затем, тридцать…

Я рассматривала эти фото. Джон с мамой, с друзьями на пикнике, на прогулке у океана, просто дома, рядом с собаками. Одно фото мне особенно понравилось. Джон в клинике, на нем хирургическая роба. Он сидит согнувшись на стуле, скрестив руки на груди и спит после дежурства.

Мне этот снимок показался очень милым. Невольно протянула пальцы к снимку и погладила лицо Джона на этом фото.

— Ты можешь забрать этот снимок. Что толку ему пылиться на полке.

Я дрогнула от ее голоса за моей спиной.

Дебора подошла ближе. Не стала дожидаться, когда я сделаю сама. Взяла, то самое фото Джона и вложила мне его в руки.

— Рада была с тобой познакомиться, Белла. Я так полагаю, крепкие ребята, что ждут тебя у ворот, это твоя охрана?

— Да.

— Они сказали, что тебе пора ехать в аэропорт.

Я держу фото в руке и киваю. Совершенно не хочу уезжать. Я здесь, словно дома, которого у меня так давно не было.

Мы спустились вниз. Дебора передала мне завернутый в фольгу, кусок пирога.

— Обязательно позвони мне как приедешь в Бостон. Крекер к тебе уже привык, вот, передашь ему привет.

— Хорошо, я обязательно позвоню вам, когда буду дома.

— Ну и славно.

Пошли, я проведу тебя.

Мы спустились к воротам. Она снова, так по родному, обняла меня, а я ее. Я села в машину и когда отъезжала, помахала ей. Дебора улыбалась и махала мне в ответ, а Крекер тихо сидел рядом, уткнувшись ей в ноги, пятнистым носом.

***

Глава 11. Я — твой мужчина

Сажусь в машину, слышу, кто-то окликает меня. На стоянке клиники не так много людей. Это Райф.

— Джас, тебе не следовало покидать клинику не предупредив меня.

— Райфи, не занудь. Когда ты успел стать моей мамочкой? Может ты и на толчок меня сопровождать будешь?

— Сейчас, не время быть эгоистом. Где твоя охрана? Я сейчас распоряжусь.

— Неа. Не подписывай меня на это. Это была твоя идея, не моя.

— Ты не можешь, пока Альхам не пришел в себя….

— Райфи, я же и послать могу, несмотря на то, что люблю тебя, как родного брата.

— Джасим…

— Так, я понял. Тебя заклинило… Я — Джон, того Джасима, что ты знал в детстве, давно нет. Но ты, упрямо гнешь свою линию. Давай, или садись ко мне в машину или я уезжаю без тебя.

Райф спешно запрыгнул на соседнее сиденье, продолжая отдавать распоряжения охране. Только когда он убедился, что они следуют за нами, продолжил разговор.

Мы приехали к гостинице. Я поднялся к себе на этаж.

Возле двери меня уже ждали военные из дворцовых телохранителей. Райф постарался.

Я открыл дверь и показал жестом, Райфу, что он может войти.

— Надеюсь, когда уйдешь, заберешь их всех, с собой. Не думаю, что бывший хирург из Штатов пропивший свою лицензию, к тому же, частично недееспособный после ранения, интересен повстанцам.

— Ты сын князя и этого, ты не сможешь изменить, Джасим...

Я прошел к стойке и открыв встроенный холодильник, взял пару банок пива.

— Сын князя… Угу… А еще я сын врача-анестезиолога из Чикаго и внук автослесаря из Айдахо. Выбирай, что хочешь. Мне все варианты нравятся. Видишь, в отличие от тебя, друг мой, я не возбуждаюсь от вида царских регалий. Мне совершенно плевать, кому достанется трон. Как только полетит первый самолет, я буду на нем.

Я протянул Райфу банку пива, но он отказался, закатив глаза.

— Джасим! Ты же, несерьезно о том, что ты улетишь в Штаты? Ведь, ты, единственный кто может…

— Стоп, Раиф! Вот теперь, за словами следи! Ты еще не понял? Читай по губам. МНЕ НАПЛЕВАТЬ! Я даже не оплакивал своего погибшего отца. Тебе это, ни о чем не сказало? Не собираюсь умирать за титул крошечной деревни в заднице мира, которую вы называете княжеством. Два моих двоюродных брата погибли вместе с семьями. Куча тех, кого мы с тобой знали, теперь, мертвы. Скажи мне хоть одну причину, почему я должен остаться здесь, где меня хотят убить за то, что у меня фамилия Каади? Ты не остановишь меня…

Райф протягивает мне документы. Я усмехнулся его упрямству. Но знаю, он настолько упоротый и верный, что его словами не проймешь.

Взял бумаги, что он протянул мне и открыл папку. Смотрю и вижу знакомое имя в верхней строке.

“Изабелла Саади”.

Имя и ее подпись… Читаю текст, что идет ниже, и он шокирует меня…

“Я, Изабелла Саади, согласна стать женой, Джасима ибн Фарах Каади…”

“Так… Что за нахер?! Параллельная реальность в которой я уже женат. Причем, женат, на Изабелле?

Райф… Это он все устроил, заставил ее согласиться… Его почерк.... Вот, гаденыш! Так, кому-то я сейчас, рыло начищу…”

Смотрю на Райфа и чувствую, что внутри меня гнев уже клокочет и вот-вот выйдет наружу. Он вовремя считал мою реакцию и спешно зашел за стойку из витиеватого металла.

Я с силой саданул ладонью по стальной решетке.

— Ты, твою мать! Ты, что натворил?! Какого черта?! Баранья башка, твоя, совсем не варит?! Во что ты ее втянул?!

— Она сама согласилась…

— Будто, ты дал ей выбор! Дал ей прийти в себя?! Дал подумать о последствиях?! Не-еет… Я тебя знаю… Сочинил страшилку, задурил ей голову, своими слезливыми историями.

— Я думал о долге перед своей страной и о твоем спасении. Но... Она же согласилась, в итоге…

— “В итоге… согласилась…” Значит, не сразу, верно? Я твои методы, знаю… За нее, ты мне ответишь! Именно за это я и ненавижу весь этот ваш чертов дворец. Вы бездушные роботы, готовые сдохнуть ради титулов. Бережете, ценой чужой жизни, кучу старья из гобеленов и мрамора. На людей вам плевать. Когда ты стал таким, Раиф?!

— Джас! Она ничем не рискует… Да, любая бы на ее месте, была счастлива… А ее, мне еще и уговаривать пришлось…

— Ох, лучше, заткнись! Может, мне тебя пожалеть?! Ни слова о ней не смей говорить! Как мне тебя другом называть, после такого… Как доверять тебе?

— Мне жаль это слышать. Но я делал и сделаю все, чтобы наша родина процветала.

— Иди к черту! Чем ты, лучше этих фанатиков-повстанцев? Ради идеи, ты очень легко жертвуешь людьми.

— Я учел все риски. Мисс Саади, будет под охраной, ей не на что жаловаться…

— “Не на что жаловаться…” Просто, послушай себя! Видеть твою рожу не хочу, после такого! Ты не знаешь, что эта девочка пережила... Она восемь часов без отдыха, еды и воды, спасала меня. Приводила меня, полумертвого в чувство. Меняла окровавленные повязки, делала инъекции и сидела со мной в ледяной пустыне не давая мне умереть. Она осталась, зная, что в любой момент повстанцы могут ее найти… Осталась, спасая мне жизнь, хотя я ей, никто. А в благодарность за это, ты сделал ее целью для фанатиков и террористов…

— Джасим, я не знал…

— Где она? Ты знаешь ее телефон?! Вижу, знаешь. Дай мне номер!

Мой зычный голос эхом раздался в комнате. Райф даже не моргнул. Тем же, нервирующим меня, монотонным голосом, продолжил.

— Ты не дозвонишься ей. Сейчас, она скорее всего в самолете, на полпути домой. Она в безопасности. Мне докладывают о ней, каждый час.

Раиф открыл свой ноутбук и там сверился с каким-то графиком…

— Вот, полчаса назад она приземлилась в Нью-Йорке. Сейчас, она ожидает свой рейс в один из городов, штата Иллинойс. Причину этого визита, она скрыла от нас. Но после, она вернется к себе в Бостон.

Я услышал упоминание моего родного штата и нехотя улыбнулся.

“Иллинойс. А не в Чикаго ли она направляется? Неужели, Белла сделает это? Хотя, может, я ошибаюсь...”

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Райф смотрит на меня и не поймет, о чем я задумался.

Я отвернулся от него, подошел к стойке и взял свой телефон. Сел и написал матери длинное сообщение. Написал, что к ней сегодня, кое-кто может нагрянуть. И что эта молодая женщина, мне очень дорога. Так же, попросил ее, передать Белле, что я в курсе всей ситуации. Заверил, что я все исправлю и ей, ничего не угрожает.…

Посмотрел на это сообщение и понял, что это парад розовых соплей в шоколаде, а не сообщение… Удалил все, до последней буквы. Написал матери снова, но кратко и по делу. Отправил.

Повернулся к Райфу.

— Кто еще в курсе моего “брака”?

— Восемь человек, включая пару чиновников из американского консульства.

— Слишком много, чтобы сохранить все в тайне. Насколько эти люди надежны?

Райф посмотрел в сторону, подсчитывая в уме шансы.

— Можешь не отвечать. Вижу, что ты не уверен в их надежности.

— В тот момент я делал все необходимое, чтобы спасти вас с Альхамом.

— Ох, заткнись! Если уж ты, начал врать… Молчи, лучше... Ты не меня, спасал. Ты спасал этот чертов наследный титул. Пока ты не узнал, что Альхам смертельно ранен, ты даже не послал никого мне на помощь. Меня спасла эта девчонка, которую вы тоже кинули и врачи той клиники, в поселке. Во всем княжестве, не нашлось одной-единственной долбанной машины, чтобы приехать к нам на помощь. Потому что на тот момент, я был никто. Вот за это, я и ненавижу ваши порядки. Вы по титулу выбираете, кто должен умереть, а кто нет.

— Мне жаль, но я действовал в рамках полномочий. Я верен трону Каади. Мой долг, выше дружбы и личных приоритетов. Сейчас, когда ты в порядке, мы должны грамотно использовать этот брак. Мисс Саади, ничего не будет угрожать.

— Во-первых, послушай меня. Я скажу один раз, вежливо, в память о нашей дружбе. Повторять не буду. Ты больше никогда. НИКОГДА. Не побеспокоишь мисс Саади. Ты, забудешь о ней, здесь и сейчас. НАВСЕГДА. Услышу еще слово о ней из твоих уст, я перестану быть вежливым. Во-вторых, забудь о своих планах сделать меня князем Каади. НАВСЕГДА. Мне это не интересно. Не было и не будет.

— Это, не тебе решать. Ты в долгу перед своей родиной и отцом.

— Так все, мое терпение закончилось. Иди к черту. Вышел из моего номера! Повторять не буду. Если не хочешь чтобы я лично тебя вышвырнул.

Райф развернулся и пошел к двери.

— Так, а-ну, стой! Как глава секретариата, ты подчиняешься моему двоюродному брату Равилю? Ведь, он главный, пока Альхам не очухается?

Райф скривил физиономию так, словно я упомянул кого-то крайне неприятного для него. Ответил после небольшой паузы, с явной неохотой.

— Формально, да. Но я сам могу выбирать то, о чем информирую его светлость.

— То есть, он ничего не знает обо мне и даже то, что я выжил?

— Если и знает, не от меня или моих людей.

— Интересный ответ. Значит, ты один из тех, кто верит, что это были не повстанцы, а предательство одним из своих? У тебя есть повод не доверять братьям Хаким?

— Явного, нет. Но я собираю доказательства. Без этого, не могу сказать ничего, хотя кое-что имею. Но, без более веских оснований, это будет выглядеть, клеветой и серьезным обвинением.

— Ясно… Так кому ты служишь, сейчас, Райф? Моему брату? Мне? Кому?

— Наследнику Каади. Со всей верностью, на которую способен.

— И этот наследник, точно, не Равиль Хаким или его брат?

— Нет.

— Тогда, тебя и “твоих людей” ждет война. Мой братец, Равиль не для того заполучил власть, чтобы ее отдать. Я знаю этого сладкоголосого змея с детства. Ну, что же, удачи… Но, прежде чем ты выйдешь отсюда, Райф, отдай мне доступ к моим делам.

— Что?

— Сейчас, именно я, являюсь твоим единственным боссом. Не так ли? Пока Альхам еще жив, его безопасностью занимается вся королевская рать. А мной, занимаешься, ты. Так, вот. Это меня не устраивает. Я тебя увольняю и хочу сам контролировать все ключи от моей безопасности и безопасности мисс Саади.

Он побледнел и упрямо сжал губы.

— Охрана, знает только меня. Это займет время… Всем управляет сложная программа с целой системой кодов. Их довольно много и сложно сразу выучить. У тебя нет опыта...

— Я способный, моя мама, все время мне это повторяет… Коды, Райф! Ноутбук, как я вижу, у тебя, с тобой. Здесь и сейчас, показывай мне, все что есть и как это работает.

Райф, нехотя подчинился. Я поймал его, на его же педантизме. Мне, он не мог не подчиниться. Я понимал, что в данный момент, я обращался с ним, как с подчиненным. Сам был не в восторге от этого. Но после того, как Раиф затеял интриги за моей спиной, мое доверие, он потерял. И как давний и надежный друг, очень разочаровал меня. Получив ключи от всех моих дел и краткие инструкции, что и как запускать, я отпустил его.

Взял его ноут. Сел на диван и первым делом стал просматривать активность Беллы за последние часы. Пока она не села в самолет все донесения были довольно нейтральными и скучными. То-то делала, с тем-то виделась. Затем, чаще других стал мелькать некий Зейн Али, представитель консульства. Он единственный, виделся и говорил с Беллой, за последние пятнадцать часов, четыре раза. Два оранжевых треугольника напротив его имени, меня заинтриговали. Но я не знал, что означает этот код.

Позвонил Райфу. Когда тот вошел, сразу спросил у него, про этого типа и что значат все эти пометки под его именем.

— Это моя личная система кодов доступа и надежности персоны. Я отметил его, как проявляющего слишком частую и подозрительную активность рядом с мисс Саади. Проверка, ничего не дала. Теоретически, он чист. Но о нем, мало что известно. На службе меньше года. Отличные рекомендации, но прошлое место работы зашифровано. К его анкете у меня нет доступа. Этот шифр используется, обычно, для приближенных ко двору… Но его, я там, не помню.

— Подозрительная активность? Райф… Тебе же не восемь лет? Вполне очевидная "активность"… Все очевидно, если мыслить как мужчина, а не как секретарь. Этот павиан из консульства, явно клеился к Изабелле. Но, какого черта?! Ведь он же должен быть в курсе, что она, теперь, замужем…

— Кх.. кх… Нет, это не так. Думаю, у него есть основания ухаживать за ней. Мистер Зейн Али, один из тех, кто визировал твой брак с мисс Саади и знает, что ваш союз, фиктивный.

— Это плохая новость… А можно, Изабеллу, как-то, изолировать от него?

— Джас... Мы не имеем права вмешиваться в жизнь мисс Саади, без серьезного повода. Угроза жизни, только так. Все остальное, не в нашей власти.

— Ну и какой толк, тогда, от этих твоих отчетов?!

— Как минимум, мы можем отслеживать ее активность. Когда они снова встретятся в Бостоне, нам будет ясен его истинный мотив.

— Что?! С чего вдруг, она снова захочет с ним встречаться?

— Внизу, видишь, оранжевая метка. Она означает, что намечено свидание с объектом. Мистер Али пригласил Изабеллу на ужин. И вторая метка, такая же, значит, она, уже дала свое согласие.

— Чертов гад, он явно, не теряет времени! А когда будут доступны полеты?

— Не раньше следующей недели. Но врачи не рекомендовали тебе…

— Вот, чего мне не нужно, так это советов по здоровью от школьного учителя… Ты еще не забыл, что я сам врач?

— Джасим… Отвлекись на минуту. У меня есть темы, посерьезнее… Нужно обсудить похороны твоего отца. Мы должны подготовить все, надлежащим образом, даже в таких условиях. Возглавлять похоронную процессию и говорить речь, вместо наследного принца Альхама, придется тебе.

— Да, меня уже известили… А вся эта гласность, телевидение и пресс-конференция, обязательны?

— Боюсь что, да. Основную речь скажет Равиль Хаким. От тебя, Джас, все ждут, пару проникновенных фраз в память о твоем отце.

— Проникновенных… Хм… придется поискать…

— Джасим... По-поводу моего ноута… Прошу, одумайся. Дай мне заняться твоей охраной и прочим…

— Неа… Как мой секретарь, ты уволен. Я не передумаю. Будешь настаивать, и из друзей, уволю. Пока что, я только злюсь на тебя. Но не испытывай мое терпение… Все. Раньше завтрашнего утра меня нет, ни для кого…

Когда Райф вышел из моего номера, я лег на диван. Плечо все еще ныло, я вколол себе больше обезбола, чтобы поспать.

Прикрыл глаза, но вспомнил про документы. Встал и щурясь от боли, поковылял за ними.

Сел. Раскрыл папку и снова перечитываю ту часть, где Белла соглашается стать моей женой… Узнаю ее аккуратный почерк и краткую роспись.

“Моя жена…”

В моей памяти возникли слова Беллы, когда мы были с ней наедине в той пустыне…

“...Мое тело принадлежит только одному мужчине, моему мужу и только он его получит, как только пожелает… В любое время дня и ночи…”

— Я очень хочу проверить, лапуля, что ты ответишь, мне, теперь, на это…

Усмехнулся своим мыслям. Воспоминания о ее нежном, горячем теле наполнили мое сознание приятными картинками. Как она доверилась мне, как откровенно отвечала на мои ласки… Каким ярким и искренним был ее оргазм со мной, ее первым мужчиной...

Я прижал руку к своему члену, что дернулся от этих воспоминаний. Эти мысли к черту согнали весь мой сон. Если бы не слоновья доза обезбола с успокоительным, что я уже вогнал в себя, то, я бы напомнил своему члену, каково это с силой кончать, лаская эту роскошную женщину.

Я был первым, кто заставил Беллу, кончить от моих ласк, кусая губы от удовольствия. И, очень скоро, я стану первым, кто заберет ее девственность…

Теперь, я твой мужчина, Изабелла…

Возможно, это фиктивный брак, но это не отменяет того факта, что эта женщина, сейчас, моя законная жена, а я ее муж.

— И как моя жена, Лапуля, ты кое-что должна мне…

***

Глава 12. Его кольцо

Первые выходные я с удовольствием проводила дома. Дайана, моя лучшая подруга забежала на минуту. Как обычно, мы заболтались с ней и не заметили как прошло три часа.

Моя собака, Кланка, заснула у моих ног. Я потянулась к пульту сделать звук телевизора тише, потому что не слышала то, что подруга говорила мне из столовой.

— Дайана, я тебя не слышу! Ты, словно специально все самое интересное начинаешь рассказывать издали.

Подруга вошла в комнату, с парой банок ледяной колы.

— Белл, я говорю, что мне непонятно, почему ты игноришь офигенного парня. Не нужно закатывать глаза. Я видела этого Зейна. И говорю как есть. Пора определяться. Два свидания, это заявка…

— Одно. И это было не свидание. Мы ужинали. А через пару дней, он по дружески подвез меня в универ. Все.

— Не нужно мне эту ерунду скармливать. Ты знаешь, что нравишься ему.

— Дайан, я не готова сейчас, к серьезным отношениям…

— Ну да… Потому что ты, бредишь, своим исчезнувшим героем… Как собачка на привязи, ждешь парня, который даже ни разу не написал тебе. А как я поняла, он мог. Матери же своей, он написал о тебе?

Я слушала Дайану и понимала что она права. После моего возвращения, больше я о Джоне не слышала. Не то, чтобы он обещал… Наивно и глупо. Решила, что после той ночи в пустыне, все не окончится так. Помнит ли он, все то, что было у нас? Возможно, подруга права, и все это, было важно, только мне.

— Так что, на самом деле, произошло между вами двумя?!

— Ничего серьезного.

— Тогда, не пойму, зачем ты его ждешь?! Ты сама сказала, что брак фиктивный… И, как я поняла, этот Джеймс…

— Его зовут, Джон.

— Без разницы, как он там себя называет. По факту, он типичный восточный мужик! Княжеский избалованный сынок… Терпеть таких кобелей не могу! Пофлиртовал с девчонкой, задурил голову и свалил в туман, когда стало удобно. А теперь, он, еще и принц… Ты серьезно думаешь что ему есть до тебя дело?

— Дайана, я сказала тебе. Как только я получу документы на развод, я закрою эту тему. Не о чем говорить. И мне, никто не дурил голову… Я сама. И кстати, Джон не такой. Он нормальный и сам терпеть не может всю эту жизнь во дворце…

— Ну, да. Он так говорил, когда еще не был принцем. Но теперь, он один из главных наследников! Целого, мать его, княжества… Да, все миллиардеры мира, своих дочерей в шеренгу к нему выстроили… Очередь, как до луны…

— Не смеши меня, Дайана. Нет, нужно знать, Джона… Он, очень закрытый человек. Вся эта шумиха, его не изменит…

— Да, ну! Но что-то он не торопится к тебе. Где он?! Ты серьезно думаешь что таким как он, наследникам дворцов, есть дело до таких как мы с тобой? Блин, Белла, глянь на нас?! Сидим в крохотной квартире, едим картошку фри с рыбой из коробки и смотрим на их жизнь по телеку… Вот это и есть, реальность!

А все то, что было у вас с ним, просто интрижка. Да и то, сомнительная… У вас даже секса не было… Ведь, не было?

— Нет, не было! В стотысячный раз говорю… Но, я согласна. Думаю, я многое додумала. Джон, просто “убивал” время во дворце и заодно “подкатил” ко мне… А я… не особо сопротивлялась. Признаюсь.

— И молодец! Теперь, есть что вспомнить… А остальное, забудь. Джона-из-Дворца, ты больше не увидишь. Спорить могу.

— Я и не жду его. Буду рада, если развод случится скорее…

— И тогда, пойдешь на настоящее свидание с красавчиком Зейном…

— Нет, хватит с меня восточных мужчин…

— Ох, а я бы отожгла там! Жаль, меня во дворце, не было! Я бы надела самое убийственное неглиже и покачивая бедрами прошла бы прямо к тому, сыну князя… Как зовут наследника? Аладдин?

— Альхам. И, кстати, он уже женат…

— Облом! Ну, тогда, к тому красавчику, что тебе библиотеку показывал. Он же, вроде родственник какой-то?

— Равиль Хаким? Да, он племянник князя…

— Вот, явилась бы к нему и мы с ним, не покидали бы его спальню весь уикенд. Поверь, мне было бы что рассказать, после. Но сев в самолет, я бы знала, что это мимолетная интрижка, а не любовь всей моей жизни… Понимаешь, Белла?

— Ты долго еще собираешься меня подкалывать?

— Угу. Пока, это вот, кольцо фиктивной жены, у тебя на пальце… Зачем ты его носишь?! Ты реальных мужчин отпугиваешь. Которые…. кстати, снова тебе звонили, пока ты встречалась с братом…

— Зейн, звонил мне?

— Дважды. Сразу после того как его цветы доставили и снова, спустя час.

Я сделала тяжелый вдох и подошла к вазе с цветами. На карточке была короткая подпись “звезды сияли тусклее, завидуя твоей красоте…”

— Звезды сияли… бла-бла… Ты ему нравишься...

— Знаю… Но, он, не совсем мое… Cлишком напористый.

Подруга засмеялась, возмущенно тыча в меня пальцем.

— Да, ну?! Ты издеваешься?! Сама, значит, втюрилась в парня который поцеловал тебя силой. Хамил все время, но тем не менее, почти добрался до первой базы, без цветов и стихов о звездах… Подруга, у меня для тебя новости. Напористые, явно, в твоем вкусе. Пфф! Ты согласилась стать его женой, после трех дней знакомства!

— Наш брак, фиктивный!

— Верю-верю! Тогда, перестань смотреть на свое кольцо сто тысяч раз в минуту, как Голум на свою “прелееесть”…

Я засмеялась и бросила в подругу подушкой. Но она ничего не сказала в ответ. Она схватила пульт от телевизора и прибавив звук, замахала на экран рукой.

— Белла! Смотри! Это в новостях! Блин! Про этого, как его.... главного короля, который отец Джона! Ох, смотри, это что, похороны? Смотри, все главы государств… Вот это уровень… Видишь, президенты могли быть там, а ты говоришь, он "простой парень"… Нет, Белла, это не так…

Я подбежала к телевизору и не мигая смотрю на экран, пытаясь услышать репортера сквозь свое, громко бьющееся сердце.

Траурную церемонию княжества вещают на весь мир. В бегущей строке упоминаются все главы государств и королевских домов, выразивших соболезнования…

Глядя на размах церемонии я стала лучше понимать слова подруги о том, что мы с Джоном не ровня. Да, она права. Я не знаю Джона настолько хорошо, чтобы предсказать, как он отнесется к своему новому статусу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дрожащим, взволнованным голосом спрашиваю.

— Не пойму, это прямой эфир?

— Нет, пишут, это запись. Сама церемония состоялась два дня назад, в пятницу. Думаешь и твоего принца покажут?

Дайана озвучила мои мысли. Я искала черты Джона в лице каждого, кто появлялся на экране.

Кортеж из черных автомобилей остановился и из машин вышли несколько человек. Среди прочих мужчин я узнала знакомую фигуру.

Джон.

Смотрю на него. Он вышел третьим. Высокий и статный в черном костюме идеального кроя. Левая его рука, где было ранение, прижата к телу повязкой, по самую кисть. Держит голову прямо, но лицо отстраненное, мрачное.

— Белла… По тому факту, что ты перестала дышать, полагаю, это и есть, Джон?

— Дайан, прошу… Не трогай меня, сейчас…

— Я заткнулась, все, извини… Коротко скажу, что теперь поняла, почему ты на нем зависла… Огонь, мужик.

Я не слушаю подругу. Смотрю на экран и не могу перестать смотреть на него. В голове прокручиваю варианты того, что он мог сказать в этот момент, мне, если бы я была рядом.

Джон прошел вперед и перед ним выстроилась целая шеренга личной охраны. Каждый его шаг освещался сотней вспышек фотокамер. Чем больше вокруг него было суеты, тем дальше была я.

Все. Теперь, Джон, будущий князь. Главный правитель целой страны… А я, обычная аспирантка в одном из сотен университетов Бостона…

Словно эхо, вдогонку моим мрачным мыслям звучали слова комментатора.

“Мы видим как один из наследников покойного монарха благодарит всех собравшихся. Его Светлость, наследный принц Джасим ибн Фарах Каади. Накануне он был представлен парламенту, как один из главных претендентов на престол княжества… Его Светлость возглавляет процессию вместе со своими кузенами….”

Слушаю все эти фразы, такие далекие от моей жизни, сейчас; “Его светлость”, “престол княжества”, “парламент”... Образ Джона, что еще сохранялся в моей голове, таял с каждой этой фразой. Чувствую себя, такой идиоткой…

— Белла! Я глазам не верю?! Смотри! Блин, куда ты отвернулась!

— С меня, хватит... Ты права, Дайан. Я, просто, наивная дура…

— Иди сюда! Быстрее! Глянь скорее на него!

— Что, Дайана?! Я не хочу на него смотреть. На него и без меня, пол мира пялится, сейчас…

— Рука! Смотри на его руку, идиотка!

Я подняла глаза и смотрю на его руку. Ничего не вижу.

— Не пойму, что ты хочешь чтобы я увидела?

— Левая рука! Та, что прижата к телу!

— Ну!

— Гну! Смотри внимательно!

Я смотрю на его руку и внезапно жар пробежал по моему телу ударив в голову.

"Кольцо!"

Обручальное кольцо, блестит серебром, на его безымянном пальце. Точно такое же как у меня. Только его, серебряное. Один-в-один, с той же надписью…

“Джон надел свое обручальное кольцо… Он не обязан его носить, но надел… Неужели, он… Нет, я не должна в это верить…”

Я стою и улыбаюсь как дурочка прикрыв ладонями лицо. Дайана встала во весь рост на диване и подняв банку с колой, громко завопила.

— Моя подруга станет принцессой!!!

— Блин, Дайана, не неси чушь и не смеши меня. Дай, мне прийти в себя….

— Что еще тебе нужно, чтобы поверить?! Он надел обручальное кольцо! Значит, он не просто все помнит, а может, даже, кое-что планирует…

— Слушай, Дайан…. Притормози свою фантазию. Я тебя очень прошу. Сделай одолжение, не говори больше об этом. Я и без тебя, сейчас, с ума схожу.

— Молчу. Молчу! Но, согласись. Кольцо, это серьезно.

— Не знаю… Тогда, почему, он даже слова не написал мне за все время? Кольцо, это просто кольцо. Уловка для парламента или тех, кто не знает, что наш брак фальшивый. И мне об этом не стоит забывать.

— Ну вот! Обломала ты все мои мечты о шикарном платье подружки невесты. Как никак я лучшая подруга будущей княжны королевства…

Я грустно усмехнулась. Села рядом с подругой и мы в тишине досмотрели всю церемонию. Однако, я не переставала все время касаться пальцами своего кольца.

“Джон…”

Из моих мыслей меня выдернул настойчивый сигнал телефона. Подняла телефон, взглянув на экран.

Зейн.

Его звонок, так не вовремя… Хотела сбросить вызов, но вспомнила сотни вспышек камер и все эти слова про “его светлость” и “парламент одобрил”…

“Пора повзрослеть. Буду реалисткой…”

Ответила на звонок. Говорила с ним, дольше обычного. Зейн очень удивился тому, насколько я разговорчива и любезна с ним, в этот раз. Пригласил меня на ужин. Сказал, что заедет за мной через пару часов.

Подруга порадовавшись за меня, стала спешно собираться. Я провела ее до машины. Показав мне жестом, чтобы я позвонила ей после свидания, Дайан умчалась, оставив меня в растерянности.

“После свидания…”

Второе свидание, как минимум, предполагает что я определилась хочу ли я третьего свидания. Ну, и конечно, поцелуй… Вероятно, Зейн ожидает этого. Это вполне естественное желание…

Вот только я, ничего не хочу… И целоваться с ним, тоже.

“Зачем я согласилась?”

Дайана. Мне было неловко отказать Зейну, при подруге. Чтобы она, не стала и дальше, придумывать лишнее обо мне и Джоне....

Ровно в семь я была на крыльце. Зейн уже ждал меня. Он отлично выглядел в светло-кофейном костюме. Для этого свидания, я очень старалась выбрать не совсем монашеский наряд, но и откровенное платье, не планировала надевать. Остановилась на светлой юбке-миди и темной блузе с закрытым верхом. Единственным исключением из строгого образа, была прическа. Не стала собирать волосы, оставила распущенными.

Зейн открыл передо мной дверцу и через пару минут, его новый, роскошный автомобиль помчал нас сквозь ночной город, обволакивая приятной музыкой из динамиков.

Необычная, яркая обстановка модного, недавно открытого ресторана направила мои мысли в русло приятной реальности.

“Я сижу за столиком в роскошном ресторане с красивым мужчиной, которому я, несомненно нравлюсь. Так почему бы мне не насладиться этим вечером?”

Потягивая красное вино я рассматривала Зейна, пока он говорил о своей работе в консульстве.

Говорили с ним на отвлеченные темы. Он остроумно шутил. Танцевали. Зейн неплохо двигается. Многие в зале с завистливым любопытством поглядывали на нас.

Весь вечер, Зейн вел себя исключительно тактично. Был обаятелен и учтив. Не переходил черту, но в его жестах было нечто, что говорило “Я уважаю твое право на сомнения, но я уже решил, что ты моя”.

Когда мы ехали из ресторана к моему дому я поймала себя на мысли, что нервничаю. Прежде, мне не приходилось нервничать из-за поцелуя с мужчиной…

Но это будет первый мужчина, которого я поцелую после Джона…

“Блин, Дайана, права. Я уже помешалась на этом парне. А ведь я знаю его столько же, сколько и Зейна… Это стоит прекратить. Мы с ним, из разных миров. И я, больше не в пустыне. Все кончено.”

Я поблагодарила Зейна и пошла к крыльцу. Он последовал за мной. Открыла дверь ключом.

Возникла, та самая неловкая пауза. Зейн сделал шаг ко мне, с явным намерением поцеловать. Но я сама, неожиданно отшатнулась.

— Нет. Прости Зейн. Мне очень жаль, но я не могу. Между нами ничего не будет.

— Уфф… Допустим. Окей… Не скрою, это не то, чего я ждал… Но давай, мы оба не будем торопиться с выводами. В конце концов, это просто хороший вечер….

— Да, спасибо, это на самом деле так…

Зейн взял мою руку и не спрашивая прижал ее к своим губам. Затем, он крепко схватил меня за запястье, притянув ближе к себе и сказал.

— Мой отец говорил, что нужно иметь смелость сказать женщине прямо, что она твоя.

— Зейн, нет. Нет! Я не твоя! Отпусти мою руку. Не думаю, что еще один вечер что-то изменит….

Попыталась высвободить руку, но Зейн крепко держал ее.

— Изабелла, позволь тебя переубедить…

С этими словами он наклонил свое лицо ко мне. Но поцелуя не последовало. Внезапно, Зейна, словно оттолкнули от меня. Его лицо стало очень удивленным. Зейн попятился назад и в тот же миг я заметила высокую тень позади него.

Мне не нужно было больше света, чтобы понять кто это. Этот силуэт я узнаю из сотни других.

Джон.

Я смотрю в темноту, вглядываясь в контур его широких плеч.

Зейн хоть и был растерян, но сохранял невозмутимый вид. Он раздраженно засмеялся и поправляя пиджак, повернулся, пытаясь разглядеть, кто его оттолкнул. Он покачал головой, раздраженно приговаривая.

— Тебя ждут большие проблемы, приятель. Ну покажись, кто ты, смельчак или скорее, дурак?

Джон сделал шаг вперед и спокойно ответил, без намека на улыбку.

— Хочешь знать кто я?

— Я — Джон. А эта прекрасная женщина, моя законная жена.

***

Глава 13. Мой выбор

— Зейн! Джон! Прекратите!

Я смотрю на этих двоих, что сцепились на моем крыльце и первой мыслью было войти в квартиру. Скрыться за дверью, закрывшись на ключ. Оставить этих ненормальных, наедине с их гормонами. Пусть выясняют кто из них главный альфа-самец, без меня.

Но я не смогла уйти. Потому, что я понимала. Только этим, все не закончится. Джон не уйдет, сегодня, никуда. Он прилетел не для того, чтобы так легко уйти. Это не в его манере. Вероятно, мне предстоит целый вечер провести в его обществе. Но, сейчас, это не мечта, а проблема…

Того Джона, что я помнила, здесь, не было…

Мне удалось в какой-то момент вклиниться в их разговор, что больше походил на агрессивный обмен междометиями. Понимала, до их полноценной драки оставалось пару минут.

— Зейн, я очень вас прошу. Уезжайте! Будьте выше этого! Вы же видите, он пьян!

Это была правда. Джон был пьян. Совершенно не в себе. Едва стоял на ногах, умудряясь при этом говорить и размахивать руками. Дважды он ловко и жестко пресекал попытки Зейна взять меня за руку и увести в дом.

Не такого Джона я ждала. Этим своим невменяемым, неадекватным видом он в один миг убил весь флер романтики в моем сознании.

Зейн, в который раз попытался взять меня за руку, уворачиваясь от замаха Джона.

— Изабелла, я не оставлю вас наедине с этим типом, тем более, когда он в таком состоянии!

В тот же момент ему прилетело в скулу от Джона. Удар был несильный, но Зейн не ожидал его и едва удержался на ногах, покачнувшись. В тот же миг он ответил. С силой, бесцеремонно оттолкнул Джона в сторону. Тот упал на стену, медленно сползая вниз, продолжая свое пьяное бубнение.

— … Я, не тип… Тип, здесь, ты! Уяснил? А я — тот самый… Как его… Я, хозяин… и, я этот… который главный в ее доме, законный и так далее, бла-бла… Ты, в пролете… Вали отсюда в этом своем кашемировом, дерьмовом костюме! Еще раз попытаешься ее коснуться, я тебя урою…

Я уже стала терять терпение.

— Джон! Я прошу тебя, замолчи! Прекратите, оба!

— Слышал, белобрысый?! Она это сказала, мне… Я — ее Джон… Только ее, Джон… А она моя, эта… блин… Лапуля, напомни мне, твое имя… Стоп, я помню… я сам… Так… Иза-аабелла. Белла-аа… Она, моя, Белла…

Воспользовавшись тем, что Джон отвлекся на меня, я развернулась к Зейну и сказала.

— Уф… Благодарю вас, Зейн. Я разберусь с ним. Прошу вас, не обращайте внимания на то, что он говорит. Джон, безобиден. Он не несет мне угрозы. Вы можете уходить спокойно.

— Не несет угрозы? Это не так. Я не могу оставить вас с ним. Тебя… Белла… Неужели ты не догадываешься, почему? Не могу на “вы” больше…. У тебя есть реальный шанс выбрать свое будущее. Но, только, если ты, действительно, хорошо подумаешь. Этот выбор, будет несложно сделать. Хочешь и дальше превращать свою жизнь в дурдом с этим избалованным наследником? Прими, наконец-то, взрослое решение. Этот пьянчуга не стоит твоего расположения. Он тебя не достоин. Неужели ты до сих пор не поняла этого? Белла?! Одно твое слово и я отвезу его в участок, где ему и место. Мы продолжим вечер и я обещаю, ты забудешь о его визите...

Я развернулась и смотрю на Зейна и на его руку на моем плече….

Если до этих слов я была зла на Джона, то это вмиг улетучилось, когда до меня дошел смысл слов Зейна.

“Ух ты! Надо же! Этот напыщенный, самовлюбленный индюк осуждает меня? С чего он взял, что знает меня?”

— Зейн, я попрошу вас уйти. Мне жаль вас разочаровывать. Но я вам не обещала ничего, с самой первой встречи. Полагаю, я достаточно взрослая, чтобы понимать что делаю. С чего вы взяли, что я нуждаюсь в ваших советах, вашей опеке и в вашем покровительстве?

— Белла… Я не имел в виду… Хотел, только… Прости, прошу. Я не хотел расстроить тебя.

Молчу. Не ответила ему ничего. Развернулась, наклонившись к сидевшему у порога Джону. Подставив свое плечо, помогаю ему подняться, но это не просто. Веду его к порогу моей квартиры. Диван посреди холла был моей целью.

В этот момент, пьяного Джона из моих рук перехватил Зейн. Без церемоний, словно мешок с углем он за пару секунд оттащил Джона на диван в гостинной. При этом, сам Джон, все это время, неловко брыкался, стараясь отмахнуться, лягаясь и ругаясь на Зейна.

Я вернулась к крыльцу. Подняла с порога упавший шарф Джона. Обернулась и гляжу вслед Зейну. Он не сказав ни слова, ушел к своей машине, не попрощавшись со мной. Так ни разу и не обернувшись в мою сторону.

Я закрыла дверь на улицу, выдыхая с облегчением. Как минимум, этот этап позади. Стою возле двери и смотрю на рослого, мощного мужчину что спокойно расположился на моем диване. Это именно он? Тот самый парень моей мечты? Тот, которым бредила все эти дни?

Лежит на моем диване, расслабленно, словно у себя дома. В роскошном пальто и костюме отличного кроя. Одна его рука по прежнему зафиксирована бандажом.

Сейчас, вблизи, мне отлично видно его обручальное кольцо. Джон носит его. Прилетел ко мне, в Бостон. Зная, что я увижу его, значит, он оставил кольцо намеренно… В груди предательским теплом разливается тепло от нежности к этому мужчине.

Смотрю на Джона. Его глаза прикрыты и губы что-то говорят сквозь хмельной угар и дрему. Тихонько подошла ближе и погасила верхний свет. Оставив только ночник рядом с ним. Стянула с него ботинки и бросив беглый взгляд усмехнулась вспоминая слова Зейна, что все еще крутились в моей голове.

“Прими взрослое решение и не превращай свою жизнь в дурдом…”

Этот парень на моем диване только выглядел взрослым. Да, Зейн прав на счет Джона. Но он не знает, что мне не нужно делать выбор. Я его, уже сделала. Не знаю, в какой момент это произошло. Но мне очевидно, что к Джону у меня не просто симпатия.

Смотрю на этого пьяного великана на моем диване и счастливая улыбка не сходит с моих губ. Открыла окно, чтобы свежий воздух сбил тот стойкий запах алкоголя, которым пропитан весь мой незваный гость.

“Мой законный муж… Который, даже имя своей жены не вспомнил с первого раза… Гордость и чувство собственного достоинства, покинули чат в тот момент когда я в него втюрилась… Ох…”

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Стянула пальто с него, стараясь не задеть плечо и руку. Это было несложно, оно лишь накинуто сверху. Сходила в свою комнату за пледом для него. Укрыла его и уже хотела отойти, когда услышала его голос.

— Ты целовалась с ним?

Обернулась назад, с усмешкой, думая что это такая шутка. Но лицо Джона серьезное. Смотрит на меня пронзительно так, словно обличая в чем-то...

— Ох… Серьезно? Джон… Последний раз мы виделись с тобой в чертовой пустыне. Ты умирал у меня на руках. И это, первое что пришло тебе в голову?

— Да. Так он целовал тебя?

— Иди к черту!

Я кинула в него пледом и сделала пару шагов от него. Но далеко я не ушла. Джон перехватил меня. Его рука захватила меня за запястье и потянула к нему.

Он повалил меня на спину и сел на меня, сверху, удерживая одной рукой оба моих запястья над моей головой.

На мне была слишком узкая и длинная юбка и я не могла двинуть ногами, поэтому я была полностью обездвижена весом его тела.

— Прекрати, Джон! Отпусти меня!

— Или что?

Я перестала вырываться. Молчу и просто смотрю на него. С очарованно-умилительного мой взгляд сменился на разочарованный. Чувствую как меня наполняет раздражение и гнев. Ненавижу когда он ведет себя так, словно он и вправду бездушный чурбан. Я точно знаю, что это показное. Поэтому, тушу раздражение. Выдыхаю и спокойно говорю.

— Ничего... И мы оба это знаем, да. Но ты можешь отпустить меня и перестать брать силой мои поцелуи. Кто знает, может быть, я тебя удивлю.

Джон растерянно захлопал глазами на мои слова. На его лице появилась улыбка, а хватка его руки, стала мягче. Но он пришел в себя довольно быстро. Прежняя подозрительность, снова омрачила его лицо.

— У тебя с этим типом не просто встреча. Я знаю. Ты согласилась на второе свидание с этим напыщенным засранцем. Поэтому я и спрашиваю. Он целовал тебя или нет? Это важно.

— Откуда ты знаешь это? Ты что следишь за мной? Ты совершенно не соображаешь, что уместно, а что нет? Ты ведешь себя как варвар!

— Похоже ты просто тянешь время… Это плохо… Ответь! Да или нет?! Но не думай врать мне. Я пойму по твоим глазам если ты скажешь неправду.

— Врать тебе?! Все, вот теперь, ты меня разозлил! Я ничего не отвечу больше! Пока ты силой удерживаешь меня… Нет!

Джон наклонился к моему лицу и прижался к моей щеке губами. Я была зла на него, но не могла не наслаждаться весом его тела на мне и теплом прикосновения его кожи. Мягкостью его щетины, что касалась моей щеки. Запах его парфюма опьянял меня. В моей фантазии мы уже давно целуемся не в силах остановиться. Но в реальности, эти его дурацкие вопросы и болезненная подозрительность все портили…

Слышу как он что-то шепчет мне, нежно касаясь губами моей шеи. Слышу его глубокий вздох и еще один и еще… Джон снова заговорил. Более спокойным тоном.

— Белла… Не хочу быть таким. Но я вынужден… Обещаю, я отпущу твои руки. Сразу. Но только после того, как ты ответишь на мой вопрос. Он целовал тебя?

— Хм… отпустишь? Даже… если тебе, мой ответ не понравится?

Джон приподнял надо мной лицо. Его лицо побледнело. Глаза все еще были затуманены алкоголем, но общее выражение лица стало жестким.

— Ты… и он? Ты позволила ему прикоснуться к себе? Он целовал тебя? Это правда?

Джон отпустил мои руки и отстранился. Сел на край дивана и наклонился вперед, обхватив голову свободной рукой.

Я молчу. Приподнялась на диване, потирая запястья.

Сама не знаю почему не скажу ему правду. Почему мне нужно чтобы он страдал? Как я хочу признаться ему, что в моих мыслях только он и вся я, его. Что ни один мужчина не коснется меня, пока он в моем сердце. Но я не могу выдавить и слова.

Молчу и смотрю взволнованная его реакцией на мои слова. Не ожидала, что он так отреагирует. Но он поступил со мной, точно так же. Он давно мог написать мне, а не играть в молчанку больше десяти дней.

Это некая взаимная жестокая игра. Словно, мы оба, должны проявить друг к другу подходящее количество холодности, пока не найдем в себе решимость признаться в своих чувствах.

Так мы привыкли. Так общались с нами. Наши семьи не учили проявлять и принимать любовь. Нас обоих научили только защищаться и прятать свои чувства…

Я была невидимкой пол своей жизни. Послушной сестрой и дочерью великого ученого. Словно меня самой и не существовало.

Джон, сам прошел через похожее. Он был послушным “невидимым” сыном. Не самым любимым среди братьев. Настолько, что в детстве дружил, только с сыном служащего дворца, Райфом.

У нас обоих проблемы с выражением чувств и доверием.

Знаю, что Джон прилетел именно из-за меня в Бостон. Но все еще, не доверяю ему. А он, при всей нелепости этого и очевидности моих чувств к нему, не доверяет мне.

Он увидел эти сомнения в моем взгляде. И я тоже, заметила его неуверенность на мой счет.

Джон сидит и молчит. По прежнему не смотрит на меня. Медленно поправил пиджак. Встал с дивана и провел ладонью по волосам. Негромко выругался, глядя в пол. Затем, потянулся к своему пальто. Накинул его, затем, свой шарф.

Нетвердо ступая и покачиваясь, он решительно направился к выходу. Открыл дверь и не оглядываясь назад, вышел на улицу. Поднял воротник пальто он оттолкнул мою дверь обратно. По инерции, от взмаха его руки, дверь моей квартиры захлопнулась сама.

Я вздрогнула сидя на диване от этого громкого звука и наверное, только в этот момент пришла в себя. Растерянная, я грустно выдохнула и упала обратно на подушки прикрыв ладонями глаза.

Коснулась своего обручального кольца пальцами, любовно поглаживая его.

“Зейн прав, мне стоит повзрослеть. С этим “браком” пора завязывать. Я не настоящая его жена, а Джон не мой муж. Мы, по сути, чужие друг другу. Это кольцо запутывает меня. Хватит иллюзий!”

Решительно сняла кольцо с пальца и хотела положить его на тумбочку, но не смогла.

Верчу колечко в руке.

“Черт! Я не хочу его убирать далеко… Ну, что за дура?”

Расстегнула цепочку на шее и присоединила обручальное кольцо к кольцу-печатке Джона.

Раздался звонок мобильного. Он немного испугал меня. Посмотрела на экран. Это Дайана. Коротко ответила подруге, что с Зейном, ничего не было, свидание прошло и я давно дома. Она удивилась и моему настроению и моему тону. Ответила ей, что хочу лечь раньше спать и поспешила сбросить вызов.

Я не лукавила говоря что хочу спать. Меня, действительно, клонило в сон.

Не стала подниматься наверх в комнату, осталась здесь, обманывая себя тем, что мне лень подниматься.

Нет, это из-за того, что еще полчаса назад, на этом диване лежали мы с Джоном. Жар его мощного тела лишал меня дыхания, а его нежные губы касались моей шеи.

Я накрылась пледом с головой с улыбкой радуясь тому, что плед сохранил на себе аромат его парфюма. Закрыв глаза, засыпая я вспоминала как Джон побледнел от одной мысли, что меня целовал другой.

“Он меня ревнует!” Эта мысль как наваждение повторялась в моей голове. Отчего идиотская улыбка, как я не старалась ее сдержать, все же, растеклась по моему лицу. Но сам факт радости по этому поводу я упрямо отвергала.

Утро следующего дня было не самым приятным. Громкий звонок вторгся в мое сознание заставляя меня открыть глаза.

“Ох, кошмар! Какой яркий свет! Уже утро?”

Я накрылась пледом с головой и стараюсь рассмотреть того, кто мне звонит так рано. В моем сознании, так же как и в глазах, туман. Пальцы онемели и не слушаются…

“Который час?!”

Это ректор моего универа. Отвечаю, пытаясь проснуться.

— Да, это я... Сейчас приехать?! Кто? Учредители университета в полном составе, важный спонсор… Нет. Я не приеду, я еще сплю…. У меня выходной… Зачем им я? Я всего лишь аспирант…

Громкий голос встревоженного ректора не оставил мне даже шанса отказаться.

— Хорошо. Я буду, но через полтора часа…

— Что значит, немедленно?! Спрашивали именно обо мне… Из-за отца… Хотят лично видеть… Ясно. Хорошо, буду через минут тридцать… Точно, обещаю!

Я встала и поспешила в ванную, став под душ прямо в белье, чтобы прийти в себя.

Это не впервые кто-то интересуется мной когда узнают, что я дочь известного профессора… Очередной выходной накроется из-за толпы толстосумов которые хотят сделать вид, что их интересует наука…

Высушила волосы феном. Натянула не глядя, первое попавшееся черное официальное платье и впихнув ноги в удобные светлые кроссовки, поспешила на стоянку такси, откидывая назад непослушные волосы.

В моих руках был стаканчик чая и круассан, что я схватила по дороге из кухни, зажав его в руке с сумкой.

“Вот и весь завтрак, может, пообедать удастся чем-то, более полезным…”

Я прибыла в мой универ. Поднялась на этаж, где гудела толпа профессоров. Все были так же растеряны и недовольны как и я. Никто не горел желанием тратить свой выходной на этих важных господ. На тех, кому не приходится зарабатывать с девяти до семи, чтобы оплатить счета… Возмущение поутихло когда в зал вошла ректор и весьма впечатляющая делегация спонсоров.

Я растерянно оглядела свой внешний вид и улыбнулась кроссовкам на моих ногах. Смахнув остатки крошек от круассана с платья я посмотрела сквозь толпу на гостей. Все, как я и предполагала. Очередные важные дядьки в костюмах и их помощники. Обычно, это длится недолго. Если повезет, через час-полтора, буду дома.

Знакомое название резануло слух. А именно, фамилия…

“Каади…”

“Нет, может показалось?”

Снова… Точно, ректор повторила, что с сегодняшнего дня покровителями нашего университета будут представители княжества Каади в память о заслугах моего отца.

Я с трудом сглотнула и чувствую как сильно бьется мое сердце…

“Джон!”

Спешно пробежалась глазами по толпе инвесторов. Среди этих людей его нет. Несколько раз пересмотрела.

Главный представитель княжеского двора выступил с речью. Я узнала его. Это Райф Таль. Последний раз мы виделись с ним когда он вместе с моим братом, провожали меня на самолет в Штаты. Но, кроме прочего, я знала, что он друг Джона… Но его самого в зале не было. Растеряно озираюсь. Почему внутри такая пустота и тоска? Не поняла еще свои чувства.

“Я рада или расстроена, что Джона здесь нет?”

Объявили о совместной работе и будущем обмене опытом. Когда Райф и ректор завершили свою речь они стали лично приветствовать всех.

"Все ясно, Джона не будет. Он прислал Райфа, вместо себя. Очевидно, это, после нашего вчерашнего разговора…"

Все выстроились по иерархии. Жду своей очереди, чтобы пожать руку уважаемым спонсорам и уйти домой.

Когда подошла моя очередь, Райф Таль дежурно улыбнулся мне и поприветствовал меня холодно и бесстрастно. Как и остальных, почти сразу перейдя к следующему.

Он прекрасно узнал меня. Намеренно смотрел поверх меня. Пожал руку и все. Не было в этом ни особого отношения, ни личного участия.

Я была задета его холодностью. Думала, что я что-то в его памяти, все же, значу.

Понимаю, что это глупо но я злилась и была готова разреветься.

Отошла ото всех к окну стараясь прийти в себя. Потому что чем больше успокаивала себя, тем хуже мне становилось.

“Значит, Джон прилетел и снова улетел обратно. Он не вернется…”

Упоминание имени Джона, стало последней каплей. Что вовсе не каплей, а целым потоком слез хлынуло на мои щеки.

“Ну и пусть! Так, даже проще. Я свободна от обязательств. Никому, ничего не должна! Десять дней ни слова! Заявился и требует... Захочу, буду целоваться с кем хочу! Улетел... Окей...”

Сквозь слезы, слышу как ректор произносит имя моего отца, затем, мое имя. Приглашает меня на сцену, принять награду для университета от представителей княжества.

"Вот, черт! Как я заявлюсь такая..."

Я спешно обмахнула лицо, тщательно вытерла слезы и выждав минуту, пошла сквозь толпу к сцене.

Протискиваясь сквозь преподавателей и профессоров, я наконец-то вышла к ним. Но лишь сделав шаг, остановилась там, где стояла.

Джон.

Стоит впереди всех в великолепном темно-синем костюме с букетом белоснежных роз и огромным торжественным чеком с множеством нулей.

Он передал чек Райфу и пошел навстречу. Подошел ко мне и смотрит внимательно на мое лицо. Так смотрит, словно мы с ним, одни в этом зале.

Достав платок он провел им по моим еще влажным глазам. Сказав, едва слышно.

— Вот теперь, порядок, лапуля.

Буквально впихнул мне в руку букет, он крепко обхватил мою руку, увлекая за собой на сцену. Присоединившись к делегации он произнес те слова, которых от него ждали. Про участие моего отца и про его вклад в медицину. Вручил чек счастливому ректору, продолжая говорить.

Те кто стоял рядом с ним на сцене, выглядели немного растерянными. Все время переводили любопытный взгляд с меня на Джона. Потому что произнося речь, он по прежнему держал меня за руку. Не отпускал мою руку ни на секунду, а я и не пыталась ее высвободить.

Договорив, Джон приподнял мою руку и поцеловал ее. Но не опустил вниз. Смотрит на мои пальцы и его лицо снова становится бледным и раздраженным.

— Где твое кольцо, Белла?! Вчера оно на тебе было! Я лично его видел!

— Что?! Кольцо… Джон, ты снова за свое?! Мы не одни, здесь...

Джон не отпуская мои пальцы, развернулся в сторону ректора. Пожал ей руку, поблагодарив за все. Затем, кивнув Райфу, взглядом показал, чтобы он выступал вместо него. Райф начал громкую речь отвлекая внимание, пока Джон уводил меня из зала.

Стоя в коридоре он повторил свой вопрос, откинув в сторону цветы в моих руках.

— Где оно?! Ты его сняла? Зачем?!

— Джон…

— Оно у тебя дома? Поехали за ним!

— Джон, остановись. Хватит, этих игр.

— Я не играю с тобой.

Он приподнял свою руку демонстрируя мне кольцо.

— Белла, я не снял его ни разу с того момента как узнал, что ты согласилась стать миссис Джон Каади.

— Это не настоящий брак. Хватит. Я не шучу!

— Я серьезен, Белла. Кто сказал, что брак ненастоящий? Райф? Но ты, не миссис Райф Таль. Ты согласилась стать моей женой. По какой причине, в тот момент, могу лишь догадываться.

Белла, я сделаю все, чтобы причин остаться миссис Каади, у тебя появилось больше. Не только, здесь...— сказал Джон, касаясь моей головы — Но и здесь — сказал он, указав на мое сердце.

Я слушала его задержав дыхание, но не смогла промолчать.

— Джон, ты уже решил за меня? А ты не хочешь спросить, хочу ли я этого?

Джон посмотрел на меня бледнея, затем, улыбнулся и подошел ближе.

— Твои слезы мне все сказали, за тебя.

После этого он наклонился и я услышала как его губы коснулись моих, нежно языком скользя по моим губам. Я едва сдержала вздох наслаждения от прикосновения к его губам не сопротивляясь отвечая на его поцелуй.

Джон не переставая меня целовать, снова спросил.

— Где твое кольцо? Дома?

Я отрицательно покачала головой. Улыбаюсь, глядя на него и коснувшись шеи, показываю ему мою цепочку с двумя кольцами.

Джон просиял увидев у меня, оба кольца. Он осторожно расстегнул цепочку, подхватив их.

Решительно, без лишних церемоний, он взял мою руку и бережно вернул мне на палец мое обручальное колечко. Выглядел он при этом, очень счастливым. Нечего и говорить, что в моей душе были те же чувства. Джон поднес мои пальчики к губам и поцеловал их.

— Теперь, все так, как и должно быть. Изабелла Каади, не окажете ли вы мне честь, надев это особенное кольцо, мне, вашему мужу.

С секундным колебанием, улыбаясь и краснея я взяла с его ладони перстень-печатку и надела его, на мизинец Джону. Когда я сделала это, он обхватил мою руку и привлек к себе, обнимая за талию.

— Нам стоит поторопиться, Белла. Нас ждет вертолет на крыше университета.

— Что? Какой вертолет? Джон, что ты задумал?

Он засмеялся и поцеловал меня. Целуя снова и снова, с каждым разом все с большей неохотой прерывая наш поцелуй.

— Ох… Белла, разве это не очевидно?

— Мне, нет…

— Лапуля, у нас не было медового месяца. Я хочу это исправить!

***

Глава 14. Побег

Уверен, в моей жизни будет ещё много отличных моментов. Но тот, что происходит прямо сейчас, претендует на один из них.

Поднимаюсь вверх по ступенькам увлекая за собой мою невесту. Она улыбается мне в ответ, отчего я еще крепче сжимаю ее руку.

Обручальное кольцо, что она позволила мне одеть ей на пальчик, поставило точку в моих сомнениях. Я — Джон Каади, чертов неудачник и пьяница, каким-то чудом умудрился покорить сердце лучшей девушки из всех, что встречал.

На моем безымянном пальце, такое же кольцо. То, что мои намерения относительно нее серьезные, мне еще предстоит доказать.

До встречи с Изабеллой, я не стремился к женитьбе. Скорее наоборот.

Пустыня… Эта девчонка — стала моим спасением во всех смыслах. Она как редкий и нежный цветок пустыни. В ту ночь я решил для себя, что если выживу, женюсь на ней.

И вот я узнаю, что Изабелла, теперь, моя жена, а я ее муж. Да, все случилось не по моей воле. Не так как я хотел это сделать. И не так, как она достойна была это получить… Но я увидел в этом знак свыше.

Хочу стать ее мужем не только на бумаге, но и в жизни. Безумно желаю ее, с того самого момента как Белла прыгнула мне в руки. Как только ее хрупкая фигурка оказалась в моих руках, я не собирался упускать свой шанс.

Да, я хочу ее, как никого не хотел. По закону, я ее муж, могу потребовать от нее исполнить ее долг жены, в любой момент. Но знаю, если сделаю это против ее желания, потеряю ее.

Хочу чтобы Изабелла доверяла мне, уважала меня. Желала и любила меня.

Но, здесь, возникала огромная проблема. В нашем недолгом общении с ней, больше темных пятен чем светлых. Думаю, меня она запомнила редкостным мерзавцем, пьяницей и хамом… Кроме той ночи в пустыне, мало что давало мне надежду…

Она далеко, в Штатах. Красивая и свободная девушка… Может выбрать любого… И сравнение, будет не в мою пользу. Ее избранником явно будет не алкоголик, не дикарь, и не хам. Ей есть что терять, связываясь со мной. Любой парень, лучше меня.

Джону Каади, нечего предложить утонченной дочке профессора, кроме обещания постараться сделать ее счастливой. Расшибусь ради этого. Если она поверит в меня, так и будет…

Да, ее согласие стать моей женой, пусть даже, фиктивной, дало мне надежду. Полетел за ней в Штаты. Шансы, казались мне неплохими. Но стоило торопиться. Других мужчин, вокруг нее, достаточно. Алекс Греф на время сошел с дистанции, но появился новый. Зейн Али.

Этот зарвавшийся клерк первое время, не показался мне серьезной угрозой. Но я его недооценил. Однако, меня злило, другое. Белла, вроде как, почти моя — но она охотно принимала ухаживания Зейна.

Возможно, я ошибся и для нее наша встреча, просто эпизод. А та ее роспись на документах о браке, лишь бюрократия и уступка Райфу Талю? Он сам сказал, что ему пришлось уговаривать ее…

Сомнения… Весь полет они грызли мое сознание. Через десять часов, я впал в уныние, разуверился и послал все к черту. Пока братец Альхам не придет в себя, погощу у матери в Чикаго, зализывая сердечные раны.

Райф Таль летел вместе со своей стаей придворных стервятников. Словно питбуль он вгрызся в меня со своей маниакальной идеей усадить, именно меня, на трон княжества. Наивный безумец. Я предупредил его, что первым делом я заложу и пропью все их ценные гобелены. А свою корону и все княжество заложу в казино. Даже один день в качестве дворцового болвана расхаживающего в нелепой мантии, мне кажется пыткой… Но Райф упрям.

Мы говорили о пересадке в Нью-Йорке. Обсуждая планы, Райф упомянул, что Изабелле, по сообщению охраны, в очередной раз, звонил Зейн. Он пригласил ее в ресторан и Белла согласилась встретиться с ним.

"Чертов Зейн! Значит, в то время когда я прилечу, у Беллы будет свидание с этим белобрысым скунсом!"

Это уже будет третий раз когда он намеренно пересекается с моей девочкой. Третье свидание, в Штатах, это серьезно. Обычно, третье свидание предполагает, если не секс, то уж точно, поцелуй…

Все мое уныние как рукой сняло! От злости и ревности я быстро пришел в себя. Полет в Чикаго отменяется!

Летим в Бостон!

Я был на пределе раздражения.

“Какого черта эта девчонка творит? Думал, ее подпись на документе о браке со мной, хоть что-то для нее значит! Может, я наивный осел и поверил в сказку о невинной девушке?"

В голове все смешалось… Тогда, в пустыне, я мог поклясться что Изабелла испытывает ко мне как минимум, глубокую симпатию. С моей стороны это было чертовски взаимно.

Теперь, меня снедали сомнения…

"Что если Белла, согласилась на этот брак, ради возможности стать наследницей княжества? Не такая уж и мелочь. А мужа — пьяницу и неудачника, всегда можно послать к черту….

Нет. Это глупо. Не верю. Не такая девушка, Изабелла. Никогда... Но, лучше сам проверю это, или буду сомневаться всю жизнь.

Очередное свидание? Я буду там! “Украшу” их встречу своим присутствием…"

Четыре банки пива поверх джина, в аэропорту Нью-Йорка, очень мне в этом помогли. Райф Таль останавливал меня как мог. Иначе, банок пива, было бы не меньше дюжины…

Я достиг нужной кондиции и уже был довольно сильно пьян, когда спускался с трапа самолета в Бостоне.

“Я прилетел за моей женой! Приветствую тебя, славный город Бостон! Покажу ей такого муженька, быть женой которого, она не захочет ни за какие княжества и деньги мира!"

В десять вечера я стоял под деревом у ее дома. Кровь во мне кипела и я жаждал устроить мерзкую, пьяную сцену ревности. Собирался набить морду этому Зейну. И тем самым, показать, кто хозяин в ее доме! Если не захочет говорить со мной, буду колотить в дверь ногой или орать на весь район.

"Фиктивная жена или нет, Белла согласилась на это. А моя жена, так, себя вести не должна!"

Наконец, они приехали.

Как только я увидел Изабеллу, выходящую из машины, у меня внутри что-то екнуло и оборвалось. Весь мой запал сдулся и на его место вернулась тоска по ней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

“Роскошная… Как я мог оставаться без запаха ее кожи, без вкуса ее губ, все эти дни?! Какая же она красотка! Уф… И... как мне быть, теперь? Какого черта ей нужен такой моральный урод как я? Лучше и не показываться Белле в таком виде..."

Я отошел дальше. Прежде чем уехать, закурил новую сигарету. Сделал лишь пару затяжек, по пьяни выронив сигарету на землю.

Прощание с Зейном затянулось, привлекая мое внимание. В какой-то момент, ноги сами ринулись вперед, прежде чем я сообразил что делаю.

Все оттого, что происходило на крыльце. Этот гад схватил мою девочку за руку и явно попер за красную линию. Я был как раз за спиной Зейна и четко слышал как она сказала четкое и холодное “нет”.

Это был мой звездный час!

Мог быть таковым…

Если бы я не был так пьян…

Мое появление в первую минуту, было очень эффектным. Зейн был в бешенстве. А Белла, просто просияла увидев меня. Улыбнулась мне самой очаровательной и прекрасной улыбкой на свете. Идеальное окончание вечера.

"Изабелла… Как она смотрела на меня! Черт! Зачем я так напился?!"

Сам себе в этот момент поклялся, что больше ни капли. Не хочу огорчать и разочаровывать эти глаза никогда. Да, Изабелла быстро поняла, что я пьян…

Ее очарование мной, продлилось совсем недолго и сменилось растерянным сожалением. Она отводила глаза, словно, ей было неловко, что она видит меня таким…

“Ни капли больше… Как больно мне видеть жалость в ее глазах… Черт!”

Моя бессвязная, пьяная речь и нетвердые шаги, сделали из меня посмешище.

Я даже удивился, что Белла задержалась на крыльце со мной. Я бы на ее месте, ушел.

Мое пальто волочилось по тротуару, пока я топтался по моему шарфу от Ральфа Лорена… Но я не обращал внимания на свой внешний вид. Я собирался урыть этого придурка. Пару раз Зейну прилетело от меня. Но совсем не круто было получить по морде, в ответ. Тем более на глазах девушки, которой я все еще старался понравиться…

Да, я очень хотел размазать Зейна! Впечатать его морду в эти ступеньки. Но я, был осторожен. Берег руки. Не мог рисковать работой. У меня теперь семья, жена. Хочу восстановиться как хирург. С поврежденными пальцами, от меня будет мало толку…

Напоследок, я двинул Зейну в челюсть за то, что он снова лип к моей девочке. Гад ответил мне со всей силой, хотя он знал, что я пьян. Меня можно было просто толкнуть.

Он сделал это намеренно, чтобы унизить меня перед Изабеллой. Удар был такой силы, что я отлетел к стене. Последующее я наблюдал уже безвольно сидя на газоне у ее двери. К счастью мне хватило сознания увидеть то, ради чего я прилетел.

Зейн, этот кусок надменного дерьма, потребовал от моей девочки сделать выбор — он или я? Но прежде, он хорошо так прошелся по моей личности…

И вот в этот момент я увидел мою прекрасную, фальшивую жену, во всей красе.

Ее спина стала ровной, голос — решительным и твердым. Дрожащие пальчики были сжаты в кулаки от волнения и гнева. Она была в ярости и не потому, что Зейн лез в ее жизнь.

Изабелла защищала нас. Именно так. Не меня, или себя. А нас двоих….

Не оправдывалась. Ответила этому индюку, с королевским достоинством.

А выбор? Она его сделала, отвернувшись от него ко мне. Вот тогда, я понял, что сомнений больше нет. Похоже, я окончательно влюбился в эту потрясающую девушку.

Никакого Чикаго. Мы вместе. Все.

Позже, я оказался на ее диване. Изабелла укрыла меня пледом. Ее взгляд то и дело скользил по моей фигуре и моему лицу. Если бы я не был так пьян, что едва держался на ногах, я бы посоветовал лапуле на ночь закрыться от меня на ключ. Глядя на нее такую аппетитную и желанную, я только и думал о том, как сильно хочу трахнуть ее на этом диване…

Да, я таков... За один вечер, себя не переделаешь. И это, Изабелла довольно скоро поняла, оказавшись полностью в моей власти на диване…

Я наклонился к ее лицу, чтобы целовать ее и не останавливаться. Мне было плевать на все мои обещания. Я безумно хотел ее… Но в этот момент я заметил тонкое, обручальное колечко, что блеснуло у нее на пальце.

“Кольцо... Моя Белла... Она носила его все это время, как и я… И, даже, при Зейне, не снимала. Ждала меня...”

Теперь, мои сомнения в ней и то, что я заявился к ней, пьяным, выглядели чудовищной ошибкой. И хуже того, я все еще здесь, в таком виде... Не хочу чтобы она запомнила меня таким.

"Уйти, немедленно!"

Досчитал до десяти и отпустил ее. Спрашивал "целовалась ли она с к Зейном", только чтобы отвлечь ее. Ни секунды не сомневался, что этого не было… А вот колечко у нее на пальце… Это серьезно. Я должен убраться из ее дома, пока окончательно не испортил все.

Ушел. Вернее, сбежал.

Как хотелось все переиграть! Появиться возле ее дома, сегодня вечером, иначе... Дать по морде Зейну, но сделать это не как пьяное чмо...

А затем, провести с Беллой весь вечер. Быть нежным и милым с ней. И вот так, целуя ее, я бы и узнал, что эта девушка мне верна и ждала, лишь меня.

Но что произошло, уже не исправить. А вот будущее, еще можно, пока мое кольцо на ее пальчике.

Я набрал Райфа. Для того, что я задумал мне нужен был он и его связи в академическом мире.

Когда мы все обговорили я вернулся к дому Изабеллы. Свет в ее доме, уже не горел.

Не поехал в гостиницу, остался в машине и проспал под ее окнами до утра. Когда рано утром, Райф разбудил меня, стаканчиком свежего крепкого кофе и аспирином, я был готов расцеловать его.

Отель, примерка костюма, заказ вертолета и наконец — университет.

Видел из окна как Изабелла покинув такси, вошла в здание университета. Усмехнулся своей идее и скрылся от лишних глаз. Следил за ней со стороны. Стоял позади всех, наверху. Белла меня не заметила, потому что не ждала увидеть.

Видел как она вздрогнула от фамилии "Каади", как взволнованная улыбка появилась на ее лице. Она прикусила губу и в предвкушении, поправляла волосы. Каким внимательным был ее взгляд когда она искала меня в толпе этих лиц. И сколько разочарования было в нем, когда она поняла что меня среди них, нет.

Именно этого я и ждал. С ужасным, почти садистским наслаждением я тянул со своим появлением. Наслаждался тем, как Белла расстроилась, что меня нет. Любовался, глядя на ее потухшее лицо и побледневшие щеки.

Но к ее слезам я не был готов.

Эти ее распахнутые, удивленные и счастливые глаза, когда она заметила меня...

Обмен кольцами и все. Изабелла Саади, в прошлом. Теперь, эта девочка — моя!

Через пару минут нас с ней умчит вертолет. Райф Таль не был в курсе, что я лечу не один, а с Беллой. Он должен был организовать эту встречу и заказать мне вертолет. В остальные мои планы, я, само собой, его не посвящал. Это уже касалось только меня и моей невесты…

Моя невеста...

Да, мы — пара. И только что, Белла, нежным и чувственным поцелуем мне это подтвердила.

Мы с малышкой на крыше университета. Спешим к вертолетной площадке. Изабелла смеется, не успевая за моими широкими шагами.

Забрались в кабину, здороваясь с пилотом. Я развернулся к Белле и спросил ее негромко.

— Лапуля, как на счет побережья Флориды?!

— Флориды?

— Да, я очень люблю океан. Но если ты скажешь лететь в другое место, мы полетим туда!

— Флорида, это отлично, Джон! Я тоже, люблю океан!

Я наклонился и поцеловал Беллу, прижав ее всю к себе. Но тут же осознал, что в дальнейшем, мне не стоит так распаляться на людях… Эта девочка заводила меня с пол оборота и это отлично. Но было одно но…

Как бы мне не хотелось уединиться с моей миссис… Она меня еще, толком, не знает. Не хочу испортить все неумеренным темпераментом. Хочу провести с ней пару дней на побережье у океана. Придется держать небольшую дистанцию от ее тела, иначе прохожу весь день со стояком…

Я ждал когда мы взлетим, но этого не произошло. Пилот повернулся ко мне и сказал что во взлете, ему отказано.

Не понимал что происходит. В это момент дверь вертолета открылась и передо мной появился Райф Таль с телохранителями и всей толпой свиты.

— Джасим, есть разговор. Мне очень жаль, но вам придется задержаться ненадолго.

— Райф, иди к черту! Нам некогда, мы летим во Флориду.

— Непременно. Но не так, как вы это планировали. Без согласования с отелем, ты не можешь там появиться со спутницей… Ты же не простой турист.

— Райф, я не шучу, убери руку от двери…

— Джасим. Я спущусь вниз, в кабинет декана. Там, нам не помешают говорить. Кстати, пилот подчиняется службе безопасности княжества и никуда не полетит без моего одобрения.

Он ушел, а я выругался на всю эту дворцовую бюрократию, которая меня уже порядком достала…

Я бы послал все к черту, но дело было не только в моей безопасности. Теперь, Изабелла — мисс Каади и тоже, под прицелом фанатиков…

— Милая, мне придется выслушать его. Извини, наш медовый месяц немного задержится. Обещаю, это ненадолго.

— Для меня, он уже начался…

— Ты меня искушаешь нарушить все обещания, что я дал себе… Невероятная, моя девочка. Пошли, послушаем, что Райф задумал.

В тот момент я улыбался, но как я пожалел после. Пойти туда, было ошибкой… По крайней мере, спустя час, мне показалось именно так.

Белла сидела в кресле, рядом со мной, с похожим выражением лица…

Райф Таль говорил и говорил, конца его речи о занудных правилах не было видно…

В начале, все звучало весьма приятно для нас. Райф сказал, что нашел с десяток подходящих по статусу “особе моего уровня” отелей, во Флориде на берегу океана.

Я хлопнул по коленям собираясь увести Беллу, но он сказал есть несколько правил и вот тут начался ад.

— Хотя, мисс Саади по закону является твоей женой, как один из наследников престола, ты не можешь появляться с ней в общественных местах. Только после официальной церемонии, одобренной народом и советом княжества.

— Райф, ты же понимаешь, что я не собираюсь этой чуши следовать?

— Джасим, я не только советник, но так же, твой друг. Прошу, не горячись. Помни, от решения совета зависит не только твоя безопасность, но также, безопасность мисс Саади и твоей матери.

— Ясно… какой у нас выход? Сидеть в номере и смотреть телек?

— У меня есть два одобренных отеля люкс класса. Вас с мисс Саади поселят инкогнито в разных номерах. Вы будете отдыхать раздельно. Но я и мои помощники, будут следить чтобы ваши места на всех мероприятиях, а также в ресторане, были как можно ближе друг к другу. Первой на место отдыха прибудет мисс Саади… Естественно, соблюдая дистанцию и правила…

— Ты, планировщик чертов… Стоп!

Я встал со своего места нависая над столом, стараясь ухватить Райфа за шею. Лишь своевременное вмешательство Беллы помешало этому… Сдерживая гнев, я произнес.

— Райф… У меня не так много нервных клеток осталось, после всего услышанного… Во первых — эта девушка — Изабелла Каади. По документам она моя жена, если помнишь. Но что важнее, сейчас, она моя невеста. Назовешь ее, еще раз “мисс Саади” я разозлюсь… Во вторых, если я все сделаю как ты хочешь, это будет не отпуск, а кусок дерьма! Если не отменишь все, я тебе шею сверну!

— Джон!

Изабелла произнесла мое имя, взяв меня нежно и заботливо за руку.

— Джон, не горячись. Уверена, мистер Таль, учел все, но если таковы правила… Я не против, попробовать.

— А я, против! Мы не обязаны этому следовать!

— Джон, думаю, это временная мера… Мне тоже, это все кажется излишним. Я буду рада любой возможности провести время вдвоем с тобой…. Даже, на небольшой дистанции. Ну, не хмурься! Соглашайся…

Я выдохнул и притянув Беллу к себе, обнял ее крепко, нежно целуя в лоб.

