Золушка наоборот

Пролог

Я продала себя, продала как товар и ни капли не жалею.

Любви не существует, иначе, тогда как объяснить, что мой возлюбленный меня бросил беременную. После рождения ребенка я долго восстанавливала фигуру, долго приходила в норму, чтобы вернуться на подиум. Один из меценатов предложил мне миллион долларов за полгода, я знала, что придется быть его любовницей, но ребёнку, моему сыну, требовалась операция. Я пошла на это, как любая мать.

После того как я передала своей матери и отцу трёхлетнего Сема и деньги на лечение, меня отвезли в его дом.

Я соврала родителям, что у меня полугодовой контракт за границей.

Представитель клиента предупредил, что в течение шести месяцев я не выйду на улицу, в течение этого времени я его рабыня.

Большой особняк встречал меня переговором раций: «Девушка доставлена».

Обо мне говорили как о товаре.

Я не видела ещё таких богатых домов, не видела таких красивых полотен, хоть и объездила половину городов в округе.

Нижнее белье, которое я рекламировала, хорошо продавалось, но трех тысяч долларов в месяц не хватало, чтобы оплатить лечение. Со временем мне перестали давать новые контракты, меня заменили молоденькой, 18-летней девушкой. Модельный бизнес диктует свои условия, и когда тебе уже двадцать четыре, на тебя смотрят как на второсортный товар.

«Мне очень повезло, что меня купили», — думала я, не зная, чем всё это может закончиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 1

/29 июня 2024 года, суббота/

Гостиная, куда меня проводили охранники, была вылизана до блеска. Камин, которым явно часто пользовались, потому что его кирпичные стенки были в копоти, диван цвета слоновой кости, обшивка которого сделана из натуральной кожи, и два кресла по краям. В середине лежал небольшой мягкий ковёр, прикрывая светлый паркет.

— Раздевайся, — приказал клиент, спускаясь по лестнице в гостиную. Я послушно начала стягивать красивое жёлтое платье, рассматривая покупателя моего тела. Ему было лет тридцать пять, небольшая щетина, красивое лицо с пронзительным взглядом и длинные чёрные волосы. Хозяин дома был в одних брюках, поэтому я смогла разглядеть его рельефный торс и сильные руки. Обычно у таких мужчин нет проблем с женщинами, зачем тогда он меня купил? Клиент наблюдал пристально, как я снимаю с себя лиф с большими чашечками: после беременности и родов грудь так и осталась слишком большой для модельного бизнеса, поэтому я выбрала именно рекламу нижнего белья, точнее, я им идеально подходила. Я стянула трусики вниз и положила на кресло, вставая ровно перед покупателем. Мне было неловко от его взгляда, а когда он подошёл, оказалось, что мужчина намного выше и массивнее, чем казалось с пяти метров. Встав со спины, он просунул руки к груди, и его большие ладони сжали её. Мой пятый размер казался каким-то игрушечным в его объятьях. Я своей ладонью могла закрыть только половину своей груди, прикрывая сосок и ореол, а он всю. Двумя руками он поддерживал мой бюст, как дорогой кожаный лиф.

— Тебе говорили, что ты не выйдешь за территорию? — спросил клиент серьёзным тоном. От звука его голоса хотелось прижаться ближе и послушать монолог.

— Да, — ответила я, приходя в себя.

— Тебе сказали, что ты должна выполнять всё, что я скажу? — уточнил мужчина, делая акцент на слове «всё».

— Да — меня и правда об этом предупреждали.

— Тогда намажь свою грудь золой из камина, — прошептал мне незнакомец на ухо и отошёл в сторону. Я шокировано посмотрела на него, а потом на камин.

— Быстрее, — скомандовал мужчина, явно раздражённый тем, что я медлю.

Я подошла к красивому кирпичному камину, присела на корточки и провела ладонью по чёрной копоти и приложила её к груди, оставляя чёрные следы, то же самое сделала и со второй половинкой бюста.

Я встала на колени на мягкий ворс, показывая, что выполнила приказ. Мужчина ушёл из гостиной, а вернулся с ведром и тряпкой, поставил их на пол, а меня вместе с ковром потащил в сторону. Вылив немного чистой воды на паркетный лакированный пол, и скомандовал:

— Приступай.

Я непонимающе воззрилась на него, и он добавил:

— Теперь ты Золушка, три полы до блеска.

Клиент уселся в одно из двух кресел лицом ко мне и смотрел внимательно. Я доползла на коленях до тряпки, взяла и старательно собирала воду с пола, делая вид, что я мою и так чистые доски. Мужчина подставил указательный палец к виску, а большим держал подбородок, облокотившись на душку кресла. Испачканная грудь покачивалась от моих движений, и мужчине явно это нравилось. Я выжимала тряпку в ведро и вытерла об неё черную руку, с грудью хотелось сделать то же самое, но я сдерживала свой позыв. Хозяин дома сменил одно кресло на другое и теперь уже наблюдал за моей голой киской.

— Раздвинь ноги, — приказал мужчина, и я послушно сделала расстояние между коленями пошире.

— Ещё, — сказал клиент, и я раздвинула ноги до предела, но чтобы не болели мышцы потом. Он поднялся и так же, как и я, проведя рукой по стенке камина, неожиданно шлёпнул меня по заднице, отчего я упала на влажные пол, касаясь грудью твёрдого паркета. Покупатель ещё раз сделал шаг к камину и, вернувшись, провёл по половым губам, пачкая их чёрной сажей.

— Дай тряпку, — приказал он, и я, не смотря, левой рукой подала ему то, что он просит. Он выдавил с тряпки немного воды прямо на мою киску и рукой растёр чёрный цвет, превращая всю задницу в серо-яркие разводы. Вытер руки, смывая грязь, и вернул ткань в ведро, сел на своё кресло.

— Продолжай.

Я поднялась на руки и старательно протирала лаковое покрытие от воды, выпрямлялась, выжимала тряпку и продолжала уборку.

Мужчина потирал свои губы и лицо пальцами, явно думая о чём-то неприличном. Он сидел как король в своём кресле и, положив ногу на ногу, взирал на меня. Покупатель явно какой-то фетишист, раз заставил меня делать такое, но миллион долларов и больной ребёнок не оставили мне выбора. Я буду делать всё, что он скажет, в течение полугода, таков был договор с его агентом. Я почему-то думала, что меня хочет поиметь большой и страшный толстосум, который возомнил себя богом, дорвавшись до больших денег, но этот мужчина выглядел как викинг и зачем-то носил длинные чёрные волосы до плеч. Несколько раз соски ударились об пол, и я закусила губу. Может, он этого и хотел. Я немного развернулась к нему корпусом, показывая грудь, и коснулась ей пола, мужчина отреагировал, немного склонив голову и устремляя свой взгляд на место соприкосновения нежной кожи и твёрдого дерева. Я выгнулась кошкой, оставляя бёдра вверху, а грудь распластав по ровной поверхности, и начала отчаянно тереть тряпкой. Мужчина поднялся со своего места и встал сзади, снимая брюки и упирая свой член в лоно. Взяв за бёдра, он протолкнулся внутрь, где было совсем немного смазки, и постепенно начал растирать её по стволу. Я лежала неподвижно, а когда он вошёл полностью своим большим членом, простонала. Я хотела встать на локти, но он надавил рукой на спину.

— Теперь три пол, Золушка, — сказал он с ехидством.

Я взяла тряпку правой рукой и начала натирать дерево, отчего мои бёдра двигались по небольшой амплитуде ему прямо на член. Понимая, чего он хочет, я подняла попу повыше, вставая устойчивее, и улеглась на локти. Двигалась небольшими толчками и начала откровенно сладко постанывать.

У меня слишком давно не было мужчины из-за проблем на работе, постоянных обследований сына и вообще, когда тебя бросили беременную, не доверяешь мужчинам. Я не знала, кто он, но знала, чего хочет, и решила сама тоже получить удовольствие. Незнакомец занял выжидающую позицию и наслаждался тем, что я сама насаживаюсь на его член. С каждой минутой мне хотелось всё больше и громче стонать, и я ударилась об него бедрами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Бо-о-же... — простонала я, почувствовав треть от его длины. Не знаю, что со мной произошло, но я продолжила насаживаться на член и полностью потеряла контроль.

— А-а-а-а.

Проталкивая его глубже внутрь, занималась любовью с совсем незнакомым человеком, которого видела впервые. Я взяла небольшую передышку, и тут в дело вступил мужчина. Он несколько раз толкнулся потихоньку, а потом взял меня за бедра и насадил на член до упора.

— Боже мой, — простонала я, чувствуя, что скоро будет оргазм. Я полностью подчиняясь, опустила плечи на пол и подложила ладонь под лицо, чтобы не было больно. Мужчина вытащил член и несколько раз вошёл и вышел. Я ждала продолжения и инстинктивно подставила ему попку. Он протиснул член и начал гладить меня по ногам от бедра до колена и обратно.

— Попроси меня, — сказал мужчина, кажется, совсем серьёзно.

— Пожалуйста, я хочу ещё, — подчинилась я на его приказ.

Он продолжил толчки, набирая амплитуду, и я уже громко стонала прямо лицом в пол. Мои бедра были в тисках его рук, а лоно он терзал своим членом, доводя меня до пика удовольствия.

— Бо-о-же... — простонала я и сжалась внутри. Покупатель сделал ещё толчков пять и прижался ко мне, изливаясь внутрь. Может, я давно не занималась сексом, что мне так понравилось? Я легла на пол, когда мужчина вышел, и пролежала так минут пять без сил. Клиент взял пачку сигарет с каминной полки и пепельницу, закурил на кресле, он уже натянул штаны и выглядел удовлетворённым.

Покупатель втягивал дым в лёгкие, а я наблюдала за ним, как и он за мной. В доме было тепло, поэтому я не переживала, что простыну.

— У тебя прекрасное тело, покажи мне грудь, — произнёс мужчина расслабленным голосом.

Я села на колени лицом к нему, убирая светлые волосы с плеч назад, обнажая свой бюст.

— Я видел тебя в рекламе, они слишком мало платят за такое тело, — объяснил хозяин дома.

Он потушил сигарету и поставил пепельницу на камин, подошёл ко мне сзади и взял за шею, запрокидывая голову назад, а правой рукой провёл от плеча до бюста, сжимая груди нежно попеременно.

— Если ты доверишься, я покажу тебе истинную женскую красоту, — прошептал он на ухо, обжигая своим дыханием.

— Я буду выполнять всё, что скажете, — ответила я и вздрогнула, когда мужчина сжал сосок пальцами.

— Я хочу взять тебя ещё раз, сейчас, — шептал мужчина и провёл рукой по животу, спускаясь вниз.

— Но для начала мы кое-что сделаем, поднимайся, — он подал мне руку, и я пошла за ним. Он остановил меня в холле, спиной к входной двери.

— Не двигайся, пока я не разрешу, и молчи, — приказал клиент.

Сзади послышались шаги, несколько пар обуви и затем ещё, меня окружили охранники, разглядывая моё тело. Я поёжилась, хотелось прикрыться и убежать, но мне приказали... Я немного сжала пальцами свои бёдра, а мужчины, человек пять, в чёрных одинаковых костюмах рассматривали меня, как товар на полке. Они обошли меня с двух сторон, немного задумчиво, один даже улыбнулся мне мягкой улыбкой, отчего я начала дрожать. Работники вышли из здания, а я повернула голову на покупателя, не понимая, что это было.

— Тебе хотелось убежать, правда? — прошептал он, беря меня за правую руку и проводя по ней от локтя до запястья. Я кивнула.

— Я же не буду спать с ними? — задала я вопрос, который меня интересует.

— Не будешь. Но ощущение, что ты недостаточно красива, что тебе страшно, разве не тревожит тебя?

— Я просто растерялась, — солгала я, но действительно после беременности стала чувствовать себя не такой красивой, как раньше, а мужчины, даже обеспеченные, услышав про ребёнка, сбегали или предлагали отношения без обязательств.

— Я знаю, что ты чувствуешь, ты можешь быть со мной откровенна.

— Я уже не такая красивая, как раньше, — прошептала я, грустно вздохнув.

— Через шесть месяцев, даже извалявшись в золе всем телом, ты будешь самой красивой, я тебе обещаю, — произнёс мужчина, вставая передо мной.

— Мы встретимся завтра, твоя комната на втором этаже, под номером два. Дом в твоём распоряжении, — мужчина поднялся по лестнице, оставляя меня в раздумьях.

Я натянула своё бельё и, прикрывшись платьем, поднялась на второй этаж, толкнула дверь с цифровой «2» и прошла внутрь. Большая кровать, дверь в ванную комнату, шкафы. Я открыла один из них и увидела почти двадцать комплектов нижнего белья. За второй дверкой с большим зеркалом был мой новый гардероб. Я вошла в ванную комнату и, сняв бельё, отправилась в стеклянную душевую кабину. Я отмывала сажу с груди и одновременно возбуждалась от трения. Между ног я нанесла целую ладонь шампуня и смывала с себя грязь, вспоминая, кто её нанёс. Покупатель был странным, но притягательным. Хотелось понять, что у него в голове, какие мысли и что он задумал на самом деле. Комплименты, которые он мне говорил, выглядели как средство, чтобы понравиться.

Я вышла из душа погруженная в размышления и промакивала волосы полотенцем. Хотелось задать ему кучу вопросов, но я не желала навязываться, радуясь, что мне попался хороший представитель мужского пола.

Вернувшись в спальню, примерила черный кружевной комплект белья. Осмотрела комнату новым свежим взглядом в поисках фена, но его не было. Ближе к окну стоял книжный шкаф с забитыми полками. Я решила почитать что-нибудь, отвлекаясь от раздумий о мужчине. Он был в здании, но не захотел продолжения, доказывая, что я не такая уж и красивая. При этой мысли немного зашкрябало внутри. Я улеглась на кровать и приступила изучать страницы: популярный эротический роман затягивал, но сходство с реальностью было минимальным.

На деле всё по-другому, красота не всегда гарант твоей успешности и популярности. Я перелистнула, а дверь в комнату открылась. Покупатель зашел и спросил, присаживаясь рядом:

— Прошло уже полтора часа, а ты до сих пор не пришла ко мне, — произнес он спокойно. Я отложила книгу в сторону и села на кровати.

— Вы же попрощались, сказали: «Увидимся завтра», — не понимала я его логику, но была очень рада, что он вернулся.

— Женщина сама решает, когда прийти к мужчине, ты же хочешь продолжения?

— Хочу, — прошептала я, смотря в его глаза.

— В следующий раз не думай так долго, иди сюда, — он поднялся с кровати и протянул мне руку.

Мужчина повёл меня за дверь, вверх по лестнице. На третьем этаже он завёл меня в странную комнату с кроватью и стеллажами.

— Я занимаюсь производством всего для занятия любовью, — он потянул меня за руку к одной из полок.

— Это презервативы, — показал он на коробки с красивым лейблом «Запах женщины».

— Это лубриканты, — он взял несколько тюбиков, похожих на зубную пасту, с таким же брендом.

— Если тебе захочется, ты можешь воспользоваться всем, что есть в этой комнате, — сказал мужчина, открывая крышку и выдавливая на палец прозрачную жидкость. Он провел по моим губам, смазывая их, как гигиенической помадой.

— Состав безопасный, для лица, для вагинальных и анальных ласк, — пояснил он и, закрыв тюбик, убрал его на место.

— Ты всем этим пользуешься?

— Не совсем, я проверяю качество, например, излишняя сладость в смазке может привести к раздражению, но совсем безвкусная и не ароматная не позволит женщине расслабиться во время минета, — клиент прошел к стенду напротив, где на подставках за стеклом располагались взрослые игрушки: анальные пробки всех видов, фаллоимитаторы разных размеров и несколько полок с мелочами, предназначение которых я не до конца понимала.

— Если будешь выбирать, то советую вот этот, — он открыл стеклянную дверцу и протянул мне резиновый член с яичками. На ощупь он был как кожа, выступающие вены и примерно такой же твердости, как настоящий.

— Хочешь попробовать сейчас? — спросил хозяин дома.

— Я ни разу не пробовала, если честно.

— Я тебе помогу, ложись на кровать.

Я подчинилась и разместилась на середине постели, сжимая резиновую игрушку. Мужчина взял лубрикант и лег рядом, отчего внизу живота засвербело.

— Тебе нужно снять трусики, милая, — сказал клиент вполголоса, улыбаясь.

Я потянулась руками, но он меня остановил, укладывая свою ладонь сверху.

— В этой комнате есть мужчина, чтобы сделать это, ты только должна попросить, озвучить мне, что ты хочешь.

— Сними, пожалуйста, — обратилась я к нему и испытала неловкость от этого диалога.

Хозяин дома поднялся на колени и погладил мои ноги. Я поставила стопы на простынь, а мужчина тем временем залез подушечками пальцев под мягкую резинку моих трусиков, и я свела ноги вместе от его прикосновений. Он улыбнулся, понимая мою реакцию, и, запустив четыре пальца под ткань, потянул её с бёдер, сначала с одного края, потом с другого.

— Меня зовут Теодор, можешь обращаться ко мне Тео, — сказал покупатель, озвучивая своё имя и останавливаясь.

— Меня зовут Мелани.

— Я знаю.

— Тео, снимите их, — обратилась я к мужчине и посмотрела на трусики.

Он уже двумя руками взялся за края и потянул к коленям, я подняла ноги вверх, а клиент подставил своё плечо под икры и, освободив меня от ткани, обнял мои ноги, поглаживая по колену, поднимаясь выше и делая мне недолгий нежный массаж ступней. Он перебирал каждый мой пальчик, сдавливал кожу, массировал, растирал, и я невольно простонала и вцепилась в кровать.

— Девушку можно довести до оргазма, просто массируя её ступни, ты знаешь об этом?

Я помотала головой. Мужчина сел на кровати, укладывая мои ноги на свои, и, взяв смазку, выдавил на руки, затем растёр её по ступням, пальцам, отчего я тихо простонала. Он был нежен, но настойчив, массировал, но не давил слишком сильно. Набирая темп, как будто он ласкает меня между ног, Тео массировал какие-то точки, и я начала откровенно стонать. Это было новое ощущение, и, закрыв глаза, я наслаждалась им от и до.

Я лежала на большой кровати и получала удовольствие от массажа: мужчина уверенно соблазнял меня своими прикосновениями. Его голые плечи выглядели восхитительно, и когда он встал между моих ног, я потянулась обнять покупателя.

— Я могу поцеловать тебя? — спросила я у клиента.

— Конечно, — ответил Тео, прижимаясь ко мне и удерживая подбородок рукой. Несколько минут мы страстно целовались, а затем мужчина погладил меня по бедру и пристроил свой твердый член между ног. Толчки сначала были мягкими, а позже — напористыми и рваными. Мужчина долго не кончал, устраивая мне марафон почти в два часа удовольствия. Я уснула прямо у него на груди, упав без сил после очередного оргазма.

Глава 2

/19 мая 2024 года, воскресенье/

У богатых людей дорогие игрушки: иногда даже живые ничего не подозревающие люди могут быть втянуты в их забавы.

За столом разговаривали двое мужчин сорока лет: Джонатан Грин занимался золотыми приисками, а его друг Маркус Биртман владел несколькими месторождениями алмазов, в сумме их доход за год переваливал за четыреста миллионов долларов. Они жарко спорили, ругались, но пронесли дружбу через почти 10 лет, зная друг друга как облупленные. Однажды их разговор зашёл в достаточно узкое русло.

— Скажи, ты веришь в любовь? — спросил Маркус, отпивая дорогой коллекционный бренди из стакана. При всей его надменности и важности в душе он был романтиком, пусть и с маленькой буквы.

— Любви не существует, я же не маленький мальчик, к чему ты это спросил? — ответил Джонатан, пристально посмотрев на собеседника. Он выглядел как викинг, посетивший парикмахерскую и правильного портного, зачитывался книгами от энциклопедий до антиутопий.

— Мне уже сорок, хочется подытожить свою жизнь, и я начал задумываться, что я делаю не так. Оливия начинает меня раздражать всё больше год от года, — признался Маркус.

— Ты что, задумался о смысле жизни? — рассмеялся мужчина напротив.

— Задумался и о жизни, и о любви, и о детях. Ты тоже не завёл детей с Софией, сколько вы вместе, пять лет? Или семь? — рассуждал Маркус.

— Я уже и не помню, кажется, пять. Она не хочет детей, а я не настаиваю, хотя как суррогатной матери я уже достаточно ей заплатил, можно было целую футбольную команду родить, — улыбнулся Джонатан.

— Вот и я про то же, тупик, понимаешь? Ты в таком же тупике, как и я, — заключил Маркус. — Без любви жизнь пресная, я помню, как ухаживал за девочками в старшей школе, как в колледже ходил на свидания, волновался, а теперь...

— Тебе нужно было поднимать компанию, не до любви в такие моменты, — объяснил Джонатан, вспоминая, как отец его друга умер слишком рано, оставляя тяжелый бизнес на плечах двадцатиоднолетнего сына и зареванной жены. У него и самого была примерно такая же история, только отца убили на одной из перестрелок, когда началась золотая лихорадка, а месторождения нужно было охранять сильнее, чем Букингемский дворец. Один из автоматчиков и подстрелил отца в те тяжелые годы. Земли удалось вернуть, а жизнь так и осталась отданной за золотую руду. Мать Джонатана проплакала вечер, а потом собралась с силами и взяла управление на себя, сын, увидев, как тяжело ей, и бросив любимое дело, которым хотел заниматься всю жизнь, встал во главе компании.

— Давай создадим пару, пусть они будут счастливы за нас, — предложил Маркус.

— Мы же не в лаборатории.

— Сведём мужчину и женщину, посмотрим, влюбятся ли они, — настаивал Маркус.

— Нужны правила, нужно время, надо посоветоваться с каким-нибудь специалистом, как это провернуть, — отвечал Джонатан.

— Я подберу женщину, а ты мужчину, поселим их в дом, посмотрим, как рождается любовь и есть ли она вообще.

— Ты такой наивный, даже если мы их сведём вместе, они должны подходить друг другу, должно многое что совпасть, — отвечал Джонатан Грин.

— Когда ты стал таким знатоком? — поднял на него одну бровь Маркус.

— Отстань, надо много чего продумать, где они будут жить?

— Пусть у тебя живут, — Маркус обвел взглядом гостиную, посмотрел на горящий камин и снова на друга.

— А жену я куда дену? — рассмеялся собеседник.

— Купи ей билеты в Африку.

— Ладно, с ней я решу вопрос, а ты? Чем пожертвуешь ты? — улыбнулся светловолосый Джон.

— Я дам денег, я на десять миллионов в месяц зарабатываю больше, — снова кичился Маркус, в общем, всё как обычно при их дружбе.

— Ты когда-нибудь перестанешь совать нос в мою налоговую декларацию?

— Никогда, — рассмеялся Маркус, а за ним и Джонатан.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 3

/29 июня 2024 года, суббота/

— Ну что там? — спросил Джонатан, зайдя в кабинет друга. Он опоздал на пятнадцать минут из-за пробок, поэтому был зол, что представление началось без него. Маркус же довольно пил свой бренди, поглядывая в огромный монитор, где были виды с девяти камер видеонаблюдения в доме Джонатана.

— Тео уже начал, одним словом, порноактер, что тут скажешь, — улыбнулся Маркус и уставился в экран. Друг встал у него за плечом, расстёгивая пиджак.

— Почему она трёт мой паркет? — удивлённо спросил мужчина, приглядываясь к картинке. — Ещё и голая.

— Ну, видимо, Тео возбуждают грязные девочки, — рассмеялся Маркус.

— Наливай своё дешёвое пойло, — приказал Джон собеседнику, а сам поставил большое офисное кресло рядом с другом и плюхнулся в него.

— Попрошу, почти две тысячи баксов за бутылку, — рассмеялся Маркус и пододвинул к гостю полный стакан.

На экране мужчина шлёпнул женщину, и в комнате повисла тишина.

— Он назвал её Золушкой, ты слышал? — спросил Маркус, заливаясь от смеха.

— Слышал, — ответил второй мужчина в комнате, улыбаясь. — Он реальный порноактёр?

— Да, ушёл на пенсию, мнит себя большой звездой кинематографа и хочет снять на мои деньги короткометражку, — ехидно ответил Маркус.

— А если он проболтается?

— Не должен, мой агент ему сказал, что он должен притворяться богатым и влюбить в себя девушку.

— Но это против правил, никто не должен знать, тогда это будет справедливо, — заявил Джонатан.

— Ты сам посмотри, какую девушку ты выбрал, к ней на хромой кобыле не подъедешь, пришлось искать хорошего кандидата и придумывать легенду.

— В итоге получится, что она его любит, а он её нет.

— С чего ты взял, посмотри на неё, на всё согласная, — Маркус ткнул пальцем в экран, где Мелани вовсю отдавалась ощущениям.

— У неё больной ребёнок, — принялся защищать её Джон.

— А другого способа, как заработать, она не нашла, — заметил Маркус. — Мозгов не хватило. Она модель, а не научный сотрудник, чтоб ты её защищал, и, видимо, частенько так подрабатывает.

— Что у жены нашел в каталоге, то и выбрал, — оправдался Джонатан.

— Вот и скажи спасибо, что я нашёл ей этого жеребца, посмотри, как она счастлива, — усмехнулся Маркус.

— Два миллиона долларов за такой эксперимент многовато.

— Скупердяй, снова ты про деньги, — ответил собеседник, поправив волосы.

Они молча наблюдали за тем, что происходит на экране, а потом переключились на другую камеру в холле.

— Ладно, похоже, он кретин, — согласился Маркус, когда Тео начал, по его мнению, заливать девушке в уши про красоту.

— Драматург с большой буквы, — рассмеялся в ответ Джон. — Интересно, какой фильм он хочет снять, по пикапу?

— Я не спрашивал, но явно что-то не для детей.

Дальше мужчины переговаривались между собой, обсуждая новости и по отдельности наблюдая за Теодором и Мелани. Мужчине досталась хозяйская спальня на третьем этаже, а девушке гостевая комната. После того как Тео помылся и посмотрел новости в телефоне, он поднялся, достал из своего чемодана пластинку таблеток и проглотил одну.

— Что это за таблетки он пьёт? — напрягся Джонатан, не желая видеть наркомана в своём доме.

— Кто его знает, но сумку обыскивала охрана, можешь позвонить Роберту, — ответил Маркус.

Джонатан достал телефон и набрал начальника охраны своего особняка.

— Да, шеф.

— Скажи, что за таблетки в сумке у мужика, если это наркота, я тебя уволю к чёртовой матери, — требовательно сказал Джон.

— Нет, шеф, это таблетки для потенции, мы проверили в интернете, такие действительно есть.

— Ты уверен?

— Уверен, фольга, не вскрытая на пластинах.

— Ладно, смотри там за домом, не доверяю я этому типу.

— Хорошо, шеф, — ответил Роберт, и диалог прекратился.

— Там у него таблетки для потенции, — сообщил Джонатан другу.

— Этого я не предусмотрел, — сказал Маркус задумчиво. — Порноактёров мало что может впечатлить, давай заменим мужика, пока не поздно?

— Ты облажался, как обычно, — ответил гость, опустошая очередной стакан.

Они присмотрелись к экрану, когда Тео спустился к Мелани.

— Такое чувство, что смотрю сериал, — прошептал Маркус.

— Почему он ведёт её в пустую комнату? — спросил Джонатан, а Маркус переключил камеру на совсем не знакомое помещение для друга, тот шокировано уставился в экран.

— Я же говорю, я подготовился, придумал легенду, он торгует секс-игрушками якобы.

— Вы испохабили детскую комнату? Ты план дома читал, идиот? Там должна быть детская!

— Успокойся, у тебя нет детей.

— Но они же будут когда-нибудь.

— Перестань брюзжать, смотри лучше, как нашей девочке нравится, — ответил Маркус, обращая внимание гостя на то, как Мелани получает удовольствие.

— Хрен ты больше зайдешь в мой дом, — прошептал Джон, наблюдая, как мужчина и женщина на экране занимаются любовью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 4

/30 июня 2024 года, воскресенье/

Я проснулась одна в этой странной комнате желаний. Тело болело от вчерашнего долгого секса, но это была сладкая боль. Тео умел расслабить девушку, чувствовался большой опыт и знания в этой сфере. Я накинула бельё и спустилась в свою комнату, чтобы принять душ. Но стоять было тяжело, поэтому я набрала ванную и опустилась в теплую воду, откидывая голову и вспоминая, что вчера было. Я невольно улыбнулась, думая о Тео, но дала себе зарок не влюбляться, понимая, что он завтра пойдет и купит любую другую девушку. Богатые люди никогда не влюбляются в таких, как я. Используют, покупают, но не любят. Я наслышана о множестве историй от коллег по цеху, когда мужчина обещал золотые горы, а по итогу через несколько лет нашёл себе другую модель. Это бизнес. Здесь всё по-другому. Никаких принцев, никаких баллов, никаких золушек. Я улыбнулась, вспоминая, что мужчина назвал меня как девушку из сказки. Непонятно, что у таких людей в голове. Кто-то постучался в ванную, и я прикрыла грудь, вряд ли Тео после вчерашнего стал бы стучать.

— Там кто-нибудь есть? — раздался женский голос.

— Да, я здесь.

— Я уборщица, я приберусь у вас в комнате, а когда вы выйдете, уберусь в ванной, хорошо?

— Хорошо, — ответила я, совсем забываю, что и вправду в таком большом доме много прислуги.

На полке стоял дорогой шампунь без аляпистой этикетки, как и положено всем большим брендам. В такой же баночке находилось жидкое мыло с запахом лаванды и сладостей. Я вымылась, тщательно стирая следы вчерашнего мужчины со своей кожи. Выжала волосы полотенцем и вытерла тело, осматривая себя в зеркале. Тео не оставил на мне отметин и синяков, что было замечательно. Когда тело — это товар, оно должно выглядеть хорошо. Накинув халат, я вышла из ванной и поздоровалась с прислугой. Женщина лет сорока в черном платье до колена и белом фартуке тщательно протирала пыль.

— Подскажите, где я могу позавтракать? — спросила я, чувствуя голод.

— Внизу, на первом этаже слева столовая и кухня, — она посмотрела на часы.

— Завтрак уже готов, обычно он в восемь часов, а обед будет в час дня, ужин примерно к шести.

— Спасибо, Роза, — поблагодарила я женщину. Пока она драила ванную, я надела чистое бельё и хорошенькое бирюзовое платье. Я выглядела в нём мило. Взяв с собой телефон, чтобы позвонить близким и спросить, как у них дела, я отправилась вниз. Большой дом выглядел замечательно, от парадной лестницы до стульев за обеденным столом. Даже приборы были какие-то особенные. На столе в вазочках стояли фрукты и конфеты. Красивая золотистая обёртка показывала, что даже к выбору сладостей тут относятся с должным уважением. Пока я ожидала свой завтрак, успела позвонить маме.

— Привет, ну как вы там? Как Сем?

— Всё хорошо, не переживай, вчера немного покапризничал, но я прочитала ему сказку, и он уснул, ты как добралась?

— Хорошо. Мне сняли квартиру, скоро пойду в офис, завтракаю сейчас, — врала я.

— Вот видишь, столько молитв, и бог меня услышал, как же я рада. Завтра схожу в храм и помолюсь, — отвечала мама. Она ударилась в веру, когда сыну поставили диагноз, молилась, даже купила несколько картонных иконок в квартиру. Правду ей рассказывать я не хотела, пусть хоть кто-то верит в чудеса.

— Звони, если что, — и я завершила разговор.

Гувернантка подала мне завтрак: яйца с беконом, багет с помазкой и фруктовый салат. Я ела в полном одиночестве в громадной столовой за большим овальным столом. Такие хоромы подойдут только для большой семьи, когда в одном доме живут несколько поколений и все их родственники, но никак не один человек. После приёма пищи я попросила одну из служанок показать мне дом. Всего в особняке было три уборщицы, один повар и пять охранников. Зачем столько народу, я не совсем понимала. Каждый месяц им нужно платить зарплату, а это немаленькие деньги. Марта работала исключительно на первом этаже и, взяв меня под руку, повела по коридору.

— Здесь у нас гостиная, камин можно жечь вечерами, очень уютно, — сказала женщина лет тридцати пяти в стандартном чёрном платье с белым фартуком.

Это была та комната, где вчера меня имели на полу, называя Золушкой. Она провела меня чуть дальше и открыла деревянную дверь. Когда выключился свет, я увидела внушительную библиотеку. Не музей, конечно, но впечатляет.

— Сколько здесь книг?

— Точно не знаю, но последний раз, когда я пыталась посчитать, протирая полки, было около четырех тысяч.

— Ого, и Теодор это всё прочитал? — спросила я у служанки.

— Не могу знать, — пожала собеседница плечами.

— Извините, просто он выглядит как спортсмен, а не любитель чтения, — улыбнулась я.

Мы вышли из комнаты и отправились в бильярдную. Стол с зелёным покрытием, четыре кия в специальных подставках, кожаные дорогие кресла и диван, кофейный столик для распития виски. Мебель была выполнена в светлых тонах, как и в гостиной. Выходя из дома в стеклянное помещение, я обнаружила бассейн. Небольшой, метров семь в ширину и на пятнадцать в длину. Вот кому деньги девать некуда.

— Я могу здесь плавать? — спросила я у прислуги.

— Конечно, здесь лежат чистые полотенца, — сказала она, подходя к открытому шкафу и подавая мне одно из белых махровых и очень мягких полотенец. Я повертела его в руках, думая, как лучше поступить. Заниматься в доме было особо нечем, а в ванной я уже лежала сегодня.

— Нет, пока не хочу, спасибо.

— Есть ещё спортивный зал, — предложила женщина следующее помещение для осмотра. Убрав ткань на место, она повела меня к спортивному инвентарю. Светлое помещение с гантелями, стойкой под штангу и силовым тренажёром с весом сзади. Кто-то явно хотел сделать замену фитнес-клуба у себя дома. Наверное, Тео проводит здесь уйму времени, ведь выглядит он великолепно.

Почему-то сегодня у меня не было настроения заниматься, плавать и вести здоровый образ жизни.

— А можно поставить в мою комнату телевизор и провести кабельное? — спросила я у горничной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Это нужно спрашивать у хозяина, я не могу вам сказать, — ответила женщина, уводя меня в гостиную.

— Я вроде всё вам показала, я могу идти?

— Конечно.

Я уселась на диван, смотря на камин. Ковёр уже лежал на своём месте, и от вчерашнего развлечения ничего не осталось. День я провела в комнате, читая книженцию про любовь. Обедать я не пошла, желая поберечь фигуру, а на ужин меня никто не звал. Я ждала Тео, которого, как оказалось, не было дома. Он пришёл ближе к девяти вечера, когда я собиралась ложиться спать и сняла платье.

— Привет, как прошёл день? — спросил мужчина, укладываясь на кровать рядом со мной. Он был в одних брюках, и я засмотрелась на его шикарное тело.

— Я ничего не делала, книжку читала, дом посмотрела, у тебя красивый дом, — похвалила я его.

— Спасибо.

— А можно мне установить телевизор, а то мне скучно? — спросила, взяв красавчика за руку.

— Я подумаю, — расплывчато ответил собеседник.

— Ты пойдёшь со мной наверх? Хочу, чтоб ты сделала мне минет, — озвучил своё желание мужчина.

— Я могу здесь попробовать, ложись на подушку, — предложила я.

Несколько мгновений, и я приступила к неумелым ласкам. Поцеловав его грудь и живот, я расстегнула пуговку на брюках и спустила вниз вместе с боксерами. Мужчина лежал расслабленный, закрыв глаза. Мне хотелось его порадовать и отблагодарить за вчерашний вечер с лихвой. Я облизнула головку и сжала её губами, нежно проводя по стволу языком, засунула его в рот и протолкнула поглубже.

— Ты что, не умеешь делать минет? — спросил мужчина, открывая глаза.

— Пару раз только делала, и то почти четыре года назад.

— А больше ты не трахалась?

Я отрицательно повертела головой.

— Да уж, давай, иди сюда, — он пригласил меня снова к своему члену.

— Бери в рот поглубже, и темп быстрый должен быть, — объяснил Теодор.

Я, подчиняясь его совету, постаралась взять член до основания, но начала задыхаться, второй раз случилось то же самое. Мужчина схватил меня за волосы и начал управлять движениями, насаживая мой рот на свой фаллос, раз за разом проталкиваясь глубже. Я старалась сдерживать рвотные позывы и дышать через нос в промежутках между толчками. Видимо, не надеясь на меня, любовник сам начал вбиваться в мой рот, держа голову двумя руками. Убрав свои ладони, Тео поднялся на ноги и быстро уложил меня на спину, стягивая за плечи с кровати, чтобы голова была в воздухе. Он протолкнулся в мой рот, и тогда член прошёл до самого горла. Нависая надо мной, мужчина трахал меня жёстко, а в конце придушил, задерживаясь в горле и изливаясь мне на правую щеку. Вытер член об меня, как об полотенце, и натянул трусы и штаны.

— Я сегодня устал, если хочешь, можешь взять игрушки в комнате, спокойной ночи, — сказал покупатель и ушёл. Я вытерла его сперму рукой и пошла умываться. Сегодня у него было другое настроение, и нужно быть благодарной, что я отделалась так просто. Пять минут, и готово. Сначала, честно признаться, мне было неприятно, но, смотря на довольное лицо мужчины, в глазах которого только похоть и сексуальное желание, начала возбуждаться. Он мог трахнуть кого угодно: секретаршу, помощницу или подругу, но имел меня, ещё и платил за это кругленькую сумму. Мне кажется, когда мужчина за тебя платит, он автоматически выглядит в твоих глазах привлекательнее. Многие видят красивую девушку и пытаются затащить её в постель без особых усилий: кто шутки рассказывает, кто лапшу на уши вешает, а на деле даже стакан кофе не могут купить без требовательного взгляда. А решать чужие проблемы? Да кому это надо? Правильно, никому. Сейчас мне нужно расслабиться и получать удовольствие, выполняя все прихоти покупателя.

Глава 5

/30 июня 2024 года, воскресенье/

Джонатан проснулся в гостевой комнате и, приняв душ, спустился к другу завтракать.

— Хорошо вчера посидели, — бросил он Маркусу вместо приветствия и уселся напротив.

— Держи от похмелья, — протянул ему друг стакан и таблетку. Гость бросил препарат от головной боли в воду, и тот зашипел, растворяясь.

— Я поставлю себе на компьютер тоже доступ к камерам, а то к тебе не наездишься.

