Любой артист...

***

- «Отелло»- людоеду   непривычно… он в новом ярком  амплуа. Семейный шлейф, подтекст античный,   сарказм циничный - «О ля-ля! ».

Он  в теме образной печали. С бокалом винным Цинандали. Орлом  взирает с высоты. Лежит в постели, почивает среди зеркальной пустоты.

Средь множеств жизни персонажей. Спроси кого: - и он вам скажет… что пепел счастья и любви -тиара черная судьбы.  

В  едином временном  отрезке, любой сидящий в скверном  кресле. Любуясь  имиджем порой... и отражением  зловещим. Трет -мнет  истории канву. Приблизив к теме  сатану.    

Сверх   мыслит- образы разнятся.   Порой пред тенью жизнью клясться.    Он  ищет образы в себе. И продолжает жить во сне.

Вражда  надежда и альянс. Миг исторический сеанс.   Скелетный  остов кораблей… с гримасой умерших людей.

Сон, образ женский в тяжесть мук. Жена  в ментальности паук. Что в этом мире необъятном

предложит высший,- непонятно.                

Вверх  человек скользит без мыла.   Не тычьте пальцем, в мыле  сила.   Порочность прочее всего... растет во благо своего.                

***

Марья Степановну что ждет? Гадает,   мыслит … глаз прищурен. Слюна скандальная в разлет. Цирроз притих- чего то ждет.

Из глубины на нас смотрящий... глаз не искусствен-настоящий. Все нити жизни в пучке света. А баба атом от зерна. Пульсар готического лета... Вулкан космического цвета,    с   яйцом чертежного  листа.

Все  смотрит в даль из далека. Судьбу зажала как быка. Неторопливо, по порядку... все разложила карты в грядку. И разом козыри в руках. А это что?   Ход пешкой-шах. Мат придержала чуть в словах.

Ебе...   Ядрена мать, поддать с подскоком. Я начинаю жизнь опять. Сейчас я мать...- не мужа ****ь. Слова на ветер не бросаю. Осмыслив , тему понимаю. Решила в знахари пойти, встать магу вепрем на пути.  

Гипнотизер  прекрасный малый. Высок, красивый и удалый. Не  копенгагенский  злодей. Но взгляд- мотыги тяжелей.

Он повстречал её в пути. Решил к ручью её вести. В  садке в семь вод прополоскать... из «обезьяны»  слепить мать.

Творил он днем не по ночам. Лекалом  измеряя срам.     Срам продолжался  месяц - два. Она очнулась. -Я  спала?

Гипноз к ней с  сексом передался. Почти что даром он достался. Решила  в роль свою войти. Сбить любо-еда с чернь  пути.

Не громко матом выражаясь. С  нижайшим  сатаной общаясь. Промолвила: Олег Петрович, сукин сын, по зову первому явись... в кадр благостный войди… парик сними.  

Олег Петрович  появился. Он на тахте как кот лежал, во сне скелеты полоскал. Иуде  кости промывал. Сон благо общее -прости. Мат  как всегда в людской шерсти. Скелеты матом понуждал.   Он удивился: -Кто такая?

Мария руку подняла, всю мощь энергий  собрала, и приказала: - Спи всегда!

Олег Петрович крепко спал . Спать незаметно продолжал. И потому смысл зла  не понял. Но ясно будто бы во тьме, её представил в страшном сне. Во сне глазенки приоткрыл… что видит он? Сто  пять могил. И баба  явно незнакомка, впрямь Салтычиха... пальцы гнет, ему вопросы задает.

-Жену ты любишь, али нет?  

-Я не пойму, толь Да! Толь, нет!

-В своем мозгу ищи ответ. Ответа  два -сам выбирай. Но  не перечь мне через край.

-Ответ ищу в своей душе... не слишком сильно, но уже.

-Ты с ней живешь? Или...

- Или. Как импресарио Дали. Уж десять лет с ней на мели.

- Неужто ролью не доволен? Или  по дурости  неволен?

-Я выражусь плакатным  языком. Филолог дышит  из меня огнем. Коль надо, покажу диплом.

- Останови, коль баба не права. Я  вот что поняла. Когда тебя в объятье приняла.   «Филолог  чудеса шершавым языком  творил в постели. »

-Не может быть. Я с вами незнаком.   При  том... мне бабы надоели. Вы разрешите мне вернуться в дом.

-Пока не разрешаю.

-А почему?

-Я, до десяти считаю. Туз к картам прибавляю.   Как только пукну, сразу просыпайся.

Олег Петрович -сукин сын. Как в чаще леса меж тесин. Назойливость «цыганки» Гнус он отряхнул- проснулся.

Ощупал нос, глаза и уши. Чего  я там наговорил? Кого  я слушал?   Когда и где... я с вульвы сладость кушал? Фу какая срамота.

Чтоб сон меня не мучил. Выпью водочки чтоб закрепить успех. Ох баба. Где баба -там и грех. Выпил — захмелел. В отрыжке преуспел...