Райф подошел к Белле и уважительно поклонившись с почтительной улыбкой произнес.

— Миссис Каади, Джасим! Для меня огромная честь поздравить вас лично, первым. Вы прекрасная пара!

— Разговор не окончен. Но поздравления приняты, друг мой. Однако, не думай, что я за это позволю испортить нам отпуск!

— Разумеется. Дополнительные правила я передам вам позже.

— Что за дополнительные правила?!

В ответ, Райф пробубнил что-то невнятное. Сказал, что машина внизу ждет нас. Через пару часов, когда мы оба будем готовы, нас отвезут в аэропорт на разные рейсы. Сначала Изабеллу, после, меня.

Я взял Беллу за руку и мы пошли вниз. Сколько я шел столько во мне и клокотала старая, забытая ненависть к этой клетке, которую я так благополучно покинул много лет назад.

“Нет, не будет этого!”

В тот момент когда водитель приветствовал нас, помощник Райфа передал нам с Беллой две папки с “правилами”…

Даже беглый взгляд на первый абзац заставил меня побледнеть от гнева. У меня был выбор, отправиться искать этого хитрого секретарского хорька или обдумать все, как следует…

Изабелла, тоже не показалась веселой после чтения "правил".

— Белла, улыбнись мне, прошу! Мы рассчитывали повеселиться и отдохнуть. Медовый месяц, помнишь?

— Джон, это сложно. Эти правила, немного за гранью... Здесь сказано, что я не должна говорить с тобой лично, только через персонал или охрану…

— Так… Милая, посмотри на меня. Ответь мне, допущу ли я это?

Белла улыбнулась и прижалась ко мне. Я не смог упустить возможность почувствовать вкус ее губ. Обнял ладонями ее лицо и охотно накрыл ее горячий, алый ротик своим. Какое блаженство слышать как она отвечает мне, тихо постанывая в ответ… Целый час без ее губ, это слишком…

“А целый день?!”

Райф, наверняка, устроит полицию нравов. Инквизитор чертов, знаю его! Посадит в каждом гостиничном горшке по секретарю, который будет следить чтобы “их сиятельство” никого не целовал под страхом смерти…

Когда мы подъехали к дому Изабеллы в моей голове уже был готов четкий план действий.

Напросился к ней, на минуту. Сказал водителю ждать меня. Когда шел к ее дому, заметил машину с ребятами из охраны неподалеку.

Как только дверь за нами закрылась я показал жестом Белле, чтобы она продолжала говорить. Давая понять, что ее дом, прослушивается. Вслух же, громко произнес:

— Я подожду тебя, здесь у входа. Пол стакана воды, в самый раз…

Белла ответила мне, так же громко. У нее это получилось смешно. Врать она, совсем не умеет. Покраснела и растерянно смотрит на меня, не понимая что происходит.

Я скинул обувь и утащил ее к ней, в ванную. Включив воду, сказал сесть на пол со мной. Шепотом я изложил то, что задумал.

— Лапуля, новый план. Мы уезжаем!

— А как же Ральф и охрана?!

— К черту их всех!

— А твоя мама?

— Не волнуйся, о ней, позже… Белла, я не сошел с ума. Напротив, сейчас, я мыслю здраво, как никогда… Ты мне веришь?!

— Да!

— Ты— чудо! Должен поцеловать тебя немедленно и после, все объясню.

Я крепко прижался к ее губам и вдохнув поглубже, снова продолжил.

— Я покажу тебе самое прекрасное место на земле. Там, нас никто не найдет. И главное, там, никто не заставит меня выпустить тебя из объятий. Ты поедешь со мной, Белла?

Она улыбнулась и решительно с готовностью закивала.

— Да, Джон!

— Тогда, сделаем так. Как только я уйду, собери сумку. Возьми только самое необходимое. На месяц-два или около того…

— Но, Джон… Моя собака? Подруга не сможет взять Кланку к себе, так надолго…

— Конечно, бери ее с собой!

Белла засмеялась целуя меня. Я обнял ее за талию и притянув к себе, продолжил тихо говорить.

— Детка, план такой… Сейчас, я вернусь в гостиницу. Предупрежу свою мать. Как только все будет готово, заеду за тобой, через час - полтора. Тебе хватит этого времени чтобы собраться?

— Не знаю! Ох… да-да, конечно, хватит!

— Не волнуйся, лапуля… Все будет хорошо! Верь мне, как никому! Помнишь?

— Джон… Я… буду ждать тебя. И, ты сам, прошу, тоже, будь осторожен!

Я держу ее дрожащие пальчики, сжимая их все крепче. Смотрю на нее и вижу потрясающий драйв и огонь в ее глазах, что разгорался все жарче с каждой минутой. И это, она еще себя сдерживает….

“Ох, дайте мне остаться с моей девочкой наедине и клянусь, я не оставлю ни одного ее желания не исполненным!

***

Глава 15. Тернистый путь домой

Джон.

— Мам, привет, что-то шумновато у тебя. Есть разговор, серьезный. Хочу, чтобы ты уехала….

— Джон! Я чертовы сутки не могу до тебя дозвониться! Твой телефон, подозреваю, блокируют. Ты в мессенджеры совсем не заходишь?! У меня здесь творится дичь и я боюсь, что у тебя там, вот-вот произойдет тоже самое….

— Ты о чем, мам? Что произошло? Ты в порядке?

— Ты меня знаешь, я задницей проблемы чую, задолго до их прихода. И это, помимо красивых серых глаз, одно из самых ценных качеств, что передались мне от моего деда. И к счастью, я передала эту “чуйку” тебе.

— Не думаю что у меня она есть, иначе я бы знал что происходит.

— Но ты же мне позвонил, Джон, не так ли?

— Мам, конкретнее можешь объяснить, что случилось?

— Конкретнее… Кто-то напал на мой дом, причем очень грамотно и профессионально вырубили мою охрану. К счастью, я уже была далеко. Не предупредив никого, я на сутки уехала к подруге в горы со всеми моими собакенами.

— Напали?! И где ты сейчас?

— Джон, милый, я в порядке! Волнуйся о себе. Не сомневаюсь, что все это как-то связано с наследством Каади. Ты в опасности и все кто имеют отношение к тебе, тоже… Ты понимаешь о ком я говорю?

Я и без предупреждения матери, сразу подумал о моей девочке.

“Изабелла!” Она, сейчас, одна в том доме…

— Мам, так где ты сейчас?

— Я бы тебе сказала, но я на сто процентов уверена, что наш разговор прослушивают плохие ребята. Те, кто охотится за наследниками Каади уже на многое пошли. Срочно уезжайте оттуда! И… если что, ищи меня в мессенджере.

Звонок прервался. Еще до того, как это произошло я с дорожной сумкой в руке шел по коридору к пожарному выходу. Слышу с той стороны, шаги по коридору. В мою сторону идут.

Стучусь в первый же номер.

— Обслуживание номера!

Никого. Стучусь в следующий, слышу шаги. Еще до того как дверь открылась я, намеренно, с силой толкнул дверь и сшиб этого доброго человека с дороги.

Закрыл спешно за собой дверь. Вовремя. Слышу как толпа пробежала по коридору. Стучат в мой номер, где меня нет.

Узнал голос начальника охраны.

“Мистер Каади, к вам посетитель. Вы не могли бы спуститься в холл?”

“Посетитель… Да-да…”

Там человек шесть. Явно рассчитывают, что буду сопротивляться. Они меня явно переоценивают. Троих, вполне, хватило бы. Я же не Брюс Ли….

Постоялец которого я зашиб дверью, очнулся. Лежит на полу и испуганно озирается.

Я прикрыл ему рот рукой и показал чтобы он молчал. Осмотрел его ссадину от удара на голове. Говорю тихо.

— Простите за вторжение. Я врач и не причиню вам вреда. Мне нужен только ваш телефон.

Лежа на полу, бедняга трясущимися руками достал из кармана гостиничного халата свой телефон и протянул мне. Следом, он протянул свой бумажник.

Я смотрю на него и качаю головой.

— Я не грабитель. Мне нужно сделать один звонок и я, тотчас уйду.

Набираю Изабеллу. Да, вероятно те же, что прослушивают меня, прослушивают и ее. Но я должен ее предупредить.

Долгие гудки. Наконец, ответила. Лишь только услышал ее голос, перебил ее.

— Белла, слушай меня, ты в опасности!

— … Джон… ты в порядке? Где ты?

— Я уже еду за тобой! Никому не открывай, даже если скажут что от меня! Забаррикадируйся. Никому не верь. Не бойся лапуля… я скоро.

Отключил телефон и вернул его испуганному мужику. Он так и остался лежать на ковре. Я наклонился к нему и спросил.

— Машина есть?

Тот закивал и показал на связку ключей у входа.

— Что за машина, где?

— Форд Экоспорт 67 GAW, парковочное место 16.

— Как вас зовут, вы местный?

— Галлахер, Метью… Милуоки, Висконсин.

— Очень приятно, Мэтью. Я, Джон. Одолжу вашу машину на час. Благодарю за помощь.

Вышел на балкон и сделав шаг, схватился за пожарную лестницу. Пару усилий и я внизу. Бегу к парковке. Машину нашел быстро. Отличный кроссовер. Через минуту, на полной скорости я несся сквозь поток машин.

Слышу, звонок на телефон.

“Черт! Я забыл избавиться от своего!”

Райф.

Включил вызов.

— Джасим, уходи из гостиницы. Ты в опасности! Нас предали.

— Райф, я никому не верю и тебе тоже. Извини, брат.

— К черту все, я сам себе не верю, Джасим. Я послал пару крепких ребят к Изабелле. Это мои люди, не из охраны.

— Я никому не доверяю и твоим людям, тоже.

— Джасим… поступай, как считаешь нужным. Я связался с властями, они уже...

Голос Райфа прервался. Я услышал возню и чей-то голос. Следом, послышались характерные хлопки и глухой вскрик.

Выдохнул, покачав головой.

“Черт, Райф…”

Вслушиваюсь и через пару секунд слышу сиплый голос друга. Он едва говорит…

— Джасим… прости, брат, посольству… не верь…

Вызов прервался. Долгие гудки.

Я выругался и ударил от злости по рулю, отчего машина уехала вправо.

“Райф, братец, ты всегда был живучим. Надеюсь, в этот раз, тоже выкарабкаешься…

Я на месте. Оставил машину возле соседей. Пробежал в темноте вдоль ограждения. Благо, деревья скрывали хорошо.

В доме Беллы, не горит свет и машины охраны, нет на месте….

“Хреново…”

Тихо поднял ставни, небольшого окна в коридоре на первом этаже и заполз внутрь.

В тот же миг я почувствовал как холодная сталь приклада уперлась мне в затылок.

— Нет, стойте! Это Джон! Отбой. Это свой! Свой…

Голосок Беллы. Лишь только услышал, на сердце стало полегче.

Глаза ослепил свет фонарика. Прежде чем я успел понять что здесь происходит, теплые и нежные руки моей девочки оказались на моей шее.

— Джон… Я думала ты уже не приедешь!

Я держу Беллу за талию оглядываясь по сторонам. Рядом с нами стоят три парня в камуфляже. Их лица скрыты. Один остался стоять на месте, а двое других, ушли к двери.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Говорю тихо Белле.

— Лапуля? Это так, ты меня послушалась? Я же сказал, не открывать никому!

— Джон, они уже были в доме, когда ты позвонил. Я хотела тебя предупредить, но не могла тебе дозвониться. Отправила сообщение в мессенджер. С твоим телефо…

— Да-да, знаю… Так кто это?

Белла замешкалась. Но голос надо мной ответил первым.

— Мы, уже… знакомы.

Парень снял маскировочный баф и я увидел того, кого встретить не ожидал.

Алекс Греф.

— Белла, какого черта ассистент твоего отца косплеит Cаб-Зиро?

— Джон... это долго объяснять. Алекс здесь, чтобы меня защитить.

— Ладно… Мы об этом еще поговорим… Ну, все. Увольняй его. Здесь я есть, для твоей защиты.

Греф, снова подал голос.

— При всем уважении. Но я останусь. Ситуация довольно серьезная и без нашей помощи вы, даже дом не покинете. Скоро прибудет бронированная машина, которая отвезет вас в безопасное место.

“Еще один хрен со своим “безопасным местом”. Я уже сыт теми кто рассказывает куда мне идти и что делать!”

— Ну… это мы еще обсудим. А сейчас, не оставишь меня с моей женой на пару минут, солдат?

При слове, “жена” выражение лица Грефа стало жестким. Он опустил глаза и сказал коротко.

— Хорошо, но я вернусь.

“Ого. А белобрысый серьезно сохнет по моей девочке. Ну, обломинго. Белла, со мной.”

Телефон Беллы зазвонил. “Зейн Али”.

А поклонники, я погляжу, косяком пошли…

Хотел забрать телефон из ее рук и выключить, но она оказалась проворнее. Ответила ему.

— Да, Зейн… Дома ли я? Ты рядом? Зейн, извини, но уже поздно, в другой раз. Я ложусь спать. Спокойной ночи.

Смотрю на Беллу и в моем взгляде то, чего я раньше не испытывал.

Ревность.

Белла улыбнулась и потянулась к моим губам.

Целую ее и после, говорю.

— Об этом чудиле, ты мне тоже, позже расскажешь?

Я хотел что-то еще сказать как в дверь настойчиво постучали.

Белла встала и издалека спросила.

— Кто там?

— Белла, это Зейн. Извини за поздний визит, но хочу сообщить кое-что важное.

— Я не одета. Это может подождать до завтра?

— Изабелла, я друг, помнишь? Ты избегаешь меня? Я на пару слов и не задержу тебя.

Белла, наивная душа, встала с места. Я схватил ее за руку и сказал, что она никуда не пойдет.

— Он обычный клерк, Джон, он не опасен.

— Белла, в Райфа стреляли. Не исключаю, что мой друг уже убит. Ко мне в гостиницу вломились, я чудом смылся... Дом моей матери разнесли к черту. Это не шутки, лапуля. Когда я говорю, что никому нельзя доверять. Послушайся меня!

Белла согласно кивнула и села обратно, рядом со мной на кресло.

В этот момент мы услышали несколько глухих хлопков. В дверной замок дома Беллы, кто-то стрелял.

Заблаговременно придвинутый к входной двери, шкаф, защитит нас на какое-то время, но здесь, оставаться долго нельзя.

Белла смотрит в сторону и тихо восклицает.

— Там же... Зейн! Надеюсь, он не пострадал! Они стреляли… Могли попасть в него!

— Ох, Лапуля, у меня есть для тебя плохая новость. Думаю, это именно твой “друг” Зейн и стрелял…

— Что?! Нет… Он не мог, Джон… Он же представитель посольства!

Вижу, малышке нечем дышать от осознания этой реальности.

— Мне жаль, милая, но я не ошибаюсь. Последняя фраза Ральфа, после того, как в него стреляли была “люди посольства”... Думаю, Зейн Али работает, на тех, кто устроил резню в княжестве. Все из-за чертового наследства...

В доме послышалась стрельба. Снаружи уже не стесняясь стреляли без остановки.

Парни в камуфляже рассосредоточившись, отстреливались от нападавших. И пару раз, слышал по крику снаружи, что успешно.

Я схватил Беллу за руку и потащил за собой, обратно в коридор.

Наклонился к ней и глядя в ее испуганные глаза сказал.

— Мы уходим, Белла. Сейчас! Как я и обещал. Конечно, я надеялся сделать это мирно, а не под пулями. Ну, как есть. Ты мне доверяешь?

Малышка вместо ответа обняла меня вокруг шеи. Прижалась ко мне вся. Так это у нее искренне получилось, что даже меня растрогала. Я ее горячее тело к себе прижимаю и ощущаю как кровь во мне заиграла. Ох, надо отвлечься… Не очень вовремя я воспламенился. Так… таблицу умножения надо повторить… А ладно, черт! Лучше думать о сексе, чем о смерти.

Я поцеловал Беллу и взяв за руку потянул за собой к окну. Вылез первый и помог выйти ей. Ее рюкзак на плечо закинул, вместе со своей сумкой. Небольшую переноску с собакой она сама в руках несла.

Вдали замелькали огни полицейских сирен. Выехали на перестрелку. Вовремя. Отвлекут от нас.

Мы подбежали к оставленному мной "форду". Я сел за руль и осторожно поехал сквозь дворы с десяток метров. Только после этого, выехал на дорогу и на полной скорости помчался к трассе. Там меня уже должны были ждать мои друзья.

Я повернул голову. Белла на меня смотрит. И так, хорошо смотрит. Член мой в штанах, снова ожил. Жаль у нас времени совсем нет. Я бы за такой взгляд непременно отблагодарил ее и не раз… Но, все будет. Как только прорвемся на трассу. То можно будет выдохнуть и сказать что получилось. А там, меньше суток и дома…

— Белла, дай мне свой телефон.

Малышка протянула телефон. Я взял его в руку и свой тоже и с размаха выбросил в окно. Белла ойкнула и смотрит назад. Оба телефона разлетелись на части по всей дороге.

— Теперь, нас никто не сможет ни прослушивать ни засечь.

Белла отвела глаза. В окно смотрит и кулон свой, в руке держит. Что-то притихла. Испугалась наверное. Перестрелка была серьезная. Но и девочка моя не из робких. Уже не раз проявила себя в таких сложных ситуациях на высоте. Ни истерики, ни паники. Умница.

Слышу, тихий шум снаружи. Словно мало нам приключений. На лобовом стекле, то здесь, то там, стали появляться частые и крупные капли дождя. Через пару минут дворники заработали на всю, смывая с лобового стекла реки дождевой воды.

Мы приехали на место.

Я остановил машину и жду.

Белла огляделась и не понимая что происходит, смотрит на меня вопросительно.

— Мы кого-то ждем, Джон?

— Да. Хорошего друга. Он подъедет на своей кобылке и отвезет нас с тобой в самое прекрасное место на земле…

Белла переспросила:

— Кобылке?

Я усмехнулся тому как это прозвучало. Но это не я придумал, так свою машину называл мой друг. Хотя, Белла права, на лошадь это было похоже меньше всего.

Позади на шоссе я услышал знакомый дальний сигнал.

“Майк”

Мой друг как всегда точен.

Я сказал Белле ждать в машине и приоткрыл дверь выглядывая назад.

Сзади, к нам приближался мощный, сияющий хромом, огромный трак. Черная кабина с блестящими хромированными деталями переливалась в свете фонарей. В темноте не сразу был заметен огромный прицеп, который тащил тягач.

Великолепный, сияющий "Peterbilt" с грозным рыком остановился послушно как щенок рядом с нами.

Белла открыв рот смотрела на грузовой трак с восхищением и удивлением.

Я вышел из машины и первым поприветствовал друга. Дождь не затихал. Мы решили отложить знакомство до того как переберемся в его кабину.

Взял наши вещи. Перед тем как оставить машину, написал записку, с названием отеля и именем владельца. Прикрепил к рулю, закрыл ее на ключ и закинул ключи внутрь кабины.

Пока мы переходили из одной машины в “кобылку” Майка, мы успели полностью промокнуть под сильным ливнем.

Как только мы появились в кабине я представил их друг другу.

— Майк — это моя жена, Изабелла. Лапуля, этот человек, мой хороший друг Майк Митчелл. Он отвезет нас домой на своем роскошном траке.

Белла с улыбкой кивнула ему и сказав “очень приятно” протянула свою руку, Майку. Который тотчас сжал ее своими большими ручищами.

— Я очень рад что познакомиться с вами, миссис. Очень рад узнать, что мой друг, наконец, женился! Для Джона, я сделаю все... Видите эту руку?

Он закатал по плечо рубашку, показав пару небольших шрамов что шли вдоль руки.

— Четыре года назад, я попал в серьезную аварию. Не на этой “кобылке”. Тогда, я водил другую. Так, после той аварии, от моей руки почти ничего не осталось. Десять врачей убеждали меня, что руку не спасти и нужно ампутировать.

А что я за водитель без руки?

И вот этот пацан…. Он один, взялся меня оперировать. Десять часов заново мне собирал руку. И как видите, рука как новая, лишь, пара царапин осталась на память! Так что, это не просто слова, для Джона, я сделаю все что угодно, в любое время. Тем более, мне по пути. Ну что поехали?!

Майк завел тягач, включив обогрев в кабине, чтобы мы просохли.

Белла, промокшая и взволнованная, жмется ко мне, с интересом поглядывая на дорогу впереди. Я обнял ее и в размеренном покачивании кабины, через пол часа моя девочка уже спала у меня на плече. Обнимаю ее рукой. Прижимая к себе, целую ее мокрый лоб. Мимо мелькают улицы и города.

Первые часа два я вполголоса общался с Майком, рассказывая ему о моих приключениях. Затем, укатанный этим днем, тоже задремал.

Очнулся, когда услышал что мы остановились.

Белла подняла голову. Она очень милая, когда сонная. Растерянно оглядывается.

— Джон, мы что, приехали?

— Нет, малышка. Это гостиница в которой мы остановимся на ночь. Впереди еще столько же ехать. С утра отправимся. А пока, пообедаем и отдохнем.

Я взял наши вещи и мы пошли в гостиницу.

Возле стойки стоял Майк и разговаривал с управляющей. Он подмигнул мне и сказал громче.

— А вот мой брат с невесткой. Запишите на мои документы, Митчелл, два номера.

Белла, когда услышала, что номера только два и мы с ней, явно будем ночевать вместе, покраснела. Я усмехнулся с ее реакции и крепче сжал ее руку.

Майк передал нам ключ от нашего номера и пожелав доброй ночи, сказал что он идет искать хорошее пиво.

Я взял наши вещи и мы поднялись наверх. В гостиничном номере, довольно скромном, две кровати стояли раздельно. Положил мои вещи на одну из них.

Вещи Беллы я оставил на кресле. Она вышла. Пошла выгулять свою собаку.

В ее отсутствие, я решил принять душ. Когда вышел, Белла уже вернулась с прогулки. Она сняла куртку и расчесывала намокшие от дождя, волосы. Услышав мои шаги, она обернулась. Ее взгляд завис на мне, стоящем перед ней, в одном полотенце. Белла нервно сглотнула. Опустила глаза, сдерживая смущенную улыбку и покусывая свои губы.

Разложив вещи, она взяла полотенце и прошла мимо меня в душ.

Я хотел взять банку пива из холодильника. Но передумал, вспомнив свое обещание не пить больше.

Сел на кровать и накинув на голову полотенце, тщательно сушил волосы. Когда я опустил полотенце вниз, то увидел Беллу.

Она стояла прямо передо мной. Только что после душа.

Без полотенца.

Обнаженная, мокрая и взволнованная.

Я встал напротив нее. Одним движением, скинул свое полотенце на пол. Протянул руки к ее лицу и привлек ее к себе. После чего, медленно с огромным удовольствием накрыл ее горячие, влажные после душа, губы, своими.

Смотрю в ее прекрасные глаза. Она так нежно улыбается мне. Но ее взгляд, это чистый огонь. Тот самый, который я так давно мечтал разжечь.

***

Глава 16. Искушение желанием

Я должен остановить ее.

Уф…

Обнаженная и мокрая… Самая прекрасная и желанная женщина стоит передо мной.

“Ладно, ей то я объясню... Но как мне, черт возьми, остановить себя?”

Мой член призывно пульсирует, становясь все тверже от такой близости к ней.

“Изабелла, как и любая идеальная жена, ты делаешь меня лучше и сильнее… Но сдерживать себя рядом с тобой, не просто…”

Была бы это была любая другая женщина — счет до того, как я с невероятным удовольствием трахнул бы ее, шел на секунды…

Но это, не “любая другая женщина”.

Это моя Изабелла.

Я — ее первый мужчина. Я ее муж, а она моя жена. Но, пока что, только формально.

Я не познал этой женщины. Не познал чувственную сладость ее тела. Не подарил ей нежность и наслаждение, которое могу и хочу дать.

Наш секс.

Я буду любить эту женщину со всем пылом и страстью.

Это произойдет очень скоро.

Но не здесь. И не так.

Наш первый раз не произойдет в этом убогом номере. На кровати с расшатанными ножками, куда дальнобойщики приводят шлюх.

Нет.

Мне понадобится все красноречие, чтобы Белла поняла мой отказ верно. Смотрю на нее и ладонь сама тянется к ней.

“Черт! Без одежды она воплощение моих самых сладостных грез. Мечтаю испробовать ее всю. Девушка не знавшая мужчины — мой наркотик. Ее киска такая нежная… Могу лишь с наслаждением предвкушать, какова она на вкус…”

Смотрю на взволнованное лицо Изабеллы. Я заметил как у нее перехватило дыхание, когда я предстал перед ней полностью обнаженным. Ее состояние легкого шока и возбуждения, невероятно польстило мне.

Ее чувственный рот, немного приоткрыт от удивления. Она смутилась, но не отводит взгляд от моего возбужденного, мокрого члена. Это очень заводит. Как только я скинул свое полотенце на пол, эта девочка забыла о стеснении и робости. Ее волнение испарялось, уступая место желанию. Она нервно сглотнула закусив губу. Казалось, в этот момент все внимание Беллы сфокусировалось на моем члене. И этот легкий жест рукой. Она так мило сдерживает себя… От меня не скрылось как ее пальчики на секунду взмыли вверх в желании коснуться его.

Я протянул руки к ее лицу и привлек ее к себе. Целую ее нежные, мягкие губы, покусывая их с удовольствием. Она полностью в этом поцелуе. Льнет ко мне, с тихим стоном посасывая мой язык, нежно лаская меня в ответ. Касается пальчиками меня, так осторожно, словно боится упасть в пропасть.

Чуть отстранился и смотрю в ее прекрасные глаза. Она ждет. Но я не собираюсь делать того, что она хочет. Хотя, черт возьми, я и сам хочу ее.

Я поднимаю ее на руки и несу к кровати. Белла обхватила меня за шею руками и смотрит мне в глаза.

Ее грудь касается моей руки и ее торчащие соски так и манят мои губы прильнуть к ней….

“Ох… и как здесь, сдержаться!”

Она такая манкая и хрупкая. Лежит передо мной, согнув колени и чуть сведя ноги.

Наклоняюсь к ней и целую ее нежно, называя ее по имени. "Изабелла. Моя Изабелла."

Целую ее нежно в лоб. Затем, поднимаю обе ее руки и нежно целую ее запястья.

После чего, целую ямочку между ее роскошных, торчащих грудей.

Я уже на грани и готов кончить, просто в этот момент… Но я не останавливаюсь.

Мои губы скользят ниже, к ее животу. Чувствую как ее нежная кожа дрожит от возбуждения и предвкушения.

Я протянул руку и провел ладонью по ее лицу, другой рукой я обнял ее ноги, прижав ее всю к себе. Погрузил губы в ее мягкий животик и замер так на минуту.

Белла произносит мое имя. Она немного смущена этой заминкой. Не понимает почему я молчу.

Я вдохнул пьянящий аромат ее нежной кожи и произнес:

— Изабелла. Какая же ты прекрасная… Я невероятно счастливый мужчина. Ты тот подарок которого я, чертов неудачник и болван, ни капли не достоин. Но я буду стараться заслужить каждую секунду твоей нежности, любви и внимания. Клянусь тебе.

— Джон, именно потому, что это ты — я здесь. Прошу, не говори так о себе…

Я сделал глубокий и тяжелый вдох и продолжил.

— Белла, я говорю как есть. Ты роскошная женщина и я потрясен твоей красотой. Как, вероятно ты и сама заметила, я возбужден до предела. Очень хочу тебя. Давно хочу и никогда не скрывал этого. Но прости мне следующие слова. Белла, мне жаль, но сегодня, этого не случится.

— Что?

— Этого не произойдет. Секса, между нами. Здесь и сейчас, нет. Говоря буквально — сегодня, мой член не коснется твой роскошной, прекрасной, девственной киски…

Белла отстранилась от меня. Ее глаза потухли и бродят в поисках чего-то, чем она могла бы прикрыть свою наготу. Опустила глаза и говорит тихо:

— Джон, ты заставляешь меня смущаться. Чувствую себя глупо. Не понимаю… Я что-то сделала не так?

Наклоняюсь к ней и прижимая к себе, целую снова. Касаюсь губами ее лица и говорю.

— Белла, ты чудо! Нет, ты моя идеальная девочка! И все о чем я прошу тебя, чтобы ты сохранила этот свой настрой до завтра.

— Завтра?

— Да, завтра мы приедем в очень особенное место. Там, где находится земля моих предков. Где родился мой прадед и до сих пор, стоит дом который он построил два столетия назад своими руками. А я, полностью восстановил его. Огромный, красивый дом, который ждет нас с тобой. Именно туда я хотел привести свою жену. В этот чудесный дом.

Он стоит на холме, у бурной горной реки, окруженный полями вереска, полыни и лаванды.

Я хочу привести тебя в этот дом. И это станет началом нашего пути с тобой.

Это правильно.

А здесь, вот так, в сумраке дешевых гостиничных ночников — нет. Я не хочу брать, то сокровище, что ты даришь мне, словно вор в темноте.

Я буду любить тебя так, как ты того достойна. В нашем с тобой доме. На нашей семейной постели…. Хм… ну, как минимум первый раз, да. Хочу, чтобы это произошло именно там. Ну, а после, я буду готов любить тебя где угодно, в любое время 24/7… Ты мне веришь, лапуля?

Белла улыбнулась и прижалась ко мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— То, что ты описал Джон, это прекрасно! Я не ожидала услышать подобные слова от тебя. Не знала, что ты такой романтичный. Думала, что как медик и как хирург, ты смотришь на секс, более прозаично… Джон, скажу одно, я очень хочу тебя. Сейчас или завтра. Окей… Я согласна.

— Очень хочешь… Хм… как врач, скажу что воздержание это не очень хорошо… И сейчас, мне придется позаботиться о своей прекрасной жене. Если ты позволишь мне небольшую нежность, сегодня.

— Да… Но ты сказал, что…

— Доверься мне…

Она кивнула и откинулась на подушке.

Я целую ее плечи, ее грудь. Она по прежнему мокрая. Нежно провожу ладонью по ее груди. Ее твердые соски упираются мне в ладонь. Опускаю руку вниз. Медленно веду по ее животу, к бедрам. От моих прикосновений вся ее кожа покрылась мурашками.

Каждый раз когда я касаюсь ее, она вздрагивает словно ее пронзает слабый заряд тока.

Я опустил руку к ее мокрому холмику. Тонкая полоска светлых волос на лобке кружит мне голову от предвкушения наслаждения. Мои пальцы проскользнули к нему, едва касаясь. Следую ниже, между ее бедер.

“Вот и она, сладостная обитель наслаждений!”

Погружаю пальцы поглубже и смотрю на них. “Моя хорошая, какая же ты сочная… Да, щедрая влага на моих пальцах, это не душевая вода. Эта девочка течет от меня. Как хорошая жена, она по настоящему хочет своего мужа.

Я прикрыл глаза и издал довольный стон.

“Белла, ты просто мой рай…”

Теперь все. В мире нет такой силы, что остановит меня. Хочу прильнуть и испробовать ее всю, сейчас же.

Я спустился ниже и развел ее ноги. Прильнул ртом к ее мокрому бугорку и коснулся языком ее складок, проникая между губок. Нежно поглаживая указательным пальцем, проникаю языком все глубже внутрь.

Белла охнула и изогнулась, отстранившись от меня.

— Изабелла… Прикрой глаза и почувствуй как я целую тебя всю… Это мой способ сказать тебе как ты дорога мне. Позволь мне это…

— Да…

Она произнесла это на выдохе, голосом полным желания. Расслабилась, подавшись ко мне ближе.

Я снова наклонился к ее киске и уже более требовательно ласкаю ее. Мои пальцы проникают внутрь. Постепенно погружаю в нее один, затем, два пальца. Нежно и неторопливо. Растягиваю ее узкую сочную киску, чтобы она была готова принять мой член… Очень, очень скоро…

Да, она довольно узкая и это отдельное удовольствие, предвкушать как мой член войдет в нее завтра…

Мой палец проникает в нее, двигаясь интенсивно вперед-назад, отчего Белла тихонько стонет, приподнимая бедра мне навстречу.

Ласкаю вдоль языком, скользя вокруг ее клитора, легонько посасывая его. Настойчиво и с наслаждением вылизываю всю ее, такую сочную и дрожащую. Нежно посасываю, неторопливо двигаясь кругами. Затем, снова ласкаю уже более резко, проникая языком.

Слышу ее дыхание стало более громким и прерывистым. Белла стонет громче. Ее ножки нетерпеливо сжимают мои плечи. Она охает и громко всхлипывает. При этом у нее вырывается на выдохе — “Джон!”

Ее пальцы хаотично ищут опору в моих волосах. Ее трясет мелкая дрожь и наконец, она сильно кончает, одарив меня сладким нектаром щедро льющимся из ее киски.

Я приподнялся и прижав ее к себе, целую ее живот, оставляя на ее коже влажные следы ее соков.

Склонился над ней, такой обессиленной, розовощекой и смущенной.

— Если хочешь попробовать какова ты на вкус, лапуля, то могу поцеловать тебя и узнаешь…

Белла игриво улыбнулась, приподняв бровь. Алый румянец еще гуще залил ее щеки, но она согласно закивала. Я прикоснулся к ней своим влажным ртом и она щедро вобрала мои губы, разделив со мной то удовольствие, что мы только что подарили друг другу…

“Моя женщина… Могло ли быть иначе?!”

— Ты сладчайший цветок и ты прекрасна, не только внешне, но и на вкус. Уверяю тебя, это так…

А сейчас, ты можешь пойти в душ, пока я дам себе разрядку. Потому что мой член не так принципиален, как я… Он все еще весьма тверд и упорно хочет тебя трахнуть. И я его прекрасно понимаю… Но сегодня, он будет довольствоваться моей рукой…

— Джон, хм… А это должна быть именно… твоя рука? Мы можем пойти в душ вместе…

Я услышал слова Беллы и потерял дар речи. Смотрю на нее и улыбаюсь как дурак. Не произнеся ни слова подхватил ее, обняв за талию и тяну за собой в душ.

Мы вошли в кабинку. Я включил воду и смотрю как теплые струи воды скользят по ее белоснежной коже, по ее груди.

Не двигаюсь. Даю ей время решиться. Белла протягивает руку к моему члену и нежно касается головки.

Мой член чуть дернулся от ее прикосновения. Я протянул руку к ее ладони и положил ее сверху. Белла посмотрела на меня и снова касается головки. В этот раз обхватывая мой член своими мокрыми пальчиками, более решительно.

Я не мешаю ей, лишь легонько направляю ее руку, показывая ей куда и с каким темпом двигаться.

Ее нежные пальчики невероятно ощущаются. Я уже на грани. Рука Беллы ритмично и нежно сжимает мой член, скользя по головке и я дышу все глубже. Не выдерживаю и обхватываю ее руку вокруг моего члена, потому что я близок. Еще пару движений и наконец, я кончаю, выстреливая себе и ей на живот, погружая ее пальчики в мою сперму.

Выдыхаю, падая назад спиной, опираясь на холодную стенку душевой. Кайфую, наблюдая за Беллой.

Словно завороженная она с восторгом смотрит на мой член извергающий семя под струями душа. Ее пальчики по прежнему касаются его так ласково, я бы добавил — с любовью...

“Невероятная…”

После душа я вытер ее полотенцем насухо и подняв на руки, отнес на кровать.

Склонился ней над и целую ее мокрые губы с такой новой, невероятной нежностью, неизвестной мне до этого. Эта девушка… она снимает все мои защитные слои и барьеры, один за другим. Так легко…

— Джон…

— Да?

— Останься, пожалуйста, со мной. Хочу чувствовать тебя рядом. Хотя бы, пока не усну…

— Лапуля, тебе не придется упрашивать меня… И не мечтал, что попросишь об этом.

Я лег рядом с ней и выключив ночник, укрыл нас с ней, свежим, мягким покрывалом. Прижался всем телом к ее белой, изогнутой спинке. Ее белоснежная, упругая задница, упирается мне в пах, отчего желание, хоть и тихое, но по прежнему бурлит во мне.

Но… мы оба устали. Ладно, позже наверстаем…

Мои губы протискиваются к ее плечам и шейке. Нежно целую ее, желая доброй ночи.

В этот момент, я чувствую ее пальчики на моей руке. Она обхватывает их и сплетая их со своими, прижимает к своему животу.

Я закрываю глаза и в моей голове возникает четкая фраза:

“Люблю ее…”

Открыл глаза в темноте. Слышу ее ровное дыхание. Но ее сердечко стучит громко. Она, тоже, не спит.

Может, думает о том же…

Сам не заметил как заснул. Еще только начало светать, как громкий стук в дверь разбудил нас.

Я встал и впрыгнув в боксеры, прикрывшись курткой Беллы, подошел к двери.

— Да?

— Джон, это Майки. Знаю, что рано. Просыпайтесь голубки, пора в дорогу!

Я открыл дверь и смотрю на друга. Он взглянул на мой внешний вид и оценил его громким насмешливым гоготом. Но тотчас стал серьезным. Я хотел спросить отчего такая спешка, но он перебил меня.

— В машину, бегом! В дороге все расскажу. Все оставьте. Завтрак, я взял на нас всех, плюс отличный кофе с горячим яблочным пирогом дожидается нас в кабине. Буди свою принцессу и в путь!

— Всё серьезно, Майк?

— О, да, доктор! Мотаем отсюда или лично встретите незваных гостей.

Он не стал договаривать. Хлопнув ладонью по двери, развернулся и пошел к своей “кобылке”.

Черный “Peterbilt” тихо гудел, сотрясая землю и воздух вокруг себя.

Когда я закрыл дверь, Белла уже надевала кроссовки. Взяв сумку, она на ходу закрывала переноску с собакой.

Мы собрались за минуту и вышли.

Прогулявшись недолго с Кланкой, вокруг тягача, Белла поднялась к нам в кабину.

Майк захлопнул дверь и мы отправились в дорогу немедленно.

Слушаем как по рации Майку передают странные сообщения, похожие на дурацкие детские стишки. Майк взял рацию и с усмешкой ответил незнакомцам на том конце.

— Красная шапочка, наебнула волка. Хрена лысого им, а не пирожков.

Наклонившись в сторону Беллы он смущенно добавил.

— Простите мат дикаря, миссис. Забыл, что я в приличном обществе.

— Прошу вас, Майк. Это не страшно. И зовите меня, Белла!

— Белла, хорошо. Завтракайте! Я взял все самое свежее. Там сэндвичи и картошка. А в этой упаковке пирог. Да еще какой!

Я согласно киваю, понимая о чем он говорит. Белла смотрит на нас двоих растерянно. Она все еще сонная. Ее длинные волосы собраны в обычный хвост. Но ее глаза, блин, горят как два драгоценных камня, когда она смотрит на меня…

Снова голове мелькает запретная фраза. Тушу. Не готов я выпустить это. Но как же она хороша сейчас…

Майк своей одой пирогам, отвлекает меня от очарования моей девочкой.

— Запомните мои слова! Вкуснее яблочного пирога, чем готовит Эдна, вы нигде не попробуете! Ладно бы только пирог! Ох, а ребрышки на гриле… М-мм, жаль вы вчера ушли, это было фантастическое удовольствие.

Мы с Беллой переглянулись, заговорщицки улыбаясь. На уме у нас обоих был наш вчерашний вечер. Который… и без ребрышек на гриле, получился фантастически незабываемый.

Белла с аппетитом ест сэндвич и картошку фри. А я пью кофе. Так уж привык. Сначала кофе, затем, все остальное. Наклоняюсь и откусываю кусок сэндвича у нее.

Она улыбнулась, так искренне. Не злится, не убирает руку. Напротив, поддается мне. После сэндвича, также подает мне картошку, предварительно щедро макнув ее в соус.

— Вкусно, лапуля, я могу привыкнуть, это слишком приятно.

— Привыкай, Джон, мне тоже приятно…

Она игриво смотрит на меня. В ее взгляде полном зажженных фейерверков, я и без намеков вижу ее желание. У меня мгновенный отклик, движение ниже пояса не заставило себя ждать. Наклонился и целую ее, касаясь ее лица рукой. Смотрю на нее. Она смеется и говорит шепотом:

— Мне понравилось. Горячий был поцелуй… И губы твои так приятно пахнут кофе…

Делает вдох, опустив голову мне на плечо. При этом, поглаживает меня по груди пальчиками так игриво.

“Черт, хочу ее снова. Надо переключится, срочно…”

— Майк, Так расскажи, что случилось?! Я догадываюсь, что это по мою душу… Но так рано, необычно, может я ошибся?

— Нет, друг мой. Ты прав. Всю ночь ваши “друзья” рыскали по стоянкам тракеров. Несколько моих товарищей на похожих “кобылках” очень невежливо обыскали какие-то легавые в штатском. Товарищи мои, не из трусливых, утрамбовать в бетон могут легко, не успеешь чихнуть. Но даже им досталось.

Явно вас ищут. Мой кореш засек их переговоры на секретной частоте. Засветили в беседе легавые и мою “кобылку” и ваши имена. Поэтому, сейчас мы едем крысиными тропами. Они не такие красивые. Но зато, доставлю вас домой раньше. А сам, дальше, в рейс.

— Я хотел чтобы ты погостил пару дней, Майк…

— В другой раз, Джон. Хочу отвлечь их внимание на пару дней. Мой “Петербилт” заметный тягач. Не пропустят. У меня как раз отличный заказ в Айдахо есть. Прокачу этих легавых с ветерком…

С этими словами он захохотал, довольный собой.

Белла слушала его, встревоженная этими новостями.

Я обнял ее и шепотом добавил.

— Смотри на меня, лапуля. Верь, мне! Все будет хорошо.

Наклонился к ней и шепотом добавил:

— А не угостит ли меня, моя жена, сочным, яблочным пирогом?

Я иронично поднял брови, намекая на кое-что другое, отчего Белла засмеялась.

Она отломила кусочек пирога от своего и стала меня кормить. А я с удовольствием этим пользовался.

— Счастливый ты мужик, доктор! Смотреть на вас, ребята, кайф! Душа радуется. Таких влюбленных как вы, давно не видел!

Восклицание Майка, смутило Беллу. Она зарделась, укрывшись за стаканчиком с кофе. Смотрю на нее. Сжал ее пальчики в своих и тихо, но уверенно, ответил.

— Да.

Белла смотрит на меня по-новому. Будто, заново узнает. Многое в этом ее взгляде; сомнение и страх, тревога и надежда. Но вижу и то, чего не видел в ней, так явно, раньше.

Яркую, не гаснущую искру.

Это не страсть. Другой огонь.

Я знаю что это, потому что чувствую, то же.

Любовь.

***

Глава 17. Часть 1. Помолвка

Я смотрю на вспышку искр, что вырываются из ствола винтовки, в руках матери Джона. Все вокруг в дыму. Снова оглушающий выстрел и еще один. Хотя Дебора Вайз стреляет вверх, в воздух, вся терраса наполняется запахом пороха и гари.

Я спешно прикрываю свою наготу и отвязываю веревку, освобождая обе руки.

“Наконец, я свободна и все позади!”

Наклоняюсь и собираю с пола свое изодранное, праздничное платье. Руки все еще слегка трясутся от волнения и страха. Понемногу прихожу в себя.

На ладонях высохшая кровь. Не моя. Джона. Мне пришлось дважды оглушить его, чтобы спасти свою жизнь.

Спастись, именно от него.

...

Безумный вечер.

День помолвки. Нашей с Джоном… В крошечном поселении его предков. Все должно было быть совсем иначе. Но, как однажды сказал он сам, вероятно мы родились под не самой счастливой звездой.

Примерно в полдень Майк Митчелл благополучно привез нас на то самое место. Я вышла из машины и не могла налюбоваться на красоту окружающей дикой природы. Джон сказал что рядом граница с Канадой. Поэтому, здесь в этом северном округе, потрясающее количество озер.

Это на самом деле оказалось одно из самых красивых мест на земле. Джон не преувеличил. Высокие, синевато-зеленые сосны устремлялись вверх, тая под белоснежными облаками, а их стволы, казались бесконечными, отражаясь в идеальной, молочной глади горного озера.

Вдоль серебристого, скалистого, каменного берега покрытого густым мхом и кустарниками, неспешно двигаются редкие лодки. Но их не видно, за крупнолистными цветами, что щедро усеяны бутонами, даже в эту осеннюю пору. Такого пестрого разнообразия цвета я давно не видела. А воздух настолько прозрачный и свежий, словно только что прошел дождь.

Мы ждали лодку чтобы перебраться на другой берег, как услышали лай собак позади нас.

Джон обернулся и его лицо просияло. На дороге стояла его мать. Дебора Вайз. Вместе со своими собаками она вышла нас встречать. Псы, завидев Джона стали забавно скулить и лаять, словно ругая его за долгое отсутствие.

Дебора подошла и обняла сына. Затем, также по-родному, меня. Я смутилась, но она мне сразу сказала:

— Обещаю, сильно не липнуть. Но я слишком рада видеть вас целыми и невредимыми, дети мои!

Мать Джона отнеслась ко мне сразу не просто как к невесте своего сына, а как к своей дочери. Я, почти забывшая, что такое материнские объятия, еще немного дичилась. Но постепенно, привыкла.

Дебс предупредила всех в поселении что "приедет ее сын с невестой" и нас уже ждали. В местном пабе за наше здоровье выпили пива и “заставили” съесть пирог испеченный в нашу честь.

Деббс сказала что в честь нашей помолвки она устраивает сегодня небольшую вечеринку, для самых близких.

Друзья Джона, предупредили, что его ждет мальчишник. Сказали что у него есть час и после, они забирают его с собой.

Джон взял меня за руку и повел к реке. Мы спускались минут пять и у небольшой пристани я увидела его.

Дом.

Наш с Джоном. Старинный и величественный, утопающий в цветах, в тени сосен, между рекой и озером.

Джон открыл входную дверь и мы вошли.

Изнутри дом был обшит разными породами дерева, от почти черного до темно-медового цвета. Большая часть мебели, была сделана вручную с большим мастерством, предком Джона. Витиеватые витражи украшали входную дверь и верхушки огромных окон из которых открывался захватывающий дух вид, на озеро и горы.

— Джон! Это место… Здесь так красиво, что мне нечем дышать от эмоций!

Он обнял меня и прижав к своей груди, просто стоял и смотрел тоже.

— Вот это и есть место, которое я готов назвать домом моей семьи.

— И об этом доме, точно, никто не знает?

— Точно. Я сам узнал о нем не так давно. Умер далекий родственник моего деда и его юрист написал, что тот, все завещал нам. Когда мы приехали первый раз, хотели продать все. Но не смогли. Я приезжал, после, почти каждый год. Постепенно, приводя его в порядок. Все лето находясь здесь, у озера.

— Понимаю. С первого взгляда возникает такое чувство, словно я уже была здесь. Как потерянный дом которого у меня никогда не было.

—Теперь, он есть, Белла. Это наш с тобой дом. Нашей с тобой, большой семьи. Ты хочешь этого?

— Да, Джон. Очень.

Произнесла эти слова с улыбкой. Не успела договорить как почувствовала на себе руки Джона, что настойчиво скользят по моему телу. Он наклонился ко мне и его губы захватывают мой рот. Я отвечаю и уже обнимаю его жарче. Он покрывает поцелуями мое лицо, спускаясь ниже. Прижался губами к моей шее, отчего мне немного щекотно. Я тихо смеюсь, повторяя шепотом его имя.

Джон прижимает меня к себе, и целует меня. Захватывают мой рот так страстно и губы его не останавливаясь скользят ниже по подбородку к моим ключицам. Настрой его откровенный и решительный. Сжимая мою грудь ладонью, второй рукой он нежно поглаживает мою задницу скользя вглубь бедер… Но, вдруг останавливается. Издает стон отчаяния, саркастично смеется и нехотя отстраняется.

— Черт! Увлекся и потерял голову… Близость к тебе сводит меня с ума. Совсем забыл, нас ждут в этом чертовом пабе. Но это, всего на пару часов. Я так хочу тебя, что мозги совершенно не слушаются. Не могу дождаться этого вечера… Ох, милая моя Белла, осознание что ты станешь моей сегодня… Есть ли кто счастливее меня?

Джон поднимает мои руки к губам и целует их. Тянет меня к одной из дверей, что находится чуть поодаль.

Одним движением ладони он толкает ее и я ахаю.

Белоснежная спальня с широкими, панорамными окнами и балконом нависающим над рекой. Огромная кровать с покрывалом из светлой шерсти усыпана двумя рядами подушек с ручной вышивкой.

У изголовья стоят огромные вазы со свежими цветами, а на покрывале лежит большая коробка с карточкой. На ней мое имя.

— Джон, что это?

— Небольшой подарок от жениха невесте, в день помолвки.

Он целует меня и стоит рядом, ожидая когда я открою ее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Открыла коробку и вижу платье. Простое и элегантное. Сверху, лежит коробочка поменьше. Открыла — в ней, тонкое ожерелье из белого золота с небольшим бриллиантом.

Джон наклонился и подняв его за цепочку, сказал.

— Ты позволишь мне надеть его тебе?

Я подняла волосы и Джон застегнул замочек. Не удержавшись, он нежно прикоснулся губами к моей шее, любуясь мной. Смотрю в зеркало как сияет на цепочке этот розоватый бриллиант в оправе в виде маленькой звезды.

— Ох, как красиво! Мне так нравится, Джон, спасибо! Звезда — мой любимый символ…

— Да, милая, я это знаю.

Он произнес это так просто, но для меня такие мелочи и внимание, значат много. Подняла глаза и молча смотрю на его красивое, улыбающееся лицо.

“Мой мужчина… Любимый…”

Но, он этого не знает. В моем осторожном сердце столько невысказанных чувств. Отчего-то все не решусь открыть их ему.

Джон провел ладонью по моему лицу, задержав указательный палец на моих губах.

— Белла, можно тебя попросить?

— Да?

Джон не ответил сразу. Обхватил руками за мои плечи и прижал к себе. Целует мою макушку и говорит:

— Я устал бояться, Белла.

— Бояться?

— Да.

— Каждый день я испытываю чертов страх, что совершу какую-нибудь дичь и потеряю тебя.

— Меня?

— Да. Не сомневаюсь что однажды, я сделаю это. Разочарую тебя. Но прошу, дай мне шанс все исправить. Хорошо?

— Джон, милый. Я тебя…

Хочу сказать ему, но слова, снова застревают в горле. Переполненная чувством нежности к моему мужчине, по какой-то причине, я не могу произнести их вслух.

Он серьезно посмотрел на меня и спросил:

— Невеста моя, милая и нежная, так ты оставишь мне этот шанс?

Я киваю, шепотом отвечая “да”. Улыбаюсь и тяну руки к его лицу.

Он снова целует меня нежно, но в его глазах я вижу совершенно другой настрой. Этот мужчина как хищник, ждет своего часа не желая тратить сил, пока не придет его время. У меня от этого взгляда мурашки пробежали по коже.

Через пол часа я приняла душ и переоделась в новое, подаренное Джоном, платье.

А он сам, ждал меня в гостиной. Когда я спустилась, он взял меня крепко за руку и повел на праздник устроенный в честь нашей помолвки.

Когда мы пришли, вечеринка была в самом разгаре. Все было очень просто и по семейному. Нас было человек двадцать, только местные. Джон, единственный из всех, был в костюме, пиджак от которого исчез в первые же пятнадцать минут наших танцев.

Атмосфера была очень расслабленной и веселой. Прежде чем нас усадили за стол, как жениху с невестой, нам предстояло одно испытание.

Мне надели венок из ландышей и лилий на голову. И под крики и радостное улюлюкание, нас отвели к берегу. Джону завязали глаза и заставили его, нести меня на руках по узкому каменному мосту, через горную реку. Оказалось, это такой старинный, романтический ритуал для влюбленных.

Только после этого, наша помолвка считалась совершенной.

Джон был доволен, что он справился с этим испытанием и не уронил нас обоих в ледяную воду. Я одарила его поцелуем и вдела цветок из моего венка ему в петлицу. После чего Джон провел меня в центр зала и мы стали танцевать наш помолвочный танец, под прекрасный аккомпанемент гитар местных музыкантов.

Затем, нас провели за наш стол. Были прекрасные угощения, тосты и танцы. Отовсюду звучали поздравления и пожелания счастья.

В какой-то момент, веселье стало безумным. Именно тогда, Джона, буквально силой увезли его друзья на мальчишник.

И хотя Джон их уверял, что он в “завязке” и не выпьет ни капли, они ему не поверили.

Я осталась с Деборой и остальными. Мы общались, танцевали, пели. Через час или позже, я поняла, что хочу вернуться домой. Буду ждать Джона там.

Я знала, он скоро будет, не задержится. Слишком важным для нас обоих был этот вечер.

Попрощалась со всеми, обняла Деббс и поблагодарив ее за этот невероятный праздник, пошла к себе.

Не стала переодеваться. Только сняла с головы, свой венок невесты. Села на диван в гостиной и чтобы согреться, разожгла камин. Включила телевизор и старалась отвлечься от волнения, просмотром кино.

Я не знала, что в этот момент происходило то, что грозило нашим с Джоном отношениям.

Мальчишник.

Джон так и не поддался на уговоры местных мужчин. Не выпил ни капли. Отшучиваясь, он упрямо пил свой тоник, ища предлог чтобы вернуться ко мне. Такое поведение Джона, задело парней, что к этому времени были хорошо угашенные. Пара дебилов, ради шутки, добавили в тоник Джона, наркотическое средство для лошадей. Немного, чтобы посмеяться.

Но веселья не вышло. Джон, не зная, выпил адскую смесь и потерял сознание, испугав всех. Эти дебилы не придумали ничего лучше как отвезти его к дому. Не желая “светиться”, они бросили его одного, на тропе у озера. Пролежав с десяток минут в холоде, Джон очнулся. Но наркотики, активно проникшие в его сознание, стали творить дичь. Тревожные галлюцинации и ужасы захватили его голову спутав его реальность.

Я услышала его громкий крик с улицы и поспешила ему навстречу.

Вышла на крыльцо, вглядываюсь в темноту, не понимая, что происходит. И тот час, рядом со мной приземлился топор. Я чудом успела отскочить в сторону.

Джон. Это он кинул топор.

Я не могла в это поверить. Смотрю на него и не узнаю. Джон стоит у террасы с искаженным от злости лицом, указывая на меня.

Сказал что видел меня с любовником. С Алексом Грефом. Закричал, что не позволит мне и Грефу водить его за нос. Клялся, что убьет его за то, что он целовал меня.

Сначала я подумала, что он пьян. Но его лицо было искажено такой злостью и болью, что я испугалась. И за себя, и за Джона. Подумала, что он тронулся умом. Потому что взгляд его был совершенно невменяемым.

Я забежала в дом и закрылась на засов. Джон колотил в дверь, в окна, в стены. Он обходил дом по кругу, как хищный зверь. Орал что убьет нас обоих. Голыми руками разорвет, лично.

Вызывал Алекса Грефа во двор драться как мужчина. Словно безумный, он орал его имя. Обкладывая его имя проклятиями на все лады.

Периодами Джон затихал и хватался за голову, словно его мучила острая боль. Но затем, возвращался и с новой силой барабанил в двери нашего дома.

Я не знала что делать. Неадекватный дикарь, там на улице, не был моим любимым Джоном.

Это был какой-то монстр. И пока Джон не придет в себя, я в серьезной опасности. Нужно продержаться. Не знаю как, но выстоять.

С собой у меня не было даже телефона. Джон его уничтожил.

Наш дом был слишком далеко от остального поселения, звать на помощь было бесполезно.

Пока думала что делать, услышала звон разбитого стекла.

Выбежала в гостиную и увидела шатающуюся фигуру Джона, что протаранил огромным камнем входную дверь. Старинный прекрасный витраж, вернее его осколки рассыпались по всему полу.

Джон ворвался в дом и побежал за мной.

Я закричала, ужаснувшись перспективе быть пойманной этим дикарем. Спряталась от него за кованую ограду камина и замкнула замок. Он опоздал на секунду. Лишь успел схватиться за мое платье и оторвать край. Сделал это с такой бешенной силой и злобой, что ткань легко треснула, оставшись в его руке. Выйдя из укрытия, полуголая, с огромной дырой на платье я побежала к лестнице ведущей на чердак. Но увы. Дверь оказалась заперта.

Мне на глаза попался пожарный топор. Схватила и держу его крепко. Вижу этого “Джона”. Он медленно приближался. Я громко крикнула, чтобы он не подходил ко мне. Но он лишь засмеялся, кричал что идет наказать меня за то, что предала его.

— Джон! Ты не в себе! Милый, остановись! Это я — твоя Белла. Я никогда не изменяла тебе! Здесь, никого нет! Только мы с тобой!

Но увы, этот “Джон” не слушал меня. Приближался все ближе. Я замахнулась топором, но в последний момент моя рука дрогнула. Удар вышел слабым, лишь оцарапав его. Я ругала себя, но не могла ничего сделать. Боялась зашибить "моего Джона", сильнее чем нужно.

Джон посмотрел на кровь, что стекает с его лица на руки, но это его не остановило. Он сделал резкий бросок и успел схватить меня, откинув мой топор далеко в сторону.

Я закричала, чтобы он отпустил меня и что моя измена, это галлюцинации в его голове. Но он не слушал меня. Отнес меня к дивану. Бросил меня на спину как тряпичную куклу. И сел сверху, лишив меня возможности двигаться.

Смотрит на меня лежащую перед ним и усмехается. Медленно опускает руки и откровенно лапает рукой мое тело, не стесняясь. Засмеялся как ненормальный и стал стягивать с себя рубашку. Затем, расстегнул ремень на брюках.

Повторяет, при этом, что никогда не отдаст меня ни Грефу ни кому другому. Что я только его. И он, скорее, убьет меня, чем отпустит с ним. Но прежде…

Я поняла, что сейчас может произойти нечто плохое. Этот неадекватный “Джон” хочет изнасиловать меня, в отместку за "мою измену".

Как ни странно, в этот момент я боялась не только за себя, но и за него. Знала, что когда Джон очнется и придет в себя, то не простит себе этого поступка… Никогда не простит. И тогда, все рухнет. Сможем ли мы быть вместе, после такого?

Я отчаянно сопротивляюсь, брыкаюсь кусая его. Но он гораздо сильнее.

Удерживая мои руки, он не церемонясь стал срывать остатки платья с моего тела, окончательно оголяя меня. Сорвав последний кусок ткани, он завис глядя на меня, обнаженную и дрожащую в его полной власти.

Его лицо внезапно побледнело и рука ослабила хватку, словно на секунду он попытался очнуться от наваждения. Явно, в тот момент когда он увидел меня обнаженной, что-то накатило на него. Он беззвучно шевелит губами рассматривая меня всю. Но он и не думал отпускать меня. Его лицо стало серьезным. Внезапно, его глаза покраснели и он прикрыл их ладонью.

Я не могла поверить в то что вижу. Он плакал. Но это продлилось недолго.

Безумие и отчаяние, завладело им снова. Он провел ладонью по моему лицу и сказал погасшим голосом, глубоко несчастного человека:

— Я... вырву твое сердце Белла, как ты вырвала мое! Даже сейчас, я все еще люблю тебя! Безумно люблю тебя, Белла! Люблю... Даже такую бессердечную суку, какой ты оказалась!

Я замерла и смотрю на него. Слушаю как Джон повторяет что любит меня, что я его любимая и мое сердце расцветает. Даже слова проклятий не мешают наслаждаться этим неожиданным признанием в любви.

Впервые Джон сказал мне, что любит меня. Пусть это произошло, вот так. Но я знаю, что он говорит искренне. Вижу это в его глазах.

Я воспользовалась тем, что он отвлекся и снова попыталась убежать. Но "Джон" догнал меня. Связал мне руки веревкой и со звериным нетерпением, сжал меня в своих руках. Стал целовать меня всю, подминая под себя. Его сильные руки прижимают мои бедра к нему, настойчиво раздвигая мои ноги.

В этот момент я успела дотянуться до светильника и обрушила лампу ему на голову.

Джон покачнулся, но остался в сознании. Этой заминки мне хватило, чтобы метнуться к выломанной двери и успеть выбежать на крыльцо.

Обезумевший “Джон” шатаясь, медленно идет за мной вытирая кровь со своего лба. Кричит, срывая голос, что он все равно не даст мне уйти, повторяя проклятия мне вслед.

Я не слушаю его и не оглядываюсь. Бегу не глядя, вперед, перелетая через ступени террасы и в этот момент, буквально врезаюсь в мать Джона.

Дебора Вайз подхватывает меня и заслоняет собой, выставляя впереди себя винтовку.

Я смеюсь и плачу от счастья. Развязываю руки. Она спрашивает цела ли я и отдает мне куртку. Спешно прикрыв свою наготу, я осталась рядом с ней и жду появление “Джона”. Теперь, я как минимум, свободна и уже, не одна.

Деббс не опускает винтовку. Громко и очень решительно кричит в сторону дома:

— Джон Каади, это твоя мама! Не двигайся, стой на месте, сынок, или клянусь днем твоего рождения, я выстрелю!

***

Глава 17. Часть 2. Рассвет

Джон смотрит на свою мать неадекватным взглядом и останавливается. Его снова преследуют галлюцинации. Он отмахивается от них рукой, словно от призрака. Но присмотревшись, замечает меня за спиной Деборы и в бешенстве замахивается камнем. Делает шаг вперед.

Дебора крикнула его имя и выстрелила в воздух, затем, еще и еще.

Джон остановился и попятился, прикрывая исцарапанное лицо рукой. Он стал кричать на нас обеих и нести какой-то бред про духов, что восстали из могил.

Дебора снова стреляет в воздух. Джон прикрывает уши и трет лицо, словно у него в голове что-то, что доставляет ему невыносимую боль. Он делает два шага назад и медленно отступает, не сводя с нас взгляда. Его руки по прежнему сжаты в кулаки и не соображающие, словно покрытые туманом глаза с безумной решимостью сверлят нас обеих со злобой и болью.

Дебора не глядя на меня, снова спрашивает.

— Белла, детка, ты в порядке?

— Да! Деббс, вы не знаете, что произошло с Джоном?

— Ох, милая! Его, опоили наркотой. К счастью, мой сын, крепкий парень, надеюсь доза была не сильно большой. Белла, ты же помнишь дорогу ко мне в коттедж? Беги! Я прикрою тебя. Джон уже успокаивается. Я подойду позже и осмотрю твои ссадины. Переночуешь у меня. Подальше от этого буйного парня.

— Нет, я никуда не уйду! Я не оставлю Джона и вас. Это не обсуждается!

— Ого! Ты не из робких, я поняла. Мне бы не хотелось расстраивать тебя тем, что может произойти дальше. В отличие от тебя, я не боюсь сделать небольшую дыру в моем сыне, если он будет вести себя плохо. Мы врачи, немного сумасшедшие как ты, думаю, уже поняла. Я жду подмогу. Мои ребята вот-вот будут здесь. Тайсон и Рикки. А вот и они!

В этот момент к террасе осторожно ступая, подошли двое мощных ребят с веревками и цепями в руках. У каждого из них, винтовка за спиной. Первый — высокий и смуглый, похож на индейца. Второй, его полная противоположность. Рыжеватый и коренастый, чья большая голова с рыжей шевелюрой кажется посажена прямо на мощные плечи. Я сразу узнала их, именно они вели Джона через мост с рекой, когда он нес меня на руках.

Дебора сделала им знак рукой чтобы они подошли ближе.

— Ребята, вы как всегда вовремя. Рикки, думаю твой фирменный скоростной захват, не повредит. Давайте, свяжем этого буйного бычка!

Мужчины окружили Джона. Довольно быстро повалили его на пол террасы и связали. Все эти действия вышли у них так ловко, словно на родео.

Джон орет, но его речь бессвязна. Слова путаются.

Дебора подошла к сыну и не без помощи ребят, что удерживали его, спешно сделала ему пару инъекций, вколов нейролептик и успокоительное. Совершенно не обращая внимание на его проклятия. Она бегло осмотрела ссадины на его голове и похлопав Джона по щеке, попросила ребят занести его в дом.

Тайсон и Рикки тянут брыкающегося Джона через хаос гостиной.

Я освободила диван, который мне показался, самым подходящим местом. Джона как тюк с сеном свалили на диван. Дебора подстраховалась и крепко привязала веревку, что удерживала Джона к стальной балке у камина.

Когда парни уже собрались уходить, мать Джона спросила их:

— А где сейчас эти чертовы шутники? Хочется пару патронов с перцем им в зад вставить!

— Не волнуйся Деббс, они уже в участке. Возместят вам, весь ущерб до цента. Гарантирую это как заместитель начальника полиции. Они уже получили свое на первое и на второе, вероятно, им уже не так смешно. За этот месяц, клянусь тебе, они надышатся навозом, достаточно, за свою выходку. Уж поверь, я прослежу за этим.

— Спасибо ребята, вы очень помогли!

— Доброй ночи, дамы. Зовите нас, если понадобится.

Не желая смущать меня, стоящую босой и в куртке на голое тело, мужчины старались не смотреть в мою сторону. На прощание они уважительно кивнули и вышли из дома.

Мать Джона подошла ко мне и окинула меня профессиональным взглядом медика. Хоть мои глаза все еще были припухшими от слез, я улыбнулась. Ведь, они так похожи с Джоном. Та же серьезность и упрямство. Тот же взгляд внимательных, серых глаз.

— Белла, я должна спросить тебя. Джон он… Надеюсь ты не пострадала…

— Нет… Он не тронул меня, не успел. К счастью, вы вовремя успели с вашей винтовкой. А это... просто пара ушибов и царапин. Но, я боюсь не за себя. Как действует этот опиоид? Что будет с Джоном?

— К счастью, это относительно безвредный опиоид, натурального происхождения. Не волнуйся. К утру, Джон должен прийти в себя. Главное, что он не совершил непоправимого и не навредил ни тебе, ни себе. Надеюсь, ты сможешь забыть этот безумный вечер, поскорее...

Дебора обнимает меня и растерянно улыбается, глядя на беспорядок, что устроил ее сын.

— Белла, послушай, Джон не проснется раньше утра. Пошли-ка отсюда, ко мне. Как раз переоденешься, придешь в себя. Выпьем с тобой кофе или чего покрепче…

Я смотрю на нее и мне неловко от того, что придется ей отказать.

— Дебора, извините. Но я никуда не уйду. Я хочу остаться здесь, с Джоном.

От этой моей фразы брови Деббс удивленно взметнулись вверх. Она пожала плечами и снова обняла меня. Вынув один из своих телефонов, она отдала его мне.

— Если что, звони на номер Авы Бредли. Сегодня, я переночую у подруги. Мои псы, уже там.

Прежде чем уйти, Дебра устало зевая проверила пульс у спящего Джона. Я стояла рядом с ней. Сейчас, он казался таким уязвимым в этой сети веревок. Его лицо выглядело лучше. Сейчас, он просто спал.

Затем, она подошла ко мне и осмотрела мои руки и ссадину на щеке.

— Немного антисептика и все пройдет. Как проснется наш гризли, напиши мне. Добрых снов, моя милая! Пусть эта ночь будет спокойной.

Она вышла и я помахала ей вслед, стоя на крыльце.

Мать Джона ушла, но я не тороплюсь. Стою на террасе и думаю обо всем, что произошло за последние дни в моей жизни. Джон. Побег. Помолвка. Этот дом...

Мой дом. Наш с Джоном дом. Это кажется нереальным, но я, на самом деле чувствую силу и поддержку его стен. Я не одна. Я у себя дома.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И к рассвету, мой муж, снова станет прежним Джоном, которого я знаю и люблю.

Вернулась в гостиную и убрала стекла и мусор. В сумраке это сложновато делать. Основной свет я не стала включать, чтобы не разбудить Джона. Оставила только ночник.

Прибралась где могла и вернулась к мужу. На его щеках появился румянец. Дыхание стало спокойным и ровным. Я обработала как свои ссадины, так и его раны. На затылке и на лбу.

Все о чем я сейчас думала, чтобы это отравление прошло без последствий для Джона.

Я приняла душ, смыв с себя пыль и грязь. Надев банный халат я спустилась в гостиную и заварила себе немного чая с медом.

Сделав пару глотков я почувствовала, что едва держусь на ногах от усталости. Легла рядом с Джоном и уткнувшись в его плечо, заснула, прикрыв нас обоих, теплым пледом из верблюжьей шерсти.

Тусклое розоватое предрассветное солнце и свежий ветер заставил меня проснуться. Без стекол в оконных рамах, гостиная быстро остыла и стало очень холодно.

Сонная я подошла к камину и зажгла огонь. Треск полена и теплый свет огня меня привел в чувство.

— Белла…

Слышу голос Джона.

Я обернулась и смотрю на него. Надеюсь, он ничего не вспомнит. Все это не его вина.

На его сонном лице удивление и растерянность.

— Что произошло? Почему я связан как какой-то монстр и почему на твоем лице ссадина?

— Это ерунда. Я рада что ты проснулся. Как ты себя чувствуешь?

Я наклонилась и поцеловала его. Затем, разрезала веревку на его руках и так же, на ногах.

Джон встал с дивана и немного размялся. Я наблюдаю за ним с волнением и тревогой, и это тотчас уловили его глаза.

Смотрит на меня, затем, переводит взгляд на разбитое стекло и общий хаос в гостиной.

— Какого... черта? Дедов витраж... Здесь была драка?

— Нет. Это случайно вышло. Но нам все починят…

Я взяла Джона за руку, обняла его и спешно тяну к камину.

— Сядь рядом со мной. Здесь так тепло и хорошо!

Я скинула на пол пару подушек и мы сели у камина. Джон обнял меня и смотрит на меня, так, словно заново узнает меня. Трет лицо стараясь прояснить сознание. Задумался. Молчит. Смутился какой-то мысли. Снова посмотрел на мое лицо и на синяк на моей щеке. Взгляд его стал серьезным и встревоженным. Похоже, воспоминания о вчерашнем вечере не стерлись из его памяти.

Джон смотрит на огонь нервно растирая пальцы. Он часто так делает когда злится на себя. Поднял глаза и смотрит на меня пристально.

— Белла, в моей голове сейчас, ужасные картинки пляшут. Осталось понять этот кошмар мне приснился или вчера я на самом деле сделал что-то ужасное?

— Джон… Ты ничего не сделал. Все произошло на мальчишнике. Тебя опоили наркотой и некоторое время... хм… Ты был не в себе. Но твоя мама привела тебя в чувство. Поэтому, на тебе веревки и… окно разбито… Все. Конец истории.

— Черта с два! А ты? Это ведь ты была, здесь, со мной! Наедине с тем монстром, во мне! И ты говоришь, что ничего страшного? Милая, прошу не скрывай ничего! Белла... я не причинил тебе вреда?

— Нет-нет! Я в порядке, Джон! Клянусь! Просто, немного испугалась, все произошло так неожиданно.

Джон встал и стал ходить по гостиной оглядывая масштаб разрушений. Он заметил среди груды битого стекла, рваные куски белой ткани от платья, что он подарил мне. Он обхватил голову руками и стоял так какое-то время. После, он пошел на лестницу и увидел там топор. Тот самый, которым я пыталась защититься от него.

Джон сжал кулаки и воскликнул:

— Черт! черт! Девочка моя! Ох!

Он опустил голову и прикрыл лицо ладонью. Я подошла и прижалась к нему, обняв его.

— Белла, как ты можешь прикасаться ко мне, после вчерашнего? После того как я… Я напал на тебя. Был так груб с тобой. Хотел надругаться... уничтожить тебя! Ох, милая... Прости меня, прости… Иди ко мне!

— Джон, это был не ты! У меня хватает ума отличить моего любимого мужчину от обдолбаного неадеквата!

Джон услышал мои слова и смотрит на меня. Улыбка появилась на его лице.

Он хватает меня за руку и тянет к камину.

Сажает перед собой и осматривает мои руки. Целует их, затем, целует ссадину на виске.

Прижимает к себе. Так нежно и одновременно, так крепко.

— Моя девочка! Я мог потерять тебя вчера. Ты не знаешь на что я был готов!

— Джон. Помнишь это?

Я показываю ему звездочку на моей шее.

— Ты просил давать тебе шанс все исправить. Мой ответ, помнишь?

Джон наклоняется ко мне и притягивает к себе. Его губы покрывают мое лицо поцелуями.

— Милый, прервись на секунду и дай мне осмотреть твою рану. Это важно...

Он послушно положил голову мне на колени. К счастью, все его раны отлично затянулись.

— Джон, я заварю чай и приготовлю пару закусок, пока ты сходишь в душ.

Он посмотрел на меня немного рассеяно и согласно кивнул.

Пока Джон был в душе я отправила сообщение Деббс, что ее сын пришел в себя и пока в норме.

Джон спустился с лестницы, но не дошел до конца. Сел на нижней ступени и смотрит на хаос в гостиной, который он оставил этой ночью.

Я подошла к нему. Протянула чашку с чаем и пару сэндвичей, сделанных мною, наспех. Джон жадно проглотил сразу два и спросил с полным ртом, довольно улыбаясь:

— Хмм... вкусно… Это Деббс приготовила?

— Нет, я…

— Тогда, они еще вкуснее!

Джон доел сэндвичи и притянул меня к себе. Прижал меня к своей, все еще влажной после душа груди и очень нежно водит губами по моей шее. Я сделала глоток чая и отставила чашку в сторону, потому что хотела его обнять.

Джон залпом допил чай и отодвинув чашку, горячо поцеловал меня. Он положил голову мне на колени и обняв меня, с грустной иронией в голосе произнес:

— Вчера, я, Джон Каади, официально подтвердил свой статус невыносимого дикаря. Не думаю, что одних извинений достаточно. Я же, черт возьми, твой муж, Белла. Защищать тебя обязан от такого… Но пока что, я сам источник проблем. Ты уверена что это подходит тебе? Я не шучу Белла. Посмотри вокруг! Я словно проклят. Где бы я не появился у всех от меня только проблемы…

— Джон, глянь на меня! Я сделала свой выбор. Ты мой мужчина. Мой муж!

— Муж?

Джон улыбается и смотрит на меня. Делает глубокий вдох и сжимает руки на моей талии.

— Белла…

— Да?

Джон смотрит на меня и в его глазах, тот самый вопрос на который я уже давно готова ответить.

Смотрю ему в глаза, улыбаюсь и нежно проведя по его лицу ладонью, утвердительно киваю.

Джон наклоняется и подхватывает меня на руки, увлекая за собой в дальнюю комнату. Одной ногой он распахивает дверь и заносит меня в спальню.

Я засмеялась тому как это все выглядит, Джон, тоже.

Он усаживает меня на край этой огромной, белоснежной кровати. Затем, становится передо мной на колени.

Он не смеется. Сейчас, он предельно серьезен. Наклоняется и целует край покрывала. Затем, отодвигает его. Прикасается пальцами к своим губам и затем, опускает их на кровать, словно благословляя.

Джон берет мои руки в свои и говорит, целуя мои запястья:

— Изабелла Каади, небо послало мне тебя — мою прекрасную невесту и жену. И... возможно, это не бросается в глаза, но я безумно влюблен в тебя. Люблю тебя так сильно, что с тех пор как понял это, я утратил покой и разум. Но я, впервые, счастлив, Белла. Ты мой свет, мой единственный дом и мое спасение. Хочу чтобы с этого благословенного дня, началась наша долгая и счастливая семейная жизнь. И… не буду скрывать, лапуля, сейчас, я безумно хочу тебя!

— Джон, милый, это очень взаимно!

Джон делает счастливый вздох и наклоняется к моим ногам. Целует их, поднимаясь все выше.

Его руки поддевают пояс моего белого, банного халата, неторопливо снимая его с меня. Джон откидывает его в сторону, полностью обнажая меня.

С восторженным вздохом он медленно качает головой, прикрывая глаза.