— Ладно тебе, так и скажи, что будешь подглядывать за нашей девочкой. Она, кстати, вчера получила много удовольствия, - рассмеялся Маркус.

— Иди ты.

— Ты знаешь, это какой-то шизанутый спор, и вообще мы наблюдаем, как девушку трахают и соблазняют, это даже не порно, это новый уровень, — произнёс хозяин дома улыбаясь.

— Ты прав, но мы отдали кругленькую сумму, — напомнил собеседник.

— Опять ты о деньгах, - фыркнул Маркус.

— Наш интерес подпитывается алчностью и желанием доказать свою правоту, вот и всё.

— Умеешь ты убить всю романтику.

— Ты считаешь, свести двух людей, проводя эксперимент, это романтично? — изогнул бровь серьезный Джон.

— Не переворачивай мои слова. А вдруг они и правда влюбляться?

— Когда она узнает, что он порноактер и трахал две-три тысячи женщин, думаешь, она с ним останется?

— Прям уж две тысячи, сотню, может две... — задумался Маркус.

— Ты посмотри на него, он же обычный ходок, предположу, ещё и в эскорте подрабатывает.

— Она тоже не сахар, сиськи, задница, не в церковном хоре поёт.

— Что ты заводишься? Так хочешь защитить своего протеже? Тогда я буду защищать девушку. У неё больной ребенок, она заработает деньги, да, не мозгами, но на благое дело, и не бросила его.

— И где же папаша этого ребенка? Почему бросил семью?

— Может, умер, кто его знает.

— Или богатенький женатый мужик, наобещал и смылся. А она хотела заработать, получать с него деньги и родила. Так и делают модели.

— Ладно. Женщины — люди второго сорта, я понял. Не смогли, не сумели и продались.

— Не передергивай.

— Я уже давно не передергиваю, мне сорок один - шутливо ответил Джон.

— У меня вчера немного приподнялся на эту девчонку, тело хорошее.

— У меня тоже, но сразу падает, когда вижу твоего Тео.

— Ты просто ему завидуешь.

— Даже если завидую, он не должен столько трахаться, ещё и таблетки пьёт. Может, у него и не стоит вовсе.

— Думаешь, у члена есть счетчик? Когда лимит заканчивается, он перестает стоять?

— Ну а вдруг. Мы с тобой до таких цифр вряд ли дойдём. У нас другая причина: старость.

— Ладно тебе, не прибедняйся, сорок один — это не конец жизни.

— Джек Лондон умер в сорок один год, Фицджеральд в сорок четыре, Оруэлл в сорок шесть, — перечислял Джон.

— Это двадцатый век, лекарств не было, войны, революции, передел мира, сейчас полно клиник, где можно лежать, а тебе будут вытирать сопли. С твоими деньгами ещё поживешь, — заметил друг, но не смог удержаться: — Я, конечно, проживу чуть подольше, - намекал Маркус на разницу в возрасте и доходах.

— И почему я с тобой до сих пор дружу, напомни?

— Потому что ты брюзга, только я могу вытерпеть твой характер.

Джонатан недовольно прищурился и изобразил микроскоп одной рукой.

— Что это там? Неужели твой мозг? — серьёзно спросил Джон, но веселился внутри.

— Там твои доходы за месяц, — отозвался собеседник, не уступая в остроте языка.

После плотного завтрака Джонатан Грин вернулся в свою квартиру, в которой был вынужден проживать, пока его особняк занимает парочка.

Нужно всё-таки было снять им отдельный дом, а самому жить в привычном месте. Джонатан любил стабильность, и золотые прииски, которые приносили ему доход, подтверждали ценность твердой валюты. «Положи в сейф пару слитков золота, и уже чувствуешь себя намного лучше. Курс драгоценных металлов растёт из года в год, поэтому такой бизнес будет приносить прибыль и детям, и внукам, но у долларового миллионера не было ни того ни другого, отчего становилось грустно по вечерам. Даже молодая пара, занимающаяся развратом в его доме, смотрелась лучше, чем он сам», — рассуждал Джонатан. У них был шанс на светлое будущее, а мужчина с каждым седым волосом ставил на себе крест. Кризис среднего возраста подкрался незаметно, оскаливаясь и царапая по больному месту. Ничего не достиг, никем не стал, детей нет, жена — фикция. Джонатану хотелось новых ощущений, снова почувствовать вкус жизни, при этом не занимаясь экстримом и не взбираясь на Эверест. Его подручные установили ему доступ к камерам видеонаблюдения в собственном доме и научили пользоваться, переключаясь между комнатами. Девушка вела себя спокойно, гуляя по его особняку, но мужчина смотрел не на неё, а в черную пустоту, откуда свою белесую макушку показывала старость. «Девушке было двадцать три или двадцать четыре, она была розовой, румяной, задумчивой и красивой. Её груди не висели, хотя она является уже матерью, кожа выглядела гладкой, а отношение к жизни было намного проще», — сделал подсознательные выводы наблюдатель.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 6

/1 июля 2024 года, понедельник/

Вчера я долго размышляла о том, что обязан или не обязан делать покупатель. Если он просит сделать ему приятное, то могу ли я рассчитывать на взаимность в этом плане? Наверное, нет. На мой взгляд, товар должен спокойно лежать на полке, пока хозяин захочет им воспользоваться. Осознавать, что ты именно товар, не всегда приятно, но нужно учитывать вторичную выгоду. Жизнь моего сына стоит всех неудобных моментов. Можно долго рассуждать о том, что хорошо, что плохо, но конечная цель заставляет пересмотреть свои принципы и подставить судьбе не только щёку для удара. Теодор виделся мне привлекательным, знающим своё дело мужчиной, который не удержался от соблазна завести себе покорную любовницу, но из-за отсутствия свободного времени не имел возможности заняться мной ночи напролёт. Мне хотелось выяснить, почему он выбрал меня из тысячи других женщин, почему заплатил именно миллион долларов, хотя есть девушки, которые согласятся и на меньшую сумму. Вечером я планировала узнать интересующие меня детали. День прошёл без происшествий. Я никуда не совала свой нос, не расспрашивала прислугу, которая, надо заметить, была немногословна. Поговорила с мамой, которая всё-таки сходила в храм с самого утра, и оставила небольшое пожертвование за помощь вездесущего и всевидящего, как она думала. Буквально через пять минут после звонка ко мне в комнату поднялся охранник.

— Мелани, сдайте свой телефон, — попросил он спокойно. Я, не сопротивляясь, протянула ему смартфон.

— Вы будете выдавать мне его, как в тюрьме, для звонков? — уточнила я, потому что в контракте не значилось, что меня лишат средства связи. Надо заметить, этот контракт был на должность прислуги, но с определенными пунктами о том, что я не должна покидать это место, не разглашать информацию, и прочее.

— Нет, мы переставим sim-карту в более простую модель, чтобы вы не смогли сделать фото или видео, это распоряжение хозяина, — ответил работник в чёрном стандартном костюме.

— Я не делала фото, можете проверить, — оправдывалась я перед мужчиной. Я хвалила себя мысленно за рассудительность и способность избегать импульсивных поступков. Дом был потрясающим, поэтому мне хотелось сделать пару фотографий, но я вовремя смогла себя остановить. В век социальных сетей сложно не запечатлеть яркие события, красивые интерьеры или свой внешний вид. Мир как будто помешался на цифровизации всего, что видит, и я не была исключением.

Охранник вернулся в мою спальню только через несколько часов, чтобы отдать мне кнопочный мобильный телефон.

— Мы добавили номер вашей матери, можете звонить ей, но хозяин запретил вам звонить кому-то ещё, — произнёс мужчина, вручая мне древнюю модель связи и зарядное устройство.

— Подскажите, как вас зовут? — спросила я, желая хоть как-то завязать беседу.

— Я начальник охраны, меня зовут Роберт, — представился мужчина, как будто это было не совсем нужное действие в его буднях.

— Роберт, подскажите, в доме есть телевидение?

— Конечно, в спальне хозяина и гостевых комнатах.

— А у меня нет, — тихо произнесла я.

Охранник обернулся, проверяя стену, и, не обнаружив большой плазмы, хмыкнул.

— Эта комната была подготовлена специально для вас, незадолго как вы приехали, наверное, забыли повесить телевизор. Я уточню у хозяина.

— Спасибо.

После слов мужчины я снова почувствовала себя значимой, комната специально для меня.

Я спустилась на ужин и застала Теодора в холле, когда тот снимал обувь. Разве в таких больших домах снимают обувь? Я лишь улыбнулась ему и прошла мимо в столовую. Прислуга, увидев меня и Тео, мило просияла и пообещала подать ужин через пять минут. Хозяин дома занял место рядом со мной и поинтересовался:

— Ну как ты? Не скучно тебе здесь?

— Немного, — ответила я.

— Можем поиграть в бильярд, ты умеешь?

Я отрицательно повертела головой.

— Я тебя научу, там ничего сложного, — улыбнулся Тео своей шикарно улыбкой. Красивые мужчины — это какое-то проклятие, сколько бы у девушки ни было мозгов или самообладания, она непременно влюбится в красавчика и переломает себе жизнь. Я не хотела идти таким путём, но немного небрежные черные волосы и такой квадратный подбородок подталкивали меня к непристойным мыслям. Мне достался очень симпатичный покупатель, и те два часа в постели, которые мы провели, хотелось бы повторить.

Нам принесли ужин, Тео попросил принести бутылку белого вина к сочному лососю в сливочном соусе. Два бокала, наполненные напитком, легли в наши руки, и мы приступили к трапезе.

— У тебя прекрасный повар, мне очень нравится, как он готовит, — произнесла я через пару минут, желая убрать напряжение между нами.

— Знает толк в еде, ты права, — ответил собеседник, положив столовые приборы и взяв бокал за ножку. Он сделал пару глотков, как будто запивает жажду, и снова принялся за рыбу.

— У тебя, наверное, тяжёлая работа... — пыталась продолжить разговор я.

— Больше творческая и физическая, — почему-то улыбнулся Теодор.

— Сегодня полдня провёл в зале, мышцы забил, — пояснил мужчина.

— Я думала, ты ходишь в домашний тренажёрный зал.

— Нет, зачем? Нужно заниматься с людьми, общая энергетика, стимул, и всё проходит намного быстрее и легче.

— А зачем тогда тебе тренажёры дома? — не понимала я и спросила, прежде чем подумала, что это неуместный вопрос.

— Где ты их видела?

— В комнате около бассейна.

— А-а-а, так они на всякий случай, вдруг снова начнется пандемия, — ответил мужчина.

— Я же могу заниматься там?

— Конечно, конечно, а сейчас пойдём сыграем в бильярд.

Хозяин дома встал из-за стола, взял объёмную бутылку дорогого вина и свой бокал.

Я шла за ним и в какой-то момент видела его растерянность, в какую дверь зайти. «Богатые люди — интересные создания, сами забывают, где у них что расположено», — рассудила я. С другой стороны, дом и правда был не маленьким, и если пройдёт несколько месяцев, может, я тоже не вспомню, за какой из дверей бильярдная.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мужчина поставил бокал и бутылку на кофейный столик, взял кий и, убрав удерживающий треугольник, начал натирать соприкасающийся с шарами кончик. Он подозвал меня к себе и объяснил, выставляя белый шар перед пятнадцатью другими:

— Это битый шар, с помощью него нужно растолкать остальные шары в лузы. Если он сам закатится в лузу, то это фол, ход переходит мне. Если ты не забьёшь в лузу один из пятнадцати шаров, то ход тоже переходит мне.

Теодор взял меня за талию и поставил вплотную к столу. Вложил в руку кий и держался позади. Я попробовала прицелиться, нагибаясь и подставив пальцы для придерживания кия на столе. Хозяин дома прижал ко мне свои бёдра и откровенно гладил по ноге. Мне трудно было сосредоточиться, но я всё-таки произвела удар. Как и ожидалось, шары разлетелись хаотично по зеленому полотну, и ни один из них не попал в лузу. Мужчина вернул биток на место и предложил снова ударить.

— Не торопись, прицелься, — шептал он мне на ухо, а сам залез пальцами под мой наряд и поглаживал ягодицы. Платье на этот раз было нежного персикового цвета с большим вырезом на груди и доходило до колена. Светлое бельё телесного цвета — единственное, которое хоть как-то сочеталось с ним. Лифчик был немного маловат, поэтому грудь смотрелась ещё больше, чем есть на самом деле. Я не спешила в игре, чтобы насладиться присутствием Тео. Было что-то магическое в его харизме, и я даже немного засмущалась. После удара один из шаров попал в лузу, и я довольно просияла. Может, я не безнадежна в этой игре. Теодор поцеловал меня в щеку, властно взяв за шею, и, установив биток, снова прижался сзади. Он потихоньку стаскивал с меня трусики, а когда они упали на пол, я почувствовала его пальцы между ног.

После удара и ещё одного забитого шара он уложил меня на стол и начал стимулировать пальцами клитор и моё лоно. Я расслабилась, подкладывая руку под голову, и закрыла глаза в предвкушении. Он ласкал напористо и даже немного грубо, но мне нравилось. Когда Тео набрал хороший темп, я начала постанывать. Он несколько раз шлёпнул меня по ягодицам, а затем притянул к себе, развернул и надавил на плечи.

Я послушно встала на колени. Расстегнув ширинку, он вытащил свой полутвердый член и провёл мне по губам. Я открыла рот, пропуская его внутрь, но мужчина не спешил. Немного задумавшись, он потянул руки к моим лопаткам и расстегнул платье.

— Сними его, хочу видеть твои сиськи, — не церемонился покупатель. Я довольно быстро справилась с поставленной задачей, и одежда полетела на бильярдный стол.

— Сожми их руками, — приказал мне любовник, и я взялась за свою грудь, одновременно пропуская член в рот. После нескольких проверочных движений Тео стал грубее вторгаться в мои губы.

Превратив медленные толчки в приличный темп, он взял меня пятерней за волосы. Член твердел прямо в моём рту, а когда послышался первый мужской хрип, он отстранился, снимая штаны и трусы.

— Ложись на пол, на спину.

Я послушно улеглась на холодный паркетный пол, не понимая, чего ожидать. Теодор сел мне на грудь и просунул член внутрь, трахая рот, заходя слишком глубоко. У него были странные наклонности, и мне не совсем нравилось то, что он делает. Вспомнив, что потерпеть нужно всего пять минут, я расслабилась и закрыла глаза в преддверии его оргазма. Хозяин дома был груб, но его член стоял колом, что не могло не заводить. Странное желание подчиниться, а с другой стороны, хотелось подняться и уйти. Хрипы мужчины подсказывали, что процесс вбивания члена в мой рот ему очень нравится. Несколько раз мне пришлось сдержать рвотные позывы, а затем на моё лицо полилась сперма. Она была теплая и стекала по щеке прямо на шею. Покупатель был доволен и, поднявшись, дал мне небольшую тряпку, чтобы я вытерлась. Он сел на диван, натянув трусы, и продолжил пить вино. Я тщательно протерла лицо и поднялась на ноги, подошла к диванчику и взяла свой бокал.

— Надо тебе пройти хорошие курсы по минету, надо уметь хорошо брать в рот, детка, — сказал он.

— Разве небольшой опыт не является плюсом? — кокетливо спросила я, усаживаясь рядом.

— Не всегда, мне нравятся раскрепощенные девушки, а ты слишком зажатая и стеснительная.

Стало даже обидно от его слов, куда ещё больше открытости, если я покорно подставляю рот незнакомому человеку и позволяю изливаться на лицо.

— Давай пойдем наверх, будешь учиться делать минет на фаллоимитаторах. Ты, кстати, пробовала два члена сразу?

— Нет, — ответила я, напрягаясь.

— Пойдем наверх.

Он натянул свои штаны и, взяв бутылку и бокалы, вышел. Я снова натянула лифчик и платье, не желая светить голой грудью перед персоналом. На третьем этаже в специальной комнате я умыла лицо от жидкости, которую покупатель ранее оставил на нём. Тео расслабленно сидел на кровати с задумчивым видом, распивая спиртное, его торс был голым, а кубики подчеркивали сексуальность. Видимо, он имел привычку ходить по дому только в штанах, демонстрируя своё тело всем желающим.

Я села на кровать рядом с мужчиной.

— Возьми игрушку и потренируйся, — приказал Тео.

Я долго рассматривала и вертела в руках устройства и, выбрав небольшой предмет, вернулась на постель.

— Сними одежду, что за привычка прятать своё тело, ты должна его показывать, манить мужчину, — учил меня знаток.

Я стянула всё, что на мне было, и села на кровать. Тео взял искусственный член и поставил основание себе на живот.

— Бери в рот, детка, — подтолкнул он меня к действиям. Я встала на четвереньки и просунула одну треть длины себе в рот. Фаллос был небольшой, поэтому мне было комфортно. Я облизывала его, посасывала и смотрела на реакцию хозяина дома. Он вальяжно себя вёл, потягивая вино и наслаждаясь видом. У него был билет в первом ряду на это шоу. От пятиминутной стимуляции губ и языка я начала возбуждаться, сама того не замечая. Я пробовала взять резиновый член поглубже, уперев его в глотку, но всё равно давилась. Периодически вытирала скопившиеся слюни и уже не смотрела на Тео. Видя, что я на определённой стадии возбуждения, мужчина развернул меня к себе попкой и провёл пальцами по промежности. Через мгновение он начал играть с моим клитором, а я всё глубже брала член в рот. Он протиснул пальцы в лоно, смачивая их слюной, и принялся меня стимулировать.

— Ну вот, другое дело, — отметил покупатель и, поставив бокал на пол, встал сзади и упёрся членом, раздвигая складки. Я расставила ноги пошире и продолжила ласкать искусственный фаллос, придерживая его рукой. Тео вбивался быстро, профессионально и качественно, не оставляя мне ни малейшего шанса не получить оргазм. С одной стороны меня насаживали на член, а с другой я давилась, стараясь запихнуть поглубже в своё горло игрушку. Мужчина начал поглаживать моё анальное кольцо, но я сразу напряглась и выпрямилась.

— Соси член, — сказал он жёстко, надавливая на спину.

— У меня не было анального секса, — предупредила я.

— Я догадался, — ответил мужчина, убрав руку, и стал натягивать ещё жёстче. Член во рту бился об нёбо и язык, начиная резонировать от движений любовника. Я снова расслабилась, и быстрые толчки привели меня к оргазму. Я вскрикнула и сжала член своими мышцами. Тео прошёлся по комнате и, взяв анальную пробку, засунул мне её в рот.

— Видишь, она небольшая и легко поместится в твоей дурочке, — сказал покупатель, гладя меня по щеке.

— Пососи её, — приказал он, встал сзади, проникая внутрь. Предмет был действительно небольшим и помещался во рту без проблем. Я чувствовала вкус металла и гладкость поверхности своим языком.

Взяв с кровати смазку, оставленную здесь ещё в прошлый раз, Тео выдавил приличную порцию, растирая большим пальцем по моей попке в области анального отверстия. Несмотря на то, что мне нравилось, что он делал своими бёдрами, я всё равно напряглась, когда он попытался пройти внутрь. Он шлёпнул меня по заднице, а потом ещё несколько раз и рывком вставил смазанный палец в тугое колечко.

— Тео, я не могу расслабиться для этого, — призналась я, выпуская изо рта игрушку и сжимая его в своей попке.

— Соси член, а мне дай пробку, — приказал он, совсем меня не слушая.

«Надо потерпеть немного», — подумала я и отдала ему то, что он просил.

Покупатель снова набирал темп, пытаясь меня расслабить, но я ему не доверяла, зная, что будет после. Резиновый член во рту больше не возбуждал, но физиология срабатывала как часы, когда мужчина толкался внутри. Стоны были рваными, через силу, и я всё-таки решила расслабиться и легла грудью на постель, убирая член в сторону.

— Соси член, — приказал недовольный любовник, и я вернула игрушку обратно, укладывая на язык. Несколько десятков толчков, и в мою попку под углом начал проникать посторонний предмет, растягивая анальное кольцо. Тео шлёпнул меня по заднице и, вытащив свой член, попытался запихать игрушку поглубже.

— Какая ты деревянная, расслабься уже, — скомандовал он разочарованно.

Мужчина стимулировал мой клитор пальцами в бешеном темпе, а анальную пробку пытался протолкнуть внутрь. От напряжения и обиды по лицу потекли немногочисленные слёзы, но я не всхлипывала, чтобы он этого не заметил. Теодор хлестал меня по заднице, оставляя следы от ладони, и продолжал стимулировать клитор. Металлический предмет всё-таки вошёл в меня полностью, и колечко сжалось на тонкой его части. От тупой боли я сжала зубами член и прокусила искусственную кожу. Тео погладил меня между ног, а затем засунул два пальца внутрь, начиная стимулировать. Я немного расслабилась, но когда он принялся шевелить анальную пробку вперёд-назад, снова напряглась.

«Деньги, я это делаю ради денег», — уговаривала я себя, но когда движения стали жёстче и быстрее, выкрикнула:

— Я не могу больше, мне больно!

— Терпи, детка, — ответил он и, вытащив анальную пробку, подставил свой член. Смазав его новой порцией смазки, он попытался зайти внутрь, а когда это не получилось, он надавил сильнее.

Слёзы застилали лицо, а в голове крутились все поводы, чтобы терпеть.

Через несколько минут, когда я уже не сдерживаясь начала всхлипывать, в комнату ворвались несколько охранников, в том числе и Роберт. Они подошли к Тео, схватили его, скрутили и вывели из комнаты под его маты и ругательства. Я не понимала, что происходит, и накрылась простыней, ожидая, что со мной сделают то же самое.

Через пять минут, когда моё сердце перестало бешено биться, в комнату вошёл начальник охраны.

— Идите в свою комнату, ложитесь спать.

— А что с Тео?

— Больше он здесь не появится, не бойтесь, — ошарашил меня мужчина.

— Как он не появится, это же его дом? — удивлённо спросила я.

— Идите в свою комнату, всё будет нормально, — сказал Роберт и ушёл.

Закутавшись в простынь с кровати, я спустилась в свою комнату и встала под струи тёплой воды, чтобы смыть с себя чужие руки. Наверное, я бы смогла вытерпеть, но не сразу, а если бы мужчина каждый день приучал меня к этому... по чуть-чуть.

Я обследовала своё тело руками в душе и глазами в зеркале на предмет синяков и ссадин. Разглядывала задний проход, но он был в норме: немного саднило мышцы, но это было терпимо. Всё-таки у него почти получилось, и когда он отвлекал меня руками, лаская клитор, я даже чуть-чуть расслаблялась. Может, за неделю или две, если всё делать поступательно и не спешить, могло получиться. Меня интересовал вопрос, почему Тео скрутили его же охранники, тем более во время такого деликатного процесса. Это было странно. Единственное, что я могла предположить, что это дом его родственников и они не рады, что он притащил сюда девушку для утех. Голова разрывалась от догадок и рассуждений, поэтому, долго не думая, я вернулась в комнату, стащила бутылку вина и потихоньку заливала в себя, чтобы уснуть. Мне удалось расслабиться через несколько часов, и, захмелев от алкоголя, я улеглась в кровать.

Глава 7

/1 июля 2024 года, понедельник/

Джонатан приехал с работы, отпустил охрану, зашёл в квартиру и уже собрался в душ. Раздалась трель телефона, звонила жена.

— Да, — ответил он, проходя в ванную в одних боксёрах и настраивая воду.

— Как ты там без меня, мой котик? Я по тебе соскучилась, — пролепетала женщина.

— Сколько?

— Ну что ты сразу о деньгах? Разве я не могу позвонить просто так?

— Я устал, говори сколько, я отправлю, — ответил мужчина и, услышав сумму в пару десятков тысяч долларов, незамедлительно перевёл их Софии. В последний год он забрал у неё безлимитную карточку, потому что она наглела раз за разом. Дело было не в жадности, а в отсутствии любви. Быть спонсором стало невыгодно, и Джон начал замечать за собой, что ведёт жёсткий учёт её трат. Когда-то давно к этой женщине у него была симпатия, кто бы что ни говорил про алчность и сварливость мужчины, нежные чувства иногда рождались внутри его сердца. Он не собирался разрывать отношения с женой, понимая, что переживает кризис своей духовности.

«Этот период пройдёт, и всё наладится», — думал Джон, не считая нужным переделывать то, что и так прекрасно работает. Всех всё устраивает, только отчего по вечерам было грустно. София была красивой, не совсем умной, но весёлой женщиной. Она умела отвлечь его от разного рода больших мыслей, которые поселялись в голове, показывая, что вселенная не совершенна. Она тратила много усилий, чтобы поддерживать его интерес в постели, и Джон это ценил. Сейчас супруга была на островах, в хорошем отеле вместе с такими же подружками. Они с женой Маркуса не особо сдружились, но периодически общались по большим поводам. Праздники и застолья в тесном кругу иногда приводили к соперничеству «чей мужчина лучше», хоть никто из них в действительности им и не принадлежал. Хвастовство, кто какую безделушку подарил на день рождения, снисходительные взгляды, а иногда откровенное хамство, прикрытое шутками и сарказмом. Джонатан и Маркус только весело наблюдали за этим, смеясь в голос, а когда женщины переходили грань, грамотно и быстро их осаживали. На эту тему было множество шуток, когда мужчины оставались наедине, их это забавляло.

После душа и быстрого перекуса Джон сел за рабочий стол, включил компьютер и открыл программу для видеонаблюдения. Парочка опять развлекалась, только на этот раз в бильярдной. Он и сам бессчетное количество раз трахал Софию прямо там, в комнате, на зелёном полотне. Налив немного виски, он достал из папки несколько договоров и принялся перечитывать. Он искал лазейку в контракте, чтобы обойти правила продажи на бирже и поставить цену побольше, но, как ему и подтвердил его юрист, договор был слишком подробным и прописывал все неустойки, которые придётся заплатить в случае его несоблюдение.

Джон любил всё перепроверять, держать на контроле или хотя бы делать вид, что всё может контролировать, так ему было проще жить. Отложив бумаги в сторону и откинувшись на удобном кожаном кресле, он устремил свой взор на экран. Щёлкнул мышкой, переключая камеру на полный размер видео, и включил звук. Мелани зачем-то засунула резиновый член себе в рот, а Теодор вальяжно лежал на кровати, потягивая вино. «Какие-то у них неравные отношения», — завистливо подумал Джон. Он откровенно себе признался, что ему не нравится Тео, и, наверное, это из-за его рода занятий, физической формы и обаяния. Разве суть в том, чтобы заманить девушку в кровать? «Суть в том, чтобы удержать её там без денежного поощрения», — рассуждал Джон.

В порно, возможно, девушки намного красивее и на всё согласные, но эта не занималась ни с кем анальным сексом, если верить её словам. Происходящее на экране раздражало и немного коробило: неужели она согласна на всё ради денег? С другой стороны, выхода у неё и не было. Мелани постанывала, а потом призналась, что ей больно. Приглядевшись получше, Джон увидел, с какими стеклянными глазами мужчина стоит сзади, он вроде пытался сначала её расслабить, но теперь вошёл, невзирая на тихие всхлипы. Джон тяжело выдохнул и, находя другого выхода, набрал Роберта.

— Да, шеф.

— Убери этого ублюдка из моего дома, — произнёс мужчина, отдавая приказ.

— Сделаем, — ответил работник и сбросил звонок.

Парни вытащили актеришку из комнаты, скручивая, и вывели из дома, бросая ему обувь и наспех собранные вещи из его комнаты.

Он пытался выяснить, в чём дело, но его после неудачной попытки дать в морду выкинули за ворота. Джонатан Грин был недоволен тем, как всё идёт, он вообще не любил, когда планы рушатся, а обстоятельства меняют всю картину, переворачивая ситуацию с ног на голову. Он не испытывал особой жалости к девушке, но знал, что так быть не должно. Он занимался анальным сексом с женой, и даже учитывая, что она на всё согласна, её нужно было предупредить об этом заранее, чтобы женщина растянула дурочку к его приходу. София никогда не отказывала, но Джон с ней изначально договорился о том, что всё должно быть по желанию, смотреть на перекошенное от боли лицо не доставляло ему ни радости, ни возбуждения, хотя, входя в предоргазменное состояние, он мог достаточно жёстко иметь свою жену, но это было совсем недолго.

В последнее время опостылел даже анальный секс, не вызывая никакого желания, и жене приходилось делать минет из раза в раз. Маркус ему признался, что у него иногда такая же история, и, свалив вину на старость, стресс и алкоголь, они успокоились. Друг Джона пару раз снимал девочек, чтобы проверить своё либидо, и, подтверждая, что всё нормально работает, шёл домой. По мнению Джона, Маркус был слишком циничен для любви, но в глубине души тоже на неё рассчитывал.

«Просто у него такой сложный характер, тяжело принять очевидное, ему нужно больше времени, чтобы смириться», — оправдывал его друг. Маркус и правда до последнего пытался сопротивляться обстоятельствам, искать лазейку, но, получив от судьбы пинок под зад, катился кубарем куда направили. Он изначально творческий человек, которому пришлось хорошо перестроиться под новые обстоятельства и стать крепче, чем добываемые им алмазы. Джон стукнул стакан об экран, чокаясь с девушкой, которая пила вино из бутылки, усевшись на кровать и укутавшись одеялом. «Теперь придется всё придумывать заново», — подумал Джон, выключив монитор и уходя в спальню.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В это время в своём доме Маркус лежал расслабленный на кровати, а Оливия во всю старательно делала ему минет. Её волосы щекотали кожу, и она их периодически заправляла их за ухо. Сладко причмокивая, женщина проталкивала член глубже и показывала чудеса вместимости своего рта. Она делала так уже минут десять, но Маркус так и не мог кончить. Мужчина поднялся, поставил её раком и вошёл в лоно, жадно трахая. Ему пришлось сильно потрудиться, чтобы наконец излиться на спину жены. Он знал, что завтра она компенсирует все неудобства с его золотой банковской карточки, а если захочет получить оргазм, обратиться к фитнес-тренеру или стриптизеру из дорогого бара. Она делала так нечасто, пытаясь не давать Маркусу повода с ней расстаться, но он прекрасно обо всем догадывался и не винил её.

Глава 8

/2 июля 2024 года, вторник/

Утром началась какая-то суматоха в доме, шаги по лестнице, какие-то разговоры, мужские голоса. Я приняла душ, оделась в неброское светло-розовое платье и вышла на лестницу. Мужчины переговаривались между собой, горничные порхали как пчёлки, протирая перила и полы. Видимо, прислуга ждала важного гостя. Я спустилась вниз и увидела шикарно накрытый стол, завтрак, закуски, и даже побоялась садиться за него. Повар вынес соусницы и посмотрел на меня.

— Доброе утро, я могу позавтракать? — спросила я.

— Конечно, присаживайтесь, — ответил мужчина в белом кителе.

Я села на своё привычное место слева от главного стула. Глава семьи должен сидеть у всех на виду, а я в этом доме всего лишь гостья, поэтому никогда не имела наглости занимать это место. Я приступила к трапезе. Фриттата, а по-простому омлет с овощами и мясом, запеченный в духовке, был великолепен. Брускетта с нежным крабом и сливочно-чесночным соусом, маленькие ломтики сыра на сырной тарелке и такая же тарелка с мясом, бужениной и колбасой. Целый чайник горячего напитка, из носика которого выходил пар. Я налила себе половину кружки, чтобы попробовать: сочетание вишни и шиповника, терпкого шалфея и немного меда. Это даже не чай, а горячий компот, но очень вкусный. Сзади раздались шаги, когда я почти доела своё блюдо. Я повернула голову и увидела мужчину. Он шёл по-хозяйски к своему месту, а взгляд был тяжелый. Русые волосы, такого же цвета борода и усы, грамотно подстриженные барбером. На нём был странный костюм, похожий на одеяние какого-нибудь принца или вельможи, с вышивкой по краям, но не переходя грань и не скатываясь в шутовской наряд. Он был тяжёлый, как будто с ним в столовую вошла целая грозовая серая туча. Незнакомец уселся справа от меня, на главный стул, и повар сразу выскочил к нему с тарелкой горячего омлета и поменял их местами с тем, что уже остыл.

— Доброе утро, завтрак готов, что-то ещё принести?

— Не надо, Филипп, не суетись, — ответил незнакомец и вперил свой взгляд в меня. Я молчала, пытаясь понять, кто он такой. Перед Тео никто не ходил на задних лапках, и такого шлейфа силы и самодостаточности за ним не тянулось. Может, это его старший брат? Мужчина сорока лет изучал меня скептически, даже появилось несколько морщин на лбу, светлые глаза с медью смотрели серьезно, выжидающе.

— Как вам завтрак? — произнёс незнакомец, проявляя инициативу.

— Очень вкусно, — я отложила вилку и нож, и отодвинула от себя блюдо, как будто боясь, что меня накажут за то, что я поела.

— Филипп очень вкусно готовит, — объяснил мужчина и принялся наливать себе чай в кружку.

— Как устроились?

— Нормально.

Повисла пауза, и я набралась смелости спросить.

— А вы не подскажете, где Теодор?

— Переживаете за него? — серьезно посмотрел на меня мужчина, орудуя ножом в тарелке. Из-за манжеты рубашки показались дорогие часы с запоминающимся золотым циферблатом.

— Я не совсем понимаю, что произошло и что мне теперь делать, — честно призналась я, возвращая взгляд к его лицу.

— Я тоже не знаю, что с вами делать, поэтому пока живите, там посмотрим.

— Я думала, меня отпустят домой, нет? — тихо спросила я, стараясь делать это не нагло.

— Я думал об этом, но пока точного решения нет, — дипломатично ответил гость.

— А как вас зовут? Меня зовут Мелани, — сказала я и вытерла губы об салфетку после глотка чая.

— Я Джонатан Грин, хозяин этого дома.

— Приятно познакомиться, а Теодор ваш родственник? Извините, но он говорил, что это его дом, и слуги его слушались.

— Можно сказать и так, но больше его здесь не будет. Его поведение было неприемлемым.

Я прокрутила в памяти, что он делал со мной в комнате, как забежали охранники, как он сопротивлялся. От воспоминаний стало тревожно и немного неуютно.

— В комнате стоит камера, — прозвучало от мужчины.

— Вы наблюдали за нами? — удивленно спросила я.

— Да.

— Зачем?

— Вы задаете слишком много вопросов. Ешьте, — ответил Джонатан, приступая к закускам. Несмотря на мою красивую фигуру, он не заглядывался на меня. Не проявил мужской интерес, это было ново. Он был мужчиной не маленьким, крупного телосложения, чем-то похожим на быка: массивные плечи, толстая шея, большой подбородок и даже размер руки был побольше, чем у Тео. Вряд ли под одеждой незнакомца имелся красивый пресс, но вот что в его кармане есть деньги, было понятно наверняка. Я даже не обратила внимание на это, когда знакомилась с Тео, но теперь отчётливо сопоставляя детали понимаю, кто действительно может быть хозяином такого особняка, а кто притворяется. Но Теодор был очень красивым мужчиной, тут нельзя принижать его достоинства. Я пила только чай, потому что в присутствии таких мужчин женщины есть не могут, аппетит отпадает сам собой. Я поставила пустую кружку на стол и, поднявшись, задвинула стул, как учат в детском саду.

— Куда-то собрались? — спросил Джонатан Грин.

— В свою комнату, — ответила я, растерявшись.

— Сядьте, я не люблю завтракать один, — отчитал меня мужчина.

Я послушно вернулась на своё место и принялась теребить салфетку для вытирания рта.

— Налейте мне чай, — приказал незнакомец, отодвигая в сторону пустую тарелку и складывая на неё приборы. Пока он промакивал губы, я взяла небольшой чайник и наполнила его кружку чуть больше половины.

— Расскажите о себе, — произнёс хозяин дома, делая глоток. Я не знала, что ему хочется узнать, поэтому начала судорожно вспоминать какие-то факты о себе и анализировать, достаточно ли интересные эти сведения для него.

— Вы меня боитесь? — неожиданно спросил собеседник, и я сжала салфетку, чтобы не нервничать.

— Нет, я просто вспоминала... — соврала я.

— Мне двадцать четыре года, я занимаюсь рекламой нижнего белья, — почему-то не хотелось говорить, что я снимаюсь в этом белье.

— Дальше.

— У меня есть сын, его зовут Самуэль, и всё.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Хобби?

— Пришлось учиться готовить для ребенка, не так, как ваш повар, а всякие каши, пюре, и сама стараюсь правильно питаться.

— Это не хобби, — серьезно заметил собеседник, ставя руку на локоть и поглаживая свой подбородок.

— Тогда даже не знаю, всё как у всех, работа, дом.

— Вы неплохо играете в бильярд, забили два шара в первой игре.

Я уставилась на него, понимая, что он видел и это. Боже, какого черта? Я густо покраснела и отвела взгляд, когда мужчина улыбнулся уголками губ. Эта гримаса была насмешливой, издевающейся и говорила: «Я всё о тебе знаю». Стало жутковато, а пульс увеличился, разгоняя кровь по телу в усиленном темпе.

— Давайте сыграем, если вы забьёте все шары, я вас отпущу, — послышалось сбоку.

— У меня не получится, — ответила я, теребя уже ненавистную салфетку, но мужчина, проигнорировав мой скепсис, поднялся с места и встал сзади.

«С Тео было намного легче, а с этим человеком ощущение, как будто над тобой занесли гильотину и скоро дёрнут за верёвку», — подумала я. Этот человек знал точно, за какой дверью располагается бильярдная, по-хозяйски включил свет, взял кий и натёр его. Убрав треугольник, он выставил биток и вручил мне инвентарь.

— Бейте, — сказал Джон, и я закусила губу от волнения. Он стоял сбоку, сложив руки на груди, и наблюдал. Я попыталась сосредоточиться и ударить правильно, но ни один из шаров не попал в лузу. Я посмотрела на мужчину, который выжидающе смотрел на зеленое полотно.

— Бейте ещё, — сказал он, и я взяла белый шар, и поставила в исходное положение. Как мне казалось, я целилась в самую удобную мишень для попадания в лузу, но моя тактика не сработала.

— Извините, — сказала я, протягивая ему кий. Мне было стыдно, что я такая неумеха. Хозяин дома взял биток и установил его перед собой, а затем принял кий из моих рук.

— Нужно учитывать многие варианты, в том числе силу и рикошет, — произнёс мужчина серьёзно, прицелился и сделал удар. В лузу попали сразу два шара. Он довольно поджал губы и, выставив биток, вернул мне кий.

— Встаньте сюда, — приказал он, и я прошла на указанное им место. Он встал позади.

— Поставьте кий, — я установила конец на свои пальцы и выжидающе напряглась в неприличной позе.

— Вы выбрали не тот шар, — сказал он и прижался ко мне, поправляя направление на пятнадцать градусов. Было необычно, что этот человек прикасается к моей тыльной стороне ладони, и я немного вздрогнула от неожиданности.

— Я не кусаюсь, — произнёс мужчина, понимая, от чего я напряглась.

— Бейте несильно, — приказал он, выпрямляясь и ставя руки на бортики с двух сторон от моей талии.

Удар растолкал два шара, и один из них отрекошетил прямо в лузу.

Мужчина поставил биток на исходную, но потянул меня за талию правой рукой, встать немного по-другому. Я не испытывала радости, только напряжение и непонимание, что происходит.

— Можно я пойду? — спросила я, боясь разворачиваться к нему лицом.

— Я не такой красивый, как Тео, да? Не хотите играть со мной? — спросил мужчина с издёвкой позади, почти мне в затылок.

Я задержала дыхание, стараясь не показывать своё волнение, и молча стояла. Джон взял кий из моих рук и, прижав меня к столешнице, сам сделал удар. Шар залетел в лузу.

Мужчина взял кий и поочередно начал молча забивать битком все шары, обходя стол. Когда на полотне остался только один из них, незнакомец вернул кий в мои руки.

— Тренируйтесь до вечера, сыграем снова, — приказал он и вышел из комнаты. Господи, как же хотелось на свежий воздух. Я подошла к окну и распахнула его, глотая кислород, как воду. Неужели может быть так тяжело находиться с людьми в одном помещении? Все мы мечтаем о принце на белом коне, но если брать сказку, то этот мужчина тянул именно на короля. Сказки сказками, а ему что-то от меня нужно, только вот что? Он не отпускал сальных шуточек, не зажимал меня, как школьник, а давил своей аурой. Может, всё обойдётся? Может, он и правда меня отпустит? А если он знает, зачем я здесь, если Тео ему рассказал? Наверное, рассказал, раз он меня не выпускает. Мысли в голове всплывали в хаотичном порядке, загорались, как щепки в камине, чтобы после них занялось огнём целое большое полено.

Я повернулась спиной к подоконнику и оглядела стол. «Стоит попробовать», — решила я. Подойдя к лузам, я поочередно доставала шары, выровняла их в треугольнике и, убрав предмет, взяла кий. У меня ничего не получалось, лишь несколько шаров залетело в лузы после почти двадцати ударов. Руки начали трястись от нервов, и я обошла стол несколько раз, чтобы успокоиться. Сделав вторую попытку, я забила ещё пять шаров, но остальные предметы на зелёном полотне говорили о моей никчемности. Это же простая игра. До обеда я мучилась с этим несчастным столом, а потом, отказавшись от еды, поднялась к себе. Мама звонила несколько раз, и я набрала её в ответ.

— Привет, на работе была? Я тебе звонила.

— Да, что-то случилось? Что-то с Семом? — встревоженно спросила я.

— Нет, всё хорошо, нам сделают операцию на следующей неделе, все анализы хорошие, мы подходим.

— Надеюсь, всё пройдёт хорошо, дай ему телефон.

— Аво, мава, — сказал Сем, как обычно прикидываясь маленьким.

— Привет, милый, как ты там? Я по тебе сильно-сильно скучаю.

— Хавашо, — и он громко рассмеялся, сам понимая, как его говор причудливо звучит.

— Мама, а когда ты приедешь? — спросил малыш, пробивая меня на слезу.

— Мама зарабатывает денюшку, но мама скоро приедет и потом долго-долго никуда не поедет, совсем-совсем никуда.

— Может, ты потом заработаешь денежки?

— Ну тебе же нужно купить новый красивый мячик и игровую приставку, а мне сапожки, а бабушке мы подарим огромный-огромный тортик, большой-большой, а ты нарисуешь ей открытку к дню рождения? — постаралась я успокоить ребенка. Он оставался с бабушкой много раз, но мама — это мама.

— Только у меня нет цветных фломастеров, и я не умею писать буквы.

— Попроси дедушку на ушко, и он тебе всё купит и поможет.

— Хорошо, — ответил Сем, и я услышала, как он побежал в другую комнату.

— Пока, доча, хорошо тебе поработать, не переживай, у нас всё нормально, и лучше сама звони тогда, когда будет время.

— Спасибо, мам, пока.

Ребенок, работа, неизлечимая болезнь — не успеваешь набраться опыта, а жизнь пинками заставляет тебя взрослеть. До Сема, до моего малыша, я бы никогда не согласилась на секс за деньги, даже за такие большие. Я верила в любовь. Таких, как я, называют однолюбами. Я могу дружить с человеком, потому что мне нравится его компания, но любить уже не смогу. Поломанный механизм внутри скрипит и проворачивается на слове «любовь», не давая импульс в мозг открыть эту шкатулку с секретом. Я пообещала себе, что забуду свою первую любовь как страшный сон и никогда не буду вспоминать, он этого не заслуживает. Очнулась я только тогда, когда почувствовала, что по лицу текут слезы от обиды. Почему меня просто не отпустят домой? Но я знала ответ. Получив такие большие деньги, я теперь принадлежала другому человеку. Я стала его игрушкой, и если он выбыл из игры, передавая меня Джонатану, значит, я буду служить Джонатану.

Фитнес-тренер, с которым я занималась, говорила, что спорт — это решение всех проблем. Понимая её мировоззрение и образ жизни, это было логично. Я решила попробовать этот метод. Одежды для занятия спортом у меня не было, но черный комплект нижнего белья помог вписаться в секцию плавания этого дома. Я вымылась и, надев подходящий наряд, завернулась в большое полотенце. Сбоку были несколько лежаков, и я оставила там тряпку, спустилась по ступеням и вошла в воду.

Жидкость была комнатной температуры, немного бодрила, но через несколько минут я привыкла. Сплавав туда и обратно, я даже отвлеклась от своих раздумий, концентрируясь только на том, как не пойти ко дну. Посидела немного на нижней ступеньке, по-детски бултыхая ногами в воде. Несколько раз нырнула с бортика и принялась плавать туда и обратно, забывая обо всём. Когда я развернулась в очередной раз у дальней стенки бассейна, то увидела ещё одного мужчину. Он стоял около лестницы и пристально смотрел на меня. Чем ближе я подплывала, тем улыбчивее становилось его лицо. Я схватилась за лестницу, но осталась в воде, в нескольких метрах от наблюдателя.

— Золушка решила смыть с себя всю грязь? — спросил мужчина, уже откровенно надо мной посмеиваясь. Он назвал меня так, как называл Тео. Чертов Тео, неужели он не умеет держать язык за зубами? А если это попадет в интернет? Если была какая-то скрытая камера? Мне не хотелось прослыть шлюхой, хоть и за такие большие деньги. Я прижалась спиной к основанию лестницы и ждала, когда гость уйдет, но он не сдвинулся с места.

— Выходи! — рявкнул незнакомец, но я не послушалась.

— Хотел же по-хорошему, — прошептал мужчина и куда-то ушел. Я выглянула посмотреть и даже собралась вылезти, но этот хам вернулся с охраной. Один мужчина начал быстро стягивать одежду с себя, и я, не дожидаясь, когда меня вытащат за шкирку, встала на первую ступеньку, показывая бюст из воды.

— Выходи, — снова скомандовал незнакомец и сделал жест работникам, что они свободны.

Я поднялась по лестнице молча, не поднимая глаз.

— Симпатичная, у Джона всё-таки есть вкус, — пробормотал мужчина, разглядывая меня.

— Вы друг Джонатана? — спросила я, не зная, радоваться этому или плакать.

— Вставай на колени, сейчас проверим, как ты не умеешь делать минет, мне кажется, ты умеешь, — произнёс наглец, склоняя голову на бок, и потянулся к своему ремню.

— Я не буду этого делать, — жёстко ответила я и пошла прочь. Надоело. Внутри закипала злость. Мою руку быстро перехватили, и мужчина взял меня за шею, прижимая спиной к груди.

— Отпусти, — прорычала я и дёрнулась, ударяя его руками.

— Сосать сопляку, значит, ты хочешь, а мне не хочешь, — прошипел мужчина мне на ухо.

— Он мне заплатил, много заплатил, и я не буду ни с кем больше спать, кроме него! — орала я, пытаясь вырваться, но незнакомец схватил мои руки и удерживал за спиной.

— Это я тебе заплатил, это на мои деньги ты развлекалась, теперь будешь сосать у меня, пока не отработаешь всю сумму, лучше не дёргайся, — произнёс мужчина.

— Пошёл к чёрту, у меня есть договор, там не ваше имя, и вообще, я прислуга! Я заявлю в полицию за домогательства, — угрожала я, потому что мужчина подвёл меня к стене, прижал и стал ощупывать мои бока.

— Заткнись, шлюха, не строй из себя ангела.

Я снова дёрнулась, и мне удалось вывернуться, я дала звонкую пощёчину мужчине, и он потерялся на несколько секунд. Я побежала на выход, но он схватил меня и, не смотря на крики, понёс обратно.

— Вставай на колени по-хорошему, — приказал он, задирая мою шею, чтобы я смотрела ему в глаза. Хам был примерно одного роста с Джоном, лет сорока, но был похож на хитрого лиса, который добрую улыбку быстро превращает в оскал. Часы были с бриллиантами, крафтовые, коллекционные, а ремешок был тугим и плотно сидел на руке.

— Нет, — ответила я.

— Я сейчас верну охрану, — угрожал он.

— Мне плевать, я сказала, не буду! — прорычала я.

— Ещё как будешь, не ломайся.

— Я сейчас же позвоню в полицию.

— Ты сейчас же перестаёшь сопротивляться и сосешь.

— Нет, — снова рявкнула я. Надо заметить, он ослабил хватку и больше не делал мне больно.

— Все вы, шлюхи, одинаковые, сосёте только ради благих целей: оплатить учёбу, купить жильё, обеспечить семью, а других способов заработать как будто не существует, — уколол меня незнакомец, и я растерялась, он что, знает что-то ещё про меня? Или это общая фраза?

— Чего затихла? Давай, беги, расскажи в полиции, что ты готова терпеть за деньги, — мужчина вперил в меня взгляд, показывая, что злится.

— Всему есть предел, я не подписывалась ублажить целый дом мужчин, мне сказали только про одного! Один Тео! Я свою задачу выполнила! — отчиталась я, переходя на крик.

— А мне плевать, я не верю твоим наивным глазкам, вставай на колени! — снова повторил собеседник.

— Нет!

Он тяжело выдохнул и сжал моё лицо двумя руками, я ударила его несколько раз, но он только немного поморщился и перевернул меня лицом к стенке. Раздался звук вызова, и мужчина потянулся в карман, прижал меня к себе локтем.

— Ты не вовремя... Что ты ноешь, поиграюсь с ней немного и отпущу... — затем он тяжело вздохнул и отпустил мою шею, убрал телефон в карман, сбрасывая звонок, поднял меня на руки, закидывая на плечо, и, пару раз хлопнув по заднице, понёс вдоль бассейна. Встав у бортика, хам бросил меня в воду и, довольно просияв, ушел. «Ненормальный», — подумала я, всплывая на поверхность. Быстро ретируясь из бассейна, я поднялась к себе в комнату и заперла дверь. Расслабилась, называется. Господи, за что мне всё это? Ну почему мужчины не могут нормально ухаживать? Почему не могут дарить цветы, водить в кафе, заботиться?

Почему всё нужно делать через приказы? Хотя, наверное, за красавицами они будут ухаживать и сдувать пылинки. Я подошла к зеркалу в мокром белье и начала себя рассматривать: обычная внешность, волосы, глаза, губы, щеки, шея, ничего особенного, может, совсем чуть-чуть. Настроение упало вниз, как и самооценка. Я погладила своё отражение в зеркале, будто его касаюсь.

— Ничего, моя девочка, скоро это всё закончится, и ты перестанешь быть куском мяса, — утешала себя, как советовали психологи.

По правой щеке потекла слеза, и я снова себя погладила.

— Скоро всё закончится, и ты будешь дома с сыном, с мамой, будем танцевать и бегать по квартире, — тяжёлый вздох.

— Ты будешь счастлива, я тебе обещаю, только немного потерпи.

Слёзы уже лились градом, а я прижалась к зеркалу, обнимая шкаф руками. Говорят, что женщина — это сильное существо, которое может многое вытерпеть, которое многое может простить и забыть, но на самом деле это всего лишь оправдание для никчёмных мужчин, которые не способны ударить палец о палец ради своей любви, которые будут добивать тебя своими капризами, когда ты только вышла из роддома и нянчишься с грудничком, которые будут требовать разнообразия в постели, хотя никакого разнообразия в ухаживаниях они не предоставляют. Терпение — не природный дар женщины, оно выработалось само собой, из поколения в поколение, как защитная реакция.

Немного отдохнув и успокоившись, я услышала стук в дверь.

— Мелани, у вас всё в порядке? — спросила горничная.

Услышав женский голос, я расслабилась и открыла ей дверь, даже не подумав, что это может быть тактический ход.

— Через полчаса будет готов ужин, хозяин попросил вас спуститься, — сказала прислуга, мягко улыбаясь.

— Там внизу, там был его друг, скажите, он ушёл? — спросила я шёпотом.

— Маркус уехал, вы что-то хотели передать?

Я отрицательно замотала головой, не желая больше никогда встречаться с этим человеком.

Когда я осталась одна, то более десяти минут стояла напротив открытого шкафа. Я думала, что мне лучше надеть.

Мне не хотелось выглядеть вульгарно, выбирая платье с большим вырезом на груди, с другой стороны, я догадывалась по поведению его друга, чего он хочет. Если я ошибаюсь, то он не тронет меня, даже если я буду совсем в откровенном наряде. Почему-то мне казалось, что у Джона достаточно сдержанности, чтобы не использовать методы Маркуса. Выбрав золотистое платье под цвет вышивки на пиджаке хозяина дома, я поняла, что оно носится без лифчика, и сняла часть нижнего белья нежно-жёлтого цвета. Оглядев себя в зеркале, я поправила грудь, которая была большевата для этого наряда. Широкие лямки на плечах спускались вниз и в перехлёст превращались в лиф. Через плотную ткань сосков не было видно, и я, поправив волосы, спустилась вниз. Мне нравилось, что почти все платья были приемлемой длины, до колена. Мужчина пришёл через пять минут после того, как я заняла своё место за столом. С ним рядом, о чём-то переговариваясь, держался Маркус, спрятав руки в карманах брюк.

— Привет ещё раз, Золушка, — шепнул мне на ухо наглец, задерживаясь у моего стула. Я сглотнула, стараясь не нервничать. Не получив никакой реакции, Маркус уселся рядом, с левой стороны от меня, и попросил Джона передать виски.

— Марк говорит, вы успели познакомиться, — сказал Джонатан, смотря на меня и ожидая, когда принесут ужин. Я кивнула.

— И как вам Марк? Тоже не подходит на замену Тео? — спросил хозяин дома, протирая руки влажной салфеткой.

— Я намного лучше Тео, наша девочка ещё просто не попробовала, — улыбаясь, произнесли сбоку.

— И чем ты с ним можешь потягаться? Ты в зале не был уже несколько месяцев, — поддел Джон собеседника.

— Интеллектом, — прозвучал ответ.

— Не смеши, — совсем расплылся в улыбке человек справа. Сейчас он выглядел не так пугающе, как утром. Когда кто-то улыбается, мы подсознательно воспринимаем его положительно. Хотелось верить, что до этого мужчина просто держал интригу.

Нам принесли ужин: горячее с креветками, салат и закуски.

— Принеси красное вино, — приказал Джон, называя какую-то марку и не поднимая головы от стола.

— Неплохой виски, — заметил он, пробуя на вкус только открытый Маркусом алкоголь, и тот ему поддакивал.

— Ешьте, — приказал мне светловолосый, глотая из стакана. Мужчины не спешили закусывать, только пили.

— Я не голодна, — ответила я, улыбнувшись только уголками губ.

Джон сразу поменялся в лице, показывая своё недовольство и проявляя складки на лбу.

— Вы знаете, он не любит, когда ему отказывают, сильно расстраивается, — подметили слева, предупреждая меня о последствиях.

— Все люди не любят, когда им отказывают, — уже серьёзно, басом сказал Джон. — Ешьте по-хорошему.

Понимая, что у меня нет выбора, я приступила к еде, разрезая листья салата и закидывая их в рот.

К этому времени прислуга уже принесла вино, оставляя его на столе перед работодателем. Красивая бутылка стоила немаленьких денег. По-хозяйски мужчина взял мой бокал, наполнил его до середины и вернул обратно.

— Пейте, — приказал он. Где-то за спиной послышался смешок, но я не оборачивалась на Маркуса, не желая встречаться с ним взглядом.

Я подняла бокал и сделала глоток. Намного вкуснее вчерашнего, мне показалось, что вино сделано из сладкого винограда с примесью клюквы.

— Очень вкусно, — сказала я, отставляя бокал.

— Надо знать места и владельцев хороших виноделен, — просто ответил мужчина. Конечно, учитывая его дом и внешний вид, он может позволить себе знать и владельцев виноделен, и владельцев сыроварен, и много чего владельцев.

Мужчины снова обменялись колкостями на эту тему и затихли. Выпив по стакану виски, они всё-таки приступили к еде и на мне внимание не акцентировали. Я была своего рода мебелью за их столом. Маркус вёл себя довольно расслабленно, показывая, что он действительно является другом, а не приятелем. После второго стакана речь пошла о каких-то фондах и рынках, биржах и акциях, мужчины сыпали терминами, которые я не до конца понимала. Они холодно спорили, как будто нехотя консультируя друг друга.

— Мой аналитик сказал, что акции упадут через несколько месяцев, — сказал Маркус.

— Потому что он кретин, я сам смотрел сводку за год, они провисают на несколько пунктов, а потом поднимаются на семь, — отвечал Джонатан.

— Потому что они сразу бегут к инвесторам и плачутся, чтобы те дали денег, а инвесторы, как ослы, вкладывают снова и снова, — парировал Маркус. Я посмотрела на него, уже не казался таким придурком, как раньше.

— Что? — спросил он, замечая мой взгляд. Я помотала головой и отвернулась. Повисла неловкая пауза, и тут хозяин дома обратил на меня внимание.

— У тебя пустой бокал, не можешь сказать, что ли?

Он налил мне вина и неодобрительно посмотрел.

— Пей, — приказал мужчина, и я даже немного вздрогнула. Сделав несколько больших глотков, я вернула ёмкость на место.

— Ты научилась забивать шары? — спросил Джон.

Я отрицательно помотала головой. Он тяжело вздохнул и посмотрел на друга.

— Ну вот что с ней делать?

— Мой вариант тебе не нравится, — ответил Маркус веселясь.

— Давай сыграем, а она пусть посмотрит.

— Я просто так не играю, — послышалось слева.

— Ну говори уже, — потребовал Джон, когда драматическая пауза затянулась.

— Кто забивает шар, тот загадывает нашей девочке какое-то действие, а она выполняет, — расплылся в довольной улыбке Маркус.

— Секс и минет под запретом, — внёс свои поправки Джон.

— Годиться, — очень быстро ответил Маркус, как будто заранее знал, что собеседник такое предложит.

Джон поднялся, прошёл на кухню, но прислуга уже ушла домой. Он выкатил железную тележку, на которой привозят блюда в ресторанах, составил закуски и бутылку виски, моё вино и бокал ему подал Маркус, и они пошли в бильярдную. Обернувшись ко мне, гость расплылся в улыбке.

— Ты идёшь с нами, поднимайся.

Мужчины усадили меня на диван, а сами начали партию.

Подбросив монетку, решили, что первый бьёт Маркус. Я напряглась, понимая, какие у него могут быть желания, и под шумок допила вино для храбрости, снова наполняя бокал. Один шар залетел в лузу, но сделал это неохотно, как будто сочувствовал моей участи.

— Иди сюда, Мелани, — позвал меня Маркус, и я подчинилась. Я ждала всё что угодно из интимной темы и сжала руку в кулак, чтобы его ударить. Он шепнул мне на ухо:

— Скажи Джону, что он скупердяй, и дай пощёчину.

Я посмотрела непонимающе на Маркуса.

— Выполняй, — приказал уже серьёзнее мужчина, и я повернулась к Джону. Подойдя на вытянутую руку, я тяжело вздохнула.

— Вы скупердяй, — сказала я и дала ему по лицу правой рукой.

— Извините, — пролепетала я, когда мужчина быстро заморгал. За моей спиной послышался громкий смех, как будто только что рассказали самый смешной анекдот.

— Я тебя уничтожу, бей, — отозвался Джон, уставившись на друга. По ходу, назревает какая-то война. Немного успокоившись, Маркус отпил из своего стакана и выставил биток. То ли рука его дрогнула, то ли он специально промазал, но они с Джоном поменялись местами. Белый шар ударился об красный и подтолкнул второй в лунке. Очевидно, хозяин дома умел рассчитывать силу для этой игры.

— Мелани, — позвали меня, как собачку, и я побежала к хозяину.

— Подойди к нему, положи руку на грудь и скажи, что у него нет сердца, драматично так сделай, — прошептал мне мужчина.

Вот это у них забавы.

Я не спеша подошла к Маркусу, и он, как павлин, выпятил грудь вперёд и расплылся в довольной улыбке. Мужчина был чуть меньше, чем Джон, но его взгляд, игриво-насмешливый, который за пару секунд мог поменяться в уничтожающий, меня пугал. Серые глаза без примеси отвлекли, и я замешкалась.

— Что-то хотела?

Я положила руку ему на грудную клетку, немного погладила и, набираясь смелости, повела ладонь вправо.

— У вас нет сердца, — сказала я тихо и быстро убрала руку.

— Задумка хорошая, а исполнение отвратительное, — осудил меня Маркус.

— Извините, — пролепетала я, отходя в сторону.

— Ты её даже не накажешь? — спросил сероглазый у Джона.

— Можно я пойду? — напугалась я.

— Куда же ты пойдешь, в игровую комнату? — флиртовал со мной Маркус.

— Двинь ему по роже, — приказ Джон.

— Ты же понимаешь, что я с тобой сделаю, — прошептал мне Маркус, когда я развернулась к нему.

Я была между двух огней, не понимая, кто из мужчин хуже. Не зная, что предпринять, я попятилась, дошла до двери и выбежала, поднялась по лестнице в свою комнату и заперла дверь. Я прислушалась, но шагов не было.

Взяв телефон с тумбочки, я набрала номер полиции.

— Добрый вечер, что у вас случилось? — спросил мужчина.

— Меня держат в доме против моей воли, меня привезли сюда, чтобы я работала прислугой, а они... — истерично говорила я.

— Мэм, по какому адресу вы находитесь?

— Я не знаю, за городом, — ответила я, понимая, что меня просто не найдут.

— Вы можете уточнить адрес?

— Нет, я не знаю, — взялась я за голову.

— Найдите меня по телефону, я звоню вам с телефона, большой дом, Джонатан! Владельца зовут Джонатан!

— Мы попробуем помочь вам, мэм, но если будет возможность, узнайте адрес и позвоните нам снова, — звонок оборвался. «Они не приедут», — бегущей строкой пронеслась мысль.

В дверь постучали.

— Мелани, откройте дверь, — потребовал Роберт. Я забежала в ванную и там, закрывая дверь, спрятала телефон под ковриком у унитаза. Первую преграду вынесли, вышибая её с ноги. То же самое произошло и со второй дверью в ванную.

— Не трогайте меня, — забилась я в угол.

Глава 9

— Господи, какой ты идиот, — простонал Джонатан, усаживаясь на диван, после того как девушка испуганно убежала.

— А что она такая пугливая?

— Потому что её насиловали сутки назад, — ответил хозяин дома.

— Ты такой наивный. Ей за это деньги платят. Если ты такой добренький, что ж ты её не пожалеешь, не раскроешь все карты?

— Не раздражай меня, оставь девчонку, — сказал Джон.

— Может, ты влюбился? Мм? — поддел его Маркус, который всегда замечал такие вещи. Поведение друга для него казалось нетипичным.

— Я пока не решил, что с ней делать.

— С Тео ты быстро принял решение и даже не посоветовался со мной.

— Хорошо, иди, делай с ней что хочешь, — сказал Джон, как будто говорит о какой-то вещи.

— Чтоб она орала на весь дом как резанная? Не. — ответил Маркус и сел рядом с другом.

— Не веди себя как кретин, может, она и орать не будет, — дал совет друг и допил стакан виски, наливая ещё.

— Признайся, она тебе нравится, — потребовал Маркус.

— Даже если так, то какое тебе дело?

— Мы изначально планировали совсем другое, маленькое личное шоу.

— Тебе жалко отдать её мне? — серьёзно спросил Джон, поворачивая голову к другу и буравя его своим взглядом.

— Нет, Джон, ты можешь делать что хочешь, но не забывай, что она делает это за деньги.

— Я бы тоже многое сделал ради жизни ребенка, но, как видишь, мне уже сорок один, и в этом доме нет никаких детей, — заметил собеседник, сжимая от злости стакан.

Наверху кто-то ломал дверь, и мужчины, переглянувшись, пошли к лестнице.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 10

— Мелани, где телефон? — спокойно спросил Роберт, а его подручные в белых рубашках без пиджаков уже шарили по ванной, проверяй все места, куда я могла спрятать средство связи. Я молчала, пусть только тронут.

Понимая, что я не иду на контакт, начальник охраны вернулся в комнату и принялся её обыскивать.

— Что здесь происходит? — спросил Джонатан, а затем заглянул в ванную.

— Нашёл! — отозвался один из охранников, который нечаянно наступил на телефон, когда смотрел за унитазом.

— Мелани звонила в полицию, — объяснил Роберт хозяину. Он взял в руки телефон и, нажав пару кнопок, отдал Джонатану, чтобы тот сам убедился.

— Я решу вопрос, есть подвязки, но телефон лучше забрать, — сказал работник.

— Вот тебе и на, — прокомментировал, улыбаясь, Маркус, который пришёл со стаканом и, облокотившись на шкаф, цедил напиток.

— Хорошо, оставьте нас, — скомандовал Джон, и лишние удалились.

— Иди сюда, Мелани, — прозвучал приказ в мою сторону, и я вышла, подняв гордо голову.

— Я не буду спать с вами, отпусти меня! Речь была только о Тео, я свою работу выполнила, — потребовала я, повторяя речь, которую декламировала днём одному из друзей.

Джон тяжело вздохнул и отдал мне телефон, вкладывая в правую руку.

— В следующий раз я заберу его, и ты не сможешь позвонить сыну, — сказал мужчина.

— Ты рехнулся? Она же звонила в полицию, — сказал Маркус.

— Потому что ты её напугал. Не веди себя как кретин, — легко бросил Джон и пошёл на выход. Я ничего не понимала, ждала, что меня накажут, ударят и много чего ещё, но этого не произошло. Я проверила телефон, может, это обманка, но он и правда работал. Теперь тяжёлый вздох был от Маркуса, который остался в комнате и допил стакан залпом.

Он его поставил, взял меня за руку и потащил в ванную.

— Не дёргайся, дура, я просто поговорю с тобой, — объяснил мужчина, когда я упиралась в дверной косяк.

— Я не буду с тобой спать, — заявила я.

— Замолчи, — собеседник прикрыл дверь в ванную, чтобы никто не подслушал наш разговор. Он собрался с мыслями и начал вещать.

— Я предлагаю тебе договор, ты остаёшься в доме, не рыпаёшься, но... — он тяжело вздохнул и посмотрел мне в глаза.

— Джону ты нравишься, и если ты будешь вести себя хорошо, то я обещаю тебя не трогать, даже заплачу сверху пятьсот тысяч, если ты будешь с ним кувыркаться и сделаешь вид, что тебе нравится. Пусть немного отвлечётся, а то в последнее время он совсем загоняется. Не говори ему про возраст.

— Я не буду ничего делать, — ответила я.

— Не строй из себя святую, пару раз улыбнёшься, покрутишь задницей и немного потерпишь. Он не Тео, он не будет тебя брать силой, только когда сама захочешь.

— Я не буду.

Мужчина взял меня за горло и прижал к стене.

— Ещё как будешь, не зли меня, а то больше никогда не увидишь сына. Ты здесь, а он там. Вдруг в больнице закончатся места и операцию придётся отложить, — прошипел он.

Мразь. Я даже не знаю, как назвать этого человека по-другому.

— Вижу, до тебя начало доходить. Будь паинькой и, чтобы доказать, что ты меня поняла, иди к нему и поблагодари за телефон. Давай, включи уже мозг и веди себя разумно.

— Что мне сделать?

— Тебе лучше знать, как вы соблазняете мужчин, построй глазки.

Маркус отпустил меня.

— А если ему не понравится? Вдруг он догадается?

— Если бы ты ему не нравилась, он бы отпустил тебя домой. И ни слова ему об этом разговоре, у меня есть доступ к камерам, буду наблюдать, как ты справляешься здесь.

— Зачем тебе это? Ты же сам хотел меня оприходовать? Если у меня ничего не получится, ты опять будешь меня преследовать. Я тебе не верю.

— У тебя нет выбора, хочешь увидеть семью, делай, как говорю, ничего плохого нет в том, что ты скрасишь вечера Джона. Я тебя трогать не буду. Не знаю, чем ты ему понравилась, но пусть поиграется в любовь, если хочет. Иди уже, — сказал мужчина, подошёл к раковине, открыл воду и умылся, вытер руки об полотенце и с тяжёлым видом посмотрел на меня.

— Может, отвезти тебя к врачу, чтобы он проверил твои уши? — с досадой произнёс Маркус.

— Я не знаю, как соблазнять такого мужчину, вдруг я что-то не так сделаю, — объяснила я, вспоминая, что в моей постели до этого были одни козлы. Социальный статус тоже влиял на восприятие флирта, с богатыми мужчинами, наверное, флиртуют по-другому.

— Я боюсь его, когда он начинает приказывать, — призналась я.

— Я подумаю, чем тебе помочь, пока не навязывайся, похвали дом, он им гордится, и скажи что-нибудь приятное, в крайнем случае покажи грудь, — в конце рассмеялся Маркус.

— Да не переживай ты так, Джон не насильник, он не будет ничего делать, пока не попросишь, — объяснил Маркус.

— А вот я с радостью, — и мужчина двинулся на меня снова, прижимая к стенке.

— Ты слишком долго думаешь, — пояснил он и сжал мою грудь через ткань.

— Вы же обещали, — пролепетала я.

— На видео у тебя были очень красивые сиськи, — он снял лямку с плеча и просунул пятерню под наряд, сжимая грудь.

— Я буду кричать, отпустите, — прохрипела я оттого, что он сжал моё горло сильнее. Второй рукой он вытащил левую грудь из лифа и потёрся об сосок тыльной стороной ладони. Мне было неприятно от его прикосновений.

— Всё-таки у тебя хорошая грудь, — улыбнулся мужчина и отступил в сторону. Какая честь, что меня похвалили, ещё бы. Хотелось дать ему пощёчину, как в бильярдной, но я сдержалась. Вернув всё как было, я пошла за наглецом вниз. Джон играл в бильярд сам с собой, и мне даже стало его немного жалко. Про богатых людей пишут часто, что они очень одиноки, возможно, по вечерам хозяин дома сидит в полном одиночестве именно в этой комнате и потихонечку сходит с ума.

— Думал, вы будете заняты всю ночь, — произнёс он, делая новый удар.

— Я её не трогал, мы просто поговорили, — оправдался Маркус и налил мне вина в бокал.

— И о чем же вы так долго говорили? — спросил мужчина, выставляя биток и делая новый удар.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А ты уже ревнуешь? — подколол его Маркус, вручая мне вино. Джон убийственно посмотрел на друга, но ничего не ответил.

Я сделала несколько глотков, чтобы набраться смелости и подошла к столу, не поднимая взгляд на Джона. Я не знала, как с ним флиртовать, как соблазнять, и попыталась просто стоять рядом, смотреть, что он делает. Одно дело — соблазнять мужчину, который нравится, совсем другое — делать это искусственно, через силу. Джонатан не вызывал отвращения, но и симпатии тоже, хотя на фоне Маркуса он выглядел намного лучше и порядочнее. Через шесть ударов хозяин дома выставил биток передо мной и, не спросив, прижался, устанавливая пальцы на стол, пригибая меня к зелёному полотну. Шар в лузе, а мужчина пошёл дальше кружить, избавляясь от последних двух шаров. Сев на диван рядом с другом, Джон оставил меня у стола одну. Подумав, я достала шары, пока мужчины о чём-то спокойно переговаривались, и выставив их в нужном положении, попробовала сыграть. Я была сама по себе, не обращая внимания на наблюдателей.

Третий удар закатил шар в лузу, но и биток упал туда же. Джон поднялся со своего места, поставил стакан на зеленое полотно и, потянув меня за талию правой рукой, сместил вбок, выставил шар и, уложив правильно кий в мои руки, отошёл в сторону. Его доминация чувствовалась даже когда он стоял в нескольких метрах. После моего удара мужчина одобрительно хмыкнул забитому шару и выставил снова биток.

— Я поеду домой, пока, Золушка, — сказал Маркус, поднимаясь со своего места через десять минут молчания. Джон его проводил, а я снова прицелилась и попала. Всё-таки приятно, когда у тебя что-то получается.

Хозяин дома вернулся, вставая рядом со столом.

— Можешь идти в свою комнату, я не заставляю тебя играть, — сказал мужчина.

— Мне интересно, просто я новичок, не получается с первого раза, — объяснила я, пытаясь улыбнуться.

— Тогда сними платье, — приказал Джон, и внутри всё сжалось.

— Боишься, — прокомментировал мужчина, улыбаясь, но не сдвинулся с места. Я потянула лямку вниз, но вспомнила, что на мне нет лифчика. Замешкалась. Посмотрела виновато на Джона.

— Помочь? — спросил мужчина, оставляя стакан на столешнице, и подошёл ко мне. Я смотрела на его лицо прямо в глаза, пытаясь разглядеть в них симпатию, о которой говорил Маркус. Мужские пальцы стянули вторую лямку и осторожно потянули платье вниз.

— На тебе нет белья? — спросил интимно Джонатан, когда прикрытыми остались только соски.

— Такие платья не носят с лифчиком, — объяснила я, сглатывая.

Он склонил голову на бок и погладил большим пальцем ключицу, спускаясь немного ниже на грудь, но не трогая сосок под тканью, который, к слову, затвердел от волнения.

— И что мне с тобой делать? — спросил мужчина, переводя взгляд на мои глаза.

— Не знаю.

— Вот и я не знаю.

Он повернул меня лицом к столу и встал вплотную.

— Сегодня ты поступила плохо, и в качестве наказания я сниму с тебя платье. Если будешь вести себя хорошо, то этого не повторится, договорились? — спросил голос сзади. Хотелось сказать, что у меня нет выбора, но я промолчала.

Его руки заскользили по телу, стягивая платье вниз и обнажая грудь. Когда оно упало на пол, мужская рука прижала мою шею к груди, запрокидывая голову и давая Джонатану посмотреть на мои соски сверху вниз.

— Ты когда-нибудь носила портупею?

Я помотала головой, даже не понимая, что это.

— Зря, твоя грудь хорошо бы смотрелась в кожаных ремнях, — произнёс мужчина, а я представила обычные ремни, застёгнутые вокруг тела.

— Я хочу, чтобы ты её надела сейчас, я принесу, а ты не делай глупостей.

Собеседник ушёл, и его не было минут семь. Я уже подумала, что он не вернётся, и натянула платье обратно. Сделала несколько глотков вина, а потом, наполнив бокал, выпила его залпом для храбрости.

Вернувшись, Джон сжимал в правой руке ворох кожаных полосок и, бросив их на диван, забрал бокал из моих рук, поставил и начал стягивать платье. Его взгляд был серьёзным, тяжёлым и расположился в области моей груди. Его интерес чувствовался без слов, и мне стало некомфортно, что меня так разглядывают. Подняв платье с пола, он откинул его на диван и взял копну ремней.

Повертев в руках, он нашёл металлическую застёжку с петелькой и накинул мне на шею, становясь сзади. Ловко защёлкнув её, как будто делает это не в первый раз, потянулся к животу, расправляя ремни по моей коже, застёгнул на спине. Соски прижало от натяжения, и я поправила широкий кусок, вытаскивая из-под него груди. Мужские руки тыльной стороной коснулись моих сосков, поднимая груди вверх и проверяя, правильно ли прилегает ремень, затем потянули за концы «ткани» и застёгнули на спине. Грудь приподнялась, затянутая со всех сторон. Мужчина продолжал застёгивать ремешки, а я довольно смотрела на выгодно подчёркнутые прелести, даже не думала, что будет такой эффект.

Чёртовы извращенцы, что только не придумают. Пока я размышляла, мужчина уже застёгивал ремень вокруг ноги и пытался развести их в стороны. Когда я дала ему доступ, он просунул руку с ремешком прямо у моей киски и начал застёгивать. На второй ноге было то же самое. «Да уж, Лара Крофт на минималках», — оценила я себя.

— Покрутись, — скомандовал Джон, как маленькому ребёнку.

Я сделала несколько оборотов вокруг своей оси, понимая, что чем лучше я выгляжу, тем и настойчивее может стать мужчина.

— Какого размера у тебя грудь? — спросил собеседник, смотря именно на неё, когда я остановилась.

— Четыре с половиной, — ответила я.

— Выглядит потрясающе, — сделал комплимент Джон, поднимая глаза на моё лицо.

— Спасибо, — ляпнула я по привычке в ответ на хорошие слова.

Он взял меня за локоток и повернул к столу.

— Теперь забивай шары.

Я взяла кий, выставила биток, а Джон устроился напротив, не отрывая взгляд от твёрдых сосков, потягивал виски из стакана. Когда я наклонилась к столу, с ударом дёрнулись и мои груди, я подняла взгляд на Джона — ему нравилось.

— Продолжай, — произнёс он, улыбаясь.

Следующий удар произвёл на него такой же эффект. «Животное», — подумала я и немного поправила ремни.

Закатывать шары в лузу у меня получалось с трудом, а вот доставлять эстетическое удовольствие наблюдателю намного лучше. Джон снял свой пиджак и расстёгнул несколько пуговиц на груди, демонстрируя светлые волосы в небольшом количестве. Налил мне бокал вина и вручил. Я оперлась задницей на стол, чтобы видеть мужчину, и сделала пару глотков. Светловолосый смочил большой палец в стакане с виски и провёл мне по губам. Я инстинктивно их облизнула и попробовала терпкий алкоголь. Он повторил то же самое, и я снова облизала губы. Мужчине нравилось, но в третий раз он уже протолкнул большой палец в мой рот.

— Оближи, — прозвучал низкий голос.