После душа на нем тоже, только халат. Он медленно развязывает пояс. Сделав легкое движение рукой, он позволяет халату упасть на пол, полностью обнажаясь и вызывая вздох восторга у меня.

Совершенно голый он подходит ко мне ближе. От волнения я с трудом делаю вдох и глядя на него, покусываю губы. Сжимаю ноги не в силах отвести взгляда от этого прекраснейшего из мужчин, что небо послало мне в мужья.

Смотрю, любуясь на его мощные плечи, которые не портит даже шрам от недавнего ранения, на его вздымающуюся волосатую грудь и на его рельефный живот с проступающими кубиками пресса. Мой взгляд скользит ниже и невольно замирает. Я смотрю на его огромный, твердый, возбужденный член. Джон слегка касается его своими пальцами и от этого движения я еще сильнее свожу ноги. Я немного волнуюсь, но все же не могу дождаться ощутить всю полноту его страсти. Как давно я мечтаю ощутить его член внутри себя. Чувствовать вес его тела и разделить с ним каждый миг нашей близости

Джон проводит ладонью по моей груди. Его пальцы касаются моих торчащих сосков, он посасывает и ласкает их, пока я лежу с разведенными ногами под ним.

— Твое тело милая как ароматный, сладкий бутон. Мои пальцы слишком грубые, чтобы касаться твоей нежной кожи. Ты такая хрупкая, моя лапуля…

Джон поглаживает пальцами мою кожу, наслаждаясь тем, что видят его глаза. Его ласки осторожные и неторопливые. Он наклоняется ко мне и шепчет:

— Дай мне знать, чего ты хочешь. Что если я попробую сделать так?

Прикосновения Джона становятся все резче. Он снова захватывает и ласкает мою грудь, но уже словно впивается в нее сжимая ее с силой. Покусывает и присасывается к соскам, отчего я выгибаюсь на простыни, впиваясь ему в плечи и стону его имя, едва сдерживаясь.

— Ох, Белла, мне так нравится твой ответ…

Джон продолжает покусывать мою грудь. Одновременно с этим, чувствую, как его рука сжимает и ласкает мои ягодицы. Медленно он разводит мои ноги в стороны и нежно проводит ладонью по моему холмику, одним пальцем скользя между складок, медленно проникая вглубь.

Я громко вздыхаю, с непривычки пытаясь свести колени. Но Джон напротив разводит их шире, прижимая меня к себе. Захватывая мою киску всей ладонью он ласкает ее, проникая внутрь меня, то одним, то двумя пальцами. Он легонько похлопывает по клитору, нежно поглаживая его, отчего я стону от удовольствия и возбуждения.

Невероятное ощущение когда любимый мужчина лелеет и дразнит твою влажную, набухшую от желания киску, которая течет и умоляет, чтобы он не останавливался. Его пальцы медленно проникают в меня и я едва сдерживаюсь. Делаю вдох находясь на грани, чтобы уже кончить. Раз за разом он проникает в меня пальцами, ускоряясь.

Чувствую, как пульсирует и трепещет моя киска от каждого его прикосновения. Внутри меня разгорается жар такой силы, что меня, буквально трясет. Я громко вздыхаю, поджимая ноги, стараясь прижаться к его руке бедрами. Не в силах сдерживаться, я кончаю и на выдохе кричу его имя.

Джон тяжело дышит, его ладонь на моей влажной и все еще пульсирующей киске. По его лицу я вижу что он заведен не меньше меня.

Приподнимаясь, он ловит мои губы, покусывая и лаская мой приоткрытый рот, с таким рвением, словно его мучит жажда. Он целует и пьет из моего рта как из родника. Мы ласкаем друг друга, соприкасаясь нашими обнаженными телами, постанывая и забывая дышать.

Джон прижимает мои бедра к себе. Возвышаясь надо мной, он смотрит на меня.

— Милая, обними меня, покрепче…

Ощущаю на своей коже его мокрый, твердый, пульсирующий член и на меня накатывает дрожь возбуждения.

Мы целуемся с ним, так нетерпеливо, так страстно. Мои бедра все ближе к нему и чувствую как толстая головка его члена скользит по моему влажному входу. Какое-то время он медлит, сдерживая себя.

Я закрыла глаза, дрожа от сладостного возбуждения. Наконец, я чувствую, как он неторопливо насаживает мою киску на свой твердый и мощный член. Я смогла оценить насколько он большой. От прикосновения его члена, раздвигающего мою киску все шире и грозящего заполнить ее, я в панике приоткрыла рот.

Делаю громкий вдох и впиваюсь в него пальцами с трудом выдыхая. Мои глаза взволнованно смотрят на Джона пока его член, настойчиво, растягивает мою киску. Я тихо ойкаю ощущая как член моего любимого лишает меня невинности.

Мой рот приоткрыт. Снова делаю вдох. Джон наклоняется и прижимается ко мне щекой. Наши лица очень близко.

Он обнимает меня, пока его член настойчиво толкаясь, проникает все глубже. Моя грудь скользит вдоль его и мои пальчики все сильнее впиваются в его спину.

Я прикрываю глаза и повторяю его имя, шепчу ему, чтобы он не останавливался.

— Джон, возьми меня всю. Я хочу большего!

Он делает пару более резких толчков заставляя меня снова закусить губы. Отпуская все, что его сдерживало, Джон ускоряет темп. Мои руки дрожат, все крепче цепляясь за него. Ловлю его рот, посасывая его язык и ласкаю, чуть покусывая, его губы. Властными, резкими, почти грубым толчками он входит в меня и это ощущается так хорошо. Он прижимается ко мне губами, наблюдая, как мой рот приоткрывается от удовольствия. Моя кожа горит от возбуждения и я стону, повторяя, чтобы он не останавливался.

Скольжу вдоль его груди ладонями, ища опору, но мои руки не слушаются, слабеют. Джон поддерживает меня, целует и прижимаясь шепчет:

— Белла, ты уносишь меня на небеса.…

Слышу, как он громко хмыкнул, двигаясь все быстрее. Он напряженно дышит и я понимаю что он уже на грани. Я тоже, едва держусь, чувствую, что теряю сознание от удовольствия. Так и есть, громко выдохнув, я отпускаю руки и выгибая спину, я громко кончаю, откинув голову назад и на секунду растворяюсь в темноте.

Прихожу в себя. Чувствую потрясающую негу и слабость во всем теле…

Джон прижал голову к моему вспотевшему плечу. Из его приоткрытого рта вырвался глухой стон и он тоже кончает, сжимая мои бедра с силой. Чувствую как его член подергивается и ощущаю нечто новое. Между моих ног мокро от его спермы. Я улыбаюсь и сжимаю бедра, не желая чтобы его семя покидало мою киску так скоро. Джон все еще во мне. Обессиленная, я лежу под весом его тела, прикрыв глаза.

Приподнявшись он перенес вес на другую руку и лег рядом со мной. Моя рука в руке Джона. Наши пальцы переплетены. Наши обручальные кольца касаются друг друга. Словно повторяя клятвы верности, которые только что, дали наши тела.

Мы оба, мокрые, уставшие и очень счастливые.

Джон приподнимает голову и поворачивается ко мне. Я обессилена, но тоже разворачиваюсь к нему. Смотрю в его серые глаза и растворяюсь в них. Его взгляд по прежнему колючий, но одновременно нежный.

Он легонько касается моей щеки большим пальцем и говорит словно и не мне:

— Моя, только, моя…

Его пальцы скользят по моим губам и он улыбается, чувствуя как я целую их в ответ.

— Белла…

— Да, Джон…

— Вчера вечером, произошло не только плохое, верно?

— Эм… ты о чем?

— Я помню твои слова, вчера... Хоть это и кажется, теперь, только сном. Но я бы хотел их услышать, снова.

Я смущаюсь и улыбаясь смотрю на него. Прекрасно понимаю какие именно слова, он хочет услышать…

Наклоняюсь к нему и после небольшой паузы, говорю:

— Джон Каади… Я люблю тебя. Ты мой первый и единственный мужчина. Да, я без ума от тебя, разве это не очевидно?

Джон зажмурился, застонал и откинув руки в стороны, закричал.

— Она любит меня!

Я смеюсь с его реакции. Джон улыбается мне и обняв вокруг талии, привлекает меня ближе к себе. Он целует меня, явно не собираясь останавливаться только на одних поцелуях. Игриво подмигивает мне и прижимая мое разгоряченное тело к своему, покрывает поцелуями мое лицо и шею. Сделав небольшую паузу, он произносит на выдохе:

— Лапуля, как же я счастлив, что поймал тебя в той библиотеке!

***

Глава 18. Тайна Беллы

Джон.

Я делаю взмах руками и смотрю как ледяная и прозрачная, темно-сизая вода озера щедрым фонтаном брызг вылетает из под меня. Еще пару метров, небольшое усилие и мои ноги нащупывают каменистое дно.

Изо рта валит пар. Очень холодно. Над рекой туман.

Синеватая хвоя и мох покрыты утренней росой. Я обожаю плавать по утрам. Тяжело дыша, усталый иду к берегу, преодолевая ногами сопротивление ледяной воды. Мне не хватало этого погружения. Словно заново родился. Ледяная озерная вода вымыла остатки той дряни которой меня накачали местные дегенераты. Я уже имел жесткий разговор с одним из них. Сказал что ни ему, ни его другу, лучше мне на глаза не показываться, пока я в городе.

Смотрю на наш дом. Окна спальни плотно занавешены портьерами. Моя девочка спит.

Вот уже третий день как мы здесь. И третий день мы с ней по хорошему не даем отдохнуть нашим телам.

Никогда раньше я не просыпался таким счастливым, как последние пару дней. Мне это не просто нравится, теперь, не представляю себе другой жизни. И это самое потрясающее во всем этом кошмаре что преследует нас с ней.

Плюс в том, что каждое новое происшествие еще больше сближает нас с моей девочкой. Моей женой.

Я ее муж. Муж самой охуенной женщины на свете.

Ирония. Джон Каади, первый женоненавистник и хам, женился по любви.

До сих пор не могу поверить, что вырвал у судьбы этот лотерейный билет. Ее. Беллу. Моя любимая девочка. Мое — все!

Мой друг Майк Митчелл, прав — я, чертов счастливый засранец.

Еще пол года назад, брак вызывал у меня приступ зевоты и острое желание гулять до седых волос в бороде. Мне было так офигенно одному. Сама идея женитьбы казалась мне ловушкой для слабаков. Для меня, все женщины были символом легкомысленности, глупой суеты или алчности. Каждая новая подружка была лишь краткой остановкой для сексуального удовлетворения. Не более.

Даже моя родная мать называла меня шовинистом и женоненавистником. И она была права. В своем ограниченном и скептическом отношении к женщине, я недалеко ушел от дикарей на моей родине. Я не верил, что в этом мире существует женщина настолько идеальная, что в ее присутствии я буду чувствовать себя в сто раз счастливее, чем если бы я был один.

И вот — я женат. Я изменился? Стал слабаком? Прогнулся под обстоятельства?

Нет. Но есть четкое ощущение что я очнулся и вижу реальность. Только сейчас, рядом с моей любимой женщиной, я по-настоящему, осознанно проживаю каждый день. И это чертовски счастливый день, если я провожу его с моей любимой девочкой.

Осторожно ступаю мокрыми ногами по деревянному настилу пирса. Поднял полотенце и резкими движениями растер тело. Кожа горит после ледяной воды. Одно неприятно, с волос течет на спину. Ветра нет, но все-же холодно. Сейчас, градусов восемь, не больше. Вытер волосы. Трясу головой как дикий волк.

Кланка, собака моей девочки, самостоятельно вышла из дома и засеменила к реке исчезая за деревьями. Старушка, тоже, уже освоилась здесь.

Я вошел в дом поеживаясь от приятного тепла, что шел от почти потухшего камина. Бросил полено в очаг и неторопливо поднялся по лестнице, наверх в душ. Стянув с себя мокрые плавки, откинул их и включил горячую воду.

Обалденное ощущение — горячая вода на остуженной, плаванием в ледяном озере, коже.

Стою под душем и мысли только об одном. О сексе. Хочу ее. Хочу мою женщину. Ласкать, целовать, все хочу! Мне нужно побыть в объятиях моей любимой, какое-то время. Без этого мне теперь жутко неуютно. Если это одна их форм сексуальной зависимости — окей, пусть так.

Не стал вытираться или прикрываться. Как был голый, проскользнул в спальню к ней. В предрассветном полумраке, смотрю на очертания ее фигурки. Белла крепко спит, прикрыв глаза ладонью. Лежит такая расслабленная и хрупкая. Она обнажена и почти не прикрыта одеялом. Этот вид, на мою спящую, голую жену, просто наслаждение для моих глаз.

Ее белоснежное тело причудливо изогнуто, словно она замерла за секунду до прыжка. Ее грудь спокойно вздымается, а ноги чуть разведены.

“Хочу насладиться тобой, любимая. Ну, проснись… Я уже соскучился за теплом твоего тела и запахом твоего желания…”

Ей жарко. В спальне и правда душновато. Приоткрыл окно впуская свежий воздух. Не стал прикрывать ее наготу. Хочу полюбоваться изгибами ее аппетитной фигуры еще какое-то время. Мои пальцы просто горят от желания коснуться ее бедер.

Облизнул губы глядя на ее шею. Как хочу захватить ртом ее грудь и прижав к себе, разбудить ее поцелуями и ласками, что неизменно перейдут в секс, как это было все предыдущие разы.

Наклонился над ней, смотрю. Не удержался, спустился к пупочку и целую ее животик, следуя все выше к груди.

Белла медленно открыла свои светло-голубые, как капля неба, глаза. Сладко потягивается, выгибая спинку и сводя ножки. Ее взгляд скользит по моим мокрым волосам с которых стекает вода на мое обнаженное тело. Ее взгляд наполняют огоньки желания, когда она без стеснений рассматривает меня, обнаженного, склонившегося над ней. Мне очень нравится откровенность в ее взгляде. Она касается моей мокрой груди и спрашивает совсем не то, о чем ее мысли сейчас:

— Ты снова ходил на реку?

Киваю утвердительно. Урчу, целуя ее грудь и захватывая губами сосок ласкаю и покусываю его, слыша ее прерывистый, тихий стон. Скольжу влажными пальцами по ее разгоряченному сонному телу. Прижимаю ладонями ее лицо к себе и накрываю ее губы своими, сливаясь с ней, в требовательном поцелуе.

Белла обхватывает мою голову пальчиками и прижимается ко мне. Смотрит на меня снизу вверх, улыбаясь и переводя дыхание.

Ее откровенный, игривый взгляд сейчас, устремлен на мой выступающий член и задерживается на нем. Она скользит взглядом по моей обнаженной фигуре и ее дыхание учащается. На губах появляется откровенная, манящая к себе улыбка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Белла переворачивается на живот и теперь, она совсем близко. В таком положении ее лицо как раз на одном уровне с моим членом.

Я замер. Даже не мечтал о том, что моя девочка подарит “джону младшему” свое внимание и ласку так скоро.

Белла заботливо и ласково провела пальчиками вдоль моих яиц, затем, едва касаясь погладила мой член. Он дернулся, отвечая на ее ласки. Наклонившись она провела кончиком языка по моей крайней плоти. Я охнул, задерживая дыхание. Пьянею от удовольствия ощущая как ее нежные, полные губы захватывают мою полуприкрытую головку.

Посасывая ее, Белла прикрыла глаза, улыбнувшись. Снова и снова я чувствую как ее нежный язычок скользит по краю головки и меня накрывает. Она облизнула губы и засмеялась. Легла на спину не выпуская мой член из своей руки. Словно лакомый десерт, она игриво улыбаясь, удерживает мой член в своих пальчиках, нежно ласкает его языком и посасывая своими губами, с вызовом смотрит на меня.

Я с восторгом как завороженный смотрю на то, что она творит с моим все больше твердеющим членом и наверное в этот момент я предложил бы ей выйти за меня, снова.

Белла легла на живот. Удерживаясь на локтях, одной рукой она придерживает мой возбужденный, твердый член посасывая и заглатывая его все глубже, явно увлеченная процессом. Чувствую что на грани и вот-вот готов кончить.

Отстраняюсь. Удерживаю оба ее запястья в своих руках и целую их. Разворачиваю ее и захожу сзади. Белла откинула свои белоснежные локоны в сторону, оголив длинную шею и выгнув спину, открывая мне самый прекрасный вид.

Провожу ладонью по ее теплой писечке, что уже довольно мокрая после ее игр с моим членом. Раз за разом провожу ладонью, все глубже вдоль складок, сжимая с силой всю ее киску в руке. Становлюсь коленями на матрас так, чтобы мои ноги были по бокам от ее попки. Мои ладони на ее груди. Сжимаю ее упругие холмики, то нежно поглаживая, то сдавливая их с силой, ощущая как ее возбужденные соски упираются мне в ладонь. Наклоняюсь к ее пояснице и скольжу языком, вдоль желобка посредине, заставляя ее выгибать спину, извиваясь подо мной на простынях. Ее бедра дрожат и я невольно улыбаюсь, когда моя страстная женщина нетерпеливо прижимается ко мне, желая чтобы я поскорее был внутри нее.

Приподняв немного ее бедра я стремительно вхожу в нее, одной рукой удерживая ее, а второй лаская ее клитор. Она вся дрожит, чувствую как ее писечка сумасшедше пульсирует вокруг моего члена. На каждый мой толчок, каждое все более глубокое проникновение, она отзывается хныкающими стонами удовольствия. Каждый раз когда я вхожу в нее все стремительнее и глубже, она с силой впивается в простыни пальцами. Ее губы издают громкий стон и вздох. Откинув голову назад она кончает и с силой сжимая мой член, почти вынуждает меня прийти следом за ней. Громко хмыкнув я насаживаю ее киску на свой член, двигаясь все быстрее и резче, пока не обмякаю все еще в находясь в ней.

Падаю одуревший от удовольствия и накрыв ее своим телом, перевожу дыхание. Белла смеется и едва дыша, впивается мне в плечо пальчиками.

— Любимый, полегче! Мне нечем дышать!

— Ох, прости моя звездочка! Я болван, все-все…

Спешно переворачиваюсь на спину и утягиваю ее наверх, себе на грудь. Захватываю ее в замок. Обнимая одной рукой вокруг талии, а второй, поглаживая под ее упругой задницей. Хочу, чтобы лапуля моя, полежала на мне какое-то время.

Прильнул к ее губам. Целую ее улыбку, уставшую и счастливую.

Она меня обнимает и смеется. Ее пальчики в моих волосах и губы любимой шепчут мне что-то нежное и ласковое.

Я прикрыл глаза и слушаю ее влюбленный, немного сонный голос. Прижимаю ее крепче, поглаживая ладонями ее нежную кожу.

Чтобы сегодня не случилось, весь день я буду вспоминать, только этот момент между нами.

Хрупкая и одновременно, такая страстная, моя Белла. Вся сейчас в моих объятиях. Моя любимая. Только моя.

Внезапный звук телефона грубо и резко напомнил нам о реальности.

“Телефон. У меня его нет. Откуда он у Беллы?”

Малышка улыбается глядя на мое сосредоточенное лицо. Провела пальчиком по глубокой морщине у меня на лбу между бровей и сказала целуя:

— Твоя мама дала мне свой телефон, чтобы я… могла с ней связаться, если мне что-то понадобится.

Она врет. Ее лицо тотчас становится румяным выдавая ее. Это хорошо. Мне нравится ее чистота. Я сразу понял зачем и когда Деббс дала ей телефон.

Качаю головой и молчу, просто целую ее пальчики. Белла ответила на звонок и сказав пару фраз, удивленно протянула трубку мне.

— Джон. Это тебя. Какой-то мужчина. Пожилой. Сказал, что его зовут Сэмюэль Мур и ты ему нужен.

Я усмехнулся и понял что мой “медовый месяц” закончился.

Сэмюэль, местный хирург. Он бы ни за что не позвонил мне, если бы не запарка.

— Привет, Док. Я понял. Уже натягиваю штаны. Но кто придержит, Рикки? После того как его повысили до заместителя начальника полиции с ним стало сложно говорить. Ты не хуже меня знаешь, что у меня пока что нет лицензии. Сэм, я не имею права проводить операции. И ассистировать, тоже.

— Ого… никто не запрещает учиться у опытного хирурга? Хитро. А опытный хирург меня не затем зовет, что все что сложнее аппендэктомии вызывает у него приступ паники? Окей. Скоро буду!

Белла смотрит на меня заинтересованно и восхищенно.

— Я и забыла что ты хирург, Джон!

— Тебе это нравится, да? Лапуля, оставь немного восхищенных вздохов для клиники. Когда ты увидишь меня в белой хирургической робе, с тебя автоматически трусишки слетят.

Белла засмеялась и хлопнула меня ладонью по плечу, осуждающе качая головой…

— Что, милая? Это правда. Говорю как есть, вот увидишь!

— Верю, Джон, что в этом деле у тебя большой опыт. Кстати, я видела тебя в хирургической робе. У меня есть твое фото. Взяла его когда ездила к твоей маме в Чикаго. Но я и правда хотела бы посмотреть на тебя за работой.

— Так ты, плохая девочка, Белла? Тайно похитила мой снимок? Что, я там настолько хорош?

Белла засмеялась и покачала головой.

— Нет… Мне понравился снимок и Деббс отдала его. Но если бы она не предложила, кто знает... На том фото, ты очень… милый.

— Милый? И только... Я очень горяч! Поехали со мной, сама увидишь!

Хлопаю ее по попе и переворачиваю на спину, утопая губами в ее шее. Она смеется потому что ей щекотно от моей бороды.

Я нехотя отрываюсь от нее и встаю с кровати. Белла за эти пару секунд успела скрыть свое роскошное тело от моих глаз под шелковым халатиком. Шлепая босыми ногами по ледяному полу, она поспешила выйти из комнаты. На ходу бросив мне что-то про скорый завтрак и сэндвичи.

Спустя десяток минут я зашел на кухню натягивая худи поверх футболки. Белла спустилась по ступенькам, возвращаясь из душа.

Залипаю на ее белоснежных, влажных после душа ногах и делаю тяжелый вдох. Понимаю, что если прикоснусь к ней, не остановлюсь. Любимая уловила что я любуюсь ею. Медленно сняла с себя полотенце, оставив его на перилах. Остаток пути в комнату, Белла шла обнаженной, позволяя мне насладиться видом ее удаляющейся, упругой попки. Слышу ее голос из гардеробной.

— Джон, завари мне чай, пока я сушу волосы. А твой кофе в большой чашке.

Через минуту Белла вернулась в футболке и джинсах с воздушным пучком на голове. Свежая как бутон розы.

Она ловко нанизала на подогретую огромную булку ломтики ветчины, сыр, зелень и яичницу, щедро залив все это соусом.

— Джон, разрежь этот батон еще на шесть частей, у меня сил не хватит!

— Ты настолько проголодалась, лапуля?

— Джон, мой отец был хирургом. Я знаю что у тебя не будет времени пообедать нормально. Конечно я возьму йогурт из дома, но что-то мне подсказывает что домашнему сэндвичу с ветчиной, ты будешь рад больше. Часть, съедим сейчас, часть я заверну нам с собой.

— Моя миссис — идеальная жена!

— Да.

Белла смеется и целует меня, снимая горячим ртом остатки соуса с моих губ. Я задерживаю ее, притягивая за руку к себе на колени.

Обнял и кормлю мою голодную птичку сам. Белла смеется, но не отказывается, откусывая небольшой ломтик сэндвича из моих рук. Это кайф.

— Любимая, я хочу так завтракать, всегда.

— Я тоже!

Белла смотрит на меня, а сама уже не слушает, то что я говорю. Наклоняется и целует меня. Я отложил бургер в сторону и развернув ее к себе, отвечаю на ее поцелуй, настойчиво скользя ладонями по ее телу.

— Ох… Джон, тебя, ждут. Любимый, я безумно хочу тебя, но надо переключиться. Как мне такой ехать в твою клинику?

— Детка, я сам еле сдерживаю второго пилота. Запомни этот момент, лапуля, мы с него продолжим, когда вернемся.

Напоследок я страстно целую ее в приоткрытый рот и встаю с кресла. Хватаю бумажный пакет с сэндвичами и йогуртом, на ходу ловлю ладонь моей любимой и мы оба, спешим к выходу.

Спустя минут двадцать, воспользовавшись “доджем” моей матери, мы приехали к клинике.

Сама мисс Дебора Вайз, уже была на месте. Зная маму, не удивлен что она предложила свою помощь одной из первых. Не с ее характером и опытом анестезиолога, сидеть без дела.

Завидев нас у входа она спешит к нам. Первым делом, обнимает и целует Беллу в щеку, вызывая в глубине моей сыновней, эгоистичной души ревностные нотки. Которые быстро гаснут, сменяясь нежностью к моей девочке. Беллу, все любят. И я невероятно горд этим.

— Джон, перерыв на кофе будет не скоро. На трассе огромный автобус с туристами улетел в кювет. Нужна любая посильная помощь! К счастью, обошлось без жертв. Я пошла в операционную, ждем тебя сын.

Я кивнул матери и пошел к приемной клиники.

Мне здесь, все хорошо знакомо. Как только они заметили что я приехал, вокруг меня словно образовалась собственная вселенная. Началась привычная рутина. Одни голоса перекрикивали другие. В моих руках тотчас оказались карты пациентов, снимки переломов и планы операций.

Беллу оттеснили на задний план, но она не растерялась. Ушла, не желая перетягивать внимание на себя. Уже говорит с медсестрами предлагая им свою помощь.

Я перехватил ее взгляд, подмигнул ей и пошел переодеваться. Встретил пару коллег с которыми давно не виделся. Но нормально пообщаться не удалось. Довольно серьезные травмы требовали срочной операции.

Предупредил Сэмюэля, снова, что все под его ответственность. Без лицензии я не имею права оперировать. Знаю, этот хитрый старик, меня не отпустит из клиники. Пока Рикки, наш новый “шериф” не пришлет национальную гвардию к больнице, я буду штопать бедолаг до самого вечера.

Четыре часа непрерывной работы очистили голову от любых тревожных мыслей. Наконец, у меня появилось небольшое окно. Я вышел освежиться, узнать как там моя девочка и заодно принять дозу кофе.

Смотрю, Белла сидит одна, в дальней комнате за столом и не поднимая головы, заполняет отчеты.

Я тихо подсел к ней и обнял ее вокруг талии.

— Любимая, странное место для работы ты себе нашла...

— Обычное, для того, кого все ненавидят.

— Ненавидят? Ты шутишь? Все без ума от тебя! Ты же моя лапуля, ты — миссис лучший хирург!

— О, да! Мой муж очень “горячий” хирург. Только ленивый не намекнул мне об этом! Новость о том, что я, твоя жена, видимо, не всех обрадовала. Нельзя захомутать главного любимчика, и не получить тонну хейта. Но судя по твоему лицу, ты и рад, да, Джон?

— Нет-нет! Ну, может немного. Что?! Ты поклялась любить меня любым. А я — вот такой! Белла, тебя все так обожают, что я немного взревновал. А теперь, все по честному. Мы — мистер и миссис очаровательные. Забудь их, иди ко мне, любимая. Ты моя звездочка, плевать на всех!

Белла смеется и целует меня. Однако, она почти сразу отстраняется, потому что мимо нас, иронично посмеиваясь, прошли две медсестры.

Белла права. Эти стервы устроили ей холодный прием.

Я подумаю как мне это разрулить, но позже. Успокоил Беллу, съел пару сэндвичей и побрел обратно в операционную.

На входе столкнулся с мамой. Она вышла на перерыв за своей порцией кофе.

— Как ты, сын?

— Норм. Даже рад поработать. Еще месяц назад, я зарекался что подойду к операционной.

— Хорошо. Встреча с этой девочкой вернула твои мозги на место. Кстати, как моя невестка, как Белла?

— Сидит работает. Хотя, могла отдыхать дома. Черт… к тому же, она немного расстроена. Ей кажется, что ее недолюбливают из-за того, что она моя жена.

Мать поджала губы и похлопав меня по плечу, произнесла тише:

— Кажется? Джон… Ты лучше других знаешь, что ей это не кажется. Ты, милый мой, сын, знатно пометил территорию в этой больничке. Сегодня, из-за Беллы, местные девы, даже меня избегают. Вот так. Это следствие твоих мудрых решений принятых не головой, а тем, что ниже пояса. Я не собираюсь вмешиваться. Сам разруливай.

Я слушаю Деббс почесывая голову в растерянности.

“Мать права. Я остолоп. Белла попросила у меня поддержки, а я все свел к шутке. Черт, да что со мной не так?!”

Сваливаю свои проблемы на других и иду дальше. С Беллой так не будет. Я не хочу этого.

Потоптался перед операционной.

Я должен что-то сделать для нее. За последний месяц я достаточно натворил. Нападение, затем, побег и вот, совсем недавно, это отравление наркотой из-за которого я чуть было не убил нас обоих…

Белла любит меня и готова закрыть глаза на многое. Но как долго хватит ее любви, если я так и не стану той опорой, которой и должен быть муж?

У меня еще было в запасе время и я решил вернуться к моей девочке.

Успокою ее и поговорю с персоналом клиники, лично.

Вышел в коридор, иду к ее кабинету. Но ее нет на месте. Стол пуст. Я вышел из кабинета, прошел в главный холл, стою и оглядываясь в поисках знакомой фигурки.

Вижу ее силуэт на улице, перед клиникой.

Она не одна.

Как только понял с кем она разговаривает, забыл, зачем я шел.

“Этого не может быть! Невозможно. Это не может быть он!”

Я словно снова попал с тот кошмар, что вылез из моей головы.

Алекс Греф.

“Я что, снова брежу?”

Зажмурил глаза и снова открыл. Нет, они стоят на крыльце и разговаривают. Греф все время пытается коснуться моей девочки, но она отстраняется. Белла, все время оглядывается. Она явно не хочет чтобы их видели вместе. Но не уходит.

“Что их связывает?”

Но не только этот вопрос в моей голове, сейчас.

“Как давно Алекс Греф, здесь? Знала ли Белла об этом?”

А может мой страшный сон был кошмаром, лишь отчасти? И я, все же видел этого змея, Грефа в ту ночь у нашего дома? Белла это отрицает.

Значит, или сейчас мои глаза мне врут или врет моя прекрасная жена.

“Белла солгала мне!”

Я постоял еще минуту пока Алекс Греф не исчез. Но прежде чем уйти, он коснулся руки моей девочки. Намеренно сделал это. Змей поганый!

Я стою у стены в холле и все в моей душе сейчас горит гневом.

Белла вернулась в клинику нервно теребя кулон пальчиками. Нервничает. Знаю этот жест. Значит, все же у нее есть от меня секрет…

Все чувства были написаны на ее лице. Врать она не умеет и видно, что ей это не доставляет удовольствия. Но факт. Она тайно встречается с Грефом.

“Зачем?”

Увидела меня и ее щеки покраснели. Идет ко мне. Улыбается, а глаза потухшие, испуганные. Явно смущена.

Я должен спросить ее. Сейчас. Иначе, напридумываю себе, черт знает что.

— Милая… Вернулся, а тебя нет на месте… Я серьезно поговорю с медсестрами, чтобы они вели себя уважительнее с тобой.

— Что? Ах это… Нет, это лишнее, Джон. Все хорошо!

— Ты куда-то выходила?

— Я? Да, хотела немного проветрится…

— Белла…

Хотел произнести что-то еще, но слова застряли в горле.

Как сказать?

“Любимая, я тебе не верю. Ты лжешь.”

Не смог. Смотрю в ее чистые и даже немного наивные глаза и не могу пересилить себя. А ведь она только что солгала мне.

Я прижал ее к себе и не говоря ни слова пошел обратно работать.

До конца смены я оставался в операционной, так и не найдя решения неприятной тайне с которой столкнулся.

Рабочий день окончен. Завтра, все по новой. Переоделся, иду в холл клиники, где уже никого нет. Только пара дежурных медсестер.

Подошел к кабинету Беллы и остановился. Смотрю на нее.

Она сидит в дальнем углу, одна как прокаженная, старательно заполняя проклятые отчеты. Целая гора вокруг нее. Глаза подняла на меня. Увидела. Улыбается. Чисто так, без всякой задней мысли.

А у меня в душе все мраком затянуто и свету не пробиться.

Белла сложила все папки в ящик стола и взяв куртку с сумкой, подошла ко мне. Поправила прическу, затянув волосы в плотный узел.

Взглянул на нее и резким движением, как при нашей первой встрече я провел пальцами по заколке и распустил ее волосы. Белоснежные локоны упали ей на лицо и плечи. Белла улыбается и откидывает их в сторону.

Прижал ее к себе. Поцеловал. Не страстно, скорее нежно и бережно.

“Почему мне кажется что я ее теряю? Почему даже небольшая тайна так отдалила ее от меня?”

Белла меня рукой тоже обняла, идет рядом, молчаливая.

— Устал, любимый?

Я киваю. Не могу выдавить и слова.

— Джон, я смотрела на тебя когда ты оперировал. Ты на самом деле, крутой. Я согласна, ты очень горячий хирург…

Я прервал ее. Обычно, я бы продолжил эту словесную игру, но не сейчас.

— Белла, я... не крутой. Я это я. Из-за меня, ты провела целый день в изоляции, заполняя отчеты как будто ты в чем-то виновата. Я позволил чужим людям, так вести себя с моей женой… Я не крутой— я мудак.

— Джон! Зачем ты так?! О чем ты сейчас думаешь? Я не видела тебя таким расстроенным очень давно… Что произошло?

— Ничего. Мне жаль, что я никак не стану тем самым идеальным мужем для тебя.

— Ты о чем? Идеальный муж? Мне нужен ты! Джон? Если ты о сегодняшнем дне в клинике… Да, первое время мне было неловко, но не более. И работала я, весь день не из-за них, а потому что соскучилась за работой в университете.

Была рада разделить этот день в клинике с тобой. Работать рядом с мужем. Джон… посмотри на меня, что происходит?

— Все хорошо.

— Ты не обманешь меня!

— А ты?

— Что я?

— Ты, Белла, не обманешь меня?

Белла попятилась услышав мои слова. Набирает в легкие воздух, словно упала в ледяную воду. Смотрит мне в глаза и щеки побледнели.

— Джон…

— Я видел вас. Тебя и Алекса Грефа. Возле клиники. Или, мне это снова, “приснилось”?

Молчит. Смотрит на меня и отрицательно качает головой.

— Белла, я задам тебе вопрос. Если ты меня хоть немного уважаешь, ты ответишь честно. В ту ночь когда меня отравили, Алекс Греф приходил к тебе?

Белла замерла и подняв на меня побледневшее лицо, медленно и утвердительно кивнула.

— Я хочу услышать твой ответ.

— Да.

— И ты не собиралась мне об этом рассказать?

— Джон. Я не знала как рассказать. Ты недолюбливаешь Алекса. А я не могла рассказать, почему он приехал. Все сложно….

— Нет, Белла, все очень просто. Если я не могу тебе доверять, наш брак не имеет смысла. Ничего не имеет смысла.

— Джон… Ты что думаешь, что я и Алекс? О, небо, нет! Это не моя тайна! Я обдумывала как все рассказать тебе… Джон, милый мой, я люблю тебя. Ты мой муж. Наша семья, это самое главное для меня!

— Я тоже люблю тебя, Белла. Но чтобы ты не сказала, я теперь буду сомневаться в твоих словах. Понимаешь?

Белла кивает и я вижу как две слезинки упали на пол из ее глаз. Я притянул ее к себе и обнял.

“К черту! Что бы там ни было, не стоит это ее слез…”

Я наклонился к ней и поцеловал ее глаза заплаканные.

Взял за руку и мы пошли к "доджу".

Домой мы ехали молча.

Я растопил камин и приготовил ужин. Белла накрывала на стол. Шум спортивной передачи не мог заглушить ту громкую тишину, что увеличивала разрыв между нами.

После ужина я прилег на диван. Сегодняшний день укатал меня. Да и дождь за окном, что так размеренно барабанил по карнизу, словно упрашивал меня заснуть прямо на диване, что я и сделал.

Это вышло само собой. У меня не было желания намеренно уединиться или избегать Беллу. Но, вероятно, моя девочка подумала именно так.

Проснувшись среди ночи, я все так же слышал шум дождя, что лишь усилился. Разминая рукой затекшую шею я нетвердыми шагами побрел в нашу спальню. Открыл дверь и остановился на пороге. Спальня освещенная только светом ночника, была пустая. Вещей Беллы я не увидел на стуле.

В прихожей не было ни ее куртки, ни обуви. Да, черт с одеждой!

Самой Беллы нигде не было. Моя девочка, похоже, ушла.

Крикнул “Белла!” и мне ответила лишь тишина

Сам не знаю, зачем поднялся наверх. Ни в ванной, ни на кухне, никого. Нигде ее нет.

На часах два ночи.

Позвонить ей не могу. Ее телефон у меня остался. С утра, в кармане куртки, так и лежит. Я набрал мать, под предлогом что хочу уточнить на счет завтрашнего дежурства в клинике.

Деббс спала, я ее разбудил. Напрасно звонил. По ее ответам, она явно не виделась с Беллой после клиники.

Меня начал колотить озноб.

Что за чертовщина происходит с моей жизнью? Как только малейший луч света озарит меня, так сразу тьма старается поглотить даже ту небольшую радость, что я у нее вырвал.

Белла.

“В какие чертовы интриги ее втянул этот змей, Алекс Греф, что вынудило ее уйти от меня? Я даже не дал ей ничего объяснить. Отмалчивался, разыгрывая оскорбленного мужа…”

“Черт! Все, не могу сидеть в четырех стенах!”

Останусь дома, просто сойду с ума.

Накинул куртку, взял ключи и распахнув дверь, вышел на крыльцо.

Вокруг ночная тьма и стена воды, что сливается с серой полосой озера.

Делаю пару шагов и замираю. Сквозь дождь, замечаю размытый, нечеткий силуэт. Какое-то движение на дороге.

Спускаюсь по ступенькам и вижу темный автомобиль, что подъехал к дому. Открылась дверь со стороны водителя. Выходит Алекс Греф.

Он в той самой темной, военной форме, что была на нем, когда я забирал Беллу из ее дома. Не глядя на меня и не делая лишних движений, он закурил, стоя возле машины, в ожидании.

Смотрю на его равнодушную морду, игнорирующую меня и руки сами сжались в кулаки. Стою и думаю, если сейчас из машины выйдет Белла, я урою этого подлого гада. Впечатаю в мокрую землю, не жалея кулаков. Он явно по Белле сохнет, вижу это.

Открывается задняя дверь и выходит здоровенный парень, почти с меня ростом. Светлоглазый и светловолосый. Отчего-то его лицо мне показалось знакомым.

Следом за ним вышла моя девочка.

Белла.

Злюсь, конечно. Но стоило ее личику, такому родному и светлому мелькнуть в ночи, как просто камень с души свалился.

Подбежала ко мне, я ее обнял. Выдохнул. Смотрю на нее, прижал к себе, чтобы было сил.

— Белла, никогда-никогда, так не исчезай. Черт, я чуть с ума не сошел!

— Извини, любимый… Но мне нужно было кое-куда съездить. Только один человек мог тебе все объяснить. Познакомься, Джон, это Хасан Саади — мой старший брат.

***

Глава 19. Разделенные озером

Изабелла.

Я закрыла уши и стараюсь вжаться в землю, опасаясь поднять голову.

— Белла, не двигайся, пока я не скажу!

Эти слова произнес не Джон, их сказал Алекс Греф.

Лежу не шелохнувшись в овраге от взорвавшейся мины. Я не знаю где Джон и где мой брат.

Оглушающий шум автоматных очередей и ежесекундная перестрелка за последние полчаса стала привычным звуком в этом тихом городке.

Разведчики, спецназовцы, наемники и головорезы, полиция и отряд быстрого реагирования, местные охотники и просто, любители пострелять, наконец, военные княжества Каади… и вся королевская рать… Все они стараются превратить нашу с Джоном и без того, непростую семейную жизнь в квест по выживанию.…

Стреляют без остановки друг в друга. Причем, это даже не сражение, а просто хаотичная бойня. Совершенно непонятно есть ли хоть у одной стороны преимущество. До сих пор не ясно, кто выигрывает и какова цель? Потому что это все, явно не про спасение Джона или меня.

Изначальной целью одних, было уничтожить нас, целью, других — спасти. Но вот проблема: до конца не понятно — кто среди них, точно хороший, а кто плохой? То что им стало известно о нашем с Джоном убежище, ясно указывает, что кто-то нас предал. Не в первый раз.

Вчера ночью самой большой проблемой для меня, была наша размолвка с Джоном.

Но в тот момент я еще не знала, что ждет нас, впереди…

Неделю назад, когда мы с Джоном сбегали из города, я решила что это хороший повод поговорить о моем брате. Но как рассказать? Большинство из того, что я знала о нем, брат строго запретил рассказывать.

“Агент русской разведки… Даже я с трудом это принимаю. Как объяснить Джону, что из-за датчика в моем кулоне, разведка иностранного государства всегда знает, где я нахожусь?”

В какой-то момент, я даже, хотела выбросить этот кулон. Но струсила. Случай в пустыне заставил меня быть осторожной. Если снова придется бежать, спасаясь от наемников, я бы хотела иметь страховку. Это не кто-то. Это Хас. Мой родной брат, которому я могу доверять. В отличие от охраны княжества…

Но я больше не просто Белла. Я жена Джона.

Джон. Он такой гордый. Сказать ему об этом, равнозначно признанию в том, что я не считаю мужа моим защитником и не доверяю ему свою безопасность. Эта проблема казалась мне неразрешимой.

Поэтому, я не решалась открыться ему, откладывала разговор сколько могла.

Могла ли я знать, что спустя всего двенадцать часов я пойму, что такое настоящая проблема…

Но, по порядку…

Вчера.

Я созвонилась с братом и попросила его поговорить с Джоном. Хасан в который раз занудно цедил, что это бесполезно. Что я должна не о Джоне волноваться, а о спасении своей жизни.

— Хас, я теперь замужем. Нравится тебе или нет, тебе придется считаться с моим мужем. Расскажи ему, что можешь или это сделаю я.

— Ты не должна ничего говорить этому костоправу недобитому! Я еще перед болванами из клана, Каади, не отчитывался…

— Хас! Если ты продолжишь оскорблять моего мужа я перестану общаться с тобой. Ты понял?

— Муж? Он такой же реальный муж как и фальшивые документы вашего брака. Сожалею, что в тот момент не было другого выбора кроме как дать этому индюку жениться на моей сестре! Все Каади, безответственные, самонадеянные, самовлюбленные болваны и этот, не исключение. Даром что в Штатах пожил. Дикарь-дикарем!

— А ты сам себя, слышал? Да чем ты, лучше? Хас, ты приедешь и все ему объяснишь. Сейчас же!

— Хорошо. Но только ради тебя. Постараюсь вбить немного ума этому “недокнязьку” Каади. Если он не осел, каким я его считаю, то он увезет тебя, как можно скорее из этой деревни, открытой всем ветрам… Белла, я не шучу, все серьезно. Вас скоро обнаружат, это вопрос пары дней, а может и часов.

Брат напугал меня этим предупреждением. Я поняла, что мне нужно как можно скорее все рассказать Джону.

Нужно было все хорошо обдумать.

Однако, нелепая и ужасная случайность все решила за меня.

В день помолвки, я сама была удивлена встретить Алекса у нашего дома. Брат послал его проверить местность, на случай возможной атаки. Хас передал мне оружие и патроны. Велел, спрятать в доме. Я отказалась. Тем более, знаю как Джон ненавидит оружие. Попросила Грефа прийти через пару дней.

Именно тогда, у клиники, нас с Алексом и увидел Джон.

Мне нечего было ответить мужу. Как тяжело было выдержать его взгляд полный подозрения и разочарования.

И позже, этой ночью…

Заметила его силуэт из окна, когда мы только подъезжали к дому.

Вижу Джона. Он стоит на террасе и дождь стекает по его лицу. Как он смотрит на меня…

Бегу к нему. Считаю секунды до того как руки любимого мужчины обнимут меня.

Хасан… Я так надеялась что приезд брата и его откровенный разговор с Джоном все изменит. Но я забыла, что хуже одного гордеца — только, два гордеца княжества Каади.

Хасан, обычно, такой веселый и здравомыслящий, едва успел войти к нам в дом, как тотчас “включил” старшего брата-неадеквата.

После довольно прохладного, краткого приветствия. Он, непонятно на каком основании, устроил Джону допрос. Разыгрывая роль “плохого полицейского” стал осыпать его обвинениями в том, что он подвергает меня опасности, отказываясь от охраны… Попутно припомнив ему, что по собственной глупости, он чуть не угробил меня в пустыне.

Неуважительно и фамильярно тыча пальцем в сторону Джона, брат сказал, что фальшивый брак не дает “недокнязьку” Каади право рисковать моей жизнью. Тем более, ради собственного эго…

Джон, сначала был спокоен и это, была явная уступка мне. Но братца моего, явно “понесло”. Последние его слова о нашем браке, были очень лишние.

Джон подождал когда Хас замолчит и без предупреждения, просто дал ему в нос. Затем, не взирая на великанские габариты моего брата откинул его к двери, выталкивая пинками из нашего дома.

Хас упустил первый удар. Но не растерялся и перехватив инициативу, врезал Джону в ответ. Не удержавшись на ногах, они оба как два мощных дуба с грохотом повалились на пол. Спустя минуту они уже катались по полу в коридоре, раздирая одежду и выкрикивая не столько гневные, сколько нелепые проклятия в адрес друг друга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вроде “дантист-слабак” и “кэгэбист-неудачник”.

Единственным, по-настоящему действенным, седативным средством оказалось ведро воды, которое я с удовольствием вылила на этих двух буйных орангутангов.

Освеженные ледяной водой они прекратили драться. Оставшись сидеть на полу, они виновато поглядывали на меня, извергая тихие оскорбления в адрес друг друга.

Я кинула одному и другому по большому полотенцу. Сказала, что не буду разговаривать с ними обоими, пока они не извинятся друг перед другом, и не начнут общаться прилично.

Спустя десять минут, два главных мужчины в моей жизни — мой муж и мой брат, с исцарапанными, красными и опухшими после драки физиономиями, ужинали за одним столом. Сидя напротив друг друга они поглощали горячий суп, не отрывая взгляда от поверхности тарелок.

Я пригласила на ужин и Алекса Грефа, но он отказался. Сослался на занятость. Ответил что на нем охрана и он не голоден. Я знала что это неправда, но не настаивала. Мне хватило драки мужа с моим братом. Появление Алекса, ситуацию не улучшило бы. Джон совершенно терял адекватность и манеры, если Греф приближался ко мне ближе чем на метр.

Ужин прошел в молчании. В основном, говорила я, а эти двое только поддакивали гневно зыркая друг на друга.

Я хотела постелить брату на диване в холле, но он отказался остаться на ночь. Что было с большим воодушевлением встречено Джоном. Мы договорились, что он вернется к завтра днем.

Оставшись с Джоном наедине я не знала чего ждать. Теперь, он вкурсе кто мой брат, знает из-за чего приезжал Алекс Греф и про чип в медальоне.

Джон подошел сзади и обнял меня за плечи.

— Почему ты решила что я не понял бы тебя? Меня расстраивает, что ты считаешь, что дурацкое эго мне, важнее заботы о тебе. Прошу, не скрывай от меня больше ничего. Хорошо?

Я покачала головой и обняла его. Он наклонился и стал целовать меня, прижимая все ближе.

Я отвечала ему на поцелуй и одновременно с тем, расстегивала свое платье.

Джон остановил мою руку.

— Оставь так… Хочу чтобы ты осталась в этом платье.

Он проводит ладонью по моей шее, глядя на мою обнаженную грудь, что выглядывает из расстегнутого верха платья. Подхватывает меня на руки. Садит меня на край стола. Одним движением срывает с меня трусики и легонько проводит пальцами вдоль бедер, ведя ладонь к моей киске.

Я обхватила его ногами вокруг бедер и стягиваю с него намокшую футболку. Веду ладонью вниз, к поясу его брюк.

Он не останавливает меня. Расстегнула пояс и спустив его боксеры, высвободила его возбужденный член, нежно лаская его пальчиками. Любимый не стал снимать брюки, лишь чуть спустил их. Я прижалась к нему, дрожа от нетерпения. Улыбаюсь чувствуя как его твердый, мокрый член настойчиво трется о мой клитор. Джон приник губами к моей оголенной груди постанывая от удовольствия.

Я прижимаю его голову к себе, погрузив пальцы в его густые волосы. Джон смотрит на меня с желанием и нежностью. Я немного откинула спину назад, приближая свои бедра ему навстречу. Он наклонился и приподняв мои бедра стремительно вошел в меня. Огонь пронзил мой позвоночник и жаром обдало всю внутреннюю часть бедер. Обхватила его плечи и смотрю как мощными толчками, раз за разом он погружается в меня. Мне нравится этот момент. Отдаваться ему и смотреть, как он забирает меня. Закрыла глаза от удовольствия и этого долгожданного ощущения единения со своим мужчиной. С наслаждением реагирую на каждое проникновение, каждый толчок члена моего любимого мужчины.

Джон улыбается, глядя на мои чуть пьяные от удовольствия и возбуждения глаза.

— Изабелла Каади, ты идеальная женщина…

Целует меня, ловя губами, каждый мой вздох. Обессиленная, я громко стону ему в губы, не в силах сдерживаться от накрывшего меня, удовольствия.

Слышу его сдержанный стон и как он кончает, вбиваясь в меня так часто, доставляя меня на новую высоту наслаждения.

Чуть отдышавшись он прижал меня к груди. Говорит едва слышно, прижавшись губами к моей шее:

— Я трус Белла. Без тебя я, жалкий трус. Обезумел от страха, когда понял что ты ушла. Признаюсь как есть, любовь к тебе, сильнее меня. Невыносимая пустота без тебя любимая, пожирает меня. Я не хочу засыпать без тебя в моих объятиях. Без твоего запаха. Без звуков твоего сонного дыхания. Ничто не оправдывает этого.

Я целую его повторяя:

— Джон, ты мое все! Я люблю тебя. Я твоя! Вся и безраздельно, твоя!

Джон прижимается к моей груди головой, издает громкий вздох и подхватывает на руки. Скинув брюки по дороге, несет меня наверх, в душ.

Мы стоим и молчим под теплыми струями воды. Как же хорошо мне сейчас. Руки любимого обнимают меня и вода струится между нашими разгоряченными телами.

Уже, почти утро. Я обработала ссадины на лице у Джона и мы пошли спать.

Перед сном я отправила сообщение брату, пожелав ему сладких снов и напомнила, что жду его днем. Джон увидел что я пишу Хасу, одобрительно кивнул.

Закрыла глаза и погружаясь в горячие объятия моего мужчины, сладко засыпаю.

Когда я открыла глаза было уже светло. Меня разбудила необычная, для этого дома, тишина.

Поднялась на постели. Джона нет рядом.

“Он встал раньше? Насколько? Я даже не слышала когда…”

Вышла в холл. Вижу, в столовой на столе накрыт стол. Джон приготовил завтрак для меня. Рядом, дикий цветок в вазе и записка:

“Белла, как проснешься, обязательно позавтракай. Я на озере с твоим братом, болваном.”

Слово “болван” было зачеркнуто, но затем, снова, обведено. Это исправление вызвало мою улыбку.

Я с удовольствием позавтракала, переоделась и побежала к озеру. Еще до того как подошла ближе, слышу их голоса. Громкий, настойчивый голос Джона, затем, насмешливое фырканье Хаса, ему в ответ.

Вижу их. Сидят оба на берегу и пускают “блинчики” по воде. Они по прежнему пререкаются, подкалывая друг друга. Но уже ведут себя спокойнее.

Обняла брата, поздоровалась. Джон ревностно утянул меня в сторону и намеренно поцеловал меня откровенно и страстно.

Реакция Хаса не заставила себя ждать:

— Эй! Прекратили…

Джон усмехнулся, притянул меня к себе, усадив на одно колено и с видом победителя смотрит в сторону мрачного Хаса.

Я высвободилась из рук Джона и говорю, глядя на них обоих:

— Немедленно перестаньте! Я вам не трофей! Вы оба ведете себя как два болвана! Ты — мой единственный и любимый брат, а Джон мой любимый мужчина и законный муж. Можешь кривиться сколько хочешь, Хас… Ты и Джон, самые дорогие люди для меня. Рано или поздно вам придется поладить.

Хас встал и скинув с себя куртку, сказал, обращаясь к Джону:

— Махнем на тот берег озера? Кто последний, тот придурок!

С этими словами он побежал вперед, по бревенчатому настилу пирса и нырнул в воду. Джон, с секундной заминкой, рванул за моим братом. Скинув худи и стягивая футболку он нырнул в воду, следом.

Смеюсь и кричу им, что они оба сумасшедшие. Озеро не очень широкое, но глубокое. К тому же, в это время года вода ледяная.

Я так была увлечена их безумным заплывом, что не сразу заметила черный внедорожник, что приближался к озеру.

Автомобиль остановился неподалеку и с водительской стороны вышел Алекс Греф. Он заметил меня на пирсе и в его глазах я прочла удивление. Он явно не ожидал застать меня одну.

Но не только удивление читалось на его лице. Он был встревожен.

— Белла. Нам всем нужно срочно уезжать отсюда. Есть информация что вас обнаружили и вот-вот, очень нехорошие люди, будут здесь.

— Алекс, а мать Джона?

— Деббс я отправил час назад, с нашими людьми в безопасное место. Кстати, она взяла твоего пса. Так что, ни о чем не беспокойся. Ничего не бери. Уезжаем сейчас же. Где Хасан Заидович?

— О, небо! Алекс, они… с Джоном уплыли на ту сторону озера….

Греф смотрит на противоположный берег и видит их. А они смотрят на нас.

Алекс что-то показывает жестом моему брату. Это явно какой-то их личный шифр, который я не понимаю. Хас ответил ему похожим жестом и кричит с того берега:

— Увози ее срочно! Едьте не оглядываясь. Выполняй приказ!

Я пячусь назад. Качаю отрицательно головой. Смотрю на Джона.

— Я не уеду без Джона!

— Нет времени, Белла!

Отказываюсь. Смотрю на Джона. Тот говорит с Хасаном и смотрит с тревогой на нас.

Развернулся и машет мне рукой.

— Белла, уезжай. Не жди меня!

Я слышу его, но без него, не хочу уезжать.

— Нет, Джон!

— Белла, послушайся меня. Все будет хорошо, любимая. Верь мне! Я прибуду следом. Уезжай, прошу тебя!

Внезапно, его голос заглушил шум винта вертолета, показавшийся из-за верхушек деревьев.

Греф закричал, чтобы я бежала к машине. Одновременно с этим, отдает приказы по рации на незнакомом мне языке.

Слышу хлопок в небе и вижу вспышку. Оглушающая автоматная очередь, пробила бревна пирса, в полуметре от нас с Алексом, оставив дорожку на спокойной глади озера.

Греф достал автоматический пистолет, отстреливаясь от тех кто в вертолете.

Я со всех ног лечу к машине. Боковым зрением вижу Алекса, что так же, бежит следом. Через пару секунд наша машина срывается с места и уносит нас прочь.

Несемся на бешеной скорости вперед, срезая путь, через дворы, укрываясь среди деревьев. Из приоткрытого окна я по прежнему вижу вертолет, что следует з нами.

Я испугана, но не за себя.

Все мои мысли с теми двумя, что остались там, позади, на берегу холодного озера.

***

Глава 20. Брат Беллы

Джон.

Ледяные, мокрые бревна креплений старого моста прикасаются к моей спине. Если я еще час пробуду в воде, то вопрос о пневмонии будет в тему. Острые листья кустарника исцарапали ноги когда мы с братом Беллы продвигались вдоль берега не решившись вернуться вплавь. Вторая черная птичка смертельной тенью кружит над озером.

Ожидание и трата времени впустую, сводили меня с ума. Непонимание всей ситуации, путало сознание. Время от времени, от тупости или помешательства, устав ждать, у меня появлялось обманчивое чувство собственной неуязвимости. Острое желание взбрыкнуть, послать все к черту и переть бешеным быком напрямик, казалось отличной идеей. Именно в такие минуты, брат Беллы остужал мой пыл. Повалив меня на землю врезал мне крепко, чтобы я пришел в себя. Буквально выбивал из меня кулаками неугасимую жажду самоубиться на ровном месте.

Отбросив меня от воды на землю, в очередной раз, он сказал:

— Мозги включи, уже наконец! На тебя мне плевать, баран упрямый! Моя сестра, ты не огорчишь ее, понял?! Или думаешь, что мертвый ты круче будешь? Вы богатые засранцы, не привыкли думать о других.

— Плевать на меня? Вот тебе новость — это, черт возьми, очень взаимно. Иди к черту со своей демагогией! Белла и моя мать, это единственные дорогие мне люди. Можешь оставаться здесь, я ухожу за женой!

— Ну да-ну да… Повторяю, для особо тупых, еще одна попытка и я тебя вырублю! Ясно? Ты, ветеринар недобитый! Чтобы и шагу не делал без меня. Я за тебя перед сестрой отвечаю. У тебя опыт участия в военных конфликтах — нулевой. А для меня, такой замес, рутина. Не провоцируй меня! Сломаю ноги, обещаю, чтобы ты не рисковал собой, как дурак. Ты врач, вот сам себя и починишь когда все утихнет, уяснил?

— Саади, следи за словами... Не знаю, как на счет ног, но вот пару зубов тебе выбить, очень руки чешутся. Это и у меня не первая перестрелка, разберусь. Я знаю что делаю, все рассчитал.

Характерный шум вертушки остановил наши пререкания. Мы мгновенно упали на землю и залегли в зарослях, чертыхаясь на шипы колючего кустарника. Подползли под бревна моста и оставались там до прибытия Рикки с его подразделением. Несколько машин с бойцами полиции округа обогнули озеро. Все выстрелы шли в сторону вертолета. Но безуспешно. Недолго покружив над озером, вертолет удалился, а следом уехала и полиция. Разбираться с Рикки и объяснять прибытие в городок наемников с оружием, мне не очень хотелось. Поэтому, остался в укрытии.

Звуки стрельбы становились все тише, удаляясь. Дождавшись относительной тишины мы оба еще какое-то время молчали, прислушиваясь к малейшему шороху.

Через минут десять переглянувшись с Хасом и одновременно придя к одному и тому же выводу, стали выбираться из под моста.

Адский холод. Что почти не чувствовался в воде, сбивал дыхание. Хас в своей привычной манере, строит из себя лидера, принимая решения в одиночку. Иду следом за ним. Пробираемся осторожно, то и дело прижимаясь к земле. Часть пути ползли, часть перебегали под деревьями.

Хас оглянулся.

— Остановимся здесь.

Его слова прозвучали всего в паре сотен метров от моего дома. Понаблюдав за обстановкой и не заметив ничего подозрительного, мы осторожно зашли с тыльной части дома.

Забравшись внутрь мы обнаружили что дом пуст.

Я включил кран на кухне, подставив голову и руки под струи горячей воды. Накинув полотенце на шею, прошел к камину. Хотел разжечь, но передумал. Дым обнаружит нас. Включил электрокамин на максимум.

Проходя мимо гостиной мне на глаза попалась куртка Беллы и ее кроссовки. “Где моя девочка сейчас, что с ней?”

Даже приблизительно не представляю. Пока не узнаю где Белла и куда ее увез Греф, не успокоюсь. И это еще … если, увез. Они могли попасть в засаду…

Хасан, как был в мокрой одежде так и сел на диван, оставляя после себя темные, мокрые пятна. Но не это меня сейчас волновало. Я вспомнил про передатчик в кулоне жены, о котором она мне рассказала.

“Мой брат всегда знает где я”…

Сейчас, от него может быть польза. Повернулся к Хасану и спрашиваю:

— Ты отследил ее? Где моя жена, знаешь?

— Чем я по твоему все это время занимаюсь?

— Долго занимаешься. Куда твой наемник ее увез?

— Могу ответить. Но тебе это не поможет.

— Просто скажи где она и дай адрес. Остальное, я сам сделаю.

— Остынь, зятек. Я не меньше тебя хочу найти Заби. Но все не так просто… С ее датчиком в кулоне, беда. Пару часов, нет движения. Это подозрительно.

От этой его фразы “нет движения” озноб прошелся по моей спине. Вероятно, я волновался бы сильнее если бы это сказал, кто-то другой. А не родной брат Беллы. Хасан, не смотря на отвратительный, склочный нрав, Беллу очень любит. Он не сказал “плохо”, сказал “подозрительно”. Ему что-то известно.

— Насколько надежен, Греф?

Хас не ответил мне сразу. Задумчиво засмотрелся в одну точку, глядя словно сквозь меня. Поднял ладонь и провел по коротким, светло-русым волосам. Сейчас, их сходство с Беллой мне стало заметно. Заныло в груди. Тот же жест пальцами в волосах, что и у моей девочки. Всегда так делает, когда сосредоточена.

Хасан все еще смотрел в телефон, где он отслеживал движения датчиков.

— Хороший вопрос… В прежние времена, я бы сказал что Александр, один из лучших моих людей.

— Что не так?

— Пока не ясно. Я разбираюсь. Сестра не оставила бы кулон сама. Значит, добровольно или нет, но его с нее сняли.

— Стоп, ответь мне без своих заморочек, ясно и четко. Ты гарантируешь, что проблема только с кулоном, а не потому что с… Беллой произошло…

Нервно сглатываю, силясь продолжить фразу. Хас не тянул с ответом. Кивнул утвердительно. При этом его лицо было спокойно и не выражало озабоченности или тревоги.

— Да.

— Но… верно ли я понял, что кроме Беллы, только твой “лучший агент”, знал что в кулоне?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да, это так.

— Тогда, вопрос о доверии снова возникает, не так ли?

— Нет. Пока не разберусь до конца, не могу ответить. Греф частенько действует не по уставу, но для недоверия ему у меня нет причин. Один из его основных датчиков тоже деактивирован. Их остальные датчики в движении. Но место откуда идет сигнал, мне незнакомо. Алекс Греф и Заби, в одной точке, сейчас. Этот городок не очень далеко, что хорошо. Но это не то место, куда он должен был ее отвезти. Осталось понять, почему?

— Остальные датчики? У Беллы, тоже? Где еще?

Хасан быстро взглянул на меня, подняв брови и коротко ответил.

— Угу. Обручальные кольца. Я отвечал за них. Это было удобным поводом для моих возможностей.

— Это незаконно, ты в курсе?

— Подай на меня в суд.

— Лучше бы ты своих собственных подчиненных контролировал…

Я опустил голову. Белла вне опасности. Но отчего-то не становится легче. Нехорошие мысли заползали в мою голову. Не могу не думать о том, что я застрял здесь. А Белла и Греф, сейчас вместе, наедине. Вероятно, проведут ночь в одном здании, под одной крышей. Белла давно знает Грефа, доверяет ему. К тому же, она очень напугана и взволнована… То, что этот чертов Греф полезет ее утешать, даже не сомневаюсь. Хитрый змей, намеренно уничтожил датчики, выгадал себе время, уйдя от слежки… Не доверяю ему, даже на секунду…

— Нет.

Я услышал эту короткую фразу и поднял голову. Смотрю на Хаса который стоял у шкафа со спиртным и сам себя угощал моим коньяком. Его телефон остался на диване.

Я встал и прошелся по комнате, согреваясь. Смотрю на Хасана вопросительно.

— Что значит это твое “нет”?

— То о чем ты подумал, Каади. У тебя все на физиономии написано. Вот я и говорю — “Нет”. Слишком хорошо я знаю мою сестру. Она, упрямая как сто чертей, если ей кто-то дорог. Не соблазнишь, ничем… И, сейчас, этот кто-то, именно ты. А по поводу контроля своих людей… У меня всегда и все под контролем. Мне известен каждый его шаг.

— Вероятно, твой начальник тебя так же контролирует. Ты в курсе?

— Ха! Если и контролирует, то это мне на пользу. В любом случае, это не одно и тоже, как с Грефом. Мой начальник — мой родной дядя, крестный моих детей.

Я услышал фразу Хасана о его детях и вспомнил с какой теплотой Белла рассказывала о том, что у ее брата есть семья. Она мечтала увидеть их сама и познакомить нас.

Переспрашиваю у него:

— Детей? Изабелла говорила, что у нее есть племянники. С твоим образом жизни… Разумно ли это? Заводить семью, когда постоянно рискуешь собой? Вечно отсутствуешь дома. Они фактически растут без отца.

Хасан в привычной манере, не проникся моей речью. Пожал равнодушно плечами и ответил просто:

— Это не так. Но если со мной что-то случится, о них позаботятся. Я так рос и они смогут.

— Дочь или сын?

— И дочь и сын. Если будешь хорошо себя вести, Каади, познакомлю с ними. В одном ты прав, меня слишком часто нет дома. Хочу домой. Мой сын родился чуть больше месяца назад, а я его еще даже не видел.

— Не знаю что смогло бы удержать меня вдали от моего сына…

— Хех… Разве у тебя не было такого случая в операционной, когда ты и о себе самом забывал?

Я промолчал. Десятки раз оперировал в нестандартной ситуации, не смотря на усталость и другие заботы. Кивнул, соглашаясь с ним.

— Вот-вот. Это моя работа. Я делаю ее как привык. А привык я работать хорошо. Так… Если я правильно запомнил план дома, ванная комната наверху? Нужно соскоблить с себя этот запах озерного ила. Пока меня нет, советую перевернуть диван в гостиной и снять заднюю стенку.

Через пятнадцать минут, когда брат Беллы спустился вниз. Я сидел перед раскуроченным диваном и растерянно наблюдал за всем тем, что мне удалось достать из его полой части.

Два бронежилета, десяток коробок с патронами, два пистолета, один полуавтоматический как у Грефа и восемь ручных гранат.

— А ты не терял время… — сказал Хас с усмешкой.

Я не разделял его радости. Смертельно ненавижу любое оружие и то, что оно обнаружилось сейчас, в моем доме, говорило мне только об одном. Моя жена не уважает ни мои убеждения, ни мое слово, если позволила брату сделать тайник с оружием, здесь.

“Чье слово, тогда, имеет значения для моей женщины?”

Я откинул в сторону тяжеленный бронежилет и произнес только ее имя:

— Белла?

Хас, взглянул на мое мрачное лицо и прыснул от смеха. Чертов идиот. Как же он меня бесит своими насмешками.

— Моя сестричка?! Ну ты и дуб! Она никогда не поступила бы так с мистером “оружие—зло”! Ты чертов болван если даже мысль о таком допускаешь. Тебе невероятно повезло с женой. Заби, скорее пожертвует собой, чем своим словом. Она такая дурочка порядочная, что мне, порой даже жаль ее.

Я выдохнул отгоняя мрачные мысли. Мир ненадолго вернулся в мою душу. Я прервал его речь.

— Рот закрой и не говори о ней в подобном тоне! Тогда, как?

— Сестра отказалась обезопасить ваш дом. Кстати, на такой вот случай. Сильно о твоих чувствах пеклась. Пришлось импровизировать, когда вы оба были в клинике.

— Это единственный тайник или есть другие?

— Есть...

— Когда все закончится, Саади, напомни мне, чтобы я начистил тебе морду за это.

Хас проигнорировал мой ответ. Вместо этого он в прежней бесцеремонной манере подошел к шкафу и достал несколько моих вещей. Натянул на себя мою серую пайту и спортивные штаны. Сверху надел бронежилет и пояс-разгрузку для патронов. Зацепил гранаты. Проверил нож. Сел на диван и медленно стал разбирать и чистить оружие.

Я ушел на кухню. Включил кофемашину. Пока была пауза, решил, тоже принять горячий душ, так как перемерз и все еще не мог согреться.

Горячая вода расслабила мышцы и прояснила мое сознание. Я переоделся, но не собирался спускаться обратно вниз.

Вместо этого я достал из кармана свой телефон и рассматривал карту. Все что мне нужно было, находилось в моей голове. А именно, данные, из телефона Хаса. Он оставил его на минуту без присмотра, пока наслаждался моим коньяком.

Я запомнил координаты того места куда Греф увез мою жену. Ввел их себе в телефон, настроив маршрут. Надел кроссовки и кепку. Сверху накинул мою рыбацкую куртку с капюшоном цвета хаки. Бесшумно выбрался из окна, спустившись по пожарной лестнице. Побежал к “доджу” моей матери, что оставался за двором и заведя его поехал "крысиными" тропами. Так называет окольные пути, мой друг, Майк Митчелл.

Я прекрасно знал местность и этот путь был единственным, где меня не ждут ни наемники, ни охранники княжества, ни спецназовцы правительства любой из стран. Увы, сейчас, я почти никому не доверял.

Хасан догадается, что я ушел, довольно скоро. У меня минут десять-двадцать форы, время за которое он найдет автомобиль, чтобы следовать за мной.

Наши с Беллой обручальные кольца, это первое от чего я избавлюсь. Хотел оставить свое кольцо, дома, но понял бессмысленность этого. Хасан, все равно вычислит меня по датчику в кольце Беллы.

Выехал из города без приключений. Спустя минут тридцать я был на месте. Обычный, тихий городок с сонными дворами и цветущими улицами. Пол сотни коттеджей по обе стороны дороги. Вроде Нью Джерси.

Ищу дом. Заметив подходящий номер, остановился недалеко от него и прошел пешком, дворами.

Я у дома. Иду медленно и тихо. Тусклый свет только в одной комнате. Гостиная.

Белла.

Вижу ее. Сидит на кресле у входа. Глаза красные. Она плакала. Рядом целая куча еды. Она не прикоснулась к ней. Слышу шаги, снаружи. Отхожу к стене.

Кто-то вышел на террасу. В сумерках вижу высокий силуэт мужской фигуры в бронежилете и с винтовкой за спиной.

Греф.

Он меня не видит. Сосредоточенно смотрит в телефон. Переписывается с кем-то. Спустился к крыльца и прошел дальше во двор. Набирает чей-то номер, затягиваясь новой сигаретой.

Я обхожу дом и спешно приподнимаю ставни. Наконец, я внутри. Коридор позади, вот и дверь в гостиную. Тихо подхожу к Белле сзади. Зажимаю ей рот рукой и разворачиваю ко мне.

Она тихо вскрикивает, испуганно взмахнув руками. Оборачивается назад и узнав меня, тотчас со счастливой улыбкой бросается мне на шею.

Я делаю ей знак чтобы она молчала и скорее следовала за мной. Мы на улице, бежим к “доджу”. Завел машину. Белла прижалась ко мне, чувствую ее пальчики на своей руке. Только когда мы уже были на расстоянии пары километров я остановился у небольшой реки.

Первым делом я обнял Беллу и спросил как она. Она пожала плечами все еще глядя на меня как на призрака. Я поцеловал ее дрожащие губы и обнял. Взял ее за руку и снял с ее пальца обручальное кольцо. Следом, снял и свое, тоже. Вышел из машины и бросил их в реку.

Сел за руль и мы поехали дальше. Сколько ехал столько думал, в каком новом месте мы осядем с Беллой, на время. Было пару тихих городков на примете. Осталось только выбрать.

Проехав с десяток километров, остановил машину. Сгреб в охапку жену, усадив ее к себе на колени. Прижал к груди крепко, вдыхаю запах ее кожи. Она меня целует, обнимает так нежно, но все еще дрожит, словно птичка.

— Джон, любимый… Я думала что уже не увижу тебя живым. Так переживала о тебе!

— Обо мне? Да что со мной могло случиться? Ты же видишь, я живучий… Лапуля, это ты, была в опасности, в тебя стреляли. Черт, думал сдохну от страха, когда не знал где ты и что с тобой. Но не мог раньше приехать, нас серьезно “пасли”. Мы на несколько часов у озера застряли.

— Но… как ты меня нашел? Алекс забрал медальон с датчиком. Сказал, что это возможная причина, того как именно нас обнаружили. Кто-то из своих, “слил” информацию.

— Алекс, значит… Хм… Ладно. Я здесь, потому что твой брат помешан на контроле и это помогло. Хасан, сказал тебе не всю правду о количестве датчиков на тебе.

— Поэтому ты уничтожил наши кольца?

— Да. Ты огорчена? Ну-ка, дай мне свой пальчик.

Я взял ее руку в свою ладонь и сняв с себя именную печатку, снова надел ей на пальчик, как тогда в пустыне.

— Вот так. Изабелла Каади, ты моя единственная любимая женщина, моя законная жена. Даже сто колец этого не изменят.

Белла улыбаясь смотрит на мое кольцо, прижимаясь ко мне.

— Лапуля, мы сейчас поедем с тобой в один довольно захолустный городок. Путь не близкий. Зато, там нас точно не будут искать. Но прежде, придется избавиться от всего, что на нас. Неизвестно в чем еще датчики Хаса. Купим временную одежду в ближайшем маркете.

Белла согласно кивает.

— Джон, ты говоришь загадками… А где мой брат? Он остался дома? С ним все хорошо?

— О, да. Он в порядке. Вероятно, немного зол и бесится. Я не сказал ему, что поеду за тобой. Полагаю он где-то на полпути сюда. Уже немного зная его, думаю он вгрызется как озлобленный терьер, не позволив нам уйти далеко от его контроля.

— Вы по прежнему враждуете с ним? Джон!

— Я ни с кем не враждую. Белла, твой брат — неуправляемый придурок и он меня бесит. Но так же, он единственный, кому я доверяю. В отличие от этого змея Грефа, которому доверяешь ты, к сожалению…

Я произнес последнюю фразу и тотчас почувствовал как моя девочка ударила меня ладонью по плечу. Не шутя, со всей силы. Удивленно оглянулся и смотрю на нее, немного опешив.

Белла смотрит на меня серьезно и ее глаза полны гнева.

— Джон Каади! Ты ревнивый болван. Теперь ясно, к чему вся эта таинственность… Твои подозрения оскорбительны. Меня это уже достало! Знаешь о чем я думала все это время? Не о своем брате, ни о Дэббс, ни о том, что меня могут убить в любой момент… Нет! Я волновалась, что мой отъезд с Грефом, огорчит моего ревнивого мужа. Я даже подумывала сбежать от него, чтобы не ночевать под одной крышей с этим мужчиной! Понимаешь? Твоя сумасшедшая ревность и меня лишила мозгов.…Ты должен доверять мне! Я не шучу. Ты так безрассуден от ревности, что теряешь остатки разума.

Я уткнулся головой ей в плечо и согласно закивал. Но в этом моем “согласии”, правды было очень мало. Знаю себя. Я ревнивый дурак и это неизлечимая “болезнь”.

Внезапный звук вертушки над нашей головой заставил меня схватиться за руль. Завел машину и рвусь вперед, скрываясь под деревьями. Автоматная очередь прошила дорогу впереди, преграждая нам путь. Я сдал назад, повернув влево. Помчался наперерез, между строениями, не разбирая дороги. Впереди, на шоссе, мы с Беллой заметили знакомый, черный внедорожник. Из автомобиля вышел брат Беллы.

В его руках была здоровенная штуковина, побольше автомата. Он явно опустошил очередной тайник с оружием в моем доме… Ручной гранатомет и запас боекомплекта к нему, все это время находился в моем доме…. Прибью его!

Мы с Беллой наблюдаем из машины как Хас отбежал под деревья и навел РПГ в сторону вертолета. Оглушающе громкий взрыв, прогремел в небе. Вертолет уцелел, поливая свинцом деревья, где стоял брат Беллы. Хас прицелился снова, зайдя с другой стороны. Прогремел одновременный залп обоих орудий. Оглушающий взрыв в небе соединился с взрывом внедорожника Хаса. Над полем, что шло вдоль шоссе, клубился черный дым. Туда упали остатки от вертолета.

Мы с Беллой почти одновременно выбежали из машины в сторону дымящейся горы искореженного металла, что еще недавно был внедорожником.