Я сжала его палец губами и выполнила приказ.

— Я хочу заняться с тобой сексом, что ты за это хочешь? — спросил мужчина, разглядывая моё лицо. Я растерялась, но было понятно, что отказ он не воспримет.

— Мне сказали, что я буду делать это только с одним человеком, я не хочу делать это с вами, — ответила я, забывая напрочь угрозы Маркуса.

— У тебя нет выбора, но ты можешь поступить мудро и попросить что-то взамен.

— Вы меня отпустите?

— Вряд ли, но могу сократить срок на месяц, если ты прямо сейчас согласишься, — предложил собеседник.

— Хорошо, только не делайте мне больно, — ответила я и опустошила бокал для уверенности.

— Тогда не сопротивляйся, — он допил свой виски и, забрав у меня посуду, оставил лишнее на тележке. Когда он вернулся, я вжалась в стол ещё больше. Демонстративно долго он расстёгивал свою рубашку, манжеты и, сняв её, положил на зелёное полотно. Я сглотнула, смотря на его плотное тело, мышцы были, но как будто вылитые из чугуна, небольшие бугры, сплошной монолитный блок. Тео же был как деталька «Лего» с слишком выпуклыми кубиками. Две руки опустились на стол с двух сторон от меня, а мои соски упёрлись в его кожу. Мне приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть на него.

— С чего начнём? — спросил хрипло Джон.

— Не знаю.

— Тогда предлагаю с поцелуя, целоваться-то ты умеешь? — улыбнулся мужчина.

— Умею, — я пристально посмотрела на его губы. Тревожность внутри заворочалась, и я быстро сказала:

— Не надо, извините, я не могу, я правда стараюсь.

Мужчина расстроено вздохнул.

— Я не ломаюсь, я правда не могу, давайте поговорим, узнаем друг друга, — предложила я.

— Хорошо, докажи, что это не просто прихоть.

Он потянул меня к диванчику, сел и жестом пригласил к себе на колени. Я аккуратно устроилась, держась за спинку кожаного дивана.

— Удобно? — спросил мужчина, положив ладони на мои ноги. Я кивнула. Наши лица были на одном уровне, и мы смотрели друг на друга.

— Поцелуй меня сама, я не буду тебя прижимать, — сказал Джон.

Я склонилась, легко чмокнула его в щеку, как школьница. Потом вспомнила, что с Тео я вела себя намного раскрепощеннее, почему тогда здесь я не могу? Вспомнились все позы и мои крики, и я снова посмотрела на мужчину, который ждал дальнейших действий. Тео был красавчик, но и Джон не урод. «Но не урод, не равно красивый», — рассудила я.

— О чем ты задумалась?

— С Тео было проще, раз и всё. Я долго настраивалась, долго думала об этом, и мне было легче.

— Понимаю. Может, я тоже тебя обману, об этом думаешь?

— В том числе.

— В современном мире никто не застрахован от обмана, даже я, хотя я по десять раз всё перепроверяю.

— Вы не создаете впечатление человека, которого часто обманывают.

— Часто пытаются, но ничего не получается, — улыбнулся мужчина.

— Теперь мы ближе знакомы, целуй ещё раз, — улыбнулся Джон. Это было очень мило, и я погладила его по щеке и поцеловала в губы, совсем недолго. Он отреагировал, сжимая мои ноги.

— Ты же понимаешь, что я всё равно усажу тебя на свой член, — уже откровенно флиртовал со мной собеседник.

— Понимаю.

— Может, тогда сразу перейдем к этому пункту? — расплылся в улыбке мужчина.

— Вы и так меня усадили на него.

— Не совсем, — он взял меня за бедра и двинулся чуть вниз подо мной.

— Теперь да.

Я почувствовала, как под тканью брюк находится что-то твёрдое.

— Нравится?

Я не знала, что ответить, а пауза уже затянулась.

Он просунул руки к ширинке, и я поднялась на колени, наблюдая, как мужчина стягивает с себя брюки и боксеры.

— Садись, — пригласил он, потянув меня обратно на голый член. Размер был меньше, чем у Тео, но слишком большой в окружности. Видимо, плотность тела сказалась и здесь. Через трусики член касался меня между ног, демонстрируя свою каменность. Мужчина молча смотрел на мою грудь и, взяв стакан, смочил горло. Предложил мне, и я тоже сделала глоток виски. Рот обожгло, и я сделала ещё один глоток. Джон оставил напиток на диване и снова вернулся ладонью на мою ногу. Немного погодя он взял меня за ягодицы и поднял, а затем опустил меня обратно, как будто я прыгаю на его члене, сделал так несколько раз и довольно любовался моей грудью, которая тряслась от движений. Неожиданно наглец взял меня прямо за ягодицы и опрокинул на себя. Я протестующе упёрлась в спинку дивана и убрала грудь от его лица, занимая исходное положение.

— Не делай так, — посмотрела я на него серьезно.

— Не знаю, мне понравилось, — сделал глоток из стакана мужчина и убрал на место.

Он рассмеялся, потому что я фыркнула и села немного дальше, чтобы не чувствовать его член.

— Чем дольше он стоит, тем жёстче я буду тебя трахать, — сказал мужчина.

— Хорошо, — я покорно склонила голову и села прямо на его член, прижалась к его груди и обняла за шею, не желая видеть лицо мужчины в этот момент. Пусть делает что хочет. На сопротивление уходит намного больше сил, чем просто плыть по течению. Джонатан погладил меня по спине своими большими ладонями, спустился к пояснице, сжал ягодицы и, приподнимая меня, отодвинул трусики в сторону. Потрогал между ног, просовывая руку между нами.

— Неужели я тебя совсем не возбуждаю? — спросил мужчина, трогая пальцами сухой вход в лоно.

— Слазь, иди в свою комнату, — сказал Джон расстроенно.

Я поднялась с его ног и, не веря своим ушам, посмотрела на него ещё раз. Джон застегнул свои штаны и тоже поднялся на ноги.

— Надо снять портупею, ты сама не сможешь, — расстегнул первую застежку на шее, затем на лопатках, опустился ниже, встал на колени и расстегнул под ягодицами, бросил ремни на диван. Он поднялся на ноги и потянул меня за талию к столу.

— Молчи, я сам всё знаю, — приказал мужчина и потянул мои трусики вниз, бросил их к ремням и раздвинул мои ноги слишком широко для секса. Я не поворачивалась, поэтому дернулась, когда почувствовала, как губы сжимают кожу на ягодицах, а потом и вовсе перемещаются на нежные складки.

«Чертов старый извращенец, хотя ему всего сорок, просто извращенец», — подумала я. Поцелуи были слишком настойчивые, требовательные. Джон держал меня за ноги крепко, отчего я чувствовала каждый его палец на своей коже. Он лизал, сжимал, и я, не выдержав такой пытки, закрыла глаза и простонала в первый раз. Наглец добавил руку к своим ласкам и теребил клитор — я простонала снова. Мужчина начал проталкивать палец в лоно, и я простонала в третий раз.

Он поднялся на ноги и четырьмя пальцами орудовал в области клитора, натирая его.

— Джон, — простонала я, утыкаясь щекой в зелёное полотно.

Хозяин дома свёл мои ноги вместе, вставил головку члена в дырочку и начал толкаться, растягивая кожу. Я закусила свою руку и мысленно твердила себе: «Потерпи».

Член входил туго, смазка была, но не в таких количествах, чтобы принять его. Мужчина смачивал член слюной и снова пробовал протолкнуться глубже.

А дальше... Всё перевернулось. Несколько движений объемного толстого члена, и я почувствовала удовольствие. Я поднялась на локти, не понимая, что происходит, посмотрела на мужчину и снова простонала. Он не касался какой-то одной точки, он касался всех точек, растягивал лоно под свою ширину, и я прислушалась к ощущениям. По спине пробежала дрожь от нового толчка, следующий вызвал желание ещё больше.

— Какого черта? — прошипела я, не понимая свою реакцию. Я попыталась сконцентрироваться, но у меня ничего не получилось.

— Стой, хватит, — сказала я и прижалась к столу, когда мужчина вышел.

— Тебе больно? — спросил мужчина удивлённо. Я посмотрела на его член, который был ещё больше, чем до этого, и блестел от смазки. Просто большой диаметр, а длина самая обычная. Я поднялась с зелёного полотна и, взяв его за руку, усадила на диван, устроилась сверху и своей рукой протолкнула член внутрь. Несколько движений бедрами, и я почувствовала, как внутри тесно. Я посмотрела на его не понимающее лицо и продолжила двигаться. Всё стало острее, когда через пару минут он сам помогал мне бёдрами.

— Какого черта, Джон, — прошипела я, когда закатила глаза от удовольствия. Я обняла его, прижимаясь, и полностью затихла, позволяя мужчине себя трахать.

— Боже, — простонала ему в ухо. Он ускорил темп, вбиваясь в лоно, и уже сам постанывал, сжимая зубы. Я нашла его губы закрытыми глазами и поцеловала, мыча прямо в рот.

— Я больше не могу, кончай сейчас, — прошипел мужчина, и я начала помогать ему, насаживаясь бедрами, и спустя десять движений упала на его грудь. Джон кончил следом от моих содроганий мышц. Он убрал свой член, давая мне отдохнуть от такой объемной штуки внутри. Разве может недлинный член приносить такое удовольствие, хотя, когда я насаживалась, он входил достаточно глубоко. Теперь я буду выглядеть полной идиоткой, потому что сначала отказывалась, а затем сама же кончила. Мне было стыдно смотреть ему в глаза, поэтому я так и оставалась лежать на нём.

— Пойдем в спальню? — предложил мужчина, поглаживая меня по лопаткам. За окном начало расцветать, намекая, что мы провели здесь много времени. Я отстранилась от Джона, не смотря ему в глаза, и пошла наверх, не думая об одежде. Поднявшись на второй этаж, я раздумывала, куда свернуть, но, услышав тяжелые шаги за спиной, скрылась в своей комнате. Хотела запереться, но, когда вышибали дверь, сломали замок. Мужчина зашёл по-хозяйски в комнату и бросил мои вещи на комод.

— Ты будешь спать со мной, это не обсуждается, — серьезно сказал Джонатан и, взяв меня за руку, потянул прочь. На третьем этаже он открыл дверь, следующую за игровой комнатой: большая двуспальная кровать в цвете слоновой кости, светлое постельное бельё, мебель, подобранная со вкусом, даже ручки шкафов были предметом искусства, показывая достаток. Хозяин дома с пульта задвинул шторы и подтолкнул меня к постели.

— Мне нужно в ванную, — запротестовала я и скрылась за дверью. Встав под струи горячей воды, я желала забыться, но мужчина этого не позволил.

— Посмотри на меня, — сказал он, появившись передо мной и взяв за подбородок.

Я посмотрела точно в его медовые глаза, не отрывая взгляда.

— Я держу своё слово, пять месяцев, и ты свободна.

— Ты не отдашь меня кому-то ещё? — спросила я то, что меня интересовало больше всего.

— Нет.

— А твой друг?

— Он не станет лезть к тебе, я всё улажу, он почему-то невзлюбил тебя, я не знаю почему, он никогда так не ведёт себя с женщинами, наоборот, он мягче, чем я, дарит подарки, ухаживает...

— Не верю, он говорил мне гадости.

— Я прошу прощения за него, больше такого не будет.

— Хорошо, я тебе верю, — ответила я, немного успокоившись.

Я вышла из ванной уже сухая и, выбрав одну из сторон кровати, улеглась, накрываясь одеялом.

— Это моё место, — сказал мужчина и выжидал, пока я перемещусь на левую сторону. У него даже своё место есть на кровати, может, и любимый стул, определенный запах, цвет, длина, объем? Я вспомнила про его член на этом моменте и отругала себя. Он не молод, может, ему нужен секс раз в месяц, и мне очень повезло. Я старалась думать позитивно, искать плюсы, потому что по-другому в такой ситуации никак. Можно сойти с ума или впасть в депрессию. Джонатан, выждав время, всё-таки обнял меня, иначе зачем он бы заставлял спать в его постели. Его ладонь покоилась на моей груди, сжимала её и поглаживала.

— Маркус сказал, что это он заплатил мне миллион, это правда? — спросила я, вспоминая разговоры за день, как обычно бывает перед сном.

— Правда. Я расскажу тебе завтра, сейчас нужно поспать, у меня совещание в три часа, — пообещал мужчина.

Я не стала рассказывать ему об угрозах Маркуса, о предложении щедро заплатить за флирт. Они друзья и, если даже поругаются, вскоре помирятся и вспомнят, кто стал причиной конфликта. Я останусь крайней, виноватой, и никто уже не будет со мной сюсюкаться. Мне была непонятна логика, которой руководствовался Маркус. Зачем он платил мне, если недолюбливает женщин лёгкого поведения? А я теперь считала себя именно такой. Где теперь Тео? Почему прислуга следит за каждым моим шагом?

***

Мелани была права, за ними весь вечер и правда следили. Маркус сначала неодобрительно смотрел, как девушка отказывает его другу, а затем ещё хуже отреагировал, когда ей понравилось заниматься с ним любовью.

— Шлюха, — выругался негромко мужчина, смотря на экран. Жена, которая зашла в кабинет в этот момент, была отчитана по полной программе, и мужчина строго-настрого запретил ей соваться в кабинет. Он вспылил, а потом было уже поздно извиняться.

— Ещё и в спальню её потащил, — прокомментировал недовольный Маркус, кривя лицо. Мелани раздражала его до колик в печенках. Он считал её шлюхой, которая согласна на всё, но вовремя умеет прикинуться невинной овечкой. Он ей не верил и отрицал все положительные качества, которые в ней были. Покладистость была расценена как притворство, нежность — как манипуляции, а страх — как способ диктовать свои условия. Мужчина был одержим навязчивой идеей разоблачить девушку, поймать на вранье и решил наблюдать неотрывно за каждым её шагом. В нужный момент он достанет козырь из колоды, которую так профессионально тасует Мелани.

Увидев, что люди на экране затихли, мужчина отправился в кровать к спящей Оливии и заснул. Ему снились женские груди большого размера, затянутые ремнями, он целовал их, ласкал языком, не желая отрываться, а потом увидел лицо Мелани и отпрянул как ошпаренный. Открыв глаза, Маркус посмотрел на часы и простонал, только десять утра, он поспал всего пять часов, а вот Оливия выглядела бодрой, читая что-то в смартфоне.

— Котик проснулся, — обратила на него внимание женщина. Она профессионально погладила его по груди и повела руку к паху. Взяла твердый член, вытаскивая его из боксеров, и залезла под одеяло. Маркус не хотел её, но не стал отталкивать. Несколько движений, и мужчина закрыл глаза, расслабляясь. Наученная годами Оливия делала всё грамотно, но Маркус снова представил ремни. Отмахнулся от этого, открывая глаза и возвращаясь в реальность, но понял, что желание сильнее, чем его сила воли. Закрыв глаза, в фантазии мелькнула женская грудь, крупные ореолы и твердые соски были совсем близко, манили своим размером. Девушка стеснительно улыбалась и немного побаивалась, это была Мелани, определённо она. Маркус сжал в кулаках куски одеяла и начал двигать бёдрами, трахая чей-то рот. В его представлениях минет делала именно Мелани, каждый раз поглядывая на него за одобрением.

Глава 11

/3 июля 2024 года, среда/

Джон спал в одной позе, не выпуская меня из своей стальной хватки, когда прозвучал будильник на его телефоне, он повернулся к нему, выключил и снова обнял меня.

— У меня есть полчаса, чтобы заняться с тобой любовью, — сказал он на ухо. Я притворилась, что сплю, и никак не отреагировала.

— Мелани, — позвал меня мужчина, не желая сдаваться. Он убрал мои волосы от шеи и принялся целовать её, сжимал мою грудь, приставил член между ног. Смочив пальцы, Джонатан опустил их к входу в лоно, аккуратно растягивая дырочку.

— Я знаю, что ты не спишь, — сказал он спустя несколько нахальных движений. Я продолжила лежать неподвижно, но открыла глаза.

— Я сделаю всё сам, раз ты не хочешь мне помогать, — произнёс мужской голос, и пальцы, смоченные ещё большим количеством слюны, проникли внутрь.

Я сжалась, не желая впускать его, но наглец ускорил темп, стимулируя меня внутри, дождался первого стона и протолкнул член внутрь. Опять большой объём, опять давление на стенки, и я простонала. Несколько движений, и твердый орган оказался внутри полностью, а мужчина настойчиво прижимал мои бедра к себе.

— Дай мне привыкнуть, — попросила я, когда он принялся меня трахать.

Движения превратились в плавные, расслабляющие, массирующие, и я запрокинула голову, прижимаясь затылком к его плечу. Джон погладил меня по шее и сжал горло, чтобы придержать голову в таком положении. Мне было хорошо, никаких разрядов молнии, никакой остроты, только нежность и плавность, когда он проникал до упора, я выдыхала, а когда убирал член, вдыхала.

— Нравится нежно? — спросил мужчина, прекрасно зная ответ.

— Да.

Он не торопился, проникал осторожно, хоть, уверена, давно хотел кончить. Мне это понравилось, что он готов ждать, готов стараться не только для себя.

— Попробуй сама, — предложил Джонатан и замер.

Встав на локоть, я несколько раз ударилась об его бёдра, а потом начала плавно насаживаться. Мужчина придерживал меня за бедро, а я закрыла глаза и потихоньку наслаждалась его членом. Через несколько минут, когда лёгкие мягкие движения начали приводить к стонам, я ускорилась.

— Джон, — простонала я, когда мышцы привыкли к его члену и теперь требовались быстрые толчки. Я билась о него ягодицами, пытаясь поддерживать быстрый темп, и тут в игру вступил мужчина. Он поставил меня раком, уложил грудью и лицом на кровать и принялся драть с усердием.

Вся нежность, скопленная внутри меня, рвалась наружу, а тугое лоно охотно принимало член, отзываясь сладкой истомой. Он трахал грубо, дергано, рвано, взял меня за плечи двумя руками и входил в нежную дырочку, совсем не сдерживаясь.

— Джон, — хрипела я.

— Чертов Джон, — уже шептала, сжимая зубы от предстоящего оргазма.

После того как клубок чувств и наслаждений внутри распрямился, показывая свои грани, я закрыла глаза и засунула в рот ребро ладони, впиваясь в нее зубами.

Мужчина вышел, а я ещё несколько минут содрогалась от оргазма, повторяя темп своими бёдрами. Терлась о подушку лицом, впечатывая в неё щёку.

Любовник вышел из комнаты прямо в чем мать родила и вернулся обратно с предметами в руках. Между ног появилось большое количество смазки из тюбика, и резиновый член заскользил внутрь. Я хотела выпрямиться, но Джон придавил меня рукой к постели, а сам тем временем продолжал трахать меня игрушкой. Фаллос был небольшим, и мужчина заталкивал его по самые яйца в моё лоно. Если сначала я отнеслась к этому скептически, то через пару минут уже сама подмахивала бёдрами. Он ускорил темп до бешеного, и я взревела, сжимая чёртову подушку от ощущений. Яйца резинового члена бились об мой клитор, и Джонатан не успокоился, пока я не закричала от оргазма, сжимая игрушку внутри. Он оставил её в лоне, и при каждом сокращении мышц она немного выскальзывала наружу. Когда любовник убрал её, появилось ощущение пустоты. Я свела ноги вместе, пока мужчина гладил меня по спине и пояснице.

Я прогибалась под его рукой, хотя куда уже больше?! Он по-хозяйски запустил обе руки мне в волосы и начал массировать голову, я теряла связь с реальностью. Мужчина пристроился сзади своим твердым членом и уложил меня на живот, входил сверху вниз. На мою задницу полилось большое количество смазки, и Джон начал растирать кожу, раздвигая ягодицы. На анальную дырочку он тоже налил приличное количество смазки, начиная поглаживать кожу, как на массаже, хотя ещё никто не массажировал мне задницу. Он мучил меня, потому что я хотела продолжения, а он застрял в моём лоне и не двигался.

Когда он вышел, я подумала, что всё закончилось, но он упёр мне член прямо в анал и прижался.

— Если хочешь продолжить, двигай попкой, — прошептал он на ухо.

Я несколько раз двинула бёдрами совсем немного и почувствовала, как что-то большое упирается прямо в нетронутую дырочку. Смазки было очень много, но мужчина придерживал член, чтобы тот не соскальзывал.

Я начала биться тугим анальным кольцом о его головку, но она не проникала внутрь. Мужчина большим пальцем помассировал кожу вокруг и попытался протолкнуться внутрь, снова ничего не вышло, только давящее чувство. Он налил ещё смазки из тюбика и растёр по ягодицам. Я почувствовала, как в ямке моего анального отверстия уже целая лужа жидкости.

— Пробуй снова, расслабь попку и пропусти меня внутрь, — сказал Джонатан. Я ударилась об его член дырочкой первый раз, второй, третий, на пятый головка зашла, но я быстро отпрянула.

— Я не могу, мне больно, — произнесла я.

Мужчина не стал медлить, перевернул меня на спину, встал между ног и впился в губы. Он закрывал мне весь обзор, настолько широкими были его плечи. Протолкнулся в лоно и начал с расслабляющих медленных движений. Он сосредоточенно смотрел на меня, а я, понимая, что больше никто не покушается на мою задницу, расслабилась, поднялась на локтях, подставляя ему свои твёрдые соски. Джон по очереди взял их в рот, доставляя удовольствие губами и членом одновременно, нагнал прошлый темп, слушая мои усиливающиеся стоны, начал хрипеть, сжимая зубы. Он вбивался в лоно, вгрызался в меня взглядом, а я изогнулась под ним от оргазма, с силой сжала его ногами, удерживая в себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты очень горячая, — поцеловал меня в щёку мужчина и лёг рядом.

Спустя пятнадцать минут, когда Джонатан ушёл, я корила себя за то, что мне понравилось заниматься с ним сексом. Он брал всё в свои руки, решал за меня и давил своим взглядом, отчего хотелось подчиниться, сложить меч и щит. В крайнем случае, он бы всё равно меня заставил. В отличие от Тео, он обращал внимание на мою реакцию: как мне нравится, а как нет, да и в постели не чувствовался его возраст. В ванной комнате, лёжа в воде, я уснула. Проспав час, когда уже затекла шея, мне пришлось вылезти и привести себя в порядок. Прислуга, которая пришла вымыть полы, увидев меня, заулыбалась. Я быстро прикрыла одеялом резиновый член и села сверху, чтобы она не стала заправлять постель.

— Принести вам обед? — поинтересовалась горничная у меня, завёрнутой в полотенце.

— Нет, спасибо, — ответила я. Когда женщина оставила меня одну, я вымыла игрушку и вместе со смазкой отнесла её в соседнюю комнату. Спустилась вниз, проверила телефон, но мне никто не звонил. Поговорила с мамой, справляясь о здоровье сына, и вернулась обратно в хозяйскую спальню, включая один из кулинарных каналов. Несколько рецептов, и меня снова клонило в сон. Проснулась я только от звука льющейся воды в ванной.

Джонатан вышел в полотенце, прикрывающем бедра.

— Я почти опоздал, — пожаловался он, садясь рядом.

— Ты обещал рассказать мне про деньги, — напомнила я собеседнику.

— Обещал, ты должна понимать, что это не затевалось как что-то плохое. Мы с Маркусом немолоды и в один вечер решили, что проведём эксперимент только для себя, хотели развлечься, поселим мужчину и женщину в один дом, заплатим и посмотрим, что получится. Я предоставил дом, Маркус платил. Маркус посмотрел на тебя и решил, что ты клюнешь только на красавчика, он нашел Тео, но учитывая его вид деятельности он имеет странные наклонности, и оставлять вас вместе я не посчитал нужным.

— Я ничего не понимаю.

— Мы хотели создать пару, но Маркус просчитался, выбрал не того мужчину.

— Ты говоришь какие-то глупости, зачем вам это?

— Тогда закроем тему.

— Мне сказали, что я должна выполнять всё, что он скажет.

— Ты могла отказаться, попросить помощи у охраны, а ты терпела, хотя, я думаю, тебе просто нравилось, — заключил мужчина с серьезным лицом и посмотрел на меня укоризненно.

— Нравилось? Как такое может нравится?

— Хочешь сказать, утром тебе тоже не понравилось?

— Я вынуждена это делать. У тебя есть дети? — спросила я, закипая внутри.

— Нет.

— Тогда ты меня не поймёшь.

— Я в состоянии различить, когда секс женщине нравится, а когда не нравится, — ответил собеседник, ставя жирную точку в разговоре. Я откинулась на подушку и хотела уйти отсюда, но не знала, как мужчина к этому отнесётся.

— Я могу идти в свою комнату? — спросила я, набравшись смелости.

— Не можешь, — ответил мужчина, листая каналы ТВ. Он включил экономическую программу, где человек в костюме монотонно говорил на тему драгоценных металлов, а именно речь шла про серебро. Какие-то эксперты приводили статистику, говорили вкрадчиво, соглашаясь друг с другом.

Джонатан смотрел внимательно и, когда беседа аналитиков закончилась, поднялся с кровати, надел трусы для плавания.

— Пойдем в бассейн, поплаваем, — сказал он мне. Комплект нижнего белья на моём теле был призывно красного цвета, и мужчина сразу отреагировал. Заинтересованный взгляд прошёлся по коже и остановился на лице. Внизу, когда мы оказались в большом помещении, Джон прошёл до самого конца, открыл какую-то дверь, и его не было минут пять. Я не стала его преследовать, а спустилась в воду, желая поплавать в полном одиночестве. У меня не выходило из головы, что забава мужчин обошлась им в такую сумму, а значит, Маркус не врал. Это было как минимум странно для меня. А что завтра они придумают? Устроят голодные игры? Всё же простому человеку никогда не понять богатея, видимо, количество денег на счетах слишком подавляет совесть и воспитание.

Следующая мысль была в защиту Джона, ведь он выставил Тео из дома, прекратил мои мучения, но... потом сам затащил меня в постель. Пока я размышляла, не замечала, как гребу руками, и не акцентировала внимание, что хозяин дома находится где-то рядом. Когда я устала, прижалась к бортику перевести дыхание и исподлобья наблюдала за мужчиной. Он демонстрировал свою силу и выносливость, плавал долго, быстро, профессионально отталкивался от бортика и следовал обратно. Может, он и не ходил в зал, но явно бассейн использовал по назначению регулярно. Джон уселся прямо на ступеньки отдохнуть, расставляя ноги. Я зачем-то посмотрела туда, и мышцы лона предательски сжались. Это было не возбуждение, а напоминание тела о былых событиях. Инстинкт, реакция, импульс.

— Плыви сюда, — приказал Джон, и я послушалась.

Он помог мне подняться на ступеньку.

— Снимай лишнее, — произнёс мужчина. Я стащила бюстгальтер, вручая его спутнику, и трусики положила туда же. Он оставил все на верхней ступеньке и потащил меня в воду. Схватился за бортик рукой, а второй прижал меня к себе. Поцеловал и закинул мои ноги на свои бедра, трогал мою грудь, пока я обнимала его за шею. Его член стоял, Джонатан явно хотел заняться любовью.

Я начала заводиться от его прикосновений, вспоминать, как мы занимались любовью, но не позволяла себе думать, что я ему нравлюсь. Просто игра, которую затеял мужчина, изначально не внушала доверия.

Мы целовались долго, поглаживая друг друга, и я поймала себя на мысли, что хочу снять с него трусы. Дав себе воображаемую оплеуху, я отстранилась под предлогом перевести дыхание.

— Пойдём в сауну, погреешься, — сказал мужчина.

— В сауну?

— Да, я уже включил нагреватель, — ответил Джон и потащил меня из воды, а затем в дальнюю дверь. Внутри всё было оббито деревом, пахло липой и дубом, а температура была как в бане. Ещё за одной дверью расположился большой нагревательный электрический элемент, похожий на смесь камина и тепловой пушки.

Мужчина сел на полок, а я рядом с ним. Откинулась назад, делая грудь колесом, опираясь на руки. Джон подлез сзади и начал сжимать груди. В помещении было душно, сухо, и это всё перемешивалось с моим возбуждением. Открытый рот в попытке поймать кислород обжигало горячим воздухом, горло сушило, и захотелось пить.

— Дай мне воды, — попросила я у любовника, и он подал откуда-то снизу красивый стальной ковш с деревянной резной ручкой. Я смочила губы, а затем и всё лицо. Мужчина продолжил издеваться над моими сосками, и от возбуждения я опрокинулась на него, раздвигая ноги. Держа меня одной рукой за талию, а второй натирая мой клитор, Джонатан довольно урчал мне в ухо, он полил холодную воду мне на голову, а потом прямо на киску, я простонала, сжимая его ногу. В этой жаре было невыносимо, но ощущения были намного острее.

Мы вышли из парной и подойдя к бассейну, прыгнули. Мне не хотелось всплывать, настолько хорошо мне было в воде. Уцепившись за бортик рукой, я окунулась в воду с головой и, вынырнув, поправила волосы. Джон не оставил меня в покое, развернул лицом к кафелю и просунул руку между ног, лаская. Я уцепилась за плитку, запрокинула голову на плечо мужчины и наслаждалась его действиями.

Когда я начала постанывать, он протолкнул головку внутрь, но трахать меня было неудобно, потому что смазка смывалась водой и кожа скрипела об кожу. Любовник держал меня на своём члене, теребил клитор. Он вёл себя грязно, страстно, сжимая меня, как настоящий маньяк, придушивал, целовал, прижимал к себе, мучил соски и клитор. Я хотела только одного — чтобы он наконец трахнул меня, потому что я слишком долго терпела возбуждение.

— Давай пойдём в спальню, — предложила я, хрипя что-то не прямо намекающее на секс. Джон отстранился, дал мне время выдохнуть и помог подняться по лестнице. Я легла на кровать лицом в подушку, начиная представлять, что он со мной сделает. Через пару минут на мою задницу и лоно налили смазку, растёрли большими пальцами, потихоньку проникая. Он со мной играл, доводил до исступления, за что я его ненавидела. Хотелось попросить его, признаться, но я не была уверена, что он не будет этим пользоваться. Пальцы во всю трахали моё лоно, растягивали его, даже показалось, что мужской язык попытался проникнуть внутрь. А потом он начал целовать ягодицы, прикусывать кожу. Губы соскальзывали, но мужчина будто не замечал это и приник к моей анальной дырочке. Я напряглась. Джон раздвинул ягодицы так, чтобы полностью его губы могли касаться ануса. Он лизал мои сжатые мышцы, вставил игрушку в лоно и начал действовать на две дырочки сразу: одну трахать фаллосом, другую языком. Налил ещё больше смазки и, оставив член в киске, двумя пальцами проник в попку и потянул стенки в стороны. Потом ещё раз и ещё. Затем засунул указательный и средний палец на каждой руке, растягивая анал в стороны. Как только я начинала дёргаться, он отпускал и трахал меня жёстко резиновым членом, пока я не начинала кричать. Дождавшись новой порции громких стонов, он вытащил игрушку из лона и попытался протолкнуть её в попку.

Я была против анального секса, против извращений, но в состоянии возбуждения, которое длилось уже без малого минут сорок, не контролировала себя. Сжимая резиновую игрушку мышцами, я попыталась насадиться на неё побольше, мне было плевать, куда меня будут трахать, лишь бы трахали. Хотелось быть на члене, ощущать его толщину, меня заводила мысль, что он хочет меня, хочет мою попку, старается, терпит и точно захочет иметь мой анал. Выдавив ещё смазки, он вернул член в лоно, а двумя пальцами начал проникать в попку. Я сжимала её, шипела, Джон ждал десять, пятнадцать секунд, когда я снова расслаблюсь, и пропихивал свои пальцы внутрь. Потом было четыре пальца, сверху вниз они заходили в анус, растягивали его в разные стороны, отпускали, я сжималась. Он залез сверху и, вылив смазку на член, просунул головку в дырочку. Слишком объёмный для анала, я думала, он мне порвёт кожу, растянет, сделает больно. И мне было больно: тупая боль от растяжения мышц, когда пытаются в узкую щель запихнуть что-то большое. Я извивалась под ним змеёй, пыталась отстраниться, потом подстроить нужный угол, а когда он зашёл наполовину и затих, мне стало невыносимо.

Хотелось либо чтобы он вышел, либо чтобы он трахнул, но не замер. Через несколько мгновений он отстранился и резко вошёл. Вышел и снова втиснулся в анал. Я раздвинула ему ягодицы руками. Джон опустил член и принялся трахать, толчков двадцать, и я простонала от оргазма как сумасшедшая. Лоно сжалось с такой силой, что резиновый член выскользнул оттуда и упал на кровать. По телу продолжались конвульсии, по щекам потекли слезы, я начала всхлипывать, а потом и вовсе рыдать. Джон обнял меня, притянул к себе, поглаживая, а я не могла успокоиться. Настоящая истерика захватила разум, смешивая горячее с мягким: мне было обидно и больно, как будто меня прямо сейчас предали все люди в мире, а с другой стороны, я чувствовала пульсацию между ног, которая сжимала мышцы и, наоборот, приносила счастье. Меня пугало то, что происходит, это было ненормально, не стандартно. Значит, мне не понравилось, значит, мне больно? Собственные эмоции топили и опускали на дно, оставляя без кислорода. «Так не должно быть. Так неправильно», — решила я. Джон принес мне воды и помог выпить её, он смотрел на меня внимательно.

— Я не хочу так больше, — сказала я и, укрывшись одеялом, свернулась калачиком, обнимая себя. Мужчина не трогал меня, а я, положив руку себе на рёбра, вспомнила его ласки, убрала руку на ногу и вспомнила ощущения от члена. Всё внутри закипело, забурлило, я даже сжала ноги сильнее, чтобы убедиться, что его нет внутри меня. Хотелось ещё. Дикая охота, которая завершилась, как мне казалось, теперь происходила на уровне моей фантазии. Джон вышел из спальни, и я потерла рукой задний проход, который был смазан, нащупала дырочку, и палец туда проскользнул без проблем. «Теперь она навсегда останется такой широкой? Тогда он сможет засовывать туда свои пальцы или член?» - Размышляла я. «Боже, зачем я думаю о его члене? Это же отвратительно и совсем неприятно, но, может, только если он просто будет целовать меня в дырочку? Может, немного полижет анус языком? Это же не больно», — продолжала я диалог сама с собой.

Джонатан вернулся с целой тарелкой клубники и уже в трусах залез на постель.

— Покормить тебя? — спросил он заботливо.

— Не хочу, — ответила я и отвернулась от него, укутываясь одеялом. Мужчина обнял меня и поглаживал по рукам.

— Тебе понравилось? — спросил любовник, который вытворял со мной всякую мерзость. Я, не раздумывая, помотала головой.

— В тебе было сразу два члена, ты знаешь об этом?

— Ты сам виноват, — отбивалась я. — Ты их засунул.

— Не в каждую девушку можно засунуть два члена разом.

— В меня тоже нельзя, — буркнула я.

— Я не кончил, тебе придется снова подставить мне попку, — сказал мужчина. Я мысленно простонала от осознания, что он снова будет меня трахать.

— Может, завтра? — спросила в надежде.

— Нет, сегодня. Сейчас.

— Тогда поцелуй мне попку, — сказала я, рассчитывая хоть как-то растянуть процесс, может, до секса и не дойдет.

Хозяин дома начал стаскивать с меня одеяло, уложил на живот и раздвинул ноги. Его влажный горячий язык вылизывал мою попку, разводя ягодицы в сторону. Джонатан целовал нежную кожу, ласкал губами, проталкивался внутрь. Я помогла ему, удерживала ягодицы максимально далеко друг от друга, пока мужчина расцеловывал мой анус. В лоне стало дико пусто, захотелось почувствовать что-то твердое, большое, а в попку пропустить пару пальцев.

— Джон, — позвала я, когда он довел меня до исступления своими руками на клиторе и губами на анальной дырочке. Но он продолжал меня мучить, не давая кончить. Я попыталась встать на колени и подставила ему попку, раздвинула ягодицы, укладывая грудь на постель. Он снова медлил. Когда я почувствовала его член, немного толкающийся в киску, то начала сама насаживаться. Я встала, упёрлась на руки и билась об его пах.

— Джон, — простонала я умоляюще, желая испытать оргазм, но он не двигался, а потом и вовсе лёг на бок. Я подползла к нему, подставила попку и, когда он просунул член в лоно, начала двигаться с остервенением. «Пошёл к черту этот Джон», — подумала я, мечтая кончить.

Ощущения внутри нарастали и в один момент взорвались фейерверком, сотканным из похоти, желания и стыда. Я затихла, содрогалась только задница, казалось, меня до сих пор имеют. Дав мне передышку, мужчина вошёл снова и принялся трахать по-настоящему, грубо, через хлюпающие звуки я слышала его хриплые стоны. Он просунул руку под шеей и взял меня за горло.

— Кричи, сука, — прорычал любовник, совсем теряя контроль. Я подчинилась и стонала максимально громко, не сдерживаясь. Мужчина вытащил член из лона и, выждав время, толкнулся в анал, я раздвинула ягодицы, чтобы он зашёл без сопротивления. Объемный твёрдый член рвался внутрь, и я не могла сопротивляться, и не хотела. Вылив смазку на попку, Джонатан насадил меня глубже, нагревая жидкость трением, а большим пальцем проскочил внутрь, отодвигая анальную стенку в сторону. Ему, по всей видимости, было важно запихнуть в меня всё, что у него есть: член, пальцы, язык. Поигравшись с дырочкой, он вернулся к быстрому темпу, и я взревела:

— Джон, сильнее!

Что? Я сказала «сильнее»? Я хотела сказать «слезь с меня». Но было уже поздно, мужчина выполнял приказ, драл меня как последнюю шлюху, держа одной рукой за шею, а второй за бедро. Его член растягивал попку, я кричала, стонала, я порвала простынь зубами, вцепившись в неё. Джон уложил меня на живот, сел сверху над попкой и начал входить ещё глубже.

Он коснулся внутри анальной дырочки какой-то точки, и я дёрнулась:

— Боже, Джон, ещё!

Он разошёлся на славу, проникал до упора, сжимал мои бока, впиваясь пальцами. Я в какой-то момент подумала, что он засунет мне в анал не только член, но и яйца. У меня не было контроля, не было разума, не было ничего, кроме чувства внутри, что мне безумно хорошо. До одури хорошо. До боли хорошо. Мне казалось, он разрывал мою дырочку своим твёрдым членом, казалось, она не выдержит и вот-вот порвётся, но это меня заводило. Дикая гонка за оргазмом привела нас к цели, после того как я сжала его член с максимальной силой и упала на кровать, он сделал ещё десяток движений и кончил в меня, оставаясь лежать сверху. Я попыталась его скинуть, потому что попке уже было некомфортно с членом внутри, но мужчина не позволил, а наоборот подвигал своим органом, вызывая противоречивые чувства: тупую боль и дикое желание продолжить. Но член уже опал, и Джону пришлось его вытащить.