Я знал, останавливать жену сейчас или просить побыть в машине, бесполезно. Это, ее родной брат. Тело Хасана лежало на шоссе, достаточно далеко от автомобиля. Как минимум, не взрыв машины был причиной его ранения.

Хас лежал вниз лицом, без движения. Самый плохой сценарий очень явно бил по мозгам.

Подходя ближе, я заметил что из под его бронежилета течет тонкая струйка крови. Картина недвижимого тела изрешеченного пулями, была мрачная.

Задержал Беллу. Она плачет, повторяя имя брата.

Я сжал ее руку и сказал ей:

— Любимая, ты останешься здесь. Я один осмотрю его. Если он жив… как врач, я точно могу определить серьезность его состояния.

Она сложила руки вместе и согласно закивала, часто всхлипывая.

Я подошел к нему. Наклонился и перевернул Хаса. Даже беглый взгляд на его раны заставил меня выругаться. Тон его кожи стремительно менялся. Я осторожно снял с него бронежилет. Снял с себя пайту. Разорвал ее на части, сделав тканевые повязки. Крикнул жене чтобы она принесла мне аптечку из машины.

— Белла, он еще жив! Но врать не буду, он очень плох. Тяжело ранен. Не смотри, не подходи ближе, просто, оставь аптечку недалеко.

Я наложил тугую повязку, чтобы минимизировать потерю крови. Переложил его на мою куртку.

Только после этого я позвал Беллу. Мы вместе оттащили Хаса к машине. Пульс был слабый и неоднородный. Белла села рядом с братом, удерживая его руку в своей.

— Белла, нужно как можно быстрее доставить его в операционную. Если его не прикончит рана, может добить потеря крови. Ближайшая клиника с операционной и врачами которым я доверяю, только в одном месте.

Белла поняла к чему я веду. Закрыла лицо ладонями, собираясь с мыслями. Поднимает на меня потухший взгляд.

— Джон… Город оцеплен, наемники повсюду. Они же убьют тебя, если схватят? Выбор или ты, или мой брат?

— Нет выбора. Я в любом случае буду его спасать. Не нужно слез, милая. До сих пор, мне везло. Белла, ты знаешь где Дэббс, у тебя есть ее номер?

— Да…

— Отлично, набери ее. Пусть мама встретит нас на въезде в город и заберет тебя к себе.

Белла побледнела и стала протестовать.

— Нет, Джон, не отталкивай меня! Я не боюсь вида крови. Хочу помочь тебе! Мой отец был врачом, помнишь?

— Лапуля, я в курсе, что ты у меня очень крутая, настоящий боец. Но не сейчас, когда наемники, здесь. Ты просила доверять тебе. В ответ, я прошу довериться мне. Хочу оперировать спокойно, зная, что и ты, и Дэббс в безопасности.

Белла отстранилась от меня, глядя вниз. Конечно, она была расстроена моим ответом, но закивала, соглашаясь. Я понимал каких усилий ей стоило это смирение. Обнял ее.

Через пятнадцать минут на шоссе появился темно-зеленый пикап. Мама вышла и оглядев нас, сделала едва заметный радостный выдох. Обняла меня, затем, Беллу. Осмотрела Хаса. По сдержанным репликам и сочувствующему взгляду в сторону Беллы, понял что она согласна с моей оценкой его состояния. Предложила ассистировать, но я отказался. Обиделась. Я ответил, что анестезиолога я смогу найти, а второй мамы у меня нет.

Обнял их обеих перед дорогой. Машу моим девочкам, чтобы ехали уже. Отвернулся и пошел к машине. Слышу сзади непонятный шум. Обернулся.

Белла бежит ко мне. Поймал ее и прижал к себе мою голубку нежную. Она обвила руками мою шею и целует меня всего, заливаясь слезами. Повторяет, без конца:

— Ты вернешься, слышишь?! Вернешься! Ты спасешь Хаса, ты сможешь. Я знаю это, любимый. Пообещай, что ты вернешься!

Целую ее заплаканные щеки и губы.

— Обещаю, я вернусь любимая. Вернусь.

Белла сделала шаг к машине, обняла и поцеловала брата. Снова подошла ко мне, сжала мою руку и отвернувшись, побежала к машине Дэббс.

Через минуту зеленый пикап умчал их прочь. Я сел за руль и набрал единственный, нужный мне номер.

— Привет, док. У меня пациент с огнестрелом. Да, я знаю что у тебя сегодня и без этого, достаточно было возни с ранениями. Кто у меня, ранен? Брат. Состояние? Откровенно говоря, без шансов. Что? Ты в деле? Ох. Нет слов чтобы отблагодарить тебя. Спасибо друг. Собери кого можешь в операционной. Нас ждет долгая и вероятно, безнадежная борьба за его жизнь.

Буду через полчаса, максимум. Ждешь? Все, еду!

***

Глава 21. Возвращение в пустыню

Время, половина шестого утра… Смотрю на свои руки. Срываю перчатки и привычным жестом отправляю их в утиль. Долгожданный жест рукой вверх. Тру нос и раздраженно срываю с лица операционную маску. Злюсь и вздыхаю тяжело. На заиндевевших, тяжелых ногах, выхожу в предоперационную.

Шея жутко болит, впрочем, как и спина. В пояснице такая боль, словно нож кто-то вставил. Вся моя моя хирургическая роба в крови.

Операция закончилась десять минут назад. Почти три с половиной часа штопал брата Беллы. Но надежды на благополучный исход, как не было так и нет. Внутри гадкое чувство собственной беспомощности. Сделал все, что мог. Но уверенности в его спасении, не прибавилось.

Хас, в реанимационном отделении. Стабилен. Операция прошла планово... Брат Беллы, все еще жив. Маленькая, но победа.

Не уверен, что в этом моя заслуга или Дока... Скорее, результат выносливости молодого организма самого Хасана. Но надолго ли хватит его запаса прочности?

Вышел в коридор с намерением вернуться к моему пациенту через минут двадцать. Сел в кресло в комнате отдыха. Вернее, рухнул. Ноги уже не держат. Голова гудит. В легких словно кислоту разлили. Часы проведенные в ледяной воде северного озера не прошли даром для меня, парня из далекой, жаркой пустыни. Температуры еще нет… Озноб. От выпитых пилюль, изжога. Мечтаю вернуться домой.

Домой...

Сейчас, это значит, просто вернуться к моей девочке. Как же хочу обрадовать ее. Сказать моей любимой, что все ее тревоги позади. Что мы спасли ее брата. Увидеть грустную улыбку на самом прекрасном лице и прижаться к горячим, мягким губам жены. Вернуться к ней, туда, где она сейчас. Положить голову ей на колени и в ее объятиях проспать часов десять.

Увы… Раньше, чем через сутки, это нереально даже представить…

Нос почуял запах кофе. Я приоткрыл глаза.

Док.

Стоит рядом. Похож на тощего тролля. Седые волосы, там где они еще имеются, на смуглой, пятнистой голове, стоят дыбом. Сэм снял операционную шапочку и задумчиво трет лысину. Знаю, он думает о том же о чем и я:

“Выживет ли наш непростой пациент?”

Из-за меня он уже почти сутки на ногах. Но без помощи этого пожилого хирурга, моего друга, Сэмюэла Мура, у Хасана и того шанса не было бы. Девочка анестезиолог, внучка Сэма, ушла домой. Старшая сестра, что ассистировала, тоже. Из всех, осталась только одна ночная медсестра. Дежурит у Хаса в реанимационном отделении, пока я здесь.

Клиника в полутьме. Только сейчас я вспомнил, что мне может грозить опасность.

Мы приехали в город без приключений. К счастью, никто нам не встретился. У клиники нас уже ждали. Операционные носилки и пара медбратьев у входа. Док похлопотал. Изредка я слышал далекие выстрелы. Все мое внимание было на окровавленном теле брата моей девочки. Ни о ком другом я в тот момент и не думал...

Но, все позади. Или... Ладно, к черту!

Док протянул мне один из стаканчиков с кофе и упаковку шоколадного печенья.

— С кокосом или изюмом, Джон?

— Пф… Я похоже простыл, Док. Вряд ли я сейчас смогу разобрать вкус. Бери себе тот, что вкуснее.

— Джон, выглядишь ты и правда паршиво. Оставлю тебе с кокосом. У меня от операционной маски нос, тоже, не дышит, так что мы на равных… Два часа угрохали, но уж очень зыбкое состояние у твоего... брата.

Я тяжело выдохнул и согласно кивнул, устало уставившись в пол. Не стал отвечать. Док, опытный хирург, он понимает мои тревоги отлично. Мы оба думали об одном и том же.

Я молча отпил горячий крепкий кофе, на автомате запихиваясь печеньем. Вкус не чувствую, совсем. Видимо, я точно простыл.

— Иди домой, Док. Чуда мы уже не сделаем. Он и так получил лучшую помощь из той на которую мог рассчитывать.

— Занятные татушки у него на плече. Этот парень из непростых военных, верно?

Я уклонился от прямого ответа, не смотрю на Сэма.

— А что?

— Да так, мысли вслух. В молодости мне довелось служить в военном госпитале. У одного из пленных, я видел похожую татушку. Наша разведка его быстро забрала, не дав прийти в себя после операции… Но это было давно… Так… О чем это я? Ты меня знаешь Джон, я не болтаю о том, что меня не касается. Но городок наш, маленький. Не только я видел его татуировки. Не безопасно, сейчас, лечить спецназовцев другой страны… Тем более, с такими татуировками…

— Да, я знаю, док. Поэтому и хочу чтобы ты поскорее шел домой. Ты сделал больше, чем я мог рассчитывать. Никогда не забуду этого. Спасибо, друг. Если мой... хм... брат переживет эту операцию, я увезу его из твоей клиники, самое большее, через сутки.

— Хорошо. На четвертом этаже, почти никого нет. Там тебя не будут беспокоить. Скажу чтобы никто там не появлялся. Все, я домой, отдыхай. И… Джон, напиши мне два слова “все окей”, если так и будет.

— Хорошо, Док. Сделаю. Спокойной ночи и спасибо тебе, еще раз.

Сэмюэл кивнул мне вместо ответа. Потянулся за курткой и сжав ручку потертого портфеля в ладони, пошел к выходу.

Я отправил сообщение Белле. Всего несколько слов. “Операция закончилась. Хас жив, но обнадежить пока нечем. Ждем.”

Добавил в конце краткое “Люблю”.

Слышу шаги в коридоре. Наверное, Док вернулся.

Дверь открылась и вошла девушка в черном пальто и дорогом костюме. Красивая, молодая, высокая. Ее лицо показалось мне знакомым. Следом за ней в комнату отдыха вошли ребята в военной форме. Двое встали у двери. Один позади нее.

Я узнал эту форму. Военный спецназ княжества. На шевронах герб княжества Каади.

Мне, вроде как, можно было не волноваться.

“Эти ребята находятся здесь, чтобы защищать меня.”

Именно так я сказал про себя, мысленно.

Но опыт последнего месяца подсказал мне, что волноваться стоит, всегда.

Девушка взяла один стул и пододвинула ко мне. Довольно близко. Ближе, чем я рассчитывал. Села напротив, закинув довольно откровенно, ногу на ногу открывая мне вид на свои загорелые колени.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Протянула мне руку.

— Вы, Джасим Каади. Я рада, наконец, найти вас.

— Мое имя, Джон. А кто вы? Друг или враг?

Черная бровь удивленно изогнулась. На красивом лице промелькнуло ироничное выражение. Она усмехнулась, облизнув намеренно долго свои губы. Произнесла тихо, чуть наклонившись:

— Ни то и не другое.

— Это не ответ...

— Меня зовут, Самира Нурия Хаким. Я, майор специального подразделения разведки княжества. Прибыла за вами. У меня есть приказ, проследить чтобы вы срочно вернулись к себе на родину. Домой, одним словом.

Я выслушал ее слова и при моем внешнем спокойствии, эти ее слова “разведка”, “проследить", "срочно вернулись” — заставили напрячься.

Откинулся на кресле назад. Делаю равнодушный жест рукой, отмахиваясь от ее слов.

— Я уже у себя дома. Вы меня с кем-то путаете…

Молодая майорша отрицательно покачала головой не принимая мой ответ. Наклонилась ко мне ближе и легким движением пальца смахнула крошки шоколадного печенья с моей бороды, облизнув палец. Она явно флиртует со мной. И у меня нет ни малейшей идеи, зачем ей это.

Отстранился от нее и в голове ее имя повторяю… “Хаким… Хаким”

— Вы имеете отношение к семье Хаким? Равилю Хакиму, его брату?

— Я их троюродная племянница.

— Значит, вы и моя племянница, тоже… Не могу сказать, что рад встрече. Дело не в вас. Мы не ладим с братьями Хаким.

— Мне известно об этом. Я не племянница, вам. Скорее, очень дальняя родственница. Во мне как и в вас течет королевская кровь. Но поверьте, меньше всего, я хочу быть вашей родственницей, Джасим Каади…

— Не похоже, что вам неприятно мое имя. Вы, флиртуете со мной?

— Вы наблюдательны…

— Должен вас разочаровать. Как представителю разведки княжества вам должно быть известно, что я женат. От себя лично, добавлю — счастливо женат.

— Нет-нет, со мной, Джасим, вам незачем повторять эту ложь. Мне известно, что ваш брак, фиктивный. Это идея вашего друга — Райфа Таля… Видите, я знаю все. Поэтому, я с вами откровенна.

Она обернулась назад и сделала знак военным выйти из комнаты.

Когда мы остались одни, она достала сигареты. Закурила, предлагая и мне. Я взял одну. Сделал пару затяжек и тотчас затушил. Встал и забрав ее, затушил тоже.

— Здесь, комната отдыха клиники. Курить вредно, мисс Хаким. Отвечу вам снова и прошу меня услышать. Меня зовут, Джон Каади. Я — гражданин Соединенных Штатов Америки. Хирург. Счастливо женат и очень сильно люблю свою жену. У меня нет желания возвращаться в княжество. Мне плевать, что за повод на этот раз… Единственный мой вопрос к вам, о Райфе Тале. Если вам что-то известно о нем...

Девушка встала и подошла к окну. Отвернулась и открыв окно, закурила новую сигарету. Произнесла глухим голосом, лишь одно имя:

— Изабелла Идлиб Саади…

Мне не понравился тон которым она произнесла имя Беллы.

— У вас устаревшая информация. Женщина, имя которой вы произнесли, теперь, миссис Каади. Советую вам забыть ее имя. И держаться подальше от моей семьи...

Она закрыла окно и потушив сигарету, обернулась. Скрестив руки на груди, смотрит на меня отстраненно. Попыталась улыбнуться, но ее губы дрожат. Профессиональный долг заставляет ее сдерживать свои чувства. Но от меня не укрылось, что она раздражена и ей хочется уйти. Говорит мне "официальным" тоном:

— Господин Каади. В течение ближайших 48 часов вы должны вернуться на территорию княжества. Таков приказ правительства. Вы один из главных свидетелей в деле о нападении на дворец, два месяца назад. Что касается Райфа Таля… О нем мне ничего неизвестно. Он считается пропавшим без вести. Возможно, он погиб. Но его тело, не обнаружено. Он как и вы проходит свидетелем по этому делу. Теперь, вам известно все. У вас есть сутки на сборы. Не позднее завтрашнего утра, вы должны находиться на борту частного борта княжества, который доставит вас домой.

— Должен? Хм… Ни черта я не должен! У меня для вас, все тот же ответ. Нет! С 18ти лет меня не касаются дела княжества. Я давно отказался от гражданства и наследных прав. А по поводу остального… Меня не было во дворце в момент нападения. Я подыхал в пустыне от ранения. И если бы не моя жена, там бы и остался. На этом, все. Мне нужно к пациенту, желаю счастливого путешествия домой.

Я прошел к двери, но мне преградил путь один из здоровенных амбалов в форме. Второй, почти сразу к нему присоединился. Стоят плечом к плечу как два шкафа. Высокие. Хотя я и сам не маленького роста. Оценил. Хороших дуболомов набрали в разведку. Жаль, служат они сомнительным целям.

Я обернулся и встретился взглядом с насмешливыми, карими глазами молодой майорши.

— Господин Каади… Джасим… Вам известно, что Раиф Таль подал запрос восстановить вас в линии наследования и на гражданство. Парламент княжества одобрил это. На вашу охрану и лечение, княжество ежедневно тратило огромные суммы. В случае отказа от полномочий, вы обязаны все возместить. Но в данный момент, вы один из наследников. И у меня приказ доставить вас, добровольно или принудительно на территорию княжества.

— Вы бредите. У вас есть Альхам. Оставьте меня в покое. По поводу суммы за охрану. Думаю, у моего старшего братишки, будущего князя, найдется в карманах пару монет оплатить ваши издержки.

— Нет, он не сможет оплатить ваш долг. До окончания расследования, все счета семьи Каади, заморожены. Если вы откажетесь вернуться, мы не только лишим вас охраны, но и подадим запрос в международный розыск. Советую вам, собирать вещи.

— Узнаю почерк Хакимов… Добровольно или принудительно… Такая милая девушка и такая ядовитая… Я никуда не лечу. Все. Если вы не уйдете, позвоню начальнику полиции, чтобы вас убрали отсюда. Подавайте ваши иск. Я найму адвоката. который пошлет ваши дикие правила, подальше.

— Джасим, я — не мой дядя. Клянусь, я никогда не навредила бы вам…. Однако, вы должны быть мне благодарны. Это мое подразделение неделю сдерживает постоянные атаки на вас. Только ценой довольно рискованной сделки с очень опасными людьми вы, все еще живы.

Я дослушал ее речь и теперь, не только раздражен, но и зол. “Благодарен значит, должен быть, что я чертова пешка в непонятно чьей игре…”

Подошел к парням в форме и сказал им спокойно и уверенно:

— Я — Джон Каади. Сын, покойного князя Каади, уйдите с дороги или я вас зашибу, клянусь.

Они расступились, пропуская меня вперед.

Иду по коридору к лестнице ведущей в реанимационное отделение. Сердце бешено колотится и кровь вот-вот закипит в венах от гнева.

“Вот это я попал с этим наследованием чертового трона… Спасибо, Райф Таль… Друг, если бы ты не погиб, клянусь, я бы лично тебя придушил!”

Поднимаюсь на четвертый этаж в отделение реанимации. Пока иду, в моей голове очень быстро формируется план побега.

“Если бы не ранение Хаса… То, уже был бы за рулем старого “доджа”. Забрал бы Беллу и мать, с ее собаками. Благополучно все вместе свалили бы в закат. Не в первый раз, убегаем… Но Хас еле пережил сегодняшнюю операцию. Его не то что перевозить, трогать, нельзя."

Зашел в отделение реанимации и не пойму что происходит. Пусто. Растерянная медсестра развела руками встретив меня у входа.

— Пол часа назад какие-то люди в форме увезли его.

Я выругался и поспешил по лестнице вниз. На ходу пишу Белле сообщение. Чтобы уезжали, сейчас же! Куда угодно. Оставаться там, опасно.

Белла ответила. Спросила обо мне. Сказала, что все сделает. Деббс, уже грузит их вещи и собак в машину. Они выезжают через пару минут. Отпишется когда они будут в безопасном месте.

Я написал ей, что со мной все окей. Скоро буду, найду их сам.

Хотел еще написать, что люблю ее. Но не отправил. Белла может это истолковать как прощание. Не хотел пугать ее еще больше.

Лично скажу…

Сейчас главное, что мои самые близкие, в безопасности. Уже легче. Выдохнул.

Теперь, осталось вытрясти из этой молодой, зарвавшейся дряни, куда она увезла Хаса…

Вернулся в комнату отдыха и застал майоршу, там же. Сидит в кресле и смотрит на меня с вызовом.

Я схватил ее за руку и тряхнул хорошенько.

Ребята из охраны подбежали оттаскивать меня, но я их успокоил:

— Я хирург и не наврежу ей, она будет цела, в отличие от моего пациента, которого может убить даже легкий порыв ветра.

Она остановила своих телохранителей и сказала им выйти.

— Джасим Каади прикоснулся ко мне… Увы, не о таких объятиях, я мечтала последние пару лет… Но, скажу откровенно, мне нравится когда мужчина проявляет свою настоящую сущность. Это было очень горячо…

Я растерянно смотрю на ее улыбающееся лицо и не пойму. То ли она не в себе, то ли помешанная? Повторяю, снова:

— Где мой пациент? Он очень слаб и я жизнью отвечаю за его здоровье.

— Мне жаль вас огорчать Джасим, но его здоровье, больше не в вашей компетенции и не в моей. Ваш пациент, не знаю в курсе вы или нет, довольно влиятельный человек в разведке. Он, главная часть сделки. Я обменяла его. Его жизнь, за вашу жизнь. Он, гарантия вашей безопасности. Одно слово и бронированный автомобиль с дюжиной бойцов, что ждет у входа, доставит нас в аэропорт. Мы можем улететь, прямо сейчас.

Я сам не знаю, как так произошло. Профессиональным борцовским приемом обхватил рукой ее горло. Другой рукой, удерживаю ее за волосы. Не произнес, а буквально прорычал ей на ухо:

— Где он?! Отвечай! Немедленно, тварь… Я клянусь, мои руки сожмутся на твоей шее быстрее, чем ты успеешь позвать кого-либо. Отвечай, где он!

Она успела ойкнуть и этого было достаточно, чтобы ее охрана появилась в дверях.

Они сделали шаг ко мне, но я надежно удерживал ее. Она попыталась вырваться, отталкиваясь от меня ногами. Но напрасно. Как представитель княжеской семьи, я и мои братья, с детства обучались основам военного дела и борьбе. Те занятия, прошли не напрасно. Моими тренерами были лучшие бойцы княжества. Ее смешные приемы я легко блокировал. Гаркнул ее растерянным подчиненным:

— Не подходите ближе или я сломаю ей шею!

Склонился над ее ухом и сказал ей, четко и ясно:

— Как наследнику княжества, мне позволено все. Ты жила во дворце и помнишь эти правила. Я могу прикончить тебя в любой момент. Пока ты не ответишь мне, где тот, о ком я спрашиваю, я не отпущу тебя, живой... Где он?!

Девчонка явно напугана моей решительной реакцией. Это хорошо. Нервно сглотнула. Уже не таким уверенным голосом, едва произнося, ответила:

— Он… он внизу, в машине с охраной. Уже поздно все отменять. За ним приедут с минуты на минуту!

— Не теряй время! Отменяй приказ, немедленно! Возвращай его!

— Я не могу отменить сделку. Или мы все умрем! Это очень опасные типы. Настоящие звери. За него одного, они готовы убить любого. Хотят его лично казнить. Он все равно обречен. Ты сам сказал, что он слаб и не переживет операцию... Отдай его им или они убьют нас всех!

— Мне плевать, что ты там думаешь! Отменяй приказ! Или ты умрешь, первая, сейчас!

Я жестко обхватываю ее горло и делаю захват сильнее. Доказываю ей, что я не шучу и настроен серьезно. Она бьется в конвульсиях от болевого шока. Плачет и начинает задыхаться, впиваясь пальцами в мою руку.

— Я с… согласна… Отпусти меня!

Я ослабил захват немного. Ровно настолько чтобы она смогла отдать приказ. Говорит хриплым голосом, пытаясь отдышаться. Велит вернуть Хаса обратно. Так же, приказала вызвать всех свободных бойцов к клинике и срочно.

Обернулась ко мне и ругает меня, но в ее голосе я впервые слышу страх:

— Нас всех убьют из-за твоей глупых принципов! Ты сумасшедший! Эти монстры сравняют эту клинику с землей. У меня недостаточно людей, чтобы защитить всех.

Я повторил ей, что ее жизнь будет длиться ровно столько, сколько жив Хас.

Но ее словам о враждебности наемников я легко поверил. Если за братом Беллы пришли те, кто охотился на нас на озере, тогда это проблема.

Майорша права… Я не могу спасать одного, ценой жизни всех, кто сейчас находится в клинике. Даже если мне удастся каким-то образом покинуть клинику. Я все равно не смогу вернуться к жене, пока за мной и Хасом, охотятся эти типы.

Выхода нет, самое безопасное, увести наемников подальше от моей семьи. И княжество Каади — это, достаточно далеко. В конце концов, там мы оба будем в безопасности, какое-то время. Если придется задержаться, Беллу, заберу к себе.

Решение принято. Я лечу в эту чертову пустыню, обратно...

Говорю этой девчонке:

— Выходим из клиники! Скажи своим людям, чтобы были готовы к вылету.

— Ты… передумал?

— Да. Значит так, я вернусь. Но не один, а с этим раненым парнем, на борту. Или так или никак. Откажешься его взять и останешься, здесь, навсегда.

Девчонка кивает. Согласна. Отправляет сообщение кому-то. Я веду ее вниз к выходу из клиники.

Как только мы подошли к автомобилю, над нами появился черный вертолет. Эта смертельная птичка мне знакома. Это не друзья… Они прибыли, за Хасаном.

Мы спешно скрылись в автомобиле. Я сел рядом с братом Беллы. Водитель завел двигатель и мчит нас в аэропорт. Не едет, буквально летит с сумасшедшей скоростью.

Вертолет и две машины все еще следуют за нами. Слышу выстрелы. Пока что, единичные. Это предупреждение.

Одна из машин сопровождения, задержалась, отвлекая тех, кто нас преследует.

Отлично. Если не считать смертельной опасности, все так как я рассчитывал. Хочу чтобы они видели, как мы с Хасаном покидаем страну.

Оторвались от преследователей. Часть пути едем спокойно.

Вижу аэропорт.

Пока автомобиль приближает нас к самолету, проверяю состояние Хаса. Пульс немного учащен, но учитывая ситуацию, это нормально. Цвет лица стал ровнее, дыхание тоже. Если не брать в расчет, киллеров, военных и наемников. Теперь, я был почти уверен, что Хасан выкарабкается.

Вышел из машины. У меня на плече сумка с медикаментами. Спешу к самолету. Блестящая поверхность частного джета блестит в лучах утреннего солнца.

О нас уже все предупреждены. Навстречу вышли два военных. Внесли носилки с Хасаном в салон. Я вошел следом.

Закрепил емкость с инъекцией и устроил его по высшему классу.

“А ты везунчик, Хас! Лежишь в отключке, пока я задницу рву, спасая тебя. Считай, мы квиты. В пустыне, ты спас мою жизнь, я твою.”

Еще несколько минут и мы будем в воздухе.

Самира Хаким, летит с нами. Села в кресло позади меня. Не рядом, но неподалеку. Ловлю на себе, периодически, ее гневный взгляд, когда она в очередной раз откашливается после моей отрезвляющей “терапии”. Не на такую “благодарность” она рассчитывала, продавая Хасана, в обмен на мое спасение… Но ее тревоги мне до задницы. Она — Хаким и для меня это плохой диагноз. Среди них, все ядовитые.

Отошел в сторону, где нет никого. Сел в дальнее кресло. Пишу Белле. Спросил, в безопасности ли они.

Белла ответила, что они с Деббс, где-то в глухом месте в горах. Совершенно никого нет рядом. Тихо и безлюдно.

Пишу ей в ответ. Сообщил, что ее брату лучше, но есть проблема у которой нет простого решения. Мне придется ненадолго улететь домой и ее брат сейчас, рядом со мной.

Белла взволнована. Не понимает, что происходит. Перезванивает. Слышу родной голосок и на сердце теплеет. Выслушала меня, плачет. Говорит, что целует меня, сто раз. Отвечаю, что верну ей все эти поцелуи, когда снова увижу.

Взлетаем. Пора прерывать общение. Еле заставил себя сбросить вызов.

Отправил ей фото, напоследок. Я, рядом с Хасом.

Пишет: “Береги себя. Возвращайся скорее, любимый. ”

Я еще не знаю, что ждет меня по прилету. О том, что Белле, возможно, придется ко мне прилететь, пока молчу. Хватит с нее тревог.

Ответил кратко и выключил телефон.

“Целую, лапуля. Твой, Джон.”

Восемнадцать часов полета в полудреме и мы прибыли в аэропорт, столицы княжества.

Еще до прилета, майорша предупредила меня, что в столице неспокойно. Повстанцы активизировались. Она по спецсвязи запросила для нас дополнительную охрану к госпиталю.

Самый рискованный отрезок пути лежит через пустыню. Едем караваном из четырех машин. Хасан, по прежнему в отключке. Но он стабилен, это самое главное. Пару раз уже приходил в себя. Я поставил ему очередную инъекцию. Скорее бы привести его в тот госпиталь и пойти отдыхать.

На душе неспокойно. Не пойму, почему я так сильно не люблю эту страну. Каждый час, как пытка. Ведь, я вырос здесь. До 18ти лет, я был, даже счастлив…

Слышу стрельбу.

Самира Хаким с бойцами в другой машине. Мой автомобиль, врачебный. Он даже не бронированный. По радиосвязи майорша вызывает нашего водителя. Приказывает ни в коем случае не паниковать и не отклоняться от курса.

Смотрю вперед и прикрываю глаза от того, что я там вижу. Нам навстречу едет целый рой джипов.

Повстанцы.

Первым трем бронированным автомобилям удается проскочить эту западню.

Но не нам.

Два выстрела лишили нас водителя.

Я понял к чему все идет.

Наш автомобиль стоит один, посреди толпы повстанцев. В машине только убитый водитель, я и брат Беллы, в отключке от препаратов.

Разбираю свой телефон и откидываю его к бедолаге водителю. Снял пиджак и рубашку. Бегом надеваю кепку и белую футболку со знаком красного креста и полумесяца. Для большего эффекта нацепил медицинскую маску и перчатки, чтобы у них не было сомнений в том, кто я.

Дверь открывается.

Приклад автомата знакомым холодом упирается мне в шею.

Один из повстанцев окинул взглядом сначала меня, затем, лежащего пациента и всю машину.

Я поднимаю руки и спокойно говорю ему и тем, кто стоит за ним:

— Не стреляйте. Здесь, нет оружия. Это скорая помощь. Я врач, хирург… Этот пациент, мой брат. Ему нужна срочная операция…

Говорю, намеренно, с сильным акцентом. Знаю, повстанцам все время нужны врачи. Они их чаще всего в заложники берут. Так у меня есть небольшой шанс выжить.

Тот, что стоял впереди, явно, главный у них. Убирает автомат от моего лица. Осматривает машину и не найдя ничего кроме лекарств, переспрашивает:

— Американец?

Киваю головой, а в голове крутится имя моего друга:

— Да, я — Майк Митчелл. Не стреляйте. Я, простой, врач…

***

Глава 22. В плену

Я сижу в старом кресле и умиротворенно смотрю в даль на бескрайние пески пустыни...

В детстве, в те очень редкие дни когда, по какой то причине отец хотел провести со мной время, он всегда, неизменно вез меня в пустыню. Никогда ни в парк или на море, где в роскошной гостинице для нашей семьи всегда закрывали целое крыло. И 24/7 в личном доступе были отличные бассейны с горками и множеством развлечений. О чем я узнал гораздо позже…

Нет, отец не возил меня туда. Он увозил меня в чертову, безжизненную пустыню. Всегда.

И обычно, вместо заявленных пары часов эта поездка занимала весь день.

Мы выезжали из дворца на двух бронированных машинах с охраной и парой помощников. Они ставили небольшой навес и удалялись за пару сотен метров от нас. Оставляя нас с отцом одних до последующих распоряжений.

В прохладе широкого тента, что не закрывал обзор, я сидел на небольшой кушетке. Рядом, чуть впереди меня, в кресле сидел мой отец. Все что мы делали целый день, это смотрели на пустыню. В тишине.

Изредка отец что-то говорил мне или недолго общался с помощниками.

А я, просто сидел и ждал когда это закончится. Мне было лет девять или десять и все это, тогда, казалось мне чертовски скучным делом.

Дома, во дворце у меня в комнате был современный компьютер, приставка с миллионом игр и телевизор на полстены. Какого черта я должен терять время в пустыне?

Но отец твердил каждый раз:

— Слушай Джасим!

— Тебя?

— Пустыню. Слушай пустыню. Здесь, ты поймешь себя, сын. Пустыня подскажет тебе это. Если у тебя есть вопросы, это лучшее место чтобы найти ответ и понять все.

Но увы, конечно я ни черта не понимал. У меня был только один вопрос: “Когда мы поедем домой?”. Я скучал за развлечениями которые был вынужден оставить и за своими друзьями.

И вот сейчас, спустя много лет, я нахожусь здесь, в этой пустыне. Вспоминаю те далекие поездки с отцом. И только теперь понимаю его.

Я увидел и почувствовал то, что отец хотел мне показать.

Пустыню. Во всем ее величии.

Не знаю как это работает. Смотрю на пустыню, сознание улетает куда-то вдаль и возвращается совершенно умиротворенным. Пустыня спасает меня и дает мне силы держаться и не падать духом.

Вот уже две недели как я нахожусь здесь. Очень далеко от дома, семьи, моей любимой женщины. Моя жизнь, здесь, ничего не стоит. Ее у меня могут забрать в любой момент. Это не совсем ад, мне еще повезло. Это, скорее, чистилище.

Повстанцам, пока что, я все-еще нужен как врач. Но надолго ли?

Настроение у них меняется часто. К тому же, спиртное, наркотики и очень нездоровая, взрывоопасная конкурентная грызня в их банде, не способствуют улучшению обстановки.

Они совсем не бойцы и не патриоты своей страны, даже не наемники. Говоря проще, это просто сборище тупых, неорганизованных, озверевших диких макак с бесконечными запасами оружия и наркотиков. Вследствие чего, гораздо чаще они погибают не в бою, а от выяснения отношений друг с другом. Стрельба не затихает и на час. Я не знал что умею спать под звуки автоматных очередей и разрывов гранат.

Почти ежедневно в лагере случаются драки. Они ранят друг друга, зная, что я их заштопаю. И назавтра, все по новой. Обычная ситуация, когда один из обиженных вояк, пьяный или обкуренный, берет автомат в руки и поливает все вокруг, свинцом.

Мне повезло. На этот раз. Уцелел, потому что в тот момент меня не было в палатке с ранеными.

У меня был перерыв примерно час, который я проводил в уединении и тишине. Я уходил на возвышение, садился в старенькое раскладное кресло и смотрел на пустыню. Это занятие в последние дни, стало моим единственным утешением.

И вот сегодня, сразу после операции, залатав очередное ранение, я делаю знак охране, что отлучусь на полчаса-час. Снимаю операционный халат и фартук… Он у меня огромный, как у мясника, с бесконечными слоями крови на нем. И в сопровождении одного из бойцов, шатаясь от усталости я направляюсь на холм.

В банде уже привыкли к тому, что я так делаю каждый день и доверяя мне, не всегда сопровождают меня. Это я тоже запоминаю, для будущего побега…

Но не сейчас.

Сейчас, я сажусь в песок и смотрю на пустыню. Иногда даже засыпаю в кресле на час-другой. Или разговариваю сам с собой.

Пустыня исцелила меня. Я прислушался к ней и услышал ее. То о чем говорил мне отец. Она дала мне ответ. Дала утешение. Надежду и силу.

До того как я стал приходить сюда, я пребывал в жесточайшем унынии.

Пару раз у меня были реальные шансы сбежать. Свобода была так близко… Повстанцы мне доверяли. Я мог взять один из двух десятков их убитых джипов и уехать. Они частенько давали мне покататься по лагерю или даже в пустыне, с сопровождением, конечно.

Убежать…

Увы. Не сейчас. Я пока не могу воспользоваться этим заманчивыми шансом.

Меня держит мое слово. Я отвечаю за брата Беллы.

Хасан выжил и он здесь со мной. Мне позволили оставить его в моей палатке. Хас, оказался счастливчиком. Когда нас только захватили эти дикари хотели пристрелить его на месте. Оставить в пустыне, выкинув его тело из машины.

Но каким-то чудом мне удалось их убедить взять его с нами. Я повторял "Нет. Это мой брат!" В итоге, убедил их тем, что за двух американцев они могут получить больше денег, чем за одного. Нас привезли в лагерь и первым делом я вколол Хасану все, что мог, потому что не знал когда я смогу уделить ему время снова. Его оставили лежать на земле у палатки, как животное, прикрытого лишь простыней.

Меня охрана увела в хлипкое здание похожее на сарай, где были раненые. Сарайчик этот, видимо, был их госпиталем. И моим новым местом работы. Спустя пару часов операций, когда повстанцы поняли, что я действительно хирург, они изменили ко мне отношение. Накормили меня, дали воды и показали где мое жилье. Но самое главное, они позволили мне перенести Хаса в мою палатку и оказать ему помощь.

Побег. Я думал о нем каждую секунду. Мог сбежать от них еще в первые дни. Но это означало почти гарантированную смерть Хаса. Поэтому, я остался. Не мог сбежать один. Оставалось ждать, когда брат Беллы придет в себя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сейчас, Хас почти окреп. Даже встает с моей помощью. Если не брать в расчет тот ад в котором мы с ним оказались, у него отличные шансы полностью восстановиться после ранения.

Первые пару дней были самыми сложными. Я почти не спал, потому что после операций с ранеными, мне еще нужно было дежурить у Хаса. Оперируя, я незаметно брал препараты для него, на свой риск. Но все получилось. Сам не верил в это.

Сейчас когда Хас окреп, он очень помогает мне. Его шпионский опыт оказался весьма ценен, здесь. Да и сам он своим примером весьма положительно действует на меня.

Он верен себе. По прежнему не дружелюбен со мной. Холоден и рационален. Но как ни странно, его хладнокровие, для меня, важнее, добродушия.

Узнав о том где мы, он спокойно кивнул. Даже не дрогнул. Попросил максимально подробно, в мельчайших деталях рассказать все, что мне известно. Так же, попросил запоминать все мелочи, что увижу.

Ежедневная угроза жизни, его совершенно не волновала. Порой, мне казалось, что он и вправду чокнутый. Ничего его не удивляет и не лишает хладнокровия.

Я как мог, подробно рассказал ему все, что знал о тех, кто нас охраняет. Дал информацию о количестве бойцов, общей обстановке, настроению в банде, немного по оружию и по транспорту.

Выслушав меня он довольно быстро сориентировался в ситуации. Даже сказал в какой части пустыни мы находимся и чья это банда. Уже после я выяснил что он оказался прав во всем.

Хас посоветовал мне, очень настойчиво, чтобы я изменил свое поведение в отношении к некоторым повстанцам. Стал учить меня как себя вести с тем или иным из банды в зависимости от его статуса.

Его советы не просто помогли, они все изменили и вполне возможно, спасли мне жизнь.

Для начала, Хас сказал что я обязан продемонстрировать всем свой авторитет и силу. Иначе, очень скоро они убьют меня. Им плевать если они лишатся врача. Они дикари и понимают лишь язык силы.

Я задумался о его словах.

На следующий день я стал вести себя иначе.

Хас советовал начать с поведения. Игнорировать и не оказывать никакую медицинскую помощь низшим чинам в банде. Даже если они при смерти.

Это было сложно. С этической точки зрения, непростой выбор, но Хас настаивал, что от этого зависит выживание здесь. И только это, главное.

План казался мне рискованным и странным, но у меня не было причин сомневаться в профессионализме Хаса.

Поэтому, я так и сделал.

Первого же раненого рядового с самострелом я, крича и жестикулируя, выгнал. Позвал охрану чтобы его выставили из госпиталя. И так, вел себя весь день. Если ко мне обращались шестерки, я их игнорировал.

Первое время они возмущались, оскорбляли меня, хватаясь за оружие.

Но я не отступил. Нервничал, само собой. Отключил душу, сердце и клятву Гиппократа. Действовал механически, как робот.

Я ничего не объяснял. Просто звал охрану и их выгоняли. Когда один старших понял, что именно я делаю, он одобрительно закачал головой, поддерживая мое поведение.

С этого момента тот из шестерок, кто хотел получить медицинскую помощь, шел сначала к старшему и только после его разрешения, шел ко мне.

Старшим это очень понравилось.

Все изменилось, теперь. Хас оказался прав.

Меня уважали и боялись. Выделили мне другое помещение, накрыли отдельный стол в столовой для старших. Стали лучше кормить. Риторика старших, по отношению ко мне, стала более уважительной. В каком-то смысле я стал неприкасаемым и это освободило мне место для отдыха и личного времени.

Теперь, я мог позволить себе свободно ходить по лагерю, мне одобрили перерыв, который я проводил сидя в пустыне.

Первое время, только с охраной, но спустя пару дней, я уже приходил один.

Шла третья неделя моего пребывания в плену, а кажется, что третий месяц…

Хас понемногу стал ходить по лагерю. Сам, без опоры. Лишнее внимание неадекватов к себе, он мгновенно отсек.

Не знаю как он это делает, но после краткой беседы с ним, даже старшие стали общаться с ним довольно осторожно и уважительно. Словно какой-то гипноз у него в ходу.

Мне для подобного отношения пришлось сделать пол сотни операций… Хасан, настоящий профи и это дает надежду на наш скорый побег. Мы уже это обсуждали с ним.

Обычно, в перерыв он присоединялся ко мне. Мы сидели и смотрели на пустыню. Говорили о доме, о нашем детстве о тех, кто ждет нас там за океаном. Хасан, очень похож на свою сестру, внешне. Я думал, что из-за этого сходства, мне будет не так тяжело вдали от любимой. Но я ошибся. Тоска по моей девочке выела мне всю душу. То, как сильно хочу ее видеть, не выразить словами. Не зная где она и что с ней, схожу с ума. Не только от тревоги за мою жену, но и от ревности. Само собой, даже в плену этот мой заскок никогда не выключается.

Спустя месяц нашего с Хасом пребывания в плену произошло нечто новое, что заставило ускорить мои приготовления к побегу.

Я проснулся от того, что услышал громкие крики и выстрелы. Это обычное дело, здесь, и поначалу я не обратил на это внимания.

Но среди прочих фраз я услышал свою фамилию, "Каади". Мне стало интересно, я вышел из палатки. Подошел к одному из более-менее адекватных охранников. Спросил в чем дело.

Он сказал, что все злятся после просмотра видео в интернете. Местное телевидение показывало всем, нового главу княжеского дома Каади.

“Наследник погибшего князя, его старший сын, Альхам Каади, выступил перед парламентом накануне своей инаугурации.”

Именно эта новость и вызвала волну гнева.

Я увидел вокруг себя разъяренную толпу и мысленно поблагодарил своего друга, Майка Митчелла, что он одолжил мне свое имя. Потому что, узнай они кто я на самом деле — то я, сразу был бы мертв.

Не дожил бы я до обмена. Не у этих дикарей. Они сначала стреляют, потом думают. Даже деньги они не так сильно любят, как желание показать свою силу окружающим дикарям.

“Выпустить кишки, проклятому Каади!” Эта фраза вперемешку со стрельбой в воздух, чаще всего, теперь звучит в лагере.

Я попросил одного бойца из охраны показать мне то видео. Тот спросил у старшего и когда разрешили, включил запись, не выпуская телефон из своих рук.

Смотрю на экран.

Оператор показывает толпу жителей княжества перед парламентом с флажками. Все рады, все машут. Вот, мой брат Альхам, входит в здание парламента. Он опирается на трость, все еще хромая после нападения. Я искренне был рад его видеть и тому, что он выкарабкался. Разумеется, Альхам, чванливый и высокомерный гад, но он, все же мой брат.

Наследный принц произнес долгую речь перед парламентом, благодаря их за оказанное доверие. Немного растянуто и витиевато, в его занудном стиле. После речи, последовала традиционная минута памяти нашего отца.

Подобные заседания я уже видел. Все, как всегда. Я хотел поблагодарить и уйти. Но на секунду мелькнувшее лицо Беллы в кадре, заставило меня замереть на месте.

Подумал, что у меня галлюцинации. С чего это моей жене, быть там? Наверняка я обознался. Белла в Штатах, с моей матерью.

Но нет. Снова оператор показывает ее лицо крупным планом. И это, словно выстрел мне в сердце. Да. Это была именно она.

Когда Альхам завершил речь и прошел к почетному месту я снова увидел ее. Смотрю на нее не дыша.

“Любимая моя…”

Белла, сидит в княжеской ложе, сложив руки на коленях. Довольно близко к креслу моего старшего брата и по совместительству, будущего князя.

На ней длинное, темно-синее платье. Волосы ее, непривычно строго собраны. Эта строгость в образе ей совсем не идет.

Да, это была она. Моя девочка.

Но что она делает в княжестве? Возможно, она приехала искать меня? Или, что менее вероятно, это мой брат, Альхам, после моей пропажи связался с ней?

Мне бы обрадоваться тому факту, что Белла, как минимум, в безопасности. Но был один момент на видео, который лишил меня покоя.

На записи я увидел как мой брат Альхам общается с кем-то из парламента, принимая поздравления. Изабелла стоит позади него. Она бледная и совсем не улыбается. В какой-то момент, она хочет уйти, но мой брат останавливает ее. Буквально, хватает ее за руку и не дает ей уйти. Он едва заметным жестом позвал охрану и попросил их сопроводить Беллу обратно на ее место. Позже, все время, пока Альхам сидел в зале, он то и дело поглядывал на мою жену. И смотрел он на нее, вполне откровенно. Не как заботливый и обеспокоенный брат ее мужа.

Альхам смотрел на нее как мужчина. Я бы сказал, как хищник на добычу.

Я знаю этот взгляд своего брата. И я знаю привычку своего брата всегда получать то, что ему хочется. Особенно то, что запрещено.

У меня нет сомнений в преданности и порядочности моей жены. Не сомневаюсь что Белла любит меня и ждет моего возвращения.

Но по своей ли воле она остается в княжестве? Теперь, я в этом очень сомневался.

Зная любвеобильную натуру моего старшего брата, я понял что он задумал. Мне нужно придумать как сбежать из плена и срочно.

История с Альхамом и Беллой лишила меня покоя. Настолько, что и во сне я повторял имя жены. Хас, даже будил меня из-за этого.

На следующий день произошло нечто новое.

К нам в палатку подселили нового пленного. Это был европеец. Светлоглазый и светловолосый мужчина средних лет в очках. Испуганный и избитый он сидел и сплевывал кровь на пол.

Я оказал ему первую помощь и спросил кто он и откуда.

Он оказался не очень разговорчивым. Постоянно повторял, что он уже все нам заплатил. Видимо, напуганный, он принял нас с Хасаном за повстанцев.

Я его не виню. Видок у нас и правда был, тот еще, вполне себе, бандитский. Мы не очень отличались от местных, теперь.

Спустя час, этот датчанин, как выяснилось в беседе, сказал что за ним вот-вот приедут. Семья заплатила выкуп. Довольно щедрый. Поэтому, один из главных боссов, приедет и лично его отвезет в аэропорт.

И он, не ошибся. В лагере только и разговоров было о важном человеке, которого все очень боялись. Потому что он мог все.

Через час мы и правда заметили целый кортеж из крутых автомобилей. Охрана стала полукругом. Тех, кто приехал защищал целый полк собственных наемников. Датчанина вывели во двор.

Мы с Хасом остались в палатке и смотрели на все происходящее через занавешенное окно.

Боевики не выпуская винтовок из рук завязали датчанину глаза и провели, довольно бесцеремонно толкая, в одну из машин.

Самый старший и главный среди наших повстанцев вышел из своей палатки. Очень фальшиво, но старательно он приветствовал того, кто оставался в бронированном автомобиле с тонированными стеклами.

Наконец-то их босс, решил все же показаться толпе восторженных дикарей. Дверь автомобиля открылась и сразу после телохранителя, что не отставал ни на метр, вышел невысокий человек в дорогом костюме. Его появление вызвало много шума и волнения в рядах повстанцев.

Они кричали, улюлюкали и стреляли в воздух.

Я понял, по их реакции, что это и есть тот самый, дико влиятельный, страшный и уважаемый главарь. По восторженным возгласам и комментариям в толпе я понял, что он привез им деньги. Их долю за пленного датчанина.

Пересчитав сумму в кейсе, старший из банды, скривил унылую мину, покорно опустив голову. Он явно был разочарован своей долей, но спорить с этим человеком не осмелился.

Как я не старался вглядываться, пока что, смог рассмотреть этого главаря, только со спины.

Большой босс попрощался и пошел к автомобилю. И наконец, совсем ненадолго он повернулся в нашу сторону лицом. Подняв картинно руку, он поприветствовал толпу повстанцев. Разумеется, те на радостях, снова стали стрелять в воздух.

Я смотрю в лицо этого главаря и чувствую, что в эту секунду, мой мир перевернулся с ног на голову.

Этот человек был не кто иной, как мой друг детства. Самый верный и преданный княжеству человек. Человек которого я уже два месяца оплакиваю как погибшего.

Райф Таль.

***

Глава 23. Золотая клетка

Стук в дверь вырвал меня из грустных размышлений.

— Миссис Кади...

— Хм… Да, Калиса?

— Его светлость хотел убедиться, что вы себя хорошо чувствуете. Князь приглашает вас присоединиться к нему за обедом на южном балконе дворца. Прекрасный вид на розарий и небольшой водопад, несомненно благоприятно повлияют на ваше самочувствие.

— Должна ли я ответить сразу?

Моя заминка смутила ее. Калиса, моя личная помощница, была удивлена таким ответом. Только сейчас я поняла, что ее послали не спрашивать, а сопроводить меня к нему.

Альхам, старший брат Джона, верен себе. Он больше не скрывает свою откровенную заинтересованность во мне.

Вот уже вторые сутки я не показываюсь ему на глаза. Видимо, это непозволительная ситуация с которой он не готов мириться.

Он не понимает почему я считаю его притязания на меня неуместными. Я избегаю уединения в его компании всеми силами. А все его попытки ухаживать за мной, вызывают только неприязнь.

Я намеренно исчезла со всех светских мероприятий и не отсвечиваю своей персоной. Дабы не возбуждать, во всех смыслах, интерес Альхама ко мне…

Южный балкон… Я знаю о каком именно балконе у водопада идет речь. Это очень уединенное крыло дворца. Меньше всего я хочу “наблюдать розы” находясь наедине с мужчиной который последние две недели, буквально, одержим мною.

По этой причине, я не могу покинуть дворец и искать Джона самостоятельно. Фактически, я заложница в замке Альхама. Каждый мой шаг за пределы дворца отслеживается его личной охраной. Не раз я пыталась уехать. Но меня возвращали обратно, оправдывая это моей безопасностью.

Как бы я не противилась вниманию Альхама, именно он, моя последняя надежда найти Джона. Только у него одного, достаточно власти сделать это. Но проблема в том, что похоже, ему плевать на судьбу своего сводного брата.

А теперь, когда он так увлечен мной… Нет, не думаю что Альхам отпустит меня по собственной воле.

Да, к сожалению, слишком поздно я поняла что новый князь, не на шутку увлекся мной. Когда на званом ужине, в очередной раз он представил меня как дочь профессора Саади, а не как жену своего брата, я осознала, что я здесь только для одного. Альхам, являет меня своему окружению, как свою будущую фаворитку.

Снова, очередной день и очередной бал в честь прошедшей коронации.

Стою и смотрю, едва сдерживая злость, на их довольные, беззаботные лица. Они так легко живут, смеются и пьют шампанское. А я, едва дышу каждый день. Все мои тревоги и заботы, только о моем любимом муже и о раненном брате. Стараюсь не отчаиваться. Жду новостей каждый час. Заставляю себя поесть, хотя бы немного и снова пытаюсь дозвониться хоть кому-нибудь…

Деббс предупреждала меня, что моя поездка в княжество рискованная затея. К сожалению, она оказалась права. Но я не видела другого способа выяснить, что произошло с Джоном и Хасом.

Наивно полагала, что Альхам, как его брат и новый князь сделает все, что в его власти, чтобы спасти моего мужа.

Альхам, внешне очень похож на Джона, но на этом их сходство заканчивается. Жизнь во дворце и осознание собственной исключительности, развратили старшего сына князя. Безупречные манеры, невероятная память и блестящее образование — нужны Альхаму только для того, чтобы поддерживать интерес к его “высокой” персоне на должном уровне.

Я очень быстро поняла что он очень холоден и эгоцентричен. Первое время, я еще надеялась на него. Но быстро поняла что в своей беде я одинока. За все это время, я не нашла поддержку ни у кого в этом дворце. Теперь, я гораздо лучше поняла в какой обстановке рос Джон и почему он так ненавидит их нравы.

Бесконечные балы и вечера не прекращаются ни на день. Обитатели этого дворца живут в совершенно иной реальности. Оторванной от обычных людей и их проблем.

Помню как меня шокировало приглашение от нового князя, на званый ужин в первый же день. Я не понимала зачем Альхаму, мое присутствие там. Это казалось таким неуместным, учитывая ситуацию с Джоном.

О своем брате Хасане, я и не заикалась. Он, лишь моя боль и потеря. Однако, пропажа Хасана, давала мне надежду что Алекс Греф или кто-то из их отдела, займется его поисками. Заодно, они могут спасти и моего мужа.

Бесконечное количество раз я пыталась связаться с Алексом Грефом. Но после того как Джон тайно увез меня от него, он словно исчез. Обычно, Греф, как правая рука моего брата, был довольно приставуч со своей гиперопекой. Александр, сколько я его помню, не отступал от меня ни на миг. Но за этот месяц, он не появился ни разу.

Именно Греф мне рассказал, что мой брат Хасан использует десяток способов следить за мной, ради моей же безопасности. Поэтому, я надеялась, что хоть один датчик на мне, Греф мог засечь. Я знаю Алекса много лет, он человек слова. Возможно он и разочарован во мне, но своего непосредственного босса, он не бросит в беде.

Отчасти, надеясь на его помощь в поиске брата и мужа, я еще не упала духом окончательно. Я не исключала, что все это время Алекс Греф был занят их поиском. Вероятно, ситуация была сложная. Если даже такому спецу как он, требуется столько времени.

Но вечерами, в моменты уныния, я теряю надежду. Пугаю себя тем, что возможно, есть лишь одна причина почему Алекс Греф не связался со мной. Возможно, он просто не решается сказать мне то, что давно знает. То, что мне почти ежедневно твердят все вокруг меня в этом чертовом дворце…. Что надежды нет и я больше никогда не увижу ни брата, ни мужа.

На следующее утро я ругаю себя за эту слабость. Верю, если Хасан выжил после ранения, он выберется из плена. И Джон не такой человек кого можно быстро сломить.

"Джон…"

Ни минуты я не провела без мысли о моем любимом. Он в каждом моем дыхании.

Да, я по прежнему верю что шанс есть. Но реальность такова, что похищение Джона, оказалось болью только для меня и его матери, что так же как и я надеется, что новый день принесет хоть какие-то новости.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Каждый день я жду. Не теряю надежды. Стараюсь вести себя сдержанно. Терплю пустые разговоры людей из окружения нового князя. С одной только целью, что после, Альхам будет более заинтересован возобновить разговор о поиске Джона.

Но Альхам неумолим. Использует мою нужду в нем, только как повод стать мне ближе. Не раз он приглашал меня в свои покои, в самое неуместное время, под предлогом “обсудить судьбу брата”.

В итоге, разговор почти сразу переходил на тему “моего будущего” о котором его светлость, советовал мне подумать и “не надеяться на чудо”. Разумеется, он предлагал мне помочь “пережить этот тяжелый момент потери, для нас обоих…”

Я не наивная. Еще в первый раз поняла, что именно, он имеет в виду под “его поддержкой”. От одной мысли меня бросает в дрожь от злости и отчаяния.

Мои просьбы о поиске Джона, которые я повторила ему бесконечное количество раз, естественно, были проигнорированы им.

Альхам даже не скрывает, что не собирается больше снаряжать новые вооруженные рейды в пустыню за братом. После первых двух безуспешных попыток, его вполне устроил ответ спецслужб, что “по статистике, все пленные погибают в первые 48 часов.”

А так, как о Джоне нет вестей уже почти месяц…

Месяц… Сама не верю что так долго я не видела моего любимого.

Все время прокручиваю в голове наш последний разговор с Джоном, перед его вылетом в княжество.

“Могла ли я остановить его? Что заставило его решиться лететь так срочно?”

Знаю, что в этом замешана женщина из спецслужбы княжества… Самира Хаким. Я видела ее во дворце пару раз. Один раз она даже присутствовала на балу.

Мне удалось с ней поговорить о Джоне. Это случилось один единственный раз, совсем недолго. Я спросила ее о том дне, когда Джон и она улетали вместе. Так же спросила ее, не видела ли она моего брата.

При упоминании имени Хасана ее лицо побледнело. Тщательно выбирая слова, она сказала, что она не помнит всего. Упомянула только, что мой брат был очень слаб. А когда я спросила ее, что именно спецслужбы княжества делают для спасения моего мужа, она ответила странно. Довольно резко отсекла все мои вопросы:

— Не тешьте себя тем, что вы одна переживаете о Джасиме!”

И добавила, почти сразу, более спокойным, официальным тоном:

— Королевская семья делает все возможное чтобы вернуть Джасима... Или хотя бы его, в случае если он…”

На этом, она осеклась не договорив. Выражение ее потухших глаз сказало мне, что она переживает о Джоне, не только как о родственнике. Ее осунувшееся лицо и нежелание смотреть мне в глаза, подсказали верный ответ. У нее, есть чувства к Джону.

Моему Джону.

Я смотрю на эту красивую, высокую девушку, “правильных” королевских кровей и миллион неожиданных чувств проснулось в моей груди. Но одно чувство, было сильнее остальных.

Ревность. Так неуместно и нежданно воспламенила мое сознание.

“Джон, полетел с ней, потому что она его бывшая девушка? У них был роман? Почему они расстались? Джон не захотел быть с ней или не смог? А вдруг у него до сих пор есть чувства к ней?”

Я так распереживалась, что глоток шампанского который мне пришлось выпить за здоровье нового князя, приступом накатившей тошноты, подступил к горлу. Я побежала в ванную комнату, где успела добежать только до раковины, извергая все обратно.

Несколько минут спустя, ополоснув лицо холодной водой, я осуждающе покачала собственному отражению в зеркале.

“Давай, будем решать проблемы по одной. Сначала, я должна найти Джона. Сконцентрируйся на этом. Все остальные тревоги, оставь на потом.”

Я вышла из ванной комнаты бледная, осторожно ступая нетвердой походкой и тотчас наткнулась на Альхама. Он выглядел обеспокоенным моим состоянием.

Его не убедили мои уверения что со мной все хорошо.

Он проводил меня до ближайшего кресла не выпуская мою руку из своей. Позвал мою помощницу, чтобы она отвела меня в мою комнату. Через пол часа пришел он сам, в сопровождении придворного врача и медсестры, чтобы они осмотрели меня.

Хотя я считала вызов врача лишним, это происшествие очень помогло мне в дальнейшем.

Я стала использовать недомогание, как повод, чтобы не посещать торжественные обеды и не сопровождать, Его светлость, днем.

Вот почему, сейчас, моя помощница Калиса, так встревожена моим очередным “слабым” состоянием здоровья.

С моей стороны, это не совсем ложь. Иногда, я и вправду чувствую сильную слабость и головокружение. Придворный врач вполне ожидаемо объяснил это недомогание, последствием пережитого стресса. Добавил, что мне не повредит немного поправиться.

Выписал мне отдых и успокоительное. Но я не стала принимать его лекарство.

Мое успокоительное — это Джон.

Калиса все еще ждет мой ответ, поглядывая на меня с любопытством и переминаясь с ноги на ногу у двери.

Я сделала “слабый” голос и присела в ближайшее кресло. Ответила ей, отрицательно качая головой:

— Сегодня я останусь в своей комнате. Поблагодарите Его светлость за приглашение, но мне придется отказаться. Небольшое недомогание.

— Хотите я вызову доктора Халили, снова?

— Нет, прошу тебя, никаких врачей. Я просто хочу немного тишины и покоя. Это, скорее всего, мигрень. Полежу часок и все пройдет.

— Хорошо, но если вам что-то понадобится...

— Благодарю, Калиса, у меня есть все, что мне нужно.

“Кроме моего любимого…”

Эту фразу я произнесла про себя.

Когда дверь за помощницей закрылась я протянула руку к портрету в серебряной рамке, что стоял на моем столе. Рассеянно поглаживая пальцами по краю и едва сдерживая накатившие эмоции, я смотрела на фото.

“Джон.”

Этот снимок мне прислал Альхам, в первый день моего пребывания, здесь. Джону, на этом фото, около восемнадцати. Кто-то окликнул его и он обернулся через плечо. Джон не один. Вместе с отцом и братом. Это первое фото на котором я вижу их вместе. И первое, где Джон улыбается.

Он выглядит таким счастливым. Жизнь его, тогда, не была омрачена ничем. Он был просто, Джасим Каади. Один из сыновей князя. Меньше чем через год, его жизнь в корне изменится… Того беззаботного Джасима, больше не будет…

“Джон.”

Как же мне думать о нем так, чтобы не начинать снова плакать.

Невозможно. Слезы уже на моих щеках.

Надежда на то, что мой любимый все еще жив, медленно тает с каждым днем отсутствия новостей. И пока что, неизвестность, это все, что есть у меня. Она и друг и враг.

Спустя пару часов в дверь моей комнаты постучали.

Смуглое лицо моей помощницы, обрамленное густыми, вьющимися волосами, снова показалось в проеме двери.

— Миссис Каади… — Начала говорить Калиса и осеклась. Потому, что в ответ на ее “миссис” я намеренно сделала хмурое выражение лица. Не первый раз прошу ее называть меня по имени. Но для Калисы, такая вольность в обращении с родственниками князя, непростое дело.

— Кх… Изабелла, вы просили сказать если я увижу мисс Самиру Хаким. Она здесь, приехала пол часа назад.

Услышав это имя, я подскочила на кресле, совершенно забыв что я “недомогаю”. Начала спешно переодеваться приводя себя в должный вид. Я очень хотела поговорить с Самирой, снова. Надеюсь выяснить еще хоть что-то о Джоне и своем брате. Но продолжение фразы, остудило мой пыл, когда Калиса добавила:

— Сейчас она с докладом в апартаментах у Его светлости.

“У Его светлости…”

Встречаться с Альхамом мне совершенно не хотелось, но если я не успею перехватить Самиру между ее визитами, она снова уедет…

Я сделала тяжелый, раздраженный вздох. Мое отчаяние не укрылось от глаз наблюдательной Калисы.

С заговорщицким выражением лица она прошла вглубь комнаты и внезапно, начала говорить шепотом, хотя не произносила ничего запретного.

— Я сообщу вам когда мисс Хаким снова будет одна и проведу к ней!

— Спасибо! Ты — чудо, Калиса!

Девушка широко улыбнулась и довольная, скрылась за дверью.

Я взяла телефон и набрала номер матери Джона. Это стало уже нашей традицией — ежедневные разговоры. Я утешала ее, а она меня.

Деббс была спокойна и повторяла мне, что “не сомневается в том, что и Джон, и мой брат в порядке. Нужно время и терпение.”

Я не в первый раз слышала эти слова от нее. Но по ее дрожащему голосу, понимала, что повторение этой фразы важнее ей самой, чем мне.

Договорив с матерью Джона, я снова села за стол.

Открыла ноут, желая поработать. Мой универ, периодически присылал мне задания.

Настойчивый стук в дверь заинтересовал меня. Этот стук был сильнее чем обычно.

Подошла к двери и открыла ее.

У двери стоял распорядитель Его светлости с несколькими большими пакетами. На каждом пакете красовался логотип самых дорогих и известных европейских брендов, намекая от кого этот щедрый дар.

Я разрешила им войти.

Они оставили все пакеты у стола. Предупредив меня, что сейчас, придет моя помощница и поможет мне одеться. Через час, Его светлость ожидает меня на южном балконе.

“Хм… Ясно. Отказы, Альхам, не умеет принимать.”

Я заглянула в пакеты. Вечернее платье, украшения, обувь. И, впервые, нижнее белье….

Достала из пакета самую большую коробку и открыв ее, увидела нежно голубое платье в пол с довольно откровенным, декольтированным верхом. Струящаяся ткань была такой тонкой, что любой рельеф фигуры под ним будет виден так четко, словно я голая.

“Взрослый мальчик спутал меня с куклой…. Чтож. Пора взрослеть. Никогда я не надену ни это платье, ни те трусишки в стразах... Наряд княжеской шлюхи вам придется одеть на кого-то другого, Ваша светлость!”

Я переоделась в свою одежду, надев темно синюю рубашку и брюки в тон. Вызвала Калису, чтобы она сопровождала меня. Беспокойно озираясь она провела меня к западному крылу дворца. Именно здесь располагались покои нового князя, Альхама.

Дальше входа, охрана Калису не пропустила. Только меня.

Я прошла по коридору к дальней комнате. Вошла в покои князя. В первый момент мне показалось что огромный зал пуст. Панорамные окна излучали свет в самые дальние уголки огромной комнаты. Даже отсюда мне открывался прекрасный вид на водопад.

Выйдя на центр комнаты я заметила Альхама. Он стоял в нише у просторного балкона и внимательно наблюдал за мной. На нем сегодня был светлый брючный костюм. Он внимательно рассматривал мою фигуру. Разумеется он заметил, что я не надела ни одной вещи присланной им. Но ничего не сказал. Дав знак слуге и охране оставить нас наедине он прошел вперед. Жестом приглашая меня следовать за ним на балкон.

На просторном балконе был накрыт стол на двоих.

Альхам подошел ко мне и внимательно вглядываясь в мое лицо сказал:

— Ты плакала? Я вижу что это так. Я сожалею о каждой соленой слезе, что упала с твоих прекрасных глаз.

Он протянул мне свою руку, желая провести меня к столу. Но я сделала вид что не заметила этого жеста и спешно сделав шаг вперед, облокотилась спиной на ограждения балкона.

Альхам в довольно свободной манере снял с себя пиджак и кинул его на спинку стула. Затем, развязав галстук, он отправил его следом. Закатал рукава рубашки, открывая вид на свои загорелые руки с тонкими пальцами.

Я отвернулась от него, не желая быть частью его самолюбования.

Смотрю вниз и чувствую что невольно попадаю под влияние великолепного окружающего пейзажа. Как бы я не противилась самой ситуации, красота окружающей природы, поражала. Я застыла на месте, взволнованно созерцая мощный поток падающей воды с зеленоватых мощных утесов и яркий, бесконечный ковер из роз по другую сторону.

Я увлеклась созерцанием прекрасного вида и не заметила, что Альхам подошел ко мне сзади. Он стал позади меня и положил руки мне на плечи. Я хотела отстраниться, но его руки крепко удерживали меня рядом с ним. Он был достаточно близко, чтобы я чувствовала жар от его разогретой кожи.

Тщательно подбирая слова он заговорил со мной:

— Посмотри на этот водопад, Изабелла. Почувствуй его мощь. Ощути его неудержимое стремление вырваться из оков камня и взлететь ввысь фонтаном брызг. Смотри как с силой поток воды обрушивается на розы, орошая ее чувственный бутон. Этот цветок не устоит. Такой гордый, свежий и такой неприступный. Шипы розы, не остановят поток водопада. Не остановят, Изабелла… Водопад все равно поглотит ее лепестки. Белая роза очень скоро станет мокрой. Она подчинится его силе и его страсти.

Он договорил и затем наклонившись к моему уху он прошептал мне слова на арабском языке. Я знала что он говорил мне. Изучала поэзию в университете. Это древняя песнь, отрывок из серенады возлюбленных.

Чувствую мурашки по коже от дыхания его губ на моей шее. Он не касается меня, ощущаю только его дыхание и его голос. Затем, уже совсем не таким уверенным голосом, он произнес тихо:

— Изабелла. Ты… измучила меня. Последние две недели я почти не сплю. Твой образ преследует меня повсюду. Я стал монстром, который желает смерти собственному брату, потому что он посмел прикоснуться к тебе. Посмел владеть тобой твоими губами. Твоим телом. Прикасаться к твоей коже… Одно твое “да” и я сделаю все что-угодно... Я — всесильный князь Каади, молю тебя. Слышишь мой голос? Сейчас, я абсолютно искренен с тобой. Молю, не отталкивай меня, Изабелла. Я бессилен перед твоим отказом.

Бессилен…

***

Глава 24. В объятиях Альхама

Бесконечные арки мелькают в моих глазах. Я бегу по коридору между этажами, не различая направления. Очередной “визит” в покои нового князя завершился ожидаемой претензией Альхама на мое тело. Если до этого ситуация была на грани, то сегодня он ее перешел. Совершенно ясно дал понять его планы на меня. То, что сейчас я не в его покоях и до сих пор, не в его постели, это временно. Долго мне убегать не удастся. Пока я во дворце, я полностью в его власти. Его совершенно не волнует, что я жена его брата. И дело не в том, что он, в отличие от меня, не верит что Джон еще жив. Нет. Ему наплевать на условности. Как он сам сказал мне, только что: “Если я что-то хочу, я это получаю!"

В моей голове настойчиво пульсирует вопрос:

“Почему я позволила этому продолжаться так долго? Зачем я это терплю? Помочь Джону и Хасу?” Ни Джон, ни мой брат никогда не попросили бы меня ни о чем подобном...

Альхам много раз имел средства, время и возможность помочь мне в поисках. Но не сделал этого. Время… Его упущено слишком много. Я должна выбраться отсюда. Сделать хоть что-то! Если Джон и Хас все еще живы...

“Если живы… Нет, не могу больше. Черт, у меня больше нет сил!”

Я остановилась на минуту, с трудом переводя дыхание. Ноги едва держат меня. Обессиленная я села у подножия высокой мраморной лестницы. Реву. Не тороплюсь вытирать бегущие по щекам слезы. Это не слезы горечи. Нет. Надежда найти Джона и брата по прежнему со мной. И мой любимый со мной, в моих мыслях и сердце. Всегда.

А слезы на моих глазах, потому что я устала. Я обычная девушка. У меня больше нет сил изображать ту, кто всегда может сдвинуть горы на пути к цели. Нет, я не такая.

Но кое-что я все еще могу. Первое, что я сделаю — перестану надеяться на кого-то кроме себя… Здесь, во дворце, помощи нет и не будет. Второе — попытаться сбежать отсюда. Как можно скорее. Еще не знаю как, но я покину этот чертов дворец.

Делаю вдох и обреченно вздыхаю.

“Сбежать… Сказать легко. Но верю ли я в это? Нет…”

Да. Я могу попытаться выскользнуть из дворца. Незаметно выкрасть джип, вроде того на котором мы с Джоном уехали в первый раз….

Пустыня огромная. Я родилась в этом городе, в столице княжества. Но большую часть жизни провела в Штатах. Здесь, никого не знаю. Не ориентируюсь на местности. Даже думать о поездке в одиночку по пустыне мне страшно. За четыре часа поездки не наткнуться ни на кого, пересечь ее незамеченной — невозможно.

Много ли у меня будет шансов спастись, если я попадусь повстанцам или кому-угодно из мужчин? Одинокая блондинка среди загорелых, восточных парней. Даже военные из дворцовой охраны завидев меня не всегда ведут себя уважительно и адекватно. Позволяя себе отпускать возмутительные комментарии вслед. Частенько обсуждая мой внешний вид между собой. И это, несмотря на мой статус. Я жена сына покойного князя и родного брата нынешнего… Но предубеждения местных мужчин, касающиеся светловолосых, белокожих женщин, очень сильны.

Тру запястье которое все еще горит после властного захвата Альхама. Впервые он был так настойчив. Мое нежелание стать его любовницей, окончательно свело его с ума. Сегодня, он легко пожертвовал изысканными манерами. Взял за основу то, что всегда “работает” — угрозы и силу.

Мое “нет” было плохо встречено. Альхам отмахнулся от моих доводов как от надоевшей мелодии. Пользуясь близостью ко мне и уединением, попытался меня поцеловать. Я не удержалась и с силой оттолкнула его. Но князя это лишь разозлило и завело, еще больше. Он зажал меня между стеной и балконным перекрытием не оставляя мне других вариантов кроме как дать ему пощечину, чтобы привести его в чувство.

Альхам легко увернулся от удара. Перехватил мою руку. Задержал в своей руке мое запястье и сказал, что он прощает мне это неосмотрительное и опасное намерение, в первый и последний раз. Ответила на это, что я — жена Джона и никогда не стану его любовницей.

После моих слов он посмотрел на меня, едва сдерживая раздражение смешанное с нескрываемым вожделением. Но, по неизвестной причине, он вдруг, решил отпустить меня. Позвал охрану чтобы они провели меня обратно в мои аппартименты. Но прежде чем попрощаться, Альхам посоветовал мне хорошо подумать о моем будущем. И добавил, что он, все равно получит свое…

Я ничего не ответила ему. Как только охранник проводил меня к выходу, я побежала что было сил. Бежала через все южное крыло, минуя пролеты и балконы. Бежала до тех пор, пока из головы не выветрилась паника и отчаяние.

И вот сейчас, я сижу здесь и не знаю что делать. Мне некому помочь. Деббс, мать Джона еще на прошлой неделе хотела приехать за мной. Но ей было отказано в визе.

Она говорит это решение Альхама которое он провел через своих людей в правительстве. Он всегда ее недолюбливал и отчасти, это понятно. Она была соперницей его матери…

Я ждала что Альхам вот-вот сорвется и это произошло. Теперь, я готовлюсь к худшему. Вероятно, за мной с каждым днем будут следить все строже.

Я в ловушке и меня некому спасти. Мой любимый муж и мой единственный брат в плену. Но я не теряю время даром. Прячу телефон, документы и оставшиеся средства. На случай побега. Как только вернусь к себе в комнату, обдумаю все варианты для спасения.

Находясь на "нейтральной" территории дворца, понемногу успокаиваюсь. Подошла к окну в одной из галерей, что ведут к моей комнате. Свежий ветер привел меня в чувство. Внезапно, почувствовала как кто-то коснулся моей руки.

Калиса. Моя помощница. Она сказала что мисс Самира Хаким у себя в комнате и сейчас свободна.

Я растерянно улыбнулась ей и сделала тяжелый вдох. Чтобы встретиться с племянницей князя, мне придется вернуться обратно. Но я совершенно не готова к этому, сейчас. Не могу и не хочу. Тем более, нет никакой гарантии что эта гордячка Самира захочет помогать мне.

Мои переживания не укрылись от Калисы. Она внимательно смотрит на меня и ее улыбка сменяется тревогой. Мои покрасневшие от слез глаза и дрожащие руки, все сказали без слов. Девушка сочувственно закивала головой, отлично понимая из-за кого мои слезы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Калиса хотела проводить меня к моим апартаментам, но я остановила ее.

— Спасибо тебе, но я хочу побыть одна сейчас. Пока я еще могу это сделать…

Калиса пожала мне руку в знак поддержки и ушла к себе, настороженная и задумчивая. Напоследок, она пообещала быть неподалеку. Я согласно кивнула ей и улыбнувшись, не торопясь, направилась к себе.

Наконец, я на месте. Моя комната. Мое единственное убежище.

Я хотела открыть дверь ключом, но не смогла. Замок не поддавался, словно кто-то запер дверь изнутри.

Я даже не успела подумать о причине этого, как внезапно, дверь в мою комнату открылась сама, изнутри. Смотрю вперед и все сдерживаемые эмоции в один момент захватили меня.

Алекс Греф стоял передо мной.

Комом в горле застряли накатившие слезы радости и счастья, тревоги, и надежды — все чувства разом. Охнув я бросилась ему на шею, не в силах совладать с порывом. Кроме Деббс и моей подруги Дайаны — Александр, был достаточно близким человеком. Другом. И его появление здесь — настоящее чудо.

Он осторожно обнял меня в ответ и засмеялся, шутливо произнося, в привычной для него манере:

— Заби, я думал ты меня сотрешь в порошок когда я появлюсь. На обнимашки, я точно не рассчитывал.

— Алекс, прежде чем ты продолжишь, скажи что у тебя нет плохих новостей. Прошу! Я не вынесу и секунды ложной надежды…

— Нет, Заби. У меня нет плохих новостей для тебя. Но и хороших, тоже, увы. Это ужасно бесит... Поверь моему опыту... Я вытягивал людей из гораздо худших передряг. Но это дело очень странное. Я занимаюсь только им 24/7. И не только я. Но, пока что, глухо. Поэтому, я и не появлялся. Не хотел зря обнадеживать тебя.