Он лёг рядом, а я не могла успокоиться, взяла резиновый член и тюбик со смазкой, смочила и протолкнула в свою киску. Мне было плевать, что он там подумает, просто ещё раз кончить. Ещё один раз. После моих неумелых движений фаллос перехватил Джон, поставил меня на колени и, вставив игрушку до упора, ушёл в соседнюю комнату. Вернулся быстро с фаллоимитатором чуть побольше и, смазав его, пытался засунуть в анал. Два члена проникали по чуть-чуть в мои дырочки, а я отключила голову и наслаждалась. Попеременно любовник проталкивал игрушки внутрь, вызывая дикие эмоции, мне одновременно хотелось убрать задницу, а потом снова подставить. Он сменил темп и засовывал фаллосы попеременно, заставляя меня кричать от удовольствия, затем проталкивал два сразу и в конечном итоге дошёл до обеих точек и в анальной дырочке, и в лоне. Бешенный темп, я орала как резанная, но насаживалась на эти чёртовы игрушки. Джон трахал меня, выбивая всю дурь из всех щелей. Я замерла от оргазма и сжала все дырочки, чувствуя каждый резиновый член мышцами.

Мне захотелось в туалет, захотелось вытащить из себя лишнее, но как только Джон освободил меня от помощников, сам вошёл в анал и имел очень жёстко, натягивая так сильно, так глубоко... Я сжала мышцы, потому что ощущение, что я хочу в туалет, только усилилось, но мужчина никак не отреагировал на мою попытку отстраниться, продолжал вбиваться в нежную чувствительную дырочку. Когда я кончила, а Джонатан ещё продолжал меня иметь, то на постель брызнула прозрачная жидкость, потом ещё, под большим напором. Кажется, это называется сквирт. Первым делом я подумала, что Джон разозлится на меня, выгонит из спальни за это, но он кончил и пытался отдышаться так же, как и я. Любовник прижал меня к себе, укладывая на бок, мы были мокрые, и поэтому было не совсем приятно соприкасаться.

— Я давно так классно не кончал, — похвалил меня Джон. — Я думал, я порву тебе попку к чертовой матери, так классно мне было, ты не представляешь.

Мужчина взял меня за горло и продолжил.

— Я буду тебя трахать, поняла? В твою задницу, иметь твою киску, какая ты горячая, сочная, боже, — не переставал он, как будто не мог остановиться. Мне нравилось то, что он говорит, я верила ему, потому что мужчина действительно вёл себя как животное. Он потащил меня в ванную, хотел понести на руках, но у него не хватало сил. Я пошла пешком по стеночке, под струями воды Джон целовал меня, прижал к стене и не давал выдохнуть, ему хотелось нежности, хотелось подчинить меня, получить подтверждение, что мне понравилось.

Он по-хозяйски держал меня, целовал, прижимался, а я подчинялась. Сил, чтобы заняться любовью, не было ни у него, ни у меня, поэтому мы вернулись в кровать, предварительно её перезаправив новым постельным бельём. Мне было стыдно прикрывать следы своего фиаско, но мужчина не сказал мне об этом ни слова, не обвинил меня, не кричал, наоборот, планомерно и задумчиво расправлял простынь со своей стороны.

Пока я ждала, когда Джон уляжется и выберет фильм, перекусила спелой сладкой ягодой. Мы доели её уже вдвоем, вместо попкорна. У меня не было ненависти к Джонатану, не было отвращения, только искреннее непонимание, зачем я ему нужна, ведь секс уже закончился, а он не отправил меня в другую комнату. Хозяин периодически смотрел на меня, потом переводил взгляд на экран, гладил по волосам или держал за руку, а когда фильм закончился, и наша болтовня стихла, он обнял меня, заключая в свои объятья, и уснул.

***

Маркус психовал весь день: всё шло из рук вон плохо, опоздал на совещание, несмотря на утренний минет, всё равно не мог расслабиться. Смотрел в бумаги, а параллельно думал о друге. «Обманет его, получит деньги, ведь она шлюха самая натуральная», — думал он, обвиняя Мелани в ещё не совершенных грехах. Она его раздражала, и даже тело корежило от воспоминаний о ней, о её большой груди, фигуре. «Пошла к черту эта шлюха, пусть сам разбирается», — снова одёрнул себя Маркус, когда цифра из отчёта в миллион долларов в голове сменилась ассоциацией с Мелани. День был тяжёлым, приходилось через силу концентрироваться и заставлять себя работать.

Когда мужчина вечером приехал домой, поужинал и сел за рабочий стол, то рука непроизвольно потянулась к компьютеру. Он её одёрнул, развернулся плечом к монитору, чтобы его не видеть, и принялся изучать документы. «Даже не позвонил мне», — подумал Маркус про своего друга. Ему хотелось посмотреть на Мелани, но как весомый повод он выбрал именно «проверю, как там Джон». Джонатан был великолепно, развлекался с девчонкой в бассейне, но слышны были только негромкие стоны. Помещение слишком большое, чтобы камера видеонаблюдения показала людей во всей красе.

«Хватит», — подумал Маркус и выключил компьютер. Эти двое были живы, здоровы и непомерно счастливы, что злило наблюдателя.

Джонатан не знал, что за его домом продолжается наблюдение, а Маркус не собирался ему об этом говорить. Через полчаса, когда Маркус от злости выпил два стакана виски и налил третий, он включил компьютер, открыл видео на весь экран и включил звук. Девушка кричала, стонала, а Джон был слишком настойчив для первого раза. Теперь Маркус сочувствовал Мелани, потому что такой напор сдержать сложно, но, погладив себя по паху, он понял, что член стоит максимально. Мужчина переложил его набок в надежде, что всё пройдёт, но Джон не ограничился одним разом и трахал девушку снова. Маркус не заметил, как расстегнул пуговицу и освободил член от ткани. Он надрачивал его медленно, всей кистью и смотрел исключительно на Мелани. «Точно шлюха, раз такое позволяет», — заключил наблюдатель, лаская себя. Маркус кончил два раза в этот вечер, один раз во время просмотра видео, а второй раз ночью в ванной, представляя, как Мелани вжилась в образ шлюхи и отсасывает ему по собственному желанию.

Глава 12

/4 июля 2024 года, четверг/

Утро наступило стремительно, Джон покинул дом, не трогая меня, видимо, после вчерашнего желание иметь меня пропало. Я могла только догадываться о его мотивах, но не знала наверняка. В душе я проверила себя руками, потрогала кожу — она была слишком чувствительной, а анальное отверстие саднило. Чувствовались микротрещинки от растяжения мышц и кожи. Ощущения болезненно-приятные, как будто ты дотрагиваешься до очень маленькой царапины. Раздвинув ягодицы в сторону, я почувствовала натяжение мышц и сжалась внутри, вспоминая вчерашнее. То, что делал мужчина, было аморальным и неправильным в моей концепции сексуальных отношений. Я считала свои оргазмы исключением из правил, сбоем, ошибкой. «Я просто не могла отказать», — оправдывала себя я. «Он бы всё равно меня заставил», — следующая мысль.

День в целом прошёл неплохо: в раздумьях, разговорах с прислугой (которая теперь охотнее шла на контакт), беседах с мамой, которая рассказала о том, что у них всё хорошо. К вечеру я начала переживать, что Джонатан скоро вернётся и вновь займётся со мной любовью. Эта мысль сначала тревожила меня, а через полчаса уже возбуждала. Я решила вымыться к его приходу и легла на живот абсолютно голая. Я лежала и представляла, как он зайдет, с порога бросится на меня и будет растягивать дырочку своим членом. Потрогав задницу, я подумала, что нужно вымыть искусственный фаллос, сразу положить смазку рядом с собой, чтобы мужчина всё сделал быстро. Ещё немного поразмыслив, я взяла из соседней комнаты анальную пробку, чтобы дожидаться с пользой. «Лучше я сама растяну аккуратно попку», — подумала я.

Смазала игрушку и поводила ей по сжатой дырочке. Попыталась расслабиться и насадиться, но ничего не вышло. Предмет упирался и не хотел проникать внутрь. Услышав тяжелые шаги, я убрала пробку и уткнулась лицом в подушку. Джон снял свой пиджак, скрипнула дверца шкафа, и на мою попу опустилась мужская ладонь. Раздвинув мои ягодицы, мужчина натянул кожу у анального отверстия, и я ещё сильнее прижалась к подушке, обнимая её руками.

— Что ты хотела сделать? — спросил Джонатан, рассматривая и поглаживая мою попку круговыми движениями.

— Хотела подготовиться... чтобы не было больно... — прошептала я, немного повернув голову.

— Вчера я повёл себя грубо, не сдержался, но вижу, вроде всё в порядке. С одной стороны, ты обязана мне, и я хочу брать тебя, где захочу и когда захочу, с другой стороны, анальный секс должен быть осторожным, нужно растягивать мышцы, нельзя делать это жестко и грубо. Моя жена знает заранее, что будет анальный секс, и подготавливается самостоятельно, и ей не больно, можем договориться об этом, и ты будешь делать так же, — объяснил Джонатан.

Внутри свернуло нервы в узел, и я не знала, что сказать. Он был покупатель, всего лишь мужчина, который захотел развлечься, но про жену он говорил в первый раз. Никто из прислуги ни разу не упомянул хозяйку дома, жену, любимую, избранницу. Это снова обман, который все скрывали. Джон ждал ответа, а я сочувствовала его супруге, которая не знает об изменах. Может, он отправил её к родственникам, а сам развлекается здесь со мной, да ещё таким способом. Хотелось отмыться ещё больше, чем от вчерашнего вечера. Конечно, у него есть жена, это же было очевидно. У таких мужчин всегда есть жены, а его одиночество — это всего лишь враньё, чтобы затащить наивную девушку в кровать. Ложь за ложью. День за днём.

Это была не ревность, а презрение, разочарование, даже если вчера мне понравилось видеть его живой интерес в глазах, то сегодня он превратился в отвратительную черную грязь, которой меня вымазали.

— Мелани, — позвал меня Джонатан. Даже имя из его рта теперь было отвратительно.

— Я потерплю, закончи быстрее, — произнесла я недружелюбно.

— Мелани, ты слышала, о чём я говорил? — спросил мужчина меня, как преподаватель студентку.

— Я прекрасно услышала, — уже откровенно злилась я.

— Трахай, и я пойду в свою комнату, — потребовала, не контролируя свой тон.

— В чем проблема? — уточнил мужчина, пытаясь перевернуть меня на бок и заглянуть мне в лицо.

— Никаких проблем, — ответила я, не желая смотреть ему в глаза.

— Не провоцируй меня, говори прямо, что не так.

— Всё так.

— Мелани, — прорычал покупатель, стискивая мою шею и поворачивая голову к себе. Он встал надо мной, смотря четко в глаза.

— Не заставляй меня применять силу.

— Делай что хочешь.

— Сука, — прорычал Джон. Он поднялся с постели и ушёл в ванную, хлопая дверью. Я спустилась в свою комнату, и меня никто не трогал. Он не пришёл ни через час, ни через два.

***

Джон был в бешенстве, а потом здраво рассудил, какая Мелани актриса и как хорошо она играла вчера, что ей нравится. Сегодня, видимо, её терпение кончилось, и она решила действовать по-другому. Она была внизу, в своей комнате, и мужчина хотел спуститься наказать её за враньё, за то, что сегодня она не рада ему. Вчера он говорил ей комплименты, целовал, а утром поднялся с хорошим настроением, даже не стал будить, не желая прерывать её сон, а теперь она ведёт себя как настоящая шлюха. Ему вспомнилось, как она легла под Теодора без промедлений, и если бы он выждал время, то и в анал попал без труда. «Наивный глупец, Маркус был прав», — думал Джон, злясь на Мелани. Такая милая, нежная, ещё ничего не пробовавшая девушка в глазах мужчины теперь была лишь притворщицей и обманщицей. «Она не хочет меня и теперь даже не скрывает этого, я же не Тео», — подумал мужчина, как только в голову пришла мысль спуститься к Мелани.

Единственный, кто радовался этой ситуации, был Маркус. Он сразу понял, что не устроило девушку, потому что сам в душе был большим ревнивцем. Мужчина решил, что завтра приедет переночевать к Джону под предлогом посидеть и поиграть в шахматы, раскинуть картишки или даже ненавистный ему бильярд, в котором он постоянно проигрывал своему другу. Любой повод, чтобы попасть в дом друга и увидеть Мелани. Возможно, ночью он сможет её утешить. По крайней мере, он об этом грезил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 13

/5 июля 2024 года, пятница/

Если Джонатан как-то обижал Софию, то всегда дарил подарок. Неважно, прав он или нет, но так его научили старшие. На большие откровенные слова он был не способен из-за черствости и возраста, поэтому решил, что купит какую-нибудь безделушку. Злость на Мелани прошла, и мужчина решил, что если после презента она не раскроет причину своего поведения, то больше он разговаривать с ней не будет. Ювелирный магазин, в котором в том числе продавались товары из его золота, а хозяин делал большую скидку, потому что владел сетью таких магазинов, встретил покупателя по высшему классу.

Изделия продавались втридорога, потому что были ручной работы. Джонатан славился своим скрупулёзным подходом к делам, никогда не задерживал поставки, никогда не подставлял с отчётностью и не приносил убытки. Его товар был приличного качества и подходил для индивидуальных заказов.

Мужчина разглядывал витрину и понимал, что не знает размер пальца, если выбирать кольцо. Серьги тоже не всегда подходили под причёску или форму головы. Его жена несколько раз объясняла ему, что серьги и кольца женщина должна покупать сама, и брала его банковскую карточку.

— Вам что-то подсказать? — спросила женщина, выглядевшая очень строго, как банковский работник, в красивых белых перчатках.

— Мне нужен подарок для девушки в качестве извинений, ни кольцо, ни серьги, — быстро ответил мужчина.

— Сейчас покажу, — дама достала несколько футляров не с витрины. В одном лежала красивая цепочка с розочкой, мастерски сделанной, а во втором примерно такая же, но на кулоне был изображен ангел.

— Наш мастер вдохновился сказками, эта роза из сказки про красавицу и чудовище, — работница показала на первый футляр.

— А здесь фея из сказки про Золушку, и даже немного видно волшебную палочку, — она достала профессиональную лупу и предложила Джону. Он взял второй кулон и рассмотрел его ближе. Фигурка, которая показалась ему ангелом, действительно была феей с другой формой крыльев и маленькой волшебной палочкой в правой руке. Филигранная работа, с прорисовкой каждой детали, и мужчина сделал свой выбор.

— Упакуйте, я оплачу.

Такая маленькая безделушка со скидкой обошлась в десять тысяч долларов, чуть дороже, чем обычные его подарки Софии.

Получив чек и фирменный пакет с приобретённым украшением, он отправился домой. Сегодня Маркус позвонил ему и предложил встретиться, Джонатан не думал, что беседа так затянется. Вместо того чтобы дарить выбранную безделушку, они сидели в бильярдной и разговаривали об акциях, друг переживал за успех на ежегодной выставке, но Джон его слушал вполуха.

— Что-то я совсем напился, — произнёс Маркус примерно в восемь часов вечера. На удивление Джона, друг не поднимал тему Мелани, как будто её и не было никогда. А Грин не стал ему рассказывать о том, что произошло между ним и девушкой, как будто эта тема была под запретом.

— Оставайся, в доме полно места, твоя спальня свободна, — легко ответил хозяин дома, не подозревая подвоха.

Мужчины разошлись в разные комнаты после девяти, и быстро вымывшись и накинув халат на голое тело (Джон всё-таки рассчитывал на примирительный секс), отправился к Мелани в комнату с презентом в руках.

***

Я позавтракала, поговорила с мамой, которая рассказала, что сегодня будет вечерняя служба в храме и она пойдет туда, чтобы помолиться за успех будущей операции. Сем вёл себя хорошо, не капризничал, но часто спрашивал обо мне. Папа взял на себя всё внимание и учил его выжигать по дереву, тогда Сем, увлекшись наблюдением за дедушкой, забывал о моём существовании. Мама купила небольшую иконку и спрашивала мой адрес, чтобы отправить мне почтой. После того как я объявила о своём контракте и отдала им миллион долларов, родственница поверила в чудеса и упорно твердила мне, что господь поцеловал нашу семью в макушку и мы должны быть благодарны. Я поддерживала её, а сама думала, что такое тоже нельзя отрицать, хоть и то, что творил со мной Джон, стоило действительно больших денег.

После почти часа разговора я поплавала, позанималась в мокром белье в спортивном зале, чтобы к вечеру не осталось сил. Моя стратегия была проста: Джонатан же не тронет уставшую и обессиленную женщину. Или тронет? До боли в мышцах я терроризировала беговую дорожку. Но в комнату никто не пришёл. В семь вечера я спустилась на кухню, еле волоча ноги, и взяла со стола яблоко. На первом этаже было тихо, как в подземелье, и, усевшись на диван в гостиной с камином, мне вспомнился Теодор и мытьё полов. Сколько ещё обманов будет в этом доме? С другой стороны, какая разница, если через пять месяцев всё закончится? А лучше, если жена Джонатана узнает про меня и закатит скандал, тогда я поеду домой, а он пусть разбирается со своей совестью сам. Внутри что-то ныло, подсказывая, что расставание выгодно, но мы больше никогда не займёмся любовью. «Не в этом счастье», - успокоила я себя и поднялась наверх.

Спустя час я уже спала в своей кровати, обнимая вторую подушку руками. Я дёрнулась от того, что кто-то сел на мою кровать, и открыла глаза. Хозяин дома был в халате, смотрел на меня и держал что-то в руках. Я отпрянула в сторону, думая, что он держит какую-то секс-игрушку в футляре.

- Я не хочу, не трогай меня, - сказала я и завернулась в одеяло. Мужчина оставил коробочку на постели и вышел из комнаты, не сказав ни слова. Меня немного потрясывало, я пошла в ванную, умыла лицо и посмотрелась в зеркало. Лёгкий страх, а потом я взглянула на свою грудь, которая была втиснута в голубой бюстгальтер. Сняла лямки и показала соски в отражение. «Может, он вернётся? Может, он хотел сделать мне приятно? Нет. Он женат», - раздумывала я. «Разве это правильно — хотеть секса с ним? Нет. Неправильно.» Я решила убрать грязные мысли из головы и, сняв бельё, зашла в душ. Теплые струи воды обволакивали, дарили заботу, а душистое мыло успокаивало. Будучи абсолютно чистой, я проводила по своему телу руками, делая вид, что моюсь, но предательские соски подсказывали, зачем на самом деле я притрагиваюсь к себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Руками по бёдрам растереть мыло, по животу и груди. Я налила целую ладонь жидкости и размазала по своему немаленькому бюсту. Я сжимала груди, массировала соски, а после потерла себя между ног. Оперлась на стенку левой рукой и массировала клитор, представляя чью-то большую мужскую руку, которая заботливо бы это делала за меня. Негромкие стоны, и я сжала двумя пальцами чувствительную горошинку. После первого раза я смыла с себя всю пену и, вытершись полотенцем, голая легла на кровать. Подумав, что в коробке может быть секс-игрушка, я её открыла и увидела неожиданно красивую цепочку с кулоном. Я не стала её доставать, не понимая смысл подарка, но внутри стало теплее, немного поворочавшись, я улеглась на живот, сгибая правую ногу в колене.

«Сейчас бы весь напор Джонатана, чтобы он взял меня силой, прямо в киску», — думала я и потянулась рукой к лону. Несколько пальцев прошлись по складкам и проникли внутрь. «Можно подняться вверх и взять игрушку», — рассудила я. Долго не думая, завернулась в полотенце и на цыпочках поднялась наверх. Выбрала член размером как у Джона и небольшой тюбик смазки. Уже выйдя из комнаты, я вернулась обратно за анальной пробкой.

Меня никто не поймал, пока я несла украденное под полотенцем, прижимая к коже. Это было глупо, но лоно требовало разрядки, и, засунув фаллоимитатор, я наконец-то почувствовала то, что хотела. Стенки заботливо сжали резиновый член, и я начала толкать его внутрь, имитируя действия мужчины во время секса. Кончить не получалось, хотя я усердно проталкивала предмет. Закрыв глаза, я представила, как Джонатан разозлится, как будет кричать на меня, а потом накажет, и тогда кончила без проблем. Я хотела подняться к нему, подставить киску, а потом уйти как ни в чём не бывало. Пока я думала об этом и лежала на спине, стимулировала клитор рукой, в комнату вошёл Маркус.

— Господи, что ты тут делаешь? — вскрикнула я и прикрылась одеялом.

— Разве я не вовремя? — просиял мужчина, подходя к кровати. Он был полностью одет, рубашка и брюки, часы, показалось, он даже был причёсан.

— Маркус, уходи, я всё расскажу Джону.

— Правда? И что же такого я сделал? — спросил хитрый лис.

— Я пришёл принять душ, если хочешь, присоединяйся, — и мужчина прошёл в ванную. Я не верила такой наглости, накинула полотенце и пошла к нему, вода лилась в душевой кабине, но там никого не было, я не поняла, что происходит, а потом меня затащили в комнату и прикрыли дверь. Маркус зажал мне рот рукой и прижал к стене.

— Я же говорил тебе не ссориться с Джоном, а теперь ты будешь наказана, вместо денег получишь член в рот, — пригрозил наглец.

— Вставай на колени по-хорошему, или я возьму тебя силой.

— Пошёл ты к чёрту, — ответила я, и Маркус развернул меня лицом к стене и просунул пальцы в лоно, сразу два.

— Мокрая, сама же хочешь, — произнёс мужчина.

— Пожалуйста, не надо, — взмолилась я, но тело предательски отзывалось на его ласку. Мужчина меня не слушал и продолжал трахать двумя пальцами.

— Мне нравится Джон, слышишь? Я сделаю всё, что ты говоришь, — попыталась я усмирить противника. Он замер и убрал руку.

— Что ты сказала?

— Я буду с Джоном, буду как ты сказал, я согласна, — снова повторила я. Маркус вымыл руки и, вытерев их полотенцем, достал из кармана брюк несколько визиток и, положив одну на раковину, бросил неожиданно:

— Если передумаешь, позвони, я заберу тебя.

Мужчина вышел из ванной, а в коридоре его встретил охранник, они что-то сказали друг другу, а потом незнакомый мне работник заглянул в ванную.

— У вас всё в порядке? — спросил человек в костюме. Я кивнула, и он ушёл. Я стояла в одном полотенце, неизвестно, что подумал работник, но, если Джон припрёт меня к стенке, я всё расскажу. Визитка была красивой и минималистичной, я положила её в шкафчик с нижним бельём как доказательство, что Маркус сам ко мне приставал и дал контакты. Коробку с украшением я оставила на прикроватной тумбочке, а все сексуальные игрушки убрала в комод, положив сверху чистое полотенце. Я ждала, когда придёт разъярённый Джон, будет кричать на меня, раз его охранники смотрят камеры. Я надела нижнее бельё, накинула полотенце. Но никто не появился, не выдержав, я сама поднялась к нему в спальню.

Я открыла дверь и увидела Джонатана, который мирно разговаривал с Маркусом. Они сидели на полу, облокотившись спиной на шкаф, и пили виски с горла. Один был в халате, а другой в той одежде, в которой я его видела тридцать минут назад.

— Хочешь что-то рассказать? — спросил Джонатан, не совсем трезвый. По крайней мере, он выглядел намного пьянее, чем Маркус.

— Я хотела пожелать доброй ночи, — быстро сообразила я, чтобы Маркус подумал, что наш договор в силе.

— Иди сюда, — хозяин дома вытянул ногу и ударил себя по коленке, приглашая сесть. Я послушно подошла и устроилась рядом с его ногой, опасаясь, что сейчас что-то случится.

— Тебе понравился подарок? — спросил мужчина, прижимая меня к себе, из-за чего полотенце упало вниз, но я его подобрала и прикрыла грудь.

— Очень красивый, — сказала я, толком не зная, что там было. Не хотелось смотреть.

Джонатан прижался к моей шее губами и откровенно начал целовать, забывая, что мы в комнате не одни. Запустил руку под ткань лифчика и сжал мою грудь.

— Может, перенесём на завтра? — спросила я, улыбаясь и поглаживая его по ноге.

— М-м-м, всё-таки не хочешь, — произнёс мужчина и убрал свои руки. Обнял бутылку и припал к горлышку.

— Она хочет, просто стесняется, верно, Мелани? — спросил Маркус. Я перевела на него взгляд, но не увидела там улыбки, наоборот, он был расстроен.

— Конечно, — ответила я.

Маркус поднялся с пола и, попрощавшись с другом, вышел из спальни. Это было странно, он как будто дарил меня другому мужчине, уступал, как товар на рынке.

— Пойдем спать, — предложила я, поднявшись, и потянула мужчину на себя. Сейчас он не выглядел пугающе. Он выглядел как человек, который хотел залить своё горе. Мы устроились на кровати в той же позе, как и другими ночами. Джонатану не понравилось наличие белья, и он начал стягивать ткань. Я помогла, убрала лишнее и подставила свою грудь. Мужчина был пьян, шептал мне всякие пошлости: «замечательная грудь», «ты вкусно пахнешь», «сейчас вылижу тебя», «дай потрогать киску», «такая мокрая» и упирался членом в ягодицы.

— Джон, где твоя жена? — спросила я, не выдержав.

— При чем здесь она? Откуда ты знаешь про жену? Маркус тебе сказал? — начал сыпать вопросами мужчина.

— Ты сам сказал вчера, что ты с ней занимаешься сексом, — пробубнила я, но собеседник услышал.

— Какая тебе разница, где она? — спросили неожиданно в ответ.

— Это неправильно, понимаешь, если она всё узнает?

— У нас не такие отношения, — откинулся на спину мужчина.

— Если вы муж и жена... — я не стала договаривать.

— Ей нравятся мои деньги, мне нравится её тело.

— Зачем тогда я?

— Не знаю, ты другая.

— Можно я пойду к себе?

— Нет, — ответил мужчина и прижался. Он поцеловал моё плечо и замолчал.

— Я не буду спать с тобой, пока ты женат, — сказала я, не желая уступать своим принципам. — Мне плевать, что ты заплатил мне, это неправильно.

— Я с ней уже долгие годы, я не буду разводиться, а ты... Если не хочешь, я тебя заставлю.

Я сбросила его руку и поднялась с кровати, надоело, внутри всё кипело, но, дойдя до двери, я вспомнила про сына. Пусть сначала сделают операцию, пусть всё пройдёт успешно, а потом я уйду, сбегу или придушу Джона, но надо ещё потерпеть. Я вернулась на своё место, хотелось рыдать от безысходности, но я сдерживала слезы.

— София приедет через две недели, если всё будет хорошо, то я поговорю с ней, — пообещал Джонатан.

— О чем ты поговоришь?

— О разводе.

— Никто не разводится ради любовниц, их просто трахают, а потом бросают.

— Я так не поступаю, я ни с кем не спал, кроме жены, давай поговорим об этом завтра, голова раскалывается, — сказал собеседник.

«Если ни с кем не спал, значит, любит её», — сразу подумала я. Заснуть было тяжело, но мне удалось.

Глава 14

/6 июля 2024 года, суббота/

Я проснулась раньше Джонатана, вылезла из его объятий и пошла в ванную.

— Ложись, поспим ещё, — прошептал мужчина сонно.

— Я есть хочу, перекушу и приду, — сказала я, лишь бы смыться из комнаты.

— Ложись, — прорычал Джонатан, и я поняла, что дело дрянь.

— Никаких разговоров про мою жену, никаких отказов, ты поняла? — прошипел мне мужчина, когда я оказалась в его стальной хватке. Его пьяный, оправдывающийся вчерашний тон сменился на жёсткий и властный. «Среди волков жить — по-волчьи выть», — вспомнила поговорку.

— Я не могу переступить через свои принципы, ты мне нравишься, но я не хочу спать с женатым, — сказала я, набираясь смелости. С одной стороны, я не хотела спать с ним вовсе и могла своей принципиальностью снизить давление на себя, а с другой стороны, всё-таки что-то ворочалось внутри с бока на бок и шептало скрипучим голосом, что он занятой мужчина и я не представляю для него никакой ценности.

— И чем же я тебе нравлюсь? — услышал собеседник только то, что хотел.

— У тебя красивые глаза, — ответила я правду. Медовые, золотисто-теплые, хоть иногда и очень жестокие.

— Интересно, какие курсы актерского мастерства ты прошла, что так плохо врешь, позвони им, пусть вернут деньги, — сказал Джон.

Я развернулась к нему лицом, и он посмотрел на меня презрительно, мол, что ещё соврёшь. После игры в гляделки он не выдержал, поднялся и ушел в ванную. Меня даже позабавила такая реакция, разве он не хотел любви и обожания? Я, дав ему пять минут, пошла следом, почистила зубы и встала к нему под струи воды лицом к мужчине. Взяла мыло и вылила неприлично большое количество на свою грудь. Джонатан упорно делал вид, что его это не интересует, но спустя несколько минут прижал меня к стене.

— Не притворяйся, я тебе уже не верю. Дело не в жене, ты просто меня не хочешь.

— Может, я хочу поступать правильно?

— Ты просто ищешь повод, мне не двадцать лет, я прекрасно знаю людей.

— Вчера ты обещал поговорить с женой.

— Я был пьян.

— Ты сказал, что ты её не любишь, — попробовала я соврать, чтобы прощупать почву.

— Даже если не люблю, я не готов с ней прощаться. Я люблю постоянство, она со мной давно, и я благодарен ей, у меня не самый лёгкий характер, чтобы жить со мной.

— А мне нравится твой характер.

— Перестань, это неправда, ты меня боишься, это во-первых, а во-вторых, мне сорок один, я априори не могу тебе нравится, — ответил мужчина и вышел из душевой кабины. Видимо, это были его личные триггеры. Не спорю, он был не двадцатилетним парнишкой, но и не совсем старым. Точнее, он выглядел как мужчина, привлекательный мужчина.

— Кто тебе сказал, что ты не можешь нравится молодым девушкам?

— Здравый смысл.

— Я тебе не верю, кто-то внушил тебе это.

— Я взрослый мужчина, мне никто ничего не внушает, я сам прекрасно понимаю свой возраст, когда тебе будет сорок, ты меня поймёшь.

— Разве у тебя не молодая жена?

— Нет, она на три года младше.

— Может, из-за ваших отношений ты так думаешь? Если ей нужны только деньги... Я бы потеряла веру в себя, если бы со мной были из-за денег.

— У нас всё прекрасно и стабильно.

— Значит, я тебе не нужна.

Мужчина посмотрел на меня и тяжело вздохнул.

— Меня не за что любить, я не самый лучший человек, заносчивый, упрямый, жёсткий, а вам, девочкам, нравятся такие, как Тео, придёт, наврёт с три короба, пару комплиментов, и вы вешаетесь ему на шею.

— Ты знаешь, почему я это делала.

— Ты могла отказаться.

— Ты знаешь, что не могла.

— Хотя бы не спать с ним в первый день.

— Ты ревнуешь?

— Ещё чего! — рассмеялся мужчина.

— Ты ревнуешь, — уже утвердительно сказала я.

— Тогда ты тоже ревнуешь, по твоей логике.

— Допустим.

— Что?

— Я сказала, допустим, — уже не унималась я.

— Ревнуешь?

— Ты десять раз будешь переспрашивать?

— Я тебе не верю.

— Дай мне номер своей жены, и я ей позвоню,

— Зачем?

— Скажу, что ты спишь со мной! — уже во весь голос крикнула я.

— Мелани,

— Что? — снова заорала я.

— Давай прекратим этот разговор.

— Тогда не говори мне больше о том, что я тебе что-то обязана! Я честна с тобой, а ты... Пошёл ты к чёрту! — взревела я и абсолютно голая, и мокрая ушла из его спальни.

— Пусть катится! — прошипела я, спускаясь по лестнице. Мимо прошла горничная, но я даже не думала прикрываться. Достали. Я была очень зла и, открыв шкаф с нижним бельём, отыскала новый комплект, переоделась и услышала вибрацию телефона. Кто-то настойчиво хотел со мной связаться, я взглянула на экран и взяла трубку, выдыхая и успокаивая свои эмоции.

— Привет.

— Мелани, прости меня, — сказала с порога мама.

— Что случилось? Что-то с Сэмом?

— Прости меня, я не хотела, чтобы так вышло, — уже начинала плакать родственница.

— Что вышло? — куча тревожных мыслей пролетела в голове.

— Нас обокрали, вытащили все деньги, в папу стреляли, он в больнице.

— Что?? — в удивлении спросила я и села на кровать.

— Они пришли ночью, вскрыли замок и потребовали деньги, они знали, что у нас есть деньги.

— Откуда они знали? Что за чушь? Кто взламывается посреди ночи?

— Полицейские сказали, что они грабят по наводке.

— Я была в храме и рассказала одной женщине, как нам помог господь, я хотела помочь ей, она сказала, что у неё тоже болеет ребёнок. Я дала ей немного денег на лекарства, мы долго разговаривали.

— Ты сказала ей адрес?

— Да, написала на бумажке, если вдруг что-то случится, чтобы она могла ко мне обратиться, она плакала, — оправдывалась мама. — Нужно найти сто тысяч до понедельника, может, ты попросишь на работе? Я попробую продать машину, но ты сама знаешь, сколько она стоит.

— Мелани, — позвала мама после моего долгого молчания.

— Я перезвоню, — ответила я и сбросила звонок. Операция была оплачена, но врач сказал, что мы должны принести ему в конверте ещё сто тысяч.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Так было принято в дорогих клиниках, и эти деньги лежали у мамы дома, наличными, как и остальная сумма. Миллиона, оплаченного мне за контракт, хватало на операцию, на взятку врачу и на долгую реабилитацию, и, по моим подсчётам, даже оставалось на полтора-два года жизни без работы.

Внутри всё рухнуло, и я судорожно начала вспоминать, где можно достать деньги. Попросить у Джона, но он не платил мне, деньги давал Маркус. Быстро отыскав визитку, я набрала номер.

— Кто это? — раздался сонный голос.

— Мелани.

— Что ты хотела?

— Ты ещё у Джона?

— Да, девять утра, где я могу ещё быть?

— В какой ты комнате?

— Что ты хочешь?

— Маркус, в какой ты комнате? — спросила я в отчаяние.

— Самая дальняя спальня на втором этаже.

Я бросила трубку, натянула первое попавшееся платье и пошла к нему.

Дверь была открыта, а мужчина застёгивал брюки.

— Джонатану не понра... — не успел договорить Маркус, потому что я упала на колени и сказала:

— Мне нужно сто тысяч, я согласна на всё, всё, что хочешь, только срочно, они нужны срочно, — выпалила я на одном дыхании.

Мужчина явно был шокирован и посмотрел на меня с подозрением.

— Зачем тебе деньги?

— Нужно заплатить врачу, дать ему взятку наличными в этот понедельник.

— Я здесь при чём?

— Я тебя умоляю, Маркус, если надо, я пересплю со всеми в этом чёртовом доме, только отвези деньги родителям, — уже истерила я. По щекам потекли слезы.

— Я тебя умоляю, пожалуйста, — я прижалась к его ногам и обняла их, всхлипывая.

— У тебя есть миллион, разве этого не достаточно?

— Его украли, мама сказала, что его украли сегодня ночью, она рассказала в храме, что у неё есть деньги, помогла какой-то женщине, а ночью их обокрали, пока полиция найдет этих козлов, пройдёт куча времени, умоляю тебя, пожалуйста, операция уже в понедельник, — пыталась объяснить я сквозь слезы.

— Успокойся, — сказал Маркус и попытался пройти, но я его не пустила, крепко вцепившись в его ноги.

— Пожалуйста, Маркус, я сделаю всё, что скажешь.

— Если ты не врёшь, я решу твою проблему, — озвучил мужчина.

— Правда?

— Правда, только ты останешься здесь и будешь с Джоном.

— Конечно, я всё сделаю.

— Иди в свою комнату, здесь нет камеры, но в коридоре есть, охрана видела, куда ты пошла.

— Хорошо, я пойду, — я поднялась на ноги и выскочила в коридор. Дошла до своей спальни и заметалась по комнате. Я ходила от окна к двери и обратно. Через пять минут пришла горничная убраться в комнате, и я выскочила в коридор и села на пол прямо у двери.

Послышался звук шагов, Маркус прошел мимо меня полностью одетый, бросив лишь один короткий взгляд. Я проследила за ним, внизу он сказал, что срочно уезжает и завтракать не будет, Джонатан вышел к нему из столовой, проводил друга до двери. Я спустилась вниз, делая вид, что не подслушивала. Как только хозяин дома увидел меня, он развернулся и ушел из поля зрения. Может, и к лучшему. Я вернулась в комнату и взяла телефон в руки, смотря время 9:36. Я засекла тридцать минут и решила позвонить Маркусу снова после их завершения. Женщина надоедливо металась по комнате, протирала пыль, и я, взяв одну из её тряпок, начала помогать, лишь бы чем-то себя занять.

— Ну что вы, я сама справлюсь, — улыбнулась мне прислуга.

Я зло на неё зыркнула, и она больше меня не трогала. Я натирала шкаф, как столовое серебро. Женщина, видя это, быстро ушла, оставляя мне небольшое ведёрко и ещё несколько тряпок. Я терла с остервенением, думая только об одном, чтобы Маркус выполнил мою просьбу. Плевать, что нужно будет сделать за это. Плевать, что он подумает и потребует. Я посмотрела на время 10:01, и, не дождавшись ещё пяти минут, набрала номер.

— Да.

— Маркус, я сделаю всё, что скажешь.

— Я уже это слышал, я еду домой за деньгами.

— Правда?

— Если мой человек скажет, что ты не врёшь, я отвезу деньги лично твоей семье.

— Я не вру, спасибо, Маркус, я так тебе благодарна.

— Иди к Джону, будь благодарна в его постели, — сказал мужчина и бросил трубку.

Я не думала ни минуты, взяла телефон и пошла вниз. В столовой хозяин дома уже заканчивал трапезу, пил чай и очень удивился, увидев меня. Я положила телефон на стол и залезла на колени к мужчине. Он непонимающе смотрел на меня, но ничего не успел сказать. Я поцеловала его, параллельно снимая платье.

— Что ты делаешь? — спросил Джон, отстраняясь.

— Трахаюсь с тобой.