— Но ты пришел! Мне легче просто от того, что ты здесь. Спасибо за это. Как ты смог пробраться? Знаю во дворец не попасть сейчас…

Греф сделал небольшую паузу и замялся явно тщательно обдумывая что сказать.

— Хм… Я здесь, вынужденно. Мне нужно срочно кое с кем встретиться. Пока эта персона, еще здесь. Скажем так… с коллегой.

Я заметила игривое движение бровей Грефа и поняла, что речь точно идет о женщине. Мне в голову пришла догадка, кто бы это мог быть, единственная из возможных:

— Греф, ты и Самира Хаким?! Вы знакомы с ней?

Алекс Греф посмотрел на меня удивленно и его брови полезли вверх. Он не отрицал. На секунду усмехнулся, но улыбку сдержал.

— Это секретная информация, не могу прокомментировать.

— Разумеется. Но по твоему лицу я вижу, что это задание не самое тягостное для тебя.

— Я профи, Заби. Но не скрою, некоторые нюансы моей работы, приятнее, чем можно ожидать.

— Между вами двумя что-то было?

— Заби-Заби… Может я далек от образа джентльмена, но здесь, я промолчу. Возможно, в недрах моей памяти есть воспоминание о незабываемом уикенде с мисс Хаким. Но сегодня, увы, это лишь рабочий визит.

— Это очень хорошая новость. Возможно, тебе она скажет больше. Со мной она общаться о похищении отказалась.

— О похищении? Нет! Точно знаю, что ей известно не больше чем тебе. В первые часы, после произошедшего, мне удалось откровенно пообщаться с ней. Хотя она упомянула важные детали, все это мало чем могло помочь. Нет, моя встреча с ней, по другому вопросу. Никак с похищением не связанная.

Я посмотрела на его лицо, бесстрастное и сосредоточенное. Такое выражение я не раз видела у брата.

Алекс Греф подошел к многочисленным белоснежным пакетам с подарками от Альхама и весьма бесцеремонно высыпал все содержимое на мою постель. Взял в одну руку нижнее белье из пакета, а второй рукой поддел голубое платье-паутинку с декольте. Игриво присвистнув он развернулся ко мне и сказал:

— У нового князя Каади довольно предсказуемый вкус. Но я не могу его винить….

— Мне не смешно, Алекс. Прошу, спрячь все это обратно в пакет. Подальше от моих глаз. У меня только перестала болеть голова от всей этой ситуации…

Греф внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Тебе что, совсем не понравились подарки, которые я для тебя выбрал?

— Что-что? Ты, выбрал? Это какая-то ужасная шутка?

— Нет. Это правда. Подобное задание, одно из множества моих пикантных обязанностей в качестве советника нового князя. Я очень внимательно выбирал то, что будет смотреться на тебе максимально комплиментарно. Хотя, если бы решал я — я сказал бы, что твоя красота, лучше видна без одежды.

— Алекс, прекрати немедленно! Как это возможно? Ты и... этот озабоченный диктатор Альхам? Ты его советник?

— Да. Это правда. Мисс Самира Хаким дала мне отличные рекомендации. Альхам доверяет ей, а теперь и мне. Видела бы ты мой фальшивый послужной список! Он думает, что я был помощником наследного принца Лихтенштейна. Десять лет чьей-то безупречной службы… Кто бы он ни был, спасибо этому парню. И вот, я здесь!

— Ты ненормальный! Но я все еще не пойму, зачем это тебе? И какую роль в твоей “работе” играю я? Зачем тебе покупать мне наряд придворной шлюхи? Что ты задумал?

— Уф…Ты не оставляешь мне выбора. Но поверь, Заби, я не втянул бы тебя в это, если бы у меня был выбор. Заверяю, ты вне опасности! Твоя роль, главная и самая ценная — ты приманка. Ты свела князя с ума. Сейчас, именно ты его главная одержимость. Князь, всю свою жизнь был пресыщен вниманием женщин. Всегда получал все, что хочет. Отказа не было в его “меню”. Я знал, что ты его зацепишь именно этим. Во всем княжестве не найти более неприступную девушку. Ни минуты не сомневался, что твои принципы и верность мужу, доведут князя до того уровня отчаяния в котором он пребывает сейчас. Ты его главная цель. Пока Альхам зациклен на тебе, ему ни до чего нет дела. Что и требовалось…

— Тебя это все забавляет? Приманка… Значит, все это время, ты знал, но продолжал играться моей жизнью? Мне так нужна была твоя помощь… Месяц, я в этом проклятом дворце, словно на цепи. Алекс… у меня нет приличных слов для тебя. Я считала тебя своим другом. Ты был моей последней надеждой выбраться отсюда и спасти брата и мужа…. Бессердечный ублюдок! Для тебя человеческая жизнь только инструмент для твоих секретных дел?

— Ш-шш, а вот теперь, мне обидно… Как иначе я смог бы пробраться к тебе во дворец и продолжать заниматься поиском твоих близких? Без личной отмашки князя, не вызывая подозрений — это невозможно Я, конечно, способный. Но за все нужно платить. Разумеется, я бы не допустил чтобы ты пострадала! Пара людей в охране князя — мои агенты. Все это было необходимо, чтобы на время отвлечь князя.

— Отвлечь?

Алекс молча показал мне жестом, что его рот на замке и больше, он сказать не может.

Все, что я могла это в бессильной злобе бросить в него пустой коробкой из под нижнего белья. Греф увернулся от коробки и подмигнув мне, сел в одно из кресел. Откинул голову назад и смотрит на меня, уже серьезно.

Только в этот момент он, словно стал собой прежним. Тем Алексом Грефом, которого я знала. Скинул равнодушную, беззаботную маску шутника и мне стала более явной и его тревога, и многодневная усталость на его лице.

Я села на кресло рядом с ним и спросила серьезным тоном:

— Алекс, каковы шансы что они еще живы?

Не поднимая головы, он мягко сжал мою руку своей ладонью. Посмотрел куда-то вдаль и задумчиво произнес:

— Шансы — как ноль, так и сто процентов. Послужной опыт твоего брата — Хасана Заидовича, делает их шансы неплохими. Но при условии, что твой… муж, успел его залатать. Насколько я знаю, он в этом хорош. Но опыт мне говорит, что все сложнее. Отсутствие любой информации о них, неспроста. Такая тишина подозрительна. Среди банд, слухи быстро разлетаются. А здесь, ни одного упоминания о них, месяц.

— Ты о повстанцах?

— Пфф… Никакие они не повстанцы! Обычные наемники и уголовники, прикрывающиеся идеей ради жажды быстрых денег, бесплатной выпивки и не только… Каждый пленник, тем более, белый — это повод выслужиться перед главарями. Взять в плен американцев и молчать? Нелогично. Не такой там народ. Они тупые, дикие и неуправляемые. У меня есть свои информаторы на разных уровнях. И за все время, они ничего толкового не узнали или молчат. Почему? Вот это, хороший вопрос. Как итог, у меня, почти ничего нет, кроме слухов и лжи.

— Алекс, ты сказал “почти”?

— Заби, мои информаторы, те еще ушлые ушлепки. Они готовы придумать что угодно, если ты платишь. Не все можно проверить на месте. Если не быть осторожным, очень просто не только спустить все деньги, но и нарваться на пулю.

— Но тебя что-то заинтересовало. Я тебя знаю. Ты что-то скрываешь от меня!

— Окей. Суди сама. Неделю назад я общался с одним опасным товарищем. Он был не один, сидел в кафешке на отшибе с компанией таких-же. К нам присоединился новенький, которого я раньше не видел. Явно, только из пустыни. Пьяный, грязный и обдолбанный. Так вот, хвастаясь, этот новенький разоткровенничался. Сказал что недавно, на крупной сходке банд, его серьезно ранили. Очень характерно показал как кровь за секунду залила пол вокруг него. Шансов спастись не было, но он выжил, потому, что его заштопал какой-то белый "гринго".

— Это Джон!

— Заби, нет! Пока что, это неизвестно. Я понимаю тебя, но остановись! Знаю как ложная надежда может свести с ума. Прошу, не иди этим путем. Это, еще не вся история…

— Хорошо, я поняла... Продолжай, Алекс.…

Я попыталась успокоиться и едва уняла дрожь в пальцах, чувствуя что жизнь снова возвращается в мое сердце. В это время, Греф продолжал рассказывать:

— В первую секунду я подумал как и ты. Но к сожалению, тот человек почти сразу отключился, уснув за столом. Пока он был в отключке, я все проверил. Первая же проверка и нестыковка. Меня заверили надежные люди что в этом месяце не было сходок банд. Второе — вояка этот не похож на наемника, в банде его место, самое низшее в иерархии. Не стали бы его спасать. Типичный забулдыга. Вероятно, он все выдумал, ради того чтобы хвастануть перед собратьями.

Я попросил одного из тех парней расспросить его о том спасении. Но вот что странно, как только он протрезвел, он стал отрицать все. И от денег отказался. Сказал моему информатору, чтобы тот проваливал. Я хотел сам поговорить с ним, но не застал. Мой информатор сказал, что из той вшивой кафешки его увез очень крутой автомобиль и больше он там не появлялся. Поэтому я и не говорил тебе. История странная.

— Но, Алекс, когда он рассказывал о спасении, ты же был там… Может он еще что-то сказал? Я знаю менталитет местных, немного лучше тебя. Их манеру речи. Знаю, они любят сыпать несущественными подробностями. Повтори, что конкретно он рассказал, прошу! Он сказал просто "белый" или что-то еще?

— Ну да…припоминаю, он нес ерунду. Несущественный бред… Нес ахинею про ковбоев. Типа он Джон Уэйн или кто-то вроде него из вестернов… Хвастал, что он боец не хуже, чем герои из американского кино. Повторял имена и фамилии актеров из американских фильмов... Винчестер, Гарри Купер, Митчелл, всех не вспомню…

— Митчелл?!

Мое сердце сильно забилось. Я нервно сглатываю и произношу едва выдавливая слова.

— Алекс, прошу, вспомни точно. Среди имен, которые он называл случайно не было Майкл или Майк?

Алекс смотрит на меня серьезно и уже не смеется. Сел, выпрямившись в кресле.

— Было… Не Майкл, но Майк, помню точно, проскальзывало не единожды. Заби, что тебе известно? В любом случае, делай выводы осторожно. Имя очень распространенное. Это может быть совпадением. Неизвестно, когда и где это произошло, если все это не пьяный бред. Но даже, если тот забулдыга не врал, как найти этого “Майка”? Ты понимаешь что в пустыне, около сотни банд?

Я не стала отвечать ему. Просто снова обняла его широко улыбаясь. Не знаю почему, но я была уверена, что не ошибаюсь. Это Джон. “Майк Митчелл” — могла ли я сомневаться? Совпадение было слишком явным. Надежда засияла в моем сердце с новой силой. Я не стала сообщать Грефу причины моей уверенности. Но в одном я была тверда и сказал тот час:

— Алекс, ты должен помочь мне выбраться из дворца, сегодня же!

— Ни за что! Во первых, ты мне еще нужна здесь. Твой побег привлечет к себе ненужное внимание. Внесет хаос, а мне сейчас, любое внимание, очень некстати. К тому же, о безопасности тоже не лишне помнить. В ближайшие дни я буду искать “Майка” поеду в пустыню. Мне будет спокойнее если ты будешь под присмотром дворцовой охраны, а не где-то в отеле одна.

— Мне, все равно, что “кстати”, а что нет. Я не останусь еще на одну ночь, здесь. В любой момент охрана князя, поведет меня под конвоем к Альхаму в спальню.

— Нет! Я тебе сказал, что этого не случится. Мои люди в охране не дадут ему ничего предпринять.

— А где они были сегодня? Когда Альхам зажал меня в угол и мог сделать со мной, все что хотел.

Алекс подвис и после некоторой заминки ответил.

— Повторяю, что если он позволит себе большее, они вмешаются. Я могу гарантировать, что…

— Большее? То есть он может лапать меня сколько хочет? И я должна потерпеть, чтобы не отвлекать никого? Иди к черту, понял! Алекс, ты поможешь мне или нет?

— Я не могу помочь тебе покинуть дворец. Я против. Но это не важно. Я не могу сейчас рисковать своим заданием.

— Ты серьезно? Отказываешь мне в помощи. Задание? Сейчас, когда появился шанс найти Хаса и моего мужа, я не могу оставаться здесь. Ни дня!

— Мне жаль, но без меня. Слишком многое на кону. За мной стоят люди которые многим рискуют гарантируя мое прикрытие. Тебе же не грозит смертельная опасность… Заби, потерпи немного…

— Угу... Ясно. Хорошо, я тебя услышала.

Алекс хотел еще что-то сказать но я отвернулась от него и пошла к столу. Присела и открыв ноут стала печатать доклад для универа. Всем своим видом давая понять ему, что я не хочу говорить с ним.

Греф застегнул пиджак и хотел выйти. Но возле двери послышались шаги. Попятившись назад он исчез за дверью моей ванной комнаты.

Очень вовремя. После стука и небольшой заминки в мой номер вошел представитель Его светлости. В его руке была огромная корзина с сотней свежесрезанных роз из дворцового сада и конверт с посланием от князя. Я открыла конверт:

“Пусть эти прекрасные розы станут моим извинением за недопонимание между нами, Изабелла. Желая загладить это, я жду вас, сегодня в семь. Форма одежды, вам известна. Отказ не принимается.”

Как только я прочла, у меня появилось ощущение что невидимые руки сдавливают мне горло. Дышу так, словно каждый мой вздох, последний. Паника накрыла меня и заставила открыть все шкафы и спешно упаковывать документы и вещи. Только самое необходимое. Я должна покинуть дворец, немедленно.

— Зря стараешься, Заби. Ты не сможешь убежать. Это напрасная суета.

Алекс вышел из своего укрытия. Откинул мои сумки на пол, не дает мне собираться. Я отталкиваю его и продолжаю упаковывать все заново. Но Греф, не уступает. Снова убирает мои руки от сумки, вырывая ее из моих рук и откидывая в сторону. Я разозлилась на этот его жест и протягиваю ему письмо с “приглашением в постель” от князя.

— Вот, смотри! Читай! Альхам не отступит. Если ты не можешь помочь мне сбежать, лучше не мешай!

— Да, послушай ты, меня, Заби! Просто так тебе дворец не покинуть. Альхам усилил твою охрану. Он предвидел, что ты захочешь сбежать. Я лично курировал установку системы слежения и набор охраны для этого. Тебе не пройти незамеченной! Везде камеры. Ну окей. Ты каким-то чудом, выбралась. Но дальше, пустыня. Как ты ее пересечешь без проводника? Даже если ты и сможешь, это не важно. В первой же гостинице тебя, засекут люди князя и вернут обратно к нему.

Я рухнула на кресло прикрыв руками лицо. Даже плакать не могу. Слезы застряли в горле и снова нечем дышать. Но все равно упрямо качаю головой. “Я не сдамся!”

— Так. Я вижу, что ты не доверяешь моим словам. Ты все равно решила бежать, верно? Окей…. Так, дай подумать секунду. Во дворце есть одно место где больше приватности и меньше камер… Остальное я попробую устроить по ходу дела. Но это будет непросто. Если согласишься, ты должна слушаться меня беспрекословно. И вот еще… тебе придется немного поимпровизировать.

— Я готова, Алекс. Что угодно, только помоги мне сбежать!

Алекс Греф кивнул и наклонившись к пакетам с одеждой от Альхама, достал все то же голубое платье-сетку. Кинул мне его в руки и сказал твердо:

— Сегодня вечером, в семь ты идешь на свидание к Альхаму.

— Что? Нет! Это часть плана что ты задумал?

— Верно. Это единственный шанс, сбежать не привлекая внимания. Уйти возможно только с южной стороны. Это крыло дворца почти без камер и охрана в основном, сконцентрирована вокруг покоев князя. Тебе нужно будет отвлечь Альхама ложным вниманием и спустя минут пятнадцать попросить охранника князя, показать тебе где находится гостевая ванная комната. Она, на этаж ниже. Охранником, будет один из моих людей. Он проводит тебя куда нужно.

А что касается пустыни, мне нужно сделать пару звонков. Но я это организую. А ты, пока что, собирайся. Кстати, Альхам, не выносит запах духов, особенно жасмин. Советую этим воспользоваться. По поводу всего остального, придется изображать покорность, если хочешь на свободу. Сделай так, чтобы Альхам тебе поверил. Он далеко не дурак, к тому же, он теперь, один из самых влиятельных людей в стране. Чтобы спрятать тебя и не привлечь внимание ко мне, понадобится много усилий.

— Алекс, спасибо тебе! Я все запомнила. Я готова. Что мне написать ему, Альхаму, чтобы он поверил?

— Проси взамен что-то, серьезное. Дай ему понять, что ты смирилась со своей участью, но не дешевка.

Алекс набросал пару строк и передал мне.

— Переезд в апартаменты для первой княжны?

— Это для начала… Остальное, добавишь по желанию. Мне пора уходить. Предстоит озаботиться хорошим алиби на время твоего побега. Он снова поднял бровь, игриво насвистывая знакомую мелодию. Я усмехнулась и выдохнув, покачала головой.

— Алекс, ты неисправим…. Когда все это кончится, надеюсь, ты расскажешь что было у тебя с Самирой Хаким.

— Размечталась. Собирайся Заби, но прежде, напиши князю. Я пришлю за сообщением охранника через пол часа.

Когда дверь за Алексом закрылась я посмотрела на себя в зеркало. Сегодня, мне предстояло рискнуть всем. Если не получится, я попадусь в лапы Альхама. и уже не понарошку, а в реальности стану его собственностью, разрушив свой брак.

В половину седьмого в дверь постучали. Мне показалось что для сопровождения, это рановато.

Вошел Алекс. Он был в военной форме княжества, при его росте и комплекции ему она очень шла.

— Алекс, эта форма тебе идет больше, чем твоя настоящая!

— А ты, Заби, выглядишь сногсшибательно. Это платье сведет Его светлость с ума, точно. Даже я, едва смотрю на тебя спокойно.

Я оглядела свою фигуру. Стоять на высоких шпильках было непривычно. Давно не ношу такую обувь. Чаще кроссовки.

— Алекс, все хорошо? Ты так неожиданно пришел… Почему на тебе эта форма? Ты будешь кого-то охранять?

— Это не моя форма. Всего лишь, маскарад на один вечер… Моя дама пригласила меня в качестве своего “плюс один”, на военные игры. Сегодня, весь вечер я буду среди высоких военных чинов княжества, пишь шампанское с икрой и развлекаться, паля по забавным целям и преодолевая препятствия…

— Ясно. Алиби?

— Точно. Кстати, ты молодец. Я присутствовал там, когда Альхам получил твое письмо. Его светлость был очень удивлен, но остался доволен. Более чем, доволен. Скажу кратко, в оранжерее не осталось роз и тебя ждет очередной подарок в несколько десятков карат. Эх… Мне на секунду стало даже жаль князя. И… мне понравились твои требования — “поисковые мероприятия в пустыне по розыску твоего мужа не менее года и огромный памятник со скульптурой, если его, так и не найдут…” Умно. Разумеется, Альхам не собирается искать твоего мужа…. Но это выглядит очень достойно и смиренно. Справилась на сто баллов! Умница.

Я едва выдавила из себя улыбку, потому, что очень нервничала. Алекс подошел ближе и продолжил, говоря чуть тише:

— Теперь, серьезно. По поводу вечера. У меня все готово. Главное, Заби, не волнуйся. То, что меня не будет во дворце не означает что я не контролирую каждый твой шаг. А это, именно так. Все, мне пора идти. Мы увидимся с тобой послезавтра, не раньше. Если я задержусь или со мной что-то произойдет, не паникуй. С тобой свяжутся мои люди и они помогут тебе дальше, вместо меня.

Греф подошел и сжал мои руку. Тут же рассмеялся, обмахивая лицо рукой:

— Уф…Сколько ты вылила жасмина на себя?

— Весь флакон.

— Ого… Мне, снова, жаль этого парня. В моей стране в таких случаях говорят, что он очень прогневал небо и за это ему послана ты. Все, Заби, я ушел. Удачи тебе!

Через минут пятнадцать в мою дверь постучали. Охрана князя. Я прикрыла очень откровенное декольте накидкой моей матери и вышла в коридор. В моей небольшой сумочке были только документы и телефон. Мамина брошь и фото Джона из серебрянной рамки.

Видимо, с духами я и вправду переборщила. Охранник дважды обернулся в мою сторону. Или все дело в платье, что словно чулок плотно облегало мое тело. Калиса помогла мне с прической. Она была очень молчаливая этим вечером. Я пыталась ее разговорить, но она не поддалась. Наверное, она разочарована и я в ее глазах выгляжу распутницей…

Иду по коридору и чувствую как от переизбытка эмоций дрожат мои колени. Но страха нет. Есть решимость. Сегодня получила надежду, что мой любимый жив. Алекс Греф займется этим. Верю, он найдет и Джона и моего брата. Осталось, покинуть дворец. Я сделаю это.

Охрана расступилась когда я подошла к входу в южное крыло. Но случилось нечто неожиданное. Меня встретила женщина в форме личной помощницы. Представилась и сказала, что теперь, она в моем личном распоряжении.

Все меня когда я подошла к покоям князя. По фальшивой причине или нет, переступать этот порог мне очень не хотелось. Словно, уже само мое присутствие здесь, роняло меня. Тем более, я в таком наряде. Но я закрыла глаза и сделала этот шаг.

В просторной комнате был полумрак. На улице было еще светло, но вечерние сумерки понемногу захватывали небо.

В этом зале я не была никогда. Посреди комнаты накрыт стол. Ожидая князя я присела рядом с полукруглым диваном. Прямо передо мной находился огромный овальный аквариум, встроенный в пол. Пестрые рыбки юрко плавали в воде у моих ног. Я засмотрелась на них.

— Изабелла, вижу вы тоже любите смотреть на водных обитателей. Приятно знать что у нас есть нечто общее в интересах.

Я обернулась и увидела Альхама. На нем сегодня была темно-синяя, почти черная рубашка на выпуск. Такая мрачность даже шла ему.

Я все плотнее закуталась в мамину шаль. Мои волосы в аккуратной укладке волнами, были распущены и свободно струились по моим плечам. Джон не любил когда я стягивала волосы в пучок. Ему очень нравилось когда я просто укладывала их. Мне было немного больно вспоминать об этом сегодня. Ему бы точно понравилась моя сегодняшняя прическа.

— Жасмин? Хм... интересный выбор. Я не слышал от вас аромата духов, прежде…

— Я случайно разбила флакон, вероятно, аромат теперь сильнее чувствуется, чем прежде.

Альхам протянул руку ко мне. Не сразу я подала ему свою. Вложила пальцы в его ладонь и меня словно током ударило. Он решительно привлек меня к себе и одним движением откинул шаль в сторону.

— Ваша шаль очень красивая. Но меня интересует кое-кто гораздо красивее. Вы. Но ваши волосы… Вы могли бы их собрать? У вас красивая шея…. Не стоит ее прятать.

Я заколола волосы заколкой и осталась недвижимой на месте. К этому моменту я уже так сильно нервничала, что почти не слышала, что именно он говорит мне. В моей голове помимо мыслей о побеге был один глупый вопрос: “А где же все те розы о которых говорил Алекс?”

Альхам попросил меня встать в центре комнаты. А сам он прошел к дивану. Взяв в руки небольшой пульт, он включил музыку и дополнительный свет. Приятная, успокаивающая мелодия наполнила зал. То место где я стояла, теперь, подсвечивалось снизу. В таком освещении каждый изгиб моей фигуры был еще отчетливее заметен в контрасте света и тени.

Он подошел к столу и налил шампанское в два бокала. Он протянул мне мой бокал и тот час пригубил из своего.

Я еле сделала глоток. Опустив голову я почувствовала, что моя заколка не удержала волосы. Они упали мне на плечи тяжелой волной. Очень вовремя прикрыв мой смущенный взгляд.

В этот момент я почувствовала руки Альхама на моем лице. Он стоял очень близко и его ладонь, откинув мои волосы назад, скользила вдоль моей щеки.

— Я хочу сломать эту стену между нами… И это сложно, когда мы на “Вы”. Я кое-что хочу сказать… тебе. Изабелла, не нужно притворяться тем, кем ты не являешься. Я знаю что ты не хочешь находиться здесь. Твой рот говорит одно. Но твои глаза и твои жесты выдают тебя. Твой страх, твое смущение, твою грусть. Я не злюсь на тебя. Более того, мне именно это и нравится в тебе. Я преклоняюсь перед твоей верностью и чистотой. Безмерно уважаю это в тебе. Но не буду скрывать — это, невероятно заводит меня. Я не могу перестать думать о тебе. Но ты не должна бояться меня. Я не собираюсь брать тебя силой. Сегодня и в любой другой вечер я просто хочу узнать тебя лучше. Видеть твои глаза, слышать твой запах, любоваться твоей прекрасной фигурой. Прикоснись ко мне, Изабелла…

Я протянула ладонь и осторожно коснулась его руки. Альхам перехватил мою руку и прижал ее к своим губам. Не отпуская ее, он медленно, чувственно и нежно целовал каждый мой палец, скользя горячими губами все ближе к моему запястью.

Я задержала дыхание глядя на его лицо. В таком ракурсе он был очень похож с Джоном. Князь поднял глаза и перехватил мой взгляд на него.

— Мне понравилось как ты смотрела на меня. Жаль только, что мысленно ты далеко. Одна просьба на будущее. В следующую нашу встречу не пользуйся духами. Я так хочу услышать твой аромат.

Я подумала что это подходящий момент для того чтобы уйти. Говорю ему, тщательно подбирая слова:

— Возможно, я могла бы… принять ванную, сейчас и смыть этот запах если он мешает...

Альхам удивленно поднял взгляд и посмотрел на меня. Моя фраза удивила его и насторожила. Он рассеянно покачал головой:

— Нет… Ценю твою заботу, но я не хочу чтобы ты уходила сейчас, возможно позже.

— У нас еще есть весь вечер, это совсем недолго. Я могла бы воспользоваться одной из ванных комнат, здесь. Тогда, мне не пришлось бы уходить.

— Ты готова на это, сейчас?

Я поняла что мой вопрос про ванную комнату “поднял ставки”. Альхам воспринял это как мою готовность заняться с ним сексом, сегодня.

Я нервно сглотнула и сделав безмятежное лицо согласно закивала головой.

— Ты, невероятная… Он опустил руки мне на талию и обе его ладони заскользили вниз вдоль всей моей фигуры к моим ногам. Он встал передо мной на колени и прижался ко мне головой, обняв крепко мои ноги.

— Ни перед одной женщиной я не становился на колени. Но перед тобой, я делаю это с радостью.

Он протянул руку к пульту и прозрачные стены стали двигаться. Каждая стена поднимаясь открывала вид на огромные, стеклянные вазы полные роз всех оттенков. Десять, двадцать, тридцать… Я сбилась со счета считая сколько роз в этой комнате… Не меньше тысячи…

Аромат свежих цветов заполнил зал. Это было впечатляющее зрелище и по красоте и по невероятности. Ухаживать за женщиной, Альхам, определенно умеет. Он медленно доставал две три розы из вазонов и бросал их к моим ногам, невольно вызывая у меня улыбку. Когда он увидел, что я улыбаюсь он сгреб все белые розы из вазона и обрушил их к моим ногам.

Подошел ближе и взял меня за руку. Вся его рубашка намокла и прилипла к телу, очерчивая силуэт его красивой, мощной, мускулистой груди.

Он произнес глухим голосом,

— Сейчас, ты ненадолго уйдешь, но я буду ждать тебя, здесь, Изабелла. Тебя проводят в ванную комнату для гостей. Она рядом.

Я кивнула и уже хотела уйти, но Альхам остановил меня.

— Прежде чем ты уйдешь, я хочу подтверждения от тебя… Что это не обманчивый сон, что прекрасная Изабелла, на самом деле здесь, со мной. Поэтому, я хочу поцеловать тебя. Почувствовать вкус твоих губ. Чтобы в твое недолгое отсутствие мне было о чем мечтать и что вспоминать.

После его слов про поцелуй я встала в ступор. Смотрю на него и понимаю, что я не могу сделать это. Не могу и не хочу целовать его.

Моя свобода так близко. Но и поцелуй другого мужчины, это не мелочь для меня…

“Как быть?”

***

Глава 25. Я нашел их!

"Нет. Ты не получишь мой поцелуй…"

Я подхожу к Альхаму и делая глубокий поклон, слегка прикасаюсь губами к его руке.

Поднимаю голову и произношу:

— Ваша светлость, я прошу лишь с десяток минут. За одним поцелуем, как правило, следует второй, третий и множество остальных. Так стоит ли разлучать первый от последующих?

Альхам хотел что-то ответить, но сдержался и молча улыбнулся. Да, я видела что он колеблется между желанием получить свое, здесь и сейчас. Но и одновременно, он не мог не понимать, что этим он точно отпугнет меня. Он не сделает это сейчас, когда я только-только согласилась уступить ему.

Оттого, несмотря на явное разочарование моим ответом, не стал настаивать. Но провожая к двери, он все же настиг меня. Обхватив мою руку своей, поднес ее к своим губам. Медленно и чувственно он целовал ее, прижимаясь горячими губами к моей ладони.

Я еле выдержала эти несколько секунд. Все мое тело сопротивлялось, дрожа и отвергая прикосновение губ другого мужчины.

Альхам открыл дверь и приказал одному из помощников привести мою новую, личную помощницу, чтобы она сопровождала меня. Встревоженная этим, я старалась не подавать вида. Не нарушит ли ее присутствие моих планов?

Откинула страхи и решила устранять проблемы по одной.

Первым делом, я должна покинуть этот чертов княжеский будуар.

Когда помощница прибыла, два охранника проводили нас к узкой мраморной лестнице, ведущей на нижний этаж.

Войдя в ванную комнату она прошла вперед, чтобы приготовить все. Я присела на кресло и нервно поглядывала на дверь. План побега Алекса Грефа, теперь казался совершенно ненадежным.

“Где, те самые “его” люди из охраны?”

Я решила тянуть время. Подошла к помощнице и сказала.

— Благодарю, за вашу помощь. Я это очень ценю. Но мне понадобится время, чтобы привыкнуть к вам. Поэтому, сегодня, мне поможет принимать ванну, моя основная помощница. Вероятно, вы даже знакомы. Ее зовут Калиса. Вас не затруднит позвать ее сюда?

Я знала, что на тот этаж, где находились апартаменты гостей и их помощников, посторонних мужчин, включая охрану, не допускают.

Ей придется сходить лично.

Как только помощница ушла, я выглянула из ванной комнаты. Вокруг, никого.

Я прикрыла свое откровенное платье маминой шалью и осторожно пошла вперед. Сделала пару шагов по коридору и оказалась у лестницы. Слышу, позади меня, шаги. Я едва успела спрятаться за одной из колонн.

Высокий, молодой мужчина в форме охранника растерянно озирался, стоя на месте. Он был не один. Я услышала тихий голос и звук осторожных, неторопливых шагов.

“Вероятно, охрана князя, уже ищет меня? Помощница вернулась так быстро? Или Греф ошибся и камеры все же есть в этой части дворца?”

Десяток панических мыслей подогревали мой страх.

Чей-то тихий смех и приглушенный женский шепот отвлек меня. Я выглянула из своего укрытия и охнула.

“Калиса!”

Моя личная помощница и тот самый молодой парень из охраны князя, увлеченно целовались, нежно воркуя друг с другом, как два влюбленных голубка.

Отстранившись из его объятий Калиса подняла голову и заметила меня. Она сильно смутилась и тотчас, отошла от парня.

— Изабелла... Мы… Я… Как раз, именно вас жду! А почему вы здесь?

— Я… я хотела немного прогуляться.

Калиса скептически покачала головой. По ее взгляду я поняла, что она понимает, что это неправда. Она подвела своего парня ко мне.

— Миссис Каади. Это, Тарик Аджей, мой муж. Нам приходится скрывать от всех, что мы женаты. Иначе, муж потеряет работу, здесь.

Рассеянно киваю. Я рада за них двоих, но сейчас, мне не до семейных историй. Я должна уйти.

Словно увидев мои мысли, Калиса произнесла странную фразу:

— Тарик, должен вернуться к себе на пост. А мы с вами будем следовать плану.

— Плану?

— Да. Мистер Алекс Греф, очень четко нам все объяснил…

Я охнула от неожиданности и радости. Не могу передать какая тяжесть упала с моих плеч.

— Калиса… Так это ты и твой муж, должны помочь мне сбежать?

Моя помощница утвердительно закивала головой, приложив палец к губам в знак молчания Он послала осторожный, нежный воздушный поцелуй своему мужу и задумчиво глядя ему вслед, сказала:

— Нам пора.

Плотнее кутаясь в шаль, спрашиваю мою спасительницу:

— Так, а что дальше? Сейчас, ты выведешь меня из дворца?

— Нет. Не сейчас. Раньше десяти нельзя, рискованно. Смена охранников, что сейчас дежурит у ворот, проверяет все машины. После десяти вечера, дежурить будет Тарик. Наши союзники во дворце помогут нам с камерами внешнего наблюдения. Как только они дадут сигнал, мы уедем.

— Так долго ждать… Мне страшно. Значит, мне придется остаться во дворце до вечера? Калиса… ты уверена в этом плане? Извини за эту панику, но я боюсь что меня найдут и снова вернут в покои Альхама Каади.

— Никто вас не найдет! Поверьте. Я выросла здесь, хорошо знаю во дворце каждый угол. Вы подождете меня в надежном месте. На 100% совершенно безопасном.

Тон голоса Калисы излучал уверенность и спокойствие.

Она завела меня в зал похожий на библиотеку. Но мы не задержались. Все шли и шли дальше. В небольшой нише была дверь, ведущая в другое крыло.

— Четыре поколения моя семья служит семье Каади. Моя бабушка помогала появиться на свет нынешнему князю и его братьям. Всем, кроме вашего мужа. Его мать сама врач. Князь Фарах Каади, позволил, чтобы их первенец, ваш муж, появился в столичном госпитале.

Мой отец до недавних событий, работал поваром. А я работала в секретариате. После замужества я перевелась в помощницы. Работа не самая интересная, но муж спокоен, что нет мужчин рядом.

Я покажу вам ту комнату, куда мы вас спрячем. Сама, частенько здесь пропадаю, когда хочу отдохнуть от всех. В эту часть дворца никто не заглядывает. Многие, включая Его светлость, даже не знают что подобные места существуют во дворце, у них под носом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вот мы и пришли.

Калиса открыла ключом, скрытую лестницей, небольшую, узкую дверь. Сделав шаг я оказалась в небольшой комнатке.

— Два века назад в таких тайниках, хранили оружие на случай нападения. По всему дворцу, их около двадцати. Никто не будет вас искать, здесь.

Тем более, что мистер Греф, уже запустил первую часть плана.

— Запустил… что именно?

— Ложную приманку. Один из наших людей угнал джип на стоянке за дворцом и сейчас, на полной скорости мчится к пустыне. Все будут думать, что в этой машине уехали вы…

Калиса, предусмотрительно подняла крышку с подноса на котором стояли различные закуски, фрукты и напитки.

Только когда я увидела фрукты, я вспомнила, что не обедала. Из-за волнения аппетита нет. Съела немного фиников и банан.

Калиса попрощалась со мной до вечера. Ей нужно вернуться на место. В связи с моим исчезновением, ее первую будут допрашивать.

— Допрашивать? Калиса, это для тебя безопасно?

— Меня не тронут. Я сама вызвалась и хочу хоть разок в чем-то подобном участвовать. Мой дядя, Раиф никогда не брал меня с собой на подобные задания. Хоть раз, попробую!

— Райф Таль, твой дядя?

— Да, он брат моей мамы, один из восьми. Мы, дети пустыни, из больших семей. Все, я побежала, отдыхайте, до вечера!

Я пожелала ей удачи и сказала, что буду ждать. Выбора у меня все равно не было. Воспользовавшись паузой, я прилегла на кушетку подремать. Так и мне спокойнее и время быстрее пройдет.

Я закрыла глаза позволяя воспоминаниям заполнить пустоту в сердце и утихомирить тревогу. Конечно, первая же мысль была о моем брате и муже.

“Любимый мой… Где ты Джон? Что происходило в твоей жизни за этот месяц?”

В моей голове ясно возник его образ. Джон. Уставший, но не сломленный. Он лечит раненых бойцов повстанцев. Воображение нарисовало мне его худым, патлатым, заросшим и отчего-то с густой, черной бородой. Я грустно усмехнулась этим мыслям, зная, как Джон любит светскость и всегда следил за своим внешним видом.

Я безумно скучаю за ним. Раздражаюсь даже от прикосновения одежды или покрывала. Моя кожа помнит касания его пальцев, его губ, тепло его тела. Я не хочу отвыкать от этого.

Как давно руки любимого не обнимали меня. Как скучаю я по его ласкам и крепким объятиям. Как давно я не слышала стук его сердца, прижавшись к его груди после наших с ним, горячих ночных ласк…

“Мой любимый, я так жду нашей встречи… Так жду…”

Погрузившись в воспоминания, я и сама не заметила как уснула. Открыв глаза я заметила Калису, что заваривает мне чай. Она заставила меня немного поесть.

— Ну и историю мы с вами запустили! Все, вверх дном! Его светлость злой как демон из преисподней. Ничего себе вы на князя повлияли! Во дворце творится немыслимый кошмар. Проверяют и допрашивают всех, даже поваров. Я не удивлюсь, если Его светлость, заставит своих охранников просеивать песок в пустыне, только чтобы вас найти!

Смотрю как Калиса усмехнулась. Я поразилась ее спокойствию и выдержке. Мне вот, совсем не смешно. Мы с ней, все еще во дворце. Калиса прочла сообщение на телефоне и сказала:

— Пора. Нас ждет Тарик. Камеры деактивированы минуту назад.

Я схватила свои вещи и мы побежали вниз по лестнице. Шла на дрожащих ногах, совершенно дезориентированная от волнения. Лишь когда я оказалась в машине с Калисой и ее мужем за пределами дворца, я выдохнула

Придерживаясь плана Грефа, Тарик провел нашу машину к внешним воротам.

Когда дальняя стена окружавшая территорию дворца была позади, я спросила:

— Калиса… А куда мы едем?

— Мы отвезем вас по адресу, что нам дал мистер Греф. Он сказал доставить вас туда и как можно скорее возвращаться к себе домой. Потому что, наверняка, сегодня ночью нас посетят люди князя. Проверяя, не укрываетесь ли вы у нас.

— Мне жаль, что у вас столько хлопот из-за меня. Вы можете потерять работу?

— Если это случится, мы не пропадем. К тому же, мистер Греф был очень щедр. Когда эта шумиха уляжется, мы с мужем, решили уйти. При новом князе атмосфера во дворце не такая, какой была раньше.

Альхам Каади типичный диктатор, окружил себя личной армией и отгородился от всех. Он общается только с приближенными. Его отец, тоже был жестким правителем, но он был меценатом и не прятался за высокой стеной и армией от своего народа, как это делает его сын. Каади, слишком давно у власти…Я, в отличие от своего дяди, не верю в их избранность. Ой… Вы уж меня извините…

— Все хорошо. Ты можешь говорить все, что хочешь при мне. Ни мой муж, Джон, ни я никогда не стремились к власти или к дворцовой жизни.

— Мой дядя очень уважает вашего мужа. Тяжело переживал, что мистер Каади отказался от права на престол…

Альхам Каади, слабый лидер, не имеет поддержки у большинства. Как по мне, с таким правителем, уж лучше бы его двоюродный брат Рувим Хаким был наследником. А учитывая их более чем близкое родство...

Калиса странно переглянулась с мужем, опуская глаза и осекшись замолчала.

— О чем это ты, Калиса?

— Я заболталась. Не слушайте. Это небезопасная тема. Моя бабушка разные истории рассказывала мне, пока была жива… И в некоторые, непросто поверить. Знаю, дворец Каади, хранит немало мрачных и некрасивых тайн. Мистер Греф, кстати, очень внимательно изучал записи моей бабушки. Возможно, он сможет вам рассказать больше меня.

Я закивала на ее слова, проявляя вежливость. На самом деле, я думала только о том, чтобы мы поскорее приехали на место.

Через минут двадцать муж Калисы остановился у небольших ворот. Тарик нажал некий код и ворота автоматически распахнулись. Мы проехали внутрь, но недалеко.

— Дальше, мы проехать не можем. Там стальные ворота под напряжением. Нужен пропуск. Это, конверт с остальными инструкциями. Алекс Греф сказал отдать его вам, здесь. Ну вот и все. Дальше, миссис Каади, вы будете, сами. Я верю в вас и искренне желаю вам найти вашего мужа!

Я поблагодарила их обоих. Помахала им вслед, когда они уезжали.

Из раскрытого конверта мне в руку упала короткая пластиковая карта со штрих кодом и чипом. Электронный ключ. В записке, вложенной в конверт было несколько строк написанных рукой Алекса. Это был необычный текст. Лишь взглянув на него, я улыбнулась. Уже и забыла эту нашу дурацкую игру. Несколько лет назад, мой отец придумал свой собственный алфавит и мы втроем, между собой, переписывались только на нем.

Несмотря на то, что я давно не видела эту нашу “абракадабру”, я все поняла:

“Заби, дом под охраной, в твоем полном распоряжении. Но без меня на улицу не выходи. Я не в столице. Твоя информация о М. М., возможно, не пустой звук. Есть небольшая зацепка, но дело приняло серьезный оборот. На пару дней задержусь в пустыне. Надеюсь, буду скоро. Иду по их следу.

А. Г.”

Я перечитала еще раз письмо.

“ММ— вероятно, Майк Митчелл…То есть, Джон…”

Каждое слово в этом сообщении отозвалось во мне надеждой.

Я открыла электронным ключом запертую стальную калитку внешней ограды и поспешила к дому. Когда я подошла к двери загорелся автоматический датчик света на крыльце.

Тем же ключом я открыла и входную дверь.

Вошла и тот час заперлась на все замки. Везде, где я проходила загорался свет.

На первом этаже я вошла в светлую уютную комнату с большим лаковым столом. Вероятно, кухня неподалеку… Так и есть. Я огляделась. Увидела чайник. Включила его. Открыла холодильник.

Алекс Греф или его помощники, обо всем позаботились. Здесь, были всевозможные закуски и полуфабрикаты на десятерых… Сделала себе сендвич с индейкой и сыром. На свой вкус добавила зелени и побольше горчицы и специй, так как любит Джон. Села в кресло и ем свой сэндвич.

И внезапно, отчего-то заплакала.

“Я спасена. Все получилось! Я в безопасности…”

Мне бы радоваться от счастья. Нет. Сижу, ем сэндвич с пекучей горчицей и слезы вытираю с щек.

Не стала подниматься в спальню и осматривать весь дом. Легла на диван в небольшой гостиной и укрывшись пледом с головой, быстро уснула.

Рано утром меня разбудил настойчивый стук в дверь. Я убежала в дальнюю комнату и заперла дверь изнутри. Сижу тихо, прислушиваюсь и делаю вид, что меня нет дома.

Слышу сквозь стук, голос. Очень знакомый голос повторяет мое имя.

Я быстренько открыла все замки и побежала к двери.

“Деббс! Как она оказалась в столице?”

Открыла дверь и буквально утонула в ее объятиях. Мы обе были рады друг другу. Стоим, ревем на пороге.

Я втянула ее поскорее внутрь и забросала вопросами. Дебора была верна себе:

— Этот малолетний диктатор-самодур очень наивен если думает остановить меня своими запретами! Я прибыла с миссией красного креста и полумесяца. Как у врача, у меня есть свои лазейки… Алекс Греф, вчера вечером прислал мне сообщение что ты свободна и живешь здесь. Девочка моя, как ты?

— У меня все отлично. Я просто рада оказаться в безопасности, там где меня не будут…

— Домогаться? Уж меня, можешь не стесняться. Эту сластолюбивую натуру всех Каади, я выяснила, увы, сразу… Да и мой сын, не исключение. До сих пор не могу поверить, что он нагулялся и, о чудо, женился! Видеть Джона счастливым, влюбленным мужем и что он, нашел свою женщину, это больше, чем я могла мечтать. Значит, тихоня Альхам, верен себе… Ему же хуже. Но ты здесь и я не хочу доставать тебя расспросами. Я просто хотела увидеть тебя лично. Убедиться, что ты в порядке и дать знать, что я рядом…

Мы пошли с Деббс на кухню, где я хотела приготовить нам завтрак. Но вместо этого, она сама приготовила за пару минут нечто такое обалденное, из зелени, маслин и пары яиц, что я просто смела все за секунду.

— Острое! Теперь я поняла откуда у Джона эта страсть к огненным соусам.

— Да, я люблю чтобы обжигало язык, хоть это и не очень полезно. Это мой отец приучил меня. И Джона, тоже он. Сколько успел застать, всему его учил.

Раз речь зашла о Джоне, я побежала в комнату и принесла ей записку Алекса Грефа. Рассказала, что появилась небольшая надежда и есть след.

Дебора слушала спокойно, но я видела по ее глазам, что она очень взволнована этими новостями.

Ее телефон завибрировал.

— Все, я должна возвращаться к себе. Не хочу подставлять людей которые помогли мне.

— А вы не можете остаться со мной?

— Нет, моя дорогая. Это, ради твоей же безопасности. Тот парень, Алекс Греф, попросил меня не делать этого. Даже, если ты попросишь. Сказал, есть риск через меня, найти тебя. Я с ним согласна.

Он дал мне адрес на который я могу писать им, а они передадут тебе. Буду писать тебе каждый день. Не грусти, все это, ненадолго. Я чувствую, все скоро прояснится и мы, поедем домой детка, все вместе....

Деббс обняла меня на прощание и вышла из дома. Обернувшись у ворот, она снова помахала мне и показала держать нос выше.

Когда ворота за Деббс закрылись я сделала глубокий вдох. Только сейчас, благодаря ее неожиданному визиту, я успокоилась, отпустила тревоги и страхи, которые держала с вчерашнего дня.

Целый день я валялась в кровати. Спала, ела, читала новости. Маюсь без интеллектуальной работы. Мой ноут остался у Калисы, она вернет его через Грефа. Прежде чем убегать, мне пришлось многие материалы, стереть. На случай, если мой комп, найдут другие. Пыталась писать от руки, но голова занята всем и сразу. Сдалась. Просто прихожу в себя, восстанавливая прежний ритм жизни.

Два дня пролетели довольно быстро. До позднего вечера я ждала возвращения Алекса. Но он так и не приехал, ни на следующий день, ни через неделю.

Мать Джона пишет мне каждый день. Сообщила мне немного инфы о моей собаке. Кланка, по прежнему у моей подруги, Дайаны. Как вернусь, отдельно поблагодарю ее.

Как вернусь…

Пока я была во дворце, близость к пустыне, словно роднила меня с Джоном. Здесь, в безопасности, я совсем одна, словно в вакууме. Не только без общения с людьми. Но и без ощущения сопричастности к тому, что хоть как то связанно с моим любимым, его детством, взрослением…

За окном, темно, около одиннадцати ночи.

Погасив свет, я побрела к дивану. Легла и стараюсь уснуть. Перед сном, просматриваю наши совместные с Джоном фото в телефоне.

Слышу щелчок открывающегося замка. Выбегаю в коридор и в темноте вижу высокую фигуру.

Первой мыслью было, что это Джон, но автоматический датчик включился вовремя.

Алекс Греф. Осунувшийся, грязный, заросший и пропахший алкоголем стоял в коридоре.

Запекшаяся рана, на залитом кровью ухе и потухшая сигарета в зубах довершали образ. И при этом, вид у него был, самый дерзкий. Никогда не видела Алекса таким.

Он подошел ко мне и сказал глухим голосом.

— Ты сломала мне жизнь, ты в курсе, миссис Каади? Я был паинькой, лучшим агентом. Награды, премии... Но я встретил тебя и все. Я отказался от всех дел, кружил стервятником вокруг тебя много лет, не подпуская к тебе никого. Все было идеально. Я думал поездка в тот чертов-чертов-чертов дворец, отличный повод нам с тобой, познакомиться поближе. У нас, столько общего… Но, для меня, это все не было важно… И без этого, ты сводила меня с ума…

Я молчу и смотрю на Алекса, не зная что сказать.

Греф, шатаясь прошел через гостиную и рухнул на диван, прикрыв глаза и отбросив в сторону сигарету.

— Ненавижу его! Какого черта он перешел мне дорогу! Когда ты успела встретить этого говнюка, чертового Каади? Я оставил тебя на час и ты не просто встретилась с ним… Ты успела его полюбить!

И какой же он живучий, гад! Еще тогда, в пустыне…Мог же погибнуть.

Но нет! Он выжил… И ты, вышла за него замуж. Я пил неделю, когда увидел кольцо у тебя на пальце и ненавидел твоего брата, что он согласился на это…

И тут, мне улыбнулась удача. Похищение!

Каждый день, делая свою работу я заставлял свои ноги идти, искать этого ублюдка для тебя. Потому что я, профессионал. Я умею разделять работу и чувства...

Но каждый день я наделся, что судьба исправит эту ошибку.

— Алекс… я тебя знаю. Что ты мне не договариваешь?

— Заби… прекрасная Заби… Я… Нашел их.

— Ты… нашел?

— Да. Я нашел Хаса и твоего мужа. Рано утром, когда протрезвею я поеду за ними…

— Что? Джон, он…

Я подошла к Алексу и трясу его за рубашку.

— Отвечай, Алекс! Где ты нашел их? Они живы?! Они в порядке?!

Алекс сел, наклонившись вперед и зарычал как раненый зверь. Отвернувшись от меня, он спрятал лицо в ладонях.

— Да... Твой брат и твой муж, живы. И, условно, здоровы, учитывая ранение Хаса…

Но… твой возлюбленный, Джон, абсолютно, мать его, в порядке! Даже царапины на нем нет! С него там пылинки сдувают за то, что он штопает это отребье бандитское…

— Алекс, я поеду с тобой, утром.

— Забудь.

— Я поеду с тобой.

— Женщине там нечего делать. Понадобится армия чтобы защитить тебя… Расслабься, я привезу его тебе, не волнуйся…

— Я еду с тобой! Скажи что делать и что мне надеть. Я сделаю это, буду вести себя тихо, но я еду с тобой!

— Переодеть тебя? Ну… если я тебя пацаненком наряжу, авось, сработает… Черт, жизнь не справедлива… Не справедлива.

— Алекс, спасибо тебе.

— Иди к черту! И… сделай мне кофе.

Тошно… Не хочу ждать до утра. Хочешь ехать со мной в пустыню, собирайся! Но переоденься так, чтобы я поверил, что ты пацан! Сделаешь это, поедем через час…

***

Глава 26. Освобождение

Джон.

Отличался ли этот день от остальных долгих, бесконечно долгих дней?

Нет.

Ничего не указывало на то, что именно сегодня, сидя на старом кресле, в тени сухих ветвей кустарника и вглядываясь в красноватый горизонт пустыни, я услышу ее голос:

— Джон!

Первой мыслью было не оборачиваться. Обманчивость пустынных видений, мне известна.

Но этот обман, был настолько же желанный моим сердцем, насколько и жестокий.

Я обернулся.

Столб пыли на холме, в той стороне где был лагерь повстанцев, привлек мое внимание. Нечеткий темный силуэт джипа, непонятно откуда появился и теперь стоял на вершине холма. У машины трое. Хасана я сразу узнал по характерному костылю в левой руке. Второго я не сразу узнал. Но догадался по черной форме и военной выправке.

“Алекс Греф… Какого черта он делает, здесь? Если только не…”

Третья фигура, того кто с ними, меньше и ниже. Военная форма, черная, мужская. Темный тюрбан на голове. Лица не разобрать, оно скрыто под повязкой. Теряюсь, не понимая что происходит...

Я приложил ладонь ко лбу стараясь рассмотреть их, без ослепляющего солнца.

Хасан и Греф остались позади джипа. Так же как и я на них, они смотрят вперед на меня.

Третий, отошел от них и… Что он задумал? Идет сюда…

Спешно обходит джип и буквально срывается вниз в долину по песчаному холму. Отчего-то не желая обходить по накатанной дороге чуть дольше.

Странно все это…

Кто это? Военная форма ему явно велика. Странно сидит на нем, так же как и на тощих повстанцах, вид нелепый...

В этот момент, завязанный тюрбан прикрывающий лицо, срывает ветер. Ткань падает вниз на песок, открывая лицо.

И я вижу.

Вижу ту, которой заполнены все мои мысли…

“Я брежу? Это мираж?”

Но, нет. Видение не исчезает...

Она…

Белоснежные, длинные локоны, свободно треплет ветер, развевая их над головой и заставляя так сильно биться мое сердце.

Я замер и онемел не сводя с нее взгляда.

Встаю с песка и делаю шаг, затем второй и третий… Отрывая свои уставшие ноги от земли, устремляюсь вперед. Каждый шаг дается мне с трудом. Потому что сердце с каждой секундой словно увеличивает свою массу, становясь неподъемным. Хочется разодрать пальцами грудь, чтобы выпустить взбесившееся сердце и сделать хотя бы один хороший, глубокий вздох….

“Белла…”

Мои высохшие губы без остановки повторяют ее имя. Беззвучно вглядываюсь в черты ее лица и запоминаю каждую черту любимой. Если я сошел с ума и это галлюцинация, у меня хотя бы будет этот миг прозрения и ясности с ее образом, что я сохраню.

Еще шаг… еще шаг… Ноги утопают в песке… Уставшее тело не слушается. Злюсь на медлительность. Сжимая кулаки продолжаю идти все быстрее. Между нами все меньше расстояние. Усталости больше нет…и кажется, что ноги мои, больше не касаются земли.

Десять метров, семь… пять.

Протягиваю руку вперед и наконец, прикасаюсь к ней, захватывая пальцами ее одежду и буквально, загребаю ее всю в свои объятия, словно хищный зверь. Подхватываю хрупкую фигурку, поднимая над собой и прижимаясь к ней лицом, обнимаю ее так крепко, как только могу. Нет силы, что вырвет ее сейчас, из моих рук.

Нет такой силы.

Моя девочка.

Все.

Это не сон и я не сошел с ума.

Отчетливо слышу ее голос, слышу свое имя, которое любимая лепечет сквозь всхлипы и слезы…

“Джон… Джон…”

Ее пальчики впились в мои волосы и личико, заплаканное, мокрое от слез прижимается ко мне.

Наполненные слезами небесно-голубые озера ее глаз, смотрят на меня с любовью и разглядывают улыбаясь и плача…

Я прикрыл глаза и прижимая ее личико к себе целую ее, щедро покрывая поцелуями ее мокрые глаза и щеки. Слышу голос любимой, что лепечет словно в бреду, забывая дышать и делая редкие, долгие вздохи, прерываясь на всхлипы и радостные возгласы:

— Зарос, похудел… Джон, у тебя борода как у дикаря… Любимый… Я верила что ты жив! Родной мой! Обними меня еще крепче, Джон! Еще крепче! Как я ждала тебя! Каждую секунду. Думала о тебе все время… Милый мой, держи меня. Крепче, прошу не отпускай…Целуй меня, целуй меня, не останавливайся. Любимый мой…

Малышка шею пальчиками обвила и к лицу прильнула. Чувствую ее дыхание на моих губах. Через секунду, целует меня.

Обхватил руками ее лицо, прижал горячие губочки моей жены, крепче.

Целую ее. Она дышит часто и так же жадно мои губы ловит. Захватил ее приоткрытый рот своим и покусываю ее губы в ответ. Шепчу ей, что ей придется целовать меня так долго, как она сможет вытерпеть, пока я не утолю свою безумную жажду по ее губам…

Смеется. Улыбается и целует меня. Я руку в ее волосы шелковистые запустил и сжал, губы ее прижал к своему рту, чтобы, всю боль от разлуки с ней, в этом поцелуе растворить.

Отстранился от нее на секунду, смотрю. Она не понимает, почему я остановился.

— Я хочу знать как ты здесь оказалась? Это не опасно? Повстанцы? Что это выкуп? Или мой старший братец оторвал свою полированную задницу от трона и решил мне помочь?

— Джон. Для начала, ты свободен и мы сейчас поедем домой… Это не твой брат помог мне. Точно, не он. Тебя нашел Алекс Греф, но… Есть разговор и это не просто рассказать.

Смотрю, позади приближается хромающий Хасан. Греф предпочел сторожить джип. Мысленно я его поблагодарил за это.

Хас кричит издалека:

— Белла, я прошу тебя, подумай!

Моя девочка оборачивается на него и обняв меня, решительно качает головой.

— Нет, Хас. Я сделала свой выбор и не стану ничего скрывать. Пойми, я больше не твоя маленькая сестричка, у меня есть муж. Моя семья это Джон.

Я разворачиваю Беллу к себе и обнимаю ее. Восхищенно улыбаясь смотрю ей в глаза.

— Белла, любимая, хоть кто-то мне объяснит, что происходит?

— Джон, я обещала что ничего не буду скрывать от тебя, даже ради тебя самого. Вот сейчас, именно такой случай. Прошу, когда ты услышишь правду о своем похищении, не принимай решение поспешно. Я сама узнала правду час назад. Ситуация сложная и неоднозначная…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Так… Мне уже не нравится начало, но окей… Обещаю не быть тупым дуболомом и дикарем. Ты об этой реакции волновалась?

Белла смеется и снова ее губочки на моих ловлю, подхватывая ее фигурку в воздухе.

Однако громкое “ Кх… Кх…” Хасана ломает мне весь кайф.

— Джон, при всем уважении, а ты знаешь, что это так… Понимаю, что вы не виделись больше месяца… Это чертовски долго. Но потерпите часок… Ситуация как и сказала Заби, очень сложная. Разговор грядет серьезный и он тебе не понравится, Джон. Я и сам был не в восторге, когда узнал все от Грефа, хоть и подозревал что-то похожее.

Так вот, Джон, бери за руку свою жену и пойдемте в лагерь. Поговорим спокойно в палатке с кондиционером и ледяным чаем.

— С кондиционером?

— Да. Советую приберечь удивление. Тебе оно понадобится. Все, я пошел к джипу, догоняйте! С меня хватит этого чертового солнца и пустыни… Надеюсь, когда вернусь домой в Россию, зима будет весь год. Зароюсь в снег лицом и так и останусь лежать, забывая этот проклятый месяц…

— Белла, а что думаешь ты?

Смотрю на нее и ее растерянное личико.

— Меня все это злит. Я не хочу быть частью этого и не могу оправдать тех, кто это устроил, даже если их мотивы мне понятны. Но боюсь ни мне, ни тебе не оставили выбора…

— Выбор всегда есть. Так чтобы ты хотела?

— Хм… Любимый, я бы хотела поехать домой со своим мужем немедленно и не осталась бы здесь, даже на десять минут.

— И я с тобой согласен. Не знаю, что там за ситуация, что так встревожила и огорчила тебя, но я не хочу даже отдаленно быть причиной этого. Домой, значит, домой… Хм… А дом… это ты имеешь в виду дворец? Вот уж не думал что услышу от тебя это…

— Нет, я живу не во дворце…

— Не понял? А где?

— В одной частной, охраняемой квартире… Мне пришлось покинуть дворец… кх… без ведома твоего старшего брата…

— Говоря иначе, сбежать? И как давно?

— Десять дней назад.

— … Я убью его… Я понял почему ты сбежала.. Видел вас двоих на видео в парламенте…

— Что? Нет! Я сделал все, чтобы быть подальше от него.

— Я и не сомневаюсь в тебе, любимая. Но черт, он же, мой брат… Я видел как он смотрел на тебя на его инаугурации. Дворец Каади, видимо, стал личным гаремом Альхама?

Белла вздохнула и пожала плечами, смущенно пряча глаза…

— Придется отвлечься от нашего курса и начистить морду другому Каади… Он приставал к тебе?

— Джон… Алекс Греф помог мне сбежать, до того как Альхам… скажем так… попытался.

— Уффф… Греф? Он тебе помог?! Так, а живешь ты, где сейчас?

Белла молча обняла меня, ясно давая понять, что ответ мне не понравится. Обняла меня и прижалась щекой к моему плечу.

— Так ясно… В его квартире ты сейчас живешь… А я думал, в плену, больше подстав и опасности…

— Нет, Джон. Я живу там, одна. Греф приходил, всего раз. Но именно тогда, я и нашла тебя… благодаря имени… Спасибо Майку Митчеллу. Греф смог договориться, как только узнал, что под этим именем, ты.

— Моя умница, знал что ты поймешь. Могла ли моя жена быть иной?

Белла делает вдох и тянет меня вперед. Я задерживаю ее ненадолго и спрашиваю серьезно:

— Альхам прикасался к тебе?

— Нет.

Смотрю в ее глаза и снова прижимаю к себе.

— Я убил бы его, даже за похотливый взгляд в твою сторону. Я не шучу. Но то что он месяц истекал слюнями, кусая локти, меня радует. Он ответит мне за каждое твое волнение, за каждую секунду тревог.

— Джон… я не смогу по настоящему понять, что именно ты чувствуешь, сейчас. Но я так устала. И хочу хоть немного покоя. Один час в тишине дома, вдвоем со своим мужем, с которым была разлучена и оплакивала целый месяц, как погибшего.

Я притянул мою девочку к себе и обнял ее.

— Прости милая. Ты абсолютно права. Все. Я заткнулся…

Повторяю это, но знаю, себя изменить так сразу не выйдет. Гнев в моей голове разгорался, но да, это могло подождать.

Крепче сжав ее руку мы наконец подошли к джипу. Брат Беллы сел впереди рядом с водителем. Я хлопнул его по плечу и сказал твердо:

— Хас, планы изменились. Мы с Беллой, едем домой.

— Э… Ясно. Как хочешь. В любом случае, ты сам все увидишь своими глазами. Мне даже объяснять не придется.

Я не понял о чем он. Сел в джип притянув к себе жену поближе. Белла положила мне голову на плечо не переставая улыбаться. Я прижался к ней щекой поглаживая ее по волосам.

Прибыли в лагерь. Собрал то, что мне было ценно. Но прежде чем мы вошли в мой бывший барак, меня поразила тишина вокруг. Ни одного человека. Я растерянно оглядываюсь, словно мой разум помутился и я в чьей-то театральной постановке после спектакля. Актеры ушли… Съемки окончены…

Тогда я еще не знал, что это было самое близкое к истине ощущение.

Белла, снова скрыла волосы под шалью, прикрыв лицо. О чем-то разговаривая с братом, она то и дело оглядывалась на меня.

Подошла ко мне. Взгляд обеспокоенный. Я взял ее за руку и мы с ней пошли к машине.

Греф был за рулем, Хасан рядом. Мы с Беллой сзади.

Отъезжая от лагеря я испытывал противоречивые чувства. Само собой радость от освобождения. Я мечтал об этом. Но так же я испытывал странную тревогу. Словно мне предстояло заново учиться жить в современном мире, забывая о диких правилах существования в этом обществе маргинальных неадекватов, в котором я пробыл, слишком долго.

Отъехав от лагеря на километр я заметил в песке некую полосу не видимую мной, ранее.

Как только колеса джипа пересекли ее, раздался звук сирен. Один в один, как в тюрьме или армии.

Впереди, на расстоянии метров триста от нас, я заметил пыль от колес нескольких авто.

Военные джипы в маскирующем камуфляже подъехали к нам, но не приближались, только сопровождали. В небе появился вертолет и тоже, кружил над нами.

Я толкнул Хаса в плечо.

— Мне стоит волноваться?

— Нет. Но легче тебе от этого не станет.

Меня удивил его ответ.

Вдоль дороги стояли невысокие столбы. Только сейчас я заметил что это датчики движения, что невидимым забором окружали территорию лагеря повстанцев.

Все это было очень странным. Те дикари, что удерживали меня в лагере повстанцев, никак не вязались с этой организованной системой многоуровневой защиты. Зачем и кто установил это все?

Ответ я увидел через двести метров.

Сетка под напряжением окружала территорию выезда. Проехав через автоматические ворота, мы оказались… не в пустыне. А на военной базе. Только, не было понятно чьей. На шевронах военных что встретились нам, я заметил один и тот же знак и надпись “Вооруженные силы демократической республики”.

По всей территории я заметил несколько десятков двухэтажных и множество одноэтажных строений.

Мы подъехали к воротам, но нам не открыли. Вышел военный и сделал знак рукой, что выезд закрыт. Подойдя ближе он представился. Не называя меня по имени, попросил подождать минуту.

— С вами хотят поговорить.

Сказав это он остался стоять рядом. В этот момент, через вторые ворота въехал джип с военными. Сойдя на землю они расчехлили сумки и произошло нечто странное. Они стали менять внешность, надевая поверх формы черные рубахи и наносить камуфляж на лица, руки… Через минут десять их вид вполне напоминал типичных “повстанцев” из лагеря. С той лишь разницей, что они были трезвые.

Я снова дернул Хаса за руку.

— Что это черт возьми за база?

Но мне ответил не брат Беллы.

— Мы называем себя “Дети пустыни” и да, приходится защищать свои интересы Джон, с оружием в руках, используя все средства. Ради сохранения нашего общего дома.

Я оглянулся назад, на этот голос, что звучал так знакомо.

Позади меня стоял Райф Таль, мой друг, которого я долго считал погибшим и которого увидел пару недель назад в весьма странной роли….

Сейчас, на нем была военная форма и знаки отличия. Вероятно, высокие, потому что комендант приветствовал его подняв руку к фуражке.

Я молчал и смотрел на него. Вероятно мой взгляд не понравился Райфу, но так же ему не понравится и следующее, что я собираюсь сделать.

Перепрыгнув через дверцу и вцепившись в его форму я двинул ему со всей силы по морде.

Белла вскрикнула, когда я стал вколачивать в него кулаки. Не мог остановиться даже когда он упал. Моя злость уже вышла из под контроля и в этот момент меня оттащили подбежавшие военные. Райф оттолкнул их, сказал им не вмешиваться. Поднялся, вытирая кровь льющуюся из его носа… Я снова рванул к нему, но меня удержал Хас. Сделав выдох, я с трудом преодолевая гнев, что клокотал внутри меня, произнес:

— Подонок… Мразь… Я тебя как брата оплакивал два месяца. Всю жизнь другом считал, а ты решил в бога поиграть?

Райф подошел ко мне. Вытирая рукавом кровь с подбородка, он смотрел на меня все так же упрямо и фанатично. Качая головой он с силой ударил кулаком по моему сиденью.

— Да. Я лишил тебя выбора и я виноват в том, что твоя семья не знала где ты. Ты все понял верно, Джон. Но я повторю это снова, если понадобится. Пока ты сам не поймешь почему я это делаю…

— Я тебя, крыса ты конторская, прекрасно понял. С трех лет знаю и твой почерк узнаю. Похитить меня и разыгрывать лагерь повстанцев, загрузив меня мясом в операционной на круглые сутки, чтобы я забыл не только о побеге, но и о том, что я человек. И ради чего, Райф? Ради твоих идей о светлом будущем в этом аду? Тебе лечиться нужно, а не власть давать…

— Джон, ты взбешен и ты имеешь право. Но как я и сказал, ты не оставил мне выбора. Твоя гибель это больше чем смерть одного человека, Джон. Ты можешь многое изменить здесь! Твое имя — это заряженный револьвер, но пока что, он стреляет только по тебе… Мне нужно было время, чтобы найти тех, кто стоит за нападением на дворец и виноват в убийстве твоего отца… Уж я то, точно знал, что это были не повстанцы.

— Потому что ты их царек?

— Я представитель республики коренного народа пустыни, которых здесь, большинство. Но у нас нет прав даже на представителя в парламенте княжества. Работая советником князя у меня появилась возможность изменить это. Закончить войну между столицей и коренными жителями пустыни. Твой отец понимал это. Землю на которой построен этот лагерь и десяток других, князь, личным указом отдал нам в бессрочное пользование. Фарах Каади подписал мое ходатайство на допуск нашего представителя в парламенте. Это произошло за неделю до его убийства.

После его смерти, Равиль Хаким, несмотря на подпись покойного князя, отказал нам в этом. От нас, снова, все отмахнулись. Им проще подавлять восстания силой, выставляя нас дикарями.

В меня действительно стреляли, чудом спасли и когда я очнулся, то предпочел не воскресать, чтобы довести свое дело до конца. Но ты, нужен нам, Джон!

— Я тебя выслушал, но сочувствия не жди. Это тебя не оправдывает. Ты не имел права втягивать меня в это! Все это меня не касается! Я ясно дал тебе понять тысячу раз, что не хочу иметь к этой стране ничего общего. В любом случае, у тебя есть новый князь Каади. Мой старший братец Альхам и его наследники, продолжат плодить князей.

— Мне нет дела до нынешних обитателей дворца. Для меня, последним настоящим князем был твой отец.

Правление Альхама очень зыбко. У него низкий рейтинг доверия с обеих сторон. Он плохой лидер и то, что он отгородился от всех с помощью армии наемников ему не поможет. Грядет война, Джон. Она уже идет, оглянись!

— Про то, что будет война с пустынниками, я слышу с рождения. Этот конфликт продолжается столетиями. Меня это не касается. Я возвращаюсь домой, в Штаты.

— Это самоубийство, Джон! Да не будь же ты таким ослом упрямым! Неужели ты не понял, что спокойной жизни для тебя не будет! Именно поэтому, мне пришлось задействовать план с похищением. Ты законный наследник князя Фараха Каади! И значит, остаешься целью убийц. Здесь, тоже опасно, но только здесь, можно изменить это. Я далеко не один, за мной стоит целая республика умных, образованных людей, а также армия обученных бойцов. Они все как и я, готовы отстаивать свою страну. Джон — ты, единственный Каади, которому я доверяю как брату. Вместе, мы сможем изменить многое. Прими свою судьбу и не беги от нее. Твое место, здесь со своим народом.

— Уфф… Ты сошел с ума, Райф… Я — Джон из Чикаго, штат Иллинойс, у меня нет народа. И вообще, я полукровка…Ты всерьез думаешь, что ты — бывший школьный учитель и я — врач, лишенный лицензии за пьянство, изменят веками существующий конфликт? Черт, я думал ты умнее… Вернись на землю. Нет, друг мой, я возвращаюсь в Штаты, первым рейсом.

— Джон, не торопись с выводами. Райф, прав!

Эта фраза — как выстрел в тишине. Женский голос, который я меньше всего готов был услышать здесь, прозвучал за моей спиной.

Прежде чем я обернулся, родные, горячие руки матери обняли меня.

Я сгреб ее в охапку, чувствуя как предательски запекло в глазах.

— Деббс, какого черта ты делаешь в лагере повстанцев?!

— Белла позвонила мне, сразу как узнала. Люди ее брата, помогли мне добраться сюда безопасным путем. И это, поверь, было непросто. Посты военных, сейчас, по всему городу. В этой стране кто-то зажег фитиль и мы все, ты, Белла и я, внутри этой шашки динамита. Сын… я понимаю твои чувства. Ты не обязан принимать чью-либо сторону. Но нельзя отгораживаться, делая вид, что этого не существует и что ты не имеешь никакого отношения к происходящему.

Я снова обнимаю ее, радостно выдыхая.

— Ма, я очень соскучился по своей семье, дому, это были адски долгие пять недель. Это не наша война. Не вмешивайся в это.

— Я тоже хочу домой. Но не один ты страдал, сын. Твоя маленькая жена, в одиночку, весь проклятый месяц без сна и отдыха обивала пороги, напрасно пытаясь растормошить это прогнившее царство привилегированных ублюдков, чтобы они искали тебя. Ей никто не помог. А мне, запретили въезд, чтобы я не помогла ей… Ты сын князя и твой отец многое сделал для этой страны. Но никто не осмелился помочь его сыну. Тем, кто начал это, наплевать на страну и ее жителей. Они жаждут власти. Ты — Каади и значит, их цель.

Райф прав. Безопасного места для тебя нет, Джон. Ты меня знаешь сын, меня чертовыми угрозами не испугаешь. Но я на собственной шкуре испытала что такое бегать от убийц 24/7. Я боюсь за тебя, Джон… Поэтому, очень прошу подумай хорошо, прежде чем что-то решать.

Я обернулся к Белле. Любимая сидела и смотрела на меня. Я подошел к ней и отвел ее в сторону, чтобы поговорить без свидетелей.

Мы скрылись за стальными ящиками возле небольшого окна. Я смотрю на нее и не знаю с чего начать, но любимая сжала мою руку, давая понять, что она на моей стороне.

— Я не понимаю, Белла, неужели я один сохраняю чувство реальности? Война, повстанцы, республика… Даже Деббс уже втянулась. Но она, дочка хиппи, ей не привыкать… Любимая, скажи мне что я должен сделать?

Белла обняла меня и сказала спокойно:

— Я думаю так же, как ты, Джон. Я родилась в этом городе, но все здесь мне чуждо. Я скучаю по нашему дому. Хочу просыпаться рядом со своим мужем, глядя в окно на мирное небо. Готовить завтрак. Подвозить тебя к госпиталю, на зеленом пикапе Деббс. Закончить универ… Хочу встречать тебя, после работы, и сидя в обнимку с тобой, на нашей веранде, целоваться глядя на озеро. Возможно, все это звучит скучно, но не для меня…

— Это именно то, что я хотел услышать. Мысль о нашем доме и наших вечерах и особенно, о пробуждениях в нашем доме, я прокручивал себе в голове каждый день в пустыне, чтобы не свихнуться… Я хочу того же. Но будет ли у нас шанс на спокойную жизнь? Я готов рискнуть собой, но не тобой, Белла.

— Я рядом Джон, мой дом это ты. Пока мы вместе, мне все равно где мы. И... есть еще одна вещь о которой я хотела сказать тебе… Но боюсь, это не очень вовремя…

— Лапуля ты побледнела, иди ко мне. Когда я просил тебя стать моей женой я не думал, что наша жизнь превратиться в это вот все… Самой большой проблемой, была моя лицензия хирурга…

Белла схватила меня за руку и воскликнула, усмехнувшись:

— Джон… я совсем забыла! Я же получила письмо от комиссии. Тебе вернули лицензию, еще три недели назад…. Ты снова, хирург…

— Уф… не стоит говорить им, чем я занимался больше месяца, здесь… Но, постой… о лицензии я заговорил позже… Так что ты хотела рассказать мне?

Белла улыбнулась и положив светлую голову мне на грудь, загадочно округлила глаза, закусив губу. Сделала глубокий вдох и едва слышно произнесла мне на ухо:

— Любимый, я беременна…

Я смотрю ей в глаза и сам не понял когда улыбка появилась на моем лице. Если в этом мире и есть слова которые лечат от любых плохих воспоминаний, то это они. Те самые слова. Произнесенные моей девочкой, что уткнувшись мне в плечо, счастливо улыбалась.

— Дай мне прийти в себя… Белла, любимая, я так счастлив, что даже ноги онемели… Надеюсь, это не инсульт… Посмотри на меня. Иди ко мне, как я люблю тебя! Ох… как же это прекрасно и черт, я не хочу возвращаться в реальность после твоих слов. Почему мы не можем катапультироваться вдвоем на какую-нибудь другую планету, вместе с нашим домом… Как давно ты знаешь?

— Позавчера узнала точно и до сих пор не могу поверить… Не знаю что и думать. Это так некстати… Но мы и не были осторожны… Скорее напротив, только над этим и работали…

— Да, это точно…Я вот, тоже думаю в какой из тех бесконечно прекрасных наших моментов это произошло? Может утром на озере или в наш самый первый раз? Или тогда, в саду? Хмм... это было так волшебно…

— Джон… ты заставляешь меня краснеть и хотеть этого, снова…

— Да, я тоже, очень даже хочу….. Месяц без тебя, лапуля, это не то, с чем было легко смириться…. Мы сейчас пошлем этих всех людей к черту с их революцией и отметим эту новость, самым лучшим из способов…

Белла засмеялась, согласно кивая. Обняла меня, уткнувшись лбом мне в грудь. Дышит горячо, затем произносит неторопливо:

— Джон… у меня к тебе одна просьба. Давай, пока что, не говорить никому. Даже Деббс. Хочу, чтобы это осталось между нами. Не хочу лишнего внимания к себе…

Обхватив лицо Беллы ладонями, я притянул ее к себе. Целую ее и снова прижимаю крепко.

— Я и не собирался, лапуля… К черту всех! Хочу, нарадоваться сам... Я, стану отцом… Белла! Уфф, не могу прийти в себя… Ты исцелила меня в одну секунду… Не знаю как можно любить тебя еще больше, но это так…

Громкий сигнал раздавшийся над нашими головами отвлек нас. Мы с Беллой оглянулись в сторону входа, почти одновременно.

Смотрю, военные в лагере, как то нехорошо засуетились. Вижу Деббс. Она идет к нам. Мы с Беллой переглянулись. Я сжал руку жены и подмигнул с улыбкой, успокаивая ее.

Дебора подошла к нам взволнованная. Сказала чтобы мы остались на месте и не шли дальше.

— Что происходит, ма?

— Я сама не поняла. Но лучше вам обоим, быть подальше от входа. Там за воротами прибыли несколько военных автомобилей из разведки княжества.

Главная у них, племянница Равиля. Самира Хаким. С ней сейчас, говорит тот парень из разведки, что привез вас, Алекс Греф. Я так поняла они с ней знакомы…

Требуют, чтобы ты поехал с ними, Джон. Говорят, ты главный свидетель в деле о нападении на дворец. Если ты откажешься, угрожают применить силу.

Я посмотрел в окно и увидел их. Вооружены до зубов. Винтовки в руках. Не с миром они пришли…

***

Глава 27. Огонь страсти и пламя разлуки

Джон.

Деббс, намеренно или случайно, отошла, сославшись на разговор с Райфом. Оставив нас с Беллой наедине.

Я только этого и ждал. Знал, нужно торопиться и времени у меня и моей девочки, немного. Схватил жену за руку и утянул за собой в глухую нишу, чтобы хоть на мгновение уединиться вдали от всех.

Белла улыбается, смотрит на меня широко открыв глаза. Ее тело прижимается ко мне максимально близко. Идеально. Хоть это и пытка. Через пару минут, я должен буду отпустить ее… Мы все еще, в этом долбанном бункере Райфа.

Мои пальцы впились в ее нелепую, мужскую форму, чувствуя тепло ее кожи под тканью. Я не понимаю где мы сейчас и что здесь происходит. Смотрю на дверь за спиной моей малышки. Это какой-то склад.

Хм… Внезапно, меня осенила идея, которая была настолько безумной, что сразу понравилась. Смотрю на Беллу уже совершенно другими глазами… Но она на меня сейчас не смотрит, отвлеклась на очередную сирену что орет над нашими головами.

— Этот невыносимый сигнал тревоги, меня нервирует. Джон… тебе не кажется, что мы слишком далеко ушли от всех? Вдруг, Хасан уже нашел вертолет и ждет нас?

— Подождет…

Говорю это и решительно толкаю ручку двери позади нас. Дверь поддалась и за ней вижу небольшую комнату полную коробок и канцелярских принадлежностей.

“Подходит…”

Увлекаю Беллу за собой. Мы внутри. Дверь захлопнулась, окутывая нас полумраком. Оставляя нам небольшой свет от небольших окон под потолком.

Запер дверной замок и смотрю на мою девочку. Здесь, внутри этой небольшой кладовой, действительно мало места даже для двоих и это подстегивает мое желание, еще больше мое.

Тело любимой плотно прижимается к моему. Полутьма поглощает нас, скрывая ото всех. Повторяющийся звук сирен из коридора, словно озвучивает мои мысли, распаляя нарастающее желание.

Белла громко выдыхает и проведя ладонью по моему лицу, произносит, улыбаясь:

— Любимый… Мне кажется или у тебя на уме… Джон? Я понимаю твое нетерпение и все мое тело свидетель, как сильно я хочу этого, но не уверена, что заняться этим здесь, хорошая идея… Через полчаса, мы будем в гостинице… Ну… Я надеюсь. Если Хас…

— Лапуля… жена моя любимая. Месяц в плену показал, что каждая минута ценна и может оказаться решающей. В нашей жизни, может произойти все что угодно. Если не использовал шанс. Второго, может не быть.

Говорю ей это, удерживая ее за руку. Наклонился, прижав ее к себе и целую в шею, вдыхая ее запах.

— Здесь повсюду люди, Джон это слишком, даже для… меня… Ох…

Говорит она мне прямо в губы, потому что я страстно захватываю ее сочный горячий рот, своим. Она отвечает, но ее взгляд по прежнему тревожный. Прислушивается к звукам извне, но это ненадолго… Ее спокойствие нарушено, алые щеки и возбужденное прерывистое дыхание уже запустили процесс. Снова отстраняется и произносит отрицательно качая головой:

— Это безумие… Нам, не следует и Деббс будет нас искать… Мы… ведь, еще можем, остановиться…

Она тяжело дышит, скользя пальчиками по моему лицу, слабо колеблясь. Наши глаза встретились и по моему выражению лица она поняла, что я не шучу. Даже если в эту дверь будет ломиться вся армия княжества, я не дам ей уйти…

Обхватил ее длинные волосы, намотав их на кулак и целую ее. Она покусывает мои губы в ответ, жадно впиваясь в мой рот. Следует своими горячими губами по моему подбородку. Чувствую ее дыхание на моей шее и дурею... Прижимаю ее к себе крепче, закрываю глаза и погружаюсь в этот момент.

"С какой пылкой жаждой с каким ненасытным желанием она отвечает мне! Кайф..."

В этот момент ручка двери “ожила”. Провернулась пару раз, покрутившись вокруг оси. Но так же скоро, все затихло.

Это заставляет нас прерваться и замереть не дыша, прижавшись максимально близко друг к другу. Но затем, с еще большей страстью впиться друг в друга. Риск того, что нас могли застать, поднимает грань возбуждения на совершенно новый уровень.

Обхватываю ее вокруг спины прижимая к своим бедрам. Наши тела максимально прижаты друг к другу и я знаю, она в этот момент чувствует каждый миллиметр моего твердого желания. Она тяжело дышит, прижимаясь ко мне бедрами. Настойчивым движением своей пятерни, сжимаю ее попку с силой. Другой, расстегиваю ее камуфляжные брюки, проскальзывая ей под трусики. Она охнула от неожиданности, но в ее глазах вспыхнул знакомый мне огонь, а на губах застыла улыбка. Дышит уже совсем иначе, не менее голодным взглядом скользя по моим губам.

Мои пальцы в ее трусиках, ласкают ее между складок, делая ее мокрой, так быстро… Она стонет, приоткрывая рот. Запустила пальцы в мои волосы, отвечая все более страстно на мои поцелуи. Ее разгоряченные стоны в мой рот, запускают необратимую реакцию. Я прижимаю ее к стене и в пару движений сбрасываю ее брюки, на пол. Срываю ее рубашку и приподнимая плотный топ, ласкаю языком ее грудь.

Ее глаза прикрыты, она дрожит. Прижимается бедрами и ее руки, скользят по моей груди, лаская меня вдоль живота и спины, требуя меня все настойчивее. Лаская и покусывая меня, заставляя мой член твердеть и истекать, все сильнее.

Любимая словно услышала зов моего члена. Она расстегивает в пару щелчков мой ремень и запускает руку под пояс моих боксеров. Чувствительные, ласкающие пальчики моей женщины на возбужденном, пульсирующем члене, заставляют меня забыть, где я нахожусь.

Любимая прижимается ко мне, расстегивая мою рубашку. Ощущаю ее горячие губы на своей груди. Приподнимаю ее, обхватив руками за талию, высвобождая ее от трусиков. Буквально срывая их с нее. Поднимаю ее вверх, удерживая под бедра. Ласкаю губами ее грудь прижимая ее крепко, чувствуя всей своей кожей трепет ее тела и сумасшедше бьющееся сердце. Ее лодыжки прижимаются к моей заднице. Захватываю губами ее приоткрытый рот, жаждущий моего поцелуя. Она стонет мне в рот, пока наши языки соприкасаются в нежной ласке. Моя ладонь по прежнему между ее ног и пальцы ритмично скользят между ее горячих, влажных складок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Как же я скучал по тебе любимая… За твоим запахом, за вкусом этих мягких, сладких губ, за нежным взглядом, жаждущим меня всего, так откровенно и с таким наслаждением. Я хочу вернуть тебе, каждую минуту и час моего ожидания… Хочу вернуть их тебе, немедленно… любимая…

Вдыхаю ее запах. Белла тихо постанывая, молчит, но ее тело говорит со мной. Как дрожат от нетерпения ее губы. Ее жаркое дыхание вызывает озноб на моей коже. Очередной ее тихий стон, когда я целую ее, дурманит сознание. Как настойчиво она прижимается к моим бедрам с каждым поцелуем. Наконец она делает вдох и произносит горячим шепотом:

— Не останавливайся, Джон, прошу…

Я ловлю губы моей малышки, прижимаясь своими бедрами, максимально близко. Сам уже заведен. Едва делаю глубокий вздох и не целую, но вырываю каждый ее поцелуй, кусая ее губы. Она всхлипывает мне в рот, пока я ласкаю ее, прислушиваясь к ее стонам и прерывистым вздохам. Она хнычет и стонет все громче, уже не заботясь о том, что ее могут услышать по ту сторону двери. Эта сладостная пытка ее стонами сводит с ума, стараюсь концентрироваться и не дать себе отвлечься. Все резче и интенсивнее я трахаю пальцами ее пульсирующую нежную киску, доводя ее до эйфории.

Ее тело сотрясает накатывающий оргазм и ее удовольствие прорывается распространяясь на каждую часть ее прекрасного тела. Я смотрю на нее и кайфую от осознания долгожданной близости с моей любимой. Ох, я точно, не собираюсь останавливаться.

Она готова, я слышу дрожь ее тела на каждое мое прикосновение. Чуть приподнимаю ее бедра и громко хмыкнув, вхожу в нее одним твердым, стремительным движением. Ресницы моей малышки взметнулись вверх, рот широко хватает воздух, ее губы впиваются в кожу на моей шее пытаясь вздохнуть глубже. Вдох и еще один…

Ее руки ослабели и дрожат, все крепче цепляясь за меня. Я слышу ее частое дыхание на моей вспотевшей коже. Шепчет, чтобы я не останавливался. Повторяет мое имя, словно в бреду, доводя меня до сумасшедшего возбуждения. Неконтролируемое желание обладать ею, выливается во все более мощные, резкие, интенсивные толчки. Я вонзаюсь в нее прижимая ее бедра к себе с силой и все глубже проникая в нее, раз за разом.

Я так давно грезил встречей с моей женщиной, теряя надежду... Поэтому, все мои жесты, скорее отчаянные, это уже не нежные ласки. Я пожирал ее, растворял ее в себе.

Ох, какой кайф… Я словно покинул тело наблюдая за нами со стороны…

Мне нужна она. Эта женщина… Не только на физиологическом уровне… Я так долго находился в мрачном омуте своего сознания, что лишь теперь, осознал это.

Белла — моя единственная женщина. Ее любовь, ее ум, ее вера в меня, ее желание и ее тело, что так искренне и с таким жаром отдается мне… Вся она исцеляет меня, сейчас... Только с ней, проявляется моя светлая сторона, если она есть...

Любимая громко стонет, хныча от удовольствия в моих руках. Закрыла глаза и вся без остатка отдается своим ощущениям. Ее пальчики в бессознательной хватке впиваются в мои плечи, когда я погружаюсь в нее, все более интенсивными и жесткими рывками. Давление глубоко внутри меня растет и усиливается с каждым моим толчком. Я слышу по дрожанию ее бедер и тому как она сжимает мой член, что она близка. Я прижимаю ее ближе, удерживая ее хрупкое, нежное тело так, чтобы максимально крепко обхватить ее.

Оргазм накатывает на нее сумасшедшей волной, не оставляя шанса на сопротивление. Она замерла на секунду, пока глухой стон не сорвался с ее губ. Содрогаясь в моих руках, она растворяется в неге удовольствия. Чувствую напряжение и сильную пульсацию внизу живота, находясь в тисках удушающего удовольствия. Каждое следующее движение становится более резким и частым, когда я буквально врезаюсь в мою крошку, максимально ускоряясь. И все... Уфф... Мое тело сжато судорогой оргазма, сильнейший кайф вырубает меня, на секунду затуманивая сознание.

Я замер, прижав хрупкое, пылающее тело моей женщины, максимально сильно к себе. Белла закрывает глаза, покусывая губы, шепчет мое имя. Я закрываю глаза, прижимая ее бедра ко мне сильнее, не выпуская ее из захвата моих рук. Прижал ее к себе так крепко, что слышу кожей, как сильно бьются оба наших сердца, как одно. Малышка прижалась щекой к моей шее, все еще пытаясь отдышаться. Обняла меня, положив голову мне на плечо и мы стоим так, опершись на стену.

Спустя какое-то время, я снова притянул любимую к себе. Не торопясь, осторожно опустил на пол. Осторожно поправил ее сбившиеся волосы, проведя ладонью по ее вспотевшей щеке, а затем, прижал ее улыбающиеся губы к своим.

Наши глаза уже привыкли к темноте. Мы стоим в темноте и словно два хищных зверя, переплетаемся телами, довольно урча и ласкаясь, после страстного соития.

Белла неспешно накинула брюки и куртку, прижимаясь к моей груди, щекой. Я обхватил ее за талию пряча ее всю в моих объятиях. Она облокотилась на меня, положив голову мне на плечо, игриво проводя пальчиком вдоль моей оголенной кожи.

— Джон, никогда мне не было так хорошо… это был совершенно… не знаю. Самый восхитительный наш секс… я не могу найти подходящих слов…

— Да, любимая, это было… офигенно. Нормально так, вырубило… Как и всегда с тобой, любимая… Но да, что-то новое между нами. Я тоже это почувствовал…

Целую ее и снова мы молчим обнявшись. Через пару минут, мы вышли с ней из нашего укрытия, от яркого света, сощурив глаза с непривычки. Разгоряченные и обессиленные мы отошли к креслам у стены и буквально, упали вниз на сиденье.

Минут десять нас никто не беспокоил и мы были этому очень рады. Держу ладонь моей девочки в своей руке и поглядываю вокруг. Не хочу ее зря тревожить тем, что заметил сразу. Вряд ли мы сейчас поедем в гостиницу или еще куда... То как хаотично снуют все военные, не говорит ни о чем хорошем.

— Лапуля, подумай о чем-нибудь серьезном. У тебя так сияют глаза, что даже без слов ясно, чем мы с тобой занимались только что…

Белла засмеялась прижавшись к моему плечу щекой. Я поглаживаю ее личико ладонью. Она обхватила пальцами мою руку и прижала к своим губам, не отпуская.

“Джон Каади, ты чертов везучий засранец. Хас прав. Я счастливейший из мужчин. Эта женщина… лишает меня всякого сопротивления, перед ней я бессилен… Уфф…”

К нам подошел брат Беллы. Хасан сказал, что в восьмом ангаре есть подходящий вертолет. Задержка только с пилотом, что согласится ослушаться Райфа Таля, но он работает над этим. Сказал, что Алекс Греф сейчас, разруливает претензии Самиры Хаким. Но та, въедливая стерва, не сдается. Окружила со своими дуболомами базу. Требуют выдать им "Его светлость, Джасим ибн Фарах Каади”...

“Какого черта я понадобился этой отмороженной кошке, Хаким?”

Но вслух сказал:

— Что она хочет?

— С ее слов, доставить тебя в столицу. Ну, как по мне, она что-то скрывает. Откуда ей стало известно, что ты находишься здесь, на территории лагеря? Говорит, ты главный свидетель. У нее официальный приказ подписанный твоим двоюродным братом, Равилем. Приказ настоящий и это серьезно. Равиль Хаким, глава правительства, хоть и временный. Сомневаюсь что дело в твоих показаниях. Как по мне, тебе не стоит никуда рыпаться, небезопасно показываться где-угодно….

— Согласен с тобой, Хас. К тому же, Хаким, не та фамилия, что вызывает мое уважение.

Снова, шум за стеной. Звук сирен, повторился.

Хас взглянул в окно и говоря по рации на русском, поспешил к главному входу.

Мы с Беллой остались одни. Подошли к узкому окну и смотрим, что там происходит.

Подъехали еще машины, около четырех. Военные. Они подошли к Самире Хаким, которая в тот момент о чем-то серьезно спорила с Грефом. При этом, Алекс Греф, вовсе не был настроен серьезно… Он слушал ее, позволяя себе насмешливо усмехаться на каждую ее реплику или едва заметно касаться ее формы, когда она говорила.

Подобное поведение вызвало вопросы…

— Э… мне одному кажется, что между этими двумя, что-то есть?

Белла сжала мою руку и тихо сказала:

— Тебе не кажется. Именно Самира Хаким помогла Алексу пробраться во дворец. Не знаю ее роль в этом деле, но она точно замешана в чем-то. Но не уверена, по своей ли воле…

Греф как и мой брат, агент разведки. И этот флирт с мисс Хаким... Может быть игрой. Он остается верен себе. Задание, прежде всего… любой ценой. Люди не в счет…Но, тем не менее, Алекс спас меня, помог мне сбежать и найти тебя.…

— Да. Я помню об этом. Задание? Греф во дворец рвался? Освободить тебя, он мог, подкупив кого-то изнутри. Для этого не нужно личное присутствие… Есть риск быть пойманным. Странно, это все…

— Хасс, наверняка знает зачем Греф был во дворце Каади, но естественно, мне не скажет.

— Если мне не изменяет память, твой брат и его верный Санчо Панса уже были в княжестве до переворота. Думаю, мы с тобой, лишь пешки в большом замесе. Дело не в тебе или во мне… Зачем секретным агентам другой страны рисковать жизнью, ради чужих революций?

— Да, я сама об этом думала. Дело серьезнее чем кажется. Хасан, даже не видел еще своего новорожденного сына. Настолько это дело важно для него. А я знаю, как брат дорожит семьей… Думаю, ты прав, Джон. Это большая игра, которая касается не только этого княжества…

— Извини мне мою неблагодарность к этому типу. Но Греф, не вызывает доверия. Говорю без задней мысли. Не как ревнивый олень. Нет. Любой, кто водится с Хакимами, мне не друг. На чьей он стороне? В день моего отлета из Штатов, Самира пыталась продать Хаса, его врагам, пока тот был в отключке. Более отмороженной персоны, давно не встречал… Если они с Грефом пара, то Самира, нашла себе равного…

— Продать хотела? Джон… Так вот почему тебе пришлось улететь?… А мне она ни слова не сказала… Вот гадина. Сделала вид, что даже не знает Хаса… Греф, тоже темнит. Упомянул, об общем деле... Но да, он не скрывал, что между ними с Самирой, что-то было…

Новая сирена прервала наш разговор с женой. То что я увидел, заставило меня выругаться про себя и отбросить игру в детективов...

Военные фуры с солдатами, бронированные внедорожники и скрытые камуфляжной сеткой, джипы двигались по пустыне. Горизонт потемнел от того количества военной техники, что приближались к лагерю.

“Эти военные не из службы разведки княжества. Цвет формы, странный... “

К нам подошел Райф Таль и Хасан.

— Джон, дело серьезное. Этот “плановый” визит для осмотра, княжеских войск, выглядит подозрительно. Очень возможно, что грядет серьезный замес.

В этот момент послышались громкие голоса со стороны ворот.

Несколько военных что подъехали только что, громко требовали впустить их притянув бумагу на пункте пропуска.

Их речь прервала Самира Хаким отрицательно жестикулируя и что-то резкое отвечая им.

Райф Таль набрал по связи главного на воротах. Выслушав его, он стал серьезным и даже поднял брови обдумывая услышанное. Смотрит на меня серьезно, то и дело касаясь разбитого мною, носа.

— Интересный поворот, Джон. Тебе это, не понравится. Они говорят, что у них ордер на твой арест… Подписанный нынешним князем Каади… Самира Хаким их послала. Сказала что этот ордер какая-то ерунда и у нее приоритет на тебя. Ты, внезапно, всем понадобился! Ну, что я говорил тебе?

— Ордер? Какого черта… Кто хочет меня арестовать? Чушь какая-то… Альхам — избалованный наследничек. Он типичный выхолощенный зануда, что слишком обожает свое происхождение… Мой арест кинет тень на весь дворец и на него... Братцу плевать на меня, но он не рискнул бы своей репутацией…

— Джасим, послушай…

— Я— Джон.

— Окей, Джон. Разве месяц… кх… изоляции не раскрыл тебе глаза на то, что война уже идет? Помнишь, количество хирургических операций? Я бы на не рассчитывал на прежние, мирные ценности. Мы, в состоянии гражданской войны. И самое отвратительное, тот с кем мы воюем скрывает свое лицо. Кто возможный союзник, а кто явный враг? Поэтому я и сказал, что могу доверять только тебе, Джон. Но советую помнить печальный опыт твоего отца и спросить себя — насколько хорошо ты знаешь своего брата Альхама? Эти его “воины” не из регулярной армии. Типичные наемники. Но их количество вызывает вопросы. Зачем посылать за тобой целую армию?

Я смотрю на Райфа и согласно киваю.

В этот момент мы все вздрогнули. Снаружи послышалась автоматная очередь. Спешно отошли от окон и присели у дальней стены.

К счастью, стреляли в воздух. Один из военных Самиры Хаким навел автомат на наемников князя и потребовал чтобы они отступили назад.

Двое, особо ретивых не послушались. Поперли на Самиру. Внезапно, Алекс Греф вышел вперед заслонив ее и весьма ловко вырубил их обоих, отобрав у них оружие.

Ситуация у ворот накалялась очень быстрыми темпами. Спецназовцы Самиры, выстроились стеной против вновь прибывших наемников Альхама.

Стенка на стенку до зубов вооруженных прекрасно обученных солдат. А позади них, в этой консервной банке из стали и бетона нахожусь я и все, кто мне дороже жизни. Моя мать и моя жена, что носит под сердцем моего ребенка…

Я не мог рисковать.

— Хасан, ты можешь вывезти отсюда Беллу и мою мать?

Но прежде чем брат Беллы ответил я услышал голос Деббс:

— Джон… нет. Я останусь, сын. Прости, но это мой выбор.

Ее лицо выражало протест и голос был настойчив.

— Понимаю, но я бы хотел, чтобы пока я… Чтобы ты присмотрела…

— Джон Каади, может, ты меня спросишь?!

Это уже был голосок Беллы. Смотрит на меня. Лицо гневное и расстроенное. Подошла ближе.

— Любимый, я понимаю почему ты делаешь это… Но не отправляй меня. Прошу…

Хас стоит и смотрит на нас.

— Так, решайте, сейчас. Вертолет вылетит через десяток минут. Восьмой ангар.

— Белла, ты летишь, конец дискуссии.

Она отвела глаза в сторону и молчит, покусывая губы.

Я понимал все, но ее желание исполнить не мог. Сказал жестко, понимая что так или иначе я буду мудаком в ее глазах. Но пару сотен вооруженных до зубов ребят с автоматами, выбора мне не оставили. Говорю Белле:

— Я провожу тебя к ангару.

Хасан взял сестру под руку и пожав руку Райфу Талью прошел вперед. Vоя девочка обернулась на меня но в этот момент меня отвлек Райф.

И это ко времени. Хотел поговорить с ним без свидетелей, чтобы он приставил кого-то присматривать за моей матерью.

Пока говорил с Райфом, Хас и Белла ушли метров на двадцать вперед. Вижу фигурку моей девочки, что оглянувшись задержалась, не желая выпускать меня из виду. Я подмигнул ей показывая что я иду следом. В этот момент ее брат, настойчиво потащил ее за руку ко входу в ангар, показывая мне чтобы и я поторапливался.

Они исчезли в здании ангара. Хочу догнать их. Но меня, снова отвлекают.

Райф говорит мне какую-то ерунду. Я слушаю его не вникая в суть. Все мои мысли, с моей девочкой, сейчас. Не пойму, зачем мне эти его подробности? Он что, совершенно не понимает, что я спешу?

Резко прерываю речь Райфа и тороплюсь вперед. Не хочу заставлять малышку волноваться из-за меня еще больше.

Делаю пару шагов и в этот момент, мощный взрыв откидывает меня на пяток метров в сторону.

Здание ангара взлетает в воздух, объятое пламенем.

Я перекатываюсь на живот, но тут же вскакиваю, загребая руками песок. Подрываюсь и бросаюсь вперед, но меня останавливает Райф, хватая сзади. Силой удерживая на месте, валит на пол. Я отталкиваю его и встаю во весь рост, замирая… Горящие обломки жести и балок валятся вокруг нас. Я смотрю на стену адского пламени за которым не видно ангара…

Мысль, удушающая и травящая мозг, бьет под дых… Выдавая наружу, только одно имя:

— Белла...

Проговариваю неслышно и падаю на колени, глядя затуманенным взором на огонь впереди себя…

***

Глава 28. Наследник

Джон.

Не помню, в какой из дней и в котором часу, я снова очнулся. Там же где и прилег, когда отключился от выпитого джина. Спасибо медбрату. За две сотни баксов он стабильно снабжал меня алкоголем.

Я не усложнял. Мне нужен был яд и я потреблял его с той скоростью и в той дозе, с какой невыносимая реальность напоминала о себе. Глаза открывать желания не было.

Рука занемела, хотел размять ее и коснувшись, вспомнил, что вся левая упакована в гипс по локоть. Еще месяц назад я бы места себе не находил что мне, хирургу, руку повредили. До чего же, сейчас, мне ровно. Вот, совершенно, плевать…

Перелом, две трещины в ребрах, пара глубоких ран на скальпе и сотрясение до кучи. Все это второй взрыв.

Застал меня неожиданно. Отбросило нас с Райфом, как лягушек метра на два взрывной волной. Последнее что помню, как в башку мне летит стена и все, темнота. Так хорошо вырубило, что потребовалась помощь медиков чтобы очнулся.

Нахера они сделали это? Я был бы счастлив не просыпаться в эту реальность.

Зачем мне открывать глаза? Если я все еще помню.

Помню как Белла… обернулась… Это был последний раз когда я видел ее взгляд. Любящий и взволнованный. С такой нежностью и надеждой она глядела на меня. Через секунду ее фигурка пропала в темноте ангара. И все.

От первого взрыва меня спас Райф Таль. Второй, зацепил и нас с ним.

Очнулся уже в больничной палате. Один с охраной из пяти человек. И осознанием что я теперь “невыездной” пациент в частном госпитале, который охранялся как бункер президента.

Райфа рядом не было. Зато была та змеюка Хаким. Ее лицо, это первое что я увидел когда очнулся. Вторым, кого я увидел был — Равиль Хаким, мой двоюродный братец. Теперь, он всемогущий глава правительства. Даже приставка и.о. не уменьшила занудство в его голосе. Он рвался к этой власти и он ее получил. Какой ценой? Только его змеиная душонка знает…

Я взглянул отекшим после ранения глазом на этих двоих в моей палате и закрыл глаза покрепче, махнув в их сторону уцелевшей рукой, чтобы исчезли оба к черту, туда, откуда выползли. Если это и все что может предложить мне эта реальность. То я, пас.

Дайте мне капельницу с ядом и включите погромче нашу с Беллой, любимую песню. Ту под которую мы с моей девочкой просыпались каждое утро…

Как она смеялась, когда заслышав первые аккорды, я подхватывал ее под талию, прижав к себе полуголую и сонную. Целуясь, мы танцевали с ней, нелепо и мило, топчась на незастланной покрывалом кровати. О, блаженное, счастливое, семейное ложе. То самое, которое видело все наши ночи и пробуждения с моей любимой. Вот это, моя реальность. Я оставляю себе только ее.

В горле так режет от слез, словно лезвие бритвы сглотнул. Черт. Снова ною. Слезы затекают в нос и рот, стекая на жесткий, пахнущий чистящим, ковролин. С похмелья не пойму — я уже конченый алкаш и сопли последствия интоксикации? Или в моей нервной системе еще остались пару живых нейронов, которые реагируют на неутихающую боль?

Джин и нытье. Финал Джона Каади. Автопортрет сегодняшнего дня. Эпилога не будет. Все, пора выключить свет сознания из головы, а то, я думать начинаю, соображать. Нет, сучья реальность. Не дамся тебе, не хочу. Шарю здоровой рукой по полу стараясь среди десятка пустых бутылок, найти хоть одну, наполненную.

Звук чужих шагов отвлек меня. Слышу речь. Какие-то люди. Перезвон пустых бутылок, попавшихся им под ноги, громким эхом ударяют мне по мозгам.

Кто посмел беспокоить мой живой труп и трогать мой джин? Слышу мат. Голос женский и мужской. Она в приказном тоне что-то там зудит и мужик ей послушно отвечает.

“Эта ведьма, нашла меня, снова… Самира, мать ее, Ха….ка… Хаки… не помню как там ее. Ну вот и деменция, ура! Хоть бы она стерла мне память окончательно…”

Но она, все еще здесь. Орет снова. Прямо у меня над ухом. Не реагирую. Мне плевать…

Очнулся от того, что чьи-то сильные руки, схватили меня за плечи и за ноги. Тащат куда-то. Чертова девка! Матерюсь. Ледяная вода плещется по всему телу. На коже, словно ожог от нее. Невыносимо холодно.

Ору. А звука нет. Голос сорвал? Тупо рот открываю, бессмысленно напрягая голосовые связки…. Толку ноль. Теперь и во рту ледяная вода… Сплевываю и пытаюсь выкарабкаться из этого адского душа, но стальной захват нескольких рук, удерживает меня на месте.

Я замахнулся и с силой дал отмашку ногой. Но лишь попал в воздух. Как слепой дурак, наугад взмахиваю руками и ногами, пока вода сумасшедшим напором бьет мне в лицо…

Все прекратилось также внезапно, как и началось. Кто-то кинул полотенце мне в физиономию. Промокнул лицо и с огромным нежеланием открыл глаза.

Сквозь обжигающе яркий дневной свет пытаюсь рассмотреть, кого я теперь, так сильно ненавижу. Навел фокус.

Оказалось, я лежу промокший насквозь в блядском биде. В тесной комнатушке человек пять. Рослые мужики в камуфляже. И их начальница, змеюка, Хаким, тоже, здесь…

Хочу высказать ей, что у меня на уме. В основном, это ругательства. Но язык по прежнему не слушается. Безвольно откинул голову назад, закрыв глаза. Меня снова тащат куда-то.

Вижу врачей. Инъекции… И знакомый силуэт.

Деббс. Точно она. Мать моя, здесь… Равиль Хаким и ее удерживает, в своей комфортабельной тюрьме? Или мать снова, пришла взывать к “голосу разума” который я давно пропил? Не смотрит на меня. Значит, привести меня в чувство силой, ее идея. Крепит раствор для инъекций. Едва разобрал надпись на мощных упаковках. Киваю одобрительно. Серьезные препараты… Тяжелая артиллерия. Ясно. Дебора Вайс больше не шутит со мной.

Это не первый приход матери ко мне, с того дня как все произошло...

Мать приходила раньше. Говорила. Утешать пыталась, но я сразу затыкал ее. Не всегда вежливо. Но Деббс, не сдавалась. То успокаивала меня, то материла. Один хрен. Каждый следующий ее приход, начинался с того, что я валялся угашенный алкашкой на полу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Теперь, мать решила не разговоры разговаривать. Ребятки ее, ловко меня ремнями зашнуровали, чтобы не “станцевал” отсюда.

Узнаю мою мать. “Железная Вайс” не понаслышке знает, что такое алкоголизм и как выводить из запоя. Ее отец, мой дед, дал ей большую практику.

Глаза закрыл. Знаю, что весь этот цирк с моим спасением, бессмысленный. Не вернусь. Нет… Но зная, что это именно, Деббс, рядом со мной, мне легче отключиться.

Закрыл глаза и слышу как профессиональными жестами кто-то шарит по мне. Ставят инъекцию. Руку привязывают ремнем. Все немеет до плеча. Теперь, бесполезно рыпаться. Будут промывать меня химией, до кристальной чистоты. Дебора Вайс, в тоннелях моих вен, среди джина и водки, будет искать ее сына, Джона Каади.

А нет его. Кончился.

Спустя часы или дни, очнулся снова. В голове шум и язык на вкус как подошва. Хотел приподняться, но руки не слушаются. Я все еще в ремнях. Умно. Дебора, верна себе. Я бы тоже себе не доверял.

— Джасим... Вы меня слышите?

“Самира добивает мою нервную систему… Уфф… Хакимам мало, что я, в полной их власти? У меня что, недостаточно разъебанный вид, чтобы продолжать меня пытать?"

Делаю усилие и шевелю языком. Вроде получается прохрипеть слово.

— Джон. Я, Джон… твою мать!

Ну вот, сразу заткнулась. Как только каплю мата выпустил наружу, даже дышать легче стало.

Внезапно, на щеке, чувствую чью-то горячую ладонь. Секундная мысль, что это Белла, заставляет сердце биться двести ударов в минуту. Дышу, так тяжело, словно вою. Оборачиваюсь в ту сторону, чтобы посмотреть кто это.

Деббс. Мать стоит у изголовья и гладит меня по лицу.

Впервые я испытал болевой шок от прикосновений. Нежность не того человека, это пытка. Понимаю, что мать не поймет, но сил терпеть это — нет, совсем.

— Прошу, прекрати… Убери руку, не прикасайся. Всеми святыми заклинаю!

Мать отошла. Губы поджала, глаза вниз смотрят. Все поняла. Отвернулась, ушла к окну. Знаю, что ей больно. И за меня и за девочку мою...

Медсестра подошла ко мне. Слышу, колет мне, что-то…

Пока я в сознании снова задаю один и тот же вопрос как и все эти дни:

— Где Райф? Он жив? Он выяснил? Хас и Белла были там? В тот ангаре? Обнаружены следы или что-угодно, блять… Я две проклятые недели жду любой информации… Почему так долго?!

Я спрашивал мать, но ответила Самира.

— Не кричи. Не ты один потерял близких. Раиф Таль жив. Но очень серьезно ранен. Не думаю, что он…

— Плевать, что ты там думаешь! Если он дышит и в сознании, я отвезу его сам… Мне нужно его видеть. Он один может провести меня в свой чертов лагерь…

— Мне жаль, но это невозможно. Мистер Таль, в боксе для задержанных. В любом случае… Возвращение в лагерь "Детей пустыни", невозможно. Никто не сможет попасть к этому месту. Даже я… Лагерь был захвачен наемниками, почти сразу после взрывов.

— Наемники? Они же на моего брата, Альхама работают, нет? Равиль, глава правительства! Он говорил с Альхамом? Молчишь? Ясно... Никто не удержит меня…. Я должен выяснить или окончательно тронусь умом! Где этот твой дружок Алекс Греф? Хасан был вместе с Беллой! Тогда, когда они… вдвоем…

— Джасим… кх… Джон… Алекс Греф… Что бы тебе не говорили, между нами ничего нет. В любом случае… Он, передо мной не отчитывается. Я понимаю твое горе. Но ехать сейчас, это безумие… Много моих парней полегло в тот день, защищая наш отход. Я не дам ни одного человека на поездку туда…

— Ого… Лицемерная стерва понимает мое горе? Неужели?! Ты собиралась продать Хасана как кусок мяса, таким вот наемникам в обмен на свою безопасность… Лучше не трепись зря!

— Окей. Ты зол. Но очнись. Их уже не вернуть! Это жестоко, но чем раньше ты поймешь, тем лучше! Обострение конфликта, сейчас на пике и у меня как у главы службы безопасности, достаточно работы...

— Ни слова о моей жене! Тебе ясно?! Пойму, когда увижу заключение! Не раньше. Буду ждать доказательств, а не играть в рулетку. Что значит, конфликт на пике? Равиль решил в войнушку поиграть? А Райф Таль, причем? Он долбанный фанатик, но он честный. Не раз мне жизнь спасал. Больше, некого арестовывать?

— До выяснения обстоятельств нападения на дворец, все участники и свидетели переворота, изолированы….

— "Изолированы". Арестованы другими словами. Значит, я тоже?

Самира молчит, но ответ очевиден.

— А моего братца Альхама, в его золотой парче, вы тоже, в кандалы заковали? Предупреждаю, без королевского опахала, новый князь нежизнеспособен…

— Джаси… Джон. Мне неприятно тебе сообщать это сейчас… Но… Твой брат, Альхам...

— К черту, состояние… Что происходит? Альхам? Какого черта с ним случилось?

— Княжество в состоянии гражданской войны, Джасим. И нынешний князь Каади, в этом замешан.

Эти слова произнес мужской голос. В идеальном костюме, пахнущий парфюмом, мой двоюродный брат, Равиль Хаким, стоял у двери палаты.

Я удержал в себе все проклятия, что уже были готовы сорваться с моего языка.

— Джон, это мое имя. Д Ж О Н! До вас, Хакимов, слабо доходит? Но я повторю столько раз сколько потребуется. Так что случилось с моим старшим братом? Ты арестовал и его? Это твой план, занять свой любимый трон?

— Я понимаю твой гнев… Но, я требую, проявлять учтивость…

Самира. Вступилась за дядюшку… Равиль покровительственным жестом остановил ее порыв. Как же бесит их лицемерная манерность.

— Я первый ошибся. Начал неверно. Так вот, Джон. Моей целью не было оскорбить тебя. Но я, чту традиции этого княжества и память о твоем отце…

— Ложь… Последней волей моего отца, было прошение за Райфа Тааля. Но он, так и не был принят в парламенте. Ты отказал ему. Не сходится, змей ты, лживый!

Самира вспыхнула, сорвавшись со своего места. Но Равиль остановил ее.

Медленно пододвинул стул и сел рядом с моей больничной койкой.

— Все верно. Я отказал ему. Это было сделано намеренно, ради его же безопасности. Среди нас были предатели, но мы, не знали кто. С Райфом мы выросли вместе. Для меня это многое значит. Оставить его в парламенте было рискованно. Гибель человека с его уровнем влияния принесла бы нам мгновенную войну и новые, бессмысленные жертвы.

— Не верю… Ты снова лжешь, как все Хакимы. Все просто. Обделенный вниманием несостоявшийся наследник хочет вернуть себе трон. Ради пары вшивых гобеленов, ты воюешь с собственным народом...

— Ты все понял верно. Только это не я, затеял войну. Это делает — Альхам.

— Что?

— Ты не ослышался. Увы, это правда. Альхам стоит за всем безумием последних месяцев. Мы искали доказательства и благодаря слаженной работе разведок нескольких стран, мы их получили. Твой старший брат Альхам, возглавлял переворот во дворце, но не только. Увы, ему удалось многое. Он отвел от себя подозрение используя повстанцев как прикрытие.

На минуту я потерял дар речи. Если бы мне не было так тошно, я бы засмеялся от нелепости его лжи.

— Альхам?! Этот гламурный зануда в парче — хладнокровный убийца отца? Ты чокнулся, если думаешь что я поверю в этот бред! Альхам, манерный слабак. Зачем ему убивать отца? Отец носился с ним больше чем с кем-либо. Старик с его диагнозом… Ему оставалось пару месяцев или год, от силы…

— Я сам не верил. Пока не получил подтверждение. Твоего отца, убили для прикрытия. Все сделано с одной целью. Устранить единственного конкурента, под видом переворота. Того, кто редко бывал во дворце и собирался снова уехать.

— Конкурента? Ты же не имеешь в виду…

— Да, я говорю о тебе.

— Ты лжешь. Хакимы… Вы только и умеете, что сеять вражду… Рассорить Каади между собой. Да, Альхам — не идеальный брат. Зануда, любитель женщин и хвастун. Но убить меня? Это дикость. Он знал, что мне плевать на трон. Твоя история бред, гад ты лживый!

Я почувствовал жесточайшую мигрень… Прикрыл глаза и дышу снова раненым зверем. Медсестра подошла ко мне, повышая дозу обезболивающего. Деббс осматривает меня, взволнованно поглядывая на Равиля.

Равиль Хакким явно решил закончить разговор. Уползает как гадюка. Укусил и не дал противоядия… Отошел в сторону, собираясь уйти.

Я рвусь освободить руки. Конечно, это бесполезно. Срываюсь на медсестру, уже почти рычу:

— Прекратите суету. Я в порядке! Отойдите все. Равиль, договори, раз уж начал, черт возьми!

Равиль остановился. Дал знак всем выйти из комнаты. Прежде чем его помощник ушел, он попросил его привести кого-то. Имени я не расслышал.

Оставшись наедине он спокойно произнес:

— Я не лгу. Принять такое, непросто. Даже мне. Но полагаю, все было именно так. Это Альхам позволил наемникам под видом повстанцев устроить резню во дворце. И это он, уже дважды покушался на тебя. То, что ты не погиб в том ангаре, счастливая случайность. Вас намеренно заставили торопиться улететь. Именно поэтому я послал Самиру и ее отряд, перехватить вас раньше. Жаль, что ты отказался ехать. Сочувствую… твоей потере. Я совсем недолго общался с Изабеллой, но она показалась мне прекрасной и достойной девушкой. Это ужасная утрата…

— Заткнись! Я запрещаю тебе говорить о ней. Не мечтай что я верю тебе! Буду проклят в тот день когда поверю Хакимам…. Пока нет доказательств, не смей говорить плохо о моей семье… Что у тебя есть на моего старшего брата?! Что такое Самира узнала или лучше сказать, додумала? Ловко… Племянницу устроил шпионить… Добывая, ложь?

— Это не ложь, Джас. Равиль говорит правду.

Я оборачиваюсь и вижу того, кто это сказал.

Райф Таль.

Уфф. Я не сразу узнал своего друга. По сравнению с ним, я еще ничего выглядел. Райфи сидел в медицинском кресле, но это не делало его самочувствие лучше. Его ноги были в гипсе. Все тело в ссадинах. Часть лица обожжена, отчего один глаз прикрыт.

Я снова дернул руками в его сторону, по инерции.

— Ты чертовски дерьмово выглядишь, друг мой. Прости, не могу пожать тебе руку. Меня самого связали как тупое животное, чтобы проще было впаривать чушь. Райфи, ты что, поверил этому змею, Хакиму? Я считал тебя братом… Альхам что, единственный кому я теперь могу доверять? У меня не осталось братьев, да?

Мой друг покачал головой и сказал:

— Джас, твоя пропитанная джином физиономия, тоже не для обложки модного журнала. Как видишь, я честен с тобой. Никогда не врал тебе и не собираюсь начинать, сейчас.

Я киваю, грустно усмехаясь, но мое сознание отказывается верить в то, в чем хотят убедить меня Райф и этот змей.

— Дружище, если ты водишься с Хакимами, мне нечего ответить тебе. Что конкретно у тебя есть на моего старшего брата? Или говори сейчас, или же заткнитесь оба!

— Черт… Дело в том, что Альхам тебе не брат, Джас!

— Что?!

— Да, я сам не поверил! Но это правда. Альхам, не является биологическим сыном, князя Фараха Каади. И он сам, давно знает об этом.

***

Глава 29. По ту сторону

Изабелла.

Я закрываю кран с горячей водой и провожу ладонью по запотевшей глади зеркала, глядя на свое отражение. Смотрю на себя, но сейчас мое сознание, далеко.

Все мои мысли, с моим любимым.

“Джон? Где ты сейчас? Знаешь ли, что я выжила? Ранен ли ты?”

Выхожу из ванной комнаты. “Выдох-вдох, мне нельзя волноваться…”

Неторопливо иду к столику, где уже накрыт завтрак. Для меня и Хасана.

Пока я была в душе, брат успел переодеться. Выглядит весьма представительно. Сидит за столом, в одном из костюмов, которые прислали вчера вечером. Темно-синий, отличный крой, даже галстук, его любимой фирмы. Те кто нас удерживает, выполнили все что было в списке Хаса.

Поразительно. Не знаю как он это делает, но все происходит так как мой брат и предсказал. Точно в той же последовательности.

Мне остается лишь надеяться, что завтра, как он и обещал, нас в этом номере, уже не будет. Самолет унесет нас из этой страны.

Во мне нет особой радости от предстоящего полета. Ведь, этот самолет унесет меня и от Джона, тоже… Отвлеклась от своих мыслей и смотрю на Хаса. Подошла сзади и обняла его.

— Спасибо тебе, братик. Я уже не верила, что вернусь в цивилизацию…

— Трусиха. К тому же, ты все такая же копуша как и в детстве. Что можно делать в ванной два часа? Твой чайник с чаем, подогревается. Иначе, пила бы холодный.

— Ты можешь не ворчать хоть один раз? Просто, побудь братом, а, зануда?

Хас усмехнулся, но дал поцеловать себя в свежевыбритую щеку. Его рот занят. Он, уже во всю наминает закуски, не дождавшись меня.

— Заби, сейчас к нам придет кое-кто. Сделай одолжение, запрись в комнате на эти пол часа. Надо поговорить без лишних глаз и ушей.

— С ним? Хас, ты что пойдешь на сделку?

— Зачем ты уточняешь то, в чем не понимаешь? Во-первых, нет разницы, он это будет или одна из его шестерок. Ни о какой сделке и речи нет. Но разговор, серьезный будет. Не хочу чтобы даже касательно ты была вовлечена в это дело. Хватит и тех бед, что дало родство со мной.

Я послушалась брата. В конце концов, он во всем оказался прав.

Шаги за дверью, голоса. Это они.

Вручив мне поднос с завтраком, Хас, жестом показал мне торопиться. Я ушла из гостинной, защелкнув дверь спальни, изнутри. Последнее что видела, как брат поправил узел на галстуке и неторопливо отставил в сторону чашку с кофе. Вид у него был спокойный, даже торжествующий. Знаю, когда он такой, я могу быть спокойна.

Но начиналось все, совершенно иначе. Три дня назад, мы с братом, были в другом месте и в других условиях. Это была не гостиница люкс класса, как сейчас. Скорее, подвал или тюрьма.

Помню только как очнулась на полу, в темной комнате с крошечным окном, заблокированным мутным стеклом. Единственным источником воздуха было небольшое отверстие вентиляции и медленно вращающийся пропеллер под потолком. Невыносимая духота и пыль повсюду.

Хасан сидел рядом с мной. Как только я пришла в себя, он сделал знак рукой чтобы я успокоилась и не болтала лишнего.

Но не понимаю где мы и что происходит. Оглядываюсь и меня начинает трясти от страха. Волнение переходит в панику и отчаяние. Хасан обнял меня и стал успокаивать. Заверил, что все в порядке. Что бояться нечего, он контролирует ситуацию “от и до”. Попросил довериться ему и подождать.

Я немного успокоилась. Голос брата был тверд и убедителен.

Но потом, пришли какие-то агрессивные дикари с их требованиями. У них в руках было оружие. Автоматы. Говорили страшные вещи. Угрожали, смеясь и оскорбляя, рассказывая что они сделают со мной и с Хасом.

К счастью, мой брат даже на секунду не поддался на провокацию. Он встал во весь рост впереди меня и не моргнув глазом ответил то, от чего до сих пор сжимаюсь мысленно.

— Вон пошли, зверье сопливое! Тащите задницу кого-то из ваших боссов. Тратить на вас время, жаль. Каждый час моего ожидания, минус сто тысяч. И я говорю не о каадийских драхмах или иранских риалах. Усекли?

Последнюю фразу брат говорил уже не им, а повернувшись к камере, что была прикручена к потолку в углу.

Те дуболомы возмущенно зыркали на него, но ничего не делали, колебались. Когда один из дикарей, схватился за оружие, я испугалась. Внезапно, дверь позади них открылась и их всех, вывели. Они топтались в растерянности, не понимая что происходит.

Я тоже была в полном неведении. Не понимала о чем говорит брат и о каких ста тысячах речь...

Но Хасан был совершенно спокоен и уверен в себе. На все мои расспросы сделал легкий кивок в сторону камеры под потолком. Сказал мне вполголоса:

— Хороший разведчик, сестренка, помимо прочего, еще и материальный ресурс, которым можно воспользоваться в серьезные времена. Но уверяю, это, еще не тот самый случай. Это так, мелкие неприятности.

Смотрю на брата и заражаюсь его уверенностью. Прикрываю глаза и незаметно поглаживая живот, дышу спокойнее. Все время думаю о нашем с Джоном крохотном малыше, которого ношу под сердцем.

Снова открылась дверь. И мы увидели его.

Райф Таль.

Больно вспоминать с какой радостью и надеждой я смотрела на это знакомое, почти, родное мне лицо, тогда.

“Мы спасены!”

Это была первая мысль, что появилась в моей голове.

“Какой наивной и легковерной я была!”

Как сейчас, Джон. Он даже не осознает, в каком ужасном и лицемерном окружении находится. По прежнему, верит этим лжецам и преступникам.

Теперь, я знаю кто враг. Но даже мне, известна, лишь малая часть правды, которую, брат смог мне рассказать. Но и ее достаточно, чтобы потерять веру в людей. Масштаб творящегося хаоса и безнаказанности ужасных поступков этих людей, злит и пугает…

Райф Таль, тот самый человек которого Джон так ценил. Называл его своим братом…

А сейчас, этот же человек, спокойно и безэмоционально описывает Хасану, что нас обоих ждет если брат не будет сговорчивее. И смерть, не была самой страшной из наказаний. После всего, он озвучил сумму. Нереальную. Два миллиона долларов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Слушаю его шокированная, глядя, как на сумасшедшего. Но мой брат, был очень серьезен, слушал спокойно и вдумчиво. Райф Таль сказал, что это лишь начальная сумма, получив которую, он будет готов разговаривать с ним дальше.

Хас деловито откинулся назад на стенку, словно сидел не на полу в камере, а в кабинете.

— Ты меня с кем-то путаешь, Райфи… Думаю, у тебя уже есть доступ к моему счету и значит ты видел сумму. Она гораздо больше озвученного тобой. Вот только ты, можешь только смотреть и облизываться…

Брат встал в полный рост и сложив руки на груди сказал:

— Ни цента, понял? В отличие от твоего счета, где за последний час, сумма уменьшилась, примерно на двести тысяч. И будет уменьшаться с каждым часом, что я и моя сестра пробудем здесь.

Райф Таль смотрит на брата с неприязнью и насмешкой. Подошел ко мне и схватил рукой за волосы, отчего я тихо вскрикнула.

Брат не шевельнулся. Райф Таль продолжал:

— Ты сделаешь все…Твоя сестра, не ты. У нее нет выдержки агента разведки. Она, обычная женщина. Вряд ли тебе понравится как мы пытаем ее, учитывая ее… хм… нынешнее уязвимое состояние.

Хас посмотрел на меня серьезно. Я побледнела и взволнованно смотрю на брата, не оставляя ему и шанса для сомнений в том, что это правда.

“Откуда им известно о беременности? Я сама всего пару дней как узнала… Калиса мне покупала тесты… Но она работает на Алекса… Неужели, Греф и Райф Таль, заодно? Все это время… Алекс, предал нас с братом? Ничего не понимаю...”

Райф Таль видел мой испуг и на его лице появилась довольная, циничная ухмылка. У меня пробежал озноб по коже от нее. Этот человек, совершенно без колебаний, сделает все что захочет…

Брат молчал, глядя на меня.

Райф Таль, отпустил мои волосы и поправив свой военный китель, властным голосом сказал, чтобы Хасан следовал за ним.

Брат проигнорировал его слова. Подошел и ко мне и обнял меня.

— Заби…

Прошептал мне: “Все хорошо. Не волнуйся не секунды. Я вытащу нас, обещаю.”

Он медленно оглянулся на Райфа Таля и присел обратно на пол, утягивая и меня за собой. Произнес, еще более уверенно и громко.

— Поторопись, Райф. Не хочу волновать сестренку. Мои требования, следующие: Для начала, пару кресел жду немедленно. Дальше, мне нужен массажист-остеопат. Нас везли в какой-то телеге сюда. Не хочу маяться шеей всю ночь. Также, пусть принесут воду. Четыре бутылки с водой, без газа. Горячий обед на двоих. Никаких полуфабрикатов. Никакой рыбы. Говядина с овощами. Сестре, учитывая ее положение, что-то полегче. Диетическое, но питательное. Мне кофе, сестре чай. Десерты местные, мне по вкусу. Я очень люблю иранский шоколад… Ведь я не ошибся, где мы, верно? И чтобы ты понял, что я не шучу. Вот тебе код… GR888 и двенадцать нулей. Если ты его не введешь в течение получаса, вся сумма на твоем счету обнулится.

Райф Таль усмехнулся махнув в его сторону рукой и направил в мою голову пистолет, который он молниеносно вытянул из кобуры.

— Я могу вышибить ей мозги, прямо сейчас, так же легко как усмехаюсь, ты понимаешь это?

— А ты понимаешь что я обнулю твой счет? Он, уже заблокирован. Осталось 24 минуты.

— Меня слушай, самоуверенный гавнюк! Ты сделаешь все! Я не шучу…

— Ух, Райфи. Напрасно ты меня злишь, когда у меня болит шея. Пожалуй, я удвою счетчик. Теперь будет списываться двести тысяч в час… Кстати, счет, о котором я говорил совсем не тот, который ты своим боссам показываешь, используя как личную копилку.

Хас прикрыв ладонью рот и отвернувшись от камеры произнес беззвучно так, чтоб это было видно только Райфу Талю. “Кипр”.

Лицо Райфа Таля внезапно потемнело. Взгляд дернулся вверх, в тот угол где находилась камера. Слова Хаса испугали его. Он схватил свой телефон и вышел из камеры, оттолкнув охранника.

Мы остались одни и я подошла к брату. Села рядом и обняв его, сказала:

— Ты серьезно способен так сделать? Он же еще больше взбеситься…

— Все что я говорю, серьезно. Особенно, если он так глуп, что решил угрожать моей беременной сестре.

— Мне жаль, что ты узнал об этом так. Думала сохранить это в тайне, пока все не успокоится…

— Не волнуйся, Заби. Тем более, для меня это не новость. Я знал. Просто молчал до поры до времени.

— Ты знал? Алекс сказал?

Хас закивал.

— Я прибью его когда увижу и Калису, тоже!

— Ты не увидишь Алекса...

— Значит, все это правда?

— Смотря что тебе известно...

— Греф? Он предал нас! Не могу поверить!

Хас медлил с ответом, качая головой.

— Сейчас, самое главное, что тебе ничего не угрожает. Что до остального… Люди-пешки. Видишь, как легко ими управлять, когда знаешь их слабости и мотивы.

— А на кого работает Райф Таль? Кто главный? Равиль Хаким — я права?

— Равиль? С чего ты взяла? Хах, вот, он бедняга. Нельзя быть более оклеветанным, чем этот зануда с его княжескими гобеленами. С самого начала, им крутят все. От его матери и племянницы, до Райфа Таля. Этого “пламенного революционера” с миллионами на счетах…

— Фу… Чувствую себя такой дурой, теперь. Но, Райф был так искренен…

— Ты не одинока. Миллион наивных жителей пустыни верят в него, как в мученика… В случае неудачи, ответственность за весь хаос, ляжет на дворец и парламент. Райфи хитер. Он достаточно долго жил во дворце, чтобы понять что за люди во главе княжества. Ему плевать на сынков Каади. Чем дольше ему удастся поддерживать хаос, тем богаче он становится.

— Ты так спокойно говоришь о его предательстве. А мне трудно смириться с этим. Мы все еще в заложниках... А Джон? Каково ему сейчас?

— Джон… Уфф, думаю, ему не просто. После тех взрывов, скорее всего, он решил что мы погибли… Лагерь окружили, когда нас с тобой как двух ослов везли с мешками на голове, в этот бункер. Но, твой муж, далеко не слабак. Насколько мне удалось его узнать за тот месяц в пустыне, мужик он неглупый. Разберется сам. Но да, какое-то время, ему будет плохо. Не завидую.

— Если бы я могла как то дать ему знать, что со мной все в порядке, что я жива…

— Исключено. Пока я не увезу тебя в безопасное место, ему придется считать тебя погибшей.

— И как долго? Я переживаю за него. Пойми Хас. Он только узнал, что я беременна… Незадолго до…

Слезы выступили на моих щеках.

— Ш-шшш. Постараюсь устроить все быстрее. По моим расчетам они все организуют за день-два, плюс перелет.

— Перелет?

— Разумеется. Ты летишь со мной.

— В Штаты? Но Хас… Ты же говорил, что возвращаться туда, это самоубийство…

— Да. Поэтому мы летим не в Штаты. Домой летим. Ну, я, как минимум. А ты, к своим корням.

— Ты имеешь в виду русских?

— Да, мы с тобой летим в Россию, без вариантов! Сейчас, безопасно, только там.

Я села и закрыла глаза ладонями чтобы не показывать брату как сильно я расстроена.

— Вот тебе на! Ревет! Дождался благодарности… Заби, а как на счет не только о себе подумать? Ты что, одна за домом скучаешь?! Я подустал немного за эти месяцы. Как думаешь, заслужил пару дней отдыха?

Я киваю, понимающе. Обняла Хаса. Хотела расспросить о нашей семье, но он прерывает меня на полуслове показывая взглядом на камеры. Старается говорить как можно меньше. Общается со мной, едва заметными знаками. Нас этому мама научила, еще в детстве. Теперь, та детская игра, пригодилась.

Хасан, обнял меня и сказал чтобы я постаралась вздремнуть, пока не принесут обед.

Я прикрыла глаза, а он говорил. Вспоминал как они выживали с Джоном в лагере. Повторял, что мой муж, крутой. Большой трудяга. Рассказывал, как он пахал по десять часов в операционной. Хас постоянно твердил, что если бы не Джон, то его самого уже не было бы в живых. Слушаю все его истории о Джоне с гордостью и удовольствием.

Мне невероятно повезло, что у меня такой брат. Сейчас я так спокойна, только благодаря ему.

Через полчаса нам принесли кресла. Следом, пришел массажист. И чуть позже, нам принесли обед.

Смотрела на все происходящее, как на чудо. Не знаю каким образом Хас так влияет на этих людей. Они похитили нас. У них оружие, но они бессильны перед ним. Делают все, что он требует.

Вечером, нам принесли ужин. И один из охранников пришел за очередным кодом для счета.

А утром, Райф Таль, снова пришел кидаться угрозами, но уже не прикасаясь ко мне. Шипел проклятия на расстоянии, сцепив зубы. Хасан совершенно не стесняясь, испытывал его терпение.

— Пока ты тянешь с гостиницей… вероятно, напичкиваешь ее камерами и прослушкой… Каждый час, будет стоить тебе… триста тысяч. Нет, четыреста…

Райф Таль послал его к черту, но больше ничего не стал говорить. Старательно запомнил очередной код, что сказал брат и вышел, громко хлопнув дверью камеры.

На следующее утро, сумма дошла пятисот и нас, наконец, отвезли в гостиницу. Мы ехали в бронированном джипе с завязанными глазами.

Брат и здесь не унимался. Передал им список своих требований и спокойно ушел в ванную комнату, пока я ужинала своим диетическим пудингом.

Поздно вечером, в номер принесли несколько коробок и пакетов. В них была заказанная Хасаном одежда для него и для меня.

В этой гостинице я и сижу сейчас, запертая в спальне. Пока брат говорит с кем-то, от Райфа Таля или с ним самим. Мне почти не слышно их голосов.

через час с небольшим, слышу стук в дверь и голос брата.

— Заби, все в порядке. Можешь выходить.

Я медлила пару секунд. Вышла и смотрю на лицо брата. Он улыбался и был очень доволен.

— Мы летим домой, сестренка! Через пару часов нас отвезут в международный аэропорт Имама Хамейни… Тегеран. Как я и подозревал. Они спрятали нас по соседству от Каадийского княжества. В Иране. Ну, не важно. Все кончено. Ну… или как минимум, этот этап… Семь часов в воздухе и мы будем дома.

Обнимаю брата и снова благодарю его и небо, что мне так повезло…

Слушаю его и не могу поверить, что мы свободны…

Брат сел в кресло и развернув фольгу, ест свой иранский шоколад “Галлардо”. Пялится в свой телефон листая новостную ленту. Сидит с таким непроницаемым лицом, словно ничего и не произошло. Будто мы не из плена вырвались, а из отличного курорта улетаем.

Я подошла и откусила у него кусок шоколадки, чтобы немного его отвлечь.

— Хмм… с апельсином! Вкусный, блин!

Хас усмехнулся и кивает многозначительно, и пряча от меня оставшуюся плитку.

— Заби, ешь свой пудинг для беременных. Полный холодильник кому принесли?!

Я смеюсь и внезапно слышу звук сообщения. Это странно. Мой телефон молчал все это время. Лишь утром впервые, включила его. Следуя советам брата, нигде не появлялась в соцсетях…

Смотрю на Хаса и иду к телефону. Поднимаю его и вижу новое сообщение. На единственном из заблокированных аккаунтов, куда я вчера заглянула. Точно зная, что его не будут отслеживать.

Это мой аккаунт на сайте универа. Я смотрела результаты оценок моего доклада. Высший бал, его одобрили и даже несколько раз цитировали в серьезной статье в научном журнале. Много хороших отзывов. Желания праздновать это достижение не было, но все же, меня это порадовало. Словно привет из мирной далекой жизни, там в Штатах...

Смотрю на значок сообщения. Открываю. Глаза пробегают по строкам и я замираю, не в силах даже сделать вдох.

Это Джон.

“...Любимая. Как ты догадаешься, когда прочтешь это. Я дошел до того уровня отчаяния, что наконец, убил в себе эгоиста и заинтересовался твоими научными трудами, лапуля. Невероятно горд своей девочкой. Сегодня ты получила такую высокую оценку своей работы. А… К черту их! Я и без этих оценок знал, что ты у меня самая крутая. Любимая, я знаю что ты в порядке… Ты жива. Хотя, все факты это опровергают. Я не просто верю. Знаю это! Ты жива. Все. Точка. Другим путем не иду.

Моя звездочка, береги себя и нашего малыша. Верю, что мы скоро увидимся.

Люблю.

Твой муж,

Джон.

Р.S.: Хас, если ты читаешь это… Береги мою девочку…. Ты, конечно, тот еще самовлюбленный индюк, но если кто и мог спасти мою Беллу, то это ты.”

Присела на диван перечитывая каждое слово по десять раз. Не заметила как подошел брат и только когда он хмыкнул недовольно, поняла что он прочел постскриптум.

— Заби, нельзя ему отвечать. Пока ты здесь, нет.

Я смотрю на Хаса и понимающе киваю. Но стоило опустить голову как мои слезы покатились по шелковистой ткани платья.

Брат меня обнимает.

— Я что-нибудь придумаю. Потерпи. Совсем немного осталось. Не рви мне сердце, своими слезами. Тем более, на родине, еще будет повод поволноваться…

Оборачиваюсь на Хаса, не понимая, о чем он говорит. Он молчит и взглядом показывает, что повсюду прослушка.

Два часа пролетели быстро. Ждем наш автомобиль. Прижимаю телефон с сообщением Джона и выхожу из номера.

Мы на улице. Такси с тонированными стеклами. Через секунду уже мчит нас в аэропорт.

Город весь в огнях словно горит золотом. Вдали едва видно очертания таких близких гор, что словно стена защищают столицу. Жаль мы едем ночью, роскошная старинная архитектура, почти не видна в темноте.

Въезжаем в тоннель и все, мы на трассе ведущей в аэропорт.

Досмотра не было. К самолету нас проводили люди в костюмах со спецпропусками.

В достаточно большом, частном джете нас было человек десять-двенадцать из тридцати мест.

Только когда самолет оторвался от земли я выдохнула с облегчением. Все. Прикоснулась ладонью к темному, беззвездному небу. Оно единственное роднит меня с моим любимым…

“Я вернусь милый. Обязательно…”

Почти всю дорогу я спала. Хасан заставил меня поесть. Аппетита нет совсем. Снова сплю. Брат пытался говорить со мной, пытаясь развлечь. Извинилась и попросила его меня оставить меня в тишине какое-то время. Чувствую слабость и головокружение. Хочется помолчать.

Ближе к прибытию, мне стало хуже. То ли общее волнение последних дней так сказалось, то ли от перелета. Сама не поняла. Хасан сказал, что врачи скорой уже ждут нас.

Прибываем.

В салон самолета входят врачи и аккуратно помогают мне пересесть на носилки. Их голоса мелодичные и успокаивающие, но что они говорят, мне совершенно непонятно.

Так интересно наблюдать за братом когда он говорит с ними по-русски. Его лицо просто сияет от счастья. Здесь, он по-настоящему дома. Мне стыдно. Я действительно, эгоистка. Думала только о своих проблемах, а ведь, его семья, здесь…

Мы прилетели ранним утром. Сейчас, фактически еще ночь. Повсюду яркие огни. В свежем прохладном воздухе аромат терпких цветов и хвои.

Так встречает меня родина моей мамы.

Хасан сопровождает меня и садится со мной в скорую. Внимательным взглядом провожает тот автомобиль, что неотступно следует за скорой.

Улыбается.

— Это, свои. Мы дома, Заби. Теперь, все будет хорошо.

Я держу его руку и улыбаюсь, хотя все еще слаба.

— Заби, я хотел тебе сказать. Предупредить тебя. Не волнуйся только. Ты кое с кем встретишься, очень скоро.… Даже не знаю, как это объяснить. Сама поймешь. Раньше, я сказать не мог.

Я смотрю на брата. Он взволнован. Его лицо побледнело. Впервые вижу брата таким. Чувствую, что речь о чем-то очень важном. Дышу чаще. Мне не хватает воздуха. Хас зовет медсестру и мне делают инъекцию. Отключаюсь на время, погружаясь в сон

Не знаю сколько прошло времени к тому моменту как я пришла в себя.

Слышу странный шум вокруг. Голоса слышу, но непонятно, что именно говорят. Прежде чем открыть глаза, делаю глубокий вздох.

С усилием открываю глаза и сразу же вижу ту, что сидит ближе всех ко мне и держит меня за руку. Удивленно распахиваю глаза и не могу поверить в то, что вижу. Снова зажмуриваюсь.

“Это сон! Это невозможно! Я все еще сплю!

Но я не сплю. Это не видение и мне не кажется. Тепло ее руки я отчетливо ощущаю на своей. Крепче обхватываю ее руку, прежде чем снова открыть глаза.

Нет, это не сон. Я слишком хорошо помню эти черты лица, чтобы спутать реальность со сном.

А ее черты, были реальны.

Я не видела ее лица больше двенадцати лет. С тех пор как она… Поэтому, сейчас так щемит сердце. Снова женские голоса. Но только один из них произносит мое имя с той самой, неповторимой мягкостью и нежностью.

— Белла, Бельчоночек мой... Ты очнулась, милая? Это я…

“Бельчонок”. Там меня звала только она. Но как это возможно?”

Взволнованно открываю глаза и смотрю туда, откуда идет этот голос.

В ореоле пышных, белоснежных волос, слегка тронутых сединой, на меня смотрят такие родные, светло-голубые глаза.

Точно такие же, как у меня и у Хаса.

Ком в горле почти лишает меня голоса. Не смотрю, а буквально, впиваюсь в ее лицо. Приподнимаюсь и не отпуская ее руки, шепчу, повторяя:

— Мама! Мамочка моя!

Она обнимает меня крепко, а я ее. Обе плачем.

Сзади подошел Хасан и смотрит на нас, опустив лицо. Обнял нас сверху обеих. Так и сидим втроем, обнявшись. Не говоря ни слова. Слова нам не нужны.

***

Глава 30. В постели незнакомки

Джон.

Открываю глаза и сквозь туман похмелья с радостью отмечаю, что я, вроде как впервые за несколько дней проснулся не на полу, в отходах собственной жизнедеятельности…

В постели лежу. На роскошной кровати с балдахином и шелковыми простынями. Не помню в госпитале таких…

Оглядываюсь. Дизайнерский стол и ночники в одном стиле… Окна с дорогущими портьерами. Даже фирму знаю. У моего брата Альхама во дворце, такие-же портьеры, но дешевле, гораздо. А он, та еще гламурная фея и не привык экономить…

“Где я?”

Портреты в серебре, рядом с кроватью. Не навел еще резкость и не разберу чьи физиономии на них…

Голова гудит. Но не так как обычно в похмелье. Иначе гудит.

О, медик во мне проснулся. Значит мозг еще не умер. Хотя, я пытался…. Снова звенит в ушах противно… Зудение это, тошнотворно знакомое.

“Что я пил такое, что у меня этот свист в ушах? И откуда я его помню?”

Приподнимаю простынь и уфф… Я совершенно голый. Однако, той самой приятной легкости в яйцах, которую ощущаю после хорошего траха — нет. Или же я еще не распознал ее, из-за жуткой мигрени… Но если и так. С кем это я трахался? Что за дева такая неприхотливая? Не побрезговала мной, угашенным пьяницей и неудачником…

Или может меня не дева похитила? О мой зад! Страшно даже думать…

Нет. Спальня, явно женская… И на подушке, женское белье валяется… Окей, одной проблемой меньше… Я все еще гетеросексуален в связях…

Меня по бурной и сексуально активной, неразборчивой молодости куда только девчонки не утягивали с вечеринок. Насмотрелся их комнат достаточно. По материалу из которой кровать сделана, могу сказать сколько лет девчонке с которой ночь провел.

Судя по той на которой я лежу сейчас, мадам, что меня сюда приволокла, с опытом. И опыт у нее впечатляющий, хоть и однообразный. Обычно, такая обстановка у дорогих профессионалок…

Вот тут я немного напрягся. Интуитивно сжал яйца от вопросов что зажужжали тревожно в голове. Зачем профессионалке мой “джонни-член”, понадобился?

Знаю себя, после настолько длительного заплыва в джине, в плане секса я никакой еще долго буду. Почистили меня врачи, правда…. Но это капля в алко-море. Зря только Деббс старалась… Учитывая мою хроническую депрессию, апатию и нулевой интерес к сексу из-за того, что я сохну по моей девочке 24/7… из мокрого камня огонь легче добыть, чем из моего члена эрекцию…

Развернулся и чую под задницей что-то шелестит, вроде бумаги.

Конверт.

Надеюсь, там объяснение от незнакомки, ну… или бабки за ночь.

"Хехе… Я не дешевка какая-то. Райфи, не зря бубнит, что я типа наследник… Был. В прошлом. Да-да… Ночь, даже с алко-принцем стоит денег, девочки…"

Шучу конечно, дурачусь. Но и немного нервничаю. В моей говенной, бессмысленной жизни в последнее время так много тайн, что я уже стал уставать от этого…

“Что за хрень здесь происходит, хотел бы я знать?”

В конверте штуковина вроде флешки. Но к телевизору вставать лень. Позже посмотрю что там.

Заметил свой телефон на тумбе.

Пока я еще в себе и при памяти, надо матери позвонить. Последний раз я ее неделю назад видел и то не уверен что это была она…

Номер набрал, но гудки сильно долгие… Снова набрал. Пусто. Еще. Ничего…

Ответила!

— Ма, ты где? Я тебя набираю уже который раз…

На том конце пауза и незнакомый женский голос:

— Простите, вы Джон, сын Деборы Вайс?

Когда я услышал это официальное “вы сын такой-то” немного струхнул. Прошелся матом по своим моральным качествам. О матери своей я херово забочусь… Не вынесу если и с ней что-то произошло…

“Не все сразу… Полегче судьба, притормози!”

Девчонка в трубке продолжает говорить. Включаю адекватность.

— Да, это я! Что-то случилось? Где она?

— Ох, нет, не волнуйтесь, Джон. Все хорошо. Я ее подруга и коллега из миссии. Мы вместе с Деборой работали все это время. Дело в том, что ей срочно пришлось вернуться домой. Хорошо что вы позвонили. Дебора волновалась, что из-за бюрократии с допуском, она не сможет попрощаться с вами.

— Она вернулась в Штаты?

— Насколько я поняла, да. Пару дней назад.

Я поблагодарил девушку и сбросил вызов. Растерянно смотрю на погасший экран. Внезапный отъезд матери, мне показался странным. Все вроде обычно. Но не отпускала тревога. Что именно смущало, не могу объяснить. Мать очень независимая. В ее стиле так исчезнуть. Я взрослый мальчик, меня не нужно опекать. Вполне могла уехать…

“Дебора… Мы с Деборой работали вместе…”

Черт, вот оно. Эта медсестра, или кто она там... никакая ей не подруга. Кто работал с матерью, с первых секунд узнавали, что имя свое, она не жалует. Друзья ее всегда зовут Деббс, не Дебора…

“Или… это я схожу с ума и поэтому во всем ищу подвох?”

Мой мир трещал по швам и меня засасывало в хаос самоуничтожения.

“Белла, детка, не хочу просыпаться в мире без тебя…”

Черт… снова мысли вернулись к моей малышке. Деббс помогала мне держаться. Без матери я буду бесконечно ныть о любимой моей и в конце концов вернусь к тому с чего начал. Уйду в очередной заплыв со спиртным…

А разве есть хоть что-то светлое, что остановит меня? Райфи, тоже молодец, подкинул бомбочку с Хакимом вместе… Их дружбу, мне еще предстоит “переварить”.

Правда о том, что Альхам, мне не родной брат, если не шокировала меня, то точно удивила. Видел все их документы и результаты генетической экспертизы. Готов поверить, что все свидетельства подлинные, все так....

Но даже в пьяном бреду, никто меня не убедит в том, что Альхам способен убить отца, меня или кого-то из нашей семьи. Я может и не самый умный и прозорливый. Но черт возьми, своего брата я знаю.

Кто-то намеренно очерняет его передо мной.

Райф? Пфф... он своей революцией занят… Не думаю… Да и сокрушается он не меньше моего. Ясное дело, мы выросли вместе. Альхам и Равиль старшие, вечно пользовались покровительством отца, вниманием девушек. Мы с Райфи в малолетнем возрасте и подружились на фоне зависти к этим двум удачливым засранцам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но мы выросли и наши дороги разошлись. Однако, Альхам всегда поддерживал меня. В своем стиле — холодно и рационально, но не терял меня из виду.

Даже когда я, восемнадцатилетний, все бросил. Уехал в чужую страну, к матери которой был лишен. Альхам первым приехал в Штаты ко мне через пару месяцев. Высылал деньги, звонил. Каждый раз умудряясь выдергивать меня с вечеринок на свои занудные встречи.

Заставлял меня надевать костюм и посещать с ним оперу, театр, музеи… Ох, как я ненавидел это все. Но соглашался. Большей частью из-за сногсшибательных красоток что крутились около него всегда… И ни разу я не сказал брату спасибо за эти его визиты. А он, никогда и не просил этого.

Но теперь, я должен поверить, что оказывается, Альхам планировал мое убийство и убийство отца?

Окей, допустим, он знает, что он не биологический сын князя Каади.... Это лишает его наследственных прав, но не мозгов. Альхам — высокомерный, заумный зануда, но честь для него, не пустой звук.

Единственным, что говорило в пользу этой безумной версии, было мое похищение “повстанцами”. Альхам повел себя странно. Мог вмешаться, в его распоряжении достаточно власти… Но отстранился. А всю эту запутанную ситуацию между ним и моей женой, я не учитываю. Там, все по классике. Вполне согласуется с его натурой бабника, о чем всем в княжестве известно.

Изабелла моя, лапуля и умница, к тому же, божественной красоты женщина. Такой как она, не было и не будет…

"Любимая моя… В сознании моем живешь, где я ищу тебя в тумане. Наверное чокнулся, потому что не выхожу из иллюзии. До сих пор живу в параллельной реальности, где ты со мной."