Я расстегнула лифчик и бросила на пол, утыкая мужское лицо в свою грудь.

— Мелани, какого черта ты творишь?

— Заткнись, — ответила я, поцеловала снова, параллельно наглаживая его член. Потянула его за руку, чтобы он встал, и опустилась на колени, расстёгивая брюки.

— Мелани, тут люди, — сказал Джонатан, но я уже брала его член в рот. Засовывала до глотки, давилась, но не отпускала. Мужчина явно был к такому не готов.

На звуки сразу же высунулись из кухни охранник и повар, но быстро скрылись обратно.

— Мелани, — уже хрипло простонал Джонатан, хватая меня за волосы. Член заходил до упора, растягивая мне губы, а потом мужчина вовсе принялся меня трахать в рот. Кончил с хрипами и тяжёлым дыханием мне на грудь. Я осталась сидеть на полу, а мужчина вернулся на стул, застёгивая штаны. У меня было стойкое ощущение, что я его изнасиловала, настолько растерянно он выглядел. Я взяла салфетку со стола и вытерла мужское семя, усаживаясь по левую руку от хозяина дома. Джонатан молчал, хотя по глазам было видно, что у него много вопросов. Мой запал потихоньку проходил, и я, выпив воды, успокоилась.

— Может, объяснишься? — наконец сказал мужчина.

— Ты заплатил деньги, я выполняю обязанности, можем заняться любовью прямо на этом столе.

— Хватит, объясни, какого черта происходит? — ударил ладонью по столешнице Джон.

— Не пугай меня, ты хочешь со мной трахаться или нет?

— Не в таком настроении.

— Какая тебе, к черту, разница, в каком я настроении? Я свои обязанности выполняю.

— Иди в спальню, сейчас ты получишь по полной.

Я прикрыла грудь, надевая бюстгальтер, натянула платье и, взяв телефон, пошла на третий этаж. Мужчина шёл сзади, а его тяжёлые шаги говорили о том, что сейчас он действительно меня накажет. Ну и пусть. Я проверила телефон — звонков не было. Меня повалили на кровать и сели сверху.

— Что за игры? — спросил мужчина и откинул мой телефон в сторону.

— Давай, я согласна.

— На что ты согласна?

— На всё.

— С чего вдруг?

— Не твоё дело, — огрызнулась я. Мужчина взял меня за горло и придушил.

— Не разговаривай со мной так!

— Пошёл к чёрту, — я дала ему пощёчину, и тут он потерялся. Джонатан моргал, смотрел на меня и не понимал, что происходит. Я дала ещё раз ему по щеке. Он замер, посмотрел на меня серьёзно и выдал:

— Я же тебя затрахаю до смерти.

— Правда? А ты не старый для этого?

— Сука, — прорычал мужчина, и дальше всё пошло через одно место. Он стянул с меня платье, разорвал бельё и запустил пальцы в лоно. Несколько минут я злилась, хотела его ударить и даже отвернулась, чтобы не смотреть в глаза, но мужчина увеличил напор, проталкиваясь грубо и вызывая стоны. Раздвинул мои ноги и припал к клитору губами, оттягивал, раздирая его, как животное. Он не давал опомниться, я не успевала сосредоточиться на мыслях, тело отдавалось ощущениям. Я вцепилась в его волосы и не отпускала, пока не кончила. Затуманенным взором посмотрела на Джона, который пристроился между ног, но не входил.

— Что ты тянешь? — спросила, немного приходя в себя.

— Наслаждаюсь моментом, — ответил мужчина.

— Ты вообще замечаешь, как возбуждаешься? — неожиданно спросил он.

— Что за глупый вопрос? Конечно, замечаю.

— Нет, ты как будто сильно сдерживаешься, а когда я заставляю тебя, то ты возбуждаешься, — навис надо мной Джон, не давая свести ноги, и смотрел прямо в глаза.

— Ты хочешь сказать, я фригидная? — вспылила я, не понимая, к чему он клонит.

— Нет, ты очень горячая, но скрываешь это зачем-то.

— Это неправда.

Хозяин дома вышел из комнаты, принес игрушки и бросил их на кровать.

— Сделай это сама, а я посмотрю. Раз ты не хочешь со мной спать, я буду смотреть.

Я фыркнула на его глупую затею.

— Приступай, — скомандовал Джон.

Я неохотно взяла в руку резиновый член, зажала его между ног, чтобы он нагрелся, потрогала свою грудь. Закрыла глаза, забывая обо всём, и не смогла. Первое, что пришло мне в голову, это стыд и жалость к самой себе. У меня нет возможности расслабиться, пока Маркус не привезёт деньги, пока не сделают операцию, пока не найдут грабителей, пока не пройдет реабилитация сына, пока я не окажусь дома, пока это всё не закончится. Неконтролируемо по лицу потекли слезы.

— Я не могу, — истерически всхлипнула я.

— Не могу, мне это не нравится, мне не хочется спать с тобой, — новый всхлип.

— Мне нужны деньги, мне нужно, чтобы сделали операцию, я заставляю себя каждый день, каждый чертов день, — разревелась, как будто меня режут по живому.

— Я жду, всё время жду, пока родится ребенок, ждала, пока он вырастет, пока сделают операцию, жду всё время, мне некогда быть счастливой, я не могу быть счастливой, я не могу, понимаешь?

Я заливалась слезами, а Джон, убрав лишнее, накрыл меня одеялом и был рядом, поглаживая по спине. Истерики он явно не ожидал.

— Почему он меня бросил? Он бросил меня с ребенком, почему? — уже бессвязно бормотала я про свою давнюю любовь.

— Потому что он идиот, — прозвучал мужской голос.

— Ты не лучше, у тебя есть жена, а ты тащишь меня в постель, ты предатель, как и он, — не останавливалась я.

— Твой друг приставал ко мне, а ты ничего не сделал, ни-че-го! Он угрожал мне, угрожал, что найдёт моих родных, он сказал, что я должна с тобой спать, иначе он найдет их.

— Это Маркус сказал?

— Да, Маркус сказал, если я не буду с тобой спать, то многое может случиться, я здесь, а они там.

— Я разберусь с ним.

— Нет, я согласилась, и я буду делать всё, что вы скажете.

— Перестань, не говори глупости, тебя никто не заставляет, слышишь, я не буду тебя заставлять, только не плачь.

— Я хочу домой, я хочу к сыну, к маме, мой папа в больнице, деньги украли, и теперь мне придется отрабатывать в два раза больше.

— Ты мне ничего не говорила об этом.

— Разве тебе интересно? Тебе нужно только тело! Больше ничего!

— Я могу отправить туда людей, они посмотрят, что да как.

— Я попросила Маркуса, я стояла на коленях и пообещала, что сделаю всё что угодно, если он поможет.

— Сегодня утром?

— Да, утром, унижалась перед ним.

Мужчина поднялся с кровати, и взял телефон в руки. Я повернула голову и подскочила, вырывая смартфон из рук.

— Не звони ему, пусть он отдаст деньги.

— Мелани, отдай мне телефон, — мужчина двинулся на меня.

— Нет, не подходи, или я разобью его, — шантажировала я.

— Тебе надо успокоиться, иди ко мне.

— Нет, — я взяла свой телефон и чужой, заперлась в ванной. Мне никто не звонил, хотя прошло уже достаточно времени. Джонатан пытался уговорить меня выйти, а потом сдался и затих. Я умылась, попила водички и уселась на мягкий коврик.

Через некоторое время, когда телефон в руке завибрировал, я вышла из прострации.

— Да.

— Мелани, мне привезли деньги, — сказала мама.

— Точно? Настоящие? Ты пересчитала?

— Ты что, плакала?

— Мама, какие деньги тебе привезли?

— Обычные деньги, твой знакомый, такой солидный мужчина. Маркус. Сказал, что ты попросила. Спрашивал про тебя.

— Сколько он привёз?

— Сто тысяч, должен был сколько?

— Сто, всё верно, я просила сто, — сумбурно ответила я.

— Хочешь, я дам ему трубку?

— Он что, ещё у тебя?

— Он играет с Сэмом в детской.

— С Сэмом?

— Да. Всё хорошо, слышишь, я спрятала деньги, твой знакомый сказал, что папу переведут в хорошую клинику, ногу быстро починят, всё хорошо.

— В клинику? — не совсем понимала я, зачем мужчине это.

— Не переживай, всё хорошо, не плачь, он сказал ещё, что воров быстро найдут, у него есть какие-то знакомые в полиции. Они вернут нам деньги, и мы вернём ему, не переживай. Если что, продадим машину, подкопим и отдадим.

— Дай ему трубку.

— Хорошо.

— Да, — пробасил мужчина, отходя в сторону от детского голоса, а потом хлопнула дверь и потекла вода.

— Я тебе очень благодарна, — сказала я мягко.

— У тебя есть кого благодарить, — резанул собеседник.

— Маркус, спасибо, — попыталась я снова.

— Я решил твою проблему, нам больше не о чем говорить, — и мужчина сбросил звонок.

Он был раздражён, но я не понимала почему. Наобещал матери кучу всего, а со мной ведёт себя как собака.

Я открыла дверь и вышла из ванной, Джон сидел с планшетом и что-то внимательно изучал. Что-то я не подумала про другие гаджеты.

— Наговорилась? — спросил он, не поднимая головы.

— Маркус привёз деньги, я останусь у тебя, и мы будем...

— Не будем, — перебил меня мужчина.

Я села с ним рядом, заглядывая в экран, там была какая-то переписка.

— Что читаешь? — аккуратно спросила я, но мужчина заблокировал экран и закрыл чехол.

— Джон, — позвала я собеседника, но он упорно не хотел на меня смотреть.

— Я перевёл ему все деньги, ты не должна ничего. И я ему не должен.

— Я не хотела тебе говорить, чтобы не быть виноватой. Вы помиритесь, а я...

— Мы не ссорились, просто он больше не появится в моём доме, — снова перебил Джонатан.

Через пять минут затрещал телефон Джона в моих руках, ему звонил Маркус.

— Дай мне телефон, Мелани, — сказал хозяин дома стальным голосом, и я отдала, не раздумывая.

— Да, Маркус... Нет... Ты всё сам знаешь... Ты мог мне сказать... И что ты предлагаешь? Я не согласен... - безэмоционально вёл беседу мужчина.

Разговор завершился, и хозяин дома тяжело выдохнул.

— Я в состоянии сам решить твои проблемы, если я узнаю, что ты ещё раз связывалась с ним или с другим мужчиной... — он выразительно посмотрел на меня, и я всё поняла без слов.

— А если он что-то задумает?

— Не волнуйся, он никогда такого не сделает, он только с виду такой неуправляемый, иначе я бы не дружил с ним.

— Что теперь мы будем делать?

— Ничего. Будешь жить в своей комнате, захочешь секса — придешь. Можешь идти.

— А если я не захочу?

— Значит, так тому и быть.

— Может, тогда я поеду домой? — аккуратно спросила я.

— Через пять месяцев, — взбрыкнул Джон.

***

Следующие две недели прошли относительно спокойно, Мелани почти не выходила из своей комнаты, старалась не показываться на глаза Джонатану. Разговаривала с мамой, интересовалась здоровьем сына, операция прошла успешно, и малыш быстро восстанавливался, отец в платной клинике быстро пришёл в себя и ходил дома с тростью. Грабителей арестовали, но нашли у них только половину украденной суммы, но Мелани была и этому рада. Всё налаживалось, и её настроение день от дня становилось лучше.

Джонатан занялся работой, чтобы проводить дома меньше времени, подготовил документы на развод и общался с другом только по смс, спрашивая совет или рабочие моменты. Маркус отвечал долго и односложно, потому что последние десять дней находился в запое. Он ездил по барам, напивался до отключки, лез в драки, а его водитель и охранник разнимали дерущихся, разводя по разным углам.

Оливия не знала, что делать с мужем, её ласки и уговоры на него не действовали, и, взяв деньги из сейфа Маркуса, укатила на отдых. Работники присматривали за ним, не желая оставлять его одного, боясь, что Маркус может что-то с собой сделать, дежурили по очереди, даже пару раз вызывали скорую с капельницей, настолько он был плох. Но после целого дня, проведённого в постели, Маркус снова искал приключений. Ещё в первый же день их ссоры с Джоном мужчина разбил свой компьютер вдребезги, чтобы не знать ничего о Мелани. Потом он много раз жалел об этом, хотел позвонить ей, но каждый раз вспоминал о друге, который был в неё влюблен и отказывался от этой затеи.

Глава 15

/20 июля 2024 года, суббота/

Я поужинала и, забрав своё бельё из прачечной, развешала в шкафу. Было необычно, что кто-то стирает мои вещи, в том числе и нижнее бельё. Я проверила другой ящик комода и наткнулась на спрятанные там предметы. Прислуга их не трогала, хотя несколько раз меняла постельное. Я вымыла их и решила отнести игрушки наверх, зная, что они мне не пригодятся. Расставила на свои места. Атмосфера в комнате была располагающей только для сексуальных утех. Вспомнив обидные слова Джонатана о том, что я недочеловек, который не может расслабиться, не может себя удовлетворить, захотелось попробовать ещё раз. Я сняла платье, легла на кровать и в качестве эксперимента начала трогать себя. Сначала живот нежными поглаживаниями, как будто кошка ластится об кожу. Сняла лямки лифчика и водила подушечками пальцев по шее. Подбородок и щеки были следующими на очереди, как будто кто-то извне заботился обо мне, успокаивал, приручал дикого зверя внутри. Этим кем-то была я сама.

Когда нет опоры, когда хочется ласки, но ты никому не доверяешь, так важно обрести понимание с самой собой, со своими желаниями, быть честной. Мне хотелось ласки, удовлетворения, хотелось почувствовать себя нужной и любимой, заняться любовью с самой собой, как бы это абсурдно ни звучало. Тело выполняло мои приказы, слышалось и подчинялось, как и я, оно хотело получить разрядку. С каждым движением руки сжимали кожу активнее, я даже придушила себя, как делал Джонатан своей большой ладонью. Я растирала губы пальцами правой руки, проталкивая их в рот и облизывая. Слюна появлялась сама собой, чтобы смочить кожу.

Я коснулась языка, прошлась по нему и сделала несколько движений вперёд-назад. Хотелось потрогать мокрыми руками соски, которые уже набухли и затвердели. Просунув пальцы под ткань, нащупала сосок и натирала его, игралась с ним. Освободилась от лифчика, сжала свои груди двумя руками, массировала, вызывая внутри возбуждение и ощущая, как к клитору ползёт желание. Растерла свой живот, как делают на массаже, и пропихнула фаланги пальцев под трусики. Под резинкой было тесно, ткань плотно прилегала к лону, защищая его от проникновения. Гладила лобок, постепенно опускаясь ниже правой рукой, а второй вцепилась в простыни.

Несколько минут я обходила половые губы по краям, не касаясь их, мучая себя, насыщаясь лаской. Когда терпеть больше было невозможно, коснулась клитора и круговыми движениями начала его мять. Маленькие, тонкие нервные окончания передали в мозг сигнал, что им очень нравится то, что я делаю. Я добавила активности и точности, натирая чувствительную горошинку до первого оргазма. Тихие стоны, и всё закончилось.

Я убрала руки и закрыла глаза. Мне было хорошо, приятно, комфортно. Я потянула трусики вниз до лодыжек, сняла и раздвинула ноги, сгибая в коленях. Теперь мне было доступно лоно. Взяла резиновый член и протолкнула в рот, жадно облизывая, нагревая своими губами, чтобы внутри было комфортно. Когда предмет стал теплым, а я практически ощущала, как лоно мокреет, опустила головку на клитор и потерла. Несколько стонов, и я попыталась ввести фалос внутрь, но застряла на входе. Растерев природную смазку по искусственному члену, протолкнула его на пять сантиметров, задохнулась от ощущений наполненности, но этого было мало. Поверхность игрушки стала скользкой спустя несколько минут, что позволило протолкнуть её ещё глубже. Медленно и нежно вводила член, покусывала нижнюю губу между стонами и имитировала действия мужчины, доставляя себе удовольствие.

Хотелось запихнуть поглубже, прочувствовать всю длину и объем, хотелось насладиться игрушкой. Я ускорила темп, зафиксировав фалоимитатор под нужным углом, и закатила глаза от удовольствия. Выгибалась на кровати, подставляла лоно сама себе, как последняя шлюха, но кончала раз за разом. На последнем круге мне хотелось пожестче, пришлось поработать рукой, забивая мышцы.

В комнату зашёл Джонатан и, оглядев, что я делаю, сел на кровати.

— Тебе помочь? — спросил он, наблюдая, как я продолжаю работать рукой в его присутствии.

«Пусть смотрит», — подумала я и продолжила выгибаться на кровати. Перед оргазмом я вскрикнула и подняла бедра, просовывая резиновый член быстрее и резче. Тело затрясло, мышцы сжались, я убрала игрушку от лона, закрывая глаза. Нежная теплая патока удовлетворения растеклась по телу и ушла в пах.

Джон принёс мне стакан воды и подержал голову, чтобы я смочила рот.

Он разглядывал меня, но не трогал.

— Хочешь, я сделаю тебе массаж? — спросил мужчина.

— Хочу, но без интима.

— Ложись на живот.

Мужчина сел сверху, зафиксировав мою задницу, гладил по лопаткам, сжимал бока, массажировал кожу. Растирающими движениями он спустился к пояснице, и мне захотелось, чтобы он вошёл. Возбуждение нахлынуло, и я не стала его сдерживать, потерлась об любовника бедрами, а когда он сел ниже, почувствовала большие ладони на ягодицах. Они сжимали попу, раздвигая две половинки в стороны, обнажая обе дырочки для взора. Мужчина встал на колени, раздвинул мои ноги и прошелся языком по нежной коже.

Он не самый лучший человек, с кем я могла заняться любовью, но другого здесь не было. Я расслабилась, отдаваясь ощущениям и воле Джона. В его защиту можно сказать, что он ни разу не оставил меня без оргазма. Теперь же это было в его интересах. Влажный язык настойчиво исследовал меня между ног, ласкал лоно, губы целовали требовательно, оттягивая кожу. Он добрался до анального отверстия и, разведя ягодицы пошире, сжимал его ртом. Хозяин дома залез на меня сверху, целуя шею и плечи, просунул руку к груди, сжимая.

— Я хочу тебя, — прошептал он хрипло, и по телу пробежали мурашки.

— Милая, пожалуйста, — умолял Джонатан, прижимаясь ко мне пахом. Он тёрся об мою попку ширинкой, под которой прятался твердый член.

— Мел, — позвал он возбужденным голосом, — позволь мне войти, малышка.

Я молчала, но терлась об него с таким же усердием, как и он об меня. Просунула руку к своему клитору и начала его ласкать. Каждый мой стон мужчина рычал и покусывал мою кожу, отчего я заводилась ещё больше.

— Мел, черт тебя подери, — прорычал Джон мне в ухо, стискивая грудь.

— Не кончай без меня, Мел, — шептал он и потянулся к моей руке, убирая её от клитора.

— Я не дам тебе кончить, только со мной, — снова поцелуй. Он развернул меня на спину и встал между ног, расстегивая брюки и доставая член. Я хотела, чтобы он вошёл, но не говорила об этом. Он склонился поцеловать меня, зафиксировал моё лицо и впился в губы. Его бедра были слишком широкие, и я развела ноги в стороны.

— Мелани, милая, разреши мне войти, — просил мужчина, прижимаясь членом к моему лобку. Не получив ответа, он принялся целовать мои груди, сжимал их и смотрел как умалишённый на мою реакцию.

— Мелани, — прошипел он, кусая меня за шею. Я снова опустила руку к клитору и принялась его ласкать. Мужчина тяжело выдохнул, наблюдая за мной, и уселся на колени. Я кончила очень быстро, выгибаясь на постели и сжимая рукой себя между ног. Не знаю, что происходило в голове Джона, но на лице было полное отчаяние.

Он застегнул штаны и сел на пол рядом с кроватью, потирая лицо. Я подняла с пола стакан с водой, смочила горло и улеглась обратно. У меня не было сил и желания взаимодействовать с мужчиной. Я повернулась на бок и, обняв подушку, уснула.

Через сон я почувствовала, как меня обнимают, прижимаются близко голым торсом и укрывают одеялом. Мою грудь стиснули, а плечо поцеловали.

— Я люблю тебя, — тихий шёпот, и кто-то снова коснулся губами моей кожи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 16

/21 июля 2024 года, воскресенье/

Я разглядывала Джона, довольно улыбаясь. Мне казалось, вчера я достаточно жестоко с ним обошлась, но и он со мной тоже. Он знал, что я хочу его, но не стал настаивать, не проник внутрь, не решился нарушить своё слово. Может, и к лучшему. Всё-таки он был привлекательным, опытным, манящим, что-то внутри сжималось при виде его желания. Как будто ему очень нужно меня иметь, нужно подтверждать, что он хороший самец с молодой самкой, но я ему не позволила, и теперь наверняка будет какое-то наказание. Мужчина приоткрыл один глаз, и я даже не стала скрывать, что смотрю на него.

— Ты бы замёрзла без меня, — сказал Джон, оправдываясь за то, что спит рядом. В доме было достаточно тепло, чтобы спать отдельно. На меня уже посмотрели два медовых глаза.

Я приподнялась и чмокнула его в щеку, настроение было отличное, почему бы не порадовать мужчину.

— Я хочу тебя, залазь сверху, — позвал мужчина, скидывая одеяло со своих бёдер. Я решила его немного подразнить и села на голый пах, немного потеревшись киской об его твёрдый член. Он притянул меня к себе для поцелуя, но я уперла ему руки в грудь, отстраняясь. Перекинула вторую ногу и слезла с кровати. Меня догнали у двери, прижимая грудью к стене.

— Если ты будешь так меня дразнить, то я трахну тебя, — прошептал мужчина, прижимая мои бёдра к своему паху.

— Тебе показалось, — ответила я, ожидая, что он всё-таки пристроит свой член мне между ног.

— Отходить бы тебя ремнём по заднице за твоё враньё, — Джон сжал мои ягодицы обеими руками.

— Мел, я не смогу долго терпеть, я могу сделать тебе больно, — признался собеседник.

— Значит, ты обманщик, — бросила я. Джонатан опустил руку к моему лону и принялся растягивать его двумя пальцами.

— Я не разрешала тебе.

— Я знаю, что ты этого хочешь.

— Ну конечно, читаешь мысли, — ответила я дерзко, за что получила по заднице.

— Тебе, видимо, нравится, когда кто-то решает за тебя, правда, милая? — он продвинул свои пальцы глубже, и я простонала.

— Тебе нравится, что ты невинная овечка, а рядом только серые волки, — снова шлепок по заднице, и я сжала мышцы.

— Тебе нравится, когда тебя берут силой, может, трахнуть тебя в попу без смазки, чтоб ты кричала от боли? — пальцы начали наглаживать моё анальное колечко и пытались войти внутрь. Через мгновение меня отпустили, и мужчина вышел из комнаты. Через пять минут он не вернулся, и я разочарованно села на кровать. «Вот сволочь», — подумала я. «Плевать, женат он или нет, любит или нет, в следующий раз я не буду сопротивляться», — решила я. Я специально спустилась на обед в одно время с Джоном, надевая платье с самым большим декольте. На мне не было нижнего белья, поэтому он не должен устоять, особенно если пригласить его поиграть в бильярд.

— А твоя жена с нами не пообедает? — спросила я, провоцируя мужчину.

— Я подал на развод.

— Всё женатые так говорят, — не поверила я ему.

— А у тебя большой опыт встреч с женатыми? — вернул колкость обратно собеседник.

— Один, и того не хотелось бы, — не растерялась я.

— Что-то не верится, жаль, на женских органах нет пробега, как в машине, — злил меня мужчина.

— На мужских тоже его нет, — отметила я и глотнула душистый чай. Аппетита не было, да и Джонатан ковырял вилкой, не отрывая взгляда от меня.

— Пойду поучусь играть в бильярд, может, когда-нибудь пригодится этот навык, — сказала я и поднялась со своего места. Джонатан прожигал меня взглядом и пришёл через пять минут, усаживаясь на диван. Все шары были выставлены, и я ударила в первый раз. Промах, но меня это не остановило. Я здесь не за этим. Через шесть неудачных ударов, в которых я даже не старалась, а направлялась задницей прямо в сторону мужчины, он не выдержал. Подошёл, установил шар и вложил кий в руки для точного удара.

— Если и сейчас не попадешь, то снимешь платье, — произнёс он.

— Какая жалость, — надула губки я, когда шар не попал в лузу.

— Снимай платье, не забьёшь ещё раз — снимешь трусики, — потребовал мужчина.

Я медленно стянула ткань и вручила Джону, выставляя биток абсолютно голая и целясь по шару. Удар, и белый предмет залетел в лузу, что считалось проигрышем. Я вручила кий мужчине, а он уже смотрел на меня похабно и облизывался. Устроив платье на диване, он грамотно всё рассчитал и попал в цель. Второй удар я уже помешала ему сделать, вовремя толкнув его бедром. Он вернул мне кий и пристроился сзади, опуская руки на мои бедра. Я долго целилась, чтобы в полной мере ощутить его пальцы, которые сжимали кожу и прижимали попу к члену.

Удар, и я попала, оставаясь в такой позе. Мужчина выставил биток и прижался сзади, поглаживая меня по клитору пальцами.

— Если не попадешь, дашь вылизать свою киску, — прошептал Джон.

Даже если он бы захотел, то я бы всё равно не попала по шару, потому что концентрироваться было невозможно после таких слов. Он уложил меня на зелёное полотно спиной, закинул ноги себе на плечи и принялся лизать. Я наслаждалась его действиями, постанывала, сжимала свою грудь и сладко кончила. Он снял свои брюки и боксеры, подвёл член к лону, но не вошёл. Дразнил меня. Я слезла со стола, взяла кий в руки и выставила белый шар. Пока я целилась, в моё лоно проникли мужские пальцы, жёстко лаская меня. Я легла на столешницу, убирая в сторону лишнее. Твердый член проник в лоно, и меня прошибло током. Он трахал меня, брал за плечи, рычал. Я подчинялась ему, подставляла бедра и стонала, не в силах сдерживаться. Мы кончили быстро, потому что были на пределе. Второй раз был дольше, прямо на столе. Мои груди тряслись, а горло пересохло от постоянных стонов. Мужчина целовал мои ноги, закинутые ему на плечи.

Его член был объемным и в такой позе растягивал мышцы, идеально вторгаясь в лоно. К концу акта он совсем озверел, стащил меня со стола, поволок на диван, поставил раком и входил жёстко. Последние толчки, и наступил оргазм, яркий, дикий.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Мел, ты живая? — спросил Джон, когда я улеглась на диван без сил.

— Не-а.

Он погладил меня по лодыжке и улёгся щекой на мою попу.

/23 июля 2024 года, вторник/

Через два дня всё повторилось, мы были в тренажёрном зале, я крутила педали на велосипеде, а Джон, оголив торс, качал руки на большом силовом тренажёре, поглядывая, как трясется моя грудь в лифчике. Хорошо хоть было нижнее бельё, иначе приходилось бы заниматься голой. Ему бы точно понравилось. Я уселась на сиденье так, чтобы поверхность касалась промежности максимально. Закусывала губы и смотрела призывно на Джонатана, но он не подходил ко мне, хотя по взгляду было видно, что очень хочет. Я, потеряв стыд окончательно, сняла трусики и уселась обратно, немного потерлась о кожаное сиденье мокрой киской и раздвинула складки двумя пальцами, чтобы клитор касался твёрдой поверхности. Мужчина не выдержал и, подойдя ко мне, начал гладить по спине и пояснице.

— Скажи мне, если хочешь секса, зачем же ты трёшься голая?

— Не хочу, — ответила я и получила по заднице.

— Разве ты не видишь, я занимаюсь спортом? — подначивала его. Я встала на педали, демонстрируя ему голую попку и мокрое сиденье от смазки.

— Сейчас я тебя потренирую, — прохрипел возбуждённый Джон и стащил с тренажёра, закидывая меня себе на плечо. Он взял один из ковриков для йоги, одной рукой тряхнул его и бросил на пол. Поставил меня, затем уложил на спину, спуская свои брюки и обнажая твёрдый член. Вошёл в меня, сжимая задницу, и трахал, пока мы оба не кончили.

Глава 17

/6 августа 2024 года, вторник/

Один в один из дней в дом пришла женщина. Мы ужинали с Джоном, о чем-то болтали, но когда она появилась, мой собеседник изменился в лице. Я подумала, что это его жена, и внутри всё упало, неужели он соврал?

— Что случилось? — спросил напряжённый хозяин дома у незнакомки.

— Он совсем слетел с катушек, хочет продать компанию и уехать на Северный полюс, жить там, — сказала красотка лет тридцати пяти и села по правую руку от мужчины. Он тяжело вздохнул и посмотрел на неё.

— Хорошо, поехали, посмотрим, что там, — сказал Джон и, поцеловав меня на прощание, покинул особняк. Я спросила у охраны, кто эта женщина. Мне ответили, что это жена Маркуса. Только тогда я вздохнула с облегчением.

***

Маркус, пережив очередное похмелье, увидел по телевизору научно-популярный фильм про экспедиции в вечные льды и решил, что там его никто не достанет: ни работа, ни любовь, ни разочарование. К этому моменту вернулась Оливия, пыталась вразумить мужа, но он только грубил ей в ответ, что это не её дело. Женщина, боясь потерять деньги и выгодный брак, позвонила Софии, чтобы уговорить Джонатана приехать, но та ответила, что Грин подал на развод и даже не берёт трубку от неё. Оливия напугалась, что с ней будет также, и забила тревогу, сама отправилась в дом мужчины и увидела там молоденькую девушку, которая уже заменила Софию. Не став комментировать ситуацию, она притащила Джонатана в дом, лишь бы не лишиться брака. Гость зашёл в кабинет и закрыл за собой дверь. Они на удивление разговаривали спокойно, и женщине не удалось подслушать.

— Здравствуй, друг, — бросил Маркус, растягиваясь на стуле и отпивая виски. Рядом стояли две идентичные пустые бутылки.

— Что-то ты плохо выглядишь, — сказал Джон, усаживаясь напротив в офисное кресло.

— А ты, вижу, расцвел, как там Мелани, согласилась быть твоей постельной куклой? — спросил зло Маркус.

— Ты же сам её подстрекал спать со мной.

— И где спасибо?

— Маркус, заканчивай пить, до добра это не доведёт.

— А тебе какое дело?

— Перестань, мы столько лет дружим, что сейчас пошло не так?

— Как ты думаешь?

— Не знаю, ты зачем-то угрожал Мел, вёл себя как кретин.

— Мел? Так ты её называешь?

— Что она тебе сделала? Она замечательная, красивая, милая.

— Она мне нравится, Джон, — признался Маркус.

— Я что-то совсем перестал понимать твои шутки, — напрягся Джонатан.

— Это не шутка, я хочу её трахнуть, отодрать жёстко.

— Думай, что ты говоришь.

— Боишься, что она поменяет один член на другой?

— Не поменяет, она со мной-то спит через день, но уже призналась, что влюблена. Прогресс.

— У неё как будто выбор есть.

— Я дал ей выбор, ждал. Чего ты хочешь?

— Твою девушку.

— Ты совсем допился.

— Что же тогда твои охранники сказали мне, что я нежелательный гость?

— Потому что ты умудрился угрожать Мел у меня под носом.

— Я много чего мог с ней сделать у тебя под носом, только у меня есть совесть.

— Давай-ка ты лучше перестанешь пить в таких количествах и делать глупости.

— Тогда я буду каждый вечер приходить к вам на ужин с Мел, а лучше поживу с вами.

— Найди себе другую девушку.

— Нет, мне нравится эта шлюха.

— Приезжай завтра и сам убедишься, что она влюблена в меня. Я это вижу, хотя она и скрывает. Она не шлюха, Маркус.

— Чего ждать до завтра, едем сегодня.

— В таком состоянии? Она и так дёргается, когда я произношу твоё имя, и так и вовсе спрячется.

— Завтра ты договоришься с ней, а сегодня уже не успеешь.

— Договорюсь о чём?

— Чтоб она изображала влюбленность.

— Зачем мне это?

— Чтобы потешить твоё эго, ты же не любишь делиться, сам решил остановить эксперимент, сам затащил её в постель, теперь и меня вышвырнул из жизни. Ты ни разу не спросил меня, может, я тоже хочу с ней развлечься.

— В том-то и дело, что развлечься, а ей нужен нормальный мужик.

— А ты, значит, нормальный? Спорю, что ты её даже на улицу не выпускаешь.

— Она живёт в хорошем доме, у неё всё есть.

— Ну конечно.

— Ты на чьей стороне? Я не могу понять, чего ты добиваешься, хочешь, чтобы я набил тебе морду?

— Силенок не хватит.

— Протрезвеешь, позвони, я устал слушать твои бредни, — сказал Джон и вышел из кабинета.

У него сложилось ощущение, что Маркус сошёл с ума и несёт полную чушь. Зачем-то прицепился к Мелани, пытается вызвать у него ревность, говорит, что она ему нравится, в то же время называет её шлюхой и осуждает, говорит, что она не способна любить. Допился до чёртиков и сам не понимает, что несёт. Джон вернулся домой, сразу пошёл к Мелани, которая плавала в бассейне, и задал вопрос:

— Ты влюблена в меня?

Девушка поднялась по ступеням, вставая рядом с мужчиной.

— Допустим.

— Это не ответ, Мел, — строго посмотрел на неё Джонатан.

— Я влюблена в тебя, — призналась девушка, когда мужчина уже потерял терпение и пошёл на выход.

— Долго думала, — обернулся он.

— Я не хочу, чтобы ты этим пользовался.

— Этим грех не пользоваться, — поцеловал мужчина её в губы. — Каждую ночь я хочу этим пользоваться.

— Вот поэтому я и молчу, у меня кое-что не резиновое.

— Зря ты это сказала, — прижал к стене её Джон.

У них был период страсти, как у животных. Каждое слово и взгляд вели к близости. Но враг решил иначе. Он увидел сомнения в глазах Джона и решил снова попытаться. Маркус решил втереться в доверие к девушке, а потом соблазнить её и показать другу, какая она легкодоступная, затем присвоить её. Маркус не собирался оставлять ей выбора, потому что знал: Джонатан никогда не прощает предательства. Загоревшись новой идеей и поверив в её реализацию, Маркус привёл себя в порядок и следующим вечером приехал к другу, заранее купив большой букет из красных роз, чтобы попросить прощения у Мелани. Она растает, он был уверен. Но всё прошло не гладко. Девушка почти не разговаривала и пряталась за спину друга. Через пять минут и вовсе ушла в спальню. Джонатан нехорошо посмотрел на друга, мысленно его обвиняя в поведении девушки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Тоже поеду, извини, что наговорил гадостей, нарколог сказал, что это белочка, — соврал Маркус, который и не был ни у какого специалиста.

Выждав несколько дней, Маркус приехал снова. Привёз подарочный набор книг для коллекции Джона, задержался на ужин, вёл себя прилично, старался не смотреть на Мелани.

Ещё через несколько дней предложил Джонатану сыграть в бильярд и пропустить по стаканчику. Мелани не было, но Маркус знал, что Джон сам её обработает: «что друг не злой», «Маркус исправился», «посиди с нами». В этот день друг озвучил, что скоро уезжает на форум, на семь дней, и будет там скучать по Мелани. Он хотел отправить своего зама, но любовь к контролю взяли верх, и Джонатан решил сам ехать, как прошлые пять лет, и зама потащит. Маркус уже придумал план по расположению к себе Мелани в отсутствие Джонатана. Почти каждый вечер Маркус заезжал к другу на несколько часов, ссылаясь на то, что не хочет видеть Оливию, потом на вопросы по работе, у него всегда находился повод.

Мелани реагировала уже мягче, а Маркус не лез в их отношения до одного момента.

Глава 18

/16 августа 2024 года, пятница/

Обычный день, ничего не предвещало беды, но у меня в очередной раз пошли месячные. Увидев это, Джонатана как подменили: он насупился и почти не разговаривал со мной. Я не понимала, почему мужчина так себя вёл утром, поэтому, когда он приехал с работы, мы поужинали, и я решила задать вопрос.

— Что-то случилось?

— Всё в порядке.

— Ты чем-то расстроен или мне кажется?

— Всё в порядке, Мелани, — ответил Джонатан, явно не желая отвечать на мои вопросы.

В столовую пришёл довольный Маркус и сел по правую руку от хозяина дома.

— Почему у вас такие кислые лица?

— Давай ударим по коньяку? — спросил Джон.

— Кто-то умер? — уже серьезно спросил Маркус, смотря на друга.

— Каждый день умирает... — задумчиво произнес Джонатан.

— Неси коньяк, помянем, — спокойно отреагировал Маркус. Когда хозяин дома вышел, его друг посмотрел на меня и спросил:

— Ты его бросила?

— Нет.

— Тогда что ты сделала?

— Ничего я не сделала, — взбрыкнула я.

— Вспоминай, может, что-то не то сказала.

— Я ничего не говорила.

— Я сейчас напою его, и он расскажет? А ты посидишь рядом с ним. Договорились?

Я кивнула.

Мы расположились в гостиной, Маркус разжег камин, мне налили вина и принесли закуски из холодильника. Мужчины пили коньяк из красивых хрустальных стопок. Через некоторое время, когда огонь разгорелся, я выключила основной свет, создавая приятную уютную атмосферу, и прижалась к Джону. Он немного расслабился от алкоголя и целовал в ответ. Казалось, что всё прошло, напряжение между нами закончилось, но на тосте за меня рука Джонатана дрогнула, он тяжело выдохнул и выпил залпом, морщась. Маркус начал плести свою паутину. Если честно, он зачастил к нам, но сегодня не отмалчивался.

— Как у вас дела? Какие планы?

— Все мои планы рушатся день за днём, — философски произнес Джонатан.

— О чём ты? У тебя своя компания, дела идут в гору, а Мел красавица.

Хозяин дома убийственно посмотрел на Маркуса после упоминания моего имени. Тут уже подключилась я, понимая, что Джонатан человек закрытый, о своих проблемах привык не говорить. Я прокручивала в голове последние события, но ничего такого не нашла.

— Милый, может, расскажешь мне, почему ты на меня дуешься? — мягко спросила я, положив ему голову на плечо и поглаживая по груди.

— Дуются шарики, Мелани, — не совсем дружелюбно ответили мне.

— Скажи, что случилось? Что я сделала не так?

— Всё так.

— Если не решать проблему, то она так и останется проблемой, — заметил Маркус с другой стороны от Джона.

— Ты не хочешь ждать, когда закончатся месячные? — спросила я его шёпотом. Может, он хочет заняться со мной любовью, но это же негигиенично. Как на это можно обижаться?

— Ты знаешь, почему у женщин идут месячные? — спросил меня Джон, поворачивая голову.

— Ну конечно.

— И почему же?

— Потому что она здоровая, молодая, — недоумевала я. Джонатан тяжело выдохнул и отвернулся, взял стакан и сделал два глотка апельсинового сока.

— Ты думал, она забеременеет с первого раза? Так не бывает, Джон, — сказал вполголоса Маркус.

— Я не молодею.

— Джон, при чем тут беременность? Мы не договаривались о беременности, — не понимала я.

Тут уже хозяин дома поднялся со своего места и встал у камина, складывая руки на груди. Мы переглянулись с Маркусом и не стали ничего говорить.

— У меня есть ребёнок, ты даже видеться мне с ним не даёшь, — сказала я, когда мужчина повернулся к нам лицом и пристально посмотрел на меня.

— Ты ни разу не просила.

— Ты не разрешил бы.

— Зачем вам видеться? Чтобы ты потом просилась домой, рыдала?

— Так ты для меня стараешься? Ох, ну простите, великодушно, — огрызнулась я.

— Джон, ты не прав, она должна видеться с ребёнком, — поддержал меня Маркус.

— Забеременеет и увидится, — объяснил Джонатан.

— Я не забеременею, — ответила я.

— Я что, старый, да?

— Ты идиот, у меня стоит спираль, я не могу забеременеть.

— Ты мне ни разу про это не сказала.

— Ты не спрашивал.

— Я спрашивал про твоё здоровье, ты сказала, что можешь иметь детей.

— Я пока не хочу, у меня есть сын, да мне и не с кем их заводить, — ответила я не подумав, но мы были вместе и правда очень мало, ещё и в таких особых отношениях.

— Не с кем, значит? — Джон вышел на улицу, оставляя нас наедине. Маркус посмотрел на меня, улыбнулся и произнёс:

— Он остынет, дай ему время. Я думаю, женщина сама должна решать, от кого заводить детей, а от кого нет, и неправильно, что ты не видишься с сыном, он у тебя забавный.

— Ты виделся с моим сыном? — напряглась я.

— Когда отвозил деньги, ты же сама меня просила.

— Извини, — бросила я, но на всякий случай решила уточнить позже у мамы, не приходил ли Маркус ещё раз или кто-то от его имени.

— Что-то он задержался, — заключил Маркус через пять минут ожидания. — Не хочешь его пожалеть?

— Нет, он не маленький мальчик.

— Ему сорок один, он сильно переживает по поводу своего возраста, у него нет детей.

— Он мог позволить мне жить здесь с сыном.

— Тогда вся любовь достанется сыну, мужчины очень ревностно к этому относятся.

— Ревновать к ребёнку? Что за чушь?

— Не чушь, ребёнок с женой постоянно, и мужья, те, которые действительно любят, начинают ревновать. Потому что она была любовницей, дарила всё тепло и ласку мужчине, а с появлением ребёнка мужчина уходит на второй план, поэтому каждый мужчина хочет своего ребенка, чтобы женщина тратила время на наследника, продолжая именно его гены. И тогда ревности меньше.

— У тебя есть дети?

— Нет, и никогда не будет.

— Почему?

— У меня нет женщины, от которой я хотел бы детей.

— У тебя есть жена, — возмутилась я.

— Мы разводимся.

— Почему?

— Не сошлись характерами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Поэтому ты вёл себя так?

— Да, давай не будем об этом, — быстро перевёл тему Маркус. — Хочешь, я проверю, как он?

Я кивнула.

Гость ушёл и вернулся уже с Джоном. Мужчины заняли свои места, и я прижалась к светловолосому, погладила его по руке, переплетая наши пальцы.

— Не злись на меня, я тебя люблю, — сказала я тихо. Джон посмотрел на меня и обнял.

— Ты мне позвоночник сломаешь, — прохрипела я от его стальной хватки. Мы целовались, обнимались, и Джонатан усадил меня к себе на колени, не отпуская.

***

Маркус оставшееся время просидел задумчивый, он был рад за друга, но желание присвоить Мелани никуда не делось. Он встретился с её матерью на следующий день, дал ей денег и попросил не рассказывать Мелани. Сказал, что он тайно в неё влюблен, но она не принимает его ухаживания. Расспрашивал родительницу о том, чем увлекается дочь, что любит, и пришёл к выводу, что нужно действовать через родных. Мать объяснила, что девушка ценит порядочность и заботу, хорошее отношение и доброту, никогда никому не делает гадостей, и ухажёры не поют серенады под её окнами, потому что после ранней беременности и несчастной любви она толком ни с кем не знакомилась. Ходила на свидания, но эти мужчины были несерьёзно настроены, хотя очень заглядывались на внешность. Сын растёт без отца, и Мелани сильно переживала на этот счёт, потому что для неё было непонятно, как один человек мог совершить два предательства: бросить её и бросить своего ребёнка.

Маркус пытался узнать данные этого парня, но мать девушки, и сама их не знала, Мелани как будто вычеркнула этого человека из жизни, единственное, что помнила родительница из рассказов, что они учились в одном университете, он тоже был молодой. Парень был самый настойчивый и бойкий, разогнал всех ухажёров, а потом и сам растворился.

Маркусу хотелось проучить гадёныша, но найти его было трудно. Мама Мелани была чуткой и заботливой женщиной. Она сильно переживала за судьбу дочери. Часто винила себя в краже денег и травме мужа. Маркус проникся и подумал на минуту, что такая тёща была бы неплохим вариантом. Правда, приходилось много врать, кто он такой, почему с ним ходит охрана, сколько стоят его часы и зачем он приехал. Кто бы что ни говорил, и как бы его ни боялась Мелани, Маркус умел расположить к себе, умел подстраиваться под собеседника, а его юмор и дельные советы всегда приходились к месту.

Таких людей называют харизматичными, возможно, если бы он не занялся бизнесом своего отца, то мог бы построить карьеру на телевидении. Маркус умело разряжал обстановку, включал все свои способности и талантливо втирался в доверие. К сорока годам он уже отпустил удела, и бизнес работал на харизме и интеллекте других людей, поэтому он часто не практиковался ни в соблазнении, ни в выстраивании полезной дружбы с кем-то. Ушёл в свой маленький мир, где не нужно притворяться. Друзья дополняли друг друга, подсвечивали недостатки и превозносили положительные стороны. Джонатан был скуп на эмоции, а вот Маркус с годами, наоборот, стал сентиментальнее и начал задумываться о том, что зря в юношестве бросил рисовать. Он учился в художественной школе, закончил её, хотел поступать на искусствоведа, но жизнь решила по-другому.

После разговора с Мелани он задумался о справедливости, почему она любит Джонатана, если он не даёт ей видеться с ребёнком, не может говорить с ней откровенно, это была проблема, и Маркус решил выждать время, надавить на больное и заставить Мелани сделать правильный выбор.

Глава 19

/19 августа 2024 года, понедельник/

Джонатан уехал ранним утром на конференцию в другую страну. Обещал, что вернётся через семь дней, будет звонить. Ближе к двум часам дня меня позвала горничная, сказала, что приехал Маркус и он хочет меня видеть. Я спустилась вниз, не понимая, что нужно этому человеку.

— Привет, Джона нет дома.

— Я знаю, что его нет. У меня для тебя подарок.

— Давай мы дождёмся Джона? — сказала я, опасаясь за креатив презента.

— Если ты меня поцелуешь, не под камеру, разумеется, то увидишь Сема прямо сейчас, он сидит в машине, — прошептал мне мужчина на ухо. Я ошарашенно посмотрела на него, а потом на входную дверь.

— Я не вру, — тихо добавил Маркус.

— Я... Мне...

— Что, Мелани? — пристально посмотрел на меня мужчина, улыбаясь.

— Я согласна, — прошептала я.

— Тогда пойдём, я тебе покажу пару ударов, чтобы ты выиграла Джона, — взял меня за руку гость и завел в бельевую, но до стола мы не дошли, он защелкнул дверь и прижал меня к ней.

— Ну и? — потребовал Маркус. Мы стояли внизу под камерой, поэтому нас не должно было быть видно. Я поцеловала его, и он ответил, несколько минут он обнимал меня и терзал мой рот. Затем открыл дверь и вышел, а я осталась стоять, не понимая, что произошло. Этот поцелуй был чувственным с его стороны, он явно хотел продолжения, потому что мужская рука сжимала мою задницу. Я услышала знакомый детский голос и сделала несколько шагов на звук. Маркус нёс на руках моего сына, а тот требовал обещанную ему маму. На глаза сразу навернулись слёзы.

— Мама! — закричал Сем и забарахтался у мужчины в руках, но тот его крепко держал, подходя ко мне. Я обняла сына, поцеловала в макушку и взяла на руки, прижимая к себе. Расцеловала его щеки и снова прижалась.

— Мама, почему ты плачешь? — спросил Сем.

— Это она от радости, очень скучала по тебе, — ответил за меня Маркус.

— Да, я очень скучала, — подтвердила я.

— Почему тогда не приехала? Я тебя так ждал.

— Мама работает, но я буду привозить тебя иногда, — пообещал мужчина.

— Мама работает здесь?

— Да, она работает здесь, ей нельзя отсюда выходить, у неё злой начальник.

— Маркус, — сделала замечание я, понимая, что он говорит о Джоне.

— Разве я не прав?

— Не прав. У меня хороший начальник, просто он...

— Любит, чтобы Мелани работала только на него, не отвлекалась, — снова заулыбался Маркус.

— Он строгий, но справедливый, платит большую денюжку, — объяснила я сыну.

— У меня тоже есть большая денюжка, но я бы разрешил видеться с сыном, — рекламировал себя наглец.

— Может, ты поработаешь на дядю Маркуса? — спросил сын. — Он мне нравится.

— Поработает, только попозже, — уверенно говорил Маркус, и я фыркнула.

Как низко заходить через ребенка, подло и чертовски действенно. Вот гад. Мы позвонили маме, которая сидела в машине, но Маркус не стал приглашать её в дом, чтобы не вызывать у охраны лишних подозрений. Он договорился с ней, что она будет молчать, где я нахожусь и с кем, по какому адресу, и намекнул, что у меня скоро появится муж. Только я так и не поняла, на кого он намекал, на себя или Джона. Мы провели целый час, а потом Маркус забрал Сема, и они уехали. Я ещё долго сидела в гостиной, пока охранник не принес мне свой телефон.

— Да.

— Что там за дети в моём доме? — спросил Джон.

— Маркус привёз Сема.

— Я не разрешал никого привозить.

— Джон, я тебя сильно-сильно люблю.

— Не поможет, ты не должна выходить из дома.

— А я не выходила.

— Ты знаешь, что я имею в виду, никаких детей.

— Джон, может, ты познакомишься с ним?

— Он мне не нравится.

— Потому что ты ревнуешь, но он мой ребенок, понимаешь, моя булочка? — произнесла я и увидела, как охранник, надеявшийся, что разговор пройдёт быстро, вышел из дома.

— И не хочу понимать, он шумный, и какого черта вообще, Мелани? — злился Джон.

— Я тебя сильно-сильно люблю, — снова повторила я.

— Его ты любишь больше.

— Конечно, он же мой сын, нашего с тобой ребёнка я тоже буду любить больше, чем тебя, — призналась я.

— Ты беременна?

— Нет, но я не против.

— Мелани, не шути так, ты знаешь, как я к этому отношусь.

— Знаю, поэтому и говорю, может быть, я сразу забеременею, как только мне уберут спираль, только мне надо попасть к гинекологу.

— Ты сейчас скажешь всё что угодно, чтобы я не запрещал тебе видеться с сыном, — и он был чертовски прав. Я действительно скажу ему всё что угодно.

— Ну, если ты не хочешь, то я доживу оставшееся время и ... — начала давить я.

— Мелани! — взревел Джонатан.

— Шантаж — дело такое.

— Я тебя не отпущу.

— Тогда не получится забеременеть, ведь я не буду с тобой спать.

— Я приеду и отхожу тебя по заднице.

— Ты хотел сказать, трахнешь в задницу?

— И это тоже.

— И как же ты меня трахнешь?

— Очень грубо, по самые яйца.

— Может лучше нежно поцелуешь киску? — спросила я, опуская руку на свой пах и поглаживая лобок. Я сбросила вызов, оставила телефон на диване и поднялась в спальню. На моём маленьком экранчике было много пропущенных, и я перезвонила. Абонент был занят, видимо, пытался дозвониться охраннику, но через минуту мне удалось услышать голос.

— Какого чёрта ты бросаешь трубку?

— Потому что я поднялась в спальню и хочу поласкать себя.

— Мелани... — простонал Джон.

— Ты можешь сделать это вместе со мной, — положила телефон и сняла с себя одежду, залезла под одеяло.

— Почему ты молчишь?

— Потому что я полностью разделась и сейчас буду кончать.

— Малышка, дождись меня.

— Нет, тебе не будет ещё семь дней, а я уже скучаю.

— Сучка, накажу же потом.

Я начала стонать ему в трубку.

— Мел, — прошипел мужчина, но не отключался.

— Да, милый, хочешь помочь?

— Я бы так тебе помог, — сквозь зубы сказал Джон. Он явно злился, что его нет рядом в этот момент.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Тогда расскажи, как ты меня накажешь.

— Засуну поглубже и буду иметь во все твои дырочки.

— Может, начнём с рта? — спросила я, облизывая два пальца и проталкивая в рот.

Секс по телефону был очень жарким, и пока я натирала свой клитор и стонала на всю спальню, Джон тоже кончил.

— Я позвоню Маркусу, чтобы он привозил ребёнка, — уже довольным голосом сказал мужчина.

/20 августа 2024 года, вторник/

На следующий день ко мне опять привезли Сема, а Маркус позаботился об игрушках. Они собрали большую железную дорогу на полу в гостиной, к моему удивлению, Маркус и Сем хорошо ладили, и я поймала себя на мысли, что мужчина был бы хорошим отцом. Ему хватало фантазии заинтересовать ребенка, и я уже взглянула на него по-другому. Когда он усадил малыша в машину, то вернулся ко мне.

— Не хочешь сказать спасибо?

— Джон разрешил видеться с сыном, — запротестовала я.

— Тогда у меня не будет завтра времени привезти его, — шантажировал Маркус.

— Может, привезёт кто-то из охраны Джона?

— Твоя мама не поедет с ними.

— Почему?

— Потому доверяет мне, а не каким-то другим мужикам. Я и так наврал ей с три короба, почему ты здесь.

— Маркус, это неправильно.

— Можешь пожаловаться Джону, тогда он вообще запретит приезжать и мне, и твоему сыну.

— Какой же ты... — прошептала я.

Мужчина пошёл в бильярдную, и я отправилась за ним от безысходности.

— Правильный выбор, — сказал Маркус и прижал меня к стенке, целуя, а параллельно залез в мои трусики.

— Маркус, — прошептала я, отстраняясь, чтобы он убрал руку, но его пальцы уже нашли мой клитор.

— Это всего лишь пальцы, — оправдался он и поцеловал меня. Отстранился секунд через тридцать и посмотрел на меня затуманенным взором. Гость ушёл, а я осталась стоять, вжимаясь в стену. Теперь мне точно не показалось. Он был возбуждён, сильно возбуждён.

/21 августа 2024 года, среда/

На следующий день всё повторилось: перед уходом Маркус снова целовал меня, но на этот раз оголил мою грудь и дотронулся губами до твёрдого соска, сжимая его.

Я пыталась его прикрыть, но мужчина крепко держал мои руки.

— Это неправильно, если Джон узнает...

— Не узнает.

— Маркус, перестань, — простонала я, когда он сжал зубами вершинку. Я не возбуждалась, но его внимание не было мне противно.

/22 августа 2024 года, четверг/

В следующий раз я попыталась заговорить ему зубы.

— Я тебе нравлюсь?

— Нравишься.

— Почему? — я перехватила его руку, которую он хотел запихнуть мне в трусики.

— Не знаю, сам не могу понять.

— Есть такое выражение «чужая жена всегда милее», может, ты просто завидуешь Джону, хочешь таких же отношений?

— Таких же? Он не даёт тебе видеться с сыном, вы не говорите откровенно.

— Всему своё время, Маркус.

— Ты не любишь его, притворяешься, чтобы досидеть свой контракт и уйти.

— А если не притворяюсь?

— Тогда ты дура, — выругался Маркус.

— Значит, тебе нравятся дуры, только и всего, — ответила я, обижаясь.

— Извини, ты же понимаешь, что я имел в виду.

— Ты не лучше Джона, ты шантажируешь меня встречей с ребенком, это очень низко.

— Вот, значит, как, — он развернулся и ушёл.

/23 августа 2024 года, пятница/

Я ждала их на следующий день в стандартное время, но никто не приехал. Просидев десять минут в гостиной, я залилась слезами и отругала себя за то, что так говорила с Маркусом. Нужно было потерпеть, пересилить себя и вовремя заткнуться, но на моё удивление в холле послышались шаги, и я увидела гостей. У мужчины в руках был Сем. Сын обнимал большой букет красных роз, но его рук не хватало. Поэтому Маркус правой рукой поддерживал букет.

— Мамачка, я дарю тебе цветочки, — сказал малыш. Я взяла его на руки и понюхала цветы из рук Маркуса.

— Ты что, плакала? — посмотрел на меня Сем и погладил по щеке.

— Нет, я ждала тебя.

— Мы задержались, заехали купить цветы, — объяснил Маркус виновато. Я посмотрела на него, хотелось дать ему по морде, а потом сказать спасибо, что он всё-таки привез сына.

Мы играли на полу в железную дорогу, Маркус периодически посматривал на меня, а я на него. Сем доверял ему самые ответственные вещи, и мужчина делал всё безукоризненно хорошо. Выставлял вагоны, запускал поезда, объявлял станции как в реальном поезде.

— У тебя есть дети? — спросил Сем.

— Пока нет, — ответил Маркус.

— А у меня нету папы, — сказал Сем.

— Мама просто не рассказала тебе, где твой папа, он на секретном задании, и ему нельзя появляться в стране, — придумал историю на ходу Маркус.

— Нет, он нас бросил, — признался Сем, и у меня на глаза навернулись слёзы. Если раньше в детском саду или на спортивной площадке не говорили детям гадости, то сейчас каждая соседка и мамаша спешила сообщить, что у кого-то неблагополучная семья. «Ты же не хочешь, как Сем, чтобы нас тоже папа бросил?», «ты же не хочешь, как родители Лары, чтобы мы развелись?» и т. д.

— Хочешь, я временно буду твоим папой? А если Мел в меня влюбится, то навсегда, — спросил Маркус.

— А если вернётся мой папа?

— Ну, мы как взрослые мужики договоримся с ним.

— Ну ладно.

— Играй, пойду с мамой твоей поговорю.

— Ты опять плачешь? — спросил Сем.

— Нет, это что-то в глаз попало. Надо умыться.

— Пойдем в ванную, помогу тебе, — сказал мужчина и потащил меня в санузел на первом этаже. После того как мы зашли, я посмотрела в зеркало и расплакалась ещё больше от обиды. Было очень больно, что Сем думает, что его бросили, что во дворе кто-то ему сказал это или он подслушал мой разговор с мамой. Это было не справедливо. Маркус обнял меня и прижал к себе, погладил по спине.

— Я бы все равно его привёз, даже если бы ты меня не целовала, у тебя замечательный сын.

Я лишь всхлипывала в его плечо и вытирала сопли о дорогой пиджак. Он поцеловал меня в висок и сильно сжал в объятьях.

— Вытирай слёзки и пойдем, а то он не дай бог залезет в камин или прищемит пальцы.

— Я сейчас приду, — ответила я, отстраняясь и умывая лицо по-новой. Мне стало спокойнее, а оставшееся время мы с Семом играли вдвоём против Маркуса в «угадай животное». Я проводила их, но Маркус вернулся и, быстро взглянув на дверь в бильярдную, остался стоять на месте.

— Хочешь, я привезу завтра что-нибудь?

— Привези сына, больше мне ничего не надо.

— Спокойной ночи, Мелани, — произнёс он и покинул дом.

Зачем он приезжает? Зачем привёз Сема? Зачем утешает меня? Зачем желает мне спокойной ночи?

/24 августа 2024 года, суббота/

На следующий день Маркус приехал с Семом и каким-то пакетом. В пакете был купальник для меня и для сына, нарукавники и детский небольшой круг для плавания.

— Мама, мы будем плавать? — спросил ребёнок, когда я уставилась на мужчину.

— Нет, вода в бассейне прохладная, — сказала я и увидела разочарование на обоих лицах. Маркус купил красивый закрытый купальник, но я всё равно понимала, чего он хочет. Благими намерениями вымощен путь сами знаете куда. Гость предложил нам с малышом поиграть в бильярд. Пока я держала Сема на руках, Маркус показывал, как бить по шарам. Они условились, что так как у них есть разница в возрасте, росте и опыте, то ребенку разрешено играть руками и закатывать шар в лузу ладонью, а я буду честным судьей. Когда у Сема, мягко говоря, не получилось с первого раза, он расстроился.

— Я бы на твоём месте сказал мамочке, как её сильно люблю, и попросил ещё одну попытку.

— А так можно?

— Можно.

— Это нечестно, Маркус, — ответила я.

— Ты на чьей стороне, женщина? — улыбнулся мужчина.

— Нам нужна честная победа, правда, Сем? — я посмотрела на малыша, но честная победа ему явно не была выгодна.

— Ладно, судья решила, что ты сладкая булочка, и даёт тебе ещё один шанс, — сказала я и поцеловала сына.

— Сладкая булочка, значит, я запомню, — рассмеялся мужчина.

— Мама, нельзя так говорить, видишь, он смеётся над нами.

— Ну что я сделаю, если ты сладкая булочка? — я посмотрела на сына и чмокнула его в щеку раз десять подряд.

— Мама! — заерепенился он, вытирая лицо ладонью.

— А мне можно так же? Я тогда тоже согласен быть сладкой булочкой. — ещё больше залился смехом Маркус.

— Нельзя, ты крендель-переросток.

— А вот сейчас обидно. — продолжал улыбаться мужчина.

Мы шутили, смеялись и даже пару раз обнимались, когда была ничья. Маркус так плохо бил по шарам, что мы в итоге его выиграли. Я сидела на диване, пока они с Маркусом носились по комнате, празднуя победу, и я залюбовалась, думая, что хорошо было бы найти ребёнку отца. Джонатан не стал бы вот так производить впечатление на малыша, чтобы понравиться мне, он и вовсе никогда не пытался покорить моё сердце. Наверное, это было не совсем справедливо по отношению к Маркусу. Секс — это не всё, что нужно для счастливого брака, особенно если у женщины есть ребенок. Я проводила их и сама вернулась к двери в бильярдную, куда через пару минут пришёл Маркус. Он захлопнул её, посмотрел на меня, и я стянула с плеча лямку, подставляя кожу для поцелуя. Мужчина припал губами, достал грудь из чашечки и ласкал её. Второй рукой сжимал вторую половинку. В завершение поцеловал мои губы, и я ему ответила.

— Нужно идти. — прошептал он, отстраняясь с возбуждением в глазах. После я чувствовала себя и хорошо, и плохо одновременно. Маркус умудрился каким-то невероятным способом расположить к себе и позволить разглядеть в нём мужчину, но я уже призналась Джону в симпатии и теперь корила себя, что предаю его каждый раз, когда провожу время с сыном и Маркусом. А если он узнает про то, что меня возбуждает, как Маркус ласкает мою грудь, он точно взбесится и неизвестно что выкинет.

/25 августа 2024 года, воскресенье/

Мне приснилось, как Маркус ворует меня, везёт куда-то на окраину города и там в заброшенном грязном ветхом доме прячет от Джона. Мы целовались, а затем Маркус стянул с меня трусики, и мы занимались любовью. Я проснулась возбужденная и потянулась рукой к лону, убеждаясь, что там всё мокро. Вспомнила сон и принялась ласкать себя, додумывая новые позы и действия мужчины. Я сладко кончила и осталась ещё час лежать в кровати, прокручивая в голове свои фантазии.

В этот день я выбрала самое откровенное платье с большим вырезом на груди и не стала надевать лифчик.

Маркус, увидев меня, выразительно посмотрел в глаза и сглотнул.

— Тут есть спортивный зал, будем сегодня заниматься спортом. — сказал мужчина и повёл нас в комнату с тренажёрами. Пока Сем исследовал пространство, Маркус подошёл сзади и шепнул на ухо:

— Тут нет камеры.

Я незаметно огляделась, посмотрела на потолок и действительно не нашла ни одной. Внутри загорелось желание, и я покраснела от своих мыслей. Мы расстелили два коврика для йоги на полу и занимались, балуясь и смеясь, придумывая позы от себя. Маркус руководил процессом, показывая, как неуклюже он складывает ноги в позе лотоса, и в какой-то момент завалился на спину. Мы очень громко хохотали с Семом, и я полезла его поднять, нависая над ним, но Маркус прижал меня к себе и не отпускал, держал в объятьях, а затем поцеловал в губы, буквально на пару секунд.

Я быстро поднялась, делая вид, что ничего не произошло.

— А сейчас поза кошечки, — сказал Маркус и продемонстрировал свою грацию. Мы повторили за ним движения, и он, как учитель, сначала помог сыну, а потом и мне правильно делать упражнения. Только на моём теле он задержался, а его прикосновения были провокационными. Он незаметно потрогал мою попу через ткань. Мы играли в гляделки всё оставшееся время, и когда я провожала сына, уже надеялась, что Маркус будет настойчивее требовать благодарность. Он прижал меня грудью к стене в тренажёрном зале и, облизнув пальцы, протолкнул их в мокрую киску.

— Как же я хочу тебя, — признался он мне на ухо, и по телу прошла волна мурашек. Я отдалась ему, Маркус целовал мою шею, а второй рукой залез в декольте платья, сжимая мою грудь. Я хотела его, тело требовало от меня быть послушной и согласной ради удовольствия.

Он трахал меня рукой, а я сдерживала стоны, покусывая губы.

— Моя девочка, — прошептал он, когда я была на грани, и тем самым столкнул меня с обрыва. Я сжала его пальцы и тяжело задышала, пытаясь восстановить пульс. Он вышел, а я продолжила стоять у стены, обдумывая свои неправильные реакции. Мне было стыдно, я корила себя, что так поступила с Джоном. Вспомнив слова Маркуса, когда он называл меня шлюхой, я поняла, что он прав.

Я целый вечер думала об этом, а ближе к двенадцати ночи в спальню пришёл Джонатан, явно только с дороги. Он был напоминанием, что я поступила неправильно, и смотреть в глаза ему не было сил.

— Не рада меня видеть? — спросил мужчина, усаживаясь на постель.

— Я не буду больше с тобой спать, Джонатан.

— Почему?

— Не хочу.

— Я тебя заставлю.

— Тогда больше меня не увидишь.

— Какого черта, Мел?

— Уходи, я хочу спать, — сказала я.

— Это из-за Маркуса, он что-то сказал тебе? — не унимался хозяин дома.

— Я не люблю тебя, Джон. Извини.

— Я набью ему морду, поехали, давай собирайся.

— Куда?

— Бить ему морду, что он про тебя сказал? Опять угрожал?

— Угрожал. А ты его накажешь? — подыграла я, понимая, что есть шанс выбраться.

— Конечно, поехали.

Я быстро надела платье, висящее первым на вешалке, — оно уже было на мне сегодня, туфли на небольшом каблуке, и мы сели в машину. Когда выехали за территорию, я выдохнула, понимая, что я на свободе, водитель и охранник сидели спереди, а Джон обнимал меня за талию и по-хозяйски сжимал мою грудь под тканью. Он шептал, что соскучился, что приехал пораньше, что хочет меня.

Нас пропустили на территорию особняка, мы прошли внутрь, и Джон потащил меня наверх, в спальню, он ворвался без стука и разбудил Маркуса.

— Я же тебя просил вести себя нормально, какого черта ты опять наговорил ей? — заорал Джонатан, а я прошмыгнула за дверь и побежала вниз по лестнице. Попыталась выйти на улицу, но путь мне пресёк охранник Джонатана, который переговаривался с местным работником.

— Отпустите, я хочу уйти, — дёрнулась я, но меня прижали к стене и не отпускали. Сзади послышались шаги и приказ:

— Свободны оба, — Грин распоряжался даже в чужом доме, как в своём собственном. Он подошёл вплотную и взял меня за шею.

— Маркус рассказал, чем вы занимались, делай выбор: он или я.

— Никто, — прохрипела в ответ, осознавая, что не понимаю сама, кто мне нравится больше.

— Делай выбор, сука! — прошипел Джонатан, сжимая моё горло. Его оттащил Маркус, они начали драться. Я смотрела на них, не в силах принять решение, за кого хочу вступиться.

Достаточно искалечив друг друга, Джон и Маркус уселись на полу и поочередно посмотрели на меня.

— Выбери кого-то одного, Мел, или мы поубиваем друг друга, — произнёс Джонатан, пытаясь отдышаться.

— Я не хочу выбирать, — честно призналась я.

— Это придется сделать, подумай хорошенько, иначе я решу за тебя, — угрожал Джон.

— Дай ей подумать до утра, ночь на улице, — сделал ему замечание Маркус.

— Ты вообще заткнись, друг называется, я таких друзей за шиворот и на улицу.

— Не забывайся, Джон, пара звонков, и на тебя быстро состряпают дело о похищении, а я подтвержу, — не растерялся Маркус.

Они снова начали кататься по полу, орать и проклинать друг друга. Маркус дал в челюсть и разбил губы Джону. Тот в свою очередь зарядил ему между ног, и оба остались на паркете.

— Я только собрался заводить детей, — простонал Маркус, держась за свой пах.

— Обойдешься, — ответил Джонатан, вытирая тыльной стороной ладони кровь с лица.

— Можно я пойду спать? — спросила я, надеясь, что к утру они поубивают друг друга.

— Нет, — ответили хором.

— И что, мне всю ночь смотреть, как вы деретесь?

— Выбери одного, и мы перестанем, — сказал Джонатан, подходя ко мне.

— Ты же знаешь, кого выбрать, правда? — он взял меня за подбородок и запрокинул голову, чтобы смотреть прямо в глаза.

— Не трогай её, дай время, — сказал Маркус.

— Какое время я должен дать своей женщине? Она моя и будет со мной! Да, Мел? — давил на меня Джонатан.

— Нет, Джон, ты не даёшь мне видеться с ребенком. Сколько времени уже прошло, а ты всё боишься отпустить контроль, — ответила я.

— Меня не было неделю, а ты уже целовалась с ним.

— Может, я с ним ещё и трахалась? Может, он был прав, и я шлюха? Даю всем подряд!

— Он сказал, что вы только целовались, — прижал меня Джонатан к стене и начал душить. Маркус оттащил его снова, но получил наотмашь, Джон рвался ко мне, хотел наказать.

— Маркус, — позвала я защитника, — не трогай его, пусть душит, оставит ребёнка без матери, ты же об этом никогда не думаешь, верно? — уже перевела взгляд на Джона.

— Ты же не думаешь, каково мне не видеть его каждый день, как ему тяжело без меня, ты же не думаешь об этом.

Я пошла на него и несколько раз стукнула по груди, он скрутил меня и прижал к себе.

— Тебе плевать на меня, — уже ревела я. Если он запретит видеться мне с сыном, я точно не буду с ним спать. Никогда.

— Отпусти её, иначе я вызову копов, — сказал Маркус.

— Иди в мою спальню, ложись спать, мы разберемся сами, — произнёс Маркус, когда его друг меня отпустил.

— Спасибо, Маркус, — бросила я и поднялась по лестнице. Сняла с себя платье, умылась в ванной и легла в постель. Может, к утру и выбирать будет не из кого. Через час кровать прогнулась в двух местах сразу. Меня притянули к себе, Джонатан закрыл мою голую грудь ладонями и по-хозяйски уткнулся в шею. Я посмотрела на него и, убрав его руки, легла поближе к Маркусу.

— Обнять тебя? — спросил он.

Я помотала головой и осталась лежать лицом уткнувшись в его голую грудь.

— Мел, иди ко мне, — прошептали сзади, но я не реагировала.

— Джон, мы договорились, дай ей время.

— Ты надеешься, что она будет с тобой, но ты будешь беситься, когда она выберет меня, посмотрим, как ты запоешь тогда.

— Я ни на что не надеюсь, Джон, я даже ни разу не спал с ней, в отличие от тебя, а ты успел попробовать её и всё равно ведёшь себя как эгоист.

— Ей нравится, когда её заставляют, а ты не сможешь этого.

— Женщинам нравится, когда их любят и заботятся о них.

— Много ты понимаешь, ты сам говорил, кто она и что любить не способна.

— Я ошибался.

— Замолчите оба, вы делите меня, как товар на рынке, до конца не узнав, что у меня внутри, — осадила их я. На удивление, это сработало.

Спустя пять минут тишины я наконец расслабилась и начала засыпать.

Глава 20

/26 августа 2024 года, понедельник/

Утром я узнала, что Джонатан проснулся, по средством больших лапищ на моей груди. Ещё сонная я, как обычно, потерлась о его стояк и зевнула. Мужчина запустил мне руку в трусики и принялся теребить клитор, я выгнулась, раздвинула ноги, чтобы ему было удобнее, и продолжила лежать, сладко постанывая лицом в подушку. Через пять минут я тихонько кончила и заулыбалась. Джонатан потянул трусики вниз и пристроился сверху, проникая в киску, через пару движений я открыла глаза и увидела незнакомую спальню, а затем и лицо Маркуса, который лежал слева.

— Твою мать, Джон, — сказала я и попыталась отстраниться.

— Разве тебе не нравится? — он протолкнулся глубже, и я простонала.

— Не буду вам мешать, — сказал Маркус, но я вцепилась в его руку и простонала от нового толчка.

— Не уходи, — попросила я.

— Зачем нам третий лишний? — прохрипел Джонатан, набирая темп. Он пытался доказать свою нужность и качественно меня имел, взял за шею и проталкивался в лоно. Маркус смотрел, как меня трахают, и, кажется, не моргал. Джонатан, забыв о наблюдателе, поставил меня раком, уложил грудью на постель и, сжав мои бедра, имел, грубо вторгаясь в лоно. Пришлось отпустить руку Маркуса и сжимать подушку. Джонатан Грин был чертовски хорош этим утром, и я стыдливо прятала лицо, но стоны меня выдавали. Мы кончили быстро, упали на постель и ещё некоторое время обнимались.

Маркус смотрел на меня с желанием, и его совсем не останавливало наличие третьего человека.

— Джон, ты понимаешь, что сделал только хуже? Теперь я ещё больше её хочу.

— Перехочешь, — ответили ему. — Мне кажется, её выбор очевиден, да, Мел?

Маркус тоже выжидающе посмотрел на меня.

— Не очевиден, это просто секс, — ответила я.

— Притом некачественный и очень быстрый, — заметил Маркус.

— Заткнись, пока я не выкинул тебя в окно, тебе и такой не светит, — раздухарился Джонатан.

— Так боишься, что даже ни разу не занимаясь со мной любовью, она выберет меня?

— Она уже выбрала, вали отсюда, попозже выберет снова, когда я отдохну, да, милая? — сказал Джонатан.

Мужчина был раздражён, и я не могла не улыбнуться этому.

Я пошла в ванную, игнорируя вопрос Джона. Встала под большую лейку и, запрокинув голову, подставила лицо под теплые струи. Боковым зрением я увидела Маркуса, а потом зашёл и Джонатан. Я вылила на себя жидкое ароматное мыло и с усердием намылила свою грудь, мужчинам явно нравилось, что я делаю. Я облокотилась о стену, демонстрируя им свою голую пятую точку, провела по складкам рукой, оставляя на коже мыльный след. Меня так возбуждало, что они смотрят на меня вдвоём, что от приличия не осталось ничего. Вымыв и смочив пальцы, я протолкнула их в лоно, неудобно изгибаясь, но мне было плевать. Я насаживалась на пальцы и стонала, ожидая, когда кто-то из мужчин подойдёт.

— Назови имя, Мел, и он сразу тебя трахнет, — сказал Маркус.

Я лишь постанывала, продолжая дальше ласкать себя. Помыла и смочила пальцы снова, начала ласкать свою анальную дырочку, Джонатан не выдержал и пошёл ко мне, Маркус вернул его обратно, они огрызались друг на друга, а я проталкивала палец себе в анал. Меня так заводили их препинания, что я кончила быстрее, чем планировала.

Вымылась, вышла из душа, Маркус подал мне полотенце, а Джон схватил за шею и прижал к себе спиной.

— Я трахну твою попку при первой же возможности, — он смочил свои пальцы и просунул их в анал, я вскрикнула и схватилась за Маркуса, который стоял напротив. Его большие пальцы растягивали мне задницу, а я прижималась лицом к мужской груди и стонала. Джонатан внаглую начал втискиваться в задницу членом, и я укусила Маркуса за руку от ощущений.

Когда прошло несколько толчков и мышцы немного привыкли к объёмному члену, я потрогала пах Маркуса правой рукой, убеждаюсь, что под трусами твердый член. Я запустила руку ему под ткань и сжимала его орган каждый раз, когда Джон бил в чувствительную точку.

В этот раз мы кончили ещё быстрее. Я понимала, что хочу обоих, и как выбрать одного из них, я даже не догадывалась. Пришлось ещё раз мыться, вытираться, и я прямо в полотенце спустилась вниз на завтрак.

— Пусть она сама решит, — снова говорил Маркус.

— Она не хочет сама решать, мы должны договориться между собой, — ответил Джонатан.

Возможно, он прав, и я не хочу брать на себя такую ответственность. Почему бы мужчинам не решить самим, с кем я останусь? С другой стороны, у меня есть сын, и Джон ему точно не понравится. Тут меня осенило: дети очень тонко чувствуют взрослых, тем более мужчине потом придётся воспитывать чужого ребенка. Я выпала из задумчивости и озвучила своё резюме:

— Я передаю право выбора своему сыну, если он скажет, чтоб я выбирала Джона или тебя, Маркус, так тому и быть.

— У него уже есть опыт общения с твоим сыном, — произнёс серьезно Джон.

— А ты трахнул меня сегодня дважды, разве это не стимул? — перебила его.

— У меня не очень с детьми.

— Учись, ты же хочешь своих.

— Свои — это свои.

— Значит, ты заведомо проиграл, до свидания, Джон, — психанула я.

— Я не хочу участвовать в этом цирке, — поднялся мужчина с места и вышел из столовой.