Отвлекся от накатившей боли, так как услышал звук шагов снаружи. Скрип поворот ключа в замке и характерный щелчок, дверь открылась.

Вижу длинноволосую брюнетку в длинном платье. Лица не видно, бумажный пакет с продуктами закрывает ее от меня…

Поворачивается и я офигеваю от того, что интрига этой ночи, стала к тому же, еще и очень дурно пахнуть.

Самира Хаким.

Волосы распустила, выглядит неплохо. При ее росте и внешних данный ей самое место где-то в Нью-Йорке на подиуме шагать. Согласен, красивая она девка… Но бля, если это ее я… Мы же хоть и дальние, но все же, родственники. Но даже без этого меня вот именно от нее, выворачивает знатно. От ее беспринципной шкурной натуры…

Прав я значит был. Профессионалка, это она…

Она смотрит какое-то время молча. Затем, засмеялась откинув волосы назад и так ей смешно, словно я в ответ улыбаюсь ей. А ни фига, сижу сычом хмурым и сверлю ее глазами.

— Хм… смотрите кто проснулся?! Уже думала придется снова будить тебя как и этой ночью. Помнишь? Ты помнишь, как именно я будила тебя ночью?

Я смотрю на нее и впервые мне сказать нечего.

Она кинула мне банку тоника. Не двигаюсь. Банка улетела за кровать.

Хрипло проговариваю:

— Какого черта я делаю здесь?

— Ох, только не говори что ты совершенно не помнишь эти два дня и главное, две ночи…

Самира ставит пакет на стол и размотав шнурок на шее, медленно скидывает пиджак. Следом спускает бретели платья вниз, оголяя свою тяжелую, ничем не прикрытую грудь. Платье падает на пол и она перешагивает через него, вперед ко мне. Тонкая ниточка ее трусиков летит вниз, следом.

С грацией змеи и пантеры она присаживается на край кровати и наклоняется ко мне. Ее грудь с торчащими сосками весьма эффектно смотрится, должен признать…

Женственные, округлые бедра, такие загорелые и блестящие. Идеальная кожа, длинные, стройные ноги и совершенно безволосый лобок, невольно притягивают мой взгляд. Она делает пару движений ко мне, но ее руки нащупывают бумажный конверт на простыни.

— Ты смотрел?

Молчу, жду продолжения этого представления. Самира снова смеется. Но смех сухой без эмоций. Только зубы ее сияют.

— Я немного похулиганила, пока ты отдыхал после нашего очередного сногсшибательного секса… Хотела иметь на память не только тот десяток оргазмов, что подарил мне ты за эти пару дней…

Самира произносит все фразы так старательно, выжимая секс из голоса, которого там нет. При этом, странное выражение лица. Выжидающее. Словно боится что я ей не поверю. Нелепо ведет себя.

"Зачем ей меня соблазнять если по ее словам у нас уже был секс, аж пару дней и даже ночей?"

Снова села на кровать и треплется сколько раз у нас было то, было се… Устал слушать этот выхолощенный текст. Перебиваю ее и спрашиваю:

— Ну, окей. допустим. И что?

Самира замолчала. Я пытаюсь разминать шею чтобы хоть немного прилив крови к башке загасил зудящий звук в ушах. Сознание словно в тоннеле.

Встал покачиваясь с кровати и как был с писюном, хожу из угла в угол, ищу трусы свои.

А эта пантера недобитая, смотреть на меня не захотела. Смущенно улыбается, вроде кокетливо. Только не улыбка это вовсе, скорее растянутая мина. Сама еле терпит, физиономию воротит. И неудивительно. От меня такой перегар идет. Не тоник не справится, ни что другое.

Замолчала. Легла, в телефон смотрит, позы выбирает. Лежит неестественно, скорее для фоточек, чем для мужика с которым она трахалась по ее словам два дня…

Я то знаю как она выглядеть должна после такого секса со мной…

Если бы секс и правда случился, у нее бы сейчас прическа была а-ля “львица после ебли” на голове. Плюс, полная отключка на лице, а не вот это все. Элегантная, постная занудность…

Сидит и сквозь меня смотрит. Хотя, только что про оргазмы заливала…

“А то я девку после секса со мной от лживой шлюхи не отличу… Хотя, были у меня и шлюхи и почестнее этой…”

Снова смеется, а у меня мозги от ее смеха трещат. Сощуриваюсь от боли, звон в ушах стоит жуткий.

— Только не проси меня удалять видео, умоляю!

Я смотрю на это театр плохой актрисы…

"Она же... в разведке работает… Возглавляет что-то. Ну окей, основы рукопашного боя, вроде пыталась демонстрировать и военная форма на ее фигуре неплохо смотрится… Но остальное… Плохо. Альхаму, нужно лучше готовить кадры для разведки…. Я в третьем классе врал лучше…

— Самира, где моя одежда?

Смеется. Ох, еле терплю чтобы не вырубить ее. Только из уважения к ее наготе сдерживаюсь… А она за свое, не замолкает:

— Нет, нет, нет! Я не отдам тебе! Ты же не всерьез собираешься уйти после такого…

— Какого?!

— Представь себе у меня ни с кем так не было…

— Так как было-то?

— Это было… Невероятно! Ты был так горяч...

Самира встала с кровати изображая, как ей кажется, эротичную походку. Идет ко мне. Я сорвал с кресла покрывало и прикрыл свой писюн.

Она обняла меня руками за шею и на ухо мне шепчет.

— Я там все уже видела… Меня, ты можешь не стесняться...

— Ну, это не я стесняюсь, а ты. Хотя, казалось бы, при твоем-то опыте…

Я присвистнул с издевкой подмигивая…

Самире не понравилось то, на что я намекал.

— Я что, шлюха по твоему?

— А что нет? Прости, но знаешь как говорят: если крякает как утка, выглядит как утка… То это утка…

Она убрала руки от моего лица и отошла.

— Ты не все знаешь, Джасим.

“Джасим”...

— Джон.

Она проигнорировала. Продолжает треп.

— Допускаю, что я вела себя не как примерная девочка из семьи с королевскими корнями. Но это не значит, что у меня нет чувств. Когда я была совсем юной, то смотрела на тебя и мечтала: "Джасим Каади, такой неприступный, закрытый…" А ты, бросил все и уехал. Разбил мне сердце. Я поехала в Штаты учиться, чтобы к тебе быть ближе. Но ты меня в упор не замечал. Тогда я решила, что хотя бы эта ночь у нас с тобой, будет…

— Кх… Сочувствую… Нашла о ком мечтать. Может ты и не врешь сейчас, но все остальное… Не было этого, уж извини.

— Было! Ты отрицаешь потому что в тебе говорит боль утраты. Джасим, ты не можешь прятаться в хмельном угаре, вечно! Я помогу тебе забыть все печали… Как и этой ночью… Поверь, мы вытворяли такое…

— Ты права, я не верю. Так где моя одежда?

Самира отвернулась и молча вышла в другую комнату. Вернулась и швырнула в меня моими вещами.

Я быстро натянул брюки и застегивая рубашку смотрю на ее злобный взгляд.

Она села на край кровати и нервно грызет алый, острый ноготь.

— Я не отдам тебе наше видео! Оставлю себе. Доказательство нашей ночи, останется у меня… Тот самый, верный муж в моей постели…

— Ну, это ладно. Со мной и так, все кончено. А ты куда катишься, Самира? Молодая девка еще. Помню тебя на тех каникулах. В смешном берете сидела чай пила с матерью моей… Про виды какой-то листвы втирала ей… Был в тебе огонь. А сейчас это что и вся ты? Маловато тебе нужно. Ради вот этих штор за пару тысяч? Оно того стоит?

— Иди к черту, со своим пьяным бредом!

— Я уже на полпути, но ты еще можешь вынырнуть… Ты все-таки мне родственница, хоть и дальняя. Угу, вот теперь светить сиськами неловко стало, верно?

— Все сказал? Только я тебя огорчу. Если я такая лгунья… То почему ты на меня пялишься и у тебя на меня встал?

— Самира… мы, мужики просто дикари в костюмах. Грудь твоя меня впечатлила... Вот член и отреагировал, вышел из комы. И до “встал” поверь мне, там еще очень далеко. Так, вялый водопад… Не хочу тебя разочаровывать, я человек неприхотливый. Если бы ты знала на кого у меня только не вставал, ты бы расстроилась…

— Говори-говори. Но все было. Я это сохраню и спрячу на случай если попытаешься все уничтожить…

— Зачем мне это? Случайный секс тебя больше компрометирует, ты женщина…

— Но ты, женат…

— Не я первый, не я последний. А знаешь, я хочу глянуть.

— Что?

Самира повернулась и удивленно смотрит на меня.

— Хочу посмотреть это видео.

— Уверен? Там может быть такооое… к чему ты не готов.

— Тем более хочу посмотреть. Вдруг в отключке я проявил скрытые таланты.

Она откинула волосы в сторону. Поднимаясь с кровати, инстинктивно прикрыла грудь от меня, потянувшись за платьем. Я заметил этот жест.

“Да… долго притворяться сексуальной ненасытной тигрицей сложно. Всегда, такие вот мелочи и выдают…”

Я усмехнулся и жду. Самира хотела уйти на кресло, но я притянул ее за руку к себе и откинул ее платье на пол. Схватил ее за голую задницу рукой и смотрю на нее.

— Что-то не так, милая? Разве не то же самое я делал этой ночью?

Она вроде улыбается, а в глазах испуг. Вырвалась из моих рук и снова прикрылась платьем. Поставила флешку, включила. Звук чуть загасила.

Сидим смотрим.

На видео я лежу на кровати в позе угашенной морской звезды. Камера так установлена, словно намеренно скрывает мое лицо, да и вообще голова в кадр почти не попадает.

“Хитро, ведь тогда будет видно, что я в отключке. Это испортит интригу.”

На следующем кадре, Самира стоит спиной к камере. Скидывает картинно платье, являя наготу в экран, мол сейчас все будет…. Видимо, этот отработанный фокус с платьем, ее коронный номер…

На видео я по прежнему “овощ”. По пояс прикрыт простыней и лежу недвижимым трупом, как и до этого.

— Что-то я не сильно радостно реагирую…

— Поверь, ты так смотрел на меня!

— Ну, да…

На видео она картинно выгнув бедра оседлала меня. И только после этого, откинула простынь. И сразу, давай скакать. Непонятно, как это она так ловко с моим сонным членом управилась, менее чем за секунду. Ну, окей, голливуд и не такое может. Смотрю.

Она громко стонет выгибаясь и прыгая на мне бодро так. Я мысленно сжался от увиденного. Рука непроизвольно к члену с яйцами потянулась для защиты. Прямо нехорошо мне стало даже наблюдать эти ее пляски на моих репродуктивных, мать его, органах… Между тем, Самира довольная тычет пальцем в экран:

— Вот, что я говорила! Я еле сдерживалась. Ты такой ненасытный и так хотел меня....

— Ну на видео я скорее изображаю пресс для простыни…Чет руки у меня пассивно как-то лежат.

На видео снова слышны ее громкие стоны. Она кричит, умирая в конвульсиях оргазма и замирает, падая мне на грудь. При этом не забыв прикрыть мое лицо, своими волосами. Последним кадром засветилась ее задница, на пол экрана и все.

— Последний кадр мне понравился. Можно перемотать?

Она согласилась. Замедлил. Вижу как она извивается. Вот оно. Стоп. Засветили они в кадре, мой вялый писюн, на бок висящий. Раскачиваться, прыгая у меня на пузе, не большого таланта мастерство…

— Надеюсь, тебе хотя бы хорошо заплатили за это…

— Что? Мы были с тобой! Смотри, это же я и ты. Все мое тело горит после оргазма, до сих пор мурашки. Я в отключке, не видишь?

— Не вижу… Красивая ты девчонка Самира. Трясешь ты сиськами неплохо, они у тебя роскошные, признаю. Но я тебе сейчас расскажу о том, что такое секс. Нет-нет не уходи.

— Я не хочу слушать тебя!

— Ну я же твой бред слушал. Моя история, хотя бы правдивая. Так вот, не нужно раздеваться. Не нужно качать бедрами и кричать самкой орангутанга. Секс — он в голове начинается.

Моя женщина могла заправить волосы за ухо и у меня член каменным в секунду становился. Белла так переворачивала страницы книги, сосредоточенно читая, что я тотчас тащил ее в спальню. Секс это когда по частоте дыхания знаешь, что твоя женщина проснулась и улыбаясь думает, пялюсь ли я на нее. А я и правда, пялюсь.

В своих ногах, ее ножки замерзшие греть — вот это и есть секс. В одном игривом изгибе ее бровей, было больше желания, чем во всем твоем жалком представлении.

У меня в воспоминаниях этого столько, твоих флешек не хватит. Не знаю кто твой хозяин, но пусть придумает нечто поубедительнее этого.

И… вот еще, Самира. Не вздумай больше мне то дерьмо скармливать, что ты подсыпала мне в бухло, как я понял. Меня уже как-то травили в молодости. Обчистили тогда, знатно. Зато, тот самый свист в ушах, я хорошо запомнил…

Так вот, нет у тебя шанса и ни у кого нет. И не только потому, что я люблю свою жену, хотя это так, верный я…

— Кому верный? Призраку? Ее больше нет! Когда до тебя дойдет?!

— Если ее нет, то и меня тоже, Самира. Я умру в ту же секунду, если уже не умер. Так что подумай над моими словами. Бросай ты эти игры. У тебя еще есть шанс прожить жизнь иначе.

— Ты куда, Джасим? Я не разрешаю тебе!

— Останови меня! И... Еще раз назовешь меня, Джасим, клянусь, перестану сдерживаться. Хоть и противно будет девчонку вырубать. Но красивой, ты не останешься после этого, просто, поверь…

Самира откинулась назад в кресле и смотрит вниз, гневно дыша.

Я вышел из ее квартиры и иду к стоянке такси. Замечаю слежку. Внедорожник следует на расстоянии.

Сказал таксисту адрес. Он был удивлен. Я честно признался, что денег у меня нет. Сказал свое имя. Объяснил, что там куда еду, заплатят ему.

Кивает. Едем.

Спустя полчаса набираю по памяти номер и говорю:

— Это я. Жду, лично тебя, внизу у главных ворот. Нужно с такси расплатиться.

Через десять минут таксист ошалело смотрит как к нам приближаются военные. Среди прочих выходит он.

Новый князь Каади, собственной персоной в окружении охраны и наемников.

Секунду спустя бедняга таксист уезжает со скоростью гоночного болида не дождавшись оплаты.

Я спокойно подхожу к Альхаму. Смотрю на него и говорю на выдохе:

— Ну, привет брат. И да, вот еще что… Чуть не забыл. Прежде чем я тебя обниму, после разлуки…

Без замаха, с силой бью его в нос.

— Это тебе за мою девочку. За то, что слюни распустил на мою жену.

Альхам отшатывается и в этот момент меня хватает его охрана.

Брат зло сверлит меня взглядом, но останавливает их. Вытирает кровь капающую из его утонченного носа платком, но не отводит взгляд.

На его лице гнев, недоумение, но и кое-что еще…

Улыбка.

Хотя его губы плотно сжаты, я вижу ее. Она в его глазах. Немногие знают это.

Я знал.

Оттолкнул его охрану и похлопав его по плечу, прошел вперед к роскошным центральным воротам дворца. Кольцо охраны сомкнулось за моей спиной.

Не знаю, самоубийца я или гений, но насколько я понял, все тайны сошлись в одном месте. В этом чертовом дворце.

Если даже мой старший брат, этот высокомерный, заумный зануда не сможет объяснить мне, что здесь происходит, то никто не сможет…

***

Глава 31. Агент "Ирбис"

Изабелла.

— Значит, ты и Джон Каади… Удивительная история. Это так же необычно, как и ты сама. Найти самую невозможную ситуацию, чтобы встретить свою любовь. Этим, вероятно, ты в меня пошла.

Мы сидим в уютной, просторной и светлой гостиной. Мама, я и Хас. Рядом с ним, на кресле сидит его жена Рая. Красивая, улыбчивая и рыжеволосая, она сама еще девчонка. Хотя у них с братом уже двое детей.

Обнимаю кудрявую малышку, свою племянницу Аннушку. Ей четыре и она заснула у меня на руках, утомленная взрослыми разговорами.

Брат стоит позади мамы и у него на руках спит, забавно кряхтя, его маленький сын.

— Карим Хасанович Саади — с гордостью сообщил мне, Хас, показывая своего сына. Рыжий, голубоглазый пупс. Называет его своим львенком. За ту неделю, что мы здесь, у малыша прорезались два первых зуба. Брат счастлив. Говорит, сын лично ему этот подарок сделал.

Рая унесла Аннушку в детскую. А Хас присел рядом с мамой, не выпуская спящего сына из рук. Видеть брата счастливым и заботливым мужем и отцом, новый и радостный опыт для меня.

Мама.

Слово от которого я почти отвыкла. С жадностью и ревностью смотрю на брата, который все эти годы общался с ней. Не был лишен ни ее тепла, ни ее любви, ни ее присутствия в его жизни.

Сижу за столом и поглаживаю мамины руки, а она спокойно говорит. Словно мы с ней и не расставались и не было этих двенадцати лет ее отсутствия в моей жизни.

— Доченька моя… Никак не привыкну, что ты уже такая взрослая. Конечно, я видела тебя на фото и на видео. Пересмотрела их миллион раз... Но вот так, видеть тебя, говорить с тобой, обнимать свою девочку, которая и сама скоро станет мамой… Невероятное счастье…

Я качаю головой, подхожу и обнимаю ее. Слезы снова подступили к горлу. Мой скептически настроенный брат, своевременно приводит нас с мамой “в чувство”.

— Так, а-ну прекращайте! Мой трехмесячный сын меньше ревел за эту неделю чем вы обе. Мам, так ты рассказывать ей будешь или мне это сделать? Коротко и ясно без этих ваших сю-сю…

Мама засмеялась и покачала головой. Повернулась ко мне и спросила как я себя чувствую. Я ответила что хорошо.

— Бельчонок, разговор серьезный. Не хочу волновать зря. Не представляю какой шок для тебя все это.

Брат отнес сына жене и вернулся к нам, прикрыв дверь в гостиную. Знает, разговор сейчас будет серьезный. Я отставила чашку с ароматным чаем в сторону и растерянно смотрю на маму.

— Ну, спрошу как есть. Иначе, не будет в моей душе покоя, сама знаешь. Что произошло тогда, что тебе пришлось оставить нас?

Хас откусил яблоко и смотрит на мать, согласно кивая.

— Я говорил ма, готовься к допросу. Заби в этом, копия отец. Она тебя сейчас препарирует как лягушку…

Я отмахиваюсь от брата с его дурацким юмором.

— Нет, Хас, не говори ерунды! Я только хочу понять, что произошло.

Мама посмотрела на меня так пронзительно и после небольшой паузы, произнесла:

— Бельчонок, мне не оставили выбора. Вы, мои дети, ваша жизнь, ваше будущее, зависели от того жива ли я, или нет. Я была вынуждена исчезнуть, чтобы снять вас с мушки тех, кто охотился за мной. И все что происходит сейчас с Джоном и тобой, это следствие того огня, которое я и мои агенты, пытались потушить тридцать лет назад.

— Твои агенты? Стоп. О чем ты? Ты обычный педагог и домохозяйка… Или..

Мама бледнеет и оглядывается на моего брата, который смотрит на меня весьма характерным взглядом. Я понимаю, что значит этот взгляд.

Взволнованно встаю из-за стола и пялюсь офигевшими от догадки, круглыми глазами, восклицая:

— Нет-нет-нет! Только не ты… Прошу, не говори что и ты… Как и Хас… служила в разведке? Ты тоже? Так… у меня голова сейчас треснет, это не помещается в мое сознание…

Брат засмеялся с моей реакции. Подошел ко мне и прижав к себе, просто сказал:

— Да, понимаю. Но никаких “тоже” сестренка. С мамы все и началось. Она, наша семейная Жанна Дарк или точнее... Сара Коннор — в одиночку боролась со “скайнетом”...

Мама встала и обняла меня, уводя с собой на диван. Взяв меня за руку, она произнесла:

— Мне жаль, доченька, что это тебя расстроило. И нет, Хас! В одиночку, как тебе известно, долго ты бороться не сможешь. У меня была надежная сеть верных агентов и крутых коллег. Только благодаря их самоотверженности и профессионализму мы смогли предотвратить много нехороших вещей. Но и цена была высока.

Я смотрю на нее и прошу:

— Расскажи все, что можешь…

Мама медленно сняла очки, поправила упавшую на лоб светлую прядь волос и тихо начала свою историю:

— Мне было 24 года, когда я, выпускница института внутренних дел, пришла стажироваться в один из отделов комитета госбезопасности, под начальством моего дяди. Моим куратором назначили Юрия Игнатова. Он был другом отца и моим крестным. Легендарный агент разведки и прекрасный человек. Научил меня всему тому, что я знаю.

Именно тогда, в наш отдел, обратились за консультацией, коллеги из далекого княжества на берегу персидского залива. Зажатого между Ираном и Саудовской Аравией. Их интересовало, насколько серьезно будущий наследник престола замешан в преступном трафике оружия и наркотиков.

Изучив ситуацию, мы выяснили что все гораздо серьезнее, чем они думали. Встал вопрос сотрудничества двух разведок и крестным отправился с ними. Совместными усилиями, была вскрыта огромная сеть преступной организации, в которой, тогда еще наследный принц Саид Каади, играл не последнюю роль. Это простое, на первый взгляд, дело превратилось в столб пламени, что пылает до сих пор.

Это изменило всю линию наследования в княжестве. Наследный принц, был лишён титула и отправлен отцом в изгнание. Последовали аресты и казни дипломатов, госчиновников и служащих дворца, замешанных в связях с преступными синдикатом. Все шло к развязке и благополучному финалу. Но внезапно, связь с Юрием оборвалась и больше мы о нем не слышали. Спустя неделю пришло официальное сообщение от полиции княжества, что он погиб в аварии. Несчастный случай. Мало кто поверил в официальную версию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Гибель крестного, была для меня тяжелой потерей. Я хотела закончить его задание и найти тех кто стоит за его аварией. Но мой дядя был против. Он перевел меня в другой отдел и лишил доступа ко всем материалам. Я не собиралась сдаваться, иначе, смерть моего крестного была напрасной. Я больше других знала об этом деле. Поэтому, взяла отпуск и в свои неполные 25 лет, полетела в княжество Каади, сама.

Для моих родных, мой поступок стал шоком. Но не колебалась. Верила, что поступаю правильно. Думаю, это была судьба...

Ведь, именно в том самолете, я встретилась с Заидом Саади, вашим отцом. Уже тогда, блестящий хирург, доктор медицины и автор множества учебных пособий. Неутомимый трудоголик и завидный холостяк. Заид весьма цинично относился к женитьбе и не торопился связывать себя отношениями. Хотя, на момент нашей встречи ему было уже за сорок…

Мы проспорили с ним весь полет и когда он узнал, что я впервые в княжестве, предложил показать столицу. Как он признался мне позже, впервые пригласил девушку на свидание. Но… Я ему отказала.

— Ты отказала папе?!

— Да. Он показался мне слишком самоуверенным. Типичный каадийский мужчина, с врожденной убежденностью, что земля крутится у его ног… Но дело было не только в его характере. Мне предстояла серьезная работа и я не планировала романтические отношения. Не могла себе этого позволить.

Я восстановила связь с агентами с которыми общалась из России. Работы было много. За год нашей работы, нашим разведкам удалось завершить дело которое начал крестный. Я вышла на главаря и он был арестован. Также удалось установить ключевых игроков, что взаимодействовали с наследным принцем и купировать все очаги разросшейся сети на территории княжества.

Все это мне удалось сделать в относительной анонимности, лишь изредка выступая лично. Ни один из агентов не знал моего имени и не видел меня в лицо. Им было известно только мое агентское имя, служебный псевдоним.

— Служебное имя?

Я смотрю на маму растерянно.

— Да, это как код к сейфу. Служебное имя, открывало все двери в мире разведки, но и оно же, главная уязвимость, если тебя раскроют.

Хас снова появился позади мамы с нереально большим бургером в руках. Заметив мой любопытный и вероятно, голодный взгляд, он отломил мне половину. Я с удовольствием откусила бургер, продолжая обдумывать услышанное. Хас продолжал говорить, поправляя зелень на булке:

— Мама…. она — легенда. Частенько слышал и в универе, когда учился, а позже, от коллег, всякое… Но чаще других всплывали байки о четверке нераскрытых разведчиков прошлых лет. Эдаких неуязвимых агентах самого высшего уровня с позывными горных кошек: кугуар, ирбис, барс и рысь. Истории о них были настолько невероятные, что я, честно говоря, не верил в них, считая это выдумкой.

И только недавно узнал, что одна из этих легенд, агент с позывным “Ирбис” — моя родная мама. Которая, ни слова мне не сказала, за все эти годы, о своем прошлом...

Нянчила моих детей, варила мою любимую солянку и слушала мои истории о том, какой я крутой разведчик… Представь сестренка, какой это был удар по самолюбию. Профессионалу с моим уровнем допуска и секретности, узнать что в сравнении с моей мамой — я салага и новобранец…

Смеюсь над репликой брата, понимающе киваю и говорю маме:

— Ирбис… красивое имя. Снежный барс, да?

Мама спокойно кивает головой, но не похоже, что ей приятно вспоминать об этом.

— Да, смертельно красивое животное. Как и мое имя... Сейчас, оно уже не так опасно, как для меня, так и для вас. Но без крайней надобности, никогда и не при ком, не упоминай его, прошу.

— Так а что, вы с папой?

— Мы поженились. Но, видимо как наказание за гордыню, первые пять лет у нас не было детей. Мы уже и не мечтали что это изменится и это предопределило нашу дальнейшую жизнь. Отец засел за написание пособий, а я постепенно вернулась к своей работе, разумеется, тайно от вашего отца.

Когда на очередном задании я узнала что беременна, это изменило все. Я прервала все связи с разведкой и ушла со службы. Стала преподавать в школе, воспитывая подрастающего сына. Спустя почти столько же лет, появилась ты и это довершало наше счастье с вашим папой. Те годы были самыми счастливыми у нас с ним.

Но мое прошлое, внезапно, напомнило о себе. Со мной связались мои коллеги и предупредили что один из моих прошлых агентов раскрыт и часть информации обо мне стала известна моим врагам. Моим детям и мужу, теперь, угрожала реальная опасность. Мне пришлось признаться Заиду, кто я на самом деле.

Он воспринял это признание, плохо. Был потрясен, не мог поверить что я столько лет скрывала правду от него. Воспринял это как предательство и признался, что после такого, доверять мне не сможет никогда.

Мама договорила, а я отвлеклась.

Слушала ее рассказ, вспоминая реакцию Джона и понимала о чем она говорит. Если бы я скрыла правду от Джона, о своей семье, Хасане, то это отдалило бы нас с ним друг от друга. Теперь, я рада что рассказала ему все, почти сразу.

Мама сделала паузу. Вижу, что ей непросто вспоминать об этом. Обняла ее и заботливо сжала руку в знак поддержки. Она продолжила.

— Мы стали чаще ссориться. Заид превратился в параноика, закрылся от всех. Он так боялся за вас. В каждом случайном прохожем видел врага. Муж потребовал, чтобы я разорвала все связи со своими родными из России. Я отказалась. Аргументируя это тем, что именно эта связь спасает нас сейчас и возможно, еще не раз спасет в будущем. Это стало последней точкой в нашем браке. С того дня мы фактически стали жить раздельно. По прежнему воспитывали вас вдвоем, но это уже была не семья… Отец нанял круглосуточную охрану для дома, хотя я понимала, что это не остановит тех, кто рано или поздно придет за мной. Мои страхи не были напрасными. Все чаще мы слышали звук перестрелки на улицах.

Страна, медленно, но верно погружалась в хаос гражданской войны. Князь Фарах Каади был хорошим человеком, но слабым лидером. Руководил по старинке, предпочитая не замечать, назревающий конфликт между столичной элитой и пустынниками. Который усугубляли и щедро оплачивали последователи тех, кто был изгнан нами, много лет назад.

Мои агенты теряли контроль и своих людей, ситуация ухудшалась с каждым днем. Я сама потеряла за последний год двух своих ближайших друзей, с которыми я начинала это дело. Осталась без их поддержки и защиты. Последней каплей стала почти удавшаяся попытка похищения Хасана. Чудом мне удалось спасти вас обоих от преследователей.

Это событие привело меня к тяжелому решению. Я поняла, мое существование — угроза для моих детей и мужа. И я исчезла. Инсценировала аварию и ушла в тень на годы, освободив вас от смертельной опасности. Как мне дался этот выбор, рассказывать не буду.

Заид, ваш отец, ожидаемо увез вас из беспокойного княжества в Штаты, где у него была практика. Тем временем, хаос и беззаконие завладели всеми ветвями власти в княжестве и до сих пор, вся эта история не закончилась...

Я обняла маму. Теперь, когда я узнала всю правду, мне стало бесконечно жаль нас всех. Не представляю, что ей пришлось пережить находясь так долго, вдали от нас.

И… неизвестно сколько времени мне самой придется скрываться от убийц. Неужели мой ребенок будет расти вдали от своего отца? И я сама, как долго буду разлучена с моим любимым?

“Джон… Он даже не знает что я жива. До сих пор пребывая в аду воспоминаний, думая что потерял меня. Не знает, что я выжила в том пожаре… Не могу так… Я не хочу повторить судьбу моей мамы…”

Сижу и думаю обо всем, что произошло в моей жизни, теперь, совсем иначе.

"Как я могла оставить Джона? Было инфантильным и эгоистичным шагом позволить брату увезти меня…"

Я подошла к маме и спросила ее:

— Мама… А мой Джон? Есть ли шанс, что этот конфликт закончится? Мой любимый прямо сейчас среди предателей. И самый ужасный из них, притворяется его другом…

— Ты о Райфе? Да, он хитер, жаден и его влияние в княжестве велико. Держит связь как с парламентом, так и с пустынниками, откуда родом он сам. Для них, он почти мессия.

— И… какой выход? Сидеть здесь и ждать когда он и банда его наемников уничтожат всех князей Каади, включая Джона?

— Нет. Райфи тщеславен. Он хочет большей власти и влияния, чем имеет сейчас. Он не собирается лишать Джона того, что ему положено по праву.

— Что? Я думала он ненавидит монархию и всех Каади.

— Не всех. Ты удивишься, но дружба у Райфа с Джоном, искренняя. Такое, тоже бывает. Они оба выросли изгоями и это их сблизило. Нет, Райф дорожит дружбой Джона. Хочет стать во главе парламента, а это невозможно без поддержки князя Каади. Если князем станет его близкий друг, Джон, Райф Таль станет недосягаемым для всех.

— Я запуталась… Если он не против Джона, тогда зачем он хочет убить меня, его жену?

— Да. Он не шутит. В отличие от Джона, ты его злейший враг. Из-за тебя рушатся все его планы.

— Из-за меня? Но ведь это именно Райф предложил моему брату, фиктивный брак между мной и Джоном, когда его ранили в пустыне!

— О, да… ирония судьбы… Райфи знал об острой ненависти Джона к женитьбе, тем более, навязанной. Он был уверен, что Джон немедленно разорвет этот фальшивый брак, сразу как только очнется. Но не раньше, чем парламент объявит Джона наследником, назначив Райфа Таля распорядителем королевского фонда.

Но все вышло из под контроля. Джон умчался за тобой в Штаты и там, вы на самом деле поженились. Этот брак нарушил амбициозные планы Райфа Таля. Без надежного друга Джона, во дворце, ему не удержаться долго у власти. Вот тогда он и решил тебя устранить.

Нападение на твой дом и после, в Озерном крае. Целью была ты, не Джон. Представляю, как они взбесились, когда в дело вмешался Хасан.

И это, стало вторым неприятным сюрпризом для Райфа Таля. Он узнал, что жену Джона охраняет один из лучших агентов русской спецслужбы, которого нельзя купить, потому что он ее родной брат.

Единственным вариантом для них, осталось непосредственное влияние на самого Джона. Вас с ним, необходимо было разлучить, как угодно и срочно. Чтобы в твое отсутствие, манипулировать его сознанием. Поэтому, Джона и похитили “повстанцы”.

— Но, мама, Джон никогда хотел быть князем… Райф это лучше меня знает.

— Милая, люди уязвимые и слабые. Любым человеком можно манипулировать. Кого деньгами, а кого угрозами или несчастьем. Райф Таль и те кто стоит за ним, впервые очень близки к безграничной власти. Поэтому, ты и твой ребенок в огромной опасности.

После устранения тебя, Райф планирует женить Джона на девушке более контролируемой и зависимой от княжества.

— Вроде такой, как Самира Хаким?

— О, я вижу ты хорошо знаешь ситуацию. Да, она в приоритете. Самира из семьи с королевскими корнями. Она красива, у нее блестящее образование и полная лояльность Райфу Талю. Идеальная жена для будущего князя Каади. Осталось лишь одно препятствие.

— Я?

— Да. Извини милая. Знаю, звучит ужасно, но чем раньше ты поймешь степень опасности, тем проще тебе будет понимать, кому можно доверять.

— Мам… Я благодарна тебе за то, что ты все рассказала мне. Ты показала мне, кем я была и кем я больше быть не хочу…

— Ты о чем милая?

— Мама, однажды ты сделал свой выбор и изменила судьбу. Встретила папу, выполнила свое задание и позже, родились мы.

— Да, но это было в другое время и я была…

— Я понимаю, да, я обычный человек. Не агент разведки. Но свой выбор, я до сих пор так и не сделала. Прячусь всю жизнь за спины других. Сначала папы, затем Хаса, Алекса Грефа и вот теперь, прячусь здесь, в этом доме. Я счастлива, что ты вернулась в мою жизнь, мама, именно сейчас. Ты открыла мне глаза. Я поняла кто я. Я — жена Джона Каади и я жду ребенка от него. Разумеется, я навсегда твоя дочь и очень люблю моего братика Хасана. Он сто раз был под пулями из-за меня, но больше, я этого ему не позволю.

Я не буду прятаться от судьбы ни дня. Мое место не здесь. Я должна быть рядом с мужем. Я лечу к Джону, обратно. Сегодня же!

— Милая, подумай хорошо, возвращаться в княжество тебе не просто опасно, это… самоубийство.

— Мама, ты исчезла, думая, что так будет лучше для нас. Но глядя на результат, поступила ли ты бы так снова? Я не хочу жить вдали от любимого. Я буду рядом с ним, столько, сколько мне отведено, а не ждать в безопасном месте, когда придет лучшее время… Ведь оно, может и не наступить…

Я встала и пошла в свою комнату собираться.

Стук в дверь заставил меня обернуться.

Хасан. Молчит и смотрит на меня серьезно.

— Заби… Я не отговаривать тебя пришел. Скажу только, что мы не оставили Джона одного. За ним присматривают мои лучшие агенты. Ну, как минимум один из лучших… Хотя, твой муж вряд ли ему обрадуется...

Я смотрю на брата удивленно:

— Алекс Греф?

— Точно.

— Но ты же сказал, что он предатель?!

— Алекс? Пфф… Скорее, я тебя предам. Чушь. Я сказал тебе, что он “ больше не с нами”. Агентам, знаешь ли, приходится то сюда, то туда бегать. Главное, помнить на кого работаешь и какова цель большого задания. А вот эти… мелкие задачки, той цели не меняют…

— “Мелкие задачки” значит… Вроде гражданской войны в княжестве?

— Ты быстро соображаешь. Вижу, кровь агента Ирбис, не водица. Ты вылитая мама, сейчас… И гонор и упрямство.

— Спасибо тебе за все, Хас, но больше ты свою спину за меня подставлять не должен. Мне очень хочется чтобы у твоих детей был самый лучший папа на свете — ты.…

Я обняла брата и взяв сумку, направилась к выходу.

Мама стоит у входа и растерянно мнет пальцы. Рая, бледная и смущенная вышла из детской.

Хас взял мою сумку и кинул ее на плечо.

— Ну, отвезти мне тебя в аэропорт, еще можно?

Я согласно киваю, сдерживая слезы. Прощаюсь с Раей, целуя ее в обе щеки.

— Раечка, я не прощаюсь. Ждем с Джоном, вас в гости с малышами. У нас такое волшебное озеро у дома, там так красиво летом, детям понравится… А вот это, для Аннушки. Я хранила эту заколку, в память о маме. Теперь, пусть она останется у моей племяшки, на память обо мне.

Протягиваю руку и отдаю Рае, мою заколку в форме звезды. Она берет ее с радостью.

Поднимаю глаза на маму. У нее дрожат губы, но она держится, не плачет. Наклоняется и крепко обнимает меня. Не торопясь выпускать меня из своих объятий, мама шепчет мне на ухо:

— Доченька… Бельчонок мой… Лети к нему! У тебя все получится, я это знаю. Ведь ты, навсегда мой маленький Ирбис…

Я закрыла глаза и просто слушаю ее голос, запоминая все, даже дыхание.

Пора.

Хас везет меня на машине не произнеся ни слова. Все его движения точны и спокойны. Мой идеальный старший брат.

Я вышла из машины и мы идем к залу ожидания. Билет я забронировала еще по пути в аэропорт.

Остановилась и смотрю на него.

— Дальше, я сама.

— Хорошо.

— Ты очень крут, Хас.

— Да, есть такое…

Я обнимаю его и впервые, позволяю себе заплакать.

— Это не потому, что я улетаю. Просто, я буду скучать…

Хас молчит.

— Заби… Ту улицу с серебристыми панелями, помнишь, где ты у Алекса жила?

Я перебиваю брата.

— Нет. Не подключай Грефа. Хватит с него. Он достаточно сделал для меня.

— Ну... я то послушаюсь, а кто запретит ему?

Я смеюсь, понимая, что брат в курсе чувств Алекса, ко мне...

Хас обнял меня и шепчет на ухо:

— Навести его, все же. Лишним не будет. Как минимум, он точно знает, где твой муж, сейчас.

Сказав это, он целует меня крепко в обе щеки и подмигнув, уходит не оборачиваясь, облегчая мне, мой следующий шаг.

Я отдаю посадочный талон и иду к самолету, что унесет меня обратно в самый центр урагана.

Но на сердце у меня сейчас, так легко, как никогда не было до этого…

***

Глава 32. Ее голос

Джон.

“Джон!”

Одна секунда, которая изменила все…

Белла. Она там… внизу, у стен дворца. Совершенно одна…

А я здесь, в самом дальнем и секретном помещении, окруженный полусотней наемников. Стою посреди огромного зала без шанса прорваться. Выдыхаю, тяжело и агрессивно, словно раненый зверь которого хотят поймать, загнав в ловушку. Оглядываюсь и понимаю, отчего мне было так сложно выдержать, среди всех этих белоснежных стен и высоких, вычурных потолков.

Этот дворец — склеп. Красивый, дорогой, исторически ценный, склеп… Только сейчас я понял — то, что я называл проблемами, было моим спасением. Я мог остаться здесь, как и мой старший брат, если бы не мама и не Белла…

Альхам, владеет всем в княжестве, но не своей жизнью… У него, ее нет.

Смотрю в глаза своего старшего брата и угрожающе качаю головой.

— Отойди с дороги, Альхам... Я попрошу это один раз, вежливо. А после, уже не буду ни разговаривать с тобой, ни церемониться.

— Джасим, одумайся! Твой статус требует быть осмотрительным. Ты один из наследников. Советую, подчиниться добровольно. Подожди, пока ее не проверят… Она может быть подослана нашими врагами…

— Заткнись! О моей женщине... не говори, ни слова!

Эхо моего голоса, похожего на рев, унесло вдаль, по всем коридорам.

— Говорю последний раз…. Убери свою чертову охрану с дороги! Немедленно! Или… Клянусь, Альхам, всем тем добрым, что у меня есть к тебе, брат, если ты встанешь сейчас на моем пути…

Я решительно иду вперед. Плотные ряды военных, увидев отмашку Альхама, расступились освободив вход. Но не отошли далеко. Они обступили зал, готовые в любую секунду повязать меня, закрыть, заковав в цепи… Не знаю, что им пришлось бы придумать, чтобы остановить меня… И, почему то кажется, что им это не удалось бы, все равно.

Бегу вперед.

Я уже оставил позади военных и спускаюсь вниз. Минуя пролет за пролетом, то и дело врезаюсь на ходу в бесконечные мраморные колонны своими негабаритными плечами. Пока бегу, хмель этих безумных адских недель, постепенно выветривается из моей головы, освобождая меня с каждым шагом от отчаяния, уныния и боли…

Замок огромный. Уже не бегу, а с силой, тяжело роняю шаг за шагом вперед. Ноги предательски подкашиваются от желания бежать в сто раз быстрее… К ней…

Белла.

Я услышал ее голос, словно из своей головы. В моем воспаленном болью сознании, ее голос был таким частым гостем, что я уже давно потерял связь с реальностью. И в первую секунду, услышав свое имя, я не отличил реальный голос моей любимой от призрака в своей голове.

Но крик повторился. Настойчивый и громкий.

Теперь, я отчетливо услышал такое знакомое “Джон!” … “Джон”... Этот голос я не спутаю ни с одним другим. Она ждала моей помощи…

Оттого, все мои силы, что я так настойчиво убивал алкоголем, сейчас, непостижимым образом вернулись ко мне, лишь для того, чтобы забыв все метнуться к окну и убедиться, что я не брежу.

Выглядываю в окно и посреди черного моря военной формы и наконец, вижу ее. Моя белокурая голубка…

Белла… Она стоит ногами на сиденье, убитого запыленного песком джипа и подняв руки ко мне, вверх, призывно машет, выкрикивая мое имя.

Те военные, что охраняют вход, внизу, явно не собираются ее пропускать. И причастен к этому мой брат, одержимый манией безопасности. Готовый допрашивать даже камни, что лежат у стен дворца…

Бегу… И все еще не верю, что видел именно ее. После всех этих дней отчаяния, не доверяю даже своим глазам…

Как хочется снова и снова смотреть на нее. Но удержался. Не хочу терять время на взгляды. Хочу ощутить тепло ее объятий на себе и не выпускать ее из своих рук, пару дней… недель, месяц… всю жизнь… Оттого, подкашиваются мои ноги и самое главное чувство в моем сознании, сейчас, это не радость и не счастье. Их мне предстоит научиться испытывать снова, после всего… За эти недели я убил их в себе, вместе с надеждой...

Мне было стыдно.

Стыдно, за каждый, впустую потраченный день, что я позволял себе быть спокойным и безразличным. Было стыдно за каждый день, что я провел не в поисках моей любимой, а в жалении себя…

И... еще этим утром, пару часов назад, я был именно таким…

Не знал, что Белла окажется под стенами замка. Даже близко не было этого в моем сознании.

…

Два часа назад, я был привычно упоен язвительностью и преисполнен жалостью к себе. Развалившись в кресле, смотрел на моего брата Альхама, сквозь грани опустевшей бутылки из под джина.

Я не был пьян. Хотя и пил всю ночь, но мое сознание было ясным.

Кидаю очередную карту вперед и она падает на пол. На мраморную фигурную плитку ручной работы, затоптанную грязными подошвами... Делаю очередной бросок бубновой дамой и снова, не попадаю в цель. Говорю:

— Альхам, сделай хоть одно полезное дело. Подвинь своим королевским опахалом эту миску ближе ко мне, на сантиметр, не больше…сейчас, точно попаду.

— Это не миска, это уникальная, бесценная фарфоровая ваза третьего века подаренная императором Китая нашему пра-прадеду по случаю коронации.

— Ох… у тебя блеск на губах стерся, братец…Прости, что я оскорбил тебя, в самое сердечко твоей напыщенности. Подвинь, уже эту чертову вазу третьего века ко мне, ближе. Уверен, что я вот-вот попаду в десятый раз!

Альхам медленно встал со своего места и вызвал помощника. Единственный его личный слуга из оставшихся, пришел совсем не так быстро, как это происходило раньше. Да и одет он был, не в дворцовую униформу, а в свою обычную одежду. Служить во дворце, когда-то было привилегией. Но, не сейчас.

Помощник собрал все карты с пола, убрал пустые бутылки и пару банок из под пива.

Альхам обратился к нему, но отчего-то мне показалось, что эта речь была больше для моих ушей.

— Нувир, уберите все спиртное, что найдете, в винный погреб. И без моего личного разрешения не выдавайте моему брату Джасиму, даже леденцы от кашля на спирте.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тот исполнительно кивнул, осторожно поглядывая на меня, сидящего в кресле в позе эмбриона.

— Альхам... Ты зануда. Но смысл? Все твои суетные попытки жить как раньше, это поддержание в коме человека у которого уже отказал мозг... Монархии, явно пришел конец… Это уже не тот дворец который я помню с детства. Все изменилось. Настанет день… завтра-послезавтра или через месяц и кто-то из этих простых людей, войдет в этот зал и вырежет нас всех… Тех немногих Каади, что остались…

— Нет. Все далеко не так, как ты думаешь и как тебе настойчиво внушает твой друг, Райф Таль….

Я удивленно оглянулся на брата. Альхам посмотрел на меня спокойно.

— Я понимаю о чем ты, Джасим. Но тебе, американцу по образу мыслей, истинное положение вещей, неизвестно. Да, фактически, наш замок в состоянии осады. Не в первый раз в своей истории и думаю, не в последний.

В сложившейся ситуации, я решил, что некоторыми традициями, можно временно пожертвовать, оставив их до хороших времен. Если в основе лежит верность традициям и нашей совместной истории, все остальное вторично. Нувир, мой помощник и подобные ему, исправно служат семье Каади десятки лет. Таких как он, больше 80% среди населения нашей страны. Им нужна монархия. Не только как связь с историей их собственной семьи, их традициями, их предками, но и как гарантия, что это сохранится впредь.

Да, сейчас, во дворце не хватает персонала. Я отпустил их чтобы не рисковать их жизнями в случае осады. Из десятка прачечных, работает одна. Шторы, салфетки и миллиард мелочей, что составляли декор дворца, элементарно, некому стирать. Это касается и униформы. Брать дворцовую униформу домой, опасно. Есть риск навлечь на себя гнев тех, кто считает, что оружие в их руках дает им право указывать всем остальным, как им жить.

Я удивленно и внимательно слушаю Альхама. Впервые его занудные речи не кажутся мне бессмысленным бредом.

— Я не рассматривал это с такой точки зрения. Думаю, в это есть смысл. Да. Но… что ты имеешь против Райфа Таля? Мы выросли вместе и он…

— Твоя дружба с Талем, это большая проблема. И, поправлю тебя, это не я, а он имеет против. Многое, как тебе известно…

— Пфф… Райфи, безобидный зануда, ты взъелся на него из-за его связи с пустынниками? Они просто хотят свободы для своего народа, что в этом страшного?

— У меня много вопросов к Райфу Талю. Но ты, мой брат, так давно находишься под его влиянием, что видишь окружающую тебя действительность, только так, как этого хочет твой друг.

— Я вижу все. Поэтому я и приехал сюда. За вот таким разговором.

— Хорошо. Я рад что это произошло.

— Оставим, Райфи на секунду… Как ты, гад, посмел даже подумать коснуться моей девочки?!

— Ты снова об этом…. Джасим. Я не готов обсуждать то, что произошло между мной и мисс Саади.

— Уфф... Альхам, братец, клянусь тебе, я разобью тебе нос, если ты еще раз назовешь мою жену, мисс Саади.

— Не советую. Вы не прошли официальную церемонию. Официально я не нарушал ничего. Общение с красивой женщиной, как известно, не преступление.

— Ты ждешь, что я сам встану или подойдешь чтобы я врезал тебе?! У тебя сколько жен, сейчас, десять… Тебе все мало? Нужен гарем?

— У меня три жены и как тебе известно, иметь гарем в нашей стране запрещено.

— Допустим, я не знаю как назвать ту толпу девиц, что обычно ошивается вокруг тебя… Ну, а детей. Сколько их у тебя, сейчас?

— Я предпочитаю не отвечать на этот вопрос.

— Поразительно. За все время, я ни разу не слышал о своих племянниках и не видел их. Ты единственный правитель в мире, который прячет своих детей, даже от родного брата.

— Джасим, дело не в тебе. Наше княжество в последние десятилетия, не самое спокойное место. Если бы я мог, я спрятал бы моих детей, даже от самого себя. Естественная забота о продолжении рода. В моем положении, это не лишнее.

— Они живут здесь или за границей?

— Как и прежде, мне нечего тебе ответить.

— Ладно, Альхам. Это я все говорил потому, что... моя девочка у меня единственная и так и останется. Белла… ждет… ждала… нашего с ней первенца, когда находилась в этом дворце…

— Я не знал. Тогда, мне еще больше жаль твою потерю. Соболезную.

— К черту!

— Но… Я искренен.

— Я понял, Альхам и ценю это. Но я по прежнему не считаю, что мне есть кого оплакивать. Пока лично не съезжу в тот ангар и не увижу все своими глазами. До тех пор, буду считать что Изабелла, просто, находится не здесь, по причинам, которые пока что мне неизвестны. Ее семья, думаю ты в курсе этого… Они, весьма профессиональные и влиятельные в своей области и это дает мне надежду, что моя жена и ее брат, спаслись…

— Да… я понимаю о чем ты говоришь. А ты знал, что дружеская связь между семьей мисс Саади и нашим княжеством, имеет тридцатилетнюю историю? Мой отец с большим уважением всегда вспоминал их семью. А с отцом Изабеллы, он близко дружил до самой его смерти.

Далекие выстрелы на минуту прервали нашу беседу. Канонада глухих взрывов не утихала.

Мы с братом переглянулись. Я спросил Альхама:

— Как думаешь, сколько у нас времени до прямого столкновения?

— Неделя, месяц, пару дней.

— Ради чего это все? В твоей власти это остановить. Почему бы тебе не встретиться с пустынниками и не отдать им этот чертов кусок безжизненной пустыни?!

— Джасим, как князь и глава страны я не могу и не имею права руководствоваться только эмоциями. Даже если бы это и произошло, чего я не сделаю, это не улучшит жизнь никому. Кроме политических амбиций двух десятков алчных людей и желания заработать на хаосе войны, других целей у лидеров, этих так называемых “повстанцев”, нет. Причем, эти “лидеры” к пустынникам никакого отношения не имеют. Те же Хакимы, например…

Пустыня — часть княжества и пока я жив, так это и останется. Любой кто продвигает иной взгляд, не друг княжества. В единстве, наша сила. Так считал наш отец, Фарах Каади и я с ним согласен…

Я внимательно посмотрел на брата и произнес:

— Когда ты узнал, правду о себе?

Альхам взглянул на меня с заинтересованной улыбкой.

— Полагаю, ты о том, что я не являюсь биологическим сыном Фараха Каади?

— Да. Так когда?

— Давно. Гораздо раньше, чем Раиф Таль, копаясь в медицинских картах нашел свой “золотой билет”... А что до этого… Наш отец сам открыл мне правду, когда мне исполнилось двенадцать. Он взял меня с собой в пустыню и рассказал историю моего появления на свет. Мы долго говорили с ним в тот день.

— И… Как ты отреагировал на это?

— Сначала, я был удивлен и немного сбит с толку, не зная чего ждать. Но в поведении отца, относительно меня ничего не изменилось. Так должен ли был я что-либо менять?

Всю свою жизнь, я знал только одного отца — Фараха Каади, любящего, доброго и мудрого. Других, у меня не было и нет.

— Но… с чего ты взял, что это Райфи виновен в раскрытии тайны. Любой мог.

— Он сказал об этом нашему отцу. Или ты думаешь, все подписанные отцом бумажки Райфа Таля и внезапный финансовый успех, сам собой появился?

— Стоп! Это чушь. Ты сейчас говоришь о шантаже? Райф Таль обожал нашего отца, он плакал на его похоронах…

— Райф хитер. Прямого шантажа почти никогда не было. Он не говорил ни слова обо мне. Он говорил о тебе. Вот уж действительно, ваша дружба это худшее, что случилось с тобой. Узнав правду, Райф как одержимый настаивал, что только ты достоин быть следующим князем.

И знаешь, именно благодаря этой его одержимости, я захотел понять, что такого он увидел в тебе, моем младшем брате, чего не понял я. И я благодарен ему за этот урок.

— Так вот почему ты поехал за мной в Штаты?!

— Отчасти. Отец хотел убедиться, что у тебя все впорядке, но я и сам скучал по тебе. Вероятно, это дико звучит для тебя, не так ли? Твой высокомерный старший брат и эмоции…

— Да, это не просто. Но… тогда, получается вы с Равилем, родные братья?

— Да, сводные. Матери, как тебе известно, у нас разные.

— Мне ничего не известно… Историю твою, мне так никто и не рассказал.

— О, у нас есть время. Ну, тогда, слушай…

Жили два брата Саид — старший сын и наследный принц и Фарах — младший сын князя, немногословный студент-историк.

Саид — весьма вольно распоряжался своим статусом, что не нравилось его отцу. Женитьба на приличной девушке из старейшего клана пустынников, должна была это исправить. Мириам — стала той самой избранной. Однако, Саид уже был очарован некой Лейлой. Дочкой весьма влиятельного дельца, связанного с преступным миром.

Мириам, забытая Саидом, проводила большую часть времени с его младшим братом, человеком не светским, замкнутым. Весьма ожидаемо, он в нее влюбился. Однако, чувства не были взаимны, девушке нравился Саид.

К этому времени, старший сын князя, настолько увяз в преступных делах своих “друзей”, что только лишение его наследных прав, спасло наше княжество от долговой кабалы на долгие годы.

Наследником, внезапно, объявляют — младшего сына, Фараха. А его старший брат, Саид отправляется в принудительное изгнание, лишенный статуса, наследственных прав, титулов и привилегий…Именно тогда он берет себе фамилию матери — Хаким.

Наш отец, Фарах, не теряя времени, делает предложение своей возлюбленной, Мириам, но она отказывает ему. И дело не только в ее чувствах к опальному Саиду. Оказалось, старший брат поторопился вступить в права мужа. Несостоявшаяся княжна, была беременна. Сам Саид, к тому моменту, был недоступен. Но и быть зависимым от женщины, которая была лишь временным увлечением, не было в его планах. Лейла, завладела его сердцем.…

Фарах, наш отец, несмотря на все факты, повторно предложил Мириам, выйти за него. Она попросила дать ей время, но в итоге, согласилась. Факт беременности от общественности скрыли. Так состоялась свадьба и когда пришло время, Мириам, родила сына. То есть, меня. Отец, официально признал меня своим сыном и наследником, дав мне имя Альхам.

Позже, моя мать родила ему двух дочерей, наших сестер, но брак, как тебе известно, это не спасло. Отец, встретил твою мать и продолжение этой истории ты знаешь.

— Да, уж. Я не мог и представить подобного…

— Ох, Джасим, в истории нашей семьи за четыре века, есть события гораздо темнее и жестче. Я, как человек имеющий докторскую степень по истории, могу тебя в этом заверить. Периодическое кровосмешение, братоубийство и прочее, не самые яркие эпизоды в ней…

А что до этой печальной саги, добавлю, что дядя Саид, до самой кончины не признавал факт отцовства, лишь тест ДНК, подтвердил это, сняв с моей матери позорное клеймо.

Когда у нашего отца, Фараха, обнаружили рак и потребовалось переливание крови, некоторая часть личной информации была приоткрыта, строго доверенным лицам. Одним из них, стал твой друг, Райф Таль. Чем он и воспользовался в дальнейшем.

— Райфи? Нет… извини, но я не верю в это… Альхам, мы выросли вместе! Он, будучи пустынником, ярый сторонник монархии. До зуда и занудства. Какой смысл Райфи в этой информации? Он терял все и очень рисковал. Ликвидировать его, тогда, было очень легко…

— К тому времени Раиф Таль завел себе весьма влиятельных покровителей, что все эти годы оставались в тени…

— Хакимы?

— Да, но не только.

— Равиль, это он, гад, так и знал! Не выношу этого тихого змея!

— Что? Нет! Равиль Хаким — исключительный пример того, что хороший человек может остаться порядочным, даже находясь среди змей. С детства Равиль тянулся к нашему отцу. Они были очень похожи. Оба немногословные, интересовались искусством и историей княжества. Порой, я шутил с отцом, говорил ему, когда мы оставались наедине, что он усыновил не того сына Саида...

Я горд считать Равиля своим братом. Ты знал, что во время нападения на дворец он выпрыгнул со второго этажа, чтобы выступить против нападавших? Безо всякого оружия…

— Нет... Черт, согласен, на это не многие решатся.

— Именно тогда, он серьезно травмировал руку.

— Но кто тогда, если не Равиль?

— Его родной брат, Омар, но и он пешка. Всем по прежнему заправляет их мать, Лейла Хаким, жена покойного Саида. Она всю жизнь слушала отца, преступника и позже, своих братьев.

— Я все еще не верю, что Райф Таль причастен к нападению на дворец и убийству отца…

— Омар стоял за этим. Он поэтому, предварительно запер своего родного брата Равиля, зная что он бросится защищать князя. Лейла была готова на многое, но не пожертвовать одним из своих сыновей.

— А Райфи?

— Он амбициозен и хитер. Его цель — парламент. Как только, трон Каади, займет его друг, его будущее было бы решено. Хакимы поддержали его амбиции. Хотели вернуть Хакимам трон. Самира Хаким — весьма подходящая кандидатура… Девушка амбициозная и неглупая. Она сумела наладить контакт и с Каади, и с Хакимами. Оставалось, лишь, свести вас двоих.

Но их планы испортил ты сам, Джасим.

— Я?

— Да, своей несвоевременной влюбленностью в мисс Саади.

— Не называй ее так, я предупреждал.

— Джасим, есть правило, которому две тысячи лет. Пока молодожены не получат одобрение действующего князя, их брак не считается законным. Вы провели лишь, гражданскую церемонию. Но ты, особа королевской крови и один из наследников трона. Это накладывает обязательства которые нельзя нарушать.

— Ты поэтому ничего не сделал, когда я был похищен? Выискивал лазейки в законах княжества, чтобы подобраться к Белле?

— Ты осел, Джасим… Мне не нужно подбираться ни к кому… Я не тот человек, как тебе известно, который плетет интриги за спиной. Я открыто ей сказал о своем интересе.

— Я уже понял, что ты явно напрашиваешься на второй удар.

— Не советую. Охрану не позову, лишив тебя ликования. Но в отличии от тебя, Джасим, я наши уроки восточных единоборств не прогуливал. Поверь, мне хватит полученных навыков угомонить твой нрав… а что до твоего похищения… Я знал, где ты.

— Знал?

— Разумеется. Мне сообщили почти сразу. Весьма недвусмысленно заявив о том, сколько твое скорейшее освобождение будет стоить.

— И… все? Дело было только в деньгах? Они могли обратиться и к моей матери… У нее доступ ко всем средствам, оставленным мне отцом…

— Подумай еще раз…

— Им не деньги нужны были… Это провокация?

— Верно. В княжестве уже было неспокойно. Они ждали, что я вмешаюсь. Пошлю войска к их лагерю. Мы легко могли снести их клоповник… Но это стало бы началом гражданской войны между княжеством и пустынниками....

— Я знал, что с Райфом ты в безопасности. Ты, единственная надежда реализации его амбиций. Поэтому…

— Ты все оставил как есть….

Альхам промолчал.

— Стой… Но, тогда… Получается, что покушение в ангаре было не на меня…

— Да. Изабелла, была их целью с самого начала…

— И… Райфи… мой друг, сделал это… Он отвлек меня. Задержал. Значит, он… все знал. Знал, что Белла идет к верной смерти и в это же время, спокойно говорил со мной…

Шокированный, я сел в кресло, потому что ноги отказались меня слушать. Меня накрыло жесточайшим мраком. Не только напоминанием о моей девочке, но и осознание того, кто именно стоит за ее… за этим… Белла и наш ребенок…

Впервые я почувствовал как остатки надежды покинули меня. Я хватался за ниточки и знаки все эти недели. Но сейчас, я четко осознал насколько мрачны и бессмысленны надежды…

Я закрыл лицо руками и сидел раскачиваясь словно раненый зверь.

В этот момент главный из охраны дворца вошел в зал и отозвав князя в сторону, что-то встревоженно сообщил ему.

Брат был поражен и растерян. Что бы там ни произошло, это явно было необычным. Я услышал лишь пару фраз:

— Вторжение? Сколько их? Вы уверены? Нет, вы все сделали верно. Процедура проверки одинаковая для всех…

Я лично спущусь… Когда она будет изолирована…

Альхам странно взглянул на меня и спешно вышел из комнаты. В этот момент меня мало что интересовало. Все, во что я верил оказалось ложным и обрушилось мне на голову тьмой.

Но вдруг, я услышал ее.

Белла.

Ее голос и мое имя, которое она выкрикивала так громко и настойчиво…

Через секунду я уже мчался в коридор, где тот час встретился с братом и его охраной.

— Джасим, остановись... Я не могу тебя выпустить из дворца.

— Отойди!

— Это опасно. Мы не знаем, где она находилась все это время… Пока твоя невеста не пройдет проверку…

— Я с к а з а л, отойди с дороги! Убери своих наемников или я порву вас всех.

— Брат, послушайся... Ты не можешь…

— Альхам, не сейчас. Поверь, лучше отойди…

***

Глава 33. Встреча

Изабелла.

— Джон…

Произношу почти беззвучно его имя, спрыгивая с капота джипа в неизвестность. Зная что руки моего мужчины без колебаний подхватят меня.

Секунду спустя я уже тону в его объятиях. В горячих, сильных, моих самых родных руках. Заросшая, колючая щека Джона прижимается ко мне. А он сам, то и дело поглаживает пальцами мое лицо, не переставая целовать меня, прижимает крепко к своей груди.

И после всех тягостных часов ожидания, это словно счастливый сон наяву который сбылся….

…

Этим утром обычное такси доставило меня из столичного аэропорта княжества Каади к квартире Грефа.

Знакомые кованые ворота легко открылись, стоило лишь мне поднести электронный ключ к замку.

Иду к дому уверенно, немного волнуясь. В теории, о моем приезде никому не известно и меня никто не ждет. Но за эти пару месяцев у меня сформировалось стойкое ощущение, что на этой планете мест, где я могла бы затеряться от своего брата Хасана, Алекса Грефа, а теперь еще и моей мамы, бывшей разведчицы… нет. Поэтому иду к двери с твердым ощущением, что о моем визите не просто известно всем причастным, но и…

Я даже не успела додумать свою мысль, как знакомый старенький джип с затертыми номерами, обогнал меня на аккуратной дорожке из гравия. Остановился у входа. Дверь со стороны водителя открылась и сюрприза не случилось. Из машины вышел Алекс Греф.

Единственным новым в нашей встрече было его суровое лицо и молчание. Довольно бесцеремонно схватив за руку он потащил меня за собой к машине.

Я, мягко говоря, немного запаниковала. Но не издала не звука. Доверилась его коронному поведению а-ля: “для экономии времени я уже подумал за нас двоих.”

Его прямота и бесцеремонность обычно говорила о заботе. Но после ситуации с Райфом Талем, не знаю кому доверять. Вернее, не доверяю никому.

Однако, слова брата стояли в моей голове:

“Заби, скорее я тебя предам, чем Алекс Греф…”

Я сижу на переднем сиденье и смотрю на него. Алекс выглядит изможденным. Худой и заросший. Выражение лица сосредоточенное, жесткое. Не узнаю в этом уставшем и равнодушном человеке вечно ироничного Грефа. Видно, что не спал сутки, может и больше.

— Алекс, куда мы едем?

— Заби, адрес тебе ничего не скажет. А я бы предпочел вслух говорить как можно меньше и тебе советую.

— Классика. Словно домой к брату попала и мне снова пять лет... “Привет”, мне не скажешь?

Он нехотя скривил физиономию с недоумением усмехнувшись.

— Пф… Я не твой бойфренд Заби, чтобы церемонии соблюдать. Я здесь по работе.

— Рада это слышать. Так куда мы едем?

— Много куда, но сейчас главное, поскорее уехать отсюда.

— Это место больше не безопасно?

— Безопасно, более чем. Но опыт мне подсказывает, что вот такие идеально надежные места — самые опасные.

— Классический аргумент брата… Словно с Хасаном говорю. Ты своего босса и во сне цитируешь?

— Это не так. Но Хасан Заидович учился у лучших… Ты же виделась с ней?

— Алекс… Так ты… Все эти годы, ты знал о ней?! Ненавижу вашу работу за это бездушие!

— Я предпочитаю называть это профессиональным навыком. Конечно знал. С самого начала я работал у нее, а уже после перешел в отдел к ее сыну.

Не дослушала и с силой бью его по плечу. Внезапно, Греф сжал губы и сощурил лицо в болезненной гримасе. Только в этот момент я заметила что под рубашкой, это плечо было чуть объемнее. Оно явно перевязанное.

— Ты ранен?

— Без комментариев. Но если ты перестанешь махать руками, буду благодарен.

Я отвернулась от него и смотрю в окно на серые безлюдные улицы. Город словно вымер. Ни бегающих во дворах детей, ни уличных продавцов, ни столиков у кафе и ресторанов…

— Меня не было чуть больше двух недель, а я уже здесь ничего не узнаю.

— Да, месяц выдался жарким на события. Все, приехали! Стой! Выходить из машины только после меня! Быстро и молча. Надень мою кепку, она сзади на сиденье.

Я кивнула и молча делаю все как он говорит. Греф профи. Все что он озвучивает, важно. Натянула его старую бейсбольную кепку и заправив волосы под воротник вышла из машины.

Алекс подошел ко мне и прикрыл мою голову курткой, прижимая к себе. Спешно увел с улицы под карниз главного входа здания.

Войдя внутрь, не здороваясь мы прошли мимо консьержа. Греф потянул меня за собой на лестницу минуя лифт.

Все что я успела спросить это: “Какой этаж?”

Алекс недовольно закатил глаза и едва слышно ответил:

— За мной иди и поймешь.

Больше вопросов я не задавала.

Мы дошли до четвертого этажа и завернув за угол подошли к одному из дальних номеров.

Греф открыл дверь и мы оказались в большой и светлой квартире с дорогим дизайном и утонченными картинами. Единственными чужеродными существами в ней были мы с Алексом в нашей простой и пыльной одежде.

Алекс скинул куртку и рубашку на кресло, оголив свой торс. Как я и предполагала его плечо было перевязано.

Но прежде чем взглянуть на повязку, на секунду я залипла на его загорелой фигуре. За все время что я знаю Алекса, никогда не видела его раздетым. И мысленно подумалось мне, что если бы Алекс, вот так пару раз передо мной прогулялся раньше, то шансы на мое сердце выросли бы стремительно…

— Заби? Ты слышишь, что я говорю тебе?!

— А? Что?

Торопливо поднимаю глаза на Грефа. Он улыбаясь наблюдает за пунцовым румянцем на моих щеках.

— Окей… Мне льстит твое внимание, но я все же повторю. Не уверен что ты слышала меня. Ближайшие десять минут постарайся не включать воду. Здесь дурацкая система водоотвода или как эта хрень называется. Не хочу чтобы меня кипятком окатило… Все, я в душ.

Смущенная и растерянная я села на белоснежный шелковый диван. С приятным удивлением отметила, что никогда не сидела ни на чем более мягком. Мое тело, словно в облако погрузилось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Греф выглянул на секунду из-за двери душа.

— Если не трудно, разогрей мне обед, цыпленок с рисом и овощами. Это полуфабрикат, там в морозилке. И… включи кофеварку заодно. Если хочешь есть-пить, делай это сейчас. Времени у нас с тобой немного.

Через минут восемь Алекс вышел из душа. Его светлые, мокрые волосы были зачесаны назад, открывая лоб и делая черты лица более жесткими, что как ни странно, ему шло.

Смотрю на его намокший бинт на плече.

— Я могу сменить тебе повязку…

— Хм… Ценю твой порыв, но лучше доверю это кому-то с медицинским дипломом, а не недоученому биологу.

Я раздраженно фыркнула, откусывая банан который взяла на кухне. Алекс сел напротив меня и с жадностью человека который не ел пару дней поглощал своего цыпленка с рисом и овощами.

— Одним бананом сыта не будешь. Разогрей и себе что-нибудь, ближайшее время обеда не предвидится.

— Не хочу есть.

— Съешь сама или я заставлю. У меня приказ за твоим питанием строго следить… А нянькой быть, не самое мое любимое дело…

— Это Хас раскомандовался?

— Много кто.

— Хм… Занятная у тебя татуировка на плече…

— Ошибка юности. Иметь видимые знаки для агента не есть гуд. Я ее пытался свести, но передумал.

— Это пума?

— Кугуар. Хотя это почти одно и то же.

Услышав это слово, я словила себя на том, что уже где-то слышала это название животного.

— Алекс, почему я здесь?

— Ты мне нужна и срочно. Надо привести в чувство одну придурошную тетку которая возомнила себя революционеркой.

— Ты о ком?

— О матери твоего мужа.

— Деббс? А что с ней? Она что с вами?

— И да и нет… Через пару недель после вашего исчезновения ее любопытство помешало нехорошим людям. Они “закрыли” ее в тайном месте. Предложили обмен нам. На выкуп ушло какое-то время. Сейчас, она в безопасности. Но проблема в том, что она сама так не считает. Твоей свекрови неплохо так мозги промыли. Все время бредит какой-то революцией народа пустыни. Вбила себе в голову, что это мы, русские, устроили тот взрыв…. Отказывается с нами говорить, почти не ест. Требует встречи с американским консулом или своим сыном.

— Бедная Дебора… Сколько она в таком состоянии?

— Около недели. Сегодня второй день кормим ее насильно. Но и она не проста. Вредит нам как может…

— Это ужасно. Я хочу ее видеть. Она должна прекратить это…

— Именно для этого я тебя и привез. Сделаешь все, чтобы она поверила тебе.

Снова этот холодный тон. Не узнаю своего друга.

— Алекс. Посмотри на меня, прошу…

Греф обернулся и удивленно смотрит на меня сонным, уставшим взглядом.

Говорю ему:

— Прости за вопрос который я задам тебе, но у меня нет выбора. На чьей ты стороне? Я могу тебе доверять? Ты друг или враг?

Алекс удивленно поднял брови, недоумевая и растерянно улыбаясь после моих вопросов.

— Пфф… Так… Смотри… Я не могу ничего сообщить не о себе, ни о деталях дела. Оправдываться мне нечем. Все что тебе помогло бы, конфиденциальная информация. Есть, лишь я. И это почти все, что я могу тебе ответить.

— Ты сказал “почти”...

— Умница… Помнишь зверька на моей ключице?

Я смотрю на его оголенный загорелый торс. Сделав глубокий вдох пытаюсь сосредоточиться на его ключице и не пялиться на его полуобнаженную, влажную после душа фигуру…

Алекс откинул полотенце в сторону и проведя пальцами по мокрым волосам, усмехнулся, глядя на меня.

— Девушка… сосредоточьтесь на том, что я говорю. Заби, твой взгляд мне очень льстит, не скрою… Но вернемся к твоему вопросу…

Смотрю на почти стертую татуировку пумы на его ключице. Осталась лишь часть морды с оскалом и хищный глаз.

— Заби, это точная копия татуировки, которую носил мой дед. Он был частью одной крутой команды из четырех разведчиков. Увы, в живых остался лишь один человек. И у нее глаза как у тебя. Понимаешь о ком я?

— Ирбис, Рысь…. и… Кугуар, конечно! Вот откуда я помню! Он — твой дедушка?

— Хм… да, был. Рад что ты в курсе истории, тем проще. Так вот… возвращаясь к твоему вопросу. Как ты считаешь, есть у меня шанс на доверие в твоем сердечке?

— Алекс… Я все поняла, спасибо, что ты открыл мне это…

— Ого! Вот это взгляд и улыбка огонь… Если бы не знал что ты уже глубоко беременная от своего полу-американца, полу-князя, то приударил бы за тобой, непременно. Такой шанс не привык упускать. Этот твой взгляд я запомню, уж извини… Одинокому парню, как я, приходится довольствоваться лишь фантазиями…

— Вот только не нужно, Алекс! Это же я… Перестань прикидываться жертвой. Большего кобеля чем ты я и не знаю никого… У тебя же миллион женщин было…

— Ну-ну… Не миллион. Работа такая. Стресс нужно как-то сбрасывать. Но, я… хер с сердцем не путаю, в отличие от некоторых липовых наследников…

— Так… Стоп! Алекс, я тебя очень уважаю и благодарна за помощь. Но немедленно прекрати нападать на моего мужа… Вы с моим братом, что, по одной методичке работаете? Нравится это вам или нет, Джон крутой хирург и мой любимый мужчина. Услышу еще слово в его сторону, не буду с тобой разговаривать, ты понял?!

— Да не о нем я говорил! Спокойно, тигрица… О другом наследнике…

— Ладно, забыли. Алекс, ты знаешь где сейчас мой муж?

— Муж… Хм… Да, где ему быть… Во дворце он, у брата своего...

— У Альхама? Ох, нет! Он что, в плену?

— Пф… Нет! В каком там плену… Ну… если только в алкогольном…

— Прекрати! Я же просила… И, кстати… Любой бы на его месте… Джон уже почти месяц думает, что я погибла. Главное, что он жив. Мне нужно как-то попасть во дворец и как можно скорее…

— Тпру, лошадка…. Дебора Уайз у нас по плану… Сначала, твою свекровь спасем, а после подумаем как нам пробраться во дворец...

— Нам? Нет! Алекс, ты не должен рисковать собой из-за меня. Я прошу только провести меня через пустыню или посоветовать надежного проводника…

— Э… Не хочу тебя разочаровывать, но это все не из-за тебя, принцесса. Большего озвучить не могу. Нас всех ждет горячая пора. Будем собирать урожай.

Алекс подмигнул и пошел одеваться.

Загадки Алекса не внесли ясности. Но для меня главное, что Джон жив и Греф отвезет меня к нему. Это все что мне нужно.

Мы едем с Алексом по узким улочкам старого города. Раздолбанный джип то и дело угрожает заглохнуть, но в какой-то момент снова устремляется вперед.

— Твоя верность этой развалюхе меня умиляет. У тебя в каждой стране есть свой любимчик?

Алекс смеется.

— Любимчик?

— Ну да, помнишь ту темно-вишневую "камаро" на которой ты ездил когда только появился у нас? Почти шесть лет прошло. Могу поспорить, что она по прежнему у тебя в гараже стоит.

— Я промолчу. Но да, отличная была машина. Девчонки сходили с ума. Пойми, каждая новая модель, это как первая женщина, незабываемый опыт. Так... Заби, мы приехали. Сейчас тебя проверят и проведут к ней.

— Проверят?

Греф не ответил, молча вышел из машины и показал мне жестом следовать за ним к темно-серым воротам.

Высокий забор по всему периметру отделял это здание от остальных. Очень было похоже на тюрьму. Неприятный холодок прошелся по моей коже. Я не могла дождаться когда встречусь с Деббс. То что мать Джона так долго находилась здесь одна, меня очень расстраивало.

Мне задали несколько вопросов и провели к небольшой комнате где ее держали.

Я вошла и сразу встретилась взглядом с почти родными мне серыми глазами.

Деббс охнула как только увидела меня. Пыталась встать с кровати, но я словами и жестом, остановила ее. Подошла к ней. Мы обнялись и просто молчали минуту сидя так.

Она отстранилась и посмотрела на меня по-матерински заботливо и внимательно. Не заметив в моем облике ничего что бы ее встревожило, спросила:

— Ты цела… И это, действительно ты…

— Да, это я и все хорошо, Деббс, не волнуйтесь, прошу.

— Не могу поверить... Белла, милая моя, как ты? Что произошло? Джон… Он просто с ума сходил от горя. Он один верил что ты спаслась. Говорил о твоем брате… Все время словно безумный повторял, что слышит тебя каждый день. Не просто верил что ты жива. Знал… Наверное, это и есть любовь… Но мне, это было так тяжело видеть. Я не такая сильная как мой сын. Поверила в худшее. Думала, что мой сын просто ополоумел от горя. Не надеялась увидеть тебя снова. Но Джон ждал тебя каждый день и сейчас ждет… Ты знаешь где он?

Я уверенно киваю головой и беру ее за руку.

— Дебора… мне так жаль что вы оба пережили этот ужас. Но я не могла появиться раньше. Только сегодня прилетела в страну. В тот день нас с братом похитили, инсценировав подрыв ангара. Нас удерживали в бункере и собирались обменять на очень значительную сумму. Мой брат занимает влиятельную должность у себя в стране, это все что я могу сказать. Но настоящей целью похитителей — была я.

— Ты? Но… я не понимаю, зачем им это? Кто эти люди?

— Это те же, кто в ответе за резню во дворце и убийство князя Фараха Каади. Они устроили эту гражданскую войну. Их интересует ваш сын, чтобы сделать его новым князем, но без его американской жены которая влияет на все его решения…

— О нет, Джон никогда не согласится! Власть его не интересует. Ты знаешь. Хотя… Если бы его постигло настоящее горе… Вероятно, он не вернулся бы в Штаты… Хм. Но кто эти люди, Белла?

— Вы слишком слабы, и я не хочу вас утомлять долгими историями. Ответьте, прошу, вы доверяете мне?

— О чем ты говоришь, деточка?! Ты мне как дочь! Вы с Джоном мне самые родные люди на земле!

— Это взаимно Дебора… Тогда, прошу, дайте мне руку и мы уйдем отсюда. Но прежде, вы кое с кем поговорите.

Деббс встала и поправив прическу с решимостью явила свою готовность. Я провела ее к двери.

За дверью нас уже ждал Алекс Греф.

Когда Дебора увидела его, то отшатнулась в сторону словно от страшного призрака.

Я взяла ее за руку и говорю уверенно и спокойно.

— Прошу вас, Деббс. Не нужно бояться Алекса. Этот человек, мне как брат. Я сто раз бы погибла если бы не он…

— Белла, этот человек само зло… Ты ошибаешься, доверяя ему. Райф Таль предупреждал меня о нем.

— Деббс… Райф Таль именно тот, кто приказал своим людям похитить нас с братом. Это он заставил Джона поверить что я погибла, чтобы манипулировать им. Райф Таль работает на тех кто хочет устроить военный переворот.

— Что ты говоришь?! Райф единственный преданный друг Джона в этом аду… Я поняла... Это вот этот русский, тебе сказал что Райф плохой?

— Нет, Деббс. Я своими глазами видела его. Райф Таль кинул нас с Хасаном в подвал, угрожая пытками если брат не будет сговорчивым. А после, именно он держал заряженный пистолет у моей головы заставляя брата заплатить за мою жизнь.

Шокированная моими словами Дебора открыла удивленно рот и не нашлась что ответить. Она растерянно смотрит вниз и обессилено садится в кресло.

— Я не могу поверить… Значит… Все его слова — ложь? Райф… Он знает Джона с детства... Всегда был таким вдумчивым, вежливым мальчиком… А Джон… Он же до сих пор верит ему больше чем родному брату… Но, где мой сын? Если они вместе, тогда он в опасности…

— Джон уехал из лагеря пустынников. Он у Альхама. Давно бы приехал за вами, но ему сказали что вы уехали в Штаты и с вами нет связи. Знаете кто его в этом убедил? Те же кто похитили вас, Деббс, когда вы стали искать следы взрыва в том ангаре…

— Теперь, я вспомнила… После того как меня схватили и закрыли лицо, голос одного из похитителей, показался мне знакомым. Тогда, я не придала этому значения… Это был Райф… Я была так глупа… Вероятно, никогда не смогу смириться с его предательством…

Мы еще немного поговорили и взяв необходимые препараты для ее восстановления пошли к джипу.

Дебора проследовала за нами в машину, но по прежнему не спускала настороженного взгляда с Алекса Грефа. Однако, с каждой минутой проведенной со мной ее лицо наполнялось новым осознанием, решимостью и спокойствием.

Алекс недовольно посмотрел на часы.

— Заби если мы хотим успеть до темноты надо выдвигаться в путь…

Я кивнула ему и посмотрела на мать Джона.

— Дебора, как вы чувствуете себя? Сможете продержаться еще пару часов?

— Милая моя девочка, теперь, я сильна как никогда. Я обрела свою доченьку и скоро увижу сына. Мне есть за что бороться…

Алекс протянул нам темные вещи, очень похожие на те, которые носят повстанцы. Это был совершенно необходимый камуфляж, который мы с Деборой должны были надеть на себя.

Сделав необходимый запас воды и надев на голову повязки мы отправились к пустыне. Первые два часа единичные машины проезжая мимо нас, заставляли нас нервничать.

Мать Джона крепко держала мою руку с улыбкой поглядывая туда, на самый край пустыни, где едва заметно вдали белели стены замка Каади.

Через час, вдали послышался рев моторов. Не менее двух десятков военных джипов приближались к нам. Греф совершенно не проявлял беспокойства и это меня удивило.

— Алекс, ты слышишь их?

— Да, Заби, волноваться не о чем, это свои.

— Свои?

— Именно. Небольшая “группа поддержки” на случай если все пойдет не так гладко…

После его слов мне стало гораздо спокойнее. Я сделала глубокий вдох и улыбнулась. Прикрыла ненадолго глаза предвкушая нашу встречу с Джоном. Сижу и поглаживаю живот привычным жестом. Мой малыш очень стойко вместе со мной переживает все мои приключения.

Это мое движение не укрылось от пристального взгляда матери Джона, но она промолчала. Ничего не спросила, но улыбнувшись отвернулась к окну.

Наконец, показались белоснежные ворота дворца. Вдоль всей линии ограждения, возвышались рослые фигуры военных с автоматами. Замок надежно охраняла армия княжества. Несколько военных на двух джипах подъехали к нам и жестом попросили остановиться и не двигаться дальше.

Алекс вышел вперед и предъявил свои документы. Поздоровался с некоторыми парнями в охране. Он почти месяц работал во дворце с новым князем.

Но ни его документы, ни его остроумие не сработало в этот раз. Нас не собирались пропускать внутрь. Особое распоряжение князя Альхама. Никого не пропускать.

Требуют чтобы мы разворачивались и уезжали или они откроют огонь. Я растерянно смотрю вперед на открытые ворота. Не ожидала этого. Мне казалось что самым трудным будет, пересечь пустыню.

Быть так близко и не иметь возможности попасть во дворец… Безумие.

“Нет. Я не сдамся так просто…”

Вышла из машины и решительно иду вперед к тем военным. Сняв с лица повязку я заговорила с их главным офицером. Его лицо я хорошо запомнила еще с тех пор как была вынужденной “гостьей” Альхама.

Говорю ему, глядя в глаза:

— Меня зовут Изабелла Каади. Я жена Джасима Каади, родного брата князя Альхама. Я требую чтобы вы немедленно пропустили меня к мужу. Уверена мое лицо вам всем отлично знакомо. Не смейте меня задерживать!

Сказав это я решительно иду на место водителя в джипе. Сказала Алексу чтобы он пересел назад к Деббс.

Завела двигатель и не обращая внимания на крики охраны, на полной скорости поехала вперед к главным воротам.

Понимала, что риск есть. Но надеялась, что видя меня за рулем, они не решатся стрелять…

Проехала их и следую дальше. Заехала на внутреннюю территорию дворца, но не глушу мотор, направляясь к главному входу. Толпы военных разбегаются, не желая попасть под колеса моего джипа.

Алекс Греф смеется с моей безумной выходки. Присвистнув, он воскликнул:

— Вот теперь, я вижу истинную дочь своей матери! Заби, если я еще не говорил тебе — ты великолепна! Вот это я понимаю… Уф!

Военные плотным кольцом окружили наш джип. Это тупик. Больше нам некуда двигаться. К тому же, у них автоматы которые они тотчас направили на нас.

В моей голове внезапно возникла довольно очевидная мысль.

“Джон… Он сейчас во дворце…”

По-девичьи наивная и безумная идея появилась следом за этой мыслью. Уверенности что моя затея сработает — нет… Но решаюсь.

Перепрыгнула вперед через стекло джипа и встав во весь рост на капот, подняла голову к верхним этажам дворца. Собрав весь воздух в легких, я закричала так громко, как могла:

— Джон! Джон Каади!

Я повторяла и повторяла его имя. Военные с удивлением и недоумением смотрели на меня, не без интереса рассматривая мою фигуру. Через минуту после моего оглушающего крика они отошли чуть назад и опустили автоматы вниз. Многие из них, при упоминании фамилии Каади, стали испуганно оглядываться друг на друга. Растерянные солдаты стали расступаться, освобождая все больше места вокруг нашей машины.

Я смотрю вверх и повторяю имя любимого снова и снова. Но внезапно, слышу позади себя такой родной и знакомый голос:

— Белла…

Поворачиваю голову и делаю радостный выдох…

Джон…

Вижу его.

Он появился у входа и стремительно идет ко мне, подняв руки вверх к своему лицу. Словно не веря своим глазам он качает головой, не переставая смотреть на меня с щемящей сердце нежностью…

Не знаю что было в моей голове, но в этот момент я не думала ни о чем. Мои ноги сами спрыгнули с капота навстречу ему…

Секунда и сильные руки моего любимого мужчины подхватывают меня в воздухе, погружая в неимоверно горячие объятия…

— Любимый, любимый мой… Держи меня крепче… Не отпускай меня, прошу… Не отпускай…

***

Глава 34. Финал. Часть 1. В осаде

Изабелла.

— Альхам, или впускаешь ее или ухожу я!

— Это неразумно, Джасим. Ради безопасности всех обитателей дворца, я вынужден отказать тебе. Твою невесту не пропустят, пока служба безопасности не проверит ее. Правила едины для всех.

— Не для нее!

Этот голос позади нас прозвучал решительно и так внезапно, что мы все обернулись.

Алекс Греф. Минуя ряды охраны, он спокойно проследовал мимо Джона, который с ледяным лицом наблюдал за ним.

Греф подошел в князю и передал ему сложенный лист бумаги. Альхам замолчал задумчиво перечитывая содержимое того листа, затем, посмотрел на меня взглядом полным удивленного смятения.

— В свете новых фактов, твоя невеста может пройти, Джасим.

Джон осуждающе посмотрел на брата и подхватив меня за талию, увлек к дальнему окну. Смотрит на меня в дневном свете, снова и снова прижимая к себе. Глубоко вздохнув и уткнувшись лбом мне в шею, он произнес:

— Ты точно в порядке? И…

Он запнулся.

Смотрю на него с нежностью, поправляя прядь волос что упала ему на глаза. Он задерживает мою ладонь у своих губ и целует ее, глядя на меня. Я удерживаю его руку в своей и веду ее вниз к моему животу.

— Я и наш малыш в полном порядке, любимый. Я здесь с тобой и это самое главное… Но Джон, это еще не все…

С волнением смотрю на моего мужчину, не зная как рассказать ему о Деббс. Джон прижал меня к себе. Крепко сжимает мою руку поглаживая второй рукой мой живот и целуя меня в макушку.

— Я немного помешался, думая что потерял тебя. Какое-то время мне будет сложно выпустить тебя из своих объятий. Любимая моя девочка… Ты здесь…

— Да, я здесь Джон, я с тобой, милый.

— Ты со мной… Ты реальна и это не одно и моих долбанных видений. Все закончилось… Я виноват, что втянул тебя в это.

— Джон, прекрати винить себя!

— Хорошо. Обними меня, любимая! Как же ты пахнешь чудесно. Я вспоминал как ты пахнешь так часто… Но ты еще что-то мне хотела сказать?

— Да, Джон, твоя мама… Она со мной приехала…

Джон отстранился и с удивлением переспросил:

— Деббс здесь? Она не в Штатах?

— Ее похитили те же люди что и меня. Она стала искать следы моего исчезновения и ее закрыли. Алекс Греф и его люди участвовали в ее освобождении. Она в машине с Грефом. Не хотела мешать нашей встрече.

Джон вышел на улицу вместе со мной. Дебора как только увидела сына сразу вышла из джипа. Заговорила первая, пресекая его тревоги.

— Не смотри на меня, так. Я чувствую себя о т л и ч н о! Обними свою маму и успокойся. Твоя маленькая жена и ее друзья сделали все, чтобы я сейчас стояла перед тобой, а не сидела в чертовом бункере.

Пока Деббс говорила с сыном, я хотела позвать Алекса Грефа, чтобы Джон поблагодарил его лично. Пора покончить с их враждой.

Обернулась в ту сторону где стоял Алекс, но его там уже не было.

— Ищешь того парня, Грефа?

Дебора все еще с недоверием произносила его имя.

— Да… Вы видели его?

— Он уехал. Сказал, что вернется обратно с более внушительной помощью.

— Да, таков Алекс. Но его слову можно верить. Если сказал что найдет помощь, так и будет.

— Да, я и сама уже успела убедиться в этом. Надеюсь они прибудут вовремя. Нам противостоит огромная армия пустынников. Многие из которых прекрасно вооружены и готовы сражаться до смерти, отстаивая лживые идеалы которые им внушили их лидеры. Райф Таль и его друзья хорошо умеют запутать мозги. Я и сама попалась на их сказки…

Дебора повернулась к сыну.

— Джон, я взяла на себя смелость организовать во дворце госпиталь. Пока есть время хочу обучить имеющийся персонал основам первой помощи. Альхам поручил своим помощникам показать мне помещения которые мы можем занять. А вот и они.

Деббс ушла вместе с помощниками князя. Оставив нас с мужем наедине.

Джон с заговорщицким видом потянул меня к одной из дальних комнат. Стоило двери за нами закрыться как руки любимого привлекли меня к нему и его рот накрыл мои губы, целуя меня страстно и нетерпеливо. Джон поглаживает мои бедра, пока его пальцы расстегивают пуговицы моей камуфляжной формы оголяя мою грудь.

Внезапный грохот заставил нас замереть. Оглушающе громкий взрыв где-то поблизости заставил нас упасть на пол.

Джон накрыл меня своим телом и прислушиваясь, сказал:

— Все хорошо. Не бойся, любимая. Прикрой уши, сейчас снова будет взрыв, я слышал запуск.

Действительно, секунду спустя новый взрыв почти оглушил нас. Крики за окном дали понять что кто-то ранен.

Последовавшая за этим серия похожих взрывов не оставила нам сомнений. То, чего мы опасались, случилось. Нападение пустынников. Осада дворца дальнобойным орудием, лишь начало.

Громкий хлопок и громкий залп откуда то сверху дал понять что и гвардейцам князя есть чем ответить. Но для нас с Джоном главным было убраться подальше в более надежное укрытие.

Джон схватил меня за руку и потянул за собой в коридор. Недолгое затишье позволило нам спуститься по лестнице вниз. В тронном зале собрались почти все обитатели дворца, кроме самого князя. Альхам с главными военными заседает в своем кабинете разрабатывая дальнейшую стратегию.

Мать Джона заметила нас и как только мы подошли, увела нас за собой. Не тратя слов на констатацию очевидного, Деббс произнесла решительным тоном:

— Переодевайтесь оба. Есть раненые. Много. Это лишь начало. Судя по частоте ударов, нас ждет тяжелая работа. Джон, другого хирурга у нас нет. Был личный терапевт Альхама, но его ранило осколком. Потеря любого врача это плохо. Я набрала с два десятка местных, способных вынести вид крови. Они будут на подхвате в операционной. Остальные, от поваров до садовников, отправятся помогать в госпиталь.

Джон отвел меня в сторону.

— Белла, я знаю, что ты не согласишься, но мне будет спокойнее, если ты уйдешь в безопасное место. Подальше от криков раненых и пятен крови повсюду. Любимая, ты не в том положении чтобы проходить через все это.… Подходящее безопасное помещение есть и тебя немедленно сопроводят…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Джон. Нет! Извини… Я ценю твою заботу, любимый, но я останусь рядом с тобой. Не нужно со мной носиться как с больной. Я крепкая и выносливая. Да, я беременная, но я отлично себя чувствую. Операционная, как ты знаешь, для меня привычное место. Отец часто принимал и дома, я выросла в такой атмосфере. Уговаривать меня бесполезно, мы с Деббс и остальными, будем ассистировать тебе.

Джон усмехнулся и обняв меня, прошептал мне на ухо:

— Как же я хочу остаться с тобой наедине, упрямая моя малышка. Безумно хочу тебя…

Я смущенно сощурив глаза прижимаюсь губами к его плечу. Джон целует меня и прижав еще разок к себе, отстраняется. Нехотя отпускает мою руку и оглянувшись, следует за своей матерью в операционную.

Семеро раненых уже ожидают его помощи. Деббс будет ассистировать. Я отправилась в западное крыло, проверить сколько в нашем распоряжении медикаментов.

Очередной мощный взрыв заставил гудеть толстые стены старинного замка. Я не успела попасть в укрытие и легла на пол. Последовавший взрыв обрушил на меня сотню мелких розоватых осколков, что еще минуту назад были колонной у окна. Мраморное перекрытие приняло на себя почти весь удар, это спасло меня. Не поднимая головы я провожу по лбу чувствуя жгучую боль. Небольшая ссадина. Тороплюсь скрыться в помещении склада, где толстые стены и я в безопасности. Обработала рану на голове и приступила к работе. Через пол часа у меня был внушительный список всего необходимого.

Вызвала помощника и мы отнесли коробки к госпиталю. В огромном зале для торжеств два десятка человек сбивали временные кровати для раненых.

Я шла оглядывалась вокруг, вспоминая каким роскошным, украшенным цветами и сияющий сотней огней я увидела это прекрасный зал в свой первый вечер. Князь Фарах Каади давал торжественный обед в память о моем отце. Теперь, это кажется таким нереальным: королевские балы и торжественные приемы на двести человек.

Голос Джона вернул меня в реальность.

— Белла, посмотри на меня. Что за рана у тебя на лбу?! Никуда тебя не отпущу больше! Как оперировать, зная что ты можешь попасть под обстрел? Держи меня за руку и не отходи далеко.

Я позволяю ему осмотреть мою ссадину, заодно протягивая ему список лекарств. Муж профессиональным взглядом осматривает список, одобрительно кивая.

Подходим с ним к операционной. Деббс сидит у входа в кресле и пьет кофе.

— Вот это вечеринка… Эти ребята снаружи не шутят, жестко игают! Последний взрыв заставил мою задницу похолодеть от страха. Боюсь, мне придется еще не раз хорошенько выругаться, чтобы привыкнуть к этой чертовой встряске.

Джон протянул матери список медикаментов и присел рядом обняв ее за плечи.

— Мам, все закончится и мы вернемся домой. Позовем наших друзей и устроим пикник на заднем дворе нашего дома у озера.

Очередной взрыв заглушил голос Джона. Это означало только одно, сейчас прибудут новые носилки с ранеными и работы будет гораздо больше.

К вечеру раненых стало так много, что они заполнили все койки в госпитале и коридоры возле него. Все свободные силы были брошены на оборудование новых мест.

Раненые все прибывали. Время словно замедлилось. Я уже потеряла счет часам. Ночь сменялась днем и также незаметно наступал следующий вечер.

Открыв глаза после недолгого сна я рассеянно оглядывалась вокруг. Меня разбудил грохот очередного взрыва, что наполнил удушливым дымом все залы дворца.

Спешно завязав волосы, переодеваюсь. Тороплюсь в операционную. Прохожу мимо госпиталя. Огромное помещение с сияющими люстрами и стенами из розового мрамора, знавшее роскошь великолепных приемов, сейчас под завязку забито ранеными.

Меня не было два часа. Тороплюсь сменить тех, кто еще не отдыхал. Завидев меня, уставшая Дебора радостно кивает. Неспешно уходит в коридор, с неизменным стаканчиком кофе в руке.

Я занимаю ее место возле операционного стола. Джон сосредоточен на операции и не сразу замечает, что я сменила Деббс. Он без сна почти сутки. Однако его лицо совершенно не отражает никакой усталости.

Очередной взрыв поднял в воздух облако пыли и дыма. Спешно прикрыв раненых на операционных столах мы падаем на пол.

Я лежу на полу и горячая рука Джона крепко сжимает мои пальцы. Он сидит рядом, под окном и смотрит на меня. Его белоснежная хирургическая роба вся в крови. На его голове защитная повязка. Она вымокла прилипнув к его лбу от жары и пота.

Более двадцати четырех часов мы провели в этой операционной с редкими перерывами на сон сменяя друг друга. Среди оглушающего грохота разрывающихся снарядов, свиста разлетающихся во все стороны смертельно опасных осколков мы продолжаем работать, спасая тех кого можем.

Снова грохот и вспышка. Характерный свист слышен очень близко и мы снова прижимаемся к полу. Белесый туман от осыпающейся штукатурки, делает всю окружающую нас действительность нереальной. Это словно дурной сон от которого хочется проснуться…

Часть военных полдня занимаются только тем, что вносят раненых и уносят убитых. К счастью это происходит не так часто как могло быть.

На той стороне тоже есть потери и периодически, бой затихает давая обеим сторонам необходимую передышку. Все это звучит довольно страшно, но за последние сорок восемь часов это стало почти рутиной.

Я смотрю на своего мужчину, а он смотрит на меня. У нас с ним долгожданный перерыв на час. Мы устали так сильно, что едва хватает сил шевелить руками.

Джон снимает с лица повязку и уводит меня в одну из комнат поблизости. Я обнимаю его и скинув защитную робу прижимаюсь к мужу обнаженным телом. Словно две птицы мы медленно падаем на воздушные одеяла лежащие стопкой на диване, словно в облака.

Среди грохота падающих снарядов, звона разбивающихся стекол и автоматных очередей я слышу как губы Джона нашептывают мне слова любви. Я с наслаждением охаю чувствуя вес его тела на мне. Целую его, прижимая его горячие бедра ближе к себе и скользя по его шее губами, возвращаю ему каждое слово с еще большим чувством…

Эти несколько минут откровенной, неприкрытой нежности и все что есть у нас с ним. Я обнимаю своего любимого прижимаясь к его ягодицам оголенными лодыжками и с наслаждением ощущаю как мой мужчина раз за разом с силой и страстью вбивается в меня, доставляя меня на вершину экстаза. Это единство наших тел наш главный анестетик…

Без утонченных фраз, долгих прелюдий и условностей, секс в перерывах между операциями, стал тем самым расслабляющим наркотиком на котором мы с Джоном держимся все эти часы.

Я тихо стону прижимаясь губами к вспотевшей шее моего мужчины чувствуя как задержав дыхание, он кончает, расслабленно выдыхая и глядя на меня ищет мои губы, чтобы вновь и вновь поглотить их в поцелуе.

Очередной взрыв прогремел совсем близко, но он не волнует нас. Мы научились фокусироваться только на нас двоих.

Я скольжу пальчиками по его щекам и уставшим глазам. Целую его столько раз, сколько успею. Джон прижимает мое вспотевшее, полуобнаженное тело к себе и со счастливой улыбкой закрывает ненадолго глаза.

Так мы лежим с ним, успевая даже поймать краткий сон. Эти редкие перерывы и весь наш отдых… Через двадцать--тридцать минут, я снова спрячу свое разгоряченное недавней близостью с мужем тело в форму медсестры. Затем, я нехотя разбужу Джона, нежно целуя его. Поправлю на его волосах повязку и завязав ее сзади, прижмусь к его спине всем телом чтобы напитаться этой близостью перед расставанием.

Джон обычно берет меня за руку и я в ответ сплетаю наши пальцы вместе. Поглядывая на меня с усталой улыбкой муж поведет меня за собой в операционную.

Уже вечер. Я ассистирую сидя. Это идея Джона. Он следит чтобы я не перерабатывала. То и дело в перерывах между операциями подходит ко мне, подолгу поглаживая ладонями мой живот.

Весь сегодняшний день он разговаривает с нашим малышом. Не только когда мы остаемся наедине, но и во время операций. Джон сказал мне, что это отвлекает его от ужасной реальности и придает сил.

Сегодня это история нашего знакомства. Я улыбаюсь слушая его и увлекаясь, забываю о страхе и усталости. Версия Джона звучала так:

— Малыш мой любимый, хоть ты еще размером с яблоко, отмечу, что твоя мама обладает самой потрясающей задницей. Я смог оценить ее во всей красе, когда в нашу первую встречу она нависла надо мной на высоте двух метров. Все что мне оставалось, сидеть и любоваться красотой тела этой женщины, которую щедрая судьба послала мне в жены. В этот день я сказал себе: “Джон, не дай этой женщине уйти!”

Когда твоя мама отвернулась, чтобы послать меня к черту, я переубедил ее. Твой папа умеет переубеждать. Поверь мне на слово. Твоя мама была так впечатлена моим аргументом, что чуть не оторвала воротник моей рубашки, настолько крепко она держалась за меня пока я... переубеждал ее.

Твоя мама целовала папу с такой страстью, что папа тотчас стал мечтать о большем. Чтобы не свихнуться от желания, я ежедневно уговаривал твою маму стать моей. Но твоя мама оказалась очень упрямой.

Только пара пуль от нехороших парней в моем плече убедили твою маму быть ко мне добрее. Мы вернулись в наш дом у озера, где твоя бабушка Деббс устроила нам прекрасную свадьбу. А когда пришло время зачать тебя, наш ребенок, мы с твоей мамой нашли самое красивое место и сделали это с огромным желанием и любовью… Да, лапуля?

— Да, любимый… Джон, ты можешь отдохнуть. Раненых больше нет.

— Отдохнуть? Сколько у нас времени?

— Вероятно, минут десять-двадцать никого не будет.

— Тогда, сходи пообедай, Белла.

— Я не хочу.

Джон с укором посмотрел на меня как строгий учитель на нерадивую ученицу.

— Выбери себе то, что хочешь, но обязательно пообедай. Постой, я пойду с тобой, пока затишье.

Несколько десятков военных обедали в столовой отчего в коридоре стоял гул голосов. Когда мы вошли в общий зал, голоса стихли. Все смотрели на моего мужа, на его хирургическую робу в крови, на уставшее лицо. Я слышала за нашими спинами их шепот: “Его светлость, Джасим Каади…” Они повторяли это друг другу, глядя на моего мужа с нескрываемым восхищением и уважением.

Наш недолгий обед почти заканчивался, когда в столовую вошел главный из охраны князя. Военные прекратили праздные разговоры и покинули свои места, спешно хватаясь за оружие. Начальник охраны Альхама окинул взглядом зал.

— Джон, думаю он тебя ищет.

Я оказалась права. Полковник подошел к нашему столу и негромко сказал что-то моему мужу. Джон был удивлен услышанным и спешно закивал. Встал и не объясняя ничего, произнес глухим голосом:

— Любимая, срочно разбуди Деббс!

Я спустилась за Деборой и привела все еще сонного анестезиолога к операционной. Когда мы подошли я увидела охрану у дверей. Раньше ее не было. Произошло нечто серьезное.

К нам подошел начальник охраны князя.

— Вас ожидают. Следуйте за мной.

Мы с Деббс переглянулись. Вошли в операционную. Я встретилась глазами с мужем.

— Джон?

Он был немного бледнее чем обычно.

— Белла, подойди сюда, прошу.

В этот момент, всех, кроме военных вывели из операционной. Из персонала в операционной остались только Деббс, Джон и я.

Делаю пару шагов и сразу понимаю причину всей этой таинственности.

На операционном столе лежал его брат, Альхам.

***

Глава 34. Финал. Часть 2. Мир

Изабелла.

Делаю пару шагов и сразу понимаю причину всей этой таинственности.

На операционном столе лежал его брат, Альхам.

Его лицо, его шея и вся его рубашка была в крови. Едва сохраняя силы он оставался в сознании.

Я подошла к мужу. Князь взглянул на нас двоих и едва шевеля окровавленными губами, с долгими паузами произнес:

— Мой дорогой брат… Джасим ибн Фарах… Каади, представь мне свою невесту.

Джон посмотрел на Альхама и его лицо стало бледным и серьезным. Муж перевел взгляд на меня.

— Милая, нам придется немного сымпровизировать с королевским протоколом. Я не могу тебя касаться — нарушу стерильность. Тебя не затруднит подержать меня за руку пару минут?

Как только я сделала это, муж повернулся к брату и с серьезным лицом произнес скороговоркой:

— Я, Джасим ибн Фарах Каади, со всем уважением и почтением на которое способен, прошу у вашего высочества разрешения на союз с Изабеллой бинт Заид Саади.

Альхам едва заметно кивнул головой, приподнял правую руку и снова произнес:

— Я, князь Каади, в присутствии военных офицеров и мисс Деборы Уайз даю свое благословение на этот союз. Всех присутствующих в этом зале, прошу засвидетельствовать мои слова.

После Альхам произнес напутственное благословение монарха по-каадийски, традиция которой более двух тысяч лет. После чего, он замолчал прикрыв глаза. На его лице появилась умиротворенная улыбка.

— Можешь приступать, Джасим…

— Как скажешь, брат! Извиняюсь, что оперировать буду без опахала и обычными инструментами, не королевскими. Но как только я тебя заштопаю, обещаю сделать книксен.

Я улыбнулась глядя на Джона. Так давно мой любимый не был в шутливом настроении. Муж явно нервничал, но умело скрывал это юмором. Игриво подмигнув мне он продолжил:

— Белла, учти, ты официально моя любимая с этой минуты! Мой упрямый старший братец, не соглашался на операцию, без благословения. Теперь, ты моя законная невеста и ни один каадиец не посмеет сказать, что это не так. Ну-с, покончив со светскими ритуалами, начнем, раз уж его величество доверил себя в мои руки.…

Джон дал знак приступать к операции и позвал Деббс. Она села у изголовья князя надев ему на лицо кислородную маску.

Через час с небольшим, операция завершилась. Альхама, увезли в секретное место во дворце, которое для него выбрал лично Джон. Пока князь не придет в себя, он будет находиться там, под непрерывным наблюдением медсестры и надежного человека из его охраны.

После десятиминутного перерыва мы с Джоном уже занимались следующим раненым. Внезапный грохот от разорвавшегося снаряда за окном, заставил нас вздрогнуть. Мы были рады что стекол в окнах давно не было, иначе мы могли получить ранение от осколков. В воздухе появилось черное облако дыма, который постепенно проникал в операционную.

Шум и перестрелка на улице, теперь звучали громче. Взволнованно переглядываюсь с мужем и спешу к окну. То что я увидела, серьезно испугало меня. На земле лежат десятки безжизненных тел наших военных. В то же время, джипы полные вооруженных повстанцев, окружили весь периметр вокруг стены дворца.

Мощный взрыв прогремел ранее, разрушил укрепление у центрального входа, лишив дворец защиты. Пустынники прорвали оборону и с громкими криками ворвались внутрь.

Делаю вдох стараясь успокоиться, но не выходит. Деббс смотрит на нас с Джоном и произносит вслух то, о чем каждый из нас думает.

— Ну, вот и момент истины, родные мои. Они здесь. Пустынники прорвали оборону...

Джон поднял голову и не прерывая операцию, посмотрел на мать, затем перевел взгляд на меня. Любящий и встревоженный. Все присутствующие замолчали прислушиваясь к звукам стрельбы во дворце, что становились все громче. Повстанцы приближались.

Я стою рядом с мужем и ассистируя ему, пытаюсь унять дрожь в пальцах. Слышу негромкий голос Джона:

— Любимая... Как же я хочу обнять и успокоить тебя, но я должен зашить этого парня. Чтобы не происходило, постарайся сохранять спокойствие. Не отходи от меня ни на шаг. Мы все преодолеем. Верь мне, лапуля.

Муж завершил работу, сказав медсестре отвезти раненого в госпиталь. Но она не шелохнулась, испуганно пятясь к стене и прислушиваясь к громкому шуму за дверью.

В коридоре послышался громкий гул громких голосов, выстрелы и звук приближающихся шагов. Кто бы это ни был, их было много.

Они близко. Минуту спустя, дверь в операционную распахнулась и на пороге в окружении многочисленной охраны, показался Райф Таль.

Человек которого Джон много лет считал своим близким другом стоял в окружении наемников отдав приказ направить оружие на всех нас.

Вышедший вперед вооруженный повстанец поднял автомат вверх и громко произнес.

— Все присутствующие, кроме Джасима Каади и его родных немедленно убрались отсюда! Место куда вы уйдете, это в зал на первом этаже. Любой кто откажется или окажет сопротивление, будет ликвидирован на месте.

Медсестры и два помощника поспешили уйти, испуганно оглядываясь на нас.

Я смотрю на этих вооруженных до зубов людей и чувствую головокружение. В глазах потемнело и под моими ногами поплыл пол. Секунда и Джон уже был рядом со мной. Усадил в кресло помогая мне прийти в чувство. Затем, встал впереди, заслонив меня собой. Выражение его лица было спокойным и даже несколько отрешенным, хотя его кулаки были крепко сжаты.

Джон молчал и я понимала почему. Прежнее чувство борется в его сознании с новой реальностью, в которой именно Райф Таль ответственен за многие ужасные события, что произошли с нами. Резня во дворце когда убили его отца, множественные покушения, ранение Хаса, похищение Джона, взрыв на базе повстанцев и последовавший за этим мой плен, угрозы и шантаж…

Райф оставил охрану позади и сделал шаг вперед.

— Ну, вот мы и встретились, Джасим. Но где же наш бесстрашный князь Альхам? Покинул замок, понимая чем обернется для него поражение? И почему я не удивлен? Далеко он не уедет… Мои бойцы перекрыли все выезды… Что ж…Полагаю, друг мой, ты знаешь зачем я здесь. Сделай нам обоим одолжение, черкани свое имя на этом документе..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Одна секунда, Джасим… Отмени полномочия Альхама и все закончится… Никаких жертв. Никаких выстрелов… Ты станешь князем. Народ получит справедливый парламент… Нехорошие люди понесут заслуженное наказание. Избалованный индюк Альхам, давно напрашивался… Так где сейчас твой братец?… Сводный… Не будем забывать об это, кстати. Как говорил поэт, “где нет родства, там и зов крови, тише…”

Джон по прежнему молчит и его молчание начало нервировать Райфа. Он кивнул одному из наемников. Тот подошел к Джону. Протянул ему документ на подпись и ручку.

— Ну что, Джасим, пора принять свою судьбу…

Джон по прежнему занимался пациентом и даже не обернулся на его голос. Вел себя так, словно не слышал и не видел Райфа.

Деббс не выдержала напряжения и воскликнула:

— Ты, кусок дерьма, Райфи! Думаешь, заставишь моего сына предать брата?

Райф Таль нервно усмехнулся и покачал головой не реагируя на ее слова. Он по прежнему смотрел только на Джона.

— Джас! У меня не так много времени уговаривать тебя. Две сотни моих бойцов, готовые разнести все в этом дворце, ждут твоего решения. Подумай о всех тех невинных людях в главном зале. Если ты откажешься, их судьбе не позавидуешь… При всем уважении к нашей детской дружбе, у тебя не осталось других вариантов. Я жду!

Его терпение явно было на исходе. Потому что через секунду он буквально заорал:

— Джасим!

Среди боевиков позади Райфа прошел ропот недоумения. Никто из них не понимал почему их главнокомандующий медлит и церемонится с этим княжеским сынком. Они растерянно топтались у входа направив автоматы в нашу сторону. То что мы были безоружны и одеты в медицинскую униформу сбивало их с боевого настроя. Их взгляд метался от их предводителя, обратно к Джону, чья высокая фигура в белой форме хирурга, весьма контрастно выделялась на черном фоне военной форме Райфа.

Операция была окончена и Джон передал пациента медсестре, снял перчатки и развернулся к повстанцам стоящим у двери. Он намеренно взирал на них поверх головы Райфа, словно того и не было в этой комнате.

— Вы ошиблись дверью, парни. Я здесь кровавые кишки сшиваю вторые сутки без отдыха и перерыва. Если есть вопросы ко мне как к хирургу, всегда пожалуйста. Я выслушаю. Политика и дворцовые интриги меня не волнуют. Устраивайте войнушку в другом месте. Это операционная и своим присутствием вы нарушаете стерильность помещения.

Райф раздраженно посмотрел в пол, окончательно теряя терпение.

Он подошел к матери Джона и хладнокровно приставил дуло автомата к ее затылку.

— Не заставляй меня настаивать, Джасим, убивая дорогих тебе людей… Подписывай или через минуту я нажму на курок!

Не отрывая взгляда я смотрю на Деббс. Эта сцена заставила меня встать и сделать шаг к мужу. Касаюсь его руки в знак поддержки. Джон остановил меня, уводя рукой, обратно за спину. Не выпускает мою руку из своей.

Смотрю вперед и буквально ощущаю холодную сталь приклада на своей коже. Райф уже делал это со мной. Знаю, он не шутит.

Джон должен сделать выбор — Деббс или Альхам. Подписав этот документ он фактически приговорит родного брата к смерти. Не подпишет, погибнет его мать.

Райф смотрит на свои часы и говорит:

— Минута для раздумий на исходе, Джасим. Ну, что ж…

Он угрожающе приподнимает автомат, удерживая голову Деббс, за волосы.

В этот момент наемник, стоявший позади Райфа произнес странную фразу:

— Отпусти ее! Спокойно. Не советую делать резких движений…

Райф Таль повернул голову удивленно вглядываясь в лицо бойца, скрытое за камуфляжной маской. Все потому, что голос был женский.

— Какого черта ты творишь, Самира? Жить расхотелось?

Маска скрывающая лицо наемника упала вниз. Это действительно оказалась Самира Хаким. Она не шелохнулась взирая на Райфа и его охрану со спокойствием кобры. Только в этот момент я заметила нож в ее руке, острое лезвие которого упиралось в жизненно важный мужской орган лидера повстанцев.

Райф оттолкнул от себя Деббс, но автомат не опустил. Растерянно покосился назад и замер не предпринимая ничего. Внезапно, его губы снова расплылись в ироничной улыбке.

— Жаль тебя расстраивать, но ты ничего не сделаешь мне, Самира. Вы, Хакимы слишком привязываетесь к тем, кому на вас плевать. Мне известен твой секрет. Если ты не опустишь нож, мои бойцы снесут голову твоему обожаемому Джасиму… Я конечно, люблю его как брата, но моя жизнь мне дороже. Уж извини, Джас…

Двое из охраны Райфа прошли вперед к Джону, оттеснив меня к стене и обступив его с обеих сторон.

Самира не шелохнулась.

— Ты блефуешь, Райфи. Мне не четырнадцать. Если ты не заметил, я выросла. Без Джасима, твой план рухнет. Как долго ты проживешь без прикормленного князя? Твоим хозяевам ты лишь для этого и был нужен, идиот!

Райф Таль в бешенстве заорал.

— Заткни свой поганый рот, подлая шлюха!

Он поднял автомат и сделал несколько выстрелов в потолок.

В этот момент в распахнутое окно внезапно влетела дымовая шашка и в комнату ворвались бойцы спецназа в странном камуфляже, спустившись на тросах. Завязался бой. Комната наполнилась шумом пальбы и едким газом.

Джон среагировал молниеносно. Вырубил ослепленного дымом наемника и потянул меня за руку вниз. Прижав к моему лицу кислородную маску он навалился сверху, прикрывая меня собой.

Деббс последовала за нами и схватив одну из масок, прижала ее к своему лицу. Мы с Джоном дышим поочередно, удерживая баллон с кислородом подальше от свистящих пуль. Какофония выстрелов и автоматных очередей, гремящая над нашими головами заставила нас прижаться к полу еще сильнее. Буквально за несколько секунд эти неизвестные бойцы ликвидировали всех из охраны Райфа.

Глаза слезятся и почти ничего не видно из-за дыма. Оглядываемся и видим у двери тела ликвидированных наемников. Райф Таль отравленный паралитическим газом лежал на полу без сознания.

Самира Хаким явно ожидала прибытия этих бойцов, потому что у нее на лице была заранее надета специальная защитная маска.

Она спешно собирала с пола оружие ликвидированных наемников и отбрасывала его в сторону.

В операционной воцарилась тишина.

Я заметила второй кислородный баллон и протянула его Джону. Он приподнялся делая вдох. Вытирая покрасневшие, раздраженные дымом глаза, он проверил своего раненого на операционном столе.

Протянув мне руку, поднял меня, затем, помог встать Деббс.

Самира раскрыла обе двери, помогая выкатывать в коридор носилки с ранеными.

Первое, что мы заметили когда вышли — тишина. Никаких выстрелов во дворце, никакого грохота снарядов. В просторном коридоре перед госпиталем никого. Здесь много свежего воздуха и света.

Делаю глубокий вдох, радуясь что наконец-то могу дышать без маски.

Джон привлек меня к себе и аккуратно, неторопливо вытер мои щеки от слез.

К счастью эти слезы от едкого дыма и они скоро пройдут. Улыбаюсь, поглаживая мужа по заросшей щеке рукой.

До сих пор с трудом верю в наше спасение. Прижалась к его груди и закрыв глаза прихожу в себя. Все кончено…

Любимый крепко обнимает меня и ведет к ряду кресел что стоят у окон. Мы втроем — Деббс, Джон и я сели рядом. Облокотившись на спинку кресел облегченно выдыхаем, поглядывая по сторонам.

В коридоре мы одни. Никаких военных рядом с нами больше нет. Те спецназовцы исчезли также внезапно как и появились. Они увели с собой арестованного идейного вдохновителя пустынников — Райфа Таля. Джон так ни разу и не взглянул на бывшего друга. Даже на прощание. Очевидно, тот для него умер задолго до того как он с наемниками ворвался в операционную.

За окном снова зазвучали выстрелы. Но ни одного во дворце. Потеря лидера, довольно быстро сказалась на сопротивлении пустынников. Повстанцы, сдающиеся десятками, заполнили все пространство у главных ворот.

Двойная дверь в коридор открылась и снова появилась Самира Хаким. Она шла не одна, а с двумя военными офицерами. По их знакам отличия стало понятно что перед нами кто-то из главных.

Один из военных генералов представился Джону. Из его речи мы поняли, что премьер министр, Равиль Хаким направил к нам на защиту четыре батальона бойцов. Именно они зачищают сейчас остатки тех повстанцев, что отказались сдаться добровольно. На вопрос генерала где Его Величество, Джон ответил уклончиво. “Он в безопасности”.

Офицер продолжал настаивать на встрече с князем, но муж отказался продолжать разговор на эту тему. Самира сказала, что премьер министр едет сюда чтобы лично встретиться с князем Каади.

При повторном упоминании имени Равиля Хакима, муж скептически усмехнулся, что не укрылось от Самиры. Она недовольно взглянула на Джона и поговорив с офицерами повела их обратно к выходу.

Недолгая тишина напомнила нам, что мы работали без отдыха последние двенадцать часов. Деббс облокотилась на ладонь и задремала.

Джон, по недавней, но прекрасной традиции обнял мой живот и наклонившись к малышу шептал нам обоим нежные слова.

Наконец мы можем отдохнуть без оглядки на десятки раненых ждущих нашей немедленной помощи. Отдохнуть, не ожидая артиллерийской атаки в любой момент и не вздрагивать от внезапных автоматных очередей.

Деббс пробурчала сквозь дрему:

— Дети мои родные, похоже мы все-таки умудрились выжить и даже имеем реальный шанс вернуться домой.

Джон обнял маму после этих слов и улыбнувшись, взял меня за руку прикрыв уставшие глаза. Я обняла его и прижалась к его груди щекой. Слушаю ровно бьющееся сердце и тоже улыбаюсь, вспоминая слова Деббс.

“Домой..”

Вернуться в тот самый городок. В наш с Джоном дом у озера. Это было такой желанной темой, что отчаявшись, мы перестали обсуждать с ним вслух вероятность этого.

И вот теперь, все закончилось! Мы с мужем можем вернуться в наш дом и это случится очень скоро.

Дверь в коридор открылась и в проеме двери возникли высокие фигуры в том самом странном камуфляже. Те самые военные, что появившись так эффектно и внезапно, спасли нас всех.

Позади них шла Самира Хаким. Она явно была в курсе кто они, негромко переговариваясь с одним из них.

Их лица по прежнему скрывали серые камуфляжные бафы.

Первым прервал молчание тот из военных, что шел впереди и был повыше остальных.

Я думала, что как и те военные офицеры, он обратится прежде всего к Джону, как к единственному доступному представителю княжеской семьи Каади.

Но “спецназовец” заговорил не с ним. Прошел мимо моего мужа и только поравнявшись со мной, громко произнес:

— И на секунду тебя оставить нельзя. Ты снова в революцию влезла, Заби?!

Едва я услышала голос, как тотчас радостно бросилась вперед повиснув на шее у военного.

— Хасан!

Брат снял защитный шлем и с ложной неохотой принимал мои щедрые объятия.

Джон встал со своего места растерянно глядя на нас с братом. Протянул ему руку, приветствуя его с не меньшей радостью, чем я.

Второй военный отошел чуть в сторону от Хаса и Джона. Наблюдая за нами, он произнес с шутливой иронией в голосе.

— Так-так… А меня, значит, никто обнимать и благодарить не собирается?

Самира Хаким в ответ на это повернулась в его сторону и загадочно улыбнулась. Неторопливо подойдя к нему она наклонилась и поцеловала его сквозь защитный шлем. При этом, руки военного довольно свободным, почти привычным жестом обхватили ее за талию прижав к себе. Спустя пару секунд он добавил:.

— Неа, так не годится. Тебе придется повторить все это заново, красотуля…

Упавшая на пол маска явила испачканное камуфляжной краской лицо Алекса Грефа. Он увлек мисс Хаким подальше от наших взоров на ближайший балкон с нетерпением ожидая получить от нее всю ее благодарность.

Я так увлеклась расспросами брата, что не сразу услышала тихий голос, что звал меня по имени.

Обернулась назад и услышав нечто знакомое, смотрю, замерев на месте. Внимательно вглядываясь в невысокую фигуру в камуфляжной форме и не верю.

Сброшенный в сторону защитный баф обнажил белоснежные, чуть тронутые сединой волосы. Словно сквозь сон я услышала такой родной голос:

— Бельчонок, познакомь меня со своими мужем…

Мама!

Я смотрю на нее и все еще не могу поверить, что это именно она сейчас стоит передо мной. Подбежала, обняла ее и плачу, не в силах сдержать счастливые слезы.

Беру ее за руку и с невероятной гордостью и радостью веду ее к моему любимому.

— Джон…познакомься пожалуйста, это Анна Саади — моя отважная мама…

Мой любимый муж пребывая в шоке, замирает на месте. Делает большие глаза от удивления и охает, подняв руки к голове. Усмехается и растерянно кивает ей, смущаясь.

Моя мама не стала ждать когда он придет в себя. Подошла и по простому обняла его, словно родного сына. Это было довольно трогательно. Я даже не могла мечтать что это произойдет. Миниатюрная фигурка моей мамы на фоне высокого, широкоплечего Джона смотрелась забавно.

Дебора, мама Джона сама подошла к нам не в силах ждать.

Она радостно улыбалась и так же как и ее сын, удивленно качала головой.

— Офигеть! Анна, вы — супер женщина! Вот это я понимаю, эффектное появление!

— Дебора, я так рада узнать вас лично! Дочка рассказывала сколько раз вы спасали ее… Я вам так благодарна!

Мать Джона засмущалась после ее слов. Замахала на нее руками.

— Мы — семья, зови меня Деббс. Так, дорогая, бросай парней, нам с тобой есть что обсудить за чашкой кофе с коньяком.

— Кофе? Я с радостью. Это возможно?

Помахав нам с Джоном они обе неспешно направились за свежим кофе в столовую, что-то обсуждая смеясь.

Самира Хаким и Алекс Греф вернулись и подошли к нам. Я встала со своего места и поблагодарила Грефа за наше спасение. Он подмигнул мне и отвернулся к окну, закурив очередную сигарету.

Недалеко от нас, Джон обсуждал с Хасаном состояние здоровья своего брата Альхама. Хас хотел удостовериться, что с князем все хорошо.

— Военные зачистили 90% дорог в княжестве. Скорые вот-вот прибудут за ранеными. Премьер Хаким явится сюда в течение часа и ему нужен будешь не ты, а действующий князь Каади.

— Когда явится, тогда и поговорим. Извини, Хас, но я доверяю только себе. Брата никто не увидит, пока я не пойму, что обстановка действительно безопасна для него.

Слушаю перепалку этих двоих и усмехаюсь. Верны себе. Снова спорят как упрямые ослы, не желая уступать ни в чем.

Самира услышав их речь, возмутилась упрямством Джона и решила вмешаться.

— Без помощи и поддержки войск княжества которые послал Равиль Хаким… повстанцы уже праздновали бы победу во дворце! Тебе придется доверять нам, Джасим Каади!

Муж лишь раздраженно усмехнулся на ее восклицание.

— Начну, когда увижу вертолет о котором попросил твоего генерала. Альхам серьезно ранен. Его необходимо доставить в нормальную клинику.

Самира достала рацию и повторила запрос на вертолет, высшему командованию.

— Джасим, мне сказали, что вертолет уже в пути. Более того, князя в госпиталь будет сопровождать лично премьер-министр. Это тебя устроит?

— Устроит, когда увижу вертолет и услышу это от Равиля Хакима!

— В твоем словесном арсенале есть слово “спасибо”?

Джон смотрит на нее секунду и отвечает:

— Да, сколько хочешь! Но, давай еще лучше сделаем. Махнемся не глядя? Я буду среди толпы военных с пушкой рассекать по пустыне, а ты останешься стоять здесь, у хирургического стола на двое суток, штопая сотни и сотни раненых без остановки. И посмотрим, куда денутся твоя благодарность и твой оптимизм.

Самира недовольно фыркнула на это замечание и села рядом с Грефом в кресло.

В ожидании прибытия премьер-министра дворец постепенно оживал, принимая прежний вид. В столовую вернулись повара, которым больше не нужно сбивать из досок койки для раненых. Военные выносили груды камней, осколки стекол, остатки снарядов. Разбирали завалы, освобождая проходы в многочисленных коридорах дворца.

Хасан был прав. Два десятка “скорых” прибыли через полчаса. Джон следил за размещением и отправкой первой партии своих пациентов.

Когда пыль пустыни осела, мы заметили вдали вереницу из десятка темных автомобилей.

Пару минут спустя к замку подъехала вереница бронированных авто. Охрана оцепила вход и только после этого из автомобиля вышел премьер-министр. Равиль Хаким сделал пару распоряжений сопровождающим, после чего направился к нам. Он тепло поздоровался с нами и следующей же фразой поинтересовался у мужа, где находится Альхам.

Джон не торопился отвечать ему.

В этот момент в небе зазвучал гул подлетающего мощного вертолета, что уже кружил над вертолетной площадкой приземляясь.

Джон усмехнулся глядя на вертолет и бригаду медиков, что спускалась на землю вместе с носилками. Когда они подошли к нам, Джон попросил их следовать за ним.

Я осталась у главного входа. Приехала новая партия “скорых”. Я следила за отправкой в госпиталь оставшихся раненых.

Через тридцать минут на улице показались Джон и Равиль Хаким.

Муж подошел ко мне.

— Как ты себя чувствуешь, лапуля?

— Отлично, любимый. Но будет лучше когда мы с тобой вернемся в нашу комнату.

Джон улыбнулся, обнял меня и прижал к себе.

Несколько военных из гвардейцев личной охраны князя появились у входа. Следом показались носилки с Альхамом. Санитары и два врача спешно катили его к борту вертолета.

Джон, я и Равиль последовали за ними.

Альхам был на борту и его состояние было стабильным, в чем Джон убедился еще раз лично. Все тревоги остались позади. Лучшие специалисты будут следить за здоровьем его брата. Еще минута и вертолет взлетит.

Равиль Хаким попрощался с нами обоими, сосредоточенно кивнув с улыбкой, перед посадкой.

Джон окликнул его.

— Равиль?!

Он обернулся и увидел руку Джона протянутую ему.

— Мой отец частенько говорил, что никогда не поздно извиниться и признать ошибку. Я был неправ, Равиль! Прошу, прими мои искренние извинения и мою благодарность. Ты был верен наше семье даже тогда, когда все были против тебя. Я чертовски сожалею что моя незрелая обида, сделала меня слепым. Буду рад такому другу как ты…

Равиль без колебаний охотно пожал руку Джону.

— Моя дружба всегда с тобой, Джасим. Но больше всего меня радует то, что в твоей душе…

Джон закивал и с улыбкой продолжил:

— … мир… Это была любимая фраза моего отца.

— Да. Прекрасные слова, мудрого человека. Джасим, ты геройски держался двое суток в одиночку спасая жизни всех этих ребят. Наше княжество, определенно, в долгу у тебя! Но… Не знаю удасться ли тебе отдохнуть. Ведь, в отсутствие Альхама, все полномочия князя на тебе, Джасим.

Джон замахал руками и спрятался за меня, смеясь.

— Нет-нет! Увольняй меня, сразу! Белла, мы уезжаем домой!

— Не могу уволить. Ты один — Каади.

— Уфф… Ясно. Альхам быстро поправится, я сам его штопал!

— Что, не терпится вернуться домой, в Штаты?

— Ох, Равиль, ты даже не представляешь себе как сильно!

Они с Джоном снова засмеялись, а я улыбалась глядя на них.

Равиль повторно попрощался и поднялся на борт вертолета.

Мы с Джоном поспешили уйти в сторону.

Оглушающий шум винта вертолета стал последним громким звуком на сегодня. Еще долго мы с мужем стояли и смотрели им вслед. Пока вертолет не превратился в крошечную точку на бескрайнем голубом небе.

Я взяла Джона за руку и тащу за собой к лестнице.

— Любимая, куда мы идем?

— Не скажу. Я тебя похищаю!

— Лапуля, я за. Только задержусь на секунду. Хочу проверить как дела в госпитале.

— Там никого нет, Джон! Последнего раненого вывезли сорок минут назад. Я лично за всем проследила.

— Ты чудо! А что в операционной?

— Ничего такого, что не может подождать. Мой любимый муж не спал более суток. Я хочу чтобы ты пошел отдыхать, немедленно.

Джон притянул меня за плечи к себе и прижавшись к моей шее нежно поцеловал.

— Ты, мое счастье, Белла… Знаешь, у меня появилась отличная идея, где именно мы будем спать с тобой сейчас.

Муж взял меня за руку и провел к закрытому крылу дворца, что принадлежала Альхаму.

Гвардейцы княжества, расслабленно сидящие у входа, завидев нас с Джоном, подскочили и учтиво кивнули пропустив внутрь.

Мы долго шли по коридору пока не набрели на одну из княжеских гостевых комнат. Войдя, я охнула от изумительной красоты обстановки. Ручная роспись стен. Яркие, живые цветы что свисали с высоких кашпо на потолке. Сияющие узоры старинных гобеленов на стенах и мебель ручной работы лучших мастеров княжества.

К сожалению, прекрасный витраж на окнах, был частично поврежден осколком от снаряда. Но общая обстановка оставалась по прежнему утонченной и по-королевски роскошной.

Завидев огромную кровать скрытую под балдахином, мы с Джоном поспешили к ней.

Не сговариваясь, мы рухнули на нее сверху прямо в униформе. Я помогла Джону снять его робу и расстегнув свою, нырнула под тонкое одеяло. Закрыв глаза, последнее что помню прежде чем погрузиться в сладостный сон, это горячее тело моего мужчины, что поглотило меня в своих объятиях.

В княжестве еще не наступил окончательный мир. Но умиротворение и уверенность в лучшем будущем уже витали в воздухе. Словно теплый солнечный свет играющий сейчас бликами на наших лицах, надежда и любовь наполняла счастливой уверенностью наши души.

Очень скоро мы будем дома!

***

❤

Благодарю вас мои дорогие читатели за то, что вы прошли вместе с Джоном и Изабеллой, этот долгий путь.

Читаем ЭПИЛОГ и радуемся за ребят!

❤

Эпилог

Джон.

— Повтори ещё раз, как это они называют?

— Расстегай.

— А это?

— Ватрушка.

— Она сладкая. Но внутри мягкий и соленый сыр?

— Да, ватрушка сладкая. Джон, здесь в России мягкий сыр называют творог.

— Тро..ворг… Ни за что не выговорю… Хм… Вкусно. Эта вар… верт…рушка чересчур сладкая. Это десерт, да?

Вижу малышка уже теряет терпение глядя на меня как на зануду, но по прежнему спокойно отвечает:

— Ватрушка, это не совсем десерт, но окей, если тебе проще, называй так...

— Не понимаю. Зачем мягкий соленый сыр в десерте? Это же нелогично. Сыр — это полезный диетический продукт, но в этой... ватрушке столько сахара, что польза сыра сводится к минимуму.

— Джон, это другая культура и привычки другие. Здесь, долгие и холодные зимы, большую часть года. Вероятно, сладкой сдобы хочется чаще.

— Хм… об этом я не думал. Так, я все взял, что хотел.

Сказав это я оглянулся назад в отдел десертов, где Деббс с Анной во всю дегустировали торты. Моя мать в схожей со мной манере набила всю корзину сдобой и сладкими закусками.

— Пора забирать Деббс из отдела с пудингами иначе мы опоздаем на самолёт.

— Твоя мама точно не потеряется. Любимый, ты всерьез собираешься взять десять ватрушек с творогом и четыре расстегая?

Я оглядел свою корзину заполненную до верху сдобой и уверенно кивнул головой. Белла смотрит на меня вопросительно. Вероятно, ее вопрос был риторическим и мой ответ должен был быть "нет".

Я не собирался отказывать себе во всех радостях жизни включая кулинарные. Ни мои плюшки-ватрушки, ни расстегаи я отдавать не намерен.

— Эй, это мое! Хочешь ватрушку — бери отдельно, я делиться не собираюсь!

Игриво поднимаю брови и приобняв её, хлопаю по заднице. Подобное дурачество в общественном месте Беллу смутило. Она перехватила мою руку и прижала ладонь к своему животу. Хитрый ход. Знает что я зависну на нашем малыше и забуду о своих приставаниях. Белла усмехнулась и приподнявшись на цыпочки, чмокнула меня в губы.

В этот момент телефон в ее руке завибрировал.

— Хас снова пишет. Ругается. Не понимает где мы пропадаем второй час. Он уже дожарил мясо. Сказал что даёт нам еще минут десять, чтобы вернуться на барбекю вечеринку в честь нашего отъезда в Штаты.

Последнюю фразу Белла сказала чуть тише. Наше общение на другом языке мгновенно привлекло к нам непрошенное внимание любопытных покупателей. Непривычно. У нас дома, услышав иностранную речь, что происходит ежеминутно, никто даже не обернется. Но здесь, на нас смотрят как на НЛО.

Деббс машет нам и мы следуем за ней к выходу. Толкаем впереди себя две корзины наполненные доверху всякой ерундой. Не хочу упустить возможность попробовать все местные деликатесы.

Едем по городу в сопровождении джипа с охраной. Мы с Беллой оглядываемся по сторонам, с удивлением рассматривая местную архитектуру.

Удивляет, что город небольшой, но повсюду отделка из мрамора с позолотой и резное дерево.

Однако, сильнее всего, нас поразило пространство. Повсюду сотни километров свободного пространства. Очень много свободного места и мало людей.

Я привык к постоянной толпе и спешке в Штатах. Мне понадобилось время, чтобы перестать удивляться местному простору.

Второй момент — женщины и девушки. Очень красивые. Светловолосые, русые, рыжеватые. К счастью, моя маленькая мудрая жена с пониманием отнеслась к моему повышенному интересу в этом вопросе. Белла так мило засмущалась когда я назвал родину её мамы, родиной красавиц.

Анна, рассказывает о важных местах, которые мы проезжаем. Часто переходит на русский. Белла переводит мне. Слушает её очень внимательно и с такой любовью во взгляде, что я, даже немного приревновал. Кольнуло внутри мое эго.

Ну, вот такой я. Не готов делить первое место в сердечке моей женщины ни с кем. Даже с её мамой.

Мы подъехали к их дому. Во дворе застали Хасана в поварском фартуке. Колдует над мясом для барбекю. Их старшая дочка, уже на руках у бабушки. Первая подбежала. Купленная Беллой желтая обезьянка пришлась ей по душе, отчего моя девочка растаяла

Хасан преисполненный важности, командует как хозяин дома. Всем нашел работу.

— Джон, держи племянника. Я за напитками.

Без предупреждения вручил своего маленького сына и ушел.

Я растерялся. Стою и держу этого крошечного, хрупкого младенца боясь сделать малейшее неверное движение.

Белла засмеялась глядя на меня.

— Джон, можешь выдохнуть, он тебя не укусит! У него еще зубов нет…

Хас очень вовремя появился:

— Есть, у него уже четыре зуба! Мой львенок вполне может кусаться.

Он хотел забрать сына, но я не отдал. Прижал пацаненка к груди. Смотрю на него, а он на меня. В этих маленьких, серых глазах такая серьезная заинтересованность, словно он все понял, о чем мы говорим. Взглянул на Беллу и она улыбнулась понимая меня без слов…

Да, хочу поскорее держать так же и нашего с ней ребенка. Передал маленького Карима его папе, а сам пошел проверить как там дела с барбекю.

Поздно вечером процессия из четырех бронированных автомобилей мчалась в аэропорт. Два внедорожника везли нас, спереди и сзади — охрана. Едем хорошо заранее, чтобы точно не упустить наш рейс из-за погоды или чего угодно.

Я смотрю на яркие уличные фонари, что мелькают вдоль трассы и вспоминаю как мы покидали княжество Каади две недели назад.

Тогда, процессия из автомобилей что направлялись в аэропорт, затянулась на три сотни метров. Ехали очень медленно, из-за толпы на улицах, что с плакатами приветствовали нас.

Белла обратила мое внимание на то, что именно было написано на плакатах. Помимо приветствий на многих плакатах была фамилия Каади, но имя, не моего брата, а мое. Чаще других встречалась надпись: “Да здравствует, его светлость, доктор-князь!” или “Да здравствует доктор Джасим Каади!”

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я с усмешкой кивнул брату, показывая ему очередного встречающего с таким плакатом. Альхам мужественно перенес этот укол его самолюбию.

— Видишь, Джасим, твоя героическая самоотверженность не осталась незамеченной народом. А что до остального, хороший правитель, обязан заботиться о своем народе, но не обязан нравиться всем.

Провожать нас с Беллой в аэропорт всем дворцом, была идея моего брата. Как по мне, те десять врачей и армия телохранителей лучше бы остались дома не преграждая простым людям проезд в час пик.

В бронированном лимузине, помимо водителя, нас четверо — Альхам, Деббс, Белла и я. Анна и брат Беллы улетели на неделю раньше. Их многолетняя миссия была завершена. К тому же, они сопровождали серьезного свидетеля, которого суд княжества приговорил к пожизненной ссылке. Райф Таль. Он поможет раскрыть всю сеть преступного синдиката в котором участвовал. Согласие на сотрудничество спасло его от казни. Именно подразделение Хаса отвечало за его безопасную передачу властям России. Слишком многие из ушедших в тень, были заинтересованы в том, чтобы он замолчал навсегда.

Я не интересовался его дальнейшей судьбой. Для меня мой друг Райф Таль, умер в тот день когда предал.

Смотрю на брата, Альхам впервые покинул свою резиденцию ради меня. Он протянул мне руку прощаясь. Я не стал щадить его чувства и в ответ, обнял его.

— Я не прощаюсь, брат… Поправляйся.

Через семь часов мы приземлились на русской земле. Где провели в гостях у родственников Беллы чуть больше двух недель.

И вот, наконец собираемся лететь домой. Пришло время прощаться.

Белла обнимает маму и слезы щедрой рекой текут по щекам обоих. Деббс обняла Анну и помахав остальным, прошла вперед. Я обнял всех и последним, пожал руку Хасу. Взял за руку жену и пошел к самолету. Белла прижалась щекой к моей руке и смотрит на меня счастливая и взволнованная.

— Джон, неужели мы летим домой?!

— Да, лапуля! Всего то пережили две гражданских войны… Будет о чем нашим детям рассказать.

Через восемнадцать часов мы прибыли в аэропорт Нью-Йорка. Откуда очередной самолет доставил нас в Чикаго, штат Иллинойс и следом, на такси в городок Эванстон в небольшой дом на берегу океана на Оак роудс.

Всю неделю моя мать не могла оторваться от своих собак, которые соскучились за ней не меньше. Мы с Беллой не планировали оставаться у Деббс надолго.

Нас ждал наш дом. Забрали ее собаку Кланку и заправив машину, направились в нашу идеальную деревеньку у озера.

Десять часов в пути промелькнули незаметно. Поздно вечером мы подъехали к залитому дождем знакомому крыльцу. Я вышел из машины и поднял мою жену на руки.

Делаю осторожные шаги по еще влажным ступеням и распахиваю дверь. Запах еловой смолы, сушеных орехов и яблок, пахнул нам в лицо.

Белла смеется, обнимая меня за шею, а я смотрю на нее серьезно, обдумывая на ходу, как быстро я могу добежать до спальни.

— Вернем нашему домику звуки жизни, любимая!

Целую ее и несу прямиком в спальню, по пути скидывая обувь. Опустил свою жену на покрывало и зажег ночник.

Белла сняла с себя дорожный комбинезон, футболку и отбросила их в сторону. Упав обнаженная на высокие подушки, она протянула руки ко мне.

Я скинул за секунду с себя остатки одежды и забравшись на нашу огромную кровать, с невероятным удовольствием нырнул лицом в роскошную, горячую грудь моей женщины. Белла оплела мои бедра своими ногами не оставляя мне и шанса на промедление.

Два или три дня мы с Беллой только и делали, что ели, спали и занимались любовью, периодически заказывая еду на дом, не особо заморачиваясь об одежде.

Купались в озере голышом, валялись на берегу болтая обо всем на свете и бесконечно целуясь. Так мы планировали отдыхать все время, что осталось до появления малыша.

Запершись у себя на участке мы немного забыли о том, что есть остальной мир. А жизнь за время нашего отсутствия не стояла на месте.

Это мы поняли когда впервые выехали в город. Вернее, собирались выехать. Но дальше нашего поселка мы не продвинулись.

Оказалось, известие о революции дошло и до этого забытого всеми места. Журналисты раздули мою роль во время военного переворота до размеров Спасителя. “Принц-хирург, и русская пленница…” Вот такой ерундой были забиты все заголовки местных газет.

"Русская золушка", так они называли Беллу. То, что отец Беллы был известным каадийским кардиохирургом никого не интересовало. Ждали интригу и если ее не было — придумывали. Вранье в прессе, это пол беды. Но толпа папарацци преследовавшая нас вспышками камер и криками очень быстро стала раздражать. Причем, не только нас, но и местных жителей. Хорошо поразмыслив мы с малышкой решили на время свалить отсюда в неизвестное никому место. Мой друг Майкл Митчелл предложил нам снять его дом в котором он давно не жил.

Я согласился. Дом был недалеко и об этом месте никто не знал.

Белла могла продолжать учиться, а мне подходила любая клиника.

Спустя три месяца наша жизнь вошла в привычное русло. Я просыпался и с удовольствием обнимал мою сонную жену. Белла потягивалась в кровати улыбаясь мне, пока я целовал ее округлившийся животик.

— Как на счет Джона? Простое имя, без затей?

— Ты снова?! Подумай еще, милый… А как насчет имени — Ноа?

— Он что шведский серфингист на Гаити?

Белла засмеялась и говорит:

— Хорошо, тогда, твоя очередь…

Игра в имена наша любимая забава в последнее время. Придумываем имя для сына. Мы с женой точно знаем, что у нас будет именно мальчик.

Когда на УЗИ сказали пол ребенка, я чуть с ума не сошел от радости. Даже слезы на глазах выступили. Не знаю какой я буду отец, но то что я безумно обожаю нашего еще нерожденного малыша это факт.

Как и каждое утро, мы выходим из дома вместе. Белла работает в клинике, недалеко от меня. Это было мое требование. Мне нужно все время видеть ее. Это следствие всего пережитого нами. Постоянно ожидаю нападения. К счастью, любимая понимает это и не мешает опекать ее.

В один из дней, когда мы с Беллой уединились во время обеда, спокойно поглощая наши сэндвичи и пудинги, в комнату зашла моя коллега. Она была растеряна и смущена. Посмотрела на нас очень странно и после недолгой паузы, сказала:

— Джон… Белла, там, вас спрашивают…

— Кто именно, спрашивает? У нас обед. Это что-то срочное?

Отвечаю ей и одновременно останавливаю свою беременную жену, что уже собиралась встать.

— Эм… Они сказали, что будут говорить только с вами. Думаю, вам стоит выйти и посмотреть самим.

Мы с Беллой переглянулись. Я взял мою девочку за руку и неторопливо пошел к выходу. Белла идет чуть позади меня.

У входа в клинику толпа. Медсестры с врачами, пациенты и просто любопытные. Все смотрят на улицу.

Когда мы появились тихий ропот прошел по рядам. Смотрят на нас с Беллой так, словно мы двухголовые пришельцы среди землян.

Я начинаю раздражаться от непонятной интриги. Попросил Беллу остаться в здании, пока я не пойму что происходит.

Открываю дверь и офигеваю от увиденного. Зову Беллу. Она вышла и растерянно глядя перед собой, произнесла:

— Джон, прошу, скажи что мне это снится!

Перед нами, занимая все свободное место перед клиникой, протянулся караван блестящих черных автомобилей с развевающимися, огромными и пестрыми знаменами княжества Каади. Впереди этого каравана, стояла делегация из полусотни человек в белых национальных платьях. Тот что стоял в центре так же держал высокий флаг княжества.

Заметив меня, вперед вышел тот, кто скрывался за этой толпой княжеских чиновников.

Равиль Хаким.

Я подошел к нему и пожал ему руку.

— Равиль… Хотел бы я сказать, что очень рад тебя видеть, брат, но что-то мне подсказывает, что я пожалею о твоем визите.

Равиль усмехнулся на мое замечание, но продолжил то, ради чего прибыл. Развернув официальный документ с гербом княжества он стал зачитывать вслух.

— Джасим бин Фарах Каади, его высочество, князь Альхам, взял годичный отпуск в связи с восстановлением здоровья. Согласно его указу, одобренному правительством, вы, как его единственный наследник, замените его на весь этот срок. Я имею честь лично известить вас об этом и проводить домой, где вас уже ждут. И говоря неофициально, Джасим, вы даже не представляете сколько преданных каадийцев, ожидает именно вашего прибытия.

— Равиль, прошу, скажи что это шутка…

Равиль удивился моей реакции, но тактично промолчал, не собираясь меня успокаивать.

Белла стояла рядом со мной крепко сжимая мою руку. Не менее растерянная чем я, она взволнованно смотрела на всю эту процессию.

Я выругался и с тревогой посмотрел на жену.

— Ну что, любимая, как на счет побыть моей королевой несколько месяцев?

Белла сделала попытку улыбнуться, но ей это не удалось. Она была скорее напугана, чем рада.

— Джон, я поеду куда-угодно, где будешь ты. Но решать это, стоит скорее, через месяц на самолете я уже не полетаю.

Сказав это она подошла и нежно обняла меня.

Я поцеловал ее и прижал к себе крепче. Смотрю на всю эту процессию позади нас и с растерянным унынием осознаю, что теперь, я, вроде как князь.

Этот разговор случился неделю назад.

И вот, я стою на главном балконе княжеского замка Каади и смотрю вниз на пеструю толпу. Главная площадь едва вместила всех желающих. От цветов и ярких флагов у меня рябит в глазах. Шум не стихает. Толпа скандирует “Да здравствует его высочество, князь Джасим!”

Белла стоит рядом со мной. Она одета в традиционный Каадийский наряд первой леди. В ее белоснежных волосах старинная тиара из изумрудов в традиционных цветах княжества.

Я держу ее за руку, не отпуская и на миг. Каждый мой шаг, транслируют на большом экране. Белла наклонилась ко мне и произнесла шепотом:

— Семь дней позади, осталось продержаться еще триста шестьдесят. Зато, нашему сыну будет о чем рассказать в школе. Особенно о том, как именно он появился на свет…

Я улыбаюсь и сжимаю ее руку сильнее. Мне предстоит произнести речь и я знал, что сказать. Эта речь была у меня готова, с того дня как застряв в операционной я штопал раненых без остановки. Моя речь была о мире для нас всех. Договорив, я обнял свою жену, что смотрела на меня с любовью и восхищением.

— Джон, я и не знала что ты можешь так проникновенно говорить.

— Без твоей поддержки, любимая моя женщина, мне бы это не удалось.

…

Через три месяца, рано утром, в прекрасный, солнечный осенний день в старинных апартаментах княжеского замка раздался громкий крик новорожденного младенца.

Его мама, моя любимая жена устало смотрела на него с восторгом и радостью. А я, его гордый и не менее счастливый отец, был рядом, благодарно целуя свою жену за это чудо, что лежало на ее груди. Я подождал когда Белла обнимет и поцелует сына и после, аккуратно взял его на руки.

Я поднес его к открытому окну, показав прекрасную каадийскую природу.

Нежно целуя его в макушку, я произнес:

— Ну здравствуй, сынок. Этот прекрасный мир очень рад, что ты появился. Я, твой папа, сделаю все, чтобы небо оставалось таким же ясным и мирным как в этот счастливый день, в который ты появился на свет.

За стенами дворца прозвучали тридцать выстрелов, оповещая княжество о рождении наследника, маленького принца Исмаила бин Джасим Каади.

....

Прошел год. С самого начала, я скептически относился к этому опыту, но спустя год, мы с Беллой оба считали это время проведенное в княжестве, счастливейшим в нашей жизни.

Мой брат Альхам поправил здоровье и вернулся к управлению княжеством. Мы с Беллой, после многочасового перелета, снова смотрели в окно лайнера на далекую, но родную страну в которую с радостью возвращались.

Наш маленький сын Исмаил уже ходит и немного говорит. Он с любопытством смотрит по сторонам своими серьезными серыми глазами. Его волосы такие же светлые как и у его мамы, чему я очень рад.

Сейчас, он спит у меня на руках, прижимая к себе желтую обезьянку, подарок его бабушки из России. Анна приедет навестить нас этим летом, вместе с сыном, невесткой и двумя внуками.

Они еще не знают, что у нас с Беллой для них есть маленькая новость, которую жене уже сложно скрыть. Да. Не успев родить одного сына мы поторопились сделать следующего.

Я сижу рядом с Беллой, в соседнем кресле и моя рука лежит на ее округлом животике, пока я держу нашего спящего сына.

Моя любимая поглаживает мою руку своими пальчиками. Я наклоняюсь и целую ее.

— Лапуля, а все таки, как удачно я поймал тебя в той библиотеке…

....

Благодаря сотрудничеству разведок нескольких стран удалось арестовать всех организаторов и участников военного переворота. Райф Таль по прежнему находится в секретном охраняемом месте отбывая свой срок на чужбине.

Равиль Хаким наконец шел себе невесту из стариного рода пустынников и в следующем году в княжестве ожидается большая королевская свадьба.

Самира Хаким, награжденная орденом первой степени за участие в освобождении дворца, тоже вышла замуж. Свадьба была закрытой, на частном острове. Имя ее избранника было строго засекречено. И лишь немногие знали почему на пригласительных были изображены два кугуара.

Мой брат Альхам наконец перестал прятать своих детей в Европе и вернул их в княжество. Так я узнал что у меня есть две очаровательные племянницы — Риайша и Мейса.

Мы с Беллой и сыном живем в том же домике у озера. Каждое утро я хожу на работу в клинику. Несмотря на беременность моя жена продолжает свое обучение дистанционно, поэтому за маленьким Исмаилом иногда присматривает бабушка Деббс.

Каждый вечер после работы Белла с сыном заходят за мной и мы, неторопливо идем домой переговариваясь и шутя.

Наверное, так и выглядит простое человеческое счастье, как минимум для меня, это так.

Конец.

❤

Конец