— Дай ему время, — сказал Маркус, провожая друга взглядом. — Я договорюсь, Сема привезут через час, полтора.

— Хорошо.

Джонатан и правда вернулся через тридцать минут уже успокоившийся, но хмурый. Поковырялся в тарелке и посмотрел на меня.

— У меня нет шансов, мел, я не лажу с детьми, они меня боятся, — признался Джонатан.

— Тебя и взрослые боятся, — посмеялся Маркус.

— Заткнись.

— Я тебя выкину из своего дома, — пригрозил Маркус.

— Вчера ты мало получил, видимо.

— Это не у меня вся морда побитая, — ответил Маркус. Они опять сцепились, но только теперь словесно. Если честно, я не знала, кто из них победит в честной драке, но с удовольствием бы на это посмотрела, особенно если потом мне бы пришлось утешать каждого из них минетом. Я чуть не подавилась чаем от своих мыслей и отставила его в сторону от греха подальше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Для встречи гостей я переоделась в своё платье и поприветствовала маму и Сема. Маркус суетился рядом, взял ребенка на руки и пошёл показывать дом. Родственница настороженно смотрела на меня и особняк.

— Я потом тебе всё объясню, — сказала я.

— Что-то я сомневаюсь, что ты сможешь мне это объяснить, — ответила родительница, входя в режим подозрений. Чуть позже в гостиной я наблюдала следующую картину: Маркус играл с Семом, что-то ему рассказывал, а потом принес свои коллекционные наручные часы.

— Это тебе, будут такие же, как у меня, — хозяин дома вручил коробку в руки моего малыша. Тот посмотрел, взял в руку и натянул их до локтя.

— Спасибо, — просиял Сем.

— Иди-ка сюда, малой, — потребовал Джонатан с дивана. Сын посмотрел на Маркуса, а потом на меня, мол, можно ли подойти к этому серьезному дядьке. Не увидев запрета, он осторожно подошёл к мужчине.

— Садись, у меня к тебе мужской разговор, — ударил Джонатан по дивану с правой стороны от тебя.

Малыш залез и посмотрел настороженно. Я переживала, что же Грин такое ему скажет. Мама делала вид, что она мебель, и наблюдала со стороны, собственно, как и мы с Маркусом.

— Я хочу жениться на твоей маме, поэтому предлагаю тебе договориться по-мужски: я покупаю тебе игрушки, какие захочешь, не обижаю твою маму, а ты должен ей сказать, что не против нашей свадьбы. И жить ты будешь в красивом доме, а не в этом, — сказал Джонатан серьезно.

— У меня уже есть папа, — быстро сообразил Сем и показал пальцем на Маркуса.

— Он несерьезный мужик, вырастешь как он, раздолбаем, — парировал Джон, не стесняясь в выражениях. Маркус сложил руки на груди и явно сдержал пару ласковых слов для своего друга.

— Он мне нравится, — снова сказал малыш и посмотрел на Джона, теребя часы в руках.

— Так уж и быть, будет приходить на выходные играть с тобой, а маме нужен сильный муж, который даст в морду.

— Не забывай, кто тебе вчера дал в морду, — всё-таки не выдержал Маркус.

— Это ты дал в морду? — спросил мой сын.

— Ещё бы, и не раз дам, если потребуется.

Сем слез с дивана и пошёл к Маркусу.

— Он мне не нравится, — прошептал сын заговорщицки на ухо, когда мужчина взял его на руки.

— Мне он тоже не нравится, — признался Маркус в ответ, улыбаясь. Джон тяжело выдохнул и пошёл на кухню. Я пришла через пять минут проверить, как он. Мужчина стоял, оперевшись на кухонный стол с ящиками и сложив руки на груди. Мне стало его жаль. Я подошла к нему и погладила по груди.

— У меня не было шансов, я не лажу с детьми.

— Не говори так, ты будешь хорошим папой, — ответила я и прижалась к нему. Он обнял меня и поцеловал в губы. Я не сопротивлялась, знала, что для него это очень важно сейчас.

— Я найду ему хорошую няню, пусть живёт с нами, только поехали домой, — снова попытался Джон уговорить меня.

— Мне некомфортно у тебя дома, я не чувствую себя свободной.

— Не забывай, что контракт ещё не закончился.

— Вот поэтому мне и некомфортно, Джон.

— Ты думаешь, Маркус поступит лучше? Он ревнивый до одури, он запрёт тебя дома, пусть с сыном, но вообще никуда не выпустит.

— Хочешь сказать, он притворяется?

— Ты просто не знаешь его так, как я, я по взгляду вижу, и к твоей семье он уже втерся в доверие, сама подумай, он делал всё это у меня за спиной, шантажировал тебя.

— Ты тоже поступал не лучше.

— Я готов жениться на тебе, а он развлечется, а завтра забудет.

— Ты специально это говоришь, я тебе не верю, — ответила я и отстранилась от Джона. Вышла к Маркусу и играла оставшийся час с Семом. Джон наблюдал со стороны и не лез к нам. Пару раз мы даже обнимались с Маркусом, а потом пошли вместе провожать. Мама отвела меня в сторонку, а её лицо было очень серьезным.

— Ты не хочешь мне ничего объяснить?

— Что именно? — напряглась я.

— Я не повезу сюда Сема больше, пока ты не определишься со своими ухажерами.

— Что ты имеешь в виду?

— То и имею, один с Семом играет, ты ему глазки строишь, а со вторым на кухне обжимаешься.

— Мама, я...

— Превратилась в распутную девку, а ребёнка ты чему научишь?

— Мама, я...

— Что, мама? Вот откуда у тебя деньги, по мужикам скачешь, с одного... на другой, — сделала паузу родительница, чтобы не материться. Мне стало так стыдно, и я опустила глаза.

— Я тебя не так воспитывала, — бросила она и села в машину. На глазах появились слезы, когда автомобиль выехал за ворота, а Маркус меня обнял.

— Они приедут завтра, не плачь, могут даже остаться.

— Не приедут, мама не хочет больше сюда приезжать.

— Почему?

— Из-за вас, потому что я шлюха, по её мнению, потому что не могу определиться, но я действительно не могу. Без тебя Джон просто прибьёт меня.

— Неправда, он очень тебя любит.

— А ты всё время сдаёшься, если я тебе так нравлюсь, почему ты не украл меня, не забрал сразу, чего ты ждал? — истерила я.

— Я не могу, как Джон, заставлять кого-то себя любить.

— Значит, я не буду с тобой, вот и всё, — взбрыкнула я и попыталась вырваться, но Маркус меня поцеловал. Прижал к себе, и через пять минут я уже успокоилась.

— Хватит уже обниматься с моей девушкой, — раздался за спиной голос Джонатана. Ещё один ревнивец на мою голову.

— Сем выбрал меня, поэтому она не твоя девушка, — ответил Маркус.

— Как вы достали, — прошептала я и пошла на кухню под тяжёлыми взглядами мужчин. Выпила водички и уселась на небольшой стульчик для повара, которого сегодня Маркус не пустил на территорию, чтобы не было посторонних в доме. Они пришли и встали напротив меня.

— Маркус, тут есть подвал? Может, там вы от меня отстанете.

— Есть, давай покажу, — он взял меня за руку и повёл вниз по лестнице, включил свет.

— У меня тут вино, давай открою тебе бутылочку, — предложил мужчина, провожая меня к небольшой комнатке. На деревянных стеллажах лежали бутылки с разными этикетками, в центре стояла большая полка с виски. Маркус взял штопор, открыл одну из бутылок и протянул мне.

— Должно быть очень вкусное, попробуй.

Я припала губами к горлышку и сделала глоток.

— Решил её спаить? — прозвучал голос сзади. Снова началась словесная потасовка на тему, у кого лучше вкус и куда кому нужно идти.

— Хватит, дайте мне посидеть тут одной, голова от вас болит уже, — сказала я, и после нескольких минут препираний они всё-таки вышли.

Я выпила полбутылки, думая о том, как поступить, вышла из этого помещения, отправилась дальше по коридору, там хранились какие-то орудия труда для сада и огорода, лопаты, газонокосилка, большие ножницы для стрижки деревьев, толстая верёвка кусками, большие поливочные устройства. Я пошла дальше, там было помещение без ремонта, черные каменные стены и такой же пол. Клетушка три на три метра, в которую ничего толком и не поставишь. Света здесь не было, я провела по стене рукой, смотря на свои грязные пальцы. К моему удивлению, мне было здесь комфортно: нет яркого света, пахнет сыростью и землёй, маленький чёрный уголок. Я села на пол на колени и оперлась о холодную стену, смотря на мягкий слабый свет из дверного проёма. Мне хотелось спрятаться от всех, чтобы не делать никакой выбор, чтобы не принимать решение.

Вспомнились слова мамы, она была права во всём: я грязная и потасканная девка, раз не могу определиться. Дальше всплыло в памяти, как я измазала своё тело золой в первый день у Джонатана в доме. Может, Теодор не зря заставил меня это делать, изначально видел, кто я, и пытался смешать с грязью. Как бы всё могло по-другому повернуться. Я взялась за голову и думала, что делать дальше. Первая бутылка вина почти не произвела эффекта, поэтому я открыла вторую. Вернулась в свою грязную комнату, осмотрела её ещё раз, провела рукой по стенке, вытерла руку об ногу.

«Кто придёт первый, того и выберу», — решила я и сделала ещё пару глотков. В голове крутились сценарии, как мужчины поубивают друг друга, как они поубивают меня, как они будут кичиться, что один из них выиграл в эту лотерею. Но правда была в том, что даже в своей фантазии я не могла определиться. Прийдя к выводу, что хочу встречаться с обоими, я тяжело выдохнула. Я сняла с себя платье и трусики, провела обеими руками по стене и измазала свою грудь и живот. «Пусть знают, что я шлюха, и принимают решение сами, нужна ли им такая», — подумала я и повторила те же действия с задницей и ногами. Стало намного легче, как будто ты наконец понял, кто ты. Я зашла в комнату с инвентарём, взяла несколько кусков веревки и стянула свои лодыжки. Встала на колени, пачкая их ещё больше, а рот смочила вином. Меня заводило, что сейчас придёт Джонатан и накажет меня за то, что я испачкалась. Маркус будет настойчиво говорить, что всё в порядке, утешать и, может, наконец-то трахнет меня. Я перекрутила верёвку вокруг своих рук, но завязала некрепко. Когда я сделала ещё пару глотков, послышались тяжёлые мужские шаги.

— Ну и где она? — спросил Джон.

— Может, дальше пошла, — сказал Маркус и отправился осматривать помещения. Я встала на колени и выставила грудь вперёд. «Если они сейчас не поймут меня, то и выбор делать не придётся», — подумала я.

Маркус посмотрел на меня сначала шокировано, а потом задержался на моей груди взглядом. Джон появился у него за спиной и тоже удивлённо поднял бровь.

— Я грязная шлюха, я не могу выбрать кого-то одного, я хочу обоих, — призналась я.

Мужчины переглянулись и не сдвинулись с места.

— Я на всё согласна, — призналась я, заглядывая им в лица.

— Милая, если мы будем... вдвоем... тебя, — делал паузы Джонатан, — то тебе будет больно.

— Может, мне нравится боль.

— Никому не нравится боль, давай мы отведём тебя наверх, — предложил медовоглазый.

— Если я тебе не нравлюсь в таком виде, то ты можешь идти, — объявила я. — Маркус, ты же останешься со мной?

— Останусь, — ответил он.

— Мел, давай как-нибудь договоримся, — предложил Джон.

— Маркус, поцелуй меня, — попросила я, понимая, что Джон ещё в раздумьях. Мужчина подошёл ко мне, наклонился, взял за шею и поцеловал в губы.

— Ты прекрасно выглядишь, — прошептал он, снова целуя. Я потянулась к его ширинке и расстегнула её, но Джон подошёл и, убрав мои руки, затянул верёвку крепче.

— Хочешь быть с двумя сразу? — серьёзно спросил он, садясь на корточки. Я кивнула.

Он поднялся, расстегнул свою ширинку и потянул мою голову к своему члену. Я взяла головку в рот, посасывая и вылизывая её. Джонатан не стал церемониться и начал жёстко трахать губы, отыгрываясь за всё, что я сделала ранее. Он обошёл меня сзади и, усевшись на колени, поднял мою задницу и протолкнулся в лоно. Маркус достал свой член и засунул его в мой рот. Каждый толчок Джонатана подкидывал моё тело, а губы впивались в мужской член. Маркус взял меня за волосы и имел с охотой, проталкивался внутрь, смотрел в глаза и начал сжимать зубы от удовольствия. Джон поставил меня на ноги, прижал к грязной стене грудью и начал иметь, выбивая каждый стон из моей глотки. Увеличил темп и вбивался до боли, проникая внутрь. Смочил свои пальцы, начал вводить по одному в анальную дырочку, растягивая меня. Я заёрзала попкой, и он меня прижал ещё сильнее.

— Не нравится? А как ты тогда собралась трахаться сразу с двумя мужиками? Как ты, сука, собралась с нами трахаться? — прорычал Джонатан в гневе, растягивая меня уже тремя пальцами. Я ему ничего не ответила. Джон спустя минуту попытался проникнуть внутрь членом, но я взвизгнула.

— Молчи, сука, иначе порву, — снова прошипел он, и я затихла. У него не вышло зайти глубоко, поэтому он отошёл в сторону, уступая место Маркусу.

— Давай ты, иначе я её правда порву, — сказал Джон.

Другие мужские руки прошлись по моему телу, позволяя расслабиться, сжали грудь и потихоньку протолкнули член в лоно. Я застонала от действий Маркуса, подставляла ему мокрую киску и наконец-то расслабилась, что Джон позволил другу меня трахать.

Маркус, набрав достаточное количество смазки в лоне, приставил член к анальному отверстию и толкнулся. Его орган был твердым, но меньшего диаметра. Проскальзывая всё глубже, я удивилась, что он не может принести мне удовольствие, но потом он насадил меня до упора, и у меня искры пошли из глаз, я даже замолчала, ощущая его член внутри на всю длину. Хватала воздух ртом и не могла даже крикнуть.

— Нравится? — спросил мужчина сзади, прижимаясь пахом до упора и сладкой боли.

— Да, — только и ответила я, потому что не могла толком соображать.

— Бери её на руки, — скомандовал Джон, развязывая верёвку на лодыжках. Меня подняли вверх, зажали между двух членов. Маркус протолкнулся внутрь и замер, пока Джонатан входил спереди. Было чувство, как будто там нет места для них обоих, но когда они начали потихоньку двигаться, я вцепилась связанными руками в плечо Джонатана и начала кричать.

— Нравится, когда тебя имеют два члена сразу? — спросил он, увеличивая темп.

— Нра... ви... ться, — кое-как произнесла я между толчками.

— Боже, какая ты шлюха, — выругался Джонатан, но не убирал свой член. Он поцеловал меня в губы, впился до одури, сжимая нежную кожу. Мужчина захрипел и кончил. Его руки ослабли, и меня отпустили, Маркус прижал меня к стене и продолжил трахать. Я не понимала, что происходит, но чувствовала, что мне это нравится. До безумия нравится. Член Маркуса проталкивался грубо, я ощущала, как он хрипит и поджимает мышцы. Мы кончили вместе, и из меня снова потекла жидкость. Прямо по ногам.

Эпилог

Спустя месяц в доме Маркуса.

— Я хочу собаку, тогда я буду с тобой дружить, — сказал Сем, подойдя к Джону. Тот поднял одну бровь и серьёзно на него посмотрел.

— С собакой надо гулять утром и вечером, кормить.

— Я буду гулять, — ответил сын.

— Дай слово как мужик мужику.

— Даю слово, — ответил Сем.

На следующий день Джонатан вернулся с работы с небольшим ротвейлером, размером с трёхмесячного поросёнка. Сем вместе со мной вышел из гостиной и вцепился мне в руку, видя черную морду.

— Ну, держи своего пса, — сказал мужчина.

— Он такой большой.

— Это он ещё маленький, вырастет до колена, если не больше. Иди погладь, или отвезу обратно, — скомандовал Джон и придержал нашего нового питомца.

Сын подошёл к нему, не отпуская мою руку, пальцами провёл по гладкой шерсти, заулыбался, как будто случилось какое-то чудо. Щенок облизал ему руку, и Сем спрятался за меня, обнимая мою ногу. Я тоже погладила маленького члена нашей семьи. Маркус зашёл в дом и выразительно посмотрел на всё, что происходит.

— И кто разрешил вам притащить в мой дом собаку? — серьезно спросил мужчина, которого не поставили в известность.

— Сем дал слово, что будет за ним следить, — оправдался Джон.

— Ты купил собаку, чтобы угодить ребенку, ты бы ещё ему сестричку купил или братика, чтобы наверняка.

— Я хочу братика, — сказал Сем, забывая о собаке.

— Это вопросы к маме, у неё есть волшебный магазин с братиками и сестричками, — ответил Джонатан.

— Этот магазин закрыт, угомонитесь, — ответила я.

Уход за собакой лёг полностью на плечи Джонатана, как и ожидалось, но Сем охотно гулял с собакой и мужчиной. Как большой наставник, Грин был замечательным командиром: лапы мыть, шерсть чесать, миску наполнить. Сем привык к характеру Джонатана и больше не боялся, особенно когда тот играл с щенком, катаясь по полу и обучая его командам. Мы с Маркусом наблюдали за этим и сдерживали смешки, но наступал момент, когда рот растягивался слишком широко, и мы не выдерживали.

— Ему сорок один, на минуточку, — прошептал мне Маркус.

Спустя два месяца мы в тайне сговорились с Маркусом съездить в больницу к гинекологу, чтобы я убрала средство контрацепции и прошла полное обследование. Маркус согласился заниматься со мной только анальным сексом, чтобы все получилось.

Спустя почти сорок дней после нашей затеи в день икс женские дни не настали. Как и в следующие три дня. Я забирала Сема из садика вместе с водителем и по дороге заехала в аптеку. Дома, оставив сына под присмотром охранника, я поднялась наверх и сделала тест. Хотела подождать до дня рождения Джонатана, но не удержалась. В этот же вечер, когда Сем уснул в детской, я объявила:

— Маркус, неси виски, у меня серьезный разговор.

— Только не говори, что ты нас бросаешь, — сказал он.

— Я ей брошу, — прокомментировал Джонатан.

Когда все действующие лица уселись за стол, налили себе алкоголь, а мне открыли бутылку вина, я начала.

— К сожалению, я вынуждена вам сообщить... — посмотрела я на них.

— Мел, если ты нас бросишь, я запру тебя в подвале и не выпущу, — сказал Маркус.

— Поддерживаю, — согласился Джон.

— Понимаете, я долго думала... — снова не закончила я фразу.

— Мел! — взревел Джонатан, а я лишь улыбнулась, понимая, как он сейчас нервничает.

— Мы уже столько времени вместе, а я не могу... — снова дразнила.

— Она нас бросает, заебись, — выругался Маркус.

— Это всё из-за тебя! Это ты виноват, ты давишь на неё, — обратился он к Джону почти в истерике.

— Я ничего не сделал, Мел, скажи, что не так, — поник Джонатан.

— Я не могу больше это скрывать... — собрала я свою волю в кулак, чтобы не смеяться.

— Ты спишь с охранником, да? — спросил Маркус.

— Я беременна, — всё-таки сказала. Мужчины переглянулись, и Маркус сел на место.

— От тебя, что ты на меня смотришь? — ответил Маркус на немой вопрос друга.

— Совсем беременна? — спросил Джон.

— Совсем-совсем беременна, — подтвердила я.

— А я? — вдруг спросил он в недоумении, отчего я рассмеялась.

— А тебе конструкция не позволяет, нет магазина с малышами.

— Вообще-то есть, но они там долго не задерживаются, все в тебе остаются, — рассмеялся Маркус. Джонатан поднялся со своего места, обошёл стол и молча положил мне руки на плечи.

— Может скажешь что-то? — спросила я, обернувшись, и увидела, как по мужской щеке вниз ползёт слезинка.

— Ты моя радость, ну ты чего? — поднялась я и обняла Джона.

— Я тебя так люблю, — сказал он, утыкаясь мне лицом в волосы.

— Я тоже тебя люблю, — я погладила его по спине, и сама расплакалась.

— Я очень за вас рад, — недовольно произнёс Маркус.

— Заткнись, а то получишь в морду, — сказал Джон.

— Силенок не хватит.

— Я тебя спущу с лестницы.

— И будешь жить вместе с собакой на коврике.

— Маркус, ты такой момент испортил, — отругала его я.

— У вас теперь девять месяцев этих моментов будет, а у меня нет.

— Я же говорил, что он сожрёт нас от ревности, каждый день, — прошептал Джонатан.

— Пошёл-ка ты на хрен из моего дома, — сказал ему Маркус.

Через полтора года.

— Что, опять ничего? — крутился возле ванной Маркус, уже третий месяц пытавшийся зачать со мной ребёнка.

— Милый, не паникуй, в следующий раз получится, — пошутила я, сжимая в руке положительный тест. Если я издевалась над Джоном, то почему должна говорить его другу радостную новость сразу.

— Ничего не получится, Мел, я читал, что бывает несовместимость, и девушка не может забеременеть, видишь, какой я удачливый, — сказал Маркус расстроенно.

— У меня складывается ощущение, что вам от меня только дети нужны, — сказала я.

— Неправда, я тебя очень люблю, и даже если ты не родишь ребенка, все равно буду любить, — он обнял меня.

— Ну что там? Опять ничего? — зашел довольный Джонатан, который то и дело подкалывал Маркуса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Пошёл в задницу, Джон, — ответил за нас обоих Маркус и обнял сильнее. Джонатан взял тест из моей руки и, разглядев его, пристально посмотрел на меня, подняв бровь. Я улыбнулась в ответ, показывая, что моя шалость удалась.

— Ладно, Маркус, пойдем почитаем инструкцию, а то, может, там как-то по-другому проверяется, — сказала я.

— Да толку-то, я уже сорок раз читал, одна полоска — ничего, а если две, то беременна.

— Ну вот и посмотри сам тогда, я уже ничего не соображаю, — я взяла тест, взяла коробочку с комода и отдала в руки Маркуса.

— Какая ты жестокая, — прошептал мне на ухо Джонатан.

— Да тут так и написано, одна полоска — отрицательный, две полоски — положительный, а у тебя тут две полоски, значит, отри... — мужчина запнулся и снова посмотрел на тест, а затем на меня.

— Мел, тут две полоски, Джон, посмотри, тут же две полоски? — Маркус показал тест другу.

— Две, две, — подтвердил Грин.

— Мелани, тут две полоски, — сообщил Маркус мне, как будто я не знаю об этом, и показал тест.

— Правда? Ой, ну надо же, — показно удивилась я.

— Мелани, тут две полоски, — снова повторил Маркус, как будто его заклинило.

— Она знает, идиот, — не выдержал Джонатан.

— Нет, ты не понимаешь, тут две полоски, — снова повторил Маркус.

— Мои две полоски в детской сейчас спят, я прекрасно понимаю, — ответил друг.

— Он тормоз, сейчас до него дойдет, — прошептал мне Джон на ухо. Маркус сел на кровать и рассматривал тест, потом посмотрел на меня и снова на тест, я подошла к нему и села рядом.

— Я тебя очень люблю, — сказала я и взяла его за руку. Он открыл рот, но ничего не смог сказать. Взялся за горло, а потом снова попытался. Мужчина показал на себя, на меня, потом сделал сердечко, а затем убаюкивал невидимого ребенка на руках. Я посмотрела вопросительно на Джона.

— Такое бывает, он, когда сильно волнуется, теряет дар речи, — рассмеялся Джон. — Один раз я такое видел, когда у него чуть бизнес весь не отжали.

— Господи, всё не слава богу, — сказала я, но Маркус меня обнял, пытался что-то прохрипеть, но у него не получилось.

— Давай я буду переводить, он говорит, что любит тебя и очень рад ребенку,

— Это я и так знаю, — ответила я.

— Он хочет тебе что-то показать.

— Надеюсь, что-то приличное.

Маркус взял меня за руку и повел в свой рабочий кабинет, куда запрещал заходить всем последний месяц. Он открыл дверь и потянул меня к столу, за которым расположился большой мольберт с красками и кистями. Я узнала лицо сразу, и тут уже расплакалась я. На большом полотне маслом был нарисован мой портрет, и только внизу оставалось немного подправить шею.

— Ты моя булочка, — сказала я и обняла взрослого мужчину и зарыдала от умиления.

— Талантливый паршивец, — прокомментировал завистливо сзади второй мужчина.

Бонус

Распределив детей по родственникам, Джонатан, Маркус и Мелани приехали в особняк Грина. Хозяин безумно скучал по своему дому, который сейчас пустовал. Ему не хотелось сдавать или продавать имущество, поэтому коттедж замер во времени, посещаемый только охраной, которая ежедневно делала обход и возвращалась в служебное помещение.

Джонатан, как человек постоянства, очень переживал по однажды купленному им жилью и под шумок хотел перевезти к Маркусу всю мебель, библиотеку, повторить дизайн, превращая дом друга в копию своего шедевра, но Маркус быстро прекратил потуги хитреца, разрешая переоборудовать одну единственную комнату под книги. Сейчас же, почувствовав запах пыли в своём собственном доме, Джонатан вздохнул полной грудью и довольно развалился на кресле в гостиной. Маркус с Мелани перебрали запасы вина и виски, открыли несколько банок с икрой и подготовили лёгкие закуски. Каждый приехал со своей целью: хозяин насладиться своим детищем, Маркус поддержать друга, а Мелани вспомнить, как всё начиналось.

Пустая столовая с большими стульями показалась девушке огромной, и она даже несколько раз потрогала мебель, проверяя её массивность на ощупь. В подсобном помещении Мелани нашла форму уборщицы и, спровадив Маркуса к другу, сняла с себя всю одежду, накидывая на голое тело белый фартук. От комфортной жизни и двух родов Мелани поправилась почти на десять кило, поэтому грудь выглядела ещё больше, а на талии образовались мягкие складки.

Мужчины ни разу не упрекнули её за это, потому что другие женщины их не привлекали. Мелани, как тихая гавань, впустила в себя два корабля и одаривала их заботой и нежностью, в какие-то моменты она забывала, что перед ней взрослые мужчины, и жалела их, как подростков в пубертатный период. Маркус и Джонатан в свою очередь в тяжёлый период поддерживали Мелани конструктивной речью, приводили доводы, а в конце, если она начинала плакать или, наоборот, пыталась закрыться от всего мира, дарили своё обожание. В определённый момент девушка решила заняться детским бизнесом, игровые центры, помощь одиноким мамочкам, и мужчины её поддержали. Подручные Джона проанализировали рынок, составили бизнес-план, подготовили документы для регистрации компании, купили здание, а Маркус стал основным спонсором, нанял персонал и оформил всё пространство детского развлекательного центра в своём стиле, проявляя свой креатив как художника. Дело было не очень прибыльным, не приносило особого дохода из-за среднего низкого заработка клиентов, но Мелани очень гордилась своей идеей.

Иногда она брала с собой детей, приводила их в детскую комнату и кувыркалась с ними на надувных горках, пряталась в клетке с шариками, оставляя только нос и глаза на поверхности, ела с ними в столовой сладкую выпечку, не задумываясь о фигуре. Были дни, когда она грустила, что её бизнес не приносит большой прибыли, как у ее избранников, но через сутки снова гордилась собой.

Поправив на груди белый плотный материал, который скрывал только соски и ореолы, девушка взяла в руки тележку и, как горничная, покатила её в гостиную. Мужчины посмотрели с интересом на полуголое тело: её груди сильно оттягивали фартук вперёд, а с боку показывались во всей красе. Когда Мелани заботливо раздала мужчинам стаканы с виски и повернулась спиной, стало понятно, что напиток не так обжигает горло, как задница обжигает фантазию мужчин. Они уже многое пробовали, но всё равно при виде складочек под ягодицами, округлых форм и нежного входа в лоно Джону и Маркусу становилось жарковато.

— Какая красивая горничная, — прошептал Маркус, глядя, как девушка наливает себе вино и делает несколько глотков.

— В моем доме только самые красивые горничные, — горделиво произнёс Джонатан, раздумывая, что задумала Мелани.

Девушка, набравшись храбрости, под пристальным взглядами мужчин убрала ковёр в сторону и нашла на кухне в подсобном помещении ведро и новенькую тряпку для уборки, она была слишком маленькой для пола, но её нежный ворс на ощупь был приятен. Набрав теплой воды, Мел отправилась обратно, расположилась по середине и принялась натирать паркет. Грязи на нём не было, но девушка делала это с другой целью. Стоя на коленях и выполняя покачивающиеся движения, она уже чувствовала на себе мужские заинтересованные взгляды.

Её груди тряслись, соски тёрлись об плотную ткань фартука, а ничем не защищенное лоно было подставлено любопытным глазам и комнатному воздуху, который был ниже температуры тела и вызывал лёгкую прохладу в чувствительном месте.

Мелани склонила голову набок, опустилась ниже, касаясь бюстом пола, как и волосами. Решила, что этого недостаточно, раз мужчины на неё ещё не накинулись, поднялась на ноги, стянула с себя фартук, встала задницей к камину, провела рукой по стенке, набирая черную «краску» на пальцы, и провела по своей груди. Второй рукой сделала то же самое, но конечной точкой стала промежность. Развернувшись к мужчинам спиной, Мелани двумя руками растерла сажу по своим ягодицам. Взяла их снизу и потрясла, показывая мужчинам их упругость. Девушка почувствовала первую волну возбуждения и раздвинула ягодицы пошире, натягивая кожу на анальной дырочке и входе в лоно. Она знала, что минут через десять она уже будет заниматься любовью, но сейчас ей хотелось самой себя потрогать. Мелани снова опустилась на колени, взяла тряпку и, обильно её смочив, начала протирать своё тело, но получалось только размазать грязь ещё больше. Серые разводы на груди и заднице подчеркивали розовость и сочность женской кожи. С сосков капала грязная вода на чистые колени.

Джонатан оставил свой стакан на тележке и опустился на колени рядом с Мелани, за её спиной, забрал у неё тряпку, запрокинул голову на своё плечо и протер шею. Ему не было жалко свою белую рубашку, которую наверняка будет невозможно спасти после соприкосновения с такой грязной девочкой. Девушка послушно расслабилась в мужских руках, позволяя ласкать своё тело тканью. Убрав предмет в сторону, Джонатан смочил руки и провёл ими от шеи до лобка. Раздвинул ноги любовницы в стороны и, увлажнив пальцы, провёл второй раз, в конце касаясь клитора.

Маркус, наоборот, сняв с себя пиджак и рубашку, измазал руки в черной копоти и, взяв двумя руками её лицо, поцеловал розовые губы. На щеках и подбородке остались отпечатки мужских пальцев в доказательство, какой контроль они имеют над девушкой. Больше ей не нужно было ничего делать, механизм уже запущен, и, подняв женские бёдра, Джонатан протиснулся во влажное лоно, держал за ноги и медленными движениями проникал глубже. Маркус исцеловывал лицо Мелани, сам отчасти пачкаясь и смешивая во рту грязь и вкус любимых губ. Заметив, что девушка начала немного покачиваться на члене Джонатана, а из её рта проскакивали стоны, мужчина поднялся на ноги и, расстегнув свои брюки, достал член. Приоткрыл рот Мелани и головкой потёрся о губы. Раздался тихий стон от толчка, и мужчина протолкнулся внутрь. Его головку сжали мягкие розовые губы, а закрытые глаза девушки намекали на то, что ей очень нравится то, что происходит.

Маркус толкнулся глубже, но Мелани отстранилась, запрокинула голову назад и явно не хотела удовлетворять мужчину. Джонатан улыбнулся, показывая другу, что его член нравится малышке больше. Тайное соперничество оставалось между друзьями, хоть Мелани и выбрала обоих. Сегодня она не хотела кому-то отсасывать, а наоборот, желала расслабиться и насладиться ощущениями до самого конца. Эгоистично и очень опрометчиво с её стороны возбудить, а потом отказаться ласкать член. Маркус вернулся на колени и приложил пальцы к её клитору, наказывая непослушную девушку массирующими движениями. Первый оргазм наступил очень быстро, и Мелани качнулась вперёд, обнимая шею Маркуса и освобождая член второго мужчины от своей сжавшейся дырочки.

Они зажали её в тиски, гладили кожу, ласкали клитор, пока она не взмолилась, чтобы её трахнули снова. Маркус поднял её на ноги, повёл на диван, лёг на спину, усадил её на свой член, проталкиваясь в мокрое лоно. Мелани целовала его губы, периодически отстраняясь для того, чтобы выгнуться от ощущений. Джонатан, смочив горло виски, наблюдал за тем, как подпрыгивает попка, и захотел пробраться внутрь. Оставив гостей своего дома, он поднялся наверх и, взяв тюбик со смазкой, вернулся. Обильно смочил указательный и средний пальцы, начал массировать анальную дырочку. Секс был нежным, спокойным и расслабляющим, поэтому девушка не сжималась от прикосновения Джонатана. Тихий темп и ласковые поглаживания позволили проникнуть двум пальцам внутрь. Член Джона был большим в диаметре и с трудом вмещался в анал без длительной растяжки, хоть они и занимались таким не редко.

Он пристроился сзади, подставляя твердый орган к мягкой и нежной коже. Начал толкаться внутрь, потихоньку растягивая дырочку под свой размер. Маркус целовал Мел, сжимал её бёдра и всячески помогал Джону расслабить грязную девочку, которая хочет и любви, и жесткой порки одновременно. Головка проталкивалась всё глубже, и Мелани стало вдвойне приятнее ощущать в себе два члена. Она стонала, целовала Маркуса, сжимала рукой его плечо, а попку старалась расслабить. Когда Джонатан зашёл до упора и задержался, растягивая дырочку, девушка выгнулась, сжала зубы и замерла. Она жестом руки остановила Маркуса и зависла в своих мыслях, ощущая, как два члена внутри неё сжимаются мышцами от бездействия, как организм просит извлечь лишнее, если это лишнее не двигается, но она, пересилив рефлексы, оставалась на двух членах, пытаясь прочувствовать их своими нежными дурочками, толщину, выступающие набухшие вены, твёрдость. Запоминала этот момент и ощущения, а Джонатан сжал её груди массивными ладонями, совсем не оставив пустых эрогенных зон без мужского участия.

— Давай продолжим, малышка, — прошептал ей Джон на ухо, возвращая в реальность. Мелани слезла с обоих членов и улеглась на Маркуса, её мышцы сжимались, уже не чувствуя преград внутри.

Мужчины не совсем понимали, чего она хочет, поэтому не решались снова входить. Девушка растворялась в атмосфере, мужском парфюме, который пролазил ей в нос, и не хотела ничего решать.

— Можете делать со мной всё, что хотите, — прошептала она, ожидая порки.

Джонатан принёс портупею и застегнул ремни вокруг женского тела. Теперь, потянув за кусок плотного материала, можно было управлять ей, как марионеткой. Это ни капли не пугало Мелани, а наоборот, рождало множество грязных фантазий в её голове. Её поставили на колени и поочередно проталкивали в рот опавшие члены, которые на глазах твердели. Она смотрела на любовников жалобным взглядом и выглядела милой девушкой, которую сильные и большие мужчины заставляют сосать. Она давилась, поджимала губы, а когда любовники вошли в азарт, совсем забылась. Её поставили на ноги, Джон вошёл сзади в лоно, а Маркус сжал её лицо.

— Плохая девочка, которая не хочет нас слушаться, мы тебя накажем, сделаем с тобой всё, что захотим, — сказал мужчина серьезно. Джон увеличил темп, перехватил Мелани за шею.

— Порвём твою попку сегодня, давно хотели запихнуть два члена сразу, — прохрипел мужчина.

— Вы же меня не обидите, не сделаете мне больно, — прошептала девушка приторно мягким голоском, играя роль жертвы.

— Ещё как сделаем, ты будешь кричать, — ответил Маркус.

— Не надо, я не хочу, чтобы вы делали мне больно, — шептала Мелани, ожидая, как именно они надругаются над ее телом.

Маркус подхватил её на руки, и они с Джоном начали попеременно в неё входить, сначала в лоно, затем в попку. Её тело больше никто не держал нежно, только грубые прикосновения мужских рук, которые по-собственнически раздвигали ягодицы, сжимали ноги, а члены терзали уже две дырочки сразу. Это было похоже на охотников и добычу, которая ещё надеется выбраться из крепких силков. Жалобные женские стоны сменились утробными неконтролируемыми вскриками. Её поставили на колени, прижали щекой к полу, показывая, где её место, а по заднице хорошенько отходили звонкими шлепками. Мелани было больно и стыдно за то, что происходит, но между ног вырабатывалась смазка в большом количестве, подтверждая, что ей это нравится. Ей раздвинули ноги и начали шлёпать по киске. Затем по два пальца вставили в каждую из дырочек, доводя её до оргазма. Поддержали за ремни, чтобы она совсем не упала на паркет, Джон выдавил большое количество смазки на задницу и заталкивал свой член в анал, пока Мелани не стала кричать, он делал это грубо, чувствуя, как сжимаются мышцы попки, но девушка не останавливала любовника.

Когда Мелани почувствовала второй член, пытающийся проникнуть в анальную дырочку, она запротестовала, но было уже поздно. Член Маркуса пытался влезть туда, где было туго, толкался медленно, но входил всё глубже. Девушка стонала, вскрикивала, кусала свою руку, чувствуя, как её анал растягивают до безумных размеров, но её это заводило. Черные мысли про то, как они будут её брать без согласия, захватили голову, и в своих фантазиях она представляла мужчин дикарями, жадными до её тела, грубыми и трахающими до потери сознания. Когда два члена всё же оказались внутри одновременно, она закричала истошно, выгнулась и кончила. Её тело обмякло, по женским ногам потекла жидкость. Выждав немного, Джон, удерживая за ремни тело, вышел из анала, и они вместе с Маркусом уложили её на диван. Голова была на коленях Грина, а ноги на Биртмане.

По щекам Мел потекли слезы, а глаза оставались закрытыми. Мелани была в темноте своих грязных и низменных желаний, потихоньку отыскивая выход в реальность. Мужские руки заботливо гладили её по щеке, а колени ласкали другие пальцы.

— И это всё, на что вы способны? — тихо произнесла она, открывая глаза.

— Я даже ничего не почувствовала, — улыбнулась девушка, дразня своих любовников, и, повернувшись немного боком, обняла себя и сладко уснула. Мужчины продолжили сидеть в тишине, поглаживая женское тело начиная догадываться, насколько эта девушка грязная не только снаружи, но и внутри.

Конец